Непослушная. Я спущусь за тобой в Ад бесплатное чтение

Пролог

Сначала тихо, а потом все громче звучали слова заклинания, пробуждая древний храм после сотен веков забвения. Они вспыхивали в наполненном запахом благовоний воздухе тонкими золотыми символами языка, который человечество забыло много тысяч лет назад, вместе с именем древнего бога. На коленях перед алтарем стоял высокий темноволосый мужчина, это он, сложив руки в молитвенном жесте, произносил слова древнего заклинания. Ритуальная чаша на камне перед ним, засветилась по ободку, в точности повторяя светящиеся в воздухе знаки. Пора. Мужчина достал из крепления на лодыжке небольшой клинок и уверенно провел лезвием по раскрытой ладони. В сосуд ровной струйкой потекла кровь.

Жидкость в чаще забурлила, заворочала тяжелые пузыри, выталкивая их на поверхность.

– Тлен к тлену. Кровь к крови, – так же монотонно произнес мужчина. – Отец мой Создатель, возьми мою душу, мою плоть, мою кровь и позволь принять наследие, дарованное предками.

Он одним глотком осушил ритуальный сосуд. Прошло не больше пары секунд, как, выронив чашу, мужчина упал на пол и начал корчиться от боли. По его плечам и спине, как бикфордову шнуру, побежал огонь, рисуя на матово бледной коже причудливые символы. Стиснув зубы, он надрывно замычал, лицо его побагровело и покрылось каплями пота. Символы в воздухе вспыхнули и, осветив серые стены древнего храма в последний раз, погасли.

В дальнем углу, за каменным алтарем, куда не мог пробиться свет факелов, взметнулась тень и начала медленно надвигаться, притягивая всю тьму, оставшуюся в храме, пока не приняла очертания человека. Сотканный из тьмы вступил в круг горящих свечей, и поднял с пола выпавший из рук мужчины клинок. Теперь он не был просто тенью – человеком с оливковой кожей и миндалевидными черными глазами. Золотая схенти1, обернутая вокруг крепких бедер, переливалась в пламени десятков свечей. Он приблизился к распростертому на каменном полу мужчине.

– Я так долго ждал тебя, Эвирхейм. Мне осточертела эта каменная тюрьма. Ну же, остался последний шаг, – и он вложил в раскрытую ладонь мужчины клинок.

– Ты обещал, что не тронешь ее, – тяжело поднимаясь на ноги, напомнил мужчина.

– Правда? Ну, раз обещал… Только не забывай, теперь ты принадлежишь мне, – с этими словами на запястьях мужчины сверкнули два серебряных браслета. – Сначала твоя часть договора, а потом я подумаю.

– Нет, – сжимая в руке клинок, мужчина отступил на шаг, однако, чем дальше отходил, тем ярче светились браслеты на его руках, причиняя боль.

– Нет – это неправильное слово, – губы Сотканного из тени изогнулись в гримасе ярости.

– Ты не можешь меня заставить, – Мужчина начал беспорядочно махать перед собой клинком в попытке защититься. – Ты обманул меня… Обманул… Обманул… – словно в бреду запричитал он и, превозмогая боль в запястьях, попятился к выходу.

– Тебе не уйти, – сотрясая воздух, прогремел голос Сотканного из тьмы.

Мужчина бросился по извилистому каменному коридору к выходу из храма. Не добежав до него пары метров, налетел на невидимое препятствие и упал навзничь. Ритуал не закончен. Произнесенные слова древнего обряда все еще защищают храм. Несколько мгновений он судорожно соображал, что делать. Было наивно полагать, что он сможет обмануть такого сильного противника. Сделав несколько глубоких вдохов, мужчина вонзил клинок в грудь. Рана наполнилась светящейся жидкостью, такой же, как та, что он выпил из ритуальной чаши несколькими минутами ранее. Он достал из груди еще бьющееся сердце, и оно тут же материализовалось в небольшой круглый компас. Преграда исчезла, но вернулась боль, и браслеты на запястьях зашипели, плавя кожу. Хватаясь руками за острые каменные стены, едва переставляя ноги, он двинулся к выходу. Каждый шаг давался с трудом. Когда его обнял прохладный ночной воздух сьерры, он уже почти ничего не видел от боли. Упал на колени, тут же чужие руки обхватили его голову, придержав у самой земли. Он силился открыть глаза. Лишь на мгновение зрение снова прояснилось и как через запотевшее стекло перед ним возникло лицо девушки.

– Лика… – сил хватило только на то, чтобы отдать ей компас, перед тем как все его сознание заполнила темнота.