Леди Неудача бесплатное чтение

Глава 1

Распродажа – это слово служит магнитом для любой женщины. Оно заставляет забыть о времени, материальных проблемах и прочих неурядицах. Волшебным образом переносит в мир вожделенных покупок. Особенно, если распродажи случаются в брендовых магазинах, цены в которых так и норовят побольнее куснуть гордость, заставить пройти мимо витрины и напомнить, что нищебродию, вроде меня, тут даже пыль не светит вытирать.

Но я, Аделаида Марковна Злобина, плевать хотела на условности. В свои тридцать с хвостиком… ну, ладно, хвостищем с пригородную электричку, научилась разбираться в людях. Особенно в молодых студентках, что косяками проходили через пост дежурной вахтерши женского общежития. Большинство девчонок, что неприступными фифами вышагивали по натертому до блеска полу бутиков на высоченных каблуках, в мини-юбочках и беленьких рубашечках прибыли в город нечесаными прыщавыми рохлями. И только к концу первого курса, немного пообтесавшись и вкусив свободной студенческой жизни, приобретали блестящий городской лоск. Впрочем, из общей массы наштукатуренного гламура по-настоящему преображались немногие. В основном те, у кого кроме смазливой внешности еще и ума доставало не скатиться до роли содержанок или клубных «звезд», а пристроиться на хлебное место. Тут и мужа обеспеченного присмотреть можно, и денег заработать, и самой в тепле да при модных вещичках находиться.

Одна из таких умниц и скромниц, Рита Морозова из триста семьдесят седьмой комнаты, шепнула по секрету, что в преддверии Нового года ожидается в их магазинчике, одном из дорогих в городе, грандиозная скидка. На самом деле распродавали прошлогоднюю коллекцию, чтобы освободить место новым моделям. Но не в этом суть. Стояла на витрине одна вещь, что неизменно притягивала мое внимание, заставляла «сворачивать» шею, когда случайно проходила мимо или заедала плохое настроение в пиццерии напротив. Это умопомрачительно дорогая сумка Prada. Оливкового цвета, сделанная из натуральной кожи, украшенная тисненой эмблемой именитого дома и золотистыми металлическими вставками. Строгая, стильная, модная и так поразительно подходящая под мои глаза. Неудивительно, что я сразу запала на это совершенство. Вкус к дорогим и практичным вещам мама привила еще с детства. От папы же досталась расчетливость, напористый характер и непокорная грива морковно-рыжих волос. С детства ненавидела этот цвет, поэтому регулярно закупалась лореалевским «Морозным каштаном» и нещадно закрашивала отросшие рыжие корни.

Сегодня, чтобы соответствовать новому образу, приоделась в лучший костюм-двойку. И даже, чего отродясь за мной не водилась в такое время года, надела капроновые колготки вместо тепленьких и родных рейтузов. Сапожки в тон моему будущему новому приобретению, и модную лисью шубку. На норковую, понятное дело, еще не заработала.

Вечер у меня также был запланирован неординарный. Впервые за несколько лет, согласилась пойти на свидание. И то лишь потому, что похвасталась перед подругами, что с личной жизнью у меня все в порядке. Петр Кузьмич, комендант, заведующий хозяйством общежития, мужчиной был не слишком видным. Но должность, особое положение, которое занимал среди студентов и что там, преподавателей, подняли его важность до небес. Мнил он себя царем и богом, хотя максимум на что тянул, плешивого орангутанга. Непомерно высокий, с длинными ручищами и пивным животиком. С вечно сальными волосами и такой же улыбочкой, стоило завидеть любое существо женского пола. Не знаю, чем привлекла его моя скромная персона, когда ушлые студентки готовы были расщедриться на повышенное внимание, лишь бы закрывал глаза на их вольности, но Петр Кузьмич систематически преподносил презенты, сопровождая это дело лобызанием моей бедной ладошки. Регулярно же звал на прогулки под луной или приглашал в скромное обиталище холостяка. Если бы не знала, сколько народу уже прошло через эту обитель, может, и поверила льстивым речам да заискивающему взгляду.

В последний раз такое представление Петр Кузьмич устроил на виду у Ирены Павловны и Анфисы Гавриловны, моих злейших подруг и первейших сплетниц. Сами-то они уже были почтенными матронами при мужьях и детях. Тогда как я по-прежнему одна обреталась в собственной двушке в трех шагах от родного общежития. Замужем побывать успела не раз, равно, как и развестись. А вот с детками не получилось. Поначалу даже радовалась этому, так как не довелось безотцовщину воспитывать, а сейчас уже и хотела бы, да пойди отыщи нормального мужика! Тот же комендант и намекал, что не прочь завести детишек-то. Но я как гляну на его залысины, да лицо, своим выражением напоминавшее контуженого хорька, представлю, что и ребеночек его копией уродится, так все желания на корню вянут.

Эх! Если бы такого, чтобы косая сажень в плечах! Не шибко красивого. Уведут еще! А чтоб на мужика был похож. И работы не боялся, и постоять за себя мог, и смотрел так, чтоб душа в пятки уходила. И любил, конечно. Не задумываясь, на край света пошла бы. Ух, он бы горюшка не знал! Хозяйка из меня, чего греха таить, отличная. Если уж приготовлю, так стол ломится. А за порядком по долгу службы привыкла следить, и построить кого хошь могу. Недаром меня Ядой Марковной за глаза кличут.

С широкой улыбкой, предвкушая вожделенную покупку, вошла я в сверкающий чистотой зал бутика. Перед праздником в пустынном обычно магазине, толпился народ. Дамочки восторженно вздыхали или, наоборот, возмущенно охали, завидев здешние цены. Были и такие, что смотрели на остальных свысока, небрежно указывали пальчиком на желанную сумочку, и продавщица тут же несла ее на кассу. Моя прелесть находилась в отдельной витрине, и я уже была в двух шагах от мечты, как вдруг какая-то фифа выхватила сумку прямо из-под носа.

Ага, размечталась! Реакция у меня, что надо. Я цепко схватилась за край сумки и дернула на себя. Вырвать не получилось, дамочка как пиявка прицепилась с другой стороны, потому и дернулась вперед, чуть не слетев с высоченных каблуков.

Борьба между нами шла молчаливая. Стиснув пухлые губы, блонди дергала вожделенную вещичку к себе. Вот только и я впилась бульдожьей хваткой.

Не отдам! Я о ней полгода грезила, деньги копила, скидку эту ждала. И чтобы вот так? Из-под носа? Ну, уж нет.

– Я первая ее увидела, – пискнула, наконец, фифа.

– Еще чего! – рыкнула, не прекращая попытки стряхнуть со своей покупки наглую липучку, – я специально за этой сумкой пришла. Вон, и девочки подтвердят, что откладывала. Так что, брысь отсюда.

– Нет! – заупрямилась нахалка, – сумка стояла на витрине, значит, любой покупатель мог ее приобрести.

– Я и приобретаю, не мешай! – дернула с такой силой, что блонди не удержалась на ногах и полетела вперед, опрокидывая меня же на стеклянную подставку.

А падать ой как не хотелось, вот и хваталась свободной рукой за что придется. Очень некстати это оказалась злосчастная витрина и зеркало с подсветкой. Рухнули мы с оглушительным звоном. В глазах аж мушки разноцветные заплясали, когда крепко головой приложилась. Ушибленный копчик противно хрустнул. Или не он, не поняла даже. Потому что от истошного визга девицы заложило уши. Мало того, что эта немощь костлявая разлеглась на мне как на диване, так и орала, будто резаная. Рвалась неизвестно куда.

– Ага, сумку-то выпусти, и беги, куда надобно, – подсказала лучший выход.

Хотя отпускать блондинку сейчас нежелательно. За разбитые витрины одной отвечать придется. Накладно это. Потому, как только сообразила, что зря дала такую подсказку, сама уцепилась за тощую воблу, как пиявка. А она продолжала верещать и рваться. Когда додумалась проверить, чего так испугалась блонди, и посмотрела в ту же сторону, стало поздно. Громадный светильник, ослепляя неоновыми лампами, рухнул прямо на наши головы.

Таких искр из глаз еще никогда не сыпало! И трясло почище, чем в пригородной маршрутке, и в голове шумело, и визг этот противный в ушах.

Боже! Если я сейчас умираю, – промелькнуло в голове, – то это самая нелепая смерть. Поумней ничего нельзя было придумать? Больно и обидно. И не за то, что умру. А за то, что так и не узнаю, кто из нас двоих победил?

Ужаснувшись, какой бред лезет в голову в такие мгновения, закрыла глаза и позволила темноте поглотить сознание. Напоследок мелькнула едкая мыслишка: хоть бы мужика там нормального встретить, поди смерть лучших забирает, и выбрать из чего непременно будет.

Глава 2

Проснулась от жуткого холода. Было мокро и темно. Трясло так, что зуб на зуб не попадал.

Где я? – хорошо бы оглядеться, но темень кругом, хоть глаз выколи.

Ощупала пространство рядом с собой руками. Наткнулась на что-то холодное, костлявое.

Не иначе, блонди! Тьфу, ты! Эта гадость и тут увязалась! – хотя, где это тут, понятия не имела. – Зато сумка со мной! – я так и не выпустила многострадальную из рук. – Ага! От меня еще никто не ушел.

Я даже свою старую, набитую всякими подарками и полезностями в пылу схватки не выпустила. Очень уж удобно она через плечо перекидывалась и никогда не мешала, если вдруг свободные руки требовались. Прихватив свое добро, отползла подальше.

Непонятный гул голосов, который поначалу приняла за последствия несчастного случая, нарастал. Вместе со странными звуками приближалась и полоска света. Я сразу сообразила, что едва незнакомцы окажутся здесь, то без труда обнаружат меня и мою подружку по несчастью. И пока не определила, куда попала, стоило быть осторожной. Мозг хоть и лениво, но работал.

Вот она, я. Вон – блонди. Сумки, опять же. Значит, с момента нашей стычки прошло не так много времени. Я бы поверила, если очнулась в скорой. Или, на худой конец, в морге. Но это место ни на что не похоже. Чертовщина, какая-то! А значит, сначала нужно осмотреться и понять, куда занесло и можно ли доверять тем людям, чью речь слышу все отчетливей.

Я пыхтела, как паровоз, пятясь ползком и героически волоча добычу с собой. Свою родную сумку и покупки, ни за какие коврижки из рук бы не выпустила. А уж новую! За которую так пострадала, и подавно. Под ногами противно хлюпала грязь, мелкие камешки впивались в ладони и голые колени. О том, что капроновые колготки остались целы можно даже не мечтать. Влажная одежда давила тяжестью к земле. Уложенные в прическу локоны давно повисли сосульками и теперь противно лезли в лицо.

Пол из-под ног ускользнул так быстро, что я не успела ни за что схватиться. В воду ушла с головой, только отчаянно выбросила вверх руки, непроизвольно пытаясь сберечь драгоценную ношу.

В чем-то мне повезло. Озерцо, в которое угодила, оказалось неглубоким. Как раз по шею. Иначе на дно утащила бы вмиг потяжелевшая шуба. Перед тем как пещера осветилась веером огней, успела забиться в дальний угол. Сумки забросила на небольшой каменный уступ, а сама по уши погрузилась в воду, готовая в любой момент нырнуть, чтобы скрыть свое присутствие. Себе я напоминала бобра-перекормыша. Осознание того, что, если меня в таком виде обнаружат, будут долго ржать, прибавляло отчаянной уверенности, что ни за какие коврижки из засады не вылезу.

Мужчин было четверо. Это определила по голосам и огромным теням, отбрасываемым на голую стену. Ни лиц, ни фигур за объемистыми плащами, в которых появились пришельцы, видно не было. Зато они сразу заметили блондинку, лежавшую без сознания. Один тут же кинулся к девушке и стал водить над ней руками. Могла поклясться, от них исходило свечение.

– Жива! – сообщил незнакомец, – есть серьезные повреждения, но это поправимо. Только…

– Что? – спросил второй. По голосу, он казался старше остальных спутников, – боюсь, что перемещение было неудачным. Чудом живой осталась, и бо́льшая часть дара ушла на сохранение жизни. Я бы сказал, что девчонка едва не перегорела.

– Но можно все же что-то сделать? – взволнованно спросил третий, – она сможет участвовать в отборе?

– Несомненно! – хмыкнул первый, – как очнется, нужно будет осторожно выспросить, что произошло. Все выглядит как несчастный случай, но не потеряй она часть дара, вошла бы в основную тройку невест. Но и тех крох, что остались, достаточно, чтобы преодолеть начальный этап. Повезло! Давненько нас не посещала леди Удача.

– Забирай ее и пошли! – скомандовал второй, – сегодня в замок прибывают последние кандидаты. И так придется тянуть время, чтобы внести изменения в мероприятия. Претенденток всегда было семь. Эта наша восьмая спутала все планы.

– Не скажи! – подал голос четвертый незнакомец, – впервые за долгие годы у многих стран появились равные шансы заполучить не только новую королеву, но и привести удачу в дом.

– Хм, брат Тойни, не хотел бы я десяток лет прожить в стране, где будет править леди Склочность или Жадность, – парировал второй.

– Уверен, такого никогда не случится, – мягко возразил первый, – там, где живет леди Удача, события развиваются по наилучшему сценарию. Возможно, этот отбор будет особенным, и все наши принцы встретят настоящую любовь. А значит, нас не коснутся ни Разруха, ни Война, ни Бедность или Глупость.

Я слушала разговор незнакомцев, затаив дыхание. Даже то, что тело блондинки опутало светом, заключив в прозрачный кокон, подняло над полом и поплыло к выходу, поразило меньше, чем осознание одного факта.

Я попала! Даже не так, ПО-ПА-ЛА! В другой мир или реальность, не так важно. Эти люди говорили странные вещи и, поскольку, были уверены, что их никто не слышит, явно не врали. Слишком уж обыденным был тон разговора. Я точно не сумасшедшая, и мне все это не снится, – посиневшие щипки на руках тому подтверждение, – могла, конечно, приложится головой, и лежать сейчас в коме. Тогда все, что в настоящий момент происходило, лишь плод больного воображения. Но даже в этом случае следовало что-нибудь предпринять. Действовать. Возможно, так организм боролся за жизнь. А значит, если отыщу выход здесь, то и там, в своем мире, выздоровею и пойду на поправку.

Долгие часы на вахте способствовали моему увлечению чтением, а книжки я глотала пачками. По две – три за смену. И попаданство, другие миры, квесты, что проходили герои, не были в новинку. Возможно, оттого и восприняла новое положение спокойнее, чем следовало.

Я жива, здорова и понимаю местную речь. Это немало по попаданским меркам. Свободна, опять же. И никто не знает, что я из другого мира. Преимущество это или отягчающее обстоятельство, судить пока рано.

Нужно выбираться отсюда! – это точно знала, как и то, что придется тащиться в тот замок, про который упоминали мужчины и искать взаимопонимание с блондинкой. Из сказанного незнакомцами четко уяснила, что именно она со своим даром каким-то образом не только спасла мне жизнь, но и притащила в этот мир. Теплилась надежда, что девчонка поможет вернуться.

После ухода незваных гостей пещера вновь погрузилась в темноту. Но я успела рассмотреть некоторые детали и теперь чувствовала себя уверенней. Мне молиться надо, что угодила в это самое озеро. Оно располагалось в центре, и было окружено камнями и скальной породой. Лишь с той стороны, откуда плюхнулась в воду, были прорублены широкие ступени. На самую нижнюю мы с блондинкой и свалились. Хоть в этом повезло, попади куда-нибудь в другое место, могли переломать все кости. Да и мне бы не удалось так быстро спрятаться.

Кряхтя и охая, насилу выползла на берег. То, что поначалу приняла за грязь, было какой-то разновидностью слизи. Она покрывала все камни у озера и первую самую широкую ступень. Глаза немного привыкли в темноте, так что очертания крупных предметов я различала.

Скинула шубу и стянула мокрые вещи. Костюм был безнадежно испорчен, но поскольку другой одежды не имелось, пришлось вернуться к озеру и на ощупь все прополоскать. С шубой такой вариант не прошел, слишком тяжелая. Ее просто отжала, как могла, и разложила на камнях, чтобы хоть немного просохла. В недрах старой бездонной сумки нашла плитку шоколада, пачку печенья и сок. Справедливо рассудив, что это моя единственная еда, позволила себе съесть совсем немного. Как ни странно, после купания в озере, холода не испытывала. Наоборот, какой-то невероятный подъем сил и жажду деятельности. Если сравнить с моментом пробуждения, когда меня трясло, как осиновый лист, такое состояние казалось ненормальным. Но в копилке странностей, произошедших за последнее время, это мелочи.

Высидев от силы полчаса, решила выбираться наружу. В том, что выход имелся, не сомневалась. Пришли же откуда-то те незнакомцы. Да и риск столкнуться с чужаками сводился к минимуму. Отчего-то казалось, что они вмиг раскусят, кто я и откуда, и каким образом сюда попала. Не дай бог, решат, что я лишний свидетель, и по-тихому избавятся. А тут ведь ни пожаловаться некому, ни защитить. Впрочем, я давно привыкла рассчитывать лишь на собственные силы и своей мокрой чуйкой точно чуяла, что не пропаду и смогу устроиться даже здесь, в неведомом мире.

Шубу надевать не стала. Скатала в рулон, перевязала пояском и взвалила на спину. Тяжесть еще та! Спереди ее уравновешивала моя хозяйственная сумка. Как у любой российской женщины, в такую запросто влезал мешок картошки, а что могло обнаружиться в неохватных недрах, одному богу известно. Разобрать содержимое собиралась позже, при свете дня. Ну, я так надеялась, что снаружи треклятой пещеры сейчас день.

Шла довольно долго. Каменный коридор петлял, изворачивался, иногда раздваивался, так что пришлось пару раз возвращаться к развилке. Чтобы не заблудиться, царапала на камнях стрелочки. Влажная одежда и сапоги не прибавили хорошего настроения. К тому моменту, как показался выход, вся кипела от недовольства. Однако пожаловаться было некому, так что молча копила невысказанную обиду.

Ох и достанется тому, кто попадется под горячую руку!

Свежий воздух с ароматом луговых трав ощутила задолго до того, как показался сам выход. Ничего особенного. Обычная расщелина в скале, куда запросто мог пройти целый отряд. К моему великому огорчению, солнце уже клонилось к закату, а, значит, о том, что смогу найти какое-либо жилье для ночевки, можно только мечтать.

Небольшая земляная площадка перед входом была основательно утрамбована. Следовательно, тут частенько бывали люди, и риск встретиться нос к носу с кем-либо существовал огромный. Здравый смысл подсказывал, что лучше бы вернуться в пещеры, выбрать тихий уголок, да заночевать там. Но слишком уж я умоталась по тем коридорам, поэтому и вызывали они стойкую неприязнь.

Склон, на котором располагался вход в подземелья, был пологим. Широкая тропинка петляла меж камней и терялась в небольшой рощице. По левую сторону высились горы, а по правую до самого горизонта тянулись зеленые луга, чередуемые с хлипкими островками деревьев. Одно радовало, мир виделся вполне узнаваемым. Никаких двойных солнц или непривычных красок. Такая же буйная зелень, как и на Земле, то же голубое небо, похожее солнце. На секунду закралась мысль, что я никуда и не перемещалась. А все, что происходит, невероятно дикий и злой розыгрыш. Пока была без сознания, накачали какими-нибудь препаратами и перевезли куда подальше. Мало ли на земле таких вот укромных уголков?

Одолевали, конечно, сомнения, что этим таинственным злыдням понадобилась именно я. Не первой свежести дама, с непростым характером и заурядной внешностью. Росточком бог не обидел, и статью, конечно, могла похвастать. Только подрастерялась она за последние годы. За наплывшими боками и выпирающим животом уже не видно тонкой талии, которой гордилась в молодости. Морщинки опять же, да первые седые волоски. В салоны никогда не ходила, но косметическими средствами пользовалась активно. Сбросить бы десяток-другой веса, приодеться да накраситься, тогда, глядишь и привлекла внимание. Но к чему это? С молоденькими девчонками, вроде той же блондинки, бесполезно тягаться. А нормальные мужики, на которых могла бы обратить внимание, давно уже заняты. Из оставшихся категорий, перепробовала все варианты. Первый муж был ботаником и маменькиным сынком. Понятное дело, со свекровушкой мы не сошлись характерами, и живет теперь Владик и дальше с мамой. Второй муж оказался альфонсом. Холеный, породистый, из тех, что нравится женщинам, он только собой и занимался. А еще претендовал на мою жилплощадь и скромный заработок. Третий мало того, что любитель выпить, так еще и на сторону гульнуть не прочь. Разочаровалась в отношениях основательно, потому на личную жизнь давно махнула рукой. Тем не менее вопрос никуда не делся.

Почему я? Случайный выбор? Стечение обстоятельств? Ох! Ну, если за этим кроется чей-то злой умысел! Найду ведь! И достану до печенок!

Спустившись с пригорка и доковыляв до рощицы, облюбовала полянку, в двух шагах от дороги. Шубу развесила сушиться на кустиках. На улице лето, так что она мне без надобности, но на тот случай, если ночи в этих краях холодные, будет чем укрыться. Одежда почти высохла, так что неудобства практически не испытывала. Пристроившись на поваленном деревце, занялась изучением содержимого собственной сумки. Много всякой всячины я извлекла. Ключи от квартиры и работы, полностью разряженный телефон, пачку влажных салфеток, губную помаду, тушь, пудреницу, расческу. Начатую упаковку земляничного Дирола, запасную пару колготок, обмусоленный карандаш, толстый журнал сканвордов, полупустой коробок спичек, пилочку для ногтей, маникюрные ножнички. Паспорт и аккуратную записную книжечку. Не доверяя памяти или в самый неподходящий момент вырубающемуся телефону, вносила все по старинке. Ну, и довольно внушительный набор таблеток. От успокоительного до слабительного. Особенно порадовала двойная упаковка средств первой необходимости для любой женщины. Польстилась на скидку, вот и прикупила, хотя дома еще оставался солидный запас. Не подвела, значит, хозяйственная жилка. На первое время хватит, а там разберусь, как тут местное население с этим вопросом обходится. В кошельке приятная тяжесть. За сумку так ведь и не заплатила, и потратила немного. Но какие тут в ходу деньги, неизвестно.

Каждая найденная вещь вызывала внутреннее ликование. Большая их часть теперь мне, несомненно, пригодится, тогда как в сумке могла проваляться еще не один месяц. Пока не стемнело, привела себя в порядок. Расчесала волосы, заплела их в тугую косичку и скрутила гулей на затылке. Несколько запавших в подкладку шпилек собиралась теперь беречь как зеницу ока. Остатки косметики и грязные руки отчистила салфетками. Немного поразмыслив, сняла сережки, кольца, крестик с цепочкой, сложила в целлофановый пакетик и спрятала в самом надежном, на мой взгляд, месте – бюстгальтере. Имеется там такое отделение, куда вставляются поролоновые накладки, придающие нужный объем. Эти самые накладки я повытаскивала сразу после покупки бюстика, так как не нуждалась в таких ухищрениях.

Разделила печенье и шоколад на три равные части. Одну съела сейчас, чтобы утихомирить пустой желудок, которого предыдущая порция только раздразнила. Выбрав симпатичное раскидистое деревце, натаскала к нему сухих веток и травы, обустроив ложе, где и залегла, мрачно наблюдая, как вокруг незаметно сгущаются сумерки.

Как ни устала от сегодняшних событий, а заснуть не удалось. Ночная жизнь леса доставила немало кошмарных минут. Поначалу тишину и спокойствие нарушало лишь щебетание припозднившихся птиц, да трели сверчков. Потом к ним добавились подозрительные шорохи и звуки. Затем атаковала мелкая живность, вроде муравьишек или комаров. Один летающий гад куснул прямо в кончик носа, который моментально распух и жутко чесался. На ощупь нашла в сумке таблетки от аллергии. Проглотила.

Часов я не носила с тех пор как приобрела первый мобильник, так что сейчас полагалась на собственное ощущение времени. Оно близилось к полуночи, а сна ни в одном глазу. Наоборот. В голову лезли всякие дурные мысли. Я вздрагивала от каждого скрипа веток, мерзла и тряслась от страха. От внутренней дрожи не спасала даже шуба. А уж когда совсем рядом раздался протяжный звериный вой, в мгновение ока подскочила и вскарабкалась на то самое деревцо, под которым решила переночевать.

Теперь понимала, как сильно сглупила. В пещерах меня бы защищали стены. Если бы не поленилась вернуться да набрать веток, то и костер успела разжечь. Он бы любое зверье отпугнул. Но теперь поздно куда-то бежать. Склон горы хоть и не такой крутой, но в темноте я сильно рисковала оступиться или подвернуть ногу. Да мало ли напастей! Просто одной, в лесу, ночью, непонятно где, было очень страшно. Как могла, устроилась на толстенной ветке. Хлипким пояском привязала себя к стволу дерева и приготовилась к долгому ожиданию рассвета. Я искренне надеялась, что местное зверье не лазает по деревьям, и никаких других пакостей вроде змей или жутких громадных пауков тут не водится. Сон сморил лишь под утро, когда небо на горизонте слегка зарозовело.

Глава 3

Казалось, я только на минуточку прикрыла глаза, но к тому времени как проснулась, солнце уже успело преодолеть треть небосвода. Именно оно, пробиваясь сквозь густую листву, настойчиво ослепляло даже через плотно сомкнутые веки. На секундочку забывшись, зевнула и потянулась, размышляя о том, почему так сильно затекла спина и почему сплю в одежде. Впрочем, безнадежная действительность не заставила себя ждать. Я сразу же вспомнила весь вчерашний вояж и скисла. А потом…

Сначала кто-то громко чихнул. Совсем рядом. Подпрыгнув на месте, как ошпаренная, впечаталась головой в огромный улей. Как я его не заметила ночью и не задела ни разу, оставалось только гадать. Из осиного гнезда тотчас вылетел рой недовольных обитателей и ринулся ко мне. Я шарахнулась в сторону. Естественно, не удержалась, и с громким воплем полетела вниз. Жужжащие твари ринулись следом, умудряясь жалить прямо на лету.

Утро у меня явно не задалось. Хорошо, хоть падение вышло мягким, потому что плюхнулась аккурат в объятия невесть откуда взявшегося под деревом чудища. Рассмотреть его толком не успела. Хватило зверского выражения серокожей морды с оскаленной пастью. Судя по всему, я ему что-то отдавила, потому что говорить монстр не мог, только жадно хватал ртом воздух да дико вращал выпученными глазами. Завизжав громче прежнего, приложила эту морду по лохматой башке сумкой и бросилась наутек, куда глаза смотрят. На пути попалась еще одна зверюга. Только и разглядела, что она рыжая и здоровенная, и орет не меньше моего. А отступать некуда, позади разворошенный улей и первый монстр. О том, что можно бежать в какую-нибудь другую сторону, даже в голову не пришло. Словно танк, поперла на таран, грозя смести собой все препятствия. А я могла, да! Потому как иного пути в тот момент не видела. Крепко прижав к груди сумку, пригнула голову, и кинулась в ноги второму зверю. Отчаянно заверещав, он щеманулся в те же кусты, что и я приметила для бегства. Улепетывал он так, что могла собой гордиться. И очень уж удобную тропу через кусты проделал, что я, не задумываясь, ринулась следом. Первый же, серокожий громила, которого атаковали обозленные осы, мчался следом, потрясая кулачищами. При этом орал благим матом, призывая все кары мира на ту тварь, что посмела напасть.

Оно еще и разговаривает! – вдруг осознала, что различаю отдельные слова в том реве, что издавало бешеное животное. – Значит, разумное! Мамочки! – припустила еще быстрее.

Склон небольшого овражка я, естественно, не заметила, потому и полетела с пригорка кубарем, визжа и охая на каждой кочке. Если бы не шуба, ободрала все руки-ноги. Но и синяков за это утро насобирала порядочно. Наверное, на теле живого места не осталось. Влетев со всего размаху в густые кусты, затихла. Жухлая крона, ветки, коричнево-зеленые листочки надежно скрыли от постороннего взгляда. Ну, мне так показалось. Потому, вжав голову в плечи и притянув поближе сумки, которые не выпустила из рук, даже если бы начался конец света, угнездилась в своей многострадальной и, похоже, безнадежно-испорченной одежке. Глупо хихикнула, представив, что со стороны выгляжу, как лохматая черно-бурая черепаха, втянувшая конечности внутрь панциря.

Когда поблизости раздался треск веток, задержала дыхание, которое после пробежки по пересеченной местности было жадным и рваным.

– Бхыр его задери! – не человечески низкий голос, казалось, прозвучал в двух шагах от меня. Я нервно икнула и сжалась еще больше. – В Священной роще завелся кудель! Надо сообщить его Величеству, чтобы прислал мага. Шрых, не бойся! Кажется, он ушел. Ко мне!

Ах, ты, гниль болотная! За куделя ответишь! – скрипнула зубами, – а кто такой Шрых?

– Не бойся, иди сюда! Яблочка хочешь?

А то! – яблочка очень хотелось, и миролюбивый рокочущий голос, которым незнакомец уговаривал невидимого Шрыха вылезти из убежища, рождал непонятную волну мурашек в теле. Приятную, надо сказать, жаркую. Будто с мороза попала в маршрутку и, устроившись на том сиденье, под которым располагалась печка, медленно оттаивала, а разливающееся по телу тепло вместе с размеренным гулом работающего мотора навевали приятную дрему.

Я даже осмелилась высунуть нос из шубы и еще раз посмотреть на обладателя такого волнительного голоса. Из-за веток почти ничего не разглядела, и незнакомец не шумел, наверное, дожидаясь какой-либо реакции от пугливого Шрыха. Стараясь не выдать себя неосторожным движением или шумом, раздвинула ближайшие веточки и…

– Мама! – нос к носу столкнулась с рыжей лошадиной мордой. Огромные кофейного цвета глаза моргнули два раза, фокусируясь на мне. Из глотки животного раздался непонятный всхлип. Травинка, что торчала меж зубов Шрыха, вывалилась. Я икнула, провожая взглядом ее недолгое падение. А потом огрела животинку единственным, что всегда было под рукой, сумкой. И это не потому, что не любила животных, или насилие над ними приносило какое-либо удовольствие. Просто при ближайшем рассмотрении лошадка оказалась с клыками, массивными короткими рожками на макушке и вертикальным зрачком, какой бывает только у рептилий.

Лошадка взревела так, словно ее тут убивали, и ломанулась сквозь кусты. У меня от такого крика заложило уши и скрутило низ живота. Потому что от вида разинутой пасти, полной громадных клыков, и зловонного дыхания, которым пахнуло прямо в лицо, сердце ушло в пятки. В штаны не наделала лишь потому, что сутки практически ничего не ела. В другую сторону от лошадки рванула и я. Вот только шуба накрепко сцепилась с колючими, как оказалось, веточками и с жалобным треском разошлась по швам.

Но плевать на шубу! Ноги бы унести от этого лошадиного монстра!

Мчалась я долго. Петляла, резко сворачивала, падала, вставала и снова бежала. Пока не наткнулась на узкую речушку. Звуков погони слышно не было, так что решила передохнуть. Такого кросса по пересеченной местности со школьных времен бежать не доводилось. Сердце аж выпрыгивало из грудной клетки, а в глазах давно плясали черные мушки. Так что минут десять просто сидела на траве и выравнивала дыхание.

Чуть успокоившись и переведя дух, взвыла от отчаяния. Одежда висела грязными лохмотьями, словно кошки подрали. Та же история с лицом и руками. Вся в ссадинах, занозах и порезах. Чумазая, как черт! В красных вздувшихся пятнах, оставленных на память негостеприимными осами. Одно радовало: серокожему монстру досталось не меньше моего, а уж лошадиной морде и подавно. Если бы не безвременно почившая шуба, колючки живого места не оставили.

В прохладной водичке промыла раны и смыла грязь. Оплакала безнадежно испорченный костюм. Попинала злополучную сумку, из-за которой на меня свалились эти неприятности. С голодухи и от нервного расстройства слупила все запасы. И для профилактики проглотила пару таблеток валерианы и одну супрастина. Укусы жутко чесались, и я справедливо опасалась аллергической реакции.

Дальше двигалась вдоль реки. Где-нибудь, да должна попасться деревушка или поселение. А в какую сторону идти раздумывать не пришлось. Шпили замка отчетливо виднелись за верхушками деревьев.

Дорога показалась настоящим адом. Отчаяние накатывало волнами безысходности и грозило раздавить своим бременем. Сапоги на жаре неимоверно потяжелели, поэтому я еле-еле передвигала ноги. Ссадины нещадно щипали. Укусы чесались. А еще я жутко проголодалась. Причем до такой степени, что все моральные принципы отошли на второй план. Даже летающую мошкару провожала жадным взглядом. Хорошо, хоть воды вдоволь. Речка была относительно чистой и на вкус приемлемой, а все сомнения по поводу нахождения там каких-либо микробов давным-давно испарились.

Жертвой моего разбойнического настроя стала первая же деревушка, попавшаяся на пути. Наглым образом сорвала стираное белье с веревок. Уперла початки вареной кукурузы прямо из какой-то кормушки для животных. С той жадностью, что накинулась на добытую снедь, очень быстро свело скулы. Кто хоть раз объедался кукурузой, поймет, о чем речь. Но даже так, превозмогая боль и хруст щелкающих челюстей, упорно жевала разваренные семена.

Вкуснотища несусветная!

Набитый желудок вернул и позитивное восприятие мира. Положение уже не казалось критичным, а намеченный план невыполнимым. Замок – вот он! Никуда не делся. Приметный ориентир. И дорога к нему ведет ровная, мощеная. Первый же мужичонка на телеге, согласился подвезти до ворот.

Гм, попробовал бы отказаться, когда я в порыве радости оттого, что встретила разумное существо, способное нормально разговаривать, едва не расплющила его о сиденье, прижав могучим бюстом. Сдавленно охнув, мужичок указал на свободное место и охапку соломы, после чего стеганул тощую лошадку. Помимо меня, в телеге находилась какая-то поклажа. Рыться в чужих вещах или грабить доброго человека у меня рука не поднялась. К тому же в бочонках, что вез Эльмхар, находилось крепкое вино, предназначенное для благородных господ. А я спиртное на дух не переношу.

– Заказ везу! – бесхитростно похвалился мужичок, – как отбор пройдет, так свадьбы, известно, гулять будут.

– А что же за отбор такой, поведай, дедушка? – прикинулась нездешней дурочкой. При том, как выглядела, это было несложно.

На что мне рассказали про то, что каждые десять лет проводятся такие вот празднества. Из дальних миров или других королевств прибывают одаренные невесты. А у нас, то бишь в Сольвии (это название мира, в который повезло угодить), собираются женихи. Государств здесь множество, как и народов, и всевозможных рас. На землях Верины, где расположено древнее святилище Богини, молодые люди знакомятся и узнают друг друга настолько близко, насколько позволяют правила и приличия. Каждому из прибывших на отбор мужчин, необходимо за небольшой период найти свою единственную и образовать пару. Предшествуют этому всяческие конкурсы и проверки. Те девушки, что с честью выдерживают все испытания, становятся женами первых мужей Сольвии.

Угу, ведь приезжают не кто-либо, а всякие там принцы и королевичи.

– Истинная любовь, – восторженно вещал дед Эльмхар, – приносит счастье всему государству. Потому как молодая свежая кровь несет много силы и достатка. Ну а тем, кто ошибся в выборе, грозят несчастья и разорение.

– Вот тут совсем не поняла! – всему бормотанию Эльмхара я верила через слово. Но в данном случае, дед заврался. – Ну, не выбрал невесту по сердцу, так и не женись! А ошибки у всех бывают. И что? Сам же недавно говорил, что такие несчастные союзы осуждаются, и если молодые расходятся по углам, то и не винят их ни в чем.

– Э, нет! – хмыкнул дед в седые усы, – Развестись-то можно. Но попробовать найти счастье заново разрешено только спустя десять лет. Но все это время в стране будет царить неурожай, голод или ненастье. Зависит от способностей избранницы. Отсюда и постоянный спрос на невест. И нешуточное соперничество. И хитрейшие манипуляции.

– Если ты думал, что все растолковал, то глубоко заблуждаешься! – рыкнула на старого хрыча, – от твоих разъяснений только запутанней стало. С какого перепугу на страну, где молодожены не сошлись характерами, обрушатся несчастья? Трагедия одной семьи, еще не катастрофа для всего народа!

– Откуда ты взялась такая дурная? – возмутился дед, – не знаешь элементарных вещей! Какое же счастье народу, если правит ими Злоба или Разруха? У полозов вон Морана свой срок доживает. Так, ни одного младенчика на свет с ее появлением не уродилось. Целый народ на корню сгубила. Даром что ли, она посланницей Смерти стала? А все из-за любвеобильного Зимитруса. Позарился на чужую невесту. Отбил у вампирского князя, а в итоге что? Страсть прошла, эмоции улеглись, а силу девать некуда. Потомства в таком браке не народилось, мира и согласия нет. Что ж еще ожидать-то? Силу свою, злобушку, любовь нерастраченную, что в ненависть переросла, Морана на безвинный народ обрушила. Почитай, клан радужных полозов на корню прервется, если на этом отборе Зимитрус истинную пару не встретит. Морана, выполнив долг, домой вернется. А род Зуул исчезнет с лица Сольвии.

– Погоди, дед! Хочешь сказать, что сюда со всех уголков Вселенной доставляют невест? А местные царьки ищут среди них настоящую любовь? Да как так-то? Это ж один шанс на миллион. Да что там! Миллиард! А, может, их настоящая любовь-то, под носом находится. В соседнем доме или деревушке?

– Не! – отмахнулся Эльмхар, – на то у нас храмовники есть. И воля покровительницы нашей, Оринойи. Притягивает сюда лишь тех претенденток, кому обязательно среди наших женихов пара найдется. Только вот распознать, какая из них кому предназначена, предстоит самим принцам. Для того и придуман этот отбор.

Шумно втянув воздух, я еле сдержалась, чтобы не высказать дедуле, что думаю о местных творцах и их закидонах. Да какая там богиня-то? Всем заправляют храмовники. Откуда тем балахонщикам знать о глубине чувств русской женщины? Эта блонди, может, поведется на сказку и всю романтическую фигню, что местные втирают по поводу липового попаданства.

Заманивали наших девок сказками. Головы дурили, а те и рады, уши развесили. А в итоге? Разобравшись, что принц-то с хвостом, клыками или еще какой нечеловеческой частью, приходили в бешенство. И я с огромной душевностью понимаю их стремление совершить великую мстю и достать всех и вся. А уж в изобретательности соотечественниц не сомневалась. Одного принца мало, надо, чтобы и народ проникся, который этим незаконным похищениям и потворствует!

Отбор они захотели? Силушки русской, да магии, что у самих поистрепалась? А вот фиг вам! Может, мы и понятия не имеем о той магии, что они там углядели, но испортить всю малину этим женишкам, святое дело.

Канешно! Когда тебя похитили. Упрятали в сказку, сманили смазливым принцем, да еще лапши понавесили, сразу-то и не поймешь, что банально использовали. Своих, что ли, баб не хватает? Бред!

Злость во мне разгорелась нешуточная. Совсем как тогда, когда в общежитие повадились из соседнего парни бегать. Сплошь темнокожие или узкоглазые. Супротив наших девок, сморчки какие-то. Ух, я их на искренность чувств так проверила, что некоторые обратно, на историческую родину сбежали. Отдать должное, нашлись среди них и достойные, что не побоялись ни большого выкупа, ни штрафного пол-литрового, ни трудовой повинности. Даже свадебку одну отыграли. Да и то, дежурила у дверей загса, пока молодых расписывали. Больно рожа у жениха несчастная да тоскливая была. Но ничего, живут, деток растят. Куда ж тому болезному от нашей любви женской деваться?

– А что, дед Эльмхар, в замок работницы никакие не требуются? – поинтересовалась я. Мир миром, а не все время кукурузу тырить. Нужно же и честным трудом добывать кусок хлеба с маслом.

– Работу? – мужичок сдвинул шляпу на лоб, поморщился, почесал плешивый затылок, – а кто ж его знает? Надобно в замке и справиться. Вот приедем, ты к леди Улише подойди, да и попросись. Делать-то чего умеешь?

– А чего нужно, то и умею! – с вызовом ответила я, и ничуть не соврала. Это со стороны кажется, что вахтерша в общежитии вросла в кресло или родилась с пультом от телевизора в руке. В нашей стране одинокой женщине нужно уметь всего понемножку. Ну, или на худой конец, безошибочно выбрать из толпы того, кто сделает все необходимое по щелчку пальцев. А способов заставить знала великое множество. От банального подкупа и лести до шантажа и угрозы мордобоя.

Вот только подъезжая к замку, уверенность в собственных силах как-то странно таяла. А все оттого, что мимо проносились всадники на породистых скакунах, или обгоняли кареты, в которых восседали разодетые в пух и прах дамы. Я в своих краденых тряпках выглядела нищенкой. А это, знаете ли, подрывало моральный облик. Какое я внушу уважение или доверие работодателю, если выгляжу, как последняя оборванка?

Глава 4

Огромный двор замка напоминал рыночную площадь. Основную часть занимали повозки, между которыми сновали люди, стоял ор и пахло уличным туалетом. Я даже растерялась, увидав этот муравейник. Но мой дедок оказался не промах. Вероятно, не впервые здесь, если сразу направился к неприметному входу, да попросил мальчишку позвать виночерпия Рухая.

– Тут всегда так шумно? – поинтересовалась у Эльмхара, в которого вцепилась мертвой хваткой. Пока не укажет, где та самая леди Улиша, хрен от меня избавится.

– Да, перед отбором всегда так. В этом году приехали три девушки из наших королевств, так они с собой и слуг, и одежды, и провизии навезли. Распорядитель замка сейчас волосы на голове рвет, не зная где разместить эту ораву. А главный повар, скорее всего, колпак доедает.

– А что так? Боятся кого?

– Так, невесты ж, существа трепетные. Ранимые. Не дай Богиня не угодишь какой, потом целая страна страдать будет. А если до такого дойдет, найдутся те, кто вспомнил, отчего все пошло. Несвежий соус попался. Иль комната сырая досталась. Или ж уродица убогая сглазила, – на последней фразе дед странно покосился на меня.

Гм, если б ни довез бесплатно, да ценной информацией ни поделился, ох, и проредила бы я этому Хоттабычу бороденку! За уродицу-то, убогую. На себя бы посмотрел! Сморчок старый. Еще надо проверить, что за вино привез. А то, может, кислятина какая или порошок рвотный.

– Где же леди Улишу найти? – затаив обиду, спросила Эльмхара, – или подскажи, как она выглядит.

– А чего искать-то? Вон она, с невестами любезничает, – ткнул он пальцем в пестрый курятник, что столпился у центрального входа.

Впившись в дамочек пристальным взглядом, мигом оценила обстановку. Две невесты, отличавшиеся особенной пышностью платьев и количеством украшений, что-то нервно требовали от крепкой немолодой женщины. То, что это именно главная экономка или домоправительница, выдавало выражение лица, на котором помимо натянутой вежливой улыбки легко распознать дикую скуку и желание придушить нахалок голыми руками, а также строгое платье, безупречно белый передник и огромная связка ключей на поясе.

Не сказав деду «прощай», танком поперла к заветной цели. Тот что-то крикнул вслед, но я уже не слышала. Свою полезность мужичок исчерпал. По мере приближения, в курином гомоне стала различать и отдельные слова. Больше того, понимала, чего обе невесты хотят и как леди Улиша пытается им вежливо отказать.

– Нет. Все слуги должны отправиться обратно. Здесь каждой невесте предоставлена личная служанка.

– Но мне мало одной! Что она успеет-то? Эти дуры ничего не понимают. Я дочь барона Фугге и требую условий, соответствующих моему положению, – орал розовый поросенок. Круглая рыхлая девица с белой кожей, глазками-бусинами и туго накрученными буклями белесого цвета. Невеста разнервничалась, отчего вся покрылась красными пятнами, что еще больше делало ее похожей на хрюшку.

– А я графиня Д’Омело, – верещала вторая. Тоже довольно упитанная девица, с мощным бюстом и крутыми боками. А может, это фасон платья с большими бантами, зрительно увеличивал фигуру, да длинная русая косища, уложенная конусом, с вершины которой выбился непослушный локон и смешно мотылялся каждый раз, когда хозяйка трясла головой. Кровь с молоком. Этой невесте худоба только навредила бы. Так что да, для любителей крупных форм – это эталон красоты. – Не пристало графине одной служанкой довольствоваться! Это форменное безобразие. Я буду жаловаться королю!

– Несомненно, жалуйтесь. Судебный управитель пребывает в Вейсерском замке. Если сейчас развернете кареты, то через неделю будете на месте.

– Но отбор начнется уже завтра! – взвизгнула графиня Помело.

– Все верно. Если пропустите бал знакомств, вылетите из отбора, – невозмутимо ответила леди Улиша. – Все! Я устала объяснять правила. Каждый раз одно и то же! Если кого что-то не устраивает, убирайтесь по домам. Иноземные невесты прибыли без слуг, вещей или драгоценностей. А среди них и принцессы имеются. Потому условия одни на всех.

Развернувшись, леди Улиша хотела скрыться в доме. Но я бульдожкой вцепилась в рукав ее платья.

– Леди, не уделите ли минутку?

– Что… – женщина осеклась, удивленно уставившись на колоритную меня, – остатки ужина кидают там, – ткнула пальцем в лохань у стены. – Денег не выделяем, ночлег не предоставляем.

– А по пятницам нищим не подаем, – закончила за нее, – Это понятно, но совершенно не интересует. Я по другому вопросу. Работа найдется?

– Цирк уродов приедет только через неделю. Вас что, авансом прислали? – хмыкнула леди Улиша, – у нас забот невпроворот. Тут вкалывать с утра до ночи нужно, да нервы железные иметь. Это не подаяние у храма просить.

– Нет, вы ошиблись, уважаемая! От цирка уродов две предыдущие дамы отбились. А подаяние я сроду не просила. Своим горбом привыкла кусок хлеба добывать. Труда не боюсь, умею многое. Не пожалеете!

– На провокации не ведешься. Язык подвешен. И мозги вроде на месте, – вмиг оценила леди, мазнув по мне внимательным взглядом, – но руки не знали грубой работы. Даром что в синяках да ссадинах. Вкус отсутствует напрочь. Лицом уродлива. Не приживешься. Так что нет! Не надобно нам твоих услуг.

Я пикнуть не успела, как леди Улиша развернула меня к выходу и придала ускорение ощутимым толчком. Хотела возмутиться, но тут как из-под земли вырос здоровенный мужик с крупными кулачищами и залихватскими усами, и так зыркнул, что без слов поняла, ловить тут нечего.

Ну да, когда так решительно отказывают, глупо идти напролом, просить или унижаться. Тут хотя бы удалиться нужно гордо. Вот и я, задрав нос, бодро потопала к воротам.

– Чтоб тебе! – в сердцах пожелала экономке. Тут же запнулась и со всего маха рухнула на землю. Лицом в единственную на целый двор лужу. Подняв вокруг тучи брызг.

Дружный хохот, раздавшийся со всех сторон, стал апофеозом провала. От бессильной злости на глаза навернулись слезы. Я подскочила, потрясая кулаками и угрожая невидимому врагу, волей которого оказалась в этом треклятом месте. Но разве это помогло? Только усилило гогот и добавило обидных словечек, что летели с разных сторон. Особенно старались невесты. Они и смеялись громче, и верещали, выкрикивая что-то вроде замарашка косоротая или куделька болотная. На кудельку обиделась шибко. Тот серокожий гад тоже куделем обозвал, а теперь и розовая хрюшка.

– Сама свинья! – огрызнулась на невесту, – такая же жирная, визгливая и тупая. Баронесса фон Хрю.

Знаю, что некрасиво так обзываться. И недостойно меня. Уж в былые времена подобрала бы прозвище много изящнее и острее. Но сейчас взыграла обида и я несла, что в голову взбредет.

– А ты, графинька, заткнула бы свое помело. А не то бородавками покроешься, позеленеешь и квакать начнешь.

– Бейте куделя! – завопила леди Хрю, – она несчастья пожелала! Криворотая куделька. Сейчас тебя проучим!

На визг баронессы выскочили слуги и, не сговариваясь, поперли на пролом, закатывая рукава, да поигрывая мускулами. Я не будь дура, припустила бегом. То, что сейчас огребу по первое число, придало таких сил, что пулей проскочила мимо особо резвых ротозеев, попытавшихся меня поймать, поднырнула под какую-то телегу, опрокинув с нее корзины с фруктами, и под вопли присоединившихся к погоне торговцев помчалась к воротам.

Там как раз въезжала целая кавалькада всадников, к которым спешили конюхи и слуги. В надежде затеряться в толпе, а потом где-нибудь спрятаться, нырнула в самую гущу. Едва не угодила под чьи-то копыта. Получила ощутимый подзатыльник и хлесткий удар плеткой, что пришелся по мягкому месту. Последний очень болезненный, между прочим. Я аж взвизгнула и сиганула в сторону, чтобы нос к носу столкнуться с рыжей мордой и знакомыми кофейными глазами.

– Ааа! – заверещала во весь голос и рухнула ничком, прикрывая голову

– Иигхрр! – взвилась на дыбы лошадь, скидывая всадника и бросаясь в самую гущу народа.

Визг, крики, отборные ругательства, треск, ор и бестолковая суета, что сотворила взбесившаяся животинка, отвлекли внимание. Чем я и воспользовалась, юркнув в одну из крытых повозок, что стояла неподалеку.

– Здесь что? – раздался над головой чей-то грубый голос.

– Редкие деликатесы и морские гады, – ответил кто-то, – требуют особенного хранения. Хороший сухой погреб подойдет.

Гм! – сглотнула вязкую слюну, – как удачно я спряталась. Или не очень?

Тихой сапой надорвала мешковину, в которую были закутана поклажа, и на ощупь попыталась определить, что же там спрятано. Что-то холодное и склизкое облепило палец, в который вонзились сотни тончайших иголочек. Как удержалась и не взвыла, одному богу известно.

Точно! Как есть, гады!

Чуть не с мясом содрала с себя кусачую тварь и вышвырнула прочь. Повозка тем временем куда-то приехала и остановилась. Я осторожно высунула нос из-под дерюжки и, убедившись, что поблизости никого нет, выбралась наружу. Находилась я, то ли в каком-нибудь сарае, то ли в амбаре. В полумраке, царившем вокруг, не понять. Насилу пробилась вглубь, нашла укромное местечко и затихла.

Едва спряталась, как в помещение вошли люди. Они переговаривались отрывистыми фразами и, судя по звукам, таскали что-то тяжелое, складируя это в противоположном углу. А я, пригревшись, водила носом, как гончая, почуявшая след. Поблизости точно было нечто мясоколбасное. Вкусное. Запашистое. Такое, во что хочется вгрызться зубами и урчать от удовольствия. Еще обоняние раздражал тонкий запах сыров и копченостей. Едва дождалась, когда все уйдут, открыла настоящую охоту. Глаза уже привыкли к темноте, да и полоски света, пробивавшиеся сквозь щели меж досок, добавляли четкости.

Чего тут только не было! – голодная слюна уже, наверное, прожгла желудок. Домашняя колбаска, скрученная в кольца, подвешена к потолку. Копченые окорока, сыры и солонина разложены по полкам. В деревянных ларях хранились фрукты. В бочках и ведрах квашеные овощи. Моченые яблочки и арбузы. Свежие овощи тоже тут были. Все, как у хорошей и запасливой хозяйки: картошка, лучок с морковкой, бурак, капуста. Ряды подвешенных к потолку колбас чередовались с сушеными пучками зелени. – Рай, да и только!

Наелась так, что ткни кто пальцем, могла лопнуть. И не от жадности, а с голодухи, старалась попробовать все, что тут находилось. Потом уже, подтащив к углу, что для себя облюбовала, пару ящиков, чтобы уж точно никто меня не обнаружил, постелила мешковины и села, с блаженной улыбкой прижимая к себе свиную копченую ногу. Не смогла я с ней расстаться. Так и уснула.

Проснулась очень рано. На дворе темень стояла, хоть глаз коли. Я пожевала мяса, которое так и не выпустила из рук, да и задумалась, как быть дальше.

В замок-то попала. А толку? С тем переполохом, что устроила, меня не только на порог не пустят, но и в местную кутузку определят. Надо же на кого-то будет свалить все убытки?

Гм, но, если бы я выглядела прилично, может, никто и не узнал. А это значит, срочно нужно приводить себя в порядок. Да и отсюда убираться. Вчерашнее везение закончится, когда в кладовую наведается хозяин. Уж он точно определит, что тут кто-то поохотился на припасы.

Я постаралась скрыть следы пребывания. Собрала объедки. Оттащила обратно ящики, сложила на место мешковину. Ну а там, где поживилась продуктами, создала видимость, что ничего не тронуто.

Может, сразу и не заметят, а потом поздно будет кого-то искать.

Выбравшись наружу, когда только-только начало розоветь небо, осмотрелась. В сам замок идти побоялась, а вот хозяйственные постройки привлекли внимание. В первую очередь, разжиться одеждой, да смыть с себя пыль и грязь. Судя по ощущениям, опухоль с лица немного спала. Через пару дней, так, вообще, пройдет. А вот царапины на руках зарастать будут дольше.

Значит, надо обязательно раздобыть перчатки!

Сегодня мне определенно везло. В одной из построек, куда сунула любопытный нос, обнаружила кареты. Много пользы от них, конечно, не было. Но очень меня заинтересовали сундуки, что обретались, тщательно привязанные к задней части или закрепленные на крышах. Охранял все это добро тот самый мужичище, который по приказу леди Улиши хотел меня выпроводить. И он был бы серьезным препятствием, если бы от его храпа не содрогались хлипкие деревянные стены.

Насколько я поняла, невестам не позволили оставить прислугу. Поэтому бо́льшую часть вещей разобрать просто некому. Да и упакованы сундуки так, будто бы их собирались отправить обратно. Следовательно, пропажи нескольких тряпок никто и не заметит. Особенно если взять только самое необходимое. Открыть замки не составило труда, их даже пальцем расковырять можно. Такие, не заморачиваясь, вешал наш завхоз на запасной выход, потому как их регулярно снимали студенты, чтобы прорваться на территорию женского общежития. Чтобы каждый раз не менять ключ, попросила сделать себе универсальный, который и отпирал подобные запоры.

Моей добычей стали тройка приличных платьев, столько же рубашек, служивших, видимо, нательным бельем, панталоны, добротный плащ, пять пар перчаток, туфли и полусапожки из мягкой кожи. Чтобы унести все, что набрала, позаимствовала и крепкую дорожную сумку.

Следующим пунктом плана стал поиск ванной, душа или их аналога. По характерному запаху сырости обнаружила целый комплекс купален. Они делились на мужские и женские. Ну, как потом выяснилось. А также на те, что предназначались господам и прислуге. Одна даже натоплена оказалась, так что, не раздумывая, ринулась туда. Мыться в холодной воде никакого желания не было.

Убедившись, что никого постороннего в этот час не наблюдается, разделась и влезла в горячую воду. Вещички на всякий случай припрятала в укромном уголке.

Поднимавшийся в воздух густой пар был сродни туману. Ничего не разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Я с блаженством скоблила кожу и оттирала въевшуюся грязь. Плескалась, ныряла и плавала. Благо размеры купальни это позволяли. Никогда еще банные процедуры не приносили такого удовольствия.

О том, что не одна, поняла слишком поздно. Намылив волосы, погрузилась с головой в воду. А вынырнув, уткнулась взглядом в крепкую мужскую спину. Челюсть поползла вниз сама собой. Подобной развитой мускулатуры, таких пропорций и аппетитной, гм, пятой точки в жизни не встречала. И даже несколько шрамов, что рваными полосами рассекали кожу, совсем не портили этот потрясающий вид. Меня обдало холодом, а после этого сразу кинуло в жар. По лбу потекли ручейки то ли пота, то ли воды. А я как завороженная смотрела на это великолепие. Кто бы знал, скольких сил стоило удержаться и не потискать обладателя прекрасного тела. Остановило только горькое осознание того, что сама не произведу должного эффекта. Побитая, мокрая, не накрашенная и, чего уж там, не юная красавица.

Тихонько отплыв на некоторое расстояние, погрузилась в воду по самый нос. Отказать себе в удовольствии полюбоваться красавцем не могла. А уж когда он расплел косу, что доставала до лопаток, и, вымывая волосы, повернулся, я поняла, что пропала окончательно. Голливудским красавцем мужчина не был, но в его внешности сквозило то, что больше всего мне нравилось. Грубоватые черты, придававшие брутальности, выразительный взгляд и выражение полностью уверенного в себе человека. На такого посмотришь и сразу поймешь, что защитит и убережет от всяких бед, а если полюбит, то до самой смерти. Меня даже странный тон кожи не смутил. Наоборот, серый, но не угольный, а цвета грозового неба оттенок подчеркивал необычность и оригинальность этого индивида.

Пропала ты, Ада Марковна! Про-па-ла.

Я просидела в воде, пока она не остыла. Незнакомец давно ушел, а я все смотрела на то место, где он стоял, и на небрежно брошенную на лавку простыню, которой вытирался, и тихо депрессировала. Никогда раньше не приходило в голову сожалеть, что не обладаю модельной внешностью. Многим мужчинам нравилась, но сумасшедшей любви не было. И ни разу не комплексовала по поводу возраста. Я и сейчас выглядела моложе, чем мои ровесницы. А еще не понимала, отчего бабы дуреют, видя красивого мужика. Раньше. Теперь вот сама побежала бы на край света, если б позвал.

Но, ша! Хватит! – этим качеством я гордилась. Не могла долго унывать или хандрить. – Лучше прогнать все глупости из головы. И не о мужиках думать, а о том, как выбраться из неродного мира. А что для этого нужно? Правильно! Найти блондинку.

Глава 5

Приодевшись в обновки, почувствовала себя человеком. Двор уже наполнился полусонными слугами, которые сновали по своим делам, наполняя все вокруг суетой. На меня не обращали внимания, и не задали ни одного вопроса, когда я беспрепятственно попала в замок.

Ну и что, что через проход для слуг. Мне, главное, разузнать, где тут и что, а дальше сориентируюсь.

Кухня роилась народом. Замученные девушки в чепцах и длинных фартуках, набирали всяческой еды, составляя ее на овальные блюда. Некоторым требовались передвижные столики, чтобы забрать все необходимое. Тут же кипел огромный котелок, из которого заваривали чай. Отдельно от всего этого гама суетились повара. Их отличали высокие синие колпаки и фартуки. Сновали мальчишки, доставая по громкому окрику главного повара необходимы ингредиенты. На вертелах большой жаровни румянились куропатки. У длинной плиты трое помощников пекли блины, готовили яичницу с беконом. В печи томились пироги. Ароматы витали необыкновенные, ну и галдеж стоял не меньший, чем вчера по прибытии невест. Несколько горничных наседало на моложавую женщину, чего-то решительно от нее требуя. За всеобщим гомоном и не разобрать.

– Что случилось-то? – поинтересовалась у одной из служанок, что держалась в стороне и не вмешивалась в разговоры.

– Неужто не знаете? – удивилась она, – тут с вечера об этом судачат.

– Не. Я поздно приехала, а тут такая суета, ничего не понятно.

– Так, кудель вчера объявился. Сглазил он нашу главную экономку и напакостил так, что караул!

– Да что он сделал-то такого? – от накатившего подспудного страха икнула. Или, может, вспомнил кто?

– Леди Улиша-то прогнала кудельку. А она возьми и пожелай ей беды. Так, лошадь-то одного из принцев взбесилась и понесла. Зашибла бедняжку. Ноги переломало, как жива осталась, непонятно. А тут невесты! Отбор. Все же хозяйство на ней держалось. Бедная леди Эмма, что вместо нее поставили, не справляется. Вишь, вон девчонки жаловаться прибежали. Местные невесты совсем их загнобили. Уже троим отказали. Требуют своих слуг.

– А в чем беда-то? Ну, хотят, пусть оставляют. Вам же проще.

– Куда же нас девать-то? Тут так принято. Все девушки тоже строгий отбор прошли. Стало быть, с какой хозяйкой общий язык найдут, с той и уедут в новый дом. А это и работа, и престиж, да и мужа хорошего найти тоже можно. Прежние-то думаешь, чего сюда рвутся?

– Ну, и забирали бы всех!

– И откуда ты такая взялась-то, что элементарных вещей не понимаешь? При господах слуги годами служат. Это только с новой женой могут с других краев простые люди переехать. А новым, да чужакам веры-то нет. Кто же их к себе приблизит?

– А, понятно. Напомни, как зовут?

– Лайса, – представилась девушка, – а тебя?

– Аделаида… – вовремя успела заткнуться, чуть не представившись по привычке полным именем-отчеством.

– Аделаида? Странное имя. Не веринское. У нас ближе всего к твоему Адель. Откуда родом будешь? По виду, сурнайка. А говор местный.

– Издалека. Ну, Адель мне нравится. Пожалуй, так и буду представляться. Лайса, а ты хорошо замок знаешь? Мне бы хозяйку свою найти.

– Так, ты из старых служанок, что ли? – недовольно прищурилась Лайса, – и чего тогда выпытываешь? Небось, с графиней Редли приехала? Так, ее на втором этаже в оранжевых покоях поселили.

– Нет. Мою по-другому зовут. Она не из местных. А та, что седьмой прибыла. Блондиночка такая. Красавица.

– А, – судя по выражению лица, Лайса догадалась о ком идет речь, – эту в башню отправили. Слишком тяжело переход между мирами дался. Ее храмовники выхаживают. Они с леди Улишей теперь соседки. Ну а ты, каким боком к леди Виолетте относишься? С другого мира невесты по одной приходят, и им тут служанок готовят. Они же и подруги, и подушки для слез, и помощницы. Мы ко всему привычные да обученные.

– Тебе можно доверить тайну? – заговорщическим тоном прошептала я и поманила девушку в коридор, чтобы поговорить без посторонних глаз. – Так вот, – продолжила, когда оказались одни, – мы с Виолеттой подруги. Когда ее в ваш мир переносило, я рядом находилась. А она утянула меня с собой. Может, поэтому ей сейчас так плохо. Думаю, дружеская поддержка пойдет только на пользу. Но я боюсь открывать всем мою тайну. Дело в том, что у Виолетты в том мире жених есть. У них свадьба завтра, а она пропала! Не представляю, как быть!

– То есть как? – ахнула Лайса, – ведь сюда перебрасывают исключительно тех девушек, чье сердце свободно! Богиня еще ни разу не ошиблось. Подожди… – она отошла и внимательно осмотрела меня со всех сторон, – ты не замужем?

– Нет, и не собираюсь вроде!

О том, что там неоднократно побывала, говорить точно не видела смысла.

– Тогда получается… – служанка испуганно прикрыла рот рукой, – настоящая невеста – это ты! Но как вышло, что храмовники тебя не нашли?

– Переход мне тоже тяжело дался. Когда пришла в себя, кроме Виолетты рядом никого. Но она была без сознания. Я так испугалась поначалу, что подумала, она не выжила. А тут чужие голоса, незнакомые люди. В общем, я спряталась, а потом подсмотрела, куда унесли подругу, и пришла следом. Нас же никто не предупредил, что такое случится! Откуда мне знать, что это не разбойники нас похитили?

– Какая же ты храбрая! – восхитилась Лайса, – невест притягивает божественная воля, что особенно сильна в пределах Священной горы. Там же, глубоко под землей находится Священное озеро. Говорят, кто сделает из него глоток, обретет молодость и здоровье. Но простым людям туда не добраться. Дорогу знают лишь храмовники. Видно, сама Оринойя тебя благословила, раз подсказала путь наверх.

Гм, если речь о том самом озере, так я там глотком не отделалась. Целиком занырнула. Священное, блин. Обычный подземный водоем. Мутненький. Бывала я в таких местах и на земле. А дорога и не такая уж трудная. С непривычки тяжело, конечно, но почти не плутала.

– А эти ваши, храмовники, не могли ведь ошибиться? Они сразу определили, что невестой прибыла Виолетта. А обо мне даже речи не шло. Может, тот жених, что дома остался, не ее судьба? У нас бывает, что люди спешат жить и принимают влюбленность за любовь, – ну, или еще какая блажь в голову стукнет. Кто знает этих молодых вертихвосток? – что, если ее настоящая пара именно здесь и это меня по ошибке занесло?

– Нет! – решительно отмела сомнения Лайса, – если уж попала в наш мир, да еще самостоятельно выбралась наружу, то ты точно нужна.

– Ладно, пусть так. Но я попрошу, Лайса, держать все то, что рассказала, в тайне. Если уж суждено встретить свою судьбу, то это случится. А если нет, постараюсь вернуться домой. А кого из девушек назначили в помощь Виолетте?

– Рину! Это вон та брюнетка, что поднос бульонами заставила, – указала на девушку служанка.

Посмотрела я на нее. Оценила. На внешность милая, но и только. Взгляд цепкий, нервный. Повадки лисьи и ужимки такие же. Эта мигом прикинется добренькой и сумеет втереться в доверие, а сама потом будет крутить хозяйкой, как хочет. Закрались у меня смутные подозрения, в которых сразу решила удостовериться.

– Последний вопрос. Лайса, а кто занимается обучением служанок для невест? По какому принципу проводится отбор? Это что-то серьезное? Ты не подумай, я интересуюсь с той целью, что если не получится встретить пару или вернуться домой, то нужно здесь как-то устраиваться.

– Так, храмовники и проводят. С самого детства берут на воспитание девочек из небогатых, но знатных семей. Образование у нас превосходное. Ты не смотри, что в платье служанки. Я все могу. И приемы светские вести, и домашнее хозяйство, и еще много чего.

Так-так, что и следовало ожидать. Значит, точно надо гнать эту Рину куда подальше. Пусть вон она леди Хрю командует или Помелом. Для этого всего и надо, что вытурить графских и баронских служанок, а вместе с ними и часть местных неплохо бы спровадить. Но если с первыми справиться нетрудно, то вторые тертые калачи. Вот как эту Рину вывести из строя? Судя по всему, у храмовников тут все схвачено. Прикрылись традициями и якобы вселенским благом в виде иноземных невест, а сами потихоньку захватывают власть в свои руки.

Лайса убежала по делам, а я плотно села на хвост Рине. Подождала, пока она не узнает все сплетни, да наберет полный поднос еды и в компании еще одной девушки пойдет к выходу. Если выводы верны, то вторая прислуживает леди Улише. Пусть она сама здесь в должности прислуги, но просто так леди не назовут. Значит, благородное происхождение имеется.

Башенка, о которой говорила служанка, находилась в стороне от замкового комплекса. Центральная зала, куда попадаешь, переступив порог, оказалась поистине гигантской. Со стороны и не скажешь, что тут столько места. Здесь была и лаборатория, и столовая, и приемная, и ученическая. Стойкий запах лекарственных трав, болезненная чистота и толпа мужчин в белых хламидах подтвердили, что это место служит чем-то вроде лазарета или больницы. Кстати, лекари, по-другому язык не повернется их назвать, мало чем отличались от храмовников. Разве только цветом балахонов. А лица такие же одухотворенные и до тошноты слащавые, за показной мягкостью и дружелюбием которых чувствуется какая-то гнильца.

Может, у меня паранойя разыгралась, но доверять мужикам, что павлинами ходили в бабских бесформенных халатах, не могла.

На счастье, внимания на чужачку никто не обращал. Платье на мне было из скромных. Такое равно носила прислуга или небогатая леди. Когда это осознала, на секундочку стало стыдно.

Кого же я ограбила?

Но долго угрызениями совести страдать не пришлось. Рину подозвал один из лекарей и стал втолковывать, сколько и какого лечебного средства давать пациентке. Из рассказа почерпнула много интересного. Во-первых, узнала, что больные содержатся в общих палатах на другом этаже. Во-вторых, что лечили они преимущественно травяными сборами и укрепляющими настойками. Операционные находились в подвалах, но там работали только высшие мастера. Последнее подслушала уже из разговора храмовника с врачевателем. Из обычных лекарей его выделяла приличная борода, торчащая топором, да золотой знак в виде медали, подвешенный на толстой цепи. Мужчина был еще не старым, возраста и солидности прибавляла густая растительность на лице. Но ясный живой взгляд и внутренняя сила сразу выделяли его из толпы.

Мне не понравилось, что он, всего лишь мазнув по мне взглядом, будто рентгеном просветил. И дрогнувшие в усмешке губы подтвердили, что меня заметили, только не сочли достаточно интересной для его высочайшего внимания.

Я поспешила затеряться среди столов с фантастическими установками из трубок и реторт. Даже подцепила брошенный кем-то передник, чтобы не слишком выделяться. Ядовито-зеленое пятно его, конечно, не красило, но для моей цели лучшей маскировки не придумать.

А Рина, тем временем, замерла у огромного стеллажа с баночками. Они были заполнены какой-то жидкостью, и на каждой имелась этикетка с подробным описанием. По тому, как девушка воровато огляделась, несложно догадаться, она что-то затеяла. Схватив несколько пузырьков, рассовала их по карманам платья. Убедилась, что ее никто не обнаружил за этим занятием (ага, я как раз пыталась слиться с колонной, изо всех сил втягивая живот), и, подхватив поднос, оставленный ради такого дела на специальном столике, степенно двинулась к лестнице. Я не будь дурой, тоже хапнула десяток-другой пузырьков. Да что там! Просто смела рукой содержимое нескольких полочек в свою хозяйственную сумочку, и пошла вслед за служанкой.

На втором этаже располагалось не меньшее по размерам помещение. Только полностью заставленное кроватями и лежаками.

Нда, никакого личного пространства!

Возле некоторых стояли передвижные ширмочки. Как поняла, ими закрывались на тот случай, когда пациенту требовалось подложить судно, переодеть или сделать перевязку. Кровати стояли попарно. Изголовьями друг к другу. Между двух рядов – широкие проходы. У изножья – сундуки для одежды, которые вдобавок служили стульями для родственников или ухаживающих за больными. На четверых приходился один стол, куда еле-еле помещалось два подноса. Найти Рину так сразу не удалось. Очевидно, после вчерашнего переполоха, многие угодили на больничную койку. Сейчас как раз наступило время завтрака, потому в помещении было людно. Служанки, одетые в одинаковые платья и передники, перетрясали постели, кормили беспомощных больных или помогали справлять нужду.

Своих леди обнаружила в сторонке, за ширмочкой. Видимо, для них сделали исключение и выделили «отдельное» место. В компании леди Улиши и Виолетты находилась и леди Хрю. Четвертая кровать была свободна. А вот столик прогибался под тяжестью составленных на него блюд. Это для блондинки и экономки годились легкие супчики и нежирные бульоны. А розовый поросеночек ни в чем себе не отказывал. Сейчас она с аппетитом обгрызала куриную тушку, позволяя жирному соку течь по пальцам и подбородку. При этом покрикивала на служанок, чтобы те непременно утирали ей лицо или подавали картошечку или хлебушек.

Леди Улиша спала. Разметавшиеся по подушке волосы и изможденный вид говорили, что ночка у нее выдалась беспокойная. Блонди же, лежала с отрешенным видом, тупо уставившись в потолок. Губы ее мелко дрожали, а на щеках были заметны подсохшие дорожки от слез.

Не иначе, накачали чем-то, – почему-то решила я, – девчонка не из тех, кто будет смиренно лежать, и терпеть творящееся вокруг безобразие. Я бы и минуты рядом с чавкающей леди Хрю не выдержала. А уж про остальное и говорить нечего.

То, что Рина чего-то подлила в бульоны, не увидела, скорее догадалась. Уж слишком быстро та поспешила избавиться от пустых склянок, кинув их в мусорное ведро. Я аж зубами скрипнула от бессилия, когда она поднесла питье Виолетте. К моему облегчению и радости, блонди не стала пить, грубо отмахнувшись и разлив половину содержимого. Надо видеть, как вспыхнула злобой Рина. А тут еще леди Хрю потребовала отдать ей порцию соседки, раз та не хочет.

– Нельзя! – ответила служанка, – в пищу добавлено лекарство, которое поможет бедняжке прийти в себя. А вам уже давали такое. Злоупотреблять им опасно для здоровья.

– Она все равно ничего не ест! – возмутилась баронесса, – вы бы не переводили на нее добро. А леди Улиша проспит до обеда, так мастер Шуй сказал. Стало быть, завтрак ей не нужен.

– Гм, вот как? Но мне крайне важно дать капли именно сейчас, иначе весь эффект от лечения пропадет. Придется идти за новой порцией.

Как только Рина ушла, леди Хрю тут же сцапала чашку с бульоном и опрокинула в себя. И минуты не прошло, как поросеночек угомонился и завалился набок. Лучшего момента, чтобы поговорить с блонди не придумать. Служанкам баронессы не было до меня никакого дела, а девушка, прислуживающая леди Улише, давно ушла.

– Эй, псс! – нависла над блонди, стараясь попасть в поле видимости, – помнишь меня? Тише! Только не шуми! – предупредила, зажав ей рот ладонью. Потому как меня явно узнали и жаждали вцепиться в глотку. Если бы ее не опаивали, может, так и сделала. – Мы с тобой крепко попали, так что если хочешь остаться живой и здоровой, слушай меня, – убрала руку с лица, когда девица согласно закивала. Значит, есть голова на плечах. – Тебя чем-то здесь накачивают. Если не хочешь дальше лежать бревном, ничего не пей и не ешь из их рук. Особенно у этой…

– А что это ты тут делаешь? – ЭТА как раз стояла перед нами, уставив руки в боки и грозно сверкая глазами. – Я личная служанка леди Виолетты. Мой долг позаботиться о ней. Убирайся!

– Не раньше, чем ты расскажешь, как травила эту бедную девушку, – пошла ва-банк, – я прекрасно видела, как ты тайком подлила какое-то зелье, а потом избавилась от флаконов.

– Вон отсюда! – взвизгнула девица, – не то позову стражу.

– Зови! – с вызовом ответила я, поднимаясь во весь рост, – заодно и расскажешь, что там было в тех пузырьках.

– Всего лишь лекарство, что прописал больной мастер Шуй, – ответила Рина, но в ее тоне просквозила неуверенность. Кто-то мог и не заметить, но не я. Как только не врали девицы, чуйкой чуяла, когда меня пытались объегорить.

– И мастера Шуя вашего тоже позовем, пусть подтвердит, что прописал именно то, что ты подлила. Глянь-ка на баронессу! Хрипит вроде. Уж не отравить ли ты невесту решила?

А леди Хрю и впрямь поплохело. Она покрылась пятнами и силилась вздохнуть, судорожно хватаясь руками за горло.

Рина быстро сообразила, что баронесса не стала слушать и слямзила чужую еду. И что ей не поверят, потому что мои слова подтвердит Виолетта, взгляд которой стал более осмысленным. И уж она точно не промолчит, потому как именно от нее хотели избавиться. Служанка только посмотрела в сторону выхода, когда я в два прыжка оказалась рядом и схватила за косищу, намотав ее на кулак.

– Не спеши! Мы тут еще не все выяснили.

Глава 6

Всполошившиеся служанки баронессы бросились за лекарем, который, к слову, очень быстро появился и сразу же кинулся к пострадавшей. Для меня было удивительным видеть, как с его ладоней сорвалось зеленое свечение, опутавшее все немаленькое тело леди Хрю. Ей сразу же стало лучше. Дыхание выровнялось, и пятна на коже будто бы посветлели.

– Что здесь произошло? – обвел он присутствующих строгим взглядом. Почему-то остановился на мне. Девицу-то я крепко держала за загривок, уткнув носом в пол. А коса, обмотанная вокруг ладони, не позволяла ей шелохнуться.

– Я заметила, как Рина брала лекарства внизу и при этом вела себя подозрительно. Но ей лекарь давал какие-то распоряжения, потому поначалу не увидела в ее действиях ничего опасного. Затем чисто случайно проходила мимо и обратила внимание, что эта леди, – указала на баронессу, – взяла еду, предназначавшуюся другой. А потом ей почти сразу стало плохо. Ну, и, понятное дело, решила задержать служанку и разобраться во всем. Кстати, пузырьки, из которых она разливала зелья, вон в том мусорном ведре.

Невесть откуда взявшиеся стражники, окружили нас со всех сторон. Один из них сунул нос в ведро и вытащил пустую тару.

– «Дурман», «крепкий сон», «средство от кашля», «заживитель ран», – прочитал он названия на этикетках, – ничего опасного.

– Я, конечно, не специалист, – снова влезла со своим мнением, – но даже безобидное лекарство в большой дозировке может принести вред. А уж смешанное с другим – вдвойне!

– Мастер Шуй? – стражник одарил меня скептическим взглядом, но не посмел заткнуть, – что вы на это скажете?

– Я думаю, что эта неизвестная мне леди права, – ответил мужчина, – по отдельности все эти средства полезны больному. Но вместе взятые, могут спровоцировать сильное удушье, которое без своевременной помощи может привести к фатальным последствиям. А если еще сердце слабое, то…

– Я ни в чем не виновата! Меня оклеветали! – заверещала девица, – это она неизвестно откуда взялась! И раз так хорошо обо всем осведомлена, то сама может быть отравительницей.

– Ну и? – вопросительно уставился на меня мастер Шуй, – есть, что на это сказать? Рину здесь многие знают, а вас, действительно, видим впервые.

– Меня зовут Адель, – сочла нужным представиться, – а не знает меня никто потому, что я недавно прибыла в замок в поисках работы. Меня направили к леди Улише, но случилось несчастье, и она не успела отдать нужных распоряжений. Я и сюда пришла в надежде с ней переговорить о дальнейшей судьбе. Это, во-первых. А во-вторых, к тем склянкам я пальцем не притронулась. Думаю, это можно как-то определить. Да и служанки баронессы, и она сама должны были видеть, что я подошла только после того, как Рина удалилась.

– Сэр Дулим, проверьте, – распорядился лекарь. По тому, как живо бросился исполнять приказ страж, нетрудно догадаться, кто тут всем заправлял.

Но я не волновалась. Все, что я сказала, было чистой правдой. Ну, не договорила немного. Так, это ведь не вранье. Да и жизнь я этой невесте спасла вроде как.

Страж поводил рукой над пузырьками, посветил над ними голубоватым светом из ладоней и удовлетворенно кивнул.

– Все так, как утверждает леди Адель.

– Взять! – коротко распорядился мастер Шуй, – под замок ее, глаз не спускать и допросить с пристрастием, – дождавшись, пока выведут преступницу, лекарь развернулся ко мне, – ну, а теперь разберемся с вами. Кто вы и откуда появились?

– Так, я же объяснила, – сама не поняла, почему вдруг спину прошибло ледяным потом, а в горле пересохло. Под пронзительным серо-голубым взглядом стало не по себе. Казалось, меня видят насквозь, а те зеленые щупальца, что недавно опутывали тело баронессы, теперь облепили меня и стараются ввинтиться в мозг. – Я пришла в замок в поисках работы. Хотела наняться личной помощницей или компаньонкой для знатной леди. Что еще-то? Ничего плохого не замышляла и не собираюсь.

– Послушайте! – к моему облегчению, которое не удалось скрыть от Шуя, вмешалась блондиночка, – эта женщина, возможно, спасла мне жизнь. Вы уверяли, что мне ничего не грозит в вашем мире. Что тут я обрету счастье. А на деле? Служанка, которую вы, между прочим, ко мне приставили, поила какой-то гадостью, от чего все мысли путались. А потом еще и убить решила? Не нужно мне от вас ничего! Верните меня обратно!

Эээ, стой! Куда верните! – у меня челюсть отвисла от возмущения этой нахалкой, – а я? А меня кто вернет?

– Драгоценная леди Виолетта, – мурлыкающим голосом, от которого у меня вся кожа мурашками покрылась, обратился к блонди мастер Шуй, – я же обещал, что если вы не встретите на отборе свою судьбу, то лично отправлю в родной мир. И от этого обещания не отказываюсь. А отбор еще даже не начался. К сожалению, есть условия, пренебречь которыми нет никакой возможности. А что касается этого недоразумения со служанкой, то я готов принести вам извинения. Мы подберем вам другую и компенсируем, так сказать, моральный ущерб. Скажем, вы сможете забрать себе все наряды, что сошьют вам в замке.

Я выразительно уставилась на блонди. Хватит ли ей ума не купиться на дешевку?

– Я слышала, что невестам к платьям еще и драгоценности выдавать будут, – принялась торговаться Виолетта.

Оно, конечно, плюсик ей в копилку. Но где гарантия, что этот Шуй не пошлет ее после отбора и не заберет все обещания обратно? А если ее просто выдадут замуж, не особенно разбираясь, хочет она того или нет? Нет, надо срочно вмешаться, иначе они тут без меня договорятся.

– Леди Виолетта, – вкрадчиво начала я. Не мастер Шуй, конечно, чтобы трепетную дрожь голосом вызывать, но вполне многообещающе получилось, – вижу, вы остались без служанки. А я как раз ищу работу. Так, может, вы возьмете меня в личные помощницы или компаньонки? – еще и кулак ей втихаря показала, и глазами сверкнула для пущей убедительности.

– Леди Адель, – перебил Виолетту мастер Шуй, – уверен, как только леди Улиша придет в себя, она войдет в ваше положение и найдет походящее вам по статусу занятие. У нас есть несколько достойных кандидатур, которых специально готовили для служения невестам.

– Ага. Выходит, это не без вашего ведома недавняя кандидатура травила бедную девочку? – рискованно было бросаться обвинениями, но, к сожалению, по-другому, до блонди не доходило. А я вот сразу поняла, что в лице мастера Шуя обрела врага. Вся его маска благодушия слетела разом. Особенно, когда белобрысая курица, наконец, сообразила.

– А ведь и верно. Леди Адель дело говорит. Я не смогу доверять незнакомым девушкам. Поэтому да, пусть она будет моей служанкой.

Мне послышалось, или просквозило скрытое злорадство? Если она думает, что я ей прислуживать буду, глубоко ошибается. Но посторонним знать об этом совершенно необязательно!

– Леди Виолетта, как вам будет угодно, – скрипнув зубами, согласился храмовник, – но, может, я вам все-таки пришлю нескольких претенденток? Посмотрите на них, поговорите. В конце концов, вы вполне можете оставить при себе двух помощниц. Насколько я понял, леди Адель не привыкла кому-либо прислуживать. Но ее присутствие рядом с вами прибавит спокойствия и уверенности. Зачем же ей пачкать руки и выполнять грязную работу?

– Хорошо, мастер Шуй, – согласилась я, пока этот проныра еще чего не наговорил, – присылайте своих девушек. Посмотрим. А пока расскажите, долго еще леди Виолетте здесь находиться? На мой взгляд, она неплохо себя чувствует. Так, может, лучше ей переехать куда-нибудь, где невесты обитают? Вряд ли там толпы посторонних шастают.

– Леди Адель, сейчас мое присутствие необходимо другим пациентам. Меня ждет утренний обход. Думаю, ближе к обеду, еще раз осмотрю леди, и вы сможете забрать ее в замок. И да! Поскольку вы теперь состоите на службе у короны, то забота о вашем здоровье ложится на мои плечи. Будьте готовы к медицинскому осмотру. Я должен лично удостовериться в вашем отменном самочувствии.

Гулко сглотнув от этого многообещающего предложения, проводила мастера Шуя тяжелым взглядом.

Ага! Как же! Удостовериться он хочет!

– У меня от него мурашки по коже, – поделилась Виолетта, когда храмовник и стражи ушли.

Прежде чем ответить, бегло огляделась по сторонам. Возле баронессы суетились служанки. Леди Улиша крепко спала, хотя я не бралась бы это утверждать наверняка. Когда рядом происходят такие вещи, вряд ли останешься спокойным. Если бы мне на ухо так орали, как Рина верещала недавно, я не проспала и минуты. Конечно, была вероятность, что экономку накачали зельем. Но она не наивная невеста и с храмовниками не первый день знакома. На ее месте, я бы лежала тихо, как мышка, и мотала на ус, что тут творится. Но ладно, эта леди, больше беспокоили тихие служаночки, что курсировали у соседних кроватей. Как показала практика, большинство из них обучены храмовниками и наверняка доносят им, так что болтать, когда рядом девицы в фартуках, не стоит.

– У меня тоже. Но никому не стоит этого показывать, – наклонившись к девушке, сделала вид, что поправляю подушки, – при служанках ни слова! Мне кажется, они шпионят на храмовников. А мы именно по их милости сюда попали.

– А с чего бы мне тебе доверять? – ядовито прошипела Виолетта, – если бы ты не вцепилась в ту сумку, будь она проклята, ничего этого с нами не случилось!

– Если бы не эта сумка, то меня не затянуло следом за тобой! – не менее язвительно прошептала в ответ, – и сейчас бы ты покорной дурочкой шла под венец, а помыкала бы тобой какая-нибудь Рина. Думаешь, просто так они приставляют именно таких служанок, которых сами отбирали и несколько лет обучали в своих храмах? Чтобы там ни было, нам стоит держаться друг друга. Мне доподлинно известно, что раз попали сюда вдвоем, то и выбираться вместе надо. Да и доверять бы я тут никому не стала. С этими невестами и отборами не все чисто. Это другой мир. Здесь мы никому не нужны. И если с любой из нас что-нибудь случится, никто не поможет, и горевать не будет.

– Но как же? У меня в голове не укладывается, – всхлипнула девушка, – я домой хочу. Родители переживать будут, а мой парень, вообще, прибьет. Знаешь, какой ревнивый?

– Парень, говоришь? – что-то мне резко поплохело. Я ведь тогда только предположила, что у Виолетты жених есть, а, оказывается, угадала. И единственный вывод напрашивается один: настоящая невеста тут я. – Скажи… а ты сильно любишь его?

– Конечно! – фыркнула блондинка, – он же самый завидный парень в универе. И родители у него обеспеченные. А видела бы ты его машину, – мечтательно произнесла она.

Фух! Не все потеряно, – выдохнула с облегчением, – когда любят, не рассуждают о материальном достатке. Скорее всего, дурочке просто вскружил голову богатенький мальчик. Девчонка, что и говорить, красавица. Но настоящими чувствами тут и не пахнет.

– Ладно, отбор вот-вот начнется. Посмотрим, что тут за женихи. Говорят, сплошь принцы.

Надеюсь, они будут похожи на тех мужчин, что встретились в замке. Внешность заурядная, да и манеры оставляют желать лучшего. Хуже, если попадется какой-нибудь смазливый гад. Заморочит голову, а та и решит остаться в этом мире. Как тогда выбираться отсюда? Гм, вот мне и задачка: сделать так, чтобы Виолетта не влюбилась, и ее никто из женихов не выбрал. Как тут со всеми справится?

Уложив Виолетту отдыхать, напоила ее отваром, который лично принес помощник лекаря, крепко задумалась о дальнейших действиях. В первую очередь, неплохо было бы обзавестись нужными связями. Во-вторых, раздобыть больше информации об этом отборе. Не зря же его так обозвали. И что-то там про испытания говорили. Следовательно, если Виолетта их все провалит, то и спрос с нее никакой. В-третьих, неплохо бы избавиться от лишних глаз. Что-то подсказывало, ни мастер Шуй, ни служанки, ни та же леди Улиша не оставят нас в покое.

И начать неплохо было бы с последней. Пока она здесь лежит, палки вставлять в колеса не станет. А та же леди Эмма, если ей в чем-нибудь помочь, станет отличным союзником и источником информации.

Тайком заглянула в сумку. Я сильно рисковала, когда требовала разбирательств с Риной. Обнаружь кто у меня кучу ворованных зелий, пришлось бы несладко. Но теперь это моя законная добыча. И уж я найду ей достойное применение. Сдержав подленький смешок, что так и лез наружу, ловко поменяла этикетки на баночках. Подбросить пузырек на стол леди Улише смог бы даже ребенок, так что довольная маленькой местью, я благодушно расселась на пустой кровати, ожидая прихода мастера Шуя. Пусть я новичок в этом мире, но никаким Шуям не позволю указывать, как мне жить.

Глава 7

Прежде мастера Шуя появилась новая служанка. На вид тихая, скромная. Глазки в пол, тоненькие губки плотно сжаты, ручки теребят край фартука.

– Добрый день леди Адель. Меня зовут Надин фон Рутте. Мастер Шуй прислал меня вам в помощь, – и глазками, непомерно большущими для маленького острого личика и неожиданно красивыми, хлоп-хлоп.

– Гм, – внимательно осмотрела девицу. В отличие от Рины, эта девушка была сама невинность. Но меня такой наивностью не обманешь. – Добрый день. А расскажите-ка, Надин, что вы умеете делать? Кто ваши родители? И почему прислали именно вас?

– Умею все то же самое, что и другие девушки. Работы не боюсь. А родителей у меня нет. Только младшие брат и сестра. Это я им вместо папы и мамы. Мастер Шуй сказал, что я должна постараться, чтобы вам понравится. Пожалуйста, не прогоняйте! Мне очень нужна эта работа. Иначе не смогу оплатить годы учебы в храмовой школе, и туда заберут уже младших.

– Родители-то благородного происхождения? – спросила более мягким тоном. Такая, не от хорошей жизни храмовникам продалась, а чтобы детей вытянуть.

– Баронство у батюшки было, хозяйство, дом, две деревеньки. Но после его смерти все отобрали за долги. У меня кроме имени ничего не осталось.

– Ладно, посмотрим, что умеешь. Леди Виолетту после обеда выпишут. Разузнай, где находятся наши комнаты в замке, да подготовь там все. После придешь сюда, покажешь дорогу.

Радостно просияв, Надин кивнула и, сделав книксен, помчалась выполнять поручение. В том, что служанка будет стучать на нас Шую, не сомневалась. Но девчонка мне понравилась. И если уж все равно не избежать соглядатаев, пусть лучше будет она. А там недолго на свою сторону перетянуть. Надо только о ее близких узнать подробнее и помочь, если будет такая возможность.

Храмовник явился раньше срока. Служанки только потянулись в замковую кухню, а Виолетта еще спала. Я же, наоборот, от долгого ожидания и невеселых мыслей, которых за это время надумала целый воз, была уставшей, голодной и оптимистично-злой. На приветствие Шуя ответила небрежным кивком. С утра здоровались, а желать этому мужику еще больше здоровья язык не повернулся. Да и лишнего боялась сболтнуть.

– Вижу, леди Виолетта еще не проснулась, – усмехнулся мастер, – это даже к лучшему. Займемся тогда вами. Раздевайтесь!

– Ага, счас! – сунула ему под нос кукиш, – а это видел? Порядочные леди перед посторонними мужчинами телесами не сверкают, да и перед малознакомыми тоже.

– Ничего не имею против более близкого знакомства, – нахально заявил храмовник, – но сейчас речь не об этом. Мне нужно видеть ваши раны. Еще в прошлый раз не понравились те царапины. Расскажете, как умудрились влезть в заросли кужгута?

– Не ваше дело, – пробурчала в ответ, мысленно ругая себя за оплошность.

Ишь, возомнила! Нужны этому ехидно ухмыляющемуся гаду мои прелести. Он их тут за одно утро десяток повидал. И помоложе, и поаппетитней.

Стараясь внешне оставаться невозмутимой, закатала рукава платья. Раны и впрямь выглядели не лучшим образом. Края царапин вроде бы затянулись, но черная паутинка какой-то гадости опутывала каждую из них. Ночью не было возможности рассмотреть все в подробностях, а утром все завертелось так, что позабыла обо всем.

– Колючки кужгута ядовиты, но смертельной опасности не представляют, если вовремя вмешаться. Можно залечить магией за пару часов, а можно мазью. Тогда заживать будет неделю, – озвучил вердикт мастер Шуй.

– А в чем подвох?

– Хм, – мужчина покачал головой, окидывая меня внимательным взглядом, – откуда же вы взялись, раз не знаете разницы?

– Откуда надо! Так что, отвечать будете или без вашей помощи обойдусь как-нибудь? – с вызовом ответила я.

– Без помощи, леди Адель, я вас ни в коем случае не оставлю. Как уже говорил, вы теперь находитесь под моей ответственностью. А по поводу способов лечения скажу одно: в первом случае, заживление идет ускоренными темпами. Отсюда подкожный зуд, головокружение и еще некоторые побочные эффекты. Во втором, процесс происходит в щадящем, почти естественном режиме. Так что никаких других реакций нет.

– А, чтобы посоветовали вы?

– Как лекарь, второй вариант. А как маг и преданный веринский подданный, безусловно, первый. Конечно, придется часа два-три помучиться, но результат не заставит себя ждать.

– Но ведь вы лечили невест магией? Почему? У них не проявляются побочные эффекты?

– Там медлить было нельзя. И потом, девушек напоили специальным усыпляющим зельем. А еще частично снимающим зуд средством.

Воззрилась на мастера Шуя с немым вопросом в глазах:

Мне, значит, усыпляющего и антиаллергенного порошочка жалко?

– После обеда невест будут готовить к первой встрече с женихами. Это примерка-подгонка платьев и обуви, и еще множество процедур, на которые идут женщины, чтобы понравится мужчинам. От моего зелья вы проспите до самого вечера и пропустите бал.

Та-ак! Это мне таким изощренным образом отомстить пытаются? Или мучайся побочными эффектами, или пропускай праздник.

– А на завтра это лечение никак не отложить? Надену перчатки длинные, никто и не увидит тех царапин.

– Не знаю, что именно сдерживает яд, но это ненадолго, – со вздохом, пояснил мастер Шуй, – вообще-то, ранки не должны были затянуться. Яд не позволил бы. Что-то частично нейтрализовало его действие, но и целиком из организма не вывело. Промедление может ухудшить ситуацию в любой момент. Я и тогда вылечу, но шрамы на коже останутся навсегда.

– Нет! – гулко сглотнула, представив, что такая «красота» на всю жизнь гарантирована. И чертов бал не пропустишь. Виолетта уже показала характер, и одну ее отпускать нельзя. Получается, что и выбора-то нет, – не будем ждать. Лечите магией. Я как-нибудь переживу побочные эффекты.

– Прилягте, – указал мастер Шуй на свободную кровать, – мне так удобнее. И глаза закройте. А то дырку во мне просверлите. Отвлекает, знаете ли!

Возмущенно фыркнув, выказывая этим все эмоции по этому поводу, все же послушно вытянулась на кровати и прикрыла глаза. Видеть мастера Шуя вблизи не очень-то хотелось. А он навис почти вплотную. И от ручищ такое тепло идет, как от печки, аж в жар бросает. Может, так и должно быть при магическом лечении? Видела же, как леди Хрю каким-то зеленым светом окутало.

А бороденку-то, что навязчиво щекочет кожу, я бы выщипала. Медленно. По одному волоску. Интересно, а каков мастер Шуй без бороды? Вроде бы не старый, а с этой мочалкой на лице лет на шестьдесят тянет. И пахнет от него приятно. Не больницей и карболкой, а смесью трав. Гм, а у храмовников жены имеются? Как тут отличать женатых мужиков от свободных? Обручальных колец еще ни на ком не видела. Ох! – чуть не оконфузилась. По венам такая огненная лава пронеслась, будто горячий укол всадили, – это за мысли дурные, – справедливо решила я, – нашла, о чем думать! Нужен этот храмовник, как собаке пятая нога.

– Леди Адель, – проговорили таким низким и будоражащим голосом, что я покрылась гусиной кожицей, – у вас на удивление отменное здоровье. За исключением царапин, просто идеальное. А еще чувствую в вас немалый поток сил. Скорее всего, вам и мое вмешательство не требовалось. Организм сам справлялся с заразой. Напомните, откуда к нам приехали? Вы участвовали когда-нибудь в отборе?

Судорожно сглотнув, распахнула глаза. Храмовник по-прежнему нависал надо мной, рассматривая с какой-то слишком явной заинтересованностью. Взгляд почему-то выцепил по-женски пухлые губы, застывшие в приклеенной усмешке. На фоне темно-русой бороды они выделялись особенно ярко.

– С чего вдруг такой интерес? – не собиралась я отвечать на провокационные вопросы. А уж уйти от ответа было несложно.

– С того, что вы, леди Адель, по всем параметрам соответствуете критериям отбора невест. Поражаюсь, как мы упустили такое сокровище из виду?

Твое же счастье, что раньше до вас не добралась, – мрачно подумала, глядя прямо в глаза мастеру Шую, – я б вам тут революцию давно организовала.

Не дождавшись ни слова, мужчина, наконец, отстранился. И даже подал руку, помогая встать.

– Вижу, вы мне не доверяете, – вкрадчиво продолжил он, – и это очень зря. Тайны делают вас только привлекательнее. Разрешите хоть одно мое сомнение. Сколько вам лет? Биологические показатели, по которым мы определяем возраст, по отношению к вам, совершенно не работают.

– А что с этим не так? – зло процедила я. Именно вопрос о возрасте и связанной с этим неустроенной личной жизнью, всегда доводил до бешенства.

Кому какое дело?

– Как я уже сказал, по результатам диагностики, вы обладаете отменным здоровьем. Таким, какое свойственно очень молодым девушкам. Вы же кажетесь несколько старше. И к своему стыду, я совершенно не понимаю, в чем тут подвох. Магическими зельями вы не пользовались. Это я бы заметил. Иллюзий также нет. Не понимаю.

Я вот тоже ничего не понимала. Но новость о том, что вполне себе здорова, обрадовала. Знать бы, что он имел в виду, говоря о внешнем виде. Но с этим как-нибудь разберусь. А этот гад балахонистый пусть помучается.

– Знаете, мастер Шуй, – ядовито произнесла я, делая ударение на фамилии, – вы задали самый неуместный вопрос из всех возможных. В наших краях не принято интересоваться возрастом женщины. И отвечать я на него не буду из принципа. Если это все, может, оставите уже меня в покое? – напоследок еще и очаровательно улыбнулась. Ну, мне так показалось. Не поняла только, почему Шуй вдруг отшатнулся.

Таким полыхающим взглядом, что меня одарили, можно костры разжигать. А скрипнувшие зубы храмовника и задергавшееся веко на левом глазу, бальзамом пролились на желающую мести душеньку. Ничего, с таких зарвавшихся типов, особенно приятно сбивать спесь и самоуверенность.

Со свистом втянув воздух, мастер Шуй почтительно кивнул, и стремительно развернулся к блондинке. Бесцеремонно похлопал ее по щекам, потряс за плечо.

– Просыпайтесь, дорогуша. Время осмотра.

Растерянно моргая сонными глазами, Виолетта дернулась, потерла покрасневшую щеку и обиженно уставилась на мужчину.

– Лежите смирно. Сейчас проведу окончательную диагностику и уберу последствия энергетического истощения. После можете покинуть лазарет и готовиться к балу.

Заветное слово «бал» превратило блонди в послушную куклу. Она тихо полежала, пока мастер водил над ней ручищами. Честно ответила на все вопросы. После чего была признана здоровой. И мы в сопровождении Надин благополучно покинули башню.

– Прощайте, – напоследок сказала Шую. Храмовник не ушел, как мог бы, наверное, а лично следил за нашими сборами. Бесил жутко. Одним своим присутствием.

– Это вряд ли. Скорее, до скорой встречи. До очень скорой встречи, – услышала уже в спину. Дернулась даже, чтобы ответить. Но сдержалась. Пусть думает, что последнее слово за ним.

Глава 8

Покои, отведенные Виолетте, располагались в южном крыле замка на втором этаже. Состояли они из небольшой гостиной, спальни с примыкающей к ней ванной и комнаткой для прислуги. Мрачно оценив размеры кровати и скудность обстановки последнего помещения, решила, что ни за что спать там не буду. Кровать у Виолетты большая, двоих вполне разместит. Если взять дополнительное одеяло, да лечь валетом, вообще, никаких проблем. Не в гостиной же ютиться на узеньком диване? Там хоть и уютно, но места маловато. Для невест принцев, могли бы и пороскошнее апартаменты подобрать.

Вещей у нас, кроме моих сумок, не было. Так что заселение произошло довольно быстро. Я сразу же отправила Надин за обедом. В лазарете из-за мастера Шуя поесть не удалось. А нам с блонди нужно было перекинуться парой слов наедине. Как только служанка отправилась на кухню, у нас и состоялся серьезный разговор. Для начала я вкратце пересказала историю нашего появления в этом мире, ну и частично свои злоключения в нем. Постыдные подробности, вроде встречи с серокожим монстром и его лошадкой, пропустила. А вот все, что касалось мнимого отбора и связанного с этим возвращения на Землю, описала очень подробно.

– Значит, ты считаешь, нам грозит опасность? – к моему великому счастью, Виолетта не была дурой, и к словам отнеслась серьезно.

– Сложно сказать. Мне, вообще, непонятно, зачем вытягивать претенденток из других миров. У них же и свои невесты есть. С некоторыми ты даже успела познакомиться.

– Вот именно поэтому и понимаю, зачем им девушки с Земли, – пробурчала блондинка.

– Есть у меня подозрения, – неуверенно начала я, но блонди проявила немалый интерес, поэтому пришлось высказывать их вслух, – мне кажется, что дело в магии. Ты ведь обратила внимание, что лечили тебя не совсем, гм, традиционным способом. И когда только нашли, говорили храмовники вполне серьезно. Значит, у тебя определенно есть дар. И если я что-нибудь в этом понимаю, то это удача. Вот скажи, тебе, вообще, везло по жизни?

Виолетта, получив пищу для размышлений, ненадолго ушла в себя. По тому, как мыслительный процесс отображался на ее лице, раньше она о таком и не задумывалась.

– Знаешь, а ведь, так и есть. Мне всегда все давалось очень легко. В школе училась хорошо, не утруждаясь нудной зубрежкой. На экзаменах всегда тянула легкие билеты или те, к которым основательно подготовилась. Парни тоже попадались красивые и обеспеченные. В магазинах, зачастую, понравившиеся мне вещи, продавались со скидкой. Только с сумкой осечка получилась, – возмущенно засопев, девушка бросила недовольный взгляд. Судя по всему, еще не могла простить той подставы.

А я что? У меня-то в жизни все как раз наоборот. Всего приходилось добиваться упорным трудом. Да взять хоть те же экзамены! По закону подлости, попадался тот единственный билет, по которому не готовилась. И в личной жизни невезуха сплошная. Да и работу вахтерши женского общежития крутой не назовешь. В общем, сплошное невезение!

– Ох! – судорожно сглотнув, ошарашенно уставилась на подружку по несчастью.

Только бы не догадалась!

Но нет, Виолетту поглотили собственные мысли. А я тихонько перевела дух. Озарившая догадка была простой и убийственной. Для меня, конечно. Если Виолетта – это Удача, то я – сплошной источник неприятностей или, проще говоря, Неудача. Вот невезуха то! Катастрофа!

Теперь уже я зависла, по-новому оценивая прожитый путь. И выводы напрашивались совершенно безрадостные. Взять тех же бывших мужей. Я всегда считала, что это они испортили мне жизнь, загубили лучшие годы. А на деле оказалось иначе. Им не повезло именно со мной. Хоть и неприятно признавать, но после развода каждый из них более-менее устроил личную жизнь.

А я… а мне… не повезло…

Долго горевать не пришлось. Появилась Надин, да не одна, а в компании передвижного столика, набитого всякой вкуснятиной. Громко заурчавший желудок напомнил о том, что я успела основательно проголодаться. Поэтому, не мешкая, накинулась на еду. Впрочем, и Виолетта, и сама служанка, которой кивнула на свободное место за столом, ненамного отстали. И только уже наевшись до отвала и ленивым взглядом окидывая оставшиеся аппетитные кусочки, обратила внимание, как странно светятся некоторые блюда.

– Надин, – холодея от нехорошего предчувствия, обратилась к служанке, – а это нормально, что еда светится?

Служанка поперхнулась. Удивленно посмотрела на меня, потом на стол. Сглотнула. А после опрометью кинулась в ванную комнатку. И судя по звукам, донесшимся оттуда, вызвала рвоту. Нам даже говорить ничего не пришлось. Уже через несколько секунд обе выворачивали желудки по соседству.

Мерзкая это вещь, коллективное отравление. Или не отравление? Но уже не важно. Факт в том, что удержать что-то в себе, когда рядом какофония звуков и запахов, невозможно. Даже если уже не хочется и нечем, то очередное «буа» от соседки, вызывает новый спазм. Но все когда-нибудь заканчивается. Вот и мы с Виолеттой, сполоснув лица холодной водичкой, обессиленные рухнули на кровать. Бедной Надин в силу ее положения, досталась уборка. Я вот ни за какие коврижки не стала бы это делать. И в душе ликовала, что мастер Шуй навязал девчонку. Ее, между прочим, в процессе еще пару раз вывернуло.

– И что это было? – поинтересовалась у Надин, когда она также немного отлежалась. Хоть ее и полоскало дольше, но пришла в себя гораздо быстрее.

– Не думаю, что нас хотели именно отравить, – ответила девушка, – но, уверена, подложили знатную свинью. Есть такие зелья, которые нейтрализуют действия других. Сейчас объясню, – поспешила добавить, среагировав на мой злобный и непонимающий взгляд, – как известно, невесты прибегают к разным ухищрениям, чтобы выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Хорошие иллюзии не всем по карману, да и не приняты они на отборе. А вот косметические средства в ходу. К примеру, есть средство, улучшающие цвет кожи, ну, или скрывающие ее маленькие недостатки. Для блеска и густоты волос. Для стройности. Зелья, изменяющие запах. Да много чего. Так вот, нейтрализатор пьют, чтобы вернуться к естественному облику.

– Зачем это? – искренне недоумевала, потому что вряд ли бы захотела, чтобы те же блестящие и красивые волосы стали снова тусклыми и безжизненными.

– Ну, на самом деле, редко кто его пьет, – хмыкнула Надин, – но вот подлить сопернице ни одна бы не отказалась.

– И кого нам стоит благодарить за такой подарочек? – ядовито поинтересовалась, уже рисуя в голове коварные планы мести.

– Да, любая могла! Или все разом. Вот сколько блюд светилось?

Я посмотрела на стол. Соусницы, обглоданные косточки, и даже испачканные тарелки, кувшины с водой и компотом – все мерцало оранжевым цветом.

– Проще сказать, что не светится, – зло процедила я.

– И это говорит о том, что практически каждая невеста приложила руку, – сделала вывод служанка, – достать нейтрализатор не просто. Его в лучшем случае, хватит на одно-два блюда. А у нас ведь…

– Ладно. Мне все понятно. Виолетту считают серьезной соперницей, раз так стремятся устранить. Вот только, – бросила взгляд на блонди, что с выпученными глазами осознавала происходящее, – может статься, для того, чтобы хорошо выглядеть, Вилке не нужно прибегать ко всяческим ухищрениям.

– Кому?

– Как ты меня назвала? – мгновенно ощетинилась блондинка.

– А ты что, обиделась? – фыркнула, уже точно решив, что только так и буду называть «подружку». – Тоже мне, нашла повод. Лучше бы подумала о том, как отомстить врагам.

– Ааа… кто наши враги? Мы же не знаем, кто именно участвовал. Если начнем мстить всем подряд, вдруг пострадают те, кто совершенно ни при чем?

– О! Значит, нам нужно сделать так, чтобы никто не догадался, что это мы, – небрежно пожала плечами, – меня больше волнует вопрос, почему я вижу это свечение. Как уже поняла, вам обеим это недоступно?

Надин и Виолетта переглянулись. Очевидно, подобная мысль им и в голову не пришла.

– Неужели это и есть побочный эффект, о котором говорил мастер Шуй? – размышляя, пробормотала под нос. – Это очень даже полезное свойство. При случае, поблагодарю храмовника за такой подарок.

– Я бы на вашем месте, леди Адель, не спешила с благодарностью, – в голосе Надин сквозило такое сострадание, что я вмиг насторожилась.

– Это еще почему?

– Мастер Шуй не зря предупредил вас о последствиях быстрого лечения. И они, поверьте, ничего общего с вашей новой способностью не имеют. Я даже не уверена, что это вообще взаимосвязано.

– Расскажи подробнее, – гулко сглотнув, попросила служанку, – пожалуйста.

– Я выросла в этих краях и не понаслышке знакома с действием яда кужгута. Человек, угодивший в заросли этого кустарника, всегда долго болеет. Бывали и смертельные случаи, но это если не хватало денег на лекаря. Ну а те, кому повезло, как один, вспоминают об этом с ужасом. Никто из местных в здравом уме не сунется в Священную рощу, потому что только там и произрастает кужгут.

– Ближе к делу, – поторопила девушку. Все эти хождения вокруг да около только оттягивали неприятный момент.

– Зуд по всему телу. Нестерпимый и непрекращающийся, – выдала мой приговор Надин, – некоторые раздирали тело до костей, иные сходили с ума.

– Весело! – безрадостно хмыкнула я, – и что, нет ничего, что могло бы помочь?

– Есть, но стоит больших денег, – обрадовала служанка. Особенно это актуально тем, что у меня ни копейки местной за душой. – Но вам несказанно повезло, – продолжила девушка, зародив искорку надежды, – мастер Шуй велел передать это, – протянула матовый флакон, который бережно извлекла из кармана передника.

Дрожащими руками взяла лекарство. В порыве чувств даже прижала к груди, как истинное сокровище.

Все-таки, Шуй не такой негодяй, каким кажется.

– Он сказал, чтобы вы выпили, как только начнется. Но… – Надин запнулась и одарила еще более жалостливым взглядом.

– Что?

– Нейтрализатор, – прошептала она одними губами, и я все поняла.

– Да что ж за невезение! Черт! Чтоб они все сами нахлебались этого нейтрализатора! – крикнула в сердцах. Кто они, не стала уточнять. Итак, понятно, что все те, кто приложил к нашему отравлению руку.

– Леди Адель, так что скажете, мне вызвать стражу? – робко поинтересовалась Надин.

– Стражу? Дай-ка подумать. А что нам это даст? Разве они найдут зачинщиков? Сомнительно. Если же найдут, то, что предпримут? Никакого вреда здоровью ведь нет? Пожурят, погрозят пальчиком, и отпустят. А если промолчать? Может, и не подействовало средство! Зато в случае, если с остальными претендентками произойдет несчастье, на нас никто не подумает.

Наблюдая, как споро Надин убирает грязную посуду, не смогла скрыть торжествующей усмешки.

Нейтрализатор, значит. Угу. Борцы за естественную красоту, блин. Будет вам естественная красота!

– А ну, стой! – рявкнула так, что служанка, да и Вилка вздрогнули, – соус оставь. И кувшин с водой, и фрукты, и хлеб.

– Но зачем? Я собиралась все отходы в утилизатор отправить. Не дай Богиня, кто-то плохо промоет чашку или еще что… – растерянно пробормотала девушка, – и животным такое нельзя употреблять.

– Что так? – с деланным равнодушием поинтересовалась я.

– Шалеют бедняжки, – ответила Надин, – диким-то все равно. А домашних ведь всякими заклинаниями в повиновении держат, им больше и достается.

Угу! Запомним.

– Вот, что! Подожди меня, я с тобой прогуляюсь.

На кухне жизнь бурлила. Повара занимались заготовками предстоящего праздничного ужина, посудомойки начищали посуду, что грязными горами возвышалась в чанах, мальчишки споро прибирались, помощники и поварята чистили, резали, крошили овощи, сновали служанки, собирая обеды или возвращая использованную посуду. И во всем этом хаосе наблюдался четкий порядок невидимого хозяина, который, казалось, контролировал каждого работника. Я невольно прониклась уважением к тому, кто сумел так четко организовать деятельность столь разношерстного коллектива.

Надин ловко влилась в общий поток. Она составила тарелки на стол, предварительно счистив остатки еды в специальную емкость. В отдельный тазик положила столовые приборы, в другой – пустые соусницы, в третий – кружки. Мальчишка, обитающийся рядом, тут же плеснул на них кипятка с растворенным в нем моющим средством. Следующий паренек слил воду и споро перебросил посуду в чаны, где уже посудомойки ловко прополаскивали каждый попавший к ним предмет. В конце уже чистые тарелки еще раз окатывали кипятком и отправляли на сушку.

Мда, в такой толпе сложно остаться незаметной. Вот и думай, как соперницам удалось нашпиговать зельем все блюда, что предназначались нам.

– А, расскажи-ка мне, Надин, ты, когда за обедом ходила, ни с кем по дороге не разговаривала? Не отвлекалась? Ну, может, знакомая окликнула? Или какой-нибудь поклонник в любви вдруг признался?

По вспыхнувшим щекам служанки догадалась, что рассуждаю я в верном направлении. Оттеснив девушку в укромный уголок, вытянула из нее всю правду. Был такой прецедент. Оруженосец из приезжих стал ухаживать, на свидание пригласил, и она даже успела с ним поцеловаться, оставив столик с едой без присмотра всего на минуточку.

– А точно ли из приезжих? – засомневалась я. Как-то не укладывалось, что сами принцы заинтересованы в такой диверсии. Может, просто представился чьим-то слугой, чтобы подозрение отвести.

На что Надин заверила, что гербы змеиного дома ни с какими другими перепутать не могла. А ими щеголяла вся свита полозского принца.

Значит, гады ползучие свою игру затеяли? Наверняка решили выставить Вилку в неприглядном свете, чтобы другие женихи не позарились. А сами в это время примутся охмурять перспективную иномирянку. Конечно, с их-то проблемами (спасибо деду Эльмхару, просветил) только на удачу и рассчитывать.

Ну, держись, змеиный царек! Я тебе хвост по самые гланды оторву и в морской узел завяжу! – внутри все клокотало от злости. Но думать это не мешало. Наоборот, месть представлялась очень сладкой.

Глава 9

Проштрафившаяся Надин теперь была моей с потрохами. Вот и попытала ее на предмет здешних правил с особым рвением. И рассказала она больше, чем следовало, наверное. Про порядки, царившие в замке, про незримую конкуренцию между невестами, про женихов, которые так же не брезговали никакими средствами в борьбе за желаемый приз. Оказывается, с преемственностью власти в этом мире было не все чисто. Не понятно, кто все это придумал, но будущий король выбирался из подходящих по возрасту молодых людей знатных фамилий, которым посчастливилось на таком вот отборе обзавестись женой. Королевская чета правила десять лет, после чего ей на смену приходила другая пара. Естественно, у прежних властителей если и рождались дети, то брачного возраста они достигали годам к двадцати. Так, и получалось, что страной попеременно правили две-три семьи, относящиеся к королевской ветви. Как раз, чтобы голубая кровь не выродилась, и придумали брать невест из других миров. Ближайшим доступным миром оказалась наша Земля, откуда вот уже на протяжении нескольких сотен лет регулярно прибывали девушки. Подозреваю, что за этим решением торчали чьи-то загребущие балахонистые лапы и трезвый расчет.

Расспросила я и про расовые особенности населяющих Сольвию народов. В первую очередь, интересовали страны, откуда прибыли женихи. Выяснила, что в этом отборе участвовали полозы, гномы, орки, эльфы, русалы и, конечно же, люди. Ну, с последними и так все понятно, а вот об остальных только в книжках читала. Так что любопытствовала не зря.

А ну, как на экзотику потянет?

Я как услышала про эльфов, поняла, что вряд ли сумею Вилку в узде удержать. А тут их, оказывается, сразу три разновидности прибыло: лесные, снежные и подземные. Первые – самые многочисленные из длинноухих, а потому и самые разношерстные. В королевской семье у них, конечно, соблюдают чистоту крови, но без фанатизма. Как-то так выбирают невест, что дети сплошь платиновые зеленоглазые блондины получаются. Нда, и Виолетта им подходит более всего. Не отстают в скрупулезном выборе и снежные. Но тем не до жиру. Наследники у горных рождаются редко и так долго взрослеют, что у людей успевают по два-три поколения смениться. Уже то, что снежные последний раз участвовали в отборе лет сто назад, говорит о многом. Ну а подземные, те же дроу, темнокожие альбиносы, в стране которых царил матриархат, хоть и плодились, как кролики, но из-за постоянных внутренних войн, регулярно сокращали численность. А поскольку женщины у них сражались в первых рядах, то и гибли они чаще. Вот и участвовали подземные чуть не в каждом отборе. Да только кто согласиться изо дня в день доказывать всем сомневающимся право на власть? Я бы ни за какие коврижки…

– Леди Адель, – Надин залилась краской, – не все так ужасно, как кажется. Многие невесты получают дворянское образование, которое подразумевает владение мечом, шпагой, арбалетом. А темнокожие эльфы очень красивы. Они боготворят женщин и выполняют любые прихоти. По их законам, говорят, разрешается выходить замуж за двоих или троих мужчин. И, о, ужас! Некоторые из наших невест имеют сразу нескольких мужей!

– Ого? – не все так плохо в датском королевстве. Вот доведут меня, плюну на всех и заведу гарем! – Ну, ну. Продолжай. Кто там у нас остался? Коротышки?

– А! – махнула рукой служанка, – им редко улыбается удача. Еще не нашлась такая невеста, которая оспорила бы все три тома брачного договора. У них, как и у снежных эльфов, исключение в преемственности власти. Длинноухие по причине вырождения не могут участвовать в каждом отборе. Потому и правит в Зариндиэле Ледяной лорд. Жена его уже тридцать лет как умерла, а он все скорбит. И детей им Оринойя не подарила. Не думала, что у клана Искристых наследник есть. Ему бы встретить такую, чтобы, как он, долгожителем была…

– Ага, гномку ему! Вредную, прижимистую и с бородищей! – пробурчала из вредности, злясь, что уже заранее, не видя кандидата, прониклась к нему сочувствием. Надин порывалась рассказать о преданной любви, которую дарили избранницам снежные, и как тосковали, превращаясь в ледяные глыбы, и хранили верность безвременно покинувшим их половинкам, но я прервала словесный поток.

– А что русалы? Им бассейн нужен или в ванне можно держать? Кормить чем? Рыбой? Это у них за рыбоедство не считается? Чешуя не колется? Линяют?

– Ох! – расхохоталась девушка, – леди Адель! Что вы! Они выглядят, как обычные люди. Ходят, дышат, разговаривают, заводят семьи. Просто в воде их ноги превращаются в хвост, а для дыхания приспособлены жабры. Так-то русалы их прикрывают, чтобы не смущать обычных людей, а расположены они у основания шеи. Селятся такие в прибрежных городах, но, говорят, и под водой есть огромные поселения. Только никому из людей туда доступа нет. Говорят, для королевской семьи посреди Олайского моря на острове выстроен целый дворец из чистого золота. Подводные жители очень богаты, и, хм, любая девочка с детства мечтает покорить морского принца. Но я вам скажу, ни за какие коврижки не согласилась бы жить с таким напыщенным индюком.

– Что так? – русалов представляла почему-то в виде водяного с выпученными глазами, зелеными волосами и посиневшей от долгого сидения в воде кожей. Надин же только подтвердила догадку, надув щеки и выпучив глаза.

– Ходят такие ва-ажные. Сверху-вниз посматривают и такое чувство, что постоянно всему удивляются. А еще от волос тиной несет. Улька рассказывала. Ей досталось в русальих покоях убирать.

– Ой, не могу! Женишки-то с запашком достались, – фыркнула я, – ну, кто там еще остался? Орк и змей? Эти, что за птицы?

– Птицы? Почему птицы? Это раса такая? Не слышала никогда, – затараторила Надин. – Шевар Ыр’орга – первый воин роргских степей. Большой, серый, жуткий. Косища у него до поясницы выросла. Это говорит о том, что никому еще не удалось его победить.

Вот, блин, кхал Дрогу местного пошиба, – чертыхнулась я.

– Клыки у него, мама дорогая! А ручищи! Он ими драскулу (из скудных пояснений поняла, что какой-то хищный и страшный зверь) хребет ломал. А еще они сердца у врагов вырезают и сырыми едят. Женщин крадут, да в гаремы определяют. У этого Шевара Ыр’орга больше тысячи наложниц, и ни одну не обошел вниманием!

– Бык-осеменитель прямо! Невеста тогда ему зачем? А отбор? Уволок бы какую графиньку, под кустом оприходовал, и готово! Пяткой себя в грудь ударил. Бусы бабе подарил, и все! Жена.

– Ээээ, – на это Надин нечего было ответить. Из чего следовал вывод, что не все в рассказе правда. Вернее, ее там сотая часть, все остальное страшная сказка для маленьких девочек.

– Ладно, про полоза говори. Как выглядит, что любит, что на обед кушает, чем дышит.

– Так, воздухом, – пролепетала служанка, принимая все слова за чистую монету. Зыркнула на нее суровым взглядом, выражая недовольство, брови насупила. Девчушка сжалась, побледнела, но рассказ продолжила. – Зимитрус очень красивый мужчина, очень. И влюбчивый. Последние тридцать лет, как вошел в брачный возраст, ни одного отбора не пропустил. И каждый раз, выбирая жену, клянется, что эта его великая и единственная любовь.

– И куда же они деваются, бывшие жены-то? Неужели, умирают? Он у нас кто? Синяя борода, то есть синий хвост?

– Не знаю, причем тут синий цвет. Чешуя у королевских полозов изумрудно-зеленая. А первая жена Зимитруса действительно умерла. Но то был несчастный случай, оступилась, неудачно упала с лестницы и свернула шею. Принц и отлучился ненадолго, какая-то тварь в дальнем поселении двух крестьян задрала, а когда вернулся, Лаоль уже похоронили. Вторую, Колетт Арсан, выгнал сам, застав в постели начальника охраны. Ну а третья… Морания Бельзендаль, эльфийка, сущее наказание. С самого начала добивалась змея, еще с первого его отбора. А теперь они ненавидят друг друга черной ненавистью. Оттого и гибнет Зеул от засух и неурожаев, народ полозов вырождается, голодает. Из королевской семьи только Зимитрус и остался.

– Мда, все зло от баб! А не Морана ли первую жену полоза на тот свет отправила? И вторую могла подставить, чего там сложного? Скажи, а если королевский род полозов прервется, кто наследует власть?

– Не знаю… Морания? – неуверенно предположила служанка.

– В смысле? Вот тут не поняла! Змей, что же, при живой жене на отбор приперся? Двоеженец? А предыдущие не в счет?

– Гм, дело в том, – Надин тяжело вздохнула, – когда пары расходятся после десяти лет совместной жизни, мужчина может еще раз принять участие в отборе. У женщин такого права нет, но за ними сохраняются титулы. Пусть номинально, но Морания зеульская королева, пока ее место не займет новая претендентка. После бывшей жене присваивается титул герцогини, выделяется земля и соответствующее содержание.

– Мрак! – охарактеризовала ситуацию с хвостатым женишком.

Впрочем, никто не говорил, что будет легко. Надо бы Вилку насчет личной жизни некоторых экзотических индивидов просветить, чтобы слюни не распускала. Что ни жених, сплошная головная боль.

У человеческих претендентов также нашлись плюсы и минусы. Аднер Саольский, переживший трех жен, наплодил пятерых дочерей. Все бы хорошо, но маленькому Саольскому королевству, граничащему с Зеульским ханством и Граллой, требовался наследник и защитник. Герцоги Ратнерки отличались воинственностью. Земли Ратнерка мало подходили для земледелия, каменистая почва не давала пышной растительности, чтобы разводить скот, лесов не было, одна река и та протекала по границе с Суанилендалем. Только и преимуществ, что удобное местоположение. С одной стороны Ратнерк подпирали Талльские горы, с другой – река, а еще степные соседи и Веринское королевство. Вот и жили Ратнерки тем, что караваны сопровождали, да пошлины за провоз товаров взимали. Через Ратнерк шел единственный тракт на плодородный полуостров Ирлан, снабжающий материк отменным вином с ирланских виноградников, а также шерстью ирланских овец, сырами и всевозможными морепродуктами. Шейл МакГрин, принц Ирланский, на этом фоне выглядел выгодной партией. Ну а самым желанным женихом считался Нарцей Лурдин АрШу третий, сын нынешнего веринского короля Лурдина второго. Верина считалась сильным и процветающим королевством, которое содержало самую многочисленную армию, и служило духовным центром всей Сольвии, сосредоточив на территории главные святыни и храмы богини Оринойи.

– Вилке о женихах ни слова! – приказала Надин, – сама ей все расскажу. А пока… ты, куда там идти собиралась?

– Так, ведь куда прикажете, леди Адель.

– А иди-ка ты… – нет, в баню, пожалуй, сама наведаюсь, – просто иди. Виолетте к балу помоги приготовиться. Что там? Спинку потереть. Начес сделать. Платье подать… Эээ, кстати, о птичках. В чем на праздник-то идти? Мастер Шуй что-то говорил про наряды для бала.

– О-ой! – протянула служанка, прикрыв рот ладошкой, – я же забыла. Там, портные должны прийти, мерки снять. А мы… то есть вы, тут.

– И что с того?

– А кто леди Виолетте поможет? А вы, что же, без наряда останетесь? А я? – Надин натурально всхлипнула, будто ее скидки на распродаже лишили.

– А что ты? Тоже на бал собралась? – демонстративно окинула ладную фигурку девушки скептическим взглядом, – чего тебе там делать?

– Но я же… как же… остальные же все пойдут…

– Гм, – колесики в голове проворачивались медленней, чем хотелось бы, – да не реви ты! – прикрикнула я, – это что же за бал такой, на которых служанок приглашают?

Зря спросила. Не подумавши. Надин вскинулась, точно боевой мышонок. Поджатые губки нервно затряслись, кулачки сжались, глаза гневно засверкали. Того и гляди кинется, закусает насмерть. Но ответить не посмела, заметно, что из последних сил сдерживала рвущуюся наружу обиду. Я себя злой мачехой почувствовала, что не пустила Золушку на бал. Надо срочно исправлять ситуацию.

– Надин! – шумно выдохнув и набрав полную грудь воздуха, мысленно сосчитала до десяти и продолжила, – последний вопрос я задала просто потому, что не знаю здешних порядков. Несомненно, каждая молодая особа, достигшая определенного возраста, обязана хоть раз в жизни, да попасть на бал. Только мне одно непонятно, в чем смысл отбора, если и так, считай, все королевство соберется?

– Ну, как же! Принцы, они конечно, за особенными невестами приехали. Но с ними-то, в свитах много свободных молодых людей. Это же такой шанс…

– Как же в такой толпе, – а, судя по описанию, народу немало соберется, – разглядишь кого? И что, остальные невесты тоже со слу… с сопровождающими их девушками будут?

– Конечно! Оттого портные и нарасхват, – подтвердила Надин.

– Что эти портные успеют-то за несколько часов? Одно, максимум два платья. И то, если у них швейная фабрика под боком.

– Обычный, может, и не успел бы ничего. А к невестам королевский портной прибудет, мастер Юдзай. Он за считанные минуты шедевр создаст. Дар у него такой, магический.

– Вот, что, Надин! Беги-ка ты к Вилке, а я следом. Загляну только кое-куда, и сразу приду.

Глава 10

Отослав служанку, направилась прямиком в купальни. Сумочка-то моя замечательная при мне. Не в руках же было соусницу тащить и кувшин с водой? А там и помимо нейтрализатора, куча всяких зелий, у храмовников честно стыренных.

На мое счастье, в помещениях еще никого не было. Но, судя по тому, что от водички поднимался пар, скоро кто-нибудь, да появится. Вылив содержимое кувшина в воду, взболтала поверхность, чтобы побыстрее растворилось и перемешалось средство. Было у меня подозрение, что на такой объем нейтрализатора не хватит, но оно улетучилось, стоило увидеть, как засветился влажный воздух, и заискрилась водичка.

Ну, посмотрим, кто есть кто на самом деле! – подленько хихикнув, мысленно поздравила себя с началом великой мсти.

– Упс! – тихо сбежать не получилось.

Голоса за дверью заставили подпрыгнуть, так резко они раздались, и юркнуть под широкую массажную лавку. Края простынки, заботливо расстеленной кем-то в ожидании дорогих гостей, скрыли мою немаленькую тушку от случайного взгляда. Впрочем, посыпавшиеся на эту же лавку части одежды сразу нескольких человек, погребли меня под ней окончательно.

Мужчины были немногословны. Так, перебрасывались фразами, вроде «подай мыло» или «полей еще». И то, насколько сумела разобрать, подгадила я не самим женихам, а кому-то из их свиты. В общем, промашечка вышла.

Значит, мне, пока парни не разобрались, в чем суть да дело, пора линять отсюда.

Высунув нос из убежища, убедилась, что народ увлечен помывкой. Десять голов насчитала. Про мускулистые тела в пене и стекающим по ним каплям воды старалась не думать. Не время слюни распускать, а то…

– Дирк, что это у тебя, прыщи, что ли? – хохотнул один из парней, – а говорил, что с Агафьей все получилось. Выходит, врал?

– И ничего не врал! – по-девичьи взвизгнул выше упомянутый Дирк, – это ты всем врал, что у тебя в предках эльфы затесались. Уши-то! Уши! Глянь, какие лопухи! Как есть Дражненский. У вас все село такое лопоухое.

– Погоди-ка! Дирк, Алель, вы ведь магическими зельями пользовались, чтобы скрыть дефекты?

Ну, вот! Нашелся умник! – ползком, ползком, на карачках, пригибаясь к полу, медленно покралась к выходу. Не забыла замаскироваться, накинув на голову чью-то жилетку. Смех смехом, а рыжую шевелюру издалека видно. Впрочем, как и мой пушистый зад.

– Эй! Кто там? А ну, стой! – рявкнули вдогонку.

– Мамочки! – как умудрилась с низкого старта сигануть к двери, сама не поняла. На пороге, обернувшись, увидела зверские морды толпы обозленных голых мужиков, и припустила так, что только пятки засверкали.

– Кудель! Это кудель! Ату его! Лови! Бей! – понеслось вслед.

– О-ой! – взвизгнула, получив чем-то тяжелым по попе.

Чем вы кидаетесь, голые же?

– А-аа! – пригнулась, и над головой просвистел тяжелый сапог. Кто-то все же успел вооружиться. – Гады! Женихи недоделанные!

Выскочив во двор, огляделась, куда бы податься. А некуда! Всюду открытое пространство, где меня легко обнаружат, схватят и непонятно еще что сделают. Но жить-то хочется! И, желательно, не битой и не опозоренной. А чует чуйка, проблем потом не оберешься. В таких делах попадаться никак нельзя. Что делать, юркнула за дверь. Быстренько стянув с головы тряпку, которая чудом каким-то там удержалась, скомкала ее и отбросила куда подальше. Спешно пригладила растрепавшуюся шевелюру и постаралась успокоить рваное дыхание.

Высыпавшие с криками и воплями голые мужики, носящиеся по всему двору, наделали много шуму. И откуда зрителей столько набежало! Покрасневшие служанки, не слишком плотно прикрывающие глаза ладонями. Поварята, слуги, конюхи и еще непонятно кто. Бочком, по стеночке, маленькими шажочками, чтобы даже случайно никто не увидел и не связал с разворачивающимися событиями, покралась к замку. Но на крылечко как раз вышли мастер Шуй, уже знакомый страж сэр Дулим и экономка Эмма. Моментально развернувшись на сто восемьдесят градусов, заторопилась обратно. Шмыгнула в первую же незапертую дверь.

– Ой! – застыла, разглядывая непонятного зверька. Размером со среднюю собаку, с пушистой белой шерсткой, большими лопатообразными ушами, круглый, как шарик и чрезвычайно умилительный. – Ты кто такой? Песец местный?

– Курлы! – мурлыкнуло это чудо и смешно задвигало носиком, явно что-то учуяв в моей сумке. – Курлы-курлы! – протянув через прутья клетки, в которой сидел, лапки с четырьмя короткими пальцами, попытался дотянуться до меня.

– Хм. Чего это он хочет? – заглянула в сумку, порылась немного. – Зелья, зелья, соусница, зеркальце, блокнот, ключи, косметика. Не то! О! А это откуда? – вытащила яблочко.

Судя по всему, зверек его и учуял, потому как, завидев фрукт, запрыгал от нетерпения и закурлыкал. Я с сомнением посмотрела на зеленый плод в руке, покрутила его, посомневалась немного. Яблоко было насыщено нейтрализатором. Светилось.

Что будет с этим милым пушистиком, если он попробует такого яблочка? Надин что-то говорила про воздействие на животных. Опасно.

– Нет, мой хороший. Это плохое яблочко. Не нужно его есть, – убрала плод в сумку.

Песец разозлился. Затопал ножками, вцепился в клетку лапками и стал раскачивать ее, громыхая на всю округу.

Не хватало, чтобы кто-то пришел на шум!

– На, держи! Успокойся только! – кинула яблочко зверьку. Тот на лету поймал вожделенное лакомство, целиком запихнул его в рот и принялся смачно чавкать, урча от удовольствия и поглаживая лапками животик.

– Курлы! – подобрев, песец бухнулся на спинку и завилял коротеньким хвостиком.

– Ну, вроде и нормально все, – понаблюдав за животинкой пару минут и убедившись, что от яблока нет никакого вреда, высунула нос наружу.

Очевидно, стражи быстро навели порядок. Работники разбрелись по своим местам, двор опустел, а все разборки перенеслись в купальни. Оттуда доносился ор пострадавших парней, перемежающийся с выдержанными фразами Шуя и резкими командами сэра Дулима. На этот раз я беспрепятственно пересекла открытый участок пути и скрылась за спасительными стенами замка. Немного поплутала в коридорах, но расспросив пробегавшего мимо мальчишку, нашла наши покои.

Вилка отмокала в ванной. Хоть в этом повезло, нет надобности в общих купальнях. Надин колдовала над платьями, разложенными на кровати. Лимонно-желтое для Виолетты и розовые для меня и Надин. Придирчиво осмотрев кружевной поросячий восторг, категорически заявила:

– Я это не надену! Ни. За. Что!

– Но как же, леди Адель! Только невестам положены платья цветов, соответствующих их дару. Всем остальным девушкам предписано надевать розовое, – ахнула служанка.

– Кем предписано? Когда? Ничего не знаю. Где этот портной? Пусть сам надевает эти тряпки!

Нет! Ну, что за день! Ни минуты покоя!

Пришлось отлавливать, как его там, Юдзая, хватать за шкирку и тащить в наши покои. Мужичишка на вид хлипенький. Его тряхнуть пару раз за шкирку, да рявкнуть погрознее, рассыплется. Но мастера Юдзая, оказалось, этим не проймешь. Тертый калач, хотя и не скажешь так сразу.

– Не положено! Указ короля! – и весь его ответ.

– Но есть же исключения?

– Это бал невест, а значит, они особенно должны выделяться среди прочих девушек.

Путем долгих споров портной согласился сделать новое платье. Розовое, да. Но не такого поросячьего оттенка, как первое, а приглушенного, более благородного, что ли. И фасона строгого, приталенного, без всяких там оборок и рюшек. Заказала и длинные перчатки. Царапины на руках уже побледнели, но все еще обращали на себя внимание. Чесались только. С того самого момента, как вернулась из маленького похода. Поначалу и не обратила внимания, а потом поздно стало. Остановилась только, когда все руки оказались до красноты счесаны. Сполоснула прохладной водичкой. Вроде полегчало. Но ненадолго. Через пять минут зуд возобновился.

– Попробуйте мазь мастера Шуя! – посоветовала Надин, – она действует сразу. Пока еще нейтрализатор ее переработает! Все легче будет.

Дельная мысль!

Бережно и аккуратно, стараясь экономить каждую каплю, втерла средство в пораженные места. Приятный холодок моментально успокоил раздраженную кожу.

– Кайф! – не сдержала облегченного стона. Всего несколько минут пытки, а я превратилась в чесучий муравейник, охваченной диким желанием кого-нибудь растерзать и покусать. А ну, как эта зараза через укус передается?

Мда, если такое начнется на балу, держите меня семеро! Хоть бы этой мази хватило до вечера, а там залягу в ванную, в воде как-то легче все переносится, ну, или пойду к храмовнику. Последнего очень не хотелось делать. Скользкий тип этот мастер Шуй.

Красота-а! – оценила Вилку, когда та нарядилась в платье. Во всех этих оборках и рюшах она смотрелась нежным цветком, чайной розой. – Какой нейтрализатор? Какая косметика? – Виолетта из той редкой породы, что одарена природой сверх меры. А еще Надин постаралась и уложила ей волосы в высокую прическу, – красавица, глаз не отвести. Была бы мужиком, заперла в самой высокой башне и не выпускала никуда. Эх! Уведут ведь!

– Ты, смотри мне, – наставляла невесту, – ничего не пей и не ешь на балу. Особенно, если жених какой предложит. Или упаси бог, другая невеста. Первый какого-нибудь приворота подсыплет, а вторая – яду. На кобелей не смотри. У каждого по пять жен в замках и семеро по лавкам. Надин, подтверди! – служанка боязливо кивнула, – а еще каждый каким-нибудь средством пользуется, ну, как женщина косметикой. Вот, вроде смотришь: красавец, люблю. А утром просыпаешься – гамадрил недобитый. Так что не вздумай на смазливые мордахи вестись. Что ты, красивых мужиков не видела? Сама говорила, какие парни вокруг тебя вились.

Была у меня подленькая мыслишка подсыпать Вилке какой-нибудь гадости, чтобы прыщами покрылась. Дело недолгое. Достаточно почитать этикетки на склянках, где подробно описано, что будет с тем, кто нарушит дозировку. Да только рука не поднялась. Во-первых, Виолетта не дура и быстро поймет, кто ей удружил. Назло ведь потом все будет делать. А оно мне надо? Сейчас хоть прислушивается к моему мнению. А во-вторых, ну, подлость ведь натуральная. Все внутри противилось этому.

– Леди Адель, теперь ваша очередь. Леди Адель!

– А? – засмотревшись, задумавшись, не сразу поняла, чего от меня Надин хочет.

– Давайте я вам прическу сделаю. Времени очень мало осталось, а мне еще себя в порядок приводить.

Хотела огрызнуться, отмахнуться от девушки, но передумала. Платье, что буквально за полчаса сшил мастер Юдзай, было великолепным. Никогда таких не носила. И село оно по фигуре, подчеркивая нужные места и скрадывая шероховатости. А вот на голове недосушенное гнездо. Ума не дам, как это можно исправить.

– Ладно, если получится хоть что-нибудь приличное… – пробурчала под нос, – буду должна, – это уже про себя. Нефиг такими обещаниями разбрасываться.

Признаться, Надин и тут удивила. Видимо, не зря храмовники свой хлеб едят. Учат девчонок на совесть. Из непослушных кудряшек соорудила нечто невообразимое, пышное, оригинальное.

– Что-то в этом есть, – придирчиво осмотрела себя в зеркале, – еще несколько штрихов добавить и будет идеально.

Как же я порадовалась собственной запасливости. Или забывчивости, кто его знает? Очень пригодилась тушь для ресниц, карандаш, тени, пудра. Вилка только рот раскрыла, когда я извлекла это богатство из недр сумки. Обиженно поджав губу, демонстративно отвернулась. А мне-то что? Пусть обижается. Не говорить же, что ей косметика вообще не нужна. Так, если реснички подчернить, да блеск на губы нанести.

А я себе очень даже понравилась. То ли местный климат так благоприятно действует, то ли еще что, но кожа будто бы более гладкой стала. И морщинок вокруг глаз убавилось. И стресс последних дней благоприятно на фигуре сказался. Пару-тройку кило точно потеряла.

– Спасибо, – поблагодарила служанку, – у тебя золотые руки. Успеешь сама-то? Можешь взять, что захочется, – указала на свои земные богатства. Радостно просияв, Надин занялась собой.

– Если несложно, просвети нас с Вилкой… – словила на себе колючий взгляд блондинки, – какие правила существуют на приеме. Что за чем следует?

Оказалось, что ничего особенного или сложного в распорядке бала не было. Сначала все гости собирались в центральном зале. Распорядитель объявлял каждого входящего, называя его имя и титул. Молодые люди знакомились, общались и танцевали. Это первая часть вечера. Вторая начиналась для тех, кто проходил через волшебный полог Оринойи. Это могли быть пары, впервые встретившиеся на балу и полюбившие друг друга. Таких, Богиня благословляла на брак. Или же предназначенные друг другу женихи и невесты. Они могли и не познакомиться сразу, но если прошли полог, то, значит, среди избранных находилась их половинка, ну или тот (та), кто подходил более всего.

– Угу! Вилка, в этот полог ни ногой! Если пройдешь через нее, мы никогда не вернемся обратно.

– Сама, смотри, не пройди, – пробухтела блондинка. Видимо, мои нравоучения ее достали. – А то вперед меня замуж выскочишь. Или вон Надин себе принца отхватит. Кстати, она там долго еще? Не хватало еще опоздать.

– А куда спешить? Боишься, женихов расхватают? Так, они даром не нужны. Уважающая себя женщина просто обязана везде опаздывать. Плох тот мужик, что не умеет ждать. А нам того и надо, чтобы отсеять лишних кандидатов. На тех же, у кого достанет ума, не понять тонкого намека, найдем другую управу.

– Ах! Ну, да. Да, – тоскливо вздохнув, ответила Вилка, – но ведь бал! Адель, ты хоть раз была на балу? Нет? Вот и я о том же. Хочется, – она закружилась, позволяя платью взметнуться пышным облаком. – Нравиться мужчинам. Танцевать. Веселиться. Делать глупости. И вообще!

– Вообще, я кого-то сейчас дома оставлю! – рыкнула на блондинистую мечтательницу. – Я пойду на все, чтобы вернуться домой. Вот найдем способ, и дури, как вздумается. Мне до этого дела нет. Но пока, будь паинькой, веди себя прилично. Или ты хочешь, чтобы твои мама и папа умерли от горя?

Последнее было из тяжелой артиллерии. Раньше я старалась избегать такого давления. Но ведь и так понятно, если мы здесь, на Сольвии, то там, дома, нас нет. Может, считаемся пропавшими без вести. А, может, нас уже похоронили. По мне плакать некому, а у Виолетты родители, сестренка младшая имеется.

– Я готова, – сообщило нам прелестное создание. Надин преобразилась в милую девушку, эдакое воздушное совершенство, за которым сложно распознать обыкновенную служанку и скромницу.

– Ну, что же, тогда не вижу смысла дольше ждать. Вперед. На бал! – с радостным поскуливанием девчонки устремились на выход.

Эх, что еще на этом балу будет? – поправив выбившийся из прически завиток, поспешила и я.

Глава 11

В коридорах замка царило оживление. Не одни мы опаздывали, наводя марафет и добавляя последние штрихи идеальным образам. Неземные существа в пышных платьях, с невозможными прическами весело переговаривались, обмахивались веерами и одаривали соперниц ядовитыми взглядами.

Мда, серпентарий на выезде, – шмыгнула носом и почесала ключицу, которую приятно щекотал ниспадающий локон. Потом шею, плечо.

– Твою же гнилую кочерыжку! – прошипела, осознав, что начался новый приступ чеса.

– Что? – в один голос спросили девчонки, – Адель, ты же сейчас вся в красных пятнах будешь! Прекрати чесаться.

– Пффф! – от меня только что, пар не пошел, – как прекратить-то? Вы думаете, я от нечего делать, хожу тут, почесываюсь?

– Возможно, мазь поможет? Хоть ненадолго? – робко напомнила Надин, – в прошлый раз зуд быстро унялся.

– Ну, что за невезение? – беззлобно протянула Вилка, – теперь мы точно опоздаем. Все, как ты и хотела, – она скорчила злобную рожицу и горько вздохнула, тоскливым взглядом провожая других невест.

– Иди, Виолетта! Ты права, незачем опаздывать всем. Сейчас Надин поможет мне, и мы тебя догоним. Смотри только, без фанатизма.

Счастливая Вилка помчалась догонять щебечущую стайку девиц, а мы вернулись в покои. Пока служанка смазывала открытые участки тела, я тихо зверела. Средство мастера Шуя, несомненно, помогало, но вот такие неожиданные сюрпризы не радовали. Начнется этот зуд в самый неподходящий момент, и куда бежать?

Женихи эти, блин. Отборы! Гады. Сволочи. Домой хочу! Все вон, развлекаются на полную катушку. Одна я, да Надин… я и Надин, гм, – дельная мысль посетила зудящую голову, – значит, все сейчас на празднике, включая служанок, тогда как мы здесь. И никакой охраны. И замки на дверях хлипкие. Мда-а. Грех не воспользоваться ситуацией.

– Надин, спасибо за помощь. Ты иди, успеешь еще. А я… у меня живот прихватило. Попозже буду, – ломанулась в ванную комнатку и закрылась там.

Дождалась, пока за служанкой захлопнется дверь, выбралась из временного укрытия и в спешном порядке занялась ревизией зелий. Так, что тут у нас? Средство от кашля, от простуды, от жара, от запора… ага, от заикания (и такое есть?), от бородавок, от вросшего волоса.

Блин! Ну, что за вред от этих средств? Польза сплошная. Только массовый забег до туалета устроить могу. И то, ненадолго. А что, если…

Мудрить особо не стала, взяла пустой кувшинчик и слила в него несколько склянок, взболтала. Жидкость как-то странно забурлила, заклубилась, окрасилась в черный цвет, а потом резко посветлела до полной прозрачности.

Гм, надо же, как интересно получилось! – на всякий случай запомнила, какие именно бутылочки использовала. Вдруг пригодится.

Невестам, как ни странно, я не захотела вредить. По большому счету, они еще ничего плохого не сделали. А вот женишкам… Их следовало проучить. Пробраться в мужское крыло замка не составило проблем. Коридоры опустели, служанки сами веселились на балу, а остальные слуги, не задействованные в обслуживании банкета, пользовались возможностью побездельничать. Выяснять, кому из принцев, какие покои принадлежат, не было времени. Так что забежала в первые три и добавила зелья в кувшины. Порадовалась тому, что в одной из комнат на глаза попалась эмблема Зеула, королевского дома полозов. Ну, я так поняла, что короткохвостая змея или ящерица, свернутая кольцом вокруг черепа с клыками, она и есть. Этому женишку щедро налила средства во все емкости, что попались на глаза.

Здесь же чуть не спалилась на горячем. Вовремя услышав шаги, спряталась в гардеробной.

Слуга, – определила по униформе. – А чего это он тут искал? – Мне повезло, убрался гость довольно быстро. На первый взгляд, он и не взял ничего. – Тогда, что делал?

Взглядом пробежалась по комнате. Вещи на своих местах, ничего не пропало, ничего нового не появилось.

А что это вдруг мебель сдвинута? – тонкая темная полоса рядом с ножкой дивана говорила о том, что некто приподнял его и аккуратно поставил на место. – Зачем?

Не поленилась сунуть туда нос, и выудила небольшой сверток. Какая-то потрескавшаяся деревяшка внутри, опутанная высохшими толстыми стеблями непонятно чего. Все это перемотано шерстяной нитью и облито бурой дурно-пахнущей гадостью. Одним словом, дрянь.

Э-нет! – деревяшка светилась мертвенно-зеленым цветом. Следовательно, тут еще магическая составляющая намешана, – не надо нам таких проблем. Не ровен час, на меня подумают. Век потом не отмоешься, – недолго думая, спустила это добро в унитаз.

И вот уже после этого, с чувством выполненного долга, отправилась на праздник. Мельком брошенный в случайное зеркало взгляд, уничтожение мелких небрежностей в виде кусочка паутины в волосах и пятнышка грязи на щеке, и вот я на пороге бального зала. Церемониймейстер рта раскрыть не успел, когда я просквозила мимо него и врезалась в толпу праздношатающихся гостей.

Ну, что? Бал, – огляделась, потерлась рядом с оживленными группками молодых людей, – ничего особенного. Безусловно, красавицы и красавцы, каких тут на каждом шагу полным-полно, радуют взгляд. Но это первое впечатление. Фальшивые улыбки, ядовитые усмешки, шепотки в спину и откровенная зависть во взглядах.

Особенной желчью изливались некоторые глупышки в розовых платьях. Немудрено, потому что внимание мужчин сосредоточено на невестах. Возле них ошивались принцы, а также все перспективные женихи. Самое большое скопление гормонов наблюдалось около блондинки в лимонном платье.

А Вилка-то времени даром не теряет! – хмыкнула, пробивая дорогу сквозь шелка и кринолины.

Возле блонди кучковалось несколько интересных персон. Взгляд притягивал статный парень с копной огненных волос. Он громко разговаривал, сыпал шутками и отвешивал комплименты, от которых девушка краснела. Тут же отирался блондинистый эльф, умудряясь периодически целовать Вилке ручку и одаривать ее томными взглядами. Смело себя чувствовал и породистый кареглазый шатен с царской осанкой и надменным взглядом. Что-то в нем показалось знакомым, но сразу определить, что именно, не смогла.

По большому счету, за Виолетту можно не волноваться. Все в рамках приличий. Да и не выглядела блонди, как сраженная внезапной любовью дурочка. Пусть развлекается дальше. Посмотрим, что у конкурентов делается.

Молодцеватый сбитый коротышка о чем-то яростно спорил с леди Хрю. А что? Баронесса завидная невеста. Из того, что рассказала Надин, Амар процветающее королевство. Если Розетт и гном сойдутся во взглядах, и пунктах в брачных контрактах, из них выйдет отличная пара.

Миниатюрная эльфиечка стояла в окружении своих соплеменников, близко не подпускающих к ней посторонних. Судя по всему, из Суалинендаля прибыло два кандидата. И пока один развлекался и знакомился с невестами, другая изнывала от скуки и чрезмерной опеки.

Еще одна принцесса, облаченная в красные цвета, в вызывающе-броском кожаном корсете и набором странных железок в прическе находилась в полном одиночестве. Подозреваю, что к воинственной леди женихи просто опасались приближаться. Хотя, не все. Вон, темнокожий воин (кстати, блондинов тут развелось, как собак нерезаных), очень заинтересованно посматривал в сторону красотки. Да, что там, откровенно слюнями исходил на юную воительницу.

Зуб даю, эти двое станут парой!

Знакомая графинька кокетничала с двумя рослыми детинами. Братья Ратнерки. Вот уж двое из ларца, одинаковых с лица! Интеллектом не обезображены, но силушка изо всех щелей так и прет. Впрочем, если уж у них нашлись общие темы с леди Д’Омело, значит, и дальше договорятся.

Стройная и хорошенькая брюнеточка увивалась возле тощего женишка с рыбьими глазами. Русал, наверное. А невеста из простолюдинок. Как ее, леди Жельена. Карьеристка. Надин про нее что-то говорила. Такой плавник в рот не клади, по самый хвост откусит. Ну, если девушку ничего не смущает в родословной жениха, то флаг ей в руки. Меня бы эти чешуйчатые корни сильно напрягли.

Из невест, не охваченных пристальным вниманием, оказались двое. Это красноволосая княгина, леди Редли, и… китаянка? Тоже землячка, что ли? Надин говорила, что иномирных девушек трое. Виолетта, воинственная принцесса Рия Кайонна, и вот эта узкоглазая и весьма очаровательная девочка. Ребенок же совсем! Или она так молодо выглядит? Держалась девчонка хорошо, даже очень. На лице бесстрастная маска равнодушия к происходящему. Но присутствовали некоторые признаки, по которым все же можно определить сильное волнение. Это и слишком пристальный взгляд, скользящий по гостям, и стиснутые до побелевших костяшек пальцы, и частое дыхание, колышущее утянутую корсетом грудь.

Интересно, а она по-русски понимает? Я в китайском ни бум-бум! – не откладывая в долгий ящик, подошла к девушке. – Хотя, о чем я? Все попаданки понимают и общаются на местном языке.

– Привет! Меня зовут леди Адель, и я компаньонка леди Виолетты, – представилась первой, – леди Виолетта тоже с Земли. Хочешь, я познакомлю тебя с ней?

Глазенки у китаяночки стали, как чайные блюдца. Видимо, не ожидала, что ее подхватят на буксир и поволокут к самой яркой и шумной компании в зале. Дитенок не сопротивлялся даже, а Вилка не растерялась, и сразу начала знакомить нас с ухажерами. Суоки, так звали нашу мелочь, смущалась и мило краснела, оказавшись в центре внимания. Впрочем, ее служанка и подруга леди Лайса, с которой мы переглянулись понимающими взглядами, вовремя просекла ситуацию, ловко перевела разговор на нейтральную тему, дав невесте небольшую передышку. Повезло ей с компаньонкой, да и я, будучи знакомой с Лайсой, могла спокойно оставить землячку под присмотром.

Кого еще упустила из виду? Ах, да, змеиный женишок! – черноволосого смуглого красавца окружала стайка девушек в розовом. Бедолажки ноги уже друг другу потоптали, пытаясь пробиться к парню. – Что сказать? Хорош, зараза! Бессовестно, хорош. У самой на секунду сердце замерло, когда увидела этого ползучего гада. Замерло, и тут же отпустило. Не тот это экземпляр, с которым в бане столкнулась. Ну, и слава… кому там? Может, к местным богам лучше обратиться? – влюбиться в такого, хуже быть не может. На него же девки гроздьями вешаются. Замучаешься перхоть от спиленных рогов выводить.

Отдельным неприступным айсбергом держался пепельно-блондинистый эльф. Из снежных, поди, принцев. Некоторые девушки осмеливались подойти к нему, но тот что-то вежливо отвечал, и неудачливые охотницы за мужьями быстро отсеивались.

Не увидела только оркского женишка. По слухам, такому сложно затеряться в толпе, следовательно, он опоздал, как и я.

– Леди Адель! – окликнули меня знакомым, пробирающим до мурашек, голосом. Или это не мурашки? Вот, черт. Как не вовремя!

– Ма-астер Шуй? – я чуть челюсть не потеряла. Никакого балахона, мантии и прочей атрибутики. Только безупречный костюм в темно-синих тонах, начищенные до блеска туфли и золотой кулон на цепи. Но главное, никакой бородищи! Если бы не голос, да насмешливый взгляд ни за что не опознала в этом щеголе главного веринского лекаря.

– Леди Адель, вы сегодня само очарование. Мастер Юдзай превзошел себя, сотворив такой шедевр. Впрочем, не одежда ведь красит человека? Разрешите угостить вас чем-нибудь?

Заговаривая немного прибалдевшей от явления храмовника народу мне зубы, Шуй подхватил под локоток и направился к столикам с закусками и винами.

– Что же вы молчите?

– А? – если честно, пропустила все, что говорил мужчина мимо ушей. – Простите, непривычно видеть вас, гм, вне стен больницы. И без… – обрисовала пальцами контур лица, – бороды. Она придавала солидности. Сейчас вы выглядите намного моложе.

– Я мало участвую в светской жизни Верины, – расплылся в улыбке Шуй, – но сейчас не тот случай. Надеюсь, что в кои-то веки могу воспользоваться своим положением. К примеру, чтобы привлечь внимание столь неординарной женщины, как вы.

– Сомневаюсь, что растительность на лице, или ее отсутствие, как-то изменит ситуацию…

Договорить, как мне «приятно» общество Шуя и его недвусмысленные намеки, не успела. Грянули фанфары. Церемониймейстер объявил о появлении короля:

– Лурдин АрШу второй. Король Верины!

Глядя на чинно вышагивающего по проходу мужчину, я медленно выпадала в осадок. Фигура, цвет глаз, горбинка на носу, волосы, осанка – все в короле напоминало мастера Шуя, будто он был…

– Я так и не представился вам, леди Адель. Варамей Лурдин АрШу, – добил гадкой улыбочкой храмовник, – младший брат Его Величества Лурдина АрШу второго.

… близким родственником. А тот парень, вьющийся возле Вилки, стало быть, Нарцей Лурдин АрШу, веринский принц, – додумала все же мысль, не сбилась.

– И как же вас угораздило? – невежливо брякнула я.

– Помогать страждущим, разве не достойное занятие? – нахмурившись, возразил мужчина.

– Так, то страждущим. Польза, конечно. А в храмовники как занесло?

– Откуда вы прибыли, леди Адель? Любой ребенок в Сольвии знает, что лекарей взращивают и обучают исключительно жрецы Оринойи. Ни один маг, закончивший академию, не обладает такими познаниями, как лекарь храма. Эти отщепенцы только и могут, что зельеваров да травников выпускать. Истинное знание познается в служении богине. Лишь избранным она открывает сокровенные тайны.

Прикусив язычок, раздраженно слушала монолог Шуя, который и не Шуй вовсе, а АрШу, близкий родственник короля. И спалилась так по-детски! Самой умной себя возомнила!

– Так, что же заставило вас изменить привычкам и появится на балу в светском наряде? – что-то там Шуй упомянул о требовании храма носить балахон всю жизнь.

– Храмовники – тоже люди. А я, к тому же, член королевской семьи, холостой и подходящий по возрасту кандидат.

– Так, вас, вроде бы нет в списках претендентов? Тут и так недостаток невест наблюдается. Или вам приглянулся кто?

Неужели Надин неправильно меня проинформировала? Герцог АрШу, и никак не меньше, значимая фигура, чтобы забыть о ней.

– Скажу по-секрету, – мужчина наклонился ко мне, обдавая ветерком дыхания ухо, – есть на примете одна особа. Она не включена в официальный список, но, тем не менее, является полноправной участницей.

– И кто же эта несчастная? – нервно дернула плечом, – почему ее нигде не видно?

– Это очень хитрая леди. Она прячется среди остальных девушек, но я точно знаю, как ее найти.

Чтоб тебе икалось! – мысленно выругалась я, – толстые намеки мог не понять только дурак.

– Вы так уверены в успехе? Может, девушка не хочет замуж? Может, у нее своя жизнь и другие планы? Желающих оказаться на месте невесты пруд пруди. Посмотрите на них! Некоторые глотку перегрызут за такую возможность.

– Леди часто не знают, чего хотят на самом деле, – загадочно улыбнулся Шуй, – вы подарите мне танец, леди Адель?

Вот, хрень! – беспомощно огляделась.

На нас поглядывали, с интересом, любопытством. Отказать? Сослаться на то, что не умею? Устала? Пфф! А для чего, вообще, сюда пришла? Признаваться – не вариант. Он только прямым текстом не заявил, что я из другого мира пришла. Зачем давать лишнее подтверждение? Рискнуть? В молодости я немного занималась бальными танцами. Да сколько лет с тех пор прошло? Гибкость уже не та. И местные танцы незнакомы.

Черт! Что же делать?

– Я… – мелкая дрожь пошла по телу. Как вовремя! – не могу. Мне срочно нужно побыть одной.

– Что случилось? – подозрительность Шуя только усилилась.

– Что? Нейтрализатор случился. И у меня все дико чешется, – переступила ноги на ногу, потому как именно там проявилась реакция.

– Когда это произошло? – с мужчины вмиг слетела шелуха лоска и нарочитой вальяжности. Он превратился в сосредоточенного и очень злого храмовника. У меня от этой разительной перемены еще и живот скрутило.

– Обед. Везде, где можно и нельзя насыпали. Я такая голодная была, что сразу не за… – блин! Блин, блин, блин! Проболталась!

– Договаривайте, леди Адель, – мягким голоском протянул Шуй, – вы сразу не заметили, что еда издает специфическое свечение? Браво! Я не ошибся! Такие способности!

Падла! – одарила тяжелым взглядом, – догадливая, ага! – она самая, ехидная приобняла меня за талию и увлекла к выходу.

Сопротивляться не было смысла. Все и так видели, что мы чуть не в обнимку спешим уединиться. Шушукались. Посмеивались. А я бы рада отодвинуть мастера Шуя подальше, но не могла. От его руки на талии по всему телу расходится блаженное тепло, сводящее все чесучие ощущения на нет. Да на меня такое блаженство накатывало, что я готова стонать от удовольствия. И плевать, кто там смотрит, что себе думает.

Мне! Хо-ро-шо!

Глава 12

– Ну же, леди Адель, – покинув бальную залу, мы оказались на балконе. Свежий ветерок и мягкие руки на плечах, от прикосновения которых тело подрагивало от удовольствия, никак не располагали к разговору. Я, между прочим, женщина не железная. И до мужской ласки жадная. А когда она была-то в последний раз? Ооо! Что же так хорошо, бритый Шуй! – вы можете мне доверять.

– И что, по-вашему, могу доверить? – может, я и была в шаге от того, чтобы самой наброситься на мужчину, но на дешевые трюки не поведусь больше. Хватит! И так рассказала то, чего не следовало.

– Все! Вы можете доверить все, – Варамей развернул меня к себе. Ладони от плеч скользнули к шее, чтобы взять в плен лицо. Большим пальцем провел по губам, размазывая нанесенный на них блеск.

Где я новый возьму? Косметика в комнате осталась. Ну, не гад? Хотя, что-то в нем есть… и внешне довольно привлекателен. Но… – я дернулась, понимая, если позволю Шую лишнего, потом не смогу остановится. И тогда плакали мои планы на возвращение. Этот не отпустит.

Храмовника такие мысли вряд ли одолевали. Подозреваю, сейчас он, вообще, головой не думал. Иначе, почему нежно коснулся губ, замер на мгновение, и впился страстным поцелуем. Ручонки-то у него своей жизнью жили: одна скользнула на затылок, удерживая меня в нужном положении; другая – нырнула в декольте, стискивая затвердевшую грудь.

– Мастер Шуй, я требовать справедливость! – какая-то наглая и рослая морда буквально за шкирку отодрала от меня мужчину, вздернув его в воздух и плавно опустив перед собой.

– Мамочки! – разглядев нахала, попятилась.

Это же та самая! Серая, лохматая, клыкастая! Морда! Из Священной рощи! На которую я свалилась вместе с осиным гнездом! Божечки, он же меня убьет.

Икнув от испуга, маленькими шажочками отошла в сторонку и забилась в самый угол балкона. По всему выходило, что этот… это существо – прынц! Ага, тот самый, недостающий. Оркский вождь! Шевар Ыр’орга. И голосяка у него такой мощный и страшный, что хочется накрыться одеялком и притвориться, что меня тут нет.

– В чем дело, Шевар? – Шуй отнесся к появлению орка спокойно, – что за шум? И почему ты в таком виде?

Ага! Видок у степняка был еще тот. Голый торс, на котором кожа смотрелась как латексный костюм с рисунком в виде пчелиных сот. Кожаные бриджи едва закрывали бедра, потому что были изгрызены кем-то до состояния измочаленной тряпочки. На ногах виднелись мелкие царапины. Будто кошачьи. Обувь также пожевана, как и широкий пояс, и ножны. А еще морда с выдающийся вперед квадратной челюстью и четырьмя мощными клыками, торчащими из-под губ. Лоб узкий, брови кустистые и глаза желтые, с узким зрачком. Страховидла какая!

– Я быть купаться! Враг мой комната. Портить вещи. Портить мебель. Есть моя еда! Я охотиться! Выследить! Это пушнец! Хозяин – леди Редли. Ее не трогать.

– П-простите, что вмешиваюсь, пушнец – это не кругленький беленький зверек? – пискнула из угла.

– Он! – оба посмотрели в мою сторону. – Леди Адель, вам что-нибудь известно об этом животном?

Попробуй тут не ответь, когда на тебя смотрят два хищника, вышедших на охоту.

– Я полагаю, что зверек не виноват. Возможно… ну, я рискну предположить, что он скушал что-то, наполненное нейтрализатором, – глаза у мастера Шуя расширились до невероятных размеров.

– Господин Шевар, а пострадали только ваши покои? Нигде больше пушнец не пакостил? – уточнил он. Получив утвердительный ответ, храмовник еще больше посмурнел. – А почему вы во втором облике? Можете перейти к человеческой форме?

– Дурной магия! – зло прорычал орк, – не мочь обратно.

– Последний вопрос: вы что-нибудь пили, ели после того, как вернулись из купальни?

– Нет! Руки вода мыть, лицо мыть. Охотиться, грязь.

– Господин Шевар, я попрошу вас впредь мыться только в своей ванной. Понимаю, что тесно и неудобно, но придется потерпеть. Я поставлю охрану, и никто посторонний больше не войдет. А такой облик у вас теперь три дня продержится, сожалею, тут я бессилен.

– Кого убить? Кого сказать спасибо? – «доброжелательно» поинтересовался орк.

– Я выясню! Одно могу сказать точно: пушнец взбесился из-за нейтрализатора. Его же он учуял и в ваших покоях. Им же вы умылись и вернулись к изначальному облику. Сожалею.

– Граххх! – рыкнул орк и стукнул кулаком по стене, оставив там аккуратную дырку. – Я придти за женой! И я уйти с женой! Никто не сметь мешать! Я великий вождь Р’орга! Клянусь, найти врага! Добыть его шкура! Пытать! Наказать! Есть его сердце!

Гулко сглотнув, я тихо сползла по стеночке. Было же от чего! У орка на груди болтался медальон с ящеркой, черепом и мечом.

Это ж я орку напакостила! Он меня убьет… и съест! С какой стати я решила, что этот символ принадлежит полозскому принцу?

– Леди Адель, прошу прощения, вынужден покинуть вас, – мастер Шуй помог мне подняться, – дела требуют моего присутствия. Уверен, господин Шевар составит вам компанию. Не бойтесь его. Это всего лишь боевая форма. Уверен, когда вы увидите его в другом обличье, измените мнение.

– Господин Шевар! От имени Его Величества Лурдина АрШу второго приношу искренние извинения. Примите это в знак признательности, – мужчина сделал несколько пассов руками, формируя в них оранжевое облачко, что-там проговорил тарабарское и направил заклинание в сторону орка. Облако опутало мощную фигуру степняка оранжевым туманом, заискрилось и быстро развеялось. Орк оказался одет в расшитую золотом и камнями жилетку, кожаные бриджи обрели целостность, а обувь, ремень и ножны вернулись к первоначальному виду. Выглядел степняк в этом наряде очень экзотично. Если бы не клыки на пол лица, был бы похож на султана.

– Леди Адель! Моя просить прощения. Я, – стукнул кулаком в грудь, – воевать! Бить врага. Нет говорить.

– Эээ, вы хотите сказать, что в боевом облике плохо разговариваете? – догадалась я, – не страшно. Вы очень убедительны в этом виде. Можно, я пойду? – сложив бровки домиком, умоляюще посмотрела на гиганта.

И я еще боялась мастера Шуя? Да он хотя бы, человек! Этот же, зверь! – смотрела на орка и не понимала, как мне удалось сбежать тогда? Как он не прибил меня в той роще? Это ж ходячая машина смерти.

– Моя идти с тобой! Ты невеста?

– Я? – у меня аж в горле пересохло. Вот это чудо собралось жениться? Да девушки с визгом разбегутся. Он же… громадный. У ЭТО у него громадное! Покрой бридж позволял оценить размер. А клыки? А ручищи? Бррр! Не дай бог! Не завидую я той смертнице. Ничего не оставалось, как позволить великану идти за мной.

Веселье на балу было в самом разгаре. Что я пропустила? Вилка с эльфом танцует. Суоки, скромняшка, в окружении поклонников отдыхает. Вроде бы все спокойно. Убедившись, что девчонки в порядке, решила и других проверить. О! Дроу уже познакомился с Рией. Только чего-то в стороны зло зыркает. Неужели, соперники появились? Ааа, вон один из братов-акробатов у стеночки отдыхает. Второй ошивался возле эльфийки. Гм, пробивной парень. Если повезет, возьмет бразды правления в Ратнерке в свои руки. Так, а где наш розовый поросеночек?

Ого-го! – ни много, ни мало, но леди Хрю висела на руке у снежного эльфа. – Вот же! Слов нет. Она себя в зеркало видела? А эльф-то, эльф! Бедняга готов сквозь землю провалиться! Да у него на лице написано, что убивать он будет эту дамочку очень медленно! Нда, похоже, не такие уж снежные непробиваемые. Ржунемогу!

– Женщина знать свой место! – фыркнул на ухо орк. Оказывается, он неплохо подмечал некоторые моменты. И почему сказал это? Я ж только глазами за всем следила. Как бы незаметно! – Моя уметь наблюдать! – осклабился зверина.

Ага, а у меня по позвоночнику холодная капля пота стекла.

А ну-ка, что там такое? – Вилка-то моя после танца с лесным эльфиком как-то очень заинтересованно в сторону змееныша посмотрела. И он, зараза, ей улыбнулся. – Чего? К ней идет? – врезавшись в толпу, я собралась пробиться к землячке во что бы то ни стало. Но меня вежливо так остановили, положив лапищу на плечо, задвинули за спину и скомандовали:

– Идти за мной! За спина.

Против тарана в виде орка никто не мог ничего противопоставить. Я перехватила блондинку в последний момент, буркнув полозу:

– Леди устала и хочет освежиться! В другой раз потанцуете.

Зимитрус слова сказать не успел, как между нами вклинилась серая гора и оттеснила женишка в сторону. А потом остальные поклонники набежали, образовав толпу.

– Вилка, змей тебе не нужен, – сказала так, чтобы никто посторонний не расслышал. – Пожалуйста, поверь. Так будет лучше.

– Что ты себе позволяешь? – прошипела разгневанная блонди, – кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью?

– Что, передумала? Хочешь выйти замуж, поселиться в одном из королевств и рожать детишек? Флаг тебе в руки! Но прежде сделай то, о чем мы договаривались.

Покрасневшая девушка промолчала, но взглядом могла испепелить на месте. Сказала что-то резкое эльфу, подвернувшемуся некстати под руку. Бедолага опешил, совершенно не понимая, что такого ужасного совершил, и почему на него прогневалась красавица. А Виолетта назло мне стала кокетничать с Нарцеем, племянничком Шуя и наследником Верины.

Вот, бестолочь! Кому и что хочет доказать? – чтобы еще раз не сорваться на Вилку, решила поискать другую жертву. Благо она нашлась сразу же. Леди Хрю. Несчастный беловолосый красавчик, похоже, смирился с тяжкой долей. – Спасти его, что ли? Снежные и так в местную красную книгу занесены, а тут охотятся на самого перспективного самца. Иного бы не прислали! Эдак весь генофонд под корень сведут. Бедный мальчик не переживет брачной ночи.

Странная парочка танцевала в центре зала. Такой леди, как баронесса фон Фугге, требовался простор для маневров. Интересно, сколько рулонов ткани потратил мастер Юдзай на платье для этого бегемотика? Такой задавит массой, растопчет и мокрого места не оставит. Но мы тоже не лыком шиты!

На очередном па, когда эльф на пару шагов отступил от девушки, я бесцеремонно перехватила партнера, закружила его, увеличивая расстояние.

– Достала тебя эта леди фон Хрю? – насмешливо хмыкнула на робкую попытку эльфика вырваться из моих рук. А уж как он витиевато выразился при этом. Курсирующий неподалеку орк, довольно крякнул. – Не дергайся, ушастик! Если уж от баронессы не свалил, от меня и подавно не уйдешь. Да и не захочешь. Есть у меня к тебе деловое предложение.

– О чем вы… – такой взрослый мужчинка, а смущается, как невинный подросток.

– Леди Адель. Здесь меня называют именно так, – подсказала свое имя, – так вот, ушастик… – ой, как мы засопели! – Не нравится? К баронессе хочешь? Терпи. Кроме, как ушастиком, называть не буду, – ну, правда, вблизи его ушки такие милые, – видела я, какие взгляды ты бросал на малышку Суоки. Она тоже неравнодушна к тебе…

– Что? Мы говорим о той маленькой брюнетке с дивными глазами? – вытаращился снежный. Какие же красивые глаза у самого этого образчика эльфийской расы, словами не передать.

– О ней, ушастик. О ней! Ты ей понравился, – тут ни грамма душой не покривила. Заметила, как девочка отшивала всех, кто крутился рядом. И как сжимала кулачки, бросая яростные взгляды на леди Хрю. – Она особенно оценила твою выдержку и терпение в преодолении трудностей. Так вот, я готова помочь тебе избавится от назойливой баронессы и сделать так, чтобы вы с Суоки стали мужем и женой.

– Кого нужно убить? – мрачно поинтересовался эльф, – учтите, открыто действовать не смогу. Я тут как официальное лицо.

– Что ты! Боже упаси! Не желаю ничьей смерти. Но ты окажешь мне услугу.

– Какую? Почему я? Уверен, из тех мужчин, что окружают опекаемых вами невест, любой наизнанку вывернется, чтобы угодить.

– Ага, и за это потребует определенную награду. Видишь ли, Виолетта попала сюда не по своей воле, – решилась открыть частицу правды. Впрочем, не факт, что снежному не были известны такие моменты. – Весь этот фарс с отбором и замужеством ей даром не нужен. Она хочет домой. Ты знаешь, как вернуть ее обратно?

– Портал такой мощи, который пронзил бы межмировое пространство, возможно создать лишь в местах особой силы. Их не так много на Сольвии. Здесь в Верине, один из самых внушительных. Второй у русалов в сердце Олайского океана. В Суалинендале есть и, конечно, в Зариндиэле, королевстве снежных эльфов. Так, почему ваш выбор пал на Зариндиэль, леди Адель?

– Думаю, детали мы обсудим в более благоприятной обстановке, – бинго! Вот это я удачно спросила! Выходит, этот красавчик может стать моим билетиком домой? Даже если Вилка передумает? Нет, из кожи вывернусь, но помогу мальчику. И обдумать новую информацию нужно. Нельзя мне столько потрясений за один день переживать, – скажем, после праздника. Где расположены твои покои?

– Вы что же, придете? Ко мне? Ночью? – вот это снежный вытаращился! Он что же, думает, я ему то самое предлагаю? Фи! Мужчина он, конечно, красивый, но совесть тоже нужно иметь. Я те покажу, как приличную леди подозревать!

– Приду, ушастый похабник, – хмыкнула я, – но не затем, что ты подумал. А поговорить!

– Что так? – ощетинился он.

Нет, вы посмотрите на него! Обиделся. Сначала глаза вытаращил, мол, что вы такое предлагаете, я честный эльф, до свадьбы ни-ни. А теперь возмущается! Ах, ты ж! – под моим тяжелым взглядом он растерял весь пыл. Зато глаза его как-то сами собой остановились на моем декольте. Боже мой! Кончики ушей зарозовели! Какая милая ушастая прелесть! Только не говори, что ты девственник!

– Мужик, ты Сёма, конечно, видный, – от такого наглого сокращения имени эльф поперхнулся и закашлялся. Но я же в беде не брошу! Легонько постучала ему по спине, – но для меня всего лишь произведение искусства. Любоваться можно, издали, а вот трогать – ни-ни! А то ведь затискаю так, что небо в полосочку покажется. Да и Суоки уже пообещала, – тут наврала, конечно, – так что извини, не судьба!

– Б-благодарю, ле-ди, – заикаясь, процедил Сэмильен, – я заинтересован в том, чтобы леди Суоки стала моей женой. А также в том, чтобы не иметь ничего общего с баронессой фон Фугге.

– Ладно! – по-дружески хлопнула эльфа по плечу, – заметано! А сейчас идем к нам, познакомлю с невестой. И улыбайся, ушастик, больше улыбайся.

Без особого труда я ввела снежного в образовавшийся у нас, землянок, круг общения. И даже шепнула китаяночке, чтобы не терялась, и намекнула, что одному беловолосому эльфу кое-кто сильно нравится. Вот, молодец, девчонка! Защебетала, как птичка. И тему-то общую нашла, и парня заинтересовала. Теперь он в нее руками-ногами вцепится. Влюбится. Куда им ушастым до наших, до земных девушек? Суоки хоть и не русская, но сразу видно, с характером. Понятно, почему она даже думать о возвращении домой не хочет. Что она увидит в своем Китае? Ну, выучится, ну устроится на работу, выйдет замуж и разрешат им всего одного ребенка завести. Больная тема для Суоки, по глазам видела. А тут у снежных демографический кризис. Рожай хоть каждый год. Ушастики за это на руках носить будут. Ну, совет им да любовь! Кажется, одна пара у нас уже есть.

– Ты! – вцепился кто-то в рукав платья. Обернувшись, оказалась нос к носу с леди Хрю. И надо же мне было в сторонку отойти? Да уж больно соблазнительный аромат витал над столиком со сладостями. Вот! Сладкое вредно для фигуры! На руке точно синяки от пальцев останутся. – Как ты посмела увести моего будущего мужа? Ты знаешь, кто я? Знаешь, что я с тобой сделаю?

– А ну, цыц! – прикрикнула на девицу, – плевать я на тебя хотела с большой колокольни! Никаких мужей я не уводила. На роль невесты не претендую. А всем участникам положено общаться, знакомиться. Эльф пока что никакого предложения тебе не делал, так что твоим он может быть только в твоем больном воображении.

– Я тебя уничтожу!

Баронесса не видела, но сзади нее, почти вплотную подошел Шевар, навис над ней, озадаченно почесывая макушку. Похоже, он старательно выполнял указание Шуя присматривать за мной. Но вот что делать, если угроза исходила от невесты, он явно не понимал.

– Шеварчик, – улыбнулась самой ядовито-очаровательной улыбкой, – как я рада, что ты подошел. Посмотри, какая невеста упитанная! Ты, случайно, не такую жену искал? Давай я вас познакомлю! Розетт фон Фугге это Шевар Ыр’орга. Шевар – это Розетт. Посмотри, какая она сдобная, упитанная. Хорошая жена будет. Вкусная.

– Гы, – оскалился орк, по достоинству оценив шутку. А леди Хрю как раз обернулась, чтобы посмотреть, что ж там за жених такой. Испуганно икнув, девица позеленела, потом побелела, потом шустрой бомбочкой нырнула мне за спину.

– Ну, же, Шевар, не теряйся! Составь девушке компанию. Она переживает, что я увела ее партнера по танцам. А я ж как лучше хотела. Познакомить, так сказать, всех кандидатов с невестами. Так, я ж не жадина какая. Признаю, действовала прямолинейно. Но осознала, как была неправа, и готова исправить ошибку. Потанцуешь с моей новой знакомой?

– Хороший жена будет. Толстый. Теплый. Танцевать! – орк протянул леди Хрю лапишу.

Я бы вот поостереглась принимать такие предложения. Хорошо, если орк знаком с таким понятием, как танцы, а если нет? Все ноги раздавит. Хотя нет, расплющит. И тогда останется одна дорога – в русалки. Там, глядишь, расплющенные культи за плавник сойдут.

– Невеста бежать! – обиделся Шевар, – она бояться. Но я нет страшный. Я вождь!

– Шеварчик! Ты мегакрут! – искренне похвалила увальня, – я тебя просто обожаю!

Поманив пальчиком, чтобы он наклонился ко мне, обняла руками за шею и чмокнула в щеку.

– Спасибо!

Орк отшатнулся, изумленно посмотрел на меня, схватившись рукой за место поцелуя.

– Да ладно тебе! – фыркнула я, смутившись от такого искреннего и немного наивного удивления. – Это благодарность за то, что ты мне помог.

– Я хотеть помогать тебе! Адель! А ты делать целовать Шевара.

Упс. Приплыли…

– Эээ, Шеварчик, – надо сказать, что стушевалась под прямым, ждущим ответа взглядом, – давай мы с тобой будем друзьями? Ты мне помогаешь, а я, если понадобиться, тебе.

– Дружить, помогать, целовать. Хорошо. Что я мочь сделать?

– Гм, – пару раз глубоко вдохнула, выдохнула. Завоевать доверие и расположение такого существа, как орк, конечно, хорошо. Но если он видит за нашими отношениями не дружбу, а нечто большее? Это даже не мастер Шуй. Такой закинет на плечо и увезет в свою степь. И буду я двадцать пятой наложницей спать на циновке у входа в шатер, мазать жиром волосы и рожать маленьких шеварчиков. Это в лучшем случае, а так… тьфу, куда меня занесло. Надо что-то ответить. А лучше, дать какое-нибудь задание. О, придумала! – Шевар, а ты мог бы присматривать за леди Фугге и иногда напоминать, что она обещала тебе танец? На самом деле танцевать с ней не нужно. И леди Розетт необязательно об этом знать.

– Хитрость! – догадался степняк, – моя понимать! Моя сделать твоя просьба. Твоя целовать.

Черт!

– Хорошо, моя целовать. То есть, я тебя поцелую, – пообещала серокожему мужчине.

Орк, несмотря на внушительные габариты и выдающийся рост, легко двигался в толпе. А еще умудрялся прятаться так, чтобы пропадать из поля зрения. Во всяком случае, леди Хрю поблизости не появлялась.

– Что? – ехидно подколола Вилка, от которой не укрылось мое общение с орком, – обзавелась поклонником?

– Не смешно! – огрызнулась я, – а парня не обижай. Он хороший. Меня и ушастика от леди Хрю спасает.

– От леди Хрю?

– Ага! Ты, может, не заметила, но баронесса фон Фугге буквально повисла на бедном мальчике, не давая свободно вздохнуть. Я уж думала, Суоки ей глаза выцарапает. Пришлось вмешаться.

– Адель, ты это, не злись на меня, ладно? – извиняющим голоском попросила Вилка, – не знаю, что на меня нашло. Я себя чувствую Золушкой из сказки. Настоящий бал, дворец, принцы.

– Ладно! Не сержусь я, иди, развлекайся! Вон, кажется, вторую часть праздника объявляют. Дальше будешь исключительно с принцами общаться. Даже их свита останется по эту сторону полога.

Церемониймейстер объявил, что настала пора избранным попытать счастье. Первыми через полог, похожий на концентрированный клочок тумана, должны пройти высокопоставленные гости, а также приглашенные женихи с невестами. А дальше черед девушек в розовом и молодых людей, входящих в свиты принцев. Чтобы показать безопасность прохода и то, что ничего страшного не случится, в прямоугольную рамку полога первым ступил король. Следом его свита. Дальше принцы и герцоги. Ну и девушки за ними.

Как-то так получилась, что я оказалась близко от дурацкого полога. Наверное, потому, что вся наша компания состояла из претендентов. Это я к тому, что видела, с какими лицами, наполненными надеждами, парни и девушки стремились к заветной цели. Из женихов Сэмильен Искристый шел последним. Но не один, а держа за руку маленькую Суоки. Они смотрели друг на друга, улыбались, заражая всех вокруг хрупким счастьем. За ними прошла леди Саванна Редли, потом Помело. Графинька проводила впереди идущую пару завистливым взглядом. Но заметила это только я, так как находилась в этот момент ближе всех. Потом настал черед иноземки Рии, дальше Жельен, леди Хрю, эльфийка.

– Иди, Вилка! Удачи тебе, моя ты леди Удача! У тебя все будет хорошо! – подтолкнула блонди к заветному порогу. Не знаю почему, но поддавшись всеобщему ажиотажу, позабыла о том, что ранее велела ей держаться подальше от этих волшебных и непонятных штучек.

– Ох! – девушка замерла на секунду, вздохнула, потом резко развернулась и порывисто обняла меня, шепча на ухо, – спасибо тебе! За все, спасибо. Никогда никому не рассказывала, но это моя детская мечта – побывать на балу, стать настоящей принцессой. Спасибо тебе, Адель! Без тебя эта мечта могла и не исполнится. Я так счастлива! Так… Не знаю, как выразить словами. Я всех люблю! И всем! Всем! Всем присутствующим одиноким сердцам желаю обрести настоящую любовь и прожить долгую и счастливую жизнь!

Треньк! – Вилка уже исчезла за туманным пологом, а я стояла, как пришибленная. И уши противно заложило от странного звона. Мимо меня проходили люди. Кто-то возвращался обратно, а кто-то оставался по ту сторону. А я думала о том, что блонди сейчас сделала, – эта белобрысая зараза использовала дар Удачи, пожелав всем присутствующим обрести счастье. Все бы хорошо, но с моей невезучестью, могу только гадать, что за «счастье» мне достанется!

– Адель! Моя выполнять просьба! Твоя целовать! – вывел из ступора гулкий басок орка.

Ну, вот, пожалуйста! Что я говорила?

– Спасибо, Шевар! Ты хороший друг, – холодно коснулась жесткой щеки степняка, благо он специально склонился для этого. Отстранилась, – а почему ты здесь? Ты ведь один из претендентов, тебе нужно туда, – указала на туман.

– А ты идти?

– Идти. После тебя. Меня могут и не пустить туда, – для себя я твердо решила, что не стану даже пытаться. Так всегда бывает, когда в самый разгар праздника внезапно чувствуешь одиночество. Среди замужних подруг, семейных пар, влюбленных, как никогда остро накатывало понимание того, что жизнь почти прошла и не на что больше надеяться. Обычно в такие моменты я сбегала домой, никто и не замечал моего ухода, и от этого становилось только хуже.

– Куда же вы бежите, драгоценная леди Адель? – я не успела совсем чуть-чуть. Всего-то и оставалось свернуть к проходу, ведущему на лестницу. И все! И надо было этому Шую выскочить! Кстати, откуда он взялся? Впрочем, задумываться над этим некогда, вон как зыркает, ответ хочет получить.

– К себе, куда ж еще? Отпустите! – буркнула в ответ и попыталась выдернуть руку из цепких шуйских хваталок.

– Не так быстро, драгоценная леди. Возможно, вы не знаете о такой маленькой мелочи, как полог. Никто из гостей не сможет покинуть дворец, пока не пройдет испытания.

– Какого испытания? О чем вы?

– Полог и есть первое испытание. Оно определяет истинное количество участников, присваивает конкурсный номер и свидетельствует о даре, которым обладает счастливчик. На моей памяти бывало, что девушки из гостей оказывались в числе претенденток, – охотно пояснил храмовник.

– Ну, так я не прошла испытание! Полог выкинул меня обратно. Все. Моя подопечная по другую сторону, значит, мне больше делать на балу нечего. Да и устала с непривычки. Отдохнуть бы, – не моргнув глазом, навешала лапши. Да только не прокатило!

– Как мило! – хмыкнул мужчина, – вы ведь и сами верите в то, о чем говорите. Не будь я мастером, непременно принял ваши слова за чистую монету. Только есть нюансы, о них не буду говорить, по которым легко определить, проходил человек через полог или нет. Так вот, вас там и близко не было! Идемте, – подхватив под локоток и, не обращая внимания на сопротивление, Шуй потащил меня обратно.

Уже у полога мы резко затормозили, потому что оттуда вывалился орк.

– Твоя обманывать! Твоя не идти! Моя обижаться. А когда моя обижаться, моя бить. Сильно, – стиснутым кулаком правой руки он стукнул себя по раскрытой ладони левой. Смачный хлопок получился. Аж в ушах зазвенело.

– Да, Шевар! Я не пошла туда. И не потому, что хотела тебя обмануть. Просто мне там не место. Я устала и мечтала добраться до комнаты. Я бы уже спала, если бы не мастер Шуй!

– Варамей, леди Адель, – поправил храмовник, – называйте меня по имени.

– Да, отвянь уже! – выдернула руку, отодвигаясь от мужчины. Для меня важнее было объяснить все орку. Не знаю, почему, но обманув его, чувствовала себя гадко. Это Шуй – прощелыга и сам соврет, недорого возьмет. А орк как ребенок, смотрит своими желтыми глазищами, в которых застыл вопрос: «Как ты могла?». – Шеварчик, прости меня, ладно! Ну, хочешь, я туда с тобой войду? Только ты уж там оставайся, когда меня обратно выкинет. Мир? – протянула ему ладошку.

Степняк посмотрел на мою руку, покумекал, почесывая затылок, смерил оценивающим взглядом и сказал:

– Моя согласен!

Затем захватил ладонь, которая потерялась в его ручище, и потащил к пологу. Шуй ринулся следом. Уже внутри неизвестного нечто ощутила, как он нашел в тумане мою свободную руку и скрестил пальцы. Вот так я и оказалась на другой стороне в компании сразу двух претендентов. Гробовое молчание было подтверждением тому, что картина «не ждали!» поразила всех. Я и сама выпала в осадок, потому что увидела отражение в зеркале, установленном, видимо, специально, чтобы преодолевшие полог впитали обновленный образ.

Глава 13

Что сказать? Внешне я осталась такой же, как и была. А вот платье кардинально сменило цвет. И не у меня одной! Суоки щеголяла в насыщенном зеленом, княгиня Редли – в пурпурном, баронесса фон Фугге – в фиолетовом, Жельен – в коричневом, графиня Помело – в сиреневом, эльфийка Шахейн – в платье цвета шампанского, иномирянка Рия – в красном и Виолетта – в золотом. Одна я, не пойми в чем! На меня будто палитру красок пролили. Ткань переливалась всеми цветами радуги. Не невеста, а клоун какой-то! Упитанный такой клоун.

– И что все это значит? – мрачно поинтересовалась у Шуя. Орка бесполезно спрашивать. Он так и держал меня за руку, посматривая на всех с явным превосходством.

– Это значит, леди Адель, что из компаньонки леди Виолетты вы превращаетесь в полноценную невесту, прибывшую к нам из другого мира! Я ведь не ошибся? – последний вопрос он шепнул на ухо, чтобы никто не слышал.

Я прикрыла глаза, пытаясь совладать с чувствами. Подсознательно, я была готова к такому повороту событий. Неладное начала подозревать еще после разговора с Лайсой, служанкой Суоки. Но все же где-то в глубине души грыз червячок сомнения, что все ошибка, что я никакая не невеста, и что никакие Шуи не будут претендовать на роль мужа. Однако я не отчаивалась. Мозг упорно искал выход из сложившей ситуации, и ему явно не хватало информации. К примеру, что не так с платьями? Вообще, для чего этот цирк с балом и пологом? Зачем из этого делать шоу? Ответов не было, но я собиралась их найти.

– Что за непонятка с нарядами? – мне, наконец, удалось избавиться от назойливых прикосновений, но не от самих приставателей. Шевар, так приклеился, следуя за мной, как собачка. Шуй, то есть Варамей, тоже не отходил ни на шаг.

– Для нарядов невест, специально сшитых мастером Юдзаем для бала, использовали редкую магическую ткань. Обычно мы еще до начала отбора знаем, какими способностями обладают невесты. Их дар влияет на людей, и на окружающие предметы. – Храмовник провел пальцем по кромке моего платья, обрисовывая контур плеча, сверкнул глазами, подавив тяжкий вздох, и продолжил, – леди Суоки, к примеру, изначально была в зеленом. Но сейчас насыщенный цвет наряда подтверждает, что у нее дар Плодородия. Поскольку она уже определилась с парой, то и у Сэмильена Искристого костюм чуть поменял расцветку. Это означает увлеченность, но еще не любовь.

– Гм, причем тут любовь? Я общалась с ушастиком. Он, безусловно заинтересован, чтобы заполучить Суоки в жены, но исходя из… расчета?

– Во-от! Умничка. Если бы чувства были взаимными, то Сэмильен щеголял сейчас точно в таком же, но зеленом наряде, – довольно протянул мужчина, – а теперь обрати внимание на принцессу Рию и принца Кэамаля. Оба в красном! Схватки, сражения, победы – вот, что означает этот цвет. Темнокожий эльф влюбился без памяти, и не отходит от избранницы ни на шаг.

– А разве он не пришел в красном? – наморщила лоб, вспоминая, в чем вначале бала видела дроу. – Нет, не помню. А если невесте не нравится жених? – обратила внимание на леди Хрю, которая старательно делала вид, что не замечает коротышку Грэффата. Чистокровный гном деловито прохаживался неподалеку от баронессы, бросая на нее томные взгляды. А костюмчик его лишь наполовину был фиолетовым.

– Это доказывает, что союз возможен, но избранница равнодушна, а значит, есть риск заполучить не Богатство, а Бедность, Разорение, – храмовник пожал плечами. А я вдруг обратила внимание, что в его одежде присутствует чуть ли не все цвета, но не так, как у меня, смешанные в общий калейдоскоп, а по отдельности. Костюм – золотой, рубашка – цвета шампани, брюки – пурпурные и так далее. У Шевара только жилетка изменила расцветку, и она явно указывал на его расположение, потому что не отличалась от моего платья. В принципе, остальные претенденты также щеголяли в разноцветной одежде. Но это означало, что та или иная избранница, или несколько их, подходят для создания пары.

Ну, павлины, просто! Платья эти дурацкие, костюмы! Разве не бред? Разве можно выбирать мужа, ориентируясь на цвет пиджака или исподнего? Фу! Пора убираться из этого зоопарка!

– Итак, господа, – мило улыбнулась обоим, – свою часть обещаний я выполнила, теперь ухожу. Счастливо оставаться!

– Моя проводить! – не моргнув глазом, ответил орк.

– Леди Адель, сожалею, но вам придется немного задержаться, – вредный гад источал вокруг себя яд, – в связи со сменой статуса, вам положены отдельные покои и персональная служанка.

Так! Еще одну шпионку приставить решил? И с Вилкой разделить? Ну, уж нет!

– Меня устраивают нынешние! И Надин славная девушка. Нет. Ничего менять не нужно! Если вам так хочется помочь, поставьте у Виолетты дополнительную кровать.

– Вы не понимаете, о чем просите. Есть определенные правила, через которые нельзя переступить. Ваш отказ от привилегий, даруемых со статусом невесты, бьет по репутации короля. Я не могу этого допустить. А служанка, как вы успели убедиться, это не просто прислуга, а опытная компаньонка, друг, который поддержит, поможет советом, научит грамотно управлять королевством.

– С чего вы решили, что я собираюсь тут оставаться? – смерила храмовника ледяным взглядом, – единственное, чего хочу, вернуться домой. А этот ваш отбор, даром не нужен!

– Леди Адель, – по самодовольному прищуру храмовника догадалась, сейчас пакостить будет, – вы не первая невеста, которая противиться судьбе и отказывается от редкого шанса стать любимой женой и королевой. Но передумать вы могли там, – кивнул в сторону полога, – как только ступили в этот зал, начался первый этап конкурса. Обратной дороги нет.

– Вы не сможете заставить! – такой подставы не ожидала.

Это ж надо, развести как лохушку? Ну, Шуй! Ну, сволочь бритая! Попугай петушуистый!

– Саботаж? Попробуйте! – вновь ехидная усмешка, – это прямая дорога в храм Оринойи, где строптивые девицы пожизненно отбывают наказание. Достаточно недели в карцере, и все глупости выветриваются из хорошеньких головок. Сбежать сложно, – это он что, мысли читает? – но тогда бывшая невеста объявляется преступницей и за ее поимку назначается награда. Обычно щедрая. И в условиях нет указаний, что беглянка нужна живой.

Падла в квадрате! Сморчок ощипанный. Песец северный! Что же так не везет-то?

– Допустим, – процедила сквозь зубы, – я участвую в этом… отборе, но никто из женихов не понравился. Что тогда?

– Из отбора выход только один: замуж! Невест, как правило, меньше, чем женихов. Всегда найдутся кандидаты, которые предложат любые условия, вплоть до раздельных спален. Согласитесь, на кону заманчивый приз – королевство.

– И что-то подсказывает, один такой у вас на примете! – съехидничала в ответ.

– Полагаю, мы договоримся, – Шуй склонил голову и, завладев моей рукой, оставил на ней невесомый поцелуй, – позвольте пригласить на танец?

– Моя тоже хотеть танцевать с Адель! – влез орк. Вот уж кому бесцеремонности не занимать! Он отстранил храмовника в сторону, а сам встал напротив, положив лапищу мне на талию. Вторую протянул в пригласительном жесте.

Ну, что? От такого приглашения не отвертишься, – пришлось вложить ладошку в руку партнера и молиться о том, чтобы Шевар хоть немного умел танцевать.

– Почему ты не хотеть стать жена? – к моему великому удивлению, двигался степняк плавно и ни разу (!) не ошибся и не оступился. Но это в отношении меня. А вот соседние парочки то и дело отлетали в стороны.

И-и… вот нечего отираться рядом и подслушивать! – Шуй пригласил графиньку и кружил с ней поблизости, метая на меня (а я тут при чем?) разъяренные взгляды. Я же старательно их не замечала и в пику храмовнику дарила щедрые улыбки Шевару.

– Шевар, ты пришел на отбор добровольно. Слышала, ты, как Великий вождь, объединил племена. Женитьба тебе необходима, чтобы закрепить статус первого степного короля. Я могу это понять. Но разве ты позволишь кому-то, указывать, как тебе жить? С кем? Ты волен в выборе. Так, почему я должна повиноваться? Меня никто не спросил о том, хочу ли таких перемен в жизни или нет. На Земле у меня вполне спокойная и благоустроенная жизнь, к которой я привыкла. И замужем я уже не раз побывала. Не понравилось.

– Где есть твой муж? – орк злобно зыркнул желтыми глазищами.

– Объелся груш! Нет их больше, и точка!

– О! Сильный женщина! Ты иметь несколько мужчин! Твой муж быть недостоин! Слабак. Ты правильно сделать убить его! Убить всех.

Я поперхнулась от такого заявления, но разубеждать не стала. Вдруг поостережется связываться со мной?

– Если меня вынудят сделать выбор, что же, выйду замуж! Но муженек об это пожалеет!

– Я победить всех! Шевар могучий вождь!

– Могучий, могучий, – поддержала я, – посмотри на графиньку! В самом соку девица! Или на княгиню. На баронессу, в конце концов. Одна принесет Согласие, другая – Процветание, а третья – Богатство. Твоему народу любая пойдет на пользу. А от меня только Неудачи жди. Невезучая я. Оно тебе надо?

– Моя не бояться трудностей. Трудности закалять характер!

Ох, ты ж, какой упертый!

– Шеварчик, ты меня как мужчина не привлекаешь. Не заставляй делать тебе гадости. Все же было хорошо. Как друг, ты отличный парень. Но как муж, не подходишь.

– Моя победить тебя! Ты любить, и сама согласиться замуж! – хотела закашляться, да поостереглась. В исполнении орка, похлопывание по спине могло аукнуться синячищами или переломами.

Посмотрите на него все сразу! – скорчив кислую гримасу, оценила степняка еще раз. – Ну, как мужик, конечно, крепкий. Это плюс. Будущий король, опять же. Ну, и как друг замечательный, честный и открытый. На этом, пожалуй, все. Морда страшучая. Тут любой поцелуй может стать последним. А ну, как лицо откусит? Или мозг проткнет клыками? Первая брачная ночь с таким товарищем закончится явлением: посадили девку на кол. Пытательный инструмент и в нерабочем состоянии внушал опасения. Ну, допустим… только допустим, что ночь пережила, а дальше? Что там, в его степи? Шатры? Племя таких же озабоченных самцов? А сколько ему, вообще, жен положено? У него же там гарем потным стадом по степям скачет. Не-е. Я ж из вредности там выживу. Организую банду орчанок, будем города грабить, да мужиков в плен брать. Э, что-то меня не туда занесло. Но насчет гарема все же спрошу.

– Скажи мне, Шеварчик, а сколько тебе жен положено? Наложниц там, рабынь?

– Много! Я главный вождь! Все лучший женщина – мой! Но ты не волноваться! Я сделать тебя главный жена!

Какая прелесть! Господин назначил меня любимой женой! – противненько пропел внутренний голос.

– Если я соглашусь стать, то только одной, единственной и неповторимой. И никак иначе! Всех остальных – вон! Под зад метелкой! Я все сказала.

Очень вовремя закончился танец, и я плавно перекочевала в ручонки Шуя. Совсем уж хамить не хотелось. Можно было демонстративно сбросить его руку с талии, плюнуть в подставленную ладонь и красиво уйти. Что-то подсказывало, что уже на втором пункте плана могут начаться всякие неожиданности. Не оценит общество широкого жеста.

И Вилка ржет! Зараза блондинистая. А с кем это она вихляется по залу? Со змеем? Они что, вместе ржут? От же, твареныш пресмыкающийся! Я ж тебя на сапоги пущу, шкура облезлая. Все! Процесс закипания прошел успешно. Если не спустить пар, рванет.

Светскую болтовню храмовника слушала вполуха. Хорошо, что хоть местные танцы не отличались особой сложностью. Кружись себе по залу, следуя за партнером, старайся не наступить на ноги…

Ага!

Шуй крякнул, когда я потопталась на его начищенных туфлях. И пятна еще остались после этого. Красота!

– Леди Адель, что с вами? – глаз у Шуя слегка подергивался, но внешне он выглядел спокойным, даже улыбался.

– Устала я что-то. Говорила же! Может, принесете воды? – мужчина не заметил, как я перехватила инициативу в танце и подгадала так, чтобы последние аккорды мелодии застали нас неподалеку от стола с закусками.

Пару минут, пока Шуй отсутствовал, потратила на небольшие приготовления. Соусница в виде миниатюрного кувшинчика с крышкой и склянка с остатками зелья по моему личному рецепту как раз уместились в сумочке-кошелечке, что крепилась к поясу платья. Вопрос, как подсунуть это храмовнику, чтобы он ничего не заподозрил? Все составы светятся, меня сразу раскусят.

– Адель! – ко мне подплыла Вилка, ведя под ручку полоза, – хочу тебя познакомить с Зимитрусом.

– Рад знакомству, леди Адель, – бархатистым голосом ответил мужчина, и глазками своими змеиными хлоп! Ну, прямо девица стреляет ими! И улыбочка его, и ямочки на щеках, и… стоп! А не могут ли змеи гипнотизировать? – для меня честь познакомиться с соотечественницей несравненной леди Виолетты. Воистину, ваша Земля рождает настоящих красавиц.

Я вот прямо чуйкой чувствовала, как королек из кожи вон лезет, чтобы понравиться. Просек, видимо, что Вилка ко мне прислушивается, вот и старается умаслить.

А вот хрен тебе!

– Леди Адель, я принес воду. Вы же пить хотели, – мне в руку всунули бокал. Это Шуй подсуетился и невзначай влез в разговор.

– Спасибо, – очень вовремя, у меня уже во рту все пересохло, – Варамей, пригласите леди Виолетту на танец. Она хотела еще раз поблагодарить за лечение и вашу неоценимую помощь.

Вилка зыркнула ревнивым многообещающим взглядом, но все же позволила храмовнику увести себя. Что-то подсказывало, разборок не избежать.

– Поговорим? – предложила Зимитрусу отойти в сторонку, потому как вокруг кружили менее удачливые ухажеры блондинки. Не сомневаясь, что змей последует за мной, направилась к нише, вход в которую драпировался портьерами. Несомненно, эти места были устроены для более близкого общения уединившихся парочек. – Шевар, я недолго. Подожди здесь! – осадила орка, который не собирался, по-видимому, оставлять нас одних.

Шумно засопев, степняк вытянулся около стеночки и, сложив руки на груди, продемонстрировал змею внушительные бицепсы. А может, и пригрозил, не знаю. Во всяком случае, Зимитрус оказался в нише только через полминуты. Которых, впрочем, хватило, чтобы вылить в стакан с водой остатки зелья моего производства.

– Леди, – нахал окинул меня жарким взглядом, – ваше появление в рядах невест настоящее чудо. Я и надеяться не смел, что…

– Вот и дальше так делай! – резко осадила сладкоголосого змея, – не надейся! Ни со мной, ни с Виолеттой тебе ловить нечего! Окучивай других дур! Не хватало еще с твоей бывшей разбираться.

Желтые с зеленой каймой глаза мужчины превратились в две узкие щелочки, а губы сжались в тонкую полосу.

– Вот, значит, как? И чем же вас не устраивает моя кандидатура?

– Высокой смертностью твоих жен – раз. И кобелиностью натуры – два! Ну и чисто женским: я так хочу, а, значит, так и будет, – три!

Змей сначала опешил от такого заявления, потом побледнел, позеленел. В прямом смысле. Лицо вдруг пошло волнами и на коже стали проявляться чешуйки. Шея вытянулась, делая мужчину еще выше. Из горла вместо слов вырвалось шипение. Смазанным движением изо рта выскочил раздвоенный язык.

– Остынь, змееныш! – взвизгнув, плеснула водичкой в лицо полозу. Добил мое терпение именно язык. Розовый такой и острый, как жало. А тут еще по ногам скользнуло что-то холодное, противное. В общем, нервы не выдержали.

Тут же портьеры с треском полетели в стороны, и на пороге возник мой защитник. Он ничего не спрашивал, не раздумывал, а просто приложил полоза кулачищем в лобешник и все. Ссыпался герой в кучку, рухнув на сложенный кольцами свой же хвост.

Что и говорить, вечерочек удался. Пока набежали стражи и вынесли бесчувственного змея, который во второй ипостаси оказался весьма длинным и тяжелым. Пока я объяснялась с Шуем и выпроваживала Шевара, собравшегося сторожить меня всю ночь. Пока обустроилась в новых покоях и выслушала Вилку, закатившую истерику. В общем, полночи пролетело. О визите к снежному эльфу речи уже не шло. Устала, как собака сутулая. Только и хватило, что доползти до кровати и, стянув платье, бухнуться спать. Уже проваливаясь в сон, довольно хрюкнула, вспомнив, как под шумок нечаянно умудрилась угваздать храмовника соусом с нейтрализатором.

А нечего на чужие сумки с размаху плюхаться! И сами сумки тут хлипкие, не то, что моя, родная. Она все мои приключения выдержала и всего-то парой царапинок отделалась. А эта матерчатая древность не выдержала, наверное, храмовнической задницы. Как и кувшинчик для соуса, который треснул, выплескивая содержимое наружу. Характерное горчичное пятно, украсившее штаны и камзол Шуя, повеселили немало народу. Дубяной у мужика зад, раз не почувствовал помехи. Щеголял он в таком виде остаток вечера и недоумевал, чего это все загадочно переглядываются и подло хихикают в спину.

Глава 14

Утро у меня началось рано и суматошно. Кто-то, не дружащий с головой, посмел тормошить и требовать, чтобы я проснулась.

– Жить надоело? – пробурчала сонным голосом и, отмахнувшись от нахалки, повернулась на другой бок. Предательский луч света, пробивающийся сквозь тонкую щелку между штор, попал точно в глаз.

Что за невезение? – поморщившись, уткнулась лицом в подушку. Мне снился родной дом, любимый диван, мерно рокочущий телевизор и интереснейшая книжка, в которой рассказывалось про удивительные приключения попаданки. Вот там точно никто не мешал героине поспать. А если и будил кто, то только брутальный самец, укрощенный накануне и признавший, что лучше героини нет никого на свете. Что он и старательно доказывал ей всю ночь.

– Леди Адель, пожалуйста! – сквозь полудрему настойчиво пробивался голосок Надин.

Что же он такой противный-то? Вроде раньше не замечала.

– Умоляю, проснитесь, пожалуйста. Нужна ваша помощь. Срочно! Вирт говорит, жених Суоки может погибнуть. Только вы в силах ему помочь!

– В смысле, погибнуть? – сон как рукой сняло. Я резко села в кровати. – Как погибнуть? Почему?

– Пойдемте со мной! Сэмильен просил вас срочно прийти в его покои. Там… там…

– Ну, что там? – все же сказывался недосып, и я пока плохо соображала. Особенно, когда некоторые тупили, и не могли прямо сказать, в чем дело.

– Пусть лучше Вирт сам расскажет, – Надин смущенно отвела взгляд.

– Будь добра, подай мне халат и зови уже этого Вирта. Послушаем его.

Служанка мигом исполнила поручение и, едва я оделась, распахнула двери в гостиную, где уже ожидал мужчина. По мере того, как он пересказывал события, свидетелем которых стал этим утром, у меня глаза на лоб лезли.

Вот тебе и баронесса! Ай, да леди Хрю! Ай, да знойная женщина! Умереть не встать! Надругалась над эльфиком! В постель влезла, чтобы скомпрометировать его. У парня, наверное, психологическая травма на всю жизнь останется! Кто ж так грубо рушит тонкую мужскую организацию? И кому мы теперь нужны с поруганной репутацией?

– Ну, так что, леди Адель? Вы ему поможете? – слуга умоляюще смотрел на меня темными глазищами, – пропадет ведь эльф! Погибнет в самом расцвете лет. Он не сможет жить с таким позором.

И чего это так старается? Человек вроде, – я даже у Надин уточнила этот момент. О том, как ушастые относились к другим расам меня уже просветили. Еще с одаренными либо аристократами вели себя сдержанно. А простых людей за животных считали.

– Помогу, куда ж я денусь, – плотнее запахнула халат на груди, поправила воронье гнездо на голове, тяжко вздохнула. Видок еще тот. Но времени на приведение в порядок, насколько поняла, не было.

Вирт бежал к хозяину чуть не в вприпрыжку. Чтобы не отстать, я пыхтела позади, чувствуя, как пот тонкими струйками холодит спину. Дышала, вообще, как загнанная лошадь. Последний раз я так от серой морды и его зверушки по Священной роще круги нарезала. Перед самой дверью умудрилась еще и туфлю потерять.

Ну, прямо, золушка! – пришлось вернуться и подобрать обувку.

В итоге просто ввалилась в покои снежного. С разгона пересекла гостиную и застыла на пороге спальни. Если бы у меня на ушастика не было планов, от души поржала над бедолагой. И жалко его, пыхтящего под мощным телом Розетт, и смех пробирает от комичности ситуации, и уважение к баронессе растет, которая все это провернула.

– Вирт! – командным голосом распорядилась я, – если хочешь спасти хозяину жизнь, вон за дверь! Запри ее снаружи и никого не пускай. Хотя бы полчаса. Выполнять!

Мне требовалось время, чтобы разрулить все. А сделать это нужно было так, чтобы баронесса сама отказалась от ушастого. Вытянувшись по струнке, слуга козырнул и пулей выскочил из покоев. Глядя на решимость, царившую на его лице, предположила, что умрет, а никого не пропустит.

– Ты! – ткнула пальцем в снежного, – молчишь, киваешь и во всем со мной соглашаешься!

Судорожно сглотнув, Сэмильен, глядя на меня глазами, полными надежды, кивнул. Судя по тому, как его пальцы с силой стиснули рукоять меча, готовился он к худшему.

– Ах, ты негодяй! – заорала во всю мощь, – кобелина ушастая. Сосулька недолизанная! Эльфятина поганая! Значит, вот как ты держишь слово и морочишь головы несчастным доверчивым девушкам!

Уже на первой фразе леди Хрю проснулась и испуганно замотала головой, пока не сфокусировалась на мне. К слову, сориентировалась толстушка быстро. Мгновенно подобравшись, накрылась одеялкой по уши и прижалась к плечу эльфа, впившись в него бульдожкой.

– Что же ты девок-то портишь? Чем тебе твоя невеста не угодила? Сначала под балконами ходишь, любовные серенады поешь, а сам в это время с другими развлекаешься?

От удивления у Сэмильена округлились глаза. Но верный слову, он молчал и понуро кивал, соглашаясь со всем, что я несла. А врала я с таким самозабвением, с таким жаром в глазах, что сама себе верила. И искренне сочувствовала бедной брошенной невесте в лице Суоки, а еще больше жалела разнесчастную Розетт, которая стала жертвой этого сексушастого маньяка. И доказывала с пеной у рта, что готова предать огласке сегодняшний разврат, лишь бы избавить мою драгоценную подругу от такого изверга.

– Мне рассказали о сотнях брошенных тобой любовницах, с которыми ты безжалостно расстался, навсегда разбив бедняжкам сердца. Пусть! Пусть эта бесстыдница, которая не послушала умную леди и пришла в покои извращенца…

Это когда я стал извращенцем? – застыло немым вопросом в глазах Искристого. Даже промычал что-то невразумительное, но его тихонько тюкнула по макушке баронесса, и он заткнулся.

– Именно, извращенца! Знаешь, что он заставлял делать девушек, чтобы они непременно от него забеременели? – потрясая туфлей, которую так и не успела надеть, обрабатывала леди Хрю. – Заставлял совокупляться с козлом, чтобы эльфячье семя, смешанное с козлиным, нарушило проклятие, которое довлеет над всем снежным родом. А знаешь, как у них в горах появляются наследники? Нет? Я тебе сейчас расскажу: из мира Карон они выманили карлика с во-от такенным, – чиркнула ладонью по предплечью, – аппаратом. Сами-то они хозяйством обижены, сама уже убедилась, а этот гигант, то есть карлик, оприходует всех снежных эльфиек. Оттого и повыродились там все! Кто ж такой ужас переживет?

– Леди Адель, довольно! – рявкнул побагровевший Сэмильен. Таких извращений он, видимо, в страшном сне представить не мог. Это у меня бурная фантазия разыгралась. Согласна, куда-то не туда занесло. Переборщила, блин. – Не могу я больше слушать, как вы позорите мой род перед этой… – эльф запнулся, а суровый взгляд прищуренных глазок баронессы, да нахмуренные белесые брови заставили бы любого проявить уважение, – бла-агородной леди. Десятой части сказанного довольно для того, чтобы убить оскорбившего или умереть самому.

Снежный выхватил меч и приставил к груди. Вскинув голову кверху, забормотал что-то непонятное. – Не иначе, эльфийский матерный в дело пошел. Нет? – Замахнулся, целясь себе в грудь, и… выбитый из рук, меч со звоном отлетел в сторону.

– Ну, уж нет! – взревела леди Хрю, – не позволю я тебе просто умереть, пока не ответишь за все причиненное бедным девушкам зло.

– Леди Розетт, поражаюсь вашей самоотверженности, – я молитвенно сложила руки на груди. Чуть было не потеряли ушастика. Но главная цель достигнута, девица засомневалась. Осталось только ее дожать! – принять на себя столь постыдное бремя позора! Вы поистине мужественная женщина. Родители, конечно, не оценят, но опозоренные потомки, наверное, поймут. Если появятся, конечно.

– О чем вы? – баронесса отодвинулась от ушастика, а затем отползла на край кровати, рискуя завалить ее набок.

– Ну, как же! Вы мужественно бросились на защиту обиженных, жертвуя репутацией, счастливым будущим и благополучием семьи.

Поросеночек запыхтел, наливаясь краской. Ей явно не нравилась роль жертвы. Но ведь сама виновата!

– Я не хочу жертвовать собой, – процедила она.

– Как? Вы ведь добровольно пришли к одинокому мужчине. Пусть не знали постыдных подробностей о его прошлом, но намеревались ему отдаться, а утром объявить всем о свадьбе? Так, уверяю, у вас получилось! Слышите? Шум у дверей! – подняла кверху указательный палец. Действительно, входная дверь содрогалась от ударов и жалобно скрипела, давая понять, что долго не протянет. – Это слуга сдерживает стражей, давая мне возможность помочь вам и рассказать правду про ушастого проходимца!

– Я не хочу замуж! – взвизгнула Розетт, – в смысле, за эльфа не хочу! Умоляю, леди Адель, помогите. Я знаю, вы обязательно что-нибудь придумаете.

– Куда проще! Я расскажу правду. И про бедную Суоки, что пала жертвой маньяка, и про вас. Не переживайте, никто не осудит. Все поймут, что он заманил хитростью и насильно заставил вытворять непотребности.

– Пощадите! Ничего не было! – уперевшись руками в кровать, баронесса бухнулась головой в простыни, отклячив наеденную мишень. Это она на колени так передо мной стала? Ничего так, удобненько ей. Мягонько, – не губите меня. Я глупая, поверила в сказки про снежных эльфов и решила заполучить такого в мужья. Чтобы всю жизнь… меня одну люби-иил!

– Вы понимаете, на что меня толкаете? А чем это грозит Суоки? – встала в позу. – Он ведь подписал свадебный контракт. Если разорвут тайную помолвку, девочке придется платить гигантскую неустойку. Где она возьмет такие деньги? Где, я спрашиваю? – тут сильно рисковала. Не знала я, можно ли заключать подобные союзы до окончания отбора или нет. Надеялась, что на пике эмоций леди Хрю не будет обращать внимания на детали. – А если сказать правду, любой суд признает договор недействительным.

– Я дам нужную сумму, – процедила Розетт, – сколько там?

– Тысячу золотых, – пискнул эльф, который все еще не верил в спасение.

– Тысячу золотых, – скрипнула зубами леди, – но с одним условием: о моей связи с Сэмильеном никому ни слова. Поклянитесь.

– Клянемся! – одновременно со мной сказал эльф. В воздухе что-то тренькнуло, будто Богиня приняла клятву.

– Единственное, чтобы не скомпрометировать Суоки, ведь о ее помолвке знают высокопоставленные лица, для всех она будет невестой снежного эльфа, – внесла свою корректировку, – возможно, даже церемония бракосочетания состоится. А через пару-тройку месяцев леди Суоки объявит о разрыве отношений. Второй раз участвовать в отборе она не сможет, и если захочет остаться в этом мире, то за ней сохранится титул и содержание.

– Хорошо! – согласилась девица, – и что теперь? – она покосилась на дверь, которая сотрясалась под ударами.

– А теперь, Сэмильен, брысь под кровать! – шикнула на ушастого. Эльфа, как ветром сдуло. Забился в самую дальнюю щель и затих. А я бросилась к постели и улеглась на его место.

Ворвавшиеся стражники увидели двух заспанных девиц, стыдливо выглядывающих из-под одеяла.

– Что происходит? – толпу возглавлял сам храмовник. Таким злющим я его еще не видела. Только что искрами не сыпал. На секундочку показалось, что у него из ушей пар валит.

– Мастер Шуй? – я демонстративно зевнула, прикрыв рот ладошкой, – а чего это вы врываетесь в спальню к леди?

– Это не ваша спальня, ле-ди!

– Верно! Но в покоях леди Розетт завелась мышь. Девушка боялась там спать, и милый молодой чело…тьфу, эльф любезно предоставил свою комнату. Естественно, я не могла допустить, чтобы девушка ночевала тут одна, вот и согласилась составить ей компанию.

– А где ночевал сам Сэмильен Искристый? – уже спокойнее спросил храмовник.

– Мастер Шуй, – накинула на себя вид оскорбленной невинности, – неприлично спрашивать об этом у незамужней дамы. Я понятия не имею, где провел ночь этот честный и воистину благородный юноша. Если вопросов больше нет, то разговор окончен. Покиньте помещение, господа! И позовите служанку, пусть принесет нам завтрак.

Как только толпа озабоченных придворных покинула покои Искристого, я перевела дух.

Кажется, получилось!

– Ну-с! – развернулась к баронессе, – репутация спасена. Угодно ли вам будет расплатиться, леди?

– Вечером, – процедила девица, – деньги будут вечером. Я пришлю со служанкой.

– Тогда, не смею вас задерживать. Наверняка, мышь из ваших покоев уже прогнали, так что можете спокойно возвращаться.

Что-то промычав, леди Хрю живенько слезла с кровати и даже самостоятельно втиснулась в платье. Ушла она, громко хлопнув дверью. Я едва дождалась, пока отойдет подальше, и, рухнув на подушки, зашлась хохотом. В таком цирке мне участвовать еще никогда не доводилось. Мало того, что спасла ушастика, кстати…

– Эй, Сёма! Ты там насовсем окопался? Вылезай уже! Ушел твой розовощекий ужас!

Но еще и деньжат заработала. Их я собиралась поделить на три части. Между мной, Вилкой и Суоки. Как-никак, а в одной лодке. Так же, как и я, девчонки прибыли сюда без гроша за душой. Не знаю, тысяча золотых – это много или мало в местном эквиваленте? На домик в случае чего хватит? И так, на первое время. Вдруг, не получится с порталом? Мало ли, что еще впереди будет. Своя наличность не помешает.

Ушастик нехотя выбрался из убежища. Оделся. Тут я ему не мешала, тактично отвернувшись. Потом встал на одно колено, протягивая меч.

– Моя жизнь в ваших руках, леди. После того, что случилось, я недостоин леди Суоки. Вы спасли меня от позора, удержали от необдуманного поступка. Теперь только и остается, чтобы добровольно покинуть клан и стать изгнанником.

– Сёма, ты сбрендил? Зачем мне твоя жизнь? И зачем тебе становиться изгнанником? Ты ж будущий король! Ну а прошлую ночь можешь считать неудачным мальчишником. Никто об этом не узнает. Леди Хрю болтать не будет. Поклялась. Я тем более.

– Но я всю жизнь буду помнить об этой ночи! И эта память как медленный яд будет отравлять меня изнутри, – пафосно заявил ушастик, приняв самый скорбный вид.

– Ничего! Походишь к психологу, пройдешь курс реабилитации, память, в конце концов, подчистишь. Прими это как опыт. Негативный жизненный опыт. Кстати, я вот чего не понимаю. Ты ж сильный мужик. Наверное, и воин хороший. Что ж ты с дамочкой не справился? Вырубить ее непросто, но возможно. Уверена, у тебя был такой шанс. Так, отчего не воспользовался?

– Я ожидал вас, леди Адель. А баронесса застала врасплох. Опоила чем-то. Я ничего не мог сделать. И не принято у нас поднимать руку на женщин. Да и… а! – махнул рукой ушастик, – что теперь говорить?

– Так, Сёма! Ты мне эти глупости брось! Женись на Суоки и становись королем. А мне пообещай, что отправишь домой, когда об этом попрошу. Ты ведь сделаешь это? И все, можешь считать долг передо мной исполненным.

– Только король Зариндиэля имеет доступ к Священному источнику. Я пока что им не являюсь и не могу гарантировать, что Ледяной даст согласие и созовет лучших магов, чтобы открыть портал. Но со своей стороны клянусь, приложу все усилия, чтобы выполнить вашу волю.

– Вот видишь, сами боги велели стать королем. Так что приводи себя в порядок и вперед! На покорение сердца маленькой Суоки. Я в тебя верю, Сэмильен.

Дружески похлопав парня по плечу, попрощалась с ним и отправилась к себе. Завтраком меня тут никто не кормил, одежды не принес, не позаботился. И, вообще, где благодарность за подвиги? Мне еще от Шуя отделаться надо. Вряд ли он поверил в сказочку про мышей. Только присутствие баронессы спасло от настоящих разборок. Уж больно подозрительно храмовник на кровать косился и на камзольчик Сёмы, небрежно брошенный на стуле.

Однако по возвращении спокойной жизни мне не дали. У дверей моих комнат ожидала новая служанка. Ну, как новая? Рина. Та нахалка, с которой столкнулась в лазарете и которую забрали стражи. Выходит, избежала девчонка наказания? Нет, на что Шуй надеялся? Что спокойненько смирюсь с обстоятельствами?

– Что? Уже выпустили из местной кутузки? – вместо приветствия, поинтересовалась я, – неужели думаешь, что мы найдем общий язык после того, как узнала, какой ты можешь быть поганкой?

– Простите, леди Адель, – девица выглядела бы раскаявшейся и невинной овечкой, если бы не дерзкий взгляд, – я приложу все усилия, чтобы завоевать ваше доверие. Дайте шанс!

– Шанс ты профукала! А мне не нужен рядом тот, от которого все время будешь ожидать удара в спину.

– Когда вы станете королевой, леди Адель, вас будут окружать только такие люди, – небрежно заметила Рина, – я, хотя бы, не притворяюсь, что мне неприятна роль прислуги. А другие будут улыбаться и лебезить в глаза, тогда как на стороне плести интриги и смешивать ваше имя с грязью.

– Гм, верное замечание. Но неубедительное, – постаралась придать голосу как можно более равнодушный оттенок. В словах служанки была правда. Никому из приставленных девушек не следовало доверять. Шпионить или вредить они могли не из подлости или в силу характера, а из-за обстоятельств. У той же Надин на шее младшие брат и сестра. Зная слабое место человека, можно легко им манипулировать.

– Леди Адель, вы умная женщина и знаете поговорку: держи друзей близко, а врагов еще ближе! Мы ведь можем договориться! Я не буду замечать некоторых ваших секретов, а вы сделаете вид, что моя кандидатура полностью устраивает.

– В чем же твоя выгода? Если тебе ненавистна роль прислуги, зачем, вообще, этот разговор?

– Обстоятельства. И обычный расчет, – кисло улыбнулась Рина, – у меня есть цель, и чтобы ее достичь, готова пожертвовать многим.

– Правда, Рина. Меня интересует правда. Обещаю, что никто не узнает о нашем разговоре, но для меня важно четко понимать ситуацию.

– Хорошо, – кивнув, девушка поманила за собой в ванную комнату, – леди Адель, позвольте помочь вам совершить утренние омовения, – включив воду, она приставила палец к губам и многозначительно указала на гостиную.

Ого! Нас тут что же, подслушивают? Черт! И с каждой невестой так делают? Это что же, все, о чем говорила с Вилкой, известно храмовникам? – в том, что тут не обошлось без этих балахонников верилось мало. Я лихорадочно стала вспоминать подробности. – Понятно теперь, откуда у Шуя уверенность в том, что я еще одна попаданка. И о планах вернуться на Землю ему известно. В целом, ничего смертельного, но так сразу и не вспомнишь, что болтала.

– Подслушивают постоянно? Всех подряд или только невест? А женихов? Так, стоп! – чувствуя, что увлеклась и тему уходит в сторону, немного осадила себя, – сначала правду о том, зачем тебе место служанки!

– Мой отец входит в Высший совет жрецов Оринойи, а матерью была одна из попаданок. Из тех, что не приняли навязанную роль невесты, и предпочли побег, а потом заточение в казематах храма. Она умерла при родах, а меня отдали в семью простолюдинов. В семь лет, когда проявился дар, забрали в храм. И недавно, как и всех девушек, закончивших обучение и готовившихся стать личными помощницами невест, вызвал на личную беседу мастер Мран. У меня слабый дар целительства, хотя магический потенциал весьма высок. Женщин в Сольвии никогда не обучают ни предметной магии, ни стихийной, ни, упаси Богиня, боевой. Только бытовое направление, иллюзии и целительство. Есть еще один вид магии – храмовническая. Это сила света и жизни, способная являть чудеса, усиливать другие направления дара и изгонять тьму из заблудших душ. В общем, это я к чему рассказываю, у каждого одаренного свой рисунок ауры и своя особенная магия. Это настолько индивидуально, что всегда можно сказать, какой человек совершил то или иное магическое действие, стоит лишь считать остаточный след. Не бывает двух одинаковых рисунков, но бывают похожие. У близких родственников.

– Так, ты узнала, что мастер Мран твой отец?

– Верно. Как и то, что у меня есть брат и сестра, и что принадлежу герцогскому роду. Но признавать меня никто не собирался. Не знаю, чем не угодила отцу, но в его взгляде я прочла лишь ненависть и глухую злобу. А на вопросы о матери сказал, что, если бы не умерла, лично уничтожил это средоточие грязи и порока. А у меня, ее ублюдка, есть единственная возможность сохранить жизнь, принести пользу храму. Позже я узнала, что мама отвергла Мрана на отборе, выбрав полозского принца. Что там случилось на самом деле, неизвестно, только она сбежала, не дождавшись финала. Ее поймали и заточили в темницах храма, откуда она уже не вышла.

– А что змей? Женился? – мне показалось подозрительным такое количество темных историй вокруг хвостатого народца.

– Да, на одной из местных невест. Но не успел даже медовым месяцем насладиться. Оба погибли под обвалом в горах. С того времени на род Зуулов посыпались несчастья. Десять лет под шатким руководством опекуна молодого Зимитруса страна медленно разваливалась. После два неудачных брака нового короля, неурожаи и землетрясение окончательно разрушили экономику. Если бы не алмазные копи, давно пошли по миру.

– Ну, что же, твоя история печальна. Но она не объясняет того, почему ты хотела навредить Виолетте.

– В то время твоя подруга находилась под опекой храмовников. Если бы с невестой случилось что-то плохое, то это бросило пятно на служителей храма.

– Насколько плохое? Неужели ты была готова уничтожить ни в чем не повинного человека? Никто из нас сюда не напрашивался, между прочим.

– Я не убийца, если вы об этом, леди, – хмыкнула Рина, – но зелье разрушило бы способности девушки. А это болезненный удар по репутации храмовников. Обычно, невесты попадают к нам в добром здравии. А тут сама Оринойя предоставила возможность раз и навсегда покончить с фарсом. Многие недовольны сложившейся системой преемственности власти. Есть масса примеров тому, что не обладающие магией, но любящие пары живут вполне счастливо и приносят окружающим только добро и радость.

– Хочешь сказать, – меня прошибло холодным потом от осознания масштабов замыслов храмовников, – с помощью отборов некая кучка магов верховодит уже не одну сотню лет? Вытаскивают из миров одаренных глупышек, подсовывают их в жены королькам вместе с личными помощницами, с детства впитавшими преданность храму, и тем самым манипулируют первыми лицами королевств, устанавливая нужный им политический курс. Неугодных принцев – в расход, зарвавшихся – в козлы отпущений, а послушных – в союзники? Но как так-то?

Судя по лицу Рины, мои соображения были недалеки от истины. Она-то эту кухню изнутри изучила. Одно непонятно: почему вдруг решила раскрыть мне глаза на эти страсти?

– Неужели никто из королей не воспротивился произволу храмовников? А невесты? Я бы, к примеру, не позволила указывать, как жить и что делать.

– Внушение и притупляющее внимание зелья. Приворотные порошки. Амулеты, усиливающие половое влечение. Есть много способов воздействовать на человека.

– Вот как? – меня прямо затрясло от злости и желания придушить Шуя.

Все его обещания и сладкоголосые речи – чушь собачья. Опоил бы и делал со мной, чего захочется. Извращенец хренов! Тела комиссарского захотел? Падла! Я ж тебе все, что болтается, оторву! Завяжешь ты у меня женилку в узел!

– Тем не менее, Рина, я так и не услышала, что получишь ты? Твоя обида на храмовников и желание им отомстить вполне понятны. Почему именно я? Почему роль служанки при невесте? После того, что рассказала, ни в жизнь не стану есть то, что ты принесешь. Где гарантия, что в процессе планы резко не поменяются, и тебе станет выгодно сделать из меня пустышку. Может, ты сама хочешь править?

– Верно, у вас нет причин доверять мне. Как и никому другому здесь. Но я дам клятву, что не причиню вреда и буду ограждать от действий врагов. А еще, открою тайну, которую оберегала все эти годы. Если об этом узнают храмовники, меня просто убьют.

Продолжай! – я не ответила, а только вопросительно изогнула бровь.

– Моя мать обладала редкой особенностью. На нее не действовала никакая магия. Ее способности можно было оценить, как нейтральные. Стань она женой короля, и того уже никогда не победить магией. Как и не подчинить, не воздействовать приворотом, ни наслать иллюзию. Опасное сочетание, не правда ли? Неудивительно, что храмовник возжелал заполучить себе такую девушку. Заговоры и грызня за власть обычное дело среди верхушки Высшего совета. А тут такой козырь!

– Гм, полагаю, желаниями невесты никто не поинтересовался, – додумать печальный конец этой истории не составило труда. – Любви к храмовнику она не испытывала и приворожить ее не вышло. Тогда в ход пошли угрозы и шантаж. Что-то ведь заставило ее сбежать с отбора и бросить выбранного жениха? После того, как беглянку поймали, мастер Мран решил, наверное, привязать к себе строптивицу ребенком. Предположу, что в процессе он влюбился. Иначе, чем объяснить такое отношение к тебе? После смерти матери вся ненависть перешла на дочь.

– Вы удивительно сообразительны, леди Адель. Осталось добавить, что ребенок унаследовал редкую способность матери. С одним лишь маленьким дополнением: я могу выключать невосприимчивость по своему желанию, – с усмешкой и затаенной гордостью произнесла Рина, – только благодаря этому мне удалось выдержать все проверки, что устроил храм. Пройти жесткий конкурс и стать лучшей и достойной выпускницей школы. А моя цель состоит в том, чтобы уничтожить отца. Заставить его признаться во всех преступлениях. Лишить доброго имени и средств к существованию.

– Месть, значит, – задумчиво пожевала нижнюю губу, – а о своих сводных брате и сестре подумала? Если тебе удастся задуманное, их ждет разорение и нищенское существование.

– А кто подумал обо мне? Я – старшая дочь! Я наследница рода Мран. А воспитывалась в бедной семье горшечника. Порой, у нас не было денег на еду, потому что дела у приемного отца шли плохо. Тогда как они купались в роскоши, ели с золотой посуды и носили дорогую одежду. Они не представляют себе, каково это голодать, дрожать от холода по ночам и унижаться, выпрашивая у булочника черствую корку.

– Достаточно! – оборвала девушку, готовую в красках расписать прелести бедной жизни. Понятно, что она считает себя обделенной и жаждет выместить на ком-нибудь накопившуюся боль и злобу. Храмовники, вскрывшаяся правда о рождении, внезапно обнаруженный отец и его семья, обида за погибшую мать, обостренное чувство справедливости – не так важно. Оттолкнуть Рину легко, пусть ищет мести в другом месте. Но как союзник, открывший глаза на важные вещи, она ценна. Мне определенно не помешает ее способность нейтрализовать магию… Нейтрализовать? – Подскажи, пожалуйста, а нейтрализатор в еде, случаем, не твоих рук дело? – безумная идея, но все же.

– Я же говорю, вы умная женщина, леди Адель. Считайте, что вернула долг, – усмехнулась Рина, – иначе уже сегодня и леди Виолетта, и вы только и делали, что мечтательно вздыхали по нужному избраннику.

– Хорошо. Убедила. Оставайся. Но поклянись, что поможешь мне и Вилке вернуться домой. В свою очередь, клянусь хранить твою тайну от храмовников.

– Клянусь помогать вам во всем и сделать все возможное, чтобы вы могли вернуться. Если, конечно, вы сами не решите остаться на Сольвии.

Глава 15

Достигнув договоренностей, я отправила Рину за завтраком. Оголодала совсем. А благородное происхождение служанки мне до лампочки. Сама напросилась, так пусть отрабатывает. Я поймала себя за тем, что слишком пристально смотрю на мясистые листья какого-то цветка, растущего в большой кадке. Гулко сглотнув, поплелась обратно в ванную. За разговором я так и не умылась толком. Последние новости выбили из колеи.

Выходит, этот шуточный отбор всего лишь фарс. Невестам давно определены пары, просчитана прибыль от брачных союзов, поделены сферы влияния, и никто даже мысли не допускает, что что-то может пойти не так.

Ха! Планируйте дальше, мастер Шуй! Как минимум, пятеро уже выбились из плана. Это я о себе, Вилке и тех троих несчастных, которым подлила нейтрализатора. Про свиту принцев и говорить нечего. Эти окунулись в него по уши. Спасибо мне, невезучей! А, еще змей, которому водичкой в лицо плеснула. Итого – шесть.

Но ведь Шуй знает о нейтрализаторе! – довольная улыбка, отражавшаяся в запотевшем зеркале, медленно сползла с лица, – а это значит, что непременно придумает новую гадость. Вон, почти у выхода поймал и вынудил этот дурацкий полог пройти. Если б смылась на пару минут раньше, хрен бы что у него получилось.

Гм, у Вилки в покоях должны еще фрукты остаться! – на ходу утеревшись подолом халата, помчалась к блондинке. Молча ворвалась в покои, – а кто бы меня остановил? – целенаправленно подошла к столу и хапнув самое большое и светящееся яблочко смачно впилась в него зубами.

– Леди Адель, что случилось? – пролепетала Надин, вытаращившись своими огромными глазищами.

– Фрать хофу! – прочавкала в ответ и откусила еще кусочек. – Нафетайте, дефочки! – указала на фрукты.

– Но ведь… – у служанки случился сбой системы и кроме, как хлопать ресницами, она ничего не могла.

– Зачем? Мы же вроде как не хотели этим травиться? – взгляд блонди метнулся в сторону ванной, где совсем недавно нас троих выворачивало после употребления этого самого нейтрализатора.

– Зафем, фтобы прифорот не подефтвовал, – сказала и посмотрела в глаза Надин. Та побледнела и сжалась, подтверждая тот факт, что ей прекрасно обо всем известно. – Пофла фон! – вспыхнув, как свечка, служанка хлюпнула носом и пулей вылетела из комнаты.

Сейчас я была зла на девчонку. Могла ведь предупредить, но не стала этого делать.

Поманив Вилку за собой, завела ее в умывальню и включила воду. К тому времени яблочко было доедено, а огрызочек завернут в салфеточку и положен в карман халата.

– Тут новые подробности открылись, – рассказала блондинке то, что удалось узнать у Рины, и также мысли по этому поводу. – Поэтому не болтаем лишнего и никому не доверяем.

В этом Виолетта полностью со мной согласилась. Ее до глубины души возмутил факт прослушки, но еще больше поразило предательство Надин. Все же не хотелось верить, что она может быть настолько подлой.

Поделилась я и тем, что у нас есть реальный шанс вернуться домой. Без подробностей личной жизни некоторых снежных принцев, конечно, но с заверением того, что удалось приструнить баронессу фон Фугге и срубить деньжат. Рассказала и про Рину, и про ее несчастную мать.

– А ведь храмовник не без причины проявил к тебе интерес, – задумчиво произнесла Виолетта, – и в последний момент стал участником отбора неспроста. Адель, тебе стоит быть с ним очень осторожной.

– Знаю, – буркнула в ответ, – только, что могу сделать? Они отработали схему на сотнях попаданок. Уверена, что вместо приворотов придумают что-нибудь другое. Он мне уже намекнул, что можно договориться с избранником и оформить фиктивный брак. Благополучие народа? Бред! Их это совершенно не волнует. Тогда как реальная власть – вот она. Женись и властвуй!

– Одного не пойму, зачем им вытаскивать девушек из других миров? К чему такие затраты? Уверена, местных леди тоже можно приручить. Неужели из-за дара?

– Думаю, да! А также из-за того, что попаданкам не на кого опереться здесь. Они вынуждены кому-то довериться. Для того и подбирают им персональных шпионок. За будущими королевами нет влиятельных родственников. У них нет необходимых знаний о мире, нет денег. Ничего нет. История матери Рины лучшее доказательство тому, что ждет тех, кто не подчинится.

– А мне кое-что не дает покоя со вчерашнего вечера, – Вилка внимательно на меня посмотрела. Так, будто в первые видела, – всем нам сказали, какой дар в себе несем. А о твоем ни слова. И это соцветье красок на бальном платье, и интерес храмовника. Что в тебе особенного, Адель?

– Хотела бы я знать! В отличие от тебя, мне всегда не везло. Богатеев среди родственников нет, супердолгожитием или отменным здоровьем не отличаемся. Так что даже близко предположить не могу.

– Но ведь у всех остальных невест магическая ткань на нарядах заиграла цветом их дара. И если судить по этой особенности, в тебе смешались все, ВСЕ способности, – у Вилки и самой глаза на лоб полезли после высказанной догадки. Что и говорить про меня? Я, вообще, зависла. Как-то не обратила внимания на этот аспект. – А невезение и прочие неприятности можно объяснить тем, что некоторые разновидности дара конфликтуют между собой?

– Не знаю, вряд ли, – никогда не считала себя особенной. Сейчас же тем более, сомневалась, – я бы поверила, если бы периоды дикой удачи, к примеру, чередовались с невезением. Так, нет. Ничего такого в моей жизни не было. Наоборот, я только несчастья и приносила людям.

– Но ты же попала сюда вместе со мной! Храмовник вон вокруг тебя павианом скачет. Неспроста же он это делает!

– А что если… да ну-у, бред!

– Говори уже, Адель, раз начала! – блондинка насупила брови, – сейчас готова поверить даже в самое нелепое объяснение.

– Ну, я просто предположила, – в голове пронеслись события последних дней и не все укладывалось в эту безумную теорию, – что, если я каким-то образом усиливаю уже имеющийся дар? Или наоборот, ослабляю его?

Рина опять же говорила, что может по своему желанию включать и отключать невосприимчивость к магии. Может, и я так могу? – конечно, Вилке этого говорить не стала, иначе пришлось бы нарушить клятву. Но пример служанки служил подтверждением, что такое в принципе возможно.

– Что-то вроде катализатора? – сориентировалась подруга.

Гм, даже такие вещи знаем? – признаться, все время хотелось увидеть в Виолетте «блондинку», и в то же время радовало, что за красивой внешностью еще и мозги имеются.

– Да, именно! И тогда становится понятно, отчего Шуй так взгоношился. Кто ж откажется от того, чтобы увеличить способности? Рина говорила, что между храмовниками идет постоянная грызня за власть. А тут такой козырь! Да хрен он меня куда отпустит! Фиктивный брак. Ага! Это лишь повод, чтобы согласилась. А потом посадит под замок и все, пиши – пропало!

– И что же нам делать?

– Нужно тщательно все обдумать. Это, во-первых. А во-вторых, с твоей Удачей, да с моими талантами обязательно найдем выход!

Угу. На самом деле никаких идей не было. Какие бы мысли ни приходили в голову, все разбивалось об необходимость участвовать в этом дурацком отборе.

– Как ни крути, а кого-то из женихов выбрать все же придется, – я тяжело вздохнула, – ты то как? Ни в кого, случаем, не влюбилась? А то видела я, как на змея слюной исходила. Не спорю, мужик видный, красивый. Да только двух жен уже угробил, а третья сама кого хочешь в асфальт закатает. Мы, конечно, тоже не лыком шиты, но как-то не хочется, чтобы на тебя открыли смертельную охоту. Бежать раньше, чем закончится отбор, очень опасно. Местности не знаем, порядков тутошних. И даже деньги тут не помогут.

– Тогда, наверное, стоит внимательнее присмотреться к кандидатам? Выбрать тех, от кого можно легко сбежать при случае или договориться.

– И не забудь добавить пунктик «разделить одну постель», – хмыкнула я, – уверена, без этого не обойдется. Вспомни историю, даже на Земле требовалась консумация брака. Так что хорошенько взвесь все за и против.

– Ох! – Виолетта покраснела, – я как-то не подумала об этом. Тогда, вообще, не знаю, кого выбрать.

– Ну, уж точно не рыбьего женишка и не лесного эльфа. В первом варианте рискуешь жабры после первой брачной ночи отрастить. Это в лучшем случае, а в худшем, запрут на каком-нибудь острове посреди океана и ищи каплю в море. А у эльфов каждый пенек будет за тобой шпионить, и жить, небось, в дупле будешь, да орешки грызть и листочки жевать.

– Так, – Вилка сердито засопела, видимо, представляя себе всю эту живописную картину, – значит, двоих отметаем. К ним же отправляем твоего орка, мастера Шуя, снежного эльфа и дроу. Гнома тоже не хочу. Он же мне в пупок дышит! И кто остается? Рыжий островитянин, змей, братья Ратнерки, многодетный отец и принц Нарцей.

– Оно, конечно, ты правильно рассуждаешь, – тут уже у меня вскипело, – но с чего ты взяла, что орк мой? И Шуй тоже? Шеварчик, несомненно, хороший мальчик, но я как-то мечтала, что мой муж будет симпатичнее обезьяны. А тут не обезьяна – крокодил! Страх клыкастый. Он же меня сожрет! И Шуя уже на дух не перевариваю. У нас не брачная ночь случится, а побоище. Не-ет! Только не он!

– А? – оказывается, Вилка замечталась и совсем меня не слушала, – Адель, а ты никогда не задумывалась, чтобы и в самом деле, выйти замуж и остаться в этом мире?

Щелк! – смачный щелбан впечатался в лобешник сбрендившей девицы. Она изумленно вытаращилась, беспомощно хлопая глазами, на которые уже наворачивались слезы.

– За что? – с обидой возмутилась она.

– Кто ты? И что сделала с Вилкой? – придав лицу грозное выражение надвинулась на девушку, отчего та машинально присела на край ванны. А потом, не удержавшись, съехала вниз. Только ноги и взметнулись кверху.

Ага, а там я как раз! – вот и получила мощный удар по челюсти, от которого клацнули зубы, прикусывая болтливый язык.

– Уй! Ёй! – завопила, чувствуя, как темнеет в глазах, и тихо сползла по стеночке на пол.

Наверное, я ненадолго потеряла сознание, потому как в следующее мгновение увидела перепуганную Виолетту, склонившуюся надо мной.

– Ишверг! – прошамкала на нее. Распухший язык еле ворочался и жутко ныл. А стоило открыть рот, как оттуда полилась струйка крови вперемешку со слюной.

– Нади-ииин! – выскочив из ванной, как ошпаренная, завопила блонди, – на помощь! Скорей! Адель умирает!

– Шдурела, што ли? Я ше фроде лефонько ф лоп ударила!

– Что случилось? – раздались мужские голоса, наполнившие комнату.

Охрана, наверное, примчалась, – сообразила я, – кстати, проверим, как тут прослушка работает.

Один из парней, дежуривших у покоев Вилки, заглянул ко мне. Не будь дурой, я закатила глазки и вывалила прикушенный язык. Судя по сдавленному ругательству, мужик впечатлился. Внутри меня кто-то подленько захихикал. Вылилось это хихиканье в булькающий хрип и новую струйку пузырящейся крови. Грохот падающего тела возвестил, что шутка удалась, а у бравого вояки оказались слабые нервы.

Гулкий топот нового действующего лица подсказал, что прибыла тяжелая артиллерия. Смачные хлопки ударов, вскрики боли, лязг и скрежет стали, последовавшие за этим, навели на мысли, что происходит что-то непредвиденное.

С ума они там все посходили? Мне помогать кто-нибудь собирается? Надоело, понимаешь ли, на полу валятся.

– Леди Адель! – дверь разлетелась в щепки от удара и на пороге возник Шевар, – моя обезвредить всех врагов! Моя спасать тебя! И охранять!

Меня, как пушинку, – ага, стокилограммовую такую пушинку, – бережно подняли на ручки и вынесли наружу. Вид поверженных стражников, которых по сторонам раскидало так, будто они под взрыв попали, поразил. На раскачивающейся люстре, обняв ее руками и ногами, висел один из вояк. Цепь, на которой он болтался, держалась каким-то чудом. Но вот очень зря бедолага оказался на нашем пути.

Шевар развернулся боком, прикрывая меня телом, а сам двинул плечом по хлипкой конструкции. От мощной подачи люстра взметнулась к потолку и застряла там, впившись в деревянные балки погнутыми подсвечниками. Мужичок, естественно, не удержался и рухнул на пол. А потом его накрыла та же люстра, которую окончательно вырвало из креплений. Грохоту прибавила и слетевшая с петель дверь гардеробной, открывая всем перепуганную Вилку, забившуюся на одну из полок.

Ну, точно, мышь, застуканная на месте преступления!

Меня пробрал истерический смех, который снова перешел в хриплое бульканье. Безобидная шутка над подругой переросла в катастрофу местного масштаба. А я, как ее главная виновница и инициатор не могла не порадоваться результатам. Хотя они могли быть и не такими разрушительными. Спальню блонди придется отстраивать заново. Хорошо, хоть до серьезных увечий не дошло, а то бы совесть замучила.

Когда примчался перепуганный насмерть Шуй, мы уже мирно расположились в моих покоях. Я изображала умирающего лебедя. Шевар – статую у входа, а Вилка кающуюся грешницу в изголовье кровати. Кстати, она, перепуганная стремительно развивающимися событиями, винила во всем исключительно себя. А все попытки успокоить ее и все объяснить, заканчивались истерикой. Из-за прикушенного языка слова коверкались, полностью меняя смысл. А каждый мой смешок друзья принимали за очередной приступ и пытались оказать первую помощь.

– Что случилось? Адель! – храмовник посерел, едва увидел, в каком я состоянии, – все вон! – вытолкал Вилку и Шевара за дверь.

Трясущимися руками он проверил пульс, хмыкнул. С высунутым набок языком и закатившимися глазами было неудобно следить за действиями мужчины. Но судя по теплу, окутавшему тело, он запустил свою магию. Саднящая боль на бескостной части тела, доставлявшая жуткие неудобства, сошла на нет. Припухлость исчезла, возвращая моему болтливому органу прежние размеры. Кровавая слюнка, которую пустила, чтобы впечатлить Шуя, была аккуратно вытерта салфеткой.

– Можете не притворяться, – устало выдохнул мужчина, присаживаясь рядом, – все последствия я устранил. Вашей жизни ничего не угрожает. Расскажите, что произошло? И почему из всего этого нужно было устраивать шоу?

О! Какие мы словечки знаем! – скорбная маска страдалицы была убрана, и я вполне осмысленно посмотрела на Шуя.

– Не понимаю, о чем вы! В ванной я поскользнулась и неудачно ударилась челюстью, – о том, что Вилка приняла в этом участие, решила умолчать, – прикусила язык и от жуткой боли ненадолго потеряла сознание. Очнулась уже тут.

А вот пусть докажет, что я вру! И вообще, я Шевара не звала. Бить стражников не науськивала. Я белая и пушистая. Как северный зверек, что ходит в гости по утрам.

– Набирайтесь сил, моя леди, – мужчина улыбнулся, принимая правила игры, – после обеда состоится второй этап конкурса. Невесты должны продемонстрировать женихам, какими талантами обладают. Подумайте, что это может быть в вашем случае, и сообщите Рине. Организаторам потребуется время, чтобы достать необходимые для демонстрации инструменты и вещи.

– Эээ-ааа! – информативно отреагировала я, – какие-такие умения? Нет их! И не было никогда. Что там демонстрировать? Почему нас не предупредили заранее? Я не буду участвовать. Можете снять меня с конкурса.

– С удовольствием сделаю это, если согласитесь стать моей женой, – меня окинули жарким многообещающим взглядом, который невзначай задержался на распахнутом вырезе. Вилка перестаралась, стремясь дать мне как много больше свежего воздуха и свободы дыхания. – Мы объявляем о помолвке, – Шуй раскраснелся весь, задышал часто. Еще и руку мою сцапал, то ли пульс проверяя, то ли от избытка чувств. – Или нет! Сразу о браке. Старший мастер не откажется принять наши клятвы Богине сегодня же.

– Мастер Шуй, вы слишком торопите события, – выдернула руку из цепких лапок, – я девушка порядочная. Вас еще слишком мало знаю, и не уверена… да и остальным кандидатам хочу дать шанс… это, проявить себя. Вот!

– Каким кандидатам, моя ле-ди? Этому дикарю? Так спешите пополнить его гарем? Или полозу? Уверены, что сможете лечь на брачное ложе со змеей? Не знаю, какой смесью вы окатили Зимитруса, но человеческий облик к нему, вообще, неизвестно, когда вернется. А любой брак требует подтверждения.

– Почему сразу орк и полоз? – я отодвинулась от пышущего жаром мужчины, – рыженький островитянин, близнецы, племянник ваш – есть из кого выбрать.

– Скупердяй, солдатня и мальчишка. Сомнительный выбор. Адель, вы достойны лучшего мужчины, – с придыханием произнес Шуй, – Верина – богатейшее влиятельное королевство. Центр духовности, торговли и культуры. Вы ни в чем не будете знать нужды. Вместе мы возвеличим Верину над всеми остальными странами.

– Ну, вот! Так и думала, – моментально скисла и весь бравый настрой пропал, – я нужна вам лишь для достижения целей и удовлетворения амбиций, но никак не сама по себе. Увы, мастер Шуй, для брака этого слишком мало. Вы ведь хотите, чтобы я полюбила вашу страну, ваш мир, сделала его лучше. Но он чужой для меня. Как и все вокруг. Загоняя меня в рамки и вынуждая поступать так, как хочется вам, только усугубляете ситуацию. Не представляете на что способна обиженная женщина. Как и то, что ради любимого мужчины мы хоть на край света пойти готовы, горы свернуть, слона на скаку остановить, хобот ему оторвать. Ну, и избу поджечь. Так, по мелочи.

– Я вас услышал, леди, – храмовник растянул губы в улыбке, тогда как глаза остались холодными, цепкими, – отдыхайте, – привстав с кровати, поклонился, и уже у дверей, не оборачиваясь, добавил, – для будущей королевы даже умение готовить – талант, не говоря уже про пение или танцы.

Глава 16

Мой поздний завтрак, которого я все же дождалась от Рины, плавно перетек в обед. Вилка на время спешного ремонта ее покоев перебралась ко мне. Вместе мы думали, чем таким удивить женихов, чтобы отбить всякое желание. Глядя на блонди, я сильно сомневалась, что это, в принципе, возможно. Она недурственно пела, что и продемонстрировала в процессе разговора. Двигаться, – опять же! – у нее получалось плавно и грациозно. Музицировала неплохо. Это уже с ее слов. Так что у Виолетты был богатый выбор талантов, которыми могла похвастаться. В отличие от меня.

Ну, что я покажу? Скоростное разгадывание кроссвордов? Умение спать с открытыми глазами? На нюх определить, кто из студентов ныкает спиртное? Может, котлеток пожарить?

Гм… а чем не талант? Мои котлетки – единственное, о чем сожалели все трое бывших мужей после расставания. Но этого, скорее всего, будет маловато. Так что еще можно щей наварить, пюрешечки там какой, да на десерт тортик слоеный, ммм, с шоколадным кремом.

Список продуктов, необходимых для готовки, набросала быстро. У Рины даже глаз задергался, когда она увидела, сколько всего ей предстоит достать.

Виолетте же посоветовала спеть что-нибудь, да пофальшивее. Благо, придать противности тонкому голосочку она точно могла. На это девчонка сразу обиделась и заявила, что петь категорически отказывается, а вот на фортепиано исполнит что-нибудь красивое. Собственно, Вилка сразу была послана… репетировать.

А я, лелея про себя коварные планы, прихватила последнюю соусницу с нейтрализатором и направилась на кухню, где сразу потребовала, чтобы мне выделили отдельное рабочее место, и никто даже приближаться не смел, потому как собиралась готовить нечто особенное.

Ну, главное, было таинственности нагнать. И чтобы никто с вопросами под руку не лез, да не увидел случайно, как я повсюду буду соус пихать. Уже в процессе, так сказать, осознала печальный факт. Шуй сразу увидит, какую начинку добавила в блюда. А значит, сам есть не станет, и другим не позволит.

Засада! Придется искать другой путь.

С тоской посмотрела на кипящую кастрюльку, из которой по всей кухне расходились ароматные запахи. На горку котлеток, выложенных на блюде. На пюрешечку, взбитую с натуральным маслицем и молочком. Сглотнула. Тяжко вздохнула. И бухнула горсть соли! Еще ядреного перца и так, по мелочи, чего на глаза попалось.

С тортом провозилась дольше всего. Тут даже шеф-повар прискакал, нудно выспрашивая рецептик. А я, коварная женщина, шиш ему показала. Не собиралась все свои секреты раскрывать. Но этот пронырливый гад пошел на хитрость. Предложил мне из крема любых фигурок наделать, мол, для этого особенная магия применяется, которой только он один в Верине обладает.

Ага! – в голове сразу щелкнуло! – за этой чудной магией никто мой нейтрализатор не заметит.

В общем, тортик удался на славу! И ничего, что приправка в нем особенная. Подумаешь, внутри кремовых розочек, – кстати, настоящих произведений искусства, – я старательно наковыряла дырочек и напихала горчичного соуса. Вкус, наверное, специфический выйдет! – сама просто угорала со смеху, представляя рожи тех, кому все это придется отведать.

К Рине подкатили служанки чуть ли не всех невест с просьбой угостить хозяек вкусным лакомством. Чтобы разрекламировать свое творение, пришлось скормить обрезки от коржей поварятам и дать облизать кастрюльку из-под крема помощнику главного повара.

Да! За эту честь местная кухонная мафия чуть не передралась. Зато реклама действенная получилась. Сарафанное радио сработало как надо.

В общем, провозилась на кухне несколько часов. Едва успела привести себя в порядок и втиснуться в очередное платье от мастера Юдзая. Магических тканей тот больше не использовал, но вот фасон и размер угадал на сто процентов. Рина также удивила, создав из моих волос настоящий шедевр. Косметикой пользовалась своей. Местная, на основе магической составляющей, на меня не действовала. Нейтрализатор же!

Конкурс проводился на открытом воздухе. Огромная поляна позади замка была обнесена декоративным заборчиком, возле которых установили лавки для зрителей. На специальном помосте разместили женихов. От души поржала, когда увидела, что приготовили для полоза. Отдельную площадку посыпали песочком и натрусили сена, а по центру установили похожий на гигантский бур, камень с углублением на вершине и спиральной бороздой по кругу. Это чтобы обмотаться мог вокруг, наверное.

Для невест же наволокли разных приспособлений: от коня и до рояля. Последний, судя по всему, понадобился Вилке. Вон она, в золотом платье, круги возле него нарезает. А лошадка, красивая такая, вороная с белым пятнышком на лбу. С норовом, никого к себе не подпускает. Интересно, кто из невест наездница? Впрочем, долго гадать не пришлось. Иномирянка Рия явилась в костюме для верховой езды, выгодно подчеркивающем ее статную фигурку.

Суоки тоже отличилась оригинальностью наряда. Расшитое золотом кимоно, поднятые кверху волосы, из которых торчали две спицы, воткнутые крест-накрест, выбеленное лицо с нарисованными черным глазами и алым ротиком. Чудна! Еще леди Редли обращала на себя внимание. В основном тем, что стояла у мольберта, накрытого покрывалом, а на руках у нее, любопытно шмыгая носиком, восседал пушнец.

Ну, прямо дама с разжиревшим горностаем!

Судя по тому, как пританцовывали леди Хрю и графинька, они приготовились поразить избранников необычными танцами. На мой взгляд, любое па в исполнении этих красавиц должно выглядеть необычно.

Оглядев свое место для презентаций, мысленно хрюкнула. Мое выступление оставили напоследок, чтобы, так сказать, отдохнуть после мероприятия, а заодно отведать пищи иномирной.

Ну-ну! Налетай!

Пока что я восседала во главе овального стола, сервированного на n-ное количество персон. Чтобы ничего не остыло и не потеряло вкусовых качеств, – ага! Уже ржу: чтобы соль раньше времени не испарилась! – блюда подадут перед самым выступлением. Хотя, как такового его не было. Мне просто надлежало пригласить всех к столу и рассказать, что же именно я тут приготовила.

Открывать смотр талантов выпало Рие. Принцесса легко взлетела в седло и, пришпорив лошадку, понеслась по кругу площадки. В чем-то ее выкрутасы напоминали цирковых наездников. И сидя скакала, и стоя, и свесившись чуть не до земли, и прыгая в горящее кольцо. При этом сабелькой размахивала так, что только серебристые росчерки в воздухе сверкали. Амазонка, да и только! Если раньше дроу был покорен красотой девушки, то сейчас смотрел на нее, как на богиню. Впрочем, и невеста кидала жаркие взгляды на смуглого ушастика. Заметила, что и Шевар, и другие эльфы и Ратнерки прониклись уважением к таланту принцессы. Даже Шуй, и тот удивленно изогнул бровь. Что и говорить: хороша!

Следом выступала хрупкая эльфийка Шахейн. Скромная девочка показала эльфийскую магию в действии. На самом деле – завораживающе! Сначала она заставила травку, затоптанную лошадью, выпрямиться. Среди зелени проклюнулись бутончики нежно-голубых цветов, похожих на колокольчики и подснежники одновременно. Бутончики тянулись к девушке, росли на глазах и постепенно раскрывались, покрывая поляну небесным ковром. Ну и эпогеем представления стало семечко, которое Шахейн уронила в землю. Сперва проклюнулся росточек, который принялся расти, крепнув и обрастая листьями прямо на глазах. Превратившись в деревце, он покрылся цветами, из которых сформировались завязи. И уже через пару минут на месте завязей оказались спелые плоды эльфийского персика, которые сорвали и раздали всем присутствующим.

Фкуфные, нефошмошно!

Следом за эльфийкой нам были продемонстрированы три вида танцев. Что-то энергичное и почти неприличное от Жельены. Желеобразное и пластичное от баронессы. И игривое, смелое в исполнении графини. Ну, по мне, так ничего особенного. А вот у некоторых женишков глазки масляно так заблестели. Гном Греффат источал улыбки и воздушные поцелуи в адрес леди Хрю. Русал выпучивал глаза на такие необъятные формы, видимо представлял, какую волну способна поднять такая женушка. Аднер Саольский чуть не окосел, подмигивая графине Д’Омело. Впрочем, Ратнерки тоже недалеко ушли, отпуская сальные шуточки и подбадривая выступление выкриками.

Следом настал черед Вилки. Моя красавица чинно уселась за рояль и заиграла что-то волшебное, красивое. Не сильна я, конечно, в классике, но точно что-то знаменитое и величественное. Лесной ушастик аж прослезился. У змеюки-то пятнистой хвост так и ходил волнами. А сам Зимитрус, в смысле, та его человеческая половина, что выше талии, раскачивался из стороны в сторону, будто в транс какой впал. Рыжий князь удивил, преподнеся Виолетте шикарный букет по окончании выступления. Нарцей же, шуйский племянник, тоже не отстал, всучив блонди какой-то белый комочек с ушками.

Га-ад! – мысленно простонала я, догадавшись, что именно подсунул принц, – ну какая девушка устоит перед маленьким котеночком? Или в данном случае, пушнецом? Это ж прелесть ушастенькая, которую хочется затискать до полусмерти.

Судя по радостному повизгиванию Вилки, подарочек понравился. И благодарный взгляд, которым она наградила поклонника был ну очень восторженным.

Пока убирали рояль и выносили на середину площадки мольберт, землянка купалась во внимании и комплиментах от женихов. К слову, остальные невесты прожигали подружку завистливыми взглядами. Даже эльфиечка тонко кривила губы.

Княгиня Редли произнесла небольшую речь, предваряющую показ ее работы. В целом, все сводилось к тому, что все было сложно и временами невыполнимо, но она справилась. Эдакая ода самой себе. Только фанфар не хватало, когда она, наконец, сдернула покрывало с картины.

Ну, что сказать? Масштабная мазня. Эээ, не особенный я ценитель искусства, потому и не поняла, что привело зрителей в неописуемый восторг и те грянули аплодисментами. Женишки не преминули по очереди подойти к леди и высказать восхищение ее талантом. Дамочка даже пушнеца в сторонку задвинула, чтобы не мешал целовать ручки и делиться впечатлениями. Сам король не поленился выйти на площадку. На него я даже внимания сперва не обратила. Так, сидит себе среди зрителей мужик в короне, платочком лоб протирает. В общем, сей шедевр художественного искусства был преподнесен королю Лурдину в дар.

Предпоследней выступала Суоки. Девчушка вышла в центр площадки, волоча за собой два длинных узких меча. Замерла, присев в странную позу, со скрещенными клинками перед собой. Откуда-то сбоку раздался мерный стук барабанов, одновременно с которыми она подскочила и завертелась в странном боевом танце.

Ух! Опасно, стремительно, завораживающе. Какая конкуренция принцессе Рие, оказывается! – наша мелкая так ловко орудовала саблями, что просто дух захватывало. – Ниндзя, блин! Или как их там, китайцев, называют? Стоп, не китайцев, японцев вроде. А Суоки китаянка, а вот это тогда все как называется? Тьфу! Запуталась совсем. Но то, что обалденно и жутко опасно, не отнять. Я бы первый приз девчонке отдала.

Ха, а Сёма-то поплыл! – у снежного ушастика только слюна не капала, каким взглядом он пожирал невесту. Впрочем, не один он. Лесной вон тоже хвост распушил. И так своими волосенками тряхнет и эдак, и подмигнет, и улыбочка слащавую отпишет. Ну, Ратнерки, похоже на всех женщин слюной брызжат. Только в отношении Суоки недоумение на лицах.

Ага! Пигалица такая, а вон чего может!

А вот Нарцей и русал настороженно смотрят. Ей-богу, очкуют и мысленно крестятся (ну, или как у них тут положено?), да молитвы своей Богине шепчут, что не угораздило в такую влюбиться. А что? Вот не исполнишь супружеский долг вовремя или слово поперек скажешь, а тебя сабелькой да по кумполу. И все, того, кончилось царство.

Шевар порадовал. Его скорее изумляли таланты китаяночки. Он и смотрел на нее, как на неожиданно выучившего урок ребенка. Ага, по сравнению с ним, она совсем крохотная. Куда на такой женится?

А вот шуйские брови жили отдельной жизнью. Сначала они лезли вверх, показывая изумление, затем сошлись на переносице, выражая глубокую задумчивость, потом застыли в легком изломе. Что это означало у меня уже не хватило фантазии догадаться.

Ну, что! Настал и мой черед. После всех поздравлений и полученных впечатлений, не мешало бы участникам и гостям желудки наполнить.

– Прошу к столу! – с самой радушной и доброжелательной улыбкой пригласила всех.

Особенную радость возможности пожрать на халяву выказала мужская половина. Но, как того требовал этикет, все чинно расселись, терпеливо дожидаясь, пока слуги наполнят тарелки едой. Запахи вокруг витали изумительные. Неудивительно, что многие предвкушали сытную трапезу и исходили голодной слюной. А я же комментировала этот процесс и нагнетала нужную атмосферу, на ходу придумывая целую историю.

– На Земле, когда жених приходил свататься в дом невесты, полагалось угощать мужчину и его близких родственников тем, что девушка приготовила сама, своими ручками. Так она показывала, что сможет накормить будущего мужа и в доме всегда будет полная чаша. От того, хвалили хозяюшку или ругали, зависело дальнейшее развитие отношений.

В общем, смешав правду с вымыслом, навешала столько лапши, что уж точно никто голодным не остался. Тут еще бокалы наполнили легким вином и доверили мне честь сказать первый тост.

– Хочу от души поблагодарить короля Лурдина и всех, кто причастен к нашему появлению в мире Сольвия. Ну, и, так сказать, прошу оценить и прочувствовать всю глубину моей благодарности, отведав национальных русских блюд!

Все дружно звякнули бокалами, леди чуть пригубили, а мужчины опустошили до дна, после чего началась дегустация. Я искусала все губы, чтобы не заржать, глядя как кривятся благородные рожи, как зеленеют или краснеют некоторые лица и они же, пытаясь заглушить вкус, хлещут вино и напитки.

– Ле-ди А-де-ель! – просипел покрасневший Шуй, у которого градом полились слезы, – чт-то вы тут уст-ро-и-ли?

– Как что? Продемонстрировала свой талант, – до боли впилась ногтями в ладонь, чтобы показать виноватую улыбку, а не оскал ржущей лошади. – У нас говорят, чтобы молодые лучше понимали друг друга, им пуд соли необходимо вместе съесть.

– Соли? – Шуй икнул и осушил залпом кувшин воды, что принес слуга, – разве? Мясо кажется приправлено не только солью.

– А, ну перца я для вкуса добавила. Правда же, оригинально получилось?

– Более чем! – храмовник сглотнул и, положив ладонь на грудь, сделал несколько глубоких вдохов. К моему огорчению, слишком быстро справился. Хотя по первой чуть не полчашки щей выхлебал, пока не понял в чем дело. – Что же вы сразу не сказали, что любите острые блюда. Повара бы готовили то, к чему вы привыкли. Я распоряжусь на этот счет.

– О! Не стоит беспокоится, – отмахнулась я, – такое только мужчины у нас едят. У них желудки луженые. Меня вполне устраивает ваша кухня.

– Адель, моя нравится твой еда! – подал голос единственный, кто в полной мере оценил кулинарные художества. – Добавки! – кивнув слуге, Шевар ревниво проследил, чтобы тот наложил ему еще порцию пюрешки и котлеток. Щей орк уже три чашки навернул. Недоуменно посмотрев на сиротливо лежащие перед ним мясные шарики, мужчина состроил обиженную гримасу, потом перевел взгляд на целое блюдо с котлетками, ухмыльнулся и придвинул его к себе.

– Вот видите, дорогой мастер Шуй, – произнесла укоряющим тоном, – а Шевару нравится. И он похвалил меня, а значит, наши традиции соблюдены и у него есть все шансы стать моим мужем.

Со стороны орка на меня метнулся внимательный взгляд, а его губы растянулись в довольной клыкастой улыбке.

– Леди Адель! – Шуй едва ли пятнами не пошел, – уверяю, когда вы станете королевой, вам не придется готовить. Для этого есть целый штат поваров и слуг. Ну а, чтобы вы не сомневались в моих намерениях, я готов… – взглядом, в котором промелькнуло что-то, похожее на ужас, он мазнул по тарелке, – доказать, что также достоин.

– Приятного аппетита, Варамей Аршуевич! – сладким голосом пропела я, – долг каждой женщины следить за тем, чтобы ее мужчина был сытым и здоровым, – молитвенно сложила лапки на груди и прикрыла глаза, сильно опасаясь выдать себя взглядом или выражением лица.

Наблюдая, как через силу, давясь и кашляя, храмовник запихивал в себя эту отраву, я мысленно валялась от хохота и дрыгала ножкой. Нет, это воистину стойкий товарищ, раз ради дела готов на такие жертвы.

А я ведь еще и десерт приготовила!

На двухъярусный тортик, торжественно внесенный самим главным поваром, все смотрели настороженно.

– Ах! Что же почти ничего не съели! – всплеснул руками мужчина, как только бережно поставил ношу на стол и огляделся, – эта женщина божественно готовит…

Вот, что значит, вовремя прикормить мужчинку! – повару-то я доверила снять пробу еще с нормальных блюд. Так что мужик в полной убежденности, что все блюда – шедевры!

– Вы уверены, мастер Грол? – с сомнением уточнил король Лурдин. Бедолага тоже попал под раздачу и выглушил уже не один кувшин жидкости.

– Готов съесть свой колпак, если это не так! – опрометчиво заявил Грол. А тут уже Шуй подсуетился, видимо, радуясь, что нашелся тот, на ком можно выместить злость.

– В каком виде предпочитаете есть головной убор? В свежем, так сказать виде? Или в моченом? Может, отварите? Или специй добавите? Против приправ возражать не буду.

– Что же вы, мастер Шуй, так непостоянны? – ага! Думаешь промолчу? – сначала нахваливаете мою стряпню, а теперь ловите мастера Грола на слове, тем самым опровергая свои же утверждения? Выходит, не по нраву угощение пришлось?

– Позвольте! В чем дело? – повар недоуменно перевел взгляд с меня на булькающего Шуя, – я лично пробовал все блюда… – мужчина подошел к большой супнице, в которой находились остатки щей, зачерпнул половником солидную порцию и неосмотрительно хлебнул.

Веером брызг, окатившим близлежащих гостей, Грол выплюнул все обратно. Закашлялся. Схватил угодливо подставленный слугой кувшин с вином и осушил его залпом.

– Однако! – крякнул он.

Остальные блюда пробовал с опаской и такой миной, будто ему тут скорпионов живых предлагали. Публика, каждый из которых совсем недавно побывал на месте повара, с любопытством следила за его действиями и особенно, за выражением лица.

– Несомненно, это нельзя есть! – выдал вердикт мастер Грол, – но я со всей ответственностью заявляю, что еда испорчена намеренно! То, что повезло попробовать мне, было невероятно вкусно.

– Я разберусь с этим! – прошипел храмовник, выискивая кого-то среди зрителей, которым повезло не оказаться с нами за одним столом. – Торт также испорчен?

– Я должен удостовериться сам. Если у кого-то поднялась рука испоганить такой шедевр, лично на фарш порублю! – грозно заявил повар.

Какие все серьезные, да суровые! – изображая недоумение и полное непонимание происходящих событий, я скромненько села на место, отдав мужчинам право разбираться в ситуации.

Разумеется, тот кусочек торта, что первым попробовал мастер Грол, был нормальным. Соус-то я только в розочки напихала. И то, только в те, что покрупнее. В остальных дырок-то не наделаешь, мелкие да хрупкие.

– Восхитительно! – расплылся в блаженной улыбке мужчина, – неземной вкус. Браво, леди Адель! Полагаю, если каждый отведает хоть малюсенький кусочек этого лакомства, то, безусловно, оценит ваш талант.

– Несомненно, вы правы, мастер Грол! Позволите мне самой преподнести гостям по кусочку?

Розочки с начинкой, разумеется, достались тем, к кому я испытывала наиболее теплые чувства. Король Лурдин, которому я первым преподнесла угощение, поблагодарил за оказанную честь. А вот розочку есть почему-то не стал, отложив ее на краешек тарелки.

Неужели, что-то заподозрил?

Вторая пошла Шевару, который захотел себе самый большую и красивую часть торта. Ну, серокожий и все остальное слупил за милую душу, так что горчица с кремом еще не самое дикое сочетание. Для него.

Баронесса и графинька также избежали моей коварности. Эти две умняхи решили вдруг, что им нельзя сладкого. Шахейн вот жалко, та аж заплакала, бедненькая.

Но это не я! – русал, которому досталась злополучная розочка, решил поменяться с понравившейся леди.

Суоки с Вилкой, сообразив, что неспроста я самые аппетитные кусочки так щедро раздаю, довольствовались обычными, теми, на которые им указала.

Змей же, которому также перепало уникального угощения, решил последовать примеру русала, – не доглядел, что поначалу воспылавшая признательностью эльфийка только в силу воспитания, не прибила рыбьего женишка, – и преподнес свою розочку леди Редли. Правда, тут случилось непредвиденное. Пушнец, восседающий на руках княгини, аж затрясся, когда перед его мордочкой, едва выглядывающей из-за стола, появилась тарелка с лакомством. Никто даже предположить не мог, что зверек кинется в тарелку и одним махом слямзит кусок торта.

Собственно, на этом дегустация завершилась. Потому что с криком «Курлы!» пушнец исчез под столом. Леди завизжали, когда комок шерсти вихрем промчался по низу, царапая ноги и отхватывая цепкими коготками клоки одежды. Мужчины чертыхались и пытались достать негодника, который оказался очень ловок и быстр. Мне тоже досталось, но это уже мелочи жизни. Пока я пыталась подсунуть последнюю розочку Шую, пушнец просек, что еще не все лакомство съедено. А потому прыгнул на стол и, передвигаясь огромными скачками, со всего разбегу бултыхнулся в середину торта, нижний ярус которого был еще целым. Со смачным причмокиванием он принялся поедать так понравившуюся сладость.

– Оооо! – раздался всеобщий возглас разочарования.

И я их понимаю. Почти голодные, гости надеялись хоть тортика урвать, а тут пушнец! Причем, полный!

– Варамей Аршуевич! – с придыханием произнесла я, – надеюсь вы оцените мои старания. Вот, последний кусочек! Специально для вас сберегла! – водрузила перед храмовником тарелку.

А чтобы уж точно мужик не сорвался, подхватила на вилочку ту самую последнюю розочку и поднесла ко рту Шуя. Тот уже и раскрыл его, видать, от удивления, что решила покормить с рук, а не от желания действительно попробовать, но злополучный пушнец настиг и здесь.

– Курлы! – цепкая лапка сдернула розу, и тут же зверек ее схрумкал, тщательно облизывая перепачканные в креме пальчики.

– Мля! – с перепугу ткнула пустой вилкой в лицо храмовника.

И надо же было так попасть! – дернувшись, я оцарапала Шую нос. Впрочем, не так важно, в какую именно часть лица попала. Главное, это стремительно распухающая рана и наливающиеся кровью глаза.

– П-простите! Я хотела, как лучше. Я не специально и… мне срочно нужно отлучиться. Увидимся как-нибудь потом. В следующей жизни, – подхватив подол платья, бочком, бочком, да к выходу. А там припустила со всех ног. Перевела дыхание только тогда, когда заперлась на все задвижки в покоях и придвинула к двери шкаф.

Глава 17

Выколупнуть меня из комнаты удалось только к вечеру и то путем долгих переговоров и клятв, поочередно принесенных мне Вилкой и Риной. Впрочем, не последнюю роль сыграло то, что злодейки сманили сытным ужином, который так бездарно пропадал под дверью. Обеим деваться было некуда, кроме как ко мне в покои. У Вилки еще не кончился ремонт, так что они с Надин очень рассчитывали на мое гостеприимство. А Рине просто некуда было идти. Каждой служанке надлежало находиться подле хозяйки.

– Ну, что там? – поинтересовалась событиями, что произошли после моего позорного бегства.

– Ничего особенного, – Вилка пожала плечами, – замковая стража ловила сбесившегося пушнеца, а вся голодная публика переместилась в столовую залу. Баронесса фон Фугге нарушила своей же запрет на сладкое.

– И?

– Что и? – передразнила блонди, – ничего. Она еще и у графини порцию утащила. Правда за этот кусочек Розетт пришлось биться с пушнецом.

– ??? – вот даже слов не надо. Вопрос так и повис в воздухе.

– Победила леди Хрю. Не поверишь, у меня глаза на лоб полезли, когда она чуть не целиком заглотила торт. А потом еще и в столовом зале умяла двойную порцию. Мастер Грол – великий повар, раз сумел найти, чем накормить такую ораву голодных ртов.

– Ну, да, согласна. Крепкий мужик. И порядок на кухне поддерживает и дисциплину.

– Адель, что я слышу? – ехидно хмыкнула Вилка, – тебе кто-то все же понравился?

– Ничего личного. Просто искреннее уважение к человеку. И что, больше ничего интересного не было? Меня никто убить там не грозился?

– Грозился! Но не тебя, – девчонки переглянулись и дружно прыснули со смеху.

Видимо, новости тут разносятся с огромной скоростью. Это я забаррикадировалась ото всех в ожидании наказания. Ага, рыльце-то в пушку, вот и нервы сдают.

– Ну же! Не томите! Что там случилось? – прикрикнула в нетерпении.

– Ах-ах! Ничего… гы-гы… ничего особенного. Пушнец леди Редли еще при тебе стал неадекватным. А после тортика, так совсем с ума сошел. Бедный мастер Шуй!

– Что, Шуй?

– Не знаю, за что его невзлюбил зверек, но, когда храмовник отправился в лазарет, чтобы залечить рану, впился ему прямо в зад. И несколько минут рвал в клочья шуйские штаны, пока стражники их не разняли. Столько визгу было, криков! А как Шуй прыгал!!! Словно в попу ужаленный. Ха! То есть укушенный! – блонди перевела дух, потерла ладошкой скулу и пожаловалась, – не могу больше смеяться. Так вот Шуй поклялся, что уничтожит этого пушнеца во что бы то ни стало. И даже мольбы леди Редли не возымели действия.

– Не, я все понимаю, – как следует просмеявшись, снова вернулась к этой теме, – почему именно на Шуя набросился? И именно за задницу укусил? Медом там что ли намазано? Или кремом?

Оооо! – посетила внезапная догадка, – а не в этих же штанах храмовник на балу щеголял? Слуги, может, и застирали пятно от горчицы, но какая-то часть нейтрализатора осталась. Пушнец его и учуял! Вот это мстя получилась! Знатная! Классная! Ай, да я! Ай, да молодец!

– Кстати, а твой-то подарочек где? – поинтересовалась у Вилки, вспомнив, кого ей преподнес Нарцей.

– Пушинка? Это чу-удо! – мечтательно протянула девушка, – но к сожалению, мне негде ее держать. И ухаживать не знаю, как. Вот и отдала во временное пользование Саванне Редли. У нее все условия, да и утешение будет, если кто-нибудь все же доберется до ее питомца.

– Ну и ладненько! – обрадовалась такому решению Виолетты, – больше ничего примечательного?

– Эмм, – по тому как замялась блонди, нетрудно догадаться, что самое интересное оставила напоследок. – Видишь ли, по итогам сегодняшнего конкурса, претенденты должны были выказать предпочтение той или иной невесте. Вот это твое, – по ее знаку Рина подала бархатную шкатулку, крышечка которой была предусмотрительно поднята. Внутри находились подвески с гербами. По крайней мере, один из них был мне знаком. Злополучная ящерка. На втором изображен странный зверь с телом льва и головой сокола. На третьем – скрещенные кирка и топор, заключенные в круг. На четвертом – восьмигранная чешуйка с нанесенным поверх ромбовидным зрачком.

– И что это значит? Что за ордена? – подсознательно уже догадалась, конечно, но хотела услышать от других.

– Давай, ты! – Виолетта ткнула Рину в бок.

– Подвески с гербами королевских домов означают, что каждый из этих мужчин готов сделать предложение и назвать тебя женой, – со вздохом пояснила служанка, – на следующем этапе, который состоится завтра, настанет твоя очередь раздавать подвески. Для иномирянок предусмотрены простые знаки в виде ромба, раскрашенного цветом их дара.

– А если мне никто не нравится?

– Тогда кандидаты сами решат, кому ты достанешься. Уж лучше выбрать.

– Та-ак! Это что-то новенькое! Опять беспредел! Кому хоть принадлежат эти ордена?

Снова-здорова! Как только меня начинают к чему-то принуждать, сразу рождается дикое желание сделать все по-своему. Наперекор!

– Шевар Ыр’орга, Варамей Лурдин АрШу, Грэффат Железный молот и Зимитрус Зуул, – перечислила Рина претендентов.

– Вилка, а у тебя кто? – не одна же я удостоилась такого разнообразия выбора.

– Хм, проще сказать, кого нет среди моих женихов, – горделиво похвалилась Виолетта, – это дроу, потому как покорен Рией, и Сэмильен Искристый, что на нашу Суоки глаз положил. Ну, и орк твой.

– Что? – змей-то понятно. Остальные также периодически посматривали в сторону блонди, – сам Шуй подвеску подарил? – не то, чтобы я приревновала. Обидно стало. Все его заверения гроша ломанного не стоили.

– Адель! Неужели ревнуешь? – заломила бровь девушка, но не выдержав, расхохоталась, – нужен он мне! Ага! Как собаке пятая нога.

– Леди Адель, не переживайте. Правилами положено не менее двух подвесок претендентам вручать. Мастер Шуй не мог их нарушить, – вроде как успокоила меня Рина.

Дело ведь не в том, кому и что они вручают. Флаг им в за…

– Блин! Почему о каких-то там правилах я узнаю в последний момент? А Шеварчик кому вторую подвеску вручил?

– А… так не хотел он, – служанка усмехнулась и покачала головой, – я выбрать Адель! – кричал – но ему пригрозили, что выгонят. Вот и отдал подвеску той, кто попалась на глаза. Леди Редли.

– Мда-а, – как-то не предполагала, что Шеварчик так серьезно настроен будет. – Ну и как, вообще, голоса распределились. Что говорят? Какие пары прогнозируют? – обратилась к Рине, конечно. Вилка вряд ли в курсе этих нюансов.

– Ну, два союза у нас вроде как уже наметились. Это Рия и Кеамаль, а также Суоки и Сэмильен. Также делают ставки в пользу вашего брака с мастером Шуем.

– Кхе-кхем! – я закашлялась, – и большие ставки-то?

– Девяносто к одному, – девушка виновато потупилась, будто лично принимала их.

– А вот хрен им всем! Назло змея выберу! Шуй сам сказал, что он неизвестно сколько хвостатым пробудет. Его несостоятельность, как мужчины, только на руку. Договоримся как-нибудь.

– А его бывшая? – пискнула Виолетта.

– На Колыму ее! Или в степи к Шевару, все равно гарем держит. Если попрошу, думаю, не откажет.

– Адель, – блонди состроила умилительную рожицу, – а тебе сильно Зимитрус нужен? Может, орка выберешь? Все равно только ты с ним общий язык нашла. Или все же Шуя?

– А что гнома не предлагаешь? – резко ответила я, – мы ведь так, корову на рынке выбираем, а не мужей. Как ты себе представляешь семейную жизнь с таким монстром?

– Вообще-то, степные орки очень красивы в человеческой ипостаси, – вмешалась в назревающую ссору Рина, – и то, что сейчас он вынужденно носит боевую форму – временное явление.

– Что? – непонимающе уставилась на девушку, – что ты сказала? – а в голове, будто кино, закрутились кадры с серокожим мужчиной из купальни. Я же ни разу его потом не видела. И оттенок кожи сходится, и цвет волос. – Господи, а… – судорожно сглотнув, положила руку на грудь, будто могла унять повысившееся сердцебиение. – И он… а мне… а я ему… ааа!

– Да-да! Не думаете же вы, что все остальные невесты дуры? Вот увидите, завтра каждая всучит ему по подвеске. Да та же леди Редли сияет теперь, как начищенный золотой. Если вы не сделаете ответный дар, они точно станут парой.

– А гарем как же? – растерянно спросила я.

– Гарем? Скажете тоже! Орки никого насильно не держат рядом с собой. Влюбленные дурочки сами на все согласны. Даже бежать за его лошадью через всю степь, спать на земле и пить воду, которой омывали им ноги.

– Мне надо подумать, – позорно сбежала в ванную комнату. Поплескала в лицо холодной водичкой.

По всему выходило, что тот мускулистый мачо и есть Шевар? Ииии… что же? Я ему нравлюсь? – дурацкая улыбка наползла на лицо, и сердце вроде сильнее забилось. Щеки запылали. Почувствовала себя школьницей, на которую обратил внимание лучший мальчик в классе. – А я, дурочка, опять его нейтрализатором напичкала! В другом случае, он уже завтра щеголял бы в нормальном облике. Как же быть? Если все же его выберу, и мы станем мужем и женой, то уже не смогу домой вернуться.

– А надо ли? – прошептала, глядя на свое отражение. Что странно, впервые я сомневалась.

Что меня там ждет? Пустая квартира? Несомненно. Бывшие мужья? Бред! Подруги? Скучаю по ним немного, конечно. Но у них семьи, дети – своя сложившаяся жизнь. Работа? Так, скорее всего, нет у меня ее уже. Близких родственников, кто бы по-настоящему волновался и беспокоился, не найдется. Так, троюродные племянники, о которых только и знала, что они есть.

Собственно, ничего не мешает присмотреться к здешней жизни. И если найдется местечко в Сольвии, то, пожалуй, можно и остаться, – придя к внутреннему согласию, вздохнула свободнее. Совсем рвать связи с родным миром не собиралась. Тот же Сёма должен мне, как земля колхозу. – Неужели не переправит на Землю, если потребуется? Переправит! Я волшебное слово знаю: леди Хрю! Глядишь, и Вилка захочет весточку родным передать. У нее-то родители, наверное, с ума сходят от беспокойства. А я пристрою квартирку какому-нибудь жильцу, соседку попрошу за порядком приглядеть. Так, и уйти будет куда в случае чего, и деньжата пригодятся.

Вот только прилипчивая Неудача никак не хотела от меня отстать. Не прошло и получаса, как я решила дать шанс этому миру, как он настойчиво намекнул, что мне здесь совсем не рады.

От громоподобного стука в дверь жалобно зазвенела люстра, а из притолоки вылетели щепочки вперемешку с пылью и штукатуркой.

– Шевар? – а кто еще обладал такой силой? – Погоди ломиться, сейчас открою.

Жестом осадив Рину, что едва не опередила меня, сама встретила гостя. К слову, в боевом обличье орк выглядел жутко. Каждый раз вздрагивала, когда взгляд останавливался на торчащих изо рта клыках. Ну а сейчас понурый облик степняка как-то не вязался с его обычным боевым настроем.

– Что случилось? Проходи, Шеварчик, – посторонилась, запуская мужчину внутрь. Еще ни разу не видела его таким растерянным и подавленным.

– Адель… – тяжкий вздох, – моя хотеть забрать знак.

– Какой знак? Куда забрать? – я и не поняла вначале, о чем он твердит. А когда дошло, как-то все разом опустилось. – Почему?

– Моя терять символ рода! Моя плохой вождь. Я недостойный быть твой муж, – заприметив на столе ту самую шкатулку, подошел и сграбастал герб с ящеркой.

Гулко сглотнув, я беспомощно посмотрела на девчонок. Те также в полном недоумении следили за происходящим. Неловко потоптавшись на месте, орк пробурчал еще что-то извинительное и стал медленно отступать. А медленно потому, что не мог посмотреть мне в глаза, буравя взглядом пол. Старался держаться подальше, потому как я застыла в проходе, уперев руки в боки. Вдобавок натыкался на мебель и предметы интерьера. Извинялся, поминая при этом Духа мамы какого-то там древнего шамана и самого этого шамана, и все шаманское племя, что всучило ему корень родового дерева, которое благословило бы его семя в Первую ночь Священного единения великих основателей нового рода.

– Стоять! – рявкнула что есть силы, когда, оказавшись у окна, Шевар уже примерялся, как половчее выскочить. – Не сметь никуда уходить, пока не пойму, в чем дело!

Не, это как называется? Я тут готовлюсь, понимаешь ли, волнуюсь. Решаю, остаться или нет. Вернее, уже решила остаться из-за этого красавчика, – ну а вдруг все с ним сложится? – а он у меня подвеску забирает? И еще бормочет какую-то фигню в оправдание!

– Садиться здесь! – указала орку на двухместный диванчик в гостиной. Как раз по его габаритам. – А вы все брысь! – это уже девчонкам, глаза у которых уже горели от любопытства. – Хотя нет! Вилка брысь к Суоки в покои. У нее и переночуешь. А вы две, – это служанкам, – марш на кухню за едой! Мясного всякого разного и побольше. Ну и, что там местные как алкоголь употребляют, тоже прихватите. Бутылок десять, – с сомнением оглядела массивную фигуру Шевара. Нет, пожалуй, маловато будет, – тащите бочонок!

Пока Рина и Надин выполняли мой заказ, мы с орком сидели в тишине, лишь изредка поглядывая друг на друга. Шевар вздрагивал, когда наши взгляды встречались, печально и шумно вздыхал, вытирал испарину со лба и снова принимался изучать рисунок ковра на полу.

Я же мучилась мыслями, как бы так поговорить с Шеваром, чтобы Шуй не подслушал. В ванную его тащить не дело. Развалит ведь. На улицу идти рискованно. Больше лишних глаз, ушей и ненужного внимания. Если только к самому орку в покои напроситься. Так ведь храмовнику доложат, и он помешает нам поговорить. Уверена! Не даст переубедить Шевара. А в том, что у меня получится, не сомневалась. Не могло не получится. Была бы я безразлична степняку, сидел бы он тут, пыхтел с виноватым видом, ага.

Собственно, проблему лишних ушей Шевар решил сам, без моей просьбы. Когда я заикнулась о том, что храмовникам известно, о чем мы тут разговариваем, орк лишь усмехнулся и, перебрав висящие на шее амулеты, вытащил один из них.

– Дух-воин Амокай следить, чтобы враг не слушать, не видеть рядом. Он разрушать чужой амулет! Храмовник теперь глухой!

– Вот и ладненько! – я вмиг повеселела. А тут еще девчонки еду принесли, дымящееся горшочки, источающие божественный аромат, разносольчики, фрукты, запотевшие кувшинчики с морсом, бутыли с вином. Едва дождалась, пока Рина и Надин все расставят и разложат. – Вот что! – выпроваживая служанок за дверь, придумала им задание, чтобы не отирались тут, да перед порогом не торчали, – а проследите, как там ремонт у Вилки идет. Поторопите, если нужно. Возможно, вам там и переночевать придется! – сказав последнюю фразу, резко захлопнула дверь. Рина была готова взорваться от возмущения. Она еще потарабанила немножко, требуя ее впустить, но потом все уже ушла.

– Ну, что, Шеварчик? – подтащила к столику, которые девочки поставили у дивана, кресло и уселась, располагаясь в нем поудобнее, – давай, поедим, что ли? На голодный желудок сам понимаешь, грех разговоры вести.

Степняк, на данный момент глубоко ушедший в себя, дернулся, среагировав на имя. Потом с удивлением уставился на накрытый стол, на бутыли, перевел взгляд на меня, приуныл.

– Хватит уже! Чего ты, как девица, смущаешься, – прикрикнула на него, – ешь давай! И пей! – привстала, всучила ему в одну руку ложку, в другую стакан, – и рассказывай уже, что там за Дух, и какой корешок ты потерял.

Не сразу, но орк переборол смущение, и начал рассказывать. Долго так, с предысторией и фактами, подтверждающими, как важен потерянный атрибут для вождя и всего многочисленного племени. В общем, к концу повествования уже я смущенно отводила взгляд и не смела посмотреть Шевару в глаза. Потерянной реликвией оказался тот самый сухой корешок, который нашла в покоях степняка и по незнанию смыла в унитаз. И слуга тот, вовсе не его прятал, а всего лишь зашел за чем-то, что попросил принести хозяин. Сам степняк припрятал реликвию в «надежное» место.

Немыслимо! Какая-то деревяшка в засохших соплях влияет на будущее всего рода. А Шевар свято верит, что она приносит удачу в делах, дает защиту и наделяет плодовитостью и здоровьем потомство. Потому как заключен в том корне дух Великого шаманского прародителя, хранящего неисчерпаемую мудрость для будущих поколений!

А я-то, никудышка, в унитаз этого духа окунула! Со всем его величием, плодовитостью и прочими плюхами. Мдаааа!

Признаться Шевару, что это я виновата в его несчастье, если честно, смелости не хватило. Слишком уж он убивался по этому поводу и грозил карами и пытками подлому воришке, по следу которого уже идут поисковые духи. Собственно, немалую роль сыграла последняя угроза, ну и проснувшаяся совесть до кучи. Уже когда орк, изрядно захмелевший, откинулся на спинку дивана и захрапел, и пришла в голову дурная мысль.

Глава 18

Что собой представляет канализация в этом мире? – вызвав Рину, я об этом узнала и поняла, что ничего сверхъестественного. Сольвейцы мудрить не стали, а просто скопировали технологии у землян. – Да, чистая вода подавалась в комнаты с помощью магии, и нагревалась не без ее участия. Но вот устройство запорной арматуры и кранов были идентичными, да и слив не требовал особых ухищрений. Обычные керамические трубы отводили воду в специальные коллекторы, устроенные в подвалах. А потом уже стоки попадали в огромные сливные ямы, что располагались за территорией замка. Причем, ямы делились по назначению. Раздельные для ванных, кухонь и туалетов. Последние по мере наполнения пересыпали землей, формируя какое-то жутко полезное удобрение. А первые две очищались, и вода использовалась для полива или хозяйственных нужд.

Что мне мешало просто выбросить ту дрянь в мусор? – этот вопрос задала себе не один раз. Особенно, когда вместе с Риной крались мимо стражи по коридорам. И когда подкупали замковую охрану, благо золото у меня имелось. Служанка леди Хрю принесла обещанный долг. Целое состояние, по местным меркам, было разложено по кожаным мешочкам и спрятано в сумке, которую сегодня я оставила под охраной Шевара. И когда, чертыхаясь, спускались в подземелья по узким отсыревшим ступеням, освещая путь чадящими факелами.

Замковый золотник, следящий за тем, чтобы коллекторы не забивались и чистящий их по мере необходимости, предупредил, что самый опасный участок – это лестницы. Дальше обустроены магические светильники, чтобы скапливающийся периодически газ ненароком не вспыхнул от открытого огня. Он же выдал нам специальные сапоги с высокими голенищами, и куртки со штанами. В платьях мы бы там не смогли передвигаться.

Угу, не подумали как-то! Собственно, я сама не знаю, о чем думала, когда полезла сюда.

А самое главное, снабдил магическими масками, которые блокировали запахи. Без этих вещиц мы бы задохнулись еще в самом начале.

– Слышала, здесь крысы водятся. Огромные, – поделилась страхами Рина, идущая чуть позади, – боюсь их до ужаса!

Меня передернуло от отвращения. Я тоже не любила этих созданий, но сейчас, когда в крови бурлило крепленое вино, море казалось по колено.

Мастер Зола, – нервно хихикнула, припомнив пояснения служанки по поводу почетной должности. Это единственное звание, которое не требовало особых заслуг и возлагалось на несчастного вместе с обязанностями, – рассказал, что все дерь… стоки стекают по специальным желобам в отстойники, на выходе из которых установлены решетки. На них оседает весь мусор, попадающий в канализацию. Таких отстойников для каждого коллектора по два. И пока один из них чистится, другой работает. Нам несказанно повезло, что работники еще не приступили к чистке, тогда как основной поток фекалий уже перенаправлен в другой канал.

– Ой-ёй-ёй! – заверещала Рина, запрыгивая мне на спину и цепляясь руками за шею. А это немалый вес, я вам скажу. Охнув, чуть на колени не бухнулась. – Крыса! Крыса! Аааа!

Что-то шустрое и белое действительно мелькнуло под ногами. Для крысы внушительный размер. С меня весь хмель сошел, как представила, что эта тварь тут не одна может быть.

– Да не ори ты! – возмущенно двинула плечом, пытаясь скинуть нахалку, – и шею отпусти! Задушишь! Фууу, – вырвался вздох облегчения, – это не крыса. Это пушнец леди Редли. Как он сюда попал?

– Как, как, – пробурчала служанка, сползая с моей спины, – весь замок на него охотится. Шуй даже награду пообещал тому, кто поймает животинку. Вот он и спрятался. Кто ж знал, что его сюда занесет?

– Ах ты, мой хороший! Иди сюда. Я не обижу, – присела и протянула руку, чтобы погладить зверька. Он, прижав ушки к голове, напряженно следил за моими действиями. Убедившись, что его не собираются бить или хватать, расслабился. Заурчал и, плюхнувшись на попу, глазки закатил от удовольствия.

– Курлы-курлы! – потянулся за лаской, стоило мне прекратить.

– Проказник пушистый, – потрепала зверька за ушком, почесала пузико, – тебе бы к людям пока не соваться, а то злой Шуй поймает. На воротник пустит. Ладно, беги по своим пушнецовым делам. А у нас тут свое дело имеется.

Ага! Не тут-то было!

Почуяв нашу слабину, – Рина тоже не удержалась от того, чтобы потискать зверька, – пушнец и не подумал никуда уходить. Терся об ноги, нарезал круги вокруг, периодически задирая голову и гипнотизируя янтарными глазищами, строил умилительные рожицы и курлыкал.

– Ладно, иди уже с нами. Только не мешайся под ногами. И… фууу, – ветка нужного нам коллектора, куда мы как раз свернули, хоть и была осушена, но кое-где остались вонючие лужицы. В одну из них и угодил пушнец. Его белая шерстка вмиг покрылась коричневыми пятнами.

– Я не буду этого делать! – открестилась Рина, сообразив, что если мы заберем зверька с собой, то его нужно будет отмыть.

– Что-нибудь придумаем, – я вздохнула, прикидывая, сколько проблем прибавится с этой животинкой.

Отстойник представлял собой квадратный бассейн, одну из стенок которого заменяла мелкоячеистая решетка. Сейчас на ней было налеплено столько всякой склизкой коричнево-бурой гадости, что мне сделалось плохо.

Как среди этого дерьма отыскать злополучный корешок?

Вдобавок, решетка начиналась не от самого пола, а с высоты примерно полуметра. И что еще хуже дно отстойника скрывалось под толстым слоем коричневой жижи.

По лицу Рины поняла, что ни за какие коврижки не полезет туда. Я ее понимала, не подряжалась она в дерьме ковыряться. Уже плюс, что согласилась меня сопровождать. Скажи кому, чем по ночам занимается потенциальная королева, засмеют ведь!

– Вот! – служанка обнаружила длинную палку с крюком на конце и протянула ее мне. Видимо, с ее помощью и чистили эти решетки.

Подавив брезгливость, схватила грязный черенок и полезла вниз по специальной скользкой в коричневых наплывах лесенке. Особенно противно было прикасаться к перилам, на которых осел тот же самый осадок, что и поджидал на дне отстойника.

Спустившись, едва сдержала рвотный позыв. Ноги с чавкающим звуком погрузились в желеобразную массу чуть не по колено. Если бы не высокие сапоги, да перчатки, не знаю, хватило бы смелости довести дело до конца.

Уже при взгляде на это безобразия закрались сомнения: а так ли нужен этот серенький? Шуй, как мужик, вроде бы тоже неплох. А Зимитрус? Красавец же мужчина! Все короли будущие. Любовь для таких личностей – роскошь. Я ж не девочка, в конце концов. А тут такие перспективы!

Ага! – женихов перебираю, а сама знай, по шажочку, вперед двигаюсь. Тут и пройти всего ничего: метр, может, два. Но по скользкому дну это тот еще подвиг. Теперь поняла, почему палка с крюком вся в какашках засохших. Ее же как опору и глубиномер можно использовать. – Мда! Тяжелы вы трудовые будни королевы! Теперь из принципа без корешка отсюда не уйду! Это ж надо, добровольно в яму с дерьмом влезть? Пока другие цветочки в саду нюхают, да стихи читают, я по уши во внутреннем мире всего замка колупаюсь.

Ну, вот и решетка! Работы тут непочатый край, – прикинула с тяжким вздохом, – надо будет с мастера Зола плату стребовать.

Корешок нашелся неожиданно, хоть и не так скоро, как рассчитывала. Сковырнув очередную большую плюху, обнаружила, что вместилище древних духов застряло между железных прутьев. Высоковато его занесло. Если поддеть крюком, то вполне может вывалиться с другой стороны решетки, и тогда точно будет потерян.

Придется лезть! – особого протеста это не вызвало. После того, как я тут половину отстойника отчистила, это мелочи. Хотя, как показала практика, наоборот, крупная проблема.

Поскольку ячейки решетки были мелкими, мои сапоги банально скользили, не давая толком опереться. В руках тоже силы маловато. Я же не спецназовец, чтобы по отвесным стенам как обезьянка взбираться! Скорее напоминала мешок с… гм, тем самым, что я тут старательно отколупывала.

Что я тут делаю? Зачем мне это надо? Аха-ха! Я же в буквальном смысле из грязи в князи, то есть, в королевы стремлюсь!

Все когда-нибудь заканчиваются. Мои мучения тоже. Кое-как, кряхтя, чертыхаясь и проклиная все на свете, доползла до злополучного корешка. Схватив его, весь такой перепачканный, с налипшими комочками и слизью, обрадовалась, как безумная.

– Йо-хоу! – сотряс своды коллектора победный крик.

– Курлы! – поддержал пушнец и прямо с края площадки, где он нарезал круги и следил за моими действиями, сиганул на спину.

Дернувшись, с ужасом осознала, что рука соскальзывает, а сама я лечу вниз.

– Твою пушнецовую мать! – заорала, выныривая из жижи. – Убью падлу! Гадость мерзопакостная! Тебе же звездец! Я ж тебя голыми руками…

Ага! Так я эту мелкую сволочь и видела! – сообразив, что дело запахло жа… жо… неважно, оно теперь им провоняло насквозь, зверек пулей выскочил из бассейна и скрылся в коридорах. – Держи его! – крикнула Рине, но та только отшатнулась от выскочившего прямо на нее бешеного, перемазанного в дерьме, комка.

А я что? – с бессильной злобой посмотрела на темный зев коллектора, потрясла кулачищем, оросив все вокруг коричневыми брызгами, и всхлипнула. Так обидно стало. Вырвали из своего мира, понаобещали с три короба, а сами козни строят, в дерьмо с головой окунают.

– Леди Адель, с вами все в порядке? – искренняя забота, сквозившая в словах Рины, сейчас показалась натуральным издевательством.

– Если ты хоть когда-нибудь… хоть кому-нибудь… хоть намеком! – утерев ладонью грязь с лица, что смачно плюхнулась вниз, брезгливо сплюнула. Следом меня вырвало. Потому как маска от такого неосторожного движения слетела, и вся какофония запахов шибанула в нос.

В покои я вернулась уже под утро, измученная и злая. Дорогу обратно помнила плохо. Меня постоянно рвало, меня тошнило, меня распирала злость и требующая мести ненависть ко всему миру. Кажется, сначала мы отмывались в специальной купальне у мастера Зола. Потом оккупировали мыльню для прислуги. Затем отмокала в своей ванной. Рина извела все запасы душистых масел, шампуней и мыла по сотому кругу намыливая кожу и волосы. Но въедливый мерзкий запах будто пропитал изнутри и никак не хотел уходить. Под конец, мы просто обе рухнули на кровать. И нам было совершенно наплевать, что за хлипкой дверью храпел Шевар, и само его нахождение у меня выходило за рамки приличий. Что слуги удивленно переглядывались, шептались и зажимали носы, когда мы возвращались в покои. А у стражников при нашем приближении вытягивались лица.

Единственное, что сделала перед тем, как вырубиться, оставила частично вымытый корешок перед носом у Шевара. Частично потому, что прежде засохшие жилы (или все же сопли тех самых мудрых и великих?) на нем теперь разбухли и изменили цвет, что внешне напоминало то самое г…, из которого я его достала.

Кажется, сквозь сон слышала победный вопль орка. Еще какие-то голоса. Помню послала кого-то, кто посмел тормошить меня, далеко и надолго. Измученный испытаниями организм требовал отдыха и просто спал, забив на все происходящее большой и пушистый пофиг.

Проснулась оттого, что наглый солнечный луч бил прямо в глаз. Отвернувшись, накрылась с головой одеялом. Но, как это обычно бывает, снова заснуть и досмотреть сны, интересные и до обидного быстро забывающиеся, не получилось.

– Леди Адель, наконец-то! – ни тебе «доброе утро!», ни «как спалось?». Рина, залетела как чумная и принялась стаскивать с меня одеяло и тянуть в ванную. – Вы так самое главное проспите! Конкурс талантов уже начался!

– И? – все еще сонная, вялая, посмотрела на служанку, – пусть себе выступают. Оно мне надо?

– Но как же? А Шевар? Вы же ради него вчера…

Ой, вот не стоило упоминать про вчера! – снова откуда-то появился мерзкий запах, и я опрометью кинулась в ванную.

– Только голову не мочите… – крикнула вдогонку Рина, – а то не успеем.

Ага! Кто бы ее слушал?

Ванная уже была наполнена, а душистая пена так и норовила перевалиться через край. А я, раздевшись чуть не на ходу, благо той одежды одна ночная рубашка, плюхнулась в воду. Желание отмыться пересилило даже рвотный спазм, из-за которого, собственно, и помчалась в уборную.

– Ну, леди Адель! – возмущенно всплеснула руками Рина, – я же просила! Вашу волосы минимум полчаса сушить нужно.

– Мне кажется, этот запах будет преследовать вечно, – на вопли девушки не обратила внимания. Поочередно подносила к носу то руки, то прядки волос, то подтягивала колени. Даже пятки умудрилась понюхать.

– Адель! Это уже мания! Ничем ТАКИМ от вас не пахнет. Поверьте! Одежду я уничтожила, а на вас уже месячную норму моющих средств извела. Никто ничего не почувствует после такого количества душистых масел и притирок.

– Точно? – с сомнением переспросила я, снова обнюхивая прядки волос.

– Ррррр! – натурально так зарычала девушка. – Никто! Ничего! Не почувствует!

Что это с ней?

– Тебе бы чаю с ромашкой, – искренне посочувствовала ей, – и еще мяты добавить. А то нервишки шалят.

Со стиснутыми кулаками и покрывающимся красными пятнами лицом, Рина вылетела из ванной.

Гм, переживает. Нельзя так близко к сердцу все принимать.

В последний раз окунувшись с головой в пенную воду, я вылезла из ванны и закуталась в приготовленную служанкой простыню.

Конкурс мужских талантов я все же решила посетить. Интересно было посмотреть, чем таким собирались удивлять девушек претенденты. Правда, опоздала немного, пока Рина возилась с волосами и по моей убедительной просьбе втирала в кожу розовое масло. Но на представление главных для меня участников все же успела.

Глава 19

– Много я пропустила? – шепотом поинтересовалась у Вилки, которая восседала в центре трибуны и с азартом следила за происходящим на арене. Как настоящая подруга, она заняла мне одно из лучших мест, с которых открывался великолепный обзор на бойцовое поле. Суоки находилась рядышком и светилась, явно чем-то довольная. Судя по тому, как близко друг к другу сидели девушки, нетрудно догадаться, что они нашли общий язык. Если раньше она была просто одной из землянок, с которой старались держаться вместе, то теперь можно с уверенностью назвать ее подругой. Собственно, если рассматривать эти отношения с точки зрения полезности, то дружба с королевой ледяных эльфов в будущем вполне могла перерасти в полноценный союз между… эээ… ну, хотя бы Зеулом, Зариндиэлем и Р’оргом.

– Чем же успели порадовать нас женихи? – а в ответ тишина. Несмотря на то, что Виолетта проигнорировала первый вопрос, сдаваться не собиралась. – Орк уже выступал? А Шуй? А змееныш твой?

– Адель! – шикнула блонди, – не называй Зимитруса змеенышем! Между прочим, он из-за тебя не может сменить облик на человеческий. И нет, они еще не выступали.

– А Сёма? – кивнула в сторону китаянки, – наверное, уже был, раз у нашей малявки глазки блестят.

– О! Это было потрясающее зрелище. Ты многое потеряла, не увидев боя между лесным и снежным эльфами. В какой-то момент, думала, что Сэмильен убьет Лавальета.

– Что так? Не поделили чего?

– Оказывается, эти два рода и так враждуют. Но после того, как лесной преподнес Суоки подвеску, снежный заревновал. Ты бы видела, каким испепеляющим взглядом он вчера одаривал соперника. Ух! Полагаю, – тут Виолетта склонилась ко мне и прошептала, – за этой ледяной надменностью, с какой расхаживает невозмутимый Искристый лорд, скрывается бушующий ураган. Впервые кому-то завидую, – с горечью призналась блонди, – по-доброму, конечно. Но я никогда не видела, чтобы двое так вспыхивали при взгляде друг на друга. Между ними будто молнии проскакивают.

– Угу, – вяло проследила взглядом, как Колин Ратнерк (или все же Вард? Не разберешь этих близнецов!), ловко орудуя шипастой булавой на длинной цепи, метко сбивает крошечные мишени, – у тебя со змеем все не так? Нет искр, да?

– По-другому все, – ответила Вилка с тяжелым вздохом, – я как увидела его, поняла – Он! Во мне все замирает, стоит только в его сторону посмотреть. Или, как сейчас, просто знать, что Зим неподалеку.

– Ого! Да ты, никак, влюбилась? – симптомы были на лицо, а также причины страданий, что, несомненно, скрывались за показным спокойствием. – Что, непривычно быть одной из многих? Привыкла, что самая красивая и весь мир вокруг тебя вертится?

– Он вчера подарил семь подвесок! Семь!!! То есть, ему все равно, кто станет женой?

С таким лицом впору заламывать руки и рвать на голове волосы! – хмыкнула мысленно.

– А ну-ка! Слушай сюда! – бесцеремонно схватила блонди за ухо и притянула к себе. Со стороны, должно быть, это выглядело странно, – кончай уже сопли жевать! На мой взгляд, ты из всех невест самая красивая. Без ложных комплиментов или лести тебе говорю. А Зимитрус твой прежде всего король! Если не женится, его самого и страну ждут нелегкие времена. Он о-бя-зан (!) выбрать на этом отборе жену. И если ты готова ко всем трудностям, что ожидают рядом с этим мужчиной, то надо не распускать нюни, а бороться! Ты – землянка! Русская, в конце концов! Это когда мы за своих мужиков в огонь и воду не шли? С тобой твой дар – Удача! Неужели засомневалась, что она изменит и не даст того, чего ты хочешь всем сердцем? Я даже больше скажу: только ты и сможешь вернуть полозу его облик. Силой своей любви и веры. Будь смелее. Ты – будущая королева и пример для подражания. Надежда и опора трона Зеула. Его сердце. Зажги уже! Растряси это болото! А мы с Суоки, – подмигнула китаяночке, что прислушивалась к разговору, – тебя во всем поддержим. Так ведь?

Мелкая улыбнулась краешками губ и кивнула. А я, чтобы закрепить успех, протянула раскрытую ладонь.

– Давайте поклянемся, что, как бы ни сложилась жизнь, если одной из нас понадобится помощь или поддержка, мы обязательно придем на выручку. Зеул. Зариндиэль. И… Р’орг.

– Все же серенького выбрала, – ехидно прокомментировала Вилка, накрывая мою руку своей, – клянусь!

– Клянусь! – после паузы, нервной такой, во время которой по спине скатились градинки пота, Суоки также присоединилась к нам, окончательно скрепляя тайный союз.

– Я так понимаю, речь о возвращении домой уже не идет? – подколола блондинка после того, как клятвы были произнесены, и мы вновь обратили внимание на арену, – помнится, Адель, ты только и мечтала о том, чтобы вернуться.

– Ну, если только ненадолго. Так, завершить кое-какие дела. Прихватить мелочей житейских. Да и как поняла недавно, никто дома не ждет. А тут… слишком заманчивые перспективы.

– Да! – мечтательно произнесла блондинка, – когда мама узнает, за кого я вышла замуж, у нее будет шок.

– А ты что скажешь? – спросила у Суоки. Молчаливая она слишком, мало эмоциональная. По Вилке вот сразу видно, как изменился ее настрой. Уже считает Зимитруса мужем и переживает лишь о том, что скажет мама.

– Полагаю, родственники одобрят мой выбор, – уклончиво ответила девушка.

– Ну, и замечательно! О, смотри, Вилка! Кажется, твой змее… кхм, Зимитрус выступать будет.

Собственно, и без моего замечания, Виолетта превратилась в слух и зрение. Она жадно подалась вперед и, кажется, даже дышать стала через раз. На арене, усыпанной песком, появился хвостатый женишок. Царственности и важности ему не занимать. Даже в таком виде. Особенно в таком виде. Он не полз, а будто плыл по земле. Верхняя половина туловища не шевелилась, тогда как нижняя извивалась кольцами, взбивая за собой фонтаны из песка. Обнаженный торс украшали золотые пластины в виде чешуек. Волосы были тщательно уложены и обнимали спину и плечи иссини черным каскадом. Лоб венчала острозубая корона. Наручи инкрустированы камнями, а живот, где человеческое тело перетекало в змеиное украшал широкий пояс с золотыми вставками. Перехлестнутые на груди ремни только подчеркивали крепость мышц. И даже не смотря на некоторую хищность черт, присущих полозу в таком облике, выглядел он все равно, сногсшибательно.

По знаку, поданному Зимитрусом, из толпы зрителей выдвинулось четверо храмовников. За глубоко надвинутыми капюшонами плащей, полностью скрывающих фигуры, разглядеть их было трудно. Скорее всего, служители богини не хотели публичности и предпочитали находиться в тени. Мужчины разошлись по углам арены и вскинули руки, направляя их к центру. С волнением отметила, как уплотнился воздух у мужских ладоней, как он закружился сначала в маленьком вихре, а потом, разрастаясь, превратился в концентрированное торнадо. Восемь песчаных смерчей понеслись к змею, обступая его со всех сторон. Несколько секунд Зимитрус оставался недвижимым, а потом единым движением выхватив парные клинки, рукояти которых торчали из-за спины, и завертелся в немыслимом танце. Полоз боролся с песчаным смерчем, будто с живым противником. Причем ловко орудовал не только клинками, но и хвостом, который обрушивался на песчаные вихри, разбивая строй и заставляя их осыпаться на землю. Храмовникам удавалось восстанавливать прежний облик смерчей, но на это уходило время, за которое змей умудрялся развеять два-три других магических творения. Через пару минут, которые растянулись на все десять, один из храмовников обессиленно рухнул на землю. Через минуту пал и второй. А двое оставшихся решили объединить усилия. Это было понятно по тому, как они перебросились странными жестами, а песчаные вихри вдруг устремились друг к другу, образуя один огромный смерч. За круговоротом песчинок проглядывали очертания самого настоящего монстра, которые был не в пример сильнее прежних. Видимо, по желанию магов, песчаный голем, ну, только такое название приходило в голову, обзавелся несколькими конечностями, которые успешно отражали атаки клинков Зимитруса, и не менее сильным хвостом, которые соперничал по убойности с живым противником. В какой-то момент мельтешение тел сплелось в единый клубок. Разглядеть, что же там творилось, было невозможно.

Даже у меня живот свело от волнения и переживаний за змееныша. Что говорить про Вилку? У бедняжки глаза расширились от ужаса, и вся кровь отлила от лица, превратив его в безжизненную маску.

– Зи-им! – не выдержав напряжения, истошно завопила блонди. Еще бы чуть-чуть и бросилась спасать своего хладнокровного. Тут уж мы с Суоки вцепились в девчонку и силой усадили на место. Та зажмурилась, закрывая лицо руками. Сжалась вся. Плечики затряслись от беззвучных рыданий.

Вон оно, пробрало как! – как могла, старалась успокоить блонди. Гладила ее по плечам, обнимала, говорила что-то ободряющее. Глянуть на арену у самой духу не хватало.

А вот малышка Суоки оказалась покрепче нас. Именно она углядела, когда закончился бой и, тронув меня за плечо, привлекла внимание.

– Справился, змееныш! – с облегчением выдохнула я. Изрядно потрепанный, возвышающийся на куче песка, бывшей недавно грозным големом, Зимитрус взволнованно смотрел в нашу сторону. Храмовники бесформенными тушками валялись по краям арены, и около них уже вертелись несколько собратьев, видимо, решая вопрос их реабилитации или транспортировки. – Эй! – встряхнула подружку за плечи, – кончай уже истерить! Победил твой женишок. И даже целехонек остался. Смотри, он больше за тебя беспокоиться. Ну-ка! Улыбнись, да помаши змею ручкой!

Встрепенувшись, Вилка отняла ладони от зареванного личика и прикипела взглядом к полозу.

Ну, что сказать? Зря девчонка переживала из-за отсутствия искр. В этот момент, можно сказать, молнии засверкали. А уж накал эмоций и вовсе не передать. Блонди сначала вспыхнула от радости, что с избранником все в порядке. Потом она осознала, в каком виде ее сейчас лицезреет весь замок, и уже потом опухшую от слез мордашку исказила злость.

Я ее понимаю. Проще самой один раз прибить, чем вот так смотреть, как издеваются над тем, кто стал неимоверно дорог, и быть не в силах повлиять или как-то изменить происходящее.

А нахал-то, чешуйчатый, засиял весь, когда понял, что небезразличен нашей блондиночке. И улыбка шальная как прилипла к нему, и глазки янтарно-зеленые так блудливо засверкали.

У-ух, и змей!

В общем-то, выступление своих женихов девчонки посмотрели, так что понимаю, почему оставшиеся участники их особо не интересовали. Суоки вызвалась проводить Вилку, чтобы та привела себя в порядок. А я осталась в одиночестве наблюдать, что же такого приготовили Шуй с орком.

Не дай бог, серенький выдаст что-то подобное! Я ж его скалкой раскатаю! И не посмотрю, что в два раза крупнее, и клыков полный рот.

Как раз, когда на арену вышел степняк, трибуны загалдели в предвкушении очередного зрелища. Собственно, сам Шевар выглядел очень экзотично. Из одежды на нем была цветастая набедренная повязка. Зато всяких амулетов навешано, что на новогоднюю елку. И раскрас боевой наличествовал по всему телу.

Грозненько так смотрелось. Папуаса он мне чем-то напомнил и Кинг-Конга в одном флаконе.

Пару раз ударив могучим кулаком в грудь, орк издал громоподобный вопль, чем окончательно покорил мое сердце.

Самэц! Мой! Ага. Вот только если после поцелуя не превратится в прекрасного принца, скормлю дракону. Уверена, для таких случаев отыщется подходящий на Сольвии. Ну, или голову откушу. Образно говоря, вынесу мозг. Это я умею. Как говорили бывшие мужья, в этом мне нет равных.

А Шевар тем временем устроил танцы с бубном. Кружась на одном месте, попеременно подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, ритмично отстукивал в позвякивающий бубенцами громадный обод, с натянутым на нем куском кожи.

Надеюсь, эта шаманская пляска у него только для особых случаев предназначена? И он не будет громыхать этой колотушкой перед брачной ночью? Иначе этот самый бубен ему на причинное место и натяну!

Собственно, смысл безумных вывертов орка проявился уже через пять минут. Воздух вокруг него сгустился и подернулся туманной дымкой, из которой стали проступать размытые фигуры могучих воинов. Прямо на глазах они обретали плотность, превращаясь из призраков в реальных и чрезвычайно опасных противников. На лицах воинов просматривались следы разложения. Тела хранили следы боевых ран, нанесенных, видимо, в момент, предшествующий их гибели. И ярость, и боль, и отчаянное бессилие от невозможности изменить что-либо читались в мертвых глазах. И эта злоба постепенно перерастала в ненависть и желание убивать. Ну и, естественно, они накинулись на того, кто потревожил их покой и находился рядом. На Шевара.

– Мамочки! – икнула от испуга, сообразив, что Шеварчик сейчас будет драться с целой армией обозленных духов. – Прибью! Как есть, сама прибью. Ишь, удумал чего, паразит клыкастый! Как же так, а? Ой-ёй! Осторожнее же! Сзади! Мочи его!!!

Не стесняясь в выражениях, поддерживала серенького, как могла. И не я одна. Дамочки-то остальные, вдохновленные примером, не меньше моего улюлюкали и активно переживали за орка. Леди Хрю, оказывается, обалденно свистит. А графинька за крепким словцом не постоит. Жельена, так, вообще, в пролетарских кругах выросла и художественно поорать мастерица.

Гм, после того, как рыбьему женишку досталось нейтрализатора, он из аквариума не вылезал. Наверное, хвост отмачивал, с надеждой, что все же отвалится. Не повезло. Даже не вылинял. А Жулька на других женишков переключилась. Вот и на моего Шеварчика позарилась.

Чем бы ее огреть тяжелым? И леди Редли заодно. А то сидит тут, охает, ручки к груди прикладывает, да глазки закатывает. Ты еще мне в обморок упади! Пока в чуйства приводить буду, пару раз головой об землю уроню.

Как бы тебя проучить? Угу! – нырнув в недра дамской сумочки, выудила припрятанный недавно огрызочек. Ничего, что подсох немного. Главное, все так же светится, пропитанный моим любимым составом. И плиточка шоколада откуда-то затесалась. Редкое лакомство, с далекой родины прихваченное. Как же это я еще в первый день его не съела? Наверное, завалилось куда-то, а теперь вот, попалось в нужный момент.

Подсев к леди Редли, изобразила бурную деятельность и участие. Как же! А вдруг леди станет плохо? Я вот, уже одну откачала, поддержала в опасный момент. Можно сказать, специалист в этом деле.

– Не желаете уйти? Чтобы не травмировать, так сказать, свою тонкую душевную организацию? Я провожатых живо отыщу. Нельзя вам сильно переживать. Заикой так недолго сделаться. Или начать от страху писаться по ночам. А это, знаете ли, пикантная проблема в будущей семейной жизни. Сама не страдаю, но наслышана. Как? У вас крепкое здоровье? Да, что вы говорите! Это дело поправимое.

Все же нет? Ну и сама напросилась.

Сначала хотела припрятать приманку в дамской сумочке леди Редли, благо в этой ситуации, сделать все незаметно мог и младенец. Но, оценив, пышность юбок и фасон платья красноволосой соперницы, сложила добро в одну из складок ткани, так удачно задрапированную, что она образовывала своеобразный кармашек.

– Курлы-курлы, мой маленький, – позвала я мелкого пакостника, что в царящем вокруг гвалте никто и не услышал, – теперь твой выход. Надеюсь, ты не подведешь.

С чувством полностью исполненного долга вернулась на место и продолжила наблюдение за творящимся на арене безобразием.

Глава 20

Пушнец не подвел. Уже через минуту раздался истошный визг леди Редли, а трибуну, на которой мы все чинно восседали накрыло смрадным запахом сливной ямы. Одна за другой леди вскакивали на лавки и задирали юбки. Публика, с замиранием сердца следившая за боем, как по команде развернулась в сторону невест.

Гм, а когда еще безнаказанно посмотришь на то, как будущие королевы могущественных государств добровольно демонстрируют стройные ножки и кружевное нижнее белье? Ну, конечно, ножки не у всех стройные. Но вот чулочки, подвязочки, бантики и рюшечки смотрелись очень мило. Для местных, наверное, верх неприличия. И самое незабываемое из зрелищ! А все почему? Да потому что между рядов сидений скакало что-то маленькое, упитанное, в засохших коричневых струпьях, застрявших в когда-то белой шерстке. И вдобавок на редкость вонючее.

Леди Редли, чье платье теперь не отмыть никакими средствами, – это я по собственному опыту утверждаю. Только на выброс, – истерила и смердела больше всех.

Бесстрашный зверек мало того, что извазюкал в дерьме великолепный наряд княгини, так еще и на ручки умудрился к ней забраться, чему ошарашенная девушка не смогла помешать. И теперь она безумным брезгливым взглядом осматривала испачканные ладошки, визжала и плакала одновременно.

Эмм, нехорошо-то как получилось.

Пушнец, которого бывшая хозяйка шмякнула об пол, жалобно поскуливал и метался между лавок в хаотичном порядке. В панике, видимо, не находил выхода и одним присутствием повергал в ужас всех, кто попадался на его пути.

И чтобы вы думали? Этот пакостник не нашел ничего лучше, чем искать защиты у меня. Я мявкнуть не успела, как эта мелочь взобралась на сиденье, расположенное повыше наших мест, и сиганула на спину.

Опять!!!

Хана прическе, потому как шлепнулся пушнец как раз на голову. Я-то пригнуться пыталась! Трындец чистоте! Я ж теперь еще неделю отмываться буду. А этот запах, выворачивающий желудок наизнанку, наверное, будет преследовать вечность.

– Ааа! – взревела, что есть силы и, крутанув сумку в воздухе, смахнула зверька вниз.

Не ушибся? – лишь на секунду кольнула сердце совесть, но потом, когда с трибун грянул громогласный смех, у меня сорвало планку, а глаза будто красной пеленой заволокло.

Не помня себя от злости, с криками «Убью заразу!» и «Тебе конец, гад! За все ответишь!» понеслась вдогонку за пушнецом. Единственным орудием мести служила сумка, которую раскручивала над головой на манер пращи, и дикая жажда пушнецовой крови. И плевать на то, что это маленькое глупое животное. И на то, что оно не виновато в том, что сама его приманила. Здесь и сейчас я жаждала добраться до мелкого проходимца и придушить голыми руками.

От пушнеца все шарахались в стороны, а уж при моем приближении, бросались в рассыпную. Ураганом я пронеслась по трибунам, молодым сайгаком перепрыгнула ступени помоста и шуганула короля Лурдина, опрокинув трон, за которым надумал спрятаться шустрый наглец. Прошерстила стражников, за чьими спинами понадеялся укрыться твареныш. Оттоптала хвост полозу, развалившемуся на пути. Разбила аквариум, в который нырнуло животное. Рыбий женишок, рухнув на траву, стал судорожно хватать ртом воздух, выпучив и без того лупоглазые зенки. Зато за пакостником теперь тянулся различимый мокро-коричневый запашистый след, по которому я шла, как матерая борзая.

Кажется, мы побывали на арене, где неутомимо продолжал биться Шевар. Только и помню его удивленный взгляд, когда я попутно развеяла парочку духов.

Попробовали бы они не развеяться, если до этого сумка уже побывала под хвостом у пушнеца и смердела теперь не хуже него. В моих руках уже была не дорогая сердцу вещь, а оружие массового поражения.

Если сумка не отмоется, лично сошью новую из шкурки гадкого пакостника!

Потом был замковый двор и конюшни, откуда на свободу ринулись взбесившиеся животные. Особенно одно, рыжее и клыкастое почему-то взревело не своим голосом и помчалось сносить постройки. Затем купальни. И напоследок те самые коллекторы и подземелья, в которые даже моя дикая жажда мести не заставит спуститься вновь. Так и застыла в дверном проеме на вершине уходящей в темноту лестницы, призывая проклятья и все кары этого мира на голову мерзкого чудовища.

Но всему наступает предел. Выдохлась и я. Голос чего-то охрип и мышцы вдруг налились тяжестью. Захотелось прилечь куда-нибудь и отдохнуть. А лучше спрятаться подальше и не думать о том, что же я там в душевном порыве натворила.

Не помню, как добрела до своих покоев. В толчее и беспорядках, в шумной беготне слуг, которые кривили носы и шарахались, как от прокаженной. Рина, как увидела меня, так и осела на пол безвольной куклой.

– Как? – выдавила она спустя минуту полного ступора.

– Пушнец гадский! И моя феноменальная Неудача. Слушай, я там короля, кажется, случайно уронила. Кому-то в лицо заехала. Ну, и так, ущербу по мелочи нанесла разным там. Ты не могла бы сбегать и узнать, мне уже начать самоубиваться и раскаиваться или подождать немного?

– Что вы натворили? – служанка схватилась за сердце.

– Не помню толком. Представляешь, этот мелкий пакостник прямо на трибуну забрался! И я… и в-вот! – оправдываться жутко не хотелось. Вспоминать тем более. Особенно, когда начала соображать, какими последствиями аукнется выходка. – Иди уже. А я в душ! И прошу, избавься от всех испорченных вещей.

Включив воду, я ожидала, пока наберется полная ванная. Попутно выливала содержимое флакончиков и избавлялась от одежды. Сумку, предварительно вытряхнув все содержимое на расстеленное полотенце, положила вымачиваться в тазик. А платье, скомкав в узел, выставила Рине.

– Ох! – вспомнила важную вещь, – Рина! – вопль застал девушку на пороге, – я не отдала подвески избранникам. – Порывшись в кучке, что вывалила из сумки, достала два пестрых ромбика. – Отдай Шевару и… не знаю, кому-нибудь. Все равно.

Я же раз десять до скрипа натерлась мочалкой, пять раз сменила воду и использовала все средства, что находились в ванной, чтобы отмыть гадский запах. Накинув домашнее платье и вытирая мокрые волосы полотенцем, мерила комнату шагами, периодически прислушиваясь к тому, что творится снаружи. Служанки все не было, а меня распирало от любопытства и невеселых мыслей. И в животе так нехорошо все замирало, проваливаясь в какую-то пустоту. Гадское предчувствие, что на этот раз не отделаюсь легким испугом, настойчиво лезло под кожу. И оно не подвело.

Ворвавшийся в покои Шуй, был спокоен. Почти. Только бешеный взгляд выдавал степень его гнева, до покрытое пятнами лицо. И так это странно сочеталось с мягкой поступью и грацией тигра, с которой он обошел мои покои, меня, что впервые поняла насколько страшен и опасен этот человек.

Внезапно остро ощутилась собственная беззащитность. Варамей АрШу обладал огромной властью не только при дворе короля Лурдина, но и в другой, более могущественной организации, храме богини Оринойи. А кто я? Бесправная попаданка или будущая королева? Разве это не одно и тоже? В моем случае, бесправная королева. Ширма. И если марионетка не приносит пользы, то ее жизнь не стоит ломаного гроша.

– За покушение на честь и жизнь короля полагается смерть, – сухим тоном произнес Шуй, – за оскорбление чести особ королевских кровей полагается смерть. За порчу имущества, принадлежащего короне, полагается конфискация имущества и пожизненная каторга. Или смерть. За поругание традиций полагается публичная порка. До смерти.

Каждое обвинение, как хлесткий удар под дых. От него перехватывало дыхание, а кровь отливала от лица. Спину холодили мокрые волосы. Или же это липкий пот стекал по коже?

– Я ведь не умышленно! Все случайно получилось. Не виноватая я! Пушнец сам пришел!

– Зверь будет выловлен и уничтожен. Но это не отменяет того, что вы натворили. Принц Найтер Олайян обвиняет вас в двойном покушении на его жизнь. Княгиня Редли утверждает, что именно вы натравили животное. И тому есть свидетели и доказательства. Как вам должно быть известно, эльфы обладают острым слухом. Шахейн Вельендаль поклялась именем рода, что слышала, как вы приманивали пушнеца. А вот это, – храмовник выудил из кармана злополучную шоколадку, надгрызенную, – несомненно, принадлежит не нашему миру. И следы ауры четко указывают на того, кто подбросил ее леди Редли.

Трындец! Обложил по полной программе. Что же делать?

– Все это жуткое совпадение. Не более. Шоколад да, мой. Я видела, как эмоционально Саванна переживает за участника. Перед этим откачивала свою подругу, которая не привыкла к таким опасным зрелищам. Вот и решила поддержать бедняжку. А шоколад отлично успокаивает нервы и улучшает настроение. Это был подарок. Сюрприз. А слова… не более, чем слова. В них нет угроз для жизни. Наоборот, зверь накинулся на меня. Испачкал платье, волосы, сделал посмешищем. Я даже не помню толком что кричала или делала, так этот гадский звереныш разозлил.

– У меня весь двор в свидетелях того, что вы говорили и делали, леди Адель. Я не могу игнорировать столько прошений и жалоб. И еще… – мужчина подошел вплотную, погладил по щеке, обвел пальцами овал лица, чтобы сомкнуть их на подбородке и задрать его кверху. – Что вы делали сегодня ночью в замковых коллекторах? – горячее дыхание опалило чувствительную кожу за ухом. Влажные губы коснулись шеи, прочертив дорожку до кромки платья. – Неужели, вы полагали, что сможете что-то утаить от меня? Особенно от меня?

– Что вам нужно от меня, мастер Шуй? Если бы хотели казнить, то приговор уже зачитывали на плахе. Впрочем, нетрудно догадаться. Но почему именно я? Меня, как участницы отбора, и не должно быть здесь. Хотите, чтобы выбрала вас? Бред. Вы можете заполучить любую невесту. Шантажом ли, угрозами или просто купив деньгами. И вам откровенно плевать, что будущая жена будет вас ненавидеть. Беды, горести, несчастья, что такая одаренная принесет стране, разве они вас волнуют? Нет. И никогда не волновали. Все эти сказки придуманы для простого народа и тех несчастных, кто еще не растерял веру в людей. Значит, от меня нужно то, чего нет у других. Мой дар? Но я не приношу ни себе, ни окружающим ничего, кроме несчастий и неудач.

– Желаете откровений, леди Адель? – надменные глаза мужчины превратились в две щелочки, а губы искривились в ухмылке. Крепкая ладонь легла между лопаток, притягивая к себе ближе. Сквозь тонкую ткань чувствовалось напряженное тело Шуя. – В самом начале меня действительно привлек дар. Но сейчас я хочу тебя целиком. С твоей неугомонностью и взалбмошностью, с этими ямочками на щеках, когда ты улыбаешься, и хитрым взглядом, означающим, что ты что-то задумала. С твоей почти детской наивностью и верой в людей, и одновременно опытностью взрослой женщины. С твоей непокорностью и строптивостью. Лучшей королевы у Верины не может и быть.

От признаний на секундочку закружилась голова. Разумом понимала, что для храмовника я просто ценный приз, которые он во что бы то ни стало хотел заполучить. Вся его страсть сиюминутна. На деле присутствует лишь холодный расчет и стремление к большой власти. Но я никак не могла избавиться от ощущения того, что мне нравится его внимание. Как женщине, приятно чувствовать себя красивой и желанной. Но…

Большое такое серокожее «но», с клыками и собачьей преданностью во взгляде было сто крат милее, чем эта аристократичная сволочь. Образ красавчика из купальни, безусловно, бередил сердечко. Вот только привязаться успела именно к доброму здоровенному увальню. Эти два нечеловека никак не хотели сливаться воедино. Возможно, потому, что с Шеваром-орком я была хорошо знакома, а Шевара-человека совсем не знаю.

И все равно то, что сейчас происходило между нами с Шуем походило на предательство. Тело, казалось, жило своей жизнью. Оно отвечало жаркими волнами внизу живота и затвердевшей от смелых прикосновений грудью. Губы горели от поцелуя и сладкий дурман желания опутывал разум, заставляя постанывать от настойчивых ласк.

– Адель, – хрипло прошептал храмовник. Приоткрыв глаза, я столкнулась с потемневшим от страсти взглядом Шуя, – ты станешь моей женой?

Я молчала. Все внутри вопило «Да! Да! Да!», а язык словно онемел.

– Ну же! Ответь мне! Ты выйдешь за меня замуж? – ладони, скользящие по телу, взметнулись вверх и обхватили лицо. Большие пальцы легли на виски, чуть сдавливая их, тогда как остальные поглаживали по затылку, попутно перебирая мокрые пряди волос. – Ты станешь королевой. Тысячи подданных будут молиться на тебя, как на богиню. Вся Верина, да что там, Сольвия, будет тебе поклоняться. Сокровищница веринских королей будет принадлежать тебе.

Вот тут уже я очнулась. Вздрогнула, будто током прошибло. Мгновенно осознала, что прижимаюсь к мужчине всем телом, что полы халата давно откинуты, а я как бесстыжая девка льну к своему хозяину. Возможно, подбери Шуй другие слова, скажи он хоть о малой толике настоящих чувств, я бы не заметила, как согласилась на все. Но любовью тут и не пахло. Меня банально разводили на секс и покупали, словно дешевую… нет, дорогую шлюху в борделе.

Храмовник тоже не дурак. Он сразу понял, что момент упущен.

– У тебя нет выбора. Либо трон Верины, либо эшафот. И Адель, ты верно поняла, что я заполучу любую невесту. В случае отказа, твое место займет Виолетта.

Вот и до шантажа докатились, – горько осознала я, – только еще обиднее было сознавать, что действительно ничего не могу противопоставить Шую. Своим своеволием я разрушу сразу несколько судеб. Про себя и не говорю. А вот Вилка… Зимитрус опять же вместе со своим змеиным королевством.

– Хорошо. Будем считать, что уговорил. Я выйду замуж. Но этот брак будет фиктивным и через некоторое время мы разведемся. Ты получишь веринскую корону, а я свободу.

– Адель, Адель, – мужчина поцокал языком и погрозил пальцем, – наш брак будет самым настоящим. Ты невнимательно слушала. Если бы ты сразу приняла мое предложение, возможно, так и было. Но сейчас…

Шуйская грабля переместилась на мою пятую точку и стиснула ее, прижав к себе так, что я охнула от врезавшихся в кожу пуговичек и пряжки ремня.

– А ну, ша! – вдарила под дых, отчего Шуй согнулся пополам и закашлялся. – Если согласилась выйти за тебя, это не значит, что можно распускать руки! Слюни подбери! Я девушка порядочная. До свадьбы ни-ни!

Сверкнув глазищами, храмовник промолчал. Да и как бы он разговаривал, если хватал ртом воздух, как рыба?

– Значит, не хочешь по-хорошему? – просипел бедолага, – тогда собирай вещи. Посидишь под замком, обдумаешь свое поведение. Тогда в следующий раз будешь поласковее с мужем.

– Варамей, а ты груши любишь? – мягким воркующим тоном уточнила я.

– Люблю. А что такое? – машинально ответил женишок.

– Да, так, ничего, – отвела глаза, пряча злорадную ухмылку.

Ничего. Объешься ты у меня этих груш, муженек! Ох как объешься.

– Пришли мне Рину, пусть поможет со сборами, – попросила я.

– Сама справишься, – огрызнулся Шуй.

Неужели раскусил? Или мстит за отказ?

– Куда хоть переезжаю? Не в тюрьму ли? Там кормят или на сухом пайке держат? А суд будет? Требую справедливости! Я раскаялась и готова принести всем публичные извинения.

– К целительской башне примыкает небольшой храм. Там есть несколько келий, где постоянно проживают наши братья. Одна из комнат как раз пустует. Поживешь там пару дней. Заодно и подумаешь о своем поведении, – снизошел до объяснений Шуй, – и да, Рина не оправдала нашего доверия и была отправлена в дальний храм Аднерского герцогства. После эпидемии желтой лихорадки там огромная потребность в грамотных специалистах.

Насупившись, проводила мужчину тяжелым взглядом. Сделав напоследок гадость, женишок расцвел и уходил в приподнятом настроении.

– Ах, да! Чуть не забыл, – выудив из кармана обе подвески с моими цветами дара, прикрепил их к камзолу, – я несказанно счастлив, что вы приняли мое предложение, леди Адель.

– А разве… – вопрос застрял в горле. Я так надеялась, что Рина передала подвеску Шевару, и втайне мечтала, что орк что-нибудь придумает и спасет меня. Но Шуй понял фразу по-своему.

– Да, невеста может подарить одному избраннику две подвески. Это означает, что она сделала окончательный выбор. Но это так редко случается в середине этапа, что все позабыли о такой особенности. Впереди еще личные встречи и беседы с избранниками, на которых парам можно узнать друг друга ближе, бал. Но мы с вами уже определились, так что эту часть конкурса пропустим. Тем более, что разговор у нас уже состоялся. А на балу мы во всеуслышание объявим о нашей свадьбе. Уже через неделю, Адель, вы станете моей женой. Неделю! – мазнув напоследок плотоядным взглядом, храмовник, наконец, вышел. Вместе с хлопнувшей дверью, с гулким стуком грохнулась на пол и я. Если честно, ноги уже не держали, да и из меня стержень будто вынули. Так плохо стало, так жалко себя, что слезы сами полились из глаз.

Глава 21

Вдоволь наревевшись, почувствовала себя лучше. Еще разочек приняла ванну, преследуя сразу две цели: отмыться от ручонок Шуя, которые, казалось, оставили видимый след на коже, и просто понежиться в душистой водичке. Наверняка в тех кельях, куда собирался упрятать меня храмовник, об удобствах и не слыхивали.

Сумочка, моя многострадальная и дорогая сердцу вещь, была безнадежно испорчена. С большим сожалением оставила ее в комнате, как и все бальные наряды. По сути, ничего моего здесь не было. Кроме золотых в кожаных мешочках, мелочевки да старой надежной сумки. В нее и сложила все богатства. Сама переоделась в добротное простое платье, сшитое для прогулок, туфлям предпочла удобные полусапожки и плащик прихватила на случай, если запрут в какой-нибудь сырой подвал.

Да-да, от Шуя не ждала ничего хорошего.

Прикорнув на кровати всего на пять минуточек, проснулась уже под утро, когда первые солнечные лучи защекотали кожу. Можно было бы еще поспать, но тревожные ожидания развеяли остатки сонливости. Умывшись прохладной водичкой, как могла, пригладила и привела в порядок измятое за ночь платье и, усевшись в кресло, приготовилась к долгому ожиданию.

К моему несказанному удивлению, пришли за мной уже через десять минут. И явно рассчитывали застать врасплох. Дверь открывалась нарочито громко, и в комнату резвым шагом влетела дамочка с лицом сушеной воблы и пара стражников.

Поджав губы, леди представилась сестрой Веникой и приказным тоном потребовала следовать за ней. Не видя смысла спорить с той, кто явно нацелился на конфликт и приготовился к истерикам с моей стороны, подхватила сумку и бодренько направилась к выходу.

– Леди Адель, а ваш багаж? – уже в коридоре догнал удивленный возглас.

– Все свое ношу с собой!

– И вы что же, так легко оставите здесь наряды? Они же баснословных денег стоят! Это же работы самого мастера Юдзая!

О! А не такие уж мы сушеные веники! Модой интересуемся.

– Они мне больше не понадобятся, – помрачнев, представила себя в бальном платье в каком-нибудь подземелье, кишащем крысами. – Если понравились, забирайте! – расщедрилась с легкой барской руки.

Блеклые глазенки вспыхнули радостью, на миг преображая лицо и напоминая о былой красоте, но тут же потухли. Я вовремя развернулась, чтобы оценить внутреннюю борьбу этой суровой леди. Победил, как и следовало ожидать, долг. И от этого Веника только обозлилась.

– Идемте за мной! – с гордо поднятой головой дамочка прошествовала вперед. Позади тенями пристроились стражники. Так что вполне почувствовала себя преступницей, которую тюремщики сопровождают на новое место заключения.

Все же хорошо, что я морально подготовилась к переменам. После замковых покоев келья при храме выглядела убого. Этакий каменный мешок с зарешеченным окошком и крепкой деревянной дверью. Грубо сколоченная кровать с накинутым сверху матрацем, стол и стул. Для оправления естественных надобностей обычный горшок. А вместо ванной – тазик за ширмочкой, кувшин и осколок зеркала.

Интересно, а где бы я тут свои платья разместила? – хмыкнув, поймала на себе изучающий взгляд Веники. Наверняка, в нем было бы больше злорадства, прихвати я все пожитки с собой.

Женщина вкратце пояснила, что внутри храма я могу перемещаться свободно. Двери не запираются, потому как опасаться тут некого, но наружу меня не выпустят. В моем распоряжении храмовая библиотека и маленький внутренний дворик, где можно подышать свежим воздухом. На завтрак и остальные приемы пищи все собираются в столовой. Кормят тут три раза в день, но по воскресеньям постятся, полностью посвящая себя молитвам. Так что большее, на что могу рассчитывать, кусок хлеба и воду. Прислуги тут нет, а потому все нужно делать самой. И водички натаскать из колодца, если вдруг захочу помыться или постираться, и горшок вынести, и еду приготовить. Впрочем, от последнего меня категорически отстранили, памятуя фееричный успех на конкурсе талантов.

Мда, – после того, как сестра Веника ушла, присела на жалкое подобие кровати и задумалась, – вроде бы не все так плохо. Крыша над головой есть, еда и вода найдутся. В бытовых вопросах я, конечно, разбаловалась в последнее время, ну да ничего, справлюсь. В любом случае, это лучше, чем ночевать под открытым небом и голодать. Первые дни в этом мире до сих пор вспоминаю с содроганием.

В изголовье аккуратной стопкой лежало чистое постельное белье и одежда. Все поношенное, но тщательно выстиранное и подшитое. Решила переодеться, чтобы не слишком выделяться, да и поберечь платье не помешало бы. Единственное, от чего не смогла отказаться, так это от нижнего белья и удобной обуви. Гм, первого тут вообще, не полагалось, а гробить ноги деревянными колодками как-то не хотелось. Завершая строгий образ, заплела волосы в косу и закрепила шпильками на затылке.

За каких-то полчаса я обследовала новое место пребывания и приуныла. Это в замке рядом были девчонки, с которыми всегда можно поболтать, интриги и женихи. А тут упорядоченный уклад жизни, молитвы во славу Богини и медитации.

Со скуки сдохнуть можно!

А уж побывав в столовой расстроилась окончательно. После кулинарных изысков мастера Грола, простая еда казалась пресной и безвкусной. Жиденькая похлебка, ячменная каша с кусочками жира вместо мяса, травяной отвар и кусок хлеба.

Врешь! Не возьмешь! – мысленно погрозила Шую кулаком, – решил показать последствия моего возможного бунтарства? Ну, сам напросился!

Поковырявшись в тарелках, прихватила с собой кувшинчик с отваром, и отправилась к себе. В местных ценах ориентировалась плоховато, как-то не доводилось добывать еду честным способом, а невест и так хорошо кормили, но решила, что золото, оно везде золото. И найдутся люди, с которыми можно договориться.

– Эй! Тсс! Подь сюда! – притаившись во дворе, дождалась, когда один из стражников решит справить нужду и подловила его на обратном пути, – заработать хочешь?

– Отпустить не могу, леди, – мужчина воровато огляделся по сторонам, тем самым подсказывая, что он именно тот, кто мне нужен. – Головой отвечаю. Но если что-нибудь передать или достать нужно…

Ах, ты мой золотой! – едва сдержалась, чтобы в порыве радости не потрепать алчного человечка за щеки.

– Не переживай насчет этого. Сбегать не собираюсь. Пока, – добавила про себя, – но вот кое-в-чем очень нуждаюсь и готова щедро заплатить за это.

– О чем речь, леди? – гулко сглотнул добытчик.

– Найди мастера Грола и скажи, что леди Адель слезно просит не дать ей умереть голодной смертью. Пусть соберет мне немного еды, а то загнусь от храмовой пищи уже завтра, – скрепив договор рукопожатием, сунула в руку стражнику золотой. – И проследи, чтобы мне положили пару бутылок хорошего вина. Самой оно не очень-то нужно, но вот храбрым и отзывчивым парням поможет скоротать службу.

– Ну, так это, – предвкушающе крякнул служивый, – мы завсегда помочь готовы.

– Как принесешь все, получишь еще за труды, – пообещала я, засветив второй золотой.

– Только это, приду поздно вечером, как все спать улягутся, – предупредил мужчина, – вы сюда подходите, я тут ждать буду.

Решив главный вопрос, что стоял на повестке дня, занялась не менее насущным делом: знакомством с нужными людьми. Справедливо рассудив, что, имея в наличии солидную сумму, глупо выполнять грязную работу самой, занялась подбором подходящей кандидатуры. При храме жили преимущественно послушницы, рангом повыше шли жрицы, а также два наставника-жреца и мастер. Мастер Арх вел службы, проводил ритуалы бракосочетаний и провожал в последний путь усопших. Жрецы в этом ему активно помогали, а также под их началом была небольшая мастерская по производству лечебных зелий. Большинство жриц как раз и трудились в этих лабораториях, а также выполняли различного рода поручения. Ну а младшему персоналу отводилась роль обычной прислуги.

Вот к таким девушкам я и решила присмотреться. Нужна крепкая, сообразительная особа, умеющая держать язык за зубами, не фанатичка. Которая не прочь подзаработать и в то же время не заложит Вобле, что верховодила послушницами. Таких кандидатур обнаружила целых две. Но одна фыркнула на просьбу помочь мне натаскать воды, а вот другая откликнулась.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась я.

– Кьяла, леди Адель, – девушка присела в реверансе. Уже этим она удивила и лишний раз подтвердила, что я сделала правильный выбор.

– Спасибо, Кьяла. Вот тебе за труды, – монетка перекочевала в ладошку послушницы.

– Ну, что вы! Я не могу взять деньги. Я же просто так помогла, не рассчитывая на какую-либо благодарность.

– Вот именно поэтому и бери. Я не знаю, сколько еще здесь пробуду, и мне будет необходима помощь. А поскольку считаю, что любой труд должен быть оплачен, то все справедливо. И да, предлагаю тебе работу. Как насчет того, чтобы служить мне?

– Вы хотите, чтобы я заняла место личной служанки? Но ведь это большая ответственность. Девушек при храме тщательно отбирают и обучают с малых лет. Я не достойна, – Кьяла опешила и даже заикаться начала.

– Почему это не достойна? Очень даже, – взяв девушку за руку, усадила с собой рядом. – Расскажи о себе. Как попала в послушницы? Вижу, тебе знакомы благородные манеры, но и честного труда не боишься.

– Не знаю даже. Что о себе рассказывать? Я незаконнорожденная. Мама была дочерью дворецкого, служившего семье отца не одно поколение. Отец же – граф. Арталэн Мейрок. Сами понимаете, как это бывает. Они росли вместе, полюбили друг друга. Но он дворянин, а она всего лишь прислуга. Пожениться не могли, да и скрывали ото всех отношения. Ну а когда Кьера забеременела, все и вскрылось. Ее отправили в дальнюю деревню, а отцу подыскали невесту из благородных. Мама умерла при родах, в Жуковке ведь даже знахарки не было, чтобы помочь. Папа тогда насмерть разругался с дедом, уехал на несколько лет, бросив и молодую жену, и графство. Других наследников у Мейроков не было, а во мне текла их кровь. Дедушка Арти забрал меня в замок, признал внучкой, дав свое имя. Так что образование и благородные манеры привиты, можно сказать, с рождения. А потом вернулся папа, помирился с семьей и леди Грейлис, своей женой. Через год у них родился сын, потом две дочери, а я стала никому не нужна. Пока был жив дед, меня никто не трогал. А после его смерти Грейлис сделала все, чтобы убрать меня из замка. Сначала перевела в разряд прислуги, а потом и вовсе сослала в глушь, пользуясь отсутствием отца. Графиню не очень-то жаловали простые люди, вот и нашлась добрая душа, что предупредила о надвигающейся угрозе. Леди решила выдать меня замуж за одного из вассалов графства, старого барона, который недавно овдовел и подыскивал себе подходящую партию.

– Печальная история, – тяжело вздохнула. И она не нова. Таких бедняжек сотни и тысячи по всему миру, – но тем не менее она как раз доказывает, что ты мне идеально подходишь. Манеры и образование у тебя есть. Раз. Во-вторых, ты ведь была не простой прислугой, а наверняка помогала управлять замком. А это отличный опыт. И третье: ты не чураешься грязной работы, добра и отзывчива.

– Но мое происхождение…

– Мне все равно, будь ты хоть потомственной крестьянкой. Главное в том, кто ты сама по себе!

Да и Шуя перекосит, когда узнает, на кого заменила Рину. Впрочем, и ее надо будет найти. Верных людей много не бывает.

– Вот что! Приходи вечером, как все спать улягутся, поговорим, обсудим дальнейшие планы.

Чтобы не вызвать ненужных подозрений, договорились как можно меньше общаться на людях. Все хозяйственные вопросы, как подсказала Кьяла, можно решать в послеобеденное время, когда все жрицы собирались в молельном зале. А еще утром, до завтрака, или поздно вечером.

В честь нашего знакомства я надумала организовать маленький пир. Стражник не подвел и приволок целую корзину всяческих вкусностей и деликатесов. Посмотрев на сытое и довольное лицо мужчины, сообразила, что припасы попали ко мне не все. Ну, да бог с ним! Зато без зазрения совести забрала себе одну из бутылей вина, которую пообещала отдать на откуп.

– Как мастер Грол отнесся к моей просьбе? – невинно поинтересовалась у стража.

– Так, это… сказал, что не позволит морить леди голодом. И что готов каждый день лично приносить вам нормальную еду.

– Вот и замечательно! Держи за труды! – отдала золотой, – и еще записки. Одна для леди Виолетты. Вторая – для мастера Грола.

Вилке я в двух словах рассказала про ультиматум Шуя и о том, где нахожусь. Добавила, чтобы не волновалась, и что у меня все в порядке. Ну а Гролу в благодарность написала еще один рецепт торта.

Вечер удался на славу. Мы с Кьялой засиделись допоздна, отдавая дань мастерству главного повара и погребу Рухая, замкового виночерпия, из чьих запасов нам выделили бутыль с шипучим сладким напитком. Вдоволь наговорились, делясь друг с другом накипевшими проблемами. Послушница жаловалась на свою несчастную долю и отчаянное положение, вынудившее искать убежище в храме Богини. Я вспоминала бывших и сетовала на то, как не везет в личной жизни. Только встретила нормального мужика, как некоторые Шуи вмешались и все испортили.

– Что это за отбор, если кандидатов лишают права выбора? Фарс, да и только! А о бесправных попаданках и говорить нечего.

Конечно, я не все тайны разболтала служанке. Лишь ту правду, что окончательно переманила ее на мою сторону, превратив в верную союзницу. У девушки и так не было особого доверия к храмовникам, но она служила им честно, считая себя обязанной за оказанную помощь. Да и просто некуда было податься.

По словам Кьялы мастера и жрецы питались отдельно, и их стол сильно отличался от стола обычных служек. Как и нравы. Присутствовало там и пьянство, и чревоугодие, и вольности по отношению к послушницам. Но все же храмовники приносили пользу. Их зелья врачевали, их знания спасали людям жизни, их служение укрепляло веру и поддерживало порядок в мире. Вот только замахнулись они на всю власть, которая только может быть на Сольвии. Они сажали на трон угодных им королей, управляли ими через жен и приставленных шпионок, расправлялись с непокорными.

Как помешать им? Как раскрыть многовековой обман? Как встряхнуть это болото, в котором увязли первые лица королевств?

Ответы решила поискать в книгах. Все равно днем нечем было заняться, а почитать я большой любитель. Однако дело продвигалось не так быстро, как того хотелось. Среди множества жизнеописаний бытия именитых храмовников сложно выцепить нужные факты. Закрадывались подозрения, что меня бы так легко не допустили к действительно важной информации. Возможно, я бы так ничего и не нашла, если бы не наткнулась на своего рода библию, в которой рассказывалось о зарождении культа Оринойи. Продираясь сквозь дебри витиеватых фраз и восхвалений, с трудом, но выделила главные моменты.

Когда-то, в пятьсот лохматом году, Сольвия находилась на грани катастрофы. Старые боги обессилели и умирали, а вместе с ними и целый мир. Богов было несколько, и воевали они между собой постоянно, вот и истощились силы и ресурсы. Когда поняли, что уже ничего нельзя исправить, решились на отчаянный шаг: пожертвовать собой и провести ритуал призыва нового сильного бога. И вот в один прекрасный день в семи храмах, раскиданных по всему континенту, боги устроили массовое харакири. Во время их гибели выделилось колоссальное количество энергии и был отправлен зов о помощи. На него и откликнулась юная Оринойя. Боги – могущественные существа и умеют находится сразу в нескольких местах одновременно. Богиня и явилась в тех храмах, где пожертвовали собой ее предшественники. Увиденное тронуло сердце прекрасной небожительницы и проплакала она несколько дней над могилами. И там, где она плакала, образовались Священные озера, вода из которых дарила долголетие и исцеляла любые раны. А храмы превратились в места силы, где истончилась грань между мирами. Через порталы в этот мир пришли новые расы, среди которых были эльфы и гномы. Они принесли с собой новые знания и не только. Со временем Сольвия возродилась и, главное, на ней появилась магия. Многие дети, родившиеся после гибели старых богов, были наделены даром. Первыми хранителями и почитателями Богини стали ахрамы, народ, который она привела с собой. Воины, маги, ученые, – они возродили умирающий мир. Они стали средоточием порядка, живым гласом и волей Оринойи, верховной властью этого мира.

Угум-с! Вот откуда это стремление все подмять под себя!

Ну, и, естественно, не обошлось без амурных дел. Среди ахрамов появился самый сильный, умный и решительный, в которого Богиня и влюбилась. Сколько продлилось их счастье и какого расцвета достигла Сольвия в тот период, об этом упоминалось вскользь. Как водится, переломным моментом послужила людская зависть и злоба. Возлюбленный Оринойи был предан своими соратниками и жестоко убит. Богиня с горя устроила маленький армагеддец, разрушив все семь храмов, заперлась на Олимпе и стала оплакивать потерю. Прочувствовав на своей шкуре немилость богини, ахрамы стали искать способ загладить вину и вернуть былое могущество. Нашли и откопали Святилища, стали проводить ритуалы, усердно молиться. Собственно, так и попали на Сольвию первые попаданки. Как правило, они все были наделены каким-нибудь даром. Без этого их просто не притянуло бы в этот мир. Девушки отождествлялись с Богиней и принимались, как ее посланницы или жрицы. За их благосклонность боролись лучшие мужчины, истинно веруя в то, что такая жена несет благополучие и процветание всему роду. И действительно, магия, умения и таланты девушек приумножали могущество семей, а их потомки становились сильными магами.

Воот! И чего бы мне не попасть в те времена, когда к иномирянкам относились с почитанием? Нет! Все моя невезучесть, – оторвавшись от книги на вежливое покашливание послушницы, что пришла за мной, сообразила, что настало время обеда. Поморщилась. – Опять придется сидеть и делать вид, что ем. Пропускать трапезы было бы неразумно. Сразу бы закрались подозрения, что я либо питаюсь на стороне, либо бунтую, объявив голодовку. Нда, к ночному дожору я как-то уже попривыкла. И Кьяла не прочь поесть нормальной еды. Но вот если эту лавочку накроют, будет плохо. А голодовку объявить мне бы и в голову не пришло. Это что же я себя любимую морить-то буду? Неет! Тут, можно сказать, единственная радость в жизни, и лишаться ее не намерена!

Поковырявшись в тарелке, с трудом проглотила пару ложек варева, съела хлебушек и попила отварчику.

– Что же вы совсем ничего не едите? – это Вобле кто-то донес, и она уже второй день подряд столуется с нами.

– Как не ем? – изобразила натуральное удивление, – ем. Просто порция большая, мне и не осилить.

– Надо набираться сил и есть все, что накладывают, – как маленькую принялась поучать сестра Веника, – завтра постный день и кроме воды и хлеба ничего не получите.

– Я постараюсь достойно пройти это испытание, – процедила сквозь натянутую улыбку.

– Похвально, что вы, леди Адель, прониклись жизнью простых служителей Великой Оринойи. Это доказывает, что вы достойны уготованного пути! Истинно веруя и молясь о благодати, вы будете осенены милостью нашей покровительницы.

– Несомненно! – смиренно склонила голову, пряча глаза от жрицы. Еще увидит ненароком, что покорностью тут и не пахнет, начнет докапываться, узнает лишнего. А так, пусть Шуй считает, что сумел сломить и подчинить меня. Вот ему сюрприз будет!

Глава 22

После обеда вернулась в библиотеку и вновь погрузилась в чтение. К моему сожалению, пару страничек в книжке кто-то бессовестно выдрал.

Безбожники! Как их Оринойя-то не покарала? Там как раз зашла речь о том, что ахрамам не везло с попаданками. Ну, не выбирали они их и все тут! Может, это Богиня так им мстила? А может, вселенская справедливость работала? В общем, текста не было, а дальше речь шла о том, что только «истинное единение божественной крови и старого наследия возродит былое могущество. И тогда простит Великая мать детей неразумных и явит им свое благословение».

Гм, ну, божественная кровь, видимо, наша, попаданская имеется в виду. А под наследием подразумеваются ахрамы? Те же храмовники. То есть, Шуй! Вот и весь расклад понятен. Ну-ну, посмотрим, как он этого единения добиваться будет, – мрачно усмехнулась.

Вечер, как обычно, затянулся допоздна. Кьяла делилась новостями и сплетнями, которыми замок жил последние дни. Это и мое внезапное исчезновение с объявлением того, что я выбрала пару и теперь удалилась в храм, дабы проникнутся благодатью Богини и принять ее покровительство. И личные встречи невест и женихов, во время которых у претендентов реализовалась возможность лучше узнать кандидатов и сделать выбор. И бурное осуждение рыбьего женишка, который плюнул на конкурс и отбыл в родные пенаты. Там чуть до объявления войны не дошло, так его задел мой забег за пушнецом.

Кстати, зверек так и не был пойман! Обитался где-то в подземельях замка, на самых нижних уровнях, так что выцарапать его оттуда не представлялось возможным. Периодически совершал налеты на кухню или опрометчиво оставленную без присмотра еду в комнатах. Разгромил продуктовый склад, сожрав полугодовой запас копченостей.

Гм, ну это они наговаривают! Разве такой маленький зверь может столько съесть? Была я в том сарайчике, что они складом зовут. Знатно наелась там. Да всего, что там припасено, мне бы на год хватило. А уж про пушнеца и говорить нечего. О! Так, может, под это дело кто-то недостачу списал? Прохиндеи!

Утром, прежде чем идти на завтрак, наделала себе бутербродов с копченым окороком, сыром и паштетом, наелась до отвала. Тщательно стряхнув крошки с одежды, задвинула корзинку-самобранку под кровать и отправилась в столовую. Глядя на грустные лица послушниц на минуточку стало их жалко. Мне, как гостье, полагалась большая порция хлеба. Так что я без сомнений отказалась от завтрака в пользу голодающих, а сама привычной дорогой направилась в библиотеку. Через пять минут туда влетела Вобла.

– Леди Адель, мне доложили, что вы отказываетесь от еды! Как это понимать?

Мысленно хрюкнув от давящего смеха, приняла самое скорбное выражение.

– Я чувствую, что должна заслужить милость Оринойи. А строгий пост, и воздержание во всем должны доказать, насколько я тверда в своих намерениях.

Фух! Какой бред! Надеюсь, не переиграла?

– Ой! – в животе что-то забурлило, заурчало и болезненный спазм заставил согнуться пополам. Гадский паштет пропал, наверное. – Мне срочно надо кое-куда наведаться, – стремглав выскочила из комнаты и помчалась по направлению к уборным.

Ну, что за жизнь? Опять не повезло. У меня проявились все симптомы сильного отравления, потому был срочно вызван мастер Шуй. Промывание желудка то еще удовольствие. В меня влили бочку жидкости, в которую намешали какой-то горечи. После меня еще полдня выворачивало и тошнило от одного запаха рвотного порошка. Как только стало чуточку лучше, перевели в лечебницу. Ту самую, где я нашла Вилку. Угу. И соседкой моей оказалась не кто иная, как леди Улиша.

Дамочка оказалась злопамятной. Уж она-то точно знала, кто виноват в том, что она на месяц оказалась прикованной к больничной койке. Сломанные кости ей срастили, и даже гипс уже сняли, но для полного заживления необходим был строгий постельный режим. В какой-то мере, я ее понимала. Привыкшая все держать под контролем и работать от зари до зари, она вынуждена бездействовать. Тогда как преемница вполне может занять ее место.

Леди Улиша со мной не разговаривала и не выказывала никаких враждебных действий. Но от взгляда, которым сверлила насквозь, мурашки шли по телу. Такая запросто прирежет ночью, а потом спокойненько нальет в кружечку чай и станет жеманно его попивать, кушать печеньки и любоваться трупом врага.

Я вот не выдержала морального давления и потребовала, чтобы у моей постели кто-нибудь постоянно находился.

– И лучше, чтобы этот кто-нибудь была Кьяла!

Да-да, вот такая трусиха оказалась на самом деле! – просто хорошо знала такой тип дамочек. Весь смысл их существования был в занимаемом положении и работе. Острый ум, постоянная жажда деятельности и невероятное удовлетворение от того, чем занимались. В одночасье лишившись всего, они вставали на тропу мести и в девяноста процентах случаев достигали успеха.

Добил ситуацию храмовник, когда расфуфыренный приперся справится о моем самочувствии с букетом цветов и целой корзиной вкусных полезностей. Две ромбовидных подвески на камзоле нарочито демонстрировали его намерения.

Нет, ну приятно, конечно. И галантное отношение, и искренняя забота во взгляде, и то как все вокруг давились от зависти. Потому что для лекарского персонала, Шуй был важной персоной. Полубогом.

После его ухода леди Улиша будто состарилась на десяток лет. Посерела вся, застыв на кровати с каменным лицом, не разговаривала даже с приставленной к ней сиделкой и отказалась от еды.

Это что же на нее так подействовало? Неужели к Шую неровно дышит? Теперь точно придушит!

Немудрено, что, накрутив себя таким образом, ночью не сомкнула глаз. Уставшая Кьяла дремала на стуле, а я пялилась в темноту, ожидая какой-нибудь гадости от соседки.

И чтобы вы думали? Дождалась! – от звука скрипнувшей кровати и шороха сдвигаемого одеяла сердце ухнуло в пятки. Рука скользнула под подушку, выуживая припрятанную с ужина вилку. Стиснула ее до побелевших костяшек. Сжалась вся, готовая в любой момент отразить нападение. – Но нет! – Леди Улиша лишь на мгновение замерла у моей постели, а потом пошла куда-то. Видимо, больная нога слушалась плохо, так как при ходьбе женщина ее подволакивала и сильно хромала. Да и передвигалась медленно, опираясь то на стену, то на спинку стула или кровати.

Куда это она? – мельком взглянув на Кьялу, благо ночное светило разогнало непроглядные сумерки, убедилась, что та спит сном младенца и будить ее бесполезно. Тихонько встала и, накинув халат, да сунув ноги в тапки, покралась следом за экономкой.

Упорная женщина забралась по лестнице на самый верх башни. Под крышей гулял ветер и разносил по округе дурманящий запах трав, которые разложили тут для просушки. Стекол на узких, похожих на бойницы, окнах не было. Серебряные лучи лунного света причудливо рассекали тьму, а сухие пучки, подвешенных на веревках, колыхались, отбрасывая причудливые тени.

И за каким она сюда? Ах, ты ж дурища! – уже не скрываясь, ломанулась к женщине и вцепившись в волосы втащила ее в комнату. Улиша ничего хорошего не придумала, как скинутся с башни.

– Идиотка! Ты что творишь? Жить надоело, да? – не сдержалась и отхлестала дамочку по щекам. Я бы еще и выпорола для надежности, чтобы мозги вправить, но тут она всхлипнула и разрыдалась так горько, отчаянно, что внутри все перевернулось.

Присев рядышком, обняла ее, позволив выплакаться на плече. Мы просидели так всю ночь, и она рассказала историю своей жизни здесь. Юная девушка с даром Хозяйственности также попала на Сольвию из другого мира. Участвовала в отборе, вышла замуж. Но брак не сложился. Муж погиб, в стране случился переворот, и она осталась одна. Без друзей, связей и средств к существованию. Конечно, ее не бросили. Храму и стране нужны одаренные люди. Со временем, Улиша нашла свое место при веринском дворе и с тех пор неизменно служила Верине и ее королю. А вот личная жизнь не задалась. После мужа появлялись претенденты на руку и сердце, но она всем отказывала, потому как давно и безнадежно была влюблена в Шуя. Призналась ему, и даже закрутила тайный роман. Но жениться эта храмовническая зараза наотрез отказалась и, вообще, разорвала отношения, как только речь зашла о свадьбе. Ну а тут я, и его решение участвовать в отборе, и несчастный случай, уложивший на больничную койку. В общем, крах всего, что она успела достичь.

– Не переживай так, Ульянка, – я быстро окрестила ее на русский манер, потому как Улиша мне категорически не нравилось, да и она сама не возражала, – все наладится. Еще не знаю, как, но обязательно помогу тебе. Вилку попрошу, чтобы она тебе удачи пожелала. Что-нибудь придумаю. А Шуя этого забудь! Недостоин он такой женщины, как ты! Недостоин! Вот еще! Вздумала из-за этого дурня жизнью раскидываться. Мы тебе другого мужика найдем. И богатого, и красивого, и любящего. Будешь у нас королевой, как и должна!

– Не нужен мне другой! Не нужен, – твердила Ульянка и снова принималась плакать.

Спустившись к завтраку, обнаружили форменный переполох. Всюду сновали встревоженные сиделки. Стражники обыскивали каждый уголок, заглядывая не только под койки и в сундуки, но и в ночные горшки.

Ага! Наверное, нас искали. И, вдобавок, наивно предполагали, что лучшего места, чтобы спрятаться, не найти.

Собственно, когда нас обнаружили, получили мы с Ульянкой по первое число. Особенно Шуй расстарался, прочитав огромную лекцию о недопустимости подобного поведения. Я думала подруга снова расплачется, но она держалась с достоинством. Пусть лицо было покрасневшим и опухшим от слез, но во взгляде светилась гордость и какая-то мрачная решимость.

Все же, крепкий стержень заложен в этой женщине, – не без толики зависти отметила я, – несколько часов назад из-за мужика чуть жизнью не покончила, а теперь ведет себя так, будто ничего и не было. Хорошая королева из нее получится.

Храмовник, видя, что нам по барабану его нравоучения, разошелся не на шутку. Аж слюной брызгал, взывая к совести и угрожая применить крайние меры.

Надоело до ужаса! А тут еще кушать так сильно захотелось. Что там вчера удалось пожевать? Только бульончики да отвары.

Подошла к нему, поманила в сторонку. Как только он развернулся, закрывая собой от посторонних зрителей, схватила его за самое сокровенное у мужчин место и крепко стиснула. Тихонько охнув, Шуй весь сжался. А я, подтянув его к себе за шею, тихонько так, ласково на ушко:

– Варамеюшка, ты чего разорался-то? Никуда мы не пропадали. Не спалось нам. Свежим воздухом дышали, за жизнь разговаривали. Сволочь ты редкостная, Варамеюшка. Оторвать бы тебе все к едрени фени, да Ульянка не простит. А мы с ней теперь лучшие подруги. Ты, что же это, кобель драный, от нее нос воротишь? Поматросил и бросил?

Покраснев, как рак, Шуй промычал что-то невразумительное. Дернулся, бедолага, и заскулил. Держала я крепко, бульдожьей хваткой. Отодрать только вместе с причиндалами можно было.

– Что ты хочешь? – просипел, наконец, храмовник.

– Как что? Попроси у Улиши прощения за скотское поведение. Ногу, наконец, залечи. Ни в жизнь не поверю, что ей месяц тут лежать нужно. И как порядочный человек, сделай ей предложение.

– Да ты… – мужчина задохнулся от возмущения.

– Не нужно, Адель, – Ульянка, положила руку мне на плечо. Как оказалось, она все прекрасно слышала, – не нужно… так. Ты права, он меня недостоин.

Окатив Шуя презрительным взглядом, разжала руку. Вздох облегчения, сорвавшийся с губ мужчины, был лучшим подтверждением, что у меня получилось его достать. Напоследок, я скривилась и брезгливо потерла ладошку о шуйский камзол. После с широчайшей улыбкой развернулась к Ульянке.

– А не навестить ли нам мастера Грола? Говорят, в меню появился новый десерт. Неимоверная вкуснота! Ты просто обязана это попробовать.

Подхватив подругу под руку, все же ей тяжело было передвигаться, направилась к выходу. Но быстро смотаться, пока Шуй не опомнился, не получилось. Нас накрыло ураганом по имени Виолетта. С ней были и остальные девчонки. Суоки, Надин и Лайса. За их веселым щебетанием, обнимашками и прочими нежностями, я и не заметила, как храмовник тихо исчез.

Надин, Кьялу и Лайсу мы сразу отправили на кухню за завтраком. Какими бы они ни были хорошими, но поостеречься стоило. В двух словах я рассказала Вилке и Суоки, как обстоят дела. Вместе мы попытались придумать, как бы выкрутиться из непростой ситуации, но ничего путного на ум не приходило.

– А Рину мою кто-нибудь видел? – вспомнила о служанке, – мне сказали, что сослали ее в какую-то глушь Аднерского герцогства.

– Нам ничего не известно о ней. Она исчезла вместе с тобой. Если и получится ее отыскать, то уже после отбора, – виновато опустив глазки, сказала Вилка. – Мы тут без году неделя, не знаем даже, где это герцогство находится.

– А женихи ваши, мужья будущие? Они не смогут помочь?

– Узнаю у Сэмильена, – пообещала Суоки.

– А я Зимитруса попрошу, он мне ни в чем не отказывает, – блонди мечтательно улыбнулась.

– Как, кстати, твой чешуйчатый? Хвост еще не отвалился?

– Адель! – возмутилась Вилка, – это, между прочим, по твоей вине, Зим в таком виде ходит. То есть ползает. Хи-хи. Но это так необычно. На нашей личной встрече, устроил такой романтический вечер. Ах! Это было незабываемо.

– Ладно, избавь меня от подробностей, – отмахнулась я, – лучше подытожим, что мы имеем. Я не люблю Шуя, но вынуждена выйти за него замуж. Улиша любит Шуя, но он не хочет на ней женится. Шевар, с ваших слов, все еще хочет взять меня в жены. Ага, и я непротив. А леди Редли уже считает орка своим мужем, хотя он никакого предложения ей не делал.

– Может, вам с Шеваром сбежать отсюда? – предложила Виолетта, – поженитесь в первом же храме. Что Шуй с вами сделает тогда? Ничего. Смирится.

– Ага! Ты у своего женишка спроси, что стало с его отцом, когда он вот так женился? Не хочу всю жизнь провести в храмовых подземельях, и Шевару смерти не хочу! Нет! Этот вариант не подходит. Есть еще идеи?

– Бесполезно все это, – с толикой грусти сказала Улиша, – Варамей. Он такой, что любой ценой достигнет поставленной цели. Если он выбрал тебя, что ж… лучшей жены ему не найти. Знаешь, он ведь может быть хорошим. Я вижу, как он смотрит на тебя. Ты ему точно нравишься. Если дашь ему шанс, из вас получится хорошая пара.

– И это говоришь мне ты? – вот уж поистине, не понять женскую логику, – ты же ненавидеть меня должна. Это же я стою на пути твоего счастья.

– Я не вижу выхода из этой ситуации. Помню, как сама была против мужа, отталкивала и не подпускала к себе. Вот только когда поняла, что люблю его больше жизни, его не стало. Думала, никто не сможет унять боль утраты, вновь заставить сердце биться сильнее. Но появился Варамей, и я влюбилась как девчонка. Я была счастлива в те редкие моменты, что мы провели вместе. И очень ценю это, храня в памяти как истинное сокровище. Но я лучше отступлю и проведу остаток жизни в одиночестве, чем потеряю его навсегда. Я сделаю все, чтобы он был счастлив.

– Как все запущено-то! – приуныла окончательно. Закрадывалась подленькая мысля устроить Шую несчастный случай, но совесть не давала ей развиться и перерасти в план действий. Теперь же эта идея погребена и зарыта навеки.

– У нас есть несколько дней, чтобы найти решение проблемы, – неожиданно высказалась Суоки. Вообще, она редко говорила, и всегда только по делу. Ну или, чтобы некоторых ушастых обольстить. – В любом случае, Зариндиэль поддержит и даст защиту. Никто не тронет тебя в Ледяных горах. А война с нами слишком хлопотное дело.

– Спасибо, – внимательно посмотрела на мелкую, которая уже неплохо вжилась в роль правительницы. Ее взгляд был открытым, честным, и она говорила вполне серьезно. – Это будет наш план «Б»! А сейчас расскажите-ка поподробней, что там за финальный конкурс? Говорят, снова ожидается бал?

– Бал-маскарад, – поправила леди Улиша, – который продлится всю ночь и закончится свадебным пиром.

– А вот с этого места поподробнее, пожалуйста, – приметив возвращающихся с кухни служанок, предложила всем расположиться за общим обеденным столом, предназначенном для рабочего состава лекарской братии, и совместить приятное с полезным.

Глава 23

И снова я оказалась перед пологом Богини, служащим входом в бальный зал. В прошлый раз он круто изменил жизнь, выделив меня, как одну из избранных претенденток. Сегодня он поставит окончательную точку, соединив с достойнейшим кандидатом, предназначенным мне в мужья.

Собственно, подобной пафосной чуши за последние три дня наслушалась сполна. Мы с девчонками едва успели обсудить самые важные подробности последнего испытания, как явился храмовник с отрядом стражей и всех разогнал. Вернее, разогнал он невест и их служанок, а меня, единственную и неповторимую, под конвоем из четырех угрюмых стражников препроводил в покои, отведенные в замке. Там я и просидела все дни до бала. Из посетителей навещала только леди Веника, приносившая еду три раза в день, да сам Шуй, ужинавший в моей компании каждый вечер. Чтобы не скучала, мне даже предоставили пищу для ума: книги по истории Верины, географии, геральдике и этикету.

От скуки нечего делать изучила их все, благо читать я любила, а сами книжки, написанные от руки, были небольшого размера. Вобла, присутствовавшая при приеме пищи, проверяла, как я усвоила знания на практике. Варамей тоже гонял по прочтенному материалу, посвящая этому целых полчаса времени. Я бы, может, устроила забастовку или еще какой-нибудь протест против явной тирании, но каждый раз что-то останавливало, поворачивая ход мыслей в мирное русло. Ну, и сказался тот факт, что знания об этом мире, прежде всего, нужны мне самой. И не важно, королевой ли стану или…, впрочем, или не предусматривалось. Да еще и апатия странная навалилась. Не было желания бунтовать или спорить. Покорно выполняла все, что от меня требовали. Даже к целомудренным поцелуям Варамея, а его теперь только так и называла, привыкла. Вот и сегодня, когда Вобла закончила приводить меня в порядок, он заглянул, чтобы проводить на праздник.

– Моя леди! – приветственно поклонившись, Шуй мазнул губами по моей ладони, – вы сегодня безупречно выглядите. Я покорен окончательно. Видит Богиня, я считаю минуты, когда вы, наконец, станете моей женой. С каждым днем ваша красота расцветает все ярче.

– Варамей! Мы не должны видеться до обряда! – будущий муж грубо нарушал строгие правила, которые накрепко осели в памяти, и это приводило в недоумение.

Как же так? Ведь мой супруг – это будущий король Верины. Пример для своих подданных. Разве можно ему видеть свадебное платье? Этот шедевр мастер Юдзай три дня доводил до совершенства. А прическа? А магический макияж, благодаря которому выглядела лет на десять моложе? Это же все должно было стать сюрпризом!

– Очарование мое! Сейчас здесь не Варамей Лурдин АрШу, законный претендент на престол Верины. Я пришел как мастер Шуй, который беспокоится о здоровье будущей первой леди страны. Твое недавнее недомогание беспокоит меня. Как ты знаешь, праздничный вечер затянется надолго. И чтобы ты не устала, или не дай Богиня, почувствовала себя плохо, решил лично проведать и поддержать. На вот, выпей! Это тонизирующее зелье. Оно поможет продержаться достаточно долго без сна и придаст бодрости, – мне в ладонь перекочевал фиал с мерцающим сквозь стекло содержимым.

– Опять? – вспыхнувшее было возмущение, быстро улеглось, – но ведь раньше я наоборот, засыпала сразу, как только принимала его?

– Моя милая леди Проницательность, – на губах Шуя заиграла снисходительная улыбка, – те зелья, что я давал ранее, были с лечебным снотворным эффектом. В этом же добавлен особый компонент, придающий силы. Пей скорее, мы уже опаздываем, – мягко подтолкнул мою руку к лицу.

Не в силах сопротивляться такому напору, поднесла флакон к губам и опрокинула содержимое в рот. Скривилась, когда неприятная на вкус жидкость проникла внутрь. Тотчас губы накрыли поцелуем, и горькие капли загорелись огнем, распространяясь по телу и разнося вместе с собой бурлящую энергию. От трепетного поцелуя кровь прилила к щекам, и я невольно застонала, потому, как и внизу живота стало невыносимо томно и жарко.

– Ах, Варамей! Что ты со мной делаешь? – в голове зашумело, и я обвила мужчину руками за шею и прильнула всем телом, – что со мной происходит? Почему я сгораю от нетерпения в ожидании нашей встречи? И почему ты все время уходишь, не давая того, чего я так сильно хочу? Разве мы с тобой еще не муж и жена? Разве можно заставлять меня так долго ждать?

– Скоро! Очень скоро мы произнесем клятвы и тогда действительно станем супругами перед ликом Оринойи. Поверь, я не меньше твоего хочу стать мужем во всех смыслах этого слова, – проникновенная речь прервалась еще одним не менее проникновенным и волнующим поцелуем. – Осталось совсем немного. Ты ведь понимаешь, что нельзя нарушать правила? Ты сделаешь все, о чем мы договаривались?

– Да, любимый! Можешь не сомневаться, я сделаю все, чтобы мы были вместе!

Нехотя разомкнув объятия, поежилась. Без крепких рук и ощущения близости мужского тела стало тоскливо, холодно. Кончики пальцев на сгибе локтя – это так мало тому, кто жаждет большего. Но я умею ждать и сделаю все, чтобы наш союз стал законным, и тогда никакая сила не оторвет от желанного мужчины.

Перед входом в бальный зал висело огромное зеркало, в котором прибывающие гости отражались в полный рост. Я улыбнулась рыжеволосой красавице в белоснежном платье, расшитом радужными бриллиантами. Мелкие камешки переливались всеми цветами радуги и, казалось, что это ткань разукрашена в причудливую россыпь цветов. Моих цветов, указывающих на особенный дар, о котором я до сих пор практически ничего не знаю. Вместе с будущим мужем мы смотрелись безупречно. Высокий статный мужчина в темно-зеленом парадном камзоле. Радужные бриллианты сверкали на броши, что скрепляли шейный платок. Они украшали пуговицы и присутствовали на эфесе прикрепленной к поясу сабли. А также ими инкрустированы ромбовидные подвески, приколотые на самом видном месте.

– Адель! – Шуй аккуратно снял мою ладонь с локтя и поднес ее к губам. Горячее дыхание опалило кожу через тонкое кружево перчаток, – встретимся в зале. Помни, что ты должна сделать. Только от тебя зависит, как скоро мы будем вместе.

– Варамей! – от нахлынувших чувств слова застряли в горле.

– Иди же, моя королева. Это последнее испытание, – меня подтолкнули к сияющему пологу.

Оставалось сделать последний шаг, когда я замешкалась и оглянулась, чтобы последний разочек посмотреть на будущего мужа. Умом я понимала, что за этой магической преградой мы скоро встретимся и будем вместе, но сердце не хотело разлучаться даже на минуту. В этот момент какая-то девица ловко прошмыгнула вперед меня, небрежно оттолкнув в сторону. От мимолетного прикосновение незнакомки меня будто молнией пронзило. Дернувшись, я едва загасила вскрик. Потому что ощущения были такие, словно на меня ведро ледяной воды опрокинули и заставили схватиться за оголенный провод. Зато голова прочистилась и мыслям вернулась ясность. От волны злости, что накрыла меня, чуть не задохнулась, потому что пришло понимание, в каком дурмане я прожила последние дни.

Шуйская зараза пичкала меня приворотными зельями! – другого объяснения тому, что я покорно принимала его ухаживания и стремилась исполнить малейшие желания, не находилось.

Чтобы не сорваться и не наговорить лишнего, бросилась в полог, как в омут. На той стороне едва затормозила и удержалась на ногах. Впрочем, даже если бы и упала, этого никто и не заметил. Со слов того же Шуя, для каждого из приглашенных был свой выход. Как правило, это ниша, балкончик или просто свободное место в громадном по площади зале. Осмотревшись, поняла, что нахожусь в укромном закутке, отгороженном тяжелыми портьерами. Магическая ткань платья поменяла цвет на кремовый, да и фасон стал скромнее. На пояске болталась золотистая маска, которую я надела сразу, как обнаружила. Вообще-то в ней не было особой необходимости. Божественная ли магия, или какая другая, подробностей я не знала, меняла не только одежду, но и внешность. А маски использовались как дань названию самого бала-маскарада. На мой взгляд, кусок бумаги, прикрывающий верхнюю половину лица не мог полностью скрыть внешность того, кого ты хорошо изучил. Да, менял немного, придавал таинственности или загадочности, но не настолько, чтобы враз поглупеть и не узнать голос, походку, манеру разговаривать или держаться на публике.

Вот только в моем случае, – скосила взгляд на такие заметные рыжие локоны, – перемены внешности не произошло. Скорее всего та девица, с которой столкнулись у входа, как-то повлияла на меня. Не с бухты-барахты я вдруг резко «протрезвела» после приворотных зелий?

Ах, ты ж, Шуй поганый! – вновь вскипело негодование, – я же тебя голыми руками убивать буду! Это же надо превратить меня во влюбленную дуру? Оооо! Дай мне только до тебя добраться! Впрочем, я знаю, где тебя найти и как узнать среди гостей. Ты же сам подсказал способ!

Сделав несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, шагнула в сияющий огнями бальный зал. И тут же окунулась в людской водоворот из кружащихся в танце или гуляющих пар. Гул голосов, приятная музыка, льющееся рекой игристое вино и множество закусок и сладостей, которые предлагали улыбчивые официанты, создавали особое настроение, которым невозможно было не заразиться. На финальный бал съехалась уйма народу. Редкий шанс встретить своего избранника или избранницу предоставлялся раз в десять лет. Редкость и необычность заключалась как раз в том, что люди знакомились, будучи под иллюзией и масками. То есть внешность, род или сословие не играли большой роли. Нравы на празднике царили свободные, не удивительно, что меня подхватил под руку какой-то кавалер и потянул в танцевальный круг. Нахал даже умудрился сорвать поцелуй, за что был награжден коленом в причинное место и отправлен на одну из многочисленных кушеток, расставленных у стены, зализывать, так сказать, раны. Собственно, утешить его поспешили сразу три девицы, так что он наоборот выиграл от моего вмешательства.

Я же первым делом поспешила к зеркалу, чтобы убедиться в своих предположениях. На секундочку сняв маску, радостно улыбнулась родному отражению.

Я – это я, узнать меня не составит труда. Оставалось надеяться, что среди множества рыжеволосых особ, мелькающих среди гостей, Шуй меня сразу не отыщет. И… – плавный ход мыслей нарушился очередной догадкой. Вновь прилипла к зеркалу, разглядывая себя со всей придирчивостью. – Веника использовала для макияжа косметику на магической основе. Я, помнится, удивилась, что стала выглядеть моложе. Но сейчас все оставалось без изменений! А ведь магия перестала действовать на тело, как меня коснулась незнакомка.

– Йо-хоу! – с воплем подпрыгнула на месте, потому как это означало две радостные новости, – как же это я сразу не сообразила? Во-первых, из моих знакомых только одна особа могла нейтрализовать действие магии. Рина! Она здесь, на празднике, и с ней все в порядке! И во-вторых, я действительно выгляжу так, словно скинула десяток лет! Да я теперь ого-го какая! Круто! Здорово! Волшебно!

Подхватив у проходящего мимо официанта бокал с игристым вином, выпила его залпом и ринулась в гущу танцующих. От переполнившего восторга хотелось кружиться, петь, танцевать.

Это же бал! Он только начался и будет длится целую ночь. А я снова молода, красива и почти-то счастлива!

Заразившись всеобщим весельем, царящим вокруг, справедливо решила, что Шуй перетопчется и месть подождет, танцевала, меняла партнеров, смеялась и целовалась. Вольностей, конечно, не позволяла, но легкий флирт, мимолетные объятия и ощущение того, что снова красива и желанна, вскружили голову. Я бы всю ночь так провела, если бы не оказалась в объятиях темноволосого красавца.

Среди прочих кавалеров он выделялся могучим ростом и телосложением. Я заприметила его сразу, как только он попал в поле зрения. И то, как он уверенно пробирался ко мне, раздвигая толпу, и как отваживал дамочек, пытающихся повиснуть у него на шее, разогревало и без того горячую кровь. Намеренно ускользая от него, дразня и играя, чувствовала исходящие от него особые флюиды. Наши взгляды притягивались магнитом, а партнеры, неизменно попадающиеся на пути каждого, и стремящиеся увлечь в свой круг, безжалостно менялись, как досадные препятствия, и оставлялись за спиной. Его упорство в достижении цели подогревало любопытство и рождало желание познакомиться поближе. Но я нарочито оттягивала момент, потому как азарт охотника, горящий в жгучих глазах, нравился до умопомрачения. Рядом с таким мужчиной невольно хотелось ощутить себя жертвой. Быть пойманной так, чтобы никуда потом не вырваться из надежного кольца рук. В очередной раз упорхнув от случайного кавалера и развернувшись к следующему, впечаталась в могучее тело красавца-брюнета.

– Попалась! – низкий бархатный голос и стальная хватка незнакомца заставили сердце ухнуть в пятки, а после забиться раненой птицей. Ощущение литых мышц под одеждой, волнующий запах и невероятное чувство надежности и правильности происходящего ошеломили. Не в силах вымолвить и слова, – в кои-то веки! – задрала голову, чтобы получше рассмотреть героя. При своем немаленьком росте едва доставала ему до груди. Мужчина склонился, изучая меня внимательным взглядом, ткнулся носом в волосы, шумно втягивая их запах, на секундочку зажмурился, как кот, получивший целую миску сметаны. А после его губы дрогнули в легкой улыбке, – я нашел тебя, моя Адель!

– Шевар? – сипло прошептала я. Ну, исчез куда-то голос и все тут!

– Адель! – мои губы накрыли поцелуем и в тот же миг поняла, что пропала окончательно и бесповоротно. Мир вокруг померк. Люди, музыка, бал… – все ушло на второй план. Был только он, мой громадный, открытый, честный и добрый орк.

Подхватив меня на руки, как пушинку, – меня, да! – степняк закружился по залу. Кажется, мы сбили парочку неудачно попавших под ноги гостей, кто-то пискнул, а кто-то и чертыхнулся при этом. Но это все было неважно. В глазах Шевара сиял целый мир, который он был готов бросить к моим ногам. А я задыхалась от переполнявшего счастья, ну и от медвежьей хватки немного. От осознания того, что вот этот красавец, ласковый, нежный, сильный и весь мой, сносило крышу. Я беззаботно смеялась и непрестанно целовалась, пьянее от поцелуев сильнее, чем от вина, говорила милые глупости и тискала личного плюшевого мишку за все доступные приличные места.

– Ты выйдешь за меня замуж? – в сотый раз спрашивал Шевар, опускаясь на одно колено прямо посреди зала, а я как китайский болванчик радостно кивала головой и шептала:

– Да! Да! Да! Сто раз да! А ты возьмешь в жену женщину, которую постоянно преследуют неудачи?

– Я – Великий Вождь, объединивший степные народы! Я теперь и Первый шаман племени, потому что сумел возродить дерево предков. Жизнь кочевника состоит из трудностей, тягот и проблем. Ради любимой жены я готов хоть каждый день сражаться с сотнями врагов. Так что мне какие-то неудачи, когда в твоем взгляде я вижу свет солнца, в поцелуях чувствую жаркое дыхание ветра, а в запахе волос ощущаю родную степь?

– А как же твой гарем? – спросила и пожалела о том, что не прикусила язык. После такого признания полагалось растечься лужицей и упасть в объятия, а не глупостями интересоваться. Но червячок сомнений все же грыз и немного омрачал мысли о счастливом будущем рядом с этим мужчиной. Так что да, ответ меня волновал. И сильнее, чем хотелось бы. Я любой девице, что бросала на Шевара томные взгляды, волосенки бы повыдергивала да глазки повыцарапывала.

– С тех пор, как увидел тебя, моя рыжеволосая бестия, остальные женщины перестали существовать. Но если ты хоочешь… – протянул Шевар, хитро улыбаясь при этом.

– Нет! Ни в коем случае! – потрясла кулачком перед носом мужчины, – я тебе такой гарем устрою, мало не покажется!

– Ну, хорошо! Убедила. Единственная и неповторимая первая почти жена!

– То-то же! – теперь я чувствовала себя более спокойно и уверенно, а то очень уж нервировал сам факт того, что у моего Шеварчика может быть кто-то, кроме меня.

Глава 24

– Нет! Ну, вы посмотрите на них! – всплеснула руками подошедшая маска, – мы тут с ног сбились по всему залу разыскивая эту парочку, а они милуются!

– Эээ! – грозно сверкнув глазами в сторону нахалки, собиралась уже послать ее куда-подальше. Только больно уж знакомым показался этот капризный тон, – Вилка? Ты, что ли?

Девушка ненадолго открылась, и я узнала ее сияющую мордашку. За показной строгостью проступала шальная улыбка счастливой женщины. Немудрено, если за ее спиной маячил брюнет с янтарно-зелеными змеиными глазами. Долго отчитывать или злиться блонди не смогла и с радостным визгом бросилась мне на шею. Пообнимались мы с таким воодушевлением, будто сто лет не виделись, а не каких-то три дня. Тут и Суоки подоспела вместе с Сёмой, и Лайса с Надин, что удивительно, также в компании кавалеров.

– А Рина? – с надеждой спросила я, высматривая бывшую служанку в той стороне, откуда пришли девчонки.

– Она занята немного, – наклонившись ко мне, прошептала Виолетта, – нейтрализует приворотное, которым все тут одурманены. Кстати, вино пить не советую.

– А я уже… – испуганно посмотрела на Шевара, невольно ища у него защиты. И он, почувствовав волнение, заключил в кольцо рук и прижал к себе.

– От одного-двух бокалов ничего не будет. Тем более, что Ринка действует не хуже зелья. Дня на три хватит. Но лучше не усугублять, а то, кто его знает, вдруг большая доза все испортит? Нам некогда было проверять на практике. Лучше скажи, вы где договорились с Шуем встретиться?

– Шуй! – я как-то сразу сникла. Про этого гаденыша совершенно забыла, как и его матримониальных планах. А ведь он не даст мне выйти за того, кого люблю. – Ненавижу эту сволочь!

– У нас есть план! – заговорщическим тоном поделилась блонди, – гляди, узнаешь?

Из-за спин друзей выступила леди Улиша. Угадала ее скорее по тоскливому взгляду, внешне она совершенно на себя была непохожа.

– Какой же план? – горящие энтузиазмом и озорством друзья меня настораживали. За километр ощущался запах чистой воды авантюры.

Но когда это я поступала правильно? Гм, – выслушав, что придумали девчонки, не смогла удержать коварной усмешки.

– А сработает?

– Надо только подать пример. Рискнуть! Мы с Зимом готовы, Суоки с Сэмильеном тоже. Дело за вами.

– А как же… – по спине пробежался легкий холодок, когда я с опаской и надеждой посмотрела на Шевара. Для меня брак с ним был, несомненно, ответственным шагом. Но истинный союз, на уровне единения душ, пугал. Все-таки знала этого мужчину всего ничего. И хоть подсознательно ощущала, что он моя половина, тот, с кем вечность покажется мгновением, опасения, что со временем чувства угаснут, тогда как мы будем связаны навсегда, оставались. – А ты, что скажешь?

– Я и мечтать о таком подарке не смел. С тех пор, как впервые увидел, и когда узнавал тебя, открывая что-то новое при каждой встрече. Так что да, я готов назвать тебя женой перед Богиней и духами предков, в жизни и после смерти. Где бы мы ни были, всегда найдем друг друга и будем вместе.

Ну во-от! – часто заморгала, чтобы прогнать накатившие слезы, – и как в такого не влюбиться?

– Согласна, – меня едва хватило на то, чтобы выдохнуть ответ, как снова оказалась задушенной в родных объятиях.

– Адель, – блонди отвлекла меня от жениха, – это еще не все. Во время обряда принято подносить дары Оринойе, а мы, сама понимаешь, не смогли бы пронести ничего такого. Да и не материальные ценности важны богине. Каждый должен отдать что-то дорогое, уникальное, подтверждающее серьезность намерений и чувств. И когда дары будут приняты, появится шанс на одну просьбу.

– Вилка! Да что такого я могу ей предложить-то? Нет у меня ни денег, ни драгоценностей и… чего-то ты не договариваешь? – занервничала что-то подружка и в глаза взглянуть боится.

– Ну-у, от этого обряда отказались очень давно и не без оснований. Бывали случаи, когда пары погибали, или оба лишались дара…

– Ты знал? – метнула недовольный взгляд на степняка. Он выдержал, не отвел глаза, лишь кивнул в ответ. – И в чем смысл так рисковать?

– Брак, заключенный по древним обычаям, нерушим. Поднять руку на любого в истинном союзе, величайшее преступление, потому что это оскорбление самой Оринойи, отметившей влюбленных благословением и дарящей им покровительство. Храмовники проводят малую церемонию, соединяя на уровне телесном и мирском. Богиня же объединяет любящие сердца на более высоком, духовном уровне. Как-то так.

– И вы все согласны? – медленно обвела друзей взглядом, всматриваясь в каждого, ища сомнения или еще какие-нибудь признаки того, что все это не розыгрыш и не глупая шутка. Но нет, решительность, искренность и вера в то, что все получится.

– Так, ну все с вами понятно. И вы уверены, что Варамей последует нашему примеру?

– Не может не последовать! Не. Мо-жет! Как вы, леди Адель?

– Рина? Ринка! – поначалу опешила, когда какая-то брюнетка подслушала разговор, да еще и влезла с советами. А потом сообразила, что это та самая девица, с которой столкнулась у входа. – Девчонка несносная. Иди сюда, обниму. Я волновалась. Шуй сказал, что сослал тебя в тьму тараканью.

– Надо торопиться. Идемте, я знаю место, где можно спокойно уединиться.

Девушка подвела нас к огромной нише, куда нырнули мы с Ульянкой, она и Вилка. Остальные должны были расположиться у входа и не дать посторонним увидеть то, чем мы там собирались заняться. Ничего, в общем-то, криминального. Мы с Улишей разделись, чтобы обменяться платьями. Поскольку комплекции были разными, не торопились с переодеванием. Я еще в самом начале скептически отнеслась к этой идее, но меня заверили, что все получится. Как? Все дело в амулетах иллюзий, которые вручила Рина.

– Как такое возможно? – совершенно не узнала себя в зеркале. Тощая! Блондинистая дылда с большими глазами и не слишком привлекательной внешностью. Зато Ульянка подобрела, порыжела и спокойненько втиснулась в мое платье. Под маской и не отличить!

– Магия духов! – доверительно поделилась подружка, – твой будущий муж – Великий шаман. Единственное, что пришлось сделать, это принять Улишу в род Ыр’орга. Иначе не подействовало бы! Так что она теперь Шевару кто-то вроде младшей сестренки.

– А я? Я ведь не жена еще?

– О! Не переживай. Оркские духи от одного твоего имени дрожат, – Рина весело подмигнула, – чем-то ты их напугала, что боятся до икоты.

Скривив нос, сделала вид, что принюхиваюсь к чему-то. Лукаво посмотрела на девушку, шаркнув по полу ножкой. После чего обе прыснули со смеху.

– Ладно, – отсмеявшись, рассказала Ульянке, где должна встретиться с Шуем и проинструктировала насчет поведения.

Она должна изобразить покорность, безумную влюбленность и желание во всем угодить. Впрочем, разберется, не маленькая. Единственное, о чем спросила, как она решилась связать жизнь с мужчиной, который ее предал. Понимает ли, что может встретить настоящую любовь, но изменить что-либо тогда уже не получится. Да и риск огромный. Если Улиша любила Варамея, то он – нет, ну или делал вид, что она ему безразлична. Хотя тут сложно все. Получалось, Шуй будет думать, что женится на мне, а не на экономке.

– А как же искренность чувств? А гнев Богини, когда обо всем узнает?

– Она женщина, как и я, – грустно улыбнувшись, ответила Улиша, – я готова жизнью рискнуть ради того, кого люблю. Если уж Оринойя покарает за ложь, то только меня. А Варамей… в худшем случае лишится дара, станет обычным человеком. Храмовники быстро найдут ему замену. Но я все же надеюсь… а, – махнула рукой, – будь, что будет! Так, я хотя бы спасу его.

По осторожному взгляду, брошенному в сторону моего Шеварчика, догадалась, что тот ни перед чем бы не остановился. И Ульянка об этом знала.

– Ладно, иди уже, – проводив подругу, с уважением посмотрела ей вслед. Понимает, что может не пережить обряда и все равно рискует. Смогла бы я так? Кто знает. Но если выживет, заберем с собой. Как-никак, она теперь родственница. – Гм. Шевааар!

Поманив мужчину за собой, скрылась в нише. Орк не заставил себя ждать и сразу же воспользовался моментом, чтобы еще раз поцеловать меня.

– Ммм, может никуда не пойдем? – все трудности и проблемы отошли на второй план, и размышлять о чем-то постороннем рядом с таким красавцем было совершенно невозможно.

– Надо, – коротко ответил степняк и снова обрушил поток нежностей и поцелуев.

– Гм, что нам точно надо, так это остановиться, а то застукает кто-нибудь, – отдышавшись, будто пробежала марафон, прильнула к могучей груди. – Скажи, Великий мой, а как ты управляешь духами?

– Так ведь через дерево Духов!

– Дерево? И где оно? Что-то не заметила, чтобы ты с собой дерево носил.

– Я еще сам не привык, – горделиво ответил Шевар, – после того, как ты вернула нашему племени, мне, великую реликвию, она ожила и начала расти. Почти до потолка вымахало! Процветание роду обеспечено на много веков вперед. Не знаю, как у тебя это получилось, но Духи откликаются на любую просьбу.

– А сейчас можешь их позвать?

– Вообще-то, это лучше рядом с источником делать, но попробую, – Шевар чуть отстранился и, прикрыв глаза, сосредоточенно замер. Только губы шевелились, бормоча что-то непонятное.

Как и в тот раз, на арене, воздух вокруг орка сгустился, и в нем стали проступать очертания нечеловеческих фигур. Явились четверо воинов в полном боевом параде при бусах, набедренных повязках и куче оружия. Сначала на прозрачных рожах мелькало недовольство, потом они замечали меня и падали на одно колено. Гм, хотя падали, это как-то неправильно в случае с призраками звучит. В общем, застывали в коленопреклоненной позе с лицами нашкодивших щенков.

– Невероятно! – выдохнул Шевар, смотрящий на это действие выпученными глазами, – чтобы Духи предков повиновались кому-то, кто не единый по крови! Не бывало такого. А они еще и полную власть признают. Адель, ты по положению теперь выше Главного Шамана племени. Ведь даже он не смеет им приказывать, а только просит о помощи.

– А чего они застыли-то? – оробела я.

– Говори с ними. Они не смеют начать первыми. Ты ведь не просто так их хотела вызвать?

– Не, я это… ммм… ааа… как вас звать, ребятки? – растерялась от неожиданности. Думала, пока Шевар будет с этими Духами общаться, я и протолкну идею посильной помощи Ульянке. Как-никак, а родственница теперь. Не должны отказать. А вот до дела дошло, и у меня нормальные слова куда-то пропали. Все му, да бэ!

– Оркат Ыр’орга, – представился самый важный орк с седыми прядями на висках, – Кайяш Ыр’орга, Ногол Ыр’орга, Шагар Ыр’орга.

– Аделаида Марковна я, рода Злобиных. Рада знакомству, – с перепугу назвалась в ответ полным именем, – ребятаа, тут такое дело…

Ну, тут Духи вроде как оживились, когда я им чин по чину представилась. Еще больше зауважали, наверное. А когда выяснилось, что надо женщину защитить, и не просто так, с улицы, а представительницу их рода, то каждый не преминул стукнуть себя пяткой в грудь и торжественно поклясться, что сделает все возможное и невозможное, чтобы, значит, спасти и осчастливить. Мда, счастье и долголетие одной горделивой особы, было основным условием. А то она и помрет с улыбкой, если своего Шуя спасать ринется. Меня заверили, что все сделают в лучшем виде, даже Богиня не найдет к чему придраться. Мол, недаром у Ыр’оргов в предках великий народ числится, который ведет существование от начала Времен.

Прежде чем отпустить Духов, строго наказала им следить за каждым членом рода. Оберегать по мере возможностей, наставлять на путь истинный и все такое. Ну, это я в раж вошла, потому как возмутил тот факт, что эти бездельники, видя страдания потомков своих, сидят сложа руки. А там этих духов, правда, рангом помельче, чем те, что явились на зов Шевара, тьма-тьмущая. Ага, в своем эфирном мире обитают они, собственно, за счет того, что детишки тут чествуют их каждый праздник, жертвы всяческие приносят. Да вот только, чем старше Дух, тем меньше о нем помнят. Разве, что о героях, вроде этой четверки. Вот и корешок засох, и являться им раз от разу тяжелее на зов. А о том, что связь должна быть обоюдной и надо самим что-то делать, чтобы тебя поминали добрым словом, да живой манной делились, как-то не судьба догадаться. Так что политика партии у нас теперь такова: хочешь и дальше существовать в виде Духа, будь добр, выбери потомка, присматривай за ним, да помогай, а он в ответ и ягненка в твою честь зарежет, и добрым словом вспомнит, почет и уважение окажет. Так-то вот!

Глава 25

Церемония божественного бракосочетания на практике была довольно проста. На самом видном и почетном месте бального зала красовалась статуя Оринойи в полный рост, у ног которой располагалась приличных размеров каменная чаша, служившая алтарем для подношений. Сами подношения, правда, складировали на специальный постамент. Изысканные яства, свежеубиенный ягненок, фрукты и вино. От ягненка, правда, только рожки да ножки остались. Остальное, наверное, отправилось на кухню, но свежие бурые пятна на камне говорили о том, что животинка умерла недавно и не своей смертью.

Немногие пары, что успели образоваться на празднике, подходили к алтарю и преклоняли колени. Двое храмовников, следивших за порядком и одновременно исполняющие роли регистраторов, поочередно поздравляли будущих молодоженов с выбором и обвивали их запястья алыми шелковыми лентами. Они служили своего рода знаком, ну и не позволяли отойти на длину вытянутой руки от партнера. Такие парочки переходили в более спокойную часть зала, где вокруг небольшого фонтана и оазиса из цветов и растений расположились удобные диванчики, скамейки и столики с угощением.

Единственное, чего не ожидали храмовники, что мы тремя парами обступим алтарь и оросим его своей кровью. Я лишь вздрогнула, когда Шевар полоснул ножом по нашим сведенным вместе ладоням. Густые капли, смешавшись, брызнули на камень. По округлившимся глазам обоих братьев поняла, что совершили мы нечто из ряда вон выходящее. И это самое «из ряда вон» еще и результат дало. Да какой!

Кровушка наша с шипением впиталась в чашу, а небольшое облачко пара, взвившееся при этом в воздух, вдруг разрослось молочно-белой пеленой и заглотило в свои объятия. Нас с Шеваром отделило непрозрачной стеной от остальных участников, а потом и, вообще, от всего мира. Увидеть что-либо дальше кончика носа было невозможно, и, если бы крепко не вцепилась в руку степняка, перепугалась не на шутку. А так, вроде как мы к Богине и пришли, потому чудеса-чудесатые и должны происходить.

Туман постепенно развеялся, открывая место, в котором мы оказались. Кроме знакомой статуи ничего не напоминало о замке. Вокруг нас были стены, уносящиеся так высоко, что кружилась голова, да слепило солнце, пробивающееся через арочные окна. Цветное стекло в них преломляло лучи и окрашивало все внутри в причудливые тона. Богатое убранство, бесчисленное множество постаментов и статуй, заваленных золотом, камнями и драгоценностями. Эдакая сокровищница Али-бабы. Хотя многочисленные изображения Оринойи в камне, картинах и фресках не оставляли сомнений, что это именно Храм. Завидев одну примечательную композицию, невольно двинулась к ней. Лишь мельком оглянулась на Шевара, который не сводил глаз с другой статуи. Той, где Богиня стояла рядом с тоненьким деревцем. Впрочем, подробности рассмотреть не смогла, потому что взгляд притягивал другой лик Оринойи. Печальный, скорбный и совершенно непохожий на остальные. Здесь богиня изображалась сидящей на камне юной девушкой. Из глаз текли прозрачные слезы, собираясь во впадину между валунами и образуя миниатюрное озеро. Вспомнилась легенда, прочитанная недавно. Самопожертвование старых богов ради детей своих неразумных, ради сохранения этого мира. И вот она, молодая, если судить по изображению, явилась спасительницей и возродила умирающую планету. А что взамен? Превратилась в ручного джинна из бутылки? А чтобы не отвлекалась на всякие там глупости, ее возлюбленного пристукнули по-тихому.

И после этого она все еще переживает за этот мир? Да ей памятник нужно поставить! Гм, хотя этого добра тут навалом. Ну, да ладно, – я совершенно не знала, как нужно вести себя с Высшим разумом. – Слышит ли оно мысли или говорить нужно? Так ведь, сказать можно что угодно, наврать с три короба, а вот истинный смысл он же в сердце. Его и не выразишь словами-то!

– Здравствуйте! – неуверенно кивнула статуе. Чувствовала себя при это идиоткой. Но вот сюда же перенеслись. Стало быть, есть что-то такое, божественное, а потому уважение проявить нужно. – Мы, собственно, чего пришли-то…

Дальше, как прорвало, рассказала все-все. И про то, что попаданка я несчастная, и что не везло по жизни и сюда угодила не пойми, как. Но вот встретила, значит, любовь, и хочу быть с ним и только с ним. Еще про дар нажаловалась. Мол, неудачи и все такое. Стыдно предлагать, но если не побрезгуете, то заберите себе. Еще посетовала на свалившиеся проблемы, всплакнула даже, жалеючи себя. После устыдилась. На фоне-то мирового масштаба жалко выгляжу. У Оринойи вон, вообще, любимого убили, а она вон где по рангу-то, на Олимпе, и уберечь не сумела. Показалось, что после этого капли из каменных глаз, ручьем полились. Прониклась, стало быть. И я напомнила о том, что та забыть, может, хотела бы.

– Прошлого уже не вернешь, конечно, – не удержалась я от житейских советов. Оно как-то само-собой получилось, – но у меня на Родине мы верим, что души могут возрождаться. А с твоими-то возможностями, неужели не сыщешь? Если постараться, глядишь, может, и найдешь в ком твой ахрам возродился. А может, другого встретишь. Ничего не лечит старую рану лучше новой любви. А если думаешь, что не по чину тебе среди смертных разгуливать, так используй кого-нибудь из своих подданных. Небось на этом Олимпе совсем одичала от скуки да бесконечного нытья страждущих. Устрой себе праздник, встряхнись!

Эмм, – задумчиво оценила, как иссяк поток слез из каменной девы, а потом будто все лучи солнца сошлись в одном месте, и засияла она всеми цветами радуги. Я даже зажмурилась, потому что глаза заслезились от непривычной яркости.

Мокрые дорожки быстро высохли, будто овеянные прохладой внезапно налетевшего ветерка. Я бы даже сказала ледяной прохладой, потому как пара слезинок, что брызнули из-за слепящего света, превратились в льдинки. Или не в льдинки. Как-то так ловко получилось подставить ладонь, куда скатились две жемчужинки.

Еще не прошел первый испуг, считай удивление, как мелькнула подленькая мыслишка, что надо было плакать посильнее, глядишь, на ожерелье нарыдала бы. А потом накрыло понимание того, что не прошел бы этот финт. И, вообще, это божественный подарок Оринойи. Одна такая жемчужинка – это и есть высочайшее право загадать любое желание, в пределах разумного, разумеется, и оно исполнится. А у меня-то целых две! Одна взамен моего дара Неудачи, а вторая – за дружеский разговор и сочувствие, которые впервые за долгое время кто-то из смертных проявил к небожительнице.

Ну, вот последнее совершенно лишнее! – промелькнуло в мыслях, – я ж чисто по-женски посочувствовала, дала парочку советов. А раз так, то и тратить на себя желание не стоит.

– Хочу, чтобы ты, богиня Оринойя, встретила великую любовь. Чтобы она была взаимной и яркой, и чтобы чувства ваши не слабели с веками, а ты была бы по-настоящему счастлива.

Ой, что тут началось! Какие-то ураганы-вихри налетели, солнышко опять засияло, причем где-то в самом Храме, потому что свет шел не из окон, а откуда-то сверху. Потом громыхнул гром, запахло озоном и свежестью, а воздух замерцал от настоящего золотого дождя, состоящего из миллионов переливающихся песчинок, пылью оседающих на стенах, полу, а также на всем, что на нем находилось. В том числе и на нас с Шеваром.

Центральная статуя, самая величественная из всех, покрытая золотой пылью, вдруг ожила. Прекрасное лицо озарилось улыбкой, делая и так красивый лик совершенным. Затем Оринойя сотворила знак благословения, которым нас едва не пришибло. В прямом смысле, потому что то, что она изобразила в воздухе, обрело плотность и золотым вихрем ринулось к нам обоим. Я почувствовала сильный удар в плечо и жжение.

Нас в награду за заслуги перед Отечеством укокошить решили, что ли? Хм, вроде нет. Как мне кажется, жива, – сама не заметила, как оказалась рядом с Шеваром, и сердце вошло в нормальный ритм от одного только его присутствия.

Ага, успокоилась, называется!

– Шевар? – я во все глаза пялилась на своего мужа. Да-да, мужа! После благословения и всего, что тут произошло, уже поздно отнекиваться.

А случилось то, что все иллюзии и прочие маски давно слетели, открывая наши истинные образы. И я впервые увидела серокожего муженька во всей красе. Тот самый незнакомец, которого встретила в купальне, жутко красивый, сексуальный. Но сейчас он был в сто раз круче. Мерцающая в золотом свете кожа, врезавшиеся в память дорогие черты, мягкая улыбка и бесконечная нежность, восхищение и любовь во взгляде.

Говорят, что мы не замечаем счастливых моментов. Осознаем, что они были лишь по прошествии времени. Сравниваем. Вспоминаем. Но со мной было не так. Здесь и сейчас я чувствовала себя самой счастливой на свете. Потому что этот идеальный мужчина только мой, потому что смотрит на меня так, что жизни отдать не жалко. Потому что внутри поселилась глубокая уверенность, что все это не исчезнет со временем. Что сколько бы лет не прошло, а Шевар будет видеть во мне ту самую осененную божественной благодатью женщину, свою жену. И что я люблю его с не меньшей силой и буду любить все годы, которые проведем вместе.

А что это у моего серенького во лбу светиться? Знак какой-то? – не все же время думать о возвышенном? Я уже мысленно раздевала мужа, предвкушая первую брачную ночь. А тут неучтенные рисунки появились. Ответ богини, которая вместо нормальных слов, направляла мысли в нужную сторону и понимание смысла вроде как приходило самой собой, мне не понравился.

– Чего? Какой такой главный жрец? Ах, и я жрица? – от ревности и обиды, что сама же подсказала Оринойе способ, как найти своего возлюбленного, чуть не задохнулась. Шансов против нее у меня никаких. И с чего она взяла, что Шевар и есть он?

– Не он? Ну и слава тебе… ты! А почему жрец? Потому что дальний предок как раз из тех самых ахрамов? Так, ахрамы что, орками были? Вот тебе и новости! А Шуй и ему подобные каким боком тогда? Смески? Час от часу не легче. И зачем нам это жречество? Ах, это великая честь? Никогда бы не подумала, что за весь этот гемор… гм, великий дар еще и благодарить нужно. А знак зачем? Что это мой Шеварчик, девица какая со звездой во лбу ходить? Гм, только одаренным видно и по желанию самого Шевара. Тогда другое дело, пусть будет. Чего там еще возрождать? Обнаглела дамочка! У меня тут медовый месяц намечается, а я должна в степи мчатся и Храм какой-то из руин отстраивать? Пусть он самый главный и величественный, пусть наследие прошлого и с его восстановлением возродится былое величие. Я тут при чем? Не подписывалась на такое! Где деньги брать на все эти глобальные проекты? Эээ, что прямо так и можем забрать все сокровища, что здесь видим? Так, с этого и надо было начинать!

– Ну что, народ, встречайте Главного жреца и наместника воли богини Оринойи Шевара Ахрам Ыр’орга вместе с супругой, Повелительницей Духов, Хранительницей наследия предков и Великой леди всея степей Аделью Ахрам Ыр’орга!

***

Минуло уже десять лет с того памятного бала-маскрада, на котором тройка отчаянных влюбленных решила принести клятвы верности перед ликом самой Оринойи. Много событий минуло с тех пор, и много труда было вложено, чтобы исполнить волю Богини. Величественный древний Храм восстановлен и стал лучше прежнего. Не без наших скромных усилий, конечно. Но оно и понятно, такое чудо сотворить могли только полубоги, Наместники самой Оринойи и помазанники ее воли. Первые люди за тысячелетия, с которыми всемогущая Покровительница снизошла до разговора, и единственные смертные, отмеченные божественным знаком, дающим полную власть над всеми народами Сольвии.

Сейчас, глядя на людское море, замершее в идолопоклонничеком экстазе и ловящем каждое слово, слетающее с губ Первожреца и Владыки могучей Ахрамейской империи Шевара Ахрама Ыр’орга, я вспоминала, каким нелегким выдался первый год замужества. С того самого момента, когда мы, сияющие и влюбленные предстали перед гостями, женихами и невестами последнего отбора все и завертелось. Во-первых, наши запястья украшали золотые брачные татуировки, свидетельствующие об истинном союзе тел и душ. Во-вторых, знаки на телах не исчезли сразу, а сияли похлеще неоновых огней, привлекая бешеное внимание окружающих. Это почему-то вызывало у храмовников и жрецов особенные приступы остолбенения, коленопреклонения и лбаополударения. Как потом выяснилось, по местным меркам, это явление было сравни чуду. Мы не успели опомнится, как влюбленные парочки выстроились в очередь за благословением.

К слову, Вилка с Зимитрусом и Суоки с Сэмильеном заполучили обычные черные брачные татушки, правда, с вплетением родовых гербов великих домов. Особой чести исключительно нам с Шеваром перепало. Вот только сбежать от этой милости пришлось едва ли не на второй день после свадебного пира. Потому как нам, молодым и горячим молодоженом хотелось уединения, а общество требовало живейшего участия сразу во всех делах, завертевшихся после внезапно обрушившегося на весь мир Щастья. Потому под покровом ночи мы, прихватив Шрыха, доброго друга и помощника Шевара, сбежали в неизвестном направлении. Ну, как неизвестном, в ближайшую Священную рощицу. Обустроились в одной из пещер, где подобно первобытным людям, спали на шкурах (их, правда, из замка умыкнули), питались свежим мясом, добытым муженьком на охоте, ну и наслаждались друг другом, проводя бессонные ночи в любви и страсти. Целую неделю мы были оторваны от мира, и это единственный раз, когда нам удалось столько времени провести наедине друг с другом. Последствиям тех жарких и счастливых денечков уже исполнилось по девять лет и три месяца. Вон две рыжеволосые макушки виднеются среди первых лиц соседних государств, ну и наших близких друзей, естественно. Собственно, рядом с ними всегда можно найти мелкого миндальноглазого ушастика, а также чернявую головку маленькой зеульской змейки. Чувствую, породнимся мы в скором времени с нашими лучшими друзьями и союзниками Зариндиэлем и Зеулом. Малышня наша родилась практически в одно и то же время. Только Вилка и Суоки отделались одним ребеночком, а мне двойня досталась, весьма крикливая и норовистая, между прочим. Зато сразу мальчик и девочка получились. Ладненькие, серокожие с невероятно яркими морковно-рыжими шевелюрами. И уже с такими же божественными знаками, что и у нас.

Богиня, видимо, решила с нашей помощью древнюю расу возродить. Или новую сделать, сейчас и не важно уже. Но как-то слишком рьяно Оринойя за это дело взялась. Вон, под присмотром нянек да жрецов вторая рыжеволосая парочка покрикивает. Мальчишки получились. Это мы на денечек сбежали от охраны и Духов якобы шестой храм Оринойи поискать. И вот месяца три-четыре назад в гости к Ульянке, королеве Веринской, ездили, ну и по старой памяти в нашу Рощицу заглянули.

Ага, – положила руки на слегка округлившийся животик, – надо бы Шеварчика обрадовать, что он скоро опять папочкой станет. И судя по знакомым ощущениям, опять двойня получилась. На этот раз девочки, богиня подсказала.

Как бы подольше беременность от посторонних скрыть? Вон, за Шайей и Шагаром уже нешуточная охота ведется. А Шейрану и Шелдару с самых пеленок невест сватают. Только тем и спасаемся, что у ближайших соседей, в основном, мальчишки народились, а девчонок недобор получается.

Ульянка уже все уши прожужжала, что надо бы нам породниться. Сама-то как всех удивила? То без Шуя своего жить не могу, а то пришла под ручку с Лурдином вторым, Веринским королем. Братья-то похожи между собой оказались, только Варамей специально иллюзию носил, чтобы от старшенького отличаться. Как так получилось, что в уговоренном месте вместо Шуя его брат оказался, Улиша до сих пор не признается. Только эти двое как встретились, так и не расстаются с тех пор. И первыми же благословения на брак у нас попросили. Потом леди Хрю со своим избранником явилась. И кто бы вы думали? Лесной ушастик! Все же запала баронесса на эльфов. Не устоял бедолага против пышнотелого счастья. Графинька Д’Омело за Аднера Саольского вышла. И к его пяти дочкам еще троих нарожала. Так что держаться от них подальше нужно. Так и норовят девок своих кому-нибудь сосватать. У леди Редли с рыжеволосым островитянином любовь получилась. Их огненноволосый мальчишка ярый соперник Лейсуэлю Искристому, что от нашей Шайи ни на шаг не отходит. Эльфиечка Шахейн с гномом сошлась, та еще ушлая парочка получилась. Всю торговлю в свои ручонки захапали. Жулька, та, что за рыбьим женишком охотилась, за одного из братьев Ратнерков выскочила. До сих пор только по короне на голове и определяю, кто из них муж Жельены, а кто свояк. Как она сама их различает? Вот у них также близнецы народились. Стало быть, божественным благословением этот союз отмечен. С нас первых распространилась молва, что двойнями семьи сама Оринойя награждает. Так что мальчишки долго неженатыми не останутся. Рия с Кеамалем уже четырех девчонок настрогать успели. Дроу весь светится от гордости, потому что матриархат в Гралле процветает махровым цветом. А тут целый выводок воинственных принцесс, что делает клан Груфф самым сильным и могущественным среди дроу. Старшенькая вон нашего Шагарчика периодически поколачивает и, видимо, уже считает своим. Но не ей тягаться с хитрющей Валессой, темноволосой змейкой с удивительными голубыми глазами. Внешностью в маму пошла, уже сейчас глаз не отвести. Вилка с Зимом по сей день считаются самой красивой парой во всей Сольвии. На второго ребеночка вот сподобились. Не сегодня-завтра рожать, а все по гостям разъезжают.

Ринка-то моя учудила! На одном из светских приемов посла от морского народа увидала, да и сбежала с ним в Олайские глубины. Переворот там устроила, потому как ее Нейтал сводный брат рыбьего женишка оказался. Того, что оскорбился и покинул отбор. Вот его они на пару и сместили, и теперь моя бывшая служанка не кто-нибудь, а Владычица всех морей, Аринера Олайская Первая.

Лайса и Надин также пристроены, но они выбрали мужей из ближайшей свиты своих подруг. Обе также нарожали кучу ушастеньких и хвостатых детишек.

Да что там! Малышни у нас много. В первый же год случился бум рождаемости, так что озаботились мы в первую очередь организацией детских садов и школ. Насущный вопрос, когда в собственной семье двойня подрастает. А потом, когда вторая родилась, у нас уже был целый двор учителей из бывших храмовников и нянек из жриц и послушниц.

Большинство храмов мы и переоборудовали под школы и лечебницы. А служителей богине прежних оставили. Что и говорить, а народ там сплошь грамотный да талантливый. Вот и пусть занимаются привычным делом. Только вот власти у них поубавилось. Нечего рушить монарший строй, коли уж сами Владыками заделались.

Шуй же, оскорбленный в лучших чувствах и обидевшийся на весь свет, заделался отшельником. Поселился в пещерах у Священной рощи, да предается молитвам и бдениям. Личностью стал знаменитой, потому как вроде стал людей, приходящих к нему, от болезней излечивать, да некоторым будущее предсказывать.

Угу! Подозреваю я, откуда ноги растут. Сами на тот источник наведываемся, да водичку целебную пьем.

Встречались мы пару раз, навещая наше любимое место, и скажу, что не выглядел Варамей ни привычным заросшим до бровей отшельником, ни тем более древним старцем, которым его за глаза величают. Может, это потому, что иллюзию такую носит, чтобы людей простых своим цветущим видом не смущать, а мы, осененные божественной благодатью, через всю эту магию все же истинный облик видим. Что-то подсказывает, нашла наша Богинюшка женское счастье-то и бережет его от чужих завистливых глаз. Да и пещерка наша больно обжитой и благоустроенной выглядит. Ну, да совет им и любовь. Всем нам живется лучше, когда у Богов все хорошо и благополучно. Любовь – она такая штука, что ею со всеми поделиться хочется, чтобы весь мир знал и радовался вместе с тобой. А нам, смертным, разве плохо? Будем крепнуть и развиваться, расширять свое могущество, осваивать новые земли, чтобы оставить нашим многочисленным потомкам крепкую империю и дружных соседей. И я знаю, что так оно и будет, мне сама леди Неудача, наша несравненная Оринойя, об этом сказала. Потому что любой дар – это знак того, что ты отмечен Богами. И если ты способен принять его, обратить себе на пользу, то и награда за это полагается самая достойная – исполнение самого заветного желания. Мое уже исполнилось, а ваше?