Незаконченные дела бесплатное чтение

Сюжет книги и все персонажи – плод воображения автора.

Пролог.

Ударился Иван-Царевич оземь и превратился…

Рабочий день окончен. Выхожу из офиса, ступаю на крыльцо, глубоко вдыхаю морозный воздух. Он приятно освежает лицо бодрящим холодком. Для зимы самая отличная погода. Сажусь за руль, завожу машину. Включаю магнитолу, выбираю свою любимую музыкальную подборку. Трогаюсь, колёса издают хрустящий от соприкосновения со снегом хруст. В предвкушении вкусного домашнего ужина и вечера со своей семьей даже улыбаюсь. Вспоминаю: жена просила заехать на летнюю дачу, забрать несколько банок маринованных помидоров и огурчиков. Сворачиваю на загородную дорогу, обычно пустынную в это время. Привычно бросаю взгляд в зеркало заднего вида перед тем, как перестроиться. В отражении мельком промелькнул большой темный внедорожник, быстро сокращающий дистанцию, между нами. Резко подрезает меня и сразу начинает «моргать аварийкой». Догадываюсь – хочет, чтобы я остановился. Сворачиваю на обочину – сердце бьётся в тревожном ожидании. В лобовое стекло машины наблюдаю, как из «крузака» выходит крепкий высокий мужик, в черной куртке. За ним со стороны пассажира вываливается еще один такой же экземпляр. Быстро начинаю проигрывать варианты действий: если запереться внутри салона, могут начать разбивать стекла, корпусу машины может также достаться. Она хоть и не новая, но как-то жалко свою машинёшку. Опять-же, если выйти из машины, то вариантов становится больше. Так что решаю – буду выходить, нужно выяснить, что им нужно от меня. К тому же, я служу в полиции – прятаться от хулиганья как-то не в моих правилах. Водитель внедорожника подходит ко мне вплотную, и, возвышаясь надо мной всем телом, с угрозой в голосе и с раскинутыми пальцами начинает выяснять, почему я не уступил ему дорогу. Стараюсь спокойно, насколько позволяет моя выдержка, выяснить, с какого такого перепугу должен был уступить ему дорогу. Дорожные полосы на этом участке шли на сужение. Моя полоса была в приоритете, да и ехал я впереди него. Начали пререкаться друг с другом. Вижу, мои доводы до него не доходят, скорее еще больше злят. Водила продолжает упрямо настаивать на своём. Тупое упрямство этого болвана лишь подогревает мое возмущение. Чтобы прекратить перепалку и продолжить поездку, я уже в полном раздражении, предлагаю ему сначала почитать правила дорожного движения, прежде чем предъявлять какие-то требования. Мои слова действуют на него как красная тряпка на быка, и словесная перепалка переходит в горячую фазу. «Бык» хватает меня за грудки. Чтобы избежать драки, бью по рукам и пытаюсь отступить назад на более безопасную дистанцию, но не успеваю и получаю мощный удар в лицо. От удара сразу падаю в снег. Вскакиваю, хватаюсь за нос, сквозь пальцы сочится кровь. Не контролируя себя от злости, кидаюсь на агрессора и упускаю из вида второго «бойца». Тот наносит мне удар сбоку в голову, но уже ногой. Вновь лечу на снег. Ощущение, что из моих глаз летят искры. «Быки» начинают яростно пинать меня, не давая ни секунды передышки. Закрываю голову руками, поджимаю ноги под себя, но всё равно раз за разом пропускаю. Почти каждый удар ощущается как удар молотом. В полусознании чувствую, как меня резко поднимают под руки, разворачивают и пинают ногой в спину. Подсознательно выставляю руки вперед и как бревно лечу головой вниз, прямо под обочину, в сугроб. Холодный снег моментально обжигает лицо, а глаза заливает теплая плотная жидкость. Усилием воли открываю залитые кровью глаза, и, несмотря на расплывающиеся объекты, стараюсь подняться, как-то сориентироваться. Рука опирается о рваные края холодного камня. В это время сознание плавно покидает меня. Впереди только яркий свет… я отключаюсь.

Глава 1

Свет настолько ослепителен, что заставляет мои веки вздрагивать, хотя и держу глаза плотно закрытыми. Открывать их совершенно не хочется. Шевелю пальцами рук. Кажется, они реагируют на мои команды. Похоже, я всё-таки жив. Лицо мокрое от влаги; наверное, это стаявший снег. Маленькие капельки стекают по щекам. Ощущение, что и моя одежда до трусов пропитана водой, но мне совсем не холодно. Капли теплые, а воздух наполнен ароматами. Ах, какие ароматы ловит мой нос! Как на райском острове. Остро ощущается терпкий дух свежескошенной травы, цветов. Слышу шелест листьев. Стоп, я что, брежу? Резко открываю глаза, осматриваюсь. Лежу на мокром асфальте. На меня действительно капает мелкий и теплый дождь. Моя куртка, футболка и джинсы насквозь мокрые. На ногах лёгкие мокасины. Мозг закипает, пытаясь связать увиденное с тем происшествием, которое произошло со мной некоторое время назад.

А может я умер, и так люди попадают в рай? Пока ничего не понимаю. Размышляя над этой загадкой, встречаюсь взглядом с незнакомцем. Мужчина с проседью на висках наклонился ко мне и машет рукой перед моим лицом:

– Вы меня слышите? – он достаточно громко кричит мне в лицо, – как вы себя чувствуете?

Неуверенно пожимаю плечами. Оценить свое текущее состояние пока не могу.

– Вы можете подняться? – мужчина вновь обращается ко мне и протягивает руку.

– Постараюсь, – и, опираясь на его руку, поднимаюсь на ноги.

Держась за руку незнакомца, пытаюсь сосредоточиться. Смотрю перед собой. Вижу, что нахожусь в кольце людей. Они негромко переговариваются между собой. Обвожу взглядом окрестности. Все еще не могу принять происходящее. Странно: только что был холод, снег, а сейчас стоит жара, и природа вокруг будто празднует: зелень листвы, цветущие деревья, разносящееся стрекотание цикад и жужжание мух. Мужчина, что спрашивал меня о здоровье, вновь обращается ко мне:

– Если вы плохо себя чувствуете, я могу отвезти вас в больницу.

Тяжело, как в замедленном фильме, согласно киваю головой. Неожиданно меня поражает новое открытие: уличные указатели и вывески написаны латинскими буквами. И люди говорят не по-русски. Хотя речь людей, которые меня окружают, мне незнакома, но я понимаю смысл того, о чём они говорят. Из глубин души вырывается стон ужаса. Хватаюсь за голову. Люди тут же суетливо помогают усадить меня в автомобиль. Машина трогается, за окном начинаю мелькать дома, деревья, прохожие, идущие по улице. Похоже, меня везут в больницу.

Атмосфера в больнице, куда меня доставили, производит впечатление недостаточной ухоженности: обшарпанные стены, затёртые полы… Женщина в белом халате за стойкой, начала заполнять какие-то бумаги. – Как вас зовут? – спрашивает она.

В этот момент боль вернулась с новой силой, пронзив голову раскалённым стержнем. Я схватился за голову, из горла вырвался стон. Вокруг сразу засуетились люди в белых халатах. Кто-то снял с меня куртку, я почувствовал укол в плечо – наверное, обезболивающее вкололи. Но боль не отступает, а вместе с ней пришли странные, обрывочные образы… воспоминания?

Превозмогая боль, на автопилоте, достаю из куртки водительское удостоверение и начинаю, запинаясь, читать: – Диего… Эррера…Затем в памяти всплывает адрес. Неуверенным голосом произношу и его. Тут меня словно током ударяет: я говорю на не знакомом мне языке!

При оформлении мне предложили отдельную палату – страховка от работодателя позволяет не экономить на комфорте. Как они выяснили это? Фу ты, черт, конечно, у меня же служебное удостоверение ещё в куртке было. Затем, долго катают по кабинетам: хирургия, МРТ, УЗИ, терапевт… Наконец, привозят в палату и оставляют одного. «Видимо, пока анализы не будут готовы, не выпишут», – подумал я и медленно, ещё чувствуя слабость, подхожу к зеркалу.

В отражении вижу совершенно не знакомое мне лицо. На меня смотрит смуглый, темноволосый мужчина с волнистыми, черными как смоль волосами, лет тридцати- тридцати пяти. Настоящий латинос. «А мне ведь сорок четыре было…» – мелькнула тревожная мысль. – «Так, стоп. Получается… получается, я теперь попаданец? Но куда? И когда?»

Пытаюсь взять себя в руки, проанализировать ситуацию. Новый язык я понимаю, говорю тоже вроде неплохо. Никто не принял еще меня за иностранца. Уже что-то. Подхожу к окну. На улице темно, горят уличные фонари, плохо освещая улицу. «Так, а где я вообще нахожусь?». Резко разворачиваюсь, осматриваю палату. В палате стоит телевизор известной корейской марки. Включаю его. Идёт прогноз погоды. На экране – карта Южной Америки, ярко выделена Аргентина. – Ёлки-палки! – вырывается у меня. – Я в Аргентине! Так, а здесь какой язык… испанский или португальский?

Память подсказывает: испанский, это в Бразилии португальский. В углу экрана высвечивается дата. Тот же день, тот же год, что и в моей прошлой жизни. Классное «попаданство», из одной страны в другую. Такой переход можно делать и с помощью авиации. Да, но зато бесплатно перелетел в Южную Америку. Даже улыбнулся от собственного чувства юмора. Резкая боль вновь пронзила голову. Я застонал, хватаясь за виски. И вместе с болью пришли новые обрывки воспоминаний: Буэнос-Айрес, Кабальито1, дочь одиннадцати лет – Алисия, бывшая жена – Ана – преподаватель филологии в университете Кордобы2 … Продолжая держать голову руками, укладываюсь в постель.

Дверь в палату тихо открывается, на пороге появляется врач. – Добрый вечер, сеньор Эррера, – он подходит к кровати, держа в руках планшет с прикреплёнными к нему листами.

– Позвольте сообщить вам результаты анализов. Должен вас обрадовать, ничего серьёзного мы не обнаружили. МРТ головного мозга тоже в норме, никаких повреждений. Так что, полагаю, уже завтра утром вы сможете отправиться домой, но понаблюдаем за вами до утра.

– Благодарю вас, доктор, – я приподнялся на подушке. – А не могли бы вы мне напомнить… что случилось-то? Почему у меня так болит голова?

Доктор удивлённо приподнял брови. – Вы что, действительно ничего не помните? На вас напали. Судя по всему, хотели ограбить. Вы были… скажем так, немного нетрезвы, – он заглянул в бумаги, – в крови обнаружен алкоголь. Видимо поэтому и стали объектом для нападения. Вам нанесли несколько ударов по голове… так сказал сеньор, который вас доставил. Он, собственно, и был свидетелем этого происшествия.

– Ясно… – протянул я, стараясь не показывать своего смущения.

– Головная боль, – продолжил доктор – это следствие ударов. Но, повторюсь, МРТ показала, что всё в порядке, – доктор ободряюще положил руку мне на плечо. – А теперь отдыхайте, вам нужен покой. Завтра с утра придут из полиции, возьмут ваши показания.

Глава 2

Первая ночь в чужом теле. Лежа в непривычной постели, пытаюсь осмыслить происходящее. Новый мир – страна, климат, язык… даже тело чужое. Провожу рукой по груди, невольно ожидая одного, а натыкаюсь на другое. «Никогда не думал, что буду таким… волосатым», – мелькнула мысль. Впрочем, рост и телосложение не сильно отличаются от привычных.

Поездка или командировка в другую страну – вот как можно было бы назвать мое нынешнее положение. Если бы не абсолютная, кристальная ясность происходящего, можно было бы списать всё на галлюцинации. Но разум утверждает: это реальность, новая, непонятная, пугающая.

Как такое возможно? – эта мысль не даёт покоя. – Неужели это всё подстроил… Бог? Но зачем? И почему именно я?

– Боже мой! А как же Марго, как же Алешка?! – я встрепенулся, словно от удара. – Они же ничего не знают… надо им сообщить… как-то дать знать, что я… что со мной всё в порядке… вроде бы…

«В порядке…» – мысль эта вызвала горькую усмешку. Какой уж тут порядок, когда жизнь перевернулась с ног на голову в самом прямом смысле?

К куче вопросов без ответов добавился ещё один: много ли таких, как я, заброшенных в чужую жизнь? Впрочем, где на него сейчас найти ответ?

Ладно, надо попробовать уснуть, – решаю я. – Может, проснусь, и всё это окажется дурным сном.

Но сон не идёт. Усталости тоже не чувствуется. Попробую-ка я овечек посчитать, – пришла в голову старая, как мир, мысль. – Вроде, раньше помогало…

Только закрываю глаза, как вновь нахлынула резкая, пронизывающая боль. Перед глазами всплыли лица: дочь, жена… Затем возникла картинка: вот он, Диего, но тот, а не я, сидит с ними за столом – и они все вместе что-то эмоционально обсуждают:

Алисия, нахмурив свою милую мордашку, сердито смотрит на отца. Длинные темно-русые волосы с пробором обрамляют большие, полные слёз глаза. Маленькие губки дрожат от обиды. – Папа, – голос её дрожит, – зачем вы разводитесь?

Не дождавшись ответа, девочка переводит взгляд на мать. Ана нежно берёт её за руку:

– Милая, так иногда случается. Взрослые перестают понимать друг друга, – она гладит дочь по руке.

– Но как же я? Я же вас обоих люблю! – всхлипывает девочка. – Мне что, теперь придётся жить только с одним из вас?

– Да, моя радость. Мы с папой решили, что ты будешь жить со мной, а он будет к тебе приезжать, – стараясь говорить спокойно, отвечает Ана.– Как приезжать? – Алисия встрепенулась. – Папа хочет куда-то уехать?

– Нет, уезжаем мы с тобой, – объясняет Ана. – Будем жить в Кордобе. Я буду работать в университете, ты – ходить там в школу. А когда вырастешь, сама решишь, где тебе жить.

– Это ужасно! – девочка с отчаянием взглянула на родителей. – Мне всего десять лет! Кордоба же так далеко от Буэнос-Айреса… Папа не сможет часто приезжать!

Ана с укором смотрит на Диего. – Диего, ты хоть что-нибудь скажешь? – в её голосе слышится раздражение. – Будь же ты мужчиной! Хоть раз в жизни прими участие в том, что происходит в твоей собственной семье!

– Перестань, Ана, – Диего также с раздражением отвечает и затем растерянно проводит рукой по волосам. – Ты сама всё решила. Это же твоя инициатива – развод.

– Потому что для тебя семья ничего не значит! – не выдерживает Ана. – Тебя постоянно нет дома! Работа, вечеринки…

– Я не понимаю, – Диего вскакивает со стула, – не хочешь со мной жить – это одно. Но зачем уезжать в другой город?

– Мне предложили работу в университете, – отвечает Ана. – моя мама там живет… да и твои родители, кстати, тоже. Так что… это хороший вариант.

Диего поворачивается к дочери, хочет её обнять, но Алисия отстраняется. – Малышка… извини… – он смущенно смотрит ей в глаза. – Я буду часто приезжать… или ты ко мне… на каникулы…

Алисия вскакивает и быстро убегает из комнаты. Диего и Ана с сочувствием и сожалением провожают ее взглядами.

Выходит, у меня ещё и серьёзные семейные проблемы… – я с горечью усмехнулся. – Прекрасный муж и отец, нечего сказать. Вслед за образом дочери и жены перед мысленным взором возникли лица родителей: его собственных и Аны. «Ну да, перспективы для поддержания родственных связей просто замечательные!» – едко подумал я.

С Аной Диего познакомился в Кордобе. Оба тогда учились в университете: он – на последнем курсе, она – на первом. Диего хорошо помнил этот вечер: он сидел с приятелями в баре, когда в зал вошла она – высокая, стройная, с копной темно-русых волос. Потом она танцевала, и он не мог оторвать глаз от её грациозных, артистичных движений. Высокий лоб, тонкие брови вразлёт, тёмные, как спелая вишня, глаза… даже немного крупноватый рот не портил её лица. Друг, заметив его интерес, предложил познакомиться. Диего тогда смутился, замялся… И тогда приятель, смеясь, сам подошёл к их столику с предложением объединиться. Тот вечер стал началом их отношений. С тех пор Диего старался не отходить от Аны ни на шаг, был рядом и в радости, и в грусти, словно верный оруженосец – Санчо Панса при своём Дон-Кихоте.

Головная боль, к счастью, отступила, и я провалился в сон. Утро встретило меня бодрым настроением. После завтрака и утреннего осмотра в палату, как и обещал врач, зашёл полицейский.

– Сеньор Эррера, – он присел на край стула, – прошу вас рассказать всё по поводу вчерашнего происшествия. Так что вы можете сообщить о нападении на вас?

– Господин полицейский, – я развёл руками, – к сожалению, ничего не помню. Сколько было нападавших, как они выглядели…

– То есть, вы даже лиц их не видели? – уточняет полицейский.

– Именно так. Все мои воспоминания об этом ограблении – это люди, которые мне помогли. Они, наверное, смогут вам больше рассказать.

– Да, мы уже опросили свидетелей, – кивнул полицейский. – Что у вас пропало из вещей?

Я задумался. – Портфель при мне, – тронул ремень от портфеля. – Только замки немного погнуты. Наверное, хотели отобрать. А, вот… телефона нет. Скорее всего, его и украли.

– Вы не уверены? – полицейский приготовился записывать. – Так был у вас телефон или нет?

«Сложный вопрос, так можно и засыпаться, – подумал я. – Телефон же сейчас как продолжение руки. Раз нет, значит, был…»

– Да, отобрали, – уверенно произношу я. Лишь бы не спросил, какой модели! А то вдруг расхождения в показаниях с другими свидетелями будут…

– Ваш адрес, место работы? – продолжал полицейский.

«Пронесло, – с облегчением подумал я. – А вот это интересно: в клинике знают, где я работаю, а полицейский – нет. Может это провокация, проверка на вшивость?» Я напряг память, пытаясь сообразить, что ответить… и в тот же миг меня снова пронзает головная боль. Перед глазами промелькнули картинки: офис, коллеги, визитка с адресом…

– Вам плохо? – с беспокойством спрашивает полицейский, заметив, как я схватился за голову.

– Всё в порядке, – бормочу я. – Это после вчерашнего… Голова болит. Доктор сказал, скоро пройдёт. Так, работаю я в фирме «Gasoleos flujo de energía3». – произнёс название, словно прочитал вывеску на здании.

Полицейский, не переставая строчить, зафиксировал информацию.

Закончив диктовать всплывшие в памяти сведения, с интересом наблюдаю, как страж порядка, пощёлкивая авторучкой, готовится завершить допрос.

– Похоже, на этом всё, сеньор Эррера, – полицейский что-то быстро записал в протокол. – Если у вас нет дополнений, прошу ознакомиться и распишитесь вот здесь, – он поставил галочку ручкой на листе.

Я расписался, довольный собой. «Ну вот, ещё один «глухарь» у них на учёте будет», – с усмешкой подумал, провожая полицейского взглядом.

Оставшись один, ещё раз прокрутил в памяти разговор. Похоже, я начинаю понимать механизм этой головной боли, – пришла мне в голову неожиданная мысль. Она возникает, когда вспоминаю что-то из жизни… Диего. Странно. Должны же вроде всплывать воспоминания Павла Истомина… я же всё-таки в теле Диего. Впрочем, – безнадёжно махнул рукой, – в этой ситуации искать логику – себе дороже.

Ближе к обеду выхожу из клиники. На улице жарко, воздух, как и накануне, ударяет в нос непривычными, незнакомыми ароматами. Ну, и куда теперь? – растерянно рассуждаю я, оглядываюсь. Мимо проходят люди, не обращая на меня никакого внимания. Ладно, будь что будет, – решаю я и иду, куда глаза глядят.

Пройдя несколько кварталов, останавливаюсь. Может попробовать такси поймать, – приходит мысль. На краю тротуара поднимаю руку. Почти сразу рядом притормаживает машина. Назвав адрес, усаживаюсь на заднее сиденье. Водитель, странно косится на меня, что-то недовольно бурчит себе под нос.

Минут через пять машина останавливается у высотного здания со стеклянным фасадом. Догадываюсь о причине ворчания водителя: «Ну да, конечно, вам ли, богатеям, пешком ходить…». Мы проехали всего-ничего, пару кварталов от клиники. Достав из портфеля два доллара, протягиваю их водителю. Тот, довольный заработком, даже заулыбался. Машина резко трогается и исчезает за углом дома.

В прохладном вестибюле мне на навстречу тут же подскакивает консьержка:

– Сеньор Эррера! – затараторила она. – Вам утром звонили из компании. Просили срочно перезвонить.

Смотрю на женщину пустым взглядом, пытаясь понять, о чём она говорит.

– С вами всё в порядке? – она насторожилась. – Вид у вас не очень. Вы не заболели?

– Всё хорошо, – бормочу я. – Спасибо за информацию.

Не говоря больше ни слова, разворачиваюсь и направляюсь к лифту. Двери лифта закрываются за мной. Консьержка ещё долго стоит, встревоженно глядя мне вслед.

Открываю дверь, захожу. Нужно осмотреть доставшееся мне наследство – квартиру, где когда-то жила моя семья, точнее семья Диего.

Четыре комнаты, две из которых – спальни, совсем неплохо. Кухня, вполне просторная – не то, что тесные кухоньки в моих родных краях. Захожу в одну из спален. По количеству игрушек сразу становится понятно, это была комната Алисии. Аккуратно заправленная постель, пустой стол… Всё на своих местах, но царит здесь какая-то холодная пустота.

Вторая спальня выглядит более жилой: небрежно смятая постель, пустой бокал на тумбочке… Подношу его к носу, пытаясь уловить запах – пиво. На пуфике у трельяжа замечаю брошенные носки. И сразу всплывает в памяти, как здесь сидела Ана, наводя красоту или листая журналы.

В целом, квартира производит удручающее впечатление: неуютно, неухоженно. Везде лежит пыль – как будто её не протирали месяцами.

На столе в гостиной я замечаю ноутбук. А что, если посмотреть социальные сети? – мелькнула мысль. – Вдруг там, что-то про меня…

Опускаюсь в кресло, включаю ноутбук. Загрузка, браузер… знакомый адрес социальной сети. И в тот же миг комнату прорезал стон отчаяния: на моей странице под последним постом красуются несколько комментариев… с соболезнованиями. Слова прощания, покойся с миром. Рука, словно сама собой, открывает страницу жены. Там было ещё тяжелее: скорбные строчки о потере мужа и отца, слова поддержки от друзей, соболезнования в связи со смертью… Павла.

Я застыл, уставившись в экран пустым взглядом. Мир вокруг перестал существовать. Не знаю, сколько так просидел… Наконец, оцепенение немного отпустило. С трудом поднимаюсь, чувствуя себя так, будто все кости в теле превратились в камень.

Что делать? Как жить дальше? – эти вопросы, словно раскалённые иглы, пронзают моё сознание. Вспомнил про звонок на работу… и тут же отказался от этой идеи. Нет, я сейчас не готов. Да и телефона у меня нет.

Открываю портфель, вытряхиваю на стол содержимое: пачка долларов, немного местной валюты, сигареты, зажигалка… Ого, так я ещё и курю? – удивляюсь я. Из внутреннего кармана показался брелок с логотипом «Тойоты» – ключи от машины. И тут же нахлынула волна головной боли, перед глазами промелькнул размытый образ: автомобиль на парковке у офиса – Тойота RAV-4 синего цвета. Нормальная моделька, вполне подойдёт мне.

Боль отступила. Продолжаю исследовать содержимое портфеля. На этот раз попались какие-то бумаги на испанском. Документы, – бегло пробежал текст взглядом. – Не очень хочется сейчас вникать в это. Забавно, – подумал я, – читаю по-испански свободно, как будто всю жизнь это делал. Главное – не перепутать с русским, когда буду разговаривать… Пробую произнести фразу сначала на одном, затем на другом языке. Хм, вроде получается. Мозг переключается без проблем. Значит, всё в порядке.

Заглядываю в холодильник. Среди пустых полок обнаруживаю небольшой кусок мяса в полиэтилене. Похоже на мясной рулет, – разворачиваю упаковку. – Должно быть вкусно. Но захотелось добавить к ужину хотя бы овощей и хлеба. Решаю прогуляться. Заодно разведать окрестности и прицениться к местным продуктам.

Вечер я провожу за поеданием мяса с овощами и просмотром телевизора. Местные новости помогли хоть немного сориентироваться в происходящем в Аргентине.

Вот и ещё одно утро наступило в новом, таком странном для меня мире. Немного побродив по квартире, принимаю решение: нужно ехать в офис. Встреча предстоит волнительная, хотя расположение кабинетов, обстановка и даже лица коллег уже прочно осели в голове.

На улице кипит жизнь: спешат машины, снуют прохожие. Машу рукой, останавливаю такси, и уже через пару минут мчусь навстречу своей новой жизни, полной трудовых подвигов.

Войдя в здание офиса, решительно направляюсь к своему кабинету. Помещение достаточно большое, внутри «аквариум» с жалюзи. Это зона начальника отдела. Наше подразделение называется «отдел логистики» или «отдел перевозок». Далее пять столов. Продолжаю продвигаться к своему столу. – Привет! – раздаются вокруг дружелюбного голоса. Коллеги улыбаются мне. – Привет, – отвечаю я, чувствуя, как улыбка сама собой растягивает губы.

Подхожу к своему столу, замечаю, что ко мне направляется один из моих коллег. Педро Мунос, – всплывает у меня в голове. Вместе работаем, вместе по вечерам сидим в баре, перемываем косточки своим сослуживцам и политикам.

– Дружище, ты где пропадаешь? – спрашивает Педро. – На звонки не отвечаешь.

Я состроил кислую мину:

– Понимаешь, дружище, позавчера, после работы меня ограбили по дороге домой. Очнулся уже в больнице… обследование, всё такое. Только вчера выписали, отлёживался дома – стресс снимал. Телефон, кстати, тоже прихватили.

– Сочувствую, – Педро нахмурился. – Полиция кого-нибудь поймала?

– Да какое там…, и я ничем помочь не могу, абсолютно ничего не помню. В полиции сказали, что показания свидетелей есть, но вряд ли это чем-то поможет. Грабители быстро скрылись. В общем, «глухарь» у них теперь.

– Не понял, – приятель удивлённо смотрит на меня. – Что ещё за «глухарь»?

В голове мелькнуло, что с терминологией следует быть поосторожнее. – Ну, это я так… нераскрытое преступление назвал. Типа, всё глухо.

– А-а-а, – протянул Педро, – теперь ясно. Ладно, Диего, давай, потом обсудим твои приключения, а то сеньора Коста тебя уже заждалась. Интересовалась, куда ты пропал и почему на звонки не отвечаешь.

– Хорошо, сейчас зайду, – кивнул я и направился в сторону кабинета начальницы. Сейчас ещё объяснительную писать заставит, – подумал про себя.

– Разрешите, сеньора Коста? – стучу в дверь со стеклянными вставками.

– Да-да, заходи, Диего, – слышу усталый голос.

За столом сидит пожилая женщина с седыми волосами, одетая в строгий серый костюм. Её лицо кажется, утомлённым, а взгляд выражает хроническую усталость. – Ты где пропадаешь? – спрашивает она, с укором глядя на меня. – Тебя со вчерашнего дня нет!

Рассказываю начальнице ту же историю, что и Педро. Сеньора Коста сочувственно вздыхает.

– Да уж, на улицах становится всё опаснее, – начальница качает головой. – Куда мир катится… По поводу телефона решим так – я позвоню в сервисный отдел, а ты сам сходишь к ним. Они помогут восстановить сим-карту. Новый телефон тебе также там выдадут, а вот за старый… сам понимаешь, Диего, придётся вычесть из зарплаты.

– Понятно, – киваю я головой, – можно идти?

– Иди.

Выхожу из кабинета.

Странно, – думаю я по дороге в сервисный отдел, – даже объяснительную писать не заставила, и голоса не повысила, хотя рабочий день я, по сути, прогулял.

Через полтора часа возвращаюсь в отдел.

– Диего, подожди! – окликает меня Эстелла Васкес, наша пышнотелая сотрудница.

– Да, слушаю вас, сеньорита Васкес, – подхожу к её столу.

– Чего такой официальный? – удивляется Эстелла. – Слушай, нужно съездить по одному адресу. Вот, возьми документы, – она протягивает мне конверт. – Доставишь и можешь быть свободен.

С каждым словом Эстеллы чувствую, как внутри всё буквально закипает. Что она себе позволяет? Почему эта… нахалка разговаривает со мной, как с мальчишкой на побегушках?!

Поймав мой взгляд, Эстелла немного смягчается. – Ну ты же только из больницы, – уже другим, просительным тоном произносит она. – Да и телефона для связи ещё нет… Выручи, а?

 Не отводя грозного взгляда от лица Эстеллы, молча беру конверт и направляюсь к столу Педро.

– Нет, ну ты видел, Педро, я чуть не сорвался на нашу «пышечку» Васкес, – шиплю я, наклонившись к приятелю.

– Да ладно тебе, Диего, – улыбается тот. – Раньше ты легко соглашался на такие поручения. Всё лучше, чем в офисе сидеть.

– Сам бы взял и отвёз, – зло отвечаю.

– Так это тебе всегда доверяли, а не мне, – пожимает плечами Педро.

В задумчивости выхожу из кабинета. «Ладно, – отправляюсь выполнять поручение. – Но в следующий раз это не пройдёт. Точно, в следующий раз такое отношение к себе в не буду терпеть.»

Глава 3

С каждым днём всё больше втягиваюсь в новый для меня жизненный процесс. Стараюсь не делать резких движений ни в прямом, ни в переносном смысле.

Иду по коридору своего офиса и, как всегда, в задумчивости.

– Диего! – раздаётся мне вслед.

Оборачиваюсь. По коридору ко мне спешит Педро.

– Слушай, смотрю на тебя, ты чего такой угрюмый стал? – спрашивает тот, дружески обняв меня за плечо, когда мы поравнялись. – В баре не появляешься, на звонки не отвечаешь… Заболел, что ли?

Я задумываюсь на мгновение, подбирая убедительный ответ:

– Понимаешь, Пепито, – вырвалось у меня как-то само собой (похоже раньше Диего его так называл). – Голова всё ещё болит. За руль с того дня так и не садился… Какая уж тут выпивка, когда голова раскалывается.

– Да-а, неприятно, – сочувственно смотрит на меня Педро. – Может, к врачу ещё раз сходишь?

– Да нет, не стоит, врач же сказал, что само пройдёт. Вот и жду. Не беспокойся, как только, так сразу к вам присоединюсь! – выдавливаю из себя улыбку.

Педро ободряюще хлопает меня по плечу, и мы вместе заходим в кабинет. Похоже, Диего был весьма общительным парнем, – размышляю я, усаживаясь за стол. – Полагаю, не стоит резко менять его имидж. Несколько дней ещё отсижусь – и снова в строй! А пока продолжу свои экскурсии по городу.

В планах сегодня вечером выбраться и прокатиться по городу на машине. Нужно же осваиваться не только с ролью Диего, но и с ролью коренного жителя Буэнос-Айреса.

Так, хватит рассуждать, мыслитель, – осекаю я себя в своих думах. Пора работать. Усаживаюсь за рабочий стол, намереваясь окунуться в пучину заявок. Но стоило мне начать набирать ответ на очередную заявку, как столкнулся с досадной неприятностью. Буквы на экране упорно не совпадают с теми, что я пытаюсь напечатать. Да что ж такое?! – ворчу с досадой, стараясь аккуратно исправить ошибки.

Эта странная проблема преследует меня с тех пор, как оказался в теле Диего. Догадываюсь, в чем дело: когнитивные реакции организма не поспевают за командами мозга. Тело ещё не научилось безупречно им подчиняться. К счастью, прогресс, какой-никакой в этом всё же есть.

Главное, чтобы коллеги ничего не заметили, а то ещё решат, что у меня проблемы с психикой.

…Субботнее утро решаю посвятить генеральной уборке. Вооружившись пылесосом, метр за метром навожу чистоту, попутно размышляя о необходимости избавиться от привычных пыльных троп, ведущих к холодильнику и кровати. – Музыкальное сопровождение не помешает. Начинаю переключать каналы телевизора, ищу что-нибудь музыкальное.

Вскоре бодрая мелодия уже сопровождает моё путешествие в ванную за ведром с водой. Вооружившись стремянкой, приступил к верхотурам: шкафам и полкам. Наверное, логичнее сначала протереть пыль сверху, – решил между делом, – а потом уже пылесосить пол. Впрочем, результат, похоже, будет тот же.

Преображение берлоги радует глаз и придаёт силы. Внезапно зазвонил телефон, висевший на стене у входной двери.

– Сеньор Диего, к вам пришла Паула Суарес. Пропустить? – раздаётся в трубке уже хорошо знакомый голос консьержки.

Голову пронзает острая боль. Невольно прижал ладонь к виску, и в трубку вырывается приглушённый стон. По всей видимости, консьержка воспринимает мой стон как согласие:

– Хорошо, она уже идёт к вам, – сообщает она.

В сознании всплыл образ молодой темнокожей девушки: яркие, как угли, глаза, ровный прямой носик, пухлые губы, черные кудрявые локоны… Должно быть, это и есть та самая пассия моего предшественника, – подумал я, с трудом разбираясь в наплыве чужих воспоминаний. – Отношения у них, судя по всему, были еще в самом начале, но до «дружбы телами», как понимаю, дело уже дошло. Мысль о том, что эта женщина досталась как бы в наследство от «старшего брата», меня совсем не радует. – «Нет уж, увольте от таких подарков! Даже если этот «брат» – я сам в прошлом.

Пока пытаюсь разобраться в обрывках чужих воспоминаний, в дверь настойчиво позвонили. Придерживая рукой ноющую голову, открываю и… замираю. На пороге стоит та самая девушка, образ которой только что всплыл в моем сознании. Очаровательно улыбаясь, она обвивает руками мою шею, звонко чмокает в губы и, словно птичка, влетает в квартиру. С ее появлением жилище наполнилось энергией, движением, шумом. Ошарашенно наблюдаю за этим «чудом» в коротком топике и эротичных шортиках. Мысленно отмечаю, что грудь и фигура у незнакомки безупречны. Да, вкус на женщин у моего «предшественника» был отменный.

Наконец различил слова в том потоке, что обрушила на меня Паула:

– …Чудесно! Наводишь порядок в квартирке. Много гостей ждёшь или это ради меня? Тогда мне очень лестно.

– Нет, никого не ждал, – качаю головой, – просто решил прибраться.

– Меня тоже не ждал?.. – Паула на мгновение хмурит брови, но тут же забывает о своей обиде и предлагает:

– Давай кофе, что ли, попьем.

– Пожалуй, – соглашаюсь и, как гостеприимный хозяин (хотя пока еще и сам чувствую себя гостем в этой квартире), машу рукой в сторону кухни:

– Кухня, знаешь где, вперёд…

Не обращая внимания на мою реплику, Паула проходит мимо, нежно коснувшись моей щеки ладошкой, и томным голоском:

– Диего, ты пока вари кофе, а я схожу в душ. А то на улице очень жарко, и я вся вспотела.

Быстро убегает в ванную комнату и уже оттуда кричит:

– принеси мне полотенце, пожалуйста.

Нехотя плетусь к шкафу, беру банное полотенце и в приоткрытую дверь просовываю его. Паула в ванной уже напевает какой-то мотивчик. Иду на кухню, бубню про себя: – Ну и комета прилетела!

 Через какое-то время девушка, продолжая напевать мелодию, вплывает в гостиную в полотенце, накрученном на груди. Садится на диван, где я уже сижу с двумя чашками кофе на столике. Встречаю её плотоядным взглядом. Похоже. мне не очень удается скрыть его. Девушка, видя мой интерес к ней, лукаво улыбается и с удовольствием делает глоток кофе, наклоняясь ко мне своей грудью: – милый, почему такой хмурый? Что случилось?

– Голова побаливает, – отвечаю ей. – Меня несколько дней назад ограбили и голову отбили. Теперь она иногда болит.

У Паулы исчезает с лица лучезарная улыбка. Она встает и садится мне на колени. Чувствую ее мягкие и одновременно упругие бедра. Ее грудь упирается в мою. В моем организме поднимается гормональный фон.

– Что-нибудь еще сломали? – спрашивает с тревогой в голосе.

– Нет, все остальное не повредили. Телефон вот еще украли.

– Давай, я тебя полечу, – шепчет она, глядя на меня с нежностью. Ее пальцы, скользнув в мои волосы, ласково приблизили к себе, и вот уже наши губы сомкнулись в поцелуе. Я отвечаю, но тут же резко отстраняюсь, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой ситуации.

– Понимаешь… – говорю, глядя ей прямо в глаза. – Я тут читал, что частые головные боли могут привести к эпилепсии, а ее, в свою очередь, может спровоцировать сильное перевозбуждение. Ты знаешь, что такое эпилепсия?

– Ну да, – кивает она своей милой головкой. – Это когда человек падает, у него пена изо рта идет. Он себя не контролирует, так?

Я утвердительно киваю и внимательно наблюдаю. В ее прекрасных глазах отражается интенсивная работа мысли – она взвешивает все «за» и «против».

– Что же нам делать? Я очень тебя хочу – наконец выдает она «ответ». Может, милый, всё-таки начнем. – Вновь всем телом прижимается ко мне. – Почему ты решил, что тебе это навредит. Может наоборот, это поможет.

Видя мое прохладное отношение к ее притязаниям на мое тело, Паула восклицает, – или ты думаешь, тебе не понравится!?

– Что ты! Не сомневаюсь, что мне может сейчас понравиться, но… – не успеваю завершить фразу.

Паула вспыхивает: – Хочешь сказать, раньше тебе со мной не нравилось?

Понимаю, что ненароком понизил оценку сексуальных талантов подружки. Хватаю её руку в свою ладонь и эмоционально выкрикиваю: – Что ты, нравилось, всегда нравилось! Но сейчас, вот подумай, если я слишком перевозбужусь, у меня может случится приступ. И что ты будешь делать со мной?

Паула недоуменно смотрит на меня: – Не знаю, милый. Наверное, убегу от страха.

– Ну вот видишь, тебе будет страшно и опасно со мной.

Девушка уставилась на меня своими глазищами, наконец произносит: – хочешь сказать, что нам нужно расстаться? Ты хочешь, чтобы я ушла!?

Я опускаю понуро голову и утвердительно киваю головой.

Девушка резко встает с моих колен и направляется в комнату, чтобы одеться. Она вскинула руки к лицу, послышались её всхлипывания. Смотрю ей вслед, шепчу про себя: – извини, дорогая, но ты не герой моего романа.

Глава 4

Кроме проблем, связанных с моторикой рук, я получил еще один сюрприз, но уже приятный. Моё тело стало сильнее. Нет, мышцы не выросли, конечно, но ощущение, будто во мне мотор стал мощнее, это я почувствовал. Даже подшутил как-то над собой: – ну вот и умножился надвое. Как двое из ларца, одинаковых с лица. – Чтобы переварить появившуюся дополнительную энергию, пришлось начать активно бегать по утрам, иногда и по вечерам. Благо, парк Сентенарио4 совсем недалеко от моего дома.

Чем больше работаю в корпорации, тем больше втягиваюсь в рабочий процесс, и мне все больше нравится моя работа. В офис хожу с удовольствием. Работа заключается в том, чтобы отслеживать поступление нефтепродуктов заказчикам. Для этого приходится сверять документы по поставкам, затем выяснять, фактически поступил товар или он еще формируется. Особенно внимательно приходится отслеживать договоры по спотовым поставкам, там разрывы во времени случаются. Цены меняются постоянно (инфляция все же большая в стране). Приходится отслеживать транспорт, который используется для этого, включая нефте-газовозы. Частенько приходится менять маршруты доставки для оптимизации, постоянно созваниваться по телефону с заказчиками и поставщиками.

Увлечение работой стало заметно и моим коллегам. Эстелла как-то даже подшутила надо мной:

– Знаешь, Диего после того, как тебя ударили по башке, тебя будто подменили. Даже пугаешь нас своей заряженностью на работу.

Коллеги в офисе покатились от смеха. Чувствую, как на моих щеках заиграл румянец от подколки, парирую: – Ну, кто знает, быть может, доля правды в твоих словах имеется, – и добавляю: – Ну что, сеньоры и сеньорины, кто хочет отметить мой день рождения, милости прошу всех после работы выпить со мной по стопарику в ближайшем баре.

Присутствующие от моего предложения весело заулюлюкали. Педро выкрикивает:

– Слушай, перестань врать. Я знаю, твой день рождения уже прошел.

– И что с того, повод-то какой-нибудь нужно для выпивки. Ну что, согласен? Поддерживаете все мою идею?

– Конечно, о чём речь, – громко с аплодисментами поддерживает Педро.

В баре, когда наша компания появилась на пороге заведения, уже играла приятная музыка, а столики наполовину были заняты людьми. В моём воображении я хорошо представлял, как выглядит помещение зала, но наяву видел его впервые. Хостесс5 поприветствовала нас. Сообщила мне, улыбаясь, что наш столик уже готов. Показала своим пальчиком в указанном направлении и, не говоря больше ни слова, не оборачиваясь повела нас к месту нашего отдыха. Я заказал выпивку, немного закуски. Глаза у присутствующих заблестели. Стали поднимать бокалы за мой «мнимый» день рождения. Коллеги после рабочего дня расслабились, и пьянка пошла своим чередом.

Официанты стремительно перемещались по залу, чтобы удовлетворить потребности посетителей, которых к ночи становилось всё больше. Дабы не ждать официанта, сам иду к стойке бара, чтобы самостоятельно заказать дополнительное количество горячительных напитков для нашей компании. Барную стойку также плотненько оккупировали страждущие клиенты, но полагаю, здесь заказать всё равно будет быстрее, чем ждать за столиком. Присаживаюсь на высокий табурет, машу бармену рукой. Прошу подойти ко мне. Чувствую, сзади мне на плечо опускается рука, резко оборачиваюсь. Около меня стоят две симпатичные брюнетки и мило улыбаются. Немного удивлен, улыбаюсь в ответ:

– Привет, Диего! Ты совсем забыл наше общество, не появляешься здесь, – начинает разговор одна из них.

Мозг активно сообщает мне, что эти красотки мне хорошо знакомы. Девушки из местной тусовки. В то же время лично я вижу их впервые. Удивительные метаморфозы, моя сущность продолжает вживаться в предыдущего Диего. Одна из девушек протягивает руку и ласково своей ладошкой гладит мою щеку.

Деликатно отвожу ладошку девушки от своей щеки и весело приветствую их:

– Здравствуйте, милые. Испытываю угрызения совести. Были важные дела последнее время, пришлось ими заниматься, – оправдываюсь я.

Одна из красоток (припоминаю, зовут её – Камилла), широко раскрыв свои глазки, иронично заявляет в ответ на моё оправдание:

– Никогда раньше не знала, чтобы ты был чем-то озабочен, и тебя беспокоили какие-то проблемы. Это нам в тебе всегда и нравилось. – Девушки весело смеются. Я неловко улыбаюсь в ответ на их смех:

– Ладно, красавицы, пойду, меня коллеги ждут. – Хотел было уже идти, но Камилла, кокетливо спрашивает:

– А что, ты разве не позовешь нас за свой столик?

Хитро улыбаюсь и слегка наклонившись к Камиле, говорю:

– Нет, извините, неудобно как-то, там только коллеги. – разворачиваюсь и иду к столику. Девушки в недоумении смотрят мне в спину.

Возвратившись, присаживаюсь, и Педро, наливая мне стаканчик текилы, спрашивает:

– Диего, ты чего девчонок не позвал за наш столик? – отставляю рюмку и приглушенно, но твердо, чтобы слышал только Педро, отвечаю:

– Ни к чему это, старичок, у нас свой корпоративчик, посторонним нечего здесь делать.

Теперь уже Педро смотрит на меня округлившимися глазами, ничего не понимая. Поднимаю рюмку ко рту, но, едва пригубив, ставлю её на стол.

Эстелла, известная наша «язвочка», похоже исподволь весь вечер внимательно наблюдает за мной, и наконец не выдержала:

– Слушай, Диего, приглашаешь нас выпить, а сам не пьешь, что с тобой?

Выслушав упрёк коллеги, наклоняюсь к ней:

– Понимаешь, Эстелла, я же сегодня за рулем. Могут возникнуть проблемы, если ко мне привяжутся поли6 .

– Не припомню раньше, что бы тебя это останавливало. – Эстелла весело рассмеялась на мой довод. Догадываюсь, что моё поведение не в стиле их приятеля Диего, добавляю ещё доводы:

– Извини, изменились приоритеты. Когда меня избили, стало доходить, что не всё в порядке в моей жизни. Жизнь всё-таки одна. Приходится её немного подкорректировать. Вчера даже записался в секцию тхэквондо, буду ходить на тренировки. – Пока рассказывал, не заметил, что к нашему с Эстеллой разговору прислушиваются почти все участники застолья.

Компания, услышав это, зашумела и с восторгом подняла бокалы за «новорожденного спортсмена». Пришлось для большей убедительности рассказать, как стал тхэквондистом. Естественно, в пределах текущей реальности моего героя. Мне попеняли, что стал «пугливым». В своё оправдание сказал, что больше не хочется получать по голове, и что я еще купил травматический пистолет на всякий случай.

Передаю краткий рассказ, как записался в секцию борьбы:

Как я говорил, на своей машине первое время старался не ездить. Поначалу, из-за возможных приступов головной боли только пешком изучал маршруты движения по улицам города. Как только почувствовал, что готов, решил восстанавливать и свои водительские навыки. Опять же, многие образы и воспоминания уже сложились в чёткую систему в моей голове. Теперь у меня имелось два хранилища в голове: Первое – Павла Истомина, второе – Диего Эррера. Они никак не конфликтовали между собой. Это меня психологически успокоило. Я жил жизнью Диего и переключаться на Павла мне не было нужды.

Чтобы более внимательно исследовать достопримечательности города, садился в свой автомобиль и ехал в тот район города, где есть парковая зона (благо их в Буэнос-Айресе предостаточно) и улицы, мало обследованные мною. Набегавшись по одному из парков, решил пройтись по улице, которую отметил для изучения в своем навигаторе. Забрел уже довольно далеко. Прохожу мимо одной многоэтажки и через открытые окна на первом этаже слышу испанскую речь с громкими добавками русского мата. Меня сразу заинтересовало, что в этом помещении происходит. Заглядываю в окно, вижу спортивный зал. По кругу бегают люди в кимоно. Некоторые занимаются индивидуально с тренером. И вот тренер, когда его не устраивает какой-то прием в исполнении спортсмена, иногда выдает тираду русского мата. Постояв немного у входа, решаю зайти и внимательней ознакомиться с этой спортивной секцией.

Захожу и останавливаюсь в дверях спортивного зала. Тренер, увидев меня, подходит:

– Сеньор, вы кого-то ищете?

– Да вот, проходил мимо, решил зайти, поинтересоваться, что здесь за секция. Вы тренер?

– Да, я тренер по единоборствам, в частности сегодня занятия по тхэквондо.

– Смотрю, у вас тренируются люди разного возраста? – уточняю по ходу разговора.

– Действительно, все, кто желает получить навыки спортивного единоборства, могут записаться. Ограничения только по здоровью. Для начала занятий нужна еще медицинская справка. И само собой, конечно, желание.

– Я бы тоже хотел записаться в вашу секцию. Возьмете?

– Конечно, если нормальное здоровье и можете оплатить абонемент за месяц или более. Эти условия вас устраивают? – я согласно киваю головой.

– Тогда милости прошу и давайте знакомиться. Меня зовут Никита Ермаков.

– А меня Диего Эррера.

– Ну вот и отлично. Приносите справку, а абонемент оплатите по прибытии на тренировку. Да, дополнительно возьмите с собой еще 25000 песо для оплаты кимоно. Тренировки по тхэквондо проходят два раза в неделю. Следующая тренировка по расписанию – послезавтра в 7 вечера.

Перед тем, как уйти, после небольшой паузы, решаюсь всё-таки спросить:

– Хочу спросить вас, Никита, вопрос немного не по теме. Вы из России?

– Да, синьор Эррера, пять лет назад приехал сюда из России. Раньше жил в городе Пенза. Слышали о таком?

– Да, синьор Никита, слышал. Город на реке Сура стоит.

– О, вы меня удивили, слышали о моем родном городе, да еще на какой реке он стоит. Это приятно слышать. За все время, что живу здесь, никто не сказал, что слышал об этом городе.

Улыбаюсь в ответ. Знал бы он, что это не всё, что я знаю о России.

– Было приятно познакомиться с вами, сеньор Ермаков. Спасибо за возможность записаться в вашу секцию.

– Тоже рад. Жду вас на тренировку, сеньор.

Мы попрощалось. Потирая руки, довольный, иду на выход. Появилась еще одна возможность физически нагрузить организм, и это – спортивная борьба.

Вечером того же дня, когда я, напевая какую-то мелодию, готовил легкий ужин для перекуса перед сном, в комнате зазвонил домашний телефон. Вытираю руки полотенцем, беру трубку:

– Алло, слушаю вас.

– Привет, сынок, – прозвучал мягкий женский голос. – Мозг мгновенно реагирует на голос. Понимаю, звонит мама Диего. Вот и всё, начинается персональное знакомство с родителями Диего, придется начинать вживаться в роль сына.

– Привет, мама.

– Давно ты нам не звонил, мой мальчик. Я и папа соскучились. Если не запамятовала, то, кажется, мы не меньше трех месяцев не созванивались с тобой.

– Извини, мама, у меня возникли проблемы, украли телефон. Пока восстановил все телефонные номера в адресной книге на телефоне, прошло много времени.

– Можно подумать, ты на память не знаешь домашнего номера, – строго реагирует мама на мою отговорку.

– Знаю, конечно, просто закрутился, – опять я заюлил. Воспоминания о родителях и сестре Диего уложились у меня в голове совсем недавно.

Мать продолжает упрёки:

– Ты обещал приехать, но почему-то до сих пор не навестил нас? – мне вновь, нечего сказать. Почему мой предшественник не желал навещать родителей, ответа у меня нет.

– Мама, я же сказал, последнее время был немного занят.

– Перестань, Диего. Ты всегда говорил, что работа тебя тяготит, и это не то, чем ты хотел бы заниматься. Если бы не твоя жена, ты бы давно бросил свою работу. К слову сказать, может тебе приехать и помириться с Аной?

– Мама, но Ана сама не стремится со мной общаться! – продолжаю оправдываться в глазах матери.

– Да, я в курсе, что она не желает слышать о возобновлении с тобой отношений, но у вас ведь дочь растет. Ей нужен отец!

– Да, конечно, это важно. Ребенок не должен страдать от плохих отношений между родителями, – на сколько могу, пытаюсь смягчить я разговор.

– Так давай, действуй, проявляй инициативу. Не оставляй все на самотек. – мама продолжает наседать на меня.

Пытаюсь сменить тему разговора, чтобы перехватить инициативу:

– Мама, расскажи лучше, как вы поживаете?

– Когда приедешь к нам, сам всё и увидишь. Вместе посидим за столом, поговорим. Мы с папой тебе все расскажем. Так, когда тебя ждать, сынок?

– Прикину по времени и сообщу вам с папой, когда появится окно в работе, хорошо?

– Хорошо, мальчик мой. – Наконец, смягчается тон родительницы. – Не забывай нас. Кстати, Нина тоже передаёт тебе привет.

– Мне пора, целую тебя, папу и сестренку, до встречи!

Кладу трубку и сразу выдыхаю. Да, тяжелый получился разговор. Полагаю, для прошлого Диего такие разговоры скорее всего также имели место быть, и они его, полагаю, не радовали. Осознаю, что теперь, кроме себя родного, нужно проявить заботу и о других, пока мало знакомых мне людях. Несомненно, родители любят своего сына, хотя и упрекают за инфантилизм. Они пожилые, им тоже хочется внимания. К родителям можно приплюсовать маленькую девочку, у которой семья разбилась о быт. Ей тоже, скорее всего требуется внимание и любовь отца. Да и бывшая жена, понятное дело, испытывает совсем не лучшие эмоции в мой адрес. О, – ловлю себя на мысли, что всё больше отождествляю себя с «предыдущим». В голове всплыла фраза из книги: – «всё смешалось в доме Облонских».

Глава 5

Утро, замечательное солнечное утро за окном. Из-под оконных штор типа блэкаут7 , слегка колышущихся от легкого ветерка, прорывается солнечный свет. Иногда оттуда прилетает шум улицы, слышится звук клаксонов от автомобилей. Потягиваюсь в постели, пора вставать. На тумбочке затрезвонил и нервно завибрировал мобильник. Беру трубку, слышу знакомый голос Педро:

– Привет, старик! Я тебя не разбудил?

Ворчливо отвечаю:

– Разбудил, конечно! Не можешь потерпеть, пока появлюсь в офисе?

– Не сердись, амиго8 , но похоже, мне без тебя не обойтись.

– Давай, выкладывай, что у тебя стряслось. Вываливай всё, что есть на мою многострадальную голову! – язвительно продолжаю я.

– Не до шуток, Диего. Понимаешь, сеньора Коста поставила меня в график на сегодня для проверки поставщиков нашей продукции в Мар-Дель-Плата, а я не могу машину завести. График, сам понимаешь, нельзя нарушить, а ехать нужно!

– Понятно, догадался, к чему ты клонишь. Хочешь на моих плечах в рай, в смысле, в Мар-Дель-Плата съездить.

– Не сердись, Диего. Мы туда и обратно сгоняем одним днем.

– Ты издеваешься, Пепито. Туда в одну сторону только 400 км. А нам еще нужно прошерстить документы в филиале. Поэтому, предлагаю следующее: звони начальнице, сообщи её, что едем туда вдвоём, а вернёмся только завтра вечером, понятно?

– Хорошо, сейчас позвоню, предупрежу её. Заодно, под это дело пошляемся там вечерком по местным барам.

Приехали в Мар-Дель-Плата уже к обеду. Заходим в разогретое жарким солнцем здание местного офиса. Сотрудники от солнечного зноя ползают по кабинетам как осенние мухи. Интересное сочетание слов получилось – в летний зной, осенние мухи. Большинство сотрудников в офисе нас хорошо знают, весело по-дружески приветствуют. Мы решили времени не терять, быстро накинулись на работу. Чтобы не отвлекаться на обед, попросили коллег купить нам матамбре9 и мате10 . Рассчитываем по-быстрому, на пару с Педро просмотреть все документы и свалить на променад. Изучая документы, наталкиваюсь на фирму GE. Сразу мелькнула мысль: – «о, General Electric тоже заказы на газ у нас берет, здорово!». Но когда открыл накладные, оказалось название фирмы расшифровывается как Gasoil Elastic. Досадно, но это не тот известный бренд. Переворачиваю страницу документа и дальше продолжаю проверку.

Закончили работу уже ближе к восьми вечера. Искупаться сегодня уже, вероятно, не получится, но прогуляться по набережной под свежим вечерним ветерком стоит. Зашли на пляжную зону. Я скинул свои туфли, и ступни ног сразу почувствовали свободу. Как-будто в благодарность от организма появилась лёгкость во всём теле несмотря на то, что ноги глубоко проваливаются в песок. Педро, двигаясь за мной, заворчал на меня, что завел его в непролазные и сыпучие пески, но затем также решил разуться. Не дожидаясь ворчуна, я как линейный корабль быстро двинулся дальше по пляжу. Недалеко от парапета набережной слышу какую-то возню и приглушенные звуки. Звуки исходят от теневой части стены, отделяющей пляж от набережной. Решаю подойти ближе. Приглядываюсь, в темноте мелькают тени. Высокий, даже несколько долговязый мужчина и рядом с ним женщина. Он пытается схватить ее за руки с явно неприятными для нее намерениями. Она отмахивается от него и, достаточно ловко изворачиваясь, вырывается из его длинных лап.

Остановился и молча наблюдаю разыгрывающуюся сцену. Наконец, участники этого действа увидели меня, прекращают свою борьбу и недоуменно смотрят, а долговязый, тяжело дыша, угрожающе так произносит:

– Тебе чего, марикон11 . Дуй отсюда, пока тебе ноги не переломал.

– Да, мне, собственно, ничего не нужно. Я смотрю просто. – оправдываюсь. Одновременно с разговорами медленно начинаю приближаться к ним.

– Слушай, – приблизившись совсем близко к парочке, говорю, – ты так ее не скрутишь, смотри, какая она ловкая и верткая. Давай я тебе помогу.

После этих слов долговязый и женщина, вытаращив на меня глаза, прекращают даже громко дышать и стоят как вкопанные. Подхожу вплотную к долговязому, беру его ладонь в свою. Он только глупо ухмыляется, глядя на меня, и не может понять, что это я делаю. Хватаю его большой палец, сгибаю на излом и начинаю крепко с большим усилием зажимать в своей ладони. Только после этого долговязый сообразил, что произошло, но уже поздно. Я все сильнее и сильнее сдавливаю его палец в своей ладони. От боли он начинает кричать благим матом и, извиваясь своим худым телом, приседает и падает коленями в песок.

– Ну что, урод, будем извиняться перед сеньоритой за причиненные ей неудобства или как? – спрашиваю его сердито. Долговязый продолжает извиваться на коленях и выть.

– Не слышу извинений. Может, сломать тебе твой палец? Слышишь, шпиль соборный!

– Да-а-а, да-а-а, сеньорита, простите меня за то, что я побеспокоил вас. Больше не могу, больно-о-о-о!

Выпускаю его палец из своих рук, и он, согнувшись от боли, кидается бежать. Отбежав на безопасное для себя расстояние, кричит: – я тебя еще найду и закопаю в темном месте, марикон.

В ответ я весело выкрикиваю в его сторону:

– Ну что ты такой грубый и невоспитанный? Разве можно так выражаться при даме? И почему это я марикон, вообще-то у меня традиционная ориентация. – делаю вид, что собираюсь его догнать. Поддавшись на мою провокацию, он быстро срывается с места и скрывается из виду. Женщина продолжает стоять в ступоре.

– Вы в порядке? – обращаюсь к ней и трогаю её за плечо. От моего прикосновения он слегка вскрикивает, и ее глаза сразу наполняются слезами.

– Ну что, вы сеньорита, все уже прошло. Он убежал, – начинаю успокаивать ее.

Женщина, всхлипывая от пережитого, спрашивает:

– Я очень испугалась! Что вы с ним сделали, почему он так быстро убежал?

– На болевой прием посадил, – отвечаю спокойно, чтобы вновь не напугать её.

В это время подбегает Педро, задыхаясь от бега, спрашивает:

– Что произошло здесь?

– Вовремя ты нарисовался, Пепито, концерт уже закончился. Давай лучше поможем сеньорите привести себя в порядок и проводим ее. – Педро, заулыбался от такого предложения и с удовольствием поддержал меня.

Поднявшись на набережную, мы всей компанией заходим в ближайший по дороге ресторанчик. Присели, заказали закуску и немного вина. Пока ждали заказ, начали знакомиться:

– Как вас зовут, наша прелестная незнакомка? – соловьем запел Педро.

– Сначала хочу поблагодарить, что выручили меня, – она смотрит на меня, – избавили от этого хулигана. А зовут меня – Верóника Ривера.

– Да о чём речь, не стоит благодарности, сеньорита, – Педро смотрит на девушку, а сам будто хочет её проглотить взглядом.

Я удивлённо смотрю на Педро: -«Не примазывайся, тебя там не было. Ты уже приплыл, когда бой закончился», – с улыбкой упрекнул я товарища.

– Я просто застрял в песках, – отшутился Педро и нахмурился на меня за упрёк. Но благодаря отходчивому характеру не стал долго сердиться и продолжил глазами поедать нашу соседку.

Мне сразу, как-то сразу не удалось рассмотреть её там у парапета, а она действительно очень даже ничего. Да не просто «ничего» – красавица.

Девушка уже успокоилась после пережитого и, повернувшись ко мне, со своей очаровательной улыбкой спрашивает:

– Интересно, как же вы всё-таки его так быстро скрутили? Было такое ощущение, что его будто парализовало!

Может, мне показалось, но в её глазах я ощутил интерес к себе. Почувствовав себя героем дня, как бы нехотя отвечаю:

– Я же говорил вам, что посадил этого жердя на болевой прием. Главное было добраться до его ладони, точнее, его большого пальца. Ну, а дальше было дело техники. Если сильно сжимать согнутый палец, то это очень больно. Этот говнюк, похоже, не ожидал от меня такой наглости и прыти. На это и был весь расчет. Он, видимо, решил, что если ростом выше меня, то я ему не соперник. Это сыграло с ним плохую шутку.

– Не знала, что так можно вывести человека из строя, – Верóника, благодарно улыбнулась мне.

– А вот вы как оказались там? Место в это время там, по всему совсем не людное, если не сказать вечером темное и опасное, – уже я обращаюсь к девушке.

– Понимаете, я сидела на парапете и любовалась вечерним прибоем. Немножко болтала ногами, свесив их вниз. Неожиданно, у меня соскользнула с ноги босоножка и упала вниз, где-то в песок. Спустилась за ней, чтобы найти. Пока искала в темноте, как назло, этот мужчина появился. Верóника невинно захлопала ресницами. Женщина определенно знала, что у неё очень красивые глаза, и умело пользовалась этим оружием.

Мы с Педро зачарованно смотрим на неё. Наконец, Педро, пытаясь скинуть с себя чары этой нимфы, произносит:

– Предположу, что этот хлыст не случайно там появился. Похоже, наблюдал за вами, сеньорита. – Я молча кивнул, соглашаясь с его словами. Наши взгляды вновь обратились к Верóнике. Нас влекло к ней, словно мотыльков, завороженных пламенем свечи.

Девушка, заметив наше нескрываемое восхищение, одарила нас легкой кокетливой улыбкой.

– Вы из Мар-Дель-Платы? – нарушил молчание Педро, не решаясь отвести от неё глаз.

– Нет, я приехала всего на пару дней, развеяться, – промурлыкала Вероника. – Сама я из Росарио.

– А мы из Буэнос-Айреса, – поспешил вставить Педро.

Наконец на столе появились долгожданные закуски и запотевшая бутылка вина. Официант ловко разлил рубиновую жидкость по бокалам. Педро, подняв свой, провозгласил: – За взаимовыручку!

– Ура! – эхом отозвались мы, чокаясь бокалами.

Чтобы не отставать от своего товарища и не прослыть «букой», решил тоже поддерживать беседу:

– Вы, такая красивая женщина и одна в таком романтичном месте? – обратился я к Верóнике.

Ее лицо на мгновение омрачилось тенью грусти. Похоже, мой вопрос невольно затронул какую-то неприятную струну в ее душе.

– Простите, Верóника, – поспешил я исправиться, почувствовав укол вины. – Кажется, затронул неприятную для вас тему.

– Нет-нет, все в порядке, – поспешила успокоить меня Верóника, хотя по ее голосу было понятно, что говорить об этом ей нелегко.

Осторожно накрываю ее ладонь, покоившуюся на столе, своей рукой, желая выразить свою поддержку. – Еще раз прошу прощения, – повторил я.

Верóника не стала убирать свою руку и тихим голосом стала рассказывать:

– На самом деле, все банально – поссорилась со своим парнем. У нас такое и раньше случалось. В тот день мы были на вечеринке у друзей, сначала все было прекрасно, но потом… Один из гостей начал оказывать мне знаки внимания. Мой парень, который к тому времени изрядно выпил, приревновал. Все это вылилось в безобразную сцену – он начал оскорблять меня прямо на глазах у всех. Было ужасно больно и обидно. Я не выдержала, психанула, развернулась и ушла. Захотелось просто сбежать, побыть одной, подумать… Вот так я и оказалась здесь. Знаете, очень рада, что встретила вас. Мне невероятно приятно находиться в вашей компании. Вы даже не представляете, насколько мне стало легче!

Мы с Педро, словно два истинных джентльмена, внимательно выслушали рассказ Верóники, не позволяя себе ни единого комментария по поводу ее личной драмы. Желая хоть как-то загладить свою неловкость, перевел разговор на другую тему, сообщив, что мы с Педро работаем в нефтегазовой компании в столице и приехали в Мар-Дель-Плата с кратким визитом, чтобы проверить работу местного филиала.

Время летело незаметно, и вот уже пришло время прощаться. Педро, не желая упускать шанс, галантно попросил у Верóники номер телефона. К моему удивлению, она продиктовала заветные цифры не только ему, но и мне.

Проводив девушку до дверей ее гостиницы, мы с Педро отправились в свой отель. Было уже далеко за полночь. Завтра нас ждала долгая дорога домой.

Глава 6

Предстоящая поездка к родителям Диего не давала мне покоя. Я лихорадочно прокручивал в голове возможные сценарии, мучительно пытаясь предугадать реакцию каждого члена семьи на моё внезапное появление. Ведь они, как никто другой, знали настоящего Диего, его привычки, интонации, мельчайшие особенности поведения. Я репетировал фразы, словно актёр перед премьерой, но в какой-то момент накатывала усталость, и я просто позволял себе отдаться на волю судьбы: будь что будет. В конце концов, решил довериться собственным чувствам и действовать по ситуации.

Несколько раз собирался позвонить жене Диего, предупредить о своем приезде, но каждый раз в последний момент останавливался. Меня пугала неизвестность, туманная пелена, скрывающая наши будущие отношения. Прекрасно понимаю, что элементарные правила приличия обязывают меня сделать этот звонок. Тем более, что у меня за плечами имеется собственный богатый опыт семейной жизни. Ведь в моей прошлой жизни, которая теперь казалась таким далёким и нереальным сном, у меня были любимая жена и сын. Почему были, они и сейчас есть, живут только отдельной от меня жизнью…

Мысли о прошлом терзали меня, не давая покоя. Иногда мне снилась Марго. Один и тот же сон, повторяющийся с пугающей периодичностью. Мы идём по широкой многолюдной улице, окруженные плотной толпой. Меня охватывает необъяснимое чувство тревоги, я крепко сжимаю руку жены. Толпа вокруг нас становится всё плотнее, люди начинают двигаться быстрее, переходя на бег, и в какой-то момент нас с Марго просто разрывают в разные стороны. Я пытаюсь удержать её руку, но хватка ослабевает, и вот уже между нами несколько человек, потом десятки… Жена кричит, зовёт меня, протягивает руку, я отвечаю тем же, кричу, чтобы она не боялась, обещаю догнать, но расстояние между нами неумолимо растёт. Просыпаюсь в осознании неутомимой тоски. Возвращаясь в свою новую, такую странную и незнакомую реальность.

Две жизни, два разных мира, переплелись самым невероятным образом, и теперь я несу ответственность перед двумя семьями. От этой мысли невозможно было спрятаться, ее нельзя было просто проигнорировать. Нужно было действовать, но как? В голове не было ни единого подходящего ответа. «Глаза боятся, а руки делают», – в памяти всплывает народная мудрость и, собравшись с духом, набираю номер Аны. Первый звонок своей новой, пока ещё такой чужой, жене.

Сердце заколотилось с бешеной скоростью, когда в трубке послышались гудки.

– Алло! Привет, Диего! – раздался спокойный, приятный женский голос. Тембр Аны меня успокоил, унял дрожь в руках.

– Привет, Ана, звоню узнать, как вы поживаете, – начал я неуверенно.

– Всё хорошо, – отвечает Ана. – Я работаю, Алисия учится.

– Рад слышать, что у вас всё в порядке, – продолжаю, лихорадочно подыскивая слова.

– Диего, ты чего такой стеснительный? – рассмеялась Ана. – Если хочешь, позову Алисию, она у себя в комнате. Алисия, – послышался громкий голос Аны, – папа звонит!

– Ура, папа! – раздался звонкий детский голосок, а затем топот маленьких ножек по лестнице.

– Папа, ты наконец-то позвонил! – задыхаясь от бега, прокричала девочка в трубку.

Меня охватила волна нежности, сердце сжалось от любви к этому маленькому, ещё незнакомому мне, человечку. Неужели это отцовские чувства, дремавшие где-то в глубине души, пробудились от одного лишь звука её голоса?

– Солнышко моё, – от волнения хриплю в трубку, – я так по тебе соскучился…

– Папуля, я тоже скучаю! – прожурчал детский голосок. – Хочу, чтобы ты скорее приехал! Когда приедешь? – не терпится узнать малышке.

– Для этого и звоню, хочу узнать, когда можно к вам приехать?

– Приезжай, приезжай! – радостно завизжала Алисия. – Мы тебя ждём, правда, мама? Ура!

– Алисия, дай трубку, – строго говорит Ана.

– Диего, ты правда хочешь приехать? – слышу голос жены.

– Да, дорогая – отвечаю, решаясь на более тёплый тон.

– Не надо эпитетов, Диего, – прерывает меня Ана. – Мы с тобой уже не муж и жена. Так, когда ты хочешь приехать?

– Договорился на работе, – уверенно произношу, ощущая, как напряжение последних дней постепенно отпускает. – Через пару дней выезжаю.

– А как ты собираешься добираться? Поездом или самолетом?

– Поездом.

– Хорошо, – произносит Ана и, обращаясь к дочери, добавляет: – Алисия, папа приедет через три дня!

Судя по доносившимся из трубки звукам, малышка продолжала радостно скакать на месте.

– Папа, я тебя люблю! – прокричала она в трубку. – Приезжай скорее!

– Скоро приеду, солнышко! – отзываюсь, не в силах сдержать улыбку.

Сердце стало наполняться теплом и каким-то новым, незнакомым мне чувством. Подсознательно понимаю, что трубку уже снова взяла Ана, и, попрощавшись с дочерью, обращаюсь к жене:

– Пока, Ана, до свидания. Скоро приеду.

– До свидания, Диего, – раздается в ответ ее спокойный голос.

Послышались короткие гудки. Кладу трубку и, чувствую, как на губах сама собой играет улыбка, еще раз повторяю про себя: "Скоро приеду…"

Наверное, со стороны я похожу на человека, которого только что огрели пыльным мешком по голове – оглушенный и слегка потерянный. Мысли путались в попытке осмыслить только что произошедший разговор.

Прежде всего меня несказанно обрадовало то, что Алисия, моя маленькая дочка, так непосредственно и радостно отреагировала на мой звонок. Значит, Ана не настраивала её против меня. Это ли не хороший знак? Плюс в копилку Аны – как женщины и как матери.

Однако, сама Ана держалась холодно и отрешенно, будто между нами пролегала невидимая, но от этого не менее ощутимая стена. Похоже, предыдущий Диего изрядно насолил своей жене, раз она до сих пор не может простить ему каких-то проступков. Что ж, придется приложить усилия, чтобы хоть немного разрядить обстановку, когда приеду в Кордобу.

Выхожу из вагона и, продвигаясь по перрону, обдумываю, как лучше добраться до родительского дома. "Такси, пожалуй, будет самым оптимальным вариантом", – решаю я, как вдруг навстречу мне выдвинулась знакомая фигура.

Это был элегантный седовласый мужчина в светлом, современного покроя пиджаке и джинсах. На плече у него красовался небольшой, но дорогой, из хорошо выделанной кожи, портфель. "Респектабельно выглядит", – автоматически отметил я. Мужчина, заметив меня, широко улыбнулся и прибавил шаг. Память быстро помогла восстановить личность незнакомца – это был отец Диего.

Мы подошли друг к другу и замерли, с интересом разглядывая друг друга.

– Здравствуй, сынок! – мужчина крепко обнял меня, похлопывая по спине.

– Здравствуй, папа, – отозвался я, чувствуя некоторую неловкость.

– Очень рад тебя видеть! – воскликнул он, ещё раз заключая меня в объятия. На его глазах блеснули слезы, он даже отвернулся, чтобы спрятать их.

– Ну что ты, папа, всё же нормально, вот и приехал, – проговорил я, стараясь сгладить неловкость момента.

– Давно не виделись, – пробормотал он, промакивая уголки глаз. – Извини, соринка в глаз попала.

Поднимаю свою дорожную сумку, и мы направляемся к выходу с вокзала.

– Как вы здесь поживаете? – спрашиваю у отца.

– Да всё нормально, сын, – отвечает он. – Я всё так же в своей конторке работаю. Дома людям по их желанию переделываю, – отец улыбнулся.

Я вспомнил, что у него своя небольшая строительно-дизайнерская фирма.

– Очень здорово, папа, что у тебя есть ещё порох в пороховницах! – с уважением произношу, обнимая его за плечи.

– Интересная фраза, – отец смотрит на меня.

– Это из русской классики, недавно читал, вот и вырвалось, – уточняю.

– А кто автор? – интересуется он.

– Гоголь.

– Да, слышал, кажется, он написал "Мёртвые души"? – отец потер подбородок.

– Ух ты! – не сдержал своего удивления. – Мне нравится твоя литературная подготовка!

Мы оба рассмеялись.

– На такси сейчас? – спрашиваю.

– Обижаешь, сын! Я и сам ещё машину вожу, – усмехается отец, кивнув в сторону парковки. – Пойдем, она за углом.

По дороге к стоянке я с интересом разглядываю здание вокзала. Большое, современное, оно приятно радует глаз чистотой и порядком. "Далеко не все вокзалы в этой стране могут похвастаться таким видом", – подумал я, отмечая, что внутри почти нет торговых ларьков, что, безусловно, шло зданию только на пользу. Несмотря на отсутствие суеты и хаоса, вокзал жил своей обычной жизнью, наполненный приглушенным гулом сотен голосов, похожим на негромкое жужжание пчелиного роя.

Мы вышли на улицу, сели в машину. Отец завел мотор, и машина плавно тронулась. С первых же мгновений стало ясно – за рулем опытный и аккуратный водитель. Пока мы едем, я исподволь наблюдаю за новым родственником. Воспоминания сами собой перенесли меня в детство, нарисовав в памяти образ моего собственного отца, отца Павла. Он ушел от нас с мамой, когда мне было всего шесть лет, не посчитав нужным что-либо объяснить мне, ребенку. Маме же он сказал, что полюбил другую женщину. У них тогда уже родился сын, мой сводный брат, которого я никогда не видел. Да и не стремился к этому.

Подъехали к дому. Отец, как истинный хозяин, пропустил меня вперед. Из кухни тут же вышла мама. Ее лицо озарилось радостью при виде меня.

– Сынок, Диего! Наконец-то приехал! – воскликнула она, поднимаясь на цыпочки, чтобы обнять меня за шею и поцеловать. Отвечаю ей нежным объятием. – Ты, кажется, стал шире в плечах, – с удивлением отмечает мама. Её глаза сверкают веселыми искорками.

– Да, мама, в последнее время увлекся физкультурой. Вероятно, нагрузки на тренировках дали результат, – я согнул руку в локте, демонстрируя бицепс.

Родители рассмеялись, и я вместе с ними. Отец, немного посмеявшись, с деланной строгостью произносит: – Так, хватит веселиться. Марта, подавай на стол. Кстати, где Нина с детьми? Должны уже были приехать.

– Нина сказала, что уже в дороге, – отвечает мама. – Правда, Гильермо не сможет приехать, у него заказ по работе образовался. "Не хочется деньги терять", – добавила она, имитируя голос зятя.

Отец недовольно нахмурился. Очевидно, ему не очень понравилось, что дочь опаздывает, а зять и вовсе игнорирует семейную встречу. – Ладно, давай дадим сыну перевести дух с дороги, – говорит он и, обращаясь ко мне, добавляет: – Бери сумку, неси к себе в комнату.

Я разуваюсь, подхватываю свой саквояж и направляюсь в свою комнату.

– Диего, ты зачем разулся? – удивленно спрашивает отец.

Понимаю, что попал в неловкую ситуацию. Ведь в традициях этой страны не принято снимать обувь в помещении.

– Понимаешь, папа, ноги устали после поездки, – начинаю я оправдываться. – Хочу дать им немного отдохнуть.

– Ну, если так, тогда, конечно, – отец пожимает плечами. – Мог бы снять их и в своей комнате.

– Да ладно, пусть постоят на пороге, – бормочу, чувствуя себя немного неуютно.

Вхожу в комнату, мысленно ругая себя: – "Ну ты и балбес, шарик! Так и засыпаться недолго". Старые ментальные привычки все еще дают о себе знать.

Примерно через полчаса приехала Нина с детьми. Влетев в квартиру, она бросилась мне на шею с радостным восклицанием.

– Диего! – она поцеловала меня в щеку и взъерошила мне волосы своими длинными пальцами. Нина была почти копией мамы, только немного плотнее.

Следом за ней в дом ворвались мои племянники. Увидев меня, они остановились, явно не ожидали меня увидеть сейчас. Действительно, исходя из моих воспоминаний они видели меня года три назад. А это для их возраста срок жизни не маленький. Я обнял их, но они реагировали на проявление родственных чувств немного скованно. Я вручил им подарки: Хуанито, который, как я знал, увлекался футболом, – мяч, а младшему, Вито, – конструктор, потому что никаких особенных пристрастий племянника не помнил.

Расселись за столом, и началась та самая душевная семейная беседа, когда время летит незаметно. Мы с удовольствием делились новостями, рассказывали истории из жизни, интересовались делами друг друга.

Подробно описал свой быт, обстановку в офисе, рассказал о своем новом увлечении – утренних пробежках и занятиях спортом. С особым энтузиазмом поделился тем, что тренер предложил мне дополнить тренировки по тхэквондо борьбой самбо, чтобы улучшить реакцию и нарастить мышечную массу.

Родители в свою очередь рассказали о событиях, произошедших в их жизни за время моего отсутствия. Отец упомянул, что дела в его фирме идут не блестяще, однако доходов вполне хватает на жизнь. Мама пожаловалась на начавшуюся тахикардию, из-за которой ей приходится беречь себя.

Нина же, на удивление, уклонилась от рассказа о себе и своей семье, отмахнувшись: "Сами всё видите, ничего особенного у нас не происходит". Меня это несколько озадачило: обычно женщины, особенно семейные, с удовольствием рассказывают о детях и мужьях. Тем более, что аргентинцы – народ общительный и эмоциональный.

Разговор плавно перетек на тему моей семьи.

Мама, сделав глоток ароматного мате, обратилась ко мне с вопросом, в котором сквозила родительская забота, смешанная с некоторой долей укора:

– Диего, мы с папой хотим знать, ты собираешься восстанавливать отношения с Аной? Нам хочется чаще видеть внучку. Да и Ана нам тоже не чужая.

Я нахмурился. Этот вопрос был ожидаем, но от этого не менее неприятен. Как ответить родителям, чтобы не обидеть их и в то же время не давать лишних надежд?

– У меня нет конкретного ответа, мама, – после небольшой паузы произношу. – Не знаю.

– Как не знаешь? – восклицает отец. – Ты что, другую женщину нашел?

– Нет, – отвечаю. – У меня сейчас никого нет.

– Тогда в чем же дело? – мама грустно вздохнула. – Приложи усилия, постарайся восстановить отношения. Тебе не жалко свою дочку, нашу внучку?

– Мама, это удар ниже пояса, – реагирую с возмущением. – Конечно, я люблю Алисию и хочу быть частью ее жизни.

– Диего, ответь, ты разлюбил свою жену? – не унимается отец. – Ты же раньше пылинки с нее сдувал.

– Послушай, папа, во-первых, она мне не жена, мы уже год, как разведены, – терпеливо поясняю. – Во-вторых, она не рвется восстанавливать со мной отношения. И, в-третьих, я и сам весь на измене.

– Что значит "весь на измене"? – не понимает мама.

– Мам, это сленг, обозначает – не знаю пока, как поступить, – пытаюсь объяснить. – Обещаю, дорогие мои, что постараюсь сделать всё, от меня зависящее, чтобы поправить ситуацию. Завтра мы с Аной договорились встретиться. Зайду к ним домой.

Мама с укором перевела взгляд на Нину:

– Дочка, почему ты молчишь? Неужели тебе нет дела до брата?

– Мама, ну что ты начинаешь? – Нина всплеснула руками. – Он взрослый человек и сам разберется со своей жизнью. У меня своих забот хватает, не хватало ещё и его проблемы разгребать.

За столом повисла неловкая тишина, сквозь которую доносилось щебетание птиц за окном. Душевная семейная беседа дала трещину. Все невольно начали искать повод, чтобы завершить трапезу и встать из-за стола.

Ночью, лежа в постели, перебираю в памяти встречу с родными. В целом, она прошла тепло и душевно, но неприятный осадок от поведения Нины все же остался. Встретила она меня с неподдельной радостью, но потом словно погасла. Что-то в ее отношении ко мне царапало, какая-то отстраненность, сказал бы даже, снисходительность, хотя по возрасту я старше ее на четыре года. А ее муж и вовсе не пожаловал. В голове невольно вертелась мысль, что зять, должно быть, не считает меня достойным своего внимания. Отец тоже не скрывал раздражения, когда узнал, что Гильермо не придет. Видимо, отношения между ними складываются не самым лучшим образом. Впрочем, я могу и ошибаться: конкретных причин их антипатии не припоминаю.

…Солнечное утро, стою на пороге дома Аны. Нажимаю на кнопку звонка у двери. Через некоторое время дверь открывается. На пороге появляется мама Аны – Софи, невысокая женщина с короткой стрижкой и слегка подкрашенными кончиками волос. Смотрит на меня веселыми глазами.

– О, Диего, здравствуй. Давно мы не виделись, – поворачивается в пол-оборота и рукой указывает мне, – проходи.

Захожу, останавливаюсь чуть дальше порога. – Здравствуйте, Софи. Пришел повидаться с дочерью.

– Очень хорошо, рада тебя видеть. Хорошо, что ты пришел, – Поворачивается ко мне спиной, громко кричит: – Ан-а-а, Алисия-я-я. Идите сюда, Диего приехал.

Через несколько секунд с криком и стуком по ступенькам от маленьких ножек летит Алисия. Я приседаю на корточки, Алисия буквально врезается в меня и обхватывает маленькими ручками мою шею.

– Ура-а-а, папуля приехал!

У меня от нежных чувств к девочке в глазах слегка защипало. Крепко приобнимаю ее, боюсь раздавить это сокровище.

– Мое солнышко, я принес тебе маленький подарок, – достаю из сумки игрушку.

– Ах! – девочка с восторгом хватает игрушку, – какая классная панда. Мягкая, тепленькая, – девочка крепко прижимает игрушку к себе. Счастливо улыбаюсь, рад что угадал с подарком. Ещё раз обнимаю малышку.

Не заметил, пока обнимался с дочкой, как подошла Ана. Она молча встала сзади меня и с легкой улыбкой на губах смотрит на нас. Поднимаюсь, взглядом окидываю женщину: – «Здравствуй, Ана. Рад тебя видеть».

Наши глаза встретились. Сразу оценил красоту ее глаз. Нарочито театрально делаю шаг назад. Окидываю взглядом ее фигуру, произношу: – «Классно выглядишь!». От этой сцены все весело засмеялись. Ана никак не стала комментировать мой комплимент.

– Проходи в гостиную, посидим, выпьем мате, – обращается ко мне Ана. Ничего больше не говоря, поворачивается и идёт в гостиную комнату. Мы следуем за ней. Софи обгоняет нас и произносит: – «Идите, я приготовлю напитки», – и уходит на кухню. Садимся в кресла. Алисия присела рядом со мной. Молчим. Выручила дочка, спрашивает меня:

– Папа, что мы будем делать сегодня?

– Сегодня, милая, – смотрю девочке прямо в глаза, – если не против, мы пойдем в парк. Можем покататься на русских горках. Ты хочешь кататься на горках?

– Конечно, хочу! – восклицает она.

– А завтра у меня в планах поехать в аквапарк, – обращаюсь к Ане: – «Ана, ты не против, если мы поедем в аквапарк?»

Бывшая жена строго смотрит на меня: – «Нет, не против. Поезжайте».

– Ура-а-а, – кричит Алисия, – мы поедем в аквапарк!

Ана внимательно смотрит на меня, спрашивает:

– На чем ты хочешь ехать в аквапарк?

– Хочу взять в прокат машину.

– Понятно. У меня другая идея возникла. Хочу предложить вот что. Давай я завтра отпрошусь с работы, и мы все вместе поедем на моей машине. Как смотришь на такой вариант, подходит?

Я расплываюсь в довольной улыбке. Это для меня неожиданно, восклицаю:

– Конечно! Это здорово, что мы все вместе поедем в аквапарк.

Пока мы с Алисией гуляли в городском парке, я размышлял, к чему это Ана согласилась поехать с нами в аквапарк. Может, не все так плохо в отношениях Диего и Аны. Мелькнула мысль: вот предыдущий Диего с неё пылинки сдувал, а я лично, наверное, на неё не запал бы. Хотя, отмечу, она очень привлекательная. Так, – одёрнул я себя, – моя задача сейчас – разобраться, в каких отношениях Диего и Ана. Я ведь обещал родителям Диего, что постараюсь принять меры для примирения с бывшей женой.

Аквапарк «Норте парко акуатико» находится за пределами города. До него на машине минут сорок. Оплачиваем вход, устраиваемся на лежаках. Алисия сразу убегает на аттракционы. Я бдительно контролирую ребенка, Ана так же не спускает с неё глаз. И всё-таки мы вдвоем. Немного помолчали, Ана не выдерживает:

– Диего, ты чего молчишь все время? Раньше был разговорчивей.

– Да так, молчун на меня напал.

Ана улыбается:

– Расскажи, как поживаешь, чем занимаешься. Смотрю, ты прокачался. Кубики появились. Улыбаюсь в ответ:

– Да, бегаю по утрам. Также немного тренируюсь, хожу в секцию борьбы.

– Странно, – удивленно говорит Ана. – Для тебя нетипично заниматься спортом. Никогда тяги к спортивным упражнениям раньше за тобой не наблюдала.

Пожимаю плечами. Типа, без комментариев. Ана, видя это, переводит на другую тему, спрашивает:

– А на работе как?

– На работе все нормально, езжу как обычно в командировки. Скоро в Кордоба тоже поездка планируется.

– А как насчет вечеринок? Продолжаются?

– Ну, да – замешкался я с ответом, – бывает, с коллегами собираемся вместе.

– И все-таки ты немного изменился, – говорит Ана, – смотришь как-то по-другому.

Молчу. Собираюсь с духом, и наконец решаюсь спросить:

– Ана, может нам начать все заново? У нас ведь дочь растет?

Ана немного прищуривает глаза, жестко смотрит на меня:

– Диего, много лет я терпела твои веселые компании, поздние приходы домой и перегар по утрам. Мне это не по душе, понимаешь?

– Ладно, – бодро говорю, – ничего из этого больше не будет. Говорю же, что сейчас со спортом дружу.

– Верится с трудом, – в ответ говорит Ана, – ну и самое главное, ты куда своих подружек-любовниц девать будешь? Или ты думал, что я не знаю о них ничего?

Мне показалось, что у меня нижняя челюсть немного отпала. Это неожиданное заявление. Странно, но в моих воспоминаниях, кроме Паулы, никто не всплывает. Получается, что кроме пьяного раздолбайства, у меня в грехах еще и любовные похождения, причем в течение нескольких лет. Такие упреки тяжело оправдывать и объяснять. Все-таки решаюсь, пробую еще раз:

– Прости же меня, непутевого! Торжественно тебе обещаю, что от этих грехов также избавлюсь.

– Перестань, Диего, – взрывается от возмущения Ана. И слово-то подобрал – непутевый. Даже значения такого слова не знаю, хоть и филолог. Через мгновение продолжает: