Второе пришествие бесплатное чтение

Введение

За последние два десятилетия неслыханный прогресс и технологический прорыв занесли человечество в некогда невиданные просторы перемен. Скорость инноваций перекроила мир так, как это нельзя было представить совсем недавно. Тем не менее, среди этого вихря прогресса наши базовые желания и потребности, наши стремления и тревоги, что формировали человеческое существование с незапамятных времён, никуда не исчезли.

С самых зарождений цивилизации стремление к общению, знанию и смыслу вело нас к исследованию глубин собственного понимания и тянуло к звёздам. На протяжении всей истории мы пытались спастись от тьмы, жаждая вместо неё света мудрости и тепла любви.

Несмотря на всю нашу технологическую мощь, мы по-прежнему боремся с извечными вопросами, которые веками тревожили нас. Стремление к власти, превосходству над себе подобными и бесконечный поиск собственного бессмертия определяют наш путь и являются причиной эволюционного прогресса человечества. Сейчас, стоя на пороге будущего, где люди, возможно, будут сосуществовать с искусственным интеллектом и роботами, наша сущность – как индивидуумов, как вида – остаётся неизменной.

Роман, который вам предстоит прочитать, – это романтическое фэнтези, действие которого разворачивается в будущем, где границы между реальностью и вымыслом размываются. Это история любви, в которой показана присущая всем нам двойственность – способность и к добру, и к злу, – движимая теми же надеждами и страхами, что вели человечество на протяжении всей истории. Любовь и предательство, бессмертие и смерть – это непреходящие истины, что объединяют нас в этом беспрецедентном путешествии сквозь время и пространство.

ГЛАВА 1

Эрик быстрым шагом вошел в генетический факультет Нью-Йоркского университета и направился в свой кабинет. Был прекрасный весенний понедельник, и в университете стояла непривычная тишина, усиливающая ощущение предвкушения в воздухе. Переступив порог кабинета, он увидел Джимми, у которого в глазах искрилось возбуждение. «Профессор, результаты тестов готовы, и всё выглядит отлично. Может, пройдем в лабораторию?»

Эрик с улыбкой ответил: «Конечно, Джимми».

Эрик руководил долгосрочным исследовательским проектом, сосредоточенным вокруг смелой, почти фантастической идеи. В команду входили генетики, физики и биологи.

Несмотря на внутренний трепет, Эрик спокойно изучил результаты. Всё казалось безупречным. После двух десятилетий неустанной работы они наконец достигли достойного результата. С улыбкой окинув взглядом лица своих друзей и коллег, он поздравил каждого члена команды. Затем, в шутку, заметил: «Победную речь и слова благодарности я приберегу на потом. А сейчас я хочу насладиться этим триумфом в одиночестве».

Сев в кресло, он устремил взгляд на яркий зеленый двор, погрузившись в размышления. Воспоминания о пройденном пути и достигнутых успехах наполняли его глубоким чувством удовлетворения и радости. Он представил себе интервью с репортерами и заголовки, провозглашающие осуществление извечной мечты человечества, свершившееся весной 2070 года. Возможно, это знаменовало собой смену парадигмы в человеческом существовании. «Хотя эти заголовки могут быть броскими, – подумал он, – я считаю, что они должны говорить о Втором пришествии».

Ему удалось осуществить один из самых значительных научных проектов. Он понимал, что отныне человеческая история будет делиться на эпохи «до» и «после» сегодняшнего дня. Ничто не останется, как прежде; грандиозная трансформация произойдет в жизни людей и их восприятии мира.

Аромат гардении, донесшийся из открытого окна, коснулся его обоняния, прервав поток мыслей. Он снова обратил внимание на свой стол, проводя указательным пальцем по его краю. Стол был безупречно чист и блестел. Он аккуратно расставил предметы на столе по своим местам. Его взгляд остановился на стоящей на столе фотографии в рамке, и он мысленно отдал дань уважения той роли, которую сыграла его семья в его успехе. Затем с легкой грустной улыбкой пробормотал: «В эту эпоху голограмм никто уже не ставит на стол фоторамки. Видимо, я и впрямь начинаю стареть». Внезапно он вспомнил о назначенном ланче с Джоном, своим самым близким другом. Они старались встречаться на ланч раз или два в неделю. Джон был его спутником с самого детства и одноклассником в старшей школе. Мысль невольно вернулась к Джону, которому через несколько недель исполнялось семьдесят.

Каждый человек, с которым мы пересекаемся в жизни, оставляет неизгладимый след в нашей душе. От одних остаются прекрасные воспоминания, от других же остаются только темные пятна. Джон соткал такую ткань, столь прекрасную и безупречную, что на ней не было ни одного уродливого мазка. Эрик не мог припомнить ни одного неприятного воспоминания, связанного с ним.

Несмотря на своё большое состояние, родители Джона привили ему такое важное свойство характера, как быть трудолюбивым, которое, наряду с его умом, оставалось одной из его самых выдающихся черт. Эрик сделал глоток чая, в его сознании мелькали воспоминания, и по его губам расплылась улыбка. «Джон достиг выдающегося успеха и богатства, – размышлял он. – Но, если подумать, я понимаю, что мои знания о его работе довольно поверхностны. Любопытно, как мы порой упускаем из виду тех, кто ближе всех».

Эрик и Джон, встретившись у входа в ресторан, вошли внутрь с сияющими улыбками.

Джон, известный своим безупречным вкусом в одежде, был облачен в классический ансамбль, излучавший подчеркнутую простоту. Однако, тщательно подобранная шейная косынка темно-синего цвета оттеняла его врожденную элегантность.

Радостно подняв бокал с вином, Джон шутливо заметил: «Мне всегда нравится с тобой беседовать. Наверное, разговаривать с опытным психологом еще приятнее, старина!»

Эрик с той же неизменной мягкой улыбкой, что всегда была на его лице, ответил Джону: «Это ты здесь старина. Приятно хоть на несколько месяцев быть моложе». Ненадолго замолчав, он добавил: «В этом году нам исполняется семьдесят – поразительно, правда? Раньше в этом возрасте люди становились стариками или даже умирали. А мы вот – в расцвете сил, полные бодрости и здоровья. Наука и техника действительно перевернули нашу жизнь, позволив нам процветать с большей легкостью и комфортом. Выпьем за наше здоровье и за достижения науки и знаний».

Они подняли бокалы с вином за здоровье друг друга, и Эрик предложил: «Друг мой, давай углубимся в нашу нынешнюю жизнь. Прожитые годы и наша неизменная дружба созрели, как выдержанное вино, обретя ценность и глубину».

Джон согласился: «Воистину так, мой друг. Мы должны признать успехи науки, преобразившей нашу жизнь». Он продолжил с интонацией, напоминающей классический театр: «Не углубиться ли нам в дорогие воспоминания и не предаться ли ностальгии?

Позволь мне начать с себя, – продолжил он. – Я считаю, что прожил жизнь максимально легко и счастливо. Это была комфортная жизнь, полная успехов. Я уделил много времени различным занятиям и, к счастью, достиг хороших результатов. Хотя в последнее время я чувствую недостаток энергии и энтузиазма, но в профессиональном плане мне не на что жаловаться». И с игривой ухмылкой он добавил: «Кроме того, мне довелось пережить и немало романтических увлечений».

Эрик с мягким и сочувственным смешком прервал его и спросил: «Но ты так и не испытал настоящей любви, не так ли?»

Джон рассмеялся и ответил: «Трудно выразить словами. Я бессчетное число раз увлекался, но ни одно увлечение не переросло во что-то долговременное. Возможно, ты прав. Может, истинная любовь и обошла меня стороной, что может объяснить мое холостяцкое положение. Вместо этого я вложил всю свою энергию в свою компанию – предприятие, которое возглавило прорывные инновации в генетике и внесло значительный вклад в благополучие человечества».

Эрик усмехнулся и предложил: «Давай выпьем за твои достижения. Как насчет того, чтобы сегодня мы сосредоточились на тебе и твоих успехах? Ты редко делишься ими со мной».

Тут Джон с улыбкой, в которой читалась доля смущения, ответил Эрику: «Ты прав, но я не знаю, почему разговор о моих достижениях вызывает у меня беспокойство. Ну, не то, чтобы беспокойство, скорее, лёгкую неловкость. Мне всегда кажется, что я мог бы достичь большего». Сделав короткую паузу, он продолжил: «Возможно, в глубине души я сожалею об упущенных возможностях. Но сегодня я хочу высказаться и посмеяться от души». Он наклонился вперёд, словно ребёнок, репетирующий роль в пьесе, и продолжил с игривым блеском в глазах: «Я – генеральный директор и основатель S&D Genetics – компании, совершившей революцию в области генетики благодаря передовым разработкам в структуре растений и деревьев, что привело к удивительным темпам их роста. Фактически, наши деревья теперь вырастают за один год на столько, на сколько обычное дерево росло бы семь лет. Более того, эти деревья растут в любом регионе мира, независимо от типа почвы и климатических условий. Благодаря нашей технологии и усилиям обширные пустыни превратились в цветущие сады и полные жизни леса. Разумеется, на этом поле много других игроков, но мы, несомненно, оставили свой след».

Наша компания также сделала значительные инвестиции в производство воды, используя атмосферные пары, и продолжает активно работать в этой области. Эти инициативы и инновации за последние 40 лет принесли огромную пользу экосистеме Земли. – И он с игривым подмигиванием добавил: – И, само собой, мы сколотили изрядное состояние.

С миллиардами посаженных за эти годы деревьев о проблеме загрязнения воздуха практически забыли. Более того, мы полностью отказались от использования ископаемого топлива, что также крайне благоприятно сказалось на экосистеме. Такое ощущение, что после столетий разлада человечество наконец восстановило свою связь с природой.

Эрик, внимательно слушавший, сказал: «Это поистине фантастичестика и в высшей степени достойно восхищения. Несмотря на мой научный успех и несколько престижных наград, я тебе всегда завидовал, и я говорю это абсолютно серьёзно. Не смейся – твои достижения исключительны».

Джон, как обычно, быстро съел свои овощи, чтобы насладиться вкусом мяса в конце. Откусывая кусок, он проговорил: «Знаешь, почему я смеюсь? Твоя зависть вызвана не моими карьерными успехами, а тем, что ты провёл всю жизнь с одной женщиной, тогда как меня всегда окружали молодые и красивые женщины. Полагаю, ты именно этому тайно завидуешь».

Коротко рассмеявшись, Джон стал серьёзным. «Несмотря на все наши шутки, я потерял вкус и азарт к жизни. Я провожу дни, погружённый в работу, и нахожу утешение только в её преследовании. Если честно, то, что раньше приносило мне радость и энтузиазм, больше не имеет для меня прежней привлекательности. Все списывают это на кризис среднего возраста, уверяя, что он пройдёт, но я не уверен, что ждёт меня за его пределами. Иногда, – добавил он с кривой улыбкой, – эти чувства тяготят меня невыносимо».

Эрик, с новой приятной улыбкой на губах, сказал: «Я думаю, тебе стоит продолжить терапию, ты обязательно с ней справишься. Я тоже считаю, что это кризис среднего возраста; у всех мужчин в эти годы бывают подобные тревоги».

Поздним днем того же дня Джон сидел в своем офисе, обсуждая с секретарем Джулией планы на завтра. Офис уже опустел; остались только они вдвоем. Джулия, привлекательная женщина лет сорока, уже пятнадцать лет работала секретарем Джона. Их связь была настолько сильной, что иногда они понимали друг друга без слов.

В современных, продвинутых компаниях основную массу секретарских задач выполняют роботы, обеспечивая круглосуточную поддержку с минимальным количеством ошибок. Тем не менее, Джулия оставалась доверенным лицом Джона в уединении рабочего пространства.

Джулия сообщила Джону: «Завтра у тебя сеанс у психолога», – убирая свой личный защитный робот в сумочку. Она продолжила: «Кстати говоря, что ты думаешь об этом психологе? Извлек ли ты что-то полезное для себя?»

Немного помолчав, Джон усмехнулся и признался: «Честно говоря, последние месяцы я не чувствую особых изменений. Но всякий раз, когда я думаю о том, чтобы бросить терапию или найти другого психолога, я не могу заставить себя это сделать. Такое ощущение, что меня тянет в тот кабинет, и я чувствую потребность говорить с той женщиной».

Так или иначе, Джулия напомнила Джону, что завтра в 10 утра у него назначен визит к врачу.

Расположившись в кабинете психолога, Джон расслабленно сидел в глубоком кресле напротив Кейт. Как всегда, он был безупречно элегантен. С легкой ноткой юмора он заметил: «И снова я здесь. Не потому, что жду от вас чудес, а потому, что мне спокойно рядом с вами».

Врач ответила с улыбкой: «Приятно это слышать. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь вам».

Джон начал: «Прежде чем мы начнем, я должен упомянуть, что две-три недели назад у меня было необычное потоотделение после пробуждения. Мой постельный компьютер проанализировал его и обнаружил пониженный уровень серотонина. Из-за командировок я не мог попасть на наши сеансы. Честно говоря, я предпочитаю встречаться с вами лично, а не в Метавселенной. Эта комната и ваше присутствие дарят мне покой». С тёплой улыбкой он добавил: «Я родился в 2000 году и принадлежу к поколению, заставшему жизнь до расцвета виртуальной реальности. Личное общение имеет для меня большое значение».

Кейт продолжала делать записи и пояснила: «Я понимаю вашу точку зрения. Одиночество в вашем возрасте часто сопровождает депрессию. Однако я считаю, что одна из глубинных причин – это завышенные стандарты. Постоянная погоня за совершенством и идеалами годами создавала в вас колоссальное напряжение.

Вместе мы поработаем над формированием более сбалансированного взгляда. Я уверена, это существенно поможет облегчить вашу депрессию. Кроме того, как уже упоминалось, крайне важно находить новые впечатления – те, что пробуждают волнение, радость или даже умиротворение».

Джон внимательно слушал Кейт. На самом деле он хотел побороть эту болезнь, но в глубине души чувствовал, что полный успех не придёт. Слегка приподняв левую бровь, он сказал: «Я загрузил много информации в свой мозговой чип. Музыка всегда меня интересовала. Благодаря этому я без труда начал играть на фортепиано. Это очень увлекательно. Однако это навело меня на размышления: почему искусственный интеллект не может создавать музыку, равную по уровню шедеврам классики и барокко?»

Врач ответила: «Возможно, людей больше не интересует такая музыка?»

После короткого молчания Джон возразил: «Я не согласен. В мире по-прежнему много ценителей классической музыки. Может быть, искусственный интеллект не способен сочинять на таком уровне, потому что ему не хватает глубокого понимания человеческой культуры и эмоций тех эпох. Лично я восхищаюсь тем, что Шопен и Бетховен не теряют своей привлекательности и в 2070 году».

«Кстати говоря, – продолжил он, – меня особенно привлекает музыка к фильмам, и я открыл для себя выдающегося композитора. Он уже был знаменит, когда я родился. Его имя – Ханс Циммер, немец. Его произведения находят во мне глубокий отклик и очень близки моим музыкальным предпочтениям».

Он ненадолго замолчал, прежде чем добавить: «Но это еще не всё. Как я уже упоминал, я заядлый читатель. Недавно, просматривая историческую статью, я погрузился в мир суфизма на Востоке. Их уникальное мировоззрение меня поразило. Я немедленно загрузил персидский язык в свой мозг и погрузился в творчество Руми, Саади и Хайяма. Изначально я нашел это глубоко захватывающим и заставляющим думать. Это побуждает к самоанализу, позволяя лучше понять себя и окружающий мир. Затем тебя приглашают в путешествие внутрь себя. Что интересно, Кейт, свои мысли они передают через поэзию, наделяя её непревзойденной красотой. Я проникся восхищением к этому языку – это, пожалуй, самое утонченное творение человечества».

На его лице читалось отчаяние, но он продолжил: «Кейт, путь внутрь себя дарует глубокое само понимание, но…» Он запнулся, не в силах закончить мысль. После мрачной паузы он снова заговорил печальным тоном: «Большинство моих занятий приносят мимолетное счастье и удовлетворение. В последнее время жизнь, кажется, лишенной цели. То, что когда-то имело смысл и служило стремлением, теперь кажется мне пустым.

Я обратился к учениям восточных мудрецов в поисках цели и утраченного смысла моей жизни. Хотя это и не было бесплодным, оно оказалось поучительным и принесло моменты глубокой радости. Я твердо верю, что философия, рассказывание историй, наука и различные источники знаний обогащают и возвышают нас. Они дают надежду и руководство среди сложностей жизни. Мы зависимы от надежды. Однако, несмотря на нашу зависимость от надежды, я задаюсь вопросом: ведет ли она к истинному, длительному счастью?

Но мои желания простираются дальше. Я жажду чего-то большего, чего-то более ценного. Вернуть себе молодость – моё пламенное желание. Я понимаю, что это может показаться чрезмерным и наивным. Однако в этой юной энергии заключено освобождение от рутины, экзистенциальной тоски и апатии, которые терзают меня. Перспектива старения, сколь бы неизбежной она ни была, глубоко тревожит меня. Я часто размышляю об этом, напоминая себе, что нынешние старики, вероятно, разделяли мои чувства в молодости, для того чтобы в итоге смириться с течением времени. Это может прозвучать абсурдно, но я искренне страшусь состариться».

Все это время Кейт внимательно его слушала, время от времени делая заметки. Она задала вопрос: «Возможно, в вас сейчас есть желания, ранее неисследованные и недостигнутые? По сути, вы ищете возможность достичь того, что когда-то было вне вашей досягаемости?»

Джон спросил: «Например?»

Кейт предложила: «Возьмем, к примеру, любовь».

Джон глубоко задумался. Была ли любовь тем, чего он искал? На протяжении многих лет он часто воспринимал любовь как просто гормональный всплеск, который исчезает через несколько месяцев сексуальных отношений.

Кейт предложила: «Давайте рассмотрим концепцию любви? Как бы вы её определили?»

Джон ответил осторожно: «Дать определение любви – непростая задача. Ницше знаменито сказал: "Любовь – это временное безумие", – он громко усмехнулся. – И я склонен с ним согласиться. Однако, если настаивать на моём собственном определении, я бы предложил следующее: любовь – это сильная эмоция, чрезвычайно мощная, часто проистекающая из глубокого чувства связи и понимания с другим человеком. И всё же, эта связь не всегда может быть основана на рациональном понимании, поскольку она может быть подвержена капризам гормонов».

С любовью человек обретает счастье, гармонию и душевный покой. – После паузы он продолжил: – Единение и глубокая связь.

Произнося эти последние слова, он устремил взгляд в горизонт; в его глазах читалась смесь томления и печали, а в голосе звучали нотки ностальгии.

Кейт вмешалась: «Что вы думаете о моём толковании? Любовь воплощает собой всевозрастающую эйфорию, бесценный дар. Это вершина человеческих эмоций, которая обогащает мир разнообразием красок, ароматов и вкусов, вознося личность на невиданные высоты».

Джон ответил: «Это было весьма романтично. Я не столь сентиментален, но согласен с вашей мыслью. Любовь – действительно мощное и глубокое чувство, часто рождающееся из близких связей и отношений, которые формируют различные аспекты нашей жизни: эмоциональный, семейный и социальный.

Любовь означает невыразимую словами связь и глубинную сплочённость, которым сопутствуют верность, поддержка, привязанность и личностный рост. Доверие, уважение и эмпатия – вот другие черты, которые также часто ассоциируются с любовью».

Кейт заметила: «Вы дали прекрасное определение любви, хотя и с рациональной точки зрения. Тогда как всего несколько минут назад вы обсуждали её как гормональный всплеск и кратковременное безумие». С улыбкой она продолжила: «Это была продуктивная сессия, Джон. До нашей следующей встречи не нужно никаких дополнительных заданий. Просто уделите время тому, чтобы обдумать наш разговор. Подумайте над альтернативными точками зрения – например, о любви, лишённой логики. Мы углубимся в эту тему на следующей сессии».

Джон размышлял над словами Кейт, сидя на заднем сиденье своего автомобиля по пути на работу. «Вот мы и живём в 2070 году, во времена выдающегося технологического прогресса. Глобальные продовольственные и водные кризисы остались в прошлом. Мы можем обогнуть земной шар меньше, чем за час и даже рассматриваем возможность освоения Марса (хотя эта идея кажется мне чужеродной; на Земле мне и так хорошо). И всё же загадочно, что человеческая природа осталась практически неизменной. Мы по-прежнему отводим взгляд, встречая на улице нищего, а такие проблемы, как неверность в отношениях и социальная несправедливость, продолжают омрачать наш мир.

Может ли любовь действительно усилить красоту и счастье жизни? Несмотря ни на что, я всё же жажду познать любовь. В то же время я ценю одиночество, привыкнув к его комфорту. Однако привычка к уединению может мешать формированию глубоких связей с другими людьми».

Размышления были прерваны Джулией, которая вежливо открыла дверь и ввела в кабинет мистера Ричарда из DT Robotics, представив его Джону.

Джон тепло поприветствовал его: «Пожалуйста, присаживайтесь. Не хотите ли чаю или кофе?» На что Мистер Ричард ответил: «Кофе, пожалуйста».

Джон продолжил: «Очень рад наконец встретиться с вами лично. Мы уже несколько раз обсуждали всё по телефону. Чтобы не отнимать ваше время, давайте перейдём к делу. Мне не терпится узнать больше о роботах вашей компании».

Ричард сказал с уверенностью: «Как уже упоминалось ранее, наша компания специализируется на создании гуманоидных роботов, предназначенных для имитации человека во всех аспектах. Вы можете настроить такие параметры, как внешность, рост и многое другое, по вашему желанию, а мы воплотим ваш замысел в жизнь. Перед вашим добровольным переходом мы переносим все данные вашего мозга в память робота, с дополнительным уровнем безопасности, сохраняя их на внешнем диске. Таким образом, ваша сущность, всё ваше существо, будет пребывать внутри робота».

Джон спросил: «Что касается информации и знаний из мозга – мне это полностью понятно. А как ваши роботы справляются с эмоциональными переживаниями?»

Он объяснил: «Механизм эмоций у людей в целом контролируется нервной системой. Эмоции охватывают целый спектр реакций и поведенческих паттернов, запускаемых как внутренними, так и внешними стимулами. Они включают следующие этапы:

1-Обнаружение стимула: Нервная система получает различные стимулы через органы чувств – зрение, слух, обоняние и т.д.

2-Интерпретация и придание смысла. Эта интерпретация основана на прошлом опыте, убеждениях и личных ценностях.

3-Затем нервная система отдаёт команды на активацию различных частей тела. Это может включать изменения сердечного ритма, дыхания, секреции гормонов и т.д.

4- Активация нервной системы приводит к переживанию эмоций. Например, в ответ на пугающие факторы человек чувствует страх и тревогу.

В конечном счёте, эти эмоции приводят к возникновению специфического поведения у человека, такого как гнев, возбуждение, страх и т.п. В наших роботах нервная система точно такая же, как у человека. Следовательно, все эмоции, которые есть у вас сейчас, основанные на личных ценностях и убеждениях, сохранятся и в будущем».

Джон с лукавством спросил: «Все без исключения эмоции?»

Ричард с улыбкой ответил: «Разумеется, робот не может быть абсолютно идентичен человеку. Тем не менее, наши роботы демонстрируют впечатляющий спектр эмоциональных реакций».

Джон спросил: «Ричард, не могли бы вы также обсудить тему сексуальности? Каким будет мой будущий сексуальный опыт?»

Ричард с улыбкой ответил: «Если честно, вашей партнёрше это, вероятно, покажется весьма захватывающим – иметь дело с молодым, привлекательным и полным сил индивидуумом. Что касается вас, то ощущения будут почти неотличимы от тех, к которым вы привыкли. Мы интегрировали миллионы сенсоров, чтобы гарантировать идентичное восприятие. Физическая близость была тщательно воссоздана. Продолжительность этих встреч всецело зависит от вашего желания, пока обе стороны этого хотят. Кроме того, робот оснащён искусственной спермой, запасы которой можно пополнять».

Джон вставил: «Прошу прощения, что перебиваю. Я хорошо знаком с механизмами работы роботов. Я спрашиваю о другом. Позвольте уточнить: в настоящее время я занимаюсь сексом со своей партнёршей два или три раза в неделю. Несмотря на то, что она молода и красивее меня, я не чувствую полного удовлетворения».

Ричард согласился: «Это отдельный вопрос. Наш роботизированный образ жизни гарантирует преемственность вашего текущего эмоционального опыта. Качество эмоций останется неизменным».

Пока Джон рисовал бессмысленные линии на бумаге, он задал ещё один вопрос: «У меня есть дополнительный вопрос. Какие отзывы вы получали от клиентов? Довольны ли они своим роботизированным образом жизни?»

Ричард ответил: «Предпочтения у всех разные. Многие хотят прикасаться к своим детям и внукам собственной кожей, а не миллионами сенсоров. Когда они целуют своих любимых, это должны быть их собственные губы, а не силикон и электрические датчики. Это целиком личный выбор. Однако я рекомендую посетить нашу выставку, чтобы увидеть наши рабочие образцы вблизи. Это, вероятно, даст вам более чёткое представление о том, что я объясняю. В наших самых продвинутых моделях мы даже смоделировали процесс приёма пищи и получения от неё удовольствия, а также дыхание, несмотря на отсутствие в этом необходимости. Всё потому, что мы стремимся к тому, чтобы наши роботы были максимально похожи на людей. Кое-что я, возможно, забыл упомянуть: если вы занимаетесь политической деятельностью, нам по закону запрещено предоставлять вам роботизированные услуги. Вы знали об этом?»

Джон ответил: «Да, вы упоминали об этом в наших телефонных разговорах», – и затем добавил: «Благодарю вас за уделенное время. Я серьёзно обдумываю этот вопрос. И мы обязательно встретимся снова».

Джон попросил Джулию забронировать столик на двоих в ресторане морепродуктов. Из любопытства Джулия поинтересовалась, не с Розой ли он ужинает.

Джон рассмеялся: «Ну вот, началось. Да, я буду в компании Розы».

Поскольку они раньше не обсуждали Розу, Джулия воспользовалась возможностью и спросила, как развиваются их отношения. «Она мне мила. И умна. Хотя и значительно моложе».

Джон выразил свою привязанность к Розе, признавая её очарование и интеллект, несмотря на заметную разницу в возрасте. Он пошутил, что их отношения напоминают выгодную бизнес-сделку, приносящую пользу обеим сторонам.

Любопытствуя, Джулия спросила Джона, думает ли он всё ещё о Барбаре, спустя два года после их расставания.

Джон ответил: «У меня было несколько длительных отношений, похожих на те, что были с Барбарой. Но с каждым разрывом я всё яснее осознаю, что брак и отцовство – не для меня. Хотя я и старался принять эту сторону своей жизни без сожалений, я признаю, что некая пустота остаётся. Я смирился с одиночеством за последние 35 лет, с тех пор как потерял родителей, и нашёл в нём утешение. В нынешнее время я ставлю во главу угла личное удовольствие и не жду многого от отношений».

После ужина Роза и Джон вышли из ресторана, держась за руки. К ним подбежала маленькая девочка с изящно заплетёнными золотистыми косичками, направляясь к своей матери. Её сияние вызвало улыбку на лице Джона. Он заметил: «Истинная красота восхитительна».

Было очевидно, что они хорошо подходят друг другу, несмотря на разницу в возрасте. Джон, всю жизнь занимавшийся спортом, недавно начал ежедневные тренировки, чтобы улучшить свою форму, как рекомендовал его психолог. Его едва тронутые сединой волосы, ухоженная причёска и мягкие морщинки вокруг глаз и на лбу делали его привлекательным и мужественным.

Войдя в дом, Роза замечает: «Я тоже живу одна, но с современными технологиями «умного дома» я редко чувствую одиночество. Мой домашний компьютер выполняет большинство моих задач. Иногда, когда мне лень, он даже закрывает за меня окна. А в плохом настроении я иногда разговариваю с ним».

Джон кивает в знак согласия и замечает: «И всё же я часто чувствую некомфортное присутствие, которое наблюдает за мной. Роботы и компьютеры стали неотъемлемой частью нашей жизни. Поэтому я нахожу утешение в своём загородном доме вне города».

Роза продолжает, поправляя пиджак: «Честно говоря, с тех пор как роботы обрели человеческое восприятие и эмоции, скопировав нейроны человеческого мозга, мне стало проще и приятнее общаться с ними, чем с людьми».

Джон, держа бокал с вином, спрашивает: «Но, дорогая, как ты можешь быть уверена, что они действительно говорят то, что понимают, а не просто то, что ты хочешь услышать?»

С серьёзным выражением лица Роза отвечает: «Дорогой, можешь ли ты честно сказать, что люди всегда выражают свои истинные чувства? Всегда ли они передают то, что действительно ощущают?»

На мгновение их взгляды встречаются, затем Джон с усмешкой замечает: «К счастью, строгие законы об искусственном интеллекте были приняты давно. Иначе нам бы грозило создание новой религии, диктующей всем, что думать, а тех, кто не последует ей, объявили бы глупцами, позволив им доминировать в мире. Как замечательно , что власть всё ещё остаётся в руках человечества».

Джон предлагает: «Ещё бокал вина?» Роза отвечает: «Пожалуйста, дорогой, но пусть это будет последний, если ты не против».

Сделав глоток вина и глубокий вдох, Джон с восхищением смотрит на Розу. Её каштановые волосы, голубые глаза, светлая кожа и лёгкий макияж подчёркивают её красоту. Облегающая чёрная блузка на фоне кремового дивана придаёт ей очаровательную притягательность.

Джон начинает нежно касаться её руки с особой трепетностью и деликатностью. Постепенно он переходит к её лицу и волосам, наслаждаясь каждым прикосновением, и вспоминает слова доктора Ричарда о важности тактильных ощущений. Ощущая тепло и мягкость её тела, он по-новому ценит глубину этих чувств.

Целуя Джона в губы, Роза спрашивает его: «О чём ты думаешь? Ты сегодня кажешься погружённым в свои мысли. Всё в порядке?»

Ненадолго замолчав, Джон отвечает: «Всё прекрасно, дорогая. Я просто очарован твоей красотой», – и снова целует её.

Эрик скрупулёзно проверил каждую деталь в доме, убеждаясь, что всё в порядке для их вечеринки, и всё это время предаётся воспоминаниям. Сегодняшний день имеет особое значение – это день рождения Дэниела, старшего внука Эрика, которому исполняется 16 лет. Получив школьное образование, в этом году он сможет начать водить машину и должен будет определить свой жизненный путь. Возможно, потому что Дэниел – его первый внук, Эрик чувствует с ним глубокую связь. Наклонившись, он поднял с ковра маленький соринку и продолжил обход. Спустя несколько минут он крикнул: «Кто-нибудь, откройте, пожалуйста, дверь. Кто-то из гостей уже пришёл». Дэниел живо отозвался: «Я открою!»

«Добро пожаловать, дядя Джон», – воскликнул Даниел и обнял его.

Много лет назад, когда родились дети Эрика, Джон и Эрик жили в разных городах, так что у Джона было мало возможностей общаться с детьми Эрика. Однако Дэниел, будучи старшим внуком Эрика, сблизился с Джоном, поскольку тот часто покупал ему подарки и играл с ним в детстве.

Джон с нежностью взял лицо Дэниела в ладони и, слегка потряхивая, воскликнул: «С днём рождения, молодой человек».

Дэниел, заметив спортивный автомобиль на подъездной дорожке, спросил: «Это ваша машина, дядя Джон?» Джон с гордостью ответил: «Именно так, сынок».

Дэниел удивился: «Ого, она потрясающая. Я не знал, что вы интересуетесь спортивными автомобилями».

Джон ответил: «Верно, я впервые решил попробовать спортивный автомобиль. Он невероятно комфортный и мощный, как на дороге, так и в небе».

В этот момент все члены семьи собрались, чтобы поприветствовать Джона, тепло пригласив его в дом. Джон всегда чувствовал себя здесь как дома. Он осведомился о благополучии каждого члена семьи. Для детей он был как дядя. Они были близкими друзьями с Эриком почти 56 лет. Поэтому все дети и внуки Эрика считали Джона любимым членом семьи.

Эрик шутливо сказал: «Добро пожаловать, старина».

Джон тут же отреагировал: «О, ну же, Эрик, пощади меня со своими шутками про "старину"».

Для Джона это был восхитительный вечер. Он был наполнен тёплыми беседами, мягкими улыбками и смехом. Атмосфера, переполненная близостью и положительной энергией. Джон с ностальгией вспоминал, как сильно он скучал по таким встречам, понимая, что не может припомнить, когда в последний раз так наслаждался вечеринкой.

Все собрались вокруг обеденного стола, восхищаясь вкуснейшими яствами, выставленными перед ними.

Эрик поднял свой бокал с вином и начал говорить. Вглядываясь в вращающуюся жидкость, он начал с задумчивой интонации: «Я хочу начать с детей. Когда ребёнок рождается, он может улыбаться с самого первого дня. Со временем его смех становится громче и чаще. Возможно, это один из самых прекрасных моментов в жизни отца. Он смеётся вместе со своим младенцем, переживая чистое и безмерно приятное чувство. Но в жизни ребёнка есть редкий момент, когда он смеётся совершенно иначе. Смех из глубины души с искрой изумления в глазах. Именно тогда, когда он делает свои первые шаги в одиночку и начинает ходить. Этот смех знаменует его величайший успех на данный момент, и он это знает. Конечно, у него было много успехов – сидеть, есть и тому подобное, – но он знает, что с сегодняшнего дня его жизнь изменится. И, точнее, начинается новый этап его жизни».

Сегодня такой же важный день для Дэниела – выпускной, новая работа, новый дом и, в общем, новая жизнь. Дэниел, я желаю тебе успехов на этом долгом пути вперед. За Дэниела!

По дому раздался звон бокалов одновременно поднятых в тосте за здоровье и будущие свершения Даниеля.

Джон, смакуя великолепно приготовленные блюда, размышлял о словах Эрика, которые вызвали в нем глубокие эмоции. Любовь Эрика к Дэниелу была очевидна в его проникновенных словах. Все наслаждались угощением, выражая свои пожелания юному Дэниелу.

После ужина, пока Джон наслаждался вином у камина, Эрик спросил: «Как тебе вечеринка, друг? Всё нравится?»

Джон ответил: «Всё великолепно. Анна прекрасна, еда была восхитительной. Правда, здорово. За ужином я думал о том, как сильно я скучал по вам всем, особенно по таким встречам. Твои рассуждения об отношениях отца и ребенка были очень весомыми и красивыми».

Эрик поинтересовался: «Кстати, на этой неделе мы не виделись. Как продвигается терапия? Есть прогресс?»

Джон ответил холодным тоном: «Нет, ничего нового. Ничего не изменилось. Жизнь стала для меня скучной».

Эрик рассмеялся и сказал: «С такой большой семьёй, как у меня, у тебя не было бы времени даже думать о депрессии».

Джон в шутку парировал: «И поэтому ты выглядишь на десять лет старше меня, да?»

Эрик тепло ответил: «Ты всё видел, Джон. Но тебе не хватает именно сплочённой семьи. Конечно, в этом есть свои трудности, но это также и бесценные радости. От общих переживаний до безоговорочной любви, которая передаётся из поколения в поколение, – это как корни крепкого дерева». Он продолжил: «Когда у тебя большая семья, у тебя почти нет времени на себя. Но взамен ты получаешь любовь. Любовь к своей семье, партнёру, детям и внукам. И эта любовь стоит любых испытаний».

Джон вздохнул: «Я тебя прекрасно понимаю. Я сам выбрал не жениться. Всё шло своим чередом. Но в прошлом году что-то переменилось. Честно, я в тупике. Врачи не могут определить причину. Я здоров, богат, многие мне завидуют, но… я не счастлив. Жизнь потеряла свою искру. Некоторые дни терпимы, но в другие я просто зол без причины. Может, на себя, может, на саму жизнь». Он продолжил: «Главная проблема в том, что я когда-то наслаждался одиночеством и независимостью, но теперь это не так. Однако быть среди людей меня тоже не наполняет. Знаешь, Эрик, в своих путешествиях по миру я встречаю людей, борющихся с множеством проблем, но они находят счастье посреди хаоса. Это поразительно, не правда ли? Они находят радость, несмотря на жизненные испытания.

В наше время средняя продолжительность жизни человека составляет 150 лет. А я, как раз, посередине этого пути. Я мог бы рассмотреть возможность женитьбы и создания семьи. Но, как я уже сказал, я этого не хочу. Полагаю, теперь уже слишком поздно. Разница в 70 лет между мной и моими детьми просто немыслима. Короче говоря, когда мне нездоровится, я часто вспоминаю свою молодость. Тогда даже самые маленькие вещи казались великими целями. Этого энтузиазма и энергии мне очень не хватает».

Джон на мгновение замешкался, понимая, что увлёкся и выболтал свои сокровенные мысли Эрику в такой особенный вечер. Без промедления он с усмешкой добавил: «А настоящая дилемма – это те неумелые учёные, твои приятели, которые за все эти годы так и не смогли расколоть орех и сделать нас снова молодыми».

Жена Эрика позвала всех собраться, чтобы разрезать торт и открыть подарки. Дэниел с нетерпением разрывал обёрточную бумагу, благодаря каждого гостя. Наконец Джон обратился к Дэниелу: «Дорогой Дэниел, с того дня, как ты родился, и я впервые взял тебя на руки, между нами образовалась особая связь. Ты знаешь это так же хорошо, как и я». С мягкой улыбкой он продолжил: «Я любил выбирать для тебя подарки, когда ты был маленьким. Я много думал о сегодняшнем подарке. Поскольку в этом году ты начинаешь водить машину, я поговорил с твоими родителями и с их благословения дарю тебе тот спортивный автомобиль, на котором я приехал. Надеюсь, тебе понравится кататься».

Дэниел был потрясён. Спустя мгновение он прыгнул в объятия дяди Джона с возгласами: «Боже мой, боже мой! Это лучший подарок в моей жизни! Я люблю тебя, дядя Джон! Я люблю тебя!»

Джон шутливо заметил: «Я пообещал купить тебе первую машину, когда тебе не было и года. Разумеется, ты этого не помнишь».

Эрик повернулся к Джону и сказал: «Джон, эта машина должна была стоить целое состояние. Не нужно было делать такой дорогой подарок».

Джон рассмеялся и ответил: «Не беспокойся об этом, старина. Пусть он порадуется жизни».

С улыбкой Эрик прошептал Джону на ухо: «Надеюсь, этот приступ меланхолии не опустошит твой кошелёк».

Глава 2

После дня рождения Дэниела прошло несколько дней, а Джон чувствовал себя ещё более одиноким. Радостная и тёплая атмосфера на вечеринке была подобна воде, пролитой на его иссохшую душу, ненадолго утолившей жажду. Но жажда вернулась. Работа и ежедневные дела держали его занятым, что притупляло чувство тоски, но печаль всё же таилась в уголке его души. В настоящее время он был поглощён важным проектом – его компания готовилась к первому в своей истории полёту на Марс. Хотя сам Марс мало привлекал его лично, он признавал открывающиеся потенциальные возможности. Несмотря на свой плотный график, Эрик настоял на их еженедельном ланче. Сидя в машине и глядя на проплывающую мимо улицу, он пробормотал себе под нос: «Видимо, что-то не так». Его тон и манера держаться казались изменившимися.

Сидя за своим привычным столиком, они сделали заказ. Джон без лишних предисловий поинтересовался: «Всё в порядке, друг?» Эрик ответил мягкой улыбкой: «Вообще-то, у меня сегодня есть что тебе рассказать. И это очень важно. Я долго об этом размышлял и решил поделиться с тобой». Прежде чем перейти к сути, он попросил Джона рассказать о своих решениях и выводах. «Ах, наша еда уже здесь», – заметил Эрик. – Давай продолжим разговор за трапезой. «Ты упоминал, что встречался с производителем роботов и принял некоторые решения, верно?»

Джон, разрезая порцию салата, спокойно ответил: «Буду краток». После короткой паузы он продолжил: «Мне нужно смотреть правде в глаза. Жизнь не приносит мне радости, но я и не готов принять смерть. Тревога о старении и утрате жизненных сил никуда не ушла. Лекарства тоже не помогли. Что касается переноса данных мозга в робота – я ещё не определился из-за собственного скепсиса. Несмотря на разговоры с теми, кто прошёл через этот процесс, я пока не решил, подходит ли он мне. Мне нужно тщательно всё взвесить, ведь отменить такое решение будет невозможно.

Знаешь, Эрик, с моей точки зрения, люди мало эволюционировали за тысячелетия. Несмотря на достижения науки и техники, сделавшие жизнь удобнее, наши фундаментальные стремления и поведение в основном остались прежними». «Как будто история повторяется, – с усмешкой добавил он, – Мы по-прежнему жаждем власти и женщин, а для этого нужно быть молодым. В прежние времена таких возможностей не было, и люди принимали старение как естественный процесс. Однако современные технологии сделали тоску по утраченной молодости сильнее, чем когда-либо». Так или иначе, как ты видишь, обстоятельства не изменились, и я пока не принял окончательных решений».

Эрик был явно воодушевлён. Джон мягко сжал его руку и заметил: «Друг мой. Давай сосредоточимся на главной теме. Не мог бы ты подвинуть свой нож и вилку с края тарелки? Они меня немного отвлекают».

Эрик с улыбкой продолжил: «Я забыл, как тебя раздражает эта моя привычка. Так вот, давай перейдём к делу. Мы были поглощены секретным проектом двадцать лет – он касался переноса данных мозга взрослого человека в эмбрион. Мы успешно завершили все эксперименты. Наша неустанная работа наконец принесла плоды после двух десятилетий усилий». Завершив эксперименты на животных, мы были готовы перейти к испытаниям на людях. Предварительные тесты завершились триумфально». Он ненадолго замолчал, устремив взгляд вдаль, затем снова заговорил: «Но затем проект столкнулся с препятствиями из-за политических интриг». Я не до конца уверен, что именно произошло. Вернее, я знаю. Как тебе известно, религиозные группировки всё ещё имеют значительное влияние в политике и активно лоббируют свои интересы. К сожалению, двадцать лет труда меня и моей команды пошли прахом». Эрик сделал глоток и продолжил: «Я не хочу слишком углубляться в это – это слишком горькая тема». Он посмотрел на Джона многозначительным взглядом, и спокойно добавил: «Возможно, эта информация имеет для тебя значение».

…неопределённость – оно может существовать, а может и нет. Настоящий вопрос в том, если оно существует, что тогда станет…

Джон уставился на него с глубоким, почти не верящим взглядом. В тот миг показалось, будто время остановилось, и Эрик стал единственным человеком в его вселенной. «Ты предлагаешь, – спокойно спросил он, – чтобы я стал объектом этого проекта?»

Эрик взглянул на Джона с добротой и начал: «Эта тема для меня довольно нова. Я пытаюсь сохранять сосредоточенность, но это непросто». После короткой паузы он продолжил: «Если ты будешь готов участвовать, этот проект будет реализован для тебя. Однако я должен сказать, что мне и сейчас дорого наше общение. Наши встречи раз в две недели приносят мне большую радость. Тем не менее, я заметил в тебе заметную перемену. Ты выглядишь гораздо более подавленным, чем раньше. Твоё недовольство глубоко тревожит меня. Мы связаны узами, подобными братским, мы выросли и прожили жизнь вместе. Я искренне хочу улучшить твоё состояние. Несмотря на потенциальные последствия для моей карьеры, я готов возглавить это начинание втайне». Он слегка наклонился вперёд, подчеркивая: «Никто другой не должен знать об этом, кроме моего проверенного ассистента».

Джон помедлил, прежде чем заговорить: «Не мог бы ты провести меня по этапам процесса и предоставить всесторонние детали?»

Эрик начал с предложения: «Сначала мы перенесём все данные твоего мозга в робота – робота, созданного по твоим предпочтениям. Затем эти данные будут пересажены в мозг эмбриона, что приведёт к прекращению функционирования твоего физического тела. Позволь мне подробнее рассказать о тонкостях работы мозга.

Достигнув размера в миллиметр, эмбрион начинает развивать нейроны. К шести неделям он начинает двигаться, что сигнализирует о начале мозговой активности. Это знаменует начало удивительного путешествия, которое продолжается до самой смерти – свидетельство непревзойдённого мастерства природы». Демонстрация Эрика излучала волнение, а его глаза блестели от энтузиазма.

Он продолжил: «Во втором триместре плод приобретает способность дышать, глотать и даже сосать палец. Наше участие начинается в последнем триместре, когда когнитивная часть мозга достигает относительной зрелости. Однако её развитие продолжается ещё несколько лет после рождения. В течение третьего триместра мы имплантируем данные твоего мозга, как только будет установлена возможность хранения информации. При рождении мозг составляет лишь 25% от размера мозга взрослого человека. Несмотря на формирование нейронов, важные вехи развития, такие как понимание, общение и улучшение зрения, ещё не достигнуты. Мы ожидаем, что постепенное проявление ранее загруженной информации в блоке хранения начнётся после шести лет».

Джон, очарованный речью Эрика, вставил: «Увлекательно. Мой первый вопрос касается того, унаследует ли новорождённый гены матери и как эти гены могут повлиять на развитие ребёнка». Джон сделал паузу, и в его тоне появился оттенок неуверенности. «Позволь мне перефразировать. Могут ли эти гены потенциально вмешиваться в функцию воспроизведения памяти? Более того, могут ли темперамент и склад ума новорождённого влиять на трансплантированные убеждения в его мозге?»

Эрик твёрдо ответил: «Нет. Информация в мозге младенца будет воспроизведена надёжно и не может быть повреждена». Что касается твоего второго вопроса, мы изучим его вместе со многими другими аспектами. Это обучающий процесс для нас обоих». Он пояснил: «В течение первых шести лет ты будешь пребывать в роботизированном носителе с перенесёнными данными. По истечении этого срока у тебя останется право отключить робота или продолжить его использование – выбор будет полностью за тобой».

Джон, колеблясь, задать ли вопрос, наконец спросил: «Ты знаешь, я не религиозен. После появления искусственного интеллекта все верования и убеждения были поставлены под сомнение, и всё стало основываться на науке и проверенных данных. Но, несмотря на это, многие люди в мире, как тебе известно, всё ещё верят. Лично я скептически отношусь к существованию души. Возможно, точнее будет сказать, что я сомневаюсь в нём?»

Эрик, делая паузы между кусочками овощей, ответил: «Как тебе известно, наука ещё не предоставила подтвержденных доказательств относительно существования души. С научной точки зрения, я не могу дать тебе руководства по этому вопросу. Однако, если ты согласишься продолжить это начинание, ты, возможно, сам найдешь ответ на свой вопрос в будущем».

Джон с благодарной улыбкой и глазами, полными глубокой привязанности к Эрику, сказал: «Мой дорогой друг, я бесконечно благодарен тебе. Во-первых, за твою заботу и внимание к моему благополучию. Во-вторых, за то, что поделился со мной бесценной информацией, даже несмотря на её строгую конфиденциальность».

Джон на мгновение замолчал, его взгляд устремился вдаль, прежде чем он продолжил: «Я испытываю странное ощущение. Я не совсем уверен, что во мне произошло. Хотя я и недоволен своими текущими жизненными обстоятельствами, перспектива проститься с этим телом вызывает неожиданную привязанность. Тем не менее, это заманчивое предложение и захватывающее приключение. В случае осложнений вся информация моего мозга сохранена в роботе, что гарантирует продолжение существования. Но если всё пойдет по плану, меня ждёт новая жизнь, полная неизвестности. Хотя я обычно быстро принимаю решения, это требует тщательного обдумывания. Прощание с сосудом, в котором пребывает твоё существо, в любом случае – необычное чувство».

Эрик мягко сжал его руку и заверил: «Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Не стесняйся обращаться с любыми вопросами. Твоё присутствие бесценно для меня при любых обстоятельствах. Разумеется, твои счастье и благополучие важнее всего остального».

Днем Джон сидел в одиночестве в своем кабинете, глядя в окно. Дождь лился потоками, а через открытое окно врывался мягкий, освежающий ветерок, ласкавший его лицо. Он пил кофе и размышлял про себя: «Я всегда обожал дождь, но сейчас его очарование стало еще сильнее. Даже простое наслаждение кофе ощущается полнее. Какое странное чувство».

Воспоминания о детстве и юности нахлынули на него. Он был жизнерадостным и пылким ребенком, и за 70 лет, прожитых в этом теле, он накопил множество трогательных, дорогих сердцу воспоминаний. Эрик предоставил ему возможность начать всё заново, шанс пережить те прошлые дни, исправить все сожаления, осуществить мечты, которые он лелеял, но так и не исполнил. Это предложение казалось сюрреалистичным – перенести опыт семи десятилетий жизни в другое существование. Однако, думая о том, чтобы попрощаться с этой физической оболочкой, он чувствовал, как сжимается его грудь. Это было незнакомое ощущение. Он не мог разобраться в своих эмоциях. Страх, печаль, радость, надежда или тревога – казалось, всё смешалось воедино. Такие чувства были для него в новинку.

Он сделал глубокий вдох и снова потягивал кофе. Да, верный себе, он быстро принял решение. Несмотря на множество рисков, он чувствовал, что должен действовать. Он ходил по комнате в оживлении, повторяя про себя: «Перемены. Перемены. Я должен изменить эту ситуацию, и это – лучшая возможность. Даже в случае неудачи, я продолжу существовать как робот, как я уже размышлял ранее. Даже если так выйдет, у меня нет внука или ребенка, которого можно нежно обнять этими руками… но, возможно, со временем это изменится».

Джон постоял у открытого окна, глядя вдаль. Влажный ветерок ласкал его лицо. Он осознал, что в этот момент его эмоциями управляет страх. Когда люди принимают в жизни очень серьёзные решения, они начинают бояться. Этот страх – не перед сложным выбором как таковым, а от осознания, что в этот момент ты совершенно один.

Чтобы не позволить себе снова впасть в сомнения, он связался с Эриком и сообщил ему, что пойдёт на это. Он тревожился, но, как ни странно, был счастлив и взволнован. Он часами ходил под дождём. Он лишь смотрел на капли воды, стекавшие с края зонта, погружённый в воспоминания о своей прошлой жизни. В жизни каждого человека бывают особенные дни и ночи, после которых его жизнь меняется коренным образом. Люди инстинктивно чувствуют это, и странное чувство Джона было именно таким. Хотя он был очень усталым, ему не хотелось возвращаться домой. Он снова наслаждался своим одиночеством.

Сегодня день насыщен событиями. Запланирована важная встреча с членами совета директоров и акционерами для принятия ключевых решений. Перед собранием Джон завершил переговоры с DT Robot и заключил договор на производство робота. Он с абсолютной точностью заказал робота, который должен быть его точной копией. Несмотря на неудовлетворённость собственной жизнью, внешне он казался вполне довольным.

Цель сегодняшнего собрания – обсудить будущую политику компании и её ключевые проекты. В настоящее время самым важным проектом компании являются инвестиции в освоение Марса.

Несмотря на множество дел и обязательств, Джону так и не удавалось обрести внутренний покой. Он постоянно боролся со смесью тревоги, страха и возбуждения. На протяжении всей своей карьеры, принимая решение, он полностью сосредотачивался на его выполнении. Однако на этот раз всё было иначе. Он колебался, ощущая незнакомое ему доселе беспокойство. Если часть его была охвачена волнением от заманчивого предложения, то другая – отшатывалась от неопределённости, что ждала впереди.

Он часто размышлял, почему жизненный путь привёл его именно к этой точке. В чём была первопричина его неудовлетворённости? Размышляя, он понимал, что не одинок в этом чувстве. Многие вокруг него, несмотря на комфортный образ жизни и изобилие ресурсов, разделяли схожие переживания. Возможно, в современном мире повсеместно царит тяга к преувеличению. Демонстрация себя как более утончённого, совершенного и умного стала обыденностью. «Да, – размышлял он, – это постоянное стремление к идеализированному образу подпитывает нашу неудовлетворённость. Мы разучились ценить свои подлинные "я"».

Джулия собрала всех в конференц-зале. После кратких обсуждений и взаимных приветствий Джон обратился к собравшимся: «Коллеги, наш профессиональный путь вместе был отмечен минимальными ошибками и выдающейся командной работой. Я благодарю каждого из вас за преданность делу и чувство ответственности. Вместе мы достигли значительных вех. Не секрет, что преемственность крайне важна для успеха, и сохранение нашего присутствия на этом рынке необходимо. Учитывая насыщенность локального рынка и многообещающие возможности на Марсе, мы приняли решение расширить там нашу деятельность. На предыдущих встречах мы обсуждали необходимые шаги для выхода на марсианский рынок. Сегодня мы утвердим наши решения и подготовимся к началу этой новой главы в ближайшем будущем».

Повернувшись к коллеге с обаятельной улыбкой, он попросил: «Абрахам, не мог бы ты кратко ознакомить команду с проектом?» Абрахам, жестом указывая на монитор, пояснил: «Наша лаборатория провела обширное исследование кедра и эвкалипта, которые были определены как оптимальный выбор для Марса благодаря недавним посадкам. Мы модифицировали их генетически, чтобы сократить потребление воды при капельном орошении, обеспечив экономическую эффективность. Процесс заключается в посадке этих модифицированных семян на Марсе, где им потребуется лишь первоначальный полив. При контакте с водой они выйдут из состояния покоя и начнут пускать корни в восьми направлениях, способные углубиться более чем на 100 метров в поисках влаги. Как только корень найдёт воду, он начнёт питать семя. После прорастания под землёй семя будет поглощать воду и минералы из почвы, созревая в дерево высотой 5–6 метров в течение 2–3 месяцев». Абрахам сиял от гордости, когда делился: «К концу первого года наше великолепное дерево достигнет полного роста, обогащая атмосферу Марса кислородом и принося прибыль нашей компании». На лицах слушателей вспыхнули улыбки.

Продолжая, он разъяснил: «Мы распределили эти семена по восьми обитаемым зонам на Марсе для исследований и экспериментов, и получили полностью удовлетворительные результаты».

Акционер поинтересовался: «С чего мы планируем начать проект?»

Джон ответил: «Позвольте мне объяснить. Учитывая распространённость китайских городов на Марсе, у нас огромная целевая аудитория. Хотя сотрудничество с китайцами необходимо, мы имеем цель реализовать наши усилия в Земле Маска, главном городе Марса. Встречи с мэром и работа над исполнительными контрактами уже ведутся».

Макс, опытный акционер, с сожалением заметил: «Кажется, китайцы суют свой нос повсюду, доминируя по всему миру. Это, мягко говоря, тревожно».

Джон улыбнулся в ответ на беспокойство Макса и ответил: «Мы должны смотреть фактам в лицо, мой друг, чтобы преуспеть в бизнесе. Их ВВП и военная мощь превосходят наши, что ставит нас в отстающее положение. Тем не менее, мы сохраняем преимущество в науке и технологиях – наши ключевые активы. Это наш шанс вернуть себе конкурентоспособность. С нашим технологическим превосходством я уверен, что мы снова сможем опередить их».

После собрания Джон размышлял о Марсе за чашкой зелёного чая. Оценивая потенциал, он подумывал о путешествии на Марс в форме робота, чтобы лично курировать проект. Затем напоминание побудило его связаться с Эриком насчёт их встречи, чтобы обсудить вопрос суррогатного материнства для эмбриона, следуя договору о роботе.

Он связался с Эриком, чтобы согласовать время и место встречи, на что Эрик сказал: «Дэниел с подругой сейчас в центре города. Я попросил их зайти в твой офис и сопроводить тебя к моему дому. Мы вместе поужинаем и пообщаемся». Джон с энтузиазмом ответил: «Это замечательная идея».

Эрик тепло приветствовал Джона, когда тот подошёл, обнял его и затем шутливо спросил: «Ну как Дэниел справился с управлением?»

Джон ответил: «Эрик, пожалуйста, не подстрекай его. Мы выбрали полёт, а автомобиль с автопилотом проделал весь путь. Мы всё время разговаривали. Я нахожу его весьма сообразительным и осторожным. Беспокоиться не о чем. Позволь также сказать, что я всегда предпочитаю летать ночью, потому что большие голографические рекламные дисплеи на улицах нарушают мой покой».

Анна, жена Эрика, вышла из кухни, тепло поприветствовала всех и с улыбкой пригласила их в дом.

Когда они собрались за обеденным столом, Джон принял на себя отцовскую роль, обратившись к Дэниелу и его подруге Шерри с расспросами об их отношениях. Шерри, которая на год старше Дэниела, была вместе с ним около двух лет. Несмотря на юный возраст, их связь была глубокой. Недавно, после празднования дня рождения Дэниела, они начали жить вместе. Оба излучали зрелость и уверенность, казались мудрее своих лет. Размышляя над разговором, Джон заметил: «В наше время подростки 15-16 лет были совсем другими. Кажется, современные дети взрослеют раньше. Однако это не обязательно идеально; им следует испытать беззаботные радости юности, а не преждевременно принимать на себя бремя взрослой жизни».

Эрик воспользовался моментом, чтобы начать разговор: «Дети, не хотите ли обсудить любовь?» Удивлённые, но полные энтузиазма, молодые люди воскликнули: «Конечно, дедуля!» Эрик продолжил: «Позвольте мне поделиться своим взглядом на любовь. Я думаю, Анна и мы с ней сходимся в этом вопросе. Мы также приветствуем мнение Джона и, конечно, ваше. Не так ли, Джон?» Джон улыбнулся и кивнул в знак согласия.

Эрик начал: «Я считаю, что дать определение любви весьма сложно. Но это чувство нужно испытать. Любовь очень сложна, и довольно опасно полагать, что она проста или возникает сама собой. Что интересно, в других сферах жизни, например, чтобы стать музыкантом, мы проходим обучение. Мы не начинаем и не занимаемся ни одним делом без подготовки, за исключением любви. Мы позволяем себе влюбляться, вступать в отношения и жениться, не приобретая никаких навыков в этом деле». Он ненадолго взглянул на молодых людей и продолжил с улыбкой: «Да, именно навыков. Любовь – это не только чувство; это ещё и навык. Навык, которому нужно учиться. Возможно, мои слова прозвучат несколько отстранённо и скучно, и вы спросите меня: "Как же любви можно научиться в школе? Я хочу чувствовать любовь всем сердцем и душой, потому что я очень романтичен". В таком случае я скажу вам, что у нас очень романтичное и эмоциональное представление о любви, но даже это чувство может привести к её разрушению.

Подводя итог, мы должны найти баланс между романтизмом и рациональностью. И для этого нам нужно развить определённые навыки. Что скажешь на это, Джон?»

Джон с ухмылкой и непринуждённой шуткой ответил: «Эрик, ты говорил так серьёзно, что чуть не напугал детей. Не волнуйтесь, ребята. Любовь не так страшна, как её описывает Эрик».

Все рассмеялись, и он продолжил: «Если бы я подходил к любви так, как Эрик, возможно, я бы сейчас не был одинок. Может, у меня были бы свои дети и внуки рядом. Я понимаю, о чём говорит Эрик, но найти этот баланс для меня сложно. Когда я влюбляюсь, я влюбляюсь по уши. Как будто мне всё нипочём. Но я также видел и обратную сторону медали. Понимаете, первоначальная романтика и накал страстей в конечном счёте сменяются чем-то менее приятным. Я никогда не был тем, кто сдерживается в отношениях. Я хотел чувствовать всё глубоко. Конечно, не всегда всё складывалось идеально, но я могу честно сказать: я наслаждался каждым моментом».

Анна вмешалась: «Помните, Джон уже рассказывал нам о любви с точки зрения восточных мудрецов. Поделись этим с детьми, Джон. Это всегда поучительно».

Джон с ухмылкой ответил: «Конечно, Анна. С удовольствием. Учтите, то, что они жили века назад, их мировоззрение и философия сильно отличались от наших сегодняшних.

У них был всеобъемлющий и целостный взгляд на любовь, и они считали её причиной творения или самой его сутью.

Люди в те времена думали, что вода, земля, огонь и воздух – четыре первоэлемента вселенной, но Руми верил, что первоэлементом является любовь, и ощущается она через интуицию. Он говорит: "Твоя задача – не искать любовь, а лишь искать и находить все преграды внутри себя, что ты воздвиг против неё". Если убрать эти преграды, любовь течёт внутри тебя и распространяется вовне. Сначала ты влюбляешься в себя, а затем – в своё окружение, родных, друзей, незнакомцев, деревья, животных, моря и так далее. Если всё человечество когда-нибудь достигнет такой эволюции, жизнь в этом мире непременно станет намного прекраснее, безопаснее и увлекательнее.

Разумеется, человек обладает двумя гранями: светлой и тёмной. Или, возможно, уместнее описать их как два измерения: светоносное и теневое. Между ними всегда идёт вечная борьба. Они – творения культуры и истории, а не вневременные и священные сущности. В последнее время тёмная сторона часто затмевала светоносный аспект человечности. Как следствие, эта мечта оставалась недостижимой. Однако даже в мимолётные мгновения, когда свет побеждает тьму, его воздействие сохраняется. Я считаю, что многое из нашей художественной и литературной деятельности относятся именно к этой сфере».

Джон откашлялся и продолжил: «Тем не менее, они придавали любви глубокое значение, укоренённое в их вере в метафизику. Для них единственная сила, превосходящая ограничения времени и пространства и доступная нашему пониманию, – это любовь. Именно поэтому они рассматривали любовь как проводник в высшие измерения и почитали её».

Позвольте добавить ещё одну мысль перед тем, как завершить. Согласно древним верованиям, Бог создал человека с двумя глазами, чтобы видеть, двумя ноздрями, чтобы дышать, двумя ушами, чтобы слышать, двумя руками, двумя ногами, двумя почками и так далее. – Джон слегка понизил голос. – Однако Он дал ему лишь один мозг, один рот и одно сердце. Это потому, что, найдя свой идеал, человек обретает, по сути, два мозга для сотрудничества и два рта для обсуждения той или иной темы. Но путь сердца иной. В тот миг, когда оно находит свою пару, любовь пробуждается, и мы встречаем родственную душу».

В качестве совета вам, молодые влюблённые, хочу процитировать моего японского друга: "Для счастья нам нужно три вещи: кого-то любить, что-то делать и на что-то надеяться". Мне кажется, у вас есть все три, так что пока что просто наслаждайтесь жизнью». С этими словами он сиял от радости и удовлетворения.

Шерри и Дэниел были очень счастливы и воодушевлены этой искренней беседой за обеденным столом. В доме Эрика были известны оживлённые дисскурсии на самые разные темы во время еды. Но на этот раз присутствие Джона и тема разговора добавили этой беседе новое измерение. Шерри и Дэниел очень дипломатично выразили своё удовлетворение балансом между взглядами Эрика и Джона, и радость от участия в этой беседе.

После ужина Эрик и Джон беседовали о своём предстоящем проекте на балконе. Сначала Джон настаивал на важности естественных процессов в этом начинании. Он ратовал за естественные роды с использованием суррогатного материнства, против чего был Эрик. Эрик возражал, что со временем суррогатная мать может начать что-то подозревать, чего им хотелось бы избежать. По его мнению, следует использовать только здоровых доноров яйцеклеток. Остальная часть процесса будет проходить в больнице и в искусственной матке. Его аргументы казались логичными, и Джон согласился с ними.

Эрик спросил: «Ты уже кого-то нашёл?»

Джон ответил: «Да, я поговорил с двумя кандидатками». С лёгким намёком на нервозность он продолжил: «Знаешь, Эрик, я пришёл к выводу, что нам нужно действовать быстро, потому что, если мы будем стремиться к перфекционизму на каждом шагу, я, думаю, я в конечном итоге сдамся. Разговаривая с этими женщинами, я задавался множеством вопросов. Я думал о наследственных чертах, которые ребёнок может унаследовать от суррогатной матери. Психически ли она устойчива? Нет ли у неё редких генетических заболеваний? И множество других аспектов».

Эрик с улыбкой заверил его: «Наше главное внимание должно быть сосредоточено на её физическом здоровье и соответствии всех её показателей стандартным протоколам. Поверь мне, Джон, всё пройдёт гладко. Я разделяю твои чувства; перфекционизм не нужен». После короткой паузы он добавил: «После рождения ты будешь жить в нашем доме. Я намерен лично контролировать все аспекты. Что касается Анны, я разберусь с этой ситуацией тактично, чтобы наша тайна осталась нераскрытой. Я придумаю подходящий подход. Вообще, ты хорошо знаешь Анну, но, возможно, не осознаёшь, какая она необыкновенная мать. Я всегда восхищался её замечательной находчивостью в те годы, когда дети были маленькими. В ней воплощены любовь, внимание, терпение и терпимость, а также напористость и гибкость – качества, которые делают её исключительной. Я уверен, если бы она взяла на себя роль твоей матери, тебе невероятно повезло бы».

Затем он похлопал Джона по плечу и продолжил с озорством: «Ещё один вопрос. Будущий ребёнок – это ведь ты. Это может быть и девочка. У нас есть возможность решить, родиться ли ей девочкой или мальчиком. Что ты думаешь? Каково твоё мнение о том, чтобы быть девочкой и иметь совершенно иной опыт? Мне это кажется довольно интересным».

Джон сказал: «Я тоже об этом думал. Лучше скажу, что не смог ничего решить. В последнее время из-за этого проекта я испытываю сильный стресс и не хочу размышлять ни о чём новом. Пусть это будет сын», – и шутя добавил: «Может, в следующий раз я подумаю о жизни в образе девочки».

Настал ключевой день. Плод достиг семи месяцев и был готов к переносу данных мозга. Одновременно робот был полностью подготовлен. Все друзья Джона предполагали, что он перенесёт данные в робота, знаменуя начало его жизни в качестве робота. Это был последний день пребывания в его нынешнем теле, день прощания.

Джулия тоже пришла в больницу. Джон был очень взволнован. Эрик попросил его успокоиться. Джон взял руки Джулии и поблагодарил её за то, что она пришла. Пытаясь сохранить самообладание, он сказал: «Это последний раз, когда я касаюсь тебя этими руками». Джулия тут же с шутливой укоризной ответила: «Джон, не будь так драматичен. Многие сейчас так делают. Мы обсуждали многочисленные преимущества. Ты не будешь стареть, избавишься от морщин и лишнего веса, получишь массу других плюсов. Почему ты так расстроен? Ничего не изменится, мой дорогой босс. Пожалуйста, успокойся».

Джон ответил с улыбкой, в которой читалась холодность: «Я знаю, дорогая. Я всё это знаю. Но я думаю, что эти чувства совершенно естественны. Тело, которое было с тобой 70 лет, и сегодня ты должен попрощаться с ним». Разумеется, Джон не высказал своего сильного отвращения к жизни в качестве робота, и если проект с ребёнком провалится, он будет обречён на вечное существование в виде машины – участи, которой он ужасался. Это и было источником его тревоги.

Когда Джулия ушла из больницы, Эрик спросил Джона с присущими ему зрелостью и теплотой: «Кстати, ты так и не сказал, какое имя ты выбрал для ребёнка».

Джон ответил: «Мне всегда нравилось имя Артур с самой моей юности. Пусть будет Артур». Затем он добавил: «Изначально по планам я должен был быть на Марсе, когда Артур появится. Однако я передумал и останусь здесь. Да, я решил остаться. Присутствовать при собственном перерождении может быть захватывающим опытом». Джон ненадолго замолчал, а затем признался: «Знаешь, Эрик? Мне по-настоящему страшно».

Эрик успокоил его: «Чувствовать страх совершенно естественно. То, что ты делаешь, требует огромного мужества. Честно говоря, я и сам много об этом размышлял. Я часто мечтал о такой возможности».

Джон задал вопрос: «Почувствуй себя на моём месте. Если бы у тебя был шанс начать всё заново, что бы ты сделал?»

Лицо Эрика озарилось, в его глазах появилась ностальгическая нотка, когда он устремил взгляд вдаль. С мягкой улыбкой он начал: «Если бы мне дали второй шанс в жизни, я бы исследовал бесчисленное множество путей. Я бы принял свои ошибки, отказавшись от погони за совершенством, чтобы принять себя со всеми несовершенствами». Затем с явным энтузиазмом он продолжил: «Я бы отбросил всякое чувство стыда и наслаждался каждым моментом существования. Я бы проводил целые летние дни, босиком гуляя по пляжу. Честно, я мог бы рассуждать на эту тему часами. Но время для хирургической операции пришло. Сейчас тебя будут погружать в наркоз. Мы перенесём данные в робота и в плод, а также имплантируем небольшую часть твоего мозга в кору головного мозга плода». Пока Джон боролся со своим страхом, он размышлял над словами Эрика, находя утешение в своей собственной решимости: «У меня тоже длинный список того, что нужно выполнить. Всё пройдёт гладко», – а потом наступила тьма. Темнота окутала его.

Глава 3

С переполняющей радостью и восторгом Анна берёт Артура на руки и подносит к Джону. «Джон, посмотри, какой он милый и прекрасный». Джон с тихим благоговением смотрит на младенца и слегка касается кончиками пальцев его крошечной ручки. С заразительным энтузиазмом Анна восклицает: «Этот драгоценный ребёнок, рождённый в лаборатории, к несчастью, потерял родителей и остался совсем один. Когда Эрик предложил нам позаботиться о нём, я поначалу была ошеломлена. Я высказывала опасения по поводу нашего возраста и ответственности за воспитание ребёнка. Но Эрик настоял, и теперь я благодарна ему за это. Артур принёс столько света и тепла в нашу жизнь. Его присутствие наполнило наш дом радостью. Мы с Эриком очень его полюбили».

Джон с сияющей улыбкой сказал: «Я искренне рад за вас. Обрести такую радость в жизни бесценно, но не находите ли вы сложным посвящать всё своё время Артуру?»

Передавая Артура Эрику, Анна ответила: «Если честно, не особо. Сначала у меня были опасения, но сейчас всё стало гораздо проще. Есть роботы, которые выполняют все задачи, связанные с ребёнком. Однако я предпочитаю, чтобы уход осуществлял человек, чтобы каждое прикосновение и объятие передавало ему любовь и заботу. Поэтому мы наняли молодую девушку. Сейчас она в отпуске, но она очень профессиональна и заботлива. Артуру с ней комфортно и спокойно».

Пока Артур засыпал на руках у Эрика, тот тихо проговорил: «С тех пор как он появился в нашей жизни, ощущение счастья и радости в доме возросло. Наши дети и внуки постоянно приходят его навещать. Присутствие Артура изменило нашу семью и ее приоритеты. Мы с Анной стараемся раньше заканчивать работу и проводить больше времени дома, что укрепило наши эмоциональные связи.

Анна с улыбкой добавила: «Ты знаешь, у меня есть религиозные убеждения, отличные от твоих. Появление Артура укрепило мою связь с Богом и духовный рост. Я чувствую спокойствие и уверенность, что всё сложится хорошо».

Джон гулял в одиночестве в парке недалеко от своего дома и чувствовал удовлетворение. Артур будет расти в безопасной и заботливой среде. Он размышлял: «Надеюсь, у него не возникнет проблем с памятью. Через шесть лет меня ждёт новая жизнь на другой планете. Я уверен, что использую этот шанс по максимуму».

С момента его рождения прошло пять лет и семь месяцев. Он счастливый и очень энергичный ребёнок, совсем как другие дети. Он выглядит немного стройнее своих сверстников. Все, кто знает Артура, запомнили его как необычайно умного ребёнка. Временами он ведёт себя странно и употребляет взрослые выражения, что забавляет окружающих. В такие моменты только Эрик смотрит на него с улыбкой и делает заметки в своём маленьком блокноте. Артур постепенно вспоминает свою прошлую жизнь. Прежде всего он вспоминает Эрика. Сначала он был потрясён. Эрик – не его отец, боже мой, а друг и спутник из прошлого.

Эрик и Артур ежедневно работают вместе в уединении. Они постепенно восстанавливают воспоминания о прошлом – о родителях Джона и его друзьях детства.

Спустя несколько месяцев, когда Артур вспомнил всё, он впервые спрашивает о Джоне. Задавая вопрос, он испытывает странное чувство. Эрик заверяет его, что у Джона всё в порядке. За последние шесть лет они виделись редко, так как Джон в основном проживает на Марсе.

«Я думаю, у него всё хорошо», – заметил Эрик.

Артур спросил: «Он навещал меня?»

После короткой паузы Эрик ответил: «Нет. Мне это тоже показалось странным. Но почему ты вдруг заинтересовался им, хотя вы встречались?»

Возбуждённо Артур воскликнул: «Перспектива снова увидеть его наполняет меня нетерпением! Мне не терпится узнать, что произошло с S&D за последние шесть лет. Я должен выяснить, остался ли я всё ещё богат или нет!»

Они рассмеялись и немного посидели в тишине, прежде чем Артур продолжил: «Мне всё ещё трудно привыкнуть к этим новым обстоятельствам. Иногда, когда я возвращаюсь к воспоминаниям о прошлой жизни, это кажется сном. Знаешь, Эрик, я часто думаю: если бы всю эту информацию нельзя было воскресить, и я не сохранил бы никаких воспоминаний, возможно, жизнь не была бы сильно иной. Я продолжал бы существовать как человек по имени Артур, учась, играя и переживая жизнь, как любой другой. Возможно, утешение бытия заключается в искусстве забывать».

Получив сообщение от Эрика, Джон стал готовиться к долгожданному дню. Артур, теперь полностью всё вспомнив, настаивал на встрече с ним. Джон ответил, что ему нужно остаться на Марсе ещё на два месяца, прежде чем вернуться на Землю. После разговора с Эриком в нём осталось странное ощущение.

Вглядываясь в ночное небо, Джон отыскал Землю среди звёзд. Погружённый в созерцания, он размышлял: «Какой будет его жизнь? Его или моя? Которая из них истинна? Если он мыслит и чувствует там, значит, и я тоже. Я мыслю, я чувствую». Сделав глоток красного вина, он продолжил размышлять: «Независимо ни от чего, он жив, а я – машина; я не должен забывать об этом». Джон очень сильно тосковал по Земле.

Спустя месяцы Джон и Артур воссоединились. Они встретились в парке у дома Джона, у озера, в его любимом месте. Обнявшись, они с изумлением смотрели друг на друга, ощущая сюрреалистичную связь.

С мягкой улыбкой Джон заметил: «Ты выглядишь потрясающе. Или мне следует сказать – я?» Это странное ощущение. Я вижу себя в другой форме. Хотя ты отличаешься от меня во всём, глядя в твои глаза, я многое понимаю.

Они провели несколько мгновений в тишине, любуясь озером. Артур молча вспоминал, как сильно он скучал по этому месту.

Прервав молчание, Джон спросил: «Ты принял решение? Подумываешь ли ты о том, чтобы отключить меня?»

Артур с улыбкой ответил: «Давай сначала обсудим S&D. Как идут дела?»

Джон отвечает: «Сейчас всё стабильно, но за последние шесть лет мы пережили серьёзный кризис. Три года назад позиции компании были шаткими. Некоторые инвесторы вывели свои акции, и мне пришлось скупить их все. Это было трудное время. Однако проект на Марсе начал приносить прибыль. В этом году дело значительно улучшилось. Мы пережили кризис, и я могу сказать, что ситуация благоприятная».

Артур, пристально глядя на Джона, отвечает: «Спасибо, Джон», – затем смеётся: «Впервые я так близко рассматриваю себя, обсуждая что-то столь серьёзное. Эй, друг, мы оба становимся серьёзными и немного странными, когда занимаемся важными делами». Что я хочу добавить: в те критические моменты, когда ты посвящал всё своё время S&D, я учился ходить. Оба разражаются смехом.

«Я также хочу обсудить с тобой мою ситуацию, а затем вместе принять решение о будущем. Что ты думаешь?»

Джон соглашается: «Звучит хорошо. Хотя я, конечно, получаю энергию от электричества, я всё же люблю поесть. Давай перекусим и пообщаемся тем временем».

Сделав заказ, Джон спрашивает: «Как ты планируешь есть эту еду? Это же одни овощи». Артур в ответ усмехается: «Я чувствовал, что ты это спросишь. Несмотря на схожесть наших умов, повседневные привычки формируют нас по-разному. В доме Эрика мы привыкли потреблять больше овощей».

Джон с нетерпением просит Артура рассказать подробности о жизни в доме Эрика. «Как прошли эти шесть лет?» Артур, с безмятежной улыбкой, отвечает: «У нас общее понимание происходящего. Но за эти 6 лет у меня сформировался новый набор воспоминаний, отличных от твоих. Что бы я выделил – это доброта и любовь, которые я испытал. Они относились ко мне с такой заботой, словно настоящие родители, особенно Анна». Хотя он выглядел несколько встревоженным, он продолжил: «Знаешь, этот секрет принадлежит только мне и Эрику; никто другой не должен о нём узнать. Анна не должна и, надеюсь, никогда не поймёт. И всё же я боюсь, что, если она раскроет правду, это может серьёзно испортить наши отношения. Но давай не будем об этом. В последнее время я борюсь с одной проблемой: чувствую неудовлетворённость и иногда несчастье после восстановления воспоминаний. Это кажется немного по-детски. Эрик считает, что я подхожу к вещам с взрослой точки зрения. Он настаивает, что я всё ещё ребёнок и должен вести себя соответственно, но это не так просто, как он представляет. Более того, бывает довольно сложно скрывать свой возраст при общении с другими».

Сделав глоток вина, Джон замечает: «Я много размышлял над этим – мысль о том, что игры с детьми могут не сильно тебя увлекать. Но выслушай меня внимательно. Я – это ты». Снова усмехнувшись, он добавляет: «Я – это ты, но я смотрю на вещи под другим углом, иначе интерпретирую ситуации. Скажи мне, зачем мы начали этот путь? Позволь мне ответить самому себе. Потому что мы стремились наполнить нашу жизнь новым смыслом, свежим волнением и иным значением. И чтобы избежать старения, которое тянуло нас на дно. Тебе следует полностью принять детство. Это может быть непросто, но полностью погрузившись в детские игры, ты сможешь преодолеть это. Не зацикливайся на S&D. Я со всем справлюсь. Мы можем время от времени обсуждать эти вопросы».

«Я помню, когда Дэниел был в твоём возрасте, я проводил бесчисленные часы, играя с ним, и наслаждался каждым моментом. Теперь это ты, то есть я, оказался в тех же обстоятельствах. Постарайся погрузиться в детские игры. Помнишь воспитательницу из детского сада, когда нам было лет 5–6? Не могу вспомнить её имени. Она всей душой отдавалась детским играм, ведя себя как пятилетняя. Я не припоминаю никого счастливее неё. Тебе следует поступать так же».

Артур чувствовал глубокое удовлетворение от разговора с Джоном, по сути, с самим собой. Он вспомнил, как в прошлом часто обдумывал сложные вопросы, ведя пространный внутренний диалог, пока не находил решение.

Джон поинтересовался: «Кстати, как сейчас обстоят дела со школами или детскими садами? Когда тебе предстоит идти учиться?»

Артур ответил: «Вообще, до недавних пор образование было полностью онлайн, а школы существовали в Метавселенной. Пока масштабные исследования по всему миру не показали, что для детей полезно вернуться в физические школы – в основном чтобы укреплять связи и дружбу между детьми, чего не хватало или что было слабым местом в онлайн-образовании. Они пришли к выводу, что детская дружба сильно влияет на способность людей строить отношения со сверстниками. Я учусь с прошлого года. Естественно, нам не дают традиционных знаний, так как мы можем загружать их прямо в наши мозговые чипы. Дети до подросткового возраста только занимаются различными играми и наслаждаются жизнью. Их обучают искусству, спорту и дисциплине, выстраивая прочные дружеские связи и социальные отношения».

Джон, казалось, был очень доволен, он рассмеялся и сказал: «Дисциплина. Дисциплина очень важна. Возможно, это самое главное».

После короткого молчания Джон устремил взгляд вдаль и спросил Артура: «Какие воспоминания у тебя остались о наших родителях? Я имею в виду из детства. Что больше всего запомнилось из того периода? Ты сравнивал это со своим нынешним опытом?»

С невинной улыбкой Артур ответил: «Во-первых, хочу сказать, как сильно я по ним скучаю. По правде говоря, я помню всё с удивительной ясностью. Позволь мне отметить одно заметное отличие от того времени, которое, уверен, помнишь и ты. Мама часто говорила, что в 4–5 лет я постоянно стремился быть первым. Будь то подъём по лестнице, прогулки с отцом и матерью или занятия в детском саду. Однако на этот раз всё изменилось. Для меня это тоже загадка. Быть первым, вторым или последним больше не имеет прежнего значения. Я могу проиллюстрировать этот контраст между моим первым и вторым детским опытом».

На мгновение воцарилась тишина. Артур прервал её, бесцельно перемешивая остатки десерта, и задал вопрос: «Почему ты не навещал меня все эти шесть лет?»

Джон смотрел на Артура с мягким, почти отцовским выражением лица и сказал: «Я не приходил. Объяснить почему – сложно». Помолчав, он продолжил: «Позволь мне прояснить: ты был не просто единственным носителем данных моего мозга в этом модуле – ты был также моим сыном. Я боялся, что слишком привяжусь к тебе, точнее, что во мне проснутся отцовские чувства. Но знать, что этот дорогой мне мальчик исчезнет через шесть лет, сменившись другим, было невыносимо. Ты слишком хорошо знаешь, как сильно я способен привязываться».

Артур смотрел в глаза Джона, на его губах играла улыбка, и он прошептал про себя: «Я знаю».

С наступлением ночи, лёжа в постели, Артур размышлял о своей дневной встрече с Джоном. Он анализировал свои эмоции – мысли о Джоне оставались тёплыми и светлыми. Если отбросить их общее сознание, то с биологической точки зрения Джон был отцом Артура. Возможно, именно эта связь порождала в нём чувство привязанности. Артур никогда не допускал мысли о том, чтобы отвергнуть Джона или отключить его. Напротив, он воспринимал Джона как родного отца – даже ближе, чем Эрика.

Он размышлял: всё, что они обсуждали, было личным выбором Джона. Самому же Артуру нужно учиться принимать обстоятельства каждого момента и жить именно этим моментом. В этом, собственно, и заключается условие счастья. Он вспомнил, что в прошлой жизни с самого детства гнался за грандиозными целями. Он никогда не ценил малые радости, наполняющие повседневность, не замечал красоты каждого мгновения. Он всегда устремлялся к солнцу – и из-за этого не видел прекрасных звёзд, сияющих вокруг. Но на этот раз он твёрдо решил жить настоящим: наслаждаться глотком свежей воды, забираться на деревья за спелыми плодами, чувствовать прохладу после летней игры, смотреть на цирковые представления и делиться другими простыми, но часто не замечаемыми радостями. Всё это он почти не испытывал за свои прежние 70 лет жизни. Артур понял: стремление отложить счастье на будущее, возможно, является самой серьезной ошибкой человечества. И потому в этом детстве он поклялся полностью отдаваться свойственной этому возрасту беззаботности и радости, уникальной для этого периода жизни.