Басни в стихах современного поэта Александра Посохова бесплатное чтение

Басни в стихах современного

поэта Александра Посохова

Господин и Товарищ

На тропке у реки

Сошлись Кабан и Волк,

И у того клыки

И у того.

Но вепрь матёрый здоровее

И сильнее.

– Посторонись, болван! –

Воскликнул Волк. – Я господин!

– А я товарищ! – возразил Кабан. –

Господь один!

И выпихнул, как хлам,

Присвоившего себе имя божье

К бездорожью.

––

Ни тога не подходит нам,

Ни плащ без петель,

Мы все равны на этом свете,

Ещё грешны и смертны тоже.

* * *

Муравьед-заказчик

Все обижают муравьишек:

То их придавит лапой мишка,

То прокопает дырку крот,

То заяц пнёт,

То ёжик ткнёт,

То белка шишку в них швырнёт,

Нет им, букашечкам, покоя.

И вдруг такое.

– Лечу я, значит, с краю пашни, –

Жужжит мохнатый Шмель. – А там

Бобры дома возводят вам,

Похожие на башни.

При этом клевер губят, хоть реви.

Пришли на стройку муравьи

И спрашивают у бобров:

– А кто заказчик?

– Муравьед, –

Услышали они в ответ.

––

Морали никакой тут нет,

Поскольку я плохой рассказчик.

А, может быть, и есть, без слов.

* * *

Удав и мартышки

Мартышкам где-то бог послал смартфоны.

Но обезьяны не вороны

И не ведутся на пустую лесть.

Повыше, главное, залезть

И можно на экран весь день глаза таращить:

Бунгало, море, яхты, пиво, друг

С бананом.

Удав же то одну не видящую ничего вокруг

С высокой ветки стащит,

То другую…

––

Я вот о чём в сей басенке толкую

С учётом всех земных наук:

Хоть сколько ты сиди перед экраном,

От этого не станет жизнь твоя

Прекрасней.

Скорее может стать опасней,

Удав – огромная змея.

* * *

Волчья радость

– Теперь я должен, – заявил Медведь. –

За внешними врагами бдеть

И в край родной их не пущать.

Поэтому не надо тут пищать,

Визжать и ныть, как говорится,

Вон что за бугром творится.

– А кто от внутренних нас будет защищать? –

Спросил Барсук.

– Не знаю, – прорычал Медведь. – Мне недосуг.

На том собрание зверей в тайге

И завершилось.

А Волк подумал радостно: «Эге,

Тогда пора!»

––

Мораль сей басни, как в кармане шило:

Не так возьмёшься – и дыра.

* * *

Душа и Закон

Заспорили Душа с Законом,

Кто ж всё-таки главнее для людей?

Душа звенела колокольным звоном,

Закон кивал на право и судей.

Не сговорились

И за решением к Всевышнему явились.

Послушал их Творец и говорит:

– Вот было б так, что всё цветёт, а не горит,

То главною была бы ты, родная.

Но на Земле одна война, потом другая.

Поэтому там главным должен быть Закон,

И не иначе.

Когда духовного единства в мире нет,

Душа почти что ничего не значит.

––

И я хочу сказать, хоть я не Он,

Примерно то же:

С враждой людской весь божий свет

Совсем не божий.

* * *

Богатый Барсук

Живёт Барсук царю под стать,

Нору в дворец преображая:

Из золота его кровать,

Большие вазы из Китая,

Из Франции вино, коньяк,

Камин из малахита,

Ковры – Афганистан, Ирак,

Из Англии мохито.

А в Форбс по осени попал,

Так выпил всё и в спячку впал.

Проснулся аж в начале мая,

Наружу вылез – мать честная:

За мочажиной волчья стая,

Перед норой медвежий след,

Прохода никакого нет,

Коряги, топь, лесоповал,

Лопух, крапива, мох да сучья.

– Эх, голова твоя барсучья! –

Сказала тут ему Сова. –

Живая правда такова:

Дворцом тогда бывает дом,

Когда по-царски всё кругом.

* * *

Алиса, спой за соловья!

И вновь черёмухи цветут,

А соловьи уж не поют

В Москве и в Подмосковье.

––

Здоровье

Чудесных птичек

Здесь абсолютно ни при чём.

Проблема в том,

Что не для кого петь.

Нет ласточек-сестричек,

Скворцов, дроздов, щеглов, синичек,

Клестов, зарянок, зябликов, чижей,

Весёлых взбалмошных стрижей

И даже хищников пернатых,

Которые враз улететь

Давно, оказывается, спелись.

Воробушки куда-то делись.

Лишь дятлы не меняют рубежей,

Пока полно дубов щербатых,

Домыкивающих свой тяжкий век.

А что же человек?

А он, печальный, в кабинете

Припомнил встречу у ручья

И молится на нейросети:

– Алиса, спой за соловья!

––

Мораль такая тут друзья:

Мертва без мира Божьего Земля,

Исчезнет всё, и вы, и я.

* * *

Чудо из чудес

Чуть сэкономив на провизии,

Купили звери телевизор.

Всем миром взяли, сообща.

Пища,

Крича, визжа и споря,

Во избежание слёз моря

Поставили его на пень.

Пусть, дескать, те, кому не лень,

Из чащи кто или с опушки,

От Волка серого до Мушки,

Сидит и смотрит целый день.

А, может, даже и всю ночь.

Прочь,

Ягоды, грибы, коренья!

Прочь,

Игры, пляски, шутки, пение!

Набравшись жуткого терпения,

Все звери вдруг без исключения,

Как в Библию иль как в Коран,

Уткнулись в голубой экран.

Шёл бесконечный сериал про лес:

Про ягоды, грибы, коренья,

Про игры, пляски, шутки, пение…

––

Ну, точно, чудо из чудес.

* * *

Про папу и лапу

Год выдался плохим,

Голодным.

И как-то вечером холодным

С дрожащим отпрыском своим

К его отцу Медведица пришла.

И разрыдалась:

– Насилу я тебя нашла.

Вот твой медвежонок, ты его отец,

Без помощи твоей ему конец.

До заморозков чуть осталось,

А нет у нас ни пищи, ни жилья.

Одна его ни в силах я

Ни прокормить, ни обогреть.

– Да я не то, что помогу,

Я сам сожрать его могу,

Если останусь без мясного, –

Взревел в ответ Медведь. –

Тебя, облезлую, я знать не знаю.

И наперёд предупреждаю:

Не вздумай заявиться снова,

Заломаю!

––

Читательницы, впредь,

Чтоб не сосал сыночек лапу,

Не выбирайте для него медведя-папу.

* * *

Поэт и Боты

Себя давно

Свободной птицей представляя,

В окно

Смотрел поэт,

Ворон считая.

Уж много лет

Он не имел другой работы.

Боты

Сушились тут же на окне.

И говорят они вдруг тихо, сухо:

«Не птица ты, поэт, а муха.

Летаешь с нею наравне,

От койки и окна – к буфету,

А от буфета – к туалету».

* * *

Лиса и Петух

– Нет, нам с тобой не по пути, –

Сказал Петух Лисе-пройдохе. –

Не стану я мешок нести.

Та ж снова принялась за вздохи:

– Да я живу-то шаг всего,

За тем вон крайним поворотом.

А, если ты подумал что-то,

Так я совсем не та давно

И ем теперь одно пшено.

Его полно в мешке и этом.

Кому не надо бы, но мне-то

Ты можешь, Петенька, помочь.

За то позволю на всю ночь

Зайти ко мне и подкормиться.

«Неужто впрямь Лиса постится?» –

Засомневался Петушок.

И, чтобы лично убедиться,

Полез в расставленный мешок.

––

А дальше было то, дружок,

Что всюду и всегда бывает,

Когда вдруг кто-то забывает

Про чьё-то рыльце и пушок.

* * *

Старушки

Раз в дороге,

В электричке,

Перепутав все таблички,

Две старушки,

Как подушки,

Сели друг напротив дружки.

– Ты куды?

– В Москву, а ты?

– Я ж в Калугу из Москвы.

– Вот так здорово!

– Уж, да!

В разны стороны нужда

Нас с тобою завела,

А вагон один дала.

– Ну, голубушка, дела.

Я таких больших чудес

Сроду не видала.

– Значит, шибко ты отстала.

Это ж, матушка, прогресс:

Вместе рядышком сидим,

В разны стороны летим.

И молчи ты, горя мало,

Довезут, куды пристало.

* * *

Акустический садист

В одном лесу и днём, и ночью

Стал Волк вдруг страшно выть, когда захочет.

Притом, как начинает выть,

Так напрочь заглушает соловья

И оглушает даже глухаря.

– Уж лучше б квакал, как лягушка, –

Сказала Цапле прилетевшая из глухомани Выпь. –

Я что-то не пойму, подружка.

Волкам положено выть только на луну,

А этот и на солнце воет.

Собраться должен весь лесной народ

И объявить ему войну.

Пусть знает, что для нас он не артист,

Не птица певчая, а сумасброд

И акустический садист.

Никто не вправе нарушать закон природный.

– А я так думаю, протестовать не стоит.

– Почему?

– Не на того обрушим мы свой общий гнев.

Закон нарушил Лев,

Присвоив Волку звание «Народный».

Хоть нет у Волка никаких заслуг,

Ни голоса, ни слуха.

Но Волк давно – придворный друг

И пьёт со Львом из одного стакана.

А Лев – наш царь, и у него охрана.

Вот и решило всё царёво брюхо:

За звание Волк Льву ягнёнка приволок,

А за какой-нибудь там орденок

Пообещал ещё аж целого барана.

* * *

Гвоздь и Магнит

Крик о свободе – только крик.

––

Как и другие железячки,

Как даже Кнопочки-гордячки,

К Магниту сильному Гвоздочек – прыг,

Прижался плотно и сидит.

Одна забота лишь – следи,

Чтоб ржа тебя не одолела.

Но жизнь такая надоела

Гвоздочку нашему. И вот

Как закричит он, заорёт:

– Довольно нам друг к другу жаться,

Пришла пора и разбежаться,

Хочу познать свободы рай.

Так что, Магнитище, давай,

Меня скорее отпускай!

Обиделся на то Магнит

И недовольно говорит:

– Вот это брат, вот это друг!

Забыл, голубчик, с чьих ты рук

Всё время досыта кормился.

Чьи токи пил, к чему стремился?

Гвоздочек пуще в крик пустился:

– Свободу мне, права и волю!..

Не стал Магнит с ним спорить боле.

Взял, да отторгнул бунтаря.

И зря.

Гвоздочек не освободился:

Как ни цеплялся, ни крепился,

Он тут же прыг – и прилепился

К другому сильному Магниту,

Составив снова только свиту.

* * *

Сапог и Валенок

Кричал на Валенок Сапог:

– А помнишь, как-то ты промок,

Хозяин даже заболел!

– А ты однажды в грязь засел,

Да крепко так!

– Молчи, дурак!

Ведь всё равно

Главнее я!

– Нет, я!

– Нет, я!

– Нет, я!

– Нет, я!..

Напрасно спорили друзья:

На свалке оба и давно.

––

Себя ты уважать, конечно, можешь,

Но от господ не жди того же:

Слуг старых никому не жаль.

Такая в басне сей мораль.

* * *

Язык и Лопата

Где трудиться не хотят

И не знают толк в работе,

Там Лопата не в почёте,

А Язык почти что свят.

––

В одном заштатном городишке

Почти разрушились домишки,

А грязь такая, что лишь вброд

По улицам ходил народ.

И вот

Собрался, наконец, всеобщий сход

По поводу того, что делать надо.

– Давайте же засучим рукава,

Я поработать буду только рада, –

Произнесла совковая Лопата.

Но развязавшийся Язык

Враз перебил её и в крик:

– Послушайте меня, друзья!

Необходимо!.. Следует!.. Вперёд!..

Свобода!.. Рынок!.. Инвестиции!..

Недавно побывал там я,

В провинции:

Лопату не видать, Язык орёт.

А что народ?

Всё слушает его который год.

И всё – слова, слова, слова…

* * *

Лев и Моль

Какой-то Лев не от зазнайства,

А от вопроса «быть, не быть?»,

На Север перебрался жить.

И там богатым стал, хозяйство

Огромное завёл.

Олень всегда ему к обеду шёл.

А что в шкафу – так, мать честная:

По сотне всяких свитеров,

Носков,

Штанов

Из шерсти.

Рая

Не надо при добре таком.

А что до чести,

То мороз

Решает правильно вопрос:

Кто не желает околеть,

Тот позволяет силе сметь

И одевается теплее.

Но нет на шерсть заразы злее,

Чем вкривь летающая Моль.

Её пароль –

На вещи дырка.

И всякая большая стирка

Тут совершенно ни при чём.

Случилось то и с нашим Львом.

Одежда стала, будто таять.

И ничего о том не зная,

Что Моль в шкафу имеет дом,

Лев побежал за ней с кнутом.

Догнал – и хлесть её по крыльям,

Заставил снизиться, упасть.

И пасть

Открыл уже в ухмылье.

Как вдруг заговорила Моль:

– Позволь

Сказать тебе пред смертью.

Ты зря со мной свиреп и крут,

Детишки всё мои сожрут.

––

Равно почти что милосердию –

Использовать так плеть иль кнут.

* * *

Без разрешения

Два деда, Пётр и Илья,

По очереди вышли от врача,

И у обоих ишемия.

Один смеясь, другой ворча,

Но оба по рядочку

Влюбились в медсестру

По имени Мария.

Дед Пётр проснулся поутру,

Поцеловал Марию в щёчку,

В ответ «Ещё хочу…»

А дед Илья пошёл к врачу.

– Скажите, доктор, разве можно

При ишемии заниматься сексом?

– Нельзя! –

Поведал врач открытым текстом.

– А осторожно?

– Никак!

– А Пётр занимается.

– Так он же страхами не мается.

––

И я того же мнения:

Жизнь коротка,

Хоть что тут говори,

Поэтому живи, люби, твори

Без разрешения!

* * *

Ветеринар

К ветеринару,

На пару

С козочкой своей,

Пришла старушка вековая.

И говорит: «Какая,

Скажи, беда случилась с ней?

Всю жизнь доилася скотина,

Как вдруг уже семь дней

Без молока я.

Уж ты найди, касатик,

В чём причина».

Надев застиранный халатик,

Животный врач давай смотреть.

То есть давай её вертеть,

Козу больную пред собой.

Раз повернул,

За ним другой,

Потом прогнул её дугой.

Рога замерил,

Пульс проверил,

Хвост к позвоночнику задрал.

Коза от боли даже села.

И тут старушка не стерпела:

«Ну что, касатик мой, нашёл?».

В ответ уверенно и смело,

Взяв авторучку, врач сказал:

«Осмотр, бабуля, показал,

Что у тебя теперь козёл».

––

А я хочу сказать за дело:

Кто сам в работе бестолков,

Тот всюду ищет дураков.

* * *

Пришелец

Кот безымянный, деревенский

Пробрался как-то в город энский

И заглянул там в зоопарк.

Вороний карк,

Навоза горы,

Сараи, чердаки и норы –

Знакомые ему дела.

А тут экзотика пошла,

И изумление.

А перед Львом вообще остолбенение

С бестактным вскриком «У-у, корова!»

– Здорово! –

Сказала женщина с метлой. –

Да это ж Лев, сородич твой.

Немедленно же извинись,

И брысь!

– Простите, – обратился Кот ко Льву. –

Я вас впервые навещаю.

– Да без проблем, родной, прощаю.

– У-у, – снова изумился Кот. –

Она ещё рычать могёт!..

––

Какая тут мораль, не знаю.

Но, думаю, что место самому

Такому вот Коту – в хлеву.

* * *

Подхалим

Льстец-подхалим

С начальником своим

Попал в беду:

Еду

Себе искали злые волки.

Это у нас амбары, полки.

А у зверей –

Что Бог послал.

Быстрей

Бежал

Прочь Подхалим.

Начальник же, весьма томим

Огромных габаритов тяжким брюхом,

Был съеден так, что даже мухам

Там нечего уж было есть.

Но лесть

И здесь

Нашла приманку.

Смотря на бренные останки,

Вот что сказал наш Подхалим:

«Мы все скорбим,

Мы не простим,

Мы отомстим,

Дань отдадим…»

(То есть почтим и доедим).

* * *

Вопрос

Однажды чей-то жирный Кот

В чужой прокрался огород

И развалился там вальяжно.

Любому Псу тут очень важно

Природный выполнить приказ:

Облаять наглеца, прогнать,

На дерево его загнать.

Так всё и вышло в этот раз.

Так, да не то.

Сидит Кот на высокой ветке

И говорит Псу: – В клетке

Тебя бы надо содержать.

Ты ж непонятно кто!

А лучше бы вообще прикончить.

Ни гончий,

Ни пудель ты, ни фокстерьер,

Ни мопс, ни шпиц, ни бультерьер,

Ни лабрадор, ни волкодав.

Одно и можешь – гав, да гав.

Да собирать ещё объедки.

Не предки

У тебя, а сброд.

И выродок ты редкий

От морды до хвоста.

Ещё такого я не знаю.

Молчал бы вовсе уж, урод,

И убирался в будку.

Не взять меня тебе, ублюдку.

Нос не дорос.

– Ах, так! – взбесился Пёс.

И против жирного Кота

Созвал всю местную собачью стаю.

––

Вопрос:

Куда теперь тому деваться,

Кто любит сверху издеваться?

* * *

Две валюты

Сцепились как-то в схватке лютой

Известные всем в мире две валюты.

– Я припечатаю тебя одним шлепком.

– Горазда шлёпать ты лишь языком.

Бой начался… Удар, ещё удар…

Всего минута.

И вот уже одна валюта,

Как пьяная или больная,

Лежит в бредовой темноте.

– Да ты ж бессильная совсем, кошмар! –

Сказала, уходя, другая. –

– Печатают тебя не те.

* * *

Не мухи если бы

Один Сизарь

Вдруг вспомнил – встарь

Все голуби в деревне жили

И все здоровы, сыты были.

С отливом грудь,

Во взгляде радость,

В размахе крыльев сила, стать.

А нынче взять –

Не жизнь, а гадость,

Унылый путь

В трубу котельной.

А, может, лучше жить отдельно,

Вдали от города, в глуши.

Воркуй там нежно от души,

Ешь спелую в полях пшеницу,

Пей чистую в пруду водицу…

И городская сроду птица

Умчалась в райский уголок.

Кругом поля, сады, лесок.

И с чистым, теплым чердаком

Красивый, крепкий, сельский дом,

Не небоскрёб, не развалюха.

Вот на него-то Голубок

И сел наш. Тут же села Муха.

Обыкновенная, из местных,

Шмелю мохнатому под стать.

И горожанина кусать

Как напустилась, прямо в темя.

– Эх, первобытное вы племя, –

Обиделся незваный гость.

– Дичь деревенская.

Ни дать, ни взять.

Провинция!

Культурного, видать,

Здесь нету никого.

––

В столице я

Недавно повстречал его.

Летит, как чуморной,

На горсть

Какой-то дряни возле урны.

Больной,

Худой,

Почти слепой.

Зато… культурный.

* * *

Водка и Горилка

Нашёл Бомж две бутылки –

От Водки и Горилки.

И положил их на ночь рядом.

Одна сверлит другую взглядом

И произносит: «Я вкуснее».

В ответ другая: «Я пьянее».

Одна: «А я моложе».

Другая: «Я дороже».

Одна: «Мне каждый рад,

А ты фальсификат».

Другая: «Я всех чище,

А ты питьё для нищих».

И так они в ночной тиши –

А я… а ты… а я… а ты…

Тут Бомж им выдал от души:

«Кончай базар, давайте спать!

И зараз будем спочивать.

Вы обе дюже хороши,

Когда полны, а не пусты».

* * *

Верблюд в космосе

Известно каждому, в пустыне

Верблюд не пьёт, а всё идёт.

Но кто ж того простит скотине,

Что, как ей в голову взбредёт,

Она плюёт.

И вот

Решил один животновод

Послать Верблюда на Венеру.

Там, дескать, он свою манеру,

Попав в другую атмосферу,

Перерождаясь, изживёт.

Одобрил, поддержал народ.

И ужаснулся через год.

С Венеры так всегда плюют,

Что гаснут звёзды там и тут.

––

Мораль сей басни все поймут:

Верблюд и в космосе верблюд.

* * *

Дятел и Молоток

Спросил у Дятла Молоток

– Как чувствуешь себя, браток?

– Нормально, брат, пока живой.

– И всё в порядке с головой?

– Бывает, поболит, но мало.

– А мне совсем не в тягость труд.

Вот рукоятка вдруг пропала,

Другую, новую, воткнут.

Боёк вообще же из металла.

С такой заботой век живут.

А твой век короток, приятель.

– Зато, – сказал спокойно Дятел. –

Я отдыхаю и стучу,

Когда и сколько захочу.

* * *

Иван и Таракан

В просторном, светлом, новом доме,

Который выстроил Иван,

Вдруг появился мухи кроме

Большой усатый Таракан.

Иван, избрав почти что ласку

В борьбе с каким-то там жуком,

Навёл под Таракана краску

И перекрасил весь свой дом.

Не видно стало Таракана.

Иван смеётся, так-то, мол.

И с кружкой пива в три стакана

Садиться весело за стол.

Но, что такое, что за номер!

Не ожидал того Иван –

На кружке с краю мухи кроме

Сидит спокойно Таракан.

Опять за кисть Иван берётся

И красит даже муху ту.

Опять за стол, опять смеётся.

А Таракан уже во рту…

––

Моралью тут

Не удивить:

Не красить надо, а давить.

* * *

Поэт и придурок

Художника обидеть может каждый.

Но не поэта –

Стихи его страшнее лома,

Нет против них приёма!

––

Однажды,

Летом,

У окна

Меж лестничных площадок

Многоквартирного жилого дома

Один мужик сказал

Другому:

– Курилка тут запрещена,

Не надо нарушать порядок.

Иди на улицу, сосед.

А тот в ответ:

– Иди ты на…

Но не пошёл туда поэт,

А кисть да краску взял

И на двери курильщика намалевал:

«Он бросил в подъезде окурок

И сплюнул во след по-блатному.

Поскольку с рожденья придурок,

Схвативший не ту хромосому».

* * *

Диагноз

Однажды летом, в тёплый день,

В лесу, строительство где шло,

На пень

От срубленной намедни ели

Две птицы рядом сели.

– Ты, Филин, вероятно, спятил, –

Сказал соседу Дятел. –

Зачем ты ухаешь, когда светло,

Кого ты тут пугаешь?

– Ну, как же ты не понимаешь,

Чугунная твоя башка!

Если строителей не запугать,

Они весь лес тогда погубят.

А без него не выжить нам никак.

– Да на твоё им уханье плевать,

Для них ты просто пустобрех.

Где им прикажут, там и рубят.

– А что, если Медведя нам позвать.

Пусть явится сюда хозяин леса,

Закроет стройку и прогонит всех.

– Теперь ты, Филя, точно спятил, –

Поставил свой диагноз Дятел. –

– Каким же надо быть балбесом,

Чтобы того звать на подмогу,

Которому возводят здесь берлогу.

* * *

Учитель

Зимою Голубю немножко

Насыпал кто-то хлеба крошки.

Но вдруг, откуда ни возьмись,

Учитель кушать объявился.

И тут ученья начались.

– Не налетай, не торопись!

Один вот так вот подавился.

А, если б слушать не ленился

И обратился бы ко мне,

Я б показал ему, как есть.

Да подожди ты в стороне,

Не лезь!

Успеешь ты ещё покушать.

И Голубь Воробья стал слушать.

Пока он слушал и смотрел,

Учитель хлебушек весь съел.

* * *

Лисья память

В курятник забралась Лиса.

Но не было в деревне пса,

Который не имел бы весу.

Услышав лай, Лисица – к лесу.

А псы за ней. Не псы, а бесы

В собачьих шкурах.

О курах

Думалось Лисе:

«Стать жертвой из-за них проклятых.

Да пропади они совсем!

Забуду даже, как едят их.

Дай Бог, мне только убежать».

Бог дал и полежать

На бугорке, покрытом мохом.

«Как я могла так думать плохо

О милых птичках, вот дурёха, –

Смеялась над собой Лиса. –

Забыть о курах – чудеса!»

* * *

Казнь

Вот что приснилось ночью мне.

В какой-то сказочной стране,

Чиновничье нарушив братство,

За казнокрадство

Очень быстро

Решили порешить министра.

Но вот оказия –

В день казни

Под виселицей новой

Скамейки не нашлось готовой.

Казнь отложили. Но потом,

Совсем уж наподобие издёвки,

Не оказалось главного – верёвки.

А в третий раз не оказалось мыла.

Пришлось работать топором,

Венчая приговор суровый.

А утром вспомнил я о том,

Что с мылом здесь,

У нас,

Когда-то тоже плохо было.

Зато как хорошо сейчас –

Всё есть,

И воры живы и здоровы!

* * *

Друзья

Однажды утром у плетня

Вдруг говорит Коту Свинья:

– Из нашего двора лишь я

Могу не плакать, не грустить.

Меня уж точно навестить

Хозяин наш не позабудет.

Мы с ним друзья,

И всё, что будет,

Он мне покушать принесёт.

Потом почешет мне живот,

За ухом поскребёт, погладит.

И даже песенку споёт.

– Это чего же ради? –

Воскликнул удивлённо Кот.

– А ради сытости моей.

Под пение я ем живей.

– И делаешься всё жирней, –

Добавил Кот, прочь убегая.

––

Мораль сей басенки простая:

Не дай нам Бог таких друзей!

* * *

Предел

Шакал,

Прославиться мечтая

И удаль показать свою,

На Льва напал.

Тот безмятежно спал,

Не зная лучше рая.

И вдруг к нему,

Природой данному Царю,

Шакал без спроса прикоснулся.

Лев сразу же проснулся,

Встрепенулся,

Огрызнулся…

Короче, зря Шакал

На Льва напал.

Шакала глупого Лев разодрал

По праву силы и короны.

Узнав об этом, три вороны

С густой ветвистой дуба кроны

Заголосили: «Обороны

Необходимой тут предел

Установить Лев не сумел

И с явным злом его превысил.

А потому Льва, как и любого,

Зайчишку там иль хомячка какого,

Под суд отдать закон велит.

Пусть тоже в клетке посидит».

Услышав сей вердикт,

Лев так взревел,

Что вздрогнули аж тучи.

И вмиг на дерево взлетел

Одним прыжком своим могучим.

«Я покажу вам, где предел

Царя валить со всеми в кучу!»

* * *

Министр и Фея

Я басню новую вам расскажу,

По старой дружбе.

––

Один Министр мух ловил на службе.

Одну поймал, затем другую,

Потом ещё такую же простую.

И вдруг поймал он золотую,

Всё брюшко у которой золотом горит.

– Я Фея, – Муха говорит. –

Тебя за убиение подруг я не сужу.

Простыми мухами мир переполнен.

Меня ж отпустишь, вмиг исполню,

Что пожелаешь.

– А не обманешь? –

– Нет, исключено.

В устройстве добрых дел враньё

Распознаётся быстро.

– Тогда, вот пожелание моё:

Хочу я не работать, но иметь

Как минимум доход министра.

– Задачу поняла, могу лететь?

– Лети, но исполнение приму по акту.

– А всё и так уже исполнено по факту, –

Сказала Муха, вылетев в окно.

––

Грешно при бедности других

Просить себе того богатства, что давно

Уже имеется в избытке у самих.

* * *

Конфуз

Пёс пудель Бим

Был страсть любим

В среде ценителей от Бога.

Он рисовал давно и много,

Имел и звания и фонд.

Им восторгался весь бомонд

В Москве, в Париже, в Праге, в Риме.

В энциклопедии о Биме

Была аж целая статья.

Житья

Такого псам другим

Желал от сердца славный Бим.

И тут-то с ним,

Уже седым,

Конфуз обидный приключился.

Та баня, где он раньше мылся,

За подворотнею как раз,

Его поддела на заказ.

Примерно год художник бился

С идеей, с красками, с собой.

И в результате получился

Пейзаж с болонкой, как живой.

Повесили картину в бане.

А через день несут назад.

– Клиенты наши говорят:

«Давайте даму в крупном плане.

Не полубоком, а с хвоста.

И чтобы шерсть не так густа…»

––

Идея басни сей проста:

Работа для таких судей

Не стоит никаких идей.

* * *

Индюк и куры

Он стар уж был, дурён собою.

Подолгу, съёжившись, стоял.

И точно знал,

Готов к убою.

Но вдруг огонь его пронял.

Последний, видимо, пред гробом.

Шла мимо Квочка с толстым зобом,

И он ей прямо так сказал,

Пониже опустив «соплю»:

– Люблю, люблю, люблю.

Детей я наших прокормлю…

Когда ж у Квочки той снеслись

Два подозрительных яйца,

Все куры-дуры понеслись

Оповестить о том отца.

А тот, бедняга, выдал номер –

Взял срочно, да и помер.

––

Читатели, я не учу.

И без меня вас тем балуют.

Но дать совет один хочу:

Сопливых вовремя целуют.

* * *

Общий род

В каком-то сказочном краю,

Как и положено царю,

Без компенсаций, просто даром,

Могучий Лев одним ударом

Сдирает шкуры со зверья.

Тем мало нижнего белья:

И холодно, и стыдно,

И больно, и обидно.

Но делать нечего, идут

Туда, где царствует Кот-плут.

Тот всё, что нужно, продаёт.

Но тоже так при том сдерёт,

Что сразу видно – Лев и Кот

Один имеют общий род.

* * *

Старики и патриоты

В порядке якобы демократизма

Собрал Медведь Лесной Совет

По состоянию патриотизма.

Приглашена была чиновничья элита,

То есть одна Медвежья свита.

«Проблем с патриотизмом нет.

Такой любви к родному лесу, как у нас,

Сейчас не сыщешь в целом свете.

И лес и вас, хозяина, защитника, отца,

Народ наш чтит, как никогда.

И славить подготовлен без конца»

С трусливой лестью на Совете

Заверили Медведя господа.

– А я осмелюсь вставить без прикрас, –

Вдруг как оплошность в общем хоре

Раздался клич Совы,

Лесных финансов всех главы. –

Непатриотов надо изводить,

Не спорю.

В том преуспели мы, не буду повторять.

Но есть ещё постыдные примеры:

Проблему создают пенсионеры,

Которые всё продолжают жить и жить.

А лишних денег нет в бюджете,

Чтоб пенсии подолгу им платить.

При этом они вредные такие,

Нужду и голод не хотят терпеть.

Со ссылкой на леса другие

Грозятся, если пенсии им не поднять,

Все просеки и трассы перекрыть.

Не знаю даже, что и предложить.

– Я знаю, – недовольно проревел Медведь.

И тут же подписал Указ в пять слов:

«Пенсионеров-стариков

Из патриотов исключить!»

––

Хотя вопрос совсем не в том, кто патриот:

Для власти, что не представляет весь народ,

И прочего безнравственного руководства

Все старики всегда – отходы производства.

* * *

Слон и Паук

Гостей незваных жизнь полна.

––

Однажды в доме у Слона,

На стенке, прямо за карнизом,

Без спроса, паспорта и визы,

Без «здрасьте» и пожатий рук

Возник Паук.

Слон глянул на него беспечно,

Вздохнул, зевнул, газету взял

И добродушно так сказал:

– А, Бог с тобой, живи хоть вечно.

Коль ты не враг, так друг.

Того и ждал Паук.

Слова услышав эти,

Плести он начал сети.

Сперва карниз весь переплёл,

Причём, довольно шустро.