Синдром вопля бесплатное чтение

Глава 1

Собрав последние силы в кулак, стараюсь добежать до конца эти несчастные метры, чтобы добить желанные 5 километров. Мне нравится ставить перед собой задачи, чтобы потом ощущать эйфорию от победы. Пробежка по утрам была одной из основных задач, а количество километров всегда было второстепенной.

Шаг, оттолкнулась, пробежала через невидимую линию, и на часах красуется красивое число 5,1 км. Толпа вокруг ликует, правда это ликование мнимое и только у меня в голове. Вытираю сырой лоб, зачесывая челку назад, и наклоняюсь вперёд, расположив руки на коленях. Одышка, горящие легкие и ощущение, что всё, за что я не возьмусь, у меня получается. Неплохой прилив коктейля из серотонина, эндорфина и дофамина с утра.

Сегодня суббота, а значит ничего интереснее, чем встреча с Ромкой в моей же квартире, меня не ждёт. Роман Колесников или, как его любила звать я коротко и лаконично, Ромка был моим лучшим другом, хотя, наверное, единственным другом, который у меня остался.

Ромка единственный, кто свято верит в то, что я "брошу диеты", возьмусь за ум и буду прежней Викторией Барановой, которую он знает с детства. Правда, не знаю, как долго у меня на телефоне существует калькулятор калорий, потому что не представляю свою рутину без этого приспособления, как и без трекеров.

Остальные друзья рассеялись со временем, так как посещать общественные места я уже не могла из-за своей тревоги съесть больше, чем должна за сегодня. Моя безопасная территория – моя съёмная квартира, где я знаю из чего готовлю, сколько в этом необходимых мне цифр для расчета.

Встав обратно в полный рост, делаю несколько упражнений, чтобы снять напряжение и справиться с тянущей болью в животе. У меня было две проблемы – желание похудеть, в которую я вкладывалась вся без остатка, и неумение контролировать себя во время этого процесса, поэтому иногда на всё смотрела через призму увеличения. И из-за первой проблемы я по полной страдала от второй.

От Ромки внезапно приходит сообщение: Мой рабочий день закончился раньше, что насчёт того, чтобы прогуляться по парку, а потом уже завалиться к тебе, чтобы посмотреть один из художественных фильмов из нашего чек-листа? P.s Я знаю, что ты не можешь отказать мне в прогулке, так как с радостью будешь нагуливать свои шаги. "

Усмехаюсь, глядя в экран телефона. Он действительно знал меня хорошо, поэтому со слабой улыбкой набираю ему быстро ответ: "Я за! Во сколько приедешь? Мне нужно в душ после пробежки."

Убираю телефон обратно в карман кремовых спортивных брюк, распускаю свою рыжую копну волос, которая была моей визитной карточкой в любом месте, где бы я не появилась, и шагаю в сторону дома. Моим любимым действием было красиво разметать волосы рукой, словно я их расчесываю пальцами, представляя в этот момент, что я приглашенная звезда ток-шоу.

Зайдя в подъезд новостройки, поднимаюсь по лестнице, во-первых, потому что жила на пятом этаже и это было моей дополнительной нагрузкой, во-вторых, лифты вселяли в меня страх оказаться замкнутой и спрятанной от всех, на случай если лифт остановиться. Поэтому старая добрая лестница была моей любимицей.

Щелчок, поворот ключа, и дверь открыта. Машинально захожу внутрь, снимаю кроссовки, убирая их на полку, стягиваю с себя куртку безрукавку, так как заниматься в одной кофте в конце сентября было холодно. Подхожу к зеркалу, ещё раз рассматривая себя, и это был явно не первый и не последний взгляд на себя сегодня. От родителей мне достались хорошие внешние данные: отцовские холодные зеленые глаза, длинные ресницы мамы и россыпь веснушек на всё лицо от них двоих. Собираю свою рыжую копну в высокий хвост, оставляя передние прядки, чтобы помыть их вместе с челкой.

Моя съёмная квартира была двухкомнатной, и мне вполне хватало места, чтобы разгуляться, да и это сильно не било по-моему бюджету. Иду в сторону спальни, чтобы взять сменную одежду. Моя комната была чуть ли не местом преклонения худым формам. Около кровати стоял алтарь, состоящий из пробковой доски, с наколотыми на нее моими мечтами, стояли свечи, подаренные когда-то подругами, в виде женских тел и ночник в стиле бутылки.

Моя карта желаний включала в себя всё то, что я боялась воплотить в жизнь. Будь я чуточку храбрее и рисковее, то давно бы уже жила жизнью мечты.

Моя комната отличалась порядком, потому что с детства меня научили как жить в чистоте, так и всё контролировать. Кровать заправлена, на рабочем столе порядок: сложенные в стопку тетради, учебники и стакан под ручки с карандашами. У стены напротив моего "алтаря" висело зеркало с полками, где стояли различные косметические средства и кисти.

Открыв шкаф, достала всю необходимую одежду и бодрым шагом направилась в ванную. Здесь моя рутина не продлилась долго, так как скоро должен был приехать Ромка, поэтому быстро смочив челку с прядками и нанося на них шампунь, смываю с себя пот после пробежки под горячим душем.

Быстро ополоснувшись и переодевшись, направляюсь обратно в спальню. Беру с кровати телефон, заметив новое сообщение от Ромки: "Приеду в течении часа, можешь не торопиться".

Расслабляюсь и убираю телефон. Наклоняю голову в разные стороны на раз-два, чтобы размять шею и привести свои разрозненные мысли в порядок. Сажусь за свой стол, чтобы накраситься и от того, какой макияж у меня будет сегодня, уже буду думать, что надеть. Макияж был не только моей отдушиной, но и средством неплохого заработка. Я подрабатывала в одном салоне, который находился в минутах 20-ти от моего дома, и делала макияж на заказ у себя дома, выставляя свои работы в одну из соцсетей.

Тем не менее тени, румяна, хайлайтер и помады для губ делали меня кем-то другим, и смотря на себя в зеркало я всегда видела не Викторию Баранову, а какую-то другую девушку, самозванку, причем довольно самоуверенную и самодостаточную.

Ставлю галочку в графе макияж и направляюсь к шкафу, быстро скидывая на кровать одежду. Джинсы с белой рубашкой были не устаревающей классикой, поэтому мой выбор пал на них. Встаю перед зеркалом, рассматривая конечный вариант. Природа, помимо данных родителей, одарила меня пухлыми ляжками, которые я всей душой ненавидела, и большой грудью, по моим меркам, из-за чего я ее прятала под безразмерной одеждой.

Ромка наверняка зайдет со словами: "снова превзошла себя!" Я тихо усмехнусь, зная, что мне от этих слов не легче, но вот той самозванке, другой Виктории Барановой эта лесть как сладкий мед.

Так и вышло. Колесников зашёл в мою квартиру с пакетом еды из ближайшего супермаркета, присвистнул, увидев меня, и широко улыбнулся, как мартовский кот. Мы быстро по-дружески обнялись, и вышли из квартиры.

Ромка был завидным женихом, по крайней мере так считала моя мама с тетей Леной, мамой Колесникова. Он был бритый и явно не с аккуратными чертами лица, скорее грубыми. Глаза голубые, пугающие, а над ними массивные лохматые брови, подбородок острый и ярко выраженное адамово яблоко. Ромка был фанатом японского фольклора, поэтому за ухом у него была татуировка иероглифа, про значение которого он никому не говорил, а на правой руке на все плечо уместилась катана, японское орудие.

– Я уволился с работы. – заявил он, когда мы только-только вышли из подъезда. Я недоверчиво на него посмотрела, на что он похлопал меня по плечу. – Честно, подружка.

– Тебе же нравилось работать… – проговариваю я, немного опешив. Колесников всегда был примером стабильности. От обычного менеджера до топ-менеджера в одной из фирм телефонной связи он поднялся в два счета. Общение с клиентами, возможность доминировать над подчинёнными и свой личный кабинет всегда были для него любимыми вещами.

– Не мой путь. – беспечно апеллировал Ромка. Он сел на скамейку с видом на детскую площадку, где уже во всю резвились дети в этот выходной. Закинул ногу на ногу и сщурил глаза, смотря на солнце. – Хочется большего.

– И о чем же ты мечтаешь? – тут же слетает с языка. О своих мечтах и целях мы кажется общались в последний раз, когда были в классе 11-ом, на выпускном, после бутылки дешёвого пива.

– Пока не решил, но думаю, что готов рискнуть.

– Тетя Лена не смириться с этим. – пытаюсь перевести его фразу в шутку, подкалывая его, и несильно ударяю в плечо.

– Она уже смирилась, что сын у нее на своем уме. – смеётся в ответ, словно обречённо, словно уже и сам смирился со своими личными поисками. – Выдала мне недавно, что уже и внуков не ждёт. Сын у нее не завидный жених, а оболтус, каких свет не видывал.

– Сильное заявление. – я заливаюсь смехом, обращая на себя внимание окружающих, но перестать шуметь не могу. Тетя Лена была известной паникершей и всегда преувеличивала что-нибудь. – А сам ты что думаешь?

– Жениться я всегда успею, а вот найти себя это долгий процесс. – Ромка достает пачку сигарет и зажигалку из кармана штанов, кивая мне головой и зазывая всё-таки прогуляться, а не так просто сидеть на скамье около дома. – Ты же на историка учишься, так вот успокой мою маму, скажи ей, что раньше люди и позже женились. И от этого никто не умер.

– Боюсь, что я могу тебя огорчить. Женщины выходили замуж позже, потому что их старались удержать в доме для ведения хозяйства, а мужчины, как можно скорее, искали себе жену, чтобы привести в дом дополнительные рабочие руки.

Ромка закатывает глаза, поднимает две руки вверх, признавая свое поражение, и закуривает сигарету, теряясь в ее дыму. Иногда я не понимала своего лучшего друга, он и вправду был на своем уме. У меня даже складывалось впечатление, что я полностью его не знаю, словно он бывает другим, самозванцем.

Колесников молчит, пока мы блуждаем среди деревьев. Я молчу, потому что витаю в своих мыслях. Друг явно не договаривал, а у меня возникал страх его спросить, что не так, словно это было чревато потерей.

Мы дошли до очередной скамейки, синхронно на нее сели, вытянув ноги и засмеялись. Просидели какое-то время на ней, спрятавшись от всех и разговаривая о музыке, вкусы у нас здесь совпадали, что было великой случайностью.

Ромка какое-то время даже сам пытался быть музыкантом, играл на гитаре на различных школьных вечеринках, а девчонки все по нему "сохли". Пел он, честно, красиво, только не профессионально, поэтому далеко и не пошел.  Отсюда и пошло, что наши родители начали считать его завидным женихом.

Мы вернулись в мою квартиру под вечер, готовясь засесть перед телевизором, чтобы посмотреть один из фильмов из нашего чек-листа. Никто об этом не знал, но мы создали свой "тайный претенциозный клуб любителей художественного кино". Правда, его любимым фильмом оставалась "девятая миля", а я любила все фильмы с Сандрой Буллок, но больше всего отдавала дань "Мисс конгениальности" и "Предложению".

Колесников зашёл следом за мной на кухню, сев на стул и дожидаясь, пока я приготовлю ему кофе.

– Две ложки без добавок, как ты любишь. – отдаю Ромке кружку, над которой ещё клубился дым, и отхожу к раковине, чтобы взять кружку себе и налить такой же кофе. Любовь к кофе была ещё одной нашей общей чертой. Сев за стол, вижу, что он готовится мне что-то сказать. – Выкладывай уже. Вижу, что ты на нервах. У тебя руки дрожат.

– Я уезжаю.

– Надолго? – машинально спрашиваю его, не дав и времени договорить.

– Не знаю, но думаю, что надолго. В Москву хочу, и не надо мне говорить про "Москва слезам не верит". – отмахивается он, зная кажется наизусть мое поведение, фразы и мимику. – Это только в нашем богом забытом городке прокатывает. Здесь хоть заплачься, ничего не изменится, пока мышление у людей не прогрессивное.

– Что делать будешь? – аккуратно задаю вопрос. Колесников был остр на язык.

– Татуировки буду делать. Сейчас учусь у нас, а там списался кое с кем, уже устроят на работу в салон. – отвечает Ромка и тяжело сглатывает. Ему даётся нелегко разговор, так как мы всегда шли комплектом да и делали всё вместе, а сейчас словно отрываемся друг от друга. – Я устал от стабильности. Сама понимаешь, что это мнимый фундамент, придуманный нашими родителями после "перестройки", а мне хочется рисковать, получать удовольствие от жизни, а не корпеть в офисе с утра до вечера. Мне больше не будет 21, так почему я так бездарно трачу свое время, а, дурашка?

Он всегда называл меня "дурашка". Даже не помню, как это пошло. Просто в один момент, как по щелчку пальцев, я перестала быть "Викой", став "дурашкой". Он даже контакт мой в телефоне так подписал.

– Может со мной рванешь?! Что тебе здесь терять! – поспешно предлагает Ромка.

– А что я там буду делать? – моя первая реакция потерянность.  Я не знаю, что буду делать. В голове туман, и словно ударили чем-то глухим по затылку так, что набатом повторяется "уезжаю".

– Я понимаю твою реакцию, но историк… Писать какие-то научные статьи про "путь из варяг в греки"? Это же не предел твоих мечтаний!

– Вообще-то я пишу про мифы древней Греции. – поправляю друга, поджав губы в трубочку.

– Ты поняла суть моих мыслей. – снова отмахивается, бросает взгляд в окно. Солнце село. На дворе темно, фонари не светят. – Не хочешь рискнуть?

– Зачем? Мне нравится то, где я. – опешив, очередной раз отвечаю я.

– Ну проиграешь ты, ну не получится, зато опыт.

– Это из серии: "Я не умею проигрывать, умею либо учиться, либо побеждать." – стараюсь разрядить напряжённую обстановку. Ромка усмехается и делает глоток кофе, расслабившись. – Прочитала в ВК, пока листала ленту.

– А я уже думал ты про себя: Виктория – в переводе победительница, а Баранова значит упертая. – продолжает мой стенд-ап Колесников и протягивает руку вперпед, положив поверх моей. – Не важно, что ты решишь, но я ещё месяц здесь, а потом уезжаю в город мечты. Правда, всегда буду ждать тебя в гости.

– Не выключай свет на своей кухне, я буду упорно лететь на него. – напеваю я одну из тех песен, которые играл Ромка на вечеринках, собирая вокруг себя фанатов.

– На улице холод, и русская осень, и ноги промокли в лужах совсем. – подпевает в ответ Ромка, сжав мою руку в своей сильнее.

Мы просидели на кухне до поздней ночи, так и не посмотрев кино. Я предлагала ему остаться у себя, чтобы он не возвращался поздно, но Колесников быстро оделся и убежал садиться в такси, чтобы не набежали деньги за ожидание.

Я вернулась на кухню, спрятала руки в волосах и опустила голову вниз. Внутри ничего. Мы остались наедине с моим безмолвным воплем.

Глава 2

Когда звонок громко оповещает об окончании пары, собираю вещи в сумку, и встаю с места, прощаясь с преподавателем. На входе меня перехватывает за локоть Алиса, староста курса, и в каком-то смысле моя бывшая подруга. На первом курсе мы были чуть ли не лучшими подругами, но со временем я вернулась в свой порочный круг диет и отдалилась от всех, а она нашла новую компанию. Правда, нам это не мешало хорошо общаться.

Алиса была симпатичной.  Про таких говорят спортсменка, комсомолка и просто красавица. И это было без преувеличения так. Она кажется была готова участвовать во всём, что только происходило в институте, как и я писала научные статьи, не раз выступала на конференциях. Фамилия, к слову, у нее была говорящая – Королёва, поэтому любое ее появление было выходом на подиум, где она главная звезда. А ещё Алиса подтолкнула меня бегать, когда я увидела у нее истории с каких-то марафонов, что пробудило во мне желание попробовать.

– Ты в салон? – аккуратно спрашивает Алиса, при это всё ещё придерживая меня за руку.

– Нет, все клиенты у меня закончились ещё с утра. – улыбаюсь ей в ответ и открываю дверь, чтобы мы вышли вместе.

– Тогда нам по пути. – моя приятельница ярко жестикулирует, а потом отпускает мою руку, чтобы поправить свои волосы.

За все 4 курса, которые мы шли рука об руку, Алиса не раз меняла цвет волос. Она кажется успела испробовать всю палитру цветов в парикмахерской: пепельный, рыжий, красный и иссиня-черный. Последний год Королёва придерживалась одного цвета, редко подкрашивая его. И, будучи шатенкой, она нравилась мне больше.

– На самом деле ты единственная, кого я рада видеть в этом месте. – хихикая проговаривает Алиса, а потом прикладывает палец к губам, говоря, что это тайна. – Я  устала от наших общий знакомых. – увиливает она, и теперь приходит очередь Королёвой открывать дверь.

Мы выходим из корпуса, когда на улице уже темно. Мне не нравится возвращаться домой поздно, когда на дисплее телефона высвечивается 18 часов вечера. И мне перестало нравится ходить на последние пары, начиная с третьего курса, когда наше расписание сдвинулось.

Аллея была освещена фонарями, поэтому мы шли не особо быстро, называя это прогулкой до дома. Алиса рассказывала о том, где бывала этим летом, как не хотела возвращаться на учебу, но осталась с мыслью, что остался один курс.

– У тебя ведь тоже изменились приоритеты с тех времён, как ты поступила на первый курс? Более чем уверена, что мои статьи по Древней Греции не уйдут дальше студенческих сборников. – парирую я, когда мы приходим к разговору о четвертом курсе. Один год до выпуска, и все мы разбежимся по своим делам.

– В жизни не буду работать по моему направление. – тяжело вздохнув, говорит Алиса и закатывает глаза. – Археология кажется была интересна мне на первом курсе, сейчас я просто хочу написать диплом и забыть обо всем, как о страшном сне.  У тебя такие же мысли?

– Да. – словно крик души слетает с моего языка, и мы вдвоем заливаемся смехом.

– Вот за это я и люблю тебя, Вик. – говорит Королёва и отвлекается на светофор.

Мы давно не общались так легко, поэтому дорога до дома кажется короче, чем обычно, за разговорами. Дойдя до моего подъезда, переминаемся с ноги на ногу. Алиса явно не хочет идти домой, а с таким же пылом хочет продолжать диалог. Я тоже не против этого, но мою квартиру последние два года посещал только Ромка, поэтому звать кого-то ещё равнялось выйти за пределы своей скорлупы.

– Может, хочешь зайти? – предлагаю я, пересилив себя. Зелёные глаза Алисы сразу загораются, сообщая, что она точно хочет.

– Я только за. – она расплывается в широкой улыбке и около уголков губ у нее появляются ямочки. Королёва чуть ли не визжит от радости.

Заходя в подъезд, Алиса, словно вскользь произносит: "Я помню про твой страх лифта!". Мне нечего ей сказать, поэтому робко улыбаюсь, и иду в сторону лестницы. По пути моя приятельница решает напомнить о том, как мы дружили, будучи на первом курсе. И, может, мы не общались так, как на первом курсе, но одна традиция точно не устаревала – мы всегда были партнёрами в каких-то совместных проектах.

– Я же в первый раз у тебя на новой квартире. – восторженно, только вспомнив, проговаривает Алиса и уже стягивает с себя пальто, вешая его на плечики. – Это надо отметить, что скажешь?

– Я из той группы людей, которые пьют только по праздникам. – констатирую факт, снимая с себя также пальто и вешая в свободное место.

– Отпразднуем это чаем? – перефразировала свои мысли Королёва, спрятав обе руки за спиной и привстав на носочки.

– Тебе повезло, у меня целая коллекция чая. – как хорошая хозяйка, веду свою гостью на кухню, показывая рукой, что где находится.

Она садится за стол и поворачивает голову вбок, рассматривая улицу. К тому времени, как мы пришли домой, время перевалило за 19 часов, и на улице стало ещё темнее. За окном завывал ветер, пока внутри шумел чайник.

– Даже не верится, что скоро конец. – первой тишину разрывает Алиса, я усмехаюсь. – Уже вижу, как получаю свой красный диплом, отдаю его родителям и работаю не по профессии.

– Чем хочешь заниматься? – парируя я, поставив две чашки на стол и коробку с чаем. Убирая салфетку со сладостей собственного производства.

– Я устроилась писать статьи в одну из газет, пока на полставки, но не намереваюсь останавливаться на достигнутом. – Алиса выбирает чай с барбарисом, опускает пакетик в чай и увлеченно берет зефир, приготовленный мной. – Ты кем себя видишь? Может откроешь свой салон?

– Для этого надо быть рисковой, я фанатка стабильности. – я смотрю в кружку, как над чаем клубится дым, и задумываюсь о том, каким же будет мой путь дальше. Ромка на той неделе заставил меня задуматься, когда звал с собой в Москву. И Алиса лишь подстегнула меня к тому, чтобы задуматься об этом сильнее. – Наверное, буду и дальше визажистом. Возможно, за этот год открою в себе ещё какие-то способности.

– Зефир оболденный. – на опережение выдает Алиса, при этом ее рука тянется за вторым десертом, и я подталкиваю рукой к ней ближе корзинку. – Вот какой процент того, что наши с тобой одногруппники будут работать по профессии? Он же низкий! Каждый год наше государство готовит кадры, которые выбирают работать не по профессии, потому что перегорают от своего выбора. Я перегорела на втором курсе, сейчас делаю вид, что мне это всё интересно.

– Правильные мысли. – отвечаю я. Как и Алиса, я перегорела учебой на втором курсе. Мой фитиль внезапно потух, однако мне нравилась романтика древних мифов, поэтому я ещё и держалась за них. – Меня звали работать в мою же школу.

– Мне кажется, что если ты устроишься в школу, то тебя затянет эта трясина, как бы ты не говорила, что это ненадолго. Скоро будет учебная практика в школе, отработаю свои положенные недели в школе и больше в жизни к этому не притронусь. – продолжает гнуть свою линию Королёва. – Мне кажется, что я говорю очень много. – она смеётся, заставляя и меня. – Мы так давно не общались, что мне нужно куда-то вылить свои мысли, да и от окружения я своего устала.

– Социальная батарейка на нуле?

– Типа того. – она прячет руку в волосах, разметая их в разные стороны. Королёва, как и Ромка, была остра на язык, любила спорить и отстаивать свои интересы, поэтому Алиса и стала старостой. – Кстати, у тебя будет время накрасить меня на следующей неделе?

– Мне нужно смотреть расписание в салоне. – задумываюсь, пытаясь вспомнить свой график. Прикладываю ладонь к затылку, водя ей вверх-вниз. – Тебе нужно в определенное время?

– Фотосессия с парнем, поэтому да. – радостно отвечает приятельница.

– Напишешь во сколько у тебя фотосессия, и я подберу время либо в салоне, либо у себя на квартире сделаю тебе макияж. – делаю глоток из своей кружки. – Даже скидку сделаю.

– Ты фея! – Алиса посылает мне воздушный поцелуй и смотрит на экран телефона, проверяя время. – Скоро Денис вернётся, нужно бежать домой. – она уже встаёт и готовится идти в прихожую. – Можно задать один личный вопрос?

– Давай. – мне кажется, что моей проблемы похудения ее вопрос всё равно не коснется, потому что Алиса сама была заводилой правильного питания, вечных тренировок и приверженка интервального голодания.

– Тебя раньше Рома встречал, а сейчас не появляется. Расстались? – она смотрит на меня заискивающим взглядом,  пока я стараюсь сдержать порыв смеха.

– Мы и не встречались никогда, – смеюсь я, пока Алиса покрывается румянцем. – Он готовится уезжать в Москву, поэтому в этом году ему не до меня. – пожимаю плечами, уже успокоившись.

– Неловко. – подводит всему итог Алиса и сама начинает смеяться. – Увидимся завтра.

Королёва выходит из моей квартиры, и я закрываю за ней дверь, получается с шумом. Иду обратно на кухню, чтобы помыть посуду и разобраться с тем количеством дел, которые мне ещё нужно было успеть за сегодня.

Ставлю чашки в раковину, готовясь приступить к мойке, но меня отвлекает звонок. Вытираю ладони об полотенце, висящие рядом с раковиной, и беру телефон в руки, хотя на звонок я ответить не успела. На экране высвечивается пропущенный от Ромки, а затем и сообщение от него: "Занята? Я придумал кое-что. План огонь!" Смеюсь про себя, наверняка снова позовет с собой, хотя ему было проще отказаться от привычной рутины, чем мне. Отправляю короткое: "не занята" и смотрю в экран, пока жду ответа от него. На экране висят три точки, сообщая, что он пишет, но прерывает и звонит мне.

– Есть возможность выйти со мной в скайп? Я такую схему придумал! – воодушевленно проговаривает Ромка, заставляя меня ещё раз усмехнуться.

– Для тебя я всегда найду время. – беспечно отвечаю, направляясь в сторону своей комнаты, чтобы сесть за ноутбук.

– Отлично, уже тебе звоню! – Колесников сбросил трубку прежде, чем я успела ответить.

Подготавливаю себе рабочее место, отодвигая тетради в сторону, а ноутбук ставлю по центру. Включаю гирлянду над столом, чтобы создать более атмосферный вид. Сев поудобнее, сгибаю одну ногу и прижимаю к себе, положив подбородок на колено. Друг отправляет вызов в Скайпе, и я без раздумий жму кнопку "ответить".

– В чем заключается твой план? – спрашиваю я, замечая, как Ромка расплывается в широкой улыбке и складывает руки в замок перед собой.

– Ты же ведёшь свой блог про макияж, почему бы тебе не вести ещё один, но про питание? Всё равно готовишь эти свои низкокалорийные блюда! – предлагает Колесников и качает головой, словно пытается уговорить меня.

– Для чего мне это? – смеюсь в ответ. Мне нужно каждое решение принимать долго, я не умею решать по щелчку пальцев. – Давай представим, что я инвестор, а ты предлагаешь мне свой продукт.

– Так, подружка, это кажется мой стиль, а не твой. – Колесников проводит рукой по затылку и кажется пойман в ловушку. Он не предполагал, что я буду ждать аргументов в пользу того, чтобы завести ещё один блог. – Сейчас век технологий, поэтому деньги можно поднять буквально со всего, если грамотно это прокламировать. Эта истина, которую нужно зарубить на носу. Потому что именно так я легко прошел путь от обычного новичка до топ-менеджера. – Ромка заготавливает ещё аргументы. – И потом людей привлекает кулинария, а твоя еда всегда вкусная, хоть и низкокалорийная. Не бойся заявить о себе миру!

– Мне это не надо. – хмурю брови. Ромка отлично знал, что я не люблю привлекать к себе внимание.

Большую роль в этом сыграло мое желание похудеть и один порочный круг диета-срыв-диета, чтобы не происходило я возвращалась к своим любимым трекерам. Я не хотела, чтобы мир видел меня такой, закомплексованной и с лишним весом. Стоит мне сбросить эти килограммы, и у меня начнется другая жизнь. По крайней мере это я говорила себе на протяжении пяти лет.

– Как пела Леди Гага: "Нет ничего плохо в том, чтобы любить себя, какая ты есть, потому что он сделал тебя идеальной, детка. Так что держи голову прямо, и ты далеко пойдешь."  – напевает Ромка, отбивая пальцами ритм по столу.

Он словно специально давит на меня, режет по живому, отлично зная, что у меня неприятие себя ещё со школы. Моя дисморфофобия развивалась не один год, моя нелюбовь к себе появилась не по щелчку пальцев. Я расстроено смотрю на него, желая закончить диалог и закрыть ноутбук.

– Хорошо, отойдем от темы. – Колесников всё же замечает мой поникший внешний вид. – Я купил билеты на поезд. Придёшь меня провожать?

– Спрашиваешь ещё?! – проговариваю немного расслабившись, хотя я всё ещё на него обижена. – Когда отъезд?

– Суббота, 16 октября.

– Две недели. – бурчу себе под нос. Ромка уедет, и у меня больше не будет никого. С другой стороны у меня не будет тормозов на пути к заветной цели – похудеть.

– Две недели, во время которых я буду тебя доставать. – у него на лице улыбка, как у мартовского кота.

В другой раз я бы улыбнулась в ответ, возможно, ответила такой же "теплой" фразой, но у меня внутри всё ещё растет обида, хотя сознательно понимаю, что она беспочвенная и Ромка не хотел меня обидеть. Колесников всегда был маяком сквозь тьму, который пытался вытащить меня своим светом, а я отказывалась принимать помощь.

– Предлагаю создать план или, как мы с тобой любим, чек-лист мест, которые нужно посетить за эти две недели! – из друга так и льется позитив и желание восполнить будущую нехватку нашего общения, но у меня села социальная батарейка, как говорила Алиса. Мне нужно побыть наедине.

– Давай мы обсудим это позже, – увиливаю от разговора, провожу рукой по затылку. – мне нужно готовиться к парам и ещё убираться по дому.

– Напиши мне, как будешь готова к этому разговору. – Ромка кажется уловил связь, поэтому отключился первым.

Закрываю ноутбук, отодвигаю его от себя. Встаю со стола, беря в руки телефон, и иду обратно известным маршрутом до кухни. Включаю плэйлист "для мониторинга", созданный мной же, чтобы распознавать, что я чувствую в данный момент. Мне нравилась романтизировать свою жизнь через музыку, называя ее саундтреками к моментам.  И в данный момент меланхоличная музыка заставляла меня расслабиться.

Закончив с кружками, сажусь за стол, включая телефон и открывая трекер с тем количеством калорий, на которые мне нужно завтра прожить. Долго всматриваюсь в цифры 250, просчитывая что на них можно съесть, но чувства обиды всё перекрывает и я решаюсь отойти от предложенных цифр.

Завтра целый день голод, чтобы все мои мысли были о другом, а не о том, что я снова отталкиваю от себя людей. Включаю приложение интервального голодания, ставлю план "целый день", и мои 24 часа начинают отсчет.

Кладу голову на руки, сложив их друг на друга. В голове набатом "я устала", но по-другому у меня не получается. Мой порочный круг диет спасает меня от бездны эмоций.

Глава 3

Я оттягивала, как могла, встречу с Ромкой. И отчасти это было из-за того, что я обиделась на его слова, так как до моего идеала мне не подать рукой и не заполучить это прямо сейчас. Упомянутый им "творец" не сделал меня худой длинноногой блондинкой с голубыми глазами, не сделал меня ходячим красивым клише.

И ещё я была эгоисткой. Мне было наплевать на чувства Колесникова, потому что в одночасье мне захотелось выбрать себя, а не кого-то. Ромка всё равно уедет, и у меня не будет никого, кроме меня. Поэтому мне пришлось учиться быть без друзей.

Встав сегодня пораньше, поверив в свои силы, я успела выполнить короткую тренировку, чтобы избавиться от отеков, взбодриться и стать ближе на один шаг к своей мечте. Спорт отвечал за выброс серотонина и за мое хорошее настроение.

Быстро одевшись в практичные джинсы с толстовкой, собрав волосы крабом и накрасившись в стиле "натуральный макияж", выбегаю из дома на пары, так как уже опаздывала. Утром мне не пришлось бежать на работу, потому что девушка отказалась от записи, и мне ничего не оставалась, кроме того, чтобы заняться готовкой. Вечером всё-таки придется идти провожать Ромку, потому что я обещала и игнорировать его дальше было не по-дружески.

Выполнив привычный маршрут по лестнице от квартиры до двери, выхожу на улицу, тяжело выдыхая. И снаружи меня встречает абсолютно не холодный ветер, не голые деревья и не шуршащие под ногами листья. Меня встречает безэмоциональный, словно чистый лист, Ромка, сидящий на скамейке. Я замираю, прирастаю к асфальту ногами, шумно сглатываю накопившуюся слюну и обречённо смотрю на него, чувствуя, что вот-вот у меня на глазах проступят слезы.

Колесников набирает что-то в телефоне, а потом прикладывает его к уху, показывая, чтобы я повторила последнее действие за ним. Сконфуженно берусь за телефон, который только начал звонить, а на дисплее высветилось "Ромка". Подношу трясущимися руками мобильник к уху, смотря на друга, стоящего буквально в метре от меня.

– Привет, в этот раз сбросить трубку не получится. – твердит он, смотря на меня с прищуром, а потом и вовсе усмехается.

– Абонент временно недоступен. – произношу я, ощущая ком в горле и боясь сделать шаг.

– Как и все предыдущие разы. – он снова издает смешок, подходя ближе. Поднимаю голову вверх, смотря на него снизу вверх и чувствуя себя пойманной и беззащитной овечкой.

– Мне нужно на пары бежать. – будто вымаливаю возможность сбежать, хотя отлично знаю, что никуда не убегу, и стоит Ромке подойти ещё ближе, как я сдамся тут же. – Ты уезжаешь.

– Мой поезд вечером, а целый день свободен. Со всеми друзьями я уже успел попрощаться несколько раз, а с лучшей подругой вижусь только сегодня. – Ромка сделал шаг, я застонала от бессилия и от своей беспомощности, потому что мне будет тяжело без него. – Так пары или попрощаешься со мной?

– Искуситель. – бью кулаком по его груди, и он усмехается, прижимая меня резко к себе.

– Прогуливать пары ты научилась и без меня. – снова заливается смехом Колесников, пока меня бросает в дрожь от всего. Шмыгаю носом и отвечаю на его крепкие объятия. – Я скучал. – Ромка провел рукой по моим волосам, и я ещё больше начала задыхаться от чувств, которые наполняли меня в этот момент.

Мне казалось, что тону и у меня нет спасательного круга.

– Я ужасная подруга. – шепчу, уткнувшись лицом в его излюбленную темно-зеленую толстовку. Ромка гладит меня по спине вверх-вниз, словно успокоить хочет, но это малодейственно.

– Давай сбежим куда-нибудь до того момента, пока мне не нужно будет на вокзал. Да и я договорился с Кириллом, что он привезет мои вещи вечером. – Колесников взял меня за подбородок, чтобы видеть мое лицо, и качнул головой, ожидая ответа.

– У меня же нет возможности убежать?

– Ты не можешь в очередной раз сказать мне, что абонент недоступен.

– Я ненавижу резкие изменения планов, но мы сбегаем.

Одного предложения хватает, чтобы заставить Ромку улыбаться ещё сильнее, чем до этого. У меня складывается впечатление, что ещё чуть-чуть и его уголки губ достанут до ушей. Перекидываю сумку на другое плечо и достаю телефон из кармана, быстро набирая сообщение Алисе: "Ромка уезжает сегодня в Москву, поэтому меня не будет. Прикроешь?" Ответ приходит мгновенно: "Забей и расслабься, придумаю что-нибудь."

– Я составлял топ мест, которые мы должны посетить, но кто-то меня проигнорировал, поэтому мне кажется мы успеем только в одно место.

– Давай купим еды и посидим в парке.

– Тоже можно, но ты не ешь всё, что есть на полках магазинов. – он ехидничает, зная, что мой поход в магазин всегда очень долгий, потому что вчитываюсь в каждый состав. – Кофейня? Кофе на вынос?

– Уговорил. – сильнее прячу нос в своем огромном шарфе и плетусь рядом с Ромкой. – Как тетя Лена?

– Сказала, что раз меня не будет, то будет донимать тебя. И…

– И? – повторяю за ним, чтобы узнать больше.

– Она волнуется, что ты не общаешься со своей мамой.

– Ты отлично знаешь, почему мы редко общаемся. – фыркаю на Колесникова, и тетя Лена была в курсе моих взаимоотношений с мамой. – Я разговаривала с ней на той неделе.

– Если бы я со своей общался раз в пятилетку, то она бы меня уничтожила. – друг пытается перевести разговор в шутку, но мы оба отлично знаем, что наши мамы отличаются темпераментами.

И моя уже давно живёт в своем придуманном мире, и нет той женщины, с которой мне хотелось делиться каждым событием, произошедшем за день. Мы не близки с моего подросткового возраста, потому что она замкнулась в себе, а я чувствовала слишком много и не могла спокойно реагировать на ее "отсутствие". Мы были как лед и пламя.

– Ещё она попрекает меня тем, что даже у Кирилла есть девушка, а у меня нет. – продолжает делиться всем Ромка, и я громко цокаю. – Сказала: "Я была бы рада любой девушке, потому что Вику ты видимо не приведешь в качестве невестки".

– Ужас. – громко смеюсь с последней фразы. Мы всегда были друзьями, всегда были как брат и сестра, и я не смотрела на Колесникова как на своего парня. Он абсолютно отличался от всех моих бывших.

– Согласен. – процедил Ромка сквозь смех и положил свою руку мне на плечо, сжав пальцами. – Расскажешь, что делала все эти две недели, что не могла со мной встретиться?

– Отлично знаешь, что я тебе избегала. – парирую на скорости, потому что никто, кроме Колесникова, не знал меня. Он прекрасно был осведомлен, что в какие-то моменты, когда я чувствую себя абсолютно подавленной, то обрываю связь со всеми. – Повторюсь, но ты уезжаешь, а я останусь тут одна со своими бедами.

– Боюсь предположить, что ты в очередной раз решила сесть на голодовку. У тебя щеки впали.

– Мне всегда нравилась твоя дедукция. Ничего не скажешь?

– Меня ты не слышишь, да и ругаться в последний день не хочу. Это твоя жизнь, и если ты в своей истории хочешь гнаться за невидимым идеалом, то не буду тебя останавливать.

– Давишь на жалость.

– Нет, чувствую, что здесь я бессилен, и бороться с собой ты должна наедине. – Ромка сглатывает.

До кофейни мы идём в тишине, мне нужно осознать сказанное им, а ему кажется нужно подавить в себе желание продолжать учить меня уму разуму.

Середина октября не радовала от слова совсем. Каждый день накрапывал дождь, ветер становился всё морознее, а дни всё мрачнее. Возможно, мое состояние заставляло меня видеть всё вокруг таким суровым, словно на меня надели темные солнцезащитные очки и всё теперь рассматривалось через призму всего темного.

Ромка отодвигает мне стул, но сам не садится за столик. Он, как джентльмен, берет на себя расходы, убегая покупать кофе. Рада, что он отлично знает меня, поэтому ему не приходится повторять мой обычный заказ. Только дождавшись кофе, поблагодарив бариста и пожелав ему хорошего дня, Колесников возвращается за стол.

– Капучино с корицей, как ты любишь.

– Ты уже распланировал, что будешь делать, когда приедешь в Москву?

– Любительница планов у нас ты, а я двигаюсь по течению. – пытается увиливать, пока я недоверчиво анализирую его поведение. – Конечно, у меня есть план! Меня встретит знакомый, а там я заеду на съёмную квартиру и послезавтра выхожу на работу.

– Трудоголик.

– Ты такая же. – переводит на меня стрелки, я театрально поднимаю руки вверх, признавая своё поражение в словесной перепалке. – Если я позову тебя в Москву как гостью, то ты приедешь?

– Не могу обещать, но я постараюсь, потому что ты кажется не особо горишь желанием скоро возвращаться в наше захолустье.

Ромка усмехается и отводит взгляд, значит я попала в суть. Более чем уверена, что он как и все "искатели своего пути", будет оттягивать возвращение домой, потому что это будет значить его проигрыш, его падение в яму.

– Можно я тебя сфоткаю на память? – вдруг, придя в себя, задаёт вопрос Колесников, и я не могу отказать его плутовскому взгляду в смеси с этой дьявольской ухмылкой. – Отговорка "у тебя уже миллион моих фотографий" не принимается.

– Хорошо, но потом ты сфоткаешься со мной! – уже диктую свои правила игры, приподнимая бровь и складывая руки на груди.

– Договорились!

Друг наводит на меня камеру телефона, поэтому приходится сориентироваться. Кладу оба локтя на столешницу, стараясь не задеть стакан, кладу на ладони подбородок, чуть приподнимая голову, и щурюсь, смотря на лампу и едва улыбаясь. Обычно при таком свете и ракурсе у меня хорошо видны веснушки.

– Сфоткаемся на улице? – закончив фотосет, проговорил Ромка, тут же натягивая свою кожанку, которую вешал на спинку стула. Мычу в ответ и встаю следом за ним.

Кофейня, которую мы посещали вместе неоднократно, остаётся позади. Пока мы идём прогулочным шагом по заваленной листьями улице, Колесников пытается меня разговорить, а ещё кладет свою руку мне на плечо. Я от него не отстаю, поэтому приобнимаю одной рукой со спины.

Впереди расстилается улица, горят фонари, и наше прощание близиться. Мои отношения с парнями сложно было назвать удачными, потому что мы расходились в пылу ссор, но Колесников был единственным парнем в моем окружении, который терпел меня уже столько лет, что я не берусь считать.

Мы доходим до неработающего фонтана в пустом парке. Вокруг редко снуют люди, поэтому попросить кого-то нас сфоткать подобно выигрышу в лотерее. Приходится выкручиваться, ставлю свой телефон в отверстие фонтана и отхожу к Ромке, чтобы мы сделали наши последние фотографии. Краем глаза замечаю, что он улыбается и подмигивает. Мы принимаем какие-то странные позы: ниндзя, крылья самолёта и звёзды. Именно так бы я их обозначила.

– До вокзала идти пешком 20 минут. Знаю, что ты не можешь отказаться от этой соблазнительной идеи!

– Конечно, мы идём пешком!

– Мама и парни уже там. – словно невзначай бросает он, когда мы выходим из парка.

Мой разговорный лимит на сегодня исчерпан, а Колесников наговориться со мной не может, но сдается. Достав наушники, отдает один мне, а второй вставляет себе в ухо, включая один из моих плэйлистов. Ещё одним достоинством моего лучшего друга было то, что он был фанатом моих музыкальных подборок.

В наушниках включается один из тех треков, которые я относила к категории "вспомнить счастливые моменты и погрустить". И получается очень иронично, во-первых, что это мой трек для светлой тоски по прошлому, во-вторых, это песня Найла Хорана, посвященная бывшей любви, где он признается в чувствах и в том, что не может отпустить возлюбленную, видя ее везде.

Ромка подпевает, но его акцент заставляет меня смеяться, несмотря на то, что голос у него завораживающий.

– Забавно, что в этом старом городе всё остается без перемен. Мы так далеко от звезд. – когда песня закончилась, цитирует Колесников и смотрит на меня, заставляя краснеть.

До вокзала мы доходим всё же спокойно, слушая мелодичные символичные треки про прощание, но стоит пройти через металлоискатель, как Колесникова для меня не существует. Он уходит к своим друзьям, снова с ними прощаясь. Я знакома с ними, но мне не интересно их внимание, зато меня привлекает возможность пообщаться с тетей Леной.

– Привет, Вик. – радостно пытается выдавить из себя мама Ромки, но по ней видно, что присутствие на вокзале ей даётся тяжело. Она вздрагивает каждый раз, когда подносит платок к носу. – У меня неважный вид.

– Вы прекрасно выглядите. – пытаюсь уговорить ее, вставая рядом и приобнимая за плечи. Женщина шумно вздыхает, и слезы с удвоенной силой начинают течь по ее щекам.

Тетя Лена выглядела хорошо для своего возраста, всегда выглядела хорошо, сколько я ее помню. Уверенная, подтянутая, с королевской осанкой и поставленной речью. Колесников говорил, что она занималась балетом какое-то время, но бросила без причин. В любом случае она выглядела привлекательно, несмотря на слезы. Волосы по плечи цвета пепельного блонда, модное драповое пальто, сапоги и платье черного цвета в горох. Губы подчёркнуты помадой цвета пыльная роза.

– Боюсь, что с такой эффектной девушкой, как ты, соревноваться мне будет сложно. – в ответ делает она мне комплимент. – Не понимаю, почему Ромка мой на тебя внимание не обращает. – тетя Лена заводит любимую мелодию, словно у нее заела пластинка. – Молодой человек, с матерью своей попрощаться не хочешь? – мама Колесникова переводит речь в другое русло, обращаясь к сыну и отрывая его от разговора с друзьями.

– Ты словно хоронишь меня. – шутит мой друг, подходя к маме, и тут же захватая ее в крепкие объятия. Тетя Лена кажется фарфоровой куклой в руках высокого сына. – Очень сильно буду по тебе скучать! Обещаю звонить каждый вечер, и вот увидишь, пройдет время, и я перевезу тебя к себе.

– Лучше будь в порядке, мне большего не надо. – проговорила женщина в ответ уже свое напутствие.

Меня накрывает осознание, ударяет обухом по затылку, оглушает и оставляет одну на пепелище. Я поднимаю голову вверх, чтобы слезы предательски не катились по щекам и не были достоянием всех окружающих. Это удается мне плохо, поворачиваюсь спиной к Ромке, чтобы успеть привести себя в порядок. Тем не менее одного "Дурашка" хватает, чтобы довести меня до дрожи во всем теле от истерики.

– Обещала, что не заплачешь. – говорит Ромка, приобнимая меня со спины. Его голову ложиться мне на макушку, и я отказываюсь в ловушке. Мне невозможно выбраться из его лап.

– Давай обойдёмся без обещаний. – проговариваю сквозь слезы, замечая боковым зрением, что на нас косятся друзья Ромки.

– Бери трубку, пожалуйста, ладно?

– Постараюсь обойтись без абонент временно недоступен.

– Я уже скучаю.

– Расстояние: версты, мили… Нас расставили, рассадили, чтобы тихо себя вели по двум разным концам земли. – цитирую Цветаеву, горячо любя и зная это стихотворение наизусть, никогда не представляя, что оно будет мной использовано в таком контексте.

Объявляют посадку, Колесников целует меня в макушку, вкладывая в поцелуй целительный смысл, добавляя в конце "будь в порядке". Снова подбегает к маме, обнимая ее на прощание, а после быстро бежит к своей компании, без колебаний пожимая каждому руку.

Мой лучший друг забирает свои сумки, машет рукой на прощание и удаляется в вагон, теряясь среди набежавшего на посадку народа. Меня приобнимает со спины Тетя Лены, и я не имею ничего против, потому что мы обе лишились части себя прямо сейчас на перроне.

Колесников машет рукой в окне, а потом уходит. Вытераю свои слезы, мечтая, чтобы пошел дождь, и у меня была бы мнимая причина, почему растеклась тушь. В голове заевшие строчки из ещё одной песни, чтобы погрустить, "Я вижу тебя в последний раз? Это слёзы или долбанный дождь?"

Друзья Колесникова прощаются с нами, всё также странно смотря на меня с прищуром. С тетей Леной всё же мы стоим до конца, пока поезд не уезжает в сторону Москвы. И единственное напутствие, которое вертится у меня на языке: "лишь бы жернова большой человеческой мясорубки, которая затягивает в Москве, не переломала Ромку".

***

Я выхожу из квартиры Колесниковых около 10-ти вечера, потому что не смогла отказаться от предложения чаепития. И я не смеялась так до упаду последние две недели. Вместе с тетей Леной мы вспоминали детство, она рассказывала о своей молодости, о том, как занималась балетом и бросила его из-за отца Ромки, как познакомилась с моими родителями, когда переехала в наш двор и как была рада, что её сын связался со мной, а не с плохой компанией.

Тем не менее я прирастаю к полу ногами, потому что у меня есть возможность увидеться с мамой. Наша квартира на два этажа выше, и в последний раз мы виделись летом, когда я помогала ей с заготовками.

Оцениваю свои возможности, все плюсы и минусы от встречи, и всё же решаюсь подняться. Еле держусь за перила, передвигаясь по ступеням на ватных ногах. Дойдя до квартиры, меня бросает в жар.

Рука непроизвольно тянется к звонку, хотя у меня всегда с собой есть ключи от дома. Однако сейчас я чувствую себя непрошеной гостьей, а не дочерью. Долго ждать не приходится, мама открывает мне дверь, застывая на месте.

– Привет. – тихо произношу, оценивая ее. Она ещё больше погружалась в себя, у нее потускнели глаза и цвет волос, а руки были не такими нежными как в детстве, скорее морщинистыми. – Ромка уехал, и я решила зайти тебя проведать.

– У тебя же ключи были! – придя в себя, охает она и отходит в сторону, быстрее запуская меня. Я неловко захожу внутрь, мнусь на пороге, пока вешаю вещи.

Ничего не изменилось с того момента, как я переехала. Грязное зеркало около вешалки, старые обои и слабый свет от лампы. Мама бежит на кухню, скорее ставить чайник. Я и не замечала, как она постарела.

Дохожу до кухни, здесь тот же холодильник, которому уже давно было пора в утиль, но на нём все также висят магниты, привезённые отцом из командировок и мои детские открытки. На столе вышитая скатерть, покрытая сверху прозрачной клеенкой. На плите отполированный чайник, сковороды. На столе блюдо с моей любимой шарлоткой с корицей. Она ещё не разрезана, словно мама ждала моего прихода и боялась тронуть пирог.

Она садится напротив меня, и мне кажется, что для нее становится шоком, как я выросла. Мы отдалились, когда умер отец. Мама тяжело пережила его смерть, собирала по крупицам снова и снова его образ в своей голове. Застряла в том моменте, когда я была подростком, у нее была работа секретаршей, а отец мотался по работе по городам нашей необъятной родины. Правда, его подвела любовь к выпивке и цирроз печени, сгорел как спичка, но не от работы, а от любимой водки.

Он был прекрасным мужем и отцом до того, как связался с бутылкой, после все события наложили на меня отпечаток и не могу сказать, что я его возненавидела, скорее считала неудачником. Отец попал под раздачу, его уволили, у него случился кризис, и от былого семьянина ничего не осталось, только пепел от воспоминаний.

– У тебя взгляд отцовский, такой же тяжёлый. – говорит мама и встаёт выключить чайник. Мне остаётся только переваривать полученную информацию. – Как чувствовала, что ты придешь. Приготовила твой любимый пирог.

Ничего не отвечаю, пытаюсь заставить себя съесть кусок любимого пирога, но часть меня начинает говорить, что в этом много калорий, сахара и все мои старания будут напрасными. Другая часть говорит, что мама обидится, если я не съем, а не хочется ее расстраивать.

У меня ком в горле, дрожь в руках и слезы подступают к глазам. Я так устала от того, что боюсь любой еды и не могу позволить себе то, что безмерно люблю, зная, что это приведет к моему срыву.

– Я, наверное, попью только чай. Наелась всякого у тети Лены. – часть меня, которая за порочный круг диет, побеждает, и я отказываюсь от любимого лакомства.

– Может останешься до утра? На улице уже темно, да и позавтракаем с утра вместе.

– Да, хорошая идея. – даже не пытаюсь бороться. Знаю, что это бесполезно, поэтому беру кружку в руку и делаю несколько глотков ромашкового чая.

Мне хочется взять маму за плечи, растормошить ее и поговорить обо всем: о моей боли, о том, как же мне приходится вести борьбу с самой собой, как я буду скучать по Ромке, как я ненавижу свою трусость и жизнь. Однако мы сидим с ней друг напротив друга как незнакомцы. От нашей былой близости ничего не осталось, мосты разрушены, они сгорели и не видно возможности, их починить.

Пока есть чай в кружке, мы разговариваем, но это вопросы из разряда: "как учишься?". На ее следующий вопрос, чем я буду заниматься после учебы, отвечаю, что меня позвали в салон на полную ставку и скорее всего пойду ещё повышать квалификацию визажиста. Она смеётся, приговаривая, что в 11-ом классе мне хотелось преподавать историю.

Возможно, это был бы интересный опыт вести пары по Древнему миру, но боюсь, что часть меня разочаровалась в системе образования и уже перегорела несколько раз этой идеей.

– Спокойной ночи. – говорю напоследок, вставая из-за стола.

Мама остаётся за столом, сидит и не шевелится. Я иду в сторону своей комнаты, маршрут кажется могу пройти даже закрытыми глазами. В моей спальне и правда ничего не изменилось с того момента, как я уехала. На стене различные грамоты за участие в олимпиадах, фотографии с бывшими друзьями. На окне раньше стояли цветущие кактусы, но сейчас они перекочевали на подоконник кухни. На двери шкафа висит зеркало, правда, грязное. Нужно провести в квартире генеральную уборку.

Сажусь на диван, и вверх поднимается пыль, от чего я чихаю. Беру телефон в руки и замечаю сообщение от Ромки: "сеть поймал, соседи забавные – пожилая пара. Если это моя новая жизнь, то мне нравится. Жалко, что ты будешь теперь не в тридцати минутах ходьбы."

Закрываю глаза и снова ощущаю эту пустоту внутри, потому что мне не нравится моя жизнь. Я делаю шаги назад, а не вперёд. Поворачиваю голову в сторону зеркала, долго всматриваюсь в свой силуэт. И в отражении самозванка, другая я с мнимой уверенностью в себе. Потому что на деле я трусиха.

И вот я в этой точке невозврата. Сижу в одиночестве в своей комнате, рассматриваю себя со стороны, чувствуя липкое отвращение к себе, внутри буря эмоций, снаружи каменное лицо. Я не имею возможности вымолвить ни слова, звук глухой. Теперь я была во власти синдрома вопля.

Беру в руки телефон, потому что мне нужно выразить куда-то свои эмоции, я так больше не могу. Писать Ромке, что мне невыносимо плохо, значит быть эгоисткой и делать ему хуже. Решаюсь на то, на что в здравом уме я бы не согласилась. Создаю свой блог в ВКонтакте, давая ему имя : "Викки знает, что делать".

Папа часто в детстве называл меня "Викки", поэтому это будет возвращение к себе, к тому беззаботному ребенку с мечтами и жизненным кредо "без риска нет веселья".

В описании пишу : "Для тех, кто как и я, любит пребывать в выдуманном мире, не имея возможности выразить свои эмоции или мысли в реальности".

Закончив с описанием, пишу свой первый пост:

"Вы спросите, а почему Викки знает, что делать? А в описании уже заложен ответ. В детстве мне нравилась Ханна Монтана со своей двойной жизнью, популярностью, классными парнями и друзьями. Сейчас я далека от этого, но, наверное, мое придуманное альтер-эго Викки сможет взять на себя ответственность и исправить ситуацию.

И первый пост я хочу посвятить тому, в каком состоянии я начинаю борьбу за свою классную жизнь.

Мама в детстве, читая сказки перед сном, всегда старалась наводить меня на какую-нибудь мысль, тем самым развивая во мне умение думать. Я уже не вспомню, какая эта была сказка, когда мы яро обсуждали ее сюжет, но отлично помню, что мы придумали свой синдром. Синдром вопля, если быть честной. Синдром вопля – испытывать сильную боль, отвращение, разочарование в себе, желать это куда-то выплеснуть, но не суметь, так как звук не выходит. Весь ужасный спектр эмоций заключен внутри, засекречен и запечатан без возможности раскрытия.

И сейчас я подвержена этому синдрому, хотя лучше бы валялась дома с ОРВИ. Мой единственный друг, которого я точно буду упоминать еще часто, уехал исполнять свою мечту. В блоге дам ему кличку Спаситель. Наверное, он был тем человеком, который заряжал меня своей долбанной непробиваемой харизмой. Учеба и работа не приносят удовольствие, а я сама погрязла в ненависти к себе. Неплохой список характеристик, неправда ли?

Если вы потерялись, не знаете, куда идти и боитесь всего, то будем держаться вместе."

Выключаю телефон, убирая его куда-то за спину. Поворачиваю голову вбок, всматриваясь в темноту за окном, спрятанным занавесками. Я не могу так и ничего вымолвить, но прихожу к мысли, что пора меняться и что мой синдром – это то самое дно, с которого мне придется подняться.

Глава 4

Быстро набираю новый пост в перерыве в “Викки знает, что делать”:

"Как в одном из треков пелось, что такое осень? Это небо, плачущее небо под ногами…

Что такое осень для Викки? Это время потерь. Разрыв с друзьями, расставания с парнями… И это кажется наложило отпечаток, потому что все три месяца я пребываю в меланхолии, хотя могла бы как Лорелай, из сериалы Девочки Гилмор, пить кофе и никогда не унывать…

Первое, что я сделаю на пути к своей идеальной жизни, так поменяю уже сложившиеся традиции и установки.

Считаю, что  осень не повод уходить в спячку и унывать.

И как говорил мой спасатель: "Мне больше не будет 21, так почему я так бестолково трачу это время?

Поэтому по прогнозу Викки в октябре мы знакомимся, общаемся, ходим на свидания и проживаем свою самую лучшую жизнь."

И нажимаю кнопку опубликовать.

С моей импульсивной попытки создать личный блог, чтобы делиться своими мыслями и строить другой образ Виктории Барановой, прошло меньше недели. Подписчики стабильно приходили каждый день и без различных махинаций в виде пиара. Видимо они нашли в моих постах нечто личное, что трогает их за живое.

Поэтому сидя в салоне и листая ленту новостей, я витала в своих мыслях и думала о новом контенте и плане действий, и как резко может измениться жизнь без твоего ведома. Периодически поднимая голову вверх и смотря на часы, я ждала последнюю клиентку на сегодня.

Меня радовал тот факт, что после работы приду домой и мне не нужно будет готовить очередной реферат или доклад. Потому что в начале недели из-за тревоги и страха одиночества я увлеклась учебой. У меня давно не было таких продуктивных дней, потому что я через силу заставляла себя учиться, считая, что мой аттестат по профессии историка мне в жизни не пригодиться.

– Вик, – ко мне подходит Ирина, директор салона и по совместительству парикмахер. – клиентка не придет, можешь идти домой.

– Она когда это сообщила? – тяжело вздыхаю, но стараюсь спокойно отнестись к этому, потому что просидела на рабочем месте около часа.

– Только написала сообщение. – Ирина садится в кресло рядом со мной и зажимает виски. Она иногда делала так на работе, чтобы справиться с мигренью.

– Принести обезболивающее? – в кабинете руководительницы всегда стояла коробка с букетом различных таблеток. И я, и другие девочки иногда бегали, чтобы принести таблетки.

– Подожду пару минут и сама схожу в кабинет, если будет надобность. – сквозь боль проговаривает Ирина, не смотря в мою сторону. – Правда, можешь идти домой. Я салон закрою минут через сорок.

– Хорошо. – вскакиваю с места, готовясь уже убегать. – До встречи. – произношу напоследок, схватив пальто с вешалки на входе и заматываясь до носа в шарф.

Накинув сумку на плечо, выхожу на улицу. С каждым днём становилось всё холоднее. Осень уступала зиме, до начала которой было рукой подать. На календаре уже был конец октября, от чего было сыро, порой противно и дожди шли не прекращаясь. Под ногами валялись жухлые листья, прилипшие к подошве ботинок.

До дома дохожу под музыку в наушниках и под накрапывающий дождь. Плэйлист этого дня назывался "осень с любовью", и треки в нем были как мои, так и те которые добавлял Ромка. Так что от попсы бросало в рок, что было довольно экспериментально для меня. Я была фанаткой по большей части треков с заедающими  припевами и лирикой, разбивающей сердце.

Пробравшись в квартиру, стягиваю с себя промокшие пальто, собираю сырые волосы в низкий хвост и смотрю на свое отражение в зеркале. Макияж поплыл, тушь, которая обещала мне водостойкость, проиграла в битве с дождем.

Смыв макияж, отправляюсь на кухню, чтобы взяться за первый пункт из моего чек-листа: "выйди наконец из своей скорлупы". Я поставила перед собой цель модернизировать рецепт любимой шарлотки с корицей, немного изменив состав, чтобы мне было не так страшно начать есть.

Однако меня отвлекает звонок Ромки по телефону, поэтому приходится зажать мобильник между ухом и плечом, наливая в этот момент крепкий чай. Мы созвонивались с Колесниковым почти каждый вечер с момента его отъезда. Он звонил, чтобы рассказать о своих впечатлениях в городе мечте.

– Занята? У тебя вроде запись была на вечер. – начинает разговор друг, и мне кажется, что, не видя его, могу предсказать в какой позе он сидит и что делает в этот момент.

– Клиентка не пришла, поэтому я дома. – парирую в ответ и сажусь на стул, пристально всматриваясь в окно. На улице уже потемнело и от того, уже хотелось завалиться спать. – Как твой день?

– Сегодня было больше клиентов, чем обычно. Три. Подряд. – восторженно говорит Ромка. – И я пришел недавно, на самом деле разговаривать уже нет сил, но тебя услышать хотелось.

– Романтик ты, Колесников. – смеюсь и делаю глоток чая с чабрецом.

– Как твой день? – упускает из вида мою фразу, хотя знаю, что он наверняка покраснел.

– Сходила с утра на пары, выступила с докладом про экономику конца 90-х начала 2000-х, а потом пошла в салон. Правда, была всего одна клиентка. – отвечаю я, думая, что рассказать ещё интересного. – Планирую печь шарлотку с корицей, но по-другому рецепту.

– Шарлотка с корицей от твоей мамы всегда была выше всяких похвал. – сладостно тянет Колесников. – Запишешь мне на видео свой рецепт? Возможно, найду в себе силы приготовить.

– Кулинарный блог Виктории Барановой? Специально постараюсь над эстетической стороной видео. – шучу, а Колесников молчит в ответ. Ощущаю, что его серое вещество в мозге выдало ему очередную гениальную идею.

– А я давно говорю, что тебе нужен свой блог! Пора заводить, Вик, и радовать других своими рецептами. – неугомонно продолжает гнуть свою линию Колесников.

– Я подумаю на досуге. – знаю, что отвечать по-другому бесполезно. – Иду, кстати, завтра с твоей мамой в кафе сплетничать.

– С моей мамой? – искренне удивляется друг. – Более чем уверен, что вы с ней подружитесь ещё сильнее, и она будет вдвойне ждать тебя, как мою девушку. Ей не нравилась ни одна из моих девушек.

– Буду честно, но твоя бывшая Наташа мне тоже не нравилась. Она была напыщенной. – хихикаю в трубку. Чай в кружке закончился, поэтому встаю из-за стола, чтобы сделать новую порцию.

– Маме она тоже не нравилась, поэтому, когда мы расстались, она выдала мне: "слава богу". И о чем вы будете говорить с ней завтра?

– Обсуждать тебя очевидно. – продолжаю глумиться над ним. Ещё чуть-чуть и он сдастся моим шуткам. – На самом деле у нее никого не осталось, чтобы общаться, а я не против ее компании. Моя мама на контакт не идет.

– Я рад, что ты не оставила ее одну. Спасибо. – искренне говорит Колесников, и от его слов у меня тепло на душе. – Ты чудо, Виктория Баранова. – Колесников тяжело дышит в трубку. – Я, наверное, пойду побегаю, чтобы наедине с собой побыть. Жду свое видео по готовке шарлотки.

– Я отправлю тебе ссылку на видео из своего нового блога.

Колесников, смеясь, сбрасывает трубку, и я закрываю глаза на несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Включаю на телефоне продолжение нашего с Ромкой плэйлиста, и берусь за набор продуктов для любимого пирога: красные яблоки, яйца, разрыхлитель, сахарозаменитель, и вместо привычной белой муки выбираю цельнозерновую, отдавая ей дань за все полезные вещества.

Снимаю короткое видео, чтобы позже собрать картинку воедино. Закончив со съёмкой, замешиваю тесто, как обычно, а позже принимаюсь за резку яблок, давая тесту отдохнуть. После также прибегаю к съёмке, стараясь идеально подбирать угол, свет и наполнение.

Размазав тесто по форме, раскладываю яблоки и посыпаю сверху любимой корицей. Позже ставлю пирог в уже разогретую духовку, и сажусь за стол монтировать ту часть видео, которая у меня уже есть. Останется добавить только момент разрезания теста и как пирог ломается под напором ложки.

И чтобы зря не терять время, решаюсь на создание этого странного блога. Даю ему ник "просто с Викой", в статусе добавляю "кулинарный блог Виктории Барановой с измененными рецептами любимых сладостей". На аватарку ставлю не так давно приготовленный мной лавандовый чизкейк.

К тому времени, как я справлюсь с поставленными задачами, пирог поднимается в форме и приходит время его достать. Поставив на стол, снимаю с удачного ракурса и разрезаю на куски, чтобы позже сломать ложкой. Как рецепт идеального любимого пирога с корицей, так и эстетичного видео с его приготовлением оказывается на виду всех пользователей сети. Быстро перемещаю пальцами и копирую ссылку, отправляя ее тут же Ромке со словами: "Я сделала это! Знакомьтесь с личным кулинарным блогом самой Виктории Барановой."

От Ромки тут же приходит сообщение: "Надеюсь, что ты приготовишь мне его, когда мы встретимся."

Отправляю без задней мысли ему следующее сообщение: "Я, наверное, к тому времени стану богатой, и мои десерты станут слишком востребованными!"

Убираю телефон и откусываю кусок от пирога, так как он остыл. От осознания, что я знаю, какие в нем ингредиенты, примерное количество калорий, мне легче. Я держу всё под контролем.

***

Я встречаюсь с тетей Леной у входа в небольшой итальянский ресторан, который она выбрала сама. Ничего не имела против ее решения. Уже говорила об этом, но она выглядит отлично для своего возраста. Сегодня на ней брючный костюм серого цвета, белая футболка, и темное пальто, а волосы собраны в пучок. Ее чувство стиля с детства было для меня удивительным.

– Как сказал бы Ромка, снова сама себя превзошла. – проговорила она, обнимая меня.

– Тетя Лена, вы мне в этом нисколько не уступаете. – в ответ делаю ей комплимент, и мама Ромки расплывается в широкой улыбке. – Давайте зайдём, а то дождь накрапывает.

Она подхватывает меня под руку, заводя внутрь. И у меня складывается впечатление, что мы "старые" подруги, которые собрались, найдя время в своей рутине, чтобы обсудить всё насущное.

Мы выбрали столик с двумя креслами, около окна с видом на симпатичную аллею через дорогу. К нам сразу подошёл импозантный молодой человек с меню, оставив его на столе. Аккуратно придвинув кресло к столу, я начала изучать меню.

– Рассказывай, как у тебя дела! – между делом говорит тетя Лена, перелистывая страницу и не отрывая глаз от изучения блюд.

– На работе ждут, когда закончу универ, чтобы я могла работать на полную ставку. В универе перестала гнаться за чем-то и пытаться прыгнуть выше головы, потому что устала от этой мороки. – откладываю меню, выбрав страницу с тем, что мне приглянулось. – Ромка звонит каждый день.

– А матери родной этот сорванец за неделю позвонил всего два раза. – она качает головой, продолжая рассматривать наименования. – Я всегда говорила, что у вас с ним какая-то своя особая связь. Как только вы познакомились, это сразу стало понятно.

Я не могу в точности вспомнить нашу встречу, потому что мне было лет пять, но точно помню, что Колесниковы пошли знакомиться с соседями, и мы были не против знакомства, в отличие от других жильцов. Мой отец на тот момент был примерным семьянином и любителем позвать гостей, от того запомнился всем как добродушный хозяин. Ещё тогда я хотела быть похожей на тетю Лену, потому что она статно держалась и выглядела эффектно. Ромка уже тогда был хулиганом: руки у него тощие и в синяках, волосы коротко стрижены. После долгого осмотра его улыбки можно было смело заявить, что и зубов у него было явно меньше, чем написано в учебниках анатомии. Мой лучший друг любил черепашек ниндзя, футбол и малиновое варенье.

– Как ваши дела? – любезно задаю вопрос в ответ, пока к нам не подошёл официант.

Однако приходится отвлечься на называние выбранных блюд. Мой взгляд привлек сезонный салат, состоящий только из овощей, но его обещали полить особенным соусом. И мне ещё тяжело было есть как в людных местах, так и калорийную пищу. Тетя Лена выбрала пасту с морепродуктами и уговорила меня взять грушевый пирог.

– Пребываю в одиночестве, от чего наступила осенняя хандра. – отвечает мама Колесникова и откидывается спиной назад. – Пытаюсь научиться жить одна, потому что жила всю жизнь с кем-то: сначала старшая сестра, потом соседка в общаге, муж, который ушел, как только наступил кризис в отношениях, и сын, который отличался своей импульсивностью. Унаследовал от своего отца. – она легко рассказывает о своих переживаниях. – На самом деле теперь мне не нужно обращать внимание на кого-то, кроме себя, и я решила составить список вещей, которые всегда хотела сделать, но не решалась. Планирую записаться на парные танцы, например, бачата. Говорят очень чувственный танец, да и мне не помешает общение с ровесниками.

– Уверена, что это замечательная идея! – пытаюсь поддержать ее начинания, так как тетя Лена не раз поддерживала меня. – Я хотела составить подобный список, но мне не хватает времени на все свои желания.

– Тебе скорее не хватает времени, чтобы понять, что ты действительно хочешь. – парирует в ответ она и поправляет выпавший локон. – Какие у тебя мечты?

– Сходу не скажу… Это как-то сложно, но, наверное, когда-нибудь открыть свою студию красоты, выпустить кулинарную книгу и помириться с мамой.

– Вы разве в ссоре?

– Отчасти, – я млею на месте, ощущая, как выворачиваюсь наизнанку. – мы перестали общаться, как мама и дочь, когда умер отец. Она закрылась в себе и в своем придуманном мире, где всё хорошо, а я хочу ее растормошить.

– Твоя мама кажется порвала общение со всеми, с кем только можно, после потери. Со мной она тоже почти не разговаривает, хотя раньше мы были подругами. – делает вывод из всего вышесказанного Тетя Лена. – Однако это похвально, что ты хочешь всё исправить. Рома так и не хочет мирится с отцом, злиться на него.

– Ромка он же не обидчивый, скорее упертый, если вобьет себе что-то в голову, то и верит в это. – отшучиваюсь я, потому что отношения с мамой всегда были для меня больной темой, как и для Колесникова отношения с отцом, отчего мы и не обсуждали с ним это никогда.

– Твоя правда. – отвечает тетя Лена и приступает к поеданию своей пасты.

Мой салат выглядел менее аппетитно, чем паста, но для первого выхода в общественное место спустя долгое время это было вполне приемлемо. К сожалению, я не могла пустить всё на самотёк, довериться своему организму, отчего и продолжала контролировать то, что ем.

Сезонный салат на удивление оказался очень даже вкусным, поэтому отметив ингредиенты и соус, отложила рецепт у себя в голове, чтобы готовить периодически.

– Наверное, затрону очень личную тему, но я правда очень надеюсь, что мой сын найдет девушку похожую на тебя. – внезапно говорит моя собеседница, и я впадаю в оцепенение.

– Вы мне льстите.

– Если бы, – вздыхает она и поднимает руки к небу при этом. – Вспомнить его бывших, так это уже мрак и ужас. Одна истеричка, названивала ему без причины и устраивала скандалы, а он срывался в любое время суток извиняться. Другая, не смотря на возраст по паспорту, ребенок, инфантильная, безответственная и ожидающая чуда. Ни с одной нормальной меня не познакомил. – тетя Лена кладет обе руки на стол. – Только ему не говори, что я так отзываюсь о его девушках. В любом случае приму его выбор, но скрипя зубами.

Едва улыбаюсь, потому что отчасти согласна с мамой Колесникова. У него не то чтобы был плохой вкус, но все его девушки были проблематичными, "энергетическими вампирами", и не внушали мне доверие. Однако, как и тетя Лена, об этом я ему не сообщала, чтобы не расстраивать и не заставлять передумать.

И ещё часть меня хотела, чтобы мама не боялась высказываться о моих отношениях с бывшими. Когда у меня случалось расставание, то я звонила в первую очередь не маме, а Колесникову, который как экстренная скорая помощь через мгновение уже звонил мне в дверь. Мама была знакома только с одним моим парнем, и то знакомство не удалось, потому что она была где-то, но не с нами.

Отвлекаюсь на телефон, потому что Тетя Лена встаёт из-за стола и уходит в уборную. На экране высвечивается три сообщения одно от Ромки, а два других от неизвестных мне девушек. Первым решаюсь прочитать сообщение Колесникова: "У меня уши горят, наверняка меня с мамой моей обсуждаете! Хотя про уши я преувеличиваю. Набери меня, как разойдетесь с ней, мне тоже интересно, о чем вы говорите."

Быстро набираю ему в ответ: "Ты, конечно, мой лучший друг, но всё секреты останутся за столом! Я всегда могу посплетничать с тобой о другом."

Открываю следующую сообщение, отправленное в мой блог, так как свою страницу к "дневнику самозванки" я не стала прикреплять: "Привет! По прогнозу Викки в октябре нужно знакомиться, что насчет взаимного пиара? Очень нравятся твои мысли. Могу отправить ссылку на свой блог, если будет интересно".

Меня одолевают странные мысли, но проанализировав страницу девушки по имени Надежда Майорова, я сделала шаг назад, отказавшись от предубеждений. Набираю в ответ: "Привет! Заманчивое предложение, и я бы с радостью посмотрела дневник".

Открываю следующее сообщение, которое в этот раз прилетело в мой кулинарный блог: "Добрый день, мне понравился рецепт шарлотки! Возможно, моя просьба покажется наглой, но было бы здорово увидеть измененный рецепт тирамису."

Также анализирую страницу девушки, в статусе у нее указано имя Вера, и абсолютно нет фотографий, кроме аватара, что настораживает не хуже, чем просьба от первой незнакомки. Тем не менее воспитали меня отчасти дружелюбной девочкой, поэтому отвечаю ей: "Привет! Надеюсь, что ты не имеешь ничего против перейти на ты. Я ещё не думала о следующих рецептах, но в ближайшее время у меня, наверное, получится приготовить и тирамису."

Блокирую телефон и убираю его куда подальше. Внутри, в солнечном сплетении, возникает странное чувство, словно предчувствие чего-то хорошего. И к этому времени уже возвращается тетя Лена, а за ней спешит официант с десертом, по которому стекает карамель.

И я отвлекаюсь от всего мирского и тревожащего меня.

Глава 5

Сегодня с утра отменили пары под предлогом, что преподаватель заболела. И я не скажу, что была расстроена, будучи на первом курсе подобные ситуации выбивали меня из колеи. Меня разочаровывал тот факт, что я не смогу узнать что-то новое. Сейчас на четвертом курсе я понимаю, что это больше времени, которые можно посвятить как своему блогу, так и работе.

После хороших новостей о выходном среди недели мне написала Алиса в личные сообщения с вопросом: "не могла бы ты меня накрасить для вечернего мероприятия?" Я подумала, что работы до вечера у меня всё равно нет, поэтому с лёгкостью могу и накрасить Королёву.

Она пришла минут через двадцать, в сыром пальто и с зонтом, с которого стекала дождевая вода. Ее темные волосы забавно вились от влажности. Алиса выругалась на погоду, пока снимала свои ботинки.

– Иду вечером в ресторан с родителями Дениса, хочу выглядеть так, чтобы они перестали меня сравнивать с его бывшей. – сердито произнесла моя приятельница, пока проходила вглубь квартиры.

– Ты встречаешься с Денисом, а не с его родителями. – констатирую я, доставая всю косметику и выставляя ее на стол, пока Алиса смотрится в зеркало и пытается спасти убитую прическу.

– Я хочу потешить эго, чтобы меня лелеяли. – не менее самоуверенно произносит Королёва, садясь уже на стул передо мной. – Давай менее вызывающе, более нежно.

– Уберу подальше палетки с кричащими цветами. – шучу я, и вправду убирая подальше несколько палеток, которые мне не понадобятся. – Уже почти ноябрь, через месяц практика в школе, ты готова?

– Это будет мой первый и последний раз, когда я переступлю порог школы. – отвечает Алиса с закрытыми глазами, так как я приступила к макияжу, накладывая тональник на лицо. – Ей богу, не знаю, чему я их научу. А ты готова?

– Морально нет, – не отнекиваюсь от ее вопроса. – но ради диплома придется пересилить себя.

– Не знаю даже когда браться за этот дурацкий диплом, не хочется писать за несколько дней до сдачи. – Алиса цокает, и ее веки подрагивают. – Иногда думаю, а может к черту учебу! Теряю время зря, а потом вспоминаю, что мне осталось от силы полгода потрудиться.

– Я такого же мнения. – закончив с тоном лица, приступаю к контурингу и скулам. – Ты уже придумала в чем пойдешь? Хочу понимать какие цвета использовать в макияже.

– В бежевом брючном костюме, если и производить впечатление, то в качестве уверенной в себе бизнес-вумен. Готовлю проект для программы молодых предпринимателей, надеюсь, что после гранта мне откроются все двери. – мечтательно говорит Алиса, и ее грудь тяжело вздымается.

Я не стала уточнять, какой проект, потому что Королёва никогда не унималась. И сегодня она могла готовить проект по покорению космоса, а уже завтра проект по взламыванию соцсетей по щелчку пальцев. Она всегда была такой амбициозной, непоколебимой и креативной.

– Я создала свой кулинарный блог. – произношу невзначай, да и чтобы закончить неловкую паузу.

– Сама пришла к этой идее или подсказал кто? – Алиса кажется загорается моей фразой, ее веки сильно подрагивают, когда я наношу тени, и моя кисточка смазывает уголок.

– Под напором Ромки, он не унимался долгое время. – быстро тараторю, стирая смазанный глаз и готовясь наносить светло-бежевые тени снова.

Мой выбор макияжа пал на довольно банальный вариант: светло-бежевые тени, сверху черта цвета приближенного к охре, небольшие аккуратные стрелки и приклеенные блёстки под глаз и чуть выше уголка глаза.

– Как у него, кстати, дела? Москва ещё не поглотила? – продолжает Алиса, но при этом реагируя более спокойно.

– Работает с утра до вечера, ближе к ночи возвращается домой и уходит на пробежку по улицам, рассматривая красоты столицы. Живёт с соседом, вроде неплохой парень. – я аккуратно прокрашиваю межресничку гелевым карандашом, доверяя больше карандашам для глаз, нежели подводке. – Ему всё нравится, пока он в восторге от темпа, красоты и роскоши Москвы.

– Надеюсь, что не разочаруется.

– Тоже на это надеюсь. – закончив с одним глазом, встаю с другой стороны, приступая к повторению прошлых действий – прорисовке межреснички. – Его мама назначает мне встречи, потому что ей не с кем общаться. Это отчасти забавно.

– Кстати, – внезапно восклицает Алиса. – купила себе абонемент в зал, потому что погода для занятий на улице уже не подходит. Буду ходить в "Афины". Если хочешь, то можем вместе! Ты вроде тоже фанатела по спорту.

Я молча киваю, потому что по спорту не фанатела. Скорее занималась им, чтобы отработать съеденное. Одна из вариаций булимии, когда ты бежишь не к туалету, чтобы избавиться от еды, а в прямом смысле бежишь и делаешь различные тренировки по несколько часов, изматывая себя полностью. Правда, мне нравился бег, помогало проветрить голову и сбежать от себя.

Заканчиваю с макияжем, делая последние штрихи в виде нанесения хайлайтера. Делаю несколько кадров с разрешения Алисы, чтобы выставить их в блоге. Приятельница подходит к зеркалу, рассматривая макияж, и чуть ли не пищит от своего вида.

– Вика, ты фея! – восторженно говорит Королёва. – Бросай ты этот исторический, и занимайся макияжем.

– Жалко потраченное время. – смеюсь в ответ на ее реакцию, приложив ладонь к губам.

– Время уже поджимает, – успокаивается Алиса, беря в руки свой телефон. – я побежала! Была рада тебя увидеть.

Не успеваю опомниться, как Королёвой и след простыл. Она быстро накинула пальто и стремительно исчезла за дверью, произнося ещё раз комплимент мне и моим золотым рукам. Закрыв за ней дверь, возвращаюсь в свою комнату.

Встаю напротив зеркала, приподнимая немного футболку и смотря на свое отражение в нем. Каждое рассматривание заканчивалось тем, что я садилась на очередную диету, ненавидя себя в зеркале. И сейчас это заканчивается тем же, чем и обычно. Лишние сантиметры в талии, небольшое расстояние между ног и толстые руки, так как не могу обхватить пальцами выше локтя – это всё заставляет меня паниковать.

Сажусь на кровать, стараясь не поддаваться панике. Беру телефон, готовясь выбирать из своей любимой папки "диета" новый план моего питания. Однако приходит уведомление из дневника Нади Майоровой, которая и правда оказалась интересной и блог ее был посвящен тому, как она пытается найти себя и выйти из болота пищевого расстройства. Ее блог назывался "твоя соседка".

К моему счастью или к моему сожалению, это была запись про то, что она решила попробовать себя на выносливость в очередном марафоне похудения в одном из популярных пабликов в худеющем коммьюнити. Меня посещает дикая идея, от которой можно было бы отказаться до того момента, как я написала Наде сообщение.

На экране висел диалог: "Привет, это та самая Викки, которая знает, что делать. Решила написать с личной страницы. Я увидела, что ты планируешь отсидеть марафон, хотела бы узнать о нем поподробнее, да и, наверное, предложить напарничество. Мне тяжело сходиться с людьми, а с тобой мы как-то поймали одну волну и переживать подобные калорийные качели вместе легче."

Убираю телефон из рук, чувствуя, что делаю что-то неправильно, хотя может это реакция моего мышления на попытки меняться. И если эти изменения не касаются моего отношения к телу, то хотя бы по отношению к замкнутости.

От Нади долго сообщения ждать не приходится, от нее сразу приходит ответ: "Привет! На самом деле не люблю марафоны, но тут что-то заставило поучаствовать. Возможно, очередное желание похудеть? Ты, наверное, отлично меня понимаешь! Я только за то, чтобы общаться как напарники. P.s посмотрела твою личную информацию, мы ещё и с одного города."

Посмотрев ответ, провожу рукой по лбу и избавляюсь от своих переживаний. На экране высвечивается три точки, моя знакомая по несчастью набирает ещё одно сообщение: "Прозвучало, наверное, так, что я сталкер, но это скорее к тому, что мы можем встретиться как-нибудь. Я, правда, не люблю такие места, как кафе и рестораны, но вот сходить вместе на тренировку было бы здорово или просто поговорить. Со временем понимаешь, что даже не знаешь с кем поговорить о том, как тяжело похудеть и как тяжело бросить попытку похудеть."

Майорова всё больше располагает меня к себе, поэтому я втягиваюсь в диалог всё больше: "Звучит хорошо, я за."

Через минуту мне приходит ещё одно сообщение от Нади: "Ты просила изначально рассказать про марафон. Банальное кидаешь фотку в альбом, свои параметры и питаешься на 400-600 ккал в день." Следом от нее приходит заявка в друзья, а потом ещё и ссылка на марафон.

Добавляю ее в друзья, а потом добавляю свою фотографию в альбом, подписав: "Параметры напишу с утра". Сажусь на пол, опускаясь с кровати, вытягиваю ноги вперёд, а голову запрокидываю назад. В висках пульсирует головная боль. Ромка бы наверняка не оценил мое очередное стремление похудеть, хотя он и сам похудел, будучи в Москве, но это явно не было его желанием.

От моей новоиспеченной подруги приходит еще несколько сообщений: "Я обычно хожу по вечерам в зал, чтобы побегать, поэтому можешь присоединиться. Иду завтра. И я очень извиняюсь, если покажусь очень настойчивой."

Сил набирать что-то в ответ у меня нет, поэтому я просто отправляю первый попавшийся смайл. Убираю телефон куда подальше, чтобы остаться наедине с собой и своими мыслями. Правда, мысли делают голову свинцовой, путаясь, и на первый план выходит моя "самозванка", называющая меня бездарной неудачницей, так и не сумевшей похудеть, да и ещё и потерявшей общение с кем только можно.

Сидеть долго мне не приходится, потому что необходимо бежать на работу. Встаю с пола, подходя к своему столику. Решаю не делать броский макияж, сделав лишь акцент на красную помаду и небольшие аккуратные стрелки. Подойдя к шкафу, достаю джинсы и белую футболку поло, решая, что сегодня у меня в приоритете минимализм.

Посмотрев снова на дисплей, вижу сообщение от Колесникова: "Ты не поверишь! Меня уговорили набить ещё одну татуировку. " Я не стала отвечать на его сообщение, моя социальная батарейка села даже для Ромки.

Выйдя на улицу, погружаюсь в ещё большее состояние меланхолии. Дождь слегка накрапывает, поэтому я сильнее кутаюсь в свой кремовый тренч, а волосы быстро собираю в пучок. В наушниках играет не менее грустный трек у группы "Свидание".

Под ногами всё больше куч опавших осенних листьев, а голых деревьев можно по пальцем пересчитать. Внутри всё промерзает, не смотря на обещание синоптиками "теплых дней". И песня, как назло, навевает ощущение одиночества "твоим именем назвать все звёзды, реки, города, чтобы никогда не забывать!".

Дойдя до салона, уже чувствую, что мои волосы проиграли схватку с дождем, промокнув от чего пришлось зачесать сырые пряди назад. Приветствую на входе нашу руководительницу или другими словами "Маму" – Ирину, и прохожу дальше, чтобы оставить вещи. В салоне в это время сидела только одна клиентка, и ее обслуживала ещё одна парикмахерша – Наташа.

С Наташей мы общий язык не нашли, поэтому весь наш диалог сводился к формальным "привет-пока". Она качнула головой, тем самым поприветствовав меня, и я сделала тоже самое. Бросив сумку и сырой тренч сушиться, вышла обратно в зал. С минуту на минуту должна была прийти моя клиентка.

Девушка попросила ярко ее накрасить, сделав упор на тёмно-красные или другими словами карминовые цвета. Я согласилась на эту авантюру, ещё не представляя, что из этого выйдет, потому что обычно не использовала такую кричащую палитру, но слово клиента закон.

Рассматриваю свой телефон, где на экране высветилось новая смс от Ромки: "напиши, как будет время. Я волнуюсь". Смахиваю в сторону, продолжая наблюдать за временем, чтобы закончить перед приходом следующей клиентки.

Закончив с первой клиенткой, быстро фотографирую результат. Для первого раза неплохо, хотя девушка и в восторге. Она оставляет плату даже больше, чем нужно было, поэтому это поднимает мне настроение.

Сев на пять минут перед приходом следующей просительницы, решаю ответить на сообщение от Колесникова, потому что от него пришло ещё несколько смс. Кратко и лаконично набираю: "Я работаю, отвечу и прочитаю всё позже". Убираю телефон обратно на стол, вставая со своего места. В салон заходит новая клиентка, поэтому приходится натянуть дежурную улыбку и взяться за работу.

Девушка показывает мне, чего ей бы примерно хотелось, поэтому, заручившись своими умениями, лучшими палетками и кисточками, приступаю к работе. Как обычно, делаю тон, наношу контуринг, румяна и приступаю к глазам. В начале просьба вводит меня в ступор, не знаю как подступиться к клиентке, но всё же начинаю наносить тени.

Время летит быстро, и, как и первая клиентка, девушка остаётся в восторге. Она выходит и теряется среди прохожих. Так как это были единственные записи на сегодня, и салон скоро закроется, убираюсь на своем рабочем месте. Мою кисточки, закрываю все продукты и протираю зеркало.

К тому времени, как я выхожу из салона, попрощавшись перед этим со всеми, на улице закончился дождь и уже потемнело. Достаю телефон, несмотря на сообщения, набирая номер Колесникова. Долго его ответа ждать не приходится, он тут же берет трубку.

– Работница года. – подтрунивает он надо мной.

– Можешь говорить? – задаю вопрос ребром. Под ногами, куда не наступи, лужи, оставшиеся после дождя, а впереди начинается участок без фонарей.

– Да, только вернулся с пробежки. Все клиенты были с утра. – проговаривает Ромка устало. – Я так понимаю, что мои сообщения ты не читала?

– Времени не было. – отчасти вру я, потому что если бы не моя низкая социальная батарейка обязательно бы ответила на все его смс. – Делись своими событиями.

– Меня уговорили набить ещё одну татуировку, хотя разговор был недолгий. – признается Колесников, и я приподнимаю уголок губы. Уговаривать его и правда долго не приходилось, а набить новую татуировку для него всегда было за радость. – Хочу что-нибудь на ногу.

– Скинь потом результат.

– Будешь первой, кому покажу. – продолжает мой лучший друг. – Как твой день?

– Не было пар, поэтому лучший день. Потом пришла Алиса с просьбой ее накрасить, а после ты и так знаешь. – перехожу дорогу на зелёный, высматривая при этом по сторонам машины. – Приду домой и сяду, наверное, за новое видео для блога. Мне написала девушка с просьбой приготовить тирамису.

– Уже поклонницы, кто бы сомневался. – в динамике слышно хлопок, значит Ромка ударил себе по ноге.

– Завидуешь, что у меня больше поклонниц, чем у тебя? – пришло мое время подтрунивать над ним, и я не упускаю этой возможности.

– Оглянуться не успею, как ты станешь успешной. Парни должны в очередь выстраиваться.

– Ты узнаешь первым, если меня позовут куда-нибудь, но пока мне это неинтересно.

Я вру, что мне это неинтересно, потому что была другая причина. Мне не нравился мой внешний вид, от того мне казалось, что когда кто-нибудь будет меня касаться, то почувствует под слоем одежды мои лишние сантиметры, валики жира и другие минусы моего тела. Моё желание похудеть засело в моей голове слишком сильно.

– Как у тебя на личном фронте? В Москве должно быть много красивых девушек. – перевожу разговор в другое русло, не желая зацикливаться только на мне.

– Много, но не цепляет. Да и я пропадаю целый день на работе, а потом ухожу на пробежку, чтобы побыть наедине с собой.

– Когда ты превратился из местного холостяка богатого на разбитые девичьи сердца в трудоголика, ищущего свой покой в спорте. Не могу сказать, что это меня пугает, но это странные метаморфозы.

– Умеешь ты слова подобрать. Сразу видно гуманитарий.

– Скорее фанатка женских романов.

– Тогда уж фанатка своих этих древнегреческих мифов. – парирует в ответ Колесников, разбивая мою защиту в пух и прах. – Тебе ещё долго до дома идти?

– Почти пришла, осталось обойти дом. – не думая, выдаю я.

– Хорошо. – выдыхает он. – Есть ещё что-нибудь интересное?

– Завтра иду с девочкой одной в спортзал.

– С Алисой? Она же там сподвижница здорового образа жизни.

– Нет, с другой. Новая приятельница. – открываю домофон ключами и начинаю подниматься по лестнице. – Странное знакомство на самом деле.

– Ещё одна фанатка экстремальных похудений?

– Мы договорились, что не обсуждаем это, и ты не учишь меня жизни.

– Я помню, но всё ещё волнуюсь за тебя и твое нездоровое стремление похудеть меня пугает, потому что выглядишь ты прекрасно.

– Ага, результаты голодовки. – едко отвечаю я, прыская ядом в его сторону. – Прости, я не хотела этого говорить, сорвалось с языка. – пытаюсь придумать извинения за свою вспыльчивость, потому что Ромка наверняка не хотел меня задеть. – Я ценю, что ты беспокоишься, но это моё слабое место, и мне нужно разбираться со всем этим самой.

– Дурашка ты, Вика! – отшучивается он, и голос у него грустный. – Что должно произойти, чтобы ты бросила это?

– Не знаю, Ромка, не знаю.

Я понимаю, что если даже похудею, то не остановлюсь на этом, потому что вес необходимо поддерживать, а поддерживать его без контроля невозможно. Поэтому правда не представляю, что должно случиться, чтобы отказаться от заветной точки и выйти из этого порочного круга диета-срыв-диета.

– Наберёшь, если захочешь ещё поговорить, я дома.

– Окей, я жду новое видео в твоём блоге.

Ромка отключается, и я натягиваю свою дежурную улыбку, когда дохожу до зеркала. Этот день скоро закончится, а с утра начнется новый этап в виде марафона.

***

Я перехожу на быстрый шаг, понимая, что опаздываю на встречу с Надей. Она стоит через дорогу около торгового центра, где на одном из этажей располагался спортивный клуб  "Спарта". Всё то время, пока мне нужно перейти дорогу и дойти до нее, Майорова смотрит в телефон. Когда нас разделяет несколько метров, она поднимает голову и дружелюбно улыбается, убирая телефон куда подальше.

– Привет. – она первой начинает диалог, беря меня под руку. – Рада познакомиться с главным философом современности лично. – Надя шутит, и я усмехаюсь.

– Рада познакомиться со своими фанатами. – не отступаю от нее. Майорова смеётся в ответ. – Что может быть лучше нескольких часов в зале?

– Прозвучит некорректно, но ты меня поймёшь. – подводит моя новая приятельница к своей шутке. – Похудеть до заветных килограмм, вот это то самое.

– Мой лучший друг прибил бы меня за такую шутку. – резюмирую сказанное ей. Колесников и правда бы косвенно прибил бы меня за это, пусть не физически, но взгляд у него был бы разъяренный.

– Именно поэтому таким, как мы, помешанным на своей фигуре необходимы соратницы, потому что никто не поймет нас.

И Надя попадает в самое сердце своими словами. Никто из моих друзей никогда не понимал меня, считая, что я просто загоняюсь и со временем это всё пройдёт. Однако из этого болото невозможно выбраться, трясина затягивает обратно. И только такие же помешанные могут оказать поддержку.

Зайдя в зал, оглядываюсь вокруг. Мой взгляд привлекают большое разнообразие спортинвентаря, которое хочется опробовать на себя. Надя тянет меня к ресепшн, где миловидная девушка помогает оформить мне абонемент и предлагает различные акции и бонусы. Закончив с оформлением, иду по пятам за новой подругой.

К этому времени Надя уже стянула с себя пальто, накинув его на руку. И меня поражает первый укол зависти, она выглядела слишком хорошо, слишком подтянутой, слишком уверенной в своей неотразимости. У Нади короткие волосы цвета шоколадного брауни по плечи, которые она собирает в низкий хвост перед занятием. На ее раскосые зеленые глаза  падает челка. На щеках расположились веснушки, и на лице кажется нет и грамма косметики, но при этом она выглядит свежей, отдохнувшей и симпатичной.

Я же чувствую себя по сравнению с ней каким-то гадким утёнком, потому что, во-первых, моя фигура была далека от тех идеалов, которые сохранились на телефон в виде картинок, и, во-вторых, у меня на лице была косметику, потому что выйти без нее равнялось для меня смертью.

– Предлагаю выбрать шкафчики рядом. – предлагает Майорова, и я соглашаюсь. Мне остаётся переодеть свои джинсы на велосипедки, так как топ я одела под кардиган. Надя же просто забросила сумку со сменными вещами в шкафчик и повесила пальто, потому что уже пришла в своей спортивной форме. – Я в полном восторге от того, что буду заниматься с кем-то, а не в одиночестве, и что ты отлично меня понимаешь.

– Будет весело. – бурчу я. Мне нравится Надя, но я не могу не сравнивать ее с собой, потому что чувствую себя слоном в посудной лавке и ужасно отекшей. – Что насчёт того, чтобы после тренировки выпить кофе?

– Предпочитаю чай, но в любом случае за то, чтобы узнать друг друга получше. – Надя берет снова меня под руку, чтобы выйти вместе из зала. – Вот он, фанклуб бывших фанаток паблика "Типичная анорексичка".

Смеюсь над ее шуткой, расслабляюсь. Отвлекаю себя мыслью, что Надя такая же "больная", как и я, и подвержена этому стихийному бедствию под названием "потеря лишнего", поэтому чувствую себя комфортнее. И мне хочется верить, что это начало долгой дружбы, которая, возможно, поможет мне понять, какие мои истинные цели.

Сесилия Ахерн советовала "целиться в луну", поэтому это и будет, то чем я займусь с сегодняшнего дня. Буду целиться в луну и узнавать себя, возможно, и под действием адского марафона.

Глава 6

Пока я терялась мыслями на паре, посвященной «науке о исторической науке», рядом со мной сидели одногруппники, готовые впитывать информацию как губка. Благо, напротив сидела Алиса, мой этакий сподвижник против скучных пар, поэтому она, как и я, считала минуты до конца. Королёва заметила на себе мой взгляд, улыбнулась и показала пять пальцев, напомнив о том, что осталось ничтожное количество времени.

– Давайте мы с вами поговорим вот о чем. – начинает преподаватель, нервно вышагивая по периметру кабинете. – Мы, наверное, должны были затронуть это в самом начале, но мне не приходило это в голову. Актуально ли говорить о том, что история объективная наука?

– Я думаю, что история скорее субъективная, потому что наука меняется, а историю пишут победители. И люди верят суждениям тех у кого есть авторитет. – вызывается Алиса. Она снова шла наперекор системе, зная, что все поддержат важность предмета.

– Остальные хотят что-нибудь сказать? – мужчина начинает тянуть из нас слова, хотя к 4 курса я окончательно потеряла желание с кем-то спорить и обсуждать что-то. Уверена, что сидящие вокруг тоже.

– Я согласна с Алисой. – отвечаю внезапно для себя, видя, что у Королёвой поддержки нет, а с ее точкой зрения я согласна. – История, как и любая другая, наука меняется. Взять те же самые учебники, которые пишутся, исходя из субъективного мнения. И, будучи в школе, тебя учат смотреть на мир, как смотрит автор. И если ты хочешь отойти от этого видения, то необходимо прибегать и к другим источникам, но школьники зачастую, если, конечно, не планируют стать учителями истории, пренебрегают знаниями. История для них каторга, и смотрят они на всё однобоко.

Поворачиваю голову вбок, замечая удивленный взгляд Алисы и поднятый ей вверх большой палец. Для меня самой это было удивлением, потому что фразы выходили без моего ведома. Это был словесный поток, который я не смогла удержать.

– Интересное видение, Виктория. – замечаю, что преподаватель озадаченно моим ответом. Тем не менее прозвучал звонок, и мы все стали собирать свои вещи. – Продолжим дискуссию на следующей неделе. Готовьте свои аргументы.

Я начинаю собирать свои вещи. По расписанию стояла ещё одна пара, но моим девизом было "пришла, и на этом спасибо". Настроения сидеть ещё скучные полтора часа лекции не было от слова совсем. Ко мне подошла Алиса, готовясь кажется зааплодировать, но сдержалась.

– Ты, конечно, даёшь, подруга! – восторженно взвизгивает Королёва и ставит свои ладони на стол. – Была такой активисткой на первом курсе, а сейчас чего молчишь?

– Два слова: мне неинтересно. – проговариваю я, бросая тетрадь в сумку. – Меня не будет на истории современности.

– Меня самой там не будет. – смеётся Алиса. – У меня собрание будущих предпринимателей, так что мы сбегаем с тобой вместе, хотя и половина курса не откажется от этой затеи.

Подруга уходит собирать свои вещи в шоппер,  я дожидаюсь ее, стоя рядом. Часть одногруппников сидела за партами, кто-то яро что-то обсуждал, часть вышла покурить, ещё пара человек сбежали, как и мы с Алисой.

– Как твой ужин с родителями Дениса? – задаю вопрос, пока мы спускаемся по лестнице.

– Завоевала их расположение на данный момент, медленными шагами двигаемся к тому, чтобы они приняли меня в семью. – не задумываясь отвечает подруга. – Мои родители в восторге от Дениса. Кстати, а как твоя мама? Также не общаетесь?

– Общаемся, но сухо. – решаю не врать Алисе, потому что она и так знает всю мою подноготную. – Еду к ней в выходные. Хочу уговорить сделать ремонт.

– Давно пора. – подтверждает Королёва, подбадривая меня.

Мы прощаемся уже на улице, так как идти нам в разные стороны. Моя подруга сильнее натягивает шарф на нос, пряча лицо, и бежит в один из корпусов. Я же двигаюсь в сторону дома, наконец, не в темноте улиц.

На сегодня у меня был лишь запланирован поход с Надей в спортзал, звонок в Скайпе с Ромкой и разговор с мамой.

Пока иду до дома, решаю проверить свой кулинарный блог. Позавчера я выложила видео рецепт тирамису для девушки по имени Веры, и надеялась получить от нее реакцию. Что-то мне подсказывало, что если она интересуется измененными рецептами, то скорее всего ищет способ похудеть, при этом поедая сладости. И ещё меня не то чтобы смущал тот факт, что у нее не было фотографий на личной страничке, но это тоже наталкивало на мысль, что Вера помешана на своей внешности. Самое главное, о чем я думала, это то, что она напоминает мне меня.

Никакого сообщения не висит, зато прибавилось количество подписчиков. В какой-то момент я стала зависима от количества людей и их реакции, считая, что мне это как-то поможет. Правда, пока это тешило мое самолюбие, повышалась моя тревожность и росла зависимости от телефона.

Зайдя в подъезд, встречаюсь со своей соседкой снизу. Мы быстро обмениваемся приветствиями и разбегаемся.

***

– Изучила недавно очередной инсайт по поводу принятия себя. – говорит Надя, уверенно ступая по бегущей дорожке. Я удивленно на нее смотрю, не понимая смысл слова "инсайт". – Зацепило слово "инсайт"? Тебе в какой трактовке объяснить?

– А у него ещё несколько интерпретаций? – прикладываю руку к губам, чтобы не засмеяться ещё сильнее.

– Инсайт дня, инсайт в маркетинге, инсайт в психологии?

– Общее объяснение есть или нужно прослушать лекцию, чтобы понять? – продолжаю шутить, Надя старается напрячься, хотя вот-вот и сама засмеётся.

– Если коротко, инсайт – оригинальный подход к решению проблемы. Я прошла несколько спецкурсов по маркетингу. – Майорова грациозно отбрасывает свои волосы назад, поворачивая голову вперёд.

– При этом ты репетитор по математике.

– Да, меня всегда влекли цифры, как видишь это нашло отдушино даже в моем желании похудеть. Везде математические действия. – она негромко хихикает. – Радует, что я закончила вуз в прошлом году.

– Учеба – это весело. – произношу, сама от себя того не ожидая. Надя морщится при моей фразе, показывая лишь свое недоверие. – Почему ты не займешься маркетингом?

– Мне это было интересно, когда мой бывший пытался начать свой бизнес, и я вызывалась его правой рукой. – Надя добавляет темп на беговой дорожке. – После расставания это осталось моим хобби. Бессмысленно превращать хобби в работу, можно выгореть.

– Возможно, ты права. – хмурю брови, оказавшись сбитой с толку после слов подруги. Также добавляю темп на беговой дорожке, начиная бежать более усиленно.

Мы одинаково долго занимаемся на беговой дорожке, а, закончив, направляемся к зоне растяжки, чтобы расслабить мышцы при помощи мфр ролла. Расстелив коврик, беру пупырчатый ролл, кладу под икры и катаю его взад вперёд. Разговаривать у меня сил нет, как я смотрю, их нет и у Надя. Она усиленно раскатывает ролл под ногами, а затем под поясницей.

До прошлого раза я не знала о технике использования мфр ролла, да и вообще никогда не слышала о таком. Как сказала Майорова, в данный момент это очень популярный инструмент для снятия напряжения в мышцах. Так что теперь наши тренировки заканчивались растяжкой и статикой.

– Пока мы занимались, я подумала о том, что было бы здорово заняться твоей раскруткой. – говорит Надя, пока мы идём в раздевалку.

– Меня? – удивлённо приподнимаю брови.

– У тебя три блога, один из них успешно раскручивает сам себя. Не берусь сказать, как хакнуть алгоритмы популярности в кулинарном блоге. – Надя продолжает наступать и гнет свою линию. – Блог про макияж можно выгодно оформить, разрекламировать и поднять тебе количество клиентов. Начни записывать обучающие видео по макияжу.

– Звучит страшно. – сажусь на скамью, вытянув ноги вперёд. Мне необходимо прийти в себя после изнурительной тренировки.

– Если дела пойдут в гору, то можно будет вести курсы макияжа, а пока записывать туториалы.

– Так и скажи, что хочешь, чтобы я тебя накрасила.

– Куда без этого. – Майорова широко улыбается, а потом наклоняется вперёд, чтобы снять кроссовки. – Вот ты смеёшься, а я серьезно тебе говорю, давай возьмёмся за твою раскрутку.

– Ромка уехал, и на его место пришла ты.

– У нас с ним миссия в жизни – направить тебя на путь истинный. – она воодушевленно произносит, приподнимая руки вверх.

– Я не люблю быть в центре внимания. – пытаюсь отнекиваться и буквально отказаться от этой затеи. Я привыкла жить в своем мире с консервативной теорией отказа от всего, что опасно, хотя нарушала эту концепцию в последнее время всё чаще.

Личность, которую я пыталась на себя примерить через блог “Викки знает, что делать” с каждым днем подбивала меня выходить из своего кокона. Уже ставлю напоминание в своей голове, что мне нужно написать пост про метаморфозы.

– Меняй мышление.

– Ещё один инсайт? – я уже прямо насмехаюсь над Надей, и она громко цокает.

Подруга переодевается, не трогая меня. Словно даёт время ужиться с мыслью о популярности. И когда мы собираемся выходить из фитнеса центра, смотрит на меня щеначьим взглядом. И я, будучи бесхребетной, сдаюсь.

– Хорошо! Когда тебе будет удобно прийти, чтобы мы записали видео?

– Правильное решение! – Майорова уже готова подпрыгнуть от радости, но поправляет пальто, приглаживая его рукой, гордо поднимает голову вверх и идёт уверенной походкой вперёд. – Мы с тобой свернем горы.

– Ты хотела сказать хакнем алгоритмы популярности?

– Вот видишь, ты уже даже разговариваешь, как профессионал smm-маркетинга!

Я махнула рукой в ее сторону, не зная, что и ответить. По характеру она вылитая копия Ромки. Поэтому спорить с ней бесполезно.

***

Провожу быстрый утренний марафон для хорошего самочувствия. Стою перед зеркалом в ванной, нанося маску. До прихода Нади оставалось около часа, а мне ещё столько всего нужно было успеть. Хотя под столько всего подразумевалось привести себя в порядок, позавтракать и написать Ромке привычное сообщение "Доброе утро". В моей голове в последнем пункте уже стояла галочка.

Закончив с маской, быстро смываю ее с лица и пересобираю свою рыжую копну волос в пучок. Выйдя из ванной, слышу звук телефона. Устроив быстрый марафон от ванной до спальни, хватаю телефон с зарядки. На дисплее два пропущенных от Ромки.

– Прости, в ванной была, не слышала твой звонок. – тараторю свои извинения, пока иду в сторону кухни, чтобы позавтракать.

– Да не страшно, – расслабленно отвечает Ромка. – у меня отменился утренний сеанс, иду пить кофе. Всё больше влюбляюсь в хаос Москвы.

– Ты сам такой потому что, синоним к слову "скорость". – тихо посмеиваюсь и бегу ставить набранный чайник на плиту. – Если бы я решила переехать, то это была бы культурная столица России. В Петербурге как раз тот самый вайб спокойствия и размерности.

– И нашей любимой фразой бы стало "Рейс Москва-Петербург". – в его голосе слышны нотки улыбки. – Какие планы на день?

– Надя должна скоро прийти! Не верю, что я согласилась на авантюру с пошаговым видео с макияжем. – сажусь на стул, запрокинув голову назад. Сегодня с утра у меня не было сил, чтобы заняться быстрой зарядкой, но телу не хватало разминки.

– Я, кстати, согласен с ней, что у нас миссия по тому, чтобы достать тебя из зоны комфорта.

– Прислал своего шпиона, чтобы она выполняла всю работу, пока ты в своей столице?

– Возможно. – у него тон, словно он расплылся, как мартовский кот, в широкой улыбке. – Если тебе будет интересно, то сегодня вечером я иду с девушкой, которая работает в салоне на заказах, делать фотографии для моего аккаунта.

– Свидание?

– Рабочая встреча, мне нужно создать личный бренд, а лента у меня крайне скучная, как мне сказали. – Ромка отчитывается передо мной, словно мальчишка перед отцом за двойку. – И она не в моем вкусе.

– Ты так про всех своих бывших говорил.

– Потому они и бывшие, не в моем вкусе. – как-то обиженно говорит Ромка. – Мне больше нравятся эффектные девушки, а Лиля напоминает фею.

– И какая эффектная девушка тебе нужна? Длинноногая модель с обложки журнала? – пытаюсь поддержать диалог, хотя он и завел не в то русло.

– Клише, Дурашка. – от его "Дурашка" бросает в дрожь, и тепло разливается по всему телу. Мне не хватало этого, и сейчас словно ударило обухом по голове, заставив почувствовать себя одинокой. – Почему мы обсуждаем мою личную жизнь, а твоей не касаемся?

– Ты отлично знаешь, что у меня никого нет.

– Определенный типаж же у тебя есть? Если вспомнить всех твоих бывших, то это брюнеты в очках повально.

– От них веет моей любимой энергией Дарк академии, да и вспомним, где я учусь.

– Точно, всякие парни, забитые тату, у вас по этажу не ходят. – Ромка смеётся надрывно. – Скучаю по нашим встречам и диалогам. И я тебя не отрываю от важных дел?

– Только от завтрака, но он ещё даже не готов. – хихикаю в ответ, пропустив мимо ушей фразу про "скучаю". Если я начну делиться своей тоской, то расплачусь с утра. Так что все мои чувства были запечатаны и отложены в дневнике моей придуманной самозванки, опять найдя отклик среди подписчиков. – Кстати, мой кулинарный блог довольно популярный.

– Кто бы сомневался?

– Я сомневалась, потому что сам знаешь, не люблю выходить из своей зоны комфорта. – встаю со стула, так как из прихожей доносится звук звонка. – Прости, Ромка, Надя кажется пришла.

– Не страшно, позвони, как время будет. Я бы ещё поговорил. – Ромка отключается, и мне остаётся бежать открывать дверь, так как звук становится настойчивее.

Я смотрю в глазок, и за дверью правда стояла Надежда, нервно теребя свою сумку. Открываю ей дверь и отхожу в сторону, позавтракать так и не успела. Майорова радостно чуть ли не запрыгивает в квартиру, снимает свои ботинки на грубой подошве, которые добавляли ей несколько сантиметров к росту, и встаёт на паркет.

– Доброе утро, прости, что свалилась на тебя как снег на голову, но мне нужно было куда-нибудь податься. – Надя протягивает мне пакет с едой и пытается задобрить своей улыбкой. – С утра бывший появился, сказал, что ему нужно забрать какую-то вазу. Поэтому пока он забирал свою вазу, – она делает кавычки в воздухе, – я быстро одевалась, чтобы сбежать и выпроводить его вон.

– Хорошее начало. – я иду с пакетами на кухню, и Надя плетется за мной. – Тут кажется продукты, которые явно не впишутся в калораж марафона?

– А давай забьем на этот марафон. – Майорова ударяет ладонью по столу на кухне. – Я устала худеть, хочу есть без мысли о ненависти к себе.

– Предлагаешь начать завтрак с шоколадных маффинов? – я открываю пакет, а там одна выпечка из пекарни напротив дома. – Звучит очень страшно.

– Да, но нам нужно это! Мне 24, я не боюсь делать что-то этакое на людях, не боюсь отстаивать свое мнение, не боюсь быть "другой", но боюсь есть сладкое на завтрак и прибавить в весе. Не хочу больше этот порочный круг.

– И того на марафон нас хватило на пять дней. – констатирую я и валюсь на стул, потому что её слова очень откликаются во мне, но мне страшно покинуть свой привычный уклад. – Чай или кофе?

– Чай, только чай. – Надя махнула рукой и продолжила доставать еду из пакета. – У меня, кстати, появилась идея для развития твоего блога кулинарного?

– Пойти участвовать в "битву шефов"? – пытаюсь пошутить, и моя подруга громко заливается смехом.

– Неплохой вариант, будет планом C! Почему тебе также не устроить обучающие видео? Или можно провести оффлайн встречу.

– У меня сто подписчиков, а не тысяча.

– Нужно с чего-то начинать, да и чего время терять. – продолжает гнуть свою линию Надя. Да, спорить с ней бесполезно. – Давай попробуем. Я приду, Рома твой, если бы смог, тоже пришел.

– Это нужно искать место, разбираться с другими вещами, грубо говоря, писать программу. – я загибаю пальцы, считая трудности на своем пути. – Это звучит невозможно.

– Звучит, но не значит. – продолжает Надя. – Я буду работать над этим вместе с тобой. Давай попробуем выйти из зоны комфорта.

– Я в этом полная неудачница. – поднимаю руки вверх, признавая отсутствие своего желания двигаться дальше. По сравнению с Надей, победительницей во всем, я была среднячком.

– Что ты теряешь, попытавшись взяться за что-то новое?

– Ты даже говоришь, как Рома! – тяжело вздыхаю и сама не понимаю, как начинаю смеяться. Майорова смотрит на меня с недоумением, а потом и сама заливается смехом.

– Я говорила, что у нас с ним особенная миссия.

Наш спор прерывает скипевший чайник. Берусь наливать чай подруге, пока она красиво раскладывает выбранную выпечку. Потом мы вместе берём телефоны и выходим из беседы по похудению, потому что считать калории и правда стало адом, да и я снова загоняла себя в рамки, из которых ещё совсем недавно хотела выбраться. Мне нравится Надя, она помогает выйти в ремиссию, сама того не осознавая.

– Предлагаю после макияжа взяться за устройство твоей кулинарной встречи. – Алиса откусывает кусок от шоколадного маффина и запивает чаем с бергамотом. – А еше пора разбавлять твой дневник “Викки знает, что делать” фотографиями. Люди ведутся не  только на красивые слова, но и на картинку. Мы с тобой тебе такие охваты сделаем.

– Хорошо, давай.

Собираюсь с мыслями, делаю вдох и глоток черного чая. Если это новая глава моей жизни, где я творю всё, что можно в рамках разумного, то это стоит того. Набираю Ромке сообщение: "Надя уговорила меня провести кулинарную встречу. Вернёшься домой, а меня совсем будет не узнать." От него долго ответа ждать не приходится: "Мне нравится твоя новая подруга! Уже хочу увидеть новую Викторию Баранову. Тем не менее скучаю я пока по тебе старой."

Его сообщение застает меня снова врасплох, ударяет обухом по голове и набатом в ушах звучит "скучаю. скучаю. скучаю."

Глава 7

Делаю новый пост в “Викки знает, что делать”, прикрепляя две фотографии. На первой чай и книга с названием “Ты поймешь, когда повзрослеешь”, а на второй погода за окном. Надя подбила меня на серию снимков, где не будет видно моего лица, чтобы моя виртуальная жизнь не встречалась с реальной. Пальцы быстро набирают текст

“В октябре меняла установки, и закончилось это новым знакомством. Теперь в моем расписании тренировки и встречи, которые на бизнес языка называются мастермайндами. Каждый день новые слова, это очень стрессово. Хочется верить, что Ханна Монтана мной бы гордилось.

Ноябрь решила посвятить себе. Твоя соседка подарила мне книгу, сказав, что она не о психологии, но название то очень даже такое психологическое. Вы как думаете?

И несмотря на погоду за окном, ноябрь выдается очень даже теплым. Мой спаситель гордиться мной из Москвы, а Твоя соседка реализует свою миссию по выводу меня из моего кокона.

План на ноябрь? Жить под девизом "epic life".

И первый пункт из Epic life: читать, пить чай и никуда не спешить. Викки советует забыть обо всем, кроме себя.”

Рада, что в субботу вечером сижу за чтением книги, расслабившись в кресле мешке бежевого цвета, который отлично вписывался в мой интерьер. Это была инфантильная покупка для поднятия эндорфинов, и сейчас я ее тестила.

Рядом стояла прикроватная тумбочка, на которую я поставила кружку с травяным чаем, привезенным Алисой откуда-то с форума и любезно подаренного мне. А книжка с замысловатым названием «Ты поймёшь, когда повзрослеешь» Виржини Гримальди была всё-таки далеко от психологии, как могло быть ожидаемо от кричащего заголовка.

Откладываю книгу в мягком переплете в сторону, когда замечаю на телефоне сообщение от Алисы: "Хэй, какие планы на завтра? Есть предложение сходить вместе куда-нибудь!" Торопливо пытаюсь ее разочаровать в том, что завтра у меня никак не получится: "Привет! Провожу завтра свой день с мамой, решаем, как будем делать ремонт в квартире. Заодно ищу кого-нибудь, кто согласился бы мне помочь с ремонтом."

Делаю глоток чая, ощущая чабрец и ещё какие-то неизвестные мне ингредиенты, но напиток от этого не становился плохим. Алиса посылает сначала расстроенный смайл, а потом шлёт ещё сообщения: "Напиши Грише, он же был в строительном отряде, должен в этом разбираться, может поможет!"

Взвешиваю все за и против, прежде чем написать своему одногруппнику. Мы с Гришей общались в начале учебы, иногда я просила за него Алису, когда он уходил куда-то из-за своего студенческого отряда, порой отправляла ему домашние задания и объясняла темы. Поэтому всё же решаюсь ему написать: "Привет! Максимально странная просьба, но я планирую ремонт, и мне нужна помощь мастера". Дополняю свое сообщение скобкой и возвращаюсь к чтению книги, которая завлекла меня на этот вечер.

Мне нравится раз в месяц посвящать весь свой вечер чтению книгам про любовь, это помогает отвлечься, напомнить о том, какое же все-таки это светлое чувство и забыться в переживаниях, радости и печали.

На дисплее высвечивается сообщение от Григория Ланцова: "Привет, Вика! Я так понимаю, что под "мастером" ты имеешь в виду меня? Если так, то да, с ремонтом помочь могу, как и направить. Какие работы вообще планируются, на сколько и есть фотографии помещения?"

Голова взрывается от вопросов, поэтому пока я думаю, что ответить от Гриши приходит ещё одно сообщение: "Окей, видимо завалил я тебя вопросами, и голова теперь твоя от них пухнет. Будет время со мной встретиться, чтобы я посмотрел и написал тебе всё?"

Его последнее сообщение более менее даёт мне возможность прийти в себя от наплыва сообщений, поэтому трезво набираю ему в ответ: "Это ремонт в родительской квартире, я еду завтра с утра, чтобы оценить, какие работы нужны будут. Буду рада, если ты присоединишься ко мне и мы посмотрим вместе, а потом ты поможешь мне с материалами. В долгу не останусь!"

Отправив ему сообщение, не выхожу из диалога, держу телефон в руках. Дожидаясь, пока Ланцов ответит, так как он тут же прочитал. "Отправь адрес и время, я буду!" – кратко и лаконично пишет Гриша, поэтому, отправив ему, то что он просил, убираю телефон и продолжаю читать.

***

Мне повезло, что на лестничной площадке я встретила маму Ромки, попросив ее погулять с моей, чтобы на время она освежилась, а у нас с Гришей было время оценить фронт работ. Тетя Лена с радостью согласилась, не думая, сразу же поднявшись до нашей квартиры и вытащив маму на прогулку.

Сев на кухне за стол, пью свой кофе, приготовленный только что, и жду, пока Ланцов напишет сообщение о том, что он пришел. В это время мне звонил Колесников, так как вчера мы с ним не разговаривали, потому что у него были другие планы на вечер, и я на него не обижалась.

– Как самочувствие? – первой наш диалог начинаю я, он смеётся в трубку, прежде чем ответить.

– Голова раскалывается, но клуб мне понравился. – Ромка снова смеётся. Обычно Колесников водил ладонью по затылку, когда рассказывал про свои походы.

– Чего рано проснулся?

– Жажда, – Колесников чуть ли не стонет в трубку, а потом продолжает. – Ты чего не спишь? Или я разбудил?

– Жду Гришу, будем заниматься ремонтом. – убираю телефон от уха, чтобы посмотреть есть ли сообщение от Ланцова, но ничего нет.

– Это который одногруппник? – задаётся вопросом друг и до меня доносится звук напора воды.

– Да, у него есть опыт в ремонте, поэтому его помощь мне точно не помешает. Мама ушла с твоей на прогулку. Тетя Лена буквально меня спасла.

– Я бы помог с ремонтом, но…

– Всё нормально, ты в столице, и я более чем уверена, что справлюсь. – отчасти мне кажется, что Колесников ревнует, но я трясу головой, чтобы избавиться от этой мысли.

– Да, ты права… Как твоя новая подружка поживает? – Ромка переводит тему разговора, и я не имею ничего против.

– Надя пишет логистику мероприятия, на которое никто не придет.

– Почему ты так думаешь? Я бы пришел.

– Во-первых, ты мой друг, поэтому бы пришел, во-вторых, ты в Москве строишь карьеру мечты. – подгибаю ногу, положив подбородок на колено. – Мастер-класс по готовке звучит классно, но никому это не надо.

– Твоя взяла спорить не буду.

– Лучше расскажи, как в клуб сходил.

Колесников не успевает ответить, так как мне приходит звонок от Гриши. Я сбрасываю разговор с другом, проговаривая, что позже перезвоню, и быстро набираю номер Ланцова. Он отвечает, что доехал и сейчас поднимется, поэтому я бегу открывать дверь и домофон.

Долго одногруппника ждать не приходится, Гриша и вправду быстро добирается. Он проходит дальше порога, бросая на пол потрёпанный темный рюкзак, стягивает с головы капюшон толстовки и снимает свою кожаную куртку, вешая ее на крючок.

– Погода оставляет желать лучшего. – Ланцов вытирает лоб и проводит рукой по волосам, зализывая их назад.

Гриша был завидным парнем у нас потоке. Со стороны он напоминал бойкого паренька, готового броситься в драку при любой возможности, но на деле так не оказалось. У него были большие глубоко посаженные голубые глаза, темные вьющиеся волосы, тонкие губы и четко выделенные скулы и очерченный подбородок. Любимый стиль Ланцова был спортивный, поэтому костюмы на нем было очень редко увидеть.

– Какой фронт работ? – его вопрос скорее риторический, нежели точно адресованный мне. Одногруппник начинает осматривать прихожую, а потом идёт дальше, пока я плетусь сзади. Он считает что-то вслух, говорит непонятные для меня   термины и загибает пальцы на руках. – Моё предложение заниматься ремонтом по выходным, потому что в будни учёба и я работаю по вечерам, а в выходные свободен.

– Как тебе будет удобно. – соглашаюсь с его предложением. – А что насчёт оплаты?

– Сначала закончим с ремонтом, а там договоримся думаю. – Ланцов прячет руку в волосах, разметая их в разные стороны. – С какой комнаты начнем?

– Прихожей. – утвердительно отвечаю я, потому что эта та часть квартиры, которая больше всего нуждалась в обновлении. – Ты завтракал? Давай я может тебе хотя бы чаем напою, перед тем как мы поедем за стройматериалами.

– Не могу отказаться. – Ланцов улыбается как мартовский кот и прячет руки в карманах темных джинс.

Беру с полки пирог со сливой, приготовленный мной ещё дома и ставлю перед Гришей, нарезая его на куски.

– Сама готовила? – Гриша косится на меня, подперев щеку ладонью. Я киваю головой, продолжая нарезать и накладываю на праздничное блюдо. – Да, Вик, умеешь удивлять.

– Должна же я чем-то отблагодарить. – краснею от его слов, сама не понимая почему. Подвигаю ему тарелку и уже бегу наливать ему что-то. – Тебе кофе или чай?

– Чай черный с двумя ложками сахара. – Ланцов берет в руки пирог, пробует и кажется щурится от удовольствия. – Может ну его исторический? – шутит одногруппник и смотрит на мою реакцию.

– У меня уже есть кулинарный блог. – отдаю Грише кружку с чаем, садясь напротив. – Друзья надоумили.

– Смело. Решила уже куда после университета?

– Куда подальше от истории, – шучу я, и Ланцов заливается громким смехом. – серьезно, уже не могу терпеть ее. Ты куда?

– Остаюсь в строительном бизнесе, у меня неплохо строится карьера в фирме, в которой я сейчас работаю. История это так, хобби.

– Почему именно строительство? Связано с тем, что ты состоял в отрядах? – беру также кусок пирога, хотя совесть и гложет.

Моя попытка выйти в ремиссию была похожа на маятник, который метался туда сюда. С утра я уверенно пыталась делать вид, что ничего не происходит, ем, что хочу, но к вечеру это всё превращалось в лавину собственных упрёков и в ненависть к самой себе.

– Отчасти да, – Гриша пожимает плечами, а потом прочищает горло. – правда отряды меня эмоционально и физически выпотрошили, до сих пор в себя прийти не могу. Случайно пришел в фирму, в которой сейчас работаю. И мне нравится это.

– Это здорово! Я случайно пришла в салон, в котором работаю, и мне тоже нравится. Обожаю краситься и красить.

– У тебя это отлично получается, каждый раз завораживает то, как ты выглядишь. – Ланцов расплывается в робкой улыбке, подперев голову рукой.

– Говорит самый завидный парень потока.

– Кто сказал? – мой собеседник искренне удивляется. Он заметно всполошился, приободрился и продолжал сидеть ошарашенным.

– Да ладно, Гриш, на тебя вешаются наши одногруппницы.

– Как мне жить с этой информацией? – Ланцов отыгрывает театр одного актера, роль поверженного и пойманного в сети безумца.

Мы ещё какое-то время сидим на кухне и пьем чай, перед тем как отправиться за покупками в строительный магазин. Чувствую, что ремонт будет интересным.

***

Этим же воскресным вечером ко мне приходит Надя на вечерние посиделки, которые медленно перекочуют в ночёвку. Она приносит грузинское вино, зелёный виноград и ещё целый пакет еды, количества которой мне хватило бы на неделю.

Она ставит два бокала на пол, сама спускается с кровати вниз и запрокидывает голову назад. Я сажусь рядом, потому что мне точно необходимо расслабиться и компания Майоровой была весьма кстати.

– Я подготовила логистику твоего мероприятия, проводим в следующие выходные. – Надя продолжает гнуть свою линию. – Берусь за всё, ты только придумай, что будешь готовить и какие продукты нужны.

– К чему такое рвение? – спрашиваю я, но глаза не открываю.

– Хочу получить опыт, чтобы в дальнейшем проводить мероприятия. – спокойно говорит подруга. – Кстати, как твой поход в строительный магазин?

– Блуждали несколько часов по магазинам, ища идеальные обои, клей и кисти. В следующие выходные начнем с прихожей. Гриша забавный, шутил всю дорогу.

– Интересно получается, – хихикает Майорова, и я уже знаю, что она села поудобнее, прожигает во мне дыру и ждёт продолжения истории, которой как таковой нет. – шутит, говоришь?

– Он не пытается мне понравится. – дуюсь, сложив руки на груди. – Мы дружили когда-то.

– До того, как ты пустилась во все тяжкие из-за диет? – угадывает Майорова, а потом бьёт себя по ноге. – Проходила не раз, знаю, каково это отталкивать от себя всех.

– Нельзя настолько хорошо понимать друг друга. – утверждаю я, потому что она читает меня, как открытую книгу.

– Можно, если у тебя есть такой же опыт. – оперирует аргументами Майорова, заставая врасплох. – Почему Колесников от тебя не ушел? До сих пор держится.

– Хороший вопрос, но скорее риторический. – приподнимаю уголок губы, беру в руки бокал с вином, выпивая залпом остатки. – Сколько бы не пыталась его от себя отогнать, всегда возвращался. Ещё недавно он был единственным, с кем я общалась близко.

– Да а теперь у тебя есть такая двинутая подруга, как я. – смеётся Надя, а после берет в руки свой бокал, чтобы наполнить его вином. – У вас странная связь.

– Возможно, но он очень близкий для меня человек.

– Это я уже поняла. – вздыхает Надя, берет в руки телефон и загадочно улыбается. – Я составила свой список вещей, которые хочу реализовать в целях поиска себя. Один из пунктов сходить на множество свиданий. И завтра я иду на выставку с интересным молодым человеком.

– Можно мне также легко находить контакт с людьми? – восклицаю без злого умысла, и я вижу, как Надя меняется. Меня кажется ждёт новый опыт.

– После твоего кулинарного вечера, составим список твоих целей, которые будем реализовывать.

– Смеёшься?

– Вообще нет, сама серьезность.

– Ромка приедет, а меня и вправду узнать будет нельзя. Буду ловить инсайты, проводить мастер-классы, заниматься аккаунтами. – хихикаю я, потому что это те вещи, которые вились вокруг меня после начала общения с Надей. – И где та Вика, которая ещё недавно бегала на пары, а потом на работу?

– Теперь новая Вика расширяет горизонты, пытается побороть свои страхи и перестать быть зависимой от диет. – Надя тянет бокал с вином вперёд, кажется готовясь произнести тост. – За новую Викторию Баранову.

Отвечаю ей тем же, ударяя своим бокалом. Майорова встаёт с места и уходит в туалет, у меня появляется время выдохнуть и отпустить мысли о новой Вике. Беру в руки телефон, открываю заметки и готовлюсь написать новый пост для дневника самозванки: "Передаю привет старой себе. Прости, что мне пришлось так с тобой поступить, но мы обе были достойны лучшего. И никто, кроме нас с тобой, не знает о нашем травмирующем опыте. Люблю тебя, но больше не цепляюсь". Закончив с текстом, открываю диалог с Ромкой, так как он печатает текст: "У тебя всё в порядке? С утра ничего не писала!"

Усмехаюсь, потому что день был какой-то хаотичный, быстрый и наполненный чем-то, поэтому у меня даже минутки не нашлось для сообщения Колесникову. Набираю в ответ: "У меня всё хорошо, пью вино с Надей, а всё утро провела с Гришей в поисках обоев. Как твоя голова?"

От Колесникова приходит следующее сообщение: "Можно я тебе позвоню, когда Надя уйдет? Мне нужно с кем-то поговорить, а никого ближе тебя у меня нет."

В комнату возвращается Надя, но я успеваю набрать сообщение: "У нас с ней ночёвка, но я найду время, чтобы тебе позвонить!" Отправляю сообщение с тяжестью на сердце, потому что подобные сообщения от него приходили крайне редко, а значит что-то произошло.

– Покажешь своего спутника на завтра? – расспрашиваю Майорову, потому что мне надо чем-то себя занять и отвлечь от жутких мыслей.

– Ага, еле фотку у него выпросила. – тяжело вздыхает Надя и протягивает мне телефон с фоткой. На ней симпатичный парень на фоне выставки. – Зовут Данил, работает экскурсоводом. Это пока всё, что я могу сказать.

– Красивый.

– Ты чего такая белая? – Надя убирает телефон, приподнимает бровь и изучает меня. – Случилось что? – она ещё молчит какое-то время, а потом своим вопросом попадает точно в цель. – Колесников?

– Да.

– Ушла голову мыть, а ты звони своему ненаглядному. – подруга берет в кавычки последнее обращение, а потом убегает в ванную, пока в нее не полетела подушка.

Набираю наизусть выученный номер, прикладываю телефон к уху и закусываю губу.

– Надя убежала в ванную. – говорю я быстрее, чем он спросит. – Что произошло?

– Навязчивые не очень хорошие мысли. – разбитым голосом отвечает Колесников. – Ушел бегать, чтобы спастись и то не помогло.

– С чем связано? – пытаюсь узнать причину, почему Ромка убитый.

– Чувствую одиночество, пожирающие изнутри. Не знаю, что с этим делать. – продолжает Колесников, я слышу, как он садится куда-то, а потом копошится. – Ты далеко, мама далеко и все друзья куда-то делись. Соседа напрягать не стал, решил сам разобраться.

– Не знаю, что сказать, Ром. Ты сам решил ехать в Москву. – констатирую факт, понимая, что ему от этого не легче. – И может это просто переходный момент? Тебе так нравилась столица, что ты не успел пережить момент расставания со всеми. Позже станет легче.

– Может ты права. – он соглашается со мной, а потом слышится щелчок от зажигалки. – Мне, наверное, надо больше общаться с людьми, а я как-то загнался.

– Тебе не надо убегать от своих мыслей, а нужно пережить их и принять. Если ты начнёшь подпитываться от людей, ничем хорошим это не закончится.

– Никогда не думал, что наступит тот момент, когда я останусь один и мне придется остаться наедине со своими мыслями. Это страшно.

– Ромка, – я не знаю чем ему помочь, потому что он за тысячи километров от меня и мне до него не дотянуться. – что случилось с твоей амбициозностью? С твоим горящим огнем изнутри? Где Роман Колесников, который подстраивал мир под себя, а не сам подстраивался под него?

– Сожран Москвой. – парирует в ответ Колесников, и у меня сердце кровью обливается.

– Тем не менее ты же не купишь билет и не пойдешь домой? Продолжишь строить карьеру мечты? – я знаю, о чем говорю, и знаю Колесникова хорошо, поэтому если он взялся, то будет упираться до последнего.

– Нет, конечно, продолжу работать. Прости, что пришлось слышать меня разбитого, это не то, каким я хочу казаться. – он тяжело дышит в трубку, снова шумит.

– Ты дурак, Колесников. Тебе не нужно строить из себя не пойми кого, хотя бы для меня. Я знаю тебя с пяти лет, видела всё и точно знаю, что сказать. – запрокидываю в начале бокал вина, а после и голову назад. Тяжёлый диалог.