Путь русских аристократов, или Путешествие от Эльбруса до Атлантики бесплатное чтение

© Инга Казанчева, 2024

ISBN 978-5-0055-0562-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Мечты сбываются

Первое путешествие в Испанию окрылило нас и воодушевило на новые свершения. Мы очень хотели поехать еще раз в Европу, используя возможности, которые дает наша виза. Правда, не особо верили в то, что это получится. Но для воплощения мечты нужны конкретные действия, и мы сосредоточили все силы на изучении французского языка.

После происшествия в Париже я дала себе слово научиться говорить на этом языке. Наша учительница Фатима Гукетлова собиралась ехать во Францию через три месяца и настроила нас изучить учебник для первого курса в течение этого времени. Мы занимались целыми днями, а перед сном смотрели французские новости на France 24 для погружения в языковую среду.

В детстве я с искренней верой читала стихи:

Спустя много лет я все еще верю, что в эту волшебную ночь обязательно надо попросить небеса об исполнении заветной мечты. 2017 год мы встретили, загадав желание вернуться в Испанию в ближайшее время. Но никак не ожидали, что январь начнем с подготовки к новому путешествию.

На этот раз мы решили остановиться в Париже на три ночи, а затем поехать в Испанию, Бланес, в тот же отель «Беверли Парк». Тут мы вспомнили про совет проводницы Татьяны выбрать для следующего путешествия поезд Москва – Ницца. Посмотрев в Интернете маршрут, мы пришли в восторг: оказалось, что поезд едет в Ниццу по территории восьми стран – России, Беларуси, Польши, Чехии, Австрии, Италии, Монако и Франции. Поезд впервые был запущен в 1864 году из Санкт-Петербурга в Ниццу. Почти вся русская богема ездила туда зимой отдыхать: Чехов, Бунин, Салтыков-Щедрин, Гоголь, Тютчев… Многие покупали участки в Ницце и строили усадьбы, замки и дворцы. Царская семья также путешествовала этим поездом. С началом Первой мировой войны маршрут был закрыт и восстановлен только в 2010 году, но уже из Москвы в Ниццу. Мы захотели воспользоваться уникальной возможностью приобщиться к истории XIX века.

Дальше – больше: учительница французского языка порекомендовала нам остановиться в Ницце, чтобы оттуда съездить в Монте-Карло. Мы подумали, что это отличная идея, и включили в программу три ночи в жемчужине Лазурного берега Франции.

Но жизнь внесла в наш план свои коррективы. Оказалось, что 95% отелей на побережье Испании, а среди них и «Беверли Парк», не работают с середины осени до мая. Пришлось снова все менять. Менеджер компании «ТурТранс-Вояж» в Москве Алексей Дворецков, с которым сотрудничала наша туроператор Женя Чимаева, предложил нам грандиозный маршрут: из Ниццы поехать в Париж, оттуда – в Мадрид и Лиссабон, а потом остановиться в Барселоне на пару недель. Ингрет очень понравилась идея поехать в Лиссабон. Меня же столько переездов, да еще зимой, мало вдохновляли, я бы с радостью променяла Лиссабон на дополнительные несколько дней в любимой Барселоне. Однако Мухадин настоял воспользоваться этим шансом, а мой папа его поддержал: «Конечно, надо ехать! Вы же увидите океан!»

В итоге мы разработали масштабный план путешествия на поездах через всю Европу: Нальчик – Кисловодск – Москва – Ницца – Париж – Барселона – Мадрид – Лиссабон – Мадрид – Барселона – Париж – Москва – Минеральные Воды – Нальчик. От одного взгляда на список городов дух захватывало! К тому же я решила в этот раз отказаться не только от экскурсий, но и от гарантированных трансферов. Мне не хотелось планировать все заранее. Мы не считали себя туристами, которые должны ходить с гидом по знаменитым местам. Мы хотели привнести в путешествие больше спонтанности. Нам нравилось делать свои открытия и обнаруживать то, что не замечают другие…

Глава 2. Ура! Мы снова в пути!

«В одном из городов Испании впервые за сто лет выпал снег! В Москве сильные морозы! Почему вам дома не сидится?» – моя мама за нас очень беспокоилась. Пришлось покупать дубленки, хотя я предполагала, что пригодятся они разве что в Москве.

Мы выехали из Нальчика в солнечный январский день. В Кисловодске погода была еще теплее. А вот по пути из Кисловодска в Москву мы наблюдали в окно поезда довольно безрадостную картину: серое небо, деревья, застывшие на морозе, сугробы и снег, переходящий в метель.

В Москву мы прибыли поздно вечером. По моей просьбе водитель такси встретил нас у вагона. Он был одет довольно легко, несмотря на то что температура на улице приближалась к минус двадцати. Потом, когда мы уже ехали, он признался, что обычно не выходит из машины, поэтому и носит летние туфли, но тут, сам не знает почему, не смог отказать мне в просьбе. Он не знает, а я знаю: нам везет на добрых и отзывчивых людей!

Как и во время первой поездки, мы остановились в отеле Golden Apple. Нас там приняли очень радушно. Приятно возвращаться в полюбившиеся места, где тебе все знакомо.

В Москве наши основные усилия были направлены на то, чтобы адаптироваться к погоде. Мороз пробирал даже через дубленки. Да, путешествовать зимой не очень комфортно. И почему мы решили задержаться в столице на целых три дня?

На Белорусский вокзал мы приехали на полтора часа раньше и хотели сразу пройти к поезду, но охранник нас не пустил: «Лучше идите в зал ожиданий. Вашего поезда еще нет. А ну, попробуйте постоять час на таком морозе!» Расстояние до зала было приличное. Ингрет покатила свой чемоданчик, на который она водрузила саквояж и сумку. При этом в другую руку она взяла пятилитровую бутылку воды. На гололеде колесики чемодана стали непослушными, и все сооружение начало падать. Ингрет, в дубленке с белоснежным меховым воротником, в белой шапочке, в элегантных кожаных перчатках и с идеальным макияжем, пыталась все это как-то удержать. Видимо, она выглядела очень мило в своей беспомощности, потому что какой-то парень, прошедший было мимо, вернулся со словами: «Давайте я вам помогу! Должно же быть хоть что-то человеческое во мне!» Он взял у нее чемодан, поднял его по ступеням, затем спустился и помог мне тоже. Я протянула ему сто рублей, он взял их на ходу, поблагодарил и пожелал счастливого пути. И кто сказал, что от москвичей не дождешься помощи?!

В зале ожиданий я купила в дорогу несколько журналов и книг: нам предстояло жить в поезде Москва – Ницца двое суток! Недаром поезда дальнего следования называют в Европе «поезд-отель».

Люксовый вагон с барной стойкой и столиками, купе со своей душевой кабиной, умывальником и биотуалетом – все располагало к комфортной дороге. Кроме нас, пассажирами вагона-люкс были интеллигентный мужчина лет семидесяти, высокого роста, с аристократическими манерами, и миниатюрная изысканная дама, чуть помоложе, с модной стрижкой, время от времени выходившая в коридор с раскрытой книгой в руках. Они путешествовали вдвоем, но занимали два разных купе. Каждый раз, собираясь в ресторан, мужчина, переодевшись в строгий костюм с галстуком, аккуратно стучал в дверь к даме и приглашал ее на завтрак, обед или ужин. Дама выглядывала с неизменной книгой, понимающе кивала и через несколько минут, держась за руки, они проходили в вагон-ресторан. Почти такая же картина была во время каждой стоянки поезда: мужчина, одетый по-зимнему, в черное длинное пальто с приподнятым воротником, сжимая в левой руке кожаные перчатки, указательным пальцем правой бережно стучался в ее дверь. Она не заставляла себя ждать, тут же выходила в легком черном полупальто, зауженных брючках со стрелками и в изящных демисезонных ботинках. Они ждали у дверей, чтобы первыми выйти на перрон. Как правило, мы с Ингрет выскакиваем из поезда раньше всех и ходим быстрыми шагами, используя каждую минуту стоянки. Но эта дисциплинированная пара опережала нас. Мы восхищались ими, а они удивлялись нам: ведь обычно пассажиры остаются в поезде или же выходят, чтобы покурить.

Я уже представляла себе, что мы едем с потомственными аристократами, которые проводят зиму на Лазурном берегу, и воображала, как хорошо они владеют французским, а в их русскую речь прокрадываются иностранные слова. Возле барной стойки, заказывая по очередной бутылочке воды «Эвиан», мы перекинулись с нашим соседом парой фраз, и я спросила у него: «А Вы говорите по-французски?» «Нет, я вообще не говорю по-французски!» – усмехнулся он.

Слова, слова… Одной обычной фразы хватило, чтобы развенчать образ утонченного аристократа. А жаль!

Глава 3. По пути русских аристократов

Чудесное утро для меня – это когда я встаю рано и в любую погоду бегу в парк, чтобы подняться на тысячу ступенек на вершину горы Кизиловка в моем родном Нальчике. Ничто не сравнится с радостью, которая наполняет душу и тело в эти часы. А чем заменить ежедневные уроки танцев и прогулки перед сном?! В поезде я особенно остро осознаю, что движение – это жизнь. С нетерпением жду каждой остановки, чтобы насладиться быстрой ходьбой. Труднее всего ехать ночью: я считаю минуты до рассвета.

Вот так, без сна, я встретила свое первое утро в пути. До самой границы с Польшей за окнами мелькало такое же грустное однообразие, как от Кисловодска до Москвы. А в Польше выглянуло солнце! Мне хотелось бесконечно долго смотреть на синее небо, покрытое легкой вуалью редких облаков. Как важно видеть солнце, чтобы чувствовать себя обновленной и счастливой!

Вскоре проводник нам объявил, что польский вагон-ресторан уже работает. Мы решили там пообедать. Ресторан был довольно нарядно оформлен: бордовые кресла, на столиках – кремовые скатерти и красные салфетки, в таких же тонах занавески на окнах. Приятная атмосфера, вкусная еда, большие окна, через которые удобно любоваться пейзажами. За соседним столиком сидела пожилая дама и смотрела с восторгом в окно. Она перехватила мой взгляд, улыбнулась и спросила по-английски, откуда мы. Я ответила и задала ей встречный вопрос. Фантастика! Она прилетела из Австралии, чтобы путешествовать по Европе на поезде! Оказывается, путь русских аристократов притягивает даже жителей других материков. А мы считали подвигом, что нам удалось вырваться из Нальчика.

В двух городах Чехии – Богумине и Бржецлаве – наш поезд делал остановки, и нам удалось пробежаться по вокзалам. Особых впечатлений не было. А вот Австрия нас очаровала. Мы ехали по ней целый день с остановками в Вене, Линце, Бишофсхофене, Целль-ам-Зее, Кирхберге, Йенбахе и Инсбруке. Снега в Австрии выпало много, погода была великолепная. На всех вокзалах, где поезд стоял больше двух минут, мы гуляли, с наслаждением вдыхая свежий морозный воздух и радуясь солнцу, которого мы были лишены последние несколько дней. А потом вновь садились возле окна, как перед экраном телевизора, и наблюдали прекрасные пейзажи: реки и озера, леса и поля, средневековый замок с башнями, обнесенный мощной стеной и подсвеченный огнями, величественные Альпы с идеальными лыжными трассами, освещенными рядами фонарей. В Тироле можно кататься на лыжах с октября по май, в то время как многие трассы закрываются уже в апреле.

Идиллические картины за окном давали приятное ощущение умиротворенности и гармонии. В поезде был совершенно другой ритм жизни. Никаких забот, никакой суеты. Спокойное путешествие в полном комфорте.

В Кирхберг-ин-Тироль мы сделали остановку. Было уже совсем темно. Только вдали виднелись освещенные окна загородных домов. Вокруг царила полная тишина. Несмотря на то что уже 27 января, во многих дворах все еще сверкали золотыми гирляндами рождественские ели, – наверное, все люди одинаковы в своем желании продлить праздничное настроение. Ингрет подобрала камушек: «Я отвезу его папе. Он мечтает о Тироле». Удивительно, но в этот самый момент позвонил Мухадин. Ингрет сообщила ему, что сейчас мы стоим на тирольской земле. Он от души рассмеялся, радуясь тому, что мы воплощаем мечты…

В Инсбруке была длительная стоянка, и проводник взял нас с собой в супермаркет на вокзале. Магазин был огромным, полки ломились от обилия продуктов. «Шоколад „Milka“ продается здесь в упаковках по пять штук!» – ахнула Ингрет. Но я не поддалась соблазну и взяла только воду и экологически выращенные австрийские яблочки. Очереди в кассы были внушительными. Я попросила у кассира пакет и поблагодарила его за вежливое и быстрое обслуживание.

Уставший к концу второго дня проводник воодушевился, услышав, что я говорю по-немецки. «Что же Вы молчали до сих пор?» – воскликнул он и признался, что тоже изучал немецкий, но, к сожалению, мало практикует его. Однако от Инсбрука до самой Ниццы у него была прекрасная возможность убедить меня в том, что на этом маршруте, как и на маршруте Москва – Париж, работают лучшие проводники, которых специально обучают иностранным языкам.

Ночью мы пересекли границу с Италией. Сразу повеяло теплом. Была техническая остановка, и мы вышли пройтись. Итальянские рабочие, проверявшие исправность поезда, весело помахали нам: «Ciao!» (Привет!). Вот уж сразу видно южных людей! Поляки, чехи, немцы и австрийцы тоже проверяли техническое состояние поезда, но они и не подумали бы приветствовать пассажиров.

В Италии наш поезд ехал через Верону, Милан, Геную, Сан-Ремо, Бордигеру и Вентимилью. Было очень жаль, что прекрасную Италию мы проезжаем ночью. Я упорно пыталась хоть что-то различить в темноте, но тщетно. Так и уснула сидя. Очнувшись ото сна, я не поверила своим глазам: в окно поезда хлестал дождь. Я прижалась к стеклу и, увидев пальмы, прослезилась от переполнившей меня радости. Мы попали из зимы в весну и сейчас ехали через Геную, где, несмотря на дождь, белье было вывешено наружу и развевалось на ветру, как в итальянских фильмах.

Рано утром в субботу мы прибыли в Вентимилью – портовый город, который находится всего лишь в семи километрах от границы с Францией. Поезд стоял достаточно долго, и проводник посоветовал нам выйти в город. «Перейдете через рельсы – и сразу окажетесь в городе. Магазины уже открыты», – сказал он. «Это же замечательно!» – воскликнула я. Еще до первой поездки в Европу я изучала итальянский язык в ЕШКО и мечтала когда-нибудь попасть в Италию, но не думала, что это будет вот так спонтанно и необычно.

Спустя несколько минут мы уже бодро шагали по сонной брусчатой улице. В ближайшем супермаркете мне даже удалось попрактиковать свой итальянский. Помимо пары бутылочек питьевой воды и маленького дорожного зонтика в разноцветных надписях «Italy», мы купили восхитительный итальянский шоколад. Не всегда же отказываться от сладостей! Бывают и исключения. Особенно, когда ты впервые в Италии и то всего лишь на каких-то полчаса.

Глава 4. Добро пожаловать во Францию!

Дорога из Вентимильи в Ниццу заняла всего сорок минут. А с момента нашего выезда из Москвы прошло чуть больше сорока семи часов. Я получила сообщение на телефон: «Добро пожаловать во Францию!» К приезду в Ниццу у меня был уже солидный список таких приглашений: в Беларусь, Польшу, Чехию, Австрию, Италию и Монако. Шутка ли! Начиная от Москвы, мы преодолели путь длиною в 3315 километров!

В Ницце пахло весной, было довольно тепло. Трансфер мы не заказывали, поэтому должны были сами найти стоянку такси. Оказалось, что на этом вокзале нет ни эскалатора, ни лифта, ни даже пандуса. Чтобы попасть в город, нам предстояло спустить багаж по ступеням, пройти длинный коридор и вновь подняться по другим ступеням. Я велела Ингрет остаться с вещами наверху, а сама спустила вниз одну из сумок. Так бы я и несла все частями, если бы не французское гостеприимство.

Поставив сумку, я обернулась и увидела, что Ингрет не одна. Рядом с ней стоял аккуратный молодой человек в коротком приталенном черном пальто и узких черных джинсах. В очках и с ноутбуком в руке, он выглядел, как студент-отличник. Парень что-то говорил Ингрет, а она молча улыбалась, глядя в сторону. Я сразу поняла, что он предлагает ей свою помощь, а моя дочь делает вид, что в помощи не нуждается. «Хоть бы он не ушел, пока я поднимусь!» – думала я, спеша наверх. Студент и не собирался уходить, дождался меня и спросил с обаятельной улыбкой: «Can I help you?» (Могу я вам помочь?). Я радостно закивала: «Thank you!» (Спасибо!). Он спустил наши чемоданы и хотел было попрощаться, но, оценив расстояние, которое нам еще предстояло пройти, передумал и помог поднять вещи наверх. Парень показал нам стоянку такси, которая оказалась совсем рядом. На мои многочисленные merci beaucoup (большое спасибо) он каждый раз с широкой улыбкой отвечал: «C’est normal!» (Это нормально!). У меня было такое чувство, будто сообщение: «Добро пожаловать во Францию!» прислал мне именно этот улыбчивый француз.

Ингрет потом рассказала мне, что он предложил ей свою помощь подряд на английском, французском, немецком, испанском и итальянском языках. И она просто растерялась. «Я уже думала, на каком языке мне ему ответить, может быть, на русском?» – сказала она с присущим ей остроумием.

Глава 5. Ле Негреско и

Ла-Ла Ленд

Отель «Windsor» в Ницце располагается довольно скромно на 11 rue Dalpozzo. Дружелюбный таксист довез нас туда мигом.

Я заполнила карту гостя, но заселение было после 14:00, а на часах – всего лишь девять утра. Нам предложили оставить чемоданы в отеле и прогуляться. Я расстроилась. Какая уж тут прогулка в тяжелых дубленках и в зимних сапогах посреди весны, да еще после двух бессонных ночей в поезде!

От отеля до знаменитой Английской набережной мы дошли минут за пять. В Ницце только что прошел дождь, и солнце пыталось проглянуть сквозь облака. Местные жители в ярких тренировочных костюмах делали пробежку. Были здесь и велосипедисты. «Какие счастливые люди!» – подумала я. Несравненное удовольствие бегать или кататься на велосипеде, скейтборде, роликах, наслаждаясь морским бризом.

В начале XIX века здесь была только узкая каменистая тропа. Дорога была построена англичанами, которые предпочитали проводить зиму на Лазурном берегу. Сегодня Английский променад является одним из самых любимых мест жителей и гостей Ниццы.

На набережной наше внимание привлекло изысканное старинное здание – знаменитый отель Le Negresco. Одна из главных достопримечательностей Ниццы носит имя своего создателя Анри Негреску – иммигранта румынского происхождения, который мечтал о роскошном отеле для самых богатых людей в мире. Торжественное открытие состоялось 4 января 1913 года, а через год, в связи с Первой мировой войной, люксовая гостиница была превращена в госпиталь. Настоящее возрождение «Ле Негреско» началось в 1957 году, когда его выкупила семья Ожье.

Это – отель, который вышел за рамки своего предназначения. Хозяйка Жанна Ожье превратила его в уникальный музей с антикварной мебелью, полотнами знаменитых художников, фресками на стенах и… с гостями! Здесь останавливались Марлен Дитрих, Пабло Пикассо, Сальвадор Дали, Шарль Азнавур, Катрин Денев и многие другие знаменитости. Сюда приезжают королевские особы.

Говорят, что Билл Гейтс, потрясенный необычностью и прекрасным местоположением Le Negresco, хотел купить его. Ответ, который он получил от мадам Ожье, звучал так: «Извините, вы недостаточно богаты».

Отель с шестью тысячами произведений искусства, который предлагает путешествие по пяти векам французской культуры, неоднократно признавался одним из десяти лучших в мире. Le Negresco является государственным памятником архитектуры и истории.

Чтобы рассмотреть здание поближе, мы перешли дорогу. Нас поразил внешний вид швейцара: в костюме XIX века – синей ливрее с красной отделкой и красным пером на шляпе – он идеально вписывался в старинный стиль отеля. Да, здесь свой мир, совершенно отличный от мира вокруг.

Пройдя чуть дальше, мы заметили вывеску на русском языке: «Салон красоты». Ингрет предложила зайти. «Мы можем провести у них время, оставшееся до заселения в отель!» – обрадовалась она. К сожалению, нас записали только на вечер и только на маникюр. Все остальные специалисты были заняты. Шансов отдохнуть здесь у нас не было.

Мы решили просто прогуляться по городу. Но вскоре начал накрапывать дождь. Надо было где-то переждать непогоду. Вдруг мы обратили внимание, что люди куда-то спешат парами. Оказалось, они шли в кинотеатр, расположенный рядом. «Rialto», – прочитали мы название над входом. Встав в очередь в кассу, Ингрет прислушалась, на какой сеанс зрители покупают билеты и повторила вслед за ними: «La La Land. Deux» (Ла-Ла Ленд. Два). Нам повезло: мы попали прямо к началу нового фильма, на афишах которого значилось: «Un triomphe absolu» (Абсолютный триумф).

Кинотеатр Rialto с красными бархатными креслами показался нам очень уютным. Небольшой зал постепенно заполнялся. В основном это были милые бабушки и дедушки, аккуратно и со вкусом одетые. Фильм шел на английском языке с французскими субтитрами. Где бы мы еще посмотрели «Ла-Ла Ленд» в таком прекрасном языковом сочетании? После уроков Фатимы мы легко понимали текст на экране и с интересом сравнивали английскую речь с французским переводом.

Время пролетело быстро, с пользой, к тому же мы прекрасно отдохнули, поддавшись магии танцев, ярких костюмов, музыки и романтики. После фильма Ингрет сказала: «Я прочитала в книге „Парижский шик“, что для французов изучение английского языка является одним из способов сохранения молодости. Наверное, многие пришли сюда с образовательной целью». Может, так оно и есть. Но несомненно то, что мы с Ингрет получили отличный урок не только английского, но и французского языка.

Мы хотели всего лишь спрятаться от дождя, а попали в один из самых популярных кинотеатров Ниццы, где все фильмы показывают на языке оригинала с французскими субтитрами.

Но самое интересное то, что в фильме La La Land есть эпизод, где главный герой Себастьян приглашает Мию в кинотеатр… Rialto! Построенный в 1925 году, он внесен в Национальный реестр исторических мест США. Rialto считается одним из последних одноэкранных театров на юге Калифорнии и показан в ключевых сценах мюзикла как историческое место Лос-Анджелеса.

Глава 6. Русский салон и французский ресторан

Бутик-отель с английским названием Windsor выбрала для нас Ингрет. Расположенный в центре Ниццы, в здании конца XIX века, он оказался своеобразным музеем, предлагающим своим гостям новый стиль жизни в мире искусства. Номера были украшены фресками современных художников, и у каждой комнаты было свое название.

Нас заселили в просторный номер, с балкона которого открывался восхитительный вид на тропический сад с бассейном во внутреннем дворике. Волшебство сада дополняло многоголосое птичье пение. Мечта поэта!

Простая по дизайну старинная мебель и деревянный пол создавали уют загородного дома. Ничего лишнего. Но что меня приятно удивило – это настенная роспись: Дон Кихот, скачущий на своем верном Росинанте через горы по облакам. Надо же! В гостинице, где каждая комната является оригинальным творением, нас заселили в номер с испанской темой!

Эта картина вдохновляла на воплощение мечты, на путешествия в дальние страны и диковинные места. Плод воображения талантливого художника перенес меня мигом в Испанию, и я вспомнила, какие чудесные дни мы провели в Мадриде и Барселоне. На сердце стало тепло и радостно от мысли, что через несколько дней скорый поезд умчит нас из Франции в Испанию.

Мы привели себя в порядок и отправились в салон. Без тяжелой зимней одежды стало гораздо комфортнее. Конец января в Ницце – это красота неописуемая: везде цветут мимозы. Это даже не кустарники, а большие раскидистые деревья. «Какая радость попасть из зимы в весну!» – то и дело восклицали мы.

В салоне красоты нас встретила мастер маникюра: «Меня зовут Михайлина, но вы можете называть меня Мила». Черноглазая девушка с туго заплетенными длинными косами, приветливой улыбкой и приятным голосом моментально расположила нас к себе. На все мои вопросы она охотно отвечала и рассказала, что несколько лет назад переехала с мужем из Молдовы в Ниццу. Призналась, что, хотя жить здесь ей нравится, она практически никуда не ходит, кроме как на работу. «Даже за продуктами мы ездим на своей машине в Италию, в Вентимилью, так как там фрукты и овощи дешевле и вкуснее», – сказала она.

Михайлина называла круассаны «курасанчиками» и очень развеселила нас этим: «Вы обязательно попробуйте горячие курасанчики. Они такие вкусные! Я их покупаю каждое утро по пути на работу». Я спросила, хорошо ли она говорит по-французски. Мила ответила, что за годы жизни здесь еще не выучила французский язык: «Дома мы с мужем говорим по-русски, выбираем русские каналы по радио и телевидению, клиенты – русские, – получается, что я могу обойтись без французского языка». Но свою работу Михайлина делала превосходно, а еще умела внимательно слушать и понимать собеседника.

На наш разговор из соседнего кабинета вышла Наталья, которая записала нас в салон утром. Мы разговорились о жизни эмигрантов во Франции, о работе и досуге. Наталья сказала, что она родом из Украины, работает массажисткой, обучалась искусству массажа в России, а это здесь высоко ценится. «А кому принадлежит салон? Французам или русским?» – поинтересовалась я. «Армянам», – ответила она. Вот это да! Под одной крышей собрался многонациональный коллектив мастеров красоты, которых во Франции объединил не французский, а русский язык! В общем, я поняла так: в Ницце для русскоязычных жителей и туристов – никакого культурного шока и языкового барьера.

После салона мы решили поужинать. На пешеходной улице было очень много кафе и ресторанов. Я изучала все выставленные меню в поисках картофельного пюре, но везде предлагали только картофель-фри. Тем временем Ингрет облюбовала уютный ресторанчик Rina, в который настойчиво зазывал прохожих бойкий на язык мужчина средних лет. Он легко переходил с французского на английский, и мало кто мог устоять перед его красноречием и настойчивостью. Я спросила, есть ли у них картофельное пюре. Он выпалил скороговоркой, загибая пальцы и показывая названия блюд в меню, что я могу выбрать картофель в любом виде: отварной, запеченный, фри, пюре. И без лишних вопросов провел нас в зал.

Нам подали желанное картофельное пюре с овощами на пару и предложили французский луковый суп. Сладковатый и нежный вкус карамелизированного лука восхитительно дополнял аромат французского багета с растопленным сыром. Суп был обжигающе горячим, и в этот холодный вечер согрел нас и расслабил. «Теперь я понимаю, почему Джоан Роулинг в книгах про Гарри Поттера с такой любовью описывает луковый суп!» – сделала вывод Ингрет.

Еще раньше, чем Джоан Роулинг, его воспели Эмиль Золя и Александр Дюма-отец. Более того, автор «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо» пишет о нем в своей кулинарной книге. А в любимом россиянами фильме «Берегись автомобиля» мама потчует Деточкина луковым супом именно по рецепту знаменитого писателя. Кстати, интересно, что в Национальной библиотеке Франции хранится поваренная книга XIV века, в которой упоминается это простое по составу, но очень питательное и сытное блюдо.

«Рина» со своей великолепной и разнообразной кухней, а также с внимательным и предупредительным персоналом, оказалась для нас такой же уютной, как «Люсия» в Барселоне. Мы решили, что обязательно придем сюда еще раз. Тем более, что здесь мы впервые в жизни отведали настоящий французский луковый суп и полюбили его с первой же ложки…

Глава 7. Монте-Карло – символ богатства

Рано утром меня разбудили птичьи трели. Дверь на балкон мы оставили на ночь открытой, и наша комната пропиталась свежестью весеннего утра. «Всегда мечтала вот так хорошо выспаться ночью!» – воскликнула я. На что Ингрет остроумно заметила: «Конечно, ты спала на два часа дольше, чем дома, хотя и встала, как обычно, в шесть. Просто надо жить в правильном часовом поясе».

Я вышла на балкон, украшенный изящно переплетенными металлическими прутьями. На перилах сидела птичка и рассматривала меня, наклоняя головку то влево, то вправо. Боясь, что она улетит, я попросила у Ингрет фотоаппарат. Но птица начала спокойно прохаживаться по перилам, как бы позируя мне. Похоже, птички здесь привыкли к людям.

Посмотрев с балкона вниз, я увидела не просто сад, а райский уголок, который утопал в бугенвиллиях, юкках, бамбуках, фруктовых деревьях и пальмах. Среди зелени переливалась на солнце голубая гладь небольшого бассейна. «Прекрасный день для поездки в Монте-Карло», – подумала я.

От Ниццы до Монако можно добраться поездом всего за двадцать минут. Приятно было, устроившись у окна, любоваться раскидистыми пальмами, бирюзовым морем и безоблачным небом. Перед самым въездом в город поезд ушел в туннель. Оказывается, вокзал Монте-Карло находится прямо в скале!

Мы спросили у девушек, которые, весело болтая, шли по перрону, как нам выйти в город. Местные жительницы оказались очень отзывчивыми: перебивая друг друга, объяснили нам, что вокзал многоуровневый, имеет несколько выходов, и с одного уровня на другой перевозит лифт. Пройдя по длинному туннелю, мы сели в стеклянный лифт и вскоре вышли в город.

Точнее, мы вышли из скалы и стояли сейчас на высоком холме, а под нами лежала маленькая горная страна, похожая на красочную открытку. Мы начали спускаться по крутому склону. С первого же мгновения нас поразила идеальная чистота вокруг. Автотрассы и тротуары вымыты, свежевыкрашенные фасады домов выглядят безупречно, а по краям дороги, прямо посреди тротуаров, растут ухоженные мандариновые деревья. С них свисают, как фонарики, ярко-оранжевые плоды. Такое впечатление, будто это – комнатные растения, и находимся мы не в городе, а во дворце.

Вот и бутики люксовых брендов: Chanel, Cartier, Prada, Gucci… Тут – фирменный магазин Ferrari, там – Maserati. Магазин Formula 1 расположился в старинном особняке с ярко-зелеными ставнями. А на фасаде одного из изысканных зданий – вывеска: «Coiffure Esthétique», и чуть ниже – название: «No comment». Я так понимаю, это – салон красоты с безупречной репутацией. Все, что стоит больших денег, органично вписывается в эти улицы.

Монако стало независимым государством в 1860 году. Коренные жители называют себя монегасками. Их родной язык – монегасский – диалект лигурийского, который, в свою очередь, является диалектом итальянского. С 1976 года монегасский язык обязателен для изучения в школах. Однако официальный язык княжества – французский.

В одном из самых маленьких государств мира нет деления на бедных и богатых. Здесь живут миллионеры, чьи дети изучают Luxury Marketing (Маркетинг Роскоши) в единственном университете Монако. На улицах – дорогие и редкие машины, а их хозяева – спокойные счастливые люди, уверенные в завтрашнем дне. Понятно, почему средняя продолжительность жизни в княжестве приближается к девяноста годам.

Центр притяжения людей со всего мира – знаменитое казино Монте-Карло. Потрясающей красоты здание! Оно было построено по проекту Шарля Гарнье, автора Парижской оперы, в стиле архитектуры изящных искусств, известном как стиль Второй империи. Здесь снимали сцены из фильма про Джеймса Бонда «Казино „Рояль“». Доступ в игровые залы запрещен для жителей Монако. Но в то же время подданные княжества освобождены от уплаты налогов. Так заботится государство о своем народе.

Под крышей казино находится также Опера Монте-Карло, где выступали знаменитые Энрико Карузо, Федор Шаляпин, Лучано Паваротти… Здесь Дягилев основал знаменитый Русский балет. На этой сцене танцевали Анна Павлова и Михаил Барышников, Рудольф Нуриев и Вацлав Нижинский.

На площади перед казино были выставлены самые дорогие автомобили мира, каждый из которых является легендой: Ferrari, Maserati, Lamborghini, Mercedes, Porsche… Как в музее! Можно было не только полюбоваться на них снаружи, но и ознакомиться с внутренним устройством. Со знанием дела их осматривали важные господа, неспешно отпивая кофе из изящных фарфоровых чашечек. Тут же стоял немногословный плакат: «Coffee and cars» (Кофе и машины).

Прямо по улицам Монте-Карло проводятся гонки Гран-при Формула-1. На этот период городская трасса перекрывается. На улицах устанавливают трибуны и ограждения. Болельщики приезжают на своих дорогих автомобилях. Представить себе только: здесь можно увидеть пробки из одних «Феррари»!

Рядом с казино – тенистые сады, главным украшением которых являются высокие пальмы и скульптуры. Мы приехали в Монте-Карло из лютой российской зимы 29 января, и нам казалось чудом увидеть на площади клумбу с фиолетовыми, желтыми и красными цветами в обрамлении нежной зелени.

Название Монте-Карло итальянского происхождения и означает «гора Карло» или «Карлова гора». Город, основанный в 1866 году на берегу Лигурийского моря, был назван так в честь правившего в то время князя Карло III. Несмотря на открытие казино, Монако не пользовалось большим спросом у туристов из-за отсутствия удобного транспортного сообщения. Бум начался в 1868 году, когда была запущена железная дорога. Однако настоящей столицей светской жизни княжество стало благодаря принцессе Грейс Келли, знаменитой голливудской актрисы, супруги князя Ренье III.

Горы и море создают волшебную атмосферу романтики. В одном из самых красивых портов Европы гордо выстроились дорогие белоснежные яхты: AVA London, Costa Magna Madeira, Sweet Monaco Y.C.M., La Spiaggia Monte-Carlo Monaco… Под солнечными лучами они сверкали, как жемчужины. Спустившись по ступенькам, мы увидели здание с надписью: Theatre Princesse Grace Monaco, а рядом – кинозал. Театр был открыт в 1930 году и позднее назван в честь княгини Монако.

В порту множество уличных кафе, каждое из которых оформлено в особом стиле: в одном из них – розовые стулья со спинками в виде сердечек, а на круглых столиках написано: «Vive la fête» (Да здравствует праздник), «Party time» (Время веселиться), «Tonight» (Сегодня вечером). Но сегодня, в воскресенье, большинство ресторанов и кафе были закрыты.

В поисках воды мы зашли в кафетерий. Тут мое внимание привлекла такая картина: на диване за столиком сидит светловолосый голубоглазый мальчик лет пяти-шести в белой рубашке и голубом вязаном жилете. Обхватив двумя ручками жестяную банку, он с серьезным и сосредоточенным видом тянет через соломку апельсиновый сок. А прямо над ним висит огромный постер, на котором большими буквами написано: LIFE IS TOO SHORT TO BE SERIOUS (Жизнь слишком коротка, чтобы быть серьезным). Этот забавный диссонанс вызвал у нас умиление. Мне подумалось, что в Монако даже дети очень сознательные и относятся ко всему серьезно и ответственно.

Пройдясь по набережной, мы решили подняться на гору по многочисленным ступеням. Вознаграждением за крутой подъем были потрясающие виды с разных по высоте площадок, отдых в ухоженных беседках, пение птиц и чудная средиземноморская растительность. Так мы попали в исторический центр Монако – Монако-Виль (Monaco-Ville). В «старом городе», как его еще называют, находятся Княжеский дворец, Кафедральный собор Монако, Океанографический музей и сады Сен-Мартена.

Монако-Виль сохранил атмосферу средневековья, большинство его улиц остаются пешеходными. Древние высокие каменные стены, охрана возле массивных ворот, пушки, парк с вековыми деревьями, площадь, с которой открывается сказочный вид на Лазурный берег, белый автомобиль Renault Master с надписью: «Carabiniers du Prince» (Карабинеры Принца) – все, что мы здесь видели, было совершенно другим миром, кардинально отличающимся от мира простых смертных. Площадь была заполнена туристами. Вслед за одной из экскурсионных групп мы зашли в магазин за сувенирами, а затем отправились выше, к всемирно известному Океанографическому музею.

Вскоре мы оказались в живописном месте на отвесной скале. С нее открывался незабываемый вид на море и яхты, казавшиеся с такой высоты игрушечными.

Океанографический музей был основан князем Монако Альбером I, который лично участвовал в морских экспедициях. В этом же здании находится и один из лучших Аквариумов Европы. В течение многих лет музеем руководил океанограф Жак-Ив Кусто. У входа сразу бросается в глаза старая субмарина ярко-желтого цвета – батискаф, который использовал знаменитый исследователь морских глубин. Вокруг здания, считающегося одним из шедевров монументальной архитектуры, раскинулись сады Сен-Мартена. Необыкновенная свежесть чувствуется в воздухе: морской бриз смешивается с ароматом растений из самых разных стран. В саду также много скульптур, в том числе есть памятник князю Альберу I, который поддерживал науки и искусства, был прославленным ученым в области антропологии, биологии, палеонтологии.

Наверху стало довольно прохладно, да и вечерело уже, и мы спустились, чтобы перед обратной дорогой поужинать где-нибудь в городе. Но единственный открытый ресторан на набережной в 16:00 уже не принимал посетителей. Нам ничего не оставалось, кроме как вернуться в Ниццу, пока еще светло.

Чтобы уточнить, как дойти до вокзала, я обратилась на французском языке к девушке, которая шла нам навстречу стремительной походкой. Выглядела она просто замечательно: тренированная, аккуратная, ухоженная, в спортивном костюме знаменитого бренда. Кстати, я обратила внимание на большое количество великолепных спа- и фитнес-центров, которые вдохновляют местных жителей беречь здоровье и быть в хорошей физической форме. Как можно не соответствовать красоте и роскоши Монако! Девушка подробно объяснила дорогу. Поблагодарив ее, мы хотели пойти дальше, но она неожиданно спросила: «Вы точно все поняли?» Какая внимательная! Заметила, что не все и, главное, не осталась безразличной. Я не успела ответить, как она повторила весь маршрут на английском языке и улыбнулась: «А теперь все понятно?»

В Монако нам пришлось дважды спрашивать дорогу, и оба раза мы получили обстоятельный ответ. Вот такое чуткое отношение к обычным туристам в стране, где каждый третий житель является миллионером.

Утомившись от новых впечатлений и многочасовой ходьбы по серпантинам, мы были рады вернуться в Ниццу и поужинать в «Рине». Нас там сразу узнали, поблагодарили, что выбираем их, и даже подарили открытку с изображением своего уютного ресторана.

Вот так, без карты, наугад мы обошли за несколько часов почти все княжество. Ведь территория Монако занимает всего два квадратных километра! И после такого фантастического дня мне снилось всю ночь лазурное море с мягко раскачивающимися на волнах белоснежными яхтами…

В книгах по бизнесу обычно пишут, что для финансовой стабильности необходимо иметь несколько источников дохода. А я думаю, что для эмоционального равновесия важно иметь несколько источников радости. Одним из них я считаю память о мгновениях, прожитых в состоянии счастья и восторга. Это как свежий ветер в лицо, аромат утренней розы в саду: в самый пасмурный день радостные воспоминания обязательно разгладят нахмуренные брови и вызовут на лице улыбку…

Глава 8. Уютный вечер в Ницце

День перед отъездом в Париж мы провели в Ницце. Просто гуляли по улицам старого города, заходили в магазины, а в Yves Rocher открыли французскую клубную карту. Мне нравится, что магазины «Ив Роше» в разных странах имеют одинаковый дизайн, предлагают одни и те же продукты, а внимательные сотрудницы в похожих костюмах обслуживают по единому стандарту. Четко работающая сеть, одним словом. Приятно, когда в чужой стране находишь хоть что-то привычное.

Еще издали мы заметили Колесо обозрения и направились туда. Аттракцион бездействовал, потому что ни одного желающего посмотреть на Ниццу с высоты птичьего полета не было. Я вовсе не хотела, чтобы мы были первыми, но Ингрет уверенно подошла к кассам, и ей с радостью продали билеты. Два услужливых работника помогли нам сесть в кабинку, закрыли стеклянную дверцу и нажали на «пуск». А сами отошли в сторону и принялись что-то оживленно обсуждать, напрочь забыв про нас. Колесо вращалось довольно быстро. Не успела я настроить телефон, чтобы запечатлеть вид на Ниццу с самой высокой точки, как мы были уже внизу и шли на такой же скорости на второй оборот. На этот раз мне удалось сделать пару великолепных снимков. Мы приготовились выйти после второго круга, но никто не собирался нас останавливать. Более того, работники даже не смотрели в нашу сторону. Я помахала рукой, пытаясь привлечь их внимание. Один из них наконец заметил мои старания и после третьего раунда вызволил нас из плена со смехом: «А мы думали, что вам нравится кататься!». Нас немного укачало, а сотрудники были очень довольны, потому что после нас выстроилась очередь из десяти человек!

Солнце уже клонилось к закату, вечер был тихим и теплым. Мы возвращались в гостиницу по Английской набережной, где уже открылись уличные кафе. В ряд стояли круглые белые столики, каждый из которых украшала вазочка с красным тюльпаном. Это смотрелось очень романтично.

Прогуливаясь дальше, мы увидели «Русский магазин» и зашли из любопытства. На полках – привычные нам товары. Такое чувство, что мы оказались в России. «Ой, смотри! Шоколад „Аленка“!» – воскликнула Ингрет. За прилавком была сама хозяйка. Конечно, нам интересно было с ней пообщаться. Она сказала, что магазин рассчитан на туристов и эмигрантов из России, и что он вполне окупается. «Но кроме магазина у нас с мужем есть еще один бизнес», – добавила она, упаковывая шоколадку в пакет, на котором была реклама русского агентства недвижимости на Лазурном берегу. Однозначно, россияне в Ницце могут быть спокойны: соотечественники всегда подскажут, направят, помогут.

Проходя мимо одного из бутиков, мы заметили в витрине красную шляпу. «Как раз подойдет к твоему пальто. Давай посмотрим!» – предложила Ингрет. Среди многочисленных головных уборов разных форм, цветов и размеров сидела красивая женщина лет шестидесяти, которая приветствовала нас по-русски с сильным французским акцентом. «Вы говорите по-русски?» – улыбнулась я, вовсе не удивившись. «О! Я – русская! – ответила она с гордостью. – Только уже давным-давно живу в Ницце». Она дала мне примерить множество шляпок, и все же я купила ту, что понравилась мне с первого взгляда. Приветливая хозяйка невольно вставляла в свою речь французские слова, – видно было, каких усилий ей стоило изъясняться по-русски.

Мы с Ингрет пришли к выводу, что в этом городе можно прекрасно жить, владея только русским языком. Мне стало понятно, почему наш попутчик из поезда усмехнулся, когда я спросила, говорит ли он по-французски. Похоже, он уже не раз бывал в Ницце. Также показалось вполне логичным, что Михайлина из салона красоты за несколько лет жизни здесь так и не выучила французский язык. А зачем, если и так все хорошо? Недаром еще Чехов в шутку называл Ниццу «Русской Ривьерой».

Оставив в отеле все свертки и пакеты, мы отправились ужинать в ресторан Rina. Мишель, который зазывал клиентов, усадил нас за лучший столик. К нам подошел добродушный кругленький официант с блокнотом в руках. Я называла блюда по-французски, а он, одобрительно кивая, делал записи. Дойдя до лукового супа, я решила почему-то спросить, как правильно произнести по-французски «лук» (oignon). Он набрал побольше воздуха, встал в позу, как дирижер оркестра, соединил кончики большого и указательного пальцев, оттянув мизинчик, прикрыл глаза и, плавно ведя правую кисть вверх, произнес с идеальным прононсом: «О-ньон». А потом открыл глаза, улыбнулся и предложил мне повторить. Я повторила. «Нет, не совсем так. О-ньон!», – он опять показал рукой восходящую интонацию. После двух-трех попыток мое произношение его все-таки устроило. А, может, он просто сдался из вежливости. Француз все-таки! Я не ожидала такого основательного подхода к вопросу. Кто ж думал, что во Франции прямо в ресторане можно получить урок французской фонетики?!

В этот вечер в «Рине» было особенно оживленно и весело. По залу носился совсем молодой и неопытный официант, высокий худой парнишка, который старался везде успеть. Он не замечал, что у него выправилась из-под элегантного черного жилета белоснежная рубашка, а бархатная бабочка съехала набок. От чрезмерного усердия у него даже рот открылся. Новенький гарсон все время путал столы, извинялся и бежал к другим гостям с нагруженным подносом и запотевшими от волнения большими очками. Коллеги подшучивали над ним, а парень был так сосредоточен на работе, что и не слышал их. Типичный персонаж французских комедий. В Европе я все больше убеждаюсь в том, что создатели западных фильмов ничего особенного не придумывают, а просто снимают то, что видят вокруг. Что на экране казалось утрированным, я видела здесь каждый день в обычной жизни.

После ужина мы шли неспешно к отелю, наслаждаясь последним вечером в Ницце. Вдруг с моря подул холодный ветер, и Ингрет решила надеть шапочку, но не нашла ее в сумке: «Я забыла шапку в „Рине“!» – спохватилась она. Мы одновременно повернулись и увидели сцену, достойную комедийного фильма: среди мирно гуляющих жителей и гостей Ниццы, при свете ночных фонарей, бежал, обгоняя прохожих, тот самый официант, который учил меня правильному произношению. Он бежал без суеты, очень ритмично, в элегантном костюме и начищенных до блеска туфлях, крепко сжимая в руке голубую шапочку. Мы поспешили ему навстречу, но он не перешел на шаг, так и добежал до нас, не сбиваясь с четкого ритма. С широкой улыбкой протянул нам шапочку. Я рассыпалась в благодарностях. Сомневаюсь, что в Нальчике официант пробежал бы полкилометра, чтобы вернуть столь незначительную пропажу. В лучшем случае мог отложить, надеясь, что хозяин рано или поздно за ней вернется. «Какой он внимательный! Оставил свое рабочее место! Он так бежал!» – восхищалась я его поступком, а Ингрет спокойно заявила: «Да ладно! Ты видела, как он бежал: на два шага – вдох, на четыре – выдох? Просто у него была вечерняя пробежка!». Я посмотрела на нее с недоумением, а потом расхохоталась. Ингрет тоже. Она начала подражать его размеренному бегу, затем мы вспомнили, как он учил меня произносить oignon, – и пошло-поехало. Так мы смеялись всю дорогу до гостиницы, припоминая массу веселых случаев из наших путешествий. Просто у нас было прекрасное настроение. Ведь завтра нас ждал… Париж!

Глава 9. Искусство жить по-французски

Сегодня нам предстояло весь день провести в дороге: ведь поезд из Ниццы в Париж едет шесть с лишним часов! Мы встали чуть свет, неспешно позавтракали, заказали такси на ресепшене и вышли на улицу. Машина подъехала сразу. В мгновение ока наши чемоданы оказались в багажнике. Но не успели мы отъехать, как возле отеля притормозило точно такое же такси. По недоуменному лицу шофера было понятно, что это именно он приехал по заказу. Наш водитель быстро сориентировался: извинившись, вышел к коллеге и обменялся с ним несколькими фразами. Вернувшись, спокойно сел за руль, повернулся к нам и сказал с озорной улыбкой, что произошло небольшое недоразумение, но он уже все уладил. Пересаживаться не пришлось. Это же Франция! Клиенты, а тем более дамы, всегда правы, даже если они виноваты.

В районе железнодорожного вокзала бурлила жизнь: отели, путешественники, автомобили, кафе, магазины, киоски. Мы прибыли довольно рано и у нас было время рассмотреть здание вокзала, построенного в стиле Людовика XIII. Центральный павильон украшают большие часы. Очень привлекает внутренний дизайн помещения: стены отделаны роскошными дубовыми панелями, а потолок богато украшен фресками. На одной из фресок изображено голубое небо с легкими белыми облачками. Именно так выглядело сегодня утром небо над Ниццей.

La Gare de Nice Ville принимал и провожал путешественников из России в течение пятидесяти лет: поезд из Санкт-Петербурга впервые прибыл сюда в 1864 году. А в 1914 году железнодорожное сообщение было приостановлено в связи с началом Первой мировой войны. И лишь спустя почти сто лет, в 2010 году, который был объявлен годом России во Франции и Франции в России, был восстановлен путь русских аристократов, но уже из Москвы в Ниццу. Путь, который стоит того, чтобы проехать по нему хотя бы раз в жизни!

До отправления поезда Ницца – Париж было еще достаточно времени, и мы прошли в зал ожиданий. Как и на вокзалах Парижа, здесь стояло пианино. Только я подумала, не найдется ли в зале ни одного пианиста, как пожилая китайская туристка достала из чемодана ноты и села за инструмент. Ее спутник встал почтительно рядом, чтобы переворачивать страницы. Китайцы путешествуют со своими нотами? Надо взять на заметку!

Нам повезло, что поезд отходил с первой же платформы. Не пришлось поднимать тяжести: мы просто закатили чемоданы в вагон. Из Ниццы в Париж поезд едет практически по всей Франции. У нас была уникальная возможность любоваться великолепными ландшафтами. Мимо проплывали обширные луга, покрытые нежной зеленью, живописные долины, одинокие ухоженные деревья посреди просторных полей, старинные домики под черепичными крышами, маленькие города и узкие мощеные улочки, – пейзажи, как будто сошедшие с полотен художников-импрессионистов.

Вдруг перед нашим взором открылась завораживающая картина: большая стая розовых фламинго, застывших в причудливых позах у кромки моря. Когда и где мы увидели бы такое чудо? Ради таких моментов стоит путешествовать на поезде.

Когда мы подъезжали к Парижу, погода начала меняться. Подгоняемые сильным ветром облака собирались на небе. На небе? Нет, это выражение не подходит для того феномена, который мы увидели. Большие облака плыли под небом, как будто подвешенные на невидимых нитях. Они висели между небом и землей пушистыми гроздьями разных форм и размеров. Ингрет ахнула: «Смотри, прямо 3D-облака!» Они действительно были объемными: такого уникального неба, как в Париже и окрестностях, мы больше нигде не видели. Не случайно поэты и писатели воспевают небо Парижа, а художники не устают его рисовать.

Уже вечерело, когда наш поезд прибыл на Лионский вокзал. Начал накрапывать дождь. Мы этому были даже рады, потому что Парижу очень идет дождь. Он выглядит особенно романтичным, когда по изысканным фасадам домов стекают звонкие струйки, а разноцветные зонтики в руках утонченных парижан как бы парят над улицами и площадями. Я заметила, что жители столицы Франции одеваются довольно легко, несмотря на дождь и ветер: как будто хотят перехитрить погоду. Вот идет торопливой походкой девушка, в демисезонных ботиночках и приталенном коротком плаще, а там – молодой человек в модном клетчатом костюме и новых сверкающих туфлях, хотя холод такой, что туристы кутаются в теплые куртки, надевают шапки и защищают ноги зимними ботинками. В результате плохая погода никак не сказывается на настроении парижан и не причиняет им дискомфорта. Очень умный подход к тому, чего нельзя изменить.

На вокзале мы спросили у полицейских по-французски, где можно взять такси. Парижане высоко ценят, когда иностранцы пытаются говорить с ними на их родном языке. «Tout droit et à droite» (Прямо и направо), – с готовностью ответил один из них, утрируя последнюю букву «т» в слове droite (друаТ-Т). Мы не смогли сдержать улыбку: французы все же очень манерные.

Таксист подвез нас прямо к дверям отеля. Сразу же с двух сторон подбежали улыбающиеся портье, помогли нам выйти из автомобиля, распахнули перед нами массивные двери и проводили в холл. Следом занесли чемоданы.

Пятизвездочный отель Lancaster Paris Champs-Élysées, расположенный в восьмом округе Парижа на 7 rue de Berri, оказался по-королевски роскошным. Хрустальные люстры, тяжелые шторы, картины на стенах, изысканные вазы с благоухающими букетами, камин при входе – все это великолепие казалось естественным, а не вычурным, не угнетало, а восхищало.

Менеджер Джереми встретил нас как самых дорогих гостей и вручил нам ключ от одного из лучших номеров, а улыбчивый и обходительный портье проводил к лифту: «Вы поднимайтесь. Я доставлю ваши вещи в номер!» Было такое ощущение, что здесь к нашему приезду специально готовились, расстилая ковры и украшая дворец цветами. Как им удалось заставить нас поверить в то, что мы для них самые желанные и долгожданные гости? Как они сумели вызвать в нас такое приятное чувство собственной значимости и исключительности?

Мы поднялись на свой этаж: в каждой детали интерьера прослеживались элегантность и бережное отношение к традициям. Возле каждой дверной ручки была подвешена изящная стеклянная вазочка с красной розой. Прежде чем вставить золотой ключик в замочную скважину, я с наслаждением вдохнула тонкий аромат… Ах! Вот это и есть art de vivre – искусство жить по-французски!

Глава 10. Мсье Ресторан в центре Парижа

Как только мы зашли в номер, мое внимание привлек письменный столик— бюро – со множеством ящичков. Я тотчас представила себе, как мечтательная барышня сидела за ним, сочиняя письмо на надушенных листочках, или делая очередную запись в дневнике. Но сейчас там лежал конверт с моим именем. На изысканной бумаге с логотипом отеля витиеватыми прописными буквами был напечатан приветственный текст на английском языке с пожеланием приятного пребывания в отеле Lancaster и подписан от руки генеральным менеджером Virginie Buffet.

Комната была довольно большой, с высоким потолком, но, как мне показалось, чрезмерно заставленной старинной мебелью. По-королевски помпезная кровать с невероятной периной и внушительные прикроватные тумбочки занимали почти все место. Напротив кровати, по углам, стояли два массивных шкафа с зеркалами в пол, а между ними, на подставке XIX века, был размещен суперсовременный телевизор, напоминавший о том, что на дворе все-таки XXI век. Номер дополняли две ванные комнаты с косметическими средствами Clarins.

Обнаружив за тяжелыми портьерами выход на балкон, я обрадовалась: люблю, когда поток свежего воздуха проникает в каждый уголок комнаты. Но, как ни старалась, не смогла справиться со старинной щеколдой.

История отеля Lancaster началась в 1889 году, когда на Елисейских полях был построен особняк для сеньора Сантьяго Дрейк дель Кастильо из испанской знати. Изначально здание было четырехэтажным. В 1925 году швейцарский отельер Эмиль Вольф купил его, чтобы превратить в гостиницу класса «люкс». Он достроил еще четыре этажа, и в 1930 году отель открыл двери, чтобы приветствовать своих эксклюзивных гостей.

В «Ланкастере» есть уникальные номера, у каждого из которых свое название. Например, люкс «Борис Пастухов»: русский художник Борис Пастухов, работы которого украшают стены номеров и салонов, был одним из первых гостей отеля. Многочисленные фотографии свидетельствуют о том, что среди легендарных гостей «Ланкастера» были также Грейс Келли, Кларк Гейбл, Грета Гарбо, Грегори Пек.

В 1930-х годах в Lancaster снимала апартаменты Марлен Дитрих. Она обожала Францию, блестяще говорила по-французски и считала самым главным праздником День взятия Бастилии. Именем голливудской звезды назван люксовый номер с роялем и камином, оформленный в ее любимых тонах пармской фиалки.

К нам постучали. Портье доставил чемоданы. Улыбчивый молодой человек представился как Аластер. Он решительно отказался от чаевых, озадачив нас своим доводом: «Прошу вас, не путайте: я не француз, я канадец!» Узнав, что мы с Кавказа, Аластер признался, что мечтает увидеть Кавказские горы и ради этого прилетел из Канады. «Мне пришлось задержаться в Париже, но весной собираюсь в Грузию», – сказал он. Надо же! Мы уехали из Нальчика, который находится в подкове Кавказских гор, чтобы увидеть океан, а он прилетел из-за океана, чтобы побывать в наших горах! Случайно ли наши пути пересеклись именно в Париже? Думаю, что нет. Миллионы людей путешествуют в самых разных направлениях, у всех свои планы, но каждый старается построить свой маршрут так, чтобы провести в Городе Мечты хотя бы несколько часов.

Нам не терпелось выйти на улицу после шестичасовой поездки, но шел дождь и разумней было переждать непогоду. Ингрет предложила сначала поужинать, а потом прогуляться.

Для визита в ресторан с двумя звездами Мишлен мы оделись элегантно. По великолепному дворцу XIX века хотелось ходить неспешно, в изящных туфельках, шурша длинной юбкой из тафты. Мы спустились с пятого этажа по ступенькам, а не на лифте.

Ресторан с почтительным названием Monsieur располагался на первом этаже. Роскошный зал превзошел все наши ожидания. Белоснежные скатерти на круглых столах, посуда из тончайшего белого фарфора, хрустальные люстры, зеркала, позолота, старинные настенные часы, большие вазы с живыми цветами – интерьер поражал воображение богатством и изяществом. Что ж, ресторан высокой кухни с двумя звездами Мишлен должен выглядеть именно так!

Красный путеводитель Michelin, название которого является синонимом непревзойденного качества кухни, высочайшего уровня сервиса, постоянства и стабильности, придумали в 1900 году братья Мишлен, производители знаменитых автомобильных покрышек. Сначала гид предоставлял информацию для состоятельных любителей автомобильных путешествий. А спустя двадцать шесть лет впервые начал отмечать звездой лучшие рестораны.

Мы просто не могли упустить возможности познакомиться с одной из вкуснейших составляющих art de vivre. Когда еще доведется жить в центре Парижа, где до мишленовских звезд рукой подать?

Тоненькая официантка Элисон с собранными в аккуратный пучок волосами, в синей униформе из жакета и мини-юбки, в черных туфлях-лодочках и белых перчатках выглядела очень торжественно. Предложив мне сесть, она пододвинула меня к столу вместе с креслом. Мне стало даже неловко. Ингрет благоразумно присела на диванчик. Не успела я оправиться от этого впечатления, как стала свидетелем другой сцены. В зал зашли несколько солидных мужчин. Официантка маленького роста, еще более хрупкая, чем Элисон, точно так же пододвинула к столу каждого из них, изо всех сил подпирая тяжелые кресла. А они восприняли это естественно: похоже, привыкли к звездному сервису.

Мы изучили меню, но ничего не смогли выбрать. Мне вспомнились слова из фильма «Шеф»: «Я расщепил утку на атомы и воссоздал вкус в этих кубиках… Цвет, соус, аппетитность… Как будто ешь, но не ешь». Когда Элисон подошла к нам с блокнотиком, я сказала ей открыто: «Здесь слишком сложные блюда. Мы предпочли бы простую еду. Можно ли заказать обычный отварной картофель и французский луковый суп?» Тут произошло то, чего я никак не ожидала: официантка, которая держалась до сих пор очень чопорно, моментально расслабилась и оживилась: «О! Мы сами едим луковый суп каждый день. Это наше любимое блюдо! Сейчас я посоветуюсь с кухней». Через пару минут она сообщила, что наш заказ будет выполнен.

Приготовление супа растянули на часы и превратили его в кулинарный шедевр. Секрет поваров высокой кухни состоит в том, чтобы лук долго томился на медленном огне, пока полностью не растворится. Ингрет пришла в восторг от нежного вкуса ароматного блюда. Даже из отварного картофеля мишленовский повар сделал произведение искусства: все картофелины были ровненькие, совершенно одинаковой овальной формы. В центре Парижа сумели создать уют французской деревни.

Десерт мы не заказывали, но Элисон начала нам приносить одно за другим маленькие пирожные: «Отведайте это! А теперь вот это! Как вам вкус? А эти пирожные – комплимент от нашего шефа!» Это все продолжалось целую вечность. Я поглядывала на часы и понимала, что на прогулку мы сегодня уже не успеем.

Многочасовой ужин завершился около полуночи. На прощание нам подарили красивую упаковку с оригинальными пирожными от шеф-повара и выразили желание еще раз увидеть нас у себя в гостях.

Поднявшись в номер, мы обнаружили, что постель приготовлена ко сну. Возле кровати стояли мягкие домашние тапочки, а на аккуратно отвернутых краях одеял лежали маленькие шоколадки…

Глава 11. На Елисейских полях, под дождем

Утром первым делом я стянула с кровати высокую перину, свернула пышное, как облако, одеяло и все это, вместе с пуховыми подушками, положила в шкаф. И кто сказал, что утонуть в мягкой перине – это верх блаженства? При моем предпочтении японской системы здорового сна французская роскошь стала для меня настоящим испытанием. Теперь надо было решить вопрос со щеколдой, с которой мне не удалось справиться. До ресепшена дело не дошло – горничная помогла.

Вернувшись с завтрака, мы обнаружили, что дверь на балкон открыта, и свежий ветер раздувает белую занавеску, как парус. Мадам средних лет в белом чепчике и белом фартуке поверх прямого платья бордового цвета выглядела, как и подобает горничной во дворце XIX века в центре Парижа. Она говорила только по-французски. Я обдумывала, как объяснить, что я не смогла открыть дверь на балкон и прошу показать мне, как это сделать. Но в голове у меня крутилась только одна фраза, которую мы часто повторяли на уроках французского, и я выпалила: «Je veux ouvrir la fenêtre» (Я хочу открыть окно). Первое мгновение она смотрела на меня непонимающим взглядом, – дверь-то уже была распахнута настежь. Но через миг она смекнула, в чем дело, и переспросила: «Ouvrir la fenêtre la nuit?» (Открыть окно ночью?). «Oui, oui!» (Да, да!) – обрадовалась я. Она не только показала, но и предложила мне повторить, чтобы убедиться, что я сумею это сделать самостоятельно. Оказалось, ларчик просто открывался.

Важный вопрос был благополучно решен, и мы наконец-то вышли на улицу. Дождь все еще шел, небо было сплошь в темно-серых тучах. Сильный ветер закутал нас сразу в шарфы, как и всех прохожих.

Буквально через две минуты мы уже были на самом популярном проспекте Парижа, о котором сложены песни и написаны книги – на Елисейских полях. Внезапно, как мираж, в туманной перспективе показалась Триумфальная арка (L’Arc de triomphe) – прямо так, как описал ее Ремарк в своем знаменитом романе: «Из текучего серебра выплыла и снова исчезла серая громада Триумфальной арки».

Имя немецкого писателя-антифашиста тесно связано с Парижем. Живя во французской столице, он на какое-то время останавливался в отеле «Ланкастер», где снимала апартаменты Марлен Дитрих – самая большая любовь его жизни. В номере актрисы в Lancaster всегда стояли белые розы и лиловые орхидеи, которые Ремарк скупал для нее в магазинах Парижа. Марлен Дитрих стала прототипом главной героини романа «Триумфальная арка».

До монументального строения мы добрались всего за несколько минут. Триумфальная арка располагается на площади, носившей раньше название la place de l’Étoile (площадь Звезды), потому что от нее лучами расходятся двенадцать проспектов, один из которых – знаменитые Елисейские поля. Арка видна с каждого проспекта и украшает центр этих звездных лучей, как алмаз. Ее окружают сто гранитных тумб, соединенных между собой чугунными цепями. Это – символ ста дней правления императора Наполеона Бонапарта.

Ни с чем не сравнить чувства восторга, вдохновения, удивления, узнавания, которые я испытала, увидев своими глазами уникальное творение, которое привыкла созерцать на фотографиях и картинах, о котором читала в романах и путеводителях. И мысль: вот оно, свершилось! Для меня получить собственный опыт восприятия шедевра означает подняться на новую ступень своего развития.

Мы замерли перед величием пятидесятиметрового сооружения, которое является одним из главных символов и зеркалом истории Франции.

«Vous ne rentrerez dans vos foyers que sous des arcs de Triomphe (Вы вернетесь в свои дома не иначе как под сводами Триумфа)», – объявил Наполеон Бонапарт своим солдатам после битвы под Аустерлицем 2 декабря 1805 года. Однако на закладку одного лишь фундамента ушло два года, а Триумфальная арка была возведена только в 1836 году, спустя тридцать лет после начала строительства. Наполеон умер в 1821 году: он так и не увидел Арку.

В 1840 году прах императора был доставлен с острова Святой Елены в Париж и с великими почестями провезен под сводами монумента, и четыреста тысяч человек кричали: «Vive l’empereur!» (Да здравствует император!).

Спустя сто лет под Триумфальной аркой промаршировали гитлеровские войска, оккупировавшие столицу Франции. Только через четыре долгих года Париж был освобожден. И там же 26 августа 1944 года принимал парад победы генерал Шарль де Голль. С 1970 года площадь, на которой располагается Триумфальная арка, носит имя великого полководца Шарля де Голля.

У подножия Триумфальной арки находится важнейшая транспортная развязка Парижа. Здесь жизнь кипит и днем, и ночью. Автобусы, экскурсионные группы, автомобили и пешеходы, – все кружится в безостановочном вихре вальса.

Я даже представить себе не могла, что когда-нибудь буду жить на Елисейских полях и прогуливаться вечерами к Триумфальной арке. Воистину, реальность порой оказывается прекраснее, чем наши мечты.

Возвращаясь в отель, мы встретили группу детей трех-четырех лет. Сразу бросились в глаза их одинаковые красные накидки, которые более рослым были впору, а совсем маленьким закрывали коленки. Невзирая на моросящий дождь, они шли, как солдатики, в едином темпе, по трое в ряд, держась за ручки и соблюдая линии. Сопровождал их молодой человек лет тридцати-тридцати пяти. Ни один ребенок не отвлекался, не разговаривал и даже не улыбался. Похоже, дети во Франции получают хорошее воспитание.

Мои предположения о том, что французы являются строгими родителями, получили подтверждение спустя несколько минут. В супермаркете, в очереди в кассу, ко мне подошла девочка лет трех и протянула свою мокрую от дождя куколку. Я улыбнулась, но не взяла. Тогда она спросила: «Sac?» (Сумка?) – и ткнула пальчиком в мою сумку. «Non» (Нет), – покачала я головой, поглядывая на ее маму, которая в двух шагах от нас возилась с малышом в коляске и не обращала внимания на дочь. Настойчивая девчушка уже пыталась открыть сумку, упорно повторяя свое sac, когда мама обернулась на ее голос. Она нахмурила брови, подозвала ребенка и обрушила на нее такой гневный поток слов, что с французского языка сразу слетел налет романтики. «А теперь иди и извинись перед мадам!» – закончила она свое нравоучение. Малышка послушно подошла ко мне, заглянула прямо в глаза и сказала совершенно искренно, осознавая, что виновата: «Pardon, madame» (Простите, мадам). Тронутая до слез покорностью ребенка, я взглянула на маму, которая с торжествующей улыбкой следила за выполнением приказа и моей реакцией.

Наверняка требовательное отношение родителей и педагогов приносит свои плоды, и дети, которых воспитывали в строгости, становятся дисциплинированными и усваивают с малых лет искусство быть настоящим французом. И знают, что при обращении к незнакомым людям обязательно надо добавлять вежливые формы monsieur и madame.

Глава 12. Волшебная башня Эйфеля

В «Ланкастере» есть номера с видом на Эйфелеву башню – ведь она находится в шаговой доступности от отеля. Так как к полудню дождь перестал, мы решили прогуляться к самому романтичному символу Парижа.

Мне давно хотелось увидеть знаменитую башню, названную в честь инженера, который ее придумал. Возведенная в 1889 году для Всемирной выставки, она навсегда изменила облик Парижа. Самая высокая башня, какой раньше никогда не было, призвана была продемонстрировать миру гениальность французской инженерной мысли. Кстати, сам Эйфель называл ее просто «300-метровой башней».

Я думала о том, каким будет мое первое впечатление о памятнике архитектуры, который в свое время был сильно раскритикован парижанами, а сегодня притягивает толпы посетителей и является самой посещаемой платной достопримечательностью мира. И насколько оригинальным могло быть впечатление, на которое повлияло бы все, что я читала, смотрела и слышала до этого о главном символе Парижа?

Эйфелева башня появилась перед нашим взором раньше, чем у меня сложился какой-то определенный ответ на этот вопрос. Мы увидели ее издали, в тумане. Я поразилась тому, как естественно вписывалась знаменитая «железная дама» в этот февральский черно-белый Париж. Все равно что я увидела бы открытку, которую рассматривала много раз. Вот тебе и первое впечатление!

Через несколько минут мы уже стояли у подножия башни, на Марсовом поле, недалеко от набережной Сены. Я была уверена, что днем и ночью, летом и зимой здесь ходят толпы туристов. Но, наверное, даже для Эйфелевой башни время года имеет значение, потому что никого вокруг не было.

Строение высотой в 324 метра, состоящее из восемнадцати тысяч железных частей, было похоже на металлическое кружево. Ингрет долго смотрела на уникальное сооружение и сделала неожиданный вывод: «Эйфелева башня стоит, как статуэтка! Она кажется легкой и невесомой: не подумаешь, что весит почти десять тонн!»

Наши рассуждения о первом впечатлении и об ассоциациях, влияющих на восприятие, прервал неизвестно откуда появившийся афрофранцуз. Он подошел с огромной связкой маленьких «эйфелевых башен» и обратился к нам на чистом русском языке: «Бери! Задарма отдам!» Мы просто остались без слов.

Не получив тех впечатлений, которых ожидали, и слегка разочарованные, мы походили по магазинам, а затем вернулись в отель. Немного отдохнув, вышли на вечернюю прогулку. Ингрет спросила, как обычно: «Каков наш план?» «Пойдем, куда глаза глядят», – ответила я. Мне хотелось ходить без всякого плана, чтобы почувствовать атмосферу города, затаившуюся на его улицах, в кафешках, в магазинчиках, куда обычно туристы не захаживают. И даже не представляла, какой чудесный сюрприз ждал нас этим вечером.

Не знаю, что привело нас туда – зоркие глаза, неутомимые ноги или женская интуиция, но мы попали на ту улицу, откуда лучше всего видна Эйфелева башня. И попали именно в тот момент, когда башня сверкала, переливаясь в свете тысячи огней! Мы замерли. Кружевная красавица стояла, как маяк, притягивая к себе все взоры. О каком прежнем опыте или ассоциациях можно было сейчас рассуждать? Разве дети рассуждают? Они смеются, прыгают, танцуют, когда счастливы. Точно такое же состояние было у нас. Мы радовались, как дети. Почти бегом пустились к башне. Не побывав здесь днем, мы не поверили бы, что освещение может кардинально изменить ее вид и наполнить волшебством все вокруг.

«Париж, Париж, твои огни напоминают мне о чуде…» – вспомнила я слова из песни, которую слышала в фильме о Париже. После этого фильма у меня впервые появилась мечта покататься на карусели рядом с башней. И сейчас было самое время! Время? Мы вообще забыли о нем и просто действовали. Взяв в кассе билеты, поднялись по ступенькам на второй ярус и устроились в сказочной золоченой карете, запряженной двумя деревянными лошадками. Когда карусель закружила нас под звуки моих любимых вальсов, я заплакала. И ничего не могла с собой поделать. Хорошо, что мы с Ингрет были единственными гостями аттракциона. Сияющая Эйфелева башня, Сена с переливами отраженных огней, восхищенные туристы с улыбками для селфи, машины и мотоциклы, рассекающие фарами и без того яркие окрестности – казалось, что все вокруг подчиняется ритму «раз, два, три, раз, два, три…». Как не верить в чудеса, когда мечты сбываются вот так нежданно-негаданно!..

Было уже очень поздно, и мы решили взять такси до отеля. Но все машины проезжали мимо. Через полчаса наконец один водитель соизволил остановиться. Я применила все свои познания во французском этикете, чтобы угрюмый таксист согласился нас отвезти. Учительница французского предупреждала, что в Париже ни один таксист не тронется с места, если назвать адрес, не поздоровавшись. Более того, если к приветствию не добавить monsieur, он посчитает это оскорблением и веским основанием для отказа. Ведь слово monsieur является сокращенным вариантом от mon Seigneur (мой господин), и французы считают такое обращение выражением глубокого уважения, которого они достойны. «Bonsoir, monsieur!» (Добрый вечер, мсье!), – произнесла я как можно вежливей. Недовольство на лице водителя моментально сменилось любезной улыбкой. И уже через считанные минуты мы мчались по Елисейским полям, освещенным стройными рядами фонарей.

До сих пор на ресепшене нас встречал Джереми. Завидев, что мы возвращаемся, он уже готовил ключ и с улыбкой вручал его нам, как самым желанным гостям. Приятно было думать, что он нас запомнил. Но сейчас, среди ночи, как только портье распахнул перед нами двери, администратор, которого мы видели впервые, протянул нам ключ. Пятизвездочный отель Lancaster в центре Парижа опять восхитил нас безупречным сервисом.

Париж называют самым романтичным городом в мире. Но это только одна из его характеристик. Я поняла сегодня, что этот город обладает также потрясающей способностью переносить в безоблачное детство, в дивную сказку, возвращать щемящую остроту чувств и свежесть восприятия.

Порой стоит оглянуться и даже вернуться назад, чтобы изменить свою точку зрения и сохранить в памяти не первое, а второе, лучшее, впечатление. Сегодняшний вечер это подтвердил. Эйфелева башня запомнилась нам не черно-белой в февральском тумане, а искрящейся волшебным фейерверком огней под звуки чарующего вальса.

Глава 13. Под небом Парижа

Хорошо, что небо Парижа не любит долго грустить! День выдался сегодня чудесным. С самого утра нам подняло настроение яркое солнце на голубом небе.

План на сегодня состоял всего из одного пункта – Лувр. Мы выяснили, что от «Ланкастера» до него 2,8 километра – всего полчаса ходьбы. Но мы не знали, что путь к Лувру усыпан соблазнами. Да и о каком плане можно говорить, когда речь идет о Париже! Памятники архитектуры появляются на твоем пути так же неожиданно, как 3D-картинки, вырастающие из искусно сложенного картона под страницами детских книжек.

В общем, случилось так, что сначала мы вышли к Малому дворцу. Изначально он строился как павильон для Всемирной выставки 1900 года, а в 1902 году был превращен в Музей изящных искусств. Разве можно было пройти мимо, когда его двери были так гостеприимно распахнуты! «На минуточку, – договорились мы с Ингрет, – только заглянем».

Есть музеи, которые держат в напряжении затемненными таинственными залами, недосягаемым величием, оторванностью от внешнего мира. Здесь же была очень приятная расслабляющая атмосфера, позволявшая неспешно наслаждаться созерцанием произведений искусства. К нашему удивлению, посещение постоянной экспозиции оказалось совершенно бесплатным.

Наша «минуточка» затянулась на пару часов. Мне понравилось все, в том числе великолепное освещение. Естественный свет, проникающий через ажурную стеклянную крышу и широкие окна, подчеркивал уникальность каждой картины и скульптуры, а солнечные лучи придавали особый шарм отдельным деталям.

Туристов почти не было – начало февраля не самое комфортное время для путешествий. Лишь несколько французов с важным видом экспертов ходили по музею, обсуждая ту или иную вазу, картину, скульптуру…

Дворцовые винтовые лестницы представлялись мне раньше очень романтичными. А на деле оказалось, что ходить по ним неудобно и утомительно. Внизу мы обнаружили выход в небольшой сад, расположенный сразу за фасадом здания, во внутреннем дворике.

Ни души. Тишина. Только шорох высоких колосьев, ласково поглаживаемых легким ветерком. И солнце. Солнце, которому уже не хватало целого неба, чтобы заполнить своим сиянием истосковавшийся по теплу Париж. Райское место! Сады и парки привлекают меня еще больше, чем дворцы и музеи.

Прежде чем покинуть дворец, мы задержались в магазине сувениров, где выбрали несколько книг о Париже и CD «Les impressionnistes & la musique: Debussy – Ravel – Fauré – Satie – Falla…» с произведениями композиторов-импрессионистов. Мы верили, что эти мелодии будут напоминать нам об изысканном музее с его тихим садом.

«Ну уж сейчас только в Лувр!» – решили мы. Не знали, что жизнь приготовила нам очередной подарок. Каково посмотреть на самый романтичный город с головокружительной высоты? Причем не с Триумфальной арки, откуда саму арку не увидишь, и не с Эйфелевой башни, откуда не будет видна сама башня. А с Колеса обозрения!

Нас ждала встреча с Парижем на высшем уровне! Долго не думая, мы купили билеты. Это был настоящий праздник: приятная музыка в просторной кабинке, синее небо, ласковое солнце, и, конечно же, фантастический вид на город! С высоты птичьего полета аккуратный и уютный Париж показался мне очень хрупким. Появилось ощущение какой-то сказочной нереальности: все строения выглядели легкими и воздушными, как будто в любой момент их можно было взять и переставить на другое место.

Эйфелева башня напоминала невесомую статуэтку. Рядом вилась голубовато-зеленая лента Сены. Триумфальная арка, которая гордо возвышалась в центре двенадцати проспектов, выглядела как изящная корона, венчающая Елисейские поля. И тут мы увидели настоящий французский парк с четкой симметрией – сад Тюильри, а за ним – знаменитую пирамиду Лувра, сверкавшую на солнце стеклянными гранями! Впервые. С высоты шестидесяти метров!