Иммигрантка бесплатное чтение
Глава 1
Глава1.
«Любовь, это красивая бабочка, которая села к вам на плечо,
а вы этого не ожидали.
Увидев ее вы должны очень нежно, очень аккуратно вести себя с ней.
А чтобы вы могли как можно дольше ее любоваться,
ее нужно полюбить.
Если вы ее спугнете своей грубостью, то она уже никогда к вам навернётся.
Ищите свою бабочку и лелейте ее! -Мое персональное ощущение и мнение.»
«В ноябре было по-зимнему очень холодно. С моря дул сильный ветер, притащив в Лондон тяжелые,свинцовые,темные тучи, которые висели так низко над городом, что были готовы в любую минуты, высыпать на город "кучу" снега. Эти тучи заволокли Лондонское небо так, что в десять часов утра было так темно, как в десять часов вечера. Такое состояние природы и ее "хмурость" были опасна для людей, давили на психику.
Жанна не любила это время года в Англии. Ей казалось,что оно отличалось от российского. Во всяком случае, у нее в Москве осенью не было такого подавленного состояния. Здесь же ноябрь на нее психологически давил и наводил тоску».
«Она так уставала от тяжелой работы в отеле, где она работала горничной, и вкалывала по шесть, семь дней в неделю, и без выходных разумеется. И даже несмотря на то, что она работала семь дней, она зарплату получала за шесть дней,так как седьмой день полностью улетал в налоговую. Она все это знала, но у нее не было выбора,так как ее мужчина не имел постоянной работы. Надеяться на него было нельзя. Поэтому она, как говориться «работала за двоих». Бесплатно никто жилье не даст! Да и обязательство у нее было. На первом месте у нее был всегда ее сынулечка, и она должна была ему помогать.Она была все равно довольна тем, что у нее есть работа. Держалась за нее крепко своими "зубами", так как работала, нелегально, и под чужим литовским паспортом с вклеенной в него ее фотографией, и ее звали Раса Стразничкейне.
Не легка жизнь иммигрантов! Повторяла всегда себе Жанна».
«Ну и мерзкая погода в Лондоне! Укутывалась Жанна получше одеялом и продолжала размышлять:«Как будто ноябрь назло ей, начинает на нее сваливать все проблемы».
«Выпорхнул ее птенец в шестнадцать лет из материнского «гнезда», увидев начинающий роман матери с поляком». Сказал ей: «хочу вернуться в Москву, так как Лондон мне не понравился!»
Друзей у него,еще здесь и он было одинок. И Мать его почти никогда, не была дома! Точно как в Москве, так и в Лондоне все время вкалывала! Да и мешать их роману не стал. Уговаривал сын мать почти четыре месяца, и все таки уговорил!
Уехал сынулечка и увез ее сердце и любовь с собой в Москву…»
«И теперь у нее осталась только ее душа, которая разрывалась на несколько частей. Ей нельзя было оставаться одной в это время года,ее переживания и тоска так подкатывались к горлу, что слезы начинали ее душить. Состояние души было таким, как будто ее поместили в большую деревянную бочку и закрыли на глухо крышкой, не оставив ей даже дырочки для воздуха, и она начинала потихоньку в бочке задыхаться и горько плакать.»
«Вот все это вместе: погода, работа, переживания за сына, поведение бойфренда за несколько лет их совместной жизни, все это наполняло ее душу, массой негатива. Она понимала, что рано или поздно накопленная эта негативная энергия в любой момент может взорваться в ее доме. Поэтому ее мечтой было хорошо отдохнуть и выспаться…
«Она планировала провести выходной день вместе с Зиби и ее любимой кошкой Алисой. После отъезда сына, ее кошка заняла особое место в ее сердце. И это день наконец наступил. Эта была суббота и ее первый выходной день за две недели. И так как, она очень уж хотела хорошо выспаться и отдохнуть, она долго нежилась в кровати наслаждаясь теплом и размышляя о жизни и отдхая от забот.»
«Жанна мечтала о том, как они сидя на софе, укутанные в теплый, розовый плед, который подарил Зиби на ее день рождения, смотря весь день свой любимый русский сериал"Солдаты". Весь день! Их кошка Алиса, их Алисенок, их черепашка, залезет на них сверху, на плед, мурлыкать от удовольствия и топча свои когти. Потом успокоиться и ляжет продолжит мурлыкать. Им втроем будет так хорошо!
И они будут счастливы, хотя бы в этот день»!»
«Зиби зашел в их спальню и увидел,что она еще лежит в постели. Он сказал ей: «Ты, все еще нежишься? Ты не забыла, куда мы сегодня идем, Жанн? Уже полдень, а ты все спишь!»
Он говорил с ней дома только по-русски, так как он уже хорошо знал его,
хотя с легким польским акцентом. Она, в свою очередь, не хотела учить польский, хотя понимала его. Ей нужен был хороший английский,так как она смотрела в будущие и хотела вытащить себя с унизительной работы и сменить на более достойную. Иногда, когда Зиби ее доставал своими вопросами, она начинала, задумываться о том, зачем она его научила русскому языку?»
«И снова Жанна подумала об этом, когда поляк прервал ее мысли и стал ее подгонять. Она ответила: «Нет, я уже давно не сплю, просто не хочу вылезать из постели в холодную комнату, которая еще не нагрелась».
Из-за постоянной экономии они с поляком, мало обогревали дом, и в комнате было еще холодно. Зиби выставил таймер на отопление на десять часов утра, и комната медленно нагревалась.»
«И она напомнила ему: «Ну мы же договорились, что будем проводить время дома в мой выходной!» Она удивилась, что он снова забыл обещание.
«Эта же суббота,Солнце! И в этот день всегда проходит польская дискотека «Поло»!» -сказал удивленно Зиби. Я же не знал, что твой выходной выпадет на субботу?»– намекнулон ей, чтобы она начала одеваться и идти с ним.
«Ты, Зиби, как всегда, забываешь то, что обещал!»-ответила она ему.
«Я давно никого из друзей не видел, а там собираются все поляки! Ты же хочешь, Жанн, чтобы я работал и зарабатывал хорошо?! Хочешь? Вот я иду с поляками поговорить о работе!»-возразил Зиби.»
«Ну иди. Иди тогда без меня, Зиби. Я не люблю такую погоду, и вашу дискотеку терпеть не могу! Ты же знаешь это! Ты все время таскаешь меня, как какую-то свою собственную вещь, по своим полякам. Иди один!» Она повысила свой тон, обидевшись на него.
Кошка была на кухне и ела. Услышав их перебранку, она побежала к ним в спальню, прыгнула к Жанне на постель и подошла к ее лицу. Как всегда, стала принюхиваться. То ли к запаху ее повышенного "тона" с поляком, то ли к тому, что Жанна была еще полусонная? Алиса лизнула ее в нос. Она всегда будила свою хозяйку по утрам и знала точно, когда ей пора вставать.
Она любила только свою хозяйку, несмотря на то,что Зиби ее всегда подкармливал, принося ей всякие вкусняшки для кошек из магазина. Он знал ее еще маленькой кошечкой, когда Жанна привезла ее с Москвы в Польшу, но для Алисы, он был просто хорошим соседом.
А с Жанной, она чувствовала себя «ее кошкой»! Хозяйка называла ее "дочкой", своей принцессой. И Алиса всегда была на ее "стороне". Она бежала к Жанне всегда, как будто она была ее заботливою мамой, которая хотела спасти свое дитя… Наверное, она уже тогда чувствовала, что с Жанной что-то случиться. Ее кошка точно что-то чувствовала,все за версту!
"Ну, что ж, Алисенок, тогда мы с тобой будем дома, греться. Да, моя черепашка? Да, моя принцесска Алиса?" – поглаживая свою заботливую кошку, говорила Жанна. Алиса сразу садилась к ней на руки, которые Жанна тут же для нее приготовила, раскрыв их ладонями вверх, и слушала каждое ее слово. Она скучала по своей хозяйке и не хотела оставаться дома одна.
"Нет! Нет, Алиса. Твоя мама пойдет с папой… а Алисенок будет их ждать дома", – сказал он, глядя не на Алису, а Жанне в лицо, пытаясь ее поцеловать.
"Но я устала… И я не люблю вашу дискотеку! Иди один", – ответила она ему. Жанна не хотела идти туда! Она вообще не любила эту дискотеку! Она ее просто не на-ви-де-ла!”
Поляки, как молодые, так и пожилые, мужчины и женщины, пришли сюда со всех сословий. Вход был платным, но народу было очень много. В зале не было свободного места. Это напоминало школьную дискотеку, где было только танцполе и никакой барной стойки. Все, кто должен был сидеть за столиками, стояли, будто это не бар, а просто танцпол.
Все курили, не выходя на улицу. Для них не существовало запрета
"Курить запрещено!"
Они напивались, а потом начинали «орать» на польском языке, слова из польского гимна…
Иммигранты,понятно, скучают по Родине… Заведение тут же из более-менее цивилизованного по польским понятием, мгновенно превращается в обычную забегаловку, пивнушку. Стоит ужасный шум, крик.
В общем, ужас для Жанны! Он не уступал ей и тянул ее с собой на дискотеку.
«Солнце! Что скажут поляки про меня? Что не смог удержать свою "русскую красавицу"? Знаешь, как они мне завидуют, что ты у меня есть! Знаешь?А мне все равно, что твои поляки, говорят обо мне! Ты же знаешь это хорошо! Ой, Зиби!»
«Тяжело вздохнув, она прошептала: «И вот теперь этот долгожданный день испортился!»
Я знаю, что ты просто хочешь пойти туда и выпить! Ты ведешь себя как ребенок!Ты все еще надеешься, что я тебя плохо знаю! Наивный! А потом будешь меня из-за пустяков, ревновать, и опять мы поссримся!
Он улыбнулся и ответил: -«Нет дорогая! Нет солнце!Просто не уходи,если мы начнем ссорится. Подойдя к кровати, на которой все еще сидела под одеялом Жанна,он сел рядом с ней. Протянув руки,он обнял ее, начал целовать в шею. Еще раз повторил, целуя ее в щеку: «Только не уходи, солнце!»
«Зиби! Я знаю тебя! Если ты выпил, лучше дай мне к Касыму уйти, а на следующий день, когда ты уже проспишься, я прейду.» Отстранила она его от себя и посмотрела на него.
–Я ненавижу, когда ты пьяный ко мне пристаешь! Я уже тебя сто раз об этом говорила. Вспомни, как ты со мной поступал много раз!
Она крикнула уже уходившему поляку в другую комнату.
Вспомни!… Как ты меня пьяный избивал и после этого не выпускал… Потом на следующий день, унижаясь стоял на коленях и упрашивал меня не уходить! Ты вспомни все это! Сколько можно? Сколько можно, тебя прощать и давать тебе, тот последний шанс? Пойми наконец! Или не пей! Или выпускай меня из дома, когда тебя пьяного "колбасит"!»
Да Алисенок. Ух, он какой, да! Нервирует меня своей пьянкой! Все еще сидя на кровати она гладила кошку и разговаривала с ней.
Алиса, вот как мне поступить? Как? Как бы ты поступила Алисенок? Ты давно бы другого кота завила! Да Алиса?
А я почему столько лет живу с этим полякам, который пьет пиво, каждый день и не считает себя алкоголиком! Который пьет каждый, каждый день свою «дозу»пива и он не алкоголик! Нет! Странно, да Алиса!
–Я наверное алкоголичка, так как дышу этим пивным перегарам много лет?
“Ох, прости меня Господи, за эти мои слова! Она сразу перекрестилась, глядя на стоявшие на окне несколько, разных Икон, которые она привезла с Москвы много лет назад.
Через несколько минут Зиби вернулся снова к ней в спальню, уже оделся для выхода в "Свет" и снова присев к ней на кровать. Обнял ее и целуя снова в шею сказал:
Ты мой «Скарб»(мое сокровище!). Говорил он ей слова по польски, так как не знал, как это сказать по-русски.
“Ты должна всегда быть со мной, чтобы не случилось, Жанн! Мы так много лет вместе и так много вместе уже прошли!”
Ха! Ха! Ха Зиби! Шутливо сказала она ему.
Ты, когда пьяный почему об этом не думаешь?Ты будишь меня пихать, обзывать, а я должна буду тебя пьяного терпеть? Нет! Не буду! Сказала же! Не буду!
А он снова продолжал ее уговаривать.
Нет солнце! Обещаю! Пить много нибудь! Узнаю у Роберта про работу и мы с тобой поедем домой к нашему Алисенку.
Он знал, как только он ей про Алису, что-то скажет, Жанна тут же сразу растает, расслабит свою "злость" и станет, податливой на его уговоры. Он очень ее продолжал упрашивать. И она уступила сказав ему.
– Хорошо! Хорошо поеду. Ну чтобы ты мне не устраивал потом скандалы, после своих пьянок с поляками!
Да, да! Хорошо! Ну, сказал же, Жанн! Обещаю! Поцеловав ее в щеку, пообещал Зиби и сказал. Ну ты уже одевайся, нам долго туда ехать. И поляк пошел курить в их сад.
А она подумала, что же ей одеть?
Ой, Господи! Да одену джинсы и мой белый джемпер DKNY, сойдет для их дискотеки.Я же не танцевать туда иду! Подумала Жанна. Потом улыбнулась и сказала себе.Кто знает? Кто знает? Она была все еще симпатична и стройна. Все, что было в ее гардеробе, ей очень подходило…
Когда ее глаза наконец открылись, она застыла, уставившись на потолочную лампу, покрытую серым пылью, и не могла разобрать, где она находится. Глаза ее как будто пощипывали и болели. Взглянув на настенные часы, она увидела, что на них было двенадцать.
"Это день или ночь?" – пронеслось у нее в голове.
Внезапно она вскочила и села на кровати, ошеломленная и не понимая, что происходит. Разглядывая комнату, она машинально стала ощупывать кровать, в поисках тумбочки, которая должна была быть где-то рядом. И, наконец, ее рука нашла то, что она искала…
"Схватив небольшое, круглое зеркало на ножке, она вздрогнула от увиденного. В нем отразилась совсем незнакомая женщина – женщина лет сорока с растрепанными белыми волосами, опухшим, заплаканным и поцарапанным лицом, а под левым глазом светился синяк.
"Ах, вот почему у меня болят глаза," – подумала она, рассматривая синяк.
Взглянув на свое отражение, она почувствовала, что-то ужасное – у нее сильно болит горло. Но это был не просто болевой синдром, вызванный простудой. Это ощущение скорее напоминало сдавленность горла, и все тело болело.
"О, ужас! Что со мной?" – вскрикнула она, испуганно глядя на свое отражение в зеркале.
Жанна Григорш, так звали ее, спросонок пыталась вспомнить, что же с ней случилось. Где она сейчас находится? Это не мог быть реальностью, или все-таки сон? Понемногу в ее памяти начали возвращаться воспоминания о том, что произошло три дня назад.
И тут она вспомнила – она чуть не умерла! Его руки душили ее!
"Этот ублюдок хотел меня убить!" – прошептала она хриплым голосом, и слезы выступили у нее на глазах.
Все вернулось в ее память…
"Она боролась… когда он налег на нее, закрыв ей рот и нос своей огромной ладонью… И как ей не хватало воздуха… Она сопротивлялась, но когда он поставил колено на ее грудь и начал придавливать… Возможно, он испугался, что не сможет с ней справиться, ведь он был пьян. Затем он прикрыл ее лицо еще подушкой. В этот момент у нее не осталось сил продолжать сопротивляться…
Вспоминая, как она задыхалась без воздуха, как все вокруг начало темнеть, она внезапно начала молиться – молиться очень быстро, чтобы успеть сказать всю молитву к Богородице. Мысленно прощаясь со своим сыном, она понимала, что никогда больше не увидит его.
Вспоминая этот ужас, слезы текли из ее глаз не переставая. Она думала, что умрет, и говорила молитву к Богородице – и Ее молитвы были услышаны. Она всегда слышала ее молитвы и спасала ее! В этот момент, Она ее спасала снова и снова!
Жанна, испытывая жалость к себе, уже плакала, заикаясь…
«И снова вспомнила … как тогда вдруг она почувствовала сильный шлепок на своей щеке и за тем, еще один шлепок по другой щеке… Открыв глаза она увидела, что над ней стоял Зиби. Он тоже увидел, что она открыла глаза, тут же сразу опустился перед ней на колени и обнимая ее, заплакал.» И еще громче заплакал, когда стал причитать по-польски:
Я нехцел… нехцел… Жанн! Я не хотел тебя задушить…плакал он. -Я хотел только тебя напугать.... Чтобы… Чтобы ты не уходила от меня… Чтобы ты…ты никогда! Никогда не уходила и не бросала меня…
«Не переставая рыдать выдавил из себя, сказал, что он сам очень сильно испугался. Когда подумал, что мог ее задушить. Он продолжал горько плакать и просил у нее прощение.»
Солнце! Жанн! Прости! Прости меня за все! Прости! Ты же зна…ешь…знаешь…как я тебя лю…блю… люб…лю до сих пор… Жанн!
"Заикался он, и не умолкая, продолжал рыдать".
"Да, по нему было видно, что он сам очень испугался. Он продолжал горько плакать и просил у нее прощение, за все!
Он понимал, что на этот раз, это действительно конец! Конец их любви!"
«От этих всех воспоминаний у нее появилась не понятная жалость то ли к себе, что такой гад был в ее жизни? То ли жалость к поляку, снова дать ему «сотый раз шанс»? И быть им избитой в сотый раз!
К ее горлу подкатился огромный ком, и с ее глаз сначала медленно стали скатываться слезы. И подать на одеяло, которым она была укрыта, а затем слезы просто "посыпались" с ее глаз без остановки. И сразу как-то дыхание перехватило в ее груди и бешено заколотилось сердце. Она не поняла, что с ней происходит? Кого жалеть?"
"Соскочив с кровати, она подбежала к двери и распахнула дверь в сад и свежий воздух ворвался в ее комнату. Она стала глубоко дышать и наконец вырвался звук с ее груди и она разрыдалась. Она уже плакала громко, и никак не могла остановиться. Она почему-то посмотрела на небо и сказала.
– За, что мне все это? За что Господи?
Рыдая и сквозь слезы, она засмотрелась на раскачивающиеся деревья от ветра, на которых еще было немного желтых и оранжевых листьев. И вдруг осознав то, что она могла уже, нечего в этом мире не увидеть»
И так ей на душе стало, очень горько и тоскливо!
Так она стояла минут десять не чувствуя ноябрьского холода, пока не почувствовала, что уже замерзает стоять в ночной сорочке и босой у двери. Громкий звук ее плача стал понемногу утихать и только слезы все еще продолжали скатываться с ее глаз. Она закрыла дверь и снова села в кровать укутавшись в одеяло. Глаза ее все еще пощипывало от слёз."
"Что-то слишком много я плачу. Всхлипывая пробормотала она себе и добавила:– От любви до ненависти один шаг! А что дальше? А дальше то, что?"
И снова слезы потекли с ее глаз. "Ей было так жаль себя!"
Снова взглянув на свою полупустую комнату, скудно обставленную. Из мебели была: коричневая тумбочка, такого же цвета плательный шкаф и кровать на которой она сидела.
«Негусто, подумала она и вспомнила, какую старинную мебель она покупала в свой дом. Нужно будет, кое-что сюда завести из мебели, снова пришла ей мысль.
Она стала, вспомнила, как она сюда вчера поздно въехала. Это было где-то уже было за полночь. В дом в котором, жили такие же женщин, как и она. И над, которыми, как и над ней были совершены, какие-то домашние насилия.
Она вспомнила как как-то, давно, слышала про такие дома и что в Англии строгие законы для мужчин, которые издевались над женщинами, и что очень хорошо работает система для защиты женщин и детей. Она слышала, что это было связанно как-то с тем, что английская королева была женщиной.»
И она вспомнила фразу из фильмов: Боже, храни королеву!
«И тут же подумала, какое же теперь наказание ждет поляка? И где он сейчас?
А она теперь тут. С грустью подумала она. Теперь она была вынуждена на время поселиться здесь, Такими были требования Центра защиты женщин «ОПЖ».
И Жанна снова начала вспомнила, что вчера вечером, ей позвонила, какая-то инспекторша.»
Глава 2
Даниэле Браун было двадцать пять лет, и она была англичанкой. На вид она была очень хрупкой, среднего роста, симпатичной девушкой с голубыми глазами и русыми волосами средней длины, которые она всегда собирала в хвост. Даниэла жила с родителями. Ее родители предпринимали много усилий, чтобы обеспечить дочь обучением в хорошей, частной школе, а затем в хорошем университете, тратя на образование много денег. Она отлично закончила юридический факультет Лондонского университета.
"И теперь самое главное ей нужно правильно подойти к поиску работы", – думала она.
"Она уже знала несколько хороших компаний, где могли бы взять ее с ее хорошим дипломом. Она мечтала и планировала, где сможет работать начинающим юристом". Но этой мечте не суждено было исполниться. Вскоре у ее матери случился инсульт, а затем умер отец Даниэлы, и все заботы легли на хрупкие плечи Даниэлы. Теперь ей нужно было приложить много усилий, чтобы найти хорошо оплачиваемую работу и заботиться о своей больной матери. Но как найти такую работу, если у нее совсем нет опыта?
"А если найдет работу, как оставить одну больную мать на целый день?" – думала она, заботясь о своей матери. Днем ей приходилось заботиться о матери, а это значило, что ей нужно было найти какую-то работу, которую можно было бы выполнять ночью. После длительных поисков она нашла себе подработку в интернете, работая копирайтером без опыта работы. И она была очень рада!
Теперь ей не нужно было уходить из дома, оставляя больную мать без присмотра на целый день. Ее устраивало то, что фирма еженедельно выплачивала аванс, перечисляя деньги на ее банковский счет, что позволяло им с матерью немного держаться на плаву.
В ее обязанности входило писать тексты для развернутого общения с клиентами. Клиенты писали в разные соцсети (Telegram, WhatsApp). Из-за большого потока клиентов, фирме были нужны ассистенты, которые помогали в ответах на клиентские запросы. У фирмы была своя клиентская база, и Даниэла получила эту работу.
"Каждый день, сидя в своей комнате, она по ночам работала за компьютером, отвечая на вопросы клиентов. Хотя у нее теперь была работа, доходы от нее все еще были настолько скромными, что им едва хватало на все их нужды, включая лекарства для матери. Но это была все же, хоть какая-никакая, работа, за которую платили. Однако Даниэла не теряла надежды найти себе другую, более достойную работу."
"Она искала уже почти год такую работу и была уверена, что где-то есть такая работа, которую она обязательно найдет! Она пообещала себе, что если найдет такую работу, она будет ее делать во что бы ни стало, хорошо!"
"Имея хороший заработок, она смогла бы нанять для матери сиделку. Ей было очень трудно ухаживать за больной матерью, которая стала капризной и невыносимой. Но она не могла оставить мать, просто не имела права бросить ее после всего, что мать для нее сделала! Долг перед матерью нужно было отдавать!"
"И вот однажды ночью, как всегда, в руках у нее был ноутбук, на котором она продолжала выполнять свою работу. Количество клиентов в сети в это время суток становилось все меньше и меньше. В перерывах, когда к ней не поступали вопросы, она листала страницы с объявлениями о работе в интернете. И вдруг ей попалось объявление, которое заинтересовало ее."
"В объявлении предлагалась работа «без опыта» на должность "Инспектор" в Организацию поддержки жертв "ОПЖ", своего рода защита женщин от домашнего насилия. В объявлении была указана приличная зарплата. Даниэла своим глазам не верила и еще раз прочитала вслух:
"Срочно требуется молодой специалист без опыта работы." И снова повторила: "Без опыта… Хм, так это то, что нужно!"
"Было написано звонить по указанному номеру ежедневно с понедельника по пятницу с 8:00 до 18:00. Также были указаны электронная почта и адрес организации: Tottenham Court Road.
Эта работа подходила ей, без опыта, и глядя на адрес организации, она поняла, что это было недалеко, всего в тридцати минутах на автобусе от ее дома. Даниэла с нетерпением ждала утра, чтобы позвонить. На часах уже было три часа ночи, и она решила, что можно немного поспать."
"Она завела свой электронный будильник на семь и легла спать. Всю оставшуюся ночь она ворочалась и постоянно просыпалась, глядя на будильник. И, наконец, она встала в шесть часов пятьдесят минут, до того как должен был прозвенеть ее будильник. Даниэла была очень взволнована, и ей уже не хотелось спать. Тогда она решила выпить кофе, так как в восемь часов уже можно было звонить в офис."
"Она вышла из своей комнаты и, пройдя немного по коридору, подошла к комнате матери, чтобы прислушаться. Она услышала, что мать стонала во сне. Затем Даниэла пошла на кухню, держа в руках свой ноутбук. Налив себе чашку черного кофе и поставив ее на стол, она взяла будильник и снова завила его, на этот раз на семь часов пятьдесят восемь минут, чтобы точно восемь утра первой позвонить в офис среди всех желающих на это место."
"Она пила кофе, не сводя глаз с электронного будильника, который поставила прямо перед собой. Даниэла посмотрела на объявление в ноутбуке, затем снова на будильник, и снова на объявление, перечитывая его несколько раз. Для нее этот час казался очень долгим. Ей даже показалось, что будильник неправильно показывает время, что он отстает. Она заглянула в свой ноутбук, чтобы посмотреть на время там, и подумала: "Нет, с будильником все в порядке".
"Она не заметила, как выпила свою первую чашку кофе, и тогда снова налила себе чашку своего любимого горячего черного кофе. Попивая его, она продолжала взглядывать на будильник каждую минуту. Она очень волновалась и очень хотела получить эту работу."
"Как только на будильнике появилось время семь часов пятьдесят восемь минут, она быстро нажала на кнопку, чтобы его выключить. Даниэла взяла свой мобильный телефон, который лежал на столе, и набрала номер офиса "ОПЖ", подождав до восьми, чтобы позвонить туда.
Никто не ответил с первого раза, но увидев, что линия не была занята, она обрадовалась. Потом она попробовала еще раз, и на этот раз кто-то наконец ответил."
"Доброе утро! Меня зовут Марго Вильсон, чем я могу вам помочь?" – прозвучал приятный голос молодой девушки.
"Здравствуйте, меня зовут Даниэла Браун", – начала говорить Даниэла с волнением в голосе. Ее сердце колотилось от волнения.
"Я звоню вам по поводу вашего объявления, которое я нашла в Интернете о работе для молодежи на позицию инспектора без опыта работы. Скажите, пожалуйста, Мисс Вильсон, эта позиция все еще актуальна?" – спросила Даниэла, чувствуя, как волнение нарастает с каждой секундой. Девушка на другом конце провода вежливо ответила ей.
"Да, нам действительно нужен еще один помощник. У нас сейчас очень много работы, и наш босс решила нанять дополнительного помощника", – мило и дружелюбно пояснила девушка, вспоминая себя в роли соискательницы работы. Даниэла, радостно и торопливо ответила ей:
"Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста, Мисс Вильсон!" – протараторила Даниэла. "Запишите меня на эту встречу, пожалуйста. Мне очень-очень нужна эта работа. Пожалуйста", – еще раз повторила Даниэла, уже тихо и неторопливо. Слезы навернулись у нее на глаза. Она вспомнила свою больную мать и подумала:
"Хорошо, что секретарь меня не видит в этот момент", – вытирая слезу, которая уже быстро катилась к ее носу.
"Хорошо, без проблем," – сказала ей снова девушка. "Нам еще никто не звонил, и вы первая. Я запишу вас на сегодня к десяти утра к нам в офис. Адрес вы найдете в интернете. Приходите и не опаздывайте," – с улыбкой сказала ей девушка.
"Большое спасибо!" – сказала Даниэла.
"Повесив трубку, она вытерла слезы, вздохнула с облегчением, что успела записаться на встречу. Она тут же пошла в душ, чтобы освежиться после такой трудной, практически бессонной ночи. Стоя под приятно теплой водой, она обдумывала, что ей одеть на встречу, чтобы произвести хорошее впечатление."
"После душа, накинув на себя банный, белый, пушистый халат, она пошла в свою комнату к своему гардеробу. Вещей у нее было немного, и она остановила свой взгляд на своем единственном костюме – темно-синего цвета приталенный пиджак и такого же цвета юбку чуть ниже колен. Она одела этот костюм, затем привела в порядок свои волосы, расчесав их."
"Пройдя по коридору, она надела свои черные сапоги и посмотрела на себя в зеркало, которое было в коридоре у входной двери. Сапоги были высокие, доставали до длины ее юбки. Все это, как ей показалось, выглядело неплохо", – проговорила себе. "Так будет хорошо!
"В ноябре уже было по-зимнему холодно и мерзко от сырости. Даниэла надела сверху костюма свое черное зимнее длинное пальто и накрутив на шею свой любимый, длинный голубой шарф, она вышла из дома и направилась к автобусной остановке."
Даниэла и ее мать жили в двухкомнатной квартире в четырехэтажном доме, недалеко от автобусной остановки, во второй зоне района Бет хан Грин. Для того чтобы добраться до станции Тотамхам Корт Роуд в первую зону, Даниэле требовалось около полчаса, если не было больших пробок. Исходя из этого, Даниэла решила выйти из дома за час до назначенной встречи, чтобы избежать возможных задержек из-за пробок.
"Организации поддержки жертв" (ОПЖ) было пятиэтажным и находилось в центре, в первой зоне Лондона. Хотя оно было за высокими зданиями многочисленных банков и офисов, которые возглавляли все улицы в центре Лондона, Даниэле все же удалось найти его. По прибытии в здание "ОПЖ" Даниэла увидела на стене список офисов с номерами и указанием этажей, на которых они находились. Ее встреча ожидала на нулевом, подвальном этаже, куда она спустилась и нашла офис N5.
"Подойдя к стойке, за которой сидела белокурая молодая девушка, Даниэла поздоровалась и назвала свое имя. Она сообщила секретарю, что у нее назначена встреча на десять утра. Секретарь нашла ее в списке, улыбнулась и предложила присесть и подождать. Возможно, Даниэла подумала: "Наверное, сегодня утром я разговаривала с ней по телефону". Секретарь тут же позвонила куда-то и тихим голосом сообщила: "Даниэла Браун уже пришла".
Даниэла сидела в уютной приемной, ждущей своей встречи. Взгляд ее остановился на пальме в большом горшке, и она задумалась: "Сколько же лет нужно, чтобы вырастить такую пальму?" Ей всегда мечталось иметь такое растение дома, оно прекрасно вписалось бы в интерьер их квартиры. Но ее размышления были прерваны, когда внезапно открылась дверь неподалеку от ее места.
Из кабинета вышла женщина приятной, но строгой внешности, выглядевшая как типичная англичанка за сорок. У нее был высокий рост, голубые глаза и удлиненный нос, похожий на колючку розы. Короткие огненно-рыжие волосы были аккуратно уложены, напоминая раскрывшийся бутон розы среднего размера. Ее строгий, серо-зеленый брючной костюм дополнял образ, придавая ей изысканность и утонченность. В этот момент Даниэле показалось, что она выглядела словно роза на зеленом стебельке, излучающая элегантность и властность.
Женщина подошла к Даниэле, и та сразу встала со стула. Женщина измерила Даниэлу своим оценивающим взглядом и увидела перед собой стоящую молодую девушку, похожую на подростка, но которая постаралась хорошо выглядеть. Даниэла выглядела аккуратно и строго в своем темно-синем костюме. Прямые, гладкие, русые волосы падали ей на плечи, отчего она выглядела еще моложе.
Женщина по-деловому поздоровалась и назвала свое имя: "Мэри Скотт". Даниэла также протянула ей навстречу руку и слегка дотронулась до ее руки, тихим голосом ответив: "Здравствуйте. Меня зовут Даниэла Браун".
Мэри Скотт пригласила Даниэлу следовать за ней и направилась в свой кабинет.
"Не хотите ли Вы чашку кофе?" – спросила она волнующуюся, молодую девушку, приглашая ее присесть и молча указывая рукой на угловую голубого цвета софу, рядом с которой стоял журнальный столик.
"Да, спасибо!" – ответила Даниэла, и от волнения добавила: "Благодарю!" Даниэла сразу присела на указанное место и посмотрела на Мэри Скотт, чувствуя, как сильно бьется ее сердце в ожидании разговора.
"На улице было очень холодно, и Даниэла вся продрогла от ноябрьского пронизывающего до глубины костей ветра, пока она стояла и ждала автобус. Да, ей бы горячее кофе не помешало. Она бы не тряслась так от холода и немножко от страха," – подумала Даниэла, пока Мэри Скотт наливала ей кофе.
Мэри Скотт подошла к столу, который стоял в углу ее кабинета. На столе был небольшой кофейный аппарат, в который вставлялись капсулы с кофе. Также на столе стояла сахарница, закрытая серебряной крышкой с носиком, через который можно было высыпать сахар и еще на столе была тарелка, на которой лежало много одноразовых капсул с молоком. Из них можно было быстро приготовить вкусный латте в сочетании с кофе. Это было удобно, так как молоко долго не портилось,и его не нужно было хранить в холодильнике.
Мэри Скотт налила Даниэле чашку ароматного кофе и вежливо спросила: "Вам с молоком?" Даниэла ответила: "Нет, спасибо. Черный, пожалуйста." Мэри Скотт поставила чашку кофе перед Даниэлой и налила себе тоже чашку черного кофе. Затем, взяв папку с распечатанными документами и резюме Даниэлы, она вернулась к Даниэле и присела на софу рядом с ней. В руках у нее держалась папка, внимательно изученная перед встречей. Теперь обе женщины готовы начать разговор.
Когда Мэри Скотт внимательно взглянула на хрупкую Даниэлу, она задала вопрос, который взволновал девушку: "Милочка, хватит ли у вас сил и терпения, чтобы работать здесь у нас в офисе? Работы в нашем отделе будет очень много, а зарплата небольшая. Вам придется иногда задерживаться допоздна. Мы тут женщинам помогаем, которые попали в беду. И которым нужна наша помощь! Срочная помощь!"
Даниэла почувствовала, как ее сердце сжалось от мыслей о больной матери, нуждающейся в ее заботе. Не задумываясь, она ответила с уверенностью: "Да! Я готова к такой работе!"
Этот ответ Мэри Скотт услышала в голосе Даниэлы, и в этот момент она поняла, что перед ней сильная и решительная женщина. "Окей! Работа ваша, завтра приступайте!" – сказала Мэри, протянув руку в знак доверия.
Глава 3
Инспектор», которой была Даниэла Браун, работала уже месяц в «ОПЖ» Организации поддержки жертв. Как всегда, ее рабочий день был длинным и монотонным. Она долго просматривала "дела" женщин, или женщин с детьми потерпевших в домашних насилиях. В ее работу, как начинающего инспектора входило просмотр документов потерпевших, которые им с полиции приносил курьер. Центр защиты женщин от домашнего насилия непосредственно работала с полицией.
Так же Даниэла проверяла, платила ли потерпевшая налоги и тогда был шанс, что потерпевшую можно было пристроить на время проживание в «приют». И еще Даниэла должна была сама дополнительно обзванивать «приюты» искать место для потерпевших, "дела" которых она вела в этот момент.
Система была так запрограммирована, что если где-то в «приютах» было свободное место то, «приют» вносил всю информацию: адрес и телефоны итд.в программу. Затем программа об этом оповещала нужные органы. Если женщине проживавшей в «Приюте», удавалось получить от государства какое-то жилье, то она с «Приюта» выезжала и на ее место въезжала другая женщина или женщина с ребенком. Поэтому ожидавшим приходилось ждать место в среднем от шести месяцев. Но не все «Приюты» торопились проинформировать "систему" о свободном месте и Даниэле нужно было их все прозвонить.
Приют, организация Рефудже (Refuge)в Англии предлагал кризисное пристанище и поддержку для женщин и детей, подвергающихся домашнему насилию. Кроме того, они также предоставляют постоянное жилье и помощь в получении юридической защиты.