Черноземье 3 бесплатное чтение

Глава 1

Я в серьезном остолбенении гляжу на вылезающую широченную ладонь крайне непонятного вида.

Откуда там в подвале взялось такое чудовище? Так вроде же никого не было! Ну, я лично туда не спускался и все закоулки не обшаривал, но я же отчетливо чувствовал, что там никого живого нет.

А это лезущее наверх чудище вполне может статься, что и сейчас не очень живое.

Судя по размерам ладони, это же какой-то каменный тролль, мать его!!! Трехметровой высоты!!!

Как… Он там… Вообще поместился… И откуда появился…

Бьется в голове навязчивая мысль, но руки автоматически делают хорошо знакомые действия для спасения отряда.

Ставят рядом американскую винтовку, передвигают мешок с Палантиром на грудь и прилаживают приклад, или что это еще такое, точно к вырезу в самом мешке.

Новый толчок сдвигает жернова еще дальше, щель быстро увеличивается и вот в свете фонаря появляется фигура непонятного создания.

Серого цвета тело разворачивается боком ко мне и обоими лапами начинает поднимать люк вверх, жернова скатываются дальше, еще один рывок и вот этот красавец стоит перед нами.

Ну, еще не стоит прямо передо мной, пока только до пояса из подвала показался.

Но боком, потому что в метровой ширины спуск не влезает прямо всей своей широкой натурой.

Здоровенная тварь и так же страшная в своей непонятности.

Голова чудовища похожа на камень, только с парой черных бусинок-глаз и все, ни носа, ни рта не видно. Шеи тоже нет, только широкие плечи и все остальное такое же широкое, поэтому тролль и вылезает из подвала бочком.

Медленно очень вылезает, трудно ему подниматься боком, ноги совсем не так хорошо двигаются, как у живых людей.

Пока замер спиной перед народом на лестнице, а оттуда уже летит пара стрел, военные люди долго думать не любят, первым делом пытаются убить непонятное создание.

Сначала убить, а уже потом посмотреть – кто это такой? Так он же в Красную книгу занесен!!!!

Но тут их ждет полный облом, стрелы просто отскакивают как от камня вниз, а тролль недовольно заурчал, получив два чувствительных шлепка по спине.

– Чувствует, зараза, ведь! – понимаю я и задумываюсь, как мне с ним биться.

Пустишь в него аннигиляцию, так сами все тут сразу же передохнем, если он и правда такой каменный. Осколки его тела пробьют и мой купол, и все остальное на этом этаже.

Я конечно вообще не в курсе, из чего он сделан, но звук удара наконечников стрел именно как о настоящий камень.

Тролль попробовал развернуться к стрелкам, но только застрял своим сильно широким телом в проходе, поэтому не может даже боком выбираться из подвала. Очень неуклюжее создание, конечно, но плохое взаимодействие разных частей тела станет не его проблемой, когда он выберется на свободу.

Потолки в кухне как раз метра четыре, здесь он сможет передвигаться свободно, а бегать от него долго не получится.

– Да он совсем тупой! – догадываюсь я, глядя на его неуклюжие старания. – Масса прямо обратна мозгу! Только откуда у него мозги? Заложена примитивная программа и все!

Откидываю полу куртки и тащу из кобуры Беретту, навожу на голову чудища и делаю пару выстрелов по круглым глазам с пяти метров. Очень громких в замкнутом помещении, надо отметить, так и бьют мне по ушам.

Да, купол не защищает, ведь он охраняет только от того, что летит снаружи.

Пули выбивают по небольшой вмятине на широкой морде, одна даже полностью закрывает один глаз, оставив там вмятину побольше. Выбивают и отскакивают в потолок.

Вот тут тролль не выдержал издевательств и внезапно распахнув оказавшийся гигантским рот, вдруг взревел так, что даже мне под куполом стало не по себе. Каким-то утробно-ультразвуковым воем, пронзительным и выносящим сознание.

Торк с Кросом и еще двое лучников там и повалились с лестницы на пол, да и всем наверху пришлось туго, ругань вперемежку со звуками падения тел и бряцания зажатого в руках оружия доносится до меня.

– Вот и еще одно оружие у создания Проклятых Магов, – оборачиваюсь я назад. – Сначала оглушает, а потом просто давит тех, кто сопротивляется и кто попадется под ноги. Во рту нет никаких клыков, просто ровная поверхность, наверно, что жрать мясо не может?

Там не все так плохо, оба дозорных сидят на коленях и мотают головами. Лошади тоже упали на передние ноги и жалобно ржут, испытав страшное воздействие на свои чувствительные организмы.

– Я прикрыл их своим куполом, этот вой все же не меняет физические законы распространения звука. Вот поэтому им поменьше остальных досталось.

Больше стрелять я не хочу, этот чудик начнет снова выть, баротравмы у народа усугубятся еще сильнее, а нам предстоит долгий путь назад. Чем все мои люди будут слушать мои же команды? Если перепонки лопнут и вытекут.

Он же результат большого количества накопленной в магических камнях маны и еще какого-то каменного основания, вчера я мельком видел несколько солидных камней, валяющихся в самом подвале. Они там для этого варианта и лежали, похоже. Хотя гораздо меньше энергии уйдет на создание такого туловища именно из песка или мелких камней.

Я убираю в сторону фузею, ставлю ее рядом с винтовкой, засовываю пистолет обратно в кобуру, потом кладу руку на Палантир и начинаю создавать заклинание.

Когда через минуту оно полностью готово, тролль уже выбрался примерно по колено из ловушки прохода и вот-вот будет готов бродить по этажу.

Парни отползают от него подальше, от жесткого удара ультразвуком все пришли в себя, но видно, что ноги пока совсем не держат. Наверно, что с жизнью прощаются в эти секунды, еще не зная моих возможностей, а каменный тролль выглядит очень даже несокрушимо.

Ругаются про себя на командира отряда, что упорно вел и привел в такую ловушку.

Ну, посмотрим, как местная созидательная магия выстоит против максимально разрушительной?

После этого с моей ладони срывается ветвистая молния среднего размера и на какое-то время я теряю за ее разрядами чудовище из вида. Сейчас выкладываться до конца не приходится, но Палантир уже опустел на треть от своих шестидесяти процентов.

Теперь я понимаю, как глупо Штольц потратился на создание мощнейшей молнии всем своим запасом маны. Точно, что всемогущая сила под рукой сорвала все краны в его башке, сожгла все предохранители, подхватила и понесла этого неудачника. И что его Палантир почти полностью опустел после молнии, а Фатих хладнокровно воспользовался промахом конкурента.

И еще подло подставил Торма, уже не собираясь отдавать ему никакого Палантира, как, впрочем, попробовал и со мной поступить. Только номер не пошел, пришлось ему самому всерьез упарываться, беспощадно и методично добивая Мага-зануду.

Потом прекращаю поливать его разрушительной энергией и вижу, немного проморгавшись, что нанес продукту черной магии весьма серьезные разрушения. У него отвалилась одна лапа, вторая лишилась кисти, по телу пошли огромные борозды разрушений каменной плоти, а на морде снесло часть так называемого лица вместе с последним глазом.

Тролль уже не пытается выбраться из прохода, а просто беспомощно топчется на месте, жалобно подвывая.

Потерял всякую ориентацию и теперь ничего не может?

– Давай, Мастер! – слышу я крики, полные надежды на победу над чудищем ужасным у себя из-за спины.

Это дозорные пришли в себя окончательно и машут руками в полном восторге, глядя, как их невероятно могучий предводитель разделывается с проклятым порождением темных сил у них на глазах.

Чем именно разделывается? Так той же богопротивной магией, но теперь, когда она спасает тебе жизнь лично, уже не до моральных переживаний за чистоту идеи.

Да, сам бы я запарился так побеждать, если только на своей личной мане. Ну мог бы подрубить одну ногу чудищу акцентированным ударом, чтобы он совсем замедлился, но так напрягаться со своей маной мне не требуется.

Новая молния, уже помощнее прежней, полосует и разрушает структуру тролля окончательно и через минуту, полностью разрядив Палантир, я уже никого не вижу на входе в подвал.

Но я не бросился сразу же добивать врага, а сначала поменял местами Палантиры в мешке, в душе надеясь, что сразу же использовать на девяносто процентов заряженный Источник не потребуется.

– Только не сегодня, а уже завтра в нем останется процентов семьдесят маны, вполне нормальное для меня количество.

Потом искоса заглядываю в прямоугольник спуска в подвал, однако ничего похожего на фигуру тролля там не вижу. Наклоняюсь еще сильнее и теперь могу разглядеть в свете фонарика, что все каменные ступени покрыты рассыпавшейся серой крошкой, и с боков от лестницы ее насыпаны две солидные кучи.

Теперь понятно, куда чудище заморское подевалось!

– Ага, так этот тролль дутым был, немного камня и остальное воздух, я разрушил своей молнией все магические связи, он и рассыпался сразу в натуральную пыль, – понимаю я.

Однако, какие тут произведения искусств создавались Магами наверно, что седьмого-восьмого уровней! Когда-то очень давно!

Ну не могли же поскребыши что-то такое сами создать? А вот восстановить заклинание, которое начинает активно работать после спущенного арбалета – с таким делом как-то справились. И знали наверно, как управлять этим каменным троллем. Да если и не знали, и вообще чудище никак не управляется – это уже не их проблемы.

Черт, теперь я вспомнил, что как-то раз Торм сказал Фатиху про Стража Башни. И потом пару раз натыкался на это обозначение в первоисточниках, но не придал ему значения. Это совсем не то, что меня интересовало тогда.

Наверно, это и есть тот самый Страж, безобидный для хозяина и вызывающий ужас у непрошенных гостей. Или хозяин Башни просто хвастался таким чудищем перед гостями. Или больше своим умением оживлять неживое?

Ну, если бы такое тело вылезло без предупреждения из подвала и отрезало путь на улицу, то с помощью своего рева оно может оглушить случайных, но непрошенных посетителей, а потом собрать бесчувственные тела.

Что он с ними будет делать – не знаю, только наверно, что ничего хорошего, просто тот регламент, что хозяин заложил в прошивку.

А никакие хозяева недвижимости воров очень не любят, поэтому и смерть им пострашнее придумают. Должен, наверно, стащить в подвал и там держать без еды и питья, пока не умрут совсем.

Тем более, что самому троллю подзарядка магическая необходима.

И тут я скомандовал очнувшемуся народу снова задвигать жернова на крышку, оставить пост около нее, а всем остальным ложиться спать.

– Больше ничего интересного не будет! – довольно опрометчиво пообещал я, не зная еще сам, что нас ждет утром.

Потом занял свое место, выключил фонарик и затих.

Есть о чем подумать не спеша, пока схлынет образовавшийся адреналин в венах.

Почему я сразу не полез в подвал, чтобы хоть немного там осмотреться и разобраться с магическими камнями, как-то странно выложенными цепочками по полу?

Да не хочу всю ночь этим и дальше заниматься, полезешь в подвал, а там тайники и в итоге не выспишься. Потом целый день быстро шагать, а я уже не так молод, чтобы сильно напрягаться и днем, и ночью.

Лучше все это с утра посмотреть, пусть снова накопится какая-то мана, хоть посмотрю, как там все работает.

Если возникнут проблемы, то я уже знаю, как их порешать на месте.

Однако с утра ничего такого в подвале я не обнаружил. Ну, то есть сильно заметного такого, как вчера, а вот клочки черноты уже начали собираться в укромных уголках подвала и теперь пытаются спрятаться от света фонарика.

Процесс по созданию нового чудовища уже запущен, пройдет какое-то немалое наверно время, и оно снова появится здесь.

Тогда я пока не стану ничего нарушать в процессе, пусть в этот подвал никто не сможет зайти, кроме меня.

Тем более, что желающих забраться за мной следом сразу вообще не нашлось. Парни только с ужасом смотрят, как я медленно спускаюсь вниз, подсвечивая себе факелом для начала.

Думают, что я сейчас погибну и им останется только бежать без оглядки.

После ночного ужаса уже восстановились вполне, только уши заложены и слышно им плохо.

Потом к факелу, который я оставляю около спуска, добавляется свет моего фонарика, он дает мне возможность рассмотреть все закоулки в подвале, гоняя разбегающуюся черноту.

Вот оно зримое обозначение магических действий, эти образования темной пены.

Нашелся один тайник здесь и вот он самый такой интересный, есть две кожаные папки с записями про магию, пять мешков с золотом, два с драгоценностями и отдельный мешочек с артефактами.

Артефакты такие у меня все уже есть, так что пока тут полежат.

Записи похожи на те, что я уже получил и, судя по всему, написаны одной рукой. Похоже, что здесь спрятаны первоисточники той выжимки, которую я нашел в одной из Башен, так что тоже ничего особо интересного для меня.

Зато хоть знаю теперь, кто тут побаловался и восстановил процесс изготовления монстра на минималках.

Подумав, я оставил три мешка с золотом и все украшения с артефактами здесь, наложил магические замки и скрыт на тайник, потом выдал два мешка Кросу наверх и потребовал быстро насадить на массивное древко болта, убившее нашего воина, какой-нибудь наконечник.

Наши болты совсем маловаты для мощного арбалета, установленного на достаточно сложном станке напротив входа.

Как он вообще заряжается – мне не понятно, но подводка из магических камней идет и к нему, так что он явно включен в действие какого-то заклинания. Поэтому я кладу болт с самодельным наконечником на ложе и оставляю все, как есть. Как натянется лук и что будет с тетивой через полгода – да кто его знает?

Потом я поднимаюсь из подвала, осторожно закрываю люк и, немного подумав, накладываю и на него магический замок. Пусть артефакты, немного золота и много драгоценностей дождутся именно меня, а не какого-то удачливого грабителя Башен.

Что именно нужно сделать для взвода арбалета и появления снова Стража Башни, я в упор не знаю и понимаю, что все это может не сработать перед появившимися грабителями.

– Все, уезжаем! – командую я, ловя восторженные взгляды гвардейцев и Охотников, когда снова вышел живым из дьявольского места.

Теперь они уверены, что это я всех спас от неминуемой, страшной смерти от лап и пасти каменного тролля.

Я в этом не так уверен, увидев ту подводку из магических камней, которая подвела его прямо к лестнице.

Без поддержки маной тролль может так долго не продержаться, да еще со своей повышенной неуклюжестью вряд ли вообще заберется на второй этаж. Пока он будет пропихиваться в такой же по размерам люк, ему можно просто голову расколоть на куски, так что его размеры – это явный недостаток для гордого названия Стража Башни.

Был бы он обычного размера и гораздо быстрее в движении – вот тогда он оказался бы весьма опасен для всех нежданных посетителей. Наверно, расчет именно на то, что он вылезет ночью внезапно и передавит в образовавшейся несколько мародеров.

Так-то нужно только выбежать на улицу и там он уже никого не достанет.

Правда, тут уже всех поджидают северные волки, никакой обычный отряд грабителей с ними не справится.

Даже если с ними окажется кто-то, чуть-чуть понимающий в магии. Ему снять мои замки тоже не получится без мощного источника маны. И кое-каких знаний, которые на дороге не валяются.

Пока я возился в подвале, потом завтракал и накладывал замки на дверь и ставни второго этажа, гвардейцы скоренько выдолбили в несколько рук могилу для своего товарища, завернули его в плащ и быстренько закидали одними камнями.

– Это на всякий случай, чтобы волки до тела не добрались, – объяснил мне командир его осьмицы.

– Как бы они до нас не добрались, а уж его тело ты здесь от них так не спрячешь. У них лапищи какие мощные, разгребут сразу, – произнес я и наложил на могилу магический замок.

На какое-то время хватит, а потом и запах трупа пропадет под снегом, который скоро начнет падать.

Темно-синее, низко нависающее над нашими головами небо явно говорит об этом. Все очень неуютно тут зимой жить, если только не свихнулся окончательно на магии.

И мы с огромным желанием ускоренным шагом помаршировали обратно. После сегодняшних вечера и ночки ноги сами несут всех домой, особенно Торка и Кроса, теперь, после неудачного падения с лестницы, смотрящих на мир через большие синяки на рожах.

– Ничего, я подлечу на привале, – обещаю я им обоим, так что не долго приятелям красоваться такими украшениями.

Вечером вваливаемся во вторую Башню, там спокойная ночь и снова скучный день утомительного марша.

Волки, потеряв две трети стаи, потеряли к нам всякий интерес, да и остались там одни более осторожные самки.

На следующую ночь останавливаемся в следующей Башне, там по моему приказу оставляем всю крупу и дрова.

– Чтобы не нагружаться лишнего, это все с избытком и в той Башне есть. Чего на себе груз таскать?

На самом деле я подумал, что хорошо бы и мне позаботиться о возможности уйти из города в случае неудачи с Советом Капитанов. Два дня на корабле и через еще два дня я уже в хоть как-то обжитой Башне, где могу спокойно передохнуть.

Ну, это совсем сомнительный такой вариант, чтобы меня заставили враги так петлять, но если я потеряю Палантиры каким-то образом, то силенки лично моей очень надолго не хватит.

Останется тогда только незаметно пробираться к тем Источникам, которые закопаны около Храма, но может этот путь оказаться перекрыт, так что придется где-то возможно отсиживаться.

Потом под вечер радостная встреча с нашими, которые нетерпеливо ждут нас в захваченной Башне.

Теперь рассказов в городе будет на несколько лет о том, как мы ужасного монстра встретили и как выжили благодаря невозмутимому Мастеру Ольгу Проту.

Снова оставляем Башню целой, как приманку, так я это объясняю своим попутчикам:

– Если кто-то из магического племени все же выжил, деваться им некуда больше. Снова здесь и прихлопнем.

Грузим две подводы и рано утром выезжаем. Через пол дня пути две подводы с кое-каким барахлом и охраной из десяти гвардейцев уезжают в сторону рудников, а мы все остальные сворачиваем в дикую местность без дорог.

Еще половину дня сбиваем ноги и под вечер оказываемся на побережье, где наши дозорные уже построили нормальный шалаш для жизни, но главное, что видны две шхуны на якорях, которые дожидаются именно нас.

Хорошо служить сильному и богатому городу, который ничего не жалеет для своих защитников.

Но первая новость, которую мы узнаем на борту шхуны, сразу же показывает, что мир не стал сильно безопаснее за время нашего отсутствия.

– Полторы осьмицы назад степняки разрушили стену столицы Астрии и захватили город, – рассказывает нам хорошо осведомленный капитан.

Ну, это давно ожидаемое событие на самом деле, сколько может держаться небольшой, пусть и хорошо укрепленный, город против тысяч степных конников-лучников? И так полгода дворяне продержались в полном окружении.

Однако дольше новости далеко не такие радужные:

– В хутора на той стороне Протвы прибежало несколько жителей Помра. Они спаслись чудом от неволи. Тысячи степной конницы идут в сторону Астора…

А вот это уже совсем плохо. Я такого быстрого развития событий даже не ожидал, честно говоря. Появились у степняков молодые, но сильно влиятельные вожди, настроенные на захват всего Черноземья вооруженным путем.

– Когда это случилось?

– Прибежали из Помра? За день до нашего выхода за вами.

Так, это значит, что уже шесть дней, как из хуторов на той стороне Протвы начался исход жителей.

Теперь они захвачены уже точно степняками. Как там Сохатый, стал ли убегать или не может бросить свое детище даже с риском для жизни?

Что же, разгоряченные победой над заклятыми врагами дворянами воины степной конницы не долго думали и уже отправились воевать в Черноземье.

Это тоже вполне ожидаемое событие, но я не думал, что вторжение случится так быстро.

Рассчитывал на следующую весну, откровенно говоря.

В очень трудный момент для города возвращается наша экспедиция с победным докладом.

Глава 2

Пока мы плыли в Астор я хорошо потренировал другие умения и, пусть и немного, но в этом деле преуспел.

Все же такое самостоятельное обучение по конспектам без крючков мне очень нужно, раз уж нормальную школу даже близко не прошел. Поэтому занимаюсь в свое свободное время, а на борту шхуны оно все мое, за воинами их командиры присматривают, освободив меня от мелочной опеки.

Я – командую только в серьезной, боевой ситуации, как донес до всех.

Иногда меня посещает мысль радикально поменять историю Черноземья, чтобы предотвратить Беду или просто сильно смягчить ее итоги.

Как я уже сделал с историей царской России, провел ее над бездной разрушения и отправил в свободное плавание.

Но ведь остается реальный вариант возвратиться в прошлое, которое еще до Беды существовало, чтобы стать настоящим полноценным Магом?

И заодно Беду предотвратить, но этот вариант очень ненадежный и трудновыполнимый. Сами Маги так и не признали своей вины в катастрофе с Роковой горой даже в разговорах по душам со мной, насколько бы мало их не случилось.

Просто даже не представляют, что нужно было сделать, чтобы вулкан взорвался.

Да и я тоже, честно говоря, немного узнав местную магию, однозначно решил, что претензии к Магам предъявляют только потому, что на сам вулкан обижаться выжившим жителям Черноземья нет никакого смысла.

Не та тут магия, чтобы что-то подобное делать, создание пустотелого пещерного тролля – это самый высший максимум. И тот десяток-два заряженных маной камней никак не мог спровоцировать такой силы извержение.

Ну, не очень хочу я в такое прошлое возвращаться. Не нравятся мне сами Маги, как люди очень почему-то не нравятся, да и не люди они уже совсем.

Не остается в них ничего человеческого, только хитрость, подлость, злоба и непреодолимая зависть к умеющим немного больше.

И особенно к обладающим высоким магическим потенциалом, что уже совсем не встречающееся в те времена явление.

Там ведь тоже как на экспресс-курсах тебя никто учить не станет, какой бы ты не оказался богатый внутри маной. Пойдешь в многолетнее услужение, пусть и к самому сильному Магу, но так же безропотно станешь его приказы и любые прихоти выполнять. Они сами так обучались и тебе избежать не удастся, это как дедовщина в армии, кто ее прошел духом, тот с нетерпением ждет, когда сам станет дедом.

Можно, конечно, Палантиром предложить рассчитаться за ускоренное обучение, но такую штуку вообще нельзя никому в магическом мире показывать – это я уже очень-очень хорошо себе на носу зарубил.

Учитель твой тебя же и прибьет мгновенно, как только поймет что-то про Источник и его потенциал.

Насмотревшись на Фатиха, Торма и Штольца, сразу же на месте пришибленных, кто несколькими часами владения шаром, а кто просто обещанием этого владения, я в этом абсолютно убежден.

Ведь нельзя просто так показать Палантир издалека и сказать – "руками не трогать", такой фокус не получится никак.

Нужно же дать убедиться, что в этом красивом шаре спрятан безбрежный океан силы. А что за этим последует – правильно, что ничего хорошего, тут же произойдет первая попытка убийства жалкого откровенно слабака в магических умениях.

Неположенным образом завладевшего нужной всем позарез штуковиной.

Это даже к бабке не ходи, так что только одни розовые мечты все это дело с переходом в прошлое до наступления Беды.

Тем более, чтобы ставить условия и сроки сильным Магам – это из области фантастики, совсем ненаучной, кстати.

Готов ли я потратить минимум восемь-десять лет своей все же конечной жизни для такого дела?

Как обычно растягивается обучение примерно с восемнадцати лет до тридцати.

Чтобы стать когда-то самым сильным Магом Черноземья? И всех обитаемых миров?

Да зачем оно мне вообще нужно? Гробить столько лет на учебу в неприятном для меня обществе.

Я и так самый сильный Маг в этом мире. На двух континентах так точно, про это стопроцентно знаю.

Вообще не готов откровенно к таким подвигам.

Для немагических миров моей маны и умений хватает с избытком, даже здесь я просто переехал танком всех истинных Магов, пусть только за счет своего продвинутого оружия и украденных у них же Палантиров.

Так что заныривать на тридцать лет назад и становиться полноценным Магом я точно не собираюсь…

Ничего особо радикально не поменялось в моем откорректированном умении, только одно из низ немного поправил в сторону большей эффективности.

Теперь моя невидимость при ее использовании становится более полезной, не только с одной стороны из четырех скрывает меня, а все делается гораздо нагляднее и проще.

С одной стороны видно, с другой не видно. Сто восемьдесят или еще сколько-то градусов против тех же ста восьмидесяти градусов с чем-то.

Почему Фатих вообще выдал мне такую ущербную версию умения, почти ничем не отличающуюся от правильной, откровенно не могу понять. Разница в создании умения почти неразличима, а эффект весьма разный.

Наверно, что только из зависти, что по доступной внутренней мане я довольно быстро стал сильнее его, а этого ущемления своего повышенного самомнения Учитель не смог перенести без понятного ущерба для меня и моего обучения.

Ну и хрен с ним! Его неглубоко закопанное тело давно уже сожрали волки, а я продолжаю жить и творить всякие полезные людям чудеса. И вообще радоваться новым жизням.

А, нет, я же приказал все тела сложить в подвал Башни, чтобы не возиться с ними моей тогда совсем уже немногочисленной команде.

Сейчас пока особо насчет вторжения орды на земли Астора не запариваюсь. Что случилось – то случилось, вины во всем этом моей никак не просматривается. И теперь мне придется решать проблему, но сильно лезть вперед всех я не собираюсь. Уже нормально так научен горьким опытом прежних побед.

Жалко только, что наше триумфальное возвращение в город пройдет почти незаметно в этих сложных исторических условиях, раз война на носу.

Теперь Север полностью освобожден от негативного влияния Магов, хотя до него могут и степняки добраться.

Впрочем, я уверенно думаю, что их вождей гораздо больше интересует очень богатый город Астор, а не бедный теперь разоренный Север.

Мне нужно не лезть вперед со своими услугами, чтобы дать сначала как следует получить по сусалам местному командованию Гвардии.

Что бы мое обоснованное требование абсолютной военной власти смотрелось как спасение от неминуемого захвата города через осаду после постоянных поражений под руководством бесталанных командиров.

Самому интересно, что придумают и устроят Совет Капитанов и командование Гвардии и Гильдии из умного?

Всего-то нужно, используя солидную водную преграду, так разместить войска, чтобы не дать здорово непривычному к форсированию водных рубежей врагу переправиться на нашу сторону в большом количестве.

В слишком большом количестве, когда их уже не получится скинуть обратно в реку без больших потерь.

Наверняка, что и степные лошади тоже не готовы, хотя бы морально, плыть через солидный водоем, но в принципе учить их этому делу не нужно. Если их сурово заставить, то они вполне справятся с переправой, только мест, где это может случиться – не так много.

В верховьях реки течение довольно быстрое, берега обрывистые и высокие, да еще завалены кучей разных коряг и гниющих стволов деревьев. Там же, где Протва впадает в море, она уже хорошо разливается и по ширине имеет три сотни метров, тоже довольно трудно форсируемое место.

Остается примерно пятьдесят-шестьдесят километров вдоль по берегу, где и ширина в пределах сотни метров, и берега более-менее пологие. Выставить дозорных из числа многочисленных простых мужиков, которые будут истово защищать свои наделы и семьи и неустанно следить за противоположным берегом, чтобы быстро перебрасывать войска к местам переправы.

Встречать арбалетным боем выбирающихся из воды лошадей, но самим к берегу не приближаться, чтобы с той стороны не попадать под обстрел из луков.

Да еще организовать переправу в таком огромном количестве, чтобы десятки тысяч лошадей и всадников переправить – это долгий и очень трудный процесс.

Главное – не пускать эти тысячи на наш берег, потому что потом остановить их уже не получится. Гвардии в наличии вообще не так немного, всего несколько сотен воинов, а Охотники, Стража и ополчение – тут явно не помощники, чтобы в чистом поле устоять против туч стрел и с копейным ударом степной конницы разбираться.

Но что-то я сомневаюсь в умении командования Гвардии наладить постоянное дежурство и реагирование на попытки степняков захватить удобный плацдарм на этом берегу Протвы. Пока где-то на Севере вяленько велись боевые действия, личная дурь гвардейского начальства не была так никому особенно видна, а вот сейчас настает такой момент, что ошибаться совсем нельзя…

Приплыли мы в Астор в середине дня, хорошо, что успели перед начинающимся штормом заскочить в гавань и начать выгрузку.

Ливень с порывами ветра быстренько разогнал всех встречающих, несколько мешков с трофеями я лично проводил к дому, где препоручил их хранение охранникам. И еще посоветовал Торку с Кросом приставить пол осьмицы своих гвардейцев и гильдейских для охраны двора и постоянного патрулирования под окнами квартиры Клои.

– Я сейчас уйду, да и так у меня дел очень много в городе и в самом Совете, чтобы следить за нашим общим золотом. Выдачу тогда вечером начну, нужно найти такое место под крышей, чтобы все семьдесят гвардейцев и Охотников получили монету, не привлекая лишнего внимания. А то уже присматриваются к квартире Клои жулики, обидно будет, если семь сотен нашего золота уведут.

Такие обещания всем греют душу, поэтому мои приятели пообещали прислать вооруженное усиление к дому.

Учитель еще не приехал в Астор, ну им там две осьмицы пути со своим солидным караваном. Да еще, наверняка, что возьмутся подзаработать и тоже завалят подводы рудой. Это понятный вариант, подвод для перевозки постоянно не хватает. Нужно будет еще организовать перегрузку руды в укромном месте около города, чтобы трофейные лошади с такими же подводами вообще в Астор не заезжали и на глаза приметливой до чужого добра Страже не попадались.

Ну и гвардейскому начальству тем более, уж оно-то точно своих подчиненных при таком богатстве не пропустит. В таком случае сказано все валить на меня, что это личные трофеи Мастера Ольга.

Быстренько обнял Клою и Гриту, пообещал молодой женщине выдать хорошее материальное вспоможение вечером с трофеев, обнял Трона и узнал от него последние новости.

Которые весьма нехороши, так как хутора на том берегу уже захвачены, правда трактир Сохатого грабить и жечь кочевники не стали почему-то. Ну, то есть дыма от пожара никто с нашей стороны так и не увидел, а что там с Сохатым и его людьми стало – никому не известно.

Что-то мне подсказывает, что старый прохвост и с такими гостями как-то договорится о совместном проживании.

Кров и хорошая еда всем нужны, поэтому разорять такое место около самой реки, в дневном переходе от города, новые Беи не станут, еще могут запретить это делать своим диким воинам.

Да, Беи теперь у степняков почти все новые и жадные до чужого добра.

Зато уже передовые отряды орды вступили в бой за мост, который развели и подожгли гвардейцы, умудрились сильно издалека перестрелять весь усиленный состав отряда охраны.

Да, плотный огонь из луков с той стороны и никак не спасающие от тяжелых стрел доспехи оставили лежать две осьмицы гвардейцев прямо около самого пылающего моста.

Вот и первые серьезные потери города, и как я чувствую, это еще далеко не последние.

Кто-то явно облажался из командования с правильным приказом и затянул с поджогом моста, кочевники быстрым маневром отрезали кучу телег с жителями хуторов и выскочили к мосту внезапно. То обстоятельство, что жители с явной неохотой бросали свое хозяйство – вполне мне понятно, поэтому они теперь попали в руки кочевников и очень может быть, что уже бредут на веревке в степи.

Хотя, все же я думаю, что столько народа кормить в степях кочевники не собираются, да и несколько десятков тысяч крестьян из Астрии уже у них в руках довольно давно оказались. По слухам, доходившим до Астора, угнали только небольшую часть пленников, в основном молодых девок и еще мастеров типа Водера.

Остальным сказали оставаться на своих местах и готовиться платить оброк.

Ну, такое экономическое порабощение захваченных территорий, чтобы жить богаче в самой степи, без лишнего уничтожения хуторов и деревень.

Только расстояние от степных районов не так велико в Черноземье, как от той же Золотой Орды до Рязани, так что местные сборщики дани, типа посредники-князья, вряд ли степнякам вообще для этого дела понадобятся. Сами с удовольствием прокатятся пару раз в год в большой город, соберут дань, немного пощиплют побежденных насчет девок и зарубят пару мужиков для острастки.

Астором тоже сами станут управлять, поэтому именно Совет Капитанов никуда степнякам не сдался, просто лишний посредник, так что договориться с горожанами у степняков не получится, война будет жестокой.

– Город укрепляют срочно, стену кладут все время на всей длине, – рассказывает мне Трон, шагая со мной до Ратуши. – Все мастерские рубят блоки для стен днем и ночью.

– И чего ждали вообще? Как только степняки переломили войну с Астрией в свою пользу, уже тогда нужно было все силы на укрепление стен Астора бросать. Раньше их нужно было до двенадцати метров их поднимать, хотя и восьми уже более-менее хватит, – отвечаю я ему, обдумывая складывающуюся ситуацию.

Меня посыльный тут же пригласил в Ратушу, как только я дошел до дома Клои.

Сейчас в городе своих проблем много, но отчет о нашем победном походе все Капитаны готовы послушать.

Около Ратуши заметно усиление Гвардии, военные патрули вообще часто попадаются в городе. Заметив меня, многие гвардейцы отдают мне честь по-местному, это значит, что уже служили под моим руководством.

Некоторые лица я узнаю, некоторые нет, но почти в каждом патруле есть знакомые. Популярность моя в Гвардии все растет, а скоро станет абсолютной.

Это когда я смогу договориться со степью и уладить имеющиеся разногласия. Что-то мне подсказывает, что раз уж я поговорил без особых проблем с совсем нелюдями ургами, то и с местными степняками быстро найду общий язык.

Главное для меня – это как потом обратить мои возможности переговорщика и массового уничтожителя живой силы противника в гораздо более серьезную власть в самом Асторе и его Совете.

Пообщавшись с Кромом и правильно оценив его, как главного человека в Совета, и еще как нормального в принципе мужа для Клеи, насчет него планы у меня поменялись. Если останется главой, то так тому и быть, но вот большую часть Совета придется вычислить и отправить на передовую в окопы.

В Ратуше меня ждут с нетерпением. Как видно, что все время заседают, решая, как наиболее эффективно противостоять накатывающейся волне степных воинов.

Тут же имеется Торк и я понимаю, что общие итоги нашего похода всем Капитанам более-менее известны, поэтому меня только благодарят за службу и обещают увековечить наш подвиг в наградах Совета и прочих премиях.

Вообще, не положено это – докладывать Совету через голову командира похода, как поступил Торк, но я решил не обращать на такой момент особого внимания. Пусть и бывший приятель немного прикоснется к моим невероятным достижениям, а от меня не убудет.

Да, в отличии от Генса, с Торком у меня никаких договоренностей нет, он явно сделал ставку не на меня.

– Но сейчас у нас трудная ситуация. Степняки парой залпов перебили две осьмицы гвардейцев.

– Да, потери серьезные, – однако я не стал искать виноватых и кричать, чтобы их тут же разжаловали и поставили в первую шеренгу строя.

Хорошо понимаю, что настоящие виновники как раз сидят здесь и они – реальная военная власть в городе.

А я, раз Второй Северный поход закончен со славой, теперь командую только собой, своим хамамом и своими охранниками.

Да и вообще – снова обычный член Совета, далеко не самый авторитетный и уважаемый.

Поэтому провел два часа, вникая в меры, предпринятые в связи с появлением на том берегу Протвы первых отрядов степняков и тут же со всеми отправился на ужин.

Только они все в "Лису и журавля" пошли, а я сначала в хамам, там проверил работу парилок, заглянул в буфет, где новый повар выдает такие же новые блюда. Попробовал их и решил, что все вкусно, именно поэтому выручка буфета увеличилась уже процентов на двадцать.

– На сегодня хлопот хватит, – сказал сам себе.

Забрал общую выручку за две осьмицы почти в три сотни золота у своих охранников. Потом объявил, что выдача платы за это время состоится завтра перед обедом.

– Теперь буду выдавать монету каждую осьмицу! – порадовал народ, еще не понимающий, что надвигается неминуемая осада Астора степняками и очень-очень скоро продовольствие в городе подорожает в разы.

Отнес деньги в квартиру, спрятал в своем тайнике, посмотрел на патрулирующих двор и подходы к нему гвардейцев и снова прихватил с собой Трона. Мы отправились в трактир Мортенса, где сегодня выступает мою подруга со своим необыкновенным голосом.

Посижу, попью пивка, прикину возможные варианты, вспомню все, что слышал на Совете и приму кое-какие решения.

И еще очень хочу понять, что такое там сегодня случилось?

Меня, Великого Мастера Ольга Прота, победителя и усмирителя Магического Севера, самого успешного военного командира Астора, не только не позвали командовать всеми вооруженными силами!

Но и вообще не дали под мое руководство никакого отряда и даже не назначили чем-то командовать! Даже какой-нибудь полуразрушенной башней на стене!

Вот выпью пивка с Троном и подтяну обратно свою упавшую от изумления челюсть.

Глава 3

– Да уж, – думаю я, прихлебывая горячую мясную похлебку, которой славится трактир Мортенса. – Кажется мне, что система Совета Капитанов уже настолько расстроилась и сбилась с пути истинного, что нет смысла ее как-то пробовать чинить. Она же прямо к саморазрушению прет на полной скорости. Ладно, но сами-то они не сдохнут, сами выживут, а народа в Асторе куча погибнет, не говоря уже о бедолагах-гвардейцах под таким великолепным командованием.

Ну, саморазрушение тогда только закончится, когда степняки возьмут вымерший от голода город и, накинув веревки на все равно упитанные шеи членов Совета, поведут их самым назидательным образом в свои степи.

Уж эти-то твари будут голодать в последнюю очередь. Плавали, знаем!

Трон рядом радостно рвет зубами мясо с ребер, сегодня мы сидим красиво, прямо напротив сцены и вкушаем праздничный ужин. Приятель мой очень любит сходить в трактир, чтобы порадоваться мясу, пиву и новым людям вокруг, но только вместе со своим соседом, а иначе Клоя его никуда не пускает.

Меня уже хорошо знают в трактире, как настоящего Капитана, а когда мои охранники твердо и с внушаемым убеждением завернули всех досаждающих приличной публике уркаганов, да еще не по одному разу, вплоть до нанесения серьезных увечий, теперь уже вообще я самый почетный гость.

– А то лезут с уголовными рожами и еще что-то пытаются настаивать, – говорят мне охранники Гриты.

– Бейте, как нужно. И еще немного больше. Со Стражей я договорюсь.

Еще бы, авторитетный член Совета Капитанов, которому никто и слова не скажет против.

Кроме тех же самых Капитанов в Совете, которые все же пытаются гадить. Приближая этим свой закономерный конец.

Страже, конечно, мазу с получением ежемесячных проплат от трактира за охрану и спокойствие я перебил, но по этому поводу вообще не переживаю. И за сильно побитых бандитов ничего предъявлять моим парням не стали, как только они доложили, на какого важного члена Совета изволят работать. Тем более, что все они сами из служивых, и даже сильно зажравшаяся Стража не рискует доставлять проблем бывшим гвардейцам, раненым на службе городу.

Кто они – герои и защитники Астора и кто эта шваль, от их рук пострадавшая, да еще из Астрии набежавшая?

Теперь там все знают, кто я такой, и хорошо помнят, как погибли два могучих сына знаменитого Капитана Кройнца, а с ними вместе очень неожиданно представился сильно хитроумный заместитель начальника Стражи Пулинс. Очень эта выразительная картина на все начальство подействовала, особенно с разваленным почти напополам телом незаменимого заместителя. Все быстро осознали, что под чистым небом ходим, а с него кирпичи падают, да все по темечку тем, кто лично Капитану Совета господину Проту дорогу переходит.

Который могучий колдун и принес городу победу на Севере, поэтому к нему у властей нет никаких вопросов насчет его колдунства.

Однако после сегодняшнего заседания множество вопросов имеется уже именно у меня лично к самому Совету.

Решив военным путем долгожданную проблему с Севером, я был сильно уверен, что по возвращении в Астор тут же получу нижайшую просьбу возглавить общее сопротивление степной орде. Всего городского воинства, раз настолько хороший командир и потерь у меня почти нет.

Ну вот очень был в этом уверен и уже прикидывал, как начну чистить город и сам Совет.

Конечно, это только я хорошо знаю, как с достойными сынами степи разговаривать и жестко договариваться на паритетных началах. Как уже провернул такой фокус на соседнем материке. Совет Капитанов про мое незаурядное умение ничего не знает, поэтому пока и не называет меня спасителем, и не целует мне руки почему-то всем своим составом.

Но то, что меня вообще пока не включили в военную структуру города, просто никак не задействовали, это я могу объяснить только тем, что против меня объединились почти все серьезные члены Совета и его военная верхушка.

Военным я нестерпимо мозолю глаза своими победами почти без потери личного состава, которых они не могли добиться много лет. И этим явно задеваю самолюбие начальства Гвардии, раздавая в виде трофеев огромные деньги ее личному составу.

Приобретаю так называемую дешевую популярность. Не такую уж и дешевую на самом деле.

Страже тоже дорогу сильно перешел, и только Гильдия, которая снова не имеет представителей в Совете, так же не имеет ко мне никаких претензий, а, совсем наоборот, готова поддерживать меня во всех начинаниях.

Но голоса она не имеет никакого, отношение к Охотникам снова как к лесным дурачкам. Все то влияние, которого добились Альс с Турином, давно ушло в небытие, когда поставили Старшими таких простаков по сравнению с ними, как Крос с Драгером.

Съели все же другие воинские подразделения выскочек и наглецов, как я и предполагал, пользуясь своей постоянной приближенностью к власти.

Но чтобы Совет Капитанов настолько пошел на поводу у явных в военном плане ничтожеств и интриганов?

Да, думаю, что хозяева моей будущей мастерской тоже очень сильно руку к такому отстраненному в моем отношении поведению Совета приложили. Безо всякого сомнения, они хорошо понимают, что скоро количество моего влияния и совершенных дел во славу города перейдет в качество и тогда их самих неминуемо ждет судьба сыновей Капитана Кройнца.

Или даже славного лейтенанта Шмидта.

Будут пинками выгнаны из мастерских и хорошо, если просто переживут такой момент живыми, на невредимость я бы не стал рассчитывать. Есть большое желание переломать им ноги и засунуть туда, куда Макар телят не гонял.

Как раз после того случая они приготовились и за время моего отсутствия договорились со всеми остальными членами Совета.

Это я хорошо почувствовал по негативному поведению прежде нейтральных членов Совета и неприкрытому злорадству откровенных недоброжелателей. Достигли они какого-то консенсуса между собой и даже Крома убедили не вмешиваться, судя по его совсем отстраненному отношению.

Даже не меня, ответственного за поход на Север, опросили про его итоги, а всего-навсего Торка, моего подчиненного, и сделали вид, что оно так и надо.

Когда над городом нависла реальная угроза захвата и разорения?

Само Черноземье уже считай захвачено и разорено, насчет этого у меня никаких иллюзий нет. Если только не я буду командовать обороной. Но пока точно не я, до тех пор, когда разбитые остатки Гвардии не прибегут в город, спасаясь от беспощадной погони.

Этого даже я не ожидал вообще. И куда Кром смотрит?

Как-то и его придавили все подельники и друзья детства, упросили не вмешиваться и не привлекать меня к военным делам? Подошли сплоченной группой и попросили отвернуться на время.

Даже и не представляю, насколько все запущено, если прежняя жизнь летит под откос, а они только о своих мутных делах и грязных делишках думают и еще о том, как бы не дать новичку в Совете больше прославиться.

Они же откровенные дебилы, если рассчитывают как-то договориться со степняками!

Ну, сам город даже одно ополчение может очень долго оборонять. Если припасов хватит.

А их на эту сотню тысяч старых и новых жителей точно на длительный срок не хватит, начнет народ умирать в домах и на улицах.

И эти придурки всерьез рассчитывают дать бой тысячам степной конницы в чистом поле?

Чтобы поразить их обученностью своих гвардейцев в сомкнутом строю и добиться решительной победы после одного выигранного сражения?

Сам бы не поверил, но ведь услышал своими ушами важные обещания командира Гвардии и его глуповатых сторонников.

Что Гвардия Совета всех победит однозначно, что не зря ее хорошо кормили и снаряжали городские власти, что победа неизбежна.

Это шестью сотнями против многих тысяч? Когда уже все поняли, что никакие доспехи не спасают от тяжелых стрел?

Эти дебилы собираются дать одно генеральное сражение, когда для победы каждому гвардейцу придется убить не меньше десятка врагов.

Да их всех расстреляют еще на подходе, когда еще не погибнет ни один степняк!

Но командование твердо обещает, а остальные члены Совета радостно так кивают головами в знак полного согласия.

Да они просто безнадежные идиоты! И с этим я ничего поделать не могу. Пока не могу однозначно.

Пока не пройдет череда постоянных поражений, и орда не осадит город со всех сторон.

Правда со стороны моря осадить не получится, подвоз продовольствия через ту же гавань Контрабандистов вполне возможен. Только для такого дела эти запасы еще нужно создать. Ну и народ вывозить куда-то из города тоже будет можно, когда совсем еда для бесполезных гражданских пропадет.

В общем, послушал я одно отделение Гриту и пошел домой, где у меня назначена выдача трофейных денег.

В этот раз я выкладываю перед каждым Охотником и гвардейцем одинаковые суммы по четыре золотых и обещаю еще примерно столько же после продажи подвод и лошадей.

Остальные деньги забираю себе, как командир похода, это моя доля.

Почему я так жадничаю? Потому что собираюсь на всю монету закупить продовольствия и приготовиться к осаде города.

Тут уже не до лишних сантиментов, тем более, что наш Второй поход прошел совсем быстро и почти без потерь, поэтому сильно баловать подчиненных особо не за что. Немного пострадали от рева каменного тролля и все.

Гвардейцев и на службе покормят, а мне о будущем думать нужно.

Раздав быстро деньги и дождавшись, когда счастливые гвардейцы и Охотники разбредутся из двора, я вручил Кросу и Торку двойные трофейные и наконец остался наедине со своей подругой, которую уже привела охрана из трактира.

Грита снова недовольно раздувает породистые ноздри, но прошлые года уже хорошо пообкатали неуступчивую когда-то девушку, а нежданное счастье материнства сделало определенно мягче.

Однако к деньгам и милым сердцу золотым монетам она относится требовательно, даже чересчур.

– Надеюсь, что ты не все золото раздал? – слышу я первым делом.

– Немножко нам оставил, – широко улыбаюсь я.

– А сколько это – немножко? – недоверчиво смотрит на меня подруга.

– Триста двадцать отдал, а триста восемьдесят оставил.

От таких больших цифр не сильно грамотная Грита выпадает в осадок, приходится ей объяснять, что примерно на каждую отданную осьмицу золота нам осталась осьмица плюс еще один тайлер. То есть большая половина золота.

После этого подруга успокоилась, взяла меня за руку и решительно повела в постель.

– Хорошо, что успел в хамаме помыться, – порадовался я про себя.

Ночь прошла в милых сердцу утехах, хорошо еще, что Грита научилась себя сдерживать. Сын пока ночует по таким дням у Орнии, у него там друг с детства имеется, зато Клоя с Троном спят спокойнее.

– Ты будешь нашего сына делать Магом? – вдруг спросила Грита с утра, почесывая мне ладонью спину.

– Наверно. А ты как к такому относишься?

– Хорошо отношусь, ведь он сможет лечить людей. Но опасаюсь за него, ведь Магов не любят, – раздумывает подруга.

– Что твои знакомые говорят насчет того, что у тебя ребенок от Мага и сейчас ты с ним живешь? – такой законный вопрос от меня.

– Знаешь, сейчас плохо никто ничего не говорит. А вот раньше бывало… Но я вижу, что мои знакомые понимают – ты всегда можешь спасти жизнь им самим и их детям. Поэтому, если кто и не любит таких людей, как ты, все равно помалкивают. Да и меня трогать не станут даже словами, ведь я никогда не промолчу, – откровенно рассказывает подруга.

– Давай пока не будем поднимать эту тему в народе насчет нашего сына. Ему еще рано вступать в круг магов, защитить он себя не сможет, а вот агрессию ему могут выказать. Пусть пока побудет обычным ребенком, а не начинающим Магом, чтобы от него ровесники и друзья не шарахались, – подумав, предлагаю я.

Потом как всегда вкусный завтрак на кухне у Клои, и я провожаю Трона до работы, рассказываю ему по дороге, что скоро придет Учитель с гвардейцами, приведет караван из восьми лошадей и, кажется, пяти подвод. Еще пару лошадей пригонят потом.

– Есть у меня мысль, что скоро в городе станет плоховато с едой. Нужно бы заняться закупками ее у крестьян на серьезных оборотах прямо сейчас, поэтому нужен опытный возница, умеющий и любящий хорошо торговаться.

– Ольг, так меня же к работе от Ратуши прикрепили официально, – отвечает мне Трон. – Так просто не уйти. А так я бы с большой радостью, мне же такое дело нравится.

– Не переживай, я тебя заберу, давно пора объявить этим жирным крысам, что их время подошло ответить.

– Ну, не знаю даже. Я бы и пошел на подводу, надоело уже в мастерской на эти рожи любоваться, но сам понимаешь, – пожимает плечами Трон.

– Ничего, раз тебе нельзя уйти из мастерской и бумага от Совета на этот счет есть, тогда придется просто забрать мастерские обратно. У меня тоже бумаги есть от Совета, – веселюсь я.

Через два дня, прошедших в хлопотах в хамаме и начале установки модели электрофорной машины Уимсхерста с приводом на лопатки от падающего водяного потока, пролетели мгновенно. Водер значительно упросил агрегат, страшно заинтересованный в обещаемом мной результате, что неведомая сила зажжет два фонаря из толстого бутылочного стекла перед входом в хамам. И это будет совсем не магия.

Но там хлопот с установкой лейденских банок еще хватает, через которые будет идти работа светильников.

Честно говоря, знал бы, что грядет военное поражение города, как по мне, так неминуемое, то точно не стал бы с электротехникой заморачиваться и Водера привлекать. Лучше бы эти немалые средства на закупку продовольствия потратил, однако я все же никак не ждал такой самоубийственной политики от Совета Капитанов.

Хочется просто махнуть рукой и сказать – да е…тесь вы сами, как хотите!

Как совсем прижмет, так приползете на коленях с мольбой о чуде!

Но для этого придется потерять кучу молодых парней из Гвардии и Гильдии, оставить разоренными сотни хуторов и крестьянских хозяйств, дать умереть от голоду тысячам людей.

Пока до всех членов Совета дойдет, что степняки не станут ни о чем договариваться по старой дружбе. Тем более, что там теперь совсем другие вожди у власти, они никаких теплых чувств по отношению к своим старым союзникам не питают.

Что тогда будет твориться в осажденном городе?

Еще за эти пару дней я побывал на всех заседаниях Совета, убедился в открытой фронде со стороны основной его части. Переговорил со старыми Капитанами и точно узнал, что есть конкретное предложение от хозяев моей мастерской насчет исключения меня из Совета.

Якобы за связь с врагами на Севере, ну, то есть просто из пальца высосанными обвинениями.

Даже на Торка давят, чтобы он что-то такое придумал, но тот пока держится нейтрально, хорошо понимая, что такое вранье всерьез разозлит меня и он неминуемо перейдет в стан врагов.

Из пока сильно сомнительных друзей.

Капитаны посочувствовали мне, ведь я всех подлечил хорошо, и намекнули, что лучше отношений уже не будет.

– Эта группа очень сплоченная и влиятельная, Кром пока держится, но все может случиться рано или поздно, – слышу я напоследок.

Ну и хорошо, пришло время применить силу и кое-где нарушить закон и порядок.

Если уж они так хотят нарваться, то я не стану уходить от выяснения отношений, тем более, что нанял еще десяток отставников в охранники, подлечив большинство из них от старых ран.

То есть теперь могу привести с собой пару осьмиц своих людей с оружием и поставить их на охрану возвращаемого законному владельцу имущества.

Война объявлена и тянуть нет смысла. Впечатление от смерти приятелей детства и активное лоббирование мамашей Кройнцев, чтобы нарисовать мне серьезные проблемы – все это копошение не закончится никогда.

Поэтому еще через два дня я с утра появляюсь в мастерской, обхожу ее с интересом, даже не глядя на примолкших Крипа с братьями и уже предупрежденного Трона.

Потом показываю всем нужную бумагу про возвращение мне моего же имущества по решению Совета Капитанов и приказываю охране занять мастерскую:

– Прежних владельцев не пускаем! Бить их нельзя, просто не пускаем. С теми, кого они приведут – разбираюсь я лично, вы не лезете!

– Так, все остальные теперь работают только на меня! Если проявите правильное понимание, доля Крипа вернется к нему обратно. И доля Трона тоже. Если не проявите, тогда я останусь единовластным хозяином всех мастерских! – такое у меня условие к работникам и бывшим владельцам.

Сам я пока располагаюсь в домике Ятоша и жду, когда кто-то донесет бывшим владельцам о рейдерском захвате.

Интересно, кого они притащат с собой? По моим прикидкам серьезно никто в замятню между членами Совета не полезет.

Ну, а если и полезет, то я им быстро покажу, где раки зимуют, в буквальном и переносном смысле.

Благо речка совсем рядом протекает.

Глава 4

Если мне объявили негласную войну и пытаются выжить из Совета, придется тогда повоевать в открытую господам охреневшим рейдерам. Не прятаться за чьими-то спинами и знакомствами, не надувать важно щеки из личной повозки, прикрываясь единственным охранником, кстати.

Один охранник поможет справиться с горожанами, если они решатся что-то высказать господину Капитану Совета, а против меня нужно под сотню бывших военных нанимать, чтобы разговаривать на равных.

Ибо шантропу астрийскую набрать можно, но за них никто заступаться точно не станет, сколько бы я их не перебил.

– Ольг, да ты знаешь, кто они такие? – недоверчиво спрашивает меня Крип о своих хозяевах.

– Ну и кто? – хмыкаю я довольно саркастически.

– Они же хозяева города, с Главой Совета в лучших друзьях, с командирами Гвардии и Стражи тоже видятся каждый день и дела всякие делают, – нагоняет ужаса бывший хозяин мастерской.

Понятно, что это все правда на самом деле, но если для него командир Стражи – очень страшный человек, то для меня просто какой-то малолетний дятел, занявший теплое место после своего папаши.

И явно ему не соответствующий никак.

По его же договоренностям в Совете, где все друг другу руки моют. В принципе, это при любой власти самое обычное дело, за такие вещи я бы и не переживал особо, пока меня лично это не касается.

И еще не касается всего города, к которому я проникся всей душой в его лучшие времена, а вот теперь отчетливо вижу, как он скатывается в полную задницу. А нашествие степняков и особенно те глупейшие понты по этому поводу, которые я слушаю на Совете, все только приблизило к точке кипения.

Ну и меня лично, конечно, заметно задели во время сплошного дерибана чужого имущества, то есть именно с меня и начали беспределить в городе. Когда Капитан Кройнц волевым решением прихватил мой хамам из-за своей большой любви к банному делу, тогда все остальные члены Совета сразу же подумали, что и они ничем не хуже.

Что-то я уже вернул, но вот желание и дальше нежно сюсюкаться с холеными и изнеженными сынками Капитанов пропало совсем.

– Ну и что? С Главой Совета и я в хороших отношениях! Крип, это для тебя они такие страшные люди, а как по мне – так просто маменькины сынки и хитрожопые ублюдки! Слишком хитрожопые, чтобы перейти мне дорогу и долго жить в городе, – начинаю нагонять и я волну, чтобы успокоить своих охранников и парней Крипа.

Эх, жаль, что уже нет со мной Ятоша, он бы все спокойно рассказал своим друзьям про меня, насколько я крут и сколько Крыс с Магами перебил у него на глазах.

Но старый Охотник слишком торопился в свою Вальгаллу…

Здесь, конечно, в самом городе права на безграничное насилие у меня нет, но и у захватчиков уже тогда совсем не моего бизнеса, а только Крипа и Клеи с Троном, да еще Водера немножко, его тоже нет.

Посмотрим, как они зайдут, с какого именно козыря? Так, чтобы хотя бы удивить меня?

Ведь по принятой всем составом Совета, или почти всем именно без них самих, поправке моя собственность или та, которую изъяли только потому, что я когда-то владел ей, подлежит возвращению именно мне лично в руки.

Только мне и никому другому, но зато вся сразу без долгих разбирательств.

По идее я должен был бы забрать свою половину мастерских, а уж как там они порешали с Крипом, полностью ли у него отжали бизнес официально или не стали вообще с этим заморачиваться, это в принципе не мое дело.

Но теперь, раз уж я начал сравнительно честный возврат своей половины мастерских, то придется за все собственность впрягаться. Не оставлять же ее в руках нечистоплотных ублюдков? Это будет признаком слабости.

Ну или мы как-то договоримся между собой. Но пока ноги их здесь не будет.

Ждать пришлось даже с пару часов после того, как спешно убежал нанятый хозяевами охранник. Такой обычный из простых мужиков с колотушкой за поясом, которого мои бывалые с оружием парни ускорили парой пинков в нужном направлении, чтобы лишнего не мешал и быстрее докладывал кому нужно.

Я так понял, что пришлось этим двум Капитанам, Винтеру и Алису, сначала побегать по городу, упрашивая всех знакомых помочь, только потом их же друзья выделили им личный состав из Стражи и Гвардии.

Пока я осматриваюсь на старом-новом месте, расспрашиваю Трона, Крипа и парней о том, как они теперь производят материальные ценности.

В мастерских все работают, процесс не особо поменялся с тех пор, как я тут сам трудился, но кое-что новое внедрили, кое-что упростили, используя более интенсивно мои наработки и все теперь похоже на шикарно отлаженный бизнес, дающий своим хозяевам огромные деньги с производства.

Скоро подведем сюда электричество и мощность производства сразу вырастет в разы.

Это конечно все выросло не просто так, а с очень хорошо завышенными ценами на продукцию именно для города Астора и само собой понятным откатам кому-то в Ратуше.

Да, обороты выросли в несколько раз, теперь в мастерских работает двенадцать человек, так же производят подводы, коляски и арбалеты с болтами, ну и много остальной технологической продукции, которая расходится на ура.

И все потому, что в ней используется революционная пара "гайка-болт", лично мой вклад в технологическое развитие всего Черноземья.

Я понимаю, что сами мастерские я могу отжать довольно просто за счет своей репутации и силы неодолимой, тех же охранников и бумаги Совета, а вот дотянуться до огромных денег за военные заказы – это уже гораздо сложнее. Из Ратуши деньги поступают в Кассу, там и производится расчет за продукцию именно с теми, на кого подписаны договора, то есть с этими Винтером и Алисом.

И мне пока никак туда не влезть. Но и им не выполнить обещанные планы тоже никак, произведенная продукция складирована здесь и выдаваться пока никому не будет. У меня-то никаких договоров ни с кем не подписано, так что я ни за что не отвечаю.

Но мое дело ввязаться в бой и объяснить всем местным мажорчикам, что боевой Маг, да еще настоящий Капитан Ольг Прот им просто не по зубам. Ни в теоретическом, ни в практическом смыслах.

Так что зря они как-то слишком легкомысленно кинули мне конкретный вызов, ведь из всего Совета никто не придет сюда лично разбираться со мной. Поддержать – поддержат, ободряюще по плечу похлопают, но дураков за чужие проблемы вписываться не найдется точно. Потому что здесь никакие силовые структуры никак не помогут.

Тем более, что с беспощадным убийцей Магов и самим при этом Магом в конкретные контры вступать не станут.

Первый десяток присланной Стражи нарисовался в сторонке, немного потоптался, внимательно разглядывая мое смелое и мужественное лицо, кучу охраны с настоящим оружием и вскоре ретировался обратно.

– Не имеем право вмешиваться в приказы настоящего Капитана Совета! – вот что они скажут своему начальству.

И окажутся абсолютно правы в своих словах, таких полномочий нет ни у кого во всем городе.

За ними следом громко примаршировал целый взвод Гвардии, в котором конечно оказалось несколько моих бывших подчиненных. Они быстро донесли товарищам и незнакомому мне командиру взвода суть данной проблемы в том смысле, что связываться с Мастером Ольгом Протом лучше не в этой жизни.

И вообще не стоит переходить ему дорогу в узком месте, если хоть немного дорога жизнь и будущая карьера.

– А как с Капитаном, так вообще не положено с ним даже пререкаться, – финальная фраза взрослого авторитетного воина добила намечающееся было в голове молодого командира взвода следование строгому приказу начальства.

Начальство очень конечно требовало передать собственность своим бывшим хозяевам, но подчиненные воины отказались наотрез вступать в выяснение отношений со славным своими деяниями Мастером.

– Дуй к начальству и пусть оно просит разрешения Совета Капитанов, чтобы что-то у меня попросить. Да и не дело Гвардии лезть в торговые дела в городе, я сам подам прошение Капитану Крому на такой неположенное использование Гвардии в чьих-то личных целях. И это в такой трудный момент, когда враг уже стоит у ворот Астора, то есть на том берегу Протвы!

В общем в первый день поле битвы оказалось за мной окончательно, а после обеда я сам пришел в Ратушу, чтобы полюбоваться перекошенными лицами недругов в Совете.

Как раз еще встретил там мамашу Кройнцев, все так же активно бегает по ратушным кабинетам, нагоняет мне всяких проблем. Такая ненависть у нее в глазах сверкает, что стало бы страшно даже не такому мужественному мужчине.

Но я ее не боюсь, а только немного опасаюсь, больно уж она активная и ко мне негативная. Раньше нужно было детей воспитывать правильно, а то вся семейка у них такая разбойная выросла. Папаше Кройнцу эта его способность здорово по жизни помогла; и выжить со своими людьми, и карьеру в Совете сделать.

А вот детишкам не повезло, и кто тут виноват, что порубили их в капусту перепуганные стражники?

И папаша, и она сама такая захватчица, так в кого же деткам вырасти при таком примере?

А когда чужое у них справедливо забирают, так чтобы не хватались слишком опрометчиво за острое служебное оружие.

А то ведь и порезаться можно так, что кровью истечешь.

– Придется все-таки со старой ведьмой что-то решать, – снова подумал я.

Хотя, чего она ко мне прикопалась, сынков ее Стража порубила беспощадно, вот пусть с них и спрашивает.

Но сам хорошо понимаю, что к стражникам почему-то претензий не столько, сколько ко мне озвучено.

На Совете мне ничего не стали высказывать официально, понимая, что я в своем праве требовать возвращения собственности. Тем более, что сами же большинством недавно за возвращение имущества именно мне проголосовали за подвиги великие и невозможные, в общем ситуация подвисла в воздухе.

Так и пошли дела, я занимаюсь мастерскими днем, охрана охраняет их ночью и вечером, потом иду в хамам, где всласть парюсь и снимаю выручу. За моим мешком всегда присматривает четверо охранников, поэтому веду жизнь не Великого Мага, а обычного мужчины-предпринимателя в средневековом городе.

Немного лечу народ по ходатайству знакомых воинов, беру за это вменяемые деньги, драгоценности пока на реализацию никаким ювелирам не стал отдавать. Время такое тревожное вокруг, осадят город степняки, ювелир соберет свои и мои камешки с золотом, да и убудет куда-то с концами на арендованной шхуне. А потом скажет, что все пропало, хоть ты его режь. Или просто не вернется в славный город Астор никогда, решив справедливо, что при этом больше потеряет, чем приобретет на моих драгоценностях в совсем другом месте.

Мне правду установить совсем не трудно будет, но это уже лишние мне проблемы, сейчас совсем не нужные, чтобы людей так заманчиво на обман провоцировать.

Запускаю процесс электрификации хамама, но дело идет не быстро, многое приходится додумывать самому Водеру и его помощнику Глорию. Еще ищут что-нибудь для полной изоляции медных проводов, склоняются к пропитанному угольной пылью хлопку, хотя это так и не требуется, доступа к ним у посетителей не будет. Всего-то одна лампа перед бассейном и вторая перед входом в хамам чисто для демонстрации нового чуда технологии.

Трона с парой охранников каждый день снабжаю монетой и отправляю по хуторам закупаться продуктами. Народ крестьянский уже начал поднимать цены, хотя на той стороне Протвы пока хулиганят только несколько сотен степняков.

Однако, где несколько сотен, там и несколько тысяч найдется со временем обязательно.

Но спрос на зерно и прочие корнеплоды растет, поэтому часть продукции из мастерских – как-то топоры, пилы и прочие инструменты идут хорошо, на них крестьяне охотнее меняют еду, чем на обычное золото.

Особенно когда цена на гораздо более ладные изделия ниже, чем у всех остальных производителей.

На такие нужные в хозяйстве вещи крестьяне лучше ведутся, чем на золотые монеты, и мы заодно накапливающуюся продукцию мастерских сбываем, раз производство военной продукции для города поставлено пока на паузу.

Заказал плотникам из лесорубов в подвале под хамамом поставить на свободных площадях, не занятых в производстве пива, пару крепких амбаров для хранения серьезных запасов ячменя. И еще принял к паре имеющихся при хамаме котов дополнительное усиление сразу из четырех штук. Им еды из остатков от буфета хватит, а нам сторожа от грызунов необходимы в большом количестве.

– Не перекармливать мне котеек, пусть крыс и мышей ловят постоянно, – строго наказываю я прислуге буфета.

Его тоже скоро прикрывать придется, как подступят толпы степняков к стенам города и снабжение почти прекратится.

Как ни гордятся собой в Совете командиры воинских подразделений и как не раздают они крайне смелые обещания насчет победить, разбить, гнать и рубить, однако глубинный сельский народ все больше склоняется к большим проблемам по жизни впереди. Поэтому переводят лишние припасы или в монету, или в нужные для хозяйства весьма технологичные топоры с пилами. Припасы легко разграбят или сожгут дикие степняки, а золото и дорогие топоры всегда можно спрятать надежно.

Договориться с бывшими хозяева мастерской удалось довольно быстро, всего через осьмицу, для этого серьезную руку к переговорам приложил сам Кром.

Вопрос оказалось возможно решить, поэтому итогового согласия добились при полном непротивлении сторон. На Винтера с Алисом тоже давит необходимость срочной выдачи городу военной продукции, которую мы пока производим в умеренных количествах.

Попробовали они по-разному надавить на Крома, Совет и начальство силовых структур, но быстро поняли, что их личную проблему с доступом к мастерским никто решать не станет.

Так что теперь я хожу вместе с ними в Кассу, где контролирую выдачу золота на мой счет, и еще сам отчитываюсь перед ними о реализованной крестьянам продукции.

Да, просто договорился с этими Капитанами через голову Крипа, подумав, что лучше вместе работать так, чем воевать до конца за его проценты, ко мне вообще-то никакого отношения не имеющие. Еще и его прежнее поведение не забыл, как он со мной даже разговаривать не стал при встрече.

И его понять можно, но и работу мастерских на выполнение заказов города необходимо запускать, а тут без договоренностей с прежними хозяевами никак не обойтись.

Я уже без такого душевного трепета отношусь к прежним отношениям с крипом, все же это именно я устроил ему такой стремительный прорыв в число самых богатых хозяев мастерских города, а тот печальный факт, что у него отняли и непотраченные деньги в Кассе, и долю в мастерской – это уже не моя вина в общем-то.

За рейдерство людей из Совета я никак не могу отвечать.

Да и деньги я ему лично еще тогда советовал не складывать в Кассе, а тратить на свою жизнь. А то их просто конфисковали беспощадно в пользу города, вот тебе и весь сказ. Теперь уже точно не вернуть обратно.

В общем договорились на паритетных основаниях, доходы делим пополам и владеем мастерскими в таком же процентном соотношении. Пока все более-менее нормально, но я рассчитываю на решение проблемы со временем, а пока и так сойдет. Очень уж с зубовным скрежетом мои теперь новые совладельцы отсчитывают мне золото в Кассе, явно, что на долгое сотрудничество их не хватит.

Раз уж Кром пошел мне навстречу в этом щекотливом вопросе, я взял на себя инициативу и выступил на Совете, предложил кое-что новое настороженно слушающим меня Капитанам:

– Могу сплавать к тому берегу и поговорить с Беями степняков. Чего они вообще хотят? Лучше разговаривать и договариваться, чем воевать молча. Может, что и договорюсь на каких-то условиях с одобрения уважаемого Совета.

Не все с моим предложением согласились, но Кром его одобрил после долгих консультаций со своими приближенными людьми.

Боятся Капитаны, что я договорюсь напрямую с ордой и что-то себе отдельно вымучу или их подставлю, как про себя сами думают. И как сами бы поступили. Откровенно этого боятся – это я чувствую. Сознают в большинстве своем за собой вину в создании для меня некомфортной обстановки в Совете и теперь закономерно переживают по этому поводу.

– Пока орда не пришла вся целиком сюда и не начала переправу, для противодействия которой, кстати, начальством Гвардии ничего не делается, лучше начать переговоры. Пока между нами нет большой крови, – вот мое предложение.

И одновременно пинок начальника Гвардии, который не выводит армию Черноземья к реке, а прячет ее в городе, используя только немногочисленные разъезды, чтобы наблюдать за врагом.

– И какой толк будет нам от того, что мы узнаем с опозданием на восемь часов про то, как армия степняков уже начала переправляться через Протву? Пока дозорные прискачут, пока примут решение, пока выведут войска, так уже вся орда переправится на наш берег.

Пытаюсь я донести до руководства свои мысли по поводу ведения боевых действий. За это время орда переправится полностью и будет готова вступить в полноценный бой, в котором у Гвардии нет ни единого шанса.

– Да как нет большой крови? А наши две осьмицы воинов, которые полегли от стрел степняков? – возмутился командир Гвардии.

– По сравнению с тем, что нас ждет, это еще небольшая кровь, – ответил я, но он только долго возмущался таким принижением кровной обиды, за которую Гвардия вскоре страшно отомстит степнякам.

Типа, война до победного конца! И это твердит молодой наследник места своего папаши, который еще не участвовал сам лично в каких-то боях? Речь уже идет не о том, чтобы руководить сотнями солдат своей головой, тут уже все безнадежно, как я отчетливо чувствую.

Эх, сказал бы я ему, кто этот болван, что тянул до последнего с поджогом моста, но лишний срач мне тоже не нужен. И сам единолично я переговоры проводить не хочу, чтобы сразу же меня не обвинили в попытке измены.

Типа, что Колдун договорился с ордой!

Для этого мне нужно разрешение городского Совета и его доверенные люди за спиной.

Доверенными людьми оказались Генс и Торк, как я и думал.

– Защиту нам всем от стрел я обеспечу, ваше дело только веслами дружно работать, – так объяснил я им задачу. – В переговоры не лезем, только внимательно слушаем. Степняки неминуемо попробуют напасть на нас, тогда я сам с ними разберусь.

Так я им объясняю свою задумку по пути к Протве, где нас ждет одна из большинства лодок, перегнанных на наш берег.

Выехав с раннего утра в сопровождении пары взводов Гвардии, после обеда мы оказались на берегу, где лежат вытащенные лодки, в основном плоскодонки.

– Тоже не порядок. Переправится пара степняков сюда и угонят лодки. Сначала две, а потом уже все. И им гораздо проще окажется устроить переправу, и нам большая проблема, – указываю я на непорядок Генсу.

– Одну большую оставить, остальные порубить! – командует он своим подчиненным.

Я пока высматриваю в бинокль ближайший разъезд степняков, чтобы не выскочили и не накрыли стрелами гвардейцев. Сам держу под рукой винтовку, с ее прицелом сто метров реки – это не расстояние. Лодки быстро приводятся в негодность, а самую большую, что-то типа ялика, спускают в воду.

Они бы и нам пригодились, чтобы выбить степняков и освободить захваченные хутора, но Гвардию я на такое дело решил пока не бросать. Слишком много воинов города погибнет, а я пока рассчитываю решить вопрос без больших потерь с нашей стороны.

Это только ордынцам придется самим решать, скольких убитых им хватит, чтобы проникнуться важностью переговоров с Мастером Протом.

Вскоре мы плывем к другому берегу, на веслах конечно Торк, я впереди, Генс сидит на задней скамеечке.

Я уже разглядел улепетывающего наблюдателя степняков, как видно, что обнаружившего появление целого отряда противника с опозданием.

– Скоро здесь будут. Торк, подходим к берегу, но не вплотную, – я поднимаю свое новое знамя над головой и вставляю его древко в держатель.

Оно такое же, как использовалось на том континенте, только большое круглое желтое светило с раскинутыми лучами вышито не на черном фоне, а на белом.

Я все же уже не Темный Повелитель, а вполне себе добрый Маг со светлой стороны.

Глава 5

Сначала пришлось скомандовать Торку грести до конца, уткнуть лодку в берег носом и всем перейти вперед, чтобы зафиксировать ее на земле.

Место я выбрал специально подходящее под мой замысел, на пустом низком берегу, лес с кустами начинается в сотне метров со всех сторон одновременно.

И самое главное, что еще в бинокль высмотрел каменистый такой склон в пятидесяти метрах около реки, сожалея, что больших булыжников рядом нигде не валяется. Но расстрел такой же примерно землей с камнями засады Магов в каньоне показал, что действует на противника оно не сильно хуже.

Так же валялись все перебитые, единственно, что раненых побольше оказалось, все же мягкая земля убивает не настолько мгновенно. Ничего, большое количество раненых нам тоже не помешает для произведенного эффекта.

А мне нужно обязательно произвести большое впечатление на Беев этих сотен или как они еще называются у степняков. Наверно, что они племенными образованиями воюют, и как-то делятся на отряды, но, вот как именно – пока для меня темный лес.

Очень большое впечатление произвести. Чтобы они не могли долго прийти в себя и тут же отправили гонцов к основным своим силам. Которые пока разъехались по стойбищам, хвастая захваченными трофеями в последнем оплоте астрийского дворянства. Уже много лет степные племена мечтали сокрушить дворянское государство на своей бывшей территории, это превратилось в главный смысл жизни для сменяющихся поколений степняков. И вот теперь окончательная победа достигнута, все отнятые когда-то земли перешли под власть степи, а город захвачен, разграблен и разрушен.

Кто там смог выжить во время, и еще после штурма, и кого не угнали в степь – очень большой вопрос.

Восстановится ли он когда-то или так и останется разрушенным – тоже вопрос из будущего.

Именно поэтому многотысячного войска здесь сейчас и нет, только несколько сотен степняков портят жизнь жителям Черноземья. Наверняка, что самые молодые воины, набирающиеся боевого опыта под руководством взрослых мужиков.

Ну и еще как правильно доминировать над приведенным к покорности населением.

Я собираюсь поступить примерно так же, как когда-то смог поразить и здорово озадачить вождей огромного войска ургов.

Нужно показать что-то такое серьезное и потрясающее именно для всех остальных степняков на примере уже пришедших сюда воевать молодых воинов.

Тут фокусы с огнем или еще какие просто демонстрации моей силы не пойдут. Требуется одна, но огромная жертва.

Насколько я знаю степных воинов – они уважают только силу. И связанную с ней самым естественным образом смерть.

Вот это зрелище я и должен им дать. Чтобы все вышло точно так же, как с теми же ургами на соседнем континенте.

Только степняков все же поменьше, чем ургов, по численности, примерно в пять раз, если верить сообщениям астрийцев, которые оказались немного в теме. Будем считать, что имеется всего около десяти тысяч воинов против пятидесяти тысяч ургов, поэтому им можно устроить демонстрацию немного помягче, чем тем крайне суровым и беспощадным созданиям.

Скажем, примерно полсотни или немного больше убитых воинов из соседнего племени, этого должно хватить на первый раз. Чтобы понеслись гонцы по стойбищам в степь с рассказами о страшной мощи одного из вождей горожан.

Которая превосходит силу даже Великих Магов прошлого, если степняки, конечно, вообще что-то про них помнят.

Первые воины на низкорослых степных лошадках наконец-то вынеслись из-за кустов довольно внезапно для моих спутников, неистово размахивая петлями местных лассо.

Собрались накинуть, свалить с ног, вытащить из лодки и волочь по берегу на радость всем хозяевам?

Я-то почувствовал несколько десятков воинов, максимально тихо пробирающихся через кусты, довольно давно.

– Как я скажу, сразу переходим с носа назад, лодка оторвется от берега. Торк, ты уже садись на весла и отгреби немного, – предупреждаю я спутников и тут же командую. – Все, пошли!

– Сколько? – спросил снова приятель.

Да, опять приятель, ведь он не стал ничего на меня наговаривать перед лицом всего Совета, как его к этому не напрягали его командиры, наверняка, что угрожая разжалованием в простые разведчики, поэтому снова перешел в число приятелей.

Таких приятелей с немного неопределенным статусом, которые снова могут сделать неверный выбор.

Ну, теперь и я сам важный член действующей власти, так что портить отношения со мной Торку совсем не с руки.

Да еще никто из ходивших с нами гвардейцев этого явно не поймет. Особенно после того, как я разрушил каменного голема и дал возможность спокойно перестрелять волков, явно спас весь отряд от неминуемого уничтожения.

После этого все воины признали между собой, что магия бывает просто очень необходимой, когда она на вашей стороне.

– Да недалеко, чтобы степняки видели, что мы их не боимся. Но чтобы не могли добраться до нас одним прыжком вместе с конем.

Отбивать такие туши своим куполом мне не особо хочется, а горячие сыны степей способны послать лошадь в прыжок прямо в лодку, если почувствуют, что трюк может поручиться.

Вылетевшие так называемые сыны степей, все очень молодые и горячие воины, забросали нас своими арканами, а когда убедились, что они только беспомощно скользят по куполу, тут же пустили несколько стрел.

Потом убедились, что вся эта суета бесполезна, стрелы так же беспомощно отлетают и падают в воду одна за другой.

– Что вам надо? Кто такие? – остановил вертящегося коня один из дозорных наконец-то.

– Я пришел поговорить с вашими Старшими! Меня зовут Мастер Прот! – громко и торжественно отвечаю я.

И щелчком пальца сбиваю с лошади самого инициативного степняка, который пытается подъехать поближе к нам и уцепиться за край лодки своим копьем.

Получив точно маной по глупой голове, прикрытой какой-то мохнатой шапкой, парень опрокидывается из седла и уходит под воду на глазах своих приятелей. И больше не появляется на поверхности, утонул насовсем, значит, нахальный воин степи.

– Гм, кажется я попал ему в висок, – думаю про себя, пережидаю массовый вопль недовольства собравшихся юнцов и снова получаю тучу стрел в упор.

Очень тяжело они бьют по куполу с такого маленького расстояния, это я хорошо чувствую.

Какие там выходы в чистое поле? Только своих воинов класть безо всякого толку!

Не удержат доспехи гвардейцев такие стрелы ни за что. Потом новый залп и еще один, очень настойчивые эти жители степей в своем стремлении отомстить за смерть одного из своих товарищей.

Попутчики мои невольно вздрагивают, когда отдельные стрелы скользят по куполу совсем рядом с их головами.

Кладу руку на Палантир в мешке и отправляю ману в купол, просевший на три четверти от попыток степняков хоть как-то добраться до наших таких близких тел.

Потом мне надоедает эта самодеятельность совсем молодых и несдержанных воинов степи, я высоко поднимаю руку, привлекая внимание врагов этим жестом. Вторую продолжаю держать на своем знамени, мне определенно нужна узнаваемость. Выжидаю несколько секунд и резко опускаю ее вниз, одновременно отправляя ману на противников.

Первый десяток степняков слетает с лошадей, да и сами лошадки валятся от моего удара, раскладываясь боком на берегу и в мелководье.

До них метров десять и широкий удар по такому скоплению людей и лошадей забирает у меня немало маны, но я ее легко восстанавливаю из Палантира.

Снова поднимаю руку, но пока даю возможность остальным воинам срочно подняться на берег.

– Черт, у них рефлексы, как у собаки Павлова. Нужно постоянно бить по тупым башкам, чтобы вели себя хоть как-то прилично, – ругаюсь я про себя.

– Старшие будут или мне не с кем разговаривать?

На этот раз один из воинов кивнул мне и послал одного из своих куда-то, надеюсь, что с донесением. Остальные пока перестали угрожать мне стрелами, но все равно пытаются испугать своими суровыми лицами. Заодно помогая подняться пострадавшим и придавленным лошадьми.

– Совсем дикий народ. Но не такие злобные все равно, как урги, более человечные все же, – опять констатирую я.

– Ольг, о чем ты хочешь говорить с ними? Это же бестолку? – не понимает моих намерений Генс.

– Не совсем уж так и бестолку. Просто передам им свое приглашения встретиться, а потом подтвержу слова массовым убийством кучи степняков. Кажется мне, что после захвата Астрии народ степи очень сильно попутал берега, думая, что у него такой номер пройдет с Черноземьем. Но захватить все земли, кроме города, они точно смогут, разорят их, пожгут дома, уведут много девок в полон и убьют мирных крестьян. А я хочу избежать всего этого, – так весомо я отвечаю будущему командиру Гвардии.

– Ты же видишь, как ловко они мечут стрелы прямо из седла? И какие они тяжелые?

– Да, вижу, что очень тяжелые, – нехотя признает Генс.

– Поэтому выводить Гвардию за стены города, когда орда захватит все вокруг – это смерти подобно. Ты же не будешь спорить?

– Нет, наши воины не отступят и погибнут с честью, – начинает мне хорошо знакомую мелодию приятель.

– Вот, тогда погибнут всеми шестью сотнями, а с собой заберут пару сотен степняков в итоге. И зачем нужна такая война? – с усмешкой я спрашиваю Генса. – Остается только держать стены, благо арбалетов и болтов у города в достатке. На всю степь точно хватит.

– Гвардия выполнит приказ города, – вот и все, чем мне может ответить заместитель командира Гвардии при внимательно прислушивающемся к нашему диалогу Торке.

– В этом никто и не сомневается, – довольно сухо отвечаю я, видя, что Генс явно работает на показуху, как самый правильный патриот города.

Сдохнуть безо всякого толку в чистом поле от стрел кружащих постоянно лучников – ну не самая умная идея.

А другой от начальства в Совете я не слышал еще ни разу. Поэтому вынужден лично вмешаться раньше в историю Черноземья и степи, чем вообще-то рассчитывал до этого.

Стоять на месте, борясь с течением – нет особого смысла, поэтому я командую Торку плыть к нашему берегу. Через сколько приедут местные Старшие – да кто его знает?

Степняки заголосили, когда мы начали удаляться, но один из старших на них прикрикнул, похоже, что запрещая стрелять. Мы обозначили свой статус, как переговорщиков, хотя не подняли положенное для этого знамя.

Но продемонстрировали великую силу, поэтому заслуживаем уважения.

На том берегу мы и провели с полчаса, пока не появилась группа всадников постарше, при каких-то бунчуках и прочих проявлениях степной власти.

Всадники столпились на берегу, видя, что мы снова неторопливо возвращаемся к ним.

Потом, оказавшись на расстоянии десяти метров от берега, я торможу Торка, а сам внимательно рассматриваю двоих степняков постарше. Они выехали вперед и теперь никто не загораживает от меня переговорщиков.

Оба со смуглыми, широкими лицами, одеты явно побогаче остальных, в кольчугах и с сильно надменными выражениями на рожах.

По их понятиям тот, кто первый обратился насчет встречи, тот и должен приветствовать остальных переговорщиков тоже первым. Как бы, как более зависимый и слабый, те же, кто считает себя сильнее, никогда не просят о встрече, а сами приезжают и наезжают.

Для меня это нетрудно сделать, я повыше поднимаю свое знамя и называюсь еще раз:

– Мастер Ольг Прот! Капитан Совета Астора! Мое слово крепче камня! Рад встрече с такими доблестными мужами!

– Меня зовут Вижулис, это мой командир Жуляпис, – довольно по-простому отвечает один из степняков, выехав еще немного вперед.

Прямо какие-то литовские у них имена тут в степи. Впрочем, это я уже давно знаю, еще с тех пор, как общался с купцами из тех мест, особенно когда скупал у них тетиву для арбалетов.

– Что тебе надо, Ольг Прот? Говори быстрее, нам некогда долго слушать тебя, – сразу же начинает хамить мне степняк.

Типа, что договариваться не о чем, покоритесь и получайте нашу волю.

Впрочем, они тоже выбраны мной в жертвы, поэтому распинаться именно перед этими вожаками мне нет никакого особого смысла. Сами они явно не нацелены на какие-то продуктивные разговоры, очень много о себе понимают, да и не их ума это дело – договариваться с сильномогучим Магом.

Их дело – послужить красивой картинкой моей мощи и предостережением остальным дерзким сынам степи. Что и на силу степи есть другая сила, которая убивает сразу сотнями безо всякого разбора.

– Раз некогда, тогда и мы не станем долго говорить. Передайте своим вождям, что вас всех тут ждет только смерть! – отвечаю я и даю сигнал плыть обратно к нашему берегу.

Разозленные вожаки приказывают своим воинам, которых уже набралась примерно целая сотня вокруг них, стрелять по лодке. Правильно я им все сказал, сразу вывел из себя, мне мирное расставание ни к чему сейчас.

Стрелы теперь валятся постоянно с купола, понемногу выбивая его основу, но мы уже отплыли на середину реки.

Пришло мне время показать наивным агрессорам, что ждет их всех в скором будущем, все на корм стервятникам и воронам отправятся разбросанными кусками тел. Летающих падальщиков здесь, в благодатных землях, на самом деле очень много, вот и сейчас они уже нарезают круги в небе.

Предчувствуют будущее пиршество.

Я поднимаю фузею, переключаю ее на стрельбу импульсами самой малой мощности и особо не целясь, выпускаю первый сгусток в то место на берегу, где до сих пор неподвижно наблюдают за нами вожаки.

Стрелять по нам начали, это значит, что никто себя неприкосновенным парламентером или переговорщиком чувствовать больше не может.

Пролетев это небольшое расстояние, сгусток впитался в землю, я за это время успел переключить фузею на среднюю мощность.

И когда совсем небольшой кусок берега разлетелся по сторонам, убивая и калеча лошадей и всадников, пустил второй немного в сторону влево, потом третий в другую сторону.

Через несколько секунд берег и спуск в воду оказались завалены грудой тел, но я на этом не успокоился и поставив максимальную силу сгустка, выстрелил им два раза в каменистый склон нависающего над остальным берегом холма.

Первые три выстрела выкосили всех, кто остался на берегу смотреть на наше отплытие, последние наверняка добили много остальных выживших воинов. Ничего, мне не особо важно, сколько выживет воинов именно этого племени. Главное, чтобы остались хоть кто-то в живых, кто сможет рассказать про произошедшее тут побоище.

Произошедшее потому, что настоящего Мастера оскорбили в его лучших чувствах и начали стрелять в парламентера.

Да еще ему в спину, что вообще никуда не годится. Правда, я и сам не брал с собой белое знамя, обозначающее здесь тоже приглашение к переговорам. Впрочем, сила солому ломит, кто победил на месте, тот и прав потом окажется.

Вскоре мы выпрыгиваем из лодки и так же под прикрытием моего купола стрелы, пусть теперь и довольно редко, но пытаются выбить гвардейцев, затаскивающих лодку повыше.

Я поднимаюсь сам на небольшое возвышение и в бинокль рассматриваю, откуда по нам продолжают стрелять.

– Ага, небольшой отряд оказался за каменным холмом и так смог сохранить себе жизни. А вот теперь не смогут, – и я посылаю максимальный импульс в другую сторону холма.

В прицел хорошо видно, как что-то понявшие степняки бросили натягивать луки и пытаются ускакать подальше, но впитавший сгусток склон внезапно исчезает, все окрестные кусты теряют листву и сами валятся как под гигантской косой.

Да, выстрел аннигиляцией на сотню метров в разлете производит суровое опустошение в дерзких степняках и окружающей их реальности.

Я вижу только несколько лошадей, всадникам на которых повезло прикрыться телами своих товарищей и уйти невредимыми из-под обстрела.

– С сотню врагов точно перебили, – с удовлетворением отмечаю я своим. – Ну что, соколы, приуныли? Видите, как нужно захватчиков нашей земли непоколебимо наказывать! И непостижимо истреблять!

Это уже сам весело спрашиваю своих попутчиков. Находиться без привычки под постоянным обстрелом – довольно тяжкое испытание для психики каждого воина. Сам-то я уже привык давно к защите купола и не сомневаюсь в его способности держать стрелы сотнями.

Когда под рукой имеется заряженный Палантир, конечно.

Потом путь домой, уже к позднему вечеру мы оказываемся перед башней Речных ворот, взятой сейчас под усиленную охрану. Пропускают нас довольно долго через узкую калитку в воротах, выставив арбалеты в бойницы, стражники реально пытаются контролировать проходку в город.

Зато я вижу их радостные лица, когда гвардейцы делятся подробностями первой серьезной победы над свирепым врагом. За две осьмицы своих воинов я забрал жизней минимум в шесть раз больше, если даже не в двенадцать.

Генс с Торком провожают свой отряд в казармы, я же отдаю лошадь, прощаюсь с ними и спешу домой.

Возвращаюсь в свой двор, где какое-то время сижу с соседями и охранниками, слушаю житейские истории, потом поднимаюсь в наши комнаты. Проверяю тайник и прочие скрыты, все в порядке, можно ложиться спать.

День сегодня выдался плодотворный, степняки получили первый повод подумать, как следует о совместном проживании в будущем. Придется им выдать такие поводы еще несколько раз, но сам процесс уже пошел.

Грита уже сопит на кровати, а я некоторое время не сплю, вспоминая доклад старшего охраны во дворе:

– Мастер, явно вокруг тучи собираются. Уголовники шастают и перед двором, и под окнами, все выглядывают чего-то.

Подумав, я наложил магический замок снова на окна в комнате, где обычно спит мой сын. Как бы не выкрали его для шантажа, тоже довольно вероятный вариант.

Но утром ко мне подходит один из охранников и шепотом сообщает, что смог проследить того заказчика, который направляет бандитов и мелких жуликов к моему жилищу:

– Я его знаю в лицо и видел, как он за углом принимает доклады от остальных жуликов. Он наш, местный, а бегают к нему с докладами почти все пришлые. Живет в соседнем доме со мной.

Вот, это уже отлично, найден организатор или посредник слежки за моим домом, теперь хорошо бы с ним переговорить наедине. Он получает информацию и расплачивается за нее, все довольно основательно организовано и поэтому пахнет серьезными проблемами для меня и моей семьи в будущем.

– Бери с собой осьмицу охраны из мастерских и хамама и найдите мне этого жулика. Захватите и приведите вечером в хамам на склад. Там я с ним поговорю.

Есть у меня уже несколько охранников, должных мне за свое излечение и нормальную жизнь теперь немного побольше остальных. Вот и начинаю я подтягивать их для таких не совсем законных дел за двойную плату пока.

Парни, как бывшие вояки, крови вообще не боятся, а заработать деньжат на задержание обычного жулика всегда готовы с радостью. И могут его сами расколоть, чтобы выбить всю информацию, но я командую так не торопиться:

– Сначала прихватите его и приведите ко мне, там посмотрим на поведение. Пока он целым нужен.

День проходит в хлопотах, утром я рассказываю в Совете о том, какие предпринял шаги по налаживанию общения с основными Беями степей. И какой им отправил хорошо понятный сигнал.

– Вот это отличные новости! – радуется начальник Гвардии, вообще не понявший моей исходной идеи.

Торк ему уже все доложил, что примерно сотня или даже полторы сотни степняков перебиты на берегу после сорвавшихся переговоров. Про переговоры им всем непонятно, а вот такое количество дохлых врагов очень нравится.

– Теперь бы выбить оставшихся из наших поселений! Раз они потеряли столько воинов! – вызывается он нанести еще одно поражение врагу.

Я благоразумно помалкиваю, раз уж никто не обращает внимания на мои деликатные намеки, что с такими противниками в открытую воевать никак нельзя, так пусть обожгутся как следует в первом же бою.

Но уже без меня. Я в эту вылазку точно не собираюсь, всех своим куполом точно не прикроешь, а бегать по кустам за степняками явно ниже моего достоинства. Вот когда они соберутся в большую и грозную толпу – это совсем другое дело.

А то еще назначат именно меня виноватым, что всех не сберег и не защитил. А все так на меня рассчитывали.

Поэтому отказался взять на себя милостиво предложенное командование только одним взводом из двух сотен гвардейцев, которое мне вдруг предложили по доброте своей в Совете.

Поэтому сильно восторженный от предстоящей победы над потрепанными степняками командир Гвардии тут же отсылает посыльного к Охотникам и убегает сам готовиться к вылазке на ту сторону Протвы.

Эх, еще бы он сам пошел вместе с воинами в эту вылазку, так хотя бы освободил место вменяемому Генсу.

Можно конечно и мне где-то в засаду сесть, да выбить его пулей издалека, но такая смерть приведет поиски точно ко мне самому. Так что уж пусть сама судьба решает, останется ли дальше жить явно не подходящий к своему месту член Совета.

Сам я отправился в мастерские, потом в кузницу к Водеру, где показал ему новые чертежи, потом в хамам попариться как следует после вчерашних приключений на реке.

Провел день в хлопотах, вечером пришел еще раз в хамам, а там меня уже ждут.

Четверо моих охранников, а при них связанный, и с хорошо заткнутым ртом, организатор слежения за домом, где я изволю проживать.

Ждут меня как раз в одном из амбаров, пока не заполненным ячменем.

– Как в хамаме? – спрашиваю я парня, который узнал организатора слежки и теперь назначен мной старшим по этому вопросу.

– Ушли все, только двое наших на входе осталось, присматривают, чтобы никого рядом не было. Когда этот кричать станет, чтобы лишних ушей не нашлось, – кивает Дропер, как зовут его, на лежащего на спине человека.

И невинно добавляет: – Костер разжигать?

Намекает на то, что стоит попытать пленника как следует, прежде чем слушать тогда его более-менее честный рассказ.

У бывших гвардейцев все просто, если захватили языка, сначала необходимо ему хотя бы руку прижечь для полноты ощущений. И быстрого правдивого рассказа потом.

Вижу, что прислушивающийся к нашему разговору пленник очень выразительно трясет головой, явно сообщая, что пытать его вовсе не обязательно.

– Да можно и без огня. У нас тут холодной воды много, – киваю я в ответ на верхнее окошко подвала, выходящее прямо на текущую мимо речку. – Но пока так спросим. Мы же не звери какие. Посадите его напротив меня и рот освободите.

Вскоре мы сидим друг напротив друга на чурбачках, я вижу, что жулик явно меня знает и поэтому ничему не удивлен.

– Как его прихватили? – спрашиваю я у Дропера, пристроившегося позади пленника.

– Выследили, где живет, потом вечером дождались, когда стемнело, дали по голове и тут же завернули руки, вставили в рот початок кукурузы, чтобы не орал и на подводе привезли сюда.

– Никто не видел?

– Да нет, все тихо случилось и быстро произошло, темно же на улице уже. Мы с ним не разговаривали вообще, просто ударили и связали.

– Вынимай кукурузину, – командую я и жду, пока этот небыстрый процесс завершится.

– Жить хочешь? – такой у меня первый вопрос.

– Конечно хочу, кто же не хочет жить, – трясет головой пожилой дядька лет сорока.

– А хорошо жить? – задаю наводящий вопрос.

– Еще больше.

– Тогда рассказывай, что делал около моего дома, кто тебя нанял и что поручили? И сколько денег пообещали?

Жулик некоторое время раздумывает, с чего начать, поэтому я предупреждаю его сразу:

– Обмануть меня не получится. Сам знаешь, почему или рассказать нужно?

– Расскажи, – тянет время преступник.

– Потому что я всегда вижу, кто мне врет.

– Тогда наняли неизвестные мне люди, кажется, что асторские… – начинает жулик и сразу же врет.

Я тут же отвешиваю ему хорошего леща ладонью, как только раздался звук сигнала у меня в голове.

Мужика снесло с чурбака, но охранник быстро водрузил его обратно.

– Не ври! Смысла нет. Или ты целым останешься и все расскажешь. Или в кусок мяса превратишься и все равно все расскажешь. Но потом поплывешь в море тогда, на корм рыбам. Сам понимаешь, такого помятого нет смысла в живых оставлять никакого, – киваю я на окно над рекой.

– Пока дело не зашло слишком далеко. Я могу тебе побольше заплатить, чем наниматели и оставить в живых, если будешь говорить только правду.

– А сколько? – сразу интересуется деньгами жулик.

– Сколько тебе предложили за твои хлопоты?

– Осьмицу тайлеров, – снова врет жулик и получает более сильный удар по другой щеке.

Опять падение и снова его возвращают обратно на допрос.

– Сколько? – повторяю я вопрос, снова отводя руку для удара.

– Четыре, – со страдальческим видом сипит жулик. – Там не все так просто получилось.

Это он отвечает на мое удивление о небольшой предложенной сумме за свою работу отреагировал.

– Вот теперь все правильно, – одобрительно киваю я головой. – Что хотят? И кто это?

После еще пары затрещин жулик все же понял, что я и правда могу отличить ложь от истины, поэтому заговорил вполне нормально. Но сначала поинтересовался суммой, которую я ему предлагаю.

– Осьмицу дам сразу, если расскажешь, кто наниматель. Если просто начнешь гнать про незнакомцев, и я тебе поверю, что ты ничего не знаешь, тогда всего пару тайлеров. Считай, что я дорого покупаю у тебя имеющуюся информацию.

Вижу за спиной жулика, как кривится на мои слова Дропер, деньги и правда серьезные для простой пешки криминального мира. А это именно опытный по жизни жулик, но без какого-то особенного авторитета.

– И мое покровительство у тебя будет, будешь на меня работать тогда время от времени, – закидываю я еще одну наживку.

И, как оказалось сразу же, совсем не зря, ибо заказ на слежку пришел к жулику необычным довольно способом.

– Отловил меня полосьмицы назад один знакомый из Стражи. Командир осьмицы, – добавил он, чтобы показать, что не простой стражник ему дело предложил. – Знает меня немного, вместе выросли. Попросил одному важному человеку помочь и нанять людей для наблюдения. Дело не трудное, от меня ничего криминального не требуется, а стражник этот человек серьезный, ему отказывать никак нельзя.

Ага, подход со стороны правоохранителей! И все деньги за заказ они забирают себе, отдавая сущие гроши зависящему от них жулику. Что-то намечается интересное, это явно, что не рядовое ограбление тут планируется.

– С заказчиком тебя свели? – интересуюсь я, сам не веря в такое дело.

И вдруг понимаю, что жулик не врет, когда говорит, что да, свели его с заказчиком в итоге.

– И кто же это такой смелый? Что нанимает слежку за домом Капитана Совета? – спрашиваю я.

Жулик молчит, и я киваю Дроперу:

– Развяжи его.

И кладу один за другим восемь тайлеров на подставленный охранником чурбачок.

– Они твои. Если скажешь, кто это. И даже уйдешь сам отсюда с деньгами. Вот тебе мое слово, – поднимаю я ставки.

– Ладно! – видно, что перед деньгами жулик устоять не может, да и сумма вполне приличная, а теперь еще спасение жизни безо всяких пыток наметилось.

Он смахивает монеты в ладонь и пересыпает в другую.

– Ох, давно столько не держал в руках! – потом смотрит на меня и оглядывается на охранника сзади.

Я его понимаю:

– Отойди пока, – говорю Дроперу, жду, пока тот отойдет на несколько метров. – И так, кто?

Жулик криво ухмыляется:

– Сама мамаша братцев Кройнцев! Покойничков!

И ведь снова не врет, паразит.

Глава 6

Пришлось мне кивнуть жулику, чтобы пока по сидел спокойно, и отойти в сторону на время для раздумий.

– Вот ведь старая зараза! Эта мамаша сильных, но глупых Кройнцев!

Ну что-то такое я и ждал от нее, откровенно говоря. Суровая она бабка, привыкла своего добиваться любыми способами и крови не испугается точно. Прошла большой путь по управлению людьми рядом со своим мужем, и еще скорее всего, что сама постоянно управляла им в ручном режиме. Сам-то Капитан на большого умника не похож был откровенно, хотя я его не так уж и хорошо знал, чтобы делать такие выводы.

Но именно она на роль мудрой и сильной женщины вполне тянет, и от этого становится только тревожнее.

Не угомонится никак, не собирается только ходить как на работу в Ратушу, чтобы гадить мне словами и слухами по всей нашей городской элите! От ее нацеленной злобности многие уже от нее шарахаются, но со старухи, как с гуся вода.

Да еще я – какой-никакой Капитан, местная власть, а слушать гневные пассажи про власть в эти еще очень суровые времена как-то не очень принято. Можно за чужие слова лишнего пострадать, если мне донесут, как и при ком именно меня старуха хает.

И ведь точно не успокоилась, а перешла к реальному уничтожения своих противников!

Я же отчетливо понимаю, что такой солидно организованный сбор информации через этого жулика – это только часть замысла мамаши Кройнцев, как ее там – Элиза, вроде. Она так все последовательно и довольно неотвратимо по последствиям организовывает, чтобы внезапно нанести расчетливый удар.

Дальше в дело вступят совсем другие люди, про которых тот же жулик и не знает ничего. Хитрая гадина наверняка работает с отдельными группами и никак их не сводит между собой, но всеми манипулирует.

Она – человек идеи, а так как имеет огромные деньги в собственности, то тем более опаснейший противник.

Не так, как Рыжие, конечно, опасна, но в чем-то похитрее их будет и лучше головой работает. Гораздо лучше этого тоже крайне настойчивого и неукротимого племени. Однако, как бы не оказались круты Рыжие почти во всем, я перебил всю банду прямо у прощального костра лицом к лицу, при этом особо не напрягаясь даже. Думал и опасался, что смогут они меня удивить своей магией, только ничего значимого они не показали и попали, кто в костер, а кто на дно морское.

Конечно, сама мамаша так умело топор или нож бросить не сможет, но найдет тех, кто это сделает за нее на пять баллов. Да, если в смысле такой же силы и рвения, как у Рыжих, криминальных молодцов найти почти невозможно, то бросить нож или спустить скобу на арбалете способны многие.

Что это будет – расстрел моей семьи, ее похищение или даже нападение на меня, гадать нет особого смысла.

Я сам отобьюсь наверняка, но находиться все время около своей семьи точно не смогу. А она как раз такой случай и высматривает, гадина.

Пока я спасаю людей Черноземья от страшной участи эта старая зараза легко сможет мне отомстить ударом в спину.

Раз уж Гриту охраняют более-менее постоянно, поэтому самой старухе приходится встречаться с жуликом и получать от него информация, где обнаружены уязвимые места в охране. А их немало, мой сын все время ходит гулять с друзьями на речку или в порт, теперь нужно и к нему приставлять охрану отдельно. Но и она может не помочь при попытке просто убийства или даже похищения. Очень уж планомерно закручивает будущие трагические события мамаша Кройнцев.

Так что нет у меня никакой жалости и желания зачитывать ее права перед арестом, только внезапный смертельный подход. Можно, конечно, арестом жулика показать ей, что мне все известно, только мамаша затаится на время и все равно от идеи-фикс не откажется.

Запускать официальное расследование через ту же Стражу вообще нет никакого смысла, она сама по уши замазана в этой истории. Начиная с авторитетного осьминника, от которого все нити ведут на самый верх наверняка.

Не будут же дознаватели на свое начальство копать? Даже с таким свидетелем ничего не выйдет, быстренько жулик умрет в подвале и все дела. Не буду же я за ним присматривать все время? Могу, именно как Капитан, но находится во враждебной среде вообще нет никакого смысла.

Поэтому пришло время самому нанести серьезный удар по самой моей большой недоброжелательнице во всем Асторе.

Ну, недоброжелательнице – это очень мягко сказано, просто откровенному врагу в игре со смертельными ставками.

Если не вырвать гнилой зуб окончательно, то даже одна удача со спасением наших жизней превратится в постоянную гонку на выживание. Оно нам нужно – жить и бояться?

Мамаша не успокоится, пока она сама жива, а энергии насчет отомстить и свободных денег для этого ей не занимать.

Для поиска наблюдателей обратилась к кому-то знакомому из Стражи, если не к самому ее командиру по старой памяти, и уже он отправил к ней своего проверенного, хорошо коррумпированного осьминника. Который очень внимательно выслушал старушку, узнал, что ей требуется и сам подобрал подходящих исполнителей.

Есть ко мне у Стражи претензии определенные после того мастерски разыгранного спектакля во дворе Караулки, когда все лишние для меня люди погибли, а у меня на руках ни капли чужой крови. Да еще отбил у криминала трактир Мортенса в легкую, лишил Стражу хороших денег за его охрану, пусть они даже надеются, что я ничего не знаю про их подходцы грязные.

Высказывать вслух ничего не станут, конечно, но сразу же бросились искать подходящих подручных для заказчицы явно преступного деяния.

Не для того же, чтобы внезапно вручить Грите шикарный букет цветов, за ней слежка приставлена!

Наверняка, что с мамаши Кройнцев стражники денег берут в разы больше, чем посулили жулику. Тому только на еду и хватит за то, чтобы подрядить другую уголовную мелочь на наблюдение за нашим домом и за моей Гритой с сыном.

Это работа несложная, вообще почти без риска и не очень хорошо оплачиваемая поэтому.

"Почти" – это получилось потому, что кто-то из моих людей знает уголовные рожи города и поэтому обратил внимание на то, что они стали часто мелькать рядом с охраняемым объектом.

Я возвращаюсь обратно к нервно чешущемуся жулику, правильно опасающемуся, что вскоре вероятно может случится печальное для него дальнейшее продолжение разговора – бритвой по горлу и в речку.

– С остальными ты рассчитываешься? – еще такой важный вопрос жулику.

– Да, на меня повесили все расчеты. Я со всеми встречаюсь, узнаю про все, что они приметили, плачу за день четверть тайлера и потом передаю сведения заказчице.

– Сам лично передаешь? – стало мне сразу интересно.

– Да, а кто же еще? Ее ко мне подвели, и отчитываюсь я тоже перед ней. Остальные ничего про заказчицу не знают, – продолжает говорить правду жулик. – Но их мне всех привели из Стражи, поэтому работают хорошо. Видно, что тоже здорово припугнули.

– Как тебя припугнули? – теперь такой закономерный вопрос.

– Не обошлось без этого, – смурнеет лицом жулик.

Понятно, у Стражи власти над криминальным народом много. Могут любого схватить и кинуть в подвал на допрос с применением средств убеждения. Поэтому мелкие жулики очень стражников опасаются и всегда готовы постараться изо всех сил, чтобы получить какое-то покровительство от них. Да и солидные бандиты тоже хорошо понимают, что к чему сложилось в когда-то относительно честном городе Асторе. Сами когда-то были мелочью пузатой, но за умелое стукачество на своих же, или долю малую, выплачиваемую именно хранителям правопорядка выросли до уважаемых в криминале людей.

– Когда следующая встреча и где она проходит? – вот очень важный для меня вопрос.

Если не захочет отвечать, то живым ему отсюда не уйти.

Тут жулик замялся, пришлось ему напомнить, что жизнь и полученные уже авансом монеты стоят всей имеющейся у него информации.

– Завтра. В восемь вечера у нее на квартире. На Третьей улице, там вход отдельный мимо двора, так что никто не видит, – добавил он, видя мои недоверчиво поднятые брови.

Да, никто бы не понял, когда на глазах у всего двора какой-то сильно подозрительный мужик начал бы посещать всем отлично известную вдову Капитана Кройнца. Дома у нее прислуга тоже такого незаурядного молодца приметит, а мамаше это совсем не требуется. Значит, встречи должны проходить тайно и в таком месте, где можно встречаться без всякой огласки. Подробные рассказы обо всем, что отследила наемная мелочь за пару дней – это тебе не на минуту встретиться в подворотне где-то на Шестой улице и передать пару слов.

Тут нужно хорошее место и полное отсутствие лишних людей. В перенаселенном городе – для этого только личное жилье больше всего подходит. Думаю, что у семейки Кройнцев не один дом и не одна квартира приватизированы во всем городе.

Уверен, что мамаша братьев Кройнцев тщательно выспрашивает жулика и сам спрашиваю его про это.

– Да, прямо все требует рассказывать, кто чего выследил. Когда певица из трактира выходит, когда ее приводят домой. Где ее сын бывает, с кем дружит и когда выходит гулять по городу.

– А за мной следят?

– Нет, мне про это ничего не известно. Может и следят, но точно, что не мои люди, – и теперь жулик не врет.

Ясно, удар, который самый первый, обрушится на мою семью, пока совсем не на меня нацелен. Мамаша Кройнц хочет посмаковать свою месть и вкушать ее холодной. Тем более все знают, что ребенок у Гриты точно от меня. Мной займутся уже потом обязательно, когда я как следует настрадаюсь от потери близких людей.

Я расспрашиваю какое-то время жулика наедине про дом, где они встречаются, про время, на которое назначена встреча завтра.

И делаю вид, что всем услышанным доволен, поэтому готов отпустить его. Но нужно, чтобы сильно не переживал, пустить его еще по ложному следу. Лишним не будет, пусть думает, что он какое-то время в безопасности.

– Последний вопрос. Сколько возьмешь, чтобы пырнуть старуху?

– Нет, господин, это не ко мне! Я не душегуб, никогда этим не занимался! – пока горячо отказывается жулик, которого зовут Хледвик.

– Подумай, и назови цифру. Тебе это проще всего. Встретишься на квартире и пырнешь пару раз в живот, много ей не понадобится, – продолжаю я его уговаривать. -Тем более, что вас никто не видит.

– Подумаю, господин. Но ведь Стража знает, с кем она встречается, то есть только со мной, – есть такая законная отмазка у жулика.

Может и не только с ним, однако этого мы точно не знаем.

Да, Стража его первым и заподозрит, потом жесткий допрос и обязательное признание, если жулик не сможет спрятаться в городе надолго. Скорее всего, что точно не сможет, нет у него своей команды, кто бы грел его и носил еду молча. Опасный он тогда для меня и моих парней человек, если кто-то его расспросит основательно, как мы сейчас.

– Найди тогда кого-нибудь для такого дела. Даю тебе осьмицу на поиски. Выплачу три осьмицы тайлеров за ее жизнь. Нужен человек серьезный и молчаливый.

Неплохое предложение, но и жертва не простая баба из предместий. И срок вполне для жулика комфортный, завтра он пока прятаться не начнет, будет на осьмицу по сроку спокойно рассчитывать.

Нехотя жулик обещает этим делом заняться, поискать подходящего мокрушника по-местному. Но сейчас явно врет, как я чувствую. Не станет он против заказчицы от Стражи играть, те его везде найдут, от моих людей ему спрятаться гораздо проще. Особенно со своими-то теперь большими деньжищами.

После этого я отпускаю Хледвика к удивлению всех моих охранников, провожаю до выхода, чтобы там охранники его пропустили.

– Господин Прот. Нельзя его отпускать, – обращается ко мне Дропер, когда остальные тоже поднимаются из подвала.

– Ничего, он все честно рассказал. Теперь ему деваться некуда, – отвечаю я и вижу, что охранники не очень-то мне и верят.

У них подход к общению с такими людьми простой, поймать, потом выбить, что нужно и обязательно в речку отравить со связанными руками и кочерыжкой в пасти, чтобы утонул тихо и спать честным людям не мешал. А деньги обратно забрать конечно.

Только мне это сейчас не требуется, есть своя идея, где жулик мне обязательно живым нужен. Подключать пока никого из охранников к решению своей сильно назревшей проблемы я не собираюсь, проверку еще не прошли настоящую.

Самое главное теперь есть – я знаю, где и когда назначена встреча, поэтому могу теперь поступить более-менее правильно. Выступить из тени в нужный момент и одним движением все поменять в раскладах заказчицы.

Раз старуха заказала мою семью – придется ей самой отправиться туда, откуда не возвращаются.

Другого выхода у меня нет, поэтому на следующий день я тщательно подбираю темную одежду, мягкие мокасины Охотников на ноги, еще забираю из мастерской арбалет под женскую руку или скорее, что для тайного ношения.

Крип все же продумал такую машинку, чтобы выглядела еще миниатюрнее арбалета Рыжих и не особо уступала ему в возможностях. Всегда есть пара штук на продажу для слабого пола, поэтому лежат, дожидаются щедрых покупательниц.

Покупательниц или, что еще вполне возможно, что наемных убийц.

Болт нашел у себя в вещах, из каждого похода приношу несколько штук на всякий случай. Но вот подходящих именно под такую миниатюрную машинку не нашлось и я, немного подумав, вообще оставил его дома.

С моей-то силой и скоростью нет никаких проблем просто воспользоваться одним болтом без всякого арбалета.

Таскать эту неудобную штуковину в мешке или под одеждой мне поэтому не требуется, только мешать будет.

Днем мне принесли лестницу из мастерской во двор, как бы чего-то нужно в комнатах с высоким потолком отремонтировать, еще и сына вечером отправили ночевать к Орнии, как часто случается.

Грите пришлось рассказать про намечающееся покушение, объяснить, как я собираюсь решить проблему, потому что мне нужна ее помощь. Подруга пришла в обычное для себя волнительное состояние, когда узнала, что за ней с сыном следят и хотят как-то отомстить за мои дела.

– За что на этот раз? – несколько раз спросила подруга, но я заказчицу покушения называть ей не стал.

– Не твоего ума это дело, моя милая. Твое дело – убрать лестницу за мной и потом спустить ее, когда я дерну за веревку.

Грита уже немного успокоилась и не спорит с решительным мужчиной. Знает, что я всегда решаю проблемы.

Ну, кроме той с Редкеном, когда не стал рисковать перед выходом на Север.

Но еще знает, что для этого я должен быть рядом, а не где-то очень далеко. Поэтому только немного ворчит про проблемных и ненадежных мужиков.

После работы в мастерской я пришел сразу на квартиру Клои, посидел с народом во дворе, мы распили по паре чашек хорошей ресы с соседями из принесенной мной бутыли, все вместе послушали треп Трона. И в четверть восьмого я ушел в свои комнаты, где меня уже ждет Грита.

Сейчас, уже на втором месяце зимы, темнеет в Асторе очень рано, часов в пять вечера, так что через пару минут, когда я спустил вниз лестницу и слетел по ней очень даже бесшумно, никто из соседей напротив в сплошной темноте не может рассмотреть мое техничное исчезновение из квартиры Клои.

Слабые отблески свечей через плотно закрытые по зимней погоде ставни вообще ничего не освещают в проезде для вывоза канализации.

Заранее включил ночное зрение и так отправился по темным улицам к нужному мне адресу, где и затаился под стеной соседнего дома, откуда отлично видны подступы к лестнице, ведущей к квартире Кройнцев.

Ну, еще и днем здесь прогулялся, осмотрел пару подворотен, но выбрал себе самое удобное для наблюдения место, где со своей невидимостью, да еще в полной темноте, никто меня ни за что не разглядит.

Из имеющихся укромных подворотен ничего хорошо не рассмотреть, они метрах в тридцати от нужного мне крыльца расположены.

Сама старуха пришла за несколько минут до назначенного времени, подсвечивая себе керосиновым фонарем в дороге.

Одна, совсем без прислуги, тоже ведь рискует встречей с лихими людьми, понемногу расширяющими зону своего влияния. Но дело, которое ее сюда ведет, заставляет соблюдать конспирацию и бродить одной по темным улицам, благо, что ей от своего дома на Ратушной площади до квартиры на Третьей улице идти не больше трехсот метров.

По еще безопасному центру города.

Если бы приперлась с парой слуг, тогда я собираюсь просто ударить ее ножом на подходе к дому и исчезнуть в ночи.

Но все равно, даже одна шагает в ночь, чтобы возможно в последний раз получить нужные сведения и совсем прекратить наблюдение, выбрав уже место и время для беспощадного удара. Что-то такое в рассказе жулика я почувствовал, что какой-то план нападения у старой ведьмы уже нарисовался в голове. И теперь его слова она постоянно подгоняет в свой замысел.

Поднялась с трудом по ступенькам на, как бы у нас сказали, цокольный этаж и долго возилась там с ключами.

Сознание жулика, спрятавшегося как раз в подворотне в стороне от дома заказчицы, я почувствовал заранее, он пришел минут через десять после меня. Видно, что жулик тоже ведет себя вполне профессионально, приходит пораньше и наблюдает, как заказчица поднимается в квартиру в гордом одиночестве.

Не факт, если бы она пришла с группой поддержки из крепких мужиков, что тогда жулик решился бы ее навестить.