Сонная одурь бесплатное чтение

Такая жизнь напоминала рельсы, по которым можно бесчувственно ездить вперёд и назад, покорно ожидая, пока изношенные колёса окончательно не отвалятся

«Я честно не знаю, как это объяснить, но… мне кажется, что за мной следят. Я чётко знаю, что я на верном пути. Ты сочтёшь меня безумцем, но эта мысль уже полностью захватила меня.

Я всё ещё очень тоскую по природе. По настоящей, а не той, что они создали искусственно. Это лишь имитация, пространственная иллюзия среди блочных комнат.

Они так ловко убедили всех в том, что слово «улица» и «смерть» разделяет знак равенства, что мы сами зарылись под землю, как черви, ползаем в этом скоростном метро… И моя любимая часть про… как же там было? По телевизору ещё постоянно крутили… Кажется, «непроглядный туман-убийца высотой в пять этажей» и что-то там про… Не важно. Люди до сих пор пропадают. Они-то, конечно, спишут это на «туман», внезапно просочившийся в квартиру.

Я докажу тебе, что есть нечто гораздо страшнее, чем наш наземный город с подземными ходами и монстрами с той стороны стен. У меня уже всё готово. Приходи в парк, и сам всё увидишь, только что бы там ни происходило, не вмешивайся.

У меня будет нож с поэтичным названием «бабочка», так ты и узнаешь, что это был я»

1

– В завершении нашего курса, я бы хотел подчеркнуть основные моменты, – судорожно жестикулируя руками, неспешно пошаркивал лакированными туфлями щуплый историк в изрядно поношенном костюме.

Это был Ричард Грэй. Он, сутулясь, монотонно пересказывал историю Нового времени, пока ученики боролись со скукой. Несмотря на то, что каждый был занят своим делом, у всех была общая цель – досидеть до звонка.

– Для обеспечения всеобщего благополучия и безопасности, было необходимо предпринять ряд действий, которые смогли бы обеспечить людям спокойную и счастливую жизнь. Что ж, – он оторвал взгляд от пола и устремил его на учеников, – хочу отметить, что ряд таких решений не заставил себя долго ждать. – убедившись в том, что забрал столько внимания, сколько он был способен, Ричард опять уставился в пол и продолжил, неуверенно шататься по кабинету: – Для того, чтобы люди больше не боялись умереть или сойти с ума по дороге домой, повсеместно была успешно внедрена хитрая система тоннелей, соединяющая всё в нашем городе. Это сейчас привычные нам многокилометровые подземные ходы оборудованы всем необходим для комфортного и быстрого перемещения никак нас не удивляют, а в тогдашней, казалось бы, безвыходной ситуации это была надежда на лучшую жизнь, – сухо бормотал историк, присев на край стола.

Казалось, что его тусклую речь остановилось послушать само время. По крайней мере так думал Алекс Родригес, утомлённо поглядывая на часы. Он был самым обычным парнем без выдающейся внешности. Правда его внешний вид несколько отличался от остальных учеников. Уж больно заношенный до дыр синий свитер с выцветшими звёздочками выдавал в нём человека, вылезшего из эпохи, лет сто как прошедшей. С ним мог посоревноваться, разве что, историк. Но его за это никто не осуждал: все были слишком безразличными, от того и толерантными до всего подряд. Нынче век диктовал моду на приставку «само-»: саморазвитие, самовыражение, самосаботаж и самоубийство. Впрочем, понимание этого позволяло свободно идти на эксперименты, чтобы выделятся из толпы, которой на тебя плевать.

Алекс изрядно подустал изрисовывать тетрадь, и охотно искал себе новое развлечение, чтобы прогнать скуку. Батарея на телефоне предательски разряжалась, и Алекс ничего лучше не придумал, чем искать какую-нибудь возможность уцепится за любую неоднозначную деталь в рассказе Грэя. К счастью, такая деталь вскоре нашлась, и он, долго не размышляя, решил прервать нудное повествование в надежде сменить тему на что-нибудь более интересное, а не очевидную всем данность:

– А не легче было сделать обычное мосты между домами, так бы сэкономили на освещении?

– Родригес, – раздражительно ответил Ричард, так как до безумия не любил вопросы не по теме, а уж тем более несерьёзные, – ты фантастики пересмотрел?

– Вообще-то, я сэкономить пытаюсь.

– На таких вещах не экономят, – ответил историк, остановившись посредине кабинета и поднял вверх указательный палец. – Правило номер один, – сурово скомандовал он.

Все ученики тут же хором ответили:

– Жизнь священна, и никто не вправе её отнять.

– Второе правило, – громче сказал учитель и поднял второй палец.

– Безопасность – неотъемлемая часть жизни.

– Третье! – крикнул он и оттопырил третий палец.

– Выбор не должен быть ограничен.

Пустые глаза и тупая речь в унисон засыпала учителя в ответ. Это были не слова – набор букв, не отражающие никакой ясности сказанного, потому что никто не предавал этому большого значения и принимал за чистую формальность. Однако учитель был доволен проделанной работой, он выпрямил спину, и, продолжая бесцельно слоняться вдоль стола, обратился к Алексу:

– Ну и негласное правило любой школы…

Он пристально вслушивался в тишину, исходящей от аудитории.

– Когда учитель входит… – намекал он.

– Пусть делает это тихо, – раздался выкрик.

– Всем плевать на него, – подхватил второй.

– Мда, – безнадёжно опустил глаза историк, – в моё время с уважением дела обстояли иначе, а сейчас и возразить опасно…

– Знаю! – вскочил один знайка в розовой кофте. – Когда учитель входит, надо вставать в знак приветствия, – зачитывал он с телефона.

– Именно так, – кивнул Ричард Грэй.

– Что за бред?

– Перебьётся!

– Может ещё ему ноги помыть?

– Считается устаревшей практикой, – он продолжал громко зачитывать с телефона, – так как препятствовала построению свободного общества и…

– Всё верно, – пустым взглядом перебил его историк.

Он немного подождал, пока у учеников закончатся шутки, с болью в сердце вспоминая минувшее. Разговоры на отвлечённые темы всегда заканчивались поднятием его на смех, оттого Ричард старался всеми силами их избегать, слово в слово пересказывая учебники. Замени учителя на магнитофон, и никто не заметит разницы. Тем не менее, он в последний раз решил сменить пластинку:

– Если бы мосты находились снаружи, то их нужно было герметично закрыть, как туннель. Да, будь они прозрачными, это бы сэкономило на освещении, но тогда их придётся обслуживать ещё и снаружи… – цепенящий холод подступил к его затылку, он начал нервно переминаться с ноги на ногу, зрачки сузились до крохотных размеров, а лицо исказилось в ужасе, как будто он смотрел не в глаза ученикам, а в свои собственные, без каких-либо зеркал – А мы все знаем, чем это чревато.

На мгновение всё замолкло. Любая возня, шорох, тихий разговор, даже жесты замерли в воздухе. Молчание казалось вечным, если бы не случайный кашель, разрушивший её. И уже чрез пару мгновений, всё вернулось к своему привычному ритму.

Алекс устало вздохнул. Ему сильно докучали эти истории, по той простой причине, что он не верил в их реальность. Хотя ему не всегда удавалось оспорить очередное свидетельство странных событий, рассказанных ему.

– Хотел бы я увидеть в окне хоть что-то новое, кроме тумана в пять этажей.

– Ваше счастье, что вы ничего нового там не видели… иначе ваши дела совсем плохи.

Ричард Грэй двинулся вперёд и, пройдя шагов десять между рядами, остановился перед Алексом и твёрдо сказал:

– Безопасность – это жизнь. Жизнь – это выбор. А выбор – это свобода.

– Ага, а свобода – это рабство, гений, – тихо ухмыльнулся Алекс, и молча кивнул головой.

Стрелки часов подбежали к полудню, и с металлическим треском раздался трепетный, приглушённый толстыми стенами, звон, знаменующий окончание учебного года. В этом, до боли в ушах, знакомом каждому ученику и учителю звуке, было сегодня что-то иное, что-то необычное. Какое-то тонкое эфирное чувство радости и грусти одновременно выбивал молоточек из архаичного звонка.

Странное для детей и подростков обязательство ходить в школу закончилось, и, казалось, что свободная жизнь буквально за поворотом.

– Не спешите уходить, – скомандовал низкорослый историк, – хочу сообщить, что я буду в комиссии по проверке ваших экзаменационных работ, которые вы обязаны сдать по окончанию летних каникул. В этом году вашей задачей будет найти и выбрать по одному примеру успешной и провалившейся рекламной кампании. Совершенно неважно, что вы выберете – главное, чтобы вы объяснили ваш выбор и пояснили, почему одна реклама успешная, а вторая – нет, ну и предоставьте пути решения по улучшению каждой из них. Вопросы есть?

Среди всех находившихся двадцати шести человек, тишину посмел прервать звонкий голос полного, совершенно не следящего за собой Луки Гранта, который удобно разместился ближе всех к учителю:

– Извините, а какие требования к оформлению работы? – спросил он.

– Очень хороший вопрос! Вы уже люди взрослые и требования будут соответствующие: работа не должна быть меньшее ста и не больше двухста двух слов.

Ему ответили недовольные вздохи.

Негодование быстро заполняло всё пространство в скудных черепных коробках учеников. С каждым мгновением это чувство становилось всё навязчивее и крепче, и вот уже совсем скоро настолько окрепло, что начало походить на металл, но в связи с тем, что никто не смел возразить, металл этот был не крепче ртути.

2

Вытирая руки о фиолетовые штаны в чёрный крестик, филигранно подчёркивающие его тонкий вкус в моде, светловолосый парень с приятным лицом и горящими зелёными глазами покинул кабинет. Это был Лари Брайан. Он всё это время спал на последней парте, а теперь направлялся к лифту и что-то выискивая. И вдруг его внимание остановилось на жадных расспросах Луки, докучавшим Алекса, который не находил этот разговор хоть интересным, но и сказать об этом не мог:

– Уже знаешь, о чём писать будешь? А сколько планируешь? А начнёшь когда? – нервно засыпал вопросами Лука своего безразличного собеседника.

Не успел Алекс сообразить, что ответить, как за него это сделал подоспевший к ним Лари:

– Хорош грузить этой никому не нужной чепухой. Погнали лучше по пиву вжарим!

– Что сделаем?

– Выпьем, я полагаю – пояснил Алекс.

– Ч-что!?

– Ах да, тебе ещё нет восемнадцати. Эх ладно, всё равно тебя звать не хотел. Алекс, ты как?

– Да это самая важная работа в жизни! Она определяет, всю твою дальнейшую судьбу! – опешил от такого пренебрежения Лука.

– Пфф, говори за себя, умник, – задорно отмахнулся Лари. – Я не настолько отсаженный, чтобы доверить цифрам определять своё будущее. Свою судьбу определю я сам, и никто другой! – Лари сделал на шаг приблизился к Луке.

– Это немыслимо! Ведь каждая мелочь важна: от стиля написания и количества слов, до выбранной темы, – ответил он и немного шагнул назад.

– А я уже выбрал тему, – в эти слова Лари вложил всю серьёзность, какую только смог найти.

– Ну и что же ты выбрал? – высокомерно спросил Лука.

– Всё просто, – он немного нагнулся вперёд, чтобы поравняться лицом к лицу, и со всей серьёзностью продолжил: – радикальных бодипозитивщиков как пример неудачной рекламы средств контрацепции, а вопящих фемок как отличную рекламу аборта, – улыбаясь сообщил он, и, заметив одобрительную улыбку на хмуром лице Алекса, начал смеяться ещё громче.

– Что?! Да как ты смеешь! Тело – это личное дело каждого и…

– Воу-воу, я ничего против не имею и с пониманием отношусь к здоровым проявлением данного феномена, но есть определённая каста дегенератов.

– Да ты сам в десять раз хуже тех, кого осуждаешь! У тебя просто ума не хватает понять…

– Пускай. Просто не надо мне своей волоснёй в морду тыкать и с апломбом доказывать, что ожирение – это нормально. Нет, это болезнь.

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда это с тобой случится.

– С лозунгом «Я уродлив, и горжусь этим» пойду покорять публичные дома.

– Ах так? То есть тоже будешь кричать о своей полноте? Ну и чем ты тогда отличаешься от…

– Тем, что я не буду делать вид, что это нормально и меня нужно уважать за это. К тому же я сильно сомневаюсь, что быть толстым – это жесть как удобно и что это осознанный и взвешенный выбор. Болезни не в счёт.

– А ты хочешь, чтобы тебя оскорбляли? Я сильно в этом сомневаюсь. Ты заблуждаешься, потому что совершенно не разбираешься в том, что сам же и говоришь.

– Нет, я просто буду работать над собой, пока не стану интересным и обаятельным, вот тогда ко мне и худые приползут, чтобы я их харизме учил. Да, красавчикам стараться приходится меньше, и эта будет их главная ошибка. Уинстона Черчилля любили миллионы, и никто даже не заикался о том, что он жирный. А вы орёте, как умалишённые, в интернете об уважении, ничего из себя не представляя. Зуб даю, это не от большого ума. Но ты не волнуйся, от людей, которые специально доводят себя до анорексии меня воротит ещё больше, чем от любителей пожрать сверх меры. Как видишь, дебилов кругом хватает.

– Это оскорбительно! – взбунтовался Лука. – Ты не…

– Оскорбляйся дальше, олух! – перебив его Лари, схватил под руку Алекса и одним прыжком прошмыгнул в закрывающиеся двери лифта вместе с приятелем.

Мгновение спустя дверь лифта открылась, и вспышка яркого света на короткий миг ослепила товарищей. По какой-то причине свет здесь, под землёй, был куда ярче чем, где-либо ещё.

Первым лифт покинул Лари, а за ним покорно двинулся Алекс. Они уверенно зашагали по белому глянцевому полу, в котором отражались прерывистые полоски неоновых ламп. Здесь всё было белым, стерильным и неестественным, быть может, поэтому здесь никто не задерживался.

За крупными колоннами было видно, как небольшие четырёхместные поезда то и дело срываются с места. Их тут было порядка тридцати, и они по очереди увозили пассажиров, а сзади сразу же приезжали новые. Словно бусы, эти поезда бесконечно тянулись вдоль станции. Обычно все спешили сесть в первый, чтобы первым и уехать, однако все тридцать поездов обновлялись буквально за две минуты

Разглядывая один из таких поездов, Лари, положив руку на плечо своего молчаливого друга. Он намеревался задать вопрос, который мучал на протяжении всей дороги:

– Ну что, пойдём хлопнем пивка? – заметив, что Алекс не горит желанием, он мягко, с доброй улыбкой добавил: – Для души.

Алекс неодобрительно поморщился.

– Да погнали, всё равно ничего делать не будешь, а так посидим красиво, в душевной компании.

– В компании тебя и пива? – иронично подметил Алекс.

– А для счастья больше ничего и не надо, – смеясь ответил он. – Поехали! Уверяю тебя, скучать ты не будешь, а я уж тем более.

Лари был один из тех немногих людей, чей смех был весьма заразителен, а шутки брали не содержанием, а подачей. Он редко мог быть серьёзным, оттого спокойно умел обернуть любую ситуацию в позитивное русло. Правда, это не всегда было уместно и зачастую могло обидеть кого-либо, но ему это никак не мешало. Он оправдывал это тем, что над собой надо уметь посмеяться, и, справедливости ради, довольно преуспел в этом деле.

Спустя примерно минуту Лари и Алекс вышли на станции «Восторг», которая выглядела абсолютно так же, как и та, с которой они приехали, разве что отличалось названием и стороной, с которой они вышли.

По дороге к лифту Лари по обыкновению рассказывал Алексу истории, которые имели возможность приключится с ним. На этот раз это была история о том, как в бар заявился некий пожилой мужчина, выпил три литра водки за двадцать минут, включил музыку с телефона, несмотря на то, что в баре и так была, а затем и вовсе уронил стол.

– Жаль его. С беднягой обошлись как с мусором, вышвырнули и всё на этом. А ведь он никому зла не желал. За что так жёстко с ним? – выпучив глаза возмущался Лари. – Ну орал он свои песни, как сумасшедший, ну, подумаешь, разбил пару бутылок, – он негодующе развёл руками, – да разве это повод пинками опускать ему и без того опущенную печень? Я в шоке с этого быдла! Это же надо было культурного человека выгнать! Свиньи!

– На какой нам? – спросил Алекс, когда они подходили к лифту.

– Ща гляну, – Лари бегло посмотрел в телефоне, на каких этажах находятся интересующие его заведения.

Тут под бары было отведено сорок восемь этажей, с тридцать девятого по восемьдесят седьмой. Лари недолго думая, выбрал один из таких.

– На пятьдесят седьмой, – сказал он, и двери лифта закрылись.

Неловкого молчания в лифте не возникало. Оно просто не успевало сформироваться из-за той скорости, которую развивал лифт. Производитель заявлял, что они едут сто девяносто пять этажей в секунду.

Поднявшись, перед ними распахнулась многокилометровая площадь, усеянная яркими увеселительными заведениями разных форм и размеров, выстроенных рядами. А между ними простилалась дорога, выкрашенная в оранжевый. Такой цвет не всегда был уместен, однако дизайнер оправдывал это тем, что это ему приснилось во сне.

Устав от долгих скитаний между рядами и от беспрерывного потока историй, Алекс перебил неумолкающего Лари:

– Пойдём сюда, – он раздражённо кивнул в сторону ближайшего бара.

– Я что похож на миллионера!? – выпучил глаза Лари.

– Тогда давай в следующий.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Он же для гендерно одарённых! Ты бы ещё, не знаю, предложил бы бар для пожилых рокеров.

– Какая разница, если туда всех пускают? Это просто условность.

– Тогда придётся делать вид, что их общество мне доставляет.

– Тебе ли не поровну?

– Это называется чувство вкуса, – элегантно повёл рукой Лари, – я же не плебей какой-нибудь, чтобы второсортным пойлом душиться вокруг аборигенов! Мне нужно идеальное место для отличного время провождения.

– Идеал недостижим, к нему можно только стреми…

– Да-да, расскажешь, – перебил его Лари и, щёлкнув пальцами правой руки, указал на ничем не примечательное кирпичное здание с местами дырявой слегка выцветшей бордовой крышей, большими, но мутными окнами. И лишь тусклый неон, излучаемый названием «19:54» мягким пятном обозначил вход внутрь.

Преодолев узкую дверь, они оказались внутри душного трактирного помещения. В лёгком полумраке растворялись круглые столы и стулья из светлого дерева. Сигаретный дым, собиравшийся под потолком, перекрывал жёлто-оранжевый свет запотевших ламп. Было шумно.

– Э! Глаза разуй! – крикнул мужик в спортивном костюме, когда Алекс споткнулся о его стул.

– Извините, – неуверенно ответил он.

Последнего такая реакция устроила, и он кинул ещё несколько колкостей в спину Алекса.

– С ними надо жёстче, – пояснил Лари, заняв свободный столик в углу, – иначе сожрут. Сразу как переступил порог, обозначь себя, дай понять, что ты не пальцем деланный, чтоб я сдох! – выпалив это, он гневно ляпнул по столу. – Будь я на твоём месте, – нагнувшись поближе, полушёпотом продолжил он, – я бы ему челюсть снёс.

– Плевать я на это хотел, – отстранился от него Алекс, – совершенно не к чему создавать конфликт на ровном месте, – строго произнёс он, осматривая интерьер.

– Я тебя умоляю, эти псы только лают, а как только я в позу свою опасную встану, – он неожиданно поднялся, слегка наклонившись, выставил грудь вперёд так, что его спина прогнулась полумесяцем, а таз выступал вверх, и, прижав плечи к шее, вытянул вперёд руки, согнутые в локтях и оттопырил правую ногу в сторону. – так мигом все теряются! Не зря же меня зовут Лари боевая единица!

– Ха-ха-ха, ещё какая! – радостно воскликнул Алекс, – Даже Чарльз Бронсон не выглядел так опасно по сравнению с тобой, ха-ха-ха!

– А ты думал! – задорно подтвердил он, – Я хоть и выгляжу, как фонарный столб, зато светану так, что мало не покажется! – сказал он, присаживаясь на место. – Так ладно, мы сюда языком почесать пришли или уже пропустим пару стаканов?

– Это один из тех вопросов, который не требует ответа? Этот… как там его… – Алекс подпёр кулаком голову, болезненно нахмурившись, пытался вспомнить название термина, которое крутилось у него на языке, но Лари не дал ему это сделать:

– Я, по-твоему, совсем тупой? Зачем тогда вопрос, если на него отвечать не нужно? – немного подумав, он улыбнулся и добавил: – Хм, в чём смысл жизни – вот, единственный вопрос на который можно не отвечать, бо не угадаешь.

Алекс не принял это во внимание, потому что всё ещё пытался вспомнить слово, заставшее его врасплох, но всё же его поиски не увенчались успехом.

– На, лучше выбери, что мы пить будем, а я пока метнусь в туалет.

Лари открыл меню на телефоне и, сунув его Алексу, скрылся в полумраке.

Аккуратно водя пальцем по экрану, Алекс никак не мог остановить свой взгляд на чём-нибудь конкретном, ввиду того, что ассортимент был настолько большой и разнообразный глаза просто разбегались. Не то чтобы Алекс был гурманом или ему было не всё равно, чем раздражать горло – ему хотелось изучить все возможные варианты, чтобы сделать правильный выбор.

Может, он бы и листал это меню весь вечер напролёт, однако услышав звонкий голос Лари, Алекс поймал себя на мысли, что за двадцать минут он так и не смог ничего выбрать, тогда он сильно мазнул пальцем по экрану, как рулетку, прокрутив меню, и ткнул в случайную бутылку.

– Вау! Достойный выбор, бродяга! – раздался радостный голос Лари, – Я время тоже зря не терял! Фух, дай дух переведу, – с отдышкой проговорил он и, заняв место напротив, продолжил: – Смотри, кого встретил!

Стол с двух сторон обступили две стройные фигуры, одетые в мешковатые вещи нежных цветов.

– Привет, – послышался робкий женский голосок, – я Сирена, –словив на себе взгляд Алекса, она смущённо забегала глазами.

– А-ай! – махнул рукой Лари. – Ты же не в загсе! Надо твёрже!

– Я… я…

– Короче, – обратился он к Алексу, – эта белокурая красотка с голубыми глазами и классными губками, хе-хе, – Сирена Андерсон, а правее от тебя, с милым лицом, карамельной головой и наглыми глазами – Хлоя Алестер.

– Эй! Они совсем не наглые! – возразила Хлоя.

– Лари… как ты можешь так говорить. – вступилась за неё подруга.

– Ну не-е-ет, я вас на сухую не выдержу, – протянул он и, вопросительно смотря на Алекса, постучал пальцами по шее.

–Ах да, – сообразил он, – девочки, вы что-нибудь будете?

– Ха, а куда они денутся! – Лари схватил телефон и заказал четыре бутылки тёмного пива. Которое уже через минуту стояло у них на столе. – Ох, ну наконец-то отдохну от этой учёбы. Ну, ребята, за знакомство! – и все четверо послушно ударили горлышками зелёных бутылок с белой надписью «Полигон».

– А то ты сильно устал, – иронично заметил Алекс.

– Да лучше бы я устал, чем баклуши бить днями на пролёт.

– Стало быть, отдохнул, – ответил он и потянулся сделать глоток, но Лари схватил его за руку и серьёзно сказал:

– Да я бы вместо этого, мог давным-давно стать кибератлетом, – Лари всё крепче сжимал его руку.

Алекс задел его за живое или это Лари так шутил, играя на публику – сказать было сложно.

– Как мне кажется, – улыбаясь вмешалась Сирена, – сегодня мы бы общаться не начали, если бы не школа.

Лари отпустил руку несчастного Алекса, и, улыбаясь, призвал всех выпить. Никто не смел перечить этому зову.

– Тебе кажется, – возразила Хлоя. – Я считаю, что школа создана для того, чтобы убить время и…

– Я тоже так считаю! – обрадовался Лари.

– Ведь нет никакой пользы от того, что мы выслушиваем историю и советы, как стоит жить и общаться с людьми, – она нахмурила густые брови и сделала глоток из полупустой бутылки. – По крайней мере, веселье никто не отменял.

– Слишком мелочно, чтобы забирать одиннадцать лет жизни, – сказал Алекс.

– Ну не дома же тебя оставить.

– Да лучше бы я дома сидел, только вот чем на жизнь зарабатывать? – почесав затылок грубо проговорил Алекс.

– Кто захочет, тот обязательно найдёт способ обеспечить себя, – убедившись, что никто, кроме Алекса не видит, Хлоя игриво подмигнула. – Главное – верить в себя и идти к своей цели.

Алекс смутился, а в выражении его лица отчётливо повисло недоумение, и, сам того не осознавая, он расплылся в дурацкой улыбке.

– Куда идти? Да ты бредишь, подруга! Некуда нам больше ходить после цифрового интеллекта! Тоже мне туристы! Кстати, с рекламой, – обратился он к Алексу, – он не поможет, я проверял.

– Ничего, сами как-нибудь.

Нависло непринуждённое молчание, и Лари решил не дожидаться, пока оно перерастёт в неловкое:

– Ай, ка-р-р-рамба! Хватит с меня этих разговоров! Давайте-ка лучше ещё по бутылочке накатим, а? – весело подпрыгнул он. – Ща организую!

Ребята в спокойном режиме продолжали выпивать и веселиться. Лари всё никак не уставал дурачится и рассказывать смешные истории, развлекая своих слушателей.

Алекс всё время слушал, лишь изредка позволял себе вставить пару слов, когда это было необходимо. В остальное время был слушал и не перебивал.

Сирена разбавляла, местами, вульгарные истории Лари безобидными замечаниями, на которые тот ещё пошлее отшучивался, смущая сереброволосую красавицу.

Хлоя была не из робкого десятка, поэтому не боялась вступать в перепалку с Лари, из которой последний всегда выходил победителем, потому что спорить с ним было бесполезно. Вскоре осознав это, она до конца вечера просидела, уткнувшись в телефон.

Все в этом месте было не так, словно оторвано от реальности. Единственное, что связывало «19:54» с обыденной действительностью было течение времени, которое своим размеренным ходом уже достигло отметки в шесть часов тридцать две минуты. И как раз в эту минуту Лари, с усилием опираясь на стол, поднялся и, одурманенный этанолом вперемешку с хмелем, нечётко, но крайне учтиво пробурчал:

– Друзья, разшите мне а-атлучиться на мгновение, дабы побаловать себя табачной единицей, если, конечно, вы не возражаете.

– Пятый раз за десять минут? – недоумевала Хлоя, не отрывая глаз от телефона. – Может ты передохнёшь?

– Есть обстоятельства в которых дышать можно только через фильтр, – поучительно ответил он.

Почувствовав нависший над собой упорно сверлящий, но стеклянный взгляд, Алекс прекратил строить башенку из разноцветных крышечек и, подняв голову, сказал:

– Я с тобой больше не пойду.

– Всё равно ты лучший! – ни сколь не расстроился Лари и обратился к подруге: – С-сирена пойдём со мной, если конечно тебе не сложно.

– А я уж думала, не позовёшь, – блеснув пьяными глазами, улыбнулась она.

– М?

– Пойдём, говорю.

Лари, видимо, не расслышал её слов, Алекс и вовсе жил в своём мире с башнями из-под пивных крышек. Одна только Хлоя, несмотря на то, что неустанно колотила пальцами по экрану смартфона, всё же прекрасно воспринимала всё происходящее вокруг. Она бросила укоризненный взгляд прямо в лицо своей подруги, но незамедлительно получила в ответ лишь игривую ухмылку. Сирена обхватила руку Лари, рыскающего по карманам в поисках сигарет, и они постепенно удалились.

– Может уже мне внимание уделишь, а не этим крышкам, – обиженно произнесла Хлоя, спрятав телефон в карман.

– Я тебя слушаю, – ответил Алекс, не поднимая глаз.

– Супер, только мне нужно всё внимание, – ласково прошептала она и аккуратно приподняла его голову. – Да, так лучше.

Алекс хотел было что-то ответить, но был совершенно обескуражен необыкновенно теплым прикосновением нежной руки, которая не просто подняла его подборок, а на миг подняла над землёй.

– Но… я…

– Что-то я тебя плохо слышу, – она пододвинулась ближе, теребя в руках прядь волос.

– Шумно тут, – взял себя в руки покрасневший Алекс.

– Ммм, ну так поехали ко мне.

– А как же ребята? Мы не можем их бросить.

– Мда, жаль, что они смогли.

– Они скоро вернуться.

– Посмотрим.

Время неумолимо мчалось вперёд, а ребята всё не возвращались. И вот тогда в неясную голову Алекса начали закрадываться сомнения по поводу.

– Может, наша встреча была вовсе не случайной? – тихо пробормотал он, смотря на Хлою, затем, встряхнув головой, отбросил эту мысль, и одним глотком допил оставшееся в бутылке пиво, понуро отблеснув отражением в мутном стекле.

– Эй, ну ты чего? Не расстраивайся, – утешала его Хлоя, положив руку на грудь поникшему Алексу, – я с тобой.

Она намеревалась его обнять, но внезапно пришедшее сообщение вынудило её отодвинуться. Схватив телефон в руки, она забегала глазами по наспех сложенным комбинациям слов: пара обрывистых сообщений от подруги намертво пригвоздили её к экрану. Хлоя, затерявшись в растрёпанных волосах, мельком посмотрела на Алекса, озирающегося по сторонам, чтобы убедится в том, что он не подглядывает.

Что-то сильно грохнуло где-то сзади и весь бар затянуло хохотом. Какой-то полный старик упал со стула, и теперь находился на полу в крайне неудобном положении, чем и вызвал смех. В надежде хоть как-то восстановить свою репутацию, он решил подняться одним резкий скачком. Вот он приготовился, оттолкнулся и… потянул спину. Ему было очень больно, он застонал и попытался опереться о стол, но немного не рассчитал и грохнулся вместе с этим столом на грязный пол, разлив на себя липкое пиво.

Язвительный смех, свист, шутки и ругательства – всё это носилось над головой у бедняги, который весь мокрый валялся в пене и не мог подняться.

Алекс, как и все остальные наблюдал за этим несчастным, но ему было отнюдь не до смеха. Он искренне не понимал, что может быть смешного в чуть ли не плачущим от боли и сгорающим от стыда дедушки, павшим жертвой череды неудачных совпадений.

Вдруг внутри Алекса что-то ёкнуло, переломалось, и он, сам того не ожидая, поднялся и пошёл в сторону дедушки, молящего о помощи у спесивой толпы. По мере продвижения вперёд, решительность на лице Алекса сменялась немым ужасом от того, что теперь находится в центре событий, и все только и ждут момента, чтобы поднять его на смех. По спине пробежал холодок, а ноги стали тяжёлыми и непослушными. Безудержно швыряя зрачки в поисках поддержки, у Алекса заканчивался кислород от изуродованных паскудным образом жизни ехидных гримас.

– Да, ты прав! – взяла его за руку подоспевшая Хлоя. – Пойдём туда, где не так громко.

Она потянула его в сторону выхода. Растерянный Алекс беспрекословно подчинился её воле. Подходя к двери, он ненароком обернулся, и от увиденного у него сдавило сердце. Трясущейся от холода, изломленный болью старик, смотрел прямо на него, упованно протягивая дрожащую руку тому, кто хотел, но не смог её взять. Алекс у дверей. На пороге. Надежды старика втоптаны в грязь, вместе с ним. Ещё шаг, и старик безнадёжно опустил руку, ещё один – и глаза его больше ни о чём не просят, они закрыты. Последнее, что Алекс увидел: как по щеке измученного бедняги потекла слеза, в которой играли светом вспышки телефонов, подобно звёздам в ночном небе, они окружали его в темноте.

3

Маленькая душная комнатка, в которой они оказались, была совершенно не готова к приходу гостей: кровать была завалена одеждой и сумками, на туалетном столике помимо разбросанной косметики стояли тарелки и кружки. Тёмные, почти чёрные обои, были хаотично обклеенны глянцевыми стикерами и фотографиями знаменитостей. Тёмно-синий потолок с разбросанными по нему люминесцентными звёздами напоминал небо.

– Ах, совсем забыла убраться! – воскликнула Хлоя, схватившись за голову. – Надеюсь, творческий беспорядок не испортит впечатление обо мне, да?

– Не должен.

– Слушай, а ты мне нравишься, – развеселилась она, направляясь к шкафу. – Только погоди секундочку, я это всё сейчас уберу, – указала она на захламлённую вещами кровать.

– А где твои родители? – спросил Алекс, настороженно прислушиваясь.

– Ты первый, кто сначала приехал, а потом спросил это, – улыбнулась она, – обычно, наоборот.

– Просто думал о другом.

– Да, я заметила! Всю дорогу, как неживой ехал. И чем это ты так был озабочен?

– Я… я ведь мог помочь ему, – опустив голову пробормотал он.

– Ты про того дедушку? – раскладывая вещи в шкаф, спросила она.

Алекса будто молнией ударило. Он резко поднял голову и, от неожиданности прикрыв рот рукой, прошептал:

– Т-ты знала… зачем увела меня?

– Заюш, мне тоже очень жаль, что так произошло, и я правда ценю твой благородный порыв, но видел бы ты себя со стороны, – она закатила глаза и умилительно расплылась в доброй улыбке. – Вам двоим нужна была помощь, и я выбрала тебя, а ты даже спасибо не сказал.

– Спасибо.

– Будешь должен, но я думаю, мы с тобой договоримся, – игриво сказала она, закрыв шкаф. – Не стой на входе, лучше садись на кровать, мы тут идеально поместимся.

– Но он ведь больше нуждался в помощи, – шёпотом произнёс Алекс, сев на кровать спиной к Хлое.

– Извини, дорогой, но у меня в приоритете ты, – сказав это, она обвила руками его шею.

– Мы едва знаем друг друга, – нахмурился он, не оборачиваясь.

Хлоя прислонилась к его уху и нежно прошептала:

– Ну так давай познакомимся поближе, – предложила она, крепко сжав его плечи. – Твой друг не дал этого сделать раньше, но сейчас нам никто не помешает.

Алекс одобрительно покачал головой.

– Отлично. Я, Хлоя Андерсон, готова выполнить любой твоё желание, – Хлоя упёрлась своим мягким подбородком ему в плечо.

– Ты ведь одна живёшь? – посмотрел на неё Алекс.

– Малыш, это обязательно сейчас выяснять? – её зрачки вот-вот норовили взорваться от напряжения.

– Любое желание, верно?

– Может ты потратишь его как-нибудь поинтереснее? – прикусив губу спросила она и, едва касаясь пальцем, провела по его груди, – а на вопросы я тебе в любое время отвечу.

– Как насчёт сейчас? – настаивал он.

– Милый, я сейчас плохо соображаю, да и ты наутро ничего не вспомнишь. Давай перейдём от мыслительных процессов к более простым, я бы сказала рефлекторным, – хищно оскалилась Хлоя. – Ведь, когда выпадает такая возможность, её нужно брать и пользоваться, – она особенно выделила последнюю часть, жадно уставившись на озадаченного Алекса, и, заметив, что влияние алкоголя изрядно потрепало его возможность трезво мыслить, решила облегчить ему задачу: – Ну-у же, – протянула она, – это такая игра, которая доставит удовольствие нам двоим… понимаешь, о чём я?

– Да, кажется, понимаю, – закрыв глаза, вспоминал Алекс, потирая пальцем у виска. – Лари как-то делился опытом… правда, он говорил, что не всегда можно получить удовольствие…

– Смелее, тебе точно понравится.

– Но я не хочу играть в Доту. – ответил он с отвращением, отстранившись от неё.

Хлою словно по голове ударил такой ответ. На её чистом лице проступил багровый оттенок, глаза сильно потемнели, а губы под тяжестью злости неестественно сжались. Она несколько секунд в тихом буйстве сверлила его взглядом, а затем резко вскочила с кровати и злостно завопила:

– Что!? Какая Дота!?

– Вторая. – спокойно ответил Алекс и поднял голову.

– Блин! Да причём тут твоя дебильная игра!?

– Хорошо развивает реакцию и думать там не надо. Ты сама сказала: рефлексы…

– Чёрт! Я просто хотела, чтобы ты взял…– разгорячившуюся девушку перебил телефон, который в этот момент завибрировал на столе.

Сделав глубокий вдох она спокойно, с мягким сердцем произнесла:

– Извини, мне надо ответить, – сообщила она и ушла в соседнюю комнату.

– Кто бы ты ни был, спасибо, что избавил меня от этих криков, – пробормотал Алекс и, закрыв глаза, чтобы хоть на миг избавиться от давящего головокружения, сводившего его с ума последние минут десять, опрокинулся на мягкую кровать.

Но его счастье, как и любое другое, длилось недолго, а лишь на мгновение облегчило страдания, и так же стремительно растворилось в воздухе, с возвращением Хлои. Она, ничего не объясняя, начала впопыхах куда-то собираться, метаясь от шкафа к шкафу. Алекс вновь ощутил себя живым со всеми вытекающими последствиями, и медлительно приподнялся, чтобы понаблюдать за её расторопной вознёй.

– Котик, ты главное не переживай, у меня всё в порядке… просто… бежать надо. Вот только найду что-нибудь попрезентабельнее…

Алекс кивнул головой и, шатаясь, начал подниматься.

– И куда ты в таком состоянии собрался? На тебя же смотреть жалко.

– Домой, – ответил он и, едва перебирая ногами, поплёлся в сторону выхода.

– Я совсем не так хотела… блин, если бы не обстоятельства, – потеряно пробормотала она. – Слушай, оставайся у меня, – она настигла его у двери, трепетно коснувшись плеча.

Тем временем Алекс неряшливо, путаясь в шнурках, надевал ботинок, затем он выпрямился, назойливо повернул голову, и неопрятно открывав дверь, проголосил, не оборачиваясь:

– Не хочу.

– Я тебя не побеспокою, – замельтешила она с печальным видом, – я вообще сюда больше не вернусь, честное слово!.. Только днём, – наклонив голову, шёпотом добавила она. – Всё в твоём распоряжении, да и вообще делай, что хочешь! Только, прошу, останься, – она кинулась к Алексу с намерением подарить ему тёплые, объятия, но он слишком рано отвернулся, чтобы заметить это, и поэтому бесцеремонно захлопнул дверь прямо перед её носом.

– Пока… – немного погодя растерянно прошептала Хлоя, оставшись один на один со своими желаниями раздавать объятья.

Выйдя из ступора, Хлоя решительно вернулась к своей спешке куда-то исчезнуть. Однако непрочитанные сообщения на пару мгновений замедлили её темп.

Она кинула телефон в задний карман и, сделав контрольный взгляд на себя в зеркале, убедилась в том, что она выглядит сногсшибательно, и довольная вышла из квартиры.

4

Для того, чтобы попасть домой, достаточно было зайти в свободный поезд и назвать номер дома, в котором живёшь, но силы у Алекса были на исходе, а желание лечь прямо на полу с каждым разом казалось ему не таким уж и глупым.

Зайдя в поезд, он из последних сил чётко выкрикнул номер «61» и сразу же отправился по заданному маршруту. Приехал, доковылял до лифта, поднялся на седьмой… Какие-то жалкие метры отделяли его от двери, но глаза совсем перестали подчинятся. Алекса непомерно швыряло из стороны в сторону, словно кораблик в буйствующем море, и только стены, встречающие его тушу, любезно оберегали от падения.

Как правило, на одном этаже находилось квартир восемь-десять, не больше. За всем непомерным разнообразием дверей и номеров, было в этом пресловутом коридоре одно, как было принято считать, животное отличие: на всех дверях, кроме той, что искал Алекс, жёстко по лекалу, висели печати Департамента охраны, гарантирующих безопасность и неприкосновенность обитателей данных квартир.

Где-то щит, где-то меч, где-то череп, реже – орёл – всё это были эмблемы фирм, предоставляющих охрану и сопутствующие услуги. Каждый по-разному был готов платить за качество свою безопасность, поэтому и печати отличались.

В одну из таких дверей пытался войти пьяный Алекс, настойчиво проводя картой-ключом по электронному замку, но он всё никак не хотел поддаваться. А ведь Алекс точно был уверен, что это именно его дверь, и ошибиться он не может, но если бы у него были силы открыть пошире веки, наплывшие на зрачки, то он бы сразу заметил, что это не так.

После, порядка, дюжины неудачных попыток, он начал подозревать неладное: Алекс подсунул карту к самому носу, прищурившись, пытался разобрать, что там написано. И вот цифры с буквами на электронном ключе уже почти выстроились в чёткую линую, как вдруг за его спиной послышались стремительные тяжёлые шаги:

– Куда ломишься? Это не твоя квартира! Свалил отсюда! – жёстко скомандовал грубый, басистый голос.

Алекс хотел было повернуться и высказать этому негодяю всё, что он о нём думает, но не успел он даже спрятать ключ в карман, как почувствовал, что за правую руку его кто-то схватил и крепко сжал. Тут Алекс понял, что не желает иметь с негодяем ни контакта, ни диалога. Он рефлекторно одёрнул руку, но вырваться не получилось. Тогда он резво перекинул голову через плечо, и увидел двух крепких молодых парней в чёрной форме и масках. И тут он понял, что посягнул не на ту дверь…

Нашивка орла у них на груди говорила о том, что это одна из самых жёстких фирм по предоставлению безопасности. Рядовые служащие, самое низшее звено в иерархии сейчас с таким призрением смотрели на него. Алекс не успел опомнится, как ему со всего размаха прилетело резиновой дубинкой по затылку, и он бессознательно свалился на пол, и на этом, казалось бы, его мучения закончены, но от сильных ударов сапогами по спине и рёбрам он быстро очнулся.

– Скотина, ты на кого руку поднял!?! Ты ещё сопротивляться будешь!? – яростно орал первый, отбивая Алексу живот и грудь.

– Лежать, сука! – крикнул второй, на закрывающего лицо и голову Алекса. – Будешь знать, как людей тревожить! – поддержал его напарник, лупя тяжёлыми сапогами по спине.

– Ну всё, – утомившись выдохнул первый, – хватит об него руки марать.

– Так точно! – послушался другой. – Давай закинем это животное домой. Как раз ещё на игру успеваем.

– Успеем-успеем, правда без пива это не дело.

– А как же служба? Тьфу-тьфу-тьфу, – перекрестился второй.

– Да хрен с ней, – весело отмахнулся первый.

– А если опять вызовут?

– Так ты скажи, что руку ушиб – тебя мигом на недельку-другую в санаторий определят, ещё и компенсацию выплатят, – добавил он.

– Не знаю, уже задрался отдыхать, но и работа эта выматывает ни к чёрту. Уже четвёртый вызов за месяц.

– Ничего, нам за это ордена выпишут, – обнадёжил напарник, взяв Алекса за руку. – А ну-ка подсоби, давай-давай, оп! – они подняли его на ноги и потащили в соседнюю дверь.

– Тяжёлый, зараза! – жаловался второй.

– Ничего, в следующий раз подумает, куда он лезет. Какой у него там номер?

– Сейчас… – он поднял ключ-карту Алекса. – Два!

– Это же надо пять и два перепутать, вот осёл!

– А то! Он нам ещё и должен остался за то, что мы его уму-разуму научили, – согласился второй и отворил дверь.

– Держи ровно, – скомандовал первый.

Алекс почувствовал, как в его спину резко врезалось что-то тяжёлое и жёсткое. Сильным ударом бросило вперёд, и Алекс упал, головой встретив пол.

5

Тем временем, пока Алекс без сознания раскорячился на полу, а Лари мирно спал, обнимая подушку, у Хлои случилось непредвиденное событие. Она была вынуждена бросить все свои планы и переключиться на заставшую врасплох трагедию. На помощь спешила подруга, пожертвовавшая сном ради неё.

– Хлоя! Хлоя! Всё в порядке? – запыхавшись, выпалила Сирена, настигнув подругу в молчаливой слабоосвещённой аллее. – Я приехала к тебе сразу, как ты позвонила.

– Да… просто не верится… – обернулась она, в её руках, освещённая искусственным светом, блеснула маленькая таблетка, которую она успешно проглотила.

– Что это? – испуганно посмотрела на неё Сирена, схватив её за плечи.

– Успокоительное, – спокойно произнесла Хлоя, расплывшись в идиотской улыбке.

– Мне очень жаль, что так произошло, правда… ты не заслужила этого всего… – она решила не заканчивать фразу, а вместо этого кинулась к подруге в объятья.

– Всё в порядке… – прижалась к ней Хлоя.

Эмоции чем-то едким были напрочь выведены с её опустошённого лица, должно быть, принятая ею таблетка растворилась на половину, даровав бедняге свободу от негативных эмоций, а стало быть, когда таблетка растворится полностью, наступит лёгкая эйфория, а переживания и негативные мысли благополучно будут разведены активными веществами, оставив только сам факт того или иного события, полностью исключив эмоциональный окрас.

– Как давно умер твой дядя? – жалобно протянула Сирена.

– Пару часов назад, – она взяла подругу за руку, и они вместе не спеша шли по дорожке. – Он был самым близким для меня человеком, а теперь его нет… Поверить не могу… – она мотала пустыми глазами из стороны в сторону, как бы отрицая факт его смерти.

– А как же мама с папой? – с какой-то еле уловимой долькой отвращения спросила Сирена.

– Ты же знаешь: мои родители всё время только требовали от меня того, чего сами за жизнь не смогли, – расстроено покосилась на неё Хлоя. – Они никогда не спрашивали моего мнения, а если я посмела сказать что-нибудь про свободу, про чувства, про счастье, в конце концов!.. Одни запреты. Боже! Как же я была счастлива съехать от них, – она истощённо склонила голову, вглядываясь в текстуру протоптанного песка. – А дядя был не такой, он любил меня и всегда поддерживал, а теперь его не стало…

– Всё, успокойся, – удручённо произнесла Сирена и попыталась обнять её, но подруга не далась, продолжая идти вперёд.

– И самое обидное, – Хлоя совсем не замечала, что происходит вокруг, – что я даже не успела попрощаться с ним.

– Почему?

– Когда я приехала к нему, тетя сказала, что тело уже унесли и я больше его никогда не увижу. Все записи в сети о нём стёрли и поместили в QR-код, который тётя только-только вложила в альбом к остальным умершим родственникам… Эх, домашнее кладбище с верхней полки… Вот так, – тяжело выдохнула она, – от моего живого, самого лучшего дяди остался жалкий, бездушный клочок бумаги.

– Оу, – растерянно вздохнула она, – я думаю, он сейчас в лучшем мире.

– В таком случае, в этом мире всё должно быть, как здесь…

Хлоя нелепо улыбнулась, всматриваясь в мелодичное спокойствие сонной аллеи, которая своей безмятежностью вытесняла всю плесень из головы, оставляя в ней только невозмутимое безмолвие.

– Мы здесь часто проводили время вместе. Мне было не важно, где мы находились, мне нравилось везде, где был мой любимый дядя, а ему это место было ближе всего. Он говорил, что здесь ему спокойно, хорошо. Это место успело стать для нас раем… а теперь только для него, – она скрестила руки на груди и устремила взгляд в тёмное полотно, на котором только-только проступали мерцающие огоньки.

– Печально, – протянула Сирена и поспешила обнять подругу. – Я знаю, теперь это будет нашим с тобой местом.

– Я даже не знаю…

Таблетка подействовала в полной мере и теперь Хлоя походила на неживую больше, чем если бы умерла. Зато теперь никаких мыслей о дяде.

– Может, поговорим о чём-нибудь менее трагичном? А то мне тоже таблетки понадобятся.

– Хорошо, – вышла из объятий Хлоя.

– Как тебе мальчики? – не скрывая интереса, блеснула глазами Сирена, шагая по дорожке.

– Вполне ничего, – спокойно ответила Хлоя, любуясь полуночными красотами.

– Ну же, не скромничай, я знаю, что ты можешь сказать больше.

– Ну… Лари мне показался каким-то грубым и, не знаю, агрессивным, что ли, – замешкалась она.

– Это он в шутку, – улыбнулась Сирена, – юмор такой.

– Не знаю, не всем такой юмор понятен. Даже Алекс не всегда смеялся, хоть его и ребёнок рассмешить сможет.

– Может быть, – безразлично кивнула она. – А всё потому, что в детстве связался с плохой компанией. Он сам говорил, что ему в юношестве часто в голову прилетало от ребят постарше.

– Как бы то ни было, он далеко не дурак, каким себя выставляет.

– Может, ему так больше нравится, – задумалась Сирена, глядя на звёзды, аккуратно шагая в сумрачной мгле.

– Скорее, ему так легче, иначе в очередной раз пострадает его истинная очень ранимая натура, которую он зарыл поглубже, чтобы никто не смог его обидеть… Ах, бедняга, так бы со всей силы и обняла его…

– Это всё здорово, – угрожающе улыбнулась Сирена, – но я тебе по-хорошему советую сбавить обороты, потому что Лари – мой.

– Ах, – тяжело вздохнула Хлоя, наивно посмотрев на Сирену, – я же его у тебя не отбираю, мне просто его искренне жаль…

– Не волнуйся, подруга, я сумею его утешить.

– Дело твоё.

– Чудненько, как хорошо, что мы это выяснили, – радостно прощебетала она, свысока посмотрев на подавленную Хлою.

– Да… но ты же помнишь, почему твои прошлые три попытки не увенчались успехом? Надеюсь с Лари ты не допустишь этого.

– Даже не сомневайся, – коварно оскалилась она. – Что про Алекса скажешь, понравился?

– Что-то в нём есть, но я пока не могу сказать, что…

– Ну вот и вся твоя психология! – радостно воскликнула она. – Я так и знала, что она не работает. И зачем только ты её учила?

– Человек, не знающий любви, будет искать ответы именно там.

– А зачем, если там нет ответов?

– Каждый находит свои ответы.

– Ну и как, нашла?

– Более-менее, – пожала плечами Хлоя.

– Но про Алекса ведь ты ничего не сказала, – злорадно покачала пальцем Сирена.

– Мне просто нужно больше времени… Я не хочу сейчас об этом думать, – нахмурившись покачала головой Хлоя.

6

Внезапно воцарившийся мрак обрёл голос. Тихое, умиротворённое пение птиц начало просачиваться в пустоту. Казалось, она вот-вот оборвётся, увязнет во тьме, но… Музыка, родившаяся вдалеке, стала ближе, громче. Затем ещё. И ещё чуть-чуть. Словно птицы боялись, что их не услышат. Слишком громко! Убаюкивающая мелодия превратилась в пронзительный свист, пробирающийся в самые маленькие клеточки тела, заставляя его зудеть изнутри. Расшатанный нарастающем скрежетом череп, опоясала боль, наступил холод…

Наступил холод. Вернулось сознание. Изнеможённый, обессиленный Алекс с трудом поднял поржавевшие веки, пытаясь нащупать будильник. Всё тело ломило от боли, каждый самый незначительный звук выстреливал с громкостью пушки, разрывая голову.

Сейчас он бы всё отдал за руку помощи и стакан воды. Кряхтя, переваливаясь из стороны в сторону, он встал на четвереньки и, шатаясь, пополз к кухонному столику, на котором стояла спасительная бутылка газировки. Протянув руку, он понял, что не достанет – придётся встать. Закинув руки на край стола, он болезненно налёг на него, выпрямляя размякшие ноги.

Дневной свет ярким вспышкой хлыстнул Алекса прямо по лицу. Голову пронзила сильная боль, и он упал вместе с этим столом, залив всё вокруг липкой водой.

Полежав ещё какое-то время, Алекс всё же сумел подняться и подойти к небольшому деревянному столу с ноутбуком, блокнотами и прочей разбросанной канцелярией. В нижней полке он нашёл белую таблетку и запил её яблочным соком из стакана на подоконнике.

Уже через полчаса вся боль исчезла, сознание стало подконтрольно хозяину, мысли – ясными, движения – плавными, глаза – спокойными. Убравшись и приняв душ, Алекс снова вернулся к обыденной жизни.

«Как хорошо, что у меня каникулы, могу отдыхать и ни о чём не думать, – подумал он, сев в потрёпанное кресло. – Ах, как хорошо, когда никуда не надо. Могу делать всё, что захочу. Свобода, – он опрокинулся на спинку и вытянул ноги вперёд. – Хм… такое чувство, что я что-то забыл… но что? Что же я мог забыть… это наверняка что-то важное… точно, вспомнил!»

Алекс выпрыгнул из кресла и подбежал к шкафу, который он, видимо, забыл закрыть: «Ну где же… где? Нет, точно не в шкафу, тогда где? Ну конечно, как же я сразу не догадался!». Алекс аккуратно подошёл к кровати и сел на колени.

– Извини, это моя вина. Я знаю, тебе страшно, но я вернулся, – виновато бормотал Алекс, – вернулся, чтобы быть рядом. Прости меня,… – склонив голову, добавил он. – Я бы рассказал, где вчера был, но я вообще ничего не помню.

Тут из-под старой кровати показались любопытные жёлто-зелёные глаза. Алекс протянул руку, существо испугалось и немного отодвинулось назад, но вскоре любопытство взяло вверх, и оно мягкой поступью приблизилось к пальцам своего хозяина. Понюхав его и одобрительно прикрыв глаза, оно начало тереться об его руку и мурлыкать. И, немного погодя, уже совсем полностью показался на свет чёрный, как ночь, с пушистым мехом кот. Он был рад возвращению хозяина.

Немного пообщавшись и накормив кота, Алекс вернулся в кресло. он решил проверить остаток средств на банковской карте. От увиденного он схватился за голову:

– Да как же так! Неужели на последние вчера пил?.. Или куда я их ещё мог потратить?.. Ах точно, я же за Лари платил… или нет? Да, точно платил. У него почему-то не было.

Тяжело вздохнув, он подошёл к скрутившемуся чёрному комочку, мирно лежавшему на подоконнике. Расплывшись в сожалеющей улыбке, Алекс осторожно погладил кота, от чего тот потянулся и перевернулся на спинку, вульгарно растопырив лапки.

– Ничего-ничего, мы справимся. Ладно, ты лежи, а я пойду напишу экзамен, чтобы быть свободным.

Алекс аккуратно уселся на зелёный стул с поломанной ножкой и открыл ноутбук. Алекса всё никак не покидала мысль о том, что он что-то забыл, какую-то важную деталь, без которой вся картина рушилась, словно из карточного домика достать одну из карт в основании – всё сразу рухнет и вместо чёткой, структурированной системы будет бессвязный хаос. Он посидел ещё немного пытаясь вспомнить, что же это могло быть, но вскоре бросил это дело.

– Ну, за работу, – начал было он, как вдруг его внимание привлекло нечто весьма интересное: – Ого, а это что, неужели новое видео? Пропустить такое точно нельзя, а потом сразу за работу, – подумал он и, почесав затылок, добавил: – ну и вот это ещё гляну, всего одним глазком, а после точно за работу.

Спустя шесть «последних» видео Алекс поймал себя на мысли, что ещё даже не начинал. «Всё, последние видео и точка. А потом я поем, покормлю кота, наведу порядок в шкафу, кину вещи в стирку, помою ботинки, покормлю кота и сразу начну работать»

Такое волевое решение вдохновило его и довольный собой он отправился выполнять всё вышеперечисленное. Несомненно, это отняло уйму времени и сил, однако Алекс был рад, что эти мелочи больше не побеспокоят его во время выполнения серьёзной работы, требующей максимального сосредоточения и концентрации, а как же он мог этого достичь, если каждая мелочь мозолила ему глаза?

– Фух, всё, – вздохнул с облегчением он, когда справился со всеми делами. – Так, ну теперь немного отдохну и за дело, – Алекс радостно плюхнулся в кресло и принялся листать ленту в соцсетях.

Прошло очень много времени, прежде чем он устал от нескончаемого потока однообразного контента. Алекс собирался уже завязывать с этой каруселью, как случайно вступил в перепалку в комментариях. Уставший, выжженный пустыми спорами, он откинул телефон подальше от себя.

«Всё, хватит фигнёй страдать, пора за дело браться, – он резко встал и сделав пару шагов, сел за стол. – Нет, сначала надо вытереть пыль, иначе я не смогу сосредоточиться, – он раздражённо сходил за тряпкой и тщательно вытер стол. – Раз стол вытер, надо бы и подоконник протереть, а то как-то неправильно получается бросать дело на половине, – закончив с подоконником он задумчиво посмотрел вниз. – Хм, а я давненько пол не мыл, думаю, сейчас самое время этим заняться, чтобы думалось легче, – задорно добавил он»

Завершив все дела по дому, он ещё раз покормил кота, вновь посидел в телефоне, снова устал. И когда дел ну совсем не осталось, а значит больше ничего мешать не должно, он нехотя сел за работу.

«Угу, стало быть нужно выбрать рекламу. А какую лучше? Надо бы новости почитать сначала, а то совсем выпал из жизни, а там, может, и найду чего-нибудь по теме»

– Что-то мне страшно, – внезапно раздался детский голос из коридора.

– Не бойся! – подбодрил его другой. – Здесь никого нет, квартира не охраняется, а значит и не живёт тут никто.

Алекс раздражённо задрал глаза в потолок и двинулся в сторону голосов. На пороге стояло два мальчика лет десяти.

– Эй! А ну убирайтесь отсюда!

– А-а-а-а! Сумасшедший! Бежим! – закричали они.

– Может всё-таки стоит заплатить за эту чёртову охрану? – думал Алекс, смотря вслед убегающим мальчишкам. – Тогда этот замок хоть как-то начнёт работать.

Тем временем у Лари была запланирована встреча со своим давним приятелем в одном из баров. За одним из столиков скромно расположился хорошо одетый чернокожий парень тучного телосложения. С приходом Лари, Нэфсон тут же оживился.

– Лари, друг! Сколько лет я тебя не видел! – радушно встретил его парень с круглым лицом и приятным нравом.

– Со времён, как школу поменял, – улыбчиво ответил Лари, пожав ему руку.