Убийство по сказкам бесплатное чтение

Пролог

– И сдалась тебе эта дача у черта на рогах, – пробурчал Сергей, недовольно посматривая на жену. У него были, вообще-то, планы на этот вечер, но их пришлось отменить из-за прихоти супруги.

Машину подбросило на очередной кочке, а Анна подумала, что лучше бы съездила одна на встречу с риелтором, чтобы посмотреть домик в деревне.

За тридцать лет семейной жизни Сергей и Анна Карловы нажили не только троих детей и восьмерых внуков, но и четырехкомнатную квартиру в центре столицы, просторную студию на берегу моря в Краснодарском крае и совместный бизнес. Однако супруга уже давно хотела приобрести где-нибудь небольшую уютную дачку в области, чтобы скрыться от всех повседневных дел и от мужа, который давно уже не замечал ее как женщину.

Только вот дорога была до этой деревни не особо хорошей – уже огромный минус. Чтобы добраться до места, пришлось свернуть с трассы на лесную широкую грунтовую тропу и проехать через поле. А сегодня еще подморозило, и на черную землю выпал снег, скрывая грязь под белоснежным покрывалом. Машину вновь подбросило на кочке.

– Черт! И кому вообще нужна эта дача, когда есть квартира на море, – рассердившись, пробубнил Сергей.

Анна терпела сварливый бубнеж мужа, нервы у нее уже были изрядно накалены. Вообще-то, она планировала встретиться с риелтором еще с утра, но у Сергея возникли очень важные дела, из дома супруги выехали в четвертом часу, поэтому попали в пробку. На улице уже темнело, а они еще не добрались до места назначения.

– Хватит! – рявкнула Анна. – Мне нужен этот дом. Я, может, хочу картошку выращивать и кур завести! – громко сказала женщина, и муж несдержанно расхохотался.

– Картошку и кур? Ты что, на старость лет умом тронулась? Да ты в своей жизни ни разу не работала, какая картошка? Какие куры?

Анна сжала ладони в кулаки. Она где-то читала про трехсекундную технику успокоения. Посчитала до трех, глубоко вдыхая и выдыхая, но ничего не помогло. Женщина не стала спорить с мужем и говорить, что воспитание детей, бессонные ночи и дни, когда те болели, всегда чистый дом и накрытый стол – всё это не менее трудоемкое занятие, чем бизнес, который, кстати, поднялся не без помощи ее отца. А теперь муж заявляет: все, что у них есть, – это его заслуга. Внутри взорвался ком душевной боли, раздражения и презрения к супругу. Анна на мгновение прикрыла веки, чтобы подавить гнев.

– Что молчишь? Нечего сказать? – усмехнулся Сергей, празднуя свою победу, и Анна уже хотела открыть рот, чтобы высказать все, что о нем думает, но муж нажал на тормоза, и машина плавно стала останавливаться. Сергей все свое внимание устремил на дорогу.

– Чего остановился?

– Что это там? – тихим, настороженным голосом спросил мужчина, смотря куда-то вдаль и щурясь. Анна тоже обернулась и не сразу заметила, что привлекло внимание мужа, а когда увидела, немного напряглась.

– Не знаю. Животное вроде какое-то. Может, сбил кто, – предположила женщина, пытаясь рассмотреть тело, лежащее неподалеку от дороги. Уже порядком стемнело и было трудно распознать, что именно там.

– Ты посмотри, сколько кровищи. Его разодрали, точно не сбили.

На укутанной белоснежным снегом земле лежало тело, а вокруг виднелись поблескивающие брызги крови. Словно кто-то ведро с красной краской выплеснул на снег – насколько той было много.

– Поехали давай, – скомандовала Анна немного дрожащим испуганным голосом, и Сергей надавил на педаль газа.

Автомобиль плавно тронулся. Но по мере того как супруги приближались к месту, где лежал труп, их лица бледнели от ужаса. Машина остановилась напротив тела, примерно метров в двух, и Сергей поддался вперед, как следует рассматривая находку, а когда ему удалось это сделать, глаза мужчины еще больше расширились.

На белом покрывале лежало тело молодой девушки. Руки и ноги ее были раскинуты в стороны, словно она изображала снежного ангела. Потухшие глаза смотрели в вечернее небо. На девушке были рваные серые капроновые колготки, клетчатая юбка до колен, а распахнутая белая блузка в кровавую крапинку оголяла разодранный живот, из которого свисали кишки. Волосы незнакомки лежали на земле черным веером, а на голове выделялся ярко-красный кашемировый берет.

– О боже… – глядя на весь этот ужас, простонал Сергей и, резко распахнув дверь, извергнул на дорогу свой обед.

Анна же только прикрыла рот ладошкой. Она молча сидела и смотрела на разодранное тело девушки и брызги крови на снегу, не в силах отвести взгляд от этой жуткой картины.

Глава 1

Резкий порыв ветра встретил Милу, стоило ей выйти на улицу из теплого салона автомобиля. Поежившись и подняв воротник кожаной куртки, Ардо осмотрелась и направилась к ленте оцепления, где собралось немало народу.

Даже не оборачиваясь и не смотря на окружающих, Мила чувствовала любопытные взгляды коллег на себе. Прошло полтора месяца, как все узнали, что Никонуров, ее приемный отец и бывший начальник отделения полиции, где работала Мила, был убийцей. Как и предполагала Ардо, в отделе она стала изгоем. Этого в принципе и стоило ожидать. Но Мила не расстраивалась – она и раньше-то не особо с кем общалась, поэтому не переживала из-за того, что от нее многие отвернулись. Хотя и слышала, что коллеги разделились на два лагеря. Одни жалели, а вторые были уверены: следователь все знала о деяниях Никонурова, но прикрывала его.

Единственный, кто не изменил к ней своего отношения, это Федор – ее бывший муж, коллега и по совместительству друг. Ивана Стеклова она видела в последний раз в больнице, когда он с Мареевым навещал ее, и всё, больше Иван не объявлялся. И Мила не знала, остался ли он работать в отделе или вернулся преподавать в академию.

У Милы сегодня был первый рабочий день. Только спустя полтора месяца, после тщательной проверки дел, которые она вела, и ее личности, следователя допустили к работе. Как оказалось, во время проверки было уволено несколько сотрудников и пришел новый начальник отделения – по словам Федора, строгий, но справедливый мужчина, – но у Милы еще не было времени с ним познакомиться.

Приблизившись к месту преступления, Мила поежилась. Увиденное зрелище ее потрясло. Принимая вызов, Ардо и понятия не имела, что увидит здесь растерзанный труп молодой девушки.

– Мила Васильевна, доброй ночи. – Ее первым заметил криминалист. Мужчина на секунду приостановил свою работу, бросил на Ардо быстрый взгляд и приветственно кивнул, а затем снова навел камеру и щелкнул кнопкой, делая очередной снимок.

– Добрая ли? Что здесь? – Мила снова поежилась от холодного порыва ветра. Кожаная осенняя куртка не грела, как и тонкие кашемировые перчатки, поэтому следователь спрятала ладони в карманы.

– Похоже, девушку растерзало какое-то животное, – раздался голос судмедэксперта, которого Мила не сразу заметила.

– Здравствуйте. Вы точно в этом уверены? – она обернулась к Николаю Константиновичу.

– Да. И я уверен, что в ране мы найдем шерсть при вскрытии, хотя девушка уже и так частично вскрыта. – Мужчина кивнул в сторону трупа. – На шее есть следы от когтей. Какой-то дикий зверь ею полакомился.

Выслушав судмедэксперта, Мила вновь обернулась к телу девушки. Той на первый взгляд было не больше двадцати лет. Она лежала на спине. Ее руки и ноги были раскинуты в стороны на манер звезды. На красивом лице кожа была беломраморная, словно из тела выкачали всю кровь. А в водянисто-голубых глазах застыл растерянный взгляд. Бедняжка явно не ожидала, что ее убьют.

– Как она здесь оказалась? Да еще и без верхней одежды? – задумчиво произнесла Мила и тут же услышала позади мужской голос, раздавшийся совсем рядом. Она даже не заметила, что кто-то подошел к ней сзади. От испуга резко обернулась, встречаясь взглядом с неизвестным мужчиной.

– А это нужно будет выяснить вам, Мила Васильевна, – произнес незнакомец.

Подошедший мужчина оказался высоким, и Миле, чтобы рассмотреть его лицо, пришлось задрать голову. Она доставала ему макушкой до плеча. Неизвестного Ардо видела впервые. От его строгого взгляда Мила даже растерялась. Благодаря яркому свету от фар и большим фонарям, выставленным полицейскими по периметру, девушка смогла разглядеть незнакомца как следует. Ему на вид было лет около сорока. Телосложение спортивное. Мужчина одет в темно-серую куртку с эмблемой бренда Канада, черные прямые джинсы, массивные кожаные ботинки на шнурках, вязаная черная шапка. А когда он подошел еще ближе, Мила разглядела его зеленые глаза с карими вкраплениями, тонкие губы, острые скулы и немного отросшую щетину.

– А вы, простите, кто? – запоздало поинтересовалась следователь, поймав себя на разглядывании незнакомца.

– Громов Евгений Валерьевич, ваш новый начальник, – отчеканил мужчина не менее строгим голосом. С несколько секунд они смотрели друг на друга, словно бросая вызов, и Мила наконец-то не выдержала тяжелый взгляд нового начальника.

– Очень приятно, – проговорила она чуть слышно и снова обернулась к жертве, бесшумно выдыхая.

Ардо не ожидала, что сам начальник приедет на место преступления. Никонуров никогда не выезжал.

– Вы уже разговаривали с теми, кто нашел жертву? – спросил Громов.

– Нет еще. Я только приехала, – ответила ему Мила не оборачиваясь. Она поймала себя на мысли, что боится этого мужчину. Громов вызывал у нее дискомфорт, а его пристальный взгляд она даже чувствовала спиной. И Мила очень надеялась, что сработается с новым начальником.

– Мила Васильевна, не задерживайте людей, все-таки ночь уже на дворе, а они и так насмотрелись на этот ужас. Идите, поговорите с ними, – приказал Евгений Валерьевич.

– Конечно. – Мила только покорно кивнула и быстро развернулась, не смотря на мужчину. Она уже хотела обойти его и выполнить приказ, как он снова окликнул:

– Мила Васильевна?

– Да? – Нехотя следователь подняла голову и снова наткнулась на тяжелый взгляд, который словно ее в чем-то подозревал. Мила была уверена, что Громов знает, кто она и кем была для прошлого начальника их отделения полиции, а это значит, что и относиться он будет к ней с осторожностью. Ардо на его месте именно так бы и сделала.

– Завтра ко мне с утра на доклад. И не опаздывать, – строго отчеканил Громов.

– Есть, – быстро ответила Ардо и, больше ни на секунду не задерживаясь, под взглядом начальства прошла в сторону своей машины, ища нужных ей людей. При этом она постоянно ощущала на себе взгляды коллег. «Привыкай, теперь так будет всегда, – пронеслось у нее в голове. – Ты теперь навсегда останешься дочкой убийцы».

Свидетели нашлись быстро. Они стояли возле массивного внедорожника и внимательно наблюдали за всем происходящим.

Подойдя к немолодой паре, следователь слегка улыбнулась, пытаясь избавиться от ненужных мыслей. Те, словно рой назойливых мух, постоянно появлялись и мешали сосредоточиться на работе.

– Здравствуйте. Я Ардо Мила Васильевна, следователь. Задам вам пару вопросов, хорошо? – спросила она, разглядывая внимательнее пару.

Мужчина, стоя позади супруги, обнимал ее за плечи. Оба были напуганы. Женщина согласно кивнула и сказала:

– Я Анна, а этой мой муж Сергей. Мы нашли эту бедняжку. – Женщина кивнула в сторону, где лежал труп.

– Подскажите, в какое время это произошло?

– Нашли ее часа два назад и сразу же вызвали полицию. Мы с мужем ехали посмотреть загородный домик для покупки. Когда увидели тело, то подумали, что это сбитое животное, подъехали ближе, а оказалось… это девушка… она лежала с разодранным… – Женщина замолчала и всхлипнула.

Миле стало жаль этих двоих. Такую картину раз увидишь и никогда больше не забудешь. Достав из кармана платок, женщина поспешно вытерла слезы с бледных щек.

– Скажите, а вы, может, заметили кого-то? Человека или машину?

– Нет. Вообще никого. Здесь, кроме нас, никого не было. Да и за то время, пока ждали полицию, никто не проезжал мимо, – снова ответила женщина. Муж ее молча стоял и слушал, иногда кивая и соглашаясь со словами жены.

– Вы сказали, что ехали посмотреть домик. Здесь какое-то поселение рядом?

– Да. Километров через пять, если проехать поле, будет небольшая деревня. – Женщина махнула рукой, и Мила посмотрела на лес, который было трудно рассмотреть в темноте – он был больше сейчас похож на одно темное полотно.

– Я дам вам свою визитку, если что-то вспомните, позвоните, пожалуйста, и я должна буду вас вызвать снова на допрос повторно.

– Да, конечно, – одновременно сказали супруги.

Мила достала визитку и протянула Анне.

– Скажите ваши данные, пожалуйста, – спросила Мила и тут же записала информацию, не забыв проверить паспорта.

– Хорошо. Тогда можете ехать, не будем вас больше задерживать.

Отойдя немного в сторону, Ардо смотрела, как супруги Карловы садятся в машину и покидают место преступления. Что-то Миле подсказывало, что дом они в этой деревне не купят. Неприятный осадок останется после сегодняшнего вечера из-за неожиданной находки.

Очередной порыв сильного ветра заставил следователя поежиться, и Мила уже в сотый раз пожалела, что поленилась сегодня с утра достать теплые вещи из шкафа. Она так промерзла, что уже не сомневалась: насморк и больное горло ей обеспечены. Устало вздохнув, Ардо направилась к трупу, но не дойдя пару метров, остановилась. Девушка покрутилась, внимательнее рассматривая местность. Что здесь делала молодая девушка посреди леса, далеко от города, без верхней одежды и обуви? Как она сюда добралась, или, может, кто-то помог ей? Вопросов было много, и ей предстояло найти ответы.

Мила подошла ближе к трупу. Рядом стояли полицейский и криминалист, работал судмедэксперт, склонившись над телом и что-то бормоча себе под нос.

– А кто из полицейских приехал на место первый? – спросила она у молодого мужчины в форме, который стоял рядом с криминалистом. Мила его видела первый раз. Хотя за все годы службы познакомилась со многими. А этот парень, кажется, был новичком.

– Так, мы с напарником первые и приехали, – охотно отозвался молодой человек. Лицо его было бледным, а руки он прятал в карманы бушлата.

– Вы недавно работаете в полиции? – поинтересовалась Мила.

– Я неделю только, и уже такое…

«Мда, зрелище не из приятных», – мысленно согласилась с ним Мила. Ее саму в дрожь бросало при каждом взгляде на разорванное тело, хотя за всю работу в следствии она видела не так уж и мало.

– Скажите, а когда вы приехали на место, были какие-то следы возле трупа или посторонние? – поинтересовалась она у полицейского. Мало ли Карловы, пребывающие в шоке от находки, чего не увидели.

– Не было, – не дав сказать парню, ответил криминалист. – Я все зафиксировал, вот, смотри. – Мужчина взял свой фотоаппарат, висевший на шее, и приблизился к Миле, показывая снимки. – Смотри, нет ни одного следа. Хотя тело лежит метров в двух от дороги. Здесь даже нет следов самой девушки. Она словно с неба свалилась.

– И следов зверя тоже нет, – заметила Мила.

– Верно.

Ардо выпрямилась и снова посмотрела на труп. Это и правда было странно.

– Николай Константинович, а вы можете определить, как давно она мертва? – чуть громче спросила Мила, обращаясь к судмедэксперту. Мужчина оторвался от своего чемоданчика, в котором что-то искал и посмотрел на жертву. Судмедэксперт потянулся к трупу и, приоткрыв рот девушки, заглянул в него, потом приподнял чуть выше веко жертвы.

– Если учесть тот факт, что у нас сейчас поздняя осень, а с утра еще и подморозило, а девочка лежала на улице, то, думаю, не больше пяти часов. Но более точное время покажет вскрытие.

– Не более пяти часов, – пробормотала задумчиво Мила, переводя взгляд на заснеженную землю.

– Это приблизительно, – повторил судмедэксперт.

– А какой сейчас час? – Ардо потянулась в карман за телефоном, но не успела, молодой полицейский, стоящий рядом, произнес:

– Почти девять вечера.

– То есть предположительно она погибла в четыре вечера. А снег у нас шел до обеда. Значит, как ни крути, а следы должны были остаться. Больше ведь снег не выпадал, их не могло запорошить. Как тогда она добралась на это место? Даже если ей кто-то помог, то где следы? – Мила обернулась к молодому полицейскому, смотря на него вопросительным взглядом, словно он сейчас ей врал и до ее приезда сам все следы подчистил.

– Так нет следов, Мила. Даже офицеры, которые сюда первые приехали, к ней не подходили, – сказал за полицейского криминалист.

– Но не могла же она по воздуху летать, – возмутилась Ардо. – Николай Константинович, можно мне присутствовать на вскрытии?

Мила не особо любила морги, а тем более присутствовать на вскрытиях, но сейчас это казалось необходимым. Она подумала, что можно было бы использовать свой особый дар: дотронуться до тела девушки и узнать, что с ней происходило последние секунды до гибели. Ардо, как и ее брат-близнец Александр, могла видеть при прикосновении к телу умершего последние мгновения его жизни. Иногда этот дар распространялся и на живых людей, и поэтому Миле приходилось постоянно ходить в перчатках, которые, как это глупо бы не звучало, блокировали ее силу. Но иногда, когда следствие заходило в тупик, ей все же приходилось снимать перчатки и прикасаться к телу убитого, чтобы увидеть своими глазами и прочувствовать, как он умер. Только вот Мила не особо горела желанием сейчас влезать в шкуру жертвы и испытать все «прелести» боли и ужаса, когда тебя раздирает животное.

– Я тебе всегда рад, так что милости просим в нашу скромную обитель, – отозвался судмедэксперт.

…Уже сидя в своей машине, Ардо заметила, как от общей толпы полицейских отделился Громов и пошел в сторону массивного пикапа, припаркованного в отдалении от других машин. Мила пристально наблюдала за мужчиной, размышляя, не возникнет ли у нее проблем с новым начальником.

Дойдя до пикапа, Громов открыл дверцу, но не сел в салон, а обернулся в сторону Милы и долгим пристальным взглядом осмотрел ее машину. Даже через толщу стекла девушке сделалось неуютно, захотелось спрятаться. По коже пробежал неприятный холодок. А затем мужчина быстро забрался в салон автомобиля и уехал.

Домой Мила вернулась уже за полночь. Она настолько устала, что сил хватило только на душ, а стоило лечь в кровать, как девушка тут же уснула. Ей показалось, что ночь пролетела, словно одно мгновение. Вот только что она закрыла глаза, а теперь их приходилось открывать от громкого сигнала будильника. Сделав все утренние процедуры, Мила оделась и поехала на работу.

Припарковав свой автомобиль у здания судебно-медицинской экспертизы, Мила вышла из машины и пошла к входу. Пожилой охранник даже и не посмотрел на нее. Он как сидел за столом, разгадывая сканворд, так и продолжал это сделать дальше. Мила надела бахилы. Найдя нужный секционный зал в длинном коридоре, вошла в него.

– Доброе утро, – проговорила девушка, и в ее сторону обернулись Николай Константинович и его ассистент, описывающий вещи, что были на покойной. Судмедэксперт улыбнулся Миле от чего его тонкие усы дрогнули, а большие глаза сощурились. Николай Константинович был невысокого роста полноватый, и медицинский костюм сидел на нем немного нелепо.

– Доброе, Мила Васильевна, а я уж думал, что вы не придете и не порадуете нас своим присутствием. Вон там можете взять одноразовый халатик и присоединяйтесь к нам, – махнул рукой мужчина в сторону угла комнаты.

Быстро кивнув, Мила прошла к неприметной небольшой напольной тумбе и, сняв куртку, открыла дверцу и убрала туда верхнюю одежду. Нашла в одной из коробок одноразовый халат, достала себе и уже хотела выпрямиться, как за ее спиной послышалось:

– И мне один прихватите, пожалуйста.

Следователь вздрогнула. Ей и не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это был. Она по голосу распознала мужчину. Взяв еще один халат, Мила выпрямилась и обернулась к Громову.

– Доброе утро, Мила Васильевна, – проговорил начальник.

– Здравствуйте, – тихо ответила Мила, натягивая на себя безразмерный халат и утопая в нем. Ардо пыталась не смотреть на Громова и как могла отводила взгляд, делая вид, что его присутствие нисколько ее не волнует.

Подойдя к секционному столу, следователь поморщилась от неприятного запаха, от которого тут же засвербело в носу.

– Ну что, все в сборе, никто больше не придет? – поинтересовался Николай Константинович, смотря на закрытую входную дверь.

– Нет, – отозвался Евгений Валерьевич.

– Отлично. Тогда поехали!

Ассистент Николая Константиновича стал аккуратно снимать украшения с покойницы. Маленькие сережки-гвоздики он убрал в пластиковый пакет, туда же положил небольшую подвеску в виде маленького черного камня на прозрачной леске. Сняв все украшения и положив пакет на передвижной столик, ассистент начал аккуратно снимать одежду.

– Мила Васильевна, вы уже что-то узнали об этой девушке? – поинтересовался Громов.

Мужчина снова оказался рядом, хотя Мила специально отошла от него как можно дальше.

– Да. Двадцать один год. Жила с бабушкой. Родители погибли. Кстати, хотела вас предупредить, что с докладом немного нужно будет повременить, я после морга поеду к этой самой бабушке. Хотела посмотреть комнату девушки и узнать о ней побольше.

– Хорошо, – согласился Евгений Валерьевич. – Возьмите с собой Мареева.

Мила скупо кивнула.

– Как я вчера и говорил, нашей жертвой полакомилось животное, – прервал их разговор судмедэксперт. – Я нашел несколько волосков в ране вчера, отправил их на экспертизу, думаю, к завтрашнему дню уже будет готово. Девушка умерла от потери крови. Ей сначала перекусили сонную артерию. Вот, видите рваную рану на шее? – Пухлым пальцем указал Николай Константинович. – А только потом разорвали живот. Но органы все в целости и сохранности. Их не тронули. Как и другие части тела.

– Это что ж получается… Какое-то животное вспороло девочке шею, затем живот и… просто ушло? – недоуменно проговорил Громов.

– Похоже, что так, – пожал плечами Николай Константинович.

Мила внимательно наблюдала за тем, как ассистент судмедэксперта отодвинул в сторону металлический столик, на котором лежали пакеты с личными вещами покойной. Вещи были обычные, ничего примечательного, но Милу словно невидимыми нитями потянуло к ним. Она даже не заметила, как оказалась рядом, пришла в себя только тогда, когда подхватила пластиковый пакет с лежащими в нем серьгами и подвеской в виде камня с отверстием посередине, в которое была продета тонкая прозрачная леска. Этот камень привлек внимание Милы, хотя следователь и не понимала почему. Что с этой вещицей не так? Почему девушка не может отвести от него свой взгляд, словно это какая-то неизмеримая драгоценность? У нее появилось огромное желание забрать подвеску себе…

– Мила Васильевна, вы с нами?

От громкого голоса судмедэксперта Ардо вздрогнула, и пакет с украшениями выпал из ее рук на столик. Девушка резко обернулась, чувствуя, как у нее закружилась голова, а зрение стало расфокусированным. Ардо никак не могла сосредоточиться. В ушах нарастал шум, и ей нестерпимо захотелось вернуться к столику и снова взять в руки пакет с подвеской.

– Да и я, пожалуй, пойду. Что-то мне нехорошо… – последние слова Мила произнесла уже чуть слышно, их никто не услышал. Ардо, не снимая одноразовый халат, подхватила свою куртку и быстро вышла из секционного зала в коридор не прощаясь. Присутствующие проводили ее изумленными взглядами, но не остановили.

И только когда Мила выбежала на улицу и глотнула холодного воздуха, то смогла прийти немного в себя. В ее сознание словно кто-то проник и закладывал свои мысли и желания, по крайней мере, Мила так себя ощущала, когда находилась в секционном зале, держа в руках пакет с вещами покойной. Заметив, что не сняла одноразовый халат и бахилы, девушка тут же с себя все это стащила и быстро накинула куртку, но застегивать ее не стала. Щеки горели, и Мила никак не могла отдышаться. Казалось, что воздух постоянно от нее ускользает, хотя сознание уже стало ясным, в ушах пропал шум.

– С вами все хорошо? – Громов снова незаметно подошел к ней со спины. Прикоснулся к плечу, и Мила вздрогнула, делая шаг в сторону. Обернувшись, следователь посмотрела на мужчину, замечая в его глазах промелькнувшее волнение, которое тут же скрылось за пеленой равнодушия.

– Да. Просто, видимо, из-за того, что с утра не позавтракала, голова закружилась.

Мила устало выдохнула, опуская взгляд на свои руки в перчатках, которые так и не сняла.

– Ясно. Просто мне показалось, что ты…

Он недоговорил, резко замолчав.

– Что?

– Нет, ничего. В следующий раз поешь, пожалуйста, как следует. Мне нужны здоровые сотрудники.

Ардо смотрела в лицо Громова и не могла прочесть там ни одной эмоции. «Я знаю, кто бы раскусил тебя на раз-два», – подумала она, вспоминая о Стеклове, которого очень давно уже не слышала и не видела. И скучала по нему, хотя это и стало для нее неожиданным чувством. Ведь если вспомнить те первые дни их знакомства, она только и хотела как-то от него избавиться, но сейчас явно что-то изменилось.

– Евгений Валерьевич? – Позвала Мила, снова поднимая взгляд на начальника, стоящего все это время рядом и смотревшего пристально на нее. – Почему мы расследуем это дело?

– В смысле?

Мужчина явно удивился вопросу.

– Девушку ведь просто разодрало дикое животное, это же не убийство, – ответила Мила и про себя добавила: «Или ты тоже чувствуешь, что здесь что-то не так. Много уж странного в этой смерти».

А Громов, словно прочитав ее мысли, ответил:

– Мне кажется, неспроста девушка оказалась у дороги без верхней одежды и обуви, за десятки километров от города. И нам нужно узнать, как и зачем она туда попала. Так что, Мила Васильевна, я прошу вас быть предельно внимательной к каждой детали, которая попадется в расследовании.

Мила в ответ только согласно кивнула. Ей и самой хотелось разобраться в этом деле. Ведь внутреннее чутье подсказывало, что здесь не все так просто. Да и ей нужна была работа, чтобы хоть как-то занять себя и свои мысли. А то в последнее время она уж слишком часто придавалась воспоминаниям, которые не несли за собой ничего хорошего.

Глава 2

Когда Мила подъехала к дому, где жила Диана, вчерашняя жертва, то сразу же заметила у подъезда в припаркованной машине ожидавшего ее Федора. Увидев автомобиль Милы, он тут же вышел на улицу.

– Привет. – Мила подошла ближе к Марееву, и бывший муж распахнул объятия, в которые девушка с удовольствием нырнула.

– Привет. Как ты? – спросил он, крепко ее сжимая.

– Ничего, нормально, а ты? – поинтересовалась Мила, отстранившись и заглядывая в голубые глаза бывшего мужа.

– Да тоже все хорошо. Знаешь, я совсем не ожидал, что Громов и меня к этому делу пришьет. Зачем он вообще взялся за него, не понимаю. Это обычный несчастный случай. Девчонку загрызло дикое животное, – пожал плечами Федор. Он, видимо, как и многие, не хотел в случившемся видеть преступление. Да, это было куда удобнее и проще.

– Здесь много всего непонятного, Федь. К примеру, как девушка там оказалась. Она живет практически в центре столицы, а нашли ее у дороги без верхней одежды, босую. Много вопросов, понимаешь?

– То есть ты думаешь, что ее убили?

– Будем разбираться…

Многозначительно ответила Мила, прошла к подъездной двери и набрала номер квартиры. Им ответили буквально через пару секунд.

– Кто? – послышался немного хрипловатый пожилой женский голос.

– Светлана Алексеевна, здравствуйте. Это Ардо Мила Васильевна. Следователь. Я вам звонила сегодня утром.

– Проходите, – сказала женщина, и дверь подъезда открылась.

Мила и Федор вошли внутрь чистого светлого подъезда. Их встретила улыбчивая консьерж. Нужная им квартира располагалась на третьем этаже, и Мила решила, что лучше будет, если они поднимутся по лестнице.

– Мил, а правда, что эта девушка была в красном берете? – спросил Федор, идущий позади девушки.

– Правда. Только не говори, что и до тебя дошло это прозвище, – поморщилась Ардо.

– Да. А что, созвучно же. Девчонка в красном берете, и жила она с бабушкой. Прямо-таки… Красная Шапочка, – хохотнул Мареев.

– Федь, прекрати. – Шикнула на него Мила, переступая последнюю ступень и останавливаясь на лестничной площадке, ища взглядом нужную квартиру. Та нашлась быстро. Стоило Миле сделать в ее сторону шаг, как дверь тут же открылась, и на пороге показалась худощавая, немного сгорбленная женщина с копной седых волос, собранных на затылке. Глаза ее были немного впалые и тусклые, с темными кругами. Лицо бледное.

– Еще раз здравствуйте. – Мила уже достала свое удостоверение, чтобы показать его, но женщина отмахнулась и распахнула дверь шире, впуская их с Федором в квартиру.

Стоило переступить порог, как Мила тут же учуяла аромат ванили и выпечки. «Пирожки», – подумала следователь. Желудок тут же скрутило от голода.

– Могу предложить вам чай или кофе. Недавно испекла пирог, – проговорила женщина. Голос ее был тихий и скрипучий, словно ей было тяжело произносить слова.

– Нет. Спасибо, – отозвалась Мила, улыбнувшись.

– Идемте.

Женщина зашаркала в сторону распахнутых двухстворчатый дверей. Федор поравнялся с Милой.

– Я же сказал, Красная Шапочка, – проговорил он, наклонившись к уху Милы, за что получил тычок локтем в бок и предупреждающий строгий взгляд. Федор был, пожалуй, один из немногих, с кем Ардо чувствовала себя комфортно.

Они вошли следом за женщиной в просторную гостиную, посередине которой стоял обеденный стол, где красовалась ваза с искусственными цветами. У одной стены располагался старый диван, накрытый темно-коричневым покрывалом с вышитыми цветами. На противоположной стене – сервант, за стеклом аккуратно выставлена посуда, рамки с фотографиями, статуэтки. По той же стене в углу комнаты у окна была небольшая тумба с телевизором, а между телевизором и сервантом – еще одна дверь, ведущая на кухню. Здесь же имелось плетеное кресло-качалка с клубком темно-синих ниток и спицами.

– Скажите, Светлана Алексеевна, у вашей внучки была своя комната? – Мила внимательнее осмотрелась.

– Конечно, – кивнула женщина.

– Я бы хотела ее осмотреть, если вы позволите.

– Идемте, – И женщина снова зашаркала ногами, проходя через кухню в комнату своей внучки.

Спальня погибшей девушки была обычной. Ничего примечательного. Светлые обои, широкое окно, через которое поступало много дневного света. Односпальная кровать у стены аккуратно заправлена, и на покрывале лежало много мягких игрушек. «Ты была в душе еще ребенком», – подумала Мила, задерживая взгляд на ушастом зайце.

В комнате стоял письменный стол с аккуратно разложенными на нем вещами. Такой же порядок и на подвесной полке с книгами, висевшей над письменным столом. На противоположной стене располагался платяной шкаф.

– Скажите, а вы знаете, чем Диана вчера занималась в течение дня? – спросила Мила, оборачиваясь к женщине, застывшей статуей в дверном проеме спальни.

– Да, конечно. До обеда она, как и всегда в будний день, находилась в институте. У них отменили две последние пары, и Диана вернулась домой раньше. Где-то около обеда. Мы поели вместе, и она пошла со своей лучшей подругой в кино. Сказала, что вернется не поздно. – Пауза. – Но не вернулась. И больше никогда не вернется. – Голос Светланы Алексеевны прозвучал с болью. Женщина сглотнула тяжелый ком в горле и ладонью ухватилась за дверной косяк, словно ей стало трудно стоять на ногах, и она могла в любой момент упасть.

– А что за подруга?

– Лиза. Они с Дианой вместе с садика. Ходили в одну школу, а потом в один институт поступили. Были не разлей вода.

– А где мы можем найти Лизу? Может, у вас есть ее номер телефона?

– Да. Конечно. Сейчас.

Светлана Алексеевна вышла из комнаты. Мила обернулась к Федору, стоящему уже долгое время у книжной полки. Он доставал одну за другой книги, рассматривал их, листал, а потом убирал на место.

– Вот ее номер.

В комнате появилась Светлана Алексеевна. Она продиктовала номер Лизы.

– Скажите, а где родители Дианы?

Устало вздохнув, женщина прошла к кровати внучки и тяжело опустилась на нее, держась за спинку.

– Я не знаю, где сейчас мать Дианочки. Она оставила ее, еще когда та была младенцем. Они с моим сыном были не расписаны, жили гражданским браком. А отец Дианы погиб в автокатастрофе, когда той было три года. Я оформила опекунство и воспитывала внучку.

– Сочувствую вашей утрате, – тихо произнесла Мила. Ей было жаль эту женщину. Ардо не понаслышке знала, что такое – терять близких людей.

Женщина кивнула. Она смотрела на свои ладони, на пораженные сильным артритом пальцы. Кожа на руках была сухая, сморщенная.

– Светлана Алексеевна, вы можете что-то рассказать о своей внучке? – спросила Мила, смотря, как от вопроса плечи женщины опустились еще ниже, и хозяйка смахнула с щеки слезу, но следователь не могла не задать этот вопрос.

– Дианочка была хорошей девочкой. Я никогда не знала с ней проблем. Хорошо училась, слушалась меня, а я старалась во всем ее поддерживать.

– Скажите, а у нее был молодой человек? – поинтересовалась Мила, когда женщина замолчала.

– Нет, не было, – ответила Светлана Алексеевна, а Ардо подумала, какие бы хорошие отношения ни были, вряд ли внучка все рассказывала бабушке.

– Спасибо за помощь, мы тогда пойдем. Если еще вы нам понадобитесь, я позвоню.

– Не за что. Захлопните, пожалуйста, дверь. С вашего разрешения, я не буду вас провожать, – сказала женщина, не смотря на Милу.

– Конечно.

Ардо показала Федору в сторону выхода, и они вышли на улицу, оставив Светлану Алексеевну в одиночестве переживать свое горе. Морозный ветер тут же взметнул волосы Милы, и следовать съежилась от холода, пробравшегося под ее куртку.

– Ну и холодрыга, – пробормотала следователь, пряча руки в карманы.

– Еще бы. Уже практически середина ноября. Ты бы одевалась получше, а то так и заболеть можно.

Федор был в теплой куртке и шапке, а на Миле – только тонкая кожаная курточка и кашемировые перчатки, которые она практически не снимала на людях.

– Я еще не успела достать теплые вещи. В выходные этим займусь.

Они вместе дошли до машины Милы.

– Ты сейчас куда? – поинтересовалась Ардо у Мареева.

– Нужно скататься по одному делу. Скорее всего, на работе сегодня не появлюсь. А ты в отдел?

– Да, – кивнула Мила, – нужно Громову доложить о проделанной работе.

– Как он тебе, кстати?

– Пока не знаю. – Мила выдохнула, выпуская изо рта облачко теплого пара. – Поживем увидим. – Девушка достала из кармана брелок ключей и нажала на кнопку, раздался щелчок. Ардо тут же потянулась к ручке и открыла дверцу, но Федор ее остановил:

– Подожди.

– Что такое?

Мареев расстегнул куртку и полез во внутренний карман, доставая оттуда темно-розовую книгу и протягивая ее Миле.

– Что это? – Ардо изумленно посмотрела на книгу, принимая вещь, и тут же открыла. На первой странице было написано «Мой дорогой дневник…».

– Только не говори, что ты его спер из комнаты жертвы?

– Ну а что мне оставалось делать? Светлана Алексеевна нам бы точно не отдала его. А тебе ведь нужно узнать больше об этой «красной шапочке». А личный дневник – именно то место, где хранят секреты все девушки.

– Это, вообще-то, незаконно. И как вообще успел спереть его? – Мила поглядела по сторонам, убеждаясь, что никого нет поблизости.

– Ага. Пожалуйста. Всегда рад помочь, – проговорил Федор, отворачиваясь от Милы и делая шаг в сторону своей машины.

– Спасибо, – негромко сказала она ему вслед.

Мила забралась в салон своего автомобиля, отложив дневник на переднее пассажирское сидение, и завела двигатель, включая печку. Ей нужно немедленно достать теплые вещи, а то она точно простудится в своей кожаной куртке. Хотя руки ее были в перчатках, ладони все равно замерзли. Пока Мила сидела и разогревала машину, ее телефон зазвонил. На экране высветился номер криминалистического бюро.

– Слушаю, – она тут же ответила на звонок.

– Привет, Мил, это Рита Винокур, я по поводу того образца волоса, который мне направили судмедэксперты с тела вчерашней погибшей.

– Привет. Рит, слушаю. Есть, что интересное?

– Смотря что для тебя интересно. Я провела исследования, и этот волосок относится к виду хищных млекопитающих из семейства псовых.

– То есть волк?

– Да.

– Я что-то похожее и ожидала услышать. Спасибо, Рит.

– Да не за что. Пока.

Мила сбросила вызов и потянулась к дневнику, открыла его. Он был толстый, некоторые листы вклеены из других тетрадей, а последняя запись была недельной давности. Посмотрев на табло автомобильной панели, показывающей три часа дня, Мила снова отбросила дневник на соседнее кресло и поехала в сторону отделения. Записями жертвы она может заняться чуть позже, а вот доклад Громову нужно сделать незамедлительно.

Входя в здание отделения полиции, Мила очень надеялась, что Евгения Валерьевича нет на месте и разговор отложится, но стоило ей толкнуть тяжелую железную дверь и войти в здание, как она словно наткнулась на невидимую стену. Громов стоял у окошка дежурного и подписывал какие-то документы. Он будто почувствовал ее появление и мигом поднял свой взгляд.

– Мила Васильевна, а вы вовремя. – Мужчина выпрямился и, подхватив журнал, протянул его дежурному, отдавая следом ручку, которой писал.

– Пройдемте ко мне в кабинет.

Ардо ничего не оставалось, как только согласно кивнуть.

Она шла за Громовым следом. Смотрела на широкую спину своего нового начальника, и отчего-то ее колени начинали дрожать. Давно девушка так не волновалась. Словно шла на ковер к директору, где ее будут отчитывать. Мила пыталась сосредоточиться только на спине Евгения Валерьевича и не смотреть по сторонам. Ей все больше казалось, что проходящие мимо коллеги посматривали на них с любопытством. Раньше никогда никто на нее не обращал внимания, и Мила прекрасно понимала, откуда взялись все эти косые взгляды.

Затормозив у двери кабинета начальника, Ардо посмотрела на белое дверное полотно, на котором висела табличка «Начальник отделения Громов Евгений Валерьевич». Смотря на эти буквы, она видела перед собой совсем другое имя. И недавнее прошлое удушливой волной сковало ее легкие.

Еще страшнее стало заходить в этот кабинет, словно то, что произошло полтора месяца назад, могло на нее накинуться и сожрать. Мила все еще помнила, что творил Никонуров, будучи ее приемным отцом. «Меня воспитывал серийный убийца», – снова пронеслось у нее в голове. Эта фраза очень часто всплывала в мозгу, отчего становилось не по себе. Стоило об этом подумать, как Мила начинала чувствовать себя ущербной и постоянно сомневалась: а на своем ли она месте? Правильно ли, что осталась работать в органах? Мила думала, что ее теперь уволят, но нет, оставили. Пока оставили.

– Мила Васильевна, мы так и будем стоять, или вы пройдете в кабинет и поговорим там? – Следователь вздрогнула от вкрадчивого голоса Громова. Она так глубоко нырнула в свои мысли, что совсем не заметила, как начальник отпер дверь своего кабинета и распахнул ее, приглашая сотрудницу войти.

Мила поспешно кивнула и тут же шагнула вперед, но, переступив порог и сделав несколько шагов, остановилась. Кабинет изменился кардинально. Здесь был сделан ремонт, и все еще оставался слегка уловимый запах краски. Серебристо-серые стены, белоснежный потолок и линолеум темно-коричневого цвета под рисунок дерева. Теперь вместо черного письменного стола, за которым много лет сидел Кирилл Геннадьевич, стоял массивный деревянный стол, а посередине еще один, только у́же, вместе образуя букву Т. Стеклянные ящики, с хранящимися в них документами заменили высокими стеллажами из темного дерева. Полки заполнили книги, папки с документацией. По левую руку от Милы стоял массивный шкаф такого же цвета, как и книжный стеллаж. В этот шкаф был встроен небольшой холодильник и несколько ящиков. На окнах вместо занавесок теперь висели вертикальные белоснежные жалюзи. А на стене за рабочим столом появилась карта мира.

– Мила Васильевна, вы присаживайтесь, не стойте.

Громов прошел мимо Милы, указывая ей на стул. Девушка была немного растеряна такими изменениями. Теперь в этом кабинете ничто не напоминало о прежнем владельце.

– Поделитесь, что разузнали о жертве? – спросил Громов, присаживаясь за свой рабочий стол, складывая руки на столешнице и внимательно смотря на подчиненную. Мила под его пристальным взглядом немного смутилась и все же заговорила, глядя на свои ладони.

– Бабушка Дианы ничего интересного нам не рассказала. Я посмотрела комнату девочки, но там нет того, что могло быть для нас интересным. Взяла номер ее лучшей подруги, с которой она в день своей смерти ходила в кино, может, та расскажет что-нибудь. И мне звонили из криминалистического отдела: волос, найденный в ране жертвы, принадлежит предположительно волку. Похоже, девушку и правда разодрало дикое животное.

– Но это не отменяет вопрос, как она оказалась в поле. Пока мы не найдем ответ, я не смогу закрыть дело. Так что, Мила Васильевна, вы уж потрудитесь довести все до конца.

Ардо согласно кивнула. Она была только за.

– И еще, мне нужен отчет каждый день. За несколько минут до конца рабочего дня вы докладываете мне о проделанной работе. Это вам понятно?

– Да.

– Прекрасно, а теперь можете идти. Жду вас завтра с докладом и новостями.

Глава 3

Часы показывали 22:24 вечера. И даже в это время, сидя на диване и скрестив ноги по-турецки, Мила работала. В одной руке она держала бокал Шардоне, а во второй – дневник жертвы, который сегодня днем Федор незаконно вынес из квартиры покойной. Ничего интересного в написанном пока что Мила не нашла. Ардо было одновременно любопытно читать, о чем писала девушка, и в то же время ее душил стыд из-за того, что она влезла в чью-то личную жизнь. И неважно, что этот кто-то уже глубоко мертв.

Ардо сделала глоток вина, не отводя взгляд от страниц, где был описан каждый прожитый день погибшей Дианы. Распорядок дня, расписание занятий в институте и много разговоров о ее лучше подруге Лизе.

«Сегодня самый мой лучший день. Джордж пригласил меня на свидание…»

Мила резко насторожилась, прочитав эту строчку. До этого самого момента в книге не было никакого упоминания о Джордже. Вернувшись взглядом назад, Ардо прочитала абзац заново.

«Сегодня самый мой лучший день. Джордж пригласил меня на свидание, и я конечно же согласилась. До этого мне казалось, что он ко мне безразличен, но это оказалось не так. И теперь я не знаю, как об этом рассказать Лизе. Она ведь моя лучшая подруга, а еще она терпеть не может Джорджа. С того самого первого дня, как он вошел к нам в аудиторию, у Лизы с ним завязался конфликт. Подруга была единственной девушкой в нашей группе, кому не нравился Джордж. И я ее поддерживала, хотя тайком была влюблена в него. Боялась ей признаться в этом. Мне было страшно, как она отреагирует на правду. Но я не упущу шанс сходить на это свидание, о котором так давно мечтала».

После этой записи прошло полторы недели, и за это время Диана не написала ни строчки, до появления следующей записи. Та была очень короткая и звучала так: «Ненавижу». А потом все. Ни единой буквы. Эта последняя запись была сделана практически год назад.

Мила допила остатки вина и снова вернулась к дневнику. Она не ожидала, что он так резко оборвется. Что-то случилось в жизни Дианы, из-за чего она перестала выливать свои мысли на бумагу.

Неожиданно по квартире пронесся звук телефонного звонка. Мила потянулась к журнальному столику, на котором лежал ее смартфон, и прочитала на дисплее «Дежурный». Она тут же ответила на вызов.

– Алло.

– Мила Васильевна, это вас дежурный беспокоит. Вас просят выехать на вызов.

– Что? Почему я? Сегодня не я дежурю.

– Громов сам лично сказал, чтобы вызвали из следователей именно вас.

«Громов сказал», – зло про себя подумала Мила, тяжело вздыхая. Она оторвала телефон от уха, глядя на время и злясь, что вообще ответила на звонок. Могла бы сослаться, что уснула и не услышала вызов. Могла, но не сделала.

– Мила Васильевна, вы меня слышите?

– Слышу. Диктуй адрес.

Запомнив, куда ехать, она уже собралась поинтересоваться, что там случилось, но дежурный быстро сбросил вызов.

– Прекрасно, – недовольно пробубнила Мила, поднимаясь с дивана. – Очень прекрасно.

Закинув пустой бокал в мойку, Ардо только сейчас поняла, что за руль ей садиться противопоказано. Она за вечер выпила два бокала вина. Пришлось вызывать такси.

…Идя в сторону здания ресторана, находившегося в центре столицы, Мила хвалила себя за то, что не поленилась и, придя после работы, первым делом перебрала шкаф с зимними вещами, доставая с дальней полки теплую куртку. Но ледяной ветер все равно умудрялся забираться под одежду и вызывать озноб.

Поздоровавшись с полицейским, который стоял у ленты отцепления, Мила открыла дверь и вошла внутрь. В нос тут же ударил приятный сладкий аромат с нотками кислинки и каких-то ягод, которым был пропитан воздух. Стянув с головы капюшон, следователь остановилась возле стола администратора. В зале ресторана царила полнейшая тишина. Ни одной живой души.

– Эй, есть кто? – громко спросила следователь, но никто не ответил.

Мила прошла в большой обеденный зал. Ресторан на первый взгляд казался дорогим. Мраморные полы, лепнина на стенах, римские колонны, а посередине зала свисала хрустальная люстра. Прямо под ней расположился шикарный белый рояль на небольшом круглом возвышении.

Двухстворчатые двери, что находились в углу зала, распахнулись, и оттуда вышел молодой полицейский. Мила его сразу же узнала. Тот парень, что вчера первый приехал на вызов к убитой девушке у дороги.

– Мила Васильевна, вы уже приехали. Здравствуйте, – парень ей радостно улыбнулся.

– Доброй ночи. Что случилось?

– Идемте. Сейчас сами все увидите.

Полицейский повернулся к двери, из которой недавно вышел, и распахнул ее, дожидаясь Ардо. Из обеденного зала она прошла в недлинный коридор с пятью дверьми. Проходя мимо первой, Мила заглянула через круглое стеклянное окошко, рассматривая массивные плиты и развешанную посуду по стенам. Это была кухня. Вторая дверь была без окна, но с табличкой «Вход только для персонала». А третья оказалась распахнутой настежь, и оттуда доносились негромкие голоса людей.

– Нам туда, – сказал полицейский, указывая на открытый дверной проем.

Войдя в подсобку, Мила остановилась. В ее поле зрения сразу попала девушка, лежащая на полу. На незнакомке был темно-синий костюм официантки с бейджиком, на котором значилось имя «Кристина». Девушка лежала на спине с распахнутыми глазами, смотря в потолок. Руки ее располагались по швам. Мила опустила взгляд на ногу убитой с одетой черной туфлей на невысоком каблуке, а вот на второй ноге… ступни не было. Погибшая лежала в луже собственной крови, и та растеклась ровным кругом, захватывая все тело хозяйки.

Ардо изумленно моргнула. Еще раз осмотрела тело и круг крови, который как-то уж слишком ровно растекался.

– О, а вот и наш следователь пожаловал, – только сейчас Мила заметила судмедэксперта Николая Константиновича, сидевшего на стуле в отдалении и что-то записывающего на бумаге.

– Что с ней случилось? – спросила Мила, возвращая свой взгляд к девушке. Она никак не могла понять, как кровь так ровно растеклась. Если только тот, кто убивал, специально это сделал.

– Девушку убили. – Это уже произнес Громов, показавшийся из-за длинного стеллажа, где стояли картонные коробки, за ними-то его и не было видно. Мужчина, остановившись, облокотился на одну из полок, словно устал и ему необходима опора.

– Серьезно? А я-то думаю, зачем это меня позвали, – язвительно ответила Мила и тут же прикусила язык под пристальным взглядом начальника. Видимо, вино еще не полностью выветрилось.

– А я смотрю, у вас настроение не очень. Оторвали от важных дел?

Мила проигнорировала саркастичный вопрос Евгения Валерьевича и задала свой.

– Причина смерти? – отвернувшись от Громова, следователь посмотрела на судмедэксперта. Тот оторвался от своих записей, поднимая голову.

– Причина проста. Девушка истекла кровью. Ты посмотри, какая лужища. Давно я такого не видел, – цокнул мужчина языком.

– А где ее… – Мила недоговорила. При виде ноги без ступни ее немного замутило. И она отвернулась, пытаясь больше не разглядывать этот ужас. Но запах крови заполнил подсобку, не позволяя забыть, зачем они тут все собрались. А может, причиной тошнотворного комка в горле стали два бокала вина, выпитые на голодный желудок? Откуда же ей было знать, что именно сегодня ее вызовут на работу.

– Забрал с собой убийца. По крайней мере, в здании ее нет, – снова ответил Громов, и Мила кивнула, давая понять, что услышала его, сделала шаг в сторону открытой двери, отодвигаясь от трупа.

– Кто нашел тело? – задала она очередной вопрос.

– Охранник. Жертва работала официанткой в этом ресторане и на полставки подрабатывала уборщицей. По словам охранника, после закрытия девушка часто задерживалась на работе, уходила самая последняя. А сегодня, когда она пошла переодеваться, ее долго не было. Охранник пошел посмотреть, все ли в порядке, и нашел тело.

– Кроме охранника, больше никого не было?

– Нет.

– А камеры видеонаблюдения. Их уже смотрели?

– Да, и здесь очень странная штука с этими камерами. В момент убийства все камеры в здании работали. Эта камера, – Громов указал на небольшую круглую со стеклянным верхом коробочку, висевшую в углу под потолком с красными мигающими точками. – Тоже работала. Она засняла тот момент, как убитая вошла в подсобку, и на шесть секунд изображение резко пропало, а когда вновь появилось, то на полу уже лежало тело в крови.

Пару секунд Мила обдумывала слова Громова, представляя в голове в подробных ярких картинках, как это было.

– То есть. Убийство произошло за шесть секунд, и в те же секунды девушка умерла от потери крови, – уточнила слова начальника Мила, переведя на него недоуменный взгляд. Умом она понимала, что это просто невозможно. Она не была медиком, но предполагала, что за шесть секунд нельзя умереть от потери крови. – Подождите, то есть, известна единственная причина смерти – это потеря крови, и больше ничего? Ни колотых ран, ни удушения, никаких пулевых отверстий, только отрезанная нога?

– Да. – Спокойно отозвался судмедэксперт. Он уже закончил писать и надевал одноразовые перчатки. – Но это только на первый взгляд. Точную причину смерти я тебе скажу только после вскрытия. Возможно, ее чем-то отравили, хотя признаков отравления я пока не вижу.

– А что с камерами в коридоре? Они засняли убийцу?

– Его не было, – и снова голос Громова, не перестававший удивлять ее своими ответами.

– Как это, не было?

– Очень просто. В подсобку никто не заходил до убийства и не выходил после.

– Такого просто не может быть, – возразила Ардо, а Евгений Валерьевич только пожал плечами. – Значит, здесь второй выход, через который вошел убийца.

Громов хмыкнул.

– Мила Васильевна, вы думаете, что одна такая умная? Всё здание уже проверено, нет никаких скрытых выходов и входов тоже.

Мила заметила, как губы Громова разошлись в ехидной улыбке, и девушка сглотнула ком в горле.

– Связались с хозяином ресторана? – очередной вопрос от Ардо.

– Он перед тобой.

Следователь не поняла слова Евгения Валерьевича, тогда он кивнул на тело девушки, Мила тут же оглядела труп, и ее снова замутило. Сделав глубокий вдох, она отвернулась. Все услышанное не укладывалось в ее голове.

– То есть, она работала в своем же ресторане официанткой и уборщицей в одном лице? Вы смеетесь надо мной, что ли? – не выдержав, Мила повысила голос.

Она злилась и никак не могла понять причины этой злости. Ее буквально все раздражало. А особенно этот надменный взгляд – нового начальника хотелось придушить собственными руками. Ее бесило то, что он постоянно наблюдает за ней, словно за зверушкой в клетке. Но на ее недовольство Громов только спокойно ответил, словно не заметив выплеска эмоций.

– Нет. Я серьезно. Кристина была дочерью известного бизнесмена, почившего три года назад. Весь свой бизнес перешел единственной наследнице, но до ее совершеннолетия всем управляла мачеха.

Мила нервно хохотнула. Опустила голову вниз, отрицательно покачала ею и протерла ладонями лицо.

– Сюр какой.

Вдруг неожиданно у нее в голове всплыла сказка про Золушку. А ведь… Нога… отсутствующая ступня… «Золушка потеряла туфельку, а ты – ступню, – пронеслось у нее в голове. – А ведь в оригинале…»

– А кто после смерти наследует все это? – Ардо обвела рукой подсобку.

– Единственной наследницей после смерти девушки становится мачеха.

– То есть, она у нас теперь главная подозреваемая?

Громов пожал плечами. Он все так же продолжал стоять, опираясь о стеллаж.

– А сколько было девушке лет?

– Завтра должно было исполниться восемнадцать.

– То есть, завтра она должна была вступить в права наследства, и тогда бы ее мачехе ничего не досталось.

– С одной поправкой: если бы девушка не скончалась, или ее бы не убили.

Неожиданно по коридору раздалось громкое цоканье чьих-то каблуков. Мила отошла в сторону, освобождая проход. А через несколько секунд в дверном проеме показалась высокая худая, словно жердь, женщина в белоснежной шубе и таких же белоснежных сапожках на шпильке.

Незнакомка прошлась холодным взглядом по всем присутствующим и остановилась на падчерице, смотря на ту с омерзением, словно это было что-то мерзкое. На ее лице не проступило ни грамма жалости и скорби.

– А тело здесь еще долго будет лежать? – женщина ткнула наманикюренным пальчиком в тело, небрежно обводя его. – Нужно все прибрать. С утра открывается ресторан, и здесь не должно быть… этого, – будто выплюнула она, и в кладовой разом возникла гробовая тишина. Все ошалели от услышанного. Даже Громов немного растерялся от такой наглости и не знал, что сказать, а вот Мила тут же разбила гнетущую тишину.

– Это ваша падчерица, – перебила Ардо женщину, собравшуюся сказать что-то еще. Эта особа медленно обернулась в сторону следователя, обводя ее взглядом с ног до головы, и презрительно хмыкнула.

– А вы еще кто такая?!

– Альбина Сергеевна, прошу обращаться к моим сотрудникам с уважением. Вы не на вокзале находитесь, – осадил ее Громов, и теперь все внимание сотрудников и дамочки было приковано к нему.

– Это мой ресторан, и я буду здесь разговаривать как пожелаю. – Женщина еще выше вздернула острый подбородок.

– Пока не ваш. На время следствия ресторан закроется, – ледяным тоном произнес Громов. И от этой интонации кто угодно втянул бы голову в плечи, но только не эта особа.

– Что? – визгливым голосом произнесла женщина. – Вы не имеете никакого на это права!

– Я имею. И прошу покинуть вас место преступления и подождать следователя в зале ресторана для допроса.

Женщина злобно рассмеялась. У Милы от ее смеха мурашки по коже пробежали. Настолько мерзких людей она еще не встречала.

– Прощайтесь со своей работой, – бросила Альбина Сергеевна в ответ Громову и, развернувшись, с гордо поднятой головой вышла в коридор. Было только слышно, как новая хозяйка ресторана удаляется, громко цокая каблуками.

– Что-то мне подсказывает, что она никого ждать не станет, – в оглушающей тишине проговорила Мила.

– Ничего, значит, с повесткой в отделение придет. Мила Васильевна, с сегодняшнего дня я формирую команду, в которую будете входить вы, Мареев и Стеклов. Возглавлять будите вы. Так что с вас больше спроса. Ваши коллеги уже оповещены о моем приказе. Я хочу, чтобы вы немедленно раскрыли это дело, – ткнул пальцем в труп Громов. –  И девушки у дороги.

Мила удивленно на него посмотрела.

– А при чем здесь убийство девушки с разорванным телом? Они совсем разные.

Под ее пристальным взглядом Евгений Валерьевич выпрямился и подошел ближе.

– Потому что я так хочу, – сказал он, чем еще больше удивил Милу.

– Мне объединить эти дела?

– Да.

– Но, Евгений Валерьевич, вы, наверное, не понимаете…

– Это ты не понимаешь, если не можешь выполнить приказ начальства. – Мила подавила раздражение, накатившее на нее. – Докладывать мне каждый день о проделанной работе. Ясно? – В его голосе скользила сталь, и Ардо больше не могла возражать. Кто она такая, чтобы не выполнять приказы начальства?

– Есть, – сухо ответила следователь и тут же получила одобрительный кивок начальника.

Не принимая больше никаких возражений, Громов покинул подсобку. Мила проводила его взглядом, чувствуя, как в ее голове появился звон, и с каждой секундой он нарастал. Она тряхнула головой, не понимая, что происходит. В подсобку вошли санитары, за которыми Мила внимательно следила, а когда те аккуратно положили тело молодой девушки на носилки, Ардо заострила все внимание на шее жертвы. Когда санитары потревожили тело, из блузы выпала подвеска показавшейся Миле очень знакомой.

– Постойте, – попросила она, и сотрудники остановились в дверях.

Следователь подошла ближе, и звон прекратился, только вот голова стала немного кружиться, а руки потянулись к подвеске. Черный камень с отверстием… Мила тут же одернула ладони.

– Можете идти, – сказала она, и мужчины вынесли тело, а Ардо обернулась к судмедэксперту, собирающему свой чемоданчик.

– Николай Константинович? – позвала она его.

– Да? – отозвался мужчина, выпрямляясь.

– Вскрытие завтра?

– Да. Сделаем после обеда.

– Надеюсь, вы не против, если я…

– Конечно, не против, Мила Васильевна, вам мы всегда рады.

Глава 4

Сидя в своем автомобиле, Мила смотрела на дверь здания судебной медицинской экспертизы и никак не могла собраться с мыслями. До вскрытия оставалось еще пятнадцать минут. Она приехала заранее, зная, что будет непросто. Ардо вообще не особо хорошо переносила вскрытия и пыталась быть на них как можно реже, только если что-то сильно интересовало. А вчерашний приказ Громова дал ей понять, что начальник за ее работой будет следить как следует. Хотя, по идее, она просто-напросто могла бы всего лишь попросить отчет о вскрытии, но решила присутствовать лично.

Сделав усталый вздох, Мила все же нажала на ручку и открыла дверь. В салон автомобиля проскользнул прохладный воздух. Выйдя на улицу, девушка заблокировала дверцу автомобиля и зашагала в сторону здания. Она очень надеялась, что на это вскрытие неожиданно не нагрянет Евгений Валерьевич. Слишком много его стало за несколько последних дней.

Когда Ардо нашла нужный секционный зал и вошла в него, надев одноразовый халат, то заметила, что ассистент Николая Константиновича уже закончил с личными вещами, и тело убитой было готово к вскрытию.

– Ну, что тут у нас? – спросила Мила, немного подходя ближе.

Она попыталась абстрагироваться от окружающей ее обстановки. Сегодня смотреть на тело жертвы было не так жутко, как вчера, и отрубленная ступня уже не вызывала тошнотворное чувство.

– Пока все, как и вчера, – отозвался Николай Константинович, поправляя на себе резиновый фартук. – Кстати, пришли результаты анализов крови. Никто ее не травил. И тело чистое, никаких следов, даже нет ни единого синяка или ссадины.

– То есть, смерть предположительно от большой кровопотери?

– Сейчас посмотрим, – размыто сказал судмедэксперт и приступил к своей работе.

Мила отошла на пару шагов, чтобы быть как можно дальше, и постоянно отворачивалась. Зрелище не для слабонервных. Вниманием Ардо завладел металлический столик, на котором в упакованных пластиковых пакетах лежали личные вещи погибшей. Мила подошла ближе и стала с интересом их рассматривать. Ничего необычного, кроме уже знакомой ей подвески. Следователь потянулась рукой к камню, а когда взяла, чтобы рассмотреть поближе, ей показалось, что холодная волна прошла через все тело, поднимая на коже мелкие волоски, и стало так холодно, словно девушка очутилась на улице, где задувает морозный ветер. А затем разом нахлынуло неприятное ощущение, и Ардо поспешно положила подвеску обратно на столик, но вот от чувства тревоги, возникшей из ниоткуда, следовать никак не могла избавиться.

Услышав отчет судмедэксперта, что причиной смерти стала большая кровопотеря, Мила уже перестала удивляться всему происходящему.  Поблагодарив Николая Константиновича, она с удовольствием покинула здание морга и наконец-то поехала на работу, где дожидались коллеги, с которыми предстояло расследовать новые запутанные смерти.

Мила была безумно рада видеть Ивана и Федора, несмотря на то, что эти двое не разделяли ее радости: мужчины смотрели друг на друга с неодобрением, и от их недовольства только что воздух не искрил.

– А я думал, что тебя погнали из отделения, когда… – Федор недоговорил, все поняли, что он имеет в виду. Стеклову предложил работу Никонуров, а при новом начальстве много чего изменилось: кто-то уволился, а кого-то уволили. И Мила недоумевала, как она еще здесь держится и почему ее не попросили написать заявление по собственному. Как и оставили на своем месте Стеклова.

– Я тоже так думал, но Громов предложил мне место. Я согласился. Не мог не согласиться, когда узнал, что ты будешь со мной в одной команде, – сказал Иван, возвращая шпильку Марееву, смотря исключительно на Федора, который поморщился, видимо, представив, что теперь придется постоянно лицезреть лицо своего недоброжелателя.

А Мила только довольно улыбнулась. Ей не хватало этих невинных передряг и споров. И когда она только успела ко всему этому привыкнуть?

– Так, хватит. Давайте уже ближе к делу, – хлопнула она ладошкой по столу. Рядом с Федором и Иваном Ардо могла не беспокоиться о том, что у нее начнутся видения, если она ненароком дотронется до них без перчаток. Ее дар по неизвестной причине был бессилен перед этими двумя мужчинами, как и не действовал он и на брата-близнеца. И поэтому в компании Стеклова и Мареева Мила могла смело снять свою защиту.

– Итак, что мы имеем. – Мила поднялась из-за стола и, подхватив две фотографии с изображениями жертв, подошла к доске. – Жертва номер один…

– Красная Шапочка, – перебил ее Федор.

– Красная Шапочка, – со вздохом повторила Мила. Прошло буквально пару дней, а это прозвище уже намертво приросло к покойнице. – Эту девушку разодрало дикое животное, предположительно волк. Вторая жертва, – Мила помедлила и все же сказала, повесив вторую фотографию на доску, – Золушка. У девушки отрублена одна ступня. И всех жертв связывает вот эта подвеска. Она была найдена на каждой из них. – Мила кивнула в сторону своего рабочего стола, на прозрачный пакет с находящимся в нем черным небольшим камнем, снятым с первой жертвы.

– И как он их связывает? – поинтересовался Федор.

– А это мы уже должны выяснить. Также откуда он вообще у них взялся.

Вернувшись на свое место, Мила села на стул и посмотрела на мужчин, расположившихся на противоположной стороне стола. Она улыбнулась, глядя на хмурые лица своих коллег и подумав о том, насколько они разные. И это касалось не только внешности, но и характера. Инь-ян. Обаятельный Федор со своим накаченным спортивным телом, безумно красивыми голубыми глазами. Непослушными черными, густыми жесткими волосами. Любимец женщин всех возрастов, работающих в их отделе. С упрямым непробиваемым характером, но в то же время романтик в душе, нисколько не уступал Стеклову. Тот же, будучи сыном миллиардера, отказался от отцовских денег и преподавал криминальную психологию в академии. Иван был худощавым высоким мужчиной с темно-карими, практически черными глазами, как дьявольская бездна. Его тяжелый, холодный, похожий на рентгеновский аппарат, взгляд заставлял приходить в ужас многих. С первых же минут знакомства Мареев и Стеклов невзлюбили друг друга и постоянно соперничали, что и сейчас продолжали делать.

– Значит так… – сказала Мила, но договорить им не дали. В дверь кабинета постучали, та открылась, и в щель просунулась голова молоденькой девушки. Незнакомка была хрупкая как тростинка. Светлые волосы спадали с плеч, а на осунувшемся лице глаза казались огромными.

– Здравствуйте, – гостья робко поздоровалась. – Я Лиза, подруга Дианы, вы просили меня подойти, – тихим голосом сказала девушка.

– Здравствуйте. Проходите, – ответила Мила и тут же себя отругала за то, что совсем забыла об этой встрече. Она с утра, прежде чем ехать на вскрытие, позвонила Лизе и попросила ту прийти в отдел для допроса. Девушка не стала задавать лишних вопросов и теперь стояла на пороге ее кабинета.

Федор и Иван освободили место, пересаживаясь на диван в углу кабинета, тем самым они находились за спиной свидетельницы, на стуле напротив Милы.

– Лиза, я хотела бы с вами поговорить о вашей подруге, – начала разговор Мила, и девушка слегка кивнула. – Мне известно, что в день смерти Дианы вы с ней ходили в кинотеатр.

– Да, – чуть слышно ответила Лиза. От Ардо не укрылось, как та нервно перебирала свои подрагивающие пальцы.

– А что было потом, после кинотеатра?

– Пошли ко мне. Мои родители были на работе. Мы заказали с Дианой роллы и ждали, когда нам их привезут. – Лиза резко замолчала, и кабинет погрузился в гнетущую тишину. Мила не торопила ее. Ждала, пока девушка сама все расскажет, что и как было, но свидетельница не спешила продолжать рассказ, и тогда Ардо пришлось ее все же спросить.

– Вы ждали доставку еды, и что было потом…

Лиза сглотнула и подняла голову, пристально глядя в лицо следователя, которая заметила слезы в глазах девушки.

– Вы мне не поверите, – отрицательно закачала головой Лиза, всхлипывая.

– Не поверю во что? Лиза, расскажи, что случилось?

Раздался очередной всхлип. Девушка стерла с бледной щеки бежавшие из глаз слезы.

– Диана… исчезла.

– То есть, она ушла? – поправила ее Мила.

– Нет. Исчезла. Испарилась в воздухе.

Ардо резко вскинула голову, смотря на двух застывших мужчин, внимательно слушающих их разговор.

– Испарилась в воздухе? – переспросила Мила, и как бы она ни пыталась казаться равнодушной, одна ее бровь от удивления взметнулась вверх. Такого поворота событий она точно не ожидала.

– Да. Я же сказала, что вы мне не поверите, – голос Лизы дрожал.

Да, в такое вряд ли кто-то мог поверить. Но в мире, в котором жила Мила, обладающая, казалось бы, несуществующими способностями, возможно, было все, но даже она не могла поверить в телепортацию.

– Лиза, давай с самого начала, хорошо? – проговаривая четко каждое слово, сказала Мила, и девушка согласно кивнула. – Вы с Дианой ходили в кино, затем пошли к тебе домой, заказали доставку еды, пока вы ее ждали, чем занимались?

– Просто болтали. Мы были в гостиной. Включили по телику какой-то фильм, но не смотрели его практически. Я лежала на диване, а Ди сидела в кресле, а потом она просто взяла… и испарилась. – Девушка уже не всхлипывала, она сидела и тряслась от страха. Любой бы на ее месте испугался. Не каждый день у тебя на глазах испаряется лучшая подруга, а потом ее находят мертвой.

– И ты никому ничего не рассказала?

– Нет. А как вы это себе представляете? Мама, папа, Диана испарилась в воздухе, так, что ли? Да меня в психушку отдали бы сразу. Не факт, что и вы туда не сдадите. – Последние слова она проговорила чуть слышно, и Мила поймала себя на мысли, что первым ее советом, это было бы обратиться к психиатру.

Лиза посмотрела на Ардо, словно загнанный в угол зверек, которому было до ужаса страшно.

– Ладно. – Мила снова бросила быстрый взгляд на притихших мужчин. И если Стеклов выглядел задумчиво, то вот Федор явно недоумевал от услышанного. Когда Ардо встретилась с ним взглядом, бывший муж покрутил палец у виска, тем самым выражая свое мнение.

– А ты помнишь, какая на Диане была одежда.

Лиза кивнула.

– Клетчатая юбка, блузка. Она тогда не переоделась после института. Пошла в той же одежде.

– И все?

Лиза снова задумалась.

– А, еще берет красный такой. Она его безумно любила. А в последнее время словно срослась с ним. Она его, кстати, не сняла, сидела в нем. Я еще тогда сказала, что она в доме, а не на улице, и этот берет можно снять, а Ди только рассмеялась.

«В нем же ее и нашли», – подумала Мила. И все сходилось. Если предположить, что телепортация вообще возможна, то она объясняло тот факт, почему Диана была без верхней одежды, как она смогла попасть на поле у дороги и почему вокруг трупа не было следов. Только вот это не объясняло то, что ее разодрал дикий зверь, не оставив отпечатков лап на снегу, а те должны были быть. И ведь начальству не расскажешь эту фантастическую историю про исчезновение людей в воздухе. Нужны какие-то реальные факты, которые объясняли бы все.

– А молодой человек у Дианы был?

– Нет. – Как-то уж поспешно ответила Лиза, на что Мила тут же обратила свое внимание и вспомнила Джорджа из дневника.

– Хорошо. Лиз, а ты не знаешь, откуда у Дианы был этот кулон.

Мила показала пластиковый пакет с черным камнем подвеской.

– Это я его ей подарила пару дней назад.

– А где ты его взяла?

– Не помню, – ответила девушка, и следователю в очередной раз показалось, что Лиза соврала, заставив следователя о многом задуматься.

– Ну, хорошо. Можешь идти, но, возможно, ты нам еще понадобишься. Пожалуйста, из города никуда не уезжай. Хорошо?

– Я поняла.

Девушка поднялась на ноги.

– До свидания, – робко попрощалась она.

– До свидания.

Мила смотрела, как хрупкая фигурка Лизы идет по кабинету, когда девушка уже взялась за ручку двери и хотела выйти, Мила ее остановила.

– Лиза?

– Да?

– Ты только никому не говори про исчезновение Дианы в воздухе. Хорошо?

Свидетельница кивнула и скрылась за дверью. Несколько минут в кабинете царила тишина, пока ее не разорвал Мареев.

– Серьезно? Исчезла в воздухе? А может, она и убила свою подружку, а теперь косит под дурочку. Кто поверит в эту чушь!

Федор вскочил на ноги и прошел к окну, вид из которого открывался на внутренний двор со стоянкой. Мила же бросила взгляд на Ивана, тот молчал. Он единственный знал, что у Ардо есть способности. Когда она ему это рассказала, поделившись своим секретом, который, кроме нее и брата Александра, не знал никто, мужчина отреагировал довольно бурно и не в положительную сторону. И теперь к рассказу Лизы Иван отнесся спокойно, и ему было о чем задуматься, как и Миле. Любой бы другой человек, не связанный со сверхъестественным, отреагировал на случившееся подобно Федору и решил, что виновата подруга, которая видела Диану последней и у той, скорее всего, дома бы нашли вещи жертвы: куртку, сапоги и сумку с личными вещами.

– Что думаете? – Мареев обернулся к присутствующим, вставая спиной к окну, облокотившись о подоконник и складывая руки на груди.

– Не знаю, – Мила забарабанила пальцами по столу.

– А что тут думать, нужно обыск в квартире у этой Лизы провести. Я уверен, мы найдем там улики.

– Федя, – осадила его Мила, – не торопись с выводами. Максимум, что ты найдешь в квартире Лизы, это вещи Дианы. Они были лучшими подругами и часто оставались друг у друга. Нам нужно установить связь с двумя жертвами. У обеих девушек была одна и та же подвеска, эта. – Мила указала на черный камень в пластиковом пакете. – Диане подарила Лиза, а откуда он взялся у Кристины? Я думаю, он что-то да значит. Федь, попробуй разузнать, откуда у Золушки эта вещица, хорошо? А я пока схожу к Громову и доложу о допросе.

– И что ты ему скажешь? – усмехнулся Мареев. – Что девушка исчезла в воздухе?

– Нет, но придумаю что-нибудь. А то он уже с утра мне позвонил и спросил, не забыла ли я про него, – передразнила она начальника. – Забудешь тут, – зло пробубнила Мила.

Поднявшись из-за своего стола, Ардо прошла в сторону двери, по дороге остановилась у зеркала и, посмотрев в свое отражение, заправила за ухо темный локон. Она наконец-то смогла сходить к парикмахеру, выделила для себя время, пока сидела дома после больницы. И теперь ее волосы были идеально подстрижены под каре.

С Милой вышли из кабинета Федор и Иван.

Рабочий день был в полном разгаре. По коридору отделения ходили коллеги и гражданские, но Мила словно их не замечала, она прокручивала в голове слова, которые должна была сказать Громову. Ее удивил тот факт, как он вцепился за два этих дела, словно что-то уже знал, но не рассказывал ей. А может, просто-напросто проверял ее из-за случившегося с Никонуровым? Ведь Мила была единственной из сотрудников, кто ранее так часто посещал кабинет приемного отца.

Ей казалось, что Громов наблюдает за ней каждую секунду. Стоит сделать одно неверное движение, как он вышвырнет ее за стены этого здания. И с каждым днем Ардо ощущала, что ее положение становится все более шатким. Мила даже сама подумывала о том, чтобы уйти из следствия. Попробовать себя в другой профессии. Адвокаты, к примеру, неплохо зарабатывали, работы, конечно, не меньше, может, даже и больше, но там она будет сама себе хозяйкой, и никто ее по десять раз на дню не будет вызывать в кабинет и отчитывать за работу как несмышленого подростка. Вообще, в компании Громова она чувствовала себя неуверенно. Он словно душил своей аурой.

Подойдя к кабинету Евгения Валерьевича, Мила остановилась, набираясь смелости, чтобы в очередной раз выслушать, что нужно работать эффективнее, как дверь Громова распахнулась сама, чудом не ударив Милу по лицу. На нее резко вышел мужчина, буквально чуть ли не сбив с ног, но тут же придержал девушку за плечи, удерживая на месте. Ардо так растерялась, что не смогла вымолвить ни слова. Она только молча схватилась за плечи мужчины.

– Простите меня, – проговорил незнакомец, и только сейчас Мила заметила, что забыла надеть перчатки. В компании Федора и Ивана она спокойно обходилась без них, а мысли о Громове настолько давили на нее, что она выпустила эту очень важную деталь из головы.

Ардо нечаянно коснулась рук мужчины и тут же одернула ладони. Кожа незнакомца была холодной, даже ледяной. Словно девушка прикоснулась к ледышке. Но, на ее счастье, она ничего не увидела и, выдохнув с облегчением, выпрямилась.

– Ничего, – пробормотала она, смотря в глубокие темно-зеленые глаза.

Незнакомец показался ей очень странным, только вот она не поняла, в чем его странность. Мила резко отшатнулась от мужчины, словно от прокаженного. Возможно, так сработало чувство самосохранение.

Она смотрела завороженно на мужчину, позабыв о приличиях. А у того было на что посмотреть. Смуглая кожа, большие выразительные глаза с густыми черными пушистыми ресницами. И в этих красивых глазах играло любопытство. Мужчина тоже рассматривал ее, не стесняясь. Сперва Мила не сразу заметила тонкие черные линии, словно тонюсенькие вены, поднимавшиеся к подбородку от шеи и останавливающиеся у нижней губы. За отросшей щетиной их было практически не видно. Девушка скользнула взглядом вниз и разочаровалась: шею скрывал ворот водолазки, но следователь отчетливо заметила, что это была татуировка.

– Я всегда знал, что в следствии работают самые красивые женщины. – Незнакомец улыбнулся, и его улыбка немного напугала Милу, возвращая ее в реальный мир, словно она смотрела на оскал зверя. Ей даже показалось, что белоснежные зубы сверкнули в ярком освещении коридора.

– Мила Васильевна, заходите! – девушка вздрогнула от резкого голоса Громова и тут же сделала шаг в кабинет. Незнакомец отошел в сторону и провожал ее взглядом, пока Мила не закрыла за собой дверь. У нее были двоякие чувства от встречи с мужчиной. А его пугающая улыбка так и застыла у нее перед глазами.

– Кто это был? – беспардонно спросила она, замечая это только тогда, когда Громов удивленно воззрился на сотрудницу. – Простите. – Уже чуть слышно добавила Мила, присаживаясь на свободный стул.

– Это был мой друг, а что?

– Нет, ничего.

Следователь спрятала руки под столом, положив их на колени. Ладони Милы все еще ощущали этот арктический холод от прикосновения незнакомца. Редко люди производили на нее такое впечатление.

– Как ваш допрос с подругой жертвы? Рассказала что-нибудь интересное? – поинтересовался Громов.

Пару секунд Мила молчала. От столкновения с этим странным мужчиной все заготовленные слова куда-то испарились. Откашлявшись, Ардо наконец-то заговорила.

– Нет, она ничего не сказала, что нам бы помогло.

– Она же последняя, кто видел жертву, верно? – Мила согласно кивнула. – И ничего не сказала? – Ардо отрицательно покачала головой, чувствуя, как ее щеки начинают краснеть. – А мне кажется, она что-то сказала, но вы не хотите мне об этом говорить. – Евгений Валерьевич поддался немного вперед, словно напирая. Глаза его прищурились.

– Евгений Валерьевич, девушка не в себе от смерти лучшей подруги и ничего толком не говорит, – тут же отозвалась Мила.

Громов устало вздохнул, откидываясь на спинку своего офисного кресла. Ардо же увидела в его взгляде недовольство. Мила уже замечала не в первый раз: этот мужчина поразительно чувствовал, когда ему врут, а когда нет. «А может у него тоже способности, как и у меня?»

– Мила Васильевна, подруга жертвы рассказала вам что-то, что завело вас в тупик, я верно понял?

Мила молчала. Она не отрицала и не соглашалась. Просто сидела напротив своего шефа и смотрела на него, и девушке казалось, что в этот самый момент он считывает ее мысли. Следователь качнула головой, прогоняя наваждение.

– Значит, прав. Так что она сказала? – снова надавил на нее Громов.

Мила набрала полные легкие воздуха и все же произнесла:

– Она сказала, что ее подруга испарилась в воздухе.

От ее слов лицо Громова в изумлении вытянулось, но он не спешил что-то говорить. Просто молча на нее смотрел и, видимо, ждал, когда она улыбнется и скажет, что пошутила. Но этого не произошло.

***

Лишь горящий в камине огонь рассеивал темноту в просторном зале. Усталой походкой Евгений прошелся к ушастому креслу и опустился в него, глядя на языки пламени, пожирающие поленья. Мужчина вытянул ноги, устало вздыхая и откидываясь на спинку кресла, положил руки на подлокотники. Незримой тенью тут же сбоку показался худощавый мужчина в идеально белой отутюженной рубашке и брюках с ровными стрелками. В руках у него был медный поднос.

– Добрый вечер, Евгений Валерьевич. – Мужчина слегка поклонился, приветствуя, поддался вперед, ближе поднося поднос со стоящим на нем длинным прозрачным бокалом, в котором плескался любимый напиток Громова. – Ваш Арнольд Палмер. Я добавил сегодня немного мяты. Подумал, что с ней будет вкус более выраженный и освежающий.

– Спасибо.

Евгений подхватил бокал и сделал жадный глоток.

– И правда, так лучше.

Мужчина с подносом довольно кивнул и так же незаметно, как и появился до этого, исчез, оставляя Громова в одиночестве.

Сегодняшний день был насыщенный. Евгений сделал еще пару глотков, желая, чтобы тишина комнаты, прерываемая пощелкиванием дров в камине, оставалась как можно дольше, но не все желания выполнимы.

Смартфон, лежащий в кармане брюк, завибрировал, оповещая о входящем звонке, и Евгений достал телефон, ответил на звонок практически моментально и услышал в трубке немного скрипучий мужской голос.

– Надеюсь, я тебе не помешал? – отозвался собеседник без приветствия.

– Нет, – сухо ответил Громов. Даже если тот и мешал, как это было сейчас, Евгений ни за что бы об этом не сказал.

– Хорошо. Как наши успехи?

– Пока что все хорошо, я наблюдаю за ней.

– Рад это слышать. Я прочитал твой отчет. Ты уверен в Марееве и Стеклове? Не поспешил ли с выводами?

– Думаю, нет. Эта троица – хорошая кандидатура.

Собеседник на том конце усмехнулся. Было слышно шуршание страниц.

– Надеюсь, ты не ошибаешься в своем выборе. Ведь несговорчивый качок и избалованный сын миллиардера – это не то, что нам нужно.

– Вы не правы, – тут же возразил Громов. Он долго наблюдал за Стекловым и Мареевым. Изучил всю их биографию и теперь знал этих двоих мужчин намного лучше, чем они себя сами.

– Мареев умный, упрямый, настойчивый, а главное, преданный как собака. Некоторым из нас стоило у него этому поучиться. Стеклов хорошо разбирается в своей профессии, возможно, даже один из лучших, а еще, как вы правильно сказали, у него папочка-миллиардер с неисчерпаемыми возможностями, и для сына он сделает все, что понадобится.

– Ну, хорошо. – Согласился собеседник. – А что по нашему делу?

– Выяснились новые факты, но о них я доложу чуть позже, когда буду уверен в их достоверности.

– Ладно. Не подведи. Я на тебя надеюсь. Хорошего вечера.

Евгений не успел попрощаться с собеседником, тот быстро сбросил вызов. Убрав свой телефон обратно в карман брюк, мужчина снова откинулся на спинку кресла и сделал глоток Арнольда Палмера, наслаждаясь вкусом напитка и долгожданным одиночеством.

Глав