Наследники пепла бесплатное чтение

Глава 1. Наследники тишины.

Максимилиан ненавидел пыль. Она покрывала всё в Башне Аметиста – древние фолианты, каменные полки, его собственные руки, которые день за днём переносили рукописи из одного зала в другой. Пыль оседала в лёгких, заставляя кашлять по ночам, когда он лежал на узкой койке в своей каморке под самой крышей башни.

Двадцать три года, и что он имел? Жалкую должность переписчика в магической библиотеке королевства Аквилея, зарплату, которой едва хватало на хлеб и сыр, да мечты о приключениях, которые с каждым годом казались всё более несбыточными. Он родился в семье бедного лавочника на окраине столицы Мордрак, города из чёрного камня, добытого в горах Теневого хребта. Чёрный камень, чёрные стены, чёрное небо над головой – таким был его мир.

– Максимилиан! – раздался резкий голос главного библиотекаря Фаддея. – Ты опять витаешь в облаках? Третий зал ждёт инвентаризации!

Макс вздрогнул, роняя перо. Чернильная клякса расползлась по странице, на которую он только что перенёс фрагмент древнего заклинания защиты. Четыре часа работы насмарку. Фаддей нависал над ним, как туча перед грозой – массивный, с седой бородой до пояса, от которой пахло табаком и старыми книгами.

– Простите, мастер Фаддей, – пробормотал Макс, торопливо промокая кляксу. – Я сейчас исправлю.

– Исправишь за свой счёт, – фыркнул библиотекарь. – И запомни: в этой башне нет места мечтателям. Есть только переписчики, которые выполняют свою работу, и безработные, которые ищут милостыню на улицах Мордрака. Выбирай, кем хочешь быть.

Фаддей развернулся и вышел, оставляя за собой шлейф табачного дыма. Макс сжал кулаки, глядя на испорченную страницу. «Четыре года в академии Метариев, – думал он с горечью. – Четыре года изучения магических теорий, древних языков, алхимии и ритуалистики. И всё для того, чтобы переписывать чужие слова в пыльной башне».

Он поднял голову и посмотрел в окно. За толстым стеклом раскинулся Мордрак – столица Аквилеи, город контрастов. Высокий город с его дворцами и садами располагался на холмах, где жили дворяне и богатые купцы. Низкий город лепился у подножия, в нём ютились ремесленники, рабочие и нищие. Между ними пролегала незримая граница, которую редко кто пересекал. Макс родился внизу и знал, что умрёт там же, если не изменит свою судьбу.

Вечером, когда солнце село за западные горы, окрасив небо кроваво-красным цветом, Макс закончил работу и спустился по винтовой лестнице к выходу. Башня Аметиста была древним сооружением, построенным ещё до Великой Чумы магии, которая три столетия назад едва не уничтожила весь континент Нордемир. Говорили, что в глубинах башни хранятся секреты, способные вернуть в мир магию в её прежней силе. Но Макс не верил легендам – он видел только реестры, каталоги и бесконечные тома с заклинаниями, которые больше никто не мог использовать.

У выхода его ждал незнакомец.

Мужчина стоял в тени колонны, укутанный в тёмный плащ с капюшоном. Макс не видел его лица, только руку – худую, с длинными пальцами, которые держали запечатанный свиток. Когда Макс попытался пройти мимо, незнакомец шагнул вперёд.

– Максимилиан, сын Теодора, – произнёс он низким голосом, который эхом отдавался от каменных стен. – Ты ищешь то, чего не можешь найти в этих стенах.

Макс остановился, сердце забилось быстрее. Никто не должен был знать его настоящее имя – в академии его записали просто как Макс, без отчества, без упоминания отца-лавочника, который умер от лихорадки, когда Максу было десять лет.

– Кто вы? – спросил он, инстинктивно отступая назад.

– Я тот, кто даёт шанс, – ответил незнакомец и протянул свиток. – Возьми. Внутри – карта к тому, что изменит твою жизнь. Но помни: каждый выбор имеет цену. И цена эта может быть выше, чем ты готов заплатить.

Макс смотрел на свиток, словно загипнотизированный. Печать на нём была непривычной – не королевская, не академическая, а какая-то древняя, с символами, которые он видел только в самых старых манускриптах. Его рука сама потянулась к свитку, пальцы коснулись грубой бумаги.

– Что это? – прошептал он.

– Путь к Кристаллу Вече, – ответил незнакомец. – Найди его, и ты получишь силу изменить не только свою судьбу, но и судьбу всего королевства. Не найди – и продолжай переписывать чужие слова, пока твои пальцы не согнутся от старости, а глаза не ослепнут от пыли.

Прежде чем Макс успел что-то сказать, незнакомец развернулся и растворился в сумерках, словно его и не было. Остался только свиток в руках Макса и ощущение, что его жизнь только что изменилась безвозвратно.

В своей каморке под крышей Макс дрожащими руками сломал печать и развернул свиток. Внутри была карта, нарисованная старинными чернилами, которые светились слабым голубым светом в темноте. Карта показывала путь из Мордрака на восток, через Плато Пепельных Ветров, к руинам древнего храма. Под картой было написано на архаичном диалекте: «Шабкара ждёт того, кто смел искать. Кристалл Вече хранит её последний вздох».

Макс знал легенду о Шабкаре – богине трансформаций, которая пала в битве богов триста лет назад. Говорили, что её храм был разрушен, а сама она обращена в пыль. Но если Кристалл Вече действительно существует, если он действительно содержит частицу её силы.

«Это безумие, – думал Макс, разглядывая карту. – Отправиться в руины, где, по слухам, бродят духи мёртвых жрецов и магические ловушки, способные разорвать человека на части. Это самоубийство».

Но он знал, что пойдёт. Потому что альтернатива – прожить остаток жизни в этой каморке, вдыхая пыль и переписывая чужие слова – была хуже любой смерти.

На следующее утро Макс не пришёл на работу. Он собрал свои скудные пожитки – запасную рубашку, кусок хлеба, флягу с водой, несколько медных монет – и вышел из Башни Аметиста навсегда. Город просыпался, улицы наполнялись торговцами, ремесленниками, попрошайками. Никто не обратил внимания на молодого человека с потёртым рюкзаком за плечами, который шёл к восточным воротам.

У ворот его остановил стражник – пожилой солдат с шрамом через всё лицо.

– Куда путь держишь, парень? – спросил он, оценивающе глядя на Макса.

– К родственникам, в деревню Олстед, – солгал Макс, назвав первую деревню, которая пришла в голову.

Стражник кивнул и пропустил его. Восточная дорога была пустынной – мало кто отправлялся в те края, где земля была выжжена магическими войнами прошлого. Макс шёл весь день, пока город не скрылся за горизонтом, а впереди не показалось Плато Пепельных Ветров.

Плато было мрачным местом. Голая земля, лишённая растительности, покрытая серым пеплом, который поднимался в воздух от каждого шага. Ветер свистел между скалами, создавая жуткие мелодии, похожие на плач мёртвых. Макс завернулся в плащ и продолжил путь, сверяясь с картой, которая всё ещё светилась мягким голубым светом.

К вечеру он увидел руины.

Храм Шабкары когда-то был величественным сооружением – об этом говорили остатки колонн, поднимавшихся к небу, словно пальцы гиганта. Но теперь это была только груда камней, поросшая чёрным мхом и обвитая странными растениями, которые светились в темноте зелёным светом. Макс почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом – здесь всё ещё была магия, древняя и опасная.

Он вошёл в руины, осторожно ступая по разбитым плитам. Где-то в глубине храма находился алтарь, а в алтаре, если верить карте, был спрятан Кристалл Вече. Макс не знал, что его там ждёт, но с каждым шагом чувствовал, что путь назад отрезан. Он был на пороге чего-то великого и ужасного одновременно.

Глава 2. Воровка с пятном на душе.

Максимилиан не ожидал, что вернётся в Мордрак так скоро. Руины храма Шабкары встретили его пустотой и разочарованием – алтарь был разграблен задолго до его прихода, а единственное, что он нашёл, была выбитая на камне надпись на древнем языке: «Ищущий найдёт в сердце тьмы, где вода забывает своё имя».

Загадка. Проклятая загадка вместо кристалла.

Макс вернулся в столицу через три дня, голодный, измождённый и злой на весь мир. Карта привела его в никуда, а незнакомец в плаще исчез, словно его никогда не существовало. Но Макс не собирался сдаваться. Фраза «где вода забывает своё имя» не давала ему покоя. Он знал, что в Мордраке было место, подходящее под это описание – Мёртвое озеро, высохший водоём на окраине Низкого города, над которым возвышался древний монастырь.

Но прежде чем отправиться туда, ему нужна была информация. И в Мордраке был только один способ получить информацию, которую не найдёшь в книгах – спуститься в подземные таверны.

Вход в Подземелье находился в переулке за мясной лавкой, через люк, замаскированный под сточную решётку. Макс знал о его существовании ещё со времён академии – студенты иногда спускались туда, чтобы купить запрещённые ингредиенты для алхимических экспериментов или списать экзаменационные задания у более опытных магов. Но сам Макс никогда не решался – Подземелье было территорией воров, наёмников и тех, кого искала королевская стража.

Сейчас у него не было выбора.

Он спустился по ржавой лестнице в темноту, освещая путь небольшим магическим огоньком, который научился создавать в академии. Воздух становился влажным и затхлым, от стен пахло плесенью и чем-то острым – возможно, алхимическими реагентами. Через несколько минут Макс оказался в просторном подземном зале, вырубленном прямо в скале.

Таверна «Последний вздох» была заполнена до отказа. За деревянными столами сидели люди самых разных мастей – от карманных воришек в лохмотьях до закованных в кожаные доспехи наёмников. В углу группа мужчин играла в кости, ставя на кон золотые монеты, которых Макс не видел в своей жизни и десятой части. У стойки бармен, огромный детина со шрамом вместо левого глаза, наливал мутную жидкость, которая, по слухам, содержала больше яда, чем алкоголя.

Макс подошёл к стойке, стараясь выглядеть увереннее, чем чувствовал себя.

– Мне нужна информация, – сказал он тихо, чтобы не привлекать внимания.

Бармен посмотрел на него с откровенным презрением.

– Информация стоит денег, мальчик. А у тебя вид человека, у которого в кармане медяки, а не золото.

– У меня есть это, – Макс достал карту и положил её на стойку, прикрыв рукой, чтобы никто не видел.

Бармен глянул мельком и усмехнулся.

– Карта к Кристаллу Вече? Ты не первый дурак, который сюда с ней приходит. И наверняка не последний.

Сердце Макса упало.

– Кто-то ещё ищет кристалл?

– Не просто кто-то. Лиара Теневая рука. Лучшая воровка в Мордраке. Она охотится за этим проклятым камнем уже полгода. – Бармен кивнул в сторону тёмного угла таверны. – Вон она, в капюшоне. Если хочешь информации, иди к ней. Только осторожнее – она не любит конкурентов.

Макс повернулся и увидел фигуру в тёмно-зелёном плаще, сидящую за угловым столом. Капюшон скрывал лицо, но он мог разглядеть стройные руки, перебирающие что-то на столе – возможно, карты или инструменты воровского ремесла.

Он подошёл, прежде чем успел передумать.

– Лиара? – спросил он, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Фигура замерла, потом медленно подняла голову. Из-под капюшона показалось лицо молодой женщины лет двадцати шести, с острыми чертами, тёмными глазами цвета полированного обсидиана и шрамом через правую бровь. Красивая, опасная, с тем выражением лица, которое говорило: «Один неверный шаг – и ты мертвец».

– Кто спрашивает? – её голос был низким, с лёгкой хрипотцой.

– Максимилиан. Я ищу Кристалл Вече.

На секунду в глазах Лиары вспыхнуло что-то – удивление? Злость? – но она быстро взяла себя в руки.

– Как оригинально. Ещё один искатель приключений. – Она откинулась на спинку стула. – Позволь угадать: кто-то дал тебе карту, ты сходил к руинам храма Шабкары, нашёл там загадку и теперь думаешь, что ты особенный?

Макс почувствовал, как краска заливает лицо.

– Ты ты тоже была там?

– Была. Три месяца назад. – Лиара достала из-под плаща точно такую же карту, как у Макса. – Кто-то раздаёт эти штуки направо и налево. Вопрос: зачем? Что за игру ведёт незнакомец в капюшоне?

– Ты видела его?

– Видела. Высокий, худой, голос как скрежет металла по камню. Не показал лица. – Она наклонилась вперёд. – Слушай, Максимилиан, я не знаю, кто ты и зачем тебе кристалл, но я работаю одна. Всегда работала одна. Так что убирайся, пока я не передумала быть вежливой.

– Я знаю, где искать, – выпалил Макс, прежде чем успел обдумать слова. – «Где вода забывает своё имя». Мёртвое озеро. Монастырь Моргаса.

Лиара застыла. Её глаза сузились.

– Откуда ты это знаешь?

– Я архивариус. Работал в Башне Аметиста. Изучал древние тексты. – Макс чувствовал, что нащупал нужную нить. – Мёртвое озеро раньше называлось Зеркало Душ. Но триста лет назад, после Великой Чумы магии, вода в нём испарилась. Люди забыли старое название. Вода забыла своё имя.

Лиара молчала долгую минуту, изучая его лицом.

– Умный мальчик, – наконец сказала она. – Но ум не заменит навыков. Монастырь Моргаса – это не библиотека. Там культисты, ловушки, магические печати. Ты не протянешь и пяти минут.

– А с тобой – протяну?

Она усмехнулась, но в усмешке не было тепла.

– Самоуверенность – первый шаг к могиле. Но мне нужен кто-то, кто разбирается в древних текстах. В монастыре полно записей, которые я не могу прочитать. – Она протянула руку. – Сделка: мы идём вместе, находим кристалл и делим его силу пополам. Но прежде ты расскажешь мне, кто на самом деле дал тебе карту.

Макс пожал её руку. Пальцы Лиары были холодными и сильными, с мозолями от рукояти клинка.

– Не знаю, кто он. Он ждал меня у выхода из Башни, отдал карту и исчез.

– Значит, мы оба марионетки в чьей-то игре, – пробормотала Лиара. – Прекрасно. Обожаю, когда меня используют.

Она встала, откинув капюшон. Тёмные волосы были коротко острижены, почти по-мужски. На шее виднелась татуировка – змея, кусающая свой хвост.

– Когда отправляемся? – спросил Макс.

– Завтра на рассвете. Монастырь охраняется днём, но утром стража сменяется, есть окно в полчаса. – Лиара достала из кармана маленький кинжал и начала играть им, вращая между пальцами. – Но сначала тебе нужно доказать, что ты не обуза. Если не можешь защитить себя, то дорога закрыта.

– Как мне доказать?

Лиара улыбнулась, и в этой улыбке было что-то хищное.

– Драка. Здесь и сейчас. Если продержишься хотя бы минуту, берём тебя с собой.

Прежде чем Макс успел возразить, она бросилась вперёд. Кинжал сверкнул в воздухе, целясь в его горло. Макс отшатнулся, чудом избежав удара, и почувствовал, как из глубины его существа поднимается что-то горячее и яркое – магия.

Он не думал, не планировал – действовал инстинктивно. Его рука вспыхнула голубым светом, и из неё вырвалась волна силы, которая отбросила Лиару назад. Она перекатилась через плечо, встала на ноги и посмотрела на Макса с новым уважением.

– Так ты маг, – сказала она, пряча кинжал. – Почему сразу не сказал?

– Я я не знал, что могу так, – признался Макс, глядя на свои руки, которые всё ещё светились слабым голубым светом.

– Интересно становится. – Лиара подошла и похлопала его по плечу. – Ладно, архивариус. Ты в деле. Но если подведёшь меня в монастыре, я лично прикончу тебя. Договорились?

– Договорились, – выдохнул Макс, всё ещё не веря в то, что произошло.

Они покинули таверну вместе, и Макс почувствовал странную смесь страха и волнения. Лиара была опасной, непредсказуемой, но в ней было что-то, что внушало доверие. Возможно, это была решимость в её глазах, или шрам на лице, говоривший о пережитых испытаниях. Возможно, просто отчаяние, которое они оба чувствовали.

В ту ночь Макс не спал, думая о том, что ждёт его в монастыре Моргаса. Он не знал, что Лиара тоже не спала, сидя на крыше своего убежища и глядя на звёзды. В её руках была старая медальон с выцветшей фотографией – мужчина и женщина, улыбающиеся в камеру. Её родители, убитые культистами двенадцать лет назад.

«Скоро, – шептала она в темноту. – Скоро я отомщу за вас».

Глава 3. Пророчество в камне.

Рассвет застал Максимилиана у восточных ворот города, где они договорились встретиться с Лиарой. Он почти не спал этой ночью, прокручивая в голове события прошлого дня. Магия, вспыхнувшая в его руках, всё ещё пугала его. В академии Метариев он изучал теорию магии, но никогда не демонстрировал практических способностей. Преподаватели говорили, что у него нет таланта, что он годится только для переписывания текстов. А теперь оказалось, что внутри него дремала сила, о которой он даже не подозревал.

Лиара появилась из утреннего тумана как призрак – бесшумная, собранная, готовая к действию. На ней была тёмная кожаная куртка, усеянная множеством карманов и ремней, за спиной висел длинный клинок в потёртых ножнах. Она окинула Макса оценивающим взглядом.

– Не передумал? – спросила она.

– Нет, – ответил Макс твёрже, чем чувствовал себя.

– Хорошо. Потому что нам нужна ещё одна остановка, прежде чем идти в монастырь. – Лиара повернулась и направилась не к выходу из города, а вглубь, к западным кварталам. – Есть человек, которого я хочу, чтобы ты встретил.

Они шли через пробуждающийся город молча. Мордрак оживал постепенно – сначала открывались пекарни, наполняя воздух запахом свежего хлеба, потом выходили торговцы, раскладывая товар на лотках, затем улицы заполнялись рабочими, спешащими на мануфактуры и верфи. Макс заметил, что Лиара избегала главных улиц, предпочитая узкие переулки и закоулки, словно привыкла двигаться в тени.

Они добрались до самой западной окраины Низкого города, где начинались трущобы. Здания здесь были ветхими, покосившимися, некоторые выглядели так, будто могут рухнуть от сильного ветра. В этом районе жили самые бедные – те, кому не хватало даже на жалкую комнату в центре. Макс никогда не бывал здесь, и зрелище потрясло его. Дети в лохмотьях играли в грязи, старики сидели на пороге своих лачуг с пустыми глазами, женщины стирали бельё в мутной воде сточных канав.

– Куда мы идём? – спросил Макс тихо.

– К единственному человеку в этом городе, который знает о Кристалле Вече больше, чем все библиотеки вместе взятые, – ответила Лиара и остановилась перед небольшой каменной постройкой, которая выделялась среди деревянных лачуг.

Дом был странным – без окон, с тяжёлой металлической дверью, покрытой рунами, которые Макс не мог прочесть. От двери исходило слабое магическое свечение, защитные чары.

Лиара постучала особым образом – три быстрых удара, пауза, два медленных. Несколько секунд тишины, потом раздался скрежет засовов, и дверь приоткрылась. В щели показалось лицо старика – изборождённое морщинами, с длинной седой бородой и глазами цвета льда, такими проницательными, что Макс почувствовал, как под этим взглядом он становится прозрачным.

– Лиара, – произнёс старик хриплым голосом. – Не ожидал увидеть тебя так скоро. Твоя последняя попытка найти кристалл провалилась, как я и предсказывал.

– Я не сдаюсь так легко, Ксенофон, – ответила Лиара. – У меня появился новый союзник. Архивариус из Башни Аметиста. И у него есть та же карта, что и у меня.

Глаза старика переместились на Макса, и тот почувствовал, как холод пробежал по позвоночнику. Ксенофон изучал его долгим, тяжёлым взглядом, словно читал его душу.

– Входите, – наконец сказал он и отступил.

Внутри дом оказался намного просторнее, чем казалось снаружи. Стены были заставлены стеллажами с книгами, пробирками, колбами и странными предметами, которые Макс не мог идентифицировать. В центре комнаты стоял массивный деревянный стол, заваленный рукописями и алхимическими инструментами. Воздух был насыщен запахами трав, металла и чего-то сладковато-горького, что щекотало ноздри.

Ксенофон закрыл дверь и обернулся к ним. Он был высоким, несмотря на возраст – шестьдесят семь лет, как узнал позже Макс – и держался прямо, хотя опирался на посох из чёрного дерева, украшенный серебряными рунами.

– Значит, ещё один искатель Кристалла Вече, – проговорил Ксенофон, садясь в кресло у стола. – Покажи мне карту, юноша.

Макс достал свиток и развернул его на столе. Голубое свечение карты стало ярче в присутствии стольких магических артефактов. Ксенофон склонился над картой, его пальцы – длинные, костлявые, со следами химических ожогов – скользили по пергаменту.

– Да, – прошептал он. – Это подлинная карта Хранителей. Я думал, все они были уничтожены триста лет назад, после падения богов. Кто дал тебе её?

– Незнакомец в капюшоне, – ответил Макс. – Я не видел его лица.

Ксенофон кивнул, словно это объясняло всё.

– Значит, игра началась. – Он поднялся и начал ходить по комнате, опираясь на посох. – Слушай внимательно, мальчик, потому что то, что я скажу, может спасти твою жизнь. Или, наоборот, обречь тебя на судьбу худшую смерти.

Макс и Лиара переглянулись, затем вернули взгляд на старика.

– Кристалл Вече – это не просто магический артефакт, – начал Ксенофон. – Это фрагмент божественной сущности, часть богини Шабкары, которая была расчленена в битве богов. Когда боги пали, их силы были заточены в семи кристаллах, разбросанных по всему континенту Нордемир. Кристалл Вече – один из них.

Он остановился у полки и достал древний том, пожелтевший от времени, с обложкой из потрескавшейся кожи. Открыл его на странице, испещрённой рисунками и древними письменами.

– Но кристаллы были прокляты, – продолжал Ксенофон. – Те, кто создавал их, знали, что такая сила не должна доставаться смертным без цены. Каждый, кто возьмёт Кристалл Вече, получит огромную магическую силу – способность видеть потоки магии, управлять стихиями, исцелять раны и даже воскрешать мёртвых. Но взамен.

Он замолчал, и тишина повисла в воздухе, тяжёлая и зловещая.

– Взамен что? – не выдержал Макс.

– Взамен ты будешь видеть смерть каждого, кого полюбишь, – тихо произнёс Ксенофон. – Не просто предчувствовать. Видеть. В подробностях. В момент, когда ты привяжешься к человеку, когда твоё сердце откроется ему, ты увидишь его последние мгновения. Как он умрёт, где, когда, от чьей руки. И ты не сможешь это предотвратить, как бы ни старался. Судьба неизменна для проклятых.

Макс почувствовал, как внутри него что-то сжалось. Лиара побледнела.

– Это это правда? – спросила она хрипло.

– Абсолютная правда, – кивнул Ксенофон. – Я изучал кристаллы пятьдесят лет. Видел трёх человек, которые держали их. Все трое сошли с ума от того, что видели. Двое покончили с собой. Третий стал отшельником, отказался от всех связей с людьми, чтобы не видеть больше смертей.

– Тогда зачем нам искать его? – спросил Макс, голос дрожал. – Если цена настолько ужасна?

Ксенофон повернулся к нему, и в его глазах горел странный огонь – не безумие, а решимость человека, который знает нечто, чего не знают другие.

– Потому что культ Моргаса уже нашёл пять из семи кристаллов, – сказал он медленно, отчеканивая каждое слово. – И если они соберут все семь, они откроют врата между мирами. Моргас, древнее божество хаоса и разрушения, сможет войти в наш мир. И тогда не останется ни королевств, ни людей, ни надежды. Только пепел и тьма.

Комната словно стала холоднее. Макс услышал, как Лиара глубоко вдохнула рядом с ним.

– Пять из семи, – повторила она. – Значит, осталось два.

– Кристалл Вече и Камень Вечности, – подтвердил Ксенофон. – Камень находится на севере, в Ледяных пустошах, в месте, куда не ступала нога человека триста лет. Но Кристалл Вече здесь, в Аквилее. В монастыре Моргаса, под охраной самого кардинала Вексиса.

– Кардинал Вексис, – прошептала Лиара, и в её голосе прозвучала такая ненависть, что Макс невольно отступил. – Тот, кто убил моих родителей.

Ксенофон посмотрел на неё с сочувствием.

– Я знаю твою историю, девочка. Знаю, почему ты ищешь кристалл. Месть – это сильный мотив. Но она слепит. Делает неосторожным. – Он вернулся к столу и положил руку на карту. – Если вы действительно хотите найти Кристалл Вече, вам нужен проводник. Кто-то, кто знает монастырь изнутри, кто понимает магические защиты культа.

– И где нам найти такого? – спросил Макс.

Ксенофон усмехнулся, и в этой усмешке было что-то печальное.

– Передо мной. Потому что тридцать лет назад я был членом культа Моргаса. Одним из высших жрецов, доверенным лицом самого Вексиса.

Лиара вскочила, выхватив кинжал.

– Ты культист! – прорычала она.

– Был, – спокойно поправил Ксенофон, не двигаясь с места. – Был, пока не понял, во что верю на самом деле. Пока не увидел то, что культ хочет принести в этот мир. – Его голос стал жёстче. – Я провёл последние тридцать лет, пытаясь остановить то, что помог создать. Искупая свою вину. И теперь, когда культ так близко к своей цели, я не могу стоять в стороне.

Лиара медленно опустила кинжал, но напряжение не исчезло.

– Почему мы должны тебе верить?

– Потому что у вас нет выбора, – просто ответил Ксенофон. – Без меня вы не пройдёте дальше первых ворот монастыря. С моей помощью – есть шанс. Небольшой, но есть.

Макс посмотрел на Лиару, потом на старика. В его голове роились мысли. Проклятие кристалла, культ, собирающий божественные артефакты, конец света Всё это было слишком, слишком много для простого архивариуса, который ещё неделю назад беспокоился только о том, хватит ли денег на ужин.

Но путь назад был закрыт. Он знал это с того момента, как взял карту из рук незнакомца.

– Я согласен, – сказал он твёрдо. – Нам нужна ваша помощь, мастер Ксенофон.

Лиара всё ещё колебалась, но потом медленно кивнула.

– Ладно. Но если предашь нас, старик, я лично прослежу, чтобы твоя смерть была долгой и мучительной.

Ксенофон рассмеялся – неожиданно, искренне.

– О, девочка, я уже в два раза старше, чем планировал дожить. Смерть для меня – это не угроза, а избавление. – Он взял посох и направился к двери. – Собирайте вещи. Выступаем через час. У монастыря есть секретный вход, известный только посвящённым. Я проведу вас туда. А дальше – пусть боги, если они ещё где-то существуют, хранят нас.

Они покинули дом Ксенофона с тяжёлым грузом новых знаний. Макс чувствовал, как реальность его мира перевернулась. Он искал приключения, шанс изменить жизнь. Теперь он понимал, что ввязался в войну, которая может решить судьбу всего континента.

Лиара шла рядом молча, погружённая в свои мысли. Макс видел, как её рука то и дело тянется к медальону на шее – тому, в котором были фотографии её родителей.

– Ты правда готова принять проклятие? – тихо спросил он. – Видеть смерть тех, кого полюбишь?

Лиара посмотрела на него, и в её глазах была такая тьма, что Макс пожалел о вопросе.

– Я уже видела смерть всех, кого любила, – ответила она ровным голосом. – Видела, как культисты убивают моих родителей на моих глазах. Видела, как горит наш дом. Так что проклятие для меня – это не наказание. Это просто ещё одна цена, которую я готова заплатить за месть.

Они больше не разговаривали. Впереди ждал монастырь Моргаса, кардинал Вексис и Кристалл Вече. Впереди ждали ответы на вопросы, которые Макс боялся задавать.

Глава 4. Выбор наёмника.

Через час они втроём стояли у южных ворот Мордрака. Ксенофон нёс за спиной потёртый рюкзак, набитый книгами и алхимическими снадобьями. Его посох постукивал по мощёной дороге, отмеряя их путь. Лиара проверяла оружие – кинжалы, верёвки, крючья, всё снаряжение опытной воровки. Макс чувствовал себя неуместно в этой компании – у него не было ни оружия, ни навыков боя, только растущая магическая сила, которой он не умел управлять.

– Прежде чем идти в монастырь, нам нужен четвёртый, – объявил Ксенофон, останавливаясь у ворот. – Воин. Кто-то, кто сможет держать оборону, пока мы разбираемся с магическими защитами.

– У меня есть кандидат, – сказала Лиара. – Брутан Железная Рука. Бывший капитан королевской гвардии, сейчас наёмник. Работает в доках Низкого города.

Ксенофон нахмурился.

– Брутан? Тот самый, кто сражался в войне с Давросом пятнадцать лет назад?

– Он самый, – подтвердила Лиара. – Потерял жену и дочь в той войне. С тех пор живёт как тень. Но он лучший боец, которого я знаю. И он ненавидит культ Моргаса не меньше меня.

– Почему? – спросил Макс.

Лиара посмотрела на него тяжёлым взглядом.

– Потому что культ финансировал войну с обеих сторон. Разжигал конфликт, чтобы в хаосе собирать магические артефакты с полей сражений. Семья Бруттана погибла ради чужой жадности к власти.

Они направились к докам – самой грязной и опасной части города. Здесь пахло рыбой, потом и дешёвым элем. Портовые рабочие разгружали корабли, торговцы кричали о своём товаре, а проститутки зазывали клиентов в переулки. Макс старался не смотреть по сторонам, идя следом за Лиарой, которая двигалась по этому хаосу с уверенностью человека, знающего каждый камень.

Они нашли Бруттана в таверне «Разбитый якорь», за угловым столом, где он методично опустошал кружку за кружкой тёмного пива. Мужчина был массивным – широкие плечи, руки толщиной с бревно, шея быка. Лицо изрезано шрамами, левая рука заменена на механический протез из стали и латуни, который тихо щёлкал при каждом движении. Ему было сорок пять лет, но выглядел он старше – война и потери состарили его раньше времени.

Лиара подошла и села напротив него. Брутан поднял глаза – тёмные, усталые, видевшие слишком много смерти.

– Лиара, – его голос был низким, с хрипотцой курильщика. – Не ожидал тебя здесь. Опять влипла во что-то опасное?

– Всегда, – усмехнулась она. – Нужен твой меч, Брутан. Большое дело. Очень большое.

Он отпил пива, не спеша.

– Не интересуют меня большие дела. Хватило на одну жизнь.

– Культ Моргаса, – произнесла Лиара тихо, но отчётливо.

Механическая рука Бруттана сжалась, смяв край деревянного стола. Щепки посыпались на пол. Он медленно перевёл взгляд на неё.

– Говори быстро.

Лиара рассказала – коротко, без лишних деталей. О картах, о Кристалле Вече, о том, что культ собрал пять из семи божественных артефактов и готовится открыть врата для Моргаса. О монастыре, где хранится кристалл, и о кардинале Вексисе, который стоит за всем этим.

Брутан слушал молча, его лицо оставалось каменным. Когда Лиара закончила, он опустошил кружку залпом и поставил её на стол с глухим стуком.

– Вексис, – пробормотал он. – Этот мерзавец всё ещё жив?

– Живее некуда, – подтвердил Ксенофон, впервые вступая в разговор. – И с каждым днём становится сильнее. Культ разрастается, вербует новых членов среди недовольных дворян и отчаявшихся бедняков. Обещает им новый мир, где не будет ни королей, ни богов, только сила и свобода.

– Свобода, – презрительно фыркнул Брутан. – Я видел их «свободу». Видел, как культисты сжигали деревни, убивали детей, насиловали женщин – всё во имя «нового порядка». – Он встал, возвышаясь над столом как гора. – Сколько платите?

– Пятьдесят золотых, – быстро сказала Лиара.

– Делаю бесплатно, – отрезал Брутан. – Долг чести. Если Вексис там, хочу посмотреть ему в глаза, прежде чем проткну его насквозь.

Макс наконец решился заговорить.

– Вы знали Вексиса лично?

Брутан повернулся к нему, оценивая. Макс почувствовал себя насекомым под этим взглядом.

– Кто это? – спросил наёмник у Лиары.

– Максимилиан. Архивариус. Маг. Наш проводник, – объяснила она.

– Маг, – повторил Брутан с усмешкой. – Выглядит, как будто ветер его сдует. Может хоть что-то полезное?

Макс почувствовал, как гнев поднимается в груди. Вся его жизнь люди смотрели на него свысока – библиотекари, однокурсники в академии, стражники у ворот. Он устал от этого.

– Могу вот это, – он поднял руку, и из неё вырвалась волна голубого пламени, осветив всю таверну.

Посетители замолчали, уставившись на них. Бармен выронил кружку. Брутан не дрогнул, но в его глазах мелькнуло уважение.

– Неплохо, мальчик, – проговорил он. – Может, ты и не такой бесполезный, как кажешься. – Он взял с крючка на стене массивный двуручный меч в потрёпанных ножнах. – Когда выступаем?

– Сейчас, – ответил Ксенофон. – Чем дольше ждём, тем больше шансов, что культ узнает о наших планах.

Они вышли из таверны вчетвером – странная компания: старый алхимик с тёмным прошлым, воровка, жаждущая мести, неопытный маг, открывающий свою силу, и израненный войной наёмник. Но каждый из них имел причину идти в монастырь Моргаса. И каждый знал, что обратного пути не будет.

По дороге из города Брутан рассказал свою историю. Пятнадцать лет назад началась война между Аквилеей и соседним королевством Даврос из-за спорных территорий на границе. Брутан тогда был молодым капитаном гвардии, полным идеалов и веры в справедливость своего короля. У него была жена – Миранда, красивая, добрая женщина, и дочь – маленькая Элиза, которой только исполнилось пять лет.

Война длилась три года. Тысячи погибли с обеих сторон. И только когда всё закончилось, когда подписали мирный договор, стало ясно, что весь конфликт был организован. Культ Моргаса стоял за провокациями, подкупал советников, распространял ложную информацию. Всё ради одной цели – в хаосе войны проникнуть в королевские сокровищницы обоих королевств и украсть магические артефакты.

Жена и дочь Бруттана погибли в налёте, когда отряд культистов, переодетых в солдат Дарвоса, атаковал их деревню. Брутан вернулся домой и нашёл только пепел и тела. После этого он подал в отставку, стал наёмником и посвятил жизнь охоте на культистов. За пятнадцать лет он убил более сотни. Но Вексис оставался неуязвимым, защищённый стенами монастыря и армией фанатиков.

– Теперь у меня есть шанс закончить то, что начал, – сказал Брутан, когда они остановились передохнуть у края дороги. – И если умру, пытаясь это сделать, так тому и быть. Хуже, чем сейчас, жить всё равно не может быть.

Ксенофон положил руку ему на плечо.

– Мы все несём свою боль, Брутан. Я – вину за то, что помог создать культ. Лиара – потерю родителей. Ты – потерю семьи. – Он посмотрел на Макса. – Даже этот мальчик, который только начинает свой путь, скоро узнает, что такое настоящая боль. Потому что Кристалл Вече проклят. И тот, кто возьмёт его, будет видеть смерть всех, кого полюбит.

Брутан посмотрел на Макса с сочувствием.

– Тяжкое бремя для юного плеча.

– Я справлюсь, – твёрдо сказал Макс, хотя внутри него всё сжималось от страха.

– Вот и увидим, – пробормотал Ксенофон.

К вечеру они добрались до окраины Мёртвого озера. Место было мрачным – высохшее дно, покрытое белой солью и остатками скелетов рыб, которые когда-то плавали в этих водах. На возвышении над озером стоял монастырь – массивное сооружение из чёрного камня, с высокими башнями и узкими окнами, из которых не пробивался ни один луч света. Вокруг монастыря патрулировали стражники в тёмных одеяниях, вооружённые мечами и копьями.

– Секретный вход с северной стороны, – прошептал Ксенофон, указывая на склон холма. – Через старую канализацию. Её не использовали двадцать лет, но проход должен быть открыт.

Они дождались темноты и начали подкрадываться к монастырю. Брутан шёл впереди, его меч наготове. Лиара двигалась беззвучно, как призрак. Макс старался не дышать слишком громко, сердце колотилось в груди. Ксенофон замыкал процессию, бормоча защитные заклинания.

У входа в канализацию их остановил патруль – трое культистов в капюшонах. Прежде чем Макс успел что-то предпринять, Брутан бросился вперёд. Его меч засвистел в воздухе, и первый культист упал с перерезанным горлом. Второй попытался закричать, но Лиара была быстрее – её кинжал нашёл сердце. Третий развернулся, чтобы бежать, но Макс выбросил руку вперёд, и голубое пламя охватило культиста, превращая его в факел.

Тишина. Трое мёртвых лежали у их ног. Макс смотрел на обугленное тело и чувствовал, как желудок переворачивается. Он убил человека. Впервые в жизни.

– Привыкай, мальчик, – сказал Брутан, вытирая меч о одежду мертвеца. – Дальше будет только хуже.

Они спустились в канализацию, в темноту и зловоние. Впереди ждал монастырь, кардинал Вексис и Кристалл Вече. Впереди ждали ответы, которые перевернут их представление о мире.

Глава 5. Первая кровь.

Канализация монастыря Моргаса была древней – старше самого здания. Ксенофон объяснил, что эти туннели построили ещё жрецы Шабкары, задолго до того, как культ Моргаса захватил святыню. Стены были покрыты мхом и плесенью, воздух был таким влажным, что дышать становилось тяжело. Вода капала с потолка, создавая жутковатое эхо в темноте.

Они шли гуськом – Брутан впереди с мечом наготове, за ним Лиара с двумя кинжалами, затем Макс, пытающийся не думать о том, что только что убил человека, и Ксенофон замыкал процессию, держа в руке светящийся магический кристалл, который освещал путь призрачным синим светом.

– Как далеко до главного зала? – прошептала Лиара.

– Ещё полкилометра, – ответил Ксенофон тихо. – Но будьте осторожны. Здесь могут быть ловушки. Культ не дурак – они знают о существовании этих туннелей.

Слова его оказались пророческими. Не прошли они и ста метров, как Брутан внезапно остановился, подняв руку. Все замерли. В тишине было слышно только капание воды и что-то ещё. Шорох. Множество шорохов, словно кто-то ползёт по стенам.

– Что это? – прошептал Макс, чувствуя, как волосы встают дыбом.

– Крысы, – начал было Брутан, но Ксенофон перебил его:

– Не крысы. Хуже. Теневые стражи.

Из темноты впереди появились фигуры. Сначала одна, потом две, потом пять, десять Существа были похожи на людей, но искажённые, неправильные. Их тела были слишком тонкими, руки слишком длинными, заканчивающимися когтями вместо пальцев. Лица были лишены черт – только гладкая поверхность, словно кто-то стёр их. Они двигались, извиваясь, как змеи, прилипая к стенам и потолку.

– Магические конструкты, – выдохнул Ксенофон. – Созданные из теней и крови жертв. Они не живые, но смертельно опасны. Обычное оружие их не берёт.

– Отлично, – пробормотал Брутан, сжимая рукоять меча. – Значит, надо бить сильнее.

Первый теневой страж бросился на них с нечеловеческой скоростью. Брутан встретил его ударом меча, разрубив пополам, но существо просто распалось на две части, которые тут же начали срастаться обратно. Лиара метнула кинжал в другого стража, но клинок прошёл насквозь, словно через дым.

– Они нематериальны! – крикнула она, отступая.

Ксенофон начал бормотать заклинание, его посох засветился ярким белым светом. Из посоха вырвался луч энергии, попавший в ближайшего стража. Существо взвизгнуло нечеловеческим голосом и рассыпалось в пепел. Но на его место пришли ещё трое.

– Макс! – закричал Ксенофон. – Твоя магия! Используй её!

Макс попытался вызвать пламя, как в таверне, но ничего не происходило. Страх сковал его, руки дрожали. Один из стражей прыгнул на него, когти нацелились на горло. Макс закричал, выбросив руки вперёд инстинктивно.

И тогда произошло нечто странное.

Мир вокруг него изменился. Словно кто-то наложил новый слой реальности поверх существующего. Макс видел теневых стражей, но теперь он также видел нити – тонкие светящиеся нити магической энергии, которые связывали стражей с чем-то в глубине монастыря. Эти нити пульсировали тёмно-красным светом, питая существ силой.

«Это это магические потоки», – понял Макс с внезапной ясностью.

Он не думал, не планировал – просто протянул руку и схватил одну из нитей. В момент касания его тело пронзила боль, словно тысячи иголок впились в плоть. Но он не отпустил. Вместо этого он сжал нить, почувствовав, как магия сопротивляется, извивается, пытается вырваться. И потом он дёрнул.

Нить оборвалась с треском, который услышали не уши, а разум. Теневой страж, прыгающий на Макса, замер в воздухе, задрожал и взорвался облаком чёрного дыма. Макс почувствовал, как энергия, которая питала стража, потекла через него, наполняя его собственные резервы силы.

– Что ты сделал? – выдохнул Ксенофон, глядя на него с изумлением.

– Я я разорвал связь, – пробормотал Макс, глядя на свои руки. Они всё ещё светились слабым голубым светом, но теперь сквозь это свечение он видел сеть магических нитей, опутывающих весь туннель.

– Делай ещё! – крикнул Брутан, отбивая атаку двух стражей одновременно.

Макс сосредоточился, протянув обе руки. На этот раз было легче. Он видел нити чётко, понимал, как они работают. Каждая нить была связью между стражем и источником магии – вероятно, алтарём в центре монастыря. Разорвать эти связи было всё равно что перерезать артерии.

Он схватил сразу пять нитей и дёрнул изо всех сил. Боль была оглушительной, его колени подкосились, из носа потекла кровь. Но стражи, атакующие Лиару и Бруттана, исчезли в облаках дыма.

– Макс! – Лиара подхватила его под руку, не давая упасть. – С тобой всё в порядке?

– Я да просто много энергии, – выдохнул он, вытирая кровь.

Ксенофон подошёл, его глаза горели возбуждением учёного, сделавшего открытие.

– Невероятно. Ты видишь магические потоки. Это редчайший дар, который проявляется у одного мага из тысячи. И можешь не просто видеть, но и манипулировать ими, разрывать связи, перенаправлять энергию. – Он положил руку на плечо Макса. – Но будь осторожен. Каждый раз, когда ты это делаешь, ты тратишь не только магическую энергию, но и жизненную силу. Злоупотребляй этим – и можешь сжечь себя изнутри.

– Понял, – кивнул Макс, чувствуя, как усталость наваливается на него.

Они продолжили путь, но теперь двигались быстрее. Несколько раз на них нападали новые группы стражей, но Макс научился справляться с ними эффективнее – вместо того чтобы разрывать все связи сразу, он просто ослаблял их, и тогда Ксенофон мог легко уничтожить ослабленных существ своей магией.

Наконец туннель привёл их к массивной двери из чёрного железа, покрытой рунами. Ксенофон подошёл к ней, провёл пальцами по символам.

– Печать молчания, – пробормотал он. – Защищает от посторонних. Но я помню, как её открывать.

Он начал чертить в воздухе светящиеся знаки, произнося слова на древнем языке, который Макс не понимал. Руны на двери засветились ответным светом, и дверь медленно открылась с тяжёлым скрежетом.

За дверью был большой зал, вырубленный в скале. Стены были покрыты фресками, изображающими сцены из мифологии – войну богов, падение Шабкары, рождение Моргаса. В центре зала стоял алтарь из чёрного мрамора, а на алтаре лежал кристалл – размером с яблоко, светящийся пульсирующим голубым светом.

– Кристалл Вече, – прошептала Лиара, её голос был полон благоговения и жажды.

Но Макс чувствовал, что что-то не так. Магические потоки в этом зале были слишком плотными, слишком активными. Словно кто-то ждал их.

– Стойте, – предупредил он, но было уже поздно.

Лиара шагнула вперёд к алтарю, и в тот же момент весь зал ожил. Из теней по краям выступили фигуры в тёмных одеяниях – культисты, дюжина их, вооружённые мечами и посохами. А впереди, между ними и алтарём, появился человек в красных одеждах с золотой маской на лице.

– Добро пожаловать, – произнёс он голосом, который эхом раскатился по залу. – Я так долго ждал вашего прихода.

– Вексис, – прорычал Брутан, сжимая меч до побеления костяшек.

Кардинал медленно снял маску, открыв лицо. Оно было удивительно молодым, почти красивым, с тонкими чертами и пронзительными зелёными глазами. Но в этих глазах не было ничего человеческого – только холодный расчёт и что-то ещё, что-то древнее и чужеродное.

– Брутан Железная Рука, – усмехнулся Вексис. – Ты всё ещё жив? Я думал, ты давно должен был покончить с собой от горя. Твоя жена так кричала перед смертью. И дочь о, дочь была совсем маленькой. Жаль, что пришлось.

Он не договорил. Брутан бросился вперёд с рёвом ярости. Его меч засвистел в воздухе, целясь в шею кардинала. Но Вексис даже не двинулся. Он просто поднял руку, и из его ладони вырвалась волна тёмной энергии, которая отбросила Бруттана назад, врезав его в стену.

– Глупо, – проговорил Вексис. – Ярость делает вас предсказуемыми.

Культисты начали надвигаться. Лиара метнула кинжалы, но они отскочили от невидимого щита. Ксенофон поднял посох, но прежде чем он успел что-то сделать, Вексис щёлкнул пальцами, и посох вспыхнул, обугливаясь в руках старика.

– Предатель, – спокойно сказал Вексис, глядя на Ксенофона. – Ты думал, я забыл тебя? Ты думал, твоё предательство тридцать лет назад осталось безнаказанным? Я ждал этого момента. Ждал, когда ты приведёшь мне новых игроков.

Макс понял с ужасом. Это была ловушка. С самого начала. Незнакомец в капюшоне, карта, всё это было спланировано, чтобы привести их сюда.

– Зачем? – выдохнул он.

Вексис посмотрел на него, и в его взгляде было нечто похожее на интерес.

– Зачем? О, мальчик. Кристалл Вече не может быть взят силой. Он должен быть отдан добровольно. А для этого нужен был тот, кто достаточно наивен, чтобы поверить в героический квест. Тот, кто достаточно силён, чтобы дойти до алтаря. И тот, кто достаточно отчаян, чтобы принять проклятие.

Он указал на Макса.

– Ты. Ты идеальный сосуд. Ты видишь магические потоки, можешь манипулировать ими. Когда возьмёшь кристалл, он сольётся с тобой. А когда это произойдёт, я просто заберу тебя и кристалл вместе. Просто, элегантно.

– Никогда! – крикнул Макс.

– Посмотрим, – улыбнулся Вексис.

Культисты атаковали одновременно. Брутан, оправившись от удара, встретил их, его меч пел песню смерти. Лиара танцевала между врагами, её кинжалы находили уязвимые места. Ксенофон, лишившийся посоха, использовал голые руки, создавая защитные барьеры из чистой силы воли.

Макс стоял в центре хаоса, чувствуя, как вокруг него бушует магия. Он видел потоки – тысячи их, связывающие каждого культиста с Вексисом, связывающие Вексиса с алтарём, связывающие алтарь с чем-то глубоко под землёй, чем-то огромным и ужасным.

И он понял, что должен сделать.

Если он разорвёт главную нить, ту, что связывает Вексиса с источником силы, кардинал станет уязвимым. Но эта нить была огромной, толщиной с руку человека, пульсирующей тёмно-красной энергией. Разорвать её будет всё равно что оборвать якорный канат голыми руками.

Это может убить его.

Но если он не попытается, умрут все.

Макс сделал глубокий вдох, протянул обе руки и схватил главную нить. Боль была невыносимой. Он закричал, чувствуя, как его кожа горит, как кости трещат от напряжения. Но он не отпустил. Он тянул, вкладывая всю свою силу, всю свою волю.

И нить начала рваться.

Вексис повернулся к нему, и впервые на его лице появилось выражение удивления.

– Что ты делаешь, мальчик?!

– То, что должен! – прорычал Макс сквозь боль.

Нить лопнула с оглушительным треском. Вексис застыл, потом закричал – не человеческим голосом, а чем-то нечеловеческим, что заставило стены зала дрожать. Его тело начало светиться, трещины распространялись по коже.

– Бегите! – закричал Ксенофон. – Он взорвётся!

Они побежали к выходу, Брутан схватил обессиленного Макса и потащил за собой. За их спиной раздался взрыв – ослепляющий, оглушающий. Ударная волна выбросила их из зала в туннель.

Когда дым рассеялся, зал превратился в руины. Кардинал Вексис исчез, как и большинство культистов. Но на алтаре, среди обломков, всё ещё лежал Кристалл Вече, светящийся ещё ярче прежнего.

Макс, с трудом поднимаясь на ноги, посмотрел на кристалл. Он слышал, как тот зовёт его. Тихим шёпотом, который проникал прямо в душу.

«Возьми меня. Я твой. Всегда был твоим».

Но прежде чем он успел сделать шаг, Ксенофон схватил его за руку.

– Не сейчас, – сказал старик твёрдо. – Мы должны уйти. Вексис мёртв, но его подчинённые придут. А ты слишком слаб для проклятия.

Глава 6. В пути к развалинам.

Они бежали из монастыря, пока не оказались далеко в Плато Пепельных Ветров, где серый пепел поднимался облаками под их ногами. Макс едва держался на ногах – разрыв магической нити Вексиса выжег почти всю его энергию. Брутан поддерживал его под руку, практически волоча за собой. Лиара прикрывала их сзади, то и дело оглядываясь, не преследует ли их кто-то.

Только когда монастырь скрылся за горизонтом, они позволили себе остановиться.

Ксенофон нашёл небольшую пещеру в склоне холма – достаточно глубокую, чтобы укрыться от ветра и посторонних глаз. Брутан осторожно опустил Макса на пол пещеры, и молодой маг сразу же потерял сознание, его тело наконец сдалось под тяжестью истощения.

– Он выживет? – спросила Лиара, глядя на бледное лицо Макса.

Ксенофон склонился над ним, проверяя пульс, заглядывая в глаза, ощупывая лоб.

– Выживет. Но то, что он сделал это невозможно. Разорвать связь такой силы – это всё равно что остановить реку голыми руками. Любой другой маг умер бы на месте.

– Значит, он не такой, как другие маги, – заметил Брутан, садясь у входа в пещеру и начиная точить меч. Механическая рука двигалась с методичной точностью.

– Очевидно, – согласился Ксенофон. Он достал из рюкзака несколько пузырьков с жидкостями, начал смешивать их в небольшой чаше. – Но это ставит вопрос: почему? Почему у него такой дар? Видеть магические потоки – это редкость. Манипулировать ими – ещё реже. Но разрывать связи такой мощности я знал только одного мага, способного на подобное.

– Кого? – спросила Лиара, присаживаясь рядом.

Ксенофон замолчал на долгую минуту, глядя в смесь, которая начала светиться зелёным светом.

– Архимага Талиона. Он жил триста лет назад, во время войны богов. Говорили, что он мог видеть саму ткань реальности, нити, из которых соткан мир. И он мог перерезать эти нити, изменяя судьбу.

– Что с ним случилось? – тихо спросила Лиара.

– Он исчез в последней битве. Некоторые говорят, что он умер. Другие – что он стал частью чего-то большего. Что боги забрали его, потому что он был слишком опасен даже для них.

Ксенофон капнул зелёную жидкость на губы Макса, и молодой маг застонал во сне, его дыхание стало ровнее.

– Вы думаете, Макс как-то связан с этим Талионом? – спросил Брутан, не отрываясь от меча.

– Не знаю. Но совпадения в магии редки. Когда кто-то проявляет способности, которые не видели триста лет, это обычно означает, что старые силы просыпаются.

Лиара обняла себя руками, глядя на спящего Макса.

– А что с Вексисом? Он действительно мёртв?

Ксенофон покачал головой.

– Не уверен. То, что мы видели это была проекция. Я чувствовал это. Настоящий Вексис не был в том зале. Он где-то ещё, управляя всем издалека.

– Значит, мы ничего не добились, – горько сказала Лиара. – Чуть не погибли, а Вексис всё ещё жив, и Кристалл Вече остался в монастыре.

– Не совсем, – возразил Ксенофон. Он достал из кармана небольшой фрагмент – осколок кристалла размером с ноготь, светящийся слабым голубым светом. – Когда произошёл взрыв, я успел схватить это. Часть Кристалла Вече. Не весь артефакт, но достаточно, чтобы изучить его свойства.

Брутан поднял голову, прекратив точить меч.

– И что он вам скажет?

– Многое, – Ксенофон аккуратно завернул осколок в ткань и спрятал обратно. – Во-первых, теперь я смогу отследить остальные части. Кристаллы резонируют друг с другом. Во-вторых, я смогу понять, как разрушить проклятие. А в-третьих – он помолчал. – В-третьих, я смогу понять, кто на самом деле стоит за всем этим.

– Разве не Вексис? – удивилась Лиара.

– Вексис – это лишь пешка, хоть и очень могущественная. Но кто-то направляет его. Кто-то, кто знает о кристаллах больше, чем должен знать смертный.

Они замолчали, погружённые в свои мысли. Ветер завывал снаружи, поднимая облака пепла. Брутан закончил точить меч и положил его рядом, затем достал флягу с водой и сделал глоток.

– Так что теперь? – спросил он. – Куда идём дальше?

Ксенофон встал и подошёл к входу в пещеру, глядя на серый пейзаж за пределами.

– Нам нужна информация. Больше информации о кристаллах, о культе, о том, что на самом деле произошло триста лет назад. – Он повернулся к ним. – Есть место. Древние руины на севере Плато Пепельных Ветров. Там когда-то был город – Аль-Марходан, столица цивилизации, которая существовала до Великой Чумы магии. В его криптах хранятся записи, книги, артефакты. Если где-то и есть ответы, то там.

– Насколько далеко? – спросила Лиара.

– Три дня пути. Может, четыре, если будем осторожны.

– А почему никто не нашёл эти записи раньше? – скептически заметил Брутан.

– Потому что Аль-Марходан проклят, – спокойно ответил Ксенофон. – Город был уничтожен не войной и не временем. Его уничтожила магия – дикая, неконтролируемая магия, которая до сих пор бродит по его улицам. Те, кто отправлялся туда, редко возвращались. А те, кто возвращался – он замолчал.

– Что с ними? – тихо спросила Лиара.

– Они сходили с ума. Видели вещи, которых не должны были видеть. Слышали голоса мёртвых. Некоторые утверждали, что встретили там богов, которые просили их о помощи.

– Звучит восхитительно, – пробормотал Брутан. – Но выбора нет, верно?

– Выбор всегда есть, – возразил Ксенофон. – Можем вернуться в Мордрак, забыть обо всём этом, жить обычной жизнью, пока культ не откроет врата и Моргас не поглотит весь мир. Это тоже вариант.

Лиара усмехнулась без юмора.

– Нет, это не вариант. Я прошла слишком далеко, чтобы сдаваться сейчас. Вексис убил моих родителей. Я не остановлюсь, пока не увижу, как он умирает по-настоящему.

– Я с вами, – сказал Брутан. – Потерял семью из-за этих мерзавцев. Долг чести требует закончить начатое.

Ксенофон посмотрел на спящего Макса.

– А он? Когда проснётся, дадим ему выбор. Он не обязан идти с нами дальше. Он уже сделал больше, чем мог ожидать от себя.

Но когда Макс проснулся спустя несколько часов, ослабленный, но живой, его ответ был коротким:

– Я иду. Куда бы вы ни направились.

Они тронулись в путь на следующее утро, когда солнце только начало подниматься над горизонтом, окрашивая серое небо в оттенки розового и оранжевого. Плато Пепельных Ветров раскинулось перед ними – бесконечная равнина мёртвой земли, покрытой слоем пепла, который когда-то был городами, лесами, жизнью.

Триста лет назад здесь бушевала война богов. Магия уничтожила всё живое, превратила плодородные земли в пустыню. И до сих пор в воздухе ощущалась остаточная энергия – словно земля помнила боль и не могла её забыть.

Они шли молча, сохраняя силы. Брутан шёл впереди, его опытные глаза высматривали опасности. Лиара двигалась рядом с Максом, время от времени поддерживая его, когда он спотыкался. Ксенофон замыкал процессию, опираясь на новый посох – простую палку из местного дерева, которую он нашёл и зачаровал базовыми защитными рунами.

К полудню они наткнулись на первые признаки древней цивилизации – разрушенную статую, наполовину погребённую в пепле. Статуя изображала воина в доспехах, с поднятым мечом, но лицо было стёрто временем и ветром.

– Страж Аль-Марходана, – пробормотал Ксенофон, останавливаясь рядом. – Таких было сотни, стоящих вдоль дорог, ведущих к городу. Теперь осталась только эта.

– Что с ними случилось? – спросил Макс.

– Их уничтожили в первые дни войны. Боги сражались здесь, на этих равнинах. Шабкара против Моргаса, свет против тьмы. Они разрушили всё на своём пути.

Они продолжили путь, и вскоре увидели больше руин – фрагменты стен, остатки домов, скелеты давно умерших животных. Где-то вдалеке раздавался странный звук – похожий на пение, но искажённый, неправильный.

– Что это? – спросила Лиара, сжимая рукоять кинжала.

– Эхо магии, – ответил Ксенофон. – Заклинания, произнесённые триста лет назад, до сих пор резонируют в этом месте. Не обращайте внимания. Это безопасно наверное.

К вечеру они нашли ещё одну пещеру и разбили лагерь. Развели небольшой костёр из сухой травы и остатков дерева. Ксенофон достал еду – сухой хлеб и вяленое мясо – и они поели молча, слишком уставшие для разговоров.

Но когда стемнело, Макс не мог уснуть. Он сидел у костра, глядя на пламя, и думал о том, что увидел в монастыре. О магических потоках, о силе, которая текла через него. О проклятии, которое ждало его, если он возьмёт Кристалл Вече.

«Видеть смерть тех, кого полюблю», – думал он. Это была страшная цена. Но что если это единственный способ остановить культ? Что если его сила – это ключ к спасению мира?

Лиара села рядом с ним, протянув кружку с горячим чаем из трав, которые собрал Ксенофон.

– Не спится? – спросила она тихо.

– Думаю, – ответил Макс, принимая кружку. – О том, что ждёт нас впереди.

– Смерть, вероятно, – усмехнулась Лиара, но в её голосе не было веселья. – Но мы уже согласились на это, когда решили идти в монастырь.

– Ты не боишься?

Она посмотрела на него, и в свете костра её лицо казалось младше, уязвимее.

– Боюсь. Каждый день. Но страх – это не причина останавливаться. Мои родители не остановились, когда пришли культисты. Они сражались до конца, защищая меня. Я им должна тем же – закончить то, за что они умерли.

Макс кивнул, понимая. У каждого из них была своя причина продолжать. Лиара – месть. Брутан – долг. Ксенофон – искупление. А у него у него была вера в то, что он может что-то изменить.

– Спасибо, – сказал он неожиданно.

– За что?

– За то, что взяла меня с собой. Я был никем – переписчиком в пыльной башне. Теперь я не знаю, кто я. Но я живой. По-настоящему живой.

Лиара улыбнулась – первая искренняя улыбка, которую он видел на её лице.

– Не благодари раньше времени. Возможно, в Аль-Марходане ты пожалеешь о том, что присоединился к нам.

Они засмеялись тихо, и в этом смехе было что-то освобождающее. На следующий день путь продолжился, и к вечеру третьего дня они наконец увидели то, что искали.

Руины Аль-Марходана поднимались на горизонте, словно скелет гигантского зверя. Башни, стены, дворцы – всё в руинах, но всё ещё величественное, всё ещё помнящее былую славу. И над всем этим висело нечто невидимое, но ощутимое – древняя магия, ждущая тех, кто осмелится войти.

– Вот и мы, – прошептал Ксенофон. – Город мёртвых. Город ответов.

Глава 7. Секрет Лиары.

Аль-Марходан встретил их тишиной. Не обычной тишиной заброшенного места, а чем-то более глубоким – словно сам город затаил дыхание, наблюдая за пришельцами. Улицы были широкими, вымощенными камнем, который когда-то блестел, но теперь покрылся трещинами и мхом. Здания возвышались по обе стороны – дворцы, храмы, жилые дома, – все в разной степени разрушения, но все ещё хранящие отпечаток былого величия.

– Здесь жило полмиллиона человек, – тихо сказал Ксенофон, ведя группу по главной улице. – Аль-Марходан был столицей империи, которая правила всем континентом Нордемир до войны богов. У них была магия, превосходящая всё, что мы знаем сегодня. Они могли летать без крыльев, говорить на расстоянии тысяч миль, исцелять любую болезнь.

– И что с ними случилось? – спросил Макс, оглядываясь на разрушенные фасады.

– Они встали на сторону Шабкары в войне против Моргаса, – ответил Ксенофон. – И когда Шабкара пала, Моргас обрушил на город всю свою ярость. За одну ночь полмиллиона жизней были уничтожены. Магия, которую он использовал, была настолько мощной, что до сих пор искажает реальность в этом месте.

Они шли дальше, и Макс начал замечать странности. Тени от зданий падали не в ту сторону, откуда светило солнце. Воздух мерцал, словно через жар над костром. Где-то вдалеке он слышал голоса – человеческие голоса, говорящие на незнакомом языке, смеющиеся, поющие. Но когда он оборачивался, там никого не было.

– Эхо прошлого, – пояснила Лиара, заметив его беспокойство. – Ксенофон предупреждал об этом. Город помнит своих жителей. Иногда эти воспоминания проявляются.

Брутан остановился у разрушенного фонтана в центре площади. Когда-то вода била из него ввысь, образуя замысловатые узоры. Теперь чаша была пуста и покрыта трещинами, но на её краю всё ещё сидела статуя – женщина с распростёртыми руками, словно обнимающая весь город.

– Шабкара, – прошептал Ксенофон, подходя к статуе. – Богиня-покровительница Аль-Марходана. Люди верили, что она защитит их. Но даже боги бессильны перед лицом абсолютного зла.

Он провёл рукой по камню, и внезапно статуя ожила. Не физически – она не двигалась, – но Макс увидел свечение вокруг неё, услышал голос, древний и печальный, говорящий прямо в его разум:

«Дети мои прости меня я не смогла вас спасти».

Макс отшатнулся, сердце колотилось в груди. Ксенофон положил руку ему на плечо.

– Остаточная магия. Последние мысли богини, запечатлённые в камне перед её падением. Не бойся. Это не может причинить вреда.

Они двинулись дальше, к центру города, где, по словам Ксенофона, находились главные крипты – подземные хранилища, где хранились все знания империи. Путь был долгим, и солнце начало клониться к закату, окрашивая руины в кроваво-красные тона.

Ксенофон нашёл вход в крипты – массивную каменную дверь, наполовину засыпанную обломками. Брутан и Лиара начали расчищать проход, отбрасывая камни в сторону. Работа была тяжёлой, и к тому времени, как они расчистили достаточно места, чтобы пролезть, стемнело.

– Остановимся здесь на ночь, – решил Ксенофон. – Утром спустимся в крипты. Сейчас слишком опасно – не знаем, что там внизу.

Они разбили лагерь в одном из полуразрушенных зданий неподалёку – когда-то это была гостиница, судя по большому залу с остатками столов и стульев. Брутан развёл костёр в центре зала, используя остатки деревянной мебели. Ксенофон приготовил простую еду – похлёбку из сухих овощей и вяленого мяса. Они ели молча, слишком уставшие для разговоров.

После ужина Ксенофон и Брутан быстро уснули, укутавшись в плащи. Но Макс и Лиара остались у костра, не в силах заснуть. Пламя танцевало между ними, отбрасывая причудливые тени на стены.

– Не можешь уснуть? – спросила Лиара тихо.

– Этот город он давит на меня, – признался Макс. – Чувствую, как магия пульсирует в каждом камне. Вижу потоки энергии повсюду, как паутину, опутывающую всё. Это подавляюще.

Лиара кивнула, глядя в огонь.

– Знаю, что ты имеешь в виду. Не магию, конечно, но тяжесть истории. Все эти люди, которые жили здесь, любили, строили планы. И все мертвы за одну ночь. Это напоминает мне.

Она замолчала, и Макс увидел, как её рука потянулась к медальону на шее.

– Твою семью? – осторожно спросил он.

Лиара медленно кивнула. Несколько секунд она молчала, борясь с собой. Потом глубоко вздохнула и начала говорить:

– Мне было двенадцать. Мы жили в маленькой деревне на границе Аквилеи, место называлось Рейвенхолм. Отец был кузнецом, мать – целительницей. Обычная, счастливая жизнь. У меня был младший брат, Томас, ему было восемь. Он хотел стать рыцарем, когда вырастет.

Её голос дрожал, но она продолжала:

– Культисты Моргаса пришли ночью. Они искали артефакт, древний амулет, который, по слухам, был спрятан в нашей деревне. Никто не знал, где он, но это не остановило их. Они начали допрашивать жителей, пытая их, убивая тех, кто не мог ответить.

Макс чувствовал, как внутри него сжимается что-то болезненное. Он хотел остановить её, сказать, что не обязательно продолжать, но понимал, что ей нужно выговориться.

– Отец попытался защитить нас, – продолжала Лиара, её глаза блестели от слёз, которые она не позволяла пролиться. – Он схватил молот и бросился на культистов. Они убили его первым. Мать закрыла собой меня и Томаса, умоляла пощадить нас. Один из культистов, высокий мужчина в красной маске – я никогда не забуду эту маску – просто рассмеялся и перерезал ей горло.

Макс не мог говорить. Он просто слушал, чувствуя, как боль Лиары становится его болью.

– Томас попытался убежать, – голос Лиары стал ещё тише. – Но его догнали. Я видела я видела, как они.

Она не смогла закончить. Слёзы, которые она так долго сдерживала, наконец прорвались. Макс инстинктивно подвинулся ближе и обнял её. Лиара не сопротивлялась, уткнувшись лицом ему в плечо, тело её сотрясалось от рыданий.

Они сидели так долго, пока огонь не начал угасать. Наконец Лиара выпрямилась, вытирая слёзы тыльной стороной ладони.

– Прости, – прошептала она. – Я не я не плакала об этом десять лет.

– Не извиняйся, – мягко сказал Макс. – Как ты выжила?

Лиара горько усмехнулась.

– Спряталась. Как трусиха. Забилась под половицы в подвале, пока культисты жгли деревню. Пролежала там два дня, слушая крики, запах дыма. Когда выползла, от Рейвенхолма остался только пепел.

Она подняла глаза на Макса.

– Вот почему мне нужен Кристалл Вече. Вот почему я готова принять проклятие. Культисты взяли у меня всё – семью, дом, детство. Человек в красной маске я узнала потом, что это был один из помощников Вексиса. И с тех пор я посвятила жизнь одной цели – уничтожить культ. Уничтожить Вексиса. Отомстить за всех, кого я потеряла.

– Лиара, – начал Макс, но она перебила его:

– Знаю, что скажешь. Что месть не вернёт их. Что ненависть разрушает. Ксенофон уже говорил мне это сотню раз. Но я не могу остановиться. Это единственное, что удерживает меня на плаву. Если я перестану мстить, что останется? Пустота.

Макс взял её руку.

– Останешься ты. Человек, который достаточно силён, чтобы выжить после всего этого. Достаточно храбр, чтобы продолжать бороться. Лиара, ты не просто месть. Ты – надежда. Надежда для всех тех, кто пострадал от культа, что кто-то остановит их.

Лиара посмотрела на него, и в её глазах появилось что-то новое – не надежда, не совсем, но может быть, начало веры в то, что он прав.

– Почему ты здесь, Макс? – спросила она неожиданно. – Настоящая причина. Не деньги, не приключения. Почему ты рискуешь жизнью ради этого?

Макс задумался. Он никогда не формулировал это вслух.

– Потому что всю жизнь я был никем. Переписчиком, который копирует чужие слова, чужие подвиги. Я читал о героях, о людях, которые меняли мир, и мечтал быть как они. Но всегда думал, что это невозможно. Что я слишком слаб, слишком обычен. А теперь теперь у меня есть сила. Настоящая сила. И я хочу использовать её для чего-то важного. Не для себя. Для тех, кто не может защитить себя сам.

Лиара улыбнулась – настоящей, тёплой улыбкой.

– Ты хороший человек, Макс. Лучше, чем я. Надеюсь, этот мир не сломает тебя.

– Не сломает, – ответил он с уверенностью, которую не совсем чувствовал. – Потому что вы со мной. Ты, Ксенофон, Брутан. Вместе мы сильнее.

Они снова погрузились в молчание, но теперь оно было комфортным, почти интимным. Костёр догорал, превращаясь в угли. Где-то вдалеке раздался вой ветра, пробегающего по руинам древнего города.

– Лиара, – позвал Макс, прежде чем они заснули. – Обещай мне что-то.

– Что?

– Когда всё закончится, когда мы победим культ обещай, что не уйдёшь. Что найдёшь себе новую цель, новую жизнь. Не позволишь прошлому определять твоё будущее.

Лиара долго молчала. Потом тихо сказала:

– Постараюсь.

Это было не совсем обещание, но для Макса этого было достаточно.

Они уснули у догорающего костра, рядом друг с другом, находя утешение в присутствии друг друга. И в эту ночь Максу не снились кошмары о войне богов и разрушении. Ему снилась деревня, залитая солнечным светом, где люди смеялись и жили обычной, счастливой жизнью. И рядом с ним была Лиара, тоже улыбающаяся, свободная от призраков прошлого.

Когда рассвет пробился сквозь щели в стенах разрушенного здания, они проснулись, готовые спуститься в крипты. Но что-то изменилось между ними. Невидимая стена недоверия рухнула. Теперь они были не просто союзниками. Они были друзьями. И возможно, чем-то большим.

Ксенофон, просыпаясь, заметил это изменение. Он посмотрел на них, кивнул про себя и ничего не сказал. Но Макс поймал его взгляд и увидел в нём предупреждение.

Старик знал о проклятии. Знал, что когда Макс возьмёт Кристалл Вече, он увидит смерть всех, кого полюбит. И судя по тому, как он смотрел на Макса и Лиару, он понимал, что между ними рождается нечто, что сделает проклятие особенно мучительным.

Но Макс не позволил этому испугать себя. Что бы ни ждало их впереди, он был готов. Потому что теперь у него была причина бороться не только за мир, но и за конкретного человека. За Лиару.

Глава 8. Раскрытое прошлое Ксенофона.

Спуск в крипты Аль-Марходана начался с первыми лучами рассвета. Вход представлял собой узкий проход, вырубленный в скале, с каменными ступенями, уходящими вниз во тьму. По обеим сторонам стен были высечены рунические символы – древние знаки защиты, которые всё ещё слабо светились голубоватым светом, несмотря на прошедшие столетия.

Ксенофон шёл впереди, держа перед собой магический кристалл, который излучал достаточно света, чтобы осветить путь. За ним следовали Макс, Лиара и Брутан, каждый погружённый в свои мысли после событий прошлой ночи.

Ступени уходили глубоко вниз – Макс насчитал больше трёхсот, прежде чем они наконец достигли подножия. Воздух здесь был холодным и сухим, пахло древностью и чем-то металлическим. Перед ними открылся огромный коридор, стены которого были покрыты барельефами, изображающими сцены из жизни древней империи – празднества, войны, коронации королей, ритуалы магов.

– Невероятно, – прошептал Макс, останавливаясь перед одним из барельефов. На нём была изображена женщина в короне, окружённая светом, – очевидно, богиня Шабкара. – Они сохранились так хорошо.

– Магические печати, – пояснил Ксенофон. – Эти крипты были созданы, чтобы пережить любую катастрофу. Даже падение богов не смогло их уничтожить полностью.

Они двинулись дальше по коридору, который постепенно расширялся, превращаясь в огромный зал. В центре зала возвышался круглый каменный стол, вокруг которого стояли двенадцать высоких кресел, высеченных из единого куска мрамора. На стенах висели знамёна, истлевшие от времени, но всё ещё различимые – гербы двенадцати великих домов Аль-Марходана.

– Зал Совета, – сказал Ксенофон, его голос эхом раскатился по пространству. – Здесь собирались двенадцать архимагов, которые правили империей. Здесь принимались решения, которые определяли судьбу миллионов.

Брутан подошёл к одному из кресел и провёл рукой по резьбе.

– И где они теперь? Все эти могущественные маги?

– Мертвы, – просто ответил Ксенофон. – Все до единого. Когда пал Аль-Марходан, они пытались защитить город последним заклинанием – магическим щитом, который должен был отразить атаку Моргаса. Но щит не выдержал. Обратная волна энергии испепелила их всех в один момент.

Лиара обошла стол, изучая каждое кресло.

– Почему вы так много знаете об этом месте, Ксенофон? Вы были здесь раньше?

Старик медленно кивнул.

– Да. Пятьдесят лет назад, когда я был молодым членом культа Моргаса. Мы пришли сюда искать артефакты, которые могли помочь нам открыть врата между мирами.

Он сел в одно из кресел, внезапно выглядя намного старше и усталее.

– Думаю, пришло время рассказать вам полную правду. О том, кто я такой. О том, почему я посвятил свою жизнь борьбе с культом.

Остальные трое собрались вокруг, садясь на ступени, ведущие к возвышению. Макс чувствовал, что то, что они услышат, изменит их понимание всего, что происходило.

Ксенофон начал говорить, его голос был тихим, но каждое слово звучало чётко в тишине крипт:

– Я родился восемьдесят лет назад в маленькой деревне на севере Аквилеи. Был третьим сыном бедного фермера, никаких перспектив, никакого будущего. Но у меня был дар – я мог видеть магию там, где другие её не замечали. Чувствовал потоки энергии в земле, в воде, в воздухе.

Он посмотрел на Макса.

– Как и ты, мальчик. Мы с тобой похожи в этом.

Макс кивнул молча, чувствуя странное родство со стариком.

– Когда мне было двадцать, в нашу деревню пришли люди из культа Моргаса, – продолжал Ксенофон. – Они искали новых членов, молодых людей с магическим даром. Обещали знания, силу, место в новом мире, который они строили. Я был наивен, отчаян, хотел вырваться из нищеты. Я пошёл с ними.

Его глаза затуманились, погружённые в воспоминания.

– Первые годы в культе были удивительными. Меня учили магии, настоящей, древней магии, которая превосходила всё, чему учили в академиях. Я быстро рос в рангах, становился всё более могущественным. К тридцати годам я был одним из высших жрецов, правой рукой самого Вексиса.

– Вы знали Вексиса лично? – спросила Лиара, наклоняясь вперёд.

– Знал, – кивнул Ксенофон. – Но это был другой Вексис, не тот, который существует сейчас. Тогда он был просто человеком – фанатичным, да, безжалостным, да, но человеком. То, чем он стал позже это нечто совсем другое.

Он встал и начал ходить по залу, опираясь на посох.

– Культ верил в простую истину: боги предали смертных. Триста лет назад, во время Великой Чумы магии, боги могли остановить разрушение, но не стали. Они позволили миллионам погибнуть. Почему? Потому что люди перестали им поклоняться так, как раньше. Стали слишком независимыми, слишком могущественными благодаря своей собственной магии. Боги испугались, что смертные станут их равными.

– И поэтому культ хотел уничтожить богов? – спросил Макс.

– Не уничтожить, – поправил Ксенофон. – Заменить. Моргас обещал стать новым богом, который не будет требовать слепого поклонения. Который даст смертным настоящую свободу и силу. Мы верили в это. Я верил в это.

Он остановился у одного из барельефов, на котором была изображена битва между светом и тьмой.

– Нас послали в Аль-Марходан пятьдесят лет назад. Небольшую группу – пятеро высших жрецов, включая меня и Вексиса. Наша цель была найти Книгу Врат – древний том, который содержал заклинания для открытия проходов между измерениями. Мы искали неделю, прочёсывая каждый коридор, каждое помещение в этих криптах.

– И вы нашли её? – тихо спросил Брутан.

– Нашли, – подтвердил Ксенофон. – В самой глубокой части крипт, в запечатанной комнате, охраняемой древними заклинаниями. Мы взломали печати, вошли и там я увидел нечто, что изменило всё.

Его голос дрожал от эмоций.

– Книга была там, да. Но не только книга. В той комнате был алтарь, а на алтаре – тело. Мумифицированное, сохранённое магией тело одного из двенадцати архимагов Аль-Марходана. И рядом с телом была табличка с надписью на древнем языке.

Ксенофон замолчал, закрыв глаза, словно переживая тот момент заново.

– Что там было написано? – не выдержал Макс.

Ксенофон открыл глаза, и в них плескалась боль.

– «Здесь покоится Архимаг Талион, который отдал свою жизнь, пытаясь запечатать Пожирателя. Пусть его жертва никогда не будет забыта. Пусть Врата останутся закрытыми навсегда. Ибо то, что ждёт по ту сторону, не есть бог. Это голод, принявший форму сознания. Это тьма, которая хочет поглотить весь свет».

Тишина повисла в зале. Макс почувствовал, как волосы встают дыбом на затылке. Архимаг Талион – тот же маг, о котором Ксенофон упоминал раньше, тот, кто мог видеть и манипулировать магическими потоками.

– Моргас, – продолжал Ксенофон, – не бог. Он никогда не был богом. Он – Пожиратель, паразитическая сущность из другого измерения, которая питается хаосом, страданием и разрушением. Триста лет назад он почти прорвался в наш мир, но Талион и другие архимаги смогли запечатать Врата ценой своих жизней.

– Но если Врата были запечатаны, – начал Брутан, – как культ собирается их открыть?

– Печати ослабевают, – ответил Ксенофон. – Каждое поколение они становятся слабее. И культ знает это. Они собирают божественные артефакты – кристаллы, в которых заключены фрагменты сущностей настоящих богов, тех, кто пал в борьбе против Моргаса. Эти кристаллы – ключи. Когда культ соберёт все семь и совершит ритуал, печати рухнут окончательно.

Лиара встала, сжимая кулаки.

– И вы узнали об этом пятьдесят лет назад. Что случилось потом?

– Я попытался остановить Вексиса, – сказал Ксенофон. – Показал ему надпись, объяснил, что Моргас нас использует, что он уничтожит всех нас, как только получит доступ в наш мир. Но Вексис он не поверил. Или не захотел верить. Он сказал, что архимаги лгали, что они хотели сохранить силу Моргаса для себя.

Старик опустился на колени, словно вес воспоминаний был слишком тяжёл.

– Мы сражались. Магическая дуэль прямо в той запечатанной комнате. Я был сильнее, опытнее. Я мог убить его. Должен был убить его. Но не смог. Он был моим другом, моим братом по оружию. Я просто ранил его и убежал, взяв с собой Книгу Врат.