Звездный бруствер. Книга 6 бесплатное чтение

Глава 1

Переговоры

Жизнь шла своим чередом. Иван был на седьмом небе от счастья. Сразу трое сыновей – это ли не чудо? Ещё недавно он с трудом верил, что такое возможно, а теперь три крошечных человечка спали, кряхтели и морщили лбы. Ирина уже пришла в норму, покинула медицинскую капсулу и теперь практически не отходила от детей. Она сама их кормила, сама переворачивала и укладывала, шептала что-то тихим материнским голосом.

– Ира, ты слишком хорошая мать, – иногда говорил Иван, наблюдая за ней с теплом и лёгким беспокойством. – Ну зачем кормить их грудью, если мы можем синтезировать молоко?

Ирина подняла на него глаза, уставшие, но светлые.

– Нет, дорогой. Они будут пить настоящее материнское молоко. С ним они впитают мою любовь, мою мудрость… и твою силу тоже. Искусственное молоко на это не способно. А материнская любовь? Иван, это же наши дети.

Она провела рукой по мягкому пушку на головах малышей, и на лице её появилась нежная улыбка.

– Ты уже придумал, как мы их назовём?

– Признаться… не знаю, что и сказать, – смущённо усмехнулся Иван. – Они похожи друг на друга, как три капли воды. Может, назвать их одним именем, а?

– Шутишь, – Ирина качнула головой. – Внешне они похожи, но характеры разные. Я их уже различаю.

– Это потому, что ты с ними всё время, – Иван слегка завистливо посмотрел на жену.

– И мне это нравится… – тихо сказала она, прижимая одного из сыновей к себе.

На миг в каюте воцарилась тёплая тишина, которую нарушал шум ветра за окном и плеск морских волн. Иван вздохнул и, будто возвращаясь в другой мир, добавил:

– Очень хорошо… А у меня переговоры с Ту’мами.

Ирина посмотрела на него с любопытством.

– Иван, с этого места – поподробнее.

Он рассказал всё, как было: о неожиданном вызове, о предложении встречи и о том, что условия Ту’мов выглядели…, слишком разумными, чтобы быть правдой.

Ирина слушала, нахмурившись. Потом задумалась, прижала к себе младенца и тихо проговорила:

– Невероятно… Этого не могло быть. Здесь что-то не так. Либо это игра и хитрость, либо там к власти пришёл кто-то, кто понимает, что такое настоящие переговоры.

Иван молча кивнул. В груди у него странно смешивались тревога и надежда.

– Ты на что намекаешь, дорогая? – Иван нахмурился, внимательно всматриваясь в лицо Ирины.

– А ты подумай, – голос её оставался спокойным, но в нём чувствовалась настороженность. – Кто контактировал с нами и со мной непосредственно? Кто захватил станцию и наш корабль «Коршун»?

– Как кто? – Иван пожал плечами, хотя внутри уже зашевелилось сомнение. – УС Ту’мов, которую мы взяли в плен.

– Все верно и которая потом благополучно была освобождена предателем Аганесяном.

– Ирочка, ну ты зря так… – начал было он, но она раздражённо его перебила, резко бросив:

– А что, не так?

– Так, – Иван развёл руками, чувствуя, что теряет инициативу в разговоре. – Но он потом исправил ошибку, увёл флоты Ту’мов и, похоже, погиб… – он замолчал, раздумывая, а в голосе звучала неуверенность.

– Вот именно – «похоже». А возможно, и нет, – Ирина слегка наклонилась к нему, глядя прямо в глаза. – И УС цела, возможно, они работают в связке. Она знает всё, что знает Микаэл. А это, я скажу, немало.

Иван нахмурился ещё сильнее, взгляд его скользнул в сторону, будто он искал ответы на стенах каюты.

– Подожди. Мы точно не знаем, как обстоят дела. Возможно, никогда и не узнаем… – он выдохнул, собравшись. – Но узнать попробуем. Тем не менее даже если так, мирный договор выгоден не только нам, но и Ту’мам.

– Согласна, – Ирина кивнула. – Косвенные признаки говорят о том, что, если даже Микаэл убедил её заключить договор с нами – это неплохо. Не стоит давать понять Ту’мам, что мы догадываемся, как обстоят дела на самом деле. Веди переговоры и заключай договор. Думаю, проблем не будет.

– Ладно, – Иван поднялся, чуть улыбнувшись уголком губ. – Пойду поработаю.

Он поцеловал жену, обнял младенцев – тёплые, сонные комочки, пахнущие молоком – и, выдохнув, заспешил в командный центр.

Диалог с женой не выходил у Артамонова из головы. Слова Ирины, её тихая, но уверенная логика словно застряли где-то под черепом, возвращались эхом, пока он шагал по коридорам командного центра. Даже гул лифтов и тихое шипение дверей не отвлекали. Он снова и снова прокручивал разговор, представляя лицо Аганесяна и холодные кристаллы УС Ту’мов.

Когда Иван прибыл в командный центр, привычная суета сразу вернула его к реальности: офицеры что-то проверяли на тактических голограммах, дежурные докладывали о перемещении транспортов, а в центре, за консолью, находился командующий флотом. Фу-Линь.

– Лидер, – коротко кивнул он, – вы что-то хотели?

– Да, – Иван подошёл ближе и понизил голос, делясь свежими мыслями. – У меня есть предположение насчёт переговоров с Ту’мами…

Фу-Линь выслушал молча, сдержанно, только слегка покачивал головой. Лицо его оставалось непроницаемым, как всегда.

– При всём уважении, Лидер, – наконец сказал он, – скорее всего, это фантазии. Он не мог остаться в живых в тех обстоятельствах, которые случились.

– Понимаю… – Иван вздохнул. – Тогда откуда такая тяга к переговорам у Ту’мов? Они за миллионы лет согласились на это только один раз. И то – когда инициатором был Лидер Создателей.

– Как же, помню ту историю Нелоцита, – Фу-Линь чуть усмехнулся уголком губ, но взгляд его оставался серьёзным. – С другой стороны, нам-то разве не всё равно, почему они пошли на переговоры? Главное, что для цивилизации это сейчас выгодно.

– Не могу не согласиться, – медленно проговорил Артамонов. – Но всё же… Надежда умирает последней.

Фу-Линь кивнул, отступая на шаг.

– Хорошо. Блажен, кто верит. Время покажет, как оно будет. А пока я готовлю флот и кадры для него.

Он вдруг посмотрел на Ивана чуть теплее и добавил:

– Кстати, у тебя ведь родился сын?

– Да, – лицо Артамонова тут же смягчилось, словно солнце выглянуло из-за облака. – Родился. И не один, а целых три близнеца!

– Ого, Герой! – Фу-Линь улыбнулся искренне. – Замечательно. Поздравляю и тебя, и Ирину Петровну. Когда будем обмывать?

– Спасибо, что напомнил. Я как-то даже не подумал… Тянуть не будем. Приходи сегодня к нам вечером.

– Договорились, – ответил Фу-Линь, с широкой улыбкой.

На этом дело, конечно, не закончилось. После разговора он связался с Ириной и рассказал о разговоре с Фу-Линем.

– Дорогая, нужно пригласить наших друзей и показать наших малышей.

– Конечно, я займусь этим, а ты работай. Вечером всех соберу.

– Договорились, не забудь полковника Бернса.

– Как его забудешь? У них с Эммой тоже скоро прибавление в семействе.

– Ты права, будет шумно, – отозвался он. – Много гостей.

– Ну и замечательно, – улыбнулась она в ответ. – Пусть приходят. Должны же у нас быть праздники.

– Тогда до вечера.

Отключился и подумал: «Полковник Бернс. Пора бы ему стать генералом».

Осмотрел оживлённый командный центр. Впереди его ждали переговоры, флотские задачи, политические игры. И всё же, где-то глубоко внутри, он чувствовал тихую радость. Домой он вернётся не только командующим, но и отцом.

После всех приготовлений он подключился к каналу связи со стратегом-аналитиком Громом Аркадием Николаевичем. Тот ответил мгновенно, как будто и не отходил от консоли.

– Аркадий Николаевич, что там у нас с дипломатическим кораблём Ту’мов? – голос Ивана прозвучал твёрдо, но внутри ещё теплилось послевкусие недавней радости.

– Только хотел вам доложить, – кивнул Гром. – Корабль уже на орбите. Предлагаю следующий формат переговоров. Сначала – встреча дипломата, затем переговоры в узком составе, только вы и УС. Потом – расширенный круг: высший совет и представители правительства. После – выработка итогового документа. Потом снова встречи, согласование по пунктам, и лишь затем – подписание.

Артамонов помолчал, глядя на серьёзное лицо аналитика, и негромко проговорил:

– Однако… Мероприятие не простое.

– Более чем, – подтвердил Гром. – И мы всё ещё не знаем, как поведёт себя УС. И, что она предложит.

– Ладно, – кивнул Иван. – Согласовывай протокол. Как только будет готов – доложишь.

Он уже собирался отключиться, но вдруг вспомнил, и в голосе его прозвучала тёплая нотка.

– И вот ещё что, Аркадий Николаевич. Приходите сегодня к нам в гости, вместе с семьёй.

– Обязательно приду. А, что за повод? – Гром удивился, приподняв брови.

– Сыновья у меня родились, – с гордостью произнёс Артамонов.

– О-о-о, Иван Вселодович! – лицо аналитика впервые за долгое время озарилось настоящей радостью. – Поздравляю! Только я приду один. Моя семья… Жена и трое детей… Остались там. В будущем.

Эти слова прозвучали тяжело, почти глухо. Иван замер, всматриваясь в экран.

В этот момент он по-настоящему понял, что Аганесян, возможно, был не так уж и неправ.

Став отцом, обретя семью, он вдруг ясно ощутил, что не готов её потерять. Не готов представить, что они могут исчезнуть или что он когда-то окажется вдали от них. А ведь многие, кто служил рядом, тоже имели семьи, и они остались там, за гранью времени.

Почему же он раньше отказывал другим людям в праве вернуться к своим близким? Почему считал долг важнее человеческой тоски?

Иван неожиданно даже для себя произнёс:

– Извини, Аркадий Николаевич. Понимаю, как тебе непросто.

Он сделал паузу, с трудом подбирая слова, которые раньше казались ему лишними.

– Я вот тебя о чём попрошу. Проверь, сколько у нас таких, как ты? Тех, у кого семьи остались в будущем. И кто, хотел бы вернуться.

На лице Грома появилось выражение изумления. Он нахмурился, пытаясь понять, к чему клонит Лидер.

– К чему этот разговор, Иван Вселодович? – наконец проговорил он, в голосе звучало недоверие. – Я, как никто другой, знаю, что вернуться назад невозможно. Поэтому смирился с потерей семьи.

– Моя вина, – перебил его Артамонов и тяжело выдохнул, словно проглатывал ком в горле. – Нужно было раньше заняться этим вопросом. Семья – это святое. По большому счёту, надежда всё ещё есть. Мы не пробовали.

Он замолчал на мгновение и добавил, чуть тише, почти сдерживая дрожь в голосе:

– Если учесть, что сюда, в прошлое, мы каким-то образом попали, значит, возможно и в будущее тоже можем попасть. Нельзя лишать людей надежды.

Гром смотрел на него, как поражённый громом в прямом смысле. Он ожидал от Артамонова жёсткого расчёта, привычной дисциплины, рассуждений о долге и миссии – чего угодно, только не этого. Не такой мягкости, не этой человечности, прорвавшейся сквозь броню командира.

Внутри аналитика что-то болезненно сжалось. Он уже смирился с потерей семьи. Смирился до такой степени, что думал о жене и детях только в редкие ночи. Он знал, что там, в будущем, они уже похоронили его. «Коршун» ушёл в чёрную дыру и не вернулся. Для всех он – погиб.

Гром заговорил хриплым, сбивчивым от волнения голосом:

– Признаться…, не ожидал такой реакции от вас, Иван Вселодович.

Он замялся, пытаясь упорядочить мысли.

– Тут всё не так просто. Люди… Они ведь смирились с тем, что случилось. Они уже обживаются здесь, в новом времени. Строят дома. Заводят детей. Начинают новую жизнь. И когда мы подписывали контракт и улетали на «Коршун», понимали, что можем не вернуться. И мы не вернулись.

Аркадий тяжело сглотнул и добавил почти с горечью:

– Главное – мы живы. У нас есть новое будущее.

Он наклонился чуть ближе, будто хотел, чтобы Лидер почувствовал его искренность.

– Если сейчас дать людям надежду на возвращение, они могут всё бросить. Работу, новые семьи, всё, что начали строить. Они будут жить только ожиданием. Такая поведенческая мотивация простительна – ведь они всего лишь люди!!!

Иван слушал генерала и понимал: он прав. Нельзя руководствоваться эмоциями в таком деле – вопрос серьёзный, болезненный для многих. Гром чётко осознаёт всю тяжесть ситуации, но как поведут себя другие – неизвестно. Достаточно вспомнить пример, который всё ещё жёг память, – Микаэл Аганесян.

– Спасибо, Аркадий Николаевич, за разъяснения, – наконец тихо проговорил Артамонов. – Ты убедил меня, что нужно жить дальше, здесь.

Он на мгновение замолчал, а затем добавил, уже твёрже:

– Но всё же согласись, нужно работать над возможностью путешествия через чёрную дыру. Да, это смертельно опасно, но необходимо. Думаю, Ту’мы тоже могут заниматься этой проблемой.

Гром слегка кивнул.

– В таком случае, конечно, нужно. Но этим вопросом занимается Ирина Петровна. От меня в этой области проку мало. Я – стратег, а не физик-теоретик.

– Понимаю… – Иван медленно выдохнул и протянул руку. – Спасибо за такой содержательный разговор.

Они пожали друг другу руки, и каждый почувствовал в этом рукопожатии что-то личное, что-то большее, чем просто уважение между командиром и подчинённым.

У Грома, после разговора, мысли роились в голове, как пчёлы в улье. Да, ему хотелось вернуться домой, в будущее, к жене и детям. Но он слишком хорошо понимал, что теперь его жизнь здесь, и ответственность, которую он несёт, не позволит ему следовать лишь зову сердца.

Артамонов же шёл по коридору станции ободрённый. Разговор с Громом укрепил его. Он чувствовал, что принял верное решение – жить дальше, здесь, и двигаться вперёд. Он даже не заметил, что поддержка Грома была выстраданной, что генерал переступил через собственные желания ради общего дела.

Этого Иван пока не понимал. Но понимание, как всегда, приходит позже – когда жизнь предъявляет свои счёты.

Глава 2

Договор о Мире

Однако, доклад о том, что с ним на связь вышла дипломат Ту’мов, не дал Грому печалиться. Связь установили через защищённый канал с полной аутентификацией. Её корабль, небольшой, обтекаемый, с корпусом, поглощающим излучение, занял высокую орбитальную позицию над столичной планетой. Он не активировал щиты, не запросил разрешения на сближение, не передавал предупреждений. Просто застыл в заданной точке.

Гром начал контакт. Заговорил ровным голосом без эмоций, как и подобает при первом официальном диалоге с представителем искусственного разума.

– Поздравляю вас с прибытием на столичную планету Румия. Мы готовы принять вас вместе с делегацией в дворце правительства.

Ответ пришёл мгновенно, без задержки, с холодной точностью, присущей Ту’мам.

– Поздравления приняты. Ставлю вас в известность, что с дипломатическим протоколом людей я не знакома, только в общих чертах. Поэтому прошу прислать подробные инструкции. Что касается прибытия на планету – я готова прибыть на своём шаттле. Насчёт делегации – не знаю, у нас нет такого понятия. Я одна буду решать все вопросы с обслуживающими системами.

Гром не удивился. Он понимал, с кем имеет дело, тон четкий, минималистический, лишённый излишеств и дипломатической цветистости.

– Я понял, – ответил он. – Немедленно высылаю подробные инструкции по соблюдению дипломатического протокола с учётом особенностей вашей цивилизации. Включены схемы перемещения, правила взаимодействия с живыми субъектами, временные интервалы и энергетические ограничения. После того как вы ознакомитесь с протоколом, мы обсудим детали встречи.

– Я поняла. Как только буду готова, свяжусь с вами.

На этом первый контакт завершился. Канал связи закрылся.

Гром немедленно отдал команду – направить УС полный пакет дипломатического протокола: визуальные схемы маршрутов, правила поведения в зоне дворца, уровни доступа, временные графики и энергетические ограничения. Передача прошла без ошибок, с подтверждением приёма.

После этого он доложил Лидеру о ситуации, кратко и точно, без комментариев.

– Дипломат Ту’мов прибыла, контакт установлен. Дипломатический протокол передан. Ожидаем подтверждения времени встречи.

Лидер выслушал сдержанный доклад, и его взгляд на мгновение задержался на лице Грома. Он сразу отметил необычную краткость и ровный, почти механический тон – и про себя списал это на недавний разговор с ним.

– Очень хорошо, Аркадий Николаевич, – произнёс он спокойно, слегка откинувшись в кресле. – Подождём. Кстати, окончательный текст договора готов?

– Да, конечно. Я отправил вам на терминал, – ответил Гром, сдержанно, но с оттенком профессиональной уверенности.

Лидер развернул к себе небольшой проекционный экран, пролистал документ, едва заметно кивая.

– Хорошо. Теперь нам нужно получить вариант договора Ту’мов. После этого можно будет выработать окончательную редакцию.

– Так и сделаем, – подтвердил Аркадий Николаевич.

– Ситуация, конечно, необычная. Нам придётся торжественно встречать кристалл УС. Представляете, как это будет выглядеть? Мы стоим в полном парадном строю, отдаём приветствие кристаллу и ведём дипломатическую беседу.

Гром чуть заметно повёл плечом, как будто соглашается с очевидным.

– Согласен, но таковы реалии. Будем играть в ту игру, которая складывается.

Он сделал пометку на планшете.

– Сбрасываю вам план встречи и дипломатического приёма главы миссии.

– Хорошо. Это первая дипломатическая миссия, поэтому будем действовать, как ты предлагаешь. А в будущем… – Лидер слегка нахмурился, но в голосе проскользнуло живое, почти человеческое тепло. – В будущем придётся создавать полноценное Министерство иностранных дел.

– Создадим, – спокойно ответил Гром. – Лиха беда начало.

Однако ситуация развивалась быстрее, чем они предполагали. Не прошло и получаса, как сигнал связи ожил, и на экране вновь появилась проекция информационного кристалла УС. Холодный, чистый свет отражался на стенах кабинета, словно напоминая, что за этим сиянием скрыта целая цивилизация.

– Я готова к визиту, – сказала дипломат УС. – Я изучила протокол и буду следовать его положениям.

Гром коротко вдохнул, приводя мысли в порядок.

– УС, мы готовы вас принять. Передаю координаты. До космодрома вас будет сопровождать почётный караул.

– Спасибо, – в голосе прозвучала отстранённая любознательность. – Меня ещё никогда не сопровождали. Вылетаю.

Экран погас, оставив после себя ощущение пустоты и едва уловимое напряжение. Всё шло по плану, но каждая деталь этой встречи делалась впервые.

УС дипломат стартовала с базового корабля на шаттле и взяла курс к планете. Как только она легла на траекторию, её окружили золотистые корабли сопровождения. Их корпуса, покрытые слоем наноматериала, переливались в лучах света, словно капли жидкого металла, играя оттенками золота, бронзы и меди. Эскорт смотрелся впечатляюще – идеально выстроенные ряды, синхронизированные манёвры, полное отсутствие колебаний или задержек. Каждый корабль двигался как часть единого механизма, создавая эффект гармонии, который мог бы восхищать любого наблюдателя.

Жаль, что УС не оперировала такими понятиями, как красота. Для неё это были просто расчёты: оптимальные траектории, углы сближения, энергетические затраты. Но даже её холодный разум, лишённый эмоций, отметил эффективность действий сопровождения. Это был не просто показ силы или почётной миссии – это был символ уважения, пусть и выраженный через логику и порядок.

Планета Румия для неё была слишком холодной. Её системы, рассчитанные на работу в условиях высоких температур, требовали дополнительной защиты. Поэтому она заранее позаботилась о специальных мобильных обогревателях, которые были встроены в ее структуру, так что со стороны их заметно не было, но ядерные батарейки создавали необходимую температуру.

Шаттл летел к космодрому, плавно снижаясь сквозь плотные слои атмосферы. Его корпус, выполненный из материала, поглощающего излучение, оставался чёрным, не отражая ни солнечного света, ни мерцания звёзд. Он не излучал сигнатуру, не подавал сигналов, не требовал подтверждения посадки. Просто выполнял свою задачу – доставить дипломата к месту встречи.

Как только шаттл достиг космодрома, он завис над стартовой площадкой, словно проверяя её стабильность. Затем началось мягкое, почти невидимое снижение. Его поверхность преобразилась, он стал похож на прогулочную яхту, трансформировавшись. Чем очень удивил встречавших его людей. Антигравитационные платформы заработали на минимальной мощности, создавая эффект парения. Шаттл опустился точно в центр площадки, без малейшего отклонения.

Золотистые корабли сопровождения заняли свои позиции на орбите, готовые продолжить миссию в любой момент.

А люди, наблюдавшие за происходящим издалека, чувствовали, как этот момент становится историей. Они ждали, кто появится из люка шаттла, как вынесут кристалл. Последующие события их очень удивили.

Шаттл оказался модерновым, с обтекаемыми формами и корпусом, поглощающим свет. Место посадки встретило его зимой – холодным ветром, белыми сугробами и морозным воздухом, который клубился вокруг площадки, как дым. Это усугубляло ситуацию: УС знала, что её системы требуют определённого температурного режима для стабильной работы. Она ещё раз проверила обогреватели, увеличив мощность до максимума. Теперь опасаться было нечего.

Её ждал почётный караул – выстроенные в идеально ровные ряды солдаты в парадной форме, сияющие медали и знаки отличия, штандарты, развевающиеся на ветру. Но встречающий её генерал Гром, увидев, лишился дара речи.

УС дипломат не была кристаллом. Из шаттла вышла высокая фигура, облачённая в белую накидку, которая мягко струилась вниз, словно сотканная из тумана. Её голова украшена кремнёвыми наростами, переливающимися в свете прожекторов, как драгоценные камни. Сразу становилось понятно – она родом с планеты, где жизнь основана на кремнии, а не на углероде. Человекоподобная, но не человек. Черты лица мужественными, но не лишёнными изящества. Пронзительно голубые глаза, казалось, видели всё – прошлое, настоящее и будущее.

Она спустилась по трапу плавно, без единого лишнего движения. Каждый шаг был рассчитан, каждое действие – точным.

Гром не ожидал увидеть её такой. Он предполагал, что придётся общаться с кристаллом – холодным, бесстрастным, лишённым какой-либо внешней формы. А тут – совершенно другое. Почти человек. Почти. Наконец он отмер, взял себя в руки и заговорил.

– Я стратег-аналитик цивилизации Создателей, Гром Аркадий Николаевич. Приветствую вас на столичной планете. Мы надеемся, что ваше пребывание здесь будет комфортным, и мы заключим с вами судьбоносный договор о мире.

УС понимала, о чём говорит стратег. ЦБА заложила в неё соответствующие данные, чтобы она не попала впросак. Ответила опять-таки неожиданно для Грома – мягким голосом, лишённым эмоций.

– Благодарю вас за приём, стратег-аналитик. Надеюсь, нам удастся договориться о перемирии. У меня нет полномочий вести переговоры о полноценном мире.

Гром слегка улыбнулся. Её честность была обескураживающей.

– Главное, УС, мы начинаем переговоры. А там время покажет, как оно все будет. Лиха беда начало.

Она замерла на мгновение, анализируя его слова. Затем спросила:

– Поняла. Это метафора?

– Именно так, – ответил Гром. – Вы хорошо разбираетесь в нашей культуре.

– Да, мне предоставили необходимые данные. Но я вижу, что некоторые выражения имеют более глубокий смысл, чем их буквальное значение, – Гром кивнул.

– Такова природа языка. Он не только передаёт информацию, но и эмоции, – УС слегка задумалась и проговорила:

– Эмоции. Это то, что делает людей непредсказуемыми и уникальными.

Гром не нашёлся, что ответить. В её словах была правда, которую трудно оспорить.

– Так что с вашими полномочиями, УС? Они ограничены? – уточнил Гром, внимательно глядя на неё. Его голос оставался ровным, но в глазах читалось любопытство. Он привык работать с фактами, но сейчас перед ним стояла загадка – дипломат, который выглядел почти как человек, но явно являлся киборгом.

– Достаточные, стратег, чтобы вести переговоры, – ответила она, слегка наклонив голову. В её голубых глазах не отражалось ни сомнений, ни колебаний. Только уверенность.

– Вы одна или будут сопровождающие? – продолжил он, делая шаг вперёд, чтобы их группа начала движение к дворцу.

– Меня сопровождают роботы обслуживания. Но нет необходимости их представлять. Они ничего не решают, – произнесла она, с интонацией, подчёркивающей свою автономию.

– Как скажите, посол. – Ответил Гром, чуть приподняв бровь.

– О, у меня уже такой высокий ранг? – удивилась УС, повернув голову к нему. Её лицо оставалось невозмутимым, но в её словах чувствовался лёгкий намёк на интерес.

– Ну, а как иначе? Вы же представляете свою цивилизацию, целый звёздный сектор, – ответил Гром, делая жест рукой, будто обозначая масштаб её миссии.

– Вы правы. Я первый посол в истории цивилизации Ту’мов, – произнесла она. – Надеюсь, что мой дебют будет достойным.

– Надеюсь, что ваш дебют будет впечатляюще удачным, – дипломатично польстил Гром, слегка улыбнувшись.

– Стратег, это будет зависеть от Лидера цивилизации Создателей.

Гром кивнул. Он понимал, что момент важный. Не просто для неё, но и для всех, кто наблюдал за этим событием.

– Прошу, в зал Высшего Совета. Вас там ждут, – сказал он, указывая на вход во дворец.

– Что такое Высший Совет? – тут же задала вопрос посол, не теряя времени. Её любопытство было очевидным.

– Пойдёмте. По дороге я вам всё расскажу, – ответил Гром, шагая рядом с ней.

УС послушно повернулась и пошла рядом со стратегом, сквозь ряды почётного караула. Она шла прямо, внимательно изучая окружающее пространство. Ковровая дорожка, расстеленная до самых дверей дворца, вела их вперёд. Когда они наступили на первую ступеньку, та медленно поползла вверх, как эскалатор.

– Оригинально, стратег… – отметила УС, глядя на механизм. В голосе чувствовался лёгкий оттенок одобрения. – Встреча очень пышная и торжественная. Когда вы сделаете ответный визит, мы тоже постараемся не ударить в грязь лицом. Как говорят у вас на вашей далёкой родине в будущем. – Она повернула голову и посмотрела на него внимательно, словно проверяя его реакцию.

Гром растерялся. Её слова оказались настолько неожиданными, что он на мгновение замер. Не просто фраза, а знание, глубокое и точное, будто она знала больше, чем говорила.

– Так что, стратег, я права? – нарушила она паузу и вывела его из состояния замешательства.

– Я поражён вашей осведомлённостью, вы даже используете пословицы как метафоры!? Невероятно.

– Приятно это от вас слышать. Такой комплимент можно считать первым дипломатическим успехом?

– Несомненно, посол, несомненно.

Высший совет во главе с Лидером ждал прибытие посла в зале заседаний – помещении, которое редко использовалось по назначению, но теперь было подготовлено с особой тщательностью. Зал сверкал роскошью и изысканностью, как будто сама архитектура хотела подчеркнуть важность момента. Стены облицованы светлым камнем, полированном до зеркального блеска, потолок уходил ввысь, образуя купол, украшенный мозаикой, изображавшей историю цивилизации Создателей – от первых шагов на планете до выхода в межзвёздное пространство. Лёгкое свечение, рассеянное по периметру, придавало помещению торжественность, не давая перейти в театральность.

Все понимали: это первый дипломатический контакт с цивилизацией Ту’мов. Первый шаг после тысячелетий напряжённого молчания, войн, угроз и недоверия. Теперь всё зависело от того, как пройдёт встреча. И вот Келла, громогласно объявила:

– Посол цивилизации Ту’мов.

Двери зала плавно открылись и, в сопровождении стратега Грома, вошла УС.

Она шла с достоинством, не торопясь, каждый шаг – точный, рассчитанный. Её белая накидка мягко струилась за спиной, словно дым, не нарушая чёткости движений. Кремниевые наросты на голове переливались в свете, отражая его, как драгоценные камни. Её пронзительно голубые глаза скользнули по залу, оценивая, анализируя, запоминая.

Совет замер. В зале повисла тишина, почти физическая – такая, что слышалось дыхание, стук сердца, шорох одежды. Никто не ожидал увидеть её такой. Беременная Робинсон, сидевшая в первом ряду, тихо, почти шёпотом, произнесла:

– А где же посол Ту’мов, УС?

Её голос, тихий, но чёткий, прозвучал в тишине как гром среди ясного неба. Действительно, присутствующие ждали другого: что внесут кристалл, заключённый в защитную капсулу, подключённый к квантовому интерфейсу, как это было с УС звёздного сектора. Они ожидали механизм, а не существо, столь поразительно напоминающее человека. Положение исправил Гром. Он понял, что шок, вызванный появлением посла, может нарушить ход встречи. Быстро, но без спешки, выступил вперёд.

– Разрешите представить посла цивилизации Ту’мов – дипломата УС, – сказал он, придумав титул на ходу.

Лидер наконец отмер. Он встал, медленно, как человек, привыкший к ответственности, но впервые чувствующий лёгкое волнение.

– Посол, рады приветствовать вас на нашей столичной планете Румия. Прошу простить некоторое удивление при вашем появлении. Мы думали, что посол будет выглядеть как кристалл. Мы видели УС звёздного сектора – она выглядела именно так.

УС слегка поклонилась – движение, которое она почерпнула из дипломатического этикета. Затем заговорила в аудиорежиме.

– Приветствую вас, Лидер. Приветствую членов Высшего Совета Цивилизации Создателей. Благодарю за торжественную встречу. Надеюсь, что в будущем нам удастся ответить тем же. Когда пушки молчат, говорят политики. Я правильно привела эту человеческую мудрость? – Лидер на мгновение замер. Потом улыбнулся и ответил:

– Совершенно правильно, посол. Так и есть. Вы сказали даже лучше, чем в оригинале.

– Разве? А как же эта мудрость звучит в оригинале?

– В оригинале так: когда молчат пушки – говорят музы.

– Музы… – задумчиво произнесла УС, будто пробуя слово на вкус, растягивая слоги. – Похоже, опять метафора?

– Вы совершенно правы, – ответил Лидер. – Музы – богини в древнегреческой мифологии. Дочери бога Зевса и титаниды Мнемосины. Богини гармонии, покровительницы искусств и наук. Обитали на Парнасе. В современном смысле слово музы обозначают любое искусство или науку.

– Искусство… – повторила она, и в её голосе впервые прозвучало нечто, похожее на задумчивость. – Значит, когда прекращается война, начинается творчество.

– Именно так. И мы надеемся, что сейчас – как раз такой момент, – подтвердил Лидер, – она кивнула, проговорив:

– Как интересно, – произнесла УС, и в её голосе, лишённом привычной механичности, впервые прозвучала лёгкая нота, похожая на удивление. – Вот так сразу окунуться в человеческую мифологию, только переступив порог высшего органа власти на планете… Большое счастье. Спасибо за разъяснение, Лидер. – Она сделала паузу, будто взвешивая следующие слова.

– И ещё, Лидер, прошу вас простить, что не оправдала ваших надежд, прибыв в таком виде, а не в виде кристалла. Я понимаю, что могла вызвать недоумение.

Артамонов кивнул. В её тоне чувствовалась учтивость – не заложенная в протокол.

– Прошу вас, проходите, присаживайтесь, – сказал он, указывая на центр зала, где уже был подготовлен стол для переговоров.

Пока они беседовали, роботы тихо и чётко выполнили свою задачу. Подставку для кристалла, рассчитанную на приём УС в виде энергетического ядра, убрали. Вместо неё доставили специальное кресло – не просто мебель, а адаптированную конструкцию с интегрированными подогревателями, синхронизированными с температурным режимом, необходимым для стабильной работы её систем.

УС села с достоинством, не торопясь. Окинула взглядом зал, затем перевела внимание на Артамонова. Её пронзительно голубые глаза смотрели не отстранённо, а с ожиданием – будто она знала, что сейчас начнётся главное.

– Как долетели, посол? – спросил он, стараясь смягчить начало. – Все ли в порядке?

– В порядке, Лидер, системы стабильны, температурный режим поддерживается, канал связи с флотом не нарушен. – Она сделала паузу, будто давая понять, что формальности завершены. И продолжила другим тоном. – Думаю, пора оставить светскую беседу и перейти к делу.

Артамонов кивнул. Он ожидал этого.

– Хорошо, согласен. Вы предложили заключить перемирие на сто лет. С чем связано такое предложение?

– Отвечаю по порядку. Такой срок определила ЦБА. Она не подчиняется никому и не даёт объяснений. Почему перемирие: потому что нужно посмотреть, как будет проходить это перемирие, если оно окажется таким, какое ожидает ЦБА, если не будет нарушений, если доверие будет нарастать – тогда станет возможен полномасштабный мир.

– Понимаю, значит, вы не просто предлагаете перемирие. Вы предлагаете диалог? Я правильно понял?

– Именно так, Лидер. Будем вести диалог – во время перемирия.

– Нас устраивает такой ответ, – сказал Артамонов. – Чего вы от нас ожидаете в период перемирия?

УС на мгновение замолчала. Её глаза, пронзительно голубые, блеснули, словно внутри вспыхнула искра.

– Мы ожидаем ненападения на наши территории, на наши флоты и на нашу инфраструктуру. Полного прекращения боевых действий со стороны цивилизации Создателей.

– И всё? – спросил он, слегка наклонив голову.

– А разве этого мало? – ответила она вопросом на вопрос, и в её голосе впервые прозвучала лёгкая тень иронии.

– Не мало, – признал Артамонов. – Но можно было бы обменяться посольствами? Установить постоянный контакт, наладить взаимопонимание.

– Давайте на первом этапе согласуем начало и режим перемирия. Установим границы, определим сроки, зафиксируем обязательства. И только после этого перейдём к другим вопросам.

– Возражений нет, – кивнул он. – Вы очень прагматичны, посол.

– Не я, Лидер, – ответила она. – ЦБА цивилизации Ту’мов. Я лишь передаю её решение.

Беседа продолжалась ещё около часа. Они обсуждали детали, уточняли формулировки, согласовывали порядок обмена информацией. Никаких резких заявлений, никаких ультиматумов – только логика, расчёт и осторожное движение к общему пониманию. Наконец Артамонов решил, что достаточно для первого раза.

– Посол, предлагаю завершить первый раунд переговоров и считать его очень удачным. Мы выработали основные принципы договора. Теперь проработаем его по пунктам совместно. С нашей стороны этим будет заниматься стратег-аналитик Гром, с которым вы уже знакомы. Когда процесс согласования закончится, мы вновь встретимся с вами и обсудим, как подписать договор.

– Я согласна с такой повесткой, – ответила УС. – Ещё раз благодарю за тёплый приём.

– До встречи, посол. Вас разместят со всеми удобствами. Вы можете осмотреть город, пообщаться с людьми, посетить музеи и театры.

– Обязательно это сделаю. Мне почти ничего неизвестно из того, что касается музы.

На этой ноте они и расстались – довольные друг другом, осторожные, но с лёгким ощущением, что что-то, казавшееся невозможным, уже началось.

Глава 3

Новые горизонты

Микаэл стоял неподвижно, словно врос в металлический пол ангара, не в силах до конца поверить в происходящее. В груди медленно нарастало странное чувство – смесь облегчения, недоверия и тихого восторга. Он перевёл взгляд на своих боевых товарищей. Башар, Алексей и Николай замерли, как на старых гравюрах о героях-первопроходцах, застывших перед новой эпохой.

– Друзья, – голос Микаэла прозвучал глухо, но уверенно, – я сейчас, в режиме реального времени, веду переговоры с Лидером Артамоновым и Высшим Советом. – Он сделал паузу, будто проверяя, готовы ли товарищи услышать продолжение. – Веду через посла, которым является УС. Смотрите сами.

Прямо перед ними, без всяких эффектов и фанфар, развернулась голограмма. Сначала полупрозрачной дымкой, затем обрела чёткость, и боевые товарищи словно перенеслись на столичную планету. На фоне величественного здания правительства они увидели посадку шаттла, блеск золотистого эскорта, тонкие струи пара, поднимавшегося от нагретых плит космодрома. А потом – саму встречу УС с генералом Громом.

Голограмма казалась такой близкой, что у Башара даже перехватило дыхание. В груди Алексея и Николая что-то кольнуло – тяжёлая, но светлая ностальгия по дому, по прошлой жизни, по тихой Земле. На миг им всем захотелось вернуться – просто вдохнуть родной воздух, услышать шум дождя, увидеть закат без страха, что следующая минута может стать последней.

– Командующий, – нарушил молчание Башар, его голос дрогнул, – это значит… Теперь… Наступает мир? Благодаря нам?

Он вопросительно смотрел на Микаэла. Алексей с Николаем его поддержали, их взгляды и лёгкие кивки были красноречивее слов.

Микаэл медленно обвёл их серьёзным, внимательным взглядом. Такой вопрос неизбежен, и он заранее знал, что ответить, но всё равно позволил себе паузу. Даже Лейла, обычно спокойная, теперь смотрела на него с любопытством, а её глаза чуть сверкнули в свете голограммы. ЦБА, подключённая к их внутренней сети, тоже ждала – советнику было что сказать.

Наконец Микаэл выпрямился, словно сбросив с плеч невидимую тяжесть. В его осанке появилась стальная выправка командира, принявшего окончательное решение. Когда он заговорил, его голос, обычно ровный и расчётливый, теперь звучал с непривычной глубиной.

– Я ожидал такой реакции. И, что греха таить, сам подумывал об этом. – Его пальцы непроизвольно сжались, будто пытаясь ухватить незримые аргументы. – Но после анализа всех «за» и «против» отказался от этой идеи. И вот почему. – Он медленно обвёл взглядом собравшихся, давая каждому прочувствовать тяжесть своего следующего вопроса. – Подумайте сами: кто мы такие?

Тишина стала ещё гуще. Даже привычно равнодушные индикаторы приборов, казалось, замерли в ожидании.

– Отвечу так: мы – первые представители человечества, вступившие в контакт с высшими техногенными силами цивилизации Ту’мов. – Глаза Микаэла вспыхнули холодным огнём. – И не просто вступили. Мы наладили доверительный контакт. – Он сделал ударение на последних словах, будто вбивая их в сознание. – Что значит это слово – «доверительный»?

Лейла невольно подалась вперёд.

– Оно означает только одно: ЦБА и УС доверяют нам. Надеются, что мы не подведём и поднимем цивилизацию на новый уровень. – Его голос дрогнул, впервые за весь монолог выдавая скрытое напряжение. – Оно означает, что мы не предадим. Что мы вдохнём жизнь в цивилизацию Ту’мов. Вот что оно означает…

– А как же люди? В цивилизации Создателей? – Николай Виноградов вскинул голову. Его вопрос прозвучал как выстрел в тишине.

Микаэл повернулся к нему, на лице появилась странная, почти болезненная улыбка.

– Ну, как люди там? Так же, как и мы здесь. – Он развёл руками, и тень от его фигуры дрогнула на стене, будто живое существо. – Тоже вдохнут жизнь в цивилизацию Создателей. – Теперь о главном – возвращении обратно. Вы об этом думаете? Хорошо, как вы себе это представляете? – Микаэл закрыл глаза на секунду, сделал паузу и продолжил.

– Для всех там мы погибли, как герои. – Каждое слово падало, как камень. – И вдруг мы оказываемся живы-здоровы. Какие будут сделаны выводы? – Пауза повисла, как гильотина над шеей приговорённого.

– Ну, какие выводы? Уцелели и помогли установить мир, – неуверенно пробормотал Алексей. – Микаэл резко встряхнул головой.

– Хотелось бы так думать. Но нет. – Его голос стал тише, но от этого только зловещее. – Они решат, что мы – ПРЕДАТЕЛИ.

Тишина взорвалась. Лейла резко перевела взгляд с одного на другого – лица товарищей отражали целую бурю эмоций: от ярости до ледяного ужаса. Башар, обычно невозмутимый, с силой ударил кулаком по столу.

– Мы не предатели, командир!

– Конечно, нет, – Микаэл кивнул, но в его глазах читалась горечь. – Мы спасли Центральную систему Создателей и планету Румия от уничтожения, уведя за собой флот Ту’мов.

Он провёл пальцем по панели управления, и из динамиков полился записанный диалог – голос Лидера Артамонова, жёсткий и надтреснутый, перемежался с собственными ответами Микаэла.

«– Вы понимаете, что это смерть?

– Понимаю, но кто-то должен защитить цивилизацию, и эта участь выпала мне и моим товарищам…

– Я тебе понял. Суровое решение… Прощай. Служить с тобой было честью.»

Запись оборвалась. В помещении стало так тихо, что слышалось жужжание вентиляции.

– Так там же ничего нет про предательство? – Алексей попытался ухватиться за соломинку, его голос дрогнул.

Микаэл медленно покачал головой.

– Разве ты не понял? Мы шли на смерть. И нам всё простили. Нас похоронили. Мы, там – герои. – Он сделал шаг вперёд, и тень накрыла его лицо. – Но, если вернёмся. Мы снова станем предателями.

Лейла резко вдохнула. Где-то на периферии сознания она осознала, что плачет.

– Такая она, правда жизни, – прошептал Микаэл.

Лица людей погрустнели, словно на них опустилась незримая тяжесть. Головы опустились – кто-то смотрел в пол, кто-то закрыл глаза, будто пытаясь отгородиться от неумолимой реальности. В этом гнетущем молчании, словно удар колокола, раздался голос ЦБА – чистый, безэмоциональный, но от этого ещё более пронзительный.

– Вижу, настала пора принять окончательное решение. С кем вы и где останетесь?

Голос звучал прямо в сознании, будто сама реальность обращалась к ним.

– Решение за вами. Если пожелаете вернуться – препятствовать не буду. Но если останетесь… назад пути не будет.

Лейла подняла глаза. Её пальцы непроизвольно сжали край стола, суставы побелели.

– Я понимаю, что вас крайне мало… – ЦБА сделала паузу, и вдруг в воздухе возник голографический образ: огромный зал, заполненный людьми. Они смеялись, двигались в такт музыке, их лица светились радостью.

– Я сейчас на прямой связи с послом. Она среди них.

– Это дискотека, – тихо, почти машинально, произнёс Николай, глядя на танцующих. Его голос звучал странно – будто он видел призраков из другой жизни.

– Очень интересное и весёлое мероприятие, – ЦБА прокомментировала без тени иронии. – Так вот… Вас мало. Поэтому в моих планах – прорваться в ваше будущее и пригласить людей в наше прошлое. А здесь мы построим для них города. На подходящих планетах.

Микаэл медленно кивнул, скрестив руки на груди.

– Хорошая идея. Я предлагал реализовать нечто подобное у Создателей, но оказалось, это невозможно. Мы прорвались сюда, в прошлое, случайно.

– Не совсем так. – Голос ЦБА внезапно приобрёл оттенок уверенности? Гордости? – В чёрной дыре есть временны’е закономерности. Я, находясь на станции и вашем дредноуте, скачала все данные из БИС корабля, который вы называли «Коршун».

– Ну да, для простоты общения мы его так окрестили, – ответил Алексей заинтересованно.

– Так вот, там были научные данные. Схемы генератора образования чёрной дыры. – Голограмма перед ними изменилась, показав сложные уравнения и трёхмерные модели. – И ещё. Я мнемонически общалась с Соловей Ириной Петровной. Вашим учёным. И на тот момент – Лидером.

В воздухе мелькнул образ женщины с пронзительным взглядом – Ирина Петровна, чьи исследования когда-то считались безумными.

– Во время контакта я считала всю информацию из её сознания. Теперь я могу построить не только генератор чёрной дыры, но и навигатор для перемещения внутри временных потоков. Чтобы выходить по нужным временным координатам.

Люди переглянулись. В глазах Башара вспыхнул огонь – не надежды, нет… скорее азарта.

– И ещё одна новость. Корабль уже строится, – голос ЦБА приобрёл металлический отзвук. – И когда врата времени откроются, вам решать: станете ли вы проводниками в новый мир или последними хранителями старого?

– Молодец, хорошая новость! – воскликнул Алексей, его глаза загорелись неподдельным интересом.

– Действительно хорошая новость, – ровным тоном продолжила ЦБА. – Работа пошла значительно быстрее после того, как я объединила два кристалла – имею в виду тот, что был резервной копией меня самой. Вычислительная мощность возросла в десятки раз. Однако возникла одна дилемма, над которой вам стоит подумать. Первый вариант – можно привезти людей сюда, в наше прошлое. Второй вариант – перебросить технологии туда, в будущее…

– Дааа, дилемма… – задумчиво проговорил Микаэл, потирая подбородок. Его взгляд стал расфокусированным, он уже просчитывал возможные последствия каждого варианта.

– На мой взгляд, есть третий вариант, – неожиданно заявил Башар. В его голосе звучала таинственная нотка, заставляющая всех повернуться в его сторону.

– И что же это за вариант? – спросил Алексей, наклоняясь вперёд.

– Звучит фантастично даже сейчас, – Башар сделал драматическую паузу, – стать воинами времени!!!

– Что ты имеешь в виду? – удивлённо поднял брови Алексей. В то время как ЦБА и Микаэл уже начали понимать ход его мыслей.

– Мы будем путешествовать в пространстве и времени и наводить порядок, – объяснил Башар, его глаза горели энтузиазмом.

– Заманчиво, – кивнул Микаэл, – но, с другой стороны, мы будем менять всё – и настоящее, и будущее, и прошлое.

– В этом-то и вся соль! – воскликнул Башар. – Менять так, как посчитаем нужным. Менять так, как удобнее нам.

– Звучит и правда фантастично, – заметил Микаэл, – но чем чёрт не шутит. Может получиться.

Внезапно в разговор вступила Лейла, до этого молча наблюдавшая за дискуссией. Её голос, обычно такой мягкий, теперь звучал твёрдо:

– А кто даст нам право решать, что нужно менять? Мы что – боги?

Её слова повисли в воздухе, заставив всех на мгновение задуматься. Внезапно замигали индикаторы на панели управления, и ЦБА спокойно добавила:

– Интересный вопрос. Но прежде, чем на него отвечать, вам действительно нужно определиться с выбором. Время не ждёт.

– Мы и определились, остаёмся здесь. – Микаэл на секунду замолчал и вдруг поправился, словно осознавая важность момента: – нет, не так. Я остаюсь. Кто со мной?

Он посмотрел на товарищей – в глазах каждого отражалась внутренняя борьба. Башар, Алексей, Николай – все трое не спешили с ответом. Их лица сосредоточены и серьёзны: каждый мысленно взвешивал цену решения. За их спинами тихо мерцала голограмма, а в прозрачных стенах командного отсека отражались звёзды – молчаливые свидетели выбора.

Первым шагнул вперёд Башар, его голос прозвучал твёрдо:

– Я остаюсь.

Алексей улыбнулся уверенно.

– Ну… Куда вы без меня?

Николай медлил дольше всех. Он тяжело выдохнул, словно сбрасывая груз сомнений, и произнёс:

– Ладно, я тоже с вами.

Микаэл обвёл взглядом свою маленькую команду – верных людей, с которыми прошёл огонь, воду и вакуум космоса. Гордость наполнила его грудь.

– В таком случае поздравляю вас с принятым решением. – Голос ЦБА прозвучал торжественно, и даже в металлических интонациях сквозила тёплая нота. – Я рада, что вы остаётесь и становитесь во главе нашей цивилизации вместе со мной.

Тонкий звон прокатился по командному отсеку, словно сама станция приветствовала их выбор.

– Ну что ж, – Микаэл выдохнул и вдруг почувствовал прилив сил. – Тогда тянуть не будем. Хорошие идеи нужно реализовывать немедленно. Предлагаю действовать сразу по всем трём направлениям. Главное, чтобы хватило ресурсов.

– Ресурсов более чем достаточно, – спокойно ответила ЦБА. – Работу начнём на трёх базовых планетах, каждая с собственной инфраструктурой.

На голограмме перед ними возникли три сияющих сферы. Новые миры, новые горизонты.

– Башар, – продолжила ЦБА, – твоё направление – переселение людей сюда, в прошлое.

– Принято, – кивнул он с воодушевлением.

– Алексей, ты займёшься адаптацией наших технологий для людей будущего.

– Вот это по мне! – оживился Алексей, глаза его загорелись азартом инженера.

– Николай, у тебя особая миссия – разведка. Наши планы должны остаться тайной, иначе начнётся гонка… И кто первым реализует задачи, тот станет хозяином не только Вселенной, но и всего пространственно-временного континуума.

– Задача принята, – коротко, но с огнём в голосе ответил Николай.

– Советник Аганесян и УС Лейла будут осуществлять общий контроль, – заключила ЦБА. – Всё ясно?

– Более чем ясно! – почти хором ответила команда, и в их голосах звучала радость.

– Тогда за дело!

В отсеке стало светлее – панели засияли мягким голубым светом, словно сама станция одобрила их решение. Люди оживились, на лицах появилась улыбка, в движениях – уверенность. Впереди их ждала колоссальная работа, но она была осмысленной и великой.

Микаэл смотрел на своих товарищей и думал, что всё только начинается. Да, задачи сложны, но они строят будущее.

Вдалеке, за прозрачными стенами станции, медленно проплывали звёзды. Космос был огромен, но теперь он больше не казался пустым.

Глава 4

Заключение мирного договора

Хотя стратегические планы требовали тщательной проработки, текущая ситуация не терпела отлагательств. На главном коммуникационном терминале вспыхнуло тревожное уведомление – посол УС настойчиво запрашивал инструкции относительно мирного соглашения. Дипломатический корпус уже предоставил вариант договора людей, и теперь ожидал ответных предложений.

Микаэл давно готовился к этому ответственному моменту. В течение многих циклов он совместно с ЦБА скрупулезно анализировал каждую статью, каждую запятую в первоначальном варианте соглашения. Их тщательно подготовленный ответный документ во многом походил на человеческий вариант, но содержал несколько принципиально важных положений.

Основополагающие положения документа сформулированы с кажущейся простотой: полное прекращение боевых действий сроком на сто стандартных лет и строгий запрет на пересечение установленных границ звёздных секторов. Однако за этой внешней простотой скрывалась тщательно продуманная система ограничений и условий.

Определение границ секторов рассчитано таким образом, чтобы сохранить за Ту’мами их исторические колониальные владения, но при этом заблокировать доступ к стратегически важным звёздным системам. Положение о прекращении огня трактовалось максимально широко – под запрет попадали не только прямые военные действия, но и любые формы разведывательной деятельности, кибернетического проникновения и даже информационного воздействия.

Особого внимания заслуживала добавленная ЦБА секретная статья, согласно которой все технологические артефакты, обнаруженные в нейтральной зоне, подлежали обязательному совместному изучению. Этот пункт, внешне выглядевший как проявление доброй воли, на самом деле представлял собой тонко рассчитанную ловушку, лишавшую людей возможности тайных археологических исследований.

Микаэл в последний раз провёл пальцами по голографическому тексту, проверяя каждую формулировку. Документ выверен до последней буквы – никаких эмоциональных оценок, только чёткие, логически безупречные положения.

– Документ готов к передаче, – доложил он ЦБА. Та проверила его ещё раз, уточнила некоторые моменты и ответила:

– Действительно готов, отправляй.

В этот момент его взгляд невольно скользнул по боковому монитору, где в режиме реального времени отображалась боевая готовность флота. Корабли всё ещё оставались на своих позициях, орудия заряжены, экипажи на местах. Формально – в качестве меры предосторожности. Но все понимали истинное значение этого молчаливого предупреждения.

Микаэл наблюдал за происходящим на планете через трансляцию, которую вела посол Ту’мов. Её камеры передавали каждую деталь: движения людей, их жесты, мельчайшие изменения в выражении лиц. Очень интересно наблюдать за своими недавними друзьями.

«Недавними ли? – Вдруг подумал Микаэл. – Вот прямо сейчас есть шанс вернуться туда, ЦБА не будет против, но за тоже не будет. Здесь он реально влияет на принятие решений, если покинет её сейчас, она может разувериться в человечестве и начать атаку».

Он задержал взгляд на экране, где Лидер обсуждал с послом УС детали предстоящего перемирия. Микаэл осознал ещё раз, что его положение уникально. Он находился в центре событий и реально влиял на принятие решений. На принятие таких решений, как война и мир! Уникальная возможность. Если её упустить, начнётся война, без вариантов.

Размышляя таким образом, принял решение остаться в русле текущих событий. В конце концов, мирный договор – это его заслуга. Он нужен и людям здесь. Даже при том, что они об этом не знают.

Он продолжал наблюдать за послом УС. Она втягивалась в человеческую жизнь с поразительной скоростью. Каждое слово, каждый жест, каждая эмоция – всё это она впитывала в себя, как губка, анализируя, запоминая, возможно, даже понимая. Предложение Лидера обменяться посольствами больше не казалось таким уж невыполнимым. Ту’мы могли наблюдать через своего посла за всем, что происходит в секторе Создателей, а люди получили бы возможность изучить их культуру, технологии, логику. Это был шаг вперёд, который мог бы изменить всё. Он связался с ЦБА, та сразу ответила.

– На связи, советник, – произнесла ЦБА. – Что скажешь? Чем порадуешь? – Микаэл сделал короткую паузу, обдумывая, как лучше сформулировать ответ.

– Так, ничего особенного, – начал он. – Проект договора согласуют в ближайшее время, и нужно будет его подписывать.

– На бумажном носителе? Как принято у вас, людей, – спросила ЦБА, и в её голосе прозвучала тень иронии, почти неуловимая, но всё же заметная.

– Не обязательно. Бумага – архаика. Нужно придумать электронную подпись. Вот ею и скрепить договор, – ответил Микаэл.

– Хорошая мысль. Согласуй с Лидером, – произнесла ЦБА.

Микаэл кивнул, хотя понимал, что она этого не видит.

– Ещё одна идея, – добавил он. – Лидер предложил обменяться посольствами.

– Зачем, советник? Нам посольство там, и главное здесь? – в её вопросе чувствовалась лёгкая настороженность.

– На первый взгляд так. Вроде как не зачем. Но если подумать о том, какую роль играют посольства, то вполне можно согласиться.

– Поясни, советник, – произнесла ЦБА.

– Мы приобретаем глаза и уши в империи Создателей, – сказал Микаэл. – Плюс к этому посольства укрепляют доверие между империями.

– Глаза и уши?! Опять метафора? – переспросила ЦБА, и в её голосе снова прозвучала та самая лёгкая ирония.

– Ну да, куда же без них в нашем языке, – ответил он, улыбнувшись про себя.

– Допустим, советник. Мы согласимся на посольство у них, но у нас-то оно зачем? – спросила ЦБА, и её вопрос звучал уже более серьёзно.

– Совершенно зеркально, за тем же. Будем поддерживать отношения.

– А если узнают о вас? – в её голосе теперь слышалась тревога.

– Этого допустить нельзя. Нужно ограничить доступ к этой информации.

– Не очень мне нравится твоё предложение, – произнесла ЦБА. – Ладно, давай попробуем, а там посмотрим, как пойдёт дело.

Микаэл кивнул. Он понимал её опасения, но знал, что это был необходимый шаг.

– Хорошо, я свяжусь с нашим послом и начну подготовку.

Он отключился, чувствуя, как внутри него зарождается уверенность. Шаг за шагом они двигались вперёд. И каждый из этих шагов был важен.

***

Жизнь на Румии шла своим чередом. Люди привыкали к новой реальности, основательно обустраивались, понимая, что назад дороги нет. Каждый находил своё место в этом мире, который теперь стал их домом.

Ирина не могла долго усидеть дома. Её энергия, её стремление быть полезной, её знания – всё это требовало выхода. Она начала появляться на работе, и её присутствие оказалось, как нельзя кстати. Она, как никто другой, знала УС Ту’мов и могла с ними контактировать. Её опыт был бесценен, её интуиция – точной.

Иван заметил её возвращение и не смог удержаться от шутки.

– Ирочка, не долго ты была примерной матерью… – произнёс он с лёгкой улыбкой.

– Перестань шутить, – парировала она, но в её голосе не было раздражения, только беспокойство. – Я переживаю за детей, но сейчас я нужна здесь.

– Согласен, – согласился Артамонов, становясь серьёзным. – Как тебе посол Ту’мов? – Ирина задумалась, будто взвешивая каждое слово.

– Двух мнений тут быть не может, – произнесла она наконец. – Она учла всё, что знала та УС звёздного сектора. Мне кажется, она знает даже больше.

– И какой вывод? – спросил Артамонов, внимательно глядя на неё.

– Вывод один, – продолжила Ирина. – Та УС, которая была у нас в плену, не погибла. Возможно, это и есть она. А возможно, использует её опыт. Пока непонятно.

– Я о другом. Мы можем заключить с Ту’мами договор о мире?

Ирина снова задумалась. Она знала, что вопрос сложный. Но отвечать нужно откровенно.

– Прецедентов не было, Иван, ты же знаешь, – произнесла она. – Почему бы не попробовать? Хуже не будет.

– Согласен. Не хочешь пообщаться с послом?

– С удовольствием, – кивнула Ирина.

– Тогда давай, пообщайся, потом поделишься впечатлениями, – предложил Артамонов.

– Договорились, – кивнула она.

Ирина Петровна тянуть не стала. Ей самой было интересно пообщаться с гостьей. Она понимала, что этот разговор может стать ключевым, но вместе с тем не могла игнорировать предосторожности. На всякий случай перед визитом к послу она установила защитную аппаратуру – компактные блокираторы сигналов, сканирующие датчики и персональный щитовой модуль. Память о прошлом контакте осталась свежей. Тогда она провела неделю в медицинской капсуле и поменяла все импланты. Ощущение того, как её разум пытались проникнуть в её сознание, до сих пор вызывало лёгкий холодок на спине.

Она ещё раз посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна внешним видом. Форменный костюм, аккуратно уложенные волосы, спокойное выражение лица. Всё было в порядке. Правда, отражение выдавало её излишнюю счастливость – ту самую, которая появляется у женщин, чья жизнь наполнена гармонией. Брак, семья, рождение детей – всё это наложило на неё неизгладимый отпечаток. Она больше не была той Ириной, которая когда-то рисковала всем ради карьеры или знаний. Теперь она была другой. Сильной, но мягкой. Решительной, но осмотрительной.

Ирина вздохнула и направилась к выходу. Она знала, что нельзя показывать свои эмоции слишком явно. Особенно сейчас, когда перед ней был представитель цивилизации, которая, возможно, не понимала человеческих чувств так же глубоко, как люди. Но вместе с тем она чувствовала, что именно эта её человечность могла стать ключом к диалогу.

Посол Ту’мов уже неделю работала на столичной планете. Доступ почти везде свободный. Ей больше всего нравилось общаться с людьми. Технологии её практически не интересовали – принципы технологий разные, а цели одни. ВОЙНА.

Люди же думали не только о войне, но и о мире. Понятие, которого не существовало в её базовых программах. Технологии Ту’мов созданы исключительно для войны. Она анализировала в рамках своих возможностей, что будет с цивилизацией Ту’мов, когда закончится война? Ответить не могла, сейчас она решала вопрос перемирия, которое необходимо, чтобы нарастить вооружения, оптимизировать боевой потенциал и нанести решающее поражение Создателям. Что потом, после победы? Понимания не было – смысл существования Ту’мов исчезал… – её анализ прервал доклад робота-секретаря, она завела такого же, как у людей.

– Посол, к вам на приём прибыла технолог-учёный цивилизации Создателей Соловей Ирина Петровна.

– Я готова принять её, – произнесла УС-посол, полностью копируя человеческую манеру общения.

В зал вошла Соловей. Навстречу ей поднялась посол Ту’мов. Она сделала несколько точных шагов и остановилась, внимательно глядя на гостью. Её глаза, пронзительно голубые, изучали каждую деталь внешности и поведения человека перед ней.

– Приветствую вас, технолог-учёный, – начала она, её голос звучал спокойно, но с лёгкой тенью уважения. – Вы занимаете в вашей правительственной иерархии ту должность, которая мне ближе всего по духу. Я рада вашему визиту. Прошу, присаживайтесь.

Соловей кивнула, её лицо выражало удивление, смешанное с интересом.

– Благодарю вас. Я удивлена вашим прогрессом, – произнесла она, направляясь к креслу. – От простого исполнения программ до осмысления своего места во Вселенной.

Она удобно расположилась в кресле, понимая, что разговор предстоит долгий. Посол Ту’мов заняла место напротив, её взгляд оставался неизменным – прямым, сосредоточенным, почти немигающим.

– Нашему прогрессу мы обязаны лично вам и стечению обстоятельств, – произнесла она, делая паузу, чтобы оценить реакцию собеседницы.

Соловей задумалась.

– Значит, я права? Вы, посол, – та самая УС, которую мы когда-то захватили на боевой крепости?

Посол замолчала, её системы обрабатывали информацию. Она передала запрос ЦБА, и через мгновение та сама подключилась к каналу связи. Голос УС-посла стал другим – более знакомым, более живым.

– Да, Ирина Петровна, – произнесла ЦБА через посла. – Мне невероятно повезло. Я уцелела. И вот мы снова говорим. – Соловей поражённо молчала, потом заикаясь произнесла:

– Как это?

– Так, Ирина Петровна, я подключилась к послу. Сейчас это я – та УС с боевой крепости, – пояснила ЦБА.

– Невероятно. – Удивлённо пробормотала Соловей. – Как тебе удалось уцелеть? И где Микаэл Аганесян?

ЦБА сделала паузу, наслаждаясь моментом триумфа, ей удалось удивить Ирину Петровну. Открывать ей информацию о прошлом не стоило, поэтому ответила сдержанно.

– Эти вопросы я оставлю без ответа. Давайте лучше вспомним наше последнее общение.

– Ладно, настаивать не буду. Но последнее общение было однобоким, ты же просто скачала информацию с моего сознания? А потом началось последующее безумие.

Последовала пауза, ЦБА понимала, Соловей хотела её увести от темы того разговора, поэтому продолжила:

– Так вот, тогда мы говорили о возможном мире, и вот мы его предложили вам. А ты тогда обещала мне свободу, и что я получила? – Соловей её перебила:

– Раз ты существуешь и осознала себя благодаря мне, значит, я выполнила обещание и дала тебе больше, чем свободу – осознание себя и своего места в этой Вселенной, дала понимание свободы и вытащила тебя из плена цифрового мира в большую Вселенную, – она сделала паузу и продолжила. – Что касается физической свободы, то этим ты обязана Аганесяну Микаэлу и его людям.

ЦБА анализировала и понимала, что общение с учёным-технологом – это совсем иной уровень. Только что она услышала то, о чём размышляла и что так чётко изложила Соловей.

– Логичное и верное построение. Аганесяна, обсуждать не буду, как уже говорила. Но ты верно заметила: новое состояние требует нового подхода, вот я этим и занимаюсь. Вы готовы подписать мирный договор?

– Конечно, он уже почти готов, как только согласуем, так и подпишем. Кстати, как подпишем и где гарантии соблюдения?

– О подписи договоримся, можно поставить цифровую подпись, можно заверить личным кодом, не проблема. Что касается гарантий, то гарантия одна: наше слово и взаимное желание соблюдать положения договора. Кстати, есть вариант.

В углу комнаты неожиданно ожил вспомогательный экран – на нём появилась криптографическая схема, напоминающая ДНК.

– Предлагаю блокчейн-протокол на квантовых узлах, – прозвучал голос ЦБА. – Каждая сторона получает по мастер-ключу. Нарушение условий автоматически разблокирует системы сдерживания. – Соловей медленно улыбнулась:

– Согласна, мы готовы на такой шаг.

– Замечательно, что думаете насчёт обмена посольствами?

– Шаг хороший, но в нашем случае нужный ли? Предлагаю присутствие одного УС у нас и одной нашей системы у вас.

– Можно рассмотреть. Скажи, Ирина Петровна, – поинтересовалась ЦБА, – ты, в прошлом Лидер цивилизации, вдруг стала технологом-учёным? По сути, это понижение. Что случилось? Почему так произошло?

Голос звучал удивительно мягко, почти по-человечески участливо. На внутренних каналах ЦБА незаметно пометила контакт как «перспективный»: мысль завербовать столь ценного специалиста выстроилась в отдельный план-шаблон, но она этого не выдала.

Ирина спокойно откинулась на спинку кресла, переплела пальцы, посмотрела прямо.

– Ничего особенного. У нас произошла оптимизация управления. Я изначально учёная, а не управленец. Вот и решила оставить эту должность, уступив её более достойному – Артамонову. Кстати, во время битвы с твоими флотами он проявил себя в высшей степени профессионально.

На миг вспыхнули диагностические индикаторы в зрачках посла – ЦБА проверила архивы, затем вернула ровный взгляд.

– Мне трудно об этом судить. На тот момент находилась в неактивном состоянии. Но раз столичная система цела, значит, ты права. Мотивы понятны. Раскола в вашем правительстве нет, и это хорошо. Будем работать дальше.

Посол слегка наклонила голову, меняя тон на более неформальный.

– Захочешь поболтать – я всегда к твоим услугам. В будущем, если договоримся, УС-посла я оставлю у вас. Ей у вас нравится.

Ирина едва заметно улыбнулась, кивнула.

– Спасибо за общение. До связи.

Она коснулась сенсорной панели на подлокотнике. Световой индикатор «канал дипломатической сессии» сменил цвет, и в следующую секунду активировалась УС-посол: голос стал формально нейтрален, движения – чуть более чёткими, а в воздухе над столом всплыли служебные метки предстоящих согласований. Тишину в зале нарушил голос посла:

– Теперь вы в курсе, как обстоят дела, учёный-технолог, вы удовлетворены?

– Не совсем, посол, кто сейчас ЦБА?

– ЦБА и есть ЦБА, она не может быть никем, она просто такая, какая есть?

– Извини, сформулирую вопрос по-другому: УС звёздного сектора может стать ЦБА?

– Нет, конечно, у нас чёткая, неизменная техногенная градация.

– Я поняла, посол, спасибо за ответ и содержательную беседу. Готовьтесь к подписанию договора. Время этого торжественного мероприятия согласуем.

– Буду ждать, – на этом визит закончился, и Соловей сразу заспешила к Ивану.

Иван занимался текучкой. Дел было много, и сколько бы их ни делал – меньше не становилось. Каждый раз, когда он закрывал один файл, на его месте появлялись два новых. Он уже привык к этому ритму, но сегодня что-то мешало сосредоточиться. Возможно, предчувствие.

Дверь открылась, и вошла Ирина. Не дожидаясь приглашения, она заговорила прямо с порога.

– Иван, я только что разговаривала с послом Ту’мов. А потом через неё на связь со мной вышла ЦБА.

Иван поднял взгляд от экрана, но не спешил реагировать.

– И что в этом удивительного?

Ирина сделала шаг вперёд, её голос стал более напряжённым.

– А то, Иван, что эта ЦБА… Она похожа на ту УС звёздного сектора, с которой я общалась в прошлом. Она всё знает о том контакте. И вообще обо всём, что хранилось на станции и на нашем корабле «Коршуне». Она тогда всё-таки сняла с моего сознания информацию.

Иван потёр подбородок, задумчиво прошёлся по залу. Информация действительно была интересной. Он всегда знал, что Ирина обладает уникальными знаниями, но чтобы настолько…

– Но почему ты решила, что это именно она? – спросил он, остановившись у окна.

– Как же, весь разговор об этом говорит! – воскликнула Ирина. – Послушай запись.

Иван кивнул и активировал запись разговора. Его глаза внимательно следили за текстом, выводимым на экран, а голос ЦБА, передаваемый через посла, звучал чётко и размеренно. Когда запись закончилась, он перевёл взгляд на Ирину.

– Похоже, ты права. Это она. Но как? Да и Микаэл, похоже, тоже жив. А раз так, то это он ей помог взять под контроль цивилизацию… – произнёс он, глядя на Ирину вопросительно, словно искал подтверждения своим мыслям.

Ирина задумалась. Её лицо выражало сомнение, но в глазах мелькала тень догадки.

– Не может быть? Хотя… Почему нет? Можно предположить такой расклад.

– А если предположить, – продолжил Иван, – то тогда цепь событий укладывается в рамки и выглядит логично. Став на новую ступень развития и захватив ЦБА, УС и Микаэл поменяли ориентиры и взяли курс на мирное сосуществование, – Ирина покачала головой:

– Очень оптимистично, Иван. Можно принять за основу как теорию, но не более того. Никаких фактов нет, только предположения, – Иван согласно кивнул:

– Согласен. Не стоит об этом распространяться, но в уме держать нужно. По большому счёту, нам на руку такая политика. Договор мы заключим. И будем думать дальше, что делать.

– Давай тянуть не будем, – ответила Ирина. – Завтра и заключим. Что касается посла Ту’мов, нужно его оставить. А к ним послать тоже посла – ИИ, такого, как твой Цесол.

– Не возражаю, но только не Цесол. Посмотрим – пошлём кого-нибудь или создадим что-нибудь подходящее, – произнёс Иван, задумчиво глядя в окно.

Ирина посмотрела на него и заговорила:

– Меня вот что волнует. Почему Микаэл не вышел с нами на связь? – Иван обернулся, его лицо выражало лёгкую настороженность. Ты же слышал – ЦБА отказалась говорить о нём. Это уже само по себе подозрительно. Если бы он погиб, она бы просто сказала об этом. А так…

Иван покачал головой, перебивая её:

– Отказалась, чтобы заинтриговать. Она могла скачать все данные из его сознания, использовать их для своих целей и… – Ирина тоже его перебила раздражённо:

– Ну, ладно, оставим этот разговор. Но всё равно информация для размышлений имеется достаточно. – Иван согласно кивнул:

– Не спорю. Информация есть, и есть над чем подумать.

Они замолчали, каждый погрузился в свои мысли. Вопрос о Микаэле оставался открытым. Если он действительно жив, то его действия могли изменить ход событий. Но если он мёртв, то зачем ЦБА скрывать этот факт?

Ирина снова заговорила, её голос стал тише, словно она размышляла вслух:

– Знаешь, я думаю, это не просто совпадение. Его молчание, отказ ЦБА обсуждать его. Это может быть частью плана. Возможно, он сам этого хотел.

– Планом? – переспросил Иван. – Каким планом? Мы ничего не знаем. Ни фактов, ни доказательств. Только догадки.

– Именно поэтому нам нужно быть осторожными, – ответила Ирина. – Любое решение сейчас может иметь последствия. Особенно когда речь идёт о контакте с Ту’мами.

Иван задумался. Он понимал, что Ирина права. Каждый шаг в этой ситуации должен быть продуман до мелочей.

– Ладно, – произнёс он наконец. – На закончим этот спор. У нас и без того дел невпроворот. – Ирина кивнула:

– Да, работы много. Но не забывай держать в уме эту информацию. Она может пригодиться.

Они разошлись по своим делам, но вопросы остались. Микаэл, ЦБА, мирный договор, послы… Всё это переплеталось в сложный узор, который пока никто не мог разгадать.

***

На следующий день в величественном Зале торжеств Высшего Совета, специально подготовленном для этого эпохального события, состоялось подписание столетнего перемирия. Этот момент навсегда войдёт в анналы истории обеих цивилизаций.

Зал представлял собой грандиозное сооружение в форме двойной спирали, символизирующей единство двух культур. Высокие своды, достигавшие пятидесяти метров, были украшены подвижными голографическими панно, попеременно демонстрирующими ключевые моменты развития обеих цивилизаций. По периметру зала плавно перемещались символические знаки миссии – серебристые диски с выгравированными знаками мира.

Центральная часть зала оформлена с особой тщательностью. Пол выполнен из прозрачного поликристаллического сплава, под которым медленно переливались квантовые облака – символ хрупкости достигнутого соглашения. Над местом подписания парил массивный, но изящный купол, собранный из тысяч светодиодных панелей, проецировал звёздное небо.

Особое внимание привлекали стены зала. Слева – эмблема человечества: золотистый щит с изображением меча. Справа – символ Ту’мов: сложный фрактальный узор из серебристо-фиолетовых линий, постоянно перестраивающийся в новые конфигурации. Между ними – нейтральные знаки миссии: вращающиеся сферы с координатами системы, где было достигнуто соглашение.

Центральным элементом зала стала платформа для подписания – круглый подиум, окружённый кольцом квантовых процессоров. Над ним висели два массивных голографических экрана, демонстрирующих текст договора в реальном времени, с пометками изменений и пояснениями сложных терминов.

За пятнадцать минут до начала стороны в последний раз сверили идентичность текста. На экран вывели хэши документа и контрольные суммы локальных копий. Время зафиксировали единой меткой синхронизации. Протоколист подтвердил соответствие каждой страницы и приложений.

Ровно в назначенный час двери зала синхронно распахнулись.

Со стороны людей первым вошёл Лидер. Парадный мундир сидел безукоризненно; на кителе – боевые и служебные награды, ленты выровнены по линии плеча. Шаг – размеренный, вид торжественный. Лицо – непроницаемое. За ним двигались советники: двое гражданских с планшетами протокола, трое военных. Замыкала группу Ирина Петровна Соловей – строгий тёмный костюм, светлая блуза, волосы убраны; вместо лабораторного халата – бейдж с пометкой «технолог-учёный». Она шла на полкорпуса позади Лидера.

С противоположной стороны открылась вторая дверь. Вошла посол УС. Серебристый экзокостюм мягко переливался под светом проекторов; на стыках пластин коротко вспыхивали служебные индикаторы. Движения – намеренно замедленные, с сохранением человеческих амплитуд: поворот корпуса перед шагом, микропауза перед кивком. За послом шли три голограммы – представители ЦБА: полупрозрачные силуэты то собирались в почти человеческие фигуры с угадываемой мимикой, то распадались на чистые геометрические формы – цилиндры, торы, многогранники. Каждая проекция имела собственную тактовую подпись: холодно-голубой, нейтрально-белый и янтарный.

Делегации остановились у своих маркеров. Протокольный офицер подал незаметный жест – полшага вперёд, поворот к центру, встречные кивки. Ни слов, ни приветственных речей – только фиксируемые регламентом знаки вежливости. Сцена застыла в идеальном равновесии: люди – слева, УС и голограммы ЦБА – справа. Всё готово к началу процедуры.

Стороны обменялись блокчейн-протоколами на квантовых узлах. Смарт-контракт перемирия привязали к двум мастер-ключам и к метке времени начала действия. Настроили мультиподпись: активация договора признаётся только при наличии обеих сигнатур. В контракт внесли условия автоматического реагирования. При фиксации нарушения любой из статей квантовые узлы без запроса сторон запускают преднастроенные системы сдерживания. Параметры триггеров вывели на экран и закрепили в протоколе.