Коржики в деревне бесплатное чтение
Глава 1. Мы едем в деревню
Как-то позвала нас мама со двора обедать. В самый разгар футбольного матча. Прибежали мы с Лёшкой домой, а у нас в гостях дядя Володя, мамин двоюродный брат сидит и чай пьёт. Тут мы, конечно, про футбол сразу забыли. Ведь он к нам так редко приезжает! Увидел нас дядя, поздоровался с каждым за руку, как с взрослыми и спрашивает:
– Ну что, братцы-коржики, не надоело вам в городе киснуть?
– Надоело! – хором закричали мы, потому что сразу поняли, что неспроста он это спрашивает.
– А не желаете ли вы поехать со мной в деревню на природу? Погостить, чистым воздухом подышать и парное молочко попить!
Мы даже на месте подпрыгнули:
– Желаем! Ещё как желаем!
А потом Лёшка спрашивает:
– А мама с нами тоже поедет?
Я тоже на маму посмотрел и забеспокоился:
– Да, мы маму с собой возьмём? Мам, ты с нами?
– А вы что хотите, чтобы я свой отпуск в душной квартире провела в полном одиночестве и умирала здесь от скуки? – возмущенно воскликнула мама. – Нет уж! Куда вы, туда и я.
Мы поняли, что мама с нами поедет в деревню и сильно обрадовались. Потому что было бы обидно, оставить ее одну в душном городе в скуке и одиночестве.
– Полчаса на сборы! – дядя Володя посмотрел на часы и налил себе ещё одну чашку чая.
– Нет! – тут же вмешалась мама. – Сначала обед. Я в дороге никого кормить не собираюсь!
– Ну, ма-а-а-м! – тут же стал канючить Лёшка. – Мы совсем не хотим есть! Скажи, Дима!
– Не хотим, – подтвердил я, потому что тоже очень хотел быстрее отправиться в дорогу.
– Я кому сказала! – прикрикнула мама. – Или никуда не поедем.
Мы с Лёшкой послушно уселись за стол и накинулись на еду так, как будто нас неделю не кормили. А дядя Володя на нас посматривал и подмигивал.
– А мы на чем поедем? – с набитым ртом стал расспрашивать Лёшка. – На автобусе? А потом пешком и через речку?
Когда-то, когда были ещё маленькие мы ездили к дяде Володе в деревню на автобусе. Ехали долго, а потом ещё от автобусной остановки шли пешком, тоже долго, потом вброд переходили речку, а на берегу паслись коровы, в воде плавали гуси, и Лёшка их всех так боялся, что дяде Володе пришлось его себе на плечи посадить.
– Нет, зачем на автобусе, у нас теперь собственный транспорт есть.
Мы с Лёшкой опять подпрыгнули. Я даже компот на стол пролил.
– На машине? – прошептал я.
– Ага, на ней самой.
– Что за машина? Какой марки? – засыпали мы дядю Володю вопросами.
– Чего я вам буду рассказывать. Сами увидите. Она у подъезда стоит.
Мы с Лёшкой, выскочили из-за стола, и, толкая друг друга, подбежали к окну, глянули вниз. Там стояло полно машин. Попробуй, догадайся, какая из них, наша.
– Которая? – закричал Лёшка и чуть не наполовину из окна высунулся, мне пришлось его за плечи схватить и назад втащить. – Мерс, или Тойота?
– А я знаю, – заторопился я, чтобы доказать, что я лучше Лёшки в машинах разбираюсь, – и не Мерс и не Тойота, а вот тот желтый открытый Уаз-66. Правда, дядя Вова?
– Точно, Дима! Ты в корень зришь. В нашей сельской глуши Мерседесам делать нечего. Только русский внедорожник может справиться с нашими дорогами и ухабами. К тому же, посмотри племяш, ничего необычного в нем не замечаешь?
– Замечаю! – обрадовался я. – У него колеса большие и подъем высокий.
– Ой, молодец! – дядя Володя обрадовался даже больше чем я. – Настоящий пацан! Всё видит и понимает. Я сам поднимал и кузов и рессоры, а колеса поставил тракторные. Это же танк, а не машина.
Мы пришли в восторг от мысли, что поедем на таком классном автомобиле и начали собираться.
Оказалось, что мама уже все необходимые вещи собрала и уложила в наши школьные рюкзаки, нам осталось только взять любимые игрушки, в первую очередь оружие и монстров с машинками, книжки и футбольный мяч. Так что уже через пять минут мы были готовы отправиться в дорогу. Встали в прихожей перед дверью, рюкзаки за спиной, бейсболки на головах, козырьками назад. Всё как полагается.
– Сядем на дорожку! – предложила мама и грустно вздохнула.
Мы присели на диванчик, который с полкой для обуви и заёрзали от нетерпения.
– За мной! – объявил дядя Володя, взял мамину походную сумку и пошёл к лифту.
Мы за ним. Мне даже не верилось, что мы действительно сейчас отправимся в дорогу на внедорожнике с тракторными колёсами.
Во дворе вокруг внедорожника уже толпились мальчишки нашего двора, и мы с Лёшкой просто выросли на полголовы от гордости, когда прошагали мимо них и стали грузиться в дядин Уазик.
– Диман, а вы куда? – спросил Ванька Парандеев, глядя на нас вытаращенными глазами.
– Вот, – скромно ответил я, – едем в деревню к дяде.
– Это его машина?
– Ага! – Лёшка деловито и нарочито медленно устраивал свой рюкзак в багажнике. – Это наша машина.
– Сила! – не удержался Ванька. – Смотри, пацаны, у него колеса тракторные!
– А вы надолго в деревню? – поинтересовался Антон.
– На всё лето! – уверенно заявил Лёшка. – А может, и навсегда останемся. Если понравится.
Тут из подъезда вышла мама.
– Чур, я впереди поеду! – закричал Лёшка.
Я даже вспотел от возмущения.
– Чего это ты? Я впереди поеду!
– Почему это ты?
– Потому что я старший!
– Цыц! – строго цыкнул дядя Володя. – Дети до двенадцати лет на переднем сиденье не ездят. Правила дорожного движения так гласят. Быстро оба назад.
Я даже обрадовался этому. Ну и ладно! И не надо будет спорить. И мы с Лёшкой радостно уселись сзади. А впереди села мама. И мы поехали.
Да! Ехать на внедорожнике с открытым верхом, когда все вокруг на тебя смотрят, это вам не в легковушке ползти! Это ого-го! Мы на эти самые легковушки сверху вниз стали смотреть, такой высокий был у дяди Володи Уазик.
По городу мы медленно ехали, потому что дороги все забитые и переполненные. Зато потом просто полетели, только ветер над нами зашумел. Мы с братом так вертели головами, что у меня даже шея заболела, но я на неё внимания не стал обращать, потому что снаружи столько интересного было, что не до шеи. А ещё мы всю дорогу кричали, даже охрипли.
– Смотри, Диман, вон мост впереди! – кричал Лёшка.
– Где?
– Да вон!
– Ага, вижу! А вон река!
– Точно! Смотри какой КАМАЗ здоровский!
– А вон немецкий тяжеловоз!
– А вон Хонда!
– Вон Нисан!
Там мы кричали, прыгали на месте, вставали, показывали руками, а ветер трепал нам волосы. Мама даже сделала вид, что сердится.
– Коржики! Вы не угомонитесь?
– Ничего-ничего! – поддержал нас дядя Володя. – Пусть резвятся. Такое их дело молодое.
– Ура! – согласился Лёшка. – Такое наше дело молодое!
Но самое настоящее счастье началось, когда через полтора часа мы с прямой и асфальтовой шоссейной дороги свернули на грунтовую и немного кривую. Здесь вовсе машин не было. Дядя проехал метров двести, остановился, выключил двигатель и повернулся к нам.
– Скоро будем дома, – сообщил он. – Теперь вы можете с мамой поменяться. Теперь неопасно.
Мы с братом с радостными воплями заняли переднее сиденье. Дядя проехал немного, а потом говорит:
– Ну что, Дима, теперь давай я с тобой поменяюсь.
– Как это? – я даже не поверил ушам.
– А так это, – сказал дядя Володя, поднял меня и посадил на водительское сиденье, а сам с Лёшкой сел.
– А я? Я тоже хочу! – взвыл мой брат.
– Потом ты! – успокоил его дядя.
– И что теперь? – я так разволновался, что даже почувствовал, как по моей спине забегали мурашки.
– Нажми вон на ту педаль и выжми сцепление, – начал учить и показывать дядя Володя.
Я изо всех сил нажал педаль, но ничего не произошло.
– Диман, ты ключ поверни, – стал подсказывать мне Лёшка.
Я посмотрел на дядю. Тот кивнул. Я повернул ключ, послышалось громкое жужжание и ворчание, и Уазик под нами вздрогнул и подпрыгнул. Я вцепился обеими руками за руль.
– Теперь нажми на газ, – продолжал дядя.
Я нажал другую педаль, и, о чудо, машина сдвинулась с места и поехала вперёд. Правда она сильно подпрыгивали и качалась.
– Спокойнее, спокойнее! – дядя был рядом. – Держи руль. Не так крепко. Почувствуй его. Прибавь скорость. Вот этот рычаг поверни сюда.
И мы поехали вперёд. Никогда в жизни я не был так счастлив, даже тогда, когда мне купили мобильник. Через пару минут я уже вёл машину совсем как взрослый. Правда, руки у меня заболели очень сильно и ноги тоже, но я не показывал виду.
– А я? Когда я? – не переставал спрашивать Лёшка. – Я тоже хочу. Дядя Володя!
– Не торопись, Алексей, и до тебя дойдёт очередь. Найдётся и для тебя дело.
– Мам! Ты видишь? – закричал я. – Видишь?
– Вижу! – донёсся до меня тревожный мамин голос. – Только будь осторожнее.
– Правда, здорово?
– Здорово!
– Отдохни, Дима! – предложил мне дядя Володя. – Дай теперь Алёшке порулить.
Я с неохотой уступил водительское место брату. Лёшка схватился за руль, выпучил глаза, как сумасшедший и даже встал от усердия, когда на педаль надавил. Мы так подпрыгнули, что я чуть не вылетел из машины. А Лёшка как закричит:
– Полный вперёд!
Проехали мы таким образом под Лёшкины крики метров тридцать и увидели перед собой реку, ту самую, которую мы когда-то вброд переходили. А на ней как будто ничего не изменилось. Всё также бродили вдоль берега коровы, а по воде важно плавали гуси.
– Теперь вместе! – сказал дядя Володя, сел на сиденье, а Лёшку посадил на колени. – Вперёд!
И мы поехали прямо через реку. Только волны в разные стороны разбежались, да гуси прочь бросились.
– Ага! – закричал им Лёшка и нажал на кнопку сигнала. – Испугались!
В этот раз он не боялся ни коров, ни гусей.
Речка осталась за спиной. Лёшка сел рядом со мной, а вскоре показалась деревня дяди Володи. Мы проехали по улице и свернули к одному кирпичному дому с красной крышей. И ворота нам открыла жена дяди Володи тётя Настя.
– Здравствуйте, Коржики! – крикнула она нам. – С приездом!
– Здрасте, тётя Настя! – закричали мы.
– А я машину сам вёл! – тут же сообщил я тёте Насте, когда вышел из машины.
– И я тоже! – добавил Лёшка.
Тётя Настя обняла нас обоих, прижала к себе и сказала:
– Вот и славно! Молодцы, что приехали. Отдохнёте у нас, окрепнете, на рыбалку сходите, на речку, на озеро, в лес за орехами. У нас тут дел невпроворот.
И мы с братом поняли, что впереди нас ждёт очень интересная деревенская жизнь.
Глава 2. На утренней зорьке
Глава 3. Деревенское утро
Глава 4. На речке
– На речке, на речке, крутом бережочке, – напевала мама, когда мы с ней и с тётей Настей шли на речку купаться. – мыла Марусенька белые ножки.
Мы с Лёшкой любим, когда наша мама поёт. Значит у неё хорошее настроение.
У тёти Насти тоже было замечательное настроение, поэтому она подпевала маме:
– Плыли к Марусеньке белые гуси.
– Белые гуси? – вдруг забеспокоился Лёшка. – А на вашей речке случайно нет этих самых белых гусей? Что-то мне не очень хочется с ними встречаться.
Надо же! Вроде бы мой брат уже второй класс закончил, а все ещё гусей боится.
– Нет, на пляже гусей нет, – успокоила Лёшку тётя Настя. – Они на переправе любят плавать, там много корму для них. А на пляже какой корм? Один песок.
– Это хорошо! – обрадовался Лёшка. – А далеко ещё?
– Километра два.
– Не близкий путь, – вздохнул Лёшка.
– Что не терпится? – засмеялась мама.
– Ещё бы! Такая жара!
Лёшка был прав. Жара стояла действительно сильная. Мы от неё просто изнывали. Даже мама и та утирала рукой пот со лба и махала на своё лицо шляпой. Мы с братом тоже стянули кепки и обмахивались ими, как сумасшедшие.
А тётя Настя шла как ни в чем не бывало. Лёшка ей даже позавидовал.
– Тебе что, совсем не жарко?
– Жарко, – согласилась она. – Но я девушка деревенская, к трудностям привыкшая. Что мне какая-то жара? Подумаешь! Сейчас до речки дойдём, там прохлада, тень и вода. Окунёмся, охладимся!
Мы даже устыдились своей слабости, перестали махать на себя кепками и вернули их на головы.
– Терпите, Коржики! – поддержала нас мама. – Скоро будем на месте.
– Да мы вообще раньше вас там будем! – воскликнул я. – Давай, Лёшка, наперегонки!
– Давай! – Лёшка тут же рванул с места.
– Так нечестно! – закричал я. – Команды ещё не было!
И побежал за братом.
– Без меня в воду не лезть! – догнал нас встревоженный мамин окрик.
Я догнал Лёшку почти у самой речки. Он стоял и с видом победителя смотрел на воду.
– И где тут пляж? – озадаченно спросил он, внимательно осмотрев все вокруг. – Я вижу одни кусты и высокие берега. До воды не добраться!
Я пожал плечами. От бега и жары я немного задохнулся и не мог говорить.
– Я в кусты не полезу, – продолжал младший брат. – Обдерёмся и исцарапаемся.
– Давай дождёмся тётю Настю и маму, – предложил я.
– Я первый прибежал! – стал уверять меня Лёшка. – Правда?
– Правда! – согласился я. – Молодец!
Лёшка расплылся в улыбке. Он очень любил побеждать меня в разных соревнованиях.
Подошли мама и тётя.
– И где тут ваш пляж? –подбежал к ним Лешка. – Что-то я никакого пляжа не вижу!
– Так мы до него ещё не дошли, – ответила тётя Настя. – Ещё километр остался.
– Ещё километр! – мы чуть не взвыли. – Так далеко?
– Это разве далеко? – опять засмеялась над нами наша деревенская родственница. – Каких-то несколько шагов!
А вот мама над нами смеяться не стала.
– Устали, мальчики? – с тревогой в голосе она стала ощупывать наши головы. – Вы не перегрелись случайно?
– Нет! – стали уверять мы ею. – Нисколечко! Мы можем ещё раз побежать.
– Наперегонки? – опять предложил я, хотя мне уже не хотелось бегать по жаре.
К счастью и Лёшка был со мной солидарен.
– Нет уж! – махнул он рукой. – Набегались! Сил не останется плавать и обратно идти.
И оставшийся километр мы пошли спокойно, и даже дали взрослым себя обогнать. А ноги у нас уже так гудели, что на пляж мы буквально приплелись.
– Это разве пляж? – разочарованно протянул Лёшка, оглядывая пустой песчаный берег, который в одном месте спускался полого к воде. – А где тут пляжные кабинки? Где лежаки и навесы от солнца?
– Ты слишком много хочешь! – сказал я ему. – Это же тебе не городской пляж. Кто тут тебе лавочки и навесы от солнца поставит? Радуйся, что есть песок и речка.
– А мы тут сами сейчас все устроим! – тётя Настя открыла свою сумку, которая была у неё на плече. – Будет не хуже, чем на вашем городском пляже. Вот вам и лежак, – она расстелила покрывало, – вот навес от солнца, – из лёгкой ткани она соорудила тент, привязав его к двум молоденьким деревцам, растущим прямо в песке. – А вот и буфет. – Из сумки появился пакет с едой и бутылка домашнего кваса.
Мы с братом даже рты открыли от удивления.
– Ну ты, тёть Настя, даёшь! – восхитился я.
– Можно купаться? – заныл и запрыгал от нетерпения Лёшка. – Мам, можно купаться?
– Конечно нет! – строго оборвала мама. – Вы слишком разгорячённые с дороги. Потные и мокрые. Сначала высохните и остыньте и только после этого я вас пущу в воду. Так что ложитесь и загорайте.
Старая история. Наша мама – врач, и это очень сильно усложняет нам с братом жизнь. Спорить с ней бесполезно. Так что мы разделись, легли на покрывало и стали загорать. Вот ведь получается, мама велит нам остывать, и в то же время заставляет загорать. Но ведь когда загораешь на солнышке, то наоборот согреваешься. Что-то тут не так. Но я решил ничего не спрашивать, чтобы не раздражать маму. К тому же этим вместо меня занялся мой брат. Лёшка не был бы самим собой, если бы уже через минуту не начала канючить:
– Мам! Мама! Ну, мам!
– Чего тебе?
– Уже всё? Мы обсохли уже. Можно в воду?
– Нет ещё! Не обсохли. Лежите!
Через минуту опять:
– Ну мам! Мама!
– Чего тебе?
– Уже всё? Мы обсохли!
– Теперь остывайте!
– И сколько нам надо остывать?
– Сколько надо, столько и будете!
– А сколько это сколько? Минута или две?
– Десять!
– Десять! – это уже мы с Лёшкой хором возмутились. – Десять?
– Десять!
Мы стали канючить хором:
– Мам! Мама! Можно мы уже?
– Нет!
– Мы уже остыли! Мы холодные как лягушки.
Тут уже не выдерживает тётя Настя.
– Да отпусти ты их! Сколько можно их нытьё слушать? Уже уши болят!
Но мама не сдалась:
– Лучше сейчас послушать, чем когда они больные с температурой в кровати лежать будут. Придётся им уколы делать, клизмы ставить, белье менять. Нет уж увольте!
Она нарисовала такую страшную картину, что не только тётя Настя, даже мы с Лёшкой испугались и замолчали. И все равно через пять минут мы не выдержали, забыли все страхи и насели на маму:
– Мам! Мама!
И она сдалась и махнула рукой.
Через секунду мы были уже в воде, которая была тёплая и ласковая и с удовольствием приняла наши обсохшие и остывшие тела. Мы от души наплескались, наплавались и нанырялись, пока мама не выгнала нас на берег. Здесь мы стали играть в песке, постепенно приближаясь к воде. Не прошло и пяти минут, как мы сами не поняли, как уже снова были в воде. И опять мы плавали, ныряли, плескались, пока мама не стала звать нас на берег.
Мы пришли, позагорали, перекусили и опять в воду. Мама и тётя Настя тоже плавали, но не так много, как мы. Взрослые всегда меньше детей в воде находятся. Устают быстро. А нам с Лёхой хоть бы что. Мы бы вообще, дай нам волю, из реки не вылазили. Один раз мама даже не выдержала, зашла в воду схватила меня за одно ухо, Лешку за другое и вывела обоих на берег.
– Больше сегодня в воду не пойдёте, раз такие непослушные! – заявила она. – Безобразие! Я их зову, зову. А они ноль внимания.
Лёшка даже заплакал и стал размазывать по лицу слезы. Но я сразу понял, что он это не от боли, потому что не особенно то и больно было, подумаешь, а чтобы маму разжалобить. Поэтому я тоже надулся и стал бурчать:
– Зачем за ухо то? Что других методов воспитания что ли нет?
При этом отчаянно тёр своё ухо, чтобы показать, как я страдаю.
Мама очень быстро сдалась, прижала нас к себе и стала успокаивать:
– Ладно, ладно, Коржики, нечего тут притворяться. Я же чувствовала, что вам не больно. Вы так шустро из воды побежали, что мне даже ваши уши тянуть не пришлось.
– Я тоже видела, как вы рванули из воды! – расхохоталась тётя Настя. – И глаза выпучили, как судаки на сковородке. Получили, Коржики? Так-то! Маму не слушаться!
За тётей Настей засмеялась мама, а за ней я. Лешка тоже перестал плакать и стал подхихикивать.
Мы посмеялись, и уговорили маму ещё раз пустить нас купаться. Потом ещё раз.
А потом мы ещё раз долго смеялись после того, как я нырнул, подплыл к Лёшке сзади и пальцами схватил его за ногу. Лёшка подумал, что его укусила гигантская рыба-сом, которая даже утят и гусят в воду утаскивает, заорал как сумасшедший и выбежал из воды.
– Там! Там! – стал он с ужасом показывать маме и тёте Насте на воду. – Там!
А там был я. Вынырнул из воды и засмеялся:
– Испугался!
– Что за дурацкие шутки! – возмутился Лёшка.
Потом он посмеялся и стал нырять и хватать меня за ноги. И я делал вид, что тоже пугаюсь. Потом он не давал спокойно плавать маме и тёте Насте и тоже хватал их за ноги. В общем, всем надоел. Тогда тётя Настя посмотрела на часы и сказала:
– Пора домой.
– А мы ещё сюда придём? – тут же спросил я.
Лешка меня поддержал:
– Да, мы сюда придём?
– А вам понравилось? – улыбнулась тётя Настя. – Здесь же нет пляжных кабинок, навесов и лежаков.
– Ещё бы! – заорали мы. – Здесь супер! И ничего нам не надо! Главное, речка есть и песок!
– Тогда, конечно, придём.
И мы пошли домой. Прошли метров триста и на нас снова навалилась жара. Ноги загудели. Идти стало трудно. Но мы не показывали, что нам тяжело и шли бодро и весело и даже пели песни, а потом и вовсе про жару и усталость забыли, так у нас поднялось настроение.
Оно поднялось ещё выше, когда мы подошли к дому, и тётя Настя показала нам на поднимающийся из-за забора сладкий и вкусный дымок.
– Володя баню затопил, – объяснила она. – Так что перед ужином попарит он вас веничком и потрёт мочалочкой. Про все свои невзгоды забудете, братцы Коржики.
Глава 5. Про баню, козу и самовар
Когда проводишь лето в деревне, то отдыхать не приходиться. Только мы пришли с речки, накупавшиеся и уставшие, как узнали, что дядя Володя затопил баню и у беседки самовар ставит. Мы с братом тут же побежали к нему, чтобы не пропустить ничего интересного. Но для начала завернули в баню.
Баня находится за забором в огороде в нескольких шагах от того места, где мы с Лёшкой утром под летним душем мылись. С виду она похожа на избушку из русской народной сказки. Стены бревенчатые, крыша двухскатная, одна дверца и одно оконце.
Смотрим, дверь открытая, и прямо из неё чёрный дым от порога стелется.
– Это что же? – разволновался Лёшка. – Пожар? А дядя Володя ничего не знает. У него баня горит, а он во дворе у беседки самовар ставит.
– Побежали быстрее к нему! – рванул я с места. Лёшка за мной.
– Дядя Володя! Дядя Володя! – кричим. – Баня горит!
А дядя Володя даже ухом не повёл. Как чистил куском от старого валенка бока огромного самовара, так и продолжает чистить.
– Дядя Володя! – опять кричим мы. – Но ведь баня же горит! Что ты не слышишь?
– Какие же вы шумные, Коржики! – дядя Володя всё-таки оторвался от своего дела. – Просто ужас!
– Там дым идёт из-за двери! – мы перешли на шёпот. – Чёрный такой!
– Ну что ж, пойдём, посмотрим!
И дядя Володя неспешным шагом пошёл к бане. Мы за ним. Пришли, увидели дым и гордо говорим:
– Вот видишь!
– Вижу, что дым, – усмехнулся дядя. – А вот пожара не вижу.
Мы растерялись. Как так? Стоим и понять ничего не можем.
– Посмотрите на крышу, Коржики. Что вы там видите?
Посмотрели мы и говорим:
– Ничего не видим. Крыша, как крыша.
– А вы разве не видите, что на ней трубы нет?
Смотрим, действительно – нет трубы.
– Значит, дым не из трубы идёт, а из-за двери? – догадался я.
– Правильно, Дима! – похвалил меня дядя. – Так оно и есть!
Лёшка засмеялся:
– Я тоже понял! Когда баню строили, забыли трубу установить!
Мы с братом засмеялись. И дядя Володя тоже засмеялся. А потом говорит:
– Нет, вовсе не забыли. Трубы нет, потому что это баня по-чёрному. Трубу ставят в бане по белому. А у меня, повторяю, по-чёрному. В старину когда-то в крестьянских избах тоже труб не было. Потом разрешили. Но стали брать за трубы налог. Поэтому многие бани так без труб и остались. Чего зря деньги тратить! Это только богатые крестьяне могли себе бани по-белому строить. Да и то немногие.