Нелепости случаются, здесь важно не отчаяться бесплатное чтение

Dura lex, sed lex

– Да, закон, батенька, прежде всего. Я так думаю, – заявил судебный секретарь, сидя как-то вечером за кружкой пива с приятелем булочником. – И перед законом все равны должны быть, – он утвердительно кивнул. – И богатый, и бедный, да что уж там, – судебный секретарь подался вперед, – На моей практике случай был, даже приведение судили как-то, да…

– Погоди ка, ты чего несёшь-то, ну про приведение, – очнулся булочник, – Видать, перебрал маленько.

– Ох и недалёкий ты человек, – упрекнул судебный секретарь. – Что за люди, во всякую дрянь верят, а вот если что по правде было, так их и не убедишь. Слушай вот.

Привидение это здорово бедокурило в одном загородном доме, ну хозяин и решил раскошелиться, чтоб изловить его. А как изловить? Тогда нашёл он одного профессора из университета. Про него в городе поговаривали, что шибко умный был. Запрётся в своей лаборатории и неделями не выходит, всё какие-то опыты по физике ставит. К нему то наш хозяин и пришёл. Ну, мол, так и так, житья никакого не стало. Ночами, говорит, призрак-то этот цепями гремит, не уснешь, а то и просто слоняется по дому, страх на прислугу наводит. А те к хозяину претензию: либо увольняемся, либо плати больше, потому как невозможно за столь малые деньги такое бесстыдство терпеть. Тут хозяин и призадумался: коли уволю, где ж я других найду, правда ведь, кто согласится? Вот в такой вот убыток привидение его ввело. Делай, говорит профессору, что хочешь, а от этого поганца меня избавь, всё свое состояние кладу.

Почесал профессор затылок то, почесал и опять заперся. Аж два месяца носу не казал, исхудал за это время значительно – видно и поесть то было некогда. Ну а как пришёл к хозяину, так и объявил, что мол знает он, как поймать это самое привидение. Что изобрел он такую петлю, которую накинешь на призрака, и деться из неё никуда он не сможет. В тот же вечер и решили её опробовать. Притаились за шифоньером в коридоре, выключили свет и стали ждать. Итак долго, показалось им, они ждали, что едва не уснули. И тут слышь-ка: звяг-звяг, звяг-звяг, – по коридору белое облако движется и мотается из стороны в сторону. Глядь, а это вовсе и не облако, оно то как-будто круглое, а здесь можно туловище, ну как у человека, различить. Вот плывёт оно и гремит цепями, а как к ним приблизилось, вдруг выросло в размерах да как завопит! Тут с профессором удар и приключился. А хозяин то ли покрепче оказался, то ли привык уж ко всему, да только не растерялся и накинул петлю аккурат призраку на шею. И тут привидение давай ему силу показывать: метаться из стороны в сторону. Ну да видно удавка не так проста была. Бился призрак, пока силы всякой не лишился, а потом и присмирел, ну знаешь, как побитая собака. Хозяин тут же властям сообщил всё как есть. И надо же, как хорошо получилось, что он с профессором по договору заранее рассчитался, ну я в смысле денег. Тот то, видишь, Богу душу отдал, да хозяину то теперь в том выгоды уж не было. А то, как знать, могли и его засудить. Так вот, арестовали то привидение по всем правилам. На следствии неоднократно учиняли ему допрос, да только оно лишь мычало да выло, так ничего и не добились. А когда в зал суда его ввели, все так и повскакивали. Если Вам уже случалось видеть привидение, оно, пожалуй, и ничего, когда второй раз то, а по первости – страшновато. Когда же все притихли, прокурор зачитал обвинение. Мол, так и так, хулиганило ты, безобразничало, нарушало общественный порядок и покой доброго гражданина. Так и приговорили его к двум годам тюремного заключения. Только тюремные начальники сразу же прислали сообщения, что ни за что не возьмут привидение к себе. Джека Потрошителя – пожалуйста, но не привидение, за ним же не уследишь. Ну а поскольку хозяину заплатить было нечем, то и поселили призрак опять в том доме, откуда и привезли. Правда, сказать надо, что с тех пор присмирел он значительно. То ли здоровьем уж не тот стал, то ли в суд опять не хотелось, да только докучать хозяину особливо перестал. Кухарка то, слышь, поговаривала, будто видала даже, как призрак с хозяином в шашки играли. Во как! А ты говоришь – небылица!

– Ох, и заболтался же я с тобой, опять жена бранить будет! – тут судебный секретарь вскочил и засеменил к дверям, забыв уплатить.

На службе идеалов

Эмме необыкновенно повезло с супругом. Чувство гордости и собственной важности охватывали её, когда она сообщала, что у неё муж учёный-естествоиспытатель. А всем известно, что статус мужа распространяется и на жену. И потому с ней разговаривали почтительно и вежливо и очень ее уважали. Ведь ученые – это редкость. Они занимаются тем, в чем обычные люди совсем не разбираются. Несмотря на это, Эмма была простой женщиной, сердечной и улыбчивой. И недалекой, как считал ее муж. Она то и дело говорила глупости, входила в кабинет в самый неподходящий момент и мешала размышлять, ставить опыты и проводить испытания. Правда злые языки поговаривали, что если Алларих что и испытывает, то терпение своей жены, но они были не правы. Ибо он был настоящим ученым. В его стремлении было открыть нечто неизведанное, исследовать то, что еще никто не исследовал, увековечить свое имя и покрыть себя вечной славой. Двоюродная тетушка оставила ему приличное наследство, и он мог бы почивать на лаврах, вместо этого Алларих продолжал работать. Он целыми днями сидел в своем кабинете и не переставал думать. Бывало, встречаясь со своими подругами за чашкой чая или чего покрепче, Эмма рассказывала какой он умный и талантливый, как она уважает его и его работу. Правда чем конкретно он занимается, она представляла слабо, да и расспрашивать не решалась, но все равно, как и положено жене, продолжала восхищаться.

В то утро Эмма по обыкновению вошла в кабинет с подносом.

–А вот и завтрак, она улыбнулась. – Как твоя работа, продвигается? – спросила Эмма, внезапно осознав, что Алларих может подумать, будто она не интересуется от безразличия, а не из робости. А ей очень хотелось быть ближе к мужу.

Неожиданно он так сурово посмотрел на неё, что поднос у Эммы наклонился, и любимая синяя чашка Аллариха скользнула вниз. Раздался звук бьющейся посуды, и чашка разлетелась вдребезги, расплескав содержимое. Эмма побледнела и поставила поднос на стол, будто отрекаясь от него.

– Мой любимый бокал, – закричал Алларих покраснев, – Как можно быть такой неловкой растяпой!

Услышав это, Эмма со слезами на глазах выбежала из кабинета, не сказав ни слова.

Почему я вообще женился, подумал про себя Алларих, пнув ногой маленькую скамеечку. Все эти детали интерьера, которые так любила его жена, попросту захламляли пространство. Он встал из-за стола, натянул сюртук, захватил шляпу и вышел на улицу.

Эмма была женщиной, приятной во всех отношениях: опрятная, улыбчивая, с мягким тихим голосом и вопрошающим взглядом. Но готовила она хуже, чем думала сама, была не очень умной и без солидного приданного. Алларих знал все это ещё до свадьбы, и тем не менее, сделал Эмме предложение. Со временем, когда раздражение в сторону жены стало расти, он много думал об этом. Что же в итоге его подвигло связать с ней судьбу? Может то, как она поправляла волосы? Волосы у Эммы были чудесные: мягкие, волнистые, цвета золота. Она собирала их в пучок, а потом постоянно поправляла, плавно проводя по ним рукой. Глупо, конечно было из-за этого жениться. Алларих вздохнул и пошёл домой.

А тем временем Эмма сидела на кухне и пыталась пить чай, в надежде успокоиться. Но мысли, теснившиеся в голове, не давали слезам остановиться.

–Почему Алларих так жесток со мной? – думала она. – Он совсем не ценит мои старания. Не я ли делала всё возможное?

Оглянувшись назад, она пришла к выводу, что ей не в чем себя упрекнуть. Старалась она очень. В попытках угодить, она даже уволила кухарку и готовила сама, чтобы сделать Аллариху приятное. Она окружила его заботой и уютом, она всегда была рядом, но он был неумолим в своем намерении не замечать жену.

–Ах, все было иначе, когда мы только познакомились, – подумала Эмма с сожалением и в очередной раз вытерла слезы. – Наверно я ему больше не нужна, решила вдруг она и в этот момент осознания перестала плакать.

Когда Алларих вернулся, все уже было убрано, как будто ничего не произошло. Он разделся и сел за свой рабочий стол. Внезапно в дверь постучали, и вошла Эмма.

– Ну чего ещё. Я занят, – пробубнил он.

Эмма нерешительно шагнула вперед. – Алларих, я ухожу от тебя, она помедлила.

– Борис Петрович, он…, помнишь, я говорила тебе о Борисе Петровиче, он мясник, мы много раз разговаривали с ним. Он очень нуждается во мне. А ещё он хочет на мне жениться. – Она переступила с ноги на ногу. – Я пока поживу у сестры, а когда бумаги будут…, тут её силы иссякли, она торопливо подошла к мужу, клюнула его в щеку и перекрестила. Через пару минут дверь захлопнулась.

Алларих встал и несколько раз обошёл вокруг стола. Лицо его не выдавало никаких эмоций. Затем он взял лист бумаги и перо. Наконец- то вдохновение посетило его. Закончив писать, он аккуратно сложил лист, медленно достал из ящика стола пистолет, приставил его к сердцу и спустил курок.

На утро домработница, пришедшая за вещами Эммы, нашла умершего, записку и так громко закричала, что её услышали соседи и вызвали полицию. Следователь, констатировавший ненасильственную смерть, прочитал письмо. « Свое тело я завещаю науке, надеюсь, оно послужит. Состояние я оставляю своей жене Эмме. Эмма, ты теперь независимая женщина и не обязана выходить замуж. Мне жаль, что все так получилось. Алларих.»

Эмма была безутешна. – Ах, почему он так поступил? – повторяла она про себя, вытирая слезы. Замуж она не пошла и всем рассказывала, какой замечательный у нее был супруг.

В итоге, все получили то, что хотели. Алларих – вклад в науку и добрую память о себе, а Эмма – мужа, которым можно было гордиться.

Нелепости случаются, здесь важно не отчаяться

В ту ночь он плохо спал. Все дорогу снились какие-то кошмары. Он открыл глаза и вспомнил, что сегодня суббота. Можно было не спешить. Он ещё повалялся в надежде уснуть, но смирившись с тем, что не получается, встал и поплелся в ванную. Утренний душ должен был освежить и прогнать ночные кошмары. Но едва он намылился, как пропала вода. Он выругался и протер глаза. Постучал в раздражении по крану, но вода, ожидаемо, не пошла. Пришлось вылезти из ванной и вытереть полотенцем намыленное тело. Голову он ополоснул на кухне из кувшина с водой. День начинался не очень. Он поскользнулся на разлитом масле и больно ушибся, хорошо, что рядом не было никаких углов. Затем его ударила почти отвалившаяся дверца кухонного шкафа, повиснув на одной петле. Раскрутился шуруп. Неприятности не кончались. Наконец ему удалось выпить чашку кофе, как обычно, с сахаром и молоком, и стало немного легче.

После такого утра впору было снова отдыхать. Но едва он разместился в кресле с газетой, как скрутило живот. У него были плохие дни, дни, когда лучше не высовываться и сидеть тихо, но это переходило все границы. Он помчался в туалет и просидел там минут сорок. Когда он вышел, телефон вовсю разрывался.

– У нас проблемы, – прокричали в трубку. – Это с работы. Нужна твоя помощь.

Связь прервалась.

– Да что там могло случиться? – пробормотал он в недоумении. – Может пожар, может трубы прорвало и наводнение?

Он перезвонил, но трубку не взяли.

Сменив рубашку на сухую и натянув штаны и сюртук, он выбежал из дома. Контора находилась в получасе ходьбы, и каждое утро он прогуливался перед работой, но теперь он это расстояние преодолел за пятнадцать минут. Запыхавшись, он остановился перед дверью, было закрыто. С виду всё было нормально. Он открыл дверь ключом, который хранил в кармане сюртука, и вошёл внутрь. Все по-прежнему было нормально. Он обыскал все комнаты – никого. Но кто-то ведь звонил? Неужели ошиблись номером? Он выдохнул. – Ну и денёк!

Он еще раз обошёл контору и посмотрел на часы. Было 15:10 после полудня. Не удивительно, что желудок свело. Можно пообедать на обратном пути. Но тут он вспомнил, что в спешке оставил кошелёк дома. Он выругался и поспешил обратно.

В районе рыночной площади к нему подбежал какой-то мальчишка. – Дяденька, пожалуйста, помогите! – и потащил его за край сюртука за собой. В тупике рядом с рынком открылась дверь, и какие-то громилы протолкнули его внутрь и спустили с лестницы.

– Посиди пока тут, – сказал один из них и усмехнулся.

Дверь наверху закрылась, и он остался в темноте один. Хотелось завыть. Он не мог понять, почему он здесь. Он сел в угол на тюк с соломой и закрыл глаза. Что недавно произошло такого? Память услужливо подсказала, что ничего. С чужой женой он не спал, богатство не получал. Но должна же быть причина? От усталости он задремал, так и не найдя её. Прошло Бог знает сколько времени, прежде чем похитители появились снова.

– Извини, приятель, перепутали, – виновато сказал один из них. – Ты очень похож на типа с фотографии, что выдал нам клиент, и появился там не вовремя, – он помялся, – Мы думали привести клиента сюда, чтобы он разобрался с обидчиком сестры, а обидчик оказался у него дома. Нам, правда, очень жаль.

Они отряхнули его сюртук и брюки и вывели под ручки на улицу. Ещё раз извинившись, громилы исчезли.

Было уже темно. Обессиленный он поплелся домой. Он буквально дотащился до своей улицы, голодный, грязный и уставший. Соседи наверно думают, откуда он такой? Но ему было уже все равно. С чувством облегчения он открыл входную дверь. Наконец дома. Но едва он включил свет, как случилось короткое замыкание. Он уже смирился с неприятностями, усталость взяла верх, и только молился, чтобы этот день, наконец, закончился. С ощущением безысходности он опять открыл входную дверь, чтобы было посветлее, и полез в тумбочку, которая стояла здесь же, в прихожей. В темноте он нащупал в ящике фонарь, который почему-то был завёрнут в какую-то бумагу. Он всё вытащил, зажёг фонарь и развернул листок. Это была записка. Подсвечивая себе, он начал читать:

Инструкция по безопасности для шутников.

1. Если смешно только тебе, это плохая шутка.

2. Если плохо пошутил, будь готов к последствиям.

PS

В молоке слабительное, его лучше не пить.

Обиженные соседи.

Когда он осознал содержание, с минуту он стоял ошарашенный. В голове представился весь день: пропавшая вода, разлитое масло, дверца шкафа, туалет, замыкание, звонок с работы, бандиты. По щекам потекли слёзы. Потом он вспомнил свои шутки и в этот момент начал хохотать. Согнувшись от хохота, он сполз на пол. Он вытирал нос и глаза рукавом, но не мог остановиться. Луна уже взошла и светила в открытую дверь, а он сидел на полу и смеялся.

Пропавшее завещание

В восемь вечера вторника в доме номер шесть по Леденцовой улице раздался звонок. Дверь открыл хозяин, молодой человек лет двадцати пяти. – Входи, – в волнении сказал он пришедшему, тоже молодому человеку, – Миша уже здесь.

– А куда ты служанку дел? – с ухмылкой поинтересовался Юрка.

– Сбежала, – констатировал Анатоль и отошел в сторону, пропуская гостя вперед.

Тот с удивлением посмотрел на друга, который был явно не в себе, снял пальто, прошел в гостиную и плюхнулся в кресло, подставив ноги горевшему камину. В кресле напротив уже сидел Миша и потягивал настойку.

–Теперь, когда все в сборе, – объявил Анатоль,– экстренное совещание можно считать открытым.

Он сел в третье кресло, сжал руки в ладонях и в тревоге стал рассказывать.

– Как вы знаете,– начал он, – неделю назад умер мой дедушка. По закону все получает дядя, если в завещании не оговорено иное. Но завещание пропало.

– Как пропало? – вытаращил глаза Юрка, а Миша наклонился вперед.

– Да так, его нигде нет. За неделю я все обыскал. А объяснять судье, что дедушка не мог оставить деньги дяде, потому что тот все проиграет – бесполезно.

–Ну а у поверенного? – со знанием дела спросил Миша.

–Его контора сгорела, и документы тоже.

– Как сгорела? – поразился Юрка.

– В среду вечером. Я когда не обнаружил завещания, пошел к нотариусу и узнал, что контора сгорела.

–Ну дела!

– Если я не найду завещание, – обреченно сказал Анатоль, – дядя обдерёт меня до нитки, выставит из этого дома, и мне придется жить у одного из вас. Так что думайте.

Миша и Юрка переглянулись и нахмурили лбы. Юрка взял со стола бутылку и налил себе настойки.

– А где должно было быть завещание? – спросил Миша.

– У дедушки в сейфе.

– Пойдем посмотрим, – по – деловому сказал Юрка.

– Да, надо посмотреть, – добавил Миша.

Они поднялись по лестнице на второй этаж в дедушкин кабинет. Ни Миша, ни Юрка раньше здесь не были, хотя в самом доме чувствовали себя членами семьи. Кабинет был просторной комнатой с библиотекой, камином и большим столом у окна. Сейф прятался за картиной, которая висела напротив двери.

– Код я узнал от дедушки, – печально сказал Анатоль, – и хотя я завещание в глаза не видел, дедушка много раз говорил, что все оставил мне. – Он скорбно вздохнул. – Жаль, что его не стало.

Юрка похлопал друга по плечу. – Не грусти, – сказал он, надо двигаться вперед, и надо найти завещание.

Миша аккуратно снял картину и посмотрел на сейф. – Ничего особенного, – он пожал плечами. – Никаких следов взлома. Давай-ка, проверь еще раз, всякое бывает.

Анатоль посмотрел на него с сарказмом, открыл сейф, вытащил все оттуда и, прочитав на глазах друзей все бумажки, сложил их обратно.

– А на столе ты смотрел? – спросил Юрка.

Анатоль закатил глаза. – Да я пролистал все книги, прощупал камин, простучал стены и полы, и вообще проверил везде, где можно и нельзя, и не только в этой комнате, а ты говоришь, посмотрел ли я на столе!

Миша и Юрка остолбенели.

– Я бы до такого не додумался, – восхитился Юрка.

– Ладно, – осторожно добавил Миша, – Будем считать, что в доме завещания нет.

Час спустя, друзья сидели у камина и смотрели на огонь.

–Ну, – медленно проговорил Миша, – Это довольно странное совпадение: утром умирает дедушка, а вечером сгорает контора.

– Согласен, – кивнул Юрка.

– Если контора сгорела не сама, – продолжил Миша, – это мог устроить дядя. Свистнул из дома завещание, спалил контору, и вот он владелец состояния. Так что, – сделал вывод Миша, обращаясь к Анатолю, – готовься к нищете. Придется тебе бросить поэзию и найти какую-нибудь работу.

– Не пугай меня, я и так в отчаянии, – тихо сказал Анатоль, грызя сухарь. Кроме них в доме другой еды не было. – А потом дядя этого сделать не мог. Он бы в другом городе.

– Контора могла сгореть по случайности, – вставил Юрка. – А если ее подожгли, то не обязательно из-за нашего дела. Интересно, не умирал ли кто еще незадолго до этого. Пожалуй, уточню в больнице.

– Да, надо уточнить, – задумчиво сказал Миша. Он считал себя самым разумным и потому во всем проявлял серьезность. – Если контору подожгли и это связано с нами, то точно знали, что завещание в пользу Анатоля и в доме его нет. Иначе, какой смысл? И если это все же сделано по дядиной инициативе, то завещание уничтожено. Зачем ему хранить компрометирующий его документ?

Железная логика Миши, будущего адвоката, заставила друзей с уважением посмотреть на него.

– Если завещание уничтожено, то у меня нет шансов, – испуганно пробормотал Анатоль. Живо представив свое будущее, он вжался в кресло.

– Ладно, не расстраивайся ты так, – как всегда оптимистично утешил его Юрка, – может завещание живо. Может кто-то знал, что оно на тебя, и украл его, чтобы дядю доить.

– Вы знали, – неожиданно сказал Анатоль и, увидев лица друзей, рассмеялся. – Ладно, расслабьтесь, вам я доверяю как себе. Да и потом для вас сомнительная выгода, учитывая, что я иду в нагрузку. И код от сейфа вам не известен.

Друзья выдохнули. – Ну ты даешь!

– Это все нервы, – сказал Анатоль. – В последнее время я перестал спать.

– Не удивительно, – заметил Миша.

– Ладно, – сказал Юрка, – уже поздно, пора идти домой. – А ты так не беспокойся, – обратился он к Анатолю, – Если завещание живо, мы обязательно узнаем, у кого оно и вернем его обратно.

– Постарайся вспомнить, кто мог его взять, – сказал Миша и похлопал друга по плечу.

Была уже глубокая ночь, все вокруг спало, а Анатоль продолжал лихорадочно соображать, куда могло подеваться это чертово завещание.

Следующий день был чудесным. Погода для начала зимы была очень мягкой. Легкий снежок, порхая, блестел на солнце. Городок готовился к рождеству. Миша, Юрка и Анатоль не замечали всей этой прелести, обремененные заботой, где завещание. Был обеденный перерыв, когда они прогуливались в парке при больнице, где Юрка проходил практику, и делились новостями.

– Никаких подозрительных смертей в тот день не было, – констатировал Юрка.

– Тогда, это, скорее всего, наши клиенты, – сказал Миша. – Я был в полиции, контору подожгли. Свидетель видел какой-то силуэт, но было слишком темно. А потом полыхнуло. Когда приехала пожарная машина, уже все сгорело. Бумажки-то быстро схватываются. Прям не за что уцепиться, – он поморщился.

– А у тебя что? – обратился Юрка к Анатолю.

–В день, когда умер дедушка, в доме была полиция и доктор, – Анатоль тяжело вздохнул. – В свидетельстве указано, что смерть наступила по естественным причинам. На следующий день, в четверг, я заглянул в сейф, завещания уже не было.

– Значит, оно пропало до четверга, – сказал Миша, – скорее всего в среду.

– Могло и раньше, – возразил Юрка.

– Дедушка слег во вторник. До вторника вряд ли. Ведь дедушка мог заглянуть в сейф и не обнаружить его там.

– Согласен, – кивнул Миша.

– Значит, будем считать, что завещание исчезло в эти два дня, – задумчиво произнес Юрка.

– А может это все-таки дядя? – с надеждой спросил он, – Может он что-то скормил дедушке, что тот умер спустя какое-то время, сам уехал, а друзей попросил поджечь контору? Если докажем это, дядю можно лишить денег, как недостойного наследника.

– Даже не знаю, хорошо это или плохо, будь оно правдой, – Анатоль покачал головой, – тяжело осознавать, что дедушка умер не сам. С другой стороны, – добавил он, – если бы дядя был таким умным, он бы не наделал столько долгов. Да и полиция, прежде чем похоронить дедушку, делала вскрытие. Когда умирает богатый старик, они страхуются со всех сторон. Так что это вряд ли дядя.

– Вот зараза, – выругался Юрка.

– У меня идея, – вдруг сказал Миша. Все это время он шёл молча, напряженно думая. – Если завещание украли, чтобы дядю шантажировать, с ним должны связаться. Предлагаю следить за дядей, чтобы выйти на вора.

– А это отличная мысль! – обрадовался Юрка.

Анатоль подозрительно посмотрел на друзей. Фраза «следить за дядей» не сулила ничего хорошего.

Миша прочитал его мысли и пожал плечами. – Другого выхода я не вижу, – сказал он, – если не помогают мозги, придется использовать мускулы. Ты ведь говорил, что дядя вернулся два дня назад, – он посмотрел на Анатоля.

Анатоль кивнул.

– Значит, у него просто не было времени вступить в наследство. Это и хорошо. Кто будет доить дядю, пока у него нет денег? Так что ждать придется не долго.

Какое-то время друзья шли в тишине, погруженные в свои мысли.

– Ну, – протянул Миша, обращаясь к Анатолю, – основную работу, как самому свободному из нас, тебе придется взять на себя. Мы по возможности будем тебя менять.

– Я так и знал, – сказал Анатоль. – Знал, как только эта идея пришла тебе в голову. Ну похоже, у меня нет другого выхода, – констатировал он. – По-правде говоря, я на все согласен, только бы найти завещание. – А если он меня увидит? – испуганно спросил Анатоль.

Юрка рассмеялся. – Сегодня вряд ли получится, с вечера я дежурю в больнице, а завтра постараюсь раздобыть тебе накладную бороду и парик, – весело сказал он, представив это все на Анатоле.

– И надо будет достать потрепанную одежду, – добавил Миша. – Если представиться бомжем, не придется постоянно переодеваться, легко будет объяснить пребывание в одном месте и не так страшно, если он тебя увидит.

– Начну сразу же, в спешке сказал Анатоль. – Вдруг пропустим? А я не хочу долго ходить пугалом, – Анатоль задумался, – откровенно говоря, я вообще не хочу ходить пугалом, но тут уж ничего не поделаешь. Место встречи – дом, где дядюшкина квартира. Сбоку от дома есть скамейка, теперь я буду жить там. Звучит ужасно, – Анатоль передернулся,– Господи, хорошо, что рядом парк и общественный туалет. Ну, я пошел.

Юрка обеспокоенно посмотрел ему в след.

К следующему обеду у Анатоля уже были накладные борода и парик. Лохмотья и шляпу удалось раздобыть еще раньше, купив их у бомжа с базара. Анатоль зажимал нос и ругался, натягивая их поверх свитера и пальто, но продолжал одеваться.

– Пальто даже химчистка не поможет, – бубнил он. – Как я выгляжу?

– Как пугало, – заметил Юрка.

– Ты готов, – сказал Миша. – Здесь термос с горячим чаем и бутерброды.

Анатоль взял провиант и с обреченным видом вышел за дверь.

На улице уже стемнело, и показались звезды. Анатоль лежал на скамейке и смотрел в небо. Он пытался писать стихи, но в голову ничего не лезло. Прошло уже три дня, как они начали следить за дядей. Три очень тяжелых дня. Анатоль дежурил преимущественно днем. Миша и Юрка караулили ночью, а днем работали. Только вера в успех дела не давала опустить руки.

– Ну как ты, все звезды сосчитал? – тихо спросил Миша, приблизившись к Анатолю. – Вот черт, – отшатнулся он, никак не привыкну к твоей новой внешности.

– Воняет да? – прогнусавил Анатоль и встал. – Жизнь бомжа не сахар. У меня за эти дни уже атрофировалось обоняние, как и чувство прекрасного и чувство юмора.

– Ну, надо сказать, ты очень быстро вошел в роль.

– Так и ставки высоки, – сказал Анатоль. – Если меня разоблачат, это будет катастрофа.

– Какие новости, было что-нибудь подозрительное?

– Дядя выходил несколько раз, ни с кем не встречался. Был еще мальчишка, который вошел и через какое-то время вышел. В принципе, – задумчиво сказал Анатоль, – если бы мне надо было доставить кому-то сообщение, мальчишка был бы вариантом.

– Ясно. Иди, отдохни, я подежурю, потом меня сменит Юрка. У тебя времени до четырех утра.

Анатоль собрался уходить, но вдруг лихорадочно ткнул друга в плечо. – Это, кажется, дядя!

– Точно он,– сказал Миша и быстро отвернулся от подъезда. – Ты следи, куда он пойдет, а я буду представляться, что интересуюсь, кто ты такой и делать внушения.

– Дядя двинулся в направлении пекарни, – протянул Анатоль. – Скрылся за углом. Давай.

Друзья рванули, боясь упустить объект.

– Тихо и быстро за ним, – прошептал Миша, выглядывая из-за здания.

На полусогнутых, перебежками они пересекли улицу. Минут пятнадцать они преследовали дядю, натыкаясь и шикая друг на дружку. Начался снег, погода портилась.

– Осторожнее, ты наступил мне на ногу, – прошипел Миша, когда в темноте Анатоль натолкнулся на него.

– Извини, просто ты резко остановился.

Они едва не вылетели на открытое пространство и чуть себя не выдали. Не так далеко дядя разговаривал с каким-то человеком.

– Кажется это женщина.

– О…, это моя служанка! – вытаращился Анатоль.

– Тише ты, зашикал Миша, – услышат.

– Это моя служанка, – зашептал Анатоль. – Она исчезла в пятницу, – он говорил, как будто сделал открытие. – Я думал, что она бросила меня, потому, что решила, что теперь я нищий.

– Видимо, не только из-за этого.

– Что дальше будем делать? – спросил шёпотом Анатоль.

– А дальше мы проследим за этой мадам. Только тихо.

Они сменили объект слежки и теперь крались за женщиной, пока та не вошла в какой-то дом. Подождали еще полчаса, стараясь быть незаметными на случай, если служанка посмотрит в окно. Из дома никто не выходил.

– Скорее всего, она тут живет, – сказал Миша по привычке шёпотом, – и завещание тоже тут.

Думаю, нет смысла больше здесь оставаться. Пойдем отсюда, все обсудим и решим, как действовать дальше.

С чувством выполненного долга, они направились к Юрке.

– Значит сегодня не надо дежурить? – сказал Юрка с облегчением, дальше прихожей друзей не пустив, потому, что Анатоль нестерпимо вонял.

– Ты что не слышал, что мы тебе сказали? Завещание по всей вероятности взяла служанка. Надо обыскать ее дом, – Миша сразу озвучил суть проблемы. – И надо это решить как можно быстрее, – добавил Миша. – Служанка только разговаривала с дядей, но в любой момент они могут встретиться и обменять завещание на деньги. Еще конечно есть вероятность, что взяли и второй экземпляр завещания, прежде чем поджечь контору, – размышлял Миша, – но вероятность почти никакая, так что, ее в расчет брать не будем. Есть предложения, как туда проникнуть?

– Можно позвонить в дверь, а когда откроют, ворваться внутрь и все обыскать. Если она взяла завещание, то вряд ли позвонит в полицию, – предложил Юрка.

– А если не брала, хана моей карьере, – горестно заметил Миша.

– Дом большой, может она снимает там комнату, мы же не будем все обыскивать, – возразил Анатоль, – Если нас не вышвырнут оттуда, то загребут в полицию. Должен быть какой-то другой план.

– Можно что-нибудь устроить на улице, чтобы все выглянули в окно, – предложил Юрка. – Так мы узнаем, много ли в доме народу, и откуда выглянет служанка. Это скорее всего и будет ее комната, потому что уже поздно. И там должно быть завещание.

– Можно, – задумавшись, добавил Миша.

– Только не пожар, – сказал Анатоль. – Не хватало, чтоб нас еще арестовали за поджег.

– Можно под окнами горланить серенады, – сказал Юрка, – но тогда есть вероятность, что нас привлекут за нарушение порядка и общественной тишины.

– Можно устроить имитацию пожара, – предложил Миша. – Притащить, скажем, соломенное чучело, поджечь и вопить что есть мочи «пожар, пожар». Это должно сработать. И привлечь нас не за что.

– Я знаю, где взять солому, – улыбаясь, сказал Анатоль.

– А я пойду в полицейский участок. Может нам выделят человека арестовать служанку, если удастся найти завещание. Или нас, если не удастся, – угрюмо заметил Миша.

– А я выпью чаю, сказал Юрка. – Что? Я еще даже не ужинал.

Встретимся здесь, – напоследок добавил Миша.

Час спустя Миша, Юрка и Анатоль волокли по улице в сторону дома служанки дрова в больших сумках, газеты и соломенное чучело. Редкие прохожие с удивление оглядывались на них и улыбались. – Предпраздничный костер, – думали они, и своим видом подбадривали парней.

– Хорошо, что твой босс адвокат, – сказал Анатоль, обращаясь к Мише. – Если что, он нас вытащит.

– Надеюсь, не придется, – пыхтя, ответил Миша. – Вот тебе свисток, дали в полицейском участке. Мне, конечно, пришлось выслушать лекцию, что все это незаконно, полиция не имеет к этому никакого отношения, но все же, их человек будет прогуливаться рядом, на всякий случай.

– Ну так спокойнее, – заметил Юрка. – Хорошо, что полиция в курсе, меньше придется объяснять. А как тебе чучело удалось раздобыть? – поинтересовался он, обратившись к Анатолю.

Анатоль улыбнулся. – Это все бомжевское прошлое, – сказал он. – Солома теплая, вот и подсказали, где достать.

Юрка усмехнулся.

– Когда придем на место, – сказал Миша, – первым делом надо будет осмотреться. Быстро соорудим костер подлиннее, напихаем побольше бумаги и воткнем в дрова чучело. Ты взял спички? – он посмотрел на Юрку.

– Само собой, – утвердительно кивнул тот.

– Когда огонь разгорится, мы с тобой будем вопить «пожар, горим», а Анатолю надо будет найти завещание. Все согласны?

– Мне уже не терпится,– решительно сказал Анатоль.

Юрка покачал головой. – Вероятность, что все получится – никакая, но что-то делать надо.

Когда они притащились на площадь и огляделись, инициатива тут же пропала. Но необходимость заставила их действовать. Они свалили свою поклажу в центре площади и подожгли. Получился большой костер, который никак нельзя было спутать с пожаром. Вопить, что это опасно, было глупо. Но они все-таки заорали, что было мочи, вложив в крики всю накопившуюся усталость, все отчаяние и надежду. Люди с удивлением стали выглядывать из окон, чтобы посмотреть, кто же так беснуется то. Друзья уже взмокли от напряжения, и тут Анатолю удалось заприметить служанку на втором этаже. Он бросился к дому и лихорадочно зазвонил в дверь. Едва ему открыли, он пулей взлетел на второй этаж и принялся барабанить в дверь с правой стороны. Хозяйка выглянула узнать, в чем дело. Анатоль оттолкнул ее, ворвался в комнату, и тут сказался поисковый опыт.

Он быстро огляделся и сразу метнулся к столу, больше хранить было негде. Вытащил ящики и вытряхнул все содержимое. Анатоль едва не заплакал, наконец, обнаружив лежащий там документ. Пробежал его глазами и что есть сил начал дуть в свисток. Он проделал это настолько быстро, что хозяйка не успела среагировать. Когда вбежал полицейский, служанка уже пришла в себя и пыталась остановить Анатоля, но остановить его было уже нельзя. Слишком тяжело ему далось обладание этим документом. Он успокоился лишь тогда, когда полицейский вывел упирающуюся служанку на улицу. Анатоль с торжественным видом шел за ними. Друзья встречали их процессию на улице. Они вовсю улыбались. Анатоль уже совсем успокоился, и в нем взыграло любопытство.

– Как Вы могли, Вероника Петровна? – разочарованно вопросил Анатоль, – Вы едва не оставили меня голодранцем.

– Соблазн был слишком велик, – отдуваясь, ответила служанка. – Покойный Петр Иванович постоянно бормотал код, когда открывал сейф. Ну, по крайней мере, я слышала дважды. Ну а что деньги он оставил Вам – это вообще не было тайной.

Она устало опустила руки. – Я любила Петра Ивановича и ничегошеньки от него не увидела.

– А кто поджег контору?

– А вот этого я вам не скажу, – служанка нахохлилась, – И доказательств, что эти дела связаны, у вас нет.

Анатоль покачал головой. – Пусть с Вами разбирается полиция, Вероника Петровна, пусть разбирается полиция.

Анатоль повернулся к друзьям, стоявшим неподалеку. – Я больше не нищий, – весело сказал он.

– Надо это отметить, – обрадовался Юрка.

– Обязательно, – улыбнулся Миша.

– После уплаты дядиных долгов, у меня осталось немного денег и дом, – сообщил Анатоль за чаем неделю спустя.

– Как ты мог за него заплатить, после всего, что было? – удивился Миша

– Ну, он все-таки мой дядя, – Анатоль пожал плечами. – А потом, мне так спокойнее.

Он благоразумно умолчал, о рыжем верзиле, который ему угрожал, и сохранил достоинство.

– А если он опять наделает долгов? – поинтересовался Юрка.

– Это вряд ли, – улыбаясь, уверенно сказал Анатоль, – Его забрала полиция. Дядя уезжал на неделю, с намерением достать деньги. Полиция его сцапала по обвинению в мошенничестве. Так что теперь у него просто не будет возможности.

– Не самый плохой исход дела, – улыбнулся Юрка.

– Согласен, – добавил Миша и взял еще печеньку.

На крайний случай

Утреннее солнце наполняло комнату ярким светом. Сквозь открытое окно доносилось пение птиц и аромат цветов. Антон скучающе сидел за кассой и, несмотря на погожий летний день, даже не порывался выйти на улицу прогуляться, хотя мог оставить в лавке дежурить своего помощника. Его жены, хозяйки всего, не было дома. Она пользовалась ситуацией, в отличии от супруга. Ее никогда не было дома. Размышления Антона на эту тему вдруг прервались внезапным появлением брата. Юноша ворвался в лавку весь запыхавшись и кинулся к кассе.

– Мне срочно надо с тобой поговорить. Только это приватно, – зашептал он.

Антон кивнул помощнику, скучающему за прилавком, и они с братом поднялись на второй этаж в жилые комнаты.

– Ну что у тебя случилось? – спросил Антон, проходя в гостиную. Андрей подождал, пока брат сядет, на мгновенье замер, обозначая торжественность момента, затем улыбнулся, сел напротив и достал конверт. Вытащил оттуда листок, еще раз улыбнулся и начал читать.

"Дорогой племянник, прошу у тебя прощения, что мы мало общались и хочу открыть тебе, что в семье на крайний случай закопан клад."

Услышав это, Антон напрягся и наклонился к брату, продолжавшему читать.

"Если когда-нибудь нужда вынудит тебя оказаться на улице без гроша в кармане и без всяких перспектив на будущее, не отчаивайся, ибо у тебя есть поддержка в виде закопанных драгоценностей. Клад зарыт рядом со знакомым тебе склепом. Но очень надеюсь, что тебе он не понадобится. Вот уже несколько поколений в нашей семье не были в столь тяжелой ситуации, чтобы к нему обращаться. С пожеланиями всего доброго, твой любящий дядюшка."

Антон с изумлением посмотрел на брата. – Чье это письмо?

–Теперь – ничьё, – весело сказал Андрей. – Его надо было передать вместе с завещанием наследнику, но тот умер до его оглашения. Потом письмо затерялось. А когда я нашёл его, то хотел выкинуть, но от любопытства вскрыл. Ну а что? – Андрей пожал плечами. – Теперь наследство отойдет к городу, а письмо вот ничьё.

– У тебя, как у помощника нотариуса не будет проблем, о письме еще кто-нибудь знает? – обеспокоенно спросил Антон.

В ответ Андрей радостно затряс головой. – На него вообще никто не обратил внимания. А когда я вскрыл его и прочитал, то сразу же побежал к тебе, не переставая улыбаться, сказал он.

–Спрячь его подальше, – Антон ткнул в письмо пальцем. – Надо все обдумать.

Андрей ушел, а Антон стал ходить по комнате взад и вперед, лихорадочно соображая. Вот она возможность. Но с чего начать? Копать надо однозначно. В хозяйстве найдется пара лопат. Пойдем ночью. Если не удастся найти клад сразу, придется сказать жене. Он не может пропадать всеми ночами без внятного объяснения. И надо будет поднять архивы на всякий случай и выяснить родственные связи умершего. Кладбищ два, у Северного моста и у Южного. А склепов вообще бесчисленное множество. Информация поможет сузить круг поисков, если не удастся найти клад у семейного склепа. Такая возможность, хоть и не большая, есть. Приняв решение, он побежал к брату узнавать фамилию покойного.

Уснуть в ту ночь Антону не удалось. Он лежал в постели и таращился в потолок. Такой шанс выпадает раз в жизни, и то не всем. Если получится найти клад, – размышлял он, – жена, наконец, перестанет называть его неудачником и зауважает.

Словно прочитав его мысли, она пнула его во сне и снова притихла. Наконец и Антон забылся сном и увидел реки шампанского и молоденьких красавиц, круживших подле него.

Весь следующий день был посвящен копанию в архивах, а с приходом ночи, братья, вооружившись лопатами, отправились на дело.

– Ты куда свою половину денешь? – спросил Андрей, бодро шагая рядом с братом.

Антон усмехнулся. – В путешествие поеду.

– А я женюсь, – мечтательно сказал он. – Уж очень мне одна девушка нравится, но отец у неё дюже строгий.

Антон внимательно посмотрел на брата и покачал головой. У него все начиналось очень хорошо, пока не разладилось. Да, брак- это как лотерея, никогда не знаешь, что в итоге. Хотя с деньгами может и получится. Но сначала их надо найти.

На Южном кладбище они отыскали склеп с фамилией Остаповы и стали вокруг него копать. Оптимизм постепенно угасал, уступая место разочарованию. Андрей еще раз потыкал в траншею лопатой. Ничего не было.

– Может, мы копаем не достаточно глубоко? – с надеждой спросил он.

– Да куда уж глубже? Еще чуть-чуть и мы выкопаем что-нибудь не то, – поморщился Антон. – Посмотрим у склепа семьи матери. Благо он тоже на Южном кладбище.

Разочарование усилилось, когда и там ничего не обнаружилось. Затем последовала бабушка, прабабушка и отчаяние. У Андрея опустились руки, он грустно стоял в сторонке и смотрел на свои деяния.

– Придется прийти ещё раз, хорошенько всё обдумав, сказал Антон, запыхавшись. – А сейчас уберём за собой, не хватало еще привлечь внимание. Остаток ночи они потратили, закапывая ямы, и ползком укладывая на место дернаки.

–Что будем делать? – спросил Антон на следующий день зевавшего от бессонной ночи брата. – Есть какие-то предложения?

– Ну, – протянул Андрей, – Я даже не знаю. Можно спирита пригласить. Может он свяжется с покойником и тот укажет конкретное место?

– Ты что! – воскликнул Антон, – Во-первых, ни к чему лишнему человеку о кладе знать. А потом, спириты – все шарлатаны. Вон Степан пасечник в свое время устроил сеанс. Подсказку хотел, где конкретно в саду зарыт клад, про который ему бабка говорила. Большие деньги спириту заплатил, а бабка не пришла. Ну то есть спирит сказал, что бабка была, но где клад, молчит, а чего бы ей молчать? Так что я думаю, не было никакой бабки. Зря только потратился. Кстати, – усмехнулся Антон, – клад он через пару лет нашёл, перерыв весь сад размером в гектар вдоль и поперёк. Только это ни клад оказался, а куча никчемного старья. Деньги, которые там были, из обращения вышли. Вот потеха то была соседям. А Степан аж прослезился. Два года копал, а нашёл это! Ни продать, ни подарить, ни в дело пустить. А ещё, после этого в саду половина деревьев загнулась. Он же перепахал всё как крот. Я же говорю, один убыток. Так что спирит не годится.