Шум времени

"Восторг гениальности композитора сквозь призму прожитых лет..." (с)В комнате для допросов стояла кромешная тьма, которую нарушал свет единственной лампочки, направленной прямо в область моего худого лица, чтобы я не был способен соврать, отвечая на вопросы следующего читателя книги, заданные с нелепым пристрастием. Мне было несложно ответить и без этих клишированных мер, но он выбрал почему-то именно эту нелепую тактику, закуривая третью подряд сигарету и лишая пространство остатков последнего воздуха.Я был ослеплён и не видел того, кто задавал мне вопросы. Это делало меня растерянным и дезориентировало, выбивая почву из под ног, в успешной попытке сделать меня слабым и предельно беспомощным. "Сколько таких допросов он провёл раньше?" - подумал я потирая запястья. Мне не удавалось понять как выглядит пространство вокруг, что есть на стенах... Я рассматривал только лампу и видел папки полные бумаги на грязном столе, превратившемся для меня в яркий прямоугольный образ, что помогал отвлекаться. "Зачем они это делают? Я и так расскажу добровольно..." - думал я пытаясь найти источник протяжного звука. В эти моменты яркий свет от лампы и голос - становятся единственной точкой внимания допрашиваемого человека, он теряет ощущение реальности и возможность свободно мыслить, обдумывать ответы. Он явно рассчитывал на то, что я буду честным и не смогу увильнуть от вопроса: "Почему это стоит читать?"— Тебе нравится творчество Джулиана Патрика Барнса? - спросил голос из тьмы.— Да. Я люблю некоторые его книги и возможно, назвал бы его одним из любимых писателей. - ответил я в пустоту. - Можно и мне закурить?— Позже. Назови мне лучшие книги. Почему тебе не понравилось "Нечего бояться"?— Лучшие книги... "Шум времени", "История мира в 10 1/2 главах", "Артур и Джордж". Я не так много прочитал, но меня манит его язык, интеллектуальные возможности  и постмодернистская игра, которая завязана не только на каких-то отсылках (которые чаще всего более простые, нежели у других авторов подобного плана), но и на интересных историях. "Нечего бояться..." - я не особенно боюсь смерти и меня достаточно сложно запугать. Я сейчас говорю это не для того, чтобы ты вонзил мне иголки под ногти... Просто, не вижу смысла врать и стараться не быть объективным в советах. Многим нравится. Не спорю, но я для себя не открыл ничего нового и той информации, которую смог бы запомнить спустя неделю после того, как прочёл. В "Шуме времени" всё по-другому.— О чём эта книга?— «Шум времени» — одно из последних сочинений прославленного Джулиана Барнса, лауреата Букеровской премии, одного из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автора таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «Любовь и так далее», «Предчувствие конца» и многих других. На этот раз «однозначно самый изящный стилист и самый непредсказуемый мастер всех мыслимых литературных форм» обращается к жизни Дмитрия Шостаковича, причем в юбилейный год: в сентябре 2016-го весь мир отмечал 110 лет со дня рождения великого русского композитора. Впрочем, написание беллетризованной биографии волнует Барнса меньше всего, и метит он гораздо выше: имея как художник лицензию на любые фантазии, влюблённый в русскую литературу и отлично владея контекстом, он выстраивает своё сооружение на зыбкой почве советской истории, полной умолчания и полуправд... Здесь много об отношениях с властью. Попытках заставить молчать. Про високосные годы и повторение отрезков, когда гениальный композитор страдал. Книга небольшого объёма, но слишком большой сути, написанная в элегантной манере и попытке не только показать жизнь человека, но и сделать разрез прошедшего времени.— Тебе не кажется, что он переборщил с описанием времени?— Ученый, сверстник Галилея, был Галилея не глупее. Он знал, что вертится Земля, но у него была семья.— Я понял намёк.— Как сказано у Ильфа и Петрова, «надо не только любить советскую власть, надо сделать так, чтобы и она вас полюбила». Его самого советская власть никогда не любила. Происхождение подкачало: из либеральной интеллигенции подозрительного града Санкт-Петербурга. Чистота рабоче-крестьянской крови ценилась у советской власти не меньше, чем арийская чистота у нацистов. А кроме того, ему хватало самомнения (или глупости) подмечать и запоминать, что вчерашние слова партии зачастую идут вразрез с сегодняшними. Ему хотелось жить в окружении музыки, родных и друзей – самое простое желание, но совершенно несбыточное. Кому-то постоянно требовалось обрабатывать его душу, равно как и души остальных. Кому-то требовалось, чтобы он перековался подобно рабам-строителям Беломорско-Балтийского канала. Кому-то требовался «оптимистический Шостакович». Мир утопает в крови и навозной жиже, а ты знай улыбайся. Но у художника другая душевная организация: пессимистическая, нервная. Значит, кому-то требуется отлучить тебя от искусства. Однако людей искусства, которые не имеют ничего общего с искусством, и так расплодилось в избытке! Как говорил Чехов, если вам подают кофе, не старайтесь искать в нем пиво.— Хм... Я понял. В целом ещё пару слов и я тебя отпущу. Почему это стоит читать?— Барнс отлично описал жизнь Шостаковича. До мелких интересных деталей. Про его приоритеты, интересы, снабдив всё фактами и возможностями сделать десятки интересных цитат. Например: "Он знал одно: это самое скверное время в его жизни. Самое скверное – не значит самое опасное. Потому что самое опасное время – совсем не то, когда ты подвергаешься самой большой опасности. Этого он прежде не понимал. Сидя в персональном автомобиле рядом с водителем, он смотрел, как пейзаж за окном ныряет вверх-вниз и уплывает назад. И задавался вопросом. Вопрос был такой: Ленин считал музыку гнетущей. Сталин считал, что понимает и ценит музыку. Хрущев музыку презирал. Что для композитора хуже?" Ответ частично скрыт на страницах. Каждый может прочесть и сделать свои выводы... Но на сегодняшний день для меня это лучшая книга писателя. Она позволяет проникнуться временем, творчеством композитора и перенестись на множество прожитых лет, оказавшись в том времени, где читатель не жил. Рекомендую. "Читайте хорошие книги!" (с)— Спасибо! Я прислушаюсь ко всему, что ты сказал. Надеюсь, что не разочаруешь как в тот самый раз... Теперь ты свободен. Читай что-то другое и приходи рекомендовать новые вещи.     

Ну что ж, вторая попытка полюбить Барнса не увенчалась успехом. Но оценку я немного завысила. И вот почему.«Шум времени» похож на некий эксперимент, в котором Шостакович выступает собирательным образом знаменитого и талантливого представителя СССР, вынужденного мириться с навязываемой идеологией, но не желающего покидать свою родину. На этом костяке, собственно, и строится повествование. Да ладно, чего юлить: только этот костяк и есть.Делится текст на три части и охватывает по десять лет из жизни Шостаковича: в первой он, являясь опальным композитором, всё боится, что его арестуют; во второй – выйдя из-за опалы, отправляется в Нью-Йорк в качестве представителя СССР на Конгрессе мира, где вынужден выступить с подготовленной для него речью; в третьей – после смерти Сталина новое правительство дарует ему высокую руководящую должность, чего он совсем не хочет.Барнс попытался представить, о чём думал и на какие компромиссы вынужден был идти человек, не поддерживающий политические амбиции своей страны – но без погружения в конкретные события или творческий процесс создания музыки. А взяв фигуру реального композитора, ещё больше облегчил себе работу. Да и, честно говоря, – для русского человека – текст вышел очень банальным, без какой-то глубины и нерва. Но иностранному читателю может быть интересно – за это накинула полбалла.Итог: второй блин комом.

Пожалуй, самый переоцененный текст последнего времени. При всем моем презрении к сталинистам, ничем кроме как «клюквой», эту работу назвать нельзя. Большая часть этого биографического романа, написанного от лица Шостаковича, составляют банальнейшие пустопорожние рассуждения на разные жизненные темы - любовь, свобода, искусство... Авторский стиль я бы назвал смесью young adult и пацанских цитат про волков.Он знал одно: это самое скверное время в его жизни. Самое скверное – не значит самое опасное. Потому что самое опасное время – совсем не то, когда ты подвергаешься самой большой опасности.Ну и так дальше, на каждой странице. Глубину погружения в «русский контекст» наш букеровский лауреат демонстрирует обильным использование русских народных поговорок, нужны они в тексте или нет, это совершенно неважно, главное щегольнуть своей подготовленностью...Порой возникает ощущение, что любовь к детям у него чрезмерна, даже сродни патологии. Чтож поделаешь: жизнь прожить – не поле перейти.Ни к селу, ни к городу, Джулиан. Иногда поговорки просто выдумываются, когда очень уж хочется подчеркнуть свои стереотипные взгляды на русских:Водка бывает только двух видов: хорошая и очень хорошая; плохой водки не бывает». Эта истина гуляет от Москвы до Ленинграда, от Архангельска до Куйбышева.Конечно, прям все так и говорим. А сотни тысяч душ, отравленных паленой водкой от Ленинграда до Куйбышева, это для тебя какая-то шутка? Ладно, черт с ними, с поговорками. Но если ты пишешь роман о композиторе, чья творческая жизнь прошла от 20-х к 70-м, потрудись хоть немного вникнуть в культурный контекст. Нет, вы не узнаете из текста примерно ничего о самом главном, о творчестве. Все, что может сказать Барнс про Шостаковича - он хотел делать просто музыку, а пришлось жить в трудные времена. И что дальше? А ничего. Ни русского авангарда, ни его разгрома, ни оттепели, ни десятков и сотен имен (ок, есть пара слов о Прокофьеве, но лучше бы их не было), окружавших композитора. Нет нет, ну просто музыка, ну понимаете? Чистое искусство, трезвучье в вакууме. Ну и бесконечные подростковые страдания и самые пошлые штампы про несчастного гения, какие вы только можете вообразить.Вот еще замечательный перл про «глупого музыковеда Жиляева», которые автор вложил в уста Шостаковича. При том, что убитый сталином Жиляев был не только музыковедом, но и прекрасным музыкантом, композитором и важнейшим музыкальным педагогом своего времени. Подобных «неточностей» в тексте море. Тот же Тухачевский, который трясется как нашкодивший подросток при одной мысли о сталине (напомню, что маршал Тухачевский был начальником "кобы" во времена польской компании и припоминал своему бывшему подчиненному военные промахи, за что и был расстрелян одним из первых в разгул кровавого безумия).В общем, это не биография композитора, а раздражающая профанация. Читать категорически не рекомендуется. Больше 1 балла ставлю только за то, что сие произведение имеет небольшой объем и содержит хоть какой-то фактический материал. Шостаковича, опять же, переслушиваю.

Это ужасно. О творчестве ничего. Такое впечатление, что у Шостаковича кроме Леди Макбет… нет ничего. И знаменитой Ленинградской симфонии нет, блокадного Ленинграда.... Жуть какая-то.

Сложно описать ощущения от прочитанного, потому что с одной стороны, автор попытался передать нам переживания знакового композитора и особенности его эпохи, а с другой стороны – сделал это так поверхностно, что лишний раз задаешься вопросом, а что собственно ты сейчас читаешь – выжимки из биографии или художественное произведение.