Рождение Веры бесплатное чтение

Глава 1

— Ты не знаешь, где моя спортивная форма? — звонкий взволнованный голос ворвался в сонную тишину комнаты на троих в общаге.

Его обладательница словно молекула металась в каком-то хаотичном движении: подбежала к шкафу и поочерёдно открыла дверцы, выдвинула ящики, следом переместилась к кровати и принялась хлопать по покрывалу, выбивая пыль, когда закончила, нацелилась на письменный стол. При этом она то и дело пыталась сдуть спадавшие на глаза непослушные светлые пряди цвета льна. Но они почему-то всё равно оказывались во рту. Тогда девушка шумно выплёвывала приклеившиеся к губам волосы так же яростно, как лошадь пытается избавиться от ненавистных удил.

От неожиданного вторжения хозяйка комнаты подпрыгнула на кровати и резко села. Она еле поспевала переводить сонный взгляд вслед за хаотичными манёврами взъерошенной гости. Девушка махнула рукой. Это движение напоминало: «Сгинь, нечистая!». Потом кулачками по-детски потёрла глаза, широко зевнула, даже не потрудившись ради приличия прикрыть рот, от души потянулась. Наконец, из-под одеяла появились голые ноги, пальцы на которых сжались, потом распрямились и снова сжались. Похоже, в этом молодом теле проснулись только пальцы на ногах, в то время как всё остальное ещё продолжало дремать.

Однако утреннее солнце уже бодро хозяйничало вокруг: раскидывало повсюду свои лучи, дотягиваясь даже до самых дальних углов комнаты. День обещал быть безоблачным и по-весеннему весёлым.

— И тебе доброго утра, Люба, ты чего здесь забыла? — сиплым спросонья голосом пробурчала неохотно просыпающаяся девушка, затем почесала голову и откинула назад свои рыжие пряди. Вчера она не стала заранее заплетать их в косу, в итоге так и уснула с распущенными волосами за просмотром фильма. Теперь медные макаронинки торчали в разные стороны, образуя на голове девушки креативное подобие вороньего гнезда. Вдруг она смешно сморщила носик-пуговку, и щедро рассыпанные вокруг него веснушки пришли в движение. Следом послышалось чихание, больше похожее на кошачье: «Пчхи-и».

— Форма моя! — Люба продолжала носиться по комнате. — Форма где? — Она в очередной раз залезла в шкаф, откуда торчала только её пятая точка. За её спину словно комья земли вылетали вещи, они в творческом беспорядке покрывали предметы, встречавшиеся на траектории полёта.

— Я почем знаю? Под кроватью посмотри, может, там. — Хозяйка комнаты облокотилась на подушку и наблюдала за подругой.

— Вера, ты опять издеваешься. Мне нервничать нельзя. — Люба повернула голову, выпятила губу и дунула на вспотевший лоб.

— И как тебя только твой узурпатор отпустил?

— Хватит ёрничать, лучше помоги найти. Меня отпустили на полчаса. — Люба опустилась на пол и принялась рассматривать откуда-то вытащенную вытянутую футболку непонятного цвета: — Это что?

Ещё вчера Люба и их третья подружка Изольда с энтузиазмом собирали вещи[1]. Гвалт стоял на весь этаж. Изольда громыхала в поисках своей счастливой кружки, напоследок строя по стойке смирно девочек на кухне и раздавая особо ценные указания. Затем перевернула всю комнату на предмет своих туфель на высокой шпильке. По завершению сборов она составила все учебники и конспекты стопкой с неё ростом, а вокруг сложила огромные сумки с вещами. Всё это было размещено посередине комнаты и загромоздило проход. Повернуться было негде. Ни зайти, не выйти.

Благо приехал жених девушки, сгрёб свою ненаглядную с её несметными баулами и погрузил в машину. Следом уехала Люба. Все необходимые вещи она сложила в одну спортивную сумку.

Несмотря на то, что первая, предполагалось, уезжала на ПМЖ, а вторая временно, их провожали шумно и многолюдно. Даже всплакнули. Момент прощания выдался эпически надрывным. Хотя ни та, ни другая из общаги выписываться не собирались.

Вера точно знала: обе подруги под любым предлогом обязательно заявятся на следующий день. А если учесть, что у Изольды это была уже не первая попытка переезда, то шансы возврата многократно возрастали. Она слишком прикипела к общаге душой, чтобы покинуть её резко и безвозвратно.

Что касается Любы, то та как участница проекта «Из студенчества в бизнес»[2] отбывала с рабочей группой на турбазу, где планировались завершающие мероприятия. Именно по этой причине Вера была уверена, что увидит в районе обеда Изольду, но никак не Любу, которая должна быть уже в дороге.

Именно поэтому она рассчитывала наконец-то выспаться в гордом одиночестве. Но увы и ах, её планам не суждено было сбыться. Не сегодня, видимо.

— Сколько времени? — Вера потерла глаза и потянулась. Она выглядела сердитой и недовольной, но на самом деле радовалась появлению ставшей родной Любы. Без девочек в комнате стало слишком пусто и тихо. Слишком. А теперь прежняя суета вернулась, прямо как в старые добрые времена. Пусть она задержится здесь подольше. Вера ещё не привыкла к уединённой жизни.

— Полдевятого. Ты не брала мою форму? Может, все-таки брала и забыла, куда положила? Вспоминай! Я смотрю, порядок навести успела.

Вера оглядела комнату и хмыкнула. Выросшая в военных городках, она чётко знала, что такое порядок. То, что представляло сейчас их жилище, больше напоминало джунгли: вещи не свисали только что с потолка.

— Мне своей достаточно. Посмотри на полках. Наверное, завалилась. Или в холодильнике. — Не удержалась Вера.

Люба посмотрела на Веру, выскочила из комнаты. Вернулась минут через пять, причём в руках у неё был какой-то предмет:

— Смотри, что нашла в морозильнике, — она развернула юбку.

— А, это Розкино. Она на жвачку вчера села, вот и положила, чтобы та замерзла. Положи на место, а то Розка разбухтится. А кружку Изольды где нашла? Она же так без неё и уехала.

— Там же, за юбкой. К ней тоже жвачка прилипла? — хихикнула Люба.

Она поставила кружку на стол, а сама отнесла юбку. Вернувшись, девушка устало опустилась на кровать:

— Ну куда запропастилась эта несчастная форма? Что я скажу Демьяну? Он же её покупал. Может, Изольда по ошибке взяла? Она вчера собиралась, как смерч: всё сметала на своём пути по принципу: «Потом разберусь».

— Ага, Изольда, — хмыкнула Вера. — Не наговаривай на командира. Самой не смешно? Ей твоя штанина даже на щиколотку не влезет. Это ты в её одежде как в бронетранспортёре: и темно и дышится легко.

— Не время ехидничать. Дело серьёзное. Демьян в ярости, — вздохнула Люба, впрочем, в её голосе слышалось восхищение, но не страх. — Он утром напомнил про форму, я пошла проверить вещи и поняла, что её нет. Через полчаса сбор и отъезд. Не найду, ох, что начнётся, — застонала Люба. — Да где же она, где?

— И что он с тобой сделает? Съест и в землю закопает? — Вера наконец соизволила подняться с кровати. На ней были шортики и маечка. Она потянула руки к потолку, напряглась, как струна, а потом наклонилась вперед, все так же вытягивая руки, и вдруг резко опустила их, оставив болтаться как плети. — Только и слышно: «Демьян, Демьян». Тебя послушаешь: это не Демьян, это чёрт из преисподней. Не суетись. Сядь и вспомни, когда видела форму последний раз. Куда положила её после тренировки?

— В стирку, — потухшим голосом произнесла Люба. Просветление снизошло, как удар по затылку. Она потерянно прошла к корзине с бельём, заглянула туда и выудила из вороха белья свою пропажу, поднесла её к носу, сморщилась: — Фу-у-у, воняет. Почему белье в стирке всегда воняет?

— А ты хочешь, чтобы оно розами пахло? — усмехнулась Вера. — Кидай обратно. Сегодня постираю, потом как-нибудь передам или приеду, если пригласишь.

— Ой, что ты! — по-детски воскликнула Люба, кидая форму обратно в стирку и приложив руки к щекам. — Мне вчера Демьян рассказал, какой там будет напряжённый график. Не до отдыха. Спать хочу. Мы поздно вчера уснули, обсуждая проект.

Вера в это время сладко зевала. Услышав про проект, из-за которого подруга не выспалась, она так и застыла с открытым ртом. Люба подошла к Вере, склонила голову, посмотрела на подругу, заглянула ей в рот, потом одну руку положила на подбородок подруги, а вторую на макушку и со словами:

— Что, челюсть заклинило? — резко надавила.

Вера вскрикнула, отдёрнула голову назад, потом двинула челюстью в одну сторону, в другую, и наконец, произнесла:

— Любка, ты в курсе, какая самая главная заповедь врачей? Не навреди. Знаешь, что это значит для тебя? Не трожь, — пробурчала девушка, трогая под ушами.

— Как я её грязную возьму? — не замечая замечаний Веры, продолжила причитать Люба. — Позорище. Я уже вижу холодный взгляд Демьяна и его ехидное: «Бурыгина, я так и знал, что ты даже собраться по-человечески не сможешь. У тебя вечно что-нибудь случится». Нет, никуда не поеду. Нет, точно нет. Притворюсь больной. Да, голова болит после травмы.

— Отставить панику! — скомандовала Вера. — Не смеши меня. Твой Демьян только пальцами щёлкнет и тебя привезут туда, куда его светлость пожелает. Но мы живыми не даёмся.

Люба с удивлением посмотрела, как Вера направилась к шкафу. Открыла свою половину, где всё было разложено, как в магазине перед открытием.

— Ты хочешь разобраться с Демьяном? — спросили Люба.

— Нет, предложить тебе верёвку и мыло. Я всё поняла: твой тиран тебя сживёт со свету, если ты окажешься без формы. Давай ему отомстим: опередим его намерения. — Вера достала с полки какие-то вещи, аккуратно сложенные и упакованные в полиэтиленовый пакет, и протянула их Любе.

— Что это?

— Как что? Верёвка, мыло и саван сразу, чтобы потом не искать, — девушка произнесла это таким заунывным голосом, что Люба невольно попятилась к двери. — Только не потеряй. И не порви. И… хотя, как знаешь. Зная вас с Демьяном, особо не рассчитываю, что снова увижу свои запасы на чёрный день. Ну да ладно. Так уж и быть, дарю.

— Н-н-нет, сп-спасибо. Я уж лучше… — Люба завела руки за спину и шарила ими по двери в поисках ручки.

— Любка, ты точно долбанутая на всю голову. Форма это. Вот пришибленная. Не проекты надо было до утра обсуждать, а другим заниматься. — Вера подошла к Любе, подавая пакет.

Та бросилась обнимать подругу:

— Ты мой спаситель! Спасибо-спасибо-спасибо. А мы не только проект обсуждали. — Люба неожиданно покраснела. — Мы ещё того, целовались. Ладно. Я полетела, Демьян ждёт. — По лицу Любы пробежала тень огорчения. Вера не успела понять, что она значила. Подруга уже выскочила из комнаты, оставив распахнутыми двери шкафа.

Вера медленно закрыла их и посмотрела на дверь. Подошла к окну.

Улица спала. На парковке мирно дремали машины «бедных студентов». Лишь одна пыхтела. Это Демьян поджидал Любу.

Вера печально улыбнулась. Ещё вчера эта комната была наполнена суетой, а сегодня… Она вздохнула. Тоска уже готова была принять ее в свои объятия. Но недосмотренный сон оказался сильнее.

Она прыгнула в постель, закуталась в одеяло и тотчас погрузилась в продолжение просмотра. 

Глава 2

Поначалу Вера откровенно думала, что по вечерам будет тосковать в гордом одиночестве…

Но её надежды поскулить насчёт несправедливости судьбы не оправдались. Всё началось с заклятой соседки по этажу Розы. Во время подготовки к конкурсу она, по-видимому, решила, что имеет право на фамильярное отношение к Вере. Вот и сегодня, не обращая внимания на траурный вид девушки, её страдальческое выражение лица и полную апатию во взгляде, заявила с порога:

— Верка, натри спину змеиным ядом.

— Яд закончился. — Ругаться не хотелось. Хотелось обнять подушку и мечтать о том, как сейчас ворвётся Люба, а следом Изольда, и снова станет весело и шумно. — Здороваться тебя, я смотрю, не учили. Выйди за дверь и постучись.

Роза, вероятнее всего, ожидала нечто похожее, поэтому повернулась лицом к двери и стукнула кулаком один раз:

— Этого хватит? Будем считать, что приличия соблюдены. Так натрёшь или как?

Вера вздохнула, обняла подушку покрепче, и пробурчала:

— Иди на Любкину кровать, так и быть, уговорила, плюну.

— Не надо на меня плевать, я с собой принесла. — Роза протянула какую-то коробочку.

— Сама наплевала? Он у тебя наверняка разбавленный, — усмехнулась Вера, но подушку откинула в сторону и, не подозревая подвоха, взяла странную упаковку.

Она коробочку покрутила в руке, пытаясь прочитать полустёртую надпись на пожелтевшем картоне.

— Откуда такой раритет? Музей медикаментов средневековья ограбила?

— В аптеке купила, — поспешно ответила Роза. Видно, что ей тоже не хотелось ругаться. Поймав изумлённый взгляд Веры, поспешила добавить: — Ну не в аптеке, бабушка дала. Давно ещё. Вдруг пригодится, вот оно и пригодилось.

— А твои что? — поинтересовалась Вера, — совсем безрукие?

— Они меня выгнали. Сказали, что боятся отравиться. Это же настоящий яд кобры из Китая.

— Кто из Китая, кобра или яд? — Вера закатала рукава и принялась открывать странную упаковку.

— Мои сказали, что так, как ты, никто не сможет. — Роза тем временем задрала футболку и растянулась на животе на кровати Любы. Руки она положила под голову. — Так, да?

Вера подошла к лежащей Розе, пару раз хихикнула, и вдруг смех охватил её с такой силой, что она никак не могла остановиться.

— Ты чего ржёшь, словно лошадь? Что у меня там? — Роза теперь приподнималась на локтях и пыталась заглянуть себе за спину.

— Лежать и не дёргаться, — рявкнула Вера. — Вспомнила, как мы Игната лечили… Букета у нас нет, так может, мокрым веником тебя отходить, а потом компресс сделать? Игнат-то вон как скакал от таких процедур.

— Давай без самодеятельности. Мажь уже, мне крема достаточно, — буркнула Роза и уткнулась в подушку.

— Ну, так неинтересно, — разочарованно вздохнула Вера.

— Ещё как интересно. Ты главное — начни уже.

Вера достала из коробки круглую металлическую коробочку, как из-под живительного бальзама. Отвинтила крышку. От тёмно-желтой, почти коричневой субстанции тут же пошёл настораживающий аромат. Девушка сморщилась и закрыла лицо рукой, почувствовав едкий запах, проникший ей в лёгкие.

— Ты где взяла это средство? Соляркой прёт, аж глаза ест! Ты уверена в нём? — пропищала, зажмурившись. — Пиши расписку, что ко мне претензий не имеешь. Никогда не думала, что солярку из яда кобры из Китая добывают.

— Да не бойся ты, мажь. Нормально всё будет. Говорю тебе, мне бабушка эту мазь дала, запах неприятный, но спасает за раз, — наставляла Роза. — Она всю деревню лечит. Сначала мазь на ушиб наложит, а потом ещё обвяжет шалью из собачьей шерсти. Всем с первого раза помогала.

— Запах неприятный? Неприятный? Да он до завтра из комнаты не выветрится. Уже всюду впитался. Фу-у-у-у… Шаль тоже принесла? — спросила Вера и тотчас закрыла баночку.

— Шаль в комнате забыла. Она колючая. Попытаюсь без неё. Мажь, и погуще, поясница ноет, терпеть сил нет.

— А как без шали-то? — ехидничала Вера. — Нет уж, схожу за шалью. Лечить, так лечить, чтобы с первого раза и на всю оставшуюся жизнь. Кстати, а чего вдруг поясницу у тебя прихватило? Вроде молодая, здоровая. Это всё каблуки твои. Говорила же, чтобы ты не скакала на своих ходулях.

— Причем здесь мои каблуки? — удивилась Роза. — Это всё объятия Изольды. Наверное, мне там что-то защемило. У неё же хватка богатырская, а мы то радовались победе, то прощались, вот и результат. Просила же её: «Не дави, не дави ты так крепко». Ну конечно, разве она послушает.

— А ты на Изольду всё не сваливай, она тебя от чистого сердца приобняла, а ты уже ласты склеить собралась. Немощная.

— Хрупкая и стройная, — поправила Роза. — Давай мажь, а то мне идти надо.

— Так иди.

— Не могу, скрючивает, разогнуться не могу.

— Давай я тебе лучше клюку дам. Одна рука на поясницу, второй о клюку опираешься. Да тебе за такой вид зачёты до конца пятого курса автоматом поставят, — усмехнулась Вера. Она сделала новую попытку открыть коробку, держа её на вытянутых руках и отводя голову как можно дальше. — Не, я голыми руками это наносить не буду. Погодь. Без противогаза с этим средством невозможно работать. Ты уверена, что не сделала бабушке ничего плохого?

С этими словами Вера дошла до тумбочки и оторвала от упаковки два одноразовых пакетика. Забылась и глубоко вздохнула, тут же закашлялась и схватилась за губы, сдерживая рвотный позыв. Надо было что-то с этим делать. И вправду же задохнуться можно от такой вони.

Девушка подошла к окну и раскрыла форточку пошире. Затем повернулась к зеркалу, завязала волосы в тугой пучок по примеру Любы. Дошла до шкафа, выудила оттуда красный шарф и завязала им лицо. Теперь она походила на мумию. Неприкрытыми на лице оставались только глаза, которые постепенно краснели и слезились.

Затем надела на руки по пакетику и, расставив руки пошире, решительно двинулась к своему пациенту.

Роза обернулась. Первые секунды она застыла в изумлении.

— Ты решила в ниндзя-черепашку поиграть?

— Ещё одно слово, и я тебе клюку подарю. А из комнаты метлой выгоню. Полетишь без ступы. Будешь Роза-Яга.

— Ты что здесь за морг устроила?! Холодно, между прочим. — И правда, кожа Розы покрывалась мурашками. — Мало того, что выморозила комнату, так самой тебе только чёрного фартука не хватает! Ты мазать меня собралась или препарировать?!

— Розка, не кипишуй. Ляг и не двигайся, сейчас всё будет в лучшем виде, — Вера продолжала подкрадываться к Розе. — У тебя что по судебной речи?

— Зачёт, — ответила Роза. — А что?

— Будешь выступать на процессе. Скажешь: «Хороший человек была Вера, душевный. Ядом кобры спину мне мазала и не срыгнула ни разу. Господа присяжные, прошу снисхождения…»

— Постой, какие присяжные? — Роза села, пытаясь натянуть на себя покрывало. — Холодно как. Окно закрой, я же грипп подхвачу.

— Дело так и будет называться: грипп «Яд кобры», — продолжала ехидничать Вера.

Она откуда-то вытащила китайские палочки. Поставила коробку с мазью около окна. Подхватила палочками мазь и побежала к Розе, пытаясь удержать субстанцию. Но та вдруг стала каплями опускаться на пол.

— Быстро ложись! — командовала Вера. — А то промахнусь.

Роза моментально легла животом на кровать, подставляя спину для экзекуции.

— Есть! — победно выкрикнула Вера, шлёпнув на спину Розы чудом уцелевшие остатки мази. — Лежи, сейчас ещё притащу.

Она вернулась к окну, подхватила ещё мази и снова скачками направилась к Розе. На полу появилась вторая дорожка, располагавшаяся параллельно первой.

— Ещё есть! — радостно крикнула Вера. — Жди меня, и я вернусь.

Но в этот момент дверь в комнату распахнулась и влетел Игнат:

— Люба с Изольдой вернулись? — он огляделся по сторонам. — Кто кричал?

— Игнатушка, спасай меня! Она тут опыты собралась на мне ставить! — взмолилась Роза и рассмеялась.

— Хм, заводилы разъехались, а свои обязанности, значит, Вере передали. Что тут у вас? Ой, что за… — Парень втянул в себя воздух и тотчас позеленел. Еле выдавил: — Что за запах? Солярой тащит! А чего у вас пол дымится? — И он показал на две дорожки, над которыми поднимался робкий дымок.

— Розку коптим, — ответила Вера. Но тут же серьёзно посмотрела на Розу. Спина той напоминала шахматную доску в белую и красную точку. — Роза, ты как? Живая? А то это, смотри, пол-то того.

— Дай сюда. Всё верно, реакция теплообмена. Теперь только немного потерпеть. — Но, похоже, что терпеть сил не было, ибо Роза стала поскуливать.

— Лежать! — рявкнула Вера.

Она схватила чистое сухое полотенце и стала судорожно стирать крем со спины Розы. Теперь она приобретала равномерный алый оттенок.

— Розка, твою ж дивизию, сгоришь, что делать будем? Игнат, смотри, дымится уже. Тащи огнетушитель, будем Розу поливать.

Та взвизгнула, подскочила, как мячик. Судорожно стала искать футболку.

Игнат тем временем подошёл к коробочке, открыл инструкцию, прочитал: «Девчонки, слышите, а здесь написано, что надо через ткань или вощёную бумагу, чтобы избежать ожогов».

— Игнат, что ещё написано?

— Что, если попало на голую кожу, надо нанести средство от ожогов, предварительно очистив её сухим полотенцем.

— Кожу очистили, пошла за сметаной. Будем спину мазать.

Терпение Розы иссякло. Она, поскуливая, держалась за поясницу: «Верка, членовредитель, ты чего инструкцию не читала?»

— А ты? — удивилась Вера. — Сама же попросила намазать, сказала, что бабушкино средство, помогает на ура. Одевайся, пошли в больницу.

— Не надо, — встрял Игнат, — у меня есть мазь от ожогов. Сейчас принесу.

Молодой человек вышел. Вера подошла к Розе, по лицу которой стекали слезы:

— Не плачь. Буквы учить надо было в школе. — Девушка прижала к себе подругу. — Хочешь, я подую? Будет легче.

В это время вернулся Игнат. Он сел рядом с Розой, аккуратно нанося спасительный светлый крем на покрасневшую кожу: «Не переживай, там не сильно. Просто у тебя очень чувствительная кожа».

Пока молодой человек занимался лечением, Вера сбегала на кухню, набрала воды, поставила чайник. Потом откуда-то принесла пирожные:

— Ну всё, больным нельзя. Игнат, садись сюда, я тебе уже налила в кружку Любы. Надеюсь, что она не обидится.

Игнат встал, сходил помыл руки, вернулся к столу.

— Давай придвинем стол к кровати Изольды и сядем на неё? Будет удобнее. Я просто уверен, что не пройдёт и пяти минут, как народ слетится на сладости.

Они аккуратно перенесли стол. Игнат поспешил занять место на кровати. Он плюхнулся, как тут же подскочил, держась за ягодицу:

— Вы йогой занимаетесь? На гвоздях спите? — спросил он, приподнимая матрас.

Между рейками кровати шпилькой вверх застряла туфля Изольды… 

Глава 3

Обычное субботнее утро. Март решил побаловать людей, выпустив солнце из заточенья. Всю неделю шла ожесточённая борьба между зимой и весной. И всё-таки последняя победила. Радовались этой победе больше всего воробьи и синички. Они перелетали с ветки на ветку и громко прочищали свои горлышки. В природе царила какофония.

Армейский порядок, наведённый Верой в комнате, не нарушали косые кипы тетрадей, шарфики и фантики от конфет. На столе лежало чистое полотенце, на котором в перевёрнутом виде стоял чистый до хрустальной прозрачности стакан, лежали тарелка, нож и вилка.

Сама Вера тоже спала так, словно стояла в строю: лёжа на спине, вытянув руки по швам.

Неожиданно раздавшаяся заезженная мелодия телефонного звонка заставила девушку вздрогнуть и резко сесть. Но глаза при этом оставались закрыты. Она отработанным до автоматизма движением протянула руку, взяла гаджет, провела пальцем по экрану и приложила к уху, готовая в грубой форме отчитать того, кто посмел её разбудить.

Но, как ни странно, никто не отозвался. Девушка рухнула обратно на подушку, поднесла аппарат к глазам, которые тщетно пыталась открыть.

Она пробурчала что-то нечленораздельное о том, что надо сменить звук уведомлений, разглядывая экран одним глазом. Потом повернулась на бок и открыла второй глаз. Уперлась на локоть, прищурилась, разглядывая сообщение от неизвестного номера.

— Опять спам. Проклятье, — пробормотала девушка. Она готова была удалить новый чат, но что-то в сообщении мелькнуло такое, что заставило её сесть на кровати. Вера положила гаджет рядом, зевнула, потянулась и окончательно проснулась. И снова вернулась к сообщению.

«Вера, приезжай на турбазу. Тут круто. Мне без тебя скучно. Адрес скинула. Жду. Люба».

Вера глянула на часы. Было ещё восемь утра. «Могла бы и попозже написать», — пробормотала девушка и нажала на вызов. Но он был бессовестно и незамедлительно скинут.

Написала в ответ: «Почему ты с незнакомого номера пишешь? Что случилось? Почему не отвечаешь на звонок?»

Ответ: «Много вопросов. Свой телефон разбила. Демьяну не сказала. Это чужой телефон. На него не звони, только пиши. Жду. Будешь подъезжать — напиши, может, кто встретит».

Вера нисколько не удивилась такому казусу. Как же это похоже на подругу: телефон разбила, а Демьяну сказать боялась, словно он зверь.

Девушка пошевелила пальцами на ногах и задумалась. И что делать? Ехать или остаться в общаге? Хорошо, если встретят, а если нет, что тогда? До базы придётся пилить на электричке пару часов, что делать было откровенно лень. Можно было с тем же успехом понежиться в кровати, а потом не спеша поучить в тишине.

Робкий стук в дверь, а потом и голос: «Вера, ты спишь?» благотворно повлиял на девушку.

— Сплю! — ответила она слишком резво.

— Вер, открой, дай сахар. Мне на тренировку бежать, а сахара нет, — канючил Игнат. — Я тебе отдам потом. Куплю и отдам. Обещаю.

«Одному чай, другому подай…» — ворчала Вера. Она накинула на плечи халат для приличия и открыла дверь.

Общага начинала просыпаться. Она была похожа на улей, жужжание в котором постепенно набирало обороты. Его жители налаженными маршрутами курсировали в душ, затем разбредались по комнатам, а потом сливались в новый поток на кухню.

Без стука, как к себе домой, опять ворвалась Роза. Она, как выяснилось, шла на пробежку и решила позвать соседку.

— Игна-а-ат, ты с нами? — всю неделю Роза находила повод, чтобы пообщаться с парнем. Похоже, у неё в голове созрел план номер два. И Игнат для его реализации подходил как нельзя лучше.

— С нами это с кем, позвольте полюбопытствовать, — Вера скрестила руки на груди и пыталась выставить наглую Розу.

Это событие мгновенно развеяло сомнения и укрепило её в намерении ехать к Любе.

Вера: «Еду. Изольда будет? Жди электричкой на 10:30».

Ответ: «Жду, очень удачно. В этом время на вокзале будет Тимур. Накачанный и стильный. Мой тренер по боксу. Он заберёт».

Вера: «А он меня знает в лицо?»

Ответ: «Знаю и не только», — мелькнуло перед глазами, но тут же было удалено, а вместо него появилось: «Я тебя ему подробно описала и фото показала на твоей странице. Ты его легко узнаешь. Он один такой: красивый и умный».

Вера: «У него на лбу будет написано, что он умный?»

***

Электричка мерно покачивалась, отстукивая незамысловатую мелодию. За окнами мелькали берёзы, чьи стволы были испещрены чёрными отметинами, похожими на первые проталины на белом снегу. На открытых пространствах снежное покрывало постарело и сморщилось, собравшись в грязные складки, зато лесополоса по-прежнему отливала голубизной, словно радивая хозяйка не пожалела синьки.

Вера удобно устроилась на синем в мелкий оранжевый ромбик велюровом сидении. Воткнула наушники в уши. Поставила мелодию, которую рекомендовали для лучшего усвоения материала. Открыла учебник по конституционному праву. Но почему-то музыка действовала с точностью наоборот. Мыслей в голове было всё меньше, а расстояние между ними всё больше. И та редкая мысля, которая пыталась задержаться, была точно не из области юриспруденции.

Может, во всём виновата весна? В борьбе за знания Вера бессовестно проигрывала. Чем больше она вглядывалась в строчки, тем больше ей казалось, что она ищет знакомую букву.

В конце концов она решила «читать» кончиками пальцев: откинулась на спинку, прикрыла глаза, положила ладони на страницы и предалась созерцанию собственного внутреннего состояния.

Вера рассуждала над превратностями судьбы. Вот взять её подруг: весёлая и заводная Изольда. Насколько она помнила, девушки её телосложения всегда страдали из-за лишнего веса: садились на многочисленные диеты, обижались, когда их называли толстушками, стеснялись собственного тела. Но только не Изольда. В этом плане она была какой-то неправильной. Мало того, что сама над собой прикалывалась, да так, что другим не оставалось колкостей. Так ещё и постоянно смеялась. К ней тянулись, словно она была центром притяжения. Буквально через полчаса после первого общения никто не замечал ни лишних килограммов, ни количества съеденных пирожных. Была только Изольда, прикольная и разрушительная. За глаза её называли: цунами, катастрофа, смерч…

Или взять ту же Любу: серая мышка, слишком серьёзная, целеустремлённая. Но стоило девушке влюбиться в наглого, властного и надменного мажора, как её словно подменили. Она расцвела, стала постоянно попадать в нелепые ситуации. Теперь у неё в руках все ломалось, терялось, переставало работать. Она то падала, то ударялась, наверное, потому что летала, окрылённая, как хрупкий мотылёк, сшибающий углы и косяки.

А вот она, Вера. Разве она некрасивая? Разве её шикарные рыжие локоны не привлекают внимание противоположного пола? Разве веснушки не придают ей шарм? Так почему же ей отчаянно не везёт в личной жизни?

Мало кто знал, что Вера усиленно боролась с собственной влюбчивостью. Она считала несерьёзным читать дамские романы и подобно кисейной барышне мечтать о любви. Вера страдала от своей ветрености: утром она влюблялась в одного, днём в другого, а вечером страдала по третьему. Оставался неизменным только Роман. По мнению Веры, он был как раз тем, кто был ей нужен. Согласись он на отношения, и Вера тотчас выкинула бы из головы Славиков, Сашиков, Алёшей и других молодых людей.

Девушка тряхнула недовольно головой, словно хотела, чтобы эти несерьёзные мысли разлетелись в разные стороны. «Конституционный принцип экономической свободы и практика его реализации в действующем законодательстве», — в энный раз девушка прочитала название параграфа. По этому предмету будет экзамен. Надо серьёзно подготовиться. Но не в электричке же…

Девушка с тоской окинула полупустое помещение. В этот воскресный день народ явно никуда не собирался. Положить взгляд было не на кого.

Экономическая свобода как-то незаметно была вытеснена неким Тимуром, который приедет её встречать. Почему-то она представила его низким и круглым, с перебитым носом, коротко стрижеными волосами и оттопыренными ушами. А на лбу горела надпись: «Я умный». Вера даже захихикала.

Если Тимур — тренер по женскому боксу, то скорее всего, таких как Вера у него в день с десяток. Девушки любят своих тренеров. Значит, ей ничего не светит. А может, он приедет встречать свою пассию, а Веру захватит за компанию.

Настроение колебалось между: «А вдруг это судьба» и «Такая удача не про меня». Но всё-таки девушка была неисправимой оптимисткой. Она перестала бороться с собой и предоставила своим мыслям возможность течь в приятном для неё направлении, а именно, представлять, что встретит её на станции неотразимый красавец, который влюбится в неё с первого взгляда. Вот они будут гулять по турбазе, и вдруг навстречу выйдет Роман.

Вере казалось очень романтичным появление Романа в собственных фантазиях. Он обязательно должен приревновать её к Тимуру. Он вызывает его на бой. Мужчины начнут соперничать, выяснять отношения и предлагать Вере встречаться.

В этом месте девушка всерьёз задумалась над вопросом, кому отдать своё сердце. Она то склонялась к Роману: врач, как-никак, а это очень даже военная профессия; то к Тимуру — будет выступать за ЦСКА. В Тимура она почти уже влюбилась. Достала телефон, перечитала ещё раз переписку с Любой, а потом отправила очередное сообщение:

«Буду на станции через 15 минут. Тимур точно будет?»

«Тимур уже там. Какой вагон?» — прилетел ответ.

«5. А у него есть подружка?»

Было видно, что Люба несколько раз порывалась что-то напечатать, но сообщение так и не было отправлено.

Чем ближе подходила электричка к пункту назначения, тем сильнее стучало сердце где-то под гландами. Вера расплела косу и принялась причёсываться. Волосы, наэлектризовавшись, создали шар вокруг головы. Они словно живые тянулись по направлению к расчёске. Пришлось срочно их укладывать. Вариант пойти с распущенными волосами и поразить Тимура в самое сердце не подходил. Но теперь волосы никак не хотели собираться в хвост. Они выскакивали, путались.

Электричка замедляла ход. Вера быстро затолкала учебник в рюкзак. Но тот тоже решил артачиться. Вещи скомкались внизу, не оставив место для учебника. Пришлось срочно всё вытаскивать, расправлять и складывать обратно.

Колеса стучали всё реже и реже.

Кое-как с вещами было покончено. Теперь учебник покоился на дне рюкзака. Вещи сгрудились около молнии, отчего та никак не хотела застёгиваться. Одна штанина запасных брюк хоботом повисла из среднего отделения. Молния застряла и не двигалась.

Поезд устало выдохнул и остановился. Вера помнила, что стоянка всего две минуты. Она срочно натянула куртку. Свитер задрался куда-то под мышки. Сразу стало ужасно жарко. Нахлобучив шапку на макушку, она попыталась затолкать под неё волосы. Но они всё равно торчали. Шапка же пыталась соскользнуть.

Обернулась напоследок, проверив, не забыла ли она чего-нибудь. Одной рукой прижав к себе рюкзак, а другой рукой придерживая слезавшую шапку, всё-таки успела спрыгнуть с вагона за несколько секунд до того, как поезд в очередной раз вздохнул, ударил колодками и крутанул колёса.

Волосы упали на глаза. Девушка не сразу поняла, что её придерживали две сильные руки. Над ухом раздался голос:

— Вера, за тобой гнался монстр? 

Глава 4

«Какой позор! Это же надо так опростоволоситься!» — Вера почувствовала, как её щёки пылают. А ещё она не могла понять, почему некто до сих пор не разжал свои объятия.

— Да пустите же. — И она почему-то подалась вперёд.

— Осторожно, здесь скользко, а ты не видишь ничего из-за своей шапки.

И в этот момент в глаза ударил яркий свет. Вера не сразу сообразила, что собеседник пальцем провёл у неё по лбу, убирая нависшие волосы. Но она почувствовала тепло, которое шло от подушечек пальцев. И почему-то это обстоятельство её взволновало ещё сильнее. Теперь ей стало ещё жарче. Захотелось скинуть куртку.

— Вера, может быть, вы отдадите мне свой рюкзак, возьмёте меня под руку, и я проведу вас до машины?

Услышав к себе обращение на вы, оцепенела. Она подняла на молодого человека свои серо-зелёные глаза.

— Скажи…те, а вы, ты и есть Тимур? — спросила она, заикаясь.

Его лицо было удивительно знакомым. Эту ямочку на подбородке она уже когда-то видела. Серые глаза парня смотрели весело. Но голос, этот низкий мягкий голос с лёгкой хрипотцой она слышала впервые.

— Да, я и есть Тимур. — Молодой человек почему-то смутился. — Не нравлюсь? Не таким меня представляли?

— Нет, что вы…ты…

Но скрыть своего разочарования в голосе девушке не удалось. Она-то ведь уже мысленно нарисовала его совсем другим. А он оказался… Обыкновенным. Не было той писаной красоты, от которой душе полагалось замирать.

— Вера, мы так и будем стоять?

В тоне парня прозвучала какая-то лёгкая обида, отчего Вере стало стыдно. Она уже справилась с собой. Вручила ему свой рюкзак, куда попыталась затолкать штанину-хобот.

— Прости, зачиталась учебником и чуть не проехала станцию, — смущённо попыталась оправдаться девушка.

— Не проехала же… Значит, не такой уж и интересный твой учебник. Ну, хватайся за меня. — Он подставил ей свой локоть.

Лёгкий морозец начал пощипывать неприкрытые свитером бока, и Вера, воспользовавшись освободившимися руками, быстро свела полы куртки. Она поддерживала их одной рукой, а другой вцепилась в локоть Тимура и, как оказалось, не зря. Ноги тотчас поехали вперёд. А куртка снова распахнулась.

— Стой, — произнёс Тимур, командным тоном, не терпящим возражения. — Застегнись. Я жду.

— Ага, — буркнула девушка. Ей явно не понравился командный тон, но не признать его правоту она не могла. — Тимур? Вы так легко меня узнали, — она попыталась исправить неловкую ситуацию.

— Это было несложно. Из пятого вагона только одна гимнастка делала кульбит. Спортсмен спортсмена всегда узнает. Свои люди, — парень улыбался и открыто рассматривал её лицо. Вера почувствовала, как по щекам в очередной раз начал разливаться тёплый румянец смущения. Или весеннее солнце начало припекать. А может, всё вместе. Тимур резво закинул её руку на свой локоть и невозмутимо продолжил: — Готова? Тогда пойдём…те. Машина тут неподалёку. Нам ехать недолго.

— Тимур, а давай на ты, — Вера задрала голову, чтобы ещё раз посмотреть на молодого человека. Странным образом, но он уже нравился ей больше.

Девушка покрутила головой. Вокруг ни души. За перроном прозрачный берёзовый лес с узкой тропинкой. И тут её осенило. Отец с пелёнок приучал быть осторожнее, беречь себя и предугадывать возможные опасности. Бинго, она сделала всё наоборот и собрала целый букет того, чего делать было нельзя. На её примере детей потом учить будут: «Вот, жила-была простая девушка Вера. Она забыла, о чём её учил папа, и приехала в незнакомый посёлок, выпала на руки человеку, которого видела впервые в жизни, затем села к нему в машину и поехала непонятно куда. С тех пор девочку Веру никто не видел. Не доверяйте, дети, людям, которых не знаете!»

— Подождите. Так как вас зовут, говорите? — глупый вопрос. Она же сама обратилась к нему по имени.

— Тимур, — озадаченно произнёс парень. — Или ты уже забыла?

— А чем вы занимаетесь? — задала девушка следующий вопрос, проигнорировав вопрос парня.

— Провожаю тебя к машине, — недоумённо отвечал парень.

— Это я заметила. А вообще, в жизни? — Вера настроена на допрос с пристрастием. Она с подозрением смотрела на молодого человека. Теперь он больше походил на шулера, нежели на спортсмена.

— Я тренер по боксу. Я же говорил, — собеседник запнулся. — Люба должна была предупредить.

— А едем мы куда? — не унималась девушка.

— На турбазу, к Любе, Демьяну и остальным. — Тимур смотрел на неё удивлённо и непонимающе.

Больше спросить было нечего. Люба писала, что тренер умный, но тест на уровень IQ проводить было некогда. Осталось только оценить, действительно ли он стильный и накачанный. Девушка отошла на шаг и оглядела парня с ног до головы. Да, первое засчитано, насчёт второго — вопрос. Одежда не позволяла оценить фигуру.

Что ж, вряд ли этот парень подкараулил настоящего Тимура, выведал у него детали их встречи, привязал к дереву в лесу с кляпом во рту, а сам пришёл за Верой и увезёт её в какой-нибудь заброшенный дом с самыми страшными намерениями. В голове мелькнуло: «Пора завязывать с ночным просмотром триллеров».

Девушка удовлетворённо кивнула собственным безмолвным рассуждениям. Она успокоилась, снова взяла спутника под руку:

— Чего стоим? Нас, наверное, Люба ждёт, — произнесла как ни в чём не бывало.

Тимур покосился на Веру и ускорил шаг. До машины добрались молча: пересекли небольшую рощу и подошли к белому внедорожнику, который тут же поприветствовал их пиликанием сигнализации и миганием фар. Парень открыл дверь и взглядом пригласил спутницу внутрь. Вера резво запрыгнула в машину и достала телефон. Настрочила Любе: «Едем с Тимуром к тебе. Скоро будем. Жди. ПЫСЫ: Да. Он ничего, третий сорт не брак. Зачёт».

В тот же момент и Тимур отвлёкся на телефон, издавший характерное «дзынь». Он посмотрел на экран, провёл по нему пальцем и сунул гаджет обратно в карман. Вера не могла не заметить разительную перемену: брови парня в изумлении поползли вверх.

— Что-то не так? — неожиданно спросила Вера.

Парень растерялся от такой прямоты, но поспешил ответить:

— Где не то?

Девушка пальцем показала на карман дублёнки, куда только что нырнул телефон.

— Нет, всё в порядке. Как добралась? Люба говорила, что ты много учишься и тебе не помешает отдохнуть. Тут реально классно. Не пожалеешь. Программа будет насыщенной. Ты какую музыку любишь?

— Разную. По настроению, — пожала плечами, не успевая отслеживать нить разговора.

— А сейчас у тебя какое настроение?

— Непонятное. Вот приедем и определюсь. А Люба почему не приехала?

— А она обещала разве? — удивился Тимур.

— Конечно, обещала. Так и написала, что приедет вместе с тобой меня встречать, — зачем-то соврала Вера.

— Да-а? — рассеянно произнёс парень, и его брови опять поползли вверх.

Машина ползла по узкоколейке, с двух сторон окружённой лесом. Смутное чувство тревоги стало медленно хвататься за горло девушки. Мало ли, тренер Любы, а может, он…

И в этот момент машина резко свернула на ещё более узкую, еле заметную тропку.

— Мы куда? — по-боевому спросила Вера. — Хочу предупредить сразу, я самбистка.

— Понял, — улыбнулся парень, — буду блокировать ноги.

— За-зачем? — бравада куда-то испарилась.

— Чтобы не била куда не следует. — Он повернул голову в её сторону и оскалился.

Вера вжалась в дверь машины. Ноздри у девушки раздулись.

— Имей в виду, живой не дамся. — Она приготовилась к борьбе. Собралась и сконцентрировалась, не отрывая взгляда от попутчика. Она высчитала темп его дыхания и теперь контролировала каждое движение.

— Значит, не буду. Мне трупы неинтересны. — Парень отвернул от неё голову и всматривался в дорогу.

Перед стеклом мельтешил мелкий снег. Небо резко потемнело.

— Что не будешь? — Девушка наклонилась вперёд, чтобы рассмотреть выражение его лица.

— О чём подумала, то и не буду.

Веру в очередной раз кинуло в жар. Она быстро достала из кармана телефон и набрала подруге: «Люба, а он не маньяк? Везёт меня какими-то тропами Хо Ши Мина. Мне кажется, мы заблудились. Если я не приеду, значит, он меня… сама понимаешь чего…»

Как только отправила сообщение, машина вынырнула из леса и оказалась на заправочной станции, неизвестно как заброшенной в этот уголок природы.

— Ты со мной или в машине посидишь? Переждём пургу, а то заплутаем, — Тимур говорил так, словно ничего только что не произошло.

Вера собралась пойти за ним, но парень в этот момент наклонился к бардачку, достал оттуда пистолет и положил себе в карман. Девушка зажмурилась и затаила дыхание.

— Ты чего? — услышала она совсем близко его голос. Следом почувствовала, как он пальцами касался её щеки. — У тебя такая нежная кожа.

— И-иди, а я поучу здесь, — пробормотала девушка.

— Ты уверена? — спросил он, слегка нахмурившись. — Мне кажется, ты чем-то встревожена. Если что, здесь есть магазинчик. Там всякие штучки есть, и для женщин, — произнёс он, смущаясь, — это я так, мало ли…

Вера думала, что краснеть сильнее невозможно, но она ошибалась. Жар был таким сильным, что глаза предательски слипались, а спина покрывалась липким потом. Ещё секунда, и она начнёт таять прямо на сиденье, как разогретый воск.

— Нет, я посижу в машине. Помечтаю.

— Хорошо, я схожу, узнаю, что с дорогой. Видишь, как метёт? В этих местах за десять минут дорога исчезает под снегом.

Тимур вышел, а Вера полезла за телефоном.

«Люба, почему молчишь? Мне страшно», — успела отправить, и прилетел ответ: «Демьян ему доверяет, как мне. Ничего не бойся. А почему ты считаешь, что он некрасивый? Подумаешь, нос слегка перебит, так это у всех боксёров. А шрам над бровью почти не видно».

«Шрам, нос. — Паника захватила девушку: — Это не Тимур!»

Она быстро написала: «Это не Тимур! Тимура убили. Этот слишком красив — нет никаких шрамов. Люба, срочно высылай за мной другую машину. Я побежала обратно по дороге. Мы на какой-то заправке. Надеюсь, ты успеешь. Если что, я люблю тебя».

Она отправила сообщение, моментально выскочила из машины и, нагнувшись, чтобы её не было видно с заправки, крадучись двинулась к выезду с неё. Как только перебежками добралась до дороги, что было сил побежала в обратном направлении, подобно спринтеру. Куртка распахнулась, метель бросала снег в лицо, но она ничего не чувствовала, кроме жара страха.

С незнакомого номера позвонила Люба. Вера нажала на приём, но звонок сорвался. Вместо этого пришло сообщение: «Совсем больная на голову? Быстро в машину! Потеряешься, волки найдут!»

Вера застыла, не зная, кого бояться: волков или лже-Тимура.

Вера: «Любочка, милая, ладно, загадываю: если он мне принесёт какао, значит это Тимур, если чай, бандит. Держи за меня кулачки. Возвращаюсь к этому типу. Если пропаду, передай Изи, что её тоже люблю».

Она ковыляла обратно к машине. Возвращаться оказалось сложнее — мороз не упустил возможности забраться под распахнутый пуховик. Теперь зубы отстукивали чечётку, а сердце стыло от холода.

Люба подозрительно долго молчала, а потом пришло: «Демьян сказал, что это Тимур. А какао там нет. Только чай».

«Ладно, пусть будет чай, — смилостивилась Вера. — У Тимура много девушек?»

Пришёл ответ: «Ни одной».

Вера: «Так он гей? Вот так всегда, только встретишь нормального парня, либо старик, либо гей. Ладно, как там мой Ромик? Ждёт меня?»

На этот раз Люба опять подвисла. Вера наконец-то добрела до машины, но садиться передумала. Выскакивая, она не закрыла дверь, и теперь салон был порядком выстужен. Девушка запахнула свою куртку, нахлобучила шапку и пошла в сторону магазина. Не мёрзнуть же, в самом деле, на улице. Она уже была на входе, когда прилетело сообщение от Любы: «Это доктор который? Да у него здесь каждый день новая. Забудь его. Лучше присмотрись к Тимуру».

Отвечать Вера не стала. Она увидела, как Тимур стоял около столика и что-то быстро набирал на своём гаджете.

— Я замёрзла. Хочу чай, — сказала она, подходя к нему.

— Кто какао просил? — раздался голос из-за прилавка.

Тимур вздрогнул, глянул на Веру и смущённо пробормотал:

— А я попросил для тебя какао сварить. — Немного замялся, а потом продолжил: — Девушки любят обычно его… С маршмэллоу. Будешь?

Вера подняла на парня глаза, улыбнулась, потянулась рукой к его лбу, приподняла волосы, провела пальцем по шраму:

— А его и не видно почти, и незаметно, что у тебя нос перебит.

Тимур смотрел на неё, и его лицо расплывалось в глупой улыбке. 

Глава 5

— Вот мы и добрались, — сказал Тимур, въезжая под навес, где в ряд стояли припаркованные автомобили.

Вера безошибочно узнала машины Демьяна и Романа. Сердце девушки тотчас тревожно забилось, ладошки вспотели, а глаза забегали по дорожкам в поисках знакомого силуэта.

— Ну что, ты согласна?

Вера перевела посмотрела на Тимура, пытаясь понять, что ему от неё надо. Не заморачиваясь с ответом, достала телефон и стала что-то набирать.

Но крупная рука накрыла экран:

— Вера, ты меня не слушала? — в голове Тимура зазвучали командные нотки.

Она перевела взгляд на руку. Это была кисть боксёра со сбитыми костяшками. Сквозь слегка покрасневшую кожу просвечивали голубые жилки.

— Тимур, спасибо, что подвёз. Мне пора искать Любу.

Парень показательно вздохнул, закатил глаза, снова посмотрел на Веру и пощёлкал пальцами перед её глазами:

— Ты меня отображаешь? Внимание на руку. — Он медленно переместил указательный палец сначала влево, потом вправо, затем приблизил его впритык к носу.

Всё это время девушка послушно следила за ним глазами и под конец свела их на переносице. Вере надоели его манипуляции, и она перехватила руку парня своей. Её моментально обдало жаром от его кожи. Отдёрнулась, словно обожглась.

— Всё, слушаешь, отлично, — констатировал Тимур. — Я только что тебе сказал, что Люба до вечера будет занята. Мне поручено заняться тобой, чтобы ты не скучала. Сейчас мы пройдём в корпус, заселим тебя, потом осмотрим окрестности и сходим пообедать в столовую. Вечером встретишься с подругой. Как тебе такой план?

Вера одобрительно кивнула и вышла из машины, оглядываясь по сторонам.

Тимур засунул руку в карман дублёнки, достал оттуда что-то чёрное и переложил в борсетку. Вера могла поклясться на Библии, что это был пистолет.

— Здесь есть хищные звери? — неожиданно спросила она.

— Да, а как же. — Он окинул её взглядом и вдруг резко произнёс: — Не двигайся! Позади волк!

Девушка обернулась и сразу закричала во всю мощь своих лёгких. Под ёлкой стояло огромное серое существо без глаз с длинным красным языком и серой густой шерстью. Вера подскочила, как заяц, и спряталась за парнем.

— Стреляй! — зашептала она, зажмурилась и прижалась лбом к спине Тимура.

— В кого? — услышала она его вкрадчивый шёпот.

— В волка.

Дыхание зверя было уже близко.

— Чего ты медлишь? — спросила она.

И в этот момент что-то влажное ткнулось ей в руку. Она, не открывая глаз, подпрыгнула, зацепилась за шею Тимура, а ногами обвила его за талию.

Снизу раздалось грозное рычание. Кто-то схватил её за штанину и потащил.

— Стреляй, он меня ест! — кричала диким ором Вера, ещё сильнее сжимая шею Тимура.

Парень захрипел, пытаясь разжать руки девушки, но они словно окаменели.

— Что у вас здесь происходит? — вдруг она услышала знакомый голос. — Дружок, фу.

Вера открыла глаза. Её взор уткнулся в макушку, с которой съезжала шапка. Нос учуял запах мужского шампуня.

— Вера, ты сейчас задушишь Тимура. Смотри, он уже покраснел, как рак. А у нас реанимации здесь нет. Не довезём… — И две сильные руки подхватили её за талию. — Я тебя держу, не бойся, отпусти его.

— Ромочка, миленький, прогони волка, — чуть не плакала Вера. Руки не хотели разжиматься, но хватку она ослабила.

Почувствовав это, Тимур тут же высвободился и сделал пару шагов вперёд, кашляя и наклоняясь.

— Что у вас здесь происходит? — в очередной раз повторил Роман. — И что ТЫ здесь делаешь?

— Ты не рад меня видеть? — с какой-то обидой в голосе спросила Вера. — Меня Люба пригласила. А вот что ТЫ здесь делаешь? Не ожидала тебя тут увидеть, — соврала Вера. Сама не знала, откуда взялся этот официальный тон.

— Я же врач. Демьян пригласил меня подстраховать, если что. — Рома разглядывал Веру и искоса поглядывал на Тимура.

— Меня Люба позвала, — зачем-то повторила Вера. — Вроде как тоже подстраховать. Вот только что с электрички. Тимур встретил.

— Молодец Люба. И молодец Тимур. — Доктор кивнул в сторону парня, не глядя на него. — Спасибо, можешь быть свободен. Я по старой памяти сам займусь Верой. Мы давно знакомы. Покажу ей, как у нас тут всё устроено.

— Роман, ты покинул свой пост без присмотра? У тебя вроде как рабочее время. Схватит у кого-нибудь живот, придут к нашему незаменимому доктору, а его нет. Так и окочурятся, прямо под дверью. Потом столько бумажной волокиты будет. Может, и до суда дойдёт, — ехидничал Тимур.

Роман с удивлением посмотрел на тренера.

— Ты чего? Не то съел, что ли? — спросил он недоумённо. — Эта девушка — моя давняя знакомая. Тимур, а у тебя разве сегодня по графику не стоит тренировка?

— У моих самостоятельные занятия. Я сейчас подойду, только Вере помогу устроиться. — Тимур взвалил на плечо рюкзак Веры и направился по дорожке.

Та переводила взгляд с одного на другого, а потом на волка, который сидел на дорожке и не сводил в неё своих бледно-голубых, как льдинки, глаз. Они терялись на светло-серой морде.

— Мальчики, стоп! — приказала она. — Вам не подраться, мне не посмотреть. Вы лучше скажите, чего этот волк на меня смотрит, словно у меня в руках стейк слабой прожарки?

Мужчины посмотрели на собаку, потом на Веру, у которой на голове и правда была шапка красного цвета.

— Это не волк, а Дружок. Где-то хаски нагрешил. Видишь, какие у него умные глаза? Правда, Дружок, ты чего наших гостей пугаешь? — спросил Тимур. Он присел на корточки и протянул руку. Собака нехотя встала, пару раз лениво вильнула хвостом, подошла к парню, лизнула его пальцы, а потом ткнулась носом в карман Веры. — Ну, доставай, что у тебя в кармане.

Вера засунула руку и выудила оттуда пакетик с бутербродом:

— Ой, я в дорогу брала.

Собака внимательно смотрела, как девушка выуживает кусок хлеба с колбасой из пакетика. От нетерпения даже привстала на задних лапах, потом опустилась и активно замахала хвостом. Вера положила бутерброд на ладонь и протянула собаке. Дружок аккуратно подцепил зубами колбасу, стащил её на снег. Потом проделал ту же манипуляцию с хлебом. Не забыл лизнуть руку девушки в знак благодарности. После подобрал дары со снега и довольный потрусил прочь.

— Ну всё, защитника от волков ты себе приобрела. Пошли размещаться. Рома, давай, увидимся позже.

— А ты куда? Там же гостиница, а наши все в другой стороне живут. — Роман махнул рукой в противоположную сторону.

— Так Демьян распорядился, — ответил Тимур.

В этот момент из кармана Веры раздалась знакомая мелодия. Девушка достала телефон и радостно ответила невидимому собеседнику:

— Люба, ты где свой телефон раздобыла, в этом-то захолустье?.. А почему ты тогда мне эсэмэски с чужого номера слала?.. Сегодня утром я получила от тебя приглашение приехать, и вот я здесь. Нет, не с Изольдой. Меня Тимур на станции встретил… Я тоже не знала, что с ним знакома, — сказав это, девушка как-то странно посмотрела на Тимура. — Изольда, значит, со Святом едут. Это хорошо… Тимур? Здесь, а куда он денется… Спасибо, он тоже здесь… Нет, Роман меня не встречал, мы с ним случайно встретились… Хорошо, как вещи закину, так и приду. — Она положила телефон в карман.

Тимур отошёл на безопасное расстояние и тихонько что-то насвистывал себе под нос. Вера прищурилась, сделала пару шагов по направлению к парню. Но тот ускорил шаг, крикнув:

— Вера, догоняй, сейчас я тебя заселю и пойдём к Любе, как и обещал.

— Тимур, что это всё значит? — Девушка направилась за ним.

— Э, я с вами. — Не отставал от них Роман. — Тимур, ты куда её ведёшь? Надо у Демьяна спросить.

— Люба сказала, что нас с Изольдой и Святом поместят в гостиницу. Демьян уже там договорился, — на бегу ответила Вера. — Тимур, стой, паразит. Кому говорю, стой! Ну, ты у меня получишь.

Парень, отбежав на некоторое расстояние, остановился, резко повернулся. На его лице сияла мальчишечья озорная улыбка.

— Вот видишь, Люба тебя всё равно пригласила, только я раньше это сделал. Роман, смотри, по твою душу мчатся. — И он показал на фигуру девушки, которая торопилась им навстречу. Доктор помрачнел. Ему совсем не хотелось оборачиваться. Он понимал, раз кто-то бежал, то точно по его душу. Уже что-то стряслось. И без него не обойдутся.

— Роман Анатольевич, там с лестницы упала… Встать не может… Я везде искала… Вас… — запыхавшись, выдала она.

— Кто? Люба? — в один голос спросили Вера, Тимур и Роман.

— Нет, Аня. — Девушка посмотрела на них с удивлением. — А что, должна Люба?

— Не знаю, должна или нет, — проворчал недовольно Роман, — но раз ещё и Изольда сюда едет, то фронт работ мне точно обеспечен. Хорошо, что Демьян решил их в гостевой, а не с членами проекта поселить, а то пришлось бы всем раньше времени срываться. Вера, увидимся за ужином.

И он, засунув руки в карманы, повернулся и быстрым шагом направился по дорожке.

Вера смотрела ему вслед. Ей так и хотелось рвануть за ним. Не заметила, как к ней подошёл Тимур. Он убрал волосинки с её лица.

— Пошли в гостиницу. — Парень взял её за руку. Она была горячей, а ладошка Веры — холодной.

— Может, ему нужна помощь. Я сейчас, я быстро! — Вера подняла на него глаза, словно спрашивала разрешение. А потом выдернула свои пальцы и быстро побежала за Романом.

— Роман, подожди! — крикнула она.

— Осторожно, там скользко, — предупреждающе произнёс Тимур.

Но девушка его не слышала. Она уже приближалась к парковке, где протекторами машин снег был отполирован до блеска. В какой-то момент она взмахнула руками, словно собралась взлететь. Одна нога зацепилась за другую. Девушку неумолимо стало тянуть к земле. На подлёте она успела сгруппироваться и мягко приземлилась. Тимур уже бежал к ней.

— Больно? — спросил он, глядя сверху вниз на сидящую на снегу Веру.

— Не очень, — ответила она и протянула к нему руку. Если бы не поддержка Тимура, то вряд ли бы девушке удалось подняться. Сильная боль иглой прошлась под косточкой на правой ноге. — Чёрт, кажется, я подвернула ногу.

Тимур присел на корточки, приказав ей держаться за его плечи. Аккуратно снял сапог, пощупал щиколотку. Вера снова вскрикнула.

— Перелома нет, а вот тугую повязку наложить придётся. Держись крепче. — Он подхватил её на руки. Перенёс в машину и усадил на переднее сидение.

До здания, где располагался медкорпус, доехали быстро. Тимур помог Вере подняться по ступенькам. Она скакала на одной ноге, держась за него руками, и потихоньку хихикала.

— Ты чего? — удивился Тимур.

— Предсказание сбылось. Теперь у Романа работы будет непочатый край. Только держись…

— А Люба ничего, смирная. Прошла неделя, ничего не случилось, — возразил ей Тимур.

— Это потому что она была без нашей поддержки. Ой, смеяться больно, — ответила Вера. Она почувствовала себя счастливой и удивилась этому. Странно, даже подвёрнутая нога не смогла испортить ей настроение. Вдруг что-то вспомнила, остановилась: — Тимур, а зачем тебе пистолет? 

Глава 6

От неожиданного вопроса у Тимура раскрылись руки, и Вера, оставшись без поддержки, начала падать. Она автоматически схватилась за карман его дублёнки. Распахнутая пола подогнулась, и из кармана выпало что-то тяжёлое и отрикошетило ото лба девушки.

— Ой, — вскрикнула она. — Это что?

Молодой человек не растерялся, одной рукой за локоть подхватил Веру, а другой попытался поймать падающий предмет. Склонившись слишком быстро, он фактически посадил девушку на пол, а сам опустился ей на колени.

— С коленей слезь, не младенец, наверно, — сквозь смех проговорила Вера. — Ой, больно-то как! — Она смеялась, а слёзы катились из глаз.

Тимур изумлённо смотрел на девушку, так и продолжая опираться на неё своими коленями.

— Ты это? С тобой всё в порядке?

— Тимур, слезь с колен, больно.

Она уже всхлипывала от хохота и даже один раз хрюкнула. Хваталась за бок и склонялась, утыкаясь лицом в его плечо.

Молодой человек подскочил, потянул девушку на себя. Она неловко встала, покачнулась и упала ему на грудь, вдохнула в себя его запах.

Лицо Веры моментально зарделось, смех прекратился. Она робко подняла глаза. Его губы были настолько рядом, что она невольно сглотнула.

— Тимур, а что мне на лоб упало? Пистолет?

— Вера, что за идея про пистолет? Где ты его видела?

— Когда ты из бардачка доставал… Что это? — она, не разрывая зрительного контакта, задела руку и тут же отдёрнула. — Отпусти.

— Я не держу, — шевелились его губы. Они были такими манящими, что девушке невольно захотелось его поцеловать. Легко, как при первом свидании. Почти невесомо. Только тронуть его своими губами. Провести по ним языком, чтобы узнать его на вкус. — Ты сама за меня держишься. — Кадык дёрнулся. — Нам к ногу врача показать.

— Да, кабинет пошли врача.

Они прекрасно поняли друг друга. Тимур обнял девушку со спины. Она поскакала на одной ноге, опустив голову и смотря на пол. В голове мысли играли в чехарду от: «А зачем ему пистолет?» и до «А какого вкуса у него губы?» Занятая этой проблемой, она не поняла, как они оказались около кабинета медиков.

— И снова здравствуйте! — торжественно произнесла Вера, проходя в раскрытую Тимуром дверь.

На кушетке лежала девушка и жалобно постанывала. Роман, склонившись над пациенткой, сосредоточенно осматривал её ногу, приподняв ступню. Доктор, услышав знакомый голос, вздрогнул, оглянулся, продолжая при этом давить на ступню пострадавшей одной рукой и крепко сжимать щиколотку другой.

— Вы чего это тут забыли? — спросил врач с опаской. Оглядев Веру, закрыл глаза и отвернулся в сторону, поняв причину визита.

— Роман Анатольевич, вы мне ногу слома-а-е-те, — больная приподнялась на локтях и дёрнула на себя конечность.

Врач, не ожидая такой подлости от пациентки, покачнулся и накренился, как раз в тот момент, когда она сгибала колено. Удар пришёлся по носу:

— Первый готов. Чёрт, — проговорил он. Пальцами потрогал переносицу. — Хорошо, что не сломал. — Впрочем, драматичность ситуации он несколько преувеличил. Нос слегка покраснел, не более.

— Вот, ещё одну ногу тебе принесли. Встаю в очередь на осмотр, — радостно произнесла Вера, будто травма стала её заслугой.

— Что стряслось-то с тобой? Из вашей троицы ты была самой стойкой. Как же так… — сетовал Роман. — Подождите в коридоре, сейчас Аню отпущу и вами займусь.

Мужчина отвернулся к пострадавшей:

— У вас небольшое растяжение. Сейчас дам справку, от тренировок освобождаетесь.

— Роман, у нас скоро турнир. Аня — фаворит сезона. Она не может пропустить столь значимое событие. — Тимур раздосадовано развёл руки.

Вместе с рукой и Вера «поехала назад». С криком: «О-о-о!» она снова стала падать, стаскивая с Тимура дублёнку. Он подхватил её на руки, а сам продолжил:

— Вот что хочешь делай, но даю максимум три дня на выздоровление. Иначе вместо неё тебя выставлю.

Роман, увидев, что Вера не просто на руках у Тимура, а обнимает его за шею, как ему показалось, нежно, проворчал:

— Не учи учёного. В коридоре ожидайте и дверь закройте.

Тимур аккуратно посадил Веру на диван в коридоре. Она поморщилась от боли, пронзившей щиколотку.

— А если это перелом? И как я теперь на костылях-то? Кому я такая нужна? — запричитала девушка, не обращаясь к кому-то конкретному.

— Какой перелом? Максимум вывих. Сейчас наш эскулап над тобой поколдует.

— Ты-то откуда знаешь? — Она нахмурилась. Сцепила руки на груди, словно собралась молиться всем высшим силам. — Прикинь, я в жизни травм не получала. А сюда не успела приехать, как на тебе, получи. Самбистка-калека. — Её взгляд засиял недобрыми огоньками. Вера повернулась к притихшему Тимуру.

Молодой человек с опаской посмотрел на неё. А та готова была отвесить ему знатный подзатыльник, но ограничилась словами:

— То же всё ты, интриган. Лжец. Плут. Если бы ты меня сюда не заманил, я бы сейчас в общаге на тренировку собиралась. А куда я теперь, инвалид?

— Вера, ты драматизируешь. — Тимур встал с дивана и отошёл к стене напротив, опёрся на неё спиной. — У тебя всего лишь растяжение. Пара дней, и всё пройдёт.

— Кто здесь доктор? — вскрикнула Вера и закрутила головой по сторонам. — Доктор кто?! — Уставилась на Тимура. — Ты, что ли? Диплом покажешь, врач-травмодаритель!

— Я-то здесь причём? Подножку вроде не ставил. Сама же летела за доктором как ненормальная. Только зачем? Вот чего он так долго с Аней возится? — Парень обиженно сунул руки в карманы. — Так к Роману своему торопилась, что под ноги не смотрела.

— Ах, так это я виновата?! — взбеленилась пуще прежнего Вера. Она кипела, как чайник. Эмоции бурлили и выплёскивались через край. Она не винила Тимура в своём падении. Девушка злилась на эту гадкую случайность, так испортившую её планы. Но кто-то же должен оказаться крайним. Тимуру не повезло. Инициатива, как говорится, наказуема.

— Спешу напомнить, я тебя предупреждал. А ты неслась сломя голову, — усмехнулся Тимур. Он оставался убийственно спокойным. Ему нравилось смотреть, как разгорались глаза у девушки. Чем больше он наблюдал за ней, тем больше она проникала в его сердце. Только соперник был совсем некстати.

— Ладно, не кипятись. Я начала остывать. — Вера дала отмашку.

Тимур вскинул брови и в недоумении уставился на девушку. То есть она сейчас возмущалась, а кипятился он. Чисто женская логика. Только он хотел что-то произнести, как дверь кабинета распахнулась. Из него, прихрамывая на левую ногу, вышла травмированная Аня. Роман поддерживал её под мышку, вывел в коридор:

— Ещё раз, Аня, неделя! Слышишь? Минимум неделя! — Врач выразительно посмотрел на Тимура: — Если на тебя КТО-ТО будет наезжать, сразу ко мне.

— Вприпрыжку, — не упустил возможности съехидничать Тимур.

Аня подмигнула Вере и, опираясь на руку подруги, молчаливо ожидавшей её всё это время в конце коридора у окна, двинулась по коридору.

— Чего сидим? Прошу. — Роман подставил Вере плечо, чтобы та могла упереться. И бросил, словно невзначай, Тимуру: — Подожди здесь. Ты же не родственник. Тебе с нами нельзя.

— Можно подумать, ты реанимацию будешь делать.

— На сегодня это вторая пациентка, которая от тебя пострадала, — назидательно сказал Роман и закрыл за собой дверь.

Этого Тимур выдержать не мог. Вот так, значит, его выставили, на глазах у понравившейся ему девушки.

Он приоткрыл дверь и просунул голову:

— Не понял, поясни, каким боком Аня стала моей жертвой?

— Каким, каким, — проворчал Роман. — А кто велел самостоятельно тренироваться? Вот она и поскользнулась на лестнице.

— Роман Анатольевич, — ядовито сказал спортсмен, — покажи-ка, где у меня в спортзале лестницы.

— По дороге на тренировку. Она торопилась, и вот результат. А вот второй результат. — И он указал на Веру. — Что, Верочка, больно? Потерпи, моя хорошая, сейчас посмотрю, забинтую, до свадьбы заживёт. А посторонних я попросил бы удалиться, — последнюю фразу Роман выдал с особым нажимом.

Тимур закатил глаза, закрыл дверь и плюхнулся на диван. Качнул головой, словно говоря: «Ну и ну».

— Куда ты мчалась? — назидательно спросил Роман, оставшись с Верой вдвоём. Девушка располагалась на кушетке. — Любу не терпелось увидеть? Переняла передовой опыт досрочного получения травм? Теперь на пару будете косяки собирать да летать кверху тормашками? — Роман сетовал, а сам ощупывал пострадавшую конечность. Его движения были отточены до механизма.

— Больно будет, скажешь.

Девушка вытянулась на спине, закинула руки за голову и из этого положения следила за врачом. Сколько раз она мечтала, как станет его пациенткой. Только в её фантазиях и одета она была попривлекательнее, и от ноющей боли не страдала. Так, палец чуть-чуть порезала или голова кружилась. Незначительно. Совсем немного. Но доктор всё равно бы принялся её осматривать с кончиков пальцев ног до самой макушки.

— Ай! — Вера всем телом подпрыгнула на кушетке и дёрнула ногой.

— Значит, так больно, — рассуждал врач. — А так? — Роман повернул стопу в противоположном направлении.

Вопль Веры подобно сирене прокатился по ближайшим окрестностям. Он скорчилась и захныкала:

— Божечки. Не трогай больше, прошу, отпусти.

— Сейчас, сейчас. — И он, что было силы, дёрнул стопу на себя.

Нога хрустнула. Вера вскрикнула.

Рома вернул ногу девушки на место и отошёл на шаг. Он задумчиво тёр подбородок.

— Придётся… — мужчина тяжело вздохнул. — Не вижу других вариантов. Всё-таки мы вынуждены принять это решение.

— Господи, что, что? Говори скорее. — Серьёзный вид врача напугал её. — Неужели перелом? О, нет, только не это.

— Не перелом.

— Не перелом? — выдохнула Вера. — Какое счастье.

— Вот уж не знаю, счастье ли это. Вера, — его голос стал трагическим, словно он хоронил кого-то. — Мне очень жаль. Я даже не знаю, как сказать. Стопу придётся ампутировать.

Девушка прикрыла ладошками рот, словно собралась закричать, потом нахмурила лоб. В глазах блеснула слеза. Она даже всхлипнула по-бабьи пару раз.

— Ампутировать? Ты уверен? — спросила она осторожно. — А что там?

Вера села, посмотрела на ногу, пошевелила пальчиками.

— Медуза-гангрена, — выдал с умным видом Роман. — Очень редкий случай. Один на тысячу падений.

— Случай редкий, значит, — как-то загадочно произнесла Вера. Она опустила ноги, наклонилась, чтобы взять сапог. — Гангрена, значит. Ну ты сейчас получишь от меня по самое не хочу, эскулап местный. Дохтур ты вшивый.

Она резво вскочила на ногу, замахнулась сапогом.

Роман выскочил за дверь со словами: «Тимур, принимай свою подопечную. Вылечил!» — и полетел по коридору. Вера бежала за ним, прихрамывая то на правую ногу, обутую в сапог, то на левую — без сапога. Она махала им над головой, словно это была шашка, и кричала:

— Ампутировать! Сейчас я тебе что-то другое ампутирую.

Тимур какое-то время соблюдал серьёзность, а потом неожиданно расхохотался.

— Вера, впереди дверь, осторожно! — крикнул он.

Девушка затормозила, оглянулась. Никакой двери, в которую она могла бы врезаться, поблизости не наблюдалось.

— Значит, и ты с ним заодно! Ненавижу обоих! — гордо заявила она. Опёрлась пятой точкой о стену, подняла ногу и стала пытаться натянуть на неё обувь. Опорная нога поехала вперёд, и Вера попой села на пол, при этом вскрикнув: — Блин, теперь копчик сломала. 

Глава 7

Дверь комнаты распахнулась настежь. И перед Любой предстала Вера, но не одна… Девушку с двух сторон поддерживали мужчины. Она кряхтела, всхлипывала, обзывала их разными словами, типа «недотёпы» и «костоправы». Они не огрызались, сопели и кидали друг на друга недобрые взгляды.

— Ну чего встали? — спросила Вера, глядя то на одного, то на другого. — Заводите уж.

Мужчины сделали дружно шаг вперёд и… застряли в дверном проёме.

— Давай ты уж как-нибудь сама, — проговорил Роман.

— Что значит сама? Один вперёд, другой назад и бочком. Что, мне вас учить надо, как транспортировать ходячих больных? — голос девушки звучал по-боевому.

— Ты не ходячая больная, — пробурчал Роман. — Ты ходячее недоразумение. Ясно тебе? Сейчас положу на живот, сниму штаны и…

— Но-но, потише, эскулап, — подал голос Тимур.

— А ты думаешь, что её поломанную задницу через брюки можно осмотреть? Я, между прочим, рентгеновским зрением не обладаю.

Люба как раз собиралась откусить яблоко. Увидев столь дивную картину, она так и застыла с ним во рту. «Бу-бу-бу», — Люба хотела что-то сказать, но яблоко мешало. Оно оказалось таким огромным, что девушка надкусила его и теперь не могла ни соединить зубы, ни открыть пошире рот, чтобы вытащить фрукт.

— Не ворчи, доставили твою подруженцию, — ответил Роман.

Люба продолжала бурчать. Она схватилась рукой за «хвостик» и потянула его, но тот оторвался. Тогда девушка стала пытаться ухватиться за само яблоко, но руки скользили, а яблоко всё сильнее вдавливалось в рот. Слюна просочилась и начала капать, словно у собаки с языка в жаркий день.

Мужчины тем временем одновременно сделали шаг назад.

— Давай ты, — сказали они друг другу одновременно и тут же ответили: — Хорошо.

И снова все втроём попытались протиснуться сквозь узкий проход. Но, увы, он не расширился с последней попытки. Опять синхронно сделали шаг назад.

— Так, Тимур вперёд, а Роман назад, и бочком вошли, — проговорила Вера после очередного стона. — Садисты, не успела приехать, так они меня искалечили. Люба, я опасаюсь за твою жизнь. А ты чего молчишь?

Люба опять что-то пробурчала. Теперь она уже ногтями пыталась впиться с яблоко, но они были слишком короткие, не хотели цепляться, а только слегка царапали кожицу фрукта.

— Это что за представление здесь? — раздался в коридоре звучный голос Изольды, и в комнату тут же влетели Тимур, Вера и Роман, а следом появилась сама девушка.

Причём Вера влетела прямо в объятия Любы. Подруги вцепились друг в друга и не хотели отпускать. Прижались и покачивались, счастливые, снова вместе. Снова рядом. Они еле устояли на ногах, когда сверху своими руками, как крыльями, их накрыла Изольда, сияющая, как Феникс в самом расцвете сил.

Изольда не смогла сдержать радости. Она сгруппировалась и приподняла обеих подруг.

— Любка, чего молчишь? — спросила Из, глядя на девушку, которая радостно обнималась с подругами, но при этом не выпускала изо рта яблока. — Подавилась что ли? Сейчас исправим.

Мужчины рано обрадовались, когда думали, что теперь девушкам будет не до них. Изольда развернула Любу спиной к себе, сдавила ей грудь, и та выплюнула яблоко с такой силой, что оно в своём полёте достигло затылка Романа.

Тот обернулся в изумлении:

— Вот что это было сейчас?

— Яблоко, — сказали дружно девушки и засмеялись.

— Вера, тебе желательно не скакать, а то твой копчик хвостом станет.

— Чем? — не поняла Вера.

— Чем-чем? Хвостом. Не знаешь, разве, если по копчику бить, то нарастают позвонки, и он становится хвостом.

— Ты долго думал? — усмехнулся Тимур, который уже стоял в дверях на выходе. — Люба, между прочим, у тебя сегодня тренировка. Завтра зачёт, — сказал он строгим голосом. — Вера, через час я тебя жду.

— Между прочим, у тебя сегодня тренировка, Тимур Аркадьевич, — в тон ему ответила Люба, — так что посиделки с Верой отменяются. — И она, словно маленькая девочка, показала язык.

— Верочка, ты не переживай, мы с тобой прогуляемся, я покажу территорию, — произнёс Роман.

Изольда с Любой с удивлением посмотрели на Веру. Та лишь пожала плечами.

— Это что ещё здесь за собрание? — раздался из коридора знакомый голос. — А ты каким ветром оказался на турбазе? Я что-то не припомню, чтобы биатлонную трассу проложили через комнату моей девушки.

— Игнат, — взвизгнула Люба, и, не глядя ни на кого, понеслась в коридор.

— Люба, осторожно на поворотах, а то, как только ваша троица соберётся… — но договорить Роману не дал жалобный скрип…

Он повернул голову в комнату и увидел, как Изольда с Верой медленно опускаются на кровати. Её правая спинка наклонилась и поехала вперёд, уперевшись о стену.

— Демьян, кажется, у тебя проблемы…

— Так, девочки, местное имущество не портить. Иначе выгоню в гостиницу и сюда запретю. Нет, запрещу. — Он подумал несколько секунд. — В общем, не сможете сюда приходить. Ещё есть вопросы?

— Есть! — ответила Изольда, пытаясь подняться с кровати, которая превратилась в скат. — Руку бы подал, видишь, мы упали! Мы с кроватью упали, — проговорила она тоном Мягкова из «Служебного романа». — Подними, а то я пошевелиться боюсь, вдруг и вторая сломается.

Демьян усмехнулся, но подошёл и подал руку:

— И что за вопрос?

— А тебе не говорили, что ты слишком много берёшь на себя? — хмыкнула Изольда. Она прошла к двери, выглянула: — Игнатушка, солнышко, заходи, будем чай пить, а этих сейчас выгоним.

— Чай в комнатах запрещён. Идите в буфет. — «Гостеприимству» Демьяна не было предела. — Люба, у нас сегодня тренинг. Ты не забыла?

— Люба, и что это было? — спросила Изольда, надкусывая свою любимую плюшку с кремом, покрытую голубой глазурью.

— Ты о чём? — спросила Люба, сглотнула слюну, но к сладкому не притронулась.

Три подружки и Игнат, который был то ли за подружку, то ли за жилетку, в которую можно было выплакать все девичьи проблемы, сидели в буфетной. Вдоль стены квадратного помещения был расположен прилавок, на котором стояла табличка: «Ушла на пятнадцать минут. Кому надо срочно, нажмите на кнопочку».

Наша компания соединила два столика, расставила стулья, словно ожидала гостей. В центр положили коробку с пирожными. Люба заглянула за прилавок, взяла оттуда четыре кружки, столько же пакетиков чая и несколько кусков сахара, налила из кулера кипяток.

— Это бесплатно? У вас тут коммунизм? — спросила Вера.

— Нет, там лежит тетрадочка, где мы все перечислены. Записываешь напротив себя, что берёшь. А когда вдруг буфетчица появляется, расплачиваешься. За меня всегда Демьян платит.

— А если кто-то не заплатит?

— Сумма раскидывается на всех. Но такого ещё не было. Иначе бы все начали друг друга подозревать. А мы одна команда. Должны доверять друг другу. Победа строится на доверии и взаимовыручке, — оттараторила девушка, словно читала «Отче наш».

— Люба, вот, твои любимые. Я специально гоняла Игната в «Сладкую грёзу». Только там есть эти эклеры.

Люба горячо поблагодарила подругу. Но было видно, что в ней жило два желания: накинуться и немедленно слопать пирожное и отвернуться, чтобы не видеть его. Вскоре всё прояснилось.

— Изольда, как мне помнится, Свят запретил тебе есть много сладкого. — В дверях, как всегда неожиданно, нарисовался Демьян. Он подошёл к столу и протянул руку к коробке, которую явно собирался забрать.

— Уй-тттти, не дам, ишверх, — прошипела Изольда, проворно перехватила её и пододвинула к себе. Руками она сделала заслон, собираясь грудью защищать своё богатство.

— Изольда… — голос Демьяна звучал угрожающе, — мне позвонить Святославу?

Девушки от неожиданности даже рты раскрыли. Они ни разу не слышали от Демьяна, чтобы он называл друга полным именем.

— Демьян, почему ты так разговариваешь с Изольдой? — спросила Люба.

Она видела, что подруга стушевалась, покраснела, но при этом дожевывала любимый пончик на сумасшедшей скорости, а сама присматривалась к следующему. Сейчас она напоминала конкурсанта, собирающегося побороться за место самого быстрого поедателя самого большого количества пончиков.

— Потому что, во-первых, Свят мой друг, и это мой долг присмотреть за его невестой, пока его самого здесь нет. Во-вторых, Свят — член моей команды, а мне надо, чтобы команда работала, как часы. А если Изольда окажется в больнице, то партнёр из Свята будет никакой. Изольда, немедленно поставь коробку и верни пончик на место. Ты знаешь, что тебе больше одного нельзя.

Изольда свирепо зыркнула на Демьяна, выдала нечто похожее на «узурпатор» и одной рукой вернула коробку на середину стола, а второй заталкивала пончик себе в рот.

Демьян застыл от такой наглости. Девушка тщательно прожевала, облизнулась, улыбнулась и выдала:

— Всё, не могу вернуть пончик. Можешь звонить Святу.

— Я хочу тебя предупредить, что из-за тебя исключаю Свята из команды. Ладно, теперь вот что. Я забронировал для вас на вечер сауну. Игнат, я надеюсь, что ты не пойдёшь с девушками. А то я за Свята не ручаюсь. И ещё, ты прекрасно знал, что Изольде нельзя много сладкого, но всё-таки привёз… Лучше уезжай отсюда, пока Свят не заявился. Люба, а у тебя полчаса.

Демьян повернулся, чтобы уйти. Вера с Любой в недоумении посмотрели на Изольду, которая пошла красными пятнами. Нижняя губа дёргалась. Чтобы довести до слёз эту неисправимую хохотушку, надо было очень постараться. У Демьяна получилось. К щекам Игната тоже прилил румянец, словно он стал красной девицей.

— Демьян, откуда бы я знал, что Изольде нельзя много сладкого? И прежде, чем бросаться угрозами, может, поговорил бы с девушкой по-хорошему. Или ты только в приказном порядке умеешь?

Демьян повернулся, приподнял одну бровь в изумлении. Как, кто-то посмел перечить ему? Демьяну Ососову? Некоронованному королю?

— Игнат, ты. Сейчас. Что-то. Сказал? Или. Мне. Показалось? — В глазах Демьяна полыхнул огонь нетерпимости. Никто и никогда не вправе перечить Демьяну. Его слово — закон.

— Да, я.

Девушки переводили взгляд от одного парня к другому. Между тем Игнат откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу, сцепил лежащие на столешнице, кисти.

— Между прочим, мы тебя сколько раз приглашали в наш клуб, был бы в курсе. Незнание не освобождает от ответственности. — Демьян облокотился на дверную рамку. Скрестил на груди руки, одну ногу поставил на носок, вынеся её перед другой.

— Что мне, спортсмену, делать среди бизнесменов? Снайпером, разве только…

— Слушайте, а у Тимура есть пистолет, — вдруг ни с того, ни с сего выдала Вера. 

Глава 8

Демьян с удивлением посмотрел на Веру:

— Ты галлюциногенов наглоталась?

— Я серьёзно. Тимур в бардачке машины возит пистолет. Я видела. Он его в карман переложил, а оттуда тот ка-ак упадёт и прямо мне в лоб. Вот. — Вера торжествующе посмотрела на парня.

— Понятно. Видимо, по лбу тебе хорошо пришлось. Так, я пошёл. Люба, жду через полчаса. Изольда, подумай, что скажешь Святу. А на твоём месте, Игнат, я бы уже испарился. — Демьян уверенной и быстрой походкой удалялся по коридору. Его шаги становились всё тише и тише и, наконец, совсем затихли.

Невозмутимость Игната изумляла девушек всё больше и больше.

— И как ты его терпишь, Люба? — удивилась Вера. — Нет, я слышала, что он диктатор, но чтобы ещё и тиран… Я бы от такого сбежала.

— Ага, а сама Тимуру глазки строишь. Думаешь, он лучше Демьяна? Да они все одним миром мазаны. Это Игнат какой-то не такой. — Люба вышла из-за стола. На цыпочках дошла до двери, выглянула в коридор, потом так же тихо вернулась. — Игнат, прикрой меня от камеры, — прошептала одними губами. Она протянула руку и взяла своё любимое пирожное. Но не успела донести до рта, как раздался телефонный звонок. — Демьян… Не могу понять, где он установил следилку. Сейчас скажет, — и она скорчила рожицу и голосом Демьяна произнесла: — Люба, перед обедом есть сладкое — плохая привычка. Представляешь, какой удар ты наносишь по иммунке таким количеством сахара? Лучше яблоком перекуси. — Люба закатила глаза и скривилась. — Блин, у меня от яблок уже оскомина.

— Поясни-ка, поподробнее, — попросила Вера.

— А чего пояснять? — вместо Любы в разговор встрял Игнат. — Есть понятие «здоровый образ жизни», а ещё «влияние питания на работоспособность». Вот Демьян и следует всем этим правилам. У нас, у спортсменов, тоже есть свой кодекс правильного питания. Но мы жёстко следуем ему только перед важными соревнованиями. А так иногда позволяем себе маленькие радости жизни в виде чревоугодничества. А вот у Демьяна в этом фишка. Изольда, ну-ка, колись, ты как попала? Свят, вроде, никогда этим не увлекался.

— Демьян настоял, — усмехнулась девушка. Она открыла свою дамскую сумочку-саквояж и выудила оттуда ещё коробку с пирожными. — Мы ходили на приём к диетологу. У меня лишний вес. Совсем чуть-чуть. И можно подумать, что я сама об этом не знаю. Ну я так и сказала, что свою злость жиром закатала, поэтому добрая. В общем, пообещали мне проблемы с давлением и прочим, если я не начну следить за своим рационом. Демьян, на самом деле, очень жёсткий даже с друзьями. Поставил Святу условие, что, если тот не займётся моим рационом и образом жизни, то выкинет его из команды.

— Постой, какой команды? — перебила Люба. — Свят же не в проекте.

— Так университетский проект — только часть огромного бизнес-проекта. У Свята весь общепит. Я вот год закончу, перейду на ресторанное дело и тоже буду тонкая и звонкая бизнес-леди.

— Так можно липосакцию… — начала было Вера, как Игнат её перебил:

— А может о нашем, о женском, поговорим.

Девчонки засмеялись. Вера налила себе горячей воды. В душе она была согласна с Демьяном и Святом, что Изольде следовало меньше есть сладкого. Сама же она по пироженкам и булочкам не страдала. А вот то, как Демьян контролирует Любу, ей было не понять. Люба-то тоже не злоупотребляла вкусняшками. Вообще, в душе Веры нарастал протест. Она никогда не питала особой любви к Демьяну, а сейчас и подавно.

— Люба, он всегда так с тобой? А как же право на личную жизнь? — спросила она у подруги.

— Понимаешь, — было видно, что Люба немного тушевалась касаться этой темы. — Он же забрал меня из больницы под свою ответственность, вот и заботится. Он добрый и хороший. Немного властный. Видишь, даже сауну для нас заказал. Очень внимательный.

— Я бы сказала, даже слишком внимательный, — с издёвкой проговорила Вера. — Ладно, оставим Демьяну Демьяново, а лучше поговорим обо мне родимой. Дело серьёзное. Приближается день моего рождения. Ржать не надо, но это, первое апреля. Я думаю так, Демьяна и Свята на фиг, а приглашу-ка я лучше Тимура, Ромика и тебя, Игнат. Люба будет с Тимуром, вы оба боксёра. Я с Ромиком, ну а ты, Игнат…

— Буду перемолочен на костную муку Святом, потому что мне достанется Изольда, — хихикнул парень. — Девчонки, заканчивайте жевать свои бублики и айда покатаемся на канатке.

— Слушай, Игнат, а откуда у тебя такая крутая тачка? Ты же на трамвае всю жизнь ездил. Или она предков? — Изольда смотрела, как Игнат спокойно забирал у неё ту коробку, которую она достала из саквояжа.

— Ты меня прости, но Демьян прав, тебе хватит. Вечером прикончишь свой стратегический запас.

— Вечером Свят будет. Отдай, а… — жалобно попросила Изольда. — Я на их жёсткой диете скоро сдохну. Что я, кролик травку жевать? Везде теперь пончики вижу. Вот сейчас смотрю на вас, а у каждого в руках по розовенькой пышке мерещится. Не поверите, я даже их запах за версту чую. Нельзя так над людьми издеваться. Сладкое — моё топливо, я без него жить не могу. И точка.

Девчонки дружно рассмеялись. Люба взяла коробку из рук Игната и унесла в холодильник. Она была согласна, что пятый пончик — это перебор даже для Изольды.

— Машина моя, — улыбнулся Игнат. — Приз последних коммерческих соревнований. Ставки делали. Вот, а я выиграл. От главного спонсора Ососова и компании получил приз, а он выиграл пари.

— Я не думала, что на простых соревнованиях дают такие призы, — сказала Вера.

— Только на коммерческих. Так вроде скоро будут по боксу. Люба, ты будешь участвовать? — поинтересовался он.

— Я хотела. Там гранд на учёбу заграницей, на год. Но мне Демьян запретил. Сказал, что он может меня туда и без гранта отправить. — Она обвела глазами подруг и увидела в их взгляде разочарование. Тогда девушка решила тут же исправить ситуацию: — Нет, вы не подумайте ничего. У меня даже тренировки пока щадящие. Демьян говорит, что, когда врачи разрешат, он ничего не будет мне запрещать.

— Слушай, а трусы он тебе ещё не покупает? Демьян то, Демьян сё. Ты вообще, себя слышишь? — возмущению Веры не было предела.

— А ничего, что я здесь? Может мне уйти, пока вы не начали обсуждать сами знаете что? — усмехнулся Игнат. — Вера, нечего Демьяна осуждать. Я бы тоже Любе запретил. У неё ЧМТ была, как никак.

В дверь раздался робкий стук и какой-то мужчина, извиняясь, посмотрел на молодого человека:

— Игнат Викторович, сказали, что вы здесь. Могу я вас оторвать от ваших дел на несколько минут.

— Что там? — небрежно кинул он пришедшему.

— Акты надо подписать.

Игнат встал под удивлённые взгляды девчонок. Сейчас он выглядел каким-то важным, чужим, деловым. Кивнул мужчине, чтобы тот шёл. Подождал, пока служащий уйдёт, а потом обратился к девчонкам:

— С чаем заканчивайте, одевайтесь. Вера и Изольда, на выходе из корпуса попросите администратора проводить вас в гостиницу. Вещи ваши уже там. А я закончу и заскочу, погуляем, пока Люба занята будет.

— Игнат, а ты каким боком к этой базе, прости великодушно за любопытство? — ехидно спросила Вера.

— Она принадлежит моим родителям. — Он поспешил уйти.

— Стой! — Вера догнала его в дверях. — Ты мне лапшу на уши не вешай. Откуда у тебя право подписи?

— Ну я это, совладелец с отцом. Всё, я побежал.

И он направился по коридору своими крупными шагами.

— Совладелец, зачётку твою на подпись! — выругалась Вера. — Вот Розка лоханулась. К мажорам подбиралась. Ей Игната надо было обрабатывать. Кто бы мог подумать?

— Да он её не замечает, — усмехнулась Изольда. — Он же по Любке сохнет.

Люба покраснела и махнула рукой. Вот ещё, придумали. Они так, товарищи, не более. Но тут же девушка улыбнулась, вспоминая скромные подарочки от парня. «Жмот», — решила она про себя, но слова Изольды всё-таки заставили по-новому взглянуть на него.

— Неправда, что Игнат совсем не тусуется с мажорами. Эта база не в проекте, но ему предлагали взять на себя руководство другой. Он отказался, так что пока там его папинька. Я слышала, как Игнат кому-то говорил, что Люба мажоров терпеть не может. Это ещё до твоей встречи с Демьяном. — повернулась Изольда к Любе.

— А откуда… Нет… Вот я дура, — вдруг воскликнула та.

Она вспомнила первое сентября и как на входе в университет столкнулась с неизвестным мажором. Он помог девушке собрать книжки, которые выпали у неё из сумки, и предложил встретиться. Нет, не предложил, сказал, что будет ждать её после занятий, и куда-то исчез. Когда после пар Люба вышла из здания универа, она сразу увидела утреннего незнакомца. Он стоял, опершись о крутую тачку. Помахал, наверно, рассчитывая, что она сразу помчится к нему. Но девушка сделала вид, что ничего такого не заметила.

В тот же вечер незнакомец остановил её на улице. Люба послала его открытым текстом: «Ты ошибся адресом. Я сюда приехала учиться, а не богатого мальчика искать. Я и сама не из бедных, отвали».

Парень пытался делать ей дорогие подарки, потом при ней появлялся в присутствии красоток, но Люба никак не реагировала. А потом… потом он исчез. Спустя некоторое время у них в группе появился Игнат Зайков. Она не раз ловила себя на мысли, что Зайков напоминал ей кого-то, но никак не связывала его с тем нахальным мажором.

— Ну так ещё раз и по порядку, кто там кого любит? — донеслось до Любиных ушей. — Тимур Рому, Рома Тимура, Тимур тебя, ты Рому, Рома тебя? — задумчиво произнесла Изольда. — Без плюшки не разберёшься, а их-то экспроприировали. Люба, надзиратели скрылись, доставай стратегический запас.

Люба в ответ отрицательно покачала головой.

— Я не знаю. А вы как думаете? — произнесла Вера потерянно.

— Рано делать выводы. Надо на них посмотреть. Точнее надо посмотреть, как они на тебя смотрят, — подытожила Изольда.

— Точно, — согласилась Люба. — Девчонки, простите, мне пора. В сауне встретимся.

— Тебя Демьян не напрягает? — переключилась на неё Изольда.

— Ой, девочки, не знаю. Командует мной, на чём свет стоит, словно у меня своего ума нет. Напрягает, наверно. Только понять не могу, нравится мне это или нет. Приятно, что заботится, но… Что-то не то. А ты как, Изольда, свадьба-то будет?

— Когда-нибудь обязательно будет. Не сейчас. Надо пообжиться. Вот буквально на днях, чуть веником не отходила, когда домой за полночь вернулся со своих посиделок с друзьями. Видите ли, им нужно было что-то важное обсудить. 

Глава 9

Люба сломя голову бежала к себе за папкой. Демьян терпеть не мог опозданий, а она уже при всём желании не успевала к назначенному времени. Катастрофа. А надо было ещё найти минутку отдышаться, прежде чем показаться перед парнем — если он узнает, что она неслась, наговорит, мало не покажется.

Вообще, Демьяна стало слишком много в жизни Любы. Он контролировал её с раннего утра и до позднего вечера. И хотя официально молодые люди жили в разных апартаментах: Демьян как руководитель проекта в большом двухкомнатном номере-люкс, зал которого он часто использовал для работы команды, а Люба в одном номере с Аней, фактически она всё время проводила у него.

Девушка заскочила к себе и… замерла от неожиданности. В центре комнаты на стуле лицом к ней сидел Демьян. Молодой человек положил ногу на ногу и покачивал свободной ступнёй, словно недовольный кот хвостом. Увидев, что Люба его заметила, парень демонстративно посмотрел на часы, а затем одарил её взглядом, полным укора и негодования.

— Прости, — пробормотала девушка, почувствовав, как румянец мгновенно залил лицо. Больше всего на свете сейчас не хотелось слышать нравоучений. Она подумала, было бы неплохо заткнуть уши и выбежать из комнаты, но оценив перспективы такой выходки, не решилась — только утроит объём нотаций.

— Люба, занятия должны были начаться ещё три минуты назад, а ты только пришла за папкой. Значит, опоздаешь минимум на семь минут. Ты в курсе, что успех в проекте…

— Зависит от организации труда и соблюдения расписания, — выдохнула она. — Слушай, давай не будешь начинать? Ты же знаешь, как я скучала по своим девчонкам… Мог бы отменить сегодняшнее занятие. Ничего страшного не случилось бы.

— Меня огорчает, что ты так думаешь. Очень огорчает.

Демьян встал и неспешным шагом направился к ней:

— И я знал, что ты скучала по подружкам. Именно поэтому я их и пригласил.

Он подошёл почти вплотную. От запаха его парфюма сердце забилось сильнее. Девушка робко подняла свои глаза цвета еловой хвои, словно видела парня в первый раз. И тут же утонула в его тёмно-синих, как морская бездна.

— Мне казалось, ты понимаешь, что при отмене занятия мне придётся раскидать его время на остальные. И тебе придётся заниматься дольше положенного, а тебя пока ещё нельзя сильно нагружать. Люба, в первую очередь я думаю о твоём здоровье.

Девушка не могла не согласиться с этими словами. И была благодарна за заботу парня. Они вместе были у врача, вместе обсуждали график её работы. И Демьян следовал ему буквально. Но сколько можно?! Она же не инвалид. И давно уже чувствовала себя превосходно. И даже когда Демьян не напоминал, могла забыть про таблетки, а потом выбрасывала их, чтобы он лишний раз не ругался.

Демьян обхватил её лицо своими ладонями: «Люба, ты должна меня слушаться. Я несу за тебя ответственность».

Той хотелось возразить, что она достаточно взрослая и способна самостоятельно нести за себя ответственность, но не смогла, язык не повернулся, дар речи пропал. Его губы медленно приближались, захватив всё внимание девушки. Она чувствовала дыхание парня на своей коже. Невольно обняла его. Прижалась к его телу. Тепло Демьяна тотчас передалось ей. Закрыла глаза, немного откинула голову и приоткрыла рот в ожидании поцелуя. И он не заставил себя долго ждать.

Демьян целовал нежно. Вначале он поглаживал её губы своим языком, смаковал их, словно пил росу с лепестков роз. Потом вторгался к ней в рот и чувствовал себя полноправным хозяином. Постепенно поцелуй становился более страстным. Парень медленно переместил одну свою ладонь ей на затылок, а вторую на спину.

Люба качалась на волнах страсти. Сердце радостно плясало. Она пальцами собирала в кулак его рубашку. Каждой клеточкой тела чувствовала его желание. И от осознания того, что её любили, о ней заботились, становилось радостно на душе. Готова была вспорхнуть и пару раз облететь комнату, а потом снова вернуться в родные объятия.

Голова слегка кружилась. Люба обхватила шею парня, сложив локти ему на плечи. Демьян поднял её на руки словно пушинку, перенёс на диван, сел сам и посадил девушку себе на колени.

— Моя мышка-малышка, милая моя девочка, — прошептал он, оторвавшись от припухших губ. — Я люблю тебя. Ты моя и только моя. Вернёмся в город, и переедешь ко мне окончательно. Девочка моя.

Парень запустил руку в волосы Любы, собрал их в кулак и поднёс к лицу, вдыхая персиковый аромат прядей.

— С того момента, как связалась с тобой, перестала быть девочкой, — проговорила со смешком Люба, запуская руки в его шевелюру. — Товарищ руководитель, перестань мною руководить.

Улыбнулась, хитро взглянула Демьяну в глаза и теперь уже сама потянулась к его губам.

Громкий стук в дверь заставил молодых прекратить свои ласки. Из коридора послышался голос Игната:

— Люба, к тебе можно?

— Можно, — вместо девушки ответил Демьян. — Входи, Игнат, чего застеснялся?

Демьян снял Любу с колен. Поднялся сам, прошёл к двери и рванул её резко на себя.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — промямлил Игнат, стушевавшись.

— Правда? — Демьян изумлённо поднял бровь. — А я думал, ты меня искал, да только номером ошибся. Пошли, потолкуем. Люба, а ты хватай папку и ко мне. Там уже должен быть Жека. Скажешь ему, я тебя задержал.

Он посмотрел на девушку так, что у неё ноги приросли к полу. Она застыла, впав в непонятное оцепенение. Только голова соображала быстрее обычного. Мысли вихрем ударили по вискам и без замедления вырвались наружу.

— Демьян, чего ты хочешь от Игната? Знаешь же, он… — попыталась она заступиться за однокурсника.

— Твоя подружка? Люба, иди уже, я скоро. — Демьян отвернулся от неё, переключившись на Игната. Он сделал широкий жест рукой, приглашая парня войти. — Прошу. Потолкуем.

— Давайте-ка оба двигайте отсюда, — Люба хлестнула Демьяна гневным взглядом. — Это, вообще-то, моя с Аней комната. И ты, Демьян, никакого отношения к ней не имеешь. Нечего гостей ко мне приводить. Пошевеливайтесь. Вон!

Люба подошла к Игнату, тепло ему улыбнулась:

— Ты по делу или поболтать? — она постаралась не замечать тех молний, которые усердно метал её парень. Если бы не девушка, то, скорее всего, он бы уже призвал к ответу своего «обидчика».

— Я хотел сказать, что мы с девушками собираемся на канатке покататься. Думал тебя с нами позвать.

— Ей некогда. Она не развлекаться сюда приехала, — опять встрял Демьян. Он подошёл к Любе и положил руку на её талию, показывая, кто здесь хозяин.

— Игнат, я с удовольствием, — ответила Люба. — Но только через час. У нас как раз будет перерыв. Так ведь, господин начальник? — она хитро улыбнулась, чмокнула Демьяна в щёку и вышла за дверь. — Демьян, выходи, мне комнату закрыть надо. С Игнатом потом потолкуешь.

— Потолкую… Что ж, пошли куда-нибудь. Поговорим по душам, — усмехнулся Демьян.

Игнат кивнул. И привёл его в оранжерею. Это был милый зелёный уголок. От цветущих в огромных кадках лимонных и апельсиновых деревьев шёл сладковатый приятный аромат. Где-то журчал искусственный водопад, а над головами заливались невидимые птицы.

Демьян ещё ни разу не заходил в оранжерею. Слышал про неё от Любы, но побывать здесь не удавалось. Некогда. Работы много, времени мало. Как обычно.

— Слушай сюда, ворошиловский стрелок. Ты чего приехал? Я не замечал, чтобы трассы биатлона были проложены через эту базу. Да и стендов для стрельбы не видать как-то. У тебя же скоро старт. Сачкуешь? Так смотри, я на тебя ставку делаю. Проиграешь — век со мной не расплатишься. — Демьян заложил руки в задние карманы джинсов, а затем облокотился на стоявшую позади колонну.

Ошибка парня было в том, что он не заметил растения в массивных горшках, стоявшие по бокам от стальной опоры. Ветка лимонного дерева тут же заслонила его лицо, а апельсинового — обняла торс. Они будто беспардонно дразнили его за самонадеянность. Парень попытался отмахнуться, но у него ничего не получилось. Лимон обиделся и шипом поцарапал щеку. Пришлось вернуться на своё место с невозмутимым видом, пытаясь сохранить серьёзность.

Игнат усмехнулся и продолжил разговор:

— Только не говори, что ты сейчас меня пугаешь.

— Не пугаю, а предупреждаю. Значит так, тебе час на общение с девочками — и дёргай отсюда. Но не думай, что я делаю ТЕБЕ одолжение. Ты, может, за подружку и сойдёшь, но с натягом. А я люблю радовать своих людей, хоть и не всегда разделяю их увлечения. Мне не хочется огорчать Любу, поэтому найди срочные дела и попутного тебе ветра.

— Да щас. Метнулся, ага, — тихо рассмеялся Игнат. — А тебе не напомнить, что вообще-то это моя база? И это я могу попросить тебя отсюда. Кстати, неплохая идея: выселю тебя, и мотайся каждый день туда-обратно на свои занятия. Все хоть вздохнут свободно. Особенно Люба.

— Ну, поводов для выселения по регламенту я не давал. Засужу, мало не покажется. Так что идея патовая, я бы не рекомендовал. База твоя? Да ты что? А я думал, твоего отца. Я вроде с ним договор заключал.

— Я — совладелец. — Игнат скрестил руки на груди.

— Значит так, бизнесмен-спортсмен, решай свои административные дела, а Любе на глаза не показывайся. Я два раза повторять не буду. Понял?

Если бы девушки видели сейчас Игната, то они его вряд ли бы узнали. Он смотрел на Демьяна, как смотрят на равных себе, если не с чувством собственного превосходства.

— Слышь, Ососов, а ты чего такой нервный? Боишься, что Люба ко мне переметнётся? Правильно делаешь. Только я же не гад какой-то. Вот закончишь свой проект, тогда и заберу её у тебя. Наслаждайся моментом. Пока я добрый.

Парни смотрели друг на друга так, что между ними начал искриться воздух. Ещё немного, и произойдёт взрыв.

— В общем, добрый, я тебе всё сказал, — хрипло произнёс Демьян, глаза которого потемнели от ярости.

— Ой, спасибо, душевный ты мой. Теперь буду знать, что мне делать, без тебя никак не разобрался… — ехидничал Игнат. — А ты у девушки не забыл спросить: может, я ей больше нравлюсь? Она вообще-то мажоров не любит.

— Правильно, мажор, — Демьян похлопал Игната по груди. — Вот и вали отсюда.

Игнат посмотрел на руку Демьяна, потом на самого парня:

— Ты об меня руки-то не вытирай. Кстати, хотел тебе сказать, я только Изольду привёз, а вот откуда здесь Вера взялась… Я её сегодня утром в общаге видел, за сахарком заходил.

— Ну вот и продолжай там сахарком подкрепляться. Иди к Розочке. Наденешь свои фирменные штиблеты, и она на тебя молиться будет. Могу телефончик дать. Хочешь? — Демьян подошёл к какому-то цветку. Наклонился, понюхал. — Не пахнет. Слышь, мажор, не хочешь выяснить на ринге, кому Люба достанется?

— Что она тебе, эстафетная палочка что ли? — Игнат приблизился к Демьяну. — Давай лучше так: обойдёшь меня на лыжах, я уйду с пути. Но если она на меня посмотрит…

Демьян посмотрел на соперника и неожиданно рассмеялся: «Я? Тебя? На лыжах? Так может, на тотализаторе мне лучше на себя поставить? Ну ты сказанул!»

— А мне на ринг предложил выйти. Надо подумать, как бы тебя подвинуть, чтобы не путался на лыжне.

— Подумай, подумай. Слышишь, Изольда зовёт. Не уедешь вечером, Свят приедет.

— Не нагнетай. Он сам просил её подвезти. Мне всё равно по пути было, — с улыбкой сказал Игнат. — Я к бабушке в деревню ехал.

Парни посмотрели друг на друга и вдруг расхохотались: «Ну и кто здесь бабушка?» — сквозь слёзы спросил Демьян. 

Глава 10

У подъёмника канатной дороги царила небывалая суета. Шумная кучка из нескольких человек привлекла внимание окружающих, что неудивительно. Такого сумбура здесь ещё не видели: кто-то кричал, возился, смеялся, даже ругался.

Отдыхающие подтягивались посмотреть, что стряслось, и предложить помощь. Гости турбазы перешёптывались в недоумении: «Что тут такое?», «Девушке плохо?», «Может, врача позвать?», «Говорят, уже МЧС вызвали», «Мы сегодня не покатаемся? Облом?», «Что за пробка?»

В эпицентре толпы оказалась, конечно же, Изольда. Она сидела на снегу, скрестив руки на груди, и бурчала насупившись:

— Вы куда меня притащили? Это я должна туда лезть? На эту раскоряку? Да ни за что! Придумали!

В этот момент она чем-то напоминала великовозрастного румяного карапуза. Ещё не хватало сучения ногами по снегу.

— Изольда, мы людей задерживаем. Ты что, первый раз в жизни подъёмник видишь? Не знала, куда шла? — ворчала Вера. Она уже успела пожалеть, что приехала на турбазу. Игнат здесь, а Розке можно было и не открывать дверь. Всё равно ТиР (Тимур плюс Рома) занят. Стрелять глазами и засыпать остроумием некого. Игнат её не интересовал. А тратить драгоценное время на потакание Изольде ей не хотелось. Подругу она любила, но всему есть свой предел.

— Мне канатную дорогу обещали с закрывающимися кабинками, как у Демьяна на даче. А это что? Это трамплин для смертника. Не пойду. Я высоты боюсь, а там и зацепиться не за что. Я свалюсь, кто потом обо мне вспомнит? — упиралась Изольда.

— Что за шум, а драки нет? — неожиданно раздался голос Любы.

— Во, а ты здесь какими путями? Неужто узурпатор твой тебя отпустил? — удивилась Вера. Она гневно махнула рукой на Изольду: — Детский сад, по-другому сказать не могу. Цирк уехал, а клоуна забыли. Изольда, кончай уже публику развлекать. Всё равно на пончик никто не подаст.

— Изольдочка, милая, ты чего? — Люба присела и заглянула в глаза подруги. Как ни странно, страха она не заметила. Что-то здесь было не то. Но решила подыграть: — Тут всё продумано. Если с нами что случится, Демьян с компанией нам памятник из льдины слепит. Представляешь, стоишь ты такая в короне Снежной королевы, а рядом Свят с хвостом и головой волка в руке…

Все дружно прыснули. Знакомство Изольды со Святом — момент незабываемый!

— Демьян, конечно. Как я сразу не догадалась. Это всё он. Этот паршивец давно пытается от меня избавиться: сначала сладкое есть запретил, теперь вот это, — паниковала Изольда. — План. У него план по избавлению от доброй Изольды, которая в жизни никому зла не причиняла, только благо.

— Изольда, тебе нечего бояться. Хочешь, скажу, тебя дополнительной страховкой обеспечат? Никуда ты не денешься. — Игнат протянул девушке руку. — Обмотают цепью вокруг пояса и к тросу приварят, на века, как говорится.

— Меня, и страховкой? Да если полечу, меня ваши верёвочки точно не удержат. Я же большой человек, меня много, я тяжёлая! — не унималась девушка. — И за что там держаться? Тю! За железные прутики? И вот к этим палочкам варить? А если они сломаются? Нет. Не пойду. Катитесь без меня, если жизнь не дорога.

— Может, тогда пойдём прогуляемся? Не оставлять же её одну, — предложила Люба и добавила: — Эх, давно на эту канатку смотрю, а дойти всё никак не удавалось. Видимо, не судьба.

— Изольда, я гарантирую тебе безопасность и удовольствие от поездки, — попытался убедить её Игнат. — Видишь, даже Люба здесь. Надеюсь, что тебя отпустили и мы сейчас не увидим разъярённого Демьяна, спускающегося на вертолёте.

— Каком вертолёте? — не поняла Люба.

— Голубом, с полной кабиной пончиков.

— Две. — Изольда подняла глаза на парня и уставилась, словно гипнотизировала. — И заметьте, не я это сказала.

— Что две, — не понял Игнат. — Две кабины пончиков? Тогда просись сразу, чтобы тебя в кондитерский цех закинули. Чего мелочиться-то?

— Две коробки пышек по четыре штуки в каждой, — воспользовалась случаем Изольда.

— Одну коробку, — торговался Игнат. — И памятник мне нерукотворный, потому как если твой благоверный узнает, то мне точно выдадут две лыжи на левую ногу и винтовку с запаянным дулом.

— По рукам. — Изольда хлопнула себя по ляжкам, встала, отряхнулась от снега и решительно двинулась вперёд, обогнав подруг, словно и не было приступа паники и возмущения тоже не было. — Чего тормозитесь? Звали, звали, а теперь позади тащатся. Граждане-товарищи, расступитесь, детей пропустите! — громко закричала она, пробираясь к калитке. — Мы стояли вон за тем в белой шапочке.

И она указала на мужчину, который уже садился на скамейку подъёмника. Девушка посмотрела, как опустилась скоба. Скамейка дёрнулась, проехала вперёд, и ноги мужчины оторвались от земли.

— Ё-моё, а если лыжи упадут? — задумчиво спросила она.

— Чьи лыжи? — хихикнула Люба. — Мы же без лыж.

— Это я так теоретически. А если бы были?

Народ нехотя расступился. Какой-то мужчина поинтересовался, кто же здесь дети. Изольда резко дёрнула Любу, прижала к своей груди и трагическим голосом произнесла: «Все мы дети Божьи».

— Изольда, ты давно верующей стала? Ты же атеисткой до сегодняшнего дня была, — тихо спросила Люба, которая в бога верила, но без фанатизма.

— Я всегда верила. У меня с ним чисто меркантильные отношения. Я пообещала ему соблюдать десять заповедей, а он мне помогать по жизни.

— Девять, — поправила её Люба и хихикнула.

— Что, одну заповедь упразднили? Это которую же? Учиться, учиться, учиться? — спросила Изольда, подходя к подъехавшему сидению.

Она развернулась спиной, оттопырила слегка попу и со словами: «Эх, не сесть бы мимо стула», грузно опустилась. Сидение тотчас провисло.

Игнат помог Вере с Любой погрузиться в подъёмник и запрыгнул между ними.

— Изольда, у тебя заповеди какие-то странные, — хихикнула Люба, и она начала перечислять.

Изольда загибала пальцы и считала вслух. У неё получилось всего девять.

— Люба, а что, учиться — это не оттуда? Или ты пропустила? Где тогда десятая-то?

— А вот с десятой ты нагрешила так, что индульгенции тебе не положено. Не чревоугодничай. Это не про тебя.

— А я что… Так, перекус. Какое уж тут угодничество? Вот связалась ты со своим Ососовым… Завидно, да, что я такая красивая и видно издалека? Вот застрянем в лесу, что делать будете? Правильно, просить будете: «Изольдочка, милая, обогрей!» А я вам: «Кушать надо было хорошо, а не травку жевать…»

— Ты чего разошлась? От страха, что ли? Ты ж высоты боишься? Или уже отлегло? — с подозрением спросила Вера. — Прям как проповедник.

— Я абстрагировалась. Учись. Полезная суперспособность, — не глядя на подругу, ответила Изольда. — Люба, ты так и не рассказала, как сбежала от своего надзирателя.

— Девчонки, он хороший, — улыбнулась Люба. — Жека сказал, что я рассеянная и мне нужно отвлечься и развлечься. Как здорово! Словно по ёлкам идём.

Она опустила голову и смотрела на склоны гор, поросшие густыми тёмно-зелёными елями, верхушки которых были украшены огромными шишками. Насыщенно-синие тени скользили по склону. Узкой лентой петляла дорожка, по которой неторопливо бежал маленький серый зверь.

— Ой, смотрите, вон Дружок бежит по тропинке. Каким маленьким кажется отсюда! — Люба указывала пальцем в направлении тёмного силуэта.

Игнат присмотрелся, хмыкнул, достал из кармана телефон и стал кому-то набирать сообщение.

Люба заметила беспокойство друга и пыталась заглянуть в экран, увидеть, что он там строчит.

— Игнат, выкладывай немедленно, что случилось. Чего такой серьёзный? Это потому что мотор странно жужжит, да? — Люба прищурилась, не сводя с парня глаз.

— Какой мотор? — не понял парень.

— Который канатку тянет. Или ролик скрипит? Что? Поломка, да? Мы сейчас упадём?

— Это не Дружок, — Игнат шептал на ухо Любе и сделал огромные глаза. — Только тихо. Никому не говори. Это волк! Подругам ни слова!

— Ага, меня больше на этом не проведёшь, — раздался голос Веры, которая сидела с другой стороны от Игната. — Я сегодня уже встретилась с одним. Дружком оказался. А вон ещё один Дружок бежит, как-то странно. — И она показала на вторую точку. — Вроде человек или не человек. Знаю! Медведь гонится за волком! Девчонки, нас завезли в лес, сейчас скинут на прокорм диким зверям. И будет финита ля комедия!

Парень посмотрел на девушек и серьёзно произнёс:

— Увы, это не шутки. Волки опять вернулись. Мы примем меры, — так же тихо ответил Игнат. Он выглядел спокойным, но озадаченным.

— Да не, мы спокойные, — проговорила Люба, крепко вцепившись в поручень. — Игнат, скажи, что это шутка. Шутка ведь, правда?

И вдруг она ни с того, ни с сего загорланила во всё горло: «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»…

— Люба, ты не переучилась? — Изольда глянула на подругу, а потом на Игната: — А волки входят в квест? Смотрю, разгуливают у вас по территории без поводка. Кстати, а чего волк среди бела дня ходит? Они же ночные животные.

— А волк об этом знает? — нервно хихикнула Люба. — А за ним медведь ползёт. Который, кстати, зимой спит. Игнат, да у вас здесь настоящий парк пермского периода.

— Изольда, это не волк. Это… собак такой, — ответил Игнат.

Скамейка вдруг качнулась и замерла.

— Мы чего застыли? Сломались? Игна-ат! — в голосе Изольды послышался страх. — Если что, я прыгаю, тут невысоко.

— Изольда, без паники. Видишь, волк стоит и ждёт, когда ты прыгнешь.

И правда, животное остановилось как раз под нашими друзьями. Оно подняло морду и завыло. Девушки моментально прижались друг к другу. Зубы дружно выплясывали чечётку.

— Я волков не боюсь, пусть они меня боятся, я замёрзнуть здесь боюсь. Меня же потом с этой штуковины не выколупать будет. Обдерут всю, — разрядила обстановку Изольда.

Игнат раскинул руки и обнял их:

— Ой, девчонки, хорошо-то как. Вот так бы и сидел с вами.

— Давайте в ляпки играть, чтобы не замёрзнуть! — Люба, перекинувшись через Игната, толкнула Веру в бок в ответ. — Ты ляпа.

И правда, лёгкий морозец давал о себе знать. Он пощипывал за щёки. Пытался проникнуть под одежду. Солнце скрылось за облако. Стало ещё холоднее.

Вера в долгу не осталась. Она протянула руку за спиной парня и слегка толкнула Любу. Сидение начало раскачиваться. Налетел свежий ветер, который «присоединился» к игре.

— А ну, стоять, не двигаться. Никакой возни на этой штуке. Иначе у меня начнётся приступ клаустрофобии, а потом паники, и вы об этом сильно пожалеете, — прогромыхала Изольда, вцепившись в перекладину.

Скамейка вздрогнула. Где-то над головами что-то заскрежетало.

— Падаем… — прошептала Изольда. — Игнат, родненький, спаси! Всё что хочешь исполню, только спаси. Обещаю, что не буду больше есть пончики. Господи, ты слышишь, пончикам бой. Заменим на ватрушку, — выдохнула она под дружный смех девчонок.

Но в этот момент подъёмник заработал и потащил сидение с нашими героями вверх. Изольда отдышалась, а потом как-то серьёзно произнесла:

— Кажется, что я про пончики поторопилась… Буду надеяться, что там, — Изольда показала пальцем в небо, — меня не услышали. Сквозь облака звукопроницаемость плохая.

Девчонки прыснули, настроение у них поднималось пропорционально альтитуде.

— Вы лучше скажите, что мне в сауну надеть. У меня совершенно случайно оказалось с собой два купальника: слитный бирюзовый, идеален под мои глаза, и нежно-перламутровый раздельный, просто секси, — вдруг ни с того, ни с сего Изольда.

— Нас же всего трое будет. Свят не планируется. Мы, конечно, готовы оценить хоть оба купальника, но можно вообще в простыни голышом завернуться. Кто увидит-то? — ответила Люба.

— Хм, идея. И без всяких резинок на теле, пусть кожа дышит. Оторвёмся, девочки, пока можем.

— Девочки, а ничего, что я здесь? А то могу катапультироваться… — улыбнулся Игнат, незаметно прижимая к себе Любу. 

Глава 11

— Игнат, и где здесь пончики с вертолётами? — заявила Изольда во весь голос.

Они стояли на вершине горы.

Глаза болели от искристого снега. Дух захватывало от какой-то нереальности. Над головой насыщенно-голубое небо. Ни облачка. Одна единственная яркая жёлтая точка. Воздух чист и прозрачен до осязаемости. Острые отполированные покатые склоны сменялись мохнатыми, как плюш, тёмно-зелёными, словно кто-то срывал лоскут за лоскутом.

— Я не пОняла, где здесь пончики? — Изольда наслаждалась звуками собственного голоса. Здесь, на краю вечности, он звучал по-иному.

— Изольда, видишь кафешку за спиной? Пойди, поищи там. Держи. — И он протянул ей карту с изображением базы и фотографией Игната.

— Зайков Игнат Викторович, заместитель директора по правовым вопросам, — прочитала девушка. — Ну не хухры-мухры! Дефффки, я плохо пОняла, а чего он у нас вечно сахар таскал?

— Между прочим, я за один кусок вам всегда коробкой возвращал.

— Кусок помню, коробку нет, — крякнула Изольда. — Ладно, раз уж ты решил искупить свою вину за потерянные мною калории таким способом, а другой не предвидится, так и быть. Я пошла за пончиками. Наемся лет на десять вперёд. Кто со мной? Ух, красота, жалко, что нет дельтаплана. А то так летишь, крылами машешь. Эх, мечты детства.

Девчонки посмотрели на подругу и засмеялись:

— Изольда, ты же высоты у нас боишься. Какой тебе дельтаплан. Он под твоим весом спикирует вниз, забыв затормозить, — ответила ей Вера.

— Ты, Вер, на грубость нарываешься. Всё, Вер, обидеть норовишь! Смотри, докувыркаешься, пришла в общагу, а там шиш! О, теперь я понимаю, почему Лермонтова на Кавказе так на творчество прорвало. Даже я поэтом стала. Всё, кто со мной на апробирование? — и она решительным шагом направилась в указанном Игнатом направлении.

— А вы? Идите, я присоединюсь позже, — Игнат явно спроваживал девчонок.

К нему в этом время подошли два человека в униформе сотрудников с зачехлённым оборудованием на спине. Они отошли в сторону и начали секретничать.

— Верка, давай послушаем, о чём они там, — зашептала Люба подруге.

Девушки спиной, мелкими шажками, стали приближаться к мужчинам. Те, в свою очередь, достали бинокль и пытались что-то рассмотреть вдалеке.

— Игнат Викторович, я думаю, что вы всполошились зря. Волки ходят в округе. Но зима была мягкой, корма достаточно, вряд ли они на турбазу забрели. А вот пришлые собаки могли. В любом случае надо… — но мужчина не договорил, так как в него врезалась Люба.

Девушка, поняв, что позади кто-то есть, приложила руку ко лбу в форме козырька и стала словно выглядывать: «Верка, смотри, не Тимур случайно идёт?» Там, куда показывала Люба, мог шагать только инопланетянин на воздушной подушке.

— Люба, а ты в курсе, что подслушивать нехорошо? — спросил Игнат, наклоняясь и интимно шепча девушке в ухо.

— А никто и не подслушивает. Вот ещё! Я и знать не знаю, что вы хотите пристрелить бедную ни в чём неповинную животину. Вера, пошли, заедим пончиками наше горе.

Но дойти до кафе они не успели, как оттуда вышла Изольда. Девушка была в печали:

— Нет, чтобы просто сказать, что они пончиков не делают, так они издеваются, — Изольда меняла тембр голоса, отчего сказанное звучало очень смешно: — «Мадам, пончиков нет, ищите в хлебной внизу». Поехали, подруги мои по несчастью, вниз!

— Так и сказали: «Мадам»? — смеясь, спросил Игнат.

— Нет, мадемуазель. Ты прав, какая я мадам. Крошки, за мной. Кто не со мной…

В это время подошла очередная сидушка. Девчонки запрыгнули, скоба опустилась. Изольда что-то там ещё рассуждала, размахивая и заламывая руки. Видимо, отсутствие пончиков повлияло на её акрофобию очень даже положительно.

— Вера, Вера, — Люба дёргала за рукав подругу. — Я хочу спасти волка. А ОНИ… — девушка повернулась и выпалила: — Оба-на, как нам повезло.

Вера, обернувшись, увидела, как Игнат и сотрудники тоже спускались. Девушки зашушукались, словно сидящие через две «кабинки» мужчины могли их услышать. Было решено, что они спасут волчонка, даже если им это будет стоить жизни.

К счастью девушек, мужчины доехали до самого низа. Игнат получил сообщение, что неведомого зверя видели где-то в районе посёлка. «За ним уже охотится кто-то из персонала, кажется, доктор. Надо бы без самодеятельности», — по рации сообщил главный егерь хозяйства. Было решено, что, если до вечера животное не обнаружат, то поднимут вертолёт. Игнат связался с администрацией. С собаками на этой неделе никто не заезжал. А это означало одно: волк это или собака, но его необходимо изловить.

— Игнат, а можно мы с вами? Я так люблю охоту. Цельсь, пли, и у тебя дома вместо ковра медвежья шкура. — Люба подошла к парню и пыталась рассмотреть, чем он занимался.

— А я и не знал, что ты такая хищная, — усмехнулся он. — Вообще-то, никто никого убивать не собирается. — Игнат прекрасно знал, что если не поторопится с объяснениями, девчонки учудят целый перфоманс по защите животных и наведут панику на отдыхающих.

Парень положил на ладонь дротик, с одного его конца — красный пушистый хвостик, с другого — какая-то капсула и толстая игла: — Вот этим мы усыпим животное. Никакого вреда для здоровья. Ему будет обеспечен лишь крепкий сон и дальняя поездка в более глухие места. Я не кровожадный человек.

— Прости, — Люба виновато заглянула в глаза парню. — Эти двое такие мрачные. Ещё ружья. Вот я и подумала.

— Неправильно ты подумала. Ну да ладно. Мы пошли в свою экспедицию, а вы идите готовиться к сауне. — Парень подмигнул, закинул на плечо ружьё и махнул своей команде, отправляясь в путь.

— Ясно! — за всех ответила Люба. — Мы уже ушли. Правда, девочки?

Она демонстративно повернула в сторону корпусов и пошла с гордым видом. Вера последовала за подругой, догадываясь, что за этим что-то последует. Так и было, стоило ей завернуть за угол, как Люба приказала ждать её здесь, а сама побежала в номер.

— Куда идём? — выпала из оцепенения Изольда. — За пончиками? Я с вами!

Изольда посмотрела в одну сторону, куда побежала Люба, потом в другую — куда пошёл Игнат, и решила следовать за парнем. Игнат, почувствовав за спиной топот, остановился и повернулся. На лице его не было улыбки. Видимо, ему всё это уже порядком надоело.

— Вы готовиться к спа-вечеру. А мы в лес, как и планировали, — резко сказал он. Молодой человек был настроен решительно и явно не собирался выслушивать пререкания. — Это может быть опасно. Вы остаётесь на базе. Без разговоров, — твёрдо произнёс он и пошёл в сторону тропинки. — Если не будете меня слушать, я позвоню Демьяну или Святу. Ясно? — бросил он через плечо.

— Ты чё, смертник? — изумилась Изольда. Она хотела ещё что-то добавить, но к ней подскочила Вера, которая вовремя обнаружила отсутствие подруги, и потащила за собой, подгоняя словами: «Давай, шевели поршнями, в сауну уже тележку пончиков притащили…»

Девушки завернули за угол.

— Чего ждём? — Изольда начинала догадываться, что подруги что-то замыслили, но что…

В это время показалась Люба, которая неслась на всех парах. В руках было что-то белое.

«Это кому простыни не хватит!» — запыхавшись, произнесла Люба и подала Вере наволочку. Та хотела было возмутиться, но, выглянув из-за угла дома, увидела, что мужчины пропали из поля зрения.

— За ними, — скомандовала она, надев на голову наволочку: — Нет, Люба, ты меньше. Отдавай мне простынь. Тебе и наволочки будет много. Изольда, всё по дороге, не тормози и выполняй. Считай, что ты в армии.

Вера проворно вырвала из рук Любы постельную принадлежность, не дав последней опомниться, и быстро замоталась в неё. Люба вздохнула и натянула на голову наволочку, пробурчав: «Надо было дырки для глаз прорезать».

— А ты в прорези для пуговиц смотри, — подсказала Изольда. — А мы куда идём? Вроде как Хэллоуин по осени.

Тормозить она не тормозила, но тупо выполнять без вопросов не умела. Плохой получился солдат из Изольды.

— А что, у наволочек есть пуговицы? — удивилась Люба, и вцепившись зубами в ткань, рванула её на себя. Материя не выдержала и с жалобным треском повисла широкой лентой. То же девушка проделала и для второго глаза. Но то ли глазомер у неё был неважный, то ли наволочка не так сшита, только пришлось ей одним оторванным лоскутом перевязать «переносицу».

— Я, конечно, Дюймовочка, только дюймы у меня метровые, — пыхтела Изольда, пытаясь завернуться в простыню, но та никак не хотела оборачиваться вокруг девушки. — Зачем нам простыни? Только не говорите, что мы прямо вот так в сауну направляемся.

Вере пришлось прийти ей на помощь. Она накинула простыню на плечи Изольды, связала концы на шее, соорудив нечто наподобие накидки. Потом посмотрела на Любу, хихикнула, сказав, что она напоминала в своём наряде привидение, потрёпанное в боях, рявкнула на Изольду, чтобы та поменьше бурчала.

— Люба, а тебя Демьян не потеряет? Крику будет, если он узнает, что ты по лесу за Игнатом бегаешь… — не могла никак успокоиться Изольда.

— Демьян, к твоему сведению, голос не повышает. Щёлкнет пальцами и усё… — ответила ей Люба. Ей приходилось постоянно сдвигать наволочку, которая то и дело съезжала на глаза. Люба то натыкалась на кусты, то врезалась в спину Веры. — У меня свободное время. Он знает, что я с вами, — сказала, пытаясь оторвать лоскут, который постоянно закрывал левый глаз. — Тем более они с Жекой внутрянку по сайту обсудить хотели. Там надо новые функции чекнуть. Вообще, мне кажется, что они лишние. Сами подумайте…

— Прекрати это немедленно. Нам не до работы и Демьяна. Тем более мы всё равно тебя не понимаем, — отрезала Вера. — Пошли.

Они шли шаг в шаг. Вера была впереди, замыкала процессию Изольда. Люба выглядела маленьким гномиком в «парандже» из наволочки.

Девушки перебежками следовали за командой Игната, пытаясь не отставать, не попадаться на глазах и не терять их из виду. Они прятались за деревьями, прозрачными кустарниками, ближайшими постройками.

— Мне кто-нибудь расскажет, куда мы и зачем? — прошипела запыхавшаяся Изольда. — Только не надо врать, что за вениками?

— Тихо ты, вот они, — отмахнулась Вера и кинулась к новому укрытию в виде сосны.

— Веники… — простонала Изольда. Она успела вымотаться от быстрой ходьбы, но от подруг не отставала.

— Да нет, волки, — ответила Вера.

— А они нас точно не замечают? — поинтересовалась Люба.

— Кто? Волки? — переспросила Изольда. — Если что, я на дерево.

Вера обернулась и увидела тонкоствольную сосну, а за ней круп Изольды, пригнувшейся и выглядывающей из-за дерева. Девушка шмыгала носом, то и дело протирая его тыльной стороной ладони. Щёки раскраснелись так, словно их щедро натёрли свёклой, волосы растрепались и торчали вихрами в разные стороны, пуховик расстёгнут. Его полы растопырились, как чёрный плащ бойца за справедливость.

— Вря-ядли, — иронично простонала Вера и снисходительно вздохнула.

Изольда тем временем стала присматриваться к сосне, обнимая её руками и ногами, при этом она пыхтела: «Я в детстве с деревьев не слезала. Щас ка-ак заберусь…»

Сосна скрипела и сгибалась, но девушка не сдавалась.

Вдруг подруги услышали хлопок или выстрел, прогремевший совсем рядом от них. Изольде вмиг удалось преодолеть сопротивление дерева, и она забралась почти на середину.

— Твою ж… мажорскую… — успела проговорить девушка. Дерево под её весом склонилось, а потом выпрямилось и выбросило Изольду, словно катапульта.

— Куда ж тебя понесло, несчастная… — простонала Вера, наблюдая, как подруга, завершая полёт, приземлилась как раз около ног Игната. Каким образом сосна закинула её на такое расстояние, оставалось загадкой.

Вера оглянулась. Любы рядом не было. Когда и куда успела она исчезнуть? Тогда она поднялась во весь рост, её взору открылась самая неожиданная картина: на снегу, на склоне лицом вниз звёздочкой лежал человек. Там, где предполагалось быть ягодице, виднелся дротик с красными перьями.

Игнат и егеря застыли в недоумении, наконец, один из мужчин отмер:

— То баба яга без ступы летает, то волк в человека оборачивается. Игнат Викторович, у нас тут точно не аномальная зона?

— Ты, снайпер, тащи давай меня, — Изольда протянула вверх обе руки, ища спасения. В результате полёта она вошла в снег по пояс и не могла выбраться из западни.

— Да с какой это радости? — усмехнулся парень. — Сказал, в спа идти, а ты? Сейчас ведро на голову надену и будешь за снеговика здесь сидеть, пока Свят не появится и не вытащит тебя. У кого-нибудь есть под рукой сапёрская лопата, откопать это чудо без метлы?

Один из егерей занялся Изольдой, а второй вместе с Игнатом направился к лежащему на снегу человеку. Над ним уже сидела Вера и громко причитала. 

Глава 12

Ровная лазурная гладь бассейна вызывала чувство умиротворения. Особенно после посещения разогретой до восьмидесяти градусов сауны. Люба сидела на деревянном лежаке, расправив ноги и вытянув до боли пальцы. Это была та приятная боль, которая бывает после напряжённой работы. Она попивала апельсиновый фреш и ловила дзен, пока подруги прогревали косточки в парилке. Её мысли блуждали где-то вдалеке. Девушка мечтательно улыбалась.

Люба

И всё-таки, жизнь удалась. И чего девчонки взъелись на Демьяна? Прям тиран вселенских масштабов. А он вон какая лапочка: девчонок пригласил, чтобы я не скучала. Сауну заказал только для нас.

Заботу проявляет, потому что любит. Пылинки с меня сдувает. Ни дыхнуть, ни в сторону взглянуть не даёт без его согласия. А всё от большой любви! И так я по-своему сделаю. Ой, смешной. «Любочка, ты в сауне долго не сиди. У тебя с головой ещё не всё в порядке». У самого с головой не всё в порядке, если думает, что его кто-то прям так и слушает.

Так, закрываю глаза и думаю о приятном… Приятное… Аню я предупредила, что щенок у нас. Она меня прикроет. Демьяна не пустит. Гулять будем с ним по ночам, пока никто не видит. А завтра Вера с Изольдой в город поедут, заберут, чтобы эти изверги его не пристрелили.

Люба, ну-ка, настройся на релакс. Дышим через нос, выдыхаем через рот. Вдох. Выдох. У меня всё замечательно! У меня самый классный парень. А теперь ещё и собака. Блин, надо найти предлог, чтобы не переезжать к Демьяну. Вот ведь узурпатор. Верка правильно его назвала.

Релакс. Только релакс. Я сижу на райском побережье. Рядом плескаются рыбки… Там только я и…

— По-бе-реги-ись! Бомбочка! — на самом интересном месте Любиных фантазий из сауны выскочила Изольда, распаренная в тон алого раздельного купальника. Она смело бежала к бассейну без страха поскользнуться. Перед самой кромкой воды с ног девушки по дугообразной траектории слетели сланцы.

Изольда без паузы и раздумий, не мешкая, как мчалась, так и прыгнула в воду, обняв колени. Люба только ахнуть успела, следом волна накрыла её с головой. Девушка сначала опешила, потом завизжала, а следом печально посмотрела на поникший зонтик в её стакане.

— Словила дзен. Конечно. Кто бы сомневался, — ворчала Люба, шлёпая по сырой плитке обратно в сауну, откуда ей навстречу вышла Вера.

— А я предпочла пересидеть, пока цунами уляжется, — хихикнула Вера. — У нас болото вокруг бассейна. Теперь главное — не убиться. А то Ромик сейчас не в рабочем состоянии.

Бултых. Изольда исчезла под толщей воды. Её фигура виднелась где-то в районе дна. Лягушкой она достигла края бассейна и вынырнула:

— Благодать. Водичка, что надо. Я прямо как владычица морская, — девушка разразилась громогласным хохотом, эхом отразившимся от стен помещения.

— Что, сменила специализацию: из бабы-яги без ступы в старуху из «Золотой рыбки»? — Вера не могла промолчать.

Ей тут же пришлось удирать от разыгравшейся Изольды. Она обогнала Любу, заскочила в сауну, закрыла стеклянную дверь и повисла на ручке.

— Люба, подвинься, чтобы не зашибла, — Изольда рукой сдвинула Любу, дернула за ручку. Но Вера не отпускала. — Смотри, вытопится из тебя твоя скудная жировая прослойка, потом придётся гири к ногам привязывать, чтобы ветром не унесло.

— Спешу тебя огорчить. Ты больше похожа на молодую касатку. Красивую и говорливую. Они вот так же стрекочут и свистят, когда над водой выпрыгивают. И брызг от них примерно столько же. Хотя, наверное, поменьше будет. — Вера показала Изольде язык.

— Почему бы и нет. Красивые животные. Таинственные. Величественные, как я, — Изольда грациозно взмахнула руками, подправляя намокшие пряди. — Живи, пока я добрая, а я отправилась в очередной заплыв. Теперь брасом. Кто со мной? Что, струсили? Нет желающих? Тогда я одна на покорение морских глубин!

Она, на удивление аккуратно, без брызг вошла в воду. Но когда Вера с Любой приблизились к воде, Изольда резко взмахнула руками, и вода ливнем пролилась на плитку вокруг бассейна.

— Из, угомонись, ты нас скоро затопишь! — возмутилась Вера, предвидя приближение неизбежного.

— Доплыву и выйду. Чай не растаете, не сахарные.

— Ладно, я в сауну. Выйду, когда смерч уляжется. — Люба направилась к дверям сауны.

— Не боись. Я накупалась. Пока что, — Изольда чинно поднималась по хромированным ступенькам. Она уже собиралась поставить ногу на последнюю, когда неожиданно даже для самой себя закричала: — А-а-а, была не была! — и упала на воду навзничь. Теперь Вера невольно приняла горизонтальный каскадный душ.

Люба успела заскочить в сауну и закрыть за собой дверь.

— Нет, Изольда, Любу ты не жалеешь, а у неё скоро тепловой удар случится. Кто откачивать будет? Ты?

— А Демьян на что? Будет оказывать ей первую помощь, — Изольда гордо спустилась на камень и обвернулась полотенцем, которое еле прикрывало её сзади. — А я вторую. Люба, выходи. — Изольда подошла к сауне и постучала в дверь. — Это я, пусти сиротиночку погреться.

Люба выскользнула из сауны и опустилась на лежак рядом с Верой. Она без сил откинулась на спинку и прикрыла глаза.

— Хорошо тебе? — спросила Изольда, наливая сок из кувшина на столе.

— Кажется, перегрелась.

— А я предупреждала, — подметила Вера.

— Всё, зовём Ромика! — воскликнула Изольда. — Где у нас телефон? — Изольда взяла пустой стакан, покрутила в руке и приложила к уху: — Аллё, это Ромик! Нам срочно нужна помощь. — Она перешла на бас, по-видимому, имитируя Рому: — Какая помощь? — И снова заговорила своим голосом: — У одной из наших подруг сердечный приступ. Инфаркт с микардом, рубец по локоть. — Опять вернулась к басу: — Еду, еду, лечу, лечу, если смогу — помогу. — Поставила стакан на стол и посмотрела на Веру: — Тимура будем вызывать? Прикинь, бой века: шприц против перчатки…

Девчонки засмеялись.

— Хорошо вам, вы определились, а я не знаю, что мне делать. Я как та обезьяна: и умная, красивая… — начала Вера, но была грубо перебита Изольдой.

— Почему как та обезьяна? Ты и есть обезьяна: и умная, и красивая, а ещё сексапильная. Уж поверь мне, я в этом разбираюсь.

Вера с Любой как-то по-особенному посмотрели на Изольду, потом переглянулись, подмигнули, послали друг другу воздушный поцелуй и засмеялись.

— Вы чего? — нахмурила одну бровь Изольда. Когда она поняла, о чём речь, махнула рукой и засмеялась с подругами: — Да ну вас, дурынды из турынды. Вера, ты лучше расскажи, чего Ромик твой пятую точку под удар подставил?

— Вы прикиньте, Рома детям купил щенка хаски. Говорит, что был в соседней деревне, а там этот щенок, ну чистый волчонок внешне. Вот он и купил его у какого-то забулдыги, что ли. Говорит, классная собака, вообще не лает, днем в основном, спит. А Демьян сразу предупредил, что никаких питомцев на базе. В общем, он его прятал у себя в кабинете. А когда я за ними бегала с сапогом, то щенок выскочил. Вот он и искал его… Сейчас переживает, где собачинка.

— А… — потянула Люба. — Я, вообще-то, в леспромхозе жила. Это не собака. Пугать не хочу, но волков тоже можно приучить. Так Ромику и передай. Только пусть детям лучше пуделя купит.

— А ты откуда знаешь? — Вера посмотрела на затихшую Любу. — Люба. Ты где его видела? Люба…

Вдруг за окном раздался крик: «Волк, спасайся!»

Девчонки встрепенулись, и побежали к дверям.

— Стойте, идиотки, вы куда нагишом? Я пойду, как Красная Шапочка к серому волку. — Изольда оттолкнула подруг и распахнула дверь.

От разгорячённого тела валил пар. В просвете она выглядела могучей богатыршей. Изольда сделала несколько шагов по снегу и зарычала:

— Не трожь дитё!

Наклонилась. Испуганный загнанный зверёк замер у ног великанши. Он скалил зубы и озирался на обступавших его людей. Откуда-то послышался голос Игната:

— Всем назад!

С другой стороны отдавал команды Демьян.

Внезапно вспыхнул яркий свет, который озарил девушку, выпрямлявшуюся в полный рост и прижимавшую к груди кутёнка.

— Изольда, стой! — крикнул ей Демьян, видя, что та разворачивается и собирается нести его в сауну.

— Ты думаешь, что здесь белые пески пустыни, и я спарилась? Холодно, блин.

Она схватилась за ручку двери.

— Изольда, отдай, это волк, — к ней приближался Игнат.

— Моя добыча, отстань, а то укушу, — рявкнула Изольда и зашла внутрь, захлопнув дверь. Люба тотчас закрыла её на замок.

В дверь раздались удары и требование открыть.

— Стриптиз по субботам не работает! — крикнула Изольда. Она поставила дрожащее существо на пол, а сама поскакала греться в сауну.

Снова последовал стук в дверь:

— Люба, отдай волчонка, ему жарко там будет. Я обещаю, что с него ни шерстинки не упадёт.

События напоминали ведение переговоров по освобождению заложников.

Но девчонки не отвечали. Они оставили щенка в предбаннике, а сами прошли к лежакам. Малыш огляделся, а потом потрусил в угол, забился там и затих.

— Что делать будем? Эти отберут. В общагу нельзя. В лесу пропадёт. Только в зоопарк. — Вера устроилась на лежаке.

— Это помесь. Волчат в это время нет ещё. Они весной рождаются, — ответила Люба. — Я, может, уговорю Демьяна съездить ко мне и отвезти туда малыша. А отец найдёт ему применение. Они сторожа хорошие, да и пастухи тоже. Очень сильные и выносливые. Так ты с Ромой или Тимуром? На день рождения кого пригласишь?

— Не знаю. Вот вижу Рому, он нравится мне, Тимура — тоже ничего. А когда оба рядом да ещё бодаются, вообще кайф, — засмеялась Вера. — А ты? Не хочешь сделать рокировку: Демьяна на Игната. Ты видела, как они друг на друга смотрят, когда ты рядом?

Наступила минута тишины. Изольда бесшумно вышла из сауны, села на бортик бассейна и опустила ноги в воду. Вера задумалась, глядя в одну точку перед собой, а Люба прикрыла глаза, словно задремала. Вдруг резко открыла их и горячо заговорила:

— Нет, девочки. Зря вы так к Демьяну. Он любит меня, вон как заботится. Да, он бывает жёстким. Его порой слишком много…

— Ага, так много, что тебе ни вздохнуть, ни выдохнуть. Но это он чисто из соображения заботы душит тебя своими цепкими ручонками, — продолжила за неё Вера. — И Демьян лучше знает, что для тебя хорошо, а что плохо. Если готова к тому, что твоей жизнью будут свободно распоряжаться, вопрос снят.

— Ты слишком категорична. Он знает, чего мне хочется. Вот даже с вами почувствовал, что скучаю, и вы здесь. Разве не чудо?

— Чудо чудесное… — произнесла Изольда, по-прежнему заворожено наблюдая за водой. — Чудо-юдо. Похититель пончиков. И деспот проектной деятельности. Шантажист и смутьян.

— Прекрати. Он не такой! — возмутилась Люба.

— Любку в сауну больше не пускать. Хм, Из, есть идея. — Вера подошла к Изольде и шепнула ей что-то на ухо. Та с непроницаемым лицом кивнула и встала со своего места. Девушки направились в сторону Любы, изображая непринуждённость: Изольда посматривала на бассейн, Вера пританцовывала и мурлыкала попсовый хит себе под нос. Люба же подозрительно косилась на подруг. Она вжалась в лежак, прижав руки к груди. Что-то подсказывало, что следовало ждать чего-то подленького.

Когда девушки дошли до подруги, Вера обогнула её со спины и, подмигнув, подала знак Изольде. Они одним рывком ломанулись к Любе, схватили её за руки и молниеносно втроём побежали к бассейну. Любе пришлось перебирать ногами в такт подругам, вцепившимся в её локти.

— Пустите! А ну отпустите, хулиганки! Что же вы творите-то? Я не хочу! Безобразие! А-а-а-а!

У бортика бассейна завизжала. Но вырваться не удалось, так и шагнули вместе в воду, нырнув с головами.

— Вода ледяная! Холодно! Холодно! У меня мозг замёрз! — верещала Люба.

— Это хорошо, что мозг нашёлся, — крикнула Вера, — а то мы думали, что он на хранение Демьяну сдан.

— С вами не расслабиться, не поговорить, — обиделась Люба, карабкаясь по перилам. — Думала, вы поймёте. А вы. Безбашенные.

Подруги виновато переглянулись. Первой на мировую пошла Вера:

— Ладно тебе, мы же любя. Не любя, ты бы у нас уже в русалочку превратилась, а так только в жабу.

— Конечно, шутим. Совсем не в жабу, а в кикимору болотную. Мы закаляем твой организм. Ты же любишь жёсткую заботу. Вот мы и стараемся.

— Да ну вас. Пошла я отсюда. Заберу своё добро и уйду. — Она выдохнула и направилась к щенку.

Люба всерьёз собралась уходить. Она спешно надела сланцы и уже потопала в сторону выхода, но Изольда догнала её и прижала к своей груди, как плюшевого мишку:

— Прости меня, засранку, а собачонку не отдам. Я за него жизнью рисковала. — Она развернула Любу и повела к лежакам. — От меня ещё никто не вырывался. Знаешь, что меня бесит: Демьян жестит с проектом, Свят постоянно пропадает с его компашкой. Мы с тобой в одной лодке. Давай грести сообща. 

Глава 13

— Так-так, детский сад какой-то! — Демьян, заложив руки за спину, расхаживал перед сидящими на диване тремя девицами.

Игнат, слегка присев на стол и скрестив руки на груди, посматривал на подруг с полуусмешкой.

Люба, Изольда и Вера сидели рядком на диване в зале номера Демьяна. Они, как примерные ученицы, аккуратно сцепили руки, одной ладонью обхватив кулак другой. Ноги поставили рядышком. Опустили низко головы.

Демьян всё ходил и ходил, всё высказывал и высказывал, головы девушек опускались всё ниже и ниже. Он не видел их крепко сжатых губ, сдерживающихся от улыбки, если не от хохота. Не поворачивая головы, они бросали косые взгляды друг на друга и время от времени покашливали, скрывая прорывающиеся смешки.

— Изольда, Изольда, посмотри на меня! — Демьян понимал, что все его слова пролетают над макушками подружек. Его бесило собственное бессилие перед этим непростительным разгильдяйством.

— Картина что ли, чтобы на тебя смотреть? — ответила Изольда. — Мне религия не позволяет на чужих мужиков пялиться.

Вера с Любой прыснули, но сдержались. Игнат последовал их примеру, но тут же принял серьёзное выражение лица под строгим взглядом Демьяна. Хотя назвать «строгим» его можно было с большой натяжкой. Только выучка контролировать свои эмоции не позволяла парню рассмеяться вместе со всеми. Но он понимал, что произошедшее можно рассматривать как ЧП. Волк, пусть даже скрещенный с собакой, это не болонка и даже не ручной питон.

— Ага, а скакать голой перед толпой тебе религия разрешает, — парировал он. — Сейчас приедет главный священник и озвучит основные заповеди.

— А ты, стало быть, глашатай, — Изольда встала, руками упёрлась в бока. Игнат не выдержал, прыснул.

Девчонки снизу вверх посмотрели на свою командиршу, потом перевели взгляд на Демьяна. Похоже, номер с устрашением не прошёл. Парень остановился напротив Изольды. Скрестил руки на груди, говоря:

— Я тебя слушаю.

— Это я скакала? Я, скромная из скромнейших, — она выделила интонацией последний слог, — вышла упасть в снег после сауны, а меня софитами осветили, ружья наставили… Я и растерялась от такого обилия внимания. А ты ещё орёшь: «Стой, Изольда». Я и так инеем покрылась, на носу сосулька повисла. Еле разморозили. Не Любка с Веркой, — и она всхлипнула, прижимая руки к груди, — не увидел бы никто больше Изольды. Так бы и стояла ледяной статуёй. Теперь каждый встречный и поперечный знает, как меня зовут. Я расскажу Святу, что ты моё инкогнито сорвал.

— Ты зачем волка забрала?

— Как зачем? Бедняга вцепился в меня лапами, из глаз слёзы по десять карат, и каждая молит не отдавать извергам.

— И где сейчас этот волк? Вы понимаете, что это серьёзно? Куда вы его дели? Мне ваши сумки проверить? А если он там задохнётся?

— Не задохнётся. Мы ему щелку сделали дышать, — ответила Люба и прикусила тут же язык.

Звякнул телефон. Демьян посмотрел на экран, провёл пальцем, а потом приложил к уху: «Свят, мы у меня в номере. Разбираем аморальное поведение твоей невесты… Кому, ей? Изольда не знает, что такое стыдно… Давай, ждём».

— Так, Изольда, твой исповедник идёт, причащать тебя будет, — усмехнулся он, а сам подумал, что это ещё неизвестно, кто кого причащать будет. — Люба, где собака? — молодой человек оказался напротив своей девушки.

Она встала, вытянула руки по швам. Вздёрнула свой хорошенький носик. Демьян невольно улыбнулся. Сколько раз он говорил, что никаких отношений, пока проект не закончат. И сам же не выдержал. Да и как можно выдержать, когда она всё время рядом, такая беззащитная и нежная. Ему хотелось оградить её от всех напастей мира, но Люба с упрямством черепахи пыталась протаранить брешь в его защите.

— Разрешите доложить, — отчеканила Люба и прыснула. — Щенок в безопасном месте.

— Люба, это не шутки, — подал голос доселе молчавший Игнат. — Мы не стали бы его так тщательно искать, если бы точно были уверены как в безопасности отдыхающих, так и в безопасности самого волчонка.

Он подошёл, встал рядом с Демьяном. Недовольство последнего не укрылось от глаз Любы. Она склонила голову, улыбнулась, посмотрела на одного, потом на другого и пришла к выводу, что они чем-то схожи внутренне. Но при этом нашла их милыми и забавными, наивно верящими, что женщиной можно манипулировать.

— Чем окружающим-то он может навредить? — подал голос Роман, который сидел в кресле. Он закинул ногу за ногу и нервно ею качал.

— Слушай, эскулап, ладно эти шмакодявки, только-только от мамок оторвались, а ты-то, взрослый, вроде, мужик. Ты зачем сюда волка приволок? — Игнат вернулся на своё место.

— Мне сказали, что это щенок хаски, редкий окрас, даже показали сертификат о прививках. — У него ещё не совсем восстановилась речь после принудительного сна, отчего слова растягивались, создавая эффект ирреальности.

— Это та затёртая до дыр ксерокопия, которую ты мне показал? — усмехнулся Игнат. — Где щенок? Вы слышите? Его надо показать ветеринару. Хватит уже в детский сад играть. Никто вашего щенка не собирается убивать.

— Ага, вы его в зоопарк оправите, — жалостливо проговорила Люба. — Я его к себе заберу, а потом в деревню к отцу отвезу.

Дверь распахнулась, и на пороге оказался Свят, в руках которого была огромного размера спортивная сумка с логотипом клуба по боксу. Из раскрытой молнии торчал кожаный чёрный нос…

Свят одарил всех широкой улыбкой и аккуратно поставил тяжёлую на вид сумку на пол. Она сразу зашевелилась, заходила ходуном. Через мгновение в отверстии молнии появилась морда обладателя чёрного носа. Она проворно отодвинула замок. Из раскрытой сумки появилась голова со стоячими на макушке тёмно-серыми ушами. Присутствующих оглядела щенячья мордашка с серьёзными голубыми глазами и улыбающимся оскалом.

— Миленький, ему же жарко. Вон как дышит тяжело. Задохнулся в этой душной сумке. Иди к нам, хорошенький, — засюсюкала Люба и протянула к щенку руки.

— Надо ему водички плеснуть, — подорвалась Изольда. Она нашла на стоявшем в углу столике подходящее блюдце из сервиза. Налила в него воды в ванной и поставила перед щенком, который уже освоился и крутился у ног подруг.

— Узнал. Соскучился, малыш. — Вера потрепала макушку кутёнка.

— Шерстяной сын полка, — провозгласила Изольда. — Как назовём? Он же до сих пор без имени. Не дело.

Демьян, всё это время молча наблюдавший за девушками, не выдержал, закатил глаза и вздохнул с громким стоном:

— Свят, где ты раздобыл это чудо? Вообще-то, правилами запрещено держать животных в необорудованных номерах. — У него так и чесались руки потрепать это милое чудо, которое успело оставить лужу посреди зала и с чистой совестью смешно проковыляло изучать новую местность.

— Тимур всучил. Сказал, что Вера попросила припрятать, пока она у тебя на аудиенции. Но ему надо бежать на тренировку, вот дал мне.

Игнат подошёл к кутёнку, присел рядом, провёл рукой по шкурке, потрепал за холку:

— Задал ты нам всем работы, малыш. Всё равно тебя надо ветеринару показать. Роман, ты возьми себе лучше болонку. Люба правду сказала, его в деревню надо. Всё-таки это помесь с волком.

— Волк? — Свят присвистнул. — Изольда, девочка, ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Я был волком, а ты Снегурочкой.

— Не Снегурочкой, а Снежной королевой! — Изольда поскакала к нему, как резвая горная коза. — Всё, что тебе нарассказывали — преувеличено в миллион раз, — второпях оправдывалась. — Даже на отдыхе душе разгуляться не дают. Сплошной контроль и указания. — Девушка искоса зыркнула в сторону Демьяна. — Узурпатор! И Игнат попал под его влияние, такой же. Милый, давай усыновим щенка. Куда его? Здесь нельзя, в общагу тоже. — Она пустилась осыпать лицо любимого горячими поцелуями.

— Изольда, куда? В квартиру? Нас целыми днями дома нет.

— А давай подарим Розе Наумовне. Она счастлива будет, а? — Изольда потёрлась носом о шею парня. Она была счастлива вдыхать родной аромат, лишавший её самообладания.

Парень прижал девушку, хотел было возразить, что мать точно будет «счастлива», но с нежностью взглянул в её умоляющие глаза и прошептал:

— Я скажу папе, чтобы он маму подготовил и спрятал всё ударно-бьющееся. А теперь, — он слегка отстранил Изольду от себя, — рассказывай, что натворила на этот раз? Или только этот волчонок и всё?

— Только волчонок, клянусь тебе здоровьем Демьяна. Если я вру, пусть у него отсохнет язык!

Эта фраза вызвала взрыв смеха. Демьян смеялся больше всех, это надо же додуматься до такого:

— Ага, волчонок, — проговорил он, многозначительно глядя на Изольду. А потом тепло добавил, переведя свой взгляд на Любу, которая сидела на полу и держала на коленях кутёнка. — Ваша святая троица да без приключений, день будет прожит зря. Не успели сгруппироваться, как наворотили дел. Вас под замок посади в пустую комнату, и там вы найдёте из чего устроить броуновское движение.

Изольда прижалась к Святу, как бы ища у него защиты и поддержки, показала, как маленькая, Демьяну язык:

— А ты бы и рад был, Большой брат мажор!

Демьян не выдержал и рассмеялся, хлопнув себя по бёдрам. Сердиться на подруг сил не осталось. Безнадёжная ситуация. Пора уже привыкнуть, что девушки всегда и везде найдут приключения. И будут отстаивать свою правду, дружно падая грудью на амбразуру. Их не перевоспитать. Оставалось только направлять в нужное русло нескончаемую фантазию, если такое вообще возможно. Как оградить трио от происшествий? Ответа на этот вопрос не было.

— Девчонки, вы свели с ума половину моей команды. Все разум потеряли. Жесть…

— Да ладно, Демьян, не гони. Ничего страшного не произошло, — Свят присоединился к остальным, окружившим кутёнка, и потрепал его за ухо.

Демьян

Ну чистое детство в пятой точке, причём у всех, включая Свята. Кажется, мой незыблемый стальной авторитет постепенно принимает желеобразную форму. Прежняя дисциплина, неукоснительный свод правил — вот залог успеха. А что теперь? Всё псу под хвост. Неужели собака важнее, чем общее дело? Что за ребячество? Сейчас волк на базе, а потом что? Эта компашка способна и работу над проектом сорвать, дай только ей волю. Наверное, позволить им воссоединиться было не самой лучшей моей идеей. Сам дал слабину, поддался чувствам. И вот результат. Всё-таки правило: никаких отношений, пока идёт работа над проектом, было истинно верным. Что со мной? Я должен быть жёстким, если хочу победить.

Свят прекрасно знал, почему я поставил ультиматум: или Изольда придерживается правильного питания, или он покидает бизнес. Ему следовало взять на себя ответственность. И что? Его нисколько не волнует, что девушка игнорирует простые рекомендации. Свят даже с этим не справляется. Неужели он не понимает, что лучше сейчас удержать её, чем потом на лекарства работать.

Роман и Тимур туда же. Помешались на Вере. Один собаку на базу приволок, носился за ней, как за дитём малым, аж дротиком в зад получил.

Чего Игнат так пялится на Любу? Скорей бы свалил отсюда к бабушке.

Из задумчивости Демьяна вывел голос Любы:

— Тибул. Как вам?

— Грозно. Мне нравится, — поддержал Свят. — Из, или всё-таки Пончик?

— За кого ты меня принимаешь? Бери выше, Эклер! Как изысканно. Только послушайте, Эк-лер. М-м-м, как француз, — прошептала последнее слово Изольда. — Между прочим, в переводе это слово означает «молния». Как раз про нашего сорванца. Он у нас резвый.

— Тибул для охранника больше подходит. Изольда, — Свят взял щенка на руки и прижался щекой к его мордочке. — Такой друг не помешает. Профессиональная охрана. То, что надо.

Щенок словно понял слова парня и принялся с азартом облизывать его щёку. Он будто соглашался, что Свят абсолютно прав и с возложенными на него обязанностями обязательно справится. Только себе заберите, а там он не оплошает.

Изольда растаяла. Смахнула слезу умиления и обняла обоих.

— Подождите. А я? Он же мой. Как я без него? — взмолился Роман.

— Ром, возьми себя в руки. Так будет лучше для всех. У тебя здесь полно обязанностей. Сосредоточься на них. А собаке будет лучше у Свята. Ты же дачу только строишь. Куда ты его после базы? В квартире запрёшь? — включился Демьян. 

Глава 14

Пока молодые люди, радуясь, словно мальчишки в коротких штанишках, ушли с кутёнком, чтобы показать его ветеринару, при этом споря, кто из них понесёт малыша, девушки удобно расположились в креслах и на диване.

— Я вполне серьёзно, что мне делать с днём рождения? — спросила Вера и многозначительно посмотрела на подруг.

— Тебя что конкретно волнует: место или компания? — поинтересовалась Изольда. — Если место, это несложно. Я поговорю с Розой Наумовной, и устроим в нашем коттедже.

Эта фраза вызвала взрыв смеха у Любы с Верой.

— Вы чего, девчонки? Что я не так сказала? — надула губы Изольда.

— Ты сразу-то не убивай Розу Наумовну. Пусть вначале она свыкнется с мыслью о волке, а потом уже объявляй о тусовке, — ответила ей Люба.

— И давно этот коттедж стал вашим? — Вера сделала акцент на последнем слове.

— Родители Свята мне как родные. Я туда вхожу словно богиня: отец молится, мать крестится, — усмехнулась Изольда. — Они уже поняли, что я их крест. Хотят — не хотят, а тащить придётся.

— Можно и здесь устроить. Думаю, что Игнат не будет против. Или на даче у Демьяна. Она у него сами знаете, тусовочная, — предложила Люба.

— Что, это тоже уже твоё имущество? — покосилась на неё Вера.

— Нет, что ты, — отмахнулась Люба. — Я на будущее планы не строю. С одной стороны, Демьян мне нравится. Он внимательный, заботливый, даже слишком. Не скрою, мне льстит, что он обратил на меня своё внимание. Звезда университета и серая мышка. Кто бы мог подумать? А с другой, его слишком много. Он абсолютно везде, повсюду. Следит за каждым моим движением. Гиперопека достала жутко. У меня уже мания преследования начинается. Дошло до того, что кажется, будто мой телефон прослушивается и просматривается. Я постоянно проверяю его на наличие шпионских программ. Это уж ни в какие ворота. Так и с ума сойти можно. Я ему об этом говорила, но он считает, лучше меня знает, что мне надо. И потом… — Она как-то задумчиво улыбнулась. — Вы заметили, как изменился Игнат? Он возмужал, что ли.

— Только слепой не заметит, как Игнат пытается подвинуть Демьяна, — усмехнулась Вера. — Ладно, если что, в общаге отметим. Теперь кого приглашать?

— Меня! — в один голос заявили Изольда и Люба.

— Нас двое будет, — огласила Изольда.

— То есть? — Вера с Любой, не сговариваясь, протянули руки к животу Изольды.

— Дурынды, вы и есть дурынды. Типун вам на язык. Двое — это я и Свят. Какие дети? Мы сначала на волчонке потренируемся… Итак, Люба, я так понимаю, будет с Игнатом и Демьяном. Ну, однозначно Розку надо звать, а то без неё скучно, не с кем будет поогрызаться и ядом поплеваться. Обязательно эскулапа и боксёра. А ещё, — Изольда начала загибать пальцы, — Барби с Жекой, Вована…

— Стоп, ты вообще поняла, что это мой день рождения, а не свадьба? — тормознула её Вера. — Я серьёзно. Мне и Роман нравится, и в Тимура успела влюбиться. Такой лапочка. Не могу же я обоих пригласить. Вдруг подерутся?

— Ага, а Демьяна и Игната можешь, — усмехнулась Люба.

— Эти успеют подраться ещё раньше, — отмахнулась Вера.

— А давай мы им устроим испытания. — Как всегда, самая гениальная идея пришла на ум Изольде. — Слушайте, для того чтобы сгенерировать план, требуется топливо. Может, прогуляемся до буфета?

Изольда подошла к двери, подёргала за ручку, но та оказалась закрыта.

— Демьян же сказал, ни ногой отсюда до его возвращения. — Люба прикрыла глаза.

Она устала за насыщенный на события день. Давно не было такой головной боли: виски сдавило, в затылке пульсировало. Сейчас ей надо было отдохнуть, чтобы молодой человек ничего не заметил. Иначе завтра объявит ей больничный режим. Где-то в глубине души она понимала, он тысячу раз прав, травма головы — это серьёзно. Но понимание этого было глубоко, прорывалось к сознанию только тогда, когда травма напоминала о себе, что случалось всё реже.

— Люба, ты чего такая бледная? — всполошилась Вера. — Ромику позвонить?

— Давай, и тотчас вернётся вся их тусовка с атаманом во главе. Сейчас пройдёт, устала я, — слабо улыбнулась Люба. Больше всего на свете ей сейчас хотелось закрыть глаза и вздремнуть. Но… девчонки приехали. Разве может она пожертвовать ими ради какого-то сна? — Давайте думать про испытания. — И тут её словно ткнули. — А может, и правда устроить испытание между Демьяном и Игнатом?

Подруги посмотрели на Любу. У девушки ярко пылали щёки, от прежней бледности не осталось и следа. Она смущённо улыбалась, словно говоря: «Ну, чего вы…»

— Люба, а ведь тебе Игнат нравится больше Демьяна. Правда? — Вера заглянула в глаза девушки. — Любка, ой, что будет… Ты представляешь, что будет с Демьяном, если ему дадут отворот-поворот?

— А я не сказала, что хочу… Сама не знаю. Они оба очень и очень хорошие. Я, наверно, поторопилась, когда стала встречаться с Демьяном. Что делать, не знаю, — вздохнула она. Впрочем, в этом вздохе несчастья не чувствовалось.

Пока девчонки думали, чтобы этакое придумать, парни пытались доказать друг другу, кто из них важнее…

***

Парни вышли из корпуса турбазы и направились к машине Свята. Надо было заехать на ветстанцию, которая находилась в ближайшем лесничестве.

— Давайте лучше на моей машине, — предложил Игнат.

— Это почему ещё? — в один голос заявили Свят, Демьян и Роман, а последний добавил:

— Собака моя, значит, на моей.

Теперь на него удивлённо смотрели четыре пары глаз, включая собачье-волчьи.

— Рома, как мы в твою малометражку поместимся? Свят один всё заднее сиденье займёт, а потолок выдавит макушкой. Нет, лучше на моей, — предложил Демьян.

Щенок, старательно облизывающий щёки Свята, ни за что не хотел сидеть спокойно. Он крутился и то и дело соскальзывал. Собачонок юлил на руках и ласкался, чем весьма мешал ходьбе хозяина. Парень отводил голову, уворачивался и неуклюже вышагивал по дорожке. Прижать малыша покрепче не мог — боялся, что ненароком сломает ещё хрупкие косточки. Когда кутёнок крутанулся в очередной раз, Свят потерял равновесие и начал падать. Он успел извернуться так, что приземлился на спину, а малыш гордо восседал у него на груди.

— Вот что значит отцовский инстинкт: сам упадай, а ребёнка защищай! — смеясь, проговорил Свят. — Рома, я, кажется, головой долбанулся. Потом глянешь?

— Да у вас вся компашка ею долбанулась, — усмехнулся Рома. — Я всегда говорил, что женщины на турбазе к мозготрясу. Давай понесу. Пока он ещё мой, — попросил Роман и протянул руки к кутёнку.

— Отступись, Ром, — отрезал Демьян. Он авторитарным движением снял собаку с пуза Свята: — Даже щенка нести нормально не можете. Слушай, Свят, а знакомые кинологи-то у тебя есть? Надо собаку обучать на охрану. Или ты его на цепь посадишь?

— Меня тогда Изольда с Розой Наумовной посадят. Отец сказал, что мать уже начала скупать зоомагазин. С собакой сам справлюсь. Изольду приручил, уж с щенком как-нибудь договоримся.

Демьян не сдержал смешок:

— Кого-кого ты приручил? Изольду? — парни заржали. — Хотя да, ты прав, мастерский дрессировщик у вас есть. Она получше всех справится.

— На что ты намекаешь? — Свят с вызовом посмотрел на Демьяна. — У нас полное взаимопонимание. И для этого не мне не нужно включать тотальный контроль. Моя девочка мне доверяет. А вот ты ещё доведёшь девчонку со своими ЦУ. Смотри, сбежит, не поймаешь.

— Ну да, ну да. Успел оценить, кто у вас правит балом, — помрачнел Демьян. — Много ты понимаешь. Я Любу не контролирую, я подсказываю, как лучше, чтобы уберечь её от ошибок. Что она видела в своём леспромхозе? А здесь город, много соблазнов.

— Ничего, как-то до твоего руководства полгода жила, — вставил свои пять копеек Игнат. — Между прочим, не пропала и по рукам не пошла.

— Не успела. Пока осмотрелась в городе, — заявил Демьян, правда, не слишком уверено. — Волк, перестань, — сказал он командным голосом щенку. Тот замер, будто и правда понял слова. Демьян с гордостью посмотрел на парней. — Свят, собаке нужно сбалансированное питание, — продолжил он тоном знатока.

— Ты со своим питанием уже всех достал, — отмахнулся от него Свят.

— Демьян прав. Собака не человек, её надо правильно кормить для сбалансированного роста, чтобы кости были крепкие и развивалась хорошо. Я всё уже изучил. Так что отдай мне щенка, а сам наслаждайся своим медовым месяцем, — авторитетно заявил Роман. И правда, было видно, что он подошёл к вопросу со всей основательностью. — Ты Изольду никак не можешь перевести на диету. А ей, между прочим, скоро грозят проблемы лишнего веса. Если любишь, должен быть строгим! — в Романе заговорил врач. — Что касается собаки, то я почитал на разных форумах. Ей лучше всего подходит натуралка. Каждый день мясо, овощи. Только картошку не давай, они её не переваривают. Обязательно морковку, телятину. Я тебе напишу, где покупать. Есть у меня проверенное местечко, — давал наставления, протягивая руку и трепля щенка за ухо прямо на ходу.

— У Веры день рождения скоро, — ни с того, ни сего выдал Свят. — Наши по-любому что-то соображают на этот счёт. И вопрос с местом проведения будет задан нам, я так чувствую.

— У меня на даче однозначно, — предложил Демьян. — Там и банька, и шашлычки, и лыжи.

— Демьян, ты как-то резво решил за девчонок. Между прочим, можно и здесь, — подхватил Игнат. — Киношка, дискотека опять-таки и анимация своя.

— У меня привычнее, — отметил Демьян. — Да и Любу я без себя не отпущу. За ней ещё присмотр требуется.

— Между прочим, здесь есть, где развернуться, — парировал Игнат. — И предки не нагрянут. Ты думаешь, что нас не позовут?

Парни остановились и посмотрели на Игната так, словно он выдал какую-то ересь.

— А что, могут? — беспокойно спросил Свят. — Они как без нас-то справлять будут? Может, тогда я уговорю Изольду в коттедже родителей. Пусть даже без нас.

— Значит, у меня, — констатировал Демьян. — Я сам поговорю с Верой. Тонко намекну.

Парни в очередной раз заржали и стали, перебивая друг друга, пародировать Демьяна:

— Вера, мы тут посовещались, и я решил…

— Вера, справляем у меня, не обсуждается…

— Я тебе намекаю, что день рождения…

Они уже добрались до парковки, и тема дня рождения плавно переросла в первоначальную: на чьей машине поедут. Вдруг ветки ели-великанши, росшей около парковки, подозрительно зашевелились. Молодые люди замерли и на всякий случай отошли в сторону. Снег сыпался с веток подобно конфетти. Движение было хаотичным. Щенок грозно зарычал, уставившись в сторону подозрительной активности.

— Окружаем, — прошептал Игнат. — Демьян справа, Свят слева, Рома, заходи с тыла, а я пошёл напрямик.

Все четверо присели и на четвереньках расползались, словно селезни. Демьяну пришлось опустить щенка на землю. Он придерживал его под брюшко. Вдруг тот ощетинился, смешно фыркнул и… Его серый хвост мелькнул под ёлкой.

— А вы говорили? Смотрите, настоящий охранник! — произнёс Свят гордо.

— Так, кажется, у нас начинается новая серия под названием «Охота на волка». Роман, ты как? Во вторую ягодицу будем снотворное колоть? — не удержался Игнат. — Эй ты, кто там в кустах, выходи, пока тебя волк не порвал на лоскутки.

— Тибул! Эклер! Пончик! Собака-волк! Как там тебя ещё, животное?! — завопил Свят.

«Фи-и-и-иу», — свистнул Роман. Все обернулись на него с непониманием. Доктор повторил в сторону, в которой скрылся щенок: «Фи-и-и-иу». Но в ответ не звука. И ель замерла, словно ничего и не было.

— Ну, пошли… Без щенка нас всё равно в тепло не запустят… — вздохнул Игнат и было двинулся по собачьим следам в сугробе.

Парни разом насторожились: со всем рядом послышалась возня, сдавленный рык и нечленораздельные ругательства. Парни синхронно рванули на странные звуки.

Первым в сугроб сиганул Игнат. Он юркнул под еловую лапу, отодвинув её и отпустив… прямо на лицо чертыхнувшегося от неожиданности Демьяна. Его обогнал Свят, а за ним снежные препятствия с пыхтением преодолевал Роман.

Буквально за деревом на снегу валялся Тимур. Щенок яростно трепал его штанину. Как только он увидел знакомые лица, сдавленно рявкнул, не разжимая челюстей: якобы смотрите, кого я поймал! Я вы говорите, учиться мне надо! Всё я умею!

Молодые люди расхохотались. Смеялись долго и от души под вопросительный взгляд Тимура, продолжавшего бороться с волчонком, тянувшим его за ногу в сторону хозяина.

— Ты чего тут забыл? — сквозь слёзы выдавил Демьян.

— Вас услышал, хотел срезать. Запнулся в сугробе, а тут этот зверь подоспел, — ворчал Тимур, отбрыкиваясь. Он обратился к собаке: — Неблагодарный! Я тебя у себя укрывал. Жизнью, можно сказать, рисковал, а ты… Они же тебя на живодёрню…

— С чего бы это? Мы к ветеринару показать, да чип поставить. Я себе его забираю. Мы так с Изольдой решили. Смотри, играет с тобой. Своего почуял, — Свят сел перед щенком и погладил того по голове. Он сразу отпустил свою «игрушку» и кинулся в объятия хозяина.

— К ветеринару? Поехали, я как знал, только что машину прогрел, — заявил Тимур и, не дав друзьям опомниться, подхватил щенка и понёс к своей машине. 

Глава 15

Пять здоровых парней в одной машине не поместятся, а одного щенка на пять машин не разделить. Тимур оказался самым проворным. Никто и не понял, как щенок оказался в его внедорожнике.

— Игнат, показывай дорогу! — крикнул он через опущенное окно, которое поднял тут же.

Напрасно парни окружили его машину, пытаясь открыть двери. Тимур держал на коленях кутёнка, показывал пальцем в окно и хихикал:

— Смотри на этих недотёп. Эх, хороший ты пацан.

Лохматый малыш в знак солидарности лизнул его руку, потом с интересом стал рассматривать лица, появляющиеся в окне.

— Э, боксёр, совсем страх потерял. Отдай! Смотри, выйдешь из машины, я тебя на колбасный фарш перемолочу, — незлобно бормотал Свят.

Игнат ржал, даже не пытаясь скрыть это. Он прыгал около машины скорее для массовки, впрочем, как и Демьян, который тоже хохотал в полный голос и кричал:

— Тимур, выходи, выходи, подлый трус.

Роман грозился дать Тимуру пурген и препарировать наживую.

— Поехали, кто со мной? — прекратил цирк Игнат и направился к своей машине.

— Я на своей ласточке, не доверяю гонщикам без правил. Перепутаешь ещё биатлонную трассу с дорогой, — проворчал Свят и пошёл к своей машине.

Роман вздохнул, сказал, что лучше прокатится на своей малометражке, чем в машине похитителя чужих собак.

— Рома, смотри не усни за рулём. Вдруг снотворное ещё действует, — выглянул в окно Тимур, который от Веры был уже в курсе событий.

— Слушай, ты, боксёр, в следующий раз с вывихом даже не приходи. Я тебе так шину наложу на одно место, — не остался в долгу Роман.

Такого кортежа из дорогих люксовых иномарок ветстанция давно не наблюдала. Замыкала же процессию машина-букашка: маленькая, аккуратная, но выглядевшая недоразумением на фоне собратьев-громадин.

— Слушай, не иначе как медведя привезли, — хохотнул один из администраторов, выглянувших в окно, глядя на паркующиеся машины. Из них вышли молодые люди и дружной толпой направились к входной двери.

— Мы с волком к врачу срочно, — услышали они с порога.

В небольшой прихожей места сразу стало мало.

— А кто волком будет? — спросил тот, что сидел за стойкой дежурного администратора.

— Не понял, это ты над нами прикололся? — прогремел Свят, который любил наводить шорох своим внушительным видом и звучным голосом.

— Нет, я над волком прикалываюсь, — ответил тот же администратор, но уже другим тоном. Видимо, дразнить мажоров ему не улыбалось, но до ужаса хотелось сказать последнее слово.

Дверь снова распахнулась и, протискиваясь через толпу, появился Игнат:

— Стёпа, мы к Санычу, — проговорил он.

Уверенными шагами он пошёл по коридору. За ним следовал Тимур, у которого за пазухой было какое-то шевеление и время от времени к шее тянулся язык. Дальше семенил Роман. Он всё время пытался заглянуть вперёд Тимура со словами: «Отдай щенка, он у тебя задохнётся».

Свят огромной ручищей за шкирку оттягивал Романа назад. И с радостью переместил бы эскулапа за свою спину, да ширина коридора не позволяла это сделать. Демьян на сей раз замыкал строй. Он шёл, засунув руки в карманы, посмеиваясь над Святом с Романом. Игнат остановился около одной из дверей, повернулся к Тимуру:

— Давай щенка, — протянул руку.

— Это почему ещё? — Тимур, придерживая своё сокровище, попытался протиснуться в дверной проём.

— Э, совесть имейте. Это моя собака, — прогремел Свят. — Поигрались и хватит.

— Пока ещё у меня её документы, значит, моя, — возмутился Роман.

На них из глубины кабинета с удивлением смотрел пожилой человек. Он снял очки в тонкой оправе. Провёл пальцами по лохматым седым бровям:

— Ти-и-хо! — гаркнул по-военному.

Окрик подействовал мгновенно. Возня прекратилась. Молодые люди вытянулись, словно перед ними был сам генерал.

— Игнат Викторович, вы говорили, что с волком будете, а я здесь вижу только стаю приматов. — Мужчина поднялся, протянул руку Игнату для пожатия.

— Привет, Саныч. Глянь волчонка. Тим, достань наше достояние.

Тимур расстегнул свой бомбер и извлёк малыша, которому уже надоело сидеть в узком пространстве. Поставил на смотровой стол.

— Волк, говорите. — Врач подошёл к щенку. Погладил по шёрстке. И, разговаривая с кутёнком, начал его осмотр. — Давай посмотрим глазки. Красивые, как льдинки. Что у нас там в пасти? Зубы все на месте. Острые, хорошие. Прикус правильный. Так, что с сердцем? Бьётся собачье сердце. Сами они волки. — Ветеринар потрепал щенка за холку. — Тоже мне спецы, не смогли собаку от волка отличить. Взвесим… Да ты, боец, в полном порядке. — Он посмотрел на парней. — Хаски, сибирский хаски. У Прокопьева сука ощенилась, папаша неизвестен, а мамаша хаски. Серый окрас. Мамашу местные пастухи, когда он только привёз, тоже за волка приняли. Она ещё возьми да и завой. Они сначала чуть её не прибили, а потом Прокопьева. Хороший щенок. Мамаша — хорошая сука, умная, здоровая.

— А как она к Прокопьеву попала? — спросил Игнат. — У него же дома сухой горбушки не найдёшь, а такая собака денег стоит.

— Ей пять лет. Желающих взять собаку такого возраста мало. Сказали, что кто-то детям купил. Собака серьёзная, требует воспитания. Никто толком ею не занимался. А она большая, с ней гулять надо. А потом ещё и выть начала от скуки. В общем, они её одним отдали, те дальше и так пока до Прокопьева очередь не дошла. Он в плохом состоянии её привёз: от малоподвижности и перекорма она ожирением страдала.

— Да? — удивился Роман. — Я видел её, красивая собака, стройная. Несчастной не выглядит.

— Так у Прокопьева не разжиреешь, но я осмотрел её. Глядит он за ней. Собака в норме. Ну и на охоту с ним ходит регулярно. И соседи подкармливают.

Парни растерянно переглядывались.

— Ну что, Рома, ты понимаешь, что не лучшая идея тебе сейчас щенка заводить? Ему двигаться надо. А ты днями в поликлинике работаешь, а вечерами в спортклубе. Детям твоим…

— Детям тоже не надо, бывшая написала, что на порог не пустит, — вздохнул Роман. — А он так мне понравился. Свят, — и врач с надеждой посмотрел на парня, — Ты правда его хочешь взять? — и, увидев положительный ответ, продолжил: — Мне можно будет приходить к щенку?

— Конечно, вы все его крёстными будете. Без костей чтобы не являлись в гости.

Девчонки сидели в холле главного корпуса. Там играла музыка, ди-джеи тормошили публику. На столике стояли бутылочки с газировкой, тарелка с канапе и мясной нарезкой. Изольда, как всегда, зажигала в центре зала.

Неизвестно откуда появился Свят. Он положил руку девушке на талию и притянул к себе. Было видно, что они перекинулись парой фраз. Изольда резко развернулась, обвила шею любимого, заглянула в глаза. Что-то снова спросила. А потом поцеловала со всей страстью, на которую была способна.

— Эх, счастливая она у нас, — с завистью проговорила Вера Любе. Впрочем, это была светлая зависть.

Появился официант, поставил на столик разноцветные коктейли, сырную тарелку.

— Мы не заказывали, вы ошиблись, — на всякий случай сказала Люба, хотя она догадывалась, чей это заказ.

— Это нам, — раздался за спиной голос Демьяна.

Он обошёл диван, сел рядом с девушкой. Положил руку на плечи Любе, провёл носом по шее:

— Не скучала без меня? — спросил он, прикусывая мочку уха. — А давай сбежим от всех?

Она помотала головой:

— Девчонки скоро уедут, и я снова буду вся твоя.

Люба положила голову на его руку. Посмотрела в глаза, светящиеся нежностью. Ей было хорошо с ним. И сейчас она на все сто процентов была уверена, что влюблена.

— Что там с волчонком? Надеюсь, вы сдержали обещание и не обидели его. Иначе…

— Посмотри на подругу в центре круга. Как ты думаешь, что происходит?

А в центре круга Свят с Изольдой, щека к щеке, почему-то под рок танцевали танго.

— Всё-таки Свят экспроприировал волчонка. Жалко Рому. Вы с ним как с пацаном обошлись. — Люба, не поднимая головы, повернула её и смотрела на Демьяна.

— Глупыш. — Он наклонился и коснулся её губ. — И всё-таки я тебя украду. Роман сам отдал. Эта собака ему дом разнесёт. Кстати, это не волк, а помесь хаски с местным дворянином.

Раздалась медленная мелодия. Демьян встал, потянул на себя Любу. Она последовала за молодым человеком. Сцепила руки у него на затылке, положила голову на плечо и позволила вести себя. Запах парня заводил её, и Люба понимала, что он точно сейчас похитит её, и вряд ли она будет против. Демьян бережно прижимал девушку к себе. Сквозь одежду она чувствовала жар его тела.

Они медленно поворачивались, и вдруг в поле её зрения попала фигура Игната. Парень сидел на их месте. Он не сводил глаз с пары. Когда же встретился взглядом с Любой, то слегка улыбнулся. Почему-то у неё сжалось сердечко. Она уткнулась в плечо Демьяна, как бы ища у него защиты, а саму так и тянуло посмотреть, до сих пор ли Игнат наблюдал за ними. И в какой-то момент она поняла, что если увидит безразличие в его взгляде, ей станет очень больно. Что происходило с ней, Люба не понимала.

Медленный танец закончился. «Пошли, я так скучал без тебя», — тон Демьяна был просящим. И где-то в глубине души Люба осознала, что он боялся отказа. И причиной тому — Игнат. Какой-то маленький чертёнок так и подбивал её сказать ему: «Нет» и посмотреть, что будет дальше. Но лишь голос благоразумия не позволял это сделать.

Рядом зашумела толпа. Люба обернулась и застыла: Вера, подхватив под руки Тимура и Романа, скакала, выкидывая то одну ногу, то другую. Мужчины пытались за ней поспеть, но сбивались.

— Мальчики, надо бы вам потренироваться! — кричала Вера. Её глаза сияли, щеки раскраснелись, волосы растрепались. — Ап-ап-ап, — кричала она. — Руки вверх, давайте танцевать. — Пыталась подпевать группе.

— Демья-ан, — вот сейчас Любе точно не хотелось уходить. Она остановилась и усиленно хлопала в ладоши. А Вера тем временем подскакивала сначала к Роме, подхватывала его под руку, кружила, отскакивала назад, хлопала в ладоши, крутилась вокруг собственной оси, подскакивала к Тимуру, проделывала то же самое. И неважно, что музыка совсем не подходила под этот танец, главное, что было весело.

Изольде, по-видимому, одного Свята тоже стало мало, она подскочила к Игнату, вытащила его на танцпол.

Люба и Демьян сами не поняли, как они оказались вовлечены в весёлую пляску… 

Глава 16

Друзья вышли от ветеринара и всей командой направились в «Зоорай». Щенку было куплено несколько шлеек разных цветов и фасонов, мягкий ошейник, несколько поводков, просторная клетка-домик, кости, чтобы грызть (но ботинки в итоге оказались вкуснее), игрушки-пищалки, переноска для машины, «кроватка», пелёнки, миски и даже фонтан для питья.

Покупки заняли весь багажник, и щенку вместо переноски, ибо там тоже лежали подарки, пришлось ехать на заднем сидении.

Игнат, несмотря на то, что сам участвовал в опустошении зоомагазина, поставил условие, что щенок в номере будет жить в клетке-домике.

— Бессердечные твари, — восприняла эту новость Изольда.

Ровно пятнадцать минут лохматый малыш просидел в заточении. Он не скулил, не выл и не пытался просунуть морду между прутьями. Нет, он поступил гордо: лёг, повернувшись хвостом к комнате, и тяжело вздыхал. Первым не выдержал Свят.

— Игнат, будь человеком. Умрёт же от тоски, потом всю жизнь себя корить будешь.

Казалось, что Игнат только этого и ждал, ибо он тотчас ответил:

— Хорошо, только в ваше отсутствие — в клетке.

Страдальцу открыли дверцу, но он не подумал выходить. Пришлось уговаривать… Когда же наконец его высочество соизволило покинуть клетку, то выяснилось, что вздыхал не он, а злополучная перчатка Свята, которая мужественно боролась за сохранение пальца. Перчатка проиграла.

У семи нянек, как известно, дитю всё можно. В результате зал номера Демьяна, куда Гранита привели с собой, оказался отгрызен от интернета.

Счастливый барбос, которого Свят записал под кличкой Гранит, быстро завоевал популярность среди студентов, обитающих на турбазе и работающих над проектом. Теперь Изольда не знала недостатка в пончиках и бубликах. Это была мзда за возможность погулять с собачкой. Начались настоящие шпионские игры. Изольде передавали выпечку всеми возможными способами, чтобы не попасться. Напрасно Свят с Демьяном пытались пресечь сбор подати. В смекалке Изольде не откажешь.

Гранит отзывался на все клички, начиная от «Эй, собака!» и заканчивая «Кто съел мои тапки?» При этом он честно признавался в содеянном, счастливо выплёвывая недожёванную деталь, виляя хвостом и виновато заглядывая в глаза. Его ненавязчивая наглость не знала границ. Но, конечно же, больше всех Гранит обожал Свята. И тот ему простил свои ботинки без шнурков, ибо они оказались очень вкусными, и перчатку без указательного пальца, чтобы удобнее было за ушком почесать.

Всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Выходные подходили к концу. И вот наступил момент прощания.

Буфетчица неслась по снегу прямо в тапочках. В руках у неё было что-то завёрнутое в салфетку:

— Подождите, я мальчику принесла, чтобы не проголодался в дороге, — кричала она.

На парковку въехало такси, оттуда вышла Аня, а за ней ещё три девушки:

— Помогите, тяжело. — Она пыталась вытащить с заднего сидения какой-то пакет. К ней подошёл Свят, потянул на себя.

— Это что? — спросил он, разглядывая вытащенное. — Только не говори…

— Это не тебе, — перебила его Аня. — Изольда, вот еда малышу, мы с девчонками скинулись. Нам сказали, что лучше с ягнёнком… — И она показала на упаковку собачьего корма в четырнадцать килограмм. — Вот, это самая большая у них. Можно мы попрощаемся с щеночком?

Студентки направились к Граниту, который сидел на снегу около ног парней. По дороге Аня хотела сунуть Изольде коробку с пончиками, но её тут же перехватила рука Свята:

— Спасибо, Анечка, за заботу о собачке и Изольде. Она жертвует эти пончики вам. С чайком попьёте, меня вспомните добрым словом. Да, дорогая?

Он поцеловал возлюбленную в щёку. Потом подошёл к машине, открыл багажник и задумался. На снегу рядом с машиной лежала груда из кормов, игрушек, лотков и мячиков.

— Ну и куда это всё я положу? У меня не грузовик.

— Кидай мне, — предложил Жека. — Я на неделе в город поеду, завезу.

— Зачем ты поедешь в город? — удивлённо спросил Демьян.

— Шнур надо купить взамен изгрызенного, — ответил Жека. Хотя все прекрасно понимали, что дело в Барби, с которой он поссорился перед поездкой.

— Тогда езжай сегодня, а завтра вернёшься, — предложил Демьян.

Парни занялись погрузкой подарков для Гранита в машину Жеки.

Снежные хлопья бесшумно спускались с небес. Тяжёлые серые облака укутали солнце, сдерживая его лучи. Тишина повисла в воздухе, сонная и одновременно многословная. Три подруги стояли на парковке и молчали, изредка вздыхая и поглядывая друг на друга.

Изольда не возмущалась из-за экспроприированных булочек. Это она успеет сделать в дороге. Вера не косилась в сторону Романа и Тимура, которые по случаю её отъезда спорили, кто повезёт девушку в город.

Люба всхлипывала:

— Девочки, как же мне будет вас не хватать. — Девушка промокнула повлажневшие глаза. — Я привыкла, что мы всегда вместе. И мне этого очень не хватает. Эх, вернуться бы в старые добрые времена…

— Во-первых, не реви на холоде, сопли сосульками застынут. — Изольда настолько крепко обняла подруг, что те уткнулись носом в её грудь.

— Не застынут, они вон, на твоей груди остались, — хихикнула Вера, отстраняясь.

— Ну все, поплакала и хватит, — сказала Изольда и разжала объятия. Но Люба не отстранилась. — Любка, хватит к моей хруди припадать. Нет в ней молока. — Изольда смачно проговорила слово «грудь», произнеся что-то среднее между «г» и «х». — Любка, ты слышишь?

Раздалось какое-то невнятное бормотание. Вера с интересом посмотрела на Любу, которая так и стояла, прикорнув головой к Изольде.

— Любка, а мне завидно. Со мной, значит, не прощаешься. Изольда ей дороже, — пробурчала она.

Люба опять выдала что-то нечленораздельное.

Изольда опустила голову:

— Любка, нафига ты застёжку лижешь? Ты, конечно, пришибленная на голову, но не до такой же степени, — заржала она.

Люба показала кулак. По её щекам текли слёзы. Всё тело сотрясалось то ли от смеха, то ли от рыданий.

— Да ладно, не рыдай, так и быть, подарю я тебе собачку. Парни, — обратилась она к молодым людям, — тащите кусачку, будем перекусывать собачку.

Все, включая барбоса, уставились на неугомонную троицу. Гранит, чуя неладное, заскулил, пятясь назад.

— Малыш, не бойся, мамка не обидит. — Изольда, склоняясь, пошла к щенку. Люба, обняв крепко подругу, словно малыш коалы свою мать, не отставала от подруги. Она никак не могла выбрать положение: то заползала под Изольду, то подстраивалась рядом.

— Свят, верни ей булочки, пока она не сожрала пёсика, — прокомментировала Вера. Она недоумённо смотрела на подруг.

Изольда придерживала одной рукой Любу, чтобы та не соскользнула, наклонялась всё ниже, протягивая вторую руку к щенку. Щенок пятился и рычал. Люба проявляла чудеса эквилибристики. Она согнула ноги так, что угол под коленями составил почти девяносто градусов, тело располагалось параллельно земле, голову прижимала к груди Изольды, а руки сжимали ткань куртки.

— Демьян, довёл девку до сумасшествия. Она так соскучилась по подругам, что боится отцепиться, — продолжала комментировать Вера.

— Поднимайте меня, Любка слишком тяжёлая, — крикнула Изольда, понимая, что ещё немного, и она упадёт.

Демьян со Святом подскочили вовремя. Они подхватили обеих подруг. Пред их взором предстала дивная картина: на высунутом языке Любы лежала длинная цепочка от бегунка-застёжки от куртки Любы. Первым понял, что произошло, Демьян. Он посоветовал Любе заглотнуть цепочку. Скоро Люба её спокойно выплюнула.

— Скажите, откуда у вас такой талант невозможное делать возможным? — спросил Роман. — Всякое было на моей практике, но чтобы язык примёрз к застёжке куртки, впервые. Продемонстрируйте, как?!

— Как, как, — проговорила Люба, разминая затёкший рот, двигая челюстью вправо-влево, растягивая по-разному губы. — Я облизнуться хотела. Вот и облизнулась.

— Ты не переусердствуй, а то челюсть вывихнешь, — посоветовал Роман.

Люба и Изольда одновременно посмотрели на небольшое мокрое пятно, оставшееся от прикосновения Любиных щёк.

— Любка, ладно хоть не отпечаток лица оставила, и на том спасибо, — улыбнулась Изольда и прижала девушку обратно. — Плачь, не жалко.

— Изольда, а что во-вторых-то? — пробубнила Люба, отстраняясь.

— На счёт возвращения в старые добрые времена, это всегда можно устроить. Было бы желание. Только я к вам набегами заявляться буду, если что. Я своего телёночка одного без присмотра оставить не могу, знаете ли.

Подруги посмотрели на Изольду. Она произнесла последние слова вполне серьёзным тоном, отчего им стало ещё смешнее. Терпели, терпели и не удержались. Звонкий девичий смех эхом прокатился по турбазе: он отголосками возвращался со всех сторон, словно пародируя девушек.

— Вас если и не видно, то слышно отлично, на километр от базы, — послышался сзади голос Тимура.

— А ты как хотел? Это же тройной заряд энергии. Не удивлюсь, если у них в головах уже что-то сверхнеобычное созрело. Надеюсь, без новых травм обойдёмся, — усмехнулся Свят и заржал, свернувшись в три погибели: — Это же надо, примёрзнуть к застёжке от куртки. Я, когда малец был, ключ лизнул… Хорошо, что дома родители были, дверь открыли. Так и пришёл с высунутым языком, на котором ключ лежал.

— Хорошо, что не автобус, а то пришлось бы по городу бегать, пока бензин закончится, — воспользовался Роман подвернувшимся случаем отомстить за насмешки. — А ты, Тимур, ни к чему в детстве не прикладывался?

— Хуже, — выдохнул Тимур, — проверил на обидчиках поговорку: «Лучше лома нет приёма». Теперь как рефлекс Павлова: обидели — лампочка в голове загорается, начинаю лом искать.

— Народ, — звучно гаркнул Роман, — Тимура можно задирать только мне. Вам запрещено, я уже кабинет закрыл. Пациенты с переломом от лома под вечер — плохой знак, — продолжил Роман, удаляясь от Тимура.

Тот, ускоряясь, наклонился, зачерпнул снег, свалял снежок и запустил в доктора. Роман увернулся, но успел дёрнуть за густо покрытую снегом ветку ели. Секунда, и Тимур напоминал снежного человека.

— Ну, эскулап, погоди… — Тимур рванул за врачом, который выскочил на дорожку и обогнул зелёную изгородь.

Оттуда раздавалось кряхтение, сопение, признаки борьбы. И вдруг…

— Слышите? — насторожился Свят. — Тихо стало. Подозрительно. Закопали друг друга в снегу.

Вскоре из-за поворота появились молодые люди. Они отряхивались, хлопали друг друга по спинам, якобы выколупывали снег из-за шкирки, на самом деле, заталкивая обратно.

— Вер, пойдём, ты, наверное, замёрзла, — мягким голосом позвал Тимур девушку.

— Хочешь проводить её до моей машины? — строго спросил Роман.

— Наивный. Моя покомфортнее и доедет мигом, а твоя ещё полчаса прогреваться будет. Девчонки околеют тебя ждать, — ответил тренер.

— Ничего подобного. Она уже готова ехать, — не уступал доктор.

— Ты уверен? Колёса по дороге не отвалятся? Нет, ты предлагаешь слишком рискованную поездку, — не унимался Тим.

— Ты поаккуратнее на поворотах, зарываешься, — огрызнулся Рома.

— Не кипятись. Очевидно же, что со мной Вере будет лучше.

— Да ты весь промок. У тебя вся спина сырая. Воспаление лёгких обеспечено, если срочно не переоденешься, и оно опасно. Можно даже умереть. Так что, прощайся срочно и беги переодеваться. Я в этот раз довезу Веру, а ты в следующий раз. — Роман, предугадывая следующий манёвр Тимура, отскочил от него и ускорил шаг по направлению к Вере.

— Слышь, учёный, у самого ноги сырые, а это ревматизм… У меня снег только на воротнике. А вот у тебя уже в ботинках хлюпает. Давай-ка к себе в кабинет, а я, так и быть, доставлю Веру до города. Ты в следующий раз. Верочка, прыгай в машину. Сейчас открою. — Тимур полез в карман за ключами, потом посмотрел под ноги, потоптался.

— Чёрт, ключи выронил, — пробормотал Роман и побрёл по дорожке.

Он почти повернул за ельник, когда Тимур окликнул его: «Это не твои?» — и чем-то помахал в воздухе. Роман рванул к Тимуру, но, когда увидел, что это были не его ключи, резко развернулся. Тимур потянул за спину Романа, и они оба опять свалились в снег.

— Клоуны, — хмыкнул Свят. Подошёл к девчонкам, которые стояли в обнимку и тихонько всхлипывали. — И чего сырость развели? Примёрзнете сейчас друг другу по новой, — бодро сказал он. — Люба, не лей слёзы, привезу я тебе и Изольду, и Веру в следящие выходные. Пару дней друг без друга переживёте.

— Обещаешь? Слово дай! — шмыгнула носом Люба.

— Железное слово даю. Демьян поручится, если тебе так спокойнее будет, — ответил парень.

Девушки снова крепко-крепко обнялись на прощание. Изольда обхватила обеих подруг в кольцо своих объятий и сжала так, что обе пискнули и снова рассмеялись.

— Вот, другое дело. Я жду в машине, — Свят подмигнул Изольде. Та посмотрела ему в глаза и кивнула, молодые люди поняли друг друга без слов.

— Вер, я музыки на флешку накачал. Тебе понравится, — сказал Роман, поднимаясь и отряхиваясь. — Погоди, кажется, на столе оставил, сейчас принесу.

— Ладно хоть не пластинки с патефоном на заднее сиденье закинул, — хохотнул Тимур. — Флешка, прошлый век.

Тем временем Изольда подхватила Веру под руку. Девушки одновременно чмокнули Любу в щёки.

— Не унывать. Если что, пиши-звони, мы тебя у твоего телохранителя мигом выкрадем, — шепнула Изольда Любе, молча потянула Веру в сторону машины.

Машина газанула, оставив за собой поднявшуюся в воздух снежную пыль.

— И всё-таки, кого бы она выбрала? — Тимур посмотрел на соперника.

— Пошли полечимся и обсудим, как дальше быть, — предложил Роман.

Перемирие было заключено, и молодые люди направились к корпусу, крикнув напоследок Любе с Демьяном:

— Влюблённые, приходите за компанию.

Любе стало грустно и одиноко без подруг. Тоска вмиг обесцветила мир вокруг. Лишила мгновения радости. Не хотелось ничем заниматься. Даже к проектной работе азарт остыл. Все эти правила, девизы и законы померкли и потеряли силу. Теперь они казались полной чушью. Даже мелькнула мысль плюнуть на всё это дело, но совесть не позволяла. Она не могла подставить Демьяна.

Девушка взяла под руку парня. Они пошли медленно, любуясь красками уходящего дня. С неба мягко вальсировали редкие снежинки.

— Пока, — раздался голос Игната. Люба подняла глаза и встретилась с его взглядом. Сердечко почему-то ёкнуло. И ей от этого стало стыдно. Она хотела достать руку, но Демьян не позволил это сделать, накрыв своей ладонью её кисть.

— Ты куда? — спросила она, не замечая, что за ними наблюдает Демьян.

— Бабушку проведать, — ответил Игнат и продолжил свой путь.

— Какую бабушку? — удивилась Люба.

— Тебе лучше этого не знать, — усмехнулся Демьян. 

Глава 17

Такой счастливой Вера себя ещё никогда не чувствовала.

Она делила заднее сидение автомобиля вместе с Изольдой и Гранитом. За окном сгущались сумерки. Машина распыляла бледную желтизну перед собой. Рядом слышалось сопение щенка. Вера повернула голову. Изольда была похожа на усталую мамашу, убаюкивающую своего ребёнка: сидела, откинув голову на сидение и прикрыв глаза. Рука лежала на щенке. Время от времени она похлопывала его.

Щенок спать не хотел и что-то усиленно мусолил.

— Свят, остановись, я покормлю малыша, — через полчаса от начала пути Изольда окликнула молодого человека.

— Любовь моя, щенков кормят три раза в день. За сегодня ты уже скормила ему полуторную норму. Не дам, и вечером кормить не дам.

— Что ты понимаешь, — недовольно пробурчала девушка. — Вам бы только всех голодом морить. Он кушать хочет, я же вижу. Вон как усиленно игрушку грызёт.

— У него зубы чешутся. Вообще, собакам свойственно грызть. Они так расходуют свою энергию. Я прочитал, что пятнадцать минут грызения чего-нибудь приравнивается к часу активности.

Изольда вздохнула. По тону Свята было ясно, что он не остановится. Тогда она попросила Веру достать с переднего сидения рюкзак. Получив желаемое, Изольда залезла рукой вовнутрь. Её вначале плавные движения переросли в резкие и раздражительные. Наконец, она перевернула и вытряхнула содержимое рядом с щенком. Он тотчас принялся изучать упавшее.

— Свя-ат, и где моя коробочка с пончиком? С одним-единственным пончиком? — Если бы молодой человек не был за рулём, ему бы на голову был надет пустой рюкзак.

— Я его подарил Ане за корм.

— Знаешь, что… — она распалялась всё больше и больше. Колкости словно дротики сыпались из её уст. Девушка то и дело порывалась дать парню по макушке и уже было занесла руку, как машину резко крутануло в одну сторону, потом в другую. Изольда вскрикнула, вспомнила о щенке. Вещи с сидения посыпались под ноги. — Веди аккуратно! Угробить хочешь?

— А ты перестань буянить, — ответил Свят как ни в чём не бывало. — На сегодня пончики закончились.

— Да ты, да ты такой же, как и Демьян! Вот Игнат — настоящий друг, — никак не успокаивалась Изольда.

— Настоящий друг ни за что бы не пошёл у тебя на поводу. Я люблю тебя и мне не всё равно, что с тобой будет. Ясно? — Свят замолчал.

Изольда пыхтела ещё минут пятнадцать, обращалась к Вере за поддержкой, но та только кивала да поддакивала. Мысли девушки были далеко от машины. Она загадочно улыбалась, вспоминая перебранку Тимура и Романа.

Вера

Странные создания эти мужчины. Вот возьмём Романа. Сколько я за ним бегала? Сколько плакала в подушку, а он только прогонял меня? Я же видела, что нравлюсь ему. Но он выкинул эту возмутительную выходку с медсестрой… Я просто уверена, что он подстроил её специально.

Откуда взялся Тимур? Нет, откуда он взялся, я знаю, но как он про меня узнал? Вот ведь сообразительный: телефон мой раздобыл и от имени Любы писал. Значит, точно знал, что мы хорошие подруги, и ради неё я точно приеду. Вот умора, сообщения мне строчил, выкручивался. Как я его там заценила? Третий сорт — не брак? Сам виноват, нечего было в шпионов играть.

А Рома приревновал. Ох, Ромочка, Ромочка, где же ты раньше был? Вот как мне теперь поступить? Рома мне нравится своей серьёзностью и внутренним стержнем. Опять-таки, в армии врачи всегда нужны.

Тима милый и забавный. Он ужасно симпатичный и непосредственный. С ним весело. Но что в армии будет делать боксёр? Кого же мне выбрать из двоих?

Хорошо Изольде. Ей выбирать не надо, у неё только Свят. У них такая странная любовь, на вулкан похожа, спящий, который время от времени просыпается и выплёскивает столько эмоций, что достаётся и окружающим.

Всё-таки, кого выбрать? И кого пригласить на день рождения? Рому? Но Тимур всё равно узнает и обидится. Тиму? А если Рома — моя судьба?

Смотрю на Любу и боюсь ошибиться. Демьян же её с первого дня взял в оборот, когда ещё не знал, кто она. Да так, что ей ни полшага в сторону нельзя теперь ступить. Зря она сразу Игната не рассмотрела. А ведь он бегал за ней. Правда, глупо бегал. Ничего умнее не мог придумать, как конспекты просить.

— Вера, ты с нами или к себе? — Изольда потрясла подругу за руку. — Ты спала?

— Нет, задумалась. — Вера потянулась, словно и вправду только что проснулась.

— О чём же ты так крепко задумалась? Кого выбрать из троих?

— Троих? — Вера удивилась. — Откуда третий? Свят, кто лучше: Тимур или Роман?

Свят повернул голову и хмыкнул:

— Изольда, а ты у кого спрашивала совета?

— А Игнат? — Изольда проигнорировала вопрос Свята. Она решила продолжить обижаться, хотя где-то в душе была согласна, что с пончиками был уже перебор.

— Игнат же на Любу смотрит. Только, Свят, ты Демьяну не говори, Люба Игната не замечает.

— Ты думаешь, что Демьян — наивный юноша, который слеп и глух? — хмыкнул Свят. — Ты думаешь, никто не понял, что Игнат делал на турбазе? Он же семейным бизнесом вообще не интересовался.

Вера буквально на всех парах влетела в свою комнату и… Только закрыла дверь, осознание, что она осталась совсем одна, накрыло девушку с головой. Она опёрлась спиной на дверь. Посмотрела на потолок, по которому пробежали два жёлтых пятна — где-то проехала машина, фарами освещая себе путь.

Девушка протянула руку в сторону, заскользила ладонью по стене, нащупала выключатель, щёлкнула. Вспыхнула лампочка. Мягкий, щадящий свет. По мере усиления накала в комнате становилось светлее. Вера сняла сапоги и аккуратно поставила их около двери. Надела тапочки. Пара сапог смотрелась так одиноко, что девушке захотелось всплакнуть. Но толку от слёз в одиночку? Никто же не пожалеет. Надо было срочно искать компанию.

Чтобы хоть немного оживить комнату, Вера бросила свою куртку на кровать Изольды, шапку на кровать Любы.

— Опять развели бардак, — пробурчала она, довольно оглядывая «оживлённое» пространство. — Надо перекусить. Или не надо? Что у меня есть в рюкзаке? Сейчас посмотрим… — она разговаривала сама с собой, создавая иллюзию общения. — О, пончик! Так вот зачем Свят забирал у меня рюкзак. Спасибо тебе, Святушка, от всего сердца спасибо. Об Изольде заботишься, а Веру, значит, можно откармливать всякими вредностями. — Несмотря на выданную тираду, она откусила от пончика щедрый кусок. — Вкусно, — пробормотала задумчиво. На носу и уголках губ остался белый след сахарной пудры. — Понимаю Изольду. Ладно, пойду поставлю чайник, а то чего всухомятку жевать, — проговорила она с полным ртом.

Вера сходила на кухню, но там не задержалась. Отвечать на расспросы других о том, как прошли выходные, абсолютно не хотелось. Во-первых, она решила сохранить тайну про Романа и Тимура только для себя. Но разве она сможет выдержать и промолчать, когда остальные начнут хвастать? Во-вторых, там была Розка, которая как-то подозрительно щурилась. Ругаться Вере не хотелось. А в-третьих… В-третьих, тянуло ещё немного поскулить на судьбу.

Она вернулась в комнату. Теперь начала разговаривать с вещами:

— Ай, стул, кто тебя здесь поставил? Что, специально затихорился, чтобы я мизинцем ударилась? Можешь радоваться — мне очень больно. Пакость удалась. У, вредный. — Вера поковыляла к кровати. — Так, на столе не вытирали вечность. Сейчас пыль уберу, постелю салфетку, заварю душистый чай… С чем бы его попить? С сахаром — банально, с вареньем — скучно, пончик закончился. Надо с КЕМ-ТО попить. Вот так было бы идеально. Кого позвать? Некого. Разбежались все. Разъехались. Оставили меня одну-одинёшеньку…

Вероятно, закончила бы Вера сегодняшний вечер уговариванием приставки найти любимый сериал, который она поставила на таймер, или декларированием какой-нибудь лекции, если бы не робкий стук в дверь.

Сердце девушки мгновенно скакнуло в горло, отчего оттуда вылетело сиплое: «Кто?». Потом опустилось в пятки, оттуда ударило в макушку. Стук повторился.

Девушка решительно направилась к двери на полусогнутых. Протянутая рука тряслась, как у больного Паркинсоном, губы дёргались. «Рома, Тима, Рома с Тимой… — Мысль неслась, как взбесившийся конь. — Спросить, чего надо? Нет. Вообще не открою дверь».

— Меня нет, — произнесла вслух, уже открывая дверь. Скрыть разочарование не получилось: — А, это ты… Проходи. Опять за сахаром?

Игната дважды просить не пришлось. Он сразу вошёл:

— С тобой всё в порядке? Ты с кем разговаривала? Я думал, Изольда здесь.

— По Святу соскучился? — усмехнулась Вера.

— По тебе. Хочешь стать моей девушкой?

Глаза Веры округлились. Она, как заторможенная, попятилась назад и, скорее всего, спиной опрокинула бы чайник, который стоял на краю стола, если бы Игнат не успел подскочить, подхватить её за талию и развернуть.

Их глаза были совсем близко друг от друга.

— Игнат, ты пошутил? — прошептала Вера.

— Нет, я серьёзно. — Она кожей ощущала тепло его губ. — Станешь моей девушкой? Ну пожалуйста, мне очень надо.

Вера отстранилась от парня и, похихикивая, как душевнобольная, стала отступать к двери.

— Серьёзно? А там ещё есть Рома и Тимур. Ты в курсе?

— Я им мешать не буду. — Игнат прошёл, сел на стул. — Значит так, если ты согласна, одевайся, едем в ночной клуб «Скорпион».

— Куда? В «Скорпион»? Мне туда не в чем ехать. И… Прости за нескромный вопрос, платишь ты? — Вера налила в кружку заварку, забыв разбавить её водой. Глотнула и тут же сморщилась: — Фу, гадость. Как можно пить чифирь? Прости, ты хороший парень, но мне нравятся Рома с Тимуром. Я как там разберусь, так сразу о тебе думать начну. Честно-честно. Обещаю. Могу залог оставить. Вот, кружка, любимая, между прочим. Бери.

Игнат как-то странно посмотрел на Веру, а потом рассмеялся:

— СЕГОДНЯ побудешь моей девушкой? Мне СЕГОДНЯ край как девушка нужна.

— Игнат, ты это о чём? Тебе что, не с кем… — но она не договорила.

— Это совсем не то, о чём ты подумала. Мне нужна девушка такая, как ты: боевая, умеющая за себя постоять и очень красивая. У меня две проходки в «Скорпион». Ну так как, ты согласна?

— То есть, мы только туда? — уточнила Вера.

— Ну почему только туда? А обратно ты не собираешься?

— Собираюсь. Я хочу сказать, что после клуба никаких поползновений с твоей стороны не будет? Иначе я могу кое-что и на омлет перебить.

— Ты так говоришь, словно мы с тобой познакомились на вокзале за пять минут до отхода поезда. Значит так, одевайся, как считаешь нужным, но желательно не как благовоспитанная леди, и через полчаса я тебя жду. Умоляю, больше никого с собой не тащи, мне нужна девушка, а не эскорт.

Ровно через полчаса перед Игнатом стояло что-то среднее между готом и панком. Среди ярко-рыжих локонов мелькали розовые, ядовито-зелёные и аквамариновые пряди. Глаза были разрисованы на азиатский манер, уголки удлинялись чуть ли не до самых висков. Длинные ресницы загибались до бровей, одна из которых была с пирсингом. Одно ухо было обвешено мелкими колечками. Кольцо торчало из носа и было прикреплено к нижней губе чёрного цвета. На девушке был короткий чёрный плотный топ с рукавами-сеткой, которая цеплялась за большие пальцы. Но обнажённой пояснице была изображена чёрная бабочка. Короткая юбка-шотландка еле держалась на бёдрах. Колготки в мелкую сетку с рисунком. И завершали наряд чёрные лакированные ботинки на высокой платформе.

Игнат молча смотрел на преображение всегда одетой в джинсы и рубашку Веры. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вбежала Роза:

— Погоди, вот нашла.

Она подскочила к Вере, что-то шлёпнула ей на загривок. Вера заверещала. Когда Роза убрала руку, то Игнат увидел, что из-под топа на спине выглядывает изображение черепа с перекрещенными костями.

— Ну, как? — оглядывая своё творение, спросила Роза.

— Шикардос… — пробормотал Игнат и опустил глаза, осматривая свой бежевый полувер и джинсы. — И-дём. 

Глава 18

Руки Веры пребывали в постоянном движении. Она то пыталась запрятать ядовитого цвета пряди, то утянуть топ пониже, то одёрнуть юбку. И при этом всё время бормотала: «Оделась, как лохушка. Блин, надеюсь, никто из своих мой вид не заценит. Иначе мне такого не забудут. Долго подкалывать будут».

Игнат посматривал на девушку, улыбаясь:

— Вера, ты чего дёргаешься? Выглядишь ты классно.

— На кого я похожа? Скажи, на кого, — проскрипела она сквозь зубы.

— На современную девушку свободных нравов.

Они пробирались сквозь толпу. Вдруг Вера почувствовала, как чья-то рука коснулась её обнажённой поясницы. Она остановилась. Обернулась. На неё смотрел не совсем трезвым взглядом незнакомец.

— Красавица, моё почтение, — пробормотал он. Его язык путался в зубах. — Пожалуйте к нашему столику, а? — попытался подмигнуть, но вместо этого моргнул обоими глазами.

— Отвали, — рявкнула Вера. В ней проснулась амазонка. В голове разом пронеслись навыки самообороны. Девушка резко развернулась, сжав кулаки. Она исподлобья смотрела на свою цель остекленевшими от ярости глазами. Медленно приближалась к наглому незнакомцу, как пантера, готовившаяся рвануть в атаку. Ещё мгновенье, и разорвёт его на маленьких кутят.

— Вера, это твой знакомый? — голос Игната предупредил начало обороны.

— Твоя? Прости, прости, всё, — незнакомец выставил руки ладонями вверх, показывая, что он намерен отступить.

— Вера, иди впереди, — проговорил Игнат недовольно.

Она не стала спорить. Вера была уверена, что без проблем справилась бы с незнакомцем, но она была рада, что до этого не дошло.

— Видишь, эта одежда… — пробормотала Вера.

— Просто ты очень красивая девушка, — улыбнулся Игнат и положил свою руку ей на талию.

Девушка почувствовала его тепло и дёрнулась, но он не отпустил, наклонился к уху и прошептал:

— Ты моя девушка, помнишь это? И мы с тобой ещё не успели поссориться. Я даже намерен сегодня тебя поцеловать, будь готова. И не вздумай после этого влепить мне затрещину, иначе все старания улетят в трубу.

Девушка остановилась, подняла на него свои глаза:

— Ты сейчас серьёзно? Ты мне что обещал…

Игнат коснулся её виска губами, а потом продолжил шептать:

— Перекрести пальцы, как в детстве, будто понарошку.

Она прыснула. Ей передался его задор. Вера обхватила его шею руками:

— Ну, берегись, сам виноват. Я буду ужасно капризной девушкой.

— Да ради бога, — засмеялся парень. — Помоешь потом полы в моей комнате в общаге и всё.

— Что? — Вера шуточно замахнулась на него. Парень увернулся, потом обхватил её за спину и стал проталкивать к танцполу. Там Игнат развернул девушку к себе лицом. Вера даже не подозревала, что быстрый танец можно танцевать парой.

Она не видела, как совсем рядом за ними наблюдали девушки. Они роились у барной стойки и перешёптывались. Их эмоции открыто менялись на лице очень быстро: удивление, злость, сердитость, огорчение, ярость, зависть, презрение.

— Где он подцепил эту кикимору? Я с ней поговорю, — прошептала одна. Она спрыгнула со стула на высокой ножке и направилась к танцующей паре.

В это время музыка закончилась, и Игнат потащил Веру к лестнице на вип-этаж.

В воскресный вечер здесь было тихо. Несколько парочек обнимались по углам. Музыка звучала приглушённо.

— Подождёшь здесь? — спросил Игнат. — У меня небольшие дела.

Вера осмотрела помещение. Оно было в форме полукруга. Сферическая стеклянная стена выходила на танцпол. Там, внизу, дёргались фигурки.

— Я туда, — показала она Игнату. — Знаешь, мне как-то хочется в народ.

— Ты уверена? — спросил он. — В общем, Вера, там мои фанатки. Они нас видели, и я боюсь, что они тебя растерзают. Прости, что сразу не предупредил. При мне они тебя не тронут, но без меня… Посиди здесь. Сюда посторонних не пускают.

— А кого пускают? — спросила девушка удивлённо.

— Нас. В общем, таких как Демьян и его компания. — Если в помещении было светлее, то Вера, без сомнения, заметила бы, как молодой человек покраснел.

— А ты такой же, как и Демьян? — Он кивнул как-то неопределённо. — Ну да, конечно же, сынок бизнесменов, мажор. А Тимур с Романом?

— Нет, они, с одной стороны, не из нашего круга. — Было видно, что Игнату не хотелось говорить на эту тему. — Но с другой, Роман нас лечит, а Тимур тренирует. — Он заметил тень огорчения, набежавшую на лицо девушки. — Я не понимаю, чем мы не угодили.

— Вседозволенностью, — буркнула она.

— Вседозволенностью, — усмехнулся Игнат. — Среди всех бывают паразиты. Но, поверь, ты не представляешь, сколько нам приходится пахать. И даже сюда приходят часто не за отдыхом, а чтобы встретится с партнёром по бизнесу. А вседозволенность… Кто серьёзно ведёт свои дела, тот не ищет приключений, у него на это элементарно нет времени. Ладно, я побежал, закажи себе что-нибудь, пусть на мой счёт запишут.

Но Вера упрямо тряхнула головой. Ей не хотелось оставаться одной. Она сказала молодому человеку, что будет ждать его на танцполе. По её словам, бояться девушке было некого и нечего. Она чувствовала себя абсолютно спокойно и уверенно.

Игнату не удалось переубедить Веру. Она упёрлась, как горная коза. Гордо вышла из вип-зоны и начала рассматривать зал. Парень предупредил охранника, что это его девушка, попросил оберегать её и защищать ценой собственной работы. В качестве напоминалки о важной задаче оставил крупную купюру.

Игнат ещё раз осмотрелся. Фанаток не было видно.

— Я пошёл, — он коснулся её губ. — Вера, я переживаю…

— Не надо, я считай, в армии выросла. Это твои фанатки пусть переживают. Кстати, что за фан-клуб?

— По биатлону. Группа девчонок. Они ездят по всем моим соревнованиям и болеют за меня. Удивляюсь, как они ещё не вычислили меня в общежитии. Журнал «Молодое поколение» опубликовал моё фото рядом с отцом. Ну, папаша и поделился, что его сын входит в сборную по биатлону.

— Ну ты же там не в прикиде нищего студента был с дурацким хвостиком, — хихикнула Вера. Она обняла Игната и впилась ему в губы. — Всё, теперь иди. Только помаду сотри.

Девушка повернулась лицом к толпе. Вначале она медленным внимательным взглядом просканировала окружающих. Толпа синхронно дёргалась. Вера решила не отставать и нырнула в самую глубь, проскользнув между танцующими. Не найдя никого интересного для изучения, она задумалась.

Если бы девушка видела себя со стороны, то она бы заметила блуждающую улыбку. Глаза смотрели сквозь фигуру напротив, отчего та стала водить плечами, словно пыталась скинуть взгляд.

Вера отдалась воле музыки. Она активно работала руками и ногами, словно отрабатывала навыки той самой самообороны. Каким-то чудом ей удавалось не задевать окружающих, выкидывая конечностями всё новые и новые пируэты.

Разгорячившаяся Вера не видела, как к ней подбиралась компания девушек. Те постепенно оцепили её, а потом стали сужать круг.

— Слышь, выскочка, — одна из фанаток толкнула Веру.

— Слушаю, — Вера на автомате выставила руку и схватила говорящую за хвост. — Говори.

— Пусти, выдра, — пойманная забарахталась, пытаясь вырваться из хватки соперницы. Он тянула к ней руки, стараясь оцарапать острыми ногтями.

Но Вера сделала ещё один оборот волос на кулак и выкрутила девушку в дугу:

— У тебя свои или наращенные? — спросила она, словно не замечала дёрганья.

— Дура, какая тебе разница? Пусти.

— Да мне-то всё равно, а вот тебе, думаю, нет. Если наращённые, то деньги на ветер. Сейчас махну, и останется у тебя череп лысым.

Остальные подруги-фанатки растерялись, они вопросительно смотрели друг на друга и не знали, что делать. События стали развиваться совсем не так, как они рассчитывали. Вера, по их понятиям, должна была испугаться, залепетать и унести ноги. Это не первая, которую они оттесняли от Игната. А тут дикая попалась. Решили наступать и спасать свою. Будем остальным урок на будущее, чтоб не совались к чужому кумиру.

Увидев, что остальные подбирались ближе, как стая голодных волчиц, Вера отпустила волосы обидчице, но выкрутила ей руку за спину. Теперь девушка была перед Верой, выпучив живот.

— Кири-кири-кири, — сказала Вера и пощекотала живот фанатки. Та задёргалась. — Ты что, щекотки боишься? Волосы искусственные, щекотки боишься, на что вообще годна?

— Пусти, — зашипела пойманная. — Ты ещё пожалеешь.

— Уже жалею, — усмехнулась Вера и с силой толкнула фанатку. Та на своих туфлях на огромных каблуках полетела вперёд. Врезалась в какую-то девушку, обхватив её за талию. Та взвизгнула. — О, да ты ещё и лесбиянка. Смотри, не все разделяют твои наклонности. — Вера продолжала ехидничать. — Ну что, кто следующий? Так, чтобы не было недоразумений, информирую: у меня КМС по самбо. Продолжим тренировку или всё-таки потанцуем? Желаете, можем совместить. Я и в капоэйре чуток себя пробовала. Потренируемся.

Фанаткам, похоже, не хотелось проверять правдивость слов Веры. Они стали отступать:

— Куда?! — рявкнула на них девушка.

Фанатки подпрыгнули на месте и кинулись врассыпную, затерявшись в толпе. Лиц она их не запомнила, так что для Веры стая девушек вмиг растворилась бесследно. Не отыскать. Хотя особо и не хотелось.

С чувством выполненного долга Вера решила отправиться к бару, выпить чего-нибудь вкусного и освежающего. Заслужила. Она осмотрелась, наметила цель и собралась просачиваться сквозь толпу. Но свидетели недавней разборки начали предусмотрительно расступаться. Перед девушкой возник свободный коридор в нужном направлении. Гости шушукались, поглядывали на неё и рассматривали с ног до головы.

— Мне безалкогольный мохито. Запишите на счёт Игната Зайкова, пожалуйста. Он в курсе. — Молодой бармен с подозрением покосился на Веру, потом поднял глаза выше, кивнул и бросился делать напиток.

Чьи-то руки обняли Веру со спины. Она начала медленно поворачиваться. Вечер был богат на стычки и приключения, потому она решила подстраховаться и убедиться в своих подозрениях.

— А, это ты. — Она удовлетворённо кивнула и отвернулась к барной стойке.

— Ты в курсе, что ты сегодня — звезда вечера? Тебя надолго здесь запомнят. — Игнат поцеловал девушку в висок.

— Не, в их памяти останется дикая фурия с цветными прядями. Образ прибавил мне духу.

— А я и не подозревал, что ты способна на такой экшн.

— Долго собираешься тереться об меня? Как по мне, уже довольно. — Вера раздражённо пожала плечами.

Игнат взял её голову в руки, повернул к себе и обжёг губы девушки долгим и глубоким поцелуем.

— Теперь довольно. — Парень запрыгнул рядом с ней на барный стул. И обратился к бармену: — Один эспрессо.

— Не уснёшь, — откомментировала Вера и взяла в руки запотевший бокал с мохито. Она размешала трубочкой кубики льда и приложилась к ней губами. — М-м, красота. Ещё один сделайте, пожалуйста.

Игнат озадаченно покосился на девушку, но комментировать её заказ не стал.

— Ты это видел?! — в глубине вип-зоны прозвучал встревоженный женский голос.

— Ты о чём? — ответил мужской.

— Там Игнат вовсю с Верой обжимается. Они сейчас та-а-ак поцеловались, я думала, заглотят друг друга.

— Ты обозналась. Не может такого быть.

— Сам посмотри. Вон они, у барной стойки.

Молодые люди подошли ближе к панорамному окну комнаты. Сверху было отлично видно, как Вера и Игнат успешно разыгрывали влюблённую пару. Очень убедительно. На десять из пяти.

— Они. А что нам до них? — Жека прижал к себе Барби. — Пойдём обратно на диван.

— Не понимаешь? Зайков всегда пытался перейти дорогу Демьяну, заигрывал с Любой, а тут такое. Не могу поверить. Как же так-то? Надо Изольде набрать, она будет в шоке.

— Э, погоди. Что-то здесь не так. Вера на турбазе не могла определиться, кого выбрать: Тимура или Романа. Не звони Изольде. Даже не вздумай. Она здесь через пять минут нарисуется и устроит Апокалипсис высшего уровня. А я с тобой хочу побыть вдвоём, чтобы твой братец опять не вмешался в наши отношения.

— Точно. Звоню Из. Ты не бойся, она меня не сдаст! — Барби рукой отстранила от себя парня и уткнулась в смартфон.

— Тебя — нет, но припрётся сюда со Святом. Он теперь регулярно считает калории в её тарелке. Скоро программу-маячок повесит на шею, как колокольчик корове. Она только руку к пончику, как сразу голос раздаётся: «Это сто семьдесят пятый пончик сегодня». 

Глава 19

Неделя пролетала быстро. Лекции, тренировки.

Вера пару раз мельком видела Изольду, но подружка всё время убегала:

— Прости, позже, — кидала на ходу.

«Надо же, какая деловая. Совсем зазналась», — ворчала Вера. Но незлобно. У самой забот хватало.

Каждое утро, когда девушка просыпалась, она первым делом хваталась за телефон, ожидая «Привет!» с номера Тимура или «Как дела?» с номера Романа. Но ни тот, ни другой не звонил.

«Обиделись, детский сад», — усмехалась про себя Вера. Её так и тянуло набрать то одному, то другому, но она никак не могла определиться, кому именно.

— Роза, — Вера сидела на табурете на кухне. Перед ней на столе лежал конспект. Чтобы страницы не закрывались, на край раскрытой тетради поставлена кружка с чаем. — Роза-а-а, — жалобно протянула девушка и тяжело вздохнула.

Роза стояла около плиты, что-то мешала и громко считала вслух.

— Сорок семь, сорок восемь, сорок девять…

— Сорок десять… — вмешалась Вера. — Ответь мне на вопрос, Роза. А то буду кактусом тебя называть.

— Да хоть верблюжьей колючкой, — услышала она в ответ. — Всё!

— Ты что там делала?

Вера заглянула в кастрюлю, в которой булькала жидкость непонятного подозрительного цвета.

— Ты это есть будешь?

— Ты чё, совсем? Краситься буду. — Роза зачерпнула ложкой варево. — Хочу осенне-бордовый цвет волос.

— Чего? — Вера чуть не поперхнулась. — Осенний — это рыжий, как мой. А бордовый — это красный. Ты хоть это понимаешь?

— Сама ты не понимаешь. У меня будет насыщенно-бордовый с золотым отливом.

— А это что за тряпка? — Вера пальцем указала в центр кастрюли.

— Это наволочка. В общем, здесь красный чай каркаде, шиповник и гвоздика. Наволочка всё это должна впитать, потом я на ночь заверну в неё волосы и утром буду самая модная, — гордо произнесла Роза.

Вера в ответ только промычала.

— А ты не хочешь? У меня много здесь, на тебя тоже хватит, — предложила Роза.

— Спасибо тебе за доброту, но я уж как-нибудь сама. А ты лягушачьи лапки для характерного зелёного цвета не позабыла кинуть? И обязательно поплюй туда, для усиления эффекта, — хихикнула Вера.

— Вот язык у тебя, его степлером к нёбу надо пристегнуть, — ответила Роза. Она достала из-под стола второй табурет и уселась на него.

— Чего ждёшь? — спросила Вера. — Мне не терпится красоту посмотреть.

— Горячо ещё. Остыть должно. А ты чего хотела-то?

— Посоветоваться. Ты бы кому позвонила первому: Тимуру или Роме?

— Тимур — это не тренер из Любкиного клуба? — уточнила Роза. — Я слышала про него. Говорят, что очень красивый, но зависит от Демьяна. А Рома, я так понимаю, врач. Он же тебя отшил. И где твоя гордость?

— Нет, — потянула Вера. — Понимаешь, я когда на турбазе была, там оба около меня крутились. Вот теперь и думаю, кого бы выбрать: Тимура или Романа. Мне оба нравятся.

— А Игнат, стало быть, уже не нравится, — хмыкнула Роза.

— Причём здесь Игнат? Он мне нравится, но ты не отвлекайся. Кого бы выбрала: Тимура или Романа?

— Я бы… Я бы Демьяна выбрала, — сказала Роза мечтательно. — Слушай, если тебе Игнат не нужен, отдай его мне.

— Что значит отдай? — возмутилась Вера. — Что он тебе, кубок за первое место, что ли?

Роза ничего не ответила, хмыкнула, подошла к своей кастрюле, помешала там и ушла из кухни.

«Так ты со мной, значит? Ну, ладно-ладно… Будет тебе насыщенный цвет. Что там у нас есть?» — Вера, хитро сощурив глаза, открыла шкафчик, достала оттуда банку с растворимым кофе и коробку с какао-порошком. Она взяла по столовой ложке того и другого, сыпанула в кастрюлю соседки и перемешала. Но ей этого показалось мало. Девушка открыла холодильник. Под руку попался чей-то кетчуп и столовая горчица. Потом нашла куркуму и щедро добавила её в варево. Завершила своё творение половиной бутылька зелёнки, за которой не поленилась сбегать в свою комнату. Там же нашла и фиолетовые чернила, которые тоже прихватила с собой — Люба писала чернильной ручкой. Перед отъездом на турбазу Демьян купил ей упаковку картриджей. Пропажу одного она точно не заметит.

С чувством выполненного долга Вера покинула кухню.

В комнате было тоскливо — идеально. Девушка словно боялась разбудить тишину, прошла на цыпочках к своей кровати. Посмотрела на кровать Любы. Затем на глаза попался телефон. Набрала сообщение и отправила: «Люба, привет. Мне грустно без вас». Подождала. Потом посмотрела на кровать Изольды, набрала сообщение ей: «Привет, как поживает сын полка? Когда в гости ждать?»

Звякнул ответ. Он оказался от Любы: «Прости, очень много работы. Позвоню, как освобожусь. Игнату привет». Вслед за этим прилетело сообщение от Изольды: «Щенок хорошо ест. Привет Игнату».

Подумала, отправила Роме и Тимуру одинаковые сообщения: «Привет, как дела?» Ответ пришёл от обоих однословный: «Нормально».

«М-да, содержательное общение». — Вера посмотрела на часы. Время приближалось к полуночи. Девушка убрала конспект и стала готовиться ко сну.

Утром её разбудил визг Розы и мощная долбёжка в дверь: «Верка, убью! Открывай немедленно!»

Веру ничуть не смутило верещание Розы. Наоборот, она ожидала начать утро именно с её возмущений. Зря что ли нахимичила с её импровизированной краской для волос? Не терпелось увидеть результат своих стараний. Вера соскочила с кровати и поспешила открыть дверь, которая того гляди слетит с петель от ударов разъярённой соседки.

— Доброе утро, Роза, что разбудило тебя в такую рань? — с деланным равнодушием проговорила Вера, потягиваясь и зевая.

— Доброе?! Ты называешь его добрым?! Ты это видишь? — и Роза показала рукой на волосы.

— Фант-а-астика-а-а… — Вера театрально соединила руки на груди. — Просто фантастика! Чудо из чудес! Как называется? Зря я вчера отказалась.

— Фантастика? Фантастика? Ты в своём уме? Офонарела что ли, надо мной опыты ставить?! Химера болотная! — визжала Роза, тряся головой, а Вера медленно обходила её, разглядывая получившийся шедевр.

А там было, что рассматривать. Волосы Розы свалялись колтунами, отдельные пряди торчали в разные стороны и покачивались от каждого дёргания хозяйки… А цвет… Цвет невозможно описать одним словом. Шоколадные пряди по кругу были украшены тёмно-зелёными пятнами вперемешку с бордовыми и фиолетовыми.

Особенно бросалась в глаза широкая зелёная полоса на лбу вдоль роста волос, всё лицо Розы окаймлял цветной обруч. Если приглядеться, то можно было заметить и фиолетовые разводы на висках, жёлтые пятна на лбу.

— Розочка, ты варила, а я виновата осталась. Откуда такие претензии? А химера — это оскорбление. Могу и в суд подать. Как раз подготовлюсь к экзамену по судебной речи. Я же не говорю, что ты — просто вылитая кикимора. Такой успех в твои-то годы, — ёрничала Вера, не сдерживая смеха.

— Ах, ты. Да я тебя. Сейчас ты у меня… — пыхтела Роза. Девушка пыжилась выкрикнуть угрозы пострашнее, оскорбления позабористее, но от расстройства фантазия отключилась. Она махала руками и открывала рот, как рыба, выброшенная волной на берег. — Верка, кто на меня такую страшную теперь посмотрит?

Роза упала ничком на Верину кровать и безутешно разрыдалась. Она выла, издавая гортанные стонущие звуки, настолько громко, что к приоткрытой двери стали подтягиваться соседи. По мере роста толпы всё больше сыпались вопросы: «Кто-то умер?», «Что там за клоун?», «Кто кипишует с утра пораньше?», «Изольда съехала, а цирк остался?», «Она Вере полномочия передала?», «Так кто там такой зелёный? Или синий?», «Почём билеты на утренний спектакль?»

Все реплики доносились до Розы. От каждой из них вопли становились интенсивнее, рыдания более горючими.

Комната постепенно стала набиваться народом.

— Чего уставились? — пробормотала Роза, присаживаясь и пряча лицо за подушкой.

— Роза, ты же сама спросила, кто посмотрит. Смотри, у тебя сегодня просто аншлаг, — съехидничала Вера. Впрочем, запрятанная совесть всё же нашла лазейку и начинала тюкать по макушке.

— Ладно, хватит пялиться. Всё у нас нормально. — Вера перегородила обзор случайным зевакам. — Посмотрели? Оценили? Вот вам лист. — И она вручила бумагу с ручкой стоящей в дверях девушке. — За дверью записывайтесь в порядке живой очереди…

— На что записываться? — не поняла студентка.

— Как на что? На покраску. Стоит сто рублей. Эксклюзив, будете уникальными и узнаваемыми. А теперь за дверь. Не мешайте нам красоту продолжать наводить. Будет сюрприз. Давайте, идите, куда шли. — Она выталкивала соседей из комнаты, постепенно закрывая дверь.

— Куда я теперь в таком виде? ЭТО не смоется, не перекрасится. Теперь только парик… Или… или… — Всхлипы мешали Розе произнести приговор самой себе. — Налысо-о-о-о…

Роза заголосила с новой силой.

— Розка, у тебя была бы ведь всё равно целая палитра на голове. Ну что ты так расстроилась? Давай поспорим, что завтра пол общаги так накрасится, а другая половина придёт к тебе за варевом. Ты его запатентуй, оформи торговую марку, — примирительно произнесла Вера. — Меня в долю не забудь взять.

— Да иди ты. Как мне теперь… — прозвучало откуда-то из-под подушки. — Вер, это правда не ты? — Роза всхлипнула, вытянула разноцветную прядь перед глазами. — Я думала, что опять ты. — Выдохнула: — А это не ты. А кто тогда? Не знаешь? — Роза отбросила подушку в сторону.

От увиденного у Веры открылся рот от удивления: на наволочке оставались всё те же цветные мазки, словно по ней водили кистью с акварельными красками. Тянуть было некуда. Надо срочно спасать своё постельное, а за одним и всю общагу от воплей несчастной горемыки. Она позвонила Барби:

— Привет, какими судьбами? — ответила девушка. На заднем плане кто-то ворчал, наверное, Жека.

— Привет, помощь твоя нужна. У Розы крайне неудачное окрашивание случилось. Ты говорила, что у тебя есть супер-крутой мастер, способный спасти в самой безнадёжной ситуации. Вот это именно наш случай. Поможешь к ней попасть?

— Ладно. Как узнаю, когда она свободна, дам знать. Игнату привет.

«Они что, сговорились? Что Игнат такого учудил, что они все про него говорят?» — размышляла Вера.

Роза тем временем подуспокоилась. Она протирала опухшие от слёз веки, размазывая краску по лицу. Теперь девушка была похожа на зомби с тёмными кругами под глазами и на щеках.

— Проблема практически решена. Можешь выдохнуть, — сказала Вера, а сама вздохнула: — Роза, а ты краску для постельного не изобрела случайно? 

Глава 20

Суббота. Утро. Вера соскочила с кровати в шесть утра. Приятное волнение не давало девушке сидеть на месте. Она быстро оделась на пробежку. Телефон решила не брать, чтобы не смотреть каждые пять минут.

Весна вовсю хозяйничала целыми днями и спокойно почивала ночами, поэтому все дорожки напоминали конькобежные треки. Ноги разъезжались, как у пьяной лошади. Вера махала руками, словно отрабатывала движения для баттерфляя.

Девушка с опаской поглядывала по краям тротуара, где опасно сверкали почерневшие пики вчерашних проталин. Они были похожи на стекольные осколки. На их гранях сверкали первые солнечные лучи.

Закончив свои старания-мучения, Вера поплелась в общагу. Чтобы удержать равновесие во время утреннего паркура, потребовалось много сил. Болели мышцы рук, словно она бежала на них, а не шла ногами.

Вера взглянула на часы. Прошло всего полчаса. Как бы ещё потянуть время? Недолго думая, она отправилась в душ, прихватив с собой косметичку, полотенце и мыльно-рыльный набор, включающий в себя губку, апельсиновый гель для душа, шампунь, кондиционер для волос и молочко для тела с ароматом кокоса.

«Надо каждое утро так вставать. Никого, какая благодать. Всё только моё. И нет Розки, которая любит прятать у меня одежду», — произнесла, осматривая пустую душевую.

Девушка решила по полной насладиться уединением. Ей показалось, что она простояла под душем не меньше получаса. Но или часы сломались, или делала она сегодня всё слишком быстро.

Выбила полотенцем воду из волос, энергичными массирующими движениями втёрла в кожу молочко. Надела самую любимую рубашку и посмотрела на себя в зеркало.

Веснушки, которые прятались на зиму, стали проявляться, добавляя шарма её милому личику. Нанесла на веки светло-зелёные тени, а на ресницы тёмно-зелёную тушь, отчего её глаза из серо-зелёных стали зелёно-серыми. Покрутила головой вправо, влево, приподняла подбородок, поиграла бровями. Собой осталась вполне довольна — хороша, ничего не скажешь.

Снова глянула на часы. «Вас что, заколдовали? Наверно, пора батарейку менять», пробурчала она. Взяла чайник и отправилась на кухню.

Там на панели плиты горел таймер. Время было такое же, как и на часах.

— Семь утра. Не может быть…

Девушка подождала, пока чайник закипит, и вернулась с ним к себе в комнату. Завтрак решила сделать сладкий: хлеб с маслом щедро полила смородиновым вареньем. Щедро откусывала и припивала чёрным чаем без добавок. В уголках рта появились тёмно-фиолетовые капли, которые ничуть ей не мешали, а только развивали аппетит. Всё равно никто не видел, можно было и посвинничать.

Во время завтрака волнение стало отпускать. Веки потихоньку смежались. Девушка отложила третий недоеденный бутерброд, оставила чай в кружке остывать, протёрла рот салфеткой и решила прикорнуть минут пятнадцать.

Второй раз Вера проснулась быстро — от стука в дверь. После её разрешения войти на пороге появился букет фиолетовых цветов, а за ним Роман в смокинге.

— Я за тобой. Поехали? — спросил он.

— Ок, — радостно подпрыгнула Вера. Она оттянула ворот белой водолазки, засунула ноги в сапоги. Отвернулась за пальто, а когда повернулась, увидела Тимура, но ничуть не удивилась. Видимо, успел сплавить куда-то Рому.

— Ладно, пока, привет Игнату, — вдруг сказал тренер и вышел, закрыв за собой дверь.

— Э, ты куда? — спросила Вера, выскакивая в коридор и тотчас упираясь в грудь Игната. Его рубашка была расстёгнута, а взгляд стеклянным и чужим. Парень молча смотрел на неё сверху вниз, а потом почему-то стал толкать её в комнату.

Игнат был совсем близко, и Вера разглядела, как его щёки начали покрываться шерстью, нос вытягиваться, зубы оскалились, уши вытянулись, а глаза сузились и перекрасились в лунный цвет. Девушка моргнула и увидела перед собой настоящую волчью морду. Её кожа тотчас ощутила горячее звериное дыхание.

Вера прыжком заскочила к себе и хлопнула дверью перед самым носом рассвирепевшего Игната-оборотня, рвавшегося вслед за ней. Встретив преграду, он колошматил в неё что было силы и кричал что-то нечленораздельное, сопровождая каждое слово гортанным рыком.

Девушка взмокла от страха. Она заметалась по комнате в поисках укрытия. Раскрыла и закрыла шкаф со слишком хлипкими дверками, безуспешно попыталась залезть под кровать, потом так же неудачно — под стол. Хотела открыть окно, но ручка заела.

Стук усиливался, и казалось, что сейчас дверь вышибут. Она уже ходила ходуном, а наличники того гляди отвалятся от стены. Рык стал громче и яростнее. Следом дерево пробили острые когти.

— Мамочка! — закричала девушка, заскочила на кровать и прижалась к стене.

Инстинкты работали сами за себя. Вера сдёрнула штору, намотала её на руку и собиралась разбить ею стекло, чтобы сигануть наружу. Для верности решила обмотать себя покрывалом, почему-то она вдруг подумала о том, что замёрзнет.

Протёрла глаза. И нашла себя сидевшей на своей кровати всё в той же рубашке, которую надо было менять, ибо она оказалась сырой от пота. «Вот чёрт, я же давно отдала водолазку», — подумала она.

Долбёжка в дверь заставила девушку вздрогнуть. Она на цыпочках подошла к ней и прислушалась. Только приложила ухо к двери, как по новой раздался громкий стук. Вера отпрыгнула и закрыла голову руками.

Еле пересилила себя, чтобы снова подойти поближе и вполголоса спросить:

— Игнат, это ты?

— Нет, это я, — услышала она таинственный шепот Розы.

Вера распахнула дверь и только собралась сказать какую-нибудь колкость, как замерла от неожиданности.

Счастливая Роза поправила причёску. Было очень сложно определить цвет волос, настолько искусно было сделано колорирование. Разноцветные пряди были аккуратно уложены крупными волнами, объём у корней добавлял густоты и пышности

— Верка, ну как? — Роза покрутилась перед девушкой.

Та сглотнула слюну и прокашлялась.

— Знаешь, необычно, но очень клёво. Честно! Я даже не подозревала, что из твоей палитры можно сотворить такой шедевр. А ты когда успела? Или всю ночь сидя спала?

— Как когда? Уже полдень, — ответила Роза. — Знать бы, кто мне так подфартил, моей благодарности не было бы предела. Честно не знаешь?

Вера, спросонок не подозревая подвоха, простосердечно призналась, что она.

— Ты? — Роза усмехнулась. — Тогда держи чек. Вот номер, по которому надо сделать перевод. Спасибо, подружка. Кстати, а ты чего не на турбазе?

— Так. Рано. Ещё, — медленно ответила Вера, изучая ценник. — Я не поняла, тебе причёску делали золотыми ножницами?

— Ага, и бриллиантовой плойкой. Так ты едешь на турбазу? Я с тобой. Демьян просто обязан…

Что обязан был сделать Демьян, Вера слушать не стала. Она бесцеремонно толкнула Розу и захлопнула перед её носом дверь. Потом ещё раз посмотрела на цифры на листочке и, ужаснувшись, потёрла лоб. Только после до неё дошли слова Розы, что уже полдень.

— Проспала! Всё проспала! И телефон не слышала! — воскликнула она. Схватила аппарат. Но, к её удивлению, она не обнаружила ни входящих звонков, ни входящих сообщений. Девушка отключила и включила мобильные данные. Картина не изменилась.

Вера набрала Изольде, рассчитывая, что они снова поедут вместе. Это подразумевалось по умолчанию:

— Привет, — опередила подругу, как только гудки прекратились.

— Алло. Плохо слышно, — хрипела в динамик Изольда. — Вера, ты?

— Я-я. Ты где? — прокричала подруга в ответ.

— Подъезжаем к турбазе. Связь про-пада-ет, — заикаясь, отвечала девушка.

— Без меня уехали? А я как же? Мы же договаривались! — обиженно горланила в ответ.

— Ничего не слышу. Как доберёшься, звони! — В ухо ударило оглушительное шипение, и вызов сбросился.

Девушка в недоумении сжимала телефон, не понимая, почему подруга забыла про неё. Слёзы обиды навернулись на глаза. Нет, что-то не то. «Может, Свята срочно вызвали, и Изольда не успела со мной связаться?»

Она отмахнулась от досадных мыслей — наверняка их отъезду найдётся разумное объяснение. Как приедет, сразу спросит у Изольды.

И кому теперь звонить, Тимуру или Роме? Вера сначала выбрала номер Тимура, уже собралась нажать вызов и передумала. Палец потянулся к контакту Ромы, но тоже отдёрнулся. Как выбрать? Она огляделась в поисках подручных средств. Ромашки под рукой не оказалось.

Вырвала из тетради лист, разорвала его пополам, на одном написала «Р», на другом — «Т», плотно сложила. Выложила бумажки на стол перед собой, перемешала, зажмурилась, ещё раз поменяла их местами и выбрала первую попавшуюся.

Открыла глаза и обнаружила, что один из листочков валялся на полу.

«Значит, судьба. Роман», — произнесла вслух и набрала номер «победителя».

— Алло, — он ответил после первого гудка.

— Привет, Ром, просьба великой важности, забери меня к вам на турбазу, — не тратя время на формальности, спросила в лоб.

— Вер, у меня ласточка барахлит чего-то. Заказал запчасти, вот жду. Сам не знаю, стойки или нет. Еду, и такое характерное постукивание. Знаешь, похоже…

— Всё, я поняла, что ничего не поняла. Ты можешь сказать просто: заберёшь или нет? Если что, я могу добраться до турбазы на электричке, а ты со станции меня перехватишь. Но не думаю, что так будет быстрее… — Вера не сразу сообразила, что говорила сама с собой. Она решила, что нечаянно нажала щекой сброс. Набрала снова Романа, но на этот раз абонент оказался вне зоны обслуживания.

Следующим по списку был Тимур: «Привет, вы позвонили Тимуру — коучу по боксу. Оставьте своё сообщение после звукового сигнала. Бип».

— Тимур, перезвони мне срочно! — произнесла девушка и плюхнулась на кровать.

«И как это понимать? Они что, все меня кинули? Как мне теперь до турбазы добираться? Или, может, не ехать? Не Демьяна же просить забрать. Одна надежда на Игната. Иначе придётся на электричке пилить», — размышляла Вера, набирая парню.

— Вера, привет, что-то срочное? — спросил Игнат. На заднем плане кто-то кричал, визжал и хлопал. Было слышно, что парень запыхался.

— Ты где? На соревнованиях?

— Ага. Только что финишировал!

— И как? — хотя, откровенно говоря, её совсем не интересовало это «Как».

— Вышел в следующий раунд.

— Поздравляю, а я думала, что на турбазу вместе поедем, — зачем-то произнесла она.

— На турбазу? После всего, что произошло? Мне теперь туда только под покровом ночи. Прости, некогда. Во-ло-дя! — услышала она перед тем, как он отсоединился. 

Глава 21

Вера подошла к окну и печально взглянула на небо. Что-то точно произошло, но что именно, она не знала. У кого спросить? Надо ехать на турбазу и там всё выяснить.

Глаза защипало, по щекам покатились слёзы. Вроде, подруги. Столько пережили вместе. Чем она им не угодила? Когда успела что-то сделать не так? А может, кто-то плетёт интриги против неё, пускает гадкие сплетни? Изольда тоже хороша. Всю неделю от неё пряталась. Хоть бы подошла и спросила напрямую, а правда ли…

Открылась дверь. В комнату кто-то вошёл, но девушка даже не обернулась. Какая теперь разница? Она никому не нужна по-настоящему.

Это оказалась Роза. Она положила руку на спину Веры:

— Вер, ты это из-за чека? Правда? Не плачь. Давай сумму на двоих разделим. У меня нет такой, чтобы самой заплатить. Я знаю, ты хотела как хуже, а получилось как всегда. — И Роза положила подбородок на плечо Веры. — Не плачь, а то я тоже сейчас зареву.

Вера повернула мокрое от слёз лицо к своей вредной соседке:

— Роза? Прости меня, — всхлипнула она. — Я не из-за чека… Меня все бросили-и-и, — заголосила девушка и обняла Розу. Она ответила тем же.

— Меня тоже. Все уехали, а я в комнате одна. Вот, пришла тебя пригласить с собой. Пойдём в парк, там сегодня молодёжная программа. Может, познакомимся с кем-нибудь.

Вера шмыгнула носом и утёрла слёзы. Идея ей сходу понравилась, и она немного успокоилась. Теперь мир уже не казался таким мрачным.

— Пойдём, — радостно ответила девушка. — Иди, одевайся. Не будем задерживаться.

Ей не терпелось вырваться из давящих на неё стен. Но не успела за Розой закрыться дверь, как раздался телефонный звонок. Вера ответила машинально, не глядя, кто звонит.

— Вера, привет, а ты чего не приехала? Я Изольде уже высказала, что думаю, — Люба тараторила, не давая Вере ни слова вставить в свой монолог. — Подумаешь, ты с Игнатом встречаешься. Ну и что? Ей какое до этого дело? Сможешь приехать? Демьян в городе. Он спрашивал, тебя забрать?

Конечно, забрать! Вера радостно заметалась по комнате. Она с Игнатом! Это же надо такое придумать! Вот она выдаст Игнату пару ласковых за эту сплетню.

Только успела засунуть в рюкзак необходимые на ночевку вещи, как пришло сообщение от Демьяна — он ждал внизу.

Девушка выскочила, забыв про Розу, закрыла дверь и побежала к лифту:

— Вера, я здесь! — услышала голос соседки за спиной.

Девушка замерла. Ей стало очень стыдно перед Розой. Но брать её с собой на турбазу не хотелось. Роза была охотницей за молодыми, богатыми и красивыми, могла вклиниться, где не надо.

— Роза, я это… — замялась Вера. — За мной с турбазы приехали. В общем…

Роза поняла всё без слов. Она ничего не ответила, а только, повесив голову, вернулась в комнату. Вера постояла около лифта, потопталась. Ей было жаль соседку. Совесть не позволяла уйти. Раздался звонок от Демьяна.

— Вера, ты когда будешь готова? Мне надо ехать, — как всегда категорично.

— Демьян, понимаешь, тут такое дело… — Она не знала, как поступить. В конце коридора мелькнула фигурка Розы. — Можно, Роза с нами… того? Она одна. В комнате, — мямлила Вера.

— Да хоть крокодил, — отозвался Демьян. — Только на сборы пять минут. Я ждать дольше не буду. Не успеете, ваши проблемы. Таймер запущен.

Вере показалось, что солнце пробило стены.

— Роза! — закричала она и побежала, сдувая на ходу упавшие на глаза волосы. — Давай быстрее!

— Чего тебе? — недовольно спросила Роза. — Ты ещё здесь?

— Демьян ждёт пять минут. Поехали! — голосила Вера на весь коридор.

— Езжай, если ждёт, — и Роза повернулась спиной.

Вера добежала до неё и развернула к себе лицом. Она увидела мокрые дорожки на щеках. Потухший взгляд. Красные от кусания губы. Роза была несчастлива, как могут быть несчастны одинокие люди в праздники.

— Роза, прости меня, — прошептала Вера, а у самой уже щипало в глазах, и в горле стоял комок. — Роза, Демьян сказал брать тебя. Я спросила. Поехали. Срочно. Бери только пижаму.

Роза неверяще посмотрела на Веру.

— Правда? — прошептала она внезапно побелевшими губами. — Правда меня брать? С вами? В вашу компанию? Как шута? Езжай! Не надо. Я не клоун. Я тоже хочу. Друзей. Подруг. Понимаешь?

Голос девушки срывался. Рыдания прорывались через слова. Она пыталась отцепить от себя руки Веры, а та, поняв, что они натворили, испытывала такое чувство вины, от которого ныло под ложечкой.

Времени на терзания не было. Вера взяла себя в руки. Затолкала Розу в комнату. И пока та приходила в себя, Вера, за сорок пять секунд перевернув всё вверх дном, затолкала в рюкзак Розы пижаму, тёплые штаны, над которыми сама же не так давно потешалась, свитер и приказала толкать ноги в сапоги.

— Ты специально? Да? — Роза попыталась вытащить шерстяные вязаные штаны.

— Там снег ещё лежит. Они тебе пригодятся, — произнесла Вера строго. И добавила: — Не пригодятся, значит, не достанешь.

— Ты достанешь и пойдёшь меня позорить. Не поеду я, — Роза вырвала рюкзак из рук Веры.

Та растерянно посмотрела на осунувшуюся фигуру Розы, на секунду задумалась, а потом набрала Демьяна.

— Демьян, подтверди, что никто над Розой там не будет издеваться.

— Издеваться? — раздалось из динамика. — Вера, у вас осталось две минуты, и меня уже нет.

— Ты слышала. Давай, шевели поршнями, если не хочешь ехать на электричке.

— Не хочу. — Роза сунула ноги в сапоги, накинула куртку. — Я готова.

— Где шапка и перчатки? — спросила Вера уже в дверях.

— Так я без них хожу, — ответила Роза.

— Ну и дурында ты, там холодно. Понимаешь? Мы будем кататься на канатке, на лыжах. Бегом за шапкой. Я в машину. Задержу Демьяна.

И Вера, что было сил, рванула к лифту.

Демьян ждал её во внедорожнике отца. В том самом, который участвовал в задержании преступника.

— Ну и где твоя Роза? — спросил он. — Не, садись назад. По дороге надо будет ещё одного человечка подхватить. Так что ваше место почётное, — усмехнулся он. — Игнат молодец. Он рекорд сегодня побил по скорости.

Вера ничего на это не ответила. Молча села, куда ей сказали, и сложила руки на рюкзаке.

Роза вышла на крыльцо. Розовая шапка торчала из кармана пуховика, рюкзак болтался на плече. Посмотрела по сторонам, но машину Демьяна не увидела. Сбегала на парковку. Метнулась в одну сторону, потом в другую. И поплелась обратно к крыльцу общаги.

— Уехали, — выдохнула она печально. — Да что за день-то такой?

«Би-и-ип!» — от резкого сигнала автомобиля Роза так и подскочила на месте, схватившись за сердце.

— Ты едешь с нами или за машиной побежишь?

Она сразу не сообразила, откуда раздавался голос Демьяна. Оказалось, что она бегала перед его машиной в поисках его же.

Люба встречала подругу на парковке. Изольды рядом не было.

— Верка! Как я рада тебя видеть! — воскликнула она. Подошла к Демьяну, приняла его поцелуй.

Но что-то натянутое, лишнее было во всём этом.

— Привет, Роза. Я не знала, что ты приедешь, но тоже рада. — Люба казалась здесь хозяйкой. — Я сейчас провожу вас в гостиницу. В один номер поселитесь. Игнат только один оплачивает. Надеюсь, что не подерётесь. А потом пойдём в наш корпус. У нас сегодня вечер интеллектуального казино. Там уже всё готово. Демьян, — обратилась она к парню, — познакомь с другом.

Рядом с Демьяном стоял щуплый очкарик.

— Ванадий, — представился парень.

— У тебя что, родители химики? — спросила Роза.

— Да, а ты как поняла?

— А у меня тоже. Мне бабушка сказала, что родители хотели назвать Иридией, да она напугала, что квартиру государству отпишет, если они над ребёнком так издеваться будут. Тогда они меня в честь бабушки и назвали: Розой.

— Красивое имя, — улыбнулся Ванадий. — У вас, наверно, всё детство прошло на кухне?

— Это почему? — спросили в один голос Люба с Верой.

— Потому что там сплошные химические реакции, — вместо молодого человека ответила Роза.

Как-то так незаметно Ванадий и Роза пошли рядом. То и дело раздавался заливистый смех девушки, а ему вторил басок молодого человека.

— Слушай, может, их в один номер поселить? Они всю ночь будут о таблице Менделеева разговаривать, — хихикнула Вера.

— А вдруг опыты затеют, и что-то пойдёт не так? Наша компашка и без того в центре внимания, не будем гневить местную общественность, — с улыбкой ответила ей Люба. — Смотри, Розка без своих закидонов очень даже нормальная девчонка.

— Знаешь, — вздохнула Вера. — В том-то и дело, она прикольная. Мне так стыдно перед ней.

И Вера рассказала Любе о своих пакостях на кухне. Люба хохотала до слёз, а потом сказала:

— Роза суперская девчонка. Я бы тебя сначала в этом вареве искупала, а потом выясняла бы, кто намешал. Что делать будешь с оплатой? Может, позвонить Барби и договориться о рассрочке?

— Не знаю, может, у Игната занять? — предположила Вера. — Он, как мне кажется, не жадный. Или микрозайм взять.

Демьян, который шёл позади девушек, уловил слово «микрозайм».

— Кто собирается брать микрозайм? Вера, я не знал, что ты подпольная миллионерша.

— Почему это? — спросила Вера.

— Ты знаешь, что у них два процента в день. Посчитай, сколько в год?

— В день? Ты не путаешь? — удивилась Вера.

— Я когда начинал практиковать в консультации, через один шли клиенты микрозайма. Там драконовские условия. Давай, лучше я тебе одолжу. Много надо?

— Не надо, — отмахнулась Вера. — Я у Игната возьму.

Она не заметила, как во время этого разговора нахмурилась Люба. Девушка не встревала в разговор, а просто слушала. А потом подошла к Демьяну, взяла его под руку и прижалась телом.

— Ты чего? Что-то случилось? Ты как себя чувствуешь? — спросил он участливо.

— Всё нормально, — ответила Люба, но странная тревога не покидала её. Её напряжение передалось Демьяну.

— Люба, я думаю, тебе не надо сегодня в сауну. Девушки без тебя сходят. А вон и наша сладкая парочка. — И он помахал рукой Изольде со Святом, которые шли им навстречу.

— Вера, рада тебя видеть. Ты на чём? На электричке? — спросила Изольда.

— На Демьяне. А ты… Между прочим, я бы очень хотела знать… — Вере не удалось договорить.

Изольда подхватила Свята и потащила его в сторону:

— Пойдём проверим нашего Гранитика. Он, наверно, уже соскучился, — торопливо сказала она.

— Люба, что происходит с Изольдой? — спросила Вера, растерянно глядя ей вслед.

— О, смотрите, неразлучники, — хихикнул Демьян, не дав ответить Любе. И правда, Роман и Тимур шли по дорожке и о чём-то горячо спорили, активно жестикулируя. — Они спорят с того самого момента, как ты отсюда уехала. Представляешь?! Смотрите, кого я вам привёз! — крикнул парень, указывая на Веру. — Кстати, ты здесь отмечаешь день рождения? — спросил он у Веры. — У нас как раз пройдёт защита проекта и я арендовал базу, чтобы отметить событие. Может, соединим? Я понимаю, что не все из присутствующих здесь относятся к твоим друзьям. Но, с другой стороны, твои подруги будут избавлены от выбора между проектом и тобой. Ты можешь пригласить своих друзей. Игнат дал добро.

— А расходы? — Вера нахмурилась. Тон Демьяна ясно давал понять, что уже решено, а её ставят только перед фактом.

— Расходы обсудим позже. Моих будет больше, да и приглашённые артисты. Рад, что ты согласна. Отметим с размахом. Люба, я пойду посмотрю, как там подготовка к казино, а ты займись девочками. — Демьян поцеловал Любу, а потом хлопнул по спине Ванадия: — Ты прости, что отрываю от столь интеллектуальной беседы, но нам туда. Роза, до вечера. Надеюсь, у тебя есть вечернее платье с собой.

И только сейчас Веру осенило, что она кроме пижамы и рейтузов не положила Розе в рюкзак никакой другой одежды… 

Глава 22

Новость, что на вечере надо быть в нарядном платье, обескуражила Веру. «Вот гад, сказать не мог, — злилась она на Демьяна, — Урод моральный! Индюк напыщенный!» Девушка обежала все корпусы турбазы, даже позвонила Игнату, чтобы спросить, где у них тут магазин с одеждой.

Магазин нашёлся точно там, куда её направил Игнат, только одежда там была именно та, что требуется на турбазе: всякие штаны, куртки, термобельё, ветровки, футболки, купальники… Но никаких вечерних платьев и в помине не было. Мало того, на её вопрос, где она срочно может если не купить, то хотя бы взять в аренду хоть какое-нибудь платье, продавцы удивлённо посмотрели на странную посетительницу, хихикнули и развели руками.

Девушка поплелась в комнату, волоча ноги и выдавливая из себя слезу. Ну как же не поплакать, когда рушатся все планы. Какие точно планы рушились, она не знала, но чувствовала всеми фибрами своей души.

Когда Вера зашла в комнату, Роза сидела на кровати и потерянно смотрела прямо перед собой, сжимая в руках шерстяные штаны. Перевёрнутый рюкзак валялся на полу. Покрывало скомкано, подушку, судя по её виду, безжалостно нокаутировали. Не глядя в сторону соседки, Роза отчаянно произнесла:

— Ты всё знала. Ты знала. Знала, что вечер будет в нарядных платьях. Поэтому и позвала меня сюда. Да-да. Всё сходится. Ты и рюкзак мне сама собирала, и кроме этих проклятых штанов ничего толком туда не положила. Всё умышленно. Очередная издёвка. Тебе вообще нельзя доверять. Вот я, дура, повелась. Думала, а вдруг мы и правда подружимся. А ты вон как со мной опять. Какая же ты всё-таки…

— Роза, стоп. Дай сказать, — перебила Вера, сев напротив девушки. — Я ничего про вечерние платья не знала. У меня его тоже нет. Вот, хочешь, проверь сумку — ничего подобного не найдёшь. — Расстегнула рюкзак и протянула соседке.

— Значит, оно тебя уже здесь ждёт. Игнат купил и привёз, — отказывалась верить Роза.

— Божечки, да причём тут он вообще?! — застонала Вера. — Не-ет, Роза, не-ет у меня такого платья с собой. И не с собой тоже. В общаге, кстати, тоже нет. — Чтобы достучаться до приунывшей собеседницы, сложила перед собой руки крестом. — Я даже в магазин здесь бегала. Кроме этой белой футболки ничего не купила, — выдохнула она.

Вера достала из кармана сложенный в несколько раз пакет с чем-то белым. Раскрыла его, достала оттуда футболку с логотипом турбазы и рисунком горнолыжного спуска.

— Надо что-то с этим делать, — задумчиво произнесла девушка.

— С чем? — робко спросила Роза. Она не знала: верить или не верить.

— Как с чем? С этим самым: что такое «не везёт» и как с ним бороться? — Вера встала посередине комнаты. Упёрла руки в бока и стала медленно оборачиваться вокруг собственной оси, осматривая по дороге предметы.

Роза с подозрением следила за ней, не моргая. Она не шевелилась и ничего не говорила, соображая, стоит на этот раз верить девушке или нет. Её глодали сомнения, из-за которых никак не удавалось выбрать за или против. Страшно было опростоволоситься. Девушка в очередной раз корила себя, что доверчивость — её проклятье. Но ничего не могла с собой поделать. Желание обрести подругу, даже в лице Веры, победило. Она сдалась и стала с надеждой внимать словам соседки.

— Итак. Что мы имеем? — задумчиво произнесла Вера, не дожидаясь ответа, продолжила: — У тебя есть джинсы. У меня есть джинсы. Можно, конечно, купить купальники и выйти в них как восточные красавицы.

Вера сдёрнула покрывало с кровати и обернулась в него. Потом распахнула, кокетливо переступив с ноги на ногу.

— Что думаешь? Заценят нас гости Демьяна в таком наряде? Твой Бром забудет сразу таблицу Менделеева, как только увидит.

— Почему Бром, — обиженно пробурчала Роза, — между прочим, он очень умный. Он знает даже как получить реакцию…

— Вот только не надо сейчас, а то я тебя претензиями забросаю. — Вера откинула покрывало. — Слушай, Розка, а ты чего в химики не подалась? Ты же постоянно чего-нибудь химичишь. Помнишь, как ты вываривала свою футболку, а заодно и мою прихватила, чтобы получить радикальный зелёный.

— Да ладно тебе вспоминать, — отмахнулась Роза. — Ты уже мне отомстила, намешав в краску для волос непонятно чего.

— Зато ты теперь самая модная. Вот увидишь, в понедельник пол-общаги выстроится в очередь к тебе, чтобы ты их покрасила.

— А чего только пол? Бери уж всю, — настроение Розы немного поднималось.

— Так вторая половина мужская. Они всегда первые опыты на женщинах ставят, а потом на себе. — И девчонки засмеялись.

Дверь распахнулась, и в комнату вбежала Изольда. Она завертелась на месте словно собачка на привязи, потом рванула к шторе и что-то поставила на подоконник.

— И что это было? — начала было Вера, как дверь повторно распахнулась и быстрой походкой влетел Свят.

— Изольда, где они? — спросил он строго.

— Кто они? — Изольда наивно хлопнула глазами, а потом, не глядя на Розу, взяла у неё из рук шерстяные штаны, которые та так и не убрала в рюкзак и теперь мяла в руках. — Значит, ты в этом хочешь пойти на вечер? Отличный выбор. — И она подняла руки, растянув штаны. — Отличный выбор. Я бы тоже не отказалась, — глазами Изольда следила за Святом, который ходил по комнате в поисках чего-то. Когда Свят приблизился к шторе, она резво подскочила к любимому, не глядя сунула ему в руки штаны и проговорила елейным голосом: — Дорогой, как ты думаешь, мне это подойдёт?

Свят уставился на штаны, которые держал в руках, потом перевёл взгляд на Изольду и снова на штаны:

— Ты уверена, дорогая, что тебе именно эта вещь нужна для вечера?

— Да, дорогой, — Изольда улыбнулась. — Найди мне такое же, — и она потянулась губами к Святу.

— Милая, я думаю, что это эксклюзив. Я сейчас тебе это прямо здесь куплю, но попрошу примерить. Хочу оценить покупку. Можно? — спросил он у Веры с Розой вместе.

Вера кивнула в знак согласия и сказала: «Нет», а Роза отрицательно, но сказала: «Да».

— Вот и прекрасно. Мерь, дорогая, прямо сейчас, а я пока твои плюшки поищу. — Свят вручил штаны обратно Изольде, сам же направился снова к окну.

— Стой, — вскрикнула Изольда, — Смотри, уже примеряю. Девочки, оцените, — она улыбнулась.

Девушка так и не замечала, что было у неё в руках. Она нащупала пояс и, по-видимому, приняла её за горловину, просунула руки в штанины. Рейтузы пузырём собрались на спине.

— Отлично подошло болеро. И тёплое. Только рукава длинноваты. Что не так, дорогой?

Свят ржал. Он схватился за живот и ржал, громко всхлипывая и кряхтя.

— Чьё болеро? — Изольда обернулась на девушек. — А что такое маленькое? С плеч слазит. Помогите поправить, — она буквально буравила своим взглядом Веру.

Но Вера перекатывалась по кровати, засунув в рот подушку.

— Ты больная, что ли? — обиженно пробурчала Изольда. — Не хочешь помогать, не надо. Забирай свою кофту, — она с горем пополам стянула с себя штаны и кинула их в Веру.

— Это не болеро, а мои шерстяные штаны. — Роза всхлипнула, пытаясь прекратить смеяться.

— Штаны? — Изольда начинала понимать, в какую дурацкую историю она попала, но не сдаваться же. — Надо же, а как на болеро похожи. Прям одно лицо, — и принялась смеяться вместе с девушками. — Свят, — всхлипнула она. — Ты иди отсюда. Нам надо обсудить прикид вечера.

— Ухожу, — проговорил Свят, пряча руки за спиной и поворачиваясь лицом к девушкам, неловко открыл дверь, уронив коробку с пончиками. Но проворно наклонился, подхватил её и выскочил в коридор.

Изольда кинула Розе штаны и рванула за Святом, но в дверях столкнулась с Любою:

— Вот и замечательно, что вы помирились, — сказала она, глядя по очереди на Веру и на Изольду.

— Ничего мы не мирились. Такое не прощается, — рявкнула Изольда и выскочила в коридор.

— Стой, куда ты побежала? — Люба вышла следом. — Оставь Свята и иди слушать сюда, что я скажу.

Изольда так резко затормозила, как будто пятками собрав дорожку. Развернулась и посмотрела на Любу:

— Ты знаешь, что сделал мой благоверный? Украл пончики, которыми я хотела угостить Веру с Розой.

— Ага, то есть ужин ты отдаёшь врагу, — хихикнула Люба. — Иди уже сюда, — девушка подождала, пока подруга вернётся в комнату. Прикрыла за собой дверь. — Слушайте. Сегодня вечер, как вы знаете. Нужны вечерние платья. Я так полагаю, что платьев у вас нет.

— Как это нет? — удивилась Изольда. — У меня есть, то самое, которое мне Маргарита шампанским облила.

— А у меня только это, — Роза подняла и показала свои штаны, — а-ля болеро с лёгкой руки Изольды. Изначально вязаные штаны.

— Засунь ты их обратно в рюкзак. Они нам не потребуются. Сегодня, по крайней мере, — отмахнулась Люба. — Бабушка вязала? Моя тоже такие мне положить хотела. Насилу отделалась.

— У меня ещё есть свитер. У Веры рубашка и футболка. И этого мало, — продолжила Роза.

Вера тем временем тщательно сканировала взглядом комнату. Когда дошла до окна, остановилась. Прищурилась. Мыслительные шестерёнки закрутились в усиленном режиме, генерируя стоящую идею. Девушка напряглась изо всех сил, стараясь произвести хотя бы мало-мальски пригодную идею.

Вдруг вскрикнула, чем весьма испугала Розу, Любу и даже бесстрашную Изольду, следивших за её дыханием. Вера подскочила к окну и раздвинула шторы, затем сдвинула их обратно и пощупала тяжёлую изумрудную ткань. Обернулась к Розе:

— Шить умеешь?

— Намёткой и потайным швом. Кроить не умею. Шторы резать не буду. Я ещё за волосы не расплатилась, — отчеканила Роза.

Ответа не последовало. Вера провела пальцами по воздушному белому тюлю, снова обернулась на Розу, а потом схватила стул и принялась снимать портьеры. Одно за другим полотна падали на пол, глаза Розы медленно округлялись, а её лицо вытягивалось, предвкушая очередные неприятности.

— Я в этом участвовать не буду, — запротестовала она.

— Вера, тормозись, — воскликнула Люба. — Не думаю, что Игнат тебе позволил разрушать номер.

— А никто у него и не спрашивал разрешения, — ответила Вера, которая уже вошла в раж.

Она скинула с себя рубашку, оставшись в белой футболке. Взяла тюль и обмотала её вокруг талии, придерживая на стыке краёв. Вера покрутилась, не найдя ничего лучше, сняла с руки резинку для волос и завязала ей узел на боку — получилась пышная белая юбка в пол. Схватила изумрудную плотную ткань, сложила её вдоль несколько раз, сократив ширину втрое, и проделала с ней ту же манипуляцию. Элегантно упёрла руки в бока и туда-обратно прошлась по комнате, как по подиуму. В конце дефиле покружилась и замерла на пару секунд.

Потом, покачивая бёдрами, подошла к рюкзаку, достала оттуда ещё одну белую футболку и кинула её в руки Розы и подмигнула девушке.

— Надо раздобыть ножницы и нитку с иголкой. Зелёную ткань придётся чуток покромсать.

— Так, всё возврати обратно! — произнесла Люба строго. — Сейчас вся ответственность за имущество лежит на Демьяне. Ясно!

— Не буду, — вдруг заявила Вера. — Я тоже хочу быть в вечернем платье.

— На пол ещё упади и ножками подрыгай, — усмехнулась Изольда. — Думаешь, что если ты встречаешься с Игнатом…

— Боже ты мой! Откуда эта сказка? — Вера развернулась и посмотрела на Изольду.

Самодельный наряд мягкими складками опускался на пол. И, как всегда, не вовремя раздался стук, дверь отворилась, и на пороге показался Демьян.

— Как дела у вас? Люба, пожалуйста, не задерживайся. Вера, чем тебе шторы помешали? — он смотрел, как Вера пытается выбраться из кучи ткани.

— Упали они, сами. — Вера посмотрела на девушек, ища поддержки. — Не веришь? Не надо. Лучше бы помог повесить обратно.

Демьян вздохнул, сказал, что сейчас пришлёт кого-нибудь, и вышел.

— Девчонки, я как раз и подумала, что с платьями будет проблема. Я вам купила вот что, — и она кинула такую же футболку с логотипом турбазы. — Предлагаю одеться в джинсы и эту футболку. Мы же команда?

— Команда, только нам сказали, что в джинсах нельзя, — пробурчала Роза.

— Пропустят. Я всё равно должна на вечере появиться. Ну как, идёт? — и она подмигнула погрустневшим девчонкам.

— А я платье привезла. Невезучее оно, — как-то невесело сказала Изольда.

— На завершение проекта наденешь. Сразу предупреждаю, что нужны будут платья. — Люба улыбнулась, но её взгляд наткнулся на насупленную Веру. — Что опять не так?

— Я хотела устроить ковбойскую вечеринку, — проговорила она.

— Ну и устраивай. Кто тебе мешает? — хмыкнула Изольда.

— Мы с Демьяном договорились, что совместим день рождения и окончание проекта. Если ничего не изменилось с того времени. Хотя… Вы со мной не разговариваете, словно я совершила преступление против нашей дружбы.

— А ты считаешь, что не совершила? — Изольда сложила руки на груди. — А Игнат?

— А что Игнат? Игнат как был, так и остался. Что ко мне все с Игнатом прицепились? — огрызнулась Вера.

— А кто с ним стал втихомолку встречаться? Не ты?

— Я? Кто вам такую чушь сказал? Очень мне нужен ваш Игнат? Что Игнат, что Демьян, два сапога пара.

— А это? — Изольда разблокировала телефон, что-то поискала, а потом показала что-то Вере.

— Что это? Это Игнат попросил меня сыграть роль его девушки. Его фанатки одолели. Откуда у вас это фото?

Девушки недоверчиво уставились на Веру. Она постучала по виску:

— Слушайте, я только вам жаловалась, кого мне выбрать, и в этот же вечер начала с Игнатом встречаться? Я, конечно, легкомысленная особа, но не до такой же степени. Тем более что он не в меня влюблён. Хватит с меня бесперспективных отношений. Я так понимаю, что кто-то уже успел Роману с Тимуром всё рассказать. И что мне теперь делать?

Девчонки замолчали на минуту. Действительно, что делать? Вдруг Роза заметила конверт, просунутый под дверь. Она подала его Вере. Та открыла, прочитала. На лице девушки тут же засияла улыбка.

— Меня пригласили на свидание! — радостно воскликнула она.

— Кто? — в один голос спросили подруги. 

Глава 23

Вера, загадочно улыбнулась, покрутив открытку между пальцами. Она поднесла её к носу и поводила им, словно собака. Потом прикусила уголок, посмаковала.

— Вера, дай глянуть! — полюбопытствовала Роза.

— Не да-ам! — Вера показала язык и спрятала открытку за спиной, словно маленькая девочка.

— Верка, давай колись уже. Кто? Вот ты садистка! Сколько тянуть можно? — Изольда посмотрела на подругу.

— Это… — Вера выдержала паузу. — Это… Это… от него. От него! От него! — дурачилась девушка.

— Вера, если ты не скажешь от кого, я тебя по макушке стукну. Считаю до трёх: ра-аз, два-а и… — тянула Изольда.

— Три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, — счастливо засмеялась Вера и отскочила от направившейся к ней подруги. — Вдруг Изольда выбегает, ну а Верка убегает.

Она оббежала вокруг стола и очутилась напротив Изольды.

— Любопытно, да? Любопытно! Нас не догонишь, — Вера понеслась по номеру, роняя попадавшиеся на пути стулья.

— Девчонки, ловите её! — Изольда хлопала в ладоши, притопывала ногами, но при этом не двигалась с места. — Всё, Вера, зачёт по бегу по пересечённой местности сдала!

Вера с разбегу плюхнулась на диван, но тут же подскочила, схватившись за пятую точку:

— Чёрт! Он, оказывается, не пружинит. От Романа, — выдала она, переводя дыхание. — Люба, если не сложно, подай мне карточку. А то она выпала, пока я от Изольды убегала.

Люба наклонилась и подняла записку с пола. Мельком взглянула на подпись и проговорила:

— С чего ты взяла, что от Романа?

— Тепляков Роман. ТР. Видишь? — Вера забрала карточку из рук Любы, развернула её лицевой стороной к девчонкам.

— Вижу, а может это от Тимура? Тимур-то Рагозин. Тоже ТР, — заключила Люба.

— Тогда бы было РТ, а это ТР, — сказала Вера, но не так уверенно. — Почерк-то нечитаемый, значит, врачебный.

— А ты думаешь, что спортсмены прям каллиграфией выводят? — хмыкнула Изольда. — Заключаем пари: два на два. Мы с Любой, что это Тимур, а Роза с Верой, что это Роман. Кто проиграет, тот меня целый месяц будет плюшками кормить. Идёт! — девушка довольно оглянулась.

— Ага, а ты потом тому счастливчику будешь передачки от Свята таскать в больничку, — усмехнулась Люба.

— Я не поняла, а причём здесь ты? — недоумённо спросила Вера.

— Как причём? Кто тебя выпестовал? Довёл до кондиции. И в конце концов, ты же всё равно плюшки не любишь, так чего добру пропадать? — Изольда была неподражаема.

Они бы ещё долго спорили, если бы не настойчивый стук в дверь, и на фразу: «Нельзя, мы заняты», она распахнулась, и на пороге показался Демьян. Из-за его спины выглядывали Свят и Ванадий.

— Чтд, — развёл руками Демьян. — Я же говорил, что до вечера им нельзя встречаться. Теперь пока все новости не обсудят, до полуночи не разойдутся. Люба, через пятнадцать минут ты должна быть готова. Стилисты уже заждались.

— Зачем мне стилисты? Мы же не на подиум идём. — Она повернулась к парню лицом и скрестила на груди руки.

— У нас телевидение приглашено. Понимаешь? Это мероприятие — часть бизнес-проекта. Я говорил тебе. — Он пытался подавить в голосе недовольные нотки, но они всё равно прорывались. В самом деле, разве можно быть такой несерьёзной?

Девушка прикусила уголок губы, сощурила глаза, почесала щеку.

— Демьян, ты иди, я скоро.

— Изольда, ровно через пятнадцать минут там будут плюшки, а через шестнадцать их уже не будет, — подал голос Свят.

— А я и не хочу твои плюшки. Мне их проспоривший пари купит. — Она широко и довольно улыбнулась.

— А что за пари? — спросил Ванадий.

— Кто такой таинственный ТР.

Девушки уставились на парней. Демьян и Свят одновременно произнесли имя, только первый назвал тренера, а второй врача.

— Внесли, называется, ясность, — развела руками Вера.

Ровно через пятнадцать минут в зале, оформленном в соответствии с концепцией мероприятия, появились четыре девушки. В царившем праздничном полумраке люминесцировали белые футболки. Они вошли отрепетированным шагом. Конские хвосты, собранные на девичьих макушках, раскачивались при ходьбе: два рыжих, пшеничный и разноцветный. На подругах джинсы и кроссовки. Они словно инопланетяне среди светско-одетой публики: женщин в коктейльных платьях, мужчин в классических брюках и рубашках.

В первую минуту подруги растерялись от того внимания, которым были удостоены. К ним оказались прикованы не только многочисленные взгляды, но и объективы фото- и видеокамер.

Тут же подскочила девушка с микрофоном в руке:

— Молодёжное издательство «Кредитка в памперсе». Представьтесь, пожалуйста. — И она протянула микрофон Изольде, которая возвышалась над подругами.

— Группа поддержки «Трое из общаги и эРо». — Изольда взяла микрофон и потянула на себя.

Низкорослая журналистка с явным нежеланием проиграла битву за него. Довольная Изольда улыбнулась.

— Что рассказать про нас? Мы самая активная группа поддержки бизнес-проекта Ососова. Я, к примеру, отвечаю за пончики. А Люба, — и она показала рукой на подругу, — оказывает юридическую поддержку. Она вообще самый молодой член команды. Вот Вера. На ней лежит ответственность за физическое здоровье. Ну и наша Роза — для эстетики.

Только журналистка хотела открыть рот, как Изольда двинулась с микрофоном по залу.

— Ну чего вы ручонку тянете? Вы же ничего не знаете здесь. А я много, чего могу рассказать. Например, как мы изучали рацион летучих мышей или ловили серого волка.

— Какие мыши? Какой волк? — журналистка всё-таки умудрилась вставить слово. — Перед Ососовым стоит важнейшая задача — развитие спортивной инфраструктуры региона, а не природного парка.

— Вот тут вы правы, но не совсем. Молодое поколение всеми четырьмя за гармоничное экологичное развитие бизнеса. Демьян, подтверди! — Изольда сделала вид, что не замечает тех искр, которые летели от парня в её сторону. Дай ему волю, он бы высказал девушке всё, что о ней думал.

— Изольда, можно мне микрофон, — попросил он тем тоном, которому невозможно возражать.

— Да, пожалуйста. Нас я уже представила, а тебя не успела. — И она с видом королевы вернула Демьяну микрофон.

— Вот уж спасибо! — съехидничал парень, забирая его и возвращая журналистке. — Вы извините, мне надо переговорить с моей девушкой. — Он подхватил Любу и повёл её в сторону, противоположную от выхода.

Там оказалась небольшая комната для хранения всякой всячины, которая могла понадобиться в зале. Совсем некстати, Любе вспомнилось, как она впервые оказалась с Демьяном наедине. Она улыбнулась. Первый поцелуй не забывается.

— Люба, я прошу тебя переодеться, — без предисловия произнёс молодой человек.

А ей хотелось, чтобы он прижал её к своей груди и прошептал: «Я нашёл тебя, мышка-малышка».

— Демьян, а ты помнишь наш первый поцелуй? — спросила Люба и подняла на него свои глаза цвета еловой хвои.

— Люба, ты меня слышишь?

Девушка замерла. Демьян никогда не был романтиком. Как она этого не замечала? Он заботился о ней, но заботился как прогматик. Дарил цветы, потому что мужчины дарят их женщинам. Но он бы никогда не нарвал букет с клумбы у подъезда. Он возил Любу на машине, но она не представляла себя сидящей на раме его велосипеда. У него настолько всё размерено, что ему никогда не придётся бежать на свидание. Демьян точно явится туда заранее и не забудет прихватить с собой ноутбук, чтобы поработать в ожидании. Они не будут делиться последним печеньем, потому что у него всегда будет возможность купить ещё пачку.

— Слышу, — ответила Люба, загоняя обиду внутрь. И опять она пыталась оправдать его перед собой. «На нём большая ответственность».

— Вот и отлично. Пойдём, я провожу тебя. Только не задерживайся…

— Я не буду переодеваться. — Она увидела, как его брови в удивлении поползли вверх. — Это будет нечестно по отношению к Вере и Розе. У них нет вечерних платьев. Мы решили с Изольдой…

— Изольда вольна решать, что хочет, а тебе придётся переодеться.

Демьян взял Любу под локоть, но она высвободила руку, поставила ладошки ему на грудь и посмотрела в глаза, словно искала там понимание, надеялась на внезапную поддержку.

— Демьян, ты болеешь за свою команду, ты поддерживаешь своих друзей. Вот и я тоже. Понимаешь? У меня есть подруги, и я за них.

— Да поддерживай, разве я против? Только сейчас ты член моей команды. Люба, ну что за детский сад? Ты сейчас часть меня. Мы на виду, — он говорил так, как школьный учитель объясняет сложную тему слабому ученику.

— Демьян, я не переоденусь. Я не часть тебя. Я в твоей команде, но это не значит…

— Люба! Нас покажут по телевизору. Как ты будешь выглядеть? Пожалуйста, не упрямься. Я специально заказал платье под мой костюм. Хорошо, девочка? — он смягчил в конце тон, наклонился, чтобы поцеловать девушку, но Люба уклонилась.

— А что такого неприличного в моей одежде? — Её глаза вспыхнули гневом, от чего она стала ещё прекраснее.

— Да всё прилично, но не для этого мероприятия. Есть дресс-код. А твоя одежда хороша для дискотеки, но не для интеллектуального казино. Понимаешь? Создается диссонанс…

Люба прошептала: «Ты и правда так думаешь?»

Демьян решил, что убедил девушку. Он улыбнулся:

— Умничка, ты всё поняла!

— Да, ты прав, я всё поняла. Знаешь, возьми себе в напарники на вечер Аню. Она как раз в таком платье, которое идеально подойдёт к твоему костюму. А если ты считаешь, что сегодня мне не место среди вас, так я с радостью уйду к себе. Давно не читала книгу. Или… с девчонками рванём на дискач.

Девушка повернулась на пятках. Губы предательски прыгали. Она всеми силами загоняла слёзы внутрь. В горле застрял сухой комок обиды, а грудь сжимало тисками.

— Люба, стой. — Демьян догнал её. Прижал к себе, обхватил ладонями лицо: — Глупыш, ты думаешь, легко быть женой бизнесмена? Я понимаю тебя, но есть рамки, которые мы просто обязаны соблюдать.

Его поцелуй обжёг Любины губы. Всё такой же нежный. Сердечко разрывалось на части. Девушке хотелось поверить в его поцелуй, но она уже понимала, что он влюблён в свой проект. А она не более, чем очередной этап.

— Демьян, я не жена тебе. Прости, — она прошептала очень тихо, — если разочаровала тебя, но… Я не предам подруг, как не предала бы тебя. Если я сейчас переоденусь, я не смогу вернуться в прошлое. В своё прошлое. А в твоём меня нет. Прости, что подвела.

Демьян вздохнул, вытер большими пальцами её слезы.

— Ладно пошли в зал. В следующий раз я буду заказывать платья на всю общагу. Твоя взяла. А женой… Защитим проект и подадим заявление.

Она уткнулась лбом ему в грудь:

— А не торопишься ли ты? Мы слишком плохо знаем друг друга. Я хочу пожить для себя.

— Живи, но под фамилией Ососова и под моим надзором. Ладно, моя мышка-малышка, пойдём. Нас ждут. 

Глава 24

Вера

Кто же этот таинственный «ТР» или «РТ»? Не помню, какая буква была первая. Девчонки меня совсем запутали. А тут ещё Демьян со Святом.

Вот Розке повезло, первый раз на турбазе и сразу единомышленника встретила. Химик. Плюгавенький, но, похоже, химия рулит. Я, конечно, не очень разбираюсь в Розкиной душе, но всё это вообще на неё не похоже. Она же как только подходящую партию узреет, сразу начинает из себя куклу Барби строить, которой самое место среди трясущихся от старости толстосумов на Лазурном берегу. Сегодня её словно подменили. Она, оказывается, такие слова знает, о которых я даже не догадывалась.

Кто же мне написал? Кто? Роман или Тимур? Они оба здесь. И оба не смотрят в мою сторону, словно и меня и нет вовсе. Всё-таки хорошо, когда без вариантов, как у Изольды. Она и Свят. Встретились, влюбились и теперь вместе. Даже на их ссоры прикольно смотреть, словно на спектакле сидишь. Изольда кипятится, выходит из себя, косячит, а Свят умиляется и подкалывает. Интересно, а он умеет сердиться по-настоящему?

Кстати, Свят и Демьян, безусловно, правы, надо Изольду на диету сажать. Только не так категорично. Она же звереет без своей порции сладкого, а это уже чревато для окружающих. Эх, повезло Изольде.

Кто же, кто? Тимур или Роман? Как бы узнать, чего ждать?

— Рома, передай коктейль, пожалуйста. — Вера подошла к доктору, который о чём-то беседовал с худощавым молодым человеком. Девушка сразу отметила его военную выправку. — Мне тот, голубенький. — Ткнула пальцем в стакан в форме воронки. — Вкусный?

— Не пробовал, — пробурчал, смущаясь, Роман.

— Рома, можно тебя на пару минут. Извините. — Девушка подняла глаза и посмотрела в лицо незнакомца. Вован! Она узнала его не сразу. Да и понятно, они пересекались всего пару раз. Их взгляды встретились, и в тот же миг девушка почувствовала, как его тёмные, словно оникс, глаза проникали ей в подкорку.

Роман тем временем извинился и отошёл с ней.

— Ты ещё здесь? — усмехнулся он. — А я думал, ты с Тимуром на свидание убежала. Говори, чего тебе, — неласково спросил он.

— Вон Тимур, — обиженно буркнула Вера и показала глазами в сторону. — Ничего, простите покорнейше за беспокойство. — Ей стало настолько обидно, что, будь освещение поярче, Роман увидел бы пунцовые щёки девушки. — Не нужен мне твой коктейль, пей его сам. — Она толкнула ему в руку стакан. Жидкость не удержалась в берегах и слегка выплеснулась.

Девушка повернулась и поспешила на выход, чтобы никто не смог увидеть ни её дёргающейся губы, ни скатывающейся слезинки.

Глаза непроизвольно выхватили из толпы Тимура. Он стоял в окружении своих спортсменок и что-то им рассказывал. Девушки громко смеялись. Одна из них довольно интимно прижималась к тренеру.

«Что творится? Хотела бы я найти того шутника, кто мне оставил записку!» — расстроено подумала Вера.

— Прошу тишину! Открываем наше казино! — раздалось у неё за спиной.

Но она не стала останавливаться. Проскочила за толстую штору и вышла в освещённый коридор. До назначенного в записке свидания оставалось ещё полчаса.

Девушка направилась в туалетную комнату. Ей необходимо было привести мысли в порядок, успокоиться и продумать дальнейшую тактику. К себе в номер идти не хотелось, тем более гостиница располагалась в другом корпусе. А за окном, как по заказу, разыгралась поздняя метель. Как там у классика: «Зима недаром злится»?

В туалетной комнате стояла тишина. Вера открыла кран, набрала воды в пригоршню и опустила лицо. Почувствовала, как холодная вода забирала жар. Стряхнула капли с кистей. Оторвала бумажное полотенце. Промокнула лицо. Глянула на себя в зеркало.

Осталась довольна своим отражением. Немного печальная, но симпатичная мордочка — как раз такое выражение, когда мужчинам хочется прижать к себе и утешить.

Она посмотрела на часы. Но стрелка словно прилипла к цифре и не хотела двигаться.

— Надо разработать концепцию боя, — вслух проговорила Вера своему отражению. Она уморительно прикусила губу, на палец намотала непослушный рыжий локон, сощурила глаз. Все эти действия означали только то, что девушка уже вполне справилась со своими эмоциями и теперь была готова ко всему. По крайней мере, ей так казалось. — Для начала надо выяснить, кто мне оставил эту записку. Если не Тимур и не Роман, то кто? Кто знает, что ко мне проявляли интерес оба? Таких немного. Люба. Она не могла со мной поступить так подло. Да у неё, похоже, совсем другие заботы. Демьян ей однозначно не подходит. Люба — свободолюбивый человек, а Демьяну нужно кого-то опекать как инвалида. Ей точно сейчас не до меня. Роза — та тоже не стала бы этого делать. Ей выгоды никакой. Вот! А кому это может быть нужно? Никому, кроме Тимура и Романа. А судя по ним …

Дверь открылась, и в туалет вошла Барби.

— Привет, ты чего здесь делаешь? — она бесцеремонно подвинула Веру и наклонилась к зеркалу.

— Варя, ты же не злая. Тебя какая муха укусила? — ссориться Вере сейчас точно не хотелось, тем более с Варей. — Ты лучше скажи, зачем ты всем разослала моё фото с Игнатом? Знаешь, какие теперь у меня проблемы?

— Ой, подумаешь, проблемы, — усмехнулась Барби. — Не целуйся с кем ни попадя, не будет проблем. И вообще, крутишь хвостом перед всеми, не замечая того, кто рядом. Вертихвостка. А я думала, ты нормальная.

— Так это ты записку написала? — Вера всматривалась в лицо Вари, на котором отразилось изумление.

— Какую ещё записку?

— На визитке турбазы. Под дверь её засунула… Барби, признавайся. Я не буду тебя бить, только скажи правду.

— Совсем ку-ку? — Барби покрутила пальцем у виска. — Я бы тебе всё на телефон скинула.

— Тогда бы я увидела от кого, — сказала Вера, но в душе она понимала, что Барби уже забыла, что такое ручка и бумага.

— Вот ты древняя.

Барби достала свой телефон, что-то потыкала. Вера хотела ещё что-то сказать, но увидела, что вспыхнул экран её гаджета, лежавшего на раковине. Вера схватила его, чтобы прочитать сообщение. Барби же задерживаться не стала, вильнула пятой точкой и вышла, стуча каблучками.

Вера разблокировала экран. «Ну ты и лохушница. С приветом. Барби!» — прочитала она сообщение от анонимного абонента.

«Точно, и Барби, и Тимур отправили бы эсэмэску. Остаётся Роман. Тогда почему он повёл себя столь странно?» — терялась в догадках Вера.

Она снова посмотрела на часы. Разговор с Варей занял не больше пяти минут. Вера вздохнула и решила вернуться в зал, чтобы хоть как-то скоротать время.

Но ноги сами понесли её в сторону оранжереи. Именно там ей была назначена встреча.

«Так, я сейчас спрячусь там и понаблюдаю. Не может быть, чтобы никто не пришёл. Для чего-то меня сюда вызвали», — подумала она.

Оранжерея встретила девушку тропическим влажным теплом и записью с пением птиц под аккомпанемент искусственного водопада. Вера, стараясь не шуметь, словно боялась спугнуть очарование зимнего сада, на цыпочках аккуратно прошла под сень цитрусовых деревьев. Пришлось наклоняться, чтобы острые колючки лимона не поцарапали кожу. Присела на край горшка. Здесь стоял дивный аромат.

Вначале она вслушивалась, не шёл ли кто. Но вскоре монотонный шум воды убаюкал девушку, и она прикрыла глаза. Тотчас в мозгу будто лампочка вспыхнуло воспоминание о встрече с Вованом. Как она раньше не замечала его глаз? Они же словно два магнита. Вспомнилась и та самая первая встреча, на маскараде, когда она была пираткой, а он в дурацких штанах-фонариках. Они были в одной команде: Вера, Люба, Жека и Вован. Да разве она тогда смотрела ему в глаза? Или он ей?

Потом парень появился у них в комнате, в качестве свиты Демьяна. Улыбнулась, вспоминая слова Вована:

— Милая барышня, я могу присоседиться?

При этом воспоминании к щекам девушки прилила краска.

Вера

Тогда же появился в моей жизни Роман — интеллигентный, спокойный, уверенный в себе взрослый мужчина. И я влюбилась в него до беспамятства. Бегала за ним как собачонка. Не оценил меня. Испугался чего-то.

Интересно, не нарисуйся на горизонте Тимур, Роман продолжал бы игнорировать меня? Всё-таки Тимур или Роман? Похоже, ни тот и ни другой. Тогда кто?

Почему время тащится настолько медленно? Кажется, я умру от нетерпения. Или от неизвестности. Нельзя так издеваться над человеком. Тимур или Роман? Или кто-то третий?

Вован тоже ничего. Только слишком прислуживает своему господину. А Демьян мне совсем не нравится. Нет, он красивый и властный. Властный, что мурашки бегут только от одного его взгляда. Но Любе он не подходит. Совсем не подходит. Она не такой человек. А вот мне бы подошёл. Но меня ещё завоевать надо.

Эх, красивое время было, когда мужчины сражались за даму сердца. Романтика. У меня от таких мужчин аж пальчики на ногах поджимаются. Только где они: чтобы и властные, и нежные одновременно. Нет, Любке определённо с Демьяном повезло бы, если бы она этот типаж любила. А я вот люблю.

Игнат. Вот они с Любой идеальная пара. У них всё было бы на равных. Без подчинённости и нотаций. А мне Игнат не подходит. И Свят не подходит. Наверно, хорошо, что с Романом ничего не получилось. Да и Тимур ещё дитя. Эх, нет вокруг мужчин, чтобы поджилки тряслись только от одного взгляда. Хотя нет. У Вована именно такой взгляд. Как я раньше не разглядела? Раньше надо было.

В общем-то, Вера была большим романтиком. Насмотревшись армейской жизни, будучи привычной, что приказы не обсуждают, она мечтала именно о таком мужчине.

Мысленно беседуя сама с собой, девушка не сразу поняла, что в оранжерее появился ещё кто-то. До неё постепенно долетало чьё-то бормотание. Она тотчас напряглась, навострила уши. И услышала шуршание гальки под чьими-то ногами. Потом девушка стала различать отдельные слова:

— Не так… я хотел… я думал… выслушай… люблю… давно… не то…

Голос был смутно знакомым, но кто… Память почему-то упорно возвращалась к Вовану. Перед глазами стоял его всепоглощающий взгляд. А бормотание, тем временем приближалось.

Вера забыла про колючки на лимоне. Она попыталась привстать, чтобы отойти в сень листвы, когда была подцеплена веткой, которая больно прошлась своим шипом по плечу. Девушка вскрикнула.

Шаги на какой-то миг прекратились. Совсем рядом раздался мужской голос:

— Кто здесь?

Она повернула голову и удивлённо спросила:

— Ты? 

Глава 25

— У тебя кровь, — Вован по-своему отреагировал на восклицание Веры.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на плечо, но ветка зацепилась колючкой за волосы. Девушка подняла руку и попыталась освободиться с минимальными порезами.

— Не двигайся, я помогу. — Парень присел и на корточках подобрался к девушке. Очутившись рядом, Вован встал на колени, выпрямил спину и поднял руки. Она почувствовала, как осторожными движениями он освобождал её волосы от ветки:

— Вот и всё, пригнись пониже и выползай, а я подержу ветку.

Девушка встала на четвереньки. Ей показалось, что именно так будет проще выбраться из западни. Очутившись на свободе, она выпрямилась во весь рост. Следом вылез Вован.

— Ты чего туда запряталась? — улыбнулся он. — Не дёргайся, я сейчас.

Она с недоумением смотрела на него.

Вован подошёл к девушке почти вплотную. Просунул руку под футболку.

— Ты чего меня лапаешь? — зашипела скорее из приличия, чем из неприязни.

— Я тебе потом покажу, как лапают, а пока я хочу выяснить, откуда кровь. Ты видела, какие шипы у лимона? Может, зашивать придётся. Сейчас Ромика выдернем с вечеринки и поставим за операционный стол.

Вера прикусила губу. По телу побежали мурашки страха. Зашивать. Теоретически она не боялась ничего, а вот практически… Вдруг шрам останется. Будет совсем не комильфо.

Его пальцы были тёплыми, подушечки мягкими. Молодой человек пальпировал со знанием дела.

— Ты же не врач, — вдруг вырвалось у девушки.

— Недоделанный врач. Я целых два года в меде отбывал в угоду родителям. Мать мечтала видеть меня врачом, а отец — военным. Поэтому я сначала в Суворовском отучился, а потом в мед. Оттуда уже подался на менеджмент.

— А почему ты в военное не захотел? — спросила Вера. — Это же круто — быть военным.

— Мне хватило отца. Всю жизнь по военным городкам слоняться не захотелось. Да и какой из меня военный? Я поспать люблю, — усмехнулся парень, доставая из кармана брюк упаковку бумажных платков. Вытащил один и снова нырнул рукой под футболку Веры. Он положил платок на рану под лямку бюстгальтера. — А теперь идём ко мне, — заявил безапелляционным тоном.

— У меня дела. Спасибо за помощь. — Девушка хотела отступить, но Вован крепко держал её за руку.

— Дела подождут, а вот продезинфицировать рану надо сейчас. Растения в помещении постоянно обрабатывают химией от всяких паразитов. Воспалится ещё.

Девушка упрямо замотала головой. Вован вздохнул, и, перехватив её поперёк талии, закинул на плечо.

— Что за своенравная девица, не понимаю, — усмехнулся он.

— Поставь, где взял, — зашипела она и ударила его ладонью по спине.

— Руку не отбей, — послышалось в ответ. — Если не прекратишь безобразничать, я по пятой точке как ребёнка отшлёпаю. Имей в виду, у меня рука тяжёлая.

Пришлось Вере согласиться. Он аккуратно поставил девушку на ноги, приподнял голову, посмотрел в глаза и улыбнулся: «Терпеть не могу, когда меня не слушают».

— А как же Демьян? Ты же у него на посылках служишь, — съехидничала девушка.

— У нас совместный проект. Роли распределены заранее. Если каждый начнёт тянуть одеяло на себя, ничего не выйдет. Прежде чем подписаться под проектом, мы долго и нудно его обсуждали. А вот в личную жизнь никто ни к кому не лезет.

— Ага, не лезет, — фыркнула Вера. Где-то в глубине души уже просыпался и потирал свои ручонки маленький чертёнок. Пожалуй, с Вованом ей скучно не будет. Тимур с Романом как два телёнка: слова поперёк не скажут. А этот, похоже, будет свою линию гнуть. То, что надо. — А как же Свят и Изольда? Демьян постоянно учит Свята, как ему Изольду на диету посадить.

— И он прав. Свят настолько влюблён, что не хочет думать о завтрашнем дне. У Изольды проблемы с лишним весом. А это значит, что однажды Святу придётся вплотную заниматься Изольдой, а не бизнесом.

Они уже дошли до номера Вована. Он провёл карточкой. Щёлкнул замок, и дверь отворилась. Парень поставил Веру на пол.

— Вован, а тебе не кажется, что это не ваше дело? И потом, может, к тому времени вы уже будете каждый сам по себе. — Перешагнула через порог и замерла.

Нет, номер, который занимал Вован, был не больше, чем у Демьяна. Скорее всего, более просторных апартаментов на турбазе не предусмотрено. Но он был таким же.

— Я не поняла, почему девочки по двое ютятся, а мальчики в хоромах? — Вера нерешительно сглотнула слюну и снова подняла глаза на Вована.

Было в его взгляде что-то такое, отчего душа выворачивалась наизнанку. Хотелось поиграть в непослушного ребёнка, проверить лимит его терпения.

Вован — тёмная лошадка в команде Демьяна. О нём даже Изольда почти ничего не рассказывала. Немногословен.

— Снимай футболку, — без предисловий произнёс молодой человек.

— Володя, а тебе сколько лет? — зачем-то спросила Вера, отступая. Её сердце готово было сорваться и спрятаться где-нибудь, чтобы ничего не видеть и не слышать. Что напугало девушку: интимность обстановки или его приказ?

— Сколько есть, все мои, — ответил парень, улыбаясь. И повторил: — Снимай футболку. Лечить буду.

— А у тебя есть это? — что «это» она уточнять не стала.

— У меня есть всё. Ты чего себе надумала? — Он только сейчас заметил, как расширились её глаза. — Я тебе рану обработаю.

Он вышел из комнаты. Вера рванула к двери и толкнула её, что было сил, но та оказалась запертой. Девушка дёргала ручку, продолжая налегать на дверь плечом. Дверь не поддавалась. Её пробирал холодный липкий пот. Мысленно взмолилась: «Божечки, за что мне всё это? Клянусь, стану примерно учиться и не вообще не буду смотреть на мальчиков. Пожалуйста, спаси и сохрани».

Лёгкое покашливание заставило её замереть.

Девушка встала лицом к двери и подняла руки. Тишина. Некоторое время ничего не происходило, но вскоре раздался смешок:

— Всё, руки можешь опустить и повернуться ко мне лицом.

Девушка послушно выполнила команду.

— Вера, я, конечно, не знаю, как в вашем номере, но в моём дверь открывается внутрь, а не в коридор. Можешь попробовать. Только не сбегай. Я обработаю тебе рану, и ты сможешь продолжить выбивать мою дверь.

Девушка почувствовала, как к её щекам прилила кровь. Она опустила глаза. Напряжение стало отпускать, переходя в смех. Попыталась сдержаться, но он так и прорывался из неё.

Вован подошёл к девушке, приобнял и провёл в комнату:

— Слушай, как вы такие умудрились собраться? Одна другой стоит.

— Какие? — спросила Вера. Она представила, как смотрелась со стороны, когда пыталась выставить дверь, и захохотала в полный голос.

— С прибамбахами. Сначала Люба Демьяна калечила, потом Изольда Свята испытывала на прочность. Теперь ты у меня двери выносишь. Снимай уже. Пора покончить с этим. — Он подцепил край футболки и потянул её вверх.

— Я стесняюсь, — пробормотала девушка, пытаясь сдержать напор парня.

— Обещаю, не буду на тебя смотреть. Повернись ко мне спиной и снимай.

Вера так и сделала. Она быстро стянула футболку, наклонила голову.

Парень спустил бретельку лифчика.

— Сейчас кровь смоем и остановим. У тебя низкая свёртываемость? Смотри, платок красный, — показал он ей.

Она ощутила влагу на плече, потом стало щипать.

— Подуть или потерпишь? — спросил он участливо.

— Потерплю. А зачем тебе аптечка? У вас же врач есть.

— Аптечка есть у всех спортсменов. Мало ли что, — пояснил он. Свои манипуляции парень к тому времени уже закончил. Одна его рука покоилась у Веры на плече, а второй он поправлял ей волосы. — Красавица. Хочешь быть моей девушкой?

— Что? — от неожиданности она подняла голову и вдруг увидела, что стояла напротив большого зеркала.

С него на неё смотрела рыжеволосая девушка, одетая в джинсы и белый бюстгальтер, одна лямка которого спустилась с плеча. За ней возвышался парень. На его лице играла довольная улыбка.

— Ты! — от возмущения у девушки даже дыхание перехватило. — Знаешь, кто ты после этого?

— Кем был, тем и остался.

Вера прижала к груди футболку, пытаясь закрыться.

— Да ладно, я уже всё рассмотрел. — Он улыбнулся. Отошёл от девушки. — Подожди, я тебе свою дам. Эта в крови. Потом постираешь. У меня чистая, не бойся.

— А я и не боюсь, — буркнула в ответ. Она и подозревала, что внутренний огонь может быть таким жарким. — Это нечестно. Ты как будто в замочную скважину подглядываешь.

— Прости, — раздалось из другой комнаты.

Вера на цыпочках подошла к раскрытой двери. Ну точно, номер, как у Демьяна: такая же большая двуспальная кровать, две тумбочки, шкаф для одежды.

— Ты мне так и не ответил, почему девочки ютятся по двое в небольших каморках, а мальчики в царских хоромах.

Вован открыл дверцу шкафа. Вера заглянула через его плечо и воскликнула от удивления: «Вот это порядок! Тебя бы к нам в общагу, девчонок строить. Сколько ни борюсь с хаосом, но они способны только на бардак».

— Меня в Суворовском вымуштровали, — усмехнулся он. — Держи футболку. Отвечаю на твой вопрос. — Он посмотрел в спину девушки, которая тотчас подхватила поданную ей вещь и поспешила выйти из комнаты. — Спешу тебя обрадовать, со спины ты тоже ничего, — хихикнул, успев увернуться от думочки, которую в ответ Вера схватила на диване и запустила в дверной проём. — Так вот, за номера мальчики платят сами, а девочки нет. И, кстати, не все мальчики. Это мы трое так живём: Я, Демьян и Жека. Правда, Жека чаще в городе у Барби ночует, чем здесь. Остальные на равных условиях.

Вера посмотрела на себя в зеркало. Изумительной белизны футболка выглядела на девушке туникой. Вера сняла заколку. Медные локоны рассыпались по плечам.

— Богиня, — услышала тихий возглас Вована. Он подошёл к девушке. Отражение повторило ранее виденную картинку. Только теперь девушка была одета. — Вера, я предлагаю тебе стать моей девушкой. Нуждаться не будешь ни в чём. — Он смотрел в глаза отражению.

— Прости, меня ждут. — Её уши запылали, словно кто-то за них дёргал. — Потом поговорим.

Вера бросилась к двери.

— Если что, она открывается на себя, — услышала она вдогонку. — Зря ты спешишь.

Вера то и дело поглядывала на часы. Она не видела никого и ничего. Прошло целых десять минут с назначенного ей времени.

— Вера, ты далеко?

Вопрос Романа дошёл не сразу. Она успела пробежать несколько метров, прежде чем затормозила. Девушка обернулась на голос:

— Привет, прости, что опоздала, — сказала она, переводя дыхание.

— Да мы уже виделись сегодня. Но если хочешь, то привет ещё раз. О, ты успела переодеться. Тебе к лицу туника.

— Это не туника, это футболка Вована, — выпалила девушка, прежде чем успела сообразить, что сказала.

— А, ну ладно, тогда не смею задерживать. — Роман повернулся и пошёл дальше по коридору, мурлыча себе под нос какую-то незатейливую мелодию.

— Рома, постой, — окликнула его Вера. Она подошла и схватила за руку. — Ты не то подумал. Просто моя была в крови. Я это, порезалась. Вот Вован и обработал рану.

— Не знал, что он у нас врач, — буркнул Роман.

— Нет, он после Суворовского всего два года на меде отучился. — Вера попыталась исправить ситуацию, но вышло ещё хуже.

— Да мне-то что. Обработал и обработал. Я надеюсь, что заражения не будет. Мне, видимо, ты уже не доверяешь.

Вера нахмурилась:

— Я, между прочим, к тебе в баре подходила, но ты же у нас занят был. А потом… Сам же назначил мне свидание в оранжерее. А там лимоны колючие.

— Вера, ты меня с кем-то путаешь. Когда это я тебе свидание назначал? Напомни.

— Значит, это не ты мне под дверь карточку засунул?

— Какую карточку? Там что, написано было, что это я? — Роман сощурил глаза и внимательно посмотрел на девушку. — Покажи мне карточку.

Вера выудила из заднего кармана визитку турбазы, на которой было нацарапано время, место и подпись: ТР.

— Спрашивай у Тимура. Во-первых, оставляю подпись или просто имя, а во-вторых, я бы позвонил и договорился о встрече. Между прочим, Демьян убедительно просил вас с вечера не дёргать, чтобы Люба не сбежала следом. Так что это не я.

— Точно не ты? — глаза Веры заблестели. — А я надеялась… — Она вздохнула. — А я думала… Ладно, надеюсь, Тимур ещё ждёт меня там. А ты… А ты ещё пожалеешь, что отшил меня. Вот и катись к своей медичке.

— Вера! — крикнул Роман, но девушка уже неслась на всех парусах к оранжерее.

Когда она туда прибежала, обнаружила, что там никого нет. Вера опустилась на скамейку, достала телефон и набрала номер Тимура. Молодой человек ответил сразу.

— Ты прости, что я опоздала… — начала девушка.

— Куда опоздала? — парень явно находился в зале, где шло интеллектуальное казино.

— Никуда, — ответила Вера и отключилась, положив аппарат рядом на скамейку. Вскоре он завибрировал. Звонила Изольда. Вера не стала отвечать. Она откинулась на спинку и прикрыла глаза. — Попадётся мне шутник… — пробормотала она. 

Глава 26

— Верка, твою ж налево!

Вера подскочила от громкого окрика Изольды. Она открыла глаза, проморгалась. Вроде не спала, но мысли витали где-то над горами.

— Чего орёшь, словно сессию досрочно сдала? — пробурчала Вера. Девушка скрестила руки на груди. Сощурила глаза, пытаясь рассмотреть, что у Изольды на макушке. — Это что, рога, что ли? — хихикнула она.

— Сама ты лосиха, — не осталась в долгу Изольда. — Королева «Что? Где? Когда?». Самая весёлая и находчивая.

Девушка выставила ногу, левой рукой опёрлась о бедро другой ноги, а правую руку, изящно крутанув кистью, подняла.

— Стоп, стоп, стоп, королева ты наша. Какие весёлые, если это интеллектуальное казино?

— Я этих зануд развеселила. А то сидели, словно мыши в мышеловке: слюни текут, а сыр достать не могут. В общем, Демьян объявил меня королевой и выпер из зала. — Изольда плюхнулась рядом с Верой. — А ты чего? Был кто?

— Где? А? Здесь? — Вера потянула. — Не-а. Вован только. Вот, видишь, футболочкой поделился. А то моя в крови.

— Ой, Верка! — Изольда прикрыла рукой рот. — Это что, он? Прямо здесь?

Вера нахмурила одну бровь и с интересом посмотрела в лицо подруги, пытаясь понять тайный смысл сказанного.

— Здесь что? — вторя Изольде, Вера перешла на шёпот.

— Ну это? Кровь пролита. — Изольда сглотнула. — Кровь откуда?

Вера пальчиком поманила Изольду. А когда та приблизила к ней своё ухо, прошептала: — Из плеча. Лимоном порезалась.

— Чем? — Изольда замерла. Теперь она пыталась переварить информацию. — А как лимоном можно порезаться?

— Там же колючки. — И Вера в красках стала расписывать, как она пряталась под лимонным деревом, поджидая шутника.

Изольда слушала не перебивая, а в конце радостно воскликнула:

— Хвалю, моя школа, только чайничка не было и охранника с лацканами. Но это исправимо. Пошли в зал, там лацканы поищем. А с дверью ты круто. До такого даже я не могла бы додуматься.

— Тебя же выперли…

— И? — Изольда усмехнулась. — Это не повод не возвращаться. Вдруг им опять печально станет, а я тут как тут. Не ждали, а нарисовалась, вся такая непредсказуемая и позитивная.

Подружки дружно засмеялись.

Обида стала понемногу отступать. Вера в душе уже простила как Тимура, так и Романа. Метаться между ними больше не хотелось. Но как заставить их побегать за ней? Ведь бесспорно заслужили. Способ был только один — ревность к кому-то третьему. Осталось найти третьего.

Девушки зашли в зал как раз в середине антракта. Игроки поправляли свои бабочки, разминали затёкшие конечности. Гости разбились на группки и что-то обсуждали.

Люба, раскрасневшаяся от суеты, переходила от одних к другим. Она уже освоилась с ролью хозяйки вечера. Каждый раз, когда девушка беседовала с гостем мужского пола, Демьян тотчас демонстрировал своё право на неё. Он подходил, клал руку на талию. В его синих глазах плескалась угроза: «Не трогай, это моя женщина».

— Демьян, я к девчонкам. — Люба в очередной раз попыталась сбежать от гостей. Она не любила публичности и готова была растерзать парня за отведённую ей на сегодня роль.

— Милая, чуть попозже. — Он поцеловал её в висок. — Сейчас будет объявлен очередной раунд, и ты сможешь пообщаться со своими.

— Милый, — спародировала его Люба, — между прочим, я тоже хочу посмотреть раунд. Привлеки лучше нашу королеву. Шоу — это всё-таки по её части. Пойду, передам ей эстафетную палочку.

Демьян не успел среагировать вовремя и задержать свою подругу, она быстро сбежала от него.

Люба ловко лавировала в сторону двери между группками людей, там уже показались Вера с Изольдой. Её распирало любопытство, не терпелось выяснить, кто же пригласил Веру на свидание. Она уже гадала и так, и эдак и пришла к выводу, что это не был ни Тимур, ни Роман. Тимур, по мнению Любы, скинул бы сообщение. И вряд ли бы он оставил инициалы. Обычно Тимур подписывался просто — боксёр.

У Романа в карманах вечно была куча бланков для рецептов. Скорее всего, он если и оставил бы записку, то на нём. Но вечно занятой врач предпочитал звонить.

Вера, увидев немой вопрос в глазах Любы, помотала головой.

— Что, совсем-совсем никого не было? — спросила Люба, подходя к подругам.

— Почему? Вован был.

— Может, он? — резонно задала вопрос Люба.

— А почему тогда ТР?

— А ты у него не спрашивала?

— Ага, и как ты себе это представляешь? — Вера закусила губу, явно обдумывая это предложение. — Знаешь, он мне приглянулся ещё тогда, на маскараде. Но костюм у него был дурацкий. Клоун. — Она посмотрела в глаза Любе и, прочитав в них приказ, замахала руками: — Нет, даже не предлагай. Чтобы я и мажор? Я что, с дуба рухнула? Спятила совсем? Не нужны мне мажоры. Они в армии ни на что не годятся. Да и отец мой его взашей выгонит, а меня замуж за первого прапора выдаст. Как-то не горю желанием насладиться такими переменами.

— За кого? — Люба закашлялась. — У вас что за нравы?

— Чего смеёшься? У меня отец — полковник. Он зятя только военным видит. Сказал, что, если я с каким-нибудь богатеньким свяжусь, он меня в часть не пустит.

Вера говорила обречённым тоном, словно вопрос с мажором был уже решён. Люба почесала лоб, прикусила изнутри губу, скривив рот вправо.

— Сложно всё у вас. Хорошо, мои родители не мечтают породниться с пастухами, а то Демьяну бы пришлось…

И девчонки покатились со смеху. Их веселье было прервано:

— Вера…

Тимур с Романом смотрели друг на друга, желая испепелить.

— Это я, — снова синхронно произнесли они.

— Что я? — не поняла девушка. — На свидание, что ли, пригласили? — И вдруг в ней проснулась такая злость на обоих. В самом деле, вели себя, как в детском саду. — Уже выяснила. Это он! — И она шагнула навстречу Вована. Подхватила его под руку: — Так какой ты коктейль мне присоветуешь? — улыбнулась.

Вован тотчас сориентировался. Он с довольным видом повёл девушку к бару, поддерживая под руку.

Вечер закончился. Вера и Вован стояли на улице и смотрели на чистое ночное небо. Золотые звёзды мерцали на чёрном бархате. Тонкий молодой месяц удобно устроился на верхушке ели.

— Ты к себе или ко мне? — спросил молодой человек у девушки.

— К себе, конечно, что за вопрос, — фыркнула она.

— Тогда пройдёмся ещё? — предложил он. — Хочу тебя заморозить как Снегурочку и перенести к себе.

— Зачем? — спросила она, а сама улыбнулась. — Между прочим, я не девочка лёгкого поведения.

— Да мы уже поняли, что у вас троица тяжёлой артиллерии, — хихикнул Вован. А потом замялся: — В общем, я обещаю, не будет ничего из того, чего ты не захочешь. Просто… Твой номер сегодня… занят…

— Понятно, — выдохнула Вера. Она-то думала, он её развлекал, потому что она ему нравилась, а, оказалось, Роза попросила. — Пошли тогда. Только не жаловаться, если я захочу, а у тебя нет.

Пребывая в лёгком волнении, девушка переступила порог укутанного ночной темнотой номера. В глаза сразу бросилась её футболка. Она аккуратно висела на стуле.

— Забыла, — сказала Вера и протянула руку, но молодой человек её перехватил. Он развернул девушку к себе и, глядя ей на губы, прошептал:

— Она сохнет. Я постирал.

Она выдохнула ему прямо в рот и обняла его за плечи. От поцелуя голова кружилась, а ноги наливались тяжестью. Как давно она этого не делала! Ах, как давно. Вот так, по-настоящему, чтобы не хотелось оторваться. Сколько раз она смотрела на счастливую Изольду и представляла себя на её месте. Вместо Свята в мечтах Веры был то Роман, то подмигнувший на улице незнакомый паренёк, то Тимур.

Нехотя девушка отстранилась от парня:

— Это не честно, — смущённо пробормотала она. — Ты обещал…

— Я помню, — Вован продолжал смотреть на неё и ей казалось, она проваливалась в пропасть. — Я всего лишь угадал твоё желание. Разве не правда? Проходи, хочешь чего-нибудь?

— Да, спать, — ответила Вера машинально.

— Со мной? — бесовский огонёк плясал в его глазах.

— С тобой… — повторила девушка, но вовремя сообразив, что сморозила не то, засмущалась ещё больше. — Нет, я так быстро не могу. Мне надо сначала с папой познакомить.

Вован уже отпустил девушку, но, услышав про папу, вздрогнул, а потом засмеялся:

— Ты серьёзно? А если мы опустим знакомство? — Он прошёл в комнату, крикнув из дверей: — Я переоденусь и приму душ. Хочу предупредить сразу, дверь открывается в коридор, но мне будет приятно, если ты не сбежишь так сразу.

Щёки девушки зарделись. Она обхватила лицо ладонями, сделала несколько шагов по залу. Вера пыталась решить, что ей делать. Она позволила себя поцеловать. Невероятно. Сама не поняла, как такое могло произойти.

Девушка мысленно заставила себя упасть и пять раз отжаться. Вован мог решить, что ему позволено ещё больше. Теперь внутренняя сущность Веры подтягивалась на турнике. Он симпатичный, но не такой, как Тимур. Милый, но не такой, как Роман.

Внезапно в кармане её джинсов завибрировал телефон. Девушка посмотрела на экран. Ответила на звонок:

— Тимур, что ты хотел? … Какая тебе разница, где я? … Да, я не у себя. … Нет, не у Романа. Тебя это не должно волновать. … Ах, ты ответственный за меня, потому что заманил меня сюда? Так это было первый раз. Сегодня меня привёз Демьян. … Как, как, кверху каком. … Что слышал. … Всё, завтра поговорим. … Раньше надо было думать.

Нажала отбой. И собралась вернуться к решению проблемы, но телефон снова ожил. Как и ожидалось, на сей раз это был Роман. Этот не спрашивал, а требовал, чтобы она немедленно пришла к нему на свидание.

— Понимаешь, ты ещё малолетка, а здесь много хулиганов, — распалялся он.

— Рома, ты не подзабыл, что я совершеннолетняя? — хмыкнула она. — И мне давно уже пора познакомиться с хулиганами. — Она показала язык экрану и отключилась.

Постояла ещё какое-то время, решила набрать Розу. Та, как ни странно, откликнулась сразу:

— Ты где? Я уже спать ложусь.

Вера замерла. Значит, Вован ещё и обманул её.

— Скоро буду, — коротко бросила она.

В дверях показался Вован. Парень был в спортивных шортах и футболке, которая обтягивала его загорелое мускулистое тело. Он был настолько великолепно сложен, что Вера невольно сглотнула слюну и с трудом подавила в себе желание потрогать его бицепсы.

— Лгун! — выдавила из себя.

Он провёл рукой по влажным волосам. Улыбнулся:

— Вера, у тебя проблемы?

— Это у тебя проблемы, — зашипела она и резко направилась к двери, которая в этот момент распахнулась. 

Глава 27

Почему Вера решила, что дверь открывается в коридор, она сама не знала. Но, услышав в голове птичий хор и увидев перед глазами хоровод из звёздочек, поняла, что жёстко заблуждалась.

Она схватилась за лоб. Из глаз брызнули слёзы. Откуда-то издалека раздавался голос Романа, ему вторил голос Тимура. Чьи-то руки заботливо поддерживали её и куда-то вели, усадили на что-то мягкое. Неожиданно над ухом раздался голос Вована:

— Хватит уже, лучше полотенце намочи и тащи сюда.

— Кто из нас врач? — парировал Роман.

Но в тот же миг влажный холод коснулся звенящей поверхности лба.

— Сотрясения нет? — встревожено спросил Тимур.

Послышался хлопок двери, и раздался звонкий голос Розы:

— А что здесь происходит? Где Вера?

Та подняла руку и помахала:

— Роза, Роза, — умирающим голосом позвала она.

— Где Верка? Где эта подлая предательница! — прогремел откуда-то голос Изольды. — Я не поняла, нас приглашали, а на столе ничего нет.

— Вован, ну ты чего? Я же предлагал у меня, — Демьян был чем-то недоволен.

— Вот она, пляска персонажей в замутнённом сознании. Вован, чем ты меня? — бормотала Вера, решив, что у неё галлюцинации.

— Вовка, теперь ты обязан на ней жениться, — хохотал Жека.

— Мальчики, что здесь такое? — звуки Любиного голоса приближались. Потом послышался лёгкий смешок: — Вера, это судьба. Мы с Изольдой тоже вначале от наших пострадавшими были. Вован, ты сам себе подписал приговор: придётся идти служить в армию.

Комната взорвалась дружным смехом, который перебило бурчание Романа:

— Я первый на Верочку обратил внимание.

— Обратил, но не искалечил, — парировала ему Изольда.

— А я искалечил, — вставил Тимур.

— Как не искалечил? А кто дверью в лоб въехал? Прости, Вера, но это только констатация факта.

Боль постепенно стихала, а вот шум в ушах нарастал. Она пыталась отобразить, кто куда пошёл, что сказал. И вообще, сколько народу в комнате и откуда он здесь взялся.

Нос уловил аромат свежей выпечки, а ещё показалось, что где-то поблизости появились солёные огурцы.

— Первую помощь оказали, теперь обработать спиртом изнутри, — ржал Жека.

Вера попыталась отодвинуть полотенце, которое спадало на глаза и мешало разглядеть обстановку. Наконец, ей это удалось. Оттолкнула руку Вована, раскрыла глаза, поводила ими по сторонам и тут же сморщилась от боли.

— Сгиньте, мне смеяться больно, — пробормотала она, пытаясь справится с порывами хохота.

Вся дружная компания: Люба с Демьяном, Изольда со Святом, Барби с Жекой, Роза с Ванадием, Роман с Тимуром и Вован рассматривали девушку, словно у неё во лбу горела звезда.

— Так всё плохо? — она поднесла руку к ушибленному месту и аккуратно коснулась.

— Ну как сказать… — замялся Роман.

— Не, Верка, как раз в твоём духе. Ты была Вера бланше, а теперь Вера Роже. Все исполнено в твоём любимом цвете спелого баклажана, — заржала Изольда. — Прости меня, грешную, но… — она не смогла продолжить.

— Верочка, пойдём ко мне в кабинет. Надо рентген сделать, — мягко произнёс Роман.

— Не понял, а давно у нас рентген аппарат появился в медблоке? — Тимур изумлённо посмотрел на врача. — Почему-то моих спортсменок ты в поселковый травмопункт отправляешь.

— Я пальпировать буду, — попытался исправить ситуацию Роман.

— Мозги пальпировать будешь? — усмехнулся Вован. — Ладно, я сегодня ночью прослежу, чтобы не было сотрясения.

— Это почему ещё ты? — не унимался Роман. — Я ударил, мне и следить.

Вера медленно переводила взгляд с одного на другого.

— Верочка, я предлагаю свою помощь, — Тимур присел на корточки.

— А, вот вы где? — раздался из дверей голос Игната. — Всё-таки не успел на игру. Жалко.

Он быстрыми шагами пересёк комнату, посмотрел на Веру и замер на какое-то время.

— Это кто тебя так? — отмер.

— Они, — Вера неопределённо обвела рукой. — К тебе приревновали.

— Ко мне? — Игнат усмехнулся. — Зря. Демьян, а вы уже обговорили по мероприятию? Или я и тут опоздал?

— Не опоздал, — ответил Демьян. — Вера, ты с нами или пойдёшь приляжешь?

— С вами что? — не поняла девушка и тут же сморщилась. — Мне от боли можно таблетку. А то голова звенит как колокол.

Шишка сходила неохотно. Каждый раз, когда Вера притрагивалась к ней, она напоминала о том вечере на турбазе. Снова суббота. Сегодня они с Розой решили пройтись по магазинам, чтобы набрать всякой всячины на конкурсы. Тем более что приезжать на турбазу им категорически запретили, чтобы не выводили участников из строя своей недисциплинированностью.

Вера волновалась. Она понимала, ей просто повезло, что её день рождения совпал с завершением проекта. Тогда они собрались у Вована на обсуждение именно этого мероприятия.

Демьян высказал Вовану, что тот не предупредил Веру и тем самым запугал девушку.

— А что она должна была подумать, когда ты привёл её к себе, а сам направился в душ? — усмехался он, выговаривая другу.

— Да я же пошутить хотел, — попытался оправдаться парень.

— Шутник, это не ты меня на свидание пригласил? — тогда спросила Вера.

— На какое свидание? — не понял Вован.

— Вот, эта карточка. — И Вера достала визитку и протянула её Вовану.

Тот посмотрел и пожал плечами. Карточка пошла по кругу.

— Вера, а почему ты решила, что тебя? — спросила Люба, когда карточка попала ей в руки. — Здесь же без имени. И почерк детский.

Игнат протянул руку, взял визитку, посмотрел, потом подошёл к телефону и поднял трубку: «Скажите, кто у нас занимал девятнадцатый номер в гостинице? Нет, нет, ничего не случилось. Спасибо».

Когда он вернулся к гостям, его лицо расплывалось в улыбке:

— У нас на той неделе здесь гостили дети с нарушением моторики из детского дома, участники проекта «Ты рисуешь». Видимо, от них и остались эти карточки.

Вера посмотрела на Вована: «А что ты делал в оранжерее?»

— Тебя искал. Меня попросили тебя найти. По камерам посмотрел, что ты пошла туда.

Зря он это произнёс. Девчонки стали возмущаться, что живут как под микроскопом. Им надоели слежки и приказы. Они свободные и независимые, а это всё уже ни в какие-то ворота.

Демьян с Игнатом молча, не скрывая усмешки, выслушали бурные возмущения в свой адрес, узнав много нового о себе. И лишь когда словарный запас девушек иссяк, Игнат посоветовал им быть внимательнее — знаки, что все коридоры находятся под видеонаблюдением, размещены на каждом углу.

— А комнаты? — спросила Изольда. — Как жаль, что там нет камер, я бы такое кино охранникам показала, — и она засмеялась.

Демьяну не без труда удалось вернуть беседу в деловое русло. Обсуждение затянулось до трёх утра. Вера вначале робко сопротивлялась, подсчитывая в уме свои скромные доходы, которые ограничивались стипендией. Молодые люди предложили ей «отработать», если её так волнует свой вклад. И вот им с Розой поручили заняться всякой мелочовкой, которую можно было бы использовать в качестве призов в конкурсах.

— Вера, привет, — мягкий голос Вована раздался из динамика телефона. — Я приехал к вам на помощь. Карета подана. Спускайтесь.

С той самой поездки у Веры не было ни одного свободного вечера. Вначале звонил Тимур и интересовался её спортивными результатами, потом Вован предлагал посильную финансовую помощь для закупки мелочовки. Последним был Роман. Он жаловался на пациентов, давал убедительные советы и просил фотографию шишки. Эволюция «лба» была тщательно запротоколирована.

Если же Вера отключала телефон, чтобы он её не отвлекал, молодые люди по очереди звонили Розе и спрашивали, всё ли у них в порядке. Однажды, когда та не ответила, в час ночи троица в полном составе на пороге комнаты появилась. Они налетели на неё с претензиями, что вынуждены проделывать долгий путь только потому, что некая особа не соизволила вовремя взять в руки телефон.

— Роза, Вован приехал. Поехали? — Вера залетела в комнату к Розе и тут же густо покраснела: — Простите. Закрываться надо.

На кровати Розы сидел Ванадий в одних семейниках.

— Розочка пошла зубы чистить, — смущённо проговорил молодой человек.

С Розой Вера столкнулась в коридоре. Та чистила зубы на бегу, отчего одна щека была в пасте:

— Погодь, я сейчас, — проговорила она.

— Там Вован ждёт.

Откровенно, Вере совсем не хотелось брать сейчас с собой Розу.

— Вован? — Роза переместила щётку во рту с правой стороны в левую. — Вера, а я тебе точно нужна? — спросила она с надеждой.

— Точно не нужна, — облегчённо выдохнула Вера. — А ты не обидишься?

— Ты чего? Ванадий только на выходные приехал. Он же в Москве живёт. Я счастлива буду, если ты сама съездишь. Мы тогда с Ванадием пойдём куда-нибудь. Спасибо тебе, а то я уже думала, как бы мне улизнуть. — Роза подскочила к Вере и поцеловала её в щёку. — Хорошо развлечься тебе с Вованом.

Вера стёрла мятное белое пятно со щеки, накинула на плечи парку, подумав, что надо бы прикупить весеннюю куртку. Старая вышла из моды. Глянула на сапоги. Вздохнула. В этих, судя по припекающему солнцу, будет жарко. Но других не было.

Девушка, задумавшись, что купить в первую очередь, куртку или сапоги, спустилась к машине Вована. О том, что прошлогодние ещё хорошие и даже не старомодные, речи не шло. Какой современной девушке не хочется быть самой модной?

Весна уже вовсю хозяйничала на улице. Снег ещё стаял не весь, но почернел. То там, то здесь зеленели островки первой травы. Ручьи, весело журча, пробивали себе дорогу среди темной земли. Небосвод без единой лепёшки облаков радовал взгляд лазурными красками. Солнце радостно потирало ладошки, поглядывая, как люди стягивали шапки, расстёгивали нараспашку пальто.

— Я без Розы, — Вера открыла дверцу машины и замешкалась. Она успела ступить в лужу, и теперь её сапоги были покрыты грязными каплями. А в машине было прибрано и идеально чисто, хоть босиком сиди. Но это, наверное, был бы перебор.

— Вот и хорошо, — Вован улыбнулся. — Садись, чего ждёшь?

— Я это… — она достала из кармана упаковку носовых платков, выудила оттуда один и наклонилась к сапогу.

Девушка услышала, как хлопнула дверь машины. Неожиданно за спиной появился Вован:

— Вера, заканчивай дурью маяться. Давай в машину. — Он бросил взгляд на её обувь. — Тебе в них не жарко?

— Мы сейчас с тобой закупимся для конкурса, а потом я пойду покупать себе другие, — зачем-то объяснила она.

Вован на это лишь хмыкнул. Подал девушке руку и помог сесть в свой внедорожник.

В машине приятно пахло. Радио весело чирикало о последних биржевых новостях. Молодой человек подал девушке влажные салфетки, чтобы она протёрла руки, показал, куда выбросить использованные платки.

— Нам в «Хлопушку», — сказала Вера. — Знаешь, где это?

— Знаю, только для начала заедем в одно место, — ответил он.

Машина бесшумно тронулась, выехала на трассу, где влилась в поток.

Девушка стащила с головы шапку, которую зачем-то надела, когда выходила из дома. Несмотря на то, что парка была расстегнута, ей было жарко. Она стала крутить ручку регулятора температуры.

— Ты чего оделась, словно на Северный полюс? — спросил парень, не глядя на неё.

— Надо у тётки забрать весеннюю куртку, — не очень вежливо ответила Вера.

— Заехать? — предложил Вован.

— Не надо, она сейчас в санатории. Через две недели приедет. Тогда и заберу.

— А эти две недели будешь париться? — усмехнулся он. — Приехали, выходи.

Вера посмотрела на высокое здание торгово-развлекательного центра. Она выскочила из машины. К ним подошёл служащий в униформе. Вован дал ему ключи. Тот тут же сел в машину и уехал.

В этом конце города она не была ни разу. Осмотрелась. Вокруг красовались новые высотки. На парковке перед ТРЦ стояли иномарки.

— Пошли, — парень подал девушке руку.

Она сделала несколько шагов и замерла. Почему-то ей стало неуютно рядом с элегантно-одетым Вованом. Куртка и сапоги резко стали в её глазах немодными и поношенными, будто она достала их с чердака на даче.

— Ты иди, а я подожду тебя здесь, — сказала она. — А ещё лучше, в машине подожду. Где она?

— На парковку забрали. Пошли, — сказал он тем тоном, которому сложно противиться. 

Глава 28

Вера робко проследовала в бутик за Вованом. В нос тотчас ударил запах кожи.

Место оказалось ей знакомо — «Золотой бизон» постоянно мелькал в рекламных роликах: красивые девушки и холёные парни вышагивали по подиуму, прохаживались по улицам города, мчались по трассам на мотоциклах. В итоге все они встречались на крыше небоскрёба, дружно кричали «Золотой бизон!» и поднимали руки, указывая на созвездие, символизирующее животное. Да, цены в «Бизоне» действительно были космическими, с ними могли соревноваться лишь немногие магазины города.

Иногда, глядя на рекламу богатой жизни, Вера вздыхала и обещала себе, что обязательно наступит тот день, когда она купит себе самую стильную курточку в этом «Золотом бизоне». Для этого, по её мнению, у неё было всё: ум, настойчивость, а главное — желание стать независимой и богатой. Правда, как сочетать армию и богатство, она пока не придумала.

А пока что девушка искала себе похожие курточки в магазинах попроще. И находила. Стоили они во много раз дешевле. А вот уступали в качестве или нет, не знала — сравнить же возможности ещё не представилось. Тем не менее, Вера считала, что её одежда ничуть не хуже. Хотя сам факт, что ты одеваешься в «Золотом бизоне» говорил сам за себя, он на корню менял все ощущения. И вот она здесь, в эпицентре мира роскоши, пропитанного ароматами успеха и удачи.

Вера скукожилась. Захотелось спрятаться за фигурой молодого человека. Она почувствовала себя маленькой, беззащитной бродяжкой в поношенной третьесортной одежде с китайского рынка. От этой мысли стало ещё жарче. Уже собралась скинуть парку, но побоялась — вдруг пропотела до такой степени, что запах её пота сразит наповал весь персонал бутика. Чем больше девушка тушевалась, тем сильнее её палило.

Посмотрела себе на ноги, взгляд невольно скользнул по обуви Вована. Его коричневые ботинки выглядели дорого. Наверняка стоили больше, чем весь её наряд. И зачем она только согласилась поехать с парнем. Он что, посмеяться над ней решил или не знает, какая у студента стипендия?

— Вера, я оставлю тебя здесь. Подбери себе куртку. Я минут через пятнадцать вернусь. Хорошо? — Вован легонько сжал руку девушки, подбадривая её.

— Мне тут ничего не нравится, — прошептала девушка. — Пошли уже. — Она потянула молодого человека на выход, но к ним в последний момент успела подойти одна из продавщиц. Девица протянула руку к парке Веры.

— Мы повесим её на вешалку, чтобы не мешала вам выбирать. Пройдёмте.

Вера сделала шаг, и ей стало стыдно за грязные сапоги. Как же она умудрилась настолько масштабно опростоволоситься и угодить в эту злополучную лужу?

Вован помог спутнице снять парку и передал курку ожидающей продавщице.

— Ну, я пошёл. Не скучай! Через пятнадцать минут буду. — Молодой человек одобрительно улыбнулся.

Вера, словно загипнотизированная, пошла за продавцом.

— Это новая коллекция. Посмотрите на эту курточку. Она из джинсы, оформлена бахромой. Линия плеч удлинена. Такая куртка подойдёт ко всему. Примеряйте!

Нехотя взяла куртку. Мельком глянула на цену. Впечатлилась. Чудом не закашлялась. Правый глаз заметно пульсировал. «Тут что, пуговицы из чистой платины с бриллиантовой россыпью?» — подумала она, но улыбку всё же выдавила. Правда, получилась она натянутой, с тенью мучения. Пощупала ткань.

— Спасибо, она очень тонкая. Я в ней околею, пока автобус жду.

— Автобус, — хихикнула продавец. — Оригинально сказано. Машина Владимира Валентиновича такая большая, что вам напоминает автобус?

— Ага, — машинально ответила Вера, отметив про себя, что «Владимир Валентинович», скорее всего, какая-то местная знаменитость.

— Тогда вам идеально подойдёт куртка-авиатор. Она как раз под ваш стиль. Посмотрите на качество кожи, какое здесь тиснение. Эти карманы придают куртке определённый шарм.

Вера отметила про себя, что с такими карманами и рюкзак для конспектов не понадобиться.

— Спасибо, очень короткая. — Девушка перевела взгляд, стараясь не замечать удивлённо приподнятые брови продавца: куртка доходила до середины ягодиц.

Она отвергла и куртки в стиле оверсайз. Покрутилась в предложенном бомбере, но нашла его слишком толстым.

Постепенно Вера стала входить в роль капризной привереды: следующая куртка оказалась коротка, вторая — длинна, в третьей она смотрелась как кукла на чайнике, а четвёртая только для бабушек, в пятой она выглядела как блондинка, а шестая только для дискотек. Розовая — фу, чёрная — мрак, синяя — бяка, зелёная — плесень. Про себя Вера подумала, что Вовану сюда теперь точно заказано ходить.

Глянула на часы. Прошло больше обещанных пятнадцати минут. Можно сваливать с чистой совестью. Но неожиданно взгляд упал на «рубашку»: то ли полупальто, то ли куртку. Рука сама потянулась к клетчатой поверхности. Приглушённые лиловые и кремовые тона смотрелись необычно. Ткань на ощупь была мягкой и бархатистой. На этикетке значилось: «кашемир». Девушке впервые за всё время захотелось примерить чудо. «За это денег не берут», — примирила свою совесть с желанием.

Полупальто соскользнуло с плечиков, упав Вере в руки. Ей не хотелось смотреть на ценник. Но глаза предали хозяйку и уткнулись в цену, пытаясь округлиться и выпасть от увиденных цифр. Вера проморгалась, словно избавляясь от соринки, и опять опустила и сфокусировала взгляд, дабы убедиться, что увиденное не обман зрения. Может, цифры всё-таки двоились в глазах?

Увы, нет. Но вот проблема: признаться, что для неё здесь всё слишком дорого, не хватало смелости, да и было откровенно обидно, но и купить пальто было не на что. Неожиданная помощь продавца пришлась очень даже кстати, ибо курточка ей удивительно шла, и найти какие-либо недостатки не хватало фантазии.

— Эта модель не во вкусе Владимира Валентиновича. Я бы вам не советовала. — К Вере и продавцу подошла женщина с бейджиком: «Старший менеджер Стелла».

— Я не знаю, кто такой Владимир Валентинович, о котором вы мне постоянно говорите. Это первое. — Вера не могла стерпеть, что кто-то пытался указывать ей, что носить, а что нет. Года не прошло, как она из-под опеки отца вырвалась. Обретённая свобода выбора была для неё драгоценным подарком судьбы. Посягать на неё она никому не позволит. — И второе, я сама знаю, что мне хорошо.

— Но Владимир Валентинович может не одобрить… — Вера увидела, как Стелла стушевалась и посмотрела ей за спину.

Вера обернулась. Там, прислонившись плечом к косяку двери и скрестив руки на груди, стоял Вован.

— Ты уже вернулся? — спросила девушка. Она надела полупальто, руками соединила полы и подошла к зеркалу. — Нравится?

— Угу, — молодой человек улыбнулся. Он продолжал смотреть на неё, по-собачьи склонив голову набок.

— А эти говорят, что какому-то там Валентину Владимировичу не понравится, — она усмехнулась. — Не знаешь, что это за перец, без одобрения которого тут ничего не выберешь?

— Обувь подберите, пожалуйста, под рубашку. — Вован обратился к менеджеру.

— Владимир Валентинович, какой каблук? — спросила старший менеджер.

— Вера, какой каблук?

— Устойчивый, — ответила она машинально, уставившись на Вована. Нахмурилась: — Вован, это ты, что ли, тот самый Валентин…

— Не Валентин, — поправил парень, смеясь и готовясь к отражению ударов кулачками, — а Владимир Валентинович.

— Понятно! — Вера остановилась, пытаясь переварить информацию. — Ты этот самый, вокруг кого здесь скачут на задних лапках. Только не говори, что это твой бутик.

В это время продавец принесла несколько коробок с обувью.

— Бутик не мой. А ты пока обувь посмотри, — ответил он, вальяжно подходя к девушке. — Тебе к лицу эта куртка. Мне нравится, хоть я и не любитель такого стиля.

У неё было желание послать его куда подальше, но ничего оригинального на ум не приходило. А выглядеть вульгарной грубиянкой не хотелось. Особенно здесь, в фантастическом мире её мечты.

Чтобы скрыть смущение, Вера стала рассматривать принесённую обувь. Она открывала коробку за коробкой, но ничего не примеряла.

— Не нравится? — спросил Вован после того, как она отложила в сторону последнюю пару. — Неужели совсем ничего не приглянулось? — Девушка отрицательно покачала головой. Молодой человек посмотрел на старшего менеджера. — Ну куртку-то ты берёшь? Она как раз под твой стиль.

— Мне надо подумать. А из обуви ничего под неё не подойдёт. Пошли. — Вера сняла с себя куртку-рубашку, подала продавцу, направилась к вешалке, где висела её парка.

— Вера, подожди, — Вован остановил её. После чего обратился к продавцу: — Принесите, пожалуйста, парку девушки.

Молодые люди вышли из бутика и пошли по коридору. Вован нёс парку Веры. Она же угрюмо смотрела себе под ноги. Мало того, что она необычайно приблизилась к куртке мечты и лишь в очередной раз ощутила, как они далеки друг от друга. Так ей ещё предстояло признаться в этом Вовану. Надо было озвучить, что ей не по карману весь этот торговый центр. На языке крутились колкости, но почему-то Вере совсем не хотелось произносить их вслух. Само поведение парня не позволяло усомниться в его порядочности. Пока что он не заслужил подобных валунов в свой огород.

— Почему ты отказалась от куртки-рубашки? Она же тебе понравилась? — Вован первый разорвал молчание.

— Спасибо, но… — Вера остановилась. Повернулась лицом к нему и подняла свои серо-зелёные глаза. В них застыла не тоска, но сожаление. Маленький, круглый носик покраснел, отчего горстка рассыпанных веснушек стала незаметной.

Глаза Вована пробежались по лицу девушки. От его взгляда не ускользнули ни готовящиеся к побегу слёзки, ни закушенная изнутри губа. «Подержи». — Он вручил ей её парку. И, воспользовавшись тем, что теперь руки девушки заняты, обнял и крепко прижался к ней губами. Поцелуй был короткий, но чувственный. Так искренне и горячо Веру никто не целовал.

На какой-то миг она закрыла глаза. Девичье сердечко сделало кульбит в груди. Слёзы позорно капитулировали под напором гормона счастья, который фонтаном вырвался на свободу.

Вован, держа девушку за плечи, глядя ей в глаза, тихо, чтобы было слышно только ей, произнёс:

— Думаешь, я не знаю, сколько стоят деньги? Но я не настолько богат, чтобы ездить по разным магазинам, подыскивая подходящую вещь. Время стоит дороже. И если я привёз тебя в магазин, значит, я плачУ. Здесь полный сервис. Не обязательно при этом утомлять себя в поисках подходящих деталей костюма. Все продавцы этого центра имеют дипломы стилистов.

От такого простого объяснения девушка смутилась ещё больше. Ей надо было отказать Вовану, но почему-то она боялась причинить ему боль. Девушка видела, что он говорил от чистого сердца.

— Спасибо, Володя, — в слово «Володя» она вложила всю ту нежность, которую испытывала к нему в эту минуту. — Ты не обижайся, но я привыкла платить сама. И не хочу быть твоей содержанкой. Я не могу принять от тебя такой дорогой подарок. Согласна, тоже терпеть не могу бесцельно шататься по магазинам. Но обычно покупаю всё необходимое в ТЦ недалеко от общаги. Там есть неплохие вещи по доступной мне цене. К тому же у меня есть и куртка и обувь. Они пока что у тётки. Вот она вернётся. Хотя… — было видно, что ей с трудом давались слова, — у меня есть ключи от квартиры, но я не люблю ходить туда в её отсутствие. Она папина сестра, — зачем-то добавила девушка. 

Глава 29

К удовольствию Веры, Вован не стал спорить. Они сели в машину и поехали покупать мелочовку для торжества. Увидев у молодого человека список, девушка искренне удивилась:

— Демьян не доверяет мне? Боится, что я не то наберу?

Вован улыбнулся и напомнил ей историю, как они с Любой покупали спортивный костюм.

— Демьян сказал, сто шансов против одного, что ты купишь помаду вместо воздушных шариков и деревянные ложки вместо колпаков.

Девушка наигранно надула губы, но воспоминание о том памятном походе по магазинам вытащило смех наружу. Тогда они умудрились скупить всё, кроме самого костюма. И теперь уже Вера, красочно описывая тот их поход по бутикам, хохотала в голос.

Настроение заметно улучшилось, и та неловкость, которая возникла в «Золотом бизоне», незаметно исчезла. Теперь они ходили между рядами и примеряли маски, вспоминая маскарад. Хохотали над тем, Снежная королева завалила Серого Волка. Наткнувшись на микрофон, Вован спародировал Веру на дне рождения Демьяна.

— Знаешь, мы с парнями недавно про вас говорили.

— Да? Только недавно? — не удержалась девушка. — А я думала, уже язык до мозолей стёрли, перемывая наши косточки до блеска.

— Не до мозолей, убедись сама. — Вован без прелюдий прижал к себе девушку. Его язык ласково прошёлся по её губам. Воспользовавшись моментом, она обняла его за талию, прижимаясь ещё ближе, открыла рот, приглашая в гости. Кровь гулко пульсировала в висках. Глаза закрылись. Ей было сладко и томно. Ноги дрожали, и, если бы не поддержка молодого человека, она бы разлеглась у его ног.

— Молодые люди, проход не загораживайте, — услышали они недовольный голос. — Совсем распоясались. Бесстыжие. — Сухонькая старушонка покачивала головой и грозно стучала по полу палкой.

— Старая, чего возмущаешься? Вспомни молодость, — заступился за них мужской голос.

— А сам-то, можно подумать, молодой, — не осталась в долгу старушонка, переключившись на старика, стоявшего позади неё. — А я те вот покажу, уйду к соседке и буду там пировать.

Вера с Вованом переглянулись и засмеялись: «Это мы с тобой в старости», — прошептал он.

Закупив необходимое по списку, молодые люди вернулись к машине.

— Диктуй адрес своего магазина. Посмотрю, где мозговыносители одеваются, — усмехнулся он.

— Это мы-то мозговыносители? А вы… — Вера задумалась, как бы его обозвать, но не слишком обидно.

— Фу, надымила… — парень помахал ладошкой перед лицом.

— Кто надымил? — она ещё не успела ответить на одну реплику, как он уже вторую выдал. «Теряю квалификацию», — подумала девушка.

— Как кто? Ты. Мозги, видать, зашаяли от усиленной мыслительной деятельности. — Он стал крутить пальцем перед лбом и, подражая голосу Веры, произнёс: — Щёлк, щёлк, щёлк, как его назвать. Это грубо, это некрасиво, любимый, нежный, дорогой… — Посмотрел на девушку, которая набрала полную грудь воздуха, словно собиралась взлететь: — Вера, я готов ко всему, жги!

— Придурок, — выпалила она, не придумав ничего лучше. — Асинус (дурак — латынь), стипес (балбес — латынь).

— Удар ниже пояса, — засмеялся он, поднимая руки, — на иностранных языках не ругаться. Так куда ехать? Кстати, у меня к тебе будет одна просьба.

— Говори, — выдохнула она, называя адрес магазина. Раз уж он её разозлил, то жалеть его точно не будет.

Вера знала, в каком бутике точно были приличные курточки по разумной цене. Но та куртка в рубашечном стиле не выходила из головы. Пока шли, она просчитывала варианты, как бы и на чём сэкономить, чтобы приобрести свою любовь: во-первых, сократить объёмы потребления еды раза в два. Во-вторых, забыть о походах в столовую — будет брать обед с собой. В-третьих, часть суммы перекрыть стипендией. В-четвёртых, остаток взять взаймы у девчонок.

И кого-то из них однозначно уволочь с собой в магазин. Одной Вере там делать нечего. Без Вована её там сожрут продавщицы-стервятницы, у них океан мести накопился после её визита, и они с радостью устроят из него цунами. Надо идти с Изольдой. Та быстро выстроит в шеренгу весь персонал вплоть до директора.

Итак, решено, она купит ту рубашечную куртку, значит, сейчас будет покупать под неё ботинки. Ведь без обуви и куртка не нужна.

— Ты подожди здесь. — Она показала молодому человеку на диваны, расположенные параллельно бутикам. На них в основном сидели мужчины. Вероятно, они не выдерживали испытания женским шоппингом. Предпочитали с наслаждением уткнуться каждый в свой гаджет, довольные, что никто не дёргал их на оценку очередной обновки, по крайней мере до возвращения домой. Около ног стояли многочисленные пакеты с логотипами бутиков.

— Ты же хотела куртку, — напомнил Вован, видя, как она направляется в обувной.

— На то и на другое у меня сейчас нет. Обувь нужнее. Я быстро. Или… езжай на базу. Демьян наверняка тебя заждался.

Парень как-то удовлетворённо улыбнулся:

— А мне нельзя смотреть?

— Я тебя стесняюсь. К тебе слишком много внимания.

— Это там. Здесь меня никто не знает. Ну, так как? Можно?

Вера неопределённо кивнула.

Внимание девушки привлекли ботинки на высокой тракторной платформе. Она подумала, что они отлично подойдут к рубашке. Осталось подобрать цвет.

— Вера, я буду в коридоре, — сказал Вован, прикладывая трубку телефона к уху. — Если меня не будет, подожди, я не более получаса.

Девушка облегчённо вздохнула. Она ненавидела делать покупки второпях. А компания парня обрекала на спешку — неудобно задерживать его, терзаясь выбором. Оставшись в одиночестве, Вера с удовольствием перемерила все расцветки: бежевые подойдут под всё, но они маркие; чёрный цвет уже надоел; коричневые ничего, но слишком много жёлтого; розовые хороши для Барби.

Выглянув в коридор и не увидев там Вована, она заскочила в соседний бутик, потом в ещё один. Красная линяя второго этажа целиком отдана под обувь. Девушка сама не заметила, как удалялась от первого магазина.

Наконец она нашла такие ботинки, которые не захотелось снимать. Кожа была очень мягкая, колодка словно по лекалу её ноги. А главное: цвет — серо-жемчужный, без блеска. Но цена…

— Я могу оформить кредит? — удручённо спросила она кассира. Не признаваться же, что и на обувь ей не хватает. Правда, совсем немного. Но и это «немного» надо где-то взять. От родителей поступление будет только через две недели. Просить раньше значит нарваться на нотацию отца о нецелевом использовании денежных средств. К тому же часть них и так пойдёт на «рубашку».

Девушка нахмурилась: «Куда делись деньги? Я всего-то купила себе смузи, нашейный платок — он идеально подходит под будущую курточку; пару дешёвых вязаных митенок — тоже к курточке, потом присела съесть булочку… А сколько времени?» К своему ужасу, она обнаружила, что прошло не полчаса, а в три раза больше. И только сейчас она вспомнила про Вована. Ждёт он её или ему надоело?

Девушка достала телефон и увидела сообщение от молодого человека:

«Вера, без обид. Я закинул тебе денег. Отдашь с первой зарплаты». И смайлик. Она открыла эсэмэску банка с информацией о пополнении счёта. Молодой человек не пожадничал. Теперь она могла позволить себе эти ботинки, а ещё спокойно прожить до конца месяца: без питания в ресторанах, но на студенческую столовую уже вполне хватало. Вера заключила сделку с совестью, пообещав себе обязательно вернуть парню долг при первой же возможности. Начнёт работать на каникулах и сразу вернёт.

Девушка написала в ответ: «Спасибо за помощь. Она оказалась очень кстати. Верну обязательно. Я в конце линии. Сейчас оплачу и выйду».

Счастливо шагая в новых ботинках, она несла старые в коробке. Сейчас Вера казалась себе самой модной.

— Красивые, мне нравится, — раздалось за спиной. — Не поворачивайся, — командовал Вован. — Дай мне коробку. — Она увидела, как протянулась из-за спины его рука. Он забрал пакет с обувью, помог снять парку. Вдруг на её плечи опустилось что-то лёгкое и… кашемировое. Вера ахнула и юлой крутанулась навстречу парню:

— Вова, я не… — пролепетала она, трепеща от счастья.

— Это мой подарок ко дню рождения. Прости, что несколько рано. Не удержался. — Он повернул девушку к себе. — Не думай возражать. Я сам решаю, что дарить девушке, которая мне нравится. Ненавижу бесполезные подарки. Люблю, когда ими с радостью пользуются, а не забрасывают пылиться в углу. И обо мне вспоминают. Вот такой я практичный, привыкай.

— Но я… не скоро… смогу подарить тебе равнозначный. — Её щеки пылали, а в глазах собирались слезинки радости.

— Равнозначный подарок, это уже не подарок, а бартер, — улыбнулся он. — А теперь моя обещанная просьба. Пойдём в кафе, поедим, и я тебе расскажу. Очень надеюсь на твою помощь.

Молодые люди пошли в сторону лифта, поднялись на последний этаж, где под стеклянный куполом располагался азербайджанский ресторан.

Вера с волнением ждала, о какой просьбе пойдёт речь. Парень, судя по всему, не знал, как подступиться к делу. Девушка пыталась сосредоточиться на меню, но строчки прыгали перед глазами, а слова играли в шарады. Она принялась разглядывать картинки.

— Симпатичное место, — констатировал Вован.

— И что не маловажно, доступное по ценам студентам, — сказала девушка. — Здесь в обед у них хорошие ланч-предложения.

— Часто сюда ходишь? — спросил он.

— Нет, — засмеялась Вера. — Только в день стипендии. И то, когда Люба связалась с Демьяном, а Изольда с головой нырнула в любовь со Святом, дорога сюда мне стала закрыта — мы же втроём ходили. Одной не то.

— Меня можешь приглашать. Я только за вкусно перекусить, — подмигнул парень.

— Что за просьба? Говори уже, не тяни. А то я могу подумать, что ты не знаешь, как предложить мне руку и сердце. Если что, я готова. Как выкручиваться будешь? — засмеялась она. — Правда, при одном условии: ты должен понравиться моему отцу. Иначе он нас обоих на гауптвахту загонит.

— Почти угадала, — засмеялся Вован. — Но у меня своё правило: не жениться до третьего поцелуя. Но это дело поправимое. Два уже есть.

Вера почувствовала, как краснела. Она закусила губу и посмотрела на него исподлобья.

— Ты серьёзно? Я же пошутила. Я пока замуж не хочу.

— Уф, — весело выдохнул парень, — значит, мне не стоит опасаться, что Тимур или Роман меня опередят.

— Говори, не томи, не молоко, — снова буркнула девушка.

— Вера, оставь свою губу в покое. Сейчас наш заказ принесут. Наешься досыта. Она, конечно, вкусная, но оставь её мне на десерт, — продолжал подтрунивать Вован. Вдруг резко сделался серьёзным: — Сегодня ты нужна мне на свадьбе.

Вера уронила вилку на стол. Глаза распахнулись, а в горле поселился взбешённый ёжик:

— Твоя? — выдавила она. — Свадьба твоя?

— Думаешь, я в день свадьбы гуляю от невесты? Как-то не очень было бы, тебе так не кажется? В общем, нас пригласили на свадьбу.

— Кого нас? — шок стал проходить.

— Моих родителей и меня.

— А я здесь причём?

— Мой папа ищет мне невесту среди дочерей своих сослуживцев. Я жениться пока не собираюсь. По крайней не мере, на одной из них. В общем, сказал ему, что у меня уже есть девушка. От тебя сегодня сверхважная задача. Я на тебя рассчитываю, как никогда — ты должна понравиться моему отцу, чтобы тот отстал от меня с этой навязчивой идеей. — Парень с надеждой посмотрел на Веру.

— Понятно, а потом кто-нибудь разместит в сетях моё фото, и понесётся душа по бездорожью. Полетят слухи, что я одного мажора поменяла на другого. Они достигнут ушей моего отца, и моей независимости придёт конец. Буду под конвоем учиться, в лучшем случае.

— Если дело дойдёт до твоего отца, я выступлю в роли твоего парня, если захочешь. Ну, так как? 

Глава 30

Вера осталась довольна своим отражением: непослушные рыжие локоны искусно уложены волосинка к волосинке. Пряди от висков были собраны в шишку на затылке и спрятаны под шляпку-заколку. Макияж не прятал её веснушки, отчего лицо девушки словно светилось изнутри. Черное в крупный белый горох платье подчёркивало её талию, а полукруглый ворот открывал ключицу. Тонкая нить бус под чёрный жемчуг делало её кожу белее, чем та была на самом деле. На ногах лодочки на небольшом аккуратном каблучке. Вован настоял, чтобы девушка взяла сумочку, усердно нахваливаемую продавцами. И теперь небольшой клатч болтался на руке.

— Я так волнуюсь, — прошептала она, когда машина притормозила у ресторана «Хорош». — Словно замуж выхожу.

— Чего так? Там тебя никто не съест. Правда, если ты будешь следовать простой инструкции: мой отец военный, поэтому лучше молчать, скромно опустив глаза. Он считает, моя идеальная невеста — домохозяйка из Средней Азии, — парень хихикнул. — Мама другого склада. Она у нас бизнес-леди. Ей разрешается даже подерзить. Она полностью за женскую эмансипацию.

— И как же они уживаются? — поинтересовалась девушка. У её отца было примерно такое же представление о женщинах. Мама Веры вполне этому соответствовала. Она никогда не спорила с отцом, во всём соглашалась, только потом почему-то выходило, как сказала она, а мнения отца словно и не существовало.

— А они и не уживаются. Они в разводе, но живут вместе.

— Вов, я могу задать нескромный вопрос? — Вера увидела, как в темноте сверкнули белки его глаз. — Вот вы все трое богатые. У Демьяна и Свята отцы из бизнеса. Наверняка помогли сыновьям. А ты сам поднялся? С нуля?

Вован усмехнулся:

— Ты вправду веришь, что за пару лет можно подняться, не имея за спиной ни опыта, ни какой-либо поддержки? Нет, конечно. Я же сказал, что мама бизнес-леди. У неё целая сеть салонов красоты и магазинов профессиональной косметики. Но родители нам помогают не столько деньгами, сколько своим вездесущим участием по принципу «не дай расслабиться ближнему своему и будет ему благо». Знаешь поговорку: «Не потопаешь, не полопаешь?» Так вот, это один из основных признаков успешного бизнеса. Ладно, пошли.

В фойе было многолюдно. «Вова, а где Демьян?» — спросила девушка, сдав верхнюю одежду в гардероб.

— Демьян? На турбазе. А что тебе от него надо? — непонимающе спросил Вован.

— Как на турбазе? Я думала, вы на все мероприятия вместе ходите. Надеялась здесь с девчонками встретиться. Я же никого тут не знаю.

Вован с улыбкой осмотрел ладную фигурку девушки:

— Я же сказал, что приглашена моя семья. Здесь в основном собрались сослуживцы отца. Я сам никого толком не знаю. Веришь? Даже с невестой толком не знаком. Она дочь какого-то там полкового командира.

— А зачем тогда всё это?

— Как зачем? Есть такое понятие, как бизнес, власть и семья. Они связаны между собой.

В этот момент Вера замерла. Прямо по курсу стоял сослуживец её отца. Он приезжал к ним в часть около десяти лет назад, когда отец служил в Оренбургской области. С ним был сын, ужасно избалованный и наглый парень, который встречался и целовался со всеми сельскими девушками. Вера же со своими подругами подглядывала за ним. И когда парочка, никого не замечая, усаживалась где-нибудь в укромном месте, банда под предводительством Веры налетала, забрасывая молодых людей шишками репейника. Ох, и негодовал парнишка. Особенно в третий и последующие разы. Даже догнать их пытался, но куда там. Они тотчас кидались врассыпную и мчались наутёк. В общем, он абсолютно не оценил их затею. Почему-то… — Вов, я сейчас. Носик припудрю.

Вера рванула к туалету. Там, достав телефон, набрала Тимура, но тот не отвечал. Тогда оставила сообщение: «Тимур, если ты в городе, срочно забери меня из ресторана… — Девушка покрутила головой в поисках названия. К счастью, нашла его на шторке, — «Шорох». Я здесь с Вованом. Срочно! Пока не поздно!»

Подумав, на всякий случай набрала Романа. Тот ответил сразу. Прикрывая трубку одной рукой, громким шепотом Вера сказала ему то же самое, что отправила Тимуру.

Роман ответил, что будет через десять минут, и велел ждать его на крыльце.

Девушка посмотрела в зеркало, улыбнулась. Сейчас предстояло как-то объяснить Вовану своё бегство. Причём так, чтобы он не рассердился и не держал обиду. Самое время проявить смекалку и креатив.

Вышла в коридор и спряталась за портьерой, отделяющей гардеробную часть от зала. Выглянула из-за неё, вертя головой по сторонам и выглядывая Владимира.

— Это Вера, — неожиданно раздалось рядом. Вован, указал на торчащую девичью мордашку. На фоне чёрной ткани голова Веры выглядела элементом фокуса про волшебный ящик. — А это мой отец Валентин Владимирович. У нас в семье все очень оригинальные. Так что можешь быть уверена, что если у нас родится сын, его будут звать Валентин, а дочь, соответственно, Валентина.

Вера резко дёрнулась. Что на неё подействовало больше: объявление о детях Валентинах или то, что сослуживец её отца является прямым родственником Владимира? Она начала непроизвольно пятиться, тут же неаккуратно ступив на свисающую ткань. Потеряв равновесие, слегка покачнулась. Испугалась, что сейчас завалится на пол и опозорится, потому машинально схватилась за ткань и… середина портьеры провисла под весом тела девушки.

— Не обращай внимания, — спокойно продолжил говорить Вован, помогая девушке выпутаться из обрушившейся на неё ткани. — Волнуется. Всё-таки такое событие, знакомство с самим генералом.

— В моё время все девушки мечтали выйти за военных, — сказал отец парня.

— А в наше за бизнесменов, — парировал Вован.

Вера, тем временем, была освобождена от портьеры. Теперь она наклонилась якобы поправить туфель, сама же соображала, как изменить свою внешность, чтобы быть неузнанной.

— Вера, всё в порядке? — спросил Вован.

— Да, — пробасила девушка, выпрямляясь. Она изнутри упиралась языком в щёку, отчего её рот напрягся и «сдвинулся» к противоположной щеке. Глаза сузила, словно была близорука. — Ощень приатно, — проговорила, стараясь не убирать язык.

— Что с тобой? — Вован недоумённо посмотрел на неё.

— Мне надо выйти, — снова пробасила она, но парень её задержал.

— Расслабься, что происходит?

В этот момент всех гостей позвали в зал. Вера нарочно тянула Вована за руку назад, чтобы отец с матерью прошли вперёд.

— Ты чего? — в очередной раз спросил парень

— Язык зачесался. Знаешь, так бывает. — И Вера теперь передними зубами стала усиленно чесать спинку языка.

— Ты чего, моего отца испугалась? Он нестрашный, но грозный. Меня вон постоянно грозится в армию отправить. — Вован тепло посмотрел на Веру. — Расслабься.

Вера искала глазами родителей молодого человека:

— Ты же сказал, что твои в разводе, или эта шикарная женщина не твоя мать?

— Моя. У них пакт о ненападении во время выходов в люди. Они сейчас вместе живут, а когда я был младше, отец мотылялся по гарнизонам, а я жил с мамой.

— Вов, а тебе сколько лет? — неожиданно спросила Вера. Выходило, парень, в которого она в детстве швыряла колючки репейника и который клятвенно обещал ей отомстить за это самыми оригинальными и запоминающимися способами, сейчас был её спутником.

— Двадцать семь. Я самый старший, не считая Романа. А что?

— Выходит, ты меня старше на девять лет? — спросила девушка. — Это много.

— Ну не больше, чем Роман, — усмехнулся он.

Точно. Роман. В этот момент в кармане платья завибрировал телефон. Вера схватила трубку. Пришло сообщение от Романа — он ждал её на входе в ресторан.

— Вова, прости, но я должна тебя покинуть. Потом всё объясню.

«Вспомни дурака», — подумала девушка, вытаскивая руку, и побежала к гардеробу. Но по дороге вспомнила, что номерок остался у спутника.

— Роман, подожди, только куртку заберу, — сказала она. Запыхавшись, развернулась и неожиданно врезалась в сослуживца отца. — Познакомься, отец Вована, — зачем-то представила его доктору.

Роман протянул руку для пожатия мужчине и представился:

— Роман Анатольевич, молодой человек Веры.

Вера в тот момент уже набирала скорость, чтобы забежать в зал в поисках Владимира, но, услышав реплику Романа, резко затормозила на каблуках. Медленно повернулась, чувствуя, как становится алой точь-в-точь в тон цветка граната. Валентин Владимирович стоял с открытым ртом и хватал воздух.

Дверь ресторана распахнулась, и в помещение вошёл Тимур:

— Верочка, прости, пропустил твой звонок. Как увидел сообщение, сразу и прибежал. Ты ещё название ресторана наоборот написала. Роман, привет, а ты чего здесь делаешь? Кстати, Вера, я сегодня был в общаге. Сказали, что ты с Вованом уехала. Держись от него подальше, — как ни в чём не бывало продолжал Тимур, не замечая, как изменилась в лице Вера.

— Вот, — произнесла она машинально и показывая на Валентина Владимировича, — Отец Вована. Познакомьтесь.

— Тимур, — боксёр протянул руку мужчине для приветствия. — Жених Веры.

Вера громко икнула, понимая, что она уже не алая, как цветок граната, а бардовая, как свёкла, обжаренная на масле с добавлением уксуса.

— Очень. Приятно, — медленно произнёс генерал. — Вера, а Владимир кем тебе приходится? — спросил он у девушки.

— Парень, — ответила она, не зная, как себя вести.

— Ага, парень, а это тоже парень? — И он указал на Романа.

— Тоже парень, — также медленно произнесла Вера.

— И это парень. — Он показал на Тимура.

— Я жених, — поправил Тимур.

В этот момент появился сам Вован. Его мать шла с ним под руку.

— Роман, Тимур, что здесь делаете? Привет, — Вован подошёл к молодым людям и радостно пожал им руки. Тимур похлопал Вована по спине, а Роман просто ответил рукопожатием. — Знакомьтесь, мои родители: Валентин Владимирович и Светлана Серафимовна.

— Уже знакомы, — ответил Роман за обоих, а Тимур поддакнул ему. — Вован, что происходит? Почему Вера пишет, что ей срочно нужна помощь?

— Я забираю её, — подал голос Тимур. — Верочка, где твоя одежда?

— Вов, дай, пожалуйста, номерок, я поеду, ладно? — она положила ему руки на талию и заглянула в глаза.

Он нахмурился, а потом взял её за руку и отвёл в сторону. Роман с Тимуром переминались с ноги на ногу и перекидывались фразами:

— Ты чего здесь?

— Вера написала, а ты?

— Меня позвала. Свободен. Я сам её отвезу.

— А я зря, что ли, приехал?

Родители Вована переводили взгляд с одного на другого, а потом мать, попрощавшись с молодыми людьми, увела отца.

— Света, нет, ты только посмотри, Света! — возмущался мужчина. — Эта вертихвостка с ТРЕМЯ крутит! Тремя! А наш-то лох. Нет, в армию его надо. Там мозги сразу на место встанут.

— Валик, она же совсем ещё ребёнок. Чего ты взъелся на неё? Давай сына послушаем. Всему этому наверняка есть лаконичное объяснение. Не кипятись. У тебя давление. Я больше, чем уверена… Подожди, мне кто-то звонит. — Женщина открыла сумочку и достала оттуда телефон: — Володя? Как уходишь? Подожди, а девочка? Вы вместе?

— Вовка, — вырвал трубку отец, — Немедленно сюда. Слышишь? — Но трубка уже молчала. — Всё, решено! Он женится! Я так решил. И невеста подросла. У приятеля дочка в этом году школу закончила. Возьмёт себе неиспорченную и воспитает под себя. А то, ишь ты! Пигалица! Тремя мужиками крутит! Решено! Сегодня же приглашу его вместе с дочерью!

— А если он не захочет? — спросила мать, улыбаясь и предвидя ответ.

— В армию пойдёт! 

Глава 31

— Объяснишь, что происходит? — Вован смотрел на девушку исподлобья. В голосе отчётливо звучали нотки недовольства. От них в груди Веры ёкнуло, а по спине побежали колкие мурашки.

Девушка стояла на первой ступеньке крыльца, ведущего в ресторан. Внизу переминалась с ноги на ногу и вопросительно выжидала троица молодых людей.

— Вован, чего ты рванул? Остался бы. — Она сжала губы, тщательно обдумывая свой ответ. Но ничего умного в голову не приходило. — Живот заболел, вот и вызвала Романа. А вдруг аппендицит. — Демонстративно положила правую руку на правый бок, так как левая рука была занята клатчем.

— Ага, а Тимура ты вызвала, чтобы он нокаутировал тебя вместо наркоза. Вера, ты ни шагу не сделаешь отсюда, пока я… — сбоку послышался деликатный кашель Романа. Вова учёл его намёк: — Пока мы не узнаем всю правду.

Девушка вздохнула. Как рассказать ему правду?

«Извини, Вова, но десять лет назад ты обещал мне задницу крапивой надрать».

Нет уж, она ни за что не произнесёт это признание вслух. Ещё чего! Стыдобища!

— Ты чего над парнями издеваешься? Они тебе не игрушки, — продолжал парень. — Прекращай. Отпусти их домой, и поехали.

От этих слов Вера поперхнулась.

— Что сделать? Ты как себе это представляешь? Спасибо, мальчики, что проведали меня, а теперь можете и обратно катить? Я с ними останусь! — она гордо вскинула свой носик пуговкой. — А ты можешь идти к своему отцу.

Молчавший доселе Тимур вдруг подал голос:

— Вера права, все свободны, я её довезу до общаги.

— Это почему ещё ты? — насупился Роман. — Я первый приехал. И вообще, аппендицит по моей специальности.

Неизвестно, сколько бы ещё они перепирались, если бы не послышался голос отца Вована. Парень махом бросился к девушке, обнял её и на глазах у всех начал целовать.

— Эй, ты чего творишь? — похлопал его по плечу Тимур. — Я, может, тоже хотел, да молчу.

— Вован, не наглей, — вставил свои пять копеек Роман, — а то придётся тебе искать другого врача.

Валентин Владимирович не мог не заметить «миледи и верных ей мушкетёров». Он, не торопясь спускался по ступеням, наблюдая занимательную картину: его сын страстно целовал наглую девицу, а двое молодых людей похлопывали его по плечам, одёргивали и вежливо просили остановиться.

— Владимир, отставить… — начал отец.

Вован оторвался от губ Веры и посмотрел на отца с деланным изумлением:

— Папа? — не отпуская из рук голову девушки и лишая её возможности повернуться или хотя бы отстраниться и отойти, он обратился к молодым людям: — Роман, Тимур, познакомьтесь, мой отец.

Парни по очереди протянули руки и представились.

— Знакомы вроде, — пробормотал Валентин Владимирович, пытаясь заглянуть девушке в лицо. Но Вован продолжал держать рукой её затылок, прижимая к своей груди. Она вцепилась всеми пальцами в плечи молодого человека и шумно дышала.

— Вот как? — воскликнул парень. — Замечательно. Тогда я поехал! Всем пока! Был рад видеть вас. Нам туда, — сказал он Вере, указывая на внедорожник, который только что подогнал к подъезду служащий. Вова подтолкнул её за талию в сторону машины. И на ходу попрощался с Валентином Владимировичем: — Увидимся через неделю.

Девушка не успела опомниться, как Вован подхватил её и усадил на переднее сидение. Тимур с Романом переглянулись, понимающе кивнули друг другу. В то же мгновение каждый бросился к своей машине, чтобы следовать за Вованом.

Развернувшись к парню, Вера внимательно рассматривала его, а сама в панике искала способы увести тему разговора от ресторана как можно дальше. Наконец, к ней пришла идея:

— Вова, а почему ты, Демьян и Свят оказались без подружек? У таких как вы девушек на каждый день по паре, а тут вдруг все и разом одиноки.

Парень улыбнулся:

— Ты ещё про Игната забыла. В том-то и дело: на каждый день недели по новой девушке, а той, с которой захотелось бы остаться навсегда — нет. Мы видим тех, кто вешается на нас. Но разглядеть в толпе свою единственную некогда, потому что и толпы-то мы толком не видим. Нет времени на ухаживания и романтику. Учёба, бизнес и спорт занимают всё наше время. Мы на том этапе, когда ради успеха надо вкалывать двадцать четыре на семь. — Парень озадаченно потёр лоб, словно сомневаясь, стоит ли развивать тему, но всё-таки продолжил: — Не знаю, обратили бы мы на вас внимание, если бы не Свят с Изольдой. Я тебя ещё тогда, на маскараде и заметил. Но не решался заводить отношения. Не хотел обнадёживать. Мой график вряд ли тебе понравится.

Он замолчал, мельком взглянул на Веру. Та задумалась. А потом задумчиво проговорила:

— Знаешь, я когда-то мечтала, чтоб меня похитили пираты и я обязательно влюбилась в их главаря.

— Нам вот подфартило. Мы встретили свою пиратскую троицу. Маленькие бандитки, искательницы приключений, — с умилением рассмеялся Вован. — Знаешь, я уже думал, все женщины меркантильные. Когда Свят рассказал, как Изольда пригласила его в студенческую столовую и настояла на том, что она платит, мы ему не поверили. Но потом Люба гордо кричала, что она не нищая, а вы дружно ей поддакивали. И мы стали пристальнее присматриваться к вам. Вы заставили меня поверить, что я заблуждался. И слава богам!

— Не боишься, что вы избалуете нас своими подарками?

— Веришь, не боюсь? Особенно тебя. Ты же сразу была в нашей тусовке, но выбрала нищего доктора. Я бескорыстность твоих намерений сразу оценил. И тебя у него отбил. Так что ты теперь мой трофей, — засмеялся он.

Вера улыбнулась. Надо же, она и не подозревала, что чей-то трофей. Надо бы поторопиться с выбором, а то мало ли, битва за неё может и ожесточится.

Глаза стали слипаться, а они всё ехали и ехали. Девушка успела даже задремать, но на кочке машину тряхнуло, и она резко открыла глаза:

— Мы куда? — пробормотала, потирая глаза.

— В общагу.

— Какого универа и города? Мне кажется, мы полночи уже едем…

— Я кружу. Хочу посмотреть, долго они за нами кружить будут, — усмехнулся Вован.

Вера глянула в зеркало заднего вида и увидела машину Ромы. Он держал дистанцию, но старался не отставать. Вскоре с ним поравнялся автомобиль Тимура, юркнувший в окошко между Ромой и Вовой. Так и ехали до самой общаги экипажем из трёх машин.

Кутерьма событий завертелась в ускоренном режиме.

Вторник Веры был ужасно похож на понедельник: утром лекции, вечером звонки от Ромы, Тимура и Вована. Она знала, кто и какие задаст вопросы, как на них надо отвечать.

В среду утром пришло сообщение от тёти со стороны папы Надежды Николаевны: она просила Веру встретить её на вокзале. Как всегда, везла полные сумки солений, варенья и «вкуснотищи без всякой химии, домашней, чего в городе никогда не сыщешь».

Буквально сразу после неё позвонил Вован. Сказал, что ненадолго вернулся с турбазы и спрашивал, не могут ли они вместе пообедать.

— Я бы с радостью, да мне на вокзал надо, тётю встречать, — огорчённо сказала Вера.

Молодой человек охотно предложил свою помощь, что было очень даже кстати. Они махом сделали все дела: встретили тётю, доставили её домой, забрали Верины вещи и с удовольствием пообедали в ресторане.

Вера собиралась навестить тётю вечером. Но та отзвонилась племяннице с жалобами на плохое самочувствие: «Давление, наверно, подскочило. Ноги не ходят». Девушка тотчас связалась с Романом и помчалась с ним спасать папину сестру. От зоркого взгляда Надежды Николаевны не ускользнула та забота, которой доктор старался окружить девушку. Он суетился и пытался угодить и тёте Веры, надеясь произвести на близкую родственницу девушки выигрышное для него впечатление.

Более того, Надежде Николаевне посчастливилось познакомиться и с Тимуром. В четверг тётя с Верой стояли на остановке, когда около них остановился очередной внедорожник, и оттуда раздался голос собственника:

— Вера, садитесь в машину.

Весенняя погода в тот день морозила по-зимнему, сырой ветер проникал во все щели под одежду, и Вера с Надеждой Николаевной с радостью воспользовались предложением.

— Добрый день. Я — Тимур, парень Веры, — представился молодой человек.

Когда через неделю в кармане Веры зазвонил телефон, она не удивилась, услышав голос отца:

— Приеду к тебе на следующей неделе. Надя сказала, ты распустилась. Стала вертихвосткой. Парней как перчатки меняешь. От рук отбиваешься. Я вынужден принять меры. Мне недавно армейский друг звонил. Хочет сына женить. Мы решили вас познакомить. И не спорь! Иначе вернёшься в часть и выйдешь за прапорщика.

Вера вздохнула. И немедленно набрала Вовану, известив его о чрезвычайном событии, требующем его участия. Его очередь выручать девушку. Парень был не против, наоборот, очередная авантюра почему-то заинтриговала его, в отличие от Веры.

Молодые люди встречали Виктора Васильевича в аэропорту. Мужчина хмуро посмотрел на дочь и на её молодого человека.

— Ты во что одета? — спросил отец вместо приветствия. — Это что за халат на тебе?

— Папочка, я тоже тебя люблю! — улыбнулась девушка и чмокнула ворчуна в щёку. Тот немного подобрел, но разговорчивее не стал. На постой он отправился к сестре. Всю дорогу смотрел в окно, напряжённо постукивая пальцами по ручке двери.

Когда конечная точка их маршрута была достигнута, все трое подошли к подъезду. Виктор Васильевич попросил Веру оставить его один на один с Вованом.

— В общем так, я верю, ты парень хороший. Вижу, что не из бедных. Потому поищи-ка для себя другую игрушку. Моя дочь с мажорами встречаться не будет. Она замуж выходит.

Но у Вована то ли иммунитет был к подобным разговорам, то ли заранее подготовленный и выученный наизусть перечень фраз, подходящих к репликам Вериного отца. Парень ответил с улыбкой:

— Я думаю, это решать Вере. Я тоже был рад с вами познакомиться. Ещё увидимся. — Повернулся и направился к машине.

— Нахал, ещё раз увижу рядом с дочерью, пожалеешь! Вяткины не продаются!

Как только поднялись в квартиру к тёте, Вере, понятное дело, влетело. Была прочитала часовая нотация, сдобренная укорами, возмущениями, ультиматумами и угрозами. На следующий день отец даже наведался в общагу, где долго беседовал с комендантшей, пытаясь навести справки о «разгульном поведении дочери». Ровно до того момента, пока к той в кабинет не зашёл муж, закончивший ремонтировать кран в душевой на втором этаже.

Затем Вяткин-старший заявился в университет. Зашёл в деканат и попытался добыть всё ту же информацию, но в ответ там только пожали плечами. Личная жизнь студентов их интересовала мало.

«Я всё знаю про своих офицеров и солдат, а эти… Дисциплины никакой. Только о своём пекутся», — возмущался в душе Вяткин.

Он разыскал Веру, стоявшую рядом с Розой. Девушки что-то бурно обсуждали. Виктор Васильевич спрятался за колонну, дабы проследить собственными глазами за поведением дочери. Наблюдать долго не пришлось.

К подругам подошёл Игнат. В руках у него было по пирожку, которые он вручил каждой из девушек. Это ещё больше озадачило Вяткина. Что же получается: Вера встречается с тремя и делит четвёртого с подругой? В этот момент из универа выпорхнула Изольда. Девушка летела на всех парусах. Чуть не сбила с ног отца Веры, но даже не заметила его.

— Хамьё, — пробурчал отец. И какого было его удивление, когда эта девушка сгребла в охапку Игната, закружила и расцеловала в щёки.

Виктор Васильевич видел, как вскоре все четверо обнялись, словно волейболисты перед матчем, и зашептались.

Если бы он приблизился, то услышал, как четвёрка перечисляет имена участников проекта, а в заключении произносит: «Первый этап пройден! Демьян, вы лучшие! Мы болеем за вас!»

Именно на этой неделе шла защита проекта. Участники с турбазы уже вернулись в город, но на глаза никому не показывались. Они жили в гостинице. 

Глава 32

— В общем так, дочка, — Виктор Васильевич пребывал в превосходном настроении. — Я вчера встретился со своим полковым товарищем и договорился познакомить тебя с его сыном. Пора тебе уже остепениться. Город — это соблазны. Ты у меня красивая. Вижу, парни вокруг тебя вьются. Обманут ещё. А так при муже будешь.

Вера, которая по случаю приезда отца временно перебралась к тётке, с невозмутимым видом делала себе бутерброд.

— Хорошо, как скажешь, но не раньше летних каникул. — Она отхлебнула чая. — Сейчас никак. В выходные я отмечаю день рождения на турбазе, сам понимаешь, много работы. Мы кучу времени потратили на подготовку.

— Турбазу отставить! — рявкнул отец. — Я специально к тебе приехал, чтобы твой юбилей отметить.

— Папа, какой юбилей? Мне девятнадцать исполняется. Ты годом ошибся.

— Не ошибся. — Отец положил себе в тарелку перловую кашу, хорошо сдобрил её маслом. — Замуж выйдешь, забеременеешь, с малышом не до юбилеев будет.

Вера поставила кружку на стол. Потёрла переносицу, словно там были очки. Спорить с отцом не стоило. Тот никогда слов на ветер не бросал. И не переносил пререкания, которые были чреваты дополнительными неприятностями. Надо бы как-то договориться, желательно при этом увернуться от перспективы брака с прапорщиком, которым её пугают, как только у неё началось взросление.

— Хорошо, ты мне хоть расскажи, что за жених, — в душе Вера надеялась, что это будет Вован. А уж с кем, с кем, с ним они найдут способ договориться. — Как хоть зовут? В каком звании?

Отец, видя, что дочь заинтересовалась, сразу подобрел. Действительно, какая девушка не мечтает о свадебном платье?

— Ваньков. Дочка! Мы тебе такую свадьбу устроим! На танках покатаем. — Отец с воодушевлением взмахнул кулаком, подтверждая свои слова, что свадьба будет убойной.

А Вера подумала, что не знает фамилию Вована. Но тут же вспомнила, что у его матери сеть салонов красоты. Попросила отца подождать и под предлогом, что ей надо уточнить, с какой она сегодня пары, полезла в интернет. Она не нашла никакой Ваньковой, а вот Светлана Светлая была известной личностью. Вера прочитала подпись под одной из фотографий: «Светлана Светлая со своим мужем Валентином и сыном Владимиром».

Значит, не Вован… Вера расстроилась, но не подала виду.

— Папа, как ты себе представляешь меня в пышном свадебном платье на танке? Ты мне лучше скажи, — сменила тему девушка, — на турбазу поедешь? Всё-таки, юбилей, — хихикнула она.

— Я ещё выяснить должен, откуда у тебя такие деньги. Вон одёжка новая. Ты же куртку в прошлом году покупала? Что с ней не так? Я рекламу видел, знаю, сколько твоя новая стоит. Говори, как на духу, откуда такие роскошества?

— Папа, ты отвлёкся, про жениха-то расскажи, — снова поменяла вектор разговора. Стареет отец, болтливым становится. Раньше слова не вытянешь, одни приказы. И как только мать с ним уживалась? Хотя, что она за всю жизнь видела? Аттестат получила и рванула в ЗАГС с молодым офицером, а потом колесила за ним по военным городкам. Заочно на учителя начальных классов выучилась. Дочь воспитывала в послушании, да видимо, не в ту землю зерно падало.

— Не военный он. Знаю, огорчил тебя. Сам опешил. У такого человека и сын мимо армии. А какие надежды подавал! Но оказалось, что не мимо. Ваньков сказал, что сын несколько лет назад выкупил убыточное швейное предприятие. В прошлом году первый госзаказ получил на пошив армейской одежды.

— Значит, сын — швея-мотористка… — усмехнулась Вера.

Отец пропустил её комментарий мимо ушей. Лишь сказал, как договорится о месте встречи, так сразу скинет дочери сообщение.

Этой новостью девушка поспешила поделиться с любимой Изольдой.

Та отреагировала оперативно: «Слушай, а твой женишок подкаблучник? Тогда тебе тяжко будет. Где, говоришь, встреча? Я постараюсь с Вованом связаться, направлю его туда. Представишь своим парнем».

Изольда — правильная подруга. Время на болтовню не тратила. У неё сразу нашлась уйма идей для решения проблемы. Среди них оказалось даже фальшивое свидетельство о браке. Вера находчивость девушки оценила. Но к этому способу решила прибегнуть в самом крайнем случае. Пусть будет запасным вариантом.

Вдруг прорвалась Люба. Девушка на одном дыхании оттараторила, что второй этап пройден. Остался финал. Но у конкурентов выиграть поможет только чудо. Демьян, как оказалось, проект на свой страх и риск на месте отрабатывал. Все проблемные места знал. Он как пошёл рассказывать о трудностях и вариантах их преодоления, так комиссия не выдержала и захлопала.

— Поражаюсь ему. Он же и про Маргошиного мужа не забыл. Поблагодарил его за помощь, уточнил, что тот внёс неоценимый вклад в проект, несмотря на обстоятельства. А Петруша сидел в зале, под конвоем. Не поверишь, он зарыдал. Реально: здоровый мужик сидел и плакал. Мы до сих пор в шоке, не говоря о комиссии. А ты как? Кого выбрала? — выпалила Люба без паузы.

— Слепо, глухо, без желания окажусь с немой швеёй-мотористкой в звании старший прапорщик младшего капрала, — уныло ответила Вера и поведала Любе о планах отца.

— Не вешать нос! Или мы не из общаги и не справились с мажорами! Что нам прапорщик? Я что-нибудь придумаю. Ты отца пригласи на турбазу. Он увидит, что ты порядочная девушка, пользуешься уважением.

— Ага, и верчу одновременно тремя мужиками, — хихикнула Вера. Но настроение у неё заметно поднялось.

Время близилось к семи вечера. Отец написал, что встреча с женихом состоится в ресторане «Заходи на шашлычок». Девушка очень волновалась, не находила себе места, без остановки перемещаясь из угла в угол, как лисица по клетке в зоопарке.

Звонок Романа пришёлся как нельзя кстати. Вера вывалила ему все свои сомнения и страхи, словно говорила со старшим братом. Ей нужно было с кем-то поделиться, ведь уже становилось страшно: вдруг не получится выкрутиться и правда придётся выходить замуж. От этой мысли во рту пересохло, а глаза защипало.

— Дело поправимо, — успокоил ей Роман. — Давай я приду. По дороге заскочу к другу в военкомат. Он мне накатает бумажку, что я направляюсь для прохождения службы. Твой папа, думаю, будет рад увидеть зятя военного врача.

— Будет, — согласилась Вера. — А потом как?

— Видно будет. Тебе же сейчас надо. Дальше уже разберёмся.

Сказано-сделано. Вера приехала в ресторан вместе с отцом. Их проводили за столик, забронированный на имя Вяткина. Девушка немного нервничала. А что, если у Романа ничего не получится?

Чтобы не показать, как сильно она нервничала, хоть как-то отвлечься и пережить первую волну паники, девушка принялась изучать меню. Но аппетит всё равно не появился. Наоборот, её начало подташнивать. Щеки запылали.

— Волнуешься? — по-дружески спросил отец. — Наверно, твоя мама тоже так волновалась, когда я ей предложение делал.

— А вас кто познакомил? — неожиданно спросила Вера.

— Никто. Нас только распределили. Наша часть была в том городе, где жила твоя мама. Вот, на танцах и познакомились. Я как увидел её, в ту же секунду влюбился.

— А мне ты не даёшь влюбиться, — обиженно пробурчала Вера.

— Девочка моя, это же настоящие танцы были. А сейчас что? Клубы ваши — сплошной бедлам. Набьются в зал. Дёргаются в темноте, словно на оголённых проводах отплясывают. Пьют чёрт-те что. Вытворяют сплошную ересь. В таких местах знакомиться нельзя. Не распознаешь, можешь и на отморозка нарваться. Ты чего здесь делаешь? — Вера не поняла, почему отец вдруг начал с ней разговаривать подобным тоном. Подняла глаза, открыла рот, чтобы ответить, как увидела Вована.

Молодой человек стоял перед их столиком и протягивал букет цветов.

— Я говорил тебе не приближаться к моей дочери? Убирайся немедленно! — отец Веры взревел и вскочил со своего стула. Шея покраснела, а вены на ней вздулись.

— Меня Вера пригласила. Чтобы вам представить как жениха. — Вид молодого человека говорил, что он не очень-то впечатлён яростью мужчины.

— Что значит пригласила? У неё встреча с женихом! — мужчины одновременно вопросительно посмотрели на Веру.

Та же пыталась понять, кто из двух подруг так её подставил: Изольда или Люба.

— Ну да, пригласила, — ответила она робко. — Папа, ты влюбился в маму, а я в Вову. Знакомься. Вова.

— Знакомы уже. — Отец выходил из-за стола. Он явно намеревался вывести парня насильно, как вдруг:

— Верочка, прости, что опоздал. Кольцо забирал. — Тимур достал из кармана бархатную коробочку, в которых обычно упаковывают кольца. — Виктор Васильевич, мы решили с Верочкой пожениться. Хотели вам сделать сюрприз.

— Сюрприз, — прошептала Вера, глядя за спину молодых людей. Все дружно обернулись. По залу, лихо лавируя между столиками, бежал Роман и размахивал бумажкой:

— Вера! Верулька! Меня направили служить на Камчатку! Выезжаем после регистрации. — Рома обогнул стоящих Вована с Тимуром, подскочил к Вере и поцеловал ей руку.

Отец Веры замер. Он очень внимательно посмотрел на Вована, потом перевёл взгляд на Тимура, а следом просканировал Романа, словно примеряясь, кого из них в какую часть направить.

Вован стоял, соединив руки за спиной. Его букет лежал на столе перед Верой. Сам же парень смотрел куда-то в сторону и тихонько насвистывал, как новобранец, который не знает, что такое строй.

Тимур соединил руки впереди, словно футболист во время штрафного удара. Его глаза следили за предполагаемым соперником, чтобы вовремя отразить удар.

И лишь Роман вытянулся по команде «Смирно». Виктор Васильевич, глядя на него, удовлетворённо кивнул.

Потом посмотрел на дочь и обмер. Вера так и сидела за столом, поставив локти на столешницу, а ладошками прикрывала рот, едва сдерживая смех.

— Вон отсюда, все, балаганщики! — очень тихо, но очень грозно рявкнул отец Веры. — Все, я сказал! Вера, ты немедленно едешь со мной в часть!

И чем тише он говорил, тем страшнее ей становилось. Она боялась не столько гнева отца, сколько опасалась за его сердце. Что ни говори, но сумасбродная девица обожала своих родителей. Она видела их трепетное отношение друг к другу и чувствовала бесконечную любовь к себе.

— Папа, прости, но я… — девушка поднялась и сделала шаг в сторону молодых людей.

— Стоять! Отставить разговоры! Села на место! — выдал он хорошо поставленным тоном командира, а потом уже мягче добавил: — Избаловали мы тебя с матерью. Останься. Нехорошо будет. Всё-таки я ему обещал, что дочь будет на ужине присутствовать. — Он отмахнулся от бравой троицы парней: — Молодые люди, идите уже. Идите, и не попадайтесь мне на глаза.

Видя, что молодые люди не двигаются, он взял телефон, набрал номер и проговорил: «Надежда, ты помнишь Веркиных ухажёров? Они тебе ремонт сделают. Прям завтра готовы приступить. Нисколько стоить не будет. Они достаточно потрепали мне нервы».

Роман, Тимур и Вован переглянулись, дружно развернулись и отправились восвояси.

— Кто хоть из них? — спросил отец, глядя в спины удаляющейся троице.

Вера виновато улыбнулась и пожала плечами:

— Вовка, наверно. Только он мажор. Рома уже разведён, а Тимур… Я про него почти ничего не знаю. А так каждый хорош по-своему.

— А мне Роман по душе пришёлся. Бросай, доча, ты своего мажора. Кто ты ему? Так, игрушка. Найдёт потом себе такую же мажорку, а ты рыдать будешь. Тимур ничего. — И не давая вставить девушке ни слова, отец продолжил: — Я договорюсь в военкомате, и Романа направят в нашу часть. Ты здесь спокойно учись, а я там за ним присмотрю. А мажора бросай. Смазливенький. Не мужик. Я тебе как отец говорю, не мужик он. Наверно, и семья у него никчемная, раз парень от армии откосил. Не спорь, я вижу, что нет в нём ничего армейского. А Роман, это да… И выправка. И врач, опять-таки. Тимур… — отец потёр подбородок. — Надо подумать. Но я бы выбрал точно Романа.

Девушка с удивлением посмотрела на отца, рассмеялась, а потом бросилась ему на шею:

— Папка, ты самый лучший!

— Знаю, знаю, — довольно кряхтел отец. — Только, дочь, ты уж меня не позорь. Сразу парню отворот-поворот не давай. Не может у моего товарища быть плохого сына. Я вот что думаю….

— Витька! Привет, — раздался знакомый голос. Вера подняла глаза на отца Вована, с которым её папа радостно обнимался. — Это твоя дочь? — он удивлённо смотрел на Веру.

— Да, моя скромница-красавица, — не без гордости произнёс отец. — Вера.

От коктейля из стыда и удивления девушка пошла пунцовыми пятнами. Опустила глаза. Пальцы теребили салфетку на столе. Захотелось раствориться в воздухе. А лучше проснуться от этого кошмара.

— Наслышан, наслышан… — кашлянул в кулак и еле справился с собой Валентин. На вопросительный взгляд друга пояснил: — Сын успел нас познакомить. Добрый вечер, Вера. — Мужчина протянул ей руку. — То, что скромница, даже не обсуждается. Очень стеснительная девочка… — он многозначительно посмотрел на Веру.

Девушка робко протянула в ответ свою.

— Значит, ты Вероника Вяткина. Выросла! А когда приезжали, совсем пигалица была. Всё Вовку моего доставала. Помнишь, как через забор удирала, да на гвоздь налетела? Ну и всыпал я тогда своему, несмотря на его восемнадцать.

— Вера? — раздался удивлённый голос Вована. — Так это я тебе обещал уши надрать? Ну, готовься. В субботу исполню. И никто запретить не сможет, — засмеялся он. Посмотрел на отца: — Па, ты уже здесь? Я прибыл в твоё распоряжение, — по-военному отдал честь Вован.

— Нет, это приведение, а не я, — усмехнулся Ваньков. — А вот и мой сын Владимир, — представил Валентин Виктору, понимая, что излишне и он явно куда-то опоздал. И строго спросил отпрыска: — Ты чего без цветов?

— Как без цветов? Вот они. — Вова указал на букет, который официант успел поставить в вазу. — Я немного раньше прибыл.

— Значит, твой сын… — протянул отец Веры. Задумчиво потирая подбородок, произнёс: — Знаком. Хороший молодой человек. Вежливый. Приятный. Он с Верой меня встречал в аэропорту. Мне сразу по душе пришёлся. Смелый, ещё какой. А целеустремлённый, просто слов нет, одни восторги, — скрыть сарказм не удалось и второму отцу.

Мужчины переглянулись. Похоже, что они поняли друг друга с полуслова: «А помнишь…» — ударились в воспоминания. Вера с Вованом переводили взгляд с одного на другого отца.

«Вера, ты их послушай! И эти люди хотят от нас другого…» — прошептал он ей в ухо. Она хихикнула, заметив, что яблоки всегда падают рядышком с яблоней.

— Ты давно стал швеёй? — спросила Вера полушёпотом.

— Какой швеёй? — засмеялся Вован. — Я не шью. Я владелец марки «СветВан»: Светлая и Ваньков. По фамилиям родителей.

Он смотрел, как эмоции быстро менялись на лице девушки от удивления до негодования.

— Ты же сказал, «Золотой бизон» не твой бутик, — произнесла она с вызовом.

— Нет, конечно, там не только одежда от «СветВана» продаётся, но и от конкурентов. Как, например, твоя курточка. — Парень засмеялся.

Воркование молодых людей прервал Валентин:

— Ладно, пора сворачивать этот цирк. Выкладывайте, ушлые ребята, кому из вас пришла в голову идея этой авантюры со знакомством отцов? Виктор, ты знал? Неужели они и тебя подговорили? Ты же сам не набрал и предложил детей познакомить. Да-а уж, я в замешательстве.

— Удивлён не меньше тебя! — отрицал свою причастность Виктор.

— Вера, рассказывай свой план, самое время! Что вы задумали? — не унимался Вовин отец.

— А почему сразу Вера? Отец, случилось совпадение. Крайне удачное, хочу отметить! — Вова подмигнул девушке. — Придётся тебе принять судьбу… 

Эпилог

На турбазе шум, гам, веселье! Сегодня здесь нет посторонних, только свои. Белые воротнички стянули свои галстуки, оделись в джинсы и футболки и дурачатся вместе с молодёжью.

— Я говорил тебе, слышишь, говорил, что Ососов звучит гордо! — один бородач дёргает за рукав щуплого мужичка. Никто не признаёт в них крупных инвесторов. — А ты сомневался!

— Силён молодёжь. Я в его годы даже и представить такое не мог, — поддакивает другой.

В зале зажигает Изольда:

— Летка-енька, начали, дружно! — кричит она. И тут же за ней выстраивается «хвост».

Уже никто не косится в сторону девушки. Даже если бы хотели, не рискнули бы. Изольда без пяти минут Кузнецова. Даже Роза Наумовна не иначе, как «доченька» к ней не обращается. А Свят похож на кота, который объелся сметаны.

У них всё решено: она заканчивает год и переходит на ресторанное дело. Хотя Жека советует в театральное идти. Он, кстати, по-прежнему верный страж Барби. Время от времени слышатся её радостные возгласы: «Вот это кадр! Лайки пошли! Кир, твоя вешалка опять побила все рекорды!»

Девушка Кира шипит в плечо парню, но с Барби не связывается — та обещала вернуть видео, где она костюмом вытерла лужу на даче Демьяна.

— Когда ваша свадьба? — спрашивают у Демьяна с Любой.

— Не знаем, — молодые люди пожимают плечами. — Время ещё есть.

На самом деле они решили взять паузу в отношениях. Люба поняла, что не сможет жить под тотальным контролем со стороны парня, а он не готов его ослабить. Демьян уверен, что девушка никуда от него не денется. Но она должна понять это сама. А он ждать умеет. У него всё под контролем: случайные ухажёры устраняются своевременно и безвозвратно. Проблема только с Игнатом. Этот, несмотря на плотный спортивный график, всё равно умудряется оказывать знаки внимания девушке.

«Хоть в космос его отправляй, чтобы под ногами не мешался», — незлобно ворчит Демьян. В решении взять паузу не последнюю роль сыграл отец парня.

«Ты пойми, сейчас передавишь, и девушка сорвётся во все тяжкие. Ты же ей вздохнуть не даёшь. Скоро трусы покупать начнёшь и по часам спать укладывать. Из этого ничего хорошего не выйдет. Ослабь хватку. Пусть Люба поживёт с девчонками в общаге. Она же всё равно у тебя практику проходить будет. Вот и наладится у вас. Хорошая она у тебя. Умная. С ней на доверии надо отношения строить. Семья на диктате не бывает счастливой».

Люба получила премию как самый молодой перспективный специалист. Когда она увидела то количество народу, которое прибыло на турбазу, а также заметила повышенное внимание к себе, тотчас спряталась за спину Демьяна.

— Ты чего, моя мышка-малышка? — ласково прошептал он, в душе празднуя победу, что не к Игнату или к девчонкам побежала, а к нему. Прав, наверно, отец, только как ему без неё хотя бы неделю прожить: без аромата её волос, без блеска её зелёных глаз, без мелодии её смеха? Даже крылан без неё тоскует.

Рядом с ними расположились Роза и Ванадий. Она тоже решила уйти с юрфака на химфак. Всё-таки, не дело «бежать за паровозом назло кондуктору». Родители-химики готовы на руках носить Ванадия. Пусть они ещё не женятся, но будут поближе друг к другу.

— Минуточку внимания! — раздаётся голос ведущего. — У нас сегодня ещё одно событие. Демьян мне по секрету сказал, что, если бы не девчонки с общаги, не видать им этой победы как собственных ушей. Их уникальная способность попадать в переделки и втягивать в них всех окружающих заставила команду смотреть на проблемы под другим углом. Встречайте третью участницу всех значимых катастроф общежития, именинницу Веру!

Вера, широко улыбаясь и густо покраснев, словно её щеки были испачканы кетчупом, вышла на сцену. Под бурные аплодисменты в зал ввезли огромный торт, на котором горели девятнадцать гигантских свечей. Вдруг их огни рассыпались фейерверком. Все закричали ура!

— Спасибо вам за Веру! — закричал конферансье. Свет выхватил в толпе отца девушки. Тот сконфузился. — Скажите что-нибудь.

Мужчине передали микрофон. Виктор Васильевич сглотнул и принял его дрожащей от волнения рукой:

— Знаете, я никогда так не волновался, а сейчас такое чувство, словно уже дочь замуж выдаю, а всего-то день рождения. Я приехал в город всего несколько дней назад и уже успел познакомиться с её друзьями! Тут я могу быть спокоен! — Верин отец сцепил руки в замок, приподнял их и пожал с посылом «Так держать», глядя на Вована. Тот благодарно кивнул и подмигнул своей девушке, светившейся от счастья на сцене. — Я очень рад, что у Веры есть настоящие друзья, которые готовы ринуться ей на выручку в любой момент! Я бы с вами в разведку пошёл. — И он развёл руками, указывая на стоящих рядом Романа и Тимура. — Спасибо вам ребята! Молодцы! Так держать!

Вера спрыгнула со сцены, подошла к отцу и крепко обняла его под шквал подбадривающих аплодисментов и улюлюкания. Вова и Виктор крепко пожали друг другу руки и повернулись к сцене.

— Уши давай, — прошептал в макушку Вере Вован. — Обещал надрать.

Он аккуратно взял за кончик ушей и громко произнёс: «По старой доброй традиции именинника дёргают за уши».

Толпа приготовилась считать: «Раз…» Как Вера громко заверещала: «Больно, больно, больно». Вован от неожиданности отпустил уши. Девушка отскочила, спряталась за Тимура, выглянула и показала Вовану язык.

Он поманил её пальчиком. Но Вера помотала головой.

— Ладно, ты думаешь, я не помню, как обещал отомстить малолетке, которая со своей бандой меня репейником забрасывала?

— Ага, рискни своим здоровьем, — со смешком ответила Вера. Но только Вован сделал первый шаг, как Вера закричала: — Изольда, наших бьют…

— Кто посмел? Вован, ты? — Изольда подбоченилась. За её спиной стоял Свят и усиленно махал руками Вовану, чтобы тот от всего отказывался.

— Изольда, как можно? Чтобы я? Веру? Да крапивой? — толпа дружно засмеялась. — Только после свадьбы на берегу необитаемого острова, чтобы никого из вашей братии не было!

Свят продолжал жестикулировать. Он крутил Вовану у виска, качал головой и не замечал, что Изольда уже смотрит не на Вована, а на него.

— А с тобой при Розе Наумовне поговорим, — хмыкнула Изольда.

— Радость моя, любое желание, но без матушки, — в тон ей ответил Свят и крепко поцеловал девушку.

— Сюрприз! — громко объявила Изольда, высвободившись из рук дорогого. — Для тех, кто не знает, тот узнает. А кто знает, тому напомню, с чего всё начиналось.

В помещении стало темно. Раздалась мелодия из оперетты «Летучая мышь», и свет осветил женскую фигуру в том самом костюме Летучей мыши. Женщина запела. Откуда-то к ней присоединился мужской голос. Зрители раздвигались, пропуская графа Айзенштайна.

— Между прочим, ты до сих пор у меня в телефоне как фон Айзенштайн, — прошептала Люба Демьяну, который стоял позади неё и прижимал девушку к себе.

Молодой человек ничего не ответил, только улыбнулся, подумав, что их свела сама судьба.