Унгехоер. Книга 4. Часть 1 бесплатное чтение
Пролог
Риг договорился о встрече с Се Ён.
Они встретились в Бруклине, в ресторане «Дамбо Хаус».
– Как ваши дела, Риг? Как мой Ари?
– Мы помирились. – Мягко, обаятельно улыбнулся Риг. – У Ари всё хорошо!
– А у вас?
Эффектная женщина, одетая в чёрное, заглянула ему в глаза.
– У вас всё хорошо?
Он посмотрел ей в глаза.
– У меня всегда всё хорошо, Се Ён.
Она моргнула – выдала себя, – своё волнение. Она хотела сократить дистанцию между ними, а он не хотел – не был готов.
– Вы всегда такой?
– Какой?
– Неприступный.
Риг с сожалением то ли усмехнулся, то ли улыбнулся.
– Простите меня – я не хотел вас оскорбить!
Се Ён посмотрела на Бруклинский мост, кажущийся с их места на террасе ресторана, гигантским.
– Я вас понимаю.
Она перевела взгляд на него, – мягкий взгляд – всепрощающий.
– Понимаете? – Удивился он.
– Нужно быть таким как Ари – исключительным человеком, исключительно добрым – великодушным, и очень терпеливым, чтобы вы пустили в свой мир.
Риг улыбнулся с внезапной мягкостью – жёсткость ушла.
– Он ко мне (со мной) терпелив?
– Он вас очень любит – он не замечает вашей жёсткости!
Они посмотрели друг другу в глаза.
– «Страшна как смерть, любовь»2…
Стинг пел рядом с ними «Come Down in Time»
Приходи!
Я жду тебя
Приходи
Я никогда не переставал тебя ждать!
– Страшна! – Сказал Риг, Се Ён.
Она вновь заглянула ему в глаза – он, словно сказал ей «я страшен – я это знаю, – сам для себя, страшен!».
– Давайте выпьем шампанского? – Смягчился он. – Того, что родом с острова Вдов…
– Остров Вдов? – Удивилась она.
– Там растут виноградники – древа Иешуа.
– «Иешуа»? Тот, что Христос?
– Тот, что демон Любви.
Се Ён вновь ощутила: как он ей нравится! Риг…
Крис Айзек начал петь в зале ресторана «Blue Spanish Sky»
Голубое испанское небо
Лёжа на спине, я смотрю на проплывающие мимо облака
И я задаюсь вопросом: ты ушла, или не приходила?
Се Ён поразили эти слова «ты ушла, или не приходила?».
Она подумала, – А я? Я приходила?!
Риг сделал знак официанту.
Посмотрел на Се Ён.
– На острове Вдов живут одни женщины – вдовы, что как туареги3 мужчины, ходят в платках, закрыв лицо…
Усмешка.
– Как монашки, но вдовы!
Он усмехался, демон Любви, а глаза наполнились грустью. Он им сожалел, демон…
Подошёл официант.
Риг сделал знак наклониться, и молодой человек склонился.
– Шампанское «Le bouffon mourant» и два бокала трампет.
Посмотрел на Се Ён.
– Вы желаете что-нибудь ещё?
Их глаза встретились.
– Нет, Риг.
Официант ушёл.
– Самое лучшее шампанское делают вдовы – женщины, потерявшие себя…
Риг Корсмо закурил – сигару, – оранжево-коричневую, сигару.
– Вы курите сигары? – Спохватился.
– Нет. – С внезапной улыбкой, покачала головой, Се Ён.
Он тоже был одет в чёрное – почти, сорочка, тёмно-синее пальто (кашемир и шерсть)…
Его волосы отрасли – стали длиннее, чем были, придавая лицу с античными чертами, мягкость.
Ей захотелось спросить его; почему вы не подстрижётесь, но она, конечно, не посмела.
– Почему вы захотели со мной встретиться?
– Из-за Ари.
Риг вновь посмотрел ей в глаза.
– Он продолжит учиться, а я хочу оплачивать его учёбу, но так, чтобы он об этом не знал.
Се Ён изумлённо посмотрела на него.
– Он же не хотел… Учиться!
– Теперь хочет.
– Как вам это удалось?! – Шокировано сказала она. – Ни я, ни отец не могли его уговорить…
– Его не нужно было уговаривать, Се Ён, – ему нужно было объяснить.
– Что «объяснить»?! – Мятежно спросила она.
– Что это будет благо, – Невозмутимо сказал ей, Риг. – Возможно, не добро, но благо.
– Благо – это не добро? – Удивилась и смутилась Се Ён.
– Не добро…
Он «отпил»4 от сигары.
– Оно только потом им станет.
– Когда?!
– Уставшим Бог прощает всё… Когда ваш сын и моя любовь, устанет.
– От чего, Риг?!
– «Сражайся, Арджуна!»5…
Вновь эта мягкая усмешка.
– Когда устанет сражаться с Жизнью!
Она поняла:
– Вы хотите быть на равных… Вы хотите, чтобы мой сын чувствовал себя на равных с вами!
Риг усмехнулся с мрачной нежной искрой в глазах.
– Любовь не требует быть на равных, а дружба – да…
Вновь «отпил» от сигары.
– Я хочу быть не только его любимым мужчиной, но и лучшим другом!
В его низком бархатном голосе прозвучало «я хочу, чтобы он мог сказать мне всё!».
Официант принёс шампанское и бокалы, посмотрел на Рига.
– Вы желаете открыть бутылку сами, или предпочитаете, чтобы это сделал я?
– Я сам, – Сказал Риг. – Спасибо!
Официант ушёл.
– Вы устанавливаете доверие, – Вновь поняла Се Ён. – Между вами и Ари… Доверие!
– Не просто доверие, – Строго, с лаской, сказал ей, Риг. – А безоговорочное доверие… Я хочу всё!
Она поняла его – он сказал ей «я хочу его всего!».
Риг поразил Се Ён до такой степени, что она схватилась за сигарету – закурила.
Он открыл бутылку с шампанским – разлил напиток по бокалам.
– Спасибо, – Сказал ей, Риг, подняв свой бокал. – За Ари – за то, что он есть, – такой, как есть!
Се Ён захотелось задать глупый вопрос:
– Вы его так любите?
Он посмотрел ей в глаза.
– Да.
И это «да»… В этом «да» звучало спокойствие и… счастье, спокойствия.
Она вдруг подумала, – Неужели ты так в этом нуждаешься? В покое…
– А ты, нет? – Спросил её, внутренний голос. – Ты не нуждаешься в покое? Ты – человек, у которого никогда не было покоя…
Се Ён это ужаснуло – эта мысль.
Она так же вдруг поняла, почему Риг так ей нравится – почему её так тянет к нему: покой, который несёт чувство любви к достойному человеку ему необходимее всего!
Странно, но благодаря этому человеку – этому мужчине, Се Ён пересмотрела чувство любви – оно для неё изменилось, стало другим… стремлением к умиротворению!
Вангелис в зале ресторана – его музыка к фильму «Бегущий по лезвию» и «Memories of Green».
Она почувствовала боль – глубокую неизбывную боль, – боль души. Она отдала молодость не тому человеку – не той любви…
Она всегда была в напряжении из-за этого человека – из-за этой любви. Она, в сути своей не была счастлива, только думала, что была, – хотела, думать.
Се Ён посмотрела на бутылку с шампанским – на этикетке был уставший шут в думах и в красном. Прочитала «Le bouffon mourant» – («Умирающий шут»).
Посмотрела на Рига.
– Почему «умирающий»? «Шут»…
– Есть такие стихи «Любовь прекрасна и добра / но послевкусие её жестоко, жестоко к человеку»…
Он стряхнул пепел сигары в пепельницу в виде трёх ведьм из пьесы Шекспира «Макбет».
– «Я жить устал, я жизнью этой сыт / И зол на то, что свет ещё стоит»6…
«Отпил» от сигары.
– Я тоже, Се Ён, – «я жизнью этой сыт и зол»!..
Риг отпил шампанского.
– Я вовремя встретил Ари… Я не знаю, что было бы со мной, если бы не он.
– Почему?!
– Когда тебя предают, сходишь с ума… Делаешь ошибки.
Он вновь посмотрел ей в глаза.
– Ари меня спас, – от самого себя, спас!
Риг поехал домой, – к Ари, домой!
Устал!
Он не ожидал, что так устанет после разговора с Се Ён – он был, словно выжат этой встречей.
– Почему? – Спросил его внутренний голос. – Почему ты так взволнован и так утомлён?
Риг понял, почему. Он её боялся, этой встречи, боялся, что Се Ён его не поймёт, или поймёт неправильно!
Но она поняла – даже больше, чем он хотел… Умная и проницательная женщина!
Он закурил, запустил двигатель машины, немного подождал и поехал.
Город потемнел, устал, расслабился – люди были одеты менее формально, чем утром или днём, появилось много молодёжи. Компании молодых людей – девушки и парни, юные, смеющиеся, с удовольствием общающиеся друг с другом, жизнерадостные.
Риг подумал об Ари, подумал, – Не забираю ли я твою юность, желая только одного – чтобы ты всегда был рядом, рядом со мной?
Не требую ли я с тебя слишком много?
Юность бесценна, потому, что скоротечна, как весна – весна всегда проходит слишком быстро!
Он никогда не успевал по-настоящему насладиться весной – прочувствовать её, подышать ею, ощутить, как возвращается жизнь, после долгой – бесконечной зимы, жизнь!
Внутренний голос спросил его, – Что ты предлагаешь? Отпустить Ари? Отпустить его в его юность… Но ты же не можешь без него жить – ты сам умрёшь!
– Умру, – Подумал Риг. – Станет пусто и постыло, тоскливо и отвратно!
Он ощутил на своих губах вкус «Умирающего шута» – умирающей смерти. У смерти был вкус полевых цветов и трав – сладкий, сладостный, горьковатый… обидный. Обидный вкус потери.
Ни от чего ему не было так плохо, как от потерь – потерять! Он ненавидит терять! Долго не может смириться со своими потерями!
DRIFTER IN L.A.X в его машине – «Shinjuku Nights 2.0».
Нью-Йорк возрождался к ночи, оживал – люди, идущие по его улицам, казались Ригу призраками. Он и сам был как призрак – горел!
Ари написал ему в Ватсап «Привет! Где ты? Я волнуюсь! Я скучаю!».
Риг улыбнулся – его охватило волнение – предвкушение – встречи!
Он хотел домой, – быстрее, домой!
Заболело сердце, онемели губы – у него всегда немеют губы, когда он сильно волнуется или нервничает – годы пути к успеху и признанию, не дались ему легко! Они вытянули ему душу…
Ригу вдруг показалось, что он больше потерял, чем обрёл за эти годы страстного желания признания своего таланта!
Он знал, что талантлив – чувствовал в себе силу лицедейского дара-проклятия – он растворялся в своих ролях-образах, так сильно, что иногда не мог из них выйти…
Риг ответил Ари голосовым сообщением «Я скоро буду дома, Ари, любимый!».
Ари прислал ликующий от счастья смайлик.
Риг заулыбался.
Спасало чувство любви.
Оно всегда его спасало, это чувство!
Чувство любви к Моне и Джанни – к друзьям их семьи – Торну и Кристин, даже чувство любви к матери…
Риг подумал о Моне – не хотел её терять, хотел быть рядом – помогать жить!
– Простим ли мы друг друга? – Подумал он. – Возможно ли это для нас? Возможно ли это для меня?!
Риг вспомнил «– Я ни к чему не стремился, – до встречи с тобой – ни к чему!
– А сейчас?
– Я хочу жить, – у меня есть Ты, я хочу жить!».
Он тоже от этого страдал – от недостатка смысла жизни, тогда, много лет назад! Моника изменила его жизнь – захотелось жить, захотелось стать человеком, человеком и мужчиной, которым, она могла бы гордиться!
Риг вспомнил « – А раньше не хотел? Жить…
– Не хотел.
– Почему, Ари?!
– У меня не было тебя… Как она живёт, твоя Моника?.. У неё же нет Тебя!».
– Да, – Подумал Риг о Моне. – Как ты живёшь? У тебя больше нет нас!
Ари заснул, заснул в гостиной – на диване, кот был рядом, спал тоже.
Когда Риг подошёл к ним, кот открыл глаза и посмотрел на него. Риг протянул к нему руки, взял его, погладил, и аккуратно переложил в кресло. Вновь подошёл к Ари и, взяв на руки теперь уже его, прижал к себе.
– Я тебя ждал!
Ари обнял Рига – обвил его шею руками.
– Ты так долго!..
Ари прижался к Ригу, уткнулся лицом в его шею.
– Почему ты не спрашиваешь, где я был?!
Риг почувствовал себя счастливым, засмеялся.
– Почему ты смеёшься?
– От счастья, Ари, любимый!
– Риг, я…
Ари отстранился, посмотрел на Рига – ему в глаза.
– Говори!
– Я умираю, Риг… Умираю от любви к тебе!
Глаза Рига вспыхнули.
– Не умирай, мальчик мой, – живи! Живи во имя любви ко мне!
– И я живу, разве ты не знаешь?!
– Знаю, – Кивнул Риг. – Чувствую… Я тоже живу во имя любви к тебе!
– Я этого стою? – Удивился Ари. – Твоей любви!
– А ты сомневаешься?
– В себе!
– Дурачок!..
Глаза Рига засияли.
– Почему, солнце моё, радость моя… Почему?!
– Ты такой необыкновенный человек… Почему ты выбрал меня?!
– Я не выбирал – я просто люблю!
– «Просто»? – Больно улыбнулся Ари.
– «Кесарю – Кесарево, а Божие – Богу»7…
Риг весь горел, – как в огне, горел.
– Не имеет никакого значения, что кто скажет – это моя жизнь, и она у меня одна, и я хочу прожить её так, как я хочу!
Ари посмотрел на Рига очень внимательно.
– Ты, правда, необыкновенный человек, Риг, любовь моя!
Улыбнулся, – лукаво, улыбнулся.
– Ты ещё не устал держать меня на руках? Я тяжёлый…
– Не устал. Я никогда не устану!
Риг тоже развеселился.
– Своя ноша не тянет8, Ари, счастье моё!
Ари посмотрел на Рига с любовью, и нежно погладил его волосы ставшие длинными. Поцеловал – трепетно, пылко, – руки задрожали.
– Почему ты дрожишь, любимый? Замёрз?
– Угу.
Они заулыбались, заглянули друг другу в глаза.
– Ты понял, почему я дрожал тогда?
– Конечно…
Глаза Рига наполнились теплом и лаской.
– Я всё понял!
– Что?!
Ари смущённо рассмеялся.
– Ты мой, а я твой, и больше ничего не нужно… даже жизнь!
Глава 1
– «На ложе моём ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: «не видали ли вы того, которого любит душа моя?». Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его»9…
Алиция Майер сделала паузу, и посмотрела на присутствующих – на Рига и Ари, Се Ён, Торна и Кристин, Штрауса и Агнеш.
– О чём идёт речь в этом сокровенном монологе? О поиске. О вечном всеземном поиске! Одна извечно любящая Душа ищет другую Душу – однажды возлюбленную, ставшую родственной, – сквозь все неземные и земные преграды, родной!
Риг и Ари посмотрели друг на друга – улыбнулись друг другу.
– Всё мы однажды встречаемся, – Продолжала Алиция. – Те, кого мы уже любили, и те, кто уже любил нас.
Алиция посмотрела на Рига и Ари.
– Нет более великого счастья, чем узнать того, кто нас уже любил! Узнать сквозь все земные преграды – сквозь Судьбу и Не судьбу, и иметь достаточно мужества для того, чтобы от этой встречи не отказаться – не отринуть её как лишнее и ненужное.
Риг понял Алицию – понял, она сказала им: будьте сильными и будьте свободными – не цепляйтесь за тех, кто нас вроде бы любит, но нами не дорожит!
Она посмотрела на Ари.
– Каждая Душа ищет Бога Друга Отца Возлюбленного! Каждая Душа ищет поддержку и опору… чтобы самой стать сначала Спасителем, а потом Крестителем – когда-нибудь, ты поймёшь!
Ари понял, – уже, понял: одна Душа спасает другую и так становится Спасителем, а потом ведёт спасенную душу за собой, – своей любовью, за собой, – силой, своей любви, и так становится Крестителем!
Алиция посмотрела на Торна и Кристин.
– Будьте как брат и сестра – идите по жизни рука об руку, ибо величайшее счастье братско-сестренской любви всегда быть рядом и помогать друг другу, жить!
Она улыбнулась им.
– Счастье долгой любви и брака – это родственность – сродственность – сродство! Мы становимся ближе, чем любящие – мы становимся родными – мы роднимся, чтобы быть вместе всегда!
Она посмотрела на своих детей, Штрауса и Агнеш.
– Оставлю вас одних, но не в одиночестве. Оставлю, чтобы вы стали роднее родных – близкими в памяти. Приведу вас друг к другу, чтобы вы даже расставаясь, узнавали друг друга всегда!
Риг понял, о чём говорит Алиция – о смерти, в смерти родительской вы останетесь одни, но не одиноки – вы будете друг у друга, брат и сестра.
И Алиция вновь сказала:
– «На ложе моём ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: «не видали ли вы того, которого любит душа моя?». Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его»…
Амвросий Медиоланский10 сказал: «Что же это за дом и комната матери твоей, как не внутренняя и сокровенная природа твоя? Охраняй этот дом, соблюдай в чистоте внутренность его так, чтобы он, оказавшись непорочным и неоскверненным какой-либо нечистотой прелюбодейной мысли, явился духовным домом, воздвигнутым на краеугольном камне для святого священства, и чтобы Дух Святой обитал в нём. Искавшая так Христа и умолявшая Его не будет оставлена Им, напротив: Он часто будет посещать её, ибо Он пребудет с нами до скончания века».
50-метровая суперяхта «Песок пустыни ночью тёплый» шла по Средиземному морю – Риг и Ари пригласили самых близких людей с собой на две недели, чтобы отпраздновать своё бракосочетание.
Шампанское лилось рекой, повар трудился в поте лица.
Се Ён была счастлива – за сына, счастлива и за себя – впервые за много лет, она чувствовала себя почему-то, свободной!
Она не знала, что (не понимала раньше), свобода ей… нужнее любви!
Была счастлива и Алиция – ненадолго покинуть свою госпел церковь, захотелось побыть в тишине…
Были счастливы и Торн с Кристин – побыть со всеми, но вместе.
– Как вы познакомились? – Спросил Торн, Рига и Ари.
– Да! – Подхватила Кристин с живым интересом. – Как?!
Се Ён посмотрела на Рига и Ари, встретилась взглядом с Алицией – ей тоже было интересно.
– Расскажите! – Заулыбался Штраус, обнимающий маленькую Агнеш.
– Ты расскажешь, или я? – Спросил Риг, Ари, ласково посмотрев на него.
Ари порозовел.
– В аэропорту… В аэропорту Стокгольма! Мы познакомились в аэропорту Стокгольма…
Ари заулыбался, явно вспоминая.
– Риг сидел в зале ожидания – пил кофе…
Ари посмотрел на Рига.
– Потрясающий мужчина в тёмно-синем костюме!
– Ты помнишь?! – Искренне удивился Риг. – В каком я был костюме…
– Костюм незабываем! – Лукаво заулыбался Ари.
Риг захохотал, – откинул голову назад, и захохотал.
А потом:
– А я думал, что я незабываем!
Он весело подмигнул Ари.
Ари покраснел.
Все заулыбались.
– Это была случайная встреча? – Спросила Кристин.
– Для Рига – да…
Ари посмотрел на неё.
– Для меня – нет, я знал, что мы встретимся!
Кристин посмотрела на него внимательнее – он сказал это так безапелляционно…
Она поняла (почувствовала), что Ари уже любил Рига, – когда они встретились, он его уже любил.
Её это удивило, и, странно – не удивило.
– Такой харизматичный мальчик, – Подумала она. – Умный и добрый…
Чувствовалось, что он – очень добрый, чувствовалась, что как Риг – закрытый, недоверчивый.
Они были удивительно подходящей парой, зрелый очаровательный Риг и юный красивый Ари.
Риг впервые… не выглядел одиноким. Вот, что её поразило и поражает – с Моникой он всегда был одинок!
Кристин сказала об этом Торну, когда Риг и Ари приходили к ним впервые, в гости – на смотрины…
– Да, – Улыбнулась она про себя. – Это были смотрины!
Кристин боялась, что он другой, Ари – более искушённый, преследующий свои цели. Но нет, нежный и добрый человек – такой же, как Риг!
Она посмотрела на маму Ари – кореянку Се Ён, становилось понятно, в кого он такой красивый – Се Ён потрясающая красавица! Черноволосая и черноглазая, с нежной фарфоровой кожей – высокая, тоненькая… Шикарная женщина!
– А вы, Риг? – Вдруг спросила Се Ён. – Что вы почувствовали, когда увидели Ари впервые?
Он посмотрел на неё, – задумчиво, посмотрел.
– Влюбился, – с первого взгляда, влюбился!
– «Влюбился», – Подумала Кристин. – А как же Моника? Ты забыл о ней, или не помнил?
Она посмотрела на Торна сидящего рядом с ней, седеющего красивого.
Подумала, – Почему так происходит? Почему так произошло – мужчина, состоявший в браке, двадцать пять лет, влюбился как мальчишка… в мальчишку!
Внутренний голос сказал ей, – Всё непредсказуемо – человеческое сердце, душа!
Кристин вспомнила «О чём идёт речь в этом сокровенном монологе? О поиске. О вечном всеземном поиске! Одна извечно любящая Душа ищет другую Душу – однажды возлюбленную, ставшую родственной, – сквозь все неземные и земные преграды, родной!».
– Как жестоко, – Подумала она. – Жестоко к человеку – к человеческому существу!
Она вновь посмотрела на Торна. Как это, родная Душа? Так, как она думает? Любимый, – сквозь все земные испытания, любимый!
Кристин посмотрела на его руку, держащую её руку – красивая мужская рука с выпуклыми венами…
Она вспомнила «Будьте как брат и сестра – идите по жизни рука об руку, ибо величайшее счастье братско-сестренской любви всегда быть рядом и помогать друг другу, жить!».
Она посмотрела на Рига – на брата тоже, очаровательно красивого – влюблённого и счастливого – любящего и не одинокого…
Кристин поняла, почему полюбил… родную Душу – её было невозможно не полюбить, она дала ему всё, что он хотел, эта Душа – он, Ари!
Риг раздел Ари, снял с него сорочку, брюки…
Погладил плечи, белеющие в полумраке щёки – прикоснулся большим пальцем к губам.
– Я так устал, Риг!
– Знаю! Поэтому я тебя и раздеваю…
– Ты всегда меня раздеваешь!
Ари заулыбался.
– Хочешь раздеваться сам? – Ласково спросил его, Риг.
– Нет!
Риг засмеялся.
– Я так и думал!
Ари погладил бёдра Рига – его ягодицы.
– Как я люблю твои мощные ноги!.. Люблю твою красивую округлую попу – ямочки Венеры на пояснице…
В голосе Ари зазвучало желание – страсть.
– Люблю твой большой красивый пенис – живот, похожий на средневековый щит, грудь напоминающую берег моря…
– А говоришь «устал»!..
– Устал! – Кивнул Ригу, Ари. – От желания – я тебя хочу, всё время, что бы я ни делал… Хочу!
– Я тоже, Ари, мальчик мой нежный и сладкий, я тоже!
Низкий, бархатный голос Рига зазвучал ещё ниже, словно из самого горла – из его глубины.
– Не один ты так… изнываешь!
Лукавая нота в голосе Рига, самоирония и жажда.
Ари откинул голову назад, посмотрел на Рига.
– Ты прав: я изнываю по тебе, Риг!
Рига ослепила страсть – он наклонился над Ари, и накрыл его губы своими губами.
– Разденься, Риг… Почему ты не раздеваешься?!
– Я хотел пойти выкурить сигару!..
– Кури здесь!
– Нет, нет, Ари, любимый мой, – не здесь!
– Почему?!
– В нашей спальне будет пахнуть землёй и дождём…
– Мне нравится этот запах! Это Ты – Ты, сладкая нагретая солнцем земля и солёный дождь!
– Почему «солёный»?
– Знаешь притчу о короле королевства Соли и двух его дочерях?
– Расскажи!
– У Соляного короля было две дочери – одна любимая, а другая не очень. Однажды он позвал их обеих к себе, и спросил – сначала любимую дочь:
– Как ты меня любишь?
– Как сахар, отец! Ты делаешь мою жизнь сладкой!
А потом король спросил нелюбимую дочь:
– А ты? Как любишь меня ты?
– Как соль, папа, – Нежно, с тоской, сказала ему, она. – Как соль…
– Как соль?! – Возмутился король Соли. – Я тебе противен?!
– Нет, папа, – Кротко возразила вторая дочь. – Ты придаёшь моей жизни вкус!
Риг заулыбался с восхищением и нежностью.
– Я тоже придаю твоей жизни вкус, Ари?
– Всегда, Риг, моя любовь!
Риг снял сорочку через голову – не стал расстёгивать пуговицы, не расстегнул бы… дрожащими руками.
Ари погладил его живот – поцеловал под пупком.
Риг рассмеялся охрипнув.
– Солёный мой… Ари! Нежность моя! Как ты меня любишь?!
– Как счастье… Счастье встречи с тобой! Какой бы была моя жизнь, если бы я тебя не встретил, не узнал, не полюбил!..
– Хороший вопрос…
Риг запустил руки в его волосы, погладил голову – затылок, шею.
– Как мне нравятся твои волосы ставшие длинными… Не подстригайся!
– Не буду!
Ари влюблённо улыбнулся.
– Ты не подстригаешься, и я…
– Не хочу! Не хочу подстригаться!
– И я, Риг, и я!
– Утром мы подойдём к острову Самос – я хочу показать тебе Икарию (соседний остров), место гибели Икара!
– Гибели?
Риг кивнул Ари.
– Гибели – человека, который рискнул быть талантливым…
– «Рискнул»? – Удивился Ари.
– Рискнул, мальчик мой… Знаешь ли ты, сколько смелости нужно человеку, чтобы быть талантливым – чтобы создавать, потому, что создавать – это прерогатива богов!
Ари поразили слова Рига.
– Ты говоришь обо мне? О том, чтобы я не боялся писать музыку, – свою, музыку!
Риг кивнул Ари.
– Только создавая своё мы, люди… тесним богов.
– «Тесним»?
– Подвиньтесь, – говорим мы, им. – Мы достойны стать рядом с вами…
– Ты необыкновенный человек, моя любовь, ты мне очень нравишься – с тобой интересно и хорошо!
Ари посмотрел на Рига с нежностью.
– Икария… – Задумчиво сказал Ари. – Интересное название!.. Страна Икара?
– Его вечность, Ари, – в вечности его талант жив.
– «Жив»?
– «Только мудрым, больше никому
Не говорите, толпы освистают:
Я хочу восславить жизнь тому,
В пламя смерти кто войти мечтает.
Кто в любовном сумраке ночей,
Сам когда-то в нём зачатый,
Вдруг почувствует в сиянии свечей
Странность неожиданно: однако,
Мраком не затронется судьбы,
Но захвачен смутным ожиданьем
В единеньи с Высшим слитым быть,
Острым и томительным желаньем.
Не вспугнёт и даль его в тот миг,
Страстно очарован этой ночкой,
С жаждой встречи с Высшим – полетит,
Зная, что сгорит в нём мотылёчком.
Но пока не выяснит вопрос,
Что: «погибнуть, значит измениться!» -
На земле он лишь печальный гость,
Предназначен с мраком её слиться»11
– Это Шиллер12?
– Гёте!
– Ты говоришь «в вечности его талант жив», а как же «со смертью времени и смерть умрет»13? Разве вечность… вечна?
Риг посмотрел на Ари очень ласково.
– Пока человек вечен – пока существует то, что он создал…
Ари задумался над словами Рига.
– Я понимаю, о чём ты говоришь… Помнишь «Come Rain Or Come Shine» в исполнении Ширли Хорн? Я помню её молодой голос… Её сильный голос! Её нет, а я слышу именно этот голос – в моих воспоминаниях её голос не изменился…
– Я помню, как она поёт «Dindi (Sung in Portuguese)»… Я помню силу её таланта, а ты помнишь… её страсть – её страстное желание быть собой – Икарессой!
Риг очарованно заулыбался.
Ари обнял его – обвил руками, прижался лицом к его животу.
– Я люблю тебя, Риг!
– И я люблю тебя, Ари!
Риг вновь погладил Ари по голове – по волосам, нежно погладил, дрожащими руками.
– Ты понимаешь меня как никто, Риг!
– Ты тоже… Ты тоже меня понимаешь!..
Ари отстранился, посмотрел на Рига.
– Я часто ощущаю себя Икаром, который хочет подняться в небо и боится!..
– Я с тобой – тебе нечего бояться!
Как безапелляционно и властно Риг сказал ему это… Ари понял: я с тобой, – как античный манящий бог, – с тобой! Ты – под моей защитой…
И он манил – Риг, манил Ари своей яркой индивидуальностью и физической красотой, мудрой деликатностью, весёлостью и добротой натуры, страстностью ума!
Ари вновь погладил его – его бёдра, попу, расстегнул брюки, снял их с него. Снял нижнее белье, прикоснулся к фаллосу.
– Какой ты большой, Риг!..
– Ты ещё не привык?..
Улыбка на губах Рига – сумрачная, нежная.
Риг положил Ари на спину, лёг рядом с ним.
– Желанный мой… Прекрасный мой! Обними меня! Поцелуй!
И Ари обнял Рига – обхватил, обвил и руками и ногами.
– Как я хочу тебя, Риг!..
– Я вижу! Я чувствую! Знаю!
Ари погладил спину Рига, поцеловал его – жарко, настойчиво, глубоко.
– Я схожу с ума, Риг… Что ты со мной делаешь?!.. Я схожу с ума!
– Тихо, мальчик мой, тихо… Сейчас станет легче!
Риг так медленно и нежно взял Ари, что Ари заплакал от облегчения.
Глава 2
Риг курил сигару сидя в лаундж зоне яхты.
Все спали – Ари, гости.
Он немного полежал – его переполняла энергия, не мог успокоиться!
Ари заснул в его объятиях – затих, расслабился, забылся.
Риг лежал рядом с ним – подождал, пока он заснёт крепче, подремал сам, а потом встал, пошёл курить сигару.
Он сидел в глубоком удобном кресле, положив ногу на ногу.
Сигара была вкусной.
Риг вспомнил «– А ты? Как любишь меня ты?
– Как соль, папа, – Нежно, с тоской, сказала ему, она. – Как соль…
– Как соль?! – Возмутился король Соли. – Я тебе противен?!
– Нет, папа, – Кротко возразила вторая дочь. – Ты придаёшь моей жизни вкус!».
Улыбнулся.
Удивительная история! Удивительный Ари!
Так просто и так премудро – «Ты придаёшь моей жизни вкус!»…
– Ты тоже, – Подумал он об Ари. – Ты тоже придаёшь моей жизни «цвет и звук, и форму, и запах»14!
Антониу Карлуш Жобим15 рядом с ним – «Insensatez».
Риг «отпил»16 от сигары.
Ему захотелось послушать Жоау Жилберту17 «Estate» «Triste» «Zingaro»18!
Да, Риг ощущал вкус к жизни!
Он был счастлив.
Музыка звучала, как будто над ним – как ангел, хотелось жить, – от этой музыки, как от музыки Ари, хотелось жить!
Он стал писать музыку, Ари, – влюблённый и любящий, счастливый своей любовью, он стал писать прекрасную музыку!
Риг понимал, что это его заслуга – он сделал Ари счастливым, он сделал его уверенным в себе!
Внутренний голос сказал ему, – Ты сделал его спокойным, – счастливым и спокойным!
– Да, – Подумал Риг. – Чтобы творить нужно, ощущать счастье и покой, – блаженство, счастья и покоя!
– Ты дал ему спокойную жизнь, – Сказал он, себе. – Подарил её ему – ты его от всего ограждаешь!
Проснулся Торн – тоже пришёл курить.
– Я тебе не помешаю?
– Нет!
Риг мягко улыбнулся своему лучшему другу.
– Садись…
Он жестом пригласил Торна сесть туда, куда ему захочется в кресло, или на диван.
– Ари спит? – Спросил Торн.
– Да, – устал!
– Кристин – тоже, слишком много впечатлений!
Торн закурил сигарету.
– А ты? Как ты, Риг?
– Я?..
Риг «отпил» от сигары.
– Мне – хорошо!
Он посмотрел на своего друга.
– А тебе? Тебе хорошо?
Торн ответил не сразу, задумался.
– Скорее – да, чем – нет.
– Почему? – Удивился Риг. – Почему ты так говоришь?
– С годами стирается ощущение счастья… Знаешь, почему люди расходятся в зрелом возрасте – прожив много лет вместе? Слишком спокойно!
– Ты говоришь обо мне и Монике? Ты встречался с ней?
– Встречался…
Торн выдохнул дым сигареты.
– Она просила меня о встрече… Просила не говорить Кристин – Кристин с ней поругалась.
– Почему? Из-за меня?
– Жена не любит хитрых людей…
– «Хитрых»? – Смутился Риг.
– Мона оправдывается, Риг, – оправдывает себя…
Торн посмотрел Ригу в глаза.
– Отказывается признать свою вину, злится…
Он посмотрел на море перед ними.
– Она не понимает простую истину – простейшую: покайся, станет легче… Если не тому перед кем ты раскаиваешься, то тебе…
– Я тоже хочу, чтобы мне стало легче! – Сказал Риг.
Торн посмотрел на него с удивлением.
– Я хочу её простить, – Добавил Риг. – Ты прав; покаяние нужно всем – и мне и ей…
– Чтобы простить?!
– Чтобы понять, – мне – её!
– Что «понять»? – Растерялся Торн.
Риг посмотрел на него – эффектный седеющий мужчина, высокий и сухощавый, с тёмно-карими глазами.
– Чего я ей не дал, Торн, – недодал!
– Ты никогда этого не поймёшь! – Бурно, с негодованием сказал Торн.
– Почему?! – С тревогой спросил Риг.
– Даёшь сразу всё, или никогда ничего!
Рига поразили слова Торна.
– Почему?!
Риг не знал, о чём спрашивает.
– Есть такие люди, Риг… Им всегда мало – всего недостаточно, они не умеют быть счастливыми!
Торн всмотрелся в море – чёрно-синее, устрашающее, бесконечное.
– «Правосудие требует уединения, оно допускает сожаление, но не гнев»19… Знаешь, что значит уметь быть счастливым? Это значит чувствовать, что тебе всего хватает!
Риг вспомнил о том, как легко сделать счастливым Ари.
Он подумал, – Почему? Потому, что ты любишь меня, и всё, что связано со мной, делает тебя счастливым, а Мона любит себя…
Внутренний голос сказал ему, – Ты её за это осуждаешь? За то, что она любит себя…
– Нет, – Подумал Риг. – Я сужу себя – я не понимал: нужно было давно её отпустить!
– А ты не отпускал? – Вновь спросил внутренний голос.
– Я за неё держался, – Ответил этому голосу, он. – Я любил её – уважал, лелеял как дитя, – держался!
Риг вернулся к Ари, осторожно лёг рядом с ним, чтобы не разбудить его.
– От тебя пахнет землёй политой тёплым летним дождём! – Сказал ему, Ари сонным голосом.
Риг улыбнулся.
– Это – сигара.
– Это – Ты!
Ари обнял его, и прижался к нему.
– У тебя холодные руки, Риг… Ты замёрз?!
– Немного – долго сидел на открытом воздухе в лаундж зоне.
– Дай мне свои руки!
Риг заулыбался.
– Даю.
Дал Ари свои руки.
Ари поднёс его руки к губам, поцеловал.
– Замёрз!
Посмотрел на него – ему в глаза.
– Ты так простынешь!
Ари вновь прижался губами к его рукам.
У Рига что-то перевернулось внутри.
– Ты так меня любишь… Почему?!
Ари посмотрел на него с удивлением.
– Ни почему – люблю и всё!
Посмотрел с лаской.
– Просто люблю!
Мягко улыбнулся.
– Тебе нужна какая-то причина, Риг?
– Мне нужно понять!..
– Что?!
– Почему тебе никто не нужен, кроме меня?!
Ари улыбнулся, – беззащитно, улыбнулся.
– Я тебя обожаю!
Риг почувствовал боль в сердце.
– Ты добрый и нежный, – Продолжил Ари. – Умный и благородный… Ты…
Глаза Ари вспыхнули весельем и страстью.
– Ты – сногсшибательный мужчина!
Риг расхохотался.
Вспомнил «– Чего я ей не дал, Торн, – недодал!
– Ты никогда этого не поймёшь!».
Он прижался к Ари.
– Я люблю тебя, мальчик мой! Люблю!
– Успокоился?
– Почти!..
Ари тоже прижался к нему.
– Всё переживаешь из-за Моники?
– Не переживаю – хочу понять!
– Люди сами себя не понимают, а ты хочешь понять их…
– Хочу, солнце моё, радость моя!
Ари поцеловал Рига – шею, – впадинку на шее, грудь.
– Ну, иди же ко мне, Риг, любимый! Обними меня! Поцелуй! Погладь! Я хочу чувствовать прикосновения твоих рук!
Риг обнял Ари – голенького, жаркого, нежного.
Прижал к себе – к своей груди, – крепко прижал, сильно.
– Так лучше?
– О, да!
Они оба засмеялись.
– Спасибо, Ари, любимый, – за твою спасительную нежность!
Ари удивился.
– «Спасительную»?.. Нежность бывает и такой?
Задумался.
– А может, она такая и есть, нежность…
Риг почувствовал, как он любит Ари!
– Спасительная любовь, спасительная нежность… – Сказал Риг. – Всё спасительно!
– Да… – Кивнул ему, Ари. – Да!
Риг посмотрел на Ари по-другому – ощутил его милосердие…
Он подумал, – Это я чувствовал в тебе с момента нашего знакомства? Милосердие…
Глава 3
Риг разбудил Ари ранним утром.
– Просыпайся, любимый! Мы у Икарии!
– Уже? А я думал, что мы будем там днём…
Риг с нежностью заулыбался, – соня!
– Хватит спать как медвежонок! Днём поспишь…
Ари заулыбался, прижался к Ригу.
– Ещё пять минуточек!
Риг засмеялся от счастья, погладил его по голове.
– Хорошо…
На острове Риг арендовал старый Харлей20, и они поехали к морю.
Ари прижался к нему, обвив его руками – щекой, к его спине, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.
Было очень жарко – даже ветер казался горячим!
– Здесь жил Икар? – Прокричал Ари, Ригу.
– Ага, – с отцом, Дедалом!
– Я помню!
– Что ты помнишь? – Засмеялся Риг.
Он вновь смеялся, этот мужчина, не помня себя, смеялся.
– Что Дедала звали Дедал!
Ари тоже засмеялся – сердце замирало от восторга и счастья.
– А ты знаешь, что Дедал создал лабиринт для Минотавра?! – Спросил Риг.
– Я читал об этом, Риг!
– Лабиринт – это аллегория на дар творца, использованный не для созидания!
Ари удивился…
– Это Месскакти, – Сказал Риг, Ари, остановившись на холме, у моря. – Самый красивый пляж Икарии!
Посмотрел на Ари через плечо.
– Поедем, искупаемся!
Пляж был величественным – потрясающим, золотой песок, синее небо, синее море!
Ари вновь испытал восторг!
Казалось, небо и море сливались как одно.
Ари захотелось сказать Ригу:
– Я никогда не видел такой красоты!
– Лучше, чем в Алассио? – Тепло заулыбался Риг.
Ари тоже заулыбался, но со смущением.
– В Алассио я смотрел только на тебя!
Глаза Рига вспыхнули.
– Правда?
Волнение в его голосе.
– Угу.
Ари тоже ощутил волнение.
– Я хочу туда вернуться, Риг!.. Когда-нибудь!
– Чтобы, что, Ари?!
Бархатный голос Рига зазвучал ласкательно.
Ари это поразило, поразило, что голос может звучать как ласка – как ласковое прикосновение!
– Чтобы взять то, что я не взял!
Риг посмотрел на него с удивлением, почти с изумлением.
– Недобрал! – С внезапно вспыхнувшей в нём страстью добавил Ари.
Смятение в серо-зелёных глазах Рига.
– Что же ты «недобрал», солнце моей жизни?
– Встречу с тобой!
– «Встречу»? – Произнесли алые губы Рига.
– Меня всё время что-то останавливало, а теперь не остановит!
Рига поразили слова Ари.
Он был как античный бог над всем смертным – Риг… Высоченный, с мощной фигурой – длинные волосы падали на плечи, завиваясь на кончиках. Спина бугрилась мышцами – он напоминал собой скульптуру Бандинелли21 «Геркулес и Какус22» расположенную во Флоренции, на площади Синьории перед Палаццо Веккьо.
Он был обнажён – они не взяли с собой купальные шорты, впрочем, это не смущало редких посетителей пляжа в это раннее время, они тоже были, кто прикрыт, кто – нет.
Ари поразило великолепие мужской красоты Рига – уже в который раз!
Он вновь… изнывал от желания к этому мужчине!
Вспомнил «– …Я тебя хочу, всё время, что бы я ни делал… Хочу!
– Я тоже, Ари, мальчик мой нежный и сладкий, я тоже! Не один ты так… изнываешь!
– Ты прав: я изнываю по тебе, Риг!».
И Ари изнывал… до боли.
– Пойдём…
Риг взял его за руку.
– Искупаемся вдвоём!
Он почувствовал его желание, Риг, – его страсть! Ари кипел страстью, сгорал!
Ари захотелось спросить его:
– Ты тоже… изнемогаешь от желания?!
Риг посмотрел на него странно – нежно и надменно.
– Мне хочется зарычать от желания!
– «Зарычать»?
Ари моргнул от неожиданности, улыбнулся.
– Стало лучше? – Лукаво спросил Риг, и тоже улыбнулся.
– От мысли, что не один я так мучаюсь?.. Да!
– Ррр!
Риг сделал вид, что рычит, и Ари засмеялся.
– Ты больше не боишься моря? Морей!..
– То, да, то, нет…
Они зашли в воду.
– Почему? «То, да, то, нет»…
– Море – это мы сами, люди… Все земные моря – это мы, вечные и слабые!
Они посмотрели друг на друга.
– Иногда я чувствую себя таким слабым, Риг!.. А потом сильным. Так человек справляется с собой!
Риг почувствовал, как он влюблён в этого юного мужчину!
– Почему ты «справляешься с собой», Ари?!
– Я боюсь!.. То тебя, то за тебя – то самое себя…
Ари заглянул Ригу в глаза.
– Боюсь мысли о том, что ты не вместе со своим сыном из-за меня!
– Не из-за тебя!
– А вдруг!..
Риг взял лицо Ари в свои руки.
– Не из-за тебя…
Заглянул в глаза.
– Из-за меня!
Ари удивился.
– Я всегда был один!.. Пока не встретил тебя. Один!
– Я тоже! – С болью сказал Ари, Ригу.
– Я знаю, солнце моей жизни… Я знаю!
Риг погладил лицо Ари, погладил нежно и больно.
– Неужели ты думаешь, что я позволю кому-то встать между нами?!
– Не позволишь?!
Страдание в голосе Ари, и надежда.
Рига это поразило, поразили земные боги Страдание и Надежда, идущие по земле держа друг друга за руку!
Он подумал, – Кто кого держит за руку? Страдание Надежду, или Надежда Страдание?
Кровосмесительные дети Любви, Надежда и Страдание, рождённые ею от Счастья…
Риг вновь погладил плечи Ари, наклонился над ним, и нежно прошептал ему на ушко:
– Не позволю… даже тебе!
Они долго лежали на горячем золотом песке, и Ари пропустив песок сквозь пальцы, сказал Ригу:
– Я понял, почему твоя яхта так называется «Песок пустыни ночью тёплый»!
– Почему? – Улыбнулся Риг.
– Всё горсть песка, да!?
Риг посмотрел на него, очарованный, любящий.
– Да!
– В твоём голосе звучит «но»…
Глаза Ари вспыхнули.
– Ты такой красивый, Риг… Ты знаешь, какой ты красивый?!
– Скажи мне!
Риг тоже загорелся.
– Как античный герой!.. Я как будто где-то в вечности!
Они заглянули друг другу в глаза.
– Я тоже, Ари, мальчик мой, я тоже «где-то в вечности»!
– Тебе хорошо? Со мной!..
– До безумия… А тебе? Со мной?!
– Я само желание, Риг… Желание и тоска!
– Почему «тоска»?
– Я по тебе тоскую – всегда!
Ари поцеловал Рига – с почти внезапной страстью, нежно, и почему-то обессилено.
– Тебе нехорошо, Ари?!
Риг обнял его, прижал к своей груди.
– Хорошо!..
Ари прижался к Ригу, уткнулся лицом в его шею.
– Я же тебе говорил… Я умираю!.. От любви к тебе! Умираю, Риг…
Риг погладил его, его голову, волосы, шею, спину.
– Я тоже умираю от любви к тебе, Ари, мой любимый!
Они вновь ехали – на другую сторону острова.
– Знаешь, почему я так назвал её? Яхту… – Прокричал Риг, Ари.
– Почему?!
– Она стала моей игрушкой, – игрушкой, которую я давно хотел и к которой стремился! Её приобретение доставило мне удовольствие, но эйфории я не испытал!
– Почему?!
– От одиночества она меня не спасла!
– А ты думал, что спасёт?!
– Надеялся!
Ари прижимался к Ригу – мотоцикл трясло на ухабистой дороге, вело вправо, а он чувствовал себя… в лоне23 Авраамовом24!
И странно было осознавать, что такой мужчина как Риг, был одинок!
– У тебя была жена, – Подумал Ари. – У тебя был сын, а ты был… один?! Как и я… Один!
Он погладил живот Рига, уткнулся лицом в его спину – захотелось заплакать; от того одиночества и от этой любви!
Ари чувствовал безумную любовь к этому незаурядному мужчине!
– Вся жизнь, – Подумал он. – Сводится к одиночеству и к любви!
Они приехали – вновь к морю, но уже к скалам.
Риг заглушил мотоцикл.
– Это здесь… Сюда упал Икар!
Место гибели Икара белело на солнце, и было очень красивым. Бухта, окружённая слепящими на солнце, острыми рифами.
– Его убило солнце, или эти ужасные рифы? – Подумал Ари вслух.
– Ни то и ни другое, – Задумчиво сказал Риг. – Его убила жажда жить по-своему!
Ари посмотрел на Рига – на его лицо, на длинные красивые волосы, широченные плечи. Античный бессмертный бог – он его понимал, Икара, отдавал ему должное… Преклонялся пред его полётом!
– Эта жажда убивает? – Спросил Ари, Рига. – Жить так, как хочется тебе…
Риг посмотрел на него через плечо.
– Если не тебя, то других, Ари.
– «Других»? – Мертвенно произнесли губы Ари.
– Тех, кто не может, или не хочет, а может, не умеет… без зависти наблюдать за полётом – за размахом крыльев!
Ари поразили слова Рига.
Захотелось спросить:
– Почему ты взращиваешь мои крылья, Риг?! Почему?! Зачем это тебе?!
– Кто на земле взрастил себе крылья, говорит преподобный Ефрем25, тот там воспаряет в горняя…
Риг вновь посмотрел на Ари.
– Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты был счастлив!
– Я и так счастлив, Риг!
– Нет, любимый, нет… Ты должен быть ещё счастливее – стать настолько уверенным в своих силах, чтобы творить, ни смотря, ни на что!
– «Ни смотря, ни на что»?
– В твоей жизни будут люди, которые захотят тебя уничтожить из-за твоего прекрасного таланта… Я хочу, чтобы ты был уверен в себе настолько, чтобы смеяться над ними в голос!
Они спустились в бухту.
– Я хотел тебе сказать, Риг…
– Скажи!
Они посмотрели друг на друга, – держась за руки, посмотрели друг на друга.
– Я мог бы быть сейчас концертирующим пианистом.
– «Мог бы»? Почему не стал?!
– Отдал этот шанс другому человеку…
– Почему?!
Смятение в глазах Рига… Это смятение граничило с болью.
– Ей этот шанс был нужнее!
– «Ей»?!
– Сирота – никому ненужная, бедная… Сирота, Риг!
Риг понял, понял Ари – его душу, посмотрел с сожалением.
– В оправдание моей глупости я могу сказать только одно: одарена как Стравинский26!
У Рига защемило сердце.
– Ты всё сделал правильно! Уступить таланту – это не глупость – это величие натуры! Это – характер!
– «Характер»? – Удивился Ари.
– Я не верю в проигрыши – я верю в отложенные выигрыши!
– «Отложенные»? – Больно спросил Ари.
– Ты просто, наверное, не был готов… взять своё!
– Не был, Риг…
Ари покачал головой.
– Как ты всё понимаешь?!
– Она была готова, а ты – нет, и ты это почувствовал – уступил!
Риг посмотрел на Ари очень ласково.
– Ты поступил очень мудро!
– «Мудро»? – Грустно улыбнулся Ари.
– Есть доброта к другим, а есть к себе… Твоя уступка ей была добротой к себе!
– Мама на меня накричала…
Ари грустно улыбнулся.
– Сказала, что я – дурак…
Глаза Ари покраснели.
– А я не дурак, Риг, я…
– Человек, – Твёрдо сказал Риг, Ари. – Ты – Человек! Ты поступил по-человечески!
Риг подумал о Се Ён, подумал с жалостью, – Как же ты так… Не поняла своего сына. Своего любимого сына!
В бухте Ари обнял Рига – сзади, со спины, прижался к нему.
– Я столько лет считал себя дураком!..
Страдание в голосе Ари.
– Думал, что упустил мой шанс! А я не упустил – я встретил тебя, – если бы я был концертирующим пианистом, я бы не встретил тебя!
И вновь старые боги этого мира – Страдание и Надежда, и их ребёнок Нежность… Ригу захотелось заплакать! Нежность и его брат Трагедия… Нежность Трагедия и Неизбежность, – их сестра – Неизбежность, Христос земного мира!
– Склонитесь над нами, смертными, – Подумал он. – Утешьте, пожалейте, ибо человек слаб, слаб перед отцом всякого зла – Памятью!
Риг вспомнил «Я столько лет считал себя дураком!..».
Подумал о Се Ён, – Почему осудила, не помогла? Пережить эту боль – сомнение в себе?!..
– Да, – Подумал он. – Да, – Мария услышала рёв Бога, льва Пустыни – над телом Его Сына, кусая губы, плакал человек!
– От чего ты плакал? – Думал Риг. – От любви и от непонимания? Тебя пожрал кровавый король – Зависть! Зависть на чёрном коне в окровавленном плаще – Зависть! Зависть в золотом терновом венке… к любви, – к людям…
Он нежно и тепло накрыл руки Ари своими руками.
– Встретил бы… Мы бы всё равно встретились – так или иначе, условия были бы другие!
– Ты так говоришь, – Удивился Ари. – Словно это Судьба, то, что мы встретились!..
Риг посмотрел на него через плечо, кивнул.
– Да! Я думаю, что – это Судьба, Ари!
– Почему?!
– Тебе пришлось отказаться от сцены, а мне потерять Друга… Прежде чем что-то дать, Судьба всегда что-то забирает…
Глава 4
Они – странно, не хотели возвращаться. Зашли в таверну-фурнос27, заказали критскую пиццу, кофе, лимонад.
– Сколько сейчас времени, Риг?
Риг посмотрел на часы на своём правом запястье.
– Одиннадцать.
Как тихо и неохотно Риг сказал это… Ари с удивлением понял, что они гуляют по острову больше пяти часов!
– Ты предупредил старшую стюардессу, что мы вернёмся не скоро?
– Предупредил!..
Риг посмотрел в глаза Ари.
– Думал, что скоро…
Риг положил руку на бедро Ари – погладил, его рука была горячей и тяжёлой.
– Не ожидал… Что будет так хорошо!
– Почему? – Вполголоса спросил Ари.
– С тобой хорошо как с собой!
Риг вновь посмотрел в глаза Ари.
– Ты сказал мне «что ты со мной делаешь?!..»… Нет, это ты… Что ты со мной делаешь?!
Ари затрясло – руки задрожали.
Схватился за стакан с лимонадом.
Риг с улыбочкой ехидной, хитрой, коварной, лукавой, сладкой, посмотрел на его руки.
Сказал насмешливо:
– Не поможет!
– Нет?
Ари посмотрел на Рига взволнованно и беззащитно.
– Не играй со мной, Риг! Пожалуйста…
– Я чуть-чуть!
Поднял руку, прикоснулся к щеке Ари.
– Чуть-чуть, мой красивый мальчик!
Риг ласково обнял Ари за плечи, прижал к себе.
– Никогда такого не испытывал!.. С тобой хорошо как с собой!
– Мне тоже, Риг… – Признался Ари, Ригу. – Я от тебя не устаю!
– И я. Вот, что шокирует!
Они посмотрели друг на друга.
– При всей моей любви к Монике, – Подумал Риг. – Мне часто хотелось побыть одному!
– А с Ари не хочется? – Спросил его внутренний голос. – Побыть одному…
– Не хочется, – Ответил этому голосу, Риг. – Наоборот – я страдаю, когда он с Се Ён, или с другими людьми – от тоски!
Он вспомнил «– Я само желание, Риг… Желание и тоска!
– Почему «тоска»?
– Я по тебе тоскую – всегда!».
Он начал понимать (или уже понял?).
Вечно сияющая звезда Греции – Демис Руссос, начал петь в зале таверны «We Shall Dance»
Мы с тобой должны станцевать –
Сегодня у нас будет шанс
Заплатить за молчание скрипок в саду!
Мы должны станцевать
Чтобы разорвать порочный контракт!
Чтобы вновь зазвучала скрипка-душа
Теперь уже навсегда!
Риг погладил голову Ари – голова была горячей, лоб, виски.
Он понял, что Ари нужно отдохнуть.
– Тут неподалёку есть отель. Давай снимем номер, полежим часа два, три, а потом вернёмся на яхту?
– Давай, Риг!
Устал! Риг прижался губами к виску Ари.
Захотелось сказать:
– Прости меня!
– За что? – Очень удивился Ари.
– Я всё время забываю, что ты плохо переносишь жару!
– Не плохо…
Ари заулыбался.
– Уже лучше.
– Любимый!
Риг крепче прижал Ари к себе.
Отель был 3 звезды, простым, но красивым – почти всё было белым, стены, постельное бельё…
Ари быстро сходил в душ, лёг в постель, обнял Рига и прижался к нему.
– Ты пойдёшь в душ?
– Пойду.
Риг заулыбался.
– Почему не идёшь?
Ари тоже заулыбался.
– Ноги устали, – гудят.
– Помассировать?
Риг смутился.
– Ты сам устал!
– Не настолько, чтобы спокойно наблюдать за тем, что тебе больно!
– Откуда ты знаешь? – С трепетом удивился Риг. – Что больно…
– Вижу!
Ари обнял Рига крепче.
– «Видишь»?!
– У тебя меняется походка, – когда тебе становится больно, у тебя меняется походка.
– Ты заметил? – Поразился Риг. – Когда?!
– Когда ты отдал Монике ключ от Бентли…
Ари не договорил, – не смог договорить.
– Ты из-за этого переживаешь?! – Удивился Риг. – Из-за того, что я отдал ей леди Шварц?!
– Почему она не попросила у тебя что-то другое!..
Боль в голосе Ари.
– Потому, что она знает, как я люблю эту машину!
Риг рассмеялся.
– Потому, что она знает, как тяжело мне далась роль Элкейна Шестнадцатого!
Ари отстранился от Рига, посмотрел на него – ему в глаза.
Спросил с печалью:
– Как ты можешь смеяться, Риг?
– Я не могу… смеяться, поэтому и смеюсь…
Риг тоскливо улыбнулся.
– Демоны этого мира, Ари, Любовь и Неразумение – Мотра28 и Кинг Гидора29…
– «Любовь и Неразумение»?
– Демон Любви рассказал мне одну из своих тайн; то, что было овечьим, стало волчьим!..
Риг посмотрел Ари в глаза.
– У неё нет силы воли, Ари. Знаешь, что такое сила воли, любимый?
– Скажи мне, Риг!
Жажда в голосе Ари, – жажда понять.
– Сила воли – это не терять себя из-за других (людей).
Ари задумался над словами Рига.
– А я терял!..
Посмотрел Ригу в глаза.
– Я слабый?!
– Ты – юный, ты себя ещё не обретал!
Глава 5
Ари заснул, а Риг не спал – не спалось, болели ноги, – разболелись ноющей болью.
Он курил – не мог удержаться, японские сигареты с мятой с Хоккайдо30.
Хотелось кофе, но не хотелось тревожить Ари – он бы не потревожил!
Ари спал, обнимая его – прижавшись щекой к его животу, и Риг боялся его потревожить.
Анжела Чарлз31 пела на телефоне Ари «Crazy About Your Love» и Риг слушал её потрясающий голос, – не мог наслушаться!
С Ари Риг открыл для себя другой музыкальный мир – мир джаза, и этот мир был разным как сами люди. И ему это нравилось, что этот мир разный, разный неповторимый – уникальный!
Он вспомнил, как Ари пел ему, аккомпанируя себе на гитаре «Speak Low»:
Тише…
Говори тише,
Говоря о любви
Говори вполголоса
Как поёшь колыбельную
Тише,
Моя любовь
Тише…
Слушай, как бьётся моё сердце
А я буду слушать, как бьётся твоё сердце
Риг был очарован.
«Говори тише!».
– Знаешь, как звучит дождь в исполнении Джона Колтрейна32? – Улыбнулся Ари. – Хочешь послушать?
– Хочу!
И они слушали «Naima»33.
Да, звучание саксофона было похоже на звук дождя…
– А лето… Знаешь, как звучит лето?!
– Как?!
– Билл Эванс Трио с симфоническим оркестром34 – «Time Remembered»!
Да, это было лето…
Риг тоже влюбился в музыку – в музыкальную подачу, Билла Эванса, а может… ещё сильнее в Ари!
Он вспомнил, как Се Ён сказала ему «Знаете, почему я спокойна за Ари… с вами? Вы – неординарный человек! Такой же неординарный как мой сын. Мой сын не может – и не сможет быть счастливым с кем-то обычным. Трагедия неординарных людей в том, что обычный человек их не поймёт никогда!».
– Ты права, – Подумал Риг. – Никогда!
Он видит, какой он, Ари – интеллектуальный и чувствительный, ребёнок в сути своей, – все очень талантливые люди как дети…
Риг подумал, посмотрев на Ари, – Как в тебе это уживается, кроткая мудрость и вечная юность натуры? Ты сам как лето…
Он вспомнил «Лето – это ты»35.
– Да, – Подумал Риг. – Ты!
Он вновь подумал о Се Ён, подумал, – Ты так его любишь… Стараешься понять. И оставляешь одного… Не оставляй! Ты ему нужна. Ты всегда будешь ему нужна – в любом возрасте, он всегда будет ребёнком, – взрослым, но ребёнком!
Риг мерно подносил сигарету к губам, – вдыхал и выдыхал дым.
Трагедия Се Ён в том, что ей хочется любить, любить мужчину, зная, что в её жизни есть человек, которому она нужна всегда!
Он вспомнил «– Ты из-за этого переживаешь?! Из-за того, что я отдал ей леди Шварц?!
– Почему она не попросила у тебя что-то другое!..».
Риг отдал свою любимую машину Монике, спокойно – без переживаний, чему она была крайне удивлена. Хорошо его, зная, она не понимала: потеря машины не доставит страданий его естеству!
Разводясь с ним, Моника поставила ему условие: леди Шварц и дом в Сарасота36. Она потребовала у него то, что ему было очень дорого – с чем у него связаны прекрасные воспоминания! Отомстила, насколько могла, насколько ей это было доступно. Хотела задеть.
Памятуя о словах Кристин, Риг не стал цепляться за леди Шварц и за дом, просто отдал – спокойно, и без нервов.
– Ты так хочешь быть с этим молодым человеком? – Спросила его Мона.
И Ригу захотелось сказать ей; я так не хочу быть с тобой!
Но он не стал говорить ей это, не позволил себе её ранить!
Сейчас Риг подумал, – Мало забрала, могла бы забрать больше!
Он бы отдал… из интереса – посмотреть, когда она насытиться! И возможно ли это для неё, насытиться…
Внутренний голос сказал ему, – Ты жесток к ней, ты перестал быть её мужем, а она твоей женой – нет. Она с тобой ещё не рассталась! Поэтому она тебе мстит, – хочет, отмстить – пытается!
Риг ощутил боль, и его боль была в том, что он тоже с ней ещё расстаётся – в душе он чувствует её как родное, – как родную душу тоже!
Он подумал, – Как это, возможно, разделиться, но не отделиться… Быть разделёнными друг с другом, но друг от друга не отделиться?
Он вспомнил, как Ари спросил его «Почему ты так назвал свою машину, леди Шварц?
– «Schwarz» – это чёрный (цвет). «Чёрный» синоним «загадочный» «печальный» «фатальный»… Шварц Меер – это женщина, встреча с которой стала для Элкейна Шестнадцатого решающей.
– Что «решающей»?! – Так любознательно спросил Ари, что Риг улыбнулся.
– В жизни каждого живого существа осознающего себя как нечто преданое метаморфозам духа, приходит момент, когда он (или она) решает для себя: я есть ночь, или день?..
– «Метаморфоза» – это же изменение?.. Ты говоришь «дух», но имеешь в виду «душа»?
– Между понятиями «дух» и «душа» есть тонкое – тончайшее отличие: «дух» – это Дух Божий (Искра): у Богомилов37 есть легенда о том, как создавался человек (плоть): Сатанаил создал тело (из глины (грязи) и попытался оживить его, но у него ничего не получалось, тогда он бросил тело (на двести лет) пока его, тело, не нашёл Бог, и не вдохнул в него Искру Божию (Дух)…