Божественная комедия безбожников бесплатное чтение

Корректор Алексей Леснянский

© Михаил Громов, 2022

ISBN 978-5-0056-3120-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. У подножия Парнаса

Поэт и Муза

  • На смену дню приходит ночь,
  • И сумрак землю накрывает,
  • И, отогнав проблемы прочь,
  • Спокойно город засыпает.
  • Идут в кроватки малыши,
  • Под лавки лезут спать бомжи,
  • День отработав, тети, дяди,
  • Кряхтя залазят на палати
  • Вот город наконец уснул,
  • Шум до утра его затих,
  • Даже на улицах пустых
  • Не слышно воплей «караул!».
  • А вот Поэт спать не хотел,
  • Он то курил, то пиво пил
  • И в телевизоре смотрел,
  • Как ушлый диктор там чудил.
  • Во френч одетый, как Колчак,
  • На власть любимую молился,
  • Потом, ручонку сжав в кулак,
  • Врагам той власти он грозился.
  • «Вконец достал всех, пустозвон, —
  • Ворчал Поэт, – вновь за свое,
  • Слушать из ящика вранье,
  • Наш мир, наверно, обречен».
  • Поэт задумался: «А все же
  • Тот диктор в ящике – шельмец,
  • Не понимает ведь, похоже,
  • Что клоун он, нахал и лжец».
  • Поэт зевнул, ушел в себя,
  • Отяжелела голова,
  • И стал он грустно размышлять,
  • А что от жизни можно взять.
  • Ведь эта жизнь – как ОРЗ:
  • Обман, Разлуки, Заблужденья,
  • Куда ни глянь – маразм везде,
  • Нет ни вины, ни искупленья.
  • Когда Поэт от дум очнулся,
  • Решил еще попить пивка,
  • Хлебнул разок и поперхнулся
  • От в спину сильного толчка.
  • «Кто? Почему толкнул? За что?
  • Вся эта жизнь вконец достала».
  • Он оглянулся, е-мое,
  • А за спиной его стояла
  • Старуха с виду под сто лет,
  • С дырявой, нищенской сумой
  • И с деревянною ногой,
  • Сама худая как скелет.
  • Губами шлепнула старуха
  • И начала Поэту в ухо
  • Про долг какой-то говорить,
  • Что надо якобы творить
  • И что давно пришла пора
  • Брать ручку и за стол садиться
  • И начинать что сил трудиться,
  • Спасать страну от бардака
  • И от засилья самовластья,
  • Потерь и так не сосчитать,
  • Но будут новые несчастья,
  • Если сидеть и что-то ждать.
  • Но ты, Поэт, – талант в законе,
  • И чтим у нас, как царь на троне,
  • Народ твоих призывов ждет,
  • Он за тобой, Поэт, пойдет.
  • «Куда пойдет, карга седая?
  • Блажишь тут сдуру, причитая,
  • Нет у поэтов нынче дел,
  • Мужик плешивый сбил прицел,
  • А ты напрасно воду мутишь
  • И то, и это валишь в кучу,
  • И здесь устраиваешь бучу,
  • Сама-то кто такая будешь?» —
  • «Ну, ты даешь! А то не знаешь!?
  • Или не варит голова?
  • Мозги напрасно пропиваешь,
  • Ты вспомни – Муза я твоя». —
  • «Если ты Муза – дело дрянь,
  • Сдается мне – ты самозванка,
  • Ты на себя, страшила, глянь,
  • Не муза ты, а оборванка». —
  • «А ты-то сам, пивное пузо,
  • Забыл про мудрость, пустозвон:
  • Какой поэт – такая Муза,
  • Какой певец – такой шансон.
  • Ты ждал меня, в свой ящик глядя,
  • Меня хотел, себе не лги,
  • И вот я здесь с тобою, дядя,
  • Теперь садись за стол, пиши.
  • Твори! Дерзай! Пусть вдохновенье
  • Тебя, Поэт, зовет к труду,
  • Пусть будут воля и терпенье,
  • Тебе я в этом помогу». —
  • «Ну вспомнил я! Ты – Муза. Каюсь,
  • Жаль, что худая и хромаешь,
  • Но ты прости, я не врубаюсь,
  • Меня зачем ты напрягаешь?
  • О чем писать? Ведь тем-то нет.
  • О ком писать? Кто это знает?
  • Поэты пишут тыщи лет,
  • Но их никто счас не читает». —
  • «Ну хватит, друг мой, раскисать,
  • Чтоб забурлила в жилах кровь,
  • Начни, как раньше, сочинять
  • Стишки про женщин и любовь».
  • Поэт тут вскрикнул: «Нет, не это,
  • В наш скорый век не до любви,
  • Слово «любовь» осталось где-то
  • В стихах глубокой старины.
  • Ведь раньше что? Лишь прочитают
  • Стишки девицам про любовь,
  • И девы сладостно вздыхают,
  • И приливает к щекам кровь.
  • Бледнеют, томно глазки косят,
  • Вам улыбаются несмело,
  • Платочек высморкаться просят
  • И шепчут имя кавалера,
  • А счас – дай выпить девам старки,
  • Блудливый выдай анекдот,
  • И вот толпа девичья ржет,
  • Довольны девки без Петрарки,
  • И книг никто счас не читает,
  • Для многих книг как будто нет,
  • Всем их с успехом заменяет
  • Проникший всюду Интернет.
  • Сейчас все просто: жми на кнопку
  • И поимеешь все законно,
  • Сейчас и молятся в коробку,
  • И женщин любят удаленно.
  • Напиться можно в мониторе,
  • На расстоянии спеть в хоре,
  • Дистанционно пообедать,
  • Родню на кладбище проведать». —
  • * * *
  • «Ты прав, Поэт, неактуальна
  • Сейчас любовь, забудь о ней,
  • Тогда скажу я фигурально:
  • Займись проблемами людей.
  • Встряхни людишек. Хватит спать,
  • Пришла пора за дело браться,
  • И ты им должен рассказать,
  • Когда, кому и чем заняться.
  • Пройдись по властной вертикали,
  • По всем живущим вне закона,
  • По вороватой, наглой швали,
  • Живущей сытно возле трона.
  • И против правды не греши,
  • Твори с душой, не для наград,
  • Все это так нам опиши,
  • Чтобы читал и стар и млад». —
  • «Да тихо, тихо ты, старуха,
  • Запела ты не те частушки,
  • У власти счас большое ухо,
  • Мы все давно уж на прослушке.
  • Властям повсюду страсти мнятся,
  • За всеми слежка как напасть,
  • И надо очень постараться,
  • Чтоб в околоток не попасть.
  • Следят, шпионят, наблюдают,
  • Находят, ловят, запирают,
  • Спасенья нету в целом свете,
  • Ведь ловят даже в Интернете.
  • Открою тайну – ты молчок!
  • Счас у детей по всей стране
  • В любом детсадовском горшке
  • Стоит с прослушкою жучок.
  • Плешивый царь всего боится,
  • Его мандраж от страха бьет,
  • Ему то Божий суд приснится,
  • А то дубовый эшафот». —
  • * * *
  • «Ну, блин, проблемы, ну, дела! —
  • Старуха Муза погрустнела. —
  • Это, выходит, вся страна
  • Счас на стукачество подсела.
  • Ну раз нам так не повезло
  • И не пускают нас на пир,
  • Быть может, время подошло
  • Оставить этот грешный мир,
  • Не в смысле, ласты тебе склеить,
  • Живи, Поэт, хоть тыщу лет,
  • А просто взять да и проверить,
  • Как там живут, где жизни нет,
  • И по загробью пошататься,
  • И, поднабравшись впечатлений,
  • Здесь над живущими стебаться,
  • Таких не знавших приключений.
  • Хоть Муза я, но я колдунья,
  • В делах пророчица, ведунья,
  • И ты, Поэт, обязан знать,
  • Любого я могу послать,
  • Куда хочу, куда желаю,
  • Тебя вот в Ад я посылаю,
  • Хотя потом и поощрю —
  • И после Ада в Рай пошлю.
  • Ты будешь мной заговоренный,
  • В Аду сверхсилой наделенный,
  • Храня здоровый оптимизм,
  • Откроешь в адский мир туризм.
  • Прогулка в Ад станет забавой
  • Ради экстримных впечатлений
  • И маргинальных приключений,
  • К тому же полною халявой».

2. Экипаж машины боевой

  • «Дорогу в Ад тебе покажет,
  • Кто там сумел уж побывать.
  • Он все про Ад тебе расскажет,
  • Лука Мудищев его звать».
  • Лука в стихах был секс-герой,
  • Всегда в плену страстей любовных,
  • Он как-то в битве половой
  • Пал жертвой склонностей греховных.
  • Потом попал Мудищев в Ад,
  • Где только грешники сидят.
  • Он жизнь страдальцев посмотрел
  • И занемог и погрустнел.
  • В Аду и смрад, и гарь везде,
  • Кругом печальный вид разрухи.
  • «А девки, женщины-то где? —
  • Завыл Мудищев. – Хоть старухи».
  • Но женщин нет, полез он в Рай,
  • И он почти в него попал,
  • Но красномордый полицай
  • Луку пинком назад послал.
  • Лука отмучился сполна,
  • В Рай не попал, в Аду отвратно,
  • И, почесав свои мудя,
  • Полез Лука в наш мир обратно.
  • «Такой Лука вот персонаж, —
  • Сказала Муза, – парень наш
  • Фольклорный, сказочный герой,
  • Известен ростом и елдой».
  • Открылась дверь, через порог
  • Шагнул детина, между ног
  • Дубина сквозь штаны торчала,
  • Она идти Луке мешала,
  • То в шкаф, то в стену упиралась,
  • Хозяина по ляжкам била,
  • Природа явно постаралась
  • И дядю щедро наградила.
  • Восьмивершковый хрен дала,
  • И гость, прикрыв мотню рукой,
  • Махнул кудрявой головой
  • И пробасил: «Мудищев я». —
  • «Лукаша, друг, – заголосила
  • Старуха-Муза, – заходи,
  • Да я тебе сто раз звонила,
  • Я вся измучилась с тоски.
  • Себя в тревогах извела
  • И дни и ночи горевала,
  • Твои, подумала, мудя —
  • И те Россия потеряла». —
  • «Спасибо, Муза, за волненье
  • И за заботу и терпенье,
  • Но я попал в такой замес,
  • Что ни «Билайн», ни МТС —
  • Никто в Аду сигнал не ловит,
  • Без связи грешники живут,
  • Это в Раю кто-то злословит,
  • Что там работает «Ютуб»,
  • А там мобилы бы купили
  • И Интернет бы провели,
  • Деньжата черти бы нашли,
  • За все бы щедро заплатили,
  • Да и страдальцы б денег дали,
  • Когда бы им пообещали
  • За их желанье подсобить,
  • В котлах недельку не варить». —
  • «Лука, уймись и будь спокоен,
  • Ведь я тебя всегда пойму,
  • Но хорошо, что ты настроен
  • На бизнесменскую волну.
  • Ты деловой мужик у нас,
  • Деньгой всегда готов разжиться,
  • А хрен твой для отвода глаз,
  • Ведь хреном счас не прокормиться.
  • Ну ладно, это отступленье,
  • Подход к проблеме, так сказать,
  • Болтать у нас не преступленье,
  • Но надо знать, о чем болтать.
  • Вот наш Поэт готов творить,
  • Но этим как сейчас заняться?
  • Не надо даже и пытаться
  • О том, что видишь, говорить.
  • Глаза закрыты, кляп во рту,
  • Молчи как пень – и ни гугу,
  • Не пукнуть даже, не вздохнуть,
  • Ну а кругом маразм и жуть.
  • Повсюду шарят стукачины
  • И, что не так, в момент хватают,
  • Берут порой и без причины,
  • Потом статью уже паяют,
  • И надо как-то изловчиться
  • И стукачей перехитрить:
  • Или придурком притвориться,
  • Или совсем не говорить.
  • Так вот, подумав головой,
  • Дала Поэту я совет:
  • Чтоб он, Лука, вдвоем с тобой
  • Сходил туда, людей где нет,
  • Хотя там есть, но то не люди,
  • И надо честно вам признаться,
  • Вместо живой, телесной сути
  • В том мире тени копошатся». —
  • «Да ты за что меня, старуха, —
  • Спросил Поэт, – бьешь по зубам?
  • По жизни мне и так непруха,
  • А ты зовешь идти к чертям.
  • Ты очень сладко мне поешь
  • Про турпоход для развлеченья,
  • Но я уверен – там найдешь
  • Только на жопу приключенья.
  • Вон – твой Мудищев там бывал,
  • Весь исстрадался, чуть не сдох,
  • Едва свой член не потерял,
  • Да и на заднице ожог». —
  • «Видать, садился где не надо,
  • Да и за членом не смотрел, —
  • Сказала Муза, – сущность Ада
  • Не в том, шататься чтоб без дел.
  • В Аду все заняты делами,
  • И там работа есть всегда:
  • Одни в лес ходят за дровами,
  • Шустрят другие у котла.
  • В Аду природа воплотила
  • Всю правду жизни без прикрас,
  • Жизнь наша Ад тот породила,
  • И там почти все, как у нас.
  • И Ад – лишь слепок с жизни нашей,
  • Чтоб было ясно, что нас ждет,
  • И жизнь прожил кто за парашей,
  • В Аду уже не пропадет.
  • Вот ты, Поэт, туда внедришься,
  • К их адской кухни приобщишься,
  • В контакт там с душами войдешь,
  • Вдруг с кем-то дружбу заведешь.
  • День пролежав на сковородке,
  • Становятся страдальцы кротки
  • И, вылезая из котла,
  • Хотят душевного тепла.
  • Страдальцев тянет на общенье,
  • Ты слушай их, развесив уши,
  • Пусть откровенничают души,
  • Это от мук им отвлеченье,
  • Ты им поддакивай, кивая:
  • «Мол, жизнь хреновая такая»,
  • В охотку грешникам общаться,
  • Им тоже надо развлекаться.
  • Они ведь там, чтоб расплатиться
  • За то, что здесь у нас творится,
  • В стране морозов и снегов,
  • Под властью жадных дураков.
  • В Аду набравшись впечатлений,
  • Потом в стихах все воплотишь
  • И глубиной своих творений
  • Нас всех приятно удивишь.
  • И ничего, Поэт, не бойся,
  • Тип-топ все будет, успокойся,
  • Когда ты снова будешь тут,
  • Тебя в кутузку не возьмут,
  • Не обвинят тебя в крамоле
  • И не навесят клевету,
  • Ведь речь пойдет о горькой доле,
  • Но не у нас, а там – в Аду,
  • А если что-то совпадает,
  • Где совпадает? Кто сказал?
  • Да кто про это точно знает?
  • Кто из живых в Аду бывал?
  •  * * *
  • Ну хватит, надо знать и честь,
  • Пора заканчивать трепаться.
  • Поэт! Лука! Вопросы есть?
  • Раз нет, встаем – и собираться». —
  • «Спасибо, Муза, объяснила
  • Все от и до раз сто подряд,
  • Хотя, наверно, ты забыла,
  • Что в мире есть не только Ад,
  • Что есть прекрасный теплый край,
  • Где все балдеют что есть мочи,
  • И этот край зовется Рай,
  • И хорошо в Раю, как в Сочи.
  • Мы Ад с Мудищевым пройдем
  • И обретем в походе славу,
  • Но мы хотели бы потом
  • В Раю пожить – и на халяву,
  • Вон твой Мудищев зачесался,
  • Он в Сочи бы давно подался,
  • Ведь твой Лука туда копил,
  • Без женщин жил, почти не пил,
  • Забыл про вкусную еду
  • И так постился много лет,
  • Но денег в Сочи нет как нет,
  • Пусть хоть расслабится в Раю.
  • Он мог в Париже бы пожить,
  • Там расслабляться дни и ночи,
  • Сыров поесть, вина попить,
  • Но скучно там: Париж – не Сочи». —
  • «Ну хорошо, достал Поэт,
  • С тобой согласна, по рукам
  • И, хоть туда билетов нет,
  • Абонемент достану вам,
  • Но откровенно вам скажу,
  • Хотя в Раю и веселей,
  • Однако разных сволочей
  • Ничуть не меньше, чем в Аду.
  • Но вы меня не подведите,
  • Гуляйте там, но аккуратно,
  • Все осмотрев, назад идите,
  • Идти домой всегда приятно». —
  • «Итак, идем с Лукой к чертям, —
  • Сказал Поэт, – но ты в дорогу
  • Дала бы, Муза, лучше нам
  • Еще попутчиков в подмогу.
  • Вон твой Мудищев – хоть куда:
  • И рост, и стать, как для парада,
  • Но у него, пардон, елда,
  • Ее вдвоем нести бы надо.
  • Так дай еще нам мужичков,
  • Не алкашей и не торчков,
  • Людишек, преданных по гроб,
  • С кем ты пошла бы на гоп-стоп». —
  • «Гоп-стоп, Поэт, – это святое,
  • Но, если честно вам сказать,
  • На дело важное такое
  • Самых надежных надо брать.
  • А счас уж нет таких надежных,
  • С такими нынче не везет,
  • Из кандидатов всех возможных,
  • Боюсь, никто не подойдет.
  • Хотя не то я говорю —
  • Заносит часто старых дев,
  • Сейчас я лучше загляну
  • В царевый кадровый резерв.
  • Может, попутчиков найдем —
  • Не первый сорт, но кое-что,
  • Хоть, говорят, в резерве том
  • Сплошь карьеристы и жулье:
  • Спортсмены, шлюхи там, артисты,
  • Идти готовые во власть,
  • И проститутки-журналисты,
  • Во власть готовые попасть.
  • Короче, там ханыг не счесть,
  • В резерве поиск неуместен,
  • Но счас я вспомнила, что есть
  • Супергерой, он всем известен.
  • Мужик тот жил не для наград,
  • Хотя с размахом он дерзал,
  • И миллионам прямо в Ад
  • Дорогу кепкой показал.
  • Он всех повел как будто в Рай,
  • Но по дороге заплутался,
  • Ну а народу лишь давай,
  • Он за вождем идти старался.
  • Лежит он в центре Златоглавой,
  • Туда не въедешь, там кирпич.
  • Мудищев молвил: «Боже правый!
  • Да неужели сам Ильич?» —
  • «Ну да, Ильич! Ты прав, Лука,
  • Но наберись еще терпенья,
  • Ильич в гробу лежит пока,
  • А я начну счас оживленье,
  • Вот заклинания шепчу,
  • Уже в углу зажглась свеча,
  • Еще чуть-чуть! Ну все, прошу:
  • Встречайте стоя Ильича».
  • В квартиру въехал броневик,
  • А на броне его сидел
  • В потертой кепочке мужик
  • И хитро так на всех смотрел.
  • Потом вскочил, сорвал кепчонку,
  • И хоть росточком был он мал,
  • Но грозно выставил ручонку
  • И что есть силы заорал:
  • «Буржуям смерть! Вся власть народу!
  • Вас революция зовет,
  • Напейтесь в доску за свободу,
  • Опохмелитесь и – вперед».
  • Ильич завелся, Боже правый,
  • Слюной стал брызгать, черт картавый,
  • Под люстрой лысина блестит,
  • Бородка клинышком торчит,
  • Но голос, как набат церковный,
  • Стал непрерывно повторять:
  • «Мир капитала – мир греховный!
  • Давно прогнил, пора свергать».
  • Муза захлопала в ладоши:
  • «Привет, Ильич! А ты все тот же.
  • Трясешь дырявыми портками,
  • Пугая дяденек с деньгами.
  • Пора, Ильич, остепениться
  • И к революциям не звать,
  • Людей богатых не пугать
  • И голой жопой не хвалиться». —
  • «Дерзка ты, Муза, на словах,
  • Во мне, смотрю, засомневалась,
  • Мечтала раньше о делах,
  • Но вот трусихой оказалась,
  • Была ты раньше посмелей,
  • Богатых очень не любила,
  • Под Клару Цеткин все косила,
  • Дружила с Наденькой моей.
  • Когда лежал я в мавзолее,
  • Ты все с артистами балдела,
  • Но все равно ты всех милее,
  • Ты воскресить меня сумела.
  • Но лучше бы лежал в гробу,
  • Как сельдь соленая под шубой,
  • Что здесь творится – не пойму,
  • Жизнь стала жадною и грубой.
  • И где мои большевики?
  • Мои соратники, друзья,
  • Ну где латышские стрелки?
  • Или стрелять в людей нельзя?
  • Никто не думает о том,
  • Что революция в загоне,
  • Где раньше был мой совнарком,
  • Сидит плешивый царь на троне». —
  • «Ну хватит, дядя, прекратил, —
  • Поэт оратора прервал, —
  • Ты для того, Ильич, ожил,
  • Чтобы в Аду нам помогал.
  • Мы отправляемся в турне,
  • Ну и тебя прихватим с нами,
  • И хватит нам о ерунде
  • Орать тут, брызгая слюнями.
  • Силенки ты побереги,
  • Дорога трудная нас ждет,
  • Луке вон лучше помоги,
  • Лука свой хрен едва несет». —
  • «Ну-ну! Таскать хрены негоже
  • Вождю рабочих и крестьян.
  • Такой подход к вождям, похоже,
  • Есть политический изъян.
  • Мне удалось в Аду пожить,
  • Я знаю все там от и до,
  • Но с секс-маньяком член носить —
  • Так это явно не мое.
  • Я лучше буду за вождя
  • И боевой вам брошу клич:
  • Надейтесь только на меня,
  • Вы все тут мусор, я – Ильич».
  • Мудищев злобно засопел:
  • «Ох хитрожоп, Ильич, непрост.
  • Опять картавый всех нагрел,
  • Отбил топ-менеджерский пост». —
  • * * *
  • «Теперь бы надо заручиться
  • Поддержкой в будущем походе.
  • Может, с военным подружиться, —
  • Сказала Муза, – знаю вроде
  • Такого дядьку. Он давно
  • Врагов рубил, сил не жалея,
  • Счас ходит с шашкой наголо,
  • Усищи – как у Бармалея.
  • Умишком, правда, он не блещет,
  • С пеленок бился ведь с врагом.
  • При виде «Азбуки» трепещет,
  • Как голый черт перед крестом.
  • Его я только оживила,
  • Иди, Поэт, к дверям, встречай.
  • В нем стать военная и сила,
  • Ну а зовут его – Чапай.
  • Чапай в гражданской воевал,
  • За власть советскую сражался,
  • Но в анекдоты вдруг попал
  • И в анекдотах тех остался.
  • Сколько им лет? Не сосчитать,
  • Но мы их помним, мы их знаем,
  • Ведь любят русские поржать
  • Над Петькой, Анкой и Чапаем.
  • Чапая даже знал Ильич,
  • Он, от работы уставая,
  • Пил часто с Троцким магарыч
  • Под анекдоты про Чапая».
  • Ильич немного засмущался:
  • «Ну да! Случалось. Был я пьян,
  • Но я не просто напивался,
  • А в честь рабочих и крестьян.
  • Борцов за счастье трезвых мало,
  • Вон, например, самый достойный
  • Враг мирового капитала
  • Карлуша Маркс ведь был запойный.
  • А наш герой – комдив Чапай,
  • Его ведь знает весь народ,
  • Но он команду «наливай»
  • Давал не реже, чем «вперед».
  • Тут шум и грохот вдруг раздался,
  • Как будто шкаф свалился где-то.
  • В зал конь с наездником ворвался,
  • Чуть не убив в дверях Поэта.
  • Папаха, бурка и усищи —
  • И машет шашкой на скаку,
  • Метают молнии глазищи,
  • И крик истошный: «Зарублю!»
  • Но Муза ласково сказала:
  • «Уймись, Чапай. Тут все свои,
  • Смотри, герой, ты нас с запала
  • И вправду здесь не заруби». —
  • «Муза, привет, – Чапай склонился
  • К старухе буйной головой, —
  • Ты, мать, прости, не похмелился,
  • А трезвый я и сам не свой.
  • Тут счас Ильич блеснул умом,
  • А он поумничать ведь любит,
  • Но прав Ильич, в боях с врагом
  • Бойцов частенько трезвость губит.
  • Чтоб было легче побеждать,
  • Я сам приказ в войсках издал,
  • В котором строго запрещал
  • Непьющих к битвам допускать.
  • Но, кстати, стоп, а в чем подвох,
  • Как, Муза, здесь я оказался?
  • Я не Ильич, не пустобрех,
  • А тут, в натуре, разболтался». —
  • «Уймись, Чапай, я оживила,
  • Чтобы в делах помог ты мне,
  • В тебе ведь удаль есть и сила,
  • Их показал ты на войне.
  • Тебя и счас в народе чтут,
  • Хотя, бывает, выпивая,
  • Под звон стаканов люди ржут
  • Над анекдотом про Чапая.
  • Ведь люди знают и о том,
  • Что ты не только храбро бился,
  • Но много водки пил с Петром
  • И в пулеметчицу влюбился.
  • Ты вечно дрался с комиссаром,
  • С ним пулеметчицу делил,
  • И так вонял ты перегаром,
  • Что лошадей с копыт валил.
  • Ты жил без нравственных основ,
  • И как-то раз ты так гульнул,
  • Что даже в речке утонул,
  • Купаясь пьяным без трусов.
  • Ты сходишь в Ад, чтоб доказал,
  • Что ты герой, в борьбе живущий,
  • И с пулеметчицей не спал,
  • А Петька – просто друг непьющий.
  • Ты как охранник в Ад пойдешь,
  • Что охранять, я подскажу,
  • Если меня вдруг подведешь,
  • Сама еще раз утоплю.
  • Ты в Ад отправишься с Поэтом,
  • Вместе с Мудищевым Лукой
  • И с тем картавым, что с приветом,
  • Ты – авангард их боевой». —
  • «Спасибо, Муза, за слова,
  • Твое доверие ценю,
  • Я уважаю так тебя,
  • Шли хоть к чертям. Не подведу». —
  • «Все, мужики, мы разболтались,
  • Шумели много, препирались
  • Но вот пропели петухи,
  • И вам пора в поход идти.
  • Я, кстати, тут вам припасла
  • По рюкзаку, у них внутри
  • Табак, кальсоны и вода
  • И водки вкусной литра три». —
  • «Ты, Муза, с водкой обижаешь, —
  • Сказал Лука, – В Аду угар,
  • В Аду жара, будто не знаешь,
  • Там днем с огнем не сыщешь бар». —
  • «Ну что мне делать с алкашами? —
  • Вздохнула Муза. – Дам еще,
  • Кальсоны ж заменю носками,
  • Чтобы нести нетяжело.
  • Перекурите – и вперед,
  • Скорей за дело надо браться,
  • Вас интересный экшен ждет,
  • Отлично сможете размяться,
  • И развлечетесь вы в пути,
  • А чтоб порыв ваш не угас,
  • Свой броневик, Ильич, зови,
  • Дорога в Ад сейчас ждет вас».
  • Ильич себя по заду хлопнул,
  • Ногой по полу резко топнул,
  • Ширинкой незаметно «вжик»
  • И громко крикнул: «Броневик!»
  • Воняя смрадно и скрипя,
  • В квартиру въехала броня,
  • Корявый ржавый экипаж
  • Внес в коллектив ажиотаж.
  • Комдив отбил себе броню,
  • Поэт на ствол верхом залез,
  • Мудищев, подобрав мотню,
  • В люке водительском исчез.
  • Ильич залез на броневик
  • И принял позу вожака —
  • Вперед протянута рука,
  • Ну как с плаката большевик.
  • Под лампой лысина блестит,
  • Рукою нервно кепку мнет,
  • С броневика что сил кричит:
  • «Вперед, товарищи, вперед!
  • За власть рабочих и крестьян
  • Врагов побьем даже в Аду.
  • Вздохнула Муза: «Ведь не пьян,
  • А вновь, дебил, несет пургу».
  • Мудищев газу наподдал,
  • И броневик рванул вперед,
  • Ильич опять кричал в народ,
  • Чтоб власть быстрее в руки брал.
  • Чапаев шашкой размахался,
  • Поэт что сил за ствол держался,
  • Он неудачно очень сел,
  • Ругался громко, зло сопел.
  • Лука, заняв отсек приватно,
  • Там при удобствах кайфовал,
  • Под нос частушки напевал
  • И нюхал наркоту нещадно.
  • Вот так, частушки распевая,
  • Соляркой с наркотой воняя,
  • По буеракам и полям
  • Их броневик катил к чертям.
  • Старуха Муза им с порога
  • Платочком долго вслед махала
  • И мужикам своим желала,
  • Была чтоб легкая дорога.

3. Российский Ад. Центральный офис.

В круге первом – антистахановцы

  • А между тем пейзаж менялся,
  • Все стало дико, незнакомо,
  • И броневик вдруг оказался
  • Возле заброшенного дома.
  • Вокруг все мрачно и смердит,
  • Огромный дом похож на хоспис,
  • Табличка на двери висит:
  • «Российский Ад. Центральный офис».
  • Туристы шумно в дом ввалились,
Продолжение книги