Эмиль. Забудь меня бесплатное чтение
Пролог
– Значит, ты все же сумела вырвать проект, и он наш? – визжит Дилара от радости, я же киваю в ответ. – Даже думать не хочу, какого мнения о тебе Глеб Викторович. Теперь он куда угодно тебя с собой возьмет, чтобы каждое дело так выхватили. А та дамочка его стервозная…
Подруга морщит лицо так, будто зуб тупо болит. Не могу сдержать улыбку. А если честно, благодаря Эмилю я сумела справиться с соперниками, которые чуть глотку мне не вырвали из-за того, что поддержали именно мое мнение. Если бы не Бестужев и его знаки, я бы, наверное, не додумалась. Или же все дошло бы до меня не так быстро, как с его жестами.
Понятия не имею, зачем он это делал. Ведь мог бы сам справиться. Даже лучше меня. Да и должность у него повысилась бы, и зарплата. Но опять же – странный он человек…
Если еще вчера я на него дулась, то теперь только восхищаюсь им. Мой загадочный…
– Сегодня будет классная вечеринка, – воодушевленно говорит Дилара. – Интересно, когда придет Бестужев?
Она кусает нижнюю губу и оглядывается. В клубе много людей. В основном коллеги, которых пригласил сюда Глеб, чтобы отметить нашу небольшую победу.
Почему-то меня задевает поступок подруги. Да, она не знает, какие чувства я испытываю к Эмилю. Знала бы, не стала бы так слюни распускать.
– О! Глеб идет. Смотри на них, – ведет подбородком в сторону.
Нехотя поворачиваюсь, чувствуя затылком прожигающий меня насквозь взгляд.
– Блин! А я думала, он бросит эту дрянь.
Да. Глеб Салтыков собственной персоной. Прижимает к себе свою девушку, шагают в сторону нашего стола. Меня это ни капли не трогает. План отца – давно отбой. Мне Салтыков и даром не нужен. Тем более когда у него есть женщина, от которой он не собирается отказываться, чтобы жениться на мне. А мне-то это зачем? Быть второй и нелюбимой? Я не хочу испоганить свою жизнь! Да и не чувствую к нему ничего.
– Добрый вечер, – кивает Глеб, а девушка натянуто улыбается.
– Добрый, Глеб, – отвечаю.
Я даже не встаю с места, как бы невоспитанно это ни выглядело. Мне плевать. Потому что эта баба меня бесит. Изначально. И это никакого отношения к их сюсюканьям с боссом не имеет. Просто бесит, и все.
Ребята садятся за накрытый стол. И опять же, Эмиль появляется самым последним. Я зову его к себе, приглашаю расположиться рядом. На что он хмурится, но затем кивает в знак согласия и присаживается. Я не понимаю этого мужчину. То он хороший такой, разговаривает со мной по-человечески. То сомневается, стоит общаться или нет. Как сейчас, например.
– Ну что ж, ребят. Выпьем за нашу удачу? – Встав с места, Глеб поднимает свой бокал. – Мы с Наташей отлично справились сегодня. Выхватили выгодный проект.
Меня словно ледяной волной накрывает. Что значит – с Наташей? Вообще-то, я там потела целых три часа! И если мы выиграли этот проект, то только благодаря Эмилю и мне!
Дилара что-то шепчет, но я не в силах сообразить. Меня окутывает злость и ярость. Да ну вас! Какие же вы двуличные оказались! Оба говорят и поступают так, как им выгодно. Уж от Глеба я такой подставы, такого предательства не ожидала.
Прежде чем встать, я смотрю на Эмиля. Его лицо непроницаемо. Смотрит прямо на Салтыкова хмурым взглядом. Меня будто нет рядом. Я жду, что он хоть слово вымолвит, станет протестовать. Но ничего подобного не происходит.
– Ты пьян? – Сверлю Салтыкова бешеным взглядом. Никогда не вела себя как истеричка, но сейчас я готова порвать его и его даму на части. Потому что терпеть не могу несправедливость!
– Что ты себе позволяешь, Арина? – отвечает вместо него Наталья. – Нет, ну ты видишь эту наглость? – обращается к Глебу.
– Ты вообще заткнись, – чуть ли не рычу. – В каждой бочке затычка, твою мать! Это вы себе что позволяете?! Глеб, что происходит?
– Ты о чем? – Он невозмутимо хмурится.
– Что значит – вы с Наташей выиграли проект?! Что за ерунда, Салтыков? Я там несколько часов голову ломала вместе с… – Замолкаю, чувствуя, как моего колена касается рука Эмиля. И от этого жеста по всему телу разбегаются мурашки. И на что он намекает этим жестом? Чтобы я его имя не произносила?! Но почему?
– Я же говорила, ты ее избаловал, Глеб. Она себя пупом земли считает. Еще и в твою кровать прыгнуть хочет.
От ее слов становится тошно. Нервно сглатываю ком в горле, краем глаза замечая, что все пялятся на меня. Черт! Ну что за бред происходит? Мы тут вроде темы секса вообще не касались!
– Дура! На хрен мне твой Глеб сдался?! Я работаю в компании, а не на стол босса сажусь. И не раздвигаю ноги! Как ты! Я. Работаю! И у меня есть мужчина, которого я ни на кого не променяю! – говорю и сразу же прикусываю язык. Черт! Да черт возьми! Что за дичь я творю?! Какой мужчина?!
– Вот оно как? Думаешь, я не вижу, как ты на моего Глеба смотришь? Да тут все уверены в твоих намерениях! Ревнуешь ты его, согласись!
Она никак не замолкает, меня же уже трясет от злости.
– И кто же твой мужчина?!
В этот момент Эмиль поднимается. Не знаю, знак ли это, однако я хватаюсь за его руку и сжимаю ее. Приближаюсь вплотную. Он смотрит на меня недоумевающим взглядом. Плотно сцепив челюсти, тоже впивается в мое запястье пальцами.
– Он, – улыбаюсь. Не свожу глаз с Эмиля, который убить меня готов. Придушить собственными руками! Бестужев поджимает губы, превращает их в тонкую полоску. Зрачки опасно сверкают.
– Ты мне не говорил, что у вас с Ариной… – медленно произносит Глеб и делает многозначительную паузу.
– А я разве должен отчитываться? Моя личная жизнь – она моя. Насчет проекта… Ты, конечно, поступил по-скотски, брат. – Эмиль ставит ударение на последнее слово.
И я только сейчас облегченно выдыхаю. Затаив дыхание, смотрела на Эмиля, надеясь, что он подтвердит мои слова. И он это сделал. За что я ему безумно благодарна.
Сжав мою руку до невыносимой боли, Бестужев тянет меня за собой. Мы идем в сторону парковки, где находится его автомобиль.
– Спасибо, – говорю тихо, но настолько искренне, насколько способна.
Он резко останавливается, встает напротив. Да так вплотную, что я чувствую исходящий от него терпкий аромат.
– С огнем играешь, девочка, – шепчет Эмиль мне на ухо бархатным хриплым голосом. – На рожон лезешь. Но мне нравится твоя игра. Продолжай.
– Я… Прости… – Хочу сказать, что не хотела так поступать. Однако у меня действительно не осталось выбора. Иначе Глеб опозорил бы меня перед коллегами. Вместе со своей сучкой!
– Ты использовала меня. Точно так же, как Глеб – тебя. Разве тебе понравился его поступок? Но ты повторила его подлость. Считай, я сделал тебе одолжение. Знаешь, каждый долг должен оплачиваться, Арина.
– Чего ты от меня хочешь? – говорю не своим голосом, заглядывая в синие глаза. Знал бы он, как у меня сердце барабанит, когда он так на меня смотрит. Руки сами собой тянутся к крепкой шее и обвивают ее. – Я на все согласна.
– Одна ночь. Ты и я. А потом расходимся по разным сторонам. Поняла меня?
«Потом расходимся по разным сторонам», – набатом стучит в висках. Резко отстраняясь от него, поднимаю взгляд. В горле стоит удушающий ком.
Я для него что, продажная баба на одну ночь?! Вот дура! Чего же ты хотела, Арина? Благодари, что хотя бы не отверг в клубе. Иначе еще больший позор пережила бы.
– Ты…
– Что такое? Это мое условие, и ты обязана его принять. – Уголки его губ дергаются в усмешке. – Что же тебя не устраивает? – Голос низкий, вкрадчивый.
– Я тебе не…
– Я хочу тебя на одну ночь, – перебивает он. – Или ты хочешь связать свою жизнь с таким, как я? У которого ни гроша за душой. Не путай меня с Глебом, Арина. Мы с тобой совсем не подходим друг другу. Ты – избалованная папина дочка, привыкшая к деньгам и роскоши. Я же живу на сухую зарплату в двушке, где нет никаких нормальных условий. Ты готова к такой жизни, Арина? Не думаю…
Я открываю рот, чтобы сказать, что для меня деньги – последнее, о чем я сейчас думаю. И да. Если он будет меня любить и оберегать, почему бы и нет? Я ведь не тупая. Тоже буду работать, и со временем у нас все получится. И жилье новое приобретем, и все остальное.
Вдруг Эмиль прижимает меня к себе и впивается в губы. Всего на несколько секунд. А потом отстраняется и смотрит за мою спину.
– За нами следят, – хрипит он мне в лицо. – Жду от тебя ответа, Арина, – продолжает после короткой паузы. – Если ты согласна, то попробуем жить вместе. Но я уверен, ты долго не продержишься. В любом случае сбежишь от меня как от огня. А главное, ни на какие чувства не рассчитывай. Будем ловить кайф от каждого дня. Ясно тебе?
«Ни на какие чувства не рассчитывай». – В сердце будто проникает ржавый гвоздь, выбивает там дыру, которая не заживет никогда.
Глава 1
– Ты хочешь, чтобы я продала себя сыну твоего друга? Ты в своем уме, отец? – выкрикиваю со злостью, цепляясь пальцами за край стола.
Папа резко встает с места, бьет кулаком в стену. В его глазах плещется ярость, губы сжимаются в тонкую полоску.
Я никогда не позволяла себе такой грубости и впервые повышаю голос. Однако то, что он мне предлагает, не лезет ни в какие ворота.
– Мы с Яковом решили, что вы будете вместе. Глеб хороший парень. Заботливый и трудолюбивый. В обиду он тебя не даст, – жестко чеканит отец, вынуждая меня пятиться. За всю жизнь не видела его таким злым и агрессивным. Он меня сейчас пугает. – Да и внешность у него отличная. Что тебя не устраивает?!
Да меня все устраивает! Я всегда смотрела на него с открытым ртом. Да, красивый. Да, обеспеченный. Да, такой мужчина, о котором я всегда мечтала. Но…
– Будьте добры, отец, не лезьте в нашу жизнь! Если даже мы захотим быть вместе, то только по собственному желанию! А не из-за того, что вы хотите расширить свой бизнес и еще больше разбогатеть.
От нервов меня бросает в дрожь. На глазах выступают слезы, потому что родной папа кажется мне в данный момент чужим. Когда он успел стать таким жестоким?
– Университет остался позади, Арина. На хорошую работу я тебя устроил…
– На хорошую работу я сама устроилась, отец, напомню! – перебиваю его. Ненавижу, когда он считает меня безмозглой тупицей и думает, что я всего добилась лишь с его помощью. Это не так! Отнюдь! – Перестань! Я тебя не узнаю!
– Будет так, как я сказал. – Выдохнув, папа устало потирает лицо рукой, садится обратно в свое кресло. – Не смей идти против моего слова, Арина. Иначе не только без работы останешься, но и картами своими банковскими воспользоваться не сможешь. Теперь иди. Тебя ждут в компании Салтыковых. Ушла прочь, я сказал! Немедленно!
Умом понимаю, что спорить с ним бессмысленно. Если он вот так сорвался с цепи, у него в компании явно крутые проблемы. Но в любом случае жестко… Он перегибает с приказами. Я никогда не полезу в кровать к тому, с кем у нас не будет взаимных чувств. Черт возьми!
Выхожу из здания с заплаканными глазами. Сажусь в машину и жму на газ, не думая ни о чем кроме того, как я поступлю в случае, если Глеб сам не сделает шаг ко мне. Ну как?! Как мне пойти и броситься ему на шею? Да я же умру со стыда и уж лучше сквозь землю провалюсь, чем во второй раз в темные глаза взгляну!
Доносится трель мобильника. Нехотя тянусь к сумочке, матерясь сквозь стиснутые зубы. Всего на секунду отвлекаюсь на замочек и не успеваю опомниться, как врезаюсь в черный внедорожник. Черт возьми! Ну черт тебя возьми, Арина! Что же ты делаешь, дура? Что за день сегодня поганый?!
Водитель не спешит покидать салон. Точно так же, как и я. Потому что у меня шок.
Мужчина выходит из машины. Высокий, спортивного телосложения. Волосы в идеальной укладке. В синих джинсах и такой же синей рубашке. А сверху – белый пиджак. В такую жару! Пусть выглядит он эффектно, но я не могу не заметить, что одежда на нем так себе. Дешевая. А тачка-то нехилая.
Со всех сторон доносятся сигналы автомобилей. Я бросаюсь к мужчине и смотрю умоляющим взглядом. Точнее, просто играю роль. Потому что нужно закрыть эту тему и свалить. Я потеряю много времени, если на место происшествия приедут для оформления ДТП.
– Простите, я… нечаянно, – проговариваю, слегка улыбаясь. – Давайте я возмещу ущерб и уеду. Пожалуйста, мне срочно надо быть на рабочем месте. Важное совещание, – вру я, чувствуя, как к лицу приливает краска. Потому что на самом деле мне надо соблазнить Глеба. Это задача номер один!
Он лишь кивает, рассматривая меня с ног до головы презрительным взглядом. Даже рот не соизволил открыть.
«Красивый, – мысленно замечаю я. – Но какой-то странный. Может быть, немой?»
Черт, Арина! Ну тебе какая разница?
Я бегу обратно в машину, где до сих пор ревет мобильник.
– Да! – отвечаю грубо, не посмотрев на экран.
– Арин, где тебя носит? У нас же первый рабочий день. Все тебя ждут, – недовольно ворчит в трубку Дилара.
– Черт! Я забыла. Буду через десять минут.
Отключаюсь. Забираю из сумки кошелек и выхожу. Но внедорожника нет, как и его хозяина. И куда он делся? Вроде бы договорились…
Закатив глаза, сажусь обратно. Через двадцать минут оказываюсь в компании Салтыковых, где и должен пройти мой первый рабочий день, хоть сейчас в моих планах не только хорошо показать себя с профессиональной стороны, но и втереться в доверие к Глебу. Как-нибудь сблизиться с ним. Максимально. Даже в постель прыгнуть.
Морщусь от тупых мыслей, поднимаясь в лифте. Дохожу до кабинета Салтыкова-младшего, останавливаюсь, слыша его грубые слова.
– Девка, говоришь, врезалась? И кто ущерб возмещать будет, Бестужев?
Меня передергивает. Я даже отшатываюсь назад, стуча каблуками по полу. Дальше тишина.
Коротко постучав в дверь, захожу внутрь. Застываю, видя, как Глеб откидывается на спинку кресла и скользит по моей фигуре странным взглядом. Его губы дергаются, изображая улыбку. Я же чувствую себя совсем неуютно. Черт! Зачем я вообще сюда приперлась?
Собеседник Глеба встает и направляется к выходу, не сказав ни единого слова. И я узнаю в нем того незнакомца, в чью машину врезалась буквально несколько минут назад. Понимаю, что речь шла обо мне. И та самая девка – это я.
– Вы? Почему вы уехали? Я была готова все… – Замолкаю, потому что мужчина меня даже не слушает. Равнодушно пожав плечами и одарив непроницаемым взглядом, он покидает кабинет, напоследок задевая меня плечом. – Он что, немой? – спрашиваю у Глеба, отчего Салтыков громко смеется, запрокинув голову.
Странный незнакомец. А может, и совсем не немой, а просто загадочный.
Глеб прекращает смеяться и в который раз скользит по мне оценивающим взглядом. И от этого взгляда мне становится совсем неуютно. Если пару минут назад я шла сюда с решимостью соблазнить этого мужчину, то в данный момент мне хочется смыться как можно дальше. И чтобы эти черные глаза не пожирали меня так…
Да, он мне нравится. Но есть в нем что-то отталкивающее. Пугающее…
– Сесть не хочешь? – говорит он, сложив руки на груди. Кивает на диван.
– Нет, – слишком резко отвечаю я и сразу же смотрю на наручные часы, чтобы отбросить неловкость. – У меня совещание. Еще чуть-чуть – и я опоздаю. А это ведь мой первый рабочий день и первое собрание.
– Вот как? – Он выгибает бровь. Уголки верхней губы приподнимаются в презрительной ухмылке. – Ну, вообще-то, я тоже буду там присутствовать. Проект мой. Пойдем тогда.
Глеб встает и, забрав со стола мобильник и ключи от машины, прячет их в карман. Выйти мы не успеваем – в кабинет заходит эффектная брюнетка с распущенными волосами, которые еле достают до лопаток. В таком же брючном костюме, как я. Только на ней он красного цвета, на мне – черного.
– Милый, ты здесь? А я думала, ты уже поднялся, – говорит слабым голосом, подходя к Глебу вплотную.
Она целует его прямо в губы на моих глазах. И после этого Салтыков-старший хочет, чтобы я вышла за его сына замуж? Неужели не в курсе его отношений с этой дамочкой?
– Здесь я. Пойдемте. – Жестом руки Глеб указывает на выход.
Черт. Как же не вовремя я появилась… Нужно было идти прямо к Диларе. Она меня уже час ждет, чтобы обсудить некоторые детали. А я приперлись сюда. Нет, отец. Прости, но задача номер один – отбой.
В помещении, где мы оказываемся через считаные минуты, собралось несколько человек. Взгляды коллег устремлены на монитор на стене, где я вижу чертежи. Дилара хлопает по креслу рядом с собой, куда я и сажусь. Девушка не отходит от Глеба, обводит всех глазами, останавливается на мне. Недовольно поджимает свои пухлые губы. С чего бы?!
Последним заходит тот самый незнакомец. Загадочный или же немой? Даже сама не знаю. Но то, что есть в нем что-то цепляющее и притягательное, однозначно.
Он снимает пиджак и закидывает на спинку кресла. Садится на единственное свободное место – напротив меня. Наши взгляды вновь цепляются. Синие глаза шарят по моему лицу, останавливаются на глазах. А потом он просто отводит взгляд.
Вроде бы все идет отлично. Общее мнение сходится, план принят. Но меня совсем не устраивают выбранные земли, что я и озвучиваю.
– А вам не кажется, что два отеля недалеко друг от друга – это не очень хорошо? – спрашиваю, внимательно глядя в лицо Глеба. Хочу увидеть его реакцию.
– Ну и что? Вполне хорошее место. Главное – построить. А потом само собой все пойдет, – говорит брюнетка, чем удивляет меня.
Не похожа она на дуру, но ведет себя именно так. Знает, что я права. Да только не согласится она с моим мнением – без сомнений.
– Глеб, я хочу, чтобы отель был именно здесь.
Ну, вообще-то, мы здесь дело обсуждаем. Что за непрофессионализм? Будто Глеб для нее дом строит.
Нажимаю на кнопку пульта, и на мониторе появляется совсем другая картина.
– В данном случае нам важна выгода, а не чьи-то хотелки. – Киваю на стену.
Знаю, как ее заденут мои слова. И она постоянно будет идти против меня. Нашла я себе нового врага. Но ничего с собой поделать не могу. Тут я права. Нам не нужен провальный проект.
Тишина тянется долго. Со мной никто не соглашается, кроме Дилары, которая тоже особо не вмешивается – не хочет портить отношения с девушкой Глеба. По ходу, здесь собралась вся компания брюнетки. Потому что все поддакивают именно ей.
– Я поддерживаю ее. – Мужчина напротив бросает на меня короткий взгляд, а потом переводит его на Глеба. – В данном случае нам важна выгода, а не чьи-то хотелки, – повторяет он мои же слова.
Боже… Голос у него такой… И никакой он не немой!
Глава 2
Отключив будильник, потираю сонные глаза. Встаю, сто раз напоминая себе, как мне важно съездить в то место и рассмотреть его. Может быть, даже пару снимков сделаю и эскизы накидаю. Что бы отец ни говорил, люблю я рисовать, строить планы. Если земли объемные, то можно не только отель там построить, но и зону отдыха.
Умываюсь и, спустившись в кухню, перекусываю. Пять утра. Спала я от силы три часа. Потому что мои мысли заняты тем незнакомцем, имени которого я до сих пор не знаю. Зато знаю фамилию – Бестужев.
Наталья – девушка Глеба – вчера была готова меня убить. Благо я вовремя выскользнула, оставив босса наедине с его истеричкой. Боже, как же она меня бесит…
Как бы я ни хотела, но на парковке Бестужева не обнаружила. Так же, как и тачку компании. Пришлось свой автомобиль отдать Диларе, чтобы она увезла его в сервис и избавилась от царапин. То есть сегодня я без колес.
Снимаю с блокировки мобильник и вызываю такси. Сама же бегу в комнату. Натягиваю джинсы и футболку. Еще и кроссовки – будет супер! Мы с подругой решили встретиться у ее дома и поехать вдвоем. Но от Дилары ни слуху ни духу.
Сама набираю ее и через шесть гудков слышу усталый голос.
– Да, Арин, – говорит она хрипло и кашляет.
– Дил, ты чего? Заболела, что ли, в эту жару?
– Ну да… – И снова кашляет. – Температура еще… Прости, но, кажется, тебе придется ехать без меня. На самом деле я встала, даже переоделась. Но на большее сил не осталось. Я плюхнулась обратно в кровать.
– Хорошо, – измученно выдыхаю я. – Выпей чего-нибудь, приходи в себя. Я сама справлюсь.
– Может, подождешь, когда я поправлюсь? Блин, Ариш, там же ни души не будет. Не страшно? Тем более тачки нет…
– Все окей. Такси вызову. – Схватив фотоаппарат, шагаю вниз по лестнице. – Поговорим еще, Дил. До встречи.
Даже до двери дойти не успеваю, как звучит голос отца. Ну вот почему ему не спится? Раньше семи он никогда не поднимался. А сейчас что? За мной следит, что ли…
– Куда ты собралась?
– И тебе доброе утро, пап. – Я закатываю глаза оттого, как он пронзает меня своим злобным взглядом. – По делу еду. Вчера проект взяли. Нужно кое-какие детали разузнать.
– В пять утра?
– Да, в пять утра, пап. Извини, но у меня нет времени тут болтать. Такси ждет.
– Что с машиной? И… с Глебом?
– Машина в сервисе. Вчера врезалась во внедорожник. А насчет Глеба я даже разговаривать не хочу. Не порть мне настроение, будь добр, в пять утра, – ворчу я, тыча пальцем в наручные часы. Завязываю шнурки кроссовок.
– Ты не пойдешь против моего слова, Арина! – гневно бросает отец мне в спину.
Передергиваю плечами и выхожу из дома, решая не отвечать. Ну мало ли, чего папа хочет…
Прыгаю в такси и называю адрес. Едем около часа, не меньше. Расплатившись с водителем, я выхожу. Восхищенно оглядываюсь по сторонам, шагая вперед. Классная территория. Не только отель, можно и зону отдыха построить. Как я и хотела.
А еще… У меня мечта когда-нибудь открыть детский дом, заняться благотворительностью. Однажды я встану на ноги, буду самостоятельной девушкой. Вот тогда я обязательно достигну своего. Даже не сомневаюсь.
Люблю я детей…
Сделав пару снимков, рассматриваю их, выбирая самые удачные. Улыбаюсь своим же мыслям. Идеи всплывают в голове одна за другой. Хочется их скорее воплотить в жизнь. Жаль, что отец в меня не верит. Вместе мы достигли бы многого…
Услышав визг шин, я невольно оборачиваюсь. Солнце только выглядывает из-за горизонта, и я абсолютно не думаю встретить тут кого-то еще. Тем более такого безумно знакомого человека.
Из салона вчерашнего внедорожника, в который я врезалась, выходит Бестужев. Мысленно подмечаю, что он сменил брюки и рубашку, надел светлые джинсы и черную футболку, облегающую тело. Но вот пиджак все тот же. Белый и дурацкий.
Он приближается ко мне, я же поднимаю фотоаппарат и снимаю его.
– Что ты делаешь?! – без приветствия рявкает мужчина.
– Ничего. Решила снять тебя.
– Зачем? – Он забирает из моих рук камеру, нажимает на кнопки и, по ходу, удаляет свою фотку. – Чтобы ночью смотреть и слюни пускать?
– Чего? – Я шокированно хлопаю глазами. – Слишком ты высокого о себе мнения. На фиг ты мне сдался?
– Не сдался? А на фиг ты меня фотографируешь? – Он прищуренными глазами оглядывается по сторонам. – Все бабы одинаковые. Не отрицай, что вчера в интернете вбивала мою фамилию и старалась что-то откопать.
Вот же ж… наглец!
Но стоит признать, да, вбивала. Но имя-то не знаю. Что я про него найду? А Глеб вообще промолчал, ничего про него не сказал. Но… Откуда этот мерзавец знает, что я делала вчера? Он что, мысли мои читает?
– Я не все бабы, Бестужев. Не нужно меня с другими путать, – зло бросаю я, врезая кулаком ему в плечо.
– Ну да. Когда психа увозят в дурдом, он точно не говорит, что он псих. – Бестужев ловит мою руку и сжимает ее. – Прижми ладонь к груди и почувствуешь, что у тебя внутри творится, Арина. – Мое имя произносит он с акцентом. А еще с хрипотцой, от которой каждый волосок на теле становится дыбом.
Черт! А ведь он прав! Пусть я и не думала разглядывать его фотографию ночью, но сейчас, когда он напомнил, была бы не против. Да только жаль, что он ее удалил. И чувства у меня к нему какие-то странные…
И раздражает, и нравится. Мерзавец!
– Да иди ты черту! Самодовольный кретин! И ты тоже от других не отличаешься! Уж от Глеба – тем более.
Лицо мужчины меняется на глазах. На скулах начинают гулять желваки, а губы сжимаются в тонкую линию.
Стиснув мою руку до невыносимой боли, Бестужев притягивает меня к себе и впечатывает в каменную грудь.
На миг в голове пробегает мысль, что он мне прямо здесь и сейчас шею свернет. Уж слишком опасным кажется Бестужев на данный момент. В глазах читается бешенство, и он неприятно цедит:
– Никогда не сравнивай меня с ним, мелкая… – Он замолкает, я же уже догадываюсь, как он хотел меня обозвать. Какие-то непонятные чувства… Запах его парфюма приятно щекочет нос.
– Работаешь на него. Даже помогаешь ему подняться. Зачем, если ненавидишь? – Я в упор смотрю в синие глаза.
Верхняя губа Бестужева дергается в презрительной ухмылке. Он не отпускает меня, и хватка не ослабевает. Наоборот. Прижимает к себе еще плотнее. Если пару минут назад мне казалось, что он хочет меня убить, сейчас у меня складывается совсем другое впечатление. И очень глупое… Между нами – расстояние вздоха. Еще чуть-чуть – и его губы коснутся моих…
Но Бестужев трясет головой и отстраняется, матерясь себе под нос.
– Никогда не сравнивай меня ни с кем, – повторяет он, отворачиваясь и стоя спиной ко мне. – Я не Глеб. И никогда им не стану.
– Но зачем ты тогда с ним? У тебя, в отличие от него, есть голова на плечах. Работать ты и самостоятельно можешь. Почему ты с ним? Какие цели преследуешь?
Понятия не имею, откуда у меня такие мысли. С чего я взяла, что он что-то преследует? Просто интуиция подсказывает, и я интересуюсь, хоть и уверена: он не ответит.
Бестужев оборачивается ко мне лицом и сканирует прищуренными глазами. Снова подходит вплотную. Запах его горького парфюма вновь начинает кружить голову, а внизу живота становится тепло.
– У тебя слишком длинный язык. Я бы посоветовал, чтобы ты делом занималась. Внимательно изучала каждый документ и стремилась выше. Никогда не бойся озвучивать свои мысли, всегда иди к своей цели. Но категорически не лезь в дела других, совсем чужих для тебя людей. Иначе не только того самого длинного языка лишиться можешь, так еще и башки.
Указательным пальцем он дотрагивается до моего виска, затем как-то неожиданно заправляет прядь за ухо. Хмыкнув, делает шаг назад.
– А теперь рассказывай, зачем сюда пришла.
Я не свожу с него взгляда. И не отвечаю. Рассматриваю его лицо и пытаюсь понять, что в нем такого привлекательного. Почему меня тянет к нему, хоть я и уверена, что он не такой обеспеченный, как Глеб. И нет, меня это совсем не волнует. Не пугает. Пусть он будет нищим. Зато любящим и заботливым. Ценящим свою женщину.
Да, он красивый. Я бы сказала, безумно красивый. Ровный подбородок, синие глаза и четко очерченные скулы. Выразительные губы! И, кстати, эта щетина ему очень идет.
– Эй… – Бестужев щелкает перед моим лицом пальцами. – В облаках витаешь. Еще и отрицаешь, что не станешь перед сном мои фотографии рассматривать, – подшучивает он, широко улыбаясь.
Ну самодовольный кретин, ей-богу.
– Не витаю! – восклицаю я, но тихо. – Просто задумалась. А ты спустись с неба на землю. Слишком ты высокого о себе мнения, Бестужев. Хотя бы имя свое скажи.
– У Глеба спрашивай, – бросает он через плечо, направляясь к своему автомобилю. – Или Наталья перекрыла тебе кислород и доступ к телу, из-за чего ты до сих пор не можешь себя пристроить?
Я аж отшатываюсь из-за его слов, потому что в чем-то он прав. И у меня возникает ощущение, что он меня насквозь видит. Мысли, что ли, читает? Быть может, он экстрасенс?
– Я тебе не продажная девка, Бестужев. То я от тебя балдею, то к Глебу подойти из-за Натальи не могу. Ты определись, а, по кому я сохну. И почему твое имя у других спрашивать должна? Да и не немой ты, как я считала изначально. Вполне можешь озвучить…
– Ведешь себя, как умная девушка, – перебивает он. – Точнее, стараешься так выглядеть. Но иногда действуешь, как тупая тупица, Арина. Открой глаза шире и вообще сними розовые очки.
– Я всего лишь имя твое спросила, – останавливаю его, вцепившись в локоть. – Зачем ты мне нотации читаешь?
– Чтобы в твоей голове хоть что-то появилось, – цедит он, ухмыляясь. – Часто вспоминай мои слова. Прокручивай в мозгу и тогда поймешь, зачем я все это говорю. Отпусти, мне пора.
– Ты следил за мной, да? – Я игнорирую его речь, хоть запоминаю каждое предложение. – Не верю я в совпадения. Тем более в такие!
– В какие?!
– А вот в такие! Я приезжаю сюда, чтобы рассмотреть участок. В семь утра! И ты каким-то чудным образом появляешься тут в этот же день. И мало того, даже в одно и то же время! Вот только не начинай отрицать, а? Будь мужиком. Признавайся! Следил?!
– Ага. Заняться мне больше нечем, поэтому таскаюсь за безмозглой дурочкой.
Его слова сильно задевают меня. В горле застревает ком. Дико хочется врезать ему пощечину, но я решаю не вести диалог дальше. Пусть катится к черту.
Резко отпускаю его локоть и отступаю, впиваясь ногтями в ладони. Обида растекается по всему телу. Сглатываю и отворачиваюсь. Ищу в телефоне приложение, желая скорее вызвать такси.
– Ага, еще и плакать начни, – звучит за спиной.
Кусаю щеку изнутри, чтобы не ответить ему, но получается у меня с трудом.
– Притворяйся сильной сколько хочешь. Но и плакать иногда не помешает. Я-то знаю, что ты Волчонок. Дерзкий, упрямый и самоуверенный.
Волчонок… Меня так всегда мама называла.
– Катись к черту, Бестужев!
– Тебе это не на руку. Тут сеть недоступна. Ну и в такое время никого не дождешься. Ни такси, ни машин. Хотя… Может, кто и примчится тебе на помощь. Да только вдруг станет поздно? Ближе к вечеру тут вечеринки устраивают. Байкеры собираются. Поверь, тебе их компания совсем не понравится.
Глава 3
– И что посоветуешь? Поехать с тобой и еще какое-то время терпеть твою персону? – язвлю в ответ, чувствуя, как во мне начинает закипать злость.
– Неплохая идея. Какое-то время еще полюбуешься мной. – На лице Бестужева появляется широкая улыбка. Он еще и подмигивает мне, обнимая за плечи и привлекая к себе. – Знаешь, никогда не видел таких девушек, играющих на два фронта так откровенно. Я же вижу, как ты смотришь на Глеба. А сейчас точно так же – на меня. Какие цели преследуешь?
Он специально злит меня, провоцирует. Я чувствую это каждой клеточкой своего тела! Задает мне вопрос, который я сама задала ему буквально несколько минут назад.
– Отпусти! – шиплю, еле давя в себе желание расцарапать его самодовольную морду. – Клянусь, я за себя не ручаюсь.
– Ответь, и я отпущу, – хитро улыбается он.
– Я за Глебом весь день слежу, Бестужев. И да, Наталью ту отправлю к черту, себе возьму Салтыкова. Доволен?
Он корчит недовольную гримасу и отстраняется от меня.
– Ожидаемо.
– Вот же скотина, – ворчу, стоя на месте как вкопанная и провожая взглядом широкую спину. – Придурок ты, Бестужев. Сам ерунду всякую несешь, сам улыбаешься, сам же рожу мне строишь. Ты определись с чувствами, а? И этот дурацкий пиджак с себя сними!
– Садись в машину! – рявкает он, игнорируя мои замечания.
Я не двигаюсь с места.
– Могу узнать причину такой частой перемены твоего настроения?
– Садишься или нет? – Он выгибает бровь, открывая пассажирскую дверь внедорожника. – Или же тут останешься и байкеров ждать будешь? Уверен, с тобой им скучно не будет.
Бестужев скользит по мне каким-то странным, неприятным взглядом. Он на что намекает? Что я действительно продажная?
– Катись к черту! – выкрикиваю от обиды. Разворачиваюсь и шагаю как можно дальше от него.
Реветь хочется. Однако мысль, что он смог довести меня до истерики, заставляет гордо вздернуть подбородок, не давая волю слезам. Провокатор чертов! Я же никогда не поддавалась… Никому! Что со мной происходит? Да что он, черт возьми, со мной делает?!
– Ну, смотри сама, – звучит в спину.
Черт! Ну катись уже! Зачем он так наезжает на меня?! Что я ему такого сделала? Да и вообще, с чего он решил, что я легкого поведения? Неужели так очевидно пускала слюни при первой же встрече с Глебом? Как же там я на него смотрела?! Ни хрена не соображаю. Этот мерзавец явно перегибает. Или специально все это делает. Только зачем?
Я слышу, как заводится мотор. Через секунду автомобиль отъезжает, оставляя меня одну. Здесь, где нет ни единой живой души. Еще и сеть недоступна…
Шагаю вперед, не зная, на сколько меня хватит. Я трясусь от страха и от того, что сказал Бестужев. А если за мной действительно никто не придет? Не хочу я торчать тут до полуночи. Неужели он действительно закроет глаза на то, что я осталась тут одна? Без возможности с кем-либо связаться и хоть как-то выбраться отсюда. На такси мы ехали сюда почти два часа. Черт знает, сколько надо идти пешком, чтобы вернуться!
Ну как же не вовремя я без тачки осталась!
Рядом со мной останавливается машина. Я с надеждой поворачиваюсь, желая, чтобы этот кто-то отвез меня в город. Да я и заплачу хорошо!
Но тормозит фиолетовый седан, а внутри сидит парень. Черная кепка, солнечные очки, которые он снимает и бросает на пассажирское сиденье. Лет двадцати пяти. Может, и моложе. Еще и жвачку жует.
– Подвести тебя, соска? – говорит он, высовывая голову из окна и оглядывая меня с ног до головы.
– Нет, спасибо. Сама доберусь, – бросаю через плечо и иду вперед. От этого человека веет опасностью. Странный тип. Не сяду я к нему, нет. Лучше тут останусь.
Боже, я сегодня до дома доберусь живой и невредимой? Надеюсь, ничего плохого со мной не произойдет.
– И куда же ты собралась, красотка? Давай, не капризничай. Прыгай в тачку. Сто баксов за час – вполне крутая цена.
Я не отвечаю, игнорируя его слова. Меня бросает в дрожь, и безумно хочется, чтобы этот псих исчез. Испарился. Я что, на проститутку смахиваю? Посреди дня клиента ищу на абсолютно пустой территории? То Бестужев со своими тупыми намеками, то этот долбанутый псих.
Слышу, как захлопывается дверь. Затем тяжелые шаги, и парень хватает меня за локоть, очень резко тянет к себе. Встряхивает за плечи, как тряпичную куклу, цедит сквозь зубы какие-то непонятные слова. Невнятные.
– В машину, я сказал! – единственное, что могу различить.
И только сейчас я замечаю в его руке маленький нож. Кисти забиты татушками, а в брови пирсинг. Черт возьми! Во что я вляпалась? Что за отморозок встретился на моем пути?
– Отпусти, придурок! Куда ты меня тащишь? – отталкиваю его от себя.
Парень, выматерившись, снова наступает на меня… А потом происходит черт-те что.
Он летит в сторону, падает на капот своего автомобиля. Хватается за голову, орет как ненормальный. Я же оказываюсь за широкой спиной Бестужева, который вцепляется ему в горло и сжимает. Парень задыхается, глаза превращаются в два блюдца. Он открывает и закрывает рот. Как рыба, которая оказалась выброшенной на берег.
– Убьешь его! – кричу я, схватившись за руку Бестужева. – Пожалуйста, не надо. Отпусти же…
И он отпускает. Дышит часто, порывисто. Я вижу, как вздымается его грудь, как вздувается венка на шее. И как на лице Бестужева играют желваки. Он в бешенстве.
– Иди в машину, – приказывает мне, не сводя взгляда с парня. – Я сказал, в машину! – рявкает так, что я вздрагиваю. Уже во второй раз за несколько часов!
Коротко кивнув, я поступаю так, как он велит. Сажусь в автомобиль и слежу за Бестужевым. Как он что-то втолковывает парню, как угрожает. Выглядит Бес так, словно его любимую игрушку отняли, и поэтому он сходит с ума.
Вжимаюсь в сиденье, зажмуриваюсь. Мне безумно хочется домой, под одеяло. И поспать. Ни о чем не думать. Нужно было прислушаться к словам Дилары и сидеть дома. Не высовываться!
Бестужев открывает дверь, садится за руль. А парень еле забирается в свой автомобиль и уезжает.
– Ты как? – спрашивает Бес. Взяв меня за подбородок, вынуждает поднять на него глаза. – Черт!
Он опускает взгляд на мою руку. Которая, оказывается, ранена. А я ничего не почувствовала даже!
– Оставь меня в покое, – прошу я, отворачиваясь, потому что слезы вот-вот вырвутся наружу. – Мне не больно.
Бестужев меня не слушает. Достает из бардачка аптечку. Обрабатывает рану, не переставая дуть на нее. А потом откидывается на спинку сиденья и некоторое время смотрит перед собой.
Я поворачиваю голову, задерживаю на нем взгляд. Удивительно! Он снял пиджак…
– Испугался за меня? – грустно усмехаюсь. – Я тебя ненавижу, Бестужев.
– Взаимно, – цедит он и снова тянется к бардачку. В этот раз достает оттуда бутылку воды, протягивает мне. – Выпей.
Он все еще тяжело дышит. Наши глаза встречаются. Всего на секунду. И я пытаюсь понять, что у него там отражается. Страх? Но нет же… Это безумие. Ему плевать на меня!
– Я домой хочу. Отвези меня, или…
– Или что? – рычит он, перебивая. – Выйдешь и пешком пойдешь? Надеюсь, ты больше никогда в жизни не станешь упрямиться. Я чуть сопляка не прикончил!
– Ну, спасибо. – Я устало потираю переносицу. – Что жизнь мне спас. Достаточно? Или мне к твоим ногам упасть и расцеловать их? Не понимаю, откуда ты вообще появился. Не будь тебя на этом месте…
– Не будь меня на этом месте, Арина, тебя хрен знает в какой дыре нашли бы. Ты еще и смеешь язвить… От тебя одни проблемы, – недовольно кривится он, нажимая на газ.
– Прости, – искренне извиняюсь я. Потому что на самом деле понимаю, что если бы не он… Даже думать не хочу. – Больше не стану создавать тебе проблемы. И вообще, метрах в десяти от тебя ходить буду. Можешь даже не сомневаться… – Голос срывается, перехожу на хриплый шепот: – Надеюсь, ты доволен.
Мне очень хочется плакать. Не помню, когда в последний раз мечтала остаться одна, наедине со своими мыслями. Кажется, это было несколько лет назад, когда мама нас оставила, ушла.
– Глупая, – все еще ворчит Бестужев, забирая из моих рук бутылку, и делает несколько жадных глотков.
Мы оказываемся в городе буквально за полчаса. Бес жмет на газ как обезумевший, даже костяшки на руках побелели. Потому что он сжимает руль что есть силы. Он напряжен. И зол.
Мой телефон подает признаки жизни. Достаю его из сумки и внимательно всматриваюсь в экран.
– Останови где-нибудь здесь. Дальше я сама доберусь, – говорю Бестужеву, прежде чем ответить на звонок. – Да, Мария Дмитриевна.
– Ариночка… Ариша, я… – Голос домработницы взволнованный, еле слышный. – Вы… должны немедленно оказаться дома.
– Что происходит? – Я подаюсь вперед, чувствуя, как сердце стучит в области горла. – Что-то с отцом?
– Д-да, – говорит она. – Я вызвала скорую, но, Арина, он не дышит. Мне страшно.
Глава 4
– Что случилось? – спрашивает Бестужев взволнованным голосом, завернув тачку за угол здания, у которого я попросила притормозить.
Мои руки трясутся, как и все тело. Пальцы онемели. Отвожу мобильник от уха, не веря в услышанное. Мама бросила меня шесть лет назад. Если отец так же поступит… Я не переживу. Просто не смогу перешагнуть чертову пропасть, упаду. Полечу на самое дно.
– Арина, что случилось? – повторяет он уже более спокойно и тихо. – Арина?!
Теплая ладонь ложится на мое плечо, слегка сжимает. Опускается к локтю, гладя.
– Папе плохо стало… Я не знаю, что именно. – Качаю головой, чувствуя слезы на щеках. – Его в больницу увезли. Если с ним что-нибудь…
– Какая больница? Сказали? – перебивает он.
Я киваю и называю адрес. Автомобиль сразу трогается с места. Бестужев не говорит ни единого слова. Сконцентрировавшись на дороге, он даже на меня внимания не обращает. Будто меня вовсе нет рядом.
Не могу взять себя в руки. Оледеневшими пальцами почти ежеминутно набираю номер домработницы, которая сообщает, что скоро доедут до больницы. Как и мы.
– Спасибо. – Поблагодарив Беса за помощь, я еле выползаю из салона. Ноги ватные, в голове туман.
Как бы я ни была против приказов отца, сколько бы он меня ни злил и сколько бы ни вмешивался в мою жизнь, я его люблю и зла абсолютно не желаю. Не хочу оставаться без него. Господи, дай мне сил… Пожалуйста.
Врач утверждает, что с отцом все хорошо. Перенервничал, упал в обморок. У него такое не впервые. Но слова Марии Дмитриевны о том, что папа не дышит, выбили меня из колеи окончательно. Напугали до чертиков.
Однако отпускать его врачи не спешат. Он останется тут на два дня, я же, естественно, вместе с ним. Звоню Глебу и предупреждаю, что сегодня меня не будет. Завтра могу опоздать. К моему удивлению, он относится с пониманием. Но перед тем как отключиться, напоминает, что у нас завтра после обеда запланировано совещание. Где я обязательно должна присутствовать. Мне остается только молиться, чтобы с отцом все было хорошо, и я смогла сконцентрироваться на работе.
– Ну не волнуйся ты так, Ариш. – Дилара обнимает меня, успокаивающе гладя по спине. – Сама же говоришь, что врачи ничего плохого не сказали. А ты трясешься, будто зимой голышом во дворе оказалась. Ну прекрати.
Она пытается шутить, хоть как-то заставить меня улыбнуться. Но мне совсем не до смеха.
– Беги на работу. Иначе Глеб тебя в черный список закинет за опоздание. Он немного строг в этой теме, – советую я подруге.
– Да нормальный он, – отмахивается Дилара. – А вот его обезьянка – стерва. Бесит меня.
И меня тоже. Но я решаю оставить свое мнение при себе. Мне-то что? Глебу решать, кого в свою жизнь впускать, а кого нет.
– До завтра, дорогая, – прощаюсь я с подругой.
– О! Я совсем забыла. Держи. – Она протягивает мне ключи от машины. – Брат всю ночь над твоими «царапинами» работал. Сказал, с тебя ужин, – игриво подмигивает подруга.
– Размечтался! – Я закатываю глаза. Брат Дилы – хороший парень. Трудолюбивый и умный. Однако совсем не в моем вкусе. – Спасибо вам большое. Что бы я без вас делала?
Отправив мне воздушный поцелуй и пожелав терпения и сил, подруга уходит.
Целый день я хожу из угла в угол в палате отца, не нахожу себе места. Ближе к вечеру решаю что-нибудь перекусить. Потому что желудок урчит, напоминая, что в последний раз я ела в пять утра. Иду в ближайший маркет и покупаю пирожные. Сажусь на лавочку во дворе больницы, думаю о своем.
Без отца будет сложно. Очень сложно. Отношения у нас не очень, но, несмотря на это, пока он жив, я чувствую за спиной опору. Мне есть на кого положиться, надеяться, что выручит в нужный момент. Даже не представляю, что со мной случится, если вдруг его не станет. Как мамы не стало. После ее смерти я на два года закрылась в себе. Ни с кем не общалась, ни с кем не делилась переживаниями. После школы запиралась в комнате, зубрила учебники. Поставила себе цель – поступить в университет и получить хорошую профессию. Добилась. Но мамы все равно не хватает.
Рядом со мной садится мужчина. Я невольно поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом. Бестужев. Даже удивительно, что он вернулся.
– Не спросишь ничего? – говорит с легкой усмешкой.
– А нужно? – тихо уточняю я.
– Ну, у тебя всегда полно вопросов. Ответы на которые у тебя перед носом, если включить логику.
– Хочешь сказать, что волновался за меня? То есть за моего отца? И решил навестить? – хмыкаю в ответ. – Спасибо. С ним все нормально. Послезавтра выпишут. Ты с работы?
– Откуда еще, – раздраженно бросает он, опуская взгляд на бумажный пакет. – Не угостишь?
Блин! Я бы с удовольствием, но там осталось всего одно пирожное, половину которого я уже съела.
– Не осталось. Прости.
И он снова усмехается, не верит. Забирает пакет и достает оттуда надкушенную сладость, отправляет в рот. Я аж глаза от удивления распахиваю. Значит…
– Вкусно, – кивает. – Но мало. Тут неподалеку хороший ресторан есть. Если хочешь, можем нормально поужинать. Что скажешь? – И выгибает бровь.
Он что, меня на ужин приглашает?
– Я… не хочу оставлять тут отца одного. Извини, – вздыхаю.
Будь это совсем другой день, я бы с удовольствием согласилась. Но вслух, естественно, я это не произношу.
– Хорошо. Тогда сваливаю домой. А ты береги себя. – Он пробегается по моему лицу оценивающим взглядом. – Выглядишь неважно. Все круто будет. Я уверен.
Он смотрит в мои глаза. Не сводит синих глаз несколько секунд. А потом усмехается, разворачивается и уходит.
Мне бы его уверенность.
– Бестужев, – зову я его в последний момент.
Он останавливается и плавно разворачивается.
– Да? – Подходит вплотную.
– Я согласна, – шепчу одними губами, не понимая, почему так трясусь. Почему волнуюсь. Но меня буквально в дрожь бросает.
– Отлично, – довольно ухмыляется он. – Но в следующий раз зови меня по имени.
– Я его, вообще-то, не знаю! – восклицаю.
– Эмиль. Меня зовут Эмиль.
Эмиль. Красивое имя. Как и сам его обладатель.
– А раньше почему не говорил? – Я стараюсь поспевать за его широкими шагами.
– Это так важно? – Он издает короткий смешок, от которого по позвоночнику пробегают мурашки. – Как твой отец? Что конкретно сказали врачи?
Эмиль берет меня за руку, и до автомобиля мы идем, словно влюбленная пара. Я его не понимаю. То грубый, то наоборот. Нежный и заботливый.
– Перенервничал.
Эмиль открывает пассажирскую дверь, помогает мне сесть. Сам же обходит авто и садится за руль.
Я добавляю:
– Ему противопоказан стресс. А он вроде разволновался. Черт знает, что у него там на работе стряслось. Узнаю, когда очнется и начнет разговаривать со мной. Надеюсь все-таки, что ничего серьезного нет.
– И из-за этого ты себя убиваешь?
– Он мой отец, прикинь, – злюсь я. Сложив руки на груди, отворачиваюсь к окну и слежу за ночным городом. За картинами, которые так часто меняются.
– Кстати, как твоя ладонь? Не болит? – Он берет меня за кисть и разглядывает ладонь. – Ничего страшного. До свадьбы заживет.
Боже… Мне хочется смеяться в голос.
– Странный ты тип, Эмиль, – честно признаюсь. – Очень странный. То ведешь себя как последний кретин, то заботишься, будто много лет меня знаешь и ценишь. Как ты там говорил? На два фронта играю? Это ты однозначно по себе судил.
– А то, что я тебе про длинный язык говорил, ты помнишь? Тебе его оторвут, Арина. Очень много болтаешь.
– Кто оторвет? Ты? – Я улыбаюсь. – Руку-то отпусти. Со всех сторон разглядел. И даже наванговал, что до свадьбы заживет. Чего еще хочешь?
Однако Эмиль сжимает мою ладонь еще крепче и ухмыляется, внимательно следя за дорогой. Я же не свожу с него взгляда. Красивый, да. Притягательный. Если он положит руку в область моей груди, сразу поймет, какие чувства я к нему испытываю. Любовь с первого взгляда, ей-богу. То, что я когда-то считала ерундой. Оказывается, есть она.
Любовь с первого взгляда.
Но ему об этом знать незачем. Возомнит себя пупом земли и еще больше начнет наезжать и наглеть. Да и он неравнодушен ко мне. Вон, большим пальцем мою руку гладит. И глаза у него сверкают, губы в улыбке расплываются. Надеюсь, завтра он не снимет свою добрую маску и не станет снова суровым грубияном.
Машина останавливается у ресторана. Эмиль отпускает мою ладонь и покидает салон. Я выхожу следом за ним.
– В дальнем углу пусто, – подсказываю, едва оказавшись внутри.
Эмиль поворачивается в ту сторону, морщится.
– Нет. Иди за мной.
Мы поднимаемся на второй этаж и заходим в самую первую ВИП-комнату.
– Ты здесь частый гость, – догадываюсь я. И не задаю вопрос, а утверждаю.
– Угу. Не нравится? Можем уйти, – хмурится Бестужев.
Я сажусь на диван, кладу рядом сумку. Откидываюсь на спинку и глубоко вздыхаю.
– Сто лет в ресторане не была… – Передергиваю плечами, осознавая реальный факт.
– В смысле? – Эмиль располагается рядом, печатает кому-то сообщение. – Тебя не приглашают на ужин? И как же ты время проводишь, интересно? Я считал, что ты весь день в таких местах торчишь со своими… Кхм…
В его глазах блестят хитрые огоньки. Опасные такие, обещающие что-то безумное. Он снова специально меня провоцирует. Знать бы еще зачем, какая у него цель.
– Ты невыносим, – ворчу я, закатывая глаза. – Прикинь, приглашают. И я ужинаю в ресторанах. Я имела в виду, что с мужчинами сто лет не была в таких местах. Потому что не до них было. Но обязательно после тебя приду с Глебом. Я же, по твоим словам, на два фронта играю. И круто так играю, профессионально. Так что… Думаю, ты не удивишься, увидев меня здесь с ним.
Лицо Эмиля снова меняется. Там мелькает боль и неприязнь. Кажется, я ляпнула что-то лишнее, хотя всего лишь пошутила. И даже не догадывалась о последствиях. Настроение Бестужева явно падает до плинтуса. Черт! Я реально весь вечер испортила…
– Я… – Хочу сказать, что это всего лишь шутка.
– Заткнись, – грубо отрезает он, не желая меня слушать.
Глава 5
Эмиль молчит, какое-то время смотрит в одну точку. В помещение заходит официант и что-то спрашивает, и Бестужев, взяв меню, протягивает мне.
– Выбирай.
– Сам выбери. На свой вкус, – прошу я, вздыхая.
Эмиль поджимает губы, но соглашается. Через пару минут официант выходит из комнаты, снова оставляя нас наедине.
– Ты заказал спиртное? Забыл, что за рулем?
– Не забыл. Но нужно расслабиться.
– И кто же поведет?
– Арина, если я заказал спиртное, это не значит, что я напьюсь и не смогу себя контролировать. Пару стаканов виски со мной ничего не сделают. Закажу тебе такси, поедешь на нем. Не трясись ты так. До больницы к отцу доедешь в целости и сохранности.
В его голосе больше нет ни нежности, ни заботы. А сплошное раздражение, от которого мне становится некомфортно.
– Постоянно меня подкалываешь, Эмиль. Чуть ли не в открытую заявляешь, что я продажная баба и черт-те чем занимаюсь с мужиками. А когда я начинаю говорить о ком-то, ты бесишься. Могу узнать, в чем твоя проблема? – спрашиваю в лоб. Потому что мне действительно интересно услышать, что он скажет. Однако я уверена, что Эмиль ускользнет от ответа.
Он опять молчит. Не сводит с меня пристального взгляда, которым чуть ли не прожигает насквозь.
– Мне абсолютно плевать, Арина, с кем ты встречаешься. Да и вообще… С кем, где и чем занимаешься, – тон ледяной, пугающий. – Но если хочешь иметь спокойную жизнь, то держись от Глеба как можно дальше. Говорю не из-за себя, нет. Если я тебя захочу – без сомнений ты станешь моей.
От его самодовольной речи мои брови ползут вверх. Бестужев, конечно, замечает и продолжает:
– Но мне нет до тебя дела. Мы просто коллеги. Ведем общий проект.
– Даже не сомневаюсь в твоих словах, – ерничаю я, чувствуя подкатившийся к горлу ком обиды. Нет дела до меня, значит… – Слишком ты высокого о себе мнения, повторюсь. Спустись на землю, Бестужев. А насчет Глеба… Я всего лишь пошутила. И да. Мне неприятны твои долбаные намеки, и ты это прекрасно понимаешь. А у Салтыкова, между прочим, есть девушка.
– Девушка… – Уголки губ Эмиля ползут вверх. – От нее он может избавиться, пару раз щелкнув пальцами, Арина. Она ему не нужна. Да и вообще… Никакой мужчина не захочет иметь рядом с собой безмозглую куклу.
– Я ее безмозглой не считаю. Голова у нее есть, если, конечно, Наталья включит ее и займется делом. Но пока она предпочитает вести себя как стерва и раздвигать ноги перед Глебом. Надеюсь, что Салтыков не устанет от нее. Как-никак, она немного его отвлекает. Мне совсем не нравится, когда он ведет себя как пуп земли.
– Это неважно, – усмехается Эмиль, откидываясь на спинку дивана. – Главное, я тебя предупредил. Глеб всегда действует так, как ему выгодно. Вбей мои слова в свою прекрасную головушку. – Он стучит пальцем у виска. В лице нет ни капли теплоты. Злой он. Очень злой. – И не смотри ты на меня так. Бесишь.
– Вот как… – Я подаюсь вперед и невольно облизываю пересохшие губы. – А ты докажи, что я тебе безразлична.
Эмиль аж замирает, задерживая взгляд на моих чуть приоткрытых губах. Между его бровями образовывается складка. Смотрит хмуро, но при этом с усмешкой. Ответить не успевает, потому что официант появляется совсем не вовремя, ставит на стол выпивку.
Эмиль без церемоний наливает виски в стакан и залпом отправляет в рот. Я же морщусь…
– С огнем играешь, – хрипло и севшим голосом говорит он, как только парнишка уходит. – Поверь, я не такой, каким кажусь. Я не мягкий и нежный зайчик, который будет терпеть твои выходки, Арина. Могу быть жестким и безжалостным. Так что сбавь обороты, девочка.
И его это «девочка» настолько нежное, что мне хочется прильнуть к Бестужеву. Это он жесткий и безжалостный? Да нет же! Я давно не девственница. Правда, мужчин в моей жизни было двое. С первой любовью (я так считала когда-то) жили целый год. Хоть немного, но могу определить характер мужчины по его поступкам. Эмиль… Нет, не может он быть таким, каким пытается себя показать. Чего не скажу о Глебе.
– Так кем тебе приходится Салтыков? – интересуюсь я, откидываясь обратно на спинку дивана. – Если не секрет, конечно. Мне просто интересно, Эмиль. Странный ты человек. Ну а если честно, я бы сказала – загадочный. Ты только снова на небо не поднимайся, окей? Я люблю быть откровенной и говорить все в лицо.
– Он мой брат, Арина. Росли вместе. В школе вместе. А потом, как назло, даже в университете вместе. – Последнее он цедит сквозь зубы, наливая вторую порцию напитка.
– Брат, – задумчиво тяну я. – Но он главный в компании, а ты всего лишь рядовой сотрудник.
– Меня устраивает такой расклад, Арина. Не нагнетай. Мы не родные, – усмехается он. – Не испытываю никакого стыда быть ниже него. Как-никак, добрался я до своего статуса сам. Своими силами. А не сижу на троне за счет отца. Вот это было бы действительно стыдно.
Мне нравится, как он откровенно раскладывает все по полкам. А еще мне нравится, какими глазами он смотрит на меня. Как скользит взглядом к губам и еще ниже…
– После смерти мамы дядя начал обвинять моего отца. Что он, мол, пахал днем и ночью, но нормальной жизни у нас все равно не было. Нормальная жизнь для них – это бабло, Арина. Ничего другого. Хотя я предпочитаю остаться без денег, чем из-за наследства грызть глотку своей же родне.
Он крутит в руке стакан, на дне которого осталась пара глотков виски. Задумчиво смотрит, будто окунаясь в прошлое. Даже слегка улыбается, явно своим мыслям.
– Жена у дяди жива. Кайфует она. Постоянно по магазинам шляется. Тачка есть, бабки есть, а муж ее каждый день с другими… Кхм… Ну, ты поняла. Глеб… – Эмиль поднимает взгляд на меня. – Аналогичная ситуация. Сейчас Наташа его устраивает. И в постели, и в компании. Но в последнее время стала слишком капризной и какой-то странной. – Эмиль морщится, кривит рот. – Истерики закатывает часто. И я так понимаю, причина этому – ты. И если Наташка будет продолжать в том же духе, скоро Глеб от нее избавится.
Не понимаю, о чем он. И при чем тут я, если истерики закатывает Наталья? Но эти мысли я отбрасываю. Меня больше интересует тема семьи Эмиля. Значит, его мать была тетей Глеба? Интересный расклад. Но эти двое мужчин уж очень отличаются друг от друга.
– Не спросишь ничего?
– Насчет Натальи или же Глеба – нет. Меня это совсем не интересует. А маму твою… мне жаль. Я тоже потеряла свою. Уже шесть лет как без матери, и ее действительно не хватает в моей жизни. Будь она жива, отец не решал бы все за меня, – хмыкаю я.
– Разъяснишь? – Бес выгибает бровь, на что я улыбаюсь. Все-таки много у нас общего с этим человеком.
– Забей. Очень скучная история.
Ни хрена не скучная. Знаю, Эмилю не понравится, если я признаюсь, какие на самом деле цели преследует мой отец. И что хочет «подарить» меня Глебу, чтобы тот воспользовался мной, а потом выкинул. После слов Эмиля о Салтыкове-старшем я ни капли не сомневаюсь в том, что младший станет таким же. И мне такой мужчина даром не нужен.
– Как хочешь.
– И насчет нормальной жизни, – усмехаюсь я. Официант снова появляется, но в этот раз с подносом в руках. И позади него – еще один. – Я с тобой полностью согласна, Эмиль. Надеюсь, свое мнение ты никогда не изменишь.
Парнишки накрывают на стол и скрываются за дверью. Бестужев не сводит с меня задумчивого взгляда. Слава богу, вечер еще не испорчен, как я считала минут пятнадцать назад. Эмиль просто пропускает все то, что ему не нравится, мимо ушей.
– Предпочитаешь жить без денег? На тебя это не похоже, – подкалывает он меня, кивая на стол. Мол, начинай.
А есть мне совсем не хочется. Лучше до самого утра будем вот так разговаривать, как два хороших друга.
– Если у меня есть тачка и деньги, Эмиль… это не значит, что я люблю богатую жизнь. Нет. Для меня главное – любовь и уважение. Хочу иметь рядом с собой человека, который не будет все время требовать качественного секса. А будет ценить меня и окружать нежностью и заботой.
– То есть заранее предупреждаешь, что качественного секса от тебя ожидать не следует? – На лице Бестужева расплывается широкая улыбка.
Я лишь могу закатить глаза на его наглую ухмылку и добавить:
– А сам попробовать не хочешь?
Глава 6
Эмиль никак не комментирует мои слова. Сидит в расслабленной позе и сканирует меня задумчивым взглядом. На лице застыла легкая улыбка.
Ловлю себя на мысли, что этот человек действительно странно действует на меня. Один его короткий взгляд… Пара слов… И он словно гипнотизирует… Внимательно слушаю каждое его слово, пытаясь ничего не упустить. Вбиваю в мозг всю информацию о нем. Зачем я это делаю? А черт его знает!
– Ну что, поехали? – закончив с поздним ужином, спрашивает Эмиль.
Я киваю в ответ и встаю.
Выходим наружу. Почти полночь. Прохладный ветер бьет в лицо, треплет волосы. Я мерзну. Обхватываю плечи руками и смотрю вдаль.
Теплая ладонь касается моей талии, прижимает к себе. Эмиль без капли смущения действует так, будто я его девушка.
– Хочешь прогуляться? – вдруг спрашивает он, и я снова киваю, не задумавшись, что, вообще-то, у меня отец в больнице.