Оптимизатор бесплатное чтение

Глава 1

Знаете ли вы кого-нибудь, способного на ровном месте всё испортить? Если да – дайте его контакт, мы с ним подружимся. Я пока знаю только одного такого человека: себя. Ляпнуть какую-нибудь ерунду в ситуации, где надо произвести максимально хорошее впечатление – в этом вся я. Говорили же мне родители, что надо сначала думать, а потом говорить, но я так и не освоила этот навык.

Вчера случилось историческое событие: мой любимый человек, с которым мы встречаемся уже больше полугода, решил познакомить меня со своими родителями. Не то чтобы он этого момента как-то избегал и не то чтобы мне самой это было очень нужно, но до сего дня я могла лишь догадываться, что за прекрасные люди произвели на свет моего Стаса. «Нашего Стаса», – поправила меня его мама, когда я опрометчиво назвала его своим.

Изначально это знакомство напрягало меня по двум причинам: Стас был выходцем из интеллигентной семьи, из династии врачей – все его родственники обладали одним или двумя дипломами, всевозможными титулами (кажется, в честь его прадеда даже улицу назвали) и являлись представителями благороднейшей профессии. Наверное, в их мечтах партнёрша Стаса тоже должна быть хоть как-то связана с медициной. А тут я: институт рекламы и связи с общественностью, и тот еле окончила на год позже одногруппников. К тому же, судя по Стасу, который не пьёт, не курит и не матерится, очевидно было, что его родители – такие же. А я и выпить не против, и крепкое словцо пропустить не стесняюсь. Мезальянс, короче. А второй причиной была его мама – Стас сразу предупредил меня о том, что папе я, скорее всего, понравлюсь, а с мамой будет «чуть сложнее». Ну то есть шансов примерно ноль – перевела я с тактичного Стасовского языка.

Знакомство с родителями казалось мне прямым намёком на то, что за ним последует предложение руки и сердца. Я не знаю, полгода – много это или мало для такого решения, но в целом я была к нему готова. Отношения со Стасом были для меня своего рода оттепелью: после моего предыдущего парада хронических идиотов, абьюзеров и психов, спокойный и во всех отношениях положительный мой нынешний молодой человек казался сущим ангелом. Упускать такую партию было буквально грешно.

И вот, когда мой любимый собрал нас всех в ресторане, я пришла нарядная, красивая и взволнованная и изо всех сил старалась не упасть в грязь лицом. И поначалу всё шло вроде бы хорошо. Если не считать выразительно приподнятых бровей моей потенциальной свекрови, когда я согласилась выпить бокал вина (спрашивается: зачем Стас вообще его заказал, если на него нельзя было соглашаться?) и её же замечания, что Стас не мой, а наш. В остальном мы общались довольно мило, отец смеялся почти над всеми моими шутками, кроме одной. Не то, чтобы я напилась, нет, я старательно держала себя в руках, но три бокальчика под неодобрительный взгляд мамы в меня всё-таки залетели. В какой-то момент я наконец расслабилась. А его папа начал рассказывать, что, будучи школьником, Стас мечтал стать спортсменом, не хотел продолжать династию врачей и категорически противился этому, в то время как он – медик в четвёртом поколении.

– Мы ещё с матерью думаем: и в кого он такой? – недоумевал папа.

– Может, пора уже ему признаться, что он приёмный? – весело пошутила я. Плохая шутка? А мне в тот момент она показалась максимально весёлой. Но, увы, только мне.

Тем не менее, я решила её добить, может, тогда станет смешнее:

– Я сразу обратила внимание на то, что Стас на вас совершенно непохож, – я, кстати, и правда так подумала.

В этот злосчастный момент на меня воззрились все трое. Большими буквами в их глазах читалось, что несмотря на то, что эти люди презирают маты, в данный момент они меня молча, но красноречиво матерят. Эти поразительно тактичные люди не произнесли ни слова, никак не прокомментировали мой необдуманный вброс, и я, вместо того, чтоб извиниться, подумала: может, он и правда приёмный, а я по неосторожности раскопала в их шкафу глубоко запрятанный там скелет. Благо, у меня хватило мозгов не озвучивать хотя бы это.

Папа Стаса после секундной паузы длиною в вечность перевёл тему. Я, не придумав ничего лучше, налила себе ещё один бокал, и дальше общение, как ни странно, выровнялось и продолжилось во вполне себе позитивном русле. Я немного рассказала о себе: где училась, кем работаю, кто мои родители; старательно восхвалила по всем статьям нашего Стаса, вкинула ещё несколько шуток, на этот раз удачных, и напряжение как будто бы даже ушло. Но вечером, когда я поехала домой (Стас меня к себе не позвал), я ещё раз прокрутила в голове нашу беседу, вспомнила свою фееричную шутку, глупо хихикнула, потому что мне она, хоть убейте, по-прежнему казалась смешной, снова увидела перед глазами застывшие напряжённые лица всех членов семьи Мирошниченко и подумала, что о предложении руки и сердца, если оно вообще намечалось, можно забыть. Совершенно точно.

Будто бы в подтверждение этого Стас не позвонил мне в тот вечер и даже не прислал сообщение с пожеланием спокойной ночи. Что ж, расходимся, Мирошниченко я не стану, а моего возлюбленного уже можно переписать в телефоне на Бывшего.

Спала я, разумеется, паршиво, и с утра была закономерно злая и нервная. Рыкнула на папу во время завтрака, не поздоровалась с соседом на лифтовой площадке и яростно обгудела по дороге на работу машину, которая совершала незапланированные мною манёвры. Времени до начала рабочего дня у меня было с запасом, и я, сонная и сердитая, решила заехать в классную кофейню по пути к офису и взять себе стаканчик вкусного кофе. Моему настроению это, конечно, мало бы помогло, но, возможно, позволило бы хоть немного проснуться и принять реальность такой, какая она есть.

В кафе была очередь. И никто никуда не торопился. Полагаю, здесь собрались сплошные тунеядцы, и никому, кроме меня, не надо было спешить на работу к 9:00. Я нервно поглядывала на часы, каждую минуту слушая «Юлия, для вас ванильный латте», «Алексей, ваш американо готов» и «Владыка, для вас ореховый раф». Владыка! Удивляясь, как объявляющая это бариста сдержалась от смеха, я тихонько фыркнула. Стоящий передо мной в очереди парень оглянулся и улыбнулся мне. Я одарила его взглядом, лишённым любезности, и отвернулась. Тоже, что ли, какой-нибудь царицей представиться? Но оказалось, что идея продолжить флешмоб Владыки пришла в голову не мне одной, и этот самый парень, когда до него дошла очередь, с улыбкой сказал девушке на кассе:

– Царь, очень приятно, царь, – и зачем-то опять глянул на меня.

О, господи! Шутка, достойная моей про усыновление Стаса. Хотя, нет. Моя была хотя бы смешная. Жаль, что только мне.

Потом этот Царь стал мучительно долго выбирать напиток (видимо, не судьба была сделать это, пока он стоял в очереди). Я нервно глянула на часы: было 8:45, до офиса мне оставалось ехать примерно пять минут, но нерасторопность Царя меня, и без того злую, неимоверно выбесила.

– Ваше сиятельство, – сдерживая раздражение, сказала я, – вы не могли бы побыстрее определяться с напитком?

– Величество, – усмехнулся он, – к царю надо обращаться «Ваше Величество».

– И всё же, Ваше Величество, – чувствуя, что сейчас я вылью на это Величество весь свой негатив за последние дни и, возможно, вон тот готовый стакан кофе, сказала я, – поторопитесь, пожалуйста. Народ ждёт.

– Так это же народ, – снова нагло усмехнулся он, – народ потерпит.

– Народ терпит до определённого момента, – сквозь зубы проговорила я.

Его Величество наконец отошло, я, испепеляя взглядом его спину, прошептала какое-то не особо цензурное слово, повернулась к кассиру и заказала латте с корицей. Желание представляться вымышленными титулами у меня пропало, я назвала своё имя и отошла в сторону. Нашла глазами Царя и встала подальше от него, а то ещё привяжется, не дай бог.

Наши напитки сделали одновременно, и объявили нас зачем-то вместе: «Ксения и Царь, ваши напитки готовы». Мы подошли к барной стойке, и этот странный юноша, который, видимо, поставил перед собой цель окончательно вывести меня из себя, уже откровенно смеясь, спросил:

– Всего лишь Ксения? А чего так мелко?

– Задумайся, что сказал бы дедушка Фрейд о твоём стремлении казаться более великим, чем ты есть, – ответила я, забрала свой стакан и вышла. По-моему, я просто красотка. В следующий раз в этой кофейне вполне заслуженно представлюсь богиней.

Глава 2

К офису я подъехала в 8:58, что было для меня практически рекордом. Я не особо пунктуальна, просто именно сегодня Серёжа, мой босс, попросил нас не опаздывать, потому что к нам якобы придёт какой-то важный человек. Я и не опаздывала бы, если бы какой-то чудак на букву «м» не занял моё любимое парковочное место под деревом возле помойки. Так исторически сложилось, что вот уже полтора года почти каждый день свою машину здесь оставляла именно я. Возможно, из-за близости к помойке его никто не хотел занимать, поэтому я закономерно считала его своим. И тут вдруг вплотную к мусорным бакам пристроилась чёрная Audi. Окончательно взбешённая, я вышла и со всей дури пнула её по колесу. Пиликнула сигналка, и я, не желая сталкиваться с гневом хозяина машины, села в свой старенький Accord и резко нажала на газ. И этот великолепный день просто не посмел бы считаться в полной мере великолепным, если бы с приборной панели на мою юбку не прилетел стаканчик с остатками латте с корицей, попутно забрызгав ещё и куртку.

Я выдала весь запас известных мне матов и даже, пожалуй, слегка вышла за его рамки, выкинула в окно пустой стаканчик, за что мне до сих пор чудовищно стыдно, и, смахивая с лица злые слезинки, поехала искать другое парковочное место. Оно нашлось, но за тридевять земель. В офис я явилась злая, в заляпанном пуховике, мокрой юбке и с заплаканными глазами. И, естественно, с опозданием.

– Тебя Серёжа искал, – сказала мне Анька и посмотрела на меня с немым укором, – он же просил сегодня не опаздывать. К нему сегодня должен какой-то важный человек приехать.

– Я к нему сейчас зайду и всё объясню, – решительно заявила я и пошла в кабинет к своему любимому боссу, отлепляя от колготок прилипшую к ним мокрую юбку.

– Серёжа, извини, я опоздала, потому что какой-то…

Я не успела договорить, потому что увидела его. Того самого важного человека.

Это был самый красивый парень из всех, кого я когда-либо встречала. Когда я увидела его, сердце моё предательски охнуло и провалилось куда-то в ботинки. Он был прекрасен целиком и полностью от хитро прищуренных глаз до небрежно заправленной в джинсы рубашки. От смешного тряпочного браслета на руке до странной манеры оттягивать нижнюю губу, зажав её между средним и указательным пальцем. Я влюбилась. Мгновенно. Бесповоротно и совершенно точно навсегда. В тот самый миг, как только увидела его, вальяжно сидящего на диване в Серёжином кабинете. В тот самый момент, когда он будто нехотя повернул ко мне голову. Когда Сережа сказал ему: «Это Ксения, менеджер отдела BTL». Когда он глянул на меня снизу вверх, но при этом почему-то свысока, усмехнулся и протянул:

– Ну, допустим…

Да вы что, поверили что ли? Поверили, что могло произойти что-то настолько ошеломительное в такой откровенно ужасный для меня день? Развалившись на Серёжином диване, небрежно откинув на его спинку правую руку в идиотском тряпочном браслетике, сидел не кто иной, как Царь. Да, тот самый нахальный упырь из кофейни. Я, конечно, везунчик восьмидесятого уровня. Сценаристы моей жизни, браво: вы настоящие юмористы.

– Так почему ты опоздала, Ксения? – с интересом спросил мой любимый босс.

– Потому что какой-то олень на чёрной Audi занял моё любимое место у помойки, – буркнула я.

– А, так это ты пять минут назад пнула мою машину? – усмехнулся Этот, вытащил из кармана брелок сигналки и глянул на него. Пам-пам, да я расту, и вот я уже везунчик сотого уровня! – Надеюсь, стёкла мне не повыбивала?

– Нет, только зеркала оторвала, – ответила я, не глядя на него.

– Ксения! – повысив тон, сказал Серёжа и очень строго и многозначительно посмотрел на меня. Видимо, этот взгляд подразумевал, что передо мной сидит какой-то крайне важный персонаж (ну да, Царь же) и я должна вести себя поскромнее. Но меня уже понесло. Этот, с позволения сказать, человек за одно короткое утро создал мне кучу проблем. Серёжа, прошу, не говори, что это – наш новый ключевой клиент, промоакции которого буду вести я. И умоляю, даже не произноси вслух, если это – мой новый начальник.

– Ксения, познакомься. Касьянов Денис. Наш новый директор по развитию. Будет помогать усиливать позиции нашей компании на рынке, – Серёжа иногда любил говорить какие-то умные слова, но я совсем не любила их слушать. Тем более сейчас. Директор по развитию. Вот он. То есть его наняли не на должность чистильщика унитазов?

Кажется, последнее я произнесла вслух, потому что Этот уставился на меня с весёлым любопытством, а бедный мой начальник сначала побледнел, потом покраснел, а потом побледнел снова. Судя по его тяжёлому дыханию и плотно сжатым губам, он пропустил как минимум первые две речевые конструкции, которые пришли ему в голову в рамках данной ситуации, и, наконец, выдал третью, более обдуманную:

– Ксения, ты… в своём уме?

– Не-не-не, Серёг, пусть человек говорит, – жизнерадостно заявил Этот. – Мне же надо изучать характеры и особенности твоих сотрудников, понимать, кто из них что представляет из себя. Так что Ксения в данный момент максимально продуктивно работает на мои цели. Продолжай, Ксюш.

Ни на какие его цели я работать, естественно, не собиралась, поэтому я встала в самом углу кабинета, сложила руки на груди и замолчала. Этот окинул меня слишком внимательным взглядом с головы до ног, на секунду остановился на вполне себе заметном пятне на моей юбке, поднял на меня глаза и сказал:

– А я думаю: откуда пахнет корицей? Что, ещё и стакан кофе на себя уронила? Зря, они его неплохо варят.

– Да, я опрокинула на себя стакан, – сквозь зубы ответила я, не глядя на него.

– А хотелось бы на меня, правда, Ксения? – спросил Этот и улыбнулся.

– Да, хотелось бы на вас, Ваше Величество, – ответила я и посмотрела в его мне совершенно не интересно какого цвета глаза. Ты думаешь, дружок, я не выдержу твоего взгляда? Не на ту напал!

– Вы что, знакомы? – с некоторым облегчением догадался Серёжа.

– А она часто хочет вылить кофе на незнакомых? – ответил вопросом на вопрос Этот.

– Ну, Ксения у нас… Не всегда бывает любезна, – выбрал наиболее щадящую характеристику моих личностных качеств Сергей. А Этот снова с любопытством уставился на меня.

– Директор по развитию – это что такое? – вернула разговор в нужное русло не всегда любезная я.

– Поиск новых клиентов, оптимизация рабочих процессов, вывод компании на новый уровень, поиск, контроль и обучение сотрудников, – отрапортовал Серёжа.

– И полномочия увольнять неконтролируемых и необучаемых, – добавил Этот максимально милым, как он, наверное, думал, голосом.

– Ну, последнее слово в вопросах кадров будет оставаться, конечно, за руководством, – осадил его милый Серёжа. Молодец, а то Этот что-то слишком пёрышки распушил.

– В общем, Денис в некоторых моментах будет вас проверять и, возможно, наставлять на путь истинный, – резюмировал босс.

Я вспыхнула.

– Интересно получается. Я работаю здесь полтора года. Работаю хорошо, или у тебя есть жалобы, Серёжа? Ты считаешь, нашему агентству действительно нужен человек со стороны, который укажет мне на мои недостатки? – спросила я, глядя исключительно на Серёжу. И как мой бедняга босс выдерживает мой склочный характер? Нет, я определённо ему нравлюсь, просто он боится мне в этом признаться.

– В полномочия Дениса будет входить не только контроль твоих действий, Ксения, – терпеливо ответил мой начальник.

– Так если ты тут давно и хорошо работаешь, что ж ты так нервничаешь? – подал с дивана голос Этот. Я не удостоила его даже взглядом.

– В общем, я уверен, вы поладите, – сказал Серёжа тоном, каким он говорил, когда сам себе не верил, – иди и передай девочкам, что у нас появился новый сотрудник, чуть позже он зайдёт познакомиться со всеми.

Глава 3

Я вернулась в свой кабинет, молча поставила стул возле Аньки, села рядом и обняла её за шею.

– Ну, что на этот раз? – спросила моя Анька, забивая своими чудовищными красными коготками какие-то очередные данные в табличку. – Кто-то из промоутеров скоропостижно скончался, подавившись яблоком, или ты опять приписала лишнюю неделю к акции в отчете?

Я выдержала эффектную паузу и, тяжело выдохнув через нос, сказала:

– У нас пополнение.

Анька бросила свои таблички и выпучила глаза:

– Да ладно? Ты беременна? От Стаса? А он знает?

– Нет, – ответила я с глубокой трагичностью в голосе, – со Стасом мы, похоже, разошлись.

– В очередной раз? – усмехнулась Аня. Ладно, надо признаться, я слегка склонна паниковать по разным поводам. И мысль о том, что вот сейчас Стас меня точно бросил, посещает меня не первый раз за полгода отношений и даже не второй. До этого мне везло, но, как говорил один мой бывший, всегда бывает первый раз. Возможно, это тот самый раз, когда Стас всё-таки уйдёт. Ведь нафига ему нужна девушка, которую невзлюбили его родители?

– Так ты беременна или нет? Пополнение-то у кого? – поторопила меня Анька.

– А! – я очнулась и сказала громко, чтобы услышали все коллеги. – Сотрудник у нас новый. Некий Денис Касьянов. Директор по развитию. Будет оптимизировать наши процессы и выводить нас на новый уровень.

Девочки слетелись к Анькиному столу. Такое событие – в нашем женском коллективе, где все мужские дела тянет на себе Серёжа и изредка – худющий, как подросток, наш главный дизайнер Глеб, появился новый парень. Кто он, откуда, сколько лет, симпатичный, женат? Вопросы сыпались один за другим.

– Девочки, вас реально интересует это? – запылала я праведным гневом. – Этот человек в рамках своих должностных инструкций будет контролировать, обучать и даже увольнять сотрудников, то есть, нас! Вас вот это совершенно не смущает?

– Так женат или нет? – снова спросила белокурая Оленька, которая была в вечном поиске любви, хотя, на минуточку, единственная из нас была замужем.

– Да опомнитесь! – уже буквально рявкнула я на них. – Какая разница, женат ли он, симпатичный ли он, если он конченый дебил?!

В этот момент все резко замолчали. Естественно. Я уже даже перестала удивляться. Было бы странно, если бы этого не случилось. Рядом с нами возник Этот. Он поднял над головами моих коллег правую руку, повертел ею и с улыбкой сказал: «Я не женат, девочки». Моё заявление о том, что он конченый дебил, Денис тактично проигнорировал. Хотя, думаю, с этого момента уже всем было ясно, что мне пора начинать вести обратный отсчёт своей карьеры в агентстве Impulse Idea. И как у меня так – всегда всё в одну кучу? Парень со дня на день бросит, из конторы уволят. Не иначе, как стая чёрных кошек неустанно бегала передо мной все последние дни.

Тем временем четыре красивые головы, включая мою, повернулись к нашему холостому директору по развитию. Мои молодые очаровательные коллеги разглядывали его в упор, а он даже ни капли не смутился. Не торопясь и также в упор рассмотрел каждую из нас, на секунду задержав взгляд на мне. «Ну, допустим», – вспомнилось мне, и я нарочно уставилась прямо в его мне по-прежнему было пофиг какого цвета глаза.

– У неё есть Стасик, – поторопилась сообщить Оля, заметившая, что Этот смотрел на меня чуть дольше секунды. Знала бы она, почему он на меня так смотрел, аргумент про Стасика ей бы не понадобился.

– А у неё есть муж, – фыркнула я в отместку Ольке. А чего она?

– Ладно, девочки. С мужьями потом разберёмся. Ксения, наверное, уже сказала вам, что я буду искать для компании новых клиентов и заодно контролировать некоторые рабочие процессы в вашем коллективе, – спокойно сказал Этот. – Только не надо сразу возмущаться, я не ревизор. Я просто, возможно, смогу что-то улучшить.

Ишь ты, какие мы вежливые: «Возможно, смогу что-то улучшить». Видимо, заявления о том, что он уполномочен нас увольнять, достойна только я, иначе почему он не сказал этого им?

– Возмущается у нас всегда только Ксения, остальные вполне миролюбивые, – дружески улыбнулась ему Анька. Моя Анька! И ты, Брут.

– Ты вообще на чьей стороне? – возмутилась я.

– Я вся твоя, – ответила Аня и сложила губы для поцелуйчика. Я сделала обиженное лицо и отвернулась.

– Ладно, девочки, – снова сказал Этот и опёрся руками на спинку стула, на котором сидела Оля, чем моментально смутил беднягу, – я сегодня проставляюсь за назначение. Вы все приглашены. После работы в конференц-зале. Кто за рулём, советую оставить машины здесь. Такси всем оплачу.

И вышел. Редкое хамло. Этот комментарий буквально застыл на моих губах, потому что, как только за Этим закрылась дверь, девочки начали его обсуждать. Восторженно. Представляете? Восторженно! Оказывается, он симпатичный, уверенный в себе, хорошо одет и явно неглупый. Интересно, когда они успели сделать выводы о его умственных способностях? И почему-то он совершенно не показался им хамом и конченым дебилом! Ладно, сейчас я расскажу им про нашу стычку в кафе, про то, как он занял моё парковочное место, из-за чего я вылила на себя кофе, и про то, как он вёл себя в Серёжином кабинете. Я уже открыла рот, чтобы сделать это, но мне позвонил клиент и сказал, что срочно ждёт от меня отчёт. Времени всего 9:40, а он уже «срочно ждёт». Ни стыда ни совести.

Пришлось мне идти за свой стол и заниматься недельными отчётами по прошедшим акциям.

Ударно поработав, я взялась оттирать пятно кофе с юбки. На помощь мне пришла Анька, в сумочке которой всегда хранился арсенал вещей на все случаи жизни: от двухфазного средства для снятия макияжа до крестовой отвёртки. Я не удивлюсь, если однажды Аня ловким движением руки извлечёт из своей красной дамской сумочки надувную лодку, из бокового кармашка достанет насос, накачает её и уплывёт в нейтральные воды. Но сегодня мне нужны были всего лишь влажные салфетки с пятновыводителем – такая бытовая мелочь в её сумке, естественно, нашлась. Я усиленно тёрла пятно, рискуя протереть юбку до колготок, но единственное, что выводили эти салфетки – это меня из себя. А пятно стало, признаюсь, чуть бледнее, но ещё больше. Я из солидарности с ним хотела тоже побледнеть, но передумала: ничего страшного, похожу с пятном на пол-юбки, как с немым упрёком в адрес всяких там директоров по развитию. Возможно, при удачном стечении обстоятельств мне даже удастся зарегистрировать это пятно как производственную травму и получить выплату.

Глава 4

Естественно, я не собиралась на вечеринку по случаю назначения Этого. Простите, а что мне праздновать? Пришествие человека, который через пару недель меня уволит? Да и вообще, видеть его надменное лицо, его наглые ухмылочки мне не хотелось совершенно. Поэтому я оделась, попыталась завести с брелока машину, которая, естественно, не завелась, потому что из-за кое-кого я вынуждена была припарковаться слишком далеко, психанула на этот счёт, в очередной раз шёпотом обматерила нашего нового сотрудника и пошла к выходу.

Коллеги уже скучковались возле конференц-зала. Увидев меня в пуховике и шапке, удивлённо спросили, почему я ухожу, сейчас же будет вечеринка.

– Нахрен мне нужна вечеринка этого Касьянова? – отчётливо спросила я и, как вы, наверное, уже догадались, ровно в этот момент возле меня появился он. М-да, баллов, чтобы он занёс меня в чёрный список сотрудников, я сегодня заработала, конечно, с перебором. Однако он как ни в чём не бывало улыбнулся и встал у меня на пути. В руке он держал стаканчик кофе, купленный в кофейне на первом этаже нашего здания. Он протянул его мне и сказал:

– Вот. Латте с корицей. Компенсация за доставленные неудобства.

– Ты внизу у нас купил? Там стрёмный кофе, – ответила я. Нет, не подумайте, это не каприз. Кофе там реально безобразный, на вкус хуже растворимого «три в одном», иначе зачем бы я заезжала в ту кофейню, где мы с Этим сегодня имели несчастье познакомиться?

– Ну хочешь, я метнусь в ту кофейню? – господи, что же ему от меня надо?

Коллеги, плотным кольцом окружившие нас, с неподдельным любопытством слушали этот разговор. Им было жутко интересно, что происходит, ведь предысторию-то знали только мы с Денисом.

Я попыталась его обойти, но он снова перегородил мне дорогу.

– Да господи, что тебе от меня надо? – буквально взмолилась я, подняв на него глаза.

– Ксюш, – сказал он, – давай уже мириться. Согласись, мы как-то плохо начали, а нам с тобой придётся работать вместе. Возможно, долго. Ты же прекрасно понимаешь, что для комфортной и слаженной работы необходима благоприятная атмосфера в коллективе. Мне важно, чтобы сегодня на вечеринке по случаю моего назначения присутствовали все сотрудники. И ты в том числе.

Смотри-ка, как он внезапно переквалифицировался из Царя в Кота Леопольда. Не иначе потому, что рядом стоял и наблюдал за нашей беседой Серёжа. Но я не хотела сдаваться. Важно ему, ага, а я из-за его прихоти сейчас возьму и останусь? Я взяла из его рук кофе. Терять мне уже явно было нечего. Я всё равно очень вряд ли продолжу здесь работать, если мне придётся делать это под руководством этого двуличного Оптимизатора. Я посмотрела ему прямо в глаза и спросила:

– Можно, я вылью его на тебя? Как компенсация за доставленные неудобства.

– Пожалуйста, – ответил Этот и развёл в стороны руки. Мол, даже сопротивляться не буду.

– Ксения, уймись! – строго сказал Сергей. Он забрал у меня из рук стакан и добавил уже Денису:

– Она же реально выльет.

Ко мне подошла Анька, обняла меня за плечи и сказала:

– Ксю, там роллы, заварные пироженки и киндзмараули, – и кивнула в сторону конференц-зала. Я тяжело вздохнула и начала расстёгивать пуховик.

Кто я такая, чтобы отказаться от халявной выпивки и жрачки? Да и торопиться мне было уже некуда: молодого человека, который ждал бы встречи со мной, у меня больше нет, поэтому можно смело кутить хоть до утра.

На вечеринке Этот что-то очень пафосно рассказывал о себе, о своей предыдущей работе, где он, конечно же, был кем-то выдающимся. Серёжа произносил какие-то излишне вдохновляющие тосты на тему того, как сейчас новыми красками заиграет работа в нашем коллективе, к нам побегут клиенты, как стада на водопой, мы все обогатимся и захватим мир. Я молча поглощала роллы и думала о Стасе. Может быть, мне нужно ему позвонить? Ну или хотя бы написать. Попросить прощения? Виновата ли я в чём-то перед ним?

Я подсела к Аньке. Она увлечённо слушала начальство, которое в данный момент произносило тост за оптимизацию процессов.

– Отвлекись, – попросила я, – мне надо с тобой поговорить.

Я рассказала ей про ситуацию со Стасом.

– Сазонова, ну ты, конечно, кадр! – смеясь, сказала Аня. – Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? А кстати, что за приколы с этим директором по развитию? Почему ты так себя ведёшь?

– Да погоди ты, – с досадой ответила я, – потом расскажу про него. Мне сейчас личную жизнь бы в унитаз не спустить.

Аня предложила встретиться со Стасом и поговорить. Собственно, её советы всегда были именно такими: позвони, напиши, встреться, поговори. Мне эти советы совершенно не подходили, потому что в плане отношений с мужчинами я тотально безынициативна. В общем, я так и просидела до конца мероприятия с кислым лицом. Стас не писал, делать первый шаг мне, как обычно, было страшно.

По окончании вечеринки Этот, как и обещал, вызвал всем такси. Домой мы поехали вместе с Аней – она жила в двух остановках от меня.

– Ну и как он тебе? – спросила она.

– Кто? – искренне спросила я. Мои мысли по-прежнему крутились вокруг усыновлённого Стаса.

– Ну, Денис.

Я чуть было не спросила, какой. Потом до меня дошло, что речь про нашего новоиспечённого оптимизатора процессов.

– Ужасно, – честно ответила я, – самовлюблённый двуличный упырь. Я думаю, он нам всем ещё задаст. Будем молить о пощаде.

– Да почему?! – воскликнула Аня. – Он вон как тебя уговаривал остаться!

– Уговаривал, чтобы потешить своё самолюбие, – мрачно ответила я. – Хотел с порога показать, что я должна его слушаться.

Тут меня осенило: и ведь показал! Я действительно осталась, выполнила его прихоть! От этой мысли мне стало особенно мерзко. Надо было не соглашаться. Или хотя бы вылить на него кофе. Жаль, Серёжа помешал.

– Что он тебе сделал-то? Расскажи, а? – взмолилась Аня. Я рассказала. Аня хохотала, ей очень понравился наш диалог в кофейне.

– Ну, хана тебе, Сазонова, – отсмеявшись, добавила подруга, – Фрейда он тебе точно не простит.

– Как ты думаешь, его наняли, потому что Серёжа давно хочет меня уволить, но стесняется об этом сказать? – спросила я.

– Сто процентов, – усмехнулась Аня.

– Серьёзно? – я уставилась на неё. – Тебе Серёжа так сказал?

Наш босс всегда говорил, что в этой компании своими настоящими друзьями считает только меня и Аньку. Значит, мог доверить ей такую тайну.

– Ксю! – Аня многозначительно постучала пальцем по моей голове, – когда нанимали Оксанку Попову, ты думала, что её взяли, чтобы поставить на твоё место. Теперь директора по развитию взяли исключительно ради того, чтобы тебя уволить. Хорош гнать, а?

Глава 5

А дальше… Сначала я думала, что будет какая-то жесть, но сказать, что с появлением Дениса в нашем агентстве что-то кардинально поменялось, было нельзя. Да, стали появляться новые клиенты. Работы прибавилось. Да, иногда он вмешивался в наши проекты, задавал какие-то вопросы и давал рекомендации. Я старалась с ним не связываться и не ругаться, потому что воспринимала его, как вселенское зло. Но и он ко мне особо не лез. Пока я, наконец, не накосячила.

Да и что я такого сделала?! Оказывается, «Томскому бекону» капец как важно было, чтобы их промостойки стояли исключительно в колбасном отделе. Не рядом, не сбоку, а именно в нём. Скажу честно: этот момент был прописан в брифе, но я его упустила. Да, упустила. Не обратила внимания. Когда супервайзеры спрашивали меня, где ставить стойки, я ответила: «На входе». Ну, разумеется, на входе, где ещё-то? Это же логично, самая большая проходимость там, а не в колбасном, мать его, отделе.

А потом приехала проверка и пришла в бешенство. Оказывается, это было мегаважно, чтобы стойки с дегустацией колбасы стояли обязательно рядом с колбасой. И позвонил клиент с этой претензией не мне, а сразу гендиректору Марине Владимировне. Та настучала по голове Серёже, а Серёжа – мне. На повышенных тонах, что с ним случалось редко. Видимо, сильно ему от директрисы нашей пластмассовой прилетело.

Серёжа орал, я обиженно моргала мокрыми ресницами, девочки молчали. И тут неожиданно подал голос наш новоявленный оптимизатор процессов.

– Серёг, – сказал он. Тихо и абсолютно спокойно. И Серёжа мгновенно замолчал, что было совсем странно. Обычно, когда он начинал орать, остановить эту бешеную лавину эмоций было невозможно.

– Серёг, – ещё раз повторил Этот, – давай разбираться. Во-первых, в некоторых магазинах стойки объективно поставить некуда. Ксения, ты же была на Оловозаводской? – я кивнула, хотя ни разу там не была, это слишком далеко, – ну вот там эту стойку реально некуда совать. Там колбасный отдел меньше самой стойки. На Золотой Ниве то же самое. Ксения, ты же видела? – я опять кивнула. Там я действительно была, но на величину колбасного отдела, естественно, никакого внимания не обращала. А он за несколько дней работы у нас успел побывать во всех магазинах акции и запомнить размеры колбасных отделов! Кажется, я начинаю его бояться.

– И потом, – продолжал Денис, – если мы хотим оптимизировать рабочие процессы, мы должны смотреть, что происходит на всех ступенях. Если сотрудник накосячил, то виноват не только он, но и его непосредственное руководство. Не донесли, не проконтролировали, не доглядели. Не надо обвинять во всем низшее звено эволюции, то есть, Ксению.

На пару секунд я успела обрадоваться и удивиться, что Этот за меня вроде как заступился, но после заявления о том, что я – низшее звено эволюции, радость мою как рукой сняло. То есть, тупенькая, что с меня взять? Но у меня не было ни желания, ни сил возражать этому человеку.

– Однако ты, высшее звено эволюции, здесь как раз затем, чтобы отконтролировать рабочие процессы, – напомнил ему Сергей.

– Ну, вот с этого момента за Ксению возьмусь с особым пристрастием, раз она не справляется, – и он посмотрел на меня с явной насмешкой. Держись мол, Сазонова, хана тебе. Я тебе ещё Фрейда припомню.

Это было худшее, что могло произойти. Этого оптимизатора приставили ко мне. Теперь у меня, низшего звена эволюции, есть свой личный ревизор. Будет водить меня по магазинам на поводке и в строгом ошейнике. Говорить «фу, нельзя» и щёлкать по носу. Особенно если чёртова стойка стоит не в том отделе.

И ведь он действительно прилепился ко мне. Теперь он появлялся в нашем кабинете по несколько раз в день. В основном докапывался до меня, но иногда общался и с другими девочками, и тоже делал им замечания, однако именно мне доставался весь доступный его натуре сарказм. Разговаривал он со мной не особо уважительно. Свои слова «давай мириться», сказанные в первый день его работы у нас, Денис, видимо, подзабыл, либо действительно сказал это тогда исключительно потому, что рядом был Серёжа. И теперь он доканывал меня по полной.

Он проверял мои отчёты. Когда в них что-то не сходилось, говорил «не тупи», а я ненавижу эту фразу, и заставлял всё пересчитывать. Один раз в день старта акции он потребовал отчитаться обо всех точках, на которых у меня выходят промоутеры, и при нём обзвонить их и убедиться, что все живы. Пока я это делала, он сидел рядом со мной за моим столом и задумчиво рисовал в моём рабочем блокноте каких-то драконов и диковинных птиц. Рисовал, кстати, хорошо, но легче мне от этого не становилось.

Иногда он заходил, бесцеремонно засовывал свой нос в мой компьютер и делал мне замечание, если я «не тем занята».

– Что, Ксения, мужика себе ищешь в соцсетях? – спрашивал он, увидев у меня на мониторе открытый сайт «ВКонтакте».

– У меня есть, – сквозь зубы отвечала ему я.

– Интересно, долго он тебя выдержит? – спрашивал Этот. Я игнорировала эти высказывания. Решила быть выше этого.

Кстати, насчёт мужика. Стас молчал полторы недели. Это была самая длинная пауза в истории наших отношений. Естественно, в своих мыслях я с ним уже благополучно рассталась. Хотела даже сменить семейное положение на своей страничке «ВКонтакте» на «в активном поиске» или хотя бы «всё сложно», но не решилась. В один из вечеров, когда я, измученная придирками Оптимизатора, голодная и злая приползла домой, мне позвонил Стас и предложил встретиться. Я попросила его подъехать ко мне. Мне почему-то казалось, что он приедет с цветами, но этого не произошло.

– Я не ожидал от тебя, Ксюш, – обиженно заявил мой то ли бывший, то ли всё ещё действующий парень. – Ты понимаешь, что твоя шутка про то, что я приёмный, была максимально бестактной?

– Понимаю, – буркнула я.

– Тогда почему тебе не пришло в голову позвонить мне и извиниться?

– Я подумала, зачем, ты меня всё равно уже бросил.

Стас мягко улыбнулся:

– Ну ты глупенькая что ли? – захотелось ответить, что да, я низшее звено эволюции. – С чего я вдруг тебя бросил? Учись по-взрослому решать вопросы, тебе же 28 лет! Если что-то случилось, надо обязательно об этом разговаривать.

В итоге мы очень мило поговорили, я извинилась перед ним и спросила, что теперь обо мне думают его родители.

– Папа совершенно нормально настроен. А мама… Ей просто нужно время. Не беспокойся, она ни одну из моих девушек не приняла сразу.

– Но она… Хоть не сказала тебе больше никогда со мной не общаться?

– Нет, конечно, ну что ты, – он притянул меня к себе. Я уткнулась носом в его плечо и счастливо вздохнула. Кажется, жизнь моя начала налаживаться. Со Стасом всё хорошо, с работы пока вроде не увольняют. Видимо, чёрные кошки пробежали передо мной в обратную сторону: говорят, в этом случае проклятье отменяется.

Нам не хотелось расставаться, и Стас повёз меня к себе. Чуть позже я лежала у него на коленях, он гладил меня по волосам, а я жаловалась ему на свою нелёгкую судьбу. Рассказала ему про Оптимизатора:

– Представляешь, приставили ко мне ревизора. Я, типа, главная косячница в агентстве. Косяки мои будет исправлять. С особым пристрастием. А потом, возможно, вообще уволит. Вот оно мне надо? Может, гордо уйти самой?

– Ты, как обычно, горячишься, – ответил мой парень, – ничего же страшного не произошло. Не будет тебя никто увольнять. Не раздувай из мухи слона.

– Но этот Оптимизатор – он мерзкий, – капризно тянула я, – меня бесит всё, что он говорит, бесит, как он говорит. Он лезет в мои дела. Он мне хамит и ухмыляется. Говорит мне «не тупи». А недавно вообще назвал меня низшим звеном эволюции. Это, по-твоему, нормально?

Стас хмыкнул. И всё. Просто хмыкнул.

– Может, ты набьёшь ему морду? – с надеждой спросила я, – он вообще-то твою девушку оскорбил.

– Почему ты всегда и везде ищешь конфликта? – в сотый раз удивился Стас. – Никто тебя не оскорблял, и бить я никого не буду. Вопросы можно и нужно решать без кулаков.

– Некоторые вопросы без кулаков не решаются, – упрямо сказала я. Стас опять промолчал. Заступаться за меня он, видимо, не собирался.

Глава 6

Сегодня с утра мы опять схлестнулись с Этим. Он опять нарочно занял моё парковочное место у помойки. Я выловила его в коридоре и предъявила ему.

– Ксения, это не твоё место, – сказал мне Этот. – Это простое свободное место возле нашего офиса. У тебя есть выписка из ЕГРН, свидетельствующая о праве собственности на этот участок земли? Если нет, то давай закроем эту тему раз и навсегда.

– Но ты же сделал это конкретно мне назло!

– Ксения, у тебя завышенная самооценка, – холодно сказал он. – Ты удивишься, но мир не вращается вокруг тебя. Я просто поставил машину там, где было свободно. И вообще, тебе нечем заняться? Давай я тебя займу.

– Себя займи, – буркнула я и пошла в свой кабинет, но он поймал меня за руку, пристально посмотрел на меня и тихо сказал:

– Ксения, а почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? Я тебе ничего плохого не сделал пока.

– Пока? – воскликнула я, чувствуя, как ни к месту у меня подступают слёзы.

– Ксения, не надо создавать конфликты на ровном месте, ни к чему хорошему это не приведёт. Уймись, пожалуйста, – и он снова очень внимательно посмотрел мне в глаза. Я выдернула свою руку, которую он всё это время зачем-то держал, и быстро ушла в кабинет. Села за свой стол, сморгнула злые слёзы. Вот и поступила первая прямая угроза от него: не дёргайся, иначе я тебя уволю. Конечно, в силу строптивого характера мне отчаянно хотелось высказать ему всё, что я о нём думаю, и гори оно огнём. Но чего я этим добьюсь? Мне нравилось работать в Impulse Idea. Почему из-за какого-то упыря я должна терять своё место работы? Но и так, как сейчас, продолжаться тоже не могло. Надо пойти и попросить Серёжу оградить меня от контактов с Этим. Пусть оптимизирует всех, кроме меня.

Сердито стуча каблуками, я направилась в Серёжин кабинет. Пока я шла по коридору, в моей голове успела пролететь не одна сотня мыслей, которые указывали мне на то, что в сложившейся ситуации если кто и виноват и перегнул палку, то это я. Я вообще человек вспыльчивый, но довольно осознанный и самокритичный. Но я всё же заглянула к Сергею и спросила, можно ли отключить на моём тарифе опцию «Оптимизатор». Во взгляде своего босса я увидела непреодолимое желание дать мне леща, но вместо этого он терпеливо объяснил мне, что Денис теперь мой начальник, и он будет делать то, что посчитает нужным. Ещё Серёжа очень миролюбиво посоветовал мне пересмотреть своё поведение.

– Я, конечно, понимаю, Ксения, что здесь есть и моя вина, я сам тебя разбаловал, – сказал он, – Ты привыкла общаться со мной как с корефаном, несмотря на то что я твой руководитель. Но Денис – другой человек, и я думаю, что в случае с ним тебе всё-таки стоит вспомнить, что такое субординация. Если не помнишь, загугли.

Я вернулась в свой кабинет и села за стол. Гуглить, что такое субординация. И что такое выписка из ЕГРН. Шучу. Ничего этого я делать не стала. Вместо этого я задумалась. Пожалуй, и Денис, и Серёжа правы: мне надо умерить свой пыл. Никто из сотрудниц не позволял себе так общаться с нашим директором по развитию. А я буквально дискредитировала его как начальство в глазах других подчинённых своим похабным поведением. В целом, какие мы делаем выводы? Справедливы ли его претензии ко мне? Да. Что мне делать? Видимо, пореже открывать рот. Задача слабовыполнимая, но попробовать стоит.

Я попыталась погрузиться в работу, но в аське всплыло сообщение от Касьянова: «Ксения, зайди». Забавная и странная привычка – каждое своё обращение он всегда начинал с имени. В целом эта привычка была довольно милой, но только не от него. Не могу сказать, что из уст Этого моё имя звучало как-то плохо, просто меня жутко бесило всё, что было связано с ним. А сейчас было вообще непонятно, чего он хочет. Я пошла в его кабинет, чувствуя слабость в ногах. Вот сейчас я схожу к нему, а следом опять побегу к Серёже и напишу заявление на увольнение.

– Ксения, ты табличку по магазинам Ане когда сдала? – как ни в чём не бывало спросил Этот, не поднимая глаз от своего ноутбука.

– Сегодня.

– Она уже отправила?

– Думаю, нет. Может, тебе стоит у неё спросить?

– Может быть. Но ты её внимательно проверяла, прежде чем сдать?

Всё понятно. Я опять вписала лишние даты. Если честно, не первый раз. Но, мне кажется, я никогда не косячила в таком количестве, как с того момента, когда надо мной навис вот этот ревизор.

– Ксения, сколько недель акция? – так и хотелось сказать: «Что ты мне ксенькаешь?!».

– Четыре недели, Денис.

– Сколько дней в неделю?

– Три, Денис. Четверг, пятница, суббота, Денис.

Он поднял на меня глаза. Нет, мои подколы не вызывали у него ровным счетом никаких эмоций. Где уж мне до высшего звена эволюции-то достучаться?

– А у тебя указано четыре. Четверг, пятница, суббота, воскресенье. Наше агентство платит за каждый день акции магазину, – а то я, дура, этого не знаю! – и за те дни, в которые в магазине никто не работал, а он был оплачен, взыщут с тебя. Ты в курсе, столько стоит в магазине один промодень? А у нас в этой акции 10 магазинов. Соответственно, 4 недели, по одному лишнему дню…

– Исправить же можно? – невежливо перебила его я.

– Ну так я тебя за этим и позвал. Предупреди Аню, исправь и отправь ей заново, – и опустил глаза к монитору, что, видимо, означало, что я свободна.

И всё? Я в замешательстве смотрела на него. А где оценка моего профессионализма и умственных способностей в изысканной Касьяновской манере? Я так и спросила его:

– И всё?

Не поднимая на меня глаз, он ответил:

– Всё, – и начал что-то печатать на своём ноутбуке.

Я вышла.

Я была уверена, что он расскажет про таблички Серёже. А Серёжа – Марине Владимировне. Но никто из них не вызвал меня после этого инцидента на ковёр, не промыл мне мозги. Может, забыли? А может, уже готовят приказ о моем увольнении? Потом я решила, что Денис не сдал меня, потому что он пока собирает досье, в которое тщательно вписывает все мои косяки, а потом как выкатит их руководству и всё – до свидания и прощай. Он ведь реально каждый раз, когда я заходила в его кабинет, заканчивал наш разговор тем, что начинал что-то печатать на компьютере. Всё сходится: дополнял послужной список оплошностей Ксении Сазоновой. Эта мысль терзала меня настолько, что стала казаться правдой. Мне даже как-то приснился идиотский сон, в котором я под покровом ночи в костюме ниндзя по водосточной трубе проникла в кабинет Касьянова, чтобы выкрасть у него досье на меня. С фонариком на лбу я рылась в его папках с бумагами и наконец нашла его. Чтобы не терять время, я решила как можно быстрее тут же, на полу кабинета, сжечь компрометирующий меня документ, но любопытство взяло верх, и я заглянула в него. Там был целый список моих косяков. И, среди объективных рабочих недочётов, там оказались такие пункты как: «требует не парковаться у помойки» и «записала меня в телефоне Этот». В конце списка почерком Касьянова было написано: «Ксения, ты и сюда засунула свой длинный нос?» и нарисована шариковой ручкой какая-то диковинная птица с очень длинным клювом. Помню, я проснулась жутко расстроенная: даже Касьянов считает мой нос слишком большим.

Глава 7

Утром в среду курьер привёз коробку с формой. На этой неделе стартует новая акция по коньяку «Брик» от Елены Кремлёвой, крупного московского клиента, на которого наше руководство делало большие ставки. Она обещала заказывать по одной промоакции каждый месяц и привести ещё двух московских клиентов. Сама Кремлёва была такая же пафосная, как её фамилия, высокомерная и мерзкая, ещё более мерзкая, чем Этот, хотя, казалось бы, куда уж хуже. Всегда разговаривала свысока и в таком тоне, будто наш Новосибирск – это какой-то аул, где люди живут в кишлаках, на работу ездят на осле, а по интеллекту едва ли превосходят свой транспорт. В общем, ужасная дама, но мне было строго наказано буквально целовать её во все труднодоступные места, потому что она была для нашего агентства очень перспективной. Головную боль в лице Кремлёвой в наше агентство привёл, разумеется, Денис. И все, кроме меня, были безумно рады.

Я пошла в конференц-зал пересчитывать форму от перспективного клиента. Форма была красивая: обтягивающие водолазки холодного синего цвета и длинные белые безрукавки, прошитые золотой нитью. Я примерила одну на себя. Классно! Надо будет потом придумать, как оставить эту безрукавочку себе.

– Тебе идёт, – я обернулась, – помочь тебе посчитать форму?

Да что же тебе от меня надо?! Я мгновенно напряглась. Наверное, успокоительное надо попить, иначе я просто не смогу работать в одном пространстве с этим человеком.

– Здесь восемь комплектов. Ты серьёзно думаешь, что я даже с этим не справлюсь? – сдерживаясь, спросила я.

– Да нет, просто хотел убедиться, что ты умеешь считать до восьми, – усмехнулся Этот. А-а, господи, я его сейчас грохну. Я помню, да, я обещала начать соблюдать субординацию. Но это же невозможно!

– Послушай меня, Денис, – тщательно подбирая слова, заговорила я, – я не ребёнок. Совершенно не обязательно меня пасти и контролировать каждый мой шаг. Я же как-то раньше справлялась со своей работой без тебя.

– Да, Ксения, я уже видел, как ты справлялась, – нахально усмехнулся он, – давай считай, я посмотрю.

Я начала пересчитывать форму, громко проговаривая цифры от одного до восьми. Всё сошлось. Почти. Не хватало одной безрукавки 44-го размера. Я зависла в замешательстве.

– Чего-то не хватает? – как будто бы даже обрадовался Этот.

– Ну да, одной безрукавки, – озадаченно ответила я, пересчитывая формы на второй раз. В этот момент я услышала какой-то странный звук. Я повернулась и увидела, что Денис смеётся, опустив лицо на ладони. Твою мать. Да. Это действительно смешно. Безрукавка была на мне.

– Ксюш, ты всегда такая невнимательная или это я на тебя так плохо влияю? – прекратив, наконец, смеяться, спросил он, – ты в меня, наверное, влюблена, да? Признайся честно. Ты так теряешься в моем присутствии.

Я аж задохнулась от возмущения. Какая потрясающая наглость! Но это уже перебор.

– Денис, ты тупой? – сквозь зубы спросила я. Да, с субординацией опять не срослось. – Ты не понимаешь, что я тебя терпеть не могу? Ты меня бесишь, Денис, с первых секунд нашего знакомства. И я мечтаю, чтобы ты куда-нибудь исчез. Чтобы тебя поглотила чёрная дыра. Украли шахиды. Чтоб ты потерял память и забыл дорогу в наше агентство.

Денис перестал улыбаться.

– Как только ты станешь идеальным сотрудником, я от тебя сразу отстану. Стремись. Совершенствуйся, – сказал он и вышел. Я сняла с себя безрукавку. До идеального сотрудника мне было ещё ой как далеко. И на шахидов надежды тоже было маловато.

Вечером мы со Стасом ходили в кино. Фильм был настолько занудный, что я даже слабо помню, о чём он. В зале кроме нас было только три человека. Я разулась, сложила ноги на впереди стоящее сидение и громогласно комментировала происходящее на экране. Три наших товарища по несчастью ржали вместе со мной, а Стас постоянно делал мне замечания, что ноги надо убрать и в идеале замолчать. Я сделала и то и другое и до конца сеанса сидела надутая. После фильма моя душа требовала снова пожаловаться своему парню на Оптимизатора, но я понимала, что это ни к чему не приведёт. Опять окажется, что я ищу конфликта и раздуваю из мухи слона.

Иногда мне хотелось, чтобы Стас пришёл в Impulse Idea и врезал мерзкому Денису. Тот бы спросил:

– За что?

А Стас такой:

– Ты знаешь за что!

Я это в каком-то фильме видела. А потом все были бы счастливы. Но, увы, так бывает только в кино.

Глава 8

Приближался кастинг на проект Кремлёвой. Конечно же, она хотела самых красивых промоутеров. Хотя, наверняка думала, что в Новосибирске таких нет. Что у нас только замарашки с опухшими от спирта лицами. Что ещё делать в таком провинциальном городе, кроме как бухать и валяться в канаве? Не столица же, правильно?

Кастинг был жёсткий: ради того, чтобы выбрать 8 промоутеров, она потребовала предоставить ей 20. Представляете, 20. Красивых. А вы вообще знаете, что такое промоутеры? Это совершенно безответственные личности. И чем красивее, тем безответственнее. Они всё время куда-то исчезают по разным причинам. Из самых эпичных: «Мне сегодня на физкультуре в институте прилетел в голову мяч, я не выйду на работу». Или: «Я ела большое яблоко, и у меня заклинило челюсть, меня увезли на скорой». Я уже не говорю про: «Я не смогла найти магазин, вышла на другой остановке, расстроилась и уехала домой». Эти истории уже стали мемами в нашем агентстве. Вот под такими предлогами они считают нормальным не являться на работу, а причины неявки на кастинг они вообще не объясняют. Поэтому я позвала 22 девочки, а пришло 18. Это, кстати, чтоб вы понимали, успех. Но ведь Кремлёвой надо было ровно 20. Я уже представила визгливые интонации в ее голосе. Может, сказать ей, что все красивые девушки переехали жить в Москву, потому что устали ездить на работу на осле?

До кастинга оставалось 15 минут. Серёжа настраивал скайп для созвона с Кремлёвой, а я стояла в коридоре, кусала ногти и думала, откуда мне материализовать ещё двух красивых девочек. Вместо них материализовался кто? Правильно, наш великий Оптимизатор. На этот раз я посмотрела на него с надеждой: а вдруг он правда сейчас что-нибудь тут оптимизирует? Денис, молча шевеля губами, пересчитал девочек и после цифры 18 с немым вопросом в глазах повернулся ко мне. Ну всё, мне хана.

– Ну где я тебе их возьму? – развела руками я, – я честно позвала 22. Сейчас, за 10 минут до кастинга, я никого не найду уже. С улицы, что ли, зазывать?

Он схватил себя двумя пальцами за нижнюю губу и оттянул её. Он всегда так делал, когда в его голове рождался гениальный план по оптимизации. Через пару секунд он хитро глянул на меня, оставил в покое свою губу и спросил:

– А если подумать?

То есть, в его голове решение созрело. Буквально за две секунды. Страшный человек. Но почему, почему, почему оно не созрело в моей?!

– Извини, я забыл: думать – это не твой конёк, да, Ксения? – посмотрите на него, сейчас лопнет от самолюбования, – ну тогда пользуйся моим мозгом. Смотри, у нас в агентстве работает пять красивых девушек. Возьми двоих, покажи Кремлёвой по скайпу и будет тебе счастье.

– Пять красивых девушек, да? – загибая пальцы, переспросила я, – нас здесь шесть, Денис.

– Ну, тебя-то мы не считаем, – он посмотрел на меня, как на недалёкую. Недалёкую и, видимо, некрасивую. Это было уже оскорбление прямо в лоб. Спасибо. Но ничего, я стерплю и это. Я ведь решила быть ангелочком.

– Не о том думаешь, – поторопил меня Денис, – а время идёт. Зови девчонок. Олю, Аню, например.

Понятно, будем знать, кого в нашем коллективе ты считаешь красивыми.

Я кинулась было в кабинет, но тут же вернулась:

– Но ведь они не знают текста!

– Так нам и не надо, чтобы их выбрали, Ксения. Точнее, нам надо, чтобы их не выбрали. Пусть тупят, – фу, опять это мерзкое слово. Надо сказать ему, чтобы перестал его использовать. И он меня, конечно же, послушает.

– Да, но они вообще ничего не знают. Не знают, что за акция.

– Ксения, у тебя 18 человек. На каждую минимум по 5 минут. У них будет целых полтора часа, чтобы пробежаться по брифу.

А ведь он чёртов гений! Фигня, что считает меня некрасивой, переживу как-нибудь. Я побежала за Аней и Оленькой. Девочки согласились, я сунула им бриф, они сели его читать, кастинг начался.

В конце случился некий казус. Наша перфекционистка и просто красавица Оленька перестаралась с заучиванием брифа и прошла кастинг.

– Ну, всё, выходи завтра на точку, – предложила ей я.

– Так-то у меня свои дела есть, я на кастинг пошла, чтоб тебя выручить, – справедливо возмутилась коллега.

– Только перед тобой, Оля, не стояла задача победить всех с бешеным отрывом, – с улыбкой напомнил Денис и показал ей распечатанную табличку с баллами от Кремлёвой: Оля единственная набрала шесть пятёрок.

– А я по-другому не умею, – ответила Оленька и томно глянула на Дениса из-под ресниц. Кажется, она снова забыла, что замужем, и хочет с его помощью оптимизировать свою личную жизнь. Впрочем, какая разница? Сейчас надо понять, что делать с её ошеломительным успехом на кастинге.

– Есть идеи? – спросил Денис, отпустив свою нижнюю губу. Соответственно, у него идея уже была. – Девочки, не тупите, вы же агентство Impulse Idea! Вы должны фонтанировать идеями!

Но пока фонтанировал идеями только он. Я даже подумала: не переименовать ли нам агентство в «Касьянов Idea».

И тут меня внезапно осенило:

– Так давайте, Оля завтра сломает ногу. Или вывихнет челюсть, поедая яблоко не по размеру рта.

Денис посмотрел на меня с одобрением, кажется, впервые с момента нашей первой встречи:

– Вот видишь, Ксения, оказывается, иногда даже ты умеешь думать.

Даже я! Я надулась. Оля тоже:

– То есть, я должна себе завтра что-нибудь сломать или вывихнуть?

– Да господи, Оля, не надо ничего ломать, надо сказать, что сломала! Кремлёва же в Москве, она не приедет ставить автографы на твоем гипсе, – Денис посмотрел на Оленьку с некоторой жалостью.

Промоутеры разошлись, мы с коллегами вернулись в наш кабинет. Я взяла список тех, кто прошёл кастинг, и села за стол, чтобы выбрать, кто из девочек сможет завтра выйти вместо сломавшей ногу Оли, Аня и Оля разошлись по своим рабочим местам. А Денис подошёл к моему столу и зачем-то сел рядом со мной. Я подняла на него глаза, напряжённо ожидая какого-нибудь очередного упрёка или оскорбления.

– Ксюш, ты же понимаешь, что не могла пойти на этот кастинг, потому что Кремлёва тебя знает, а не потому, что ты некрасивая? – тихо спросил он, глянул на меня, а потом встал и ушёл.

У меня аж рот открылся. Это, нахрен, что сейчас было? Вот умеет же человек удивить.

Кстати, хочу похвастаться: чуть позже я собрала всё своё мужество в кулак, заглянула к нему в кабинет и сказала, что у меня есть разговор. Он поднял глаза и посмотрел на меня. Я всё ещё не понимала, можно ли с ним общаться, как с нормальным человеком. Способен ли он к каким-то адекватным диалогам, воспринимает ли критику. Я помялась и сказала ему:

– Денис, ты мог бы пореже употреблять фразу «не тупи»? Она обидная, многим может показаться оскорбительной.

– Тебе она кажется оскорбительной? – с ударением на слове «тебе» переспросил он. Я кивнула.

– Хорошо. В твой адрес употреблять не буду.

– А в адрес других?

– А другие не приходили и не просили, – ответил Денис и начал что-то печатать на ноутбуке, что означало «можешь идти». Либо так: «Мне срочно надо вписать в твоё досье, что ты указываешь начальству, какие слова говорить можно, а какие нельзя».

Глава 9

Недавно случилось неслыханное: Денис при всех довольно жёстко наехал на Оленьку. По своим должностным инструкциям наша красавица должна была заниматься поиском новых клиентов, то есть, отчасти тем же, чем сейчас занимался Денис. Но, если за месяц работы Дениса к нам уже пришло несколько новых компаний, то Оленька в основном работала со старыми и да, как-то их особо не прибавлялось. Я вообще всегда искреннее считала, что Олю Иващенко тут держат исключительно за красивые глаза.

Последние несколько дней Денис постоянно тёрся в нашем кабинете не только возле меня, но и возле Оли. Но это мне казалось логичным: он, как и большинство появляющихся в нашем агентстве мужчин, попал под её чары. С ней постоянно кокетничали наши супервайзеры, в неё влюблялись клиенты и даже пару раз присылали ей цветы. Это неудивительно: Оля была самой красивой из нас. Стройная блондинка с карими глазами, всегда безупречно и стильно одета. Я завидовала ей и даже пыталась подражать её стилю, её умению подбирать какие-то мелкие детали типа шарфиков, жилеток, длинных бус. Подражать у меня не получалось, и я забила. А Оля продолжала всех очаровывать, и сама она, надо сказать, кокетничала со всеми напропалую, несмотря на то что была, как мы помним, замужем. Заигрывала она и с Касьяновым, и я думала, что у них назревает что-то вроде романа. Но оказалось, что всё это время у них назревало что-то вроде конфликта. Точнее, вполне себе конкретный, жирный такой скандал. И вот в один из дней Денис при всех отчитал Олю, что за всё то время, что он здесь работает, она не привела ни одного клиента, что она проигнорировала все данные им рекомендации по поводу повышения собственной продуктивности и, собственно, напрашивается вопрос: а зачем она вообще здесь нужна? Оля демонстративно пустила слезу, но Касьянову было пофиг. Хотя даже мне казалось, что, когда плачет такая красивая девушка, как Оля, любой мужчина кинется её утешать.

Я вывернула шею и напрягла уши в ожидании каких-то извинений со стороны Касьянова, но их не прозвучало. Вместо этого прозвучало предупреждение, что в нашем агентстве все сотрудники либо будут работать, либо будут уволены, потому что нет никакого смысла выделять из бюджета компании заработную плату бесполезной рабочей единице. Он так и сказал. Я инстинктивно вжала голову в плечи, потому что мне казалось, что формулировки типа «бесполезная рабочая единица» Касьянов может употреблять только в мой адрес. Но оказывается, не я одна – кость в горле нашего Оптимизатора. Мне даже захотелось как-то поддержать Олю, ведь мы с ней, по сути, в одной лодке. Возможно, у Этого на столе лежат уже два досье со списком оплошностей. Но мы с Иващенко не особо ладили, поэтому подходить к ней я не стала. Зато, как только наш суровый директор по развитию покинул кабинет, к ней подлетели все девочки и стали её утешать.

– Это было жёстко, – сказала ей Аня. Аня, которая ни разу не сказала этого мне, слыша, как Касьянов общается со мной. Я решила, что больше никогда не буду с ней разговаривать. Никогда.

Однако несмотря на конфликты со мной и с Олей, было очевидно, что Денис влился в коллектив. Начальство теперь без него жить не могло. А сотрудники воспринимали его как великого гуру и бегали к нему за советами по несколько раз в день. Даже Глеб из отдела дизайна проникся Касьяновым. Вёл с ним умные философские беседы и постоянно ему поддакивал, по делу и без.

Одна я не бегала, не вела умные беседы и не поддакивала. Потому что я всё ещё не понимала, что от него можно ожидать. Что осталось незыблемым – так это его бесконечные подколы, что думать – это не мой конёк, вопросы, когда ж я наконец начну пользоваться своим мозгом, а не его и прочие нелестные комментарии, затрагивающие мои умственные способности. Я и так комплексую на тему того, что я тупенькая, а тут ещё и Этот масла в огонь подливает. Правда, надо отдать ему должное: фразу «не тупи» он из своего лексикона действительно убрал. А я перестала ему хамить. По крайней мере, я очень старалась.

Но в целом меня слегка отпустило: за месяц он меня всё ещё не съел и даже не уволил. И даже бесполезной рабочей единицей ни разу не назвал. Но очарованность моих коллег этим грубияном меня слегка бесила. Что в нём такого, что он, появившись в нашем агентстве совсем недавно, вдруг стал пупом земли? Однако почти весь коллектив проникся к нему уважением и даже стал ему подражать. В какой-то момент я заметила, что девочки и даже Глеб подцепили от Касьянова эту идиотскую привычку оттягивать двумя пальцами нижнюю губу во время мыслительного процесса. Я даже представила, как однажды к нам приедет какой-нибудь крупный клиент, соберёт нас всех в конференц-зале, задаст нам умный вопрос, а весь коллектив, как по команде, схватится за нижнюю губу. Благо, меня этот странный вирус пока не заразил: я держалась от своей нижней губы подальше.

Ну а в целом дела в агентстве как будто бы пошли более гладко, и многие процессы действительно оптимизировались. И даже акция от Кремлёвой, которую я так боялась, шла почти безупречно. Почти.

В нашем городе вообще всё почти хорошо, пока не выпадет снег. Коммунальные службы каждый раз удивлены и не готовы к этому событию, поэтому происходит коллапс. В общем, город встал. Встал ровно в тот день, когда к нам из столицы прилетел представитель Кремлёвой с проверкой. Приехал на одну точку – промоутера нет. На вторую – и там никого. А дальше всё по цепочке: он позвонил Кремлёвой, Кремлёва – Марине Владимировне, та – Серёже, а Серёжа с бешеными глазами прибежал ко мне. Оптимизатора только не было. Серёжа еле сдерживал гнев. Надо. Позвонить. Кремлёвой. И. Всё. Решить. Ты что, забыла, что это за клиент? Ты забыла, что она для нас значит? Ты забыла, что её надо усиленно целовать во все труднодоступные места? И так далее. Я схватила телефон и выскочила из кабинета. Пошла на кухню, чтобы мне никто не мешал, и стала звонить Кремлёвой.

Как и ожидалось, на том конце трубки был ор и визг. Господи, эта женщина совершенно не умеет общаться спокойно. Она просто рвала и метала. И всё из-за чего? Из-за двух опозданий. Я попыталась объяснить, что в городе внепланово выпал снег и везде пробки. Та аж задохнулась.

– Да какие пробки! – кричала она, – Вы же в Новосибирске, откуда там пробки?! – давай спроси ещё, откуда в Новосибирске снег.

– Подождите, – стараясь говорить максимально спокойно, сказала я, – ваш представитель сейчас на улице Бориса Богаткова, где находятся два наших магазина, которые он успел посетить. И Богаткова стоит! Вы же можете спросить у него, он вам подтвердит! Он оттуда ещё наверняка даже не вырвался.

– Всё верно, – издевательски ответила мне Кремлёва, – он действительно на Богаткова, и никаких пробок там нет.

Вот тут я уже не выдержала:

– Елена, извините, но это неправда. Город действительно стоит, и Богаткова в частности. Вы, наверное, думаете, что Новосибирск – это аул, по которому люди передвигаются исключительно верхом на ослах, где уж нам до Московских пробок!

Я понимала, что мой ответ даже с натяжкой не тянет на поцелуи во все места. И она это поняла. Набрала воздуху и заорала ещё громче. Что больше она не будет работать ни со мной, ни с нашим агентством, и прямо сейчас она разрывает с нами контракт, а с руководства будет требовать моего увольнения.

Это был конец. Настолько конец, что я испытала что-то вроде облегчения. Теперь, по крайней мере, всё ясно.

Я попыталась налить себе кофе, но руки меня не слушали, тряслись. И глаза застилали слёзы. Смаргивая их, я упорно пыталась совладать с кофемашиной.

– Давай, я налью тебе, – это была Анька. Оказывается, она вышла из кабинета следом за мной и слышала весь разговор. Заикаясь и всхлипывая, я передала ей ту часть диалога, которая принадлежала Кремлёвой.

– Ну, это всё, Ань, – вытирая набегающие слёзы рукой с зажатым в ней телефоном, прошептала я. И в этот момент моей руки кто-то коснулся. Кто-то просто молча взял из моей руки мокрый от слёз телефон и скомандовал Ане:

– Налей ей кофе, я всё решу, – и вышел из кухни. Серьёзно? Даже в этой ситуации можно ещё надеяться что-то оптимизировать?

Я пила приготовленный Аней кофе и на третий раз пересказывала ей диалог с Кремлёвой.

– В принципе, две недели у меня на отработку, – стараясь бодриться, говорила я, – пока поищу что-нибудь другое. Это, в конце концов, не последнее рекламное агентство в городе. Другой вопрос, какие рекомендации мне потом даст Серёжа? И ладно ещё Серёжа, а Марина Владимировна?

В этот момент кто-то положил возле меня мой телефон и сел рядом.

– Всё нормально, – сказал этот кто-то, – я всё уладил. Пока просто будете с ней контактировать через меня. Никому звонить и никого увольнять она не будет.

Я повернулась к нему и посмотрела на него как на восьмое чудо света. Да твою мать, как ты это делаешь? Пару раз я слышала, как он разговаривает с клиентами. Вроде бы не говорит ничего особенного, но к концу беседы всегда получает ровно то, чего добивался. Это была какая-то магия. Гипноз. НЛП. Да что там говорить, он даже от меня всегда немыслимым путём добивался того, чего хотел. Захотел, чтобы я осталась на вечеринку по случаю его назначения – я осталась. Захотел, чтоб я перестала ему хамить – я перестала. Захотел убедить меня, что я не имею права претендовать на парковочное место у помойки – убедил. Да и вообще, всё это время я всё делала по его указке.

– Ну что, Ксения, ты всё ещё хочешь, чтобы меня поглотила чёрная дыра или украли шахиды? – неожиданно спросил он. Я отвела глаза, так и не сказав ему ни слова.

Денис ушёл. Наверное, пошёл вписывать эту ситуацию в досье «Список оплошностей Сазоновой». Ну или сразу напрямую – докладывать об инциденте Серёже. Понятно было, что мой конфликт с Кремлёвой начальству уже известен, и то, что произошло сейчас на кухне, тоже станет достоянием общественности в ближайшее время. И теперь меня точно уволят. Я допивала кофе и, подняв глаза от кружки, наткнулась на неодобрительный и даже какой-то злой Анькин взгляд. Я вопросительно подняла брови. Аня спросила:

– Ксюх, ты серьёзно?

Я подняла брови ещё вопросительнее.

– Ты серьёзно? Он такое для тебя сейчас сделал! Ты даже не сказала ему спасибо?!

– Спасибо?! – я в шоке уставилась на Аню. – Да он же просто коллекционирует мои косяки! И уже недели три ждёт момента, чтобы меня, наконец, уволить. А сейчас по-любому уже побежал докладывать Серёже и Марине Владимировне обо всём, обязательно упомянув, какой он красавчик, разрулил проблемы тупого менеджера. Низшего звена эволюции.

Аня посмотрела на меня разочарованно и вышла из кухни.

Глава 10

До конца рабочего дня я ждала, что Сергей или Марина Владимировна вызовут меня на ковёр. Но этого не случилось. Денис тоже не появлялся. Но стресс я всё же пережила жесточайший, и потом, я была уверена, что эта история с Кремлёвой ещё не закончилась. Поэтому мне очень сильно надо было выпить. К сожалению, мой Стасик под роль собутыльника совершенно не подходил. Он же у меня идеальный. Не пьёт, не курит, матом не ругается. Скукота, одним словом.

Поэтому пришлось звонить своей подруге Кате, которая никогда не отказывалась со мной прибухнуть. Ну и наклюкались мы с ней так, что аж забыли, по какому поводу пили. Я с трудом приняла более-менее вертикальное положение и начала вспоминать, что же сегодня произошло. И тут у меня перед глазами мелькнуло чёткое и ясное видение: Анькины глаза, смотрящие на меня чуть ли не с отвращением.

Да ладно. Да ну и хрен с вами. Ок. До-го-во-ри-лись.

Я отыскала свой телефон, нашла в нём номер Этого и отправила на него такое сложное, такое мучительно-сложное слово: «Спасибо».

Ответ пришел мгновенно, как будто абонент на том конце провода сидел с телефоном в руках: «Я думал, не дождусь».

Он что, действительно этого ждал?!

– Кому ты там пишешь? – спросила Катюха.

– Он меня полностью оптимизировал, – ответила я.

– Да кто? – она засунула свой пьяный нос в мой телефон, – а кто у тебя записан «Этот»?

– Пожалуй, пора выходить на новый уровень отношений, – согласилась с ней я и переписала контакт на «Оптимизатор», – вот буду потом искать его на «э», а он на «о», – задумчиво сказала я и взяла себя двумя пальцами за нижнюю губу.

На утро на работе я сидела, естественно, с адской головной болью.

– В твоём возрасте, Ксюнечка, так пить уже нельзя! – назидательно сказала Аня, облокачиваясь на мой стол.

– Ой, вот не говори мне вообще ничего, – ответила я и опустила свою тяжёлую голову на ладони.

– Ты Дениса поблагодарила? – спросила она. Я подняла на неё глаза. Тебя реально это так волнует? Долбаный фан-клуб Касьянова стал меня подбешивать. Вот-вот они все распечатают себе футболки с его фотографией и надписью: «За Касьянова!». Я одним пальцем подтолкнула к ней свой телефон:

– Поблагодарила. Ищи сама.

Недоверчивая Анька сунулась в мой телефон, посмотрела переписку и фыркнула:

– Оптимизатор! Запиши уже человека по имени.

– Я его только вчера переписала, он был у меня записан «Этот», – ответила я и снова опустила голову на руки. В этот момент вышеупомянутый персонаж, естественно, материализовался в нашем кабинете. Подвинул стул к моему столу, сел рядом, внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Ксюш, ты чего сегодня такая?

Я снова оторвала руки от лица и удивлённо посмотрела на него. С каких пор Его Величество волнует состояние холопов?

– Я с похмелья, – честно ответила я. Сейчас пойдёт и запишет в моё досье: «Пункт 15. Бухает в рабочие дни».

– Понятно, – весело усмехнулся Денис, – напилась вчера и начала строчить мне сообщения. Все нормальные девушки бывшим пишут, а ты – начальству.

– Прям уж «строчить» и прям уж «сообщения», – не удержалась я. Больше никогда в жизни не напишу ему ни слова!

– Ладно, сообщение. Зато какое! – мы посмотрели друг на друга, и я снова опустила голову на руки. Он сказал:

– Я тебе сейчас таблетку принесу.

И ведь принёс!

Ближе к обеду мне даже полегчало, я немного поработала, хотя настроение было никудышное. Как нашкодивший школьник, в страхе смотрящий на дверь класса и ждущий, что там появится кто-нибудь, кто позовёт его к директору, я ждала, когда меня пригласят в кабинет к начальству. Но этого так и не произошло.

Вечером я поехала к Стасу, и мы с ним посмотрели ещё один чудесный фильм. На этот раз хотя бы интересный, но жутко страшный. Про горнолыжников, застрявших на подъёмнике, которых потом частично съели волки. Это кино было особенно своевременно в свете того, что в выходные мы собирались поехать на Танай кататься на горных лыжах. В субботу я, естественно, доканывала Стаса на горе словами типа:

–Ой, кажется, подъёмник остановился.

Или:

– Блин, смотри, волки.

Но, когда начало темнеть и холодать, даже мне стало реально не смешно. Я перестала шутить и на всякий случай озиралась по сторонам. В шуме ветра мне постоянно чудился волчий вой. Но в целом выходные мы провели достаточно позитивно, хотя, я несколько раз возвращалась мыслями к работе и к тому, что в понедельник меня, скорее всего, попросят написать заявление по собственному. Радовало только то, что меня хотя бы не сожрали волки.

В понедельник по офису поползли нехорошие слухи. Говорят, с кем-то из нас действительно хотят попрощаться. Не знаю, кто как, а я не удивилась ни капли. Слухи принесла Аня. Она ходила зачем-то к Серёже, и услышала его разговор с Касьяновым, и в их обсуждении прозвучало слово «уволить». Я с наигранной весёлостью сказала коллегам:

– Вообще не парьтесь. Ваше время ещё не пришло. Увольняют меня.

Девочки набросились на меня с вопросами, а я коротко сказала, что сильно поскандалила с Кремлёвой, и та требует моей крови. Почему-то вдаваться в подробности мне не хотелось. Знает Анька – и хватит. В конце концов, даже в суде я имею право не свидетельствовать против себя.

Глава 11

В 10:00 у нас была планёрка. Конечно, я сильно волновалась и ждала выволочку. Слово ещё такое смешное – выволочка. Я представляла себе это буквально так: Серёжа и Марина Владимировна схватят меня за шкирку, выволокут на середину конференц-зала и начнут прилюдно пороть. В воскресенье я уже краем глаза посматривала вакансии, уверенная, что меня всё равно гарантировано попросят на выход. Но на планёрке Сергей говорил о чём угодно кроме Кремлёвой. Наверное, печальные новости оставил напоследок. В какой-то момент он всё-таки добрался до этой ситуации и спросил у меня:

– Ксения, так на сколько в итоге промоутеры опоздали?

– Ми…нут на 20 в общем, – промямлила я, – это из-за пробок.

– Кремлёва, конечно, орала, как потерпевшая. Ты решила с ней вопрос в итоге?

– Я не…

– Решила, – внезапно подключился к диалогу Денис, не глядя на меня. – Я присутствовал при этом инциденте. Я посоветовал Ксении, как правильно поговорить с Кремлёвой, и она всё уладила. Сейчас всё хорошо.

Я скосила на него глаза. Что? Ты мне что-то советовал? Я что-то уладила?

– Ну и умничка, – радостно заулыбался Серёжа и посмотрел на меня, – правда, молодец, Ксения. Главное, что Кремлёва больше не звонила ни мне, ни Марине Владимировне, значит, вопрос действительно удалось решить. Хвалю.

Я снова покосилась на Дениса, но он на меня даже не посмотрел. Тогда я посмотрела на Аню. Аня-то знала, как всё было на самом деле. Подруга сдерживала улыбку и смотрела на меня как-то странно. Я не могла считать этот взгляд. Что в нём было? Какая-то усмешка? Намёк на что-то?

Поступок Дениса меня шокировал. У него в руках был шикарный, неоспоримый козырь, чтобы избавиться от меня. Даже Серёжа не стал бы спорить, хотя ему бы это трудно далось, ведь он меня в глубине души всё-таки любит. Вместо этого Денис выставил всё так, будто я, такая молодец, всё разрулила. Не без его помощи, конечно, но всё-таки я. Зачем он это сделал? Что у него за план?

В коридоре после планёрки меня догнала Анька.

– Коллекционирует твои косяки? – насмешливо спросила она. – Ждёт момента, чтобы тебя уволить? Сбегал доложил Серёже и Марине, какой он красавчик и какая ты тупая?

Ишь ты, как она запомнила всю мою клевету в адрес их ненаглядного Касьянова.

– Это всё равно какой-то коварный план, – не сдалась я. – Касьянов не так прост, как ты думаешь. По-любому простраивает какую-то многоходовочку. И потом, ты же сама слышала, как он говорил с Серёжей о чьём-то увольнении.

– А что, если именно из-за этого он за тебя сегодня впрягся? – глядя на меня в упор, спросила подруга. Но мой мозг наотрез отказывался принимать факт, что в нашем Оптимизаторе есть что-то человеческое. И уж тем более по отношению ко мне!

В кармане моих джинсов завибрировал телефон. Звонил Денис.

– Ксюша, а ты не могла бы переставить свою машинку? – неимоверно благостным тоном сказал он. – Я на встречу с клиентом опаздываю.

Поясняю. Несмотря на отсутствие выписки из какого-то там ЕГРН, я не закрыла для себя тему с парковкой у помойки. Да, я больше не предъявляла Касьянову, когда он занимал это место, но изо всех сил старалась сделать это раньше него. Сегодня я опоздала, и, когда подъехала к офису, его долбаная Audi, разумеется, красовалась у контейнеров. Я вышла, оценила ситуацию, села в машину и припарковалась поперёк его авто, заехав задними колёсами на сугроб и поджав его так, чтобы он не смог выехать. Теперь вот бедняге Касьянову пришлось вызванивать меня. Я не стала его мучать, тем более что он спешил к клиенту. Я накинула куртку, быстро вышла из офиса и пошла к своей машине.

– Ну и неугомонная же ты, Ксения, – с улыбкой покачал головой стоящий возле своей подпёртой машины Денис.

Надо признаться, после планёрки, которая, вопреки моим страхам, не закончилась увольнением, настроение у меня, конечно, поднялось. Поэтому я тоже улыбнулась и ответила:

– Если я вдруг угомонюсь, тебе же первому станет скучно.

Он задумчиво посмотрел на меня и сказал:

– Слушай, а ведь ты, пожалуй, права.

Я села за руль и отъехала.

Следующая неделя прошла довольно спокойно. После того случайно подслушанного Анькой диалога между Серёжей и Денисом все наши сотрудники по-прежнему оставались на своих рабочих мечтах. Мы с Анькой посовещались и сошлись во мнении, что речь тогда всё-таки шла обо мне, просто гроза чудесным образом прошла мимо.

– Грозу сдуло чудесным ураганом, и имя ему Денис Касьянов, – торжественно заявила Аня. Мы вместе посмеялись на эту тему и закрыли её, потому что в наш кабинет влетели чайки.

Есть у нас в коллективе двое ребят, Юля и Глеб. Это их я называю «чайки». Нет, они славные, и я их люблю, но они почему-то всегда голодны. И где-то ближе к концу рабочего дня, когда обед уже позади, а до ужина ещё далеко, эта парочка выползает на охоту. Сидят они оба в соседнем кабинете, и вот в определенный час его дверь приоткрывается, в ней появляются две головы и четыре глаза, которые рыскают по нам и нашим столам в поисках еды. С ними ни в коем случае нельзя встречаться взглядом, потому что они тут же фиксируются на тебе с вопросом: «Есть чё?». Я знаю это правило, но, поскольку я сижу в аккурат напротив входа, то глаза на открывающуюся дверь поднимаю чаще всего именно я.

Вот и сейчас эти две голодные башки материализовались в дверном проёме с вопросом:

– Ксюн, есть чё?

Зная, что чаще всего жертвой чаек становлюсь именно я, я стала запасаться едой. Потому что чувствовала, что в ответе за тех, кто спросил у меня «есть чё?». В последнее время мне полюбились сушки-малышки с маком, и я затаривалась ими с запасом. Чайки подлетели к моему столу. Глеб сразу спросил:

– Сушечки? – я кивнула и бросила в них пару сушек, чтоб поймали на лету ртом. Глеб умудрился поймать, развеселив весь офис. Пока мы истерично ржали, а менее ловкая Юля подбирала с пола раскрошившуюся сушку, в кабинете появился Оптимизатор. Тоже на запах сушек, что ли, пришёл?

– Развлекаетесь? – вместо приветствия спросил он. – Юля, до тебя клиент не может дозвониться.

– Какой? – оторвалась от раскрошенной сушки Юля.

– Ширин. Иди перезвони ему, у него там какие-то заминки с поставкой.

Юлька кивнула и пошла звонить Ширину, а Денис зачем-то подошёл к моему столу. Несмотря на его внезапный порыв заступиться за меня тогда на планёрке, я по-прежнему напрягалась каждый раз, когда он подходил ко мне, но изо всех сил старалась не подавать виду.

– Сушку? – спросила я, протягивая ему пакетик.

– Нет, я их не люблю, – поморщился Денис, – а ты-то их где взяла? Что, попросила у своего парня суши, а он сделал вид, что не расслышал и купил тебе сушки?

Боже, какая потрясающая шутка!

– Нет, Стас у меня щедрый и не глухой, – язвительно ответила я. Касьянов протянул что-то вроде «понятно» и ушёл. И чего подходил?!

Кстати, из хороших новостей: акция Кремлёвой удачно завершилась, и, судя по отзывам начальства, она осталась довольна и планировала в ближайшее время запустить ещё один проект. На этот раз не с дегустацией, а с подарками за покупку. Попросила нас готовиться и не распускать промоутеров, показавших лучший результат. Не знаю, что она имела в виду под «не распускать» – возможно, девочки должны были сидеть у нас в подвале на цепи и ждать очередного выхода на плантации. Но я на всякий случай обзвонила лучших девочек, которыми оказались целых четыре из восьми, и попросила их не распускаться.

Глава 12

В среду у нас в офисе все были очень весёлые. Все кроме меня, потому что я, опоздав всего на пять минут, опять вынуждена была колесить по двору в поисках парковочного места. Но я не стала долго дуться, потому что у нашей коллеги Ксюши Поповой был день рождения. Да, нас тут две Ксюши, и, чтобы не путаться, её мы называем Оксаной, что её почему-то изрядно бесит, но против коллектива не попрёшь. У нас есть негласное правило: кто первый устроился, тот и Ксюша. Так вот, по традиции нашего агентства именинница выбирала цвет или оттенок, а весь коллектив в него одевался, чтобы красиво и стильно пофотографироваться. И на следующий день мы все пришли в розовых и сиреневых одеждах. Даже Денис заявился в светло-лиловой рубашке, которая ему почему-то охренеть как шла. Я не знаю, что меня на это сподвигло, но я посмотрела на него и задумчиво сказала:

– Какой ты красивый.

Естественно, я тут же пожалела о своих словах: ляпнуть такое в адрес Касьянова ещё хуже, чем сказать родителям Стаса, что он приёмный. Конечно, сейчас все начнут смеяться надо мной, и в частности Денис. Я же потом до конца своих дней буду выслушивать бесконечные подколы, что я теряюсь в его присутствии, потому что я в него влюблена. В общем, пока я скрипела зубами и чудовищно сожалела о сказанном, Денис повернулся ко мне, окинул меня с ног до головы таким взглядом, что у меня на голове зашевелились волосы, и тихо ответил:

– Спасибо. Ты тоже.

Это была максимально нестандартная реакция, на мой взгляд. Высмеять меня – ожидаемо. Спросить, с чего вдруг я к нему подкатываю – логично. Вкинуть ответный комплимент – странно. Самое ужасное, что он продолжал смотреть на меня, а я уже готова была провалиться сквозь землю. Больше никогда ему ничего не скажу. Вот вообще. Ни слова.

К счастью, в этот момент в кабинет вплыла Оленька в ослепительно-белой блузке. Все сразу переключились на неё: какого чёрта она пришла не по дресс-коду? Я тут же предложила вылить ей на блузку смородиновое варенье – будет прекрасное розовое пятно. Олька надулась.

– Ну вот что за человек, – под нос себе пробурчала я.

– Да, обнаглела совсем, – согласился стоящий рядом со мной Денис. – Видимо, придётся её уволить.

Я глянула на него и спросила:

– Денис, а ты серьёзно уполномочен увольнять сотрудников?

– Ну вообще-то да, – удивлённо посмотрев на меня, ответил он.

– Тогда сделай в кои-то веки хоть что-то хорошее, – меня всё ещё не отпускала тема того, что мне ежедневно приходится бороться за парковочное место, – уволь себя.

– Нет, себя не могу. Мой чип не предусматривает программу самоуничтожения, – ответил он, постучав себя пальцем по лбу. Я не смогла сдержать улыбку и впервые за время нашего общения подумала, что чувство юмора-то у него всё же неплохое. В этот момент на арене появился наш босс всея Руси в тёмно-бордовой рубашке.

– Серж, какой же ты красивый! – истошно завопила я, чтобы кое-кто не обольщался, что я отвешиваю комплименты только ему.

– Ты, Ксения, смотри в обморок не упади, – настороженно глянув на меня, сказал Сергей и оглядел нашу розово-сиренево-белую компанию, – так, кто сегодня на машине и ещё не начал напиваться за здоровье Оксаны?

На машине у нас могли быть только четыре человека: я, Катя-дизайнер, Денис и сам Серёжа, но себя Серёжа, наверное, не считал. В итоге оставалось трое, однако Катя предусмотрительно отхлебнула из своего бокала шампанского. Серёжа повернулся к нам: «Надо срочно съездить в CDEK и забрать посылку с листовками».

– А сколько заплатишь? – поинтересовалась я.

Серёжа удобно уселся за стол и, показывая на меня, сказал:

– Вот смотрите. Перед вами Ксения Сазонова – человек, который никогда ни единого лишнего движения не сделает бесплатно.

– Серёг, – тут же встрял Денис, – а в чём она не права? Курьерские услуги не входят в её должностные обязанности, значит, должны оплачиваться сверху.

– Смотрите, перед вами Денис Касьянов, – неожиданно подала голос Оленька, – который всегда заступается за Ксению Сазонову. С чего бы это, как вы считаете?

– Также обратите внимание на Оленьку Иващенко, единственную из всего коллектива из принципа пришедшую сегодня в белом, – в тон ей встряла я, – которую почему-то задевает поддержка, оказанная Денисом Ксении. С чего бы это, как вы считаете?

– Дорогие коллеги, я вроде бы попросил кого-нибудь срочно съездить за листовками, но меня проигнорировали. С чего бы это, как вы считаете? – прервал нашу дуэль Сережа.

– Я могу, – сказал Денис.

– Ты-то почему? – удивился Сергей. Мол, зачем царь будет утруждать себя мирскими проблемами, если есть холопы?

– Ну никто же не хочет, а листовки нужны, – спокойно ответил Денис. Посмотрите на него. Топит за интересы компании. Святой буквально.

– И сколько тебе дать денег? – поинтересовался Серёжа.

– Нисколько.

– Вот видишь, Ксения, – Серёжа встал и подошёл ко мне, – есть бескорыстные люди. А я вот терплю, терплю, а однажды возьму и задумаюсь: а нужен ли мне такой алчный сотрудник?

– Так ты б лучше задумался да дал мне 500 рублей, глядишь, и я бы за листовками сгоняла, – вкинула я ему встречное предложение.

– Нет, Ксения, я тебя всё-таки когда-нибудь уволю, – сказал Серёжа.

Мы поели вкусняшек, поздравили Оксану, а по сути обменялись своими же деньгами, которые ходят в нашей конторе по кругу на протяжении года от коллеги к коллеге. Серёжа ушёл к себе, Касьянов поехал в CDEK, а я… А я сходила и перепарковала свою машину на его место. Точнее, на моё место. Ну да, неугомонный я человечек, что уж тут поделаешь. А когда я вышла из офиса в конце рабочего дня, Касьяновская Audi стояла передними колёсами на сугробе, поджав мой Accord.

Глава 13

На следующий день на весь наш коллектив прогремела шокирующая новость: Олю увольняют. Когда я зашла в офис, то увидела такую картину: Иващенко рыдала в углу за своим столом, а девочки сгрудились вокруг неё и пытались её утешить. Так значит, подслушанный Аней разговор Дениса с Серёжей касался не меня! Вот так сюрприз.

Я сняла верхнюю одежду и пошла в кабинет к Денису.

– Зачем ты это сделал? – спросила я без приветствия.

– Не стесняйся, Ксения, можешь высказаться чуть подробнее, – как всегда, не поднимая глаз от монитора, ответил Касьянов.

– Почему ты уволил Олю?

– Пришла в день рождения Оксаны не по дресс-коду, – по-прежнему не глядя на меня, сказал он. Я аж дар речи потеряла. Он больной?

– Ты серьёзно?!

– Ксюш, не тупи, – он поднял на меня глаза и тут же добавил:

– Ой, извини. Забыл. Ксюш, да шучу я, – нет, юмор у него всё-таки своеобразный. Мне сразу вспомнился Стас, который периодически попрекал меня странным и неуместным чувством юмора. Это ты ещё, блин, Касьяновских шуточек не слышал.

– А на самом деле за что уволил?

– Ксения, чем занимается Оля?

– Ну… Ищет нам новых клиентов.

– И много находит?

Тут мне нечего было ответить. Я уже говорила: мне кажется, что её у нас держат исключительно из-за красоты. Толку в поиске новых клиентов было действительно маловато.

– Ну и зачем агентству сотрудник, который зарплату получает, а пользы не приносит? Ксюш, всё хорошо. Я обсудил этот вопрос и с Сергеем, и с Мариной Владимировной. Они согласились. Ничего страшного не произошло. Оля – прекрасная, талантливая девушка, найдёт себя в чём-то другом.

Вроде бы всё было логично, но для меня это событие стало шоком. Как будто бы пошатнулся какой-то привычный мир. Жили мы в Impulse Idea не тужили, особой текучки у нас не было. Каждый занимался своим делом. Но тут пришёл этот Оптимизатор и начал безжалостно выкидывать людей. Не могу сказать, что я искренне сожалела об уходе конкретно Оли, просто мне некомфортно было ощущать, насколько зыбка позиция каждого из нас. Теперь придётся жить как на пороховой бочке, размышляя, кого следующего этот товарищ посчитает бесполезной рабочей единицей. Я недавно разговаривала с подругой, и она сказала мне, что к ним в контору как-то тоже заявился такой вот директор по развитию. И он разогнал половину коллектива, а потом нанял новых. Я ещё радовалась, что наш так не делает, но оказалось, делает.

Оля ушла. Честно говоря, отряд не заметил потери бойца, и жизнь нашего агентства мгновенно вернулась в прежнее русло. А тем временем в Новосибирск пришла весна. Ну как весна: март в нашем городе – это та же зима, только с чёрным снегом, но весну в душе-то никто не отменял. Со Стасом у нас всё было хорошо и даже прекрасно, только он никак не делал мне предложение. А мне казалось, что вот сейчас – самое время: весна, романтика, птички поют, грязища на дорогах. Если поторопиться, то можно ещё и заявление подать так, чтобы успеть сыграть свадьбу летом. А я хотела непременно летом. Платье на мне будет с открытым верхом, не придётся кутаться в какую-нибудь шаль или белую шубку. Я уже всё распланировала. Лучше выбрать июнь: ещё жары адской нет и зелень свежая. В общем, дата была выбрана, а кольцо мне Стас так и не нёс.

Зато вместо Стаса с кольцом в моей жизни снова появилась госпожа Кремлёва с запросом на новую акцию по «Брику». Те четыре девочки, которые работали в прошлый раз и которых надо было «не распускать», были утверждены в основной состав, оставалось выбрать ещё столько же, для этого Кремлёва попросила предоставить ей на кастинг ещё восемь претенденток.

Я сидела изучала анкеты промиков, обзванивала тех, кто казался мне подходящим на эту акцию. Пришёл Денис, сел рядом и вместо приветствия спросил:

– Ксения, что там у тебя с «Бриком»?

– Ну так, почти всех нашла вроде. Ей же красивых надо. Вот, осталось найти ещё одну.

– Оле Иващенко позвони. Она как раз уже неделю без работы, – посоветовал Денис и взял мой блокнот. Поразительно циничный человек. Уволил девчонку, теперь издевается.

– Сам позвони, предложи, – я протянула ему телефон.

– Боюсь, она меня слегка недолюбливает, – задумчиво ответил он, рисуя в моём блокноте какое-то очередное диковинное существо. Надеюсь, когда-нибудь Касьянов станет великим человеком, и я загоню его рисунки по спекулятивной цене. Должна же мне быть хоть какая-то польза от того, что он изрисовал мне полблокнота.

– Боюсь, не она одна, – заметила я. Денис поднял на меня глаза. Очень внимательно и как-то напряжённо посмотрел на меня и спросил:

– Ксюш, я давно хочу спросить. Ты-то за что меня так не любишь?

Я напряглась. Это был странный вопрос. Более того: у меня не было на него ответа. Я сидела и, нахмурившись, смотрела на стол. Но на столе ответа тоже не было.

Вечером мы разговорились на эту тему со Стасом. Я в очередной раз пожаловалась ему, что никак не могу найти общий язык с человеком, от которого на данный момент зависит моя судьба в агентстве. Сказала, что постоянно думаю о том, что вот сегодня он сидит возле моего стола и мило болтает со мной, рисует птичек в моём блокноте, а завтра попросит меня подписать заявление на увольнение. Стас не разделял моих панических настроений и считал, что для того, чтобы меня не уволили, надо просто хорошо работать и не грубить начальству. Естественно, этот Капитан Очевидность был прав, но я не хотела слышать его логичных правильных ответов.

– Ну неужели ты не можешь просто сказать, что он козёл, например, или конченый придурок? – ныла я.

– И тебе станет легче? – удивлялся Стас.

– Да, мне станет легче!

– Не понимаю, почему. Насколько я понял из твоих рассказов, этот твой Денис – профессионал своего дела и действительно работает на благо компании. И тебе лично, кстати, ничего плохого не делает. А тебе прямо надо бороться с ним? За парковку эту биться?

– Так он же всё из принципа делает! И с парковкой, и с шуточками своими дурацкими. И, главное, убьётся, но не уступит мне ни в чём!

– Так и ты такая же! – засмеялся мой парень. – Вы же одинаковые. Поэтому он тебя так и бесит.

Я села на его кровати, поджав под себя ноги, и задумалась. В таком ключе я Касьянова ни разу не рассматривала, а если подумать, мы ведь действительно похожи. Оба упёртые, принципиальные и не особо вежливые, оба обладаем не самым добрым чувством юмора. Надо же, какой у меня умный Стас!

Но интересные разговоры этого вечера не закончились. Стас спросил, есть ли у меня планы на эту пятницу, и сказал, что хочет позвать меня в один хороший ресторан. Ночью, когда он уже уснул, я залезла в справочник 2Гис и стала читать отзывы о заведении, которое выбрал Стас. Отзывы были хорошие, а от среднего чека ресторана у меня слегка увеличились глаза. Мой любимый парень выбрал нифига не дешёвое заведение и предлагает провести там вечер пятницы. Это то, о чём я думаю? Скажите мне, это наконец-то то, о чём я думаю?!

На следующий день я с горящими глазами рассказала про это Ане и спросила у неё:

– Как ты думаешь, он собирается делать мне предложение?

– Похоже на то, – задумчиво ответила подруга, – что будешь делать?

– В каком смысле? – удивилась я. – А что обычно делают люди, получив предложение руки и сердца?

– Ну, ты прямо хочешь за него замуж? – с напором спросила Анька.

– Конечно. Конечно, хочу. Стас – хороший парень. Адекватный, серьёзный, без вредных привычек, прилично зарабатывает, меня не обижает.

– Надо же, – насмешливо сказала Аня, – я думала, ты скажешь, что любишь его.

– Конечно, люблю, – быстро ответила я.

Глава 14

Тем временем я провела кастинг для Кремлёвой. Всё прошло гладко, четыре недостающих промоутера были выбраны. Все были довольны, даже Касьянов, несмотря на то что последние несколько дней я всё время занимала наше парковочное место первая. В отличие от меня, Денис никогда ничего не говорил мне на эту тему, но моя бунтарская натура жаждала до него докопаться. Видимо, мне, мятежной, без конфликтов с Касьяновым стало скучно. Я выловила нашего Оптимизатора в коридоре и невинным голоском спросила:

– У вас что-то поменялось, товарищ Касьянов? Вы внезапно перестали парковаться у помойки.

– Это у вас что-то поменялось, товарищ Сазонова, – усмехнулся Денис, – вы наконец-то начали приезжать на работу вовремя.

Он ушёл в свой кабинет, а я так и застыла в коридоре с открытым ртом. До меня неожиданно дошло: так он же опять меня оптимизировал! Всё это время, упорно занимая «моё» место, он, оказывается, просто добивался, чтобы я перестала опаздывать. Вот это многоходовочка, вот это он красавчик!

В среду мы со Стасом допоздна смотрели хоккейный матч. Несмотря на явную разницу в темпераментах, за наших хоккеистов мы оба болели яростно. Подпрыгивали на диване и радостно орали. Доорались до того, что гневные соседи постучали нам по батарее. Я открыла окно и крикнула в него:

– По голове себе постучите! У нас плей-офф!

– Ксюш, не надо так делать. Это тебя не красит. И потом, это же мои соседи, мне с ними ещё жить, – разумеется, сделал мне замечание Стас. Интересно, когда он одёргивает меня, думает ли он о том, что ему и со мной придётся когда-то жить? И надо, наверное, потихоньку мириться с тем, какая я есть, а не пытаться меня перевоспитать? Я даже хотела поговорить с ним об этом, но подумала так: приближается наш День Х (точнее, пятница, которую я считала Днём Х) и устраивать разборки сейчас несвоевременно. Я решила, что мне пока стоит вести себя с ним максимально покладисто, чтобы получить уже, наконец, заветное предложение. Мне 28 лет, а мне никогда не делали полноценного предложения. Так, чтоб с цветами, с кольцом, музыкантами, воздушными шариками и вот этим всем. Павлик, мой самый придурошный бывший, звал меня замуж дважды, и оба раза это было по пьяни и в формате:

– Может поженимся? А что такого, если что – разведёмся.

Но я понимала, что Стас – если он что-то задумал – подойдёт к торжественному моменту со всей ответственностью. Поэтому с волнением ждала пятницы. И хорошо себя вела.

На следующий день после ночного просмотра хоккея я, конечно, проспала. У Стаса был выходной, а я в панике собиралась, не успев толком ни накраситься, ни поесть. Пришлось на светофорах рисовать себе лицо, а потом возле нашего офиса покупать шаурму на завтрак. Однако я умудрилась не опоздать и даже занять место у помойки. В офис я ворвалась, на ходу снимая куртку и пытаясь не уронить шаурму.

– Привет, красотки! – радостно крикнула я коллегам, вешая куртку. ХК «Сибирь» вчера победил, у меня было отличное настроение, и я считала, что ничто и никто не может мне его испортить. Как же я ошибалась.

Едва я успела сгонять на кухню за кофе, усесться с ним и с шаурмой за свой стол и включить компьютер, как в кабинете появился Касьянов.

– Не подавись, – вместо приветствия сказал он мне, пододвигая стул к моему столу и садясь рядом.

– Что в переводе с Касьяновского означает «приятного аппетита», да? – предположила я.

– Нет, ты прожуй, а то реально подавишься. У меня для тебя потрясающая новость.

Я судорожно проглотила кусок шаурмы, отложила её в сторону и покосилась на него. Что-то в его интонации мне подсказывало, что новость нихрена не потрясающая.

– Завтра приезжает Кремлёва.

У меня аж рот открылся. Хорошо, что я прожевала шаурму, иначе она бы выпала на стол. Нифига себе новости. Прилетает почти на старт акции! Хорошо хоть не сегодня. Пока Денис наслаждался эффектом, который произвела на меня его новость, в кабинет зашёл Серёжа, навис над моим столом и спросил:

– Вы в курсе, что Кремлёва завтра прилетает?

– В курсе, – хором ответили мы с Денисом. Просто новость дня!

– Можно, я завтра заболею? Сломаю ногу? – с надеждой спросила я своих боссов.

– Лучше возьми в рот предмет не по размеру и вывихни челюсть, – посоветовал мне Денис, и мы оба засмеялись.

– Чего?! – Серёжа сейчас идеально иллюстрировал фразеологизм «глаза на лоб полезли», – ребята, что тут у вас происходит?

– Ты что, не знаешь легенду о яблоке? – спросил Денис. Кажется, он немного смутился.

– Помнишь, Серёжа, это было на акции Чернышёва, – быстро напомнила я, чтобы Серёжа не думал, что Денис только что сделал мне непристойное предложение, а меня это развеселило, – промоутер не вышла на работу, потому что откусила яблоко, у неё заклинило челюсть, и её увезли на скорой. И Чернышёв тогда, выслушав мои оправдания по поводу не вышедшего промоутера, сказал: «Ксения, посоветуйте своим промоутерам не брать в рот предметы не по размеру».

– О, господи, – пробормотал Серёжа и покосился на Дениса, – я уж думал…

– Да мы поняли, что ты подумал, давайте про Кремлёву. Можно, я правда завтра заболею? – я посмотрела на Дениса. – Тем более, что мы же договорились, что будем контактировать с ней через…

Денис, который сидел за моим столом почти вплотную ко мне, быстро опустил руку под стол и зачем-то крепко сжал мои пальцы. Так крепко и так неожиданно, что я замолчала и искоса глянула на него.

– Ну да, изначально же договаривались, что Кремлёва будет контролировать акцию удалённо, – сказал он Серёже. – Но она захотела приехать и познакомиться с нами офлайн, а Ксению это, видимо, пугает, – он снова сжал мои пальцы, и я поняла, что это означает «заткнись». Ну я и заткнулась.

– Короче, ребята, – нетерпеливо сказал Серёжа, – вы же понимаете важность и ценность этого клиента для нас? Вы помните, что Кремлёву надо целовать во все места, хочется вам этого или нет? Надо, чтобы на акции всё шло не просто гладко, а идеально. У вас есть один день – сегодня – чтобы объяснить промоутерам уровень ответственности. Также обязательно проверьте, соблюдены ли все требования: по стойкам, форме, в достаточном ли количестве призовой фонд…

Серёжа закончил перечислять, что нам надо проверить на точках, и спросил:

– Ксения, ты всё запомнила?

– Конечно запомнила, – ответил Денис.

– А можно хотя бы иногда на мои вопросы к Сазоновой будет отвечать не Касьянов? – поинтересовался Серёжа.

– Запомнила всё, – буркнула я.

– Ну и отлично. Значит, сегодня вместе поедете по точкам и убедитесь, что у вас всё схвачено.

– Нет, только не вместе! – воскликнула я. Ещё не хватало мне полдня кататься с Касьяновым. – Мы лучше разделимся. У нас восемь магазинов. С точки зрения временных затрат будет целесообразнее, если я посещу четыре, и Денис – оставшиеся четыре, да, Серёжа?

– Да, – согласился Серёжа, – так, действительно, правильнее, – и вышел.

Денис повернулся ко мне, посмотрел мне в глаза, прищурился и очень тихо спросил:

– Вот прямо настолько я тебе противен, что ты не можешь со мной даже по магазинам покататься? – я упорно молчала, а он продолжал смотреть на меня. Не дождавшись ответа, он встал и вышел из кабинета, а я сидела и сердито смотрела прямо перед собой. Чего он до меня докопался? Уже как минимум третий раз этот человек пытается выяснить причину моей неприязни к нему. И вот уже третий раз я не знаю, что ему ответить. А что я ему отвечу? Если задуматься, вот прямо залезть глубоко в себя и покопаться, то скорее всего окажется, что и неприязни-то уже нет, и я веду себя так будто бы по привычке. Вопрос в другом: почему ему так важно это выяснить? Впрочем, это для меня было как раз очевидно: человек привык, что, где бы он ни появился, все в срочном порядке начинают его обожать и восхвалять. А Ксюша Сазонова, сволочь такая, до сих пор не попала под колёса этого обожания и не вступила в секту поклонников Касьянова. Естественно, его это задевает.

Глава 15

Около трёх часов Касьянов снова появился в нашем кабинете. Выложил передо мной адресную программу и предложил мне выбрать четыре магазина, в которые мне удобно поехать.

– Смотри, Ксения, ты же на правом берегу живёшь, логистически тебе удобнее взять вот эти два магазина на Золотой Ниве, потом Челюскинцев и Крылова. А я тогда возьму весь левый берег и Восход. Согласна?

Я кивнула.

А вечером начался вселенский апокалипсис. Почти на всех точках были косяки. Особенно проявили себя, конечно, новые четыре девочки, однако и опытные были не идеальны. Старт акции – это всегда лотерея. Промоутеры вроде всё знают, ты им всё объяснил по десять раз, но косяки будут обязательно. Не туда встали, не так оделись, не тот приз за покупку выдали, не так говорят речёвку.

Если честно, я пожалела, что поехала не с Денисом. Мне было бы легче, если бы он был рядом. Потому что он бы обязательно всё оптимизировал. А я волновалась и от этого, честно говоря, чудовищно тупила. И звонила ему по каждому вопросу.

– Денис, а стойка должна стоять где? Это же «Томский бекон» требовал колбасный отдел, а Кремлёва просила, чтобы стойка «Брика» стояла в алкашке?

– Ксения, ты у меня это спрашиваешь?

– Ну, Дени-ис.

– А если подумать?

– Ну, не мой это конёк – думать.

Денис тяжело вздыхал и отвечал, что единственным требованием Кремлёвой было, чтобы стойку было видно, а промоутера – слышно. А вот тут её не видно – решала я, и мы с девочкой тащили стойку к выходу. Но там стояли тележки, и мы тащили с ней стойку обратно в отдел алкоголя. В то же время два придурковатых мужика бегали за нами в ожидании, что мы им нальем сто грамм. Ответ, что данная акция дегустации не предусматривает, их не удовлетворял. Пока девочка отбивалась от алкашей, мне звонил Денис и спрашивал, почему на Плахотного стоит промоутер не по форме.

– Где безрукавка, Ксения? Опять на тебе?

На другой точке промоутер случайно выбросила все чеки за покупки акционных бутылок «Брика» и ревела из-за этого. Я пыталась её успокоить и параллельно рылась в помойке, в тот же момент мне звонил Денис и говорил, что новая девочка на Колхидской путается в тексте.

– Дай ей леща, – отвечала я и в этот момент телефон, прижатый плечом к уху, сбрасывал звонок и выскальзывал в урну. Денис тут же перезванивал и спрашивал, почему я бросила трубку. Я отвечала, что я не просто бросила трубку, я ещё и телефон уронила в помойку.

– Я тебя что, настолько достал? – спрашивал Денис, и мы ржали.

У меня оставалась одна точка на Челюскинцев, я оставила её напоследок, потому что это было в двух минутах от моего дома, когда Денис позвонил мне и каким-то странным голосом потребовал срочно приехать на Восход. Это был тон, не терпящий возражений, и даже я со своим упрямым характером мгновенно повиновалась.

Он встретил меня у входа в магазин и молча повёл за собой. Мы прошли вглубь магазина, а там у стойки… стояла пьяная в хлам промоутер. Серьёзно, она еле держалась на ногах. Мы с Денисом переглянулись и расхохотались. Это была истерика. Такая истерика, что я боком прислонилась к стене и начала съезжать по ней. Денис оперативно поймал меня, но, как только я встала ровно, тут же отпустил и спрятал руки в карманы.

– Насть! – обратилась я к промоутеру. – Ну Насть?! Ну ты-то куда? Ты же в числе избранных! Кремлёвская фаворитка!

– Да, а я что сделала?! – возмутилась она, – тут два парня, очень классные, кстати, сказали, что купят шесть бутылок «Брика» при условии, что одну из них я разопью с ними. А мне же надо делать план, рабочий день-то кончается.

– План или личную жизнь? – усмехнулась я, – телефончик-то хоть попросили?

Настя назидательно подняла палец:

– Попросили, но! Зато у меня вот, – она потрясла перед нашими носами стопкой чеков и добавила:

– Я попросила разными чеками пробить, чтобы типа разные покупки.

– Не ругаем её, она пострадала во имя общего дела, – сказала я Денису, – приняла, как говорится, удар на себя.

– Заодно приняла на грудь, – добавил Денис, – а теперь представь, что вот это увидела бы Кремлёва.

– Кстати, да, Насть. Завтра у нас проверка. Да-да, та самая мадам, которая проводила кастинг, прилетает из Москвы познакомиться с нами всеми лично. Если ты завтра выкинешь что-нибудь подобное, я откушу тебе голову.

– Да поняла я, – ответила Настя и, опёршись на стойку, икнула. Мы с Касьяновым снова заржали.

– Я как-то тоже работала синяя, – сказала я, когда мы вышли на улицу, – однажды так накидались с напарницей, что я даже не помню, кто меня домой доставлял. Ужасно стыдно.

Денис достал сигареты и закурил.

– У тебя какие ещё точки? – спросил он.

– Челюскинцев. Я оставила её напоследок, я там рядом живу.

– Я знаю.

– Откуда?

– Ну… я должен знать о сотрудниках всё, – уклончиво ответил он, – вдруг ты опять напьёшься на работе, надо знать, куда тебя доставлять.

– То есть, ты про всех сотрудников всё знаешь? Ну вот, например, Аня где живет?

Этот удивительный человек безошибочно назвал Анин адрес. Значит, он действительно знает всё обо всех, а не за мной слежку ведет. Уф, отпустило.

– Ксюш, я знаю, ты это не любишь, но вот если сейчас взять и подумать.

Я взяла себя за нижнюю губу. Потом спохватилась, быстро глянула на Дениса и отпустила её. Нет. Не понимаю я, о чём он.

– Ксюш, я же вам всем такси вызывал в первый день своей работы, – улыбнулся Денис. И добавил:

– Хочешь, я сгоняю с тобой на Челюскинцев? Хотя, можешь, не отвечать: знаю, что не хочешь.

– Да поехали уже…

Глава 16

Пока я ехала до последней точки, я думала о том, что этот человек два месяца назад один раз вызвал всем сотрудникам такси и до сих пор помнит наши адреса. У меня, если честно, память была никудышная, я не всегда могла оперативно вспомнить, что делала вчера. Поэтому люди с феноменальной памятью меня традиционно пугали. Кто знает, что от них ожидать?

Денис доехал на Челюскинцев чуть раньше. Когда я припарковалась у магазина, он уже ждал меня на крыльце. Я подошла к нему. По его лицу было непонятно, всё ли хорошо, и я молча пошла за ним.

Мы зашли в магазин. Девочки на точке не было. Пустая стойка одиноко стояла в углу отдела алкоголя.

– Я убью их всех, – чувствуя свою беспомощность, сказала я, и на глаза у меня навернулись слёзы, – убью всех, а потом ты меня уволишь. Завтра приедет Кремлёва, увидит этот колхоз, вынесет всем мозг, и ты меня к чёртовой матери уволишь. Я – бесполезная рабочая единица.

Денис неожиданно взял меня за плечи, посмотрел мне в глаза и сказал:

– Ксюш. Как ты думаешь, за эти два месяца у меня хоть раз был повод тебя уволить?

– Думаю, не раз, – ответила я.

– Я тебя уволил? – я молча опустила глаза и стала разглядывать свои ботинки. С моего правого глаза, который плакал всегда почему-то сильно больше, чем левый, на правый ботинок упала слезинка.

– Я думаю, ты пока составляешь на меня досье, – вздохнула я и подняла на него мокрые глаза.

– Чего-о? – его брови поползли вверх.

– Ну я думаю, что всё это время ты составляешь список моих косяков. Потом, когда их наберётся достаточное количество, ты выкатишь это досье руководству и всё.

Денис отпустил меня и засмеялся:

– Досье? Серьёзно?! – не знаю, что его так развеселило. – Список косяков? И что там, по-твоему, в этом списке?

– Ну много чего. Например, «мешает парковаться у помойки», «не соблюдает субординацию», «приходит на работу с похмелья», «в первый день знакомства хотела вылить на меня кофе».

Он снова засмеялся:

– Слушай, это вызов! Я обязательно составлю на тебя такое досье! Отличная идея.

Я стояла, опустив глаза. Наверное, теперь он считает меня совсем уже конченой идиоткой. Вон как ржёт надо мной. А он продолжил допрос:

– Ты из-за этого ко мне так плохо относишься? – я кивнула, не глядя на него. Мне хотелось ответить, что я, кажется, уже не отношусь к нему плохо, но я не стала этого говорить. – Ксюш. Сегодня мы с тобой увидели немало ошибок в работе на точках. Ничего страшного, всё исправим. Ксюш, посмотри на меня. Успокойся и не плачь, пожалуйста. Увольнять я тебя не собираюсь.

На этих словах я подняла голову и наши взгляды встретились. Первый раз я так близко увидела его глаза. Они были тёмно-коричневые с несколькими золотистыми крапинками. Кажется, я никогда не видела такой необычный цвет глаз.

– Всё? – вернул меня к реальности Денис. – Это мы, наконец, выяснили? Теперь звони промоутеру.

Я позвонила и выслушала от девочки Алины нелепые оправдания, что она «только что ушла, потому что почувствовала себя нехорошо», хотя в магазине нам сказали, что её уже час как нет. Я точно их всех убью.

– М-да, – сказал Денис. – Ну да ладно. Надеюсь, Настя не будет каждый день пить с покупателями, а Ира – выбрасывать чеки в помойку. Но вот эту вот Алину, конечно, придётся оштрафовать.

– Старт акции – это всегда лотерея, – ответила я ему. – Может пойти всё сразу гладко. Может вот так, как сегодня. Есть промоутеры, которые безупречны на кастингах, а в полях потом творят дичь. Тут не угадаешь.

Мы пошли к выходу.

– Вообще, это ужас, – по дороге говорила я. – Вот смотри. Восемь точек. И почти на всех косяки. Ну, пусть где-то и по мелочи, но всё же. Соответственно, я отвратительный менеджер. Я абсолютно ничего не донесла до них, либо они просто забили. Есть определённые правила работы промоутера, и сегодня были проигнорированы примерно все. Вот как так, Денис? Я не понимаю. Люди меня совсем не слышат? Честное слово, я проговаривала всё это. Да ты же, блин, был со мной и на тренинге, и на кастинге. Я работаю здесь давно, я говорю им одни и те же слова, они уже идут у меня на автомате. Я сама работала промоутером, и я по сравнению с ними была идеальна.

– Угу. Только пила на работе.

– Ну, это уж ты придираешься, – засмеялась я.

– А если серьёзно, Ксения, с промоутерами надо жёстче. Я вижу, как ты с ними общаешься. Скорее, как подружка, чем как начальство. Я понимаю, ты не авторитарный руководитель, но тебе придётся быть с ними строже. Отключить личное отношение и включить начальника. Понимаешь?

Я кивнула. Наконец-то этот тяжёлый день закончился, мы попрощались с Денисом, и я поехала домой. Не могу сказать, что со спокойной душой: скорее, с осознанием, что завтрашний день будет ещё сложнее.

Глава 17

Естественно, я почти не спала в эту ночь. Тысячу раз проваливалась в сон, видела какой-нибудь очередной кошмар про приезд Кремлёвой, просыпалась в холодном поту, потом опять проваливалась. Утром я встала нервная и заранее вымотанная. Пока завтракала, пришло сообщение от Касьянова: «В 8:30 встречаемся у офиса».

Это было жестокое насилие. Жесточайшее. Этот человек своими манипуляциями уже заставил меня приезжать на работу вовремя, а теперь вынуждает приехать на полчаса раньше. Но я всё ещё была во власти нашего вчерашнего внезапно откровенного разговора, поэтому тяжело вздохнула и покладисто ответила ему: «Как скажешь, босс. Ты здесь главный».

С огромным удовольствием я представила, как его брови в процессе чтения ползут вверх. Ответ пришёл очень быстро: «Кто бы вы ни были, верните телефон Ксении Сазоновой».

Я поймала себя на мысли, что сижу и, как дура, улыбаюсь. Это мне не понравилось, поэтому я осознанно сделала очень строгое лицо. Представила себя со стороны, поржала над собой и, вспомнив, что мне велено явиться на полчаса раньше обычного, побежала приводить себя в порядок.

Я успела. Ровно в 8:30 я подошла к нашему офисному зданию. Денис уже стоял у входа и курил. Как обычно, без приветствия сразу перешёл к делу:

– Ну что, какой план?

Я заметила, он вообще не был обучен здороваться. Видимо, считал слово «привет» странным. Я даже как-то спросила у него, почему он всегда игнорирует этот способ проявления вежливости, и он сказал:

– Ничего не поменяется, если, увидев человека, ты не скажешь ему «привет», а он не скажет тебе.

Я задумалась и поняла, что действительно ничего не поменяется. И тоже перестала с ним здороваться.

– Ты имеешь в виду, как исправлять вчерашние косяки или что говорить Серёже?

– И то, и другое, но давай начнём с Серёжи. Я думаю, говорить, что всё хорошо – не совсем честно, но и весь масштаб катастрофы описывать не надо, вдруг его инфаркт хватит. Можно рассказать про Машу с Колхидской, которая немного путалась в речёвке. И про твою, кто там у тебя чеки в помойку выбросил? Ну а тебе задача всех обзвонить, вставить им по первое число, объяснить, что пить на рабочем месте и уходить раньше нельзя, что текст надо знать назубок, форму надевать полностью и чеки в мусорку не кидать. Я ничего не забыл?

– Ты же никогда ничего не забываешь. Хорошо, а по Кремлёвой какой план?

– А с Кремлёвой мы поступим так: составим план передвижения по точкам. Ты едешь первая, смотришь, всё ли хорошо, если что не так – сообщаешь мне. Я с Кремлёвой еду за тобой с отставанием минут на 15, надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы исправить косяки, если они будут. Ну если не хватит, будем что-нибудь придумывать. Буду забалтывать её, кругами кататься.

– Скажешь, что сам не местный и попросишь показать дорогу? – улыбнулась я.

– Но всё это экстренные меры, – проигнорировал мой юмор Касьянов, – а в дальнейшем девочек, конечно, надо перевоспитывать глобально.

– А смысл? Они же не штатные сотрудники. Одну перевоспитал, а она ушла, пришла другая. Задолбаешься перевоспитывать.

– Ну, тогда придётся перевоспитывать тебя.

– Опять? – обречённо спросила я. Денис улыбнулся. В этот момент к нам подошёл Серёжа. Посмотрел на нас подозрительно, потёр глаза и спросил, не галлюцинация ли мы.

– А что тебя смущает? – спросила я. С похмелья он что ли?

– Странно всё, – ответил Серёжа, – странно видеть тебя, Ксения, у офиса так рано. Странно видеть вас вдвоём мило беседующими.

– Где ты видишь милую беседу? Мы только что подрались за парковочное место, – возразила я.

– А, ну тогда всё в порядке, – успокоился Серёжа, – А синяки-то где?

– Сазонова бьёт без синяков, – улыбнулся Денис.

– По печени, – добавила я.

– Ладно, юмористы. Пойдёмте со мной, вы мне оба нужны, – хмуро сказал Серёжа и зашёл в здание. Мы двинулись за ним. Поднялись на седьмой этаж и сразу пошли в конференц-зал. Как только мы туда зашли и побросали на стулья куртки, Серёжа быстро распорядился:

– Касьянов – на эту сторону стола, Сазонова – на ту.

Я засмеялась:

– Серёжа, ты нас рассаживаешь, как строгая учительница – болтливых учеников!

– Всё верно, Ксения, – ответил Серёжа, – я подозреваю вас в преступном сговоре.

– И в чём он не прав? – спросил меня Денис.

– Всё, хватит упражняться в остроумии, – поморщился Серёжа, – раньше одна у меня была в коллективе юмористка, теперь второй на мою голову свалился. Давайте быстро рассказывайте, что вчера было, времени у нас немного.

Мы с Денисом выдали версию, о которой успели договорится на крыльце. Когда-нибудь надо будет обязательно рассказать Серёже правду, повеселить его, но точно не сейчас. Было очевидно, что он очень нервничал. Боялся ударить в грязь лицом перед нашей бесценной Кремлёвой и перед гендиректором Мариной Владимировной. Мы попытались убедить его, что сегодня всё будет хорошо, хотя сами были в этом не уверены. Серёжа поручил Денису ехать в аэропорт встречать Кремлёву, а мне – обзванивать девочек и объяснять им их уровень ответственности.

Этим я и занялась. Я очень старалась быть строгой, не хихикать с девочками, максимально отключать личное и включать начальника, как завещал великий Касьянов. Получалось у меня хреново. Я ужасно расстроилась. Тряпка я, а не руководитель. Совершенно не умею никого оптимизировать. Всех обзвонив, я стала бесцельно листать социальные сети в ожидании приезда Кремлёвой.

Глава 18

Примерно через полтора часа Денис приехал с Кремлёвой. И тут меня ждал шок. Божечки, какая она оказалась красивая! Я, конечно, видела её по скайпу, но в жизни она оказалась ещё лучше. Она была старше меня лет, наверное, на десять-двенадцать, но выглядела сногсшибательно. Роскошная длинная шуба, высокие каблуки, лицо супермодели. Длинные, гладкие, как шёлк, волосы, спадающие на тонкие плечи. Идеальные брови, нос, скулы, губы. Честно, я залипла. Да и все мы. Пол-офиса сбежалось поглазеть на эту диву. Серёжа и даже Марина Владимировна вышли в фойе поприветствовать её. Всё наше руководство улыбалось и чуть ли не подобострастно заглядывало ей в глаза. А сама королева смотрела на всех надменно и свысока. Она действительно выглядела, как звезда Голливуда, случайно забредшая в аул.

У нас в холле висело зеркало в полный рост, и, когда статная Кремлёва процокала шпильками мимо него в директорский кабинет, я задержалась на секунду и украдкой глянула на своё отражение. Увидела там невысокую девушку в розовой рубашке и синих джинсах, с русыми пушистыми кудряшками на голове и дерзкими сине-серыми глазами. Вроде бы довольно симпатичную, вот только с каким-то уж очень длинным носом. Этот нос всегда мне всё портил. Я разочарованно отвернулась и понуро поплелась в свой кабинет обсуждать с коллегами столичную королеву.

– Нет, она, конечно, красоточка, – заявила Юля и обратилась к мнению одного из немногочисленных мужчин в нашем коллективе, – да, Глеб?

– Меня женщины такого типажа пугают, – ответил Глеб.

Я попыталась сосредоточиться на работе, хотя делать мне особо было нечего. Оставалось только сидеть и волноваться, чем я добросовестно и занялась. В этот момент в кабинет зашёл Касьянов и велел мне идти в конференц-зал знакомиться с Кремлёвой.

– Можно, я не пойду? – спросила я его и встала.

– Нет, – сказал Денис, – Ксюш, соберись. Ты чего как маленькая? Пойдём. Не надо её так бояться, она – обычный человек.

– Она же капец красивая, да? – зачем-то спросила я.

–Да, – коротко ответил он.

Мы пошли в конференц-зал. Кремлёва была уже без верхней одежды, и в белой блузке с корсетом она смотрелась ещё элегантнее. Зачем меня, низшее звено эволюции, привели сюда – вообще непонятно. Когда Серёжа меня представил, Кремлёва не удостоила меня даже взглядом. Более того: когда я изредка что-то говорила, она меня полностью игнорировала, как будто меня вообще нет. Честно говоря, ужасно хотелось схватить её за эти блестящие волосы и долбануть лицом об стол, но я и в этом была беспомощна – я абсолютно не умею драться. Максимально благосклонно Кремлёва общалась только с Денисом. Она даже изволила ему улыбаться. Вот и нашли они друг друга – королева и царь. Правда, общалась она с ним всё равно свысока, но смотрела на него, как императрица на своего фаворита. Мол, если ты будешь хорошо себя вести, мальчик, возможно, я позволю тебе поцеловать мою ручку.

Серёжа буквально расшаркивался перед ней. Аж выбесил. Елена, вам то, Елена, вам сё, Елена, садитесь сюда. Что за пляски с бубнами? И ладно Серёжа, но Денис! Он сидел рядом с ней и буквально заглядывал ей в глаза. Боже, они все меня бесили.

Поскольку на меня никто не обращал внимания, я тоже решила сделать вид, что их нет, поэтому молчала, смотрела в никуда и не особо вникала, о чём моё руководство говорит с московской гостьей. Когда они, наконец, всё обсудили, Кремлёва заявила о своём желании немного отдохнуть в отеле, а потом она хотела бы проехаться по точкам в сопровождении кого-нибудь из нас. Кого-нибудь из нас! Ну давай, киска, тебя покатаю я. И, будто услышав мои мысли, эта красотка своим томным голосом сообщила, что желательно, чтобы это был Денис. А он… расплылся в улыбке и ответил:

– С удовольствием!

Я встала и, не глядя ни на кого, пошла к выходу.

Перед отъездом из офиса за отдыхающей в отеле Кремлёвой Касьянов зашёл ко мне.

– Ксения, смотри, вот адреска, – положив передо мной список магазинов, сказал он, – поедешь строго в таком порядке. Если вдруг какие-нибудь проблемы и заминки, пиши мне. Только не звони, хорошо?

– Хорошо, – максимально холодно ответила я, не глядя на него.

– Ну удачи нам всем, – задумчиво сказал Денис. Особенно тебе, подумала я, но ничего не ответила.

Глава 19

В четвёртом часу я выехала из офиса, молясь, чтобы мои девчонки хоть маленько оптимизировались. Но судьба оказалась ко мне безжалостна: на первой же точке промоутер опаздывала.

«На Плахотного не торопись», – написала я Денису. И представила, как он выезжает с Кремлёвой на кольцо на площади Станиславского и начинает ездить кругами. Это вам не МКАД, конечно, круге на втором она заметит подвох и спросит его:

– Отчего же вы, уважаемый Денис, кругами меня возите?

– Хочу растянуть время, проведённое с вами, драгоценная Елена, – ответит он ей. Фу!

Слава богу, промоутер появилась через пару минут, мы очень быстро переодели её, разложили на стойке призы – всё, девочка была готова. Я ещё раз строжайше напомнила ей, что к ней едет проверка, и она должна быть просто безупречна. Описала ей, как выглядят Кремлёва и Касьянов, чтобы она их издалека заметила.

– Ну, Дениса-то я вашего знаю, – заулыбалась девочка, – он же вчера тут был. Симпатичный такой. Ты не знаешь, у него кто-нибудь есть?

– Дорогая моя, сосредоточься, пожалуйста, на работе, – ответила я.

Я написала симпатичному Денису «зелёный свет» и поехала дальше. Дальше все точки были, к моему изумлению, практически идеальны. Девочки вполне уважительно отнеслись к моим утренним рекомендациям и работали хорошо. Трезвые, в форме, знают текст. Чудо, а не промики. Я прямо гордость испытала, что мне всё-таки удалось в кратчайшие сроки так их оптимизировать. У меня даже испорченное Кремлёвой настроение слегка приподнялось.

Я перемещалась из магазина в магазин, убеждалась, что мои солдатики работают чётко, радовалась этому и… Напрочь, то есть, абсолютно забыла, что на 19:00 у меня запланирована встреча с моим Стасом. И не просто встреча, а, возможно, самая значимая встреча в моей жизни. Общее эмоциональное напряжение последних дней совершенно выбило меня из колеи. И ладно бы я ещё хотя бы вспомнила сама. Нет. Стас позвонил мне из ресторана с вопросом: «Ты где?». Твою мать. Это было фиаско.

Да, я искренне и дико извинялась. Да, я объяснила, что сегодня внепланово приехала проверка из Москвы, и я не могу, просто не могу не поехать по точкам. Нет, во вторник, когда мы планировали это свидание, я об этом не знала. Да, сегодня уже знала. Да, предупредить раньше могла. Да, я конченая тварь. Не подумайте, этого он не говорил, это я уже от себя добавила. Я представила, как он сидит с бархатной коробочкой в руках, на столе горят свечи, красное вино разлито по бокалам, а невеста… Забыла. Ну это же просто невеста мечты, правда? А точно надо делать ей предложение? А то она ведь и про свадьбу может забыть.

Короче, я заревела. Я всхлипывала в трубку, а Стас смягчился. Сказал, что не обижается. Что перебронирует столик на завтра. И завтра за час меня ещё раз предупредит. Нет, он хороший у меня. Золото просто. Самой высшей пробы. И я его очень люблю.

Мы поговорили, и я снова переключилась на работу. Оставалась одна точка на Челюскинцев, и через 5 минут я буду дома. Налью себе чаю с мёдом, залезу в ванну, расслаблюсь… Мечты о долгожданном отдыхе разбились о сообщение промоутера, что на точке закончились призы. Проклиная весь этот жестокий мир, я быстро написала Денису, что на Челюскинцев ехать нельзя.

– Почему ты не звонишь супервайзеру? – поинтересовалась я у промоутера Алины.

– У меня деньги на телефоне закончились, – ответила она.

– Грёбаный детский сад! Неужели нельзя найти выход из ситуации и попросить у кого-нибудь телефон, у тебя же целый магазин людей вокруг. Вчера ты сваливаешь с работы на час раньше, сегодня стоишь без призов. Ты же знаешь, блин, что к тебе сегодня проверка приедет! – я перешла почти на крик, бедная Алина даже испугалась. А потом я тяжело вздохнула и начала звонить её супервайзеру. Тот возмутился и сказал, что дополнительные призы на точке совершенно точно есть, просто «долбаные грузчики» куда-то их запихали. Я отыскала долбаных грузчиков, потом мы вместе с ними нашли призы, я написала Денису, что всё хорошо и, наконец, поехала домой.

Припарковавшись у подъезда, я устало легла лбом на руль. Как же я задолбалась! По идее, мне бы сейчас надо было поехать к Стасу и как-то попытаться загладить вину за свой сегодняшний проступок. Но мне так ничего не хотелось! Вот совершенно ничего. Даже в ванну.

Около 21:00, когда я уже расслабленно валялась на диване, мне позвонил Денис:

– Ксюш, Елена просит нас завтра в 12:00 встретиться в офисе.

– Завтра выходной! – чуть ли не заорала я. А то вдруг он забыл, что завтра суббота.

– Ксюш. Это надо.

Мне захотелось заорать на него ещё громче, послать его к чёрту, сказать, что кому надо, те пусть приходят. При этом я прекрасно понимала, что в данной ситуации Касьянов ни капельки не виноват.

– Ксюш, – сказал Денис, и я по голосу услышала, что он улыбается, – ну давай, ты уже умеешь. «Да, босс, ты здесь главный» – вот так надо отвечать.

– Да если бы главный был ты! – возмущённо сказала я. – Но тут же она командует парадом.

– Ничего страшного, она уедет и снова командовать буду я.

Я буркнула в ответ что-то, означающее недовольное согласие, и положила трубку.

Меня вообще не радовала идея тратить на Кремлёву свой выходной. Надеюсь, мы не будем заседать там до ночи, и я не кину ещё раз Стаса со свиданием.

Глава 20

Как самый ответственный на свете сотрудник, я приехала даже чуть раньше. В связи с выходным, у офиса была куча свободных парковок, и я встала прямо возле входа. Как только я вышла из машины, во двор зарулила Касьяновская Audi, из неё вышел Денис. Он подошёл к пассажирской двери, открыл её и подал руку Кремлёвой. Я аж охренела от такой галантности. Пока они меня не заметили, я прошмыгнула в здание и буквально бегом кинулась к лифту. Мне категорически не хотелось ехать в лифте с этой сладкой парочкой. Я запрыгнула в кабину и несколько раз истерично нажала на кнопку 7, как будто Касьянов с Кремлёвой гнались за мной. В закрывающиеся двери лифта я успела увидеть, как он распахивает перед ней входную дверь.

Я влетела в конференц-зал. Там был один Серёжа.

– Серёжа, она меня бесит, можно, я её прибью? – скороговоркой сказала я.

– Это я тебя прибью, Ксения, – возмущённо ответил Серёжа, – и я тебя умоляю: молчи. Просто молчи. По максимуму молчи. А то я тебя знаю.

– Так залепи мне рот скотчем, – предложила я. В этот момент в конференц-зале появились Касьянов с Кремлёвой. Денис помог ей снять шубу и спросил:

– Лена, вам кофе?

Та покровительственно улыбнулась ему и ответила:

– Не откажусь.

– Сахар, сливки?

– Ни то, ни другое. Спасибо, Денис.

Боже, какая прелесть! Ещё рукой по щеке его похлопай, он же такой хороший мальчик. Касьянов встретился со мной глазами и мотнул головой: выйди, мол. Я вышла из конференц-зала, он схватил меня за локоть и буквально потащил на кухню.

– Раз ты сегодня бариста, может и мне сделаешь кофе? – еле поспевая за его скоростью передвижения, спросила я. – Я тоже не откажусь.

Денис как-то свирепо глянул на меня и быстро сказал:

– Так, Ксения, запоминай. Не вздумай проболтаться, что вчера ты ехала по точкам впереди меня и писала мне сообщения. Это первое. Второе. В четверг на точках всё тоже было идеально. Третье и самое главное: пожалуйста, молчи. Просто сиди и молчи, пока тебя не спросят. А если спросят, отвечай по делу.

– Вы сговорились с Серёжей? – усмехнулась я, глядя, как он наливает ей кофе.

– Нет, мы просто знаем, чего от тебя можно ожидать, – ответил он.

– Денис, сделай, пожалуйста, кофе и мне. Со сливками и сахаром, – глядя ему в глаза, сказала я, и ушла в конференц-зал. Через пару минут вернулся и Денис с двумя чашками кофе, одну поставил перед Кремлёвой, вторую передо мной. Королева слегка дёрнула тоненькой бровкой: ты и этой крепостной крестьянке сделал кофе? Как ты мог так низко пасть, мой мальчик?! Я победоносно улыбнулась, глядя на неё в упор. Потом я перевела взгляд на Дениса, который опять смотрел на меня свирепо. Потом на Серёжу, который смотрел ровно так же. Ребята, да вы чего? Я ещё ничего не сделала и не сказала, а вы заранее оба мной недовольны.

– Сбегай за скотчем, – скажет сейчас Серёжа Денису. А потом Касьянов будет меня держать, а Серёжа – приматывать к стулу.

– Рот! – быстро скажет ему Денис. – Серёга, заклей ей в первую очередь рот! Мы ведь оба знаем, чего от неё ожидать!

А Кремлёва будет одобрительно улыбаться, изящно держа рукой с оттопыренным мизинчиком свой кофе без сахара и без сливок.

Я представила это так ярко, что мне стало смешно. Я откинулась на стуле и сложила руки на груди, крепко сжав губы, чтобы не заржать.

Тем временем королева изволила заговорить:

– Уважаемые коллеги. Вчера мы с Денисом проехали по магазинам. Сразу скажу: я недовольна. В целом у меня есть вопросы по целесообразности проведения дальнейших проектов в вашем агентстве. Во-первых, есть претензии к промоутерам, – я в шоке уставилась на неё. Да что тебе не так, блин?! Вчера всё было идеально! – Многие из них речёвку произносят не полностью. Они объясняют это тем, что, пока покупатель идёт мимо них, они не успевают выдать ему всю информацию, поэтому сокращают текст. Но этого быть не должно. Есть стандарт. Есть бриф. Необходимо следовать ему.

Естественно, у меня было что ей сказать. Вы хотите, чтобы промоутеры информировали покупателей об условиях акции, вы хотите хорошие продажи коньяка или вы хотите, чтобы они, как попугайчики, кричали свой текст в пустоту? Где логика? Акция должна быть в первую очередь продуктивной, а не соответствовать придуманному вами стандарту! Причём в полях мы видим, что стандарт этот – хрень полная, так почему бы оперативно не поменять его вместо того, чтоб заставлять девочек заниматься ерундой? Естественно, у меня открылся рот. И я буквально физически почувствовала на себе испепеляющий взгляд Касьянова. Ох как он сейчас жалел, наверное, что сидит далеко от меня и не может под столом дать мне пинка! Да такого пинка, судя по его взгляду, чтоб я вместе со стулом к стене отлетела. Ну ладно, босс, ты же здесь главный. Я закрыла рот, не сказав ни слова.

Следующая претензия касалась «неопрятного» вида одного из промоутеров. И здесь богиня совершенно внезапно обратилась ко мне:

– Девушка, вы же обсуждаете с промоутерами стандарты внешнего вида? – офигеть, она даже не удосужилась запомнить моё имя. – Как на них должна выглядеть форма, как они должны быть накрашены, причёсаны? Их обувь, яркость макияжа?

– Конечно, всё это обсуждается на тренингах, Ксения всегда уделяет этой теме достаточно времени, – по привычке ответил за меня Касьянов.

– Денис, – властно перебила его Кремлёва, – а зачем вы за неё отвечаете? У неё нет языка?

– Ну физиологически человек обычно устроен так, что язык у него есть, – ответила я, тут же ощутив на себе целых три испепеляющих взгляда. Все смотрели на меня. Признаться, внутри меня адски трясло. Так трясло, что я даже кофе не пила, потому что боялась, что у меня будут дрожать руки, и это все заметят.

– Отвечаю на ваш вопрос, Елена, – с максимально любезной улыбкой продолжила я, – конечно, мы всё это обсуждаем на тренингах и уделяем этой теме достаточно много времени. Макияж должен присутствовать, но не яркий и не вызывающий, опрятная причёска, чистая голова, в случае дегустации волосы обязательно должны быть собраны. Чистая обувь без высоких каблуков.

– Ну тогда скажите, кто из промоутеров вчера выглядел неподобающим образом? – язвительно поинтересовалась Кремлёва.

– Это такой тест на внимательность? – снова не удержалась я и в ту же секунду вспомнила гневные глаза Дениса и его «не вздумай сказать, что ты вчера ехала по точкам впереди меня». – А я, Елена, вчера на точках не была. Я контролирую акцию удалённо.

Денис бросил на меня короткий взгляд, возможно, одобрительный. Но это не точно.

– Тогда вы скажите, Денис, заметили ли вы в промоутерах что-нибудь, не соответствующее стандартам внешнего вида? – не успокоилась она. – Я просто пытаюсь понять, есть ли у кого-то из вас представление о том, как должен выглядеть промоутер, или оно отсутствует.

Касьянов снова коротко глянул на меня. Меня осенило. Он не знает, что ответить! Неужели наш великий Оптимизатор, который замечает и помнит всё, мог не обратить на что-то внимание?! И тут у меня как вспышка мелькнула перед глазами картинка: опоздавшая на Плахотного девочка в спешке переодевается, ругая грязные снежные каши на дорогах, и встаёт за стойку, пряча за ней забрызганные ботинки.

– Могу только предположить, – быстро сказала я, потому что Денис уже целую секунду молчал, – весна в Новосибирске очень грязная, я сама вечно хожу заляпанная по колено. Полагаю, кто-то из девушек мог не заметить или не успеть протереть грязь на обуви.

– Да, я помню, у одной из девочек была грязная обувь, – спокойно подтвердил Денис.

– И у какой же? – насмешливо спросила эта любительница викторин и уставилась на Дениса. К счастью, она прямо не отрывала от него взгляд, и я очень быстро показала Касьянову один палец. Он повернулся к ней и ответил:

– На Плахотного. На самой первой точке. Я это сразу заметил, и, пока вы осматривали полки с коньяком, сделал девочке замечание.

– Очень хорошо, что вы такой внимательный, Денис, видимо, хотя бы вы в этом агентстве – настоящий профессионал, – благосклонно сказала Кремлёва, продолжая разглядывать Дениса. Пока эти двое играли в гляделки, Серёжа тоже успел показать мне один палец. Слава богу, большой. О боже, только что случился исторический момент. Обычно безупречный Касьянов спасал косячницу меня, а тут – я его!

– В общем, вопрос внешнего вида и полноценного произнесения промотекста остаётся открытым, – заключила Кремлёва, – также меня интересует количество продаж. На данный момент по моим ощущениям и по результатам бесед с промоутерами продаж не много. Это очень плохо. Акция должна приносить узнаваемость бренду, иначе какой в ней смысл?

– Отчёты по продажам будут готовы в понедельник, Елена. Думаю, мы вместе с вами сможем их обсудить и сделать какие-то выводы по результатам, – сказал Денис.

– Да, и я хочу увидеть отчёты в понедельник в 9:00 и не позже, – тоном, не терпящим возражений, сказала она, – поэтому попрошу вас, девушка, прийти на работу пораньше, чтобы подготовить мне отчёты к этому времени.

– Как же здорово, что у нас с Москвой целых четыре часа разницы, правда? – широко улыбнулась я.

В этот момент я для Кремлёвой снова перестала существовать, поэтому она проигнорировала мою иронию и сказала Денису:

– В понедельник, думаю, у нас с вами будет серьёзный разговор. А на сегодня предлагаю закончить.

Кремлёва встала, надела любезно поданную ей Касьяновым шубу и величественно выплыла из конференц-зала. Денис пошёл за ней. Мы с Серёжей остались одни. Серёжа покачал головой:

– Никак у вас, девушка, не держится рот на замке.

– Серёжа, это ты слышал, что я ей сказала. Но ты даже не представляешь себе, сколько я всего ей не сказала, а хотела бы!

– Поверь, представляю, – усмехнулся Сергей. – Ладно, будем надеяться, что наш Касьянов справится с этой дамочкой. Он же у нас дипломат.

Глава 21

Я вышла из офиса и написала этому дипломату: «Вы сегодня по точкам поедете? Промиков надо обзванивать?». Он коротко ответил: «Нет».

Ну и отлично. Значит я, наконец, могу выдохнуть, забыть о работе и заняться своей личной жизнью. Ведь сегодня вечером у меня самое главное свидание, попытка номер два. И я о нём пока ещё не забыла.

Полдня я прихорашивалась перед зеркалом. Примеряла разные наряды. В итоге выбрала чёрную кофту с соблазнительным декольте и атласную белую юбку с чёрными цветами. В целом я осталась очень довольна собой. Вполне себе невеста.

Стас, как и обещал, позвонил заранее, а потом заехал за мной в 18:30, и мы поехали в ресторан. Там нас усадили за столик, я взяла в руки меню и приготовилась обалдевать от цен. И что вы думаете, я в очередной раз обалдела. Мне показалось неоправданным платить такие деньги за еду, поэтому я выбрала скромный овощной салатик. Стас глянул на меня покровительственно и велел не смотреть на цены, а просто спокойно заказывать всё, что я хочу. Он был такой милый и галантный! Я выбрала пасту с морепродуктами и бокал какого-то дивного вина, бутылка которого стоила чуть дешевле моего телефона, а на вкус оно было один в один «Алазанская долина» за 364 рубля из «Марии-Ра». Я вывалила на своего парня все события последних насыщенных дней: про Кремлёву, про коллективно посходивших с ума промоутеров и про то, что сегодня наша королева внепланово собрала нас в офисе и высказала нам кучу странных претензий. Облегчив свою душу, я замолчала. Кажется, теперь его очередь говорить. Ну давай же, родной. Чего ты ждёшь? Где моё кольцо?

За столик неподалёку от нас пришла пара. Я мельком глянула на них и замерла. Так бывает? Вот скажите мне: такие совпадения вообще бывают? В уютном полумраке ресторана видно было так себе, но я ни с кем не смогла бы спутать Касьянова. Господи, он и здесь умудрился меня достать! Следит он за мной что ли? Какого чёрта из нескольких сотен ресторанов города он и его спутница выбрали именно этот?

Я представила, как авторы, которые придумывают сценарий моей жизни, сейчас сидят и радостно потирают руки. Их непременно двое, один бы такого не наворотил. Сейчас они дали друг другу пять.

Стас начал что-то говорить, но я его совершенно не слышала. Дело в том, что я наконец-то разглядела спутницу Дениса. Разумеется, я прекрасно понимаю, что у такого мужчины, как Касьянов, есть личная жизнь. Что он наверняка весьма востребован среди особей женского пола. Естественно, он может встречаться и ходить в рестораны с кем угодно. Но, вашу мать, не с Кремлёвой же?! Алло, товарищи сценаристы моей жизни! Умоляю, хватит. Ваше чувство юмора начинает раздражать даже меня.

Я так обалдела, что напрочь забыла о существовании Стаса. Он что-то спросил у меня, а я отмахнулась от него, нервно сказав:

– Да погоди ты.

Видимо, я смотрела на эту парочку настолько старательно, что Денис почувствовал это. Он сидел лицом ко мне. Он поднял глаза и встретился со мной взглядом. Секунды две мы смотрели друг на друга, а потом он просто отвернулся.

– Ксюш, что происходит? – уже раздражённо спросил мой максимально терпеливый парень.

– Да понимаешь, – я наклонилась к нему и заговорила шёпотом, – это тот самый мой начальник, Денис. Ну тот, который меня бесил.

– Перестал бесить? – поинтересовался Стас.

– Не знаю, неважно. Но ты прикинь, это она с ним. Та самая мерзкая клиентка, Кремлёва! Прикинь?

– И что? – спросил Стас.

– Как? Ты не понимаешь? Он пришёл в ресторан с этой клиенткой. У них что, роман?

– А тебе не всё равно?

Я замолчала. Он прав. Конечно, мне должно быть всё равно. Нет, ну просто Касьянов и Кремлёва?! Это уже не смешно! Стас не выдержал и оглянулся. В этот момент Денис снова поднял глаза и встретился взглядом на этот раз со Стасом. Потом Стас повернулся ко мне и спросил:

– Почему тебя это так задевает?

– Меня это вообще не задевает.

Мы попытались продолжить наш ужин, но я не могла ничего с собой поделать: моё внимание постоянно перескакивало со Стаса на соседний столик, где сидели и, судя по всему, очень мило общались Касьянов и Кремлёва. Во всяком случае Денис периодически улыбался. Мне захотелось спросить у Стаса, умеет ли он читать по губам.

– Может пересядешь к ним за столик? – спросил мой парень, которому совершено не свойственна была язвительность, но, оказывается, даже его, такого милого и терпеливого, можно довести. И да, я, как выяснилось, в этом профи. Я растеряно посмотрела на него, а он позвал официанта и попросил счёт.

Домой мы ехали в гробовом молчании. Я понимала, что происходит неимоверная хрень, но не видела из неё выхода. Стас довёз меня до подъезда, мы сухо попрощались, и я ушла. Дома я умылась, легла в кровать и задумалась. Этот вечер был ужасен со всех точек зрения. Касьянов замутил с Кремлёвой. Стас передумал делать мне предложение. А что, если… Я подскочила на кровати и в ужасе уставилась в темноту. Несколько раз я откровенно невежливо отвлекалась от Стаса, когда он что-то мне говорил. А что, если в один из этих моментов он спросил, стану ли я его женой, а я, увлечённая парой за соседним столом, отмахнулась от него?! Это же… Такому поведению, наверное, даже названия нет! Я легла, обняла двумя руками подушку и заплакала. Какая же я идиотка!

Потом я всё-таки решила, что вряд ли Стас стал бы делать мне предложение так обыденно, без антуража. Наверняка он готовил какой-то сюрприз и планировал вручить мне кольцо как-то изысканно: подъехать ко мне через весь ресторан на белом коне или хотя бы спрятать кольцо в куске торта в виде сердечка, или что там обычно делают женихи в тех случаях, когда невеста не пялится на соседний столик? В любом случае, Стас, судя по всему, передумал звать меня замуж и, пока я прожигала взглядом своего начальника, торт в виде сердечка он вернул официанту, а коня отогнал в стойло. И виновата в этом только я. Хотя, собственно, почему я? Это всё Касьянов. Какого чёрта он притащился именно в этот ресторан, приволок туда эту куклу и устроил мне этот спектакль за соседним столиком, от которого я никак не могла оторваться? Он же мне жизнь сегодня сломал! Стас меня теперь по-любому бросит.

Я ревела от бессилия и очень долго не могла успокоиться. Я ненавидела Дениса, я ненавидела Кремлёву, я ненавидела Стаса и, конечно же, себя. Всё ужасно. Ужасно настолько, что мне хотелось срочно умереть. Просто умереть и всё. И я надеялась, что никакой загробной жизни не существует, потому что я не готова потом ещё и сверху за ними за всеми наблюдать. Надо умереть так, чтобы прямо насовсем. С этим прекрасными мыслями я, наконец, уснула.

Глава 22

К сожалению, умереть у меня не получилось, и утром я всё-таки проснулась. Как прошло воскресенье – я вообще не хочу вспоминать. В списке моих дел было: поесть, пореветь, поваляться с книгой в ванне, подлить горячей воды, осознав, что она остыла, пореветь, тысячу раз всё вспомнить в мельчайших подробностях, пореветь, снова поесть, снова пореветь. Стас мне не звонил, я ему тоже, хотя ощущала тяжёлое, давящее чувство вины перед ним. Наверное, именно поэтому в том числе я ему и не звонила. Надо сначала придумать, что сказать, как оправдаться за мой непроходимый идиотизм. А простит ли он меня? Наверное, я бы такое не простила.

В понедельник я пришла на работу в чудовищном состоянии. Мне хотелось разгромить всех. Едва я расположилась на своём рабочем месте, мне пришло сообщение от Серёжи: «Планёрка будет не раньше 14:00. Сначала дождёмся ответа от Кремлёвой. Пожалуйста, как можно быстрее отправь ей отчёты».

Я ответила ему: «Супервайзеры в курсе, что надо срочно, обещали привезти чеки и отправить фотографии как можно раньше».

В ожидании супервайзеров я поглядывала на Аньку и думала: рассказать ей про Касьянова и Кремлёву или нет? Душа моя требовала поделиться с кем-нибудь тяготившей меня историей. А может, стоит вообще выйти на середину кабинета, залезть ногами на стул, хлопнуть в ладоши, попросить у коллег минуточку внимания и рассказать об этом свидании века во всеуслышание? Пусть все знают, что наш Оптимизатор строит свою карьеру через постель. Пока я думала, супервайзеры скинули мне фото и привезли чеки, я села заполнять отчёт. В принципе, выходило всё довольно неплохо. Минимальной нормой продаж «Брика» за промо-день было десять бутылок. Мои девочки почти каждый день почти на каждой точке выполняли план. Кое-где нормально так даже перевыполняли. Я вообще не понимала, если честно, кому и как они втюхивали это пойло, однако они справлялись. На мой взгляд, результатами продаж Кремлёва должна быть довольна. Хотя, она барышня, конечно, непредсказуемая. Либо наоборот, подумалось мне, вполне себе предсказуемая: стабильно недовольна.

Я просмотрела все фотки, обрезала снизу те, где у девочки с Плахотного грязная обувь (ведь по версии Дениса он сделал ей замечание и она, конечно же, должна была после этого исправить ситуацию) и отправила отчёт Кремлёвой. Теперь нам всем, как выжившим на «Титанике», оставалось только мучительно ждать, вернутся ли за нами шлюпки.

В два часа дня мы собрались в конференц-зале. Обсудили мелкие насущные вопросы и приступили к глобальному. Серёжа предложил всем сотрудникам идти на свои рабочие места, остаться только руководству и отделу BTL, но Анька тоже захотела остаться, объяснив это тем, что ей безумно интересно, что там у нас со столичной красоткой. Услышав, что речь пойдёт про Кремлёву, остальные члены коллектива как по команде тоже уселись обратно на свои места. Смотри-ка, как она всех заинтриговала, что даже отделы дизайна и ритейла неожиданно заинтересовались делами BTL.

Я рассказала про четверг, естественно, в том ключе, в котором мы пару дней назад договорились с Денисом: весь масштаб трагедии оставила за кадром. Денис рассказал, как мы с ним катались друг за другом паровозиком в пятницу по магазинам и про то, как Кремлёва буквально на каждой точке искала изъяны и докапывалась до промоутеров. Потом я поведала о том, как мы встречались с недовольной Кремлёвой в субботу в офисе. Коллеги слушали с интересом, будто кино смотрели. Попкорна только им не хватало. А мне ужасно хотелось громко сказать:

– Подождите, не расходитесь, это ещё не конец истории, самое интересное было в субботу вечером!

Да нет, о чём я говорю: естественно, я не стала бы выносить его свидание с Кремлёвой на всеобщее обсуждение. Хотя, мне ужасно хотелось, чтобы наши коллеги увидели, что их великолепный Касьянов представляет из себя на самом деле.

– По итогу отчёты за неделю хорошие, – сказала я, – норма продаж почти всегда выполнялась, кое-где даже перевыполнялась. Фотографии тоже хорошие. Надеюсь, наша красавица довольна? Удовлетворена?

Говоря это, я сделала ударение на слове «удовлетворена» и посмотрела в упор на Касьянова. Ну как, товарищ Оптимизатор, вы ведь выполнили поставленную Серёжей задачу? Поцеловали её во все места?

– Нет, не удовлетворена, – ответил Денис. Я подняла одну бровь. Что же так, товарищ Касьянов? Не справились? А отечество в вас верило.

– Она считает, что продажи очень низкие, – продолжил Денис, не глядя на меня, – по её словам, наш город показал один из худших результатов. На данный момент она хочет довести эту акцию до конца и больше с нами не работать.

– Ну не знаю. Продажи хорошие, промоутеры хорошие. Что ж она такая недовольная, неужели такую красивую женщину никто не удовлетворяет? – задумчиво сказала я и снова глянула на Дениса. Поверь, Касьянов, ты слышишь лишь допустимый минимум язвительных шуточек и подколов, которые прямо сейчас генерирует мой мозг! Однако Денис на них почему-то совершенно не реагировал.

– Хотелось бы всё-таки удержать этого клиента, – сказал Серёжа, – Марина Владимировна просит сделать всё возможное. Я думаю, Денис, тебе надо завтра ехать в Москву. Заодно, кстати, встретишься с директором ювелирного завода, который хотел у нас заказать наружку, помнишь?

Я ушам своим не поверила. Что? Касьянов ещё и в Москву за ней сейчас полетит?

– Да, надо ехать, – согласился Денис.

– Постарайся её всё же уговорить. Ты единственный, кто может это сделать, – сказал Серёжа.

– И единственный, кто может поцеловать её во все места, – опять не удержалась я. Наконец-то он посмотрел на меня. Если в поисковике забить «человек, убивающий взглядом» – отвечаю, на первой же странице будет фото Касьянова. Если честно, я слегка перетрухнула. Кажется, последнюю фразу говорить не стоило.

– Ладно, коллеги, на сегодня всё, – сказал Серёжа и встал, – Денис, зайди ко мне минут через десять.

Мы все потянулись к выходу, но на моём локте сомкнулись чьи-то стальные пальцы. Я знала, чьи и не хотела оборачиваться. Коллеги вышли из конференц-зала, и мы остались одни. Пришлось пересилить себя и посмотреть на него. Ох и ледяные же были у него глаза! Ни следа не осталось от того Касьянова, который в четверг, держа меня за плечи, так искренне и тепло говорил, что всё хорошо и он не собирается меня увольнять.

Самое ужасное, что он молчал. Молчал и смотрел на меня.

– Ты, видимо, что-то хотел мне сказать? – поторопила я его, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

– Видимо, хотел, – ответил он, и речь его звучала так, будто он пытался вбить в меня каждое слово молотком, – Ксения, а ты ничего не перепутала? Вот этот поток сарказма в мой адрес – это что такое сейчас было?

– Ты про поцелуи во все места? Так это Серёжина фраза. До этого он говорил её нам раз десять, и тебя почему-то ничего не смущало, – я нервно усмехнулась. – Ладно тебе, Денис, ты – настоящий профессионал, и не побрезгуешь решить вопрос со сложным клиентом даже через постель, правда?

Видели бы в этот момент его глаза!

– Ксения, ты забываешься, – по нему было видно, что он с трудом сдерживается, – то, как я решаю вопросы с клиентами – не твоего ума дело и твои советы мне не нужны. Странно, что мне вообще приходится объяснять тебе такие элементарные вещи. Думаю, тема закрыта.

И, не глядя на меня, он вышел.

Глава 23

Вернувшись в свой кабинет, я, конечно, прокрутила этот диалог в голове ещё несколько раз. Какая-то более разумная Ксюша внутри меня подсказывала, что я действительно опять попутала берега. Что после достаточно тёплого и, можно сказать, дружеского общения с Денисом в конце прошлой недели я, видимо, возомнила себе что-то, решила, что я какая-то особенная и мне можно всё. Да, меня неимоверно раздражал тот факт, что для Касьянова, как оказалось, на войне все средства хороши. Что он не считает чем-то предосудительным переспать с клиенткой ради того, чтобы задобрить её. Наверное, я от него, такого правильного, не ожидала такой беспринципности. Но кому интересны мои неоправданные ожидания? И главное, о чём я опять забыла – Касьянов по-прежнему оставался моим начальником и в статус моего дружбана не переходил. Что ж у меня так туго с субординацией-то, а?

Я понимала, что тон, в котором я опять позволила себе с ним разговаривать, был неуместен, и мои обиды и разочарование в нём – это исключительно мои проблемы. Поэтому пока он не улетел, стоит извиниться перед ним за этот, как он выразился, «поток сарказма в его адрес». Я вспомнила его ледяные глаза, напрочь отбивающие желание идти к нему в кабинет с повинной, и меня начало тошнить от волнения. Но я решила быть сильной и нести ответственность за своё неуставное поведение. Поэтому я встала и медленно, будто оставляя себе шанс резко развернуться и убежать обратно, пошла к его кабинету.

Я осторожно приоткрыла его дверь и заглянула внутрь. Он поднял на меня глаза. Что было в этих глазах – чёрт его знает. Но откровенно выраженной злобы я вроде не заметила. Я зашла и покаянно встала перед его столом. Он выжидательно смотрел на меня. Я тяжело вздохнула, опустила глаза и сказала:

– Слушай, Денис. Я действительно перегнула палку. Я была неправа. Извини, ладно? – и посмотрела на него.

Он приподнял одну бровь, потом усмехнулся и ответил:

– Неожиданно. Но похвально. Извинения приняты.

Сейчас он должен опустить глаза к компьютеру и начать что-то печатать. Он всегда так делал, когда ему надо было, чтобы я ушла. Но в этот раз он не опускал глаза, а продолжал как будто бы даже с интересом смотреть на меня.

– У меня всё. Я пойду, – сказала я и вышла из его кабинета.

Если честно, мне стало легче. Прямо камень с души упал. Мне не хотелось сохраняться в том состоянии, где Касьянов смотрит на меня как на что-то ужасное, что срочно нужно уничтожить. Пусть лучше вот так, с насмешливым интересом, как на диковинную зверушку в зоопарке.

Пока я шла до своего кабинета, меня озарила просто невероятная мысль, которая даже заставила меня на секунду замереть. Эта мысль звучала так: не кажется ли вам, Ксения, что в вашем пространстве есть ещё один человек, перед которым вам как можно быстрее необходимо извиниться? И эти извинения для вас в тысячу раз важнее.

Я решила, раз я теперь такая сильная, сегодня же поговорить со Стасом и устроить себе извинительный день. Потом помечу его в календаре и буду каждый год отмечать великий праздник: день, когда Ксения Сазонова целых два раза попросила прощения.

Вечером я несколько раз порывалась набрать номер Стаса, но всё время что-то шло не так. И я решила просто поехать к нему. Таким образом я лишу его возможности ответить мне по телефону, что он больше никогда не хочет меня видеть. А сказать это мне в глаза ему будет гораздо сложнее. Сделаю щенячьи глазки, как сегодня перед Касьяновым. Разжалобила одного – разжалоблю и второго.

Звонить Стасу в дверь мне было не менее страшно, чем по телефону, но тут хотя бы одну кнопку надо нажимать, а не одиннадцать. Стас открыл дверь и, увидев меня, приподнял одну бровь. Кажется, что-то подобное я сегодня уже видела. Он распахнул её шире и предложил мне зайти. Ну ладно, не захлопнул перед носом – уже в некотором роде успех.

– Будешь чай? – как ни в чём не бывало спросил он, – ты голодная?

Всё-таки он у меня ужасно милый. И здесь, в его кухне, мне гораздо спокойнее, чем в кабинете под пристальным взглядом Касьянова. Хотя это, наверное, никак не противоречит законам природы, – подумала я: рядом с человеком, с которым я встречаюсь девять месяцев, мне и должно быть комфортнее, чем рядом с суровым, хоть и справедливым, начальником.

Я села на стул, вытянула ноги, взяла приготовленный Стасом чай, оглядела родную и привычную обстановку этой кухни, оглядела родного и привычного Стаса и сказала:

– Стас, прости меня, пожалуйста, я – конченная идиотка.

Сейчас он высокомерно скажет: «Неожиданно. Но похвально».

– Почему сразу «идиотка», не надо так категорично, – вместо этого сказал Стас, который никогда не позволял себе оскорбительных слов по отношению ко мне и не одобрял, когда их в свой адрес произношу я.

Я торопливо начала ему объяснять, почему я так ужасно вела себя в пятницу, когда я забыла про свидание, и в субботу, когда вместо свидания я смотрела кино за соседним столиком.

– Меня так вымотала та неделя, – говорила я, – долбаная Кремлёва, долбаный Касьянов, постоянное напряжение, постоянно от меня кто-то чего-то ждёт. Честно говоря, хотелось просто напиться и уснуть в канаве.

– Не лучшее решение. А сейчас-то как? Спало напряжение? – поинтересовался Стас.

– Ну эта овца улетела вся из себя недовольная, на негативе, а доблестный Касьянов рванул за ней в Москву умолять её остаться с нами, представляешь?

– Если она – ценный клиент, надо попытаться её удержать. Всё он правильно делает, – добро пожаловать, Стасик, в фан-клуб Касьянова, подумала я. А ещё подумала: а точно ли он полетел за ней как за ценным клиентом? Но это меня, во-первых, не должно было волновать, а во-вторых, пожалуй, не стоило обсуждать это со Стасом. Сейчас нам гораздо важнее выяснить другое.

– Стас, ты меня простишь? – прямо спросила я, – я вела себя ужасно некрасиво, мне очень стыдно перед тобой.

– Хорошо, – улыбнулся Стас, – только если в следующий раз твой начальник снова окажется с нами в одном заведении, мы оттуда уйдём, ладно?

– Надеюсь, два раза молния в одно дерево не ударяет, – усмехнулась я. Теперь оставался один – самый важный – вопрос, который я не знала, как правильно задать. Собирался ли ты мне делать предложение? Передумал ли? Или сделал, а я не заметила? Что вообще насчёт перехода на новый уровень отношений? Я взяла себя двумя пальцами за нижнюю губу. Ещё недавно я гордилась тем, что единственная выжила в условиях этой ужасной эпидемии, но она захватила и меня: теперь мой мыслительный процесс тоже начинался с этого жеста.

– Стас, если честно, когда ты позвал меня в ресторан, я думала, что ты собираешься сделать мне предложение…

Сейчас ответит: «А я тебе его сделал, кукушка». Ну ладно, без кукушки.

– Предложение? – удивился Стас, – слушай, Ксюш, мы же как-то ещё в начале отношений обсуждали, что свадьба – это очень серьёзное решение. По-моему, я говорил тебе: я считаю, что надо повстречаться хотя бы год, прежде чем принимать такие решения.

Ах, вот оно что, у него, оказывается, и в мыслях не было надевать на меня кольцо! Ну я и идиотка.

– Только не обижайся, – поспешно добавил он, – наши отношения, безусловно, двигаются именно в этом направлении. Просто давай не будем торопиться.

Про то, что наши отношения двигаются в этом направлении, мне понравилось. Я встала помыть кружку. Он забрал её из моих рук, поставил на стол, а меня притянул к себе:

– Останешься у меня?

– Конечно, – обнимая его, с улыбкой ответила я, – для этого всё и затевалось.

Глава 24

Итак, Касьянов свалил в Москву, никаких вестей от него не поступало, агентство Impulse Idea работало в штатном режиме, без эксцессов. Мои промики сидели заряженные на вторую неделю акции по «Брику», у Оксанки Поповой стартовала акция по дегустации тортиков, и мы с ней обсуждали, что ближайшие 4 недели всё наше агентство будет питаться халявными тортами, а потом нас разнесёт так, что мама родная не узнает.

– Ну за период дегустации «Брика» мы не спились же, – возражала Оксана.

– Да потому что «Брик» – это пойло, – отвечала я, – ты его пробовала? Это же гадость. А Кремлёва ещё хочет, чтобы он продавался ящиками.

Приезжал супервайзер Вова, который всегда привозил мне шоколадки и строил глазки. Красивый мальчик, но на шесть лет меня моложе. В очередной раз то ли в шутку, то ли всерьёз звал вместе пообедать, я в очередной раз напоминала, что я в отношениях. А вот было бы на пальце помолвочное кольцо – потрясла бы перед Вовиным носом рукой с кольцом, подумалось мне. Но теперь предложения можно было ожидать не ранее, чем через три месяца. Эх, жаль, конечно, что мы уже точно не сыграем свадьбу летом. Пока Стас мне сделает предложение, пока мы подадим заявление, а там ещё надо заложить время, чтобы успеть найти нормальное заведение, ведущего и фотографа – в итоге дай бог, нас распишут в октябре. Я задумалась. Насколько красив в нашем городе октябрь? А какое платье мне тогда выбирать?

Вообще со Стасом у меня всё было отлично, я ночевала у него уже третью ночь подряд. Вчера вечером я уронила на свою кофту пельмень с кетчупом, и на следующий день мне пришлось ехать на работу в рубашке Стаса. А что, мужская рубашка на женщине смотрится чудовищно сексуально.

– Ксю, ты зачем Стаса раздела? – поинтересовалась внимательная Аня.

– Родная моя, мы большие мальчик и девочка, мы регулярно раздеваем друг друга, – ответила я.

– Надеюсь, он в твоих шмотках на работу не ходит? – парировала подруга, и мы заржали. В этот момент в кабинет зашёл Серёжа с очень странным лицом. Подошёл ко мне, облокотился на мой стол и тихо сказал:

– Обзвони промоутеров, акция по «Брику» отменяется. Супервайзерам скажи, чтобы всё собрали с точек и сегодня же привезли к нам в офис.

Чего-о?!

– Серёжа, что случилось?! – воскликнула я. Глаза у меня, наверное, были величиной с пятирублёвые монетки, – ты шутишь?

– Нет, какие шутки, Ксения? – ответил Сергей. – Обзвони девочек срочно, им же сегодня выходить.

– А что произошло-то? Что ей опять не так?

Серёжа показал мне на своём телефоне сообщение от Касьянова: «Серёг, акция по «Брику» отменяется. Пусть Ксения с утра всех обзвонит. С точек всё надо вывезти как можно скорее. Завтра всё объясню».

– Это всё, что я знаю, – сказал Серёжа и хотел уйти, но я поймала его руку с телефоном и ещё раз пристально посмотрела на сообщение Дениса. Два часа ночи по Новосибирску, это десять вечера по Москве. Что. Твою мать. Там. У них. Произошло?

Серёжа ушёл, Анька и Окс подлетели ко мне:

– Что? Кремлёва отменила акцию?!

– Девочки, я сама ничего не знаю, слышала ровно столько, сколько и вы.

– А что за сообщение тебе показал Серёжа? – спросила Аня.

– Касьянов написал ему, что акция отменяется. В два часа ночи.

Мы с девочками молча многозначительно посмотрели друг на друга.

– Неужели он её не уболтал? – спросила Окс. Интересно, что она имеет в виду?

– А ты можешь Касьянову позвонить? Вы же с ним хорошо общаетесь, – не успокоилась любопытная Оксана. «Хорошо общаемся». Угу.

– Во-первых, в Москве пять утра, он в данный момент спит, – ответила я, – во-вторых, у меня нет никакого желания ему звонить, в-третьих, приедет – сам расскажет, если посчитает нужным, и в-четвёртых – мне надо срочно обзвонить промиков, они же собираются выходить.

Девочки разбежались по своим местам, а я, глядя им вслед, подумала: если бы вы ещё знали об их субботнем свидании, вы бы вообще умирали от любопытства, как я, желая узнать, что же там всё-таки произошло. В нарисованной моим мозгом картинке Касьянов и Кремлёва все эти дни предавались любовным утехам. И наш Оптимизатор мужественно старался ради того, чтобы прекрасная москвичка осталась нашей клиенткой. Всё в моей голове сходилось до того момента, пока она в день старта второй недели не отменила акцию. Мне даже страшно было представить, что он там умудрился натворить, чтобы она вот так резко слилась. Я прекрасно понимала, что никогда и ни при каких условиях эту историю мне не расскажет Денис, ведь это «не моего ума дело». Но в агентстве есть один человек, который точно будет знать правду.

Поэтому после обеда я, предположив, что наш москвич уже проснулся и отчитался, направилась к Серёже. Я зашла в его кабинет и села напротив него.

– Что, Ксения? – спросил он, – всех девочек обзвонила и обрадовала?

– И девочек, и мальчиков, – ответила я, – ты узнал, что там у Касьянова с Кремлёвой произошло? Наш общий друг уже проснулся?

– Да ничего нового, – не глядя на меня, ответил Сергей, – она решила, что её не устраивают продажи в Новосибирске. Психанула и решила всё отменить.

– А в понедельник почему не отменила? – поинтересовалась я. – Отчёт о продажах у неё уже был.

– Думала, – будто нехотя ответил Сергей.

– Не надумала?

Серёжа поднял на меня усталые глаза:

– Ксения, что ты от меня хочешь?

Я навалилась локтями на его стол и, глядя прямо ему в глаза, сказала:

– Сергей Владимирович! Я посвятила этой акции всю себя. Я откачала в её пользу несколько литров своей крови и отсыпала несколько кило своих нервов. Я два месяца изо всех сил старалась, чтобы всё было хорошо. Я плохо спала ночами из-за того, что мне снилась Кремлёва. Дорогой мой босс всея Руси, сжалься надо мной. Я имею право знать правду, какая бы она ни была.

– Какую правду? – нахмурился босс, – я же тебе всё сказал. Ей продажи не понравились, посчитала целесообразным…

– Серёжа! – перебила я его, – оставь сказку про плохие продажи для кого-нибудь другого! Отчёт она получила в понедельник утром. И тогда она собиралась довести до конца этот проект и больше с нами не работать. Денис полетел к ней, чтобы решить этот вопрос, проторчал там с ней два дня, в итоге она обрывает акцию после первой недели! Что там случилось, как так могло произойти, что наш великий Оптимизатор с ней не справился?

– Это она с ним не справилась, – буркнул Серёжа и, поняв, что проговорился, быстро глянул на меня. У меня загорелись глаза. Да чего у меня только в этот момент не загорелось. Я знала своего любимого начальника почти два года, и научилась понимать его без слов. Я чувствовала, что ему самому ужасно хочется поделиться этой историей. Я придвинулась ближе, молитвенно сложила руки и сказала:

– Серёженька! Да я сейчас сдохну от любопытства! Что там, блин, у них произошло?

Серёжа откинулся на своём кресле и задумчиво спросил:

– Ксения, что для тебя самое дорогое в жизни?

– В смысле? – удивилась я. С чего это он вздумал вести со мной философские беседы?

– Ну что для тебя дороже всего в этой жизни? – снова спросил он.

– Наверное… Сама жизнь, – ответила я.

– Ну тогда поклянись своей жизнью, что никогда, ни при каких условиях никому не скажешь о том, что я тебе сейчас расскажу.

Я так яростно закивала головой, что она чуть не отвалилась.

– Ладно, я тебя давно знаю, а то ни за что бы не доверил, – сказал Серёжа. – Слушай, короче.

Я превратилась в слух.

Глава 25

Серёжа начал рассказ:

– В субботу, после нашей встречи в офисе, Кремлёва была недовольна, и Денис, чтобы попытаться уладить вопрос, предложил ей пообщаться в неформальной обстановке. Мол, Вам, Елена, всё равно этот вечер перед отлётом не с кем коротать, давайте-ка я Вас покормлю. Полагаю, он подключил всё своё обаяние и, видимо, слегка перестарался. Она расценила эту встречу как-то по-своему, и потом не то чтобы намекала, но вроде как не исключала варианта, что после ресторана вечер может продолжиться.

Ну это понятно. Я же сидела за соседним столом и имела честь наблюдать его очаровательные улыбочки в её адрес. Естественно, у этого вечера просто не могло не быть продолжения. Даже не сомневалась. И всё же я спросила:

– А он?

– Он отвёз её в отель и уехал домой. Возможно, её это задело.

А вот тут я, честно говоря, оторопела. Это я сейчас самое цензурное слово подобрала для описания моих эмоций. Чего, блин? Отвёз в отель и уехал домой?! А я думала…

Тем временем Серёжа продолжил:

– В понедельник она закапризничала, что ей якобы не нравятся отчёты или, бог её знает, что там ей не нравится. Я ещё не знал тогда этих подробностей, думал, она недовольна промоутерами и отчётом, поэтому предложил Касьянову полететь в Москву и попробовать уладить вопрос. Ты же знаешь, он умеет расположить к себе, если ему надо.

– Мне ли не знать! – вставила я.

– Ну вот. Он полетел вслед за ней. Во вторник она была ужасно занята, вчера они, наконец, встретились, обсудили рабочие вопросы и вроде бы даже достигли какого-то консенсуса, и тут она ему намекнула на то, что, мол, как обидно, Денис, что мы с вами всё время говорим только о делах да о делах.

– А как, как, как она ему это сказала?! – спросила безумно заинтересованная я. Получается, это она к нему подкатила, а не он к ней? Ну дела-а!

– Да я откуда знаю, Ксения, ты смешная такая, – ответил Сергей, – думаешь, он мне дословно их диалог что ли передал? Ну намекнула как-то, что пора бы выйти за рамки деловых отношений.

– А он?! – я аж подпрыгивала на стуле от нетерпения. Вот сейчас начнутся интимные подробности!

– А он сказал, что за рамки деловых отношений они не выйдут.

Вот это удар! Я представила её красивое холёное лицо в тот момент, когда какой-то провинциальный выскочка вот так жестоко слил столичную королеву. Ну Касьянов! Ну красавчик! Я, пожалуй, так и быть, тоже записываюсь в его фан-клуб.

– И всё? Она тут же сказала, что сливает акцию?

– Не знаю, возможно, какие-то манипуляции были ещё с её стороны, которые, как видишь, не помогли. Насколько я понял, больше всего Касьянова разозлило то, что со стороны Кремлёвой это звучало скорее не как предложение, а как приказ. А ты же знаешь, он не любит, когда его прогибают. В общем, он вчера сразу после их встречи прислал мне это сообщение, чтобы мы успели свернуть акцию, и вот в обед только позвонил и всё рассказал.

– А ты?

– Ну а что я? Сказал ему, что он всё правильно сделал. Что ещё я могу сказать? Касьянова мне сохранить в агентстве гораздо важнее, чем Кремлёву. Он, кстати, времени зря не терял, встретился в Москве ещё с одним клиентом, и там вроде бы всё срастается, будет заказ на наружную рекламу их интернет-магазина. Так что мы по-любому не в минусе от этой истории.

– В минусе одна бедняжка Кремлёва, – усмехнулась я, – ну спасибо, Серёжа, за увлекательную и познавательную историю с моралью.

– Ксения, ты же помнишь про свою клятву, да? Я лично тебя убью и закопаю, если ты её нарушишь, – напомнил Сергей.

– Ох, не надо было клясться жизнью! – вставая и двигаясь к двери, сказала я.

– Ксения! – грозно крикнул мне вслед босс. Я засмеялась и выскользнула из его кабинета.

Глава 26

На следующий день несостоявшийся герой-любовник вернулся в свои родные края. Я твёрдо решила, что не буду у него ничего спрашивать про поездку. Не потому, что мне всё рассказал Серёжа, а потому что это «не моего ума дело». Но, когда Денис заглянул в наш кабинет, чтобы что-то узнать у Ани и заодно, наверное, обозначить, что он прилетел, я поняла, что смотрю на этого человека совершенно другими глазами: пожалуй, с восхищением и с некоторым чувством вины. Да, мне было неловко, что я, ни в чём не разобравшись, повесила на него ярлык беспринципного человека. А он взял и оказался принципиальным, да ещё каким принципиальным! У меня даже был порыв извиниться перед ним ещё раз, но я вовремя вспомнила, что не имею права разглашать тайну, доверенную мне Сережей.

В понедельник на планёрке Касьянов буквально в двух словах озвучил завершение акции по «Брику», особо не объясняя причин и не вдаваясь в подробности. Я молчала, поскольку знала правду, остальные просто не спрашивали. Видимо, от Кремлёвой все ожидали подобного истеричного поступка и ни капли не удивились. Также Денис сообщил, что на этой неделе у нас должны появиться два новых клиента на промоакции и один – на наружную рекламу. И ещё он предупредил отдел дизайна, что им тоже предстоит глобальная работа – с ювелирным магазином. Глеб, как руководитель отдела, взял под козырёк.

Вдохновлённые сотрудники Impulse Idea погрузились в волшебный сладостный мир своей любимой работы. Отдыхать нам всем особо было некогда, но чайки ко мне иногда всё же залетали. Как-то в конце недели после обеда Юля зашла ко мне с традиционным вопросом «есть чё?». Я вручила ей вафельку в шоколаде и спросила, где она потеряла вторую чайку – Глеба.

– Его там Касьянов достаёт, – ответила Юлька, – а я сбежала. Он реально заколебал. Как только вернулся из Москвы, начал выносить нам мозг с этой ювелиркой. Говорит, это какой-то крутой клиент, надо сделать всё для него в лучшем виде. И поэтому Касьянов внезапно решил, что он должен контролировать каждый наш шаг. Глеб вроде терпит, а я к такому не привыкла.

– О-о, родная моя, поверь, я знаю, о чём ты говоришь, я уже через это проходила, – засмеялась я, – он в течение пары месяцев каждые пять минут оказывался вот на этом стуле и донимал меня своими ценными рекомендациями, как мне надо работать.

– Ну вот, значит, ты понимаешь. И самое смешное, что он вроде как правильные вещи говорит и ничего сверхъестественного от нас не требует, но его слишком много, прямо слишком. В общем, теперь этот товарищ живёт в нашем кабинете и пьёт нашу кровь. Короче, дай ещё одну вафлю.

– Денису? Закусить? – усмехнулась я, протягивая ей вафлю.

– Глебу! А то у него гемоглобин упадёт, – ответила Юля, схватила вафлю и ушла.

Я, конечно, сочувствовала Юле, но была ужасно довольна, что теперь оптимизируют не меня. И вообще после эпичной поездки в Москву Денис как-то исчез из моего пространства. Судя по жалобам Юли, он вплотную взялся за отдел дизайна. А там ещё, как назло, прямо в процессе работы над новым проектом на всех рабочих компьютерах слетела какая-то важная дизайнерская программа. Юля, Глеб и Катя ходили с круглыми глазами, сисадмин Виталик, как обычно, в самый ответственный момент был не на связи – в общем, у них там было весело.

Надо сказать, что и мы не скучали: на отдел BTL буквально за одну неделю свалилось два новых обещанных Касьяновым клиента. Мы с Оксаной зашивались, постоянно путались в промоутерах, потому что у них есть гениальная манера звонить, говорить «привет, это Марина» и вываливать всю информацию. А какая Марина, зачем Марина, почему Марина – не ясно. Приходилось ставить этих Марин на стоп и объяснять, что у нас не одна акция, не один промоутер, и вообще, дай, пожалуйста, подробностей. Плюс ещё Окс, зараза такая, категорически не могла принять, что Ксюша в этом агентстве – я, а не она, и часто представлялась Ксюшей, поэтому ей периодически звонили мои промоутеры, а мне – её. В общем, творился такой весёлый ад. Почему весёлый? Потому что я, если честно, такое люблю. Во мне удивительным образом сочетаются эталонная лентяйка и упоротый трудоголик. Поэтому я с удовольствием бегала из нашего кабинета в конференц-зал провести тренинг, оттуда на склад выдать супервайзерам призы, оттуда обратно в офис посчитать чеки и сделать отчёты, и так по кругу. Но в начале второй недели весёлого ада в нашем кабинете нарисовался Денис, попросил «минуточку внимания девочек BTL» и сообщил, что появился ещё один новый клиент, который хочет провести акцию по ночным клубам.

– Кто возьмёт? – спросил он.

– Она! – хором заорали мы с Оксаной, показывая друг на друга. Мы и так обе зашивались, а перспектива работать ещё и ночью как-то вообще не вдохновляла.

– Ну определитесь и сообщите мне, – сказал Касьянов и вышел.

Я подсела к Окс, и мы яростно заспорили.

– У тебя есть машина! – говорила Попова. – Ты, в случае чего, можешь ночью оперативно сгонять на точку. А я?

– Нахрена туда ездить? На ночных акциях всегда стационарный супервайзер, чтобы промика не украли алкаши.

– Ну Ксю-ю, – ныла Окс.

– Ну О-окс, – ныла я. – Камень, ножницы, бумага?

На камень, ножницы, бумага выиграла я, и ночная акция по энергетическим напиткам с искромётным названием «Мастер Папа» досталась Оксанке. Бедная Попова, придавленная грузом «Мастера Папы», так поникла, что мне стало её жалко. Я клятвенно пообещала помогать ей. Сказала, что, если у неё на акции возникнет какой-то форс-мажор, а я в этот момент не буду спать, я съезжу.

– А вообще, – задумчиво глядя на неё, сказала я, – тебе не кажется, что в отдел BTLнужна ещё одна девочка?

– Да капец как нужна, – согласилась коллега, – пошли к Серёже?

Мы пошли, однако наш босс почему-то решил, что мы прибедняемся и на самом деле прекрасно справляемся вдвоём. Мы попытались ему объяснить, что только что чуть не подрались из-за нового клиента, потому что ни одна не хотела его брать. Что мы уже физически не вывозим. А клиенты, благодаря Касьянову, всё прибывают. Но Сергей был неумолим.

Оставалось два варианта: гендиректор Марина Владимировна, наша «пластмассовая женщина», как прозвал её супервайзер Вова за излишнюю приверженность к искусственным частям тела и, собственно, товарищ Касьянов. С Мариной Владимировной никто из нас почти никогда не общался, да и в офисе она появлялась нечасто, предпочитала руководить дистанционно. Некоторые наши клиенты вообще считали её вымышленным персонажем. Она была владелицей бизнеса и крайне редко участвовала в рабочих процессах, все дела вёл Серёжа ну и теперь Денис.

– Ну, Мариночка нас и слушать не будет, – рассудительно сказала Оксана, – а вот на Касьянова есть надежда. Но пойдёшь к нему ты.

– Почему я? – возмутилась я. – Сейчас как раз логичнее пойти тебе. Он же ждёт от нас информацию, кто будет вести этого, прости господи, «Мастера Папу». Вот сходи сообщи ему, заодно попроси, чтоб нам новую девочку нашёл.

– Ксюх, не капризничай. Мне и так ночная акция досталась. Давай тебе достанется Касьянов, —Оксана развернула меня к двери и слегка подтолкнула в спину. Боится она его что ли?

– Тогда пошли вместе. Давай ручку, – весело сказала я. Мы с Оксаной взялись за руки и пошли в кабинет Дениса.

Глава 27

Когда мы зашли, он поднял глаза и спросил нас:

– Ну что, девочки, кто акцию берёт?

– Она, – сказала я, ткнув пальцем в Окс.

– Как договорились?

– На камень, ножницы, бумага.

– Молодцы! Взрослый, профессиональный подход к решению рабочих вопросов. Хвалю, – и смотрит так насмешливо.

– Денис, – перевела я разговор в серьёзное русло, – нам в отдел очень нужен ещё один сотрудник. Мы с Окс не справляемся. Клиентов стало много, акций много. Мы не вывозим.

– А что вам не нравится? Больше работаете – больше денег получаете.

– Серьёзно? Это тебе кто такое сказал? – возмутилась я, а Оксана пояснила:

– У нас оклад от количества акций вообще не меняется.

– В январе полмесяца балду пинали, сидели кто в соцсетях, кто видосики смотрел, – подтвердила я, сообщив нашему начальнику информацию, о которой лучше бы умолчать, – а оклад получили ровно такой же, как в те месяцы, когда работали без продыху.

– Да? – Денис искреннее удивился, – слушайте, ну это странно. Что ж вы раньше не говорили? Этот вопрос надо решать. У вас должна быть минимальная окладная часть, а к ней процент в зависимости от заработка агентства на акциях за месяц. Тогда будет стимул больше работать. А так получается, я привожу нам в агентство новых клиентов, а плюс в этом только для руководства? Я-то думал, я вам помогаю заработать на новые колготки. Только ради этого же старался.

Оксана фыркнула, а я изо всех сил попыталась сохранить серьёзное лицо.

– Ладно, девочки, я понял. Давайте так. Если мне удастся договориться, чтобы у вас премиальная часть зарплаты зависела от количества работы, вам всё ещё нужна будет третья Ксюша?

– Да, девочка при любом раскладе нужна, – ответила Окс.

– Но про премию ты тоже поговори, – быстро добавила я.

– Хорошо. Смотрите, у меня сейчас завал работы. Составьте вакансию, скиньте мне, я посмотрю. Если меня всё устроит, выкладываем и ищем сотрудника.

Мы уже пошли на выход, но тут я вспомнила:

– А, Денис! Серёжа не считает, что нам нужна новая девочка.

– Я решу этот вопрос.

И ведь решил! Мы с Оксаной составили вакансию, скинули Денису и уже на следующий день она висела на сайте. И что бы вы думали? С зарплатой аж на две тысячи выше, чем у меня! Вот не хотела я лишний раз переступать порог Касьяновского кабинета, а пришлось. Я была очень злая и приготовилась ворчать. Молча открыла сайт и вакансию перед ним. Смотри, мол. Ничего тебя не смущает, родной?

– Ксения, вижу на твоём лице негодование, – терпеливо сказал Денис, который за время нашей совместной работы к негодованию на моём лице уже, наверное, привык, – смотри. Здесь указана вилка. Если ты вчитаешься, то увидишь предлог «от». Так вот. Ваш оклад со следующего месяца становится меньше, да, и не надо так на меня смотреть. Но с учётом премии, вы гарантировано будете получать больше. Если не будете вместо работы смотреть видосики.

– Понятно, – буркнула я и пошла к выходу.

– И тебе пожалуйста, – сказал мне вслед Денис.

Не могу сказать, что девочки на должность менеджера BTL-проектов повалили, как из ведра, но парочка пришла. Собеседования проводил Денис, мы с Оксанкой присутствовали, но все претендентки ему почему-то не нравились. Слушая, как он докапывается до бедных девочек на собеседовании, я в очередной раз благодарила бога за то, что меня на работу принимал Серёжа, иначе я бы тут не работала. Примерно такую же мысль после очередного собеседования мне высказала Оксана.

– У тебя планка завышена, – говорила я Денису, – ты ищешь какого-то сверхчеловека. Не такая уж это сложная должность, видишь, даже я справляюсь. Забей, возьми уже хоть кого-нибудь.

– Ксения, это у тебя планка занижена, – отвечал Денис, – тебе нужен «хоть кто-нибудь», кого вы будете полгода обучать и сопли ей подтирать или адекватный человек, который вас с Оксаной действительно разгрузит?

Разумеется, он был, как всегда, прав, и я замолкала. И вот в один ничем не примечательный день в нашем агентстве появилась она.

Глава 28

Ещё до того, как эта барышня оказалась на пороге нашего офиса, мы знали, что она не по объявлению. Она – протеже Марины Владимировны, кратковременно вышедшей из сумрака, чтобы подкинуть нам это чудо – Лесникову Анастасию. Она даже собеседование с Касьяновым не проходила. Ну и, как вы понимаете, варианта не взять её у нас не было. О том, что в отделе BTL появится «третья Ксюша», как выразился Касьянов, нам сообщили в понедельник на планёрке. А во вторник в обед она появилась в нашем офисе. Настя оказалась девушкой с довольно пышными формами, длинными прямыми волосами, в стильном сером платье, насколько я, девушка в джинсах и кедах, вообще могу разбираться в стиле, и на высоченных, несмотря на и без того немаленький рост, каблуках. Она зашла в наш кабинет вместе с Мариной Владимировной и та, мило улыбаясь, представила нам новую сотрудницу. Потом директриса вышла, а мы с Оксаной и Аней подошли к Насте и завели с ней беседу, чтобы она сразу же поняла, что мы, девочки Impulse Idea – невероятно приветливые люди. Странно, что при таком историческом событии не присутствует Касьянов, подумала я и посмотрела на дверь, которая тут же открылась и в ней появился, разумеется, он. Кажется, я научилась вызывать людей силой мысли, надо будет как-то потренировать этот навык, вдруг пригодится.

Мы с девочками стали расспрашивать Настю о её опыте работы. Хотя, зачем я вру? Мы, кажется, даже спросить ничего толком не успели, как наша новая сотрудница сама начала погружать нас в свою биографию. Училась и работала она в Европе, объездила полмира. В совершенстве знает три языка. Когда и почему вернулась в Россию – об этом история умалчивала. Работала она на разных работах, в том числе, была моделью и сотрудничала со звёздами мировой эстрады. Мы немножко обалдели от разнообразного и интересного жизненного опыта Анастасии, а Денис, который очень внимательно слушал её, по привычке держась двумя пальцами за нижнюю губу, дождался паузы в её монологе и спросил:

– Настя, а как ты с таким богатым профессиональным опытом и с такими навыками оказалась в нашем агентстве?

Я была ему очень благодарна за такой вопрос, потому что у меня в голове тоже крутилась мысль, что человек с таким резюме должен работать как минимум на руководящей должности в «Газпроме» либо на каком-нибудь известном телеканале, к примеру.

– Надоело всё это: звёзды, Европа, подиум, – с приятной улыбкой ответила Настя. Чтоб я так жила, чтобы мне надоела Европа и звёзды, подумала я и глянула на Касьянова. Интересно, его удовлетворил её ответ? Но Денис больше ничего не спросил. Видимо, всё, что он хотел узнать об Анастасии, он узнал, поэтому наш начальник переключился на дела насущные и поинтересовался у Ани, все ли ночные клубы по «Мастеру Папе» подтвердили акцию.

– По-моему, нет, – ответила Аня, – я сейчас посмотрю.

Она пошла к своему столу, Денис сел возле неё, мы тоже все рассосались по своим рабочим местам кроме Анастасии, которая сказала всем «до завтра» и ушла.

– Я ещё не от всех клубов получила ответ, – тем временем сказала Денису Аня, открывая табличку с адресной программой по «Мастеру Папе».

– Так, а чего они тянут-то? У нас послезавтра старт. У них проблемы какие-то? – спросил он у Ани.

– Да нет вроде. Вот эти, жёлтенькие, подтвердили. Эти пока молчат.

Денис заглянул в Анин ноутбук, ткнул пальцем в монитор и сказал:

– Вот эти два клуба моему другу принадлежат. Я сейчас ему наберу, напомню, что мы ждём от них ответ.

Я отвлеклась от их диалога и задумалась о нашей новой сотруднице. Надо же, такая интересная жизнь у человека. Сколько ей лет-то? Ну как мне примерно. И она уже объездила полмира, со звёздами работала. Как она вообще могла променять такую жизнь на наш город и наше агентство? Правильный ей вопрос задал Касьянов. Интересно, эта дамочка завтра вообще придёт? Или одумается и вернётся-таки в Европу к поднадоевшим звёздам? Я бы на её месте именно так и поступила. Ещё я предположила, что, возможно, эта удивительная девушка – вообще какой-то весёлый розыгрыш, хотя, вчера было десятое апреля, а не первое.

Но, что бы я там ни думала, на следующий день Анастасия Лесникова уже обустраивалась за столом справа от Оксаны, а сисадмин Виталик ползал у её ног и подключал ей компьютер. Как только Виталик закончил свои манипуляции и вышел, Настя посмотрела ему вслед и томно сказала:

– Он так смотрел на мои ноги!

Мы с Оксаной переглянулись.

Начальство в лице Касьянова поручило нам с Поповой вводить новую девочку в курс дел. Мы попытались добиться от неё, есть ли у неё опыт работы конкретно в BTL. Настя утверждала, что да, но назвать агентства, в которых работала до этого, почему-то отказалась. Но что такое промоакции она вроде бы понимала. Мы дали ей доступ к базе промоутеров, обсудили основные моменты специфики нашей работы. В целом всё было достаточно неплохо, если бы с приходом Насти в нашем кабинете не появилось не выключающееся радио. Я раньше думала, что это я люблю поболтать, но нет, оказывается, я вообще молчунья по сравнению с Лесниковой. Она вещала почти непрерывно, я даже отчасти позавидовала её богатому словарному запасу и неиссякаемому потенциалу историй из жизни. Периодически в эти моменты в кабинете присутствовал Денис, который, видимо, считал своим долгом поближе познакомиться с новой сотрудницей и понять, что она из себя представляет. Сидел он, как обычно, возле меня. Наверное, потому, что от моего стола, стоящего по центру, открывался самый удачный обзор, а может, потому, что я была обладательницей его любимого ежедневника, почти все поля которого были изрисованы его рукой. Я теперь была вынуждена встраивать свои записи в его художества и писать, к примеру, список магазинов, где работают мои промики, вдоль крыла какой-нибудь очередной жар-птицы или дракончика. Честно говоря, меня это забавляло. Вероятно, я была единственной в мире обладательницей иллюстрированного ежедневника. Я только переживала, что блокнот не бесконечен, и что же будет делать Касьянов, когда дойдёт в своих рисунках до даты 31 декабря? И я на одной из ещё не изрисованных им страниц написала: «Денис, что ты будешь делать, когда ежедневник закончится?».

Тем временем Настя работала у нас всего лишь второй день, а мы, благодаря не замолкающему радио «Лесникова FM», уже знали многое о её личной жизни. Например, о том, что в Европе она встречалась исключительно с олигархами и известными артистами, фамилии которых называть, разумеется, нельзя. А в данный момент она состоит в отношениях с крупным бизнесменом, который занимается оборудованием.

– Каким оборудованием? – подняла голову Оксана.

– Ну в смысле? Оборудованием! Просто оборудованием, – ответила Настя.

– Вот у Ани её парень занимается кофейными аппаратами. У Ксюши парень – врач. А твой каким конкретно оборудованием занимается? – неожиданно заинтересовалась Оксана. – Кассовые аппараты? Принтеры? Унитазы?

– Унитаз – это не оборудование, – ответила Настя и уткнулась в свой компьютер.

– Унитаз – это оборудование. Сантехническое, – сообщил ей Касьянов, который сидел возле моего стола и так внимательно слушал нашу беседу, что даже в моём блокноте ничего не рисовал, а просто держал его в руках.

– Коллеги, вам нечем заняться? – холодно спросила Анастасия, которая ещё две минуты назад буквально непрерывно трындела и сама никому не давала работать. Касьянов, подняв одну бровь, посмотрел на неё. Мне было интересно, ответит ли он ей что-нибудь на такую дерзость, но в этот момент зашёл Серёжа и спросил, как у нас дела.

– Серёжа, у меня всё хорошо, – глубоким грудным голосом ответила наша новая сотрудница и кокетливо хихикнула.

Забавно, но вопрос Серёжи «как дела» она восприняла исключительно на свой счёт. Чьи ещё дела могут интересовать нашего босса, кроме Настиных, правда?

Денис положил на мой стол ежедневник и молча вышел.

Глава 29

В нашем агентстве негласно считается, что самый скандальный человек здесь я. Несправедливо, конечно, я с этим категорически не согласна и могу даже втащить за такие слова, но репутация вечно недовольного сотрудника всё равно остаётся при мне. Но в пятницу наша новая коллега умудрилась довести почти до истерики вполне себе спокойную Оксану Попову. Уже и не помню, на какую тему в очередной раз вещала Анастасия – про Европу, про свою карьеру модели или про очередного именитого бывшего, когда Окс, которая вела сейчас три акции параллельно и постоянно была в запаре, начала потихоньку закипать. Иногда она страдальчески поднимала на Настю глаза и просила её «хоть немного поймать тишину». Настя замолкала, но через некоторое время, стоило кому-нибудь обронить хоть какую-нибудь фразу, пусть даже в телефонном разговоре с клиентом или промоутером, её тут же прорывало на какую-то очередную историю.

В какой-то момент бедная Оксана опустила голову на руки, потом посмотрела на меня, написала мне в аське несколько нецензурных слов с кучей восклицательных знаков и резюмировала свой спич фразой «пошли к Касьянову». Одна она к нему ходить почему-то боялась и постоянно тащила в его кабинет меня. Мы зашли, Попова устало опустилась на кожаный диван и её, бедняжку, понесло. Денис, кажется, и не подозревал, как богат и могуч лексикон разозлённой Поповой. Он даже подсел к нам на диван и заботливо спросил, что случилось.

– Мне надо, чтобы она заткнулась, – сквозь зубы процедила Оксана, – просто заткнулась. Это невозможно. Она здесь три дня, а у меня уже болит от неё голова. Денис, у меня три акции, я и так на последнем издыхании. Можешь её как-нибудь просто заткнуть?

– Слушайте, а давайте перекинем на неё Оксанкину ночную акцию «Мастер Папа», – предложила я, – и Настасью делом займём, и Окс разгрузим.

– Нет, ничего мы перекидывать не будем, – возразил Касьянов, – во-первых, акция уже идёт. Во-вторых, я не доверю этого клиента неопытному менеджеру. Надо сперва понять, что она из себя представляет. А насчёт её разговорчивости – не переживай, Оксана, я решу этот вопрос. Во-первых, думаю, с понедельника мы её чем-нибудь займём, а во-вторых, пойдёмте, я поговорю с ней.

Мы вернулись в наш кабинет, мы с Оксаной сели на свои рабочие места, а Денис подошёл к столу Анастасии, наклонился к ней и очень тихо что-то сказал, после чего она резко встала из-за стола и выбежала в коридор. Денис удивлённо посмотрел ей вслед. Мы с Окс, как по команде, собрались вокруг центрообразующего Касьянова и поинтересовались, что он ей такое сказал, что бедняга пулей вылетела из кабинета.

– Да ничего, – в полном недоумении ответил Денис, – сказал, что вы очень заняты, и чтобы она не отвлекала вас и поменьше говорила. Странная реакция.

Денис ушёл, Настя через пару минут вернулась за свой стол и, как ни в чём не бывало, продолжила что-то делать, но до конца рабочего дня она действительно молчала. «Касьянов – волшебник», – написала мне вечером Оксана.

В понедельник на планёрке Денис сообщил, что к нам с очередной дегустацией возвращается дорогой нашим сердцам «Томский бекон», и эту акцию он готов поручить нашему новому менеджеру. Клиент был по большому счёту беспроблемный, если не забывать ставить промостойки в колбасный отдел, а не на входе, как делают некоторые представители низшего звена эволюции. Старт акции через неделю, и на данный момент Насте было необходимо начать набирать промоутеров, изучать бриф, готовиться к тренингу. Денис велел нам с Оксаной контролировать каждый её шаг и в случае чего докладывать ему.

– Стукачей из нас делает, – недовольно сказала я Оксане.

– Да пофиг, вдруг он найдёт способ её отсюда убрать, – ответила она.

Сам же Денис продолжал периодически появляться в нашем кабинете и наблюдать за поведением Анастасии. Я бы сказала, он вообще временно поселился возле моего стола. Я даже подумывала, а не занять ли мне тогда его кабинет, раз он всё равно пустует: Денис последнее время торчит либо у дизайнеров, либо здесь. Невероятно, но при нём наша говорливая сотрудница обычно молчала, а Оксана, поглядывая в нашу сторону, написала мне: «Привяжи его к своему стулу, пусть сидит здесь всегда». Я украдкой покосилась на профиль Касьянова, склонившегося над моим многострадальным блокнотом, на тёмные прядки волос, спадающие на его лоб, и подумала: а ведь с ним действительно гораздо лучше. Пусть сидит, есть не просит.

Просят есть у нас в коллективе немного другие персонажи. И эти две голодные головы появляются в проёме двери обычно вместе. На этот раз они появились, чтобы в лоб спросить у Анастасии, собирается ли она проставляться за назначение, ведь работает она у нас уже вторую неделю – уж полночь близится, а хавчика всё нет.

– Нет, это мещанство, – надменно ответила наша новая сотрудница, – так уже давно никто не делает.

– Ты мещанин, – шёпотом сказала я сидящему рядом Касьянову.

– Да, это печально, – так же тихо согласился Денис.

Когда он вышел, мне позвонила девочка промоутер и сообщила, что не хочет продолжать работать на алкогольной акции, так как это противоречит её моральным принципам. Внезапно, конечно, но за два года я каких только отмазок от работы не слышала, поэтому я стойко приняла её отказ и открыла ежедневник, чтобы посмотреть, кто из промиков на этой акции числится в резерве, кем можно заменить эту высокоморальную леди. На последней заполненной мною странице с одной стороны были записаны номера двух запасных девочек, а с другой – вопрос к Денису, про который я уже и забыла: что он будет делать, когда закончится мой ежедневник. Под ним Касьяновским почерком было написано: «Куплю тебе новый».

В тот же день мы с Аней, Оксаной и всем отделом дизайна пошли на обед в столовую на четвёртом этаже нашего здания. Настя увязалась за нами. Решила, не проставляясь, всё-таки влиться в наш мещанский коллектив. Во время обеда Глеб с Юлей, как обычно, лезли друг другу в тарелки: он таскал у неё винегрет, а она у него – пюрешку. Настя сообщила нам, что в Европе люди настолько брезгливы, что, если кто-то что-то попробовал из тарелки другого, то человек может отказаться это есть.

– А это где именно? В какой стране? – моментально влезла Оксанка. Я заметила, что она постоянно стала цепляться к Насте. Впрочем, немудрено: Лесникова её, судя по всему, изрядно бесила своей болтовнёй.

– Ну в смысле в какой? Это вообще везде в Европе, – снисходительно ответила Настасья своим низким голосом, – ты же там всё равно не была, как я тебе объясню? Ты не поймёшь.

– Слушай, у тебя голос такой интересный, – заметил Глеб, – ты случайно не поёшь?

– Ну у меня несколько наград вообще-то, я конкурсы выигрывала по вокалу, – мгновенно ответила она, – мне даже карьеру певицы предлагали в Европе, у меня очень хорошее произношение на нескольких языках. Мне говорили, что у меня голос один в один как у Мадонны.

Я фыркнула и глянула на Оксану. Сейчас она что-нибудь ввернёт.

– А ну-ка спой какую-нибудь песню на английском. Ну хотя бы кусочек, – попросила Оксана.

– В смысле? Не здесь же. Не в столовой, – возмутилась Настя.

Как только мы вернулись на рабочие места, Оксанка тут же написала в наш рабочий чат, тот, который без руководства: «Давайте сходим в караоке? Позовём нашу Мадонну. Пусть она нам споёт на трёх языках сразу». В этот момент стало ясно, что у новой сотрудницы появилось погоняло.

Глава 30

В среду Оксанка зашла в кабинет с каким-то очень уж загадочным лицом. Она так старательно улыбалась и изображала загадочность, что я интуитивно догадалась: человечек очень хочет, чтобы его спросили, фигли он тут лыбится. Прямо очень хочет. Ну а я что, мне же несложно, я спросила.

– Прикиньте, – радостно и громко заговорила Оксана, – вчера такое было!

Она добилась того, чтобы все немногочисленные коллеги в лице меня, Ани и Мадонны посмотрели на неё, и продолжила:

– Вчера, короче, захожу в цветочный магазин. Просто так, хотела купить самой себе розочек. А настроение ещё такое паршивое. Выбрала три розочки белые, а там ещё парень какой-то стоял цветы выбирал. Спрашивает у меня: «Маме цветы берёте?». Уж не знаю, почему так спросил. А я ему говорю, что себе. Он говорит: «Некому вам подарить цветы что ли?». Я говорю, что некому. Ещё напряглась так немного, думаю: какая ему разница? А он говорит продавщице: «Заверните все белые розы, какие у вас остались», оплачивает их и отдаёт мне, прикиньте? Я так обалдела, что чуть не заплакала. Там 17 роз получилось. Так приятно было, девочки, и, главное, неожиданно. Кто бы мне такую историю рассказал – я б не поверила, что так бывает.

– Круто! – искренне сказала я. – А телефончик попросил?

– Попросил, – улыбнулась Окс. И тут подала голос Мадонна:

– У меня тоже так было. Я зашла в цветочный, а один мужчина сказал, что очень хочет купить мне цветы. И он купил мне 51 красную розу. Это вот такой букет, представляете? – Настя показала руками размер букета. – Потом ещё бежал за мной до остановки и умолял познакомиться.

Оксана тут же написала в наш чат: «Когда же ей уже чётное количество роз подарят?». Глеб с Юлей, сидевшие в другом кабинете, потребовали подробностей, Оксане пришлось описать историю Мадонны. Дизайнеры скинули ржущие смайлики.

Мы работали с Лесниковой вторую неделю, и всё чаще в наши головы закрадывалась одна навязчивая мысль. Первым зерно сомнения посеял Денис, в первый же день при всех спросив у неё, что супермодель с европейским образованием и знанием нескольких языков забыла в нашем скромном агентстве. И после истории с букетом эту мысль Оксана прямолинейно озвучила в рабочем чате: «Коллеги, а вам не кажется, что Лесникова врёт?». Вместо «врёт» Попова употребила другое слово, но суть её посыла заключалась в том, что наша новая сотрудница, похоже, живёт в придуманном мире и сочиняет свои небылицы на ходу. В целом, возразить Оксане нам было нечего. «Надо понаблюдать», – написал Оксане Глеб.

Поскольку в последнее время рабочий чат превратился исключительно в обсуждение новой сотрудницы, я прикола ради переименовала его в «Мадонна и мещане».

Вечером я пересказывала все эти события Стасу. Рассказала про чат, открыла его, с выражением прочитала:

– Мадонна и мещане.

Взяла МХАТовскую паузу, чтобы Стас проникся и ощутил интригу, а потом начала читать ему ту белиберду, которую мы с девчонками и Глебом накидывали в чат. Вчера, например, обсуждали, что наша красавица в очередной раз выдала, что встречалась с каким-то то известным олигархом. А когда она жила в Европе, то её бойфрендом был известный теннисист, но фамилию она нам, к сожалению, не может назвать, так как это неэтично. Мы с девочками в чате тут же напридумывали себе именитых бывших. Мне достался Киркоров, по легенде он ушёл от меня к Пугачёвой. А что, она женщина видная, не так обидно.

Мой бедный терпеливый Стас, который до этого долгое время выслушивал, какой Касьянов придурок, теперь вынужден был слушать наш бред про Мадонну. Ну а я что сделаю? Его про работу как ни спросишь – он отвечает «нормально» или «ничего особенного». Конечно, работа сосудистого хирурга не отличается разнообразием. Каждый день разглядывает чей-то варикоз. То ли дело у нас. То Оптимизатор, то Мадонна. Не затоскуешь.

Ещё я спросила у Стаса, не может ли он прислать мне 51 розу в офис? Или сразу 101, чтобы утереть нос этой Мадонне. Но Стасу эта идея не понравилась. Он, как обычно, прочитал мне мораль, что пытаться что-то доказать такому человеку, как Настя, бессмысленно.

– Что вообще у тебя за манера – с кем-то бороться, воевать? – в тысячный раз удивлялся мой парень. – Тебя это не красит. Надо искать мирный подход к человеку.

Своим миролюбием он меня бесил иногда. Я спросила:

– Хорошо, а просто так прислать любимой девушке цветы на работу? Это можно?

Стас сказал, что можно. Я на всякий случай написала ему адрес нашего агентства.

А ещё я стала замечать, что Анька меня ревнует. С момента появления в отделе BTL новой сотрудницы мы очень сблизились с Оксаной и типа дружили против Мадонны. Аня даже высказала мне, что я её совсем разлюбила: всё время шушукаюсь с Поповой и даже с Касьяновым теперь общаюсь больше, чем с ней. Я обняла её и ответила, что она в моём сердце навсегда, и ни Попова, ни уж тем более Касьянов мне её не заменят. И вот в пятницу я пришла на работу, а она сидит какая-то совсем поникшая. Я подумала, что из-за меня. Подсела к ней, а она говорит:

– Мы с Андреем расстались.

Андрея этого я знаю. Как-то в бильярд ходили парами: мы со Стасом и Анька с Андреем. Честно говоря, противный парень. Типичный тиран и ревнивец. Между нами говоря, Аньку ни во что не ставил. А она у меня – девочка видная: чёрные брови, чёрные волосы до пояса, а ноги какие – да эти ноги надо на конкурсе выставлять. Я её так и называла поначалу: самые красивые ноги коллектива. И этот чепушила её бросил?!

Я сбегала в магазин за пироженками и пошла на кухню делать Аньке кофе. Залезла в тайник, где мы прятали бутылку сливочного ликёра. Налила в кофе пару ложек. За этим делом меня застал Касьянов.

– Ксения, опять пьёшь на рабочем месте? Я этого не одобряю.

– Как скажешь, босс, могу не пить, – очаровательно улыбнулась ему я и поставила чашку, – могу вылить на тебя.

– Нет, Ксения, этим ты мне уже угрожала, – поморщился Денис, – придумай что-нибудь новое. Скучно.

– А, то есть я, типа, здесь работаю, чтобы тебя развлекать? – возмутилась я.

– Ну разумеется, – ответил Денис, глядя мне в глаза. Значит, я была права. Однажды, когда я мужественно пришла в его кабинет извиниться, мне показалось, что он смотрит на меня, как на какую-то забавную зверушку в зоопарке. Видимо, я не ошиблась: примерно так он меня и воспринимал всё это время. Нашёл себе аттракцион, блин. Мол, что ещё она выкинет на этот раз, а ну-ка посмотрим-ка? Не будем её пока увольнять, вдруг на этот раз будет что-нибудь смешное.

– Удивительный ты человек, конечно, Касьянов, – сказала я и пошла к выходу.

– Ксения, по тебе, как всегда, непонятно: это комплимент?

– Не надейся, – ответила я вышла из кухни.

Я принесла Ане пирожное и кофе, поставила перед ней. Бедная моя девочка, я знала, что она – железная леди и не допустит слёз на работе. Меня если бы Стас бросил, я бы тут в три ручья уже рыдала, а Анька держалась.

Глава 31

В конце рабочего дня я предложила довезти её до дома, но Аня сказала, что собирается в какой-то магазин. Видимо, утешительный шопинг. И нет, с ней нельзя. Хочет побыть одна. Видимо, грустный одинокий утешительный шопинг. Я пошла к своей машине. Шла и думала: чем я могу ей помочь? Ну вот чем? Мужика ей нового найти? А где? В своих раздумьях я забыла, что припарковалась сегодня не у своей любимой помойки. Схватилась за нижнюю губу: так, а где же моя машина? Вспомнила, что стою почти рядом с офисом и поплелась обратно. Вот он, мой грязный «Аккордик». Я ткнула брелок сигналки и дёрнула дверь, но она не открылась. Я задумчиво глянула на брелок: машина открыта. Но дверь не открывалась. Я нажала закрыть, а потом открыть. Сигнализация срабатывала, но дверь машины по-прежнему не открывалась.

– Да твою мать! – воскликнула я и ещё раз истерично дёрнула ручку.

– Что, Ксения, сигналка не работает? – спросил меня проходивший мимо Касьянов.

– Ну да, вот что-то не понимаю. Она срабатывает вроде, а машина не открывается, – растеряно ответила я, глядя на брелок.

– А может, это не твоя машина, Ксения? – спросил Касьянов.

Я посмотрела на него как на дурака:

– Моя это машина, чья ещё-то?

Денис подошёл ко мне, аккуратно взял меня за плечи, отвёл чуть назад и показал на номера машины, которую я безуспешно пыталась открыть. Блин. Это была действительно не моя машина. А мой такой же чёрный и такой же грязный Accord стоял рядом, спрятавшись за большим белым джипом. Ну что тут скажешь. Я закрыла лицо рукой. Потом глянула на Дениса, и мы начали ржать.

– А я её, главное, дёргаю, чуть ручку не оторвала, – смеясь до слёз, говорила я, – уже вскрывать её хотела!

– Господи, Ксения, как же скучно я жил, пока не встретил тебя, – смеясь, сказал Денис. Что ж. Я справилась со своими должностными инструкциями. Оправдала ожидания начальника, опять развлекла его, как он меня сегодня и просил. Но всё-таки Ксения даже в образе клоуна оставалась той самой язвительной и вредной Ксенией, поэтому, пользуясь случаем, я решила его передразнить и спросила:

– По тебе, Денис, как всегда непонятно: это комплимент? – сейчас ответит «не надейся».

– Да, – всё ещё смеясь, кивнул он, и достал из кармана пальто сигареты, – определённо да. А ты, кстати, чего не переобуваешься? Конец апреля, минус вряд ли уже будет. Шипы не жалко?

– Ой, да у меня резины летней нет. Ждала вот зарплату, теперь надо выбрать магазин, где подешевле, поехать туда, шины какие-то нормальные выбрать, чтоб подольше проездили, потом на шиномонтажку сгонять… – так, и зачем я это всё на него вывалила? Я расстроенно замолчала.

– Слушай, у меня скидка есть в хорошем магазине шин, в машине лежит, – он махнул рукой с зажатой между пальцев сигаретой в сторону своей Audi, – могу дать. Надо?

– Да нет, спасибо, я сама разберусь, – ответила я, кивнула ему и села в свою (на этот раз в свою) машину.

Конечно, я немного лукавила. «Сама разберусь» на моём языке означало «Стас разберётся». Я, естественно, понятия не имею, куда ехать, что покупать и вот это всё. Я полагалась на своего мужчину. Он тоже автомобилист, и такие вопросы для него – вообще не проблема. Я выехала из двора, по дороге позвонила Стасу и попросила его съездить со мной купить колёса. А он ответил:

– Ты что, сама не можешь?

Не могу сказать, что ответ меня шокировал – честно говоря, Стас никогда не отличался особой отзывчивостью. Да, он спокойный, добрый, щедрый, не злопамятный, но совершенно не стремится помогать мне, выручать и защищать меня. Типа мои проблемы – это мои проблемы. Он никогда не предлагал помощь сам, а если я просила его о чём-то, мог ответить вот так. Я к этому привыкла, но меня это огорчало. Огорчило и сейчас. Конечно, я могла бы пояснить ему, что мне нужна мужская помощь в выборе марки шин, а также мне тяжело будет нести четыре колеса от магазина до машины. Могла сказать ему, что я – маленькая и слабая, а он – большой и сильный. Но внутри меня всё возмутилось: а, собственно, какого чёрта? Во-первых, если б я могла сама, я бы тебе не звонила. Во-вторых, даже если я могу сама, это не значит, что своей девушке не надо помогать. И в-третьих, родной, я много чего могу сама.

Все эти мысли за пару секунд пролетели в моей голове, а я ровным тоном ответила:

– Конечно могу, – и положила трубку.

Глава 32

Признаюсь, после этого короткого разговора со Стасом я смахнула пару злых слезинок. Чтобы не раскиснуть окончательно, врубила погромче радио. Ну ладно, Стасик. Ну ты у меня попляшешь. «Сама не можешь?». Могу, Стасик, конечно могу.

Когда я была злая, я начинала дерзко ездить. Резко давила на газ, перестраивалась перед носом у других машин. Пару раз мне яростно погудели, одному я даже средний палец в окно показала. Знаю, знаю, так делать нельзя. Сразу представился Стас с его коронной фразой «тебя не красит такое поведение». Зато тебя, родной, красит – сливать просьбы любимой девушки. Ладно. Я должна во что бы то ни стало доказать ему, что да, я могу сама. Могу! Он потом позвонит мне, весь такой раскаявшийся, а я ему хлестану в ответ: спасибо, дружище, смогла сама. Я остановилась, не доехав до своего дома пару улиц. Открыла на телефоне карты и стала искать магазины, торгующие шинами. Мне вывалилось 387 организаций. Всего-то. Сейчас быстренько выберу лучшую. По привычке я схватилась за нижнюю губу, и тут же вспомнила, что человек, от которого я подцепила эту дурацкую привычку, буквально час назад предлагал мне воспользоваться его скидкой в какой-то хороший магазин шин. А собственно… Почему нет? Я должна решить проблему? Должна. Я решу? Конечно, решу.

Быстро, пока не успела передумать, я набрала номер Оптимизатора. Оптимизируй-ка мне сезонную замену колёс.

– Денис, – как только он ответил, быстро заговорила я, – а ты можешь мне всё-таки дать свою карточку со скидкой на шины?

– А чего сразу-то не взяла? – усмехнулся он.

– Тупанула.

– Не употребляй это слово в адрес Ксении, она считает его обидным, – сообщил мне Денис.

– Хорошо, не буду, а карточку дашь?

– Так. Ну давай в понедельник на работе.

Блин. Здорово, конечно, но мне это совершенно не подходит. Это же я смогу переобуться через целых три дня. Стас в любом случае на днях мне позвонит. И, возможно, всё-таки предложит поехать за колёсами вместе. К этому моменту у меня во что бы то ни стало машина уже должна быть переобута.

– Блин, Денис, мне сегодня надо. Вопрос жизни и смерти, – сказала я и подумала, что он меня сейчас сольёт. Кто я такая, чтобы пытаться продавить Касьянова, который только что сказал мне «нет»? Сейчас ещё разозлится. Скажет, не моего это ума дело, решать за него, когда он должен мне дать скидочную карту. А вдруг он вообще с девушкой, а тут я? Однако Денис не разозлился.

– Ох, Ксения, какая же ты неугомонная, – вздохнул он.

– Как скучно ты жил, пока не встретил меня, да? Нет, ну если совсем никак, то…

– Да погоди, сейчас что-нибудь придумаем, – ответил он, – я просто подъехать не могу. Я на СТО. А ты сама сейчас где?

– Я почти до дома доехала.

– А, ну доедь до меня. Я на СТО на Писарева. Сейчас тебе адрес скину.

До СТО я доехала минут за десять. Пробралась к боксам через грязищу и какие-то валяющиеся на земле старые колёса. Увидела, как Касьяновскую Audi поднимают на подъёмнике, а сам Касьянов в ослепительно чёрном пальто красиво стоит возле неё. Мне почему-то стало смешно. Я впервые увидела этого человека вне офиса, офисного двора и магазинов с нашими промоакциям. Я думала, вне работы он вообще не существует: выходит в 18:00 из Impulse Idea и распадается на атомы, а в 9:00 опять собирается. А он нет, он, оказывается, вполне себе существует. Чудеса!

– О, Ксения, – сказал он, и окинул меня быстрым взглядом. Видимо, он до этого тоже сомневался, что я существую вне агентства.

Здороваться между нами было не принято, да и виделись уже сегодня, поэтому я кивнула на его подвешенную машину и спросила, что у него случилось.

– Замена крестовины кардана, – ответил Денис.

– А, – с умным лицом ответила я, в ту же секунду забыв этот набор слов, и протянула руку. Денис выудил из кармана пластиковую карту и протянул мне. Я попыталась её взять, но он отдёрнул руку. Господи, Касьянов, что за детский сад? Я подняла на него глаза.

– Погоди, – сказал он мне и обернулся к очень грязному мужику в робе, который разгружал какой-то инструмент возле его машины, – Сань, сколько примерно по времени займёт?

Саня подошёл к нам, почесал грязной рукой небритый подбородок и ответил:

– Ну час, не меньше.

Денис посмотрел на меня:

– Мне всё равно нечего делать, могу с тобой сгонять, если обратно меня потом привезёшь.

Я так откровенно и радостно заулыбалась, что мне потом даже неловко было это вспоминать.

Денис сказал мне адрес магазина, пристегнулся, на всякий случай уточнил, умею ли я водить машину, и мы поехали. Спасибо хоть не перекрестился. А я, отъезжая от СТО, злорадно подумала о том, что все мои проблемы сейчас чудесным образом решатся, и я скажу потом Стасу, что всё смогла сама. Ну ладно, не сама, но… Решила же вопрос. Я снова пребывала в состоянии нервного возбуждения, поэтому ехала, превышая скорость, резко и быстро перестраиваясь и стартуя со светофора, надавив педаль в пол.

– Ксюш, ты не могла бы ехать аккуратнее? – после очередного моего не особо разумного манёвра попросил Денис. – Ты же везёшь незаменимого сотрудника! Самый ценный кадр Impulse Idea.

Да уж, когда боженька раздавал всем самооценку, на этом человеке рука у него дрогнула, и он насыпал раз в десять больше, чем надо было.

– А что, незаменимый наш, тебя укачивает?

– Да я вообще-то про тебя. Если с тобой что-нибудь случится, бедная Попова будет одна вывозить весь отдел и выслушивать бесконечные истории Лесниковой.

Я давно заметила, что Касьянов – мастер ломать диалоги, которые я уже придумала в своей голове. Он примерно никогда не отвечает так, как я ожидаю.

– Вообще-то те, кто комментируют мой стиль вождения, выходят из машины и идут пешком. В отдельных случаях выходят прямо на ходу, – сообщила ему я.

– Вообще-то те, кто высаживают пассажиров на ходу, едут и выбирают себе колёса самостоятельно и без скидки, – мгновенно парировал Денис, – но в отдельных случаях успевают извиниться.

– Ощущаю острую потребность извиниться, – буркнула я. Блин, да почему в наших словесных перепалках всегда побеждает он?!

Глава 33

Так за нашим уже привычным состязанием в остроумии мы доехали до магазина. Пока подходили к нему, Денис позвонил какому-то Семёну, спросил на месте ли он и попросил выйти. Вышел Семён, поздоровался с Касьяновым за руку, кивнул мне, я открыла рот, но Денис, видимо, привыкший на работе постоянно отвечать за меня, сказал:

– Нам нужен комплект летней резины 205/55/16.

Мой до этого открытый рот так и не закрылся. Погодите-ка: а он откуда знает размер моих колёс? Я так у него и спросила.

– Так я же их видел, – недоумённо пожав плечами, ответил Денис. Блин, я эти циферки всю дорогу учила, пока до него ехала, так хотела блеснуть своими познаниями и назвать их сейчас по памяти, а он их, оказывается, по виду определил. Ну, я так не играю.

Денис с Семёном занялись обсуждением колёс, единственное, что потребовалось от меня – это обозначить верхний предел суммы, на которую я рассчитываю. Дальше буквально за десять минут мужчины выбрали какую-то марку, продавец упаковал мне колёса, я рассчиталась, воспользовавшись скидкой Дениса, Семён велел своим сотрудникам «донести девочке колёса до машины», и мы с Денисом поехали обратно на СТО.

По дороге он глянул на часы, сказал, что его машина ещё, скорее всего, не готова. Спросил, буду ли я сегодня переобуваться, я ответила, что хотелось бы.

– Давай заедем на автомойку хотя бы грязь сбить, монтажники обычно ругаются, когда к ним приезжают на таких грязных машинах, – сказал Денис и тут же начал искать в телефоне автомойку по дороге. Мы заехали и туда, и, когда мы вернулись на СТО, его Audi уже стояла готовая на улице. Денис рассчитался с механиком, я уже хотела поблагодарить его и уйти, но он опять сказал «погоди». Потом снова повернулся к механику и спросил:

– Сань, у тебя пацаны свободные сейчас есть? Может, переобуете девочку? – и кивнул на мою машину. Саня посмотрел на меня, заулыбался и ответил:

– Такую симпатичную девочку и переобуем, и переоденем, и чаем угостим.

– Достаточно просто переобуть, – очень серьёзно сказал Денис. Саня немного смутился и показал мне, куда надо подъехать. Я повернулась к Денису:

– Спасибо тебе большое, Денис. Ты мне очень сильно помог.

– Пожалуйста, Ксюш, – улыбнулся он и пошёл к своей машине.

Выходные я провела с родителями на даче. В субботу мне как ни в чём не бывало позвонил Стас и позвал меня погулять. Удивительный человек, он вообще не заметил, что я обиделась! Я разговаривала с ним очень холодно, на все вопросы отвечала односложно, а на предложение погулять не удержалась и сказала, что погулять я могу сама с собой. Но даже и после этого он всё равно не связал мой холодный тон с пятничной ситуацией. Решил, наверное, что у меня ПМС. Хотя это не про Стаса: он же считает, что миф про ПМС антинаучный, его придумали женщины, чтобы оправдывать свои истерики. В любом случае, он просто сказал мне, чтобы я перезвонила ему, когда у меня будет хорошее настроение, и спокойно попрощался. Красавчик, что я могу сказать.

Глава 34

В понедельник утром я явилась на работу чуть раньше начала рабочего дня. Кабинет наш был открыт, и я точно знала, что там может быть только Аня. Почти два года её знаю, и она всегда, вот абсолютно всегда приходит на работу раньше всех. Поэтому я ещё из коридора заорала ей:

– Аня, привет!

Я зашла в кабинет, подруга молча кивнула мне. Так, ситуация SOS. Моя девочка совсем расклеилась.

Анька была безупречным, буквально идеальным сотрудником. Ни разу я не слышала, чтобы она накосячила, ошиблась где-то, опоздала, подвела кого-то, чтобы ею было недовольно руководство или клиенты. Она и как человек была замечательная. Как этот урод Андрюша мог её бросить? Мне захотелось разнести ему хлебальник. Жаль, что я совершенно не умею драться, я бы непременно это сделала. Иногда я думаю: как хорошо, что с моим характером я не родилась мужиком. Ходила бы вечно побитая, со сломанным носом, зубы бы себе вставляла.

Я подсела к Анютке и обняла её за шею:

– Так, родная, я бронирую тебя на сегодняшний вечер. Не обсуждается.

– Нет, – уныло ответила подруга, – я ничего не хочу. Вообще ничего. Проведи лучше этот вечер со Стасом.

– А вот со Стасом, боюсь, не получится, – Аня вопросительно подняла на меня глаза, – а пошли-ка на кухню, я тебе всё расскажу.

Мы пришли на кухню, я налила нам обеим кофе, села рядом с Анькой и рассказала ей про поступок своего парня. Аня усмехнулась:

– М-да, а Стасик таким идеальным казался. Ну что я тебе скажу, Сазонова, я тебя прекрасно понимаю, я бы тоже обиделась на такое. Что будешь делать?

– Мочь всё сама, – усмехнулась я.

– Так в итоге ты переобулась?

– Да, справилась, – ответила я, – а кстати, предъява к тебе. Ты мне до сих пор не рассказала, что у вас с Андреем случилось.

– А работать мы сегодня не будем?

– Ой, успеем, весь день впереди, – нетерпеливо отмахнулась я. Подруга вздохнула, и, поняв, что я не отвяжусь, начала рассказывать.

Оказывается, всё было максимально ожидаемо и банально, просто страничка из учебника психологии. Этот Отелло, который ревновал Аньку к подвозившим её таксистам, к звонившим ей в нерабочее время клиентам и к каждому осмелившемуся с ней поздороваться соседу, оказывается, давно и регулярно ей изменял и, по сути, жил на два дома. Не то, чтобы Аня ничего не подозревала, естественно, она что-то чувствовала, но старалась не накручивать себя. А тут одна дамочка, не стесняясь, просто написала ему ВКонтакте сообщение с таким содержанием, после которого никакое «это не то, что ты подумала» уже не прокатило бы.

– А ты что, шаришься в его соцсетях? – удивилась я. Непохоже на Аньку.

– Нет, что ты, не имею такой привычки. Я просто сидела за его компом, мне надо было доделать смету, чтобы утром скинуть клиенту, и это сообщение всплыло. Со всеми подробностями, что она хочет, чтобы он с ней сделал, и что она сделает с ним в ответ, – Аню аж передёрнуло. Да и меня тоже. Я представила себя на её месте: что бы я ощутила, если что-нибудь такое всплыло на телефоне или ноутбуке Стаса? Охренела бы, конечно.

– Что за сходка? – на кухню заглянул Серёжа. – Не ошиблись ли вы, дамы, кабинетом?

– У нас тут разговор, – ответила я, – нам не до работы, дорогой босс. Прошу понять и простить.

– А что случилось-то? – по-доброму спросил Серёжа и сел за стол напротив нас. Аньке пришлось рассказывать историю по второму кругу. Серёжа охарактеризовал Андрюшу парочкой нецензурных слов и добавил:

– Ань, слушай. Понятно, что сейчас тебе больно, хреново и обидно. И ощущения, как будто по тебе фура проехала. Но поверь мне, дважды разведённому человеку: однажды ты будешь безумно рада тому, что всё получилось именно так. Тебе даже захочется сказать ему спасибо за то, что он ушёл. Это просто не твой человек, встретишь своего и обязательно будешь счастлива, – всё-таки босс у нас милашка. Анька кивнула. Нет, она не плакала, держалась, но сидела, опустив голову.

– А что, планёрка у нас сегодня здесь? – поинтересовался появившийся на пороге Касьянов.

– Нет, у нас тут сегодня сеанс психотерапии, – ответил Серёжа и кивнул на поникшую Аню.

– Понятно, – сказал Денис и вышел.

– Так самое интересное, что Андрей обвинил во всём меня, – снова заговорила Анька, – мол, я не туда полезла и какое я имела право. Орал так! И ещё, представляете, заявил, что он нормально жил, пока я не влезла. Типа ему было зашибись с двумя девушками, представляете?

– Ну понятно, лучшая защита – это нападение, – усмехнулась я, – помнишь же Павлика моего, я тебе рассказывала. Вот у него, как бы он ни косячил, виновата всегда была я. Один раз он на парковке поцарапал чужую машину, вышел и хотел валить домой, прикинь? И тут подходит владелец машины. Я ему, естественно, говорю, мол, мы вас поцарапали. Так я потом такого от Павлика наслушалась, оказывается, я предательница, буквально нож ему в спину всадила.

– Ну вот и я оказалась предательницей. Я, оказывается, должна была ему доверять, а не сообщения его читать, – с горечью сказала Аня. В этот момент в кухню снова зашёл Денис, молча поставил перед нами коробку конфет и сел рядом с Серёжей.

– Отлично мой коллектив сегодня работает, – усмехнулся Серёжа, открывая конфеты, – ну ладно, что теперь. Бывает. Давай, Аня, свою историю по третьему кругу для вновь прибывших, раз уж так получилось.

Конечно же, Денис тоже сказал Ане, что расставание с этим человеком для неё к лучшему, и если не прямо сейчас, то довольно быстро она это осознает и будет рада.

– А знаете, в чём прикол? – сказала Анька, которая, видимо, прониклась обстановкой и неожиданно разговорилась, – эта женщина-то замужем, я потом её страничку посмотрела. То есть, Андрюшу не смутило ни наличие меня, ни наличие мужа у этой барышни.

– Так он конченый просто, а ты у меня принцесса, – я положила ей в рот конфетку и обратилась к начальству, – а ну-ка, мужчины, небольшой социологический опрос. Нормально ли вообще встречаться и спать с замужней женщиной?

– Для меня это неприемлемо, – сказал Денис, – я никогда не полезу в чужие отношения.

– А я, каюсь, грешен, было такое, – признался Серёжа, – но я это, естественно, осуждаю. Себя осуждаю тоже.

– А я понять не могу – где все? – заглянула в кухню Оксана. – Что происходит?

– Дегустация конфет, – ответила я, решив, что рассказывать историю по четвёртому кругу для Ани уже перебор, и показала Оксане на коробку, которую принёс Касьянов, – угощайся.

Я знала, что угощаться она, конечно, не будет. Оксана у нас, сколько я её знаю, непрерывно находится на диете, хотя, более миниатюрной девушки в коллективе нет. Серёжа её даже поначалу называл «карманный менеджер», уж очень она у нас маленькая.

– А что, акция какая-то новая? – заинтересовалась Попова и уселась за стол, но к конфеткам, естественно, не притронулась.

– Да нет, Денис проставляется, – ответила я.

– Ну в смысле, это же мещанство, – тоном Мадонны сказала Окс, и так хорошо у неё получилось спародировать Лесникову, что мы все чуть со стульев от смеха не попадали. А меня накрыло приступом любви к своему коллективу. Спасибо тебе, господи, за моих великолепных коллег! Серёжа предложил на этой позитивной ноте и в приподнятом, как он надеялся, настроении всем пойти по своим рабочим местам, потому что буквально через полчаса у нас должна была быть планёрка.

Глава 35

На планёрке мы, как всегда, обсудили итоги прошлой недели и планы на будущую, Серёжа напомнил, что в четверг стартует первая акция, которую будет вести наш новый менеджер. Поинтересовался у Насти, когда тренинг, набрала ли промоутеров. Настасья сообщила, что у неё, разумеется, всё схвачено, а тренинг сегодня в 14:00. Когда мы выходили из конференц-зала, Касьянов тихо сказал: «Ксюши», и мы с Оксанкой подошли к нему.

– Девочки, проконтролируйте, пожалуйста, как она проведёт тренинг, – попросил он, – вдвоём или кто-нибудь из вас. Я не смогу присутствовать, я уеду, но нам очень важно понимать, что представляет из себя эта Настя.

– Она представляет из себя…– Оксана употребила слово, обозначающее не очень честного человека, – она сейчас при тебе, Денис, молчит в основном, но мы-то всё равно периодически слушаем её истории. Причём она палится на раз. Недавно вот вещала, что в совершенстве знает три языка, а когда я спросила у неё, как по-английски морковка, ответила, что ей некогда. А у меня аллергия на враньё! Я его нюхом чую.

– Ну она действительно странноватая, – согласился Денис, и мы потихоньку пошли в сторону своих кабинетов, – поэтому я прошу пока понаблюдать за ней.

В этот момент у Оксаны зазвонил телефон.

– О, Коля приехал за «Мастером Папой», – сказала она и ускакала на склад выдавать супервайзеру подарочные баночки.

У входа в свой кабинет Касьянов повернулся ко мне и спросил:

– Ксюш, как колёса?

– Да вроде едут, – улыбнулась я.

– Ну и отлично, – кивнул он и ушёл к себе.

В обед мы с Окс пошли на тренинг Мадонны. Сначала она протестовала. Заявила, что прекрасно знает, что делать, и контролировать её не надо. Ох, как же я тебя понимаю, подумала я, вспомнив, что ещё не так давно за мной по пятам на тренинги и кастинги ходил Касьянов. Я ей вслух так и сказала:

– Скажи спасибо, что это мы, а не Касьянов.

На тренинге нашу Мадонну, как обычно, куда-то унесло. Она начала рассказывать промикам о себе, о том, что сама работала и промоутером, и моделью, и, разумеется, всегда была лучшей.

– Вы должны быть как я, понимаете? – своим низкими голосом говорила она. – Всё должно быть, как у меня!

Еле-еле знаками и намёками Оксана заставила Настю вернуться к теме и рассказать-таки промоутерам, что представляет из себя новая акция по «Томскому бекону».

Кастинг по «Томскому бекону» состоялся в среду. Пока мы ждали Игоря Викторовича, клиента, промоутеры, Касьянов и все девочки BTL собрались у конференц-зала. Мадонна прохладно посмотрела на нас и спросила:

– А что, весь отдел BTL должен присутствовать на кастинге по моему проекту? Меня надо обязательно контролировать?

Денис спокойно сказал ей:

– Настя, ты у нас – человек новый. Опытные девочки пока вводят тебя в курс дела. Как только мы все убедимся, что ты всё делаешь хорошо, мы перестанем тебя контролировать. Не переживай.

Приехал Игорь Викторович, Денис представил ему нашего нового менеджера и мы, как компетентное жюри, расселись в конференц-зале. Начался кастинг. Каждой заходящей девочке Настя говорила:

– Всё, как у меня, помнишь?

Услышав эту фразу первый раз, Денис недоумённо покосился на меня.

– Потом расскажу, – шёпотом сказала я.

Когда все девочки отстрелялись, Настя, кокетливо хихикая, сказала Игорю Викторовичу:

– Я, конечно, понимаю: хотелось бы, чтобы все промоутеры были такие, как я, но, увы, таких больше нет.

Денис опять посмотрел на меня и поднял одну бровь. Я молча развела руками: мы тебя предупреждали, что наша новая сотрудница не вполне адекватна. Тем временем Настасья начала навязчиво советовать клиенту, кого из девочек лучше взять. Денис тихо сделал ей замечание, что так делать не надо. Та покраснела и надулась, но через пару минут как ни в чём не бывало начала рассказывать Игорю Викторовичу какую-то историю из своего опыта работы в промо. Брови Дениса снова поползли на лоб, а клиент попросил Лесникову не отвлекать его. В итоге он составил список выбранных им промоутеров и протянул Мадонне. Та вскочила и спросила:

– Вас проводить?

– Нет, думаю, не стоит, – ответил он, но она всё равно выскочила из конференц-зала за ним. Денис тоже встал, мы с Оксаной, как верные солдатики, встали вслед за своим командиром. Он посмотрел на нас и медленно спросил:

– Это… что сейчас такое было?

Кажется, мы впервые в жизни наблюдали картину «Касьянов в шоке».

– Держись, Денис. Тебе надо быть мужественным, – сказала ему я. В этот момент в конференц-зал влетела раскрасневшаяся Настя и сказала:

– Игорь меня позвал в ресторан. Я пока не согласилась, но он настаивает, – и выскочила обратно, хлопнув дверью. Тут брови Дениса поднялись так высоко, что, казалось, выше уже некуда. Он сказал:

– Прогуляюсь-ка я до Серёжи, – и ушёл.

– Сейчас он уволит её, – обрадовалась Оксана, – Касьянов просто обязан нас спасти от этой женщины.

Пока Настя в коридоре раздавала ценные указания промоутерам, прошедшим кастинг, мы с Поповой вернулись в свой кабинет. Минут через десять у меня в аське всплыло сообщение от Касьянова: «Ксюш, зайдите с Оксаной ко мне». Мы зашли. Денис выглядел растерянным. Он сказал:

– Я описал, как Настя вела себя на тренинге и сказал, что она действительно странная. Я бы никогда не взял на работу такого сотрудника.

– А Серёжа что? – с надеждой спросила Оксана.

– Ему она тоже кажется своеобразной, но, хотим мы или нет, этот человек будет у нас работать, потому что её привела Марина Владимировна. Ну что я могу вам сказать, девочки. Мужественными придётся быть нам всем. Вы хотели сотрудника, который вас разгрузит, а, похоже, всё будет ровно наоборот: её постоянно придётся контролировать.

– И даже ты не можешь её уволить? – снова с надеждой спросила Окс.

– Нет, Оксан, я, к сожалению, бессилен в этой ситуации. Придётся это принять.

Глава 36

Вечером я ехала домой и думала о Стасе. Поймала себя на мысли, что привыкла, что в моей жизни есть такой человек, которому я каждый вечер могу рассказывать о происходящих у меня событиях, а он даёт какую-то обратную связь. Да, зачастую это комментарии формата, что моё поведение меня не красит, но всё же. Почему-то сейчас мне не хватало именно этого: близкого человека, с которым можно всё обсудить. Пожалуй, я даже соскучилась по нему. Но звонить первой я принципиально не хотела. Тут, хоть убейте меня, я была уверена, что в сложившейся ситуации виноват исключительно он. Даже Анька это подтвердила, а она куда более миролюбивая, чем я. При этом Стас, судя по всему, не то, что своей вины – он даже никакой «сложившейся ситуации» не видел. Однако он не звонил мне с субботы, всё ждал, видимо, когда у меня поднимется настроение, а моё настроение от этого только падало. Хрен с тобой, решила я, позвоню тебе сама.

Из-за того, что мне приходится делать первый шаг в ситуации, в которой я не виновата, звонила я ему уже слегка взвинченная, поэтому беседа как-то сразу не задалась. Я попыталась ему объяснить, что он был не прав. Что, когда девушка его о чём-то просит, отвечать, что она может сама, максимально странно.

– Так ты бы тогда так и сказала, что не можешь, – искренне удивился Стас.

– Так я же, – я аж задохнулась от возмущения, – я же так и сказала!

– Нет, ты сказала, что можешь сама, – спокойно возразил Стас. Он что, специально меня стебёт?

– Но если я звоню и прошу о помощи, очевидно же, что помощь мне нужна и сама я, твою мать, не могу! – почти заорала я.

– Ксюш, не повышай на меня голос, – попросил Стас. Меня начало трясти. Он вообще не видел своей вины и не считал, что сделал что-то не так.

– Знаешь что, – с трудом сдерживаясь, сказала я, – а я ведь действительно всё смогла сама.

– Ну вот видишь, – непробиваемый человек. Ну ладно. Держи мой последний аргумент.

– Почти сама. Мне помог другой мужчина.

На том конце провода повисла пауза. У меня похолодели пальцы. Стоп-стоп-стоп, дура, что ты делаешь? А можно отмотать назад?!

– Ну я очень рад, что мир не без добрых людей, – ровным тоном ответил Стас. Его реально было не пробить. Он даже не спросил, кто именно и как мне помог.

– Слушай, Стас, – с трудом сдерживаясь, снова заговорила я, – а тебе вообще что ли на всё, что касается меня, глубоко пофиг?

– Из чего ты сделала такие выводы?

– Но ты же вообще ни на что не реагируешь. Сам не соизволил мне помочь, и даже не интересуешься тем, что мне помог кто-то другой.

– А что ты хочешь от меня, сцену ревности? Не суди людей по себе. Мы разные, Ксюш. Ты очень эмоциональная, импульсивная, тебя проще задеть и вывести из равновесия. Я стараюсь смотреть на все ситуации с точки зрения логики и…

– Знаешь, Стас, – я перебила его, иначе этот поток нравоучений сейчас затянется на полчаса, – я вот что думаю. Мы действительно разные. А ещё я и правда по жизни много чего могу сама. Внимание, вопрос: зачем мне тогда нужен ты?

– Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался мой парень.

– Ровно то, что сказала. Мы расстаёмся, – нервно ответила я и нажала «отбой».

Меня трясло. Что ж. Ну вот и всё. Теперь это точно конец.

В четверг я пришла на работу злющая и мрачная, как грозовая тучка. С порога увидела свою Аньку, которая сидела у компьютера с лицом человека, которому только что пришла похоронка. Я тут же забыла про свои проблемы и подбежала к ней:

– Анют, ты чего?!

Она молча показала на экран своего ноутбука. Там была открыта страница барышни, с которой Анькин бывший ей изменял. Она мне её уже десять раз показывала, и мы всячески стебали её вытянутые вперёд, как у утки, губы и мерзкий жёлтый автозагар. И вот сейчас эта краля, не стесняясь, выложила на своей страничке фото в обнимку с Андрюшей и с подписью «мой Зая».

– Погоди, но она же замужем, – удивилась я.

– Ну всё, наверное, муж пошёл нахрен, а она теперь с Андрюшей, – грустно ответила Аня.

Я вскочила. Прошлась туда-сюда по кабинету. Мадонны с Оксаной пока не было, и я, не стесняясь в выражениях, высказала несколько мыслей по поводу Аниного бывшего. Подруга меня не особо слушала. Она продолжала печально смотреть на монитор, а потом сказала:

– Знаешь, Ксюш, я дура, да? Но я надеялась, что он вернётся. А теперь всё. Я брошенка.

– А знаешь, а я тоже, – и я рассказала ей, что вчера рассталась со Стасом.

– У некоторых подруг циклы синхронизируются, – усмехнулась Аня, – а у нас с тобой – расставания с парнями.

– Короче. Я тебя стукну, если ты сейчас мне откажешь. Пошли посидим сегодня где-нибудь, поболтаем. И никаких «завтра рабочий день», даже не начинай вот это всё. Нам просто необходимо выговориться.

– Послушай, Сазонова, – прищурилась Аня, – до меня только сейчас дошло. А про кого ты сказала Стасу, что тебе колёса поменять помог другой мужчина? Тебе реально кто-то помог?

– Значит так, – я хлопнула по столу ладошкой так, что Аня подпрыгнула, – ты давай мне тему не переводи. Я тебе расскажу. Всё расскажу. Но при условии, что ты не ноешь, не мажешься, а идёшь сегодня куда-нибудь со мной.

В этот момент в кабинет зашла Мадонна, и я от Ани отсела. Мы погрузились в работу, и минут через тридцать Аня написала мне: «А где Попик?». А действительно. Оксана почему-то не пришла. Я позвонила ей, коллега гнусавым голосом сообщила, что она заболела. Начальство, говорит, предупредила. Справляйся, говорит, пока без меня. Весь отдел BTL, говорит, на тебе. Видимо, Мадонну за полноценную рабочую единицу она по-прежнему не считала.

Глава 37

Около пяти вечера Оксана позвонила мне:

– Ксюнечка, выручай. Помнишь, когда мы спорили, кто возьмёт акцию по «Мастеру Папе», ты обещала, что будешь мне помогать, если что? Короче, клиентка просит меня сегодня съездить в два клуба: Splash и Golden Gate. Она просит понаблюдать за работой промиков там, она была с проверкой на той неделе и сказала, что девочки слишком много отвлекаются на личное общение с гостями и чуть ли не даже выпивают и танцуют с ними. Короче, не работают нихрена, а веселятся.

– Ну и правильно делают, молодость одна, – усмехнулась я, – а супервайзеры их там контролируют или сами на танцполе отжигают?

– Я звонила пацанам, сделала им втык, чтоб строже там с девчонками, но клиентка всё равно просит съездить понаблюдать и пофотографировать, а я сама не могу, понимаешь, я с температурой валяюсь. Ты же обещала, Ксю-юнь.

– Да я съезжу, съезжу, не парься, – ответила я, – Golden Gate же вообще возле моего дома. Я там могу задержаться и уйти домой пешком.

Неожиданно меня посетила гениальная мысль. Я подсела к Аньке и торжественным голосом сообщила, что сама судьба всё решила за нас. Подруга подняла на меня глаза: мол, что опять?

– Всё, я знаю, куда мы сегодня идём, – тоном, не терпящим возражений, сказала я и рассказала Ане про просьбу Поповой, – сгоняем, получается, в Splash, посмотрим, что там и как, а потом ставим машину у моего дома и идём уже в Golden Gate веселиться.

В конце рабочего дня мы с Анькой договорились, что я заеду за ней примерно в 20:30, чтобы приехать в первый клуб к началу акции – до 21:00. Велела подруге быть самой красивой, а сама надела обтягивающую маечку и юбку такой длины, что, когда я её надевала, моя мама говорила: «Ксюша, ты юбочку забыла надеть». Анька не подвела: вышла ко мне в расстёгнутой куртке, из-под которой виднелось соблазнительное платье в пайетках.

– Ну богиня же! – воскликнула я. – А спорим, сегодня ночью мы встретим мужчин своей мечты? Я прямо чувствую это одной своей частью тела.

В первом клубе мы с Анькой присели за один из столиков и попытались не попадаться промоутеру на глаза. Нам нужно было понаблюдать за тем, как девочка работает, и, если она жёстко нарушает регламент, внезапно выскочить на неё и провести разъяснительную беседу.

– Я должна быть в таком вот капюшоне, закрывающем лицо, а ты – в маске Зорро, – сказала я на ухо Ане.

– Да, и мы должны вести скрытую съёмку, чтобы потом предоставить улики Поповой и её клиентке, – согласилась она.

– Главное, напарник, держи наготове ствол, – сказала я и сделала вид, что достаю из кармана юбки пистолет и передёргиваю затвор.

Первый час работы промоутер вела себя хорошо, и два детектива, один в короткой юбке, а второй в платье с пайетками, уже устали сидеть в засаде. Нам надо быстрее ехать тусить, а она всё никак не косячит. Но этот момент настал: девочка вручила очередную баночку «Мастер Папы» клиенту и уселась с ним рядом за барной стойкой.

– Заходим с двух сторон, – перекрикивая музыку, прокричала я на ухо Аньке, – окружаем, вдруг убежит!

Надо сказать, девочка не особо напугалась, более того, она даже не сразу поняла, кто мы такие. Видимо, кроме Поповой никого в нашем агентстве не знала. Мы отвели её в туалет, так как это было единственное тихое место, где можно поговорить, и там объяснили, что так делать нехорошо. Также на всякий случай сообщили, что руководство клуба неустанно следит за ней и сливает информацию клиенту. Потом мы отловили её супервайзера и сказали ему то же самое. Чтобы задобрить нас, супервайзер вручил нам 3 баночки «Мастера Папы».

– Я взяток не беру, – гордо сказала я, но банки, разумеется, взяла. Теперь со спокойной душой можно было ехать в Golden Gate.

Мы, как и планировали, оставили мою машину возле дома и пошли во второй клуб пешком. Сняли верхнюю одежду, повертелись у зеркала в фойе, остались очень довольны собой.

И вот сюрприз: промоутер на этой точке работала вообще идеально. Просто идеально. Прямо не придраться. Уж и не знаю, какие косяки за ней на прошлой неделе нашла клиентка, но нам зацепиться было не за что, поэтому мы к ней даже подходить не стали. Супервайзер Коля находился всё время где-то неподалёку от неё – не пил, не танцевал на барной стойке с голым торсом и не лапал официанток.

– Идеальная команда, – сообщила я на ухо Ане, – уж не знаю, чего придрались. Эталон просто. Ну что, пора расслабиться?

Анька согласилась. Мы пошли на танцпол. Мы же планировали здесь сегодня встретить мужчин своей мечты, и я не собиралась отказываться от этой идеи.

Глава 38

Первые минут пятнадцать мы зажигали одни. Бросили на середину танцпола Анькину гигантскую сумку и танцевали вокруг неё. Потом возле нас начали крутиться два паренька. В истерично мигающей иллюминации было сложно разглядеть, но вроде симпатичные. Постепенно мы образовали хоровод вокруг Аниной сумки уже вчетвером. Ребята пару раз пригласили нас на медляк, после чего я намекнула им, что можно бы нас угостить напитками. Они согласились и заказали нам по коктейлю. А потом ещё по коктейлю. А потом ещё. Мы вроде бы даже познакомились, но я то ли не расслышала, то ли не зафиксировала в памяти их имена, поэтому для меня они были Длинный и Сметана. Сметана выбрал своей принцессой Аньку, и слава богу: я такой типаж терпеть не могу, а она любит. Натуральный блондин со светлыми глазами и белой кожей. Из тех, которые, когда пытаются загорать, становятся малиновыми. Мой папа людей с таким цветом кожи называет «Сметанины», поэтому я прилепила бедолаге такую кличку. А «мой» Длинный был вроде ничего, потому что брюнет, правда, высоченный, как каланча. Когда мы с ним танцевали медляк, моя макушка доставала ему только до плеча. Зачем люди вообще такими длинными вырастают? Чтобы кошек с деревьев доставать?

Так прошёл ещё, наверное, час и я осознала, что уже, видимо, вышла из того возраста, когда готова была зажигать до утра. Я увела Аньку в туалет и сказала, что пора, наверное, потихоньку двигать по домам. Подруга согласилась. Мы вышли и попытались проскочить через танцпол к выходу, не привлекая внимание приклеившихся к нам парней, но они нас заметили и поймали. Мы с Анютой были не сильно трезвые, но ребята были, похоже, ощутимо пьянее. В условиях орущей музыки составить внятный диалог нам особо не удавалось, но мы поняли, что они предлагают нам остаться. Мы попробовали объяснить, что уходим, но они вроде как в шутку и с улыбочками удерживали нас. Я попыталась убрать со своей талии руку Длинного, встала на цыпочки и прокричала ему на ухо:

– Отпусти меня! – но он не реагировал и пытался прижать меня к себе. Я снова попыталась вырваться, и тогда он сказал мне, что я сейчас поеду с ним. Я посмотрела на Аньку: Сметана её вроде откровенно не лапал, просто танцевал рядом, держа её за руки. Я быстро оглянулась по сторонам в поисках помощи. Народу на танцполе почти не было, чуть в стороне, насколько я смогла разглядеть, стоял охранник, но он не смотрел в нашу сторону, а кричать «помогите» было бесполезно. Я запаниковала. Я предприняла ещё одну безуспешную попытку отодвинуть от себя навязчивого чувака, но он притянул меня к себе ещё сильнее, прокричал мне на ухо что-то типа «давай потанцуем». Я, конечно, уже не горела желанием с ним танцевать, но он, продолжая меня удерживать, совершал какие-то движения, являющиеся, по его мнению, видимо, танцем. Ситуация становилась всё более напряжённой. Я сделала шаг назад, но он снова поймал меня за талию и перешёл к более решительным действиям, схватив меня за грудь. Не знаю, как бы я поступила, будь я трезвая, но пьяный мой мозг подсказал мне единственное, по его мнению, верное решение: я размахнулась и ударила парня по лицу.

Дальнейшие события я видела, как в замедленной съёмке. Вспышка светомузыки освещает лицо Длинного, оно искажается от злобы, он отпускает мою талию и замахивается на меня в ответ. В состоянии полнейшего шока я стою и смотрю на руку, которая должна меня ударить, вижу, как она приближается ко мне, и буквально в нескольких сантиметрах от моего лица её перехватывает какая-то другая рука. Мой обидчик поворачивается и тут же получает от кого-то в нос. Он хватается за лицо, я бросаю взгляд на своего спасителя и вижу Касьянова. Я не успеваю ни удивиться, ни вообще хоть что-нибудь осознать, как к нам подлетает Сметана и бьёт Дениса по лицу. Мой мозг умудряется сработать в каком-то несвойственном мне оперативном режиме: я оглядываюсь по сторонам, вижу Аньку, быстро сдёргиваю с её плеча огромную красную сумку и со всей дури бью ею по спине парня, ударившего Дениса. Тот как-то очень удивлённо оборачивается на меня, и Касьянов, пользуясь его замешательством, пинает его ногой в живот. Всё это происходит буквально за несколько мгновений, и ещё через секунду к нам подлетают два охранника и оттаскивают в сторону наших с Аней бывших ухажёров. Тут же к нам подбегает какой-то парень в светлой рубашке и встаёт возле Дениса. Мы с Аней переглядываемся охреневшими от ужаса глазами, я отдаю ей своё супер-оружие, по совместительству являющееся её любимой красной сумкой, и всю нашу весёлую компанию выводят в фойе клуба.

В фойе нас развели в разные углы: охранники отвели наших врагов подальше от нас в одну сторону, а мы с Денисом, Аней и подоспевшим к концу драки симпатичным парнем в светлой рубашке отошли в другую. Парень обернулся и крикнул охранникам:

– Ребят, последите за парнями, а этот криминальный элемент я беру на себя, – и показал на Касьянова.

Один из охранников ответил ему:

– Хорошо, Иван Сергеевич. Полицию девочки уже вызвали.

Иван Сергеевич весело посмотрел на Дениса и сказал:

– Ну что, Касьянов, ты сегодня в ментовке ночуешь, получается. Мои поздравления. Вообще мог бы и не крушить мой клуб. Совсем себя в руках не держишь.

– А ты, Ваня, мог бы и поучаствовать, а не стебать, – ответил Денис.

– Обидные вещи говоришь. Я вообще-то к вам и бежал. Но вы и вдвоём отлично справились, – Иван повернулся ко мне, – а ты, кудрявая, вообще огонь. Как ты ему сумкой по спине втащила! Ты мне определённо нравишься. Пойдёшь ко мне в телохранители?

– А ты – хозяин клуба? – догадалась я.

– Хозяин, ага. И по совместительству лучший друг твоего защитника. Или погоди, кто из вас кого защищал-то? А вы вообще, ребята, кто друг другу?

– Этот криминальный элемент – наш начальник, – с искренней гордостью ответила я. Таким начальником стыдно не гордиться.

Иван расхохотался:

– Ну Касьянов, ты, блин, великий стратег! Это ж какие надо выстроить отношения со своими подчинёнными, чтобы они за тебя дрались? Интересно, мои официантки могли бы за меня хоть кому-нибудь втащить?

– А ты проверь, – усмехнулся Денис и поморщился. У него была разбита губа и ему, видимо, было больно. Он коснулся рукой своего лица и посмотрел на пальцы: на них была кровь.

– Кудрявая, а он тебе точно только начальник? – с хитрой улыбочкой спросил у меня Ваня. Я растерялась и посмотрела на Дениса. Я же привыкла, что в сложных ситуациях он всегда отвечает за меня.

– Так, товарищи, – быстро сказал Денис, – я вообще-то кровью истекаю. Ваня, у тебя есть аптечка?

– Я знаю, у кого есть аптечка, – мгновенно среагировала я, – Аня, дай что-нибудь типа влажной салфетки и перекись, у тебя по-любому есть.

Анька полезла в свою сумку и расстроенно сообщила:

– Сазонова, ты мне мицелярку разбила, – и достала лопнувший бутылёк. Следом она выудила влажные со всех сторон из-за пролившейся мицелярки салфетки и перекись водорода и протянула всё это мне.

Я, выковыривая салфетку из упаковки и смачивая её антисептиком, ответила:

– Куплю тебе новую.

Денис присел на батарею, я подошла к нему и, одной рукой придерживая его за подбородок, стала вытирать кровь с его губ. Я прижала к его лицу салфетку и зачем-то осторожно провела пальцем по его нижней губе. В ту же секунду я почувствовала на себе его взгляд и осознала, что, кажется, делаю что-то не то. Я быстро отдёрнула руку, посмотрела на него и тихо спросила:

– Тебе больно?

– Очень, – так же тихо ответил он, – никогда так больно не было. Ужас просто.

И улыбнулся, продолжая смотреть на меня. В этот момент подошёл охранник и сообщил, что полиция приехала, и нам надо выйти на улицу.

– Быстро они, – удивилась я.

– Тут дежурка через дорогу, – сообщил мне Денис.

Глава 39

Мы забрали свою верхнюю одежду и всей толпой вышли на улицу. Там нас ждали двое полицейских.

– Вы участники драки? – спросили они.

– Да, – ответил за всех Денис.

– Все здесь? Садитесь в машину, – скомандовал полицейский, открывая дверь патрульной машины.

Так как ближайшее отделение полиции, как и сказал Денис, действительно находилось через дорогу от клуба, уже ровно через минуту мы все выгрузились у входа.

– Так отправили бы нас пешком, – сказала я одному из полицейских.

– Не положено. Разбежитесь, – ответил он.

В отделении нас всех усадили в отдельной комнате и попросили немного подождать, когда освободится дежурный опер, который сможет нами заняться. Парни сели чуть поодаль от нас.

Я только-только начала отходить от стресса, и мне хотелось поговорить. Я посмотрела на Аньку, которая сидела, обняв свою сумку:

– Капец, конечно, весёлая выдалась ночка. Ань, кроме мицелярки ничего не пострадало?

– Моя психика, – усмехнулась подруга.

– Да ладно, девочки, зато сколько всего нового, – усмехнулся Денис, – Ксюша вон по 116-й первый раз пойдёт.

– А что это? – покосилась на него я.

– Побои, – ответил Касьянов.

– А ты, видимо, не первый, раз статью знаешь, – не удержалась я, – в хату входить научишь?

– И наколку тебе сделаю, – не зря его, видимо, Ваня криминальным элементом назвал, – я ради чего всё это время в твоём блокноте-то тренируюсь?

Когда поток Касьяновского юмора иссяк, мы все замолчали. Анька что-то читала в своём телефоне. Я просто сидела и смотрела в пол. А Денис вдруг сказал:

– Я пойду с ними поговорю.

– С кем? – испуганно спросила я. Денис кивнул головой в сторону парней, с которыми мы подрались.

Я двумя руками вцепилась в него и сказала:

– Денис, не надо!

– Надо, – ответил он.

– Тогда я с тобой.

– Сиди здесь.

Он подсел к парням, а я напряжённо наблюдала за ними, силясь услышать хоть что-нибудь из того, о чём они говорят и в очередной раз жалея, что не умею читать по губам. Пару раз Денис, что-то говоря, показал в нашу сторону, и Длинный, которому он разбил нос, глянул на меня.

– Переживаешь? – проследив за моим взглядом, спросила Аня. – Не переживай, разрулит. Это же Касьянов.

– Если он сейчас и эту ситуацию оптимизирует, я точно сделаю себе футболку с его лицом, – пообещала я и усмехнулась, – ну или наколку.

Денис разговаривал с парнями минут пять. В конце беседы оба пожали Денису руку, и он вернулся к нам. Я уставилась на него, как на чудо природы:

– Что ты им сказал?

– Всё нормально, – ответил Денис, – если что, ты – моя сестра, Ксюш.

– Чего?!

– Тише. Просто смирись с этим, – сказал Денис и откинулся к стене, прижавшись к ней затылком. Анька прилегла на свою сумку и вроде как задремала. А я пыталась переварить всё, что произошло. Ещё минут двадцать мы сидели молча, потом в кабинет зашёл сотрудник полиции, представился и спросил, кто по в драке в клубе. Мы все подошли к нему. Длинный сказал:

– Начальник, я не буду заявление писать. Мы вроде как замирились.

– Отлично. Тогда сейчас обе стороны конфликта напишут объяснение, что претензий по телесным повреждениям не имеют, и можете быть свободны, – сказал ему полицейский. Он отвёл в свой кабинет сначала Длинного со Сметаной, потом нас. Мы написали объяснение и пошли к выходу.

– Как ты их уговорил? – удивлённо спросила я у Дениса, пока мы спускались на первый этаж отделения.

– Сказал, что, если они напишут заявление, ты их найдёшь и до смерти забьёшь Аниной сумкой, – ответил Касьянов. И как с этим человеком разговаривать серьёзно?

Мы вышли на крыльцо дежурной части. Денис поднял вверх глаза и сказал:

– Ну что, девочки, вот он, сладкий воздух свободы. Вдохните его как следует!

Мы с Аней послушно сделали глубокий вдох.

– А жрать-то как хочется, – добавил Денис, достал сигареты и закурил, – тут рядом фастфудик вроде есть. Может, закинем в себя чего-нибудь жареного во фритюре?

– Да можно, – согласилась я. Анька тоже кивнула.

Глава 40

Мы дошли до ближайшего фастфуда, Денис усадил нас за стол и пошёл за едой. Он принёс нам целый поднос картошки фри и острых крылышек, сел рядом со мной – может, по привычке, а может потому что место рядом с Аней занимала её сумка, – и мы начали яростно поглощать еду.

– Вот знаю же, что это зло, и что мне завтра будет плохо, – вытирая слёзы, сказала я, – и нет, всё равно ем эти ужасные острые крылышки.

– Плохо тебе, Ксюш, будет уже сегодня, – сказал Денис и посмотрел на часы, – сейчас уже два часа ночи.

Наевшись, мы разговорились. Денис спросил, с чего мы вдруг решили уйти в загул посреди рабочей недели.

– Вообще-то мы по работе, – возмутилась я, – Попова попросила, у неё же акция тут по «Мастеру Папе». Она сказала, что в двух клубах, Splash и Golden Gate, промоутеры ведут себя аморально, и на них жалуется проверка. Ну, а поскольку Окс заболела, а я клятвенно обещала помогать ей с ночной акцией, она попросила меня метнуться и проконтролировать аморальных промиков.

– А, ну да, – согласился Денис, – претензии клиента не на пустом месте. Сегодняшняя девочка реально обнаглела. Сначала работала более-менее, а потом какой-то мужик угостил её шотами, и она пошла с ним отплясывать на танцполе. Я там, конечно, не с этой целью был, я к Ваньке в гости заехал, но, раз уж так вышло, сделал замечание и ей, и супервайзеру.

– Так вот они почему так идеально работали. А мы-то удивились, – засмеялась Анька, – думали: надо же, эталонные просто сотрудники, хоть премию выписывай.

– А их уже, оказывается, к моменту нашего приезда успели оптимизировать, – добавила я, – а нас ты видел?

– Конечно, видел, – усмехнулся Денис и скользнул по мне взглядом, – вы, конечно, в офисе одеваетесь чуть скромнее, но я вас всё равно узнал, девочки.

– А чего не подошёл?

– А зачем я буду вам мешать? Вы же отдыхать пришли, а тут начальник.

– Да уж, отдохнули на славу, – фыркнула Аня, – отметили начало холостяцкой жизни.

– Твоей? – уточнил Денис.

– И моей, – сказала я.

Касьянов покосился на меня:

– А у тебя-то что случилось, Ксюш?

– Так… Не сошлись характерами, – неохотно ответила я. Что-то я не горела желанием вдаваться в подробности расставания со Стасом. Но Касьянов не отстал:

– Тоже изменил?

– Нет.

– Да ладно, расскажи ему, он же всё-таки твой брат, – усмехнувшись, вспомнила Анька.

– А кстати, почему брат? – спросила я.

– Сначала ты на мой вопрос ответь, – упрямо сказал Денис. Вот же прицепился!

– Ладно, так не честно, – я возмущённо хлопнула ладошкой по столу, – ты, значит, сейчас выпытаешь всё о нашей личной жизни, а мы о твоей вообще ничего не знаем. Давай-ка начнём с тебя, братишка.

Касьянов пожал плечами и нехотя сказал:

– А мне нечего рассказывать. Девушки у меня нет. Последние отношения закончились в конце января. Закончились потому, что по её мнению я… – он извинился перед нами и сказал несколько грубых и нецензурных слов.

– И чем ты заслужил такую характеристику? – удивилась я.

– Не оправдал её ожиданий, – не глядя на меня, ответил Касьянов.

– Да она просто овца, – искренне возмутилась я.

– Сказала Ксюша, которая буквально ещё месяца три назад думала обо мне примерно то же самое, – усмехнулся Денис и посмотрел на меня.

– Так я молодая была, глупая.

– А сейчас повзрослела и поумнела?

– Ну с таким-то начальником грех не поумнеть, – усмехнулась я.

– Сазонова, ты обещала рассказать Денису про Стаса, – напомнила Аня. Уж не знаю, зачем ей так надо было, чтобы я поделилась с ним этой историей. Наверное, раз уж её личная жизнь на этой неделе стала достоянием общественности, то и мою обязательно надо осветить. Я в двух словах рассказала, как Стас слил мою просьбу помочь мне переобуться и про то, что через несколько дней после этой ситуации мы окончательно и бесповоротно разругались на этой почве.

– И как тебе эта история? – спросила Аня у Дениса.

– Ну на мой взгляд, когда девушка просит о помощи, отвечать ей «ты можешь сама» – как-то не по-мужски, – сказал Денис.

– А ты на его месте съездил бы с ней за шинами? – не отстала Анька. Касьянов заулыбался и посмотрел на меня.

– Так он в итоге со мной и съездил, – призналась я.

У Аньки удивлённо открылся рот. Я в двух словах рассказала ей про события прошлой пятницы, когда Денис великодушно сгонял со мной в магазин шин и договорился о переобувке на знакомой СТО.

– Здорово, – искреннее сказала Анька, – Денис, а у тебя есть хорошая СТО? У меня папа давно ищет, он раньше на одной обслуживался, а потом оттуда два нормальных механика уволились и начался какой-то колхоз.

– Ну, смотря что ему надо делать, я разные станции знаю. Нормальных найти действительно сложно, – ответил Денис, и они с Аней стали обсуждать, как помочь её отцу. Она что-то рассказывала про папину машину и записывала в телефон какие-то названные Денисом адреса, а я поняла, что меня начинает срубать. После пережитого стресса, выпитого алкоголя, сейчас, в кафе, согревшись горячими крылышками и чаем, я почувствовала, что потихоньку ухожу в какое-то пограничное между сном и явью состояние. Денис сидел рядом со мной, и буквально в нескольких сантиметрах от меня было его плечо. Я смотрела на него и думала: какое хорошее плечо. Наверняка удобное. С этими мыслями я прижалась щекой к его плечу и закрыла глаза.

Глава 41

Не знаю, сколько точно я так проспала, ребята потом сказали, минут двадцать. Почти проснувшись, я снова зависла между сном и явью. Я не открывала глаза. Как будто бы издалека я слышала голоса Ани и Дениса. Они о чём-то разговаривали и Денис, когда что-то отвечал ей, понижал голос. Я чувствовала едва уловимый запах его парфюма, а щекой ощущала ткань его рубашки. Мне надо было открыть глаза, окончательно проснуться и оторвать голову от его плеча, но миссия казалась невыполнимой.

– Надо её будить, времени уже много, – сказала Аня, и я подумала, что она, пожалуй, не самый приятный человек на свете.

Денис пошевелил плечом и тихо сказал:

– Ксюш, – я открыла глаза, отодвинулась и уставилась на него.

– Надо идти. Там за окнами уже рассвет, – с улыбкой сказал он.

Касьянов нас, конечно, обманул: никакого рассвета не было, была ещё тёмная и холодная апрельская ночь. Кутаясь в тоненькое пальто, я спросила:

– Ну что, коллеги, а также друзья и родственники, кто куда?

– У меня машина у клуба, – сказал Денис, и наша озябшая компания потопала в сторону клуба.

– Ты же довезёшь Анюту? И, разумеется, всё ещё помнишь, где она живёт?

– Я и тебя довезу, – сказал Касьянов.

– Так я вот там живу, – ткнула я пальцем в торчащую из-за домов высотку.

– Ну вот туда и довезу. Вдруг тебя по дороге украдут.

– Меня, кстати, примерно в этих местах постоянно крадут, – сообщила я.

– Выкуп требуют или доплачивают потом твоим родственникам, чтобы забрали тебя обратно? – усмехнулся Денис. Касьянов, конечно, в стиле Касьянова.

Мы дошли до его машины, уселись с Анькой сзади, приткнувшись друг к другу.

– А ты где живёшь, Денис? Тебе не сложно меня довезти? По пути? – спросила моя скромная подруга.

– На Богдашке. Не сложно. По пути.

Через две минуты я вышла возле своего дома, помахала ребятам рукой и пошла домой.

Надо ли говорить, с каким чудовищным трудом я, поспав всего четыре часа, отрывала утром голову от подушки? С полузакрытыми глазами съела приготовленный мамой завтрак, потом замазала круги под глазами и, решив, что на сегодня макияжа, пожалуй, хватит, поехала на работу. Не стоило, конечно, настолько весело проводить ночь перед рабочим днём, но назад уже не отмотаешь. В момент, когда я об этом подумала, на заднем сидении моей машины стукнулись друг об друга три акционные баночки энергетика «Мастер Папа», которые я вчера прихватила из первого клуба.

– Вот и посмотрим, что там за «Мастер Папа», – вслух сказала я своему самому любимому собеседнику – себе и открыла напиток. Баночка щёлкнула и зашипела, и я сделала хороший глоток энергетика. По вкусу он был ровно такой же, как все остальные энергетические напитки. Вяло перестраиваясь и объезжая традиционные гигантские ямы на Димитровском мосту, я доехала до работы, по дороге высосала всю баночку энергетика и, надо сказать, он меня действительно взбодрил.

– А папа-то действительно мастер, – вслух сообщила я самой себе и, припарковавшись возле офиса, взяла с заднего сидения ещё две баночки – Ане и Денису, они же тоже точно не выспались.

Анька, разумеется, уже была в офисе. Да как она это делает?! Полноценно человек поспал или четыре часа – при любом раскладе приходит первая.

– Родная, тебя Касьянов прямо сюда ночью привёз что ли? – весело спросила я и поставила перед ней баночку «Мастера Папы». – На вот, взбодрись. Реально прикольная вещь.

– О, давай, актуально, – обрадовалась подруга, открывая баночку, и качнула ею в мою сторону, – ну, давай выпьем за прекрасное утро?

– Не, это Касьянову, – постучав ногтями по второй баночке, ответила я, – я свою порцию уже приняла.

– Послушай, Сазонова, – усмехнулась Аня и хитро уставилась на меня, – а помнишь, кое-кто вчера сказал, мол, чую одним местом, сегодня ночью мы встретим в клубе мужчин своей мечты? Ну и как ты считаешь: встретила ты там мужчину своей мечты?

– Вы на что намекаете, Анна? – гневно воскликнула я, погрозила ей пальцем и ушла на своё рабочее место.

Глава 42

Пришла Мадонна. Поздоровалась с нами и села за стол. Практически следом за ней на пороге нашего кабинета появился Касьянов с разбитой губой. Жизнерадостно улыбнулся и сказал:

– Доброе утро, девочки.

Я уставилась на него. Доброе утро? Чего, блин? Его взломали? Но Денис решил превзойти самого себя. Подошёл к моему столу, сел рядом, посмотрел на меня и сказал:

– Привет, Ксюш.

Ну вот зачем так шокировать с утра пораньше? А вдруг я не стрессоустойчивая? Я пододвинулась к нему почти вплотную и очень тихо спросила:

– Касьянов, тебе сильно вчера по голове прилетело, да?

– Да не особо, – ответил Денис, непонимающе глядя на меня.

– А ты с каких пор начал здороваться с людьми? – поинтересовалась я.

– А, ты про это, – он усмехнулся, – думаешь, переборщил с вежливостью?

– Да нет, в самый раз, неожиданно просто.

– Сам в шоке, – сказал Денис, – ты Поповой уже звонила? Ты скажи ей, чтоб втык своим промоутерам сделала, и передай, что девочка в Golden Gate теперь под персональным наблюдением.

– Ваню на неё натравишь?

– Естественно. Да я и сам там периодически бываю, так что пусть боится.

В этот момент мне в аське пришло сообщение от Ани: «Спроси у него, сколько мы ему должны за крылышки и картошку фри». Я повернула к Касьянову монитор и показала сообщение. Денис глянул на Аню и помотал головой. Потом снова посмотрел на меня и спросил:

– Ксюш, как ты себя чувствуешь?

– Да пока вроде жива, а ты?

– Примерно так же, – задумчиво ответил он и вышел.

– А что у нашего Дениса с лицом? – спросила Мадонна. У нашего Дениса!

– С лестницы упал, – ответила ей я, и мы с Аней с улыбками переглянулись.

Тут я увидела баночку «Мастера Папы», которую хотела отдать Денису. Я взяла в руки энергетик и хотела было пойти за ним, но мне позвонила Оксана с вопросом, как вчера всё прошло. Я рассказала ей всё, что ей необходимо было узнать, и добавила то, что передал Денис. Спросила, как она себя чувствует, Окс ответила, что пока болеет. Мы ещё немного поболтали про обнаглевших промоутеров, и я занялась своей работой.

К середине дня коварное желание спать стало снова подбираться ко мне. Шутка ли: я поспала всего четыре часа. Выпитый утром «Мастер Папа» меня, видимо, отпустил. Я покосилась на стоявшую на столе баночку: выпить ещё одну? Но она же последняя, а я обещала её Денису. В своей голове, разумеется, обещала, но всё же. Выпить или отнести ему? Я взяла себя двумя пальцами за нижнюю губу. Ну что уж я, совсем плохой человек что ли? Он из-за меня вчера подрался, а я энергетик зажала! Я решительно встала и пошла к Денису. В кабинете его не оказалось. Я зашла к Серёже с вопросом, где Касьянов. Вместо ответа Серёжа бросил взгляд на баночку «Мастера Папы» в моей руке:

– Ксения, неужели ты, пользуясь служебным положением, расхищаешь дегустационный фонд?

– Никогда, – обиженно ответила я, – это я в магазине купила.

– А ну-ка покажи банку, – усмехнулся Серёжа, – а вот эта наклейка «не для продажи» откуда?

Я забрала у него банку и снова спросила, где Касьянов.

– К клиенту уехал. А зачем он тебе? – Серёжа смотрел на меня как-то уж очень хитро.

– Ну как зачем? Просто так, – ответила я.

– Ты смотри у меня, Ксения, – в глазах Серёжи плясали весёлые чёртики, – надо как-то его оградить от общения с тобой. С этого дня я запрещаю тебе приближаться к нему ближе чем на три метра.

– Это ещё почему? – возмутилась я.

– Потому что ты на него пагубно влияешь. Угробишь мне лучшего сотрудника. Сегодня он из-за тебя по лицу получил и ночь в полиции провёл, а завтра что?

– Я, между прочим, провела ночь с ним! – воскликнула я и тут же осеклась. Испуганно посмотрела на Серёжу, а он с любопытством уставился на меня. – Да нет же! Серёжа, блин! В смысле, в ментовке. Нас же всех забрали. Серёжа! Я не это имела в виду! Ой, всё, короче.

Я выскочила из кабинета босса. Надо ж было такое ляпнуть! Я разозлилась. Ладно. Занесу сейчас Денису баночку энергетика и пойду работать. Я зашла в его кабинет, взяла из принтера чистый листочек, написала на нём «для бодрости духа», положила записку на стол, поставила на неё «Мастера Папу» и зачем-то присела на диван. Наверное, чтобы перевести дух после идиотского разговора с Серёжей. Да нет же, Серёжа всё прекрасно понимает, он же не дурак. И я всё прекрасно понимаю. И все всё понимают. И диван всё понимает. Я погладила его рукой. Приятный такой. В меру мягкий и в меру жёсткий. Если я вот так просто прилягу сюда на две минуты, ничего же не случится. Я же не дурочка – спать в Касьяновском кабинете. Я и так вчера постыдно уснула на его плече, тут я точно спать не буду. Я просто разуюсь и немного полежу.

Ровно через секунду я вырубилась.

Глава 43

Мне приснился странный сон. Будто бы я приехала на море, пришла купаться, но вместо этого просто села на песок и вытянула ноги. Я, которая просто обожает плавать, не заходила в море, потому что мне казалось, что оно холодное. Неуютно так холодное. И тут вдруг это самое море поднялось вертикально и накрыло меня сверху. Оно оказалось мягкое и очень даже тёплое. И почему-то это море пахло чем-то приятным и очень знакомым. Чем-то, что очень сильно напоминало парфюм Касьянова.

Проснулась я от голоса Дениса. Нет, он обращался не ко мне, он разговаривал по телефону. Разговаривал, понижая голос. Не открывая глаз, я с ужасом осознала абсурдность ситуации. Я всё-таки уснула на диване в кабинете Касьянова. М-да, моя реальность абсурднее моего самого тупого сна. Я потихоньку открыла глаза и посмотрела на него. Во я подставилась. Сколько же у него теперь поводов для великолепных шуток в мой адрес. Я начала вставать и обнаружила, что на мне лежит его пальто.

Денис повернулся ко мне и улыбнулся:

– Проснулась? Как спалось?

– Нормально, – смущённо ответила я, – спасибо, что укрыл меня.

– И тебе спасибо за энергетик, Ксюш. Очень в тему.

Мы посмотрели друг на друга. Я чувствовала себя ужасно неловко. Мне хотелось скорее уйти.

– Я пойду, – сказала я, обулась, повесила его пальто на вешалку и вышла. Господи, какая же я дура! Что вообще со мной происходит?

Я зашла в наш кабинет и Анька, увидев меня, поманила меня пальцем. Я села рядом. Она спросила:

– Ну и куда мы исчезли? Ушла отнести Касьянову энергетик и пропала на час. Вы что, обедать вместе ходили? Он тебя пригласил, да?

– Чего-о? – я уставилась на Аню. – Никто никого никуда не приглашал. А что, уже обед, да? Ты ела?

– Нет ещё. Я табличку по магазинам делаю. Туплю адски. Спать хочу. Уже чуть прямо на клавиатуре не вырубилась. А ты как? Норм, держишься?

Я прикусила зубами нижнюю губу, чтобы не заржать. Держусь, ага. На Касьяновском диване.

– Пошли пообедаем, – предложила я подруге.

Мы спустились в столовку, набрали еды и сели в самый уголок.

– Я всё ещё жду объяснений, куда ты пропала, – напомнила Анюта.

Я закрыла лицо руками:

– Да блин. Я уснула.

– Где?!

– Ну у Дениса в кабинете. На диване.

Аня заржала так, что на неё оглянулись другие посетители столовой.

– Да тише ты, – я пнула её под столом ногой, – я же не виновата. Я принесла ему баночку, присела на диван. Я не думала, что так получится. И я же не при нём. Его вообще там не было.

– Было бы феерично, если бы ты зашла и улеглась туда при нём, – снова заржала Аня, – хотя, от тебя, Сазонова, можно ожидать чего угодно. Ну а он-то в итоге что? Разбудил тебя? Или рядом прилёг?

– Иди ты знаешь куда, – обиженно сказала я и отвернулась.

Еле-еле я дожила до конца рабочего дня. Я жутко хотела спать. Но мой город буквально встал стеной на пути к моему скорейшему отходу ко сну. Оттаявшие после зимы дачники массово вылезли на дороги, и движение в Новосибирске остановилось. Я застряла в просто чудовищной пробке на Димитровском мосту. Пару раз чуть не уснула за рулём, а пробка всё не кончалась. Еле добравшись до дома, я умылась и сразу же рухнула спать. Но часов в десять вечера меня разбудил звонок Кати, моей подруги:

– Ксюх, привет. Мы тут с нашими ребятами из студии йоги собирались на выходные на Алтай, а одна девочка заболела. Ты не хочешь рвануть с нами? Выезд завтра в 7 утра, вернёмся утром в понедельник. База на два дня – пять тысяч с завтраком, плюс там пожрать и плюс бенз.

– А поехали. Обожаю Горный Алтай.

Мы провели чудесные, солнечные, хоть и прохладные выходные на Алтае. Наделали кучу красивых фоток, повеселились, попели песни у костра. Вместе с этими йогами я по утрам делала какую-то мудрёную зарядку формата «а сейчас закиньте левую ногу за ухо, поднимитесь на пальцы рук, оторвитесь от земли и парите», во время которой я больше падала и ржала над своей неуклюжестью, чем занималась. В общем, съездили отлично. Эта поездка помогла мне отвлечься от мыслей про Стаса. Наверное, если бы я все выходные просидела дома, как сыч, я бы просто с ума сошла. А в итоге я была вполне себе бодрячком, будто и не расставалась с парнем, с которым встречалась почти год. Хотя, я подозревала, что моя психика пока проходит стадию отрицания, и меня ещё накроет.

Глава 44

В понедельник я явилась на работу отдохнувшая, слегка загоревшая и даже в не самом плохом расположении духа. Зашла на кухню сделать себе кофе и столкнулась там с Денисом. Я улыбнулась ему:

– Привет, братишка.

– Ксюш, будешь кофе? – я кивнула. Слово «привет» он опять, видимо, за ненадобностью упразднил.

Денис налил мне кофе, внимательно глянул на меня и спросил:

– А ты где умудрилась загореть? И даже сгореть.

Это он верно подметил: на Алтае у меня конкретно обгорел нос. Как самая выдающаяся и масштабная часть моего тела, нос всегда и везде лез впереди меня и на солнце сгорал, разумеется, тоже первым. И сегодня он решил даже слегка облезть, чем изрядно меня нервировал. Я поковыряла его ногтем, отвернулась от Дениса и ответила:

– На Алтай ездили с подругой и её йогами. Сегодня в ночь вот вернулись.

– В ночь? – с какой-то странной интонацией спросил Касьянов. – Опять не выспалась? Принести тебе плед в мой кабинет?

– Чего? – я уставилась на него. Вот эта подозрительно издевательская улыбочка что сейчас означает? Через пару секунд до меня дошло, на что он намекает, я жутко смутилась, снова отвернулась от него, пробормотала что-то вроде того, что у меня гора работы и ушла с чашкой кофе в свой кабинет.

Через час мы все собрались на планёрке, куда явилась, о чудо, Марина Владимировна. Мы уж было подумали, что произошло какое-то эпохальное событие и ждали от неё какого-то важного заявления. Но наше собрание началось с заявления Серёжи. Он сообщил, что ближайшая и следующая субботы по распоряжению Правительства РФ являются рабочими, но он, Серёжа, предлагает нам альтернативное решение: обе субботы отдыхать, а 7 и 8 мая, являющиеся выходными по всей стране, поработать. Поскольку на следующей неделе у нас в четверг есть стартующие акции, то, если мы с понедельника по среду будем отдыхать, нам всем, а особенно отделу BTL, будет неудобно и тяжело. Кому-то, возможно, даже придётся внепланово на работу являться, несмотря на выходные. Серёжа отметил, что его предложение является факультативным и он готов выслушать возражения. И у дизайнеров они были. Им нравилась перспектива длинных выходных, ради этого они были готовы пожертвовать двумя субботами. И никаких срочных стартов у них в следующий четверг не намечалось.

– Тогда давайте голосовать, – предложила я, – кто за распоряжение наших властей, а кто за предложение нашего босса всея Руси?

Весь отдел BTL проголосовал за Серёжу, Аня, подумав, присоединилась к нам, Касьянов тоже примкнул к нашей оппозиционной группировке. Дизайнеры остались в меньшинстве, что их несказанно огорчило. Тогда Денис выдал здравую мысль:

– Слушайте, отдел дизайна у нас – ответственная и адекватная команда. Ключи от офиса есть у всех. Пусть они выходят эти две субботы и отдыхают с 6 по 9, зачем их мучить? А остальные будут работать так, как предложил Сергей.

Предложение Касьянова было принято единогласно, и после него слово взяла Марина Владимировна. Ничего из ряда вон выходящего она, вопреки моим ожиданиям, не сообщила. Наша директриса просто хотела поздравить Мадонну с удачным стартом её первой акции и с тем, как она замечательно влилась в коллектив. Настасья сладенько заулыбалась и рассыпалась в каких-то излишне восторженных благодарностях. Я задумалась: интересно, кто она Марине? Родственница? Дочь лучших друзей? Или она ей однажды жизнь спасла? Надо бы как-то узнать, но у кого? Марина Владимировна не скажет, сама Мадонна ответит либо «ну в смысле?», либо сочинит какую-нибудь чушь, что они на Марс вместе летали или в 1812 году Наполеона вместе побеждали. И вообще, Наполеон – её бывший.

Похвалив Настю и пожелав ей дальнейших успехов, Марина Владимировна выпорхнула из конференц-зала.

– Других-то сотрудников у нас в коллективе хвалить не за что, – буркнула я, как только за директрисой закрылась дверь.

– А Ксения у нас, как всегда, недовольна, – констатировал факт Серёжа.

– А Ксения у нас абсолютно права, – мгновенно встрял Касьянов, – все сотрудники достойны похвалы. Дизайнеры на прошлой неделе отличились: сдали крупный проект с максимальной отдачей. Аня у нас вообще молодец, в одиночку тащит на себе целый отдел ритейла, и при этом никогда не подводит. Девочки BTL тоже молодцы: Оксана, несмотря на то, что заболела, оперативно нашла способ решить рабочие проблемы, а Ксюша не отказала коллеге и помогла ей.

– Давайте похлопаем, – радостно закричала я, и мы все похлопали своим ошеломительным успехам.

– Кстати, – сказал Денис, – Серёжа уже упомянул, что на следующей неделе у нас стартует новая акция. Девочки, у вас новый клиент. Зовут его Филипп, он будет проводить акцию по дегустации попкорна «Филиппок». Сегодня после обеда он приедет познакомиться с менеджерами BTL. Встретьте его как следует. Он вам понравится.

Выходя из конференц-зала, я специально замедлилась, дождалась Дениса, поравнялась с ним и весело сказала:

– Спасибо за поддержку, братишка.

И хотела уйти, но Касьянов поймал меня за локоть. Я остановилась, он посмотрел мне в глаза и сказал:

– Ксюш, хватит. Не надо. Я тебе не брат, не надо меня так называть. И относиться ко мне как к брату тоже не надо.

Я смотрела на него и пыталась понять: он сейчас снова пытается поставить меня на место? Типа, я по-прежнему твой начальник, не переходи границы? Я прекрасно помню его холодные глаза, когда он пару месяцев назад, вот так же отловив меня на выходе из конференц-зала, сообщил мне, что вмешиваться в его рабочие процессы – не моего ума дело. Нет, сейчас в его взгляде было что-то другое, поэтому я набралась храбрости:

– Ну хотя бы объясни тогда. Почему сестра? – я задавала свой вопрос без особой надежды на внятное объяснение: зная Касьянова, он сейчас опять или отшутится, или уйдёт от ответа.

– Ладно, пойдём поговорим, – сказал Денис и, продолжая держать меня за локоть, повёл в свой кабинет.

Там мы сели рядом на диван, и он заговорил:

– Ксюш, смотри. Эти парни, которые к вам пристали – такой контингент, которому для того, чтобы получить по лицу, нужна веская причина. В противном случае они будут немного недовольны. Если бы я сказал, что ты – моя коллега, это выглядело бы странно. Типа ну и с хрена ли ты полез тут руками махать из-за какой-то коллеги? А заступиться за младшую сестру – это в их картине мира нормально. Потому что они на моём месте поступили бы точно так же. Собственно, именно этот мой аргумент и сработал, чтобы они не стали писать заявление.

– Я понимаю, тебе нужно было обозначить какую-то взаимосвязь между нами, – усмехнулась я, – мой вопрос в другом: почему именно сестра?

– Ксюш, а как я должен был тебя по-твоему назвать? Своей девушкой? – он посмотрел на меня.

– Ну не то, чтобы «должен», но как будто бы это самый очевидный вариант, нет?

– Нет.

Я ничего не понимала, но дальше выпытывать было как-то неловко, и я опустила глаза. Денис снова глянул на меня, вздохнул и сказал:

– Ксюш, вот смотри. Допустим, ты моя девушка. Ты с подругой в нетрезвом состоянии продолжительное время зажигаешь на танцполе с какими-то левыми парнями, а я сижу за барной стойкой и просто наблюдаю за этим. Так, получается? И кем бы я при таком раскладе выглядел в их глазах, как ты считаешь? А вот если я твой брат, то вполне логично, что я не мешаю вам с подругой отдыхать, но ровно до того момента, пока один из парней не решает тебя пощупать.

Я удивлённо посмотрела на него:

– Блин, слушай, логично. Я об этом не подумала. Какой ты умный.

– Просто надо уметь смотреть на ситуацию глазами другого. Иногда этот метод помогает лучше понять человека и найти к нему правильный подход.

– Ну ты стратег, – с восхищением сказала я.

– Кто на что учился, – усмехнулся Денис и встал с дивана, – ладно, Ксюш, пойдём работать.

Глава 45

После обеда к нам приехал обещанный Касьяновым новый клиент Филипп. Чёрт побери, он был великолепен! Парень примерно 30-32 лет с кудрявой пышной шевелюрой, громкоголосый, ужасно весёлый, с большим ртом и совершенно очаровательной белозубой улыбкой. Он буквально за несколько минут занял собой всё пространство нашего офиса и очаровал всех моих коллег, по крайней мере тех, кто сидит в моём кабинете. Филипп принёс нам коробку мармеладных мишек и потребовал срочно напоить его чаем. Вещал он громко, как Ленин с броневичка, много жестикулировал и хохотал так заразительно, что мы с девчулями тоже начинали, как по команде, ржать. Глеб, который, видимо, в момент приезда нашего нового клиента выходил покурить на крыльцо, написал в чат «Мадонна и мещане» загадочное сообщение: «Коллеги, вы видели тачку Филиппа? Это же умереть можно». Я слегка заволновалась за жизнь и здоровье одного из немногочисленных мужчин нашего коллектива и осторожно спросила у Филиппа, что там у него за агрегат, из-за которого наш главный дизайнер чуть ли не сознание теряет?

– А пойдёмте смотреть, – радостно заорал Филипп, и мы все поскакали за ним.

Авто и вправду было вырви глаз. Я такой кислотно-оранжевый цвет вообще ни разу не видела. От неё же ослепнуть можно. Попова так и спросила у него: не слепит ли его такой безумный цвет.

– Слепит меня твоя красота, Оксаночка, – широко улыбаясь своим большим ртом, ответил ей Филипп, а бедная Попова покраснела аж до корней волос, – и давайте, девчоночки, на «ты» и просто Фил, ну, я же вам не дяденька.

Когда он уехал, мы его ещё долго обсуждали. И его, и его машину.

– У моего бывшего была точно такая же, – вставила свои три копейки Мадонна. Странно, что сам Филипп её бывшим не оказался.

– Не, ну он прям классный, – сказала Оксана, – от него такая энергия идёт! Ух, мощь.

– Я слепну от твоей красоты, Оксаночка, – поддразнила её я. Попова показала мне свой маленький кулачок и тут же снова вся покраснела.

На следующий день был первомайский выходной. День был чудесный: солнечный и тёплый. Я размышляла, чем бы себя занять: поехать в Заельцовский парк погулять с Катюхой или скачать какой-нибудь фильм и поваляться у ноутбука с киношкой? Родители уехали на дачу, я одиноко слонялась по квартире с бутербродом. Зазвонил телефон, я подбежала к нему и округлила глаза. Кто бы вы думали мне позвонил?! Стас! Ох как же я разволновалась! Аж руки затряслись. Последние несколько дней получились у меня насыщенными на события, и я, признаться, не думала о нём каждые пять минут, но в те моменты, когда я вспоминала о произошедшем, мне становилось хреново. Мысли о том, что я развалила наши не самые в общем-то плохие отношения, что я теперь одинокая, накрывали меня волной тоскливого отчаяния. И вот сейчас, увидев на дисплее телефона «Мой Стасик», я еле сдержалась, чтобы не заорать «Ура-а!». Он всё-таки позвонил! Он всё-таки не хочет меня терять! Он решил за меня бороться! Но, какие бы эмоции во мне ни бушевали, на звонок я ответила максимально ровным тоном. Стас поздоровался и предложил мне встретиться днём и погулять в Берёзовой роще. Я немного попрыгала от радости по своей комнате и начала готовиться к свиданию.

Готовилась я тщательно. Сначала хотела надеть ту самую юбку, в которой ходила в клуб, но подумала, что Стас столь откровенный образ, скорее всего, не оценит. Поэтому я выудила из шкафа относительно недавно купленное платьице нежно-персикового цвета, уложила кудряшки, надела красные туфельки с ремешками на щиколотке – благо, погода наконец-то смилостивилась над нами, и первый день мая изволил выдать сибирякам настоящее тепло. В общем, я пришла на свидание со Стасом вся такая нежная воздушная фея. Мы встретились у входа в парк. Обнялись. Стас предложил пройтись. Сначала он задал мне пару вопросов для поддержания светской беседы, типа «как дела» и «как провела выходные». На его месте после недавнего моего заявления, что мне помог купить колёса другой мужчина, я бы, конечно, в первую очередь спросила, с кем я провела выходные. Но, как мы уже могли заметить, я – это я, а Стас – это Стас. Мы шли по парку и непринуждённо болтали ни о чём. Ну как «непринуждённо». Я на самом деле жутко волновалась, но не подавала виду. Я понимала, что Стас Мирошниченко – не тот человек, который мог бы сейчас сделать вид, что ничего не произошло и просто продолжить наше общение и отношения как раньше. Естественно, сейчас он заговорит о тех словах, которые я ляпнула ему при нашем последнем разговоре. И Стас заговорил:

– Знаешь, Ксюш, я долго думал над нашим последним разговором и над нашими отношениями вообще. Над нашими ссорами, претензиями друг к другу. Над тем, что каждый из нас вообще представляет из себя. Я считаю, мы не подходим друг другу.

Вот так. Стоп. Нет. Скажи, что нет. У меня похолодели руки, я замедлила шаг. Что он такое говорит?! А Стас, между тем, продолжал:

– Я не говорю, что ты плохая или я плохой. Мы действительно слишком разные, Ксюш. Ты эксцентричная, излишне эмоциональная, дерзкая, мне не всегда понятен твой юмор. Да, с тобой не скучно, ты даёшь мне много эмоций, но мне тяжело это всё. Я хочу более ровных, спокойных отношений, где меня никто не стебёт, не пытается вывести на ревность, не хлопает дверью чуть что. Я тебе ещё в самом начале отношений говорил, что моя цель – найти жену. Женщину, с которой я смогу построить крепкую семью. С тобой у меня это не получится, Ксюш. Прости.

– А ты … ради этого позвал меня сегодня погулять?

– Да.

– А … зачем? Я не понимаю. Встретиться, чтобы ещё раз расстаться?

– Ксюш, ну чего ты ёрничаешь? Мы же не дети, чтобы расставаться по телефону или по СМС. Плюс ты мне в тот раз даже слова сказать не дала, бросила трубку. Как маленькая. А взрослые люди такие вопросы обсуждают, глядя друг другу в глаза, чтобы потом не оставалось никаких недомолвок. Не знаю, на эмоциях ли ты сказала тогда эти слова, но ты права: эти отношения стоит завершить.

У меня по спине тёк холодный пот. Мне кажется, меня даже слегка шатало от шока, но я изо всех сил пыталась идти ровно. Но я не была бы Сазоновой Ксюшей, если бы сейчас распустила сопли и начала его уговаривать дать мне ещё один шанс. Я спокойно улыбнулась, посмотрела ему в глаза и ответила:

– Это правильно решение – встретиться и поговорить. Действительно, лучше всё обсудить, чтобы не оставалось недомолвок. Нет, я сказала эти слова тогда не на эмоциях, – это, конечно, было ложью, но пусть он думает, что это я его первая бросила, а он меня сейчас как бы догнал и ещё раз добросил. – Я тоже много думала о нас, и поняла, что ты хороший человек, но нам действительно не по пути. Мне нужен мужчина, который не будет считать, что мои проблемы – это только мои проблемы. Мне нужен мужчина, который поможет мне, когда мне будет нужна его помощь, и защитит меня, если моей безопасности будет что-то угрожать. С тобой у меня это не получится, Стас. Прости.

– Вот видишь, ты даже сейчас язвишь.

– Нет. Я просто с тобой полностью согласна. Мы не пара. Спасибо за эти одиннадцать месяцев. Желаю тебе счастья. Уверена, так и будет.

– Да и у тебя, я уверен, всё будет хорошо.

Мы ещё раз обнялись, и я с гордо поднятой головой и идеально прямой спиной пошла к своей машине. Господи, как хорошо, что у меня есть моя машинка. Моя скорлупка, в которой можно спрятаться от всех мирских бед, которая укроет меня, согреет, спрячет и доставит туда, куда мне нужно.

Я села в свою машину, упала лицом на руль и разрыдалась. Перед моими глазами пролетали картинки из прошлого, из которых состояли эти одиннадцать месяцев со Стасом. Почти целый год я была в хороших, надёжных, стабильных отношениях. С положительным, порядочным парнем. У меня было его внимание, забота, походы в кино и рестораны, регулярный секс, в конце концов. У меня был человек, с которым можно обсудить всю ту ерунду, которая происходит в моей жизни. С ним можно было смотреть хоккей и орать «шайбу-шайбу». С ним можно было поехать кататься на горных лыжах и весь день ржать над тем, что нас сейчас съедят волки. С ним можно было просто валяться в кровати и молчать. Я могла бы выйти за него замуж, переехать в его квартиру, стать Ксенией Мирошниченко и на протяжении всей дальнейшей жизни в любой нужный момент иметь под боком своего собственного врача. И все эти перспективы только что развалились навсегда.

Да, если говорить честно, до этого дня где-то очень глубоко в душе я не верила в то, что мы со Стасом действительно расстались, ведь ссоры случались у нас не первый раз, и каждый раз за нашу общую немаленькую биографию нам удавалось помириться. Да, я надеялась, что он всё-таки осознает, что, какая бы я ни была, он меня любит и без меня не может. И захочет меня вернуть. А он… Ну, вы в курсе.

Я ревела так, что у меня разболелась голова. С трудом и не до конца успокоившись, я включила музыку и потихоньку поехала домой. Истерика у меня закончилась, но слёзы продолжали непрерывным потоком стекать по лицу, особенно по правой щеке, потому что мой правый глаз всегда плакал сильнее. Ничего, сказала я себе. Переживём. И это переживём. Ни из-за одного мужика я не умерла. Выживу и на этот раз. Мне просто нужно немного времени. Всё обязательно будет хорошо. Как там на прошлой неделе Аньке сказал Серёжа? Только что меня переехала фура, но наступит день, и я скажу Стасу спасибо за то, что он меня бросил. Надо просто чуть-чуть потерпеть.

Глава 46

Скрывать свои эмоции я умею только в одном случае: когда надо ответить бросающему меня парню, что я вообще-то его уже первая бросила. Во всех остальных случаях я вообще не актриса. Если мне хорошо – об этом узнают все. Если плохо – соответственно, тоже. Естественно, после вчерашнего разговора со Стасом мне было паршиво. Но я очень надеялась, что, придя в офис, смогу сделать каменное лицо и не страдать. Как-то это было тупо, что ли… Мы расстались неделю назад, а сейчас, получается, расстались ещё раз?

Поэтому на работе я изо всех сил делала вид, что ничего не произошло, и даже пыталась улыбаться. Но Аня, сидящая за соседним столом, почуяла неладное и написала: «Сазонова, что с лицом?». Дальше делать вид, что ничего не случилось, не имело смысла. Я быстро подсела к ней и тихо сказала, что вчера рассталась со Стасом.

– Подожди, – удивилась подруга, – вы же неделю назад расстались.

Ну вот. Поэтому я и не хотела ни с кем делиться. Крайне идиотская ситуация. Для полноты ощущений надо будет встретиться со Стасом через неделю и расстаться третий раз. Я терпеливо объяснила подруге:

– Мы расстались по телефону. А он считает, что взрослые люди должны поговорить лично, поэтому позвал меня встретиться, чтобы ещё раз расстаться, – я усмехнулась. – Ему надо было оформить расставание официально, понимаешь? С актом выполненных работ с синей печатью и подписью обеих сторон.

Выговорившись, я вернулась за свой рабочий стол и увидела в аське сообщение от Дениса с просьбой собрать всех девочек в конференц-зале через пять минут. Я оповестила коллег и быстро глянула в зеркало: если сделать чуть повеселее глаза, то я совершенно не буду выглядеть заплаканной.

Через пять минут весь коллектив собрался в конференц-зале. Интересно, что Касьянов задумал? Мы расселись вокруг стола, и Денис сообщил, что партнёры обратились в наше агентство с предложением поучаствовать в благотворительной акции на День Победы. Спонсоры предоставляют различную продукцию, а нам предоставляется возможность поездить по адресам ветеранов войны и развезти им подарки. Денис сказал, что нужны, конечно, люди на машинах, но коллеги, не являющиеся автомобилистами, могут предложить поучаствовать в проекте своим друзьям, вторым половинкам, мамам, папам и так далее. Меня заинтересовала эта идея. Планов куда-то уезжать на праздники у меня не было, тем более что по распоряжению Сергея Владимировича правом на длинные выходные обладали только дизайнеры. Я подумала, что будет интересно покататься, своими глазами увидеть ветеранов, пообщаться с ними, и самое главное – поучаствовать в таком добром и важном мероприятии. Я тут же подняла руку и сказала, что поеду.

– Ксения, ты же услышала, что это бесплатно, да? – не преминул подколоть меня Серёжа.

– Серёжа, я знаю значение слова «благотворительный», – обиженно ответила я, – а ты сам-то поедешь?

– Я посмотрю на свои планы, – уклончиво ответил Сергей.

Юля тоже вызвалась поехать, сказав, что поговорит со своим парнем и тот, скорее всего, согласится.

– В общем, подумайте и сообщите мне, кто надумает, я дам контакт организатора, – резюмировал Денис, – кстати, эти спонсоры там потом ещё всех волонтёров собирают у себя в офисе на площади Калинина, обещают угостить солдатской кашей, чаем напоить.

Вот это уже аргумент для наших вечно голодных дизайнеров, подумала я, но озвучивать не стала. В контексте разговора о ветеранах как-то не хотелось по-идиотски шутить. Мы все пошли по своим рабочим местам. На выходе я спросила у Дениса:

– А ты поедешь?

– Да, планирую, – ответил он, – ты, кстати, можешь ещё каким-нибудь нашим супервайзерам предложить, если хочешь. Адресов, как я понял, довольно много.

– А с каждым годом их будет становиться всё меньше, – тихо сказала я, – поэтому, конечно, надо в таком участвовать.

Я вернулась в свой кабинет, обзвонила самых нормальных на мой взгляд супервайзеров. Поучаствовать в проекте согласились Коля, Вова и Наташа. Созвонилась с организатором, дала контакты ребят, готовых поехать. Поделав ещё кое-какие рабочие дела, ближе к середине дня я осознала, что мне совершенно нечем заняться и зависла. Как бы я ни старалась храбриться, осознание, что мои отношения со Стасом вчера закончились навсегда, меня всё-таки снова накрыло.

У меня не получилось держать это в себе, и я решила-таки поделиться с коллегами. Успела поныть Серёже в аське, поныла сидящим со мной в кабинете девчонкам, поныла в чате, ещё раз персонально поныла у Аньки на плече. Когда весь коллектив был оповещён о произошедшей со мной драме, я не то, чтобы успокоилась, но, скажем так, ощутила себя человеком, выполнившим поставленную перед ним задачу. Теперь я имела полное моральное право перемещаться по просторам офиса с печальными, как у коровы, глазами, тяжко многозначительно вздыхать, зависать за своим рабочим столом, подперев рукой щёку и, наверное, в отдельных случаях даже падать в обморок. Я несколько раз прошлась по коридору с трагическим выражением лица, представляя, что я – героиня романтического фильма, и проживаю свою любовную драму под красивую лирическую музыку. Серёжа, вышедший из своего кабинета на кухню, моё показательное выступление не оценил. Посмотрел, как я наматываю круги и спросил, всё ли со мной в порядке и чего это я тут хожу, как тигр в клетке.

– А я и так в клетке, Серёжа, – тяжело вздохнула я, – в заточении своих неразделённых чувств.

– А может, тебе просто нечем заняться, Ксения? – поинтересовался Сергей.

– Я занимаюсь, – поравнявшись с ним, гордо сказала я, – я проживаю своё горе! А вы, Сергей Владимирович – мужлан и чёрствый сухарь.

– Ксения. Я понимаю, что тебе сейчас действительно хреново и что расставание радости никому не приносит. Но знаешь, – сказал Серёжа, – ты ведь мне не раз о нём рассказывала. Ты ведь его не любишь, Ксения. Ну вот честно. Не любишь. Ну не горят у тебя глаза, когда ты о нём говоришь. И никогда не горели. Себе-то хоть признайся, тебе же самой легче станет, – с этими словами мой любимый босс ушёл на кухню. Я озадаченно посмотрела ему вслед и взялась двумя пальцами за нижнюю губу.

Глава 47

Я всё же немножко дулась на Серёжу. Как Аню утешать – так на кухне с ней сидел, чуть планёрку не отменил. А как у меня душевная драма – так «ты его не любишь». Вообще-то не ему решать, кого я люблю, кого нет. С другой стороны, в чём-то он был, конечно, прав. Что всё равно не отменяло того факта, что мне сегодня нифига не весело.

Ближе к концу рабочего дня в нашем кабинете появился Денис. Я сразу сделала максимально независимое лицо, на котором нет и не может быть места слезам. Касьянов о чём-то поговорил с Аней, потом подсел к моему столу. Мы посмотрели друг на друга.

– Ну как там насчёт 9 мая, звонила кому-нибудь из супервайзеров? – спросил он. Я ответила, что поедет четыре человека, включая меня.

В этот момент в кабинет зашёл Серёжа. Посмотрел на нас с Денисом и сказал:

– Ксения! Я же запретил тебе приближаться к Касьянову ближе, чем на три метра.

– Это что за прикол? – удивился Денис, посмотрев на меня, на Серёжу и снова на меня.

– Он считает, что я на тебя пагубно влияю, – сообщила я.

– Ну в целом он прав, конечно, – усмехнулся Денис, встал и быстро вышел из нашего кабинета.

Серёжа удивлённо посмотрел ему вслед:

– Он что, обиделся?

– Конечно, – возмущённо сказала ему я, – Касьянова что ли не знаешь? Он чуть что сразу обижается. Беги теперь за ним, извиняйся. Вдруг он сейчас насовсем уйдёт. Потеряешь ценнейший кадр Impulse Idea.

– Да я вообще-то пошутить хотел. Настроение тебе поднять. А то скажешь потом опять, что я сухарь.

– А ты и есть сухарь, Серёжа, – сказала я, – и вообще злодей. Касьянова вот выгнал ни за что, ни про что.

– Меня так просто не выгонишь, – заявил снова появившийся в кабинете Денис и подошёл ко мне. В руках у него была рулетка.

– Держи, – с очень серьёзным лицом сказал он, протянув мне кончик рулетки, – сейчас отмерим три метра. Не можем же мы ослушаться нашего директора, правда, Ксюш?

Мы старательно отмерили три метра, Денис попросил Серёжу переставить туда стул, стоящий возле моего стола, и уселся на него. Я сказала ему:

– Лови, – и кинула ему свой ежедневник, он же без него не может. Аня и Оксана с весёлым интересом наблюдали за нашим спектаклем. Мадонна периодически исподлобья поглядывала то на меня, то на Дениса.

– Ну что, Серёг, нормально так? По регламенту? – повернувшись к Серёже, спросил Денис.

Серёжа картинно закатил глаза, горестно сообщил, что Ксения действительно очень плохо влияет на Дениса и вышел. Касьянов вернул обратно стул, положил на стол мой ежедневник и тоже ушёл по своим делам. А я посмотрела ему вслед и задумчиво улыбнулась.

– Ей-богу, цирк, – надменно сказала Настя, – я немного разочарована Денисом. Он всё-таки наш руководитель, а ведёт себя как ребёнок.

На секунду я испытала что-то похожее на то чувство, когда на моих глазах Денису незаслуженно прилетело по лицу. Я поняла, что мне хочется взять свой ежедневник и как следует садануть им Мадонну. Я просто не могла оставить без внимания её комментарий. Я повернулась к ней и сказала:

– Настя, я обязательно передам Касьянову, что он тебя разочаровал. Уверена, его это ранит до самой глубины души. Даже представить не могу, как он это переживёт, бедный.

Оксанка фыркнула. Лесникова холодно глянула на меня и сказала:

– Не надо ему ничего передавать. Это бестактно. И да, я знаю, что ему действительно будет неприятно.

Попова засмеялась уже в голос и быстро написала мне в аське: «Срочно сообщи Касьянову, что он разочаровал Мадонну. Мы просто не имеем права скрывать от него такие вещи, он должен знать правду!».

Я написала Денису: «У меня плохие новости». Он ответил: «Зайди». Я встала и пошла к выходу, Оксана крикнула мне вслед:

– Только ближе чем на три метра к нему не подходи!

Я зашла в кабинет Касьянова, села рядом с ним, скорбно посмотрела на него. Выдержала паузу. Он осторожно спросил:

– Ксюш, да что случилось-то?

– Денис, даже не знаю, как тебе сказать. Лесниковой не понравилась наша сцена с рулеткой. Она сказала, что это цирк и что ты её разочаровал. Прости, что говорю это тебе, но лучше ты узнаешь от меня, чем от кого-то ещё.

Денис трагически подпёр голову рукой и сказал:

– Ну это всё, Ксюш. Это фиаско. Я не знаю, как мне дальше с этим жить.

Я положила ему руку на плечо и сказала:

– Держись. Ты должен быть сильным.

– А если серьёзно, Ксюш, ты не пугай так больше, – попросил Денис, – это я про «плохие новости». Я думал, реально какая-то беда.

– Да, ты прав, прости, я переборщила с трагизмом, – ответила я и пошла в свой кабинет.

Как только я села за свой рабочий стол, мне пришло сообщение от Поповой: «Ну как он?». Улыбаясь, я набрала ответ: «Тяжело. Не ходи пока к нему. Он плачет». Мы с Оксаной посмотрели друг на друга и расхохотались. Всё-таки у меня лучшие коллеги во Вселенной.

Глава 48

А вечером дома меня снова накрыла печаль. Я рассказала родителям про Стаса и поплакала ещё раз. Папа немного расстроился. Ему нравился Стас, потому что он умный, спокойный и с ним можно сходить на хоккей. Маме он тоже нравился, хотя, она считала, что он скучноват.

– Тебе всё-таки нужен человек с чувством юмора, – подытожила мама. Я была с ней полностью согласна.

Потом я позанималась стратегически важными делами: поменяла семейное положение на сайте ВКонтакте на «не замужем», переписала Стаса в телефоне с «Моего Стасика» на «Бывшего». Позвонила подруге Катьке и рассказала последние новости, на которые она отреагировала словами «да и нахрен он тебе нужен, он зануда».

Вообще, я – профессионал в расставаниях. За свои 28 лет я расставалась раз 15, из них 10 – с Павликом, своим самым придурошным бывшим. У меня уже была своя стратегия. Я знала, что тяжелее всего пережить первые три дня. Потом станет немного спокойнее, но через пару недель может накрыть снова, когда появится осознание того, что всё по-настоящему. Но может и не накрыть, как повезёт. Тем более, что это было уже второе за короткий срок расставание со Стасом, контрольный выстрел в голову, так сказать. В любом случае, на данный момент мне осталось официально пострадать пару дней, и потом жизнь вернётся плюс-минус в своё русло.

На следующий день я на работе уже, конечно, не ныла, а вполне себе спокойно и продуктивно работала. Ближе к обеду приехал Ярослав, мой клиент, который на прошлой неделе сильно накосячил с поставкой дегустационного кофе, и мне пришлось несколько раз гонять туда-сюда супервайзеров и выслушивать их не всегда цензурное негодование. В качестве извинений он пытался позвать меня в кафе, но я его тактично слила. И вот сегодня он приехал с извинительным тортиком. Позвонил мне и попросил выйти в холл. Видимо, не хотел при всех извиняться. Я пригласила его на кухню и предложила чай или кофе.

– Не откажусь, – весело сказал он, – раз уж вы, Ксюша, на свидание со мной не пошли, так хоть тут чай вместе попьём.

Я отрезала пару кусков тортика, мы сели за стол и разговорились. Ярослав со мной откровенно заигрывал, я давно это замечала, но сейчас он как будто бы решил перейти в наступление. Сначала в кафе позвал, сейчас вот торт принёс и комплиментами закидывает. Он был совершенно не в моём вкусе, да и к каким-то новым отношениям я была не готова, но его внимание мне, безусловно, льстило.

На кухню заглянул Денис. Посмотрел на Ярослава, на тортик и на меня. Потом снова уставился на Ярослава. Смотрел он на него так пристально, а Касьянов это умеет, что тот, бедняга, заёрзал на стуле.

– Понял-понял, отвлекаю вашу очаровательную сотрудницу, – смущённо сказал он, – пойду, пожалуй, вам работать надо. Вы, если что, звоните, Ксюш.

И быстренько ретировался, сопровождаемый пристальным взглядом Дениса.

– Денис, будешь тортик? – спросила я.

– Нет.

– А кофе?

– А у меня, кстати, в кабинете теперь своя кофемашина есть. И, между прочим, выше классом, чем эта, и кофе получается вкуснее, – он кивнул на кофемашину, стоящую на кухне.

– Ты на что-то намекаешь? – хитро поинтересовалась я.

– Ни на что не намекаю. Просто самоутверждаюсь за твой счёт. Тебе вот клиенты тортики дарят, очаровательная сотрудница, а мне – кофемашину, прикинь? – и улыбается. Весело ему.

Я демонстративно проигнорировала его дерзость и стала резать торт. Сейчас позову коллег, чтобы тоже чаю попили. А этот хам пусть у себя в кабинете сидит и пьёт кофе из своей дорогой кофемашины. На кухню заглянул Серёжа, внимательно посмотрел на нас с Денисом и спросил, продолжаем ли мы соблюдать социальную дистанцию в три метра. Этот риторический вопрос я тоже проигнорировала и предложила своему боссу:

– Серёжа, садись пить чай с тортиком, это Ярослав Гаврилюк проставляется, накосячил на прошлой неделе и приехал вот извиняться. А я сейчас всех позову.

Я обошла стоявшего посреди кухни Дениса и пошла собирать народ. Заглянула сначала к своим девочкам и позвала их пить чай с тортиком, а потом к дизайнерам со словами «срочный сбор на кухне». Глеб обрадованно спросил:

– Жрачка? – и в его глазах была такая неподдельная надежда, что, даже если бы я сейчас звала его не на торт, мне пришлось бы что-то придумать и всё-таки покормить нашего главного дизайнера. Но я звала их действительно на жрачку, поэтому я кивнула, и они с Юлей, отпихивая друг друга, рванули к выходу и чуть не снесли меня.

Когда я вернулась на кухню, Денис, который не хотел торт, раскладывал его по тарелкам, а Серёжа что-то читал в своём телефоне, напряжённо сдвинув брови. Через пару минут кухня наполнилась нашими коллегами, девочки и Глеб наливали себе кофе и чай, рассаживались вокруг стола, Оксана, которая вечно на диете, громогласно просила «ну только очень-очень маленький кусочек». Денис сел рядом со мной. Серёжа оторвался от своего телефона, красноречиво посмотрел на нас, но ничего не сказал. Видимо, он всё-таки сумел сделать выводы, что у нас не получается держать дистанцию, и снова уткнулся в телефон.

– Классный торт! Это «Эстерхази», – подтягивая две тарелки, себе и Глебу, сказала Юля, – Ксюн, это ты принесла?

– Самый классный торт – это шашлык, – сказала я, – не, не я принесла. Гаврилюк меня угощает.

– А что за повод? – спросил Глеб, отковыривая кусок торта из Юлиной тарелки.

– Да он на прошлой неделе с поставкой накосячил, вот теперь извиняется.

– Да ладно, говори, как есть: он к тебе подкатывает, – засмеялась Попова. – Он же тебя вроде даже на свидание звал, сама же говорила.

Все уставились на меня. Ну, Попова, лишь бы болтать.

– Не знаю, не помню, не было, – буркнула я.

– А чего ты его слила? – не угомонилась Оксана. Вот ведь привязалась! Да ещё и при всех. – Со своим ты рассталась. А тут на пороге перспективный мужик. Бизнесмен. Не хирург, конечно, зато свежий кофе у вас дома всегда будет. И, видимо, тортики.

– Она же сказала, лучший торт – это шашлык, – ответил Оксане Денис, – не с тем подкатил, видимо.

А я напомнила Поповой, что не только ко мне подкатывают клиенты, некоторые из них, к примеру, слепнут от её красоты, чем мгновенно вогнала бедняжку в краску.

– А меня Игорь «Томский бекон» на свидание звал, – подала голос Мадонна и кокетливо засмеялась. – Он сейчас в Томске, но скоро обещал приехать. Говорит, что всё время думает обо мне.

Я посмотрела на Оксану, та закатила глаза и сделала жест, как будто снимает лапшу с ушей.

Глава 49

После нашего спонтанного чаепития все коллеги честно помыли тарелочки и кружки и пошли в столовую обедать полноценно. Где-то около трёх часов дня в наш кабинет заглянул Денис и сообщил, что ему только что звонил Филипп. Он в бешеном восторге от всех девочек BTL, мы все невообразимо прекрасны, но он хочет, чтобы его акцию вела Оксана Попова.

– Поня-ятно, – с улыбочкой протянула я, как только Касьянов вышел, – вот и Попику жениха нашли.

– Ну всё, ну Ксюх, ну хватит, – жалобно попросила Попова, – у тебя вон гора поклонников, может же у меня хоть один появиться?

– Какая у меня гора? – я многозначительно постучала пальцем по лбу, – думай, что говоришь.

И в этот момент мне позвонил один из горы моих поклонников – супервайзер Вова и сказал, что попал в аварию.

– Ты живой? – испуганно спросила я.

– Да я-то живой. Я просто проехал только правый берег, а в три магазина на левом берегу я уже никак не успею. А у них почти нет дегустационного кофе на точках. Что делать-то?

– Так, погоди, – я схватилась за нижнюю губу, – у нас на складе есть. Ну, видимо, я метнусь, раз такое дело. Это надо тогда прямо сейчас ехать, старт же в четыре.

– Ксюшечка, а ты можешь их ещё пофотографировать тогда? Я просто не факт, что сегодня успею, пока сейчас ГИБДД дождёмся, это до ночи может затянуться… Хотя бы левый берег, правый я завтра проеду поснимаю. С меня коробка конфет!

– Ой, вот что бы вы все без меня делали, – с полным осознанием, какое же я золотко, вздохнула я и положила трубку. Мне надо было бежать на склад и тащить оттуда до своей машины коробку с дегустационным кофе. Припаркована я не близко, коробка тяжёлая. Надо попросить кого-то из наших мужчин мне помочь. Я взяла сумку, ключ от склада, сообщила девочкам, что сегодня я, видимо, не вернусь и вышла. Сунула нос в кабинет Серёжи, но его не было. Заглянула к Касьянову, но того тоже не оказалось. Куда все директора подевались? Может, свистнуть девчонкам, что руководство исчезло, и всем можно расходиться по домам? Естественно, я не стала этого делать, мне надо было торопиться на склад. Выходя из лифта на первом этаже, я встретила Дениса, который, видимо, выходил покурить.

– Ой, Денис, можешь мне помочь? – быстро спросила я.

– Могу.

– Даже не спросишь, что мне надо? – улыбнулась я.

– Вряд ли ты попросишь что-то, что мне не под силу, – пожал плечами Денис. Я быстро рассказала ему про ситуацию с супервайзером и что мне надо срочно ехать на три его точки. Денис похвалил меня за оперативность решения, взял со склада коробку и понёс её к моей машине.

– Спасибо, Денис, – сказала я, как только он загрузил коробку на моё заднее сидение, и отдала ему ключ от склада, – отнеси, пожалуйста, обратно в наш кабинет. Я, наверное, уже не вернусь.

– Никогда? – спросил Денис. – А как же мы без тебя?

Я закатила глаза:

– Ну господи, сегодня не вернусь. А завтра вернусь.

– Тогда до завтра, Ксюш, – улыбнулся Денис и ушёл.

Я успела всё: и дегустационный кофе по точкам развезла, и пофотографировала. Вот только на одной из трёх точек в отдел кофе и чая, как назло, вообще никто не заходил. Мы с промоутером Настей, той самой, которая когда-то выпивала с покупателями коньяк на акции Кремлёвой, трещали уже полчаса, и за это время мне с горем пополам удалось сфотографировать рядом с промостойкой ровно одного человека. А надо хотя бы пять-шесть. Тут меня посетила гениальная с моей точки зрения идея. Я сделала несколько кадров Насти с разных ракурсов, а потом прошлась по магазину и пофотографировала там покупателей. Задумка моя была такая: я их потом вырежу и прифотошоплю к промику. И кто я после этого: не гений ли? С чувством выполненного долга я уехала домой.

Когда на следующий день утром я подходила к офису, то встретила возле него курящих Серёжу и Дениса.

– Ксения, а что за фигня вчера была? – не поздоровавшись, заговорил Сергей. Видимо, пагубная привычка игнорировать приветствие передаётся воздушно-капельным путём. – Почему ты вчера ушла с работы в обед? Я захожу к вам в кабинет, а девочки говорят, что Ксюши нет и сегодня не будет.

– Она на точки поехала, – мгновенно ответил за меня Касьянов, – супервайзер попал в аварию, Ксюша его выручала, отвозила дегустационный фонд и делала фотоотчёт.

– А предупредить-то можно было? – спросил у меня Серёжа.

– Она меня предупредила, – опять ответил за меня Денис. – Не ругай её.

– Не ругай? – усмехнулся Серёжа. – Да я ей с некоторых пор слово при тебе сказать боюсь. Кто тебя знает, вдруг ты и мне в морду дашь.

– Ты главное меня в ответ не бей, Серёг, а то тебе ещё и от неё прилетит, – весело сказал Денис. Я с важным видом кивнула. Надо же и мне как-то принять участие в этой беседе, где за меня всё время говорит Касьянов.

– А между прочим, – подняв вверх палец, задумчиво сказал Серёжа, – я всё ещё помню ту Ксению, которая сама была бы не прочь стукнуть чем-нибудь Касьянова. А теперь, смотри-ка, готова драться за него.

– Я тоже помню ту Ксению, – улыбнулся Денис, – и эта мне нравится намного больше.

Я смутилась, быстренько проскользнула мимо них в дверь здания и пошла к лифту.

Глава 50

На работе я первым делом решила заняться вчерашними фотографиями. Открыла фотошоп и принялась упоённо приклеивать посетителей вчерашнего магазина к одиноко стоящему у стойки промоутеру. Получалось смешно и чудовищно нелепо. Я задумалась. Конечно, я могла бы попросить Вову сгонять сегодня на эту точку либо съездить туда сама. Но сегодня пятница. Май. Пробки. Настолько май и настолько пробки, что я приехала на работу без машины. Наученная горьким опытом прошлой пятницы, когда я ехала до дома ровно полтора часа и пару раз чуть не уснула за рулём, сегодня я забила на всё и поехала на метро. В общем, ехать на точку самой и без машины мне не хотелось. Можно было попросить Вову, но у него сегодня в планах правый берег, и он тоже может тупо не успеть. Это, конечно, его проблемы, но я же менеджер этого проекта и профессионал своего дела, значит, должна оптимизировать данную ситуацию. Что делать-то? Жребий, что ли, тянуть? Боженька, дай мне знак! Я подняла глаза к потолку, который в данный момент являлся для меня условным небом. Дверь нашего кабинета открылась, и в ней появился Касьянов. Интересно, этот знак как расценивать, подумала я и снова посмотрела на потолок, но там ответа не было.

– Что там? – проследив за моим взглядом, спросил Денис.

– Ищу умные идеи, – ответила я.

– И как, находишь?

– Не-а.

– Значит, не там ищешь, – сказал Денис и сел рядом со мной, – Ксюш, помнишь, у нас акция проходила по молочке где-то в начале февраля. Можешь сказать точную дату, когда у неё старт был, а то я документы что-то не могу найти.

Я открыла ежедневник и пролистала назад до февраля.

– Вот, старт был 9 февраля.

Мы оба посмотрели на открытую мной страницу, по краю которой с шестью восклицательными знаками моей разгневанной рукой было написано: «Касьянов – придурок!». Чем он так провинился передо мной в то злосчастное девятое февраля – я уже, конечно, не помнила, но, судя по всему, разозлил знатно.

Денис с немым укором уставился на меня.

– Не надо меня гипнотизировать, – попросила я, – ты прекрасно знаешь, что это устаревшие данные.

– Чем докажешь? – усмехнулся Касьянов и прищурился.

– А ты на слово поверь, – предложила я и тут же перевела тему. – Денис, а ты владеешь фотошопом?

– Ну так… В общих чертах представляю, как пользоваться. А что?

Я рассказала ему про покупателей, которых необходимо прифотошопить к промоутеру. И что съездить туда ещё раз ни я, ни супервайзер, скорее всего, не успеем.

– Ксюша, ты гений, конечно, – покачал головой Денис, – в следующий раз не мелочись, пусть девочки просто фотографируются в форме дома. А мы к ним прифотошопим и магазин, и промостойки, и покупателей.

– Ну к чему этот поток сарказма? – горестно вздохнула я и посмотрела на Дениса. – Ситуация патовая, надо её как-то оптимизировать. Как вы считаете, товарищ Касьянов?

– На мой взгляд, есть очевидное решение твоей проблемы, и оно совсем рядом, – усмехнулся этот любитель головоломок, – странно, что тебе самой оно в голову не пришло.

– Но мы же всё ещё помним, что думать – это не мой конёк и всё такое, да, Денис? – сказала я, в очередной раз огорчившись, что в его голове есть какое-то очевидное решение, а в моей нет примерно ничего.

– Хорошо, Ксюш, я скажу тебе, что делать, но при одном условии, – судя по его довольной улыбочке, условие будет какое-нибудь идиотское, в Касьяновском стиле, догадалась я. Он пододвинул мне мой блокнот и открыл его на чистой странице. – Делаем работу над ошибками. Пишешь здесь: «Касьянов не придурок». Ты должна исписать целую страницу.

– Денис, ты серьёзно? – я уставилась на него, своим многозначительным взглядом пытаясь воззвать к совести. Но о чём я: где Касьянов и где совесть?

– Абсолютно. Давай-давай, Ксюш. Потрудись хоть немного. Мы не ценим то, что достаётся нам легко.

Под пристальным взглядом его тёмных глаз я старательно исписала фразой «Касьянов не придурок» всю страницу ежедневника. Пока я делала работу над ошибками, подумала, что он всё-таки придурок, но вслух этого говорить не стала. Хотела даже один раз осознанно пропустить частицу «не», но он же, зараза внимательная, заметит и заставит ещё одну страницу писать. Вот бы сейчас зашёл Серёжа и узнал, что Касьянов ни за то ни про что приговорил меня к исправительным работам. Хотя, что сказал бы Серёжа? Сказал бы, что надо было держаться от Дениса на расстоянии не менее трёх метров. Что он меня предупреждал. С тяжёлым вздохом я повернула к Денису ежедневник.

– Молодец, – похвалил меня Денис, – а теперь посмотри вон туда.

Он показал на дверь. Классно. Дверь. Какие выводы я должна сделать? Что я должна таки встать и поехать по точкам?

– За этой дверью, – терпеливо пояснил мне Денис, – сидят профессиональные дизайнеры, которые прилепят твоих покупателей к твоему промоутеру за десять минут.

– А будут они это делать? – усомнилась я.

– Ну так найди для них аргументы, Ксюш, – улыбнулся Касьянов, – как таскать у тебя сушки и вафли – они первые в очереди, неужели не помогут тебе в такой ерунде? Зря ты их второй год прикармливаешь что ли?

И он, чёрт побери, снова гений. Я сообщила ему об этом, обрадованно вытащила флешку с фотографиями из компьютера и поскакала в отдел дизайна. Поскакала я настолько радостно, что, забегая в их кабинет, запнулась о порог, чуть ли не с мясом оторвала каблук у туфли и чудом не растянулась прямо на входе. Я очень грязно выругалась, добрые Юля и Глеб в качестве сочувствия истерично заржали, я выругалась ещё раз и похромала к Юлиному столу. Села возле неё, сняла свою красную туфлю, расстроено посмотрела на печально болтающийся каблук. Вот не ходила я на каблуках, нечего было и начинать. Несчастливые туфли, не иначе: я в них со Стасом рассталась, теперь вот такое безобразие со мной приключилось.

– Нога-то целая? – изволила всё-таки проявить настоящее сочувствие Юля.

– Нога да, каблук нет, – ответила я. Потом положила на её стол флешку и сообщила, что у меня просьба на миллион. В ответ на мою просьбу Юля сначала попыталась отмазаться, заявив, что ужас как занята и, может быть, завтра?

– Завтра рабочий день у вас, у тех, кто подчиняется нашему Правительству, а мы, последователи Серёжиных идей, завтра отдыхаем и морально разлагаемся, – напомнила ей я и использовала подсказанный Касьяновым аргумент, – и вообще, Юлечка, неужели все сушки, печенюшки и вафельки, которые я вкладывала в вас с Глебом все эти месяцы и годы, не принесут мне наконец дивиденды?

Я прихромала в наш кабинет, с порога пожаловалась девочкам на коварно оторвавшийся каблук и села работать. Ближе к концу рабочего дня, когда я грешным делом подумала, что Юля забыла про меня и мою просьбу, мне пришло от неё сообщение «открой почту». Я открыла и увидела буквально идеальный фотоотчёт. Я прямо залюбовалась. Главное, не говорить нашим супервайзерам, что так можно делать, а то они по точкам ездить вообще перестанут. И да, придётся мне и дальше прикармливать таких талантливых и отзывчивых коллег.

В шесть вечера мы с Анькой вышли из офиса и встали неподалёку от крыльца.

– Какие планы на выходные? – спросила она.

– Да я теперь по выходным всегда на даче, – ответила я, – а ты?

– Не знаю, – вздохнула подруга, – может, погуляю с кем-нибудь, на карусельки схожу, а то тоскливо как-то. А ты вообще как?

– По поводу чего? – не поняла я.

– Ну ты как будто бы три дня назад второй раз рассталась с парнем, нет?

– А, ты про это, – улыбнулась я, – а у меня свой лимит. Свои три дня я уже отстрадала, всё, хватит, начинается новая жизнь.

Анька чмокнула меня в щёку и убежала на остановку. Я глянула ей вслед, увидела, как на крыльцо вышел Денис и зачем-то решила его подождать.

Глава 51

Касьянов поравнялся со мной, и мы пошли вместе. Точнее, он пошёл, а я поковыляла. Денис тут же глянул на меня и спросил, что у меня с ногой. Я подняла ногу и поболтала ей в воздухе, продемонстрировав каблук, который теперь жил своей жизнью.

– Ну держись за меня, – предложил Денис и подставил локоть. Я взяла его под ручку, и мы пошли в сторону парковки. На углу здания я отпустила его руку: мне надо было идти прямо, к метро, а Денису – направо, во двор к парковке. Ох, как я пожалела, что приняла решение приехать на работу без машины! Но кто ж знал. Я попрощалась с Денисом и похромала к метро, но он тут же окликнул меня:

– Ксюш, погоди, а ты куда?

– На метро.

Он подошёл ко мне:

– А что случилось? Почему ты без машины?

– Да пробки выбесили. В прошлую пятницу до дома ехала полтора часа. Сдаётся мне, по пятницам лучше на метро гонять.

– Так ведь сегодня пятница не настоящая, значит, и пробки будут не настоящие, – улыбнулся Денис, – завтра же официально рабочий день.

– Ох, точно же! – расстроенно воскликнула я. – Вот я дура.

– Ну и как ты на одной ноге-то доберёшься?

Денис задумчиво посмотрел на меня, потом достал из кармана ключи от своей машины, поболтал ими у меня перед носом и спросил:

– А как тебе такое метро? Эксклюзивное отправление со станции «Касьяновская».

Я взяла из его руки ключ, другой рукой достала из кармана жетончик на метро, спрятала руки за спину и с улыбкой сказала:

– Пускай сама судьба распорядится, как мне поступить. В какой руке?

Денис усмехнулся и сказал:

– Ксюш, если в данный момент в роли твоей судьбы выступаю я, то просто поехали со мной и всё.

Чёрт его побери, этот человек всегда играет исключительно по своим правилам. Я вздохнула, вернула ему ключи, взяла его под руку, и мы пошли к его машине. По дороге я попыталась вручить ему жетончик, но он заявил, что для меня отправление со станции «Касьяновская» совершенно бесплатное.

Мы довольно быстро доехали до Димитровского моста, но на подъезде к нему, несмотря на ненастоящую пятницу, нас ждала вполне себе настоящая пробка. Денис, пару раз быстро глянув на меня, сказал:

– «И вот нахрена я с ним поехала? Хотела же пробок избежать. Сейчас все пробки соберём, ещё и этого Касьянова целый час терпеть. Лучше бы на метро пошла, так нет же, привязался. Не зря я его придурком считала».

– Не-не-не, – улыбнулась я, – мысли ты читать совсем не умеешь.

– Ладно, тогда так. «Господи, какое счастье, что этот прекрасный душевный человек догадался предложить меня подвезти. Я же специально ради этого сегодня без машины приехала. Надеюсь, эта пробка часа на три, хочу подольше побыть с ним вдвоём».

– И снова мимо, – засмеялась я, – знаешь, о чём я думаю? Вот повесили они на каждом столбе эту долбаную рекламу «Краски по металлу Gerda». Вот у них какая цель: повысить узнаваемость бренда или выбесить потенциального потребителя? Смотри, они же там через весь мост висят, щитов десять точно. Едешь, едешь по мосту и бесишься. Герда, Герда, Герда.

Я покосилась на Дениса, который теперь старательно изучал рекламные щиты, и сказала:

– «Что за странная девушка? Я её, значит, великодушно домой везу, а она вместо того, чтобы думать о том, какой я прекрасный человек, думает о красках по металлу».

– А ты прикинь, ты угадала, – засмеялся Денис.

– Ну простите, товарищ Касьянов! Какой смысл о вас думать, если вы рядом сидите?

– А когда не рядом – часто обо мне думаешь? – не глядя на меня, тихо спросил он.

– Чуть чаще, чем о красках по металлу, – ответила я.

– Поня-ятно, – протянул Денис, – давай тогда о них и поговорим. Вот ты спросила, какая у них цель: узнаваемость бренда повысить или выбесить потребителя. Так одно другому не мешает, Ксюш. Смотри, вот они сейчас тебя выбесили. А потом тебе понадобится краска по металлу. Придёшь ты в магазин, а там выбор такой, что глаза разбегаются. И тут твой взгляд упадёт на эту «Герду», ты вспомнишь, что когда-то видела те самые десять щитов на Димитровском мосту. И купишь её, потому что именно это название покажется тебе знакомым. Оно же так и работает. Что нас эмоционально цепляет, неважно, в негативном или позитивном ключе, то мы лучше всего и запоминаем.

– Нет, погоди, это я вроде как знаю, я же училась в Институте рекламы и связи с общественностью. Допустим, раздражающая реклама работает именно за счёт того, что бесит. Но смотри какое дело. Есть же такие люди, как я, которым информация в одно ухо влетает, а из другого вылетает. Вот у меня даже эмоциональная привязка не всегда работает. Например, я могу сходить в кино, выйду из него и скажу: «Ой, какой классный фильм, а какая шикарная любовная линия между этим высоким блондином и той загорелой девушкой с пушистыми ресницами». Понимаешь? Я через пять минут после окончания фильма уже не помню имена главных героев. А фильм мне очень понравился. Вот так и с этой «Гердой»…

Денис засмеялся:

– Ксюш, я прямо представил, как ты после моего первого рабочего дня у вас всем говорила: «Как же он меня бесит, этот, как его, ну тёмненький такой, на чёрной Audi».

Я тоже засмеялась и сказала, что уж его-то я запомнила сразу, и по имени, и по фамилии.

– Значит, я тебя выбесил как следует, – сказал Денис, кажется, с гордостью, – ну а вообще память же можно тренировать, есть же всякие техники запоминания цифр, лиц, имён…

– Ага, я знаю, я даже скачала себе как-то обучающее видео по улучшению памяти. И забыла про него, – мы снова оба засмеялись, – вот тебе хорошо, у тебя память феноменальная.

– Ну я бы феноменальной её не назвал, конечно, но да, не жалуюсь. Я знаешь, как стихи в школе учил? Пока предыдущие, те, кто до буквы «к» идут, читали, я быстренько запоминал и отвечал на пятёрку.

– Хорошо, что ты не какой-нибудь Антонов или Авдеев, пришлось бы учить, – улыбнулась я.

– А у нас, прикинь, был в классе Авдеев, – вспомнил Денис, – бастовал постоянно. Просил хотя бы иногда начинать с конца. И некоторые учителя, кстати, шли ему навстречу и делали так. Но мне-то с моей буквой «к» было пофиг, я так и так был где-то в серединке.

– А у нас, ты не поверишь, в классе была ещё одна Сазонова, но через букву «о», Созонова. Как же мы задолбались, что нас путают. Так прикол в том, что нам и оценки часто ставили наоборот. А она тупенькая была, и мне часто за неё двойки и тройки прилетали, а ей – мои пятёрки. А один раз к нам пришла новая учительница русского языка. Старая, противная такая. И после первой же контрольной она объявляет результаты и говорит, что у меня тройка. Я ей говорю, что она ошиблась, и что у нас две Сазоновых, только вторая через «о». Она говорит, мол, ошибки нет. Я ей говорю: «Но у меня не может быть тройки». А она мне: «А вы почему, Сазонова, такая самоуверенная?». И невзлюбила меня, прикинь, потом до конца года занижала мне оценки из-за этого.

– И что, ты потом учительскую на кирпичики разнесла, да?

– Не, я в школе тихая была.

– Ты? – он недоверчиво покосился на меня.

– Отвечаю, Денис, я была тише воды, ниже травы.

Мы погрузились в школьные воспоминания. Денис рассказал, что, благодаря хорошей памяти, его постоянно таскали по школьным олимпиадам, особенно по истории и литературе. И он, разумеется, выигрывал. Ещё бы Касьянов и проиграл, подумала я. А потом его учитель истории, мечтавший, чтобы Денис поступил на истфак, даже заболел, когда узнал, что тот пошёл на факультет психологии.

– Ты учился на психфаке? – удивилась я. – А там же, поди, одни девочки.

– Ну в основном да. Одно удовольствие было учиться.

– Поди в очередь за тобой выстраивались? И как ты от них отбивался?

– А кто тебе сказал, что я от них отбивался? – посмотрел на меня Касьянов.

Тем временем мы довольно быстро доехали до моего дома. Видимо, пятница и вправду была ненастоящая. Неожиданно я поймала себя на мысли, что сегодня я, пожалуй, была бы и не против постоять в пробке подольше.

У подъезда моего дома, когда я уже открыла дверь его машины, чтобы выйти, Денис спросил:

– Ты дойдёшь или тебя проводить?

– Да тут уже, наверное, справлюсь.

Мы попрощались, он уехал, а я поковыляла к подъезду.

Выходные я, как обычно, провела на даче. Погода была какая-то психованная: то сплошной стеной заряжал дождь, то палило жаркое солнце. Мы с родителями несколько раз пытались посадить картошку, но, как только мы выползали в огород, набегала тучка и портила наши планы. В очередной такой неудачный заход мы с мамой сели на крыльце, посмотрели на небо, с которого опять начинал накрапывать дождь, и мама сказала:

– Видимо, не судьба нам сегодня поработать на огороде.

Я кивнула и неожиданно вспомнила: «Ксюш, если в данный момент в роли твоей судьбы выступаю я, то просто поехали со мной и всё». Я подтянула к себе ноги, уткнулась носом в коленки и задумчиво улыбнулась, чувствуя, как по коже бегут мурашки.