Невольница бесплатное чтение

Глава 1. В подарок султану

Она окинула взором огромную спальню. Вокруг были разбросаны подушки, на столиках стояли вазы с благоухающими цветами, тарелки с засахаренными и свежими экзотическими фруктами, манящие к себе сладости. Вдруг Ядвига обнаружила, что на ней нет джинсов и футболки, которые она надела утром. Вместо этого на ней красовались тончайшего шелка кофточка, вся переливающаяся разноцветными, блестящими нитями, которыми были вышиты узоры, и полупрозрачные шаровары – таки же блестящие, как и топ. На ногах Ядвига обнаружила, вместо привычных кроссовок, золотистые туфельки без пятки, с зауженным носком и невысоким каблучком в форме рюмки…

Сидела Ядвига на большом, невысоком ложе, над которым нависал длинный балдахин. Со стороны открытого балкона веяло прохладой раннего летнего утра. Девушка решила посмотреть, что же там, за окном, но в этот момент в комнату вошел мужчина.

– Проснулась? Хорошо. Сейчас тебе помогут привести себя в порядок, а потом мы вместе позавтракаем. И поторопись. Я не стал сегодня тебя будить, но обычно мы встаем раньше.

Мужчине Ядвига дала бы лет пятьдесят. Он был невысокого роста, не толстый, но крепкий – с мускулистыми руками и торсом, как у фитнес-тренеров. Волосы покрыла седина, крупные черты лица выдавали натуру решительную и жесткую. На мужчине тоже были шаровары, но из плотной ткани; широкий пояс обхватывал талию; короткая рубашка, распахнутая на груди, не скрывала волнующего рельефа тела…

– Кто вы и где я нахожусь? – спросила растерянная Ядвига, пытавшаяся не разглядывать мужчину так откровенно.

– Позже поговорим, – резко ответил он. – Пока, чтобы ты быстрее двигалась, скажу лишь одно: я – султан Фарид Садриддин Муллозода. Советую со мной не спорить и не задавать лишних вопросов. – Султан громко хлопнул в ладоши, и, как из-под земли, появились три молодые женщины. Одна держала в руках одежду, другая – поднос с какими-то бутылочками, третья – стопку полотенец. – Ты моя невольница, – снова заговорил султан, – но высшей касты, поэтому тебе положены отдельная комната и служанки. Они будут выполнять любые твои пожелания, кроме тех, которые противоречат моим указаниям и законам моей страны, что, в общем-то, одно и то же, – Фарид усмехнулся. – И, да, если я просил поторопиться, не нужно сидеть истуканом на постели. Шевелись!

Ядвига начала сползать с кровати. Ее единственным желанием было попасть снова домой, но она даже не сомневалась, что это противоречит указаниям султана. Служанки подошли к девушке и принялись ее раздевать. Попытки сопротивляться и крики «я сама!» привели только к тому, что султан расхохотался. Он вышел из комнаты, а служанки повели обнаженную Ядвигу в ванну. Скорее, она бы назвала это бассейном. Сидя в теплой воде, вся в пене, девушка попыталась вспомнить, как она все-таки сюда попала…

***

Началось все, как обычно: будильник в шесть утра, морось за окном, впереди – совещание у начальства, где будут долго и муторно пропесочивать, нудные разговоры с заказчиками. Ядвига нехотя вылезла из-под теплого одеяла и подошла к окну. Варшаву она любила, но спальный район, в котором она снимала квартирку, не вызывал теплых чувств. А что делать – в ее родном маленьком городишке работы не найти, а снимать квартиру в хорошем районе столицы не позволяли финансы. Приходилось мириться с пейзажем за окном, битком забитым транспортом и работой, которая приносила доход, но не приносила никакого удовольствия.

– Как же хочется моря, тепла и ничего не делать! – Ядя, как ее называли друзья, подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. На нее смотрела хмурая девица, с тоскливым взглядом, опущенными вниз уголками губ и первыми мелкими морщинками вокруг глаз.

***

«Вот оно!» – Ядвига хлопнула рукой по воде, окатив ни в чем не повинных служанок потоком брызг. Она ясно вспомнила тот момент: вот она смотрит в зеркало и… бах! – она сидит на кровати, вдыхает запах моря и ароматы цветов.

– Госпожа, госпожа! – запричитали девушки. – Мы сделали что-то не так?

– Не, все в порядке, – Ядвиге стало стыдно: они выглядели такими расстроенными.

Порассуждать дальше на тему своего странного попадания во дворец султана-как-там-его-зовут Ядвиге не удалось: ей помогли выйти из ванны, вытерли, несмотря на протесты, и повели в комнату, пространство которой заполняли многочисленные наряды. На Ядвигу надели очередные шаровары и топик. Усадив ее на пуф, одна из служанок принялась расчесывать волосы.

– Мне бы зеркало, – попросила Ядвига. – Хочется на себя глянуть.

Служанки охнули и закрыли рот руками.

– Что вы, госпожа! У нас нет зеркал! Их используют только колдуны и магини! Остальным за это грозит смертная казнь!

– За зеркала?! – Ядвига выглядела такой ошарашенной, что ей поспешили объяснить, в чем дело:

– Простите, госпожа, мы забыли, что вас привезли из далеких земель. Но у нас – большой грех смотреться в зеркало. Посмотревшись, когда-то женщины и девушки пропадали, будто их и не существовало! С тех давних времен зеркала у нас запрещены. Считается, что великий маг наложил на нас такое проклятие и лишь колдуны и магини могут смотреться в зеркала. Но наш господин, султан Фарид Садриддин Муллозода, велел те зеркала, которые есть во всей стране, переписать. Теперь они строго учтены, и если колдун или магиня используют их для злодеяний, зеркала разбивают, а осколки складывают в специальный сундук, который хранится в тайном месте, куда ходу нет никому.

У Ядвиги слегка затуманился рассудок от вылившейся на нее информации.

– Если исчезали женщины, почему мужчинам не оставили зеркал? У колдуна же они есть? – постаралась сосредоточиться девушка и найти какую-то логику и здравый смысл в поступках незнакомый ей людей.

Неожиданно в комнате наступила тишина. Ядвига удивилась: служанки не были болтливы, но они тихонько перешептывались между собой, хихикали в кулачок; шелестела ткань; шуршала щетка по волосам… И вдруг все звуки затихли. Ядвига повернулась и поняла, в чем дело – в комнату зашел султан.

– Ты готова? – спросил он. – Пойдем. Я тебе расскажу за столом.

Они прошли в еще одну комнату, где посредине стоял низкий стол, заставленный едой. Сидеть за ним полагалось на полу. Ядвига попыталась скопировать позу султана, и он расхохотался.

– Если у вас так не принято, садись, как тебе удобно, – сказал он добродушно. – Потом привыкнешь.

Давно такого завтрака Ядвига не видела перед собой. А точнее – никогда! Она даже не сразу смогла оценить размах пиршества: тонкие оладушки, варенья, в которых застыли красивые ягоды, тонкие хлебцы, сыры… А еще в центре стояла большая хрустальная плошка с горячим шоколадом.

– Начнем с зеркал, – Фарид Садриддин щелкнул пальцами, и служанка положила ему на блюдо всего понемногу, а потом проделала тоже самое с блюдом Ядвиги. – Сначала мужчинам зеркала оставили, но в их покои стали проникать женщины. У них зеркала отняли, но они хотели на себя смотреться не только в стекла окон и балконов или в водной глади рек и прудов, которые искажали их красоту. Поэтому они, всеми правдами и неправдами, пробирались в мужские покои. И… исчезали. Мой прадед принял единственное решение: вообще избавиться от зеркал.

Ядвига проглотила кусочек оладушка, политого потрясающего вкуса вареньем из персиков, на которое еще и покапали шоколадом. Мысль султана она поняла. Теперь ее интересовало, что это за страна, и как она сюда попала из Польши. Может, ее похитили? Она слышала истории про девушек, которых похищали для арабских шейхов, но никогда не думала, что ее внешность настолько для них хороша.

– Скажите, а как я сюда попала и как называется ваша страна? Где я? – осмелилась Ядвига задать вопрос.

Фарид Садриддин уже не так пугал ее, как в самом начале знакомства. В его глазах часто пробегали искры смеха, лицо иногда становилось добрее. Ядвига не могла не признать, что часто у нее сбивалось дыхание при взгляде на его подтянутую фигуру, которую не скрывала расстегнутая рубашка. У нее обычно не стучало громче сердце от одного только взгляда на мужчину. Ядвига даже забыла, когда в последний раз влюблялась.

– Как ты сюда попала?! – повторил султан ее вопрос. – Что ж, я не удивлен. Мне часто дарят невольниц, не ставя их самих в известность. – он снова расхохотался. – Тебя прислали без письма, без записки. Но так тоже бывает. Видимо, ты издалека, ведь твоя кожа и волосы слишком светлые, и ты не знаешь наших традиций. Скорее, ты мне сначала скажешь, откуда ты родом.

– Из Польши, – пробормотала Ядвига, не очень понимая, как ее можно было подарить султану. Кому это могло взбрести в голову? – У нас там много светловолосых.

– Хм, Польша… Даже не слышал о такой стране. Видимо, действительно, далеко. Но у нас ценятся голубоглазые девушки со светлыми волосами. Отличный подарок! У меня скоро день рождения. Думаю, кто-то решил сделать мне приятное заранее. Да и дорогу точно не рассчитать, лучше время брать с запасом.

– Но я не ехала. Я просто стояла утром перед зеркалом… ой! – спохватилась Ядвига.

– Ничего страшного, привыкнешь, – успокоил султан. – Мы знаем, что зеркала запрещены не везде.

– Да, так вот, я стола утром перед зеркалом у себя дома, а потом вдруг очутилась здесь. Я никуда не ездила.

Неожиданно Фарид Садриддин ей подмигнул. После чего отправил в рот засахаренную клубничину. Прожевав, он снова заговорил:

– Ничего странного. Значит, тебя отправили сюда при помощи колдуна или магини. Через зеркало. Что ж, это лишь говорит о силе твоей страны, в которой вполне овладели искусством перемещения на большие расстояния.

Ядвига не была уверена в последнем утверждении султана. Скорее всего, ее одурманили наркотиками, надели мешок на голову, посадили в самолет и привезли в подарок султану – про подарок она даже не сомневалась. Так показывают в фильмах, пишут в книгах о похищениях людей. Иной картины перед глазами не вставало. «Интересно, сколько за меня заплатили те, кто решил сделать такой сюрприз султану на день рождения», – подумала она, а вслух спросила:

– Извините, султан, а как все-таки называется ваша страна? Мне хотелось бы знать, где я нахожусь, – Ядвига боялась Фарида Садриддина уже чуть меньше и отважилась повторить свой вопрос.

– Ты находишься в великом султанате Аль Бахир. Моя страна простирается вдоль всего Великого моря, поэтому так и называется. Мы с тобой разговариваем на общем языке народов, но, как во всяком государстве, у нас есть свой, древний язык. Именно на нем Аль Бахир значит море.

К своему стыду Ядвига поняла, что понятия никакого не имеет о такой стране. «Наверное, маленькая совсем, – подумала она, – с низким уровнем образования и верой в магию. Зато, судя по всему, богатая!»

В этот момент служанки подошли к столу. Одна начала убирать блюда, оставив только те, на которых лежали фрукты и сладости; другая разлила кофе по крохотным чашечкам. Ядвига не все успела съесть со своей тарелки, но ее особо не спрашивали – видимо, щелчок пальцами дал им четкое указание на то, что султан велит подавать кофе и убирать еду.

– Сейчас пойдем, прогуляемся, – в своей безапелляционной манере заявил Фарид Садриддин. – Покажу тебе дворец и парк.

С одной стороны, Ядвигу снедало любопытство, с другой стороны, хотелось наконец остаться одной и обдумать сложившуюся ситуацию. Если вспомнить фильмы и книги, описывавшие ситуацию, схожую с той, в которой она оказалось, следовало срочно искать пути побега.

– Ты очень медлительная! – ворвался в ее сознание голос султана. – Пошли!

Ядвига проглотила остатки кофе и пошла за Фаридом Садриддином. Неудобные туфельки с узкими носами, без пятки мешали идти нормально. То ли дело кроссовки, в которых она постоянно ходила дома! Даже с платьями и юбками мода давно позволяла носить спортивную обувь, чем Ядвига и пользовалась…

– Пошевеливайся! – повелительно сказал султан. – Да, ты должна идти чуть позади, но не настолько же!

– Туфли неудобные, простите. Я к таким не привыкла, – Ядвига решила дерзить султану и задавать любые вопросы. Если он ее сам выдворит обратно, будет совсем прекрасно.

– А у вас какие носят? – Фарид Садриддин соизволил остановиться и обернуться. Он был выше ее и крупнее, но более всего девушку пугал прямой, строгий взгляд мужчины, который пронизывал насквозь.

– У нас носят кроссовки.

– Что это такое? Как они выглядят?

Ядвига опять удивилась: вот ведь до какой степени они здесь отстали от жизни, даже про кроссовки не в курсе.

– Это спортивная обувь, – попыталась объяснить она, – широкая, не шлепанцы, – Ядвига показала на пятку. – Шлепанцы мы носим на пляже, но то вьетнамки… Короче, они и спереди открыты. У кроссовок нет каблука, подошва сплошная. Поэтому и ходить в них удобно. Их сделали для занятий спортом, – еще раз повторила она для пущей убедительности.

– Спортом? – переспросил султан. – Странно. У нас есть соревнования, состязания в беге, метании копья и многие другие. Но в них женщины не принимают участия. И я не представляю, как ты смогла бы ходить в обуви состязальщиков.

«Спортсменов», – мысленно поправила султана Ядвига.

– Ладно. Пока не буду тебя торопить, – смилостивился Фарид Садриддин. – Но быстрее привыкай ходить в этой обуви. Никаких кровок тебе не видать.

– Кроссовок, – поправила Ядвига тихонько и тут же пожалела: султан чуть ни испепелил ее взглядом, а стоявшая рядом служанка шепнула: «Султану нельзя делать замечания».

Ядвиге оставалось только покорно поплестись за шествовавшем к двери султаном.

Выйдя из комнаты, они очутились в широком, длинном коридоре. Вдоль стен, через равное расстояние застыли стражники, и Ядвига поняла, что бежать отсюда будет не так просто. Пройдя несколько шагов, султан резко остановился.

– Итак, ты находишься на женской половине, – известил он Ядвигу. – Тебе могли показать все служанки и кто-то из моих жен, но я решил сделать это сам, раз ты из таких дальних мест. Женщины бывают резки друг с другом. Ревнуют, – он довольно ухмыльнулся. – Пока оградим тебя от их колкостей. Свои апартаменты ты видела. Из них ты сама выходить никуда не имеешь права. Только с моего позволения или с позволения старшей жены. И в любом случае нельзя ходить на мужскую половину, а в другие места ходить в сопровождении служанок. На мужскую тебя не пустят – там строгая охрана у входа. Служанки знают свою работу. Сейчас за тобой идут две, – Ядвига обернулась и, действительно, увидела двух девушек, стоявших чуть поодаль. – Если я решу в какой-то момент тебя оставить, они приведут обратно.

Фарид Садриддин повернулся и пошел дальше.

– А кто еще живет на этой половине? – спросила спину султана Ядвига.

Не оборачиваясь, султан ответил:

– Моя мать и сестра. Внизу живут невольницы и жены. Мы как раз туда и спустимся.

Ядвига старалась поспевать за султаном и одновременно осматриваться. Дворец поражал великолепием отделки, в которой преобладали светлые, мягкие тона. На стенах красовались замысловатые узоры бирюзового цвета, переходящие в розовый перламутр с вкраплениями золота. С потолка свисали люстры, от которых исходил теплый, желтоватый свет, похожий на свет луны. Ядвига непроизвольно остановилась, разглядывая лампочки – неужели в этой малообразованной стране есть электричество?!

– А, не видала такого, – султан заметил, что она не идет за ним, а разглядывает люстры. – У вас нет магического света?

– Электричества? Есть.

– Вы это так называете? Мы, по-простому, называем магией. Зачем придумывать лишние слова, – Фарид Садриддин передернул плечами. – Я тебе покажу, как у нас его создают.

После слов о магии Ядвига окончательно уверовала в полную невежественность населения страны: уж если сам султан считает, что лампочки загораются благодаря магии, страшно подумать, какого уровня остальной народ.

Вскоре они подошли к мраморной лестнице. Ядвига застыла у балюстрады, не в силах пошевелиться от восторга: внизу перед ней раскинулся огромный зал, посреди которого бил фонтан. Его струи били высоко, прямо в прозрачный потолок, который освещало яркое солнце, отчего брызги переливались всеми цветами радуги. В Варшаве Ядвига видела похожий фонтан в одном из торговых центров, но разница бросалась в глаза. Фонтан во дворце султана не просто вздымался струями вверх. Нет, струи воды, каким-то непостижимым образом, образовывали цветок, и получалось, что поднимаясь вверх, лепестки цветка словно закрывались, а опадая вниз струи-лепестки раскрывались. Достигнув определенной высоты, вода застывала, давая полюбоваться на водный цветок, и лишь потом окончательно опадала, чтобы тут же начать вздыматься вверх. Наверху цветок с закрытыми лепестками тоже застывал, сверкая в лучах солнца, словно настоящая роза, политая дождем.

– Какая красота! – воскликнула Ядвига.

Султан довольно улыбнулся:

– Да, согласен. Такого нет у вас в стране?

– Нет, – вынужденно признала Ядвига, – фонтаны есть, конечно, но такого нет.

– Пошли вниз, – Фарид Садриддин протянул ей руку и повел по лестнице.

Ядвиге показалось, ее тряхануло током – так подействовало прикосновение султана. Ей никогда не нравились мужчины постарше. Ладно еще лет на пять, но султану было не то что тридцать, Ядвига чувствовала, что ему было под пятьдесят, судя по морщинкам, а главное – полностью седым волосам.

– Сколько вам лет? – выпалила она, от своей наглости непроизвольно сжав его руку. – Простите, если такой вопрос неприличен, – она совсем смутилась.

Султан остановился и посмотрел ей прямо в глаза.

– Сорок восемь. В этом вопросе нет ничего неприличного. Странные у вас в стране понятия о приличиях. Возраст – это опыт и знания. Чем человек взрослее, тем он более мудрый. Да, он может быть негодяем, но мудрости ему будет не занимать. А молодость в любом случае глупа. Тебе двадцать? Вот ты пока и не понимаешь ничего.

– Двадцать пять, – пробормотала Ядвига, – и не такая я уж глупая.

Фарид Садриддин опять рассмеялся.

– Хорошо, с тобой спорить, как с цветком – бесполезно. Зато любоваться можно бесконечно. В любом случае, двадцать пять – отличный возраст. И детей нарожать можешь, и ума набраться, и опыта, чтобы детей растить, готовить к взрослой жизни, а потом еще и советы давать.

Ядвига вовсе не планировала рожать детей, но решила пока не спорить. Ее по-прежнему держал за руку султан, и они продолжили спускаться по лестнице.

– Сейчас мы пройдем в покои, где живут жены, – Фарид Садриддин повел ее в правое крыло, располагавшееся под теми комнатами, в которых жали она сама. – К старшей жене мы зайти не сможем, хотя она желала увидеть тебя. Но, к величайшему сожалению, она сейчас больна. Мы не станем ее беспокоить. А вот и покои остальных жен.

Он распахнул дверь. В комнате слева и справа стояли низкие кровати под балдахинами, по пять с каждой стороны.

– Они в другой комнате. Отдыхают после завтрака, – пояснил султан.

«Ага, а мне отдохнуть после завтрака не дали», – обиженно подумала Ядвига, но долго размышлять о несправедливости судьбы не пришлось: они зашли в следующую комнату.

Там, на диванчиках сидели женщины разного возраста. Кто-то шил, кто-то читал, кто играл в шахматы. Когда они вошли, все сразу прекратили заниматься своими делами.

– Мне преподнесли прекрасный подарок, – объявил султан, показывая на Ядвигу. – Красавица из далеких земель, моя новая невольница. Высшей касты, как видите: светловолосая и голубоглазая. Поэтому ей отведены отдельные покои наверху.

Вдруг Ядвига почувствовала на себе весьма неприветливый взгляд. На нее смотрела потрясающая красотка – не чета ей, пусть светловолосой и голубоглазой. Молодая женщина обладала редкими чертами: огромные карие глаза с длинными, чернющими ресницами, пухлые губы, высокие скулы. Густые темно-каштановые волосы струились до самой попы, высокая грудь вздымалась под открытым, переливающимся топиком, прозрачные шаровары с широким поясом не скрывали стройных ног, который подчеркивал тонкую талию. Красотка подошла к Ядвиге и приподняла ее подбородок длинными пальцами, унизанными золотыми кольцами.

– Отдельные покои, мой господин? Посмотрим, найдете ли вы в ней какие-то другие достоинства, кроме редкого цвета волос и глаз. Высшая каста не даром выродилась в наших землях.

– Успокойся, Наирия, – султан схватил женщину за запястье и отвел ее руку от лица Ядвиги. – Скоро ты станешь старшей женой, и ты это знаешь. Мои чувства к тебе не угасли.

Почему-то Ядвиге стало грустно от того, что, оказывается, султан любит другую. Когда это она успела в него влюбиться? Нет уж, надо взять себя в руки и найти способ отсюда бежать! В этот момент Фарид Садриддин пошел к выходу, и Ядвиге оставалось только последовать за ним. Она кинула на соперницу гордый взгляд, правда, не была уверена, что та вообще его заметила. На родине Ядвига кое-как справлялась с капризными, сварливыми клиентами, и часто начальник говорил, что ей не хватает жесткости в характере: «Ты и с коллегами не можешь держаться достойно, и с клиентами. Нужно, чтобы тебя уважали и считались с тобой. Иначе повышения не видать!». Ядвига вспомнила эти слова, и поняла, что боец из нее никудышный…

После покоев султановых жен они двинулись дальше и пришли к тому помещению, где жили невольницы. Разница бросалась в глаза: женщины здесь спали на полу, на тонких матрацах, без всяких балдахинов и других удобств.

– Сейчас невольницы заняты разными делами, кто шьет, кто готовит еду, кто убирается, – пояснил султан отсутствие обитательниц этой части дворца. – Тебе повезло: ты существо высшей касты. Остальные невольницы не прохлаждаются почем зря.

– А почему одни женщины у вас жены, а другие – невольницы? – опять решилась на вопрос Ядвига.

– Некоторые стали женами по своему положению: они дочери или сестры тех мужчин, которые занимают высокое положение в султанате, включая моих родственников. Стать моей женой – это честь! Ее многие хотят заслужить. Пошли. Теперь мы выйдем в парк. Вся другая сторона дворца – мужская… Так вот, женой может стать и невольница, если мне она особо приглянулась. Редкий случай, но возможный. Невольниц мне дарят. Они прибывают из разных стран, как ты, например. Есть и местные женщины, но их происхождение не дает им права сразу стать моей женой.

Пока Фарид Садриддин рассказывал, а Ядвига переваривала информацию, они успели выйти из дворца. За ними, по-прежнему, шли две ее служанки и охрана султана. Охранников Ядвига заметила не сразу: они двигались бесшумной тенью, держась чуть поодаль. Но руки мужчины постоянно держали на рукоятках мечей, а взгляд их был суров, лица не выдавали эмоций.

В парке, раскинувшемся перед ними, росли экзотические деревья, благоухали яркие цветы и пели птицы. То тут, то там переливались в солнечном свете маленькие фонтанчики. Пройдя в молчании несколько минут, Ядвига и султан вышли к еще одной балюстраде. И опять Ядвига ахнула: они стояли на высоком холме, а внизу, до самого горизонта простиралась морская гладь. Бирюзовый цвет воды слепил глаза; волны набегали на скалистый берег, разлетаясь мириадами брызг.

– Здесь можно купаться? – не удержалась Ядвига, забывшая, когда в последний раз была на море.

Фарид Садриддин засмеялся.

– Конечно! Из дворца, если пойти направо, а не прямо, как мы, попадешь к лестнице, которая ведет к широкому, песчаному берегу. Там купаются женщины. Я разрешу тебе сходить туда завтра. Служанки тебя проводят.

Ядвиге очень хотелось прогуляться одной, но это точно будет противоречить воле султана, поэтому пока придется ей подчиниться.

Несмотря на ее желание посмотреть на море подольше, Фарид Садриддин повел девушку дальше. От жаркого солнца их скрывала густая листва деревьев, но Ядвиге все равно было непривычно жарко. Она быстро оценила свой новый наряд: открытый топик и тонкие шаровары из тончайшей ткани практически не чувствовались на теле. А султан бодро шагал впереди, словно для него вообще не существовало ни жары, ни усталости.

Вскоре они подошли к заросшей плющом калитке.

– Это сад нашего лекаря. Сюда заходит только он и моя мать, – сказал Фарид Садриддин. – Вход запечатан магическим заклинанием, но, на всякий случай, знай – посторонним сюда хода нет!

– Почему? – искренне поинтересовалась Ядвига, которой ужасно захотелось посмотреть, что там внутри за калиткой.

– А ты любопытна, – заметил султан. – Но я объясню. В саду растут разные растения, и почти все они ядовиты. Лекарь их выращивает для лечения всевозможных болезней, однако, для того, чтобы они принесли пользу, а не вред, ими нужно уметь пользоваться. Как-то давно растением из этого сада отравили моего отца. Когда я пришел к власти, хотел велеть уничтожить все растения. Мать остановила меня от этого шага. Но я наложил запрет на посещение сада, и отвечает за него мой лекарь. Если кого-то снова только попробуют отравить, сразу выяснится, кто отравитель, ведь сняв заклинание… Впрочем, больше тебе знать не следует, – резко оборвал себя Фарид Садриддин.

Глава 2. Пошла на повышение

После первой прогулки с султаном по парку прошел месяц. И за это время случилось очень много событий – в Варшаве за такой же период у Ядвиги не случалось ровным счетом ничего нового. Впрочем, и за куда более длительный период ничего не происходило…

Началось все с того, что Ядвига попыталась сбежать. Сначала ей казалось, что из дворца выйти незамеченной не получится: за ней постоянно следили служанки и охрана. Первые приходили утром и не оставляли Ядвигу до вечера, что ее безумно раздражало. Они прибирались, переодевали ее, приносили и уносили еду, сопровождали на прогулках. А даже если ничего не делали, то просто сидели на низеньких диванчиках, вышивая или перешептываясь. Охранники стояли в коридоре и, когда Ядвига пару раз высунула нос из своих покоев ночью, она мгновенно их заметила – проскочить мимо явно не вариант в любое время суток. Борьбу за свободу душили на корню.

Но однажды, буквально через неделю после ее появления во дворце, султан объявил о параде, который он захотел провести во время грядущих празднований по случаю его дня рождения. Всю охрану собрали вечером для репетиции парада буквально на час. Ядвига сказала служанкам, что устала и рано ляжет спать. Они ушли, а она быстро выскользнула в опустевший ненадолго коридор. Оттуда Ядвига пошла к боковой лестнице, которая вела к спуску на песчаный пляж.

Уже стемнело, и Ядвига надеялась, что, несмотря на фонари, ей удастся незаметно пройти к берегу, а там в итоге покинуть территорию дворца и попасть в город. В городе официально заявить в полицию о похищении, но еще лучше – найти польское посольство и просить защиты.

До берега Ядвига добралась без приключений. Правда, с моря дул ветер; песок был влажным и прохладным. Ядвига не догадалась захватить с собой что-то более теплое, и теперь дрожала от холода в своей ночной рубашке, больше походившей на вечернее платье, но вообще не гревшей. Тонкая, белая ткань развевалась на ветру, неудобные туфельки без задника утопали в песке. Девушка с трудом пробиралась вперед, зная лишь одно: вскоре она выйдет к небольшому утесу, за которым начиналась дорога, ведущая к городу. И тут Ядвига поняла, какую ошибку она совершила – сверху ее было прекрасно видно! Особенно в белом платье на фоне темного неба и сливавшегося с ним моря…

– Что, тебя плохо кормят?! – кричал на нее Фарид Садриддин. – Плохо одевают?! К тебе плохо относятся?! Тебе предоставили отдельные покои, работать не заставляют! Чего еще желать?!

Забившись в угол кровати, Ядвига с ужасом смотрела на разъяренного султана, которому мгновенно доложили о ее неудавшейся попытке бежать.

– Я хочу домой, – проблеяла она. – Да, я там хуже ем и одеваюсь. Там мне приходиться рано вставать, а не валяться в постели в свое удовольствие. Но там мои друзья и родные, любимый город, хоть он не идет в сравнение с вашим дворцом. Мне самой странно, но мне реально иногда хочется поработать.

Султан вздохнул и сказал чуть более добрым голосом:

– Многим сначала бывает сложно. Привыкай. Пути назад у тебя нет. Чтобы не скучать, найди себе занятие, – он задумался на минуту, – вышивай, например. Велю принести тебе ткани и нитки с иголками.

Вот уж чего не хотелось, так это вышивать! Ядвига от этой мысли содрогнулась: у нее со школы не ладилось с уроками домоводства, а после она к ниткам с иголками не прикасалась. Даже одежду старалась покупать с чем угодно – молниями, поясами, шнуровками – только не с пуговицами, которые теоретически могли оторваться и вынудить взяться за иглу.

– Не надо тканей и иголок, – сказала Ядвига тихо, но настойчиво. – Я подумаю, чем заняться. Спасибо за совет.

Позже служанка, отпаивая ее горячим чаем, шепнула:

– Госпожа, вам повезло! А то бы посадили под замок в подземелье для острастки. Говорят, там страшно – жуть! С вами, госпожа, ничего такого не сделали, видно султан, действительно, к вам по-доброму относится. Но вы больше не бегите отсюда. Все равно поймают.

Но Ядвиге надоело однообразие. Может, это и не подземелье, но тюрьма точно: три комнаты, часть дворца, парк – вот и все раздолье.

– Книги-то у вас есть? Библиотека что ли какая-нибудь? – спросила она у девушки. – Я бы почитала. Про интернет не спрашиваю: его точно нет. Уверена.

На лице служанки отразилось непонимание. Однако она ухватила первую мысль.

– Книги есть. Только надо спросить дозволения господина. Если он вам позволит, то мы вас сопроводим в великое хранилище книг.

Но до великого хранилища книг дело не дошло, потому что вскоре случилось второе событие: умерла старшая жена султана. Она долго болела и, тем не менее, ее смерть повергла весь дворец в уныние. Более всех, конечно, страдал султан. Он пришел к Ядвиге в покои и разоткровенничался.

– Она всего на три года меня моложе, – рассказывал Фарид Садриддин Ядвиге за обедом. Он не всегда приходил к ней разделить трапезу, однако, в этот раз ему явно хотелось с кем-то поговорить. – Мы познакомились, когда были детьми, и я сразу решил на ней жениться. Лиара – дочь нашего соседа, дочь султана. Она отличалась необыкновенной красотой и прекрасным характером до самых последних дней. У нас есть сын. Ты скоро с ним познакомишься – он прибудет из путешествия к моему дню рождения. Больше детей нам судьба не дала.

Во дворце поговаривали о странной болезни Лиары. Якобы, она отличалась отменным здоровьем, но после рождения первого сына больше зачать не смогла. А в последние два года слегла, лишь изредка вставала с постели для короткой прогулки. Лекарь не смог ее вылечить, хотя и готовил зелья из лучших трав, которые росли в его огороде. Лекари, приезжавшие из других стран, тоже не смогли ничем помочь – только разводили руками. О странной болезни никто не слыхивал, а лечить неизвестное непросто, а то и невозможно. Даже великий колдун султаната смог лишь облегчить состояние Лиары – болезнь не отступала.

– Великий колдун считает, что кто-то использовал магические заклинания, причем сильные. Такие, которые даже он снять не способен. И тут мне в голову приходят только два варианта: либо в стране есть тайный враг, скрывающий свои силы, либо этот тайный враг живет не в моем султанате, и вычислить его будет еще сложнее. Пока моим помощникам ничего выяснить не удалось, а единственной зацепкой является мнение великого колдуна, который никогда не ошибается в подобных делах.

Ядвига хотела сказать, что, наверное, следовало отвезти Лиару в более продвинутое в плане медицины государство, положить в больницу, провести обследование и лечить современными лекарствами. Но она знала, что наткнется на стену непонимания, а то и гнев, поэтому сочувствовала горю султана молча, без комментариев. Ее опять поразила вера местного населения в магию и народные средства. Нет, в Польше тоже многие использовали травы, настои и прочие традиционные методы. Тем не менее, официальная медицина отрицалась лишь совсем отсталыми людьми. А уж колдовство и магия!.. Пожалуй, они давно остались только в сказках.

Хоронили людей в Аль Бахире тоже странно: простые люди исчезали без следа, а знатным устраивали пышную церемонию, после которой они тоже исчезали, но в пантеоне, стоявшем в самом дальнем углу парка, появлялась их статуя, детально воспроизводившая внешность умершего. Понятное дело, Ядвиге говорили, что это специальный магический ритуал. Никаких кладбищ в султанате не то что не признавали – о них не слыхивали и слова такого в языке не существовало. Сама Ядвига полагала, что человека просто кремируют, а статую делают быстро по слепку, как посмертную маску. Статуя Лиары мгновенно появилась в пантеоне, и Ядвига не могла не признать, что она безумно похожа на старшую жену султана – как живая.

Церемония прощания сначала проходила в парке при дворце, а в городах султаната на улицах городов и деревень. Накрыли множество столов, покрытых богато вышитыми скатертями, а на возвышении – на том самом месте, откуда Ядвига впервые увидела море – стоял постамент с телом Лиары. Некоторое время все пили и ели. Затем Фарид Садриддин и его сын от одной из жен накрыли Лиару золотистым полотном. Двенадцать раз ударили в гонг, сняли полотно, под которым больше не было ее тела. Люди выстроились в длиннющую очередь и пошли к пантеону, где уже появилась статуя: мимо нее следовало проходить с поклоном. Очередь выстраивалась по ранжиру: первыми шли султан, его жены, приближенные, невольницы, а потом все остальные.

Сын Лиары и Фарида на прощание не приехал, но это никого не заботило: похороны не считались чем-то обязательным даже для ближайших родственников, ведь в любой момент можно было посетить пантеон и посмотреть на статую. На самом деле, конечно, сын бы прибыл во дворец, но он путешествовал по далеким землям, и никто не был уверен в том, что до него дошло хотя бы послание о смерти матери. Планировалось, что он приедет на день рождения отца – значит, так тому и быть. Ядвиге все это казалось странным: при нынешних-то средствах связи можно хоть до Таити быстро доставить сообщение.

«А уж если магию использовать их любимую, – усмехнулась про себя Ядвига, – то, наверное, и до луны быстро дойдет новость». Но вопрос она султану задать не осмелилась: иногда Ядвига чувствовала, что какие-то вещи лучше не спрашивать.

***

После похорон во дворце только и разговоров было о том, кто займет место старшей жены.

– Почему это так важно? – осмелилась в один из дней спросить Ядвига султана. – Плохо живут только невольницы, и то лично у меня условия хорошие. А что будет у старшей жены, кроме отдельных апартаментов? – свои покои она упорно называла апартаментами, никак не привыкнув к устаревшему на ее родине слову «покои».

– Старшая жена не только живет отдельно, – часто султан не противился и рассказывал Ядвиге о том, что она спрашивала. – Она моя советчица, сопровождает в поездках, является лицом Аль Бахира, поэтому должна быть и умна, и красива. Ей многое позволяется, потому что я ей доверяю, – последнее слово Фарид Садриддин произнес с нажимом и пробуравил Ядвигу взглядом. – Кроме того, именно сын старшей жены после моей смерти займет трон.

– А если нет от нее сына? – не отставала Ядвига. – Дочка не может возглавить страну? У нас давно такое возможно. Двадцать первый век на дворе.

Султан хмыкнул. Ядвиге нередко казалось, что он не всегда понимает ее слов. Проигнорировав последние фразы, он ответил:

– Закон не воспрещает женщине возглавлять государство. Тем не менее, всем понятно, что женщина не справится с такой нагрузкой. Ей нужно заниматься семьей, рожать и растить детей. Один всего случай у нас такой был в истории… Поэтому, если нет сына от старшей жены, собирается совет султаната и выбирает властителя из сыновей от других жен. Принимают во внимание их возраст, ум, хватку, родословную. Но подобное случается крайне редко.

– А как вы выбираете старшую жену? Кто будет следующей?

– Пока не умрет первая назначенная старшей, следующую не выбирают. В некоторых странах султаны вообще дожидаются рождения мальчиков, чтобы среди их матерей и выбрать старшую. Я буду думать. Выбор не прост. И я не сторонник выбора из матерей моих сыновей, ведь если жена молода, она родит, а вот если глупа – этого не исправит даже самая сильная магия!

«Логично, – подумала Ядвига, – но опять он про магию! Глупость вообще ничем не лечится, магия здесь не при чем».

Конечно, все прочили место старшей жены Наирии, дочери лекаря. Его древняя родословная позволяла Наирии многое, хотя обычно лекари не принадлежали к знатным семьям. Ядвига ее недолюбливала: при редких встречах та всегда так злобно смотрела на нее, что аж мурашки по коже пробегали. Но Наирия слыла умной, способной дать совет по любому поводу. С детства ее учил отец, и мудрый лекарь сумел вложить в красивую головку кучу всяких мудростей-премудростей. К тому же, Наирия была молода и здорова: вполне способная родить султану сыновей. Отсутствие детей на данный момент оправдывали редкими посещениями Наирией спальни Фарида Садриддина. Но после того, как она станет старшей женой, дело точно сдвинется с места, – так считали все сплетники.

Третье важное для Ядвиги событие поразило не только ее. Никто не понимал, как такое случилось и почему. Совершенно неожиданно султан объявил, что старшей женой назначает… Ядвигу! По ее просьбе он велел оставить ей прежние покои, но приставил к ней премудрого Хамеда. Хамед был ближайшим советником Фарида Садриддина, сыном великого колдуна султаната. Ему вменялось в обязанность посвятить Ядвигу во все тонкости, рассказать историю страны, объяснить, как следует себя вести и что от нее требуется в мельчайших деталях. Считалось, что девушка недостаточно образована, хотя сама Ядвига так не считала по понятным лишь ей причинам – большинство знаний были в этой стране попросту неприменимы!

Всем приказали оказывать соответствующие почести новой старшей жене султана. Несмотря на удивление, вызванное решением Фарида Садриддина, никто не имел ничего против Ядвиги. Никто, кроме Наирии. По слухам, которые пересказывали служанки, полюбившие не связанные формальностями разговоры с Ядвигой, Наирия рвала и метала. Она обещала навести на новую старшую жену всяческие проклятия, извести ее с лица земли – короче говоря, желала ей самых ужасных вещей, которые только могла придумать.

– Опасайтесь ее, госпожа, – шептали служанки, – ее отец – лекарь. И она умеет многое! Наколдовать точно!

Колдовства Ядвига не боялась, но она прекрасно знала о других, совершенно тривиальных способах отмщения – а то их не практиковали в Польше в ее школе и, позже, в компании, где она работала.

– Зачем вы меня так повысили? – спросила Ядвига султана, когда представился случай. – Разве я гожусь на эту роль? Разве я могу вам что-то советовать? Разве вы меня любите, в конце концов?! – она сердилась на себя за излишнюю эмоциональность, но успокоиться не могла больше из-за того, что не понимала собственных чувств. Сложившаяся ситуация Ядвигу волновала и сбивала с толку.

Фарид Садриддин нахмурился и перестал есть, отодвинув от себя тарелку с нежнейшими кусочками кролика.

– Я полагал, что ты сочтешь это за честь! А ты опять недовольна! Чтобы ты могла давать нужные советы, к тебе приставили премудрого Хамеда. Он даст тебе недостающие знания. В остальном ты мудра не по годам. Такой же была и Лиара. Нужным знаниям можно обучиться, но житейской мудрости не набраться, если ее нет. Впрочем, у тебя есть знания, которые ты получила в своей далекой стране. Они отличаются от наших представлений, что полезно. Ну и я уже говорил: цвет твоих волос и глаз однозначно указывают на принадлежность к высшей расе. Ты красива и умна. От Лиары тебя отличает лишь дурной характер. Но, в отличие от глупости, это вполне можно исправить. Ты уже стала спокойнее и вежливее. Я подожду, пока ты полностью не осознаешь свое новое положение. Я проявлю терпение. У меня есть жены и невольницы для ночных утех. С этим я тоже не буду тебя торопить. Сама захочешь увидеть меня в своей постели.

Султан встал из-за стола.

– Продолжай свой ужин без меня. И хорошенько подумай над моими словами. Впрочем, я попрошу Хамеда уже завтра начать с тобой занятия. Нечего тебе отдыхать и веселиться без дела.

Весельем свое времяпрепровождение Ядвига не назвала бы, но отвлечься ей действительно не помешало бы. Да и любопытство брало верх – премудрого она точно завалит вопросами, которые не решалась задать султану. Хотя ответа на свой главный вопрос она все равно не получит – причины ее карьерного взлета в гареме Фарида Садриддина Муллозоды объяснить Ядвиге Хамед явно не сумеет. Более всего, ее смущали комплименты султана по поводу внешности. Ядвига пыталась смотреться в водную гладь, но не замечала каких-то сильных изменений, кроме ставших более пышными волос. Дома она их стягивала в тугой хвост, а тут ей их тщательно расчесывали и оставляли распущенными. Вот и все изменения. Пожалуй, еще она подзагорела, что неудивительно при местной погоде. Ядвига заметила – дожди здесь, если и шли, то только ночами. Днем светило солнце, а сгорать ее белоснежной коже, давно забывшей, что такое загар в южных краях, не давали масла и кремы, которыми Ядвигу мазали с утра до вечера.

«Тоже мне – красотка», – фыркала Ядвига, наклоняясь над водой и крутясь и так, и эдак. Зеркал категорически не хватало!

***

По велению султана Ядвиге сообщили, что во дворец съезжаются гости – отпраздновать день рождения Муллозоды. Главный праздник планировался на воскресенье, но уже с понедельника устраивались развлечения для тех, кто решил провести во дворце всю неделю. В другой бы раз Ядвиге сидеть в своих покоях или гулять по парку, однако, в честь празднества ей велели наряжаться и выходить к гостям.

С первого дня у Ядвиги вызывали удивление все эти вычурные, блестящие наряды, в которые её облачали служанки. Дома она бы такое никогда не надела! Раздобыть бы старые джинсы и футболку, в которых она сюда прибыла, но ей говорили, что старую одежду султан велел выбросить. В брюках здесь женщины ходили, но это не были привычные для Ядвиги штаны. Нет, это были тончайшего шёлка шаровары, которые, на современный лад, назвали бы юбкой-брюками. Но сейчас Ядвиге несли прекрасное длинное платье из белого атласа. Предполагалось, что для праздненств ей сошьют несколько нарядов, и это платье было первым, которое следовало срочно примерить. Оно оказалось впору – с Ядвиги давно сняли мерки, и невольницы, в чью обязанность входило шить одежду, справились на отлично.

Опять очень захотелось посмотреть на себя в зеркало. Ядвига подошла к стеклянной двери балкона. Она знала, что стекло здесь необычное: через него все было видно, как и через обычное, но если попытаться в него посмотреть на себя, то тут же отражение расплывалось, хотя все остальное было по-прежнему видно нормально. Тем не менее, Ядвига увидела свой силуэт и оценила платье: оно красиво облегало ее фигуру сверху, подчеркивало талию при помощи широкого пояса из золотистого цвета парчи и дальше ниспадало мягкими складками до пола. Она покрутилась, разглядывая рукава с такими же как пояс широкими манжетами, юбку, взлетевшую над полом, и уловила движение возле двери – в комнату вошел султан. Он одобрительно покивал:

– Прекрасный наряд! Завтра с утра именно в нем мы с тобой будем встречать важных гостей: приедет отец дорогой Лиары и вся его свита. Он уже немолод, но вполне бодр. Надеюсь, Хамед успел тебя научить тому, как подобает вести себя в таком случае, – Фарид Садриддин продолжал рассматривать Ядвигу, отчего та смутилась окончательно. – Остаться на завтрак с тобой не могу: поел рано. Много дел и уже начались церемониальные встречи с прибывшими гостями. – Султан развернулся и вышел из комнаты, оставив Ядвигу стоять с открытым ртом.

«Ладно, не подведу, – пообещала мысленно Ядвига скорее себе, чем султану. – Не встречали мы что ли султанов и их приближенных».

Служанки снова переодели Ядвигу, опять облачив ее в тонкие шаровары и топик в блестках, и она пошла в соседнюю комнату к столу, съесть завтрак. Одна служанка принесла кофейник, вторая – поднос со сладкими булочками, обсыпанными разноцветными шариками. На столе уже стояли блюда с поджаренными хлебцами, сливочным маслом, благоухавшим местными травами, разных сортов сыром и вианом, ставшим для Ядвиги любимым местным блюдом. Вианом называли тонкие, зажаренные до хруста кусочки таинственной птицы, которую ловили опытные охотники. Виан был куда сочнее курицы, и готовили его самыми разными способами, но хрустящие жареные ломтики нравились Ядвиге больше всего. Внешне они напоминали ей знакомые чипсы, только куда вкуснее!

Ядвига уже знала, что разноцветные шарики, которыми обсыпали булочки, шоколадные, покрытые глазурью, во рту будут забавно шипеть и лопаться, напоминая шампанское. Ей не хватало обычной яичницы, но что делать – здесь не ели яйца, считая их священными, воплощающими будущую жизнь, неродившееся дитя. Зато блюд из птиц было полно: почему-то вылупившихся из яиц существ вполне позволялось съедать.

Завтрак Ядвига начала с кофе. Вот, что было замечательным, так это кофе: крепкий, с приятным привкусом ванили и корицы… Неожиданно перед глазами всё поплыло. Не понимая, что происходит, девушка попыталась встряхнуть головой.

– Госпожа, что с вами?! – услышала она крик служанки, словно из далёка-далека.

Хотелось ответить, но силы покидали и Ядвига медленно осела на стуле. Голова запрокинулась, руки безвольно повисли вдоль тела, глаза закрылись. В ушах звенело и слышался громкий топот, от которого хотелось бежать подальше…

– Она очнулась! Смотрите, она открыла глаза!

Над Ядвигой склонилось несколько человек, а она поняла, что лежит на своей кровати под балдахином. Из окна дул лёгкий, тёплый ветерок, светило солнце. «Почему я лежу? – никак не понимала Ядвига. – Я ведь сидела за столом и завтракала». Она попыталась приподняться, но голова тут же опять рухнула на подушку.

– Лежите, госпожа! – запричитал дворцовый лекарь. – Вам не следует вставать!

– Что случилось? – язык с трудом слушался и еле шевелился, поэтому слова Ядвига проговорила тихо-тихо.

– Вас пытались отравить, – сообщил лекарь с широко раскрытыми от ужаса глазами. – Сейчас сюда придёт султан. Он встречает высоких гостей, но уже знает об отравлении и о том, что вы остались живы. Вам повезло: я оказался поблизости от ваших покоев, когда вы потеряли сознание. Зульфия выбежала отсюда послать за мной, а я как раз пришёл на женскую половину проверить здоровье матери султана, жаловавшуюся на головную боль. Пришлось сначала зайти к вам. И на счастье у меня с собой был саквояж, в котором я ношу по обыкновению все основные средства. Во дворце давно никого не пытались отравить, однако, у лекарей принято всегда носить при себе противоядие.

– Зачем кому-то захотелось меня отравить? – Ядвига снова приподняла голову, но сил ей явно не хватало сделать даже малейшее движение.

– Мне тоже хотелось бы знать! – прогремел знакомый голос: в комнату вошёл Фарид Садриддин. – В праздничные дни покуситься на жизнь моей любимой жены? Что вы скажете, лекарь? Какой это яд?

Ядвига вжалась в перину. Её всегда пугал громогласный султан, и сейчас она чувствовала себя виноватой в отравлении самой себя. «Соберись, тряпка! – приказала Ядвига себе. – Феминистки всего мира смотрят на тебя! Не подведи!» Чуть расправив плечи, что вряд ли заметил Фарид Садриддин Муллозода, Ядвига смело посмотрела в глаза судьбе.

– Яд подсыпали в кофе, – продумывая каждое слово, заговорил лекарь. – В кофе растворяется без следа лишь один-единственный порошок.

– Какой порошок? Не томи! – взревел султан.

– Тот, что можно намолоть из птунии, которая растёт в аптекарском огороде, господин. Эта часть сада закрыта для всех… кроме меня, господин, и вашей матушки, которая увлекается знахарством. Даже моим помощникам туда вход запрещён.

На лице Фарида Муллозоды появилась недобрая усмешка.

– Получается, Ядвигу хотел убить либо ты, либо моя мать? Ты это хочешь сказать? Интересно знать, зачем вам обоим это понадобилось.

Лекарю хотелось провалиться сквозь землю. Он опустил голову ещё ниже.

– Что вы, господин! В мыслях не имели. Простите, я не имел, но уверен: ваша матушка тоже такого не помышляла! – бормотал лекарь, запинаясь на каждом слове.

– Расследование я поручу Кемалю. В своей матери я уверен. В тебе – нет, – припечатал султан. – Но раз ты спас Ядвигу, значит, не собирался её убивать. Логики в подобном поступке я не вижу, хотя у тебя просто-напросто могло не быть выбора. Ты же случайно проходил мимо. Или не случайно? Короче говоря, тебе придётся дать показания. Служанки! Те, кто подавал завтрак моей любимой Ядвиге, кто присутствовал в это время в покоях, тоже пройдите для дознания к Кемалю! Сюда я пришлю кого-нибудь другого. Кемаль, у дверей поставь охрану. Всю еду и напитки повелеваю пробовать, прежде чем до них дотронется Ядвига. Что ты ей еще прописываешь? – обратился он к лекарю. – И долго ли она будет оставаться в постели?

– У меня сильные средства против ядов, – промолвил лекарь. – Правда, мы их давно не применяли. Но, думаю, подействуют быстро. И питье приготовлю. Этот напитое быстро вернет госпоже силы. Есть сегодня не советую. А пить побольше.

«Вот и у нас при отравлении также, – подумала Ядвига, – хоть чем трави, а только потом не есть, лежать и много пить».

– Дорогая, – опять услышала она голос султана, – отдыхай. Основное расследование мы проведем после празденств, когда гости разъедутся. Но не сомневайся: отравитель будет пойман и казнен! Вечером я зайду узнать, как ты, и сможешь ли завтра приветствовать вместе со мной отца Лиары.

Когда комната опустела, Ядвига смогла наконец сосредоточиться. Итак, её хотели убить. В любимых детективах для расследования преступления задавались тремя вопросами: мотив, возможность и цель. «Начнём с последнего: с какой целью меня пытались отравить»…

Глава 3. Ядвига готовится к балу

Так как Ядвиге велели лежать и отдыхать, она занялась анализом. Понятно, что место старшей жены может стать вакантным только в случае ее смерти. В таком случае цель отравления Ядвиги – очистить дорогу к вершине местной карьерной лестницы. Кто этого больше всего хочет? Правильно – Наирия. Мотив тоже выяснить не проблема: ревность к султану, месть за то, что Ядвига заняла ее место, карьеризм – Ядвига понялась в гареме на высшую ступень, подвинув Наирию. Личная неприязнь тоже служила мотивом, объединив все остальные чувства. Впрочем, личную неприязнь Наирия испытывала к Ядвиге с самого начала, еще до «повышения», но точно не ожидала подобного подвоха. Небось думает, что Ядвига вокруг султана бегала и пылинки с него сдувала…

Более того, именно у Наирии была возможность! Она ведь дочь лекаря и могла знать, как попасть в аптекарский огород, и как использовать птунию. Все сходится. Да, подсыпать птунию в кофе Наирия сама не смогла бы, но она могла подговорить кого-то из служанок. Подговорить или подкупить. Это уже дело техники. Она во дворце с рождения – наверняка знает тут все вдоль и поперек.

Ядвига заворочалась – слишком легко складывалась картинка. А если кто-то хотел, чтобы она так сложилась? Наирия уж точно не дура, и пытаясь убить соперницу, должна была понимать, что все сразу подумают на нее. Но других своих врагов Ядвига не знала, отчего стало страшнее – невидимый враг куда опаснее очевидного недруга… Валяться в постели Яде надоело и вдруг она вспомнила о библиотеке, до которой так и не дошла.

– Эй, девушки, кто-нибудь! – позвала она, неожиданно осознав, что начала привыкать к обслуживанию собственной персоны. Скажи ей кто-то совсем недавно о такой метаморфозе – засмеяла бы.

Одна из служанок быстро встала и подошла к кровати.

– Что вам угодно, госпожа? – спросила она с поклоном.

– Читать угодно. Вы мне говорили, что во дворце есть библиотека. Хочу взять оттуда книжку.

– Но вам запретили вставать, госпожа! Вам надо лежать! – воскликнула девушка.

– Так вы принесите. А читать можно вполне и лежа, – заявила Ядвига. – Идите, принесите вашу любимую книжку. Вас же здесь всех учат читать? Всеобщее, так сказать, дворцовое образование?

– Да, но учат по-разному. Тех, кто беднее, в основном учат счету. Родители обязаны нанимать учителей своим детям. Однако бедняки чаще обходятся малым, ведь дети должны помогать им в работе и по дому, а не учиться.

– Школ, значит, нет?

– Чего? Простите, госпожа, не поняла, чего нет, – девушка покраснела, потом побледнела в ужасе от того, что не может сразу ответить на вопрос.

Ядвига вздохнула и села на кровати, опершись на подушки, чтобы не смотреть на служанку из положения лежа.

– Школа – это учебное заведение… – начала она объяснять, но поняла, что слово «заведение» понимание только запутывает. – В школе учат разным предметам. Читать, считать, химия, там, физика… Туда дети ходят и учатся все вместе.

– А, как в гареме! – своеобразно поняла объяснение служанка. – Там тоже учат всех вместе, кроме некоторых жен и, вот как вас, госпожа, некоторых невольниц.

Несмотря на внутреннее неприятие сравнения школы с гаремом, Ядвига кивнула – если так понятнее, то и ладно.

– Значит, ты читать умеешь?

– Да, я попала во дворец девочкой и училась в гареме вместе с другими.

– Есть у тебя любимые книги? Про любовь, например? – не отставала Ядвига.

– Про любовь? – девушка явно опять попала в тупик. – Не знаю… Я могу принести про растения! – нашлась она. – Или про звезды.

– Давай про растения, – Ядвига решила, что, скорее всего, в книге будет написано про злосчастную птунию. А может и про каких других местных интересных представителей флоры – авось пригодится. Тем более, что учиться у премудрого Хамеда пока Ядвига толком не начинала.

Вскоре служанка вернулась из библиотеки с тяжеленным фолиантом. Ядвига положила книгу на колени и раскрыла ее на первой странице. И тут ей показалось, что последствия отравления опять дали о себе знать: буквы запрыгали перед глазами, а растение с картинки будто ожило: листочки затрепетали, как на ветру, бутон раскрылся, и Ядвига увидела цветок насыщенного бордового цвета с золотистыми прожилками. Она закрыла книгу, потом закрыла глаза и посидела некоторое время не шевелясь. Затем Ядвига снова открыла книгу и увидела все тоже самое: пляшущие буквы, трепещущий на ветру цветок и раскрывающийся бутон.

«Магия! – непроизвольно подумала она, но взяла себя в руки и сказала себе: – Магии не существует!»

– Лейла! – позвала она служанку. – Открой, пожалуйста, книгу и скажи, что ты видишь. А то у меня буквы перед глазами пляшут.

– Ой, госпожа! Вы же не местная! Говорим мы на общем языке, а вот для чтения книги нужно приспосабливать специально. Сейчас, погодите. – Девушка взяла фолиант, положила его на столик. – Какой ваш родной язык?

– Польский, – пролепетала Ядвига.

– Польский, – тихо повторила Лейла. – Нет, с этим я не справлюсь. Пойду позову премудрого Хамета, – с этими словами она вышла из комнаты.

Через некоторое время служанка вернулась с ближайшим советником Фарида Садриддина, сыном великого колдуна султаната. В их отсутствие, несмотря на порыв полистать книгу, Ядвига оставалась сидеть на кровати – мало ли тут чудес, куснет еще за палец какое-нибудь ожившее растение. Нет уж.

– Вы захотели почитать! Похвально! – Хамет постучал по фолианту указательным пальцем. – Но книгу вы, госпожа, выбрали сложную. Я бы советовал начать с истории султаната. Впрочем, воля ваша. Если вам интересны растения, начнем с них. Служанка не смогла выговорить название вашего родного языка, госпожа. Не затруднит ли вас повторить?

– Польский. Еще я знаю английский и французский. Не все книги переведены на польский, можно перевод и на более распространенные в мире языки.

Ядвиге показалось, что Хамет хочет позвать врача – так он смотрел на Ядвигу – как на сумасшедшую.

– Самый распространенный язык – это общий язык народов. Но если, как вы говорите, госпожа, буквы перед вашими глазами прыгают, значит, вас ему не обучали. Не волнуйтесь, я приведу книгу в удобный для вас вид.

Хамет положил руку на фолиант и зашептал какие-то странные слова. Минут через десять он замолчал.

– Да, наш султан говорил мне, что вы к нам попали из очень далекой страны. Так и есть! Вы сможете читать, госпожа, но мне это стоило больших усилий! Очень редкий у вас язык. Удивляюсь, что вы сразу заговорили на общем языке – переход должен был произойти куда более сложный! Но это лишь подтверждает ваше особое происхождение!

Если бы Ядвига хоть что-то поняла из этого набора фраз! Но факт оставался фактом: когда она открыла книгу, все буквы бодро сложились в слова на ее родном, польском. Некоторые фразы выглядели странновато, однако, в целом перевели неплохо. «Как перевели? – спросила себя Ядвига, никогда доселе не видевшая такого суперсинхронного перевода, да еще и в письменном виде. – Магия, чтоб ее!» В пользу пресловутой магии, в которую так не хотелось верить, говорили и цветы, продолжавшие шевелиться на ветру, распускаться и выдавать прочие видеоэффекты. «Нет, всякие там планшеты, компьютерная графика… – размышляла Ядвига, – но тут у них куда более продвинутая технология. Вот ведь – в чем-то совсем дремучие, а в чем-то передовики мировой научной мысли!»

– Приятного чтения, госпожа, – пожелал Хамет. – Только не переутомляйтесь! Вам следует много отдыхать, чтобы быстрее встать на ноги.

– Кстати, премудрый Хамет, если мне завтра придется приветствовать гостей вместе с султаном, существуют ли какие-то моменты, которые мне надо знать? Или просто стоять столбом? – вспомнила о своем статусе Ядвига. А так как она ни разу в жизни не то что с султаном вместе не принимала гостей, но вообще не видела, как это делают султаны в каком бы то ни было статусе, то знания этикета совсем не помешали бы.

– О, я не думаю, госпожа, что вас следует сегодня сильно напрягать! – воскликнул Хамет. – Для начала я бы вам посоветовал скромно улыбаться, кивать, не смотреть гостям прямо в глаза. За султаном следовать буквально в полушаге, позади: не сильно отставать, но и не идти вровень, уж подавно не опережать. А вот стоять следует рядом, но первой не заговаривать, отвечать гостям вежливо, но кратко.

«Похоже на то, как ведут себя первые леди. Ничего страшного», – успокоила себя Ядвига, видевшая первых леди только по телевизору, и в глубине души она совсем не была уверена, что сможет держаться как они.

Не успела она додумать свою мысль, как в комнату вошел Фарид Садриддин.

– Я решил устроить в честь тебя бал, – заявил он с порога. – Послезавтра будет уже достаточно гостей, чтобы провести его на высшем уровне. И ты успеешь встать на ноги. Платье у тебя есть, а возможно сошьют еще. В общем, для поднятия твоего настроения, испортившегося после сегодняшнего неудачного завтрака, я велел подготовить все к балу.

М-да, ради нее так стараются, но почему-то Ядвиге становилось страшнее. Во-первых, она на обычные танцульки с универа не ходила. Во-вторых, она умеет танцевать классические танцы, так как ходила на них в школе, но не уверена, что здесь танцуют какой-нибудь вальс или танго. В-третьих… бал это нечто из сказок, связанное с королевскими дворцами. В жизни Ядвиги доселе ни сказок, ни дворцов не случалось.

– Простите, а какие танцы у вас танцуют на балах? – севшим от волнения голосом спросила Ядвига.

– Ох, ты же у нас неуч, – хмыкнул султан. – Что это у тебя? – неожиданно спросил он, увидев книгу, лежавшую на коленях у Ядвиги. – А, растения! Полезная вещь. Читай, – позволил он. – Но позже. Сейчас пусть служанка сходит в библиотеку вместе с Премудрым и принесет книгу о танцах нашей страны. Хамет, ты помнишь, о какой речь – там, где со всеми движениями, подробно о том, как проходят балы. Уверен, нашей госпоже это будет полезнее.

Султан забрал с колен Ядвиги книгу о растениях, пролистал ее, опять хмыкнул и положил фолиант на столик возле кровати.

– Тебе готовят специальный отвар. Он быстро поставит на ноги. Вечером, полагаю, сможешь потанцевать с нашим распорядителем балов. Я пришлю его, и, если что-то останется непонятным после прочтения книги, спросишь распорядителя.

Ядвига печально посмотрела на книжку про растения. Теперь придется волноваться не только за завтрашнюю встречу, но и за бал. Вот ведь напасть!

Комната опустела. Только служанки сидели тихонько на своих низеньких банкетках, но с их постоянным молчаливым присутствием Ядвига успела свыкнуться и часто вообще не обращала на них внимание. Опять она подумала о своем странном приключении. Наверное, с работы уволили… Подруги волнуются. Интересно, кто-нибудь заявление о ее пропаже написал? Ее ищут? Странно, но Ядвигу все больше обволакивало необычное ощущение полного спокойствия. Найдут ее – не найдут, стало безразлично. Больше стали волновать местные проблемы. Ядвига вспомнила об отравлении. Все-таки хочется почитать про птунию. И она снова положила толстый фолиант себе на колени. Однако только Ядвига начала искать птунию, как в комнату вернулась служанка с книгой о танцах.

– Премудрый все для вас перевел, госпожа. Хотя в этой книге слов мало – в основном показывают, как танцевать, – прокомментировала она.

Не успела Ядвига осознать, что происходит, как перед кроватью возникла здоровенная деревянная подставка. С той же стороны служанки полностью подняли балдахин, чтобы Ядвиге было удобнее смотреть. На подставку водрузили… о, нет, это был даже не фолиант, а огромный, как сказала бы Ядвига, телевизор. Единственное, что его роднило с книгой – это большое количество страниц из плотной бумаги.

На обложке было написано название: «Танцы Аль Бахира». Буквы чуть подрагивали, но выглядели вполне по-польски. А вот картинка, как и в книге о растениях, оживала на глазах: девушка в шароварах, поверх которых была надета юбка, и топике танцевала в паре с молодым человеком, тоже в шароварах, но плотных – как уже поняла Ядвига, мужчины в султанате носили только плотные штаны – и в рубашке, расстегнутой на несколько верхних пуговиц. Из книги лилась завораживающая, энергичная музыка, а пара танцевала что-то похожее на индийский танец. Они не прикасались друг к другу, хотя двигались на очень маленьком расстоянии, почти вплотную.

Служанки открыли фолиант на первой странице. Действительно, слов там было написано мало: «Танец Саибия. Одиночный. Исполняют незамужние девушки низшего сословия». На иллюстрации танцевала целая толпа. «Как в “Лебедином озере”», – вспомнила Ядвига недавний поход на балет, когда в какой-то момент на сцену выпорхнула туча балерин в белых пачках. Нет, конечно, девушки Аль Бахира не походили на балерин, но танцевали слаженно, их наряды вполне годились для сцены, а музыка была даже задорнее чем у Чайковского. В целом танец напоминал известный восточный танец живота в странной смеси с индийскими мотивами. Красиво. Но Ядвигу беспокоило то, что она в школе учила классические европейские танцы и вот такие фортели выдавать не умела. Ее размышления прервал приход распорядителя балов – Ядвига сразу поняла, что это именно он. Мужчина был худощав, высок, в черных шароварах, отделанных сверху золотой нитью, как водится, в белой рубашке. На голове у него красовалась темно-бордовая феска.

– Госпожа, мне велели подготовить вас к балу! – провозгласил он с порога. – Я вижу, вы начали с танца, который вам не пригодится. Он не соответствует вашему статусу. Но так как вам нужно знать процедуру бала, я вам сразу скажу, что в этой весьма полезной книге танцы расположены в правильной последовательности. Сначала гости рассаживаются за столы, стоящие по периметру зала. Их развлекают невольницы, наложницы и девушки из сел и городов, которые хотят попасть во дворец. Во время танца их могут выбрать, поэтому они очень стараются. Порой, семьи тратят все свои сбережения для того, чтобы дочь или сестра выучилась танцам, а также на покупку красивого наряда. Гости смотрят на танцы и едят изысканные закуски.

Такой подход Ядвигу не удивил: в польских ресторанах тоже часто люди смотрели какое-то представление и ели.

– Вот, посмотрите, – распорядитель балов перевернул тяжелую страницу. – Следующий танец исполняют молодые люди. В нем тоже участвуют низшие сословия.

Теперь перед Ядвигой отплясывала толпа юношей. Их шаровары были очень широкими и, когда танцоры выполняли какое-нибудь движение, они становились похожими на юбки или паруса, эффектно взлетая в воздух. Ткань была хоть и плотной, но явно более легкой, чем обычно носили мужчины. В руках танцоры держали сабли, которыми размахивали так, что в воздухе слышался свист.

– Это не опасно? – спросила Ядвига.

Распорядитель понял правильно:

– Опасно, госпожа, ведь сабли заточены остро, как для смертельной схватки. Но если девушки стараются показать себя с выгодной стороны при помощи своей красоты, то юноши показывают свои навыки в использовании оружия. Смотрите, сейчас они будут танцевать уже не с саблями, а с кинжалами.

На странице снова сменилась картинка. Теперь, действительно, юноши танцевали с кинжалами, также яростно размахивая ими, как прежде саблями. Потом они вышли с луками. Ядвига смотрела во все глаза, ведь во все стороны реально полетели стрелы!

– Это точно опасно! – вскрикнула она. – Причем, и для гостей тоже!

– Вы правы, но отчасти. Танцоры оттачивают свое мастерство месяцами, а многие даже годами, готовясь к отбору. Берут на балы далеко не всех. Когда они тренируются, случаются жертвы. Не часто, госпожа, не расстраивайтесь! Однако всякое бывает, это правда. Но во время бала, скажу вам честно, в наши дни маги ставят защитное поле, чтобы уберечь гостей. Когда-то так не делали, но после гибели любимой жены султана много-много лет тому назад, решили более не рисковать.

Ядвига напряглась.

– Ее убили случайно? – спросила она с дрожью в голосе.

– Нет, – вздохнул распорядитель. – Это было убийство. Но вам нечего бояться, – спохватился он, правильно поняв испуг Ядвиги, которую утром пытались отравить. – Защитное поле более чем сильное. Оно и не такую угрозу, как стрелы, может отразить. Давайте перейдем к следующему танцу. Не будем расстраиваться впустую.

Хотела бы Ядвига не расстраиваться! Танцы с оружием, несмотря на защиту, созданную при помощи магии (а при помощи чего еще – она была уверена, что именно так ей объяснят и этот фокус), вызывали у нее не самые светлые чувства.

– …вы едите, – вещал распорядитель, – следующую подачу закусок. Обычно это жареные в вине дары моря, сдобренные приправами.

Хоть этот пункт был полностью понятен Ядвиге. Дары моря она любила, и с удовольствием съест, тем более, что почему-то данный прием пищи не сопровождался танцем. Распорядитель перевернул страницу.

– А вот то, что нужно вам. Танцы гостей и приближенных. Главное правило – мужчины и женщины не касаются друг друга. Но танцы парные. То есть, вы с партнером повторяете движения друг друга. Они лишь слегка отличаются: у женщин более плавные, у мужчин более резкие. И поворачиваетесь вы в противоположные стороны.

– Меня могут приглашать другие мужчины или только султан?

– Могут, но, конечно, сначала они должны спросить позволения у султана. Я записываю все пары в свой блокнот. Всего танцев на балу четыре. Потом опять выходят юноши и девушки, факиры развлекать гостей, а вы едите. Посмотрим первый танец.

Так как Ядвига в школе изучала не только сами танцы, но их названия и историю, она узнала в нем контрданс – танец семнадцатого-восемнадцатого веков, где пары стояли напротив друг друга и выполняли несколько фигур. Разница заключалась лишь в том, что в Аль Бахире ни женщины, ни мужчины не касались друг друга, а словно танцевали сами по себе. Хотя, если приглядеться, то становилось заметно, что пары все-таки существуют – казалось, они двигаются, словно больше вокруг никого нет. «Завораживающее зрелище», – призналась себе Ядвига. Контрданс она помнила не очень хорошо, но восстановить движения в памяти она надеялась быстро.

– Мне для бала обещали сшить платье или я надену то, которое уже готово. Значит, платья женщины здесь все-таки носят? – спросила Ядвига распорядителя.

– Да, – кивнул он, – гостьи и придворные, в отличие от низших сословий, надевают платья. Мужчины надевают, как видите, более узкие шаровары, которые мы называем брюками («какое совпадение!» – не без ехидства подумала Ядвига), туфли с задником и разноцветные рубашки. Танец номер два, – объявил он и перелистнул страницу.

Этот походил на полонез, который Ядвига особенно любила, ведь он имел польское происхождение. Пары шествовали по периметру бальной залы, а перед ними бодро отплясывал молодой человек, рассекавший саблей воздух – будто прокладывал им дорогу. Но и здесь пары не касались друг друга, а держались с двух концов за длинную шаль.

Третий танец точно воспроизводил вальс. Весьма странно было смотреть, как пары кружатся в вальсе на расстоянии: нет, и здесь они друг до друга не дотрагивались, но все движения выполняли словно перед ними стоял невидимый партнер. Но больше всего Ядвигу поразило танго! Отточенные движения, взлетающие в воздух юбки и топот синхронно отбивающих такт ног… Правда, под юбками оказались невидимые доселе шароварчики, но красоты танца это не отменяло. В руках у танцующих не было кастаньет, зато они громко щелкали пальцами.

«Неслабая смесь! – подумала Ядвига. – Причем, в исполнении европейских танцев я бы султана не заподозрила бы никогда!» Тем не менее, Ядвигу такой набор успокоил: она вполне могла, немного потренировавшись, освоить местные вариации.

В тот день вместо обеда Ядвиге пришлось выпить крайне противный отвар, однако, после она в самом деле почувствовала себя гораздо бодрее. Ей велели полежать еще некоторое время, потом принесли тоненьких блинчиков с начинкой, смахивающей на нежнейший сладкий творог, и вареньем из какого-то фиолетового цветка. Теперь всю еду и напитки пробовали служанки и только затем позволяли есть и пить Ядвиге.

Примерно через час после блинчиков к Ядвиге снова пришел распорядитель.

– Нам с вами надо хотя бы один танец разучить. После вы скажете, что неважно себя чувствуете и сможете пропустить остальные три, – объявил он.

Но к его вящему удивлению, Ядвига бодро усвоила все четыре танца, особенно поразив исполнением танго.

– Вот так вам! – удовлетворенно пробурчала она себе под нос. – Мы и без вашей магии вполне еще на что-то способны!

Для встречи гостей Ядвиге приготовили платье, которое она мерила утром, а для бала обещали принести на примерку наряд чуть позже. Давно забытое волнение охватило Ядвигу. Пожалуй, в последний раз она так волновалась перед выпускным. И категорически не хватало зеркала!

Глава 4. Ядвига играет роль первой леди

На следующее утро Ядвигу разбудили ужасно рано. Она уж и отвыкла так рано просыпаться: несмотря на ворчание, Фарид Садриддин не настаивал на том, чтобы ее будили к тому времени, когда он сам привык вставать. Поэтому на завтрак султан приходил, перекусив у себя, а с Ядвигой больше разговаривал, чем ел. Но из-за приезда важных гостей ей пришлось подчиниться общему дворцовому распорядку, пойти в сопровождении служанок в ванну-бассейн, где, не слушая ее протестов, Ядвигу тщательно потерли довольно жесткими мочалками (будто она не мылась сто лет, но видимо для гостей ее посчитали недостаточно чистой), сделали массаж, втирая в тело душистые масла, помыли ей голову ароматным шампунем, в который добавлялись эссенции местных цветов.

После приведения Ядвиги в порядок в ванной, ее растерли полотенцами, усадили на стул и начали расчесывать волосы гребенками, отчего они распушились, и даже без зеркал Ядвига чувствовала, как они ложатся красивыми волнами по плечам. Затем последовал завтрак, отличавшийся от предыдущих малым количеством блюд. Не успела Ядвига толком поесть, как к ней заявился Фарид Садриддин.

– Любишь же ты поспать! – воскликнул он, не соизволив пожелать доброго утра. – Тебе еще одеваться! Ох, какая ты небыстрая!

– Я быстрая, – буркнула Ядвига. – Чего там одеваться-то. Сейчас платье надену и все. И потом, если бы меня так тщательно не мыли, я была бы готова раньше.

– Таков ритуал, – немного смягчившись, произнес султан, – ты сегодня впервые выходишь к моим гостям в качестве любимой жены. Положено соблюсти все традиции.

Пока Фарид Садриддин говорил, с Ядвиги сняли шелковый, длинный халат, надели на нее тонкие шароварчики и плотный, белый топик, облачили в платье, которое она мерила накануне. На ноги Ядвига надела золотистые. матерчатые туфельки – на сей раз с задником. Ядвига бы их назвала балетками. После этого ее усадили на стул и снова принялись расчесывать ей волосы, в которые вплели золотистые ленты. Полной неожиданностью для Ядвиги стал макияж – вот уж чего она не ожидала! Но ей накрасили ресницы, чуть махнули кисточкой по скулам и даже едва прикоснулись мягкой розовой палочкой к губам.

«Зеркало! Как же тут плохо без зеркал!» – печально подумала Ядвига, страстно желавшая увидеть свое отражение. Зато вместо отражения она получила комплимент от султана:

– Прекрасно! – удовлетворенно произнес он. – Недаром я тебя выбрал. Таких белокурых красоток в ближайших землях не сыскать!

Надо отметить, сам Фарид Садриддин выглядел тоже совсем неплохо. Ядвига сразу заметила, что в отличие от европейских мужчин его возраста, султан выглядел весьма моложаво. У него не было ни грамма лишнего жира, а седина не портила общего вида. Никакой тебе лысины, никакого пивного живота. Острый взгляд и редкая, но обаятельная улыбка. Сегодня Фарид надел темно-синие брюки – не обычные шаровары, а именно брюки прямого покроя. На нем, как всегда, красовалась белоснежная рубашка и расшитая золотистыми нитями жилетка.

– Пойдем, скоро приедут гости. А пока я тебе расскажу о том, кто уже прибыл, и кого мы ждем.

Фарид Садриддин повел Ядвигу вниз, где возле так полюбившегося ей фонтана они сели за низкий столик. Служанки подали кофе и встали вместе с охраной султана чуть поодаль.

– Всего до конца недели нас посетит несколько сотен гостей. Я хотел поговорить с тобой вчера, но досадное происшествие не позволило мне рассказать тебе о всех тонкостях грядущего события. Итак, основная часть гостей приезжает в Аль Бахир принять участие в торжествах, которые проходят в стране всю эту неделю. Сегодня второй день недели, а мне докладывают, что практически все гостевые дома наших поселений заполнены. Жителям выгодно такое положение дел – они отлично зарабатывают во время подобных праздников…

– Извините, – перебила Ядвига, – а какие еще крупные праздники есть в стране, кроме вашего дня рождения?

– Сейчас рассказывать некогда, ведь мы многое празднуем – есть о чем поговорить. Наш народ любит увеселения, и они привлекают гостей, поэтому торжеств у нас хватает. Мы считаемся людьми, лучше всех умеющими веселиться и веселить других. Я попрошу Хамеда поведать тебе обо всех праздниках. Так вот. Сюда, на территорию дворца прибывает около ста человек, включая прислугу. Мои родственники живут здесь, а остальные располагаются в малых гостевых дворцах. Ты знаешь, что сын мой в отъезде, но завтра к балу он приедет. А сейчас мы будем встречать другую мою родню: отца Лиары, его любимую жену, невольницу и троих детей. Азиру исполнилось семьдесят. Первая любимая жена умерла почти тридцать лет назад, и он выбрал себе другую. У него два сына и дочь – они тоже приедут. Также приедет его любимая невольница. Азир везде возит этих двух женщин, но ты должна помнить о своем статусе: ты приветствуешь только жену. Невольнице только слегка киваешь.

Ядвига улыбнулась – ох уж эти дворцовые интриги.

– А с детьми здороваться? – спросила она, чтобы не попасть впросак.

– Да, хороший вопрос. Сначала мы с султаном приветствуем друг друга, потом вы с его женой обмениваетесь приветствиями. И только затем мы с тобой здороваемся с их детьми. В это время невольница присутствует, но стоит в стороне.

– Вы не сказали, сколько лет детям, – Ядвига никак не могла привыкнуть называть султана господином и всячески старалась этого слова избегать.

– Они все взрослые. Старшему сыну тридцать, младшему – двадцать пять. Дочери двадцать три, почти как тебе. Но ты задала правильный вопрос, потому что напомнила мне о важном обстоятельстве – на детей Азира наложено проклятие. Ты должна знать, что они по этому поводу очень переживают, и лучше данного вопроса не касаться. Короче говоря, Ядвига, сыновья никогда не смогут жениться, а дочь выйти замуж, и у них не будет детей.

– Почему так произошло? – Ядвига выпучила глаза на султана. В ее голове никак не хотели укладываться предрассудки, распространенные в Аль Бахире. Нет, конечно, и у них в Польше многие женщины верили в проклятия, предсказания и порчу. Но таковых было мало, среди мужчин вообще подобное считалось смешным, а уж глава государства вообще не рассуждал о проклятиях, хотя, учитывая историю страны, наверное, частенько хотелось.

– Видишь ли, когда Азир женился второй раз после смерти матери Лиары, на роль любимой жены претендовала другая женщина. Все так и думали – он выберет именно ее. Более того, старший сын Азира родился от той женщины. Но султан решил иначе. Думаю, увидев Кассандру, ты поймешь почему. Так вот, обиженная невольница тайно съездила в горы, где живет отверженный колдун Ибн Саид…

Ядвиге захотелось спросить, почему колдун оказался отвергнутым – информация валилась на нее, как из рога изобилия.

– …он и наложил проклятие на родившихся и не родившихся к тому моменту детей султана. На всех детей, какие у него есть и будут. Помнишь, я говорил тебе, что у нас с Лиарой родился всего один сын. Думаю, проклятие распространилось и на нее. До того она успела выйти замуж за меня, а вот после наложения проклятия она начала угасать, и детей у нас больше не родилось. Старший сын Азира хотел жениться несколько раз, но либо невесты умирали, либо отказывали ему. Второй сын и дочь даже не пытаются создать семью. Это их горе! Поэтому вопросы про их невест и женихов даже не задавай.

Ох, вот это Ядвига хорошо понимала. У нее была подруга детства, у которой не ладилось с кавалерами. А она так хотела выйти замуж, что любой вопрос на эту тему вызывал у нее бурю негативных эмоций. Непонятно оставалось другое. И, несмотря на всю нелепость вопроса, Ядвига его задала:

– А почему нельзя снять проклятие? Поехали бы к другому колдуну или, как вы здесь говорите, к магине – и дело сделано!

– О-о-о, дорогая моя! – воскликнул Фарид Садриддин. – Проклятие отверженного никто снять не может! Да и не посмеет!

Договорить султану не дали. К нему подбежал слуга.

– Господин! Великие гости приехали! Они идут сюда!

Фарид Садриддин встал, и Ядвига поднялась вслед за ним. Они вышли из дворца и встали у парадных дверей. Вдали уже виднелась процессия: носилки под балдахинами одни за другими – их несли слуги султана Азира. За ними шли невольницы, служанки и охрана. У Ядвиги подкосились ноги: она опять почувствовала себя первой леди государства, отчего аж тошнота покатила к горлу – так она волновалась. Казалось бы, чего от него требуют – кивнуть, поздороваться, никого не перепутать и не оказать лишней чести невольнице, каковой она сама являлась буквально несколько дней назад… Но ее обуревало странное чувство ответственности за страну, которая ей была чужой. Ответственности перед султаном и даже служанками, готовыми в любую минуту прийти на помощь.

Процессия подошла совсем близко. Носилки поставили на землю. Первым вышел сам султан – Ядвига сразу поняла, что это Азир. Как и Фарид Садриддин, он выглядел намного моложе своих лет, хотя шапка седых волос покрывала и его голову. Поверх красной рубахи у него был надет длинный, тонкий, расшитый плащ. На голове красовалась высокая, ярко-зеленая шапка с пером. Из-под следующего балдахина показалась удивительная женщина. Ядвига помнила, что ей было едва за сорок, но выглядела она лет на тридцать максимум. Эффектная блондинка с кудрями до самой попы двигалась весьма грациозно. Юбка ее темно-синего платья, точно в цвет глаз, развевалась на ветру, как флаг. Кассандра завораживала – на нее можно было смотреть бесконечно!

От разглядывания гостей пришлось отвлечься: к Фариду Садриддину и Ядвиге уже подошли Азир и Кассандра. Сначала друг друга поприветствовали султаны. Потом, как велели, Ядвига слегка наклонила голову и тоже поздоровалась с гостями. За ними стояла молодая, темноволосая женщина – видимо, та самая невольница, которую Азир повсюду возил с собой. С ней здороваться не следовало, и она, как предупреждал Фарид Садриддин, просто отошла в сторонку. Затем к султану и Ядвиге подошли дети Азира: двое сыновей и за ними – дочь. Старший сын был очень похож на отца, с одним лишь отличием: его волосы не тронула седина и на солнце они отливали густым черным цветом. А вот дети Кассандры были куда более светловолосыми, видимо, унаследовав эту черту от своей матери. Конечно, блондинами их не назовешь, но они заметно отличались от остальных людей.

Вокруг фонтана теперь стояли банкетки и низкие столики. Гостей пригласили присесть после долгого пути – хотя султанат Азира располагался по соседству, из-за размеров Аль Бахира дорога была неблизкой. Дети Азира сели отдельно по левую руку от султанов; невольница расположилась в стороне в полном одиночестве, и Ядвиге даже стало ее жаль. Два султана, Фарид и его тесть, сидели на небольшом возвышении в центре зала, а Ядвигу и Кассандру посадили вместе по их правую руку. Не очень пока поняв, о чем можно и о чем нельзя говорить с гостьей, Ядвига решила выбрать две нейтральные темы, которые, как ей казалось, годятся и в пир, и в мир: дорога и погода.

– Как вы доехали? – обратилась она к Кассандре. – Не утомила ли дорога?

Так как ее никто тут же на месте не четвертовал, Ядвига понадеялась, что не спросила ничего неположенного этикетом.

– Утомила, – ответила Кассандра. Голос у нее звучал мелодично и очень приятно, несмотря на то, что был довольно низким для женщины. – Вы еще не выезжали из Аль Бахира?

Ядвига отрицательно помотала головой.

– Значит, все впереди, – Кассандра улыбнулась. – У нас в стране, в Аль Гаоль, в основном пустынная местность. Мы находимся вдали от моря. Кода-то, в стародавние времена огромные земли, которые простирались до Великого моря, у Аль Гаоля отвоевали пирольцы. Пироль был маленьким, но крайне жестоким кочевым племенем. После войны с нами они осели и остались на том участке земли.

– Вы не пытались отвоевать свою территорию обратно? – спросила Ядвига, впервые почувствовала искренний интерес к тем местам, куда попала поневоле.

– Пытались. Но пирольцы не просто отбивали нападения. Они потом вырезали мирные деревушки Аль Гаоля, мстя за попытку отобрать обратно наши же собственные земли. Тогдашний султан принял решение больше с пирольцами не воевать. Более того, с ними заключили официальное мирное соглашение. Поэтому мы и остались в пустыне, без выхода к морю. Но аль гаольцы – люди трудолюбивые. У нас создано много оазисов. Дворец султана находится как раз в одном из самых больших. В оазисах не только зелень, но и искусственные озера. Однако, если нужно путешествовать к вам в гости, то приходится преодолевать большую пустынную территорию. Потом, уже в Аль Бахире, мы едем вдоль моря, но и здесь до дворца добираться долго.

Ядвига решила перейти к теме погоды, однако, в этот момент Фарид Садриддин встал со своего места и подошел к ним.

– Госпожи, я предлагаю вам прогуляться по парку. До торжественного ужина еще много времени. В дальней беседке вам накроют легкий обед, а мы с султаном Аль Гаоля побеседуем здесь о важных делах.

– Спасибо, господин, – поклонилась в ответ Кассанда, – тогда я только переоденусь с дороги и пошлю служанку к госпоже Ядвиге сказать, что я готова.

– Отличная идея! – согласилась Ядвига. – Я, пожалуй, тоже переоденусь.

Кассандру явно удивило такое обращение любимой жены к султану, но она мудро промолчала: в чужой монастырь со своим уставом не ходи. Служанки повели гостью в отведенные ей покои, а Ядвига шепнула Фариду Садриддину на ухо:

– Я ведь могу снять платье и надеть шаровары?

– Можешь, – также тихо ответил ей султан. – Но после обеда с Кассандрой, не забудь примерить новое платье к ужину и тебе еще принесли платье для завтрашнего бала. Я попросил шить в первую очередь для тебя.

– Спасибо, – сказала Ядвига спине Фарида Садриддина: произнеся последнюю фразу, он сразу повернулся и пошел к столу, за которым его ждал Азир.

В своих покоях Ядвига с удовольствием позволила снять с себя платье. Да, оно было чрезвычайно красивое, но она не привыкла ходить в длинном и постоянно думала о том, чтобы не запутаться в подоле юбки, чтобы не забыть приподнять его, поднимаясь или спускаясь по ступенькам, а широкие рукава мешали нормально есть и пить. Кроме того, оказалось, что она отвыкла от туфель! Кто б такое сказал хотя бы месяц назад: Ядвига привыкла к узким туфелькам без задника. Она бодро скинула новые «балетки» и, опередив служанок, быстро нацепила ставшие привычными шаровары и «шлепки». Девушки бегали вокруг своей госпожи, не понимая, за что хвататься – ее самодеятельность часто ставила их в тупик, ведь несмотря на постоянные попреки султана в медлительности, Ядвига частенько бывала весьма шустра.

Вскоре за ней пришла служанка Кассандры, и Ядвига пошла вниз, к выходу. Вокруг фонтана по-прежнему сидели приближенные султана Аль Гаоля, стояли слуги и охрана. Султаны беседовали о своем. «О своем, о девичьем», – пошутила про себя Ядвига и улыбнулась. Фарид Садриддин заметил ее улыбку и улыбнулся в ответ. У Ядвиги застучало быстрее сердце: когда он ей улыбался, всегда с телом происходило нечто странное. О влюбленности даже думать не хотелось! Ядвига слегка кивнула и гордо прошла к выходу. «Феминизм, права женщин, никакой магии! – думала она, проходя мимо кланявшихся ей людей. – Не позволим предрассудкам взять вверх над человеком с высшим образованием!»

Попытки мыслить здраво прервала Кассандра – она уже ждала Ядвигу на улице. Вместе они прошлись по большому парку, дошли до дальней беседки, где им подали обед. Кассандра оказалась очень интересной собеседницей – она говорила о своей стране и даже о дальних землях, откуда ее привезли в Аль Гаоль еще девочкой. Конечно, Ядвигу распирало любопытство: хотелось спросить о проклятии, наложенном на детей Кассандры. Но подобные вопросы и у нее в родной Польше считались признаком невоспитанности, а тут и Фарид Садриддин предупредил – приходилось сдерживаться. По большому счету, Ядвигу больше интересовало не само проклятие, а отношение Кассандры к предрассудкам. Она производила впечатление образованной, умной женщины. Вот чтобы она сказала в ответ? Что тоже верит в такие глупости? Однако на эту тему приходилось молчать. И тут Ядвига нашла другой вопрос, на который хотела бы получить ответ.

– Завтра будет бал. Я постаралась выучить нужные танцы, хотя у меня на родине их танцуют чуть иначе. Как о них здесь узнали? Почему такой большой выбор танцев?

– О, танцы! В наших краях весьма увлечены танцами! Считается, что таким образом мужчина и женщина могут выразить свои чувства друг к другу. А разнообразны они потому, что когда-то существовала традиция отправлять гонцов по всему свету – обучаться танцам и привозить сюда новые. В каждом султанате выбирали свои, любимые, но многие у нас совпадают или не сильно отличаются. Потому они тебе и знакомы. Значит, у вас танцуют тоже, только слегка видоизменив какие-то движения. Мне пришлось бы сложнее, если бы я приехала сюда в более взрослом возрасте – танцы моей родины и Аль Гаоля отличаются сильно…

После прогулки и обеда Ядвига, как обещала султану, пошла мерить новые наряды, а Кассандра отправилась к себе отдохнуть после долгой дороги. Платья Ядвиге понравились. Да что там понравились – они были шикарны! Но следовало чуть подправить то, что готовилось к торжественному ужину и окончательно доделать бальное. Служанки схватили их в охапку и побежали относить швеям.

Вечером Ядвигу облачили в подогнанное платье: тяжелая парчовая ткань бордового цвета плотно облегало грудь, широкий пояс стягивал талию, а юбка практически не колыхалась, застыв широкими складками, словно волны на море, которые, ниспадая, замерли на мгновение. На голове Ядвиге соорудили пышную прическу, подняв все волосы на макушку. Ее опять подкрасили и повели в зал, где гостям собирались подавать ужин. На нем должны были присутствовать все гости, которые на тот момент прибыли в Аль Бахир и жили на территории дворца. Столы расставили по кругу: в центре стоял стол для султана, Ядвиги и ближайшего родственника Фарида Садриддина – султана Аль Гаоля с женой. Вокруг этого стола стояло четыре других. За ними сидели дети Азира, Хамед – ближайший советник Фарида Садриддина, сын великого колдуна султаната со своей любимой женой и сыном. За двумя другими столами сидели гости, которых Ядвига еще не знала. Вокруг этих четырех расставили восемь столов – и так дальше, по периметру всего зала стояли столы, с каждым кругом увеличиваясь на четыре.