Ревиаль. Оковы магии бесплатное чтение

Глава 1 Джо

Каждой клеточкой своего тела я чувствую на себе взгляд Макса. Мне не нужно для этого открывать глаза. Я чувствую его на расстоянии.

Я стою в этой затхлой пещере и мысленно произношу свои последние слова. Под моей рукой иссохшее тело брата Макса. Эдриан беззаботно лежит в виде сушеной рыбы и даже не подозревает о том, что через несколько минут проснется, а я навсегда усну.

Чувствую такой огромный прилив сил, но они другие, не такие, как после хорошего полноценного отдыха. Они напоминают дикую, бушующую энергию, которая просится высвободиться и исполнить то, что я должна.

Как нелепо, что именно я оказалась ревиалем, способным воскресить кого-то из мертвых. По иронии судьбы именно мне выпала эта злосчастная карта, да еще и с браком: во мне нет той магии, которая бы поддерживала мою жизнь при воскрешении другой и, получается, что я могу вернуть из того света только один раз и природа для баланса за это изымет мою жизнь. Лучшая перспектива всех времен. В лотерею я бы точно не выиграла с моим-то везением.

В пещере так тихо, что на мгновение кажется, что я тут совершенно одна. Мне слышно лишь сопение Алекса и больше ничего. Даяна сразу же отошла на расстояние, как только все подготовила, Софи и Сара держались за руки от волнения, перед тем, как я закрыла глаза. Макса тут словно и нет.

С моей ладони капает кровь. Голова идет кругом и даже закрытые глаза не позволяют мне себя успокоить. Сердце вышибает из груди. Еще одно мгновение и все закончится. Мне остается прислонить окровавленную ладонь к телу, произнести заклинание и магическими нитями возвращать к жизни Эдриана и параллельно прощаться со своей.

Все именно так и должно закончиться. Король всех кланов локару Соул уедет обратно и все мои друзья и живущие в этом городе люди останутся живы. Мной не будут манипулировать и похищать для того, чтобы я создавала армии бессмертных локару или ведьм или еще кого-то, кто с помощью моей силы воскрешения решит, что хочет обрести бессмертие не зная о том, что эта моя функция работает единожды и акций на следующее воскрешение уже не будет.

Я опускаю руку и сосредотачиваюсь мысленно на тех словах, которые должна произнести.

Еще мгновение.

Меня толкают в сторону и прижимают к стене так резко, что я не успеваю вдохнуть. Открываю глаза и понимаю, что это Макс и его рука покоится на моей грудной клетке. В его глазах вспыхивает ярость. Они становятся, практически черными от гнева и разочарования.

Софи взвизгивает и бросается ко мне, но Макс взревел на нее так, что она сразу попятилась назад не понимая, что происходит. Сара попыталась его успокоить, но он всей силой оттолкнул ее левой рукой в сторону.

– Вышли вон все!

Мне, кажется, что я слышу скрежет его зубов. И не понимая, что произошло, пытаюсь всеми силами высвободиться от его руки, пока он сам не отпускает меня и не отходит в сторону. Его стальной взгляд пробивает меня насквозь. Руки затряслись и я прячу их за спину.

Не понимаю сначала, что не так. Он смотрит на меня, будто первый раз видит. Его взгляд настолько холодный, что по моей спине пробегает холод. Мы в пещере теперь одни и рядом только высохший брат Макса с клинком в груди. Меня пожирают взглядом голубые глаза и я все осознаю.

– Когда ты хотела мне об этом сказать? – Он пальцем указывает на брата.

Даяна рассказала ему.

– Макс…

– Когда мертвая бы упала на пол? – Он облокачивается двумя руками о стену, а потом снова начинает ходить со стороны в сторону бросая косой, гневный и… презрительный взгляд. И слезы хлынули из моих глаз не требуя разрешения. – Какого черта? Я сочту это предательством. Я как идиот бегаю и спасаю твою жизнь, а ты, зная, что не переживешь перемещение с отрешенным лицом приходишь и бросаешься смерти в объятия.

Я в ужасе смотрю на Макса. Мое тело пробивает озноб и все слова застряли в горле. Сильнее вжимаюсь в стену, будто она способна меня спрятать от скопившегося разочарования в этом жутком подземелье.

– Я считала, что это нужно тебе. Я была уверена, что ты именно этого хочешь. Разве не к этому ты шел все это время? Месть и возвращение к жизни Эдриана. Не так?

– Ты не знаешь чего я хочу, – шипит Макс. – Ты вчера, черт бы тебя побрал, спала со мной зная, что тебе осталось жить сутки. Зная, что сегодня ты умрешь. Это что было? Прощание? Ты не поверила мне… как и не поверила в то, что я действительно хотел защитить тебя. А я, идиот, даже не заметил, как ты сдалась. Я не заметил… как ты сдалась.

Его тяжелый взгляд опускается на мое лицо, переполненный злостью, горечью и обидой. Впервые так ясно его голубые глаза передают то, что он чувствует. Становится жутко больно.

– Макс, пожалуйста, послушай меня, – сквозь слезы прошу я.

– Нет. Нет, Джо. Я не знаю, что я должен сделать еще, чтобы ты мне поверила. Достаточно. Больше всего я ненавижу лгунов и предателей, а ты, в одно мгновение, заимела сразу два титула. Поэтому уйди отсюда, пока я не разозлился окончательно на то, что ты вообще сюда пришла, – шипит он сквозь стиснутые зубы и я выбегаю вон.

Все стоят у входа и обескуражено наблюдают за тем, как я выбегаю со слезами на глазах из пещеры. Чувствую, как задыхаюсь.

Софи сразу обнимает меня и не задает вопросов, понимая, что я не в состоянии на них ответить. Даяна с опущенной головой стоит у самого входа в пещеру и даже на меня не смотрит. Я должна была предположить то, что она скажет Максу. Она слишком сильно переживала за меня.

– Даяна, запечатай это место, – твердо отрезает Макс, обводя рукой вход в пещеру и больше на его лице не отражается ничего, оно снова такое, каким я больше всего не хотела его видеть. – Сара, отвези Джо домой. Мы приедем и запечатаем дом. Война начинается.

Глаза его метнули в меня молнию, а Сара взяв под руку уводит меня из леса.

Кто-то заходил в комнату, что-то говорил. Пытался даже засунуть в меня еду. Но я никого не слышала, ничего не видела и ничего не чувствовала. Лужа слез высохла еще несколько часов назад. Слезы закончились и я уставилась в потолок не отрывая от него взгляда.

Вчера я должна была умереть, а сейчас все еще продолжаю дышать. Ноги не слушаются, руки безвольно раскинулись на полу. Сил чтобы встать нет, сил чтобы дышать тоже. Сколько было времени и сколько уже лежу на полу я и сама не понимаю. Время остановилось.

Софи заходит уже, как минимум в десятый раз. Треплет меня за плечи, пытается что-то говорить, но я слышу только обрывки ее слов. Она силой заливает мне в рот воду и при этом угрожает тем, что если не встану с плитки, то она меня прибьет лично. Я продолжаю ее игнорировать и она выходит из комнаты.

До меня долетает ее разговор, потому что она еще не успела захлопнуть двери в мою спальню.

– Она лежит на кафеле в ванной второй день. Может ты поговоришь с ней? – говорит подруга.

– В ее стиле. Странно, что она еще до сих пор не выбежала с пистолетом, угрожая меня пристрелить за новую попытку мною ее защитить, – отвечает ей Макс и последнее предложение говорит чуть громче и я слышу, как двери его спальни закрываются и снова наступает тишина.

Я опять лежу одна и смотрю в потолок. Перед моими глазами лицо Эдриана, высушенное и жуткое. В голове мои мысли перед тем, как должна была умереть. Я думала, что должна это сделать. Считала, это единственно верным решением.

Кто-то снова заходит в комнату и садится рядом со мной на плитку. Так и продолжаю смотреть наверх, раскинув руки в стороны и закинув ноги на бортик ванной. Но я знаю точно, что это Макс. Его запах леса и горного ветра я узнаю из тысячи.

– Почему ты мне ничего не сказала? – тихо произносит он.

– Я побоялась, – хриплю я. – Я боялась услышать то, к чему была не готова. Я никогда не думала о том, что ты можешь выбрать меня.

И я говорю правду. Я никогда не обнадеживала себя тем, что в каких-либо обстоятельствах Макс сможет предпочесть меня. Не питала иллюзий по поводу его чувств, потому что того, как он смотрел на меня я считала недостаточным аргументом, чтобы выбирать меня.

– Почему ты перестала бороться? Почему ты сдалась? Когда это случилось? – с болью в голосе говорит Макс. Я чувствую его печаль в каждой произнесенной букве.

– Я не знаю. Первый раз я об этом подумала, когда ехала в машине с озера. Когда рассказала тебе об Энни. Мне так хотелось дернуть тот чертов руль. Чтобы все закончилось. Оказывается я слабее, чем ты думал.

Я сотни раз представляла себе, как собираю ночью самые необходимые вещи и просто сбегаю. Бегу туда, где меня никто не найдет. Спрячусь ото всех и от всего, что рухнуло лавиной в мою жизнь.

– Не сдавайся, Джо. Я знаю тебя сильной и всегда меня восхищала твоя стойкость. Ты намного сильнее, чем тебе кажется. Ты должна понять, что я выберу тебя, если это будет касаться твоей жизни. Ты нужна мне здесь. Эдриан мертв. Его убили, а ты жива и я бы не отобрал твою жизнь, взамен его. Он прожил больше половины тысячелетия. Он жил, дышал, любил, наслаждался, а у тебя этого не было.

Даже не знаю, как должна среагировать на эту речь. Плакать? Обнять его и поблагодарить? Во мне все переворачивается от осознания того, насколько я искаженно на все смотрела. Всегда считала, что Макс достигнет своей цели ни смотря ни на что, переступит через головы и даже трупы. Все мне это твердили, говорили, предостерегали, да и он сам всегда создавал о себе такое мнение. Я считала себя в его глазах, лишь симпатичным средством для отмщения и достижения желаемого. Что он со мной просто играл.

Я только хмурю брови и чуть качаю головой.

– Я только недавно поняла почему так сильно ненавидела меня Эстер. Она боялась. Боялась того, что рано или поздно за мной придут. Поэтому пыталась убрать меня, как можно дальше. Она понимала, как сильно я могу им навредить. А в итоге навредил ей ее собственный сын. – Я истерически хихикаю. – Проделки судьбы. Я лежу сейчас здесь и все еще дышу. А должна была умереть. Вчера? Сколько сейчас времени? Чертовы проделки судьбы. – Смех сменяется слезами и утирая их рукавами я тыкаю в Макса пальцем. – Нет. Ты прав. У меня появился второй шанс. И я его не упущу. Я должна была вчера умереть, а все еще продолжаю дышать. После всего, через что я прошла, больше не сдамся. Никогда.

– Я рад это слышать. Что бы не случилось, ты должна знать о том, что я останусь на твоей стороне. Что ни смотря ни на что, стану на твою защиту. Я хочу, чтобы ты жила, девочка.

Я смотрю в его голубые глаза и совершенно не понимаю: почему? Почему он выбрал меня? Чаще всего мы с ним спорили и ругались. Старались друг другу сделать как можно больнее. Он всегда был жутко высокомерным, наглым, не в меру развязным, вспыльчивым и чересчур в себе уверенным, но рядом с ним я всегда понимала, что он меня защитит, что он убьет любого, кто попробует ко мне прикоснуться. Я могла бояться иногда его, но никогда ничего не боялась рядом с ним.

Он накрыл меня пледом. Помню этот момент. Я уснула в гостиной, а он пришел в мой дом и я уверена в том, что ему точно от меня что-то было нужно, но вместо того, чтобы стащить меня с дивана и заставить делать то, что ему было необходимо, он просто накрыл меня пледом и смотрел на то, как я сплю.

Столько всего между нами происходило за это время и каждый раз что-то плохое сменялось на что-то хорошее, словно течения в океане. Я даже не успела заметить когда все изменилось настолько? В какой из моментов мы стали на столько близки?

В ответ на его слова лишь моргаю, но знаю, что для нас обоих этого пока достаточно. Я понимаю, что сделала ему больно и теперь нам нужно время, для того, чтобы каждому из нас свыкнуться с определенными мыслями и решить, как двигаться дальше.

Макс уходит и я беру себя в руки. Достаточно самобичевания.

Там внизу ждут меня люди, которые обо мне беспокоятся. Я еще должна перед ними извиниться за то, что приняла решение стоящее мне жизни не посоветовавшись ни с кем.

Скидываю с себя грязную одежду, забираюсь в теплую ванную и смываю с себя все свои прежние эмоции, оставляя лишь желание сражаться. Большего сейчас и не нужно. Я знаю точно, что должна сейчас собрать все свои силы и не позволить ни Соулу, ни кому бы то ни было еще навредить мне или моим близким.

Вытираю полотенцем волосы, натягиваю шорты и кофту, и спускаюсь вниз. Все сразу смотрят на меня, но не говорят ни слова. Софи, как всегда закинула ноги на колени Алексу и прекратила петь пошлую песню, как только увидела меня. Даяна так и сидит с опущенной головой, словно ребенок, которого должны наказать за провинность. Сара сразу встает и обнимает меня.

– Глупая девчонка, – шепчет она еле слышно мне на ухо. – Никто бы не позволил тебе погибнуть.

– Прости меня, – шепчу я ей в ответ.

Она улыбается и выпускает меня из объятий.

– Ты удивила меня, Мейсон, – бормочет Алекс. – Не думал, что у тебя хватило бы на такое смелости.

– Заткнись, а, – шипит Софи.

– Я знала, что тебе понравится, Алекс. – Улыбаюсь я, наклоняя в бок голову. – Но больше я не доставлю тебе такой радости.

– Больше и не надо. – Смеется он. – Я пересмотрел некоторые вещи.

Я улыбаюсь.

Как-то раз, когда мы с ним только познакомились, он уговаривал меня уехать из Иствуда, чтобы из-за меня не было войны. Он так сильно хотел от меня избавиться, предлагал варианты моего побега и смотрел на меня испепеляющим от ненависти взглядом. Он понимал, что причиной смертей стану прежде всего я и моя недоспособность воскрешения. Как странно, что теперь он говорит мне о том, что считает иначе. Но с этим мы, пожалуй, разберемся позже.

Макс все это время смотрит на меня своими голубыми глазами. Они такие холодные, что мне от этого становится не по себе. Понимаю, что сделала ему больно, но этого уже не вернуть.

Я подхожу к столику с алкоголем, наливаю себе в бокал виски и поднимаю его кверху.

– За мое возвращение. – Смотрю на Макса, который никак на меня не реагирует. Просто молча наблюдает. Тогда залпом осушаю стакан и чувствую, как в горле становится горячо.

– Ты в порядке? – спрашивает ошарашенная Софи хмуря брови.

– Да. Мне нужно было время. Теперь я в порядке, – отвечаю ей и ставлю свой стакан обратно на столик.

– Тогда мне тоже нужно выпить.

– Поддержу.

Все дружно наливают себе в бокалы выпивку и обстановка потихоньку разряжается в этой огромной гостиной. Стоит на месте только Макс, его взгляд настолько тяжелый и пропитан болью, что он даже этого не скрывает за надменной ухмылкой.

Я понимаю, что придя в подземелье сама подписала себе смертный приговор не спрашивая разрешения ни у кого. Я не ожидаю от него прежнего тепла и от этого мое сердце больно сжимается. Я могу больше никогда не увидеть его таким, каким видела в ту ночь, когда мы были вместе. Прекрасно осознаю то, что он может закрыться от меня и не позволить больше брать верх своим чувствам. Я сделала ему больно.

– Джо. – Лив одаривает меня своей теплой улыбкой протягивая тарелку. – Тебе нужно поесть.

Она ставит поднос на столике рядом с креслом и следит за тем, чтобы я принялась за еду. Я уже и забыла, когда ела в последний раз.

– Спасибо тебе, Лив.

– Ешь немедленно. Ты худая, как гитарная струна.

Даже если бы мне сейчас вручили тушеные овощи, которые на дух не переношу, то я бы съела и их. Мой желудок уже прилип к моему позвоночнику.

Никто больше не говорит о случившемся. Все обсуждают все что угодно, но не это. Никто не задает лишних вопросов и я этому рада. Наверняка Макс уже выплеснул весь свой гнев пока я лежала в трансе на плитке в ванной. Думаю, что теперь это будет одна из тем, которые мы не станем обсуждать.

– Нам нужно запечатать дом. Я должен быть уверен, что хотя бы здесь будет безопасно, – первый раз за весь вечер раздается голос Макса.

– Я готова, даже после двух бокалов виски. – Криво улыбается Даяна. – Нам нужен управляющий печатью. Тот, кто сможет распоряжаться ею и решать, кто сможет попасть в ее пределы.

– Она. – Макс тыкает пальцем в меня и уходит на террасу. Все шагают за ним.

Я даже не успела поспорить, а за меня все решили. Печатями я еще не управляла. Хорошо, пусть будет так. Выхожу последней.

– Давай руки, – говорит Даяна все еще избегая моего взгляда.

Протягиваю ладони и она сжимает их в своих. Опускает голову и шепчет себе под нос набор слов, которые я не могу разобрать, а потом чувствую, как меня пронзает легкая волна тепла и по нашим с ней рукам пробегают, словно язычки пламени, белые волны, которые разливаются вверх, вниз и уплывают по всей границе огромного дома, словно создавая невидимую оболочку.

Это так красиво, что у меня захватывает дух. Белое, еле заметное мерцание укрывает все стены, крадясь все выше и выше. Даже не могу себе представить, что сейчас чувствует Даяна, создавая защитный барьер от всех непрошеных сверхъестественных существ.

Она отпускает мои руки, раскидывает свои в стороны, поднимая медленно кверху, завершая колдовать защиту. Становится на колени и касается земли, а из под ее пальцев начинает искрить. Мелкие белоснежные искры разлетаются в стороны, словно рассыпали мелкий бисер. Мне даже страшно дышать, чтобы не испугать эту прекрасную магию.

Потом Даяна взмахивает рукой и все мерцание исчезает, будто его никогда и не было. Я разочаровано выдыхаю.

– Все готово. Теперь только ты сможешь управлять этим местом и решать, кто может войти в этот дом. Ни одно сверхъестественное существо не сможет сюда зайти без твоего разрешения, – говорит мне Даяна и уходит ко всем.

– Только не приглашай Алекса. Мне нужно место, где я смогу от него укрыться, – смеется Софи, положив голову на плечо Саре.

Все в ожидании смотрят на меня. Солнце уже давно закатилось за горизонт и теперь лишь свет окон освещает лица стоящие в ожидании на дорожке заднего двора ведущей в дом. Видно, как Алекс закатывал глаза от колких фраз Софи, которая теребит его за рукав футболки и настойчиво бросается едкими словами.

– Вы же понимаете, что я могу остаться в доме, который теперь полностью безопасный и никого из вас не приглашать? – говорю я, складывая руки на груди.

– Хватит уже, – хнычет Алекс. – Давай запускай нас. Меня ждет бесплатное виски от Макса.

Макс даже не реагирует на эту фразу продолжая смотреть на землю. Наверняка он там что-то увидел очень интересное.

– Моя подруга Софи. – Я улыбаюсь и та направляется ко мне показывая Алексу средний палец. – Спасибо за то, что ты есть у меня. Входи.

– Я тебя люблю, подруга. – Обнимает меня Софи и заходит в дом.

– Это, что будет торжественный момент? Можно ускорить процесс? – возмущается Алекс снова закатывая глаза.

– Заткнись там, – кричит Софи усаживаясь на диван.

– Мой недавно обретенный друг Сара. – Она шагает ко мне, расплываясь в улыбке. – Спасибо тебе за все твои советы, что ты всегда можешь выслушать и видишь всех здесь насквозь. Ты, как никто другой, чувствуешь каждого. Входи.

– Мы все на твоей стороне. – Обнимает меня Сара и тоже заходит.

– Даяна. Спасибо. Ты сама знаешь за что. Входи. – И только тогда ведьма расплывается в улыбке, хватает меня за руку, крепко сжимая, будто хочет передать мне все свои чувства. – Алекс. Тебя бы я с удовольствием не приглашала, но тогда Софи сойдет с ума со скуки. Входи.

– Хорошо, что не вешаешь мне венок из лепестков на шею, – фыркнув, он отправляется ко всем в гостиную.

– Макс. – Он медленно поднимается по ступеньками становясь напротив, небрежно держа бокал в руках. Я понижаю голос. – Знаю, что чтобы не говорила, я уже сделала то, что сделала. Но прежде, я бы хотела сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что заботился обо мне и множество раз вытаскивал меня из задницы. Я не буду просить прощение, потому что понимаю, что это бессмысленно. Я хотела это сделать ради тебя.

– Не нужно ничего делать ради меня. Я в силах позаботиться и о себе, и о тебе, и о них. – Он тыкает бокалом в сторону гостиной.

– Входи.

Макс обходит меня вальяжно шагая ко всем в гостиную, оставляя меня с тяжестью в сердце. Так не хочу, чтобы мы делали друг другу больно. Я слишком сильно от этого устала.

Пересиливаю себя и мои тяжелые ноги тоже уходят обратно ко всем, приходится улыбаться и делать вид, что мне совершенно не больно.

Весь вечер Даяна не сводит с меня глаз, вижу, как сильно она хочет со мной поговорить. Нам обеим это нужно. Не хочу, чтобы она себя в чем-то винила. Она всегда мне помогала и я не могу ее игнорировать. Киваю ей в сторону кухни и она расплываясь в улыбке сразу же идет за мной.

Закрываю двери и мы садимся за обеденным столом рядом с друг другом. У нее трясутся от волнения руки, которые я беру в свои.

– Прости меня, Даяна за то, что заставила тебя взять на себя такую ответственность.

– Джо, я не могла поступить иначе, – виновато говорит она опуская взгляд. – Он должен был знать о том, что в этом воскрешении имелись огромные последствия.

– Я понимаю, поэтому и не виню тебя. Я должна была сама все рассказать и не только Максу. Должны были знать об этом все. Я поступила эгоистично.

– Софи очень переживала. Я видела ее лицо, когда она узнала о том, что ты могла умереть при воскрешении.

Я ужасная подруга. Я совершенно не подумала о том, как отразилась вся эта ситуация на моей лучшей подруге. Хоть она улыбается мне сейчас, делает вид, что ничего не произошло, но я знаю, что на ее душе сейчас скребут кошки. Она никогда не станет лезть ко мне с расспросами и выяснять причину каких-либо моих поступков, она всегда будет ждать того момента, пока я не стану говорить об этом первая. Даже не представляю, что она сейчас чувствует.

– Я отвратительно поступила, – горько выдыхаю я.

– Софи была в ужасе, Джо. Поговори с ней. Она сейчас как никто другой нуждается в разговоре с тобой. Ей очень сложно. Любой эмоциональный скачок ей сейчас не на пользу. Она может сорваться и навредить и себе, и окружающим. Ты же знаешь, что было с Максом, когда он сорвался. Мы должны быть с Софи аккуратными.

Как же права Даяна. Я жуткая эгоистка. Даже не подумала о том, какими могут быть последствия для моей подруги, если бы что-то со мной случилось. У нее, как и у меня никого нет. Ее бабушка уже давно болеет, находится под присмотром врачей, мать с ней не общается и уехала еще когда Софи было десять и ни разу в Иствуд не приезжала. Есть только мы друг у друга.

– Ты тоже себя не вини, – тихо произносит Даяна и теперь она сжимает мои ладони. – Что случилось, то случилось. Но ты должна впредь понимать, что мы команда и не дадим никого в обиду. Прежде всего у тебя есть Софи, которая готова вгрызться любому в горло за тебя и я, которая изначально была на твоей стороне. Алекс хоть и зазнайка, но он не даст никого в обиду. На нас напали первыми и мы не позволим этому повториться. Они делали с тобой ужасные вещи и обязательно за это поплатятся.

– Спасибо, Даяна. – Я обнимаю ее так крепко, насколько мне хватает сил, чтобы передать ей всю огромную благодарность. Она утирает слезы, улыбается и кивает в сторону гостиной.

Теперь один из грузов от меня отвалился. А самый основной ждет меня на диване по-прежнему улыбается, когда я сажусь обратно в кресло. Софи машет кудрявыми волосами и по ее выражению лица сложно сказать на сколько ей обидно. Она старается мне не показывать того, что чувствует, хоть я и вижу в ее глазах боль. Мне нужно срочно с ней поговорить.

– Софи, останешься сегодня со мной? – говорю ей, когда вся наша повеселевшая компания собирается домой.

– Конечно, если у тебя есть малиновое мороженое, то я согласна, – широко улыбается мне Софи.

– На счет малинового я не знаю, но вот то, что какое-то мы все же найдем, это я тебе обещаю.

– Тогда остаюсь. Надеюсь твой сторожевой пес не против? – Она кидает самый невинный взгляд в сторону Макса хлопая глазками, словно только что и не было язвительного комментария.

– Не забывай, что этот сторожевой пес очень больно кусается, поэтому не испытывай его терпение. – Он выгибает брови расслаблено улыбаясь.

– Не забывай, что и я теперь тоже кусаюсь.

– Если мне должно было сейчас стать страшно, то поработай еще над техникой устрашения. Недостаточно правдиво. Но достаточно, чтобы запугать детей.

Я закатываю глаза и понимаю, что если не остановить одного из них, то этот словесный поединок продолжится до середины ночи. Макс не сдастся никогда и будет доставать из своего арсенала все новые и новые колкости, пока не доведет Софию до бешенства.

– Прекратите. Оба, – говорю я и улыбка Макса расплывается по его лицу, уверена, что он сейчас считает себя победителем. – Софи останется?

– Делайте что хотите. – Бросает он на меня короткий взгляд, словно отмахиваясь и уходит прочь в другое крыло дома.

Я машу рукой друзьям, закрываю двери, беру из холодильника ведерко мороженого и, как по волшебству, тут стоит именно малиновое. Хватаю две ложки и бегу в спальню, где уже разложила подушки Софи и ждет моего прихода, укутавшись в покрывало.

– Пижамная вечеринка! – Вскидывает кверху руки и пищит, как ребенок Софи, когда я трясу перед ней мороженным.

– Для пижамной вечеринки нам не хватает только пижам, – смеюсь я. – Но и это можно устроить.

Я достаю из гардероба двое шорт. На одних нарисованы единорожки, а на других разноцветная радуга и бросаю такие же в тон футболки. Софи визжит от радости и выбирает те, на которых нарисованы единороги. Они ее обтягивают сильнее, чем необходимо, но ее это никак не беспокоит, она кружится перед зеркалом именуя каждого из них.

Мы устраиваемся поудобнее на кровати, обложив себя со всех сторон подушками и съедаем почти половину ведра мороженного за первые десять минут. Я уже и не думала, что мы с подругой вот так просто еще когда-нибудь сможем болтать сидя в кровати и хохоча на весь дом. И как я могла от этого отказаться?

– Как дела с Алексом? – спрашиваю я, когда уже нет сил смеяться.

– Он перестал в меня швыряться предметами, – говорит Софи кладя ложку мороженного себе в рот, продолжая говорить жуя. – А это уже для нас огромный прогресс.

– Наверное у него сменилась фаза луны и он начал думать головой, а не мышцами пресса.

– Это точно. – Она засовывает вторую ложку довольно причмокивая. – Иногда он мне кажется даже нормальным. Наверное в этот момент у меня тоже меняется фаза луны, потому что во все остальное время этого о нем сказать не могу.

Я сажусь поудобнее, подминаю под себя подушки и тяжело вздыхаю. Софи не доносит до рта очередную порцию мороженного, отправляет его обратно и ведерко ставит на тумбочку. Она внимательно окидывает меня взглядом и складывает руки на груди, понимая о чем сейчас пойдет речь.

– Прости меня, Софи. Я не должна была так поступать, – виновато произношу я.

– Раз уж зашла речь,– решительным тоном говорит подруга, – то мне тоже есть что тебе сказать. Как ты вообще могла так поступить? – Софи угрожающе тычет в меня пальцем щуря глаза. Я от такого натиска замираю, но готова выслушать все то, что она собирается мне сказать без единого слова против. – Ты представляешь, что бы со мной было, если бы ты там умерла в этом вонючем подвале? Плевать я хотела на этого Эдриана и на любого другого, кого нужно было бы кому-то оживить. Я бы разодрала Макса там на месте, если бы он посмел тебя туда притащить зная, что ты этого не переживешь и я рада, что ему хватило ума тебя остановить. Значит он не полностью еще эгоистичное и самовлюбленное создание, а способен хоть иногда думать о ком-то кроме себя.

Мне жутко стыдно. Как я могла оставить свою подругу. Чувствую себя так, будто я отбивная и бьют меня вполне заслужено металлическим молотком до состояния идеальной мягкости, а в моем случае, до того момента, пока не дослушаю поток ругательств в свою сторону и не осознаю полностью свою вину.

– Я бы там на месте сошла с ума, – продолжает Софи, не переставая тыкать в меня пальцем подкрепляя свои фразы идеально подобранными бранными словами. – Даяна все это время знала. Только она обо всем знала и ты. Почему я была не в курсе? Почему ты мне не сказала?

– Я не смогла, – отвечаю утирая слезы, стекающие на одеяло. – Я оставила всем письма, но так и не смогла сказать. Считала, что поступаю правильно и все останутся живы. Соул уедет, а вас будет ждать долгая и счастливая жизнь без войн.

– Какая же ты … – шипит Софи поджимая губы, чтобы не обозвать меня не лестным словом. – Ты думаешь, что все закончилось бы так просто? Ты бы слышала Макса и его пламенную речь, после того, как Сара увезла тебя домой с того леса. Он ругался там на всю округу и рассказал небольшой анонс всего происходящего после того, если бы ты там умерла. Соул бы не уехал просто так, пока не перебил бы нас всех. Он бы пришел в бешенство и разнес тут половину города, нас и всех, кого мы знаем. Он бы не оставил это все так просто. Мы убивали его людей и убили бы единственного ревиаля. Он бы в жизни не поверил, что ты способна оживить только один раз, он посчитал, что мы специально тебя или убили, или спрятали так, что ему пришлось тебя искать, а вот пока были поиски, он оставил бы нам такой кровавый след по дороге и столько трупов, что можно сразу всадить себе клинок и избавить себя от просмотра этого фильма ужасов. Поэтому, ты бы не сделала никому лучше, а, скорее всего, только хуже.

Я в ужасе смотрю на Софи и понимаю, что вот об этом как раз не подумала. Об этом подумал Макс, а я не учла такого огромного недочета в своем плане по спасению человечества и только теперь до меня начинает доходить весь масштаб одного моего действия и его последствий. Я могла бы все ухудшить в несколько раз, но совершенно точно, что не улучшить.

– Вот черт, – разочаровано выдыхаю я заваливаясь в подушки.

Моя смерть была бы напрасной.

– Ты сумасшедшая, Джоанна Мейсон. Вы с Максом определенно друг друга стоите. Вы просто мастера совершать разрушительные действия в различных ситуациях. Только ты не забывай о том, что Макс бессмертный, а ты нет. Он может бросаться смерти в объятия и бороться со злом голыми руками, а ты – нет. И пожалуйста, больше никогда от меня ничего не скрывай, – хмурится Софи обижено надувая губы.

– Обещаю. – Обнимаю подругу и радуюсь тому, что она у меня есть.

– Макс бы без тебя тут с ума сошел, – говорит Софи не выпуская меня из кольца рук. – Ты сделала ему очень больно. Я его еще таким не видела, как в том лесу. И это он еще сдерживался. Но я видела всю боль в его глазах. Он боится тебя потерять. Попробуй ему доверится.

– Я постараюсь, – тихо произношу чувствуя, как больно сжимается мое сердце от ее слов.

Глава 2 Макс

Джо врывается нагло в мою спальню с самого утра дергая меня за пальцы ног под одеялом, для того чтобы я открыл глаза. Знаю, что она не угомонится, поэтому специально отбрасываю одеяло со своей груди, вскидываю бровь, рассматривая это наглое создание с ног до головы.

– Если ты пришла не голая ко мне в комнату, то нам не о чем разговаривать, – начинаю я.

– Замолчи, – шипит Джо и снова щиплет меня за ногу.

Я смеюсь, хватаю ее за руку притягивая к себе. Сегодня от нее пахнет пионами, корицей и кофе. Она такая маленькая, что я обхватываю ее за талию, а моя рука кажется на ее животе огромной лапой.

Джо не сопротивляется, поэтому утыкаюсь носом в ее темно-русые волосы. Ненавижу ее одежду. Без нее ей намного лучше.

– Теперь я готов слушать.

– У Софи во вторник день рождения. Нужно что-то придумать и ты должен мне в этом помочь. Так как пригласить мы никого не сможем, а мой дом слишком маленький для вечеринок, то можем устроить что-то сами или сходить повеселиться. Мы же не можем сидеть все время взаперти, как собаки на цепи. Нужно жить. И убери ты в конце концов сломанную мебель из своей комнаты. Жутко смотреть. – Она отстраняется, скатывается с кровати спрыгнув на пол и шагает по комнате.

– Хорошо. Я подумаю.

– О чем именно? О дне рождения или о мебели?

Не хочет со мной лежать. Догадываюсь почему. Я на нее действую так же, как и она на меня.

– И о том и о другом. Мне нужно будет уехать сегодня. Когда вернусь не знаю. Скорее всего вечером.

Я встаю с кровати и Джо замирает, краснеет и отворачивается, прикусывая губу. На мне ничего не надето, кроме моей родной кожи. Я в голос смеюсь и слышу, как она недовольно вздыхает. Завязываю на себе полотенце, чтобы сходить в душ и сообщаю ей, что она может уже повернуться, хоть могла это сделать и намного раньше. Или не отворачиваться вовсе.

– С каких это пор ты сообщаешь мне о своих отъездах? Может скоро мне придется советовать тебе какую рубашку надеть? – язвит Джо улыбаясь.

– После выпитого вина с девчонками за эти дни в тебе проснулся твой маленький дремлющий подкольщик? Подойди поближе и повтори свои колкости, девочка. – Маню ее пальцем улыбаясь краем рта и Джо засмеявшись уходит из комнаты.

С того момента, как Джо похитили я так и не выбросил разрушенную мебель. Моя комната похожа на место бомбардировки, а не на спальню. Не обращаю внимание на такие мелочи, как руины в моей комнате. Это наименьшее, что меня сейчас беспокоит. Нам необходимо придумать план по избавлению нас от Соула и сделать это как можно быстрее, пока не кончилось его терпение или он в одно утро не встанет не с той ноги и не решит перебить тут половину города и выкурить нас из дома.

Джо внизу уже жует мягкие вафли и пьет кофе. Лив рассказывает ей что-то о своем брате и обе смеются. Невероятно веселые истории о сопливых малышах и о том, как весело с ним читать сказки.

Наспех пью кофе и хожу, кивнув Джо. Она только машет мне рукой продолжая болтать с Оливией.

Я подъезжаю к местному ресторанчику, надеваю очки от солнца и сажусь за дальний столик. Официант не заставляет ждать и уже несет мне местный кофе, который больше напоминает ржавую воду из под крана, но выбор у меня невелик в этом городке.

Из соседней лавки пахнет свежей выпечкой, ванилью и корицей. Прямо, как от Джо, только тут еще есть запах сливок и шоколада.

Знакомый силуэт ныряет к столикам скользя между ними в коротких шортах и майке на тонких бретельках, взъерошивая свои каштановые волосы, усаживается напротив меня Мелисса. Ее карие глаза устремляют свой оценивающий взгляд на мою персону, теребя тонкими пальчиками солонку.

– Ну привет, элигерон. Выбрал самое людное место в городе. Чего-то боишься?

– Мне некого бояться, волчица. Ты верно забыла, что я бессмертный. – Снимаю очки и отпиваю свой кофе.

Сколько же высокомерия в этой девушке. Бессмертие некоторым идет во вред. Ей уж точно. Но она говорит так, словно ей наскучила жизнь и я могу ей в этом помочь.

– Это я знаю. Навела о тебе справки. Очень интересная биография у тебя. Да и местные поведали мне о твоей распущенности, таинственных смертях, произошедших после твоего приезда. Умеешь произвести впечатление.

– Я стараюсь. – Улыбаюсь я и волчица растягивается в непринужденной улыбке мне в ответ. – Что тебе нужно, Мелисса? Ты тратишь мое драгоценное время, я мог бы пить виски и читать занятную книгу, а вместо этого торчу с тобой в местном ресторане, где даже не умеют сварить хороший кофе. Ближе к делу.

– Не торопи меня. Я бы могла тоже нежиться в бассейне. – Она откидывается на спинку стула поднимая край губ. – Мой любимый брат приехал сюда за ревиалем и очень желает его получить. Он хочет создать себе свою армию не убиваемых локару, которые будут бегать по штатам следом за ним. И тут я тоже навела справки, встретилась на досуге, между спа и магазинами, с двумя ведьмами, которых ты, не сомневаюсь, знаешь. И они мне поведали забавную историю про твоего ревиаля. Как оказывается, истинный ревиаль должен иметь магию, для того, чтобы оживляя существ мог поддерживать с помощью нее свою жизнь. И тут мне сообщают, что ревиаль есть, а магии то в нем нет. Забавно, правда? Сломанный ревиаль.

Мелисса звонко смеется подергивая плечами. Чертова волчица и проклятые ведьмы. Я оторву им голову при встрече, за их длинный язык.

Остаюсь внешне спокоен, но внутри меня начинает закипать гнев.

– Ты за этим меня позвала? Не интересно.

– Значит ты знаешь о том, что она умрет, как только вернет хоть одно существо к жизни? – так же спокойно продолжает бесить меня Мелисса.

– Я же сказал, не интересно. Другие факты будут? – Делаю еще глоток этого отвратительного кофе. В любой другой ситуации, я бы уже прикончил эту девицу за то, что она знает то, что знать не должна.

– В таком случае для чего она тебе? Новая игрушка в руках Макса Роулинса? Она, конечно, красивая, изящная, наверняка и спит с тобой выкладываясь на все сто процентов, чтобы ты не откусил ее голову.

Пытается вывести меня на эмоции. Но она, так же как и я, никогда не покажет свое истинное лицо и то, о чем думает. Она ищет мои болевые точки и будет давить на них, пока на моем лице не появится хоть небольшая крупица эмоций, только тогда она победит. Но я живу уже больше пяти сотен лет и мне приходилось вести различные диалоги с различными людьми, куда более сильнее, чем она.

– Вести переговоры с тобой одно удовольствие. – Мелисса придвигает свой стул кладя локти на стол. – Скрываешься под масками, пряча под ними свою истинную сущность. Мне нравиться, как ты подаешь себя. Тебя боятся, восхищаясь тобой в душе. Тебя презирают и берут пример. Тебя ненавидят и готовы преклоняться к твоим ногам. Ты вызываешь противоречивые чувства.

– Может ты будешь восхищаешься мной без меня? Если ты меня хочешь, то так и скажи. Устроила монолог. Я так могу и уснуть.

– Вы с ней вместе? – Глаза ее игриво заблестели и я окидываю ее взглядом. – С той девушкой, вместе?

– Какое это имеет отношение к делу?

– Самое, что ни на есть прямое. Да, я хочу тебя. Хочу заняться с тобой сексом. А после мы бы отлично побеседовали.

– Многие этого хотят, волчица. Не могу на всех разорваться. Стань в очередь, – парирую я и она дует картинно губы.

– Как дерзко и грубо. Но мне нравятся такие как ты. Ты знаешь чего хочешь и это притягивает.

– Я знаю. Я так же знаю таких как ты. Слишком самонадеянно думать, что я поведусь на твои уловки. Все твои заброшенные в мою сторону удочки не производят на меня ни малейшего впечатления. Ты красивая и я бы переспал с тобой, встреться мы при других обстоятельствах. Но ты пришла сюда по делу, значит говори о деле и не нужно заговаривать мне зубы.

– Значит все-таки чувства у тебя к ней есть. – Я на это лишь закатываю глаза. – Раз веселье отменяется, тогда приступим к делу. Как только Соул узнает о том, что ревиаль твой сломан, он будет очень огорчен и тогда полетят головы. А так как ты будешь защищать свою подружку я предлагаю тебе сделку. Я хочу стать вожаком. Хочу занять место Соула и ты должен мне в этом помочь.

– Вот теперь интересно. Но зачем тебе это?

Этот поворот событий меня удивляет. Вот с этого и нужно было начинать нашу беседу. Даже улыбку не могу сдержать, как это самонадеянно прозвучало. Эта девушка меня удивляет.

– Я хочу отомстить. Он убил нашу мать. Разорвал ее на мелкие кусочки. Я займу его место и тогда все изменится. Я не хочу войны. Я больше не хочу видеть смерть. Я хочу все изменить. Помоги мне убить его.

– Каким образом я должен убить самого могущественного из локару? Сомневаюсь, что пуля в лоб решит вопрос.

– А если я скажу, что знаю, как это можно сделать? – Я вопросительно поднимаю бровь и кладу свои локти на стол в предвкушении. – Наша мать очень давно, с помощью ведьм, создала один маленький такой кинжал, выплавленный из чистого серебра, с синей рукояткой и волшебным кристаллом на конце, с помощью которого и можно убить Соула.

– Но? Всегда есть но. Выкладывай.

– Я не знаю где он. – Мелисса пожимает плечами, глупо хихикает хлопая карими глазками.

– Ну, прекрасно. А с этого нельзя было начать? И как нам его найти?

– Вот это и предстоит нам узнать. Ну так что, элигерон, сделка будет? Ты помогаешь мне убить моего брата, а я оставляю тебе твою подружку и вы вместе уходите в закат.

– Не могу удержаться. Прикончить главного локару не каждый день удается. Да еще и с его сестрой во главе. Главное не передумай. Родственные связи, все дела.

– Ты меня недооцениваешь. А теперь, запомни: чтобы он не сделал я не выйду против него до самого конца, пока мы не придем к финалу. Кого бы он не попытался прикончить и что бы не сделал, я не скажу против ни единого слова. Я не выдам себя и не выдам тебя. А ты, уж будь добр, постарайся до этого момента не наделать глупостей. Я попытаюсь сохранить жизнь лишь ей. Больше меня никто не интересует. Ты о себе позаботишься сам, как, впрочем, и я о себе.

– Я согласен.

Мелисса протягивает мне руку и я в ответ ее пожимаю. Сделка заключена и она довольная раскидывается обратно на стуле, продолжая игриво пялиться на парня, сидящего справа от нее. Ветер играет с ее каштановыми волосами, а из соседней лавки по прежнему доносится запах выпечки, корицы и знакомой ванили.

Я должен уберечь Джо.

– Где этот чертов официант? Я хочу кофе и углеводов, – фыркает Мелисса ища глазами официанта, играя пальцами с прядью своих волос.

Не думал, что могло все так обернуться. Уж точно не ожидал такого выпада от Мелиссы. Предательство дело тонкое, особенно когда оно касается близких тебе людей. Но мне дела нет до всех их личных размолвок, меня интересует лишь итог этого всего, а теперь дело за Мелиссой. Как бы мне не хотелось с ней связываться, но выхода другого у нас нет. Во всяком случае мы можем попробовать, а там уж посмотрим.

Недалеко от Иствуда есть на окраине небольшой домик в лесу. Там находится часть моих людей, которые готовы в любой момент, по сигналу, зайти в город. Я понятия не имею, что в голове у Соула, поэтому должен быть всегда наготове. У него своя тактика и ее достаточно сложно понять обычному человеку, но я не обычный и моя тактика чем-то схожа с его. Он играется. Иногда погоня за добычей бывает намного интереснее.

Подъезжаю к дому, где собралась часть моих хорошо знакомых элигеронов, которые умирают в этой глуши от скуки. Но вынуждены сидеть здесь. Когда-то в свое время я помог каждому из них и они должны мне. Сделка есть сделка, а в этом я мастер. Поэтому они будут ждать моего сигнала столько, сколько потребуется.

– Нейт. – Киваю я своему другу, которого знаю уже не меньше трехсот лет. Он главный в этой шайке головорезов. – Как дела?

– Все нормально, Макс, – отвечает он облокачиваясь о капот машины. – Есть новости?

Становлюсь рядом с ним и две девушки из террасы машут мне рукой. Одну из них я когда-то обратил по ее просьбе. Она ходила за мной по пятам пол года и тогда с ней тоже пришлось заключить сделку. А вторую я спас от ведьм, когда спасался сам. Она тоже мне должна.

– Пока ничего. Что ты знаешь о том, как можно убить главного вожака локару?

Нейт удивленно смотрит на меня, будто я никогда бы такой вопрос ему не задал. Мы тут с Соулом ведем войну, а не в крестики-нолики играем.

– Ходили легенды о каком-то кинжале, способном его убить, – начинает рыться в воспоминаниях Нейтон. – Но никто точно ничего не знает. Я могу поспрашивать по своим источникам.

– Поспрашивай, – коротко отвечаю я.

– Макс, позволь вопрос. – Смотрит он на меня, складывая на груди руки. – Ты уверен в том, что для тебя это так важно? Это не просто игрушки. Это война с локару.

– Нейт, ты знаешь меня уже достаточное количество времени и мы сражались с тобой не раз плечом к плечу, попадая в различные передряги. Я задавал тебе такие вопросы?

– Нет.

– Если я это делаю, то понимаю ради чего.

– Это из-за девушки? – Я молчу. – У тебя же не было постоянной девушки, сколько я тебя знаю. А теперь ты готов драться с локару? Кто она? Я должен с ней познакомиться.

Нейт смеется и толкает мена в плечо.

– Как-нибудь, друг. Как-нибудь.

– Как я понимаю, она не просто девушка, раз за ней ведется охота.

– Не задавай лишних вопросов. И не пугай ее при встрече своими жуткими манерами. Она хорошо стреляет, а я могу ее в этом не сдерживать.

– Пулей меня не возьмешь, – смеется Нейтон.

– Я могу не препятствовать ей и тогда, когда она захочет всадить тебе клинок в сердце. Она бывает крайне вспыльчива, – парирую я.

– Тогда я еще сильнее хочу с ней познакомиться. Пойдем в дом. Хоть одно новое лицо появится в этих стенах. Меня уже тошнит от этого скопления брюзжащих существ.

Свет машинных фар освещает аллею у дома. Через несколько часов солнце обратно выйдет из-за горизонта и в этом городе снова будет нечем дышать. Я не могу ни о чем думать, кроме разговора с Мелиссой. Слишком рисковый план, но другого у нас пока нет.

Джо в это время должна была уже спать и она спит, прямо в гостиной со включенным светом, съежившись на диване. Руки ее в красных, синих и оранжевых красках, на щеке красуются желтые разводы. Рядом с окном стоит мольберт и незаконченная картина. Сажусь на корточки рассматривая забавный открывшийся мне вид. Джо зашевелилась и приоткрыла глаза недоумевая глядя на меня. Я улыбаюсь ей заправляя выпавшую ее прядь волос за ухо.

– Я уснула? – Она трет глаза и смотрит на свои руки сводя брови.

– Да. И ты спишь в гостиной.

– Я рисовала… тебя долго не было, а я не могу спать в этом доме одна.

– Мне нужно было решить вопросы. Теперь я дома.

– Твои вопросы в этот раз не пахнут женскими духами. – Закатываю глаза и машу головой. Эта девушка доводит меня до безумия.

– Пойдем наверх. Я кое-что тебе расскажу.

Джо снова хмурится что-то бормочет, но уходит наверх. Я сажусь на подоконнике и жду, пока она смоет краску с рук и лица. Она красивая, когда сонная.

– Сегодня вечером приходила Софи, – начинает Джо усевшись на кровать. – Ты знаешь откуда Сара знакома с Соулом?

– Нет, но не думаю, что их встреча проходила в приятной обстановке. Сара рассказывает только то, что считает нужным и если она не сочла нужным мне это рассказать, значит там что-то слишком личное.

– Софи сказала, что это было очень давно. Но если Соул не проклят и все такое, то как он живет такое долгое время? Почему он не стареет? У локару, ведь нет такой фишки, как у элигеронов.

– Не у всех ее нет. Те, кто занимает определенно высокое место в иерархии, к примеру, убив вожака клана, то они обретают, в некотором роде, свое бессмертие и могут так же, как и элигероны жить долго и счастливо, пока кто-нибудь их не свергнет. У каждого клана есть свой вожак и он самый сильный среди них, а вот уже в стае могут быть разносортные локару. И полукровки и укушенные и потомственные. Но вожаком может стать лишь потомственный локару. В общем сложная схема. А Соул, так сказать, король всех вожаков. Нам повезло. – Я улыбаюсь, глядя на недоумевающее лицо Джо.

– Назревает вопрос, зачем тогда ему еще бессмертные локару, которых может воссоздать ревиаль, если он может взять себе тех самых бессмертных вожаков кланов?

– Он не может. Пока они вожаки, пока и бессмертные. Нет клана – нет бессмертия. Ты думаешь, что в мире миллионы кланов? Локару, как и элигеронов не так уж много, как тебе кажется.

– Но самое забавное будет, когда он узнает о том, что ревиаль из меня никудышный. – Джо закидывает ноги на кровать, сворачивается подкладывая под голову подушку.

– Вот тут то у меня и есть интересные факты. Я сегодня встречался с Мелиссой. – Джо от этого имени встрепенулась, откинула подушку и удивленно уставилась на меня.

Ей Мелисса определенно не нравится. Да и мне она пока тоже не внушает никакого доверия.

– Расслабься, это была совершенно не романтическая встреча. Хотя могла бы в нее и перерасти.

Джо моментально ощетинивается одаривая меня самым злобным взглядом из своего арсенала взглядов. Я не выдерживаю и начинаю смеяться. Обожаю ее реакцию на подобные вещи.

– Вы бы не продержались под одной крышей дольше часа. Ваше раздутое эго и отвратительное высокомерие не вынесли бы конкуренцию, – фыркает Джо.

– Я не люблю волчиц. Они слишком заносчивые. Мне больше по вкусу строптивые девчонки. А строптивым девчонкам как раз нравятся такие амбициозные, самоуверенные, властные…

– И зазнавшиеся, – перебивает меня Джо.

– Пусть будет и так, но факт остается фактом, девочка. – Я подмигиваю ей отчего она закатывает глаза.

– Давай уже рассказывай.

Я пересказываю Джо весь наш диалог с Мелиссой и вижу, как на ее лице растет ужас и удивление одновременно. Даю ей время на то, чтобы она все хорошо обдумала и она не переставая бродит по комнате отмеряя ее шагами.

– Но как теперь найти этот кинжал, если даже она сама не знает где он? – наконец говорит Джо. – Может ли Даяна применить магию и найти его?

– Не думаю, что все так просто. Но придется об этом подумать. Я говорил сегодня только с Сарой об этом и дал задание поискать информацию одному из своих друзей. Другим, я думаю, пока знать не стоит, пока мы точно все не выясним.

– У тебя есть друзья? – Удивленно смотрит на меня Джо. – Как они тебя только выдерживают.

– Так же, как и ты. Я милый, они меня обожают.

– Ну ну, – скептично говорит она.

– Ладно, ложись спать. Завтра обговорим это еще.

Я встаю с подоконника, потягиваюсь, еще раз окидываю ее взглядом и ухожу к двери.

– Я не понимаю… – Я останавливаюсь и оборачиваюсь к Джо. – Я для тебя больше не представляю никакой ценности. Дэвида я найти не могу, Эдриана оживить тоже. Почему ты все еще здесь? Почему не уедешь, а продолжаешь ввязываться во все это?

– Ложись спать, Джо. – Я бросаю короткий взгляд и выхожу из комнаты.

Мне нужен душ. Срочно необходимо смыть с себя все сегодняшние разговоры, кучу вопросов и городскую пыль. Я слышал об этом кинжале только то, что его уже давно уничтожили, а он был единственным шансом на убийство короля локару. Это один из способов, а второй, это если бы он сам отказался от своего титула и передал бразды правления кому-то другому по собственной воле, но тогда, тот кто-то другой, однозначно так же захочет заиметь себе свой клан бессмертных демонов, которые будут за ним бегать до конца веков.

Он может передать свой титул Мелиссе, но это против правил и в здравом уме он этого точно не сделает, да и не думаю, что вожак бы из нее вышел достаточно хорош. Соул создал мир между элигеронами и локару, заключил множество сделок с ведьмами. Надеюсь Мелисса понимает на что подписывается заглядываясь на место своего братца. Долго она там точно не протянет.

Комнату освещает вспышка света, а за ней раздается гром. Сон и так исчез, а с барабанящими каплями по стеклу я точно усну не раньше утра. Даже виски не помогает мне собрать все мысли в кучу. Они скачут в моей голове галопом.

Кто-то открывает мою дверь и даже не открывая глаз, я точно знаю кто сюда крадется. Слышу, как босые ноги ступают по паркету. Тишина. А потом отодвигают мое одеяло и ныряют под него, беря в плен одну из подушек, стягивая часть одеяла на себя.

– Что случилось? – спрашиваю я и слышу, как Джо от неожиданности вздрагивает.

– Ты не спишь?

– Спал, – вру я. – Я хищник. Ты забыла? Твои босые шаги ни с чем не спутать. – Открываю глаза и вижу напротив себя красивые, изумрудные глаза.

– Я не могла уснуть, – виновато произносит она накрывая себя одеялам так, что почти не видно носа.

– Тогда иди ко мне. – Я протягиваю ей руку и она щурится.

– На тебе есть штаны?

– А как бы тебе больше понравилось? – улыбаюсь я и она вздыхает.

– Чтобы ты был в штанах.

– Тогда я в них.

Беру ее за запястье, притягиваю к себе, обхватываю и поворачиваю ее спиной. Ее кожа теплая и мягкая, я не удерживаюсь и моя ладонь ныряет под ее майку, которую кладу ей на живот.

Понимаю, что ей плохо в этом доме и отчасти одиноко. Здесь есть все: бассейн, огромный двор, сад, библиотека, но и этого порой недостаточно, чтобы перестать чувствовать себя в одиночестве. Иногда, самые роскошные виллы бывают слишком холодными и чужими.

– Макс, – шепчет Джо, – прости меня.

– Нет, Джо, – выдыхаю я ей в волосы. – Это ты меня прости. Я должен был дать тебе понять насколько ты для меня важна. Ты пришла туда, думая, что я пожертвую тобой, считая, что ты нужна мне лишь ради мести и воскрешения моего брата, а это значит, что я не смог тебя убедить в обратном. Если бы ты мне сказала сразу, что ценой воскрешения будет твоя жизнь, то я ни за что не позволил бы тебе прийти туда и пережить то, что тебе пришлось. Ты считала до последнего момента, что должна умереть. Ты жила с этой мыслью и я даже не представляю, что заставил тебя прочувствовать за это время.

– Я так считала с первого дня нашей встречи, – с горечью произносит Джо и я слышу, как она всхлипывает.

– Прости. Я не думал, что все обернется именно так. – Я сильнее обнимаю ее и она двумя руками обхватывает мою руку. – Я не хотел делать тебе больно. Я заставил тебя себя бояться и это неправильно. Мне очень хочется все изменить и я постараюсь сделать все, чтобы ты мне доверяла. Если бы тебе стало от этого лучше, то я бы уехал, если ты только об этом меня попросишь, но только сейчас я этого сделать не могу, пока не буду уверен, что с тобой все в порядке.

Джо на мгновение замирает, а потом поворачивается ко мне и смотрит заплаканными глазами.

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – трясущимися губами говорит она.

– Тогда я останусь.

В ответ она лишь кивает и поворачивается обратно, подгибая к себе колени обхватывая мою руку. Больше всего на свете я бы не хотел, чтобы она пострадала из-за меня.

Глава 3 Джо

Мы с Лив расставляем посуду для завтрака. Я теперь ей часто помогаю, потому что иначе в этом доме сойду с ума от бездействия и теперь мне приходится только и делать, что ходить из одного угла в другой, без возможности выйти на свободу или заняться тем, что мне нравится. Я уже даже готова на войну с локару или ведьмами, или еще кем-то, лишь бы хоть чем-то себя занять.

Мне остается только болтать с Лив, иногда с Даяной и, естественно, моя лучшая подруга Софи приходит ко мне каждый день. Макс зарылся в книги и что-то изучает о кинжалах, перелистывает кучу писаний о том, существует ли вообще хоть какая-то возможность избавиться от Соула. Пока результатов ноль. Он все чаще от этого раздражается, и я не хочу попадать под его скверное настроение. Тогда он становится вообще нестерпим и любой наш разговор заканчивается или спором или ссорой. Ничего нового. Мы оба слишком вспыльчивые.

– Мама поправилась? – спрашиваю я у Лив, пока раскладываю приборы.

Ее мама уже давно болеет и не может ходить на работу, поэтому Лив отсюда еще уходит подрабатывать вечером в ресторанчик и моет там посуду. Я бы с радостью ей помогла, но деньги с моей страховки за бар уже давно были потрачены на счета.

– Нет еще, – с грустью говорит Оливия, ставя посредине стола кувшин с соком.

Я знаю, как это сложно смотреть, как другие могут позволить себе все, а ты, ничего. Смотрю на этот сок так же как и она, потому что если бы тут не было Макса, то мне пришлось бы так же много работать, как и Лив.

– Может стоит поговорить с Максом? Он же может помочь, – предлагаю я, а она лишь тяжело вздыхает.

– Нам больше нечем платить за квартиру. У нас нет собственного жилья и меня, брата и маму ненавязчиво просят съехать. Поэтому я не знаю, что делать, – горько говорит девушка и уходит от этого разговора от меня на кухню, но от меня так просто не скроешься и я бреду за ней.

– Давай я с ним поговорю. Может он сможет поднять тебе плату за работу.

– Джо, ты думаешь, что он мне мало платит? – Лив раскладывает сыр на тарелку не поворачивая лица. – Он платит мне куда более щедро, чем должен. Мне в других домах и половины не платили того, что платит мне он. Он разрешает мне брать некоторые продукты домой, покупать лекарства не только для тебя, но и для нашей семьи. Поэтому я благодарна и без этого ему за все, что он для меня делает.

Я смотрю на Лив широко открытыми глазами и сначала не понимаю, что только что она мне рассказывала о Максе, а не о каком-то другом человеке с улицы. Я никогда не думала, что он способен на такие вещи. Хотя, за мой свет и счет за лечение он тоже платил. Иногда мне кажется, что в нем живет два разных человека – это тот которым он хочет казаться и тот, который он на самом деле.

– Я согласна с твоими мыслями, Джо, – улыбается мне Лив, словно может прочитать то, о чем я сейчас думаю. – Он правда странный и вот как раз от него я не ожидала ничего подобного. Когда я впервые сюда пришла и увидела на кого мне придется работать, то была в ужасе, – почти шепотом говорит девушка. – Подумала, что он жуткий тиран, молодой и высокомерный. Он смотрел на меня так, будто я должна буду целовать ему ноги каждое утро.

– Это мне знакомо, – улыбаюсь я, раскладывая кусочки колбасной нарезки.

– Но потом он заговорил и объяснил мне все правила, по которым мне придется работать. Я была сначала в ужасе от того, когда он сказал мне кто он. Макс предложил мне убрать из моей памяти этот факт, но я отказалась и пообещала хранить его секрет, пока он сам не захочет это изменить.

– Почему? – Не ожидала от него такой лояльности.

– Милая, я работала на таких уродов, а они были людьми, поэтому Макс по сравнению с ними просто ангел сошедший с небес. Он даже голос на меня не повысил ни разу, а остальное меня уже мало волнует. Я выполняю свою работу.

Лив достает из духовки булочки с шоколадной начинкой и запах горячей выпечки, сразу ударяет в нос.

– Лив. – Я отвлекаю ее от булочек и она смотрит на меня. – Мой дом сейчас стоит совершенно пустой. Вы бы могли там пожить какое-то время, пока все не наладится. Я все-равно живу здесь, а вы бы как раз за ним присмотрели.

– Нет, – отрезает Лив принимаясь выкладывать булочки, сопя на всю кухню.

– Пожалуйста. Мне не сложно, а вам будет проще. Там как раз три комнаты. Ты можешь занять мою и твоему брату будет теперь место, где он сможет учить уроки и ему не придется сидеть между твоей кроватью и своей за маленьким столиком. Пожалуйста. – Она продолжает сопеть и хмурить брови. – Это же на время. Пока твоя мама не поправится и все не станет на свои места.

Лив тяжело вздыхает и ее плечи падают. Она трет пальцами себе переносицу обдумывая мои слова.

– Это на время, Джо, – строго говорит девушка. – И мы будем оплачивать счета за дом.

– Договорились, – взвизгиваю я обнимая Лив со всей силы. Я рада, что могу хоть кому-то помочь.

– Спасибо тебе, Джо и Максу тоже. Я этого не забуду, – шепчет она сквозь слезы, обнимая меня так же крепко.

Макс медленно шагает к столу держа в руках газету и упорно делает вид, что ему невероятно интересно. Рубашка его расстегнута и развевается от его движений оголяя тело еще больше. Штаны небрежно приспущены, либо специально, либо случайно. Я не могу на это спокойно смотреть. Это сводит меня с ума и я чувствую, как температура моего тела сразу же поднимается.

Он останавливается, убирает от себя демонстративно газету и подняв одну бровь насмешливо ухмыляется расставив руки в стороны. Ну точно теперь специально. И усаживается на стул с другого края стола. Развалился довольно улыбаясь.

– Ты будешь завтракать наполовину обнаженным? Оливия плюнет тебе за это в кофе, – фыркаю я обхватывая свою чашку двумя руками, чтобы обрести самообладание.

– Она здесь и не такое видела, – он довольно осклабился.

Оливия не повела и глазом, и мудро сделала вид, что ничего не замечает, расставляя тарелки с блинчиками и абрикосовым сиропом. Сахарная пудра на них лежит, как снег, а запах вызывает желание их поскорее съесть. Макс наконец-то застегнул рубашку, после длительного сверления его взглядом.

– Ты помнишь про день рождения Софи? – жуя блинчики спрашиваю я.

– Да. Зачем ей праздновать свой день рождения, если она фактически мертва? Что тут праздновать? Похороны? Это все условности. Через пару сотен лет она забудет этот день так же как и я.

– Но сейчас она об этом помнит. Вторник уже завтра, а ты до сих пор мне ни чем не помог. Я заказала шарики, свечки и торт. С тебя место, где пройдет вечеринка.

– Могу предложить тебе классический вариант за обеденным столом. – Он демонстративно обводит рукой стол и я негодующе опускаю плечи. – Для лучшего веселья можно перебраться в гостиную и выпить несколько бутылок вина и закусить твоим тортом, а затем искупать именинницу в бассейне и подарить ей бутылку хорошего вина или веселого парнишку с чистой душой.

– Ты издеваешься надо мной? – Макс смеется откинув голову назад и я еще сильнее хмурюсь. – Это день рождения. Мы должны куда-нибудь сходить. Например, в местный ресторанчик. Заворожи бармена, пусть включит музыку, чтоб не ходить в клуб.

– Нет. Точно нет. – Он машет головой отпивая кофе. – В прошлый раз, когда мы решили сходить в клуб я напился, а тебя чуть не убили. Забыла? Все тусовки тут или нигде.

Тон сменился на приказной. И теперь это еще больше меня раздражает. Мои действия снова ограничиваются. Это не справедливо. Я тоже имею право голоса и он сам мне об этом только недавно сказал, а теперь делает вид, что ничего не говорил и снова я перешла в режим «предложения», а он в «опровержение».

– Какого черта? Мы тут будем теперь сидеть и трястись, чтоб Соул вдруг кого-нибудь не убил? – Злость вскипает во всем теле и сдержать себя уже практически не удается. – Мы, что мыши? Закопались по своим норам и будем бояться выйти, потому что грозный и страшный кот нас может сожрать?

– Это не тебе решать, что мы будем делать, а что нет, – отрезает Макс стискивая зубы.

Лив заходит обратно к нам с пустым подносом, чтоб забрать пустые тарелки и замирает от нарастающего напряжения между мной и Максом. Смотрит сначала на него, потом на меня и поджимает губы.

– Пожалуй, я позже зайду, – и с этими словами, разворачивается вокруг своей оси и спешно покидает нас и наши летающие искры из глаз.

– Ну конечно. У нас ведь есть ты. Как прикажешь, так и будет. – Скрешиваю на груди руки откидываясь на спинку стула. Разговор начинает меня раздражать. – Скоро придется спрашивать у тебя разрешения, чтоб выйти во двор.

– Понадобиться, значит будешь спрашивать. Пока не одно из принятых тобою решений не было верным, поэтому я постараюсь довериться своему чутью в этот раз и не послушаю тебя.

Все. Это последняя капля. Я готова придушить его прямо за обеденным столом. Он еще упрямее, чем я.

– Прекрати так говорить. Я живу в твоем доме, по твоему распорядку и делаю то, что ты скажешь. Каждая моя просьба рассматривается, будто имеет мировое значение и чаще всего я на нее получаю отказ. Мне тоже не просто.

– Что здесь не просто? Я не заставляю тебя делать что-то против своей воли уже очень давно и ни к чему тебя не принуждаю. – Он злится, голос его гремит и раздражается.

– Это тебе так кажется, – говорю я и смотрю куда угодно, но только не на Макса.

– Хватит, Джо. – Его тон утихает, а я нет. – Прекрати бессмысленные споры со мной. Почему любой из наших разговоров перерастает в вот это? – Он обводит рукой пространство между нами. – Почему ты не можешь принимать мою сторону?

– А ты не замечаешь, что я делаю это постоянно? – тихо произношу я, глядя в тарелку. – Я всегда делаю только то, что говоришь мне ты. Научись в конце концов и ты уступать.

Я кладу вилку, встаю из-за стола и ухожу прочь из комнаты.

– Джо.

Я не задерживаюсь и не поворачиваюсь. Меня душит обида и больше я не хочу говорить. На сегодня достаточно. Ему сложно уступать и я это понимаю, и для того, чтобы сохранить хоть чуточку разряженную атмосферу в этом доме, чаще я принимаю его сторону. Мне слишком сложно ему противостоять.

Мне больно от того, что он не считается с моим мнением и всегда только делает так, как считает нужным сам. Сара никогда с ним не спорит, всегда сдержано выслушивает то, что он говорит и соглашается с его решениями. Она знает его лучше, чем я и воспринимает его совершенно иначе. Возможно, во многом их мысли и тактики сходятся, но есть ситуации, в которых я бы тоже хотела принимать хоть какие-то решения. И из-за этого мы только больше с ним ссоримся.

Брожу снова по комнате и чувствую себя золотой рыбкой в банке с водой: все вижу, но ничего не могу сказать. Водичка чистая и прозрачная, мне бросают корм, чистят мою банку, позволяют мне метаться со стороны в сторону и изредка хватать воздух. Но этого недостаточно. Я хочу в тот глубокий аквариум, где плавают все. Мне здесь мало места.

Решаюсь покинуть свою очерченную территорию только ближе к ночи и выхожу из комнаты, чтоб стащить из холодильника что-то вкусное и сразу зайти обратно чтобы продолжать дальше барахтаться в своей водичке.

В коридоре никого, а значит Макс или снова в библиотеке роется в книгах или уже спит. Оба варианта мне подходят. Заворачиваю к лестнице и задумавшись натыкаюсь на что-то мягкое и отпрыгиваю в сторону.

– Джо. – Макс пытается взять за руку, но я ее отряхиваю и отскакиваю еще дальше.

– Не прикасайся ко мне, – рычу я.

Я еще жутко обижена. На все. На все то, что помню и на то, что вылетело уже за этот день из головы.

Я пытаюсь его обойти, но он делает шаг то в одну сторону, то в другую, копируя мои движения. Я не выдерживаю, шиплю и разворачиваюсь обратно, но и этого мне тоже не дают сделать. Он обвивает руками меня за живот и пытается задержать. Я не сдаюсь и снова пытаюсь выкарабкаться из этой стальной хватки, бью его локтем в бок, но от этого он лишь выдавливает из себя какое-то подобие смешка. Снова дергаюсь пытаясь выбраться, но Макс только сильнее меня прижимает к себе, разворачивая к стене, пока я не оказываюсь в заключении его рук, стены и горячего дыхания мне в шею. И я сдаюсь.

– Ты ведешь себя, как ребенок. Прекрати извиваться. Я все-равно не отпущу, – голос его мягкий, спокойный и растекается по моим раскаленным нервам словно мед. – Прости. Я не хочу, чтобы мы ссорились. Я понял, что ты хотела мне сказать и постараюсь сделать так, чтобы тебе было проще.

– Мне сложно с тобой, – выдыхаю я.

– Я знаю. Но я беспокоюсь за тебя. Каждый раз, когда ты не рядом я боюсь, чтобы с тобой ничего не произошло. Каждый раз, когда ты выходишь за границы этого дома я не перестаю думать о том где ты, как доехала и все ли с тобой хорошо.

– Я не хочу быть собачкой на привязи и мы не должны только и делать, что прятаться в этих стенах. Не думаю, что Соул делает так же, как и мы.

– Он не делает так же. – Его голос, словно шелк, я уже забыла полностью на что обижалась. – Потому что он не человек. А тебя можно ранить, а я не хочу видеть, как тебе делают больно, потому что от этого больно мне.

Вот и все. Я напрочь забыла обо всем. Теперь есть только Макс и его объятия. Только его тепло, дыхание и сильные руки на моей спине. Он пахнет свежим воздухом, лесом и свободой. Я утопаю в его прикосновениях и не хочу выныривать. Это мой омут и я готова и дальше барахтаться в своей банке, лишь бы он был рядом со мной.

– Ляжешь со мной спать? – шепчет Макс мне на ухо.

– Нет. Я все еще злюсь.

Он смеется.

А я прихожу чуть позже и ложусь рядом с ним.

Макс сдался. Пришлось еще несколько раз его разозлить, поругаться и привести кучу аргументов для чего нужен нам всем этот праздник и прежде всего насколько он необходим Софи. Он невероятно упрямый.

Его слова всегда резкие, но ко многим его действиям и поступкам, его поведению и колким фразам я привыкла. Тон его речи всегда твердый и не всегда удается совладать с его жесткостью. Он не привык подчиняться. Он привык подчинять. Никто и никогда не сможет заставить его склонить голову. Он лучше умрет, чем позволит себе повиноваться.

Спина его ровная, плечи гордо расправлены. Он стоит у стойки бара, и даже здесь его стан четко очерчен. Голубые глаза блестят и он садиться легонько прокручиваясь на барном стуле, небрежно развалившись, наблюдает за остальными. Волосы падают на лоб и он довольно скалит зубы отпивая из чашки кофе.

Рычит на Алекса, но словесный поединок его только забавляет и сильнее раздражает Алекса, который начинает закипать от злости. Они соперничают и каждая из присутствующих девушек это понимает и Сара бросает насмешливый взгляд в мою сторону, закатывая глаза. Алекс не большой любитель выполнять приказы, особенно, когда они звучат из уст Макса. Каждый из них не желает падать в грязь лицом.

Забавнее всех выглядит сегодня Алекс, он с самого утра надувает шары. Сара говорила, что ему чуть больше ста лет. И вот, столетний демон с самым несносным характером надувает шары для девушки, которую терпеть не может. Но по поводу вечеринки не сказал ни слова и за весь день ни разу не упомянул имя Софи.

Ее пришлось отправить в соседний городок поговорить с местным шерифом и разузнать о пропаже людей. Добывать информацию это ее конек, не пришлось даже уговаривать. Она сочла это лучшим подарком ко дню рождения и завизжав от того, что ей позволили пойти с важной миссией была вне себя от счастья. Она, как и я не любит бездействовать. Поэтому, если бы ей сказали принести зеленый цветок из реки Миссисипи, то она и этой просьбе бы обрадовалась и не задавая лишних вопросов мчалась бы туда на всех парах.

Сара беспокоиться о ее состоянии. Софи все чаще становиться нервной и даже Алекс перестал ее так часто цеплять. Она часто стала раздражаться, пылить на ровном месте и Макс всегда хмурится слыша об этом. Он боится, что она может сорваться и натворить глупостей. Ее тело сильное и она чувствует эту силу с каждым разом все лучше, изучает свои способности пытаясь продолжать справляться с приступами жажды. Это состояние ее захлестывает все сильнее.

Я развесила плакаты, нарисованные для Софи. Потихоньку собираются люди. Они старые друзья моей подруги, с которыми она некогда училась в школе, с которыми раньше дружила и просто общалась. Их не так много, но и достаточно, чтобы ей стало приятно. Здесь даже противная для моих глаз Тина, которая уже несколько раз подмигнула Максу и он лениво, вскинув пальцами, махнул ей и сразу бросил взгляд на меня, но я делаю упорно вид, что ничего не замечаю, хоть и готова выдрать блондинистые волосы с головы этой глупой Тины. Слишком много девушек его знают и слишком многие достаточно им заинтересованы, и я это замечаю. Только вот не одна из них бы не вынесла его дьявольского характера, если бы не сила его убеждения. Как просто внушить им что угодно.

Софи заходит в ресторан упорно рыская в сумочке и подпрыгивает на месте, когда из каждого угла раздаются громкие крики и люди посыпаются в ее сторону радостно крича поздравления. На них дурацкие колпаки и отовсюду взлетает в потолок мишура с конфетти. Она визжит от радости. За последнее время слишком многое свалилось на нее. Она окунулась в совершенно незнакомый ей мир, где происходят убийства, кровь и куча сверхъестественных существ открылась для ее глаз. И одним из них стала и она.

– С днем рождения, Софи. – Я протягиваю к ней руки и она крепко сжимает меня в объятия.

– Это все для меня? – Она еще раз окидывает взглядом украшенный ресторан и всех, кто в нем находится пританцовывая от радости, словно маленький ребенок. – Я не верю своим глазам.

Как давно я не видела ее такой счастливой. Она светится, словно обеденное солнце.

– Сегодня твой день, подруга. – Я подмигиваю после чего Макс открывает бутылку шампанского, встряхивает ее и брызги разлетаются по всем стоящим рядом, но они лишь довольно визжат хлопая в ладоши.

– За Софи! – Макс поднимает бокал и все хором повторяют за ним.

Вечеринка начинается.

Софи пляшет отпивая из бокала газированное шампанское и танцует среди друзей звонко смеясь. Она не готовилась и не ожидала, что намечается праздник. Она одета в короткие шорты и любимую, слегка растянутую желтую майку, кудрявые волосы разлетаются в такт каждому ее движению. В ее глазах светится счастье и этот свет согревает и меня.

Макс практически ничего не пьет и шепчется с Сарой сидя за столиком. Он кажется расслабленным, но я знаю, что это не так. Он наблюдает. Он настороже.

Запах алкоголя и человеческих тел смешивается в центре помещения. Некоторые сидят по краям за столиками, остальные танцуют выпивая коктейли из бара. Музыка наполняет ресторанчик, который ранее был не предназначен для таких вечеринок, но легкое внушение от Макса и все было улажено в два счета.

– Ты молодец, Джо. – Подходит ко мне Алекс легонько касаясь моего плеча. – Эти воспоминания будут с ней всегда.

Что? Это говорит мне высокий, накачанный элигерон, который испепелял меня одним только взглядом на протяжении долгого времени да еще и голосом, мягким, как перьевая подушка? Я не верю своим ушам.

– Только это помогает нам держаться на плаву. Не нужно забывать о том, что мы умеем что-то чувствовать и эти чувства нам необходимы, – отвечаю я коротко улыбаясь.

– Ты права. Вам с ней пришлось намного сложнее, чем нам. Мы привыкли бороться и выживать, а вы еще нет.

– Мы не выбираем свою судьбу. Это она выбирает нас, а мы лишь подстраиваемся под нее.

Алекс поджимает губы изображая что-то похожее на улыбку и уходит к Саре и Максу, но Даяна подхватывает его за руку затаскивая в середину танцев. И, к моему удивлению, он не противится, и начинает неуклюже танцевать, размахивая огромными руками.

У входа появляется знакомое лицо держа в руке две коробки. Одна из них коричневая и большая, а другая маленькая, серебристого цвета с красным бантом. Соул. За ним в дверях, легким шагом, скользит Мелисса. Он внимательно осматривая всех движется к Софи и ко мне, и я рывком оттягиваю подругу в сторону. Рука Макса хватает меня за запястье проталкивая за свою спину. Музыка затихает, когда Макс поднимает кверху руку и недоумевающие взгляды уставляются на нас.

Я замираю. Только этого сейчас не хватала. Он точно не пришел сюда выпить шампанского или произнести поздравительную речь.

– Добрый вечер, друзья. – Соул скалит свои зубы и замедляет шаг. – Я слышал у вас тут вечеринка.

– И тебя сюда никто не звал, – огрызается Софи сложив руки на груди.

Он останавливается в нескольких метрах. Мелисса со скучающим видом ковыряется в ногтях позади Соула. Ей, как всегда, на все плевать, но только теперь я знаю причину такого равнодушия.

– Да и это было очень не культурно с вашей стороны. Мы ведь знакомы, а возможно даже подружимся, – тянет Соул, оглядывая всех вокруг.

Он снова обнажает зубы и в этом оскале есть что-то ужасное. Глаза его пылают, но это не злость, это нечто другое. Он ликует. Он доволен собой. От его взгляда по моей коже прыгают мурашки и рука невольно сжимает силой руку Макса. Он чувствует это, но не подает вид.

– Зачем пришел? Выпить или говорить? – Голос Макса спокоен.

– Ни то и не другое. Птичка нашептала мне, что у прекрасной девушки Софи, сегодня праздник. – Его взгляд скользит по Софие и та хмурится. – Вот я и решил проявить галантность и пришел ее поздравить. Вы же сами видите, что я один, со мной никого нет, кроме сестры. Никаких выяснений отношений или разговоров. Только не в такой день. Пусть девушка наслаждается праздником. Это тебе, милая.

Соул протягивает серую коробочку, но Софи не дернувшись с места так и стоит с поднятой гордо головой. Вся ее сущность показывает, как сильно она ненавидит человека, стоящего напротив нее. Зубы ее стиснуты так крепко, что кажется, что они треснут от напряжения.

– Мне не нужны от тебя подарки.

– Возьми! – отрезает Соул яростно скривившись.

Люди продолжали смотреть на происходящее перешептываясь между собой. Кто-то удивленно открыл рот, некоторые поспешили на выход удаляясь подальше от напряженной обстановки. Впрочем, они правильно делали. Ожидать от Соула можно было что угодно.

– А этот подарок для тебя, Макс Роулинс. Возьми и взгляни на него.

Соул открывает коробку, протягивает Максу, который сделал шаг вперед пронизывая взглядом своего главного врага. Никому не видно, что внутри. Соул лишь слегка наклоняет коричневую коробку и Макс отступает обратно, после чего я снова хватаю его за руку и чувствую, как сильно напряжены его мышцы, как гнев заполняет все его тело, каждое сухожилие. Он стискивает кулаки, но ничего не предпринимает. Людей слишком много. Любое неверное движение приведет к хаосу и каждый это понимает. Это один из ходов Соула, но далеко не война. Поэтому ни один из них не станет предпринимать в данный момент никаких решений, никаких действий, что бы ни было в коробке.

– Этим подарком я хочу показать, что теперь этот город мой, Макс Роулинс. Власть сменилась. – Теперь Соул не улыбается, лицо его приобрело каменную жесткость, пальцы ловко закрыли коробку передав Мелиссе, которая поставила ее на стойку бара. – Знай, что я слежу за каждым твоим шагом и за каждым движением твоих людей. У меня везде есть глаза и уши в этом городе. Можете отдыхать, пока я разрешаю вам это делать. Но придет время и каждый из вас будет либо мертв, либо будет выполнять мои приказы.

– Даже не надейся меня напугать. – Голова Макса поднята кверху, голос твердый и уверенный, он весь источает силу. Я стою рядом с ним держа его за руку, сверля взглядом Соула. – Я не боюсь собак.

После слов Макса Соул скривился и по его лицу пробежал гнев. Ожидал ли он другой реакции или увидеть здесь испуганные лица, но никто не шелохнулся. Что бы ни было в коробке это не смогло напугать Макса. Это его лишь сильнее разозлило.

– Это мы еще посмотрим. – Соул снова оскалился и взгляд его упал на Софи. – С днем рождения, детка. Всего доброго, друзья!

Он снял невидимую шляпу и направился к выходу, а за ним поплелась Мелисса, выпившая за этот диалог четыре бокала шампанского.

– Вечеринка окончена, – зарычал Макс и все быстро зашагали к выходу бросая возмущенные взгляды.

Ресторан опустел. Остался лишь бармен, который недоумевающе ерзал за стойкой бара не понимая, что ему делать дальше.

– Что в коробке? – произносит Сара направляясь к загадочному предмету. За ней устремилась и я, но рука Макса не дала сделать мне следующего шага.

– Там голова нашего мэра, – глухо отвечает Макс.

Все застыли пытаясь скрыть ужас и злость. Сара открыв коробку в подтверждение его слов лишь кивнула.

– Вот черт, – выругалась Софи, произнося еще несколько бранных слов, адресованных Соулу.

Макс взъерошив свои волосы крепче стиснул зубы. Хватка его слишком крепкая, отчего я заерзала рукой, пытаясь высвободиться, но он лишь сильнее стиснул свои пальцы.

– Макс. – Я пытаясь вернуть ему самообладание касаюсь пальцами предплечья, но он лишь сильнее начинает злиться. – Макс, мне больно.

Он разжимает пальцы не глядя на меня направляется к бармену облокотившись двумя руками о стойку.

– Налей мне виски.

– Виски больше нет, – голос бармена дрожит и маленькие глазки бегают по каждому стоявшему в ресторане.

– Что значит нет? Что значит нет, кретин? – Макс хватает бармена за шею и тот чуть не переваливается через стойку. Софи визжит отпрыгивая в сторону.

– Макс, пожалуйста, – пытаюсь успокоить его я, но он не слышит моих слов и крепкая хватка не ослабляется на шее несчастного и его лицо приобретает пунцовый оттенок. Он задыхается жадно хватая воздух.

Все происходит в считанные секунды.

Сара пытается освободить бармена из рук разгневанного Макса. Алекс кидается на помощь, перевернув по пути несколько стульев и они с грохотом падают на пол. Под пальцами Даяны показались серебристые искры, но не успела она поднять руки и выпустить свою силу, как раздался хруст и парень повалился через стойку и его руки повисли вниз.

Макс сделал шаг назад. Все застыли глядя на то, что произошло. Я закрываю рукой рот, чтоб не произносить ни звука и лишь с оцепенением смотрю на мертвого парня. Ужас окутал все тело и оно перестало слушаться. Стук сердца вышибает грудь. Ноги сами по себе стали шагать назад, будто ища укрытие от всего того, что произошло. Сара что-то кричит Максу размахивая руками. Алекс наматывает круги из стороны в сторону натирая лоб. Софи уселась за стол и залпом осушила несколько бокалов недопитой выпивки.

Пальцы Макса несколько секунд назад держались за шею парня. В нем сила сотни таких как я. Огромная сила от которой мне всегда было страшно. Он голыми руками, не прикладывая никаких усилий, свернул шею человеку. И эти руки некогда лежали на моем горле, поглаживая пальцами, как котенка, обнимали за живот, прикасались к пояснице и способны были в одно мгновение меня убить. От этих мыслей бросает в жар. Злость закипает в крови, заполняя каждую вену в моем теле.

– Что ты делаешь, чертов псих?

Я не выдерживаю и бросаю в него первое, что попалось под руку, и, к его счастью и моему сожалению, это лишь салфетница. Но этого достаточно, чтоб все затихли и уставились на меня полную ярости. Макс тоже не ожидая такой реакции делает шаг назад от приближающегося комка злости.

– Ты так будешь теперь выплескивать злость? Убивая невинных? Какого черта ты делаешь? – Но он молчит, ошарашенно подняв бровь.

– Увези ее отсюда, а? – фыркает Алекс.

– А ты вообще заткнись. – Я тыкаю в него пальцем отчего тот закатывает глаза. – Если каждый из вас обладает силой, то это не значит, что нужно применять ее на каждом встречном, – шиплю я окидывая взглядом каждого по очереди. – Или будем теперь каждого убивать, кто косо посмотрит? Из нас всех присутствующих было два человека, пятьдесят процентов из которых только что прикончили за то, что он не так ответил. Меня так просто ты не заткнешь, Макс. А если ты убьешь еще хоть одного невинного, то я сдамся Соулу сама и никто меня не остановит. Поэтому держи свои руки в карманах.

– Джо, успокойся, – сквозь зубы говорит Алекс.

– Заткнись, придурок, – бросает ему Софи, но эти слова уже не долетают до меня, выхожу из ресторана шагая прочь.

Вдали раздаются знакомые шаги, которые приближаются все ближе. Но говорить ни с кем не хочется. Чувство несправедливости уже окутывает меня всю с ног до головы. Убить ни в чем не виноватого парня было уже слишком. Слезы обжигают глаза, но выпустить их будет значить снова проявить слабость, а позволить себе это невозможно. Макс сильный, не только физически, но и характером и рядом с ним быть слабой и в том и другом нельзя.

– Остановись. – Снова приказной тон, но я лишь фыркаю не сбавляя шаг. – Я тебя понял. Остановись.

– Что ты понял? – Я оборачиваюсь так резко, что Макс чуть на меня не налетает. – Если ты здесь и никуда не уехал продолжая отвоевывать свой авторитет, то тогда соберись и не делай необдуманных поступков. Этим ты показываешь, что ты слабее. Бесишься от того, что не смог то же самое сделать с Соулом и спроецировал это на человеке, который не смог бы даже тебе ответить. Но каждый из нас понимает, что это был лишь его маленький ход, а точнее один из них. Если ты хочешь победить, то не разменивайся по пустякам, а лучше думай, что делать дальше и как его остановить.

Я последний раз тыкаю гневно пальцем в его сторону и разворачиваюсь прочь, но Макс ловит меня за запястье, чтоб задержать.

– Ты права, Джо. Я не прав. – По его лицу видно, что слова выброшенные в его сторону зацепили и были достаточно неприятны.

Он морщится и делает так всегда, когда не хочет признавать чужую правоту. Всегда тяжело дышит, фыркает, отводит в сторону глаза, когда требуется подтвердить неправильность его действий или слов.

Его теплая рука держит мое запястье и мне так хочется заплакать, обнять и попросить его не делать глупостей. Чтобы он сразу понял, как больно видеть мне все то, что происходит вокруг меня. Я боюсь даже на секунду представить себе, как выглядело то, что находилось в той самой коробке. Как больно представлять себе лицо жены мэра, которая потеряла своего мужа из-за войны между сверхъестественными существами, в том числе и непосредственным моим участием. Что в большей степени это моя вина в том, что убили Уокинса. Соул пришел за мной, а страдают совершенно невинные люди. Но нельзя позволять себе быть слабой. Если Макс все еще рядом, то нужно продолжать бороться не смотря ни на что.

– Ты этими руками дотрагивался до меня. – Мое дыхание частое, слишком частое и это заметно по вздымающейся груди. Этим словам не стоило вырываться, но слишком поздно, когда они уже выпорхнули и повисли в воздухе, будто снег. – Пусть они будут не в крови невинных.

– Они будут всегда в крови… как и твои.

Я задерживаю дыхание. Резкие слова вонзаются в мое сердце и прокручиваются острием несколько раз. Это жестоко. Но это правда.

Бросаю взгляд в сторону ресторана, где в коробке продолжает лежать часть тела убитого человека. Убитого в войне за меня. В той самой войне, в которой боролись ни за что.

Я никто.

Макс снова возобновил тренировки и теперь мы каждый день после завтрака выходим во двор, для того, чтобы он повалял меня в траве. Но это лучше, чем ничего. Мне нужно поддерживать себя в форме и быть готовой ко всему.

Теперь он учит меня сражаться с кинжалом из серебра. Он небольшой, золотистого цвета с гравировкой на рукояти. Достаточно легкий и мне удобно им управлять, хоть и слишком непривычно. Не думала, что это будет настолько сложно. Когда я с собой раньше носила нож, то была уверена, что справлюсь с кем угодно в два счета, но тут схема куда сложнее, особенно, когда на меня нападают и особенно, когда это делает Макс. Он меня не щадит.

– Ты долго будешь прыгать в разные стороны от меня. Защищайся как положено, – произносит Макс.

– Я устала, – еле говорю я, дыша, словно старый паровоз.

– Нет слова «устала». Я не устал и твой противник тоже не устанет.

Он делает шаг ко мне и я снова отступаю. Мои руки уже трясутся от изнеможения, а кинжал в них вибрирует все сильнее. Макс делает выпад, ударяет своим кинжалом по моему и он сразу же валится в траву, а меня разворачивают, делают захват и вот я уже не могу пошевелить ни одной своей конечностью.

– Тебя убили, – шепчет Макс мне на ухо. – Ты должна научиться читать своего противника, как книгу, предполагать его движения и наблюдать за каждым его действием. Дай ему возможность почувствовать в какой-то момент, что он сильнее и когда он расслабится ты можешь ударить.

Я так и делаю и бью Макса со всей силы головой по лицу и на мгновение он ослабляет хватку. Этого достаточно, чтобы высвободиться, отпрыгнуть, зацепить рукой кинжал и со всей силы ударить его снова, но теперь по коленке. Он падает на землю и я валю его в траву, запрыгиваю сверху приставляя острие к его сердцу.

– Так лучше? – улыбаюсь я.

– Намного. – Он тоже улыбается и его ладони скользят по моим бедрам. – Мне нравится, когда девушки сверху.

– А мне казалось наоборот.

Макс смеется. Несколько темных прядей его волос небрежно лежат на лбу, голубые глаза на солнце кажутся еще ярче и так непривычно красивы. Я чувствую под собой его мускулистое тело, его крепкие руки, которые касаются моих бедер. Не могу упустить такой шанс и опускаю голову к нему так низко, что наши губы оказываются в миллиметре друг от друга.

– Хочешь, чтобы я тебя поцеловала? – шепчу я.

– Да, – так же тихо отвечает он.

– Не всегда все получают то, чего хотят, – говорю я поднимаясь обратно.

– Так значит? – Макс улыбается и в ту же секунду наша позиция меняется и я оказываюсь под ним. Он обводит взглядом мое лицо и задерживается на губах, а потом снова смотрит в глаза улыбаясь краем рта. Он просовывает руку мне под поясницу и чуть поднимает кверху, выгибая мою спину так, что моя голова откидывается назад, а шея открывается. Он касается ее языком и ведет до самой мочки уха. У меня внутри от этого все моментально вспыхивает и я пальцами вцепляюсь в его спину издавая при этом тихий стон.

Макс касается губами мочки моего уха, выдыхает поток горячего воздуха и мое тело сразу реагирует на это, покрываясь мурашками. Он снова целует, в шею в щеку и двигается прямо к моим губам.

– Я всегда получаю то, что хочу. А ты, нет, – и с этими словами он вынимает свою руку из под моей спины и ставит ее на землю. Так не честно. Я смотрю на него широко открытыми глазами от изумления, а он улыбается.

Я обвиваю его шею рукой, притягиваю его к себе и наши губы соприкасаются и сразу перетекают в поцелуй. Нежный и страстный. Его ладонь касается моей щеки, а вторая снова скользит под спину. Обвиваю его ногами, обхватываю и мы резко переворачиваемся снова. И теперь я сверху и мой кинжал снова находится напротив его сердца.

– Ты убит.

Он улыбается, снова касаясь руками моих бедер водя пальцами по моим облегающим штанам.

– А ты красивая, девочка.

– Голубки. – Я оборачиваюсь на голос, а Макс сразу поднимает голову, касаясь рукой моей талии. Мы так и сидим на траве, а точнее на ней Макс, а я на нем. Сара взволновано смотрит на нас и я понимаю, что что-то произошло. – Я не хотела вас беспокоить, но нам нужно поговорить.

Макс помогает мне встать и встает сам. Засовывает оба кинжала в ножны и мы идем вслед за Сарой.

Мы бредем в библиотеку вслед за Сарой. Она дышит громко и нервно, от этого я сама начинаю волноваться. Чтобы не случилось, это точно не что-то хорошее. Она подавлена и это отражается даже на ее походке. Голова опущена, плечи тоже повисли и мне так хочется ее в этот момент обнять и успокоить, что приходится бороться с этим желанием, чтобы сильнее ее не ранить.

Мы входим в библиотеку и Макс закрывает за нами двери. Сара садится на диван, а я останавливаюсь у шкафа с книгами облокачиваясь на него. Макс занимает место в кресле у стола.

– Что произошло? – спрашивает он, глядя на Сару.

– Вчера вечером люди Соула приходили в мой трейлерный парк. – Голос ее содрогается, она то и дело цепляется пальцами в свои волосы, будто пытается их выдрать. – Макс, они перебили половину моих людей. Кто-то смог скрыться в лесах, некоторые сбежали в город, потому что там проще затеряться. Черт, Макс, они были хорошими.

У меня внутри все сжимается. Я знаю многих из ее людей еще с того времени, как мы с Максом приезжали в ее трейлерный парк. Они все были добры ко мне, все разговаривали и были приветливыми. Они приходили в лес, когда меня выкрал Дэвид и сражались там за меня. Я не так хорошо их знала, как Сара, но никогда не желала им зла. Они действительно были хорошими. Даже не представляю, что чувствует сейчас она. Это были ее друзья, ее семья, которую убил Соул.

Макс крепко ругается барабаня пальцами по столу. Соул ведет с нами свою игру, наступает медленно, но подходит все ближе и ближе. Он дает нам понять, что рано или поздно он хочет получить то, зачем приехал в Иствуд.

– Прекрати рыдать. Ты, верно, забыла, как мы перебили половину локару в том лесу? Ожидать, что нам спустят это с рук было бы запредельно глупо, – говорит твердым голосом Макс.

Мы ожидали этого. Но пока это были просто слова, было как-то проще, а когда это уже произошло, становится слишком больно. Я злюсь и злится каждый из нас. Теперь это кажется каким-то несправедливым. Люди Сары ничего не сделали Соулу, а те, кто был с Дэвидом издевались надо мной, они похитили меня и это была вынужденная мера.

– Тогда, что ты прикажешь мне делать? Спустить ему с рук? Это не первые смерти и не последние, – утирая слезы говорит Сара.

– Я вчера встречался с Мелиссой, – начинает Макс. Я об этом ничего не знала. – Луиза согласилась встретиться с нами. У нее есть человек, который знает как нам найти кинжал. Есть какой-то маг, который может общаться с миром мертвых и мы свяжемся с помощью него с матерью семейства Николсонов. В городе всю неделю траур, но в следующую пятницу запланирован ежегодный маскарад и если его не отменят, то мы уедем с ней пообщаться с усопшими. Думаю, будет весело.

– А если это не сработает? Если это ловушка? Можно ли настолько доверять Мелиссе? – Сара недоверчиво съеживается.

– Откуда я знаю? У нас сделка. А это единственный шанс. Она может в любой момент дать заднюю и отказаться убивать брата, но надеюсь, что это случиться тогда, когда в наших руках будет орудие. И желательно, чтоб оно оказалось у нас до того момента, как он узнает, что Джо не сделает для него то, что ему нужно. И тогда он просто убьет ее.

Макс встает с кресла и отворачивается к окну. Мы сидим на пороховой бочке и играемся со спичками. В один миг мы можем все взлететь на воздух.

– Пока я еще жива, значит лишь то, что он не знает всей правды, а значит, что у нас еще есть время. Нам нужно успокоится и придумать план Б, на случай, если план А провалится или кинжал так и не попадет к нам в руки, – говорю я, глядя Максу в спину.

– Так и будет. – Он поворачивается к нам и ставит руки на стол.

– Пока Мелисса согласна с условиями сделки, будем придерживаться плана А, но я не хочу больше смертей в своей семье, – твердо говорит Сара.

– Как бы не было тебе больно, – продолжает Макс, обращаясь к девушке, – ты должна потерпеть. Мы отомстим за каждого твоего человека, за каждого нашего друга. Мы не станем сейчас убийством отвечать на убийство. Мы подготовимся. И если нам кто-то помешает, будь то даже Мелисса, то я убью ее сам. Проще всего было бы забрать Джо и скрыться, уехать отсюда подальше, но ты же сама понимаешь, что я не тот человек, который будет убегать.

– Главное, Макс, чтобы на этой тропе ты не потерял всех, в том числе и ее, – тихо произносит Сара, глядя на меня, а я вижу, как Макс сразу же вонзает свой взгляд в меня.

– Никто никого не потеряет. Ему не удастся нас запугать, а пока он делает именно это, – говорю я, сажусь возле Сары и беру ее за руку. – Мы отомстим.

Чувствую, как Макс сверлит меня взглядом. Он ничего не говорит, но вижу, как уголок его губ чуть приподнимается. Я до сих пор не знаю точно что он ко мне чувствует. Он все еще здесь и все еще на моей стороне, пытается меня защитить любыми возможными способами. Я знаю, что не потеряю его в какой-либо драке, потому что его не могут убить и даже не представляю, что чувствует он, зная, что я просто человек, который способен умереть даже просто упав с лестницы. Мое существование зависит от множества факторов. Я не могу себя исцелить и у Даяны тоже недостаточно сил, чтобы это сделать с моим телом и не могу сама себя воскресить, потому что это против природы. Мы все здесь не относимся к обыкновенным людям и все созданы против природы.

Глава 4 Джо

Я снова прихожу спать к Максу. Это единственное место, где мне удается хоть немного выспаться. Если я остаюсь одна, то все мои мысли заполняются всевозможными планами, кучами стратегий и желанием отомстить и Соулу, и Дэвиду. За все.

Макс обнимает меня не говоря ни слова. Ни о чем не спрашивает, лишь прижимает меня крепче к себе и большего мне сейчас не нужно. Он все понимает и наверняка чувствует мой страх, который заполняет меня все сильнее. Как-то он мне сказал ночью, что бояться это нормально, что страх подталкивает к действию, что потом он перерождается в силу, способную бороться дальше, потому что каждый из нас понимает ради чего он должен сражаться. Он рассказывал мне о том, что когда-то ему тоже было страшно, но это сделало его лишь сильнее и я это вижу. Если даже он и боится, то никогда этого никто не заметит.

Я до сих пор не понимаю, что происходит между мной и Максом. Если мы не ругаемся, то чаще просто избегаем друг друга и встречаемся только тут, ночью, в его кровати. Молча, обнимая так, будто это последние наши мгновения. Только под покровом ночи мы отпускаем все то, что происходит днем, даже если за час до сна мы спорили, как два сумасшедших.

Он касается моей кожи, водит пальцами по спине. Наши ноги сплетены и моя голова покоится у него на груди. Он великолепно пахнет. Я даже не думала, что один только запах способен сводить с ума. Рядом с ним я чувствую только его тепло, его силу, уверенность и рядом с ним понимаю, что защищена.

Мы поспали всего четыре часа и когда я просыпаюсь, Макс уже не спит и смотрит на меня своими глазами цвета неба. Улыбается и сразу запускает свою руку мне в волосы.

– Привет, девочка. Ты долго будешь меня мучить и приходить в эту комнату одетой? – шепчет Макс, переворачивая меня на спину, а сам оказывается сверху.

В ответ я смеюсь. Даже не знаю что ответить, потому что приоритетным моим желанием является он, а потом уже все остальное. Но сейчас все так запутано, что никто из нас не делает первый шаг. Мы так и топчемся на одном месте и кроме единственной нашей полноценной ночи, перед тем, как я решила, что мне необходимо срочно умереть – ничего больше не было.

Но кажется, что Макс желает немедленно исправлять эту ситуацию и уже его руки скользят по моему бедру ныряя под майку, изучая мой живот, словно он никогда к нему не прикасался раньше. Я сразу же откликаюсь на его прикосновения, внутри меня все вспыхивает за секунду, каждая моя клеточка тянется к нему.

– Что ты делаешь? – на выдохе спрашиваю я, когда Макс целует мою шею.

– Соблазняю тебя, – шепчет он мне на ухо и я сразу же покрываюсь мурашками.

– Так не честно. Я сонная и не могу сопротивляться, – говорю я и сопротивляться не хочу. Хочу, чтобы он прикасался ко мне, чтобы целовал меня. Обвиваю его ногами, одну руку запускаю в его волосы, а другой вожу по спине и чувствую, как он от этого вздрагивает, сжимая меня еще крепче.

Я даже не могла себе представить, что Макс способен будет вызвать во мне такую гамму эмоций. Такой ураган противоречивых чувств и откроет столько новых ощущений рядом с ним.

– Я не хочу, чтобы ты сопротивлялась. Если ты этого хочешь тоже, тогда будь моей, – нежно говорит мне Макс и целует меня в губы.

Я чувствую себя рядом с ним девушкой. Просто девушкой, которая не является ревиалем и не воюет за свою жизнь. В его объятиях я лишь девушка, которая постепенно открывает свое сердце, позволяя чувствовать себя живой, красивой и желанной.

Нас прерывает стук в двери. Как раз на том месте, где я целовала Макса в ключицу, а он пытался снять с меня майку.

– Кто?! – кричит раздраженно Макс.

– Мистер Роулинс, там внизу к вам пришли, – говорит Оливия из-за двери.

– Кто?! – снова спрашивает Макс хмуря брови.

– Он представился, как Нейтон и сказал, что вы его приглашали к себе. Я сказала, чтоб он входил, но он не может этого сделать и тактично меня обругал.

– Я забыл о нем, – тихо говорит Макс, а потом снова кричит Лив: – Шли его туда, откуда он пришел. У меня тут красивая девушка. Мне не до него.

– Так и передать?

– Да.

Я смеюсь и опять целую Макса в мягкие губы. Снова погружаюсь в то чувство, которое окутывает мое тело рядом с ним. Целовать его и не сойти с ума просто невозможно. Это как прыгать с парашютом и не раскрывать его до предельной точки.

Чувствую его сердцебиение, горячее дыхание, которое врывается в мою кожу и проносится внутри, словно торнадо.

Снова стук. Но теперь более настойчивый.

Макс чертыхается.

– Он сказал, что никуда не уйдет и просил передать, что все плотские утехи подождут до ночи, – говорит Лив виноватым голосом.

– Он не уйдет, да? – спрашиваю я и начинаю смеяться, когда вижу рассерженное лицо Макса.

– Думаю, что нет.

– Тогда пойдем и впустим твоего друга.

– Я за это сверну ему шею. Он заставляет меня оставить эту кровать и горячую тебя. Я ему это запомню.

– Не будь с ним слишком строг.

– Скажи, что мы сейчас спустимся, – говорит он Лив и она уходит обратно вниз, а мы встаем с кровати.

Макс еще раз крепко меня целует, перед тем, как уйти в душ, оставляя двери открытыми, пока я застилаю кровать.

– Сегодня карнавал. Мы пойдем? Софи уже купила платье и маску, – кричу я ему и слышу, как включается вода.

– Ты пойдешь с Алексом и девчонками, а мне нужно уехать с Мелиссой.

Я бросаю одеяло из рук, как только слышу это имя. Я видела, как она флиртовала с Максом и он встречался с ней еще раз, не сказав об этом мне. Я точно не отпущу их вдвоем.

– Я поеду с вами, – говорю ему подходя к двери в ванную, чтоб он меня расслышал как можно лучше и это не вопрос, это утверждение.

– Нет.

Кручу в голове мысли. Я должна поехать. Просто обязана. Во-первых, для того чтобы знать все подробности об этом проклятом кинжале, а во-вторых, я должна понимать, что Макс целует меня не развлекая себя от скуки и параллельно заигрывает с другими. Если это так, то я лучше буду мучиться от бессонницы, чем еще раз к нему приду в кровать.

– Если ты уедешь один, то это будет слишком странно и Соул может что-то заподозрить. Тем более, что на карнавале не будет еще и его сестры. Слишком странное совпадение. А так можно придумать легенду и то, что мы уехали вдвоем никому не покажется странным.

Хвалю себя за быструю идею. Да еще и довольно неплохую.

– Хорошо, в два часа выезжаем.

– А кто такой этот Нейтон? – уточняю я.

– Это мой друг. – Вода в душе прекращает течь и я отхожу от двери снова продолжая заправлять кровать. – Он тебе понравится. Возможно. Если будет себя прилично вести.

– А как он может неприлично себя вести?

– Лучше тебе не знать. У меня нет приличных друзей. – Макс выходит из душа в одном полотенце, которое слишком откровенно, на мой взгляд, приспущено. Убирает за ухо прядь моих выпавших волос и игриво подмигивает. – Но с тобой он будет сдержан.

– Я могу его даже впустить в дом? – снова уточняю я.

– Его можешь. Он не причинит тебе зла. Он на нашей стороне.

– Тогда я тоже в душ, а вы пока поболтайте на крыльце, – улыбаюсь я и ухожу в свою комнату.

Нейт с Максом стоят на крыльце и прерывают свой разговор, когда появляюсь я. Парень широко улыбается и смотрит то на Макса, то на меня. У него светло-русые волосы и огромные плечи. Ростом он чуть выше Макса, долговязый и мускулистый, слегка похож на дровосека со своей трехдневной щетиной. Меня всегда удивляет то, что эти демоны совершенно ничем не отличаются от обычных людей и увидев их на улице никогда не узнаешь, что именно этот человек способен вцепиться и слопать душу целиком за долю секунды.

На нем простая одежда, ничего вычурного и бросающегося в глаза. Волосы короткостриженные, глаза хитрые, а взгляд уверенный. Иногда кажется, что все бессмертные существа слишком сильно заносчивые. Это отлично отражается на их лицах.

– Та самая девушка о которой мы ничего не знаем, кроме того, что должны защитить, – говорит Нейт, когда я подхожу ближе.

– Тот самый парень о котором я вообще до сегодняшнего дня ничего не слышала, – парирую я.

– Тогда это срочно нужно исправлять. Я Нейт, друг Макса и по совместительству предводитель у скромной компании твоих защитников, которые вот уже как несколько недель чахнут от скуки в лесу ожидая размяться и надрать Соулу задницу.

– Думаю, что у них будет такая возможность, – отвечаю я и парень улыбается. – Входи.

Он переступает через порог протягивая мне руку. Я пожимаю.

– Меня зовут Джо, – говорю я.

– Вот и отлично. Пойдем. У нас мало времени, – говорит Макс и мы следуем за ним в гостиную.

Нейтон пытается занять мое кресло в котором я всегда сижу и пришлось как можно деликатнее попросить его пересесть на диван. Лив приносит три чашки кофе и маленькие булочки с творогом. Парень сразу окидывает ее взглядом с ног до головы и не отрывает его пока она не скрывается за дверью.

– Симпатичная, – делает заключение Нейт и я одариваю его усмиряющим взглядом.

– Какие новости? – спрашивает Макс жуя булочку запивая ее кофе.

Нейт тоже берет чашку не прекращая пялиться на меня, будто у меня на лбу написано что-то очень занятное. Я делаю вид, что не замечаю тоже отпивая свой кофе.

– Я попросил одного из моих знакомых заняться твоим вопросом, который ты мне задавал, когда был у нас последний раз, – отвечает он.

– А можно без загадок? – прерываю я их засекреченный диалог. Раз уж он здесь, то и должен говорить все как положено, прямо и без намеков.

Он смотрит вопросительно на Макса, который продолжает беззаботно жевать булочку, облокотившись о каминную полку и только одобрительно кивает, наблюдая за нами.

– Узнать подробности о том самом кинжале, которым вы собираетесь убить предводителя всех локару, – уточняет Нейт.

– Это доверенный источник? – спрашиваю я.

– Достаточно. Это старый ведьмак, который хорошо разбирается в таких тонких вопросах, – недовольно произносит парень. Ему явно не нравится все пояснять и точно он недоволен тем, что прошу это делать я.

– Надеюсь.

– Ты мне не доверяешь?

– Я тебя не знаю.

– Меня знает Макс.

– А я не Макс, – твердо отвечаю я.

Нейтон смотрит на меня с прищуром, будто я только что выдвинула версию о том, что он совершил преступление международной значимости. Ему явно не сильно нравится мой настрой и моя настороженность, но я должна быть уверена в том, что он действительно на моей стороне.

Макс молча за нами наблюдает не вмешиваясь. Его лицо серьезное, хоть он и пытается улыбаться краем губ. Он доверяет этому парню, раз позволил ему войти в дом. Теперь печать пропустит его в любой момент, пока я не передумаю. Даяна сказала мне об одной лазейке в своей печати, что я не только могу пригласить в дом, но и так же могу снова запретить сюда входить. Могу управлять печатью так, как хочу и это огромный плюс в нашей ситуации. Если Нейт вошел сейчас, это еще не значит, что он сможет зайти в следующий.

– Расслабься, Джо. Я здесь как друг, а иначе бы не торчал в этом тухлом месте наготове с взводом элигеронов, готовых защитить тебя, – уже мягче говорит он. – Я понимаю твое недоверие и теперь понимаю что в тебе привлекло Макса. Но не всем нравится, когда знакомство начинается с подозрений.

– А мы и не в кафе пьем кофе, беззаботно слушая пение птиц. У нас тут как бы небольшая война в которой уже оторвали голову нашему мэру. Излишняя осторожность не помешает.

– Достаточно, – отрезает Макс ставя чашку с кофе на каминную полку громче, чем необходимо.

Мы замолкаем. Нейт садится удобнее на диване и улыбается, будто только что послушал хороший анекдот.

– Есть еще какие-нибудь новости? – спрашивает Макс.

– Я узнал, что у локару есть логово на окраине города в заброшенной больнице. Я насчитал там порядка десяти человек и за время моей слежки некоторые уезжали, а некоторые приезжали. Ничего особенного я не видел. В общей сложности насчитал семнадцать человек. Не много, но мне неизвестно были ли там потомственные или кто попроще.

– Не думаю, что Соул бы стал держать при себе шайку укушенных или полукровок. Скорее всего они все сильные и чистокровные. В следующий раз проследи за их перемещениями, возможно наткнешься на перевалочный пункт побольше этого, – твердо говорит Макс откидывая упавшие волосы со лба.

– Хорошо, командир, – смеется Нейт.

– Тебе не приходилось раньше встречаться с Мелиссой? Ты о ней что-то слышал?

– Не встречался, но слышал разное. Ничего такого, за что можно было бы зацепиться. А почему тебя интересует она, Макс?

– Она приехала с ним и я должен больше знать о своем противнике. Вдруг ты владеешь какой-либо информацией.

Нейт, по всей видимости, не в курсе о заключенной сделке с Мелиссой. Но его и не интересуют детали. Он скучая стучит пальцами по обивке дивана бросая короткие взгляды то на меня, то на Макса и длинный на Лив, когда та забирала пустые чашки.

Еще некоторое время они обсуждают позиции их людей, которые в случае чего придут на помощь. Часть элигеронов находится на окраине города, еще часть прячутся в лесах и некоторые разбросаны по городам и ждут сигнала к действию. Мы должны быть готовы ко всему. У нас в руках пока нет никакого оружия против Соула и неизвестно будет ли вообще, поэтому нужно быть настороже.

Нейт надолго не задерживается и уходит расспросив меня напоследок о Лив и о том, как дела у Сары. Ее он тоже хорошо знает, но зайти к ней в гости, отказался. К концу нашего разговора он кажется достаточно дружелюбным и прощаемся мы уже намного теплее, чем было наше знакомство.

У меня есть пол часа до того, как мы уедем на встречу с Мелиссой. Я быстро ем, надеваю на себя удобные штаны, футболку, сверху кофту, под которую спрячу потом револьвер. Так спокойнее.

Картинки из окна машины сменяются одна за другой. Бескрайние поля раскидываются до самого горизонта пылая выгоревшей под солнцем травой. Машина стремительно несется огибая один городок за другим и вот за окном уже вырастает огромный лес, а по верхушкам деревьев скользит легкий ветер и листья бьются друг об друга танцуя все новые и новые танцы.

Макс напряжен. Всю дорогу он молчит перебирая мысли в своей голове. С виду он кажется совершенно спокойным, но изучив его за долгое время я уже понимаю его настроение. Его руки стиснуты на руле, мышца на лице иногда вздрагивает от напряжения, хоть он периодически улыбается, но улыбка его короткая и он то и дело смотрит на часы. Под майкой у него скрывается пистолет, второй в бардачке, третий под его сиденьем и во всех серебряные пули, которые несомненно могут прострелить волчице мозги или убить кого-то другого, кто попытается навредить.

Макс отчего-то уверен, что Мелисса превращается в волчицу, а не в пантеру или тигрицу, наверняка ему просто нравится, как это звучит, поэтому зовет ее именно так.

На заправке через два часа пути стоит Мелисса. Она в джинсовых коротких шортах, в обтягивающей белой майке и в длинной распахнутой кофточке. Волосы ее трепещут на ветру. Она не беспокоится, как всегда непринужденно стоит облокотившись о стену придорожного кафе. Она уехала из города еще вчера утром, чтобы Соул ничего не заподозрил и вернется обратно только послезавтра. Она бросает недовольный взгляд на меня, когда я выхожу из машины и недовольно фыркает.

– Она то что тут делает? Ты ее за собой везде таскаешь?

– Не твое дело, – рычу я заходя в кафе.

– Я так-то не только для себя здесь торчу в такую жару, – бросает вслед Мелисса и Макс довольно ухмыляется.

Она сидит сзади, забросив ноги на сиденье и копается в телефоне. То и дело возмущаясь тем, что вынуждена торчать на заднем сиденье. Но никто особо не обращает на это внимание, а я занята поеданием хот-дога.

– Это божественно, – облизывая губы повторяю я в десятый раз. – Я даже не могла представить, что в придорожном кафе могут сделать такой великолепный хот-дог. Будешь?

Я откусываю еще кусок и оборачиваюсь к Мелиссе протягивая надкушенную еду. Та кривится и треплет волосами со стороны в сторону. Должна же я ее хоть как-то побесить. Она мне не нравится и постоянно таращится на Макса.

– Не рискну.

– Вот и зря. А что локару предпочитают на обед? Кусок чьей-то руки? – Макс от этих слов прыскает и его плечи подергиваются от смеха.

– Ты скажи так еще. – Мелисса наклоняется ближе просовывая голову между сидений, бросая на меня гневный взгляд. – И мы проверим. Возможно, мне придется по вкусу твоя голова.

– Смотри не подавись ею, – шиплю я и волчица откидывается обратно.

– Зачем ты ее вообще взял? Она заноза еще похуже тебя. Вы друг-друга стоите, – продолжает ворчать Мелисса. – Через час Луиза будет на месте. Мы успеваем? Судя по тому, что ты несешься, как чокнутый гонщик и меня тут трясет со стороны в сторону, мне кажется, что мы не успеваем.

Это Макс еще едет аккуратно, она не видела, как я тут цеплялась за все, что можно, чтобы не вылететь через лобовое стекло, только из-за того, что Максу казалось, что я слишком напряжена и неразговорчива.

– Мы будем на месте через сорок минут, – отвечает Макс и все обратно погружаются в молчание.

Машина съехала с главного шоссе. Позади остается небольшой городок и теперь извилистая дорога петляет по лесу. Макс снова в напряжении, Мелисса тоже внимательно смотрит на дорогу облокотившись локтями о передние сиденья и по ней видно, что она переживает. Ей нужно убить брата и решиться на такое способен только человек, которому причинили колоссальную боль. Она печальна и на мгновение мне даже становиться ее жаль, хоть о ее судьбе ничего не известно, но в глазах Мелиссы грусть и боль, скрытая за красивой внешностью.

Макс паркуется у домика в лесу. Он деревянный и небольшой, за забором лает собака, чье рычание раздается эхом по всему лесу. Рядом с домом небольшой палисадник с цветами, а за ними виднеется маленький огород. Видимо, хозяин любит покопаться в земле. У сарая за лапки подвешен серый кролик и от его вида слегка затошнило. Впрочем, человек, который живет в лесу и должен быть охотником, главное, чтоб как этого зайчика не подвесили в этот чудесный день никого из прибывших в этот дом. Я невольно вздрагиваю от этой мысли.

– Привет, моя волчица. – Из неоткуда раздается голос Луизы (видимо ей тоже нравится слово «волчица»), но и исчезла она в день знакомства со мной тоже по щелчку пальцев, поэтому в этот раз никто не удивился. Она обнимает Мелиссу, будто они старые знакомые. – Привет, Джоанна Мэйсон и мой любимый Макс.

При обращении к нему она кривится. Что бы не случилось между ними, эта ненависть осталась надолго. Но Луиза не так категорична, как Элисон и ее раздражение быстро сменяется отстраненностью и раздается смехом.

– Пойдемте я вас познакомлю с Лиамом. Сегодня он поможет нам связаться с миром мертвых. Он на заднем дворе.

Все ступают за Луизой, которая беспечно продолжает болтать с Мелиссой. Макс держится рядом со мной. Мы огибаем дом и мое сердце с каждым шагом стучит все громче.

На веранде в кресле раскинулся мужчина, как оказалось Лиам пожилой, седые волосы заполнили почти всю его голову и прожитые года легли морщинами по его лицу. Он улыбается и улыбка его достаточно широка и приятна, он не похож на злого. Руки его крепкие и он устойчиво поднимается со своего кресла всех приветствуя. По нему видно, что он охотник, много времени проводит на ногах. По периметру уже расставлены свечи, осталось только взмахом руки их все разом поджечь, что и делает Луиза. Огоньки прикрепляются к каждому из фитилей и свечи оживают пылая желтым огнем.

– С чем пожаловали? – спрашивает Лиам, но взгляд его ложиться на меня, хоть и отвечать должна не я.

– Нам нужно связаться с моей мамой, – начинает Мелисса и голос ее дрожит. – Она спрятала один предмет, который мне необходимо найти.

Мелиссе не комфортно. Она бросает на меня короткий взгляд и я читаю в нем то, что она бы очень не хотела делиться тем, что тут должно произойти. Но она позвала сюда Макса, а это значит, что хочет доказать твердость своих намерений и что скрывать ничего не будет. Во всяком случае складывается такое впечатление, но я уже знаю, что этого недостаточно, чтобы полностью ей доверять.

– Ты хочешь убить своего брата, не так ли? И это не просто человек, это самый могущественный локару. Я помогу тебе найти то, что ты ищешь, но у тебя ничего не получится. – Его взгляд снова устремляется на меня. – Что ты забыла среди них? Он знает, что ты умрешь, если проведешь хоть одну душу обратно в мир живых? – Лиам машет головой указывая пальцем на Макса и тот кривится. – Тебе все равно суждено умереть.

Я от этих слов вздрагиваю и его слова пулями пробивают меня насквозь. Это адресовано мне. Он видит большее, он знает то, что не знает здесь никто. Тело покрывается мурашками. Отец в моем сне мне как-то говорил то же самое. Это не может быть обычным совпадением.

– А хороших новостей не будет? – продолжает кривиться Макс и его теплая рука скользит по моей ладошке сплетаясь пальцами, пытаясь успокоить.

– Сейчас узнаем, – спокойно отвечает Лиам усаживаясь обратно в кресло. – Мне нужны твои руки, Мелисса. Ты дочь своей матери, в тебе ее кровь и мы отыщем ее намного быстрее.

Мелисса садится в кресле напротив протягивая свои ладони к Лиаму, который сразу же заключает их в свои. Его глаза закрываются и все погружаются в молчание боясь шелохнуться. Губы его произносят какие-то слова, но ни до кого они не доносятся и в этот момент огоньки свечей начинают подрагивать.

Мои глаза невольно становятся шире от того, что я вижу, но вот Луизу это совершенно не заботит, будто она видела подобное в сотни раз. Рука Макса все так же сплетается с моими пальцами и на моем лице не так сложно прочитать обеспокоенность от слов мага.

Вены на руках Мелиссы чернеют от кончиков пальцев и эта чернота растекается дальше по рукам, но кажется, ей от этого не больно и хорошо, что она этого не видит, потому что ее глаза становятся угольно черными, будто в них вылили краску. Вокруг их ладоней появляется черная дымка и кружится, будто в танце, потрескивая, словно дрова в костре.

– Мама, – раздается жалобный голос Мелиссы и все ее тело содрогается. Глаза по-прежнему черные и постепенно наливаются слезами. – Мамочка.

Никто ей не отвечает, а точнее никто не слышит, как ей отвечают, но по тому, как соленые капли стекают по щекам, она точно видит там свою мать. Мелисса стала похожа не на злобную демоницу, не на ту надменную девушку, бросающую гневные взгляды и точно не на сестру самого сильного локару. Она похожа на маленькую девочку, которая потеряла свою мать много лет тому назад. Она плачет, и от этого мое сердце сжимается от боли. Я знаю как это терять родителей. Теперь девушка напротив меня видит ту, которая некогда была самым дорогим человеком, которую убил ее родной брат.

– Я так рада тебя видеть, – продолжает Мелисса всхлипывая и на ее лице появляется счастливая улыбка. – Мне так тебя не хватает. Ты как никогда мне нужна сейчас здесь, – она замолкает слушая внимательно то, что говорят ей в ответ и радостно улыбается. – Помоги мне, я прошу тебя. Помоги мне отомстить за тебя. Он чудовище. Он разрушает все на своем пути, а сейчас он хочет создать армию из таких, как сам. Я должна это остановить. – Она снова замолкает и лицо ее меняется от того, что она слышит в ответ, но понять это слишком сложно и все продолжают внимательно за этим наблюдать. – Рано или поздно это случиться и что тогда? Он убивает не только своих, но и людей, от этого страдают невинные. Я хочу прекратить это все. Скажи мне, где тот самый кинжал?

Мелисса замолкает и куда отведены ее глаза понять невозможно, потому что они черны, как ночь. Она машет головой, несколько раз возмущается, но держит руки Лиама так, словно это руки ее матери. Возможно ей именно так и кажется. Затем она замолкает и воцаряется тишина, слышен лишь тихий шепот мага и снова слезы бегут по ее щекам падая на голые колени.

– Хорошо. Я люблю тебя, мамочка, – и с этими словами черная гуща пропадает, кожа на ее руках возвращает свой привычный цвет и моргнув, знакомый взгляд пробегает по каждому стоящему рядом. – Что уставились? Тут вам не сериал показывают. Уберите свои жуткие гримасы. Надо было вас вышвырнуть до того, как все началось, – шипит Мелисса, возвращая себе свой прежний вид.

– Поболтала? – спокойно спрашивает Макс.

– Не просто так же я сюда приперлась, – огрызается Мелисса кладя на столик около Лиама внушительную стопку знакомых бумажек. Деньги. – Спасибо. Все как договаривались.

Она поднимается с кресла, машет волосами, поправляет кофточку и шагает прочь к машине ухватив под руку Луизу.

– И это все? Мы тащились три с половиной часа, ради того, чтобы ты могла пять минут поболтать с мамой? – возмущается Макс, выдернув свою руку из моей руки и уходит нагонять Мелиссу оттаскивая ее от подруги.

– Она что, заплатила ему за это деньги? – тихо спрашиваю я у идущей теперь рядом Луизы, пока Макс продолжает возмущаться в стороне у машины.

– А ты как думала? Ведьмам тоже нужно на что-то жить, а люди порой платят хорошие деньги за наши услуги. Им то с умершими поболтать охота, то чтоб в транс магический из вогнали. Всяко бывает, – смеется Луиза.

Неожиданно, но интересно. Я никогда об этом не задумывалась, но я никогда в жизни и не сталкивалась со сверхъестественными существами до знакомства с Максом. Поэтому теперь можно ничему не удивляться.

Я видела в клубе, в который привел меня как-то Макс вещи и похуже, куда люди приходили сами, чтобы над ними издевались, пили их кровь, питались душами, поэтому теперь меня уже так сильно ничего не удивляет.

– У кого он? – спрашивает Макс у Мелиссы, когда я подхожу к машине.

– Да заткнись ты, – выплевывает она угрожая ему пальцем. – У лечусы. А что ты хотел? Чтоб его зарыли в песочке у пальмы рядом с пещерой или воткнули в камень посреди леса?

– Да что угодно, но только не лечуса. И если ты скажешь, что ее имя Робин, то тогда точно всему конец.

– Будто осталось так много лечус в мире. И ее имя Робин. Что не так? – Мелисса недоумевающе разводит руками, наблюдая за возмущением Макса.

– То, что я очень хорошо знал раньше эту лечусу, а точнее до того, как узнал, кто она такая. Чертова ведьма. Я с ней спал, – говорит Макс садясь в машину и подождав, пока не погрузились все, продолжает: – А если быть точнее, то не единожды и она себе там что-то нарисовала в голове и решила мне признаться в том, кто она такая и, естественно я в ту же ночь свалил подальше и разбил ее ведьмино сердце.

– Интересно, а есть в мире те, с кем ты не успел переспать? – я закатываю глаза натягивая потуже ремень безопасности.

Он сделал вид, что не заметил колкой фразы и тему дальше развивать не стал. Иногда от внушительных списков его любовниц становится дурно и, возможно, этот список неутомимо пополняется, просто я сама об этом не знаю и знать не горю желанием. Он живет уже больше пяти сотен лет и удивляться тому, какой он вел образ жизни, было бы глупо.

Я знаю какой он со мной, вижу, как он смотрит на меня и мне становится сложно поверить в то, что я для него очередная игрушка. Но в глубине души что-то иногда мне об этом шепчет.

Машина рычит и мы двигаемся обратно домой.

– Вы вообще видели как выглядят лечусы? – продолжает сокрушаться Макс. – Это же жуть. И именно у нее посчастливилось быть этому кинжалу. Да она меня в порошок сотрет, как только увидит.

– Ты бессмертный, демон. Поэтому прекрати возмущаться и выезжай уже из леса, через пол часа зайдет солнце, – рычит Луиза с заднего сиденья.

– Нужно теперь подумать, когда лучше всего за ним отправиться. – Просовывает Мелисса голову между сидений. – И ты, Макс поедешь со мной. Можешь и подружку свою прихватить, она оказывается так забавно над тобой подшучивает, что мне это даже начинает нравится.

– Смотри, могу переключиться на тебя и тогда ты будешь выглядеть не такой довольной, – говорю я натягивая улыбку.

– Попробуй. И не забывай, что я могу на ужин полакомиться твоей головой.

Приходится показать ей средний палец и только тогда она откидывается на сиденье начав переговариваться с Луизой. Высадил их Макс двоих у того же придорожного кафе и машина устремилась вперед. Он молчит, постукивая пальцами по рулю поглядывая иногда на меня.

«Тебе все равно суждено умереть».

Эти слова врезались в сознание. Лиам что-то увидел и лучше бы он увидел что-то хорошее, а не предшествующую смерть. Макс едет не менее мрачный, чем я и, кажется, что эти слова застряли и в его голове.

Я понимаю то, что ввязавшись в эту историю с существами, которые намного сильнее чем я, другого исхода событий можно было бы и не ожидать, но когда одни и те же слова говорят уже не в первый раз, то становится жутко. Но я должна дальше продолжать защищать дорогих мне людей, мою сестру, подругу и даже тех, кто находится рядом с нами, потому что, то же самое делают и они. Назад дороги нет и обходных тропинок тоже.

– Джо, будущее изменчиво. Ни один человек не скажет тебе точно, что произойдет с тобой когда-то. Не стоит воспринимать это всерьез, – голос Макса, спокойный и ровный. Он говорит это пытаясь утешить, кладет теплую ладонь мне на колено, но то, что было сказано, уже не вернешь.

– Зачем он мне это сказал? Что от этих слов может измениться? То, что я буду об этом знать? Без этого было спокойнее.

– Я постараюсь сделать все, чтобы этого не случилось.

– Макс, я не фарфоровая статуэтка. Рано или поздно и они падают с полок и разбиваются о пол.

– Тебе не стоило со мной ехать.

– Мне не стоило вовсе рождаться. Вся моя жизнь проноситься кубарем. С самого моего появления на свет все пошло не так, как у всех нормальных людей. А я все карабкаюсь куда-то и карабкаюсь, только толку от этого никакого нет.

– Людям дана жизнь не только для того, чтобы они лежали на пляже выпивая коктейль из трубочки. Ты должна всегда помнить о том, что у кого-то все сложилось намного хуже, чем у тебя. Кто-то потерял не только всех своих близких, но и себя. Порой, это хуже, чем смерть.

В его словах есть доля правды, но сейчас она, как капля в море. Когда связываешь свою жизнь не только с обыденностью, а вокруг появляется магия и сверхъестественное, то пытаться в чем-то отыскать крупицу счастья, но когда каждый пытается убить, становиться слишком тяжело. Рука Макса так тепло касается коленки и от этого становится не так сложно дышать.

– Мне как-то снился мой отец, – говорю я.

– Я помню.

Как раз в ту ночь, когда Макс притащил в дом Тину. Я тоже помню этот момент. Когда я проплакала на полу у кровати до самого утра, свернувшись калачиком. Мой отец давно мертв, но в моем сне он был словно живой, будто приходил специально, для того чтобы извиниться за все.

– Он сказал мне то же самое, что и Лиам, – тихо произношу я и Макс останавливает машину у обочины, беря мою ладонь в свою.

– Джо, я не могу ничего обещать, но ты должна знать, что я сделаю все возможное, чтобы ты осталась жива. Я не позволю навредить тебе.

– Не все зависит от тебя.

– Я знаю. Но если ты мне скажешь, что хочешь уехать, хочешь убраться от всего этого подальше, то мы так и сделаем. Уедем в любую точку мира, чтобы никто тебя не нашел.

– Мы заплатим за это слишком высокую цену. Ты сам это понимаешь. Здесь останутся те, кто нам дорог и я не хочу оставлять их на растерзание. Это жестоко.

– Помни о том, что у тебя есть выбор. Твоя сестра в безопасности и мы так же можем поступить и с тобой.

Я лишь улыбаюсь. Макс понимает, что я никогда так не поступлю. Не смогу бросить всех и спасать только свою жизнь. Я не хочу, чтобы за мной шли по трупам моих друзей.

Макс отпускает мои пальцы и оставшуюся дорогу мы едем молча.

Карнавал в городе все еще продолжается и судя по времени он в самом разгаре. Там Софи, Сара и Алекс, Даяна не очень любит светские мероприятия и старается держаться от них подальше и, возможно, уже давно спит в теплой постели. Сил отправиться туда у меня уже нет и я медленно бреду в дом и мои ноги автоматически шагают по ступеньками ведя в комнату, чтоб принять душ и поскорее попытаться об этом всем забыть.

Макс ушел к себе и он прекрасно знает о том, что через пару часов я снова приду к нему и тихонько улягусь на край кровати. Я так и делаю. Снова крадусь, как кошка, хотя знаю, что он все слышит. И он дает мне возможность проскальзывать под одеяло, без лишних вопросов. Забираюсь, укладываюсь, а он снова притягивает меня к себе и обнимая, кладет руку под мою шею, обвивая своими пальцами и его тепло распространяется по всему моему телу, давая возможность чувствовать себя в безопасности. Сейчас мне не нужно большего, кроме как чувствовать, что я защищена, хоть дом и находится под печатью.

Сегодня я не сплю. Лежу тихо и не шевелюсь, подтянув к себе колени. В голове продолжают крутиться слова мага и моего отца, сливаясь воедино. Именно сегодня мне страшно.

Макс не тревожит мои мысли, но я слышу, что он еще не спит. Знаю, что он не уснет, пока не усну я. Так и будет лежать крепко меня обнимая. Он хорошо знает, когда мне необходимы его слова, а когда нужно только его присутствие, когда хочется просто молчать. И я благодарна ему за это.

Еда не лезет в рот, хоть и выглядит довольно аппетитно. Оливия приготовила на завтрак вафли со взбитыми сливками сверху, украшенные кусочками фруктов и маленьким листочком мяты. Запах латте смешивается с запахом вафлей и наполняет ароматом всю комнату. Макс рычит заставляя меня поесть, глядя на то, как последние двадцать минут я размазываю по тарелке сливки, но мысли где-то далеко и половина его слов не долетает до сознания. Он раскинулся на стуле, но выглядит встревоженно, губы его плотно сомкнуты, а волосы упали на лоб и это делает его вид небрежным, но это так кажется только со стороны.

– Ты веришь Мелиссе? Действительно ли есть оружие способное убить Соула? – засовывая все-таки кусочек вафли начинаю я.

– Мы должны рискнуть. Если его нет, то Соул наверняка нас всех попытается прикончить.

– Всех кроме тебя. – Я указываю на Макса вилкой и тот прищуривает глаза.

– Как знать, – коротко отвечает он давая понять, что больше он об этом говорить не хочет.

Кинжал у лечусы, а та неизвестно где. Она может находится в любой точке мира и просто так точно не станет отдавать такую вещь. Сомнения пчелами роятся в моей голове и остается только верить в то, что есть надежда и зыбкая возможность спасти от мести Соула всех остальных.

Он не торопиться, так же как и не торопился Макс, когда приехал в Иствуд. Такие как они не любят спешку. Каждый шаг продуман и взвешен, без лишней суеты и колебаний. Когда-то Макс так же желал мести и получить свое, и все, кто становился на его пути были убиты. Но, как-то давно он сказал о том, что многое изменилось и оно и вправду изменилось. Не только в отношении меня, но я заметила и то, как изменился он сам. Он стал мягче, сдержаннее и аккуратнее в своих выражениях, терпимее ко мне, хотя я, как и он сам, иногда взрываюсь эмоциональным фейерверком. Я вижу в его глазах беспокойство и хорошо понимаю, что оно из-за меня.

– Вы, конечно, вчера пропустили представление. – Влетает в гостиную Софи плюхаясь на диван рядом с Максом и тот удивленно смотрит на нее, когда его начинают трепать за рукав серой футболки. – Этот рассказ не для твоих ушей, Макс, поэтому я буду признательна, если ты нас покинешь.

– С удовольствием, – фыркнув он уходит на улицу.

– Вчера было нечто. – Глаза Софи горят от желания скорее всем поделиться и от этого она, как ненормальная ерзает по всему дивану, пытаясь найти для себя удобное положение. – В общем. Приперлись мы вчера на карнавал. Народу тьма и, естественно, главная звезда был Соул. Но вот, что случилось до него, стоит тебе услышать.

– Горю от нетерпения, – смеюсь я, глядя на безумную подругу.

– Этот чертов Алекс весь вечер от меня не отставал. Все ходил по пятам и таскал меня танцевать, а это очень странно, глядя на его всегда недовольную мину. А тут танцы. Но потом я поняла. Этот кретин меня ревнует. – Софи возводит руки вверх и прыскает от смеха.

Я понимаю, для чего Алекс ходит за Софи по пятам. Сомневаюсь, что дело именно в ревности, но ничего не говорю. Софи слишком нервничает последнее время и все переживают за нее. Она новообращенная и может сорваться в любой момент в агонию и все пытаются ее оградить от любых провокаций со стороны Соула или слишком плохих новостей, чтобы не вызвать в ней срыв. А если он случиться и Софи превратится в неконтролируемое существо, жаждущее крови, душ и смертей, то придется нам всем очень не сладко, а особенно моей подруге, которая придет в себя после этого и осознает, что натворила, если вдруг, нам не удастся ее остановить до того, как она вырвется в город.

Когда был такой срыв у Макса, еще в начале его демонической жизни, то тогда он сжег почти все деревушку и убил девушку, которую любил. Это не поддается контролю, мы все это понимаем, поэтому и смотрим за Софи.

– Потом подходит ко мне Соул, – продолжает подруга, – и приглашает на танец, а Алекс такой ему: «нет, она со мной», и они чуть в драку не вступают. Это надо было видеть. Ну а я, естественно, назло пошла танцевать с Соулом, а Алекс чуть своим взглядом меня не испепелил. Мы танцевали целых два танца и оба этот волчонок раскидывался комплиментами, как мальчишка. Вот умора.

Невольно цепляюсь за эти слова. Я сама видела, как Соул смотрит на мою подругу. Пусть он и король всех локару, но никто не отменял еще флирт и симпатии, пусть даже к врагам. Она его чем-то зацепила и это уже хорошо тем, что он может ее в случае чего не тронуть.

«Моя слабая сторона это ты» – как-то сказал это мне Макс. У нас тоже были разные ситуации на протяжении всего времени, но он так и не смог сделать мне больно. Мне бы хотелось верить в то, что Соул, при всей своей жестокости, не станет обижать Софи. Она добрая и искренняя, она не заслуживает смерти.

Макс предложил мне уехать отсюда. Скрыться, спрятать меня. Прекрасно понимаю, что при всей его вспыльчивости, жесткости и непреклонности, я остаюсь человеком, который ему дорог, которому он не сможет навредить.

– Как провели время с Максом?

– Ты думаешь, что нравишься Соулу? – вопрос на вопрос, но Софи будто этого и ждала и, к счастью, не потребует ответа на свой.

– Не могу сказать, что я ему понравилась, но то, что он со мной флиртует это факт. Мои радары не врут. Такие вещи я нутром чувствую. Но хоть я ему и сказала, что не боюсь его, но я соврала. Он способен разорвать меня своими когтями на мелкие кусочки, вырвать мое израненное сердце и его сожрать. Волей не волей станешь бояться.

– Пожалуй так и есть, – задумчиво произношу я откидываясь на кресло, задрав голову кверху.

Рисковать Софией ради себя будет слишком. Но мысль все-равно засела крепко в моей голове. Не может же Соул быть совершенно бессердечным, у него же должна быть хоть капля сострадания и человечности. Если она есть у Макса, то и у Соула непременно тоже должна быть.

Вечером приходила Сара и упорно расспрашивала у Макса о поездке к магу. Но сказать пока не о чем. Результаты небольшие, но они есть. Ясно, что этот кинжал существует, а это уже большое дело и как бы не сокрушался Макс по поводу поездки к лечусе, все-равно придется ехать.

Как он объяснил, что лечуса это полуведьма и полудемон, которая принимает облик наполовину человеческий с очертанием жуткой совы и совиными крыльями за спиной. Она быстра, сильна и тоже бессмертная во всех смыслах этого слова, если верить Максу, то встречались они примерно лет семьдесят тому назад. Она имеет зачатки магии и пользуется ею, чтобы добывать себе еду, околдовывая диких животных. Рассказ о ней совершенно меня не порадовал, а если ко всему прочему приложить разбитое сердце этой барышни, то смесь получается не ободряющая.

Сара слишком взволнованна. С каждым днем она становиться мрачнее тучи и с каждым разом ее желание убить Соула становится все сильнее. Хоть она больше беспокоится за Софи, ей все-же стоило бы побеспокоиться о себе. В ее глазах слишком хорошо просматривается отчаяние со злостью, и с каждым разом попытка взять себя в руки становиться для нее все сложнее. Но она слишком разумна, чтобы пойти на глупости.

Построение планов по вопросам поездки к лечусе обсуждается полным ходом, хоть и приходится говорить об этом с Мелиссой по телефону и только один раз Макс встретился с ней на окраине города, но и этого было достаточно, чтобы каждый понял план своих действий. В конце недели, по словам Мелиссы, Соул должен будет уехать из города на несколько дней, а в это время и будет запланирована наша поездка, в которую должны отправиться Макс, я, Мелисса и Даяна, как единственная ведьма из компании. Ведьма против ведьмы уже не так страшно, как остаться вовсе без магии.

Спокойно выдыхаю, но слишком не вовремя раздается в один из вечеров телефонный звонок, а в трубке звучит до ужаса знакомый голос.

Глава 5 Джо

Телефонный звонок раздался примерно в пять вечера. Я сижу на подоконнике в одной из своих любимых комнат с нежно-голубым балдахином и усевшись поудобнее читаю книжку. Макс находится в библиотеке в поисках сведений о лечусах и хоть какой-то полезной информации. Притащил с утра целый багажник разных книг, записей и прочей пыльной макулатуры, которую заносил в дом, как трофей. Где он это все взял спрашивать не имело смысла, но не сложно догадаться, что не обошлось без внушения и угроз какому-нибудь несчастному историку. Но это лучше, чем ничего.

Номер в телефоне отобразился, как неизвестный.

– Здравствуй, милая. – От этих слов я вскакиваю, будто меня ударили разрядом тока и руки начинают трястись.

Соул.

– Что тебе нужно? – Голос звучит уверенно, несмотря на ужас наполняющий все тело.

– Представляешь, напротив меня сидит твоя подруга. – А вот его голос достаточно весел и совершенно не обеспокоен, да и волноваться то ему не о чем. – Самая симпатичная из всех. Ну в общем ты поняла о ком я. Вот и решил набрать тебя, чтобы ты пожаловала в нашу веселую компанию и мы все вместе замечательно поболтаем. Я поставлю чайник и порежу тортик. Будет весело. Приходи.

– Отпусти ее, – говорю я, но на другом конце слышу в ответ только смех.

– Может она еще сама не захочет уходить. Но у меня есть одно маленькое условие. Ты придешь одна. – Голос его становится угрожающе серьезным. – Никто не должен знать, что ты пошла ко мне. Если с тобой или за тобой пойдет хоть один человек, то я убью и его и Софи. Все ясно?

– Да.

Выйти из дома не трудно, особенно, когда Макс закопался с головой в книги. Приходится стащить у него из шкафа револьвер. Он прячет его в полке с носками. Не сложно догадаться. Обо всех его тайниках я знаю уже очень давно. После того, как я прострелила локару голову, который приходил в дом Макса за мной, то теперь мне выдается оружие только в крайних случаях, а в остальных я беру его сама.

Револьвер небольшой и его можно легко спрятать не привлекая лишнего внимания и так, чтобы можно было с легкостью его достать в случае чего. Ключи от машины тоже беспечно валяются в гостиной, но Макс никогда и не запрещает брать его машину, а сейчас она просто необходима.

Если выезжать медленно то рев мотора совершенно не слышно и можно выскользнуть незаметно. На своей кровати я оставила короткую записку и остается надеяться, что Макс не наделает глупостей и не пойдет за мной.

Софи где-то с Соулом в его доме. За это время могло случиться все что угодно, но я точно слышала ее голос в трубке, а значит моя подруга точно там. Желание войти в дом и сразу прострелить ему голову слишком огромное и слишком неосуществимое.

Он говорил уже с Максом, но, видимо, теперь хочет поговорить и со мной, одного разговора на вечере благотворительности ему было недостаточно. Этого стоило ожидать.

Дом Соула огромный и походит на особняк. Если Макс сторонник современности, то тут совершенно наоборот. Больше похоже на уменьшенную копию дворца, не хватает только слуг и придворных. Хотя слуги все-же есть.

Два локару снуют у входа ожидая увидеть меня. Внешне они ничем не отличаются от среднестатистического человека, но за простыми людьми скрыты демоны, которые в любую минуту способны вытащить свои когти, обнажить клыки и разорвать на мелкие кусочки.

С каждым шагом колени подкашиваются все сильнее и я всеми силами пытаюсь взять себя в руки. Никто в этом доме не должен почувствовать или увидеть мой страх. Только не здесь.

Тот, что стоит справа деликатно открывает двери и машет головой, но остается стоять на улице, когда я захожу в дом.

Слегка мрачновато, но в целом достаточно уютно, если иметь вкус из начала восьмисотых, то очень даже мило. На окнах гобелены цвета имбирного печенья, всюду светят маленькие бра в виде зажженных свечей, мебель из резного дерева. Понятно теперь, почему Мелисса так ненавидит Соула. Жить в таком мраке не каждый сможет.

– Добро пожаловать в мой дом, – раздается голос, когда я вхожу в гостиную. Не сразу удается глазами найти Соула в этом полумраке, но сидит он в кресле в самом углу большой комнаты. – Присядь.

Он указывает рукой на кресло рядом с собой. Софи нигде не видно и от этого становиться еще страшнее, но я повинуюсь и сажусь рядом с ним.

– Где Софи?

– Не беспокойся. Она в соседней комнате и ждет, когда мы с тобой пообщаемся и потом я привезу ее домой.

Голос его спокойный и ничто не выдает агрессивный настрой, но горький опыт общения с Дэвидом оставил свой след и самый лучший урок – не верить тому, что ты видишь. Доброта в любой момент может смениться гневом и чем закончиться эта схватка страшно представить.

– Зачем ты меня позвал?

– Ты меня боишься. – Он вдыхает глубоко воздух щуря глаза. – Я чувствую страх. Когда человек рядом боится, воздух наполняется другим запахом, запахом слабости. Обожаю его.

– Я здесь одна и я человек, который не способен противостоять такому как ты, но все же я пришла и можешь наслаждаться этим запахом и дальше, но я останусь сидеть тут и если нужно будет, то буду защищать ее и себя как смогу и на сколько хватит моих сил.

– Смело. Наверное за это ты и нравишься Максу, хоть я и удивлен, что ему нравится еще кто-то кроме самого себя.

– Я не о нем пришла говорить. Я пришла слушать и решать, соглашаться мне на что-то или нет.

Внутри все трясется, но своим уверенным голосом я несказанно довольна. В этой ситуации и с таким человеком нельзя показаться слабой.

Соул внимательно смотрит и еще несколько раз вдыхает полной грудью, но больше не высказывается на счет страха. Пусть он и витает в воздухе, меня это не волнует.

Руки его сильные, мускулистые, крепкие и загорелые и он постоянно поглаживает слегка отросшую щетину на подбородке и это единственный звук, который витает в этой комнате, пока его пристальный взгляд устремлен на меня.

– Мне нужны твои способности ревиаля. Расскажи мне о них.

– Что я могу рассказать тебе такого, чего ты не знаешь сам? Я возвращаю из мира мертвых и засовываю душу обратно в тело.

– А это значит, что ты владеешь магией, способной поддерживать твою жизнь, а иначе баланс потребует своего и ты умрешь. Правильно?

– Так и есть.

– Продемонстрируй свою магию. Покажи ее в своих руках.

Этот пункт не отработан и мое сердце бешено колотится. Даяна рассказывала уже, что у ревиалей своя магия, не способная что-то создавать или рушить, с ее помощью невозможно поджигать свечи или двигать предметы. Она иная и похожа на небольшие разряды молнии скрывающиеся из под кожи, тонкие нити, которые связывают меня и мертвое тело. И как раз это и является недостающим элементом.

– Я не в цирке, чтобы показывать тебе фокусы. Ты и сам знаешь, что я ревиаль, иначе бы сюда не приехал. Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Насколько я осведомлен, то убитое сверхъестественное существо при возвращении становиться бессмертным. Мне нужно именно это. Ты создашь для меня несколько не убиваемых локару для моего клана, а я взамен, буду вести себя хорошо и не разорву на части этот город вместе со всеми твоими друзьями. Как тебе такая сделка?

То, что он не настоял демонстрировать силы уже сродни бонуса. Он поверил на слово и это несомненный козырь.

– Мне нужен месяц и я сделаю то, о чем ты просишь.

– Две недели.

– Три.

– Две.

– Хорошо, – проговариваю я сквозь зубы.

Упрямый осел. Желание выстрелить в него уже на грани. Но сделка есть сделка. Две недели это лучше, чем ничего.

– Отсчет с завтрашнего дня. И дай мне слово, что за это время никто не пострадает от твоих рук.

– С этой минуты.

– Хорошо, – выдыхаю я.

– Ты смелая это точно. – Он ухмыляется. – Кроме тех, кто попытается навредить мне или моим людям.

– Хорошо. Где Софи?

– Через час она будет у твоего дома. Мы поболтаем еще немного. Она такая характерная и вспыльчивая, что с ней само удовольствие общаться. До встречи, милая.

– Назови меня так еще раз и я прострелю тебе ногу, – рычу я вставая с кресла и Соул смеется от моих слов.

Пытка окончена и я спешу выйти поскорее из этого мрачного дома. Где-то осталась Софи, но устраивать там скандал, чтобы ее забрать слишком сложно и слишком опасно прежде всего для Софии. Сделка уже заключена и остается только верить правдивости его обещаний. Если он верен своему слову, то сдержит обещание и не навредит моей подруге. И то, что все-таки она ему симпатична может смягчить обстоятельства. Но верить ему полностью лучше не стоит и я это ясно осознаю.

На улице уже стемнело и небо заволокло грозовыми тучами, которые то и дело раздаются громом по всей округе. Ветер приближает дождь, а скорее даже ливень.

Скорее всего, Макс уже нашел записку или кто-то удосужился сообщить о пропаже Софи. Гроза сейчас будет не только на улице, но и в доме тоже будут раскаты грома с разрядами молнии летать от Макса ко мне. Это неизбежно. Он будет в ярости. Впрочем, как всегда.

Не успеваю я проехать и половину пути, как ливень начинается, будто из ведра. Дорогу не видно, а дворники не успевают сгонять воду с лобового стекла. Но самое страшное осталось позади. Этот разговор должен был состояться рано или поздно, хоть и методы выбраны не самые лучшие.

Фары еле освещают Макса стоящего на пороге. Он точно в гневе и устремляет свой напряженный шаг прямо к машине. От ливня черная майка сразу липнет к его телу, очерчивая стройный силуэт. Волосы мокрые и вода ручьями стекает с его темных прядей, которые прилипли ко лбу. Я промокаю сразу же, как только выхожу из машины и делая несколько шагов застываю. Он не просто в гневе, он разъярен. Глаза пылают, а кулаки сжаты так, будто он приготовился к удару.

– Что ты сделала? – рычит Макс.

– Он забрал Софи и заставил меня прийти. У меня не было другого выхода, – убирая намокшие волосы с лица говорю я.

Он рычит издавая приглушенный звук из груди, поджимая губы и тыча то и дело пальцем в мою сторону.

– Ты должна была сказать мне.

– И что бы ты сделал? Спас ее?

– Конечно нет, – выпаливает он кривясь.

– Кто бы сомневался. Сейчас она для тебя ничего не значит, а ведь только недавно ты так же с ней спал. А сейчас бы оставил ее для Соула. Уж извини, что я не отношусь к людям как к игрушкам.

– Я что должен каждую спасать с кем спал? Меня на всех не хватит. – Он разводит руки в стороны и выглядит, как намокший комок гнева. – Лучше сосредоточусь на одной.

– Пока и она тебе не надоела, – выпаливаю я скрестив руки на груди. – Потом и меня можно будет выкинуть, как котенка.

Мои слова вылетают сами по себе. Я говорю о том, о чем переживаю уже долгое время. Это крутится в моей голове и я никак не могу унять эти мысли. Я должна избавиться от сомнений, хочу хоть что-то прояснить и понять, что вообще происходит между нами. Мы спим в одной кровати, иногда целуемся, а чаще всего готовы разорвать друг друга на части.

– Думай, что говоришь, девочка, – шипит Макс продолжая тыкать пальцем. – Ты одним своим поступком подписала сейчас половине своих близких смертный приговор, потому что ты напрасно думаешь, что я тебя им отдам. Но я готов пожертвовать ими всеми, если буду знать, что ты останешься жива.

– Ты не доверяешь мне, так же как я не доверяю тебе. – Слова уже исходят на крик, который продолжает заглушать ливень. – Я пошла туда для того, чтобы украсть для нас время. Я знаю, что делаю. Он мог бы продолжать делать то, что захочет и убивать тех, кого захочет, а теперь у нас сделка и он ни кого не тронет.

Макс от этих слов кривится еще сильнее и начинает пинать ногами траву расхаживая со стороны в сторону.

– Что ты знаешь о сделках с такими как я? Если хоть кто-то дернется, то он прикончит нас всех не моргнув и глазом.

– Это тоже есть в сделке. – Макс снова рычит. – Чего тебе бояться? Из нас всех только ты останешься в живых в таком случае и только ты можешь полезть к нему первый и разжечь еще сильнее огонь вражды.

– Я не сделаю этого, потому что он попытается меня убить и у него это получится.

Я осекаюсь и замолкаю, глядя на потупившего взгляд Макса. Одежда мокрая насквозь, стекающие капли по лицу текут прямо в глаза, хоть смахивай их хоть нет, они все-равно продолжают упорно стекать.

– Что это значит?

– То, что больше нет на мне никакого проклятия. – Он снова разводит руки и мои глаза невольно расширяются. – Я теперь такой-же, как и все остальные, и как только Соул об этом узнает, то прикончит меня и убьет тебя.

Я в ужасе смотрю на Макса. Я ничего об этом не знала. Считала, что проклятие, которое на нем лежит дает ему бессмертие, но не думала, что оно может куда-то исчезнуть.

– Я не понимаю. Почему это случилось?

– Что тут не понятного, Джо? – Он говорит тихо и от этого сердце в моей груди колотиться еще быстрее. Кажется мир вокруг на мгновение застыл. – Я люблю тебя. И как только я полюбил тебя, проклятие спало.

Слова становятся комом в горле. Они клубятся, роятся где-то, но так и не могут выскользнуть наружу. Это невозможно. Мне показалось. Он любит? Меня? Да это просто невозможно.

– Как давно оно спало?

– Не важно.

Столько всего произошло, а я даже не знаю в какой из моментов его могли убить в любое время. Все внутри сдавливает и желание его обнять сейчас жутко огромное. Но он стоит отстранено, голова его повернута в сторону, будто не желая смотреть на меня, словно то, что я сделала не достойно прощения. Скорее всего он ждет таких же слов в ответ, но постояв еще немного уходит в дом.

Я хочу сказать… хоть что-то, но все вылетает из моей головы, будто порывом ветра уносит все мысли. Что я к нему чувствую? То же самое? Я знаю лишь то, что без него мне сложно дышать, что рядом с ним я чувствую себя целой, словно до этого не хватало рядом со мной его. От его прикосновений мое тело горит, покрывается мурашками и откликается на любое его касание. Он дал мне ощутить рядом с ним что-то такое, чего я не чувствовала никогда. Я хочу к нему прикасаться, хочу слышать рядом с собой его дыхание, чувствовать тепло его кожи. Как это называется? Любовью? Тогда это я и ощущаю.

Я иду в дом и слышу разговор Алекса и Макса.

– Она была у Соула? – спрашивает Алекс.

– Да.

– Вот черт.

Даяна вскакивает с дивана, как только видит Макса, а следом и полностью промокшую меня. Он осушает залпом стакан виски и в мою сторону не смотрит.

– Зачем, Джо? – спрашивает Алекс.

– У него Софи. Я должна была. Я не могу просто стоять и смотреть на то, как Соул убивает ни в чем не виноватых людей и не хочу, чтобы следующим стал кто-то из вас. Уж простите, если вам не нравятся мои методы, но думаю, что на моем месте так поступил бы каждый.

Я смахиваю с лица капли дождя и они падают на пол. Алекс трет переносицу, Даяна подходит ко мне и берет меня за руку. Лишь Макс так и стоит на месте, спиной ко мне и смотрит в окно на то, как свет молнии заливает задний двор.

– Это все очень и очень плохо, – делает вывод Алекс наливая себе тоже бокал виски.

– Все не так хорошо уже давно, – говорю напоследок я и ухожу наверх в свою комнату.

Мокрая одежда отправляется в угол ванной гневным швырком, а с волос продолжают стекать капли дождя и скользят по обнаженной спине, пока я ищу сменную одежду.

«Я люблю тебя. И как только я полюбил тебя проклятие спало» – эти слова раздаются гулом в голове и не прекращают звучать. Они какие-то сказочные, нереальные, невозможные, уж точно не так это все должно звучать, точно не зваться любовью. Он не может полюбить. Это что-то такое-же сверхъестественное, как и он сам. Макс и любовь, это слишком несовместимые вещи. Это явление ему чуждо. Я отказываюсь в это верить. Он спал со мной, но он с многими спал и я никогда бы не могла подумать о том, что он мог любить меня, ложась со мной в кровать. Я прихожу к нему в постель каждую ночь и он просто обнимает меня и засыпает рядом. И только теперь я понимаю, что ему просто приятно быть со мной рядом, как и мне с ним.

Набегу надевая платье я решаюсь сказать Максу о том, что чувствую. Все сейчас слишком непостоянное и хрупкое, способное в любой момент все разрушить. Чувства имеют право на жизнь, даже тогда когда вокруг окружает смерть. Но не успев до конца открыть свою дверь, за окном раздается громкий свист. Это может быть только Соул, а значит с ним Софи вернулась домой.

Макс распахивает свою дверь и бросив короткий встревоженный взгляд на меня, он уходит вниз по лестнице, а я иду следом. Макс тоже успел переодеться и полотенцем просушить волосы, отчего они, как иголки торчат в разные стороны. Он молчит и это плохой знак, даже тогда, когда Алекс и Даяна вскочили с дивана ошарашенно переглядываясь между собой, но он махнул им рукой, чтоб они оставались на месте и зашагал к выходу.

Макс открывает двери, но выйти не желает и не позволяет мне, перегородив рукой выход и я, сделав пол шага назад, оглядываю то, что в поле моего зрения.

Двое крепких ребят стоят по одну руку Соула, а еще двое по другую и слишком недовольные тем, что их вывели прямиком под ливень. Все они стоят на выстриженном газоне, а не на дорожке к дому, и это либо для них норма, как, к примеру, скакать по лесам, или месят грязь с травой назло. Соул держит за предплечье Софи, чуть приподняв ее руку, плечи ее опущены, а кудрявые волосы вовсе повисли над опущенным лицом, все ее тело подергивается и в темноте не разобрать от чего. Но когда она приподнимает голову становится ясно – она плачет. Макс снова перегораживает дорогу. Что-то не так.

– Как и обещал, я привел твою подругу обратно домой, – голос Соула пронизывают странные ноты недовольства, глаза пылают и отражаются в потемках. – Не утруждайтесь, не выходите, она и сама к вам зайдет. Я знаю о том, что ваш дом запечатан и ни капли не против. Можешь оберегать и дальше свою игрушку, но думаю, что ты в курсе, что поиграться тебе осталось две недели, а после – буду играться ею я.

Он оскаливает зубы издавая надменный смешок и я жалею, что револьвер остался лежать в комнате. Макс стоит гордо вскинув голову. Ничто не может заставить его шелохнуться и весь его вид кричит о том, что он ни на грамм не боится. Хоть теперь его и можно убить, но Соул об этом не знает и вряд ли догадается. Тот смеется и продолжает скалиться обнажая свои клыки, которые вырастают среди остальных зубов. Они чем-то схожи с клыками Макса, но выглядят слегка иначе – их больше и на вид они достаточно зловещие. Сразу можно представить, как они в секунду разрывают тело на части не оставляя шансов вырваться. Но Соул это делает назло, он дразнит и радуется тому, что имеет такую возможность.

– Я в курсе вашей встречи. Отдай девчонку и проваливай, – голос Макса твердый. Так просто его не сломить.

– Не посмею вас задерживать, но на пути к возвращению у нас возникли небольшие трудности. Ко мне в дом пожаловал незваный гость и пристрелил двоих моих людей. – Я от этих слов судорожно сглатываю. – Твоя подружка заключила со мной сделку, но, по всей видимости, не все о ней знали и кое-кто решил проявить смелость и пожаловать в образе спасателя размахивая стволом в моей гостиной. Но уговор есть уговор и так как я человек слова, то Софи возвращается домой, а вот спасатель нет.

Соул отпускает руку Софи, но та так и остается стоять с опущенной головой и взглядом полным ужаса. Если Даяна и Алекс здесь, то это значило только одно… Сара.

– Но я даже был рад такой встречи. Я знаю о том, сколько вы перебили моих людей. Пусть это будет моей маленькой местью тебе, Макс Роулинс. Выносите.

Один из людей Соула двигается к машине и открыв багажник достает из него тело, закидывает на плечо и потом сваливает его прямо перед ступеньками в дом и Софи скользнув падает на колени рядом с мертвым телом.

– Сара! – кричу я в попытке выбежать из дома, но рука Макса мертвой хваткой одергивает меня обратно поставив рядом с собой.

– Только дернись! – шипит он.

Макс стоит с таким же непроницаемым лицом, будто тело брошенное прямо у его дома ничего не значит, будто теперь это всего-лишь неизвестная никому оболочка, пока слезы уже вовсю стекают по моим щекам. Запястье онемело от его сильной хватки и только тогда я понимаю насколько ему сейчас больно это видеть. Но он не может показать эмоций и никогда не станет этого делать, стоя напротив лицом к лицу со своим главным врагом.

– Если из вашей компании еще хоть кто-то попытается навредить моим людям, то их ждет то же самое. Уговор есть уговор. Соблюдайте его или умрите.

– Иди к черту, – отрезает Макс и тот смеется.

– Ты убийца, – через плечо, обливаясь слезами, которые перемешивались с дождем хрипит Софи.

– Зайди в дом, Софи, – приказывает Макс и она колеблясь, мелкими шагами начинает подниматься к нам. – Это еще не все, – совсем тихо говорит Макс и тогда я понимаю в чем дело.

– Правильно, детка, иди в дом, – говорит Соул беря в руку канистру, которую дает ему один из его людей. – Мы еще не закончили.

По моим щекам льются слезы, когда я понимаю, что сейчас произойдет. Алекс сразу же хватает Софи и уводит внутрь дома, чтобы она ничего не видела. Даяна тоже следует за ними и Макс отталкивает меня в сторону, но я беру его за руку остаюсь рядом с ним. Он не должен видеть это один.

Соул выливает содержимое из канистры на тело нашей подруги и достает из кармана зажигалку. Он понимает, что если оставит тело здесь, то я могу его оживить. По его мнению. И как бы я сейчас хотела сказать, что не могу, что я совершенно не ревиаль, что наша подруга Сара умирает на наших глазах лишь потому, что Соул считает меня истинным ревиалем. А мы могли бы оставить тело и когда-нибудь Макс бы нашел другого ревиаля или способ, чтобы оживить Сару. Но мы оба молчим, потому что понимаем, чего будет стоить это признание. С нами со всеми поступят так же.

– Это сделка, Джо. А одним из условий было то, что на моих людей никто не нападет. Ничего личного, – он говорит это, будто с сожалением в которое я не верю.

Там внизу лежит Сара и Соул бросает зажигалку, а после, ее тело вспыхивает за долю секунды. Мне кажется, что я не могу дышать. Чувствую запах горелой плоти и мне становится плохо. Держусь на ногах из последних сил и сжимаю руку Макса, будто это спасательный круг и я вот-вот пойду ко дну.

– За это ты умрешь, – бросает напоследок Макс и Соул молча разворачивается и вместе со своими людьми уезжает прочь.

У меня сдавливает грудную клетку, хватаю ртом воздух, словно задыхаюсь от сдавливающей в груди боли. Все мое тело бьет озноб, будто температура опустилась ниже нуля.

– Прекрати смотреть, – говорит Макс закрывая своим телом жуткий обзор, прижимает меня к стене и поддерживает, чтобы я не упала. – Перестань плакать, пожалуйста.

Я не могу. Слезы выжигают мои глаза, будто мне туда насыпали разгоряченного на солнце песка. Я никогда не видела ничего ужаснее того, чем увидела сегодня. Макс прижимает меня к себе и я чувствую всю его боль в каждом прикосновении.

Он закрывает рукой двери, чтобы не видеть то, как догорает тело нашей общей подруги и мы уходим ко всем в гостиную. Алекс сгорбившись сидит на диване вонзив пальцы в волосы, словно пытаясь их вырвать. Даяна плачет, закрыв ладонями лицо, а Софи сидит на полу у камина и подогнув колени раскачивается, словно сумасшедшая.

– Вот к чему приводят сделки, – говорит резко Алекс поднимаясь на ноги и я от изумления делаю шаг назад.

Макс оказывается рядом с ним за долю секунды и его сдерживает от выплеска гнева лишь то, что уже произошло одно убийство.

– Только попробуй ее обвинить хоть в чем-то и я вырву твою печень и скормлю ее собакам. – Макс так же резко разворачивается и уходит в другой конец гостиной сжимая от злости кулаки.

– Я никого не обвиняю, – тихо произносит Алекс и садится обратно на диван.

Жуткий грохот по всей гостиной заставляет всех вздрогнуть. Одним движением руки, фортепиано разлетается на мелкие кусочки, и теперь все его черно-белые клавиши, как бусы, валяются по всему полу. Софи сильнее забилась в угол у камина и судорожно рыдает уткнувшись лицом в колени.

– Мы все здесь преследуем определенную цель. – Макс пытается говорить спокойно, но глаза его горят гневом и отчаянием. – Сару никто не тащил туда. Она знала на что шла и это было глупо. Я никогда бы не подумал, что она способна совершить такое. Кого мне в этом нужно винить? Она была моим другом, которого я знал почти пять сотен лет и теперь она мертва, а мы нет и в этом нет ничьей вины, Алекс. И ты, как никто другой должен это понимать.

– Это несправедливо, – говорю я вытирая с лица оставшиеся слезы трясущимися руками.

– Это война, а она сдалась без боя, – произносит Алекс потупив взгляд в пол.

До утра так никто и не ложился спать. Макс и Алекс пили виски. Софи так и прорыдала сидя на полу у камина, а Даяна успокоилась только тогда, когда Алекс обнял ее и она просто уставилась в пол так и просидев не шелохнувшись. Все скорбели и каждый это делал по-своему. В этом доме теперь будет всегда свободно место рядом с Максом у камина, где Сара стояла всегда, когда что-то обсуждали или просто болтали по вечерам. Теперь это место пусто.

Алекс собрав останки тела Сары уехал в обед вместе с Даяной в лес, чтобы с помощью заклинаний поместить останки в урну и спрятать пока в пещере, где находится Эдриан, брат Макса, а через несколько дней мы развеем их в лесу вместе с ее друзьями из трейлерного парка.

Софи побрела домой так и не проронив ни слова. Но от нее этого и не требовали. Она винит себя и всех остальных за смерть Сары. В каждом ее шаге читается ненависть и остается только надеяться на то, что она не повторит ошибок и не броситься в пасть волку сама.

Макс подавлен. Сара была единственным близким его человеком. Она знала о нем все, была рядом в самые трудные моменты в его жизни. Ему будет не хватать ее мудрости, ее взвешенных ненавязчивых советов, ее спокойствия и гармонии. Эта утрата слишком большая. Он смотрит за окно, а в этот момент хочет разорвать весь этот мир, вонзить кинжал в Соула и отомстить ему за все.

– Тебе нужно поспать, – произносит первую фразу Макс за последние двенадцать часов. – У тебя трясутся руки и ты вся дрожишь. Я слышу это на расстоянии двух метров от тебя.

Он не повернул головы и ни разу за всю ночь не посмотрел на меня, а теперь его тяжелый взгляд устремлен в мои глаза. Чувствую себя отвратительно, волосы сбились в кучу после дождя и более сотни раз запускания в них пальцев, губы содрогаются, хоть я и пытаюсь всеми силами себя сдержать. Внутри меня лишь боль.

– Я не смогу спать.

Он только машет головой и уходит вперед.

Макс тоже вымотан и обессилен не меньше меня, хоть и идет он с ровными плечами, выпрямленной спиной, но эта тяжесть шлейфом тянется за ним.

Я заметила, что вся дрожу только тогда, когда он мне об этом сказал и я вернулась в реальность, где все тело ноет, голова болит, а ноги налились свинцом и отказываются ходить быстрее черепашьих.

Макс открывает дверь своей комнаты и кивает мне, облегченно выдыхаю и послушно бреду за ним. Он знает, что без него я не усну и крепко прижимает к себе под одеялом и его тепло единственное, что позволяет хоть как-то успокоиться.

– Макс, – он лежит носом уткнувшись в мои запутанные волосы, а его дыхание скользит по шее. – Пообещай мне, что я никогда не увижу тебя таким. Я хочу чтобы ты был рядом, не хочу потерять и тебя.

Пообещать невозможное. Но только надежда дает сил просыпаться по утрам. Только она позволяет делать вдох и заканчивать выдохом. Вся жизнь надежда. Каждый раз приходиться цепляться за что-то и продолжать идти дальше. Он должен пообещать – это единственная возможность на долю спокойствия.

– Обещаю.

Глава 6 Джо

Нас собралось не меньше пятидесяти человек. Большую часть я не знаю, но каждый из стоящих на обрыве у реки знали Сару. Все скорбят. Некоторые девушки плачут, даже кто-то из ребят скромно вытирают скупые слезы. Нейт тоже здесь, скромно кивает мне головой в знак приветствия. Он стоит чуть справа от нас со своими людьми, с которыми сюда приехал. Выглядит подавленным.

В руках у Макса урна с прахом Сары, которую он ставит на срубленный сук на небольшой поляне. Сегодня мы должны проститься с нашей общей подругой, человеком, который принес в жизнь каждого из нас что-то хорошее.

Я помню, как впервые увидела ее, когда мы с Максом приехали к ней в трейлерный парк. Она приняла меня, как свою, не разделяя своих людей и меня на различные категории, хоть мы и были слишком разные. Она стала на мою сторону и никогда не была против меня, сколько бы я не подозревала ее в том, что она в любой ситуации выберет Макса, которого знала на протяжении многих столетий. Но она никогда не ставила между нами черту, а всегда была рядом, когда была мне нужна.

Она помогла Софи справиться с обращением в элигерона и обходилась с ней так же хорошо, как и с любым другим человеком. Для нее не было ничего дороже ее семьи и частью этой семьи стали и мы.

Я держу за руку Софи. Она все время плачет и почти не разговаривает с того момента, как убили Сару. Это потрясло ее до глубины души. Они за это короткое время стали близки. У меня в горле ком от того, в каком состоянии я вижу свою подругу уже который день.

– Сара для нас всех значила очень много, – начинает Макс, касаясь пальцами урны и его голос эхом разносится по поляне. – Мы запомним ее жизнерадостной и веселой. В каждом из нас останется часть ее души. Она свет, который никогда не угаснет и будет светить нам теперь одной из звезд. Мы тебя не забудем.

Макс замолкает, уходит и становится рядом со мной. В его глазах боль.

Все по очереди прощаются. Мне больно на это смотреть. Я знала ее лишь короткое время, а здесь есть те, кто знал ее так же долго, как и Макс, в жизни которых она значила намного больше.

– Если бы сейчас Сара увидела ваши лица, то она точно бы вас хорошенько отругала, – говорит Алекс, улыбаясь краем губ. – Ей бы совершенно не хотелось видеть вас всех настолько печальными. Мы должны помнить за что она боролась и продолжить то, чем она занималась. Сара умерла за вас. Защищая вас. Мы не оставим ее смерть безнаказанной. Поэтому уберите с лиц эти гримасы и будьте готовы к войне. За тебя, Сара!

Все хлопают, улыбаясь, сквозь слезы. Мы отомстим. Сара этого не заслужила. Она была лучше всех нас.

Макс открывает урну с прахом и развевает ее над рекой. Никто так никогда и не узнает за что она так ненавидела Соула, а если кто и знает, то будет этот секрет держать в себе. Если Сара не захотела об этом рассказать сама, то никто за нее этого сделать не посмеет.

– Прощай, Сара, – тихо произносит Софи, вытирая рукавом кофты слезы.

– Прощай, – повторяю я крепче сжимая руку подруги.

Все, как цыплята сбились в кучу и сидят у камина. Все, кроме Софи. Ей не хватило сил прийти, и винить ее за это невозможно. Она слишком подавлена. Сара стала ей очень близкой и из-за этого эмоциональное состояние Софи стало еще хуже, чем прежде, хоть она и заверила Даяну, что все в порядке, но ее словам сложно верить.

Алекс встревожен, глаза его бегают по сторонам, а пальцы впиваются в подлокотник дивана. Если он и беспокоиться о Софи, то вряд ли об этом скажет. Но вот Даяна замечает все. Она как сканер, не хуже, чем была Сара. И самое ужасное, что Алекс ей нравиться и я невольно от этой мысли морщусь, глядя как та сверлит его взглядом. Не понимаю, как вообще такой, как Алекс может кому-то нравиться. Характер у него хуже некуда и сквернословит через каждое слово, но Даяна от этого прямо млеет и это не может скрыться от моих глаз. В общем-то он красивый, высокий, крепкий и мускулистый, угольные волосы коротко стрижены и идеально гармонируют с бледным лицом, глаза его карие, взгляд чаще мрачен, хоть и образ у него сумасброда, но глаза говорят о сложной судьбе. Скорее всего ему так проще.

Он здесь по просьбе Сары, но ее уже нет, а он все еще продолжает сидеть напротив меня и находится в одной комнате с Максом, которого не сильно переносит. Это говорит о многом. Значит Алекс не так уж и плох, раз до сих пор пытается помочь.

Эти мысли отвлекают хотя бы на мгновение и я откидываю голову назад, а перед глазами снова тело Сары.

– Послезавтра вечером Соул уезжает из города, а мы следом за ним тоже поедем за его смертью, – тишину нарушает голос Макса и все разом отключаются от мрачных мыслей устремляя глаза на него. – Алекс, присмотри за Софи. Она не в лучшем состоянии. Ее могла контролировать Сара и управляться со всеми ее перебоями. Ты с ней был больше, чем я и знаешь какими методами она пользуется, чтобы успокоить новоиспеченных элигеронов, чтобы они не перебили всех в округе.

– Я постараюсь, но не думаю, что смогу помочь Софи так, как делала это она.

Он замолкает не в силах произнести имя Сары. Голос его уверенный, без насмешек и лишних слов. Теперь он понимает, что не сможет расслабиться так как раньше. Бразды правления падают в его руки и Макс и я уверены, что Алекс справится.

– Даяна, ты тренируешься? Нам понадобятся твои силы.

– Алекс со мной ходит в лес и мы там занимаемся. Я поджарила несколько деревьев и рубашку Алекса, когда он был мишенью. – Она улыбается и щеки ее краснеют. Но самое удивительное, что краснеет и он. Я это заметила, но не стала удивленно поднимать бровь, чтоб их не смущать.

Силы Даяны ограничены, если их не тренировать, то можно вовсе их лишиться или слишком ослабнуть. Она относится к Белым ведьмам, которым подвластны природные явления, которыми они могут управлять. Она чаще тренируется с огнем, потому что он ей слишком нравится в отличие от всего остального. Как-то раз она показала мне, как может управлять корнями деревьев, которые вылазили из земли будто змеи и обвивали силой стоявший рядом срубленный пень. Зрелище жуткое, но завораживающее и я миллион раз представляла себе, что можно чувствовать, когда в твоих руках такая сила. Но Даяна говорила, что в отличие от Луизы и Элисон она намного слабее, они принадлежат к Серебряным ведьмам и способны контролировать других людей, помимо управления природой, могут исчезать и появляться в любой момент, или скрывать себя заклинаниями, что позволяет им себя обезопасить.

Макс все так же стоит у камина, даже когда все разошлись и смотрит в пустоту, в то место, где раньше стояла Сара и мне от этого становится еще больнее. Его боль другая и он о ней никогда не скажет, не закричит и не будет никого обвинять. Он будет молчать. А лучше бы кричал или разбил еще что-нибудь.

Время половина третьего утра, а спать ни он ни я не хотим и так и продолжаем молча сидеть в пустой гостиной. Иногда молчание значит больше, чем тысячи слов. Иногда молчание человека рядом помогает справиться с болью лучше, чем сотни сожалений и попыток успокоить. И я сижу рядом.

Телефон Макса звенит не переставая, а он не двигается с места, будто его мысли слишком далеко и он совершенно ничего не слышит кроме них. Но как только он возвращается в реальность и берет трубку его лицо меняется в одну секунду. Что-то произошло и его встревоженный голос говорит именно об этом.

– Как не вовремя, – рычит он бросая в камин бокал с виски и тот с треском раскалывается на мелкие кусочки. – Поехали. Софи в агонии и она бродит где-то в городе.

Под «плохо» он подразумевает то, чего мы боялись больше всего. У Софи срыв. И мне больше не нужно ничего говорить, я уже бегу за Максом в машину.

Агония была однажды у Макса и он как никто другой знает что это такое. Когда тело не повинуется тебе, а разум настроен только на то, чтобы убивать все, что попадается на пути. Всех.

Когда агония была у Макса он убил свою возлюбленную и еще половину города, за что и получил свое проклятие, которым он всегда восхищался, но никто никогда не задумывался над тем, каково это жить, зная, что ты собственными руками убил свою любовь. Пять сотен лет он никого не любил. Так и не посмел.

Когда я и Макс приезжаем к парку, там уже снует Сандерс, Алекс и в ужасе стоит Даяна.

– Она вцепилась в меня и вылетела из дома. Она чуть меня не убила. – Даяна срывается на плачь, который всеми силами пытается сдержать и я обнимаю дрожащую девушку. – Я даже не успела ничего понять, а она уже скрылась.

– Мы найдем ее, – заверяю я, хоть сейчас сама ни в чем не уверена.

– Она расцарапала все тело девушки, которая возвращалась с работы, – начинает шериф. – Я не стал вызывать скорую, чтобы не пугать людей.

Сандерс все еще под гипнозом Макса, который внушил ему еще как только приехал, чтоб шериф докладывал о всех сверхъестественных событиях сначала ему и он послушно это выполняет по сей день.

Тело девушки изувечено. Она вся в крови и шея разодрана в клочья. Я уже видела как убивают людей, как Макс разрывал напавших на них локару, как струилась бордовая кровь по их телам. Но это сейчас сделала моя подруга и меня затошнило. Макс касается моего запястья, но от этого не становится лучше.

– Она где-то здесь и мы должны ее найти, – твердо произносит Алекс.

– Если и есть где-то люди, то мы все знаем где. – Приходится взять себя в руки и мой голос даже для меня самой звучит как-то неестественно.

Софи пойдет в сторону клуба, откуда сейчас как раз возвращаются полупьяная молодежь.

Сандерс первым прыгает в машину и бьет по педали газа.

– Разделимся. Алекс и Даяна, вы пойдете через парк, а мы с Джо вдоль в сторону клуба. – Приказы из уст Макса звучат так, что поспорить с ним невозможно и все молча разделяются, быстрым шагом направляясь по своим траекториям.

Максимум через час взойдет солнце, на горизонте уже появляется алая дымка, которая заставляет торопиться еще сильнее. Скоро город начнет оживать и люди будут бежать на работу и что будет тогда – страшно представить.

Макс двигается как кот. Его движения плавные и до ужаса тихие, его шагов не слышно вовсе. Он прислушивается к каждому шороху крутя головой в разные стороны. Преследовать у него явно получается лучше, чем у меня, мои шаги слышно по всей округе. Он то и дело шикает, чтоб я прекратила цеплять все подряд и создавать лишний шум. Приходится с трудом повиноваться и идти почти на цыпочках. Я слишком волнуюсь, мои мысли заняты сейчас только моей подругой и ее состоянием.

Софи где-то здесь, а время летит с бешеной скоростью. Она за это время могла убить неизвестно сколько человек.

– Не подходи к ней близко, – шепотом инструктирует Макс. – Она сейчас не поймет кто ты и бесполезно с ней говорить. Держись рядом со мной и никуда не отходи. Она будет двигаться быстро и хаотично. Достаточно секунды, чтобы добраться к тебе с расстояния в пятьдесят метров и она тут же убьет тебя.

– Зачем ты меня тогда вообще взял?

– Потому что знаю, что ты сбежишь ее искать, как только я выйду за порог. Так безопаснее. Я хотя бы тебя вижу, – он довольно скалиться, а глаза его игриво блестят.

– Меня бесит, что ты меня слишком хорошо знаешь, – фыркаю я и он беспечно пожимает плечами.

Макс застывает, выпрямляет спину и вытягивает шею прислушиваясь. Его слух немного лучше, чем у обычных людей, но не такой острый, как у локару.

– Она где-то там. Я что-то слышу.

И он принимается бежать, но из-за медленной меня не может применить свою скорость и переместиться сразу к месту назначения, поэтому подгоняет меня и машет рукой пробираясь через небольшой дикорастущий парк на окраине города.

Макс слишком быстрый, зрение его лучше, чем мое и он грациозно справляется со всеми ветками, пробираясь через кусты и низкие деревья, пока я уже несколько раз ободрала щеку и столько же раз выругалась. Его заставляет что-то остановиться и я размахивая ветками упираюсь в его спину. Под ногами Макса перевернутое лицом вниз чье-то тело и поднимая глаза на тропинку каждый видит одно и то же – еще трое разбросаны в хаотичном порядке, будто их догоняли и убивали по очереди. Скорее всего так и было.

Сандерса нигде нет, Даяны с Алексом тоже. Только трупы и начинающийся рассвет.

– Быстрее. – Дергает Макс за руку и бежит по следам огибая тела.

Смотреть на это слишком страшно и мне приходится прикрыть глаза, чтобы не увидеть в них знакомые лица. Это люди. Обыкновенные, невинные люди. Компания возвращающаяся из ночного клуба. Слегка пьяные и веселые. Больше они не увидят рассвет.

– Ты взяла револьвер? Я знаю, что ты его украла из ящика.

– Нет, конечно. Я не думала, что посреди ночи мне придется в кого-то стрелять.

Он из-за спины быстрыми движениями достает пистолет и просовывает в мои руки.

– Если что, целься в грудь. Это не убьет ее, но на время замедлит. Прикроешь меня, – на ходу произносит Макс.

Выстрелить в грудь – это не проблема. Он научил меня отлично стрелять и я перезаряжаю пистолет продолжая следовать за ним.

Макс замедляется. Впереди тропинка ведет к скверу. Эти места мне хорошо знакомы, там часто продолжают или не прекращают тусоваться после вечеринок или клуба. Место здесь тихое и рядом кроме клуба, практически нет жилых домов, только промышленные помещения и этот сквер, плавно переходящий в парк.

Рядом с лавочкой стоит Софи и держит в руках какого-то парня, он крепкий, но уже не вырывается и даже не кричит, только протяжно стонет повиснув у нее в руках. Она в крови, ее руки, кудрявые волосы, одежда вся окрашена алой кровью. Софи вскидывает голову рычит играя пальцами, унизанными огромными когтями, по спине парня словно это рояль. Она стоит спиной, ее лица не видно.

Макс крадется к ней, в руках у него шприц со снотворным предназначенным для крупных животных, но и это тоже ее не удержит, может лишь обессилить максимум на двадцать минут, но этого будет достаточно, чтобы связать ее и закинуть в машину и так колоть его, пока она не окажется в безопасном месте.

Но тело падает на землю и Софи поворачивает медленно голову к Максу, а затем разворачивается полностью. Я осталась за кустами держа палец на курке.

Глаза Софи заволочены черной дымкой, лицо все окровавлено, с клыков стекают капли бардовой крови, которые она ловит языком. Она видит перед собой Макса, но не понимает, что это он и начинает рычать.

Ее прыжок быстрый, но Макс быстрее, он увиливает от нее раз за разом, когда ее попытки прыгнуть продолжаются. Он искусно парирует каждый ее удар и попытку вцепиться в него руками. Я жду сигнала и каждый раз мишень перемещается слишком быстро. Макс сказал, что стрелять только тогда, когда он скажет. Если я промахнусь, то это может ее еще сильнее разозлить.

Софи бросается снова, шприц отлетает в сторону меня и по инерции рука сама тянется за ним, что моментально привлекает внимание взбешенной девушки и она так же быстро прыгает на меня и ее когти пронизывают шею отдавая острой болью по всему телу. Пистолет валиться из рук и Софи вместе со мной падает прямо в кусты из которых Макс пытается вытащить Софию, которая продолжает впиваться когтями в мою кожу, пытаясь добраться до спины и борьба ни ногами ни руками не позволяет вырваться из цепких рук подруги.

– Софи… – хриплю я. – Это я, Джо. – Но она меня словно не слышит впиваясь в кожу еще сильнее.

Наконец Макс вырывает ее от меня и девушка летит прямиком в дерево и на долю секунды из нее вышибает дух. Она кашляет и рычит, как дикий лев.

– Нормально? – быстро спрашивает Макс, его глаза такие же черные, как и у Софи.

– Да, – прижимая рукой рану на шее отвечаю я. Кусты исцарапали все руки и ноги, а острый сук впился здорово в бок и из него начинает кровить.

Макс направляется в сторону Софи, та снова рычит и бросается влево, но чьи-то руки обвили ее тело не позволяя ей шевелиться и второй рукой выпустил в ее шею что-то из шприца. Соул.

Софи повисла у него на руках тяжело дыша и он показывает Максу, чтоб тот не шевелился. Я ошарашено застываю рядом с ним глядя на подругу в руках заклятого врага.

– Я помогу ей. Обещаю, Джо, – взгляд Соула устремлен на меня, истекающую кровью и я одной рукой держусь за шею, а другой за продырявленный бок. – Я знаю лучше вас, что с этим делать.

– Не делай ей больно. Она этого не заслуживает, – произношу я.

– Я знаю, – спокойно отвечает он.

Соул исчезает так же быстро, как и появился. И в эту секунду место, где только что он стоял, рассекает воздух серебряная стрела, которую Макс ловит на лету.

– Ты еще кто такой?

Из-за деревьев появляется силуэт парня, который вставляет новую стрелу в арбалет и снова пытается целиться, но теперь в Макса, но тот в одну секунду хватает пистолет и оказывается рядом с парнем целясь ему в голову, но тот стоит не шелохнувшись.

– Меня зовут Кевин и я пришел не за тобой, – рычит он на Макса.

На улице уже светло настолько, что можно хорошо рассмотреть стрелявшего. Он высокий, светловолосый и по всей видимости бесстрашный, раз попытался убить Соула. Его лицо слишком знакомое.

– Кевин Уокинс? Макс, не стреляй. Это сын нашего мэра. Я его знаю.

Я ошарашено пытаюсь понять, что он тут делает, почему в его руках арбалет и медленно шагаю к нему. Это точно он. Последний раз я видела его на благотворительном вечере, когда заставила танцевать со мной, назло Максу. Но я даже не успела его нормально рассмотреть, потому что все время пялилась на Макса стоявшего рядом с Мелиссой.

– Тогда опускай пистолет и поедешь с нами. – Толкает вперед его Макс и Кевин опускает оружие и повинуется.

Макс ведет его под прицелом, но тот не сопротивляется и шагает впереди размахивая руками. Я несу его арбалет и свои ноги, которые обессилено волочатся за парнями. Алекс ждет на дороге подогнав машину, в которую грузятся все. И Кевин тоже.

Теплая кровь намочила уже одну сторону шорт и вся левая сторона майки куда впивались когти Софи, тоже в крови. Алекс оторвал от своей кофты два рукава и это послужило губкой для впитывания и слегка приостановило кровотечение.

– Какого черта ты отдала Софи Соулу? – ругается на заднем сиденье Макс продолжая держать на прицеле Кевина, но, кажется, тот совершенно не боится и ехал бы спокойно и так.

– Он пообещал, что поможет ей. Что мне еще оставалось делать, когда она в его руках? Он не причинит ей вреда. Я в этом уверена.

– С чего тебе это знать?

– Она ему нравится, – шипит Алекс давая неожиданный для Макса ответ и его глаза удивленно расширяются.

– Только не это, – сокрушается Макс и бьет коленом в мое сидение.

– Что? А я то тут при чем? Я симпатиями не распоряжаюсь и их не раздаю. Лучше скажи, куда мы его повезем? Наш дом запечатан.

«Наш». Я осекаюсь моментально краснея, Алекс, естественно, это замечает и ухмыляется, отчего хочется ему врезать. Нужно было все-таки так же улыбнуться, когда он краснел сидя рядом с Даяной.

– Поедем к ним. Или вообще можем привязать его в лесу к дереву и пытать там, – Кевин на это только фыркает и сильнее сжимает сложенные на груди руки.

Дом где живут Алекс с остальными небольшой, но достаточно уютный. Внизу уютная гостиная, которая перетекает в кухню, а на втором этаже три спальни, где живут девчонки, а Алекс спит на диване внизу. После смерти Сары он так и продолжает спать в гостиной, хоть и ругается все время на неудобный диван и постоянно жующую по ночам на кухне Даяну.

Пока я промываю раны под водой, пытаясь смыть хоть часть подтеков, Макс заковывает в наручники Кевина, усаживает его за кухонный стол и садится сам напротив.

Даяна трясущимися руками пытается найти в аптечке пластыри и что-то для дезинфекции всех многочисленных царапин рассыпавшихся по моему телу. Ей пришлось пригнать вторую машину к дому, а она не умеет водить, поэтому решила выругаться на Алекса за это, но тот лишь пожал плечами.

– Рассказывай, Робин Гуд, как ты дошел до того, что решил пострелять в нашего общего знакомого? – иронизирует Макс развалившись на стуле даже не удосужившись смыть с себя кровь.

– Он убил моего отца, – буркает Кевин.

– Ты, придурок, хоть знаешь на кого ты охотишься? Он в одну секунду вывернет тебя наизнанку.

– Локару. А ты элигерон. Ты думаешь, что я совсем идиот?

– Именно так я и думаю. Если ты хочешь убить серебряной стрелой бессмертного локару, посреди ночи, в парке, один, то тебя можно назвать полным кретином.

Кевин рычит. Глаза его злобно горят, но Макса это только сильнее забавляет и он сидит с надменным лицом постукивая беззаботно пальцами по столешнице стола.

Я шиплю от боли, когда Даяна обрабатывает шею и впиваюсь пальцами в стул. Раны глубокие, но на боку все выглядит еще хуже, там уже красуется вокруг повреждения огромный синяк фиолетового цвета и Даяна недовольно цокает языком. Адреналин постепенно покидает тело и ему на смену приходит боль от всех ссадин и ушибов, все щипет и ноет. Жаль, что с помощью магии нельзя убрать все побои. Софи постаралась на славу.

– Он убил моего отца, – повторяет Кевин. – А мой отец был потомственным охотником на локару. И вот по случайной неслучайности теперь я охотник и я убью этого вашего Соула и всю его компанию демонов.

Макс задумчиво смотрит на парня, Алекс тоже решил сесть поближе. Слова Кевина заинтересовали всех и даже боль в теле на несколько секунд прошла, пока я переваривала в голове услышанное.

– Попридержи коней, охотник, – голос Макса становится тверже и Кевин заметно напрягся заерзав на стуле. – Что ты знаешь обо всем этом? Есть ли у твоего отца какие-нибудь записи о локару? Может заметки или дневники, журналы?

Из Кевина охотник, как из меня ласточка. Если его отец и занимался этим делом, то это было явно очень давно и он не обучал своего сына правильно сражаться. Мэр отправил его учиться на другой край континента, подальше от себя и от всего, что тут творится. Он хотел его уберечь от всего сверхъестественного, как и мой отец, отправив меня в колледж, как можно дальше от Эстер.

– Почему я должен тебе об этом говорить?

– Не храбрись. У нас с тобой одна конечная цель. Мне нужны записи. Все. Взамен ты останешься жить. Мы объединимся. Как тебе такой расклад?

Макс прищуривается и ухмыляется ожидая положительного ответа. Ему нужны записи, в которых может содержаться еще один вариант как убить Соула, на случай, если что-то с Мелиссой или лечусой пойдет не так. Мозг Макса работает быстро. Он соображает моментально и в его голове уже есть альтернативы, которые он увидел за время разговора.

– Если и ваша цель убить Соула, тогда я согласен. Я должен отомстить.

– Тогда договорились, мститель.

Глава 7 Софи

Жуткий голод. Я хочу крови. Хочу сущность.

Кровь.

Кровь наполненная радостью, счастьем, испугом, ужасом.

Душа.

Чистая, как слеза, пьянящая, прекрасная.

Мое тело настолько сильное, что кажется, словно я могу все. Я чувствую под кожей бурлящую силу, способную на то, о чем я даже не могла подумать. Я чувствую себя центром вселенной.

Голод.

Я не чувствую ни боли, ни ударов, ни сопротивления. Только запах еды.

Потом я перестаю что-либо понимать. Меня тащат чьи-то руки, связывают веревками мои, и я оказываюсь в кромешной темноте. За пределами этой темноты шумно. Меня мотает из стороны в сторону. Чувствую себя слабой и не способной шевелиться, хоть внутри меня все хочет бежать, убивать и есть.

Голод. Но уже не такой сильный. В мою кожу снова что-то вставляют, и я чувствую себя еще слабее.

Мою ослабленную оболочку кладут на что-то твердое. Я еле различаю контуры помещения. Внутри меня все горит. Огонь наполняет все мое тело. Чувствую свои клыки, которые я облизываю языком, когти, которые стучат о пол. Это единственное, что я могу сейчас делать.

Теперь я могу шевелиться. Я в клетке. За ее пределами люди. Я чувствую в них кровь. Другую, не такую, как у обычных людей, но я чувствую ее каждой клеточкой своего тела.

Не могу выйти и вцепиться зубами в кожу. Вцепляюсь пальцами в прутья клетки, но не могу их раздвинуть и выйти. Потом в меня снова что-то вкалывает какой-то человек и это что-то другое, не такое, как было до этого. Оно заглушает голод и притупляет чувство безграничной силы. Теперь ее, как минимум в два раза меньше.

Я отключаюсь, когда этот укол растекается до конца по моим венам.

Слышно шаги. Стук каблуков по старой плитке и этот звук эхом отбивается от стен. Я открываю глаза, рывком встаю и висну на прутьях.

Мне больно.

Это первое чувство, которое приходит ко мне за это время. Я ощущаю внутри себя боль. Не физическую.

Хожу от стенки к стенке. Рычу и периодически снова вцепляюсь в клетку руками пытаясь отсюда выбраться.

Я злюсь. Это второе чувство, вспыхивающее внутри меня. Теперь я различаю очертания этих людей, находящихся за пределами моей клетки. Мне кажется, что я знаю одного из них.

Этот шум давит мне на мозги. Словно тут все включили на полную громкость. Каждый шорох действует на меня так, словно проводят ножом по металлу, бьют в барабаны сотня музыкантов. А меня по-прежнему не выпускают.

Я лишь в какой-то момент осознаю, что мои руки скованы, когда меня за цепь в очередной раз притягивают к клетке и вкалывают снова что-то под кожу. Я опять отключаюсь.

Слышу тихое пение и снова стук каблуков. Потом он затихает, и я открываю глаза. В голове все мутное. Я почти ничего не помню. Смотрю вокруг себя и понимаю, что лежу на каком-то одеяле в углу клетки, которая находится в комнате. Узнаю это место. Я бывала тут ребенком. Это старая, заброшенная больница на окраине Иствуда. В детстве мы тут часто лазили с друзьями в поисках призраков. Тут воняет сыростью и старостью, всюду грязно и с потолков свисают гирляндами, ранее служившие правдой, светильники. Чувствую запах крови и понимаю, что основной аромат исходит от моей одежды.

Ничего не понимаю. Я нахожусь в морге бывшей больницы, на стенах кровь, на полу тоже, но она не свежая, не такая, как на мне.

Еле могу держать открытыми глаза. Меня словно переехал асфальтоукладчик. Я так не чувствовала себя ни разу с того момента, как стала элигероном. Будто заболела простудой в самой тяжелой форме.

В противоположном углу находится небольшой диван и низкий стеклянный столик, а по бокам два кресла. Рядом стоит шкаф, который под завязку набит спиртным, который видно из-под стекла.

Мои веки тяжелые, а в голове жуткий гул. Напротив меня появляется силуэт, но рассмотреть его сильно сложно, глаза заволокло дымкой и приходится несколько раз хорошо сморгнуть, что бы снова видеть отчетливо.

Это Соул. Стоит за моей клеткой Соул. Я в плену? Ничего не понимаю. Мои руки закованы, я в клетке и не могу нормально шевелиться.

– Привет. Только не дергайся или мне придется снова вколоть тебе зелье.

Хотелось бы дернуться и закричать, что есть сил, но выходит только жуткий хрип.

– Что я здесь делаю?

Он открывает клетку и садится напротив меня на корточки.

– Скоро память к тебе постепенно начнет возвращаться, – голос Соула спокойный.

– Ты меня украл?

Мне страшно.

– Все в порядке. Я не могу дать тебе крови, потому что тогда из твоего организма быстрее выведется зелье. Я не причиню тебе вреда. Мы находимся в подвале заброшенной больницы. Дверь здесь закрыта и выйти ты не сможешь пока к тебе не вернется память. Я сниму с тебя наручники, когда ты придешь в себя.

– Я в себе. Ты убил мою подругу, – сквозь слезы пытаюсь рычать я.

Провожу ладонью по своим волосам, они все запутались в засохшей крови и падают на лицо толстыми сосульками с запахом металла. Одежда затвердела от грязи и крови, джинсы грязные и рваные в нескольких местах, но гул в голове не дает соображать ясно. Перед глазами только Соул, а в мыслях Сара.

Моя подруга мертва.

Он встает и уходит на диван. Закинув ноги на стол он отпивая из бокала скотч сверлит меня взглядом.

С закрытыми дверями эта комната похожа на бункер, ни единого окна, лишь стены, клетка, небольшое количество мебели и кровь.

– Ты знаешь какой была Сара? – он молчит, поэтому продолжаю говорить. – Она помогала мне и не только мне. В трейлерном парке она помогала таким как я справляться с голодом, чтобы мы не могли никому навредить, чтобы я могла находиться рядом с Джо и не пытаться каждый раз ее ранить. В том трейлерном парке, в котором были твои люди, находились такие же как я. Я знала их всех по именам, они все были хорошими и это она сделала их хорошими. Она помогала им справляться со своей силой. Она была доброй, замечательной и очень сильной. Ты убил ее. Как ты мог?

Меня душат слезы, внутри опоясывающее чувство несправедливости и обиды. Я помню горящее в огне тело Сары. Знаю, как все произошло, потому что тоже была там, в доме Соула, когда пришла Сара. Мы с ним говорили. О Джо, обо мне, о Максе и о нем самом. Мы должны были уже ехать домой. Я вышла из комнаты, чтобы позвонить и предупредить Джо о том, что скоро приеду и со мной все нормально. Побрела в кухню и услышала несколько выстрелов. Они сначала раздались на улице, а потом и в доме. Когда я вернулась Соул был в крови, с простреленной грудью, а у Сары в груди был кинжал. Она лежала мертвая на полу гостиной.

Она пришла за мной. Хотела меня забрать домой. Я знаю, что она была в ярости за то, что Соул убил ее людей в трейлерном парке. Но единственное чего не могу понять, так это того, зачем ей было приходить в его дом. Она знала, что ее ждало и понимала на что идет. Это была верная смерть. Отчаяние заглушило в ней здравомыслие. Сара не должна была так поступать.

Я плакала, а Соул был в ярости. Она убила его людей. А потом он сказал, что Сара надеялась убить не его, а сестру Соула. Глупость, которая стоила ей жизни.

Он сказал мне перед тем, как мы уехали из его дома, что он не хотел этого и иначе поступить не может. Эти слова были адресованы только мне, но от этого мне не стало лучше.

– Знаешь, София Торнтон. – Соул шагает ко мне снова садясь напротив. – Когда на тебя нападают ты не спрашиваешь у него кто он и что в этой жизни сделал хорошего, ты защищаешься и отвоевываешь либо свою жизнь либо свой авторитет. Когда вы убивали моих людей, то тоже не спрашивали у них их имен. А я знал их всех. У кого-то остались любимые, незаконченные дела и прочие важные вещи. У нас был с элигеронами договор. Мы не трогаем их, а они нас. Все просто.

– Я не хочу войны, не хочу, чтобы кто-то страдал и не хочу, чтобы ты забирал Джо. Она все, что у меня осталось. Я не позволю, чтобы ей снова причиняли боль и мучили такие как ты. Она уже достаточно натерпелась.

– Что значит такие как я? – Он прищуривается наклоняя голову.

– Сын ее мачехи тоже был таким как ты, жестоким и ужасным. – Соул стискивает зубы и кривится от этих слов. – Он мучил ее и ты хочешь делать то же самое. Ты будешь так же с помощью силы заставлять ее делать то, чего она не хочет. Ты сломаешь ее так же, как сломал когда-то он. И я не позволю этому случиться. Никогда.

– Назови мне его имя.

– Спроси у нее сам. Все началось с него. Он убил брата Макса, а значит, что твои люди первыми нарушили договор.

Соул рычит и вскакивает на ноги так резко, что я дергаюсь от страха. Я разозлила его или открыла глаза на что-то, но пока не понимаю на что именно. Он думает, теребит бокал со скотчем и бродит по комнате потирая лоб.

Я уверена, что он ничего не знает о Дэвиде. Джо не говорила ему о нем.

– Макс обменяет его на нее? – Неожиданно глупый вопрос и я смеюсь от него.

– Он любит Джо. Никогда.

– Но то, что ты сказала мне пригодится. Точно пригодится.

Он снова лихорадочно бродит по комнате. Ему это пригодится. И Джо тоже, и я это понимаю. Соул заинтересовался, а это значит, что он может помочь найти Дэвида и тогда она сможет наконец-то за все ему отомстить. Джо должна отомстить.

– Софи! Софи! – кричит мне Даяна, но я не реагирую и вцепляюсь в ее шею когтями. Она кричит в моих руках, призывает магию и отшвыривает меня в сторону. Я выбегаю из дома и разрезаю ночь своими шагами. Быстрыми, сильными и жаждущими сущности. В моих мыслях только она и эмоции, протекающие в крови.

Слышу шаги. Затаиваюсь и жду. Когти готовы врезаться в кожу в любой момент и чешутся от предвкушения еды.

Я прыгаю и снова вонзаю их под теплую кожу у основания спины, чувствую, как через мои когти сочится сущность, которую я силой выдираю из тела. Она словно сладкий сироп растекается силой по моим мышцам, наполняя их силой. Не могу остановиться, мои руки сами тянуться к позвоночнику и одним движением я ломаю его так, что буду последней, кто чувствовал тепло этого тела. Бросаю его на землю и иду дальше.

Все восстанавливается в моей памяти, словно пазл. Люди в парке, Макс, Джо… Джо!

– Я ранила Джо.

Невозможно сдерживать слезы. Джо все поймет и никогда не станет об этом вспоминать. Это не в ее характере. Она никогда не ударяет по болевым точкам, никогда не припомнит обиды. Она сильнее этого. Но все-равно мне не легче. Я могла ее убить в два счета, если бы не Макс.

От затхлости в помещении становиться еще хуже. Нечем дышать. Соул протягивает стакан воды и хочется в нем утопиться. Руки прикованы к клетке, сил, чтобы вырвать наручники нет. Я обессилена, измучена и голодна, но воду из его рук пью.

Снова вспышки, картинка долгого вечера начинает складываться воедино. И она слишком ужасна. Погоня сменяется ранениями, крики, вопли, страх и наслаждение от своей сущности. Последнее самое страшное.

Мертвые тела, как разбросанный горох лежат по дороге. И все эти люди убитые мною. Их лица перед глазами, их боль в моей голове, крики пронизывают барабанные перепонки. Неконтролируемый разум и тело не принадлежали мне и от этого хочется вырвать свое сердце и лечь рядом с Сарой.

Как ни старайся руки не вылазят через наручники и раздирают сразу срастающуюся кожу, как ни пытайся их вытащить. Соул наконец-то их снимает и пытается меня удержать, когда я от злости на себя извиваюсь на полу и кричу от боли, которая внутри меня. Рыдаю в голос, вырывая пряди волос. Попытки оттолкнуть его безрезультатны. Он намного сильнее и коричневыми штанами истер весь пол, пока его руки не сомкнулись кольцом вокруг меня.

– Я убила их всех… я не хотела… – сквозь слезы говорю я.

– Успокойся и послушай. – Соул обвивает правой ногой мои ноги и я остаюсь без шансов на какое-либо движение. – Ты элигерон слишком короткое время и многого еще не понимаешь. То, что произошло с тобой сегодня, повториться еще не раз, но только в следующий раз ты сделаешь это осознанно. Будут люди, которые узнав кто ты, захотят тебя убить и будут существа, которые тоже этого захотят. Когда лев набрасывается на антилопу, его после не мучает совесть. И если так случилось, что тебе довелось убить кого-то, то прими это и реши, как ты после этого видишь свою жизнь и способы питания. Ты не обязана убивать, но будешь обязана защищаться или нападать первой. Только ты сама можешь выбрать теперь, кем хочешь быть – львом или антилопой, но помни, что и те и другие что-то едят.

Его тихий голос звучит напевом и только тогда я успокаиваюсь. Каждый кого-то убивает. Каждый защищается и каждый имеет право на жизнь. Различие в том, когда ты это делаешь осознанно, а хуже, когда нет.

Картинки душат. Но ничего уже не вернуть. Не вернуть тех людей, Сару, никого. Остается или принять все или возненавидеть себя.

– Защищаться и нападать разные вещи.

– Прими то, что случилось. Никто не станет тебя винить за то, что ты сделала. Это теперь твоя природа и иногда она не контролируется разумом. Постепенно ты научишься справляться с жаждой и сможешь держать себя в руках так, как это делают твои друзья и только тогда такого, как ночью, не повториться. Ты можешь спросить у каждого из них и они тебе расскажут, что тоже были в таком состоянии.

Соул-убийца рассказывает о том, как нужно правильно жить. Рассуждает об истинах и направляет на правильный путь. Были бы силы, я бы засмеялась прямо ему в лицо. Скольких убил он, Макс и даже Сара, сложно представить. Какими жестокими могут они быть? Сколько человек убили они, впивались в кожу, разрывали на части? Обретая силу, обретаешь и власть.

– Зачем ты мне помогаешь?

– Иногда мы все делаем не только что-то плохое, София.

Его глаза карие, брови густые и напряженные, они сведены и образовывают небольшую складку на лбу, но распрямив их, она исчезает. От него пахнет скотчем и жутким помещением. Он ослабляет хватку, рукавом кофты вытирает обе мои щеки от слез и остатков крови.

– Я не верю в то, что ты можешь быть хорошим, – говорю я.

– Я и не хочу, чтоб ты в это верила. Я помогаю тебе, потому что хорошая ты. Только сегодня и здесь ты сможешь поделиться со мной тем, чем никогда бы не поделилась с Джо. Ты сделала плохие вещи, – он шепчет на ухо и все тело пробирает дрожь. – и я знаю, что отчасти тебе это понравилось. И только здесь ты сможешь об этом сказать.

И он оказывается прав.

Его согнутое колено находится прямо за моей спиной и он напрягает его, чтоб я могла облокотиться. Одна его рука на плечах, а другая поверх своей ноги, которая так же продолжает лежать поверх моих ног.

Этот теплых вкус крови все еще на языке и я никогда не смогу забыть это количество бурлящих эмоций, которые передаются через нее, чистую человеческую сущность, которая перетекает от тела по моим пальцам прямо в меня. Свою силу, львиную, всепоглощающую и неконтролируемую. Свою энергию, адреналин, наслаждение и головокружительную эйфорию от осознания того, что я нечто другое. Соул слушает закрыв глаза и откинув голову назад. Ему нравится этот рассказ так же, как нравится и мне.

– Я голодна.

– Хочешь крови? – его глаза блестят в мрачном свете единственной лампы и он протягивает свою руку к моим губам. – Кусай.

Я молчу и какое-то время смотрю на его вены, чувствуя, как по ним протекает разгоряченная кровь, как она пульсирует и обжигает. Он подталкивает меня ближе, запуская пальцы в волосы и желание преобладает. Падаю ему на грудь вцепившись острыми клыками в его руку. Все остальное меркнет, есть только кровь, металлическая и опьяняющая, полна силы и чувств.

Его эмоции различны: гнев, злость, скорбь, печаль, сочувствие, сожаление, искренность. Этот список меня крайне удивляет, но если он позволяет мне это с ним делать, значит понимает, что я могу прочесть делая глоток его крови. Соул откидывает голову скользя своими пальцами по моей шее пока я не вынимаю клыки с которых капает алая кровь. Он слизывает ее языком с края моих губ.

Его руки скользят там, где не стоит им быть, его губы уже не оторвать от меня. Все исчезает, испаряется, гаснет. Его кофта в моих руках рвется на две части, а затем моя, отлетает в сторону. Пальцы вонзаются в его спину расцарапывая ее до крови, он рычит руками сжимая мои бедра. Мои клыки вонзаются в его шею, плечи и предплечье и раны тут же затягиваются оставляя лишь маленькие алые капли.

Сожаление.

Злость.

Искренность.

Я наслаждаюсь тем, что могу сейчас делать. Вонзаю свои когти под его кожу. Его сущность мне недоступна, но и того, что я делаю тоже достаточно. Пью его кровь и перестаю контролировать себя. Я устала контролировать что-либо. Сегодня я рождаюсь заново. Если моя жизнь теперь вечная, то я хочу ею наслаждаться и делать только то, что хочу. Мне больно и сейчас мне необходимо заглушить эту боль таким способом, за который бы меня непременно осудили.

Грязные и рваные джинсы повисают где-то между прутьев клетки. Соул живо стягивает свои штаны и они улетают в угол. Его глаза полыхают, дыхание горячее и такие же поцелуи скользят по всему телу.

– Я ненавижу тебя, – рычу я ему на ухо вгрызаясь снова в шею.

– Я знаю.

Но все будто во сне. Неизвестно сколько времени и сколько прошло с тех пор, когда я убила стольких людей, ранила Джо. На время все исчезло под поцелуями того, кого ненавижу. Сейчас мне можно все. Можно быть той, кем я пожелаю. В руках зверя можно быть зверем.

Соул пьет скотч развалившись на диване. Рваная кофта осталась лежать на полу и теперь он с оголенным торсом пожирает меня глазами, а я, закинув ноги на стол оттираю полотенцем руки. Моя одежда хоть и грязная, но целая, но теперь и он не выглядит чище. Весь в своей крови от царапин и укусов и совершенно не торопиться их смывать в своей маленькой металлической раковине времен революции.

– Запомни Соул. – Я хмурюсь и поддаюсь вперед. – То, что тут произошло не поменяет моего к тебе отношения. Я буду бороться за Джо. Я не отдам ее. Тебе придется меня убить, чтоб получить ревиаля.

– Тогда я так и сделаю.

Я лью себе в бокал скотч и с невозмутимым видом ложусь на диван забрасывая ноги на Соула.

Ожидать от него другого ответа попросту не стоило. Он все равно будет пытаться забрать Джо во что бы то ни стало. Он не отступит.

Глава 8 Джо

Пришлось все-таки ехать в больницу накладывать швы. Раны слишком глубокие, а на боку вовсе рваная. Пока Макс проводил допрос с пристрастием с участием Кевина, Алекс внушал докторам сделать самые незаметные швы. Претензий к ним нет, а Алекс вовсе вел себя, как душка.

Кевин пообещал принести записи, которые сможет отыскать, да и противиться у него не было шансов, потому что манера убеждения Макса не позволяет сопротивляться. Это опасно для здоровья. Впрочем, парень и без угроз со всем согласился.

Все тело ноет от ссадин и лежать на привычном боку не получается, поэтому обнаженный торс Макса прямо напротив меня. Он поджимает губы откидывая пряди волос с моего лица. Больше суток мы все провели на ногах. Даяна уснула еще тогда, когда все сидели у них.

Мелисса должна уехать из города в эту ночь и, как в прошлый раз, Макс подберет ее по пути. Так безопаснее для всех.

– Больно? – спрашивает шепотом Макс проводя пальцами вдоль ран от когтей.

За окном закатывается солнце и комната играет в лучах заката. Сил на то, чтобы бродить до ночи уже не осталось. Его голубые глаза встревожены, ему не ведомо, что такое швы на коже и ссадины по телу. Его рука под шеей и его ноги сплетаются с моими. Он любит касания, дотрагиваться, ощущать.

– Немного.

Его губы скользят к отметинам оставляя маленькие поцелуи, которые ведут к моим губам. Он давно не целовал и сейчас это кажется, как впервые и слишком быстро. Можно было бы продолжить, но тогда остановиться будет невозможно, а израненное тело не дает возможности резко шевелиться.

– Может ты завтра останешься? – Макс притягивает к себе так близко, что ощущается запах его кожи.

– Я не упущу возможности познакомиться с одной из твоих бывших.

Он смеется и вздрагивает когда моя рука обнимает его скользя по спине. Его дрожь от моих прикосновений несравнима ни с чем.

Утром позвонила Энни. Ее голос струиться, как мед, хоть она и выражает недовольство при каждом своем звонке. Она катается по Европе и каждый раз напоминает о том, как ей хочется обратно домой и угрожает бегством. Где она в данный момент, ей говорить запрещено, не знает даже Макс. Так безопаснее.

О своих спутниках она отзывается нейтрально. Для Энни они не хорошие и не плохие. Я знаю только о том, что их двое и, к счастью, одна из них девушка. Сестра всегда отличалась чрезмерной вспыльчивостью, но она еще подросток и на это не хочется обижаться.

– Здесь, конечно, очень прекрасно, но больше нет моих сил таскать свои чемоданы из города в город, – кричит Энни. – Я уже растеряла половину своих вещей. А некоторые из них были моими любимыми.

Она жутко сквернословит. Ругается, как Алекс, иногда даже хуже. Сыпет проклятиями на каждом шагу и наверняка топает ногами.

Каждый ее звонок дает возможность спокойно выдохнуть. С ней снова все в порядке. Сестра жива. Пусть ругается, кричит и протестует, разбрасывается обещаниями возмездия за все мучения, но зато остается живой. Это придает сил и каждый раз заставляет двигаться дальше. Будь Дэвид мертв, ей бы не пришлось скитаться и она спокойно бы продолжала свою учебу. Но это чудовище знает о ее существовании и, наверняка, пытается найти Энни. Рано или поздно он ее найдет или раньше найду его я.

– Ты уже взрослая девушка и должна понимать, когда необходимо что-то делать. Прояви терпение, – пытаюсь ее успокоить. – Как только я решу все свои проблемы, то сразу отправлю тебя обратно.

– Ладно, – протягивает Энни театрально вздыхая. – Буду тогда вести себя до ужаса неприлично.

Справиться с этой девушкой невозможно. Она воспитывалась тоже отцом, пока он не умер от сердечного приступа и тогда Энни передали ее тете, которая пила, ругалась и водила каждый раз новых мужчин. Воспитанию там не было места. С матерью им обеим не повезло, как и я, Энни не помнила ее совсем. Это даже к лучшему. Лучше никаких воспоминаний, чем плохие.

Мелисса снова тащит с собой Луизу и теперь они с Даяной сжато едут на заднем сиденье.

– Я смотрю тебя нормально отделала твоя подруга, – снова злорадствует Мелисса.

– К сожалению, на мне не заживает все, как на собаке, – огрызаюсь я.

Даяна пытается сдержать смех прикрывая рот рукой.

Макс до ужаса серьезен. Молчит сомкнув губы и даже не улыбается своей надменной ухмылкой. В компании женщин он всегда как рыба в воде, но только не сегодня, его будто все раздражают. Ответы его короткие и мы не удостоены больше трех слов.

Мелисса дала координаты лечусы Робин. Она находится в провинциальном городке в Айдахо. Макс сказал, что видел ее последний раз в Аризоне. За семьдесят лет не мудрено, что она сменила место жительства.

Луиза заверила, что поможет с помощью магии вытащить из нее всю полезную информацию. Даяне одной не справиться, лечусы достаточно сильные существа, особенно, когда их пытаются разозлить. А когда она увидит Макса, то нет сомнений, что начнет злиться. В обращении с женщинами он не славится хорошим отношением, поэтому нечему удивляться, если всплывет еще парочка фактов, о которых он предпочел умолчать.

С сумерками машина добирается к пункту назначения и как только она паркуется и гаснут фары из дома Робин вываливается не трезвый мужчина, а вслед за ним летят его вещи. Он падает и пытается их собрать на коленях, невнятно что-то бормоча. Сумка летит прямиком в его голову, и он валиться на землю сокрушаясь ругательствами, которые может выговорить его нетрезвый язык.

– Мы, как всегда, вовремя, – замечает Макс кривясь.

– Это точно, – подтверждает Мелисса.

Из дома вылетает девушка и хорошенько ударяет своего друга по спине рукоятью от метлы, он валится снова и начинает жалобно хныкать. Этот огромный мужчина вопит, чтоб его прекратила бить девушка, которая на вид в два раза меньше него.

– Это она?

– К сожалению, да. – Макс постукивает своими длинными пальцами по рулю.

– Тебя она тоже так лупила за непослушание? – смеюсь я и он недовольно вскидывает бровь.

– Издеваться вздумала, девочка?

Робин ростом с меня, худая, с огненно-рыжими волосами стриженными под каре. Издалека ей не дашь больше двадцати, а сколько ей на самом деле остается только догадываться. Она мечется по двору, будто огненный шар, вопит ругательства и еще несколько раз пинает беднягу, пока тот со сгорбленной спиной не удаляется восвояси.

Мелисса вылазит из машины первая и идет вперед. Макс не торопясь шагает последним, замыкая цепочку растерянных спутниц.

– Вы еще кто такие? – рычит Робин открывая дверь.

Настроение ее оставляет желать лучшего. Без применения силы тут точно не обойтись или она придушит всех поочередно.

– Мы по делу, лучуса, – как можно спокойнее говорит Мелисса, при этом обращении Робин морщится и кладет руки на бока.

– О нет. Только не это. – Вырывается она из дома и тычет пальцем в сторону Макса. – Только тебя мне здесь не хватало. Еще один предатель пожаловал в мой дом. Что он тут делает? – она обращается ко всем обводя взглядом каждого стоящего.

– Я же говорил, что мы не вовремя.

– Именно так, чертов ты предатель, – верещит Робин. – Очень, очень ты не вовремя. Вы, мужчины, только приносите разруху в мою жизнь. Один притащился пьяный в стельку, другой свалил чуть-ли не из под венца. А я же тебя так любила. Рассказывал мне сказки про долго и счастливо, а стоило только сказать кто я на самом деле, так и след твой простыл. Будто сам обычный смертный.

Я ошарашено смотрю не моргая на эту картину. Макс переминается с ноги на ногу не зная куда себя деть. Глаза опущены, руки в карманах, волосы виновато упали на лоб. Недоумевая смотрю не только я, но и все остальные.

– Рассказывал мне о чувствах. – Мои щеки при этом заливаются краской. – Как красиво говорил. Никому из вас не рассказывает таких же сказок? – Робин вопросительно смотрит на всех девушек и у меня перехватывает дыхание. Я готова придушить ее голыми руками, а следом за ней и Макса.

– Может мы закончим уже, а? – рычит Макс.

– Робин, нам нужно поговорить, – наконец прекращает этот балаган Мелисса. – Мне нужно кое-что, что ты хранишь у себя. Мы можем спокойно поговорить?