Мифы драгоценных камней. От стрел Амура и яблока Адама до живого серебра и кожи Великого Полоза бесплатное чтение
Введение
Миф – отображение реальностей, и всякое иное истолкование подлинного мифа есть его искажение.
Николай Бердяев[1]
Приветствую тебя, любитель мифов, и предлагаю поговорить о минералах. Должен предупредить – эта книга не для экспертов, а для обычных любителей истории и минералогии. Собранные мифы в большинстве случаев представлены в моем пересказе, иногда упрощенном и довольно вольном, и нацелены на то, чтобы собрать воедино все, что касается минералов, из огромной запутанной книги мифов. Из всполохов самоцветов, разбросанных в мифах разных народов, попытаемся вместе собрать единую яркую мозаику, связывающую мифы и минералы.
Осознав себя в окружающем мире, человек начал задаваться философскими вопросами: почему светит солнце, а день сменяется ночью? Как появились реки и горы? Откуда пошел род людской? Первые фантазии, пытающиеся познать окружающий мир, сложились в так называемые космогонические мифы, где объяснялось, как из неорганизованного Хаоса произошел переход к упорядоченному Космосу и как появился окружающий мир. Человек при этом рассматривался как элемент вселенной. Но вопросы остались. Отчего, например, люди болеют и умирают преждевременно? Почему случаются землетрясения или неурожаи? Логично было объяснить эти явления волей существ гораздо более могущественных, чем люди. Так возникли боги.
Зарождавшиеся к тому времени города-государства обзаводились собственными богами-покровителями, а по мере того как города объединялись в союзы, складывался и единый пантеон богов. Постепенно проявлялась картина, объясняющая окружающий мир. Так появились сказания Эгейской цивилизации, которые мы привыкли называть греческими мифами. В это же время, а может, и раньше, возникли легенды шумеров. Несколько позже появилась мифология ведийских ариев, а также китайские мифы[2].
При устной передаче истории постоянно дополнялись новыми эпизодами, деталями. Один и тот же миф в разных провинциях и даже в отдельных селениях выглядел по-разному. Какие-то из преданий со временем утратили актуальность и забылись, какие-то дошли до наших дней в сильно искаженном виде.
Больше всего повезло мифам Древней Греции – благодаря Гомеру, Гесиоду и другим поэтам они известны нам в классическом изложении. Литературно обработанные предания стали основой великих трагедий Еврипида, Софокла и других античных авторов.
В ходе завоеваний Александра Македонского древнегреческая культура распространилась по всей эллинистической империи от Греции до Индии и Северной Африки. Со временем римляне потеснили греков и переделали их мифы под себя, сменив, а порой просто переименовав главных персонажей[3].
Серебряная тетрадрахма с головой Александра Македонского и Афиной на реверсе. Ок. 297–281 г. до н. э.
The Cleveland Museum of Art
Похожая ситуация сложилась и со сказаниями шумеров. Когда юг Месопотамии подчинили аккадские племена, они дополнили шумерских богов своими, а во II тысячелетии до н. э. на карте Месопотамии появились новые игроки – амореи и ассирийцы, которые в очередной раз приспособили легенды «под себя». Главным героем мифа о сотворении мира вавилоняне «назначили» собственного бога Мардука, которого ассирийцы заменили своим Ашшуром. В принципе благодаря глиняным библиотекам мифы народов Междуречья тоже довольно хорошо изучены. Правда, они известны в основном специалистам – в Месопотамии не оказалось поэтов-популяризаторов, подобных греческим и римским авторам. Как ни крути, отечественная литература все-таки европоцентрична, и сказания Междуречья в большинстве случаев известны нашему читателю разве только по похождениям Гильгамеша, а шумерская легенда о Потопе и спасительном ковчеге и вовсе пришла к нам в библейском пересказе[4].
Мифологии ведийских ариев повезло еще меньше. К концу I тысячелетия до н. э. древнюю религию ведийского брахманизма сменили сначала индуизм, а затем – буддизм и джайнизм, которые переделали мифы ариев под свои вкусы. Сложившаяся к тому времени индуистская мифология дошла до нас во многом благодаря «Махабхарате» и «Рамаяне». И если европеец путается в родственных связях греческих и римских богов, то уж индуистский пантеон и вовсе может свести с ума неподготовленного читателя.
С китайскими легендами дело обстоит не лучше. В Поднебесной империи – современнице Древнего Рима – предания, возможно, и соперничали по сложности с европейскими, но до наших дней они дошли в лаконичной форме и зачастую в противоречивых версиях. Их начали изучать только в начале ХХ века, но к тому времени они уже оказались основательно разбавлены даосизмом и погребены под более поздним наслоением буддизма.
Что касается мифологии африканских племен, австралийских аборигенов или преданий инков, то они менее изучены[5]. Тем не менее и в сохранившихся отрывочных сказаниях этих народов можно почерпнуть некоторые сведения о том, как жители этих племен представляли окружающий мир и в том числе мир минералов.
Книга состоит из шести неравномерных частей. В первой из них мы рассмотрим, как мифология отразилась в современных названиях самоцветов. Сейчас известно около пяти тысяч минералов. Конечно, далеко не все их названия связаны с мифами и легендарными персонажами, но отдельные интересные примеры мы рассмотрим. Есть минералы, названные в честь богов, как, к примеру, атенеит, эгирин или кецалькоатлит. Другие носят имена мифических героев (орфеит) или антигероев (иксиолит). Не забыты библейские персонажи и даже святые.
Во второй части мы познакомимся с представлениями наших далеких предков о том, как образовались те или иные минералы. Геология не знает национальных границ – так и мы будем рассматривать мифы и легенды народов разных континентов. Античные мифы обладали такой силой и настолько глубоко укоренились в сознании, что не исчезли с возникновением монотеистических религий, а наоборот, обогатили возникающие религиозные культы. Некоторые из поверий связаны с минералами.
В третьей части книги приводятся сведения о камнях и минералах главных мировых религий. В Торе и в Ветхом Завете описаны двенадцать самоцветов, украшающих нагрудник еврейских первосвященников, а в Новом Завете – двенадцать камней-оснований стены мифического Небесного Иерусалима. Правда, списки этих камней различаются. В Библии не объясняются значения минералов нагрудника, но толкователи и комментаторы Талмуда создали целую теорию, посвященную этому вопросу. В Библии с минералами все настолько запутанно, что в Иерусалиме создали целый научно-исследовательский институт, занимающийся этим вопросом. У мусульман тоже есть многочисленные предания, связанные с Черным камнем Каабы.
В следующей части разберемся с лечебными свойствами самоцветов, сведения о которых перекочевали из времен Античности и Средневековья в наши дни. Сегодня эти знания взяты на вооружение составителями гороскопов, продавцами ювелирных украшений и прочими «торговцами от минералогии», но в древности, да и в Средние века, минералы входили в состав многих лекарств. Посмотрим, действительно ли минералы могут помочь в лечении недугов.
В пятой части вспомним мифические и мистические свойства некоторых колец. Их история начинается с Прометея, который носил кольцо не как украшение, а как напоминание о той цепи, которой был прикован к скале. Мы познакомимся с самыми известными мистическими перстнями, среди которых – перстень Прометея, кольцо Соломона, перстни Пушкина.
В заключительной части поговорим о верованиях средневековых горняков – какие мифы и герои родились в темных шахтах, как они перешли в сказки, а позже нашли отражение в книгах, фильмах и компьютерных играх. А уж верить или не верить – дело твое, читатель.
Хризолит из древнеримского кольца с изображением Аполлона. Ок. I в. до н. э. – II в. н. э.
The Metropolitan Museum of Art
Так что добро пожаловать в мир мифов и минералов!
Мифическая минералогия
Татьяна Тверитинова. Силикаты
- Коль в трехмерные каркасы все тетраэдры войдут,
- То каркасосиликаты вмиг тогда произойдут.
- Это полевые шпаты, нефелин и петалит,
- Данбурит и цеолиты, и гельвин, и содалит[6].
Мифы и наука – вещи, казалось бы, несовместимые, но бывают и приятные исключения – например, минералогия, которая является наукой описательной. Благодаря этому сохранились такие названия минералов, как «кварц-волосатик» и его разновидности – «Волосы Венеры» и «Стрелы Амура». Время от времени адепты точных наук пытаются пересмотреть номенклатуру минералов и придать ей стройный вид, с их сугубо прагматичной точки зрения. Например, предлагается схема, согласно которой каждое название должно отражать все элементы, содержащиеся в минерале, а суффиксы – указывать химический класс и структурный мотив. В этом случае минералогия будет полниться такими перлами, как «хлоркалийгастингсит», «ниобионакалниотисилит», «фердиферрисулфиллит». Если следовать принципам этой номенклатуры, то название некоторых сложных по составу минералов заняло бы не одну строчку. К тому же иногда у разных минералов бывает одинаковый набор элементов. И как быть в таком случае?
К счастью, подобное новаторство в минералогии не прижилось, и мы пользуемся названиями, многим из которых не одна сотня лет. Изучение минералов начиналось с описания их внешнего вида, ведь в первую очередь людей привлекала их красота. Но цветных камней было известно не так уж много. В первой дошедшей до нас минералогической «публикации» Теофраста «О камнях» (IV век до н. э.) описано всего-навсего 16 минералов.
Теофраст – древнегреческий философ и натуралист, автор свыше 200 трудов по естествознанию: ботанике, физике, минералогии, физиологии и другим дисциплинам.
The Rijksmuseum
Самые старые названия пришли к нам из санскрита. Согласно справочникам, опал получил название от санскритского слова «камень», или «благородный камень». Слово «сапфир» также имеет предположительно древние санскритские корни, а название «корунд», по всей вероятности, происходит от старого индийского термина «каурунтака», означающего рубин.
Много наименований пришло в минералогию из греческого языка: они характеризуют цвет, блеск, прозрачность и другие свойства минералов. Например, кианит означает «темно-синий»; родонит – «розовый» (от существительного ῥόδον – «роза»); псиломелан – «гладкий и черный», ведь этот минерал гладкий на ощупь и имеет черный цвет; гематит – «кроваво-красный» (есть и русифицированное название этого минерала – «кровавик»); пироп – «огненный»: самоцвет получил название за огненно-красный цвет; а пирит – тоже «огненный», точнее даже, «камень, высекающий огонь» – уже за способность высекать искры; барит – «тяжелый» (за высокий удельный вес), серицит – «шелковый» (за шелковистую на ощупь поверхность) и так далее.
Отметились в имятворчестве минералов и латиняне: «аквамарин» переводится с латыни как «морская вода» – камень назван по зеленовато-голубому цвету морской волны; альбит – «белый», карбункул – «маленький уголек» (за пламенно-красный цвет), целестин – «небесно-голубой» (здесь все понятно); флюорит – «текучий» (за то, что легко плавится).
До конца XVIII века было известно всего около сотни минералов, но затем открытие новых видов приняло лавинообразный характер, и сейчас их количество приближается к пяти тысячам. Ежегодно открывается около полусотни минералов, и каждому надо дать свое название. Большинство минералов сейчас называют по личным именам, географическим названиям, по химическому составу или физическим характеристикам. Укоренилась практика присваивать названия по именам людей, оставивших след в истории. Чаще – в честь ученых, связанных с науками о Земле, например: ломоносовит, ферсманит, ненадкевичит, гётит. Последний назван в честь Гёте, который был не только поэтом, драматургом и государственным деятелем, но и занимался естественнонаучными вопросами, в том числе минералогией. В меньшей степени используются имена выдающихся представителей других профессий – гагаринит, чкаловит, армстронгит или даже рузвельтит, клинтонит. Если кто-то подумает, что последний минерал в честь американского президента, то ошибется: этот камень получил название по имени Девитта Клинтона – американского юриста и дипломата, который имел отношение и к геологии.
Другая группа минералов получает названия по месту находки, например, тот же чароит – по сибирской реке Чара, где он был обнаружен. Интересно название минерала транквиллитит, который был назван в честь лунного Моря Спокойствия (лат. Mare Tranquillitatis). Минерал был обнаружен среди горных пород, доставленных на Землю в ходе миссии «Аполлон-11» в 1969 году. Долгое время считалось, что это чисто инопланетный, так сказать, лунный камень, пока в 2011 году транквиллитит не обнаружили в Австралии. Есть в этой группе и почти анекдотические названия, например – сантабарбараит. Нет, это не в честь американской мыльной оперы «Санта-Барбара». Название этого минерала почти геологическое и имеет прямое отношение к теме нашей книги.
Случается, что и минерал «делится» своим названием: так, некоторые химические элементы получили названия по минералам. В 1819 году на Урале были открыты месторождения платины, которые интенсивно разрабатывались, а в 1844 году при исследовании уральской самородной платины был выявлен новый минерал, который был назван рутением по латинскому названию России (Ruthenia)[7], а уже по названию минерала был назван и новый химический элемент. В 1847 году в Ильменских горах у города Миасс был открыт новый минерал, который был назван самарскитом в честь русского геолога В. Е. Самарского-Быховца из Российского корпуса горных инженеров. А в 1879 году из образцов самарскита был выделен новый элемент – самарий. Бериллий получил название по минералу бериллу, цирконий – по циркону.
Иногда в названиях минералов используются ботанические термины. Например, малахит получил от греков свое название за то, что его цвет напоминал им листья мальвы, а гроссуляр, который тоже имеет зеленый цвет, позаимствовал имя у латинского названия крыжовника. Цитрин получил название от французского слова «лимон» (citron) за свой желтый цвет.
Аполлон, Афина Паллада и морские боги
Среди «ботанических» минералов есть один, имеющий отношение к мифическим персонажам. Речь о мифе, повествующем о нежных чувствах Аполлона к земному юноше, одном из самых известных мифов о любви обитателей Олимпа к смертным.
История эта началась с нечаянной ссоры двух богов – лучезарного Аполлона и проказника Эрота. Аполлон, сын Зевса, был покровителем искусств и предводителем муз. Он считался искусным стрелком, и приятели-боги иногда называли его «наш Сребролукий» или даже «наш Стреловержец». Сам Гефест подарил молодому богу серебряный лук с золотыми стрелами. Этим оружием Аполлон и сразил змея Пифона. Много позже русский поэт Афанасий Фет так поэтизировал это событие:
- Упрямый лук, с прицела чуть склонен,
- Еще дрожит за тетивою шаткой,
- И не успел закинутый хитон
- Пошевелить нетронутою складкой.
- Уже, томим язвительной стрелой,
- Крылатый враг в крови изнемогает,
- И черный хвост, сверкая чешуей,
- Свивается и тихо замирает.
А когда преисполненный гордости Аполлон стоял над поверженным Пифоном, к нему с поздравлениями подлетел Эрот, держа в руках свой крошечный лук.
– Иди, погуляй, малыш, – рассмеялся Сребролукий, – здесь сражаются взрослые дяди. Взгляни на настоящее оружие – оно не для твоих нежных ручек.
Аполлон и Гиацинт. Фреска Маркантонио Раймонди, 1506 г.
The Metropolitan Museum of Art
Обиделся Эрот. Хотел сказать, что и его стрелы бьют без промаха, – да где там! Не будет его слушать надменный Стреловержец, слишком уж он опьянен успехом. Что ж, ему же хуже! В колчане у Эрота стрелы двух видов: золотые, оперенные голубиными перьями, и свинцовые – с перьями сов. Первые вызывают любовь, а вторые – безразличие, а то и неприязнь. Взлетев на Парнас, проказник вынул из колчана две стрелы: шутить так шутить. Золотой он пронзил сердце Аполлона, а свинцовую пустил в сердце нимфы Дафны. И Дафна отвергла домогательства златокудрого бога, превратившись в лавровое дерево. Но это было только начало мести.
С тех пор Эрот играл чувствами любвеобильного Аполлона, как хотел: равнодушными к ухаживаниям златокудрого бога остались богини Гестия, Персефона, Кибела, а уж сколько смертных женщин – вовсе не сосчитать, взять хотя бы троянскую царевну Кассандру. Эрот разошелся не на шутку – мифы приписывают Аполлону и множество фаворитов мужского пола, но месть Эрота распространялась и на них. Например, смертный юноша Левкат счел для себя более приемлемым броситься в море и превратиться в скалу, нежели принять любовь светлого бога.
Но с одним из юношей у Эрота произошла осечка. Вероятно, бог не учел особенностей сурового спартанского образа жизни. Мальчики Спарты с семи и примерно до семнадцати лет были полностью лишены женского общества и воспитывались старшими товарищами. Возможно, потому ухаживания взрослых наставников они принимали как должное[8]. Особо строго воспитывался Гиацинт – ведь он был сыном и наследником царя Спарты. С малых лет он отличался почти божественной красотой. Она-то и поразила Аполлона, заставив его воспылать к отроку нежностью. Но оказалось, что у солнечного бога есть соперник, от которого Гиацинт уже принимал знаки внимания, – певец Фамирид, красавец-кифаред[9]. Музыкант был настолько хвастлив, что грозился превзойти своим пением самих муз, покровителем которых был златокудрый бог! За что и поплатился. Музы устроили состязание, а победив, лишили Фамирида способности петь, играть и видеть.
Несчастный хвастун выбыл из игры, но у Аполлона появился еще один соперник – неистовый и разрушительный бог западного ветра Зефир. Тем не менее какое-то время Аполлон и Гиацинт наслаждались обществом друг друга, охотясь в густых лесах на склонах гор или развлекаясь гимнастикой, в которой были так искусны спартанцы. Однажды они решили посоревноваться в метании диска, но игра обернулась трагедией. Аполлон бросил диск, и Гиацинт побежал за снарядом, чтобы метнуть в свою очередь. Но в это время ревнивый Зефир резко дунул, и подхваченный воздушным потоком диск ударил Гиацинта в висок. Хлынула кровь, и юноша умер на месте. Из крови Гиацинта, омывшей траву, вырос алый цветок, названный его именем.
Утверждают, что позже на этом месте нашли дивный драгоценный камень, обладающий малиновым или красноватым оттенком. Самоцвет переливается, подобно каплям чистых слез Аполлона, падающим на залитую кровью рану друга. Камень был назван в честь спартанского юноши и считается символом постоянства и мудрости. Ему приписывают магические и целебные свойства, например способность оберегать от заразных болезней и ранений, а также от дурных снов, внушать сочувствие людям, порождать тягу к познанию. Но он же приносит одиночество и несчастье в любви.