Мимолётный Альянс бесплатное чтение

– Реджи! Скорее, мы уже опаздываем!

С улыбкой оборачиваюсь на распахнутую позади меня дверь и закатываю глаза.

Конечно, мы опаздываем. Нет, я никуда не опаздываю. У меня всё по расписанию.

– Уже готова. – Бросаю взгляд на свою скромную спальню и, хватая сумку, закрываю за собой дверь.

Вот и всё. Детство закончилось, и впереди меня ждёт взрослая жизнь в мире книг, журналов и истории. Я абсолютно спокойна. Да, намного спокойней, чем моя старшая сестра, мечущаяся сейчас по небольшой гостиной, одетая во вчерашнее клубное платье.

– Ты это ищешь? – Достаю из-за тумбочки, стоящей у двери, связку ключей.

Инга откидывает назад светлые волосы и расплывается в улыбке.

– Точно. Поехали. Ты поела? Боже, мне нужно было приготовить завтрак для тебя…

– Расслабься, я сделала себе сэндвич ещё час назад, отнесла оставшийся чемодан в машину и даже протёрла лобовое стекло. На него кого-то вырвало?

– Хм… не совсем. Так! Ты точно моя сестра? Такое чувство, что тебя в роддоме подменили, – бурча, Инга толкает меня в плечо, вызывая широкую улыбку в ответ.

– Не дождёшься. Я твоя кровная, младшая и до ужаса собранная сестра. Так что не рассчитывай, что отвяжешься от меня так быстро.

– Серьёзно, Редж, ты же в курсе, куда мы едем?

– Вообще-то, да. А вот ты свернула не туда. Направо, дорогая, направо. Сейчас день, а не ночь, и дорога налево для тебя пока недоступна. А с приходом сумерек, как обычно, можешь снова искать любовь всей своей жизни… точнее, кровать всей своей жизни.

Сестра бросает на меня раздражённый взгляд и разворачивается, разыскивая в телефоне адрес. Услужливо включаю для неё навигатор и задаю уже записанный в памяти маршрут.

– С такими темпами ты ни с кем не познакомишься. И я не ищу кровать, а просто развлекаюсь, как и положено девушке в двадцать пять лет. А вот ты… почему не надела то платье, которое я тебе подарила на прощальной… хм… во время завтрака, когда я была дома два дня назад?

– Оно очень вызывающее и абсолютно не соответствует дневному времени суток. Тем более я еду в колледж, а не на вечеринку к наркоманам, – цокаю, поправляя плиссированную юбку.

– Не наркоманы, а рок-звёзды. И то платье могло бы тебе помочь стать… хм, дай подумать, девушкой? Хм, восемнадцатилетней искательницей приключений? Моей сестрой?

Закатываю глаза от её язвительного, но доброго тона.

– Я еду учиться, Инга, а не развлекаться. Тем более государство оплачивает моё обучение, и я не могу потерять грант. Поэтому оставим твоё платье для более подходящего случая… который наступит через сто лет. Пусть меня в нём похоронят, тебе, на радость. А мне уже будет всё равно. Я тебе и в аду отомщу.

Инга прыскает от смеха и, открывая бардачок, ударяет им меня по коленке, но вряд ли она это заметила. Поэтому отодвигаюсь, пока она копается там и достаёт косметичку.

– И всё же, мисс Умница, тебе восемнадцать, ты должна немного проще смотреть на эту жизнь. Нельзя всё держать под контролем. Ни один мужчина не любит, когда ему мнут…

– Боже, хватит. Лучше внимательнее на дорогу смотри, – бормочу я.

Сестра, глядя в зеркало заднего вида и одной рукой удерживая руль машины, красит ресницы.

– Да, у нас было сложное детство, но кому сейчас легко?

– У тебя серьёзные противоречия, Инга. Ты говоришь…

– Да-да. В том-то и суть, детка, жизнь – это одно долгое приключение, но только от тебя зависит, будет ли оно наполнено яркими красками и эмоциями, или же останется сухим, как твоё печенье по воскресеньям. Оно отвратительное, Редж, никогда никого там не угощай им.

– Но…

– Никогда.

Оно вкусное и овсяное, а не сухое. Оно из чистых продуктов, а не напичкано всякими «Е» и другими, отравляющими организм, ингредиентами. И именно его я приготовила, чтобы завести новые знакомства.

– …и, в общем, – сестра докрашивает губы алой помадой и взбивает светлые локоны.

– Колледж – это твоя взлётная полоса. Так не разбейся, едва начав движение. Не отказывайся от приглашений на вечеринки, пей до головокружения, но наркотики – табу. Запомнила?

– Но я…

– Секс. Да, нужно было с тобой о нём раньше поговорить. Надеюсь, ты уже знакома с образной картинкой с «Порнохаба», и мне не нужно рассказывать о том, что у тебя есть вагина…

– Боже, закрой рот! – жмурюсь и покрываюсь краской.

– Это естественно, детка. Не отказывай себе в удовольствии, окей? – Инга треплет меня по плечу, и я скидываю её руку.

– Среди нас двоих достаточно тебя, окей? Я не такая, как ты, Инга. Я не могу пробраться внаглую в суперский клуб и встретиться там со звездой мирового масштаба, чтобы пробиться по карьерной лестнице, обманув о себе. И я не такая красивая, как ты. Так что буду брать головой и задницей…

– О-о-о, последнее мне очень нравится. Ты всегда любила изучать что-то новое и с особой тщательностью. Возьму у тебя парочку уроков в будущем!

– Дура.

Сестра, громко смеясь, подмигивает мне, а я, качая головой, отворачиваюсь к окну.

Мобильный Инги звонит, и она включает громкую связь. Снова её подружки, разговоры про очередную вечеринку, фоточки и остальная чушь, которой набита голова моей старшей сестры. Хотя именно я чувствую себя старшей. Не все же должны быть красотками, правда? Кто-то должен быть умным. И это я.

– Всё, мы в тюряге. Чмоки, позвоню позже.

– Очень мило, – кривлюсь, когда сестра сворачивает к одному из студенческих общежитий.

– Расслабься, теперь это твоя тюрьма похоти и разврата на четыре года. Вперёд «Громовые волки»!

На крик Инги какие-то студенты, проходящие мимо отвечают: «Ура! Ура! Ура!».

Я не говорила, что она училась здесь? Ах да, было такое, но Ингу вышвырнули после первого года, и она… стала такой… отвратительно популярной хоть и без образования.

– Молодость, как же хорошо, что ты уже позади. Пошли, Реджи, у меня маникюр в два, не хочу опаздывать.

Инга достаёт из багажника два моих чемодана, а я коробку из салона. Вешаю сумку на плечо и плетусь за ней. Неподобающий свист от парней слева, обожающие взгляды от парней справа, перешёптывания девушек. И это не для меня, а для вот этой красотки, крутящей бёдрами так, словно сейчас они сами пойдут в пляс.

– Платье не могла ещё короче выбрать, – бурчу, поднимаясь на третий этаж.

Инга толкает ногой дверь, и затем я слышу разочарованный стон.

– Убого как. Может быть, вернёмся домой, или я тебе квартиру сниму?

– Прекрати, – шепчу и, обходя её, ставлю коробку на кровать.

Слева замечаю девушку, озадаченно наблюдающую за нами. Она приехала раньше. На её столе порядок, да и сама она выглядит довольно сносно.

– Привет…

– Хай, детка, это твоя сокамерница на ближайшие четыре года… хм, надеюсь. Реджи, это… как тебя?

Цокая, качаю головой.

– Я… эм… Меган. – Девушка поднимается с кровати и заправляет за ухо тёмную прядь волос.

– Твой любимый коктейль? – резко спрашивает сестра.

– Я… хм… «Ширли Темпл»?

– О, боже мой, вы нашли друг друга. Но, поверьте, если добавить водки, то жизнь станет более интересной. Всё, не скучай, детка. Звони мне, и… надеюсь, что платье пригодится. Чмоки.

Дверь за Ингой закрывается. Поворачиваю голову к шокированной соседке.

– Прости, она вот такая. Сейчас ещё минуту, ладно? Потерпи…

– Ах да, забыла. Это вам подарок. Пользуйтесь, не стесняйтесь. – Дверь распахивается, и на кровать каждой из нас летит по коробке с презервативами.

– Сгинь, – цежу я.

Хохоча, сестра исчезает из поля зрения.

– Ещё раз приношу свои извинения. Это… юмор. Прости. Я Реджина или Редж, – скомкано представляюсь и быстро забираю упаковку презервативов с кровати соседки.

– Ничего, и приятно встретиться с тобой. И это была Инга Хэйл?

Удивлённо приподнимаю брови.

– Только не говори мне, что ты её поклонница. Пожалуйста…

– О-о-о, нет. Мой брат её поклонник и постоянно тычет мне в лицо её страничками.

– И ты?

– Меня выворачивает каждый раз, когда я вижу её смазливое лицо. Она сумасшедшая, и мне откровенно жаль тебя. Жить бок о бок с ненормальной звездой сети, наверное, ужасно? И как ты её ещё в психиатрическую клинику не сдала или не прикончила ночью, пока она лежит в отключке?

Прыскаю от смеха. Мы подружимся. А Инга говорила, что я асоциальна.

– С трудом.

В карих глазах новой знакомой искрится смех, и уже через несколько минут мы обе хохочем.

Неделя ознакомительных лекций, знакомств, записей в кружки по интересам и распределений обязательств пролетела быстро. Я никуда не записалась, потому что меня мало интересуют киты и их спасение, как и театральный кружок. Зато я нашла для себя место в деканате и теперь буду там помогать с бумажной работой. Деньги, конечно, небольшие, но все с чего-то начинали. Да, самой от себя порой тошно.

– Эй. – Меган бросает на кровать сумку, и я поднимаю голову от учебника.

– Эй.

– Чем займёмся? Это вроде как наш первый уик-энд вместе?

– Хм… посмотрим классику или почитаем вслух? – предлагаю я.

– Отлично, но у меня есть предложение куда интереснее.

Подруга подходит ко мне, и я двигаюсь на кровати.

– Какое?

– Вот. – Она достаёт из заднего кармана джинсов два флайера с кричащими словами: «Вы этого ещё не видели!».

– И что это?

– Вечеринка для нас. То есть старшие подготовили крутую вечеринку для первокурсников. Типа познакомиться, наладить контакты и…

– Серьёзно? С каких пор ты начала думать о вечеринках? А как же насчёт помочь всему миру?

– Ну, мир одну ночь может и подождать… – Меган поджимает губы. Прищуриваюсь, смотря на неё.

– Знаешь, я вот думала над словами Инги…

– Боже, она тебя покусала? Когда? Мне звонить 911?

Меган криво усмехается и передёргивает плечами.

– И всё же, Редж, это же первая вечеринка, и вряд ли нас позовут на вторую с нашей-то популярностью. Почему бы и нет? Вдруг встретим там кого-то ещё для нашего тайного читательского клуба?

– Меган…

– Я хочу пойти. И я слышала, что там будут какие-то очень крутые ребята. Уже выпускники, которые приезжают каждый год, чтобы наставить новичков, и… это возможность зацепиться, понимаешь? У нас с тобой нет богатых родителей, ну и внешности Инги тоже, как и её наглости и сексуальности. Что нас ждёт? Ничего особенного и, может быть, это единственный шанс, когда нас пригласили на вечеринку.

– Я не сильна…

– И я тоже, Редж. Я люблю тишину и спокойствие, как ты. Я выбираю учёбу и стабильное будущее. Но… да сейчас появилось «но». Почему нет? Если нам не понравится, то мы уйдём. Никто нас не привяжет к столу и не будет поить пивом. Без тебя я не пойду, поэтому… пожалуйста, сжалься надо мной. – Подруга хватает меня за руку и жалобно смотрит мне в глаза.

Ненавижу вечеринки и всё, что с ними связано. Моё правило по жизни: «Не высовываться и упорно двигаться дальше».

– Редж, пробудем там не больше пятнадцати минут, идёт? Пятнадцать минут там меняю на твой выбор любых четырёх книг, которые мы будем обсуждать.

– Я же отомщу, – улыбаюсь ей.

– Я стойко вытерплю, клянусь, – радостно дёргая меня за руку, Меган выпячивает губы, – пожа-а-а-алуйста…

– Ладно…

Жмурюсь от визга подруги.

– Но… – поднимаю палец перед её лицом. – Если я пойму, что мне некомфортно или же увижу, что кто-то пытается тебя использовать, то под всеобщий смех потащу за волосы домой.

– Согласна! Согласна! Согласна!

Во что я ввязываюсь? Думаю, уже ясно, что приключения не моё. Вообще, не моё. Но видимо, моё мнение здесь неинтересно никому, даже странному возбуждению от предстоящего посещения вечеринки. Мне страшно и интересно. Меня никогда не приглашали на вечеринки, поэтому я туда не ходила. Это смешно, ведь моя сестра устраивает их, и они пользуются невероятной популярностью. Она пиар-директор многих звёзд, и сама стала звездой, благодаря врождённой наглости и разврату. Может быть, нас, действительно, перепутали, а?

– Боже, какое платье…

– О-о-о, нет. Брось его. Фу, плохая Меган! – Подскакиваю к подруге, чтобы отобрать кусок ткани, но она прячет его за спиной.

– Примерь, или его надену я и превращусь в сосиску, перетянутую ниткой…

– Меган…

– Оно крутое! Это же «Дольче»! Откуда у тебя такое платье? Новая коллекция…

– Инга подарила. Думаю, ей тоже его подарили. Оно ужасное. Оно открытое и оно…

– Сексуальное? Да, очень! Очень! Вечеринка, Редж, если мы пойдём в наших любимых юбках, то это точно расценят, как приглашение в ролевые игры, а так сольёмся с толпой.

– Спорное утверждение.

– Я сама сейчас надену его и…

– Ладно. Это всё, что я сделаю, поняла? Больше никаких стрелок, причёсок, каблуков и…

– Ты же не пойдёшь в кедах, да?

– Именно в них и пойду. У меня как раз есть новые белые…

Меган скептически смотрит на меня, машущую перед её носом кедами, и сдаётся. Раньше я не замечала за ней такую любовь к моде и одежде. У нас похожий вкус: блузки, юбки, брюки и джинсы. Всё нейтральных пастельных тонов. А теперь откуда-то взялась жажда выделиться или же слиться. Я не запомнила.

Через пару часов крика, визга и нервного выбора одежды, мы с Меган выходим из комнаты. Она, на самом деле, выглядит потрясающе. Пусть её короткая чёрная кожаная юбка и не от известного модельера, но отлично подчёркивает бёдра и тонкую талию, а узлом завязанная на ней блузка довершает образ бунтарки, как и чёрные босоножки на высоких каблуках. На самом деле мне не по себе. Меган словно хочет кому-то что-то доказать, гордо встречая каждый взгляд студентов, тоже направляющихся на вечеринку. Зачем?

В местном студенческом баре всё забито. Здесь полно людей и выпивки. Есть брошюры с описанием студенческой жизни и предстоящих выборов в комитеты. Всё это не для меня.

– Держи. – Меган появляется рядом и протягивает мне стаканчик с ужасно вонючим напитком.

– Что это за гадость?

– Не знаю, но её быстро разбирают. Круто да? Здесь столько людей. Здесь все красотки, и вон тот… у бара…

Оборачиваясь, замечаю слишком много парней.

– Так, я заявлю в полицию, что мою подругу похитили. Ты кто такая? – спрашивая, возвращаю взгляд на Меган. Даже под слоем пудры вижу, как краснеют её щёки.

– Я ещё ни разу не целовалась, у меня не было парня, и я… глупая, да?

Чёрт.

– Эй…

– Это всё так по-идиотски. Я вернусь…

– Меган! Прости! Меган!

Подруга, расталкивая студентов, пробирается вглубь бара, а я за ней. Но из-за толпы, танцующей под треки ди-джея, я упускаю её из виду. Знаю, куда она пошла. В уборную, чтобы выплакаться. И я чувствую себя отвратительно. Никто же не виноват в том, что мне это неинтересно, да? И сейчас я, может быть, лишилась единственного человека, который не смотрел на меня, как на пустое место, и воспринимал адекватно.

В уборной Меган не оказалось, поэтому мне оставалось только продолжить поиски и убедиться в том, что в её интересе к парням нет ничего плохого. А потом ещё миллион раз извиняться, прочитав, как нужно общаться с подругами. Желательно, руководство для полных чайников.

В толпе, лишённая нормального света, только яркие полосы мигают тут и там, я нечаянно с кем-то сталкиваюсь. По всем жанрам подобных вечеринок содержимое моего стаканчика должно было вылиться на незнакомца, но именно себя я окатываю вонючей, гадкой жижей.

– Боже…

Меня передёргивает от холода и отвратительного запаха водки, растёкшейся по груди. От Инги часто так же воняло после вечеринок. Этот запах я ни с чем не перепутаю.

– Господи, прости! Ты как? – Меня выводят в более или менее пустое место в углу.

– Да… нормально… мне всё равно платье не нравилось. Так что ты избавил меня ото лжи сестре о судьбе этого ужаса. Спасибо. – Хватаю платок парня и, не глядя на него, вытираю с тела коктейль.

– Надо было обычной водкой облиться, хоть какая-то медицинская польза была бы. Но нет. Вечеринка… пожалуйста, пойдём со мной? Ну и где ты теперь? Чёрт знает, что происходит… – бурчу себе под нос, оглядывая своё платье… Да и не в платье дело, а в том, что я выгляжу законченной дурой среди этих людей. Я знала, что не стоит сюда идти, и вот итог.

– К чёрту! Я обещала ей, что за волосы под всеобщий хохот потащу домой, так? Так! Вот и сделаю сейчас это! Поцелуев ей захотелось! Да что я, великий критик? Чего так реагировать-то? Я не успела ничего сказать! Вообще, ничего, я…

Поднимаю голову, и луч света проходит по макушке каштановых волос, а затем по тёплым глазам цвета оттенка благородной почвы. Боже, я даже глаза ни с чем сравнить не могу, как только с грязью. Не быть мне более социальной…

– Ты в порядке? – Парень, стоящий напротив меня, с озорной улыбкой вглядывается в моё лицо, а я в его.

Боже мой… это был бы отличный улов для Инги. Вот такие шикарные парни за ней бегают. Не за мной.

Оглядываюсь, чтобы проверить, со мной ли говорят. За спиной стена. Ну, порой люди и не такое делали в моём присутствии, так что…

– В уборной толпа, вряд ли ты пробьёшься туда… не против?

– Что?

Он со мной говорит. Клянусь, этот парень смотрит прямо на меня и говорит со мной, но я не всё слышу из-за повышающейся громкости музыки, да и голос у него странный. Точнее, его речь.

Он медленно наклоняется ко мне. Отодвигаюсь назад и прижимаюсь к стене. Теперь он очень удивлён, но через секунду смеётся. Конечно, надо мной. Почему нет?

– Хам! – кричу и скольжу по стене, чтобы сбежать отсюда. Завтра весь университет будет знать о чём-то таком, но даже они не будут в курсе, как и я сама. Наблюдала уже… Инга обожает попадать в подобные ситуации, но, в отличие от неё, я не умею выходить из них с таким же достоинством.

Расталкивая студентов, на всякий случай, ищу взглядом Меган, но не вижу. Нахожусь уже в метре от выхода из бара, как меня толкает в спину гогочущая пьяная туша, и я по инерции, как пуля, несусь вперёд. Будь я на каблуках, то была бы уже мертва. Вот это был бы нонсенс. Но, благодаря кедам, всего лишь падаю перед входом под смех студентов и реплик о том, что кто-то, то есть я, перебрал.

Коленки жутко ноют, я, хныча, поднимаюсь на руки и готова просто разреветься от стыда, унижения.

– Как невежливо! – Меня резко подхватывают под мышки и несут… клянусь, меня тащат по зелёной траве за угол бара.

– Я буду кричать…

– Не стоит, я уже тебя прекрасно слышу. Ты как? Вот это называется неудачный вечер, да? – Меня сажают на выступ, и я вижу перед собой того парня, с которым столкнулась внутри. Хотя и так можно было догадаться по ужасному акценту.

– Ты… что ты хочешь? Да, я выгляжу, как чучело, и воняю хуже самого ужасного бездомного, но никто не имеет права так открыто насмехаться над неудачами людей, ясно? Я…

– Эй-эй, остынь, ты выглядишь потрясающе, только вот… Больно? – Странный парень подхватывает мою ногу и немного приподнимает. Я с ужасом наблюдаю за ним. Инга подослала? Она может… такое уже было.

– Мда, тебе нужно обработать царапины. Ты упала. Как ты?

– Я?

Впадаю в ступор. Красивые, отливающие цветом дорогого тягучего виски глаза смотрят в мои. Спасибо сестре за постоянные сравнения глаз её партнёров. Я в этом абсолютный профан.

– Ага. Ты ведь упала. Тебя снёс этот невоспитанный, тошнотворный и вонючий представитель планеты. Обезьяна, одним словом. Никаких манер.

– Я… нормально. Я… не стоило сюда приходить, – шепчу, дёргая ногой. Только сейчас вижу кровь на коленках и немного порванное платье. Прекрасно. Репутации и так нет, теперь будет хуже.

– Сиди здесь, хорошо? Я сейчас! – Парень подскакивает на ноги и через секунду скрывается в баре.

Ну да, сиди здесь, а я пока сбегу от тебя. Ты идиотка, раз думаешь, что такой парень, как я, будет…

– Сейчас немного тебя реанимируем.

– Ты вернулся, – шокировано говорю я.

– Конечно, вернулся. Взял воду, водку и салфетки. Если будет больно, не дерись. Сейчас я сделаю тебе больно, но это будет единственный раз, когда такое случится. Хорошо?

Медленно киваю, как ногу пощипывает, а затем обжигает водкой. Сцепляю зубы и терплю.

– Умница. Хорошо держишься, если учесть, что…

– Да-да, моей внешности ничего не поможет, – тихо добавляю.

Парень специально сильнее обжигает алкоголем вторую ногу, и я бросаю на него злобный взгляд.

– Надеюсь, что ты не в медицинском. Если да, то скажи, не пойду к тебе на приём, – бубню я.

– Ты что, действительно…

– Ага, спасибо, что помог, но больше можешь не говорить. Я…

– Дин, – произносит он и неожиданно протягивает руку.

– Что?

– Меня зовут Дин. Моё имя Дин. Имя моё, понимаешь? Дин. А ты?

– Реджи… то есть я Реджина. – Быстро пожимаю его руку, но он крепче обхватывает её тёплыми пальцами, от которых становится не по себе, и подносит к губам, оставляя на них поцелуй. Больной какой-то.

– Королевское имя, – замечает он.

– Скорее, насмешка судьбы.

Осторожно вырываю свою руку. Ну, как осторожно, я слегка ударяю его по подбородку. Ничего, переживёт.

– Хм…

– Может быть, – сама не понимаю, чему я улыбаюсь.

– Ты красивая… очень… необычная. – Дин садится рядом и снова берёт меня за руку.

Так не люблю я этот телесный контакт.

– Маньяк? Инга подослала? Спор? Шутка? Оборотень…

Он смеётся, качая головой.

– Спасибо, мне это было нужно. Очень нужно. Тяжёлое утро. Где твой парень? Я могу его позвать или…

– Парень? Не занимаюсь такими глупостями. Я приехала учиться, – резко перебиваю его и вырываю руку. Пьян, наверное, раз флиртует. А он явно флиртует со мной. Нет… СО МНОЙ!

– Похвальная целеустремлённость. Неужели, на этот вечер не нашлось учебника, Реджи? – усмехается Дин.

– Нашлось. Но ещё нашлась одна подруга, которая притащила меня сюда и сбежала, обидевшись на что-то, что я даже не имела в виду. Эти женские глупости так раздражают…

Осекаюсь, Дин снова смеётся, прикладывая руку к груди.

– Реджи, ты потрясающая! Ты не так похожа на этих девушек… свободные американки, так вы себя называете. А ты… очень странная, и в то же время мне это нравится.

– Эм, ты что мне здесь баллы выставляешь?

– Нет, что ты… я… искренне поражён. Так значит ты учишься там? – Дин указывает взглядом на темноту позади нас, где располагаются здания университета.

– Да. Ты тоже? У тебя странный акцент. Или это проблемы с речью? Ты знаешь…

– Я бы предпочёл второе, но, увы, всего лишь акцент. Девушки считают его очаровательным. – В ответ скептически выгибаю бровь.

– Они тебе льстят. Порой даже сложно что-то понять, приходится напрягаться, а люди не любят напрягаться, они просто выбирают то, что им выгодно. Ты хорошо одет, и у тебя симпатичная мордашка, так что девушки, пока ты, картавя, что-то говоришь, подсчитывают, сколько у тебя денег в кармане. Ой, прости, я… чёрт…

Молодец, Редж, сколько раз Инга говорила: «Не открывай рот, будешь умнее выглядеть».

Дин странно смотрит на меня, хотя всё этим вечером странно, а затем улыбается.

– Надо же, никто ещё не был со мной настолько откровенным. А как же моя галантность? Я обработал твои раны, принёс сюда и успокоил. У тебя явно истерика начиналась…

– Любите вы, парни, придумывать себе то, чего нет. Ещё скажи, что я на тебя запала и поэтому смотрю на твои губы. – Нагло перевожу взгляд на его рот. Он постоянно улыбается. Это ненормально. Парни – озабоченные придурки, а их я видела немало рядом с Ингой. Так что опыт имеется. Сестры, конечно же.

– Не запала? – Он игриво наклоняет голову вбок, и его пальцы касаются моего бедра.

– Я сейчас тебе врежу и поправлю твой прикус. У меня чёрный пояс по тхэквондо, – вру, сбрасывая его руку.

Дин вновь смеётся. Это что, у него на родине так принято?

– Итак, Реджи – воинственная, значит, я могу уйти и оставить тебя, верно?

– Конечно, твоё право, Дин – самовлюблённый, – киваю я.

– И не будешь жалеть?

– Ни капли.

– Вообще, нисколечко?

– Даже думать не буду. Забуду тебя через секунду.

– А я буду думать о тебе. О глазах с отблеском звёздного неба в тёмном, бушующем море, которое не поддаётся никаким словам и обещаниям. О твёрдом характере, не сломленном предрассудками и окружающим миром. О живом и остром уме, ради которого я бы ещё раз встретился с тобой. О смехе, искренне подаренном тобой. Жаль… очень жаль, что ты меня забудешь. – Приподнимаю брови, слушая театральную речь Дина. Серьёзно?

– Ничего? Сердце не забилось быстрее? – вглядываясь в мои глаза, интересуется он.

– Ни капли, – кусая верхнюю губу, отрицательно качаю головой. Врушка. Со мной говорит потрясающий парень, и пусть у него очень заметный акцент, но он, действительно, ему идёт. Со мной ГОВОРИТ парень, и я ещё не упала в обморок и не ударила его. Я…

– Решение не изменилось? Забудешь обо мне?

– Определённо, – киваю, стараясь сдержать смех от вида его разочарованного взгляда.

– Даже смерть перед ней бессильна… эм…

– Губ не тронул тлен могильный. Вот сейчас во сне, ты улыбнёшься мне. Мда, ты очень галантен, Дин, аж Шекспир пищит от ужаса, – всё же смеюсь от такой жалкой попытки процитировать школьную программу.

– Ошибаешься, Реджи, я добился успеха. Ты улыбаешься и даже не во сне. Это лучшее, что со мной произошло сегодня.

Дин нежно проводит рукой по моему запястью и обхватывает пальцами ладонь. Он медленно поднимает её к своим губам, не сводя глаз с моего лица. Я о таком только в книжках читала, да и то не во всех. Обычно это были сказки о прекрасном принце и бедной, но умной и старательной, томной красавице, которую почему-то никто, кроме очаровательного принца, не смог оценить по достоинству.

Увы, томная красавица слишком много о себе возомнила…

Глава 1

Пять лет спустя

– Она ещё там?

– А где ей быть?

– Ты заходила?

– Не-а…

– Инга!

– Что? Я не знаю, что ей сказать. Сама разревусь, если увижу её такой же разбитой, как несколько часов назад.

– Чёрт, надо узнать, как она. Она ела?

– Какой там. Даже у меня кусок в горло не лезет. Вот он…

Тяжело вздыхаю и качаю головой, слыша разговор сестры и подруги за дверью.

– Мы же не можем бросить её вот так одну сегодня. Какие есть мысли?

– Стать убийцами?

– Хороший вариант, Инга, но подумай ещё раз.

– Окей, умница, думай сама. Ты же мозговитая, а я красивая…

– Когда-то была. Сейчас ты просто жалкая брошенка…

– Тише…

– Чёрт!

Всё стихает. Может быть ещё тише, чем сейчас? О-о-о, да. Может. Поверьте, может быть так тихо, что даже слышно сердцебиение и скрежет унижения. Такое, увы, бывает. И конечно же, только у меня.

– Наберись храбрости и постучи.

– А почему я?

– Ты её лучшая подруга, Мег.

– Ты её сестра, Инга.

– Давай вместе?

– На счёт три, да?

Закатываю глаза и поднимаюсь с кровати. Хватаю сумку, и сама распахиваю дверь.

– А-а-а!

– Ты что орёшь, дура? – Мег ударяет сестру по плечу.

– Я испугалась! Она же выскочила прямо перед нами!

– Я всего лишь открыла дверь. Я устала от вас и ваших перешёптываний, – сухо произношу.

– Редж, милая, ты как? Хочешь торт? Остался со…

– Меган! Вина, дорогая? Алкоголь сейчас самое то…

Подруга держит в руках тарелку с куском торта, а сестра с натянутой улыбкой покачивает бутылкой алкоголя.

– Ни то ни другое, – отрицательно качая головой, расталкиваю их и прохожу вниз.

– Редж, зачем тебе сумка? Мы будем кого-то убивать? – Девушки сбегают следом за мной.

– Нет. Смертей на сегодня не запланировано. – Открываю сумочку и проверяю документы, деньги и карточки.

– Тогда куда ты уходишь? К себе? Зачем? Давай, я сначала там приберусь и…

– Да-да, зачем тебе идти в твою квартиру, пока вещи этого мудака там, а? Останься дома, ладно? Хочешь, включим твой любимый фильм или закажем пиццу? Или я могу найти на сегодня самую крутую вечеринку и познакомлю тебя с кем-то? Или…

– О-о-о, да, прекрасно, Инга, ей сейчас только и нужен ещё один козёл в жизни! Ей и так…

– Я еду в свадебное путешествие.

От моих слов повисает молчание.

– Хм, ещё раз? – недоверчиво переспрашивает Мег.

Сестра делает глоток вина, а потом кривится, опускаясь на край дивана.

– Вы слышали. На работе я взяла отпуск. Билеты не сдать, как и путёвку. Так что единственный вариант решения проблемы – отправиться в оплаченный мной тур. – Пожимая плечами, застёгиваю сумочку и поправляю пиджак.

– Это плохая идея, Редж. Как бы… это же свадебное путешествие. Ты сделаешь хуже себе. Лучше выплакаться или напиться, в конце концов. Но не ехать… Редж, тебе больно будет одной. Плохо…

– Нет, – издаю смешок и прочищаю горло. – Нет, Мег. Плохо – это когда ты стоишь у алтаря, и прямо у тебя на глазах твой жених сбегает со своей секретаршей. Больно – это когда на тебя все смотрят в полной тишине, после его слов: «Прости, я не могу». Хуже – это когда после побега жениха его семья, коллеги, друзья начинают перешёптываться и давиться от смеха, напоминая в который раз, что жених вовремя понял свою ошибку и сбежал, ведь невеста абсолютно ему не подходила. Отвратительно, что это снимали не только на видеокамеру, но и на телефоны, а кто-то даже транслировал в «Инстаграм». И ладно бы кто-то, а это была моя сестра…

– Я же удалила. Кто знал, что так будет… Клянусь…

– И ещё я могу добавить, что хреново – это когда ты оплачиваешь чёртов медовый месяц, платье, которое выбрал он, и оно офигенно дорогое, а в итоге ни то ни другое не нужно. Если вспомню что-то ещё, что может случиться с человеком, и это назовётся словом «хуже», то сообщу. Но думаю, что всего перечисленного достаточно, чтобы собрать вещи и свалить в то место, которое выбрал сбежавший жених. Ой, да, невеста-то я была. Итак, есть ещё возмущения по поводу моих планов на МОЙ медовый месяц, который я собираюсь провести одна неизвестно где? – Оглядываю девушек.

– Нет, вообще, никаких возмущений! – Сестра поднимает руки вверх.

– Мазл тов!

– Инга, чёрт возьми! Ты даже не еврейка! Какое к чёрту «Мазл тов»?

– Ну а что? Правда? Ты молодец, Редж! Правильно! Пошёл этот мудак туда, куда пошёл, да? Пусть. Мы справимся, да? Ты держишься! Ух, держишься хорошо! Мазл тов!

Хрюкаю от смеха на возгласы сестры. Как была ненормальной, так и осталась. Но любимой психопаткой.

– Ладно… если ты решила…

– Да, Мег, решила. А что мне остаётся? Скулить из-за него? Принимать соболезнования по поводу утраты единственного парня, взглянувшего на меня? Терпеть перешёптывания на работе? Не хочу. Просто не хочу. И я не собираюсь терять деньги из-за него, понятно? Я еду отдыхать и проведу время в тишине и спокойствии без всех этих похоронных лиц, – резко говорю ей.

– Ну да, ты права, – мнётся Мег.

– Что ж, тогда до встречи через четыре недели. Надеюсь, что за это время вы съедите этот торт, выбросите моё платье и будете изредка проверять квартиру. Я оставила список дел на тумбочке в своей спальне, как и чек из химчистки. Платье висит в шкафу…

– Мда, что должно случиться, чтобы реакция у тебя была, как у нормального человека, а? – Инга склоняет голову набок, снова отпивая вино из бутылки.

Мег бросает на сестру злой взгляд.

– А что? Не права я? Права. Мою сестру бросил жених, с которым она встречалась пять лет. Пять чёртовых лет. Она просрала с ним свою молодость…

– Это ты о себе или о ней?

– Обо всех! И вот смотри. Она собралась в свой медовый месяц одна, написала список дел для нас. И я уверена, что при этом даже слезинки не проронила. Стоит в этом своём строгом костюме, наготове сумка с вещами, и так равнодушна. Не знаю, то ли я в восхищении, то ли подумываю о сеансе психотерапии для неё.

– Не слушай её, – подруга отмахивается от Инги и подходит ко мне.

– Тебя отвезти?

– Нет, я вызвала такси. Мой рейс через три часа, успеваю в аэропорт. Забронировала себе место ещё вчера, так что у меня всё…

– Схвачено. Мужика бы ты так за яйца хватала, Редж!

– Инга! – зло выкрикивает подруга, поворачиваясь к сестре.

– Я не права? Я права. Ей нужен мужик. Вот такой прямо сильный мужик, чтобы, когда она держала его за яйца, он, придавливая ей горло, показал, кто в доме хозяин. А этот? Нытик нежный! Мне он сразу не понравился…

– Конечно. «Ой, Редж, он такой милый. А какие цветы он приносит. А какие у него глазки. А какие у него щёчки». Фу на тебя. И ей сейчас никакой мужик не нужен. Ей и одной хорошо, понятно? Никто её не заслужил, особенно ты. Сестра называется. Ты должна была её поддержать…

– А я что не поддерживаю? Мазл тов! И мужик ей нужен! В этой ситуации мужик ей нужен так же, как кислород!

– Сказала та, у кого три неудачных брака за спиной. Конечно, ты же у нас гуру отношений, раз мужики от тебя бегут моментально. Ей будет хорошо там одной! И она не любит все эти приключения! Она выбирает стабильность и безэмоциональность, поняла?

– В этом-то и была ошибка, Мег! Ему не хватило страсти, этой женской хитрости или хотя бы коготков.

– Ты что это, на его стороне? Стерва неблагодарная!

– Я не на его стороне, а на стороне своей сестры, которая сама не знает, что ей нужно на самом деле. Я бы на её месте, оказавшись на курорте, сразу же окунулась во все тяжкие и отпраздновала свою свободу! Незнакомая страна, горячие парни, много-много алкоголя и секса! Я бы…

– Ты уже трижды оказывалась «на её месте» и каждый раз окуналась так, что теперь одна одинёшенька, только придурки вокруг тебя вьются! Им нужна твоя популярность! Ты для них – проходной билет к славе! Дура набитая! И не смей обижать мне Редж, поняла?

– Я? Я её обижаю? Никогда! Я пахала всю свою жизнь, чтобы она была обута и одета! Я была первой, с кем она дружила, ясно?

– И кому нужны свадьбы. Родственники могут поругаться и в обычный день, – шепчу себе под нос.

Равнодушно открываю дверь дома и бросаю взгляд на мобильный, на экране которого написано, что такси будет через пару минут.

– Я лучше знаю, что нужно моей сестре! А ты её всегда поощряла! С этим придурком тоже! Да, мальчики, конечно, хорошо! Давай встречайся с этим уродом, доверяй ему!

– А тебя, вообще, не было рядом! После всего я хотя бы разумно смотрю на вещи, а не с этой твоей дебильностью шлюшки!

– Как ты меня назвала?

– Шлюшка! Наглая, избалованная шлюшка!

– Я тебя сейчас прикончу!

– В общем, до скорого. Не убейте друг друга, – произношу и захлопываю дверь под визг Мег.

Сажусь в такси и откидываюсь на сиденье.

Порой что-то абсолютно не меняется. Всё остаётся таким же, как и прежде.

Мой самолёт рейсом Филадельфия – Ницца вылетает точно по расписанию. В салоне бизнес-класса рядом со мной пустое сиденье. Никакие напитки, шикарные ужины и милые улыбки стюардесс не сотрут из памяти самый ужасный день в моей жизни. Самое страшное во всём этом то, что мне всё равно. Я не чувствую необходимости выплакаться или сделать что-то незаурядное. Мне не хочется мусолить тему моей свадьбы даже с кем-то из близких. Хотя близких у меня всего двое. Меган и моя сестра. Они всегда были рядом. Всегда спорили, ругались, а потом смеялись над какой-нибудь глупостью за бокальчиком вина. Даже с ними я чувствовала себя лишней. Да и это меня не особо-то волновало.

Обидно то, что пять лет жизни отправились коту под хвост. Нет, я сейчас говорю не про мужчин и отношения. Вместо тех часов, которые я провела со своим несостоявшимся мужем, могла бы больше работать над собой и своей карьерой. Я могла бы брать больше дополнительных текстов для проверки и чаще появляться в деканате. Я столько времени упустила на то, что не имело продолжения. Это вот и печалит.

Это путешествие первое и единственное, что я смогла и смогу себе позволить в жизни. Зарплата редактора научного журнала и временного лектора в университете не такая уж и высокая. Особенно для тех, кто проживает в Филадельфии и пытается вести средне умеренный образ жизни. Да и само путешествие в Европу – довольно дорогое удовольствие, но я за него заплатила. Глупо так. Можно было купить что-то более стоящее или внести эти деньги в счёт погашения ипотеки за квартиру. Я даже не могу наслаждаться природой, морем и атмосферой Ниццы, пока доезжаю на такси до железнодорожной станции, чтобы оказаться…

– Что за дыра, а? Я даже не слышала о таком. Альора.

Со вздохом убираю обратно распечатку с адресом отеля. Понятия не имею, куда еду. Надо было остаться дома или выпить. Даже не знаю, что из этого хуже. О-о-о, нет. Знаю. Меня кинул жених у алтаря. Так что предстоящие четыре недели должны быть раем как минимум, а алкоголь – амброзией для моей души.

Кривлюсь от своих мыслей и бросаю взгляд на берег лазурного моря, мимо которого несётся экспресс. В вагоне никого, кроме меня, нет. Это настораживает. Потратить столько денег ради какой-то неизвестной деревни.

Поезд останавливается, и я вижу, как в вагон входят полицейские или кто-то, кто носит подобную форму. Костюмированная вечеринка? Вряд ли. Чёрт, моё чувство юмора даже сейчас ничего не спасёт.

Один из мужчин замечает меня. Хватаю сумку и напряжённо слежу за тем, как он приближается ко мне. Он, с мягкой улыбкой на лице, обращается ко мне на французском.

– Простите я вас не понимаю. У меня довольно скудный запас слов в этом направлении, так что пожалейте свои уши, – усмехаюсь и сразу же поджимаю губы.

– Ох, простите, мадемуазель. Покажите ваши документы. Это граница королевства Альора, и нам необходимо досмотреть поезд, как и его пассажиров перед тем, как вы поедете дальше. Формальность.

– Да-да… конечно. – Копаюсь в сумке и протягиваю мужчинам свой паспорт.

– Американка. В этом месте редко можно встретить кого-то из ваших, – замечает он.

– Дорого. Это всё, что вам нужно знать о нас. Мы те ещё скупердяи.

– Первый раз в Европе?

– И последний.

– Неужели красоты Ниццы вас не покорили?

– Ни капли. Я была там только проездом. У меня забронирована гостиница в этой… хм, Альмахе или как там её.

– Альора, – поправляют меня с вежливой улыбкой. Второй мужчина достаёт печать и щёлкает ей в паспорте.

– Так значит это отдельное государство? – интересуюсь я.

– Да. Это карликовое королевство, и оно оставит в вашем сердце неизгладимое впечатление. Желаем хорошего отдыха, мисс Хэйл.

– Спасибо.

Я снова остаюсь одна. Никогда не слышала о таком государстве. Вообще, никогда. Ниццу и Монте-Карло я знаю, а вот Альора… даже в интернете о нём ничего нет. «Википедии» неуд по информативности.

Поезд трогается, пока я пытаюсь хоть где-то найти сведения об этой стране. Странно… ненавижу, когда странно. Это означает «очень плохо». Хотя… меня бросил жених. Справилась с этим, справлюсь и со всем остальным.

Уже бесполезно жалеть о выброшенных деньгах. Глупо. Откидываюсь в кресло и смотрю на зелёные леса, высокие ели и деревья, среди которых мелькает лазурное побережье. С погодой повезло, но и в этом случае я больше предпочитаю пасмурные дни, чем солнечные и полные веселья. Последнее не моё. Никогда не было моим и не станет.

Натягивая солнечные очки, подаренные мне Меган три года назад перед нашей поездкой в Майами, которая сорвалась из-за несостоявшегося жениха и его каприза, выхожу на полупустой перрон и шумно вздыхаю.

Здесь повсюду идёт строительство. Магазины и ларьки для туристов ещё закрыты плёнкой, нет никакой коммуникации с внешним миром. Даже такси. Правда, нет такси, и «Убер» здесь не работает. Его попросту нет.

– Что за чёрт?

Всё, что здесь имеется – это касса, в которой никого нет, и автобусная остановка. Ладно, не привыкать. Сажусь на скамейку, надеясь, что за четыре недели всё же что-то подъедет, и открываю журнал, изучая новую статью «Применение техники мандала-терапии в формировании адекватной любви к себе у молодых женщин». Наш журнал пишет обо всём. Технические науки, психология, политология, наука о Земле, информатика и всё в этом духе. В наш журнал присылают статьи со всего мира, а мы их отбираем, проверяем, переводим и выпускаем. В прошлом году мы даже взяли престижную премию, но зарплату нам не повысили.

Поднимаю голову, когда рядом с остановкой притормаживает небольшая белая машина «Мерседес-Смарт».

– Мадемуазель, вы заблудились?

Озадаченно оборачиваюсь, чтобы проверить с кем разговаривает пожилой мужчина. Снова со мной. К слову, у него неплохой английский.

– Нет, по крайней мере, я надеюсь, что не заблудилась. Жду рейсовый автобус до центра города. Вы знаете, когда он подойдёт?

– Туристка?

– В точку.

– К сожалению, автобус не подойдёт. Их у нас нет… пока нет.

– Что? – недоумённо переспрашиваю.

– А зачем тогда остановка? Какой смысл строить остановку, если автобусов нет?

– Хм… туристов забирают на автомобилях… заказанных ранее. Туристов у нас мало, поэтому необходимости в автобусах нет. Так вы не заказали машину для себя?

– А я похожа на человека, который заказал машину и решил зажариться на солнцепёке под стеклом автобусной остановки? Что из моих слов «я жду рейсовый автобус» непонятно?

От моей тирады брови мужчины ползут вверх, и я прикусываю язык. Вежливость не всегда мой конёк.

– Боже… простите… я… здесь впервые и…

– Ничего страшного. Я мог бы подбросить вас до центра Альоры, как раз туда направляюсь.

– Правда?

– Конечно. Багажник, правда, забит овощами, но…

– Не проблема. Я подержу сумку на коленях. А сколько с меня?

– Что вы, мадемуазель, никаких денег. Наслаждайтесь Альорой, – старичок подмигивает мне и указывает головой на сиденье рядом.

Так, маньяки не дремлют. Всё это чрезвычайно странно. Ненавижу это слово. Но выбора у меня нет, да ещё и бесплатная поездка предстоит. Почему нет? Ну, придётся его стукнуть, если будет приставать, хотя… даже мысль об этом абсолютный бред.

В машине очень чисто и прохладно. Первый плюс к этому долгому дню.

– Откуда к нам пожаловали? – интересуется мужчина.

– Америка. Филадельфия.

– Святой Варфоломей, я ни разу не встречал американку. – Он бросает на меня такой заинтересованный взгляд, что мне становится не по себе. Так, сумкой стукну, если не прекратит пялиться.

– И как у вас? Хорошо?

– Сносно, – сухо бросаю и отворачиваюсь к окну.

На этом разговор заканчивается, чему я очень рада. Мне не нужны проблемы.

По всей видимости, мы въезжаем в столицу, и, наконец-то, появляются живые люди. Мазл тов! Инга, чёрт возьми!

Непроизвольно улыбаюсь, когда машина маневрирует по узким улочкам с красочными яркими домами. Их очень много, и похоже, что все жители друг друга знают. Когда мы останавливаемся на светофоре, то мужчина открывает окно и перебрасывается приветливыми словами на французском с водителем соседней машины. Чего они все улыбаются, как идиоты?

– Часто вы подвозите незнакомых туристов бесплатно? – не могу сдержать ехидство. Бросаю взгляд на опешившего на секунду мужчину.

– Первый опыт, мадемуазель. У нас принято помогать людям, попавшим в беду. А у вас нет?

– Нет. Я же могу быть психопаткой, убийцей или просто воровкой, которая легко может соблазнить вас или попросту прикончить. Нельзя доверять людям, особенно незнакомым. И даже знакомые зачастую не те, какими кажутся.

– В Америке странные взгляды на жизнь.

– На самом деле, не только в Америке. Это у вас всё довольно странно.

– Значит, мы намного лучше того, что вы видели, мадемуазель. А вот и центральная площадь.

Машина останавливается на парковке перед огромным фонтаном с дельфином.

– Спасибо, что подвезли. И раз уж вы все здесь такие доброжелательные, то может быть, подскажите, где находится вот этот отель? – Достаю из сумки распечатку с адресом отеля и протягиваю мужчине.

– Конечно, с радостью. Любой из альорцев вам поможет, сразу же обращайтесь к ним. Итак, сейчас. – Он вглядывается в маршрут и протягивает мне обратно лист.

– Вам нужен фонтан. Он перед вами. От него поворачивайте направо, идите вдоль береговой линии и увидите. Отель будет располагаться в конце улицы в тихом и романтичном месте, предназначенном для восхитительного отдыха.

Отличный английский. Очень хорош для человека, который бегло говорит по-французски. Даже акцента нет.

– Спасибо, что подбросили.

Я выхожу из машины, мужчина опускает стекло и наклоняется к пассажирскому окну.

– Доверьтесь Альоре, мадемуазель, и она будет служить вам верой и правдой. Здесь вам ничто не угрожает. Здесь мир и спокойствие, – улыбается мне старик на прощание и сдаёт назад, направляясь в обратную сторону. Я уже говорила, что всё очень странно? Да и мне это, вообще, не нравится. Конечно, довериться какой-то ненормальной деревне без убийств.

Оглядываясь, замечаю, что люди здесь неадекватные. Я привыкла к мрачным лицам, к собственным проблемам, предательству и негативу, а они… Они улыбаются, кивают мне и смеются, обсуждая какие-то общие дела и темы. Невдалеке звучит скрипка, и несколько детей танцуют под её мелодию. Вижу магазин с цветами, какое-то кафе, столики которого располагаются прямо на улице, и там совершенно нет свободных мест. Витиеватые резные прутья металла игриво ползут по невысоким домикам… Инга, ненавижу тебя и твои эпитеты.

– Ни черта ж себе, – шепчу, когда поднимаю голову и вижу замок. Самый настоящий замок, расположенный на горе вдали от города. У них даже флаг есть. Вау, очень… хм, колоритно и пугающе. Маленькая милая деревня. Но, должна заметить, чистая, ухоженная и явно дорогая. Кофе стоит пятнадцать евро. Пятнадцать евро за обычный «Эспрессо». Надо было с собой банку кофе взять, а не купальник. Сколько же здесь должна стоить тарелка хорошего мяса? Свадебное путешествие… к чёрту.

Бреду по тротуару в направлении, которое указал мне старик, и мне становится некомфортно. Я чувствую себя чужой, или же это они все пришельцы. Здесь нет туристов, как у нас. Никто не ходит с картой и не показывает пальцем на домик с яркими детскими рисунками – садик для малышей. У нас это просто серое здание. Обычное серое здание без смеха, улыбок и позитива. Тюрьма с рождения. Боже, здесь можно свихнуться от изобилия солнца, тепла, постоянных улыбок и приветствий, предназначенных мне. Они здороваются, хотя даже не знают меня. А если бы я, действительно, была психопаткой? Вот было бы весело им.

Криво усмехаясь, добираюсь до отеля с противным названием «Райское побережье». Он больше похож на особняк, в котором можно снять комнату, но никак не на отель. Даже машин рядом нет. Оказываясь в освещённом светлом холле, передёргиваю плечами. Наверное, для новобрачных это, правда, рай, но не для меня. Думаю, не стоит напоминать, что меня бросил жених прямо у…

– Здравствуйте, мадемуазель, добро пожаловать в рай ваших грёз и фантазий. Чем могу помочь? – Миловидная девушка за стойкой, приглаживает светлые волосы и с улыбкой смотрит на меня.

Не поднимая очков, в чёрном классическом костюме и белой рубашке я ощущаю себя чудовищем. Правда, даже вот эта девушка не соблюдает дресс-кода, она в цветастом платье с оголёнными плечами и яркой красной помадой на губах. На Ингу чем-то смахивает…

– Мадемуазель?

– А-а-а, да. Привет. У меня забронирован и оплачен номер в этом отеле. Мои документы…

– Ох, вы миссис Шуман и ваш муж мистер Шуман, да? Боже мой, поздравляем вас со свадьбой, мы приготовили для вас подарок от нашего отеля! В номере вы найдёте подарок в виде бутылки вина с наших виноградников, наши традиционные ягоды и фрукты. А также через два часа вас ждёт забронированный столик в одном из самых романтичных ресторанов нашего королевства…

– Хватит, – ударяю ладонью по стойке, отчего девушка вздрагивает.

– Я мисс Реджина Хэйл. Я бронировала номер на своё имя, но думаю, у вас не будет проблем с тем, что я здесь остановлюсь одна без козла, который меня предал. И если уж вам очень интересно, то мистер Шуман свалил с нашей свадьбы со своей любовницей и бросил меня. На, а если вам сегодня необходима ещё пища для сплетен, то я планирую остаться здесь на четыре чёртовы недели одна, без своего бывшего жениха, и мне не нужны никакие романтические туры от вас и вашего королевства. Просто оформите меня и дайте напиться.

После моей гневной тирады девушка очень быстро выдала мне ключи от номера. Слава Богу.

Поднимаюсь на второй этаж тихого отеля, в котором, по-моему, нет ни одного посетителя, кроме меня. Открывая дверь своего номера, замираю, глядя на рассыпанные по кровати лепестки роз, бутылку вина, вазу с фруктами, цветы и открытку с поздравлениями на столике. Молча собираю всю эту жуткую атрибутику и бросаю в урну.

Откупориваю бутылку вина, наливая его в бокал, и падаю на кровать.

Набрав номер Меган, жду, когда она подойдёт к телефону.

– Редж! Ну, наконец-то, ты где? Ты в порядке? Ты…

– Я в аду. Ты не поверишь, в каком аду я оказалась, – перебиваю подругу, делая глоток вина.

– Ох, я же говорила, что не стоило этого делать. Лучше бы с нами осталась и…

– Они улыбаются.

– Что?

– Улыбаются они, представляешь? И я ужасно себя чувствую. Я не посмотрела, куда мы должны были поехать, а стоило это сделать. Вот что, действительно, стоило сделать, а не думать, успею ли я подготовить все статьи перед своим отпуском. Это какое-то чёртово королевство, о котором даже в «Википедии» ничего нет. Альора, слышала что-то о нём?

– Эм… ни разу. Это где, вообще? Я думала, что вы поедете на лазурное побережье, о котором он постоянно рассказывал, и предполагала Монте-Карло…

– Так вот, это не Монте-Карло. Это деревня, в которой все улыбаются. Все. Буквально все, да ещё и лепестки роз рассыпают, как будто кто-то помер. Фу!

– А минусы там есть?

– Чем тебе улыбка нравится? Автобусы не ездят. Странный старик бесплатно подбросил меня на машине и убеждал, что мы, американцы, ненормальные, раз не принимаем спокойствие и милые улочки. У них даже криминальной хроники нет, представляешь?

– Так, а минусы какие-то есть? Отель ужасный, да? Старый и тебя обманули…

Обвожу взглядом номер и пожимаю плечами.

– Нет, хороший номер. Всё новое и чистое. Спальня, совмещённая с гостиной, большая кровать, гигантская на самом деле. Приличный матрас и пахнет приятно. Много подушек, ещё есть балкон, думаю, с описанным ранее видом. Всё довольно сносно за такие деньги. Даже могу сказать, что это люксовые апартаменты. У нас они стоят дороже. Завтраки включены. И это целый особняк, как у европейской знати или кого-то в этом духе. Рядом море. Здесь тепло, светит солнце и много зелени. И кофе стоит пятнадцать евро…

– Пока я слышу только плюсы. Это самый продаваемый текст о курорте из твоих уст. Так в чём проблема, Редж? Разве не этого ты хотела вчера, когда кинула меня, оставив наедине с этой психопаткой?

– Не начинай, Мег. Ругаться и драться по любому поводу это ваше нормальное состояние. И для меня всё здесь огромный минус. Он же должен был знать, что я бы предпочла что-то менее весёлое. А они улыбаются и здороваются, как будто давно знают меня. Меня это раздражает. Почему здесь нет убийств? Было бы немного не так… хм, вычурно. Замок ещё есть.

– Вообще-то, медовый месяц предполагает секс до беспамятства и веселье. Чудесное побережье, вино и много-много улыбок. Но в твоей ситуации… Как ты сейчас себя чувствуешь?

– Нормально. Только никто мне секс до беспамятства пока не предложил, веселье я ненавижу, и вино… вот здесь в точку. Бесплатная бутылка и вино довольно сносное.

– Так предложи сама, – смеётся Мег.

– Снова Инга покусала? Сделай прививку от бешенства.

– Знаешь, она немного, но была права…

– Точно, сходи к ветеринару, и пусть тебя проверят. Она заразила тебя, Мег.

– Редж, стабильность привела тебя к довольно плачевным последствиям. Но сейчас посмотри на ситуацию иначе. Ты на курорте, рядом пляж, и ещё тепло для купания. Загоришь, познакомишься с кем-то, проведёшь несколько жарких ночей, вспомнишь, что ты женщина. Немного приключений, и вернёшься домой, чтобы снова вести свой стабильный образ жизни, потому что вряд ли ты сможешь позволить себе подобную поездку ещё раз. Тебе не хватает веселья. Пусть сейчас всё дерьмово, но остальное зависит только от тебя. Наслаждайся местом, в котором ты сейчас находишься. По описанию там восхитительно и…

Звонок обрывается. Деньги закончились. Прекрасно.

– Наслаждаться. Как будто я умею это делать. Но зато пить я умею… Да не умею я ничего.

Допиваю бокал вина и направляюсь в ванную, чтобы утопиться к чёртовой матери.

Ладно, бессмысленно переживать о том, на что я не смогу повлиять, верно? Веселиться я не умела и не умею. Зато люблю новшества в любом аспекте. Экскурсии. Вот, с чего я начну. И надо бы где-то найти банку дешёвого кофе. Очень дешёвого. А пока ванна с ароматной пеной, бокал вина и ужин в виде фруктов. Признаюсь, что это мне нравится.

Глава 2

Искать минусы среди огромных, ярких и солнечных плюсов это очень сложно даже для меня. Наверное, я рождена, чтобы загрязнять жизни людей и делать их такими же угрюмыми, как я сама. Мда, это одна из причин того, почему мой жених сбежал со своей шикарной секретаршей, умеющей расслабляться. Вообще, я могу назвать сотни причин, по которым он имел право свалить от своей судьбы в моём лице. Переживаю ли я об этом? Нет. Ни капли. Я в полном порядке.

– Мадемуазель, рады видеть вас. Купались? В сентябре потрясающая вода и самая комфортная погода для отпуска. Бархатный сезон для всех наших…

Тяжело вздыхаю, пока девушка за стойкой по имени Эльма, болтает о красотах и потрясающем, незабываемом, единственном в своём роде королевстве Альора.

Пляж меня поразил. И даже головная боль после выпитой бутылки вина не разрушила удивительные факты этого места. Здесь чисто. Очень чисто. Пляж просто невероятно чистый, как и песок. Нет ни камней, ни мусора, ни окурков. Ничего такого, что могло бы снизить баллы этому месту. Вода, действительно, была очень комфортной даже для меня. Если учесть, что у нас всё зависит от течения, да и вода океана обычно прохладная, то здесь, действительно, райское место для мерзлячки вроде меня. Хотя солнце меня до сих пор раздражает. Помимо чистого пляжа, бесплатных шезлонгов с зонтиками и даже напитков, жители снова улыбаются. Они играют в волейбол на пляже, приглашают присоединиться к их пикнику и просто поболтать, словно я здесь не чужая. Это пугает. Психи какие-то весёлые. Наркоманы. Иначе как можно постоянно улыбаться и быть очень и очень доброжелательными?

– Мадемуазель?

Моргаю и концентрирую взгляд на Эльме.

– Да… я… хм, хотела спросить. Можно ли здесь арендовать машину? У вас есть такая услуга?

– Ох, нет, мадемуазель. Здесь мало машин из-за узких улиц, мы предпочитаем ходить пешком. Грех не насладиться чистым горным и одновременно морским воздухом. Вы можете заказать машину из Ниццы, но я не знаю, где это можно сделать. Наверное, только в интернете.

– Даже так. Ладно, – прочищаю горло, решаясь идти дальше в изучении местности. Правда, уже есть ограничения. Заказ машины из Ниццы вылетит в приличную сумму, а я не люблю тратить деньги, пусть они и были отложены специально для моего медового месяца.

– Где мне взять карту города? У вас есть распечатки или брошюры, с указанием популярных для туристов мест?

– Ох, нет, мадемуазель.

– А как же ориентироваться? Хоть это и карликовое королевство, но всё же… Как узнать, куда мне идти и не заблудиться здесь?

– Вам поможет любой из альорцев. Вы можете спросить дорогу у любого человека, и он даже проводит вас или подбросит. Люди здесь добрые и отзывчивые.

Печально и ужасно для меня. Я не люблю знакомства и новые лица. И всё же наркоманы. Как можно тратить время на то, чтобы какому-то туристу показать интересующую его ерунду? Глупо.

– Мда, есть ли у вас экскурсии? Какие-то значимые места, которые стоит посетить туристу? Индивидуальные экскурсии? К примеру, часа на два-три, чтобы узнать историю этого места.

– Ох, нет, мадемуазель. Но вы можете…

– В интернете нет.

– Я хотела сказать, что вы можете спросить у любого альорца, он расскажет и даже угостит чаем или вином. Мы очень дружелюбный народ, а туристов у нас мало. Крайне мало, поэтому нет надобности в подобных вещах.

Приехали. Странное ощущение. И девушка улыбается. Стукнуть прямо хочется. Где продают наркотики? Купить, что ли?

– Как-то вы абсолютно не подготовлены к приезду туристов. А что с замком? Я видела замок на горе. Его можно посетить?

– Ох, нет, мадемуазель.

– Как нет? Разве это не ваша, какая-то там вековая история? В него водят туристов? Ну или же они сами ходят туда?

– Ох, нет, мадемуазель. Это замок королевской семьи.

– Простите? То есть там кто-то живёт?

– Да. Там живёт королевская семья, а также их слуги, родственники и гости.

– И там нет экскурсовода, который мог бы показать открытую часть замка, как, например, в Лондоне? Там тоже…

– Ох, нет, мадемуазель. Не впустят.

– Нормально у вас здесь дело обстоит с развлечениями. А хотя бы подняться туда можно? Сделать фотографию панорамы города, окрестностей и просто посмотреть ближе замок? Хотя бы флаг рассмотреть?

– Ох, нет, мадемуазель. Фотографировать замок вблизи запрещено для туристов, особенно флаг.

– Только для туристов?

– Да, мадемуазель. Законы королевства. Наши правители хоть и доброжелательны, но предпочитают уединение и избегают иностранных журналистов, иначе арестуют. У нас здесь редко кого-то арестовывают. А на замок лучше смотреть с площади.

– Отлично. Какое невероятное радушие у вашей страны. Мне нравится здесь всё больше и больше, – криво усмехаюсь. А Эльма воспринимает это как комплимент и расцветает в улыбке.

– Альора влюбляет с первого взгляда…

– Это был сарказм. Вы абсолютно некомпетентны. Слушайте. Вы позиционируете себя, как туристическое место, так?

– Да, мадемуазель.

– Но для туристов у вас ничего нет. Кофе стоит огромных денег, уверена, что и в кафе цены заоблачные. Пляж хоть и чистый, но валяться там четыре недели – то ещё удовольствие для любого туриста. Так чем же нам, гостям вашей страны, заняться? Что здесь делать, если нельзя купить тур и увидеть что-то ещё, кроме городской площади и прогулки по вашим улочкам, которые никуда, в принципе, не приведут, а только к неимоверной скуке? К замку не подойти, хотя в любой стране это разрешено. Какое-то ограниченное гостеприимство. Что, вообще, вы можете предложить туристам, кроме дорогого кофе?

– Ох, вы… вы можете воспользоваться нашим подарком. Ужин в ресторане на площади. Вы не поверите своим глазам, когда сами окажетесь там. Самое романтичное место в городе, и туристы обожают его. Хотите?

Качаю головой и разочарованно вздыхаю.

– Варианты не прельщают, так что выбора у меня нет. Хорошо. Я приму ваш подарок. Сколько мне нужно заплатить?

– О-о-о, это бесплатно, мадемуазель. Это наш подарок, и всю оплату мы берём на себя.

– Конечно, а потом мне выставят счёт и сообщат, что я просто не поняла сути предложения. Выкладывайте, во сколько мне обойдётся ваш подарок? – кривлюсь на слове подарок. Знаю я такие подарки. Проходила.

– Мадемуазель, это оскорбительно. Если мы дарим что-то, то от чистого сердца. Мы не обманываем наших гостей, – возмущается Эльма.

– Давайте откровенно, идёт? Я американка, и в моей стране ничего не делают бесплатно. Поэтому мне сложно верится, что я наемся вашим подарком. Я просто не хочу неожиданностей, понимаете? Мне их по горло хватило, – потираю лоб. Я уже не уверена, кто из нас болен. Я или они. Но стараюсь быть разумной, не так ли? Не хочу снова быть обманутой.

– Как же ужасна жизнь в Америке! Боже мой, у вас что, действительно, так всё плохо?

– Хм…

– Я мечтала посетить Нью-Йорк, а оказывается, там все такие… такие мрачные и злые. Обманывают. Лучше останусь дома. И я уверяю вас, мадемуазель, что мы никогда не обманываем людей. Это хуже любого обвинения. Мы заранее договорились с месье Ромье, что к нему придут гости из Америки, и он был очень рад этому. Американцев у нас до вас ещё не было, поэтому он готов подать вам всё, что вы пожелаете. Лучшие закуски, салаты и горячее. Его вино и восхитительный кофе с десертом из гранатов. Помимо этого, для вас оставят лучший столик на террасе, откуда вы увидите панораму города, и ресторан расположен близко к замку. Его даже королевская семья посещает. К тому же Ромье придворный повар. Это самое романтичное и живописное место у нас, в которое приглашают, чтобы сделать предложение или отпраздновать что-то поистине важное. Не волнуйтесь, никто с вас не потребует оплаты за ужин.

Сомнительное заявление, но, как я и говорила, выбора у меня нет уж и много. Хотя бы там немного расслаблюсь, потому что понятия не имею, куда ещё мне пойти здесь, а ехать обратно в Ниццу и искать там отель дорого.

– Ну, хорошо, но если всё будет не так, как вы рассказываете, то я устрою самый потрясающий, изысканный и романтичный скандал за всю вашу жизнь, – грожусь я.

– Этого не потребуется. Лучше насладитесь ужином. Я сообщу месье Ромье, что вы сегодня посетите его. Можете прийти туда в любое время до трёх утра. Они работают до трёх утра.

– Хорошо, спасибо. Хотя бы замком полюбуюсь и поем бесплатно. А такси можно заказать?

– Ох, нет, мадемуазель, это лишнее. Здесь идти всего двадцать минут не торопясь. Да и не лишайте себя возможности созерцания красот наших мест. Только в лес не ходите одна, там может быть опасно.

– Пристрелят?

– Ох, нет, мадемуазель. У нас водятся животные, занесённые в «Красную книгу». Их запрещено трогать, приближаться к ним и кормить их.

– То есть если меня снесёт такое животное, то виновата буду я?

– Да, мадемуазель. Значит, вы напугали его, и оно стало защищаться. Но, не волнуйтесь, они редко подходят к городу, и вам ничего не угрожает.

– Потрясно-то как у вас всё обстоит. Вернёмся к такси. Значит, его я не получу?

– Ох, нет, мадемуазель.

– Ни такси, ни арендованной машины, ничего. Как же я найду этот ресторан?

– «У Ромье». Он так и называется. – Девушка смотрит на меня, как на дуру глупую.

– Нет, куда мне идти. Карты у вас нет. Навигатор здесь не работает, сеть ужасно ловится, да и где пополнить баланс я не знаю. Как мне добраться до своего подарка?

– Ох, это же просто, мадемуазель. Вы можете спросить у любого альорца. Люди здесь…

– Боже мой, клинический случай, – произношу, закатывая глаза, и направляюсь к лестнице, так и не дослушав заученную речь Эльмы. Психи какие-то. Неадекватные, странные психи.

Смыв с себя морскую соль, проверяю мобильный и вижу несколько сообщений от Меган, Инги и сотовой компании с требованием оплатить долг. Я не взяла ноутбук, вайфай здесь нет, поэтому проще игнорировать. Бросаю телефон в сумку с так и не распакованными вещами. Я пока не решила, останусь ли здесь. Перспектива четыре недели валяться на пляже, ничего не делая, и смотреть на жуткие улыбки людей, готовых тебя чуть ли не в зад целовать, очень пугает. Хотя это другая культура и воспитание, другие ценности и моральные принципы. Слишком добрые они. В Америке их бы уже сожрали.

Достаю из сумки белую блузку и ищу утюг, чтобы погладить. На четыре недели моего скудного гардероба вряд ли хватит, но в планах было купить что-то необычное и романтичное для бывшего жениха. Раз такового теперь нет, как и мужа, то какая разница, как я выгляжу? Бесполезно об этом переживать.

Распускаю каштановые пряди по плечам и критически подхватываю одну. За окном уже темнеет, и последние лучи солнца окрашивают прядь в ещё более рыжий цвет, чем она есть на самом деле. Потрясающе. Может быть, покрасить их? Инга всегда красит волосы в блонд, и ей идёт. Но мы разные. Она от природы светло-русая, а я вот такая неказистая, средняя. Миленькая, как говорил мой бывший. Да и на внешность я тоже редко жаловалась. Моя сила – мозги и умение держать себя в руках, то есть не проявлять никаких эмоций в стрессовых ситуациях, а решать проблемы чётко и без заминок. К чёрту.

Подхватываю сумочку, куда кладу все деньги… неразумно. Если меня ограбят, то я потеряю всё, что у меня есть. В номере сейфа нет, спрашивать у Эльмы – абсолютный идиотизм. Она снова начнёт воспевать доброту и искренность жителей Альоры, а если обидится, то подмешает мне что-нибудь в утренний кофе. Единственный вариант – спрятать в номере. Да к чёрту. Возьму всё с собой, тем более наличных не так уж и много, остальное на карточке. Проверяю паспорт, деньги, саму себя и выхожу из номера, бросая ключи в сумочку. Спустившись вниз, спрашиваю у Эльмы, как добраться до ресторана. Снова выслушиваю невероятно приторную речь о том, что любой мне поможет, и в итоге потратив полчаса на выуживание чёткой информации, узнав при этом, что арестовать меня могут даже за долгое разглядывание замка, выхожу на ночной воздух.

Вчера я напилась и уснула, поэтому у меня не было возможности осмотреться и увидеть город, освещённый ночными огнями. Да и не хотелось. Долгий перелёт, ненормальные люди вокруг и личные проблемы. Но сейчас, зная, что мне некуда спешить, я замечаю, как мои губы подрагивают. Боже, я тоже под наркотой, что ли? Улыбаюсь, как дура, смотря на усыпанное звёздами небо, на искусно выполненные фонари на площади, на людей, смеющихся и приветствующих меня или взмахом руки, или словами. Хватит меня замечать. Ну сколько можно уже? Поджимая губы, сворачиваю в переулок и поднимаюсь по старой каменной лестнице. Дома здесь расположены очень близко друг к другу. Соседи могут даже не выходить, чтобы поболтать, да и подглядывать друг за другом очень удобно. Извращенцы.

Но должна признать, что город, действительно, довольно уютен. Он похож на многие европейские старые города в этой части материка. Дух средневековья и современности слились в единый поток энергетического воздействия на мой разум. Я снова улыбаюсь. Чёрт возьми, да прекрати уже это делать, Редж!

Когда я была внизу, на площади, то мне казалось, что город мал, но продвигаясь по извилистым дорожкам среди домов, я осознаю, что надо было узнать численность населения страны и прикинуть площадь территории, чтобы понять, что столица Альоры довольно приличная по размерам.

Останавливаясь, оборачиваюсь и хмуро смотрю на тихую улицу. По-моему, я заблудилась, причём довольно сильно. Я хоть и поднимаюсь, но явно иду куда-то не туда. И где же эти добродушные альорцы, готовые прийти на выручку девушке, попавшей в беду? Ах да, в сказках.

Надо идти на звуки, так? Так. Прислушиваясь, различаю шум, доносящийся откуда-то слева, и бреду на него. Плутая ещё минут двадцать, а врушка Эльма говорила, что я очень быстро дойду, буквально вылетаю на оживлённый тротуар. Чуть ли не перед лицом проносится машина, сигналя мне.

– Что за чёрт? – озадаченно смотрю на широкую дорогу, по которой проезжают довольно дорогие машины. Меня обходят какие-то люди, и их очень много. Клянусь, их так много, словно это Таймс-сквер.

И мало того, я вижу через дорогу огромный парк с каруселями и ярмарку, там ещё и большой фонтан с гранатами. Видимо, гранат здесь очень любят, раз в честь него целый фонтан отгрохали. Ладно это, я поражена богатством, чистотой и активностью этого места. Если внизу всё очень спокойно и тихо, то здесь настоящее сердце Альоры и жизни. Есть и множество ресторанов, клуб, казино, университет. Поднимаю голову и вижу, как замок сверкает огнями. В окнах мелькает свет, словно освещающий весь город.

Теперь я верю, что это столица, и знаю, что меня всё же надули. Бывший говорил, что отель располагается в центре города, но центр прямо перед носом, а я живу где-то на отшибе, да ещё и кофе за пятнадцать евро. Да, я эту цену никогда не забуду. И увы, кофе здесь стоит так же. Медленно двигаясь по тротуару, отмечаю, что люди одеты очень дорого. Я, конечно, не могу назвать марки, это скорее стезя Инги, но, по виду, это довольно качественные вещи. Так много людей! Боже, это цивилизация, и, вероятно, я найду здесь бесплатный вайфай. Помогут же американке связаться с родиной, правда?

Ресторан «У Ромье», на удивление, даже указатель свой имеет. И ладно бы это, но я настолько обескуражена тем, что, оказывается, здесь может быть интересно и без туристических поездок, а Эльма умолчала обо всём этом. Стерва. Вот тебе и добродушие.

К тому времени, пока я дохожу до ресторана, моё настроение немного улучшается. Я начинаю верить в то, что здесь может быть хорошо. Не так плохо, как казалось сначала.

Меня встречает администратор ресторана, и я объясняю, что для меня должен быть зарезервирован столик. И как только это срывается с губ, то девушка чуть ли не подпрыгивает с визгом. Она что-то громко кричит на своём языке, то бишь французском, и через пару минут передо мной появляется мужчина в форме повара. Он тучный, большой и с милыми, смешными усами, похожими на волосатую гусеницу.

– Мадемуазель из Америки! Как мы рады! Как рады! – Мужчина бесцеремонно обхватывает меня и прижимает к себе. Вдыхаю аромат мяса и специй, исходящий от его формы. Что за чёрт?

– Эм… вы трогаете меня, – сухо замечая, пытаюсь вырваться из его рук. Он отрывается на секунду и целует меня в щёку, затем в другую, и на третий раз я успеваю увернуться.

С распахнутыми от возмущения и шока глазами смотрю на него, хохочущего и что-то говорящего девушке на французском.

– Моя курочка, не волнуйтесь так. Это наше альорское приветствие важных гостей. Пройдёмте, ну же, Полье проведи нашу гостью. Ах да, я сам! Какая удача! Вина из погреба. Мы так вас ждали, милочка. Так ждали. – Меня буквально тащат по залу ресторана.

Он что, меня курицей обозвал?

Ошарашенно смотрю на гостей ресторана, который забит под завязку. Здесь всё сверкает, словно я в каком-то зале для королевских особ. Вычурно. Богато. Сейчас стошнит. Ненавижу такие пафосные места, и я думала, что всё будет не так кричаще. Да и одета я неподобающе для подобного ресторана. Старые джинсы ещё со студенчества, обычная белая блузка и балетки выглядят явно дёшево. Мне жутко неловко и некомфортно, когда посетители, оборачиваясь, начинают шептаться обо мне. Плохие воспоминания… очень плохие воспоминания. Кыш! Чёрт, кажется, я сейчас расплачусь или что-то со мной произойдёт, ведь меня сажают в кресло, обитое бархатом, чуть ли не на самом видном месте террасы. И явно все говорят обо мне.

Мои щёки полыхают от стыда. Ещё не стёрлись в памяти те минуты, когда я, выряженная в ужасное свадебное платье, стояла там, рядом со священником, и смотрела, как мой жених хватает за руку девицу и несётся с ней к выходу из церкви под общий шокированный вздох приглашённых гостей. А затем смех… много смеха. Они все смотрят на меня, кто-то даже пальцем показывает. Эти лица… они окружают меня, и мне дышать нечем. Мне неприятно, гадко и противно от вида всех этих людей. Они…

– Милочка, вы в порядке? Вина! Где вино? Ей нужно немедленно испробовать наше вино!

Дёргаюсь от громкого голоса с акцентом и, моргая, поднимаю голову.

– Я…

– Дорогая моя, добро пожаловать в Альору. Ты пока насладись самым лучшим вином из королевских погребов, а я приготовлю специально для нашей гостьи самые изысканные блюда моего ресторана. Полье, налей вина мадемуазель и проследи, чтобы она всегда улыбалась.

Прикрываю глаза и вжимаюсь в кресло, желая провалиться сквозь землю.

– Мадемуазель, мы рады видеть вас в нашем ресторане. Попробуйте, это лучшее вино, правда. Ну же. – Молодой парень, широко улыбаясь, подталкивает ко мне бокал.

– А можно тише? Хотя бы немного тише разговаривать? Цирк какой-то, – шепчу, поглядывая на соседние столики, а те гости, что сидят за ними, открыто изучают меня, да ещё и что-то своим друзьям говорят. Ни грамма воспитания. Боже мой…

– Ох, Ромье всегда шумный и весёлый. Оттого его и любят. Итальянец, они всегда очень экспрессивные, – смеясь, Полье ещё ближе двигает ко мне бокал с вином.

Куда я попала, и где мои вещи? Да я готова сломя голову нестись из этой чёртовой неадекватной страны, потеряв деньги, заплаченные за четыре недели пребывания здесь! А это только второй день, и я оказалась в центре жуткой, вульгарной и неподобающей сцены в их популярном ресторане. И даже этот парень, облачённый в брюки, жилетку, идеально скроенную белоснежную рубашку, и в такого же цвета перчатках пугает меня до обморока.

– Странные люди. Странный город. Странная страна. Что вы принимаете?

Нервно дёргаюсь, когда Полье чуть ли не на край стола пододвигает бокал. Они опоить меня решили? Извращенцы ненормальные.

– Странные? Почему странные? Мы… ох, закуска готова. Сейчас принесу. Наслаждайтесь, мадемуазель. – Полье прикладывает палец к уху, и я замечаю в нём наушник. Надо же, это очень дорогой ресторан. Это безумно дорогой ресторан, если у официанта есть наушник, как у чёртового секретного агента! Идиотизм в высшей степени его проявления. Куда я попала?

Меня на несколько минут оставляют одну, трясущуюся от паники и от воспоминаний, неожиданно нахлынувших в самый неподходящий момент. Нет, сказать, что я потеряла любовь всей своей жизни я не могу, это была не любовь, это была стабильность моего будущего. А теперь что? Сижу в роскошном ресторане, ещё и в центре внимания, и выгляжу, как потрёпанная рыба.

– Ваша закуска, мадемуазель. Наши национальные брускетты с тунцом и авокадо, с помидорами и базиликом, с паштетом из гуся. – Вздрагиваю от торжественного голоса Полье.

Он расставляет передо мной закуску, и я непроизвольно охаю.

– Закуска? Да этим можно целую армию накормить. Вы хотя бы знаете меру в чём-то?

Огромное блюдо не только с бутербродами в нашем мирском понимании, но ещё с соусами, оливками, гарантом, грушей, мёдом, сыром и виноградом.

– Приятного аппетита, мадемуазель. – Довольный собой Полье переходит к другому столику и, поглядывая на меня, шепчется с сидящим за ним посетителем. Сплетник.

Если честно, то аппетита уже нет. Вообще, нет. И как можно есть, когда на тебя смотрят, как на козочку, приготовленную на ужин? Козлятину едят? Я не знаю. Боже…

Хватаю бокал с вином и двигаю кресло так, чтобы сидеть вполоборота ко всем присутствующим в зале. Шоу закончилось. Пусть оставят меня в покое.

Едва я делаю глоток вина, как чуть ли не давлюсь им. Панорама вечернего города, раскинувшаяся прямо перед моими глазами, просто невероятная. Это не только окрашенные в разные цвета домики, но и площадь, фонтан, море с яхтами, стоящими на якоре, а всё завершает подсвечивающийся замок слева. Потрясающе красиво. Пусть я не готова к шумным шеф-поварам, но это изумительно. Чёрт, я уже говорю словами Эльмы, но это факт. Не знаю, почему не пишут об этой стране в газетах и журналах. Она именно ночью буквально обволакивает своей старинной и в то же время эксклюзивной атмосферой. Раздаются живые звуки скрипки и синтезатора. Огоньки мигают передо мной, и я расслабляюсь. Не знаю, то ли это город со мной сделал, то ли вино, но впервые за всю свою жизнь я замираю на одном моменте и впитываю в себя тёплый бриз моря.

Сказок не существует, но есть места, в которые хочется верить. Именно местам, не людям, не брошюрам, а камням, воздуху и шёпоту деревьев, шуму моря и мягкой мелодии, льющейся где-то за спиной. Наверное, в места влюбляться самое безболезненное, что может быть в мире. Именно они и заслуживают любовь.

В этот момент многое из моего прошлого становится бессмысленным, а что-то, наоборот, обретает чёткие очертания. Обычно у всех это хорошее, но у меня всё всегда через задницу…

Пять лет назад…

– Ты теперь преследовать меня будешь? Ты же в курсе, что у нас за это могут и посадить? – Прищурившись, смотрю на Дина, вернувшегося со стаканчиком из бара.

– Ты ранила меня в самое сердце, принцесса, а я лишь слуга, ждущий доброго слова и поощрительной улыбки.

Кусаю губу и качаю головой. Его театральность поразительна, ведь от неё меня уже практически не тошнит.

– Держи, это сок. Подумал, ты захочешь немного смочить горло. Так много болтаешь, аж неудобно как-то.

Смеясь, беру стаканчик и делаю глоток яблочного сока.

– Обожаю его, благодаря этому ты зарабатываешь положительный балл.

– Раз у меня уже есть преимущество, то я воспользуюсь им прямо сейчас. Пошли, – Дин тянет меня за руку и помогает встать с выступа.

– Куда? У меня здесь подруга, и я должна её найти…

– Она большая девочка, справится без тебя. Я хочу посмотреть город вместе с тобой. Прямо сейчас. Пошли, Реджи, немного веселья тебе не помешает.

Оглядываясь назад, смотрю на бар, в котором осталась Меган, и позволяю Дину увести меня.

– Ты тащишь меня, и это уже незаконно. Меня не прельщает шанс быть изнасилованной даже таким красавчиком. Знаешь ли, по отзывам на всех сайтах, это крайне неприятно.

Дин смеётся и качает головой.

– Я начинаю привыкать к твоему юмору. Обожаю, когда девушка знает, чего хочет и говорит всё так, как есть. Но даже на поцелуй не рассчитывай, Реджи, ты пока ещё баллов не набрала.

– Ах ты…

Хохоча, Дин уворачивается от моей ладони, отскакивая в сторону. Его каштановые волосы разметает осенний ветерок, глаза сверкают от веселья. Он бегает вокруг меня, щипая то за бок, то за руку. Я пытаюсь его поймать и неожиданно даже для себя понимаю, что увлекаюсь очень странным парнем, который уводит меня всё дальше и дальше.

– А сейчас я тебе кое-что покажу. Об этом месте мне рассказал мой лучший друг. Точнее, ему посоветовали привести сюда какую-нибудь красотку, чтобы она упала в обморок от его предусмотрительности.

– Это же мой университет. Я его видела и…

– Но ты не видела главного, – Дин подмигивает мне и достаёт из кармана карточку для персонала.

– Откуда это у тебя? Боже, ты же не мой новый преподаватель или кто-то в этом духе, да? Если так, то я тебе сейчас прикус поправлю.

– Не волнуйся, это от моего друга. Он получил её не совсем законно, но разве это важно?

Дин, крепко держа меня за руку, на цыпочках проходит мимо охраны, а потом срывается на бег. Мои лёгкие горят, и я, в который раз, рада тому, что на мне кеды, а не туфли. Мы поднимаемся по пролётам наверх. Несёмся по коридору и через некоторое время оказываемся на самой высокой точке университета.

Парень ведёт меня за собой, и я охаю от вида панорамы, раскинувшейся перед нами. Всё такое маленькое, словно игрушечное. Меня поражает то, что я вижу, а ещё больше – тёплые ладони, ложащиеся на мои плечи.

– Теперь я покорил тебя? – шепчет Дин на ухо, обжигая своим дыханием. По спине щекотливо проносятся мурашки.

– Ты? Не бери на себя много, парень. Заслуга твоего друга. И значит, только его я должна благодарить. Здесь потрясающе, – шепчу я.

– Ну, хорошо, если я признаюсь и скажу, что выкрал карту у своего друга, и теперь он не сможет привести сюда красотку, чтобы соблазнить её? Я уберёг девушку от разбитого сердца, это зачтётся ещё за один балл?

– Как это благородно. Ты прямо душка, Дин. Сейчас взорвусь от восхищения твоей персоной и рассыплюсь в сотнях «бе». И ты здесь не один оказывается, да?

– Не один. С тобой, Реджи. Только с тобой…

Дин проводит ладонью по моей щеке. От этого прикосновения внутри всё сжимается в ожидании продолжения. В свете полной луны, отражающейся в его глазах, я теряю здравый смысл. Его дыхание касается моих губ, сердце набирает обороты…

– Мадемуазель?

Подпрыгиваю на месте, и дурман исчезает так же быстро, как и появился. Чёрт. Всё моё тело покрыто мурашками и не от холода, а от удовольствия первого поцелуя с ним.

– Мадемуазель? Вы не притронулись к закускам. Вам не понравилось? Уже готово основное блюдо.

– Я… оставила место именно для него. Спасибо, – прочищая горло, выдавливаю из себя улыбку.

Моё сердце снова бьётся, словно ожило на пару минут. Плохие воспоминания. Дурные. Ненужные. Болезненные.

Официанты в их дорогой форме быстро убирают закуски со стола, а вместо бутербродов появляется куча неизвестных мне приборов и…

– Это что такое? – Отклоняюсь назад, когда Полье пытается завязать на моей шее чёртов слюнявчик. Я клянусь, это самый настоящий слюнявчик для детей! Ладно, он белоснежный и на нём вышит герб страны, видимо! Но это слюнявчик!

– Чтобы вы не испачкались, мадемуазель. Разве у вас так не принято? – изумляется Полье. Хмуро смотрю на слюнявчик, а потом на парня. Может быть, и принято, но я не ходила в дорогие рестораны. Давно не ходила и понятия не имею, как там принято есть.

– У нас… хм, всё иначе. Это же не способ меня высмеять или же как-то задеть, верно? – тихо уточняю.

– Что вы, мадемуазель, мне голову оторвут, если я вас обижу. Вы у нас знаменитость. Американцев до вас здесь раньше никогда не было, поэтому мы хотим сделать всё, чтобы произвести на вас впечатление…

– Боже мой, – прикрываю глаза от такой ужасной информации. Полье пользуется случаем и быстро набрасывает на меня слюнявчик, а кто-то другой хватает мои волосы и поднимает их.

– Да что же это…

– Вот и всё.

– У нас это могут расценить, как насилие, и посадить в тюрьму или присудить приличную моральную компенсацию, – бубню, пытаясь ослабить узел на шее.

Поднимаю голову на Полье, застывшего в ужасе.

– Забудьте, – закатываю глаза. Парень напряжённо кивает мне. Этого ещё не хватало. Кроме того, что я популярна, теперь буду ещё и монстром. Прекрасно. Час от часу не легче.

Через несколько секунд музыка становится очень торжественной, словно сейчас в зал войдут королевские особы. С интересом выглядываю из-за высокой спинки кресла, и мой рот приоткрывается.

– Да вы издеваетесь.

Полье торжественно несёт лобстера на огромном подносе, с одного боку от него везут тарелку с водой и лимоном, с другого соусы и свежие овощи с зеленью. И вся эта делегация придурков направляется ко мне.

Можно, я сбегу прямо сейчас, а?

Глава 3

И я готова рвануть, но трое парней уже окружают мой столик.

– Двухкилограммовый королевский лобстер для нашей гостьи из Америки.

Вокруг раздаются аплодисменты. Скатываюсь ниже по креслу, и снова щёки горят. Инга будет в восторге, когда я расскажу ей об этом. Она будет хохотать года два над тем, как её младшей антисоциальной, грубоватой и абсолютно некоммуникабельной сестре подложили огромную свинью в виде главной роли в этом цирке. Ничего ей не скажу.

– Ну же, мадемуазель, попробуйте. Ромье очень старался, – с улыбкой говорит Полье.

– Хм, давай уточним, идёт? Это бесплатно, да? То есть я уже прикинула, сколько стоят лобстер, закуска, вино и, вообще, всё это. И для меня это чересчур дорого. Я не могу себе это позволить, поэтому хочу знать точно – мне придётся за это платить?

– Эм… нет, мадемуазель. Разве вас не предупредили, что это подарок для вас и вашего… простите, я не хотел вас огорчать. Я… Эльма сказала, что этот наглец вас бросил в день свадьбы. Как же это не по-мужски, если мне позволено давать оценку его действиям. И вы правильно сделали, что приехали к нам. Нельзя позволять какому-то мерзавцу менять ваши планы. Мужчины здесь абсолютно другие, мадемуазель. Они чтят женщину, как свою мать, и никогда не позволят себе обидеть или оскорбить её. Мы…

– Может быть, тебе рупор дать, а то не все видят дырки в моём нижнем белье?

Хуже уже было, так что просто сижу и обтекаю. Дерьмо.

– Ох, я… простите, мадемуазель, просто… Я… в общем, ужин за наш счёт. Хотите, я помогу вам с лобстером?

– Хочу. Я понятия не имею, с какой стороны к нему подойти, так что ввиду того, что ты выложил всю мою подноготную всем гостям этого ресторана, то да, должен мне помочь.

Парень покрывается красными пятнами и хватает щипцы.

– Мне жаль, мадемуазель. Я не хотел.

– Забей. Итак, значит, ты знаешь Эльму?

– Она… мы встречаемся.

– Потрясающе, – язвительно прыскаю от смеха. Полье расплывается в улыбке. Эй, я вроде бы его оскорбила. Здесь что, интонацию не понимают?

– Да, она для меня самая лучшая девушка в городе. Мы вместе учились, и в скором времени я приведу её сюда для особенного ужина. Эльма рассказала мне про вас… не только мне. Не злитесь на неё, она просто очень общительная, и её все любят. Городок у нас маленький, поэтому… я, наверное, должен предупредить – ваша история уже не сенсация.

– Вау, какие же вы все сплетники. Кровь часто портите туристам? – ехидно интересуюсь.

– Это как? Портить кровь? У нас чистая вода, и её можно пить прямо из-под крана. Хороший выбор фруктов и овощей, морепродуктов и мяса. Всё экологически чистое. На нашей земле нет заводов, загрязняющих природу. Мы сами всё выращиваем и ловим, у нас даже есть фермы по разведению рыбы, чтобы не истреблять её в привычной среде обитания и тем самым увеличить её популяцию. От этого кровь портится?

Секунду смотрю на парня, а он несёт весь этот бред совершенно серьёзно. Меня пробирает смех. Хохоча, откидываюсь на спинку кресла, и даже слёзы выступают. Необъяснимые придурки! Боже мой, что это за цирк уродов-то?

– Вы смеётесь, это так хорошо. Вы красиво смеётесь, мадемуазель.

От его слов я уже хрюкаю и хватаюсь за живот.

– Парень, иди ты уже… отсюда… боже мой, – выдавливая из себя слова, отмахиваюсь от него.

– Приятного аппетита, мадемуазель. Скоро принесу вам второе горячее блюдо…

– Что? – Мой смех обрывается.

– Какое второе блюдо? Я и это не съем.

– Запечённый ягнёнок с чечевицей. Он потрясающий, мадемуазель. Это самое популярное блюдо на королевских ужинах.

– А можно отказаться? Я, правда, не съем. Посмотри на меня, я же не такая большая. Если я съем, то вам придётся убирать мои кишки и лёгкие, потому что меня разорвёт от переедания. Я лопну, а это не самое приятное зрелище. Даже больше, я испорчу здесь всё своей кровью и кишками. Это будет сложная работа для уборщика. Так что не стоит нарываться на разрыв моего кишечника.

Полье бледнеет, а потом его губы начинают подрагивать. Он прикрывает рот ладонью в белоснежной перчатке и кашляет, подавляя смех.

– Вы не такая, какой вас описала Эльма. Вы смешная, и у вас очень интересное чувство юмора, как в американских фильмах. Странное немного и кровавое. Мне нравятся ваши фильмы.

– А какой она меня описала?

– Хм, не хочу вас оскорбить…

– Поверь, после того как меня кинул жених перед алтарём, меня вряд ли что-то может оскорбить. Да и осмотр моего нижнего белья в самом дорогом ресторане я тоже пережила. Так что, выкладывай.

От моих слов парень широко улыбается и кивает.

– Мрачной, неразговорчивой, недовольной, высокомерной, наглой и странной.

– Оу. Ну, она попала в пять из шести. Похвально. Ей нужно поучаствовать в лотерее, точно сорвёт куш. Только ошиблась с высокомерной. Я обычная американка, с ипотекой и своими проблемами. А так, браво.

– И я вас не обидел?

– Не-а. Зачем обижаться на правду, не так ли? Я не особо умею заводить новые знакомства, да и мне это неинтересно. Но почему высокомерная? Я даже поблагодарила её за завтрак. Неужели, нужно было оставить чаевые?

– Из-за того, что вы возмущались отсутствию такси и были раздосадованы неоправданно возвышенными ожиданиями, – подсказывает Полье.

– Хм, – жуя восхитительного лобстера, прикрываю глаза от удовольствия. Инга обзавидуется. Меган будет пищать от восторга. Боже, как же вкусно.

– Не хочешь присесть? – предлагаю я.

– Мне нельзя…

– А если это приказ важной гостьи, и она обидится, если ты этого не сделаешь? Мало того, она напишет статью в журнале о том, какие вы здесь все невежливые, раз хотите, чтобы гостья взорвалась от обилия еды.

– Тогда мне ничего не остаётся, как выполнить приказ, – усмехаясь, Полье располагается напротив меня.

– К слову, это мой первый. Вы лишили меня девственности, – указывая вилкой на лобстера, признаюсь я.

– Что? Вы… святой Иосиф. – Полье снова прикрывает ладонью рот и тихо смеётся.

– Это правда. Я бы никогда не смогла себе такого позволить, так что благодарю, и передайте мои восхищения повару. Это чудесно. Видишь, я даже слова подбираю и вспоминаю все позитивные эпитеты.

– Нет, вы всё же такая странная. Вы всегда говорите то, что приходит на ум? У вас так можно?

– А у вас нельзя? Пусть я не совсем красноречива, но зато честна. Это мой первый и последний улов. Так что… – пожимая плечами, отпиваю вино.

– У нас всё строже. Хотя и не запрещено свободно выражаться, но есть ограничения.

– И что же нельзя? Это так, на всякий случай, чтобы я не ляпнула лишнего.

– Обсуждать королевскую семью. Говорить плохо о королевской семье. Негативно отзываться о ней. Писать ей возмущения. Передавать сплетни из замка и…

– Вот они вас на цепь посадили. Ты уж прости, Полье, но это диктатура, и вскоре люди могут поднять бунт.

– Ох, нет, мы любим королевскую чету. Благодаря им мы стали… наша страна открылась.

– Как это открылась?

– Мы всего тридцать лет, как открыли свои границы для посещения консулов и туристов. Ранее наша страна была запрещённой для посещения, и мы не вели никаких войн, переговоров и абстрагировались от остального мира. У нас по телевизору показывали только наши новости, а интернет был ограничен на территории Альоры.

– Ничего себе. То есть, до этого никого здесь не было, кроме своих? – ужасаюсь я.

– Да. Были только мы и королевский двор. А с приходом к власти нового короля построили новый город, вы его видите прямо сейчас. Как и большинство людей, высланных когда-то за пределы страны, смогли вернуться к своим родным и близким. Мы благодарны королю за то, что он сделал для нас.

– Хм… я уточню. Это построено за тридцать лет? – указывая головой на шумящий город внизу, спрашиваю его.

– Да. У нас есть старый город и новый. Старый располагается на побережье, именно оттуда началось строительство нашей страны. Именно эта часть континента осматривается лучше всего со сторожевой башни замка, как и береговая зона. Конечно, на месте нового города и раньше были дома, но из-за того, что они располагались на возвышении, часто стены не выдерживали, происходили обвалы, порой случались и оползни, и всё дело в плохом фундаменте. Так как мы не могли использовать более твёрдые материалы из-за их недостатка на нашей земле и возможности приобретения их у других стран из-за отсутствия дружеских отношений с ними, то это место выглядело ужасно тридцать лет назад. Да и знаний у нас не было столько, как сейчас. У нас были только свои учителя, а я застал время, когда к нам были приглашены искусствоведы из Италии, историки из Англии, архитекторы из Франции и Испании. Король выделил деньги на реставрацию и строительство, чтобы альорцы, наконец-то, жили хорошо и безопасно в своих домах. Это было ужасно по рассказам мамы. Мы богаты, по сравнению с другими странами, но потратить деньги не на что, как и золото. Улучшить жизнь нельзя было, пока король не услышал свой народ. И мы ему благодарны.

– Хм, раз он настолько щедр, то почему столько запретов для туристов, к примеру? Нельзя даже к замку подойти и хотя бы немного узнать историю его происхождения. Думаю, любой новый человек в этой стране захочет именно этого.

– Туристы – это… хм, – Полье прочищает горло и прячет взгляд.

– Это кто? Люди, которые везут в вашу страну деньги и хотят их здесь оставить, но вы им это не даёте? И вы, помимо этого, не развиваете туристическую сферу, чтобы людям было здесь интересно, и они чувствовали себя комфортно? Ваш король открыл границу, но забыл о том, что сюда приезжают люди и тратят деньги в отелях, чтобы получить что-то взамен. А в итоге они получают кофе за пятнадцать евро и никаких условий для развлечений, – усмехаюсь я.

– Вам не нравится наша страна, мадемуазель? – В голосе Полье звучат злые и обиженные нотки.

– Она прекрасна. Хотя я скупа на эпитеты и, вообще, не особо люблю графоманию, но с виду она прекрасна. А вот прекрасна ли она изнутри? Я не думаю. Я заметила, что здесь люди одеты очень даже дорого. Этот ресторан, как и другие в новом городе, забит под завязку, есть немного развлечений. Это всё красивый фасад для туристов, которые бывают здесь проездом. Природа – это не ваша заслуга, как и не вашего короля. Это природа. Дар планеты. Человек может её загубить или же пока попридержать, используя ресурсы. Но, а что дальше? Вы открыты только тридцать лет. О вашей стране даже в «Википедии» ничего нет. Откуда туристу знать, что можно, а что нельзя. Что он получит и что стоит его внимания? Так ли добродушен король, или же это просто бизнес? И раз вам всего тридцать лет в открытом мире, то есть ли у вас гарантии безопасности? Нет. Как ты говоришь, вы богаты, а деньги любят все. Вскоре, если ваш король не наладит дружеские отношения со всеми странами, особенно с нашей и с Китаем, то у вас будет война. Думаешь, в большом мире все такие же… хм, добрые, как вы? Нет. Везде люди выживают. Обычные люди. Они не могут позволить себе хорошую одежду, потому что им сначала нужно получить образование. Так что, красота природы и внешний лоск Альоры ещё ничего не значат.

Полье мрачнеет, и ему явно не нравится то, что я говорю. Но это правда. Я ещё не полностью переварила услышанное, но уже могу сделать много выводов об их короле и будущем, если этот человек не научится вести политические интриги и выживать в них. Это королевство молодое для всего мира. Пока здесь все улыбаются, но что будет, когда сюда повалят люди, жаждущие наживы и глупости. А последнего здесь хоть отбавляй.

– Вы сказали про статью, мадемуазель. Вы журналистка из Америки? – Сухой тон не сулит ничего нового. Шумно вздыхаю и передёргиваю плечами. Врага себе нашла, а ведь всё было так хорошо. Относительно, конечно, но стоило вовремя закрыть рот. С этим у меня порой огромные проблемы.

– Я редактор в одном научном журнале. Не волнуйся, я здесь не для того, чтобы искать ваши минусы, и была бы рада найти плюсы. Наш журнал публикует статьи со всего мира о новшествах по направлениям в медицине, психологии и технологий. Это не жёлтая пресса. Наша задача состоит в том, чтобы познакомить людей с неизвестным для них. Так же мы пишем и о путешествиях. Но я лишь редактор, и сама не участвую в написании статей к выпускам. Я только довожу их «до ума». Это проблема? Здесь журналистов не любят, так?

– Журналисты часто появляются у нас, и мы всегда ограждаем королевскую семью от злости и зависти.

– Ну, завидовать здесь нечему. А что до злости… Уж совершенно точно в данный момент я злюсь на то, как глупо поступила, когда согласилась выйти замуж за человека, не намеревавшегося довести дело до конца. Меня не волнуют ваши дела и какие-то страхи. Мне своих достаточно. Так что расслабься, мне просто интересно, куда я попала не по собственному желанию. Я люблю изучать что-то новое и, раз застряла здесь на четыре недели, то неплохо было бы узнать об ограничениях. Никому не хочется сидеть в тюрьме, – говорю, натягивая улыбку, и допиваю своё вино.

– Я обновлю вам бокал. Но если вы не желаете второе блюдо и наелись первым, то советую прямо сейчас отлучиться в туалет, мадемуазель. – Подмигивая мне, Полье поднимается из кресла и достаёт бутылку вина из ведёрка, стоящего рядом со столом.

– Это очень своевременно. Спасибо, я провела с тобой время намного лучше, чем в одиночестве. Передай мои искренние благодарности шеф-повару, но что-то живот прихватило. Американка, чего уж там скрывать. И Альора мне нравится. Хотя бы тем, что здесь есть хорошее вино и забытая искренность. Успехов с Эльмой. – Поднимаюсь из кресла, кивая Полье.

– Я сейчас вернусь.

Он понимает, что я не вернусь.

Не торопясь, прохожу мимо столиков и быстро выскакиваю на улицу, пока девушка, встречавшая меня, болтает с каким-то мужчиной. Он явно нравится ей, раз она не заметила мою не особо-то грациозную тушу.

От выпитого вина я чувствую себя более расслабленно, чем раньше. Мне повезло, что я оказалась здесь раньше гиен большого мира. Мне жаль, что в будущем эту страну могут попросту разграбить. Это печально, ведь в комфорт этих людей вложено столько сил. Но, с другой стороны, это не мои проблемы. Я туристка, и волноваться о людях, которые всегда улыбаются, не в моей компетентности. Да и желания нет. Хотя будет что рассказать Инге и Меган, как и посоветовать быстрее приехать сюда, пока всё это не разграбили и не загрязнили.

Иду по ярко освещённой главной улице нового города, отмечая, что высоких домов здесь нет, и строить их не планируется. Мне нравится такое решение. Двухэтажные домики смотрятся намного колоритнее и лучше, чем серые, безликие многоэтажки. Америка – один сплошной бетон.

Оказалось, что если, действительно, идти по главной улице, то быстро оказываешься у фонтана в старой части города, а оттуда не так и далеко до отеля. Эльма, видимо, специально дала мне неправильное направление, чтобы отомстить за расспросы и возмущения. Никакой коммуникабельности с клиентами. Хотя я тоже не люблю их, но раз вызвалась открыть свой отель или работать в нём, то придётся терпеть таких, как я. А скоро подобных неприятных личностей будет очень много. Как же они бедненькие выживут?

Тихо смеясь из-за своих мыслей, открываю калитку дома и замечаю, что наружный свет не горит. Я не знаю, должен ли он, вообще, гореть, но фонари имеются. Разбитые. Вау, первый серьёзный минус. Почему-то этот факт мне нравится. Не всё у них так прекрасно, как они хотят. Не бывает идеальной страны, бывают идеализированные мечты, в которые верят люди и сами же рождают зависть и злость. Всё просто. Только люди виноваты во всём.

Хмурюсь, смотря в тёмный холл.

– Эльма? – Мой голос раздаётся эхом по безлюдной гостинице. Вчера, да и когда я уходила, свет горел. Может быть, пробки вышибло? Ещё один минус в копилку фантазий альорцев.

Пожимая плечами, поднимаюсь на второй этаж и иду по тёмному коридору. Некомфортно, но в моём доме из-за соседей, которые одновременно решают постирать, послушать музыку и что-то ещё сделать, зачастую выбивает пробки, и приходится вызывать электрика. Система не выдерживает и даёт сбой.

Я вижу полоску света от фонарей, находящихся на другой стороне улицы, которая исходит из моего номера, и точно помню, что закрывала номер. Медленно подхожу к двери. Она приоткрыта.

– Прекрасно, если уж копаетесь в чужих вещах, могли бы это делать не так явно, – громко произношу, толкая дверь. Шарю рукой по стене и щёлкаю выключателем. Ничего не происходит. Мои глаза привыкают к свету с улицы, и я озадаченно смотрю на полный кавардак в моём номере. Всё перевёрнуто, словно здесь табун прошёлся.

Какое гостеприимство, однако.

Обнимая себя руками, прохожу по комнате, ногой отшвыривая перевёрнутый стул. Я не вижу своей сумки с вещами. Хорошо, что деньги и документы были при мне.

– Какие же вы, чёрт возьми, дружелюбные, я просто тащусь от вас! Эльма! – кричу, со злостью распахнув дверцы шкафа, и не нахожу свою сумку. А в ней был телефон. Пусть и старая модель «Эппл», но это моя связь с миром.

– Эльма, где ты? Хоть кто-нибудь здесь есть? – кричу, выскакивая в коридор.

– Это как понимать, вообще? Я, конечно, знала, что не особо приятная личность, но, чтобы красть мои вещи, нужны веские основания! Я вас засужу к чёртовой матери! Эльма! – Подбегая в темноте к стойке, ударяю несколько раз по звоночку.

– Чёрт.

Вариантов мне не оставили. Перегибаюсь через стойку, чтобы достать телефон, как замечаю торчащие ноги, а на щиколотках скотч. Он белый, и его можно легко разглядеть.

– Эльма?

Теперь меня пробирает страх. Оббегаю стойку и вижу девушку, лежащую на полу со связанными руками. Её рот заклеен. Она мотает головой и что-то мычит.

– А кто мне говорил, что здесь безопасно? Вот и я о том же. Нет безопасных мест, кроме могилы. Ты в курсе, что меня обокрали? Ты… что ты мычишь? Телефон работает? – цокая, хватаю трубку, а в ней тишина.

– Отлично. Развязать тебя? Подожди, ты там про меня всякое говорила, да? Так вот, видимо, удача от тебя отвернулась. Я, конечно, не против обсуждений у меня за спиной, но ты хотя бы подождала, пока я уеду. И, кстати… – Сажаю девушку, прислоняя спиной к столу. Она дёргается, мычит, но я поднимаю руку.

– Я ещё не закончила. Я познакомилась с Полье. Могу тебя обрадовать. Боже, да не дёргайся, развяжу я тебя. Что? Что ты мотаешь головой? Дай мне ухватиться за скотч. Эльма, не дёргайся! – Пытаюсь хоть как-то оторвать его, но девушка не позволяет. Тушь растеклась по её лицу, она двигается ко мне и пытается ударить меня.

– Эй, не стоит со мной драться. Дай мне скотч снять! Эльма… что такое? Что?

Хныча, Эльма вся трясётся и странно двигает головой. То есть подбородком вперёд.

– За мной кто-то стоит? – шёпотом спрашиваю её. Она быстро кивает.

Не успеваю я даже переварить эту мысль, как глухой удар по затылку выводит меня из равновесия. Я ощущаю кровь во рту, а затем зрение резко пропадает. Заваливаюсь на пол, затем до меня доносится сдавленный писк Эльмы, и всё стихает.

Потрясающая страна… самое главное, безопасная!

Глава 4

Держа на затылке пакетик со льдом, пытаюсь хоть как-то прийти в себя.

Мало того, что меня стукнули по голове, ограбили, так я ещё и в полицейском участке. Когда очнулась, то увидела, что надо мной собрались незнакомые люди, хлопающие меня по щекам, я поняла, что мою сумку с документами, карточками и деньгами тоже украли.

Никто мне не предложил медицинскую помощь. Никто не спросил, как я себя чувствую. Никто не пожалел меня, в конце концов, хотя я пострадавшая сторона. Меня просто скрутили, пока я ещё была в бессознательном состоянии, без возможности вопить, и не могла точно мыслить. Через некоторое время под непрекращающиеся стоны и скулёж о боли в голове, меня доставили в отделение полиции. И только после моих возмущений об абсолютно некорректном поведении к иностранке, мне выдали пакет со льдом и даже не удосужились немного позаботиться о важной гостье. Нет, меня провели в кабинет к главному и стали расспрашивать. Но издевательств надо мной им показалось мало, и меня просто бросили одну в кабинете, пока пошли искать самого главного, чтобы он продолжил допрос. Они тянули время, ради чего не знаю.

– Мадемуазель, рад видеть вас живой.

Облокотившись о стол и держа лёд, тающий в ладони и уже стекающий по затылку, немного поворачиваю голову.

Инга бы присвистнула. Меган бы сразу покраснела. А я? Я бы просто его не заметила. Но меня ударили по голове, и я заметила. Заметила, что глава полиции Альоры довольно привлекательный мужчина с тёмными коротко подстриженными волосами и карими глазами. Он одет чисто и в то же время от него веет грязными мыслями. Боже мой, я видела сюжет, в котором глава полиции задержал девушку и не отпускал её, пока… Грязные мысли, откуда вы?

Его белая рубашка с короткими рукавами туго обтягивает крепкие бицепсы, а ноги… Боже, да вы только посмотрите на этих стройных молодых козочек. Несмотря на скрывающие их тёмно-зелёные брюки и ботинки, его ногам обзавидовалась бы даже Синди Кроуфорд. Всё отдала бы за такие стройные ноги. Уверена, на них ни грамма целлюлита.

– Мисс Хэйл, именно это имя вы назвали, когда вас привезли к нам. Верно?

– Что? – Моргая, смотрю на пустое место. Через секунду доходит, что мужчина уже сидит за столом напротив меня. Его губы плотно сжаты, и он явно недоволен тем, что видит. Неудивительно, но немного обидно.

– Вы знаете, что произошло?

– А вы нет? И кто вы такой? – Прочищаю горло, мой взгляд цепляется за его руки, сплетённые в замок на столе. Кольца нет. Уже хорошо. Инга бы ещё раз присвистнула, а Меган бы…

– Мисс Хэйл.

Перед моим лицом щёлкают пальцами.

– Меня ударили. Обокрали. Я об этом уже говорила вашему коллеге. Мне окажут помощь или помирать прямо здесь? – Немного отодвигаюсь и убираю лёд, бросая его на пол. Не могу уже держать. Пальцы одеревенели от холода. Шишка на затылке больно пульсирует, а во рту ощущается неприятный привкус желчи. Чёрт, меня мутит.

– Боже мой, мадемуазель, соберитесь!

Дёргаюсь от удара ладонью по столу и недоумённо приподнимаю брови.

– Понизь тон, красавчик, у меня сотрясение как минимум, а как максимум я подам на всех вас в суд. Так, кто ты такой, и почему я обязана на тебя смотреть? – недовольно фыркаю и стараюсь держаться. Из последних сил. Боже, как голова болит. И кружится немного… много, очень много.

Мужчина прикрывает на секунду глаза, а потом зло двигает квадратной челюстью.

– Я глава отделения полиции Альоры, Герман Ведмуд.

– Отлично, хоть какая-то информация. Итак, что будем делать дальше? Вы принесёте свои извинения и вызовете сюда консула для решения создавшейся проблемы?

Герман. Красивое имя. Ему идёт. Как и тёмно-зелёная жилетка со значком. Вообще, имя подходит для порноактёра.

Да, Герман, сильнее…

Удар по голове. Виноват удар по голове.

– Дело в том, что мы не можем вызвать ни одного консула до тех пор, пока ваша личность не подтвердится…

– Что? Вы обалдели здесь все? Меня обокрали! Меня… Боже, даже кричать не могу, а хочется. Что вы несёте? Я туристка. Остановилась в отеле, в котором меня обокрали, слышите? Боже, меня обокрали! Мне нужно немедленно заблокировать все свои карточки! Я могу позвонить? Да плевать, я не собираюсь терять все свои деньги из-за вашей некомпетентности и медлительности.

Хватая телефонную трубку, пододвигаю к себе телефон и нажимаю на кнопки, уверенно вводя номер телефона банка.

– Мадемуазель…

– Тихо, – останавливаю его. Герман сидит с приоткрытым ртом и полным недоумением на лице.

– Принеси воды. Я жутко хочу пить, – говорю, ожидая, когда меня соединят с представителем банка.

– Но…

– Серьёзно, Герман, что ты сидишь? Конечно, мне приятно смотреть на твоё лицо и тело, они потрясающие, но будь хоть немного полезен. У меня сотрясение, и раз уж я не могу получить высококвалифицированную медицинскую помощь, хотя и оформляла страховку, то дай хотя бы воды. Ладно, пожалуйста. Так лучше? Да… да, здравствуйте.

Быстро тараторю свою проблему банковскому служащему, и слава богу, Герман поднимается из кресла, чтобы принести мне воды. Веду беседу и узнаю, что на карточках тот же баланс, что и прежде, облегчённо вздыхаю и блокирую их.

– Спасибо. Всё. Хотя бы мои гроши останутся в безопасности. Итак, как решать проблему будем? – Принимая бокал из рук Германа, делаю глоток, но лучше не становится. Наоборот, тошнит сильнее.

– В нашей стране не случаются вооружённые ограбления…

– Ну, всё бывает впервые. Мне везёт, – произношу и пожимаю плечами на его заявление.

– Владелица отеля, Эльма…

– Ах да, та самая безалаберная девчонка и сплетница? Знаю такую. Могла бы быть более дружелюбной, – киваю я.

– Вы можете меня не перебивать?

– Я лишь говорю то, что знаю. Вам же это нужно.

– Помолчите хотя бы секунду.

Недовольно поджимаю губы и передёргиваю плечами.

– Итак, нападение случилось за полчаса до вашего возвращения. Вы дошли до отеля и не подняли шум, когда увидели, что света нет. Вы без каких-либо возмущений прошли в свою спальню, затем спустились и явно не желали помогать Эльме…

– Что? Не было такого. Я хотела оторвать скотч с её рта, а она дёргалась, как бешеная. Могла бы и раньше предупредить, что за моей спиной стоят, – возмущённо вставляю.

– У неё иная информация, мадемуазель.

– Да мне…

– Молчать!

Подпрыгиваю от крика Германа.

– Нервы подлечи, псих. Ты больше не порноактёр в моей голове. Ты хам, – бубню, получая в ответ испепеляющий взгляд карих глаз.

– По словам Эльмы, вы не торопились ей помочь и потеряли драгоценное время или же специально его тянули…

– Что за бред, я…

Ноздри Германа раздуваются, как у комнатной собачонки, и я закатываю глаза.

– Ладно, молчу.

– Она видела, как два человека в масках и с оружием отволокли вас в сторону после удара, о чём-то перешёптываясь, а затем скрылись в неизвестном направлении. А также, судя по данным, которые у нас имеются, вас ударили не так сильно, чтобы вы могли упасть в обморок. Но вы упали сразу же, чтобы обсудить что-то со своими сообщниками…

– Всё, хватит. Нет, действительно, хватит. Вы несёте абсолютную чушь, уж простите. Я не знаю, что там наплела вам Эльма, но она явно выгораживает себя. Тем более, в её компьютере должны остаться мои данные. Я бронировала отель на своё имя, и там же есть копия моего американского паспорта. Да и, вообще, я больше не намерена выслушивать эту ерунду. Я немедленно требую или адвоката, или консула. А лучше обоих, – заявляю и от злости топаю ногой.

Герман тяжело вздыхает и качает головой.

– Хорошо. Попробуем иначе. Вы отрицаете слова Эльмы? Расскажите, что произошло, с вашей точки зрения.

– Конечно, отрицаю. У вас плохая коммуникабельность с сотрудниками, Герман, или же пора их уволить, ведь я уже рассказывала…

– Мадемуазель, говорите!

– Ладно. Вам не кажется странным, что Эльма никак не реагировала на то, что в отеле есть грабители? Она могла ногами стучать, но лежала на полу, как неженка, в ожидании прекрасного принца. Услышав мои шаги, не подала ни звука, предупреждающего о странности происходящего и о том, что в отеле опасно. А я прошла в кромешной темноте, потому что мне плевать на выбитые пробки. У нас, в Америке, это нормальное дело. Через день может такое происходить, и я привыкла к этому. Но я увидела, что дверь моего номера открыта, вошла в него, и там был кавардак…

– И вы не подняли шум? Не убежали? По словам Эльмы, вы пробыли наверху около пятнадцати минут.

– Вместо того чтобы вопить, она время считала. Безмозглая дура. Я, вообще-то, соображала, что случилось. Не каждый день ты отправляешься в дальнюю поездку, и тебя грабят, да ещё и ударяют по голове, знаете ли. Это, вообще, моё первое и, видимо, последнее турне, потому что ваши дружелюбные альорцы желание отбили напрочь. На самом деле, сначала я думала, что это Эльма отомстила мне. Полье сказал, что я ей не понравилась из-за своего характера. Но я не виновата, что природа одарила меня организованностью и желанием иметь чёткое представление о происходящем со мной. Это неплохо, как мне кажется. Хуже мечтать о глупостях, к примеру, что спасение в лице рыцаря на белом коне появится вот-вот…

– Мадемуазель, пожалуйста, не отвлекайтесь, – подавляя стон, перебивает меня Герман.

– Я лишь…

– К делу. У нас мало времени.

– Я не подняла шум, пока не обнаружила отсутствие своих вещей. Конечно, у меня не такие уж и дорогие вещи, они из масс-маркета, но они мои. К тому же в сумке находился мой мобильный. Вот тогда я вышла и начала ругаться. Никого за стойкой не было. Я хотела позвонить в полицию…

– Вы знали номер?

– 911?

– Нет, у нас иной номер.

– Что ж, тогда я бы и здесь провалила задание. В общем, тогда я и увидела Эльму. Эта кисейная барышня возлежала на полу, как подбитый лебедь. И когда она заметила меня, то начала дёргаться. Почему нельзя было это сделать раньше? Она или дура, или в сговоре с грабителями. Я была зла, это понятно. Меня ограбили, но я хотела снять с неё скотч, чтобы она рассказала, что случилось. Ах да, я всё же добралась до телефона, но его провод был отрублен. Потом она начала чуть ли не прыгать на месте, словно из неё изгоняли дьявола. По правде говоря, ей нужен просто хороший психотерапевт и нарколог. Ну и потом меня ударили. Я слышала, как она пищала. Это было смешно. Очень похоже на то, когда свинью режут. В фильмах видела, да и моя подруга Меган росла на ферме. Однажды…

– Достаточно, мадемуазель. Вы убеждаете меня, что непричастны к ограблению?

– Конечно, непричастна. Зачем мне это?

– Хороший вопрос.

– Но не для меня. Итак, вы поможете мне? Вызовете адвоката и консула? Я имею право на встречу с ними, не так ли?

– Увы, мы не можем предложить вам ни то ни другое. Из-за сбоя электричества, точнее, его специально повредили, все данные с сервера недоступны…

– Подождите, то есть Эльма отрицает то, что видела мой паспорт, вносила мои данные в компьютер и оформляла меня?

– Она не уверена в том, что это были вы. Отель только недавно начал принимать гостей, и Эльма, как ещё совсем юное создание, больше была воодушевлена популярностью своего места, чем качеством. Поэтому она не может чётко дать ответ, совпадала ли фотография в вашем паспорте с вашей внешностью…

– Она специально это делает, зуб даю. Она дурочка по природе, невнимательная, неорганизованная идиотка, у которой нет чёткого порядка даже за столом. И к тому же я только что звонила в банк, и там подтвердили мою личность. А то, что ваши серверы полетели, это не моя проблема. Ваша. Так решайте её скорее, а потом я каждого из вас засужу.

– Вы нам угрожаете, мадемуазель?

– Я защищаю себя и свои права. Только и всего. Но если вы готовы помочь мне, то я только прикрою этот чёртов отель. Я…

– В данный момент данные с сервера восстанавливают. Копий вашего паспорта тоже нет. Сейф вынесли из отеля. У нас нет никаких подтверждений, что вы та, за кого себя выдаёте. Вы назвались Реджиной Хэйл, и нам нужно проверить ваши данные. Мы уже послали запрос в Америку…

– Это что шутка? Вы разыгрываете меня? Не слышали, что я сказала? – шепчу я.

– Нет, никаких шуток, мадемуазель. И я слышал всё, что вы здесь наговорили, и даже больше. Повторюсь, что вооружённое ограбление у нас случилось впервые, и такое не могло произойти просто так, потому что у нас миролюбивые граждане. Мне жаль, но вам придётся задержаться здесь и сотрудничать с нами, чтобы мы помогли вам вернуться на родину.

– Я могу подумать минуту?

– Конечно.

Потираю переносицу, переваривая то, что мне сказали. Это какой-то бред. Полный бред и абсолютная бессмыслица.

– А можно меня пристрелить? – Исподлобья смотрю на Германа.

– Что?

– Голова болит страшно. И я… я могу позвонить своей сестре? Она в Америке, и может подтвердить мою личность. Этого хватит?

– Нет. Мы не можем предоставить вам телефон для личных звонков…

– Но буквально несколько минут назад на ваших глазах я звонила в банк. В банк, находящийся в Филадельфии. И если они заблокировали мои карточки, то это должно давать вам больше информации обо мне, как и убедить в том, что я не лгу о своей личности. Почему вы не можете принять факты, а хотите выставить меня не той, кто я есть? В чём лично твоя выгода? Эльма тебя подговорила? О-о-о, ты с ней спишь, да? Ну, конечно, теперь зуб точишь на меня, потому что вашу чёртову пастушку обидели…

– Прекратите, мадемуазель! Здесь нет личной заинтересованности. Я служу своему Королю! Вы могли позвонить своим сообщникам и сказать им кодовые слова для дальнейших действий, мы это тоже проверим! Уже проверяем! И странная туристка, появившаяся здесь из самой Америки, могла всё сама спланировать, чтобы принести нашей стране вред! Ваши шпионы…

– Что? Какие, к чёрту, шпионы? И не Короля ограбили, он меня ограбил, раз именно Король у вас главное лицо. У меня нет даже свежего белья и зубной пасты. О каком плане вы говорите? Я не аборигенка и предпочитаю свежие трусы каждое утро как минимум. И я чищу зубы дважды в день. Какой у меня мог быть мотив? Лишить себя всех вещей, мобильного, денег и паспорта, чтобы попасть в полицию и быть обвинённой в какой-то ереси? Это глупо даже для подростка. А я довольно умная девушка. Я работаю…

– Да, мы знаем. Вы журналистка.

– Что? Откуда вы это взяли?

– Когда Эльма приехала в участок, она позвонила своему парню, и он появился здесь сразу же. Он узнал, что вы тоже здесь и…

– Сдал меня. Вот же козёл мелкий. Он всё не так понял, и я ему рассказала, чем занимаюсь. Где же ваше хвалёное дружелюбие? Я туристка, человек, который привёз в вашу страну деньги, и вы меня обокрали. Я…

– Простите, мадемуазель, мне нужно отойти. – Герман резко поднимается с места.

– Надеюсь, в мир иной, – бурчу, ёрзая на стуле.

Он, не обращая внимания на мой комментарий, широким шагом выходит из кабинета, оставляя меня одну.

Прекрасно. У меня всё тело ноет. Шишка болит. Ещё тошнит. Я чувствую себя ужасно.

Бросаю взгляд на прозрачные стёкла за спиной и вижу, что Герман говорит с каким-то мужчиной, одетым во всём чёрное. Он стоит спиной ко мне и выше Германа. Мало того, у него длиннющие ноги в чёрных джинсах, и его торс обтягивает такого же цвета рубашка. Ладно, за эти ноги я бы убила. Его волосы цвета вороного крыла мягкими волнами лежат на затылке и переливаются бликами света, словно после кератинового восстановления. Вот это шевелюра! Да и спина какая большая, мощная и широкая. Откуда завезли сюда столько неиспользованного материала для повышенного слюноотделения у дамочек?

Соберись.

Слабо ударяю себя по щеке, чтобы прекратить превращаться в Ингу. Гены пальцем не заткнёшь. Плохие гены.

Раз Герман очень занят, то я тянусь к телефону. Если я позвоню Инге и расскажу, что со мной случилось, она найдёт выход или хотя бы Меган расскажет, чтобы та нашла вариант, как подтвердить мою личность. Надеясь на свой идеальный план, прижимаю трубку к уху, автоматический голос в которой сообщает: «Введите внутренний код». Чёрт, я не знаю внутреннего кода. А когда его установили? Я же только что говорила с сотрудником банка. Набираю четыре единицы, но это не срабатывает. У меня на телевизоре установлен этот пароль на каналы для взрослых. Зачем заморачиваться? Телефон просто издаёт жуткий, оглушающий писк, и я бросаю трубку.

– Боже, так и слуха лишиться недолго. – Потирая ухо, смотрю на телефон.

Так, надо думать, как выбраться отсюда. А вот мозги не хотят думать. Они зачем-то прокручивают в голове разговор с Меган и её слова о том, что я должна получать удовольствие. Конечно, какое здесь удовольствие, если у меня даже чистого белья нет. Вот только у меня такое могло случиться. Я говорила да, что хуже, чем быть брошенной женихом у алтаря и последующее унижение ничего нет? Так вот я до сих пор с этим согласна. Я смогу убедить Германа в том, что я просто неудачница по жизни.

Дверь за моей спиной распахивается, и мимо меня проносится что-то чёрное. Это что-то оказывается прямо передо мной, сидящим за столом. Боже мой, вы что издеваетесь? Если Герман меня заставил потерять на пару минут дар речи, то мужчина, с чёрными, как чёртова смола, глазами вынуждает упасть в обморок. Он пугает. Его черты лица хищные, твёрдые и очень красивые. Хотя я предпочитаю у мужчин внешность Брэда Питта, но это… что-то очень личное и безумно сексуальное. Какие волосы! Отдам всё за такой цвет. Где их набрали?

– Теперь вас двое. Двое, и кто-то должен решить мою проблему, да? – медленно произношу я. Герман встаёт позади кресла, на котором сидит мрачный красавчик.

– Это вы создали нам проблему, поэтому решать её будете именно вы, – грубо произносит черноволосый.

– Говори… говори… хороший поставленный тембр и приятный акцент. Только, конечно, ты, ошибаешься. Это вы все моя огромная проблема, но я лучше послушаю, чем встревать…

Лица обоих мужчин вытягиваются от удивления.

– Я что, сказала это вслух? – кривлюсь и прикусываю язык.

Герман прыскает от смеха и прочищает горло.

– У вас сотрясение, по вашим словам, мадемуазель…

– А, лучше сказать, превосходная актёрская игра, – резко перебивает его черноволосый выскочка. Что-то он меня раздражать начал. Ему тоже надо бы закрыть рот в нужное время. Когда он молчит, намного симпатичней выглядит.

– Кто вы такой? И почему позволяете себе обвинять меня в какой-то актёрской игре? К вашему общему сведению я даже не умею обманывать. Ладно, умею, но я не люблю этого, и в мои планы уж точно не входит намерение лишиться приличной суммы, которую ваши добрые самаритяне у меня украли. Так кто вы, чёрт возьми, такой? Он глава полиции, а вы? Если адвокат, то я отказываюсь от ваших услуг. С вами я скорее пойду ко дну, чем окажусь дома и в безопасности. Стоило послушать Мег, стоило. Кто вы такой? – спрашиваю, указывая пальцем на мужчину. Он прищуривается, я делаю то же самое.

Голова болит. Если я продолжу так сидеть, то у меня глаз начнёт дёргаться. Не самое приятное зрелище…

– Ладно, игру в гляделки я всегда проигрываю, потому что мне жаль терять время на эти глупости, но моя сестра Инга вас сделает. Она всех сделает. Как только я доберусь до телефона, то позвоню ей, и тогда пеняйте на себя. Моя сестра бешеная психопатка, а ещё подруга такая же. Они весь ваш городок разнесут. Нет, больше, всю страну, к чёрту, затопят, – шумно вздыхаю и провожу ладонью по волосам. Боже, у меня на голове чёртово воронье гнездо. Я, наверное, и выгляжу так же.

– Странно…

– Согласна! – выкрикиваю, даже подскакивая со стула, но сразу же со стоном опускаюсь на него.

– Варианта пристрелить меня нет? Размозжите мне, к чёртовой матери, голову, – хватаясь за лоб, стону я.

Беру бокал воды и делаю глоток. Почему мне так плохо? Я уже практически ничего не соображаю. Слишком ярко вокруг, и мне не нравится, когда я теряю нить происходящего. Такого никогда раньше не происходило. Врушка.

Глава 5

В кабинете полная тишина. Поднимаю взгляд на черноволосого мужчину и озадаченно сдвигаю брови. Его взгляд стеклянный, словно он не здесь, а где-то далеко. Но он смотрит прямо на меня. Ещё один наркоман или извращенец. Думает о чём-то пошлом. Плохой мальчик.

– Кхм, – Герман прочищает горло и постукивает по плечу своего напарника папкой, я просто не знаю, кем ещё он может быть.

– Дело, – напоминает Герман. Мужчина отмирает и поджимает губы.

– Итак, мадемуазель…

– Мисс Хэйл или Реджина. Раз уж я могу выбрать…

– Ты не можешь выбрать.

Как быстро мы перешли к неформальному общению.

– Но это моё имя, и пусть вы не верите, но я требую, чтобы ко мне обращались по имени. То на «ты» переходишь, то теперь это пресловутое «мадемуазель». Уж определись, ненавидишь ты меня или сохраняешь нейтралитет. Я вот и тебя, и его терпеть не могу, хотя… Герман мне немного нравится, но требую разговора по именам, – настаиваю я.

– Мадемуазель, – специально скрипя зубами, повторяет черноволосый. Закатываю глаза и цокаю. Нахал.

– Ввиду обстоятельств, которые привели тебя сюда, мы не можем выпустить тебя из страны. Мы…

– А ну-ка? Ты что там ляпнул? Не можете выпустить? Да я! Я… я американка! Немедленно консула мне! Живо! – Топаю ногой, и удар отдаётся болью в голове, отчего я снова стону.

– Смените тон, мадемуазель, вам лучше не злить этого человека. От него зависит, как повернётся дело дальше, – мягко произносит Герман. Вау, он сжалился надо мной, но всё равно… психи.

– Почему я должна выслушивать ваши бредни? И, вообще, я даже не знаю, кто он такой. Он не представился, это раз. Он специально издевается надо мной, и это два. И я уверена в том, что он полный извращенец, который получает удовольствие оттого, что мне больно. Три, он…

– Дерик, – резко вставляет черноволосый. Так, уже что-то проясняется. Дерик…

– Дерэк? – уточняю я.

– ДерИк.

– У нас правильно произносить ДерЭк.

– Моё имя Дерик и никак иначе!

– Оу, что не нравится, да, когда тебя зовут иначе? Так вот теперь представь, каково мне, – фыркаю я.

Кажется, меня сейчас прикончат.

– Мадемуазель, прошу вас…

– Хорошо, ДерИк так ДерИк. А дальше? Ну, он глава полиции, а ты? Пастушок? Продавец зелени на рынке? Стриптизер?

Редж закрой уже рот, иначе тебя придушат. А по чёрным глазам ничего не понять и не увидеть, кроме кипящей в них злости. И уж точно тебе не на руку ругаться сразу с ними обоими. Хотя Герман уже воспринимает меня нормально, но вот этот…

– Глава службы безопасности королевской семьи, – сухо говорит Дерик.

– Эм… уверен? Ну, ты не особо смахиваешь на человека, который может позаботиться о безопасности королевской семьи. У тебя отсутствуют дипломатические навыки, ты явно…

– Мадемуазель!

Закрываю рот от выкрика Германа.

– Я не нуждаюсь в оценке моей работы шпионкой.

– Что? Я не шпионка!

– А по нашим данным, всё абсолютно иначе. В нашем досье… – Дерик открывает чёрную папку.

– У вас есть на меня досье?

– Есть. Итак, ты приехала в Альору вчера. За два дня до этого было объявлено о том, что предстоит коронация, и Король уходит со своего места, передавая его наследнику…

– И что дальше? – вставляю хмуро.

– Странным образом в нашем королевстве появляется американка, и начинаются расспросы, не касающиеся туристических интересов. Помимо этого, в данный момент мы именно с Америкой ведём переговоры по политическим вопросам, которые зашли в тупик. Эта американка всюду вынюхивает о том, что плохого в нашем королевстве. Она открыто высказывается о диктатуре, не скрывая своего негативного отношения к власти и отмечая, что наше королевство всего лишь пускает пыль в глаза своим богатством. А также она является журналисткой и требует посещения замка, чтобы якобы узнать его историю. Она ищет минусы и находит их. Во время её появления случается вооружённое нападение и ограбление отеля, в котором она остановилась. К тому же эта американка сбежала из ресторана, чтобы оказаться в отеле точно в то время, когда там же будут её сообщники. Она сымитировала серьёзную травму, чтобы снять с себя все обвинения, но при этом нагло ведёт себя в полицейском участке, не боясь за своё будущее. А почему? Потому что, уверена в том, что Америка её защитит, и она сможет передать данные, которые собрала здесь. Ко всему прочему, вооружённое ограбление, коих здесь не случалось прежде, направлено на то, чтобы поднять бунт, о котором она уже упоминала, как и показать жителям Альоры, что глава королевства не может гарантировать абсолютную безопасность для своих граждан. Есть что возразить? – произносит Дерик, поднимая на меня взгляд.

– Идиотизм? Сойдёт?

– Мадемуазель, в ваших же интересах сотрудничать с нами, – вставляет Герман.

– Но вы целое досье на меня составили и перековеркали мои слова. Такое ощущение, что вы это сделали специально. Полье прикончу, когда увижу. Я ему лобстера в зад засуну. Это от него вы всякой чуши понабрались? А почему нельзя было меня сначала спросить? Я…

– Как раз тебя расспрашивать – пустая трата времени, шпионка. Наши граждане не будут лгать, потому что прекрасно понимают, какое им грозит наказание за подобное. А вот ты… – Дерик указывает на меня пальцем, отчего я сглатываю.

– Ты неизвестно откуда появившаяся американка. С твоим приездом начали происходить странные, связанные между собой события, которые повлекут за собой возмущения в стране.

– Вообще-то…

– Закрой рот.

– А кто ты такой, чтобы меня затыкать? Ты никто, и я имею право отстаивать своё мнение, понял? Наглый мерзавец! Вот ты кто! Навешали на меня всё подряд. А я должна смиренно сидеть и кивать вам? Ни черта, ясно? Я требую адвоката и консула! Требую немедленно! Да и, к слову, когда я бронировала отель, это было полгода назад, и ни о каких ваших этих коронациях понятия не имела, к тому же даже о существовании вашей страны не знала! Я…

– Закрой, свой чёртов рот, Реджина!

Подпрыгиваю на месте от мощного, сильного голоса Дерика. Вот это да! Меня чуть не сдуло…

– Но…

– Молчать.

– Я же…

– Цыц!

– Да ты…

– Прикуси язык. Сейчас говорю я, а ты отвечаешь на мои вопросы. Уяснила?

– Никакого хвалёного дружелюбия. Отвратительная страна и ваши наркоманские лица, – возмущаюсь я. От адреналина, резко повысившегося в крови, меня немного потряхивает, но замолчать не могу. Меня буквально несёт, а раньше такого не было. Я… может, меня чем-то накачали?

– Ты слышала, что я спросил?

– Нет, обдумывала варианты, как тебе слабительное подсыпать, – фыркаю, моргая и концентрируя зрение на Дерике. А за его спиной Герман чуть ли не давится от смеха.

– А-а-а, я поняла, это розыгрыш, да? Инга придумала? Она так решила меня подбодрить. Передайте ей, что я её тоже на горшок посажу, а лучше кактус в задницу засуну. Боже мой, а я уж подумала, что вы серьёзно. Всё, шоу закончилось, где забрать свои вещи? – улыбаясь, расслабляюсь на стуле.

– Простите, я… я… на пару минут, – хрюкая и закрывая рот рукой, Герман чуть ли не бегом исчезает из кабинета.

– Он за моими вещами пошёл?

– Нет. У тебя есть проблемы с алкоголем или наркотиками?

– Чего? Ты в своём уме? Это вы наркоманы. Нельзя постоянно улыбаться. Это ненормально. Вот ты, относительно нормальный человек. Хмуришься, злишься и ненавидишь меня. А они? Они мне улыбались, представляешь? А ещё все здороваются…

– Боже мой, это бесполезно! – Подрываясь с места так быстро, что кресло у него за спиной с грохотом падает на пол, Дерик хватает папку.

– Ты куда? Мне вернут мои деньги…

– Ты остаёшься в стране. И раз ты не захотела сотрудничать, то будешь дожидаться моего вердикта, после поимки преступников и подтверждения твоей личности, которая займёт не знаю сколько времени из-за недопонимания наших стран, в тюрьме. И поверь, тебе это не понравится, но ты хотя бы заткнёшься на пару минут. Теперь я доходчиво объяснил тебе смысл розыгрыша? – тыча в меня пальцем, рычит Дерик.

– Эй… какая тюрьма? Мы не договаривались…

– Ты не захотела.

– Стой! Это же ерунда! Такого не бывает! У вас нет доказательств!

– У меня целое досье на тебя. Результаты опроса жителей и сведения о твоих грехах и вытягивании информации и подозрение в организации вооружённого ограбления. Мало? Я прибавлю сюда нежелание сотрудничать с полицией, ложь и явную насмешку над серьёзным делом и угрозу королевской семье. Этого достаточно, чтобы ты минимум полгода гнила в нашей тюрьме, а потом тебя депортируют отсюда с требованием продлить заключение за шпионаж и умышленное причинение вреда не только гражданке Альоры, но и самому Королю, как и его наследнику.

Моя губа начинает неприятно дрожать, когда до меня, наконец-то, доходит, что они все на полном серьёзе считают, что я шпионка и преступница. Это обидно. Что я там говорила про брошенную невесту у алтаря? Теперь я открыто заявляю, вот хуже этого со мной ещё ничего не происходило.

– Даже не думай плакать, – предостерегает меня Дерик.

– Я не шпионка…

– У нас иная информация, и она не в твою пользу. Не смей плакать, Реджина! Не смей распускать слюни!

Хлюпаю носом и опускаю голову. Раньше никто так меня не отчитывал и не кричал на меня, я ещё никогда не встречалась с такой явной ненавистью. И я не плачу, а просто… обидно.

Дверь открывается, и в кабинете появляется Герман.

– Неужели, вы уже пришли к согласию?

Улыбка на его лице меркнет, и он тяжело вздыхает, понимая, что ничего хорошо не будет. Я это и так знала, но вот Герман вроде бы приличный мужчина, и жаль его разочаровывать.

– Пришли. Переведи американскую шпионку в тюремную камеру для особо опасных преступников. Пока мы не получим данные из Америки с подтверждением её личности и не поймаем тех, кто учинил непорядки и довёл нашу гражданку до истерики, она будет у нас. Если Америка хочет таким образом повернуть в свою сторону переговоры, то у них ничего выйдет, – твёрдо заявляет Дерик.

– Это нелогично, – тихо подаю голос. – Будь я шпионкой, то как минимум не сдала бы себя сразу же. Не спрашивала бы о стране так явно и не заводила никаких знакомств. Я была бы, ладно уж, красивее и эффектнее, чтобы добраться до самого короля или же его наследника, чтобы выудить информацию, соблазнив обоих. Я…

– Шпионы обычно неказистые на внешность, они не выделяются и не привлекают внимания. Обычно они имеют несуразное телосложение и одеваются неброско, чтобы слиться с толпой. Ты идеально подходишь на эту роль.

– Дерик, полегче.

– Думаешь, я не в курсе, что у меня ничем не примечательная внешность? Ох, удивлю, но я в курсе, зеркало дома имеется, и меня это абсолютно не волнует. Моя сила в уме, а не в смазливом личике. А одеваюсь я неброско, потому что денег на более дорогую одежду нет, и считаю бессмысленно тратить огромные деньги на какие-то тряпки. Я практичная. У меня ипотека и две работы. Ты чего добиваешься? Хочешь унизить меня, указывая на недостаток денег или отсутствие пышной груди до пола и задницы, как у кентавра? Да пошёл ты, ясно? Мне плевать на твоё мнение, я тебе в любовницы не набиваюсь и не набивалась. И, вообще, ваши аргументы не логичны и абсурдны. Я туристка, и как любая нормальная туристка, которую бросил грёбаный жених перед алтарём, хотела немного отвлечься от того, что провожу медовый месяц одна. Всё ясно? Обезьяна высокомерная, научись дипломатии сначала, а потом уже называй себя главой службы безопасности королевской семьи. Иначе с такой политикой ведения дел тебя кто-нибудь да отправит в гроб прямым выстрелом в лоб, – произношу и, облокачиваясь о стул, поднимаюсь с места. Пусть не думает, что я испугалась. Не видит, точнее. Не дам я себя в обиду. Хватит с меня этих мужчин, их баллов и очередных приключений. С меня достаточно.

Лицо Дерика непроницаемо, но глаза… Боже мой, меня или очень сильно ударили по голове, или же в них, действительно, кипит горячим, обжигающим огнём, лютая ненависть ко мне.

– Не волнуйся, ты мне тоже не нравишься. Баллы ты не заработал. Вообще, мне больше нравится второй красавчик. Он хотя бы более или менее вежливый. И ты сам первый начал грубить. Чего теперь так на меня смотришь? Думаешь, я струшу? Не дождёшься. Вы здесь выставили меня, как самое ужасное отродье на планете. А кто-нибудь поинтересовался, вообще, как я себя чувствую? Меня ведь по голове ударили. А у вас даже ни грамма сочувствия нет. Да куда уж тебе. Видимо, каждую минуту в зеркальце глядишь и волосы свои трёшь, чтобы они так блестели. Самовлюблённый выскочка. Дурацкая страна и такие же люди. Домой хочу! Надо было Мег слушать, надо было, – тяжело вздыхаю из-за своих мыслей и сажусь на стул.

– Нет, вот как улыбаться так все готовы. А когда неприятности? Конечно, сразу шпионка. Да какая из меня шпионка, вообще? Я даже соблазнять мужчин не умею. Зато любовница моего бывшего жениха могла. Может быть, стоило взять у неё уроки, как сделать так, чтобы на тебя смотрели хотя бы с интересом, а не с ненавистью. И почему он меня ненавидит? Он спал с Эльмой? Проститутка какая-то. Одного обкурила чем-то, что он ей предложение решил сделать. Второго. А теперь ещё и третий. Конечно, всем подавай алую помаду, а кому-то она не идёт. Да, кто-то это я. Внешность, видите ли, у меня посредственная. Ну и что? Не всем быть красавицами. Вон Инга красотка, а три неудачных брака и одни наркоманы вокруг, хотя и богатые. Всё же гены пальцем не заткнёшь, и мне тоже вот наркоманы попались. А в тюрьме кормят? Если да, то без проблем. Хотя бы бельё свежее и еду выдадут бесплатно. Неплохой вариант. Посижу, подумаю, высплюсь и найду себе развлечение. А потом Инга и Мег узнают, и всё будет в порядке. Да, тюрьма не так уж и страшна. Но когда они поймут, что совершили ошибку, я им устрою. На коленях ползать будут. Точно. Согласна на тюрьму, пусть делает что хочет. Извращенец. Пусть дальше со своей Эльмой козни строит. А когда выйду, клянусь, я ей ноги в рот засуну и обличу её похождения перед Полье. Кстати, он симпатичный. Да вроде бы. Нет, к чёрту этих мужчин. Буду лесбиянкой. Инга говорила, что девушки более внимательны… нет, вообще, ничего мне не нужно. Голова болит. Блин, спать хочу. Почему они молчат? Снова выдумывают что-то про меня? Плевать, хотя бы посижу в тишине, – снова тяжело вздыхаю и делаю глоток воды.

Пауза слишком затягивается. Поворачиваю голову к двум мужчинам, замершим у двери. Они смотрят на меня с каким-то неприкрытым отвращением? Или что такое?

– Если мне позволено высказаться, то могу ещё раз повторить, что с Эльмой я лично в интимную связь не вступал, да и у Дерика иные предпочтения. Мы знаем её с детства, поэтому доверяем её словам. При этом вы угрожаете ей, мадемуазель, но спишем это на удар по голове и ваше немного странное поведение. А что до тюрьмы, то пребывание в ней вам придётся оплачивать из своего кошелька. После того как вас выпустят, вам будет предъявлен счёт. Мы не кормим преступников за счёт государства. И раз уж разговор зашёл о тюрьме, то свежего белья там нет, только если вы сами сможете себе его купить. Но так как денег при себе у вас нет, и выдавать своих сообщников вы не желаете, то вам придётся быть в том, в чём вы сейчас находитесь.

Кажется, я сейчас упаду в обморок. Откуда Герман…

– Я что… снова, да? Я говорила вслух?

Герман кивает, а Дерик сжимает кулак с такой силой, что кажется, будто он сейчас взорвётся и прольётся кровь. Почему я не могу заткнуться?

– Чёрт… – Это всё удар по голове. Обычно я так не попадала. Я держу свои мысли при себе, но иногда… Боже мой…

– А пули для меня не осталось? Мне бы одну, по старой дружбе. Боже мой, куда я попала, и за что мне это? Я же относительно вменяемая… Чёрт возьми, убейте меня, пожалуйста. Пусть меня ещё пару раз в церкви бросят, это не так унизительно, – скулю, закрывая лицо, горящее от стыда, ладонями.

– Герман, за мной, – командует Дерик. Через секунду дверь хлопает, и я открываю лицо.

Всё, это конец. Докатилась. Когда нужно не могу и слова сказать, так что сейчас со мной происходит? Видимо, всему виной удар по голове. Он сделал меня жутко болтливой. Я не люблю болтать, и меня не все воспринимают адекватно. Даже Инга порой не может со мной разговаривать, потому что я говорю прямо так, как есть. И вот здесь стоило бы промолчать. Но нет. Болтливая корова!

Я должна, просто обязана выпутаться из этого дерьма. И лучше держать рот на замке.

Замечая, что дверь открывается, и мужчины возвращаются, быстро закрываю рот ладонью и смотрю на перевёрнутое кресло. Герман поднимает его, и в него садится Дерик. Он, видимо, действительно, какая-то значимая персона, иначе бы глава полиции так перед ним не заискивал и не лизал его шикарный зад. Ой, ужасный зад.

– …поэтому у нас не осталось выбора, – заканчивает Герман.

Чёрт, что он сказал? Об уликах.

Быстро пытаюсь вспомнить, что происходит в сериалах, когда ловят подозреваемых. Так-так, алиби у меня нет, хотя оно есть, но Эльма стерва. Доказательств о том, что я Реджина Хэйл тоже. Они отказываются мне помогать в этом. Остаётся отель. Хоть что-то…

У меня над головой как будто лампочка загорается. Мужчины выжидающе смотрят на меня, но я давно потеряла нить разговора, точнее, не слушала.

– Камыыыаа, – мычу я.

– Что? – переспрашивает Герман.

– Каыыыа, – зажимая себе рот, снова мычу.

– Боже, мадемуазель, уберите ладонь ото рта. Мы не понимаем. Что вы хотите сказать? Зачем вы, вообще, закрываете себе рот? – спрашивает Герман, всплёскивая руками.

Шумно вздыхаю и убираю ладонь. Всё, это определённо мой конец. Удар по голове был лишним.

– Рот на замке, слышали о таком? Я не знаю, что со мной сейчас, но ладонь поможет мне промолчать и не сказать, что у тебя потрясающие руки. Нет, правда. Они такие сильные. Я, конечно, много мужчин видела, но вы оба прямо как из журнала. Нет, не думай, что этим ты баллы наберёшь, просто эстетика для глаз. Наверное, любую девушку сможешь поднять и прижать…

– Мадемуазель, вы снова говорите вслух, – прочищая горло, сообщает Герман, и его щёки немного краснеют.

– Скажите то, что вы до этого говорили. Мычали, точнее.

– Ах да, камера, – чётко произношу. – В отеле должны быть камеры видеонаблюдения, на которых будут видны лица или хотя бы очертания преступников, как и то, что никаких разговоров я с ними не вела. Меня просто ограбили, и я жертва, а не шпионка.

– В том-то и дело, камер нет. У нас безопасная страна, и в этом раньше не было необходимости.

На этом мои аргументы бесследно исчезают.

– Что ж… тюрьму позволить я себе не могу, связаться с родиной не могу, консула и адвоката не будет, верить мне вы не хотите, слушаете всяких шлюшек…

– Мадемуазель!

– А что? Это мой последний день, могу говорить всё что вздумается, и это правда. Она обработала всех вас, а вы, как придурки, слюнями захлёбываетесь. И раз уж так случилось, то вариантов у меня всё равно немного. В последней пуле мне тоже отказали. Можно мороженое? Нет, не хочу. Свежее бельё и душ? Да, как раз было бы кстати, а то от меня воняет. Как насчёт секса втроём? Гулять так гулять. Конечно, я не такая симпатичная, как Эльма, но попытка не пытка, верно? В аду вас жарить потом будут за то, что даже не захотели войти в моё положение. И я вас жарить буду жёстко, а потом сделаю вас самыми уродливыми людьми на планете, и вас никто и никогда не полюбит. Сделка?

С надеждой смотрю на мужчин. Кажется, пуля всё же найдётся.

– Герман, свободен.

Не мигая, Дерик смотрит на меня.

– Хм…

– Свободен, я сказал, – грозно повторяет Дерик.

– Нет… не бросай меня с ним. Он злой. Ты же рыцарь и должен был спасти меня. Чёрт.

Дверь хлопает за моей спиной, и я поворачиваюсь к Дерику.

– Я попала, да? – тихо спрашиваю его.

– Ты в полном дерьме, Реджина.

– О-о-о, пусть в дерьме, но хотя бы уже не безликая «мадемуазель». Спасибо, приятно. Итак, ты меня убьёшь? Это больно будет? Я ещё никогда не умирала. Инга вряд ли будет завидовать и…

– Реджина, соберись! – Дерик ударяет ладонью по столу, и я дёргаюсь.

– Я просто… нервничаю. Ты злой, большой, чёрный волк, и я не хочу, чтобы ты меня сожрал. Так понятнее? Я не болтлива. Обычно я именно та девушка на вечеринке, которая ищет тихое место, чтобы почитать. Я не популярна, и не…

– Боже мой, сейчас мне понадобится пуля. – Дерик прикрывает глаза и качает головой.

– У меня есть шанс извиниться? Ну за то… за мысли… не знаю, как так получилось. Обычно говорю всё это про себя, и людям не стоит знать, что я о них думаю. А думаю я обычно гадости. Я негативна по жизни и неудачница. Понимаешь, я та самая страшненькая сестра и не самая приятная подруга. И я… спать можно здесь лечь?

А есть вариант меня ударить снова?

– Реджина, ты меня убиваешь. Ты хоть минуту можешь помолчать и выслушать. Ты делаешь себе хуже, и сама забиваешь гвоздь в крышку гроба.

Поджимаю губы и пожимаю плечами.

– Мне страшно. Я не шпионка. Клянусь, я не работаю на американское правительство. Да оно мне ничего не даёт, кроме бесплатного обучения. Было такое, но я пахала, как проклятая. Налоги у нас ужасные, и я…

– Джина, закрой рот.

Наоборот, приоткрываю его. Как он назвал меня? Джина? Ненавижу это сокращение. Ненавижу. Я Редж.

– Реджина.

– Джина и точка. Пока мы не определим твою личность, будешь Джиной. Закрыть рот и молчать, я сказал. Я больше не могу тебя слушать. Ты несёшь полную ахинею и заставляешь меня идти на крайние меры. Мы пытаемся тебе помочь, а ты усугубляешь ситуацию. Ты не хочешь работать с нами и вытащить себя из огромного болота дерьма. Ты хоть понимаешь, что будет с тобой дальше? Сейчас ты у нас, и мы можем легко выставить Америке категоричный отказ в сотрудничестве и поддержке. Ей нужны наши деньги, и этот альянс для вас значим. Даже если ты не шпионка, что маловероятно, то тебя, после подтверждения личности и запросов, разбирательства, суда, который состоится здесь, убьют за то, что ты усугубила отношения двух стран. Ты осознаёшь хотя бы немного, что сейчас происходит?

Если честно, то я не думала, что всё так серьёзно. Я не так хороша в вопросах политики, потому что у нас даже нет такого направления в журнале. Я стараюсь держаться подальше от всего этого. И если ситуация именно такова, какой её описывает Дерик, то родственники тоже станут врагами и предателями своей родины, так? Инга меня убьёт. Если меня убьют раньше, то она воскресит меня и убьёт снова. А Мег? Боже, бедная Мег. Она поможет Инге.

– Нет. Я не читаю политические новости, и я… хорошо, что ты можешь мне предложить? Я согласна. Гулять так гулять. Давай выкладывай, волкодав, – шумно вздыхаю и подпираю подбородок рукой. Голова уже огромная, и её сложно даже держать нормально.

– Ты что, думаешь, я шучу?

– Эй, у меня просто болит и кружится голова. Врача можно вызвать? Он подтвердит, что мне поставили хорошую шишку на затылке и подарили сотрясение. Я не могу больше сидеть, если честно. Спать здесь можно? Я просто в уголке посплю, да? Меня никто не заметит, идёт?

– Джина, замолкни, прошу тебя. – Дерик потирает виски, и мне его не жаль. Я не виновата, что оказалась в эпицентре их проблем, да ещё и с ужасным самочувствием. Если бы на моём месте была красотка, то он бы пел соловьём. Увы, на моём месте я. Получай, что имеется.

– Итак, в связи со сложившимися обстоятельствами и тем, что Герман считает отчасти твои слова правдивыми…

– Я так и знала, что он душка. Ты плохой коп, он хороший коп. Мне он нравится.

Дерик бросает на меня злой взгляд. Закрыть рот. Молчи уже, господи!

– Я продолжу, не возражаешь?

– У меня есть выбор?

– Нет.

– Тогда зачем спрашиваешь, если выбора нет, и мне нужно слушать тебя? Зачем, вообще, задавать вопрос, если…

– Я бы тоже сбежал из-под алтаря. С тобой свихнуться можно.

– Эй, это было оскорбительно! – возмущаюсь я.

– Молчи.

– Ты сам…

– Секс втроём сейчас живо организую, и точно тебе это не понравится.

– Ох, я поняла. Молчу.

Фу, как невоспитанно. У меня же вырвалось, да и не всерьёз я говорила. Извращенец.

– Итак… в общем, у меня есть к тебе предложение. Нет, не смей говорить. На него ты можешь только согласиться, выбора у тебя нет и не будет. Молчать. Молчи, Джина. Чёрт возьми, рот закрой. Сожми губы и сиди так. Хорошо… хорошая девочка, сиди так. Это ад какой-то. Ты уже жаришь меня, и я больше не могу. Завтра расскажу, а сейчас за мной. Молча, – говорит Дерик, поднимаясь из кресла.

Что происходит? Психованный какой-то. Я даже не успела ничего сказать.

– А на стульчике остаться можно?

– Твою ж… Джина! Поднимайся!

– Больно! – кричу, когда он грубо хватает меня за локоть и дёргает вверх.

– Зато я получаю удовольствие. За мной. Молча. Твоя жизнь и будущее зависят от меня, поняла? Я глаз с тебя не спущу. И если ты шпионка, то тебе будет плохо. Клянусь, Джина, я тебя в порошок сотру. – Дерик тащит меня за собой. Выбора особо нет.

– Дерик!

– До встречи, Герман!

– Дерик!

– Отвали!

Психованный волк тащит меня за собой по коридору, и я вижу других сотрудников полиции. Вау, они все такие хорошенькие! Соберись, тряпка!

– Итак…

– Воздух, наконец-то. Куда ты меня ведёшь? – спрашиваю я.

– К себе.

– Что?

– Ты будешь жить у меня и каждую минуту будешь под моим присмотром. Думаю, я быстро найду твоих сообщников и решу проблему. В машину.

Дерик толкает меня к чёрному спортивному автомобилю.

– Это твоя? – Изумлённо смотрю на машину, а потом на Дерика.

– Да. Садись.

– А меня возьмут в службу безопасности королевской семьи? Я, конечно, не так хорошо разбираюсь в моделях, но видела эту машину в журнале, и она стоит огромных денег. Чёрт, да вы здесь все с ума посходили…

– Джина, в машину!

– Дерик, ты куда её ведёшь? – раздаётся за спиной голос Германа, и он выскакивает на улицу.

– Мой спаситель. Боже, ты как из сказки. Плевать, что коня нет, да он и не нужен нам. Лишние траты, он хочет меня… того.

Показываю, как перерезаю себе горло пальцем.

– Можно мне в неё выстрелить? Раздроблю ей пару костей, и она замолкнет.

– Выстрелить? Да я об этом сотню раз просила! А ты извращенец высокомерный тащишь меня куда-то и…

Неожиданно в горле пересыхает.

Меня шатает, и я хватаюсь за крышу машины.

– Боже, кажется, меня сейчас стошнит или я умираю…

– Дерик, что-то с ней…

У меня резко подкашиваются ноги, словно по ним кто-то ударил. С писком я скатываюсь по машине и вот-вот грохнусь прямо на дорогу, как меня хватают за плечи.

– Почему тебя теперь двое? Вас Дериков двое? Боже… этой мой ад…

Мутным взглядом я вырываю свет уличного фонаря, и наступает кромешная мгла.

Глава 6

– Мадемуазель, вы слышите меня?

Дёргаюсь от жуткой вони перед носом. Пытаюсь открыть глаза, но они словно свинцом налились.

– Меня тошнит… мне плохо…

В горле собирается желчь и не только она.

– Дерик, помоги. Наклони её, иначе захлебнётся…

Меня рвёт, голова разламывается на части. Но меня держат. Я даже не могу соображать, всё плывёт перед глазами, а теперь ещё и горло болит.

– У неё сотрясение, и это серьёзно. Её следовало…

– Здесь. Займись уже своей работой. Джина, ты меня слышишь?

Меня слабо бьют по щекам, чем-то мокрым и прохладным проводят по лбу, затем по губам. Хорошо.

– Сколько ты видишь пальцев?

– Семь… восемь… я хочу домой… мне страшно… я домой хочу… отпустите меня… я…

– Джина, всё в порядке. Сейчас тебе сделают укол, и ты уснёшь, поняла?

Дёргаюсь на чём-то мягком. Я не могу даже вспомнить последние события, но знаю, что мне будет больно.

– Подержи её, я не могу попасть в вену…

– Нет, пожалуйста, – скулю я.

Моё тело как будто парализует. Сквозь мутную пелену я вижу знакомое лицо. Я помню его…

– Не убивай меня…

– Тише, Джина, убийство не выход. Ты же меня везде достанешь. Отдыхай.

Я чувствую, как по моим венам несётся прохлада, а через несколько мгновений всё снова гаснет, словно выключили свет.

Нехотя открываю глаза и переворачиваюсь на бок, желая ещё немного поспать. У меня был жуткий кошмар. Я, конечно, знала, что у меня богатая фантазия, но, чтобы настолько, никогда бы не подумала. Может быть, стоит начать писать статьи?

Что-то не так. Голова большая, словно я перебрала вчера. Но даже тогда я не ощущала ломоту во всём теле, словно по мне проехал поезд. Я не чувствовала себя разбитой и такой подавленной. А я ещё глаза не открыла. Хотя… подавленность – это моё нормальное состояние с рождения.

Пахнет странно. В моём номере пахло морем, а сейчас цветами. Очень сильно пахнет цветами и зеленью.

Открывая глаза, вижу незнакомые балконные двери, распахнутые настежь. Белоснежный тюль мягко развевается от ночного ветерка.

Это явно не мой гостиничный номер. В нём не было таких высоких потолков, тёмных штор, собранных по бокам, светлого ковра и уж точно не должно быть меня. Помимо этого, я вижу свет. Он слабо освещает другую часть комнаты. Точнее, то, что находится у изножья кровати.

Медленно поворачиваю голову. Мой взгляд ещё немного размыт, но я различаю небольшой столик, накрытый белоснежной скатертью, вазу с цветами и поднос с едой.

– Чур меня! Сгинь, нелюдь! – воплю, когда из тени выходит самый кошмарный кошмар моей кошмарной ночи.

– Нет… нет, ты же не настоящий, да? Я ещё сплю, и ты… – скулю, подскакивая на кровати, и прижимаюсь к мягкому изголовью.

– Как же мне нравится, когда ты меня боишься, Джина. Обрадую, я настоящий, и ты ещё жива. – Гадкая улыбка расползается по губам Дерика. Он снова во всём чёрном, как чёртов волк, подбирается ко мне ближе и ближе…

Тяну на себя одеяло. Нечаянно задеваю шишку на голове и издаю писк.

– Что тебе нужно? Где я…

– Ты там, где я хочу. Теперь так будет всегда. Ты моя личная шпионка, и с этого момента работаешь только на меня.

– Ещё чего, я не шпионка и не буду на кого-то работать. У меня уже есть две работы… это оплачивается? Не хочу знать. Тебе меня не соблазнить деньгами… не подходи, – произношу и жмурюсь, когда он приближается настолько, что вот-вот сожрёт меня со всеми моими шишками за всю жизнь.

Я чувствую, как матрас прогибается. Меня бросает в пот. От слабости. Конечно, от слабости, а не от тяжёлого, но довольно приятного запаха одеколона. Аромат слабый, хотя я ощущаю его. Боже, восхитительно пахнет, зараза. Мой бывший не любил никаких духов. Естественный запах и дезодоранты без отдушек. А вот парни Инги всегда пахли хорошо. Мне это нравилось, но я, конечно же, находила в этом минусы. Не все запахи мужских одеколонов приятны, но есть такие, от которых голова кружится. Или она кружится у меня от сотрясения. Точно! Я помню! Теперь я всё помню! Вот же я попала-то…

Открываю один глаз, так как больше никакого движения не было. Надеюсь, что жуткое чудовище Дерик исчез… не повезло. Он сидит на моей кровати… моей ли? Не важно, он сидит на ней и смотрит на меня. По коже аж мурашки ползут.

– Почему ты так смотришь на меня? – шепчу я.

– Без рвоты на лице ты куда более симпатична.

Ну да, без этого нельзя. Хам.

– А ты, в принципе, несимпатичен, так что тебя даже рвота не спасёт. Где я, и что ты от меня хочешь? Ты похитил меня? Взял меня в заложники? Ты… Боже, опять голова болит. Что ты со мной сделал? Меня накачали вашими наркотиками для улыбок? Вы…

– Мда, беру свои слова обратно. Когда ты в отключке, то намного симпатичнее. Никак иначе. Умей закрывать вовремя рот, Джина. Иначе тебя убьют раньше, чем ты донесёшь информацию до заказчика, – цокает Дерик, поднимаясь с кровати.

Боже, какой он высокий. Конечно, я тоже не малышка, но сейчас, с моего угла зрения, он кажется огромным. Дерик проводит ладонью по своим вьющимся волосам и двигает шеей.

Он же не начнёт раздеваться, да? Музыки нет? Хотя…

– Врач сказал, что у тебя сотрясение, и тебе нужен постельный режим два дня. Один день ты проспала, значит, я жду ещё один, а потом… – замолкая, Дерик оборачивается.

– Нельзя так поступать, ты в курсе? Говоришь и потом прекращаешь говорить. Это не работает со мной, я стойка к мужским заигрываниям. И если уж ты хочешь меня напугать, то разденься. Это меня напугает больше всего. Хотя нет… смотреть не на что. Были и получше, чем ты. Поэтому выкладывай, что ты хочешь, и воду подай. У меня во рту словно мышь сдохла.

Хоть голова и начинает болеть с новой силой, но я не подам вида. Достаточно, что меня украли и обворовали. Хватит с меня приключений. Хочу домой. Хочу в свой стабильный, обычный мир, где ничего странного не случается.

– На столе суп и вода. И также там лежит таблетка. Прими её, избавь всех нас от своего присутствия хотя бы ещё на один день, Джина. Прислуга для тебя под запретом. Завтра я вернусь, и лучше тебе спать, иначе…

– Опять? Снова это твоё многоточие. Меня это раздражает. Нормально говори что хочешь, – возмущённо повышаю голос, и он отдаётся в каждом уголке головы.

– Лучше тебе не знать, что я имею в виду под многоточием, Джина. Лучше не знать.

Наблюдаю за тем, как Дерик проходит через всю огромную комнату и скрывается за дверью.

Нет, он ей специально хлопает так, что удар отдаётся в моей страдальческой голове. Затем я слышу поворот ключа. Чёрт.

Сижу ещё немного, прижавшись к изголовью кровати и сжимая пальцами одеяло, чтобы убедиться, что он ушёл с концами. Так, надо действовать. Головная боль ничто по сравнению с моими воспоминаниями. И когда я уже научусь закрывать свой рот? Что со мной не так? В воде здесь, что ли, какой-то наркотик, раз мне хочется постоянно отвечать этому кретину и выставлять себя ещё большей дурой, чем меня считают?

Откидывая одеяло, озадаченно смотрю на шёлковую сорочку с гипюровыми вставками. Так, это не моё. Трусики мои. Это хорошо. Но остальное не моё. Где мой бюстгальтер? Где мои джинсы? Где моя блузка? Боже, снова ограбили, но теперь я знаю, чьих это рук дело. Дерика.

– Он что, раздевал меня? Извращенец, я знала, что он абсолютный извращенец. Это ж надо. Облапал меня себе в радость, пока я отходила от дружелюбного удара по голове. Высокомерная макака, – бурчу, осторожно садясь на кровати.

Ноги, как ватные, и дрожат. Я едва могу встать, схватившись за тумбочку. Всё кружится, вертится перед глазами, и я падаю обратно на кровать. Чёрт. Кто-то хорошо приложился к моей голове.

С третьей попытки я уже могу стоять, немного покачиваясь. Уже лучше. Медленно двигаюсь по стенке к балкону и отодвигаю тюль. Потрясающе, здесь резная решётка…

– Боже мой, – шепчу, ступая босыми ногами на прохладную кафельную плитку, которой выложен пол открытого балкона.

Передо мной раскинулся огромный сад, подсвеченный снизу уличными фонарями. Это невероятно. Зелёные фигурки, множество сортов роз, как градиент расположены вокруг фонтана и беседки. Ни черта себе глава службы безопасности королевской семьи. Сколько он зарабатывает, раз у него целый заповедник здесь?

Касаясь резных белых прутьев, поднимаю голову и вижу тёмное небо со сверкающими звёздами. Решётка установлена не из-за меня, она здесь по плану архитектора. Я не смогу её перегрызть, бежать отсюда невозможно. Высота приличная, даже если я свяжу простыни, то до земли точно не достану. Одного сотрясения с меня достаточно.

На самом деле, всё хорошо. Это не тюрьма. Это не смерть. Это не страшная депортация с последствиями. Если я смогу договориться с Дериком и убедить его хотя бы позволить мне позвонить сестре, то всё будет абсолютно прекрасно. Я свалю отсюда и больше сюда ни ногой. Никогда. Даже под дулом пистолета. Пусть убивают. Но сюда. Не-а. Хватит. Это самое худшее в моей жизни. Они побили рекорд, мои поздравления.

Возвращаюсь обратно в спальню и медленно обхожу её. Кроме балкона, здесь множество окон. Они выходят на горы и лес. Вот почему Дерик такой огромный, у него здесь кислорода хоть отбавляй. Хорошо устроился. Завидую, но не покажу вида.

Добираюсь до дверей и распахиваю их. Свет включается автоматически, и я охаю. Это спальня девушки. Точно девушки, потому что я стою в гардеробной с огромным количеством нарядов, и все они очень изысканные, как и обувь. Здесь даже бальные платья есть. Значит, у Дерика кто-то есть, и он поселил меня здесь. И эта кто-то отлучилась. Вот она ему задаст.

На моих губах появляется улыбка от одной мысли о том, что хоть кто-то имеет возможность отомстить ему за меня.

Выходит, что и ночная сорочка принадлежит этой девушке. Ничего, у неё их много. Она не против будет одолжить мне одну, да?

Закрываю двери гардеробной и подхожу к следующей. Открывая её, жду, когда включится свет. Всё приходится делать самой. Раз уж в гардеробной такая система, то можно было и здесь подобную сделать, верно? Нащупав выключатель, щёлкаю им и оказываюсь в ванной комнате. Наконец-то, душ и зубная паста. Спасибо тебе, добрая самаритянка, за то, что подготовила для меня всё новое.

Никакое сотрясение и головная боль не лишат меня желания принять нормальный человеческий душ. Смываю с себя грязь, пот и неприятный, ещё оставшийся на мне запах рвоты, набрасываю халат и решаю арендовать трусики. Никто же не узнает. Раз мои вещи украли, то это честный обмен.

Хватаю первые попавшиеся белые кружевные трусики, нюхаю их и, пожимая плечами, надеваю. Затем ту же ночную сорочку, а потом халат. Отлично. Теперь я человек. Ладно, получеловек с жуткой головной болью.

Видимо, на принятие душа я потратила все свои слабые жизненные ресурсы, потому что меня ведёт в разные стороны, и приходится хвататься за шторы, чтобы дойти до стола. Не обращая внимания на то, что меня снова мутит, заставляю себя съесть довольно вкусный суп и принимаю таблетку. Гулять так гулять, да? И завтра мне станет намного лучше.

Я проваливаюсь в сон, как только моя голова касается подушки. Хоть помру чистой…

***

Нет, я так и не померла, но чувствовать себя лучше тоже не стала. Проснувшись опять в ночное время, я не сразу поняла, где нахожусь. Пока всё встало на свои места, я проверила своё состояние, и, к сожалению, шишка ещё была на месте, как и лёгкое головокружение. К этому всему прибавился ужас от того, что я наговорила и натворила. Я никогда ТАК себя не вела, это раз. Два, я бы ни за что на свете не предложила никому секс втроём и уж точно держала бы язык за зубами, размышляя о сильных мужских руках. Три, я склоняюсь к тому, что меня всё же чем-то опоили в ресторане перед возвращением в отель, чтобы не могла разумно мыслить и не пыталась вытащить себя из этой дрянной ситуации. Но зато сейчас я полностью расставила все приоритеты по местам, и у меня появилось огромное количество аргументов против их обвинений.

Увы, Дерик не стал пугать меня меньше своей странностью, да и, вообще, самим собой. Как вспоминаю его, так передёргивает от ужаса встретиться с ним ещё раз. И в этот раз, надеюсь, он будет последним, я буду вести переговоры разумно.

Приняв душ и снова ощутив себя человеком, почистив зубы и переодевшись в найденные джинсы и футболку, сажусь в кресло у столика, повернув его заранее к двери. Я буду во всеоружии, и больше никто не сможет вывести меня из равновесия. И всё же сад за окном просто потрясающий. Я люблю зелень и природу, поэтому в гостях на ферме у родителей Мег тоже наслаждалась тишиной, треском сверчков и спокойствием.

Слышу, как в замке поворачивается ключ, и выпрямляюсь. Нет, лучше сидеть расслабленной, словно это они мне должны. Ведь я ничего им не должна. Это меня оклеветали, да ещё и выставили не пойми кем, так? Так. Поэтому я готова.

Дверь открывается, и я вижу в проёме тёмную фигуру.

Дерик.

Меньше за ночь он не стал. Хищные черты лица не изменились. А вот моё сердце всё же даёт сбой. От волнения оно стучит быстрее. Это мне совсем не нравится.

– Добрый вечер, волкодав, – спокойно произношу.

Мужчина прищуривается, ставя поднос с едой на стол. Предусмотрительно. Он обязан меня кормить, вообще-то. По вине его страны и его шлюшки я заперта здесь, да ещё и с шишкой на голове. Засужу и его тоже.

– Джина, ты нашла шкаф, – сухо замечает он.

– Искать долго не пришлось. Он под носом. Итак, перейдём сразу к делу?

– Наконец-то, благоразумие к тебе вернулось. Больше не боишься? – усмехаясь, Дерик убирает купол и пододвигает мне поднос с ароматной пастой. Ладно, макароны моя слабость с детства. Я могу их есть даже в сухом виде.

– Чего мне бояться? Это вы должны бояться последствий, но никак не я. Поэтому благодарю за еду, но сейчас меня волнует возможность скорее оправиться домой. Так что… – Отодвигаю поднос, хотя желудок явно против. Я должна быть предусмотрительной. Неизвестно что мне подсыпали в еду. Больше не хочу быть под воздействием их наркотиков.

– Долго репетировала? – ухмыляясь, Дерик располагается в кресле, стоящем напротив моего.

– Долго будешь тянуть время? У меня создалось впечатление, что тебе тоже выгодно скорее со всем разобраться. И вот теперь я абсолютно готова с тобой пообщаться.

Почему он во всём чёрном? Это форма главы службы безопасности королевской семьи или же Дерик изначально всех предупреждает о том, какой он высокомерный козёл? Второе. Думаю, второе.

– Как себя чувствуешь?

– Ещё не померла, как видишь.

– Планируешь?

– Всё зависит от тебя. Давай уже, выкладывай, какую выгоду ты получишь из этой ситуации?

– Безопасность страны. Этого мало?

– Не в твоей компетенции отвечать за всю страну, тем более я ей не угрожала, – поднимаю ладонь, останавливая Дерика. – Я помню все обвинения, которые мне были предъявлены. Из-за своего недомогания я не могла полноценно защищать себя. Теперь могу. Так что я начну, если ты позволишь…

– Нет.

– Но я всё же начну и продолжу.

– Джина…

– Меня пригласили на ужин в ресторан, заявленный, как подарок для меня и моего несостоявшегося мужа. Я согласилась…

– Джина, здесь говорю…

– Не перебивай, пожалуйста. Сначала ты выслушаешь меня, затем я выслушаю тебя. Это называется дипломатический разговор двух сторон. Поэтому молчи и слушай, вероятно, всё решится ещё быстрее. Вернёмся к ужину в ресторане.

Дерик злобно поджимает губы. Конечно, ему не нравится, что я пришла в себя, и в пасте явно что-то было, раз всё идёт не так, как он запланировал. Мне же лучше.

– Эльма уже донесла тебе или твоему дружку Герману, как и третьему своему любовнику о том, что я спрашивала её о такси. К слову, такси – это нормальное средство передвижения во всём мире, но у вас его нет. Далее, я интересовалась туристическими местами. Повторюсь, туристическими. И да, мне было любопытно взглянуть на замок вблизи. Так как вы уже знаете, что я работаю в журнале и не журналисткой, а редактором, и мы специализируемся на чём-то новом, изучаем это и отдаём в печать. Это логично, что я хотела узнать больше о замке, стране и обо всём, что здесь есть, потому что даже в «Википедии» о вас нет ни слова. Но мои нормальные расспросы, которые во всём мире воспринимаются адекватно, были расценены, как шпионаж, что довольно глупо. Далее. Меня отправили в ресторан каким-то другим путём и ни слова не сказали о новом городе, в котором я оказалась. Добралась до ресторана, и меня сразу же встретили танцами и песнями, а я человек, ненавидящий внимание и, понятное дело, растерялась, и мне было стыдно за показательное выступление Ромье. Мне принесли вино, и Полье настойчиво пододвигал мне бокал с ним. Это я расценила, как желание угодить мне. Но это выглядело крайне странно. Официант настаивал на угощении меня алкоголем, видя, что я отказываюсь. Я выпила вино, и уверена, что в него мне что-то подмешали. Затем меня угощают, и Полье мило беседует со мной, спокойно рассказывая о стране. При этом он сразу же цепляется за мои сравнения с другими странами и за то, что я высказала своё мнение о диктаторском стиле правления, ограничивающем граждан от свободного высказывания своих мыслей. И это уж точно не моя проблема, а твоя, – произношу и делаю паузу, прочищая горло. Дерик не перебивает, но злится. Я на правильном пути.

– Именно Полье советует мне сбежать, так как в этот момент уже готовилось второе блюдо, а я была уже сыта. Обижать Ромье не хотелось, и я воспользовалась его предложением, что было глупо. Но это я поняла только сейчас. Полье специально вёл меня так, чтобы я оказалась в отеле именно во время ограбления. Я американка, и у нас, обычных людей, выбитые пробки из-за скачков электричества – нормальное дело. Я не подняла шум, потому что всё, что происходит в этом отеле, меня не касается. Моё дело – мои вещи. Когда я обнаружила пропажу, то спустилась вниз и хотела высказать все претензии Эльме, как и позвонить в полицию. Нет, номер я не знала, но думала, что у вас тоже есть служба спасения, у которой тот же номер телефона, что и у нас. Тогда же я заметила Эльму. Вероятно, секунду я наслаждалась тем, что ей некомфортно, потому что она сплетница и, вообще, не самая приятная девица, встретившаяся мне. Но она не позволила мне снять скотч со своего рта. Это ещё одна странность. Она изо всех сил брыкалась и не давала мне схватиться за него. Она тянула время до тех пор, пока не стало поздно. Меня ударили. По шишке на голове и по тому, что у меня были рвота, размытое зрение и головокружение, как и слабость, можно сказать, что у меня сотрясение. К слову, до сих пор чувствую себя плохо, поэтому можно сделать вывод, что удар был приличным, и я могла отключиться. Далее, по словам Эльмы, меня оттащили в сторону, грабители шептались и уж точно не со мной, потому что я увидела предполагаемые лица преступников или просто подставные уже в полиции на фотографиях, а не их самих. Вероятно, они были напуганы тем, что я вернулась раньше, да ещё и являюсь американкой. Они стащили мои вещи и скрылись. Из всего этого я делаю вывод, что Полье с Эльмой были их сообщниками. Последняя хотела забрать мои деньги за оплаченный номер и не возвращать их, как и отомстить мне за что-то. Полье же помог ей. А также у вас наверняка предполагается страховая выплата в случае ограбления, как у нас. Правительство теперь должно восстановить её отель, сделать в нём ремонт за свой счёт и всячески оберегать Эльму из-за случившегося. Отель хоть и был новым, но всё же ремонт ему бы не помешал, чтобы впоследствии выделяться среди остальных и иметь привилегии. Ограбление было спланированным, но я в нём не принимала участия. Это мои аргументы. Что касается шпионажа, то ни один шпион не будет выдавать себя с первого дня приезда. И если считать всех туристов шпионами, то у вас не хватит сил удержать гнев туристических фирм из-за вашего отношения к нам. Тем более я бронировала отель заранее, оплатила его полгода назад, и понятия не имела, куда мы едем. Мне предоставили счёт, я его оплатила, и всё. Я закончила, – уверенно киваю и приподнимаю подбородок, смотря прямо в глаза Дерика.

Он молчит, изучая меня. По его взгляду мало что можно понять, да и как-то сейчас не хочется глубже заглядывать в его голову. Почему-то мне кажется, что он не здесь. Он словно думает о своём и просто не слушал меня, так как уже вынес мне вердикт раньше, чем я могла бы возразить.

– Дерик? Я хочу скорее разрешить создавшуюся ситуацию и готова рассказать всё, что ты спросишь, как и дам честный ответ. Прошу, не усложняй, я домой хочу. Мне здесь не нравится, – произношу, нарушая тишину.

– Да. Да. Я тебя выслушал…

Ты меня даже не слушал!

– И по итогу могу сказать, что твоя позиция разумна.

Слабо улыбаюсь, благодаря тёмные силы за то, что заставили его увидеть реальность происходящего, а не довериться выдуманным слухам обо мне.

– Но…

Нет, здесь нет «но». Здесь должно быть: «Мы приносим вам свои извинения, мисс Хэйл, произошло недопонимание. Мы с радостью вам поможем!».

– Семь месяцев назад мы начали переговоры с американским правительством и президентом о налаживании дружеских отношений. Нам выставили определённые условия, которые мы категорически отвергаем. Переговоры зашли в тупик и были отложены на некоторое время. Полгода назад, по твоим словам, и подтверждению Эльмы…

– Она поступила хорошо, раз прекратила врать, – вставляю я и получаю раздражённый взгляд.

Поняла я, поняла. Молчу.

– Она помнит, что поступила оплата и бронь номера для американской пары молодожёнов на четыре недели в бархатный сезон. Запрос поступил от американской туристической фирмы, имя она запомнила. Реджина Шуман…

– Таким должно было стать моё имя после замужества, но там же я указала и свою девичью фамилию, так как документы были именно на неё. Хэйл. Реджина Хэйл, и Эльма обращалась ко мне, как к мисс Хэйл, по-моему, – вставляю я.

– Она не уверена в том, что это твоё настоящее имя. Ты рассказала ей про брошенную невесту сразу же с первых минут, а это подозрительно. А также ты могла подделать документы, и тебе помогли приехать сюда вместо тех молодожёнов, а им солгали о том, что тур аннулирован.

Ладно, это может быть логичным.

– Далее, с твоих слов и со слов Полье, между вами завязалась беседа, на которую ты его вынудила, угрожая разоблачительной статьёй в газете о нашей стране. А также ты не сдерживалась в своих высказываниях, и я отчасти мог бы понять это, так как уже видел, что ты абсолютно не умеешь контролировать свои слова. Но здесь же есть все признаки отлично натренированного шпиона. Всех вас готовят и пишут вам роли. Твоя – быть глупой дурочкой с ненормальным желанием секса втроём…

От его слов ощущаю, как краска стыда покрывает мои щёки. Я была под наркотиками!

– Твоё Правительство отправило тебя, как только их шпионы доложили о смене власти и предстоящей коронации. Конечно, выбрали девушку с необычной внешностью, которая может быть привлекательной, если о ней правильно позаботиться…

Вау, это комплимент? Надо же. С чего бы это? Не с той ноги встал?

– Тем более что в наших газетах написали о ярмарке невест.

– О чём, прости?

– Ты знаешь. Так что не будем вдаваться в подробности. Ты приехала в Альору, как брошенная невеста и, конечно, это должно было заставить всех жалеть и убеждать тебя в том, что ты достойна большего. А также манипулируя тем, что веры в мужчин больше нет, тебе бы предложили познакомиться с кем-нибудь или познакомили бы сами. Хотя ты сама прекрасно с этим справлялась в полицейском участке. Ты уже подцепила Германа, а он у нас слишком влюбчив. Благодаря ему и его влечению к женскому полу, ты бы оказалась рядом с королевской семьёй. Твоя задача проста: добраться до тайн короля и его наследника, соблазнить последнего и одновременно посеять раздор среди жителей королевства. Вооружённое ограбление, в котором ты оказалась жертвой, ещё один шанс сблизиться с кем-нибудь и предстать слабой женщиной, нуждающейся в помощи королевского двора. Тем более, если учесть сложности в отношениях между нашими странами, то тебе должны были оказать всё должное внимание и помощь, заглаживая свою вину не только перед тобой, но и перед страной. К тому же ограбление – это доказательство того, что в стране небезопасно, и король, как и его наследник не могут гарантировать спокойствие для своих граждан. Это был твой козырь. Благодаря всему, ты бы надавила на согласие сотрудничать с Америкой и подписать договор о поддержке своей страны. Америка, в свою очередь, уверила бы нас в возможной помощи и поддержке нашего короля среди мировых глав и политиков. На данный момент, мы через своих агентов в вашей стране проверяем твою личность, но это займёт какое-то время. А также консул находится в Ницце, и ваших представителей у нас нет и не будет до тех пор, пока мы не поймём, какое участие в нападении и твоём появлении играет Америка. И ко всему сказанному, ты осталась без денег, документов и вещей по договорённости с грабителями. Если бы они не забрали твои вещи, то ты продолжала бы обманывать о цели своего визита, как и о своей личности. Всё быстро раскрылось бы. Да и грабителям наиболее интересны украшения и деньги, а не сумка с обычными вещами. У тебя есть что возразить, Джина?

Задумчиво смотрю на Дерика и взвешиваю все его аргументы.

– Ты прав.

Его брови ползут вверх.

– Да, на твоём месте я бы тоже считала, что я шпионка. Это разумно. Если учесть, что я не верю в совпадения и категорически убеждена в том, что случайностей не бывает, то остаётся вариант, что меня подставили. Конечно, ты будешь скептически смотреть на эту версию происходящего, но она имеет место быть. Не так ли?

– Имеет, но не в данном случае.

– Хорошо. Что ты предлагаешь? Как я могу доказать, что непричастна к шпионажу? У меня в Америке осталась сестра, которая довольно популярна среди соотечественников. Она организует вечеринки для звёзд, да и просто для богатых людей. И также у неё есть страницы в социальных сетях. Помимо этого, я могу сказать, где именно работаю, и ваши люди смогут проверить это.

– Ты называешь себя чужим именем, даёшь нам информацию, и мы её проверяем. Она сходится, но имя – это ещё не всё. Твоя личность – абсолютно другое. Ты можешь вести любой образ жизни для других людей, но у тебя могут быть тайны, о которых знаешь только ты.

– А моё лицо? Разве оно не является подтверждением моей личности? И мои тайны – это только мои тайны, если бы такие были, конечно же, но я самая обычная американка, которая имеет ипотеку, работает на двух работах и никогда не была арестована. Я тоже имею право на возражения и защиту от обвинений в шпионаже, – замечаю.

Дерик задумчиво потирает подбородок и молчит. Да, у меня паршивое, неубедительное алиби, и, вообще, нет доказательств непричастности к ограблению, но у меня есть достоинство и совесть. А она не испытывает угрызений, так что я чиста.

– Почему ты молчишь? – интересуюсь я.

– Жду, когда твои мысли выльются через рот. Не будет такого?

– Хм, я была под наркотическим воздействием, и меня сильно ударили по голове. Я вела себя неадекватно, но такого больше не повторится. Так что можешь ждать сколько угодно, но мои мысли – это исключительно мои мысли, – сухо произношу.

Это ж надо, какой наглец! Кроме унизительной роли шпионки, ещё и мысли мои узнать хочет. Не дождётся!

– Что ж тогда тебе придётся обдумать, что для тебя важнее: твои мысли или свобода.

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу знать больше. Твоё прошлое. Твоё настоящее. Твои выводы и твои мысли. В данный момент ты лишь подтверждаешь мои слова о шпионаже. Тебя отлично натаскали, раз ты столь легко взяла себя в руки и ведёшь довольно сносную дипломатическую беседу со своим врагом. Ты на сто процентов отличаешься от той девушки, которую я увидел в полицейском участке, и это доказывает, что я прав, и тебе есть что скрывать. Мне нужны все твои тайны, и я продолжаю за тобой наблюдать. Ты остаёшься здесь, в моём доме, под моим пристальным наблюдением, и я надеюсь, что где-нибудь ты совершишь ошибку, Джина. Я буду рядом. – Дерик привстаёт из кресла и, облокачиваясь о стол, нависает надо мной.

Он пугает меня. Сильно. Большой. Мощный. Злой. Волк.

– А ты не думал, что я такая по жизни? Что я не болтлива и не имею желания общаться. То, что было в полицейском участке произошло только по вине Полье и его наркотиков в вине? – прищуриваюсь я.

– Нет. Это ложь, Джина. Есть два варианта: или ты сама не знаешь кто ты есть на самом деле; или же ты потрясающая актриса. Я склоняюсь ко второму варианту. И начну прорабатывать его прямо сейчас. – Дерик достаёт из кармана цепочку и выпрямляет пальцы, кулон в виде парусника падает в воздухе и повисает на серебристой нити, переливающейся в слабом свете торшера.

Меня бросает в ледяной пот. Боже мой… не надо…

Глава 7

– Итак, Джина, откуда это у тебя?

Перед глазами покачивается кулон. Туманные воспоминания вот-вот прорвутся через твёрдую оболочку забытья.

– Подарок бывшего, – мой голос хрипит. Надо взять себя в руки. Я должна!

– И, вообще, это мой вопрос, откуда у тебя моя вещь? – возмущаюсь, поднимая взгляд на Дерика.

– Нашёл в твоих джинсах.

– Ты копался…

– Да. Это моя работа, и я хорошо выполняю её, а вот ты, Джина? Нет. Ты ведь знаешь, что на другой стороне парусника есть печать, верно?

– Я…

– Это печать королевского дома Альоры. И эта вещица была изготовлена здесь. Судя по налёту, он у тебя давно, и ты не раз держала его в руках. От пота любой металл тускнеет, даже платина, и требует чистки. Значит, это украшение у тебя очень давно, и оно было для тебя дорого, раз ты носила его с собой.

– Я была в джинсах… последний раз надевала их года четыре назад, и… цепочка порвалась. Да, это подарок, но я понятия не имею, что там за печать. Мне её подарили, ясно? И это сделал мой бывший жених. Откуда у него она, я понятия не имею. Так же именно он выбрал Альору в качестве медового месяца. Я просто оплатила поездку, поэтому будет разумно, если ты найдёшь его и спросишь у него всё то, что и у меня. И если уж так обстоят дела, то я определённо считаю, что меня подставили, и теперь всё указывает на моего бывшего, – быстро произношу. Вот и попалась. Сколько же раз нужно наступить на одни и те же грабли, чтобы вот так, глупо выдать себя.

– Скажешь его имя? Полное имя, данные и настоящее местонахождение?

– Не буду облегчать тебе задачу. Развлекайся. И отдай мне кулон. – Тянусь пальцами к цепочке, но Дерик быстро убирает руку и выпрямляется.

– Это моя вещь…

– Это улика, которой я не собираюсь лишаться. И ты отказываешься от сотрудничества, Джина. Доказательство не в твою пользу.

– Меня это не волнует. Это моё и только моё. Принадлежит мне и мне… а, знаешь, плевать, забирай. Это не такие уж и хорошие воспоминания. Можешь подарить его своей девушке или Эльме, или кому-то ещё. Да и мне его могли подложить, когда ударили по голове и затем оттащили в сторону. У тебя нет доказательств, что это моя вещь, кроме того, что она была в кармане моих джинсов. Там могло быть что угодно, и я была оглушена, так что за время своего забытья не отвечаю, – пожимаю плечами и даже улыбаюсь, наблюдая за тем, как Дерик на секунду впадает в ступор.

– Ты только что призналась, что это твоя вещь, – цедит он.

– Докажи. Ну же, какие у тебя есть доказательства того, что это именно моя вещь? Я никогда не была в Альоре, меня ударили, и я оказалась без сознания, – говорю, поднимаясь из кресла. Немного кружится голова, но я справлюсь. Добью этого человека, и он от меня отстанет, как и не заставит возвращаться туда, где я бы не хотела быть.

– Мне могли это подкинуть в любое время. И прими во внимание тот факт, что в моём гостиничном номере прибирались, он был доступен любому человеку из отеля и даже любовникам Эльмы, ты не можешь это игнорировать. А также это доказывает, что меня хотели скомпрометировать и выставить шпионкой, преследуя свои цели, – победно улыбаюсь и ударяю Дерика по плечу. Вот это мускулы. Как камень.

– Не расстраивайся, парень, повезёт в следующий раз. У тебя на меня нет ничего, – тяну я.

Дерик резко перехватывает моё запястье и до боли сжимает его, отчего я дёргаюсь, пытаясь высвободиться.

– Запомни, моё слово значит здесь больше, чем слово самого короля. Если я захочу, чтобы ты была шпионкой, то будешь ей, и никто тебе не поможет. – Дерик так грубо отталкивает меня, что я лечу на постель.

Потирая запястье, хмуро смотрю на него.

– Зачем ты это делаешь?

Он усмехается, отчего у меня мурашки ползут по коже.

– Чтобы ты запомнила меня навсегда. Вряд ли с тобой такое случалось прежде, и уж точно я останусь у тебя в памяти до конца твоих дней. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня…

Кровь от моего лица моментально отливает…

Пять лет назад…

Меня ни разу в жизни не целовали мальчики. Они не сближались со мной. Они не смотрели на меня. Да и мне они были абсолютно неинтересны. Но сейчас… Боже, это самый восхитительный поцелуй в моей жизни. Губы Дина мягкие, они нежно двигаются на моих, словно играют, выжидая, когда я начну бой…

Резко отстраняюсь, но Дин крепко удерживает меня за талию. На его губах слабая улыбка, глаза прикрыты, и в них отражается удовольствие. От меня? Правда? Соберись!

– Зачем ты это делаешь? – шепчу я.

Я вся дрожу. Со мной что-то странное творится, и я не могу успокоиться и взять себя в руки.

– Чтобы ты запомнила меня навсегда. Вряд ли с тобой такое случалось прежде, и уж точно я останусь у тебя в памяти до конца твоих дней. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня и то, что сегодня случилось. Ты запомнишь, как быстро билось моё сердце, как я волновался, и как ты обещала меня забыть. Но ты не забудешь, я буду с тобой вот здесь. – Дин касается моего виска.

Его слова, сказанные шёпотом, полным страсти и чувственности, добивают моё расшатанное детское сознание. Не детское, конечно, но чтобы вот так… со мной… если расскажу кому, не поверят!

– Думаешь, ты настолько хорош? – Злость берёт верх. Он играет со мной, как с какой-то глупышкой. Сколько раз он говорил это? Скольких девушек он провёл? Сотни. Я уверена. С такой внешностью и с таким чётким сценарием любая падёт. Даже я… к сожалению, даже я.

Отталкиваю Дина, и в глазах собираются слёзы обиды.

– Реджи…

– Нет, слышишь? Нет. Я тебя забуду, как только взойдёт солнце. Я забуду тебя даже раньше. Думаешь, что я такая идиотка, чтобы поверить во всю эту чушь? Не старайся, Дин. Я не собираюсь спать с тобой. И вообще, спасибо, что напомнил, насколько вы, парни, безответственные в своих словах и действиях. Ладно я, на меня твои чары не действуют. А другие? Они хотя бы знают, что ты их бросил? Вряд ли. Прежде чем заводить новые знакомства, убедись, что закончил те, что были в прошлом. Прощай, Дин. Это был хороший опыт для меня и, надеюсь, для тебя тоже. Не все хотят быть обманутыми, кто-то хочет быть просто услышанной.

Срываюсь на бег и несусь вниз по лестнице. Какой же надо быть идиоткой, чтобы поверить во всё это? А я хотела поверить. Столько слышала рассказов от Инги о том, как парни умеют ухаживать! Столько красивых историй в жизни и в книгах! Не со мной. Я не верю им, верю только себе и знаю, что Дин врал. Ему нужна не я, вот такая ненормальная и странная, а то, что у меня под одеждой.

Горло сдавливает от воспоминаний. Зрение становится чётче. Я чувствую, как что-то мокрое скатывается по щеке. Чёрт. Быстро стираю слезу. Я никогда не плачу. Я не размазня. И уж точно не буду переживать о прошлом и лить горькие слёзы. Это было, и тогда я выплакала всё, что у меня было внутри. Ночи. Они всегда горькие, опасные и заманчивые. В них можно укрыться, чтобы насладиться сладостью губ, и в них же разбиваются сердца. Ночь всё скроет.

Поднимаю голову и замечаю, что я одна в комнате. Хорошо, что никто не видел моей слабости. Но как такое может быть? Дерик словно повторил его слова. Это что, в каком-то учебнике по соблазнению девушек было? Иначе откуда он мог знать?

Мне становится не по себе. Хочется снова быть той девушкой, какой я была в полицейском участке. Не хочу плохого, хочу глупостей в голове. Не печальных, а самых идиотских. Может быть они помогут мне найти выход.

Подхожу к двери и нажимаю на ручку. Заперто. Взламывать замки я не умею и вряд ли смогу это сделать. Остаётся проверить, хотят ли меня отравить. Я ужасно голодна и подавлена. Мало того, что я оказалась по уши в проблемах, так ещё и это. И никогда особо не вглядывалась в печать на кулоне. Думала, это какая-то отметка ювелирного дома, и всё. Тем более я даже не знала о существовании Альоры до тех пор, пока не оказалась здесь.

Сажусь за стол и ем холодную пасту. Наверное, было вкусно, когда она была горячей? Прислушиваясь к себе, ничего особенного не отмечаю, кроме насыщения. Откладываю приборы и выхожу на балкон.

В моей голове крутятся слова, сказанные Дериком. Если Дин их говорил с нежностью и возбуждением, то Дерик… с холодом в голосе, с угрозой и давлением. Меня передёргивает от ужасающих мыслей. Преступница. Шпионка. Заложница.

Неразумно полагать, что меня так просто отпустят. Я отчего-то думаю, что Дерик преследует свои мотивы. Он ведёт личную игру, но против кого? Против короля? Против наследника? Против Америки? Подтекст его слов был кристально ясен. Он глава службы безопасности королевской семьи, и если скажет, что меня нужно убить, то меня убьют, а вместе со мной пострадают и сестра, и подруга. Да что за ад-то? Где я так согрешила? Ладно, в Бога я не верю, но всё же… Странных событий в данный момент достаточно, чтобы сойти с ума.

«Ты запомнишь меня».

Это точно, его я определённо запомню, как и ужасное место, куда никому не буду советовать ехать.

Кулон. Как давно я его не видела. Эти джинсы я бросила в сумку, потому что они лежали в доме Инги. Я оставила их там и забыла о них, как и обо всём плохом. Я выбрала свой путь, и меня ничто не волновало. Почему сейчас? Почему не месяц назад? Не год? Не неделю? Почему сейчас?

Горевать о том, что случилось, на самом деле бессмысленно. Но мне очень жалко себя. Раньше не хотела себя жалеть, считая, что так буду сильнее. В итоге никому моя сила не пригодилась, как и мозги. Так что сейчас самое время, чтобы позволить себе проявить немного слабости в одиночестве.

Сидя в тишине, слушая ночь и разглядывая сад под балконом, не замечаю, как проходит довольно много времени. Кажется, что больше, чем должно и слишком мало, чтобы хоть что-то прояснилось.

Возвращаюсь в постель и заставляю себя уснуть. Вариантов нет.

Проваливаясь в сон, вижу разные картинки, созданные сознанием и построенные только на моих мыслях. Впервые за столько лет мне снится улыбка Дина, его смех, его театральные движения и поцелуи. Словно всё происходит сейчас, и у меня есть шанс что-то изменить. Отреагировать как-то иначе с высоты прожитых лет. Попросить не отпускать меня, не поступать так со мной, не ломать мою жизнь снова…

Всё исчезает, и я просыпаюсь совершенно разбитой и ещё более подавленной, чем вечером. Порой хочется вернуться в прошлое, чтобы кое-что поменять, зная наверняка, где ты допустила ошибку. Хочется снова ощутить аромат сладких, лёгких духов. Окунуться в пустяковые проблемы, которые казались такими важными, а на самом деле ничего не стоили. Хочется предстать перед кое-кем вот такой, какая ты есть сейчас… но лучше не совершать ошибок в настоящем. И при этом никогда не знаешь, что станет ошибкой, а что спасением.

Ночь снова сверкает яркими звёздами за окном. Самочувствие ничем не отличается от вчерашнего, кроме отсутствия тошноты и головной боли. Голод даёт о себе знать, и с ним же появляется желание бороться. Любым способом бороться и бежать отсюда.

Я не сильна в боях. Мой чёрный пояс – это выдумка, как и приветливая улыбка порой, но когда от этого зависит моя жизнь, то я готова на многое.

Зная, что Дерик должен появиться этой ночью для продолжения расспросов, подхожу к двери и становлюсь сбоку от неё. Если я возьму что-то тяжёлое, то получу ещё одно обвинение в покушении на чью-то жизнь, но если я…

Ключ поворачивается в замке двери. Делаю один глубокий вдох. Я смогу. Я выберусь отсюда и плевать на обстоятельства.

Дверь открывается. Я вижу поднос, а затем в комнату входит Дерик, захлопывая дверь ногой. Он не поворачивает ключ в замке. Это мой шанс!

Разбегаюсь и всей силой своего тела опрокидываю мужчину на пол. Поднос падает из его рук, посуда и еда разлетаются по полу. У меня есть секунда, чтобы бежать. Подскакиваю на ноги, и в этот же момент по ним бьют так сильно, что я лечу на пол с болезненным вскриком.

– Пошёл ты, – шиплю и, превозмогая боль в теле, ползу к двери. Меня хватают за ногу. Ещё немного. Дёргаю ногой, пиная Дерика, и хватаюсь за дверную ручку. Ладонь скользит по металлу, а меня тянут назад. С криком вновь падаю на пол, выставляя перед собой руки.

– Отвали от меня! Отпусти меня! – визжу, быстро двигая ногами. Я попадаю ими в Дерика, и он издаёт стон от боли. Мой взгляд цепляется за нож, валяющийся на полу. Ползу к нему и хватаю. Быстро переворачиваюсь на спину и моментально оказываюсь прижатой к полу.

– Поиграли и хватит, – тяжело дыша, рычит Дерик.

– Думаешь? Я только начала, не обламывай кайф. – Прижимаю нож к его горлу. Он опускает взгляд на мою руку, и его, и без того чёрные, как чёртова пустота, глаза становятся дьявольски злыми.

Глава 8

Я никогда не нападала на людей, но видела много сериалов и фильмов, в которых это происходило. Я знаю, что у Дерика есть превосходство надо мной, но у меня есть мозг. У него этого мало, раз он настолько самолюбив. Так что нож теперь у его горла, и я не готова его убить. Плохая из меня шпионка.

– Ты решила меня пощекотать, Джина? – ехидно усмехается Дерик.

«Детка, ты же знаешь, что мужчины любят открытую войну, но её нужно вести с умом. Они ждут охоты, готовы отражать нападения, привыкли, что ты будешь с ними драться. Вот здесь и нужно сменить тактику. Приласкай, а затем вонзи нож в его сердце, и оно будет твоим…»

В голове появляются советы Инги, а ведь я от них когда-то отмахнулась. Да и она тогда была абсолютно пьяной. Приласкать… это противно, но делать нечего.

Убираю руку и разжимаю пальцы. Нож падает рядом со мной. Дерик озадаченно переводит на него взгляд.

Давай решайся! Давай! Ты сможешь! Плевать на гордость, это твой шанс освободиться и бежать!

Только Дерик поворачивает голову. Я приподнимаю своё лицо, и мои губы касаются его. Сказать, что я искусна в поцелуях, упаси бог. Но я пытаюсь… очень пытаюсь.

Он тяжёлый, безумно тяжёлый. Его губы твёрдые, обездвиженные и такие же неподвижные, как валун. Я просто вжимаюсь в них, отчего шея начинает болеть. Вот дура, боже, какая я дура.

Опускаю голову обратно на пол и сосредоточенно смотрю на лицо Дерика. Сказать, что он в шоке, это ничего не сказать. Ладно, не прокатило, стоило тренироваться раньше. Но я попыталась, так? Боже, я сама поцеловала мужчину, который мне даже не нравится. Докатилась… Могу ли я быть ещё более жалкой? Нет. Это конец.

– Гей? – выпаливаю я.

– Не мой тип, – спокойно произносит Дерик.

– Ничего, не у всех имеется хороший вкус. Ты тоже не мой тип, но вариантов не было. Без обид.

– Без обид. Какого чёрта ты творишь?

– Спасаю свою жизнь? Сойдёт за оправдание?

– Ты осталась без ужина.

– Переживу. В студенчестве приходилось и голодать. Тратила деньги на ерунду вроде книг. Сестре было стыдно признаться, что денег нет. От подруги скрывала, пока однажды не упала в обморок на лекции. Так что, думаю, я справлюсь.

– Это было неразумно.

– Да, но в девятнадцать ты хочешь выделиться если не красотой, то чем-то другим. У меня это были знания и книги, поэтому как-то так, – пожимаю плечами, тяжело вздыхая.

– Мне тебя пожалеть?

– Нет, лучше встань с меня. Это уже как-то ненормально. Да и тяжёлый ты.

– Думаешь? – Дерик сильнее надавливает своим телом на моё. Дыхание перехватывает, и я упираюсь ладонями ему в плечи.

– Ты что здесь придумал, парень? Я не собираюсь терпеть тебя… и твоё тело тоже. Я… Боже, мне уже больно, к слову.

– Ты решила сбежать?

– Дерик, встань с меня. Ты что, пил кофе? Я тоже хотела бы кофе, но он у вас стоит пятнадцать евро, и это даже не «Латте». Обдираловка, – быстро шепчу. Его лицо так близко, а мои лёгкие… он выдавит их. Чёрт, этот мужчина очень тяжёлый и сильный. Он, наверное, пользуется популярностью у девушек. Большой популярностью, особенно у стены…

– Какая, к чёрту, стена, Редж? Тебя что, снова накачали наркотиками? Прекрати. Это от нехватки кислорода, и только.

– Боже, вот это кабан. Наверное, в кровати было бы немного комфортнее, но в свою защиту скажу, что меня ударили по голове, Инга покусала, пока я спала. Я бы никогда… – Замечаю, что мои губы шевелятся, а давление на тело уже не такое сильное, как раньше, но всё же Дерик до сих пор лежит на мне. А я в окружении разбитой посуды и мяса. Хорошо от него пахнет… так хорошо…

– Я что опять да? Что со мной? Это не я… клянусь, я не говорю вслух. Это ты… ты виноват. Да, ты. Как только ты появился, то со мной что-то не так. Ты укусил меня, опоил… ты… виноват ты, – пищу, тыча в плечо Дерика. На его лице нет никаких эмоций. Вообще, ничего. А глаза?! Мне страшно смотреть в его глаза, кажется, что они затянут в себя и покажут что-то очень и очень плохое. Похоть. Страсть. Жизнь. Конечно, всё это я выдумала, но их цвет остаётся чёрным.

Дёргаю головой, чтобы остановить поток мыслей.

– Странная ты девушка, Джина. Очень странная, – голос Дерика становится на тон ниже, но он поднимается с меня.

Облегчённо вздыхаю и приподнимаюсь на локтях.

– Ты мне всё отдавил.

– Не всё, раз ты ещё жива. Зачем напала на меня?

Странно, но он протягивает мне руку, и я хватаюсь за неё. Кряхтя, встаю на ноги, и его рука исчезает. Вау, он помог мне встать. Это нонсенс! Кто-то из нас под наркотиками!

– Проверяла реакцию. Раз я шпионка, то должна знать своего противника и его сильные стороны. Правильно? Я действую согласно твоей легенде.

– И что узнала?

– Ну… у тебя много сильных сторон, и ты твёрдый как камень. Это законно быть таким твёрдым? У вас здесь есть правило, гласящее, что все полицейские и главы служб безопасности должны быть большими, накачанными и симпатичными? Или это лично ваша инициатива? – цокаю языком, обдумывая ответы на свои вопросы.

– Это было больно, – добавляю, разминая плечи.

Мой взгляд задерживается на напряжённом лице Дерика, рука, трущая лопатку, замирает.

– Что? Пол тоже был твёрдым. Две твёрдые плоскости, и я между ними. Это называется лепёшка, а у меня есть то, что можно вдавить. Так что не смотри так, сам виноват.

Опуская руку, хочу обойти его и вернуться на свой пункт осмотра, то есть в кресло, но Дерик резко хватает меня за руку и тянет на себя. Охаю, а мои руки ложатся ему на плечи, и я даже на цыпочки привстаю. Наши лица сейчас на одном уровне.

– Осколки, – сухо объясняет он. Так, уже второй раз этот волкодав позаботился обо мне.

– И всё же ты пил кофе. Ты не представляешь, как я соскучилась по хорошему кофе, – шепчу, наслаждаясь его дыханием. Крепкий кофе. И плечи у Дерика тоже крепкие.

– Кофе через семь минут. Прибрать в спальне.

– Что? – недоумённо переспрашиваю. Дерик отпускает мою талию и отходит. Он медленно поворачивает голову, и я, прищурившись, чтобы разглядеть, подхожу ближе. В его ухо вставлено что-то типа таблетки. Она бежевая, и её почти не видно.

– Это прослушка?

– Наушник со встроенным микрофоном для общения с моими людьми.

Он достаёт из кармана джинсов какой-то длинный аппарат, но он умещается на его ладони. Выглядит как плеер.

– Вау, ты как агент 007. Никогда такого не видела вживую. Хотя… у Полье было что-то такое, но оно было чёрным. И ты нажал на эту кнопку, чтобы тебя услышали? Они же не слышали того, чем мы здесь занимались, да? Если они слышали, то ты будешь выглядеть жалко, нападая на беззащитную девушку, которую похитил и посадил под замок, – усмехаясь, перевожу взгляд на ничего не выражающее лицо Дерика. Он, вообще, особо эмоций себе не позволяет. Больше похож на крупного робота. И такой же твёрдый, как металл.

– А не слишком ты открытый для тайного агента, тем более считая меня шпионкой?

– Я показал это тебе не для повышения своей самооценки, а для того, чтобы ты поняла – от меня не убежать. Здесь полно людей, которые в любой момент тебя схватят. Любая попытка побега будет означать, что ты та, за кого я тебя принимаю. Так что вот тебе шанс доказать, кто ты есть на самом деле. Это ясно? – сухо произносит он.

– Кристально. Значит, теперь я добровольная заложница. Прекрасно. С моими документами что-то прояснилось?

– Нет. Я говорил, что это займёт какое-то время…

– Какое? Ты тянешь время, да? Зачем? Что конкретно ты хочешь от меня, кроме каких-то паролей и явок, данных мне правительством? Хотя у меня их нет, но вопрос остаётся таким же. Что ты от меня хочешь, Дерик?

Уверенно встречаю взгляд его чёрных глаз. Не боюсь. Я не боюсь его. Не боюсь… Зачем он подходит?

– Меня волнует только безопасность моего Короля, – цедит он.

– Какая преданность, аж тошнить снова начало…

– Эй, мне больно, – дёргаюсь, когда он хватает меня за локоть и сильно сжимает его.

– Ещё одно слово против моего Короля, и тебе будет плохо.

– Насколько мне будет плохо? Ты уж уточни. Мне уже плохо, ведь я терплю тебя и оказалась в этой ужасной, диктаторской, наркоманской, отвратительной и самой неприятной стране в мире!

Да, я поступила плохо. Сказала то, что может сильнее разозлить его. Но, чёрт возьми, мне хватает шишки на лбу и хорошего удара о пол. Так что сам виноват. Себя в обиду не дам.

Дерик резко тянет меня за собой. Я даже не успеваю понять, что происходит, как мы оказываемся за дверью, которая с грохотом ударяется о стену от его силы.

– Ты куда…

– Замолкни!

Вырываю взглядом, что мы идём по большому холлу второго этажа. Его освещает свет с улицы, проходящий через панорамные окна, за которыми видна большая площадка с мягкими шезлонгами. Вау, вот это дом.

– Думаю, спрашивать, часто ли ты устраиваешь барбекю, будет лишним? – подаю голос, когда Дерик толкает одну из дверей, и мы оказываемся в кромешной тьме.

Он молчит и тащит меня за собой. Да, именно тащит. Мы поднимаемся по узкой винтовой каменной лестнице, и я чуть ли не падаю. Но, спасибо, рыцарь меня держит. Хотя его лошадь… плевать. Крепкая рука Дерика не даёт мне упасть, но зато лёгкие уже горят. Я едва могу поднимать ноги, да и холодно. Я иду босиком, когда он сам в ботинках. Какой джентльмен, однако. Манеры потрясающие.

Задыхаюсь от нехватки кислорода, я уже больше не могу. Тяну Дерика на себя, но он упрямо идёт вперёд. Боже, долго ещё? Я помру прямо здесь.

Наконец-то прохладный воздух врывается в мои лёгкие. Пальцы Дерика разжимаются, и я падаю на колени, пытаясь отдышаться. Даже задница болит. Вот это марш-бросок. Я не люблю физкультуру, думаю, это понятно. У меня нормальное тело от природы, и меня оно устраивает. А вот Инга… она обожает тренажёры и салоны-красоты. Она…

– Пошли, – Дерик рывком поднимает меня на ноги и грубо тащит за собой.

– Боже, вот и конец, – пищу, оказавшись на крыше дома. Нет, это башня. Башня чёртового замка!

– Смотри, – Дерик толкает меня к каменному ограждению.

– Что? – недоумённо спрашиваю, поворачиваясь к нему. Но он, стоя у меня за спиной, довольно жёстко хватает мой подбородок и поворачивает лицом в сторону потрясающей панорамы. Если бы не его поведение, да и, вообще, отношение ко мне, то я бы, действительно, насладилась. А сейчас…

– Мне больно, – скулю, пытаясь вырваться из его рук. Бесполезно.

– Видишь? Вот это всё, ты видишь?

– Не слепая…

– Смотри. Знаешь, как эти люди жили до открытия границ? Знаешь, что они гибли из-за очередного дождя или оползня без возможности укрепить свои дома? Знаешь, что они боялись рожать и убивали своих детей из-за отсутствия нормальных условий для жизни? Знаешь, что такое быть богатым и не суметь помочь своему ребёнку выжить? Знаешь, как эта ужасная страна поднялась на ноги и сколько сил потратила на то, чтобы всё стабилизировалось? Ты знаешь, что такое «отвратительно» на самом деле? Это когда ты, имея на руках золото, алмазы и деньги, не можешь купить лекарства, чтобы выжить! Это, когда ты горбатишься на благо страны, а в итоге получаешь повестку на смертную казнь, потому что недоволен тем, что твоя сестра умирает из-за ошибки неквалифицированных докторов, которые лечат по старинке? Нет, ты ни черта не знаешь. Ты умеешь только критиковать, но совершенно ничего не знаешь, что пришлось вынести этим людям, чтобы сейчас они имели полное право улыбаться и быть довольными своей жизнью, гордиться своей страной и быть преданными нашему Королю.

На меня накатывает горечь. Дерик резко отпускает меня. Щёки болят, но ещё больше мне жаль, что у каждого народа есть печальная история.

– А ты думаешь, что только эти люди страдали? Нет. Мне плевать на ваши политические игры, я смотрю глазами обычного народа, которым сама и являюсь. Думаешь, мы живём хорошо? Нет. Мы живём так, как можем. Думаешь, никто из нас не хотел бы иметь Короля, волнующегося о своих гражданах так, как о своих детях? Не сомневайся, хотел бы. Только если ты возносишь человека, то становишься его рабом, а рабов использовали в самых жутких ситуациях. Если ты боготворишь кого-то, то теряешь собственное «я». И если я высказалась грубо о твоей стране, это не значит, что пренебрежительно отношусь к вашей истории и умаляю заслуги вашего Короля. Да и здесь дело не в этом, а в том, что вы не имеете необходимых знаний и не можете точно понять, кто шпион, а кто нет. А твоя проблема в том, что ты не воспринимаешь критику. Нормальную критику. Ты что, действительно, считаешь, что твой Король постоянно думает об этих людях? Парень, да ты рехнулся, вот что я скажу. Какие бы заслуги ни были у Короля или президента, у них есть множество минусов и проступков, о которых обычные люди не знают, но из-за которых их жизнь ухудшается, и они оплачивают своими слезами, болью и кровью промахи глав своих стран. Так что я не понимаю, откуда у тебя столько агрессии ко мне. Мы разные. И понятия о диктатуре у нас тоже разные. Раз ваш Король так хорош, чего же он боится, что о нём скажут плохо? Разве должны все воспевать его достоинства? Но он запретил говорить о своей семье, верно? Значит, есть что скрывать. Но мне плевать. Я хочу домой, а это чужая страна, и как бы прекрасна она ни была, всё равно остаётся чужой для меня, – замолкаю, переводя дыхание.

Ненавижу политику. Я далека от неё, а теперь Дерик заставил меня высказаться. Я не вступаю в дебаты, живу себе и живу. Но нет, всё пошло через задницу. Снова.

– Меня не волнует то, что вы здесь делаете. Я к этому отношения не имею, но имею отношение к тому, что происходит между нами. А это крайне непрофессионально с твоей стороны, таскать меня по лестницам, причинять мне физическую боль и придавливать меня всем своим каменным телом к полу и стенам. Я, чёрт возьми, жертва в этой ситуации, но вам проще принять меня за шпионку, у которой нет ни грамма совести! У меня же она есть. И мне за тебя стыдно. Ты просто засранец, Дерик. Я тебе ничего плохого не сделала, и мне жаль, что ваш народ прошёл через такие трудности, но и мой народ тоже не в сказке живёт. У всех свои проблемы, и каждый решает их так, как считает нужным. Но я проблема вашей страны, да? А ты возомнил себя кем-то большим. Не человеком, а божеством, которое имеет право унижать, подавлять, применять силу и морить голодом другого человека. Да что ты, вообще, можешь знать обо мне? Ты ни черта не знаешь и не узнаешь. Тебе плевать на то, что чувствую я, ведь именно меня сейчас валяют в грязи, лупят и заставляют зачем-то принять обстоятельства, потому что тебе так выгодно. Но я не сдамся. Хочешь войны, да без проблем. Только я сразу сдаюсь, на берегу. Можешь убить меня, сбросив с этой крыши, потому что большего ты не получишь. Я не шпионка, я чёртова обычная девушка, – произношу, и, к сожалению, мои нервы дают сбой.

В глазах скапливаются слёзы, и я моргаю, чтобы видеть лучше. Но нет… какое унижение. Расплакаться, как жалкая девчонка, из-за обиды и непонимания.

Я привыкла к тому, что Дерик это грубая скотина, который только умеет, что дёргать меня. Так и сейчас, его пальцы обхватывают моё запястье, и я хнычу, ожидая хорошего хука, от которого свалюсь на землю и помру. Сама просила, сама же и получай.

Но то, что происходит никак не укладывается в голове. Я оказываюсь в тёплых, сильных и крепких руках. Моё лицо прижимается к плечу Дерика, а он сжимает меня в своих объятиях.

Что? Я уже умерла?

Глава 9

Думаю, что именно так выглядит ад. Чертовски странный мужчина, полный грубости, заносчивости, холода и сдержанности обнимает меня. За секунду он меняется, пока я, плачущая, оказываюсь в его руках. Вдыхаю знакомый аромат парфюма, и мне нравится то, что от него едва уловимо пахнет, а не воняет, как освежителем в туалете. От многих воняет…

Нет, я всё же не верю в ад. Я верю в то, что люди ищут во всём выгоду. Они стараются давить на слабые стороны, чтобы войти в доверие, а потом жестоко предать. И Дерик один из них.

– Хм… я не люблю, когда меня трогают без моего разрешения, – прочистив горло и всхлипнув, резко выпаливаю.

Руки Дерика быстро исчезают с меня, и он делает шаг назад. Робот, честное слово. Его проблемы, не мои.

Быстро вытираю щёки, и становится безумно стыдно. Размазня.

– Я не плакса, – объясняю, – и не плачу, точнее, не плачу по пустякам. Нет, я всё же не плачу даже не по пустякам. Давно было дело, но больше не плачу. Чёрт…

Потираю лоб, понимая, что несу полную чушь.

– В общем, паршивая неделя выдалась. Ничего не говори, просто сделай вид, что ничего не было. Идёт? Просто помолчи, – шепчу, смотря на панораму города. Только не на Дерика. Точно не на Дерика.

– За мной, – сухо командует он.

– Я лучше сброшусь…

– Джина, за мной. Ты не совершишь самоубийство, я о тебе лучшего мнения. Ты не трусиха, – раздаётся за спиной.

– А ты в курсе, что люди, решившиеся на самоубийство и сделавшие это, имеют недюжинную силу воли? Лишить себя жизни добровольно не каждый сможет, как и отдать свою жизнь за другого человека. Последнее как минимум глупо.

Да, я намекаю на его работу. Не знаю конкретно, чем ещё занимается Дерик, кроме как изводит меня, но думаю, что раз он глава службы безопасности, то и охранник. А это накладывает определённые обязательства.

– Глупо не знать, ради чего живёшь. Вот где сосредоточена глупость. За мной.

Кривлюсь от его слов и уже окончательно прихожу в себя.

Разворачиваясь, шлёпаю босиком по камням и оборачиваюсь, в последний раз, чтобы взглянуть на огромный замок. Мы располагаемся слева в самом углу, а там… Боже мой, рядом королевские особы. Или нет? Где они живут? Говорили, что здесь. Господи, вот это надо же. Конечно, я знаю…

– Джина, чёрт возьми, прекрати думать о глупостях или хотя бы делай это вслух. – Дерик хватает меня за локоть и тянет на себя.

– А ты прекрати на мне синяки оставлять. Я уже догадалась, что тебе нравится причинять людям боль, но я лично её не люблю. Сама выбираю время и место, когда мне будет больно, но не ты. – Вырываю свою руку из его. Дверь позади хлопает, а я подскакиваю на месте. Теперь здесь кромешная тьма, в которой эхом раздаются шаги.

– Дерик, ты же не бросишь меня здесь, да?

– У тебя две минуты, потом дверь закрою, – произносит Дерик, и, кажется, что стоит очень далеко.

Чёрт.

Щупаю стену. Она неприятная, влажная и холодная. Камни. Ещё раз чёрт. Медленно скольжу ступнями по ним, чтобы понять, где заканчивается лестница. Я ничего не вижу. Вообще ничего. Это так страшно. Я не хочу остаться одна в этой мгле, а потому высказала Дерику, что он тот ещё козёл, чтобы выполнить обещание.

– Дерик… я, кажется, застряла. Мне не хватит двух минут. И у меня ноги замёрзли, – шепчу я.

Ответа нет, и это пугает сильнее. Двигаться быстрее я просто не могу, боюсь сломать себе шею.

– Дерик! Не будь гадом! Помоги мне! Дерик! – кричу я. Где-то раздаётся грохот. Боже мой, он закрыл дверь! Разве уже прошло две минуты?

– Дерик! Пожалуйста! Помоги мне! Подожди меня! Я…

– Хватит ныть, Джина. Ведёшь себя как девчонка, – раздаётся голос прямо мне в лицо, и я подпрыгиваю на месте, чуть ли не падая.

– Я и есть девчонка, если ты не заметил. И мне было страшно. Я, конечно, понимаю, что ты меня ненавидишь, но я тоже ненавижу темноту. Она плохая и может свести с ума. Тебе нужна сумасшедшая в королевском дворце? Не думаю…

– Боже мой!

Меня резко хватают за талию и приподнимают над лестницей.

– Поставь меня! Ты уронишь! Ты же не видишь…

– Эти ступеньки я знаю, как самого себя. Успокойся. Доверься. – Его шёпот намного громче, чем должен быть.

– Конечно, довериться бессовестному типу, который только и делает, что постоянно пугает меня. Ага, доверься.

Ощущаю, как его руки немного разжимаются, и хватаюсь за них.

– Нет, держи меня. Я молчу. Я поняла. На две минуты я тебе доверяю, – быстро добавляю. Он снова крепко обхватывает мою талию. Слава богу.

Дерик на самом деле довольно быстро спускается и даже не падает. Конечно, я была бы рада, если бы он свалился, но не со мной. Да и это… мило? Нет. Дерик и мило – это разные миры. Ему просто невыгодно, чтобы я умерла до того момента, пока он не выудит из меня правду.

Мы оказываемся на первом этаже. Дерик продолжает держать меня и куда-то нести.

– Хм, ну…

– Молчи, – рычит он.

Ладно-ладно, зачем так злиться?

Пока меня несут в неизвестном направлении по потрясающему своей красотой холлу с отражающим блики фонарей с улицы полом, я рассматриваю всё, что попадается по пути. Невероятная изысканность старинных канделябров, модернизированные лампочками, высокие потолки и лепнина – всё явно указывает на высокую цену и то, что, действительно, является частью убранства замка. В этот момент до меня снова доходит, что я нахожусь в самом настоящем замке, рядом с самыми настоящими королём и королевой, с самыми настоящими придворными и самыми настоящими принцессами. Конечно, это не единственная королевская семья в мире, но так близко я ни к одной из них не была. Это подавляет. Что я делаю здесь? Обычная американка, а по совместительству ещё и непрофессиональная шпионка?

Дерик толкает ногой дверь, и мне в глаза бьёт свет. Кажется, что здесь очень светло, но моё зрение привыкает, и я рассматриваю кабинет, оформленный в мужском тёмно-сером стиле. Вау. Конечно, нет ничего не обычного в мебели, но атмосфера мужская. Атмосфера сильного, крепкого добытчика…

– Оу, больно, – кривлюсь, когда меня грубо бросают в кресло, и я ударяюсь локтем.

Дерик направляется к двери, хлопая ей. Вздрагиваю, видимо, по привычке и поворачиваю голову к столику, за который меня посадили.

– Это кофе? Боже мой, это кофе, – шепчу, смотря на дымящийся напиток в кружке, стоящий передо мной. Пусть этот широкий жест и не свойственен Дерику, но это кофе. За кофе душу продам кому угодно.

– Не смей.

Мои руки замирают рядом с кружкой. Поднимаю удивлённый взгляд на Дерика.

– Пока я не сяду, не смей. Это протокол, – предупреждает он.

– Какой к чёрту протокол? Это же для меня, так? Так. И ты уже сел. Так что, прости, ты меня не разлучишь с кофе. Это мой самый верный любовник, не мешай, – обхватывая кружку ладонями, наклоняюсь и вдыхаю аромат.

– Вот это и есть настоящее удовольствие. Никакие мужчины, деньги и страны не заменят его. Когда-то я перебивалась быстрорастворимым кофе. В студенчестве, а потом, когда попробовала сваренный, моё сердце было отдано ему навсегда. Пусть у меня не было новой пары колготок, но кофе я всегда покупала самый дорогой. Боже мой, я чувствую себя самым счастливым человеком, хоть ты здесь и находишься, Дерик, и пусть весь мир подождёт. Есть только я и он.

Делаю глоток и смакую вкус. Сносно и более чем. Отклоняясь на спинку кресла, закрываю глаза и улыбаюсь. Но хороший момент быстро стирается, и на смену ему приходит болезненный…

Пять лет назад…

– Нет, я не познакомилась с парнем. Инга, отстань от меня. Займись уже своей жизнью, – завершаю разговор с сестрой по телефону и зло откидываю прядь с лица.

Лекции закончились, и мне нужно перейти в административный корпус на работу. У Меган ещё одна пара, и сегодня её черёд готовить ужин из макарон и сосисок. Вообще-то, теперь её очередь во всём из-за того, что я пошла с ней на эту чёртову вечеринку, да ещё и оказалась униженной. Прошло три дня с той ночи, и я стараюсь не вспоминать Дина…

– Привет, Реджи.

Подпрыгиваю от знакомого голоса и оборачиваюсь.

Что за чёрт? Нельзя было думать о нём.

Дин, тот самый парень, поцеловавший меня, стоит напротив, одетый в джинсы, белую рубашку и наброшенный на плечи кардиган. Сколько бы раз я ни убеждала Меган и себя в том, что он полный урод, он… потрясающе красивый. Замечаю, что студентки бросают на Дина жаркие взгляды, и краснею, оттого что он смотрит на меня.

– Кто ты такой? – сухо спрашиваю его, сильнее сжимая руками учебники.

– Ты помнишь, Реджи. Ты точно помнишь меня, – усмехаясь, он делает шаг ко мне, а я – от него.

– Нет. Ты из старших или просто потерялся? – фыркаю я.

– Ладно, я сдаюсь, ты меня зацепила.

Кривлюсь и цокаю. Конечно.

– Примитивно как. Потренируйся на ком-то ещё. Пока. – Разворачиваясь, иду дальше, но Дин догоняет меня и заставляет задержаться. Он встаёт напротив, улыбаясь шире.

– Да хватит, Реджи. Я искренне не понимаю, почему ты убежала от меня и наговорила столько ерунды? Неужели, я тебя обидел?

– Меня сложно обидеть, незнакомец.

– Давай, поужинаем вместе? Это свидание, Реджи.

Его рука тянется к моему лицу, но я отпрыгиваю. Моё сердце стучит быстрее, и я до сих пор не могу поверить в то, что приглянулась такому парню.

– Слушай, – на секунду закрываю глаза, набираясь смелости. Хотя раньше мне не требовались секунды, чтобы кому-то нагрубить, но это Дин, и он мне нравится. Да и он подарил мне первый поцелуй, от которого по всему телу мурашки бежали. А по словам Инги, это очень хороший знак.

– Оглянись, здесь полно девчонок. Я уверена, ты найдёшь с кем сегодня поужинать. В моих планах тебя нет. Я ясно выразилась? – сухо произношу, глядя прямо в его тёплые каштановые глаза. Боже мой, я просто дура, раз хочу думать, что он не играет со мной.

Дин оглядывается и снова возвращает своё внимание на меня.

– Я сделал так, как ты сказала, Реджи, но никого особенного не увидел, потому что моё сердце занято той самой девушкой, которая заставила меня стать её рыцарем. Мне понравилось. Ты мне понравилась, и я не могу выкинуть тебя из головы. Я думал о тебе. Постоянно, понимаешь? Пойдём, поужинаем где-нибудь, поболтаем, хорошо проведём время…

Даже недослушав, обхожу Дина и иду дальше к общежитию. Он перечеркнул мои приятные воспоминания этой избитой фразой и намёком на то, к чему я не готова. «Хорошо проведём время», – понятия у девушек и парней категорично отличаются. Парням нужен только секс. Придурок.

– Реджи…

– Отвали от меня.

– Реджи… как насчёт кофе?

Замираю и резко оборачиваюсь. Дин ловит для себя спасительную соломинку. Он попал в яблочко.

– Я знаю хорошее кафе, в котором варят очень достойный кофе.

– Ты платишь?

– Всё, что захочешь и даже сотню пирожных.

Мимо. Всего лишь одно попадание.

– Неинтересно. – Вот же чёрт. Как можно попадать в одно, а промахиваться с другим?

– Ладно, кофе и паста? Есть место, где можно выпить кофе и съесть пасту.

Приоткрываю рот, и на губах расползается улыбка. Дура. Принимаю спокойный вид, хотя внутри всё трепещет от радости. Он угадал.

– Завтра в пять. Встретимся здесь же, – бросаю я.

– Да! До завтра, Реджи. Это будет незабываемо…

Закатываю глаза и со счастливой улыбкой направляюсь в общежитие. Боже мой, у меня свидание с самым красивым парнем на планете. Инга обзавидуется.

Дёргаюсь от прикосновения к плечу и распахиваю глаза. Кофе чуть не проливается на мои пальцы. Я возвращаюсь в настоящее, а внутри горит огнём боль.

– Что? – раздражённо спрашиваю и поднимаю голову на стоящего рядом Дерика.

– Ты не реагировала пару минут. Понимаю, что у тебя интимная связь с кофе или же серьёзные проблемы с головой, но я требую информацию.

Цокаю и отпиваю кофе. Что-то уже даже и не хочется.

– Я тебе всё рассказала ещё вчера. Больше у меня нет никакой информации.

Дерик возвращается в своё кресло и бросает на столик кулон.

– Откуда он у тебя?

– Снова? Не знаю. Девичья память. Это не моё. Мне это подбросили. Выбирай что хочешь, только оставь меня в покое, – передёргиваю плечами и забираюсь в кресло с ногами. Замёрзла жутко. Почему здесь так холодно? Или холодно, потому что больно?

– Джина…

– Реджина. Моё имя Реджина, ДерЭк, – язвительно перебиваю его.

– Джина. Выкладывай, откуда у тебя этот кулон? Мне нужно это знать. Дашь мне информацию по нему, и я поощрю тебя чем-то важным. К примеру, разговором с твоими друзьями или родственниками из Америки.

– Даже так?

– Я готов сотрудничать, – кивает Дерик.

Это заманчиво. Если я смогу связаться с Ингой или Меган, то быстрее выберусь отсюда.

– Почему я должна тебе верить? – спрашиваю его.

– У тебя нет выбора. Но есть вариант спасти себя или же утопить.

– Но выбор есть: или спасти, или утопить, – замечаю я.

– Одно и то же на самом деле. Так что, я предлагаю сделку. Ты хочешь оказаться на родине?

– Конечно, ты мне уже осточертел.

– Тогда говори. Откуда у тебя этот кулон, и я дам тебе шанс вытащить себя из дерьма. – Дерик откидывается на спинку кресла, выжидающе смотря на меня.

Шумно вздыхаю и ставлю кружку обратно на столик.

– Это будет долгая ночь, – шепчу я.

– Ничего, я сегодня в твоём распоряжении.

Как будто это так важно. Конечно, он будет в моём распоряжении. А как это понять?

– Что? – переспрашивает Дерик. Я что, снова сказала это вслух? Чёрт.

– Всё же вы мне что-то подмешиваете, раз я начала уже страдать шизофренией. Но не лезь и не подслушивай мои мысли. Это… правило гостя, – указываю на Дерика. Он даже не улыбается. Это же шутка была. Мой юмор… ладно, его редко кто-то понимает.

– Я весь внимание, и тебе лучше сказать правду, иначе…

– Опять? Ты снова это делаешь? Ты уж прекрати, пожалуйста, у меня из-за вашего наркотика ужаснейшая фантазия, и твоё «иначе» я интерпретирую отвратительно. Поэтому… – замолкаю. Дерик сжимает губы, понимая, что я использую его же метод.

– А что будет иначе? – добавляю я.

– Лучше…

– Мне этого не знать. А Герман не присоединится?

– Джина!

– Хорошо. Ненавижу тебя и эту страну не потому, что вы такие гадкие, а потому что… здесь я вспоминаю о нём.

– Мне нужно из тебя всё выпытывать?

– Это сложно. Пять лет я не говорила об этом. Пять лет, – горько произношу, опуская взгляд на свои руки, обнимающие колени.

– Что случилось пять лет назад, Джина? Тебя завербовали?

Печаль касается моего сердца. Поднимаю взгляд на Дерика.

– Да, ещё как. Дело обстояло хуже. Я влюбилась первый раз и последний…

– Слышится очень жалко.

– Так оно и есть. Это унизительно для меня, но ради звонка своим близким людям, я готова. Пусть это мне хотя бы раз поможет.

Устраиваюсь удобнее и рассказываю Дерику о встрече на первой вечеринке, о поцелуе, о стечении обстоятельств, о странных совпадениях и о том, какой дурой я была. Я выкладываю всё, иногда замолкая, чтобы собраться с духом, а иногда улыбаюсь, вспоминая о Дине.

– Значит, кофе – это его заслуга? Он привил тебе хороший вкус, – вставляет Дерик.

– Это единственное, что было хорошего в нашем романе.

– Его имя, Джина.

– Дин. Просто Дин и самый отъявленный мерзавец во всём мире.

– И что было дальше с этим Дином? Вы встретились в кафе, провели вместе время, поболтали, он тебя поцеловал и исчез?

– Нет. К сожалению, нет, – качаю головой.

– Тогда что? Джина…

– На сегодня сказка закончилась. Если ты хочешь продолжения, то пополни баланс. Точнее, докажи, что я могу тебе рассказать всё, дай мне позвонить семье. Это моё условие. Тебе важно узнать, от кого и как я получила эту подвеску, а мне важно исчезнуть отсюда и вернуться к своей жизни. Компромисс, – едко улыбаюсь, видя озадаченное лицо Дерика.

Да, за всё нужно платить.

Глава 10

Проснувшись в светлое время суток, замечаю завтрак на столе и тяжело вздыхаю.

Прошлым вечером удивив, кажется, не только меня, но и самого себя, Дерик отвёл меня обратно в мою спальню, где мне снова пришлось стать добровольной заложницей, а сам ушёл. А также я заметила на втором этаже ещё две двери. Скорее всего, одна из комнат принадлежала Дерику, а другая… не знаю кому. Самое странное, боже, как же я ненавижу это слово, но всё же… странно то, что Дерик взял тайм-аут, чтобы обдумать моё предложение. Хотя я не рассчитывала на такую быструю капитуляцию, как и на открытую дверь, но так случилось. Дерик не из тех людей, которые что-то забывают, это раз. Два, он не запер мою дверь, но я знаю, что бежать бесполезно. Я не видела его людей и в то же время постоянно ощущала, что за мной присматривают и следят. Бесполезно пытаться сбежать, тем самым подтвердив обоснованность мыслей Дерика о моей причастности к шпионажу. Поэтому я даже не подходила к двери, но из-за кофе и адреналина, происходящих событий и моих чёртовых слёз, уснуть я сразу не смогла и поэтому, лёжа, рассматривала всё вокруг. На удивление в комнате было чисто. Кто-то убрал разбросанную еду и разбитые тарелки, принёс мне свежий ужин и даже десерт. Аппетита особо не было, хотя мясо было восхитительным. Мне нужен был воздух, свобода и хоть какое-то сближение с чем-то… я не знаю. В общем, облюбовав место на балконе, я смотрела на сад, и там заметила Дерика. А также первый раз за всё время пребывания здесь я увидела какого-то человека, и это был не Дерик. Сразу поняв, что этот мужчина из его команды, потому что он был большим и сильным, я тихо наблюдала за тем, как они переговариваются, и мужчину при этом явно отчитывают. Я не слышала их разговора, хотя на улице было довольно тихо. Тайные агенты, что с них взять. Умеют скрываться. Когда неизвестный мне мужчина ушёл, то Дерик неожиданно поднял взгляд на балкон. Успев отскочить, я спряталась за тюлем. Через некоторое время выглянув оттуда, я озадаченно смотрела, как Дерик ходит взад-вперёд. Сто восемь раз. Да, я считала. Потом всё стихло, и я заснула без каких-либо приятных известий.

Оборачиваюсь, когда ручка двери опускается. В комнату входит Дерик, и я напряжённо смотрю на него. В его руках ноутбук.

– Привет, – киваю ему.

Он молча подходит к столу и отодвигает поднос с пустыми тарелками. Да, я была голодна и съела всё, а особенно насладилась кофе.

– Надо же, я первый раз вижу тебя в дневное время суток, и ты ещё не сгорел на солнце. Значит, ты не саблезубый вампир. Меня это радует, – произношу, желая хоть как-то разрядить обстановку.

Дерик не обращает на меня внимания. А я вот сильно обращаю внимание на то, что сегодня он в тёмно-синем поло и такого же цвета джинсах. Ботинки хоть и подобраны в тон одежде, но есть. Мог бы и кроссовки надеть или сланцы, что-то, делающее его человеком. В который раз удивляюсь оттенку его волос. Он уникальный и самих волос очень много. Довольно богатая шевелюра…

– Садись, – приказывает Дерик, открыв ноутбук.

Повинуюсь без каких-либо возмущений. Мне интересно, что он задумал и как ещё решил меня проверить. Я даже не против, ведь это может помочь ему быстрее подтвердить мою личность. Так что…

Дерик встаёт позади меня, и его лицо теперь так близко. Краем глаза кошусь на него. Как всегда, он серьёзен и безэмоционален. Ладно, приятно пахнет.

– Я никогда не замечала шрама у тебя над губой. Эльма прокусила во время бурного сношения? – ехидно поддеваю его. Но шрам, правда, имеется. Едва заметный под щетиной, и мне это нравится. Надо же, ему кто-то сделал больно, доставив мне этим радость и удовольствие. Не мне одной больно. Какой же я дерьмовый человек.

Дерик игнорирует мой комментарий о его внешности.

– Итак, ты умеешь пользоваться «Скайпом»? – сухо спрашивает он.

– Да, конечно.

Поворачиваю голову к экрану ноутбука и, действительно, вижу страницу приложения.

– Подожди… ты же… это значит, что ты согласился на моё условие? – удивлённо шепчу я.

– Догадливая. У тебя есть не больше двадцати минут, чтобы позвонить нескольким людям. Если ты, действительно, знаешь, как пользоваться данной программой, то справишься быстро. Я приду ровно через двадцать минут. В Америке утро, и все твои сообщники уже проснулись…

– Семья, – поправляю его.

– Как тебе будет удобно. Двадцать минут, Джина.

Дерик выпрямляется и обходит стол.

– Тебе на самом деле так важна моя история?

– Нет. Ты меня не интересуешь. Меня интересует другое, и я ничем не рискую, позволяя тебе пообщаться, используя данную программу. Телефон запрещён. Хотя у нас отличная система безопасности, но вы, американцы, любите подкидывать сюрпризы. Двадцать минут.

Дерик хватает поднос и быстрым шагом выходит из спальни.

Да и плевать.

Меня немного потряхивает от волнения. Моя свобода так близко.

Ищу контакт Инги и добавляю его себе, затем то же самое делаю с контактом Меган. Убью двух зайцев сразу.

Нажимаю на кнопку, вызывая сначала сестру, затем подругу. Первой отвечает Мег. Она ещё в постели, и это неудивительно. Суббота, оказывается. Я даже потеряла счёт времени.

– Что? Боже, Редж! – Когда Мег видит меня, то её мобильный падает, но она его быстро поднимает, продолжая визжать.

– Где Инга? Вы мне нужны обе и прямо сейчас. Не могу ей дозвониться, – быстро говорю.

Сестра не отвечает.

– Минуту, я её разбужу.

– Подожди, ты что, ночевала у неё дома? Так, прекрати позволять, чтобы она кусала тебя, поняла?

Меган прыскает от смеха, и я вижу знакомый коридор, а затем сестру, валяющуюся в кровати.

– Вставай. Наша крошка на связи. – Меган прыгает в постель к сестре и толкает её.

– Моя крошка ещё хочет спать, поэтому…

– Это Редж!

– Редж? Где ты, мать твою, пропадала? Я тебе звонила, и я обиделась. Я…

– Так. У меня двадцать минут. Нет, уже меньше. Так что слушайте внимательно. Меня обокрали, ударили по голове, я лишилась денег, документов и карточек. Меня обвиняют в шпионаже и помощи в организации вооружённого ограбления…

– Она что, под кайфом? – шепчет сестра, обращаясь к Мег.

– Не знаю, но посмотри какой у неё номер. Думаю, я тоже туда съезжу. Потрясающе. И солнце. Глянь…

– Боже, девочки, соберитесь, – закатываю глаза, придвигая ближе ноутбук.

– Ты в отеле? Как море? Говорят, что сейчас…

– Инга, чёрт возьми! Меня обокрали! Я заложница одного злого волка! – повышаю голос.

Мег и Инга озадаченно переглядываются и возвращают своё внимание на меня.

– То есть ты не под кайфом и говоришь правду? Но ты уверена, Редж? Как бы у тебя за спиной роскошная кровать, высокие потолки, я таких в жизни не видела, да ещё и балкон могу разглядеть. Какие-то странные условия для заключённой шпионки, – хмурится Мег.

– Да, это… ну меня здесь поселили. Один козёл поселил. Вы не представляете, что я пережила. Это ад. Лучше бы меня кинули ещё раз у алтаря. А в полицейском участке меня ударили по голове, у меня было сотрясение, но я уже чувствую себя лучше. И вот я оказалась в замке королевской семьи. Но у меня есть тюремщик. Конечно, он горяч, как ад, но такой же противный и высокомерный. Вообще, здесь хорошее вино, и я ела лобстера, представляете? А ещё есть Герман. Лапочка. Такой милый, и благодаря ему я ещё жива. Короче…

– Так, Реджина Хэйл, какие наркотики ты приняла? Я о них знаю много, поэтому давай, мы сейчас быстро тебя реанимируем, – вставляет сестра.

– Да я не под…

– Ты слышала? Она познакомилась с двумя мужчинами. Их двое же?

– Нет, ещё были Полье и Ромье…

– Боже мой, да ты в отрыве, девочка! Так и нужно! Четыре! – взвизгивает Мег.

– Послушайте…

– А который горячий, как ад. Он горячий везде или только снаружи. Чёрт, моя сестрёнка, отвергающая внешнюю красоту, течёт от красавчика. Я внесу это в календарь. Мазл тов!

– Инга!

– А Герман? Вы уже с ним… ты должна, если нет. Пусть ты под кайфом, но обязана развлекаться. Других я не запомнила, но Герман… мне одной на ум приходит порно? – хихикает Мег.

– Пожалуйста…

– Не одной. Я видела, как минимум двадцать подобных видео с актёром по имени Герман. Вот это кайф. Живой порноактёр. Но я бы предпочла горячего, как ад, хотя не прочь и с обоими. Так кого ты выбрала из двоих или четверых? Наконец-то ты поступаешь, как девушка, а не как робот. Правильно…

– Закройте рты! – кричу я.

Повисает молчание. Боже, осталось мало времени, и я уверена, что Дерик не даст мне лишних минут.

– Слушайте меня внимательно. Мне нужна копия паспорта, все копии, которые вы найдёте у меня дома, поняли? Буквально все. Они лежат в чулане на верхней полке. Коробка с распечатками подписана. Дальше, вы всё это отсылаете мне на почту. Ясно? Я в дерьме! Меня не выпускают домой, потому что подозревают в шпионаже, – быстро тараторю я.

У обеих девушек озадаченное выражение лица.

– В каком шпионаже, Редж? Ты же туристка и…

– Да, Инга, но мне никто не верит. У меня украли всё, даже трусы, представляете? На отель, в котором я жила, было совершено вооружённое ограбление. Меня ударили по голове, и эта стерва Эльма, хозяйка отеля, наглая девица. Она подговорила Дерика и Германа, а ещё Полье, что я исчадие ада…

– Ну, она зрит в корень.

– Инга, – Мег пихает сестру.

– В общем, меня привезли в полицейский участок, и вы бы знали, что я там наговорила. Боже мой, меня было не остановить. Я даже им обоим секс втроём предложила, но меня по голове ударили…

Инга присвистывает, а Мег хрюкает от смеха.

– Это было ужасно. Потом я упала в обморок, меня рвало, и у меня было сотрясение. Меня привезли сюда, а этот наглый высокомерный тип Дерик обвинил меня во всех смертных грехах и не желает отпускать. Мне нужны копии моих документов. Пожалуйста, Мег…

– Я поняла. Хорошо. Схожу к тебе и отправлю всё на твой Е-мэйл.

– Точно. Ты запомнила?

– Да-да.

– Я твоя должница пожизненно. Они мне не верят. Не хотят даже помогать.

– А консул?

– Здесь нет нашего консульства, и у них… в общем, спасибо. Сделай это скорее, ладно? Я домой хочу.

– Так, подожди с возвращением. У меня есть вопрос, – Инга придвигает ближе к себе телефон.

– Уточним. Тебя видят шпионкой и врагом страны, да?

– Ага.

– Но при этом ты живёшь в роскошном номере…

– В спальне.

– Не суть. У тебя есть балкон. Ты выглядишь хорошо и явно не нуждаешься в одежде. Так в чём проблема?

– Как в чём? Для них я шпионка, и они не верят мне. Какая из меня шпионка?

– Хорошая. Ты симпатичная, всё же моя сестра…

– Боже, Инга, отвали от неё. Редж, а ты сама как?

– Нормально. Хотя… я живу в замке, представляете? В самом настоящем замке, и рядом королевские особы, – понижаю голос до шёпота.

– Вау, ты их видела?

– Нет. Я здесь заложница. Хотя сегодня дверь открыли и даже угостили кофе, да и кормят здесь очень хорошо.

– Странный вид ареста, – хмыкает Инга.

– Ты уверена, что не пьяна?

– Я уверена. Я не пьяна и не под кайфом. Я правду говорю…

– Мне интересно одно.

– Что, Инга?

– А кто такой Деррик?

– Думаю, это тот самый, что горяч, как ад. Он ей больше всех нравится. Она столько о нём говорит.

– Я… он не такой. Мне он не нравится! Он ужасный. У него чёрные-чёрные волосы. Чёрные-чёрные глаза. Он большой и сильный. А ещё у него огромные мускулы, и он очень тяжёлый. Он меня чуть не раздавил. И он весь такой твёрдый, что может своим весом хорошенько вдавить грудь и сделать горб на спине. И он… он ещё постоянно рычит и носит оружие. У него оружие на поясе. А его многоточия меня жутко бесят! Он… гадкий, – кривлюсь я.

– Так-так. Ты живёшь в более чем хороших условиях, тебя чуть не раздавил этот горячий самец. Ты довольно весело проводишь время, да ещё с примесью опасности и подчинения. Чего ты там жалуешься?

– Я…

– Слушай, Радж. По всей видимости, там не так уж и плохо. Ты не в кандалах, рядом шикарный мужчина, светит яркое солнце, вода тёплая и подходящая для купания, тебя кормят и обращаются с тобой, как с принцессой. Так что я согласна с твоей сестрой. Чего жалуешься? Что тебе здесь делать? Тяни время и насладись этим сильным и большим… членом…

– Мег!

– Дай пять! Наконец-то, мы мыслим одинаково.

– Вы что, думаете, это смешно? Вы рехнулись! Я в аду, слышали? Я для него шпионка, и ни о каких этих ваших… мужских гениталиях и речи не идёт. Он ненавидит меня…

– Ну тебя практически все ненавидят, ты должна была привыкнуть. Но скажу исходя из своего опыта, что мужчина, поселивший тебя в такой комнате, уж точно не ненавидит тебя. Вообще, я не понимаю, как он тебя прижал. Но явно не просто так. Он хотел этого. Да и никто не будет носиться со шпионкой, как с дорогущей вазой, кормить её и одевать. Шпионов убивают. Ты что, фильмы не смотрела?

– Я… – замокаю, не находя что ответить. Они тоже под кайфом. Причём всю жизнь.

– Порой мужчины маскируют свои чувства под ненавистью, так как считают, что женщина должна первой сделать шаг. Думаю, Редж, ты ему приглянулась. И он горячий, ты сама сказала. Так чего ждёшь?

– Вы просто дуры. Законченные дуры. Вытащите меня отсюда!

Они переглядываются, и на их лицах ужасные улыбки.

– Нет, вы не можете так поступить со мной. Меня же прикончат… вас прикончат…

– Послушай, Редж. Да, ситуация не особо романтичная, но ты подумай. Ты в королевском дворце, рядом с тобой горячий мужчина, которому ты нравишься. Иных вариантов, почему он не придушил тебя, я не нахожу. С мужчинами ты общаться не умеешь. Но…

– Ты должна его соблазнить!

– Что? Вы не слышали, я…

– Да, можешь хоть кого соблазнить. Германа или этого волка. Надо же, ты его зовёшь волком, и он точно как-то на тебя влияет. Ты краснеешь, Редж. Он тебе нравится…

– Я его…

– В общем, займись своей личной жизнью. Думаю, что ты на верном пути. Ты же умная девушка, и я не верю, что никто не может подтвердить твою личность. Они просто не хотят. А не хотят, потому что ты кое-кому приглянулась. Так что бери от жизни всё.

– Мег, пожалуйста, не бросай меня, – скулю я.

– Дорогая, послушай. Этот Дерик кто такой, ты знаешь?

– Да. Глава службы безопасности королевской семьи.

– Вау, – в один голос произносят они.

– Нет… он не «вау», он «брр». Клянусь, он ненавидит меня, и его чувства взаимны. Он робот. Он… Боже мой, вы, вообще, понимаете, чем грозят мне обвинения, и как они опасны для вас? Вы же моя семья. Вы тоже понесёте наказание…

– Я не против хорошей порки. – Инга пожимает плечами.

– Мег… Меган, ты же сделала прививку, да? Ты же…

– Так, отставить панику. Ты пережила достаточно, чтобы сейчас разумно соображать и увидеть, что находишься в шикарных условиях. Где ещё такое будет? Нигде. Когда? Никогда. Да, тебя обвиняют в чём-то, но ты же не виновата, так?

– Не виновата.

– Хорошо. Ты не шпионка, да?

– Мег!

– Хорошо-хорошо… договоримся. Дай Дерику или Герману шанс, идёт? Пусть они проявят себя во всей красе и…

– Я вернусь и убью вас обеих, ясно? Вы абсолютно не понимаете, в каком дерьме я нахожусь. Дерик грубый и самый неприятный тип во всём мире. Он сначала причиняет мне физическую боль, а потом обнимает. Он довёл меня до слёз, а затем принёс кофе. Он смотрит на меня, как пустое место, да ещё и беседы ведёт, преспокойно лёжа на мне, после моей неудачной попытки его обезвредить. Ему нравится, когда мне больно. А мне нравится, что у него есть шрам. Надеюсь, что ему тоже когда-то было больно. Я его не выношу. Он хочет забраться глубже в мой разум и узнать мои тайны. Боже, я ему про Дина рассказываю…

– Хреновый ход.

– Да, не смей говорить про него…

– Но…

– И, вообще, хватить ныть, Редж. В кои-то веке рядом с тобой настоящий мужчина, который обнимает тебя и приносит кофе. При этом любит пожёстче. Помнишь, я тебе говорила? Ты держишь его за яйца, он тебя за горло! Он доминирует, но при этом прислушивается к тебе. Я просто ясновидящая! Он красивый, да?

– Нет. Он…

– Чёрные волосы и чёрные глаза. Это должно быть просто шикарное сочетание, плюс отличная физическая форма и стабильный достаток. Нужно было с тобой поехать, Редж. Как думаешь, Герман бы на меня запал?

– Меган!

– А ещё Дерик не придушил тебя, когда ты на него падала. И после этого ты будешь утверждать, что не нравишься ему? Боже мой, открой глаза, Редж. Хотя бы раз в жизни открой глаза и посмотри на всё адекватно. Тебя обхаживают столько мужчин, и они не в курсе, что ты Гринч. Не смей…

– Инга…

– Если ты упустишь этот шанс, то я лично сдам тебя и буду подтверждать, что ты шпионка.

– Инга!

– Клянусь, Редж, прекрати ныть и бери свою задницу в руки. Я хочу, чтобы ты забыла эти свои ненормальные цели быть независимой и раз в жизни оторвалась на полную катушку. Боже, я даже разрешаю тебе наркотики попробовать, но только один раз. Не дай бог, подсядешь…

– Никаких наркотиков. Редж, посмотри на меня. Пока у тебя всё стабильно. Я дам тебе два дня на улаживание отношений с Дериком. Да, мне он больше нравится. Но если не получится, то пришлю твои документы, идёт?

– Я тоже голосую за Дерика. Хищник и сексуальный маньяк. Шикарно. Он её реанимирует и наставит на путь истинный. Мазл тов!

– Единогласно!

– Вы не понимаете!

– Мы всё понимаем. Тебя бросил жених. Тебя унизили. Ты не доверяешь мужчинам, но всегда приходит время переосмыслить всё. Ты никогда не позволяла себе веселья и столько лет пахала, милая. Подари себе отпуск. Забудь об Америке, окунись в море с головой и займись сексом. Это в твоих руках. Ты сможешь убедить любого, что ты не шпионка. Это просто. В постели мужчины более разговорчивы. И дай Дерику шанс, поняла? Пусть старая Редж, которую этот козёл бросил у алтаря, умрёт и на свет появится новая Редж, готовая на безумства. И я знаю, что у тебя просто не было возможности показать себя такой, какая ты есть. Ты не только умная девушка, но и чертовски сексуальная. Воспользуйся этим. Веди беседы нормально. И никогда, слышала, никогда не сравнивай своих любовников. Никогда. Дай Дерику то, что он хочет, и тогда…

Экран потухает.

– Нет! Мег! Инга!

Ударяю по клавишам, но ноутбук никак не реагирует.

– Чёрт!

Откидываясь на спинку кресла, тру своё лицо.

Боже, какие они дуры! Господи, за что мне их послали? Почему мне? Не думала, что всё пойдёт таким образом. Никакой ответственности. Никакого понимания. Никакой…

Время прошло. За спиной открывается дверь, и входит Дерик.

Даже смотреть на него не хочу. Но в голове каша после ужасной, самой ужасной болтовни Инги и Мег. Они спелись! Я потеряла подругу, и она перешла на сторону военного лагеря Инги. Боже мой…

– Надеюсь, ты воспользовалась этим шансом, Джина, – закрывая ноутбук, сухо произносит Дерик.

Медленно поднимаю на него взгляд. Горячий? Почему я сказала, что он горячий, и когда, вообще, употребляла такие слова раньше? Да он ледяной, как металл или камень… нет, камни они нагреваются от солнца и затем долго отдают тепло…

Мотаю головой. Что за глупости?

– Что ж, это твои проблемы. – Воспринимая моё движение головой по-своему, Дерик направляется к двери. Он не ошибся.

– Я ошиблась в выборе приоритетов. У меня есть ещё один шанс? – жалобно прошу я.

Он останавливается и оборачивается.

– Нет.

– Ты злой.

– Да, а ещё могу дать тебе совет. Я не знаю точно, проблемы у тебя с головой или же с выбором приоритетов, но ты явно не понимаешь серьёзности ситуации.

– Ты о чём? Я нормальная…

– Скажи, ты принимала наркотики в Америке? Имела связи с дилерами?

– Что? Нет! Я никогда… я даже не напивалась раньше. Я… алкоголь… очень мало. С чего ты взял, что я наркоманка?

– Тогда тебе же хуже. Ты имеешь серьёзные проблемы с психикой и явно не осознаёшь, что и кому говоришь. Это минус, Джина. И твоя уловка не сработала.

– Не понимаю, правда, вообще, не понимаю, о чём ты. Пусть у меня проблемы с психикой, но это твоя вина. Ты превращаешь меня в сумасшедшую. И никаких уловок я не использовала, тем более…

– Раз уж дело зашло так далеко, то прими ещё один совет. Ни один мужчина не предаст родину ради секса со шпионкой. Ни один, если у него есть голова на плечах.

Мой рот приоткрывается. Голова немного кружится.

– Ты что… Боже мой, ты всё слышал? А как же личные разговоры? Как ты мог! – вскрикиваю, поднимаясь из кресла.

– Ты думала, что я оставлю тебя одну? Джина, я не идиот и хорошо выполняю свою работу…

– Ах ты, козёл! Ты не имел права! Ты, вообще, не имел… – замолкаю, проклиная Ингу и Мег. Какой стыд и позор! Хотя…

– Подожди, ты всё слышал? Буквально всё? – тихо уточняю, приближаясь к нему.

– Это были самые отвратительные двадцать минут в моей жизни. У твоих сообщниц ненормальное восприятие мужчин, и, откровенно говоря, это было жутко грязно.

– Плевать. Значит, ты слышал, как они меня называли?

– Это ничего не доказывает.

– Но они назвали моё имя! Моё чёртово имя! И ещё они подтвердили, что все мои слова правдивы! Неужели…

– Да, именно так я и думаю. Это отрепетированная сцена.

– Мы ничего не репетировали. Если бы так было, то я бы растекалась лужицей перед твоей персоной. А я заявила…

– Горячий, как ад. Я слышал и похуже.

Поджимаю губы. Конечно, только это и запомнил. Самовлюблённый козёл.

– Не бери на свой счёт. У меня ещё сотрясение, – бубню я.

– Сделаю вид, что этого не было.

– Тебе и не придётся. У тебя лицо, как у робота. Так что не перетрудись, а то шестерёнки перестанут работать.

Отворачиваясь, направляюсь в своё кресло.

– Они тебе льстили. Ты глупа и откровенно непривлекательна…

– Пошёл к чёрту. Я тебя терпеть не могу. И раз уж зашёл разговор о внешности, то мне искренне жаль тех, кому ты нравишься. Они просто не знают того, что ты просто комнатная собачка своего Короля. Гав-гав, пошёл отсюда, – оборачиваясь, язвительно говорю.

Дерик сжимает зубы так, что на щеках появляются впадины.

– Фу, пёсик, только не мочись здесь, ты же воспитанная собачка, беги к своим хозяевам, – добавляю я.

Да закрой свой рот, Реджи!

Дерик дёргается в мою сторону. Поднимаю подбородок, зная, что мне сейчас врежут. Я перешла грань и знаю об этом. Но я уязвлена тем, что Дерик подслушивал и, мало того, узнал не только моё настоящее имя, но и то, какая я жалкая на самом деле.

Я ожидаю, что меня прикончат, но Дерик быстро берёт себя в руки и уходит, хлопая дверью.

– Прости, – шепчу, опускаясь в кресло.

Моя жизнь становится всё хуже и хуже. И кто виной этому? Я и только я. Никакие обстоятельства, люди и проблемы не сделают меня хотя бы чуточку лучше. Я откровенное дерьмо… Чёрт!

Глава 11

После ужасного последнего разговора с Дериком я испытываю жуткое чувство стыда. Мне не следовало так говорить, но всему виной мой чёртов язык. Я никогда раньше особо-то не задумывалась, что обо мне подумают, если скажу всё так, как есть. Да, я не самый приятный человек и совершила самую глупую ошибку. Пусть Дерик больше похож на робота, но он ответственно относится к своей работе. Он не просто клерк или редактор, он глава службы безопасности! Это как минимум может быть летально… ну, или немного летально. А я взяла и унизила его. Мне стыдно. Впервые за всю свою жизнь мне стыдно именно за себя, а не за Ингу. Почему я не похожа на свою сестру?

За окном темнеет, в саду никто не появляется, а я продолжаю заниматься самобичеванием. Ну хоть какая-то польза будет. Возможно, стану умнее. Попробую попридержать свой язык и немного ограничить его в действиях.

В голове ещё крутится разговор с Меган и Ингой. Они вряд ли представляли, что со мной здесь происходит, иначе не были бы настолько спокойными. Почему они так спокойно разговаривали? Почему не волновались обо мне, ведь это так страшно, быть пойманной шпионкой? Почему не поспешили помочь мне? Я вот всегда их вытаскивала из неприятностей. Ингу забирала из клубов в отключённом состоянии, заботилась о ней. Меган всегда выгораживала перед родителями и преподавателями, заменяла файлы в компьютере, чтобы она смогла сдать свои долги по учёбе. Так что же сейчас происходит с ними?

Дверь в мою комнату открывается, и в неё входит Дерик. Или же я всё ещё нахожусь под впечатлением от разговора с девочками, или ещё не отошла от удара по голове, но с моим сердцем что-то не то. Точнее, пульс повышается, и мне становится немного душно.

Он молча проходит к столику и ставит поднос. Он меня кормит…

– Прости…

– Итак, я свою часть сделки выполнил. Твоя очередь, и сегодня говори более чётко, у меня дела, – резко перебивает меня Дерик. Он делает шаг назад, но я, решаясь, быть приличным человеком, хотя бы им, поднимаюсь и хватаю его за руку. У него очень горячие руки. Думаю, ему жарко. В рубашке с длинным рукавом должно быть жарко.

– Джина…

– Подожди, я не должна была говорить то, что сказала. Я… мне очень жаль, прости меня. Я просто… понимаешь, никогда не контролировала себя, и никому дела не было до этого. Все воспринимали меня, как чудачку и странноватую личность, но терпели, потому что я была умна, и со мной было выгодно. А сейчас… я сорвалась… и я защищалась. Ты слышал ужаснейший разговор с Мег и Ингой. Они вели себя отвратительно и гадко, а я даже слова не могла вставить. Я была разочарована, унижена, подавлена и… просто прости меня, пожалуйста. Ты хорошо выполняешь свою работу, и я не имею права давать оценку ни тебе, ни твоему Королю, ни кому-то ещё. Надо с себя начать, а потом уже открывать рот, рассуждая о других людях. И мне жаль, что ты стал свидетелем этого разговора. Они больные, клянусь. Мег всегда была адекватной, я рассчитывала на неё и обещаю, что никогда не последую их словам. Опускаться до соблазнения мужчины, у которого есть девушка, да и, вообще, куда уж мне. Так что без обид, да?

С надеждой смотрю в непроницаемые глаза Дерика.

– Перейдём к делу. У меня сегодня мало времени. – Он вырывает свою руку и садится в кресло.

– Но…

– Джина, у меня крайне мало времени. У меня встреча через час. И она для меня важна, – цедит Дерик.

– Ох, с королём? – интересуюсь я.

– Нет, но тебя это не касается.

– Это что-то личное? С твоей девушкой, в спальне которой я живу, да? Надеюсь, хотя бы ей ты сказал правду. Меня, конечно, не должны волновать твои отношения, но всё же бросай эту Эльму, она стерва и точно сдаст тебя твоей девушке. Знаешь, это неприятно, когда тебя обманывают. Я…

– Джина. К делу. Откуда это? Сегодня ты расскажешь всё. – Дерик зло бросает подвеску на стол, и я шумно вздыхаю.

– Прости, но часа будет очень мало, – качаю головой.

– Тебе придётся постараться. Если не успеешь, то будешь говорить с другим человеком. И он не особо-то приятен. Хуже, чем я.

– Герман? Ну, он…

– Нет. Это мой человек, и он ненавидит, когда шпионы находятся в нашей стране. Он фанатик до мозга и костей. Для него нет ничего святого. Ему плевать мужчина перед ним или девушка. Он ломает людей на раз-два. Так что, я слушаю.

Меня передёргивает от слов Дерика.

Не хочу я знакомиться с ещё одним придурком. Мне их в жизни хватило сполна.

Бросаю взгляд на подвеску, затем на Дерика. Ладно, сама виновата, сама себя и вытащу.

Пять лет назад…

– И что? Ты с ним идёшь на свидание? – возбуждённо спрашивает Мег, валяясь на моей постели.

– Да. В кафе было мило, хотя он странный, – признаюсь, собирая волосы в хвост.

– Ну да, он на тебя запал, и это уже само по себе странно, – произносит Мег, и я цокаю на поддёвку подруги.

– Я о другом. Знаешь, в нём как будто два человека. Две личности. Одна раздутая, самовлюблённая и склонная к театральности, романтичная и слишком рассеянная. Вторая – собранная, чёткая и умеющая подмечать нюансы.

– Хм, сколько ему?

– Двадцать пять недавно исполнилось. Он приехал в Америку, чтобы отпраздновать свой день рождения. Он откуда-то из Европы.

– Европейцы отличаются от нас, и я столько читала о том, что они все очень милые и романтичные. Наши скупы на эмоции…

– Вот, тогда откуда взялась вторая половинка его личности? Порой он быстро и точно угадывает мои желания. Говорит то, что явно влияет на меня. Да и его внешность…

– Нет, не говори, что ты запала на его внешность. Редж, тебя же не подменили?

Бросаю на Мег раздражённый взгляд, а она хихикает.

– Он красавчик и больше подходит Инге, чем мне. Но порой он кажется очень одиноким и вот именно тогда, как будто собой становится. Серьёзным, умеющим подмечать нюансы, с ним хочется говорить и говорить. А через секунду, словно вспоминает о своей роли и смеётся, улыбается, предлагает слетать в Вегас, чтобы пожениться. Это же ненормально?

– Ненормально то, что он на тебя запал. А остальное в порядке. Ему двадцать пять, он хочет веселиться. Это ты у нас асоциальная девушка, а он абсолютно нормальный. Так что веселись и ни о чём не думай. Выглядишь супер, но может быть…

– Остановись на первом, – обрываю её и хватаю сумочку.

– Я могу на него посмотреть?

– Нет, мы встречаемся в каком-то кафе… хм, вроде «Сияние».

– Боже мой, Редж! – визжит Меган.

– Ты говоришь о «Слиянии»?

– Наверное, у меня адрес есть. Он написал мне его в сообщении.

– Ты хоть знаешь, что это за место?

– Надеюсь, там есть паста?

– Это самое крутое и модное место в Филадельфии. Туда может позволить себе пойти только богатый человек, и столики там бронируют за месяц!

– Ты преувеличиваешь. Дин не так богат, но он отдыхает с другом…

– Познакомь! Пожалуйста, познакомь меня с ним! Будет двойное свидание!

– Боже, успокойся. Я его сама не видела, и Дину не нравится говорить о нём. Так что… я думаю, ты ошибаешься, это обычное кафе…

– Это было именно «Слияние». Тот ресторан, о котором думала Мег. Она угадала, а я была в шоке. Мне было крайне некомфортно, хотя Дин находился в своей тарелке. Тогда и закрались подозрения, что он что-то скрывает. Я пыталась его разговорить, но он, как будто не слышал меня или не хотел слышать. Ещё он очень часто отлучался, – вспоминаю я.

– Без сантиментов. Ближе к делу. Это он тебе её дал? Да?

– Думаю, да.

– Думаешь? Ты не уверена?

Бросаю на Дерика усталый взгляд и пожимаю плечами.

– Дальше будет хуже.

– У тебя осталось пятнадцать минут, – цокает Дерик, смотря на часы. Он явно очень спешит куда-то. Свидание? Я думала, что глава службы безопасности не романтичен? Или он встречается…

– Джина!

– Да-да… сейчас. Это сложно. Не дави.

– Это не так сложно, Джина. Бывший парень, который разводил тебя, как мог…

– Надо же, ты прав. А я, вот дура, повелась. Доволен? – зло огрызаюсь.

– Джина…

– Что дальше? Дальше мы гуляли, он снова был то одним, то другим. Постоянно общался с кем-то по телефону и выдумывал самые нелепые свидания. Для кого-то они, возможно, нелепые, а мне нравились. Мы плавали с дельфинами, ходили на кладбище на пикник, зачастую проводили время в том ресторане, и он всегда выводил меня из зоны комфорта. Порой мне казалось, что он делает это специально. Я влюбилась в него. В эти странности, в серьёзные разговоры об ответственности и пришельцах. В его манеры. В то, что он не торопил, не давил на меня и относился с уважением. А потом я выпила… Всегда что-то случается, когда я выпью вина. Это уже закономерность, – цокаю и разочаровано качаю головой.

– Мы были в ресторане, но в другом. Это было самое прекрасное место во всём городе. Нет, не было дорогих блюд, кислого шампанского и живой музыки. Были мягкие диванчики, столики и бургеры. Было вино и пиво. Это был чудесный вечер. А потом на улице стало очень холодно, начался ливень. Дин предложил переждать непогоду у него, обещая хороший фильм, а потом такси до дома. Фильма не было. Не дошли до этого. И я помню ту ночь. Капли дождя били в окно. Дин жил в очень дорогом отеле, и нам в номер принесли вино, фрукты и взбитые сливки. Боже, это так противно. Очень противно, но… моё тело было не согласно. Я была немного пьяна, он был немного возбуждён, и это всё привело нас в постель. Тогда и случился мой первый раз.

– Тебе понравилось? – спрашивает Дерик.

Я ловлю себя на мысли, что он произносит это с отвращением. Хотя мои чувства идентичны.

– Ну, как тебе сказать… нормально. Я не знаю ни одну девушку, у которой первый раз был потрясающим. Чёрт, я не могу это обсуждать с тобой…

– Продолжай, – настойчиво требует Дерик.

Это просто глупо и унизительно. Но разве может быть что-то унизительнее разговора с девочками? Нет. Так что мне терять больше нечего.

– Было нормально, как и я сказала. Он старался, но я не поняла, то ли это я бревно, то он был слишком зациклен на своём удовольствии. Нет, Дин был осторожен. Он спрашивал меня, как я себя чувствую, пытался меня расслабить. Но… мне хотелось убрать его подальше от себя. Конечно, я была слишком глупой и застенчивой, чтобы ему об этом сказать. Да, не смейся, в тот момент вся моя уверенность, сарказм и ирония исчезли. Я оказалась абсолютно голой. В общем, Дин был внимателен. Он говорил красивые слова, приготовил мне ванну, всячески дарил мне свою заботу. Думаю, многие такого не получали после первого раза. На следующий день мне нужно было на учёбу, и я уехала. Мы договорились о встрече в выходные. Я чувствовала себя грязной и словно лишённой чего-то. Мы встретились с ним в выходные, и он был таким же, как раньше. Дурачился, потащил меня в бар и пытался напоить меня. Но я ощущала странное отторжение, хотя искала то, во что была влюблена. Дин был потрясающим парнем со своими странностями и глупостями. Он общался по телефону, и я спросила, с кем. Сказал, что со своим другом. Я потребовала, чтобы он меня познакомил с ним. Я ничего так и не узнала о Дине. Ничего того, чтобы иметь полное представление о парне, с которым переспала, и думала, что его друг прольёт хоть какой-то свет. Хотя, откровенно говоря, я считала, что он врёт. Не было никакого друга, думаю, это была очередная дурочка, которую он обхаживал, получив то, за чем охотился, охмуряя меня.

– Он проявлял это слишком очевидно?

– Нет… нет. Он обнимал меня, дотрагивался, целовал, интересовался моей работой и успехами в учёбе. Он был внимателен ко мне, и холода я не почувствовала.

– Тогда почему у тебя было такое ощущение?

– Я не знаю. Может быть, это сейчас я так думаю, а те чувства забыла. Я улыбалась рядом с ним, смеялась и, наверное, выглядела жалкой. Я хотела ему нравиться. Хотела, чтобы он гордился мной, и хотела быть лучшей для него. Вероятно, я себе это выдумала… или в данный момент отвечаю по прошествии пяти лет и серьёзной травмы, оставленной им. В общем, он согласился познакомить меня со своим другом и не только. Оказывается, у него в Филадельфии было много друзей. Он сказал, что ради меня сделает всё. Я поверила. Как-то он заказал столик в ресторане и даже попросил привести с собой кого-нибудь из девушек. Меган была счастлива, всё было хорошо. Мы приехали в ресторан, а там никого не было. Они опаздывали. Мы просидели там час, я уже догадалась, что Дин меня обманывал. Не знаю в чём. Во всём, скорее всего. Он не воспринимал меня серьёзно. К сожалению, это поняла не я одна. Подруга пыталась меня развеселить, выдумывала разные обстоятельства, которые могли его задержать, но мобильный Дина не отвечал, а номер был заблокирован. Это означало только одно – меня использовали и кинули. Мы уже собирались уходить, когда к нам подошёл официант и передал мне бархатный пакетик и записку. Меган забрала пакет, а я открыла записку. Все нормальные люди пишут обычно извинения. Хотя бы извинения, но Дин написал: «Ты совершила ошибку». Всё. Ошибку. Как будто я сама не знала об этом. Ошибка! Чёрт, ошибка и вот этот кулон, как насмешка. Ассоль, ожидающая свои паруса и своего принца. Гадко, противно и отвратительно. Я всегда ему говорила, что ненавижу сказки. В итоге он посмеялся надо мной именно так. Дин подарил мне эту подвеску, не набравшись смелости сказать правду в лицо.

Нет, слёз нет. Я их выплакала в ту ночь, пока Меган утешала меня. Мне было так больно и обидно. Было жалко себя. Я влюбилась в Дина, пусть не во все его качества, но в того человека, который воспринимал меня, как серьёзную личность, а не как девчонку на одну ночь.

– Но он вернулся? Ты же, по твоим словам, собиралась выйти замуж? – Вот с этим всё проще.

– Нет, Дин не вернулся. Я писала ему, но сообщения не были отправлены. Я всё же надеялась… Тот парень, официант, который передал мне подвеску… мы встретились случайно в городе, и он вспомнил меня. Питер. Питер Шуман. Он был обычным, нормальным, и хоть моё сердце было разбито, я знала, что больше никогда не поверю мужчине. Никогда. С меня хватит чувств и эмоций. Хватит свиданий и романтики. Хватит. Питер был стабильным ухажёром. Он не напрягал, но всегда был рад поболтать о ерунде или поддержать меня. Питер был рядом. И мы начали встречаться. Хотя он считал, что мы начали свои отношения как раз в ту ночь, когда меня бросил Дин. Через четыре года Питер сделал мне предложение, и я согласилась. Я выбрала стабильность и чёткое будущее, а не постоянный страх быть униженной очередным красавчиком. Но к счастью, Питер первый понял, что это всё фарс. Он сбежал прямо во время церемонии, прихватив с собой свою секретаршу. Я спокойно смотрела на это и вспоминала, что хуже Дина ещё не было никого. Даже Питер его не переплюнул, хотя меня снимали, за моей спиной шушукались, и я узнала о себе то, что и так знала. Какая я сухая, чёрствая и совсем не подхожу Питеру. В общем, так я и оказалась здесь. Поехала сама в свой медовый месяц, чтобы просто отдохнуть.

– Ясно.

Дерик поднимается из кресла и берёт подвеску.

– Она моя, – напоминаю я.

– Нет. Она была украдена, и твой Дин явно был законченным мерзавцем. Но ты это и так знаешь, да, Джина? Можешь благодарить его, он создал тебе огромные проблемы. До завтра…

– Стой! Дерик, подожди! – выкрикиваю, поднимаясь из кресла.

– У меня дела…

– Минуту, – хватаю его за запястье, и он зло поджимает губы.

– Я хочу спросить.

– Быстрее. И не прикасайся ко мне, – Дерик дёргает рукой.

– Ладно-ладно. Хорошо. Прости.

– Джина, быстрее, я уже опаздываю.

– В общем, что это за книга?

– Какая книга? – Вау он удивляется.

– Твои слова… Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня… Из какой они книги?

– Что за чушь?

– Я не думала, что ты читаешь пособие для чайников. Дин говорил эту же фразу. Слово в слово. И я хочу знать, где это было написано, чтобы в будущем ознакомиться с этим автором и книгой и избегать всяких козлов, которые только и ждут, чтобы меня использовать. Откуда это?

Глава 12

Я так и не смогла узнать, что это была за книга, которая учит парней изводить и унижать женщин. Но вряд ли забуду, как разозлился Дерик, как и его толчок плечом. К слову, это было больно, и я едва не рухнула на пол. Его явно задел мой вопрос. Я уличила его в чтении глупостей для чайников. Ну хоть в чём-то получила удовлетворение.

После ужина я больше не могла сидеть в своей спальне. Точнее, в арендованной спальне. И раз уж мне открыли дверь, разрешив выходить, то я вышла. Да-да, я рискнула…

Прислушиваясь к тишине, я медленно двигаюсь по этажу. Подойдя к первой закрытой двери, нажимаю на ручку, но она не поддаётся. Заперто. Со второй дверью происходит то же самое. Разумно.

Спускаясь вниз, я не увидела ни одной живой души. Но я знаю, что за мной наблюдают. Эти люди, как темнота, которая пугает и заставляет не сдаваться. Я не покажу им своих эмоций. Я лишь туристка, которая гуляет.

Останавливаясь перед большой и массивной двустворчатой дверью, я нажимаю на ручки, но и они заблокированы. Думаю, это или выход, или что-то ещё. Если я нахожусь в замке, то есть вероятность, что это его продолжение. То есть коридор, холл или нечто наподобие. Но меня не впускают, видимо, опасаясь, что я соблазню короля. Переживу.

Усмехаясь от своих мыслей, рассматриваю раздвижные стеклянные двери, сейчас распахнутые и открывающие вид на сад, как и сам сад. Это потом. Сначала осмотрю ещё одну комнату. Наконец-то, двери в неё поддаются, и я оказываюсь в гостиной. Конечно, гостиной это назвать сложно. Это огромный по размерам зал с несколькими островками из диванов. Для гостей. И раз это замок, то думаю, это должна быть приёмная или что-то в этом духе. Может быть, здесь когда-то проводили вечера, ведь даже рояль стоит. Касаюсь пальцами клавиш и кривлюсь от звука. Здесь явно нужен специалист. Струны расстроены, и роялем, видимо, не пользуются.

Ничего особенного в гостиной я не нахожу, кроме антиквариата, оружия, развешанного на стене, делающими эту комнату больше похожей на музей. Почему бы не зарабатывать на этом? Ведь люди романтичны, и они бы такое восприняли на ура. Не моё дело.

Выхожу из гостиной и замечаю дверь в кабинет, в котором уже была. Вряд ли Дерик открыл для меня эту комнату. Не набрала бонусных баллов. Хмыкая себе под нос, поворачиваю налево и прохожу дальше. Столовая. Боже мой, сколько здесь людей можно разместить. Длинный стол, канделябры и цветы. Не представляю, что Дерик здесь ест. Вероятно, осталось от бывших владельцев. И к слову, почему ему принадлежит целое крыло? Это особая награда или же временное жилище? Не моё дело.

Я изучаю кухню, в которой множество печей, столиков, холодильников, а также овощей и фруктов. Здесь что, кормят армию? Еды в холодильнике полно. Подхватываю кусочек нарезки из мяса и бросаю в рот. Это так вкусно, обожаю вяленое мясо. Выхожу, забирая с собой пластиковый контейнер с едой, и по пути замечаю бар, точнее, целый магазин алкоголя. Вот это да. Инга пищала бы от восторга и поселилась бы где-нибудь поблизости.

Рассматриваю бутылки, которые мне неинтересны. Да и в темноте это сделать довольно сложно. Нахожу помидоры и мою их. Надеюсь, никто не против?

Выхожу со своей провизией в холл и оттуда в сад.

Улыбаюсь тому, насколько здесь красиво. Это самое невероятное место во всём мире. Нахожу место у фонтана и ложусь на лужайку. Вот теперь у меня отпуск. Откусывая помидор, наслаждаюсь его сладостью, блеском звёзд над головой, журчанием воды…

Неожиданно неподалёку раздаётся грохот, и я приподнимаюсь на траве. Откладывая свой помидор к другой еде, встаю на ноги. Слышится какой-то шум. Прижимаясь к зелёным ограждениям, быстро иду обратно и останавливаюсь рядом с дверью.

– Дерик… Боже… – закатываю глаза, слыша стон, издаваемый какой-то девушкой. Так я и думала. На свидание спешил вместо того, чтобы дать мне время. Засранец!

В темноте холла различаю две фигуры. Нет, конечно, больше одну. Большого, чёрного и похотливого мужчину, закрывающего собой девицу. И голос непохож на Эльму. Извращенец. Как так можно? Я же здесь в гостях, а он притащил какую-то девицу. Никакого понятия о гостеприимстве!

Из мыслей меня выводит очередной стон девушки и какой-то хлопок. Матерь Божья, он её ударил… по ягодице… да ей это нравится! Надеюсь, что по ягодице.

Не моё дело… не моё чёртово дело… Делаю шаг назад и нечаянно пяткой наступаю на что-то очень острое.

– Твою ж… больно! – вскрикивая, хватаюсь за ногу, прыгая на месте.

– Здесь кто-то есть…

– Поднимайся ко мне и жди…

Чёрт. Нужно бежать. Прыгая на одной ноге, добираюсь до своего места у фонтана и падаю на траву. Пытаясь рассмотреть, не поранилась ли, слышу шорох гравия.

– Можешь не отвлекаться, извращенец. Это я. Фу, ты был груб с ней. Смотри не переусердствуй, – опуская ногу, громко произношу и ложусь на траву, хихикая себе под нос.

– Джина! Какого чёрта ты здесь делаешь?

– У меня пикник. Не предлагаю присоединиться, ты мне мешаешь, – смотря на Дерика, появившегося из темноты и нависающего надо мной, довольно улыбаюсь и, нащупывая рукой мясо, бросаю в рот.

– И у тебя помада на губах, малышка. Не знала, что ты любишь переодевания, – пережёвывая, поддеваю его. Конечно, помады никакой нет. Но ведь я оскорблённая гостья.

Дерик резко проводит рукавом рубашки по губам, отчего я лишь громче хихикаю. Повёлся.

– Вау, как ты боишься, что тебя засекут…

– Тебя не учили, что подсматривать это очень плохо? – рычит он.

– А тебя не учили, что не стоит приводить всяких одноразовых девиц домой, где тебя ждёт мамочка? – ехидно передразниваю его.

Но что-то не так. Он должен заорать, психануть или поддаться моей издёвке. Но только не побледнеть. Явно не побледнеть. Дерик же не бледнеет. Но в данный момент я впервые вижу, что у него есть слабости. Его мама… Боже мой! Какая же я дура!

– Дерик?

Кажется, нет, не кажется! Я снова зашла слишком далеко. Сажусь на траве и затем поднимаюсь. А его взгляд, пусть и чёрный, но отливает болью. Я знаю, она сверкает так же ярко, как драгоценный камень. Она дорогого стоит, и её ни с чем не спутать.

– Дерик, я… прости. Это юмор такой… был. Я плоха в юморе и… прости, – шепчу, касаясь его плеча. Да что ж это такое, почему мне необходимо трогать его?

Дерик моргает и сглатывает.

– К себе, – сухо приказывает он.

– Но…

– К себе. Не вынуждай меня применять силу.

– Ох, ну там тебя ждёт девица, которой явно нравится твоя сила. Слушай, а ты знатно её ударил. По ягодице? Не по лицу же, да? Мне казалось, что ты не из тех, кто бьёт женщин…

– Закрой рот, – Дерик хватает меня за локоть и дёргает к себе.

– Эй, полегче, парень. Ты возбуждён, и у тебя, похоже, намечается весёлая ночь. Хотя бы немного расслабься. Мне жаль, что плохо пошутила, но я не против твоих игр в постели с ней, только, пожалуйста, потише. Мне Инги по горло хватило. Я устроила себе пикник и даже не скрываю, что подглядывала. Но ты и меня пойми. Грохот и шум меня напугали. Кто ж знал, что у тебя была минута страсти, и ты не робот. Мне больно, – под конец своей речи хнычу и выпячиваю нижнюю губу.

– Ты что, пила? А ну, дыхни?

– Я нет…

– Дыши!

Вытягиваю губы и выдыхаю в лицо Дерику. Он прищуривается.

– Я не пила… я ела мясо… я… люблю вяленое мясо… правда, люблю. Нельзя было, да? Но дверь была открыта, остальные комнаты я проверила. Не хочу, чтобы тебе доложили…

– Ау! – вскрикиваю, когда его пальцы сильнее сжимаются на моей коже.

– Да поняла, я поняла! Ты меня ненавидишь! Больно же! Дерик, мне больно! – кричу, пытаясь вырваться. Но его ладонь ложится мне на талию, и я оказываюсь прижатой к крепкому телу. Вау, да он реально возбуждён. Не стоило попадаться ему на глаза. Не стоило…

«…дай Дерику шанс, поняла? Пусть старая Редж, которую этот козёл бросил у алтаря, умрёт и появится новая, готовая на безумства. И я знаю, что у тебя просто не было возможности показать себя такой, какая ты есть. Ты не только умная девушка, но и чертовски сексуальная. Воспользуйся этим…»

Меган, брысь!

Моё сердце стучит где-то в горле. Слова подруги, застрявшие в сознании, не позволяют даже нормально мыслить. Старая Редж умерла. Но старая Редж знала, что бывает больно. Она знала, что нельзя доверять… знала…

– Мне ещё раз извиниться? – шепчу я. Чёрт, аромат Дерика накрывает меня. Это словно тяжёлая волна, которая забивает разум, мысли и каждую пору на коже.

– Прости, я не хотела… хочешь присоединиться? Но чур без неё… я… почему ты так держишь меня? Я уже напугана, клянусь, – едва слышно добавляю.

– Дура, – рычит Дерик, грубо отталкивая меня.

Отшатываюсь. Моя нога наступает на чёртов помидор и мясо. Теряю равновесие и с криком лечу назад. Боже там фонтан. Я разобьюсь.

Нет, я жива. Распахиваю глаза. Дерик поймал меня. Он спас меня от смерти. Вау, это очень мило… Раньше мне просто давали грохнуться, да ещё и смеялись при этом.

– Спасибо. Я чуть не наделала в штаны… Боже, скажи мне заткнуться, – издаю унизительный стон и, жмурясь, цепляюсь за его рубашку. Дерик ставит меня на ноги. Лишилась еды и поставила себя в…

– Ты трогаешь меня, – произносит Дерик, и я открываю глаза.

– Ты тоже трогал меня. Имею право. Из-за тебя я лишилась ночного пикника. Не нравится? – С удовольствием лишь сильнее стискиваю его рубашку на вороте, и я знаю, что ему может быть больно.

– Убери…

– Сам убери. Ты меня за талию держишь, и ты… большой. Ты очень большой, – сглатывая, шепчу. Нет, я говорю не о его плечах, а о том, что ощущаю бедром. Это плохо… Инга и Мег виноваты, что я думаю об этом. Это очень плохо.

– Сначала ты. И чтобы этой гадости здесь не было. Не порть моё имущество. – Дерик бросает взгляд на раздавленный помидор. Его пальцы причиняют боль. Он так легко это делает…

– Тебя ждут. Поэтому ты первый. Поторопись, женщины не умеют долго ждать, – напоминаю ему, не собираясь отступать. Лишил меня ужина, да ещё и расхаживает здесь, возбуждённый и сексуальный, как чёрт… Боже, прекрати думать уже, Редж!

В глазах Дерика появляется что-то очень пугающее. Мне кажется, что он сейчас просто сдавит мою талию, и все кишки выйдут через рот… не самое приятное зрелище. И я боюсь, что так и будет.

Инга, не подведи. Если и в этот раз ты промахнёшься, то, клянусь, прикончу тебя.

Обезвредить…

Мои пальцы расслабляются, а его только крепче прижимают меня к себе. Не в его вкусе, да? Ничего, сам виноват!

От очередного унижения меня спасает шум за спиной. Раздаётся голос мужчины, говорящего на французском. В этот же момент Дерик прячет меня за свою спину, отвечая кому-то довольно резко, я бы даже сказала, что кого-то отругали. Но мне плевать на этого, внезапно появившегося мужчину, меня очень волнует то, что произошло с другим. С тем, за чей спиной я сейчас стою.

– Пошли. Быстро, – Дерик хватает меня за руку. Нет, не за локоть, не за запястье. А за ладонь, как это делают все нормальные люди. Его пальцы крепко сжимают мою ладонь, пока он ведёт меня за собой.

– Что происходит? – испуганно шепчу, замечая теперь очень много людей. Мужчин. Они чётко, словно запрограммированные, передвигаются по холлу, о чём-то переговариваясь и надевая наушники.

– Дерик, что случилось? – повторяю, едва успевая за его широким шагом.

Он без слов заталкивает меня в спальню.

– Сиди тихо, поняла, Джина? Тихо. И в следующий раз обуйся. Ты поняла? – Держа дверь, Дерик указывает на меня пальцем.

– Обуться. Да. Но где…

– Нет. Тихо. Повтори.

– Тихо. Сидеть тихо. Дерик? Что…

– Не твоего ума дело, – шипит он, закрывая дверь.

Замок щёлкает. Меня снова заперли. Подскакиваю к двери и ударяю по ней.

– Дерик!

– Я что тебе сказал?

– С тебя вяленое мясо и помидор. И это… будь осторожен, хорошо?

В ответ тишина. Что случилось, раз такая паника? Ладно, паника у меня, но мне жутко интересно, в какое дерьмо вляпался сам Дерик, и что он будет делать со своей девицей?

Выскакиваю на балкон и прижимаюсь к прутьям ограждения. Никого не видно, но внизу включили свет. Я слышу скрежет какого-то механизма. Внизу закрывают двери. Что, чёрт возьми, происходит?

Наступает полная тишина. Я больше ничего не слышу. Не хочу снова лезть на рожон, поэтому возвращаюсь на своё излюбленное место. Поднос со стола уже убрали. Когда? Нет, надо отметить, что люди здесь работают очень хорошо. Их не видно и не слышно, но, когда нужно, их так много вокруг. Побег мне не удастся. Да и, если честно, я уже даже привыкла. Ладно, мне немного интересно. И нет, я не буду разбираться с собой по поводу того, что произошло в саду. Это было помутнение рассудка. Чёрт, Дерик привёл сюда человека, и он женского пола. Мало того, он целовался с ней… надеюсь, она меня не ненавидит? Как он набросился на неё. Скорее всего, из-за меня ей пришлось куда-то переехать. У них любовь? Дерик умеет любить? Не знаю, но… на него не похоже. Я надеялась, что он, как я. Не верит в сказки, не верит в чувства, выбирает стабильность и точность, и уж точно не любит никого, кроме себя. А выходит, что у него своя жизнь, свои проблемы и своя дорога. Печально как-то…

Вот если мне удастся ещё раз поговорить с девочками, то сразу оборву эти их убеждения, что я ему нравлюсь. Да ничего во мне не может нравиться. Я одна сплошная ходячая проблема.

Да что же там, внизу, случилось?

Снова выхожу на балкон и опускаюсь на пол, чтобы хоть что-то понять. Ничего. Меня грызёт любопытство, а свет уже не горит.

Тяжело вздыхая, направляюсь в ванную и набираю воду. Если не могу ничего узнать, то хотя бы буду чистой второй раз за день.

Насладившись ароматной пеной, тёплой водой и полностью расслабившись, выхожу из ванны и открываю гардеробную. Мне разрешили обуться. Это уже хорошо. Рассматриваю одежду, открываю шкафчики и достаю невероятно сексуальный комплект розового кружевного белья. На самом деле это боди, и оно такое классное. Меня точно Инга покусала. Пусть будет оправданием.

Оглядываясь на всякий случай, натягиваю боди и кручусь возле зеркала. Так, что ещё здесь есть? Меняю комплект на чёрный. Бюстгальтер идеально сидит на моей груди, так же, как трусики стринги и пояс. А чулки, интересно, есть? Копаюсь в других шкафчиках и достаю новую упаковку чёрных чулок.

Боже, я выгляжу, как элитная проститутка. Отвратительный комплимент самой себе!

Хихикая, себе под нос, нахожу чёрную пару туфель на высоких каблуках. Отлично, они мне в самый раз. Вот теперь я ощущаю себя женщиной. Нет, я и раньше знала, что женщина, но сейчас на меня из зеркала смотрит довольно сексуальная и утончённая девушка с озорным блеском в тёмно-синих глазах. И даже волосы мои выгодно смотрятся. Боже, а я красотка!

Крутясь возле зеркала, наслаждаюсь собой впервые в жизни. Я никогда не могла себе позволить такого белья, да и туфель, да и, вообще… я словно впервые вижу себя. Мурашки восхищения покрывают мою кожу. Надо же… тогда почему я никогда не слышала о том, что хоть немного, но красива? До модели с обложки мне, конечно, далеко, но я явно лучше, чем заслуживал Питер. Может быть, действительно, всё случилось правильно, и вот именно сейчас пришло моё время?

Осматривая своё отражение в зеркале, ловлю другой взгляд, смотрящий туда же, куда и я.

– А-а-а! – кричу от страха и оборачиваюсь. Дерик спокойно стоит в дверях и беззастенчиво окидывает меня непроницаемым взглядом.

– Я… я всё объясню. Я… так получилось. Я… Боже, да не смотри ты. – Хватая с пола халат, прикрываю грудь.

– Сейчас ты похожа на шпионку. Тебе идёт, Джина, – равнодушно говорит он.

И всего лишь? Да я шикарна!

– Отвернись! Не смотри! Я… я постираю всё, ладно? Я просто примерила! Ты должен был постучать! Ты…

– За твоей спиной зеркало.

Снова кричу, крутясь на месте и стараясь закрыть все участки обнажённого тела.

– Закрой глаза… Дерик, пожалуйста, – скулю, опускаясь на пол. Боже, теперь мне стыдно.

– Я буду ждать тебя за столом, – усмехаясь моей стыдливости, он отходит в темноту, и я облегчённо вздыхаю. Так, переодеваться при нём, я не буду. Натягиваю поверх белья халат и снимаю туфли. Аккуратно ставлю их на место.

Повеселилась, называется. К чёрту.

Закрываю двери и, насупившись, иду к столу.

– Зачем пришёл? Весь кайф обломал, – бурчу, падая в кресло.

– У тебя проблемы…

– О-о-о, да, я в курсе. Вернусь домой, вышлю чек, идёт? Надеюсь, что твоя подружка более дружелюбна, чем ты, – фыркаю, сильнее кутаясь в халат.

– Можешь оставить себе. Никто не будет возражать.

– Правда? Я… ты не подумай, обычно я так не делаю, просто надо было чем-то занять себя, и всё. Я сильно нервничала. Что случилось внизу? Нападение? Оползни? Зомби?

– Ты. Случилась ты, и я разгребаю это дерьмо, в которое теперь вляпался сам, – обвиняя, рычит Дерик.

– Почему? Я не понимаю…

– До Короля дошли слухи…

– Здесь был Король? – взвизгиваю я.

– Нет…

– А сюда может прийти Король?

– Джина…

– Ну просто это же замок, и мне говорили, что здесь живёт королевская семья. А он какой, ваш Король? Злой? Угрюмый? Толстый? Он… заткни меня, пожалуйста, – скулю, вжимаясь в кресло.

– С радостью, но я не поднимаю рук на женщин, особенно на тех, что сидят в украденном белье, – цокает Дерик.

– Ты мне его подарил… то есть твоя подружка. Чёрт, теперь ещё и это, да? Да я сниму его прямо сейчас…

– Сиди! – кричит Дерик, и я замираю. Так, меня от его крика чуть не снесло из кресла.

– Забудь о белье. Забудь об этих глупостях и сосредоточься.

– Хорошо, тогда не напоминай и не пугай…

– Завтра ты будешь сопровождать меня на королевском ужине.

– Что? Нет, я слышала, но… но зачем? Я не хочу… я…

– Джина, весь дворец в курсе того, что ты здесь. Американская шпионка. Король потребовал, чтобы завтра ты присутствовала на ужине. Он даёт тебе возможность наладить отношения с нами.

– Но… Дерик, клянусь, я не шпионка. Я не знаю, что делать. Я… пожалуйста, представь меня как угодно, но только не так. Я не могу… я не шпионка. Не хочу усугубить ситуацию. Я боюсь, Дерик, – панически шепчу.

– Не надо было нападать на меня. Не надо было появляться в нашей стране. Не надо было попадаться мне на глаза. Не надо было…

– О-о-о, как будто это моя вина. Я не специально. Моё бы желание, век тебя не знать и умереть прямо там на месте. Но, увы, ты моя кара небесная, хотя в бога я не верю… Тебя кто-то сдал, да?

– Нет, мои люди мне верны. А я верен Короне. Об этом доложила Эльма.

– Вот сучка! Ты уж прости, но приструни свою любовницу! Отлупи её или что ты там ещё можешь сделать! Ты же её накажешь? – возмущаюсь я.

– Обязательно. Эльма не в моём вкусе, и я накажу её иначе.

– Оу… ладно, это твои постельные игры, и они меня не касаются. Но как она доложила Королю? Неужели, так просто можно прийти и поговорить с Королём? Меня даже к замку не подпустили! Это как минимум негостеприимно…

– Она дала интервью нашей газете. Конечно, никто её не пропустил бы к Королю. Она выбрала иной ход, чтобы Король увидел это. Хотя мы с ней договорились попридержать это в тайне. Видимо, что-то пошло не так.

Дерик указывает на газету, лежащую на столе. Я не заметила её.

Поднимаю её и приближаю к себе.

«Американская шпионка среди нас!».

– Боже мой. Это же теперь начнётся паника, да?

– Чтобы она не началась, нужно тебя представить Королю, и чтобы это обязательно увидели репортёры. Они поймут, что Эльма немного недопоняла случившееся, и твоё появление завтра решит данную проблему.

– Но вы же накажите её, да? Она предала тебя и… всех. Она обманула. Она…

– Джина, тебе что важнее: накажу я её, или то, что ты завтра будешь представлена Королю, Королеве и наследнику?

– Ну… я могу выбрать?

– Да.

– Первое. Второе, я попросту упаду в обморок, а вот первое мне принесёт удовлетворение от мести. Так что, да, я выбираю первое, – широко улыбаюсь и довольно киваю.

– Боже мой! – Дерик качает головой и прикрывает глаза.

– Не бойся, красавчик, прорвёмся. Мазл тов! – копирую жест сестры и поднимаю руку вверх.

– Ты не еврейка.

– Ну и что. Моя сестра всегда так делает, и это к месту. Знаешь, я подумала, пока была в ванне. На меня хорошо влияет чистота. Я готова к приключениям. Раз уж мне всё равно не увидеть будущего и свободы, то проведу это время так, чтобы в аду черти дрожали. Скоро встретимся, – решительно произношу. Да, а почему нет? Это не похоже на меня. Я забыла о том, что девушка – это нежное и романтичное создание. К тому же я не знаю, что такое веселье. Пора начинать жить.

– Джина, не смей.

– Докажу, что я не шпионка, и одновременно продемонстрирую, что не все американцы плохие. Пусть я не особо компетентна в этом, но постараюсь. Я тебя не подведу, но ты будешь мне должен. К слову, а вяленого мяса не осталось?

Дерик немного скатывается вниз по спинке кресла и прикрывает глаза рукой.

Что-то со мной случилось, и мне это нравится. Я хочу вдохнуть аромат жизни. Хочу быть другой и забыть прошлое. Хочу настоящего. Хочу узнать себя и понять, что со мной, и почему я не боюсь двигаться неправильно. Наверное, это из-за шикарного комплекта белья. Как говорится, гены пальцем не раздавишь. Так и не буду их давить. Инга, ты будешь мной гордиться!

Глава 13

Я всегда знала, что отличаюсь от других людей. К примеру, от сестры. Она яркая, весёлая, позитивная и открытая для любых приключений. Меган более сдержанная, но порой не прочь провести пару вечеров в окружении диджеев и рок-звёзд и пропустить несколько стаканчиков алкогольных коктейлей. При этом она работает менеджером-экологом и может легко провести весь день дома, читая книги. А я? Я самое слабое звено из всех. У меня нет друзей, нет теперь парня, нет паспорта и нет достоинства, видимо. Я больше не знаю, кто я такая.

– Джина?

Поднимаю взгляд на Дерика.

– Ты не завтракала. Тебе нужно пообедать, иначе не будет сил для дипломатических переговоров.

Тяжело вздыхаю и отворачиваюсь от подноса с едой. До сих пор тошно.

– Джина, посмотри на меня.

– Не хочу, – бурчу.

– Так, у меня нет времени сюсюкаться с тобой. Ты…

– Так не сюсюкайся, иди займись своей девушкой и её выходками. Я взрослая женщина и не люблю, когда на меня давят, – фыркаю.

– Джина, – требовательно произносит Дерик.

Я смирилась с тем, что он перековеркал моё имя. Даже больше не возмущаюсь.

– Можно меня сдать в психиатрическую клинику? – спрашивая, приподнимаю с надеждой брови, поворачивая голову к Дерику.

– Нет.

Он пододвинул кресло ближе ко мне. Надо же, это как бы нарушение субординации и тому подобное…

Заткнись!

– Мой мистер Хайд взбунтовался вчера, и мне так стыдно. Боже, я превратилась в свою сестру. Даже евреев приплела, – печально вздыхаю.

– Джина, на меня не действуют твои уловки. Прекращай. Сегодня важный…

– Ты хоть раз в своей жизни можешь поверить мне, а? Думаешь, мне нравится это? Нет, Дерик. Я в ужасе. У меня психическое расстройство, вызванное сильным стрессом. Во мне одновременно живут доктор Джеккил и мистер Хайд. Это отвратительно. Ты посмотри, что я вчера натворила, – горько выговариваю ему.

– Хм, примерила нижнее бельё и чулки?

Цокаю и закатываю глаза.

– Нет. Ты мне их уже подарил, что тоже стыдно до отвращения к себе. Понимаешь… пожалуйста, просто послушай. Я не давлю на жалость, не играю, не выдумываю. Я ищу хоть какое-то понимание. А так как я говорю только с тобой, просто побудь немного человеком. Идёт? Дай мне несколько минут обыденности, хорошо? Без всех заговоров, нападений, боли и страха. Просто стань на несколько минут моей подушкой безопасности. Я буду падать. Ладно?

Дерик непонимающе изгибает чёрную бровь. Он их, что, выщипывает? Такие ровные.

Да заткнись ты!

– Я много лет жила в постоянном веселье. Не в своём. Моя сестра, Инга – организатор вечеринок для богатых и звёзд. Она популярна, красива и была замужем три неуспешных раза, но не прекращает верить во что-то сказочно красивое, типа любви. Наши родители… у нас их нет. Я… не помню их. Только фотографии остались. Папа бросил нас, когда мне было два года. Родители часто ругались из-за профессии папы, он был журналистом жёлтой прессы. Мама ненавидела, что он постоянно пишет гадости про людей. В общем, папа ушёл и потом спился. Он умер. Нам пришло письмо от его любовницы с требованием заплатить ей за то, что она его похоронила в своём дворе. Не суть. Мама, по словам Инги, совсем расклеилась. Она была морально разбита и раздавлена. Они ведь даже не развелись тогда, папа просто ушёл. Я заболела, и мама повезла меня в больницу. Она принимала антидепрессанты, и во время поездки у неё случилась передозировка. Она испугалась за меня, вот и приняла больше нормы. Мама погибла на месте, а я была жива и относительно здорова. Мне было шесть, Инге двенадцать. Нас забрали к себе тётя с дядей. Они не особо-то следили за нами. Мы им были не нужны. Они переехали в Нью-Йорк, когда Инга была в старшей школе. Ей пришлось туго. Она работала, чтобы вытянуть нас обоих. Никому нельзя было об этом говорить, поэтому мы всегда врали о том, что дядя и тётя вот-вот вернутся, в супермаркет выехали или находятся на заднем дворе. Мы выжили. Инга не успевала учиться, её выгнали из университета, но она нашла себя. Без образования она стала популярна. Инга продавала себя, свою улыбку, и зачастую я видела её пьяной. Очень пьяной. Я научилась быстро приводить сестру в чувство, мыть её, прибирать за ней и оттирать рвоту. Я привыкла следить за нашими деньгами и оплачивала счета, пока Инга зарабатывала деньги. Я знала, что не такая, как она. Я некрасива, и никакая моя улыбка не поможет мне в будущем. Я брала умом. Получила грант и место в университете. Я возненавидела внимание к другим девушкам и все эти вечеринки, потому что меня никогда туда не звали. Меня не замечали.

Замолкаю и беру чашку с кофе.

– Не знаю, зачем я это сейчас сделала, ведь никому не рассказывала раньше. Даже Меган не в курсе. Нет, она знает о том, что наши родители мертвы, но об обстоятельствах их смерти – нет. Мне стыдно и жалко себя. И я… мне плохо, Дерик. Я не шпионка и не умею нормально вести себя. Общество меня никогда не принимало. Я научилась с этим жить, делая вид, что мне это неинтересно. Моя стихия – развитие собственной личности и финансовая подушка. В двадцать три года я чувствую себя на пятьдесят и не могу понять, что со мной происходит. Этот мистер Хайд… он появляется часто и переворачивает моё сознание. Я чувствую, что становлюсь какой-то странной, да ещё и болтаю вслух. Примеряю без разрешения чужое нижнее бельё и называю себя симпатичной. Но я не такая. Я просто дерьмовый человек с паршивым восприятием этого мира. Сдай меня в психиатрическую клинику, потому что со мной никакой выгоды ты не получишь.

Да, давай посмейся надо мной. Скажи, что я выдумала всё это и снова обманываю тебя. Давай, я привыкла…

– Джина.

Криво усмехаюсь и делаю глоток остывшего кофе. Сейчас начнётся…

– Джина?

Перевожу взгляд на Дерика. Он очень серьёзен.

– Возможно, я отчасти верю в то, что ты не можешь быть шпионкой.

– Правда?

– Не перебивай. У тебя нет определённых навыков. Ты непостоянна. И ты, действительно, странная. Порой чересчур. Но у меня есть факты, против которых идти я не могу и не хочу. Моя задача узнать, как связаны между собой твоё появление, нападение на отель и ограбление. Есть вещи, в которых нет логики, даже для самых глупых грабителей. Я выполняю свою работу…

– Да, хорошо выполняешь. Я это слышала. – Ничего нового.

– Да, так и есть. С тех пор как я стал главой службы безопасности, ни разу не происходило ни стычек, ни драк, ни нападений. Я слежу не только за безопасностью королевской семьи, но и наших граждан. А в данный момент им угрожает опасность. Я должен понять, от кого она исходит. Слышишь меня?

– Да.

– Я разговаривал с Эльмой, которая клянётся, что никакого интервью не давала. Я был в редакции и вытащил сведения о том, что им пришло электронное письмо с сервера отеля. А сервер ещё не восстановлен. Поэтому кто-то перехватил эту линию и добивается каких-то своих целей. Ты главная подозреваемая, но сейчас находишься здесь и контактов ни с кем не имела, кроме двух странных девушек. Так же я отчасти могу поверить в то, что они, действительно, поверхностного мышления американки, помешанные на… хм, мужчинах и твоей личной жизни. Но пока ты, Джина, здесь, я обязан узнать, почему именно тебя хотят выставить шпионкой и создать неприятности для всех остальных. Вероятно, это месть. Вероятно, это намного сложнее, чем кажется. Так же в данный момент мы ищем твоего бывшего жениха, но он не выезжал за пределы Америки, а там у нас ограниченные возможности. Но ты можешь помочь. Себе, в первую очередь. Сегодня ты приглашена на королевский ужин, и я, под свою ответственность, взялся отвести тебя туда, чтобы прояснить ситуацию и посмотреть, что будет дальше, и как напавшие на отель воспользуются этим. Поэтому, чтобы одновременно опровергнуть все возможные слухи и статью, ты должна туда пойти. Я буду рядом. Тебе, вероятно, даже не придётся пересекаться с королевской четой. Главное, появиться и сказать всем, что тебе нечего скрывать. Ты меня понимаешь?

– Но это страшно, Дерик. Я обычная и даже не знаю, как пользоваться сотнями столовых приборов. Не знаю, как нужно вести себя. Вон, я просто сходила на ужин в ресторан, и все сказанные мной слова перековеркали. А ты сказал, что кто-то всё же продолжает давить на то, что я причастна ко всему. Посмотри на меня, ну разве я могу организовать что-то? Нет. Я даже вечеринку организовать не могу, меня никто не слушает. Я не лидер. Я посредственность. Я…

– Джина, – Дерик касается моей руки, и я озадаченно замираю. Он трогает меня сам. Это странно… Боже, это так приятно, когда тебя поддерживают. Пусть даже чуть-чуть ограниченно.

– Я знаю, что тебе страшно. Ты боишься. Но вчера, когда лежала на лужайке и ела помидор с мясом, ты не боялась. Не боялась отвечать и отстаивать своё мнение в полиции. Ты не испугалась признаться, что твоё прошлое было отчасти глупым. Ты набралась храбрости напасть на меня, зная, что я могу попросту задавить тебя. Ведь так?

– Ты сейчас говоришь о мистере Хайде. Это кто-то незнакомый, клянусь. Я…

– Ошибаешься. Ты сказала, что всю жизнь тебе приходилось думать и заботиться о старшей сестре. Ты не была маленькой рядом с ней. Ты взяла на себя ответственность, а это огромный труд.

– Ты веришь мне?

– Да. Думаю, что верю. Я достаточно видел и знаю, как отличить правду ото лжи.

– Я боюсь себя, Дерик. Это ужасно стыдно быть той, кем я бываю. Это как будто… давно было. В то время, когда был Дин. С ним я могла немного расслабиться и колко ответить ему, потому что мне нравилось выводить его из себя и видеть эмоции. А порой мне это надоедало, ведь Дин был увлечён не моей реакцией, а тем, какое впечатление произведёт на меня. Я… не знаю, что происходит. Не люблю внимание. Я предпочту сесть где-нибудь в углу и спрятаться. Я просто трушу.

– А ты не думала, что это ты?

– Не понимаю.

– Когда ты становишься странной, тебе комфортно. Это исходит изнутри. Это вырывается наружу, потому что ты долгое время заставляла себя быть другой. Ты боялась обжечься, так?

– Да.

– Поэтому сейчас у тебя и наступил переломный момент. Твоя прошлая жизнь разрушилась. Твой мозг воспринял это, как проигрыш, и пытается помочь тебе выжить. А выжить ты можешь, только если будешь собой. Восполнишь все потерянные годы и привыкнешь к тому, что ты наглая, бесстыдная и взбалмошная девица, от которой порой хочется пустить пулю себе в лоб.

Наклоняюсь ближе к нему и шепчу:

– Дерик?

– Да?

– Ты понимаешь, что это самый продолжительный и нормальный наш разговор, да и ещё ты держишь меня за руку? Это странно, но я наслаждаюсь этим. Ты видишь меня ненормальной и разбитой, но при этом не унижаешь, не смеёшься. Мне комфортно, и это так… неожиданно. Может быть, что-то во вселенной поменялось? Там парад планет или что-то в этом духе?

– Или ты сошла с ума?

– Да, – хихикаю и киваю ему.

– Значит, будь сумасшедшей. Такое тоже имеет право быть. И я ищу свою выгоду. Я уговариваю тебя пойти и вести себя прилично, чтобы продолжить расследование. Никаких чувств я не испытываю. Это только работа.

– Вот и хорошо, потому что мне твои чувства не нужны. И между нами холодная война. Но ты будешь рядом, да?

– Я буду рядом, Джина.

– Тогда ты меня уговорил. Но я… очень и очень боюсь. Не знаю, как к кому обращаться и что делать. Я… понятия не имею, не убьют ли меня на месте. Не хочу умирать, Дерик. Хочу сначала придушить Ингу и Мег, а потом можно и в меня стрелять. Идёт?

– Идёт. Я буду находиться рядом с тобой и подскажу тебе, кто и что значит, если это будет необходимо. По моему плану ты только покажешься там и даже не задержишься на ужине. Король не будет с тобой говорить.

– А как же… ну, эта статья? Ты уверен, что моего появления хватит?

– Да. Если Король пригласил тебя, то это уже означает, что он благосклонно относится к тебе, как и к Америке. Он готов продолжить обсуждения и переговоры, но уже без давления. Мы протянем руку Америке через тебя. Газетная статья станет прошлым днём, а в новом будет иное. Дружественные отношения.

– Но это ведь ложь. Мы собираемся обмануть обычных людей, когда им всё равно будет грозить опасность?

– Оставь это мне. А сейчас тебе нужно поесть, расслабиться, и к тебе придёт твоя личная служанка. Она подготовит тебя к вечеру.

Дерик убирает свою руку с моей. Мне стало тепло и комфортно. Возможно, не всё в жизни можно объяснить, с научной точки зрения, и порой даже не нужно этого делать. Просто принять, как данность, а потом уже думать.

– Дерик? – зову его.

Он останавливается у двери и оборачивается.

– Спасибо. Вероятно, если бы мы встретились при других обстоятельствах, то ты бы мне понравился, как человек, – киваю ему и он делает то же самое.

– До встречи, Джина.

Значит, я иду на встречу с королевской четой. Я? Обычная, мрачная и скучная американка сегодня начну помогать тому, кого абсолютно не знаю. Я хочу, чтобы это поскорее закончилось, и в то же время часть меня воспринимает слова Дерика, словно свои. И мне на несколько минут кажется, что всё же мы сможем достичь понимания. Я не люблю говорить о своём детстве, оно было сложным. Очень сложным. Я была сиротой, потому что Инга всегда пыталась сделать всё хорошо, но это Инга, и у неё всё выходило через задницу. При этом я люблю её и знаю, что она старается изо всех сил. И иногда проще справляться с неудачами через веселье. Инга всегда выбирает вечеринки, когда ей очень плохо, или она в себе разочаровывается. Я обрадую её, мы всё же сёстры, и клянусь, что буду предусмотрительной, но теперь дам свободу своему Хайду. Может быть, Дин его и убил, а вот Дерик… кажется, воскресил. Это страшно. Боже, мне так страшно.

Глава 14

Обдумав всё случившееся, слова Дерика и свои ощущения, я просто отпускаю ситуацию. Я не могу на неё повлиять, так? Так. Думаю, уже было объявление о том, что «американская шпионка» прибудет сегодня на ужин к королевской семье. Поэтому всё, что я могу сделать – сохранять спокойствие и молчать. Главное, чтобы с последним не было проблем. Увы, порой мне не удаётся это сделать. Уже смеркается, и я нервно закусываю губу. Никаких распоряжений от Дерика не поступало, и он сам не появлялся. Да и ночь пугает меня… мой Хайд развлекается в это время на полную катушку.

Дверь за спиной открывается, и я оборачиваюсь.

В спальню входит женщина с тёмными волосами, собранными в тугую ракушку. Она высокая, стройная и в элегантном костюме. Следом за ней двигаются две девушки в форме… в передниках, упаси боже. Они горничные, как я понимаю. Всё происходит быстро. Девушки ввозят столики, накрытые белыми скатертями. Женщина резко и чётко отдаёт им приказы на французском. Ни черта не понимаю.

Дверь закрывается, и женщина поворачивается ко мне. Она скептически осматривает мои спортивные штаны и футболку. Да, я снова позаимствовала одежду в шкафу. Увы, им придётся с этим смириться.

Незнакомка быстро подходит ко мне и хватает мой подбородок, поворачивая голову.

– Я сейчас тебе врежу, – угрожаю, отбивая её руку. Но она, словно не понимает меня. Подхватывает прядь моих волос. Она её нюхает! Боже, больная какая-то! Затем её руки проходят по моему телу, и я уже не в силах вынести это.

– Хватит! Я требую объяснений! – возмущаюсь я.

Женщина закатывает глаза и шумно вздыхает, словно я её утомила.

– Мадемуазель, моё имя Полин. Я придворный модельер, стилист и визажист. Сюда меня прислали для того, чтобы я вас подготовила к королевскому ужину. Мне нужно ознакомиться с материалом, – произносит она с сильным акцентом и снова делает шаг ко мне, а я – от неё.

– Я не материал, а человек. Это раз. Два, вежливость и этикет никто не отменял. Три. Сама справлюсь. И абсолютный верх наглости – щупать меня! Ясно? – Складываю руки на груди и зло смотрю на неё.

– Американка, – отворачиваясь, с нескрываемым отвращением цедит Полин. Хотя женщина сказала это на французском, но здесь и понимать нечего. Кстати, она мне тоже не нравится. Выскочка.

– Если вам так не нравится моя страна, как и я, то дверь вон там, – цежу я.

– Дерик меня убьёт. Так что предлагаю скорее со всем разобраться. Вы помыли волосы. Это хорошо. Начнём с наряда, чтобы определиться с причёской и макияжем…

– Но… я умею сама, – уверенно произношу. Врушка. Не умею. Эта Полин странная, и веет от неё враждебностью. Чувствую, разрисует меня, как клоуна.

– Без моей профессиональной помощи, мадемуазель, вы будете выглядеть хуже, чем уже есть. Обычно я получаю идеальный материал, а здесь… – Она снова окидывает меня пренебрежительным взглядом и кривится. – Много работы. Не знаю, как я успею вылепить из этого что-то сносное…

Задыхаюсь от грубости и оскорблений. Так позволено, вообще, разговаривать с людьми? Ладно, я. У меня с головой проблемы, а эта дамочка? Да пошла она.

– Я не нуждаюсь в помощи не квалифицированного обслуживающего персонала. Поэтому освободите мою спальню, и прошу, сходите к логопеду, у вас ужасная дикция. Не знаю, как люди могут разговаривать с этим, – фыркая, передразниваю её манеру. На щеках Полин проступают красные пятна.

– Дерик. Я отказываюсь, – шипит она. Да неужели и у неё есть этот чёртов наушник? Агенты долбанные.

– Нет. Я не буду. Почему ты заставляешь говорить меня на варварском языке при ней? Я не хочу! – Полин переходит на французский, стоя в дверях.

Женщина поворачивается ко мне и снимает наушник.

– Вас, мадемуазель, – произносит она и, поджимая губы, протягивает мне наушник.

– А кнопка где?

– Джина!

Из динамика раздаётся громкий голос Дерика.

– Он не понадобится. Микрофон включён всегда.

Вставляю в ухо маленькую пластиковую таблетку.

– Не ори! Полин первой начала. Она меня оскорбляет. Ладно, ты. Я не собираюсь тебя соблазнять, но то, как эта дамочка высказывалась о моей внешности, просто неприемлемо.

– Хватит ныть, Джина. Здесь условия ставлю только я…

– Я тебя пошлю к чёрту сейчас, если будешь продолжать в той же манере. Я веду себя нормально, и не ною. Я готова пойти туда с тобой, но соберусь сама. Ясно?

– Ты не сможешь соответствовать…

– Да пошёл ты! Я смогу всё, если захочу! И даже… даже смогу завалить тебя, понял? Я сделаю это! Это уже угроза! Встретимся вечером!

Срываю с себя наушник и бросаю его в Полин.

– Вы свободны. Я отказываюсь от ваших услуг окончательно. И раз он нас слышит, то я в данный момент Хайд, и психически нестабильная американка! А у нас принято, лупить, ясно? Так что…

Подскакиваю к одному из столиков и срываю с него скатерть. Там лежит столько косметики, что на секунду я озадаченно приподнимаю брови. Но вспомнив о своей злости, хватаю палетку с тенями и замахиваюсь.

Полин с криком исчезает за дверью. Отлично.

Кладу палетку обратно и сажусь на пол, угрюмо смотря на дверь.

– Плевать. Инга сотню раз учила меня всему этому. И я не проиграю Дерику. Не сдамся.

Уверенно поднимаюсь на ноги и беру со столика всё, чем пользуется Инга. Обычно я не запоминаю такую ерунду, но сейчас, в критическое время, мой мозг просыпается и включает доктора Джекилла.

До вечера ко мне больше никто не приходит, и это меня немного успокаивает. Думаю, не стоит говорить, что косметика это не моё. Сейчас мне бы так помогла Инга. Сестра быстро сообразила бы, что к чему, и сделала бы невозможное. Я скучаю. Надо же, за много лет я никогда не чувствовала подобного. Инга была неугомонной сестрой. Она всегда попадала в какие-то жуткие ситуации и смеялась в лицо даже полицейским. Порой она раздражала и бесила меня из-за своего лёгкого восприятия проблем. Но сейчас… одна в этой стране я крайне одинока. И мне хочется позвонить Инге, а не могу. Как будто… мёртвому. Ты вроде ненавидел его, презирал, пытался сбежать от этого человека, но когда его не стало, начинаешь испытывать настоящие чувства к нему. Наверное, это хороший опыт. Вернусь домой и обниму сестру.

Выбрав только светло-бежевые тени, тушь, немного тональной основы и румян, осматриваю себя в зеркало и отмахиваюсь. Чур меня. Лучше, не смотреть.

Возвращаю все вещи по местам и открываю второй столик. Там много плоек, расчёсок, лаков, гелей для волос, всяких других средств, о которых я не имею никакого понятия. Останусь с распущенными. Да, лучше всё равно не будет. Ни один лак для волос не сделает из меня потрясающую красотку.

За окном уже очень темно, я включаю бра и не знаю, когда придёт Дерик, но нужно быть готовой. Полностью готовой ко всему. На кровати лежит только один наряд в чехле.

Расстёгиваю замок, и в глаза бросается цвет ткани.

– Нет! – Отскакиваю от кровати и мотаю головой.

Нет. Нет. Нет.

Пусть меня лучше убьют. Нет.

Панически залетаю в гардеробную и задвигаю двери. Ищу защёлку и задвигаю её. Отползая назад, продолжаю мотать головой, не веря, что в жизни может быть так много совпадений. Это чушь какая-то… невероятно, странно, ненормально… нет.

– Джина!

Вздрагиваю от громкого голоса Дерика.

– Так, сейчас не время играть в прятки. Я и так позволяю тебе слишком много…

– Я одеваюсь! – отвечаю, выбирая взглядом, какое платье арендовать сегодня.

– Джина, чёрт! Здесь довольно хлипкий замок, и я его сломаю. Твоя одежда на постели. Если ты что-то придумала, то…

– Я не могу это надеть, Дерик. Не могу… я выберу что-нибудь отсюда, ладно?

Он что-то бормочет себе под нос на французском, а затем раздаётся треск. Двери разъезжаются в разные стороны. Вот это сила!

– Ты рехну…

Замолкаю на полуслове и замираю с приоткрытым ртом. Дерик, тот самый любитель тёмных и чёрных расцветок, стоит передо мной в алом костюме. В алом! АЛОМ! Четвёрка ему безумно идёт, как и чёрная рубашка, как и уложенные волосы, как и злой оскал. Боже мой…

– Ты потрясающий. Выглядишь просто великолепно, Дерик. Тебе очень идёт этот цвет, – шепчу я.

На лице Дерика на несколько мгновений проскальзывает удивление, а затем он кривится и поправляет платок у себя на шее. Это так… импозантно для него.

– Ты почему ещё не одета? Мы должны уже ехать! Давай, Джина, нам нельзя опаздывать.

Дерик приближается ко мне, но я вжимаюсь спиной в полки с одеждой и мотаю головой.

– Нет. Не надену. Пойду голая. Но это не надену.

– Чёрт, да что не так?!

– Цвет. Он… он… плохой.

– Джина, у меня полно дел, и нет времени на твои капризы, ясно? Давай. – Дерик хватает меня за локоть.

Обиженно поджимаю губы.

– Я не могу, – шепчу, когда он выводит меня в спальню.

– Мне неинтересно…

– Хорошо, раз ты такой любопытный, то я скажу. Этот цвет, – указываю на чехол, – недопустим для моей внешности.

– Для тебя все цвета недопустимы, но ты как-то справлялась с этим раньше. Давай. – Дерик грубо толкает меня к кровати, и я падаю на неё.

– Пошёл ты…

– Джина, – рычит, приближаясь ко мне.

– Он дарил мне этот цвет… Дин! Понимаешь? На одно свидание притащил мне серьги с бриллиантами, а я просто послала его к чёрту! На второе – букет чёртовых цветов, а я ненавижу их! На третье он принёс мне палантин… идентичного цвета. Цвет индиго, как Дин его зазывал. И я любила этот цвет, пока меня не кинули, использовав мою глупость. Не надену это, – категорично мотаю головой.

Дерик тяжело вздыхает и качает головой.

– Ты так сильно любила этого парня, раз до сих пор всё, что с ним связано не даёт покоя?

– Да, наверное, да. Он был первым и последним. Пусть Дин и не всегда был тем, кто точно угадывал мои странные предпочтения, но узнавая меня, часто попадал в цель. Я… ты не понимаешь. Он говорил красивые слова, набрасывая на меня этот палантин. Обещал, что его подарок будет согревать меня так же, как его руки. Он был мечтой… Ненавижу этот цвет. Это цвет предательства и боли, – прочищаю горло и бросаю печальный взгляд на платье.

– Что ж, значит, мне сейчас срочно нужен мистер Хайд. Вызывай его и начинай бороться с парнем, который ни черта не знал о тебе.

– Но…

– Чёрт, Джина, неужели ты, действительно, считала, что была важна для него? Нет. Он играл с тобой, пользовался твоей юностью, охотился на тебя. Ему нужно было только одно. Пять лет прошло. Ты подросла, но не умом, разумеется. Он подставил тебя сейчас, подарив украденный кулон. И теперь не вынуждай меня говорить то, что тебе не понравится. Ладно, уговорила. Дело не в цвете, не в кулоне, не в разбитых коленках, не в твоих колкостях, не в твоём Хайде, дело в тебе.

– Но разве не в парне? Обычно именно так утешают, – замечаю я.

– А кто сказал, что я буду тебя утешать? Нет. Я преследую свои цели и не люблю врать. Так что именно ты была виновата во всём. Если бы ты немного включила свои мозги, то увидела бы, что он всего лишь обычный охотник. Для него было важно сорвать цветок, ясно? Европейцы это любят. Они пользуются доверчивостью глупых девчонок и затем смеются у них за спиной. Думаешь, он не рассказывал о тебе своим друзьям, и они вместе не обсуждали это? Обсуждали и осмеивали тебя. К тому же ты ему была не пара. Раз у него были деньги на бриллианты, то точно ты не могла ему соответствовать. Теперь ясно, что не наряд виноват в твоих страхах, а ты сама? Поэтому одевайся и не тяни время.

– Какой же ты козёл, – фыркая, хватаю чехол и направляюсь в гардеробную.

– Ты заслужила такого парня, как Дин. Ничему не научилась, Джина. Поумней…

– Пошёл ты, – кричу, захлопывая дверь, и зло смотрю на сломанную защёлку.

Не научилась? Да из-за него вся моя жизнь пошла наперекосяк! Я встречалась с другим парнем пять лет, и он тоже меня кинул! Урод!

Достаю платье и кручу его в руках. Ненавижу этот цвет. Обещаю, что этот наряд засуну в задницу Дерику, ну или в рот, ну или порву. Из принципа.

Натягивая его на себя, понимаю, что это вовсе не платье. Это комбинезон из плотного шёлка с корсетом внутри.

У меня в жизни не было подобных вещей. Стоит ли говорить о том, что я не знаю, как его носить?

– Ладно. Мне нужна твоя помощь. Я не могу застегнуть это уродство, – недовольно говорю.

Двери открываются, и Дерик входит в гардеробную. Он грубо хватает ткань и стягивает её.

– Полегче.

– Втяни живот. Тебе бы следовало немного…

– Закрой рот и застегни этот чёртов замок. У меня нет живота! Это рёбра. Я не модель, и всё с моим телом нормально… ты специально? – вскрикиваю, когда Дерик царапает мою кожу замком, застёгивая его.

– Да, – выдыхает мне в ухо, немного наклонившись.

– Законченный…

– Обувайся и пошли. Ты выглядишь сносно. Для американки сойдёт.

Обиженная его невниманием и отсутствием комплимента даже в этой ситуации, достаю из чехла босоножки и обуваюсь. Бросив взгляд на своё отражение, даже не хочу отмечать выгодные стороны своей внешности.

Дерик выходит из спальни, и я – за ним. Он что-то говорит в свою таблетку, и мы спускаемся. Я направляюсь к большим дверям, а Дерик – в сторону гостиной.

– Эм, мы не пойдём так? – удивляюсь я.

– Нет, мы поедем на машине.

– Зачем? Ведь мы в замке, не так ли? Или королевский ужин состоится где-то в другом месте?

– Нет. Он состоится в замке. Но никто не должен знать, что ты находишься здесь под моим присмотром.

– Ясно.

Цокая, иду за Дериком, и мы выходим из гостиной в небольшой холл, а оттуда на улицу. Слева высокая стена, ограждающая это крыло от остального замка, впереди лес и подъездная дорожка. Рядом с машиной стоит один человек из охраны. Он кивает Дерику и предлагает мне руку, чтобы я села в автомобиль.

– Американские женщины независимые. И мы сами справляемся с этим, – бросаю я, юркая в салон.

– Американские женщины слишком глупы в своём феминизме. Они ничего не знают об этикете, – говорит Дерик.

– Значит, им будет прощён хук прямо тебе в челюсть, так что лучше закрой рот и поехали, – фыркая, пристёгиваюсь и отворачиваюсь к окну.

Мы едем по дороге и останавливаемся перед воротами. Здесь тоже есть пост охраны. Так, бежать, думаю, точно не получится. Пора забыть об этом варианте спасения. Спускаясь по извилистой дорожке, мы останавливаемся перед ещё более массивными серыми воротами, через которые машину пропускают, и мы попадаем в город. Проехав ещё немного, мы оказываемся на центральной дороге, по которой куда-то едут обычные люди.

– Даже не думай, Джина. Двери заблокированы, и я буду стрелять на поражение, – предостерегает Дерик.

– Я, вообще, об этом не думала, кстати. Я просто… забыла уже, как выглядят эта площадь и ресторан Ромье. Как улыбаются люди, и как, вообще, всё могло быть. Я нервничаю, – тихо признаюсь.

Бросаю взгляд на колесо обозрения, светящееся разноцветными огоньками.

– Ненавижу высоту.

– Как насчёт мороженого?

Удивлённо поворачиваюсь к Дерику.

– Я только за. Желательно где-то в Америке, – издаю нервный смешок, а на лице Дерика не дёргается ни один мускул.

– Мы сделаем круг и подъедем к основным воротам. Там будут репортёры.

– И там же будет король, да?

– Да. Но тебе необязательно с ним видеться. Ты пройдёшь мимо репортёров, ответишь на пару вопросов, покажешь товар лицом, и всё. Через пять минут я проведу тебя обратно. Следи за языком, Джина.

– Ненавижу репортёров, – кривлюсь я.

– Их никто не любит…

– Мой отец… я же тебе говорила, что он был журналистом из жёлтой прессы. Писал всякие гадости о людях, лез в чужие жизни и судьбы, ломая их. Я бы тоже на месте мамы ругалась с ним и, вообще, сама бы его выгнала. Ненавижу ложь. Ненавижу, когда люди, ради наживы, заставляют кого-то страдать. Ненавижу это, поэтому я выбрала редакторство и новые открытия, чтобы помогать людям, а не топить их. Хотя… думаю, мне достался гадкий характер отца, который я тоже ненавижу. Мистер Хайд во мне от него. – Горечь подбирается к горлу, и я обнимаю себя руками.

– Пожалуйста, ничего не говори, Дерик. Не хочу сейчас слышать твои язвительные и унизительные комментарии. Мне и своих хватает в голове.

Дерик молчит. Слава Богу.

Мы выезжаем, как я понимаю, на дорогу, ведущую к центральным воротам замка. Моё сердце стучит, и эти удары отдаются по всему телу. Воздуха не хватает. Так ярко вокруг. Всё светится. Ворота открываются, и я вижу величественный замок… дворец, который стал для меня адом. Неторопливо двигаясь по извилистой подъездной дорожке, мы вливаемся в круговое движение перед огромной лестницей, на которой стоит охрана. Её очень много. Вижу людей… репортёров, которые фотографируют гостей, прибывающих сюда, и я тоже их различаю. Они все блистают, как на ковровой дорожке. Боже мой…

– Джина. – Ладонь Дерика ложится на моё обнажённое плечо, и я вздрагиваю, поворачивая к нему голову.

– Ты справишься. Твой мистер Хайд тебе поможет. – Убирает свою руку и поправляет наушник в ухе.

– Мне бы твою уверенность. И мы уйдём, да? Сразу после этого уйдём? – нервно уточняю.

Он прочищает горло, и наши взгляды встречаются.

– Я должен тебя кое о чём предупредить. Я не рассчитывал, что до этого дойдёт…

– Лучше не надо. Хватит того, что мне предстоит сделать. Для меня это огромный стресс. Я не любитель внимания. Это меня жутко пугает. И в данный момент я нахожусь в собственном пекле, поэтому давай без твоих страшилок, ладно? Прояви немного человечности и жалости ко мне. Помолись там своим Богам, чтобы я не грохнулась ненароком. – Провожу ладонями по волосам, поправляя их.

– Тебе откроют дверь, и только после этого ты выйдешь из машины. Никакой самодеятельности, Джина. Для твоего же блага… убеди этих людей, что не представляешь угрозы…

– Я поняла. Давай уже сделаем это. Иначе упаду в обморок.

– Улыбайся. Это всё, что от тебя нужно.

Дерик выходит из машины, и я вижу мужчину, отделяющегося из толпы. Он в чёрном костюме и направляется к нашей машине. Чёрт, можно исчезнуть прямо сейчас? Пожалуйста.

Нет, исчезнуть не получилось.

Дверь открывается, и мужчина протягивает мне руку в белой перчатке. Сколько у них белых перчаток? Даже Полье был в белых перчатках…

– Леди Реджина.

Кто? Я? Да нет, я просто…

Боже, мне надо выйти. Ноги словно приросли к полу машины. Я не хочу… не могу… я… сделаю это. Давай, это твой страх? Так борись с ним. Плевать на всех, ты никогда не обращала внимания на то, что о тебе говорят! Ты шла дальше! Так иди…

– Благодарю, – произношу, а внутри словно что-то переключается, и я улыбаюсь мужчине. Облокачиваясь на его руку, вспоминаю все просмотренные фильмы. Сначала опустить на землю одновременно две ноги, а потом подняться. Эти чёртовы каблуки. Нельзя было кеды мне дать?

Вспышки слепят, отчего я на пару секунд замираю и жмурюсь.

– Не закрывайте глаза, смотрите вниз или вбок, – шепчет мужчина.

Моргая, смотрю на него, и он ведёт меня на дорожку. Я вижу Дерика, стоящего позади. Он кивает мне. Что дальше? Бежать? Танцевать? Помереть?

– Мисс!

– Американка!

– Та самая американка!

– Шпионка!

– Мисс, можно вопрос?

Нет, только не к этим людям. Они толкаются, чтобы протиснуться ближе ко мне. И меня ведут именно туда. Оборачиваюсь, и Дерик снова кивает мне. Козёл. Почему он не рядом?

Охранник отпускает мою руку, и я делаю один вдох.

– Мисс, вам понравилось в Альоре?

– Благодарю за вопрос. Да, страна удивительная, особенно великолепна природа. Но я пока ещё многое не успела увидеть, чтобы восхититься всеми плюсами Альоры. Надеюсь, что у меня ещё будет время, – отвечаю, сдержанно улыбаясь девушке, и она что-то быстро говорит в диктофон.

– Мисс, вы высказались о нашей стране, как о диктаторской тюрьме! Это ваши слова?

Поворачиваюсь к парню, тычущему мне в лицо диктофон.

– Думаю, из-за моего американского сленга ваш информатор не до конца понял сказанное.

– Вы не говорили о диктатуре? У нас есть свидетель…

– Говорила, вы правы. Я говорила о том, что мне так жаль людей, живших в ужасных условиях диктатуры. Я искренне сопереживаю вашей прошлой истории, пока нынешний глава государства не взял всё в свои руки. И я рада, что благодаря туризму сейчас у многих есть возможность узнать Альору ближе.

– Достаточно, – резко произносит Дерик и берёт меня за руку.

– Это был глава службы безопасности. Он держит американку и слишком близок с ней. Это новый ход американских шпионов? – доносится из толпы.

– Вот именно об этом я и говорила. Теперь нам с тобой приписали роман, – кривлюсь, поднимаясь по лестнице.

– Не обращай внимания. Мне приписывают романы даже с мужчинами.

Удивлённо приподнимаю брови, поворачивая голову к Дерику.

– Ты знаменитость?

– Нет, я всего лишь мужчина, как бы прискорбно это ни звучало. Репортёры любят раздувать из этого проблему. Вот твоя мечта и сбылась, Джина. Замок перед тобой. – Дерик указывает головой вперёд, и мы останавливаемся.

Если сказать, что я поражена, то это будет ложью. Я в ужасе от роскоши, красоты и размеров. Снизу замок казался меньше, а сейчас…

– Боже мой, он великолепен. Его реставрировали?

– Да. Тридцать лет назад.

– Здесь сады, фонтаны и скульптуры. Слишком пафосно, не находишь?

– Королевский замок и должен быть таким. Это лицо страны. И любой шпион должен понимать, что у нас достаточно средств, чтобы его устранить.

– Это угроза?

– Это факт. Пошли. – Дерик ведёт меня в сторону каких-то зелёных площадок. Мы проходим мимо пар, кивающих нам, а затем я слышу: «та самая американка».

Дерик уводит меня от всей этой роскоши, и я ему благодарна. Останавливаемся за высокими кустами роз. Мимо проходит официант.

– Хочешь выпить?

– А это законно? Как бы… я здесь не на милой девчачьей вечеринке, – шепчу я.

– Нам придётся побыть здесь дольше, чем я планировал, и ты можешь немного расслабиться…

– Стой. Как дольше? Ты сказал ранее, что мы только пройдём мимо репортёров, покажем «товар лицом», и всё. Как это теперь побыть дольше? – шиплю, бросая взгляд на официанта, ожидающего ответа на вопрос о напитках.

Дерик дёргает головой, и парень быстро ретируется.

– Я говорил тебе, что преследую свои цели. Меня не волнуют твои чувства. Ты играешь по моим правилам. И если я говорю, что мы задерживаемся, значит, ты молча ждёшь дальнейших указаний.

– Ты лжец. Я по доброй воле решила тебе помочь и опровергнуть слухи, а ты меня подставил. Ты…

– По доброй воле? У тебя не было выбора, Джина. Ты американская шпионка…

– Но ты сказал, что веришь мне. Ты сказал, что согласен с тем, что произошло недоразумение.

– На войне все средства хороши, Джина. Неужели, тебя этому не учили? Ты должна была оказаться здесь и оказалась здесь.

Внутри всё сжимается от паники и ярости. Как он мог так со мной поступить? Это бесчеловечно. Это просто возмутительно.

– Сейчас же спущусь обратно и расскажу этим репортёрам, что я заложница, понял? Я тебе поверила…

Дерик останавливает меня, хватая за локоть.

– Сколько раз можно повторять: никогда не доверяй мужчинам. Или тебя прошлое ничему не учит? Нам нужна женская глупость, а вы и рады позволять нам пользоваться ей. – Его губы искривляются в подобии усмешки, которая больше походит, на издевательскую гримасу.

– Знаешь, ты прав. Я дура, раз решила, что ты можешь отличаться от них. От этих мужчин, которые только и хотят узнать все слабости, ударить по ним и наслаждаться победой. Пусть ты презираешь меня из-за того, что я американка. Но я живая, слышал? И сейчас мне противно, что порой я вижу в тебе человека, а не фанатика, который не хочет воспринимать людей, как себе подобных…

– Эти сопли…

– Да, сопли, которые ты тоже презираешь, верно? Ты всё и всех презираешь. А знаешь почему? Потому что ты мёртвый. Внутри ты камень, который недостоин понимания. У него есть история, есть место пребывания, но нет души и сердца. Пусть это наивно, но какой бы некоммуникабельной, асоциальной, грубой или бестактной я ни была, моё сердце билось влюблённо. И я рада тому, что билось оно не с таким мужчиной, как ты. Ты бы его убил и превратил в самого себя. Жизнь меня всё же научила забывать о таких чёрствых, циничных и беспринципных людях, как ты. И я жду минуту, когда ты исчезнешь из моей жизни навсегда. Пожалуйста, сейчас можешь воспользоваться своим оружием и угрозами, потому что я отказываюсь дальше вести с тобой диалоги и помогать тебе. – Выдёргиваю руку из его хватки. В глазах Дерика мелькает что-то непонятное, но даже задумываться не буду, что именно. Я устала от того, что он себе позволяет. Устала от этой Альоры и этих мужчин, от загадок, тайн и подозрений. Я хочу забыть. Хочу…

За спиной раздаются быстрые шаги, и я немного отодвигаюсь от Дерика, но смотрю прямо ему в глаза. Он меня услышал и точно понял. Он отомстит мне.

– Наконец-то, ты здесь. Я думал, что меня разорвут. Можно, я спрячусь с тобой? Дерик, ты говорил про американку…

Кажется, что моё сердце перестаёт биться. Дерик резко вскидывает голову.

– Ох, простите, я не знал, что ты не один.

Нет… не может быть…

Медленно поворачиваюсь, и меня словно ударяют по груди. Дыхание сбивается.

Улыбка на мужских губах быстро гаснет. Карие глаза, сверкающие любопытством, наполняются чем-то, напоминающим шок.

– Реджи?

– Дин?

Глава 15

Пять лет назад…

– Почему ты так смотришь на меня? – Смущаясь, заправляю прядь за ухо.

Дин касается пальцами моей руки и подносит её к своим губам.

– Знаешь, раньше все воспринимали меня, как посредственную личность, клоуна и балагура…

– Ну, они были правы отчасти, – вставляю я. Дин горько улыбается, продолжая прижимать мои пальцы к губам.

– Да, может быть. Но ты… Реджи, ты видишь, как будто больше, чем они. Я хочу тебе доверять. Хочу быть честным с тобой и прекратить скрывать свои страхи за смехом и глупыми высказываниями. Кажется, я влюбился и очень сильно. Обещай, что никогда не станешь такой, как они. Обещай, что всегда будешь напоминать мне о том, что я лучше, чем они думают.

– Дин…

– Не говори ничего. Просто побудь со мной рядом. Я хочу быть частью твоей жизни…

У меня кружится голова. Я не в силах даже стоять нормально. Мысли крутятся роем. Множество лиц, улыбок, смеха, поцелуев… тепла. Как будто плёнка перекручивается обратно, и я просматриваю фильм, в котором фигурирует только Дин.

– Господи, Реджи, – меня чуть не сбивают с ног.

Дин, это не может быть ошибкой, стискивает меня в своих руках. Я ощущаю то же тепло, что и раньше. Тот же аромат, исходящий от его отросших каштановых волос. Тот же трепет где-то внутри. Тот же повышенный пульс…

– Детка, Боже мой! – Дин отклоняется и нежно обхватывает моё лицо. Он гладит пальцами мои щёки, словно проверяя настоящая ли я. Дин улыбается, смеётся и снова обнимает меня. Он не изменился. Нет, он возмужал, стал ещё красивее, чем раньше. Но как?

– Неужели, ты «та самая американка»? Чёрт возьми, Реджина, только ты умеешь взбаламутить воду и остаться верной себе. Малышка, я не верю своим глазам. – Он на мгновение прижимается губами к моим и затем отрывается.

Я сейчас упаду.

– Дерик, как ты нашёл её? Не важно! Это… просто невероятно. Ты снова спасаешь меня! Как тебе удаётся это делать постоянно, Реджи?

– Ваше Высочество? – раздаётся мужской голос недалеко от нас.

– Чёрт. – Дин оборачивается и хмурится.

– Она же с тобой, да? Хорошо… хорошо… это отлично. Мне нужно идти, Реджи. Я всё тебе объясню позже. Я приду в сад. Жди меня там через пару часов.

– Ваше Высочество!

– Я так рад тебя видеть, Реджи! Ты всегда умела делать меня счастливым! До встречи!

Дин отпускает меня и несётся в другую сторону. Он оборачивается и подмигивает, как раньше.

Я ничего не могу сказать. Даже двинуться не могу. Я дышать не могу. Я…

– Я провожу тебя в своё крыло, – резко произносит Дерик.

В этот же момент появляется ещё один мужчина в зелёном костюме и при виде нас озадаченный останавливается.

– Дерик? Ты видел этого неугомонного мальчишку? – спрашивает мужчина. Он старше Дина и Дерика. У него седые виски, но он подтянут и высок.

– Нет.

– Чёрт, он снова взялся за своё. Не удивлюсь, если он опять соблазняет кого-то. Его Величество убьёт меня… Простите, я вас не заметил. Я вас не помню. – Мужчина осматривает меня с ног до головы.

– И не запоминай. Найди его, пока Его Величество не разозлился, – сухо советует Дерик.

– Да… Фердинанд! – кричит мужчина, направляясь в ту сторону, где скрылся Дин.

ФерДИНанд… Дин. Его Высочество? Что здесь происходит?

– Пошли. – Дерик берёт меня под локоть и ведёт за собой.

– Это…

– Молчи и иди. Нам не нужно лишнее внимание.

Дерик проводит меня мимо людей, оборачивающихся на нас. Он говорит что-то ещё, но я больше ничего не слышу. Я в шоке. Как так случилось, что тот наглый мерзавец Дин, бросивший меня пять лет назад без каких-либо объяснений, теперь стал Его Высочеством Фердинандом?

«Ты знаешь ведь, что на другой стороне парусника есть печать, верно?».

Кулон.

«Это печать королевского дома Альоры. И эта вещица была изготовлена здесь…».

Альора. Дин. Замок. Королевская семья. Его Высочество Фердинанд.

Всё медленно встаёт на свои места.

Вот почему Дерик так настаивал на моей истории. Он узнал кулон. И никто бы не поверил, что принц… он принц! Боже мой, Дин это принц Альоры!

В голове вспыхивают различные воспоминания. Коронация. Король передаёт трон. Изменения…

– Выпей.

Моргая, прихожу в себя и неожиданно оказываюсь сидящей в кресле своей спальни.

Дерик протягивает мне бокал с водой.

Дрожащей рукой беру его и делаю глоток.

– Это был Дин, – хрипло произношу.

– Его Королевское Высочество кронпринц Альоры Фердинанд Прийский, – чётко говорит Дерик.

– И он… Боже мой, – отставляю бокал и хватаюсь за голову. – Господи…

– Я вас оставлю, леди Реджина. Его Высочество всегда сдерживает свои обещания, он будет ждать вас в беседке в моём саду. Я оставляю вам свои часы, чтобы вы не пропустили свидание, леди Реджина. Мне нужно вернуться на ужин, но вы остаётесь под охраной, пока не поступят иные приказы от моего Короля, – голос Дерика звучит холодно и зло. Озадаченно поднимаю голову, но дверь за ним захлопывается.

Что за чёрт?

Ну да он злится… конечно, злится. Дерик выставлял меня шпионкой. Он настаивал на этом. Искал подвох в каждом сказанном мной слове и ужасно обращался со мной в большинстве случаев. И вот теперь… увидев, услышав моё имя и получив подтверждение моей личности от своего босса, он осознаёт, что была совершена ошибка, которая может повлечь за собой жуткий скандал. Даже больше. Войну между странами!

Да и ещё… «леди Реджина»! Какая из меня леди?!

– Дин, Боже мой, – шепчу, в который раз качая головой. Это невероятно и необъяснимо. Как так? Почему Питер выбрал именно Альору? Почему Дин ничего не рассказал мне? Почему? Да кто я такая? Чёрт возьми…

Я не знаю, как реагировать. Как, вообще, нужно нормально реагировать на подобное?

Я сижу как в тумане, смотрю в одну точку и чувствую лишь повышенный пульс в висках. Перед глазами снова пробегают картинки… они становятся ярче, живее и теплее. Мои чувства возвращаются. Моя обида, непонимание, унижение. Мой смех, его губы, нежные слова, забота и волнение. Всё это сливается в огромный комок паники и напряжения.

Но во всём этом есть положительная сторона – я смогу вернуться домой. У меня есть союзник, и он уж точно не подведёт.

Поднимаюсь из кресла и подхожу к тумбочке, на которой лежат часы Дерика. Беру их в руки, и мои пальцы нащупывают какую-то шероховатость. Включая прикроватный свет, переворачиваю их.

«Ты достоин лучшего. Ты достоин своей принцессы».

Подарок от девушки. Довольно дорогой подарок и с явным подтекстом. Мужчина бы вряд ли подобное писал. Значит, у Дерика кто-то точно его. Его принцесса…

Задумываюсь о том, что ждёт самого Дерика после всех этих событий. Его уволят? Вышлют из страны? Накажут? Но он ведь не виноват. Он просто выполнял свою работу и…

Я что, защищаю его? Нет. Я… пытаюсь отвлечься. Да, отвлечься от мыслей о том, что через некоторое время я снова увижу Дина. Неужели, Дерик не узнал знакомое имя? Конечно, не узнал! Дин это сокращённое имя, а не полное. Уж точно здесь его зовут исключительно Фердинандом. Королевское имя… его манеры, его странная речь, акцент, познания о стольких странах, путешествия. Теперь я понимаю, откуда он всё знал. А я думала, он просто хотел произвести на меня впечатление. Оказывается, Дин не врал. Но он бросил меня! Бросил, даже ничего не объяснив! Передал подвеску с официантом и не извинился! Неужели, я не была достойна хотя бы личного разговора после того, что между нами было? Неужели, я была настолько плоха, что он решил сбежать от меня? Неужели, действительно, только развлекался? Конечно, я реалистка и точно не подхожу ему. Но мне было восемнадцать! Он был первым во всём для меня, и так жестоко…

Перевожу взгляд на часы и замечаю, что уже прошло чуть больше двух часов с момента возвращения в комнату.

Прошло пять лет после моего расставания с Дином, но обида, живущая внутри, до сих пор очень сильна. И я никому не позволю больше так с собой поступить.

Уверенно поднимаюсь на ноги и кладу часы обратно на тумбочку. Выключаю свет и выхожу из спальни. Прислушиваясь к тишине, спускаюсь вниз и прохожу в сад.

В беседке я вижу тёмную макушку, белый пиджак и красную ленту на нём.

Дин…

Его глаза, отливающие отблесками солнечных лучей, как и раньше смотрят радостно и восхищённо. Он улыбается мне этой озорной улыбкой, от которой раньше перехватывало дух.

– Реджи, – Дин шепчет моё имя. Быстрым шагом подходит ко мне и не даёт мне сделать и вздоха, как его губы прижимаются к моим. Он жарко и быстро покрывает моё лицо поцелуями, а в моём сердце уже трещина…

По венам несётся адреналин, смешанный с яростью. Отталкиваю его и, замахиваясь, даю смачную пощёчину.

– Как ты мог?

Дин охает и отступает, прижимая ладонь к щеке.

– Реджи…

– Ты бросил меня, ничего не объяснив! Я, как дура, сидела в том ресторане вместе с Меган и ждала тебя! Ты отключил телефон! У тебя даже духа не хватило сказать, что ты играл со мной, и тебе было важно только право первой ночи! Какой же ты козёл! – кричу, указывая на него пальцем.

– Я заслужил и понимаю, что ты злишься. Но…

– Но? Неужели, было какое-то такое серьёзное «но» для человека, который меня обманывал каждый день? Неужели, у тебя есть хоть какое-то разумное оправдание? – Замолкаю. В горле першит. Голова гудит. Тело трясёт от возмущения.

– Реджи, мне нужно было уехать. Прости…

– Ты должен был сказать это пять лет назад, Дин! Пять лет, чёрт возьми! Ты не нашёл времени написать мне все пять лет?

– Ты не понимаешь, позволь мне всё объяснить. – Дин делает шаг ко мне, пытаясь взять меня за руку, но я не позволяю и обхожу его, направляясь в беседку.

Обнимаю себя руками и качаю головой. Прости… мне ни черта не нужно сейчас это слово! Оно ничего не изменит!

– Я обязан был уехать. У меня не было времени, чтобы всё объяснить тебе…

– За месяц ты не нашёл для этого времени, пока морочил мне голову? Правда? Почему я тебе не верю? – огрызаясь, поворачиваюсь к нему.

Дин грустно опускает голову, и его плечи поникают. Боже, он принц. Его одежда, внешность, да всё в нём буквально кричит об этом. Кричало и пять лет назад, а я была глуха и слепа.

– Моему отцу стало плохо. У него был приступ, и я не мог это проигнорировать. Меня напугали тем, что я не успею… и он умрёт, – тихо говорит Дин.

Моя злость немного угасает.

– Мне жаль. Надеюсь, сейчас ему лучше, – сухо отвечаю.

– Да… да… пока я летел, он уже пришёл в себя, хотя выглядел плохо. Но сейчас… да, ему лучше. Прости, Реджи, я хотел, понимаешь? Я хотел с тобой встретиться и сказал им, что от моей задержки на десять минут ничего не изменится. Я успею в аэропорт, но… никто меня не слушал. Меня никогда никто не слушал. Он просто хотел сделать так, как будет, по его мнению, лучше для меня. Он боялся, что я не успею попрощаться с отцом, – произносит Дин и, поднимая на меня взгляд, тяжело вздыхает.

– Прости меня, что я ввёл тебя в заблуждение. Но у меня были причины не раскрывать свою личность. Меня могли убить, я был принцем, который поехал в страну инкогнито, чтобы повеселиться…

– Повеселился? – едко вставляю.

– Нет, я влюбился…

– Дин, я не верю больше в сказки. Я никому больше не верю. И твои слова…

– Боже, Реджина, да я с ума сходил первое время. Просил Дерика найти вариант связаться с тобой, но он напомнил мне, кто я такой. Девушка, которая живёт в Филадельфии, с сумасшедшей сестрой и средним доходом, может сделать только хуже моему отцу. Если бы он узнал, что я влюбился в эту американку и хочу её привезти сюда, то он бы умер. Дерик…

– Подожди, при чём здесь Дерик? – недоумённо спрашиваю его.

Дин садится на лавку. Я опускаюсь рядом.

– Это тот самый друг, о котором я тебе говорил. Он старше меня всего на месяц, но всегда был более благоразумен, чем я. Реджи, я не отрицаю, что часто менял девушек и развлекался с ними. Но между нами с тобой…

– Стой, объясни мне свои слова «тот самый друг». То есть… Дерик был в Филадельфии с тобой? – шокировано шепчу.

– Да, конечно. Он мой лучший друг. Дерик для меня самый близкий человек. Он мне ближе, чем родители. Мы росли вместе. Мы учились вместе. Мы путешествовали вместе. Он всегда оберегал и защищал меня. Помнишь, я говорил, что есть человек, которым я восхищаюсь? Это был он. Дерик.

Прикрываю рот рукой, чтобы не дать себе завопить. Какая же я дура…

– Мы приехали в Филадельфию по работе. То есть у Дерика была работа, ему нужно было встретиться с кем-то из политиков, чтобы подписать документы. Его только назначили главой службы безопасности, и он был доверенным лицом моего отца. Он до сих пор доверенное лицо моего отца. Говорить с ним – почти то же самое, что с Королём. Мы должны были задержаться в Филадельфии всего на несколько дней. Я был не доволен этим, но Дерик пообещал мне весёлую вечеринку. Когда он привёз меня в бар, то я скептически отнёсся к этому. Но он сказал, что самые лучшие вечеринки устраивают студенты, а твой университет был лучшим в Филадельфии. Мы уже собирались уходить, когда я увидел тебя. Я потерял дар речи и даже двинуться с места не смог. Ты так отличалась от других девушек. Ты была бойкой, смешной и странной. Я не знал, как к тебе подойти, и Дерик посоветовал мне использовать самый избитый способ. Столкнуться, словно невзначай. Я это и сделал, а дальше…

– Вы оба были в баре?

– Да. Раз уж я говорю это, то буду и дальше откровенным с тобой. Я не рассчитывал влюбляться, да и, вообще, заводить какие-то отношения с американками. Мне было интересно изменить твоё мнение о себе и убедить тебя в том, что я лучшее в твоей жизни. Знаешь, это были юношеский максимализм и невероятное самолюбие, но ты была очень упрямой. Обычно, девушки готовы на всё, ради меня. А ты обещала меня забыть. Это затмило мой рассудок. Дерик дал мне ключ-карту, чтобы я отвёл тебя на крышу. Он сказал, что это понравится любой девушке даже такой скупой на эмоции, как ты. Конечно, он постоянно закатывал глаза на мои желания и убеждал меня, что лучше не продолжать. Но я тоже упрямый…

– Ты запомнишь…

– Да… да. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня и то, что сегодня случилось. Ты запомнишь, как быстро билось моё сердце, как я волновался, и как ты обещала меня забыть. Но ты не забудешь, я буду с тобой вот здесь. Это клише, которым пользовался Дерик. Я часто слышал от него эти слова, когда он знакомился с девушками. Он как будто вводил их этим в транс. Это были его коронные слова. Он легко и быстро соблазнял тех, кого хотел. Я запомнил это, и решил воспользоваться его методом.

– Боже мой, – шепчу, прикрывая глаза.

Дерик знал, кто я такая. Он догадался раньше. Я дала ему чёткое представление о том, что той самой девушкой была я. Господи, как же гадко.

– Прости, Реджи, прошу, прости меня. Я не думал, что всё так обернётся. Прости, я был молодым и глупым. Но я думал о тебе все эти пять лет и рассчитывал, что когда поеду в Америку с официальным визитом, то найду тебя. Я… любил тебя… и сегодня… – Дин касается моей щеки и нежно проводит по ней ладонью.

– Боже, я думал, что умер и попал в рай. Буквально на днях, узнав о том, что у нас в стране американка, начал планировать нашу встречу серьёзнее. Я убедил отца, что должен сам ехать в Америку в самое ближайшее время, после коронации. А оказалось, что ехать никуда не нужно. Ты здесь. Ты вернулась ко мне, и я больше не упущу свой шанс. Ты моя гостья. Все эти обвинения, которые я слышал от Дерика, глупость. Я с тебя снимаю все обвинения и подозрения. Ты свободна, но останься здесь со мной… пожалуйста, Реджи, дай мне ещё один шанс. Я до сих пор тебя люблю. – Дин целует мои пальцы, и его губы немного трясутся.

Чёрт возьми! Дерик знал обо мне! Он всё знал и просто издевался надо мной! Он видел меня раньше!

– Реджи. Понимаю, что ты в шоке от того, кто я есть. Но клянусь, что сейчас дела обстоят намного лучше, чем пять лет назад.

Моргаю, смотря на Дина. О чём он говорит? Не знаю, но я убью Дерика! Выходит, он просто наслаждался тем, как я страдаю! Он получал удовольствие от того, как я унижаюсь, рассказывая ему о том, что меня выбросили, как ненужную вещь! Он ещё смел давать мне советы, требуя у меня объяснений!

– Реджи. Мне нужно идти. Но пока ты здесь, мы наверстаем упущенное, хорошо? Я покажу тебе свою страну. Она тебя покорит. Дерик будет за тобой приглядывать. Не знаю, как так случилось, что ты здесь… но разве это не судьба? Разве это не знак того, что нам суждено быть вместе? – Дин целует меня в щёку. Его губы замирают у меня на виске.

– Мы встретимся завтра. Я решу все твои проблемы. Ты моя гостья. Ты… я люблю тебя, и знаю, что ты любишь меня. Я рядом, Реджи. Теперь я рядом и никуда не исчезну, – Дин шепчет мне эти слова, в то время как моя голова разрывается от ужасающих открытий. Кажется, у меня болит сердце… колет, его тянет куда-то вниз.

– До завтра. Я приду обязательно и расскажу тебе больше о своей стране и о себе. Вероятно, у тебя появятся вопросы, и я отвечу на любые. Реджина, я буду думать о тебе снова и снова, но теперь будет не так больно. – Дин поднимается, целуя меня в губы, и уходит. Ночь снова забирает его.

Меня словно облили помоями. Я не знаю, что ещё должно случиться, чтобы полностью свести меня с ума, но и всего этого достаточно.

Ему даже не жаль меня было! Это обидно! Дерик не проявил никакой заботы обо мне, когда у меня было сотрясение. Да… он вызвал врача, но потом… он грубо обращался со мной и давил на меня. Он знал меня. Ну козёл!

Резко вскидываю голову и поднимаюсь с лавочки.

Пришло время дать возможность мистеру Хайду повеселиться. Девочки возненавидят этого Дерика так же, как и я. И раз уж теперь всё перевернулась, доказано, что я больше не шпионка, и сам принц защищает меня, то я так просто своё унижение не оставлю.

Возвращаюсь обратно в свою спальню. Я полна решимости задержаться в Альоре и кое-кого наказать. Я ничего плохого не сделала ни ему, ни Дину, так? Так. Вспоминая и взвешивая уже иначе слова Дерика, теперь вижу в нём не только самого отъявленного мерзавца, но и серьёзную опасность для Альоры. Он всегда врал и продолжает врать. Дерик обвинил меня в шпионаже, и будучи настолько близким к Королю, то с его словами никто бы не стал спорить, если бы не случайная встреча с Дином. Дерик специально всё подстроил так, чтобы никаких соглашений с Америкой не было, ведь именно американцы заслали шпионку, желающую развязать войну в стране. Вот! Это был его план. Какой же урод, но ничего… ничего, я не дам ему это сделать. Я расскажу Дину и предупрежу его о том, что его самый близкий друг сволочь и гад. Ничего…

Приняв душ, развесив одежду и переодевшись в шорты и топик, отворачиваюсь к балкону и обнимаю себя руками.

Хотя я до сих пор нахожусь под огромным впечатлением от новостей, но не собираюсь вновь показывать свою слабость одному придурку. Он только этого и ждёт…

К слову, о придурках!

Я слышу, как открывается дверь за спиной, но продолжаю стоять, не двигаясь. Мой пульс учащается, отчего я только сильнее впиваюсь пальцами себе в локти. Как же орать хочется. Просто прикончить бы этого самодовольного болвана. Но… спокойствие, немного спокойствия.

– Леди Реджина.

Усмехаюсь от новой тактики поведения Дерика. Нет, я в это не верю. Он не послушный пёсик, а дворняга, которая себе на уме.

– Дерик… спасибо, что… в общем, часы на тумбочке, – с расстановкой произношу я. Во мне кипит ярость. Но я держусь. Надеюсь, что хорошо. Это моя личная война, и я её выиграю.

– Кхм, всегда к вашим услугам. Надеюсь, что ваша встреча с Его Высочеством прошла… кхм… удовлетворительно, – цедит он каждое слово, стараясь не показывать своего отношения ни ко мне, ни к ситуации в целом. У него плохо получается. Он зол. Его разрывает внутри от собственной глупости и высокомерия. Так ему и надо.

– Да… всё было… Боже мой, Дерик, – улыбаясь, поворачиваясь к нему. Он уже переоделся в свою обычную одежду. В чёрное, конечно же.

– Это был Дин! Тот самый Дин! Ты можешь в это поверить? – восклицаю, всплёскивая руками.

Дерик поджимает губы.

– Значит, он принц?

– Да. Я уже об этом говорил.

– Нет… это просто невероятно. Я никогда не верила в совпадения или же во что-то подобное. Но… да ты только подумай, Дин – будущий король Альоры! Это ж надо, – смеясь, приближаюсь к Дерику, а руки так и чешутся. Сжимаю ладони в кулаки.

– Он красивый… такой красивый. Дин и раньше был красавчиком, но сейчас…

– Статус, богатство и трон делают его ещё привлекательнее, – заканчивает за меня Дерик.

– Ох, нет. Конечно, это всё классно, но ты видел его? Его глаза, словно самые ароматные и спелые каштаны. А его губы… чёрт возьми, Дин потрясающий мужчина. Пять лет не прошли для него даром. Он подкачался.

– Его Высочество один из самых красивых мужчин в Европе, – сухо говорит Дерик.

– Да они слепые. Он самый красивый. Красивее него я мужчин не видела и не увижу. Он…

– Играет женщинами так же хорошо, как управляет лошадью, – едко вставляет Дерик.

Поехали, вот и настоящее лицо этого козла показалось. Он завидует Дину. Ещё бы!

– Разве это важно? Нет. У меня тоже был парень, и я даже должна была выйти замуж. Но моё сердце всегда принадлежало Дину. Вся моя жизнь, мой выбор, мои мысли были каждую минуту заняты им и тем, как подло он со мной поступил. Я не думала, что у него была на то причина… Боже, какие же девушки глупые. Мне так жаль, что с его отцом произошло тогда. Я же понятия не имела, кто он такой, и что у него, вообще, есть семья. Но теперь… мы так близко. Мы сможем восполнить каждый прожитый врозь день. И Дин пообещал, что с меня снимут все обвинения. Я теперь его гостья. Никогда не думала, что мне так повезёт. И, мало того, я снова найду свою любовь. – Меня сейчас стошнит от своей же позитивной, идиотской речи.

– Он будущий Король…

– Да-да, и есть вероятность, что я стану будущей Королевой. Ты только представь…

– Это исключено! – рычит Дерик, дёргаясь ко мне. Поднимаю подбородок, продолжая улыбаться.

– Почему же? Он до сих пор любит меня. Я люблю его. Счастливый конец мучений. Разве нет? В сказках именно так пишут, – спокойно замечаю. Давай подойди ближе.

– Это не сказка, а реальная жизнь, в которой Король никогда не позволит себе опуститься до американки, едва сводящей концы с концами, – шипит Дерик.

– Ничего, Дин справится. Он сильный, и у него полно власти. Он даже тебя приструнит, если я захочу, – нагло заявляю. Дерик злобно прищуривается, и расстояние между нами сокращается.

– Я никогда не позволю этому случиться, Джина. Никогда, – полушёпотом, свистящим, полным ненависти, выдыхает мне в лицо.

Охаю и качаю головой, продолжая улыбаться. Мне нравится то, как его злит моё превосходство над ним. Пусть я не богата, но у меня есть мозги. И сейчас они полностью отключаются. Верх берут злость и обида.

– Козёл. – Замахиваюсь, и ладонь несётся к его щеке. Но Дерик легко перехватывает моё запястье.

– Не стоило этого делать…

Хоть я и правша, но левая рука у меня тоже хорошо работает. Сцепляю зубы и изо всех сил размахиваюсь второй рукой. Дерик реагирует так же быстро. Он хватает меня за обе руки, и я дёргаюсь, чтобы врезать ему ногой.

– Это был ты! – кричу я. Он толкает меня к дверям, и они грохочут от удара. Плевать. Наши взгляды встречаются.

– Урод. Ты знал, кто я такая. Дин мне всё рассказал! Ты видел меня пять лет назад и всё равно продолжил этот балаган с обвинениями! Ты лишил меня не только прав, но и свободы! Думаешь, я оставлю это так? Никогда! – Выгибаясь всем телом, пытаюсь его оттолкнуть. Боже, ну почему он такой твёрдый и тяжёлый.

– Я лишу тебя всего, если ты попытаешься сорвать коронацию, поняла? Я не допущу, чтобы ты здесь осталась, – рычит Дерик, прижимая меня к дверям.

– А я остаюсь, слышал? Меня пригласили. У меня есть хороший спонсор. А ты…

– Наглая, изворотливая и нищая девчонка, от которой я его спас, снова оказалась рядом. И как раз прямо перед коронацией. Ты под подозрением, и я глаз с тебя не спущу. Я сделаю всё, слышала? – Дерик до боли стискивает мои запястья.

– Я сделаю всё, чтобы ты оказалась так далеко отсюда, что тебя никто не найдёт.

– Посмотрим. Моё женское обаяние против твоих сухих, сфабрикованных аргументов? Как думаешь, Дин послушает тебя, когда уже признался мне в любви? Отпусти, иначе тебе будет плохо. И я буду действовать через того, кому ты зад лижешь. Отпусти меня немедленно! – Вырываю свои руки из хватки Дерика. Отскакиваю от него, растирая запястья.

– Не стоит играть со мной, Джина, иначе…

– Не стоило так со мной поступать, Дерик, теперь пожинай плоды своих трудов. У тебя ко мне личная неприязнь. Ты подставил меня и даже не рискнул напрячься, чтобы подумать, насколько плохо и больно мне было тогда, да и сейчас. Ты поставил на кон самого себя. Только вот именно от тебя нужно защищать Дина, и я тоже сделаю всё для этого. Я остаюсь, услышал? Я остаюсь, чтобы увидеть, как ты горишь в аду. А теперь пошёл вон отсюда. Я гостья, и это приказ. Пошёл вон, дворняжка, твоё место на коврике, – произношу, указывая пальцем на дверь.

Дерик смиряет меня презрительным взглядом и выходит из спальни.

Разрешаю себе дышать.

Куда я влипла? И, кажется, я снова перегнула… чёрт, мистер Хайд, вы просто ужасающе жестоки.

Глава 16

Испытав стыд, панику, истерику; пережив бесполезную попытку смыться и встречу с целой дюжиной вооружённых мужчин; пожалев и возненавидев себя; поскулив и поплакав; взяв себя в руки и познакомившись с новым героем моей жестокой жизни, с горничной, принёсшей мне завтрак и сообщившей, что я могу пользоваться всеми вещами из гардеробной так, как сочту нужным; обдумав стратегию, пересилив обиду и злость… в общем, ночь и утро выдались для меня катастрофически сложными. Думаю, это уже и так ясно.

Сидя в кресле и обдумывая, что делать дальше, я слышу шаги и поднимаюсь. Я взрослый человек, так? Так. Отвечать за свои слова должна? Должна. Извиниться тоже обязана. Так что… новый день, принёсший с собой новые силы, чтобы добиться возвращения домой. Ничего не хочу, только домой.

Дверь открывается, и в спальню входит Дерик. Открываю рот, чтобы сказать ему заготовленную речь, но он обрывает меня.

– Его Высочество принц Фердинанд, – сухо объявляет он.

– Что? Я…

– Реджи! Ты ещё здесь!

В спальню влетает Дин, одетый в голубые джинсы и белую рубашку поло. Сейчас он не выглядит как принц, скорее, как красивый зазнайка, который просто проходил мимо.

– Ты…

Дин сгребает меня в охапку и целует. Так, надо бы ему сказать, что пока не готова к такому… я ещё не переваривала всю информацию.

– Дерик, ты свободен. Пусть нас не беспокоят, – бросает Дин, обхватив моё лицо ладонями. Он улыбается, разглядывая меня, а я, безмолвно взирая на Дерика, взглядом прошу его не уходить. Боже, я уже на него не злюсь, и мне нужна помощь. Но Дерик, не глядя на нас, закрывает за собой дверь. Чёрт.

– Как ты? Тебе нравится здесь? – интересуется Дин и ведёт меня к столику.

– Да… ну как сказать. Я заключённая, а это вряд ли может кому-то понравиться.

Хмыкая, сажусь в своё кресло. Дин придвигает ко мне другое и снова берёт мою руку.

– Ты трогаешь меня, – замечаю я.

– Всегда верна себе, да, Реджи? Думаю, что я имею право тебя трогать, особенно после того, как снова нашёл тебя…

– Вообще-то, меня арестовали, – поправляю его.

Дин снисходительно улыбается мне, но продолжает держать за руку.

Так, никаких воздействий этими королевскими чарами.

– Да, я в курсе. Дерик мне рассказал, в какую неприятную ситуацию ты попала…

– Неприятную? Если разбитое сердце, предательство, побег моего жениха прямо из-под венца, удар по голове и сотрясение; а также обвинения в умышленном причинении вреда стерве Эльме, в оскорблении страны и короны, в подозрении в шпионаже; лишение меня всех вещей, документов и денег; новость о том, что парень, в которого я была влюблена, оказался принцем, ты называешь всего лишь неприятными, то что тогда называется кошмаром?

– Мда… ты права. Несладко тебе пришлось. Но ничего… ничего, Реджи, всё будет хорошо. – Дин похлопывает меня по руке, отчего я кривлюсь.

– Значит, я могу лететь домой? Вчера ты сказал, что поможешь мне. Я не хочу здесь оставаться, Дин. Мне не нравится ни страна, ни люди, ни то, что со мной случилось.

Дин отпускает мою руку и отводит взгляд.

– Здесь небольшая проблема, Реджи. Дерик считает…

– Да пошёл он, этот Дерик. Он меня ненавидит, – фыркаю я.

Нет, всё же извинений не заслужил.

– Дерик тебя не ненавидит, он выполняет свою работу, Реджи. Охраняет меня и мою семью от нападений и смерти, как и от странных совпадений.

– Что ты имеешь в виду? Что он такого наговорил? – цежу я.

– Дерик думает, что ты приехала сюда, желая отомстить мне, и можешь быть шпионкой Америки.

– Ты рехнулся? Нет, скажи, ты рехнулся? Ладно этот придурок! Но ты! – Подскакиваю с места и обхожу кресло, в котором сидит Дин.

– Реджи, я так не считаю. Но с твоим появлением в моей стране произошло вооружённое ограбление, а это не может быть случайностью.

– Ты считаешь это я? Ты тоже так думаешь? Боже, Дин, да посмотри на меня! Я не могу обезвредить этот кирпич с именем Дерик, а вы все твердите об организации ограбления! И ты туда же! Не могу поверить! – возмущаясь, поворачиваюсь к нему.

– Реджи…

– Нет, уж прости, но это ты меня кинул. Ты воспользовался мной и сбежал! А теперь обвиняешь в какой-то чертовщине! Это я имею право обвинять тебя, а не ты!

– Я объяснил тебе, что не мог поступить иначе! Это не обсуждалось! – Дин тоже встаёт, а я качаю головой.

– Конечно, – кривлюсь я.

– Неужели, ты бы не полетела, если бы твоя сестра умирала?

– Полетела бы, ты прав. Но ты нашёл время, чтобы заскочить в ресторан, но не нашёл в себе мужество сказать мне о своих причинах в лицо, – обвинительно произношу.

– О чём ты говоришь? Я сразу же поехал в аэропорт! Я не был в ресторане!

– Ну да, а подвеску мне передал Шекспир, да?

– Реджина, я не понимаю, о чём ты говоришь! Какая подвеска? – Дин всплёскивает руками.

Да хватит врать уже! Вчера я была в шоке, но сегодня совершенно вменяемая и на эту красивую удочку не попаду.

– Подвеска с парусником, на которой ещё печать была, но я думала это просто знак качества украшения. Ты мне её передал, как прощальный подарок. Мне её Питер принёс, официант, за которого я, спустя пять лет, должна была выйти замуж.

Дин хмурится и трёт лоб.

– Я ничего тебе не передавал. Уезжая, я надеялся, что у меня будет возможность с тобой связаться и поговорить, пригласить сюда, но обстоятельства были против.

– Дин, прекрати. Ладно, плевать на то, что было пять лет назад. Ты врал мне в каждом слове и теперь продолжаешь это делать. Вчера ты тоже врал. Ты обещал, что поможешь мне вернуться домой. И что в итоге? Ты бессилен, даже будучи чёртовым принцем! Какой с тебя толк?

– Реджина, я наследник этой страны. Я будущий король! Выбирай тон, когда со мной говоришь. – В голосе Дина проскальзывает сталь.

– Для меня ты козёл, который только и умеет, что обманывать. К слову, мстить тебе ниже моего достоинства. Я хочу домой, понятно? Мне эти ваши политические игры вот здесь сидят. И если уж ты наследник, то сделай что-то, чтобы избавиться от меня!

Дин приоткрывает шокировано рот, а я падаю на кровать. Запускаю пальцы в волосы и сжимаю их.

– Чёрт… прости, я… просто хочу домой. Мне осточертело быть виноватой во всём, чего я даже не делала. Ты бросил меня. Разбил мне сердце. Твой поступок повлиял на меня больше, чем я бы этого хотела. Ты исчез, а я дала себе обещание, что впредь буду выбирать парней иначе. Стабильных, не особо симпатичных и знающих, что они хотят. – Поднимаю голову на Дина. Он выглядит действительно опечаленным и разбитым. Боже мой… Дин… до сих пор не могу в это поверить.

– Реджи, детка, я понимаю тебя. Поверь, мне очень жаль, что с тобой всё это случилось. – Дин опускается на колени передо мной и берёт мои руки в свои.

– Я не позволю, чтобы кто-то ещё обидел тебя. Ты со мной, и… кажется, я, правда, ещё люблю тебя. Я влюбился впервые в жизни, и ни одна женщина мне тебя не заменила. И вот ты здесь. Меня не волнует, как это случилось и из-за кого. Ты здесь. Я вытащу тебя из всего этого, обещаю. Дай мне время, хорошо? Но ты должна убедить Дерика в том, что не мстишь мне. Он ко всем относится с таким же подозрением, как и к тебе. Он просто выполняет свою работу, а мой отец всегда прислушивался к нему. Порой мне кажется, что слово Дерика намного важнее, чем моего отца. Дерика любят наши люди, они обожают его. Он умён, сообразителен и верен нашей стране и короне. Дерик член моей семьи. Я поговорю с отцом и попрошу его дать тебе шанс, ладно?

– Значит, мне придётся остаться здесь?

– Да. На какое-то время. Но ты свободна в своих передвижениях, можешь выехать из замка, но только не покидать страну. Это будет плохим знаком. Я тебе верю и знаю тебя, но они – нет. Они не могут доверять тебе, как я. Реджи, попробуй увидеть Альору с другой стороны. Я буду рядом и покажу тебе всё. Тем более в ближайшее время каждый вечер будут балы и вечеринки. Приближается мой день рождения. Мне исполняется тридцать лет, и затем будет коронация. Тебе понравится. Мы повеселимся и будем снова вместе. Я не могу тебя отпустить… не так. Я хочу загладить свою вину. Хочу доказать тебе, что я не играл с тобой, а действительно, был влюблён, и сейчас это чувство только крепнет и убеждает меня в том, что всё было настоящим. Ты и я. Эти свидания. Твой странный юмор. Наши разговоры. Чёрт… – Дин отпускает мою руку и встаёт.

Он проводит ладонью по каштановым волосам и бросает на меня виноватый взгляд.

– Что?

– Я хочу быть полностью откровенным с тобой, Реджи. Мне было двадцать пять, и я считал, что любая девушка должна меня боготворить…

– Дин, ты был принцем. По идее это нормально смотреть на всех свысока. Для тебя, – тихо произношу.

– Нет… дело не в этом. Я думал, что между нами будет интрижка, и вскоре забуду о тебе. Но всё зашло так далеко. Я заврался, Реджи. Ты права, я врал тебе постоянно. Я не был собой. Я играл, изворачивался и обманывал тебя.

Прикрываю глаза, и боль снова возвращается. Грудь сдавливает, горечь собирается в горле.

– Ты была странной девушкой и отличалась от других. Когда я тебя увидел, то сошёл с ума от желания выиграть у тебя. Я использовал нечестные методы…

– То есть, ты всё же лгал мне, и ни о каких чувствах речи не шло? И сейчас ты убеждаешь меня в том, что ещё любишь? Как ты можешь? – сквозь зубы цежу.

– Нет! Нет, Реджи, сейчас я не вру. Всё так и есть. Я говорю о прошлом. Помнишь мои неудачи с вариантами свиданий? Я не знал твоего полного имени после того, как ты сбежала с крыши. Знал только то, что ты учишься в этом университете на первом курсе. Я пришёл туда как-то раз, но не увидел тебя. Дерик сказал, что если я не успокоюсь, то выставлю себя полным идиотом. К таким, как ты, нужно подходить с умом. А также он был уверен в том, что ты не развлекаешься в барах и не ходишь на вечеринки, учишься до позднего вечера и, вероятно, работаешь где-то. В общем, я пришёл во второй раз, но и тогда тебя не встретил. В третий раз я провёл весь день перед университетом, ожидая тебя. И вот ты появилась…

– Дерик, – цокаю я.

– Да… да. Без его помощи я бы никогда не смог тебя не то что покорить, но даже на свидание пригласить. Я отмахнулся от его советов. Точнее, он всегда советует всё язвительно, как будто я глупый. В общем, кофейня – это его совет, который сработал. Потом я приходил к тебе, чтобы пригласить на второе свидание, но ты отказывалась…

– Ты притащил мне мягкого, плюшевого медведя, Дин! Это же такая гадость!

– Вот, об этом я и говорю. Ты отличалась от всех. Любая другая от счастья прыгала бы, но не ты. Мне пришлось тебя обманывать, – кивает он.

– Не понимаю, в чём?

– Кофейня, шарф, некоторые мои слова, которые точно влияли на твоё мышление. В общем… ты спрашивала, с кем я постоянно переписываюсь. Это был Дерик. Он советовал мне, как с тобой говорить и о чём, как правильно ответить на твои вопросы, как вести себя, и это работало с тобой. Я надеялся, что справлюсь сам, но не получалось. Ты отвергала меня, и я тебя понимаю. Дерик был старше меня… на месяц, но ощущалось так, словно в пять лет у нас была разница. Он всегда знал, что нужно женщинам, и как быстро их покорить. Я…

– Подожди. – Поднимаю руку и встаю с кровати.

– То есть, ты хочешь сказать, что идея с шарфом была его?

– Да. Он сказал, что ты девушка практичная, и единственное, в чём я могу проявить фантазию, так это в выборе особенного цвета. Тот, что ближе к твоему типажу. Мы с ним и выбрали.

– Так… а кофе? Два стаканчика кофе и сэндвичи?

– Тоже его совет. Снова ты стала практичной и кофе тебе нравится больше, чем всякие мягкие игрушки. Тем более после учёбы ты была голодна и игрушкой бы не наелась.

– Библиотека? Наше свидание в библиотеке?

– Его идея. Прости, но там я был собой, и мы хорошо провели время.

– А… а… стой, кино и затем… ну… секс. он же не знал, да?

– Нет. Но Дерик был так зол, когда я ему рассказал. Он хорошенько врезал мне и сказал, что ты можешь забеременеть от меня, и тогда всё будет хуже. Я был уверен в тебе и поругался с ним. Затем потребовал, как его принц, пойти вместе со мной и познакомиться с тобой, чтобы самому увидеть, что ты другая, и тебе нужен я, а не моя корона. Он согласился, но потом… нам позвонили и сказали, что отцу плохо. Прости меня, я был напуган, что ты никогда не воспримешь меня, и искал поддержку у Дерика. Он мне помогал, конечно, всё остальное я сделал сам. Я хотел оберегать тебя, заботиться о тебе. Ты была такой маленькой и уникальной. Ты всегда была взрослой, как Дерик. И мне хотелось… немного веселья с тобой. Научить тебя этому, понимаешь? Медленно привести к пониманию того, кто я есть, на самом деле. Но нам просто не хватило времени. Реджи. – Дин подходит ко мне и проводит ладонью по моей щеке.

– Выходит, что я разговаривала не с тобой, а с ним? – шепчу я.

– Хм, я, когда чувствовал, что ты отдаляешься, а меня немного заносит, просил его о помощи. Темы подобрать, посоветовать, как нужно ответить, чтобы ты снова смотрела на меня, как раньше, а не как на пустое место. Прости меня, я сильно нервничал и был влюблён. Я боялся наделать глупостей и хотел произвести на тебя впечатление. Со мной такое случилось впервые, и я запаниковал. Но какая разница, да? – Дин гладит моё лицо пальцами и вглядывается в глаза.

Какая разница? Да я, оказывается, тебя, вообще, не знала! Какая разница! Она огромная!

– Да, конечно, – говорю, выдавливая из себя улыбку.

Они поиграли со мной, что ж… я поиграю тоже. Посмотрим, что из этого выйдет. Боже мой… Дерик всё обо мне знал и был таким козлом… да он и остался козлом!

– Сейчас я рассказал тебе правду, и легче стало. Я столько лет корил себя за то, что сделал. Не нужно было втягивать сюда Дерика, он всегда думает, что умнее, и я, в который раз, доказал ему это. Но… забудем об этом, хорошо?

– Да, не важно, что было тогда. Важно, что делать сейчас, Дин. Мне страшно. – Прижимаюсь к нему и вдыхаю аромат геля для душа на его шее.

– Реджи, – Дин обнимает меня в ответ и целует в висок. – Ты под моей защитой. Тебя никто не тронет. Меня не волнуют мысли Дерика и моего отца. Я докажу им, что прав, и тебя мне послала судьба. Но тебе нужно быть осторожнее.

Дин отклоняется.

– В чём?

– Ты в чужой стране, и у нас иные правила. Здесь тебе следует контролировать всё, что ты говоришь, особенно если это касается меня, моей семьи и страны. И также за тобой будут наблюдать и следить. Папарацци обожают сплетни, и хоть сегодня ты уже стала для них «шикарной шпионкой», то завтра можешь вновь стать «той самой шпионкой», понимаешь?

– Ты о чём? Шикарная…

– Да, ты не видела свежие газеты, я попрошу, чтобы тебе приносили корреспонденцию. Вчера ты их покорила, и газета принесла извинения о поспешных выводах из недостоверного источника. Ты всё правильно сказала. Продолжай в том же духе, и они тебя полюбят. Они должны тебя полюбить так, как я, Реджи. И я надеюсь… я буду молиться, чтобы однажды ты увидела, какие здесь люди, и как здесь хорошо. А пока постараюсь сделать всё, чтобы ты стала не только моей гостьей, но и одной из приглашённых на торжественные выходы. Но не говори лишнего, поняла? Тебя могут подставить. Здесь это нормально, тем более я выбираю тебя, а не свою семью и их подозрения. Всё будет хорошо, Реджи. – Дин улыбается мне так радостно, что внутри снова порхают бабочки.

Дверь позади резко распахивается. Дин отпускает меня и отходит на шаг.

– Простите, Ваше Высочество, но ваш отец хочет Вас видеть. Я обещал ему, что найду Вас, – сухо сообщает Дерик.

– Спасибо. Мы уже закончили, хотя, как можно закончить, когда она здесь? – Дин подмигивает мне, и я киваю ему.

Дерик прочищает горло и смотрит в пол. В голове проносятся слова Дина о том, что именно этот человек ему помогал. Дин говорил его словами, повторял его выражения и… это так интересно.

– Значит, я могу выйти, да? Мне не нужно сидеть здесь, как заложнице? – подаю голос.

– Да, конечно, дорогая. Ты можешь выйти, и ты не…

– Приношу свои извинения, что перебиваю Вас, Ваше Высочество, но леди Реджина ещё находится под подозрением и пока ограничена в передвижении, – резко вставляет Дерик. Он вскидывает голову, и наши взгляды встречаются. Дин тяжело вздыхает и поворачивается к Дерику.

– Это ненадолго. Позаботься о ней. Надеюсь, это не проблема, что Реджи пока останется в твоём крыле?

– Нет. Я присмотрю за ней.

Ага, как же.

– Но я бы хотела, как минимум общения с людьми. Тем более, как мне убедить твоего отца, что я не шпионка и приехала не за тем, чтобы отомстить, если не буду, вообще, выходить на люди? – мягко спрашиваю.

Дин хмуро оборачивается ко мне.

– Ты права.

– Но, Фердинанд…

– Дерик, это приказ. Завтра я зайду за Реджи, и мы поедем кататься на яхте. Искупаемся, хорошо проведём время и пообедаем, может быть, задержимся и на ужин. Ты всё организуешь.

Довольно улыбаюсь, стоя за спиной Дина. Дерик зло поджимает губы и кивает.

– А также я хочу, чтобы ты прекратил её во всём подозревать. Боже, у неё было сотрясение. Ты хоть представляешь, что случится, если это дойдёт до американского правительства? Они будут использовать это против нас…

– Не волнуйся. Об этом никто не узнает. Я буду действовать только в твоих интересах, Дин, – убеждаю его, и он дарит мне улыбку.

– Я понимаю, Реджи, но у стен тоже есть уши, и не хочу, чтобы ты снова пострадала. Поговори со всеми, кто участвовал в этом, и найди виновных. Дерик, я не собираюсь терять её снова. Понятно?

Приподнимаю руку и показываю Дерику средний палец. Боже, это выглядит же так невоспитанно! Какой ужас! Расслабьтесь, петухи, это Америка!

Дерик сдвигает брови и испепеляет меня своим полным ненависти взглядом. О да! Дин ничего не видит, и теперь я уверена, что во многих вещах виноват именно Дерик.

Прячу руку за спину и кусаю губу, чтобы не рассмеяться.

– Что ж, Реджи, до завтра. К слову, Дерик позаботься обо всём, что она захочет. Это моя просьба к тебе, как к своему другу.

Конечно, он мне яд подложит в суп. Это будет более похоже на Дерика.

– С радостью. Я сделаю всё, чтобы леди Реджина запомнила только с лучшей стороны нашу страну и добродушие её людей, – отвечает Дерик, искривляя губы наподобие улыбки, отчего я хмурюсь.

– Тогда пошли.

– Фердинанд, мои люди тебя проведут. Я останусь с нашей гостьей, вдруг у неё уже созрел список предпочтений. Хочу выполнить её пожелания немедленно, чтобы загладить свою вину.

Мою улыбку стирает напрочь. Что он задумал?

– Прекрасно. Реджи тебе понравится, Дерик. Она замечательная, тем более вы так похожи. Я рассказал ей всю правду о прошлом, так что… желаю удачи. До завтра, дорогая, – Дин подмигивает мне.

Чёрт, а язык за зубами его не учили держать? Такой козырь сдал!

Дверь закрывается. Прочищаю горло и отступаю на шаг.

– А теперь мы будем учиться манерам, Джина. Ты давно напрашиваешься…

– Тебе они нужнее. Я хочу остаться одна. Немедленно.

– Это решаю только я.

По спине проходит холодок от холодного оскала и удовольствия в глазах Дерика.

Чёрт!

Глава 17

– Я буду кричать, – предупреждаю, запрыгивая на кровать.

– Никто не услышит, – отвечает Дерик и медленно закатывает рукава рубашки.

– Ты… ты не посмеешь меня убить. Дин тебя… он уничтожит тебя! – взвизгиваю, прижимаясь к стене.

– Ничего, я найду себе оправдание.

– Ты заслужил. Ты обманывал меня и… ты… да ты… как ты мог? – Бросаю взгляд на открытые двери балкона. Если я выбегу и закричу, то кто-нибудь точно услышит меня.

– Ты ему не подходишь, – цокает Дерик, разминая плечи.

– Не тебе это решать! Он меня любит! Не слышал? Он меня… – Дёргаюсь в сторону. Прыгаю на пол и отдёргиваю тюль.

Но за мной никто не бежит. Никто не убивает меня.

Озадаченно оборачиваюсь и смотрю на Дерика, стоящего на том же месте.

– Почему ты не двигаешься? – изумляюсь я.

– Зачем?

– Ну… ты не собираешься меня… придушить, убить, покалечить, сломать на две части, оторвать мне пальцы, наказать?

– У меня иные планы по твоему воспитанию. И ещё раз покажешь мне этот вульгарный жест, я тебя накажу и очень серьёзно.

– Но… зачем тогда рукава закатал?

– Жарко. Сегодня очень душный день. Это солнечная сторона замка. Комната нагрелась.

Прищуриваюсь и отпускаю тюль. Я ему не верю. Дерик всё делает специально, чтобы меня напугать.

– Хочешь подавить мою интуицию, да?

– А у тебя она есть, Джина? Надо же, это ты так называешь глупость и примитивное мышление? Что ж, не буду тебя разочаровывать. – Дерик пожимает плечами и, разворачиваясь, подходит к гардеробной.

Недоверчиво наблюдаю за ним. Он распахивает двери и входит внутрь. Затем возвращается с жёлтым, точнее, тёмно-жёлтым сарафаном в руках.

– Переодевайся. У нас есть дела. – Бросая на постель одежду, поднимает на меня взгляд.

– У нас с тобой никаких дел нет и не будет. Мне и так хорошо.

– Если ты планируешь задержаться здесь, как фаворитка принца, то тебе следует научиться одеваться прилично.

– Какая к чёрту фаворитка принца? Ты рехнулся? Я не…

– Ты сама выбрала себе дорогу, Джина. Дин умеет убеждать, когда ему очень нужно добиться чего-то. Так что предполагаю, что через пару дней ты познакомишься ближе не только с ним, но и с его родителями, гостями и страной. Поэтому одевайся, и мы поедем учить тебя вести себя прилично, чтобы впоследствии нашему дорогому принцу не было за тебя стыдно, – Дерик говорит всё с такой неприязнью, что меня даже коробит.

– Ты ему завидуешь, да? Он красивее тебя. Будущий король. Имеет вес в обществе. И скоро будет твоим боссом.

– Снова интуиция подсказала?

– Она здесь и нужна. Всё по твоему тону понятно. Ты презираешь его и говоришь о Дине гадости. Это позволительно так относиться к своему будущему королю? – едко поддеваю его.

Дерик кривится и закатывает глаза.

– Одевайся…

– Нет. Заставь. – Складываю руки на груди.

– Сама попросила.

Дерик приближается ко мне, и, похоже, мне самое время бежать на балкон и звать на помощь. Но я стою, ожидая, что же он предпримет дальше.

Он двигается, как грациозное животное. Пантера или тигр. Мускулы под рубашкой играют так красиво, что я на секунду забываю о том, что он мой враг. Так, мистер Хайд, вы не вовремя появились. Этот мужчина подставил меня. Мало того, он обманывал меня и планировал наши свидания с Дином, подсказывая верную стратегию и выбирая для меня подарки.

Как только Дерик останавливается напротив меня, в дверь раздаётся стук.

– У тебя есть время до семи часов. Я приду, Джина. Лучше тебе быть готовой. – Дерик бросает взгляд на платье.

– Трепещу от ужаса, – фыркаю я.

Он оборачивается, одаривая меня сухим взглядом.

– Я считал тебя умнее. Все ошибаются, правда, леди Реджина? – Дерик исчезает из комнаты, и я слышу его разговор с мужчиной. Они говорят на английском, и я подбегаю ближе к двери, чтобы узнать, что ещё случилось.

– Не отходи от неё. Чем быстрее он наиграется, тем скорее мы найдём виновных…

Вот же, козёл! Он, это Дин. А виновные – я. Дерик не может пойти против увлечений принца, и это единственный козырь, который есть у меня сейчас.

Отхожу от двери и смотрю на платье. Что он задумал? Закопать меня в нём?

Качаю головой и кусаю губу. Не верю в то, что Дерик может так поступить со мной. Правда! Выходит, что ему не важна честность в ведении дела, ему важно завершить его любым способом. Ладно это… получается, что Дерик, действительно, меня знал раньше, да ещё и свидания с Дином нам готовил. Дерик! Не Дин! Дерик! Вот и разгадка его двуличия. Если честно, то это противно и как-то жалко. Я пока не знаю, как отношусь к Дину и ко всему тому, что узнала, но совершенно точно одно – Дерик самый ужасный человек в мире. Здесь всё ясно. Но как ему удалось столько узнать? Конечно, у меня есть проблемы и посерьёзней… и всё же. Как так? И зачем Дерик убеждает всех, что я приехала отомстить и при этом являюсь шпионкой? Да, я не нравлюсь ему и совершенно не соответствую по положению Дину сейчас, но можно было меня отослать с миром, не так ли?

Единственный вариант узнать ответы на свои вопросы и разобраться со своими чувствами к Дину – играть по их правилам. Если я добьюсь справедливости, то вернусь домой и навсегда забуду о прошлом. А если нет? Насчёт первого я не сомневаюсь, а вот со вторым могут быть проблемы, как и с третьим. Дин изменился. Он стал увереннее и ещё красивее. Он принц, и у него остались ко мне чувства… Ко мне? Потом всем расскажу, что не такая уж я и серая мышь, если сам принц в меня влюблён! Ладно, хватит, можно будет себе поставить баллы позже. Пять лет… неужели, чувства могут жить так долго? Даже я, первый раз влюбившись в него, понятия не имею, нравится мне Дин сейчас или нет. А он так уверенно заявляет о любви. Это не странно? Но Дин всегда был экспрессивным парнем с немного театральным поведением. Что-то в нём осталось. Нельзя лишаться этого козыря. Надо манипулировать нашим прошлым, нашими отношениями и попытаться узнать его лучше, так? Не знаю. Нужно ли мне это. Ведь если узнаю его лучше, и мне это понравится, возможно, меня захлестнут воспоминания, и всё будет ещё лучше, то всё равно я буду в минусе. Но Дин говорил, что ему помогал Дерик. Ввиду обстоятельств нашего красочного знакомства и сегодняшнего общения сквозь зубы, сейчас Дерик помогать Дину не будет… но кто знает. Дерик хочет поскорее повесить на меня преступления, которые я не совершала, поэтому нужно срочно реанимировать в памяти все советы Инги и сделать так, чтобы Дин в своей страсти не остыл. А это правильно, вообще, использовать его так? Он же принц… да, правильно, по ходу сказки разберусь, что к чему. А пока буду наблюдать и поддакивать Дину, не лезть на рожон с Дериком и всячески прощупывать почву, чтобы добраться до правды.

Боже, какая же я умная.

Принимаю ванну, напевая себе под нос. Наслаждаюсь остатком дня, плотно обедаю и изучаю все наряды в гардеробной. Раз уж мне придётся что-то надеть, то я сама решу, что это будет. Подружка Дерика, видимо, не против, так что… сами предложили, а я за это не отвечаю. Тем более я лишена и денег, и своей одежды.

Достаю с вешалки красное платье с белыми цветочками. Очень игривое и современное. Оно короткое, но при этом с красивым декольте и с романтическими рукавами. Отлично. Ищу хоть какие-то кеды, но их нет, зато нахожу балетки бежевого цвета. Идеально.

Переодеваюсь и даже убеждаю себя, что стоить завить волосы. Столики стилистки со вчерашнего вечера так и стоят в спальне.

Солнце уже приближается к горизонту, окрашивая спальню в яркие алые тона и вызывая прилив энергии у моего Хайда. Он любит вечернее время, а ещё больше ночь. Сажусь в кресло в ожидании семи вечера. Надеюсь, что Дерик придёт не в семь утра. Хотя часов у меня нет, но семь утра это было бы очень жестоко. Я встаю на работу в шесть, поэтому в отпуске хотела бы немного отоспаться.

За окном уже полностью темнеет, а никого пока нет. Надеюсь, что это не очередной юмор Альоры и её «доброжелательных» жителей.

Наконец-то!

В спальню входит Дерик, и я улыбаюсь ему. Конечно, я представляла себя очень часто на необитаемом острове, но как-то скучно…

Он оглядывает меня с головы до ног, и я улыбаюсь ещё шире. Давай, моему Хайду одиноко, выдай что-то такое, отчего его желчь освободится.

– Хм, сойдёт. Пошли, – произносит он.

Улыбка стирается с моего лица, и я недовольно поджимаю губы.

– Я не послушала тебя, – напоминаю ему.

Дерик оборачивается и хмурится.

– Времени на тебя нет. Пошли, Джина.

Ладно. Итак, план прост: слушать, чаще молчать, вытаскивать информацию о Дине и постараться не убить Дерика. Очень просто! Конечно. Дерик меня бесит.

Фыркая, направляюсь за ним, и мы спускаемся вниз. Выйдя на улицу, он ведёт меня к машине.

– Неужели, закапывать меня везёшь? – ехидно поддеваю его.

Он никак не реагирует на мою колкость, молча садясь в машину. У него плохое настроение или хорошее? Полнолуние? Нет, прошло. Тогда почему никаких споров? Ах да, мне они не нужны. Хайд, крепись!

В молчании мы выезжаем с территории замка и снова делаем круг по площади. Господи, свежая кровь. И её так много. Правда, людей в новом городе стало ещё больше. Все кафе и рестораны заняты, в парке гуляют семьи, парочки и просто компании. Или же я соскучилась по людям, или же здесь чем-то намазано, раз они все собрались в Альоре.

Дерик сворачивает в сторону жилых домов, а затем мигает фарами, въезжая на неизвестную мне парковку. Так, странно…

– Выходи, – бросает он, хлопая дверью.

– Машину не жалко? Дорогая же…

– Джина, выходи! – Дверь с моей стороны открывается, и я закатываю глаза.

– Леди ожидала, когда ей подадут руку. Но раз джентльмен не в духе и не знаком с этикетом, то она сделает вид, что он инвалид… на голову. И, конечно, ничего ему не скажет, – язвительно произношу я с улыбкой.

Давай реагируй!

Ничего. Дерик серьёзен. Крайне серьёзен, и мне это не нравится.

– Постарайся, действительно, сделать вид, что ты леди, – тихо произносит Дерик, направляясь направо.

– А где джентльмен или хотя бы принц, чтобы это кто-то увидел. Надо зарабатывать баллы, знаешь ли. Не хочу работать бесплатно, – парирую я. Пульс подскакивает, и я жду, что вот-вот он скажет что-то такое, приравненное к хорошему и смачному хуку.

Дерик бросает на меня усталый взгляд и качает головой. Эй, это было смешно… немного.

Догоняю его и, хмурясь, иду рядом.

– Что с тобой? Неужели, подружка бросила? – тихо интересуюсь.

Он, игнорируя меня, сворачивает направо, и мы оказываемся у знакомого места.

– Да никогда! – восклицаю, смотря на сверкающую вывеску «У Ромье».

– Если тебе будет легче, то я тоже не в восторге, – бубнит Дерик, и двери перед нами открываются.

Надеюсь… это же не свидание, да? Ну, как бы я помню, о чём мы говорили ранее, и это всё выглядит чересчур странно. Дерик. Ресторан. Романтика. Ночь… Боже, это Дин! Ну что же, игра началась. Посмотрим, что мне смогут предложить в этот раз.

Я замечаю девушку, которая встречала меня в тот злополучный вечер. Она поднимает голову, и её губы расплываются в самой соблазнительной улыбке, которую я, вообще, видела. Инга так улыбается, когда на горизонте маячит мужчина, и она очень хочет, чтобы он её заметил.

– Дерик, дорогой! – Девушка слишком сильно выпячивает свою грудь… плоскость, я бы так сказала. Она немного приподнимается на носочки и трижды целует Дерика в обе щеки. Эй, а так можно было? Это не запрещено? Почему меня никто не предупредил?

– Веллиси, рад тебя видеть снова. Надеюсь, у вас в ресторане всё хорошо? Гости довольны?

Вау, Дерик умеет быть очень вежливым. Мало того, он ещё и улыбаться нормально умеет. Он спит с ней?

– Да, конечно, как обычно. Ромье – в ударе, гости – в восторге. Это приятно, знать, что ты по мне немного скучаешь. В ту ночь мы так и не закончили…

Она пробегается пальцами по пуговицам на его рубашке, и меня осеняет. Это она! Та самая девица, которую Дерик притащил домой. А как же подружка? У них что, свободные отношения?

Почему эта девица себе такое позволяет? Она хоть представляет, как его официальная подружка будет себя чувствовать, если узнает о неверности Дерика? Это гадко и грязно. Уж кто-кто, а я-то могу книгу об этом написать. Так. Раз уж никто не хочет вступиться за бедную девушку, которую обманывает этот мерзавец, то это сделаю я.

Решительно приближаюсь к флиртующей паре, и меня безумно злит, что Дерик забыл обо мне, что-то нашёптывая этой… стерве! Кобель! Я так в нём разочарована!

– Жаль, у меня украли телефон, а то я бы сняла эту порнографию и выложила в «Ютуб», сделала бы вас обоих звёздами интернета, – резко произношу.

Девушка чуть ли не отскакивает от Дерика, бросая на меня раздосадованный взгляд, а потом её брови ползут вверх. Курица!

– Дерик, я думала, что…

– Думать тебе не полагается. Да и умом ты не вышла. Лучше попридержи свои трусики подальше от него, он несвободен. Боже, а как же поддержка представительниц своего пола? Как не стыдно?! Этот козёл, вообще-то, несвободен. Да, напомни мне, наглый кобель, всё выложить твоей официальной девушке, чтобы она сбила себе рога раньше, чем увидит это чучело в своей постели. Фу, плохие пёсики, – с отвращением отчитываю их.

– Дерик! Как это понимать? – взвизгивает девица.

– Лиси, пусть принесут всё, как обычно. На двоих. – Дерик хватает меня за руку и тащит не внутрь помещения, а направо к винтовой лестнице.

– Ты что придумала, Джина? – шипит он, поднимаясь наверх.

– Это я тебя хочу спросить. Как ты можешь быть таким козлом? У тебя же есть девушка! А ты то Эльме под юбку заглядываешь, то теперь этой. И да, я узнала её. По её жуткому гнусноватому писку. Это её ты притащил домой, так что не оправдывайся, не поверю. Чёрт, Дерик, ладно ты законченный урод для меня, но зачем так обращаться с ней? Где твоя гордость, в конце концов? Нельзя так. Ты и понятия не имеешь, как себя будет чувствовать она…

– Джина, чёрт возьми, о чём ты говоришь? – повышая голос, произносит Дерик, когда мы оказываемся этажом выше.

Вырываю свою руку и презрительно смотрю на него.

– Ты изменяешь своей девушке. Если уж у тебя так зудит в штанах, то обратись к урологу и пройди курс лечения. Подхватил, видимо, что-то от этих девиц. Но хватит морочить бедняжке голову. Это неправильно. От этого ты круче не становишься, а выглядишь, как доступная шлюха, – шиплю, указывая на него пальцем.

– Она больная. Надо просто смириться, – Дерик шумно вздыхает.

– Так, ты что, обо мне?! Это я больная? Я не зажимаю девиц по углам и не бью их по тощему заду! Это ты…

– Джина, закрой рот. Ты меня уже утомила. Ты явно не в себе, – фыркая, Дерик разворачивается и идёт по пустому залу.

Надо же, здесь есть ещё один зал. А я не знала. Но в нём нет посетителей, хотя есть столики, разделённые перегородками. Да и света здесь нет… хотя есть, столик на балконе освещён. Там стоят свечи. Что за ерунда происходит?

– Дерик, не смей так уходить! Мы не закончили. Если тебе никто не мог сказать в лицо, какой ты скотина, то это не значит, что ты не такой. Неужели, нельзя хранить верность одной? Нет, я не понимаю. Это так сложно? Если да, то не вступай в отношения. Но выглядело это противно и гадко. Даже для меня, которая отношения к тебе не имеет. А что будет с ней? – продолжая возмущаться, подхожу к нему.

Дерик садится в кресло и закрывается от меня меню.

– Эй, я с тобой говорю, молодой человек. Не смей уходить от темы. – Зло опускаю меню рукой и сверлю Дерика взглядом.

– Как ты меня назвала?

– Это чтобы привлечь твоё внимание. Серьёзно, прекрати морочить голову своей девушке. Будь мужчиной, а не обманщиком. Пусть ты так повышаешь свою самооценку, но от этого лучше не становишься. Ты и понятия не имеешь, что она будет чувствовать, если ей кто-нибудь расскажет обо всём, – произношу, качая головой, и сажусь в кресло, стоящее напротив.

– Тебе приносили сегодня вино или что-то покрепче? – прищуриваясь, спрашивает он.

– Увы, нет. Но я бы выпила, чтобы не видеть твою противную физиономию. А теперь она ещё и тошнотворной кажется из-за твоих измен, – кривлюсь я.

– Тогда скажи, какой гремлин в тебя вселился? Что ты несёшь? – Дерик бросает меню с напитками на стол, чуть не сбивая свечу, но я успеваю её удержать.

– Конечно, ты сейчас раздосадован из-за того, что тебя поймали за яйца. Но ты даже не скрываешь того, насколько ужасно поступаешь с девушкой. Я всё могу понять, правда, и ты взрослый человек, но если у тебя квест на поиск свободной норы, то прекрати убивать всё то прекрасное, что о тебе думает она.

– Джина…

– Ты просто не знаешь, каково это, когда тебя бросают, и мало того, что бросают, да ещё и долго обманывали. Я знаю. Со мной это было дважды. Дин меня обманывал, точнее, многое недоговаривал о себе, а потом вовсе исчез. И это изменило мою жизнь. Если бы он сказал правду, то всё было бы иначе. Это больно, Дерик. Это очень больно, и сердце разбивается на куски. Из-за него я выбрала иной путь, который привёл меня к очередному обману, тайным изменам моего жениха и затем к его побегу. А всё из-за лжи, понимаешь? Скажи ей правду. Пусть она сначала будет ненавидеть тебя, но потом поблагодарит за то, что ты был честен. Неужели, это так сложно? Да и к тому же, думаешь, эти девицы будут держать язык за зубами, когда увидят её? Нет. Женщины – самые гадкие существа на планете, у них нет совести. Так что скажи ей о том, что между вами всё кончено. Прояви хотя бы уважение к тем годам или месяцам, которые она потратила на тебя, – говорю, указывая на Дерика пальцем.

Он ударяет себя по лицу и проводит ладонями по щекам.

– Как у тебя мозги устроены, а? Ты, вообще, адекватная?

– Я, не совсем и признала это. Но ты просто мерзавец, что ещё хуже. Я не побоялась сознаться в своих минусах, а ты – нет. Почему вам, мужчинам, это так сложно сделать? Вы что, извращённое удовольствие получаете, изменяя и обманывая? Какой в этом толк? – возмущаясь, всплёскиваю руками и отворачиваюсь, всматриваясь в панораму города.

– Так. Кто такая она? И какого чёрта ты лезешь в мою личную жизнь? Она тебя не касается, Джина, – рычит Дерик.

Бросаю на него взгляд и усмехаюсь.

– Ты прав…

– Вот на этом и закончим.

– Но…

– Джина, закрой рот!

– Но ты изменяешь! Прекрати эти отношения и трахайся сколько угодно, но не смей унижать и ломать девушку, ясно? Козёл! – Ударяю по столу. Меня так злит его поведение. Это отвратительно так поступать с девушкой, которая его любит! Не за что, конечно, любить, но что-то она в нём нашла. А раз нашла, то как минимум достойна нормальных объяснений, а не боли.

– Какую девушку? О чём ты говоришь? О ком?

– Как о ком?! Ты уже забыл о ней? Боже, конечно, помаячила на горизонте свободная нора, и ты в неё полез! Мужчины! Какие же вы гадкие!

– Нора? Правда? Ты сейчас…

– Да, когда я злюсь, то использую не совсем приличные слова, но ты заслужил. Скажи ей, иначе я это скажу и объявлю тебе войну. Попридержи своего червяка в штанах. Ты уже давно вышел из того возраста, когда встаёт на картинки из журналов с голыми девицами. Скажи своей девушке правду, Дерик. Клянусь, я не оставлю это просто так, пока ты ей во всём не признаешься.

Дерик потирает переносицу и шумно вздыхает.

– Мне надо выпить. Трезвым я этого не вынесу, – бормочет он.

– Ну да, конечно. Проще увильнуть от правды, чем её признать. Изменщик, – обличительно цежу.

– Так. Давай закончим этот разговор…

– О-о-о, нет. Я его только начала. Дерик, да посмотри ты на меня. Хочешь, чтобы она была такой же, как я? Да я никому такого не пожелаю. Знаешь, как ужасно не верить мужчинам? Подозревать их? Ненавидеть их? Знать, что ты ничего хорошего недостойна, потому что грудь у тебя не третьего размера, а всего лишь второго, и ноги растут не от ушей. А волосы не такие светлые, как хочется парню. Да и выглядишь ты обычно, ведь тебе нужно думать о будущем, как и платить по счетам. А он? На моём опыте парни дважды использовали меня и морочили мне голову. Во второй раз было уже всё равно, а с Дином… это очень больно, Дерик. Это так больно, что ты начинаешь презирать, ненавидеть и стыдиться самой себя. Ты закрываешься от всех. Ты не позволяешь больше никому узнать себя и в результате теряешь себя. Это ужасно. Не поступай так с ней, пожалуйста. Скажи ей правду, – прошу и дотрагиваюсь до его руки, лежащей на столе.

– Я всего лишь прошу тебя взять на себя ответственность за свои же действия. Тебя никто не заставлял спать с ними, ты сам этого хотел. Никто тебя не связывал и не приставлял к виску дуло пистолета. Это твой выбор, так прими его. Хочешь развлекаться, да развлекайся. Но скажи ей правду. Ты не готов к серьёзным отношениям. Ты ещё не нагулялся. Ты её недостоин. Да хоть что скажи ей, но, главное, донеси до неё мысль, что она не плохая и не виновата в том, что это ты лёгок и слаб на передок. Ничего, это лечится… наверное, но она ни при чём. Она доверила тебе своё сердце, свою душу, свои мысли. Не поступай с ней так гадко. Не каждая это вытерпит достойно. – Из-за своего разыгравшегося чувства справедливости, крепче сжимаю руку Дерика, смотрю в тёмные глаза и вижу в них отблеск свечей. Боже, кажется, что в них два тела сплелись в одно и…

Мотаю головой и моргаю. Плохие мысли! Пошли вон!

– Джина, тебе следует показаться специалисту. Хватит меня трогать. – Дерик дёргает рукой. Закатываю глаза и откидываюсь на спинку кресла.

– Козёл. Ты просто предатель. Так поступать с невинным созданием…

– Да о ком ты говоришь?! – Кулак Дерика опускается на стол, отчего я даже подпрыгиваю.

– О твоей девушке, конечно. О той, что жила в спальне, которую сейчас занимаю я. Боже, как же противно, что ты уже об этом забыл. Только на…

– У меня никого нет. Довольна? Я не связываю себя обязательствами с женщинами и не планирую делать это в дальнейшем! Мне не перед кем отчитываться, особенно перед тобой! Истеричка!

– Но… – хмурюсь и непонимающе тру лоб.

– Боже мой, так ты из этих извращенцев. Чёрт, а я уж думала, – с облегчением улыбаюсь. Дерик озадаченно смотрит на меня, вызывая улыбку.

– Не волнуйся, я никому не скажу. Я спокойно смотрю на однополые браки и трансгендерный выбор приоритетов. Только ты в курсе, что одежда тебе мала? Как бы… она моего размера, а ты в два раза больше. Да и вряд ли ты влезешь в семёрку, у тебя как минимум одиннадцатый размер. Туфли нужно было побольше заказывать для себя.

– Джина, ты больная. Надо было соглашаться на психиатрическую клинику. – Дерик качает головой.

– Я вот как раз в этом самом и нормальная, по стандартным меркам. Это ты выбираешь переодевания в женщину. Наверное, это выглядит немного смешно, – хрюкая от смеха, прикрываю рот ладонью.

– Ты рехнулась? Я ни в кого не переодеваюсь…

– Не стесняйся. Каждый сходит с ума по-своему. Так бывает. В этом нет ничего постыдного, – заверяю его. Кто бы мог подумать! Дерик видит себя женщиной! Огромной женщиной с членом!

– А в твоей больной голове не было варианта, что одежда была подобрана специально для тебя, так как у тебя ничего нет?

– Для меня? Хм, нет, такого варианта не было, – отвечаю, отрицательно мотая головой.

Дерик изгибает бровь, а я, понимая свою глупость, немного скатываюсь вниз по спинке кресла.

– То есть… это всё… для меня? – шепчу я.

– Да.

– Но… но… почему? Я думала, что ты с кем-то встречаешься, и это её одежда, а она просто вышла подышать свежим воздухом.

– На неделю? Правда? Она до сих пор гуляет?

– Ну… бывает. У всех бывает. Вдруг ты её сильно достал, и она остывает. – Кусаю губу, чувствуя теперь себя полной идиоткой.

– Достаточно. Мне уже жаль всех людей, которые с тобой встречались. И если я когда-нибудь найду твой труп, то даже не расстроюсь. У каждого из них найдётся мотив тебя придушить.

– Откуда я могла знать это? Ты бы не рассыпался на кусочки, если бы сказал об этом!

– Прими, как данность. Такого в твоём скудном наборе функций нет?

– Я…

– Конечно, ты американка, и у вас очень свободные взгляды. Но в данный момент ты находишься в моей стране, а здесь не принято разгуливать голышом, даже таким, как ты, ненормальным, неадекватным истеричкам страдающим раздвоением личности.

– Но я же…

– Замолкни. Просто закрой свой рот, иначе у меня голова взорвётся от твоего голоса. И не смей больше лезть в мою личную жизнь. Она тебя не касается, Джина. Лучше подумай о том, будет ли у тебя личная жизнь, потому что сейчас ты на самом дне пищевой цепочки.

– Я сразу могу сказать: не будет. С меня хватит мужчин и их обманов. Всё. Закончили. Разбирайся сам со своими шлюшками, я не лезу…

– Джина, закрой рот!

– Не затыкай меня, парень. Это ты умалчивал о том, что откуда-то появилась одежда и, сказочным образом, вся мне подошла. Это ты врал о том, что не знаешь меня, продолжая наблюдать за тем, как я унижаюсь и борюсь за свою жизнь. Это ты обманывал меня, не упомянув о том, что каждое чёртово нормальное свидание с Дином – твоих рук дело. И вероятно, только благодаря этому я повелась на его сказки. Так что это ты закрой рот и сиди. И, кстати, почему я должна быть здесь? Какого чёрта? Ненавижу эти свечи. Ненавижу всю эту пошлую атрибутику. – Со злостью дую на свечу, и она гаснет.

– Всё. Я закончила. И тоже не хочу слышать твой голос. Ты противный, жалкий мерзавец и изменщик. Ненавижу тебя. Точка. Теперь я молчу. И ты тоже молчи. Хватит. Задолбали уже. И ты. И Дин. И все остальные. Домой хочу, подальше от всех вас. Вот вы мне где. Ваша страна – это сборище мерзавцев. Я…

– Молчать! – Дерик поднимается из-за стола и нависает надо мной.

– Я и молчу. Хватит орать. Псих. Иди засунь в глотку той девице внизу свой язык, может, поможет. Извращенец, – быстро произношу и ещё немного скатываюсь по спинке кресла.

Бросаю взгляд на руки Дерика. Он с силой сжимает столешницу, видимо, представляя меня на её месте. Чёрт, мне немного страшно от его злобного взгляда, и в то же время я получаю невероятное удовольствие. Волкодав на месте. С ним всё хорошо. Это радует.

– Привет, – натягиваю улыбку. – Ты вернулся. Рада видеть. Как настроение?

– Я тебя убью, – шипит Дерик.

Ну, Хайд, ты попал. Ты молодец!

– Почему ты такой злой? Не удовлетворён? Бывает. Я вот тоже, но ничего, молчу же. Эй, не наклоняйся так. Вау, да ты горишь, Дерик. От тебя прямо несёт… – сглатываю, когда его лицо очень близко к моему. – Жаром? Мясом? Сексом? Выбирай что хочешь. Ладно, можешь убивать. Мне как-то некомфортно уже. Ты пригласил меня на свидание? – шепчу, поглядывая то на быстро вздымающуюся мужскую грудь, обтянутую чёрной тканью рубашки, то на раздувающиеся ноздри. Это очень… горячо. Нет, правда, я такого в жизни не ощущала. Словно его кровь кипит, излучая мне странные сигналы поддаться вперёд, не бояться, не стыдиться… а приближаться.

Я ощущаю, как моё тело словно парализует. Каждая клеточка моего организма натягивается, как струна в ожидании разрядки. Дыхание сбивается. Чёрные глаза утягивают меня в тягучую и необъяснимую стихию.

Глава 18

Официально заявляю – мой мистер Хайд окончательно и бесповоротно взял надо мной власть и сошёл с ума от хищной энергетики одного придурка. И он меня подставил!

Какой бы идиоткой я ни была в прошлом, но сейчас совершенно точно могу сказать, когда мужчина хочет меня поцеловать… или убить. С последним я сталкивалась часто, люди меня не любят из-за моего косноязычия, точнее, язвительности. Но так как в данный момент я ощущаю странное и незнакомое чувство нехватки воздуха из-за близости с Дериком, то вычёркиваю второй вариант. Первый! Такое бывает?

– Кхм, простите, сэр, ваши напитки.

Словно воздух возвращается в лёгкие, и я резко втягиваю его, насыщаясь кислородом, которого, кажется, становится очень много. Дерик так же быстро дёргается назад и возвращается в кресло.

Погодите… погодите… я знаю этот голос!

– Вот ты и попался, гадёныш, – шиплю, прищуриваясь и смотря на Полье. Он шокирован и удивлён тем, что увидел меня. У него в руках поднос, и посуда, стоящая на нём, дрожит.

– Значит, вот такое дружелюбие ты мне преподнёс, да? – Приподнимаюсь из кресла, увидев свою жертву.

– Джина, вернись на место…

– Не лезь! Это наше с ним дело! Да ты знаешь, что я с тобой сделаю? Я заставлю тебя жрать этот бокал за то, что ты перековеркал мои слова…

– Мадемуазель, – пищит Полье, отступая на шаг.

– Ах, я уже мадемуазель? Ах, какое великодушие! Зараза кривоногая! – кричу, хватая свечу со стола, и замахиваюсь.

– Джина! – Дерик повышает голос, подскакивая из кресла. В одну секунду перехватывает моё запястье.

– Я его убью, – шиплю, смотря на Дерика.

– Успокойся. Тебе достаточно уже выступлений на сегодня. Оставь парня в покое…

– В покое? Да он меня опоил! Он мне наркотики подмешал в вино! Он меня подставил! А его девица ублажает всех и врёт! Врёт постоянно!

– Джина, мы разберёмся. Тебе лучше сесть. А ты дай мне бокал. – Дерик всё ещё держит меня за руку. Полье вкладывает бокал в его свободную руку.

– Обещай, что позволишь мне убить его самой, – ставлю условие.

– Хочешь гнить в тюрьме?

– Я хочу, чтобы его наказали. Он подмешал мне наркотик, – настаиваю на своём.

– Хорошо. Если докажешь, что тебя опоили, то я помогу тебе его закопать. Успокоилась?

– Ладно, – передёргиваю плечами. Дерик выпускает меня из своей хватки и, кажется, даже облегчённо вздыхает перед тем, как опрокинуть в себя тёмную жидкость.

Опускаюсь обратно в кресло. Полье так и стоит ближе к Дерику, чем ко мне. Прищуриваясь, клацаю зубами, отчего официант подпрыгивает на месте, чуть ли не переворачивая поднос.

Довольно возвращаю своё внимание к Дерику.

– Что?

Цокая, поправляю бретельку платья и сдуваю прядь волос с лица. Почему он так на меня смотрит? Странно смотрит. Мне не нравится этот его взгляд. И не нравится, что он хотел меня поцеловать. Может быть, я и утрирую…

– Сэр, я… ещё один стакан вам или мадемуазель?

– Мне. Джина, ты будешь вино или шампанское? Что-то покрепче не предлагаю, с тебя достаточно.

– Буду вино. То же самое, что и в прошлый раз, – с вызовом отвечаю я. Докажу, что они здесь что-то подмешивают. Клянусь, это так. Иначе бы я не предложила секс втроём.

– Да, с Германом, – киваю и ловлю ещё более озадаченные взгляды двух мужчин.

– Мысли вслух. Не берите в голову и не подслушивайте. Это невежливо.

Чёрт. Надеюсь, я всё же права, и во всём вино с наркотиками виновато, а не я и мой Хайд.

Полье быстро расставляет тарелки и приборы, побаиваясь приближаться ко мне. Достаёт из кармана брюк зажигалку.

– Не смей!

– Оставь так!

Переглядываемся с Дериком. Что за чёрт? Это я ненавижу свечи. Почему они ему тоже не нравятся?

– Простите… хм, сейчас… закуски… принесу. – Полье быстро ретируется.

Повисает молчание. Довольно некомфортное молчание, и у меня возникает уйма вопросов. Мне можно говорить уже?

Дерик смотрит на бокал с виски. Именно с виски, я улавливаю его запах. Он крутит бокал в руке, наблюдая, как алкоголь соприкасается с резным стеклом.

– Что здесь происходит? – медленно произношу.

Дерик поднимает голову, не понимая моего вопроса.

– Зачем ты привёз меня сюда. Это же не свидание, да?

– Нет, – кривится и отпивает свой напиток.

– А в вашей стране можно водить в нетрезвом виде?

– Мне можно. От двух бокалов ничего не будет. Расслабить мышцы и только бы вытерпеть тебя.

– Что тебе ещё можно? Отвечать на вопросы честно можно? – язвительно фыркаю. Можно ему. Король, чёрт возьми, без короны.

– Смотря какие.

– Зачем я здесь?

– Развеяться. Приказ выше. Мне так захотелось. Выбирай что хочешь, – отвечает, копируя мой тон, отчего я прищуриваюсь.

– Выбираю второе. Потому что раз…

– Мне неинтересно.

– Окей, грымза, – фыркая, смотрю на замок и шумно вздыхаю. – Не подавись.

В этот же момент Дерик откашливается, и я довольно улыбаюсь. Так ему и надо.

– Ты сказал об одежде. Это, правда, что ты для меня её купил?

– Я не покупал. В замке есть склад, которым заведует Полин. К слову, она старшая сестра Полье…

– Снова эти ваши родственные игры крови, – закатываю глаза.

– Я сообщил ей твой размер, и она выбрала для тебя повседневные наряды, – продолжает Дерик.

– Это как бы мило с твоей стороны, а ведь ты отъявленный гад. Почему? В чём подвох? Ты ничего не делаешь просто так, и я тебе даже не нравлюсь.

– Для моей тонкой душевной психики достаточно хватило и твоей рвоты. Вид обнажённого тела я бы не пережил…

– Ага, заливай. Ты меня раздел и переодел. Ты же, да?

– Нет. Прислуга. Девушка. Я бы ни за что к тебе не прикоснулся.

– Фу, меня облапала какая-то извращенка. Вернусь в комнату, ещё раз помоюсь, – кривлюсь я.

– Но хотя бы не ты. Моя душевная психика тоже этого не выдержала бы. Отчасти меня это удовлетворяет. Зачем я здесь?

Дерик бросает взгляд на часы, и уголок его губ приподнимается в неприятной, скользкой, противной, соблазнительной… последнее лучше зачеркнуть… усмешке.

– Посмотри вниз, – предлагает он.

– Я уже видела панораму…

– Джина, посмотри вниз. На первый этаж, – резко перебивает меня.

Качая головой, немного приподнимаюсь и смотрю на нижнюю террасу.

– И что? Люди сидят. Пьют, едят. – Непонимающе бросаю на него взгляд.

– Ещё раз посмотри туда. Рассмотри всех хорошо. Ты кого-то узнаёшь?

Хмурясь, поднимаюсь полностью и перегибаюсь через перила. Мой взгляд блуждает по шумной компании парней… Инга бы заценила… далее вижу парочку, воркующих друг с другом, затем снова парочку… Стоп!

Возвращаю взгляд на первую парочку. Мужчина с копной каштановых волос держит девушку за руку и целует её. Эта дамочка склоняет голову и смущённо улыбается ему. Она такая красивая! Боже мой! Её тёмные волосы собраны в какую-то чудную высокую причёску. Полная грудь красиво подчёркнута тёмно-фиолетовым платьем. А какой кулон в форме капли переливается в свете ламп у неё на шее. Наверное, дорогой.

– Ладно, эффектная девушка прямо под нами. Тебе нужна была эта оценка? Признаюсь, я покорена, но не готова на отношения с ней. Останусь с традиционной ориентацией. – Возвращаюсь в своё кресло.

– Джина, – Дерик смеётся… нет, Дерик СМЕЁТСЯ! Он это делает тихо, и как будто сам не веря в это, закрывает рот рукой. Вибрации отдаются в моей груди, и я улыбаюсь, наслаждаясь этим чудом из чудес. Надо же, он умеет и улыбаться, и смеяться, и быть милым. Не мужчина, а злобная фантазия просто.

– Ещё раз посмотри на эту пару очень внимательно, – произносит и, откашливаясь и прочищая горло, Дерик уже становится серьёзным. Да что не так с этой парой?

Недовольно вздыхая, опять перегибаюсь.

– Так, они заказали устрицы. Инга говорила, что это афродизиак. У кого-то будет очень жаркая ночь…

– Джина, на мужчину смотри.

– Ну, мужчина как мужчина. Нос с этого ракурса такой… большой. Одет прилично. Подскажи, что я должна увидеть? – Разочарованно поворачиваюсь к Дерику.

– Чёрт возьми, Джина, ты или слепая, или издеваешься. Ты его не узнаёшь?

– У меня плохая память на лица…

– Смотри, – резко приказывает Дерик.

Ну что не так-то? Почему именно мужчина. Я его не знаю. Не помню его. Он не подбрасывал меня до Альоры. Тогда был старик. На Полье или Ромье непохож. И это даже не Герман.

Но вдруг мужчина немного задирает голову вверх, смеясь над чем-то, и меня словно бьют кулаком в грудь.

– Дин? – шепчу я.

– Это Дин.

– Наконец-то. Не привлекай внимания, Джина. Садись.

Просить дважды не нужно. Последний раз всматриваюсь, как Дин нежно касается руки незнакомки, и так странно… Вроде бы я должна быть разочарованной, что он меня снова обманывал, а я… привыкла? Не знаю, но я словно выдавливаю из себя сожаления и обиду.

– С кем он? – тихо спрашиваю.

– Со своей невестой.

– Дин помолвлен? – изумляюсь я.

– Пока ещё нет. Но в скором времени будет. Это графиня Энисса Спенсер, англичанка. Ей двадцать три года, как и тебе, если принять во внимание твои слова о себе. Она приглашена на коронацию, и именно её выбрали в жёны принцу, – сухо произносит Дерик.

– Она красивая. Очень красивая. И она настоящая леди. Хороший вкус, – замечаю я.

– Ты права. Она воспитана в лучших традициях английской аристократии. Её готовили для роли жены наследного принца.

– Они не впервые встретились?

– Нет. Они знакомы уже более восьми лет. И были представлены друг другу в то время, когда мы учились в Англии.

– Вы учились в Англии вместе с Дином? – с интересом спрашиваю я.

– Да. Мы окончили Оксфорд вместе. Затем вернулись домой, чтобы больше участвовать в жизни страны как в политическом, так и в дипломатическом смысле. Мы гостили в доме её родителей целый месяц после окончания. Затем она была приглашена сюда, в Альору, и между ней и Дином завязались романтические отношения.

– И какая она?

– Умная, образованная, воспитанная…

– Боже, я не про эту девушку, а про Англию. Я много о ней читала, и мне бы хотелось там побывать, но теперь уже вряд ли. Так что лучше расскажи. Ты видел королеву, гонял мяч с принцами, знаком с их детьми, был в их родовом поместье?

– Да, я видел королеву. Нет, я не гонял мяч с принцами. Да, я знаком с их детьми. Да, я был во многих местах. Но вернёмся…

– Круто, Дерик. Я тебе завидую. И как это? Как, вообще, понимать, что перед тобой сама Елизавета вторая? Она строгая? Кажется, что она очень строгая? А это правда, что это вовсе не королева, и что она давно умерла, а это её двойник? Ты заметил какие-то отличия или…

– Джина.

– Что? Мне интересно. Это же так здорово, Дерик. Ты был в Англии. Ты там учился. Пил чай с самой королевой. Боже, я бы в обморок упала. Кейт так, вообще, потрясающая, да?

– Тебя должно больше волновать, что сейчас происходит внизу, а не в Англии. Ты понимаешь, зачем я тебя привёл сюда сегодня? – мрачно говорит Дерик.

– Хм, меня Англия больше волнует, чем то, что происходит внизу. Ну, на свидании Дин с ней, и что? Целует пальчики. А то никто из нас не в курсе, что это его коронный жест соблазнения и расположения к себе, что-то вроде врождённого нервного тика, который не стоит воспринимать серьёзно. И нет, я не понимаю, зачем мы здесь. К слову, а почему здесь никого, кроме нас, нет? – Показываю головой на пустое помещение.

– Потому что я приказал никого сюда сегодня не впускать.

– Тебя так чётко слушают? Почему? Ты же не король. Ты всего лишь их слуга. Не злись, но это так.

– Джина, соберись…

– Да я и не разбиралась ещё. Так что, они боятся тебя, да? Почему они так тебя боятся? Да, ты большой и сильный. Но что ты такого сделал, раз они тебе поклоняются?

– Тебя это не должно волновать. Дин…

– Да-да, облизывает английскую аристократку. Но всё же…

Замолкаю, когда слышу чьи-то шаги по лестнице.

Через несколько мгновений появляется Полье с бокалом вина. Вот и пришло время доказать, что они мне что-то подмешивают. С улыбкой беру бокал и отпиваю. Пока Полье, поглядывая на меня, расставляет знакомые закуски, я понимаю, как голодна. Боже, вино чертовски вкусное.

– Через пятнадцать минут будет готово мясо. Желаю хорошего вечера, – не глядя на меня, произносит Полье.

Как только я убеждаюсь, что он ушёл и не подслушивает, подхватываю брускетту с помидорами и моцареллой.

– Ты не могла бы взять что-то другое? – бурчит Дерик.

– Не-а, мне нравятся помидоры и нравится моцарелла. Так что… прости, нужно быть немного быстрее, – хихикая, кусаю и с удовольствием жую.

– Итак, вернёмся к обсуждению, почему же ты такой страшный для них?

– Нет. Закрытая тема. Для тебя, – сухо отвечает Дерик, откидываясь на спинку кресла.

– Ладно. Мы будем молчать?

– Ты же понимаешь, что в данный момент твой прекрасный принц обсуждает своё будущее с подходящей для него девушкой? Никто и никогда не позволит, чтобы ты с ним сблизилась, Джина, какая бы у вас ни была история в прошлом. Он принц, а ты…

– Да, я обычная американка, да ещё и шпионка, по последним данным. Но поверь, по нашим с ним венам течёт одинаковая кровь, различие лишь в родословной. И он был моей первой любовью. К тому же я прекрасно осознаю, что это свидание подстроено. Ты привёз меня сюда, чтобы я увидела, кто ему на самом деле подходит, и что с ней всё серьёзно. Но… – Отпиваю из бокала и делаю паузу.

– Давай посмотрим трезво на ситуацию. В данный момент Дин находится на всеобщем обозрении. Кстати, так можно? Ему ничто не угрожает?

Дерик отрицательно качает головой.

– Хорошо. Продолжим. На него все смотрят, и я уверена, что они знают, кто он такой. Перед тем как Дин покинул меня, его искал отец, и думаю, что именно из-за этой девушки. Он должен был подарить ей своё внимание. А также Дин очень романтичная личность. Если бы он сидел как истукан и не проявлял никаких эмоций, как ты, к примеру, то это был бы уже не Дин, и все окружающие поняли бы, что с ним что-то не так. Поэтому из всего сказанного я делаю вывод, что это свидание ничего для него не значит. Я не ревную. Я не из таких девушек. Меня это не волнует. Дин ясно сказал о своих чувствах сегодня, и я пока… как бы сказать, присматриваюсь. Я ещё не совсем переварила то, что ты участвовал во всём пять лет назад, да ещё и врал мне. Но я хорошо держусь, ведь мне выдали нож, которым могу тебя прирезать. Я умница. – Доедаю брускетты и вытираю пальцы о салфетку.

– Ты разглагольствовала об изменах, а сейчас твой принц ухаживает за другой…

– Боже, не стоит тебе искать того, что нет, Дерик. Расслабься, я никак не реагирую на это. Смирись. Завтра мы с Дином проведём время вместе и поговорим. Думаю, ему было бы неприятно, если бы я ему не доверяла. Всё же хорошее у нас с ним было, и я это не забыла. Как бы ты ни влезал в наши отношения, именно в него я когда-то была влюблена. Дело не в словах и подарках, а в эмоциональном состоянии. Мы противоположности, и поэтому нам было хорошо вместе.

– Насколько я помню, ты говорила иначе, Джина. Ранее, когда…

– Да, я была обижена, не отрицаю. Но сейчас я всё обдумала и хочу дать Дину ещё один шанс. Нет, дело не в его деньгах или статусе, а в том, что я хочу или продолжить эту историю, или завершить её исключительно для себя. Моя жизнь дерьмо, Дерик. Я самая неприятная и язвительная девушка во всём мире. Я цинична. Это вина Дина. Я хочу выздороветь и стать собой. Пока, конечно, рано говорить о детишках, надо посмотреть, понравится ли мне секс с Дином. Если честно, то по первому и единственному разу сложно сделать вывод о том, подойдём ли мы друг другу в постели, но…

– Закрой рот, – резко бросает Дерик. Замолкаю и пожимаю плечами.

– Ты не соответствуешь ему. У тебя нет ни манер, ни приличного образования, ни родословной. Именно она важна, а не чувства, Джина. Скоро Дин будет управлять целой страной, и ему нужна умная, сдержанная и собранная жена. Это не ты. Эни ему подходит идеально. Тем более Король уже одобрил этот альянс, как и Королева. Я могу тебе помочь в возвращении домой, Джина.

– Ты что? Ты готов мне помочь вернуться домой? – недоверчиво переспрашиваю его.

– Да. У меня достаточно связей, чтобы сделать всё тихо и без последствий для тебя. Я замну дело с ограблением, выставлю это как случайность и найду крайних. Не важно кого, но ты будешь вне подозрений. Я свяжусь с американским консулом во Франции, и ты полетишь туда с моей охраной. Далее тебя на частном самолёте доставят в Америку. Предполагаю, что сложностей с восстановлением документов у тебя тоже не будет. А также я восполню все твои финансовые и материальные потери. Вся одежда поедет с тобой, как и чек на сто тысяч евро. Это поможет тебе закрыть ипотеку и жить спокойно в Америке.

– Ты же сделаешь это не по доброте душевной, да?

– Конечно, нет. Я не добрый альорец, а скорее циничный и бесчувственный мерзавец. Поэтому за мою услугу ты отплатишь мне тоже услугой. Ты подпишешь договор о неразглашении тайны вашего с Дином знакомства. Навсегда забудешь о том, что была здесь. Откажешь ему в поощрении любых его желаний. Выскажешь всю правду в лицо и отвернёшься от него так убедительно, чтобы это дошло. Он довольно часто летает в облаках. Всё просто, и твоя свобода в твоих руках.

– Ты не слишком хорошего мнения о своём будущем короле и лучшем друге, не так ли? – напряжённо интересуюсь я.

– Это касается только меня, Джина. Я сделал ход, и теперь твоя очередь ответить мне. – Дерик медленно делает глоток виски и сжимает губы в одну линию.

– Хорошо. Но я хочу большего.

Он напряжённо ждёт продолжения.

– Ответь на мои вопросы честно, Дерик. На все вопросы даже если они будут касаться очень личного. Сделка?

– Сделка, – уверенно кивает он.

Попался!

Глава 19

Раздаётся шум откуда-то со стороны лестницы. Беру бокал с вином, делая вид, что ничего особенного не происходит. Ага, как же.

Полье, видимо, ощущает напряжённую обстановку, хотя ещё два его помощника обожающе смотрят на Дерика и с интересом на меня, убирая закуски и меняя тарелки. Передо мной ставят мясо с чечевицей и овощами, рядом – несколько видов соуса.

– Вам что-то ещё нужно? – спрашивает Полье.

– Воды, пожалуйста, или сок, – прошу я.

– Воду без газа, мадемуазель?

– Да.

– А сок? У нас есть множество видов свежевыжатых соков. К примеру…

– Яблочный сок нашего производства, – перебивает его Дерик.

Так, ещё один плюс в сторону прошлого. Он знает о моих предпочтениях. Это или Дин сказал, или же… Дерик был в баре. Есть ли вероятность, что он мог подслушать наш разговор? Конечно, есть. Становится всё интереснее и интереснее.

– Конечно. Сэр, мадемуазель. – Полье кивает нам и спускается вниз.

– Почему он обращается к тебе «сэр», а не «месье»? Альора граничит с Францией, и я понимаю, что такое обращение более уместно. А также ваш второй язык французский. Это просто по моим наблюдениям. Здесь часто говорят на французском. Почему сэр? – интересуюсь я.

– Я долгое время жил в Англии, и у меня титул в стране «лорд»…

– Вау, у тебя даже титул есть. Прикольно.

Дерик закатывает глаза и продолжает:

– А также я предпочитаю, чтобы мы были более приближены к английскому двору и их политике. Она мне ближе, как и их направление в ведении дел. Наша тесная дружба с Англией накладывает свой отпечаток на историю Альоры. Ранее мы сохраняли нейтралитет между нашими странами, как и отвергали обсуждение политических вопросов. Тем более вскоре нашей королевой станет англичанка, что не может не радовать. Меня. Холодный разум намного выгоднее, чем бурный темперамент. Для этого есть Дин.

– И всё же ты не упускаешь возможности принизить ум своего будущего короля. Почему? Ты вроде бы должен его восхвалять, и, насколько я знаю, разговоры о королевской семье в негативном ключе влекут за собой наказание. Тебя накажут?

– Нет. Я имею право высказываться так, как пожелаю. Тем более у меня есть голос при обсуждении политических вопросов. Я вхожу в палату министров…

– Хороший кусок пирога ты себе оттяпал, парень. За что? За какие дела и достоинства тебя так возвысили? Кто твои родители?

– Это тебя не касается. Это все вопросы, на которые ты хотела получить честный ответ? – сухо бросает Дерик, принимаясь за еду.

– Вообще-то, я ещё даже не начинала…

– Но ты сказала…

– Да. Это были просто вопросы, которые меня заинтересовали в ходе наблюдений, и только. Ты мог и соврать, от этого, в принципе, ничего бы не поменялось. Так что… – Пожимаю плечами, подавляя довольную улыбку от злого взгляда Дерика.

Отрезаю кусочек мяса и кладу в рот. Боже, потрясающе! Делаю официальное заявление о том, что Ромье, действительно, знает, как вкусно готовить. Еда восхитительная. Наверное, это пока единственный плюс в этой стране, для меня.

Полье возвращается с напитками и ставит их на стол.

– Как дела? – спрашиваю его.

– Хм… спасибо, всё хорошо, мадемуазель, – отвечает Полье, бросая быстрый взгляд на Дерика. Он или же читает его мысли, или просто ищет поддержку в обороне против меня. И мне нравится то, что Дерик никак не реагирует на подобное. Сам себе на уме.

– Как Эльма? Надеюсь, уже отошла от нападения?

– Простите, мне нужно идти…

– Ты не ответил. Это невежливо. Гостья волнуется о твоей наглой, лживой подружке, а ты убегаешь. Не находишь это странным, Полье? – усмехаюсь я.

– Сэр, если вы хотите меня допросить, то я готов ответить на все вопросы Германа и в участке, но…

– Ответь ей прямо сейчас. Тебе нечего скрывать, а Джина не спросила ничего, что должно тебя взволновать. Не так ли, Полье? – спокойно перебивает его Дерик.

Надо же, он на моей стороне. Это странно и приятно.

– Хм… она ещё не отошла, мадемуазель. Боится выходить на улицу и занимается восстановлением отеля.

– Знаешь, что я тебе посоветую, Полье? – Задумчиво ударяю ногтями по бокалу и откидываюсь на спинку кресла.

– Спасибо, но…

– Не ведись на внешность и игру женщин. Они коварны и обманчивы. Они ведут собственную войну против мужчин. Ты собирался сделать ей предложение. Но готов ли сам к этому? Не думаю. Твоё имя будет стоять рядом с её. А ты знаешь все её тайны? Прежде чем сделать этот шаг, задумайся на пару минут: готов ли отдать жизнь за эту девушку? Нет, не в романтическом смысле и без максимализма. Если она убьёт, ты готов стать её сообщником?

– Я… хм… сэр…

– Интересный вопрос, Джина. Полье? – Дерик поворачивается к побледневшему парню.

– Я считаю, что никто не имеет права рассчитывать на чужую жизнь и располагать ей. И я категорически против совершения преступлений…

– Значит, нет? Ты не готов? – уточняю я.

– Нет.

– Вот ты и ответил на все свои сомнения, Полье. Ты хороший парень, умный и приятный, но не стоит твоя жизнь женских капризов. Больно может быть не только нам, девушкам, но и мужчинам. Предательство – это обстоятельство, которое затрагивает обе стороны, и я бы не хотела, чтобы ты оказался на моём месте. Я ни в коем случае не подталкиваю тебя к прекращению общения с Эльмой. Это только твоё решение. Но всё же подумай, стоит ли она твоей жизни. Потому что партнёрство – это одна судьба на двоих. Если больно ей, будет больно и тебе. Если боится она, то боишься и ты. Если умирает она, то умираешь и ты. Это и есть суть брака. К сожалению или к счастью, я поняла это только недавно. Мне повезло. Мой жених сбежал, он был умнее меня и избавил нас обоих от обмана, злости и предательства. Надеюсь, что у тебя всё будет хорошо, Полье. Передай мои благодарности Ромье. Он потрясающий шеф-повар, и я восхищена не только его едой, но и этим местом. Спасибо. – Поднимаю свой бокал.

Полье выглядит озадаченным, и его плечи опускаются.

– Я передам Ромье, – тихо говорит он, оставляя нас одних.

– К чему это было, Джина? – интересуется Дерик.

– Не знаю, просто я чувствую, что… это сложно объяснить, но я не верю Эльме. Как бы вы её ни защищали, я вижу всё иначе. Я постоянно прокручиваю в голове ту ночь и не понимаю, почему она ничего не предприняла. Она словно ожидала моего возвращения и даже не дёргалась. Это ненормальная реакция для заложницы. Любой человек, каким бы он ни был, всегда будет бороться за свою жизнь, а она – нет. А также я думаю, что ограбление дело её рук и кого-то ещё, а Полье… хороший парень. Он просто мужчина, который ещё ничего не знает о том, на что готова женщина ради выгоды. Надеюсь, он никогда не женится на ней. Но это не моё дело, – задумчиво отвечаю.

Отчего-то в груди собирается горечь. Мне так жаль этого парня, и я не понимаю почему. Я не настолько люблю людей, чтобы переживать о них. Но пусть это будет выглядеть глупо, но я ощущаю давление и не на себя, а на него. Полье совершенно точно напуган и что-то скрывает. Он смотрит на меня, как затравленный зверёк, умоляя о помощи. По крайней мере, это читалось во взгляде, который он, уходя, бросил на меня. Я уже видела подобный взгляд у одного из младших редакторов, когда увольняла его. Мне было плевать виноват он или нет, и что не успел. Меня не волновало, что его дочь оказалась в больнице, и что он мне в отцы годился. Он не выполнил свою работу в срок. Его взгляд был именно таким. А может быть это тихая, лютая ненависть? Я не знаю.

– Вернёмся к нашей основной теме, – напоминает Дерик, и я киваю.

– Мои вопросы. Итак, их будет три. Я самый злобный джинн во всём мире, работающий в обратную сторону. Первый вопрос – в чьих интересах ты действуешь: в своих или Дина?

– Страны, – сухо произносит Дерик.

– Не пойдёт. Я задала конкретный вопрос.

– Здесь нет никаких сторон, Джина. Есть Альора и люди, живущие в этой стране, и их будущее. Помимо столицы, у нас ещё восемь городов, раскиданных по всей территории королевства, и им тоже нужна поддержка и помощь Короля.

– Восемь? Я думала, у вас карликовое государство.

– Так и есть, центр управления и главные здания находятся в Альоре. А также есть университет, основное здание больницы и полиции. Численность столицы в пятнадцать раз выше, чем в остальных городах, но есть ещё населённые пункты, которые расположены на нашей земле. Им сложнее, чем нам, потому что они расположены в отдалении. Хоть ими и управляют министры, но пока ещё не налажена чёткая и стабильная работа. Поэтому твой вопрос, Джина, был задан изначально неверно. Это не так просто как, например, быть директором какой-то фирмы, это означает умение брать на себя ответственность за жизни многих людей, которые надеются и верят в своего Короля. Я не преследую личных целей. У меня есть только одна большая цель: улучшить жизнь людей, установить дружеские отношения со всеми странами, уберечь жителей страны от политических игр и не вернуться обратно в прошлое. И я сделаю всё, чтобы так и было. Ты правильно сказала, что брак – это одна судьба. Я женат на своей стране и умру за неё, если потребуется.

– Тебе твоё последнее заявление не кажется немного пафосным? Ни один человек не будет отдавать свою жизнь на благо других. Это судьба фанатиков, вроде террористов, – хмуро замечаю.

Дерик начинает злиться. Его оскорбляет моё заявление, но разве я не права? Права. Я бы никогда не отдала свою жизнь за кучку неизвестных мне людей и их будущее. Это право выживания, да и только.

– Ты меня прости, если я задела тебя, но… я американка, не забывай. Мы придерживаемся политики одиночек. Даже в браке. Нас не волнует, что происходит за пределами нашего дома, а если это и происходит, то мы делаем вид, что ничего не видим. Слишком глупо брать ответственность за судьбы множества людей, не зная их вовсе. Ты же не можешь влезть в головы нескольких тысяч людей, так? Так. Пусть они якобы довольны, но идеальных стран нет и никогда не будет. Сейчас жестокость и циничность находятся на пороге своего резкого подъёма. Все пытаются найти выгоду, даже в смерти близких. Я не говорю даже о том, что «друзья» будут радоваться неудачам и в самый сложный для тебя момент подставят. Нельзя отдавать свою жизнь за людей, которые никогда её не отдадут за тебя. Ты думаешь, что Полье ринется закрыть тебя собой, если кто-то нападёт? Нет, Дерик, нет. Каким бы приятным Полье ни был, он убежит и позовёт на помощь, а к этому моменту ты будешь уже мёртв. Твоя жизнь принадлежит только тебе, и она заслуживает хотя бы уважения, – добавляю я.

– Ты не понимаешь всей сути, Джина. Ты рассматриваешь довольно ограниченную область вокруг самой себя и мест, где ты работаешь и живёшь. Я отвечаю за жизни людей, благодаря которым сейчас мы можем есть эту пищу, пить вино и спокойно гулять по улицам, не боясь, что нас взорвут или пристрелят из-за каких-то разногласий. Если на меня наставят оружие, я оттолкну любого, кто попытается закрыть меня собой. Я скорее поймаю пулю, какой бы абсурдной она ни была, но благодаря тому, что сделаю, спасу сотни жизней или уберегу их. Жизнь – это долгий момент пребывания в поиске причин, чтобы дышать. Моя причина – всё это. – Дерик бросает взгляд на город.

– Это моя земля. Это моя родина. Это мой воздух. Это моё сердце. Если это тронут, то я не буду сидеть и ждать, когда станет хуже. Я буду воевать настолько тихо и быстро, чтобы никто не пострадал. В этом смысл моей жизни. У каждого из нас есть такой, Джина. Если я могу улучшить жизнь людей, которым обязан едой, водой, одеждой и другими благами, я это сделаю, что бы при этом со мной ни случилось, и что бы мне ни пришлось отдать за это. В этом суть моего пути.

– Но ты же понимаешь, что не все здесь довольны происходящим? Давай возьмём, как ты говоришь, ограниченное пространство. Отель Эльмы…

– Джина, – Дерик цокает и качает головой.

– Подожди. Вот посуди сам. Ты знаешь, что я никакая не шпионка. Да, ты меня подозреваешь, но я уверена в себе и в том, что никак не причастна к случившемуся. Может быть, меня не должно волновать всё это, как и ваша страна, но я хочу разобраться в причинах, почему это случилось. Здесь никогда не было подобного, так? Так. Дин должен стать следующим Королём Альоры, но как ты можешь быть уверен, что этого хотят все? Будем говорить начистоту. Я знаю Дина, как немного безответственного, слишком драматичного парня театрального поведения. Не знаю, каким он стал спустя пять лет после нашей встречи. Но если бы такой претендент участвовал в гонке за президентство в Америке, я бы никогда за него не проголосовала. Как бы я ни относилась к Дину и что бы к нему ни чувствовала, но надо быть реалисткой. Да, сейчас ваш Король сделал многое для страны, а что сделал Дин? Не думаю, что ему дали хоть как-то проявить себя. Иначе бы я уже слышала его имя из уст местных жителей, пока же речь идёт только о его отце. И ты никогда не принимал во внимание тот факт, что не все хотят видеть Дина на троне? Вероятно, нападение, действительно, было направлено на то, чтобы показать правительству о недовольстве в выборе наследника? Людям запрещено говорить об этом вслух, и они использовали шанс, используя меня, чтобы наглядно показать свои желания и противостоять смене власти. Когда выбрали Трампа, у нас было множество протестов и акций, да и раньше тоже. Вы же запрещаете своему народу говорить. Так, может быть, вместо балов и этих свиданий, которые вы устраиваете, стоит спросить у своего народа о том, что он хочет, и услышать их аргументы? Я понимаю, что не совсем компетентна в вопросах политики, потому что не интересуюсь ей. Но Альора не Америка. У вас не такая большая территория, чтобы суметь скрыться так быстро с украденными вещами. И я уверена, что при ограблении преступники обсуждали что-то, и Эльма могла слышать их голоса. И раз уж вы все здесь так тесно знакомы, то есть вероятность, что она врёт и знает обо всём, как и находится в оппозиции. Нет, я это не утверждаю, но кто-то явно недоволен вашей политикой и жизнью здесь.

– Это не твоего ума дело, Джина, какую политику мы ведём, и как чувствуют себя наши граждане, – фыркает Дерик.

– Вообще-то, меня это коснулось, и я застряла здесь без документов, денег и вещей. Так что считаю, что вам следует бросить все силы на то, чтобы показать Дина каждому жителю и организовать какую-то помощь… не знаю, пусть даже в сборе урожая, но, чтобы и он помогал. Это сделает его ближе к вашему народу, и так они его узнают. Разве я не права? Отбрось свою ненависть ко мне и ответь. Я клянусь, что не буду использовать свои знания против вашей страны, мне это не нужно. Но я хочу добиться правосудия. Меня вываляли в грязи и использовали, как средство для начала войны. Мне не нравится, когда не учитывают моё мнение.

– Хорошо, Джина. Ты права. В ближайшее время мы планируем это сделать. Дин отправится в турне по стране вместе со своими приближёнными, чтобы узнать, как идут дела в каждой её точке. Но ему следует многому научиться. В данный момент он не умеет управлять страной, и ему нужна помощь и поддержка. Эни ему в этом поможет, а ты – нет…

– И снова мы вернулись к тому, что Эни лучше меня. Окей. Я согласна. Теперь ты доволен? Но кто виноват в том, что Дин не умеет управлять страной? Его отец, который не допускает его к этому. И насколько я слышала, Король доверяет тебе больше, чем своему сыну. Не находишь это жестоким? Я нахожу. Если Дин должен стать королём, то незачем его подавлять и открыто показывать, что твоё слово важнее его. Это неправильно. И я считаю, что король поступил неверно с самого начала. Вы с Дином не должны быть друзьями, это раз. Ты обязан стоять ниже его во всём, это два. Ты всего лишь большой охранник, который защищает их всех от смерти, это три. Нельзя унижать Дина, а вы оба это только и делаете, это четыре. Спустись со своего пьедестала, Дерик, и дай возможность Дину самому решать за себя. Ты выбрал свой путь, так не переходи дорогу тому, у кого путь иной. Ты выбрал смерть. Дин – будущее и благополучие этой страны. Поубавь свой нарциссизм. Ладно, закроем тему, потому что я включаю своё негативное мнение о тебе, как о личности. – Замолкаю и допиваю своё вино.

– Ты ни черта не знаешь ни обо мне, ни о Дине!

– Оставим эту тему, Дерик. Я ничего не хочу знать о тебе. Надеюсь, это понятно? Я лишь высказала своё мнение, и оно может тебе не нравиться. Ты не задумываешься о том, как повлияют твои слова и действия на меня, так и я не буду этого делать. Я считаю, что ты законченный козёл и завистник. Закрыли тему. Лучше перейдём ко второму вопросу. – Заправляю прядь за ухо и ловлю тяжёлый взгляд Дерика. Эгоист.

– Я ответил честно на все твои вопросы, Джина. Ты их задала достаточно…

– Вообще-то, это касалось только одного вопроса, и у нас была дискуссия. Тебя никто не заставлял участвовать в ней, поэтому это был только первый вопрос. И он закрыт. Я поняла для себя то, что ты действуешь исключительно в своих личных интересах. Мне этого достаточно. Итак, второй вопрос. – Делаю паузу.

– Ты издеваешься надо мной?

– Нет. Я веду диалог. Если тебе не известно это слово, ознакомься с ним в «Википедии». Надеюсь, тебя там не заблокировали. Теперь второй вопрос, и я хочу честного ответа на него. Если не получу его или же почувствую фальшь в твоих словах, то ты возьмёшь на себя ответственность за всё, что будет дальше.

Дерик шумно вздыхает и проводит ладонью по своим волосам. Он сжимает до боли зубы, чтобы не заорать. Псих.

– Пять лет назад…

– Закрытая тема.

– Сейчас я её снова открываю, Дерик. Для меня это важно, – возмущаюсь я.

– Сама напросилась. Вперёд, – кривится он.

– Пять лет назад ты участвовал в вашей с Дином миссии по моему соблазнению. Я хочу знать: тебе не было противно, что тебя используют из-за девчонки? Тебе не стыдно было помогать Дину завалить меня в постель? Совесть не мучает?

Глава 20

– Ты как была дурой, так дурой и осталась. Хотела честный ответ? Пожалуйста, всегда к твоим услугам. – Дерик поднимает бокал, якобы за меня, и одним глотком выпивает оставшийся виски.

Поджимаю губы и смотрю на него.

Козёл. Всегда был козлом, а стал ещё хуже.

Нет, мне даже не обидно, потому что это правда. Но я хочу знать другое. Абсолютно другое. Мне важно понять, как много сил потратил сам Дерик на развлечения своего друга, которого откровенно не выносит и презирает. И зачем он это сделал?

– Ладно, ты хочешь большего. Не говори, что я тебя не предупреждал, – цокая на моё упрямое молчание, произносит Дерик.

– Что ж. Мы были в баре. Я собирался уходить, уже определив для себя одноразовое развлечение. Дину приспичило с тобой познакомиться. Никогда не понимал его отсутствие вкуса в женщинах. За ним бегали невероятные красотки, а он всегда подбирал объедки с земли. Скорее всего, ему было жаль таких, как ты, и он повышал собственный уровень привлекательности и героизма за счёт таких глупышек вроде тебя. Вряд ли ты кого-то интересовала на самом деле, Джина. будучи откровенно пресной, обычной и скажем мягко…

– Да ладно уж, говори как есть. Ты уже поливаешь меня дерьмом. Не стесняйся, продолжай. – Делаю взмах рукой, отчего Дерик усмехается.

Да, унижай меня дальше. Да-да, мне же мало, вообще, всего дерьма в моей жизни. Моему Хайду скучно стало! Чёрт! Как же мне неприятно!

– Несуразная, худощавая, плоская и неказистая девственница, которая пыталась показать всем людям, как презирает их за то, что они умеют веселиться и радоваться каждому дню. По тебе сразу было видно, что ты самая непопулярная девушка в мире, такой и останешься. В принципе, такие, как ты, позиционируют себя, как самодостаточных личностей, но на самом деле мечтают о прекрасном принце, который убедит их во лжи. Вы сами притягиваете себе на задницу приключения. Так не нойте о том, что вас использовали. Дин мой друг, и оставить его с тобой я не мог. Всё просто. Дать тебе немного внимания, комплиментов, настойчивости и чего-то необычного – таков был план. Твой вид довольно распространён, и обычно подобные тебе девушки в постели ужасны. Но мой принц захотел именно тебя, и мне было довольно любопытно наблюдать за тем, как долго ты продержишься. Недолго. И мне быстро надоело. Дин постоянно отвлекал меня от работы и от собственных увлечений. Я был молод, умён и обворожителен. Хотя таким и остался. Дин выглядел жалко, скуля о том, что тебе ничего не нравится. Это было тошнотворно. Нет, хотелось взять его за шкирку и отправить обратно в Альору, но он упрямый и не такой уж и сообразительный. Знающий мало умных слов, которые ты могла бы расценить, как образованность, поэтому я предпочёл прибегнуть к словарю. Ах да, мне ещё помогла моя любовница. Не помню, третья или седьмая. Это не важно. В итоге общими усилиями мы удовлетворили желание принца. Дело было не в тебе, а в том, чтобы Дин получил то, что хотел. Он получил, а затем убеждал меня в том, как сильно влюбился. Это уже не входило в наши планы. Пришлось немного помочь, сообщив обо всём королю. А дальше было ещё проще. Какая разница, что чувствует глупая дура, которая повелась на сказки красавчика, не так ли? Мне было откровенно плевать на это тогда и плевать до сих пор. Ты довольна, Джина? Я достаточно честно ответил на твой вопрос?

– Яблочный сок?

– Это клише. Классика, Джина. Такие, как ты, выбирают или яблочный, или ананасовый. Апельсиновый вы ненавидите, потому что это для вас стопроцентная химия. Яблочный сок – это стандартный ход.

– Свидание на крыше?

– Дину очень нужна была помощь, пришлось поделиться собственным опытом. Стараясь впечатлить девушку тем, что у него есть пропуск на крышу, Дин подверг себя риску. Высота повышает пульс и адреналин, что сравнимо с эмоциональной привязанностью. В то же время это расслабляет девушку и подавляет чувство опасности, ведь парень рядом. Классический ход.

– Кофе?

– Классика. Позволить себе хороший кофе могут не все. Чай не способствует повышению работоспособности. Ты откровенно часто употребляла его. Тёмные круги под глазами тому доказательство.

– Шарф.

– Классика. Классика. Классика. Если подарить такой, как ты, бриллианты, то это насторожит, и будешь отвергнут, ведь ты не такая. Милая атрибутика тоже отвергается, ведь ты не такая. Шарф – практичная и нужная вещь для всех. Ценовой диапазон до двадцати долларов, ведь ты всё же не такая, чтобы принимать дорогие подарки. Может быть, закончим? Ты это классический случай человека с пониженной самооценкой и дурной внешностью. Смирись, Джина. Ничего особенного в тебе не было и не появилось. Да ты уже не такая плоская, как раньше, но и недостаточно округлая, чтобы хотя бы на минуту задержать взгляд мужчины на себе. – Дерик откровенно смеётся надо мной, вытаскивая все мои минусы на стол, словно раскладывает пасьянс. Это гадко и обидно. Хотя он прав. Я не стала красивее за эти годы, но всегда считала, что, действительно, не такая. Теперь хочется спрятаться и не высовываться.

Так бы сделала старая Редж, но новая, во главе с мистером Хайдом, готова воевать. Пусть всё так, как он сказал, но я сохраню своё достоинство.

– Окей, принимается. – Спокойно пожимаю плечами и тянусь к яблочному соку.

Классика. Плевать.

Уверенно беру бокал и отпиваю.

– Не задело? – интересуется Дерик.

– Ни капли. Я, в принципе, так всё и предполагала, просто было интересно узнать, насколько ты мудак. Ты законченный мудак, поздравляю. Балл твой, – сладко улыбаясь ему, придвигаюсь ближе к столу.

– Задело. Но на правду не обижаются…

– Расслабься. Ты был мудаком и остался им. Ничего не меняется, вот здесь ты прав. Но меня удовлетворяет то, что кое-что пошло не по плану, раз ты прибег к тяжёлой артиллерии. Ты заставил Дина уехать домой, потому что испугался, ведь его чувства были настоящими. Ты продолжаешь меня бояться даже сейчас, ведь теперь тот парень станет королём и рядом с ним снова я. Та самая дурочка, которая поверила в его раздвоение личности. Но я рада тому, что Дин в этом признался, и, откровенно говоря, мне его театральность нравится. Люблю сумасшедших мужчин. В данный момент, особенно. Дин именно то, что я хочу. Паста и кофе. Идеальный мужчина. Идеальный альянс.

– Я считал тебя умнее, Джина. Ты же любишь книжки, так отчего сделала столько ошибок в слове «мимолётный»? Именно такой альянс был и есть между вами. На этом всё?

– Третий вопрос. – Решительно качаю головой. Я доведу это до конца. Пусть я чувствую себя грязной и, правда, использованной, обманутой и раздавленной прошлым, но я не сдаюсь. Теперь мне хочется причинить очень много боли этому козлу. Ну просто гигантскую боль, чтобы он задумался и протёр своё зеркало и увидел в нём страшного, противного, самовлюблённого мерзавца. Да, я собираюсь сбить с него спесь.

– Давай скорее покончим с этим. Я запланировал для себя продолжение вечера. Без тебя. – Дерик бросает на меня презрительный взгляд.

– Это просьба. Простая просьба глупой дурочки. Найдёшь смелость её исполнить? – улыбаясь, интересуюсь я.

– Я знаю, что ты хочешь. И мой ответ – нет.

– О-о-о, даже так? Ты уж и меня тогда в курс дел введи, – произношу, поднимаясь из кресла, и делаю пару шагов к Дерику. Он прочищает горло, вжимаясь в кресло, и его передёргивает от отвращения. Правда, так и есть. Его словно сейчас стошнит… ненавижу его!

– Нет. Я гей. Для тебя я гей, – фыркает он.

– Ты извращенец с очень богатой фантазией. Мне твой член неинтересен. Заразишь ещё своим тугодумием. Обойдусь. Но мне, действительно, кое-что очень нужно. – Протискиваюсь между ним и столом. Отодвигаю его тарелку подальше и присаживаюсь на краешек стола перед ним.

– Нет… мне уже дурно. Серьёзно, Джина, не опускайся так низко. Это же противно. – Он мотает головой, отодвигаясь немного дальше.

– Идиот. – Закатываю глаза и возвращаю свой взгляд на Дерика.

– Я хочу, чтобы ты сказал эти слова так же, как говорил их всем, кто на них клевал.

– Что? Какие…

– Ты запомнишь… Твоя коронная фраза для дурочек, которые велись на это, и которую использовал Дин. Скажи мне эти слова так, как будто они работают. Не рыча. Не психуя. Не возмущаясь. Скажи их. Я предпочитаю читать и смотреть всё в оригинале. Хочу сравнить. Ты же не трусишь, правда, Дерик? Ты же переборешь своё отвращение ко мне и сможешь сделать это, да? – издевательски тяну слова, складывая руки на груди.

– Я уже не в том возрасте, чтобы заниматься глупостями. Я даже их…

– Не унижайся так, Дерик. Не помнишь? Ты буквально несколько дней назад произнёс их, так заверши то, что начал. Давай, трусливый мерзавец, покажи, есть ли у тебя яйца или они такие же тухлые, как и твой затёртый приёмчик, – язвительно цепляю его.

Дерик сжимает губы, и чувство превосходства моментально срабатывает. Самовлюблённая задница. Слишком самовлюблённая и эгоистичная, чтобы оставить всё так, как есть.

– Я снимаю с себя всю ответственность за то, что будет с тобой, Джина, – произносит Дерик и резко встаёт.

Сложно сохранять спокойствие, но я призываю на помощь все свои силы, равнодушно наблюдая за тем, как он останавливается напротив меня.

– Если меня стошнит, то последствия этого станут твоей заботой, – добавляет он.

– Уж постарайся удержать своё дерьмо в себе, – едко говорю.

– Тем более ты же уже не мальчишка или всё же ты до сих пор ощущаешь неудовлетворение от того, что постоянно находишься в тени Дина? Он принц, а ты работаешь на него. Он красив, а ты так… слабенько. Он будет иметь власть, а ты ничего, кроме своего эго. Печально, но не настолько, чтобы тебя жалеть. Ты…

Дыхание обрывается, когда Дерик грубо ударяет коленом по моим ногам, и они раздвигаются. Охая, пытаюсь найти равновесие, находя его в плечах моего собеседника, за которые и цепляюсь.

Я что, перегнула палку? Не знаю, но…

– Эй, ты прижимаешься ко мне. Это не входило…

Ладонь Дерика медленно скользит по моей спине и задерживается на шее. Его пальцы впиваются в кожу, вызывая странное ощущение. То ли больно, то ли приятно. Пока не знаю…

– Ты зачем это делаешь? Ты же…

Дерик наклоняется к моему уху. Его дыхание касается кожи, и некомфортный жар проходит по спине.

– Чтобы ты меня запомнила навсегда. Вряд ли с тобой такое случалось прежде, и уж точно я останусь у тебя в памяти до конца твоих дней. Ты запомнишь аромат этой ночи. Ты запомнишь свои чувства. Ты запомнишь меня… – Его голос понижается, а температура вокруг нас, наоборот, повышается. Это только у меня так?

Дерик касается губами моей щеки, и я сглатываю. Так, это не по плану. Мы не договаривались…

– Ты запомнишь, как стучало твоё сердце, когда я прикасался к тебе. Ты запомнишь, как участилось дыхание, и как стало душно внутри. Ты запомнишь, как сверкали звёзды, когда с твоих губ сорвался первый стон. Ты запомнишь агонию, родившуюся внутри твоего тела. Ты запомнишь адреналин во всём теле, когда посмотришь в мои глаза. Ты запомнишь даже не минуту, а каждую секунду. Ты запомнишь, Джина… – Дерик резко дёргается на меня, вдавливаясь всем телом в моё. Боже мой! Или же он по определению всегда твёрдый, или… нет даже думать об этом… чёрт возьми, у меня бегут мурашки по коже.

Дышать нормально! Нормально дышать, кому сказала?

Но разве тело подчиняется мне, как и лёгкие? Что за чёрт! Я на это не подписывалась.

Наши взгляды встречаются. И я, действительно, вижу в его чёрных, как мгла, глазах отражение огней города, невероятную глубину пороков и жестокую похоть. Вау, на меня так ещё никогда не смотрели.

– Ты запомнишь… – выдыхает Дерик прямо мне в губы.

– Как прижимаешься ко мне, ища тепло в моих руках. Ты запомнишь, как звон разбитого стекла отдастся в твоей груди. Ты запомнишь, как задержал дыхание, чтобы подавить в себе звериную мощь стихии. Ты запомнишь, как бессилие станет твоими дверями в ад. Ты запомнишь это пекло, в котором растворишься. Ты запомнишь, как хорошо, когда выбираешь пороки, а не принятую мораль. Ты запомнишь… – шепчу я. Это увлекательно! Как игра, кто кого соблазнит. Мне нравится. Я смелее двигаю пальцами, и они проходят по его плечам, замком сжимаясь на шее.

– Ты запомнишь меня… – Я практически касаюсь его губ. Дерик отпускает руку, которой держал меня, а затем столик дёргается, раздаётся шум разбитых бокалов, что-то катится по полу.

Всё моё тело напрягается, но в то же время подчиняется каким-то негласным правилам. Я смотрю в его глаза и теряю нить разговора. Я запоминаю, пока медленно опускаюсь на стол. Дерик двигается так же. Он наклоняется ниже, его ладонь скользит по моему бедру, задирая вверх юбку. Чёрт возьми, меня пронзает странное ощущение тепла внизу живота.

Прикрываю глаза и кусаю губу. Умирать так красиво, правда? Зачем себе в чём-то отказывать? Не знаю, но и не собираюсь узнавать.

Я ощущаю, как Дерик проводит пальцем по моей щеке, и затем мне становится нечем дышать. Распахиваю глаза, замечая усмешку. Пальцы Дерика с силой сдавливают моё горло. Хватаю его за волосы, чтобы оттянуть от себя.

– Поняла правила игры, Джина? Значит, пора тебя убить, – шипит он. Дерик продолжает сдавливать моё горло. Выгибаюсь под ним, чтобы хоть как-то сбросить его с себя. Доигралась! Больно! Мои лёгкие сжимаются от недостатка кислорода!

– Так сделай это… давай, сильнее, – выдавливаю из себя.

– Я предупреждал, Джина, что добром это для тебя не кончится. Ты…

– У тебя есть последний шанс избавиться от меня. И ты… ты запомнишь, какой аромат у предательства, боли и отчаяния. Ты запомнишь… что такое ненависть к тебе. Ты запомнишь… – неожиданно воздух заполняет лёгкие. Я кашляю, хватаясь за горло. Глаза слезятся до размытия картинки.

– Теперь я запомнила тебя, Дерик, – сдавленно произношу. Он хватает меня за шею и сажает на стол.

– Вот и хорошо. Я не мараю руки о грязь, но у меня есть люди, которые обожают это делать. Запомни и это, Джина. Пошли. – Дерик отходит назад, пиная ботинком разбитый бокал.

Мне бы закричать сейчас, возмутиться или как-то отомстить ему, но отчего-то становится его жаль. Нет, не настолько, чтобы подумать об этом.

– Надеюсь, что ты тоже понимаешь, не на всех действует эта мантра. По крайней мере, есть ещё умные девушки, которые умеют легко забирать власть из твоих рук, Дерик, – прочищая горло, говорю и поправляю платье.

– Мне это неинтересно. Это был фарс. И я позволил этому случиться. Я выполнил все условия, так что прошу, глупая девушка, избавь меня от своего присутствия. – Дерик указывает рукой на выход к лестнице.

– Ошибаешься, самовлюблённая обезьяна, это я дала тебе возможность показать, какой ты жалкий и ничтожный по сравнению с Дином. И раз уж дошло дело до…

Дерик делает быстрые шаги ко мне, а я – от него, удаляясь вглубь ресторана. Но неожиданно он замирает. С его лица исчезают все краски.

– Какого чёрта здесь происходит? – Возмущённый голос Дина на секунду вызывает страх, а затем полное удивление.

– Дин? – Оборачиваясь, встречаюсь с ним взглядом. Он зол. Его руки сжаты в кулаки.

– Я думал, ты мой друг! Я думал, что помогаешь мне. А что делаешь ты? Почему она здесь? Почему ты, втайне от меня, притащил мою девушку сюда? И почему тарелки разбиты? Дерик, я требую объяснений! – Дин проходит мимо меня, направляясь к Дерику.

– Я делаю всё, чтобы у тебя было будущее. И мои методы тебя не касаются, – глухо отвечает Дерик.

– Он тебя бил? Он причинил тебе боль? Он тебя запугивал, Реджи? – Дин оборачивается ко мне. Открываю рот, но Дин снова оглядывается на Дерика.

– Какого чёрта ты творишь? Я столько лет доверял тебе, а теперь слышу звон разбитой посуды, затем вижу твою машину, и мне говорят, что ты занят здесь. Именно сегодня, когда я, следуя твоим советам, выполняю свой долг перед страной. Ты меня предал, Дерик! Я никогда не думал, что до этого дойдёт. Если считаешь, что я до сих пор мальчишка, который будет тебя слушать, то иди в задницу. Я первым делом сообщу всем, что ты убираешься к чёрту из замка и страны. И только попробуй ещё раз приблизиться к ней! Я тебя убью! Ты меня предал! – Дин толкает Дерика в грудь. Вырываю из этой сцены то, как кулаки Дерика сжимаются, и охаю.

Чёрт!

Глава 21

– Давай соври мне ещё раз! Соври, как раньше, что ты всё это не подстроил! Соври, что и тогда ты не был сообщником моего отца! Соври, что я могу тебе доверять! – Дин толчками оттесняет Дерика назад, наступая на осколок стекла.

– Подожди… ты… ты всё не так понял, – пищу я.

– Я защищаю и тебя, и трон. И делаю всё, чтобы у тебя был шанс стать хорошим правителем. Ты мой друг, и я не позволю тебе ломать свою жизнь.

– Это не твоего ума дело. Если бы ты был моим другом, то не привёл бы её сюда. Кому ты служишь: мне или моему отцу? Последнему, да? Я верил тебе, чёрт возьми! Я думал, что мы хотим одного и того же!

– Дин, пожалуйста!

– Реджи, спустись вниз и жди меня. Он тебя убеждал, что тебе здесь не место. А мне плевать, сколько раз повторять это? Боже, Дерик, за что? Я тебя увольняю…

– Дин, остановись! – вскрикиваю я.

Пусть Дерик не самый хороший человек на планете. Пусть он в большинстве случаев козёл и законченный урод. Пусть у нас с ним серьёзные разногласия. Пусть у нас война. Но Дерик выполняет свою работу. Он, действительно, защищает Дина от совершения экспрессивных поступков, и я даже понимаю сейчас, почему стала личным врагом для Дерика. Я никто. Я неожиданно воскресшее прошлое, которое угрожает Дину и его стране. Я замешана в ограблении и веду себя порой очень плохо и капризничаю. Я ужасный человек и для Дина являюсь худшей девушкой во всём мире. Я это знаю. Дерик это знает. Но… мне нужен шанс для себя…

– Ты, правда, всё не так понял, – быстро произношу.

– Не так? А как я должен понять это, увидев, что моя девушка здесь вместе с ним? Я вижу чуть ли не перевёрнутый стол, и ты как раз убегала от него, когда я поднялся? – рычит Дин. Таким я его ещё не видела, с горящими от эмоций глазами и трясущегося от ярости. Это возбуждает. Так, отставить. Не время.

– Хм… дело в том, что это я… мне стало дурно, понимаешь? У меня закружилась голова от выпитого вина, думаю. Я хотела пойти в уборную и нечаянно потянула за скатерть, чтобы иметь опору. Дерик… он успел подхватить меня. Сотрясение… с алкоголем это не сочетается, а я и забыла. В общем, мне стало так стыдно, что я устроила беспорядок, да ещё и посуду разбила, что хотела спуститься вниз и извиняться, пока меня не простят. Может быть, даже помочь им убрать всё и отработать нанесённый урон. Не знаю… но это сделала я, а Дерик лишь убеждал меня, что всё в порядке. Как раз хотела возмутиться, что не в порядке, и именно я принесла убыток ресторану, да и еду всю перевернула. Ты пришёл и неправильно расценил обстановку, и я, если честно, до сих пор себя плохо чувствую, – произношу, прикладывая ладонь к груди. У меня так быстро стучит сердце. Я что, вру? Боже мой, меня снова опоили!

– То есть Дерик не привёз тебя сюда тайно? Он не подстроил свидание в этом тёмном помещении, чтобы показать тебе мою встречу с девушкой? Не угрожал тебе? Не напоминал о прошлом? Не оскорблял тебя? Реджина? – настойчиво требует ответов Дин.

– Нет, – с губ срывается писк.

– Ты меня сейчас пугаешь… Дин… я напугана… и я…

– Реджи, прости. Я…

Он делает шаг ко мне, а я – от него. Бросаю взгляд на Дерика.

Спасай меня и себя, идиот!

Но Дерик как будто не здесь. Он стоит, сжимая кулаки, и не двигается. Чёрт, сейчас не время играть в «Замри»!

– Да, Дерик привёз меня сюда. Да, я видела, что у тебя было свидание. Да, я почувствовала себя плохо. Но ты не смеешь, не разобравшись, обвинять людей. Тем более тебе отвечают, Дин. В отличие от тебя, никто не сбежал, пусть и по важному поводу.

– Реджи…

– Подожди, – выставляю руку вперёд, уверенней произнося каждое слово.

– Дерик был очень любезен со мной и вошёл в моё положение. Я устала сидеть в четырёх стенах. Я не могу улететь домой, чтобы забыть всех вас, как страшный сон. И никак не могу повлиять на происходящее, потому что мне и слова не дают сказать в свою защиту. Ты хоть понимаешь, как я себя чувствую? – Упираю руки в бока и смотрю на озадаченное лицо Дина.

– Но Дерик проявил заботу обо мне. Я сама выбрала этот ресторан и попросила его привезти меня сюда, потому что при первом посещении мне очень понравилась его кухня. Ромье потрясающий повар. Дерик старался сделать всё, чтобы я не увидела тебя и ту девушку. Но я была потрясена этим великолепным пейзажем и подошла к балкону. Тогда же я заметила тебя и её. Если ты думаешь, что я буду возмущаться, то нет…

– Не будешь?

– Нет. Я понимаю, что данная встреча или свидание, не суть, были запланированы задолго до моего появления здесь. И если учесть, что тебя вызывал отец, то, скорее всего, для того, чтобы оказать должное внимание Эни. Вроде бы это её имя. Она проделала путь из самой Англии, чтобы с тобой встретиться. Дерик рассказал мне, что вас связывают хорошие отношения, в которых, вероятно, есть романтика, я не против. Эта девушка заслужила такое внимание. Она потрясающая.

– Что? Но я…

– И да, мы обсуждали прошлое с Дериком. Мне нужно было многое понять и расставить всё по местам. Дерик проявил уважение ко мне и рассказал немного об Альоре, пока мне не стало плохо. Возможно, я ему не нравлюсь, и он видит во мне угрозу для тебя и для страны, но он, действительно, старался помочь мне немного прийти в чувство. К слову, я понимаю его опасения. Кто я? Никто. Обычная девчонка из Америки и даже не леди. Так что прежде, чем кидаться обвинениями и говорить такие слова о предательстве, нужно выслушать обе стороны и желательно не через пять лет, – завершаю свою речь и киваю себе.

Молодец, как же хорошо врёшь!

– Ох, я… честно, я и подумать не мог, что всё было именно так…

– Ты что, считаешь, я буду тебя обманывать? Да если бы он меня хоть пальцем тронул, то остался бы без этого самого пальца! – возмущаюсь я.

– Нет-нет, Реджи. Просто ты не самая общительная девушка, и в данный момент… в общем… – Дин поворачивается к Дерику.

Да отомри ты уже! Я твою задницу только что спасла!

– Прости меня. Конечно, я слышал грохот, как и все. Потом увидел твою машину и вернулся, чтобы спросить, здесь ли ты. Мне сообщили, что ты здесь, ещё и с девушкой, к тому же ещё и американкой. Я всё не так понял. Дерик, ты в прошлом был не особо доволен тем, что у меня чувства к Реджи. А сейчас всё намного сложнее и серьёзнее, поэтому я и решил, что ты пытаешься её запугать у меня за спиной, слушая указания и требования моего отца. Я не дурак и понимаю, что Реджи не подходит мне по положению, но плевать. Я сам выбираю свой путь, и на это никто не имеет права влиять. Надеюсь, что данный инцидент исчерпан. – Дин протягивает руку Дерику.

Так, меня сейчас снова унизили?

Дерик смотрит на руку Дина, затем на меня. Взглядом показываю пожать её.

– Я забочусь о тебе так, как умею. И ты не всегда видишь скрытые мотивы поступков другого человека, особенно девушки. Она…

– Да, все уже поняли, Дерик, что я не имею полноценных знаний и не умею себя вести. Можешь не утруждать себя, вновь напоминая об этом. – Подхожу к Дину и накрываю его руку своей.

– Но…

– Послушай, возвращайся обратно к Эни и заверши то, что начал. А завтра мы с тобой встретимся, да? – улыбаясь, спрашиваю его.

– Да-да, конечно. Мы проведём весь день в море, и я уже распорядился о приватном времени с тобой. Но…

– Вот и отлично. Дин, я не могу так быстро реагировать на всё происходящее и прошу тебя принять пока то, что есть. Завтра мы с тобой всё обсудим, как взрослые люди, и придём к логичному решению, хорошо? А сегодня… я, правда, не очень хорошо себя чувствую, и не хочу, чтобы ты меня видел такой… зелёной, – кривлюсь, вызывая у Дина мягкую улыбку.

– Не переживай. Ты всегда выглядишь потрясающе, особенно, сейчас. Ты и раньше была симпатичной, но с годами стала просто невероятной девушкой. Да ещё и умной. Я рад, что ты не обижаешься на меня из-за встречи с Эни…

– Ни в коем случае. Воспринимаю это, как работу. До завтра, Дин. Не заставляй девушку ждать, мы этого не умеем. Мы…

Дин резко обхватывает меня за талию и впивается в мои губы. Так, хорошо, но не настолько сильно. Мне уже больно…

– Ты лучшая, Реджи, и я не позволю тебе снова разочароваться во мне. Я тебя не отпущу. До завтра, детка. – Дин, подмигивая, отпускает меня и бросает взгляд на Дерика.

– И тебе тоже до завтра. Ты мой друг, и я тебе благодарен за то, что ты всё же не травишь её. Дерик, я доверяю тебе самое ценное, что у меня было и есть. Её веру в меня. Доброй ночи. – Дин кивает Дерику и быстро уходит к лестнице.

Тяжело вздыхаю, слыша его шаги, и поворачиваюсь к Дерику.

Медленно подхожу, и наши взгляды встречаются. Он зол. Очень зол.

– Если думаешь, что я сделала это для тебя, то ошибаешься. Если думаешь, что я сделала это для себя, тогда тоже ошибаешься. Я соврала Дину, ради него самого. Вы, видимо, действительно друзья, и ты всеми силами пытаешься его оградить от проблемы в моём лице. Ты всё делаешь правильно, – шепчу я. Не знаю, подслушивают нас или нет, но данный разговор должен остаться только между нами.

– Я бы на твоём месте поступила точно так же. И благодаря этому случаю я стала больше понимать мотивы поступков Мег и Инги. Они хоть и поддакивали мне, но всегда пытались уберечь от ошибки, даже с Дином, как и с Питером. Они мягко указывали мне на их недостатки, но я ничего не видела и не слышала, так как убедила себя в верности своего решения. Но со стороны видно намного лучше. Не хочу, чтобы Дин лишился человека, который может его защитить. Я этого не стою. Буду ждать тебя у машины. Не волнуйся, не убегу. И да, я отказываюсь от твоего щедрого предложения. Мне не нужны деньги, я хочу только справедливости и спокойного будущего без обвинений в шпионаже. Так же не собираюсь идти у тебя на поводу и отталкивать Дина. Я сама хочу решить для себя, что хочу и кого хочу. Ты на мои решения не имеешь права влиять. Поэтому я буду внизу, – сухо говорю и, разворачиваясь, направляюсь к лестнице.

– Ты ему не подходишь, – летит в спину.

– Я знаю, Дерик. Но порой так случается, что люди становятся лучше и учатся чему-то в разных ситуациях. И сейчас именно та ситуация. Если я пойму, что Дин до сих пор имеет власть над моим сердцем и чувствами, то сделаю всё, чтобы быть с ним и дальше. Я научусь на голове стоять, если потребуется, но никому не позволю снова унизить меня, как личность. Нет, это не цель моей жизни выйти за него замуж и стать кем-то большим для этой страны. Моя цель – моё спокойствие. Я согласна быть его любовницей, его поддержкой и опорой, его жилеткой и слушателем. Не тебя одного я запомнила, но ещё и его. Пусть это будет самый мимолётный альянс в моей жизни, но он мой. И я беру ответственность только на себя, как и обещаю, что никогда не позволю причинить боль невинным людям из-за своего уязвлённого эгоизма. – Отворачиваюсь, спускаясь по лестнице.

Если честно, то я чувствую себя жутко подавленной и расстроенной тем, что случилось сегодня. И даже не из-за того, что моё горло до сих пор горит, и я чувствую пальцы Дерика на шее. А оттого что всё намного серьёзнее, чем казалось сначала. Это не игра. Это всё касается чувств и прошлых обид. Это очень деликатное дело, которое может отразиться на жизни целой страны. Я даже не задумываюсь о возможности брака с Дином. Боже упаси! С меня достаточно одного недобрака и недосвадьбы! Да и брать на себя такую ответственность за целую страну, я не могу и не хочу. О последнем Дерику не стоит пока знать. Пусть помучается. Плохой я человек. И я не лидер, а всего лишь неуверенная в себе девчонка с разбитым сердцем. Не умею я выбирать правильное для себя. Совсем не умею.

– Мадемуазель.

Бросаю взгляд на администратора.

– Да?

– Приятного вечера и ждём вас снова «У Ромье», – сухо произносит она, испепеляя меня полным ненависти взглядом. Да пошла ты.

Выхожу из ресторана и слышу грохот, раздающийся где-то на втором этаже.

Всё же Дерик псих!

Едва делаю несколько шагов в сторону парковки, как меня хватают за руку и резко тянут в сторону. Так…

Открываю рот, чтобы завизжать, но её накрывает ладонь в перчатке, и мне удаётся только что-то пропищать.

– Это я… я… Полье, мадемуазель. Не кричите. Я хочу поговорить с вами, – быстро шепчет парень мне на ухо.

Дёргаюсь всем телом, показывая, что мне как бы не особо-то и удобно.

– Я отпущу вас, только тише, иначе нам обоим головы оторвут.

Киваю ему, сообщая этим, что поняла.

Парень утаскивает меня в тень от ресторана под скрывающие нас деревья.

Куда я снова попала?

Наконец-то, он меня отпускает, и я двигаю челюстью.

– Да, вообще, очень дружелюбный народ. То травят, то обвиняют в чём-то, то грозятся убить, то душат, а теперь ещё и похищают, – бурчу я.

Полье прикладывает палец к губам, показывая мне быть тише.

– Что ты хочешь? Сейчас волкодав выйдет, и нам обоим реально будет плохо, – шепчу, указывая взглядом на ресторан.

– Волкодав?

– Дерик. Не бери в голову. Так к чему эта драматическая рекламная пауза? – Складываю руки на груди, недовольно сверля взглядом Полье.

– Вы сегодня сказали, мадемуазель…

– Реджи или Редж. Моё имя Реджина, но можно Редж, мы с тобой стали уже как-то особо близки, – перебиваю его.

– О-о-о… да, хорошо. Леди Реджина…

– Неужели, я похожа на леди? Вряд ли. Ты мне льстишь…

– Пожалуйста, я могу сказать? У нас мало времени, – одёргивает меня Полье, оглядываясь назад.

– Окей-окей, выкладывай.

– Вы…

– Реджи.

– Реджи, ты сказала сегодня, что прежде, чем я должен решиться на ответственный шаг с Эльмой, мне следует узнать все её тайны. Верно?

– Ага.

– Зачем? Разве можно лезть в чужую душу? У каждого из нас есть свои тайны, и не все они приятные. Так зачем усугублять ситуацию?

Хмурюсь, потирая лоб. Какого чёрта я стала психотерапевтом?

– В общем, Полье, тайны – это доказательство доверия к человеку. К примеру, я не рассказывала своему бывшему ничего о другом бывшем, который разбил мне сердце. Питер просто знал, что меня кинули, и всё. Это происшествие на меня сильно повлияло…

– То, что жених сбежал?

– Нет. Это как раз меня абсолютно не волновало…

– Но как? Это разве не предательство?

– Сложно сказать, потому что я особо-то и не любила Питера. Да, я уважала его, как личность, слушала его, но в большинстве случаев могла прожить и без его присутствия.

– Тогда почему ты согласилась выйти за него замуж? Это же глупо.

– Это вопрос стабильности. Когда тебя бросает парень, в которого ты была очень влюблена. А если учесть, что я из тех людей, которые, в принципе, отвергают эмоции, чувства, сердечки и другую ерунду, то собрать себя в кучу было невозможно. Хотя теперь я даже и не знаю, в кого была влюблена…

– Это как? То есть у тебя было три парня?

– Нет. Хм… долгая история. В общем, веду к тому, что будь я откровенна с Питером, рассказав ему о своей травме, о своём прошлом, о себе, о своих страхах, то, вероятно, мы бы расстались уже давно. А я играла роль, которая была мне выгодна, понимаешь? Я не впускала его в своё сердце и не доверяла ему. Поэтому прежде, чем делать кому-то предложение, узнай, сможешь ли ты принять прошлое этой девушки. Никто не идеален и не состоит из сказочной пыльцы. В каждом из нас есть дерьмо, понимаешь? И это дерьмо мы скрываем, чтобы казаться лучше. Но в этом и вся суть. Если человек, отмыв тебя, сделает всё, чтобы ты больше так не поступала, убедив, что такого и не будет, то тогда вы подходите друг другу.

Полье хмурится, обдумывая мои слова.

– У меня своё мнение об Эльме. Вероятно, она неплохая, Полье, и обижена на меня из-за того, что я моментально не влюбилась в Альору. Но очень многое из её поступков мне непонятно. К примеру, она, при нападении на отель, не спасала свою жизнь. Герман и Дерик её защищают слишком рьяно, веря в её ангельскую душу. Но любая красивая женщина может обмануть, да так ловко, что ты не поймёшь. У меня есть такая же дома. Моя старшая сестра. Она невероятная красотка, но за её плечами сотни обманов. Ни один мужчина так и не догадался о правде, а она не такая уж и приятная. Поэтому у меня есть свои мысли по поводу твоей невесты. Я интуитивно чувствую, она что-то скрывает. И когда тебя предают, это, действительно, очень больно. От этого разбивается сердце и меняется весь жизненный путь. Если бы Ди… мой первый парень не поступил плохо со мной, а рассказал мне правду, то я бы никогда не выбрала Питера. Я бы не закрылась в себе, не стала бы холодной, одинокой и откровенно жалкой. Поэтому мой тебе совет – позаботься сначала о себе и пойми, стоит ли эта девушка твоего разочарования. Она…

Слышу голос администратора и громкие шаги.

– Всё мне пора. Береги себя, – шепчу, выскакивая из тени.

– Реджи?

– Да? – Оборачиваюсь к Полье, прячущемуся за деревьями.

– Ты классная, и мне жаль, что тебя ударили. Береги себя тоже и спасибо. – Парень скрывается в темноте, и я улыбаюсь ему.

Ну хоть один раз сделала доброе дело и уберегла хорошего парня от стервы. Прости, Инга, сегодня не твой день.

Глава 22

Постукивая пальцами по столу, подпираю подбородок рукой и скучающе смотрю на закрытую дверь.

Дерик не сказал ни слова, пока мы ехали обратно. Но зато я увидела новых людей из его группировки сексапильных спасателей. Они провели меня до спальни, и один из них даже пожелал мне доброй ночи. А вот сам Дерик куда-то уехал, едва я вышла из машины. Как невежливо! Утром ничего особенного не произошло, и именно это меня расстроило. Нет, нападений больше я не хочу, как и странных комплиментов, хотя не заметила за собой никаких особенностей. То есть по моим выводам никто мне ничего не подмешивал в бокал с вином, и я вела себя так ужасно, потому что мой Хайд появился из-за удара по голове. Причин, чтобы предлагать чёртов секс у меня не было. Это меня настораживает, практически сбивает с ног, и хочется, чтобы меня снова кто-то ударил. Ведь выходит, что это я сама так вела себя. Но я никогда себя такой не знала и не хотела бы знать. Вообще, проанализировав всё, что со мной случилось, мне, с одной стороны, становится стыдно, а с другой – заставляет гордиться собой, особенно то, как клёво я всё разрулила вчера между Дином и Дериком. Я молодец. Но вот тот факт, что мой первый бывший это принц, мне совершенно не нравится. Ладно, фактов больше, чем один. Итак, второй – тот, что ему помогал Дерик, который прекрасно угадывает мои слабости. Третий – не даёт покоя история с вооружённым ограблением. Четвёртый – я понятия не имею, как выбраться отсюда, не потеряв чувство собственного достоинства. И вот я подошла к последнему самому неприятному факту номер пять – Дерик хорош в соблазнении. Вчера его слова были очень сексуальными, и я приняла правила игры, хотя и не планировала. Это произошло само собой и не входило в мои планы. Туда же отнесу защиту Дерика и его эгоизма от Дина.

В общем, у меня остался только один неразрешённый вопрос: что со мной не так в этой чёртовой стране? Когда из меня полился поток слов? Когда я научилась быстро реагировать в различных ситуациях? Что делать с Дином? Что делать с Дериком? Почему Герман до сих пор не поинтересовался: жива ли я? Поговорю ли я ещё раз со своей семьёй, и что со мной будет дальше?

Мда, снова не один вопрос. Но когда-нибудь я оставлю самый важный, а пока буду горевать и скучать.

Позавтракав, пройдясь по спальне, спустившись вниз и поздоровавшись со вчерашними парнями, обсудив с самой собой хорошую погоду, я возвращаюсь к себе и снова сажусь в своё кресло. Как же скучно…

Дверь распахивается, и я поворачиваю голову.

– А-а-а, это ты, – равнодушно тяну при виде Дерика. Сегодня на нём тёмно-коричневое поло, обычные тёмные джинсы и ботинки. Как ему не жарко? Боже, даже мысли скучные.

– Ты ещё не готова? – сухо спрашивает он, ударяя чёрной папкой по своей ладони.

– К чему? Меня не предупредили. – Радостно поднимаюсь из кресла и плевать, что вчера мы не особо-то и ладили. Мы, вообще, не ладим, но хоть какое-то движение. Моё.

– У тебя запланирована прогулка на яхте с Дином.

– Ох, сколько у меня времени?

– Минута.

– Тогда я просто разденусь. Всё путём. – Мой энтузиазм куда-то исчезает, и я сажусь обратно в кресло, подпирая рукой подбородок. Я не буду наряжаться. Даже принц меня не заставит это сделать. Джинсы и топик, пусть и шёлковый, вполне сойдут.

– Джина…

– Мне скучно. Я должна быть в собственном медовом месяце, а мне нечем заняться. Ты мог бы мне какую-нибудь книгу принести? – тяну я.

Дерик цокает и садится в кресло, бросая мне папку.

– Что это?

– На твой электронный ящик пришли эти письма.

– Ты взломал мою почту? – возмущаюсь я.

– Не особо умно было указывать её, как логин для «Скайп».

– Вот ты…

– Скажи, у тебя в семье все неадекватные, или это избранный круг лиц?

Он подталкивает ко мне папку.

Озадаченно открываю её и вижу ксерокопию своей детской фотографии с голым задом.

– Что за…

Листаю дальше, а там весь мой дневник, который я вела в шестом классе! Боже мой! Потом фотографии из студенческой жизни, на которых меня нет, и снимок Инги и Мег с листком в руках, на котором написано: «Пусть тебя хорошо отжарят!».

– Боже мой. – Кровь приливает к щекам, и я захлопываю папку.

– Она не прислала копии моих документов…

– Нет.

– Они издеваются надо мной…

– По всему видимому, да.

– Я их убью.

– Я бы рад в этом поучаствовать.

Поднимаю стыдливый взгляд на Дерика и слабо улыбаюсь ему.

– Но к твоему счастью, мы подтвердили твою личность, Реджина Хэйл.

– Мазл тов! Это значит я свободна, да? Я могу ехать домой? Я могу…

– Нет, – резко обрывает меня Дерик.

– Но как нет? Ты же только что сказал…

– Сказал, но это не даёт нам полной уверенности в том, что ты сама невинность. Мы ещё не разобрались, по какой причине ты участвовала в вооружённом ограблении. А если учесть, что ты была с Дином пять лет назад, то мы не можем тебя отпустить.

– Опять? Пусть тебя аллигатор сожрёт! Я уже сотню раз говорила, что ни к чему не причастна! Я…

– И ещё одна важная причина. Его Высочество настойчиво потребовал включения тебя в список приглашённых на ближайшие увеселительные программы в Альоре, как и на ярмарку невест.

– Что? Какая… я… что он сделал? – кривлюсь я.

– Ярмарка невест – это традиция Альоры. Её проводят перед решением наследника или короля жениться. Приглашаются подходящие девушки, для которых устраиваются испытания, как и даётся шанс ближе познакомиться с женихом, с его семьёй и с традициями страны. В общем, ты теперь одна из кандидаток, и меня, ввиду случившегося, назначили твоей нянькой. Ты должна прыгать от радости, Джина, хотя лучше сиди.

Дерик прикрывает глаза и массирует пальцами лоб.

– А отказаться могу?

– Нет.

– Но… почему меня никто не спросил? – возмущаясь, ударяю по подлокотнику.

– Ты же этого хотела, так развлекайся. Дин дал тебе зелёный свет. Если бы ты меня послушала и вчера согласилась отказаться от всего, то уже была бы на пути домой, Джина. Но сейчас… – Дерик делает паузу, бросая на меня косой взгляд. – Ты получила то, что заслужила.

– Так, волкодав, не перекладывай всю вину на меня. Я, вообще-то, вчера твою задницу спасла и пока не уверена, стоило ли это делать…

– Да, кстати, об этом. – Дерик поднимается из кресла и подходит ко мне. Упираясь ладонями в подлокотники, нависает надо мной, отчего приходится вжаться в кресло. Почему от него исходит такой жар? Одеваться нужно нормально! В лёгкие рубашки или…

– Ещё раз влезешь в мои отношения с Дином, пеняй на себя, Джина.

– Конечно, ты мог всё испортить…

– А тебе какая выгода от этого? Я не собираюсь врать о своём отношении к тебе и к данной ситуации. – Дерик наклоняется ниже к моему лицу.

– И найдёшь врага среди королевской семьи. Оно тебе надо? Иногда нужно вовремя заткнуться. Я повторяю, что сделала это для Дина, а на тебя мне плевать. Ты…

– У меня довольно сильная поддержка со стороны Короля, и он разделяет мои мысли. Так что приготовься, легко не будет. Надеюсь, ты вынесешь из этого урок. Пошли. – Дерик так сильно отталкивается от кресла, что оно немного отодвигается назад.

– Меня ненавидит король? За что? – удивляюсь я.

– Мне, действительно, нужно это сказать? – фыркает Дерик, направляясь к двери.

– Аргументы, которые логичны, я бы выслушала. К тому же я не собираюсь замуж. Мне хватило одного жениха. Одной свадьбы. Одного побега. Второй раз не буду наступать на те же грабли. – Прохожу мимо Дерика, оказываясь в коридоре.

– Каждая встреча должна прийти к логическому завершению. В твоём случае им станет возвращение в Америку, но не факт, что ты вернёшься туда не обвинённой в преступлениях против королевской семьи Альоры.

– Да хватит уже. Преступления. Шпионка. Ограбление. Ты знаешь, что я не виновата, так что не строй из себя героя. Тебе не идёт. Но с первым утверждением я согласна. Логический конец это то, что мне нужно. И нет, я не буду прощаться с Дином, просто не готова к чему-то большему сейчас. Думаю, он меня поймёт.

– Ты его не знаешь, Джина, как знаю его я.

– О-о-о, ну, конечно. Обливать друга грязью – это такой вид защиты и клятва вечной преданности, я верно понимаю? – Закатываю глаза и опускаюсь на сиденье машины.

– Это честность, Джина. Хотя ты же у нас выбираешь ложь и лицемерие, чем предпочесть правду. Ты не хочешь быть снова уязвлённой и желаешь доказать себе, что можешь соблазнить самого принца. – Дерик даёт по газам, отчего мой желудок сжимается.

– Вообще-то, я за честность и правду. Но в данном случае ты некомпетентен и делаешь всё, чтобы обличить Дина в каких-то ужасных грехах. Даже вчера ты пытался добиться от меня ревности и злости на него за обман, так? Так. Но я воспринимаю всё это иначе. Я чётко осознаю, что Дин – будущий король, и у него есть обязательства. И я никому ничего не доказываю, это лишь попытка выжить в вашем змеином гнезде. – Передёргивая плечами, отворачиваюсь к окну.

– Я бесстрастен к тебе и к своему другу. И могу точно сказать обо всех ваших недостатках, как и спрогнозировать то, что будет дальше.

– Не знала, что ты ещё и умеешь читать чужие мысли. Ты не слишком много взял на себя, Дерик?

– Я беру на себя только те обязательства, которые накладывает мой статус при дворе. Ты же не можешь адекватно оценить обстоятельства, притягивая неприятности. Но дело твоё, потом не ной, как пять лет назад.

Поджимаю зло губы. Это задевает меня. Запрещённый удар.

– Я никогда не ною, ответственно подхожу к своим решениям и сама умею делать выводы. В данный момент ты лишнее звено в моих отношениях с Дином.

– Хоть в чём-то мы можем достичь компромисса. Мои мысли идентичны.

– Скажи, ты ненавидишь меня только потому, что Дин на моей стороне, а не на твоей? Или есть ещё какие-то бесстрастные причины? – Бросаю на Дерика яростный взгляд.

– У тебя ужасный профиль. Это будут самые чудовищные монеты нашего королевства.

– Это всего лишь личная неприязнь, так бы и сказал.

– Ничего личного, Джина. Это факт. Но хорошо, получай дальше. Ты не знакома с королевским протоколом. Не умеешь вести дипломатические переговоры. У тебя нет вкуса в одежде. Ты не умеешь вовремя закрывать рот и держать его на замке. У тебя скудные познания в истории Альоры. Ты не знаешь французского языка и не обучена этикету. У тебя нет королевской осанки. Ты американка и не имеешь приличной родословной. Не умеешь вести себя в обществе. У тебя нет влиятельных друзей и полезных связей. Ты никто. Есть что возразить?

– Ты козёл, – цежу я.

Дерик приподнимает уголок губ.

– Я так и думал. Ты знаешь, что я прав. В данный момент ты ещё можешь сбежать. Откажи Дину, не разочаровывай саму себя снова. Без меня и моих подсказок он будет не в силах снова убедить тебя в своём превосходстве. Вы друг друга совсем не знаете.

– Я сама всё решу, и я отказываюсь, ясно? К тому же твои подсказки не сработали, сделав только хуже. Если бы ты не лез туда, куда тебя не просят, то всё могло бы быть иначе. Я…

– Слава Богу, что он додумался воспользоваться контрацепцией. Нам не нужен бастард от американки, как и международный конфликт. Хоть где-то он позаботился о репутации страны.

– Это тебя не касается! Я, вообще, детей терпеть не могу, понял? И это именно я позаботилась о контрацепции, если уж на то пошло. Я ему напомнила об этом! – задыхаюсь от злости и обиды.

– И это в который раз доказывает, что между вами даже химии не было, если вместо того, чтобы поддаться страсти, ты думала о презервативах. Всё ясно. Ты…

– А кто говорил, что будущая избранница Дина должна быть собранной в любых вопросах? Так я очень собранная и не теряю голову из-за красивого лица. Поэтому это доказывает лишь то, что я умею держать ситуацию под контролем. И не лезь в мою постель, занимайся своей. – Зло пихаю его в плечо.

– Не смей, – рычит Дерик, выворачивая руль, и нас немного заносит.

– Чёрт! Держи себя в руках! Это же серпантин! – визжу, хватаясь за ручку двери.

– Ещё раз прикоснёшься ко мне, окажешься в пропасти.

– Я тебя не боюсь, ясно? Дерик, не гони так!

Но он лишь сильнее нажимает на педаль газа, а я бросаю взгляд на то, как мелкие камни падают в зелёную пропасть справа.

– Где же твоя страсть к приключениям, Джина? Разве ты не об этом мечтала? Может быть, мне проще слететь отсюда вместе с тобой в пропасть и окончательно решить проблему? – Его пальцы бледнеют от силы, с которой он сжимает руль.

– Ты с ума сошёл! Остановись…

Меня дёргает в сторону на очередном резком повороте. Не так я представляла свою смерть. Ой не так. Разбиться из-за психа?

– Откажись!

Дорога петляет в горах по серпантину. Справа открывается взор на лазурное море и бескрайние леса.

– Ни за что! – кричу, вцепившись в ручку двери.

– Сама напросилась!

Дерик прибавляет газу, и нас заносит на повороте. Жмурюсь и кусаю губу, только бы не завизжать от паники и ужаса. У меня желудок уже в трубочку свернулся. Дорога становится слишком узкой для такой скорости и манёвров. Я не хочу закончить, как мама… я не хочу умирать… я…

Меня что-то резко дёргает вперёд, и я визжу, закрывая лицо руками, затем отбрасывает назад. Но ремень безопасности удерживает меня на сиденье, и наступает тишина.

Тошнота подкатывает к горлу. Пульс глухими ударами отдаётся в барабанных перепонках. Меня всю трясёт от страха.

Приоткрываю глаза и замечаю, что мы остановились прямо в нескольких миллиметрах от оврага.

– Козёл! Придурок! Мудак! – кричу, ударяя Дерика по плечу.

– Я предупредил тебя…

– Ты хоть понимаешь, что мы чуть не погибли! Ладно ты, а я? Я ещё молодая и перспективная! Мерзавец! Гад! – Кулаки обрушиваются ему на плечи, грудь, надеюсь, что и на голову тоже. Я отстёгиваю ремень безопасности и открываю дверь, чтобы выползти отсюда. Не могу…

– А ну, иди сюда! – Меня за волосы грубо тянут назад. Визжу и брыкаюсь, скатываясь по сиденью. Мои ноги уже касаются разгорячённой земли, и я слышу, как камни падают вниз.

– Дерик! – кричу, хватаясь за сиденье. Мои пальцы скользят по нему. Чёрт! Эта идея побега была не самой удачной. Я вишу над пропастью. Ногти карябают кожаную обивку.

– Дерик! – Ладони потеют, и я быстро опускаюсь ниже, ногами находя какой-то выступ.

Отпускаю сиденье машины и успеваю схватиться за землю.

– Джина, чёрт возьми!

Мой шанс. Бежать. Подтягиваюсь на руках и ползу по дороге. Ещё немного. Подскакивая на ноги, несусь в обратную сторону и вижу тропинку, ведущую куда-то вниз.

– Джина! Я буду стрелять!

– Выстрели себе в задницу!

Бегу по земле, перепрыгивая через корни деревьев. За спиной раздаётся выстрел, и я падаю, закрывая уши. Перекатываясь на спину, проверяю себя. Жива.

Глава 23

Ещё чуть-чуть.

Ползу, царапая ладони, и поднимаюсь на ноги. Прижимаюсь к дереву, чтобы перевести дух. Облизывая сухие губы, шумно дышу и сглатываю солоноватый привкус во рту. Голова ужасно кружится. Боже мой…

– Я знаю эти леса, как самого себя.

Визжу и дёргаюсь в сторону. Моя нога цепляется за выступ, и я падаю на землю. Всё тело вспыхивает от боли.

– Сукин сын… – шиплю, скуля от электрического разряда в позвоночнике.

– Меня называли и похуже, – усмехаясь, Дерик наставляет на меня пистолет.

– Тебе ещё фору дать или так сдашься?

Наверное, я всё же не самая умная девушка в мире.

– Тебе? Никогда. – Размахиваюсь ногой и делаю подсечку. От неожиданности Дерик выпускает оружие и падает на колени. Сажусь и хватаю пистолет, направляя ему прямо в лоб.

Мы стоим на коленях друг перед другом. У меня есть шанс спастись, но при этом придётся прикончить этого засранца. И также у меня есть шанс стать убийцей, и всё же прикончить этого засранца.

– Чего же ты ждёшь? – усмехается спокойно Дерик.

– Умоляй подарить тебе жизнь, – хриплю я.

– Тогда я промолчу. Ты дрожишь, Джина. Повысился адреналин? Где же твоя способность сохранять уверенность в своих поступках? – издевается он, но моя рука, правда, дрожит. Ещё бы!

– Я… уверена. Буду стрелять, – грожусь я.

– Хорошо. Но на будущее… не веди долгие беседы с врагами. Они могут закончиться очень плохо. – Дерик немного приседает, и я слежу за ним. Он хватает горсть земли и одновременно ударяет меня по руке. Пистолет падает, как и я сама заваливаюсь на бок.

Дерик прыгает к пистолету, но я успеваю перекатиться и схватить его первой.

– Два раза на мушке, придурок, – довольно шиплю.

– Не хотелось этого делать, но ты заставила. – Дерик хватает меня за ноги и грубо дёргает к себе. Кричу и, хватаясь руками за землю, отпускаю пистолет.

В один момент я оказываюсь прижатой к кроне дерева. Дерик держит меня на весу. Спину дерёт от боли.

– Боже… никогда не понимала людей… предпочитающих заниматься сексом у дерева… это чересчур больно, – хриплю, обхватывая его за плечи.

– Ты в своём…

– Постой так. Я больше не могу. Брейк. – Моя голова обессиленно падает на его плечо, и я тяжело дышу ему в шею. Пахнет от Дерика потрясающее. Кажется, что моё тело полностью расслабляется. Но война только началась! Проснись и пой, Реджина!

– Поставь меня, пожалуйста, – прошу я.

Дерик без вопросов отпускает мои ноги, и я, шатаясь, хватаюсь рукой за дерево.

– Думаешь, это конец? – Бросаю взгляд на Дерика, вновь поднимающего пистолет. Он прячет его в кобуру за спиной. Почему я не заметила её раньше?

– Это только начало, Джина.

– Ты прав.

С криком прыгаю на него и заваливаю на землю.

Оказываюсь, сидящей на нём, и слыша его кряхтение, довольно улыбаюсь.

– Ты побеждён! – Ударяю ладонями по его груди. Боже, какой твёрдый.

– Рано радуешься…

Пищу, когда Дерик, обхватив мои ягодицы, резко переворачивается, и я снова оказываюсь лежащей под ним.

– Эй, это нечестно, – возмущаюсь.

– Абсолютно честно, – усмехается он.

– Дай мне… доминировать. – Упираюсь в его плечи и толкаю всем телом, чтобы перевернуть обратно.

– Доминирует мужчина, Джина…

– Не в моей истории. Доминирую я… Боже, ты можешь немного поддаться? Я же девочка…

– Ты хуже, Джина. Но… – Дерик на секунду задумывается и, держа меня за ноги, сам ложится на спину, и я оказываюсь на нём.

– Вот так. Ура! Слышали, жители Альоры? Волк побеждён! Ха! Американкой! Двойное ха! Где моя медаль? Мазл тов! – Поднимаю руки вверх, и плечо простреливает.

– Ух… блин… больно, – скулю, опуская руки и двигая плечом.

Становится ещё больнее. Чёрт.

Силы меня покидают, и я, хныча, ложусь на Дерика.

– Ты меня сломал.

– Скорее всего, ты просто потянула плечо или вывихнула его.

– Да, это звучит, определённо лучше, – хмыкая, немного приподнимаюсь. Мои волосы, испачканные в траве, листьях и земле, падают на лицо Дерика. А он так спокоен, словно загорает на солнышке. Что с ним не так? Но надо сказать, что в самых нужных местах с ним всё так. Ну и… на нём очень комфортно лежать. Он стал мягче. Хотя, такой же твёрдый, но… короче, хватит думать об этом прямо сейчас. Нужно сконцентрироваться.

– Садись, я посмотрю. – Дерик толкает меня в больное плечо, и я в ответ пихаю его в грудь.

– «Волк побеждён» – означает, что он не причиняет боль, – цежу, кривясь от неприятного хруста в плече.

Дерик лишь цокает в ответ и качает головой. Он садится и убирает мои волосы назад.

– Эй, больно! Неужели, не было понятно с третьего раза? – возмущаюсь, пытаясь оторвать его пальцы от своего плеча.

– Потерпи, Джина. Мне нужно проверить.

– Конечно, ты всегда ищешь вариант сделать мне больнее… чёрт… Дерик… ну нежнее немного. Не всем девушкам нравится жёсткость на сто процентов. – Откидываю голову назад, жмурясь от боли.

– Если я буду нежнее, то ты сядешь мне на шею.

– Бери выше, Дерик, я тебе оторву голову.

– Поэтому…

– Мать твою! – кричу, когда Дерик двумя руками надавливает на плечо и как-то странно тянет его в разные стороны. Раздаётся хруст, похожий на щелчок.

На лбу выступает пот, а из глаз брызжут слёзы.

– Всё… всё, теперь будет легче. Всё, тише. – Дерик потирает моё плечо, мягко массируя его.

– Обещаешь? Что-то мне так не кажется…

– Ты вывихнула плечо, сама виновата. Никто не заставлял тебя прыгать на меня и драться со мной.

– Это ты меня чуть не убил.

– Чуть не считается. Если бы я тебя убил, вот тогда бы ты имела право высказывать претензии…

– Боже, сделай так ещё раз. Какой кайф, – закатывая глаза, улыбаюсь от моментального облечения боли и расслабления в плече.

Странно, что Дерик делает так, как я прошу. И ещё более странно, что меня от его действий бросает в пот, и мне хочется двигаться.

Его пальцы умело и легко надавливают на место вывиха. Упираясь в его ладони спиной, кусаю губу, наслаждаясь массажем. Инга, я тебя понимаю. Теперь понимаю. Обещаю, что вернусь, и мы вместе сходим к твоему массажисту.

– Ты левша, – шепчу, открывая глаза.

– Нет.

– Но ты хорошо справляешься левой рукой…

– Я могу писать двумя руками. Развивал обе, как и все, кто проходит подготовку, чтобы работать в охране королевской семьи.

– Вау, а я так и не научилась. Она меня не слушается.

– Ты неправильно ставишь себе цель, Джина. Надо не приказывать руке, а убеждать её, что она тебе нужна.

– Кроме как стрелять, что ещё может эта рука? Ладно, писать и что-то чертить. Что ещё?

– Ты ещё маленькая, чтобы знать, что можно делать двумя руками одновременно.

– Ты же в курсе, что мне двадцать три года, и я даже фактически была замужем? Так что… я довольно взрослая… ау, плохой волк, – бурчу, когда Дерик специально сильнее надавливает на плечо и убирает руку.

– Поднимайся. – Он дёргает бёдрами, и я издаю непроизвольный, клянусь, стон. Хватаю его за плечи и задерживаю дыхание.

– Не стоит так делать… – быстро шепчу.

– Тогда встань с меня. У меня полно работы, кроме всей этой тягомотины. – Дерик сбрасывает меня с себя. Не особо-то это было и вежливо.

– Я расскажу Дину, что ты стрелял в меня…

– Если бы я стрелял в тебя, ты была бы уже мертва. Выглядишь отвратительно, – произносит он и одаривает меня пренебрежительным взглядом.

– По твоей вине. Если бы ты не напугал меня, то я бы не убежала. Если бы ты…

– Боже, Джина. – Дерик протягивает мне руку, но я упрямо поджимаю губы.

– Нет.

– Окей, оставайся здесь одна. Пусть тебя твой прекрасный принц ищет сам. Я умываю руки. – Дерик разворачивается и направляется в сторону дороги.

– И он найдёт! – кричу я.

– Надейся. Дин топографический кретин!

– Ты сейчас о своём будущем короле говоришь!

– Он в курсе своих недостатков. Я не ранил его чувств.

Закатываю глаза и поднимаюсь с травы. Отряхиваю джинсы и кривлюсь, когда вижу пятна от травы на белом шёлковом топе. Красавица. Мотая головой, теряю ориентиры, и меня ведёт куда-то в сторону. Чёрт, нужно найти равновесие. Расставляю руки, и плечо снова ноет. Порцию массажа больше не получу, да? Жаль.

Стою, скрючившись и опустив голову вниз, продолжаю ей мотать, чтобы из волос выпали все мелкие ветки и листья. Она ещё и чешется теперь. Топаю ногами, сбрасывая с себя муравьёв. Ненавижу походы! Терпеть их не могу, как и всю эту атрибутику!

– Ты кого здесь призываешь? Ведьмы в полночь активизируются, – раздаётся насмешливый голос Дерика.

Резко выпрямляюсь и быстро приглаживаю волосы.

– Ночью увидишь. Они придут за тобой, – отвечаю, указывая на него пальцем, прохожу мимо.

– В другую сторону, аферистка.

Бросаю на Дерика раздражённый взгляд. Он сворачивает налево… я же предпочитаю пойти направо. Это верный выбор, но сейчас… что случилось?

Мы с Дериком выходим на дорогу, и я жмурюсь от яркого солнца. Какая всё же жара. А самое обидное, что я выгляжу, как перетёртый банан, а Дерику хоть бы что. Он даже чистый.

– Мы уже опаздываем, – замечает Дерик.

– Да ладно? – с сарказмом фыркаю я.

– Садись…

– О-о-о, нет, больше в эту пропасть не полезу. Отгони машину.

– Садись, – настаивает Дерик.

Козёл.

Решительно обхожу его и забираюсь на водительское сиденье, а оттуда на пассажирское. Вот так. Захлопываю дверь и пристёгиваюсь.

– Ты всё испачкала, – бурчит он, проводя ладонью по сиденью.

– Переживёшь.

Дерик заводит машину и, уже не гоня как раньше, едет по узкой дороге.

– Ты меня напугал, – тихо признаюсь.

– Это и было моей целью. Думаешь, что в замке будет всё хорошо? Нет, Джина. Я показал то, что ждёт тебя. Никому нельзя доверять. Они…

– Ты мог бы сказать это словами, а не пугать меня.

– Наглядный пример, ты только так понимаешь.

– Правда? А ты в курсе, что обеспечил мне психологическую травму и угрожал моей жизни? Я могу подать на тебя в суд…

– Лучше не шути, у тебя нет чувства юмора, – фыркает Дерик.

Впереди я вижу порт и множество белоснежных яхт, пришвартованных рядом. Никуда не хочу. Хочу спрятаться и плакать под одеялом.

– Тебя встретит охрана и проведёт к Дину.

Передёргиваю плечами и кривлюсь от неприятных ощущений.

– Ты даже не понял, чем меня напугал.

– Меня это…

– Да, не интересует. Ты хоть когда-нибудь думаешь о других? Нет. Зачем, правда? Это их проблемы, что они настолько слабы в твоём понимании. Надеюсь, ты повеселился сегодня, потому что получил то, что хотел…

– Джина…

– Моя мама погибла в автокатастрофе, и тогда я чудом выжила. Конечно, твоя следующая фраза должна быть: лучше бы этого чуда не случилось. И ты прав. Знаешь, прав. Я бесполезный человек для этой планеты. И никогда не делала для неё ничего хорошего, а просто пыталась жить так, чтобы мне не было больно. Не знаю, что за цель ты себе поставил сейчас, но сделал достаточно, чтобы я ещё больше возненавидела себя и свою жизнь, видя её никчёмной. Спасибо, Дерик, ты ещё раз подтвердил слова моей сестры. Она всегда говорила, что я это упущение природы, особенно когда злилась на меня за слишком сильную щепетильность в платежах. Инге было плевать, что у нас долги, ей нужно было купить новое платье, чтобы заработать ещё больше, по её словам. Наверное, я что-то не понимаю, но и не хочу. Сама дойду. – Прочищаю горло от горького кома в нём и отстёгиваю ремень безопасности.

– Джина…

– Не хочу с тобой говорить, – резко перебиваю его и тянусь к ручке, распахивая дверь. Но Дерик перегибается через меня и захлопывает её.

– Теперь я ещё и здесь заложница? Не находишь, что вот это уже очень даже чересчур! Ты…

– Прости.

Замолкаю с приоткрытым ртом.

– Мы оба знаем, что ты не самая подходящая кандидатура для Дина, и ты с этим согласна. Но жизнь в королевской семье – это война. Постоянная война. Тебя могут отравить, подставить, сбросить с лестницы, перерезать горло, задушить. Особенно это касается женщин. Они убьют за то, чтобы быть королевой. Никому не интересно твоё прошлое и то, какие раны у тебя внутри. Им важнее тебя уничтожить. Они не дадут тебе минуты для раздумий, не протянут тебе руку помощи. Они сделают всё, чтобы вычеркнуть тебя из списка претенденток. Вероятно, мои методы не всегда приятны, но я показал тебе то, что важнее: твоя жизнь, а не вся эта роскошь. Она кровавая. Друзей здесь нет и быть не может, есть только враги. Тебе придётся научиться убивать, если хочешь стать королевой…

– Но я…

– Не опускайся до звания любовницы, Джина. Это не твоя жизнь. Ты не упущение природы, ты её дополнение. Такие, как ты, тоже нужны. Сделай правильный выбор хоть раз в жизни. – Дерик убирает мелкий лист из моих волос. И это так по-человечески. Его слова. Его голос. Его честность. Я обескуражена и удивлена. Наверное, немного восхищена…

– Почему ты это сказал? – Перехватываю его руку. Дерик весь напрягается от моего прикосновения.

– Это как бы мило, а ты меня ненавидишь, – добавляю я.

– Не стоит меня трогать, Джина. – Он вырывает свою руку из моей и глушит мотор.

– Боишься, что я обнаружу, что ты состоишь из плоти и крови, и воспользуюсь твоей слабостью?

Дерик бросает на меня тяжёлый взгляд и выходит из машины.

Странный он. Когда полнолуние? Может быть, он только в это время псих? Нет, он всегда псих. Плечо ещё болит.

Дерик открывает мне дверь, и я выхожу, щурясь на солнце.

– Ты права.

Озадаченно оглядываюсь на Дерика.

– Что?

– Ты права, Джина. У каждого из нас есть свои слабости. Такому, как я, их иметь запрещено, иначе должен буду защищать не королевскую семью, а…

– Дерик! Реджи! Где вы, чёрт возьми, были? Вы опоздали на целый час!

Вздрагиваю от возмущённого крика Дина.

– А кого или что, Дерик? – спрашивая, напряжённо смотрю в его чёрные глаза, и они становятся бесстрастными.

– Реджи? Что с тобой случилось?

Меня дёргают за руку, и я теряю нить разговора. Что? Кто?

– Дин… эм, привет, – бросаю взгляд на Дерика. Он уже надел солнцезащитные чёрные очки. Почему мне никто такие не выдал?

– Реджи! Что с ней случилось? Что с тобой случилось? Почему вы оба испачканы в земле? Дерик, я требую объяснений. – Дин тащит меня ближе к Дерику. Он складывает руки за спиной и приподнимает подбородок, сжимая челюсти.

– Я… Дерик меня учил, – нахожусь я.

– Что? Чему учил? Как валяться на земле?

– Нет… ну и это тоже. Как же без этого? Прости, я, наверное, не смогу составить тебе компанию. Я… грязная и… у меня голова болит.

Дин сильнее тянет меня за руку, и это отдаётся резью в плече.

– Больно! Отпусти! – возмущаясь, вырываю свою руку и кривлюсь, немного двигая плечом.

– Что у вас произошло? На неё напали? – Дин обращается к Дерику.

– Нет. Это я сделал, – спокойно отвечает он.

– Ты? Ты напал на неё? Какого…

– Да, всё так и было, – вклиниваюсь между мужчин.

Дин переводит недоуменный взгляд то на меня, то на Дерика.

– Он тебя избил? Он…

– Ну, можно сказать, и так, но я предпочла бы использовать слово «обучение».

– Джина…

– Джина?

– Боже, ну я сама попросила. Я не умею себя защищать, ясно? А Дерик большой и страшный. А также он рассказал о том, что меня будет ждать в будущем, хотя я сама предполагаю, что легко мне не будет. Поэтому мне нужна была помощь. Помощь в… в… драках. – Я потрясающая лгунья. Ради чего я это делаю? До сих пор не понимаю.

– Прости? Я ослышался? Вы дрались? – недоверчиво переспрашивает Дин.

– Ага. Нет, ты не ослышался. Всё так и было. Дерик нападал на меня, а я защищалась… и упала. Да, точно, я упала. Несколько раз упала, потому что была невнимательна. Мне ещё многому нужно научиться, чтобы иметь шанс противостоять физически, но я хочу быть… то есть защитить себя, если кто-то на меня нападёт. Дерик научил меня нескольким приёмам. Я ужасная ученица, признаюсь. В общем, поэтому мы оба испачканы землёй, и я немного помятая. Плечо болит, пыталась сдвинуть Дерика с места и немного повредила. Но этот парень, – кулаком ударяю Дерика в грудь, как делают это в фильмах. Якобы он мой напарник. Что-то пошло не так… – Он кремень, да? Не сдаётся и не поддаётся. Хороший камень… очень хороший. Твёрдый такой… мощный… крепкий… – издаю смешок и прочищаю горло.

Дин шокировано смотрит на меня, и я чувствую себя полной дурой. Ещё и грязной дурой. А он? В белых льняных брюках, в голубой рубашке и с такой белоснежной улыбкой, что даже фирменный блеск появляется на солнце.

– Ну как-то так. Мне лучше вернуться, да? Дерик отвезёт меня и…

– Вернуться? Да ни за что. Это, конечно, странно, что ты, отвергающая насилие и жестокость, решила изучить приёмы, но это хорошо. Да, думаю, что хорошо. Но в следующий раз выбирайте не моё время. – Дин обхватывает меня за талию и тянет на себя.

– Но я же вся в земле, и мне нужно переодеться…

– Реджи, со мной тебе одежда не нужна, – Дин, подмигивая, толкает меня за собой.

Бросаю взгляд на Дерика, умоляя меня спасти. Мне нужна одежда! Мне очень нужна одежда! Помоги мне! Я снова твою задницу спасла!

– Дин, я…

– Добро пожаловать в рай, дорогая, – шепчет Дин мне на ухо и разворачивает лицом к самой огромной яхте, которую я видела в жизни.

– Боже мой…

Глава 24

С искренним восхищением оглядывая громадину, появившуюся передо мной, о которую бьётся кристально чистая, голубая вода, прикладываю руку к груди и снова охаю.

– Это моя. Подарок отца на совершеннолетие, – гордо сообщает Дин.

– Она просто… потрясающая и такая… большая. Ни разу в жизни такого не видела, только в фильмах. И здесь есть спальни? – шепчу я.

– Есть. Их пять. Помимо этого, небольшой бассейн, свой диско-клуб, казино. А также на борту есть одежда для купания, как и некоторые вещи для тебя. Я их выбирал сам. – Дин подталкивает меня к мостику.

– Добрый день, леди Реджина. – Мне кланяется парень в белоснежной форме и улыбается, предлагая руку, чтобы войти на яхту.

– Здравствуйте.

– Это Гир. Он будет нас обсуживать сегодня. Чуть позже я познакомлю тебя с поваром и капитаном. Сейчас они заняты. – Дин ведёт меня к палубе, откуда открывается невероятный вид на море и горизонт.

– Ты можешь переодеться. Ты же ничего не имеешь против плаванья? – Дин подносит мою руку к губам и целует пальцы.

Интересно, сколько раз он это делал за всю свою жизнь? Даже знать не хочу.

– С радостью.

– Гир, проводи мою особую гостью в её каюту, и можем отплыть.

– Конечно, Ваше Высочество.

– Леди Реджина. – Парень с дружелюбной улыбкой указывает рукой следовать за ним.

Мы спускаемся по лестнице в огромную гостиную, совмещённую со столовой. Даже бар есть. Ни черта себе! Да здесь можно месяц жить и ни о чём не думать.

Наверное, для всех сейчас, кто видит меня, ослеплённую роскошью сверкающих отполированных поверхностей и люстр, я выгляжу дурочкой, с раскрытым ртом изучающей всё вокруг. Но если сказать в свою защиту, я никогда в жизни не была в таком месте и вряд ли ещё раз буду. Да, я поражена до глубины души тем, что люди отдают невероятные деньги за удобство, пафос и комфорт. Вероятно, именно в таких условиях и должны жить принцы и королевские особы, но для обычного человека это просто невозможно потрясающе.

Оказываюсь в спальне с большой кроватью в красно-белых тонах. На туалетном столике лежат солнцезащитные кремы, лосьоны и коробочки с солнцезащитными очками. Кажется, мне дурно.

Опускаюсь на пуфик и хватаюсь за голову. Нет, выгляжу я всё же ужасно. Плевать. Я словно оказалась в странной сказке и до сих пор не могу поверить, что всё это настоящее. Да какой бы независимой я ни была, но шокирована и восхищена тем, что меня окружает. Предложить подобное любой девчонке, и она согласится на всё, ради подобных дорогих и эксклюзивных вещей. Нет, вот только не надо говорить про то, что «я не такая». Все такие. Я, оказывается, тоже. И от этих мыслей, с одной стороны, противно от себя, что я, как идиотка, капаю слюной на очки, которые никогда себе не смогу позволить, а с другой – не могу не воспользоваться представившейся возможностью.

Нахожу ванную комнату и ощущаю, что словно подпрыгиваю при ходьбе. Мы плывём. Я ни разу не плавала даже на лодке. Ни времени, ни желания не было. А сейчас…

– Одуреть, – шепчу, когда отодвигаю шторку, и в иллюминатор бьёт волна невероятной красоты морской воды.

Быстро раздеваюсь и встаю под душ. Я привыкла не только к перебоям с электричеством, но и к отсутствию горячей воды. А здесь… Боже мой, она есть. На яхте есть горячая вода. Это просто непередаваемо.

Кривясь от боли в плече, смываю с себя грязь и пыль. Мою волосы и вдыхаю запах ароматного шампуня. Он пахнет… хм, гранатом и каким-то цветком или травой. Не знаю. Но мне нравится.

Выходя из душа, обматываюсь полотенцем и возвращаюсь в каюту. Дин сказал, что здесь есть одежда. И я нахожу её в шкафу. Двенадцать разных купальников моего размера, туники под цвет им и различных фасонов, даже босоножки есть, как и сланцы. И всё это изумительного качества.

Не вовремя вспоминаю, что я не такая и хватаю самое обычное бикини бордового цвета. Мне не подходит этот оттенок, но наглеть не стоит. Переодеваюсь и набрасываю на себя накидку белого цвета. Вау, да я могу слиться с постельным бельём. Прикольно.

Решив, идти босиком, выхожу из каюты и неспешно возвращаюсь на верхнюю палубу.

– Реджи. – Дин появляется рядом со мной, раздевшийся по пояс, и я сглатываю от вида его загорелой гладкой и накачанной груди. Я была права, он время даром не терял.

– Шампанского? – Он протягивает мне настоящий хрустальный фужер, и я выдавливаю из себя улыбку.

– Ты освежилась? Чувствуешь себя лучше? – интересуясь, Дин мягко подводит меня к столику, стоящему под навесом рядом с бассейном, больше похожим на огромное джакузи.

– Да, спасибо, что позаботился об этом. Как-то спонтанно всё случилось с Дериком.

– Он может многому научить. На самом деле Дерик даже со мной занимался, чтобы я мог обезвредить нападающих. Порой это нужно. Особенно когда за тобой гонятся влюблённые фанатки, – смеётся Дин, бросая в рот виноград, а я поджимаю губы.

– Ох, прости, я… это была шутка, чтобы разрядить обстановку.

– Я поняла. Итак…

– Итак?

– Мы поговорим или…

– Да-да, конечно, Реджи. Спрашивай всё, что хочешь, – кивает мне Дин, откидываясь на спинку диванчика, и отпивает шампанское.

Нельзя давать разрешения на такое, потому что именно в подобные моменты всё вылетает из головы, кроме желания увидеть шикарный мужской торс.

Инга, чёрт возьми, сгинь из моей головы!

– Я… не знаю… странно это всё, – мнусь, делая большой глоток шампанского. Это так глупо. Чёрт, я снова смущаюсь, как и раньше. Снова ненавижу себя за то, что красивый парень смотрит на меня и хочет провести со мной время. Снова повторяется та же история. Да когда же я поумнею? Или это Дин ослепляет меня и мой разум своей улыбкой?

– Нет, это не странно, Реджи. Так должно было быть. Когда-нибудь я бы всё равно тебя нашёл, – говорит Дин и берёт мою руку в свою, и за этим вновь следует жест с поцелуями моих пальцев.

– И что бы было?

– Я бы сказал тебе правду, отбил бы тебя у кого-то и забрал сюда.

– Как кого? В качестве кого ты бы привёз меня сюда? – прищуриваюсь я. Внутри резко вспыхивает незнакомое чувство. Оно отравляет мою кровь, и хочется ему врезать за прошлое.

– Реджина…

– Это лёгкий вопрос, Дин. Ответь мне, ведь ради тебя, насколько я знаю, здесь собираются потрясающие девушки, и вчера ты с одной из них ужинал, наверное, так же убеждая её, что она одна-единственная. Или я ошибаюсь?

Дин тяжело вздыхает и отпускает мою руку.

– Так и было. Мне никто не оставил выбора.

– А своего мнения у тебя нет? – резко бросаю я.

Дин подавленно смотрит на меня и пожимает плечами.

– Быть принцем, наследником и будущим Королём это не так приятно, как кажется. Ограниченные желания, действия, чувства, мечты. Всё нужно выполнять по протоколу и никогда не выходить за рамки, иначе получишь выговор. А это самое противное. Быть уже взрослым, совершеннолетним, но без возможности ответить отцу, потому что он Король. Даже в семье никто не имеет права ему перечить.

– Он диктатор?

– Нет, он… он боится, что повторится история тридцатилетней давности, и всё полетит к чертям. Опасается того, что наши люди пострадают из-за меня и моих истинных желаний. Отец не хочет слышать о том, что я волнуюсь о них так же, как и он. Да, я не всегда был внимателен к своему народу, потому что был молод. Меня с рождения готовили быть Королём, постоянно напоминали об этом, ограничивали мою свободу…

Дин грустно усмехается и мотает головой.

– До тех пор, пока я не встретил тебя, Реджи. Мне было так интересно увидеть свободную Америку, где можно влюбляться не по приказу, не в силу вынужденных обстоятельств, а потому что я так хочу.

– Ты поэтому мне ничего не говорил?

– И да, и нет. Разве ты поверила бы в то, что я принц Альоры? Страны, о которой даже не слышала? – спрашивая, скептически изгибает бровь.

– Не знаю… может быть, да или нет.

– Вряд ли. Да и мой статус всегда делает меня гораздо привлекательнее, чем я есть. Девушкам плевать на то, что я говорю и как веду себя, они заглядывают мне в рот, потому что я могу их сделать принцессами. А ты… я хотел быть собой. Пусть немного глуповатым и слишком эмоциональным, перегибающим палку в любви к классике и со своим желанием одаривать тебя дорогими подарками. Я хотел быть настоящим человеком, которому не боятся отказать или фыркнуть в лицо, не опасаясь за своё будущее. На самом деле ты была не первой, с кем я познакомился в том баре…

– Бывает.

– Я перебирал девушек. Дерик советовал остановиться и поехать в более приличное место, хотя именно он меня привёз туда, но я искал… искал хотя бы одну, которая меня пошлёт. Я красивый и знаю об этом, пользуясь без зазрения совести своей внешностью. Даже не зная о короне принца, девушки готовы были выпить со мной и уединиться, а ты… странная была. Бормотала что-то себе под нос, разговаривала сама с собой и… ты выглядела особенной среди них. Нет, это не просто слова, Реджи, ты, действительно, отличаешься от многих. Ты оставалась самой собой каждую минуту, пока мы были вместе. Порой начинала говорить вслух о том, как я ужасен в своём желании выделиться…

– Такого не было. Я не говорила, – быстро вставляю.

– О-о-о, ты говорила, Реджи. В наше первое свидание в кафе. Я хотел заказать шампанское, ты напомнила мне, что несовершеннолетняя. Затем я хотел взять пасту с морепродуктами и интересовался, есть ли у них лобстер. Вот тогда ты начала бормотать о том, что, конечно, надо выпендриться, как будто ничем другим нельзя покорить девушку. Ты многое тогда сказала. Я сделал вид, что не заметил, но услышал тебя.

– Боже мой, значит, я, действительно, больная. Я часто разговаривала? То есть… я… чёрт. – Краска стыда покрывает щёки. Дин смеётся и придвигается ближе ко мне.

– Нет, не стесняйся этого, ведь ты потрясающая. Я многое запомнил, точнее, всё. Твою реакцию на креветок. Ты их впервые попробовала, и тебе понравилось, но скривилась и сказала, что это еда для недоразвитых. Ты отворачивалась, когда я улыбался тебе, делая вид, что не замечаешь моих взглядов. Ты вырывала руку, а затем тихо говорила, что тебе не нравится, когда тебя так трогают. Это тебя смущает.

– Ты сейчас издеваешься? – выдавливаю из себя.

– Нет, что ты, Реджи. Нет. Я не отрицаю, что это довольно необычно, когда порой высказывают свои мысли вслух, но именно это мне всегда и нравилось. Я влюбился в твою честность, твёрдость в своих убеждениях и в то, что ты всегда была ответственной даже за наши свидания. Последнего мне в тот момент не хватало. Я воспринимал тебя и себя, как что-то новое, что никогда не закончится. Я был уверен, что мы не расстанемся, и я смогу задержаться в Америке, убедив отца, что пришло время начать новые переговоры с вашей страной. Я не хотел уезжать от тебя… По крайней мере, не так. Я любил по-настоящему, Реджи. Впервые я совершенно потерял голову от девушки, которой даже не всегда нравился. – Дин снова берёт мою руку в свою и придвигается ближе ко мне.

– Я был с тобой не совсем честен тогда…

– Не совсем?

– Ладно. Я тебе врал о себе и о том, кто я есть на самом деле. Но я не врал о своих чувствах. Ты не представляешь, что со мной случилось, когда я увидел тебя в саду. Мой мир словно перевернулся с ног на голову, и я опять превратился в парня, который не знает, как дать тебе понять, что он не играет с тобой, а абсолютно искренен. Все воспоминания и мои ощущения вернулись в одну секунду. Я словно ожил и нашёл свой смысл жизни, желание двигаться дальше, и у меня появился шанс не только дать будущее своему народу, но и самому себе. Наверное, я рано заговорил о чувствах с тобой, но у меня есть предложение, Реджи.

– Какое? – напряжённо спрашиваю.

– Давай познакомимся снова? Без страхов и прошлой лжи. Без опасений в обмане, но с огромной надеждой на наше будущее.

С моих губ срывается облегчённый вздох.

– Это именно то, чего я хочу, – с улыбкой шепчу.

– Отлично. Тогда… Добрый день, мадемуазель, я кронпринц Альоры Фердинанд Прийский. Я рад приветствовать вас на моей земле, и сделаю всё, чтобы вы увидели красоту этого места. – Дин немного кланяется мне корпусом и подносит руку к губам, оставляя поцелуй на коже.

– Добрый день, Ваше Высочество, мне очень приятно встретиться с вами и узнать красоту вашей земли. Я прилетела из Америки. Реджина Хэйл. И если мне позволено сказать ещё… у вас безумно дорогой кофе, – произношу я.

Дин смеётся и кивает мне.

– У нас высокий уровень жизни, леди Реджина. Мы стараемся поддерживать его и дать нашим гражданам всё, чтобы они могли позволить себе кофе несколько раз в день. Но раз мы уже знакомы, то я хотел попросить вас обращаться ко мне, как это делают самые близкие люди. Дин.

– Я завидую вашему высокому уровню жизни, и стыдно признаться, но это здорово, что ваши люди не задумываются о нехватке средств к существованию, в отличие от нас. И раз вы настаиваете на более дружеской атмосфере, то я с радостью буду называть вас Дин, а вы меня Реджи.

– Прекрасно. Самую сложную часть мы прошли, а теперь настало время немного повеселиться. Что скажешь, Реджи? – Дин забирает из моей руки бокал с шампанским и ставит его на столик.

– Я не люблю веселиться… раньше не любила, но готова попробовать.

– Не бойся веселья, Реджи, иногда это лучшее лекарство от переживаний и разочарований. – Дин подмигивает мне и тянет за собой к бассейну.

– Мы уже стоим на якоре. Нет никого вокруг, поэтому…

Сглатываю от ужасных мыслей, появившихся в голове.

Дин играет бровями и, резко хватая меня за талию, отчего я успеваю только пискнуть, разбегается и прыгает, и мы падаем в море. В нос попадает солёная вода, я машу руками и, откашливаясь, всплываю.

Держась на поверхности, оглядываюсь, в поисках Дина.

– Хм, надеюсь, что ты не утонул, это было бы немного печально. Ведь тогда я сама этого не сделаю, – прищуриваясь, кручусь, оглядываясь и кашлянув ещё раз.

Меня кто-то хватает за талию, и я визжу, отбиваясь от нападающего. Мы снова идём под воду, но в этот раз я набираю в рот воздух, позволяя утянуть себя на глубину.

Распахиваю глаза, и их немного щиплет, но зато вижу Дина. Его прикосновения абсолютно невесомые, и он так близко. С его губ срывается пузырёк воздуха, и в следующий момент, Дин прижимается губами к моим. Мои лёгкие сдавливает, а он тянет меня на поверхность. Обхватываю его за талию, и мы медленно всплываем, солёные губы Дина мягко, нежно целуют мои. Чёрт, мне это нравится.

Откинув голову, смотрю на улыбающегося Дина. Его глаза горят каштановым свечением на солнце. Мелкие мимические морщинки собираются в уголках глаз, делая всё происходящее настоящим и, действительно, необходимым для меня.

– А вот теперь ты попал, красавчик, – выдыхаю я в его губы и резко давлю на плечи.

Хохоча, отплываю подальше. Дин кашляет и вытирает лицо ладонью.

– Я собираюсь тебя поймать, Реджи. И когда я это сделаю…

Теперь многоточие обрело не только смысл, но и довольно сексуальный подтекст.

Глава 25

Лёжа на шезлонге с бокалом шампанского, наслаждаясь солнцем в тени и слушая морской прибой, я словно нахожусь в собственной идеальной сказке.

– Реджи?

– М-м-м? – улыбаюсь, не открывая глаз.

– Сегодня у нас на обед не запланирована паста, – сообщает Дин.

– Как? – Вот это заставляет меня открыть глаза и приподняться с шезлонга.

Передо мной стоит невероятной красоты мужчина в одних плавках, совсем не оставляющих места для фантазии. И Боже… я краснею, смотря на бугор под натянувшейся эластичной тканью.

Резко вскидываю голову и встречаюсь с широкой улыбкой Дина.

– Но я попросил приготовить кое-что другое. – Он протягивает мне руку, и я, поставив бокал на столик, поднимаюсь с шезлонга. Его горячие пальцы обхватывают мою талию, и Дин прижимает меня к своему обнажённому торсу. Кстати, я поняла, почему Инге так нравится целоваться. Мне тоже. Дин это делает просто потрясающе нежно и ласково, а не буравит меня своим языком, словно твёрдую землю.

Закидываю голову, отдаваясь полностью его губам, обнимая за шею. Моё тело то ли от жары и расслабления после долгих игр, то ли от новых эмоций и знакомства со старым любовником, поддаётся чувственному соблазнению и умелым мужским рукам, ласкающим спину.

– Дин… ты говорил о еде, – напоминаю, когда он на секунду отрывается от моих губ.

– Ах да. Ты заставляешь меня забыть обо всём на свете, Реджи. Пошли. – Дин ведёт меня обратно к столику, за которым мы сидели в самом начале.

Я охаю и смеюсь, смотря на накрытый стол.

– Это не королевская еда, – замечаю я.

– Нет. Это то, что я люблю. Это мой собственный выбор. Как тебе?

– Мне нравится. Я обожаю крылышки барбекю и картошку.

– Больше, чем пасту?

– Примерно одинаково, это же наша традиционная американская еда для набора веса, – улыбаясь, сажусь за стол, и Дин опускается рядом со мной.

– Тогда я рад, что смог угодить.

– Но ты не планировал этого делать?

– Нет.

– Это довольно честно. А как же насчёт того, чтобы покорить девушку, и всё такое?

– Если девушка не сможет быть покорённой настоящим мной, то я не буду ничего делать и обманывать её о своих предпочтениях. Я вынес урок из прошлого, Реджи, но готов на компромисс.

– Спасибо. Мне это было нужно услышать. И ты не прибег к советам Дерика? – прищуриваюсь я.

Дин смеётся и качает головой.

– Нет. У Дерика и так много дел. Не будем его отвлекать. Думаю, я хорошо справился.

– Превосходно, Дин. А чем конкретно занимается Дерик, кроме того, что достаёт меня и учит, как вести себя? – Это ещё мягко сказано, но я не могу быть абсолютно честной в данный момент.

– Он защищает нашу семью.

– Это я поняла. Чем или как? Он кто-то вроде охранника?

– Отчасти да. Он с этого начинал. Его отец был главой службы безопасности, а затем и он стал. Он не только физически закрывает нас от пуль, но и работает с пресс-агентами, подготавливая всё для переговоров, начиная от проверки личного самолёта короля и заканчивая помещениями. Также он входит в палату министров. Они обсуждают на каждом заседании уровень жизни нашего народа и варианты её улучшения, разрабатывают варианты экспорта и обсуждают, где лучше усилить давление, а где его сбросить. Я не вдавался в подробности, это не моё дело. Я лишь получаю финальный документ, в котором приведены предложения для рассмотрения. Точнее, я буду получать не копию, а оригинал. В данный момент этим занимается мой отец.

– Какой вкусный соус. Он сладкий и в то же время кислый, но при этом островат. Что это? – изумляюсь, макая в соус картошку.

– Гранатовый соус.

– А-а-а, точно. Вы помешаны на гранате.

– Гранат – это главный продукт, который мы экспортируем. У нас самый благоприятный климат для его выращивания. А также мы одни из ведущих экспортёров устриц, морепродуктов и продуктов, изготовленных из козьего молока. Последнее, кстати, было предложено Дериком. У нас в изобилии водятся горные козы, и благодаря тому, что они пасутся именно в горах, из их молока получается самый нежный сыр с особым, специфическим вкусом. Его очень жалуют в Италии и во Франции.

– Ничего себе.

– Да, природа нас одарила многим, мы этим пользуемся, но стараемся не злоупотреблять её добротой. Мы искусственно разводим многие продукты, к примеру…

– Устрицы и морепродукты, да? Полье упоминал об этом. Вы заботитесь об окружающей среде и экологии.

Дин кивает мне и улыбается.

– Точно.

– Ты бы покорил Мег.

– Меган? Я помню, ты говорила о ней. Вы до сих пор дружите?

– Да. До сих пор, но пока я не решила, буду ли дружить с ней дальше. Она, вместо необходимых мне документов, прислала, всю мою детскую подноготную. Думаю, всё же Инга её покусала.

Дин смеётся, пододвигая мне тарелку с горячими крылышками.

– Инга не теряет хватку.

– Нет, но потеряла трёх мужей. Прости, я не умею есть крылышки при помощи приборов.

– И не надо. У тебя есть пальцы. – Дин, подмигивая мне, первым пачкается, и я улыбаюсь тому, что мне не нужно следовать глупому этикету.

– Так, у Инги мужья погибли? Приношу свои искренние…

– Ох, нет. Конечно, нет. Она их потеряла в том смысле, что просто не относилась к этому серьёзно. В первый раз она забыла о дне рождения своего мужа и была на вечеринке, которую организовывала для любовницы какого-то миллионера. Потом она не смогла забеременеть, и он её бросил. Они развелись, и Инга отсудила у него приличную сумму за моральное давление и унижение её, как женщины…

– Довольно оригинальный способ разбогатеть.

– Ты не представляешь, как мне было стыдно. Инга не имела права на это, потому что парень был не виноват в том, что она вот такая безрассудная. Я с ней месяц не разговаривала, пока она не пригласила меня на вторую свадьбу в Вегас. Конечно, поехать туда я не смогла из-за учёбы, но, как выяснилось позже, правильно сделала. Они развелись там же, потому что Инге не подошёл размер её мужа. Точнее, он её не смог удовлетворить.

– Господи, – Дин смеётся, а я закатываю глаза.

– Ты представляешь, как я себя чувствовала?

– Думаю, ты пряталась под одеялом.

– Так и было, клянусь. Инга же весьма популярна в Инстаграм, и наши студенты следят за её жизнью. Она об этом написала целый пост. Многие восприняли это на ура, но меня окружали её оппоненты, которые, вообще, раньше не приближались ко мне и высказывали своё мнение. Благодаря Мег и Питеру я кое-как выбралась из собственной грязной ямы.

– А кто такой Питер?

Поджимаю губы и прочищаю горло.

– Это… мой бывший жених.

Дин откладывает крылышко и вытирает пальцы, его настроение ухудшается.

– Я слышал о том, что ты собиралась замуж, а перед этим долгое время встречалась с этим парнем, – сухо произносит Дин.

– Да, я встречалась с ним пять лет.

– Сразу после меня, – кривится он.

– Не сразу… Питер думал, что сразу, как и Мег, как и Инга, но я… мне было сложно. Я впервые влюбилась, и мне впервые разбили сердце. Питер в то время работал официантом и одновременно заканчивал наш университет. Он поддерживал меня всё это время, пытался вытащить куда-то. Мег его поощряла. Они в четыре руки вытаскивали меня из депрессии. В один день я посмотрела на Питера другими глазами. Он не был таким красивым, как ты. И не был в состоянии заставить меня улыбаться искренне, а ты мог. Питер был обычным, как я. У него был план на свою жизнь. Он нашёл хорошую работу в банке, и был тем парнем, с которым всё было стабильно, но никогда бы не вспыхнула страсть. Он мне подошёл, потому что полностью укладывался в мои мысли о том, что мне не следует больше никем увлекаться так, как тобой. Да и переживать ещё раз ту боль я была не в состоянии. Мы встречались, порой не общались неделями, а потом снова начинали встречаться. Наши отношения были странными, немного сухими даже, но они были. Питер сделал мне предложение и подготовил целый бизнес-план по нашему общему будущему. Меня это устраивало. Он не лез ко мне с вопросами о моей работе. Не просил массировать ему ноги. Не настаивал ни на чём. Я согласилась выйти за него замуж. Его родители меня не приняли. Его друзья тоже. Я не самый приятный человек в общении, и не люблю врать о том, как отношусь к людям. В общем… я тоже хотела участвовать в организации свадьбы, так как Питер всё взял на себя, поэтому оплатила свой медовый месяц… здесь и даже не посмотрела, куда мы поедем. Мне было всё равно. Я купила дорогое платье, которое, в принципе, было глупо покупать, но Инга и Мег настаивали именно на нём. Ну и вишенка на торт. Я дошла до алтаря, пастор начал свою речь, а Питер просто бросился бежать со словами: «Прости, я не могу». Он схватил свою секретаршу, и они укатили в закат. Это было унизительно. Гости с его стороны радовались тому, что случилось. Мои были в шоке.

– Козёл, – цедит Дин.

– Он…

– Не волнуйся, я найду его, и он извинится перед тобой. Это отвратительно не иметь смелости, дотянуть всё до последнего и так оскорбить тебя. Не представляю, как ты себя могла чувствовать, а потом тебя ещё и ограбили, напали на тебя, лишили денег и документов. Ты…

– Нет, не надо, – шумно вздыхаю, отрицательно качая головой.

– Конечно, сначала я злилась, но не из-за того, что он меня бросил и предал, а потому что я была унижена перед многими людьми. Ты же знаешь, что у меня не самая высокая самооценка в мире, а это был удар именно по ней. Но… всё случилось к лучшему. Питер избавил меня от скуки и стабильности, от сухости и обыденности. Если бы не он, то вряд ли я встретила бы тебя снова, и мы сейчас говорили. Я была бы уже замужем, когда моё сердце всё ещё трепещет из-за тебя.

Дин слабо улыбается и поднимает руку. Его пальцы в миллиметре от моего лица, но я отклоняюсь назад.

– У тебя жирные пальцы, я потом пахнуть буду, как эти рёбрышки, – смеюсь.

– Значит, так? То есть ты боишься пахнуть слишком аппетитно? – Дин хватает одно из рёбрышек и бросает мне в грудь.

– Дин!

– А потом ещё вот так. – Он берёт соус и медленно льёт его мне на плечо. Визжу и дёргаюсь, но Дин крепко обхватывает меня за талию.

– Вот это обед, – он слизывает с меня соус, и мои ощущения меняются. От осознания того, что я грязная и измазанная соусом и жирным маслом, мышцы живота сокращаются.

– Дин…

– Это чертовски вкусно, всегда мечтал это сделать с тобой. – Он медленно покрывает поцелуями мою шею и трётся липкими губами о мою щёку.

– Не торопись, – шепчу. Это и для меня тоже, потому что я возбуждаюсь. Сейчас, после пяти лет самой скудной сексуальной жизни, я вновь привыкаю к тому, что мужские руки и губы могут доставить наслаждение. Мне оно нравится.

– Я знаю, но ничего с собой не могу поделать. Я часто представлял себе тебя в моей кровати. Видел тебя по утрам, когда просыпался в одиночестве, но в моей голове ты была всегда. Ты бубнила что-то о том, что хочешь спать, но я не сдавался. Я целовал и не выпускал тебя из рук, пока твои возмущённые крики не становились криками удовольствия…

– Кхм, приношу свои извинения, Ваше Высочество, но вас хотят слышать. Его Величество Королева.

От покашливания рядом я отталкиваю Дина и поправляю купальник. Боже мой, как неудобно. Да и внизу живота тоже неудобно, из-за этого я ёрзаю.

– Прости, Реджи, моя мама проверяет, не убила ли ты меня. Шучу. Она до сих пор не приняла тот факт, что мне скоро будет тридцать. – Дин чмокает меня в щёку и поднимается с дивана.

– Всё… хорошо, – уверяю, засмотревшись на упругий мужской зад, и наблюдаю, как он скрывается на нижней палубе.

Беру сухие салфетки и вытираю с себя жир и соус. Всё равно липкая. Оглядывая стол, нахожу бутылку воды и лью немного на себя. Теперь намного лучше.

И всё же покалывание внизу живота меня настораживает. Это возбуждение. Я читала о нём, но увы… давно и то, в мой первый раз, было не так ярко. Неожиданно я вспоминаю, что уже чувствовала себя так. Вчера, когда Дерик опустил меня на стол и сегодня, когда он массировал мне плечо.

Касаюсь пальцами больного плеча, которое уже меньше тревожит, и хмурюсь. Но это ведь неправильно, верно? Такого не может быть. Да, у меня скудные познания о сексе и о женском теле, хотя я и девушка, но редко пользовалась возможностями своих бёдер или рта. Ну, я откровенное бревно, чего уж скрывать. И вот теперь у меня огромные проблемы. Я становлюсь женщиной! Мне радоваться или рыдать?

– Эй, всё в порядке?

Подскакиваю на месте от прикосновения к моему бедру.

– Это я, Реджи, – улыбается Дин и отпивает шампанское.

– Да… я… просто вспомнила кое-что… не важно. Как мама? Твоя мама Королева, это невероятно. – Натягиваю улыбку и на всякий случай немного отодвигаюсь. Не хочу быть Ингой. Не хочу и точка.

– Ты просто зришь в корень. Я принц, а мои мама и папа королева и король, – хохочет Дин.

– Прекрати, – пихаю его в бок.

– А какая она, королева? – добавляю я.

– Невероятная женщина, Реджи. Конечно, все так говорят о своей маме, но моя, действительно, классная. Она всегда меня защищала перед отцом и пускала в ход свои рычаги давления на него, чтобы я немного отдохнул от занятий. Она умна и мудра. Её обожают жители нашей страны. Ты ей точно понравишься, она очень хочет с тобой познакомиться.

Кривлюсь от слов Дина. Не люблю я всё это. Родители, вымученные улыбки и слова, сказанные сквозь зубы. Ко мне только такое отношение было.

– А отец?

– Ну здесь всё намного сложнее. У него тяжёлое прошлое, которое наложило свой отпечаток на него и его поведение. Он серьёзен и слишком щепетилен. Он строг и порой даже хуже Дерика. Хотя они очень похожи. Оба нудные и не умеют веселиться. Зачастую мне кажется, что Дерик родился уже взрослым… да и здесь всё понятно, ему пришлось стать таким.

– Почему тебе понятно?

– Это слишком личное для Дерика, я не могу говорить об этом.

– Дин, так нечестно. Я тебе рассказала про свою ужасную свадьбу, а ты не хочешь немного посплетничать, – обиженно выпячиваю губы.

Он на минуту задумывается, а потом кивает.

– Это всё равно касается истории Альоры, так что когда-нибудь ты и так узнаешь.

– Точно. Итак, Дерик. У меня, кстати, куча вопросов о нём. Просто он совсем, знаешь ли, неразговорчив, а мне порой нужна компания или посиделки, чтобы кто-то просто жужжал над ухом, как Инга или Мег. В общем, у него есть титул, и он имеет сильные позиции при дворе, но при этом он одиночка, так? Да, я знаю, что так. Мне интересно, что такого он сделал? Ну, какие у него заслуги перед страной? Или только из-за вашей дружбы он так поднялся? Ты не пойми меня неправильно, я…

– Реджи, Дерик мой друг, и он занимает свой пост, имея привилегии, не просто так. Он три раза закрывал меня собой и чуть не погиб, – серьёзно перебивает меня Дин.

– Что? Он поймал пули? Ты шутишь? Нет? Не шутишь? Боже мой. Тебя пытались убить? Ты…

– Успокойся, это было много лет назад. Дерик очень ответственно относится к своей работе. Он всегда был рядом со мной, как моя личная охрана. Первый раз на меня было совершено покушение в Венеции. Драка на ножах, якобы из-за денег, но меня пытались именно убить, а не обокрасть. Тогда я психанул из-за отца и вышел один на улицу. Ко мне подошёл какой-то парень и неожиданно вытащил нож. Мы были в глухом переулке, и Дерик успел обезвредить нападавшего, но его самого поранили. Думаю, ты видела у него шрам над губой, нож вошёл прямо туда…

– Ох, чёрт. – Меня передёргивает от этого.

– Да, кровищи было полно, но нападавший умер раньше, чем его смогли допросить. Второй раз, три года назад, в Жироне. Мы были в Испании с дипломатической миссией, выходили из ресторана, когда Дерик вдруг толкнул меня, и пуля попала ему в плечо. Третий раз в Монако. Я поехал праздновать день своего рождения с семьёй. Мы были в казино, и, в общем, я сбежал, чтобы погулять хм…

– Снять девушку. Так и говори.

– Я всего лишь мужчина.

Закатываю глаза и делаю взмах рукой продолжать.

– Девушка, с которой я познакомился в баре, хотела меня убить. Дерик следил за мной. И тогда ему прострелили бок. Он был при смерти, но выкарабкался. Это была шпионка из Америки. Прости, Редж, но она так сказала и покончила с жизнью. Тогда мы поняли, что пора начинать серьёзные переговоры с Америкой. В общем, Дерик доказал, что он отличается от своего отца и никогда не предаст корону.

– Подожди, ты же говорил, что его отец тоже был главой службы безопасности. Нет?

– Верно, но он был главой службы безопасности другого короля, предыдущего. Это очень плохая история, Редж.

– Я готова услышать её, – уверенно киваю Дину, и он натянуто улыбается мне.

– Но сначала давай ещё немного поплаваем, отдохнём, и я морально подготовлюсь. Идёт?

– Без проблем. Пойдём заработаем колики после еды. – Вкладываю свою руку в ладонь Дина, и он рывком поднимает меня из кресла. Его ладони скользят по моей талии, и он что-то шепчет о том, как ему хорошо со мной. А вот мои мысли крутятся вокруг Дерика и того, что случилось в прошлом. Ладно, может быть, я его недооценивала, и мои фразы про пёсика были лишними. Но меня пугает тот факт, что он не шутил вчера и, действительно, готов отдать жизнь за… Дина. Это страшно! Это ненормально. Это, чёрт возьми, даже не патриотизм, а фанатизм какой-то!

Глава 26

Поплавав в море, повалявшись на шезлонгах, перекусив свежими фруктами, ягодами и, конечно, гранатом, полностью расслабившись и попивая коктейль рядом с Дином, я постоянно думаю о другом. Да, это дерьмово. Можно даже не подчёркивать. Как можно думать о другом мужчине, находясь рядом с принцем? Но это я, и у меня всё через задницу.

– Итак, – медленно тяну, ставя бокал на столик рядом с шезлонгом, и поворачиваюсь к Дину.

– Это мой последний свободный день, а потом начнётся ад. Ненавижу всё это…

– Дин, я хотела спросить о Дерике. Ты обещал. – Щипаю его за бок, и он охает, притворно корчась от боли.

– Да ладно, не так уж и сильно. Колись, принц, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты, – с улыбкой прошу его, а внутри пульс уже скачет в своём безумном танце.

Дин тяжело вздыхает и приподнимает солнцезащитные очки.

– Уверена, что тебе это нужно?

– Абсолютно. Постоянно находясь одна, заключённая в четырёх стенах, я умру от скуки, а так хотя бы будет что обдумать.

– Ладно. Это будет не самая приятная сказка нашего королевства.

– Давай, мои любимые фильмы – это ужастики с кровью. Я выдержу. – Продолжая улыбаться, смотрю на Дина, а он на меня, но как-то слишком серьёзно. Раньше я такого взгляда у него не замечала. Не к месту моя улыбка. Поняла. Всё. Запомнила. Не злись!

– Прости, я…

– Всё в порядке. Дерик рассказывал тебе, как мой отец стал королём?

– Нет. Только о самой стране и о том, что происходило здесь тридцать лет назад. О горе людей и их невозможности улучшить свои жилища, получить качественное образование и… в общем, обо всём вкратце.

– То, что происходило не только тридцать лет назад, но и в последнем столетии, ужасно, Реджи. Мой народ, действительно, вымирал из-за закрытых границ и ограниченных возможностей. Деньги не играли роли. У нас было много еды, хороших тканей и свежего воздуха, но отсутствовали современная техника, квалифицированные специалисты в области медицины и образования. Люди умирали от болезней, потому что им не могли помочь. Это никого не радовало, народ был обозлённый и напуганный. Мой отец был среди них. Так как он был приближен к королю в силу родства, то старался как-то убедить его, что пора открыться миру и больше так жить нельзя, иначе все умрут от болезней или же нас попросту поглотят соседние государства. Но король слышать ничего не хотел. Он был сыт, здоров и всё же вёл дела с другими странами. Он выезжал туда, чтобы пройти лечение. Его жена зачастую отдыхала, путешествуя по всему миру, благодаря труду моего народа. Они тайно от всех экспортировали многие продукты, чтобы у них были деньги на развлечения. Моему отцу пришлось тоже участвовать во всём этом ради моей матери, узнав, что она беременна, и понимая, что здесь ничего хорошего ни меня, ни её не ждёт. Он пообещал поддержку королю при любых обстоятельствах, только бы мама уехала из страны. Она обосновалась в Риме. – Дин делает паузу и отпивает из бокала.

– Возмущения в Альоре нарастали. Отец Дерика работал на предыдущего короля и сдерживал людей, клянясь им в скором улучшении жизни. Но это была ложь. Ему, как и королевской семье было удобно так жить. Его жена тоже была беременна. У неё начались преждевременные роды, и он не успел вывезти её из страны. Наши врачи в то время не могли ей помочь. Не потому, что не хотели, а потому что не знали как. Медицина во всём мире давно уже ушла вперёд, а у нас застряла на знаниях из старых учебников. Дерик родился недоношенным, ему предрекали смерть, как и его матери. Она скончалась от потери крови. Но Дерик выжил, и его отец разозлился на то, что король, его друг, его соратник, не помог, предпочитая развлекаться с любовницами. Он сошёл с ума от горя и потерь. Он начал убивать…

– О Господи, – шокировано прикрываю рот.

– Да, сначала он убил врачей. Заколол ножом. Потом поднял восстание, обличив бывшего правителя в преступлениях против своего народа. Мой отец ничего не смог сделать. Он был в ужасе и раскаивался за то, что никак не вмешался раньше. Отец Дерика убил короля и хотел убить моего отца, но… мой отец его убил. Он защищался. Дерик остался сиротой из семьи предателей. Мой отец получил трон и начал работать на благо страны. Дерика оставил рядом с собой. Конечно, он опасался, что Дерик, узнав правду, возмутится и захочет отомстить. Но Дерик поклялся, что искупит вину семьи своей кровью, если понадобится. И каждый день он доказывал, что не зря мой отец его воспитывал, оставив рядом с нами и заботясь о нём. Дерик несёт ответственность за вину своих родителей, хотя не был в этом виноват. Он чувствует себя обязанным моей семье за предоставленный шанс и за своё будущее, стараясь всегда быть на стороне моего отца, потому что боится, что ему припомнят грехи его семьи. Испорченная кровь, так его называла мама, опасаясь, что он причинит мне вред. Она тоже была напугана всем этим, когда вернулась домой и узнала всё. Мама защищала меня, наследника трона, и с опаской относилась к Дерику, пока не убедилась в том, что он другой. Но Дерик замечал всё. Он понимал, насколько шатко его положение здесь. Порой мне кажется, что он хочет ответить за грехи своего отца жизнью. Нести такой крест на себе не каждый сможет, Режди.

Дин опускается на колени передо мной, а я словно просмотрела в прокрутке кровавую бойню. И остались перед глазами картинки, увиденные глазами маленького мальчика, которого все считают недостаточно хорошим для этой страны, потому что он сын врага. Чёрные глаза, наполненные болью и раскаянием за то, что тот совершил. Сила и стойкость против обстоятельств. Хвататься за любую возможность от желания стать человеком, а не псом. Чёрт возьми, теперь понятно всё. Каждое слово Дерика. Его недоверие. Его агрессия. Его злость. Его одиночество.

– Эй, ты плачешь. – Дин касается моей щеки, и я удивлённо сама стираю слезу.

– Не так я предполагал провести этот день…

– Всё в порядке, просто это чудовищно жестоко. Я не плакса, знаешь ли. – Яростно вытираю щёки и дёргаю подбородком.

– Но это факт, Реджи. Дерик помнит о том, что сделал его отец и кого поддерживал ранее, поэтому он один из немногих, кто всегда будет верен моей семье и мне в том числе. Помимо этого, он хороший друг, и я рос с ним вместе. Ну что, мы закрыли эту тему? – резко произносит Дин и надевает солнцезащитные очки.

– Почему ты злишься? Из-за того, что я проявила сочувствие…

– Я не злюсь. – Он передёргивает плечами и хватает бокал с шампанским так быстро, что немного напитка проливается на его пальцы.

Ну, да, вообще, само спокойствие. Но в этот момент меня заботит ещё и тот факт, что мы пьём уже третью бутылку. Для меня это два бокала и много сока, Дин же… не может себя контролировать в своих желаниях.

– Да, я злюсь, – кривится и поднимает очки.

– Окей, я это поняла. На что?

– Тебе не кажется, что вы с Дериком слишком сблизились? Он учит тебя защищаться, заказал для тебя одежду, поселил тебя у себя…

– Стоп. А ну-ка, перемотай обратно, Дин. В чём проблема? И уж точно я ни с кем не сближалась, если только не считать грабителя, лишившего меня всего. Знаешь, я бы с радостью сейчас полетела домой, а не участвовала в ваших играх по захвату трона. Да и, вообще, какого чёрта я теперь участвую в какой-то ярмарке и не могу вернуться домой? Ты же обещал, что поможешь мне! – возмущаюсь, поднимаясь с шезлонга и в упор смотря на Дина.

Лучшая тактика – нападение, особенно когда это касается чего-то очень личного. Нет… упаси Боже, нет, Дерик не моё личное, но я не позволю, чтобы меня обвиняли в чём-то подобном. Да и кто? Парень, который всегда притворялся другим человеком и затем кинул меня, на самом деле оказался чёртовым принцем?! О-о-о, да, ему уж точно не стоит открывать рот в данный момент.

– Я помог.

– Как? Чем, Дин? Я всё ещё здесь, и на моей голове до сих пор можно нащупать шишку!

– Я потребовал, чтобы тебя внесли в список кандидаток на моё сердце. Тебе этого мало?

Прикладываю руку к груди от смехотворной помощи.

– С чего ты взял, что мне нужно твоё сердце? Нет, Дин. Я…

– То есть, ты врала мне, когда говорила о своих чувствах? – повышает он голос. Так, кажется, ему хватит шампанского.

– Я честно говорила о них. Но это было пять лет назад. Я тебя совсем не знаю, Дин. И пока не уверена, хочу ли узнать. Зачем мне вся эта кутерьма, если я даже не умею себя вести в обществе? Я не хочу выходить замуж! Боже!

Всплёскиваю руками и отхожу от него.

– Реджи, никто не заставляет тебя выходить за меня замуж сразу же. Это просто выборы моей будущей жены, а подготовка к свадьбе – это довольно долгое дело. Если ты будешь участвовать в ярмарке, то тогда мои родители, как и министры, как и Дерик, увидят, что ты приехала сюда не с целью причинить вред нашему народу, а даже помогаешь ему. Ведь будут соревнования, и девушкам придётся проявить не только умение подать себя в красивом платье, но и своё истинное отношение к нашим людям. Это твой единственный шанс улететь домой. Пока ты аферистка и шпионка, засланная сюда, чтобы показать слабость моего отца, устроив вооружённое ограбление.

Поджимаю губы и качаю головой.

– Ясно. Значит, выбора у меня нет.

– Есть, ты можешь остаться со мной. Разве не об этом мы мечтали? Ты и я? Разве не этого ты хотела, Реджи? Ты можешь увидеть весь мир со мной, изучать новые страны и города, ни о чём не переживая, наслаждаться жизнью, помогая людям и участвуя в благотворительных приёмах. – Дин кладёт руки мне на плечи и мягко растирает их.

Сбрасываю их себя и поворачиваюсь.

– Дин, я не могу сказать тебе наверняка, что хочу остаться здесь. Нет, даже не так. Я не хочу жить здесь и помогать этим людям. У меня есть дом, семья, обязательства. Я…

– Не переживай. Инга прилетит сюда, как только всё закончится. И Меган, конечно же. Я сделаю для них официальное приглашение, как король. Так же наш альянс будет выгоден нашим странам. Не отвергай моё предложение, Реджи. Просто попробуй быть той, кого я помню. Ты не умела веселиться, но пришло время учиться этому. И моя приближающая коронация – отличный вариант для тебя немного расслабиться. К тому же ты очистишь своё имя от подозрений, и я всегда буду на твоей стороне. Но в данный момент я ничего не могу сделать официально, так как у меня нет такой власти, как у отца. Дождись моей коронации, и если мы оба поймём, что упустили свой шанс, то я восполню все твои потери и на личном самолёте отправлю домой, Реджи. – Дин проводит ладонью по моей щеке и умоляюще смотрит на меня.

– Не бросай меня. Дерик и ты – единственные, кому я могу доверять. Мне нужна поддержка перед коронацией. Хотя бы моральная, а ты всегда умела сказать нужные слова или просто дать мне пинка под зад. Пожалуйста, попробуй принять всё это, как развлечение, а не каторгу.

– Я здесь без документов, Дин. Меня обвиняют в организации вооружённого ограбления, да ещё и…

– Реджи, всё это будет улажено сразу же, как только пройдёт коронация. Ты будешь всегда на виду и докажешь всем, что просто оказалась не в том месте и не в то время. Я не позволю, чтобы ты пострадала, обещаю. Я…

– Хм, Ваше Высочество, прошу извинить меня за очередное вторжение, но Её Величество снова требует вас к телефону, – раздаётся за спиной виноватый голос парня.

Дин тяжело вздыхает и отходит от меня.

– Видишь? Это уже задолбало, – зло сцепляя зубы, он проходит мимо меня и сбегает по ступенькам, громко отчитывая беднягу в том, что тот не смог отказать королеве.

Хватаю его бокал с шампанским и быстро выливаю содержимое в бассейн. Плохо, но Дину уже хватит. Он пьян, хотя держится неплохо, но алкоголя с него достаточно.

Набросив накидку на плечи, подхожу к бортику яхты и закрываю глаза, чтобы уложить всё сказанное Дином в голове. Ладно, с Дином и его просьбами разберусь потом, меня больше волнует прошлое Дерика и то, что он ценой жизни готов доказывать свою невиновность. Маразм, если честно. И, откровенно говоря, мне его немного жаль. Быть всегда рядом и в то же время на другой стороне берега.

За несколько минут в моей голове всё становится на свои места. Его слова, сказанные странным образом. Его предостережения. Его грубость. Его отношение ко мне. Я, конечно, не могу надеяться, но, кажется, Дерик меня немного оберегал от всего этого и от Дина. Только вот я уже большая девочка и умею делать выводы сама. И мой сейчас… я не знаю, что делать. Вроде бы ничего страшного не случится, если я останусь… мда, а выбора у меня нет. Никто не позволит мне улететь, и только Дин может повлиять на решение своего отца… ну ещё и Дерик. Нравлюсь я только Дину, и в то же время Дерик убеждает меня не ввязываться во всё это.

Коронация? Ярмарка невест? Серьёзно? Боже, куда я попала?

Слыша громкий возмущённый голос Дина, тяжело вздыхаю и оборачиваюсь.

– И чтобы больше меня не беспокоили. Никаких звонков, ясно? Отруби эту чёртову трубку!

– Простите, Ваше Высочество…

– Иди к чёрту. – Дин оглядывается в поисках бокала, и я прячу улыбку, когда он разочарованно смотрит на него.

– Что случилось? Ты…

– Принеси мне что-нибудь покрепче.

– Да, конечно…

– Лучше воды… пожалуйста, принесите нам бутылку прохладной воды, – перебиваю парня, затравленно смотрящего на Дина.

– Но я хочу…

Так, будем давить.

Приближаюсь к Дину и, улыбаясь, кладу ладонь на его быстро вздымающуюся грудь.

– Расскажи мне, что с тобой? Ты никогда не был таким злым. Давай, обсудим это и всё решим, ладно? А вода немного остудит нас обоих, – мягко предлагаю.

Он недовольно поджимает губы и кивает.

– Воду, – грубо бросая приказ, обхватывает мою ладонь и прижимает её к своим губам.

– Она меня задолбала, Реджи. И он тоже. Они оба меня задолбали, – тихо говорит он.

– В чём проблема? Им не нравится, что ты со мной?

– Конечно, не нравится. Ты никто для них, и это меня злит. Когда-то отец говорил мне, что поддержит любое моё решение. Он убеждал меня, что в крепком союзе главное это – не положение в обществе и приданное, а взаимопонимание и родство душ. А теперь? Он требует, чтобы я всегда был рядом с ним, слушал его и не приближался к тебе. Он…

– Он отец и он прав, – произношу я.

Дин озадаченно выпускает мою руку.

– Ты что…

– Послушай, я, действительно, тебе не подхожу. Давай смотреть честно на ситуацию. Ты королевских кровей, я – нет. Плюс ко всему меня считают шпионкой. Конечно, твои родители опасаются за тебя. Это правильно, Дин. Они защищают тебя. Инга тоже так делала, но раньше я не понимала этого. Думала, что она специально вставляет мне палки в колёса, чтобы жизнь раем не казалась, понимаешь? Это всего лишь человеческая реакция, которая вполне приемлема. Вместо того чтобы фыркать, тебе лучше кивать и соглашаться, но всегда оставаться при своём мнении. Не важно, что тебе говорят, выслушай, ведь где-то должны быть логика и разумные слова. Воспользуйся тем, что тебе поможет. И меня это не обижает. Я уверена, что не смогу соответствовать тебе, особенно если все девушки будут такими же, как Эни. Она потрясающая. В ней чувствуется порода…

– Боже, Реджи, ты не понимаешь, – мотает головой Дин.

– Чего я не понимаю?

– Мне плевать на Эни, и она в курсе, что я влюблён в тебя, и ты сейчас здесь. Я ей всё рассказал.

– Ты что? – недоумённо переспрашиваю его.

– Да, она знает, что я уже сделал свой выбор, а она здесь потому, что этого требует протокол. Но Эни не будет мешать мне встречаться с тобой. Так что дело не в выборе, и я знаю, что ты лучше, чем все они о тебе думают. Ты настоящая, Реджи. Ты искренняя, даже когда говоришь не особо приятные вещи. Ты не врёшь мне и не видишь во мне только корону и трон. Не гонишься за королевским альянсом, а просто остаёшься собой. И меня бесит, что они это не ценят. Я тоже защищаю своё. Я защищаю тебя перед ними, потому что завтра представлю им тебя на первом королевском ужине в честь начала ярмарки и моего дня рождения. Я не хочу, чтобы завтра они унизили тебя перед гостями. А это серьёзные политики, самые богатые люди Европы и даже Азии. Ещё и Дерик словно издевается надо мной, постоянно твердит, что мне следует думать о народе, а не о самом себе. Но люди будут счастливы, если я буду счастлив. Они будут улыбаться, если буду улыбаться я. Им плевать на то, кто будет рядом со мной. Главное, как это преподнесут, а в данный момент ты для всех сексуальная, яркая и надменная шпионка, которая не уважает законы страны и откровенно насмехается над ними. Это меня и раздражает. – Дин опускается на шезлонг, а я так и продолжаю стоять.

Не знаю, что ему ответить и не могу с уверенностью сказать то ли мне приятно, что меня видят немного красивой, то ли я оскорблена тем, что меня приняли за сексуальную девицу с характером. Пока не решила, но всё же мне нравится то, что Дин на моей стороне. Альянс с ним принесёт мне свободу. Значит, надо сделать всё, чтобы доказать свою невиновность. И к тому же я смогу свободно передвигаться по Альоре. Эльма, берегись. Я тебе патлы повыдираю.

– Дин, я согласна.

Он поднимает на меня удивлённый взгляд.

– Я согласна остаться здесь и побороться за тебя. Мне плевать, как завтра меня представят, но в обиду я себя не дам. Да и думаю, что всё же этикет намного важнее для королевских особ, чем презрение к американке. Так что всё будет хорошо, но я беру с тебя обещание… нет клятву, что вернусь домой.

– Реджи, да хоть миллион клятв. – Дин подскакивает с места и обхватывает меня за талию, притягивая к себе. Наши полуобнажённые тела соприкасаются.

– Тогда думаю, нам надо возвращаться. Сделаем вид, что наставления родителей для тебя очень важны. И я буду ждать тебя каждую минуту.

– Я всегда знал, что сделал правильный выбор. Я отдал тебе своё сердце и волю. И не жалею об этом. Ты полюбишь меня снова, Реджи. Ты меня полюбишь…

Глава 27

Зачастую мы очень боимся признаться в своих тайных желаниях. Мы высмеиваем их на людях, находим сотню минусов и кривимся, когда встречаем человека, с которым бы хотели быть. Мы защищаемся, чтобы не было стыдно за свою трусость. Последнее довольно распространено в нашем обществе. Страх сделать что-то, что уже делали до тебя. Пойти по тому же пути, чтобы тоже насладиться чем-то невозможным. Боязнь быть осуждённой и высмеянной людьми, которым ты доказывала бесполезность и низменность фантазий. Страшно и стыдно быть той, кем бы ты мечтала быть. Стыдно оттого, что яростные и грубые слова, сказанные в защиту своего мнения, на самом деле пыль. Стыдно потому, что в очередной раз кто-то будет прав, и тебе придётся принять это, унизив саму себя. Стыдно…

Но когда подворачивается шанс что-то изменить, списав это на стресс, новую страну и незнакомых людей, то понимаешь, что дана ещё одна возможность начать всё с нуля. Встретиться с людьми и познакомить их не со своей грубостью и предвзятым мнением, а с иной стороной своего характера, за который всегда было стыдно. Измениться внутри и принять себя прежде, чем вернёшься в привычную среду обитания. Прилететь уверенной в том, что ты не ничтожество, а кто-то, заслуживающий уважения, и, хотя бы капельку, внимания. То есть, получить всё то, чего ты была лишена двадцать три года, и никто этому не помешает. Не будет рядом популярной и вульгарной сестры, отвлекающей на себя всё внимание людей. Не будет рядом более симпатичной подруги, убеждающей, что она одна сходит на вечеринку, потому что мне там не нравится. Не будет давления прошлых ошибок.

Я долго думала, вернувшись обратно в своё арендованное крыло, и пришла к выводу, что всё сделала правильно. За столь недолгий период пребывания в Альоре, я узнала свои новые-старые качества и поняла, насколько была уязвлена собственной гордыней и недоверием ко всем вокруг. Последнее, конечно, не изменилось, но пора признать, что никакие наркотики не участвовали в моём внутреннем перевоплощении. Это просто вырвалось из заточения, и я хочу чего-то нового. Хочу внимания мужчин, как это было сегодня, обожающих взглядов и разговоров. Хочу насладиться тем, что мне предлагают бесплатно. Я всегда была сторонницей того, что за всё придётся платить и уже расплатилась не только своими вещами, но и документами, как и простила всех за обман в прошлом. Так почему я должна отказываться? Не хочу. Мне здесь, оказывается, комфортно. В пекле тайн, интриг и потрясающих видов. За всю мою жизнь со мной не случалось столько всего, сколько произошло здесь. И я жажду узнать, чем это всё закончится. Нет, я не собираюсь ни замуж, ни принять корону или что-то в этом духе. Я просто снимаю с себя ответственность за происходящее, и будь что будет. Мой отпуск должен запомниться. И, надеюсь, он запомнится новыми, яркими эмоциями, с которыми я научусь жить. Я приму себя и свои мечты. Буду в них верить и, может быть, гадкий утёнок, наконец-то, перестанет крякать, а начнёт петь. Ну, или каркать. Одно другому не мешает.

– Джина?

Моргаю, обрывая свои мысли, и шумно вздыхаю, услышав холодный голос Дерика.

– Я на балконе, – отвечаю, оборачиваясь, и отодвигаю тюль.

Дерик подходит ко мне, и я снова смотрю на сад.

– Невероятное место. Оно такое… уютное. Инга никогда не прилагала усилий, чтобы наш задний двор не выглядел, как одна большая гора хлама. А я… всегда хотела чего-то красивого, как на картинке в журналах. Но, увы, не удалось. У тебя есть новости от Дина? – Бросаю взгляд на Дерика, задумчиво разглядывающего меня. Как только наши взгляды встречаются, то я сразу же отвлекаюсь на небо. Потрясающее небо, чёрт возьми.

– Хм, нет.

– Тогда зачем пришёл? Прости, на сегодня с меня достаточно показательных выступлений, поэтому откланяюсь и отправляюсь на покой. – Обхожу Дерика и возвращаюсь в спальню.

– Как прошла прогулка на яхте?

Оборачиваюсь и усмехаюсь, включая лампу.

– О-о-о, тебе нужны горячие подробности? Твой друг с тобой ничем не поделился? Надо же! Ничего не скажу. Всё прошло замечательно, – широко улыбаюсь, а Дерик поджимает губы. Ему что, правда, Дин ничего не рассказал? Странно. Я думала, друзья всем делятся. Ладно, не всем, но впечатлениями от таких встреч точно. Мальчики хуже девочек, и обсудить очередное увлечение для них, как для нас на маникюр сходить.

– Что ж твоё право. Как плечо?

– Жить буду.

– Хорошо, – кивает он и направляется к двери, но задерживается.

– Если ты голодна, то можешь воспользоваться холодильником или вызвать горничную.

– Спасибо, – удивляясь, киваю ему. Подозрительна эта любезность, но раз Дерик явно не хочет уходить и продолжает что-то обдумывать, то я воспользуюсь этой возможностью.

– Могу я кое-что спросить? – интересуюсь.

– Можешь.

Вау, его что, ударили хорошенько? Почему он идёт на контакт со мной? Ладно. Сам напросился.

– А больно умирать?

От моего вопроса Дерик резко бледнеет и дёргает головой.

– Прости, что?

– Ты слышал. Больно умирать? Дин рассказал мне про то, что в тебя стреляли, и… в общем, объяснил, почему ты имеешь такое положение здесь. Ты несколько раз спасал ему жизнь, закрывая собой.

Замечаю, как кулаки Дерика сжимаются. Так, он злится и пытается держать себя в руках, точнее, не показывать никаких эмоций. Но его, определённо, что-то задело в моём вопросе или же в том, что Дин поделился этим со мной. Так что упоминать о его отце и матери точно не стоит. И… о Боже, мы оба сироты. У нас нет родителей. У нас нет какого-то нормального примера перед глазами. У меня только Инга, у него же… хм, Дин?

– И это всё, что тебе интересно, Джина? Больно ли умирать? – с презрением выплёвывает он, отчего я быстро моргаю, отгоняя от себя странные мысли о нашей схожести. Никогда.

– Да. Мне интересно это. Я много читала про то, что, умирая, человек получает что-то вроде облегчения и видит какой-то свет. А ты вроде был при смерти. Ты видел какой-то свет?

– Ты издеваешься?

– Немного, – прыскаю от смеха и подхожу к нему.

– Но всё же… Дерик, это больно? Ты почувствовал сожаление о том, что чего-то не успел, или же просто ни о чём не думал в тот момент?

– Зачем тебе это, Джина?

– Не знаю, но мне почему-то важно получить этот ответ. Я хочу его получить. Это больно?

Дерик качает головой и прикрывает на секунду глаза. А я смотрю на него, большого, сильного, злого волка, и вижу одинокого, смелого в своей глупости мужчину. Парадокс и чёртова темнота. Надо прекращать с ним встречаться по ночам. Ночь притупляет многие чувства и затмевает голову. Чёрт!

– Больно, – резко произносит Дерик, отчего я даже вздрагиваю. Неожиданно. Честно.

– Больно, но недолго. Кажется, что проходит очень много времени для тебя, а на самом деле всего лишь пару минут. И в это время ты не сожалеешь, а хочешь прожить новую жизнь, но кем-то другим. Никакого света и голосов, кроме странных картинок, не вовремя появившихся перед глазами. Ты хочешь увидеть продолжение, но лёгкость и прохлада стирают всё. А затем ты просто закрываешь глаза, и наступает долгая ночь. Достаточно?

– И ты всё равно готов опять поймать пулю, зная, как это больно? – с ужасом шепчу.

– Это моя работа. Каждый, из таких, как я, в курсе, что его жизнь может быть недолгой. Мы не связываем себя серьёзными отношениями и не окружаем себя людьми, за которых будем переживать. Дело не в боли, Джина, а в долге перед страной. Одна жизнь может спасти сотни, а то и тысячи других. Порой приходится чем-то жертвовать.

– Тебе никогда не хотелось уйти отсюда? Ну, ты вроде бы как уже отработал своё. Ты несколько раз спасал Дина, и… в общем, они могли бы быть благодарны тебе за твою преданность и отпустить.

– Нет. Я уважаю и почитаю королевскую семью. Я служу им, и они отчасти стали моей семьёй, которую никогда не предам. Я буду жертвовать собой снова и снова, если понадобится, чтобы их род продолжился, – чётко отвечает Дерик. Так, это понятно. Он благодарен им за то, что они его приняли, даже после того, что сделал его отец.

– Но… Дерик, это твоя жизнь. Она одна, и другой уже не будет. Неужели, тебе не хочется чего-то менее опасного? Не знаю, я бы не смогла отдать свою жизнь за другого человека. Вероятно, я трусиха или ничтожная эгоистка, но мне кажется, что каждый из нас имеет право на свой путь, вне зависимости от того, кем его хотят видеть другие. Каждый имеет право на то, чтобы жить и не жертвовать собой ради другого человека. Ты прости меня, если я тебя обидела сейчас, но это жестоко. Очень жестоко требовать от человека, рождённого свободным, вечного рабства.

– Это добровольный выбор каждого из нас. Мы не рабы. Мы помогаем выжить людям, которые взамен улучшают жизнь нескольким сотням тысяч других людей, верящих в них. Америка отправляет тысячи ребят, не ставя в известность об их возможном будущем, в зоны военных действий, как мясо. Это намного хуже.

Закатываю глаза об упоминании моей страны.

– Так я говорю не о политике, а о личности, Дерик. Это разные вещи. Но дело твоё, и выбор твой, я не имею права в это лезть. Хотя ещё точно не могу понять для себя, то ли вы глупцы, то ли смельчаки, – говорю, раздражённо передёргивая плечами и отворачиваясь, направляюсь в своё любимое кресло.

– Первое.

Замираю, когда слышу тихий голос Дерика.

– Ты же помнишь, что я сказала. Глупцы? – Озадаченно бросаю на него взгляд.

– Так и есть. Это глупость, не считать свою жизнь ценной для своего народа. И у нас нет смелости признаться в том, что мы можем что-то чувствовать, чтобы стать ценными для кого-то. Закрыть собой человека довольно легко, когда нечего терять. А закрыть собой человека, зная, что это может не дать тебе продолжения с кем-то, становится проблемой. Вместо того чтобы защищать королевскую особу, ты будешь защищать того, кто заставил тебя набраться храбрости и признаться в том, что ты живой и имеешь право на свою жизнь. Поэтому мы глупцы, которым легче и проще никогда ничего не чувствовать и оставаться в тени, ради одного-единственного раза, когда в нас будут нуждаться. Можно даже сказать, что мы смертники, готовые на всё, ради общей цели. И в этом случае умирать не больно. Смерть не приносит никаких сожалений. Никому, – Дерик кивает мне на военный манер и быстро покидает спальню, закрывая за собой дверь.

Падаю в кресло, шокированная его словами. Получается, что он не считает себя достойным жизни. Я же верно поняла? Это так… так грустно. Но ведь… ведь есть люди, которые будут горевать о нём, правда? Есть. Я думаю, что есть. Дин… да-да, Дин, он…

Если честно, то я сама не могу точно сказать, будет ли Дин переживать и страдать, если Дерик погибнет из-за него. Хотя Дин очень харизматичный, красивый и он будущий король, но в данном случае Дерик оказался наиболее человечным и глубоким мужчиной, чем Дин. Последний… поверхностный весельчак. Нет, я… я не знаю. Но точно слова Дерика надолго останутся в моей памяти. Это ужасно.

Расстроившись окончательно, не могу заснуть. Брожу по комнате, обдумывая сегодняшний день, и затем отправляюсь в ванную. Вода всегда могла мне помочь избавиться от навязчивых мыслей. Но сегодня это не срабатывает. Я думаю о Дерике и о его будущем. Оно же безрадостное и его попросту нет. Он ничего не планирует и не строит. Не берёт ипотеку, чтобы выплачивать её. Он просто живёт одним днём, не зная, когда его жизнь завершится. Поставив себя на его место, мне уже хочется рыдать от таких перспектив, ведь я только решила для себя, что сделала правильный выбор. А, оказывается, что я тоже глупа и пошла по минному полю. Чёрт… я уже запуталась.

Сушу волосы полотенцем, смотря на своё отражение, и кривлюсь. Всё, хватит уже мыслительных процессов. Они только в тупик заводят.

Выключив свет в ванной, вхожу в гардеробную, и раз это арендованная одежда, которой я могу пользоваться, то никто не будет против, если выберу чёрную сорочку на тонких бретелях и такого же цвета халатик. Инга умрёт от зависти.

И всё же спать я не хочу. Оказываясь в спальне, снова нарезаю круги и замираю, когда дверь моей комнаты открывается. Очень тихо. Осторожно. Как будто кто-то крадётся сюда. Тихо отхожу в тёмный угол и молча наблюдаю за нежданным гостем.

– Реджи? – Дин едва делает шаг, как спотыкается о свои ноги и падает на пол с невероятным грохотом. Озадаченно распахиваю глаза, решаясь помочь и прекратить его кряхтения, как в нос ударяет жуткая вонь спиртного.

– Дин? Ты в порядке? – шепчу, оставаясь в тени.

– Да… я… ты сказала, что будешь ждать меня… вот он я.

В свете уличных фонарей я вижу, как Дин растягивает губы в странной улыбке и ползёт к моей постели, забираясь на неё.

– Реджи? А вот ты где. – Он, хватая мою подушку, целует её, отчего я хрюкаю от смеха. Сразу же прикрываю ладонью рот.

– Ты какая-то холодная… я тебя сейчас согрею. – Дин катается с моей подушкой по постели, а потом оставляет её в покое, пытаясь как-то снять с себя поло.

Боже, да он пьян! И у него явно не все дома сегодня, раз он гуляет.

Хохоча в ладонь, медленно двигаюсь к двери, чтобы позвать кого-нибудь и останавливаюсь. Нет, я этого не пропущу. Это смешно.

Дин гладит руками мою подушку и снова целует её, отплёвываясь и принимаясь за очередное соблазнение. Он что-то мычит, собирая одеяло, и быстро расстёгивает свои джинсы. Я уже стону от смеха, сгибаясь пополам. Сколько же выпить нужно было? Боже мой! Где мой телефон? Чёрт!

– Ну же, Реджи, ты где… а вот… сейчас… я сейчас, – бормочет он. Не удержав равновесие, пока стягивал джинсы эротичным движением, больше похожим на перекаченную балерину в пивной лавке, летит спиной с кровати. Очередной грохот, в котором тонет мой вой от хохота.

– Чёрт… я принц или не принц? Я принц… снимайся. Я приказываю тебе исчезнуть… приказываю… я тебе голову отрублю, – бубнит он, катаясь по полу.

В этот же момент моё персональное шоу пытаются прервать. Я замечаю, что дверь открывается, и появляется Дерик, держа пистолет наготове.

Быстро кладу ладонь на его руку, и он дёргается, поворачиваясь ко мне, под комичные возмущения Дина, валяющегося на полу.

– Не мешай, – шёпотом прошу я. Дерик озадаченно смотрит на меня, а я хватаю его за руку и тяну к себе в темноту.

– Что здесь…

– У Дина свидание с моей подушкой или полом, я ещё не поняла. Не обламывай нам обоим кайф, – тихо смеясь, указываю головой на чёртового прекрасного принца, пьяного и совершенно дезориентированного, забирающегося на кровать с болтающимися на одной ноге джинсами. Он не победил их. Боже мой.

Опираясь о Дерика, смеюсь в его плечо. Дин садится на кровати, опустив голову вниз, и пряди волос падают ему на лицо. Он одним сексуальным движением бегемота смахивает их вместе с собой. Заваливаясь на бок, Дин с кряхтением хватается за одеяло и мягко сползает с ним на пол.

Я уже не могу. У меня всё болит от смеха.

– Достаточно, – раздражённо произносит Дерик.

– Ну, пожалуйста, давай ещё посмотрим. Это весело, – прошу, хрюкая и наблюдая, как Дин пытается заползти на кровать, но постоянно поскальзывается на одеяле и падает с чертыханьем на пол.

– Джина…

Жмурюсь и мотаю головой, хватаясь за живот. Всё, это край!

Дин путается в своих джинсах, в пододеяльнике и каким-то образом оказывается внутри него, замотанным в кокон, вот тогда я уже не в силах тихо смеяться, а откровенно хохочу в голос, стуча ладонью по стене.

– Реджи, – жалобно стонет Дин, дёргаясь в своём одеянии.

– Помоги мне… я… заблудился.

Скулю и скатываюсь на пол, смахивая слёзы.

– Ты в своём уме, Дин? – возмущаясь, Дерик подходит к нему и щёлкает выключателем прикроватной лампы.

– Эй… ты какого чёрта… это моя ночь… иди отсюда, – бормочет Дин, перекатываясь на живот. Ткань блокирует любое его действие, вызывая у меня очередной приступ хохота.

– Джина, помоги мне! Давай! – Дерик бросает на меня злобный взгляд, а я не могу. Развожу руками и смеюсь.

– Реджи? У тебя сильные руки… такие сильные…

– Закрой рот, Дин. Немедленно закрой свой рот. – Дерик пытается вытащить его из кокона, а я уже заваливаюсь на бок, воя от созерцания его тщетных попыток вытянуть пьяного Дина оттуда. Он не даёт это сделать, пытаясь укусить руки Дерика. Последний раздражается сильнее и, хватая ткань двумя руками, попросту разрывает её, освобождая принца. Ура, корона спасена! Боже мой… я хохочу громче. У меня уже судорогами сводит челюсть.

– Джина! Живо иди сюда! – кричит Дерик.

Валяясь на полу и сгибаясь пополам от смеха из-за вида потерянного выражения лица Дина, когда тот ощупывает ладонями лицо Дерика, мотаю головой.

– Джина!

– Тебе бы не мешало побриться… дорогая… не волнуйся… мы справимся с твоей щетиной. Иди ко мне. – Дин тянется к Дерику за поцелуем, а у меня уже истерика.

– Я буду любить тебя любую… даже с щетиной…

– Задолбало, – рычит Дерик и резко хватает Дина за горло. Тот брыкается, явно от нехватки кислорода, что и прекращает моё веселье. А потом всё стихает. Голова Дина падает на руку Дерика, который облегчённо вздыхает.

– Ты же не прикончил его, правда? – хихикая, спрашиваю и подползаю к ним.

– Нет. Я его отключил. Нажал на нужную точку. Он явно перебрал сегодня. Чёрт возьми, Джина, как ты это допустила? – Дерик подхватывает безжизненное тело Дина и укладывает его на кровать.

– Я? При чём здесь я? Я его сюда не приглашала и, вообще, спать собиралась, и вдруг он пришёл. Но это было весело, признай. – Поджимаю губы от раздражённого взгляда Дерика.

– Я услышал грохот. Мне доложили, что сюда прошёл Дин, и его пропустили. А ты могла бы и помочь прямо сейчас. Одень на него джинсы, я не могу вынести его отсюда голым. – Дерик старается вернуть на место его поло, снятое наполовину.

– Почему я должна одевать его? Пока он не моя проблема, а твоя. Я всего лишь зритель… ладно, не смотри так на меня, помогу, – закатываю глаза и ползу по полу, разыскивая ботинки Дина. Тащу их к его ногам.

Дерик наблюдает за мной, а потом делает вид, что очень увлечён поло.

– Это было круто. Согласись, что такое просто нужно в жизни. Это…

– Закрой рот, – рычит Дерик.

– Злыдня, – бормочу, выворачивая джинсы.

– Он облизал мою подушку, а ты порвал моё одеяло. Да здесь как будто оргия была… Боже, хорошо, я закрою рот. – Покрываясь краской стыда от своих слов, пытаюсь всунуть ногу Дина в джинсы. И мне это удаётся с пятой попытки, потому что они очень тугие и обтягивающие, а спящий Дин не может напрячь и вытянуть ступню.

– Приподними его, иначе я не смогу одеть дальше, – шепчу я.

Дерик выполняет просьбу, и я тяну джинсы по ногам Дина вверх и останавливаюсь, отпуская ткань.

– Всё, дальше ты сам. – Быстро отворачиваюсь от белых боксеров Дина.

– С чего бы это?

– Ну у вас анатомия схожа, а я не хочу… в общем, сам.

– Джина, ты же не девственница, чтобы бояться прикоснуться к тому, что, вероятно, будет в тебе в скором времени. Это член, Джина, и пока ещё он прикрыт тканью. Тем более ты с ним знакома, – откровенно насмехается надо мной Дерик.

– Отвали. Я с этим не дружу, – фыркаю, складывая руки на груди.

Дерик приподнимает брови.

– Нет. Даже не спрашивай и не развивай эту тему. Мне противно. Мне это не нравится. И я отказываюсь застёгивать на этой штуке джинсы, – быстро произношу, указывая пальцем на Дерика.

– Тебе противен вид мужского члена?

– Я сказала замолкни и отвали от меня. Это твоя проблема, решай её, а я посижу вон там.

Направляюсь к своему креслу и плюхаюсь в него.

– Дин любит секс…

– Дерик.

– Дин не может без секса, Джина.

– Дерик, – цежу я.

– Дин обожает минет. Ты же знаешь, что это такое, верно? Когда девушка берёт в рот…

– Дерик, заткнись, – стону и закрываю пылающее лицо руками.

– Откуда такой страх перед членом, Джина? Было настолько больно в первый раз или…

– Ты отвалишь от меня, если я скажу? – Зло смотрю на Дерика.

– Нет.

– Тогда отвали по-хорошему, иначе… – делаю паузу, Дерик ожидает продолжения. Попался. Молча, улыбаюсь ему и пожимаю плечами.

– Быстро учишься плохому, Джина. Кормишь своих демонов. А теперь пошли. – Дерик подхватывает Дина и взваливает его пьяную тушу себе на плечо.

Чёрт, это же… тяжело!

– Надеюсь, ты споткнёшься, – бросаю вслед уходящему Дерику.

Он оборачивается в дверях, и голова Дина с размаху ударяется о косяк.

– Чёрт!

– Боже мой, – хохоча, откидываюсь на спинку кресла. – У кого-то завтра будет болеть голова. А у кого-то будут крупные неприятности.

– Закрой рот. – Дерик с Дином на плече выходит из комнаты, что-то бурча себе под нос, а я продолжаю радостно хихикать.

Но моё веселье прекращается, как только я бросаю взгляд на свою постель. И где мне прикажете спать сегодня?

Глава 28

Раздражённо отбрасываю на пол пододеяльник, разорванный на две части, и уныло смотрю на кровать. Принюхиваясь, кривлюсь от вони спиртного. Сколько ж надо выпить, чтобы телесные сальные железы сами начали вырабатывать алкогольный душок? Отвратительно. И мне, если честно, не особо интересно, почему Дин был в таком состоянии. Больше волнует, как я буду спать. Я эгоистка.

За спиной открывается дверь, и я вздрагиваю.

– Извините, мадемуазель, меня прислали, чтобы я сменила вам постельное бельё и прибралась. – Девушка, которая ранее приносила мне завтрак и, вообще, единственная девушка здесь, кроме меня, делает книксен, удерживая постельное бельё в руках.

– Ох, ты моя спасительница. Спасибо. Я…

– Леди Реджина. – За её спиной появляется молодой парень в чёрных джинсах и такого же цвета футболке. В его ухе сразу же замечаю наушник. Он чёрный и имеет провод. Так, это команда Дерика.

– Да? Неужели, я снова в чём-то виновата? – хнычу, надувая губы.

Лицо парня непоколебимо. Он равнодушно смотрит на меня и делает едва заметный кивок головой.

– Пройдёмте за мной. Спальню будут прибирать, а Вам приготовили чай с закусками, – сухо сообщает он.

– Оу, круто. Это здорово и очень мило. – Радуясь тому, что к списку предъявляемых мне обвинений снова не приписали какую-то ерунду, прохожу мимо девушки и оказываюсь в коридоре рядом с парнем.

– Как тебя зовут? – интересуюсь я.

Он молчит и спускается вниз.

– Я Реджина, но ты и так это знаешь. Раньше я тебя здесь не видела. Ты новенький? Сколько тебе лет? На вид тебе не больше двадцати шести…

Останавливаюсь, видя, что охранник направляется отнюдь не в сторону кухни.

– Но еда там, – напоминаю я.

– Вам накрыли в саду, – не оборачиваясь, бросает он.

Быстро догоняю его и шлёпаю босыми ногами по прохладной траве. В беседке на столике расставлены закуски из того самого вяленого мяса, помидор, сыра, мёда, каких-то соусов, и есть фрукты. Вот это понимаю гостеприимство.

Налив себе чай и с жадностью смотря на вяленое мясо, ощущаю странное отторжение и нежелание есть. Так, что со мной теперь не в порядке? Я никогда не отказывалась от еды, если только в студенчестве, но тогда на это была веская причина – хороший кофе. Обычно я люблю поесть, причём очень хорошо. Я люблю фастфуд, ем спагетти даже на завтрак, и вяленое мясо мой самый любимый деликатес. Так, в чём проблема?

Довольствуясь чаем, прокручиваю в голове то, что случилось, и задерживаюсь на мыслях о том, кто такой Дин на самом деле? Если с Дериком всё ясно, и меня, в принципе, не касается его жизнь, то Дин… он моё прошлое. Он был моей первой и единственной любовью и изменил меня. А сейчас я разочарована? Да, я очень разочарована в нём и возмущена тем в каком состоянии он пришёл ко мне. Нормальные люди не опускаются до попойки, чтобы переспать с девушкой. Это низко.

Рядом со мной кто-то прочищает горло, и я вздрагиваю от неожиданности, немного расплёскивая чай.

– Мог бы иначе предупредить, – бурчу, бросая взгляд на Дерика, расположившегося напротив меня за столом. Вытираю пальцы салфеткой.

– Я с тобой говорил, но ты не реагировала. Не моя проблема, – пожимает плечами.

– Ясно.

Некоторое время мы сидим молча, а потом я решаюсь и спрашиваю:

– Часто Дин пребывает в таком состоянии?

– Нет, – быстро отвечает Дерик. Ложь. Он знал, о чём я спрошу, и что меня волнует. Чёрт, неужели я настолько открытая книга для него?

– Тогда я рада. Ненавижу пьяных мужчин и их желание воспользоваться слабостью женского пола. Это аморально и подло. Это можно приравнять к насилию, а Дин не такой, – кривлюсь я.

– Много ты о нём знаешь, – фыркает Дерик полушёпотом. Но я слышу.

– Что ты сказал?

– Я говорю о том, что ты понимаешь, насколько важно держать эту ситуацию втайне. Фердинанд будущий король, и мы не можем позволить, чтобы данный инцидент как-то повлиял на его авторитет и мнение окружающих. Алкоголь в больших количествах недопустим для главы страны, – твёрдо произносит Дерик.

– Я могила. Мне выгодно, чтобы никто не усомнился в положении Дина, ведь от его коронации зависят моя жизнь и свобода. Только он может мне помочь вернуться домой.

– Тебе было бы выгоднее воспользоваться ситуацией, Джина.

– Ты в своём уме? – возмущаюсь я.

Дерик пожимает плечами и откидывается на диванчике.

– Пьяный принц, готовый к приключениям. Девушка, которая ему очень нравится. Немного ласки, и серьёзный аргумент для манипулирования всей королевской семьёй в твоих руках. Ты не замечаешь нюансов, Джина. Если бы ты воспользовалась Дином, то завтра уже могла бы ставить условия и требовать всё, что захочешь.

– Ты рехнулся. Я никогда бы так не поступила!

– Почему нет? Ты можешь руководить самим принцем, используя его симпатию к тебе. Ты уже это сделала на яхте, убедив его в том, что следует принять правила игры родителей, но поступать так, как он сам втайне хочет. Или же я лгу сейчас?

Сглатываю от неприятного страха. Откуда он, чёрт возьми, всё знает? Нельзя даже остаться одной в этой проклятой стране.

– Ты в курсе, что внедрился в личную жизнь и нарушил личное пространство не только своего будущего короля, но и моё? – прищуриваюсь я.

– Мне плевать на это личное пространство. Меня волнует только политика и то, как отразится общение Дина с тобой на будущем страны. Поэтому я задаю следующий вопрос: «Что ты задумала, Джина? Какой план у тебя теперь?»

– Ты меня раздражаешь. Ты просто… просто… бесишь меня. Никого плана нет, понял? Я пью чай. Меня чуть не изнасиловали. Меня обокрали. Меня лишили трусов, чёрт возьми! Это я хочу узнать: «Какой у вас план на мою жизнь?» Вы меня все задолбали! – Отодвигаю чашку, а так хочется выплеснуть содержимое в противное лицо Дерика.

– Да и, вообще, знаешь что? Я никогда не использую людей, в отличие от всех вас. Не давлю на их слабые стороны и не манипулирую ими. Если я что-то и делаю, то для того, чтобы поскорее исчезнуть отсюда. И я… я в курсе того, что такое быть использованной. Это гадко и низко. Это грязно и больно. Ясно? Дин меня использовал пять лет назад, играя на моих чувствах, как и ты. Вам было весело наблюдать за тем, как я, глупая, не знающая мужского внимания девчонка, повелась на ваш план. Вы разрушили мою жизнь. А я вам ничего плохого не сделала. Меня использовали, а потом кинули. Не раз Меган предлагала мне пойти на уступки, сблизиться с сокурсницами и заниматься вместе с ними, когда те подсаживались к нам на занятиях. Я хотела думать, что им интересно. Нет. Они тоже меня использовали. И последнее. Питер тоже меня использовал. Нашёл дуру, которая ничего не видит и ничему не возмущается, а потом развернулся и оставил меня обтекать дерьмом на собственной свадьбе. Так что я прекрасно знакома со словом «использовать» и никогда не сделаю что-то подобное с другим человеком, даже если бы терпеть его не могла. Я выше этого и не опущусь до вашего уровня. А теперь иди к чёрту, придурок. – Поднимаюсь с диванчика и пытаюсь выбраться из-за стола. Дерик так же быстро перекрывает мне путь.

– Что ещё? Пропусти. – Упираюсь ладонями ему в грудь, но этот чёртов камень не сдвинуть с места.

– Козёл твёрдый, – ударяю его кулаком по груди, сдувая прядь волос со своего лба. Боль пронзает моё плечо, отчего я издаю стон и хватаюсь за него. Чёрт, я совсем об этом забыла.

– Я, вообще, живой поеду домой или калекой? – бурчу, растирая плечо.

– Ты всё делаешь неправильно, – замечает Дерик.

– Так сделай сам, раз такой умный. Это твоя вина. Ты…

Осекаюсь, когда он молча сбрасывает мою руку и массирует плечо в обратную сторону, нежели это делала я. Он надавливает пальцем на какие-то точки, и хоть это и болезненно, но затем становится легче.

Прикрываю глаза от удовольствия, и моё тело расслабляется, хотя я ему этого не приказывала. Оно словно становится слишком податливым, пластичным и чувствительным.

– Лучше? – Из странного дурмана меня выводит тихий, бархатистый голос Дерика. С каких пор он стал для меня бархатистым?

Приоткрывая глаза, концентрируюсь на спокойном лице Дерика. Чёрт, он красивый мужчина. Но красота его странная, хищная и притягательная для глупых девочек.

– К чему эта забота? Тебе было плевать, когда я цеплялась за сиденье в машине, – почти беззвучно шепчу. Боже, как горло пересохло.

– С чего ты взяла, что мне было плевать, Джина? Моя задача увидеть все стороны соперника. И я увидел. – Его рука замирает на моём плече. Дерик заправляет мои волосы за ухо, и это так… чёрт, что со мной снова? По телу проносится дрожь. Задумчивый, взгляд чёрных глаз скользит по моей скуле, затем по губам, и я непроизвольно прикусываю их, а затем он встречается с моим взглядом.

– Ты всегда была сварливой, Джина, как старая бабка, которая прожила долгие годы, так и не получив от них удовольствия. А сейчас ты изменилась, но сохранила те странности, заставляющие слушать тебя внимательнее.

– Дерик…

– Получай удовольствие, Джина, от каждой минуты, которую ты проживаешь. Планы – это не всегда хорошо. Никто из нас не может знать, что уготовано нам завтра. Рискуй. Ошибайся. Двигайся. Не важно в какую сторону, главное, не замирай на месте. Это может быть смертельно опасно. Доброй ночи, Джина. – Дерик отпускает меня. Теряю равновесие и падаю обратно на диванчик, а он уже исчезает в темноте дома, оставив странное горькое послевкусие от своих слов.

Отчасти Дерик прав. Только сегодня я думала об этом. Я так часто зацикливалась на том, что будет завтра или через год, и многое пропускала. Я не познакомилась с собой, отвергала знакомство с сестрой и даже Меган близко не подпускала, оставляя только для себя все тайны и страхи. А теперь… приходится быть смертницей по жизни. Идти дальше. Позволить этому миру показать себя с другой стороны и научиться верить во что-то лучшее. Научиться ценить и любить себя. Научиться чему-то важному, но я пока не знаю, что это.

Вернувшись к себе в спальню, забираюсь в кровать и моментально проваливаюсь в сон. Плечо снова слабо ноет, но я ощущаю пальцы Дерика, нежно массирующие мышцы и позволяющие полностью расслабиться.

Утром меня разбудила горничная, сообщив о том, что сегодня великий день – начало коронационных праздников в честь кронпринца Фердинанда. Для меня приготовили кофе и очень сытный завтрак. Моя горничная, имя которой мне пришлось чуть ли не выпытывать, оказалась француженкой Жоржи, переехавшей в Альору пять лет назад из-за парня, с которым познакомилась в Париже. Она бросила всё, а он бросил её, как только она оказалась на пороге его дома с чемоданом и узнала, что он женат, и у него прекрасная семья. Отчаявшись, она подалась в официантки, а потом прошла подготовку для работы королевской горничной. Оказывается, здесь даже есть такое направление обучения в университете. В общем, девушка была очень разговорчива и с особой добротой отнеслась ко мне, даже зная, кто я такая и откуда. Она сообщила, что в это крыло замка не допускаются девушки, здесь служат только парни и они же прибираются, готовят и тренируются. Но из-за меня, Дерику пришлось просить короля выделить одну горничную. Никто не соглашался, кроме Жоржи. В принципе, я благодарна ей и за незаметно пролетевшее время, и за заботу.

Убрав со стола, она передала мне просьбу Дерика принять тёплую ванну и подготовить тело, волосы и голову к великому вечеру, когда меня представят королевской чете, и я официально стану одной из претенденток на сердце принца. На самом деле всё это меня мало волнует, даже претит, вызывает слабое отвращение к высокомерию родителей Дина, о котором я уже наслышана.

Дерик так и не появлялся у меня всё утро. Выполнив условия Жоржи, я, скучая, подпираю подбородок и постоянно вздыхаю. С Дериком весело. Он умеет заставить меня шевелиться. А вот одной очень скучно. Нет ни книг, ни ноутбука, ни телефона. И раз уж меня предоставили самой себе, то я снова вспоминаю вчерашние неожиданные признания Дерика. Почему дни такие долгие? Словно какой-то сложный уровень, за который я должна набрать неизвестные мне баллы и ещё защитить себя. Тяжела жизнь при дворце…

Слышу шум за дверью, и мои губы медленно расползаются в улыбке. Ну, наконец-то, будет что-то интересное.

В спальню входит вчерашний парень-грубиян, который отвёл меня ночью в сад и, прочищая горло, произносит:

– Его Высочество, кронпринц Альоры Фердинанд.

Нет, не сейчас!

Мой энтузиазм немного угасает. Я ждала другого… плохие мысли. Очень плохие.

Дин с улыбкой входит в спальню и кивком головы приказывает, оставить нас наедине. Выглядит он прекрасно, если учесть в каком состоянии он был вчера, и как Дерик ударил его по голове. То есть… в общем, не важно. Как ему удаётся быть шикарным после попойки? Инге тоже это удаётся. Инопланетяне точно!

– Моя дорогая, Реджи! – Дин широким шагом приближается ко мне и останавливается.

– При моём появлении ты должна встать и поклониться. Так же ты должна это делать, когда входит король или королева. Протокол.

– Встану завтра, – фыркая, упрямо сижу на месте.

– Ладно, я тебе разрешаю при мне делать всё, что захочешь.

Скептически выгибаю бровь. Ну, спасибо. Какая королевская подачка, аж тошнить начало.

– Реджи, прекрасно выглядишь. – Дин двигает кресло ко мне.

– Ты тоже.

– Ах да. Я здесь не просто так. Хотел извиниться за вчерашнее. Обычно я себе такого не позволяю. Но… хм, приехали мои друзья, мы отправились в бар и немного перебрали. Приношу свои извинения, такого больше не повторится. Дерик и его советы не работают…

– Дерик? При чём здесь Дерик? – У меня сразу же появляется интерес, и я немного выпрямляюсь.

Дин кривится и цокает, приглаживая волосы.

– В компании ребят… мы обсуждали претенденток. Я рассказал о тебе и о том, что у нас было пять лет назад…

Сплетник!

– Они все с нетерпением ждут встречи с тобой. И они тебе тоже понравятся. Все парни моего возраста или немного моложе, мы знакомы чуть ли не с пелёнок и обычно путешествуем вместе. В Америку они выехать не смогли…

– Дин, к делу. Как участвовал Дерик в твоём вчерашнем представлении? – закатывая глаза, обрываю его.

– Ах да. Ну, может быть, я немного пожаловался, что ты пока не готова к близости. Нет, не обижайся, это правильно с твоей стороны. Я был просто пьян, и мы всегда обсуждаем подобное. И я… спросил, что мне делать. Ребята посмеялись и разошлись, Дерик посоветовал решиться на активные действия, если я хочу, чтобы ты увидела мои серьёзные намерения. Я выпил ещё немного для храбрости. Мы вернулись сюда с несколькими парнями и продолжили вспоминать прошлое и, вероятно, напились до чёртиков. Я вспомнил слова Дерика и потом… смутно помню, что было. Коридор помню и то, что ты очень… волосатая.

Хрюкаю от смеха.

– Это была моя подушка или пол, именно с ними ты вчера устроил оргию. Но это не важно. Ты снова прибегаешь к помощи друга? Ты обещал…

– Да-да, я помню, и мне жутко стыдно перед тобой, Реджи. Жутко. Я всё утро не решался прийти к тебе и извиниться, потому что не помню, что натворил и, зная тебя, не был уверен, хочешь ли ты, вообще, меня видеть. Прости, детка, я больше никогда не буду слушать Дерика. Клянусь своей короной, – Дин прикладывает ладонь к груди и быстро кивает мне.

Какого чёрта Дерик это сделал? Не понимаю. Абсолютно не понимаю, для чего нужно было толкать Дина ко мне, если ему это невыгодно. А я ещё и прикрывала его перед Дином. Вот же чёртов засранец!

– Прощаешь?

Моргая, смотрю на Дина и киваю.

– Без проблем, но впредь не рассчитывай на что-то подобное в таком состоянии. У тебя же нет проблем с алкоголем, да?

– Нет, конечно, нет. Это просто случилось так. Нечасто все мы собираемся, да ещё и родители наседают. Девушки приехали в замок и хотят получить аудиенцию со мной до бала. В общем, сложный период, но я справлюсь, если ты будешь рядом. – Дин берёт мою руку и подносит к губам.

– Много будет людей? – интересуюсь я.

– Да, прилично. В данный момент все гостевые комнаты замка заняты, а это сто двадцать три спальни. Так же некоторые разместились в загородных королевских резиденциях, и кое-кто в отелях города. Дерик не захотел помочь, – Дин кривит губы и отпускает меня.

– А что мог сделать Дерик? Он, что, ещё и места для гостей распределяет? – изумляюсь я. Ладно, Дерик не такой уж и хороший, но возлагать на него столько обязанностей неправильно. Он и так мишень для пули.

– Нет, нет, – мягко улыбаясь, Дин качает головой.

– У него есть дом матери. Недалеко отсюда. На севере, сразу же за границами замка. Он расположен в горах, и там никто не живёт. Мама попросила Дерика сдать им этот дом в аренду, но он отказал. Как будто это так важно. Он всё равно там не появляется и живёт здесь. Поэтому нам пришлось выслушать претензии гостей по поводу размещения, и кое-кто даже уехал, не желая мириться с таким унижением. В общем, капризы богатых зашкаливают. Голова разрывается от них. Каждому нужно внимание. Каждый хочет быть ближе к мероприятиям. Каждый что-то хочет, не принимая во внимание то, что мы тоже люди, и нам тоже многое хочется. Они обижаются на глупости, и я виноват, что вовремя не подготовил места для проживания. Король, оказывается, обязан и это делать. Утро выдалось паршивым, – жалуется Дин и тяжело вздыхает.

– Тебе посочувствовать?

– Немного.

– Сочувствую.

Дин прыскает от смеха и мягко улыбается мне. Боже, до чего же он красивый. Наверное, он, действительно, один из самых восхитительных мужчин, которых я видела.

– Мне нужно идти. Слишком много дел на сегодня. Сопровождать отца на встречах с министрами, консулами, магнатами и другими гостями. Но вечером мы встретимся с тобой. Я представлю тебя своим родителям и друзьям. Тебе понравится, Реджи. И ты больше не будешь сидеть здесь одна. Мы постоянно будем куда-то ездить вместе. Знаю, что ты хотела бы провести со мной время, и я тоже. Мероприятия – отличная возможность нам с тобой стать ближе друг к другу и немного развлечься, да?

– Ага, но ты уверен, что я подойду? Просто я ни черта не знаю, как вести себя, и там будет много людей. Ненавижу тусовки, – мрачно произношу.

– Эй, я же буду рядом, – Дин проводит ладонью по моей щеке и ласково чмокает меня в лоб, поднимаясь из кресла. – Я никому не дам тебя в обиду, обещаю.

– А если…

– Не волнуйся, скоро к тебе придёт Полин. Она будет с тобой постоянно. Расскажет тебе про протоколы и про то, что нужно будет делать. Подберёт подходящий наряд, поможет собраться.

– Чёрт, – кривлюсь. – Она меня терпеть не может. В последний раз я её выгнала.

– Да, она сказала, что ты не захотела позволить ей помочь тебе, но я не осуждаю. Полин немного резка, но она незаменимый помощник и работник. Дерик с ней уже поговорил о её поведении, и Полин больше не будет упоминать о том, что ты американка, как и вести себя с тобой неподобающим образом, ведь, вероятно, перед ней её будущая королева. К тому же это мой приказ, против которого она не пойдёт. Будь с ней немного помягче, хорошо?

– Ладно. Спасибо.

– Всё для тебя, моя королева. До вечера. Я бы остался здесь, если честно. Голова болит жутко. Ты не помнишь, я где-то ударился? У меня шишка. – Дин потирает голову, а я сдерживаю хохот.

– Ну, тебе лучше спросить у своих любовниц. У подушки и пола, – всё же смеюсь.

– Боже мой, какой провал. Впечатлил девушку, называется. Но у меня будет другая возможность, правда?

– Конечно.

– Буду ждать встречи, Реджи, – подмигивая мне, Дин выходит из спальни.

Прекрасно. С каждой минутой всё лучше и лучше.

Я не успеваю даже посетовать на свою жизнь, как в мою спальню врывается табун мужчин со столиками в руках и во главе с Полин. Закатываю глаза, наблюдая за тем, как она резко и точно отдаёт приказы на английском. Слава Богу, я хотя бы буду понимать, за что меня ненавидят.

Когда все уходят, женщина поворачивается ко мне и едва сдерживается, чтобы не скривиться. Да, увы, краше с нашей последней встречи я не стала.

– Мадемуазель Реджина, рада вас видеть в добром здравии, – кивает мне.

Так, дать шанс. Окей, без проблем.

Поднимаюсь и нехотя улыбаюсь.

– Полин, я тоже рада начать новые отношения с тобой. Надеюсь, что в этот раз всё получится, – произношу сквозь зубы.

Она медленно осматривает меня, словно сканируя своими глазами, и мне от этого становится некомфортно.

– Хм, я бы хотела попросить…

Полин поднимает руку, заставляя меня замолчать. Это как понимать?

В этот же момент дверь распахивается, и входит серьёзный, худощавый мужчина в костюме.

– А, вот и ты. Это то, с чем нам придётся работать. Мы справимся? – Полин бросает на мужчину, презрительно смотрящего на меня, беглый взгляд, и тот передёргивает плечами.

– Мы не имеем права упасть в грязь лицом. Леди Реджина Хейл, я ваш наставник при королевском дворе – Монтимьер Ломан, – произносит мужчина и немного наклоняет голову.

Этого ещё не хватало!

– Отказаться нельзя? – недовольно бурчу.

Они переглядывается и одновременно оба отрицательно качают головами.

– Тогда нам придётся постараться не поубивать друг друга, потому что вы мне не нравитесь, как и я не нравлюсь вам. Но в любой ситуации есть выход, и именно вы меня к нему проведёте. Я готова. Издевайтесь, извращенцы.

Сдаюсь им на милость. Выбора всё равно нет, а так хотя бы будет безболезненно… хм, для них.

Моя каторга под названием «Как из плебейки сделать леди» начинается. Полин крутит меня во все стороны, прикладывает к лицу лоскутки тканей и кивает самой себе, пока Монти, так проще, обходит вокруг меня и начинает свой рассказ о протоколе проведения королевского балла. Боже мой, можно я вернусь за школьную парту, а? Это ужасно. Мало того, что голос мужчины резкий и скрежещущий, словно кто-то ножом по стеклу водит, так ещё и Полин измывается как может, выщипывая мои брови, которые, кстати, в нормальном состоянии. Но я молча сношу всё и узнаю о том, что протокол существует не только в проведении банкетов или балов, но и при встречах с людьми на улице в обычной обстановке, с королевой или же просто на прогулке по замку. И этих правил уйма.

Нельзя перебивать людей, стоящих выше тебя по положению. А здесь все выше меня.

Нельзя не поклониться тем, кто выше тебя по положению. А здесь все выше меня.

Нельзя приниматься за еду, пока человек, стоящий выше тебя по положению, не даст на это разрешения. А здесь все выше меня.

Нельзя идти впереди королевских особ или людей, стоящих выше меня по положению. А здесь все выше меня.

Короче, ничего нельзя. Нужно просто быть дурой и моргать, когда разрешат.

Мало того, за то время пока Полин завивает и укладывает мои волосы, я узнаю, что у меня есть положение. Я фаворитка принца, а это значит, что я выше других претенденток, кроме Эни. Она выше меня во всём. Плевать, хоть где-то подфартило. А также я не имею права сама знакомиться с людьми, меня должен кто-то представить, и этот кто-то Монти, выходец из древнего английского рода, которого пригласил сюда бывший король Альоры для повышения статуса одной из любовниц. Прекрасно. В данный момент Монти личный дворецкий королевы и засланный шпион. Последнее – это уже моя догадка. Иначе зачем бы королева согласилась пойти на уступки и познакомить меня с протоколами.

Когда темнеет, мой левый глаз уже дёргается от переизбытка информации, а голова трещит от усталости и жуткого голоса Монти. Считая, что выполнил свою часть, Монти прощается со мной до момента, когда я окажусь перед дверьми бального зала, в который меня проведёт охрана. Именно там мы с ним и встретимся. Я же остаюсь на попечении Полин, выбирающей для меня наряд.

Она приглашает меня в гардеробную и демонстрирует белоснежное платье. Ах да, цвета Альоры: красный, чёрный и белый. В красном будут все приглашённые женщины, не являющиеся претендентками на руку и сердце принца, в чёрном – мужчины, а в белом – мы, подопытные кролики. Фантастически потрясно! Это был сарказм…

– Все девушки будут в пышных платьях, намекая на будущую свадьбу с принцем. Это традиция. Чем пышнее и дороже наряд, тем сильнее их чувства.

– Так, а у меня нет чувств к Дину? – ехидно вставляю, бросая взгляд на скромный покрой платья в пол.

– Отнюдь. Вы американка, мадемуазель. Ваша страна для нас, что-то вроде варварской и отличной от других. Именно это платье отразит ваш настрой. Вы идёте против протокола…

– Но…

– Не перебивайте. Этот наряд выбрал для вас Дерик, как явное доказательство ваших достоинств. Свободолюбивая. Дикая. Уверенная. Сильная. Вам не нужны сотни слоёв тюля, чтобы показать свои чувства. Перелив на платье придаст вам нежности и роковой соблазнительности. Вы горячи и обладаете необузданным характером. Вы идёте наперекор правилам и устанавливаете свои. Вы умеете постоять за себя. Именно поэтому это платье будет идеально на вас смотреться. Вы не согласны?

Хлопаю ресницами, удивлённая такой характеристикой моей личности. А Полин уверена, что это Дерик выбрал? Как бы я абсолютно другая, и… чёрт, мне так приятно.

– Я не люблю красиво одеваться. У меня много комплексов, если честно. И описание… оно очень удивило меня. Думаешь, меня не высмеют?

– Нет, мадемуазель. Вами будут восхищаться. Сейчас ценится не только чёткое следование протоколу и знание этикета, но и бесстрашие перед новым и неизведанным. А вы, откровенно говоря, очень диковинная штучка у нас.

– Что ж, раз все так считают, то поехали. Мне плевать, что обо мне скажут. Я их мнения не спрашивала, так? Так. Поэтому давайте зажжём эту вечеринку, – улыбаюсь и чувствую себя дурой, смотря на бесстрастное лицо Полин.

Она показывает мне, что нужно снять халат и выдаёт только белые трусики.

– А…

– Здесь не предусмотрен бюстгальтер, мадемуазель. Платье уже идёт с поролоновыми вставками, которые приподнимут вашу грудь, и она будет казаться сочнее. Тонкие бретельки будут спадать, и это придаст вам шарма и сексуальности. Разрез продемонстрирует ваши ноги. Это единственное, что у вас, действительно, стоящее.

– Ну хоть так, и на этом спасибо, – цокаю я.

Она кивает мне и оставляет в гардеробной одну, чтобы я могла переодеться. Быстро сбрасываю халат и меняю трусики. Снимаю платье с вешалки и восхищаюсь нежностью верхней прозрачной ткани. Подкладка из настоящего шёлка, а тонкая верхняя сетка усыпала мелкими кристаллами, которые заметны только вблизи. Боже мой.

– Полин, мне нужна помощь. Застегнуть не могу, – говорю, придерживая платье на груди.

Она заходит внутрь и закрывает двери. Поворачивает меня спиной к себе и так быстро застёгивает молнию на платье, что я едва успеваю вздохнуть.

– Теперь вы похожи на будущую королеву, – замечает она.

Смотрю на своё отражение и, если честно, не верю ему. На меня из зеркала смотрит потрясающая, во всех смыслах, девушка с искусным макияжем, подчёркивающим её цвет глаз. Волосы уложены волнами за спиной и поддерживаются тонким ободком, переливающимся в искусственном свете.

Пока я рассматриваю себя, ощущаю, как в мою ладонь вкладывают какой-то лист. Озадаченно оборачиваюсь к Полин.

– Это что? – Удивлённо смотрю на клочок бумаги.

– Нет, никаких украшений. Только классические серьги, подарок Его Высочества для вас. Вы не ёлка, чтобы обвешиваться побрякушками, – чётко произносит Полин. Она указывает на свой наушник и взглядом показывает мне открыть записку.

– Дин очень внимателен, – произношу я. Она кивает, поощряя разговор.

– Я ему понравлюсь, как думаешь? – интересуюсь, раскрывая записку.

– Конечно, вы…

«Мадемуазель Реджина, прошу о встрече завтра с полудня до четырёх часов дня у фонтана в старом городе. Это важно для нас обоих. Я буду ждать тебя там всё это время.

Полье».

Поднимаю взгляд на Полин. Точно, она же его сестра. Что нужно Полье, и что за срочность? Но это явно касается нашего последнего разговора и Эльмы. Он что-то узнал.

Киваю Полин, показывая, что всё поняла. Она забирает у меня записку и прячет её в бюстгальтер. Надо же, оказывается, эта женщина, действительно, незаменима.

– А теперь пойдёмте. Остались последние штрихи, и затем вас проведут к бальному залу.

Обдумывая варианты завтрашнего побега, я пока не знаю, как посетить место встречи у фонтана одной. Но в этом мне может помочь Дин. Если сегодня всё пройдёт хорошо, то я получу шанс свободно передвигаться.

Полин вдевает мне в уши серьги-капельки с бриллиантами, которые я точно верну, предлагает белые тонкие высокие перчатки из той же ткани, что и платье, а затем подводит к двери и открывает её.

– Удачи, мадемуазель. Помните, у вас не обычное бальное платье. Оно ваше отражение, – быстро шепчет Полин мне на ухо и выталкивает за дверь.

Чёрт, вечеринка начинается.

Глава 29

Я видела множество замков на картинках и фотографиях, которые мы печатали в нашем журнале. Все они были помпезными, имели собственную историю изюминку. У кого-то она была в архитектуре, у кого-то в витражах, у кого-то в облицовке стен, у кого-то в кровавой истории.

Оказавшись впервые за дверьми своего тёмного крыла, я очутилась в ярком, богатом, кричащем месте, сверкающим золотом и хрусталём. Конечно, мне бы радоваться такой возможности увидеть всё своими глазами, притронуться к невероятно изысканным портьерам, картинам и антиквариату, но восторга, увы, у меня это не вызывает. Я сразу же начинаю подсчитывать чужие деньги и понимать, сколько нужно было потратить, чтобы создать подобную атмосферу. И ведь это всё оплачивается из налогов, с экспорта и заработано кровью, потом, жизнью и слезами обычных работяг. Хотя они не жалуются, но ведь и я одна из таких работяг, которая каждый месяц узнаёт о различных повышениях процента оплаты. Это всё, словно насмешка надо мной. То, чего я никогда иметь не буду и не хочу.

Конечно, мне стоит немного расслабиться и подумать о предстоящем бале. Но… мне грустно и горько идти по освещённым, роскошным коридорам, касаться витиеватых перил широких лестниц и не чувствовать себя собой.

Пока меня сопровождает тот же парень-бука из охраны, я не вижу гостей, а только множество официантов, мужчин в ливрее, и до меня доносятся звуки классической музыки. Меган бы пищала от восторга. Она обожает посещать филармонию, а я очень далека от любой музыки.

Мы снова поднимаемся по лестнице, и парень подходит к седому мужчине, сообщая ему что-то на ухо.

– Мадемуазель, через несколько минут о вашем прибытии объявят. Вы войдёте в зал, и там вас встретят, чтобы провести к монаршим особам, – сухо бросает парень и сбегает вниз по лестнице, словно я пыталась его укусить.

Мало того, ловлю на себе презрительный взгляд мужчины, стоящего сбоку. Он оглядывает меня с нескрываемым возмущением и отвращением. Так, я не выбирала этот наряд, мне его дали. И теперь я чувствую себя очень плохо. Паника медленно подползает к сознанию, отчего хочется прикрыть грудь, а лучше спрятаться за одной из многочисленных портьер в коридорах. Моя кожа покрывается мурашками. А этот гадёныш смотрит на меня и смотрит. Смотрит и смотрит. Козёл старый.

Я намереваюсь уйти. Бросить всё и сбежать. Это невыносимо, когда на тебя так смотрят. Сразу вспоминаю эти взгляды на свадьбе, шёпот, смех и нелицеприятные высказывания. Мне не идёт белый цвет. Никогда не подходил, не тот типаж. Мне, вообще, одежда не идёт!

Боже мой…

Вздрагиваю, когда мужчина ударяет тростью, и передо мной медленно открываются двери. Последний шанс сбежать. Только куда? Кубарем скачусь вниз по лестнице, и вот будет потеха.

Нет!

Реджина Хэйл никогда не сдавалась. Её бросали, над ней смеялись и от неё отворачивались. Её использовали, не воспринимали, как личность, и попросту не замечали. И вот именно сейчас наступил мой час показать всем тем, кто так поступил со мной, что я заслуживаю большего. Я достойна внимания. Достойна комплиментов. Я американка, чёрт возьми, а мы упрямые. Я смогу всё. И я буду нести себя гордо, несмотря на то, кто и что бы ни сказал мне.

Решительно вскидываю подбородок, когда в ужасной тишине объявляют:

– Леди Реджина Хэйл из Америки.

И плевать, что я абсолютно не леди, но делаю несколько шагов вперёд, и моё дыхание задерживается где-то в горле от вида огромного зала и такого же количества людей. Сразу же бросаются в глаза яркие наряды, сверкающие камни на шеях и в причёсках женщин, девушек и даже пожилых людей. Чёрные фраки и статные осанки. И среди всего этого великолепия виднеются несколько белых пятен.

Сглатываю от пристального внимания сотен взглядов, направленных на меня.

Они все в пышных платьях, как принцессы. А я? Я… словно голая перед ними. Чёрт!

Не знаю, что мне делать. Стою возле перил, по бокам две лестницы, и никто из присутствующих не подходит ко мне. Никто не подсказывает, куда мне двигаться дальше, нужно ли кому-то кланяться, нужно ли, вообще, что-то говорить. Мои коленки дрожат, тело от резко возросшего в крови адреналина начинает потряхивать. Что я должна делать прямо сейчас, когда они все начинают откровенно перешёптываться и обсуждать меня? Что, мать их?!

– Леди Реджина, позвольте?

Издаю шумный вздох от знакомого голоса, раздавшегося сбоку. Поворачиваю голову и вижу Дерика. Он, как и все присутствующие здесь мужчины, одет в чёрный фрак, но на нём красно-белая лента с орденами и драгоценными брошами.

Дерик слегка склоняет голову и протягивает мне руку в чёрной перчатке. А, что, белые закончились? Боже, да соберись ты, Реджи. Он стоит выше меня или ниже? Выше.

– Благодарю, – приседаю в небольшом реверансе, и Дерик слабо кивает в ответ, давая мне понять, что всё делаю верно. Мазл тов, чёрт возьми!

Вкладываю свою руку в его, и пальцы Дерика крепко обхватывают мои. Ноги до сих пор дрожат, а ещё эти туфли на высоченных каблуках. Да я сейчас голову разобью. Неплохо, но слишком унизительно.

Музыка вновь начинает звучать, когда мы медленно спускаемся по лестнице.

– Спасибо, – шепчу я.

– Всегда к вашим услугам, леди Реджина, – сухо произносит Дерик.

– Я боюсь, – так же признаюсь.

– Реджина Хэйл ничего не боится. Она сумасшедшая в своих амбициях. И она, насколько мне известно, собиралась бороться со своими страхами.

– Всё бы тебе издеваться, – фыркаю, бросая на Дерика взгляд.

– Если мне позволено сказать, то ты выглядишь хорошо.

– Вау, высший комплимент от тебя. Я польщена, меня даже тошнить начало.

– Тогда аккуратней, Джина, не дай бог, тебя стошнит прямо на принца. Нарушишь не только протокол, но и перечеркнёшь любую возможность на амнистию.

Прыскаю от смеха, когда мы спускаемся в зал.

– Леди Реджина, рад вас приветствовать на балу в честь начала сезона.

Поворачиваю голову, когда раздаются официальные слова Дина.

Он выглядит потрясающе в чёрном смокинге, с белоснежной лентой через плечо и теплом во взгляде. Он так резко отличается от всех своей красотой, манящей обворожительностью, что на пару мгновений я забываю, что нужно делать.

Дерик тянет мою руку вниз. Быстро приседаю перед Дином, и он улыбается мне в ответ.

– Добрый вечер, Ваше Высочество, благодарю за приглашение. Для меня честь находиться здесь, – тихо мямлю. Фу, такое лицемерие. От самой себя противно.

– Леди Реджина, позвольте вашу руку.

Слишком много за вечер «позвольте», или мне кажется?

Дерик отпускает меня и отходит в сторону. Он меняется с Дином, и я чувствую себя немного комфортнее. Ан нет, я ошиблась. Это был минутный порыв. На нас все пялятся. Кто-то с открытым интересом, кто-то с недовольством, а кто-то явно кривит нос. Не отравитесь, придурки.

– Ты невероятно красива, Реджи. Очень соблазнительный наряд, и слава богу, не столь вычурный, как у остальных, – быстро шепчет Дин.

– Не слишком откровенный?

– Слишком. Даже очень слишком, у меня слюнки потекли, как только я тебя увидел. Даже не поверил, что ты решилась на такое. Но я невероятно горд тобой, Реджи. Всё слишком прекрасно, когда ты рядом. Сейчас я отведу тебя к родителям и представлю им. Тебе будет нужно поцеловать руку каждого. Справишься?

– Постараюсь. Ради тебя, конечно же.

– Умница. Далее, рядом с тобой будет находиться Монтимьер, и он же представит тебя моим друзьям, чтобы ты смогла с ними пообщаться. Когда официальная часть закончится, начнётся ужин, а потом уже мы будем более свободными. Оставь для меня вальс, – Дин подмигивает мне, и я, улыбаясь, киваю ему. За спиной слышу: «Это та самая американка. Как низко мы опустились!»

– Не обращай на них внимания. Они завидуют тебе, да и мне тоже, ведь ты здесь ряди меня, – напоследок шепчет Дин.

Вообще-то, я здесь, потому что дура. Но пусть думает как хочет. И раз уж честно признаёмся во всём, то рядом с Дином я чувствую себя более защищённой здесь, среди этих высокомерных выскочек. У него есть статус и положение, а я могу жаловаться сколько угодно. Боже, мыслю, как Инга. Гены пальцем не заткнёшь, к сожалению.

Вновь наступает полная тишина. Гости расступаются перед нами, создавая живой коридор, и каждый хочет поближе рассмотреть… хм, меня. Внутри я вся съёживаюсь, а для всех окружающих расправляю плечи и гордо поднимаю подбородок. Главное, не споткнуться.

Дин отпускает мою руку, когда передо мной появляется невероятно сильная пара. Один из них мужчина, сидящий на самом настоящем золотом троне, с тёмными с проседью волосами, серьёзным взглядом рассматривающий меня. Его карие, как у Дина, глаза полны величия. Не знаю, возможно ли такое, но если встретить его на улице, то только по одному блеску глаз, сквозящих в них уверенности и силы, можно сразу же отдать ему корону. Он довольно привлекателен для своих лет, очень подтянутый и с огромным количеством медалей на груди. Король Альоры. Самый настоящий, чёрт побери, король с перстнями на руках.

– Ваше Величество король Ферсандр Прийский и Его Величество королева Альоры Клаудия Прийская, прошу принять в своих стенах мою особенную гостью из Америки – леди Реджину Хэйл, – торжественно произносит Дин.

А я не могу двинуться с места. Не могу отвести взгляда от короля. Он подавляет и заставляет чувствовать себя жалкой, ничтожной и никчёмной перед ним. Его мощь просто опускается на мои плечи тяжёлым гнётом давления, и под ним я склоняю голову. Чёрт возьми, у меня появляется непроизвольное желание расплакаться и покаяться во всех грехах. Умолять не трогать меня. И теперь я понимаю, почему ему удалось столь успешно управлять страной. Невероятная сила, даже с метрового расстояния. К тому же он ей бесстыдно пользуется.

– Леди Реджина, мы рады приветствовать вас в нашей процветающей и ещё очень юной для всего мира стране Альоре, – произносит он и протягивает руку для поцелуя.

И пусть он весь сильный, статный и властный, но внутри меня зарождается бунт. Почему я должна это делать? Чтобы кому-то угодить? Да это унизительно!

Бросаю взгляд на Дина, он глазами настойчиво показывает сделать это. Боже, это отвратительно. Если с первого взгляда король меня восхитил, то этот непонятный протокол вызывает отторжение. Это насильственные правила, вынуждающие человека опускаться на колени и откровенно лицемерить. Не хочу!

Стою на том же месте и гордо выпрямляюсь, отказываясь от выполнения этого непонятного мне ритуала. В глазах короля вспыхивает ярость из-за моего неповиновения. Сбоку мелькает чёрная тень, и рядом оказывается Дерик. Дин, охваченный паникой, смотрит на меня, а я уже корю себя за свой чёртов характер.

– Леди Реджина?

Поворачиваю голову, услышав мягкий певучий женский голос. За нами все наблюдают, бросают комментарии вроде: «какой стыд и позор», «да как она смеет», «варвары», «никакого воспитания»…

Сидящая на серебряном троне женщина, с белоснежными собранными в высокую причёску волосами, по-доброму улыбается мне и кивает. Боже мой, она потрясающая. Тёплый взгляд её зелено-карих глаз обращён на меня, и он словно успокаивает. Её наряд строг, а невероятно ровная осанка потрясает. По словам Дина, я представляла её абсолютно другой. Противной и уже ненавидящей меня. А она такая… такая… Боже, мне хочется извиниться прямо сейчас.

– Я… мне приятно, что вы пригласили меня на этот праздник, и приношу свои извинения за то, что пока не слишком хорошо знакома с правилами вашего дома. Вероятно, мне стоило быть более внимательной к нюансам, но гости, к примеру, в нашей стране, имеют право на ошибку и на то, чтобы чувствовать себя комфортно, принимая или отвергая правила страны. – Мой голос слишком громкий для такого огромного помещения, в котором внезапно стало тихо. Кто-то за спиной испуганно охает. Дин прикрывает глаза и качает головой. Бросаю взгляд на Дерика, шокировано смотрящего на меня, как и на недовольного короля. Чёрт, спасай, Дерик! Пулю мне в лоб!

– Я искренне надеюсь, что вы примите меня со всеми плюсами и минусами, просто как живого человека, готового принять ваше приглашение и восхититься этой удивительной страной в рамках приемлемых для меня правил.

Заткнись, Реджи! Умоляю тебя, заткнись прямо сейчас!

Ну всё, сейчас меня сожгут на площади или отрубят голову!

– Разумное замечание, леди Реджина. И конечно же, мы принимаем вас, ведь все мы живые люди. Правда, дорогой? – Королева кладёт руку поверх руки своего мужа и несильно сжимает её.

– Конечно. Добро пожаловать, – сухо произносит, Ферсь или как там его. Не убьют? И слава богу.

– Благодарю вас за доброту и понимание, – бормочу я.

Ферсь поворачивается к Дерику и кивает ему. Тот уверенно спускается ко мне и молча предлагает руку. Я хватаюсь за неё, как за спасительную шлюпку.

Вновь начинает звучать музыка, люди осматривают меня, вокруг слышатся очередные подколки и грубость, оскорбительные замечания и смех. Щёки полыхают от стыда. Дерик уводит меня в дальний угол зала и, подхватывая с подноса официанта бокал с шампанским, вкладывает его мне в руку.

– Я даже не удивлён, Джина. Только у тебя хватает дурости сделать всё по-своему, – отчитывает он меня.

– Я растерялась… и мне целовать руку… никогда. – Делаю два быстрых глотка и тяжело дышу, словно бежала куда-то.

– Это протокол для всех гостей бала. Подобное сделал каждый. Это знак уважения…

– Чтобы уважать человека, его нужно хотя бы знать. Его прошлое и его настоящее. А целовать руку это унизительно. И я не одна из вас. Я американка, – зло перебиваю его.

– Джина, – Дерик с досадой качает головой.

– Ладно, я прошла первый этап. Спасибо, что забрал меня оттуда. К слову, что ты ему говорил? Этому Ферсю?

– Джина, – угрожающе шипит он. – Ферсандр. Никак иначе. Не вбивай себе колья в грудь, их там и так достаточно.

– Так что ты ему говорил?

– Предложил пристрелить тебя на месте.

– Оу, да ты сама галантность, как посмотрю, – ехидно парирую.

Дерик закатывает глаза и цокает.

– Сюда уже идёт Монтимьер, так что держи свой язык под контролем. Здесь тебе придётся молчать. Ради себя и своего будущего, ты обязана подстроиться под наши протоколы и правила, чёрт возьми. Ты не дома, Джина. Они тебя сожрут, а я предупреждал, что лучше тебе в это пекло не лезть. И ты, вместо того, чтобы сделать всё, как надо, сама же выкопала себе яму.

– Не злись, папочка, – бубню я.

– Боже мой, мадемуазель, вы проявили крайнее неуважение к королю и королеве. Как вы могли? Я же вас учил. Я вам говорил, – причитает Монтимьер, оказываясь рядом с нами.

– О-о-о, да хватит. Это обычные люди для меня. И то, что я никому руки не целовала не значит, что кого-то оскорбила. Я ясно выразила свою позицию, и дамочка её приняла. Так что, отвалите. – Залпом выпиваю шампанское и кривлюсь от его воздействия на голодный желудок. Чёрт. Выставила себя полной дурой. Что ещё меня ждёт?

Монти презрительно фыркает и дёргает плечами, осуждая меня.

– Оставляю вас, – сухо говорит Дерик, но я успеваю схватить его за руку.

– Дерик, не бросай меня. Я имею право на ошибку и своё мнение. Я имела право отказаться от всего этого, – быстро шепчу.

Дерик вырывает свою руку и забирает из моей пустой бокал.

– Следи, чтобы она не напилась. Иначе… – зло цедит он, обращаясь к мужчине.

Дерик уходит, раздосадованный и полный праведного гнева на меня. Ну почему? Что я такого сделала? Я не леди даже, Господи! Я обычная девочка, и мне страшно теперь! Я не хочу быть здесь. Не хочу всего этого. Домой хочу.

Так, хватит скулить. Хватит. Сама натворила – сама разбирайся. Ты сказала, что имеешь право на своё мнение, так отстаивай его.

Чёрт, куда я вляпалась?

– Мадемуазель, пойдёмте, я познакомлю вас с более лояльными гостями. И я советую вам найти в их лицах союзников, а не нажить себе врагов. Вам уже достаточно было обрести такого в лице главы нашей страны, и уж точно, в этот раз, не смейте нарушать протокол, – сурово произносит Монти.

– Простите.

– Вы подставили под угрозу не только саму себя, но и меня, и Дерика, и самого принца. Его будут высмеивать за жуткий и необдуманный выбор фаворитки. Мало того, что вас уже называют вульгарной и неподобающего поведения особой, ещё нужно стать врагом целой страны и вновь подтвердить наши опасения о том, что вы шпионка?

– Я…

– Молчать, когда я с вами разговариваю. Я не собираюсь терять своё место из-за наглой, невоспитанной и глупой особы, вроде вас. Вы на королевском приёме, и вам придётся принять наши правила. Вам всё ясно?

– Да.

– Прекрасно. А теперь расправьте плечи и несите себя так, словно ни в чём не виноваты. Достаточно уже прилюдного унижения. Хотя бы вспомните о своей гордости. Вы же сами втаптываете себя в грязь, позволяя своему характеру и незнанию обстоятельств, и нежеланию принять настоящее, управлять вами. Слабый характер никогда не был тем, что требуется от будущей королевы. Она должна сначала обдумать свои ходы, учесть все погрешности, а затем уже открывать рот.

Мне неприятно, что какой-то козёл меня отчитывает, как идиотку или же школьницу. Я сама зарабатываю себе на жизнь. Сама принимаю решения. И, вероятно, что мне не хочется это признавать, но он прав. Я не приняла тот факт, что нахожусь в другой стране и теперь сама же втянула себя в королевскую гонку претенденток за человека, которого абсолютно не знаю. Пусть мы были близки с Дином пять лет назад, но он ни черта не смог сделать для меня сегодня. Только комплименты… и даже не защитил меня перед своим отцом, зная о том, что я могу ошибиться. Да, я зла на Дина. И уже не уверена в том, хочу ли я быть здесь.

– Есть вариант сбежать домой? – тихо и жалобно подаю голос.

– Нет. Вы хотите бросить всё прямо сейчас? Хотите дать всем возможность убедиться, что вы ничего не стоите? Хотите доказать им, что ничтожество? Нет. Пусть вы и не моя фаворитка, но я не позволю вам это сделать. Я ваш наставник, и вы меня больше не подведёте. Вы меня поняли, мадемуазель?

Кусаю губу и киваю.

– Что ж, тогда смиритесь с тем, что вы красивы, умны и обаятельны, или хотя бы притворитесь, что это правда. Вы уже не та девушка, которая приехала сюда. Вы стали лучше. Вы бриллиант, и он начнёт сверкать уже сегодня. Подбородок выше. Спину держите ровно. И улыбка, мадемуазель. Улыбайтесь, пусть они думают, что вы сумасшедшая. А от таких людей надо держаться подальше и бояться их. Страх – это пока единственное из того, что вам доступно. Страхом можно управлять. – Монти кладёт мою руку на изгиб своей руки.

Глубоко вздыхаю, решаясь на безумство снова. Я смогу.

– Готова.

– Тогда в бой.

Глава 30

Я ненавижу вечеринки. Ненавижу толпы людей. Ненавижу самих людей. Ненавижу лицемерие и откровенную лесть. Ненавижу неудобные платья и туфли. Ненавижу… в общем, я пребываю в своём собственном аду. Из никому не известной обычной американки я превратилась в предмет для насмешек, с нескрываемыми намёками на секс, и вонючим дерьмом, от которого кривят нос. За долгое и мучительное время променада по залу перед основным ужином я познакомилась с кучей людей, от весёлых парней до высокомерных уродов, которые просто отвернулись от меня. Я всегда была неуверенной в себе, старалась не высовываться и жить так, как идёт. Плыла по течению, чётко выполняя свою работу и, возвращаясь домой, варила на ужин макароны с сосисками. Пила по утрам кофе с сэндвичем и читала книги. Я не посещала вечеринки и даже последний день рождения Мег пропустила, потому что она пригласила аж восемнадцать человек со своей работы и просто знакомых. Я никогда не ощущала себя настолько неполноценной, как сейчас. Словно я слепая или инвалид, у которого нет чего-то такого, что дано всем остальным. И конечно, я видела здесь не только наглых богачей и легкомысленных мужчин, но и претенденток на трон. Все они потрясающие. Красивые, утончённые, которых даже я бы выбрала, а себя посадила на кол. Особенно мне понравилась графиня Энисса Спенсер. Вокруг неё и крутился Дин, улыбаясь ей и попутно общаясь с высшей кастой людей. И даже когда Монти попытался подойти к ним, то Дин намеренно сделал вид, что не заметил его и ушёл, забрав с собой Эни. А она, бросив на меня виноватый взгляд, пошла рядом с ним. Мне стало противно и гадко. Я и так растеряла остатки имеющейся уверенности в себе, но и потеряла смысл своего пребывания здесь. Конечно, я, по их мнению, поступила неправильно, но, чёрт возьми, меня это обидело.

После долгих внушительных речей Ферся и его жены, Монти провёл меня за столик, который оказался в самом углу и усадил там вместе с неизвестными мне пожилыми людьми. Остальные «белые пятна» сидели несколько ближе к столику с королевскими особами, а двое из них, вообще, с ними. Это обстоятельство ещё больше ухудшило моё настроение, и есть совсем не хотелось.

Я откровенно не понимаю, почему со мной так поступили. На самом деле не понимаю именно Дина. Он уверял, что поможет мне, если я останусь. Обещал, что защитит, а в итоге… мне он вовсе перестал нравиться. Поверхностный, высокомерный пьяница с короной на голове. Хотя я тоже недалеко от него ушла.

Наконец-то, объявляют время для танцев и общения. Все поднимаются с мест и, разбившись на группы, направляются в соседний зал. Я же остаюсь сидеть за столиком, грустно вздыхая. Именно так я и представляла свою свадьбу. Все веселятся, а я жду, когда же это закончится.

– Леди Реджина.

Поднимаю взгляд на Монти, снова оказавшегося рядом.

– Вам следует пройти следом за гостями. Теперь начнётся более свободное общение и танцы. Вам нужно каким-то образом обратить на себя внимание Его Высочества, чтобы он, на глазах у всех, подарил вам своё время. Это будет означать, что вас простили, и вы снова в строю, – сухо добавляет.

Надо ли говорить, что мой энтузиазм скатился ниже нуля?

– Это бессмысленно, – шепчу, качая головой. – Ты же видел, Монти, они меня презирают и не желают со мной общаться. Так зачем мне это?

– Чтобы выжить, леди Реджина. Это толпа крыс ничего не значит. А вот сам принц и его родители – ваша цель. Докажете им, что просто попали не в то время и не в то место, будет проще.

– Я посижу пока здесь. Это же не запрещено? И я десерт не доела. – Поджимаю губы, бросая взгляд на искусно закрученные сливки на бисквите красного цвета.

– Леди должна следить за своим весом и внешним видом…

– Ещё один. У меня нормальный вес. Я худая, даже по сравнению с Эни. Так что, съем десерт, и, может быть, у меня появится настроение. Поверь, лучше мне посидеть здесь. Я могу натворить глупостей, а десерт меня от этого убережёт. Я приду, но… хм, позже.

Или же быстренько свалю отсюда, чтобы предаться унынию и продолжить искать в себе минусы.

Монти тяжело вздыхает и кивает мне. Смотрю ему вслед и оглядываюсь. Официанты уже начали убирать столики. Вот это моё место. Среди обычного рабочего класса.

Я Гринч. Всегда я Гринч. Мне страшно общаться с людьми, ведь тогда и они узнают мою тайну о том, что я ничтожество. Хотя они уже и так в курсе.

Ладно. Хуже уже не будет, так? Так. Я сделала всё, чтобы меня возненавидели, и пора принять тот факт, что я, действительно, виновата. Пора брать задницу в руки и доказать хотя бы себе, что я не дерьмо.

Лакеи передо мной открывают двери, и я оказываюсь в ярко освещённом бальном зале. Музыка, смех и шум голосов, улыбки, шампанское и невероятная роскошь вокруг. Отпивая из бокала напиток и, направляясь к дальней стене, замечаю двери, ведущие на балкон. Вот это уже лучше. Намного лучше. Но как только я решаю спрятаться именно там, туда же направляются какие-то романтические парочки. Сволочи. Ладно.

Осматривая толпу танцующих или просто болтающих между собой персон, от которых буквально несёт высокомерием, вспоминаю сестру. Когда она только начинала, то порой я слышала из её спальни плач. Конечно, Инга была пьяна, но я, волнуясь за неё, прислушивалась к её бормотаниям. Она была оскорблена и унижена тем, что её воспринимают, как глупую девицу без мозгов, которую можно только сексуально использовать. Она плакала от боли и унижения. Плакала горько и долго, но всегда брала себя в руки и шла дальше. Инга привыкла и к насмешкам, и к оскорблениям, и к презрению. Она не подавала вида, что подобное её как-то это задевает, тогда как я старалась избегать людей, чтобы не оказаться на её месте. Карма. Бумеранг вернулся. Класс. И вот я же…

– Леди Реджина Хэйл?

Слегка вздрагиваю и поворачиваю голову.

Чёрт! Да ладно?

Девушка с мягкой улыбкой на лице опускает голову в едва заметном поклоне, отчего завитая тёмная прядь волос падает ей на щёку. Матерь Божья, да она красавица! Инга бы её прикончила.

– Графиня Энисса Спенсер, если не ошибаюсь, – выдавливаю из себя улыбку. И что дальше? Что мне делать дальше рядом с ней?

– Всё верно. Нас, к сожалению, не успели представить друг другу официально, но сейчас мы имеем право познакомиться без формальностей. Вы не против?

– Нет… конечно, нет. Рада с вами познакомиться и лично поприветствовать.

– Думаю, мы уже виделись или же, точнее, вы видели меня. – Девушка делает глоток шампанского и бросает взгляд на гостей, оборачивающихся на нас и о чём-то перешёптывающихся.

– Да, в ресторане на ужине с Дином. Надеюсь, вам понравился вечер?

– Ничем не отличается от сотен других. Дин никогда себе не изменяет. Предполагаю, вы тоже знакомы с его галантностью и слабостью к женскому полу?

– Ни разу не слышала о правилах, которые запрещают делать комплименты другим женщинам. Они этого достойны, вы так не считаете?

Эни тихо смеётся и кивает мне, но потом её карие глаза пропускают холодный блеск. Вот и вся красота испарилась. Сейчас начнёт нападать.

– Но каждая женщина хочет быть единственной, не так ли? Особенно для принца.

– Если женщине так важно положение мужчины в обществе, то она намеренно принижает собственное достоинство. Она саму себя превращает в товар, не имеющий ни мнения, ни гордости. Слово «единственный» слишком распиарено. Не находите?

– Рамки приличия придуманы для людей, и только.

Меня немного напрягает этот разговор, как и то, что мы ходим вокруг и около очень важных вещей.

– Давай, начистоту. Что ты хочешь от меня? – решаюсь идти напрямую.

Эни улыбается и делает глоток шампанского.

– Будь осторожнее в своих словах и мнении, Реджина. Здесь это не приветствуется. Дин очень переживает по поводу того, что случилось сегодня с тобой, и это внесло очередные разногласия в королевскую семью. Они тобой недовольны. А если королева недовольна, то будут проблемы. У тебя.

– Королева была мила.

Эни снова смеётся, словно я пошутила.

– Ошибочное суждение, Реджина. Она твой основной враг. Король интересуется исключительно политикой, а сердце матери принца желает другого.

– Зачем ты мне это говоришь? Ты по идее должна меня ненавидеть и презирать, как остальные.

– Ненавидеть? Презирать? Какая глупость, Реджина. Ты сильная, интересная и необычная девушка, в которую влюблён мой друг. Я не участвую ни в каких гонках за трон или же в соревнованиях за внимание Дина. Я лишь наблюдатель. Из всех присутствующих ты нравишься мне больше всех. Я бы никогда не решилась сказать такое королю или же возмутиться этим пережиткам прошлого, унижающим каждого гостя. Протоколы устарели. Новое время и новые правила должны быть установлены при дворе, иначе Альора снова потеряет свою власть, и Дин будет мёртв. И я вижу тебя королевой Альоры, как человека, который близок к народу и имеет собственное мнение по поводу ведения дел. Дипломатические навыки у тебя хромают, но это малость по сравнению с тем переполохом, который вызвало твоё появление здесь в этом наряде. Я восхищена твоей смелостью, Реджина. И Дину нужна рядом именно такая женщина. Та, которой невозможно управлять. Та, у которой нет властных и жестоких родственников, толкающих её в спину прямиком к пропасти. Свободная женщина без сожалений умеющая говорить «нет», – произносит девушка и смачивает горло шампанским.

Она точно уверена, что говорит обо мне? Нет, я же трусиха и я…

Эни делает шаг ко мне, отчего её пышное платье касается моих ног и толкает меня в угол.

– Надеюсь, Дерик уже сообщил тебе, кого, действительно, стоит опасаться здесь? – интересуется она.

– Хм, всех?

– Точно. Именно так, Реджина. Но среди них есть особо опасные, и это женщины. Первая из них – королева. Она никогда не допустит альянса с простой американкой. Вторая – леди Моника Ван Досс. – Эни указывает взглядом на толпу, и я вглядываюсь в неё, но из-за того, что гости постоянно передвигаются и танцуют, я не могу понять, кто такая Моника.

– Я не вижу, – шепчу ей.

– Танцует с Дином, – подсказывает Эни.

Быстро ищу взглядом Дина, смеющегося на что-то, и в этот самый момент разворачивающего свою партнёршу лицом к нам.

– Вау, это уже слишком, – цокаю, отпивая шампанское.

– Почему вы все такие красивые? Это что, специально подстроено? Она такая же потрясающая, как и ты. И видимо, у Дина серьёзные проблемы с выбором внешности претендентки на своё сердце. Я видела только одну блондинку, да и она больше смахивала на ребёнка. А эта… чёрт, разве я могу с вами конкурировать? Нет. И я не собираюсь этого делать, Энисса. Ты графиня с прекрасной родословной, а она, судя по виду, умная, хитрая, расчётливая, роковая соблазнительница. И я уверена, что у неё здесь достаточно поддержки. Так что, благодарю за помощь, но я умываю руки.

– Так быстро? Такого я от тебя не ожидала, – разочарованно цокает Эни.

– А что ты ожидала? Что я буду воевать с кем-то? Нет. Я пока не знаю, хочу ли быть здесь. Хочу ли, вообще, быть рядом с Дином. Да и уж, совершенно точно, королева из меня выйдет, откровенно говоря, хреновая…

– Боже, Реджина, – Эни охает.

– Об этом я и говорю. Мой язык – самый страшный враг. А ещё мозги. Я польщена тем, что ты осыпала меня комплиментами, но я другая, понимаешь? Ненавижу всю эту роскошь. Презираю её так же, как они презирают моё происхождение. Я не собираюсь вступать ни с кем в альянсы с целью уничтожить другого. Да и плечо болит. Спасибо Дерику. Мне приятно, что ты, действительно, приличный человек и не хочешь, чтобы я попала в неприятности. Но… прости, ты на троне будешь смотреться гораздо лучше, чем кто-либо. И если будет голосование, то я отдам свой голос за тебя, – резко произношу и допиваю шампанское.

Эни тяжело вздыхает и бросает на меня печальный взгляд.

– Что ж, раз так, то сообщи о своём решении Дину. Он надеется на тебя. И я тоже. Надеялась, – она улыбается, но нехотя.

– Сообщу. Прости, что разочаровала, но это моё кредо по жизни. Я всегда и всех разочаровываю, даже себя. Так что…

– Откуда столько неуверенности в себе, Реджина? Я не понимаю. Там, перед королевскими особами, ты была другой. Ты готова была драться за своё мнение, а сейчас передо мной жалкое существо, которое боится даже отстаивать себя и право на свою жизнь, – тихо возмущается Эни, а я удивлённо приподнимаю брови. Ей так можно?

– Это Хайд, не я…

– Ты и, правда, меня сильно разочаровала. Я видела тебя другой. Более выносливой и решительной. А это всё – очередная ловушка для идиотов. Хорошего вечера, леди Реджина, – фыркнув, Эни разворачивается так резко, что меня чуть ли не сносит подолом её платья, и направляется в сторону девушек-претенденток, среди которых уже находится Моника.

Она им что-то говорит, и их взгляды обращаются на меня. Вот и доброта. Прекрасно.

Не успеваю я сделать и шага, как натыкаюсь на очередное белое пышное платье и лучезарную улыбку восточной красотки.

– Привет, наконец-то, она от тебя отстала, – мелодично говорит девушка.

– Ты тоже отстань. Мне нужно шампанское, – огрызаясь, обхожу её и направляюсь по периметру зала, ища глазами, где бы добыть выпивку. Точно, без неё я не переживу этот вечер.

Я могу уйти? Разочаровала! Да ладно? А то я не в курсе! Мымра!

Раздосадованная ловлю официанта и меняю свой бокал на новый. Он хочет уйти, но я, выпивая шампанское залпом, хватаю его за плечо, и беру новый бокал. Парень озадаченно смотрит на меня.

– Хотя бы напьюсь бесплатно, – бурчу, отходя в сторону.

Ноги уже ноют, а ещё к ужасному состоянию и настроению, прибавляются чёртовы мысли о словах Эниссы. Стерва. Я, вообще, ни на что здесь не мечу. Я так, между прочим появилась и надеюсь, что так же исчезну.

– Леди Реджина, какая удача. Одна и без сотни поклонников. Есть ли шанс, что я стану первым?

Устало вздыхаю и поворачиваю голову к потрясающе красивому мужчине.

Его зелено-жёлтые глаза, выделяющиеся на фоне загорелой, идеальной кожи, с восхищением осматривают меня. Так, это уже незаконно. Где их всех набрали? Издевательство какое-то.

– Данис Асад, к вашим услугам, леди Реджина, – произносит мужчина и, галантно подхватывая мою руку, оставляет на ней поцелуй. Боже мой, за что?

– Говорят, вы сегодня особенно выделились среди остальных претенденток. Жаль, я вижу только довольно смелое заявление о своей красоте. – Его голос глубокий, словно идущий из груди, и в нём присутствует странный рокот. Топот. Лошадей или же целого табуна…

– Данис, не приставай к ней. – Рядом раздаётся уже знакомый голос, и я оборачиваюсь. Девушка, которую я встречала ранее, сверлит недовольным взглядом мужчину.

– Брось, Сабина, мы же здесь для того, чтобы веселиться. Не так ли? – Моя ладонь до сих пор в плену рук мужчины, и он снова её целует. Да хватит уже меня целовать!

И хоть внутри меня поднимается возмущение, но сказать я ничего не могу. Это тепло, странный дурман или же алкоголь затыкают меня, и я вылупилась на него, как полная дура.

Хайд, выползай из спячки немедленно!

– Иди веселись с теми, кто этого хочет. А она моя. Понял? – Меня дёргают за локоть в противоположную сторону зала, отчего моё шампанское немного проливается.

– Я был первым. Так что, иди соблазняй других, – фыркая Данис, крепче хватается за мою руку.

– Вообще-то, я была первой и просто не успела её заинтересовать. А ты… наглая обезьяна, на моей территории, – парирует девушка.

– На себя посмотри. Похотливая каракатица…

– Эй, брейк. Я, к слову, ещё здесь и сама могу решить. И вы оба находитесь на моей территории, и я прошу, – убираю руку Сабины, а затем вырываю свою из рук Даниса, – не трогать меня без моего согласия. И хватит уже меня целовать. От вас потом столько проблем. – Передёргиваю плечами и уверенно смотрю то на Сабину, довольно ухмыляющуюся, то на Даниса, широко улыбающегося мне. Они, что, больные?

– Оскорбления – это мой конёк, поэтому оставьте это развлечение мне. Я здесь самая вульгарная, странная и наглая особа. Всё, пьедестал занят, так что ступайте и ищите свой, – добавляю я.

– Восхитительно, – шепчет Данис.

– Ну, наконец-то, появился кто-то, кому всё это по горло надоело, – весело поддакивает Сабина.

– Простите, вижу на горизонте бывшую. Прикрой. – Данис подскакивает к Сабине и, чмокнув её в щёку, скрывается в толпе.

– Что это было? – недоумённо шепчу.

– Мой старший брат. Данис. Не люби его и не жалуй, он тот ещё придурок. Думает, раз красив и обаятелен, то любая девушка будет рада с ним сблизиться, – цокает Сабина.

– Ох, я же не представилась. Но к чёрту эти протоколы. Я Сабина, младшая дочь шейха, и, видимо, мы в одной упряжке. Как только я услышала, что Дин лично выбрал для себя фаворитку, которая ещё и находится под подозрением в шпионаже, то не смогла это пропустить. Хотя меня никто не спрашивал. Быть младшей дочерью шейха ужасно. Мальчикам в этом смысле везёт больше. А нам что остаётся? Только быть послушными, робкими и примерными, чтобы кто-нибудь нас подобрал. Представляешь? Подобрал, как выброшенную на улицу тряпку. Паршиво, – возмущаясь Сабина вздёргивает вверх подбородок, и её чёрные волосы пружинят при этом движении.

– Ах да, забыла сказать, не волнуйся, я не претендую на трон или на другую чепуху. Я здесь по приказу отца… ну и чтобы немного развлечься. Жить в его гареме паршиво. А здесь я могу быть более или менее свободной, если только мой личный дворецкий не поблизости. Я слышала, что при тебе Монтимьер Ломан. Боже, вот это не повезло. Сколько раз с ним встречалась, и постоянно тошнит от него. Он такой чопорный и сухой, аж зубы сводит. Ты же в курсе, что он приставлен к тебе королевой, да?

– Я…

– Лучше всегда сбегать за его спиной или же встречаться с Дином. Иначе обо всём доложит этой гадюке.

От шока я приоткрываю рот, отчего Сабина хихикает.

– Я не альорка, так что мне можно говорить то, что думаю. Ты ведь меня не выдашь, правда?

– Нет, я…

– Да, видела, как ты их отшила. Это было здорово. Меня бы отец за такое казнил, ну или приказал бы выпороть плетями. Не менее двадцати ударов. Хорошо тебе, что у тебя более лояльные родители.

– У меня их нет, – отрезаю я.

– Ой, прости. Я…

– Всё в порядке. Их давно нет, есть только сестра и подруга, но я их скоро убью.

– Семейная идиллия, как у нас.

От её слов я прыскаю от смеха.

– Итак говори, что тебе от меня нужно? Вы все подходите ко мне только затем, чтобы получить от меня что-то. Поэтому выкладывай, ты зачем со мной говоришь?

– Обожаю быть в пекле событий, а с тобой не скучно. И я терпеть не могу этих выскочек, особенно Монику и Эниссу. Стервы редкостные. А ты хорошо отшила последнюю, мне это понравилось. Не хочешь немного пройтись? Стоять здесь не принято, нужно плыть, словно лебедь, поджаренный на сковородке. Да и все смотрят на нас, словно мы какое-то мясо на рынке. – Сабина весело указывает взглядом вперёд.

– Почему бы и нет? Может быть, тебя я не убью.

– Уж будь добра, сделай это только после коронации. Я ещё недостаточно повеселилась.

Улыбаясь, Сабина проходит вперёд, ожидая, когда я присоединюсь к ней. Ладно, была не была. Хуже ведь не будет, правда?

Глава 31

Пока мы медленно движемся по периметру бального зала, обходя гостей и изредка кивая в ответ на их приветствия, замечаю, что Дин танцует с Эни, и все расступаются, позволяя им занять огромную площадь в центре. Кривлюсь из-за неприязни и укола зависти. Я бы ему уже все ноги отдавила. А эта гарцует слишком идеально. Бесит.

– Он выберет её, – шепчет Сабина.

– Что? – спрашиваю, поворачивая голову к ней.

Девушка берёт меня за локоть и отводит в сторону, где обзор намного лучше.

– Дин выберет Эниссу. Это знают все. Она фаворитка двора и королевской четы. Её родители ведут дела с королевством, и благодаря им у Альоры с Англией установились дружеские отношения. Это удачный альянс. Прости, но это правда, – пожимая плечами, Сабина делает глоток шампанского.

– Тогда зачем устраивать этот цирк, если уже всё предрешено?

– Традиции. Европа. Да и у нас так же. Их чтят, как и историю своего рода. Ими гордятся и так демонстрируют власть. Политика, и никакого удовольствия. Хотя замечу, что ваши отношения с Дином покрыты пеленой тайны. Нам известно только то, что именно из-за тебя происходят разногласия в королевской семье. Так что, есть вероятность, что он может выбрать тебя, хотя… нет. Реджина, ты, конечно, эффектная, чего стоит только одна твоя внешность, но это, как я и сказала, политика. Дин хоть и бунтует, но поступит так, как скажут его родители. К сожалению, в реальной жизни нет места для Золушки.

Фыркая, смотрю на вальсирующую пару и отвожу взгляд.

– Плевать, я всё равно собираюсь отправиться домой завтра же, – бубню я.

– А так можно? – изумляется Сабина.

– Почему нет? Мне не нравится здесь, поэтому…

– Оу, разочарую, раз ты ввязалась в эту гонку, то сама уже ничего не решаешь, Реджина…

– Реджи, ненавижу, когда меня называют полным именем.

– Реджи, – мягко улыбается Сабина. – И от этого ничего не меняется. Тебя могут только с позором выслать из страны, если королева или король выйдут из себя. Но они, скорее всего, будут терпеть тебя здесь, как и остальных, чтобы не потерять свои лица и репутацию, так что ты вряд ли сможешь так просто улететь домой, пока всё это не закончится.

– То есть? Подожди, я, что, снова заложница?

– Если снова, то ты постоянная заложница. Ты не скучаешь по жизни, да? – смеётся Сабина.

– А как же наше мнение и желание? Неужели, можно заставить человека находиться здесь не по собственной воле?

– Увы, да. Мой отец настоял на том, чтобы мы с братом были здесь, и я стала одной из номинанток. Он всё ещё надеется избавиться от меня по-хорошему. Да и у остальных девушек примерно такая же ситуация. Здесь идёт война за престиж и корону. Просто так не выйти из соревнований, да к тому же тебя считают шпионкой. Это правда?

– Нет. Чёрт, я хочу домой. Надо было напиться с Ингой, – цокаю я.

– Ингой?

– Моя сестра.

– Ах да. Она знает, что ты здесь и участвуешь во всём этом?

– Нет, и ей этого не нужно. Меня обокрали…

– Ага, слышала. Жутко весело, я бы тоже хотела так. Приключения, тайны и столько эмоций, – восхищённо шепчет Сабина.

– Поверь, это отвратительно. Сотрясение абсолютно противоположно приключениям и положительным эмоциям, как и обвинениям. В общем, у меня сумасшедшая сестра, и, похоже, она покусала мою подругу. Они, вместо того чтобы вытащить меня отсюда, посоветовали веселиться и кувыркаться в постели со всеми, кого встречу.

– Я хочу с ними познакомиться. Когда всё это закончится, я обязательно приеду в Америку. Я же могу приехать?

– Эм, да, без проблем…

– Класс. И их советы как нельзя кстати. С сегодняшнего дня начался период интриг, сплетен, похоти и соблазнений.

– Боже, она и тебя покусала. Вот же Инга везде успеет. А как же держать лицо и не поддаваться соблазну греховных связей?

– Брось, мы живём в современном мире, в котором давно забыты приличия. Конечно, их имитируют, но за спиной творятся невероятно сексуальные вещи. Это же королевский двор, а при нём всегда есть чем поживиться. Только мой брат для тебя под запретом. Он может быть очень соблазнительным, когда начинает охоту. И поверь, тебе не будут аплодировать, когда ты поддашься ему. Так что, постарайся его избегать. В этом зале, кстати, есть те, кого он попробовал, – прыскает от смеха Сабина.

– Разврат какой-то, – шепчу я.

– Точно. Разврат всего и всему. Здесь нет ни принципов, ни запретов, кроме приевшегося всем протокола, который обычно редко кто соблюдает. Только в присутствии королевской четы, а обычно она отсутствует на вечеринках. Поэтому не удивляйся, если увидишь зажимающиеся парочки в коридорах. Это нормально. Но есть мужчины, ради которых можно и пренебречь моралью. – Сабина, странно улыбаясь, смотрит вперёд, туда, где стоит Дин, но уже в окружении мужчин. Среди них узнаю тех, с кем сегодня познакомилась. Данис. Клаус и Андреас. Ладно, ещё и Дерик.

– Ты же из мусульманской страны, так?

– Ага.

– И у вас разве можно… ну там… иметь связь до брака?

– О-о-о, я готова на всё, только бы меня выгнали из дома. У меня есть собственные сбережения, как и Данис всегда на моей стороне. Так что плевала я на их правила. Мы росли среди европейцев и учились с ними. Вечеринки, оргии и алкоголь. Харам… он только в нашей стране. Конечно, я стараюсь чтить наши традиции, но ограничивать себя в аромате жизни не буду никогда. Когда ещё, если не сегодня? Через пять-десять лет меня заставят рожать и плодиться, как рыбку. Вот тогда мне будет что вспомнить, поэтому надеюсь, что в этом году у меня всё получится.

Смотрю туда же, куда и Сабина. Хмуро возвращаю свой взгляд к ней.

– Ты же сказала, что корона тебе неинтересна?

– Конечно, нет. В этом мы с тобой солидарны. Нас они никогда не примут, – передёргивает плечами Сабина.

– Тогда зачем тебе связь с Дином? – удивляюсь я.

– С Дином? Не смеши, Реджи. Дин мне абсолютно не интересен. Как бы сказать… он слишком мягкий и пресный для меня. Тем более в мои планы не входит управление страной, я создана для более романтических и более порочных вещей. Хочу оторваться, как в последний раз.

Скептически изгибаю бровь на заявление Сабины. Ладно, она мне немного нравится. Она не похожа ни на Эни, ни на Монику, ни на остальных девушек, которых я встретила здесь. Она нормальная и относительно адекватная, хотя очень похожа на Ингу и Мег одновременно. Странно…

– Боже мой, когда я смотрю на него, то у меня коленки дрожат. Вот скажи, Реджи, бывало у тебя такое. В жизни ты один человек, а когда приближается твоя самая похотливая фантазия, то превращаешься в абсолютную идиотку, которая только лыбится и заикается?

– Я, хм…

– Вот и у меня так же постоянно. Не могу ничего с собой поделать. Вроде бы мне двадцать два уже, а теряю рассудок, когда вижу его. Он такой… такой… горячий и сильный.

Бросаю взгляд на компанию мужчин.

– Ну, у каждого свои предпочтения, но по мне, так лучше бежать, отсюда сломя голову, – бормочу я.

– Я так делаю каждый раз, когда он приближается. Не знаю, что сказать, всё вылетает из головы. И он обращается со мной, как с ребёнком. А я давно уже не ребёнок, даже брат порой отпускает в мой адрес сальные шуточки, но он никогда. Хотя уверена, что я его типаж, и уж точно нам будет очень интересно.

– Ладно, кроссворды никогда меня не привлекали, так что выкладывай, кто это? Неужели, Андреас? Да, он привлекательный, но слишком…

– Придурок, – цокает Сабина.

– Клаус? Он вроде бы ничего. Вежлив и приветлив.

– Он гей.

– Да?

– Ага, и у него есть парень. Так что…

– Нет, – хватаю её за руку и мотаю головой, – не говори этого.

– Это Дерик.

Издаю стон и хнычу.

– Только не ты. Вот подумала, что встретила адекватного человека, а ты оказалась дурой. Почему он? Он ужасен и груб. Он постоянно чем-то недоволен. И он…

– Невероятно сексуальный и сильный. Ты только посмотри на него, Реджи. Дерик не принц, но ему и не нужна корона. Он говорит всегда по делу, не мусолит одно и то же, не ведёт светских бесед, чётко излагает свои мысли и всегда собран. И по словам тех, с кем был в постели, он огонь. Подавляет, доминирует и доставляет самые восхитительные оргазмы. И ко всему этому имеет хорошее положение при дворе. Что ещё нужно?

Кривлюсь и топлю своё разочарование в шампанском.

– Когда я его увидела, то сразу же влюбилась…

– Боже мой, – шепчу я. Этого ещё не хватало.

– Да, я знаю, что это выглядит по-идиотски, но это правда. Я ни о ком другом и думать не могу, как только о Дерике. А когда он держит оружие, ты бы только видела, как вздуваются вены на его руках, а я представляю, как они выглядят, когда стискивают мою талию. Он весь напряжён и сосредоточен. Дерик очень красив, но у него хищная красота, а она всегда была моей слабостью. Дин в этом ему проигрывает…

– Отнюдь, у Дина классическая красота. От него веет теплом и уютом, а от Дерика – только холодом и ненавистью. Так что, не у всех хороший вкус, – сухо перебиваю её. Дин лучше и точка!

– Я рада, что у нас с тобой не возникнет неприязни друг к другу из-за мужчин и развлечений. Я буду охотиться на Дерика, а ты на Дина. И если мы все породнимся, будет здорово. Ты только представь…

– Пуля в лоб не помешала бы прямо сейчас. Даже не думай о том, чтобы родниться с кем-то. Дерик сам признался, что его это не интересует. Он служит стране, и только.

– Дерик просто ещё не испробовал лучшую девушку в его жизни и пока не знает об этом, но его сердце будет моим. Я ни за что на свете не уеду отсюда без него, и если у нас всё получится, тоже не уеду и Дерик, наконец-то, прекратит делать вид, что я его не возбуждаю. Я знаю, что это так.

– Ты давно его знаешь? – меняю тему, потому что слушать этот бред уже не в силах. Аж подташнивать стало.

– Чуть больше пяти лет. Они с Дином тогда приезжали к нам с визитом, и его принимал мой отец, который уже тогда начал говорить о нашем альянсе и его совершенно не смущало, что вера у нас разная. Он даже заставил меня окреститься и отречься от мусульманства. Я как бы не против, но обидно, что меня никто не спросил. Папа думал, что это даст мне шансы здесь. Но у нас с Дином несовместимость. Я не смогу терпеть его ужимки и постоянную болтовню. Он становится слишком театрален и эмоционален, находясь в своих негативных состояниях. А ещё не умеет вовремя остановиться. Максималист. Хотя, может быть, сейчас он взял себя в руки, ведь ему предстоит стать королём. Ну, как минимум он выглядит серьёзнее, чем раньше.

– Пять лет назад? А когда именно? – уточняю я.

– Дин был у нас в мае, пригласил на свой день рождения, который собирался праздновать в Америке, но папа меня не отпустил. Говорят, было здорово, но Дин вернулся оттуда печальным. Я приезжала на Рождество, и он постоянно молчал, уходил в себя и пребывал в меланхолии. Дерик говорил, что Дин сильно переживал из-за отца. У него тогда был приступ или что-то в этом роде. В общем, случившееся было мне на руку. Тогда мы проводили много времени с Дериком, который показывал нам страну, защищая нашу безопасность. Тогда же я и познакомилась с главными стервами двора. Гадюки, – Сабина морщит нос и с нескрываемым отвращением искривляет лицо.

– А эта Моника постоянно вокруг Дерика крутится. То приглашает его куда-то, то в шахматы поиграть, то она упала. Хоть бы теперь от него отвалила, ведь на горизонте замаячила возможность захватить трон, но вряд ли у неё что-то получится, ведь здесь Энисса. А последняя очень близка с королевой. У них тёплые и очень дружеские отношения. Чёрт, мой брат нас заметил, надо спрятаться. – Сабина хватает меня за руку и тащит куда-то в сторону.

Успеваю только сменить бокал и на ходу выпить. Несварение от информации получено. Что дальше? Какие сюрпризы меня ждут ещё?

– Фуф, Данис в курсе моих чувств к Дерику и постоянно изводит меня. Он обожает подстраивать мне всякие уловки, чтобы я снова выставила себя дурой. Но я подготовилась и даже отрепетировала речь, которую скажу Дерику. Я…

– Значит, твой выход. Волк направляется к нам, – спокойно замечаю.

– Данис, – оборачиваясь, зло шипит Сабина.

Закатываю глаза, равнодушно наблюдая, как волкодав обходит гостей. Всё интереснее и интереснее.

– Как я выгляжу? Грудь нормально? А стрелки? Как думаешь, ему нравятся…

– Расслабься, Сабина. Ты восхитительна, даже я тебя завалила бы, – говорю, и девушка прыскает от смеха, а я допиваю шампанское. Пузырьки щекочут горло, отчего я хихикаю. Жаль, что закончилось. Надо найти ещё…

– Леди Реджина, леди Сабина.

Моргаю от скупых и сухих слов Дерика, бросая взгляд на стоящую рядом девушку. Её словно отключили. Нажали на какую-то кнопку, и она зависла. Потрясающе. Что дальше?

Повисает молчание, вызывающее у меня смех. Прикрываю рот ладонью и кашляю.

– Дерик, как дела? – интересуюсь, слабо пихая Сабину.

– Ты такой… такой чёрный… – мямлит она.

– Сабина хотела сказать, что тебе идёт цвет твоих волос. Седину уже начал подкрашивать? – вставляю я.

Дерик озадаченно переводит взгляд с Сабины на меня.

– Леди Сабина, прошу меня извинить, но мне нужна леди Реджина на пару…

– Не нужна, – перебиваю его, мотая головой, отчего меня немного ведёт в сторону.

– Джина, чёрт возьми, – цедит Дерик, успевая меня подхватить.

– Ой, я затанцевалась. Всё окей. Я в порядке. Ноги сами идут в пляс, и мне нужно освежиться, то есть… в туалет. Да, в туалет и освежиться, и проветриться, и ещё что-нибудь. А ты, будь добр, пока займись моей новой подругой, идёт? Ей одиноко здесь… и хотя бы на танец пригласи. Это же бал, так веселитесь, дети мои, благословляю. Ой, в туалет нужно, – хихикая себе под нос, нечаянно толкая людей, пробираюсь сквозь толпу, оставляя этих двоих наедине. Да я Купидон! Дерик будет занят Сабиной, а я… я тоже чем-то. Шампанского всем!

– Эй, смотри, куда идёшь.

Меня пихают локтем, и я, оборачиваясь, возмущённо смотрю на темноволосую девушку, стоящую рядом с ещё двумя такими же.

– Ничего страшного, на дерьмо наступила. Но как говорят, дерьмо к деньгам. Буду уповать на удачу. Была не рада встретиться, Моника, хорошего улова, – фыркая, разворачиваюсь и гордо, как мне кажется, гарцую к открытым дверям балкона, слыша за спиной оскорбительные комментарии её подпевал. Ну, конечно, у каждой стервы должны быть такие. Старшая школа для взрослых, ей-богу.

Тишина… относительная, но наконец-то.

Подхожу к перилам, и на губах появляется улыбка, когда передо мной открывается потрясающая панорама города, мигающего огоньками. Невероятно красиво. Морские волны отливают в свете прожекторов и висящего в небе месяца, кажется, что я даже слышу звук прибоя, закрывая глаза. Я хочу спать.

– Реджи!

Вздрагиваю.

Нет, брысь, не порть момент. Я качаюсь на воображаемых волнах, и у меня медитация. Не смей…

– Реджи. – Тёплые ладони ложатся мне на плечи. Аромат знакомого одеколона доносится до меня, вызывая разочарование и нежелание продолжения. Я не готова сейчас с кем-то говорить на серьёзные темы. Я просто хочу спать!

Глава 32

– Нам нужно поговорить, – выдыхает мне на ухо Дин.

Самые коварные слова в мире. Самые жуткие и страшные для всех. После них не бывает ничего хорошего.

– Лучше не надо, – шепчу, сбрасывая его руки с себя.

Делаю шаг в сторону и поворачиваюсь к нему.

– Пока у меня есть время, я должен тебе сказать, что…

– Я знаю, хорошо? Знаю, что ты злишься на меня, и я своей выходкой тебя оскорбила. Но в свою защиту скажу, что была не готова к такому. Я думала, что смогу, но когда всё случилось, не сдержалась. Прости, – выпаливаю я.

Дин поджимает губы и качает головой.

– Ты поставила меня в ужасное положение, Реджи. Ты ввела меня в заблуждение, обещая, что всё пройдёт хорошо. И я не знаю, как реагировать на то, что ты сделала. Пытаюсь понять тебя, но не могу. И теперь я не уверен, что Дерик был так уж и не прав, когда сказал, что ты здесь для мести мне за прошлое. Ты не хочешь слышать меня. Ты поставила на первое место свою обиду и подставила меня перед всеми гостями.

От холодного тона Дина я не могу произнести ни слова в свою защиту. Таким я его ещё не видела. Он смотрит на меня с горечью и разочарованием. Его губы искривляются, и он жмурится, запуская пальцы в свои волосы.

– Я не знаю, чего ты хотела достичь этим, Реджи, но добилась насмешек, очередных неприятных комментариев о моём выборе и поставила под сомнение моё будущее правление. Боже, неужели, ты не осознаёшь, что это не шутки? Любое твоё неправильное слово влияет на меня и на мою репутацию не только в Альоре, но и среди политиков других стран. Я поручился за тебя, Реджина, а ты взяла и подставила меня!

– Я извинилась же… мне жаль, Дин…

– Тебе только жаль? Из-за твоей выходки я стал посмешищем. Они только и ждут момента, когда я совершу ошибку, чтобы в который раз передать правителям своих стран, что мы слабеем. Мало того, я поклялся своим родителям, что ты не создашь проблем, что ты умная и дальновидная. А выходит, что я ошибся в тебе. Ты капризная девчонка, которой нельзя угодить. Ты не принимаешь в расчёт никого, кроме самой себя. Эгоистичная и самовлюблённая. Я был лучшего мнения о тебе, Реджина. Ты тоже оставила на моей жизни неизгладимый отпечаток. Ты, вероятно, лишила меня и мою страну будущего и, возможно, обрекла на войну. Ты…

– Хватит. – Сжимаю руки в кулаки, не в силах вытерпеть столько обвинений.

– Я ещё не закончил. И ты будешь слушать, когда я говорю. Поняла? – Дин подходит ко мне вплотную.

– Нет, я не буду слушать оскорбления, которых не заслужила. Плевать, что было пять лет назад. Плевать, что ты, как был, так и остался козлом. Плевать. Но ты… ты мог предугадать, что я не смогу. И да, я виновата в этом. Я извинилась. Ещё раз прости, и если нужно, то прилюдно принесу извинения твоим родителям, но каждый из тех, с кем я разговаривала, не приемлет этих правил, ясно? Только я одна набралась смелости сказать это открыто, – шиплю, толкая Дина в грудь, чтобы уйти и не продолжать ссору. У меня слишком много слов накопилось для него за пять прошедших лет и за те несколько дней, что нахожусь здесь. И я слишком много выпила шампанского. А для меня всё это может слишком плохо закончиться.

– Не смей уходить от меня, – Дин хватает меня за локоть.

– Не смей причинять мне боль. Когда-то ты обещал, что рана на коленках будет последней болью, которую я испытаю. И ты, как обычно, не сдержал обещаний, – цежу, вырывая свою руку из его.

– Чего ты добиваешься? Что ты хочешь устроить здесь? Бунт? Войну? Хочешь увидеть смерти невинных людей из-за своих обид?

– Что за чушь ты несёшь? Я никогда не хотела, чтобы люди погибали. Я сказала правду…

– Или же тебе выгодно, чтобы это было правдой. Ты одна набралась смелости. Мне тебе поаплодировать? Или наградить орденом за честь и отвагу?

– Лучше отвали и оставь меня в покое. Я не просила включать меня в список невест, так? Так. Это ты за меня решил. Ты решил за меня тогда и решаешь сейчас…

– Ты никогда не умела что-то решать, Реджина, и делать правильный выбор. Ты выбрала своего бывшего парня и согласилась выйти за него замуж, предав меня, и в итоге оказалась брошенной, никому не нужной…

Подлетаю к Дину и даю ему смачную пощёчину. Чёрт, больно, но не настолько, как больно в груди.

– Я ни разу тебя не предавала, а ты – постоянно. Знаешь, раз уж ты завёл этот разговор, то я выскажу тебе всё. Вместо того чтобы помочь мне не унижаться перед твоими родителями, ты просто стоял и наблюдал, что будет дальше. Ты не вступился за меня, да и Бог с этим. Я пережила и выкрутилась, но потом… ты просто отвернулся от меня. Ты от меня отвернулся, – говорю и толкаю его в грудь. Дин прижимает ладонь к своей щеке, шокировано смотря на меня.

– Ты поступил так же, как и все остальные. Ты ушёл, бросив в очередной раз одну среди людей, которые презирают меня из-за моего происхождения. Так поступает настоящий король? Нет. Так поступает мерзавец. Ты он и есть. Давай накажи меня, обвини снова в шпионаже, мне плевать. Но я бы никогда от тебя не отвернулась. Я старалась понять тебя. Извини, что поставила тебя в неловкое положение перед ними, но так случилось, ясно? Случилось, и это не было катастрофой. А ты… ты всем показал, что я ничтожество, и со мной можно обращаться, как они того захотят. Ты намеренно отвернулся. Это ты меня предал, а не я тебя. И знаешь, – хлюпая носом, выставляю руку вперёд. – Я не уверена, что между нами было что-то настоящее. А о сегодняшнем дне я, вообще, молчу. Ты ни разу не поставил себя на моё место и терпел, слыша, как меня оскорбляют. Мне было уготовано оказаться в настоящем аду, среди людей, которые никогда меня не примут, потому что я, в их глазах, уродливая обезьяна и нахожусь здесь только для развлечения публики. Мало того, откуда столько лжи и ненависти ко мне? За что? Я никому плохого не сделала. Никого не убила. Ни у кого ничего не украла. Это ты и твоя страна меня обокрали. Это вы унижаете меня, и я… старалась никогда не выделяться, а ты вытащил меня на этот свет. И я бы никогда не позволила себе мстить тебе, потому что уважала то, что было между нами. Я уважала тебя, а сегодня ты это уважение растоптал. Я отказываюсь находиться здесь, пусть лучше меня убьют, ведь вы этим грозитесь. Вы только и делаете, что запугиваете меня. И я устала от тебя и твоего королевства. С меня достаточно…

– Реджи…

– Ты отвернулся от меня, Дин. Ты, чёрт возьми, отвернулся. – Толкаю его в грудь от бури эмоций. Мне больно и гадко. Только сейчас я могу позволить себе быть откровенной и честной. Чувствую себя отвратительно.

– И да, я не ангел, но так боялась всю свою жизнь, что увижу, как от меня отворачиваются из-за того, что я неполноценная для них. И вот… Я бы поняла, если бы это сделал Дерик или же кто-то другой, но только не ты. Не ты… Я приношу свои извинения за то, что не опустилась на колени перед вами всеми, слышал? Я оставлю себе хотя бы уязвлённую гордость и боль, с которой уже научилась жить. Нет… молчи, нет… я больше тебе не поверю. И я ухожу. Теперь я отворачиваюсь от тебя, как ты сделал это со мной. – Вылетаю с балкона в зал, и мне так душно.

– Реджи!

Слишком много людей вокруг. Они все оборачиваются ко мне, а я иду, не опуская головы. Нет, никто меня не заставит вновь стыдиться себя. Я не позволю. С меня хватит. Правда, я так устала быть никому не нужной. Устала не видеть простого понимания. Устала быть в чужой стране и в этом одиночестве.

Бегу вверх по лестнице и вижу, как Дин направляется следом за мной. Не хочу.

Толкая руками двери, пытаюсь вспомнить, откуда я пришла. Нет, плакать не буду. Не буду, и всё!

– Реджи, стой! Давай поговорим! – кричит Дин.

– Оставь меня в покое, – шепчу, поднимаясь по другой лестнице, и вновь толкаю какие-то двери.

Оказываясь в коридоре, бегу по нему и взглядом ищу дверь, которая проведёт меня дальше.

– Реджи, пожалуйста! Я кретин…

Это точно.

Хватаюсь за ручку самой последней двери и снова выскакиваю в коридор. Да, я на верном пути, по-моему. Пока бегу, а Дин за мной, света становится меньше и меньше. Вероятно, здесь спальни гостей или же что-то ещё. И всё такое…

– Джина, чёрт возьми!

Вскрикиваю от испуга, когда меня за локти хватает Дерик.

– Придурок, ты напугал меня, – тяжело дыша, пищу, вырываясь из его рук.

– Как не стыдно? – Слабо ударяю его по груди и облокачиваюсь о неё же, переводя дух.

Раздаётся грохот двери и голос Дина.

– Прикрой меня, – прошу, хватая Дерика за лацкан фрака.

– Что ты натворила?

– Прикрой. Я не хочу с ним говорить…

– Реджи! Да хватит уже! Нам нужно всё обсудить!

– Джина, – шипит Дерик.

– Пожалуйста, помоги мне. Я и так наломала дров, не бросай меня в костёр… прошу тебя, Дерик, – скулю, цепляясь за его руку.

– Реджи!

Дерик резко толкает меня в угол коридора и выходит в центр.

– О-о-о, ты здесь… чёрт, как же ребро колет, – запыхавшись, произносит Дин.

– Я здесь, и у меня свободное время. А ты что здесь делаешь? Разве ты не должен быть на балу?

– Реджи видел? Она сюда побежала…

– Дин, чёрт возьми, немедленно вернись на бал, – рычит Дерик. Я даже задерживаю дыхание, прижимаясь к стене.

– Мне нужно с ней кое-что обсудить. Ты её видел?

– Нет, я вышел из своего крыла и никого не видел. Она не возвращалась.

Ладно, я очень благодарна Дерику сейчас. Безумно.

– Чёрт, нужно найти её. Она не знает расположение замка и комнат в нём. Она потеряется. Я пойду в твоё крыло, а ты…

– Нет, ты пойдёшь в зал. Мне плевать, что ты снова натворил, Дин. Ты обязан быть в бальном зале и утверждать свой статус, а не носиться по замку за какой-то девчонкой!

– Ты ничего не понимаешь!

– Я и не должен, потому что ты поступаешь неразумно уже который раз. Твой отец и так в бешенстве, не зли его сильнее. А мать так, вообще, чуть ли не при смерти из-за выходки американки. Так что, живо в зал…

– Не приказывай мне, Дерик. Ты лишь глава службы безопасности, а не король. Я присутствовал на важной части приёма и сейчас имею право на личное время. Пропусти…

Забиваюсь в угол, глядя, как Дерик толкает Дина обратно.

– Прекрати. Ты снова пил? Когда я тебя оставлял, ты ещё мог рассуждать трезво! Боже мой, Дин, остановись, ты делаешь только хуже…

– Да я знаю! – кричит Дин, и раздаётся грохот, а потом слышится его скулёж.

– Прекрасно, давай, ещё кости себе переломай. Что ты выкинул в этот раз? Тебе мало было того спектакля, который ты устроил на дне рождения своего отца?

– Я ничего не устраивал. Я… мне нужно её найти. Эни посоветовала оставить этот разговор до утра, и я так и планировал…

– Вот и иди к Эни. Она не заслужила такого отношения, а американка переживёт. Если они…

– Закрой рот, – цедит Дин. – Хватит учить меня, как и к кому относиться. Я уже подумал так, как мне сказал отец, и что вышло? Я обидел Реджи, понимаешь? Не знаю, как у меня вырвались эти слова, но она чуть ли не плакала. А Реджина Хэйл, вообще, никогда не плачет. Я… повёл себя, как урод, и постоянно так веду себя с ней. Я не могу её потерять. Я столько лет думал о том, что могло бы быть, если бы…

– Дин, обсудишь всё с ней завтра. Утром будет проще говорить. Надеюсь, что никто из вас не кричал, и гости не в курсе о том, что вы оба устроили?

– Нет… вроде бы нет… я не знаю. Но если я не извинюсь прямо сейчас, она не простит меня. Я должен прямо сейчас…

– Быть в бальном зале, Дин. Там твоё место. Проведи хотя бы один приём нормально и без эксцессов. Я прошу тебя, не усугубляй.

Слышу, как Дин тяжело вздыхает.

– Если увидишь её, то скажи ей, что мне жаль. Я не хотел её обидеть или оскорбить. Я не могу её потерять, Дерик. Не могу. И не потому, что нам выгодно её присутствие здесь…

– Дин!

Ах вот оно что. Выгодно значит? Оба уроды.

Сжимаю кулаки, желая взглядом просверлить дыру в голове Дерика. Интриган.

– Она – это напоминание мне о том, что я могу больше. Она мой стимул двигаться дальше и делать что-то особенное для людей. Пожалуйста, Дерик, скажи ей это. Убеди её остаться, ладно? Любым способом убеди её, хоть опои, но только чтобы она осталась до завтра, и я ей всё объясню. Я…

– Иди уже.

– Дерик.

– Хорошо. Я ей передам, если она не будет спать.

– Спасибо.

– И оставайся в своём крыле до утра. Сегодня алкоголь для тебя под запретом, понял?

– Папочка, ты меня бесишь, – фыркая, Дин уходит, хлопая дверью.

Разрешаю себе дышать, различая его удаляющиеся шаги.

– Значит, выгодно? – шиплю я, когда Дерик поворачивается ко мне.

– Ты что там устроила снова? Мало того, что напилась и едва стояла на ногах, завязала не самую хорошую дружбу, так ещё и выкинула очередной номер!

– Не ори на меня, лицемер! И Сабина мне нравится! Она такая же нормальная, как и я! И она считает, что вы все просто старьё! Не смей приближаться, – предупреждаю, выставляя руку вперёд и двигаясь по стене к другой двери.

– Я подошёл к тебе, чтобы поговорить с тобой и увести оттуда, а ты что? Ты хоть осознаёшь, что вы оба здесь учудили? Детский сад! Я запрещаю тебе пить и, вообще, приближаться к нему, поняла? Ты…

– Пошёл ты, волкодав. Ты не смеешь мне приказывать. Я совершеннолетняя. И успокойся, я уезжаю. Мне плевать как, но я сваливаю из вашего вонючего гадюшника, напичканного дерьмом и высокомерными, противными уродами, подобными тебе. Иди в задницу, Дерик, вместе со своими угрозами. Иди к чёрту! – выкрикивая, срываюсь на бег и хватаюсь за ручку двери.

Едва открываю её, как вижу Монти, идущего прямо сюда.

– Леди Реджина!

– Чёрт, да что за невезенье? – скулю, захлопывая дверь.

Оборачиваясь, смотрю на Дерика, зло сверлящего меня взглядом.

– Ты снова мне нужен. – Подлетаю к нему, а на его губах расплывается гадкая улыбка.

– Я направляюсь к чертям, как ты и посоветовала…

– Нет, Дерик, ты не посмеешь меня бросить с ним наедине. Дерик! – шёпотом кричу, хватая за руку.

– И что мне за это будет? – прищуриваясь, спрашивает он.

– Плевать, проси что хочешь. Даже в шпионаже признаюсь, но с этим маразматиком говорить не буду. Он мне мозг вынесет, а его и так мало осталось. Дерик, ну, пожалуйста. Ты мне должен. Я прикрывала твой зад перед Дином, теперь прикрывай мой. Буду говорить с тобой, когда и где угодно. Буду даже…

Ручка двери поворачивается вниз, и я хнычу, дёргаясь на месте. Нужно что-то придумать. Мне достаточно Дина. Достаточно этого вечера. Я хочу спать. И пусть всё это будет ужасным кошмаром.

– Дерик.

– Нет.

– Сам напросился, – шиплю, хватая его за лацканы фрака. От неожиданности Дерик двигается вместе со мной прямо в угол, когда дверь открывается.

– Джина…

– Прошу тебя, помоги мне, – быстро шепчу. – Пожалуйста.

– Кто здесь? Леди Реджина?

– Дерик.

Он поджимает губы и обхватывает руками мои пальцы, пытаясь оторвать от себя. Нет, так не пойдёт. Была не была.

Привстаю на носочки и прижимаюсь к его губам. Он мычит, пытается оторваться от меня, но я успеваю схватить его за нижнюю губу зубами.

– Помоги или будет плохо, – грожусь я.

– Дерик? Что ты здесь делаешь? И ты… Боже всемогущий, снова.

Он грубо толкает мои руки от себя, отчего я, охая, падаю прямо в угол.

– Пеняй на себя, – шипит он.

Всё, сейчас сдаст.

Уже готовлюсь к очередному выговору, как Дерик впивается мне в губы.

– Дерик, не хочется тебя прерывать, но я потерял леди Реджину. Мне сказали, что она направилась…

Боже мой. Его тело буквально накрывает моё, отчего меня бросает в жар. То ли от желания избавиться от Монти, то ли от выпитого алкоголя, то ли от тягучего аромата одеколона Дерика, моя голова наполняется пузырьками, и они в ней лопаются. Медленно отвечаю на обычный, сухой и немного скучный поцелуй под монотонную трель Монти о рухнувшей морали молодого поколения. Пальцы Дерика отпускают мои и поднимаются к моей шее, скользят по ней, словно желая придушить, но затем обхватывают голову, и я подавляю вскрик от того, как он сильно тянет меня за волосы. Больно, чёрт возьми…

И неожиданно всё резко меняется. Я не помню, как это произошло. Вот только что мне было неприятно, и мне выдирали волосы, как через секунду меня опаляет жаром в каждом уголке моего тела. Поцелуй становится похожим на вихрь, уносящий меня куда-то очень далеко. Если поцелуи Дина спокойные, уравновешенные и даже порой надоедливые, о Питере промолчу, то этот… чёрт возьми, потрясающее ощущение жара и горячего дыхания. Нехватка кислорода и напор, от которого дрожат коленки.

– Дерик? Хотя бы дойди до своего крыла, прояви уважение к…

Мои ладони медленно скользят по груди Дерика, и он снова тянет меня за волосы, вынуждая охнуть и приоткрыть губы, между которых врывается его язык. Вау, а так можно было? Я чувствую привкус виски и чего-то сладкого. Я осторожно касаюсь его языка своим, и это вызывает непередаваемый восторг. Тело Дерика вдавливает моё в стену. Я сильнее хватаюсь за его шею и притягиваю к себе, а он играет языком, проводит им по губам, по десне и снова кончиком касается моего.

От стен словно исходит вибрация, которая и возвращает нас обоих в реальность. Дерик быстро отталкивает меня и отпускает, вытирая рот рукавом фрака. Можно было и не так явно показывать, что ему было неприятно меня целовать… Стоп. Что? Что это было? О, боже мой, я целовалась с Дериком. Я… мне понравилось, и от этого я уж точно пьяная.

Так и стою, прижавшись к углу, ощущая давление его губ на своих.

– Хм, ты моя должница. И всё же учись целоваться, Джина, – сухо нарушает тишину Дерик.

– Оу, я… ладно, буду практиковаться. Это, как бы, не моя сильная сторона, да и материала для практики не было. Но я… в общем, спасибо. На один вечер с меня достаточно приключений, да?

Чувствую себя полной дурой.

– Тогда я пойду?

– Иди.

– Ага.

Прячу взгляд, краснея от того, что мне до сих пор очень жарко и очень странно внутри. Как будто мне надо что-то сделать, но я глупая и не понимаю, что именно. Ненавижу головоломки.

– Джина, в другую сторону.

Оборачиваюсь, замечая, что стою у пострадавшей в этот вечер двери.

– Ну да, в другую сторону.

Боже, как стыдно. А почему мне должно быть стыдно? Мы же не сексом занимались, да? Поцеловались и то вынужденно. Так что ничего страшного, верно?

Бросаю взгляд на Дерика.

– Хм, может быть, конечно, если у тебя есть немного свободного времени, и ты пока никуда не спешишь… есть вероятность, что ты смог бы оказать мне очень большую услугу и проводить меня? Не хочу снова заблудиться и потом встретиться ещё с кем-нибудь, – выдавливаю из себя. Зачем? Боже, заткнись и уйди.

– Да, это было бы разумно, – кивает Дерик.

– Нам же не нужны новые проблемы, верно? К тому же мне откровенно не везёт, и здесь я только и делаю, что попадаю в неприятности. А что касается поцелуя… То ничего, да? Ну, как бы, это просто ничего не значит и…

– Джина, закрой рот.

– Без проблем, – поджимаю губы, жмурясь от собственного идиотизма. Что со мной не так?

Дерик открывает мне дверь, и я прошмыгиваю мимо него. Я даже взглянуть на него не могу. Пока мы идём, мне становится очень жалко себя. Почему мне так не везёт? Откуда мне столько кармических знаков? Хотя в карму я никогда не верила… до этого момента. Но сейчас я готова поверить во что угодно.

Я поцеловала Дерика. Нет, он поцеловал меня, и это… чёрт. Не думать об этом. Не думать. Никогда не думать. Это ненормально. Аномальная зона.

Мы без происшествий доходим до крыла Дерика и оказываемся в знакомой обстановке большого тёмного холла.

– Спасибо, без тебя мой вечер закончился бы прилюдным сожжением ведьмы, то бишь меня, – натягивая улыбку, нарушаю молчание.

Направляюсь к лестнице, как раздаётся голос Дерика:

– Джина, от тебя одни неприятности.

Печально усмехаюсь и оборачиваюсь.

– Ты прав. Можно от меня избавиться, я буду не против.

Дерик шумно вздыхает и качает головой.

– К сожалению, уже поздно. Ты без документов и денег, без поддержки консулов и королевской семьи. Ты…

– Да-да, оскорбила их. Я поняла. Вы мне об этом весь вечер твердите, но я уже извинилась перед Дином. Клянусь, я переборола себя и извинилась раз пять, но он… он сказал правду, и она меня задела. Ну кто я такая, Дерик? Ты только посмотри на меня. Ни красоты, ни ума. Раньше я думала, что хотя бы мозги у меня есть, но, оказывается, нет. Ничего нет в сравнении с этими девушками. К тому же я никогда не буду унижаться… мне достаточно унижения в прошлом, понимаешь? Знаешь, сколько раз я слышала оскорбления в свой адрес? Сколько раз меня принимали за такую же доступную девушку, как моя сестра? Сколько насмешек и неприятных сравнений мне было сказано? Да миллион. И после всего этого я старалась убедить себя, что я не ничтожество, а это они все такие. Они виноваты в том, что я им не нравлюсь. Но нет… я дерьмовый человек, в котором нет ничего особенного. И тогда, в ресторане, ты был прав. Ты верно сказал, будто такие, как я, хотят, чтобы кто-то убедил их в том, что они достойны лучшего. Они неосознанно ждут этого и поэтому попадаются на уловки. И я даже не уверена, в кого была влюблена: в Дина или же в тебя. Ведь всё то, что ты спланировал тогда, было для меня правильным и приятным. Особенным. А Дин совсем не знал меня и не захотел узнать, как и я его. Я повелась на его уловки. И теперь понимать, что в любой момент человек, в которого ты верила и думала, что любила, отвернётся, бросив тебя на растерзание толпе, больно. Никчёмная и брошенная. Мои кредо по жизни, и я знаю об этом. Прости, я… – потираю лоб, не зная, зачем сейчас говорю об этом. – Это не мой мир и не моя жизнь, Дерик. Не знаю, что мне делать дальше, но даже я никогда бы не поступила так, как Дин. Он намеренно отвернулся от меня, и ладно бы это произошло наедине. Нет. Я в нём разочаровалась. Я в себе разочаровалась и хочу спрятаться. Просто спрятаться, чтобы меня никто не трогал. Ведь никому здесь неинтересно, что чувствую я и как мне страшно на самом деле. Порой я несу чушь, но, оказывается, это мой способ защиты. Так я пытаюсь крутиться в этом болоте, но оно только глубже затягивает. И ты хорошо целуешься. Потрясающе, а я… отвергала всегда ласку, заботу о себе и делала вид, что мне это неинтересно. Как робот жила, только бы не чувствовать. Это место… оно проклятое для меня. Здесь стало видно, насколько я ничтожна и безграмотна. Оно щёлкнуло меня по носу. Вы все меня щёлкнули, и я выучила урок. Прости… просто прости меня за гадости и глупость. Порой мне… знаешь, так хочется понимания. Тепла. Человеческого тепла, и чтобы кто-то сказал, что я справлюсь. И это не потому, что я всегда делала вид, что меня ничего не может тронуть, а потому что, действительно, смогу, ведь я сильная, раз выросла без родителей и не дала сестре подсесть на наркотики. Порой так хочется обычного понимания. И я никогда его не встречала. Тихого. Безмолвного. Понимания, – замолкаю, стирая слезу, и так стыдно снова.

– Спасибо за всё, Дерик. Доброй ночи.

Быстро разворачиваюсь и направляюсь в свою спальню.

Мои же слова меня подавляют. Они разрушают меня и превращают в отвратительное существо, умеющее чувствовать. И его ранили. Каждый раз ранят, а все эти царапины сейчас очень чувствуются.

Сбрасывая туфли, ползу в угол и прячусь, обхватывая колени, как в детстве, пока вечеринки Инги проводились дома, или же приходили её друзья. В темноте, чтобы никто не унизил и не тронул меня, не разрубил и без того жалкую сущность.

Слёзы набирают оборот, они катятся по щекам, и я стираю их ладонью. Я не должна плакать. Но слова… много слов крутится в голове. Они наседают на меня. Я вижу улыбки, отвращение, презрение и жалость. Нет, плохую жалость, когда им это нравится, но они должны делать вид… делать вид намного проще.

Я никогда в жизни так горько не плакала, как сейчас. Даже в ту ночь, когда до меня дошло, что Дин меня использовал и бросил. Я лишь стирала слёзы от обиды и смотрела в окно, молча принимая обстоятельства. А сегодня всё намного ужаснее. Мне страшно и больно, стыдно и некомфортно. Мне невыносимо находиться среди людей. Они меня не любят, а я презираю их за это. Да и за что меня любить? Я…

Неожиданно меня хватают за плечи и под коленки. Слабо вскрикиваю, отрывая ладони от лица. Всхлипывая, смотрю на Дерика, молча усаживающего меня себе на колени, без каких-либо оскорблений или комментариев. И это именно то, о чём я просила. Понимание. Забота. Ласка.

От того, что тепло Дерика касается моей кожи, его дыхание согревает макушку, а руки крепко прижимают к себе, меня разрывает от слёз. Цепляясь пальцами за его шею, закрываю свой рот его кожей, кусая её, чтобы не закричать от той огромной и болезненной раны во всём теле, с которой сорвали все защитные повязки. Скулю и вою, захлёбываясь слезами.

– Я… я больше не могу… не могу так…

– Можешь, – уверенно говорит Дерик.

Мотаю головой, истерически всхлипывая.

– Нет, я устала, понимаешь? Я… я… меня никогда… нигде не примут… я боюсь их… я… хочу спрятаться навечно… навсегда и…

– Послушай, Джина, – Дерик обхватывает моё лицо ладонями, стирая подушечками пальцев слёзы. – Не важно, что будет дальше. Не важно, станешь ли ты королевой. Не важно, кого ты любила и будешь ли любить. Не важно, какие чувства будут овладевать тобой. В этом мире нет ничего настолько важного, чтобы опускать руки. Ни жизнь. Ни смерть. Ни предательство. Ни люди.

– Они меня ненавидят… все… ты меня… я… не умею…

– Учись, чёрт возьми. Учись видеть то, что видят другие. Учись жить без стыда. Учись жить так, как в последний раз. Учись. Каждая ошибка – опыт. Главное, чтобы он не был для тебя смертельным. Ты жива, так и живи с удовольствием каждый чёртов день, Джина. Планы – это абсолютная чушь, поняла?

– Стабильность? Что плохо в ней? Это же… нормально? Нет?

– Для кого? Скажи, для кого? Для общества? Ты его отвергаешь и в то же время почитаешь. А что нормально для тебя? Быть смешной, немного странной и эмоциональной. Относиться ко всему открыто и скрывать от всех настоящую себя, пугаясь этого. Вот, – Дерик грубо срывает с моей головы ободок и швыряет его в сторону.

– Вот это ты. И это может быть потрясающим, если ты сама захочешь, чтобы так было. Живи не этим, – он указывает на мой висок, а потом кладёт ладонь на грудь, – а вот этим. Тебе можно. Тебе это разрешено. Индивидуальность дана не просто так. Её должны заметить и плевать, кто и что о тебе думает. Особенно я. Ты услышала меня?

Слабо киваю и хлюпаю носом.

– Хорошо. Хорошо… да… это хорошо. И слёзы – это не плохо. Это говорит лишь о том, что ты ошиблась и обожглась. Но ты встанешь и пойдёшь дальше. Как всю свою жизнь ты не опускала руки, так не опускай их и теперь. Твоя свобода в твоих руках. Я найду людей, которые совершили нападение на тебя, и вот тогда тебе понадобится поддержка окружающих. От неё зависит твоё будущее. Ты…

– Закрой рот, – шепчу и утыкаюсь носом в шею Дерика.

– Джина, я говорю серьёзные вещи, чтобы ты…

– Закрой рот, Дерик, и просто помолчи, – тихо прошу, прижимаясь к нему ближе. Он такой тёплый. Очень тёплый. И удобный. И, может быть, меня всё это успокаивает, как и его слова, но порой нужно остановиться. Сейчас самое время.

– Джина…

– Обними меня, Дерик, как будто я не враг тебе, а потому что так случилось. Как будто это последний день на планете, и завтра уже не наступит. Обними меня, как будто я тебе, действительно, небезразлична.

Тишина становится уютным даром. Свернувшись клубочком на коленях Дерика, закрываю глаза, наслаждаясь медленными, осторожными поглаживаниями по плечам, спине и умиротворению. Хорошо… с ним хорошо, когда он молчит. Очень хорошо.

Глава 33

– Доброе утро, – улыбаясь, допиваю кофе и ставлю чашку на блюдце, когда входит Дерик.

– Доброе. Как ты сегодня? – интересуется он, не глядя на меня, и я замечаю в его руках газету.

– Плохие новости?

– Хреновые, я бы сказал. – Он бросает газету на стол, и я вижу на главной странице свою фотографию, на которой стою на балконе вместе с Дином.

– Чёрт, кто-то слил информацию?

– Кто-то её продал. И я знаю, кто это.

– Кто? Ты уже наказал его? Ну, хоть что-то сделал? По заголовку «Тайны наследника и его фаворитки!» могу предположить, что все уже в курсе нашей ссоры. Даже читать не буду, – кривлюсь от отвращения и швыряю газету на пол.

– Жёлтая пресса, но ей верят люди. Им нравятся сплетни и интриги. В данный момент ты самая обсуждаемая персона в стране и…

– Кто слил информацию? – повторяю свой вопрос.

– Сабина.

– Что? – недоумённо шепчу.

– Ты уверен? Она мне понравилась, и она…

– Джина, она зарабатывает себе на жизнь таким способом. Нет, доказательств у меня нет, но, по моим данным, это сделала именно женщина.

– Я ставлю на Монику или на королеву. Они обе меня ненавидят, – выпаливаю я.

– Её Величество не будет заниматься этой ерундой, а Моника никогда не скрывает своё имя, когда даёт интервью. Кстати, она тоже высказалась на твой счёт, поэтому это исключено.

– Но почему Сабина? Ей это не выгодно.

– Потому что у неё есть мотив…

– А у других его нет? На балу присутствовало не меньше сотни людей, и любому было выгодно это сделать. Чем больше грязи, тем слабее власть. Я не права?

Дерик хмуро смотрит на меня и пожимает плечами.

– Права.

– Так откуда такое желание наказать невиновную? Что у тебя с ней, раз ты сразу же указываешь на неё, не имея доказательств? – удивляюсь я.

– Она… устраняет соперницу.

– Хорошая попытка, но рискни сделать новое предположение, потому что мы не соперницы. У неё виды совсем на другого мужчину, – усмехаясь, откидываюсь на спинку кресла.

– И ты в курсе таких подробностей?

– Ага, она многое мне вчера рассказала. Хочешь знать?

– Нет.

Смеясь, вижу по лицу Дерика, что ему и так всё ясно. Что-то между нами изменилось после вчерашней ночи. Вероятно, мы стали ближе или же приняли друг друга. Но определённо изменились наши отношения. Я увидела его и всё вокруг в другом свете. Я осознала всю серьёзность ситуации и теперь буду умнее. Пора брать себя в руки.

– Джина, ты услышала меня?

– Нет, я думала о тебе, – признаюсь, передёргивая плечами, и поднимаясь из кресла, направляюсь в гардеробную.

– Тебе не следует думать обо мне. Теперь ты должна или опровергнуть слухи, или подтвердить их. И я…

– У Дина же скоро день рождения, так? – оборачиваясь, перебиваю его.

– Да, через два дня.

– Как ты думаешь, где мне взять подарок? Ты можешь одолжить мне денег? Когда я вернусь домой, то верну. У меня есть на карточке, но в данный момент она заблокирована и…

– Джина, чёрт возьми! Какие к чёрту подарки? – возмущается Дерик, подскакивая с места.

– Обычные. И не ори. Я тебя прекрасно слышу…

– Тогда не неси ерунду. Ты должна…

– Дерик, хватит, – поднимаю ладонь в воздух, останавливая его.

– Не говори мне «хватит»…

– Кто-то же должен тебя останавливать, когда тебя заносит. Хорошо, сведения о нашей ссоре с Дином опубликованы в газете. Мне плевать, что они там написали про нас. Пусть что угодно пишут, и я ничего не буду комментировать, если меня спросят. Я не опущусь до уровня сплетниц, понятно? Я долго думала и пришла к собственному заключению. Я не готова выйти замуж за Дина. Не собираюсь быть королевой и никогда не возьму на себя такую ответственность. Так что моя миссия ясна – возвращение домой. Ты сказал, что я должна учиться на своих ошибках и выжить здесь. Окей, я так и поступлю. У нас по расписанию, которое мне принесла горничная, вечером ужин в саду и танцы. Я буду там. Завтра у нас снова какое-то мероприятие в саду, я не углублялась в нюансы, и закрытая вечеринка в ресторане с Дином. А потом его день рождения. Отлично, но мне нужен подарок. Я же не могу прийти с пустыми руками. А также я прочла все ваши протоколы и постаралась их запомнить. Но мне нужен подарок для Дина. Поэтому я буду продолжать делать вид, что ничего страшного не произошло, прощу его, забуду сказанные им слова и так уж и быть, послежу за Сабиной, выпытаю у неё, она ли дала интервью, и сдам тебе её. Хотя она тебя хочет, и сама заберётся на тебя, если ты будешь продолжать её отталкивать. Чем чаще отталкиваешь, тем горячее желание тобой обладать. И напоминаю, мне нужен подарок для Дина. Как тебе мой план?

Дерик озадаченно смотрит на меня пару мгновений, а затем закатывает глаза, цокая при этом.

– Думаешь, на меня подействует этот психологический трюк, Джина? Ты специально вставляла в свой монолог слова про подарок для Дина.

– Удалось?

– Нет.

– Волкодав, – обиженно бросаю.

– А сколько сейчас времени?

– Начало первого.

– Отлично, самое время для жизни и новых правил, да?

– Джина, я доволен тем, что ты взялась за ум, но…

– Дерик, это мило, что ты так думаешь, но ты ошибаешься. Я просто выспалась. И разве подарок для Дина не даст мне возможность заработать баллы? Ты сказал, что мне нужна будет его поддержка. И не только его. Если все увидят, что я серьёзно отношусь ко всей этой ерунде, то быстрее вернусь домой.

Дерик задумчиво потирает подбородок и кивает.

– Да, так и есть. Но это не точно. Грабители до сих пор в стране. Твои вещи не найдены, и это грозит опасностью не только Дину, но и тебе. Если ты выйдешь одна в город, то станешь открытой мишенью, – замечает Дерик. Чёрт.

Я должна быть одна. Сегодня меня ждёт Полье, и я помню об этом. Он должен сказать мне что-то очень важное, я не могу упустить этот шанс. На самом деле это и было главным аргументом, чтобы принять правила игры здесь. Я сама докопаюсь до истины, найду грабителей и выясню, какого чёрта они приплели меня к их истории. А потом благополучно уеду домой, забыв о долгом кошмаре. Ну, и про поцелуй с Дериком тоже. Хотя… может быть, эти воспоминания оставлю… потом.

– А если я затеряюсь в толпе? Пройдусь быстро по магазинам и выберу что-то для Дина? А также твои парни могут быть рядом со мной, но только на расстоянии тридцати метров, иначе это будет выглядеть крайне подозрительно, – быстро предлагаю.

– Джина…

– Да, тебе не нравится моя идея. Но я больше не могу сидеть в четырёх стенах. Ты сказал, что я должна всё видеть, как уроки. А от них порой устаёшь. Мне не хватает свободы. Свободы даже в своих мыслях и желаниях. Свободы движения. Свободы, понимаешь? Воздуха, моря. Я впервые на море и смотрю на него только из окна, это убивает. Хочу просто пройтись по магазинам, подумать, ощутить себя свободной от оков обвинений, подозрений и твоего «Джина». Дерик, ведь в моей просьбе нет ничего плохого. Я хочу влиться в общество, хотя бы попытаться это сделать. Если у меня не получится, то я не буду впоследствии корить себя за то, что не использовала этот шанс. К тому же знаю, что Дин скоро придёт, а я ещё не готова с ним говорить. Попросту не могу верно подобрать слова и понять, что я чувствую. Мне нужно время и возможность немного проветрить мозги. А, может быть, ты поедешь со мной? – спрашивая, широко улыбаюсь и приближаюсь к Дерику. Он быстро делает пару шагов назад.

– Брось, будет весело. Поболтаем, ты купишь мне кофе за пятнадцать евро, я потом отдам. Сфотографируешь меня у фонтана или ещё где-нибудь, чтобы я могла доказать своей ненормальной семье, что, действительно, здесь была. Ты только подумай, Дерик. Свободный день… это как мини-отпуск для тебя. Ты расскажешь мне о каждой улочке и заведении города, ведь ты здесь рос и знаешь всё, как самого себя. Так же ты сможешь мне помочь выбрать что-то особенное для Дина, чтобы мне снова не ударить в грязь лицом. Ты же его друг. Ты в курсе о его тайных предпочтениях, и я очень хочу, чтобы ему понравился мой подарок. Будем, как подружки. Дерик, поехали со мной. Поехали…

– Джина…

– Поехали, поехали, поехали. Я обещаю, что не дам тебе скучать, и у нас появится много тем для общения. А если вспомнить то, что ты готовил для меня свидания пять лет назад, то ты меня неплохо знаешь. Поехали со мной. Ну, поехали, – ною, хватая его за руку. Дерик кривится, пытаясь вырваться из моих рук, вызывая у меня смех, но я упорно продолжаю повторять: «Поехали со мной».

– Всё! Хватит! Замолчи! – кричит он, отскакивая от меня и хватаясь за голову.

– У меня уже мозг кипит от тебя, и я не вытерплю это хотя бы ещё минуту. Поезжай, всё, поезжай, и сама выбирай подарок. Мои ребята будут рядом с тобой…

– Тридцать метров, – довольно вставляю я.

– Да… да… всё. Скажешь им, что хочешь что-то купить для Дина и вернёшься обратно. Поняла?

– Поехали со мной! Будет круто! Поехали!

Дерик пулей вылетает за дверь, а на моих губах расплывается гаденькая улыбка. Повёлся. Да я бы сама не вытерпела его рядом целый час, если не больше. Пусть между нами появилось перемирие, но оно очень хрупкое, и Дерик бы испортил всё.

Дверь снова открывается, и в проёме появляется Дерик.

– Неужели, передумал? – улыбаюсь я.

– У тебя есть десять минут. Дин собирается к тебе. Если ты не хочешь…

– Я поняла. Буду готова через пять.

– Отлично. Мы начали понимать друг друга, а всего-то нужно было тебе поплакать, как девчонке.

– Я и есть девчонка! Придурок! – кричу из гардеробной.

– Я этого ни разу не заметил.

Закатываю глаза и слышу, как закрывается дверь. Наспех достаю первое попавшееся лёгкое платье и босоножки на танкетке. Бесплатная, качественная, и уж ладно, признаюсь, красивая одежда отличный бонус, если честно. У меня никогда раньше не было такой возможности – одеваться так, как модели с обложек журналов. Ещё один опыт. Вряд ли я смогу продолжать носить такие вещи в будущем, зато у меня будет что вспомнить, как и очередная возможность достать Ингу и вывести её из себя, чтобы самой немного расслабиться.

Вылетаю за дверь, приглаживая на ходу волосы. Дерик ожидает меня вместе с двумя парнями. Один мне уже знаком, а второго вроде бы и видела, а вроде и нет. Плевать.

– Итак, это твоя охрана. Ты их даже не заметишь. Они тебя отвезут в новую часть…

– В старую. Предполагаю, что там вещи качественнее, и ведь именно оттуда началась история Альоры, так что только туда, – быстро говорю, когда мы спускаемся вниз.

– Они услышали. Я даю тебе не больше часа, Джина. Никаких лишних движений. Никаких ссор и прилюдных скандалов. Ничего, что могло бы как-то тебя скомпрометировать. Ясно?

– То есть раздеваться и бегать голой тоже нельзя?

– Джина!

Хихикаю, пихая Дерика в плечо.

– Это была шутка, парень. Где твоё чувство юмора?

– Будет у тебя в заднице, если выкинешь что-то подобное, Джина, – отвечает Дерик, хватая меня за локоть и останавливая.

– Не воспринимай это как развлечение. Всё это серьёзно. Отпускаю тебя под свою ответственность, хотя не должен, но у меня много дел, и так я от тебя отдохну. Ты поняла меня?

– Да. Я не дура. Буду тиха и неприметна. Может быть, посоветуешь что-то? И деньги? Ты же запретил мне расплачиваться натурой.

– Джина, – Дерик закатывает глаза.

– Да шучу я, шучу. Но про деньги, нет. Я, конечно, понимаю, что это ужасная ситуация, и чувствую себя гадко, занимая их. Ненавижу иметь долги, особенно…

– Всё. У меня уже выработалось стойкое отвращение к твоему голосу. Когда что-то выберешь, просто оставишь на кассе. Попроси отложить для меня. Мои парни заплатят.

– Отлично, как всё просто. Я могу так же записать на твоё имя парочку яхт?

Ловлю раздражённый взгляд Дерика и прочищаю горло.

– Поняла я всё, отпускай меня. Лань хочет поскакать…

– Скорее, обезьяна вырвалась на свободу, – фыркает Дерик, убирая руку с моего локтя.

– А это даже не обидно. Дарвин мне нравится, так что попытайся ещё в другой раз. Хорошего дня, Дерик, – подмигивая ему, сажусь в машину и глубоко вздыхаю.

Ну, поехали.

Мужчины сидят впереди, а я, как самая настоящая знаменитость, на заднем сиденье. Пусть даже музыка не играет, как никто и не говорит со мной, это время подумать. Я не могу поверить Дерику, что Сабина могла слить информацию. Плевать, может быть, это интуиция или нежелание потерять хотя бы одного адекватного человека, с которым можно поговорить, встретившегося мне здесь. Это точно не Сабина. Я склоняюсь к королеве. После разговора с Эни, в моём не самом лучшем состоянии, я на сто процентов уверена, что это её рук дело, ну или кого-то, из работающих на неё. И это обидно, она вроде бы была добра ко мне, а на самом деле просто делала вид. Хотя в этом нет ничего нового. Я сталкивалась с подобным слишком часто и теперь должна просто пережить это, как раньше. А точнее, послать этого человека к чёрту. Но вот с Дином у меня серьёзные проблемы. Да, мы сказали друг другу не самые приятные слова и при этом повели себя не самым лучшим образом, но вот то, что он сказал Дерику… мило. Он раскаивался в своих словах в отличие от меня. Я – ни на грамм. Я считаю, что сказала правду, да и он не далеко отошёл от истины. Наши отношения всегда были какой-то игрой. Мы старались быть лучше, чем есть на самом деле, каждый преследуя свои цели. И какая выгода им от того, что я здесь? Не моё дело. Мне достаточно своих проблем.

– Мадемуазель, мы на месте, – сухо информирует меня один из охранников.

Осматриваясь, вижу знакомый фонтан и много людей. Намного больше, чем их было раньше.

– Многолюдно, – тихо замечаю.

– Да, гости съехались на предстоящие мероприятия. О них пишут во всех европейских газетах. Мы будем всегда наблюдать за вами, мадемуазель. – Последнее слышится, как угроза. Но ничего. Они не знают, что я самая умелая потеряшка в мире.

– Машина будет стоять на парковке на набережной, здесь останавливаться на долгое время запрещено. У вас не более часа, мадемуазель, – добавляет безымянный охранник. Снова ничего личного. Даже обратиться нормально к ним не могу. Да и плевать.

– Поняла. Развлекайтесь, мальчики, – хмыкая, выскакиваю из машины и быстрым шагом направляюсь вправо. Оборачиваясь, вижу, как один из них выходит и, ловко маневрируя среди людей, идёт за мной. Ничего страшного.

Полье. Нужно найти Полье.

Улыбаясь проходящим мимо людям и отвечая на их приветствия, направляюсь в сторону фонтана, делая вид, что мне безумно интересно посмотреть на него. Ладно, делать вид даже не приходится. Я словно вернулась к жизни. Разговоры вокруг, вспышки фотоаппаратов, смех и клаксоны машин. Жизнь. Она кипит здесь, а там, в замке, всё так мертво.

– Мадемуазель Реджина!

Вздрагиваю от громкого голоса и оборачиваюсь.

Полье, в повседневной одежде, улыбаясь, идёт в мою сторону. Удивлённо приподнимаю брови, а затем хихикаю.

– Полье, надо же, какая встреча…

– Но…

Перебивая его, хватаю за футболку и целую в щёку.

– За мной хвост. Это случайная встреча, – быстро шепчу.

– Ох… да, рад тебя видеть. – Полье сразу же напрягается, но я легко ударяю его по плечу, намекая на явную нервозность.

– Какими судьбами? Неужели, ты сегодня не работаешь в ресторане? – интересуюсь, садясь на край фонтана и похлопываю по месту рядом с собой.

– Я… работаю после шести. У меня вторая смена, а в первую помогаю маме в магазине. Вот он, – Полье указывает на цветочный ларёк на углу площади, и я расплываюсь в улыбке.

– Это так мило. Обожаю мёртвые веники.

Полье кашляет в кулак.

– О боже, то есть… мило, просто мило, – быстро исправляюсь.

– Ой, а знаешь что? – Хватаю его за руку, отчего он вздрагивает.

– Ты же местный, верно? И ты мне должен за тот вечер, так что обязан помочь…

– Но я…

– Без каких-либо «но». Я ни черта здесь не знаю, и ты единственный доброжелательный парень, которого я встретила. Поэтому ты мне поможешь. Итак, пошли. – Тяну за собой Полье, и он недоумённо озирается.

– Реджина, это же… ты только что сказала…

– Так надо. Пусть они думают, что я просто тебя использую. Делай вид, что всё так и должно быть, – шепчу, повиснув на его руке.

– Ох, ладно.

– Мне нужен подарок, – громче говорю. – Подарок для особенного мужчины. Есть что-то на уме?

– Нет. Запонки?

– Гадость. Подумай ещё. Ой, вот ты и купишь мне кофе. Я так хочу кофе. – Толкаю Полье в то самое пресловутое кафе, где невероятно дорогой кофе. Не оглядываться, иначе нас засекут.

Мы оказываемся в забитом посетителями кафе. Все столики заняты. Очередь у кассы. Но я упрямо тяну Полье туда.

– Ты что делаешь? – шепчет он.

– Охрана идёт следом за мной. Здесь слишком шумно, чтобы они могли что-то услышать. Не оборачивайся и смотри вперёд, чтобы не прочитали по губам.

– А ты точно не шпионка? – недоверчиво шепчет он.

– Смотрела очень много фильмов. И когда дело касается моей свободы, то я готова стать кем угодно. Выкладывай, что у тебя? Полин передала записку.

Полье нервно чешет подбородок, бегая взглядом по толпе перед собой. Осторожно смотрю себе за спину и вижу обычных туристов. Охранник остался за дверью кафе. Прекрасно.

– Давай, времени мало, – говорю, дёргая его за руку.

– В общем… я долго думал над тем, что ты сказала мне в ту ночь. О том, чтобы узнать тайны Эльмы прежде, чем связать свою жизнь с ней. Мне казалось, что я знаю всё, ведь мы учились вместе, да и выросли…

– Переходи к делу. Ты узнал что-то?

– Не совсем, – кривится Полье.

– Говори. Ну же, – нетерпеливо шиплю.

– В ту ночь, после смены, я пошёл к Эльме, хотя мы не договаривались о встрече, да и отель был закрыт. Ремонтные работы уже закончились, но её не было на месте. Это показалось мне странным, и я вошёл через другой вход, потому что мы с ней часто встречались со стороны бассейна. И я услышал её смех и мужской голос.

Полье сглатывает, и его лицо становится серым.

– Боже, мне жаль. Ты поймал её с поличным. Надеюсь, ты был умён и бросил её, да?

– Нет, я…

Закатываю глаза. Да что в этой Эльме такого особенного? Она не только пудрит мозги хорошему парню, но и изменяет ему у него на глазах, и он при этом ничего не делает! Что за мужчина?!

– Я слушал.

– И?

– Эльма рассмеялась над какой-то шуткой, но мужчина резко оборвал её. Он сказал ей: «Твою глупость не затмит даже красота».

Я готова аплодировать этому незнакомцу. Правда, наконец-то, хоть кто-то поставил эту дурочку на место.

– И что дальше?

– Он требовал от неё нормального поведения, как и больше никогда не приближаться к тебе, даже на глаза не появляться. Он приказал принести ему что-то, назвав это «уликами». Эльма поднялась наверх, а потом спустилась с какой-то сумкой. С такой дорожной сумкой и она пошла в гостиную.

– Подожди, сумка? Дорожная сумка? Какого цвета? – По моей спине проходит холодок.

– Было темно, и она выглядела вполне обычной. Дорожная сумка чёрного или серого цвета… на ней было пятно… ярко-розовое пятно. Когда оно попало на свет, то как маячок засверкало.

– Светоотражающая бирка. Розовая бирка. «Виктория Сикрет» очень старая модель, которую мне подарила Инга на девятнадцать лет. Это моя сумка, Полье. Моя чёртова сумка с вещами, которую у меня украли, – шокировано шепчу.

– Ваша? То есть… это твоя сумка? – Полье бледнеет ещё больше.

– Да, моя сумка, которую она у меня спёрла и подставила меня. Там всё: мои документы, телефон и моя свобода. Кому она её отдала, Полье? Ты узнал этого человека? Пожалуйста, это всё, что мне нужно. Доказательства. Она меня подставила, понимаешь? Она инсценировала ограбление и заставила меня страдать из-за неё. Она в сговоре с грабителями и, вероятно, представляет угрозу для Дина и для всей страны. Боже мой, вот же стерва. И я прошу тебя, не женись на ней. Никогда. Ни за что на свете, понял? – произношу, крепче хватая за руку Полье, и он кивает.

– Кто он? Ответь, прошу тебя.

– Я… узнал его. Конечно, я его узнал. Этот мужчина Дерик. Он с ней говорил. Он был там и забрал твою сумку в ту ночь.

У меня душа уходит в пятки. Я не могу двинуться с места. Не могу глубоко вздохнуть, словно мне нож между рёбер вонзили и ещё решили покрутить. Мало того, что Дерик знал, кто я, находясь ещё в полицейском участке, настаивал на моей причастности к ограблению и выставил перед всеми шпионкой, так ещё и ограбление подстроил. Чёрт, Дин, ты не умеешь выбирать себе друзей!

– Реджина, ты в порядке? Ты… кофе… наша очередь, – мямлит Полье.

– Я… да, я… не могу поверить. Я знала, что он козёл, но какая ему от всего этого выгода?

В голове внезапно вспыхивают слова Дина об отце Дерика и о его положении при дворе. Частые упоминания о том, что он имеет власть и близок к королю, как к нему прислушиваются… предатель. Дерик предатель и затеял очень опасную для Дина игру. Он не просто так приплёл меня ко всему происходящему. Он собирается уничтожить Дина и его семью, чтобы здесь снова воцарился хаос.

– Реджина, ты что будешь?

Моргаю, недоумённо смотря на Полье.

– Я… плевать. Всё равно, – отвечаю, мотая головой, и так гадко внутри. Но зачем? Ладно, у Дерика были и есть мотивы. Он уязвлён. У него дурная кровь. Он предатель и подлец. Но зачем меня было подставлять? Я ему ничего плохого не сделала. Ладно, пусть он поступил подло, и теперь у меня есть шанс доказать свою непричастность, одновременно рассказав Дину о том, что задумал Дерик. Главное, забрать свою сумку обратно.

– Держи. Надеюсь, это сойдёт. – Полье вкладывает в мою руку бумажный стаканчик, и я выхожу из транса, ощущая, что в руке не только он.

– Что это…

– Это то, о чём я хотел рассказать ещё до того, как ты сказала, что Эльма инсценировала ограбление, и в этом всём участвовал ещё и Дерик, – хмуро поясняет Полье.

– Спрячь.

Кивая, улыбаюсь ему, хотя это так сложно, и продолжаю держать стакан. Так это точно в безопасности, прикрываю свёрнутую маленькую бумажку ладонью.

Мы выходим из кафе, и я замечаю охранника.

– Это удивительно. Полье, ты рассказываешь просто потрясающие вещи. Никогда бы не подумала, что именно так размножаются устрицы, – смеюсь я.

– А-а-а… да, в общем, да, именно так, – кивает Полье, понимая меня практически сразу.

– О подарке, Реджина. Если ты ищешь что-то особенное, то тебе нужно вот сюда. Здесь продаются антикварные вещи из Альоры и, вероятно, там есть то, что ты ищешь. – Полье указывает на магазинчик, расположенный на другой стороне улицы.

– Супер, пошли. Давай. – Тяну за собой Полье и прижимаюсь к нему, отпивая кофе. Ладно, хороший кофе. Есть за что платить пятнадцать евро.

– Я передал тебе то, что мне дала Эльма. В тот вечер, когда ты должна была прийти к нам на бесплатный ужин, она пришла в ресторан и попросила меня подсыпать вот это в твой бокал с вином, – быстро шепчет Полье.

Чёрт. Я так и знала!

– И ты это сделал?

– Нет, я струсил. Мне показалось это очень странным, хотя Эльма объяснила, что это успокоительная трава, а тебе она и нужна. Ты слишком дотошная и не умеешь видеть красоту вокруг, только выгоду. Она занимается травами и иногда делает из них порошок от головной боли. Моя мама часто к ней обращается. Ещё успокоительные чаи и тонизирующие тоже. Конечно, это не должно было меня испугать, но ты оказалась американкой, и я… просто струсил.

– Ты не струсил, а был осмотрительным, и я тебе очень благодарна. То есть, Эльма хотела подсыпать мне наркотик, чтобы я… как я должна была потом себя чувствовать?

– Я не знаю, Реджина. Но ввиду того что я сегодня сам узнал от тебя, рад, что не использовал её. Эльма спросила у меня, выполнил ли я её просьбу, и я ответил положительно. Она, скорее всего, поняла, что я этого не сделал, но ничего не сказала, только плакала о том, что её ограбили, и это сделала ты. Я… мне так неприятно почему-то. Кажется, я понял, что значили твои слова, Реджина. И мне жаль, что она тебя подставила. Я бы мог с ней поговорить и заставить…

– Нет, – резко обрываю его. – Нет. Молчи. Ты ничего не знаешь и не знал. Я справлюсь сама и теперь знаю, у кого мои вещи. Спасибо. Теперь я тоже твоя должница. А сейчас тебе следует уйти. Попрощаемся, и всё. Забудь обо всём. Не хочу, чтобы ты пострадал.

– Я могу пострадать? – испуганно шепчет Полье.

– Увы, да. Эльма сделала плохую вещь, и в этом ей помог Дерик. Твоя сестра работает при дворе, и ей тоже может достаться, если правда откроется. Я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Обещаю. Я сама докажу, что никакая не шпионка и пойму, зачем Дерик это сделал. А он… давно с Эльмой спит?

– Дерик? Он не спит с ней. Эльма была в него влюблена в детстве, а потом остыла. Да здесь почти каждая девушка была влюблена в Дерика. И он помогал Эльме, как и всем. Строить, чинить или услышать недовольство, чтобы донести королю. Он… я не думаю, что он хотел причинить тебе боль. Может быть, он тоже догадался о том, что Эльма всех обманула, и заставил её говорить. Скоро он сам поможет тебе, я уверен. Но это гадко, – кривится Полье.

Уж кто-кто, а Дерик точно не мой ангел-хранитель. И я никогда не поверю в его непричастность. Он тёмный бык.

– Была так рада с тобой встретиться, Полье, – целую парня в щёку и отпускаю.

– Я тоже. До встречи, Реджина. Надеюсь, ты найдёшь то, что ищешь, – Полье кивает мне.

А как я на это надеюсь!

Наблюдаю за тем, как Полье машет мне и перебегает на другую сторону площади.

Так, значит, наркотик.

Пью кофе и, заходя в магазин, сухо приветствую продавца, пытающегося мне что-то всучить. Но мне ничего сейчас неинтересно, кроме слов Полье. Выходит, Дерик понял, что я не собираюсь отступать, и поехал к Эльме за моими вещами. Зачем? Что он собирается с ними делать? Чёрт, я боюсь, что вряд ли смогу перебороть желание потребовать от него объяснений. Но я должна. Просто должна это сделать, ради себя и своей безопасности. Дерик опасен, но не настолько, чтобы я струсила.

Прячусь среди прилавков и рассматриваю конвертик. Быстро прячу его в бюстгальтер и, допив кофе, выхожу из магазина. Я посещаю ещё пять магазинов, рассматривая товары и делая вид, что мне это крайне интересно, пока ноги не начинают гудеть. Всё, достаточно.

Возвращаюсь к машине и нахожу её там, где она и должна стоять. Когда я сажусь в неё, то тяжело вздыхаю и печально смотрю в окно. Дождавшись охранника, который ходил за мной, мы возвращаемся в замок.

Нужно разработать план, но для начала я должна понять, как действует этот наркотик. И единственный вариант – испробовать его на себе. Тогда я лучше увижу картину событий той ночи. Эльма не просто так передала Полье этот порошок. Она надеялась на что-то, что поможет ей в осуществлении её цели или же Дерику. Это очень глупо травить себя, но выбора у меня нет.

Обнаружив в своей спальне, куда меня проводили, словно маленькую девочку, записку от Дина с просьбой о встрече во время вечернего ужина, бросаю её в урну. Это сейчас подождёт. Мне нужно понять, куда Дерик мог спрятать мои вещи. Его спальня? Нет. Он не такой идиот, чтобы тащить сюда улики. Но я должна убедиться.

Выхожу из своей комнаты и оглядываюсь. Знаю, что повсюду камеры. Поднимаю голову, убеждаясь в своих мыслях.

– Дерик? Хм, кто-то есть? – интересуюсь я.

Спускаюсь вниз, но и там тоже никого нет. Что ж, это хорошо.

Поднимаюсь обратно и стучусь в спальню Дерика. Я уже знаю, что она расположена справа от моей. Слышала, как он входил туда вчера ночью после того, как тихо ушёл, положив меня, задремавшую в постель.

– Дерик, ты здесь? Мне нужно кое-что спросить. Это важно. – Снова стучусь, но не получаю никакого ответа.

Нажимаю на ручку и оказываюсь в роскошной комнате, декорированной в тёмно-коричневых тонах. Здесь всё убрано, всё лежит по местам, и даже носки не валяются на полу. Какой педант. Фу.

– Дерик? Ты здесь? – Осматриваюсь, но не нахожу камер на пололке. В моей спальне их тоже нет. Хотя бы там оставили личное пространство. Оставив дверь открытой, чтобы слышать шаги из коридора, прохожу по комнате и останавливаюсь у шкафа. Открываю его и, быстро раздвигая чехлы с одеждой, проверяю дно. Пусто. Рядом такой же шкаф с обувью, и это удивляет. Обычно он ходит в одних и тех же ботинках, а у него здесь, оказывается, целый магазин. Идиот.

Быстро осматриваю спальню, даже под кровать забираюсь, но ничего не нахожу.

Выпрямляюсь и тяжело вздыхаю. Я была права здесь ничего нет…

Из коридора раздаются звуки быстрых шагов. Бегу к креслу и плюхаюсь в него, подтягивая ноги. Засекли, но дали время собраться. Я думаю, что Дерик уже в курсе моего вторжения в его комнату. И странно… дверь в неё осталась открытой. Дерик ничего не делает просто так. Зачем?

– Мадемуазель Реджина? Что вы себе позволяете? – В комнату входит знакомый охранник.

– Эм… жду Дерика. Нельзя? Что в этом такого? Ты видел его? Мне нужен Дерик… по личному вопросу, – резко отвечаю ему.

– Я прошу вас покинуть эту комнату и вернуться к себе. К вам уже направляются ваш наставник и Полин, – требовательно произносит парень, указывая на выход.

– Да и пожалуйста. Увидишь Дерика передай, что он придурок, – фыркая, выхожу из спальни и возвращаюсь в свою.

Забегаю в ванную и достаю из бюстгальтера конвертик. Прячу его между полотенец и выхожу как раз тогда, когда в мою комнату ввозят столики с косметикой и чехлы с платьями.

Опять будут измываться надо мной, извращенцы. Ладно, сегодня я абсолютно готова.

Глава 34

– Значит, королевской четы сегодня не будет? – уточняю и кривлюсь, после того как Полин больно уколола меня шпилькой. Терплю.

– Нет, мадемуазель. Сегодняшний вечер только для молодёжи. Король и Королева будут присутствовать завтра на балу в честь юбилея своего единственного сына. А этим вечером нет, и это совершенно не означает, что вам можно себя вести безобразно, – выставляя палец вперёд, говорит Монти. Закатывая глаза, недовольно фыркаю.

– К твоему сведению, я больше не хочу быть посмешищем, как вчера. Так же я не позволю, чтобы моё имя снова валяли в грязи, как это сделали в утренней газете. Поэтому буду вести себя идеально. Я выучила правила и надеюсь, что это не останется незамеченным. Моё терпение вознаградят чем-то особенным. Полин, уже очень больно. Я понимаю, что не нравлюсь тебе, но твои уколы – это уже умышленное причинение вреда здоровью, а за это можно сесть в тюрьму, – произношу, дёргая головой и оборачиваясь к женщине.

– Я не причиняю вам боль намеренно. У вас слишком гладкие волосы, и шпильки в них не держатся, если предварительно не залить лаком. Я стараюсь, Реджина, – раздражённо отвечает Полин.

– И раз уж я тоже могу высказаться, то вам сегодня понадобится огромное количество лака для фиксации причёски. Вы не умеете сидеть на месте, но моё творение должно остаться идеальным до завершения ужина и развлечений. Так что терпите, у нас и так мало времени, – добавляет она, разворачивая мою голову обратно.

– Да, и ещё о ваших неожиданных планах на этот вечер. Я вас умоляю, мадемуазель, не вступайте ни с кем в спор, особенно с леди Моникой и леди Эниссой. Это очень уважаемые девушки, их слово намного весомее вашего. У вас и так достаточно врагов. Попытайтесь быть милой с ними. Хорошо?

– Я обещаю не заколоть их вилкой или ножом. Это самый максимум того, что я могу сделать…

Лицо Монти от моих слов сереет.

– Ладно, минимизирую общение с ними и буду просто обходить их стороной. Я услышала вас, надеюсь, что и они не будут меня провоцировать, – быстро добавляю, но настроение Монти не улучшается. Он тяжело вздыхает и качает головой.

– Это их задача, мадемуазель, провоцировать вас, чтобы доказать всем, насколько вы не образованны, глупы, мелочны и уж точно не имеете права претендовать на трон. Это война. Борьба за титул, а эти девушки никогда ничего не бросают на полпути. Тем более леди Энисса очень приближена к королеве. На самом деле Её Величество обожает леди Эниссу. Именно её готовили и продолжают готовить к браку с Его Высочеством Фердинандом, – мрачно произносит Монти.

– А чем она заслужила такое положение? Она лебезит, облизывает пяточки…

– Мадемуазель!

– Чем?

– Она имеет титул. У неё влиятельные родители. У неё есть всё, чтобы стать королевой. Она умна, сосредоточена, знает несколько языков, умеет вести политические разговоры, и, ещё раз повторюсь, у неё есть то, что необходимо Альоре – поддержка Англии и власть семьи.

– То есть, ни о каких чувствах здесь речи не идёт?

– Нет, конечно. Это политика. Родители обеих сторон уже давно договорились о браке, и именно леди Эниссу выберет Его Высочество Фердинанд.

– Тогда зачем весь этот балаган?

– Традиция. Король всё же даёт возможность девушкам попробовать показать себя с лучших сторон и изменить его решение.

– А Сабина? Она не имеет влиятельных родителей?

– Ох, её отец шейх и очень богатый человек. Конечно, у неё тоже есть свой уровень прибыли, которую она может привнести в Альору, но это мизер, по сравнению с тем, что внесёт сюда леди Энисса. Да и сама леди Сабина не заинтересована в замужестве. Она слишком… легкомысленна, как и её брат.

Задумчиво прокручиваю в голове слова Монти. Она именно такой мне и показалась.

– А Моника? Она вторая претендентка, верно?

– Да, Моника Ван Досс – единственная дочь нашего главного министра. Он владеет своей землёй на востоке страны, и у него есть свой город, которым он руководит. Это близкий друг королевской четы. Уверенный, хладнокровный и умный. В него и пошла леди Моника. Если Его Высочество Фердинанд выберет её, то мы ничего не потеряем, как страна, а лишь докажем, что наши союзы – это сила. Сила крови. Два альорца и почитание граждан. У англичанки в этом менее твёрдые позиции, но из-за близких отношений с королевой она выигрывает в других аспектах. Предпочтение королевы отдаётся именно леди Эниссе, и в то же время предпочтение короля на стороне леди Моники. Но…

– Решает всё королева, так?

Монти кивает.

– Почему она? А не Дин? Это же его будущее, – возмущаясь, дёргаюсь, отчего получаю очередной укол шпилькой и скулю.

– Она может посоветовать своему сыну верное направление, и её слово для принца решающее. Он очень любит свою мать, а также её обожают наши граждане. Если королева отдаст явное предпочтение кому-то, а кого-то откровенно будет игнорировать или делать вид, что этого человека не существует, то же самое будут повторять и граждане страны. Они доверяют Её Величеству, а она самая сильная и умная женщина, которую я видел в своей жизни. Для неё на первом месте чистота крови и защита будущих наследников. Поэтому в этом вопросе выигрывает леди Моника. Дети всегда останутся в стране, так как оба родителя рождены в Альоре. Иностранки создают проблемы и могут в любой момент увезти наследников, а это грозит серьёзными международными разногласиями.

– Это на самом деле умно. Я часто видела и слышала о том, как иностранки сначала выходят замуж, а потом делят имущество или же сбегают с детьми, точнее, крадут их. Не самые красивые истории, если честно. Если король не смог убедить, удержать или пойти на компромисс со своей женой, чтобы уладить всё дома, тогда зачем это делать остальным, если даже суженная не уважает его.

– Вы поняли суть, леди Реджина, – с улыбкой кивает Монти.

– Во всех этих ситуациях мне жаль только детей. Они не виноваты в неумении их родителей общаться. Да, детей особенно жалко. Они расплачиваются за чужие грехи, и их жизни ломают. Я бы…

– Всё, с причёской закончила. Пора переодеться и отправляться в сад. Мы и так уже опаздываем, – перебивает меня Полин.

– Что ж, надеюсь, что сегодняшний вечер пройдёт хорошо и без эксцессов. Если вы захотите уйти, то сообщите мне, а не как вчера…

– Обязательно. Пока не найду тебя, Монти, не успокоюсь, – смеюсь я. Он кривится, услышав своё прозвище, затем, кивнув, уходит, оставляя меня и Полин наедине.

Я знаю, что микрофон включён, и Дерик в курсе о наших разговорах. Значит, всё это было сказано мне не просто так, а чтобы я поняла – я лишняя. Да, я как бы уже давно осознала это и не хочу вести войны, рожать детей и сидеть на троне. Сейчас моя цель – вернуть свои вещи, а Дерик, как назло, не появлялся здесь всю вторую половину дня. Но ещё я должна как-то незаметно принять наркотик, чтобы понять его действие. Надеюсь, завтра меня не повесят за то, что я выкину сегодня.

Пока Полин одевает на меня переливающееся синее платье, я обдумываю тактику своего поведения с Дериком. Очень хочется выколоть ему глаза, но нужно быть умнее. Выколоть глаза, и не только их, я всегда успею. Так что нужно притворяться, делая вид, что ничего не знаю, и понять, где он может прятать мои вещи. У него должно быть какое-то место, о котором никто не знает. Никто не знает… кроме Дина. Дин! Мой принц! Конечно!

– Я сейчас, в туалет нужно. – Залетаю в ванную и закрываю за собой дверь. Быстро достаю конвертик с наркотиком и кладу его в чашечку бюстгальтера. Мне страшно пробовать это «чудо от Эльмы», но надо. Иначе я никогда не пойму, что хотели со мной сделать, и от чего я себя уберегла. Надеюсь, что я не подсяду.

Выхожу из ванной и поправляю платье. Нет, меня уже не особо заботит цвет, потому что всё это ложь. Мои воспоминания, страхи и влюблённость были надуманными. И я с ними попрощалась. Главное – моя жизнь и моя свобода, остальное – такая чушь.

Мы с Полин выходим из спальни, и она поручает моё сопровождение одному из охранников. Проходим по длинным коридорам, где нас встречает Монти и, бегло осматривая меня, кивает.

– Повторим правила. При появлении принца вы должны…

– Поклониться и поблагодарить его за приглашение.

– Хорошо. При появлении леди Эниссы?

– Кивнуть и послать её к чёрту.

– Леди Реджина!

Закатываю глаза и цокаю.

– Поклониться и пожелать хорошего вечера.

– Надеюсь, вы это и сделаете. Не портите отношения со своими конкурентками. Они сами это сделают за вас. Пусть именно они отвечают за свои поступки.

– Ты, как бы, мне хорошее советуешь, Монти. С чего это? Королева дала добро? – хмыкаю я.

– Моя задача – не дать вам совершить ошибку, леди Реджина. Как бы к вам ни относились, вы не имеете права принизить достоинство королевского двора. Он лицо нашей страны и наше будущее. Не важно, кто из номинанток приглашён, и из какой они страны, важнее то, что скажут люди и пресса о нас, а значит и о вас. Итак, я вас оставляю, леди Реджина. Свой столик найдёте сами. – Монти отпускает мою руку и уходит прочь.

Оглядываясь, осматриваю сверкающие огоньки, висящие на деревьях, и слышу мягкую музыку. Все дорожки, ведущие к месту проведения банкета украшены цветами и странными зелёными фигурами. Впереди расположены столики, но обстановка не такая пафосная и официальная, какая была вчера. Расслабленно пары проходят мимо, кивая мне, и я им с мягкой улыбкой в ответ. Конечно же, мой столик расположен первым с конца, но ничего, сегодня я с удовольствием поем и выпью. Кстати, выпить было бы неплохо. Я должна быть храброй, чтобы подставить саму же себя. Это настоящее самоубийство, но мне попросту не оставили выбора.

– Реджи!

Вздрагиваю от раздавшегося за спиной визга и оборачиваюсь. Ко мне быстрым шагом направляется Сабина, одетая в ярко-оранжевое платье, которое потрясающе сидит на ней. И цвет идёт, делая её похожей на экзотическую птицу среди нас смертных.

– Как я рада тебя видеть! – Сабина целует мне в обе щёки.

– И я тебя, хотя бы одно нормальное лицо. Как оно?

– Что? – Сабина недоумённо приподнимает брови.

– Спрашиваю, как дела, что нового, удалась ли твоя затея, когда нас будут казнить?

Сабина, хихикая, кладёт свою руку на сгиб моего локтя и указывает на дорожку, приглашая прогуляться.

– Меня вызывала к себе королева на чай. Ты уже была у неё?

– Нет, слава богу, – кривлюсь я.

– О-о-о, это точно. Спрашивала о моих планах, мечтах и, конечно же, это была своеобразная проверка. Я прошла её вроде бы, хотя плевать. И я уже видела газеты. Это ужасно. Какая, вообще, им разница кто и с кем ссорится? Да ещё и в таком свете тебя выставили, как будто ты ведьма, – хмыкает Сабина. Так, нужно было прочитать статью. Но мне же всё равно, верно?

– Я и рада быть ведьмой, но, увы, это всего лишь алкоголь и недопонимания. Со всеми бывает. Думаю, что Дин справится…

– Королева не справится. Она спросила у меня, что я об этом думаю?

– И ты?

– Сказала ей, что всё это слухи и сплетни. Ты бы никогда не подмешала Дину ничего такого, о чём там говорится. И уж точно никто его не опаивал. Мой брат глаз с тебя не сводит, да и не только он. Ты просто притягиваешь внимание и интересна для всех, вот и причина твоего успеха. – Сабина указывает взглядом на компанию мужчин, улыбающихся нам и приветственно поднимающих бокалы. Киваю в ответ, даря улыбку.

– Прости. Ты сказала успех? Мне казалось, что это провал, – тихо удивляюсь.

– Ну, для человека, который метит на трон – провал. Но для человека, который просто развлекается, определённо – успех. Ни об одной из нас не говорят так громко, как о тебе. К тебе, Реджи, повышенное внимание, и это тоже своего рода успех. Вот Монике приходится только за твой счёт себя рекламировать, потому что ничего своего нет. Стерва, – фыркает Сабина.

– А ты? Не хочешь, чтобы о тебе тоже говорили? Это же добавляет баллы. Разве нет? – интересуюсь я.

– Зачем? Это такой гадюшник, ты не представляешь, Реджи. Раньше я давала интервью, за которые мне очень хорошо платили…

– Ты давала интервью про Дина?

– И про него тоже. Когда я впервые появилась здесь, то мне сразу же навесили кучу ярлыков и возмущались, что я не той веры. После этого папа быстро подсуетился, и вуаля, но народ всё равно с опаской на меня смотрит. Так что я просто брала от жизни всё, а они хорошо платили. За одно интервью или же сплетню из дворца, я могла купить себе домик на побережье, что я и сделала. Мне не стыдно, – произносит Сабина, передёргивая плечами. Дерик может быть и прав, но он мой враг номер один, и уж лучше я буду рядом с Сабиной, чем с ним. Так что пусть идёт к чёрту.

– До сих пор так зарабатываешь?

– Нет. Не тот возраст уже. Да и в деньгах я не нуждаюсь. Я заключила контракт с несколькими фирмами, производящими одежду, ношу их платья, рекламирую и получаю деньги. А также я купила несколько акций нефтяных компаний, поэтому можно больше не марать руки и не опускаться до уровня Моники. Я бы…

Голос Сабины прерывает громкий звук гонга, сообщающего о том, что ужин начинается.

– Встретимся позже, надеюсь, что я выживу в компании брата и остальных, – Сабина подмигивает мне и, отпуская мою руку, направляется к компании мужчин. Они все оборачиваются ко мне, а я делаю вид, что безумно заинтересовалась цветами.

Найти своё место. Я должна найти место…

– Леди Реджина, позвольте я помогу вам, – сбоку раздаётся приятный и очень знакомый мужской голос, и я резко оборачиваюсь.

– Герман! – радостно взвизгиваю, делая шаг ему навстречу. Мужчина качает головой и кланяется.

– Чёрт, никак не привыкну. Очень рада снова увидеться.

Он целует мне руку и выпрямляется.

– Я тоже рад, что ты ещё жива, – усмехаясь, Герман, к слову, выглядящий потрясающе в сером костюме, с лентой и с медалями, предлагает мне руку.

– Кручусь как могу. Скажи, мои вещи ещё не найдены? – тихо спрашиваю его.

– К сожалению, нет. Мы ищем, но пока даже зацепок нет. Грабители словно исчезли, – шепчет он.

– Или же были из своих.

Герман озадаченно смотрит на меня.

– Почему нет? Ввиду сложившихся обстоятельств и предстоящей коронации предполагаю, что ещё остались противники королевской власти. И это могут быть самые близкие Дину люди. Те, кто уверены, что подобный ход ослабит его авторитет перед народом. Это ведь логично, правда?

Герман хмурится и кивает.

– Я думал об этом, но наши люди знают, чем это грозит. Они изучали историю нашей страны в школах и во всех деталях знают о том, что было в прошлом. Анархия и монархия – любовницы. И пока монархия сильна, то анархия слабеет. Но… я ещё раз обдумаю этот вариант. Это твой столик, Реджина. – Герман точно угадывает моё место или же он просто был в курсе дел. Он полицейский и, конечно же, знает, где сидят гости, особенно шпионки. Нет, он неплохой для меня. Герман мой рыцарь из прошлого, и я очень рада его видеть. Искренне. Он на моей стороне. А союзники не помешают.

– Герман? Что ты здесь делаешь? – интересуюсь я.

Он мягко улыбается мне в ответ и пожимает плечами.

– Не мог проигнорировать очередное приглашение. Хотя бы на одном из приёмов я должен быть, как и на дне рождения Дина. К сожалению, на коронации я тоже обязан быть.

– Ох, так вы близко знакомы?

– Ты ещё не в курсе? Я его двоюродный кузен.

Вау! Всё интереснее и интереснее.

– Надо же, пока до меня не дошли такие важные слухи. То есть ты… здесь с родителями? Я не видела их вчера. Вообще, мне никто не сказал, что и ты будешь. В общем… я…

– Мои родители погибли. Отца убили, а мать так и не смогла смириться с такой потерей. – Лицо Германа мрачнеет.

– Боже, прости. Мне жаль, я не знала. Он тоже участвовал в войне, да? Он был против анархии? – грустно шепчу я.

– Да, они оба поддерживали дядю, и отец спас его, но погиб сам. А мама… вышла замуж через пять лет, но не смогла начать новую жизнь. Это было… тяжело для всех нас. Меня воспитывала бабушка, как и мою сестру. Отчим уехал сразу же после похорон, оставив сестре наследство.

– У тебя есть сестра?

– Да, – Герман цокает и шумно вздыхает.

– Она здесь? Не говори, что она тоже одна из кандидаток в невесты. Пожалуйста, не говори…

– Нет-нет, она живёт отдельно и не хочет участвовать во всём этом. Она младше меня. Ей не нравится бывать здесь, и она не считает себя родственницей Дина, хотя именно мама была приближена ко двору, а отец был здесь обычным конюхом. Они так и познакомились…

– Это очень романтично, – шепчу я, и Герман улыбается.

– Да, я помню их любовь… но был очень мал. Когда убили отца, мне было лишь несколько месяцев, а когда умерла мама – всего семь лет, но бабушка каждый раз вспоминала о них с любовью и уважением, с гордостью и печалью.

– Они этого достойны. Познакомишь меня с сестрой? Я была бы рада узнать ещё одного хорошего человека здесь.

– Хм, ты её знаешь, – Герман прочищает горло. – Эльма – моя сестра.

Чёрт! Потрясающе! Лучше не бывает! Офигенно события разворачиваются! «Санта-Барбара» без подписки!

– Эльма?

– Да… мне пора за свой столик. Ещё увидимся, леди Реджина, – Герман кивает мне с улыбкой, а я чуть ли не падаю на стул.

И что делать? Герман точно не в курсе того, какая змеюка его сестра. И она спелась с Дериком. Вот почему они так её защищали. Вероятно, они все росли вместе, если здесь так важны узы крови. Руководящие должности занимают альорцы, поддерживающие королевскую власть семьи Дина, а вот Дерик… враг… всегда был врагом. У него есть основания восстать против королевской власти, да и я никогда не верила его словам. О смерти и жизни. Я была права, ни один человек не готов жертвовать собой ради другого. Люди слишком трусливы, чтобы идти прямо в ад, а Дерик умён и хитёр. Он точно не просто так всё это затеял, а самое гадкое – использовал меня, как дуру. С самого начала. Ничего… ничего, я найду способ его наказать и выйти сухой из воды.

Во время ужина, мои соседи по лузерскому столику обсуждают представление, которое происходит на сцене. Они спрашивают меня, но я отвечаю односложно и сухо. Мне нужно проверить действие наркотика. Но на людях это сделать невозможно. Да и…

Чувствую, словно что-то прожигает мне лицо, и поднимаю взгляд от тарелки с обычным супом. Дерик, конечно. Проходит мимо столиков, одетый в свой потрясающий костюм, улыбаясь и перекидываясь с кем-то фразами. И он походит ко мне. Чёрт!

Хочется встать и выплеснуть ему в лицо суп. А я ещё целовалась с ним! И мне понравилось! Стыдно! Сотню раз стыдно за свои мысли. Я доверилась ему, а он узнал о моих слабостях, постоянно проверял меня, чтобы выставить врагом перед всеми, а затем уничтожить Дина. Козёл.

– Леди Реджина, можно вас на пару слов? – спрашивает Дерик, склоняясь к моему уху.

– Да, конечно, – отвечаю, выдавливая из себя вежливую улыбку, и поднимаюсь со стула.

Дерик предлагает руку, но я отрицательно качаю головой.

– Не нужны мне лишние слухи. Просто прогуляемся, – сухо говорю.

Он кивает, указывая головой на зелёные лабиринты. Как только мы скрываемся от любопытных глаз, мой пульс повышается до немыслимой отметки, когда ладонь Дерика ложится мне на талию.

– Что случилось? – удивляюсь, останавливаясь и отшатываясь от него. – И не трогай меня. Мне не нравится это.

– Ты хотела меня видеть, Джина. Даже в мою спальню без разрешения прошла. Я слушаю, что за важную новость ты пыталась мне сообщить? – безынтересно спрашивает он.

– А-а-а, это. Я не купила Дину подарок. Вообще, ничего не нашла…

– Отчего же не нашла? Ты нашла компаньона, – резко перебивает меня Дерик.

– Ты про Полье? Ага. Он купил мне кофе и посоветовал, в какие магазинчики заглянуть сначала. Отличный парень, а ещё рассказал про устриц, и про то, как их выращивают. Он просто душка. Такой милый и постоянно извиняющийся передо мной за что-то. Я не знаю, но это было очень и ещё раз очень мило с его стороны, – радостно пою, хлопая в ладоши.

– Джина, я не идиот. Какого чёрта ты с ним встречалась? – рычит Дерик, наступая на меня.

– Ну да, встречалась. Если ты считаешь, что я это планировала, то нет. Это случайность, ведь она теперь моя карма. Случайно приехать сюда. Случайно быть обворованной. Случайно любовь всей моей жизни Дин оказался принцем. Случайно я встретилась с новыми проблемами. Одни случайности. Но когда-нибудь они закончатся, верно? – улыбаясь, склоняю голову набок. Мерзавец! Ещё позволяет себе меня обвинять, когда сам враг для всех! Козёл!

– Случайностей не бывает, Джина. И я узнаю, зачем ты встречалась с Полье. Против меня он никогда не пойдёт, как и Полин. Ты уловила мои сигналы?

– Достаточно хорошо. От тебя воняет одеколоном сильнее, чем вчера. Хочешь, чтобы все лишились чувств от исходящего от тебя смрада? Не волнуйся, так и будет. Ты на верном пути, – язвлю, похлопывая его по плечу, и пытаюсь обойти, но Дерик хватает меня за руку, останавливая на месте.

– Ты моя должница, помнишь?

– Да, конечно. Ты помог мне вчера избежать прилюдной истерики, и я тебе благодарна. У тебя есть что попросить у меня? – спокойно интересуюсь.

– Нет.

– Окей. И что дальше? Дерик, что ты хочешь? Я планировала хорошо провести время, пообщаться с новыми знакомыми и впервые насладиться тем, что раньше мне было недоступно. Вниманием мужчин, понимаешь? Я хочу флиртовать, практиковаться в поцелуях в укромных уголках замка, и не только. Пора улучшить свои навыки. Не волнуйся, я буду хорошей ученицей. А сейчас… – под горящим взглядом чёрных глаз, от которого мурашки бегут по коже, снимаю его руку с себя. Не от страха… чёрт, абсолютно не от страха. Отвращение! Точно! Это оно… может быть.

– Желаю тебе прекрасного вечера и такой же ночи. До завтра, Дерик.

– Джина?

– Да? – Оборачиваясь, устало смотрю на него. – Что ещё?

– Советую держаться подальше от укромных уголков. У тебя здесь и без того самая ужасная репутация.

– Хм, или же можно сделать её самой скандальной, мимолётной и страстной частью истории Альоры. Это мне нравится больше. Ах да! – хлопаю себя по лбу и смеюсь. Дерик, скрипя зубами, испепеляет меня взглядом. Ничего, я чёртов феникс. Поднимусь и пойду дальше. Теперь на меня угрозы не действуют.

– Я говорила с Сабиной. Это не она дала интервью в газету. Просто поверь мне. Среди вас завелась крыса и эта крыса очень близка всем вам. Надеюсь, ты не будешь скучать сегодня. Пока-пока, – посылаю воздушный поцелуй и быстро возвращаюсь на место.

Только сидя за столиком среди гостей, странно поглядывающих на меня, я понимаю, что уровень моего адреналина зашкаливает. Меня немного трясёт от эмоций и злости. Мне так обидно. Безумно. Но! Пришло время, чтобы продолжить топить себя. Наркотикам во мне быть.

Глава 35

Когда заканчивается какое-то представление на историческую тематику, которое я даже не смотрела, сообщают, что все могут пройти на танцевальные площадки и в места для отдыха. Едва я встаю с места, как рядом оказывается Данис, рассыпающийся в комплиментах, а затем Клаус, Андреас и ещё двое мужчин. Они все окружают меня, приглашая на танцы, и это, признаюсь, мне нравится. Столько чёртового внимания, и они в восторге и от цвета моих волос и глаз, и от тона кожи, и от поведения и стойкости. Я тону в этом потоке лести. Чёрт, лесть подкупает и забивает здравые мысли. Лестью можно взять любую преграду.

– Господа!

Наш круг внезапно разрывается, и мужчины отступают, открывая моему взгляду Дина и Эниссу, висящую на его руке.

– Вы не против, если мы присоединимся к вашему обсуждению, явно чего-то очень весёлого. Леди Реджина, мы сегодня не виделись, но я рад встретить вас здесь, – Дин широко улыбается и кивает мне.

– Ваше Высочество, я сердечно благодарна Вам за приглашение, – произношу и опускаюсь ниже, чем следует, прикладывая ладонь к груди. Пусть она не такая выдающаяся, но всё же есть, и это срабатывает. Мужчины присвистывают, а глаза Дина вспыхивают от удовольствия.

– Это был потрясающий спектакль. Жаль, что раньше я не имела удовольствия побывать в театре, но теперь благодаря вам это стало для меня новым открытием. Леди Энисса, вы невероятно выглядите. Этот цвет Вам к лицу, – отмечаю, переводя взгляд на девушку, которая сухо кивает мне в ответ.

– Благодарю, леди Реджина. И вы сегодня в хорошем настроении, – отвечает она.

– Почему нет? С каждым днём я всё сильнее и сильнее влюбляюсь в Альору, как и в её историю.

– Как раз об истории. Энисса, оставляю тебя со своими друзьями. Леди Реджина, вы не против прогулки по саду. Я мог бы лучше рассказать вам историю Альоры. – Дин направляется ко мне, протягивая руку.

– С радостью, если леди Энисса не против. Она невероятно красива, когда улыбается, и мне бы не хотелось лишить её улыбки.

– Она не будет против. Это мой приказ.

Кивая, вкладываю в руку Дина свою, и он крепко её хватает.

– Везунчик.

– Берегись Годфри.

– Кто такой Годфри? – шепчу я.

– Это мой личный камердинер. С его братом ты уже виделась, он твой наставник, – так же отвечает Дин.

– Боже… точно, они близнецы? Я видела его… в тот вечер, когда мы встретились здесь. Он искал тебя и…

– Да, это он, и лучше не вспоминать его, а то, как чёрт, появится рядом, – кривится Дин.

Неожиданно он толкает меня в лабиринт, и мы оказываемся в затемнённом углу. Его ладони крепко прижимают меня к себе. Так, рано…

– Прости, Реджи. Прости меня за вчерашнее, – быстро шепчет Дин. Его дыхание сладкое, тёплое, но я ещё не настолько пьяна, чтобы целоваться. Поэтому…

– Всё в порядке. Забудь. Я не в обиде и… успокоилась. Я тоже вела себя вчера безобразно, Дин, – шепчу и отворачиваюсь, когда он наклоняется ко мне. Его губы скользят по моей щеке.

– Почему? Ты же…

– Нет. Я хочу тебя поцеловать, но наши отношения должны оставаться втайне. Среди гостей есть крысы, и я не прощу себя, если твоё имя снова окажется на слуху в новой истории о том, как я тебя опаиваю. Давай, не на людях, – мягко отталкиваю его.

– Да… да, конечно. Ты права. И всё же…

Дин с напором обрушивается на мои губы и крепче обхватывает мою талию. Меня словно в стену впечатали, и это ни капли…

– Дин, чёрт возьми, – возмущённо шиплю и отталкиваю его. – Ты с ума сошёл? Чего ты хочешь добиться? Чтобы я вновь выглядела, как твоя игрушка, а ты опустился до грязной и безродной американки?

– Реджи, я…

– Ты. Ты. Ты. Да ты. Почему с Эни ты ведёшь себя вежливее и почтительнее, чем со мной? Да, между нами однажды был секс, но и тот уже забылся. Если считаешь, что имеешь право обращаться со мной, как с половой тряпкой, то иди к чёрту… – произношу и ещё раз зло толкаю Дина в грудь и затем быстрым шагом иду по дорожке.

– Реджи! Да стой же ты!

Обнимаю себя руками, двигаясь быстрее. Мне чертовски обидно. Безумно. Значит, меня можно лапать, хватать, унижать, оскорблять, потому что я не имею положения в обществе? Что за дискриминация?!

– Реджи! – Дин, догоняя, хватает меня за локоть.

– Нет, я не буду снова ругаться с тобой. Не буду. Просто оставь меня в покое и подумай, что ты хочешь от меня на самом деле. – Дёргаю рукой, но Дин крепко держит меня.

– Ты всё не так поняла…

– А как я должна понять? Я… я… запуталась в тебе и в том, что между нами происходит. Запуталась, и мне нужно время, понимаешь? Немного времени. Я чувствую себя использованной…

– Нет, нет, Реджи, – Дин сокрушённо мотает головой и тянет меня в сторону лавочки в укромном уголке сада.

– Ты, действительно, не так всё понимаешь. Вчера я был восхищён и напуган твоей решительностью. – Дин садится на лавочку и тянет меня за собой.

– Я испугался за тебя, слышишь? Поэтому я и повёл себя, как козёл. Я наговорил тебе гадостей, потому что боюсь, что с тобой может что-то случиться. Не хочу причинять тебе боль. Я обещал, и никогда не нарушу это обещание. Тебе не будет больно рядом со мной, а вчера… запаниковал. Но так хотел увидеть тебя, дотронуться до тебя и поговорить. Я знаю, что всё это… мешает нам быть вместе, общаться и лучше узнавать друг друга. У меня слишком мало свободного времени, и пойти против родителей я не могу, ведь существует протокол. Но я всегда думаю о тебе, и готов на многое, чтобы ты осталась со мной здесь. Как только я вижу тебя, то схожу с ума. Меня злит то, что другие пускают слюни при виде тебя и считают, что ты свободна. Но ты моя… моя… – Дин ласково дотрагивается до моей щеки, и в его голосе слышна ужасная печаль.

– Моя. Я только и слышу от них, какая ты классная, сексуальная, открытая и невероятно харизматичная. Будь ты той самой Реджи, которую я помню, то мне было бы легче. Нет, нет… пожалуйста, не обижайся. Это так. Ты выросла и стала лучше, а я словно застрял в прошлом. Я пытаюсь маневрировать между всеми, чтобы дойти до тебя, а как только это получается, то ревность берёт верх. Я вижу, как на тебя смотрит Данис, как Андреас планирует соблазнить тебя, как… Дерик… чёрт, даже он покорён тобой…

– Это вряд ли, – кривясь, вставляю я.

– Ну, конечно, Дерик быстро сориентировался в ситуации вчера и пошёл к моему отцу, чтобы успокоить. Мнение Дерика о тебе изменилось, и он убеждает отца в том, что ты, возможно, и непричастна к ограблению. Он… да все. Реджи, посмотри, они все тебя боятся или боготворят, а я должен за всем этим наблюдать. Это сложно. Я могу спокойно вести переговоры с любой страной, но не с тобой. Когда ты рядом, моё сердце… – Дин прикладывает мою руку к своей груди, и я слышу, как быстро и глухо стучит его сердце.

– Вот так каждый раз. Хочу сказать одно, а говорю совсем другое, потому что ты рядом, и я теряюсь. Как идиот несу абсолютную чушь, ведь твоё внимание обращено на меня, и я хочу продлить его. Знаю, как сложно тебе здесь, Реджи. И знаю, как ужасно ты себя чувствуешь, но я… теряю голову. Всё теряю, потому что мне тоже становится противно от всех окружающих. Я знаю, что такое лесть и что такое быть облитым дерьмом. Я легкомысленный наследник без права голоса и без власти, так отзываются обо мне за моей спиной. Мне в глаза никто не может сказать правду, а ты всегда могла. Ты удивительная девушка, и я с каждым днём скучаю по тебе всё больше. Я ищу варианты, чтобы увидеть тебя, но что-то случается, и я должен идти. Пожалуйста, пойми меня сейчас и прости за вчерашнее. А что до поцелуев… я не могу сдержаться. Не могу и не хочу. Ты единственная, кого я желаю сейчас и желал раньше. Вижу тебя и думать ни о чём не могу. Я не унижаю тебя… никогда не хотел, слышишь? Я просто не знаю, как выразить то, что творится в моём сердце, – произносит он, и его слова трогают меня. Ладно, я стала размазнёй, и всё, что сказал, прошептал и прочувствовал Дин, передаётся мне.

Сейчас я словно впервые вижу его. Не весельчака и безразличного мужчину, которому интересны только выпивка, девочки и вечеринки, а одинокого, затравленного и зажатого в тиски обстоятельств мужчину.

– Дин, – шепчу, касаясь его щеки. На мгновение он прикрывает глаза, и его губы изгибаются в горькой полуулыбке.

– Вероятно, у нас ещё есть шанс понять друг друга, но я не могу пообещать тебе любовь до гроба здесь. Это не моя страна. Не мой мир. А ты… не хочу, чтобы тебе было больно, или ты был унижен из-за меня. Я здесь ради тебя, но это временно. Я желаю тебе счастья, но оно будет не со мной. Не знаю… может быть, у меня остались к тебе чувства, но я никогда не буду подходить тебе так, как любая другая. Я…

– Нет, мне плевать. Меня всю жизнь учили, кого я должен выбирать, кого любить, кому верить. Больше я так не хочу. Только с тобой я мог быть обычным, самим собой, и хочу это сохранить. Если ты не готова быть со мной здесь, то я готов быть с тобой в Америке. Я решу всё, Реджи. Я решу. Мне нужно поговорить с отцом немедленно. Я люблю тебя! – Дин быстро целует меня в губы.

– Но…

– Ничего не говори больше. Я тебя услышал. Я откажусь от трона ради тебя. Это тоже не мой мир, хотя я его люблю. Это моя родина, мой народ, моя семья. Но всё это не важно. Ты для меня важнее всего. До встречи, Реджи.

– Дин! Нет! Стой! – кричу, подскакивая с места, шокированная его признанием.

– Дин!

Но он исчезает в лабиринтах зелени.

– Чёрт! – крикнув от досады, прикрываю рот ладонью. Что я натворила? Боже мой! Я должна как-то остановить его, ведь я не это имела в виду.

Делаю пару шагов по дорожке и решительно разворачиваюсь, возвращаясь на праздник. Точно заблужусь в этом лабиринте. С моей «удачей» только это и может случиться.

Замечаю группу гостей и направляюсь туда.

– Простите, леди Сабина, можно вас на пару слов? – обращаюсь я.

Девушка кивает приятелям и брату. Хватаю её за руку и отвожу в сторону.

– Что случилось?

– Как пройти к королю?

– Что? Ты рехнулась? – испуганно шепчет Сабина.

– Нет. Дин рехнулся. Он решил… в общем, не важно. Мне нужно его найти.

– Это просто самоубийство, и тебя не пропустят к нему без разрешения или личного приглашения. Что между вами с Дином снова случилось?

– Дерьмо случилось, вот что. Так, значит, я точно не пройду?

– Точно не пройдёшь. Зуб даю, я пыталась, когда отец хотел, чтобы я поговорила с Его Величеством и набрала дополнительные баллы в его глазах. Охрана попросту вывела меня из их крыла. А с тобой будет похлеще. Тебя снова могут обвинить в шпионаже, Реджи. Потерпи. Не думаю, что Дин выкинет очередной номер.

Если бы. Как раз это он и собирается сделать. Но раз уж смерть близка, то самое время быть полностью готовой к ней.

– Я могу тебе доверять? – серьёзно спрашиваю её.

– Конечно. Я тебя не сдам, ты слишком нравишься мне, Реджи. И не позволю, чтобы кто-то из этих стерв обидел тебя. Клянусь.

Киваю ей и решаюсь на очередное безумие. Как же без этого.

– Можно? – Забираю у Сабины бокал.

– Я могу попросить…

– Нет, прикрой.

Девушка озадаченно смотрит на меня, но встаёт так, что меня становится не видно гостям. Достаю из бюстгальтера конверт и открываю его.

– Что это? Боже, детка, я, конечно, поддерживаю здоровое веселье, но это…

– Я не знаю, что это. Хочу проверить, и ты должна мне помочь. Это наркотик, который мне хотели подмешать в бокал с вином. И я хочу проверить, как он действует. Это даст мне понять, где мои вещи, и кто здесь предатель. Понимаешь?

– Чёрт, да. Но ты уверена?

– Выбора нет.

Высыпаю в бокал белый порошок и убираю конвертик обратно. Размешиваю шампанское.

– Может, не стоит?

– Стоит. Свобода того стоит. И раз уж мне умирать, то буду делать это с улыбкой. Потом расскажешь, что со мной было.

Делаю глубокий вдох и залпом выпиваю шампанское. Поехали. Жмурюсь и резко распахиваю глаза.

– И?

– Пока ничего.

– Ну, наркотики так быстро не работают. Подожди минут десять. Ты безумная, детка.

– На самом деле… да. Инга будет гордиться мной. Итак, пора найти волкодава и заставить его работать на нас.

– Волкодава?

– Дерика. Это по твоей части. Дин собирается совершить очень импульсивный и глупый поступок. И только Дерик может это предотвратить. Поэтому…

– Оу, я уловила твои мысли. Ищем его. Последний раз он был рядом с Эниссой. Я пойду обратно, а ты…

– А я пойду в его крыло. Парни Дерика найдут его быстрее, чем мы. Если что, то передай ему, что Дин готов отказаться от трона. Пусть сразу же идёт к королю. Дерик должен сказать ему, что Дин перебрал и несёт всякую чушь. Поняла?

– Поняла.

– Встречаемся здесь через пятнадцать минут. Если меня не будет, то… я была рада с тобой познакомиться.

– Надеюсь, ты всё же останешься жива. Не могу пропустить то, что ты устроишь, выпив это, – Сабина смеётся и указывает на мой бокал.

– Тогда не могу тебя лишить такого зрелища. До встречи на балу наркоманов, – подмигивая ей, киваю.

Мы расходимся в разные стороны.

– Леди Реджина…

– Данис, не этой ночью, – отмахиваюсь от мужчины.

Пока наркотик не начал действовать, я быстро иду в сторону замка той же дорогой, которой привёл меня Монти. Чёрт, я обещала ему… но я же не ухожу с концами, верно? Я вернусь, и тогда начнётся веселье.

Огибая гостей и ощущая, как в крови повышается адреналин, улыбаюсь им и медленно начинаю чувствовать себя невероятно счастливой. Кружусь, пока иду по коридорам, всё такое яркое. Слишком красивое для меня. А платье? Боже мой, оно всё переливается, словно я путеводная звезда для путешественников.

Так… так… немного кружится голова.

Хватаюсь за портьеру и трясу головой. Эти чёртовы шпильки мне мешают. Запускаю пальцы в волосы. Меня немного заносит в сторону, но я нахожу равновесие и бросаю шпильки на пол. Волосы падают локонами на плечи. Теперь хорошо. Так хорошо.

Оказываясь в нашем крыле, быстро поднимаюсь на второй этаж.

– Дерик? – тихо зову его. Никакого ответа. А если он уже там? У короля или у Дина? Я не помню, у кого он должен быть? Но зато я помню, что он враг. Злой. Грубый. Сексуальный. Личный. Враг.

Злобно поджимаю губы и резко распахиваю дверь его спальни.

– Какого чёрта?

Подпрыгиваю на месте от крика Дерика, и мой взгляд сразу же падает на постель. Так… не туда.

Поворачиваюсь и вижу Дерика, стоящего в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, и вытирающим волосы. Чёрт! Подстава!

– Я… надо поговорить…

– Джина, тебя не учили стучаться? Я не готов говорить, у меня мало времени. На меня чёртовы глупые идиотки пролили шампанское. Я должен переодеться и пойти обратно. И ты тоже должна идти обратно. Какого чёрта ты, вообще, здесь делаешь?

В свете неяркой лампы Дерик выглядит потрясающе. Я не рассчитывала, что под одеждой скрывается такое… такое богатство. Конечно, я знаю, что он твёрдый… везде, абсолютно везде, но чтобы вот так… Его загорелое тело, покрытое капельками воды, похоже на римскую скульптуру сильного, мускулистого и напористого воина, вернувшегося из долгого похода. Голодный. Дикий.

– Джина! Убирайся отсюда! – Дерик бросает в меня полотенцем, но оно не долетает и падает прямо к моим ногам. Перевожу взгляд на него, а затем возвращаю его на Дерика.

– У меня проблема, – выдавливаю из себя. Пить хочется. Очень хочется пить. Горло сушит неимоверно.

– И при чём здесь я? Это твоя проблема, так и решай её. Насколько я осведомлён…

Бесстыдно рассматриваю грудь Дерика и замечаю на ней несколько длинных шрамов. Он говорит о Дине, о свидании, отпускает едкие комментарии, но до меня это не доходит. Я медленно приближаюсь к нему, загипнотизированная гладкостью шрамов на теле.

– Джина!

Мои пальцы касаются длинной полоски на груди. Дерик перехватывает мою руку.

– Какого чёрта?

Поднимаю на него голову, и что-то в моей голове зависает. Ей-богу, я вижу его чёрные глаза, в которых бушует ярость. Вижу, как он быстро дышит, и мой взгляд падает на его губы.

– Они… прекрасны, – шепчу я. Кончиком языка смачиваю губы.

– Они такие… гладкие… упругие и…

– Джина, это уже тошнотворно. Если ты пришла, чтобы…

– Чтобы… я не помню… – Одной рукой касаюсь груди Дерика, но вторую он держит в своей. Ладонью провожу по шрамам. Кожей ощущаю жар и рокот его голоса. Он что-то говорит, но я не могу прекратить.

Враг! Враг! Сексуальный, как ад! Враг!

– Джина! – Дерик накрывает мою ладонь своей, и я вздрагиваю. Мой взгляд медленно ползёт по его шее, сканируя мокрые, чёрные, завивающиеся пряди волос.

– Ты сколько выпила сегодня? – Дерик грубо отпускает мою руку, и я немного покачиваюсь, но он успевает подхватить меня за талию.

Я оказываюсь прижатой к его голому торсу, испуганно смотря ему в глаза.

– Не так много… чуть-чуть… совсем чуть-чуть… но… я… ты чертовски красивый. Почему ты такой красивый и злой? Почему я тебе не нравлюсь настолько, чтобы ты…

– Так, ты идёшь спать, ясно? Ты снова перебрала, а что я тебе говорил про алкоголь? Ты должна…

– Да, я должна. Должна… что-то должна сделать… спать… идти спать, – бормочу, мотая головой, в которой нет ни одной мысли. Спать.

Отталкиваюсь от Дерика. Пальцы трясутся, когда я нащупываю замок на лифе платья и тяну его вниз.

– Джина?

Перед глазами всё такое большое. Сильное. Тёплое. Я хочу утонуть в этом. Забыться. Окунуться в эту пучину и никогда не выплывать. Хочу…

– Нет… чёрт, Джина, не смей!

– Что? – спрашиваю, оборачиваясь, когда платье падает к моим ногам, и я переступаю через него.

– Твою ж… Джина! – шокированный Дерик смотрит на меня.

– Да? – отвечаю, наступая на платье, и улыбаюсь тому, как же хорошо. Хорошо… спокойно… ничего не давит… практически ничего.

– Мне так жарко, – шепчу я. – Мне душно. Хочется… плавать… долго… плавать… утонуть… умереть… увидеть… чувствовать… лишиться рассудка… мне хочется… как тогда… тепло. Было так тепло.

Медленно подхожу к Дерику, а он словно в тумане стоит. Я тянусь к нему рукой. Он ловит меня за талию и притягивает к себе.

– Волкодав, – шепчу, и мои пальцы скользят по его лицу.

– Чёртова шпионка…

Эти слова взрываются в моей голове, и внутри меня вспыхивает возмущение. Я не шпионка. Я просто Джина… обычная американка, и я собираюсь это доказать.

Цепляюсь за волосы Дерика и с силой тяну его голову на себя. Он шипит от боли, но это шипение теряется в моём дыхании. Его губы приоткрываются, когда я впиваюсь в них. Боже мой… докатилась…

Глава 36

Голова, словно стиснутая невидимыми металлическими пластинами, нещадно болит. В висках стучат два проклятых зомби-дятла, желающих поскорее добраться до моего пульсирующего мозга. Каждая мышца моего тела невозможно ноет, отчего даже двинуться нет сил. Веки, будто налитые свинцом, не желают подчиняться, испытывая меня, под аккомпанемент всех чёртовых обстоятельств. Но я чувствую свет. Он изводит меня, издевается и выматывает. Горло настолько иссушено, что даже сглотнуть не могу. Фу… даже так чувствую вонь похмелья, исходящую от моего тела. Это ж сколько я выпила вчера?

Набрасываю на себя одеяло, жмурясь от боли, и ощущаю странную тяжесть на своём животе. Что-то шевелится… клянусь, рядом со мной что-то шевелится.

От страха отбрасываю от себя одеяло и резко сажусь на кровати, распахивая глаза, но со стоном падаю обратно. Чёрт, голова ужасно кружится. И всё же рядом что-то движется. Меня кто-то сжимает… мою талию, и я двигаюсь… куда-то… к теплу. Чёрт возьми! Какого лешего здесь происходит?

Озадаченно смотрю на незнакомый потолок и высокие столбы тёмно-коричневой кровати. Медленно провожу взглядом дальше, не узнавая свою спальню. Да потому что это не моя спальня! Это спальня Дерика!

Дерик!

Чёрт возьми!

Мой взгляд падает на макушку головы, покрытую чёрными волосами, расположившуюся рядом на подушке, и я с ужасом поднимаю одеяло. Рука Дерика лежит на моей талии, и он, мать его, голый! Он голый! Я вижу его голую задницу! И я голая! Я тоже голая! Какого…

Нет… нет… нет…

Рассматриваю чёрную футболку и принюхиваюсь. Мои волосы пахнут чем-то очень знакомым… шампунем… Дерика! Что? Какого чёрта? Нет… пожалуйста, этого быть не может!

Может. Оказывается, может. Я в огромной, для моего тела, футболке Дерика. Без нижнего белья. Даже без трусиков, как и Дерик. И мои воспоминания, насмехающиеся надо мной, вызывают тошноту. Чёрт… нет…

Да. Да. И ещё раз да. Я переспала с Дериком. И я не помню этого! Я не помню! Только то, как горячий, возбуждающий воздух перекатывается между нашими телами. Только тихий стон, слетающий с моих губ в темноту при каждом его поцелуе. Только его упругие чёрные волосы под моими пальцами и жадные губы.

Не-е-е-ет! Это нечестно! У меня был третий секс в жизни, и он случился с чёртовым Дериком, а я его не помню! Это несправедливо, но подумаю об этом позже. Мне стыдно. Я униженно вспоминаю то, что выкинула вчера. Меня вот-вот стошнит. Я в ужасе! Он враг! Он мой личный враг, и я, как чёртова дурочка, позволила воспользоваться собой! И НЕ помню этого! Чёрт! Инга будет аплодировать мне стоя, а вот Мег… она никогда об этом не узнает. Никогда!

Панически пытаюсь сообразить, что делать дальше. Не знаю. Не знаю… но я точно не останусь в этой порочной, вонючей, пропитанной похотью постели.

Осторожно убираю руку Дерика и кривлюсь от боли в мышцах. У меня был секс. Всё болит. Боже мой, я что, акробатические выкрутасы выдавала? Никакого порно. Никогда больше.

Голова трещит, Дерик сопит и что-то бормочет во сне, перекатываясь на мою половину кровати, когда я соскальзываю на пол. Где мои трусики?

Затихаю, выглядывая и проверяя, что он ещё спит. Я просто буду всё отрицать. Ничего не было. Раз я не помню, то это считается. Так же можно, верно?

Быстро подскакиваю на ноги, но меня немного ведёт в сторону. В глазах темнеет, но я стараюсь… стараюсь не рухнуть на пол от боли. Нахожу на полу свои вещи и много… много рубашек. Что мы делали с рубашками? Почему они валяются на полу вместе с полотенцем, двумя пустыми бутылками шампанского и разбитыми бокалами? Что здесь было? Не хочу знать. Не хочу, и точка. Всё. Ничего не было.

На цыпочках, держа всю свою одежду в руках, выхожу из спальни и тихо закрываю за собой дверь. Вроде бы пронесло…

– Реджина?

Подавляю визг и, сжимая губы, оборачиваюсь.

Шокированный Герман рассматривает меня. Чёрт, он выглядит превосходно, в отличие от меня. В обычных джинсах и светлой рубашке с короткими рукавами он выглядит просто как Бог. Но голова слишком болит, чтобы петь ему дифирамбы.

– Реджина Хэйл, ты рехнулась? – шипит он.

– Я… эм… ты меня не видел, идёт? Вообще, не видел. Никогда не встречались и не говорили… Герман, прости, ты меня не видел, – быстро шепчу и бегу на цыпочках в сторону своей спальни.

– Я бы не советовал. Там Дин, и он только заснул. Он всю ночь прождал тебя и уж точно заметит знакомую футболку, которую сам и подарил Дерику год назад.

Останавливаюсь и жмурюсь.

– Чёрт, что за дерьмо творится со мной? Пули не найдётся по старой дружбе? – хнычу, поворачиваясь к Герману.

– Пуля тебе обеспечена, если ещё кто-нибудь увидит тебя в таком… хм, голом амплуа.

Герман задерживает взгляд на моих бёдрах, скрытых только тонкой тканью футболки. Чёрт, в другой раз я была бы рада остаться без трусиков рядом с ним, но явно с сексуальной жизнью у меня уже перебор.

– Пошли за мной, Реджина, – произносит он, указывая головой направление движения, и я смиренно следую за ним.

Герман открывает ключом дверь ещё одной спальни и мягко подталкивает меня внутрь. Никого нет! Слава Богу! Спартанские условия роскоши тоже приемлемы.

Облегчённо бросаю все свои вещи на пол и сажусь на кровать.

– Чёрт, вот это я попала. Голова сейчас взорвётся, – шепчу, массируя виски.

– А теперь скажи мне, ты совсем рассудка лишилась, Реджина? Какого чёрта ты творишь? Тебе мало уже существующих проблем, нужно было ещё и сексом заняться с Дериком? Как ты, вообще, до этого додумалась? – зло шипит он.

– Нет… ничего не было. Ничего, вообще. Я просто… спала… спала я, – невнятно мямлю.

Герман наклоняется и двумя пальцами поднимает мои чёрные трусики.

– Спала?

Скулю и выхватываю из его рук своё нижнее бельё.

– Реджина…

– Я не знаю, что случилось. Не знаю, понимаешь? Я была одета, а проснулась раздетая. У меня не было с ним ничего… по своей воле точно! Он… этот наглый козёл просто использовал меня! Герман, помоги… вытащи меня из этого дерьма, – цепляюсь за его руку и умоляюще смотрю на мужчину. Он качает головой, раздосадовано вздыхая.

– Ты хоть представляешь, в какое дерьмо сейчас попала? Дин сообщил своим родителям, что отрекается от трона из-за тебя. Он выкинул такое, что все мы получили нагоняй из-за него. А ты? Где ты была? Развлекалась с Дериком, которого тоже никто не мог найти. Дверь спальни была заперта, а потом, когда Дин и я, не найдя ни тебя, ни его, услышали стоны и стуки кровати об стену в спальне Дерика, то… чёрт, ты понимаешь, что натворила?

– Боже… я… Дин догадался? Стоны? Чёрт… так гадко… чувствую себя грязной и униженной, как будто меня прилюдно поимели на площади. Чёрт… это не я… не я. И я не просила Дина ни от чего отрекаться. Он… голова болит. Так болит… Что мне делать, Герман? Что теперь делать? – стону и хриплю от боли.

– Дин не догадался, что это ты занималась сексом с его лучшим другом…

– Молчи, – сухо хнычу.

– Он намеревался немедленно покинуть Альору и улететь с тобой в Америку. Но из-за того, что тебя никто не мог найти, у нас была вся ночь для разговоров под шум из соседней комнаты. К твоему счастью, Дин решил дождаться тебя и всё обсудить. Мне пришлось подсыпать ему снотворное, чтобы он немного поспал, а я в это время нашёл бы тебя и Дерика, чтобы придушить обоих. Я догадался, куда ты пропала. Ты уронила вот это рядом с его спальней, – Герман достаёт из кармана джинсов заколку. О-о-о чёрт…

– А сейчас ты пойдёшь в душ и смоешь с себя запах одеколона Дерика, которым от тебя за версту несёт. Затем я принесу тебе лекарство, и ты честно, ничего не скрывая, выложишь мне всю правду, поняла, Реджина? В данный момент ты находишься в самом ужасном болоте, и стала врагом номер один для королевской семьи. Если ты…

– Я поняла. Всё расскажу, клянусь, только вытащи меня отсюда, – быстро киваю и соглашаюсь на все условия. Наверное, ночь выдалась очень «весёлой» для всех. А я ни черта не помню! Даже никаких козырей нет!

– Я закрою дверь на ключ. Так сюда никто не войдёт, как и не выйдет.

Герман выполняет свою угрозу, оставляя меня одну.

Боже мой, куда я попала?

Ладно, справлюсь, ведь я сильная. Да… сильная и голая. Отвратительно.

Забираюсь под душ и, злясь на себя, тру своё тело. Как я могла? Дерик? Фу… двойное фу за то, что все это слышали. Мерзость. Меня от самой себя тошнит. Гадко и противно. Переспать с человеком, который готовится уничтожить не только меня, но и Дина. Всех… фу… тройное.

Заматываюсь в полотенце и, кривясь от неприятного покалывания на покрасневшей коже, выхожу в спальню, на ходу вытирая волосы. Герман уже вернулся. Он протягивает мне бокал с мутной водой, и я замечаю рядом на столике сэндвич и яблочный сок. Неужели, я настолько предсказуемая? Фу…

Делаю глоток воды, и хоть горло больше не дерёт… я же не орала, правда? Мне было хорошо с Дериком? Что-то же должно вернуться в мои воспоминания? Почему ничего?

– Там таблетка от головной боли и похмелья.

– Спасибо, – слабо улыбаясь, возвращаю стакан Герману и подхожу к своей одежде.

Нет, это я больше никогда не надену. Никогда… козёл! Это Дерик виноват, что я ничего не помню! Ненавижу его! Боже мой, как же я его ненавижу…

От злости пинаю одежду и ударяюсь о туфлю мизинцем.

– Чтобы ты сгнил в аду! – кричу, прыгая на месте.

– Реджина, пожалуйста, опусти ногу…

– Ох… я… прости… я просто так злюсь. Ты не представляешь… мне стало легче, – отмечаю, что гул в ушах прошёл, а пульсация утихает. Хоть здесь повезло.

– Я слушаю тебя. Почему ты провела ночь с Дериком и…

– Он меня заставил, клянусь. Заставил, и я бы никогда в трезвой памяти не позволила ему лапать меня. Это не я! – возмущаюсь, приближаясь к Герману.

– В это я не поверю, Реджина. Сексом занимаются по обоюдному желанию, и Дерик уж точно давно вышел из того возраста, когда азарт и желание поставить галочку в списке побед затмевают разум. С ним этого никогда не происходило. Поэтому…

– Подожди, ты что, намекаешь, что это я его соблазнила? – с отвращением выплёвываю.

Герман кивает, а я кривлюсь.

– Никогда… это не я… это наркотик…

– Реджина! – Герман всплёскивает руками.

– Но и это тоже не я… это она… твоя сестра. Она, стерва, меня подставила…

Замолкаю, когда Герман дёргается ко мне. Отскакиваю от него на всякий случай.

– Не смей приплетать к этой истории Эльму, Реджина! Ты можешь водить за нос Дина, обманывать Дерика, но не позволяй себе трогать мою сестру, ясно? У неё и так тяжёлые времена. Её отель не востребован. Жених бросил её, и она…

– Боже, Полье это сделал? – взвизгиваю я.

– Ты знаешь про Полье?

– Ага, и я… в общем, это я посоветовала ему никогда не жениться на ней! – признаюсь. Герман разбегается и прыгает на меня, но я успеваю отбежать в сторону, а мужчина падает на пол с ужасающим грохотом.

– Герман! Ты в порядке? – испуганно спрашиваю, подбегая к нему, кряхтящему и скулящему на полу.

– Я тебя убью собственными руками, Реджина Хэйл! Ты разрушила счастье моей сестры. Ты…

– Она ему изменяла, Герман! Она его обманывала! – возмущаюсь, отбиваясь от его рук. – Полье всё видел сам, – продолжая, перехватываю его руки, стоя на коленях. Голова снова побаливает, полотенце чуть не свалилось, но я напряжённо смотрю на мужчину, готового, действительно, меня прибить. Он же мой рыцарь, и я не могу потерять его из-за какой-то вульгарной стервы!

– Клянусь, Герман. Я не вру, – быстро добавляю.

Он вырывает свои руки из моих и поднимается на ноги.

– Полье… я встречалась с ним вчера, и он рассказал, что видел Эльму и Дерика. Она изменяет ему с Дериком…

– Какая чушь!

– Нет! Не чушь! Послушай меня, просто послушай меня, пожалуйста, ладно? – прошу, выставляя руки перед собой.

Герман кивает и садится в кресло. Поднимаюсь и поправляю своё полотенце.

– Полье видел, что у Эльмы ночью был гость. Он пошёл к ней, чтобы провести с ней время и тому подобное. Не суть. Но в отеле тогда был другой мужчина, и Полье его узнал. Это Дерик говорил с Эльмой, и, по словам Полье, она с ним вела себя довольно свободно и соблазняла его, точнее, подавала намёки… – вру, но это точно было, пусть Полье видел не всё, но было. Я знаю.

– Он попросил её принести ему какие-то вещи. Полье описал мою сумку, Герман. Мою чёртову сумку, которую украли, понимаешь? Мою сумку, в которой лежат все мои вещи, уверена, паспорт тоже, как и деньги! Откуда она у неё? Откуда? Это всё было подстроено, и… наркотик. Это Полье мне его отдал. Он был от Эльмы. Твоя сестра попросила его подсыпать порошок мне…

– Это ложь. Эльма собирает и мелет травы, делает из них настои, но никогда бы не стала марать руки о такое, Реджина, – защищается Герман.

– Я понимаю, что это трудно принять, потому что она твоя сестра, и ты её любишь. Но это был наркотик, Герман. Я его попробовала, – тихо признаюсь.

– Ты что? Ты рехнулась?

– Может быть, но я хотела знать, что намеревалась сделать Эльма и зачем попросила Полье подсыпать мне порошок в вино. Я сама его себе подмешала и выпила… вчера выпила. Я обязана была узнать, в каком состоянии буду, чтобы восстановить цепочку событий и чётче увидеть задуманное ими. Но это был план Дерика. Вероятно, он обманул Эльму, или же ещё что-то, но это точно его рук дело, я знаю. Дерик ненавидит меня, и именно он начал историю про шпионку. Он постоянно врал всем. Дерик узнал меня. Он видел меня пять лет назад в баре, и уж точно я не сильно изменилась. Он испугался и решил использовать меня… использовать снова, как и остальных. Ты не знаешь, Герман, но я уже была с Дином, пять лет назад…

– Я знаю. Дин мой друг, и я слышу историю про великолепную и неповторимую американку каждую встречу и с каждым бокалом выпивки. Так это ты? Ты та самая…

– Да-да, Герман, это я! Я та самая американка, которую кинул Дин, и над которой посмеялся Дерик. Это была я. Теперь понимаешь, почему Дерик узнал меня сразу же. Но он выкрутился, придумал историю, согласно которой я вернулась, чтобы отомстить Дину за его подлость. Но я… я просто брошенная невеста с разбитым сердцем. Я даже не знала об этом королевстве и уж точно не думала о мести. Но Дерик умеет всё выворачивать так, как ему выгодно, и он снова это сделает. Конверт из-под порошка, который я выпила, находится в его спальне. Но Дин решил подлить масла в огонь и пошёл к родителям с безумной идеей. Я пыталась его остановить… и Сабина, да, она видела, как я подмешиваю себе наркотик и пью. Мы хотели найти Дерика. Каким бы козлом он ни был, но мог бы исправить ситуацию и увести оттуда Дина. Мы разделились. Сабина вернулась на приём, я пошла сюда… и вот тогда меня накрыло, – останавливаюсь, переводя дыхание. Герман внимательно меня слушает. Хорошо. Он уже спокойнее воспринимает информацию.

– Пока я шла сюда, всё становилось более странным. Ярким, красочным и очень большим. Словно надвигалось на меня. Я помню, как вытаскивала шпильки из волос, потому что голова стала тяжёлой. И я нашла Дерика… да, я его нашла в его спальне голым… нет! Он был в полотенце! Клянусь, он был в полотенце, и я… не знаю, откуда в голове взялись такие мысли. Я помню шрамы на его груди… слова Дина о том, что Дерик закрыл его собой… они были гладкими. Это как гипноз… наркотик. Это была не я. В тот момент я не могла сконцентрироваться на причине своего появления там и на воспоминаниях. Всё плыло вокруг, превращаясь в густое и вязкое пространство, в котором было очень душно. Я просто двигалась… двигалась. Делала что-то. Помню какой-то гул в голове, и… словно я была очень и очень пьяна, даже Дерик это заметил. Он спросил меня, сколько я выпила, и велел идти спать. Я пошла спать… не помню. С этого момента я больше ничего не помню, только жар, духоту и темноту. Это был наркотик, Герман. Твоя сестра хотела подсыпать мне наркотик.

Мужчина потирает лоб, и его лицо – одна сплошная гримаса боли.

– Думаю, что именно в этом состоянии, по плану Эльмы, я должна была вернуться в отель. Невменяемая, слабая и безвольная. Меня хотели подставить, сделать что-то плохое моими руками… оставить мои отпечатки на сейфе или ещё где-то. Не знаю, но точно планировали использовать в заговоре против короля и Дина. Это исходит от Дерика, понимаешь? Это он придумал. Дерик хитрый и ловкий сукин сын. Он знает о слабых сторонах королевства. И точно уверен, что всё будет так, как он распланирует. Это у него в крови, Герман. Дерик мстит королю за своего отца. За его смерть. Дин мне всю подноготную Дерика выложил. И то, что он натворил, скольких людей убил только из-за чёртовой смерти своей жены. Слышишь? Я не спала с ним! Я не помню этого из-за наркотика, и именно это же должно было произойти тогда, в ту ночь. Я не должна была помнить, что делала во время ограбления, но осталась бы виновной и не имеющей никакого алиби, что подтверждалось бы тем, что выпила и вернулась в отель пьяной! Но Полье, слава богу, струсил и не подсыпал мне порошок. Я вернулась в отель совершенно нормальной, и поэтому Эльма за стойкой не двигалась. Она просто ждала… ждала момента, когда я рухну, как бревно. Она не подавала ни звука об угрожающей мне опасности. Не считала нужным это делать, ведь я, по её мнению, уже была под воздействием наркотика. Я… я… – задыхаюсь, и Герман, видя моё состояние, встаёт и пересаживает меня в кресло.

– Я помешала им… помешала сделать плохое, и теперь они мстят мне. Дерик мстит… он ненавидит меня и хочет, чтобы меня убили к чёртовой матери. А я… я хочу жить, Герман. Я, может быть, не самый хороший человек, но никогда бы не сделала такое. Я… – слёзы вырываются из глаз.

– Реджина…

– Клянусь тебе, Герман, всё было так, как я рассказала. И ночь… ничего не помню из того, что ты говорил. Ничего. Это было… мне так стыдно и гадко от себя, что хочется сбежать отсюда и постоянно принимать душ, чтобы смыть с себя это клеймо. Я хочу уехать, помоги мне… Дерик. У него мои вещи, Герман. У него и он… Он всё это делает специально, чтобы Дин узнал. Дерик умный… козёл… ненавижу его. Он хотел доказать Дину, что я просто законченная шлюха, которая спит со всеми. Но я… я не такая… у меня было всего двое, и то… ненавижу себя за это. Ненавижу, – тру свои губы так ожесточённо, что ощущаю на них кровь.

– Реджина, успокойся, у тебя истерика.

Герман перехватывает мои руки. Я в панике. Только сейчас, произнеся всё вслух, я сама осознаю, в какое дерьмо угодила. И Дин… бедный Дин ничего не знает.

– По своей воле я бы никогда… это противно, унизительно. Он снова меня использовал, как и раньше. Он смеётся надо мной, топчет меня и ни во что не ставит. Из-за Дерика у меня такая репутация. Я превратилась в изгоя… я была уже им… везде я изгой… и вот опять. Он постоянно пытается меня убить…

– Что? Дерик хотел тебя убить?

Киваю и стираю слезу.

– Да… в машине. Я чуть не сорвалась со скалы, но нащупала опору и убежала. Но он поймал меня, наставил пистолет… мы дрались. Дерик мне плечо вывихнул. У меня всё тело в синяках из-за него. Он постоянно нападает на меня и смотрит каждый раз так, словно вот-вот достанет свой чёртов пистолет и пустит пулю мне в лоб. За что? Что я ему сделала? Ничего… он просто всех использует. И Эльма… дурочка глупая повелась на его красивые слова… он умеет это делать. Я видела! Он делал это со мной, я сама попросила, чтобы понять… но Дерик умеет соблазнять. У него свой план, и я сделаю всё… буквально всё, чтобы у него ничего не получилось. Я его ненавижу… так сильно ненавижу его. Хочу, чтобы он умер… хочу…

– Реджина! – Герман притягивает меня к себе, и я цепляюсь за его рубашку.

– Я ненавижу его. Почему он хочет меня выставить плохой, а сам… сам он… ненавижу, – плачу я.

– Мы разберёмся, хорошо? Я поговорю с Эльмой и всё узнаю. Твои слова имеют вес. Для меня имеют, Реджина. Ты ужасная шпионка. Нелогичная. Поэтому я верю тебе. Выпей. Давай выпей, это сок. Я не хочу причинить тебе боль или отравить. Это всего лишь сок, – произносит Герман и вкладывает в мою руку стакан. Меня трясёт, но я делаю глоток.

Боже, почему он такой кислый?

Весь рот сводит от кислоты. Тошнота резко подкатывает к горлу, и я не могу глотнуть. Всё происходит очень быстро. Брызги яблочного сока вырываются из моего рта, попадая прямо на грудь Германа. Его рубашка быстро темнеет из-за жидкости. Он охает, как и я, закрывая рот рукой.

– Боже… прости… прости меня… – шепчу, отставляя стакан.

– Чёрт. Ничего. Вероятно, из-за сладости воды, похмелья и из-за отравления наркотиком повысилась чувствительность рецепторов, – нервно улыбаясь, Герман пытается стряхнуть сок с рубашки, но тот уже впитался в ткань, и теперь на ней огромное пятно.

– Я… постираю. Застираю быстро. Это моя вина. Это я сделала, и всё исправлю. Ты хороший. Не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня… – дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть рубашку Германа.

– Реджина, не нужно, я…

– Не волнуйся. Я всё починю. Прямо сейчас… – бормочу я. Попытки расстегнуть пуговицы безуспешны, и ничего лучшего не придумываю, как просто дёрнуть полы сорочки в разные стороны.

– Реджина!

– Прости! Запаниковала!

– Я всё исправлю. Я…

С криком лечу вперёд, крепко уцепившись за рубашку Германа. Он падает на пол, а я на него. Узел на моём полотенце развязывается так же быстро, как и обнажает моё тело.

– О боже… Боже мой… чёрт… слишком много тестостерона… много тестостерона, – бормочу, лёжа на обнажённой груди Германа.

– Реджина, – стонет он, поднимая голову.

– Не двигайся. Я голая. Абсолютно голая на тебе… моя грудь голая, и ты тоже голый… чёрт возьми, больше никогда не буду смотреть порно, – скулю, намертво вцепившись за его руки.

– Так… ничего… это ничего… полотенце…

– Слева от твоей головы. Оно лежит слева, и я не могу его взять, тогда я… Боже моя грудь прямо на твоей, и я голая. Герман, я голая, – хнычу, дёргаясь на нём.

– Реджина… не стоит… точно не стоит этого делать… я чувствую…

Неожиданно раздаётся какой-то грохот, и я поднимаю голову. Герман в это же время быстро садится, закрывая меня собой и прижимая к своей груди.

– Какого чёрта здесь происходит? – Дин, стоящий в дверях, зло сжимает кулаки, глядя на нас с Германом.

Боже, за что ты не возлюбил ближнего своего?! И почему ей оказалась я?

Глава 37

– Реджи? – Дин сглатывает и резко бледнеет, медленно проходя в спальню.

– Нет… нет… всё не так, как ты подумал… – мямлю я, прижатая к груди Германа.

– Не так? Я искал тебя всю чёртову ночь. Я ждал тебя, а где была ты?

– Дин, это не то, чем кажется…

– Не поворачивайся! Я голая! – визжу, хватаясь за плечи Германа.

– А как это должно казаться? Вы просто решили сыграть в карты на раздевание? Или же неожиданно и случайно моя чёртова девушка оказалась абсолютно голой, а ты в разодранной рубашке по прихоти очередного грёбаного случая? – рычит Дин.

– Нет… я… полотенце упало… упало оно… вот полотенце. А я… я сок… на Германе сок, и я пыталась…

– Реджина, не ёрзай, умоляю тебя. Последний раз я занимался сексом больше трёх месяцев назад, а ты сидишь прямо на мне. Прямо на… чёрт… мне… и…

– Я не ёрзаю, а пытаюсь дотянуться до полотенца. Помоги мне. Сам не ёрзай! Ты трёшься о мою грудь, и это приятно! Прекрати ёрзать! – Ударяю Германа по обнажённому плечу и хнычу, неосознанно подпрыгивая на нём. Мужчина издаёт стон, и его пальцы впиваются мне в талию. Да что же это такое? Это… Боже это ужасно возбуждающе и… не только для меня… точно не только для меня…

– Да вы издеваетесь? То есть ничего, что я здесь? Я, мать его, здесь?! – кричит Дин.

Поднимаю на него взгляд и сглатываю. Никогда ещё не видела его таким красным и злым.

– Я тебе верил, Герман. Мы росли вместе. Всегда вместе, а что ты провернул за моей спиной? Ты обманывал меня, убеждая в том, что я должен ещё раз обдумать своё решение. Я считал тебя другом. Человеком, который помогает мне. И как ты помог, чёрт возьми? Пока я открывал тебе душу, ты бегал сюда, в эту спальню, чтобы развлекаться с ней? Реджина! Как ты могла? – бушует Дин. Его взгляд останавливается на моей одежде, валяющейся на полу.

– Это… гадко. Я тебе верил… я тебе тоже верил!

Второй раз за это утро мои трусики оказываются в мужских руках. Чёрт, это перебор!

– Я ничего не делала… Герман, дотянись до полотенца, пожалуйста, – молю его, тряхнув за плечи.

– Да не делай ты так! Просто сиди! Всё, сиди и не двигайся! Дин, я всё тебе объясню, но выйди отсюда! Дай… ей одеться… мне тоже! Выйди из этой спальни! – зло повышает голос Герман.

– Ты приказываешь мне выйти отсюда? Из моего дома? Ты смеёшься? – Дин швыряет мои трусики и попадает ими прямо в голову Германа.

Нервно хихикаю, но ничего не делаю. Каждое движение – трение моих выпирающих и чувствительных сосков о его грудь, и это уже…

– Что ты орёшь, Дин? Неужели, хоть раз нельзя не истерить?

Дёргаюсь от раздосадованного, охрипшего голоса.

Герман поворачивается, мои трусики падают на пол, я сильнее прижимаюсь к нему, Дин шипит от того, что Герман нечаянно издаёт стон, а Дерик… пресловутый, наглый, жестокий, противный и самый ужасный Дерик стоит в дверях, глядя на всех нас. Прекрасно. Просто потрясающе.

– Хм, а чего меня не пригласили на оргию? Смотрю, вам здесь очень весело, – произносит он, готовый прыснуть от смеха. Внутри меня поднимается волна ярости. Козёл!

– Ты, – шиплю я.

– Реджина, нет…

– Ты… – Отталкиваю Германа и хватаю полотенце. Мне сейчас плевать на то, что я голая. Мне плевать, что все видят меня. Какая разница? Да никакого сюрприза моё тело не предложит, поэтому меня это волнует в последнюю очередь.

– Так, я передумал. Это не настолько интересно, чтобы тратить своё свободное время на вас. Посплю лишний час, – прочищая горло, произносит Дерик и с наглой усмешкой смотрит на меня. Мудак. Как же я его ненавижу.

– Ах да, никто не знает, чьи это шпильки? – Дерик достаёт из кармана спортивных брюк мои чёртовы шпильки и бросает их на пол. Мелкие кристаллики переливаются, словно издеваясь надо мной.

– У многих были такие заколки, так что ищи сам свою Золушку. Дин, предлагаю обсудить всё без эмоций. Но сначала, пусть Реджина оденется…

– Так ты теперь за неё решаешь? – со злостью спрашивает Дин и поворачивается ко мне и Герману.

– Это разумно. Она не может стоять здесь в одном полотенце и голая. Это… невежливо по отношению к ней, – тщательно подбирая слова, говорит Герман. Но мой взгляд прикован к довольному лицу Дерика, наслаждающегося происходящим. Он, сложив руки на обнажённой груди, победно окидывает меня взглядом. Сукин сын.

– То есть как спать с ней, это нормально, а теперь вдруг всё это выходит за границы вежливости? Как ты могла, чёрт возьми, Реджи? – кричит Дин и, хватая меня за локоть, тащит на себя. Слабо вскрикиваю, не ожидая подобного.

– Дин, прекрати. Ты делаешь ей больно. – Герман тащит меня в свою сторону и закрывает собой.

– Вы можете на минуту прерваться и замереть в этих позах, пока я принесу себе попкорн, – ехидно вставляет Дерик.

– Закрой рот! А ты… успокойся. Я ещё раз повторяю, что произошло недоразумение. Я не знал, что Реджина здесь. Я… её встретил, когда она шла обратно. Она была бледной и… я просто привёл её сюда, чтобы она приняла душ и немного пришла в себя. Она не помнит, где была…

– Не помнит? Слабо верится. Эта девушка помнит всё и даже больше. И также попрошу заметить, Дин, кровать заправлена наспех, вещи разбросаны, и ещё тебе не кажется, что вот это принадлежит другому? – Дерик указывает пальцем на футболку, валяющуюся возле ванной. Чёрт, я же сняла её здесь и хотела… Боже, помоги.

Дин горько качает головой.

– Правда? Я узнаю эту футболку из сотен таких же. Красные швы, они были сделаны на заказ. Белая строчка по низу. Это мой подарок Дерику на день рождения, как символ дружбы и кровной связи альорцев. И ты… ночью… чёрт, а я… я ради тебя… пожертвовал всем. – Дин смотрит на меня с небывалым отвращением и печалью одновременно, отчего моя душа падает в пятки.

– Нет… я…

– Да, ты, Реджина. Все слухи и слова о тебе были правдивы. Ты была здесь не ради меня, тебе нужны были мои деньги и статус. Ты вернулась сюда, чтобы отомстить. И ты отомстила, поздравляю. Ты попыталась разрушить мою дружбу с людьми, которым я доверял свою жизнь. Ты хотела внести хаос в мой дом, и тебе практически удалось лишить меня родителей. Но у тебя не получилось, разочарую. Никакая девка не стоит друзей и моей семьи. Шлюха. Я ради тебя бросил всё! Я отрёкся от трона!

– Дин, успокойся! – выкрикивает Герман.

Сжимаюсь вся за его спиной и чувствую, как грязь течёт по моей коже. Безумно обидно. План Дерика удался. Я осталась крайней. Но нет… так не пойдёт.

– Я бросил всё ради шлюхи, которая спокойно развлекалась за моей спиной! За моей, мать её, спиной! Как ты могла? Ты не позволяла мне дотрагиваться до тебя! А за одну ночь умудрилась потрахаться с двумя моими друзьями, считая, что обведёшь меня вокруг пальца! Сколько мужчин, вообще, было у тебя в постели за всё это время?! Не в этом ли причина, что все мои близкие знакомые слюни пускают при виде тебя? Шлюха! Нет! Хватит! Я, как идиот, верил тебе и твоим ужимкам! Но только Дерик был прав! Он сразу разгадал тебя! Точно описал всю твою подноготную! Ты грёбаная актриса, как и твоя сестра! Ты за пять лет научилась у неё всему, что поможет обмануть меня! Ты ни хрена не стоишь! Ты сука…

– Закрой свой поганый рот, – шиплю, толкая Германа. Он пытается ухватить меня за руку, но я уворачиваюсь.

– Можешь говорить мне всё что угодно, но Ингу не трогай. Ты трусливая задница, которая перекладывает на всех свои обязательства. Ты пьяница и шут! Ты никто! Ты маменькин сыночек, который боится даже слово лишнее сказать! Пресмыкатель! – кричу и со злостью толкаю Дина в грудь.

– Да как ты смеешь? Ты…

– Смею! Я точно смею говорить тебе правду! Друг? Это твой друг? Так вот, он мразь, а ты тупой придурок, раз не видишь дальше своего носа! Принц? Да не смешите меня! Какой из тебя принц, а особенно король? Ты станешь катастрофой для этой страны! Ты ни хрена не знаешь о ней! Ничего! Ну же, скажи, что ты сделал для своего народа? – Делаю паузу. Дин сжимает кулаки, но он сам виноват. Напросился. Не стоило ему трогать мою сестру. Не стоило…

– Реджина…

– Ничего, – выплёвываю я. – Ты ничего не сделал, а только спускаешь огромные деньги на свои развлечения. Ты боишься. Ты всего боишься, потому что никогда не умел брать на себя ответственность, как настоящий мужчина. Ни пять лет назад, ни сейчас. Ты перекладываешь её на чужие плечи, но только не принимаешь на свои. Ты нашёл дуру в моём лице, считая, что можешь так просто натравить на меня своих треклятых псов? Нет, так не пойдёт, Фердинанд. Отвечай за свои поступки сам. Я не просила тебя отрекаться от трона, это сделал ты, по своей воле, потому что трус. Ты искал повод избежать серьёзной ответственности за жизни тысяч людей, благодаря которым можешь купаться в роскоши! Ты похож на маленького мальчика, который постоянно капризничает, обижается и ноет по любому поводу! Ой, как мне сложно здесь! Ой, как меня все запарили! Ой, мама опять мне звонит! Ой, сегодня я напьюсь и поимею кого-то нового, но всё не могу решить эту или ту! Чёрный «Мерседес» купить или жёлтый «Феррари». Вот они, твои глупые и ничем не интересные мысли, но ни разу не подумал о том, что все эти бумажки ты имеешь благодаря таким, как я. И ты понимаешь, что народ тебя не примет. Будут возмущения, ведь ты ни хрена не значишь для них. Ты, как комнатная собачка, где положат еду повкуснее, туда и бежишь. Это всё маразм! Балы! Развлечения! Куча денег в канаву, только бы ты развлекался и был доволен своей красотой! А ты хоть раз задумался о том, что эти деньги, которые ты ни хрена не ценишь, помогут кому-то в Альоре? Ты знаешь, что люди не так счастливы, как тебе кажется? Я не верю в идеальные страны! Таких нет, и скоро ты сам это увидишь! Ты очнёшься, но будет поздно. Ты всегда думал только о себе. Ты грёбаный эгоист, Фердинанд! Ты трус и самовлюблённый нарцисс! И тебе не подставить меня в этой ситуации. Ты просто решил сбежать, как и раньше. Ты сбегаешь, когда появляются сложности, и нужно делать что-то значимое. Ты боишься. Боишься даже себе признаться, что тобой руководят, и ты подчиняешься, потому что ты тупой баран.

– Джина, закрой рот. Не позволяй себе лишнего, – зло цедит Дерик, выступая вперёд.

– Да иди ты на хрен, сукин сын. Ты доволен тем, что происходит, верно? Ты всем доволен, ведь тебе это на руку! И вот это твой друг? – с презрением указываю на Дерика, обращаясь к побледневшему Дину.

– Покажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, слышал о таком? Так вот. Ты придурок, который верит предателю, врагу, который тебя уничтожит. Он уже тебя уничтожил, а ты ничего не видишь, ведь так страшно увидеть правду. Ты бежишь от неё и в данный момент стоишь за моей спиной. Ты прикрылся мной! Девушкой! Да какой ты мужчина после этого?! У тебя на уме только выпивка и секс! Повзрослей, Дин. Тебе тридцать лет вот-вот исполнится, а ума ни грамма. Заткнись, Дерик! Тебе слово я не давала! Закрой свой чёртов рот и не раскрывай его в мою сторону! – Тычу в него пальцем, замечая движение со стороны Дерика.

– Ты этого хотел? Довести меня? Ты довёл, козёл. Ты довёл меня, и теперь я ни черта не закрою рот, пока всё не выскажу. Ты… ты… я искренне желаю тебе упасть. Упасть так же больно и сильно, как ты это делал со мной. Каждый чёртов день! Ты это делал со мной! – Толкаю его в грудь, отчего Дерик отшатывается.

– Реджина, хватит…

– Заткнись и ты, Герман! Не лезь! Я думала, что у тебя есть сердце… есть оно, но нет… его вырезали при рождении. Вырезали в обмен на уплату налогов на твоё содержание здесь. Его нет. Ты его продал, чтобы сейчас нести с собой только боль и горе. Ты соткан изо лжи и предательства. Это у тебя в крови. Твоя кровь гнилая, как и ты сам. Ты…

– Джина, заткнись, иначе… – рычит Дерик.

– Нет, тебе недостаточно. Не затыкай меня и засунь в задницу своё «иначе», я им сыта по горло! Хочу, чтобы ты рыдал кровавыми слезами. Я желаю тебе этого! Хочу, чтобы на твоём теле было больше шрамов, которые будут гноиться, убивая тебя медленно и мучительно! Я хочу! Чтобы ты! Сдох! Ненавижу тебя! Если нужно, то я и душу свою продам за твою смерть! Ты и есть чёртова смерть для всех! Ты даже мать свою убил, когда появился на свет! И вот это будет со всеми, до кого ты дотронешься! Ты убьёшь и Дина, и Германа, и этих дурочек, которые влюбляются в твой внутренний ад! Ты темнота, отравляющая каждого! Но не меня! Ты слышал? Ты до меня не добрался! У тебя ничего не вышло! Надеюсь, что теперь ты меня услышал ясно! Сгори в чёртовом аду! Один! Никому не нужный! Использованный! Брошенный! Преданный! Отброс! – Замахиваюсь кулаками на Дерика, но меня хватают за талию. Визжу, дёргаясь и пытаясь освободиться.

– Реджина, всё… пожалуйста, не усугубляй, – быстро шепчет Герман.

Задыхаясь от спёртого воздуха, замираю. Он ставит меня на ноги в коридоре, но я ещё не закончила.

– Я не собираюсь смотреть на то, как ты погибнешь, Дин. И как он убьёт тебя, Герман. А это будет. Он несёт с собой смерть. Он этого хочет…

– Реджина, прошу…

– Нет. Больше я не буду заботиться о ваших чувствах, вы ведь о моих не заботились. Вы все превратили меня в какую-то шлюху. Из-за тебя, Дин, я стала самой доступной и вульгарной здесь. Из-за тебя, Герман, я теперь даже не смогу смотреть на яблочный сок. А из-за тебя… Дерик, я счастлива! – нервно прыскаю от смеха. На лицах мужчин написаны шок и ярость. Они смотрят на меня, как на врага. Пусть. Я их враг. Я им не союзник и уже задолбалась находить для всех оправдания!

– Я так рада, что ни черта не помню о том, что было между нами. Не помню ни того, как ты касался меня, ни того, как я себя при этом чувствовала. Я не помню тебя. И это лучшее, что было со мной за всю жизнь. Тебя в ней не было… и не будет больше. А ты запомнишь меня. Запомнишь вонь предательства, в котором виноват сам. Запомнишь боль и ненависть, потому что другого ты не заслуживаешь. А я запомню радость, оттого что мои воспоминания никогда не вынудят меня сорвать с себя кожу, на которой ты оставил отпечатки своих пальцев. Их нет! Никогда не было и не будет для меня! Как и всех вас! А теперь плевать, обвиняйте, убивайте меня, но я не стыжусь того, что стою сейчас обнажённая перед вами, ведь я честна. Мне скрывать нечего, а ваши шкафы переполнены трупами и их скелетами. Так задохнитесь от этого смрада все вместе, – произношу и, отталкивая Германа, лечу в свою спальню.

С грохотом закрываю за собой дверь и опускаюсь по ней на пол.

Зарываюсь пальцами в волосы, а в крови бушует адреналин. Наверное, я выкопала себе яму, но больше меня не будут использовать. Никогда не будут. В такой ужасной ситуации я ещё в жизни не была. Это хуже, чем брошенная невеста. Это хуже, чем все обвинения, вместе взятые. Это хуже, потому что я опустилась до уровня Дерика. Чёрт, так гадко.

Поднимаюсь на ноги и захожу в ванную. Бросаю на пол полотенце и набрасываю халат. Вижу своё изнурённое, покрасневшее лицо с безумными, горящими от ненависти, глазами. Дура!

Злясь, возвращаюсь в спальню и слышу грохот за дверью. Прислушиваюсь.

– Отвали от меня! – Крик Дина стихает, заглушаемый топотом ног.

Я не сожалею о том, что сказала, потому что всё так и есть. Дин только и умеет, что много говорить, но никогда не выполняя при этом обещанного. Он будет ужасным королём, и мне искренне жаль народ Альоры. Надеюсь, он поумнеет на старости лет. Плевать… меня он не волнует.

Грусть от своих же слов, возникающих в сознании разных картинок прошлого, подавляет. Я не должна винить себя. Не должна…

Мои вещи остались в спальне Германа. Мне нужно забрать их, хотя бы нижнее бельё. Возвращаться в пекло, которое я сама и устроила, ужасно глупо. Но мне нужно ещё покричать, у меня есть что сказать этому Дерику. Я выложу ему всю его подноготную, и тогда посмотрим. Боже, и я с ним спала! Отвратительно!

Тихо открываю дверь и проскальзываю в холл.

– Заткнись, я сказал!

Вздрагиваю от крика Дерика, раздавшегося из спальни Германа. Дверь немного приоткрыта, точнее, видимо, или замок сломан, или по ней кто-то так сильно ударил, что она не захлопывается теперь.

– Не тебе мне рот затыкать! Ты что творишь? Нет, ты не уйдёшь от этого разговора.

После слов обозлённого Германа дверь закрывается, и я снова подпрыгиваю. Надеюсь, Герман ему врежет!

Я слышу брань, а затем что-то разбивается о скрипящую от силы удара дверь. Она снова приоткрывается.

– Этого ты хотел? Этого добивался? Чёрт возьми, Дерик, ты рехнулся! – возмущается Герман.

Прислушиваясь, на носочках подхожу ближе к двери.

– Достаточно. Ты должен признать, что пора заканчивать с этим. Ты проиграл. Ты должен смириться, твой план – это дерьмо собачье…

Что? Герман что-то знал?

– Нет. Никогда. Я так просто это не оставлю. Она…

– Дерик, даже не думай о том, чтобы снова приблизиться к ней, ясно? Ты уже прилично натворил, и тебе следует всё объяснить Дину. Скажи ему правду. Он заслуживает того, чтобы знать, почему ты так поступаешь и какие цели преследуешь. Реджина была права, она верно оценила ситуацию, в которой ты становишься врагом. Дерик, очнись и прекрати всё это.

– Я запрещаю тебе что-либо говорить Дину, понял? Он не узнает об этом. Всё вышло из-под контроля! Это ты не досмотрел!

– Я? То есть я виноват в том, что ты утонул в своём же болоте? Нет, так не пойдёт! Я помогал тебе, как мог! И не я один! Ты, чёрт возьми, приплёл к этой истории мою сестру! Из-за тебя ей разбили сердце! Постоянно из-за тебя кто-то страдает! Сначала Реджина, а теперь Эльма! Ты…

– Заткнись…

– Нет, я уже устал от того, что происходит. Ты счастлив? Теперь ты счастлив, услышав её слова? Ты этого ждал?

– Я всё решу с ней.

– Ни черта ты не решишь! Ты уже решал, и что вышло? Она знает о порошке! Полье сдал Эльму и видел тебя в отеле. Он всё рассказал Реджине. Она знает, что за этим стоишь ты. Ты хоть понимаешь, что будет, если всё раскроется, Дерик?

– Ничего не раскроется. Я знаю способ, чтобы Джина молчала…

– А-а-а, ну да, конечно. Тот же способ, что и этой ночью, Дерик? Нашёл время! И ты использовал её! Она была под действием порошка! Это низко, даже для тебя! Ты…

– Заткнись. Ничего я не делал, – фыркает Дерик. Прикрываю рот рукой.

– Но мы всё слышали… и Реджина, она говорила про то, что между вами было. Ты…

– Ничего не было. Да, она была не в себе, но дело не зашло дальше. Я действовал по плану, и знал, что она встречалась с Полье не просто так. Это не было случайностью. Я сложил всё и понял, что она снова доказала свою хватку. Она чертовски умная…

– Подожди, то есть ты был в курсе и ничего не сделал? Ты сам себя подставил? Ты же осознаёшь, что теперь она, вообще, не будет молчать. Реджина ненавидит тебя, Дерик. И ты слышал…

– У меня нет проблем со слухом, но она будет молчать. Ещё раз повторюсь, что Джина умная. Она будет молчать до тех пор, пока ей это выгодно. И я никого не подставлял. Так… хм, немного повеселился. А что ты делал на полу с ней, вот это вопрос.

– Закрой рот. Это случайность. Она испугалась, упала на меня, и… не важно. Я не был застукан с ней, а вот ты… поиграл. Понравились плоды твоих уловок?

– Не нуди, Герман. Дин отойдёт, и это убережёт его от опрометчивого шага. Теперь он зол, и Джина идеально отыграла свою роль. Она сказала ему то, что ни ты, ни я не могли. Она точно описала его и направила на путь истинный. Теперь коронация точно состоится, но… всё будет зависит от Дина. Посмотрим, что он выкинет снова. Он не сможет спокойно сидеть на месте, он начнёт мстить тебе и мне, а также Джине.

– Ты подставил её, Дерик. Это абсолютно не мужской поступок. Я не понимаю тебя… не понимаю. Зачем? Неужели, это доставляет тебе удовольствие? Мало Реджина настрадалась здесь? План был иным, но ты отошёл от него…

– Планы порой меняются, Герман. Это стратегия, которая никогда не идёт чётко по плану. Поэтому порой приходится отходить в сторону, позволяя другим делать всё так, как я хочу. А порошок… было весело. Она рухнула, как мешок, мне в руки. Дело оставалось за малым. Немного пошуметь, переодеть её и сделать вид, что я был слеп. Ты знаешь, что это было просто сильное снотворное, но она с ним переборщила. Ничего не угрожало её здоровью. У Джины очень развита фантазия, и она всё додумала сама, как и сама же себя подставила. Я лишь немного растормошил её. Она может и больше, только не хочет. А если её уколоть, то кровь бьёт ключом, как и раньше. Да и признай, что трое мужчин вокруг Джины – комплимент для неё…

– Ты противен. Как ты можешь? Я думал, что ты собираешься…

– Думать тебе не положено. Коронация состоится, а потом всё встанет на свои места. Дин не угробит нашу страну, Герман. И если для этого будет нужно принести в жертву американку, то я это сделаю!

Сукин сын!

– Вряд ли, а если я сдам тебя? Хватит, Дерик, ты заигрался. Ты обезумел от власти и своих фантазий. Оглянись и посмотри, что ты наделал. Ты всегда знал, что Дин импульсивен, и хоть он и отрицает твои слова, но запоминает их. Я даже не удивлюсь, если именно с твоей подачи он решил отречься от трона. Я не удивлюсь, если ты попросту подталкивал его в спину и подначивал, как и раньше, чтобы утвердить свои полномочия. Но хватит…

Дёргаюсь словно от глухого удара. Герман разозлился. И я бы хотела, чтобы он врезал этому наглому мерзавцу.

– Ты не посмеешь…

– Посмотрим. Я даю тебе последнюю возможность решить всё мирно. Ты вернёшь Реджине её вещи и сделаешь всё, чтобы она вернулась в Америку без каких-либо последствий. Отпусти эту девушку, Дерик. Ты обязан это сделать и покончить с этим. Ты травишь её. Ты токсичен для неё и для всех нас. Ты изуродовал не только свою, но и чужие жизни. Эльма из-за тебя страдает. Реджина… она никогда тебя не простит, Дерик. Никогда. Ты сам виноват в этом, и я требую, чтобы ты всё закончил. Не сделаешь ты, сделаю я. Но больше ты не причинишь ей боль. Ты никого больше не тронешь. Играй с теми, кто равен тебе по силе, а не используй беззащитных девушек для своей потехи. Это мерзко. Я в тебе разочарован. Я думал, что всё пройдёт быстро и беспроблемно для всех. Но ты слишком затянул, а я тебя покрывал. Мне стыдно за то, что я послушал тебя и решил, что ты мой друг. Нет, ты давно уже стал нам чужим. Из Америки ты вернулся мерзким и циничным. Обманул меня, обещая, что Реджина уедет до завтрашнего бала. А в итоге втянул её в игру, которую подготовил заранее, чтобы уничтожить её. За что, Дерик? Откуда у тебя столько ненависти к ней? Нет… я не хочу знать, это риторический вопрос. Но она была права. Ты продал своё сердце за власть. Надеюсь, у тебя ещё есть шанс вернуть его.

– Герман, тебе бы любовные романы писать. А мы на войне. И если…

– Нет. Это ты на вечной войне! А мы хотим другого! Верни Реджину туда, где ей место, иначе я всё расскажу ей. Я не собираюсь молча наблюдать за всем этим дерьмом.

Отшатываюсь от двери, не желая больше слушать. Главное я слышала, и это так… так горько.

Глава 38

Ничего хорошего этот день не сулит. У моей двери приставлена охрана. Меня не выпускают. Меня даже не кормят. Воду хотя бы можно пить из-под крана, но еда… это низко. В связи с тем, что я услышала, мне стало ещё хуже, чем было. Из меня сделали дуру. Откровенную дуру, которой управляют так, как хотят. Всё подстроено. Буквально всё. Герман в сговоре с Дериком, который планирует что-то плохое против Дина. Это не друзья. Ни Мег, ни Инга никогда бы так не поступили со мной. Дина тоже выставили идиотом и поверхностным эгоистом. Хотя он отчасти такой и есть, но эти люди только подливают масла в огонь. Никто Дина не воспринимает всерьёз. Никто.

Дверь открывается, и ко мне пропускают гостя, которого я бы век не видела.

– Привет, Монти. Лимонами объелся? – ехидно произношу.

Мужчина сверлит меня своим холодным взглядом, отчего я ёжусь.

– Неужели, я снова в дерьме? Надо же, а надеялась на передышку, – добавляю я.

Монти мрачнеет ещё сильнее.

– Я не понимаю вас, мадемуазель. Вам было всё дано. Буквально всё, а вы этим даже не воспользовались, – осуждающе говорит Монти.

– Что случилось?

– Королева приглашает вас на послеобеденный чай.

– Прекрасно. Все враги в сборе. Что она хочет, Монти?

– Познакомиться с вами поближе.

– Но это завуалированное приглашение.

– Верно. Это будет серьёзный разговор, касающийся принца.

Даже не сомневалась. Теперь мамочка будет задницу драть за своего бедного сыночка, которого обидела злая и коварная американка. Нет, Дин ещё один козёл. И я не жалею о том, что ему сказала.

– Что ж, значит, меня хотя бы покормят, – улыбаясь, направляюсь к гардеробу. Гадко. Отвратительно. Грязно. Отмоюсь потом, когда добьюсь правосудия.

– Советую вам одеться самым неприметным образом. Ничего кричащего, лучше строгий костюм.

– Конечно, как пожелает Её Величество, – едко фыркаю.

– Я буду ждать вас внизу.

Закатываю глаза и выбираю самое кричащее, яркое платье. Потрясающе. Злить, так всех сразу. Почему нет? Я тоже зла. Меня унизили так сильно, что я вряд ли отойду от этого в ближайшее столетие, так что ярко-жёлтое платье на тонких бретельках и с вульгарным вырезом – самое оно. А ещё самые ужасные и высокие туфли на шпильках. И побольше макияжа. Чтобы бросалось в глаза.

Криво усмехаясь, окидываю себя критичным взглядом. Инга пищала бы от восторга, а Мег назвала бы меня шлюшкой. Плевать.

Выхожу из спальни и спускаюсь вниз в сопровождении двух персональных конвоиров. Едва Монти видит меня, как открывает рот, чтобы высказаться, но сразу же поджимает губы.

– Вы уверены? – цедит он.

– Абсолютно.

Передёргиваю плечами. Монти кивает мне, оставляя мой вид без комментариев. Мы идём по длинным коридорам, иногда встречая людей. Это гости королевства, и они отходят в сторону, когда я прохожу мимо. Шепчутся, осуждают меня, обзывают. Но я иду, высоко держа подбородок. Меня это не волнует.

Мы оказываемся в королевском крыле, которое охраняется серьёзней, чем другие. Здесь много охраны. Я замечаю знакомого парня из нашего крыла, он часто сопровождал меня, но отказался назвать своё имя. Парень стоит у одной из дверей, но Монти ведёт меня дальше. Король. Там король, Дин и с ними Дерик. Я уверена. Они снова что-то планируют против меня. И Дин будет мстить. Он точно будет мстить, и я не выберусь сухой из этих гадких вод. Никогда не выберусь.

– Ожидайте, – произносит Монти, останавливаясь перед большими, позолоченными и массивными дверьми.

Охрана открывает их, и он проходит внутрь. Я чувствую на себе скользкие взгляды, но не подаю вида. Нет, больше никаких эмоций. Никогда. Буду сухой и чёрствой к ним. Меня даже Герман предал, так о чём здесь можно говорить?

– Леди Реджина Хэйл, – громко произносит Монти и указывает головой входить.

Делаю пару шагов. Двери позади меня закрываются, я теперь словно в клетке. Краем глаза замечаю, что никого больше нет. Все остались за дверями.

Быстро оглядываю роскошную и богато обставленную личную гостиную и останавливаю взгляд на женщине, сидящей на парчовом алом диване.

– Ваше Величество, – немного склоняю голову, приветствуя её.

– Леди Реджина, рада видеть вас у себя в гостях. Проходите и располагайтесь там, где вам будет удобно, – её мягкий голос проносится по всему тихому пространству.

Мне удобней у себя на диване в Америке.

Я обхожу высокий столик со стоящими на нём статуэтками, ловлю своё безобразное отражение в зеркале с позолоченной рамой, висящем на стене над большим белым камином, на полке которого стоят рамки с фотографиями.

Опускаясь на диван напротив королевы, отмечаю, насколько она элегантна и красива. Её пепельные волосы уложены и свободно спускаются по плечам. Серый костюм подчёркивает белоснежную, поистине королевскую кожу, а глаза… глаза переполнены напряжённым ожиданием. Она не сделала ничего. Ни один мускул не дрогнул на её лице при виде меня и того, во что я одета. Королева не подала вида, что я нарушила протокол. Она терпелива и хитра. Она гадюка, спрятавшаяся под кожей милой и доброй женщины. Она тоже мой враг.

– Не поможете мне с чаем, дорогая? – мягко подаёт голос Клаудия. Да, я запомнила. Я всё запомнила, но не хотела, чтобы они это знали. Я помню каждое имя. Каждого человека. Каждый взгляд. Я всё это помню.

– Приношу извинения, но, к сожалению, боюсь вас разочаровать. Я не люблю чай, предпочитаю кофе. Желательно уже приготовленный и в стаканчике, – улыбаясь, отвечаю ей.

– Ох, я попрошу, чтобы принесли для вас кофе…

– Не стоит. Не будем гонять людей понапрасну. Я не голодна, и кофе сейчас лишний, – снова нарушаю протокол, перебивая её. Клаудия улыбается мне. Сама элегантно разливает чай в две чашки и берёт свою.

– Как вам наша страна? Уже успели увидеть все её красоты? – интересуется она.

– Увы, не подвернулось случая. Я не берусь судить страну по её столице. Везде есть минусы, – отзываюсь, сохраняя равнодушие.

– Я ни разу не замечала у нас минусов, но мне интересно послушать мнение иностранки. Поделитесь?

– Это лишнее. Моё мнение ничего не значит. Я воспитана иначе, и у нас иные привычки, как и виденье хорошего. Так что не желаю вас обижать своим сугубо личным мнением.

– Отнюдь. – Клаудия отставляет чашку с чаем и мягким движением складывает руки на коленях. Как танцовщица. Всё так плавно, играючи и чётко.

– Меня всегда интересовали другие культуры, и в нашем современном мире нужно идти в ногу со временем. Америка во многом задаёт тон. Хотя наша страна не такая огромная, как ваша, но мы стараемся принять во внимание все мнения. К тому же вы имеете влияние на многих наших граждан.

Начинается. Проверки и завуалированные клещи.

– К сожалению, я этого не заметила. Да и что я, обычная американка, могу увидеть, не так ли? У нас, у простого народа, всё куда прозаичней. Нам нужна справедливость, еда и самые минимальные удобства, чтобы улыбаться. В отличие от королевских особ, конечно же.

– Благодаря простому народу, мы процветаем. Не стоит умалять силы слова работяг. Мы их уважаем и всеми силами стараемся угодить.

– Но всем не угодишь, Ваше Величество. Всегда будут недовольные.

– А вы недовольны, леди Реджина?

– Я бы предпочла промолчать, но вы ведь пригласили меня не для обсуждения погоды и яркости вкуса чая. Переходите к делу, не хочу занимать ваше бесценное время. Я его не стою, – отвечаю, даря ей свою самую красивую и милую улыбку, отчего Клаудия поджимает губы.

– Что ж, вы правы. Нас волнует не только благополучие нашего народа, но и благополучие моего единственного сына.

А теперь станет очень горячо.

– У нас с вами похожие волнения, – замечаю я.

– К сожалению, смею с вами не согласиться, леди Реджина. С вашим появлением Фердинанд стал… неуправляем. Чаще стал огрызаться и вести себя самым неподобающим образом. Он мало времени уделяет политическим вопросам, а больше стремится остаться наедине с вами. И, конечно, я не могу не взять во внимание то, что произошло вчера. Вы в курсе этого, леди Реджина?

– Да. Дин решил отказаться от трона и уехать со мной в Америку, хотя я его не приглашала.

– Не всегда нужно высказывать словами свои желания, леди Реджина. Порой достаточно поощрения в прикосновениях, встречах и эмоциональной привязанности. Фердинанд очень чувствительный мальчик и может попасть под дурное влияние.

– Боюсь, вы кое-что упустили. Дин уже не мальчик, а мужчина. Ему завтра исполняется тридцать, и он имеет право на своё мнение и свои слабости. А что касается поощрений, то зачастую мужчины не видят того, что лежит на поверхности, принимая это за положительные ответы и поощрения. Увы, это и произошло. Если вы пригласили меня для того, чтобы получить от меня информацию о наших отношениях, то снова разочарую вас. Мне нечего вам сказать. И я убедительно прошу вас принять во внимание то, что к Дину следует относиться не как к беззубому малышу, а как к сильному и уверенному в себе будущему правителю.

– Вы желаете научить меня, как воспитывать своего сына, леди Реджина? – В голосе Клаудии проскакивают ледяные нотки.

– Не дай бог, Ваше Величество. Вы мать и лучше знаете, что хорошо для вашего сына.

– Это вы заметили верно, леди Реджина. И вы, к сожалению, в этот список не входите.

– Не волнуйтесь, я не расстроюсь. Я в курсе и не собираюсь занимать ваше место, но в один прекрасный день кто-то его непременно займёт. Вам придётся отпустить Дина.

– Мой сын всегда будет рядом со мной и продолжит поддерживать наши идеи и планы, которые мы с мужем наметили на ближайшее время. Фердинанд сделает так, как мы ему скажем. Я, признаться, очень рада, что вы всё понимаете и не встанете на нашем пути. Его будущая жена Энисса сумеет обуздать эмоциональную натуру сына и направить Фердинанда в верное русло на благо нашего процветания.

– То есть вы настолько не доверяете сыну, что готовы принижать его мужское достоинство, передавая Дина, как вещь, другой женщине?

– Леди Реджина, это личное, и вас не касается.

– Отчего же? Вы сами начали этот разговор, и я его лишь поддерживаю. Вы выставляете Дина, как мальчишку, и продолжаете поощрять его пожелания, а ему пора уже думать о своём возрасте и о том, чтобы стать самостоятельным человеком.

Клаудия едва держится, чтобы не нагрубить мне, но быстро берёт себя в руки и улыбается.

– Он всегда останется для меня ребёнком, как и вы для ваших родителей. Я уверена, что ваша мама…

– Моя мама мертва, – резко произношу. Стерва. Она, конечно же, знает об этом.

– Ох, прошу извинить меня и приношу вам свои искренние соболезнования. Значит, отец, он…

– Там же, где и мама. У меня только сестра.

– Как это грустно остаться абсолютно без родителей. Вас они не воспитывали?

– Меня воспитывали жизнь и моя сестра.

– Но она не смогла подарить вам материнскую заботу и любовь отца. Бедная девочка, вы были лишены таких важных моментов в жизни. Это ужасно.

Моё сердце сжимается от боли и печали. Она знает, куда бить. Хлестнула меня хорошо.

– Да, хотя я бы не назвала свою жизнь ужасной. Все умирают когда-то, и вы, к сожалению, тоже не сможете обойти это. Но я желаю вам долгих лет, конечно же, как и вашему мужу. Надеюсь, что Дин будет долгое время наслаждаться семейной идиллией, и в момент утраты рядом с ним будет женское плечо, на которое он склонит свою голову. В эту минуту сможет помочь лишь женщина, знающая, что такое терять близких. Нужны определённые слова, чтобы пережить горе. Я их так часто слышала, вы не представляете.

– Хватит о смерти. О плохом. О чёрном. Лучше говорить о приятном.

– Согласна.

– Фердинанд сегодня осчастливил нас, когда сообщил утром, что его вчерашнее поведение было лишь следствием алкогольного дурмана. Наш сын образумился и взялся за свои прямые обязанности. Хотя я бы советовала ему уделять больше времени именно делам страны и управлению, но он предпочёл, конечно же, женское общество. Мальчишка. Энисса всегда была ему близка. Они часто проводят время вместе и когда-нибудь составят идеальную пару. Вы так не считаете, леди Реджина?

– Да, вы правы. Леди Энисса потрясающая, и я очень восхищена ей, но… – делаю паузу и улыбаюсь. – Между ними нет страсти, нет химии, нет искр. Это больше похоже на договорённость.

– Договорённость и уважение – лучшее, на чём может строиться брак. Эмоции для короля запрещены. Страсть уходит с годами, химия портит авторитет, а искры могут сжечь всё дотла. Нужно строить фундамент, а он, Слава Всевышнему, у нас уже есть. Фердинанд предпочитает стабильность и уверенность в завтрашнем дне, да и чистоту крови.

– Фердинанд или вы, Ваше Величество? Я знаю Дина, и он точно имеет иные предпочтения.

– Он будет любить ту, кого посоветую ему я, как и мой муж. А вы… ребячество. Он ещё не повзрослел и…

– Простите? Не повзрослел? Эму завтра исполнится тридцать лет, и это вы называете не повзрослел? Извините, но здесь вам следует открыть глаза и позволить Дину самому принимать решения. Вы подавляете его, и вчерашний инцидент лишь доказательство моих слов. Он бежит от трона и коронации.

– Вы не смеете говорить мне такое, леди Реджина. Это наша страна и наша семья. Вы лишняя здесь, и я надеюсь, что в скором времени отправитесь домой. Я даже прощу вам вашу наглость и сниму все обвинения в шпионаже, ограблении и причинении ужасного вреда нашему народу. Я отпущу вас с миром, обменяв его на ваше согласие отказаться от моего сына.

Наконец-то. Клаудия вышла из себя и набралась смелости сказать это мне в лицо без лишнего королевского пафоса.

– На удивление, я именно этого и ждала от вас, Ваше Величество. Но я отказываюсь от вашего широкого жеста помощи нуждающимся, и сама буду выбирать, что делать дальше. Я не уеду, пока не найдутся грабители, и с меня не будут сняты все обвинения. А что касается Дина… вы никогда не слышали его. Вы…

– Вон, – шипит она, поднимаясь с места. Усмехаясь, откидываюсь на спинку кресла.

– Да что же это вы, Ваше Величество, неужели, злитесь? Не стоит. Я честна с вами. Именно этого вы и хотели.

– Леди Реджина, не вынуждайте меня вызывать охрану. Вы не имеете права здесь находиться, и мой сын, Слава Богу, образумился. Он считает вас неприемлемой девицей и потребовал, чтобы вас отсюда выслали. Я пыталась пойти вам на уступки, но вы этого не желаете. Значит, будете изгнаны с позором из нашей страны. Фердинанд никогда не женился бы на вас, вы для него просто развлечение, и такой женщине я не отдам управление моей страной. Вы непотребный товар, у которого вышел срок годности. Прошу пройти на утилизацию.

– Даже так? Откровенно и смехотворно, – ухмыляюсь и, выпрямляясь, поднимаюсь из кресла.

– Ваш вульгарный наряд. Ваше ужасающее поведение. Ваш род. Вы вся не подходите ни стране, ни моему сыну. И он принял верное решение. Он отвернулся от вас, и я рада этому.

– Королева опустилась до примитивных оскорблений внешности собеседника, это так низко. Я считала вас более умной женщиной. Увы, ошиблась. Но Дин живой человек, а не игрушка в ваших руках. Он имеет право сам решать за себя, а вы не даёте ему этого сделать, отталкивая от важных вещей. Из-за вас народ не примет его. И знаете, мне безумно жаль Дина. Здесь змеиное гнездо, в котором его постоянно кусают, как только он хочет возмутиться. Вы, как мать, превратили своего ребёнка в ничтожество для всех. С ним никто не считается. Никто его не слушает, потому что именно вы позволили Дину не брать на себя обязательства. Но это ваши грехи, и я не берусь их судить. Но в данный момент мне жаль человека, который был мне дорог, и которому я желаю добра. Мне жаль, что его здесь сожрут из-за ваших желаний и планов. Вы с ним обращаетесь, как с игрушкой, и не даёте ему управлять своей жизнью. И я думаю, что Дин мог бы стать другим, но с вами он никогда не будет королём, которого примет народ. Он его не знает. Вместо того чтобы устраивать балы и орать о своём богатстве, отправили бы его ближе к народу, который трудится для оплаты ваших нарядов и бриллиантов, показали бы им будущего короля, а Дин узнал бы, что такое настоящий труд. Надеюсь, что Дин очнётся не слишком поздно. Иначе ваша удавка его убьёт. Всего наилучшего, Ваше Величество. Прикажите меня казнить и подтвердите мои слова. Вы слабы и напуганы тем, что Дин начал превращаться в человека и делает ошибки, которые обязан был сделать давным-давно, как и отпустить подол вашей юбки. Вы душите его. Родного сына. Надеюсь, что когда-нибудь он будет нормально дышать. Благодарю за чай, он был превосходным, как и ваша компания, – быстро киваю ей и направляюсь к двери.

– Ты ничего не знаешь, девчонка, – шипение раздаётся в спину.

– И не хочу. Я сказала вам всё, что хотела.

– Он увлечён тобой и ничего вокруг не видит. Из-за тебя вчера я чуть не лишилась сына!

– Вы лишитесь его когда-нибудь. И не из-за меня, а из-за самой себя. Вы подавляете его, как и все остальные. Да, все смеются над ним. Вам это нравится? Мне – нет, – оборачиваясь, отвечаю ей.

– Над ним смеются из-за тебя. Он связался с тобой, и это смехотворно, унизительно для нас. Он принц, а ты никто! Ты ничтожество по сравнению с нами!

– Да, так и есть. В ваших глазах имеют вес только те, у кого есть связи, чтобы не дать вам лишиться всего этого. И вы, вероятно, забыли, что именно ваш муж пролил кровь, чтобы подарить вам всё это. Вы забыли, что такое горе и боль. Забыли, что такое анархия. Вы забыли, кем вы были до того, как на вашей голове появилась корона Альоры. Вы всё это забыли из-за власти и денег, роскоши и богатства. Вы уберегаете Дина от настоящей жизни. Вы развратили его. Не я, а вы. И если продолжите в том же духе, то Альора падёт. Всё это исчезнет, потому что именно вы не дали своему сыну жить и учиться принимать верные решения, важные даже не для него, а для большего. Для людей, чья кровь до сих пор хранится в недрах вашей земли. Сколько смертей, и всё без толку. Вы ничем не уступаете в своей жестокости Америке. Вы травите своих людей. Используете их, и бросаете пыль в глаза. Я уверена, что если заглянуть глубже и получше узнать вашу страну, то можно увидеть недовольство, бедность и нехватку обычных удобств. Именно эту проблему и должен решить Дин, но без вас. Вы сделали всё, что могли. Вам пора отойти и помогать сыну, а не приказывать ему. Именно так поступила бы мать.

– Да что ты знаешь о матерях? Ты сирота! И наша страна сильнее, чем любая другая благодаря мне и моему мужу! Мы боролись за счастье наших подданных…

– Подданных. Вот. Вы относитесь к людям, как к отребью. А благодаря этому отребью вы развратили себя.

– Закрой рот! Ты не смеешь меня учить! Ты, безродная девица, которой ничего не достанется, пока я жива! Мой сын никогда не будет твоим!

– Боже, мадам! Очнитесь. Речь идёт не о чувствах к Дину, а о его жизни. В данный момент я его враг, так что успокойтесь. Он ненавидит меня, потому что его заставили это сделать. И если ему так будет удобно, пусть. Я только хочу, чтобы он был мужчиной, а не тряпкой, каким сделали его все вы.

– Он будет счастлив без тебя. Ты забила его голову глупостями.

– Это сделали вы, а не я. Может быть, порой я не знаю чего-то и поступаю опрометчиво, но ни разу не отвернулась от Дина. А он позволял себе это много раз. В этом вы преуспели, вырастив эгоиста, и он ответит вам тем же. Позже. Вы увидите, какие плоды принесло это воспитание. Надеюсь, что вы сможете себя простить, как и он вас. Вы должны помочь ему, мадам. Помочь стать мудрым правителем и познакомить его с народом, а вы…

– Не тебе решать, что я должна делать! Я никому не позволю причинить ему вред. Рядом с ним охрана, и никто к нему близко не подойдёт. Никогда. Особенно такие, как ты, – с отвращением бросает мне в лицо Клаудия.

– То есть вы оберегаете Дина от людей? Боже мой, вы хотя бы понимаете, что делаете? Он не комнатное растение, он живое существо. Ему нужны люди. Ему нужен контраст. Ему нужны проблемы. Ему это всё необходимо. Вы не сможете прятать его всю жизнь. И что с ним будет, когда он останется один? Его убьют тогда, если этого не случится раньше. Дин не сможет защитить ни себя, ни страну из-за вас и вашей странной политики. Мадам, я прошу вас, можете выслать меня, да хоть отрубите мне, чёрт возьми, голову, но не забирайте у Дина настоящую жизнь! Она не такая сказочная, какой вы её себе представляете. Она сложна и для него, наверное, будет опасна. Но Дин обязан выжить и доказать всем, что достоин трона. Я прошу вас, мадам, дайте ему свободу.

– Я сама решу, что будет делать мой сын. А вы, американцы, слишком зациклены на свободе. Монархия – это управление и подчинение нам. Благодаря этому мы процветаем. И не тебе учить меня политике. Охрана!

– Мадам, прошу вас… вы убьёте его, – горько шепчу.

– Но зато он не сделает глупости, женившись на такой, как ты. Уж лучше мёртвый, чем выставит нашу семью и наш род на посмешище.

Мне словно дают пощёчину. Она этого не могла сказать… не могла.

– Мадемуазель, прошу покинуть покои. – Меня хватают за локоть и выталкивают в коридор.

Я не могу поверить.

– Следуйте за мной.

Это жестоко! Это отвратительно! Дин! Боже мой… в таких условиях, с такой матерью, с такими взглядами на жизнь он просто будет уничтожен, а ведь ещё есть и Дерик, который заберёт власть. Они не понимают, на что толкают Дина. Чёрт возьми, мне так больно за него. И теперь, понимая и зная о том, что ему просто не позволяют ничего, а побег для него и есть свобода, я корю себя за то, что сказала ему сегодня. Он всего лишь хотел выбраться из этих оков обязательств и протоколов. Жить, как нормальный человек. Жить…

Совершенно морально обессилив, падаю на кровать в своей спальне, не зная и не понимая, как помочь Дину. Я должна это сделать. Должна, пока меня не депортировали отсюда. Должна помешать им всем похоронить его заживо. Должна!

Глава 39

Солнце уже катится за горизонт, окрашивая море в ало-розовые тона. Мягкий ветерок колышет тонкий тюль, остужая спальню. За весь день ко мне никто не приходил, и меня никуда не выпускали, а попросту заперли в комнате. Я слышала голоса Сабины и Даниса, их смех и ложь Дерика о том, что меня нет, и я выехала в город прогуляться. Сцепив зубы, давлю в себе желание закричать и попросить о помощи. Нет, рано, слишком рано. Я обдумала стратегию своих действий и предположила разный ход развития событий, но чувство голода, питание одной водой из-под крана, не сделало меня сильнее. К тому же действие порошка, видимо, сильно засело в моём теле, раз я чувствую себя уставшей, измученной и разбитой. Но меня радует, что утреннее пробуждение тоже было лживым, и между мной и Дериком ничего не произошло. Это хотя бы не делает меня грязной в своих глазах на долгие и долгие годы. А что касается моих вещей и Дина, то, вероятно, последние ресурсы моего тела и разума решили вытащить меня из тупика. У меня было много времени, чтобы воспроизвести в памяти все разговоры и слова, в которых фигурировал Дерик. И конечно же, Дин был самым лучшим информатором. Дерик никого не впустил в дом своей матери, отказав в размещении гостей, что показалось Дину довольно странным. Только это не странно. Это его план. Там Дерик прячет очень многое, и я узнаю что.

Последние лучи заходящего солнца уже озаряют город, обещая вот-вот погрузить его в ночную прохладу, когда дверь открывается, и я озадаченно смотрю на Полин, входящую ко мне.

– Мадемуазель Реджина, мне нужно подготовить вас к праздничному ужину в ресторане Ромье. Сегодня там будут только приближённые гости Его Высочества, точнее, молодёжь собирается туда на ужин, – сухо сообщает она. Превосходно. Желудок предательски сводит, а в голове раздаётся победный клич.

– Спасибо, что мне нужно сделать?

– Только сидеть. Сегодня у меня очень мало времени, я занималась другими, более изысканными гостьями, а вас оставили напоследок.

Похоже, Полин доставляет удовольствие говорить мне это. Радоваться тому, что меня понизили в статусе и просто из-за пресловутой вежливости позволяют выйти и поесть. Конечно, о наших разногласиях с королевой знают приближённые к ней люди, и поэтому Монти так и не пришёл ко мне, даже чтобы отчитать за нарушения. Он просто отвернулся, как и многие другие. Ничего. Это не так важно. Здесь у меня нет союзников, даже Сабина это лишь используемый мной объект… к сожалению. Эта девушка мне нравилась… но я не уверена, что и она не преследует свои цели. Здесь все предают. Особенно меня. Все враги.

Полин, на удивление быстро, приводит меня в порядок. Она просто укладывает волосы, наносит минимальный макияж и бросает, нет… швыряет выбранное для меня элегантное красное платье на кровать.

– Благодарю, ты сегодня невероятно мила, – ехидно замечаю.

– Сегодня блистают другие, вы этот шанс упустили, и, слава богу, ваши дни здесь подходят к концу. Избавьте нас от своего присутствия, сделайте ещё одну глупость, и прошу, не закрывайте рот. Вы умеете говорить то, за что могут убить, – произносит Полин и выходит за дверь.

Потрясающее добродушие альорцев. Я просто тащусь от него с каждым днём всё сильнее и сильнее.

Хмыкая, переодеваюсь и сама выбираю туфли в тон платью. Желудок болит уже ощутимей. Мне нужна еда. Я люблю поесть и поесть плотно. А надо мной откровенно издеваются.

Оказываясь за дверью, вижу охрану, и они молча спускаются вниз. Я словно прокажённая для всех. Словно я не человек, а самое ужасное существо, но это не так. Они служат ублюдку, который их же и убьёт, когда они станут ему не нужны.

Меня проводят до машины, и я сажусь в неё. Слишком тихо. Я не удивлюсь, если меня везут на расстрел. Такое ведь может быть, верно? Я достаточно уже натворила, высказалась против монархии и открыто плюнула словами в лицо королевы. Так что… обидно, но я буду сильной до конца. Плевать…

Но машина движется по дороге вниз и через некоторое время останавливается прямо перед входом в ресторан. Шокировано смотрю на чёртову красную дорожку. Вспышки фотокамер, репортёры и пресса. Они все здесь. Чёрт.

– Молчите, мадемуазель. Оставьте их вопросы без комментариев. Вас ожидают внутри, – раздаётся приказ охранника.

Конечно, так и сделаю. Ну да…

Мне открывают дверь, и я ослепительно улыбаюсь, вспоминая советы смотреть в сторону или мимо них. На этот раз вспышки не так сильно ослепляют меня, и я могу уверенно идти по дорожке, демонстрируя на камеру свою радость.

– Мадемуазель, можно пару вопросов? – раздаётся откуда-то сбоку.

Киваю и приближаюсь к парню, выставляющему вперёд диктофон.

– Каково это – быть фавориткой принца? Это официальное заявление о ваших отношениях?

– Всегда должна быть тайна, особенно в женщине. Я оставлю это в секрете, скоро вы сами всё узнаете, – мягко отвечаю.

– Вы изменили своё мнение об Альоре?

– Моё мнение останется моим, и оно не менялось. Это удивительная страна. Меня поражает трудолюбие простого народа, ведь я именно из таких обычных работяг. Именно они положительное звено этой истории. А сейчас, прошу извинить меня, – киваю парню и направляюсь в сторону ресторана.

– Вы приехали самой последней! Почему?

Последней? Ну, конечно, как же без этого.

Оборачиваясь, сохраняю дружелюбную улыбку.

– Вишенка на торт.

Подмигивая всем, прохожу мимо охраны, которая собой закрывает выход, не пропуская внутрь никого.

Ресторан в сравнении с тем, каким я его помню, полностью видоизменился. Столики стоят более компактно. На них благоухают цветы и фрукты, биты современной музыки, наполняют свежий воздух. Я не думала, что у Дина так много приближённых знакомых, но надо заметить, что здесь, действительно, только молодёжь. Все или моего возраста, или Дина. Старые кошёлки гладят свои чепчики дома.

– Реджи!

– Сабина!

Девушка расцеловывает и обнимает меня.

– Ты где была? Я испугалась, что ты не приедешь. Ты самая последняя, и это нехорошо. Ты не вернулась вчера, а было такое…

– Не важно. Когда нас будут кормить? – Отстраняюсь от неё, направляясь вглубь ресторана.

– Уже вот-вот. Так где была? Что видела?

– Ничего особенного…

– А наркотик? – приглушённо спрашивает Сабина.

– Хм… снотворное. Просто сильное снотворное, пока дошла до нашего крыла, рухнула, как священное чудовище, на пол, – смеюсь и замечаю Полье, предлагающего гостям шампанское.

– Наверху не так много людей, как здесь. Там более свободно. Может быть, поднимемся? – предлагает Сабина.

– Да… иди, я сейчас догоню тебя. Хочу кое с кем поздороваться, – киваю ей и направляюсь к Полье.

Огибаю гостей, игнорирующих меня, правда, они просто отворачиваются от меня, когда я прохожу, добираясь до Полье. Он, увидев меня, слабо улыбается.

– Мадемуазель, шампанского?

– Не сегодня. Нам нужно поговорить. Это срочно, – быстро шепчу.

– Хорошо. Через пять минут на кухне. Просто пройди туда, я буду ждать, – подмигивая мне, парень продолжает свою работу. Мой живот урчит, немедленно требуя еды. Но на столах ничего нет, даже закусок. Только чёртовы цветы. Даже их готова съесть. Хотя за отведённые пять минут я успею подняться наверх, там точно есть еда, и затем спущусь вниз, чтобы встретиться с Полье. Направляюсь к лестнице, но вход мне перекрывает охранник.

– Эм, я хочу подняться, – хмуро говорю.

– Вас нет в списках, леди Реджина Хэйл. Ваш столик здесь, – сухо сообщает он мне.

– Что? Как нет в списках? Я…

– Ваше место здесь, – резко повторяет он.

Это как понимать? Почему меня не пропускают?

Дин мстит. Конечно, после того, что было, он специально это сделал. Идиот. А я хочу ему помочь.

Разворачиваясь, направляюсь в сторону кухни, пропуская вперёд официантов, несущих еду… наверх. С обиженным видом вхожу в кухню. Жар ударяет по лицу, как и аромат еды по носу, невероятные виды потрясающих блюд открываются мне. Боже мой, как всё вкусно.

– Реджина! – Полье берёт меня за руку и тянет в сторону. Поем позже.

Мы оказываемся в небольшом закутке, где лежат рюкзаки и личные вещи обслуживающего персонала.

– Что случилось? – взволнованно спрашивает он.

– Мне нужна помощь. Вчера я подмешала себе порошок. И это было странное снотворное. От него всё кружилось перед глазами, и, по словам… хм тех, кто был рядом, я упала и очнулась только утром. Я ничего не помню из того, что было со мной. Думаю, что в тот злополучный вечер Эльма хотела, чтобы я уснула и находилась именно в таком состоянии, пока происходит грабёж. И также я узнала, где находятся мои вещи. Для того чтобы проверить это место, мне нужна машина и ты. Ты же водишь?

– Я… да, но у меня нет машины. Я пользуюсь или своими ногами, или беру машину у сестры, ну… или у друга.

– Значит, ты возьмёшь сегодня машину у кого-то из них.

– Но… Реджина, это опасно. Я больше не хочу участвовать в этом…

– Послушай, Полье. Ты любишь Эльму?

Парень грустно кивает.

– Да, что бы она ни сделала, мне плохо без неё. Да, может быть, Эльма связалась с дурной компанией, но она тоже пострадала. Мне жаль… я…

– Поэтому, – беру его за руку и улыбаюсь, – мы вытащим её из этого дерьма.

– Как?

– Чтобы доказать, что Эльма просто была обманута и введена в заблуждение, плевать, как и кем, я обязана добыть свои вещи. Если они будут у меня, то это докажет непричастность Эльмы к ограблению и нападению на отель, ведь мои документы и сумка находятся совсем у другого человека. Так же я буду свидетельствовать в её пользу и найду для неё сотню оправданий. Мы девушки, а значит, умеем давить на жалость. Но без моих вещей, улик, которые я могу предоставить в суде или Герману, Эльма может оказаться под ударом, как и ты. Но из-за того, что я в данный момент не в самом лучшем положении…

– О-о-о, да. Тебя оставили внизу, и это странно. Я думал, что ты и принц… между вами что-то есть, – вставляет Полье.

– Небольшое разногласие. Это не смертельно. А наверху, там кто-то особенный или просто мест не хватило? – интересуюсь я.

– Там самые близкие друзья принца. Все кандидатки на его сердце и руку и друзья. Да, это странно, что он исключил тебя из списка. Кстати, только сегодня утром. Насколько я знаю, Дерика тоже. Вообще, я слышал, что он остался при короле, и Дин теперь не пользуется его услугами, только охранников. А Дерика то ли повысили, то ли королю нужны его советы… что-то в этом духе.

Мрачно вздыхаю. Чёрт. Дин определённо мне мстит. Дерика не жалко. Его отстранили, как понимаю. И это прекрасно. Но сейчас всё это не важно.

– Ладно, потом с этим разберёмся. Сможешь подогнать машину сюда и провести меня через какой-нибудь чёрный ход? Здесь же есть ещё один выход?

– Да, есть. Для персонала, но я не знаю, в городе ли Лютер. Обычно в выходные он навещает маму…

– Узнай. Пожалуйста, это наш шанс очистить имя Эльмы и дать вам обоим шанс жить без тайн друг от друга. Ещё не всё потеряно, и, вероятно, Эльма не так плоха, какой я её считала. Может быть, она, правда, всего лишь дура. Но мы должны рискнуть, Полье. Ты и я. Как Чип и Дейл. Мы, мало того, что найдём улики, ещё и поможем расследованию. Ведь грабители до сих пор находятся в Альоре. Вероятно, они угрожают Дину и его семье. Ты только представь, что получишь, если мы провернём эту операцию идеально.

В глазах Полье вспыхивает алчный блеск. Конечно, это было предсказуемо. Никто не откажется от поощрения. И я не виню его, это был единственный способ найти сегодня союзника при моём минусовом рейтинге. К тому же я должна успеть. Если всё настолько ужасно, то скоро меня вышвырнут отсюда, а я так просто не имею права всё бросить.

– Я попробую всё узнать…

– Полье? – раздаётся крик, а затем грубая речь на французском.

– Мне нужно идти, но как только я найду машину, то скажу тебе.

– Ты замечательный, – шепчу, улыбаясь ему.

Быстро юркаю обратно, возвращаясь в ресторан, и замечаю, что все приглашённые уже расселись по местам. Конечно, я уже видела этих людей, но здесь нет никого, с кем я могла бы пообщаться. Я словно вновь вернулась в старшую школу, и меня, как обычно, не пригласили за самый популярный столик. Уже знакомо, так зачем переживать?

Нахожу свободное место и опускаюсь на стул, улыбаясь своим соседям. Но они делают вид, что меня здесь нет. Игнорируют. Я здесь только из-за еды. Безумно хочу есть.

Официанты разносят напитки и закуски. Я слышу смех, раздающийся с верхнего этажа, и голос Дина, благодарящий всех присутствующих за то, что они пришли сегодня.

Никогда раньше я не думала о том, что мне будет комфортно одной среди людей. В студенческие годы я завидовала и злилась, когда меня не замечали. В школе я постоянно пряталась в туалете и ела там же, только чтобы не ощущать себя лузером. Но за столько лет я впервые поняла преимущества такой особенности. Я не разочаровываюсь в себе и в людях вокруг, меня это не заботит. Каждый сам за себя, и перекладывать вину на других за то, что с тобой не хотят общаться, глупо. Да, нам нужно общество, но оно не еда и не вода, чтобы не прожить пару часов без него. Тем более, когда у меня наиболее важные вещи.

Меня кто-то толкает в бок, и раздаются возмущения от соседей. Озадаченно поворачиваю голову.

– Не нудите, радуйтесь, что бесплатно ужинаете, – фыркает Сабина и, расталкивая гостей, сидящих за столиком, ставит себе стул рядом со мной.

– Что ты здесь делаешь? – удивляюсь я.

– Решила поддержать тебя. Мы же подруги, да и сидеть рядом с Моникой, слушая рассказы о том, какая она идеальная, невозможно, – подмигивая, подруга подзывает официанта и быстро объясняет ситуацию на французском.

Боже мой… подруги? Нет, просто знакомые и… всё? Да? Подруги? Почему я об этом узнала самая последняя?

На самом деле от поступка Сабины у меня теплеет в груди. Только Мег ради меня делала подобное, чтобы я не чувствовала себя лишней. И теперь знать, что рядом есть ещё один человек, который открыто показал своё отношение ко мне, положительное отношение, подчёркиваю, слишком невероятно.

– Я, уже будучи наверху, узнала о том, что Дин отказал тебе в более личном приглашении. Клаус сообщил, – шепчет Сабина.

– Что случилось? Я думала, что между тобой и Дином всё… хм намного интимнее, чем с Моникой и Эниссой, – добавляет она.

– Хотя… если учесть, что теперь о тебе говорят, и это идёт с подачи самого Дина, то даже не знаю, как реагировать.

– Я…

– Нет, я всегда знала, что Дин относительный эмоциональный наркоман, но, чтобы опуститься так низко из-за обид, это нечто.

– Сабина…

– Знаешь, ты держишься хорошо, очень хорошо. Будь я на твоём месте, то даже не приехала бы сюда. Они же все косятся, смотрят и обсуждают тебя и твоё… эм поведение с Дином. Да и он тоже тот ещё козёл. Мужчины все козлы, когда дело касается их эго. Но ты молодец, Реджи. Действительно, молодец, я бы тоже отказала ему в сексе. Дин всегда был слабым на передок и не пропускал ни одной юбки. Если бы он ещё и поощрял тебя, а не выставлял законченной охотницей за короной и его деньгами, то ему бы цены не было. А так…

– Подожди, о чём ты говоришь? – недоумённо шепчу.

– Как о чём? Дин же вычеркнул тебя из списка, потому что ночью ты была с кем-то другим. Он именно так выставляет эту ситуацию, а ты ему просто отказала. И если учесть, что ты спала из-за порошка, который выпила, то Дин просто зарабатывает баллы перед этими девицами и не хочет выглядеть как принц, который попросту тебе неинтересен. Или нет? – Сабина хмурится, а я тяжело вздыхаю.

– Пусть останется эта версия. И что? Они воротят нос от меня, потому что я лишила Дина секса?

– Ну-у-у, как бы да. Точнее, они отворачивают их, потому что ты ранее допускала его до себя, а сейчас якобы крутишь им, как хочешь. Он это понял и решил тебя наказать таким образом. И, к слову, не тебя одну, – Сабина заговорщицки улыбается.

– Ты же знаешь, что парни ещё те сплетники?

– Да… конечно.

– И мой брат один из них. Он обожает собирать сплетни и обсуждать это с друзьями. Так вот, сегодня после стрельбы из лука…

– Сегодня была стрельба из лука?

– Ага, тебя не было на ней. Тебя в списках лучников не было. Не бери в голову, это традиционное альорское развлечение для номинанток стрелять по гранатам из лука. Та, что наберёт больше всех очков, приглашается на ужин с Дином сегодня. Выиграла Моника. Энисса отказалась участвовать. В общем, Дин тоже присутствовал там и был очень странным. Его ничего не интересовало. Он ушёл, когда к нему подошёл Дерик и что-то сказал. Они оба выглядели очень мрачными. Я догадалась, что это из-за тебя. На Дина только ты так влияешь. Данис узнал, что Дина вызвал к себе король и, видимо, отчитывал за то, что он выкинул вчера. Затем он вернулся и сообщил всем, что теперь свободен и больше не принц. Убежал, а потом просто было сообщение о том, что это Дин так плохо пошутил. Но я думаю, что-то случилось, и король на него насел, точнее, королева. Она имеет сильную власть и над Дином, и над своим мужем. Они её слушают беспрекословно. Она…

– Так что там о Дине и Дерике? Они были на встрече с королём? – перебиваю девушку, и она быстро кивает. Я правильно поняла ситуацию с охраной, когда шла к королеве. Они были рядом.

– Да. После этого Данис узнал, что Дерик отстранён из-за личных разногласий с Дином и пока будет решать политические вопросы, предоставив лучших из своей охраны для защиты Дина. На послеобеденное время у нас был назначен чай с Дином и королевой. Дин не пришёл. Данис был с ним. С Дином что-то случилось. Он был очень задумчив, тих и отказался от развлечений, вообще. А потом, совсем, попросил его не трогать. Закрылся в своей комнате и вот… теперь улыбается и явно делает намёки Эниссе об их будущем, как и не упускает возможности заигрывать с Моникой. Это странно, не находишь?

– Хм, а разве Энисса не будущая королева?

– С твоим появлением это стало огромным вопросом, а на Монику он даже не обращал внимания. Он всегда общался с ней официально, и она не в его вкусе. Хотя… в его вкусе все, но с Моникой он всегда держал нейтралитет. Парни думают, что король поставил Дину какие-то условия, и поэтому он так себя ведёт. Он даже отказался от завтрашнего участия в соревнованиях на парусниках, хотя парни постоянно его проводят. Дин обожает это занятие, но теперь всё. Думаю, родители Дина очень насели на него. И ещё я слышала… Данис слышал, как охрана обсуждала отъезд американки. То есть тебя. Ты уезжаешь?

– Я… да, наверное, да. Я не знаю. Я…

Краем глаза замечаю Полье, указывающего головой в сторону кухни.

– Мне нужно в туалет… сейчас вернусь, ладно? Не уходи, – быстро шепчу и поднимаюсь с места.

– Но… Реджи?

– Останься, я мигом, – бросая через плечо, направляюсь за Полье.

Гости обсуждают предстоящий завтрашний балл, а моё сердце часто колотится внутри, когда я скрываюсь за дверью, ведущей в кухню. Полье нервно ожидает меня в углу.

– Мне подгонят машину через десять минут, но меня не отпустят… слишком много гостей, и ребята без меня не справятся, – шепчет Полье.

– Ты можешь выйти покурить? Нам недалеко…

– Я не могу, Реджина. Никого не выпускают, сегодня чересчур много посетителей для нашего ресторана, даже наняли ещё двух поваров, потому что рук не хватает. Меня уволят, если я исчезну. Может после смены?

– Нет… нет… вряд ли мне позволят задержаться здесь, и чем больше людей, тем выше вероятность скрыться среди них и остаться незамеченной.

– Чёрт, я уже два раза просил администратора сделать перерыв, но он отказывает мне, грозясь вышвырнуть отсюда. Я не могу потерять работу, Реджина.

– Я понимаю. Понимаю, – медленно отвечаю, обдумывая варианты.

Я водить не умею. Для меня это табу. После того как моя мама погибла в автокатастрофе, а я чудом осталась жива, не переношу руль, газ и педали. Инга даже не поднимала этот вопрос, потому что знала о моей фобии разбиться на дороге. А сейчас… чёрт, победа была так близко.

– Мне нужно идти. Если что, то машина будет здесь… может быть, я… сам съезжу потом? Ночью никто…

– Нет, это опасно для тебя одного, и ты не знаешь, что я ищу. Только я могу это увидеть. Я подумаю, спасибо.

Возвращаюсь в зал и с улыбкой сажусь на свой стул.

– Какого чёрта ты творишь? – оглядываясь, шепчет Сабина.

Задумчиво прищуриваюсь, смотря на девушку. Почему нет? Меня уже точно отправят отсюда подальше, и это мой последний шанс. Была не была.

– Скажи, ты водишь машину?

– Что?

– Просто ответь на вопрос. Ты умеешь водить машину?

– Да, конечно. Мы любим устраивать гонки с Данисом и другими. Я зарабатываю на ставках, как и все мы. Это отличный доход.

– А насколько хорошо ты знаешь окрестности? Ты могла бы найти место, по описанию или же хотя бы не заблудиться на дорогах?

– Нормально. Мы часто катаемся по ним, чтобы развлекаться, да и просто так, когда посещаем страну, как гости. С шофёром нельзя многое, а я ограничений не люблю. Альора маленькая страна, и здесь сложно запутаться.

На моих губах расползается улыбка.

– Так, это меня пугает. Ты что задумала, Реджи?

В глазах Сабины проскальзывает страх, а я ловлю свою удачу за чёртов хвост.

– Ты же хотела приключений, правда? И я тебе их подарю бесплатно, но за одну маленькую услугу…

Глава 40

– Подожди, объясни всё по порядку. Ты что собираешься сделать? Сбежать от охраны? Без разрешения проникнуть в чужой дом? – шепчет шокированная моим предложением Сабина, после слов о плане.

– Узнать, кто враг. Всё просто. Так, Полье зовёт нас. Пошли. – Поднимаюсь со стула и кивком головы показываю Сабине следовать за мной.

Проверяю, что никто особо не придаёт значения тому, куда мы идём, юркаю на кухню и тяну её за собой.

– Эм… – Полье озадаченно смотрит на меня, а потом на Сабину.

– Она наша сообщница. Достал?

– Да… вот. Синий «Ниссан-жук» на парковке. Его нужно вернуть не позже, чем через час, – говорит Полье, передавая мне ключи от машины, и я киваю в ответ.

– Мы успеем… надеюсь. Насколько часто здесь останавливают, чтобы проверить документы? – интересуюсь я.

– Меня никогда не останавливали. Я езжу без них, как и многие. Мы берём их, только когда пересекаем границу королевства. Здесь никто не превышает скорость, да и аварии не случаются. Хотя… с твоим появлением всё может быть.

Цокаю и закатываю глаза.

– Умеешь ты поддержать.

– Ну, по моему мнению, с тебя всё началось, и к тебе просто прилипают неприятности. Так что надейся наудачу, – прыская от смеха, советует Полье.

– Отлично, так и буду делать. Удача будет на моей стороне сегодня, надеюсь. А теперь самое главное: нам нужно выйти незамеченными и вернуться так же, минуя охрану и репортёров. Ещё ты, Полье, будешь прикрывать нас. Если кто-то спросит о Сабине или обо мне, то скажи, что мы в уборной… нет лучше, что просто где-то здесь. Не называй точного местоположения, так ты не подставишь себя и нас. В ресторане не так много тёмных углов, чтобы спрятаться, но всегда можно найти такой, если нужно. Ты всё понял?

Парень кивает и напряжённо смотрит на нас.

– Готова? – спрашиваю, поворачиваясь к Сабине.

– Нет, – пищит она.

– Значит, пошли…

– Но она сказала…

– Не бери в голову, ей понравится. Выкладывай, как нам выйти, – распоряжаюсь, пожимая плечами, и делаю жест руками, чтобы Полье сконцентрировался.

– Так, это очень просто. Вам нужно пройти через кухню, и вы окажетесь на заднем дворе, мы туда выносим мусор. Вот. – Полье протягивает мне карточку.

– Без неё дверь не откроется ни в одну из сторон. Со двора нет выхода на улицу, поэтому вам придётся перелезть через забор и немного пройтись, чтобы обогнуть стоянку. Вот и всё…

– Всё? То есть это всё? Это, по-вашему, просто? – возмущённо шепчет Сабина. – Я же платье порву и не только его. Я не умею перелезать через заборы, и не угоняю машины. Я…

– Мы не делаем ничего противозаконного.

Девушка скептически приподнимает брови от моих слов.

– Ладно, может быть, совсем немного, но зато у тебя тоже будут козыри. Я тебе их дам, и твои мечты осуществятся. Мы должны, понимаешь? Каждый из нас что-то хочет, и мы получим это любой ценой. Поэтому бери задницу в руки и пошли. Полье, ты за старшего. До встречи, – бросаю и, уверенно хватая Сабину за руку, тяну за собой.

Едва мы входим в кухню, как нас обдаёт жаром. Из-за беготни и суеты на ней, а также громких возмущений Ромье, управляющего поварами, нас никто не замечает. Подбегая к задней двери, прикладываю карточку Полье и выталкиваю наружу Сабину, закрывая за нами дверь.

– Ты рехнулась. Думаешь, никто не узнает об этом? Узнают. Я, конечно, не самый законопослушный турист, но это… Реджи, чёрт возьми, нас засекут, – шепчет Сабина, а я оглядываю высокий забор.

– Никто нас не засечёт, если мы будем двигаться быстрее. И никто об этом не узнает. Я доверяю Полье, и тебе доверяю. Если информация и просочится, то, значит, кто-то из вас предатель. Ты же не предатель, верно, Сабина? – спрашиваю, бросая взгляд на девушку. Она хмурится и передёргивает плечами.

– Нет.

– Вот и хорошо, а если Полье откроет рот, то я ему эти ключи в зад запихну, а ты мне в этом поможешь. Пошли. – Подхожу к забору и оглядываюсь.

Мусорные баки.

– Из них нужно сделать лестницу. Шевели задницей, Сабина, – шиплю и, хватая один из них, тащу к другому.

– Ты больная, и здесь воняет…

– Не ной. Хотела приключений, получай. Без труда мы никогда ничего не добьёмся.

Девушка берётся за ручки бака и, кривя нос, толкает его.

– А ты точно знаешь, куда ехать?

– Примерно. У меня есть только направление, но, по словам моего информатора, там находится единственный дом, и он не так далеко. Всё. Давай, ты первая. Я тебя подстрахую. Подними платье и забирайся.

Помогаю Сабине взобраться на баки, придерживая её ноги. Она шатается на высоких шпильках, но есть я. Успеваю поймать её и прижать к забору.

– Потише давай, – прошу я.

– Реджи, здесь очень высоко. Я сломаю шею или ногу. Я…

– Я тебе сейчас нос сломаю, если будешь ныть. Цепляйся за край забора и перелезай, а там останется меньше метра до земли. Сейчас. Расслабь ногу.

– Что ты делаешь?

– Разуваю тебя, чтобы ты не вывихнула ноги, когда будешь лететь навстречу верной смерти…

– Что? – Сабина испуганно опускает взгляд. Её глаза полны страха, отчего я хихикаю.

– Шучу. Всё, давай.

Перебрасываю её туфли через забор, и Сабина, кряхтя, хватается за металлическую стену, перелезая через неё. Слышится слабый писк, а затем грохот.

– Жива?

– Практически. У меня ноги грязные…

– Переживёшь, – хмыкая, разуваюсь и бросаю туфли через забор.

Поднимаю платье и быстро забираюсь на баки. Держать равновесие довольно легко. Мне без особых усилий удаётся оказаться рядом с Сабиной по другую сторону забора. Обувшись, беру её за руку, и мы идём вдоль забора. Конечно, делать это в туфлях довольно сложно. Крайне сложно, потому что земля неровная и на ней сплошные ухабы, из-за которых приходится искать опору в деревьях.

Добравшись до стоянки, нахожу взглядом нужную машину среди множества других и толкаю к ней Сабину. Бросаю ключи, которые она ловко ловит.

– Итак, значит, это где-то севернее замка? – уточняет она, заводя мотор.

– Ага. Именно там. Поехали. У нас уже осталось меньше часа.

– Мне нужны более точные координаты, Реджи. Вокруг замка много дорог, и все они расходятся. Нам ехать на гору или вниз?

– На гору… да, дом находится в горах.

– Отлично.

Сабина, легко управляя машиной, выезжает на главную дорогу, чтобы развернуться и направиться к замку.

– Теперь мы сообщницы, да? – хихикая, нарушает тишину Сабина.

– Точно.

– Против кого дружим?

– Скажу, только когда доберёмся, иначе ты не будешь мне помогать.

– Буду помогать в любом случае, клянусь. Так кто наш враг?

Поджимаю губы и передёргиваю плечами.

– Реджи, колись, кто тебе так перешёл дорогу, что ты решила незаконно влезть в его дом?

– Дерик, – едва слышно отвечаю.

– Что? Прости, кажется, я ослышалась…

– Не сбавляй скорость. Это Дерик. Он мой враг, – твёрже говорю.

Сабина качает головой и переключает скорость, поднимаясь в гору по узкой дороге.

– Почему он? – тихо спрашивает она.

– Слушай, я знаю, что Дерик тебе нравится, и ты в него влюблена, но он дерьмо. Прости, что так откровенно, но это не меняет того, что я сказала. Ты же помнишь, что меня обвиняли в шпионаже?

– Да, конечно. Ты до сих пор числишься шпионкой, и я сомневаюсь в невероятности этих слухов, – мрачно кивает Сабина.

– Я не шпионка, – фыркаю. – Просто умею соображать. Так вот, именно Дерик виноват во всём. Он подставил меня и не только меня. Он мутит воду, Сабина, и я наверняка знаю, что украденные у меня вещи находятся у него. Он их прячет, поэтому…

– Подожди-подожди! То есть мы едем в дом Дерика? – взвизгивает Сабина.

– Да, только не в его дом…

– Его матери, я в курсе. Это самое тайное место Дерика, и туда он никого и никогда не приглашал за столько лет, даже Дина. Данис говорил, что для него это что-то вроде кладбища, где он редко появляется. Чёрт, Реджи, ты с ума сошла? Если он узнает, что ты или я были там, то прикончит нас. Он даже не говорит об этом. Для него всё, что касается его матери, табу. Он сразу же отстраняется.

– Но…

– Реджина Хэйл, почему ты мне сразу не сказала ничего? Я бы узнала больше о том, где могут быть твои вещи! У меня есть способы это сделать!

– Я… почему я должна перекладывать на тебя свои проблемы?

– Потому что мы подруги! Ау? Ты в курсе, что друзья доверяют и помогают друг другу, вне зависимости от того, насколько идиотская идея у одного из них?

– Я…

Замолкаю, не находя что сказать.

– Прости, – выдавливаю из себя.

– Одним прости ты не отделаешься, Реджи. Как минимум я хочу знать всё, что здесь происходит, и какого, мать его, чёрта мой будущий любовник во всём этом замешан!

– Окей, только не советую тебе спать с ним, ощущения так себе…

– Что?

– Я тебе расскажу.

Мы движемся по ночной дороге, и я рассказываю Сабине всё, что произошло со мной, и вижу сотню эмоций на лице девушки, пока она умело вписывается в повороты.

– И ты думаешь, что Дерик собирается поднять восстание?

– Нет, я думаю, что он его уже поднял. Когда произойдёт взрыв лишь вопрос времени и его желаний. И мало того, я должна защитить Дина от него. Дерик выставил меня в самом ужасном свете перед ним и науживает всех против меня. Он спокойно может меня убить, поэтому времени у меня мало.

– А твои вещи тебе в чём-то помогут?

– Как минимум я достану их и докажу, что ограбление не моих рук дело. А также Герман на моей стороне…

– Боже, ты захапала себе всех красавчиков королевства. Не стыдно?

– Значит, ты не удивлена?

Сабина пожимает плечами и усмехается.

– Это же монархия, а рядом с ней всегда есть место войнам внутри страны за власть. И Дерик имеет зуб на Дина и его семью, хотя здесь вопрос спорный. Действительно, Альора когда-то представляла собой месиво из трупов, появившихся по вине отца Дерика. Он всегда был себе на уме, но от этого стал ещё сексуальнее. Злой, яростный и возбуждённый. Это будет потрясающая победа. Но, чур, он мой.

– Без проблем. Забирай Дерика со всем его дерьмом. И да, советую, как минимум его связать, иначе он снова будет хвататься за оружие.

Сабина меняет передачу, и мы едем медленнее.

– Где-то здесь. Я ни разу не была в этой части, потому что не было так интересно. Но, насколько я знаю, дом расположен в лесу.

– Освещения нигде нет, – замечаю, оглядываясь и видя только нависающие тёмные кроны деревьев.

– Это логично. Эта часть земли принадлежит Дерику, и он её запустил. Тем более, вкладывать деньги в заброшенный дом нелогично. Если он задумал сместить короля, то война ему обойдётся очень дорого, – кивает Сабина.

Мы проезжаем искорёженные, ржавые ворота и попадаем в ухаб, отчего я хватаюсь за ручку на двери. Ничего особенно в этом месте нет, только деревья и ужасная дорога.

– А вот и он, – Сабина кивает вперёд.

Фары освещают полуразрушенный дом. Когда-то это был огромный особняк, с потрясающими витражными стёклами и чудесными фонтанами. Но сейчас этот тёмный дом с выбитыми окнами, с разрушенными стенами выглядит довольно зловеще. И на нём даже видны следы обстрела. Мене передёргивает от этого.

– Пошли?

– Пошли.

Киваю Сабине, и мы выходим из машины, она оставляет фары включёнными.

– Надо быть осторожными, потолки могут обвалиться. И поторопиться, иначе аккумулятор сядет, тогда мы здесь застрянем, – шепчет Сабина.

Дверей в доме нет или они едва держатся на петлях. Мы поднимаемся по лестнице, а под нашими туфлями хрустят ветки деревьев.

– Это место, правда, похоже на кладбище, – шепчет Сабина и ёжится, потирая свои плечи.

– У нас мало времени. Где здесь можно спрятать что-то важное для Дерика?

– Везде?

Цокаю, и мы входим в дом.

– Чёрт… – Сабина прикрывает ладонью рот от того, насколько жутко всё выглядит.

Пол пробит, из стен торчат металлические звенья, обивка мебели порвана, и её куски валяются на полу. Окровавленное тряпьё свисает с лестницы. Такое чувство, что здесь была бойня, и после неё всё так и оставили. Это не музей даже, а настоящее, без прикрас, прошлое целой страны. Жестокая и чудовищная история.

– Смотри. – Сабина поднимает с пола серьгу, и она сверкает в свете фар.

– Это его матери?

– Да… здесь даже мародёров не было. Ты представляешь, что это значит?

– Они идиоты?

– Нет. Это не просто так оставлено, Реджи. Никто не притрагивается к прошлому, потому что оно проклятое для них. Если даже украшения вот так лежат, а это изумруды и чистое золото, то мы точно две идиотки, которые нарушили покой мёртвых.

По спине пробегает холодок, но я быстро гоню от себя подобные мысли.

– Не неси чушь. Мёртвым плевать, что сейчас происходит. А вот живым это важно. Ты смотришь здесь, я наверху. Поднимай всё, что видишь. Убирай тряпки, но не так заметно. Иначе нам потом головы прострелят, – указываю на Сабину, сглатывающую от моих слов.

Мы расходимся в разные стороны, у меня мурашки бегут по коже, когда под моими ногами скрипят половицы. Кажется, что кто-то выпрыгнет сейчас из-за угла, а я иду то по когда-то красному ковру, то по шёлку, который прежде был платьем, и поднимаюсь на второй этаж.

Всё разбито. Дверей нет или же, сорванные с петель, они лежат на полу. Осколки, плесень и грязные подтёки, покрывают стены. Вхожу в первую комнату, видимо, спальню, кривясь от разбросанных повсюду вещей. Искать, я должна искать.

Открываю все доступные дверцы: шкафов, комода, тумбочек. Заглядываю под кровать, шаря там рукой. Ничего. Перехожу в другую спальню, и всё повторяется. Я осматриваю каждую комнату, слыша, как внизу у Сабины что-то падает, и она вскрикивает. Совсем как Мег. Она ненавидит ужастики. И никогда бы не пошла со мной сюда.

Остаётся только последняя комната и единственная «живая» дверь. Толкаю её. Она издаёт жуткий скрип. К горлу подступает ком, и я хватаюсь за шею. Горечь и печаль подавляют любые иные чувства внутри.

Детская. Я не сентиментальный человек, но… это ужасно. Это ранит меня больше, чем я могла себе представить. Ребёнка сюда так и не принесли. Всё старое, но не сломанное. Кроватка с белоснежным бельём, в ней несколько мягких игрушек, солдатик и милые в вручную сшитые звёздочки, висящие на детском мобиле. Пальцами осторожно касаюсь мишки, сидящего на месяце, и неожиданно по комнате всего на пару секунд раздаётся колыбельная. Подскакиваю на месте, испугавшись до жути этого звука, и всё снова стихает. Возвращаясь к кроватке, нахожу механизм, который работает не от батареек или зарядки, как сейчас модно. Если помыть эти игрушки от пыли и почистить всё, то это ещё может послужить очень долго. Но это не моё дело… не моё…

Здесь так же стоит ещё одна кровать для кого-то или же на будущее… но будущего здесь не было и уже никогда не будет.

Мотаю головой, стараясь унять странную боль в груди. Жалость. Мать Дерика очень ждала его появления на свет. Она готовилась и проводила здесь много времени.

Прохожу по комнате и проверяю её, не позволяя призракам прошлого и жалости взять верх. Дерик ведь меня не пожалел. Он не думал обо мне и даже о своей матери забыл, почему всё это случилось. Он несёт с собой смерть… несёт…

– Ну что? – спрашиваю Сабину, спускаясь вниз.

– Ничего. Не считая разбитого фарфора, каких-то книг и ещё нескольких украшений. Здесь нет твоих вещей, Реджи.

Разочарованно вздыхаю и качаю головой.

– Но этого быть не может. Это единственное место, в котором Дерик мог спрятать мою сумку. Я смотрела в его спальне, там тоже не было…

– Слушай, я понимаю, что ты расстроена, но посмотри сюда, – Сабина указывает на пол под нами.

– И? Пыль? Грязь? Мусор? Щепки? Плесень…

– Нет. На полу только наши следы. Я осмотрела всё, Реджи. Мы с тобой их оставили. Если бы Дерик был здесь или же кто-то ещё, то были бы ещё следы, в том числе мужские. К примеру, его ботинок. Но их нет, Реджи. Здесь давно никого не было.

– Нет… нет, Сабина, мы не можем всё это бросить. Мы уже ворвались сюда, и вряд ли подвернётся ещё один случай. Нет, он был здесь. Я уверена, что он привёз всё сюда…

– Реджи, – очень мягко перебивает Сабина мои панические слова и берёт меня за руку.

– У Дерика много мест, где он мог что-то спрятать. А как же банковская ячейка? В Альоре есть свой банк, и это наиболее безопасное место, особенно для сокрытия улик преступления такого человека, как Дерик.

– Он не пошёл бы таким прозаичным путём. Он изворотлив. Он хитёр. Он…

– Но у нас и время истекает, Реджи. Мы здесь уже больше часа, и нас хватятся, если мы сейчас же не поедем обратно. Я обещаю, что придумаю что-нибудь и сама приеду сюда, если тебя не выпустят из замка. Я всё осмотрю здесь днём и проверю ещё раз следы, как и подумаю о том, где ещё может спрятать что-то важное Дерик. Тем более завтра день рождения Дина. Все будут на балу, и Дерик тоже. Он не пропустит это событие, большинство сотрудников его охраны тоже будет находиться там, и это развяжет руки нам с тобой.

– Ты права, – киваю, тяжело вздыхая. – Поехали и… спасибо тебе.

– Всегда готова к приключениям. Я знала, что с тобой точно не соскучишься, – хихикая, Сабина направляется к машине, а я за ней.

Мы возвращаемся обратно в полном молчании, но перед моими глазами словно застряла картинка заброшенной детской. Я не должна испытывать никакого сожаления о случившемся, ведь это даже не моя страна. Люди в мире погибают каждую минуту, и есть более важные вопросы, но… так грустно.

Добравшись без каких-либо происшествий до парковки, мы замечаем, что пресса уже уехала, а из ресторана доносятся громкая музыка и смех. Охрана караулит у входа, и её очень много.

– Ну что, снова будем прыгать? – весело интересуется Сабина, пытаясь поддержать меня.

– Да, вариантов нет. Нужно вернуть Полье карточку и ключи. Тем более…

Смех становится громче, и мы оборачиваемся к входу. Никого нет, и вряд ли нас видно отсюда.

– Пошли, – шепчу и тяну в сторону Сабину. Но видимо, двери ресторана открываются, потому что звуки становятся очень и очень громкими.

– Мы не успеем обойти парковку.

Тащу Сабину за машину и заставляю присесть, прикладывая при этом палец к губам.

– Какого чёрта тогда ты работаешь здесь? – злой крик Дина доносится до нас.

– Ваше Высочество…

– Как человек может просто исчезнуть и раствориться в воздухе? Я требую, чтобы её сейчас же нашли! Сейчас же! А я поеду к вашему главному и разнесу его к чёртовой матери! Лучшие? Да вы ничего не можете сделать, как вы меня защищать будете?

– Чёрт, Дин заметил твоё отсутствие, – шепчет Сабина.

– Почему моё? Может быть, твоё?

– Ну конечно. – Она закатывает глаза, а Дин продолжает обещать все возможные кары невинным парням.

– И что делать? Мы не пройдём незамеченными, нас увидят, а если дальше будем здесь сидеть, то на наши поиски пошлют спецназ, – шепчу, кусая губу.

– Есть идея. Хм… она странная, но тебе придётся это сделать.

– Сделать что?

Сабина быстро забирает из моих рук вещи Полье и толкает меня прямо в машину. От удара сигнализация срабатывает. Охаю и не успеваю даже опереться лучше, а Сабина неожиданно целует меня в губы.

Да за что?

Девушка умело и мягко двигает губами на моих, а я замираю, не понимая, то ли меня сейчас стошнит, то ли желудок сжимается оттого, что происходящее очень нравится. Нет… ну, может быть…

– Серьёзно? – раздаётся над головой яростный голос Дина.

Сабина отрывается от моих губ и подмигивает мне.

– Ой, я… не сдержалась. Она такая сладкая, и… ты же не сердишься, Дин, правда? Пришлось пойти на небольшую уловку и выманить её, обманув, что она встретится здесь с тобой. Всем хочется её поцеловать, а мне особенно. Не осуждай. Но оставляю вас, нужно выпить что-то покрепче. Она сводит меня с ума, повезло тебе, я просто не могу держаться от неё далеко. Ты замечательная, детка! – Сабина быстро подскакивает на ноги и исчезает в ресторане.

Прекрасно. Просто замечательно.

Глава 41

Под грозным взглядом Дина поднимаюсь на ноги и отряхиваюсь. Находясь в самой ужаснейшей ситуации в своей жизни, дрожащими пальцами касаюсь губ, закашляв, прочищаю горло, и мне так стыдно смотреть на него. Но всё же… Сабина выкрутилась, и никто ничего не узнает о том, что мы отсутствовали долгое время.

– Хм, привет, – выдавливаю из себя улыбку и встречаюсь со странным взглядом Дина. Я его не видела всего полдня, а кажется, что прошла вечность. Дин изменился. И дело даже не в его шикарном костюме и красоте, а в другом. Я не знаю, но он словно стал ледяной скульптурой, от которой исходит ужасный холод.

– Леди Реджина, надеюсь, вы насладились этой ночью, – сухо произносит он.

Мы перешли к официальным титулам. Что ж…

– Благодарю за приглашение, Ваше Высочество. Блюда были…

Дин поднимает ладонь, заставляя меня замолчать. Его серьёзное сосредоточенное и словно каменное лицо меня пугает.

– Сегодня мы с отцом обсудили проблему вашего присутствия в нашей стране, леди Реджина. И мы пришли к заключению, что вам здесь не место, – сообщает он, и кровь отливает от моего лица. Нет, конечно, я знала, что это произойдёт, но не так… не таким ледяным, презрительным тоном.

– Но в связи с тем, что на завтрашнее торжество приглашены очень важные персоны, и все наши личные самолёты и вертолёты задействованы, как и охрана, я вынужден проявить всю свою вежливость и пригласить вас на балл. Вы покинете нашу страну послезавтра. Это не обсуждается более. Надеюсь, что вам всё понятно, леди Реджина? – Его резкий, несвойственный мягкому голосу, тон буквально щёлкает меня постоянно по носу.

– Я…

– Вы меня поняли? – громче спрашивает Дин.

– Да… конечно, Ваше Высочество, – тихо отвечаю, чувствуя себя наказанной школьницей. Как так получилось?

Дин делает шаг ко мне, смиряя меня осуждающим взглядом, а затем фыркает, кривя нос. Он откровенно показывает мне своё отношение и обиду… это ведь непрофессионально.

– Мне не хотелось бы завтра вновь слышать о ваших вульгарных, позорных и мимолётных альянсах с представителями самых богатых семей мира. Посему я настоятельно прошу вас, леди Реджина, обдумать своё поведение за эту ночь и в дальнейшем опасаться последствий каждого, неразумно сказанного вами слова на завтрашнем балу в честь моего дня рождения. Больше я не потерплю поведения, порочащего мою страну и её граждан. На этом я прощаюсь с вами и, надеюсь, что более мы с вами не встретимся. – Дин резко кивает мне и, разворачиваясь, уходит.

Что с ним случилось? Неужели, обида настолько затмила его глаза, что он вот так отсекает всё, что было между нами… в прошлом?

– Надеюсь, всё это сделает тебя счастливым, Дин, – шепчу, с горечью смотря на его спину. Но видимо, он слышит мои слова и поэтому замирает на месте.

– Для вас, леди Реджина, я Его Высочество Фердинанд, – не поворачиваясь, сухо говорит он.

– Сейчас, увы, да, но я предпочту оставить в своей памяти моего Дина. Пусть случившееся было ужасным, но оно было, и я буду уважать эти воспоминания, – твёрдо произношу.

– Ваше право, а моё вычеркнуть всё случившееся из своей памяти, – сказав это, он уходит обратно в ресторан.

Шумно вздыхаю и провожу ладонью по волосам. Вот это да. Я даже не знаю, радоваться за него или сочувствовать ему. Вероятно, король на пару с Дериком, сильно прополоскали ему мозги, раз Дин стал настолько категоричен ко мне. Да его словно подменили! Да, утренняя ситуация была очень плохой, но не настолько, чтобы не обсудить её со мной, а, наоборот, показать характер, демонстрируя своё происхождение. Это низко…

– Мда, Реджина Хэйл, любишь же ты искать себе на задницу приключения. – От насмешливого мужского голоса за спиной подпрыгиваю на месте и оборачиваюсь.

– Герман? Ты что здесь делаешь? – оглядываясь, шепчу я.

Он улыбается и пожимает плечами. Сегодня он в форме и появился здесь неожиданно. Но я ему не доверяю. Он тоже предатель, пусть и красивый, заботливый и милый. Предатель.

– Ты поняла подтекст слов прекрасного принца? – Герман приближается ко мне, а я складываю руки на груди, недовольно буравя его взглядом.

– Что он жить без меня не может, как и раньше? – едко фыркаю.

– К сожалению, нет. Я подвезу тебя до замка, тем более нам есть что обсудить. – Герман взмахивает рукой и показывает на чёрную иномарку. Почему без маячков и каких-то опознавательных знаков?

– Спасибо, но я ещё не ела десерт.

– Реджина, не унижайся перед ним. Он для себя всё решил, и теперь ты персона нон грата для всех. Неужели, тебе хочется снова сносить насмешки и слышать обсуждения того, как тебя использовали и выбросили? А это именно так и есть для них. Они не упустят возможности уколоть тебя и оскорбить, особенно номинантки.

Чёрт, не хочется признавать его правоту, но это так. Всё так и будет, если я вернусь. И понятия не имею, как поцелуй с Сабиной отразится на моём будущем. Дин вряд ли заткнётся.

– Хорошо, я согласна, – сухо киваю Герману. Он мягко улыбается мне, словно дурочке, и направляется к машине, а я за ним.

Молча сажусь на переднее сиденье и пристёгиваюсь. Сколько же они все зарабатывают, раз у них такие дорогие машины? Ах да, Герман кузен Дина, и он тоже королевской крови. Хотя нет… кто здесь королевской крови, вообще? Даже король не имеет королевской крови, ведь он не из рода бывшего короля? Это честно? Наверное… монархия, у неё свои законы. Кто успел выстрелить первым, тот и король.

Замечаю, что это не та дорога, которая ведёт к замку. Мы огибаем его, и я напрягаюсь.

– Куда ты везёшь меня? – спрашиваю, севшим от страха голосом.

– Тебе понравится то, что я хочу показать. – Герман выключает фары, а ведь мы едем по серпантину.

– Немедленно останови машину, иначе я… я буду кричать, – грожусь.

– Правда? Думаешь, здесь кто-нибудь услышит тебя? Реджина, не глупи, я не собираюсь убивать тебя. Ты…

– Останови машину, Герман! – кричу, хватаясь за ручку. – Я выпрыгну! Я…

Герман резко даёт по тормозам, сворачивая в гущу леса. Ну всё, меня будут убивать или насиловать. Последнее не так уж и плохо, не буду сопротивляться, но… чёрт! Хайд, ты не вовремя! Сгинь!

Мужчина глушит мотор и поворачивается ко мне. Его лицо в темноте выглядит зловеще.

– Это было опрометчиво, Реджина.

– Что? Бежать от тебя? Не думаю. Ты, конечно, хорошенький, и нам уже приписали совместные жаркие ночи, но я на это не подписывалась. Ты же не насильник, верно? Ты же хороший коп, так и держи марку, не поддавайся зову волкодава, – скулю я.

Герман озадаченно потирает лоб и качает головой.

– Я скоро привыкну к этому. Ты права, я не насилую девушек, хотя порой хочется прибить их к дереву. Особенно тебя, когда ты забываешь о безопасности, лазаешь через заборы и подставляешь других, желая доказать кому-то свою правоту.

– Что? – Душа уходит в пятки. Откуда он знает.

– И я смею спросить, какого чёрта ты творишь, Реджина? Тебе мало проблем с принцем, с королевской семьёй, с обвинениями, с испорченной репутацией, так ты ещё и леди Сабину приплела ко всему? А она? Дура редкостная, обожающая что-то необычное и новое! Как ты додумалась до этого, не зная ни чётких координат, не проверив, есть ли за вами хвост, и не вспомнив о слежке за тобой? – возмущённо повышает голос Герман.

– Я… ты что, следил за мной?

– Конечно! А ты думала, я так просто отпущу тебя? И не я один, к слову, но именно я увёл машину от вас с Сабиной! Боже мой, Реджина, ты хотя бы план выработала.

– Но… эм… ты что, меня ругаешь за то, что я не позаботилась о себе или потому, что влезла в чужой дом? Я запуталась! Говори яснее!

– Конечно, первое! Ты хоть понимаешь, что там везде камеры, и протянут электрический забор по периметру, да тебя убить могло! Реджина!

Хочу крикнуть что-то в свою защиту, но прикусываю язык.

– Там не было никакого забора… там только заброшенный дом и…

Герман шумно вздыхает, а затем смеётся.

– Стой, вы что, так и не доехали до дома Дерика? – смеясь, спрашивает он.

– Доехали. Он полностью разрушен. И там… там кровь… детская… и там много плесени…

– Реджина, дом Дерика за особняком Дина и его семьи. Это их поместье, а дом Дерика дальше.

– Оу, мы не доехали, – мрачно заключаю.

– Из тебя никудышная шпионка. Слава Богу. Вам нужно было взять курс правее, чётко на север. Дом Дерика выше, и там всё охраняется. Хотя там нет людей, но находится забор под напряжением, как и установлена сигнализация. А дом семьи Дина оставлен в таком состоянии для туристов.

Обиженно ударяю по двери и падаю на сиденье. Вот и изучили объект!

– Но Сабина… она сказала, что слышала об этом доме и… привезла меня туда. Значит, она тоже мой враг?

– Не думаю. Сабина раньше не была в этой части города, потому что ей было неинтересно. Если бы она немного слушала своего брата, то знала бы, что Дерик не подпускает никого к дому матери и уж точно охраняет его.

– Чёрт, а я даже посочувствовала ему, когда увидела детскую, – хмурясь, бормочу.

– А не проще было спросить у меня?

– У тебя? Конечно, так ты мне и сказал, да? – ехидно бросаю на него взгляд.

– Почему нет? Я готов помочь тебе. Я долго думал и взвешивал своё решение. Ты непричастна ни к чему, а только к ненормальному, неадекватному и неразумному плану мужчины, который, кажется, сошёл с ума. Или он всегда был таким, но мы не замечали. В общем, ты считаешь, что твои вещи у него, и верно наметила путь. Единственное место, куда никто не доберётся – дом матери Дерика. Но я знаю, как туда пройти и остаться незамеченным.

Вспоминаю слова и угрозы Германа рассказать мне всё, если Дерик не оставит свои возвышенные кровавые идеи. И, вероятно, удача всё же на моей стороне.

– Это ловушка? – недоверчиво спрашиваю его.

– Нет, никаких ловушек. Сегодня я получил сообщение о том, что тебя следует сопровождать в Ниццу послезавтра утром. Ты поедешь туда без документов, без денег и без вещей, прямиком в полицейский участок с приличным послужным списком. Консул, конечно же, поможет тебе вернуться в Америку, но там будешь заключена под стражу и не потому, что для всех здесь стала шпионкой, а потому что ты была здесь и в замке. Слышала разную информацию и именно ты можешь помочь найти наши слабые стороны.

– Дерьмово, – хмыкаю я.

– Это хуже. Тебя не оставят в живых. Считай, ты уже мертва, как и твоя семья. Как все, с кем ты могла общаться. Это будет настоящая бойня, а я не могу этого допустить. Поэтому мы достанем твои вещи до твоего отъезда и докажем, что ты непричастна ни к чему. Я уже попросил об аудиенции с королём послезавтра как раз перед твоим отъездом. Ответ был положительным.

– И почему он должен верить мне? Я сегодня была ужасной… точнее, я пыталась отстоять право выбора Дина у его матери, но вряд ли у меня это получилось. Она, по словам Сабины, чудовище.

– Я в курсе. Это с её подачи тебя ждёт такая участь.

– Вот же сучка старая, – шиплю я.

– Реджина!

– А что? Я не права? Права, Герман. На меня все грехи повесили, но ты бы слышал, что она сказала. Она ломает Дина, и никто ему не даёт нормально вздохнуть…

– Он нормально вздыхает тридцать лет, а особенно очень свободно вздохнул пять лет назад в Америке. С тобой, – вставляет Герман.

– Нет, ты ошибаешься. Дин хотел вдохнуть полной грудью и ощутить вкус жизни. И он ни разу её не видел. Дин всегда был богат и ни в чём не нуждался. Он не знает тягот настоящей жизни и не понимает, что ему делать с этой короной. И именно она, ваша королева, не позволяет ему этого, слышишь? Она заперла его в золотой клетке и поощряет его поведение. А также закрывает глаза на все его похождения и компрометирующие связи, только бы он был рядом. Это идиотизм, Герман. Дин заслуживает большего, и я думаю, если ему дать шанс сблизиться с обычными людьми, то у него будут козыри. А пока по всем параметрам выигрывает Дерик…

– Что? Почему Дерик? С чего ты это решила? – Голос Германа садится.

– Брось, не просто так Дерик замутил всё это дерьмо с ограблением. Он сам говорил, что подобное докажет слабость правления, и вызовет возмущения у альорцев. И сколько дифирамбов в его адрес я слышала: Дерика все любят, Дерик всем помогает, Дерик то, Дерик сё… но ни разу Дин. Только Дерик. У него огромное количество баллов перед народом, и если он велит им бунтовать против Дина, они это сделают. Пока мать держит на цепи Дина, Дерик усиливает своё влияние среди жителей страны, а это сильные противники. И вот когда начнётся вся эта бойня, тогда Дерик продаст ваши земли или что-то с ними сделает. Он мстит, понимаешь? За своего козла-отца мстит и за то, что его убили? Да, конечно, он был тоже главой службы безопасности, но что он тогда устроил? Месиво. Кровь. Бойню. Я видела это в том доме, и это страшно. Смерть всегда страшна, и люди этого не заслужили. Тем более у Дерика есть ещё причины ненавидеть Дина, – делаю паузу, переводя дыхание.

– Какие? Дерик, наоборот, всегда ему помогал и прикрывал его. Он жизнью рисковал ради него…

– И это отличный ход, Герман. Он делает вид, что невинная овечка, преданная королю, а на самом деле это волкодав, готовый жрать и не давиться человеческими жизнями. Дерик поступил очень умно и всех ввёл в заблуждение, сказав, что он всегда будет рядом с Дином. Да, он не идиот, Герман. Да, его несколько раз чуть не убили. Но чуть не считается, верно? Если бы его убили, вот тогда и можно было бы возносить его храбрость и отвагу. А сейчас… сейчас нет. Дерик всегда в тени Дина и живёт за счёт щедрости врагов его отца. Он никто здесь, но умело обвёл всех вокруг пальца.

– Оставь это мне, Реджина. Я прослежу за ним и верно донесу твои мысли королю, ты слишком импульсивна…

– Не импульсивна, а разумна! – возмущаюсь я.

– Конечно, особенно разумно было бродить ночью по заброшенному дому.

Поджимаю губы и раздражённо передёргиваю плечами.

– У всех бывают осечки.

– У тебя их слишком много, поэтому дай мне вести это дело. Это моя работа. Но сначала нам надо разобраться с твоими проблемами. Заберём сумку и докажем, что она была в доме Дерика. Завтра…

– Почему завтра? Можно сегодня, нет?

– Нет. Завтра будет большой бал. Мои люди и люди Дерика будут дежурить в замке и на улицах города, потому что и там будут празднества. А также чтобы отключить всю защиту дома, нужны время и чёткий план. Я его разработаю, и завтра мы с тобой встретимся. Без меня ни шагу, ни слова больше, и прошу тебя, Реджина, никакой самодеятельности. Она тебя убьёт, а я бы этого не хотел. Ты поняла меня?

– Но…

– Ты поняла меня? – требовательно повышает голос Герман.

– Да… поняла. Теперь ты злой коп, – бурчу я.

– Я не злой, а лишь пытаюсь тебе помочь и разобраться в том, что здесь происходит. Едва ты появилась, всё понеслось в пасть гиенам. Словно ты нажала спусковой крючок…

– Давай обвиняй меня теперь. Я виновата во всём.

– Я не виню тебя, Реджина. Но ты должна понять, что сейчас от твоих слов, действий и поведения зависят жизни невинных людей. Если ты права, то всё очень плохо, и я должен остановить Дерика. Мне придётся его… – Герман осекается и глубоко вздыхает.

– Убить? – подсказываю ему.

– Да… он мой друг. Мы знаем друг друга всю жизнь, как и Дина. И поверить в такое… принять сложно. Но для начала я должен всё понять сам и вернуть тебя домой в целости и сохранности и, желательно, без последствий. Решим это, а потом я займусь другим.

– Хорошо. И… Герман, скажи, а рука у тебя не дрогнет убить его?

Мужчина горько хмыкает и пожимает плечами.

– Придёт время, и проверим. Но у меня за спиной моя семья, мои друзья, люди, которым я обещал защиту. Они и вынесут решающий вердикт.

Киваю, получив удовлетворительный ответ, но через пару мгновений ужасаюсь себе. Я так хладнокровно обсуждаю возможную смерть Дерика, словно он таракан. Да, он плохой персонаж в этой истории для меня, но всё же… правильно ли это? Я не знаю.

– А ты? – Герман сосредоточенно изучает моё лицо, словно читает мои мысли.

– О чём ты? – удивляюсь я.

– Если у тебя подвернётся возможность лишить Дерика жизни, ты сможешь это сделать?

– Ну… хм… это важно для будущего Альоры? И ведь я могу быть и правой в своих суждениях, а Дерик не таким уж и храбрым. К тому же…

– Реджина, я задал тебе конкретный вопрос. Ответь на него без лишней воды, – сурово перебивает меня Герман. Поджимаю губы и передёргиваю плечами.

– Я никогда и никого не убивала. То есть… тараканов, да, ну и комаров. А это человек, и… я… у меня нет ответа. Я боюсь последствий и… – тяжело вздыхая, понимаю, какая же я жалкая. Кричать о чужих ошибках проще простого, а вот решать их вместе с другими людьми, для меня чересчур сложно. Я одиночка и в обществе становлюсь очень слабым человеком.

– Твоя ненависть к нему настолько сильна?

– Конечно. Я терпеть его не могу. Особенно после того, что он сделал. Он воспользовался мной, подначивал Дина, да и восстал против него же. Это ведь плохо, разве нет?

– Но дела королевства не должны касаться тебя. Ты не альорка, и тебе, в принципе, у нас не нравится. Так почему ты, действительно, ненавидишь Дерика? Только из-за его желания, и то не подтверждённого, убить Дина?

Открываю рот, чтобы снова возмутиться, ведь всё и так понятно, но, оказывается, у меня снова нет ответов на этот вопрос. Я не помню, с какого момента началась ненависть к Дерику до жажды придушить его голыми руками.

– Он плохой, и точка, – бубню я.

– Понятно, – хмыкает Герман, заводя мотор.

– Так, к чему это твоя улыбочка, парень? Что ты там себе придумал? – хмурюсь я.

– Сделал свои выводы.

– И какие же? Я имею право знать, ведь это касается непосредственно меня.

Герман ещё шире улыбается и делает один манёвр, разворачиваясь обратно.

– Хорошо, но тебе это не понравится. Хотя… как знать.

– Говори, – настаиваю я.

– Ты никогда не меняла, хотя бы в своей голове, слово «ненависть» на «ревность»?

– Ты рехнулся? Ты, вообще, в своём уме? Я, по твоим выводам, ревную его? – чуть ли не кричу, ударяя его по плечу.

– Почему нет? Вы слишком много времени проводите вместе, и я должен признаться, что между тобой и Дериком ничего не было. Он так пошутил…

– Пошутил? Прекрасно! Потрясающе…

– Но даже не это заставляет меня думать, что между вами происходит что-то очень личное. Сегодня утром ты, Реджина, высказывая свои возмущения, постоянно пыталась уколоть Дерика. И ты била довольно жестоко и метко, лишь бы причинить ему боль. Тебя, в принципе, не заботило, как при этом будет чувствовать себя Дин, потому что это была только ваша война, которая продолжается. Я не защищаю Дерика, он поступил подло, подставив тебя, но ранее за ним такого не замечалось. Он не запоминает девушек. Совсем. Он ими пользуется, а затем забывает. Даже если они будут соблазнять Дина, и он будет с ними встречаться, то Дерик будет лишь спокойно наблюдать. Но с тобой всё иначе, Реджина. Вы оба ищете друг у друга слабые стороны, чтобы сражаться. Только вот за что вы бьётесь?

Я сильно возмущена такими выводами Германа. У меня достаточно причин, чтобы не переносить Дерика. Начиная с того, что он постоянно врёт обо мне и мне, заканчивая его нехорошими делишками, которые проворачивает с Эльмой и другими.

– Это не я начала войну, а Дерик. Господи, Герман, он подставил меня по-крупному, выставив чёртовой шпионкой и непотребной личностью. Постоянно создаёт мне проблемы, и из-за него я сейчас в откровенном дерьме. Он даже не даёт мне позвонить домой. Лишил меня всего и, вероятно, лишит ещё и жизни. Но ладно я, а Инга и Мег при чём здесь? Чем они заслужили такое? И ответ у меня есть, потому что Дерику нравится убивать людей. Ему нравятся кровь и войны. Дерик обожает их, и так он будет при делах. А пока он просто ничтожество в тени Дина. Вот и всё, понятно? – фыркая, отворачиваюсь к окну.

– Кристально, – отзывается Герман, но настолько иронично, что меня это злит. Он издевается надо мной. И я не готова ему доверять полностью. Я понятия не имею, чего Герман хотел добиться своими расспросами и выводами, абсолютно далёкими от правды. Но я уже создала с ним альянс и отступать поздно, поэтому придётся или умереть с достоинством, или же окончательно разобраться с волкодавом.

Глава 42

Сколько я читала, то перед решающим боем всегда наступают тишина и штиль. Прекрасная солнечная погода, пение птиц, яркие флаги, развешенные в городе, которые можно рассмотреть с балкона, порой даже долетают звуки музыки и, кажется, я слышу чей-то смех. Подготовка к тридцатилетию Дина идёт своим чередом, и по совету Германа, я всё же приготовила подарок, чтобы в последний раз достойно показать себя этим людям, так и не принявшим меня. Охрана продолжает держать меня в заложниках, только сегодня меня уже кормят, что не может не радовать. С этой части замка невозможно увидеть и услышать что-то, но я чувствую, как каждый готовится к празднику по-своему.

Целый день провожу в спальне, ставшей для меня настоящим последним пристанищем, только к вечеру ко мне приходят Монти и Полин, чтобы отправить меня в дальнее плаванье. Конечно, они всё делают из-под палки. Нехотя. Сухо. С презрением. С отвращением. С нескрываемым нежеланием помогать мне. Но я внимательно слушаю советы Монти. Сегодня трон будет занимать сам принц, и я обязана склониться перед ним, в чём отказала его родителям. Признать его будущим королём этой страны, особенно в моём положении. И также мне советуют не находиться на празднике долгое время и отказаться от ужина, чтобы не нервировать своим присутствием всех окружающих. Что ж, здесь наши чувства и желания взаимны, жаль только что не смогу нормально попрощаться с Сабиной и Полье. Они, действительно, оказались друзьями, готовыми меня поддержать, и не только. Надеюсь, что когда-нибудь Сабина прилетит в Филадельфию, и тогда нам не придётся подвергать свои жизни риску.

Печаль и странная тяжесть внутри сопровождают меня весь вечер. Я понимаю, что обязана сделать, и мне страшно. Доверять Герману, который защищает интересы Альоры и был в сговоре с Дериком, опрометчиво. Но иного выхода у меня нет. К тому же только он знает, как вернуть мои вещи и доказать мою непричастность к происходящему. Я жертва.

Меня оставляют одну, чтобы я привела в порядок свои мысли и чувства. Оглядываю своё пышное бальное платье тёмно-фиолетового цвета и улыбаюсь себе. Такой красивой я ещё никогда не была. Полин, правда, способна сотворить чудо. Правильно подобранный макияж и причёска творят невозможное даже с гадким утёнком.

Ну что, поехали.

Выхожу из своей спальни, держа конверт в руках, и вижу Германа, одетого в парадную форму.

– Леди Реджина, сегодня мне выпала честь сопровождать Вас на балл, – с улыбкой сообщает он, предлагая мне руку.

– Это меня радует. Спасибо.

Мы спускаемся вниз, и я отмечаю, что никого нет.

– Где все? – шепчу я.

– Уже расставлены по местам. Сегодня могут быть нападения, стычки и возмущения. Нельзя предугадать, что ожидать от народных масс, поэтому эта часть замка в эту ночь будет освобождена от наблюдения, хотя все камеры работают, и обо всём происходящем докладывается непосредственно Дерику и мне, – объясняет Герман и показывает на наушник.

– Я не видела Дерика. Даже не слышала, что само по себе мне нравится, но, кажется, он вновь что-то замышляет. Он не умеет молчать, особенно когда объект для практики в проявлении его жестокости, то бишь я, поблизости, – тихо говорю.

– У Дерика много дел, и он выбрал верную позицию – держаться от тебя подальше. В связи с тем, что было ранее, любое приближение к тебе – подтверждение слухов и очередной укол самолюбию Дина. К слову, ты не замечала что-то странное в нём?

– Я Дина видела вчера, и ты, думаю, слышал его последние слова. Он меня презирает и ненавидит, считая шлюхой, – кривлюсь я.

– Отнюдь, Реджина. Я говорил с ним утром, и он признался, что Дерик рассказал ему о своей коварной шутке, что вбила ещё больший клин между ними. И у Дина нет оснований полагать, что всё сказанное было правдой. То есть… ты думаешь, что между тобой и Дериком была близость, а на самом деле её не было. В общем, Дин очень странно отреагировал, сказав, что его это не волнует.

– Вообще-то, он всё сделал верно. Я же наговорила кучу гадостей его матери, и она уж точно передала мои слова, снабдив их более красочными подробностями, Дину и своему мужу. Их ненависть мне понятна, поэтому… надо сосредоточиться на предстоящем… хм, на ночи.

– Да, ночь должна быть выдающейся. Не каждый день Дину исполняется тридцать лет. – Герман красноречиво показывает на камеры под потолком, и я киваю, вынужденно улыбаясь.

Мы продолжаем путь до главного бального зала в тишине. Приблизившись к дверям, Герман отпускает мою руку и отходит. Удивляясь, бросаю на него взгляд.

– Я уже был представлен. Одним из первых гостей, ты же… хм, последняя. Самая последняя, – прочищая горло, сообщает Герман.

– И это плохо, да?

– Да. Как бы сказать… это унизительно быть в такой день последней. Имена и титулы самых важных и близких для Дина гостей были озвучены в самом начале, и здесь была толпа. Представление королевской семье зависит от степени важности торжества. Это одно из самых показательных. Не знаю, почему он так поступил, Реджина, но тебе придётся пересилить обиду и подавить свою гордость, чтобы показаться там. Сможешь?

– Я… да, – раздосадовано мямлю.

– Нет, я спрашиваю тебя серьёзно, Реджина. Ты сможешь пройти через это сегодня так, чтобы никто больше не посмел рассмеяться тебе в лицо? Тебя же предупредили о протоколе?

– Да. Я смогу. Сегодня я всё сделаю так, чтобы они удавились от злобы. Конечно, Дерик ожидает, что я снова поступлю, как в прошлый раз… Хрен ему, вот что я скажу, – фыркаю.

– Снова больше заботит реакция Дерика? – усмехается Герман, кивая мужчине, готовому раскрыть передо мной двери.

– Не неси чушь. Это просто оговорка по Фрейду, – передёргиваю плечами и подхожу ближе.

– Конечно, оговорка, обычное дело для тебя. Встретимся в зале, Реджина, – усмехаясь, Герман сбегает вниз по лестнице, а передо мной открываются двери.

Украшенный зал сверкает огнями и помпезностью. Ничего нового. Наступает тишина, и меня объявляют. Собираю всю свою решимость в кулак и напоминаю себе о том, что это в последний раз. Последний, когда я смогу хоть как-то извиниться перед Дином и отпустить его, как и своё прошлое. Эта глава закончится сегодня, и она должна дать мне другую часть, в которой я смогу нормально жить.

На меня устремлены сотни глаз, слышны перешёптывания обо мне. Я не смотрю ни на кого конкретно, а медленно спускаюсь по лестнице. Моё платье, шуршит и переливается при каждом шаге, как и заколки в волосах. Гордо держа вверх подбородок, иду дальше, не видя никого, кто должен бы меня встречать. В последний раз это был Дерик. Зачем? По задумке он обязан был наслаждаться очередным моим промахом, но он… странный.

Картинки воспоминаний пролетают перед глазами, пока я иду, держа в руках конверт. Не знаю, правильно ли я сейчас поступаю, и есть ли у меня такая возможность, слыша, как меня поливают дерьмом и обсуждают крайне вульгарный цвет моего платья, хотя я не голая.

Пока я дохожу до возвышения, на котором располагается трон, наступает мёртвая тишина. Кажется, что даже самые отъявленные сплетники проглотили языки. Нервозность пробирает оттого, что все смотрят на меня и ожидают нового выступления.

Мой взгляд встречается с холодным и надменным взглядом Дина, который протягивает мне руку. Принц выглядит потрясающе, на его голове сверкает корона, чуть ли не ослепляющая меня. Вау… настоящий принц, навстречу которому я делаю пару шагов и наклоняюсь так низко, что чуть ли не сажусь на колени. Мои губы касаются его руки, отчего Дин вздрагивает. Поднимаю глаза, и вижу в его взгляде растерянность, грусть и боль. Но он быстро берёт себя в руки и, кажется, что снова ненавидит меня.

– Леди Реджина, благодарим Вас за посещение нашего бала. Вы можете идти, – сухо произносит он. За спиной раздаются смешки.

– Ваше Высочество, поздравляю вас с важным событием для всей страны и для ваших родителей, благодаря которым этот мир увидел невероятного человека. Прошу Вас принять от меня подарок… от чистого сердца, – шёпотом добавляю, протягивая ему конверт. Но Дин не двигается. Смешки за спиной становятся громче, и я уже начинаю злиться, коря себя за глупость.

– Леди Реджина, можете положить сюда.

Перевожу шокированный взгляд на Монти, держащего золотой поднос.

– Его Высочество ознакомится со всеми подарками позднее, – добавляет он.

– Спасибо, – улыбаюсь Монти, не понимая, зачем он это сделал. Но этот человек, откровенно говоря, спас меня от унижения.

Отхожу в сторону, когда объявляют, что все гости прибыли, и вскоре начнётся ужин. Оборачиваясь, вижу, как Дин улыбается матери, уже стоящей рядом с ним, и поднимается с трона. Жаль… очень жаль…

– Это было ужасно. – Сабина передаёт мне бокал с шампанским, и я грустно усмехаюсь.

– Я сделала всё возможное, но… всё равно в мои планы не входило выходить замуж. Так что, расстраиваться не о чем.

– Я так понимаю, что вчера вам не удалось поговорить? – шёпотом спрашивает она.

– Ну… как сказать… он говорил, а я понимала, что мне здесь не место. Но спасибо за поцелуй, будет что вспомнить. – Тихонько толкаю её в бок, и Сабина улыбается.

– Я надеялась, что вы поговорили. Дин… его весь день не было видно, да и ребята говорят, что он был у себя, якобы готовя и репетируя речь. Но я думаю, что…

– Хватит, пора признать, что любовь завяла. Брось, это не так и важно.

– Ладно, но это странно. В общем, сегодня я…

– Леди Реджина.

Вздрагиваю он томного шёпота и оборачиваюсь.

– Данис, отвали от нас. У нас очень важный разговор, – огрызается Сабина.

– Нет ничего важного в обсуждении нарядов и твоих похождений, поэтому… – Данис берёт мою руку и подносит к губам.

– Примите моё искреннее восхищение вашей стойкостью, леди Реджина. Я покорён.

– О-о-о, ну да. Не упади на колени, придурок слащавый, – бубнит Сабина.

– И чем же вызвано ваше восхищение? – спрашивая, игриво склоняю голову набок.

– Редко можно увидеть, как нежеланный гость потрясает своей выдержкой и доказывает, что остаётся человеком в любом исходе. Наш принц немного приуныл, вероятно, из-за вашего отказа, но кто-то потерял, а кто-то нашёл. И надеюсь, что тем, кто нашёл буду я, – заигрывая, Данис улыбается, вызывая у меня смех.

– И ведь кто-то ведётся на это. Прими совет, друг мой хитрый, если девушка верит каждому твоему слову, то беги от неё, проблем не оберёшься. А что насчёт потерянных вещей, то советую заглянуть в бюро находок при входе. Надеюсь, такое здесь есть, а в нём есть чем поживиться, – подмигиваю ему. Данис смеётся, как и довольная Сабина строит ему насмешливую мордочку.

– Реджина, я впервые не лгу, и, правда, потрясён тобой. Ты удивительная девушка. Жаль, что мужчины откровенные глупцы, а я женился бы, не раздумывая, если бы не наши религиозные расхождения. Ты самый чистый и идеальный жемчуг среди этих морских мымр.

В груди теплеет от слов Даниса. Надо же в последний вечер узнать, что я столько пропустила в прошлом. Флирт. Игру фантазий. Веру во что-то большее, чем стабильность. Жаль… так жаль… ведь здесь я узнала себя с другой стороны, и мне это очень нравится. Жаль прощаться…

– Встретимся после ужина. Обещают что-то очень необычное сегодня. А фейерверк – самое романтичное начало для чего-то очень личного. – Данис кивает мне и направляется к друзьям.

– Мда, умеет же он сбивать с ног, правда? – прыскает от смеха Сабина.

– Да, он очень… располагающий к себе мужчина, – отвечаю я.

Подруга подзывает официанта и берёт два бокала шампанского, протягивая один из них мне.

– Спасибо.

Мы отходим в угол зала, пока остальные гости веселятся, обсуждая предстоящий праздник. Дин вместе с Эниссой, держащей его под руку, переходят от одной группы к другой и даже не замечают меня.

– Не ведись на его обиды, Реджи. У нас есть дела намного интереснее, чем надутый принц. – Сабина привлекает моё внимание, и я поворачиваю к ней голову.

– О чём ты?

– Ау, конечно же, о нашем плане по твоему спасению. И я кое-что узнала, – Сабина склоняется к моему уху.

– Спешу тебя разочаровать, но мы вчера зря потратили время, – шёпотом добавляет она.

– Ты про… прогулку?

– Ага. Вчера парни напились, и это было удачным временем, чтобы узнать у Даниса про Дерика. Так вот… Реджи, мне жаль, но мы не доехали до места назначения. Я понятия не имела, что это бывший дом Дина и его семьи, а земля Дерика дальше…

– Не волнуйся, я знаю, – мягко улыбаюсь ей.

– Как? Тогда зачем ты заставила меня бродить там? Мне всю ночь снились кошмары и…

– Я узнала это после нашей поездки. Мне рассказал Герман, – перебиваю её, чем ещё больше озадачиваю своими словами.

– Герман? – недоверчиво переспрашивает Сабина.

– Да. Он хочет помочь мне и…

– Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь себя одинокой здесь, но не будь дурой. Герман нам не помощник. Он самый скучный тип во всём мире и уж точно не пойдёт против короны.

– А он и не идёт против короны, наоборот, защищает её, если Дерик, действительно, задумал плохое. Разве нет?

Сабина, хмурясь, делает глоток шампанского и тянет меня в сторону балкона. Мы оказываемся в ночной прохладе, и она подводит меня к краю.

– Так, Реджи, ты же осознаёшь, что здесь никому нельзя доверять, правда? – шепчет она.

– Даже тебе? – усмехаюсь я.

– Да, даже мне.

– Ты что, собираешься предать меня? – злобно шиплю.

– Нет, я не собираюсь этого делать и никогда не сдам тебя, но… Реджи, никому здесь не верь. Каждый преследует свои цели. Я твоя подруга и сделаю всё, чтобы вытащить тебя отсюда, но у меня тоже есть ограничения. Я не могу подставить брата и свою семью, понимаешь? Если Герман сдаст нас, то мне придётся уйти в сторону и не потому, что я против тебя, а потому что… отец меня попросту прикончит, узнав о том, что не следую традициям и правилам семьи. У меня достаточно скелетов в шкафах, и я не хочу, чтобы их кто-то нашёл. К тому же я уверена, что именно так меня могут уничтожить. Я не самый хороший человек, и порой мои поступки лишены логики, а мной движет только жажда наживы и цинизм. Но… я хочу защитить тебя. Всё это очень серьёзно. Я долго думала над твоей ситуацией, и мне кажется, что везде расставлены ловушки, – быстро шепчет Сабина.

– Я знаю об этом. И мне… приятно, что всё же стараешься уберечь меня, но ты сама сказала, что доверять тебе полностью я не могу…

– Реджи, дело не в доверии ко мне. Дело в доверии мужчинам. Альорцам. Ты не знаешь их. Они фанатики, особенно такие, как Дерик и Герман. Ты хоть представляешь, что для них мы никто, а лишь мясо, которое они пустят под нож, если посчитают нас опасными?

– Дерик может так поступить, но не Герман. Из-за всего этого Герман зол на Дерика, ведь тот подставил Эльму. А для Германа семья тоже на первом месте, – говорю и замечаю скептическое выражение лица Сабины.

– Откуда такие выводы, Реджи? Герман тот ещё козёл. Ты его не знаешь так, как знаю я. Тем более он лучший друг Дерика и уж точно не пойдёт против него.

– Ну, дружба не предполагает уничтожение короны и действия против народа.

– Да брось, здесь никого не интересует народ. Здесь главенствует только то, сколько урвёшь власти. Дерик и Герман связаны не только своими тайнами, но и идеей. Дин… откровенно говоря, идиот, думающий, что Дерик ему лучший друг, но это не так. Дин наследный принц, у него другое будущее, а вот у Германа и Дерика оно похоже. Ты сама подумай, они оба потеряли отцов, которых убил король…

– Что? Отца Германа убил король? – шокировано шепчу.

– Да. Я не знаю причин, но это так. Во время войны его отца убил именно король и заставил его семью принять решение: или они за него, или против. Конечно же, мать Германа была морально разбита и боялась короля, поэтому поддержала его, отрёкшись от памяти и любви к своему мужу. Но всем понятно, что обида и злость за смерть любимого остались. Она даже жить дальше не могла и ненавидела своего нового мужа и Эльму, которую её заставили родить. Она не простила никого и предпочла уйти вслед за мужем, отправив письмо в редакцию о том, что король не тот, кем кажется, и что он убивает ради поддержания и укрепления собственной власти. Конечно, это наложило свой отпечаток и на Германа.

– Боже мой.

– Уже поздно молиться, Реджи. Тебя втянули в очередную войну, и уж кому-кому, но Герману не стоит верить. Он с Дериком заодно. Они росли вместе. У них похожая работа. Они готовы умереть за свою идею. И да, может быть, Герман испугался последствий, но он никогда не предаст Дерика. Никогда. Он сбежит или подставит кого-нибудь другого, но до последнего будет верить в хорошие качества Дерика и убеждать в них других. Они связаны, Реджи…

– Подожди, – поднимаю руку, останавливая Сабину. – А почему ты так настроена против Дерика? Ещё недавно он был для тебя светилом на небе, и ты готова была простить его за всё. Так кто здесь врёт?

– Я… – девушка осекается и печально пожимает плечами.

– Ты права, Реджи. Вчера я не видела всю ситуацию чётко. Я просто представляла приключение, в котором обрету рычаги давления на Дерика и получу своё. Но… я долго думала… очень долго, и не хочу, чтобы ты пострадала. Ты искренняя, смешная и добрая. Ты не фыркнула и доверилась мне, а я не предаю тех, кто видит во мне человека. Таких я встречаю крайне редко. Обычно все пользуются мной, пытаясь добиться своего, но… ты мне нравишься. Правда, нравишься, и я больше не вижу Дерика, как рыцаря, потому что он собирается причинить тебе боль просто так из-за собственных амбиций. Здоровая конкуренция – хорошо, но то, что он натворил, я не принимаю. Мне достаточно жестокости у себя дома, и меня часто обвиняли в том, чего я не совершала. Я знаю, как кусается плеть, и это больно. Ты не переживёшь эту боль. Ты, как и я, для них лишь способ и средство добраться до власти, вот и всё. Это уже не просто развлечения, это прямая дорога к смерти. Дерик не пожалеет ни тебя, ни меня. А Герман… он сделает то, что прикажет ему Дерик, потому что последний умеет прекрасно манипулировать людьми. Он…

– Леди Сабина, леди Реджина, вы тоже заметили, насколько душно в зале? – Вздрагиваю от голоса Германа. Мы обе поворачиваемся, и мужчина подходит к нам.

– Герман, с каких пор ты стал так часто появляться на приёмах? Раньше ты избегал их, – едко бросает Сабина.

– Не видел интереса, а теперь… – Герман смотрит прямо на меня и ещё шире улыбается. – У меня есть причина, чтобы находиться здесь.

– К слову, я искал вас, леди Реджина… для приватного разговора. Леди Сабина, прошу меня извинить.

– Плевать. – Подруга раздражённо передёргивает плечами, направляясь к выходу, но оборачивается, движением губ говоря мне: «Помни, что я сказала о нём».

Мы остаёмся одни, и я натягиваю улыбку для Германа, обдумывая слова Сабины. В её выводах есть доля здравого смысла, но и у меня тоже есть своя голова на плечах. Мне, конечно, она нравится… и я не знаю, кто здесь прав, а кто предатель. Остаюсь только я и лишь себе могу доверять.

– Ты в курсе, что Сабина положила на тебя глаз? – равнодушно интересуется Герман.

– Она просто поддерживает меня, в отличие от остальных. Не неси чушь, – кривлюсь я.

– Здесь нет друзей, Реджина. Она твой враг…

– Как ты? – зло перебиваю его.

– Как я, как и другие. Ты чужая для нас, но я пытаюсь вытащить тебя из этого болота, поэтому пока между нами перемирие. Ты готова?

Отпиваю шампанское и киваю. Даже если это ловушка, то я должна проверить слова Сабины и свои домыслы.

– Хорошо. Ты ведь не расстроишься, если пропустишь ужин?

– Ни капли.

– Тогда, как только раздастся гонг, приглашающий перейти в другой зал, ты под предлогом головной боли, менструации, сама придумай чего, пойдёшь к себе. Тебе нужно переодеться, этот наряд тебе не поможет. У тебя будет пятнадцать минут на это. Я буду ждать тебя в машине недалеко от входа в твоё крыло.

– А разве камеры не работают?

– Конечно, работают.

– Дерик узнает, что я сбежала, не так ли? – прищуриваюсь я.

– Он ни о чём не узнает, не волнуйся. Я подготовился. Сегодня за «штурвалом» мои парни, которые следуют только моим приказам. Записи будут подменены, и ты якобы будешь постоянно находиться в своей комнате. Так же охрана, которая будет там следить за тобой по приказу королевы, нечаянно почувствует несварение желудка и ненадолго покинет пост. Никто твой уход не заметит. Это невыгодно ни тебе, ни мне.

– Так, значит, ты всё же считаешь, что Дерик перешёл черту? – интересуюсь я.

– Определённо перешёл. И я здесь для того, чтобы понять, насколько сильно. Но всё же у меня осталось много сомнений. Его поступки иррациональны до сих пор по отношению к тебе, Реджина. И я вот не знаю, то ли вы оба задумали что-то противозаконное, то ли Дерик пока сам не решил, стоит ли его игра свеч.

– О чём ты говоришь? – раздражённо фыркаю.

– Он спасает тебя. Это странно.

– Спасает? Вроде бы мы уже сошлись на том, что Дерик подставил меня и серьёзно. Он собирается выставить меня шпионкой и использовать в борьбе за власть, – зло цежу.

– Тогда почему он заставил Монтимьера выручить тебя в тронном зале? Если бы не это, то тебя бы попросту подняли на смех из-за открытого пренебрежения принцем.

Задумываюсь на секунду, и меня удивляет это открытие. Дерик? Не верю. Просто не верю.

– Меня это не волнует. Я хочу убраться отсюда поскорее с твоей помощью, а потом хоть поубивайте друг друга, мне всё равно. Вы играете мной. Каждый. Переманиваете на свою сторону, даёте лишь те факты, которые вам выгодны, отрезая пути ко всем попыткам узнать настоящую историю каждого. Поэтому я имею право не волноваться о вас, как и вы обо мне. Нас с тобой связывает договорённость, и всё. А о том, почему Дерик поступает так, а не иначе, я не собираюсь даже думать. Ясно?

– Предельно, – Герман криво усмехается и забирает из моей руки бокал с шампанским. Озадаченно приподнимаю брови.

– Лучше быть трезвой, чем совершать ошибку за ошибкой, Реджина. А вот и гонг. Встречаемся через пятнадцать минут и не минутой позже. Надеюсь, ты сможешь это сделать без новых проблем. – Мужчина быстрым шагом выходит с балкона, а меня гложет подозрение.

А если Сабина была не так уж и далека от истины? Это я узнаю только по факту.

Глава 43

Как Герман и сказал, в том крыле замка, где живу я, охрана отсутствует. Вокруг лишь тишина и темнота, разрушаемая звуками музыки, раздающимися из замка. Мне постоянно кажется, что меня вот-вот схватят и отдадут под трибунал гостей. Вендетта врагу. Поэтому я натягиваю на себя то, что попадается под руку. Обычные джинсы, балетки и футболку. Сбегаю вниз и прислушиваюсь к тишине. Никого.

Выскакивая наружу, бегу до дороги и вижу впереди тёмную машину Германа. Подбегаю к ней и забираюсь в салон.

Мужчина моментально даёт по газам, включая фары.

– Пригнись, чтобы тебя не было видно. И набрось вот это. – Герман бросает мне чёрный плед с заднего сиденья, и я опускаюсь вниз, скрываясь под тканью.

Мы проезжаем, как я понимаю, ворота, потому что Герман притормаживает и затем срывает с меня плед.

– Пристёгивайся, мы за пределами замка, – напряжённо говорит он.

Облегчённо вздыхаю и сажусь на сиденье. Щёлкаю ремнём безопасности, следя за тем, в каком направлении мы едем. Вроде бы по тому же маршруту, что и вчера с Сабиной.

– Итак, какой план?

– Дерик охраняет свою землю, как я и говорил. Единственный способ пробраться туда, отключив напряжение и камеры – лишить эту часть городского электричества. Каждый участок, принадлежащий кому-то, имеет собственный рубильник. При неуплате за электричество специальная служба отрубает всё до тех пор, пока не поступят денежные средства. Хотя такого ещё не было, но именно это поможет нам. Сегодня я послал туда своих ребят, и один из них находится поблизости от владений Дерика. Когда я дам сигнал, он отрубит электричество на его земле, и это даст нам фору. Пока произойдёт перезагрузка, и электричество снова поступит в сеть, у тебя будет не больше десяти минут, чтобы пробраться внутрь и всё отыскать.

– У меня? А ты не пойдёшь со мной?

– Я – нет. Кому-то нужно остаться за пределами владений, чтобы следить за обстановкой. К тому же если что-то пойдёт не по плану, мне нужно будет как-то вытащить тебя оттуда. Поэтому я останусь на своём посту.

– Но я не знаю, где могут находиться мои вещи, Герман. Это как искать иглу в стоге сена. Тем более я понятия не имею о расположении комнат. Десяти минут катастрофически мало, и я не спецагент. Я не успею…

– Реджина, не паникуй раньше времени. Ты успеешь. Его дом не такой большой, как бывший дом семьи Дина или же замок. Там сложно заблудиться, тем более я скажу тебе, где точно находятся твои вещи.

Так… это уже пугает меня.

– Откуда ты можешь знать точно, Герман? Это может знать только Дерик, – замечаю я.

– Да, ты права. Но я хорошо знаю Дерика и его слабости. Этот дом его слабость, а особенно комната его матери. Она располагается на втором этаже.

– Ты был в его доме?

– Нет. Туда он никого не впускает. Это им даже не обсуждается. Я могу лишь предполагать, но повторюсь, что хорошо знаю Дерика. И если он что-то прячет, то именно там, куда сам редко входит. Только воспоминания о матери вызывают у него какие-то, крайне болезненные чувства. Поэтому, думаю, что все его тайны именно там, как и твои вещи, разумеется.

– А если нет?

– Тогда тебе придётся осматривать всё быстро и зацепить его спальню в доме. Или же какую-то ещё, – пожимает плечами Герман.

– Какой-то хреновый план, тебе не кажется? То ты говоришь, что абсолютно во всём уверен, то теперь, как пойдёт. А не лучше ли тебе пойти туда вместо меня? Ты, по всему видимому, лучше ориентируешься и, конечно же, Дерик тебе ближе, чем мне. Я останусь здесь. Буду ждать тебя в машине и проверять, не заметил ли нас кто-нибудь, – предлагаю я.

Герман качает головой и бросает на меня настороженный взгляд.

– Реджина, я понимаю, что вся ситуация странная, и ты имеешь право не доверять мне…

– То есть, ты сейчас утверждаешь, что я, возможно, пострадаю? – зло цежу сквозь зубы.

– Нет… нет, я не позволю этому случиться. Я признаю, что сначала поддерживал Дерика, но сейчас… всё стало крайне запутанным, понимаешь? Я хочу разобраться во всём сам, без чьих-либо выводов. И если бы я один мог пройти туда, забрать твои вещи, одновременно следя за всем и отвечая своим людям, то сделал бы это. Но я не могу. Реджина, в этой операции задействованы мои люди, и если они услышат твой голос по рации, то явно удивятся, а Дерик поймёт, что мы задумали…

– При чём здесь Дерик? Ты же сказал, что позаботился о нём?

– Да, он будет весь вечер на приёме следить за происходящим. Но когда электричество выключится, и резервные генераторы будут запускаться, то ему точно об этом доложат. Даже если и не в первые минуты, но доложат. Дерик захочет ринуться сюда, и вот здесь я буду на подхвате. Скажу ему, что займусь этим сам, а он пусть охраняет королевскую семью. Я возьму всё на себя, и так мы выиграем время. Тебе в этом деле нельзя светиться, ты в данный момент якобы находишься в замке у себя в спальне. И если Дерик догадается, что ты здесь, то это будет конец для нас обоих. Я тоже рискую, Реджина, как и ты, и не собираюсь проигрывать, – твёрдо говорит Герман.

– Это система, понимаешь? Каждый из нас на своей позиции, и если где-то произойдёт осечка, то именно я буду отвечать головой перед королём. А вот ты не сможешь защитить себя перед ним. Ты никогда не докажешь, что появилась в Альоре не просто так и не нацелилась на свержение королевской семьи, как и утверждал Дерик. Его слова будут абсолютно нерушимыми, и никто не сможет вытащить тебя из беды. Меня же могут помиловать, я их родственник, и у меня может быть множество причин, находиться здесь. Твоя задача забрать своё, Реджина, а с остальным я разберусь. Мы подъезжаем. – Герман указывает головой вперёд и выключает фары.

Машина погружается во тьму, от пребывания в которой ужас пробирает до костей. Вокруг только тёмные кроны деревьев, густые заросли кустов и никаких фонарей. По всему видимому мы забрались намного выше того места, нежели мы ездили с Сабиной, и здесь везде крутые дороги и горы.

– Ты уверен, что знаешь, как ехать? – шепчу я.

– Да. Не волнуйся, скоро будет светлее, но нам придётся остановиться дальше, пока не отключится электричество. Я подвезу тебя к воротам, и ты побежишь, Реджина. Именно побежишь, словно за тобой несётся вооружённая толпа людей, готовых тебя убить. Сегодня мешкать нельзя. В бардачке возьми фонарик. Сразу же иди на второй этаж и ищи комнату в белых тонах. Исключительно в белых. Его мать любила белые лилии, а он любил её.

– Но она же умерла, и Дерик не знал свою мать.

– Не нужно знать человека, чтобы любить саму мысль о нём. И это про Дерика. Для него его мать святая, ради воспоминаний о ней он готов на многое, даже восстановить дом и её комнаты, словно она вернётся с того света.

Меня передёргивает от мрачных слов Германа. Конечно, я понимаю, что у каждого из нас есть свои тайны, но у Дерика их слишком много. Он возвёл в лик святых мёртвого человека, из-за которого началась бойня. Да, его мать не виновата, но… меня пугает то, что ещё может скрывать Дерик.

Герман съезжает на обочину и поворачивается ко мне. Поднимая взгляд, осматриваюсь и вижу в нескольких километрах освещённый забор и за ним милый и довольно симпатичный дом, покрытый зеленью. Он разительно отличается от того, который я видела вчера. Это место пропитано любовью и светом, и это чувствуется в каждом растении, спускающемся по стенам вниз, по каждому цветку, который выращивали с любовью. Сад… сад в замке, выделяющийся от другой зелени вокруг.

– Итак, ты готова?

– Да, – киваю Герману и открываю бардачок.

Достав оттуда фонарь, проверяю его работу и выключаю. Отстёгиваю ремень безопасности.

– Тогда поехали. Ты всё запомнила?

– Да. Второй этаж. Белая спальня. Лилии. Если учесть, насколько ухожена территория дома, то внутри должно быть нечто помпезное, раз у Дерика пунктик на воспоминаниях о матери. Я найду эту комнату, – уверенно отвечаю.

– Что ж тогда до встречи, Реджина Хэйл. Я желаю тебе удачи, – Герман улыбается мне, подбадривая, и я делаю глубокий вдох.

Герман достаёт телефон и набирает какой-то номер. Он говорит только одно слово «Время». Через несколько секунд, как по часам, свет резко гаснет, и Герман надавливает на газ. Нас заносит, но мы несёмся прямо в сторону ворот, автоматически открывающихся перед нами. Резкий поворот. Успеваю схватиться за ручку дверцы.

– Пошла! – Герман толкает меня, и я выскакиваю из машины. Несусь по дорожке, абстрагируясь от того, что вокруг меня. Долетая до крыльца, быстро нажимаю на ручку двери и вбегаю внутрь.

Включив фонарик, нахожу лестницу и поднимаюсь по ней. Здесь не так много комнат. Всего три. И я открываю первую. Не та. Красная. Вторая. Пусто. Абсолютно пусто. Третья. И я оказываюсь в белоснежном раю. Здесь, действительно, всё белое. Большая кровать с белоснежной резьбой и витиеватыми столбиками. Тонкий тюль, касающийся пола, и аромат… лилий. На столике из мрамора в вазе стоят свежие цветы. Мотаю головой, отбрасывая ненужные мысли, и, опустившись на пол, ползу к кровати. Поднимаю её и не вижу ничего. Мой взгляд вырывает белого лебедя, лежащего на кровати, и кучу подушек.

Соберись!

Подскакивая на ноги, несусь к шкафу и открываю его. Одежда. Одежда. Коробки с обувью и ничего. Бегу к комоду и поочерёдно открываю ящики. Тоже одежда, словно здесь кто-то живёт. Больной! Психопат, поселивший здесь свою мёртвую мать!

Где же? Где оно?

Времени остаётся не так много, и я выбегаю из спальни, закрывая за собой дверь. Спальня Дерика. Врываюсь в неё и сразу же бегу к шкафу. Пусто. Думай, Реджи, думай, куда он мог спрятать твои вещи. Думай…

Образ Дерика появляется в моей голове. Пролетает множество картинок с его участием, пока я опускаюсь на пол и вновь ползу. Добираюсь до кровати, и мои пальцы цепляются за прохладный алый шёлк. И прямо перед глазами появляется моя сумка, просто стоящая на кровати. Я не могла её увидеть из-за темноты. Но сейчас…

Пульс подскакивает до немыслимых частот. Он оглушает меня, отчего кружится голова. Расстёгиваю свою сумку и достаю оттуда ещё одну маленькую, с которой я была в ту ночь. Там мой паспорт, деньги, документы и мобильный. Всё. Буквально всё. Чёрт…

Застёгиваю сумку и беру её в руки, как луч от фонарика освещает приоткрытую дверь тумбочки. На это нет времени!

Но я всё же подхожу и открываю её. Сотни фотографий. Это я. Пять лет назад. Я с Мег на лужайке возле университета. Я и Инга в супермаркете, когда она решила мне что-то купить для свидания с Дином. Сотни фотографий со мной и Дином. Листы бумаги, где описано каждое наше свидание. Боже мой… здесь столько всего, что у меня перехватывает дыхание. Достаю папку и открываю её. Там все мои данные. Фотографии Питера и вся его подноготная. Этот гадёныш сейчас в Италии. Сукин сын! Развлекается, значит, бросив меня у алтаря! Перелистываю всё и выхватываю взглядом каждое сказанное мной и тщательно записанное на бумаге слово, а те, что, видимо, были интересны Дерику, подчёркнуты красным. Здесь даже дела Инги, её бывших мужей, Мег и её… хм парня? У Мег есть парень? Почему я об этом не знала? Но я узнаю в этом мужчине её босса. Чёрт… моя подруга спит с боссом уже больше года! И ладно бы только это, но какого чёрта я всегда узнаю всё последней? И почему Дерик преследовал меня даже здесь, в Альоре? Мои фотографии с момента появления в стране. На этой меня подвозит старик, на другой я лежу на пляже, на третьей и четвёртой вхожу и выхожу из отеля. Снимки каждого моего проклятого шага! За мной следили с момента приезда и уж точно планировали всё это намного раньше. Питер…

Достаю обратно его досье и вижу, что он родился в Америке, его родители оба из Франции. Работал на разных должностях, пока не окончил университет и не нашёл место в строительной компании. Его повышения, доход… он скрывал от меня, сколько зарабатывает, вот козёл! Он ни разу не говорил мне, что не так уж и беден! Вот мудак! А я ему макароны покупала, когда он якобы ждал зарплату!

С улицы доносится сигнал машины. Герман. Напоминает мне, что пора идти. Быстро складываю всё обратно, но в этот момент замечаю среди фотографий торчащий клочок бумаги. Это очень знакомый почерк. Дина!

«Прости. Между нами всё кончено».

Слова перечёркнуты, и это, видимо, та записка, которую Дин должен был передать мне.

Герман снова сигналит, но уже дольше!

Я панически копаюсь в фотографиях и нахожу ещё один клочок бумаги. Описание каждого свидания. Почерки похожи. Очень похожи. Это один и тот же почерк. Дерик писал это. Значит, Дин, действительно, мне ничего не передавал. Это был Дерик! Он всё подстроил! Хотя я это и так знала, но отчего-то лишь больнее становится.

Герман уже не убирает руку с сигнала на машине!

Но я упрямо открываю другие шкафчики и нахожу компромат на Дина. Его оплошности, бумаги с выговорами от короля, письменные договоры с другими странами о поддержке будущего короля, и везде стоит подпись Дерика, его имя, как официального представителя королевского дома Альоры. Под обещанием Американского правительства встать на сторону Дерика и помочь в войне против повстанцев. Так же Дерик обязуется помочь с переговорами с выгодой для Америки. Здесь множество обещаний, и в документе говорится о готовности Америки напасть на королевство, чтобы доказать слабость Альоры и создать новый альянс, но для этого нужна веская причина. Что за чёрт?

Открываю папку, на которой написано «альянс». И там множество фотографий. Людей. Нахожу фото Германа, с досье на него. И внизу вижу подпись: «Всегда служить верностью Альоре, даже если придётся воевать против короля за благополучие страны, и проявить всю решимость в выборе стороны. В случае нарушения своих слов я соглашаюсь на любое наказание, предусмотренное за предательство законами моей страны». Дерик собирает людей! Герман один из них!

Чёрт! Это, действительно, ловушка! Они все заодно! А я их приманка! Я тот рычаг, на который они надавят, чтобы королевская власть пала. Я, засланная сюда шпионка, буду мертва, если возьму сумку и принесу её во дворец. Сабина была права, как бы Герман ни высказывался против Дерика и не грозился его подставить, он ни за что этого не сделает. Поэтому всё оказалось так просто для него. Не было никаких ограничений в том, чтобы привезти меня сюда, сказать, где находятся вещи и позволить мне вынести их отсюда. И если я это сделаю, то меня поймают, ведь только преступники могли знать, где они находятся. Выходит, я с ними заодно, раз после отказа Дина решила прекратить разыгрывать из себя жертву и показать улики, которые сыграют против меня. Это позволит королю потребовать моего наказания у Америки, потому что я гражданка другой страны, и когда она откажет, используя меня в своих играх, то король начнёт новые переговоры с требованием решить данную проблему, то есть убить меня, и точно не пойдёт на мировую. Все эти события станут поводом для вступления в войну с Америкой. Они зацепятся за эту глупость, которую им и обещал Дерик уже довольно давно, судя по документам. Только подходящего человека не было. И вот она я. Во всей красе. Поэтому он за мной следил. Поэтому я оказалась обезвреженной и обманутой. Он тянул время. Дерик поднимет своих людей, чтобы разрушить Альору и отомстить. И не он один.

Боже мой…

Решение приходит моментально. Я никогда не позволю, чтобы Дину причинили вред или даже убили его. Особенно последнее. Это как минимум нечестно, а как максимум отвратительно грязно.

Быстро убираю документы обратно и бросаю взгляд на свою сумку. Не с той связались, твари. Я не дам вам провернуть то, что вы задумали.

Хватая фонарик, бегу обратно. Вижу, как автоматические двери закрываются, и свет включается, ослепляя меня.

– Быстрее! – кричит Герман.

Прыгаю в проём и добираюсь до машины. Не успев закрыть дверь, Герман даёт по газам, резко сворачивая в лесную чащу. За спиной раздаётся сирена, и я закрываю уши руками, пока мы на быстрой скорости едем по узкой дороге.

– Где сумка, Реджина? Где, чёрт возьми, сумка? – обозлённо спрашивает он.

– Я не нашла. Я осмотрела и белую, и красную спальню. Но там ничего не было… вообще, ничего, кроме одежды и мебели. Там её нет, – уверенно произношу.

Герман нажимает на тормоз, и я выставляю руки вперёд, визжа от страха. Всё стихает, только моё дыхание нарушает мрачную тишину. Откидывая волосы назад, с опаской смотрю на Германа.

Сукин сын. Предатель. Я знаю, что ты собирался сделать, но я не буду тебе доверять.

– То есть… ничего нет? У нас нет доказательств? – Герман ударяет ладонями по рулю, а я печально вздыхаю. Конечно, он раздосадован, что я не попалась на приманку. Всё пошло не по его плану, но у меня теперь есть свой.

– Прости, я, правда, всё осмотрела. Но моя сумка большая и заметная, я даже коробки в третьей спальне перевернула. Нет ничего. Дерик спрятал её в другом месте. Мне жаль…

– Тебе жаль? – рычит Герман. – Тебе всего лишь жаль? Я столько всего сделал, чтобы у меня были доказательства! Я пошёл против короля и его приказов! Что я ему скажу завтра? Меня уволят из-за некомпетентности, ведь я обещал поймать преступников и представить доказательства на завтрашней встрече! А по итогу у меня ни черта нет!

– Почему ты орёшь на меня? Никто не просил тебя договариваться о встрече с королём, и уж точно я не умоляла тебя клясться ему в поимке преступника! Ты знал, на что идёшь! Неужели, я виновата в том, что в доме не было моих вещей?! И это в моих интересах найти сумку с документами! Я тоже в минусе!

– Потому что я просил тебя быть внимательнее, Реджина! Она там!

Все опасения подтверждаются моментально. Герман ведёт себя именно так, как человек, который провалил дело, и Дерик его за это по головке не погладит. Их план провалился, и они будут придумывать новые способы, чтобы использовать меня. Им нужно выставить меня американской шпионкой. Они этого хотят, но ни черта не получат!

– Почему ты так уверен? Ты же сам говорил, что это не точно…

– Потому что я знаю об этом наверняка! – выкрикивает Герман и тяжело вздыхает. Признался так просто. Идиот!

– Значит, твоя интуиция тебя подвела, и не смей повышать на меня голос, понял? Я сделала всё, что от меня зависело, Герман. А ты обвиняешь меня в какой-то глупости. И уж точно тебя обойдёт стороной туча, а вот меня нет. Это я здесь враг. Поэтому закрой свой рот и отвали от меня. Не хрен было дружить с этим козлом, – с ненавистью выплёвываю я.

– Слушай прости… я весь на нервах. Да… да, я думал, что прав, и ты видела, как Эльма передала сумку Дерику, вот и решил, что она именно там. Других подходящих мест у него нет. Ладно… ладно, я подумаю, что делать. Всё хорошо.

Этот слизняк улыбается мне, но я уже ни во что не верю. Мне достаточно того, что я видела его в «альянсе» против Дина. Он предатель. Он отъявленный козёл. Почему все красавчики такие уроды внутри? Чего им не хватает? Ах да, власти. Ненавижу.

Герман довозит меня до замка и глушит мотор.

– И что теперь? – тихо спрашиваю.

– Ничего. Жди, что будет завтра. Попытаюсь оттянуть время твоего отъезда и придумать правдоподобное объяснение тому, что случилось сегодня с электричеством. От меня потребуют отчёт. И не высовывайся, Реджина. Даже не думай говорить кому-то про то, где ты сейчас была. Даже Сабине. Понятно? – Герман поворачивает ко мне голову, а на его лице словно маска. Холодная. Вражеская. Противная.

– Да… да… но я, правда, смотрела везде. Может быть, ещё раз туда съездить? – прикидываясь дурочкой, предлагаю я.

Герман кривится и цокает.

– Конечно, а лучше просто пойти в бальный зал и заявить о том, что скоро планируется покушение на Дина…

– Подожди. На Дина планируется покушение?

Боже, он сдаёт себя. Я была права, и это ужасно.

– Нет… я… это предположение. Я утрирую. Всё, иди. Давай, желаю удачи. – Герман чуть ли не выталкивает меня из машины.

Горько усмехаясь, смотрю, как он уезжает, и понимаю, насколько же здесь всё прогнило. Не зря Дин хотел уехать отсюда. И не так всё идеально, как они пытаются показать. Но меня пугает, что Дин может быть в опасности. Герман сбежал, поняв, что сказал лишнее. И теперь меня точно убьют или же покалечат, чтобы я ничего не сказала ему. Нужно быть крайне осторожной. Крайне.

Глава 44

Приняв расслабляющую ванну и обдумав всё случившееся, прихожу к выводу, что нужно как-то донести до короля то, что я узнала. Но любое моё слово против Дерика будет расценено абсолютно противоположно тому, что я хочу получить. Поэтому мне нельзя идти в атаку так открыто. Тогда что делать? Сидеть, сложа руки, я попросту не могу, но и лезть в пламя без веских доказательств тоже глупо, хотя они и находятся в доме у Дерика.

Ни разу в жизни мне не приходилось находиться в настолько серьёзных раздумьях. Если честно, то мне хочется всё бросить, как раньше, и идти дальше. Меня обижают, я не обращаю внимания. Меня тыкают вонючей палкой, я принимаю душ и иду дальше. Меня оскорбляют, я фыркаю в ответ, вжимаю голову в плечи и иду дальше. Меня критикуют, я делаю вид, что мне плевать, но всё запоминаю, и иду дальше. Но сейчас я просто не могу пойти дальше, ведь это невозможно ни забыть, ни перешагнуть. Это всё касается не только меня, но и моей семьи, Дина, невинных людей, которые пострадают, если я сбегу, поджав хвост, и проявлю эгоизм. Да, спасибо, Инга, ты была права – я законченная эгоистка, думающая только о себе и своём комфорте. Нет, я не буду такой. Я не оставлю Дина…

Замираю и, поворачиваясь, ищу, что бы такое схватить, когда ручка двери медленно опускается вниз. Чёрт! За мной уже пришли и явно не для того, чтобы пожелать доброй ночи!

Тянусь к вазе, стоящей на столе, и выбрасываю из неё цветы на пол как раз в тот момент, когда нежданный гость входит в спальню. Только замахиваюсь, чтобы бросить в этого смертоносного козла Дерика, как от удивления ваза выскальзывает из моих рук.

– Дин? – шепчу, и ваза разбивается, падая между нами.

– Боже! Ты с ума сошла? – Дин отскакивает в сторону, а я так и стою на месте.

– Простите… Ваше Высочество, слишком взвинчена и решила, что меня захотели… хм… просто пришёл тот, кого я бы не хотела видеть… не вас… чёрт, – издаю стон, жмурясь от унижения, и направляюсь в ванную за мусорным ведром. Прекрасно, теперь ещё и счёт выставят за чёртов антиквариат. Это выльется мне в приличную сумму… да к чёрту всё!

Вернувшись в спальню, включаю торшер и, опустившись на колени, бросаю в урну осколки.

Боже, здесь же был Дин.

Резко вскидываю голову и вижу его, наблюдающего за мной. Его лицо серьёзное и сосредоточенное настолько, что кажется, не только ваза сегодня разобьётся, но и моя голова… а может случиться что-то и похлеще.

– Ваше Высочество, я могу вам чем-то помочь? И я… приношу свои извинения за недоразумение. Я оплачу… хм, как только окажусь дома и получу доступ к своим счетам. Я…

Замолкаю, переводя взгляд на потемневший от воды ковёр. Почему сейчас, оказавшись в таком положении, и после всех недомолвок с Дином, моих приключений и новостей о грозящем покушении на принца, я чувствую себя маленькой и жалкой, а ещё очень глупой. Словно перед смертью вижу все свои промахи здесь и жалею о каждом. Не отрицаю, что была не права и не воспринимала происходящее настолько серьёзно, как было нужно, и понимаю, что всё это не игрушки. Альора, проблемы внутри страны, Дин и Сабина стали для меня ближе, чем я думала. Я не воспринимала Дина, как принца, как будущего короля, и считала, что имею право подавлять его и отчасти унижать, как и его мать, но по своим причинам. А сама-то ненавижу, когда мне указывают на минусы и пытаются меня уколоть. Так какого чёрта я кричу о справедливости, ведь сама несправедлива ко многим? Даже моя самая лучшая подруга боялась сказать мне о своих отношениях, зная, что я бы их осудила. Инга давно уже не воспринимает меня, как человека, с которым можно поговорить по душам. И я понятия не имею, что творится в их жизнях. Это больно. Ужасно больно принять тот факт, что я ничем не отличаюсь от Дерика, королевы и отвратительных тиранов, считающих себя выше других. Гадко…

– Ваше Высочество? – прочищая горло, смотрю на Дина. Я уже не жду от него понимания. Не жду прощения. Не жду ничего… я его подставила. Я предала его не меньше, чем все те, кто его окружают.

Дин тяжело вздыхает и садится на край кровати. От пронизывающего, полного горечи и печали взгляда, у меня замирает сердце.

– Что-то случилось? Ты… то есть Вы в порядке, Ваше Высочество? – испуганно шепчу, бросая осколок в урну, и отставляю ведро, поднимаясь на ноги.

Осторожно сажусь рядом с ним. Дин выглядит ужасно удручённым, словно пришёл зачитать мне приговор.

– Ваше Высочество…

– До сих пор коробит, когда ты меня так называешь. Быть Дином и Реджи намного проще, да?

Киваю, озадаченная его словами.

Дин грустно улыбается, и его ладонь ложится на мою. Он слабо сжимает её, вызывая внутри меня приятные, тёплые чувства.

– Всё в порядке, – тихо говорю.

– У Вас своё место, у меня своё. И то, что я зову Вас согласно титулу, это правильно. Я перешла много границ, и мне очень жаль, что вам пришлось краснеть из-за меня и…

– Останься, – перебивая меня, шепчет он.

Слова застревают в горле от шёпота Дина.

– Что?

– Останься со мной ещё ненадолго, Реджи. Задержись ещё на один день. Если ты согласишься, то я смогу отсрочить твой отлёт.

– Но… я думала… я думала, ты меня ненавидишь. Я же столько всего сделала, и Герман… Дерик… остальные. Ты там, в зале, и раньше. Я… не понимаю, – шокировано говорю.

– Я тоже думал. Видимо, порой не стоит это делать нам обоим. Я не могу тебя ненавидеть, Реджи. Не могу… ты была права. Знаешь, когда я искал тебя, ощутив себя свободным, то абсолютно не представлял, чем это грозит тебе. Я подставил тебя и от этого чувствую себя ужасно. Знаю, что между тобой и Дериком ничего не было, как и с Германом. Но мне нужен был повод, чтобы вернуться к своей семье. Я погорячился и использовал тебя тогда. Я перенёс всю вину за свои проступки на тебя, считая, что всё делаю правильно. Ты предала меня. Я предал тебя. Но…

Дин делает паузу и, отпуская мою руку, поднимается с кровати. В своём, поистине королевском, наряде с лентой и короной, он стоит передо мной разбитый и одинокий.

– Мне казалось, что ты играешь мной, и тебе плевать на меня и мои чувства. Да, я поступал с тобой ужасно, Реджи, и мне нравились последствия. Я хотел, чтобы тебе было так же больно, как и мне в то утро. Я обдумывал, как отомстить тебе за подлость, пока… Дерик не сказал мне, что тебя вызвала моя мать. Я радовался. Она не такая милая, какой я тебе её представил. Она монстр, и я знал её отношение к тебе. Отец бы согласился с твоей кандидатурой в качестве претендентки моей невесты, если бы ты смогла принять наши законы, но не она. Она никогда бы не приняла тебя.

– Почему ты не сказал об этом?

– Смеёшься? Все эти пять лет я думал о тебе. И вот ты самым чудесным образом оказываешься в моей стране, да ещё и зависишь от нас. Ты представь, что было бы, если бы я сказал тебе правду и о себе, и о своей матери, которая требовала попросту тебя убить…

– Убить? – выдавливаю из себя.

– Да. Нет… то есть не сразу. Сначала она просто требовала изолировать тебя. Но потом, когда поняла, какое сильное влияние ты можешь оказать на меня, приказала тебя уничтожить. После вашего разговора. Я был там, – Дин взмахивает рукой, в сторону двери.

– Где там? В её комнате? Но…

– Нет, конечно, не прямо там. В этом замке полно потайных коридоров. Мы с Дериком изучили все и пользовались ими, чтобы сбежать из замка и развлечься. И Дерик посоветовал мне пойти и подслушать ваш разговор. Я пошёл, но не для того, чтобы узнать, что ты обо мне думаешь, а чтобы увидеть, как моя мать поставит тебя на место. Я обезумел от ревности и безответных чувств. Сошёл с ума от безразличия и холода. Я был там, Реджи, и всё слышал. И впервые, за всю мою жизнь, девушка защищала не мой трон, не мою корону, не мои деньги, волнуясь об их потере, а меня. Меня, как личность, понимаешь? – Дин опускается передо мной на колени и берёт мои руки в свои.

– Никто и никогда не сказал бы такого матери. Даже я. Даже отец. Да попросту никто, а ты решилась. Ты отлично держалась, и твои слова… они постоянно крутятся в моей голове, да и в её тоже. Я не ожидал такого от матери и был восхищён тобой уже в который раз. Я восхищён, что ты настолько храбрая, решительная и не струсила перед ней…

– Я трусливая, Дин. Ты не понимаешь, я…

– Ты ошибаешься, Реджи. Ты сильная и волевая. Просто не показываешь этого, считая, что не сможешь отстоять своё мнение. Но ты смогла. Она испугалась тебя, Реджи. Моя мать, которая ничего не боится, испугалась тебя. Я хотел извиниться перед тобой и пообещать всё что угодно, только бы ты осталась, до тех пор, пока не услышал, как мама потребовала у Дерика решить проблему в твоём лице.

– Решить? То есть… убить меня?

– Да, именно так. Моя мать не имеет жалости к тем, кто пытается забрать то, что принадлежит ей. Всегда всё было так, как она того хотела. И вот появилась ты, покорив собой многих. Она…

– А Дерик? Он согласился? – напряжённо спрашиваю.

– Нет. Он отказал ей, объяснив, насколько это опасно для Альоры. Они сошлись на том, что тебя просто отправят обратно и навсегда запретят въезд в Альору. Но… это моя мать, и я знаю её намного лучше, чем кто-то другой. Я испугался за тебя и решил, что если буду к тебе холоден, покажу, что ты мне больше неинтересна, и буду держаться от тебя подальше, то не принесу тебе ещё проблем, и мать успокоится. Так и случилось. Она расслабилась, заметив во мне перемены. Но я прочитал твоё письмо…

– Дин, это…

– Это было невероятно, Реджи. Ты говорила обо мне, как о сильном и уверенном в себе человеке. Ты дала мне ценные советы, как бороться за себя и доказать народу, что я достоин страны и её подданных. Ты верно указала мне на ошибки и на то, насколько я развратил себя, ведь у меня всё есть. Но ты… именно ты делаешь меня лучше, Реджи. Только тебе я и верю, потому что видишь во мне человека, личность, а не корону. У тебя другие ценности, и именно это я люблю в тебе. Пять лет назад я тоже играл роль, но больше не хочу. Я обожаю свою страну. Она может стать великой, и я постараюсь сделать всё для этого. Понимание пришло благодаря тебе, и сегодня я не смог пойти против сердца. Смотреть на тебя, оскорблённую и утратившую королевскую милость, было гадко и стыдно. Тем более я опасался, что моя мать может сделать тебе что-то очень плохое. Она не отступит.

– И по этой причине ты пришёл ко мне, чтобы попросить меня остаться, зная, что твоя мать уже заказала меня? – возмущаюсь я.

– Нет-нет, послушай, – Дин мотает головой, крепче хватая меня за руки.

– Дерик на моей стороне. Герман тоже. Отец не приемлет такого варианта, который предложила мать. И хоть он её обожает, но никогда не позволит, чтобы кто-то пострадал. Я заручился его поддержкой, а Дерик… он убедил его, что вот так тебя отправлять в Америку нельзя. Если то, что случилось, дойдёт до правительства, то они будут использовать тебя против меня. Не только тебя, но и твою семью. И чтобы этого не случилось, Дерик нашёл выход. Завтра состоится королевский пикник, и мы к месту проведения праздника поедем на лошадях. Будут репортёры, и мой отец пообещал, что самолично поприветствует тебя, как и я. Он тоже пойдёт против матери и её выводов. Я хочу… хочу, чтобы ты жила дальше, Реджи. Пусть твоё сердце и не принадлежит мне, но ты обязана выбраться отсюда с вариантом хорошего будущего, – жарко шепчет Дин, целуя мои пальцы.

Ну, конечно, так я и поверила в доброту и сердечность Дерика. К слову, о Дерике. Сейчас самое лучшее время рассказать всё Дину и уберечь его от того, что задумал его заклятый друг.

– Дин…

– Я понимаю, что просить тебя об этой услуге не имею права. Я виноват перед тобой и, действительно, перекладывал ответственность на твои плечи, но сейчас хочу всё исправить. Ради тебя. Ради твоей веры в меня…

– Нет, Дин, послушай. Я пытаюсь сказать тебе, что вокруг тебя очень много врагов, которые…

– Реджи, я знаю, – он улыбается и кивает мне. – Знаю, что они ждут, когда я совершу ошибку. И я буду их совершать, потому что человек, но собираюсь учиться быть королём. Я буду знакомиться со своим народом и уже запланировал поездки инкогнито по всей стране…

– Нет, Дин, всё не так, – мотаю головой, вырывая свои руки из его, и встаю. – В данный момент это не важно.

– Как не важно? Ты же сама говорила, что я должен взять управление в свои руки и быть мужчиной, а не мальчишкой! – Дин встаёт, непонимающе смотря на меня.

– Да… то есть нет, это так. Ты не можешь ехать инкогнито. Это опасно для тебя…

– Я не поеду один, Реджи. Со мной будет Дерик, а также целая делегация моих близких знакомых. Эни, Данис и другие. Это своего рода путешествие по моей стране, чтобы показать, с чем мы с моей женой столкнёмся в будущем. Я справлюсь, и здесь абсолютно безопасно для меня. Дерик отлично выполняет свою работу, он бы никогда не подпустил врагов ко мне. Он бы…

Дин осекается, когда дверь распахивается, и в проёме появляется чёртов Дерик. Меня бросает в ледяной пот от взгляда его чёрных глаз, кипящих от ненависти.

– Фердинанд, тебе пора. Твоя мать уже ищет тебя, и я советую поскорее вернуться в зал, чтобы твои выходки не вызвали подозрений, – резко произносит Дерик.

– Сейчас приду. От минуты ничего не изменится, – Дин фыркает и подходит ко мне.

– Нет, нам надо поговорить. Это серьёзно и опасно, – быстро шепчу.

– Мы поговорим завтра, хорошо? На конной прогулке. Ты и я. Обещаю. Завтра, – Дин кивает мне и отходит.

Нет! Чёрт, не уходи! Я не успела тебе сказать, что твой враг как раз рядом!

– Леди Реджина, ещё раз благодарю вас за самый значимый подарок, который вы преподнесли мне. И я надеюсь увидеть вас завтра на королевском пикнике. Доброй ночи, – Дин подмигивает мне и направляется к двери.

– Спасибо, друг, – ударяя по плечу Дерика, закрывает мне ловушку.

Всё стихает. Я ощущаю, как мурашки покрывают мою кожу, когда Дерик закрывает за ним дверь, оставаясь в спальне. Предатель. Мразь. Мерзавец.

– Удивительно, Джина, болтливость сыграла в этот раз против тебя. Не так ли? – криво усмехаясь, Дерик улыбается, а я вскидываю подбородок.

– У тебя сегодня выдался довольно увлекательный вечер. Нашла то, что искала, Джина? – Он медленно приближается ко мне, бесшумно ступая по ковру. Моё тело парализует от страха. Против этого большого волкодава я ничего не смогу сделать.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – стараюсь ответить сухо, и это удаётся. Спасибо многолетней практике.

– Джина, сегодня я даю тебе шанс высказать всё, что ты хочешь. Завтра у тебя, вероятно, такой возможности не будет. Твоё ночное приключение с Германом было слишком предсказуемым. И я проявил всё своё понимание, предоставив тебе шанс уйти самой. А ты до сих пор здесь. Неужели, жажда мести намного сильнее здравого смысла?

Он знает обо всём. Я не удивлена, но безумно напряжена.

– Понимание? Я озадачена, откуда ты таких слов понабрался, Дерик? Пока я его не заметила. Но ты прав, мои приключения выдались довольно увлекательными, хотя я всегда знала, кто ты такой, – уверенно смотрю ему в глаза. Он может убить меня прямо сейчас. Тем более у него есть приказ от королевы и её поддержка, и я уверена, что его отказ – это всего лишь игра, предназначенная для Дина, чтобы ввести его в заблуждение. Но со мной этот трюк не пройдёт.

– Ты забрала то, что искала? – серьёзно спрашивает он.

– Нет. Я не настолько примитивна, чтобы подставлять саму себя. Но зато я получила больше, чем хотела. Если ты думаешь, что тебе удастся провернуть то, что ты запланировал, то подумай ещё раз. Я пока жива…

Дерик резко хватает меня за подбородок одной рукой, до боли сжимая кожу.

– Правильное замечание. Пока.

Что-то холодное касается моего виска. Щелчок предохранителя. Пистолет.

Сглатываю от ужаса, и по телу проносится холодная волна угрозы близкой смерти.

– Трус, – выплёвываю, глядя в его противные глаза. – Жалкий трус. Бессердечный монстр.

– Столько комплиментов, но право не стоит, леди Реджина, не унижайтесь. Предполагаю, Дин уже отыграл свою роль, в которой рассказал вам, какое вы произвели на него впечатление. Не только на него, но и на его мать. – Дерик сильнее прижимает к моему виску пистолет.

– Мне тебя жаль…

– Мне не нравится, когда без моего приглашения, забираются в мой дом…

– Ты ничтожество, лишённое той искры жизни, которая есть в Дине. У тебя ничего не получится. Предатель.

– Тебе следовало забрать свои вещи и свалить из моей страны!

– Это не твоя страна! Это страна Дина! И ты в ней лишний! Ты сам вали! – выкрикиваю я. Прижатая к столу и с пистолетом у виска, обездвиженная крепким захватом моего подбородка… Сил не хватает, чтобы оттолкнуть Дерика, поэтому цепляюсь за его пиджак, притягивая ближе к себе. Адреналин бушует в венах, подталкивая рисковать до последнего, но добиться своего.

– Ты ничего не получишь. Трусы умирают в одиночестве. И ты умрёшь так же. Ты умрёшь… давай убивай меня, но кто-то тебя тоже предаст. Не сможешь заткнуть рты всем. Убивай, чего ждёшь? Убивай… – выдавливаю из себя, и голос полностью садится от вида ярости, живущей в глубине его глаз.

– Вместо того, чтобы жить и радоваться этой чёртовой жизни, ты решил пойти по плохой дороге. По крови. По трупам. В ногу со смертью. Тебе нравится её вонь? Нравится видеть, как невинные люди погибают из-за твоих идей? Ты не стоишь страха, Дерик. Ты не стоишь ничей любви… никого. Ты ничтожен перед ней. Ты…

Резко лечу в сторону и с грохотом падаю на пол. Всё тело вспыхивает от боли. Приподнимаюсь на руках и оглядываюсь.

Дерик смиряет меня полным ненависти взглядом и пинает ведро, осколки разлетаются по комнате.

– Я дал тебе шанс уехать. Дал возможность отказаться от этого ада, но ты сама в него пошла. – Он указывает на меня пистолетом.

– Я не собираюсь убегать, понял? И не брошу всё так, не сделаю, как тебе выгодно! Мой ад начался с того момента, когда наши жизни пересеклись…

– Чёрт, Джина, заткнись! Не заставляй меня делать твою жизнь ещё хуже, чем она есть!

– Кто ты такой, чтобы приказывать мне закрыть рот? Это тебе стоит замолчать навсегда и исчезнуть. Ты проиграл, Дерик. Ты всё просрал из-за своей жажды власти. Но она тебе не светит. Не убьёшь меня сейчас, я не остановлюсь. Никакой океан не помешает мне уничтожить тебя. Я заберусь в каждый тёмный уголок твоих тайн и вытащу их наружу. Уже вытащила, и я жду, когда ты совершишь ошибку. Убьёшь меня и предстанешь истинным врагом Дина. Я подстраховалась, и после моей смерти ты не успеешь насладиться своей победой. Не успеешь ничего, потому что ты изначально выбрал смерть, а не жизнь. Чего тебе не хватает, чёрт возьми? – Поднимаюсь на ноги и поправляю свой халат.

– У тебя есть всё! Оглянись, идиот, и посмотри! У тебя всё есть, чтобы остаться человеком, но тебе ближе темнота, в которой ты спрятался. Тебе не нравится быть в тени, но в то же время ты обожаешь прятать свои слабости именно там. В алом. В красном. В порочном. В крови. Вместо того, чтобы доказать всем, что в тебе есть что-то хорошее, ты делаешь всё, чтобы люди ждали твоей смерти, как праздника. И так будет… будет… а мне тебя больше не жаль. Ты недостоин жалости. Недостоин понимания… недостоин… Вот здесь, – указываю пальцем на угол комнаты.

– В ту ночь, вот здесь, я надеялась, что ты человек. Я слышала твоё сердце, а оказалось, что это бутафория. Каждая встреча с тобой игра со смертью. Но эта смерть особенная, ты убиваешь всё внутри. Каждую частичку веры и душевного тепла. Рядом с тобой можно сгореть и в то же время замёрзнуть. Но благодаря тебе я поняла, какой дурой была раньше, и не позволю тебе забрать это у меня. Я не дам тебе разрушить столько жизней, ради самого себя. И зачем? Неужели, власть настолько желанна и привлекательна для тебя, раз ты бесчувственно убиваешь тех, кто тебя любил… верил… ты сам не дал себе шанса на нормальную жизнь? Мне тебя не жаль. Не жаль. – Прохожу мимо него, задевая его плечом, и юркаю в ванную.

Закрываю за собой дверь и скатываюсь по ней на пол, слыша, как быстро бьётся моё сердце. Дерик не может идти в атаку так открыто. Он не может… а я напугана и растеряна. Меня чуть не убили. Я до сих пор ощущаю, насколько холоден металл пистолета. Ужасно… но у меня есть шанс предупредить Дина и уберечь его. Пусть это будет последнее, что я сделаю в своей жизни, но я это сделаю.

Глава 45

Бессонная ночь и сотни мыслей по поводу того, что случилось, что было сказано и нет, как я отношусь ко всему этому, и отвращение к себе, потому что до меня, наконец-то, дошла та правда, которую скрывала даже от самой себя. Мне нравится моя главная роль. Нравится, что я участвую в кипящей и бурлящей событиями жизни. Мне нравится Сабина. Нравится быть в центре внимания. И мне нравится та опасность, что грозит мне. Какая же я дура. Нормальные люди бегут от подобного, но мне надо быть в самом пекле. В своё оправдание скажу, что только я и знаю об истинных планах Дерика. И откровенно говоря, я напугана пистолетом, его ненавистью, знаниями о моих похождениях и предстоящим покушением на Дина. Сегодня последний день моего пребывания здесь, и я просто обязана обо всём рассказать Дину, потому что плана «В» у меня нет. Подставлять Сабину я не могу. Если поделюсь с ней тем, что видела и где была, то девушка может пострадать, а она мне нравится. Это смесь Инги и Мег в одном флаконе. В идеальном флаконе. Поэтому решено: еду на королевский пикник и ищу повод, чтобы поговорить с Дином серьёзно и донести до него всю опасность, которая ему грозит.

Напряжённо поворачиваю голову к двери, когда из-за неё доносятся голоса. В мою спальню входят Монти, Полин и горничная с завтраком. Поднимаюсь из кресла, кивая всем.

– Мадемуазель, доброе утро. Вы приглашены на королевский пикник и на конную прогулку, а мы здесь для того, чтобы подготовить вас, пока вы завтракаете, – сухо сообщает Монти.

Полин везёт за собой вешалку с несколькими нарядами для верховой езды, пока на столике раскладывают приборы и расставляют завтрак.

– Что вы знаете о лошадях, мадемуазель?

– Хм… что они едят яблоки?

Монти закатывает глаза и недовольно сверлит меня взглядом.

– Я правильно понимаю, что у вас нет никакого опыта верховой езды?

– Точно. Я даже лошадей не видела толком, только на картинках.

– Мне уже жаль этих животных, – бубнит себе под нос Полин.

– Значит, нам придётся за час изучить материал, который рассчитан на… десять лет. Прекрасно…

– Подождите, – выставляю руку перед собой. – У меня есть другая идея. Я точно не смогу правильно управлять лошадью и не хочу подставлять вас, особенно после того, что ты, Монти, для меня сделал. И ты, Полин, тоже. Поэтому прошу вас просто дать мне возможность переговорить с Его Высочеством наедине. Именно это мне и нужно сегодня. Я…

– Это запрещено, мадемуазель. Его Высочество находится на дипломатических переговорах и освободится только к пикнику, – перебивает меня Монти.

– Что ж, тогда сдаюсь. Начинай лекцию, Монти. Я вся твоя, – разочарованно говорю, падая обратно в кресло, и отпиваю кофе. От волнения и тошноты есть абсолютно не могу. Я даже не знаю, будет ли у меня, вообще, шанс увидеть Дина и остаться с ним наедине. Поэтому лучше сконцентрироваться на чёртовом животном, которое мне придётся укротить.

Пока Монти знакомит меня с правилами посадки, самыми простыми командами, Полин собирает мои волосы и заплетает их в замудрённые косы. Даже переодеваясь в гардеробной со сломанным замком, я слышу монотонный рассказ Монти о запретах во время конной прогулки: не уходить в лес, не отбиваться от группы, не делать резких движений, не кричать.

– Также вас будет сопровождать охрана, потому что ваша группа во главе с Его Высочеством выдвинется самой последней…

– Охрана? – переспрашиваю, поправляя жилет.

– Да. Это обязательно. Конечно, вам ничто не угрожает, но рядом с принцем всегда охрана, когда он выходит в город. Тем более это приказ Её Величества… хм, из-за вас, мадемуазель, – Монти прочищает горло, а я тяжело вздыхаю.

– Она сильно злится на то, что я до сих пор здесь?

– Сильно, и ей это не по нраву. Поэтому с вами будет Дерик и его лучшие…

– Дерик, – выплёвываю я его имя. Конечно же, он будет рядом.

В голове резко появляются очень мрачные мысли.

– Монти, скажи, а конная прогулка входила в планы, да? Я имею в виду, что её планировалось устроить в честь праздника? – уточняю я.

– Хм, не совсем. Конная прогулка, конечно, должна входить в устав проведения торжества, но обычно это прогулка в стенах замка. У нас тоже есть невероятно красивые места. За пределы замка редко выходят, и это была идея Дерика устроить прогулку, чтобы каждая из кандидаток показала себя. Управление лошадью – важный аспект для будущей королевы. Она должна быть обучена.

Холодок пробегает по спине.

– И нас разделили по группам?

– Да. Вы поедете с Его Высочеством, леди Эниссой, месье Данисом, леди Сабиной, леди Моникой и месье Клаусом. Остальные уже будут ожидать на пикнике. Только ваша группа поедет туда верхом, и вас встретят гости с поздравлениями прохождения троп.

– Насколько тропы опасны?

– Достаточно. Вы будете подниматься в гору мимо водопада. Это старые леса, и там не проложены дорожки. Но это самые красивые места в стране. Вы увидите водопад и реку с сильным течением. Не подходите близко к оврагам, земля там сухая, её не используют и не ухаживают за ней, поэтому она может обвалиться. Держите лошадь ровно. Ещё я советую вам не кричать, иначе она испугается и понесёт, хотя наши лошади прекрасно обучены, и такого не случится, – заверяет меня Монти. Не верю…

Мой пульс повышается от очередной догадки.

– Дерик знает эти дороги, поэтому вам не о чем беспокоиться, мадемуазель. Тем более он вместе с охраной уже заранее осмотрел их и лично проложил маршрут, по которому вы поедете, – вставляет Полин, закрепляя шлем на моей голове.

– То есть… до этого туда не отправляли людей?

– Почему же не отправляли? Лет сто назад, – прыскает Полин.

Старая тропа. Опасная дорога. Наследник. Его близкое окружение. Я. Всё сходится. Слова Германа о покушении. Сегодня. Они планируют всё сделать сегодня, чтобы я не успела ничего рассказать Дину. Да ещё и у меня на глазах. Так они убьют сотню зайцев сразу. Чёрт!

– А как же безопасность принца? Если тропы настолько старые и неухоженные, не разумнее ли будет ехать по уже знакомым дорогам? – прочищая горло, интересуюсь я.

– Приказ Её Величества, чтобы проверить номинанток. Каждая из вас обязана быть сосредоточенной и уверенной в своих решениях. Успешный проход по этой тропе докажет, кто из вас умеет держать себя в руках и не паниковать.

Боже мой, ну, конечно, без королевы не обошлось. Они всё подстроили. Дура! Она сама отправила сына на верную смерть…

– Мне только что передали, что Его Величество не сможет с вами встретиться, но будет на пикнике, где пожелает вам доброго пути обратно в Америку, – сообщает Полин.

– Это как? Он же должен был…

– Это король, мадемуазель, и у него много обязательств. Он сам выбирает место и время, – резко осаждает меня Монти.

– А Его Высочество? Он ведь будет рядом… то есть… он меня встретит?

– Его Высочество будет ожидать всех гостей уже в лесу. Вы отправитесь с месье Данисом, остальные уже выезжают. Поэтому хватит болтовни, нам пора идти…

– А Дерик? Он с ним? С Дином? – сглатывая, спрашиваю.

– Да, он будет с ним. Вас же будет сопровождать охрана. По одному человеку на гостя. Мадемуазель, время. Мы не хотим заставлять всех ждать только вас в последний день, правда? – Монти открывает дверь, и я киваю.

– Конечно, нет. Нам, действительно, нужно поторопиться. Мне не терпится увидеть красоты Альоры, – натягиваю улыбку и следую за Полин и Монти, идущих впереди.

Да, надо быть быстрее. Дерик уже рядом с Дином и подготовил целую операцию по его убийству. Охрана обезвредит каждого или отвлечёт, пока сам Дерик отведёт Дина куда-то к обрывам и там… чёрт, мне надо срочно сказать Дину, что ему нужно защищаться, а не развлекаться, потому что живым он не доедет.

Через главные коридоры мы выходим на заднюю площадь замка, где я ещё не была, но меня это абсолютно не волнует. Замечая вдалеке загоны, я быстро направляюсь к ним.

– А ей прямо не терпится снова упасть в грязь, – шепчет Полин за спиной.

– Прекрати. Скоро мы от неё избавимся окончательно и не только от неё. Осталось немного потерпеть.

Кривлюсь от произнесённых тихим голосом слов Монти.

Они тоже в сговоре с Дериком. И они сказали мне то, что он им приказал. Чёрт, да, неужели, королева настолько ослепла от своих амбиций? Как можно не заметить, что за твоей спиной творятся жуткие вещи, и единственного сына собираются убить? Она же не с ними, да? Нет… у неё больная материнская любовь. Она её ослепила, а я стала личным врагом. Вот здесь она и совершила огромную ошибку. Дура!

– Леди Реджина, этот день стал невероятно прекрасным, как только я узнал, что буду сопровождать вас. – Из загона навстречу мне выходит Данис. Он тянется к моей руке, но я обхожу его.

– Надо ехать. Его Высочество не будет нас ждать долго, – бросаю я, оказываясь в конюшне.

Специфический аромат сразу же ударяет в нос.

– Леди Реджина…

– Какая из лошадей моя? Мне нужна помощь, чтобы забраться на неё. Ну же, что вы стоите? – возмущаясь, оборачиваюсь к троим людям, как в этот момент падает тень, и рядом со мной появляется двое мужчин. Ещё двое оказываются за спиной Полин и Монти.

– Господа, что-то случилось? Мне сообщили только о…

– Месье Данис, нам приказано усилить вашу охрану, – сухо говорит один из них.

Чёрт… от страха у меня потеют ладони. Данис выглядит очень расстроенным и немного напуганным. Да я в ужасе! Я готова визжать от того, что происходит на самом деле! Хочется орать и драться, только бы всё прекратилось, и Дина не тронули!

– Понятно. Для этого есть причины?

– Нет, не волнуйтесь. Мы можем выезжать, если вы и леди Реджина готовы.

Кривая улыбка другого охранника в очередной раз вызывает во мне бурю эмоций. Но я подавляю её, стараясь выглядеть спокойной.

– Мы готовы, правда, Данис? Мы в предвкушении от поездки и с нетерпением ожидаем пикника, как и встречи с Его Высочеством, – натягивая улыбку, произношу я.

– Да-да, конечно. По коням, как говорится. Леди Реджина, позвольте я помогу вам. – Данис с улыбкой подходит ко мне и кладёт ладонь мне на талию.

– Насколько мне известно, то для вас Его Высочество отдал «Удачу». – Мужчина подводит меня к белой лошади с серыми пятнами.

– Как замечательно. Удача мне точно не повредит.

Пока вокруг меня крутятся работники конюшни, ставя лавочку и проверяя ещё раз седло, Данис шепчет мне на ухо:

– Тебе не кажется всё это чересчур странным? Зачем столько охраны?

– Безопасность, наверно. Но они сказали, что нам не о чем переживать, значит, не будем, – так же с улыбой отвечаю я. К сожалению, даже этому мужчине я доверять не могу. Мужчинам, вообще, лучше не доверять.

Забираясь на лошадь, натянуто улыбаюсь присутствующим, стараясь держаться уверенно, но чертовски боюсь свалиться отсюда. Высоко. Хотя не так высоко, но всё же…

– Можем ехать. Шагом, – командует один из охраны. Двое едут впереди, потом мы с Данисом и ещё двое позади.

– Не убейте животное, мадемуазель. Оно ни в чём не виновато, – ехидно летит вслед от Полин.

Фыркаю и немного ударяю по бокам лошади, как говорил Монти, чтобы поскорее увидеть Дина.

– Первый раз? – интересуется Данис, указывая на мои руки, крепко вцепившиеся в поводья.

– Надеюсь, не последний. Мне нравится, – улыбаюсь я.

– Мне жаль… я слышал, что тебя отправляют из страны в Америку, – Данис понижает голос.

– Ничего. Это ведь не повод прощаться. Я всегда жду вас в гости.

– Тогда это меняет дело. Сабина вряд ли упустит такой шанс. И она впервые за всё время не создаёт мне проблемы здесь. Каждый раз после посещения Альоры она получает нагоняй от отца за своё поведение.

– Она уже достаточно взрослая, чтобы научиться отвечать за свои слова и поступки. И уж точно думает головой…

– Ох, Реджина, ты очень плохо её знаешь. Она не умеет думать головой. Она чересчур влюбчива и эмоциональна, чувственна и порочна, как и я. Но мужчине это позволительно, а вот девушке…

– Не стоит при мне уничижать положение женщин в обществе, Данис. Мы тоже личности и имеем много прав, особенно окунаться полностью в водоворот пороков. Если бы мы этого не делали, то вы бы завяли от скуки.

Данис смеётся от моих слов, а мы тем временем поднимаемся по хорошей дороге в сторону уже виднеющейся впереди группы людей.

Слишком много охраны. Пёстрые наряды девушек теряются среди чёрных курток на мужских фигурах. Меня это сильно беспокоит.

– Реджи! – Сабина, ударяя по бокам лошади, скачет к нам.

– Не позволяй ей многого, Реджина. Не заметишь, как потеряешь голову от неё, – Данис, подмигивая мне, отскакивает в сторону, позволяя своей сестре поднять клубы пыли вокруг меня, отчего лошадь немного брыкается.

– Полегче, я не хочу, чтобы она меня сбросила, – шепчу, напряжённо сидя в седле.

– Ой, прости… забыла, что ты у нас новичок. Как ты? Я так рада, что смогу поболтать с тобой, да и, вообще, тому, что ты здесь. С ними я чуть не повесилась на ближайшем суке. – Сабина равняется со мной.

– Почему так много охраны? – шепчет она.

– Понятия не имею. Но… ты могла бы меня выручить?

– Без проблем. Мы с тобой признанные преступницы, куда уж хуже, – усмехается Сабина.

– Когда мы пойдём все вместе, ты могла бы отвлечь Дерика? Мне нужно поговорить с Дином наедине.

– Оу, ты толкаешь меня на кривую дорожку, подруга. Но я только за, тем более он сам хотел со мной поговорить.

– Дерик?

– Ага. Мы виделись утром на завтраке, и он попросил немного отстать от всех, когда он подаст сигнал. Для разговора… ну, конечно, так я и поверила, – Сабина закатывает глаза. Чёрт… отвлечь каждого, чтобы Дин остался один. Охрана будет занимать всех, пока его убьют где-нибудь в лесу, и тогда подозрения не падут на Дерика. Они все здесь, и я… Герман тоже где-то здесь. Это ловушка!

– Леди Реджина, я удивлена, что вы рискнули подняться с нами в горы, – раздаётся полный яда женский голос. Моника.

– Змея, – шипит Сабина.

– Леди Моника, в поездке нет никакого риска. Не несите чепуху. Леди Реджина, мы рады вас видеть среди нас, – Энисса в элегантном алом костюме, улыбается мне и кивает.

– Леди Энисса, я тоже счастлива быть здесь, как и пообщаться с невероятными девушками и, конечно же, мужчинами.

– О-о-о, да бросьте, меня сейчас стошнит. Протокол не действует за пределами замка, – цокает Данис.

– Это не даёт тебе права быть настолько вульгарным, – замечает Моника, зло смотря на него.

– Зато даёт мне право послать тебя к чёрту и игнорировать. Тем более, ты больше не первая красотка в стране. Ты последняя с конца.

– Хам!

– Истеричка высокомерная.

– Данис! Веди себя прилично и следи за языком, – Дин улыбаясь другу, подъезжает к нам, и наши взгляды встречаются.

– Леди Реджина, если вы готовы ехать, то мы можем начать восхождение, – обращается он ко мне.

– Дин, дорогой, мы все готовы, а если кто-то нет, то лучше бы её высадить на берегу, – хихикая, Моника хлопает ресницами, словно сказала, что-то очень смешное. Дура.

– До берега слишком далеко, поэтому предпочту сушу, те более рядом столько джентльменов. Они обязательно помогут в случае опасности. Не правда ли? – Окидываю взглядом мужчин, и он цепляется за холодное выражение лица Дерика, остановившегося позади всех, в окружении охраны, проверяющей верёвки, воду и ещё что-то. На кой чёрт нужна верёвка для обычного подъёма в гору верхом на лошадях? Конечно, незачем. Она нужна, чтобы связать кого-то и убить.

Раздаётся смех, и я, моргая, улыбаюсь. Кто-то что-то сказал? Но все выглядят довольными и радостными, кроме Моники, разумеется.

– Дерик, мы готовы, – сообщает Дин, и этот предатель ударяет по бокам лошади, объезжая всех.

– Следуйте за мной. Движемся максимум по двое. Охрана будет рядом с вами. До встречи наверху, – сухо произносит он, возглавляя шествие.

Все разбиваются по парам, и Моника оказывается рядом с Дином, потом следует охрана, Данис и Энисса, снова охрана, Клаус и один из парней их охраны, которого он знает, перебрасываясь с ним результатами побед на скачках.

– Поехали? – Сабина, улыбаясь, указывает головой вперёд.

Оборачиваясь, вижу четырёх мужчин, замыкающих шествие.

– Да… да, конечно.

Мы медленно идём по довольно широкой тропинке, уходя всё дальше и дальше от замка. Ароматы зелени, цветов, воды и мха наполняют воздух, солнце припекает даже из-за деревьев, отчего становится очень душно.

– Ты в порядке? – тихо спрашивает Сабина.

– Немного не по себе от жары и в этом костюме. Слишком тёплый для такой погоды. Да и немного нервничаю, как-никак впервые управляю лошадью, но она вроде бы меня приняла и даже не брыкается. Скажи, а зачем нужна верёвка? Я видела, что у Дерика она привязана к лошади, как и ещё у одного мужчины, – интересуюсь я.

– Ох, это для страховки. Когда мы будем двигаться вдоль водопада и реки, несколько людей уедут вперёд, чтобы проверить почву и закрепить что-то вроде ограничителя, за который нельзя выходить. Такое место только одно. Странно, что мы едем туда. Обычно, на такой высоте к реке и водопаду подходить довольно опасно. К водопаду обычно подъезжают с другой стороны, там всё предусмотрено для наслаждения видами, и есть смотровая площадка.

Правдоподобное объяснение, но не настолько, чтобы верить этому.

– А ты откуда знаешь?

– Данис рассказал. Он обожает скачки, и сам участвует в них два раза в год. Ещё он был в нескольких экспедициях на лошадях, поэтому в курсе этих нюансов. Кстати, про нюансы, тебя вчера не было на балу и на ужине. Что случилось?

Хмыкаю и передёргиваю плечами.

– Никто не хотел меня видеть, да и… дела были личные, – указываю взглядом на охрану за спиной, и Сабина понимающе кивает.

– Месячные, ох, не напоминай, подруга. Я тоже с ними мучаюсь, – девушка подмигивает мне.

Вся наша группа останавливается, и мы подъезжаем к ней.

– Что случилось? – напряжённо спрашиваю.

– Привал. Впереди опасная зона, и Дерик поедет проверять её, а мы пока подождём, – отмахиваясь от мошек, отвечает Данис.

– Думаю, ему нужна помощь. Большая помощь. – Сабина ударяет по коню и несётся вперёд. Он дал ей знак. Это точно был знак, чтобы нейтрализовать Сабину.

– Данис, пожалуйста, поезжай с Сабиной, ладно?

– Почему? Она большая девочка, и вряд ли бы меня пригласили на оргию…

– Данис. Я очень прошу тебя, не спрашивай, – настойчиво повторяю.

Мужчина бросает хмурый взгляд на сестру и Дерика, удаляющихся вверх.

– Скажу, что это ты меня послала присмотреть за её трусиками, и она меня не прикончит.

– Без проблем.

Наблюдаю за тем, как он едет за ними, и облегчённо вздыхаю.

– Значит, мы с тобой прощаемся сегодня, Реджина.

Оборачиваюсь на голос.

– Энисса.

Девушка бросает взгляд на Дина, пытающегося улизнуть от вопросов Моники и её настойчивости.

– Жаль… очень жаль. И… – Энисса подъезжает ко мне вплотную и немного наклоняется.

– Я восхищена тем, как ты поставила на место Клаудию. Я с самого начала знала, что ты особенная девушка для Альоры. Ты её будущее. И я бы…

– Эни!

Она выпрямляется и улыбается Клаусу.

– Да?

– Помнишь ты говорила про грибы, кажется, я их нашёл, – довольно заявляет он.

– Они здесь не водятся. Это…

– Но они похожи на те, с картинки! Клянусь! Поехали! Покажу тебе!

– Да их здесь нет, Клаус! Это редкий сорт, и он растёт только…

Пара удаляется в левую сторону леса, а я качаю головой.

Мимо меня проносится Дин, а следом за ним раздаётся крик Моники.

– Реджи, спасай, – шепчет он, делая круг вокруг меня.

– Как?

– Поехали. – Дин ударяет по лошади и несётся вправо.

– Дин! Ты куда? Мы же не обсудили королевскую ярмарку! Ты обещал…

Это мой шанс сказать всё ему.

На свой страх и риск ударяю по бокам лошади, и она, ожидаемо для себя, но абсолютно ненормально для меня начинает скакать вслед за Дином. Чёрт, а как её остановить? Здесь тормоз есть?

Лошадь быстро скачет по лесной тропе между деревьев до тех пор, пока Дин не хватает её за поводья, натягивая их. Фырча, Удача останавливается и делает пару шагов назад.

– Наконец-то, – улыбаясь, говорит он, – за мной. Теперь можно не спешить. Дерик будет занят минимум ещё десять минут.

Дин ведёт мою лошадь вместе со своей, удерживая поводья.

– Куда мы едем?

– Немного отойдём для приватного разговора, – оборачиваясь, он подмигивает мне.

– Нам, правда, надо поговорить о важных вещах. Я должна тебе сказать, что…

– Вот, отличное место. Здесь Моника не найдёт нас, – Дин бросает мне поводья и обходит вокруг меня. Он становится так, что наши ноги соприкасаются, а мы смотрим друг на друга. Дин берёт мою руку и мягко сжимает её.

– Я не смог уговорить отца, чтобы ты осталась здесь…

– Это не важно. Дин, тебе грозит опасность, – перебиваю его.

– Опасность? Ты о чём? Поверь, Реджи, эти леса я знаю, как самого себя, и сейчас не объявлена охота на принцев. Так что, всё в порядке. Если ты волнуешься из-за того, что мы одни, то хуже уже не будет, правда? – улыбается он.

– Нет… я… в общем, это сложно сказать. Я думала будет проще. Но я сильно…

– Я знаю, Реджи. Я тоже.

– Что ты тоже?

– Люблю тебя. И буду любить тебя и через год. После коронации я сделаю всё, чтобы наши страны пришли к взаимопониманию, и приглашу тебя обратно. Я…

– Нет. Я не об этом, – мотаю головой.

– Ты меня не любишь?

– Нет… я… это про Дерика, Дин.

– Подожди, ты влюблена в Дерика? – Дин повышает голос, отчего его лошадь немного отходит назад, но он сам пытается приблизиться ко мне ближе.

– Ты рехнулся? Нет, конечно! Я хотела сказать, что Дерик тебе не друг. Ты не должен ему доверять, потому что…

Лошадь Дина фыркает и топчется на месте, поворачиваясь.

– Всё в порядке, видимо, насекомые. Почему ты решила, что я не должен доверять Дерику, Реджи? И при чём здесь Дерик, когда мы говорим о нас? – возмущается Дин.

Да ты тупой?! Ты что, не слышал меня?!

– Он предатель, Дин. Он… – осекаюсь, замечая, как шевелятся листья на кустах слева от нас.

– Реджи, откуда ты это взяла?

– Дин, там кто-то есть. Нам нужно уходить. Немедленно. Это ловушка, понимаешь? Мы должны…

– Там никого нет, Реджи. Это ветер. Поток воздуха. И какая ловушка? Чёртова лошадь, что с ней сегодня не так? – Дин натягивает поводья, пытаясь усмирить коня, но тот настойчиво пытается идти вперёд.

Зелень снова колышется, и меня пробирает ужас.

– Дин, уходи. Уходи отсюда! Дин, тебя хотят убить! Тебя…

Неожиданно моя лошадь встаёт на дыбы, и я хватаюсь в поводья, визжа от ужаса.

– Реджи!

Она брыкается и прыгает на месте, стараясь сбросить меня. Мои пальцы деревенеют. Кровь застывает в жилах от страха от того, как резко приближается и так же резко отдаляется земля.

– Реджи!

Я кричу, жмурясь от страха, как в этот же момент поток воздуха ударяет по лицу. Меня подбрасывает на месте. Крепко держа за гриву лошадь, открываю глаза и вижу, что мы с ней несёмся по лесу.

– Помогите! Дин! – ору я. Ветки бьют по лицу, причиняя боль.

– Реджи! Натяни поводья! Натяни их!

Слышу крик Дина за спиной. Топот копыт заглушает любые звуки. Если бы я могла дотянуться. Я не могу. Лошадь, не разбирая дороги, скачет со всей дури по лесу, перепрыгивая высокие корни деревьев. Я даже дышать не могу от страха. Вся покрываюсь испариной. Могу только кричать.

Внезапный хлопок разрывает мой крик. Меня дёргает с лошадью куда-то в сторону. Она поднимает кверху зад, а мои пальцы на поводьях разжимаются. Меня выкидывает из седла. Кричу от боли из-за удара. Я кубарем качусь по земле, стирая пальцы в кровь и пытаясь за что-нибудь ухватиться.

– Дерик! – кричу я.

Меня переворачивает на небольших ухабах. Я лечу с обрыва вниз. От пыли и едкого аромата страха, адреналин в крови повышается. Пальцами успеваю ухватиться за ухаб, и всё стихает. Мелкие камни падают мне на шлем, а я болтаюсь в воздухе.

Я не могу дышать. По щекам скатываются слёзы, и вот тогда я слышу шум воды. Вишу над пропастью и кричу, увидев слева мощный, большой и невероятно устрашающий водопад, а прямо под собой реку. Пытаюсь хоть как-то подтянуться на руках и подняться, но ноги не слушаются. Сил едва хватает.

– Реджи! Реджина!

Камни снова сыплются на мою голову.

– Дин… помоги мне… Дин, – дрожащим голосом зову его.

– Реджи… чёрт… чёрт… Реджи.

Поднимаю голову и вижу Дина, с ужасом оценивающего обстановку.

– Я не могу держаться… пальцы скользят…

– Так… я… сейчас… сейчас, что-нибудь придумаю, ладно? Реджи, не разжимай пальцы. Не отпускай выступ…

Дин панически ищет взглядом, что-нибудь способное помочь, но это бесполезно.

– Дин? Что случилось? Дин?

– Скорее! Дерик! Быстрее! Она умрёт! Она разобьётся сейчас! Дерик!

От страха, сквозящего в голосе Дина, мои пальцы немного соскальзывают, но я ногами карабкаюсь обратно.

– Что там? Ты даже лошадь пристрелить не смог!

– Да заткнись!

– …Джина!

– Лошадь понесла, я выстрелил в неё, но она сбросила Реджи, и та покатилась к обрыву…

Мои губы трясутся. Дерик наклоняется над обрывом.

– Пожалуйста… помоги мне… я… не хочу умирать… Дерик… – шепчу. Плечи сводит от напряжения, с которым я вцепилась в выступ. Ноги скользят по земле. Чёрт… чёрт… нет…

Взгляд Дерика становится ледяным, и я понимаю, что он вынес мне приговор.

– Дерик! Нет… Дерик…

От моего крика земля снова осыпается, и я, задыхаясь, поджимаю губы.

Мне сложно удерживать себя на весу… пальцы горят от боли. Последними усилиями держусь на весу. До верха больше метра, и я просто не дотянусь. Не за что ухватиться…

– Отойдите! Все отошли немедленно! Ждите здесь. Никому не подходить туда, понятно? – Слышу приказ Дерика.

– Ты не можешь уйти! Дерик! Не смей! Дерик! Я тебя уволю! Я тебя прикончу, если ты бросишь её! Дерик!

– Дин, сделай что-нибудь! Дин… – кричит Сабина.

Слышен выстрел, от которого девушки визжат.

– Какого чёрта? Вы с ума сошли?! – возмущается Данис.

– Ваше Высочество, у нас приказ не подпускать вас к обрыву. Кто сделает шаг, мы будем стрелять на поражение.

Боже мой… покушение не на Дина, а на меня. Дерик ловко всё провернул, и теперь я просто умру. Я не хочу… умирать так…

– Я приказываю вам! Немедленно опустите оружие! Я ваш будущий король…

– Простите, Ваше Высочество, но это для вашего блага и блага ваших гостей!

– Вы рехнулись? Она же умрёт! Вызовите подмогу! Хоть кого-нибудь…

– Как вы смеете так говорить со своим принцем? Тем более, наставлять на нас пистолеты, когда Реджина сейчас сорвётся! Я требую немедленно вызвать спасательную бригаду! Хоть что-то сделать, а не угрожать нам оружием, вам понятно? Вы хоть знаете, кто мой отец? А кто я? Я графиня Энисса Спенсер, и повешу каждого из вас, если она умрёт! Она вас…

– Дин! Он идёт к ней! Дин! Почему они это делают? Почему Дерик ушёл?

Я теряю силы. Пот катится ручьём с моего лица. Облизываю сухие, покрытые пылью губы.

– Я запрещаю! Отойди оттуда! Я убью всех вас!

– Дин, нет! Он будет стрелять! Надо найти Дерика! Телефон есть у кого-нибудь? Звоните ему или в полицию! Звоните!

– Где Дерик? Почему он нас бросил? Её бросил вот так!

– Реджи, слева! Он целится в тебя! Реджи! Падай в реку!

Поворачиваю голову, услышав слова, которые прокричала Сабина.

Парень, решивший навсегда остаться для меня безымянным, наставляет на меня пистолет.

– Нет… нет…

– Реджи! Прыгай в воду! Сгруппируйся и падай солдатиком, поняла? Так ты получишь меньше повреждений! Реджи! Не смей стрелять в неё! Я убью тебя! Я…

– Дин!

Раздаётся выстрел и снова крик собравшихся на верху людей.

Мой взгляд прикован к парню, держащему меня на мушке.

– Прыгай, – чётко произносит он губами.

Это самоубийство! Это просто…

– Реджи!

– Реджина!

– Боже мой!

– Ре-е-еджи!

Голос Дина единственный, который я слышу после оглушительного удара камнем по лицу. Он разлетается на сотню кусочков, рассыпаясь в моих руках.

Кричу, падая вниз, размахивая руками.

Боль пронзает всё тело, ледяная вода полностью поглощает меня. Рот забивается водой. Каждая мышца, каждый нерв и сустав парализованы, но преодолевая шум в голове, боль и страх, я пытаюсь выплыть наружу. Не знаю, что у меня сломано. Не знаю, жива ли я, вообще. Не знаю. Просто хочу увидеть небо… я хочу жить иначе…

Дерик

Пять лет назад…

Унылым взглядом рассматриваю скопище студентов и делаю глоток виски, обжигающего горло. Дерьмо, а не виски. На кой чёрт я, вообще, согласился на эту вылазку?

– Как-то тухло.

Поворачиваю голову к Дину и усмехаюсь:

– Я говорил, но ты никогда не хочешь меня слушать. Повтори. – Бросаю деньги на барную стойку и возвращаю свой взгляд в толпу.

– Ладно, ты снова прав, доволен? Но где эти знаменитые американки, о которых ты рассказывал?

– Прямо перед тобой. Голые сиськи, задницы, и пользуйся защитой, – произношу и указываю взглядом на группу студентов, уже пьяных и полуголых.

Дин кривится.

– Последний раз обхожу и уходим.

– Ага.

Беру бокал с виски и подавляю зевок. Я бы с радостью лёг спать, но принцу нужно веселье. Принц хочет развлекаться. Принц мой лучший друг, и я работаю на него. В задницу всё.

Алкоголь застревает в горле, когда луч света падает на макушку каштаново-рыжих волос, распущенных по плечам. Худенькая, напуганная и… первокурсница! В яблочко. Девчонка держится за темноволосую подругу, жадно оглядывающую публику. Красотка и явно ищет приключений на эту ночь, и она очень горячая штучка. Девушки о чём-то говорят, и темноволосая уходит, оставляя подругу в одиночестве. Её большие, широко распахнутые глаза полны отчаяния и одновременно презрения. Такой взрослый взгляд я вижу очень редко. Белое платье, облегающее её тело, делает девчонку приманкой для таких, как мой принц. Хотя… здесь переживать не о чем, она не в его вкусе.

Допиваю виски, наблюдая за девушкой, переминающейся с ноги на ногу. В кедах. Серьёзно? Прийти на вечеринку в кедах может не каждая. Чертовски длинные ноги. Мой взгляд медленно переходит на её лицо. Она кусает губу, чувствуя себя абсолютно не в своей тарелке. Приподнимаю уголок губ, развлекаясь от её вида. Кажется, я нашёл забаву на эту ночь. От неё словно исходит странный свет. Она нетронутая. Она чистая. Она странная. Я это обожаю…

– Всё, я сдаюсь. – Прекрасный вид мне перекрывает Дин, разочарованно проводящий ладонью по волосам.

– Машина там же, где и раньше. Скажешь Виллу ехать по третьему адресу. – Поднимаюсь с барного стула, выглядывая из-за Дина.

Не пей это дерьмо!

Девушка принюхивается к стаканчику и кривится.

Умница.

Её мимика просто потрясающая. Она холодная и в то же время такая детская. Паника. Злость. Ярость.

Её подруга куда-то убежала, оставив эту малышку одну. Чёрт, это так просто.

– Дерик? Ты слышишь меня?

– Что? Эм… у меня дела. Встретимся завтра.

Она уходит в толпу, ища свою подругу.

– Ты видел?

– Что?

– Девушку? Белое платье и кеды? Она потрясающая! Она красотка! Именно то, что нужно. И она… точно ищет меня.

Перевожу взгляд на Дина. Да ни черта! Она моя! Я первый её увидел!

– Ты же собрался уходить, не стоит снова разочаровываться. Она не твоего круга…

– Плевать. Она единственная, кто выглядит так, как я хочу. Помогай, Дерик. Я хочу вон ту. – Дин пальцем указывает на мою девчонку, и я поджимаю губы. Ничего, будут и другие. Я должен следовать уставу. Я должен… он её быстро потеряет. Он не сможет с ней справиться. Эта девушка даже принцу не по зубам.

– Дерик, брось. Ты это проворачивал для меня сотню раз. Не хочу быть облитым помоями. А ты всё равно скучаешь, да и твои чёрные футболки не такие дорогие, как мои рубашки, – смеётся Дин, толкая меня в плечо.

– Да, мой принц. Как прикажете, – цежу я, направляясь в толпу.

– Да, мы скоро вернёмся. Дин… развлекается.

– Дерик, мой сын слишком часто развлекается. Я послал его с тобой в Америку не просто так, – раздаётся в трубке раздражённый голос Ферсандра.

– Он изучает традиции и полностью вовлечён в дело. – Бросаю взгляд на ресторан, в котором сидят Дин и Реджина. Джина…

– Хорошо. Даю вам ещё неделю, а потом уже начну требовать.

– Я вас понял. Мы вернёмся в Альору через неделю.

– И, Дерик, не позволяй моему сыну спутаться с кем-то неподходящим. Нам не нужны бастарды.

– Не волнуйтесь, не позволю.

Отключаю звонок.

– Никогда, – добавляю я.

Складываю вещи в чемодан, когда раздаётся грохот двери, и в мой номер в отеле залетает Дин, падая на кровать. Поднимаю на него взгляд, лишённый эмоций.

– Нам нужно вылететь через три дня.

– Нет. Я никуда не полечу. Я остаюсь в Филадельфии, – довольно тянет Дин, мечтательно смотря в потолок.

– Сообщи об этом своему отцу, а по совместительству королю Альоры, лично. Я умываю руки. Я и так постоянно прикрываю тебя. Если он узнает, что ты ни черта не делаешь и отсутствовал на переговорах, то голову тебе оторвёт, но сначала мне. Надеюсь, ты сейчас просто пьян, – сухо произношу.

– Да… Дерик, я пьян от любви. Я обожаю её. Реджи… она такая… такая скромная, милая, добрая, порой резкая и честная. Не могу перестать думать о ней, и я обещал ей, что завтра познакомлю с тобой.

Неприятный холодок пробегает по спине. Одно дело отдавать другу девушку, которая мне понравилась, и ожидать, когда она его бросит. А другое… помогать ему, писать для него речи, лгать ей и теперь ещё смотреть на воркующего Дина с моей, мать её, Джиной! Да ни хрена!

– Уволь. Меня это не интересует…

– Брось, Дерик. У Реджи есть подруга, и она красотка. Странные здесь девушки. Они прекрасны, но зачем-то хотят учиться и быть умными. Хотя моей Реджи это идёт. И вчера… – Дин поднимается с кровати, радостно раскидывая руки, отчего меня сейчас стошнит. – Был потрясающий вечер.

– Тебе настолько понравился фильм? Не знал, что ты слащавый идиот, – хмыкаю я.

– Вообще-то, мы оба плевались, но досмотрели. А потом, как по заказу, пошёл дождь, такси поблизости не было, и я пригласил её к себе…

Нет. Не говори мне этого…

– Я был её первым, Дерик. Она такая пугливая, но ты не представляешь, насколько это красиво… Реджи без одежды ещё лучше, чем в одежде. Она, как кукла. Она…

Мои кулаки непроизвольно сжимаются. Одно резкое движение вперёд, и кулак смачно проходит по лицу Дина. Он с грохотом падает на пол, скуля от боли.

– Ты что сделал?

– Ты охренел?

– Ты, мать твою, что сделал с ней? Ты её трахнул? – Хватаю Дина за рубашку и ударяю всем телом о пол.

– Ты переспал с ней? Ты был её первым? Я тебя прикончу! Ты обещал мне, что до этого не дойдёт! Ты забыл наш уговор? Не заходить дальше! Никогда! Ни при каких условиях! Дебил! Ты не имел права это делать с ней! Только не с ней!

Дин стонет, катаясь по полу от удара в живот. Меня всего трясёт. Я рассчитывал на другое. Абсолютно другое. Она была моей! Моей, чёрт возьми! Моей девчонкой с большими, красивыми глазами цвета ночного неба! Моей язвой, а теперь всё…

– Я люблю её…

– Любишь? Твой отец при смерти! А ты здесь влюбился? – кричу, поворачиваясь к нему.

– Что? Что ты сказал? – Дин бледнеет, сжимая разбитый нос. Кровь течёт у него по руке. Я отомщу тебе, сукин сын. Я тебе отомщу за то, что ты у меня украл.

– Твой отец умирает, и я не хотел тебя волновать, считая, что ты поступишь правильно. Но ты перешёл границы. Собирай вещи, мы завтра же улетаем.

Выскакиваю за дверь, хлопая ей со всей силы.

– Не выключайте счётчик, – выхожу из такси.

Дождь моросит и падает мне на плечи. Смотрю сквозь стекло на Джину, сидящую за столиком с подругой. Она напряжённо звонит, наверное, Дину, не получая ответа. Подруга пытается её успокоить и улыбается. Каштановые волосы, распущенные по плечам, отливают красным золотом. Мягкий изгиб покусанных губ, искривлён в печальной улыбке. А глаза полны разочарования.

Обхожу ресторан и тяжело вздыхаю. Вижу группу официантов, о чём-то болтающих возле мусорных баков. Один из них остаётся докурить сигарету, выдыхая горький дым.

Хотя бы так… она узнает обо мне. Она будет помнить…

Хватаю парня за белую рубашку и толкаю в сторону от двери.

– Эй… ты…

– Слушай внимательно. Питер, – бросаю взгляд на его бейджик. Парень испуганно смотрит на меня. Отпуская его, достаю пистолет и направляю дуло прямо ему в грудь.

– Эй… эй… подожди… у меня есть деньги… я отдам… я работаю здесь…

– Заткнись. Я хочу другое.

– Без проблем. Всё, что захочешь. Я сделаю. Я…

– В ресторане сидит девушка. Чёрная водолазка и тёмные джинсы. Каштановые волосы и тёмно-синие глаза. Она не одна, а с подругой. Сидят через два столика от панорамного окна. Ты подойдёшь к ней и передашь вот это. – Достаю из кармана куртки бархатный мешочек с кулоном моей матери и записку.

Вкладываю в дрожащую руку официанта.

– Скажешь, что передал брюнет. Красивый. Уехал на такси. И ты её не бросишь, понял? Ты поддержишь её, потому что это разобьёт ей сердце. Ты будешь с ней рядом, пока она не придёт в себя. Ты меня услышал? Если узнаю, что ты не выполнил мой приказ, а я узнаю об этом, не сомневайся, то прикончу тебя и всю твою семью. Ты будешь смотреть, как они подыхают. Уяснил?

– Да… да… я сделаю…

– Пошёл, – указываю пистолетом на дверь, и парень несётся к ней.

– Запомни. Ты меня не видел, но я буду видеть тебя каждый день.

Питер скрывается в ресторане, а я прячу пистолет обратно.

Выхожу к дороге и возвращаюсь к такси. Оборачиваясь, смотрю, как он подходит к столику и передаёт Джине мешочек и записку. Она резко бледнеет, и у меня горечь застревает в груди. Всё могло бы быть иначе.

– Прости… так ты останешься жива…