Книга имени бесплатное чтение
Редактор Елена Николаевна Коробкина
Корректор Елена Николаевна Коробкина
© Елена Коро, 2022
ISBN 978-5-0056-6290-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Камертон света
Книга имени
- В имени тайном женском
- Нежность моя, детскость,
- Блик леденцов солнца,
- Трель бубенцов в оконце.
- Буквицы мягко нижутся
- В тайное имя, в книжицу.
- В ней всё смешинки, хрусталинки,
- Оскоминки солнца – льодяники.
Имени Елена
- Не уходи из имени.
- Под покровом того,
- кто Йод, покойся Эль,
- элохимом эллинов
- неведомым.
- Есть имена, что нам даются тайно,
- в предречье тишины покровом скрыты,
- есть звуки, нас хранящие, что свиты
- в тончайший тонкий свиток
- в сердцевине света,
- в светотени сердца.
- И соименниц узнаешь по бликам,
- соцветьям звуков, по цветам желаний,
- знакам тайным – сестёр.
Камертон синевы
- Я слышу, полощется парус,
- И нет моей воле судьбы.
- Звучит Дебюсси, и свет
- Камертоном из тьмы
- Меня распыляет
- На островки синевы.
- Я знаю, меня больше нет.
- Но я слышу твой парус,
- В нём нет черноты.
- Синева моих глаз
- Пространство спасает от
Памяти Елены Кацюбы
- Лето слепками лепоты – ракушками – лепечет
- и лечит раковые к (летки) в матрице Леты.
- Лето уйдет с рассветом лепетом Ле-
- Ты – единственный путь в небо.
- Засентябрит с (лепоту) поцелуев лета
- клёнописью под сенью осень.
Сентябрьский свет
- Сентябрьский свет прозрачно льдист,
- как тонкий наст, как акафИст.
- Мой ангел, светом сентября
- мостящий Стикс,
- с той стороны, прозрачно чист,
- как полотно, как наст.
В раннем тумане
- Кто в раннем тумане нежданном, незваной,
- крадучись, гостьей в мой сон?
- Промельком тень ли в миг наваждений,
- стриж ли крылатым штрихом?
- Ритмом сквозящим солнечный бьется луч.
- Трепетом мягким в росчерках тает
- речь его в млечь, ей в арабесках течь,
- фантомом восточным облечь
- в тайный покров меж строф.
Поцелуй
- Впопыхах, невпопад,
- наяву ли иль втайне,
- невзначай, наугад,
- на излете случайно.
- На изломе, навзрыд,
- чуть вздохнув,
- чуть коснувшись
- губ губами, на миг,
- вмиг обжегшись, запнувшись.
- Всё забыв, растеряв,
- в полусне потерявшись,
- полужест оборвав,
- полный обморок,
- счастлив.
Штрихами высоты
- Штрихами высоты -
- стрижами,
- едва касаясь
- и змеясь, смеясь,
- едва вспорхнув,
- безудержно желая,
- ужами тишины
- сплетаясь, не таясь,
- мир тайный… миг… экстаз…
Любимой
- Любимая, полнятся, пенятся, длятся
- иллюзии-бабочки грез-сновидений,
- безмолвно, безвольно, невольною тенью,
- сравненьем, не сопоставимым с мгновеньем.
- Любимая, миг вожделенья в спасенье,
- от образа робкой безвольною тенью.
- Любимая, с тенью роман в завершенье,
- как откровенье.
Странник имени
Пилигрим
- Звезда моя возникла из глубин.
- И медиум, и странный пилигрим,
- Я встал и поспешил на голос тайный.
- Бреду один, безмолвием храним,
- В порталах между сном и именем таим.
- Звезда моя, твой путь неповторим.
- Я странник именем твоим,
- В нем тайный смысл и гимн.
Миг звезды
- Мой странный ВерГИлий, ночью,
- когда просыпаются сны, воочию,
- не обесточив дыхания нежности,
- жизнь, не оборвав блаженством,
- но близостью, сверком в обрыв,
- когда, задохнувшись от Тоски,
- не в белую бездну, в миг.
- Я думал, что ты оставишь
- меня в предмгновенье, жить,
- но нет, не на остров блаженных
- мне за тобой, в Аид.
Сон звезды
- Звезда войны, ты смотришь мои сны,
- я вновь спешу, мой поезд в лабиринте,
- по километру в день, а ночь в степи,
- не зажигая окон, номер шесть-шесть-шесть.
- Мой Крым-Донецк, тринадцатый вагон.
- Бежим, Вергилий, прочь, невмочь, бежим.
- Сентябрь открывает окна тишиной.
Миг жертвы солнца
- Моменты солнца сухостоем трав.
- Быть солнечным, бежать навстречу дню.
- Но кто-то изнутри: за островом бомбят,
- и солнце, миг полынью для,
- закатом в сухость ветра
- и спасеньем для тебя.
Птицемлечники
- По млечной тропе птиц,
- незнакомцев, следы,
- здесь открывали порталы
- чёрным дроздам.
- Следуй по млечным следам,
- их миры открываются детям.
- За горизонтом событий их маяки,
- фа-маяки их стрекоз,
- возвращенцев из марта в апрель.
- Их календарь: млеко для птиц,
- по следам их, Августа,
- авгуры прочтут: мы есмь.
Мартовские ноны
- За горизонтом мартобря, за обрием
- обрящут иды, не чёрным списком
- стикса, не лефевром, обраткой февраля.
- За обрием календы октябрят,
- здесь сентябрит коловоротом
- коло врат Вергилий, светом маяка,
- зарницей зрячих, полночь для.
- Марс авгуром седьмого дня
- читает свитки птиц.
- Августа, авгуры ночей календаря
- читают список журавлей,
- плывущих стиксом.
- Коловоротом коло врат открой,
- Вергилий, ноны как зеницу
- Исходом сентября.
Междоусобиц междуречье
- И все же, возвращаясь к грекам
- античным, первым имярекам,
- улиссам несвершеннолетья,
- от альфы века – лихолетья —
- по островам.
- И мыслью снова правит остров,
- но нынче остров суть форпостов,
- по междуречья точкам строчкой,
- не пулеметной, просто кнопкой
- по маякам.
- Междоусобиц междуречье
- спонтанной речью междометий
- меж домом речи – веком греков —
- сумятицей – по островам.
На стыке ойкумен
Фигура платоновской хоры – материнский принцип речи. Предречье, в неясном говоре которого, как будто тихая многоголосица за кадром, где каждый голос тих, но различим речами рек, по-матерински сочетающих в себе и в речи все элементы междуречья, и создающих перекрестием речей – и рек – единственный город-хоротоп, хорический город, каковыми были Афины, первичный город, выпестованный хорой в предречии.
И в этом принцип воды как вещества, что образует и хору, и хоротопы городов на стыке ойкумен перекрестием говоров речек.
Так возникла Уфа на перекрестке трех речек: Агидель (Белая), Караидель (Чёрная) и Дёма.
Так из топей болото замыслом творца был вызван Петербуг.
Так Москва хороводится в хоре речек только ей свойственной речью.
Москва
- Москва хороводится в хоре воды
- со сказками старины речью
- листьев охряных хоралами речек:
- Яузы, Сетуни, течь им
- под сводами смокв-церквушек.
- Осень хорохорится хоротопом крестов
- то ли деревьев, то ли деревянных смокв
- на перекрестках с высоким небом