Чёрное сердце Фейгана бесплатное чтение
© Татьяна Донская, 2022
ISBN 978-5-0056-5496-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Где-то далеко от Земли без малого 10 лет назад
– Тами, брат, тьма сгущается всё сильнее, уже почти ничего не видно. Ох, боюсь, не к добру это! Умоляю, идём обратно!
– Рави, ты предлагаешь сдаться и бросить всё в двух шагах от цели? Да ты безумец! Мы столько мечтали об этом, так долго искали путь в эту сабхову пещеру. Никто! Слышишь! Никто, кроме нас, не смог найти её! Столько слухов и домыслов, столько смельчаков! И ни один не сумел до неё добраться. Уже мало кто верит, что она вообще существует. А я не сомневался! Я знал! Знал! Ещё пара десятков шагов – и мы станем самыми богатыми и влительными людьми на Фейгане. Смелее, брат! Я не отступлюсь!
Два оборванца в грязных одеждах замерли у входа в массивную подземную пещеру, самой природой надёжно упрятанную в раскалённые пески в самом центре пустыни Сайнэ.
Слегка подбодрив друг друга, воришки, толкаясь и без конца озираясь, с осторожностью ступили под своды огромной круглой пещеры навстречу наползающей тьме.
И тут что-то пошло не так. Тьма, как живая, вдруг захватила их в свои вязкие объятия и стремительно потащила к центру зала. Туда, где вплавленное в обычный серый камень, покоилось легендарное Чёрное Сердце Фейгана – тёмный бриллиант невероятных размеров.
Никто из грабителей не ожидал этого и не смог противиться той силе, которая невидимыми путами связала их по рукам и ногам.
Тами первым врезался в Сердце, окрашивая его поверхность в цвет своей крови. Удар был такой силы, что выжить у него не было ни единого шанса.
Рави, которого тянуло к бриллианту с гораздо меньшим ускорением, за мгновение до удара успел заметить, что кровь подельника моментально впиталась в чёрную поверхность драгоценного камня, которая стремительно начала менять цвет.
Рави даже успел прочесть короткую молитву богам-основателям, которую мачеха палкой вбивала в него в детстве. И о чудо! То ли боги его услышали, то ли Сердцу пока не нужна была новая жертва – что-то смягчило удар. Последнее, что он почувствовал перед тем, как провалиться в беспамятство, – прикосновение к холодной поверхности Чёрного Сердца, которое пульсировало теперь как живое.
Очнулся он где-то в пустыне. Тело немилосердно болело, как будто его пропустили через мясорубку, а в голове билась единственная мысль, затмевая собою всё остальное, даже ощущение палящей жары, чувство нестерпимого голода и жажду: «Иди и расскажи всем, что Чёрное Сердце Фейгана проснулось. Обратный отсчёт пошёл!».
Эмер V, единоправный властитель Фейгана, как обычно по вечерам, в тишине своего уютного кабинета разбирал накопившуюся за день корреспонденцию, когда к нему с докладом попросился личный секретарь.
Эмер устало потёр ноющие виски, выслушивать секретаря сейчас не хотелось. Ужасно болела голова, и почти не было сил. Он чуть было не отослал его вон с требованием прийти завтра утром. Но мысль о том, что вопрос может оказаться очень срочным, – иначе секретарь не осмелился бы беспокоить его в столь неурочный час, – заставила отложить бумаги и дать позднему посетителю разрешение войти.
Уже через пять минут повелитель ничуть не сожалел о принятом решении: новости на самом деле были ошеломляющими. Слуга сообщил ему, что где-то на границе с безжизненной пустыней Сайнэ, в самом проклятом богами уголке Фейгана, появился безумец, утверждающий, что ему удалось невредимым пройти сквозь раскалённые пески и увидеть нечто ужасное.
Каждому встречному он, как заведённый, повторял одно и то же: «Чёрное Сердце Фейгана проснулось. Обратный отсчёт пошёл. Мы все умрём!». Что это означало, не понимал никто, и добропорядочные граждане шарахались от безумца, как от прокажённого.
Мало-помалу вести о нём дошли до местных властей, бродяга был арестован и заключён в тюрьму. Но и там он упрямо повторял эти непонятные слова, иногда впадая в ярость от того, что его никто не желает слушать, и просил доложить о нём правителю.
Эмер V приказал немедленно доставить странного пленника в столицу и до утра провести подробное дознание. На полдень следующего дня он назначил заседание Имперского совета, куда были приглашены все значимые государственные лица, а также старейшие и авторитетнейшие представители Ордена магов Фейгана.
Все его поручения были незамедлительно и с точностью исполнены.
Когда спустя тринадцать часов Эмер V входил под своды Зала совета, он был уже полностью осведомлён из доклада дознавателей о случившемся в пещере и о том, что Чёрное Сердце – не плод воображения воспалённого мозга свихнувшегося человека.
Резким нетерпеливым жестом правитель показал, что знаки почтения приняты, и разрешил присесть склонившимся в поклоне подданным. И тут же, без промедления, начал совет, но не с пояснения, почему он так срочно был созван, а с вопроса:
– Кто из вас знает что-либо о Чёрном Сердце Фейгана? У кого дома хранился документ, указывающий путь к нему? И что вообще всё это значит, сабх побери? Почему я ничего не знал?
Подданные замерли в искреннем недоумении, по рядам прокатились удивлённые шепотки и переглядывания. И только один из старейших магов побледнел и в растерянности приложил руку к тому месту, где в груди билось его собственное сердце. Собравшись с силами после минутного замешательства, он всё же нашёл в себе мужество подняться и сделать несколько шагов по направлению к Эмеру V, смиренно склонив в почтении седую голову. Его тихий голос заставил умолкнуть всех собравшихся в Зале совета:
– Не вели казнить, повелитель, позволь сказать!
Эмер V сделал недвусмысленный жест рукой, означавший разрешение продолжить.
– Я был очередным хранителем свитка Чёрного Сердца, пока… – маг в нерешительности запнулся, но тут же, не жалея себя, продолжил: – Пока его не похитили! У меня нет достойного оправдания этому. ни перед ликом богов, ни перед лицом правителя, ни перед народом Фейгана. Я полностью признаю свою вину и то, что я смалодушничал, умолчав о случившемся. Теперь я расскажу всё, что знаю. Но знаю я очень мало.
Маг прочистил горло и продолжил:
– Как вы все помните, наш мир сотворили боги-основатели. Их было двое – мужчина и женщина.
При этих словах по залу прокатился ропот.
– Да, он и она, так и было, это факт. Наш род хранил свиток и легенду об этих богах более пяти тысяч лет! Мы были связаны клятвой о неразглашении. Если бы не произошедшее, вы все до сих пор были бы в неведении.
Маг снова стушевался, видимо вспомнив, каким нерадивым хранителем он оказался, но рассказа не прервал:
– Основатели должны были править Фейганом в единении и согласии до скончания времён. Но… Что-то пошло не так. Доподлинно неизвестно, что стало причиной, но однажды бог-основатель бесследно исчез. А богиню-основательницу высшие боги покарали, замуровав в бриллиант Чёрное Сердце. Имена обоих основателей запретили упоминать и постепенно предали забвению. В истории Фейгана осталось лишь упоминание о неких абстрактных и безликих богах-основателях, которым молились, которых просили о помощи и благодарили за неё. Я не знаю, что было написано в свитке, читать его было запрещено. При передаче свитка меня, как и каждого из хранителей, предупреждали, что я пойму, когда наступит срок его вскрыть и обнародовать. И вот, – маг развёл руками, – не уберёг и заслуживаю самой страшной кары. Теперь я готов!
– Покарать тебя мы всегда успеем, – жёстко заметил правитель. – Нужно искать выход. Дело очень серьёзное! У нас в руках один из тех, кто похитил свиток. Но пользы от него ничтожно мало. Вся информация и сам свиток были у второго, который погиб, и теперь мы уже ничего не сможем узнать. Их интересовало только местоположение пещеры, в которой хранился драгоценный камень, поэтому в суть свитка они особенно не вникали. Единственное, что нам удалось выяснить у оставшегося в живых, – что обратный отсчёт пошёл. Он будет длиться десять лет, потом нашему миру придёт конец, если мы не отыщем путь к спасению. Помощь должна прийти из немагического мира. Это всё, что у нас есть! Теперь я слушаю ваши предложения…
Глава 1. О странностях любви
Земля, наши дни.
Дана огорчённо вздохнула, закрыла ноутбук и аккуратно отодвинула его от себя. Он снова не пришёл. Играть не хотелось, совсем. Онлайн-игра, в которой она два года назад познакомилась с Фрименом, в последнее время её откровенно раздражала, потому что там не было его.
Она и сама не заметила, как сблизилась с незнакомым человеком настолько, что и дня не могла прожить без его удивительных рассказов, тонких наблюдений и язвительных замечаний в том числе и в адрес его самого.
Возможно, это и подкупило её. А ещё его неподдельный интерес ко всему, происходящему с ней. Никто и никогда, даже самые близкие, не слушал её так внимательно, как он, не вникал в суть её проблем и волнений. А это было ей так нужно!
По отношению к Дане он не язвил, наборот, относился к ней очень чутко, с пониманием, можно даже сказать – с заботой. Он был для неё лучиком света, персональным солнцем! Говорил, что с ним она может обсуждать всё, что угодно. И она действительно обсуждала.
Сначала партнёров по игре и игровые моменты, потом фильмы, книги, события, впечатления, воспоминания и многое другое. И всё это – запоем!
Очень быстро ей перестало хватать этих разговоров, ставших глотком чистого воздуха в обыденной повседневности, хотелось слушать его ещё и ещё, рассказывать самой. Но она сама же всё и испортила… Когда сказала, что влюбилась в него.
Ну кто её тянул за язык, скажите, пожалуйста? Могла промолчать, и всё бы осталось по-прежнему. А теперь он уже третью неделю не заходит в игру, и её дни снова превратились в тягучую, унылую и беспросветную серость.
Несмотря на то что выросла в полной и благополучной семье, счастливой Дана себя не чувствовала. Ну, так бывает. Кого-то любят, кого-то нет. Её не любили, и она никак не могла взять в толк почему.
Каждому ребёнку хочется чувствовать себя нужным, важным и самым лучшим для своих родителей. Самым-самым для них стал её младший брат. Зря она старалась хорошо учиться, всегда быть благоразумной, доброй, понимающей. Ничто не могло поднять её на недостижимую высоту, которую в сердцах её родных занимал Игорь.
Пока была маленькой, её не сильно это беспокоило. Жива была бабуля, которая дарила единственной среди внуков девочке свои любовь и нежность. Потом, когда бабули не стало, Дана ощутила громадную пустоту в душе, особенно когда поняла, что не слишком-то и нужна самым близким людям.
Невидимая нить, которая должна была связывать родные души, слабела и истончалась с каждым днём, заставляя Дану всё больше грустить и постоянно копаться в себе в поисках причин. И когда ей категорично заявили, что она «отрезанный ломоть», что должна отныне самостоятельно строить свою жизнь, девушка поняла: её и так не слишком сладкое детство закончилось… окончательно и бесповоротно.
Единственной отдушиной во всём этом, «жилеткой» и одновременно группой поддержки на все случаи жизни стали две её закадычные подруги – Арина и Ксения. Потом появился Фримен, и её жизнь обрела новые краски.
Потерять его сейчас было бы очень больно. И она ждала. Ждала его возвращения, мысленно взывая ко всем богам подряд и надеясь на чудо.
Вот и сегодня, не находила себе места, без цели слонялась по комнате, с упорством бумеранга возвращаясь к ноутбуку, который опять включила. Боялась пропустить момент, когда появится Фримен.
Лучшие подруги косо смотрели на её странное увлечение человеком, о котором она не знала ничего. То есть абсолютно ничего, даже настоящего имени.
– Данка, ты ненормальная! – Ксения в очередной раз попыталась образумить подругу. – Что ты знаешь о нём? Может, он маньяк какой-нибудь или, того хуже, серийный убийца! Ну зачем нормальному человеку так тщательно конспирироваться? Значит, есть ему что скрывать. И, видимо, не такой он замечательный, как ты себе придумала. Расчувствовалась, растаяла! Мало тебе мужиков вокруг, что ты к этому невидимке-то прикипела?
– Много, Ксень, много. Но они – не он! Я ничего не могу с собой поделать, только к нему тянется душа. И мне всё равно – красивый он или страшный, старый или молодой, толстый или худой, богатый или бедный. Понимаешь?
– Ясно… Втюрилась! – огорчённо протянула подруга. – Но за что? За что ты его полюбила? Как это возможно?
– А разве любят за что-то? Я думаю, любят просто потому, что любят, потому что душа стремится к тому самому, единственному. Сама не знаю, как так вышло. Для меня важно, как я ощущаю себя с человеком. Если у меня за спиной вырастают крылья и хочется горы свернуть, разве это плохо? Стоит ему появиться в сети, как у меня сладко замирает сердце. Не верю я, что он может быть ужасным. Моя душа не может тянуться к плохому человеку, а я ей привыкла доверять. Позови он меня за собой, вот прямо сейчас, не пошла – побежала бы! Со мной такое впервые…
Глава 2. О чудесах и роковых встречах
Дана, наверное, ещё долго бы рассуждала на эту тему, но её прервал внезапный звук полученного в игре сообщения.
– Пришёл! Он пришёл, Ксюша!
Ксения тяжело вздохнула, махнула рукой и уже сделала пару шагов в сторону кухни с намерением поставить чайник на плиту, как её остановил удивлённый возглас Даны:
– Что это? Он просит о встрече. Срочно. Уверяет, что это даст мне возможность всё понять.
– И где он предлагает встретиться?
– Он пишет адрес. Минуточку, вот: улица Луговая, дом 7.
– Наш город?
– Это посёлок в семи километрах от нашего города.
– Ты не поедешь одна. Так ему и передай.
– Ксень, прекрати паниковать.
– Только через мой труп! Не спорь, подруга. Это не обсуждается.
– Хорошо, я пишу, что приеду с подругами. Он не возражает, Ксюша, собирайся, заедем за Ариной. Позвони ей, чтобы ждала нас у дома, мы будем через десять минут.
Арина собралась быстро, и её действительно не пришлось ждать. По дороге подруги весело болтали о всякой чепухе, явно стараясь отвлечь Дану от предстоящей встречи.
Напрасно. Мысли её непрестанно возвращались к Фримену: «Что случилось? Почему он так резко пропал и так внезапно появился?. Почему вдруг решился назначить встречу, если до сих пор так старательно оберегал своё инкогнито?». Десятки вопросов всплывали в её голове, а до ответов оставалось ещё несколько километров.
Она абсолютно не вслушивалась в болтовню подруг. То перебирала в уме всё, что скажет при встрече, то вдруг, цепенея от ужаса, думала, что может не понравиться ему. Или он ей. В общем, вела себя весьма предсказуемо и ожидаемо, как все влюблённые девчонки в предвкушении первого свидания.
Каково же было её удивление, когда в конце пути дверь маленького белёного флигеля на Луговой им открыла сухонькая пожилая женщина! Обвела всю компанию рассеянным взглядом и безошибочно упёрлась им в Дану:
– Тебе туда, – ткнула куда-то себе за спину скрюченным пальцем, – а вы подождите вот тут, – взмахом другой руки указала на старенький диван в углу тесной прихожей.
Девчонки хотели было воспротивиться, но она предвосхитила их возражения:
– Не бойтесь, ничего страшного с ней не случится.
Дана не стала ожидать повторного приглашения, быстро пересекла прихожую и потянула на себя ручку двери в соседнюю комнату. Там никого не было. И сама комната оказалась почти пустой: круглый стол у окна, несколько стульев да книжный шкаф в углу. Даже спрятаться негде! Он что, решил так жестоко пошутить? Недоумение и разочарование явно прочитывались на её лице.
И тут женщина, шагнувшая следом за ней в комнату, подошла к столу, что-то взяла на нём и повернулась к Дане.
– Вот, это для тебя, – в руках её был пухлый конверт. – Бери, читай, а мы подождём тебя сколько нужно.
Женщина сунула конверт во внезапно похолодевшие пальцы Даны и вышла из комнаты, почти бесшумно притворив за собой дверь. Девушка осторожно опустилась на край стула, положила конверт перед собой и принялась сверлить его взглядом. Смотрела и чувствовала, как раздражение начинает нарастать внутри неё приливной волной. Снова тайны? Сколько можно! Это уже явный перебор. Похоже кто-то заигрался!
Минут пять она не могла себя заставить вскрыть конверт и посмотреть на его содержимое. Потом всё же решилась. Резко надорвала его край и потянула на себя сложенную вчетверо бумагу. Размашистым почерком на ней было написано всего несколько фраз:
«Девочка моя! Как я рад, что наконец-то наши пути пересеклись в этом огромном мире. Но, увы, время наше в нём истекло. Я тоже люблю тебя, прости, что не мог сказать раньше, что просто исчез. На то есть причины. Мне нужно было подготовиться к уходу. Я возвращаюсь туда, где мне и положено быть. Но с тобой мы связаны гораздо сильнее, чем ты можешь себе представить. Доверяй своим чувствам, они настоящие. Я ухожу, но продолжаю тебя любить. Пазл почти сложился, теперь всё зависит только от тебя. Найди меня. Я буду ждать! То, что в конверте, укажет тебе путь!».
Дана трижды перечитала письмо, но так толком ничего и не смогла понять. Мысли разбегались, а мозг отказывался верить в то, что всё это происходит в реальности. И почему вдруг так больно стало дышать? Как будто из комнаты разом выкачали весь кислород.
Стоп! Не время сейчас расклеиваться и жалеть себя! Он же написал «мы связаны», «найди меня», значит, не всё ещё потеряно, и она обязательно его найдёт. Перевернёт весь земной шар! Не такой уж он огромный на самом деле. Тем более он оставил подсказку, и надо хотя бы взглянуть на неё.
Дана заглянула в конверт, но обнаружила там всего лишь несколько листов чистой бумаги. Как они могут ей помочь? В нетерпении она вытряхнула содержимое конверта на стол и среди свёрнутых листов нашла небольшой осколок нежно-розового цвета.
– Что это? Такой красивый!
Дана, как зачарованная, смотрела на необычный осколок, который то переливался всеми цветами радуги, то искрился попеременно золотым и серебристым светом, и ни как не могла понять, из чего он.
Девушка повертела его в руках, поднесла поближе к глазам, чтобы рассмотреть, нет ли там каких знаков, надписей или узоров, дающих ей подсказку, где искать Фримена. Тщательно ощупала со свех сторон, даже подошла поближе к окну, чтобы было больше света, но так ничего и не нашла.
Опёрлась бедром о подоконник и в задумчивости крепко зажала осколок в ладошке, уставившись невидящим взглядом на улицу. Полностью погрузившись в свои мысли, девушка раздумывала, с чего же начать поиски, поэтому не сразу поняла, что происходит.
Осколок в её руке стал быстро нагреваться и припекать ладонь. Дана вскрикнула, разжала её и принялась дуть на предмет, доставивший ей беспекойство. И когда дыхание её коснулось осколка, произошло невозможное. Он сначала сделался жидким, подобным розовой ртути, а потом и вовсе, засветившись ровным золотисто-розовым светом, заклубился лёгким дымком и сквозь кожу впитался в её кровь. Загадочно мигнул на прощание, высветив на мгновение контуры и границы кровеносных сосудов на её запястье, и исчез, как будто бы его никогда и не было.
– Да что за… Не везёт, так не везёт! И что мне теперь со всем этим делать?
Девушка в изнеможении рухнула на стул и уставилась в пространство перед собой. Хотелось разреветься, как маленькой. Хотелось домой. Но больше всего хотелось решить эту головоломку и найти Фримена. Да кто она такая, чтобы идти наперекор судьбе? Раз она подкинула ей такой «лимон», значит Дана сумеет со всем справиться. Нужно только хорошо поразмыслить и выжать из него лимонад. А это Дана умеет!
Глава 3. О превратностях судьбы
Дорога домой началась в абсолютном молчании. Ещё в домике на Луговой подруги попытались распросить Дану, но, глядя на её потрясённое лицо и потерянный взгляд, умолкли на полуслове. А она, помотав головой, предвосхитила их вопросы: «Не сейчас! Я всё вам расскажу, но позже. Мне нужно всё хорошенько обдумать!».
Проскользнула на заднее сиденье, разулась и, поджав под себя ноги, уставилась в окно. Подруги её не беспокоили, да и сами предпочитали не разговаривать, только периодически бросали в её сторону настороженно-вопросительные взгляды.
Хоть Дана и смотрела в окно, ничего за ним не видела. Настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как погода значительно ухудшилась. В реальность её вернул рассерженный возглас Арины:
– Ничего не вижу! Хоть бы не съехать с дороги и не врезаться во что-нибудь!
Поздней осенью туманы в их местности не редкость, но такого Дана не видела ещё никогда в жизни. Казалось, что воздух за окном не воздух вовсе, а густой молочный кисель, который можно черпать ложкой и подавать к ужину на блюде.
Туман так плотно окутал автомобиль, что казалось он напрочь залепил все окна и двери, полностью лишил обзора и парализовал всякое движение вперёд. Резко потемнело, хотя было ещё не поздно. Всё это вызвало у Даны резкий порыв попросить Арину остановиться и достать из багажника скребок, которым она очищала свою «звёздочку» от зимнего снега. Дана даже чувствовала зуд в руках, так ей хотелось скоблить машину до тех пор, пока белое марево не отлепится и не исчезнет. как будто оно было живым и таило в себе реальную угрозу!
Туман до предела обострил её эмоции, заставляя чувствовать себя маленькой, беззащитной и никому не нужной. А она так не любила это ощущение! Было во всём этом и ещё что-то, что примешивалось к общему раздражению и заставляло сердце грохотать как бешеное, но ни уловить, ни распознать это Дана не могла.
Окончательно её нервы сдали, когда в нескольких метрах впереди неожиданно возник пустой внедорожник с открытой водительской дверью, перегородивший проезд, и Арине пришлось резко дать по тормозам. Девушки чуть не слетели с сидений. Как только машина остановилась, Дана нервно толкнула дверь и выскочила на улицу. За ней заторопились подруги.
Арина в нетерпении заметалась от своего автомобиля к брошеному и обратно. Стоять на дороге было глупо и страшно. Кто знает, что здесь произошло и куда делся незадачливый водитель дорогого автомобиля?
Но не возвращаться же назад! Куда? К кому? К тому же сумасшедшая тревога гнала неизвестно куда, не давая остановиться и как следует подумать. По-видимому, подруги испытывали то же самое, ибо все вели себя чересчур возбуждённо.
– Что за чёрт! Что тут происходит? Вы что-нибудь понимаете? Кто разбрасывается такими дорогущими машинами? – раздражённая до предела Арина ткнула пальцем в сторону открытой двери внедорожника, указав на торчащие в замке зажигания ключи. – И где он? Или она?
– Девочки, мне страшно! Идёмте в нашу машину, – заныла, цепляясь за локоть Даны, Ксения. В их компании она всегда была «слабым звеном», самой робкой и впечатлительной.
– Без паники! – скомандовала деятельная Арина и принялась прерывисто жать на клаксон брошенного автомобиля. – Пусть уберут эту телегу с дороги и хоть до утра здесь прохлаждаются..
Текли минуты, звук клаксона, захлёбываясь, тонул в тумане, но ничего не менялось, водитель так и не появился и никак не обозначил себя.
– Девочки, а может, это убийство? Или другое какое преступление? – дрожащим от волнения голосом поинтересовалась Ксения.
– Вряд ли, скорее всего, водитель в спешке сам покинул автомобиль. Только вот по какой причине, что его к этому побудило, что заставило? – в который раз обходя автомобиль кругом, протянула Арина, помешанная на детективах и приключенческой литературе.
Все трое вели себя странно и несвойственно им, краем сознания Дана понимала это, но изменить что-либо уже не могла. Как будто невидимая река подхватила их и закружила в своём бурном течении, не давая ни малейшего шанса отступить или благополучно покинуть это место. Оно словно манило и звало куда-то вглубь тумана, прочь от дороги, и девушки были не в силах противиться этому зову.
Первой, как ни странно, сдалась Дана:
– А вдруг водителю стало плохо и он лежит где-то поблизости?
От переизбытка эмоций она уже практически не могла стоять на месте, крутила головой, тщательно оглядывая окрестности.
– Давайте поищем! – Ей нужно было двигаться, что-то делать, куда-то идти, чтобы избавиться от нервного напряжения.
После недолгих раздумий девушки, решив держаться вместе, всё же двинулись в сторону от обочины, ещё дальше в туман. Дана только на минуточку замешкалась, почувствовав, что озябла, обернулась, чтобы взять из машины свою шаль, как подруг уже и след простыл.
Она бросилась в ту сторону, куда они направлялись, но девушки словно сквозь землю провалились. Дана пыталась кричать, лихорадочно металась из стороны в сторону, но ничего, кроме своего сильно приглушенного голоса, не слышала. Ни звука в ответ. Тогда она замерла и затаила дыхание, тщательно прислушиваясь к окружающему, и спустя пару минут услышала слабый шум, похожий на треск веток.
Бросилась в ту сторону и едва не закричала от ужаса, практически наткнувшись на Ксению, которую медленно затягивало внутрь небольшой чёрной воронки. Ксюша пыталась цепляться руками за ветки растущих рядом деревьев и кричать, но, как в немом кино, изо рта её не доносилось ни звука. Треск веток и вывел Дану к нужному месту. Не раздумывая ни секунды, она бросилась к Ксении, ухватила её за рукава куртки и с остервенением потянула на себя.
Неведомая сила, раскручивающая воронку, подчинила себе и её, подхватила теперь уже обеих девушек и потащила их неведомо куда. Последнее, что Дана увидела до того, как наступила темнота, это как куртка Ксении выскользнула из её рук…
Глава 4. Об играх разума и пользе любопытства
Мир Фейган, часом позже
– Командир, одна здесь, я нашёл её! – от этого крика и резкой боли во всём теле Дана очнулась и постаралась сконцентрироваться. Тело ныло так, как будто его разобрали на атомы и забыли сложить обратно, и теперь каждой из частиц приходилось с боем отвоёвывать своё законное место. Веки сделались неподъёмно-тяжёлыми, разлепить их, чтобы осмотреться, было практически нереально.
Свет резал глаза, как только она пыталась их приоткрыть. Мысли неповоротливо текли в голове: «Обо что же я так приложилась, что на мне живого места нет? Кто эти люди? МЧС? Полиция? Как они узнали, что мы попали в переделку? Может, это Ариша вызвала помощь? Где она? Где Ксения?».
Силы быстро таяли, их не хватало даже на то, чтобы додумать мысли, которые начали хаотично путаться и наползать одна на другую. Уже соскальзывая за грань реальности, Дана услышала странный, как удар молнии, на миг опаливший её сознание, разговор:
– Где вторая? Мы засекли, что за профессором портал перенёс ещё двоих. Немедленно найдите её, пока она не попала в лапы грокхов или птуров. Вдруг она окажется ценным экземпляром.
– Кайл, ты уверен, что эта полудохлая будет хоть чем-то нам полезна? – раздался рядом другой, скрипучий и противный, голос. – Зачем вообще с ней возиться? Мы можем оставить её здесь и доложить, что нашли уже мёртвой.
– Нет, Тейн, я на это не пойду. Вдруг она выживет, тогда у нас будут проблемы. Большие проблемы! Пусть решает Совет. Наше дело доставить особь на базу. Сорены проверят магический потенциал и решат, что с ней делать: отправить в лабораторию Совета для дальнейшего изучения, если она ценна, или на рудники в лабиринты Кай-Ше, если абсолютно бесполезна. А может, они обе как-то связаны с профессором, раз уж сиганули за ним в портал? Это ещё предстоит установить. Я не собираюсь рисковать своей головой или, в лучшем случае, карьерой.
Вопрос «А не сошла ли я с ума?» был последним всплеском затухающего сознания, и Дану снова поглотила спасительная тьма.
Во второй раз она пришла в себя в незнакомом помещении, которое выглядело до тошноты стерильным и очень странным. Как будто она находилась внутри скорлупы большого белого яйца. Кроме её кровати и стоящего рядом прибора, мигающего разноцветными огоньками, в комнате ничего не было, даже стула или тумбочки.
От прибора к девушке тянулись светящиеся трубки, по которым, искрясь и переливаясь, двигалась некая субстанция. Живое пламя! Только оно не обжигало. Там, где оно вливалось в её тело, ощущения были приятными, как будто по коже водили кисточкой с прохладным мягким ворсом. Чувствовалось, что огоньки снимают боль и исцеляют истерзанную плоть.
Девушка попыталась приподнять голову над подушкой, но комната тут же начала вращаться, появилось противное чувство тошноты, а место присоединения трубок даже начало слегка покалывать. Пламя как бы предупреждало: «Не мешай!».
Дана снова откинулась на подушку и устало прикрыла глаза. Так было гораздо лучше! Она постаралась успокоиться и расслабиться, давая огонькам возможность дальше беспрепятственно исцелять её организм. Спустя какое-то время девушка погрузилась в здровый, крепкий и продолжительный сон.
Ещё несколько раз после этого Дана просыпалась и тут же снова засыпала, всё в том же помещении и так же в полном одиночестве. Ей снились какие-то люди, которые приходили и снова уходили, приносили какие-то приборы и что-то замеряли. Они разговаривали с ней и между собой, но Дана не могла понять ни единого слова, потому что слышала их речь, как через толстый слой ваты.
Они качали головами и, как ей казалось, недружелюбно смотрели на неё. Потом ей совсем перестали сниться сны. Вернее, снилась только та странная комната в форме яйца. Пустая и мрачная, несмотря на свою белизну. Дана пыталась думать во сне, как так может быть. Но ответ всегда терялся где-то в недрах её сознания.
Момент, когда девушка окончательно пробудилась и пришла в себя, неизбежно наступил, когда организм окреп и полностью восстановился. Медленно открыв глаза, Дана попыталась сесть в кровати. Это удалось ей без труда. Она чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей, и это ощущение не имело ничего общего с прежним разбитым состоянием.
В комнате почти ничего не изменилось с того первого раза, когда она пришла в сознание. Разве только прибор с пляшущими огоньками исчез. Да на спинке кровати обнаружилась табличка со странными символами.
Дана долго и пристально вглядывалась в незнакомые знаки, пока они сами собой вдруг не сложились в слова, которые её мозг начал распознавать. На табличке значилось: «Особь 432 718: магия – 0, трансформация – 0, интеллект – ещё не изучен». Больно царапнуло слово «особь», и в голове сам собою всплыл подслушанный разговор. Так же её называли те, кто спас и принёс сюда.
Где я? Что это за секретная лаборатория? Что со мною теперь будет? Как отсюда выбраться? Не нравится мне здесь. Ох, совсем не нравится!
Вопросов было больше, чем ответов. И они всё множились. А ещё ужасно мучила жажда, и это подтолкнуло Дану к решительным действиям. Она отправилась на поиски людей, чтобы понять, во что же она в очередной раз вляпалась. Или хотя бы попить. Сначала робкие и неуверенные, её шаги становились всё энергичнее и бодрее. Несмотря на то, что разум пребывал в тревоге, тело радовалось движению!
На полпути к выходу Дана резко притормозила и уставилась в окно, больше напоминавшее иллюминатор. В нём виднелись ветки раскидистого дерева, но листья почему-то были… фиолетовыми.
Ужас! У меня что-то с глазами! Что со мной сделали? Дана потёрла глаза кулачками и снова посмотрела в окно. Абсолютно ничего не изменилось. Фиолетовые листья продолжали мягко колыхаться на ветру.
Девушка резво подскочила к окну и уставилась на окружающий ландшафт. Он был странно непривычным. Ей стало очень страшно от мысли, что над ней проводили какие-то эксперименты, пока она спала. И теперь она либо повредилась рассудком, либо у неё серьёзный сбой в органах чувств. Другого объяснения Дана придумать не могла. Это ещё больше подстегнуло её желание узнать хоть что-то конкретное и она чуть ли не бегом припустила к двери.
Глава 5. Об умении заключать сомнительные сделки
За единственной, причудливо изогнутой, как скорлупа ореха, дверью обнаружился пустой, слабо освещённый коридор со множеством таких же непривычных глазу дверей. Дана, не переставая удивляться, пробовала их открыть, но все они оказались запертыми.
И тут взгляд её натолкнулся на дверь в дальнем конце коридора, разительно отличающуюся от других, всю покрытую мерцающей ажурной сеткой. Снедаемая любопытством, Дана подобралась поближе и поняла, что это не сетка, по двери текут странные символы, постоянно изменяясь и двигаясь, как живые.
Сколько бы она ни всматривалась, фокус с табличкой не повторился, ни одного символа разобрать не удалось. Они сменялись так быстро, что девушке не удавалось сосредоточиться. Готовая в любой момент услышать вой сирены или что-то в этом роде, но словно подталкиваемая кем-то невидимым, она всё же осторожно коснулась пальчиком странной светящейся вязи. И ничего не произошло. Абсолютно ничего!
Символы заскользили по её пальцу, не причиняя каких-либо повреждений или даже лёгкого беспокойства. Дана сглотнула комок в горле, на мгновение вспомнив о жажде, и продолжила свои исследования, приложив к двери уже всю руку. Снова ничего. Попробовала надавить сильнее, и дверь неожиданно поддалась, плавно отъехала в сторону.
За ней обнаружилось просторное, тоже тускло освещённое помещение, в центре которого в потоке золотистого света парила капсула, словно ремнями опоясанная светящимися лентами. По ним, как и по двери, скользили символы.
Внутри капсулы было пусто. Почти… Там клубился белёсый туман, поразительно похожий на тот, в котором они с подругами попали в переделку.
– Это уже не смешно! Как мне надоел этот… туманный Альбион. Да чтоб тебя…
Договорить Дана не успела. она дёрнулась от неожиданности и едва не закричала во весь голос, вовремя зажав рот ладошкой, когда в ответ раздалось смущённое покашливание:
– Кхм… И что там меня? Продолжай. Только сначала ответь, когда и чем я успел тебе насолить? Лежу себе, никого не трогаю. Тебя и знать не знаю.
– И давно лежишь? – от неожиданности Дана разволновалась и её «понесло».
– Да, порядочно. Надоело уже.
– Определённо, я сошла с ума. Разговариваю с воздухом, с пустым местом. Ой, мамочки! Нет! Всё ещё гораздо хуже! Оно со мной разговаривает. Наверное, это первый признак сумасшествия. Я знала, что вся эта история скверно закончится!
– Перестань говорить обо мне в третьем лице и среднем роде. Это несколько оскорбительно для мужчины, не находишь?
– О, как? Мужчина-облако? Лихой сюжет у этой сумасшедшей сказки.
– Это не сказка, девочка. Это суровая реальность! Добро пожаловать на Фейган, детка!
– К-куда? Что за фига…? Мы где вообще? – заикаясь и растягивая слова переспросила Дана.
– Тебе не кажутся все эти странности, и ты не сошла с ума. Этот мир зовётся Фейган, с ударением на А. И одной тут тебе не выжить. А те, кто тебя нашёл и притащил сюда – фейгане. Они ведь уже почти полностью обследовали тебя, да? И пришли к весьма неутешительным результатам. Магии – нет, трансформироваться не можешь. Зачем ты им? Тебя ждут лабиринты Кай-Ше. И даю тебе двести процентов, что долго ты там не протянешь!
– Слушай, облако в штанах, что ты ко мне прицепился? Какое тебе дело? Не называй меня деткой! Это – раз, – Дану уже буквально трясло от негодования, видимо сказались нервные потрясения, перенесённые за столь короткое время. – Неизвестно, кто ещё из нас дольше протянет. Это – два. Ты-то сам кто? Это – три. И с какой стати я должна оказаться в каких-то там лабиринтах? Это…
Закончить Дана не успела, она снова вспомнила подслушанный разговор, теперь уже в деталях. Те, кто нашёл её тоже говорили о лабиринтах. О том, что её проверят и решат, что с ней делать. Видимо, проверили. И решили.
– Откуда ты знаешь мои показатели? – Дана резко сменила тему.
– Я – пленник, но знаю обо всём, что происходит в этом зданиии. Только, видишь ли, сделать ничего не могу. Связан по рукам и ногам. Что тебе ещё рассказать? Что вас было двое? И вторую они так и не нашли?
– Ты знаешь, где она? Как её найти?
– Я знаю, что она жива. Можно попытаться.
– Отсюда можно выбраться?
– Теоретически – да. И я даже знаю – как, поэтому предлагаю сделку. Ты поможешь мне, а я – тебе. Ты вытаскиваешь меня отсюда, я помогаю тебе найти твою подругу. Дальше каждый идёт своей дорогой. И да… Когда сорены узнают, что ты понимаешь язык и на тебя совсем не действует магия, ты станешь для них очень опасной!
– Это ты так дополнительно мотивируешь? И кто такие сорены? Ты же сказал фига… фейгане.
– Я обрисовываю тебе радужные перспективы твоего будущего. Сорены – это личная магическая охрана повелителя Фейгана. Элитные бойцы Империи. Они не просто защищают его, они работают на опережение. Ты ещё только задумалась над тем, чтобы причинить какой-либо вред монарху, а они уже не просто знают об этом, они уже стоят под твоей дверью.
– Никому я не собираюсь ничего причинять. И вообще, почему я должна тебе верить?
– Не должна, но у тебя нет выбора.
– Хорошо, чего ты хочешь от меня? Озвучь свои условия. И сколько у меня времени на принятие решения?
– Начну с последнего. Минут пять, я думаю, у тебя есть, не больше. Нашу охрану срочно собрали по тревоге. Ты неожиданно рано очнулась и сунула свой нос, куда не надо. Иначе они не были бы так беспечны. Но они скоро вернутся. Я выведу тебя отсюда. А ты вынесешь меня на свободу.
– Вынесу в этом саркофаге? Ты сошёл с ума?
– Нет, зачем надрываться! В своей голове! И без капсулы. Итак, обсудим условия?
Глава 6. О пользе слёз и душевных волнений
Мозг напрочь отказывался верить в то, что она оказалась в каком-то другом мире. И тому, что видят её глаза, Дана предпочла бы найти другое объяснение, более земное. Она, конечно, любит фэнтези и научную фантастику, но не до такой степени, чтобы бредить наяву. Это сон. Вот сейчас она проснётся и всё будет как прежде, как обычно. Она просто переутомилась. Все эти волнения, поездка на встречу с Фрименом, всё это не далось ей так просто. Фримен… При упоминании о нём сердце защемило. И Дана ущипнула себя за руку. потом ещё и ещё раз.
– Не надейся, ты не спишь, и тебе это не кажется, я ведь говорил уже, – донеслось из капсулы. – Ты – пленница, такая же, как и я. И, кроме нас самих, никто нам здесь не поможет.
И Дана вдруг поверила, все кусочки пазла сложились как-то сразу в единую картинку. Всё расставилось по местам. Как бы ей ни хотелось, чтобы всё это было неправдой, увы, отныне это её реальность. Она попала! Да так, что мама не горюй!
В привычном мире с его обычными заморочками Дана предпочла бы положиться на себя и свои возможности. Но здесь, на Фейгане, о котором она совершенно ничего не знает, где за каждым поворотом может таиться смертельная опасность, шансов у неё, похоже нет.
В этой пугающей новой реальности придётся довольствоваться тем что есть, то есть помощью незнакомца. Кто знает, быть может, она ещё горько пожалеет о том, что доверилась этому «облаку», но с выбором у неё сейчас туговато.
Этот невозможный кажется ей меньшим из зол, и она привыкла доверять своей интуиции, которая подсказывает ей, что он не опасен. Больше положиться ей не на что и не на кого. Вот только его план вызывает большие сомнения!
– Ты уверен, что я смогу вытащить тебя из этой штуки? – Дана ткнула пальчиком в капсулу. Палец легко провалилися сквозь светящийся барьер. Было странно разговаривать с тем, кого не видишь, кому не можешь посмотреть в лицо, чтобы понять, правду тебе говорят или лукавят.
– Конечно. Иначе не стал бы тебе это предлагать. Видела знаки на двери? Это сильнейшее заклинание, способное удержать кого угодно, только не тебя. Ты смогла войти в эту комнату – значит магия Фейгана на тебя не влияет. Она приняла тебя.
– Что значит – приняла?
– Потом узнаем. – Пленник завозился внутри капсулы, и облако начало принимать форму тела человека. Через пару секунд внутри саркофага уже лежал совершенно обнажённый мужчина, сотканный из плотного тумана.
– Не жизнь, а сплошной праздник! – выдохнула Дана, отдёргивая руку и отворачиваясь. – А сюрпризы так уже просто достали!
– Ты на Фейгане, детка! Будь готова к любым неожиданностям.
– Я тебе – не детка! – тут же взметнулась Дана. – Забудь это слово, иначе…
– Иначе что?
– Останешься здесь!
– Вперёд! Путь свободен, детка. Буду с нетерпением ждать от тебя какую-нибудь безделицу из лабиринтов Кай-Ше. Надеюсь, у тебя получится передать её с кем-нибудь из стражи! На память о тебе…
Направившаяся уже к двери Дана притормозила и обернулась:
– Тебе на этот адрес прислать? Или тебя упрячут куда подальше?
Вышла, не дождавшись ответа, и подчёркнуто аккуратно притворила за собой дверь. А так хотелось хлопнуть! Эмоции бушевали, и ей нужно было успокоиться, прежде чем принять взвешенное решение. Сделать это в присутствии «облака» было нереально, он умудрялся вывести её из себя на два счёта.
Решая, связываться с ним или нет, Дана машинально начала двигаться по коридору. Двадцать шагов туда – двадцать обратно. Она перебирала в голове массу вариантов и никак не могла остановиться ни одном из них. Ситуация казалась тупиковой.
В конце концов на неё накатила такая чёрная безысходность, что Дана устало прислонилась к стене и тихо сползла по ней на пол. Сидя на корточках, обхватила коленки руками, уткнулась в них и беззвучно заплакала. Ей снова стало страшно. Очень страшно! Выхода она не видела. Совсем. Даже если ей безумно повезёт и она выберется отсюда, куда ей идти и где искать Ксюшу?
Она совсем не знает этого мира, она выдаст себя, не пройдя и тридцати шагов. Во что же она вляпалась? Почему? И как из всего этого выбраться? Как вернуться домой, где её ждёт Фримен?
Девушка ещё немного посидела на полу, пошмыгала носом, жалея себя, почти беззвучно на чём свет стоит ругая ситуацию, в которой оказалась, вредного незнакомца, своё везение и много чего ещё.
Потом собралась, вытерла ладошками мокрые от слёз глаза и щёки, поднялась и кивнула в такт своим мыслям. Придётся договариваться с этим клоуном. Мириться с его противным «детка» и вытаскивать отсюда их обоих. Видимо, и правда – без него ей не справиться.
Снова двинулась к приметной двери. Она потерпит, выберется, будет начеку. Она его переиграет, что бы он там ни задумал. Она переиграет весь этот мир и заставит его принять её условия. И она обязательно найдёт возможность вернуться домой, на Землю, к Фримену.
Странные мысли для той, у которой нет выбора…
В это время пленник неподвижно лежал в своём саркофаге и, затаив дыхание, прислушивался к тому, что происходило за стеной. Его гиперчувствительность позволяла слышать всё: и как она плачет, как шмыгает носом, и даже как что-то шепчет, почти неслышно.
Всего разобрать он не мог, только парочку фраз, но этого хватило с лихвой. Надо же, пигалица ему угрожает! Ну что же, их совместное путешествие обещает быть интересным. Она даже не подозревает, с кем связалась!
Главное, чтобы вернулась. Эта девчонка очень нужна ему. Без неё ему не выбраться. Такая удача, что магия Фейгана приняла её. Он даже не станет думать почему. Важно поскорее улизнуть из цепких лап соренов, а там будет видно. Проблемы надо решать по мере их поступления. И лучше бы ей поторопиться, иначе охрана, вызванная по тревоге к командиру, скоро снова вернётся!
Он услышал, как она несмело топчется под дверью, и на мгновение слегка посочувствовал ей, но быстро затолкал это, по его мнению, уже давно ненужное ему чувство глубоко внутрь и облегчённо выдохнул, когда дверь, наконец-то, открылась.
– Кхм, – Дана прочистила горло. – Я тут подумала и решила принять твоё предложение.
– Хорошо, – раздалось из глубины капсулы. – Тогда иди сюда и слушай внимательно. У нас очень мало времени.
– Погоди, у меня есть условие. Вернее – два. Первое – мы находим Ксюшу, и ты помогаешь нам вернуться домой, раз уж ты тут всё знаешь. Второе – ты больше никогда не называешь меня деткой и не говоришь мне другие гадости.
– Насчёт первого – согласен. Насчёт второго… Я буду говорить тебе, что хочу, и называть, как считаю нужным, детка.
– Клоун, – сквозь зубы прошипела Дана и уже громче добавила: – Ладно, я хотя бы попыталась!
– Попытка засчитана, но с треском провалилась, – проворчала в ответ капсула.
Глава 7. О том, что даже тщательно продуманные планы могут срываться
Пленник, снова принявший облик бесформенного облака, принялся инструктировать Дану по поводу их побега. Единственное, о чём он умолчал, – это то, что очень давно не был на Фейгане и ему особо не к кому обратиться за помощью, кроме единственного человека, с которым он так и не успел встретиться до того, как его схватили. Выбора не было, и он решил положиться на судьбу. Главное сбежать отсюда, а дальше они разберутся.
Он несколько раз подробно объяснил Дане план действий, её задачу, заставил запомнить адрес, куда нужно добраться. Успокоил, что он всегда будет на связи, в её сознании, помогая и подсказывая. Однако в пути всякое может случиться, и ему может понадобиться уйти в бессознательное. Тогда Дане придётся выбираться самой. И от неё одной будут зависеть жизни обоих.
Теоретически Дана всё поняла, а вот практически… Она очень волновалась, как всё сложится, боялась что-либо забыть или перепутать. Второй попытки у них не будет. Несносный чётко дал ей это понять.
После подробного инструктажа он принялся командовать, так как Дана впала в лёгкий ступор от масштаба свалившейся на неё миссии. В реальность её вернул требовательный голос теперь уже компаньона, соратника и товарища по несчастью:
– Времени на пожалеть себя у нас, увы, нет! Наклонись ко мне пониже и постарайся вдохнуть как можно глубже. Остальное я сделаю сам.
– Стоп! Я хочу знать, сможешь ли ты читать мои мысли? Пока будешь сидеть в моей голове?
– Этого не бойся, – незнакомец засмеялся, – мысли я точно читать не умею. И не смогу.
– Хорошо. – Дана нервно сглотнула и наклонилась, как её просили. Загадочное сооружение, надёжно удерживающее несносного в плену, легко и беспрепятственно пропустило её. Она зажмурилась, когда максимально приблизилась к облаку и глубоко вдохнула. Мало ли что там у него внутри! Иногда лучше не видеть изнанки.
После вдоха ничего не произошло. Абсолютно! Дана никаких изменений в себе не почувствовала и вдохнула снова. Опять ничего. В панике она широко открыла глаза и уже было собралась высказаться на этот счёт, но говорить было не с кем. Капсула зияла пустотой. А в голове раздалось ехидное:
– Может хватит принюхиваться? Идём уже отсюда.
«Идём» – это было сказано мягко. Они побежали, помчались, как ветер. Но сначала компаньон заставил Дану заглянуть в маленькую комнатушку в другом конце коридора, которая оказалась подсобкой, чтобы прихватить там чью-то старую одежду.
Драный выцветший халат и большой клетчатый платок, почти наполовину скрывший лицо, изменили Дану до неузнаваемости. Ибо бежать в белой рубашке, которую на неё надели здесь, было равносильно самоубийству. Себе одежду пленник планировал раздобыть по дороге. Руками Даны.
Так быстро и так много Дана не бегала никогда в жизни. Коридоры и повороты, какие-то трубы и переходы, узкие лазы и странного вида окна, заборы и крыши – всё это мелькало перед её глазами, быстро оставаясь где-то позади. Её невосприимчивость к магии помогала им обойти самые изощрённые ловушки и открывала самые сложные запоры.
Присутствие незнакомца в голове не только помогало безошибочно находить дорогу, но и приятным бонусом придавало ей невероятных сил и ловкости. Все преграды преодолевались как бы сами собой. Территория лаборатории, как назвал место их пленения компаньон, осталась далеко позади. Дана уже неслась по улицам незнакомого города, когда несносный начал проявлять тревогу:
– Остановись!
– Что случилось? Разве нам не нужно торопиться?
– Сейчас – нет. Сворачивай вон в ту подворотню слева и прячься.
– Да что случилось, объясни?
– Я чувствую приближение гончих соренов. Не факт, что они идут за нами. Нас ещё не должны были хватиться. Но скоро они будут здесь, и лучше мне с ними не встречаться. Я должен уйти поглубже, иначе они тоже почувствуют меня, мою магию. Стой тут и не высовывайся, пока они не удалятся на безопасное расстояние. Потом двинемся дальше. Тебе достаточно будет позвать меня по имени, и я вернусь. Кстати, извини, что до сих пор не представился, меня зовут Эйдан.
– Очень приятно! Я – Дана.
– Надо же, у нас даже имена похожи! Всё, до связи, ушёл!
– Погоди, Эээй… дан! А как они выглядят, эти гончие?
Но ответа не последовало. Несносный уже был «вне зоны доступа». Вот оно – первое самостоятельное испытание!
Дана тихонько подкралась к выходу из подворотни и осторожно выглянула из-за угла, стараясь быть назамеченной, её разбирало любопытство. Но прятаться было не от кого, на улице не было ни души. Только бродяга-ветер с громким шелестом гонял туда-сюда сухие разноцветные листья. Судя по окружающему пейзажу, на Фейгане начиналась осень.
– Может он ошибся? – прошептала Дана, потёрла переносицу и уже совсем было решила выйти из своего укрытия, чтобы лучше осмотреться. И тут она увидела их.
Зачем она спрашивала, как их узнать? Ошибиться было невозможно! Поднимая в воздух облако пыли, по улице стремительно неслись несколько «собачек», размером с земную корову. Гончие стремительно приближались, на спине одной из них болталось что-то светлое.
Дана рванула назад в тёмную подворотню и забилась подальше в угол. Из него ей был виден небольшой кусок улицы. Когда гончие поравнялись с подворотней, они остановились и замерли, принюхиваясь, и тут Дана разглядела поклажу на спине одной из них. Это был человек, перекинутый поперёк пёсьей спины.
Голова его и конечности безжизненно болтались, как у сломанной куклы. Девушка крепко зажмурила глаза, чтобы не закричать от страха, и в попытке спрятаться попятилась вдоль стены назад, споткнулась о выступающий булыжник и бесформенным кулём рухнула на каменные плиты, крепко приложившись к ним затылком.
От нестерпимой боли в глазах потемнело, и она еле сдержала стон. Но это падение спасло ей жизнь, потому что в итоге она оказалась в небольшом углублении между каменными плитами, где и пролежала, не шевелясь и почти не дыша от страха, не менее получаса.
Гончие, услышав неясный шум в подворотне, переглянулись, и одна из них направилась в ту сторону, откуда он раздался. Жуткая тварь остановилась у входа, принюхалась, обвела подворотню глазами и, не учуяв ничего подозрительного, рыкнула и удалилась к стае, которая двинулась дальше.
Ничего этого из своего укрытия Дана видеть не могла.
Глава 8. О том, как вредно иногда быть слишком доверчивой
В это время Эйдан метался в бессознательном Даны. С самого начала что-то пошло не так. Он почему-то слишком резко ушёл вглубь. Хотел ведь остановиться на границе, у самого входа, но, как в водоворот, попал в объятия силы, которая стремительно увлекла его неведомо куда.
На самом деле Эйдан никогда в жизни не делал ничего подобного. Никогда не прятался в лабиринтах сознания, а тем более в дебрях бессознательного другого человека. Просто слышал как-то, что такое возможно.
Решение пришло само собой, когда судьба подарила ему шанс на спасение в виде этой попаданки. Грех было не воспользоваться. Да о чём тут рассуждать? Этот шанс был единственным! Для неё, кстати, тоже.
И даже сейчас не понятно, увенчается ли их попытка сбежать успехом, но Эйдан собирался сделать всё, чтобы увенчалась.
Из-за резкого скачка он оказался гораздо дальше, чем планировал. Почему произошёл этот сбой, пока не ясно, да, наверное, и не так важно. Главное теперь – сэкономить энергию на всплеск магии, чтобы вернуться на границу с сознанием.
А запас её таял на глазах, потому что Эйдан пытался зацепиться за что-нибудь, чтобы остановить свой стремительный полёт. Но это только ухудшало ситуацию.
Тогда он принял решение не сопротивляться, плыть по течению, сэкономить энергию, накопить сил и попробовать вырваться отсюда.
Неведомая сила притащила его в странное место. В небольшую тускло освещённую комнату. Он неожиданно обнаружил себя наблюдающим за происходящим в ней из тёмного угла.
В круге света на кровати сидела растрёпанная женщина и раскачивалась из стороны в сторону. Когда в руках у неё что-то запищало, до него дошло – она укачивает ребёнка. Ребёнок, месяцев двух от роду, не желал спать. Плач его всё усиливался и начинал действовать на нервы. Видимо не ему одному. Женщина вскочила и начала ходить по комнате, раскачивая ребёнка всё сильнее и сильнее. Когда малыш зашёлся в громком крике, она швырнула его на кровать и с рыданиями упала рядом:
– Да что тебе нужно, маленькая дрянь! Успокоишься ты или нет? Я уже просто ненавижу тебя! Как ты мне надоела! Через три часа вставать на работу, а я ещё не ложилась.
Ребёнок, умолкнувший от неожиданности во время полёта, разразился душераздирающим плачем. Мать – по-видимому, это всё же была она – положила на колени подушку, сверху – малыша и снова начала его интенсивно укачивать.
Эйдан смотрел на всё происходящее и всё больше раздражался от мысли, что надо бы с ребёнком обходиться нежнее. Малышу явно не хватало материнской ласки и нежности, а также чувства защищённости.
Тем вренем малыш начал успокаиваться и постепенно затих. Женщина тоже, умаявшись, уснула, сидя на кроовати. И тут руки её непроизвольно разжались, а недавно успокоившийся младенец выскользнул из них и свалился на пол. Тишина ночной комнаты, как хрупкое стекло, разлетелась на осколки от новой порции детского крика.
Эйдан на мгновение зажал уши руками, а потом с мыслью «Да, разбирайтесь вы тут сами со своими проблемами!» оттолкнулся от стены и сделал попытку вынырнуть из глубин бессознательного. Вверх! Быстрее! Бежать! От всей этой раздражающей неприглядности. Зачем она ему? Зачем ему знать подробности жизни Даны?
Но попытка провалилась. Он снова оказался в объятиях той же силы, что притащила его сюда, и продолжил стремительное движение в неизвестность. А энергии для нового броска стало гораздо меньше.
Натерпевшись страху и отлежавшись в своём укрытии, Дана решила, что уже можно выбираться, и, потирая ушибленную при падении голову, попыталась принять вертикальное положение.
– Точно будет шишка. Да что за мир такой-то? Скоро у меня не останется ни одной непокалеченной части тела, – с грустью прошептала она.
Выбралась из углубления, кое-как привела себя в порядок и, превозмогая накатившую слабость, побрела к выходу на улицу.
Там было тихо и безлюдно. опасность миновала, пора было вызывать Эйдана обратно. Но сколько Дана ни звала, несносный не торопился возвращаться. И она решила, что это настоящее свинство с его стороны.
Оставаться на месте было опасно, день начал клониться к закату, и девушка подумала, что правильнее будет двигаться в том же направлении, что и до появления гончих. Только, как отыскать нужную улицу теперь, когда несносный замолчал, она понятия не имела. Просто шла в нужном направлении, проходя улицу за улицей в надежде кого-нибудь встретить, чтобы спросить дорогу.
Городской пейзаж значительно поменялся. Лаборатория находилась в респектабельных районах города. Во время побега краем глаза Дана всё-таки успела заметить ухоженные лужайки перед красивыми аккуратными особняками. Потом пошли улицы, где жил народ попроще, а дальше и совсем уже бедные кварталы. Как раз в таком районе им и встретились гончие.
Сейчас окружающий пейзаж выглядел настолько жалко и уныло, что хотелось сесть и заплакать. А самое неприятное – улицы здесь были совершенно пустынными. Ни указателей, ни прохожих. Как ей добраться до нужного места, Дана не понимала.
К тому же очень сильно болела голова и немилосердно ныло всё тело. Казалось, не было такого места, где не чувствовалось боли. Дана списала это на последствия своего сумасшедшего забега и брела из последних сил, просто вынуждая себя поочерёдно передвигать ноги, чтобы сделать ещё один малюсенький шажок.
Трижды она снова пыталась звать Эйдана, но всё безуспешно. И когда уже на грани отчаяния прислонилась к чужому забору и со слезами в голосе в который раз повторила: «Ну где же ты, Эйдан? Где?», пришла неожиданная помощь.
– Девонька, чего это ты мой забор подпираешь? – раздалось у неё за спиной.
Дана повернулась на голос и увидела востроносую сморщенную старушку, выглядывающую в приоткрытую калитку.
– Здравствуйте, уважаемая! Я немного заблудилась, не могу найти родню. Не подскажете, как мне пройти на улицу Южных гор?
– Подскажу, отчего же не подсказать? А дом тебе какой нужен?
Когда Дана ответила, старушка как-то странно на неё посмотрела и печально протянула:
– Э, милая, сгорели твои родственники, вот третьего дня и сгорели! Такой пожарище был, еле потушили. Уж не знаю, был кто в доме или нет. Не найдены ни живыми, ни мёртвыми.
Если бы Дана не подпирала забор, она бы точно рухнула на землю от такой неожиданной новости, а так всего лишь аккуратно съехала по нему и уселась прямо в пыль:
– Этого мне только не хватало! – прошептала она потерянно. Не то чтобы девушка сильно скорбела о тех, кого не успела узнать, просто отчётливо поняла, что теперь ей точно некуда идти.
Однако привычка во всём убеждаться лично взяла своё. Дана поднялась, отряхнула запылившуюся одежду и решительно повернулась к старушке:
– Подскажете, куда идти?
– Пойдём милая, даже провожу. Тут недалеко.
До нужного места, действительно, оказалось рукой подать. Дана даже не успела как следует обдумать дальнейший план действий. В голову реально ничего умного не шло, только невесёлые мысли: «Куда же подевался облачный? Эх, мужики! Хоть на Земле, хоть на Фейгане – везде одно и то же, ничего нового. Совершенно нельзя положиться!».
Ночь неумолимо приближалась, а невыносимый продолжал оставаться «вне зоны доступа». Девушка уже сильно сожалела о том, что поддалась на его уговоры и пустилась в бега. Кто знает, как всё повернулось бы, останься она в лаборатории.
– Что же теперь делать? – Дана сама не заметила, как произнесла это вслух.
– Да что уж тут поделаешь? Видимо, судьба у них такая!
– А у меня? Что за судьба такая! – горестно вздохнула Дана. Её мозг лихорадочно искал пути выхода, но пока с поставленной задачей не справлялся. Кроме самокопания и обвинений себя в глупости, на ум ничего не шло.
И что теперь? То ли плакать, то ли истерично смеяться. Она как у разбитого корыта в растерянности стоит на пепелище чужого дома на незнакомой улице неизвестного города совершенно непонятного, а потому пока ещё враждебного ей мира. К тому же в недрах её подсознания затаился «троянский конь» в виде несносного. И непонятно ещё, чем всё это обернётся!
Старушка «Божий Одуванчик», неслышно ступая, подошла к ней и положила руку на плечо:
– А ты нездешняя? Есть ещё кто из родственников?
– Нет, я издалека. И никого больше у меня нет.
– Не горюй, милая. Идём, я тебя чаем напою. Отдохнёшь с дороги да подумаешь, что дальше делать.
Дана решила, что глупо отказываться от шанса, который ей даёт та самая судьба, к которой пять минут назад она взывала. Передумала оплакивать свою унылую долю и поплелась во двор к старушке.
Внутри оказалось уютно и даже мило. Пейзаж напоминал земные пасторальные картинки: повсюду цветы в горшках причудливой формы, пышные кустарники и деревья с разноцветной листвой. Казалось, что этого райского уголка совсем не коснулось дыхание осени.
Дана уютно расположилась в предложенном ей плетёном кресле у накрытого вышитой скатертью стола. Старушка суетливо начала накрывать его к чаю. От помощи, предложенной Даной, отказалась, проворчав, что девушке не худо бы отдохнуть после пережитого, а она привычная – мигом всё организует.
Если честно, Дана этому только порадовалась, чувствовала, что сил уже нет ни на что. Её предложение о помощи было лишь данью хорошему воспитанию. Она удобнее устроилась в кресле и принялась любоваться садом. На краешке стола лежала стопка журналов. Дана хотела было их полистать, но только лениво мазнула по ним взглядом, едва задержавшись на обложке верхнего, как тут же отвернулась. Думать ни о чём не хотелось. Сначала она отдохнёт, попьёт чаю, послушает старушку, а потом уже начнёт размышлять, что делать дальше. Может и Эйдан к тому времени объявится.
Дана почти задремала в уютном кресле, пока старушка готовила чай. Она сонно хлопала глазами и как-то отстранённо думала о том, что после чаепития придётся вставать и куда-то идти. Мысль о том, что хорошо бы попроситься доброй женщине на ночлег, привлекала её всё больше и больше.
– Умаялась милая! На-ка, попей чайку, сразу полегчает.
На столе перед Даной появился расписной поднос с двумя дымящимися чашками ароматного чая и прикрытая салфеткой вазочка с выпечкой. Старушка аккуратно взяла в руки одну из чашек, а остальное вместе с подносом подвинула поближе к девушке. Пахло умопомрачительно, и очень хотелось есть, поэтому скромничать Дана не стала.
После второй чашки чая и трёх съеденных второпях рогаликов на Дану вдруг навалилась такая усталость, что лень было пошевелить даже пальцем, не то что чашку поставить на стол. Соскальзывая в объятия сна, девушка почувствовала, как старушка с трудом вынула из её накрепко сжатых пальцев чашку и осторожно похлопала её по руке, приговаривая: «Вот так-то лучше!»
«И правда – лучше, не надо ни о чём просить», – эта мысль стала последней, прежде чем девушка погрузилась в крепкий сон.
Очнулась Дана в старой телеге, которая, мерно покачиваясь и тихонько поскрипывая, неторопливо тащилась по ухабистой дороге. Собственно говоря, от одного из сильных толчков девушка и пробудилась. Попыталась было приподнять голову или пошевелить руками, но ничего не вышло, она совсем не чувствовала своего тела.
И тут мозг пронзила ужасная мысль: «Я умерла? Почему я не могу пошевелиться?». Но очень захотелось пить, и девушка, здраво рассудив, что мёртвых жажда не мучает, решила, что всё-таки жива. Только где она и во что опять вляпалась?
Глава 9. О пользе тайн и недомолвок
Из горла Даны, которое саднило так, будто в него насыпали раскалённого песка, вырвался глухой стон. Услышав это, к ней подсела незнакомая девушка и тихо спросила:
– Очнулась? Хорошо, а то от тебя уже хотели избавиться, чтобы место не занимала.
– Пить, – хрипло простонала Дана.
– Сейчас, потерпи, – девушка стремительно исчезла из виду, но через пару мгновений снова была рядом, прислонив к её её губам флягу с прохладной водой. – Вот – пей!
Дана жадно глотала спасительную жидкость, пока не почувствовала, что утолила жажду, и ей стало немного легче. Чуть слышно прошептала непослушным языком:
– Где я? Не чувствую ни рук, ни ног. Что со мной?
– Известно что. Опоили тебя сонным зельем. Каким только – не знаю. Скоро пройдёт, потерпи немного. А ты там же, где и я, на Арденском тракте.
– А к-куда мы едем?
– На невольничий рынок в Ай-Сун.
– Куда? Зачем?
– Ты что – маленькая, не знаешь? Или тебя так сильно приложили головой, что она перестала соображать?
От возмущения Дана даже стала чётче говорить:
– Какой невольничий рынок? Как? Что за… А где старушка? Да что происходит?
Девушка подняла на Дану недоумённый взгляд и принялась пристально её рассматривать. Надо было как-то спасать ситуацию, и Дана сказала первое, что пришло ей на ум, но и не сильно отличалось от правды.
– Я – не местная! Тут у вас ещё ничего не знаю.
– Откуда же ты, если никогда не слыхала о невольничьем рынке в Ай-Суне?
– Я – оттуда! – из-за невозможности двигать неподвластными ей руками Дана неопределённо дёрнула подбородком куда-то вправо.
– Из самого Бершиха? – глаза новой знакомой округлились от удивления.
– Эээ, да, – Дана прочистила горло и сделала попытку кивнуть головой, – оттуда.
– А правда, что Зайши, вождь грокхов, ест на завтрак младенцев? – девица склонилась почти к самому лицу Даны и затаила дыхание.
– Я не имела чести присутствовать ни на его завтраке, ни на обеде, ни на ужине, – Дане вдруг отчего-то очень сильно захотелось заступиться за неведомого Зайши, – но, думаю, что всё это враньё! В Бершихе давно бы закончились жители, будь это правдой.
А про себя подумала, что понятия не имеет ни о том, где этот Берших, ни о том, чем там питаются. А ещё, что люди во всех мирах одинаковы: чем нелепее слухи, тем охотнее они в них верят.
Попутчица всё не унималась, было видно, что ей очень хочется больше узнать о тех местах, из которых якобы приехала Дана.
– А какие они, грокхи? Говорят, жестокие и безобразные! Как вы жили среди них?
Где-то Дана уже слышала слово «грокхи», но никак не могла вспомнить, о чём или о ком идёт речь. Ответить ей было нечего, а врать ужасно не хотелось, поэтому она поторопилась свернуть разговор в более безопасное русло:
– Прости, я мало знаю. Жила с дедушкой в лесу, пока он не умер. Нас никто не трогал и не обижал. Правда, из леса я никогда не выбиралась. А дедушка изредка ездил на ярмарку в ближайшее поселение, но почти ничего мне не рассказывал. После его смерти мне впервые пришлось покинуть родные места, чтобы разыскать родственников, двоюродную племянницу деда. Но, когда я приехала, от её дома осталось только пепелище. Вся семья сгорела. Последнее, что я помню, как меня приютила добрая старушка и напоила чаем.
– Ага, это, наверное, та «милая» женщина, что сдала тебя работорговцам! Подлила тебе чего-то в чаёк, пока ты по родственникам убивалась и притащила на тележке, как мешок с мусором. Тебя не очень-то и брать хотели, думали – не оклемаешься. Совсем мало денег ей заплатили.
– Ты сейчас серьёзно?
– Серьёзнее некуда!
– Как же так можно с живым человеком?
– Так дохлые работорговцам не нужны.
– Я не о том. За что она так со мной?
– Да ни за что. Просто ты чужачка.. Тебя не жалко. У тебя нет никого из родных, никто не хватится, вот и смекнула бабуля, что можно деньжат подзаработать.
– Какой ужас! И что теперь?
– Не знаю, думаешь меня каждый день в рабство продают? – новая знакомая шмыгнула носом.
– Только не вздумай кричать, плакать и биться в истерике, а то будет как с этой, – она кивнула головой в угол телеги. Там, словно приколоченная к бортам, с раскинутыми в стороны руками и ровной, как палка спиной сидела девушка. Лицо её напоминало маску, настолько неживым оно казалось.
Из полуоткрытого рта струйкой стекала слюна, а глаза были стеклянными. На ухабах телегу подбрасывало, но выражение лица девушки не менялось, как будто она вообще ничего не чувствовала, не видела и не слышала.
– Что с ней?
– Кричала сильно – наложили заклятие, теперь сидит как каменная, ни на что не реагирует.
Дане тут же стало зябко, и она решила, что ни за что не станет кричать и устраивать истерики. Чтобы выбраться отсюда, ей нужны здравый ум и крепкий рассудок.
Глава 10. О том, что дружеские советы никогда не бывают лишними
– А ты как сюда попала? – Дана перевела взгляд на свою словоохотливую попутчицу.
– Тётка продала.
– Родная?
– Да.
– За что она так с тобой?
– Ей не нужен лишний рот. Понимаешь, я хромаю, и она отчаялась уже выдать меня замуж.
– Ты могла бы помогать ей по дому.
– У неё куча невесток, которыми можно пользоваться как бесплатной рабочей силой. А я – обуза! Не нужна я ей.
– Всё равно, очень жестоко так поступать с родным человеком!
– Мне и самой это всё совсем не нравится, но что я могу сделать? – грустно вздохнула попутчица и украдкой смахнула слезу. – Остаётся надеяться, что новые хозяева будут не слишком жестокими.
Девушка всхлипнула и надолго замолчала, уставившись невидящим взглядом в пространство перед собой. Видимо, что-то вспоминала или переживала о том, как с ней поступили родные.
Дана устало прикрыла глаза, ей нужно было было собраться с мыслями и обдумать сложившуюся ситуацию. Прислушалась к себе. В тело медленно возвращалась жизнь. Она уже чувствовала пальцы рук и ног и даже немного могла шевелить ими.
Попробовала снова мысленно связаться с Эйданом, но чуда не случилось. Он молчал, не подавая признаков жизни, как будто был только плодом её воображения и его никогда не существовало в реальности. Под мерный скрип колёс Дана окунулась в череду воспоминаний и грустных мыслей.
Почему-то ей не везло с самого детства. В семье она была старшим ребёнком и, как показала жизнь, не очень-то любимым. Она откровенно страдала от холодного и жёсткого родительского отношения. Старалась во всём быть лучшей, чтобы хоть таким способом завоевать любовь двух самых дорогих людей, но напрасно.
Близких и доверительных отношений с родителями так и не сложилось, при этом она долго задавалась вопросом: «Как можно быть одинокой в толпе родственников?». Оказалось – можно! И она привыкла к своему одиночеству. Никого, кроме двух самых близких подруг, не впускала в свой ближний круг, а уж тем более в свой внутренний мир.
Потом впервые по-настоящему влюбилась, и опять неудачно. Фримен исчез, так и не появившись в её жизни. А это меткое попадание в чужой мир? В книгах попаданки переселяются в принцесс или сильных волшебниц.
А она? Мало того, что оказалась в этом мире нелегалкой в своём собственном теле, так ещё и совершенно бездарной. Даже зачатков магии у неё нет! Более того, она невосприимчива к магии вообще. А теперь ещё и в рабство угодила. Полный букет! В соревновании неудачников она, пожалуй, стала бы обладателем суперприза.
Возможно, Дана ещё долго занималась бы самокопанием, но от невесёлых дум её отвлекла всё та же попутчица:
– Ты можешь притвориться, что не понимаешь языка. Тогда есть шанс попасть в хороший дом или даже в помощницы к магам. Молчаливые слуги, которые не суют нос в дела хозяев, нужны всем. Они никогда не выболтают секретов просто потому, что не могут их узнать. Поэтому они пользуются большим спросом. Так что лучше молчи, никто ведь не слышал, как ты разговариваешь. Я скажу, что ты не понимаешь по-нашему и не выдам. А эта – не в счёт! – Попутчица кивнула в сторону девушки, находящейся под заклятием.
Дана вздохнула:
– Я попробую. Долго нам ещё ехать?
– Завтра к полудню приедем, если ничего не случится по дороге.
– Понятно.
Начало смеркаться, и Дана устало прикрыла глаза, а спустя какое-то время забылась тревожным сном.
Эйдан тем временем продолжал блуждать в лабиринтах её бессознательного. Для того чтобы хоть немного восстановить запас энергии, ему понадобилось очень много времени. Он просто лежал, не в силах пошевелиться, в каком-то тёмном и тихом месте, пока не почувствовал хоть какой-то прилив энергии. Когда понял, что может подняться и продолжить путь, снова ступил в поток.
Теперь неведомая сила выбросила его во двор. В птичий двор. По нему туда и сюда важно расхаживали куры и утки. А между ними торопливо сновали маленькие разноцветные комочки – цыплята.
Эйдан стоял в тени массивных деревьев, которые надёжно укрывали его от посторонних глаз, но не мешали видеть весь двор, как на ладони.
Слева, недалеко от входа, разговаривали два мужчины. Один из них держал за руку маленькую щупленькую девочку лет четырёх, которая жевала булку. Увлёкшись разговором, он отпустил руку девочки и начал оживлённо жестикулировать, что-то доказывая своему собеседнику.
Девочка минут пять стояла рядом, задрав голову и вслушиваясь в разговор двух взрослых мужчин. Видимо, он показался ей скучным и она сделала пару шагов в сторону. Тут было гораздо интереснее: столько красивых птичек!
Девочка протянула маленькую ручку с зажатой в ней булкой одной из куриц. Та возмущённо заквохтала и отскочила в сторону, напрочь отказавшись идти на контакт. Малышка отдёрнула руку и переключила своё внимание на двух цыплят, резво подскочивших к ней.
С цыплятами договориться было проще. Они дружно накинулись на еду, предложенную девочкой. Та улыбнулась и потянулась, чтобы погладить цыплёнка. Цыплёнок не возражал. Тогда малышка схватила его тоненькими ручонками и попыталась прижать к груди.
Раздался истошный писк, на который из птичника выскочил огромный красный петух. Как молния, он бросился к девочке. Мужчины обернулись на шум, но петух оказался проворнее. Он с разбегу бросился на девочку и клюнул её в лоб.
Малышка упала на землю и зашлась в громком плаче, из раны на лбу потекла кровь. Девочка в испуге старалась прикрыть рану тоненькими ручками. Мужчина рывком поднял её с земли, отряхнул на ней одежду, дал подзатыльник и напустился с бранью:
– Я кому сказал стоять со мной рядом? Сама виновата! Чего ты полезла к ним. А ну-ка, замолчи! Замолчи, я сказал! – но девочка не могла остановиться, она дрожала от страха и боли, а кровь медленно заливала ей лицо и одежду.
Отец – а это был, по всей видимости, он – нервно дёрнул малышку за руку и, кивнув на прощание собеседнику, потащил её к выходу. У калитки девочка споткнулась и чуть не упала, за что нервный родитель наградил её парой шлепков пониже спины. Калитка захлопнулась, отрезая колоритную пару от Эйдана. Во дворе наступила тишина, нарушаемая лишь стайкой птиц, жадно накинувшихся на булочку, выпавшую из рук девочки.
Эйдану было тошно от увиденного, но он снова предпочёл не вмешиваться. Влезть в конфликт означало потратить остатки драгоценной энергии. А этого допустить нельзя!
Отступив пару шагов назад, Эйдан опять оказался в потоке, который снова потащил его куда-то. Оставалось надеяться, что в нужную сторону.
Глава 11.О том, что судьба иногда умеет улыбаться
Обоз действительно прибыл в Ай-Сун на следующий день к обеду. Нервы девушек к тому моменту были уже на пределе. Кто знает, как сегодня судьба распорядится их жизнями!
Дана за время пути полностью восстановилась, свободно могла двигать руками и ногами. Они с Марикой, так звали её сердобольную попутчицу, сидели в телеге, тесно прижавшись друг к другу. Так было теплее и немного спокойнее.
Две девочки из разных миров, так похожие друг на друга тем, что в жизни им не хватило тепла родных, в тяжёлую минуту жались друг к другу в поисках поддержки и опоры.
Невольничий рынок, который на деле оказался всего лишь небольшой ровной площадкой у реки, разделённой на две части и обнесённой двухметровой каменной стеной, встретил их шумом и гомоном.
То тут, то там виднелись продавцы живого товара, которые рекламировали этот самый товар. Покупателей было не очень много, гораздо меньше, чем потенциальных рабов. Они важно расхаживали по площадке, осматривая, прицениваясь, раздумывая, задавая вопросы.
Почему рынок поделен на две части, Дана поняла только тогда, когда женщин, прибывших с обозом, отделили от мужчин и выстроили в одной половине, а мужчин увели на другую. Вслед им раздались рыдания. Это плакали матери, жёны, дочери, сёстры, которых разделили с сыновьями, мужьями, отцами и братьями.
Дана задумчиво посмотрела вслед уходящей группе мужчин, оглядывающихся и подгоняемых стражами, а потом перевела вопросительный взгляд на Марику. Та поняла её безмолвный вопрос и постаралась ответить на него, как бы невзначай, не обращаясь ни к кому:
– Эх, хоть какая-то польза от того, что у меня нет родных. Не по кому будет горевать!
И Дана поняла, что, скорее всего, семьи никогда больше не встретятся и не воссоединятся, не увидят друг друга. А вот по ней никто не станет плакать! Она подумала о своих родных, о том, как они пережили её исчезновение. Уж, наверное, не стали рыдать и убиваться, как вон та, рыженькая.
При этой мысли в носу у Даны защипало, а на глаза накатились непрошеные слёзы. И так стало жалко себя – хоть волком вой. Но надо держаться! Она постаралась переключиться на другое. Лучше думать о Фейгане…
Почему здесь царит такая жестокость? Ей, выросшей в обществе, давным-давно избавившемся от рабства и крепостного права, было тяжело смириться с тем, что на неё смотрят как на вещь, да ещё распоряжаются её жизнью по своему усмотрению. Всего лишь потому, что её некому защитить!
В данный момент она чувствовала себя абсолютно беззащитной и бессильной. И уже не ждала от судьбы ничего хорошего, но та вдруг расщедрилась и решила повернуться к ней лицом…
Ещё с вечера Дана решила последовать совету Марики и притвориться, что не понимает кайланского диалекта, на котором говорит почти весь Фейган. Она из Бершиха, где говорят на грокхском.
Правда, была тут одна сложность. Марика предупредила, что почти любой маг может почувствовать ложь. Поэтому Дана, если её о чём-то спросят покупатели, всегда должна отвечать максимально правдиво.
Ничего лучше этой идеи в голову не приходило, и Дана решила твёрдо придерживаться выбранной легенды, а там будь что будет. Ей очень хотелось попасть к магу. Она надеялась, что там она сможет найти путь домой или, хотя бы, разыскать Эйдана.
Немногим ранее она обнаружила, что каким-то образом усвоила все языки Фейгана. Понятно это стало ещё в гостях у старушки, но обдумать этот факт ей сначала было недосуг, а потом он вообще отошёл на задний план.
Неважно, что языков было всего-то три. Стоило ей увидеть текст и внимательнее к нему присмотреться, как она начинала понимать его смысл, а потом и говорить на том языке, на котором он был написан.
Эта странность проявилась ещё в лаборатории, когда она смогла прочитать табличку в изголовье своей кровати. Потом всё повторилось в городе, где она уже свободно читала редкие указатели. И, наконец, у старушки дома.
На её столе в саду лежала стопка журналов, а сверху атлас Фейгана. На титульном листе его была изображена карта Фейгана с тремя областями: одной огромной в центральной части материка и двумя маленькими на севере его. Подписаны они были на трёх разных языках.
Беглого взгляда Дане хватило, чтобы понять смысл написанных фраз, а также запомнить местоположение трёх главных областей Фейгана: Кайлана, Бершиха и Птурии. А заодно и «впитать» в себя два новых языка – грокхский и птурский.
Никакого разумного объяснения Дана этому не находила, кроме того, что стала жертвой непонятных экспериментов, пока она спала, поэтому теперь с ней происходят такие вот чудеса.
Она прислонилась к каменной кладке и прикрыла глаза, уплывая в свои мысли. С закрытыми глазами казалось, что всего этого вокруг нет, она просто спит и видит кошмарный сон. Стена приятно холодила спину и давала надёжную опору, потому что стоять пришлось довольно долго. Покупатели приходили и уходили, добрую половину попутчиков Даны уже распродали.
На неё же потенциальные хозяева смотрели скептически, качали головами, цокали языками, отворачивались и уходили дальше. Маленького роста, да ещё бледная и тощая, она, видимо, не впечатляла. Зачем нужна такая рабыня?
И не то чтобы Дану этот факт сильно расстраивал, просто она волновалась при мысли: что с ней будет, если её не купят? Неизвестность пугала больше всего.
Уйдя в свои мысли, девушка почти полностью отрешилась от внешнего мира и не сразу поняла, что стоящий в двух шагах от неё маленький сухонький старичок что-то требовательно ей говорит.
Всё было так неожиданно, что её реакция вышла очень натуральной. Она вздрогнула, открыла глаза и недоумённо уставилась на него. Говорил он на кайланском, который Дане по легенде понимать не следовало.
Один из охранников пришёл ей на помощь и начал объяснять старичку, что она не местная, из Бершиха, языка не понимает. Тогда настойчивый покупатель обратился к ней на грокхском:
– Грамоте обучена?
Так… Что же делать? Откровенно врать нельзя. Придётся выкручиваться. Дана отрицательно покачала головой:
– Никогда не обучалась ни грокхской, ни кайланской, ни птурской.
– Говорят, ты с дедом в лесу жила?
– Да. – Язык давался ей легко, практически без усилий. Труднее было лгать, но она столько раз говорила Марике о несуществующем деде, что и сама уже поверила в то, что он был. Снова вышло естественно.
– Травы когда-нибудь собирала?
Тут Дана вспомнила, что в школе пару раз на биологию требовалось засушить какие-то листья, цветы и сочла это достаточным основанием для положительного ответа:
– Да, приходилось.
Старичок повернулся к охране:
– Сколько она стоит? – Услышав сумму, посчитал её сильно завышенной и начал торговаться.
– Повезло тебе! – Прошептала Марика, стоящая рядом. – Этот маг серьёзно настроен тебя купить!
– Он маг?
– Да, видишь у него на одежде знак?
– Вижу. – одними губами, чтобы не вызвать подозрений, ответила Дана.
– Если он тебя купит, будешь работать у него в лабаратории. Я тебе говорила – это самый лучший вариант!
– А как же ты? Я буду переживать о тебе!
– Не волнуйся, я не пропаду. Обещаю!
Дана грустно вздохнула и украдкой сжала ладонь своей подруги по несчастью. Ей очень хотелось верить, что и Марике тоже повезёт.
Старичок наконец-то сторговался в цене, расплатился и велел Дане идти за ним. Она бросила прощальный взгляд на подругу и пообещала себе, если выживет, постарается найти её или хотя бы разузнать, что с нею стало.
Недалеко от рынка мага ожидала крытая повозка, так что до своего нового Дана добиралась с комфортом. Путь начался в молчании, что не мешало ей грустить о Фримене, далёкой Земле, своей прошлой, спокойной и размеренной жизни. И думать об Эйдане. Что случилось? Куда он делся? Почему столько времени не выходит на связь?