Доспехи Бога, или Сын Богини Севера бесплатное чтение

Вместо пролога. Западня

Грозная пасть с двумя парами могучих щупалец медведки тянулась к маленькому тельцу беспомощно распластавшегося на земле Гароша. В самый последний момент вождь Кубал нанёс удар своим копьём в бок хищницы.

Она имела сравнительно скромные размеры: наверное, медведка была молодой и не достигла своих предельных размеров. Вождю приходилось видеть и гораздо больших её собратьев. Но головогрудь медведки с большими фасеточными глазами возвышалась выше головы человека, далее тянулось втрое большее веретенообразное брюхо тёмно-бурого цвета сверху и светлеющее до оливкового к низу. Хвостом тянулись за ней церки – длинные канатовидные придатки. Массивное тулово сверху прикрывали рудиментальные остатки двупарных крыльев, которые походили на толстые полотнища. Медведку несли четыре мощных ноги, из коих пара передних была ловчее, подвижнее задних и имела расширенные кисти грозных когтей.

Удар копьём не пробил её хитин, но заставил убрать голову под грудной панцирь и отвлёк внимание от неловкого мальчишки. Кубал заорал во весь свой голос, замахал руками и нанёс повторный удар. С тем же успехом, но ему удалось отвлечь на себя внимание хищницы…

Краем глаза Кубал увидел растерянно застывшую на месте Маммо и прокричал ей:

– Забирай своего сына и уходи! Быстрей! Ну!

Женщина тут же ухватила Гароша и, панически спеша, потащила его за собой в сторону.

Кубал проводил их взглядом, и чуть было не прозевал атаку медведки, которую с трудом остановил своим копьём, уперев его конец в землю. Древко согнулось, но не сломалось.

Почти сразу же раздался крик молодого воина Наноша:

– Вождь, тут нора! Глубокая и узкая!

– Залезайте быстрее! – ответил Кубал. – Все, все! Как можно быстрее!

Медведка попыталась обойти человека, он же останавливал её своим копьём, которое не причиняло видимого вреда хищнице, но мешало добраться до жертвы.

Вождь сделал несколько шагов в сторону и заметил неподалёку углубление в земле, прикрытое кем-то разрушенным земляным куполом, а внизу – сотни яиц. Это была кладка медведки. Понял причину злобы противницы: кто-то разрушил крышу её убежища, чем до предела обозлил хозяйку логова, а тут она увидела проходивших мимо людей. Потому сразу же яростно атаковала их в уверенности, что защищает свою кладку.

Посмотрел вправо: под землю спускался старый, а потому неловкий и медлительный, Думчан, никого больше рядом не было. Значит, все уже укрылись под землёй, понял Кубал.

Именно в этот момент под яростным напором врага копьё согнулось в дугу, треснуло и переломилось…

Кубал швырнул нижнюю часть древка, оставшегося в его руках, целясь в большие глаза медведки, но угодил в усы-антенны, после чего со всех ног помчался туда, где под землёй скрылся Думчан. Наверное, никогда вождь не бегал так быстро, как сейчас, ибо был на волосок от смерти. Медведка кинулась за ним следом с опозданием на несколько мгновений, а потому позволила человеку домчаться до края норы и нырнуть в неё, ногами вперёд, обдирая бока…

Уже в следующие мгновения вождь понял, почему в спасительное убежище так быстро скрылись его люди: это была не нора, а фактически яма, в которую он тут же свалился…

Приземление оказалось болезненным и отдалось болью в коленях. Несколько помогло то, что под ногами оказалось много ветоши, трухи, пыли, глины, всяческого тлена и ещё чего-то почти до колена, и только под всем этим начиналась твердь.

Некоторое время Кубал приходил в себя, а затем принялся осматриваться по сторонам, стараясь понять, где он оказался?

Пространство освещал свет, проходивший в ту дыру над головой, через которое он свалился вниз, а также проникали два лучика из более узких отверстий в разных сторонах, так что в помещении царил довольно светлый полумрак, к которому глаза привыкли довольно быстро.

Сверху посыпались комья глины. Это медведка стала пытаться проникнуть внутрь, вслед за людьми, и обгрызала края входа. Но уже скоро её движения замедлились, затем она вскинула голову, повернулась в сторону своего гнезда, над коем пролетала стрекоза, и тут же помчалась на защиту своей кладки. Больше сюда она не возвращалась, у ней были куда более насущные дела.

Вождь снова занялся своими делами. Первым делом пересчитал всех, кому удалось уцелеть. Перед встречей с медведкой его группу атаковала стая стрекоз, несколько человек стали их жертвами, а затем, как минимум, двоих задавила медведка, она намеревалась убить и Гароша, но ей помешал Кубал. Теперь с вождём в подземном убежище находилось четырнадцать человек. Он сам был пятнадцатым.

Почти всем падение вниз не повредило, разве что они получили царапины и синяки, а вот Маммо сломала ногу. Она тихо постанывала, закусив губу. Думчан присел около неё и занялся ногой. В лечении он понимал больше всех из тех, кто тут оказался. Рядом находился и Гарош, не сдерживающий слёз от мук матери.

Кубал ничем помочь несчастной не мог, у него имелись задачи более важные: необходимо было понять, где они оказались, нет ли здесь каких-либо врагов или какой-либо опасности? И самое главное – как отсюда выбраться?

Вождю приходилось бывать в пещерах, но эта имело донельзя странный вид: довольно ровный пол покрывали обломки и всяческий мусор. Стена перед ним состояла из серо-белых блоков, словно была кем-то сложена из них. Только приблизившись, он разглядел, что это были не блоки, а толстые плитки, прикреплённые к стене из неизвестного тёмного материала. В некоторых местах они упали, обнажив то, что находилось за ними. Одну из них Кубал поднял и рассмотрел. Явно она была творением старых людей в незапамятные времена.

Слева и справа от этой странной стены образовались завалы. Тщательный осмотр показал, что пробраться через них невозможно. А с четвёртой стороны находилась точно такая же стена, как и та, что стояла напротив, – покрытая теми же серо-пыльными плитками.

Понял, что это помещение некогда служило старым людям, затем было брошено ими, потолки по сторонам обрушились, образовав то помещение, в которым теперь оказались люди.

Сверху раздалось жужжание. Вождь поднял голову и разглядел летающего сверху комара. Подумал, что он только что залетел внутрь через ту дыру, которой до него воспользовались люди, но услышал голос Наноша:

– Он сидел тут на полу и взлетел, когда сюда стали падать мы. Слабый очень. Я пытался его убить, но не достал саблей. Комар поднялся вверх и уселся там.

– Наверное, комар давно оказался здесь. Выбраться наружу не может и ослабел от голода, – заметил Кубал. – Ежели опустится, то мы убьём его без всякого труда. Тем более, что он один.

Нанош согласился:

– Комары страшны только тогда, когда их много.

– Следи за ним, – приказал вождь, – а когда сможешь, прикончи, чтобы он не успел никого искусать.

Сам же начал прикидывать высоту до лаза, через который они здесь оказались. Если самому встать внизу, велеть Наношу взобраться на его плечи, то дотянется ли третий, оказавшийся уже на нём, до выхода?..

В конце концов, яростно мотнул головой: нет, не получится, а четвёртому не влезть, даже ежели послать самого лёгкого из них – мальчишку Наноша.

Тем временем Думчан приладил к ноге Маммо крупные кости, оставшиеся от попавшегося в ловушку животного, и примотал полосками кожи. А затем отошёл в сторону, где отыскал большой квадрат из какого-то тонкого, но прочного материала. Такой умели делать старые люди. Отёр с него пыль и грязь, после чего обнаружил какие-то знаки. Вгляделся в них, шевеля губами.

Вождь знал, что старик именует их «буквами» или «словами», уверяет, что способен их «читать». Разницу между этими двумя словами Кубал уяснить не мог. Подошёл и поинтересовался:

– Что это?

– Не знаю. Я читаю, но не понимаю.

– И что ты «читаешь»?

– Совершенно непонятные мне слова «Московский метрополитен…», «Станция «Люблино». Их я не знаю, не понимаю. Ими пользовались старые люди, наши предки, но до нас они не дошли. Увы.

Вождь удержал свои саркастические реплики, так и просившиеся наружу, но ничего говорить не стал. Он хорошо помнил, как Думчан рассказывал про далёкие времена, когда старые люди – «деды дедов наших дедов» – владели неслыханным могуществом, почти как боги. Были такими огромными, что могли раздавить ногой любого насекомого – скорпиона, паука, таракана, жука, медведку, гусеницу и прочих. Рукой отмахивались от комаров, гусениц, бабочек. Возгордились своей силой, и боги наказали их: истребили почти всех, а потомки старых людей измельчали и теперь уже насекомые легко расправлялись с людьми.

На вопрос: «Когда это было?» Думчан только разводил руками: «Давно это было, очень давно…»

Уже надоело слушать одно и то же, совершенно зряшные, бесполезные слова.

Вождь присел на какой-то обломок, даже не удалив с него пыль, ему было просто не до этого. Обхватил руками колени и положил на них свою растрёпанную голову, на затылке которой запеклась кровь. Эту рану он получил в недавнем столкновении со стрекозами. Надолго задумался. Выхода из ловушки не было, вывести отсюда своих людей он не мог. Они могут умереть здесь, как умирали все, кто оказывался до них здесь. Вон сколько костей повсюду валяется!

С горечью подумал о старом Думчане: много ли проку от его мудрости, от умения «читать»? Ну, что-то он знает – «буквы» и «слова» – прочёл какие-то знаки. И что? Никакой реальной пользы нет! Что это за «Московский метрополитен» и «Станция «Люблино»? Бессмысленный набор звуков! Думчан давно убеждал всех и каждого в отдельности в пользе «чтения» и «грамоты», но никого в племени обучить не смог: лишь некоторые выдерживали какое-то количество уроков и уходили. Сейчас старик обучает Гароша, мальчишка пока терпит, какой-то интерес к урокам в нём теплится. Надолго ли?..

«Лучше бы он и все остальные упражнялись во владении копьём, саблей или дубинкой, – подумал Кубал, – это куда нужнее. Лучше бы умели противостоять врагам. Хотя бы с теми, с кем они столкнулись совсем недавно, – стрекозами и медведкой!..»

Горестно вздохнул, впрочем, и эти навыки сейчас бесполезны, как и «чтение»: из западни им не выбраться. Никакие знания и умения им не помогут. Людей ждёт тут ужасный и мучительный конец.

Вождь осознавал это и ничего сделать не мог.

Глава 1. Бункер одиночества

Этот ужасный сон он видел уже не один раз и вот снова старый кошмар снился Россу, снился уже в который раз…

Чудовищно огромный жук-рогач выскочил из зарослей акации и набросился на маленького Росса. Он вскрикнул, повернулся и увидел рванувшегося к нему на помощь разом побледневшего отца, услышал отчаянный крик матери… Земля, растительность, небо завертелись перед глазами мальчика: это жук схватил его массивными чёрными жвалами – цвета смерти, – мелькнуло в сознании спящего Росса, – и поднял, готовясь сделать последнее усилие и рассечь человеческое тело пополам, но в этот миг с ним словно что-то приключилось, хищник застыл совершенно недвижимый. Жвалы стали медленно расходиться…

К нему бросился на помощь отец, но очень медленно, словно преодолевая нечто вязкое, плотное. Он явно не успевал…

Неизвестно откуда появился высокий сильный мужчина и вонзил своё острое копьё в известное ему слабое место жука где-то внизу бронированного брюха врага, тот медленно осел…

Подбежавший отец подхватил на руки сына, выдернул копьё из тела поверженного жука и пустился быстрее прочь. А Росс оглядывался назад: где же его спаситель?…

В эту минуту юноша проснулся. Досадливо поморщился: опять снится это, уже в который раз. Даже сосчитать трудно! А почему, почему?..

И что за незнакомец, который спас его от верной смерти? Такого в своих снах он увидел впервые. В прошлые разы его спасала девушка… нет, скорее, девочка! Юноша с трепетным ощущением в груди вспомнил её необыкновенно привлекательный вид – стройная, с русой заплетённой косой и бантом на конце, в свободном ниспадающем платье без рукавов. А под нею была белая рубашка, украшенная вышитыми узорами вокруг шеи и у разреза на груди. Сладко ныло в груди от воспоминания.

Откуда она появилась? Не испугалась чудища, смело буквально вырвала Росса из жал грозного врага…

Обычно в этом повторяющемся сне его спасал отец. Правда, однажды вместо него первой подбежала мать.

Почему этот сон повторяется и повторяется?..

Юноша чувствовал, что тут имеется какая-то загадка. Ответ словно бы находится на поверхности, но никак не даётся в руки…

Сбоку что-то жёсткое впилось в грудь. Нащупал светлый кристалл, подвешенный на цепочке. Он достался ему от отца как талисман и Росс носил его на своей шее.

Поправил кристалл и повернул голову. Толстые стёкла наружных иллюминаторов уже начали светлеть. Близится утро.

Поспать ещё? Нет, заснуть не удастся. Он знал это по опыту.

Вздохнул, поднялся. Чем лежать и маяться без сна, лучше заняться делом.

Перво-наперво, как и полагалось, планомерно обошёл все помещения бункера. Так называл его дом отец, а что значило это слово, Росс не понимал: бункер – он и есть бункер. Его дом. Родной дом. Единственный.

С того дня, когда пропал отец, он живёт один. Мать погибла ещё раньше, спустя некоторое время после нападения того жука-рогача, от жвалов которого мальчика спас странный ступор насекомого. Иначе бы…

Раньше подобный осмотр комнат совершал отец, позже он стал брать с собой сына, учил, как это следует делать.

Бункер был почти герметичным, но через это «почти» за ночь обычно успевали пробраться нежелательные гости.

Как всегда в банных помещениях в самых сырых местах наросли бурые пласты плесени. Удалил их скребком, ссыпая куски в мешок, посылая одновременно волевые удары в стороны стен. Знал, что ежели этого не делать, то плесени образуется во многие разы больше. А так у них уничтожаются ближайшие микрокорешки и споры, рост этой гадости замедляется.

Набрал почти полный мешок плесени, отнёс к мусоросборнику. Тут следовало быть осторожно. Он навалил в ёмкость принесённого мусора, затем ударил по стенке мусоропровода предельно сильным ударом своей воли, внутри что-то зашуршало, заскребло, и внизу послышался звучный удар от падения чего-то тяжёлого. Тут же Росс повернул рычаг, сбрасывая плесень из емкости в вонючую трубу, из которой пахнуло привычным смрадом. Брезгливо поморщился.

Через несколько минут принёс второй полный мешок, снова опростал его, предварительно стегнул своим волевым импульсом по трубе. Опорожнил мешок, но несколько замешкался, и в отверстие мусороприёмника принялась протискиваться голова земляного червя… Росс саданул его мысленным шлепком, а затем ещё добавил удар выхваченным ножом. Червь уже уходил вниз, вертя головой от боли, потому острие едва задело его и нанесло небольшую поверхностную рану…

«Нужно было не бить его, а поначалу обездвижить, – упрекнул себя Росс. – Тогда бы успел нанести полноценный удар, дал бы ему хороший урок, а так проку мало. В следующий раз полезет опять…»

В раздевалке банных помещений Росс допустил второй промах. Без особой опаски поднял, лежавшее на полу влажное полотенце и под ним увидел россыпь яиц вши, которые та успела отложить за ночь. Каждое было размером с ноготь большого пальца ноги, имело коричневый цвет.

Он отругал себя, что прежде не проверил, есть ли что под полотенцем. Ладно, что его использовала для своего выводка безопасная для человека вошь, а могло быть что-то гораздо худшее. Нужно глядеть в оба, учил отец…

Впрочем, промахи совершает каждый. Тогда они с матерью тоже недоглядели за сыном во время работы на огороде, и именно в это время напал жук-рогач, схватил своими чудовищными жвалами и чуть было не перекусил на две части…

Росс подумал, что это не оправдывает его рассеянность, бдительность терять нельзя ни в коем случае. Об этом постоянно напоминал его отец.

Интересно, а почему всё же жук тогда не убил его?..

Сложнее было с воздуховодами, в них проникало больше всего нежелательных гостей. Хотя когда-то отец у его начала воткнул с разных стороны толстенные металлические штыри, сотворив нечто вроде решётки, и крупные посетители уже не могли пролезть в силу своих размеров.

Предварительно Росс мысленно прощупал пространство воздуховодов и обнаружил в них аж четыре мокрицы. Слабым полевым импульсом по очереди подогнал их к решётке, где умело и привычно лишал их жизни точными ударами ножа в глаз с его последующим поворотом. Скинул на пол.

Подумал, что их можно скормить своим муравьям, но тут же с грустью вспомнил, что только вчера их слопала медведка. С тяжёлым вздохом покачал головой. Ещё одна ниточка, связывавшая его с отцом, оборвана…

Незадолго до своего исчезновения отец принёс полмешка муравьиных яиц. Рассказал, что наблюдал разграбление муравейника чёрных муравьёв их рыжими собратьями. Последние были значительнее крупнее. В ходе длительной и упорной битвы они победили и принялись грабить жилище чёрных муравьёв, в первую очередь хватая их яйца. Неподалёку от кустов сирени, в которых прятался отец, группу рыжих мародёров догнала лавина чёрных защитников, завязалась новая битва, далеко вокруг разлетелись яйца…

Отец, осторожно пробираясь между телами мёртвых муравьёв, собрал некоторое количество яиц в свой мешок – дерущимся было не до него. И поскорее поспешил домой.

Здесь они с Россом оборудовали инкубатор на первом этаже разрушенного дома, находящегося вблизи бункера. Его пустые окна и двери заполнили обломками, камнями, хворостом. Потом вывелись маленькие мураши, всего двенадцать особей. Юноша вспомнил их составные тулова, сделанные из двух овальных баллонов, три пары ног, шесть фасеточных глаз, саблевидные челюсти. Они стали быстро расти. Отец намеревался муравьёв приручить, но ушёл на охоту, сказав, что ненадолго, и больше Росс его не увидел. Наверное, погиб, встретив какого-нибудь хищника…

Дальше Росс занимался муравьями в одиночку. Приносил еду, учил их. Они считали его своим главой и слушались действительно беспрекословно – говорить малыши не умели, но выполняли все его умственные команды. В последнее время они даже начали самостоятельно охотиться и пасти тлей. Росс нередко приходил и тоже собирал сладкие выделения – молоко тлей.

И вот недавно медведка их нашла и всех съела. То, что это была именно медведка, юноша установил по следам, оставленных ею. Пошёл её искать, но не нашёл. Решил продолжить поиски на следующий день.

С сожалением перетаскал туши мокриц к мусороприёмнику и сброс вниз, в отходы. Снова пожалел, что нет его муравьёв, которым он мог бы скормить это мясо, а так оно пропало зря…

Прошёл мимо наглухо закрытой двери, за которой находились длинный коридор с многочисленными помещениями по сторонам, в которых никто не жил. Главный коридор пересекали другие. Туда и при родителях он заходил редко, а теперь и вовсе не заглядывал. Равнодушно скользнул взглядом по табличке наверху с непонятными знаками.

Потом позавтракал. Он доедал лепёшку из лебеды, когда в помещение сквозь иллюминаторы проник солнечный зайчик, осветив кухню. Самое время выйти наружу и проверить огород.

Убрал всё со стола, вымыл посуду.

Мать с отцом приучали его к порядку. Он старался следовать их наставлениям, как бы в знак уважения к памяти родителей.

Направился к выходу из бункера.

Вспомнил, что утро раннее, прохладное, набросил на плечи старый потёртый плащ.

Глава 2. Странный гость

Сначала он посмотрел в обычные глазки, устроенные в металлической двери. Никого перед ними не оказалось. Затем уже обозрел окрестность сверху и дальше через перископ. Так называлось это устройство. Почему, Росс не знал.

По очереди отодвинул засовы, их всего имелось четыре. Теперь не позволял открыть дверь только поперечный брус. Росс взялся за него, но на всякий случай – так он делал всегда – мысленно осмотрел ближайшее пространство за дверью и дальше. Живых существ, опасных для себя, не обнаружил. Далеко слева – в развалинах кирпичного дома – находилось осиное гнездо ос. Его ос, они были его знакомыми – даже друзьями. Эти злющие нравом гигантские насекомые, величиной каждая с волка, были очень грозны и смертельно опасны, но только не для него. От них вреда ждать не стоило. А вот далеко за огородом именно в направлении бункера двигался кузнечик. Это весьма нежелательный гость, нужно будет прогнать его, не дать ничем поживиться. Следует спешить ему навстречу, а уж о медведке – истребительнице его муравьёв – он подумает позже!..

Вспомнил о копье, но отмахнулся: с этим дурнем справлюсь и без него.

Сбросил брус, вышел, закрыл дверь на наружный засов и крепко связал верёвкой его со скобой на вертикальном столбе. Этого должно хватить, он уходит ненадолго и заметит приближение врага с любой стороны. В любом случае успеет вернуться.

На огороде потравы не заметил. Посевы уберегала высокая ограда: она состояла преимущественно из оставшихся кирпичных и бетонных стен древних строений, пространство между которыми заполнял крепкий плетень с колючками наверху, укреплённый кусками кирпичной кладки или обломков бетона. Вокруг было много строений в разной стадии разрушенности, оттуда они и были принесены. Немало поработал над этим в своё время с родителями и Росс. Поверху забора были установлены примитивные пугала, развешаны пугающие головы богомолов, высохшие колючие лапы кузнечиков, звенящие на ветру сухие крылья бабочки-крушинницы и бабочки сфинкс антропос, а также – просто сухие ветви колючего кустарника.

Сейчас сюда должен прискакать кузнечик. Нужно было его прогнать, а то он примется пожирать овощи, ведь забор ему перемахнуть нетрудно: один хороший скачок – и там!..

Росс не спеша двинулся навстречу, вглядываясь сквозь деревья: где же ты? Почему задержался?..

Тот всё не появлялся. Может, изменил направление движения и прыгает уже далеко отсюда?..

Мысленно поискал и сразу обнаружил: кузнечик находился очень близко, но пребывал в растерянности: в его голове царила сумятица, он видел перед собой тарантула и был на волосок от паники, готовый задать стрекоча.

Росс сделал несколько осторожных шагов, отодвинул ветви ракиты и увидел кузнечика, нервно поводящего усиками. Но где же тарантул?..

Тарантула нигде не было. Хотя такой великан должен был очень заметным, спрятаться ему тут просто негде.

Росс снова зашёл в мысли кузнечика: тот видел перед собой тарантула, который возвышался настоящей горой перед ним. Паук грозно поднял мохнатые лапы, и нервы кузнечика сдали, он совершил ошалелый прыжок почти в сторону влево и поскакал что было сил. Уже через пару секунд его не только не было видно, но и не слышно…

Росс напрягся. Облизнул сухие губы и пожалел, что не взял с собой копьё. Тарантул был очень грозным противником и оружие бы тут не помешало. Но где, где этот тарантул?..

Росс вглядывался в то место, где видел паука кузнечик, но там ничего не увидел. И вдруг раздался смех, который резанул уши юноши. Смех был явно человеческий.

Двигаясь совершенно беззвучно, продвинулся вперёд и увидел… нет, не тарантула, а человека в странном одеянии, который смеялся, глядя вслед кузнечику. Бегство огромной твари его явно забавляло.

Удивлённый Росс неосторожно наступил на сухую веточку, и её едва слышимый треск заставил резко обернуться незнакомца. Теперь он не смеялся, а глядел, словно пронизывая юношу взглядом. Тут же его лицо подобрело, и он произнёс неожиданные слова:

– Так вот ты какой. Ну, здравствуй!

Теперь серые глаза струились заинтересованным доброжелательством.

Мужчина был одет в рубашку, опоясанную ремнём, свободные шаровары, заправленные в кожаные сапоги. С плеч свисал плотный серый плащ в зелёных пятнах и полосах. Длинные волосы были перевязаны над ушами тоненькой верёвочкой, к ней на лбу был прикреплён кристалл. В руках он держал копьё с широким лезвием. По лицу его нельзя было определить возраст, только ощущалось, что он пожил немало, видел и испытал многое. Хладнокровен, сдержан и умён. Даже более чем умён…

Росс попытался проникнуть в его мысли, но почувствовал в них заслон. Ломать его он не решился, что-то останавливало его. Другое дело, если бы незнакомец замысливал нечто вражеское, а так лучше пока обойтись без разведки. Если он почувствует это, то может обидеться.

Но общее умонастроение мужчины юноша ясно прочувствовал: искренний интерес к себе, радость, добрые упования. Ладно, захочет – сам скажет.

Вспомнил о тарантуле, забеспокоился:

– Тут где-то тарантул.

– Ты ошибся, – улыбнулся мужчина, в его голосе чувствовалась нотка то ли радости, то гордости, – никакого тарантула нет.

И Росс всё понял:

– Это вы придумали, чтобы отпугнуть кузнечика? Так ведь! Внушили, что на его пути находится тарантул?

– Да, наши пути с ним пересеклись. Драться с этим скакуном не хотелось, пришлось просто шугануть милягу.

Он снова оглядел юношу:

– А ты чуть более взрослый, чем я себе тебя представлял.

– Вы знаете меня? Наверное, вы знали моего отца и мать? – загорелся было Росс. Но увидел, как незнакомец покачал головой.

– Нет, никогда не знал. Догадываюсь, что их уже нет в живых.

Воспоминание о родителях резануло сердце. На глазах юноши выступили слёзы.

– Прости. Мне показывала тебя Веда… Но об этом долгий разговор. Потом всё расскажу. Я видел только твоё лицо. Ты мне показался совсем мальчишкой… Правда, это было много месяцев назад. Не сразу я пустился в путь. Да и добрался до тебя не в один день.

Поначалу незнакомец показался Россу чуть ли не стариком, но сейчас он видел, что перед ним взрослый, бывалый мужчина. Плечистый и крепкий. На его поясе, кроме ножа, был привязан меч, небольшой мешочек, плоская коробка с торчащими концами двух десятков оперённых палочек. За спиной находился мешок побольше, а также согнутая в дугу палка, концы которой связывала верёвка.

– Видеть я тебя видел, а вот имени не знаю, – сказал мужчина. – Меня зовут Сеченем. Волхв Сечень. А как величать тебя?

– Росс, – ответил юноша. – У тебя что, сразу два имени? Можно использовать какое-то одно или обязательно нужно произносить оба?

– Какие два имени? Одно у меня имя – Сечень.

– А волхв, это что? Разве не имя?

– Нет. Это… даже не знаю, как лучше сказать. Волхв – моё основное дело, занятие, призвание, умение.

– Понятно…

– Вижу, что тебе ничего не понятно, но со временем я всё объясню. Веди гостя, сиречь меня, к своему дому, если больше нет каких-то иных срочных дел здесь. Если что, то я помогу.

– Я хотел огород посмотреть. Лезут на него всякие. Нужен догляд.

– Так и быть, тогда веди в свой огород!

– Ладно, позже осмотрим. Отец говорил, что гостей следует вести в дом…

По своей обычной привычке – всё проверять на предмет обнаружения угрозы – Росс замешкался, появились внутренние опасения. Можно ли довериться новому знакомому?..

Мало людей видел в своей жизни юноша, кроме отца с матерью, понятно. Приходил когда-то брат отца в гости, погостил несколько дней, звал к себе, но поездку прервало исчезновение – или смерть? – отца. С того дня юноша жил один. Ещё раньше, когда была жива мать, то его возили к её родственникам: куда-то очень долго шли, по непонятным местам, от которых ничего не осталось в памяти. Он тогда просто ошалел от множества незнакомых лиц, которые проявляли нему интерес, мальчик был в центре внимания.

Отец рассказывал, что не все люди бывают хорошими, имеется немало плохих людей. Нужно быть постоянно начеку.

Но в данном случае Сечень не излучал никаких враждебных мыслей, даже и тени этого не было. Росс очень хорошо это чувствовал. Понял, что незнакомцу – волхву – можно довериться.

Даже спокойно повернулся к нему спиной и повёл за собой:

– Идёмте, тут близко.

Уже в дороге Сечень спросил:

– Вспомнил, что ты говорил о тарантуле. Ты его действительно видел?

– Видел… Ну, не я сам, кузнечик его видел. Я только потом догадался, что это показали ему вы.

– Наверное, ты тоже так умеешь?

– Что? Внушить кузнечику, что он видит кого-то? Да, это легко.

При этих словах Росс не удержался и рассмеялся, вспомнив недавний случай с нахальной вороной, которая подлетела к бункеру, когда он утром стоял и грелся на солнце. Она была ростом не меньше его и рассчитывала поживиться человеком. Похоже, не первый раз. Тогда он завесил себя воздухом, так это называл юноша, птица перестала его видеть, но зато в стороне «сотворил» для неё жирного земляного червя, неосмотрительно вылезшего на поверхность. Необыкновенно лёгкая и привлекательная пожива! Ворона тут же набросилась на его, но червь вдруг совершил судорожное сокращение всего длинного тела и оказался далеко в стороне, а она долбанула клювом земля, отчего у птицы даже зашумело в голове. Ворона разозлилась, кинулась на червя вновь – и снова мимо! Он находился уже в стороне, совсем рядом, жирный и вкусный…

Птица яростно кидалась и кидалась, но добыча в последний момент успевала переместиться в ту или другую сторону. После одного особенно сильного удара птица угодила клювом в крупный камень, после которого испытала столь сильную боль, что с криком взмыла в воздух и улетела прочь. Может быть, с клювом после того что-то случилось, из сознания вороны Росс не извлёк более точной информации: она этого просто не знала, испытывала острую боль…

Сечень непонимающе глядел на юношу.

– Ты что-то вспомнил весёлое?

Росс закивал головой. Рассказывать было долго, он просто взял и передал прямо в сознание нового знакомого весь тот случай, прокрутив, как он всё это видел.

Лицо мужчины нужно было видеть. Он был ошеломлён, прошептав:

– Ты можешь такое? Именно эта птица тебя развеселила?

– Да, очень смешно она клевала мимо червяка, не попадая по нему. Я подумал, что её стоило наказать за нападения на человека.

– Но что-то слишком яростно она кидалась на червя…

– Я её разозлил специально, а потом нацелил на камень, представив его для неё червем. И ещё сильнее разозлил! Как она тогда клюнула камень! Наверное, сломала клюв!

Тропинка привела к двери бункера. Около неё на каменных ступеньках вертелась оса. Сечень выставил вперёд копьё.

Росс остановил его:

– Не трогай её, она мой друг.

– Тебе она – друг, а мне? Не решит ли попробовать меня на вкус?

– Я ей велю тебя не трогать. Правда…

– Что – правда?

– Она недалеко отсюда живёт. Там гнездо. В нём много ос. Они часто ко мне прилетают. Нужно всем сказать о тебе, тогда ты тоже станешь их другом.

Сечень покачал головой:

– Никогда не думал, что могу стать другом осы… вернее, даже многих ос… – Подумал о чем-то и добавил: – Веда права.

– Кто такая Веда?

– Расскажу потом. Несколькими словами не объяснишь. Потерпи немного. Я ведь не умею, как ты… передавать живые картинки.

– Мой отец тоже не умел… Почти не умел. А вот мама могла, лучше нас обоих…

+ + +

Росс провёл гостя по бункеру, показал все помещения. Свою спальную комнату, кухню, кладовку с припасами, хозяйственные помещения, мастерские. В последних Сеченя привлекли к себе различные инструменты: он жадно оглядывал их, брал в руки примеривался, даже совершал с ними какие-то действия: пилил, строгал, бил, обтачивал.

Понравились ему банные помещения. Юноша показал запасы дров, печку.

Заглянули они ненадолго в комнату родителей. После того, как отец не вернулся со своей охоты, Росс ничего не менял в ней.

Гость обратил внимание на оружие, хотел взять меч, но юноша остановил его и сказал, что подобное вооружение имеется в другой комнате, а отцовское пусть остаётся на месте.

Сечень понял чувства Росса, отступил за порог, только молвив:

– Потом расскажешь, что с ними случилось.

Юноша кивнул. Холодок грусти омрачил его сознание. Он никогда больше не увидит ни мать, ни отца.

– А как их звали? Ну, твоих родителей.

– Чара и Древес.

Росс прошёл вперёд и провёл Сеченя в большую комнату, где оказалось немало различного оружие, разложенного вдоль одной из стен на лавках, полках и развешанного на многочисленных крючках.

Мужчина сразу прошёл к нему и первым делом ухватил мечи, проверил их остроту, взвесил на руке. Одобрил:

– Хорошее оружие. Откуда его столько?

– Отец сказал, что это сделали его отец и отец его отца. И те, кто жил с ними.

– Его отец для тебя дед, дедушка. А отец дедушки – твой прадед.

– Таких слов отец не говорил. Запомню.

– И где они делали это оружие?

– Там дальше есть кузница. Отец тоже делал ножи там, однажды перековал сломанный меч. Я помогал ему. Да, я сделал сам себе нож.

Юноша достал из ножен нож и с гордостью показал гостю.

Сечень присвистнул:

– Да ты ко всему ещё и хороший кузнец! Это даже не нож, а скорее кинжал. Клинок закаливал?

– Да, мы с отцом в воздухопроводе поймали мокрицу и специально держали её живой для этой цели. Когда нож достаточно раскалился, то отец доверил мне воткнуть в брюхо мокрицы, там он и пробыл до полного охлаждения. После заточил под наблюдением отца, и он режет всё.

Сечень провёл пальцем по острию лезвия и тут же отвёл руку, на которой остался порез.

– Какой необычный металл.

– Отец говорил, что он с неба упал. Его отец… мой дедушка нашёл в паучьем лесу и принёс сюда. Они распилили его и сделали оружие.

– Метеоритное железо. Интересно! Это было давно?.. Нет, ты же сказал, что его нашёл твой дедушка. Значит, метеорит упал около полувека назад.

– А что такое метеорит?

– Так именуют камни, падающие с неба. Правда, они могут быть и не только камнями – ледяными глыбами, например, а то и железными. Последние люди используют для изготовления чего-нибудь.

– Отец рассказывал, что плавить его намного труднее обычного, и дольше.

– Правильно, так обычно и бывает!.. Скажи, Росс, – спросил, оглядываясь вокруг Сечень, – здесь специально оставлено много пространства? Вижу стойку, мишени. Не иначе как вы тренировались здесь, так?

– Да, отец учил меня, как бросать копьём, ударять мечом, резать ножом.

– Молодец, правильно делал. Это всё просто необходимо в жизни. Жизненно необходимо.

– А покажи-ка мне, как ты пользуешься мечом.

– А зачем?

– Хочу посмотреть, что ты умеешь.

Росс взял меч, вышел на середину комнаты, нанёс несколько ударом по воздуху.

Сечень покачал головой:

– Так мне ничего не понять. Давай договоримся так: ты приготовься, встань в стойку и представь себе, что ты оказался в гуще врагов. Я буду посылать тебе ментальные изображения их, а ты рази их мечом, как настоящих.

– Как так?

– Ну, как тогда в лесу. Ты же видел тарантула, хотя его не было. Вот и сейчас давай начнём с тарантула, ты изруби его, а затем я пошлю других.

Росс послушно встал в стойку:

– Я готов.

Волхв нахмурил брови, сосредоточился. Прошла минута.

Юноша нетерпеливо переступил с ноги на ногу:

– Я жду, посылай тарантула.

Сечень покачал головой:

– Я посылаю, но ничего не выходит. У тебя поставлена защита. Увы, я пробиться через неё не могу.

– А тогда я видел тарантула, – удивился юноша. – Почему?

– Ты видел через мозг кузнечика: он видел тарантула, а потому его видел и ты. А сейчас – напрямую – мои мысли до тебя не доходят. Мало кому удаётся заэкранировать от меня свои мысли, а ты это делаешь с необыкновенной лёгкостью.

– Да, я забыл, – вспомнил Росс, – я закрыл себя. Не от тебя, а так делаю всегда, когда выхожу наружу из бункера. А то там всякое бывает. Не раз пауки лезли в мои мысли, пытались затормозить. Им такого позволять нельзя, отец об этом часто говорил. И много раз повторял. Да и очень неприятно, когда в твоей голове шарит кто-то чужой.

– В общем, это правильно. Жаль, что в данном случае это создало помеху.

– А я уберу настолько, насколько смогу увидеть твои картинки. Давай начнём сначала.

И вот уже Росс увидел перед собой громадного тарантула, принялся рубить его мечом, уворачиваясь от грозных жвалов. Затем на него полезли жужелицы, сороконожки, он едва отмахивался от них, как вдруг сверху спикировала хищная стрекоза – одна из таких убила его мать! Юноша крутнулся на месте, успев рубануть лезвием находящуюся совсем рядом сороконожку, а затем нанёс молниеносный точный удар в то место, где голова стрекозы прикреплялась к туловищу… Меч прошёл сквозь неё… вернее, через изображение, как сквозь воздух и оружие чуть не вылетело из рук. Сразу все насекомые исчезли.

– Очень хорошо, очень, – констатировал Сечень. – А уж последний приём с почти одновременным двойным ударом разных целей просто вызывает восхищение.

– Стрекоза убила мою мать.

Улыбка сползла с лица мужчины.

– Прости, я не знал. Прости. Теперь понятно, откуда такая сила и порыв. Дело в том, что я у себя считаюсь весьма неплохим воином. И особенно в поединке на мечах. Я тебе потом покажу некоторые свои приёмы. Думаю, они тебе пригодятся. Кстати, а почему ты вышел из дома без оружия?

– Со мной нож.

– Нож у тебя хорош, но не для всех случаев годится. Частенько меч или копьё куда уместнее.

– Я не думал далеко уходить, так что мне ничего этого не надо. Пошёл только кузнечика прогнать.

– И как бы ты это сделал? Тоже изобразив что-то страшное, как я?

– Я тоже буду использовать ваш приём, он тоже неплох. А я бы просто стукнул бы… ну, мыслями стукнул. Так, чтобы причинить боль. И он бы ускакал.

– Пообещай, что потом объяснишь, как ты это делаешь. Хочется верить, что я смогу такое повторить.

Пошли дальше по коридору. В конце находилась закрытая дверь.

– А что за ней?

– Не знаю.

– Ты вообще за ней не бывал?

– Давно однажды отец показывал мне. Там темно, много коридоров и всякие твари обитают. Мы наткнулись на медведку и тут же вернулись в бункер.

Сеченя заинтересовала тонкая пластина на стена, на которой под слоем пыли просвечивали какие-то знаки.

– А это что?

– Не знаю. И отец не знал. Я его спрашивал.

Мужчина отыскал ветошь, осторожно удалил пыль. Вгляделся и произнёс по слогам:

– План э-ва-ку-а-ции.

Юноша вопросительно посмотрел на него.

– Не понимаешь? Как же тебе объяснить, – замялся Сечень. – Эта схема показывает людям, как правильно выходит из бункера при какой-нибудь опасности. Ну, срочно покидать бункер. Например, при пожаре.

– Мы всегда при опасности прятались в бункере.

– Это написано было для тех людей, что жили задолго-задолго до нас. Ещё до Катастрофы…

– «Написано»? «Катастрофа»? Что это?

– Постепенно всё узнаешь, мне нужно будет многое, очень многое тебе рассказать. Постепенно всё узнаешь…

Они вернулись на кухню. Росс достал лучшие валяные куски мяса для гостя, огурцы, морковь и капусту, которые накануне он нарвал на огороде. Поставил греться травяной чай.

– Ты хорошо управляешься один, – похвалил Сечень. – Давно живёшь без родителей?

Юноша закивал.

– Всё умеешь. Жильё у тебя просторно. Но, наверное, скучно.

– Очень, – сознался Росс. – У меня есть осы, они хорошие друзья, но с ними долго не поиграешь. Они хотят заниматься делом, а не терять время попусту.

– Да. В этом плане от них толку мало. Инстинкт – штука неодолимая!

– А что такое «инстинкт»? А вы обещали рассказать про многое другое? Про Веду! Это кто?..

– Дойдёт и до твоей Веды, слушай меня внимательно…

Глава 3. Волхв и Веда

Росс знал, что кроме его маленького мирка – бункера с прилегающей к нему окрестностью – существует гораздо больший мир: несколько раз он там бывал с родителями, однажды с отцом, мать осталась дома. К ним приходили гости, но Сечень стал говорить совсем невероятные вещи…

Оказалось, что земля вовсе не ровная, как он всегда думал, а имеет форму шара, вокруг которого есть атмосфера, а затем начинается безвоздушное пространство. Земля – планета. И Луна тоже шар, вроде Земли, только куда меньше и без воздуха. А Солнце – это звезда, которая в сотни-тысячи раз больше Земли, вокруг солнца вращаются и другие планеты. Во вселенной имеется бесчисленное множество других звёзд-солнц, но только невообразимо далеко: если представить землю песчинкой, то они от неё находятся на расстоянии часов, а то и дней ходьбы.

На Земле-планете когда-то жили люди, которые являлись её властелинами: они были венцом природы, царями природы. Так они себя гордо называли. Они застроили всю планету городами, протянули дорогу, поворачивали вспять реки, ставили на них плотины, могли на своих машинах летать по небу и спускаться под воду…

И вот потом с планеты Марс прилетело страшное облако, от которого люди на Земле стали умирать в огромных количествах. Мало кто оставался здоровым. Иные выживали, но лишались прежних сил, едва передвигались.

То время назвали Катастрофой.

Города опустели, дома стали рушиться, дороги пришли в негодность, как и машины, механизмы.

Много позже стало известно, что вместе с марсианским облаком на поверхность Земли оказались семена-споры. Они попали на благоприятную почву, принялись расти и превратились в почти всемогущих существ, которых стали звать Богинями. Правда, некоторые считали, что эти семена-споры или что-то им подобное имелось на Земле, а после Катастрофы, которую повлекло прибытие облака с Марса, они активизировались и выросли в Богинь.

Эти Богини обладали невероятной по силе воздействия энергии, которая изменила растительный и животный мир до неузнаваемости. Особо большие перемена оказались у существ скромных по размеру, например, у насекомых. Многие превратились в гигантов, приобрели необыкновенные способности. В том числе и разум, порой превосходящий человеческий. Теперь на большей части планеты господствуют именно они – саранча, в других – жуки, стрекозы или пауки, кое-где – муравьи и термиты. Близко к этой стадии в иных местах подошли пчёлы и осы. На большем пространстве планеты насекомые являются хозяевами, а люди поставлены на грань выживания…

Рассказ об этом длился весь день с перерывами на еду и на уроки фехтования мечом, которые Сечень показал Россу.

Юноша заинтересовался странным оружием, которое увидел при встрече за его спиной. Сечень показал и сообщил, что это лук, с его помощью можно посылать стрелы на очень далекое расстояние. Тут же они вышли из дома, захватив мишень на доске, в которую Росс метал ножи и копья, порой для тренировки, а иногда просто со скуки. Установил её на расстояние пятидесяти шагов. Натянул лук и послал стрелу, которая угодила почти в центр мишени.

После этого Росс вдвойне сильнее заинтересовало невиданное прежде оружие, силу которого он оценил сразу после первого выстрела.

Волхв позволил ему выпустить несколько стрел, которые улетели далеко от мишени. Сечень приободрил его, сказал, что у других получалось не лучше при первых попытках.

Указал некоторые ошибки и тут юноша заметил, что у волхва плохо сгибаются пальцы правой руки. Сечень объяснил, что в пути на него напали шмакодявки (так он их назвал), он отбивался от них мечом, но при этом некоторым удалось покусать его руку.

Через мгновенный непроизвольный мысленный контакт, который Росс тут же прекратил, посчитав нескромным заглядывать в чужие мысли, он увидел массу буро-грязных насекомых величиной несколько больше черепах, но на шести довольно высоких ногах. Их пасти были обрамлены мохнатыми усиками…

– Отец называл их крапивняками. Меня они тоже однажды укусили, тогда я был маленьким, сильно разозлился на них, заорал и они тут же убежали.

– И много их было?

– А они по одному не ходят, нападают огромной толпой. Теперь они меня боятся. Едва я их увижу, гляну – и они сразу же улепётывают со всех ног. Так семенят, что просто смешно.

– Значит, они убегают не тогда, когда они тебя увидят, а когда их видишь ты?

Юноша задумался и удивлённо согласился:

– Странно, я этого не замечал. Они действительно бывало бросались ко мне, но убегали, если я замечал, что это они. Вспоминал то их нападение на меня в детстве, ту боль, что они мне причинили, и вспыхивала обида со злостью.

– Выходит, ты легко прогоняешь их одной своей мыслью.

– Получается, что это так. Надо же! Раньше я над этим не задумывался.

– Это у тебя получается непроизвольно, просто от тебя идут ментальные волны негативного чувства, для них они столь сильны, что эти шмакодявки пускаются наутек. Значит, сильно они тогда тебя укусили!..

– Они не кусаются, жгут их усики… вернее, не жгут, а как бы оставляют память о сильной боли в том месте, которого касаются.

– Мне не совсем понятно, но боль очень сильная и, действительно, напоминает крапиву, но только во многие разы более жгучую.

– Потому их и зовут крапивняками. Отца они не раз кусали, они его не боятся, а прогонять их он не умел.

– И что он делал после этого? Как-то лечился?

– Его лечила мама. Быстро снимала память о прикосновениях. Это она мне говорила про память: даже яд крапивы удалять сложнее, а этот совсем легко.

– Жаль, что нет твоей матери.

– Она меня научила, давайте полечу.

Сечень протянул руку. Росс сосредоточился, провёл над чужой ладонью своей рукой, едва касаясь кисти мужчины, словно что-то собрал в кулак и отбросил в сторону…

После нескольких таких действий сказал:

– Всё, я удалил память о укусах крапивняков…

Сечень сжал несколько раз пальцы в кулак, выпрямил и радостно произнёс:

– Действительно всё прошло, рука совсем как прежде, словно и не болела! Большое спасибо! Очень тебе благодарен за исцеление. Тем более, это правая рука – самая необходимая в жизни. Вот теперь я могу показать тебе настоящую рубку на мечах, стрельбу из лука!..

После последовали новые уроки обращения с оружием…

Через час стало темнеть. Они отправились ужинать. За столом был продолжен рассказ о прошлом, о древних людях, постигшей их Катастрофе после явления облака с кровавой планеты…

Продолжался он и на следующий день… Вернее, мужчине приходилось подолгу разъяснять юноше, что такое планеты, звёзды, кометы, космический вакуум, радиоактивное излучение, города, машины, звездолёты и прочее, прочее, прочее.

Правда, перед этим Росс провёл осмотр всего бункера. Сечень помогал удалять ему плесень в банных помещениях. В вентиляционных трубах на сей раз оказались слизняки. Юноша брезговал ими, а потому волевыми импульсами прогнал их обратно в том направлении, откуда они заявились. Хорошенько напугал, чтобы они удалились как можно дальше.

Сечень внимательно наблюдал за этим и кратко заметил:

– Много же они задают тебе хлопот!

– Да я уже привык. Отец говорил, что это даже полезно – заменяет собой утреннюю гимнастику.

– Да, размялись мы с тобой неплохо! – согласился Сечень. Затем задумчиво произнёс: – Мне кажется, что эти твари здесь чуть больше по размерам, чем те, что у нас, да и выглядят они опаснее. Например, у себя я со шмакодявками справлялся успешно, а тут они доставили мне немало неприятностей. Наверное, сказывается близость Богини!

– Богини? А что это за Богиня?

– Как тебе сказать?.. Ты понимаешь разницу между каким-либо растением и, скажем, тлёй?

Юноша кивнул.

– А разницу между тлёй и тобой?

– Понимаю. Но при чём тут Богиня?

– Так вот, между нами и Богиней примерно такая же разница, как между тлями и нами. Она не одна на нашей планете. Их немало. Богини вырастают очень огромными, своей «ботвой» достают облаков. Но продолжают расти и расти.

– А на кого они похожи?

– На корнеплод. А по-простому – на гигантскую репу.

– Вспомнил! Отец водил меня к ней. Несколько раз. Он называл ею Царицей.

– Ты знаешь, где она? Далеко от твоего бункера?

– Туда мы уходили утром, а возвращались к вечеру. Иногда даже раньше.

– Значит, она недалеко отсюда, – обрадовался Сечень. – Это очень хорошо!

– Вы хотите сходить к ней?

– Мы должны вместе с тобой побывать у неё, – мужчина подчеркнул слово «должны». – Так сказала Веда.

– А кто такая Веда? Вы уже столько раз говорили про неё, – спросил Росс.

– Веда – наша главная ведунья, хотя самая молодая из всех. Мне думается, она немного моложе тебя, на самую малость. Ей семнадцать с половиной лет.

– Такая молодая и уже главная?

– У неё дар. Она видит не только глазами. И многое знает.

Росс оживился:

– Я тоже могу видеть, закрыв глаза. Только не так хорошо, как глазами.

Сечень уважительно поглядел на юношу и продолжил:

– Она видит по-другому. Обычно во сне. Веда видит то, что должно произойти в будущем. В близком или отдалённом. Таких люди именуют пророчицами. Они предвидят то, что ещё должно произойти. Видят будущее!

– И что она увидела?

– Страшные, великие беды для нашего племени. И для всего человечества. Для всех тех людей, которые остались на планете.

– И какие это беды?

– Я расскажу тебе позже об этом. Но Веда сказала, что их можно избежать, если этого захочешь ты. Если ты согласишься придти нам на помощь. Потому я и отправился сюда за тобой. Дорогу мне показала Веда: она тоже умеет показывать ментальные картины, как и ты. Даже насчёт шмакодявок предупредила, но я пренебрежительно отмахнулся, не зная ещё, что тут они куда крупнее, агрессивнее и жалят сильнее наших. Впредь мне урок, нужно ей верить.

– Наверное, она ошиблась, – покачал головой Росс. – Разве я могу один спасти всех вас. Да ещё ты говорил и о всех других людях! Их я тоже должен спасти?

– Веда не ошибается. Правда, честно говоря, у меня тоже имеются сомнения, но пока всё идёт так, как она сказала: я нашёл тебя.

– И что мне нужно делать?

– Сначала мы должны вместе с тобой сходить к Богине, которую ты именуешь Царицей.

– Это нетрудно. А потом?

– Затем ты должен пойти к нам и стать вождём племени. Так сказала Веда.

– Я – вождём?!

– Я передаю тебе слова Веды. Так сказала она.

– И вы говорите, что она никогда не ошибается?

– Бывает, что иногда происходит не совсем то, что она предрекала накануне. Но обычно Веда сама накануне предупреждает, что будущее не предопределено, оно – вариативно…

– Вариативно?!

– Ну, имеет варианты. Если ты будешь что-то делать, то выйдет так, а махнёшь рукой – то окажется иное. Веда сказала, что если ты поверишь, придёшь и станешь вождём, то обязательно добьёшься успеха.

Росс замялся, не сразу сознался:

– Я боюсь. А вдруг у меня ничего не получится?! Что вы тогда обо мне скажете?

– Что скажу: в любом случае попытка – не пытка. Нужно попробовать. Есть умные слова: делай то, что нужно делать, и пусть будет то, что будет.

– А вдруг всё же не получится?

– Ну, тогда останется успокаивать себя словами: я сделал всё, что смог. Никто в тебя камень не бросит. Ну, не укорит.

– Даже не знаю, что сказать. Я не могу быть вождём, я так мало знаю и мало чего умею…

– Для своего возраста ты знаешь очень даже много и умеешь немало чего. Хотя быть вождём – это совсем иное. Тут у меня тоже роятся сомнения, честно признаюсь тебе в этом.

– Нет, я не смогу, у меня не получится!..

Сечень посмотрел в глаза Росса, словно пытаясь что-то передать своим взглядом:

– Веда сказала, что ты ответишь так. Видишь, она это знала.

– Да, я боюсь, что быть вождём не смогу. Хорошим вождём. Вот вы мне кажетесь куда более достойным.

– Я – волхв, – коротко ответил Сечень, – в вожди не гожусь.

– Ну, несомненно, есть другие, куда более достойнее меня.

– Росс, слушай меня внимательно. Мне велела это сказать тебе Веда. Если ты захочешь, то станешь настоящим вождём, самым лучшим вождём, какого не имел ещё ни один народ на земле. И еще просьба от неё к тебе: она хочет тебя увидеть, ты должен встретиться с ней.

Юноша не сразу переварил услышанное, осмыслил, и кивнул:

– Я пойду с вами. Я тоже хочу увидеть Веду. Какая она?

– Скоро увидишь, – повеселел Сечень. – Поначалу на вид Веда кажется обычной девчонкой, но ей дана особая мудрость всеведения. Поговоришь с ней – убедишься. Аж в дрожь порой бросает от её слов, когда она изрекает пророчества…

– И когда мы пойдём к Веде?

– Сначала нам нужно побывать у Богини. Веда предупредила, что находится она от тебя прямо на север. Наказала взять с собой по лопате, они у тебя имеются. Она это знает.

– Лопаты есть, она не ошиблась. Но зачем они?

– Этого она не объяснила. Если надо – значит, надо. Не сомневайся. Главное, как ты сказал, лопаты у тебя имеются.

– Да, у нас же огород… вернее, теперь у меня огород. Родителей уже нет, тогда мы на нём все вместе работали…

Глава 4. Путь на север

Вышли в поход к Богине они уже на следующее утро.

Сечень обратил внимание на копьё Росса. Оно было короче его собственного, но имело чуть более длинный и широкий плоский наконечник, хорошо заострённое. Спросил:

– Наверное, ты им неплохо владеешь?

– Отец долго учил меня. Он любил копьё больше меча.

– Потом как-нибудь покажешь некоторые приёмы.

Росс согласился. Закрыл наружную дверь на большой ключ. Сечень поинтересовался:

– Ты его возьмёшь с собой? Он немалый, носить его нелегко!

– Нет, спрячу здесь.

– И где же?

– Сейчас покажу, – улыбнулся юноша.

Повёл спутника к гнезду диких ос. Поприветствовал своих крылатых друзей. Тех же ос, которые замечали Сеченя и намеревались на него кинуться, предупреждал мысленным окриком: «Не трогайте! Он мой друг! Значит, он и ваш друг!..»

Сечень держался напряжённо, но ни одна из ос не напала на него. Хотя некоторые приближались довольно близко, чуть ли не тыкаясь своими мордами с огромными фасеточными глазами в человека, серебристо-седые «усы» над их грозными пастями касались лица волхва, вызывая в нём невольный трепет. Роговидные отростки над головой грозно качались, но ни одна оса агрессивных намерений не выказала.

Тем временем юноша подсунул ключ под низ гнезда и забросал лежавшим на земле мусором.

Сечень присвистнул:

– Хорошее местечко, очень надёжное! Никто и сунуться не посмеет!

А когда осиное гнездо осталось далеко позади, он вздохнул с видимым облегчением, заметив:

– Удивительно, что они с тобой дружат. У нас даже стрекозы легко могут откусить человеку голову, что порой и случается, а здесь они даже здоровее наших. Набросились бы на нас – и поминай как звали! Растерзали бы в один момент!

– Меня они никогда не тронут, – улыбнулся Росс. – Поначалу пытались, но потом привыкли и мы с ними подружились. Каждый день общались и даже немного играли…

Юноша замолчал, повернулся налево, глядя на торчащие сквозь гущу зелёной растительности руины, сосредоточился, вчувствовался и предупредил:

– Нам следует быть осторожнее: вон в тех далёких развалинах засели дикие тараканы.

– А я ничего не чувствую. Ты не ошибся?

– Нет, их там шестеро… Ага, ещё двое вылезли снизу. О, и ещё четверо следом!

– Из-под земли?

– Да, там входы в крупные подземелья, они в них живут.

– Нужно обойти стороной…

– Да, это разумно. Я могу нескольких напугать или показать им страшную картинку, но их слишком много, со всеми так не получится.

– Мне тоже не удаётся выставить себя тарантулом более, чем одному-двум таким крупным тварям. Следует обойти сторонкой это опасное местечко.

Так и сделали. Росс предупредил, что при обходе они могут повстречать крапивняков, которые там обитали в несметном количестве, но их он может легко прогнать волевым импульсом в любом количестве.

– Крапивняки? Ах да, шмакодявки! Мерзкие твари! Надеюсь, что мы не будем иметь с ними дело.

– Они очень трусливы.

– Да, я вспомнил, что они убегают, только увидев тебя… Вернее, когда ты глянешь на них. Впрочем, разницы особой нет. Главное – убегают! Что ж, вперёд!..

Действительно, крапивняки лавиной ринулись на путников, но едва Росс посмотрел в их сторону, как среди орды насекомых начался переполох и сумятица: каждая заторопилась поменять направление движения на прямо противоположное и поскорее убежать. Они натыкались друг на друга, отталкивали и давили, едва протискивались, бежали по телам более неудачных…

Сечень смеялся им вслед:

– Всегда бы так! Противные твари.

За группой развалин с торчащими в небо железобетонными колоннами, они увидели огромный бугристый тёмно-коричневый панцирь, из-под которого торчала голова с двумя мохнатыми рогами-усами и крепкие волосатые ноги.

Волхв сначала встревожился, но пригляделся и вздохнул облегчённо:

– Панцирный клещ. Ему не до нас.

– Отец говорил, что они никогда не нападают на людей.

– Это верно. В отличие от своих родственников, которые хищники, этот питается исключительно растительной пищей… Впрочем, это сильно сказано: пожирает преимущественно хворост, сухостой, даже грызёт упавшие деревья. Вот такое у него меню!

Росс оживился:

– Отец говорил, что их навоз – отличное удобрение, чуть ли не лучшее из всех! И там, где много панцирных клещей, там всегда отличная растительность.

– Слышал и я о таком. У нас их навозом удобряют огороды. А ещё сушат в кизяки, а ими топят печи. Очень хорошо горит.

– Этого я не знал.

– И ещё, – вспомнил Сечень, – есть странное обстоятельство: те места, где много панцирных клещей, почему-то редко посещают скорпионы, фаланги-сольпуги и термиты.

– Удивительно, – покачал головой юноша.

Примерно в полдень спутники проходили вблизи основательно разрушенного дома, от него сохранился только первый этаж, но уже второй был завален обломками последующих этажей. Вокруг имелось много растительности – кустов и деревьев. Стены обвили вьющиеся растения, покрыв почти сплошным ковром.

Сечень проворчал:

– Очень удобное место для жилья какой-нибудь твари. Нутром чую.

Росс пригляделся к зданию и подтвердил:

– Там нас поджидает медведка. Она уже чует нас и готовится наброситься, едва мы окажемся рядом.

Сечень удобнее ухватил копьё. Юноша спросил:

– Ты хочешь сразиться с ней? Правда, я бы ей отомстил за своих муравьёв, живи она поближе, но эта медведка явно их не сжирала, то сделала другая. Они не любят далеко отходить от логова.

– Мне драка ни к чему. Если можно обойтись без неё, то я согласен. Что ты предлагаешь?

– Я могу затормозить её и пройти, она меня не успеет схватить.

– «Затормозить»? А ну, покажи, как ты это делаешь? А потом я покажу, как это делаю я.

– Хорошо. Интересно будет поглядеть. Оставайтесь здесь и смотрите, а я пошёл.

Юноша набрал в грудь воздух, немного задержал дыхание, выдохнул. Было видно, что он сосредотачивался. Потом спокойно зашагал мимо здания с медведкой. Когда поравнялся, то из кустов, росших у самых стен, сминая их, выскочила огромная мохнатая медведка и бросилась на проходящего человека, раскрыла пасть и попыталась укусить…

Наблюдавший это Сечень удивился, как медленно она всё это проделывала, словно заторможенная какой-то силой. Пока медведка разевала пасть, Росс успел пройти несколько шагов, а когда она её сомкнула, то оказался уже слишком далеко от неё, чтобы ей решаться на новый бросок.

Сильно разочарованная медведка вернулась на своё место.

Росс остановился вдали, с интересом глядя на волхва.

Сечень явно чего-то выжидал. Юноша ждал его действий: что же он предпримет?..

Наконец, волхв двинулся тем же путём, который только что проделал его младший спутник.

На сей раз медведка была стремительна: в долю мгновения она промчалась сквозь кусты до человека, но… хватила пастью только воздух: он только что был здесь, а уже оказался в стороне… Медведка бросилась снова – и снова добыча ускользнула. Стала ошарашено принюхиваться, а Сечень совершил её одно стремительное перемещение, неуловимое глазу и оказался почти рядом с Россом.

– Хватит с ней играть, на таком расстоянии она нас уже не видит, а когда почует, то поймёт, что слишком далеко.

Действительно, медведка поводила носом и понуро направилась к своему логову, совершенно ошарашенная.

А люди двинулись дальше.

– Как вы это делаете? – спросил Росс. – Я внимательно следил за вами: в самый последний момент, вы вдруг неуловимо перемещались в другое место.

– Я тоже смотрел за тобой во все глаза. И понял, что мы с тобой применяем схожие приёмы. В основе своей схожие.

– А я этого сходства не увидел.

– Чтобы пройти медведку ты притормозил её, как бы изменив течение времени для неё – замедлив все процессы, происходящие в её организме, потому она двигалась столь замедленно. А я в самый последний момент кратковременно ускорял аналогичные процессы в своём теле, и потому успевал успевали уйти от её пасти. Как ты, так и я в результате двигались быстрее медведки, отсюда нужный результат.

– Ускорять себя я не умею, – признался юноша. – А трудно это делать?

– Для любого другого – да, очень трудно. Подобным искусством владеют лишь единицы. Учатся ему годами, многими годами. Даже при этом овладевают не все. Но ты должен усвоить всё быстро. Я тебя этому научу. Но и ты попробуешь растолковать мне своё умение. Договорились?..

Росс закивал головой.

Далее они шли, увлечённо обсуждая только что показанные друг другу приёмы. Несмотря на это, Сечень обратил внимание на местность:

– По всем признакам мы двигаемся по древней дороге старых людей. От неё уже давно ничего не осталось, трудно даже представить себе, какой она была тогда, но она была. Смотри, впереди два высоких холма, а те их края, которые обращены друг к другу, более круты, чем остальные. Это говорит о том, что старые люди их убрали, как бы срезали и между ними образовался широкий проход. И наша тропа ведёт как раз туда. И так практически везде. Иначе бы нам пришлось постоянно продвигаться по холмам и оврагам, что затруднило бы наш путь.

Росс тоже стал замечать, их тропа проходит по более ровной и удобной для ходьбы местам, чем окружающая местность. Вспомнил, в прошлые разы, когда он проходил тут с отцом, не замечал этого.

Слева, довольно близко от них, хотя и за холмами, показалась просторная гладь широкой реки. За ней громоздились горы, поросшие лесом, который отсюда казался зарослями травы или кустарников, а не деревьев.

– Волга! – с уважением произнёс Сечень?

– Волга?

– Да, так звали её давным-давно в древности наши пращуры – великая русская река Волга.

– Отец называл её Большой рекой.

– Да, она большая, очень большая! Даже – великая! Одна из крупнейших на планете.

– На планете? Что это?

– Мы все живём на планете Земля, я же говорил тебе. Вспомни! Она имеет форму шара… Но пока не заморачивайся в этом, позже я тебе расскажу. Но вообще-то, тебе нужно посетить Лунный котёл. Он тебя просветит во всём. И куда лучше, чем я.

Они так увлеклись разговорами, что очутившись на болотистом берегу, не заметили подлетающей стаи комаров. Каждое насекомое имело тело в человеческий локоть, а крылья вдвое больше.

Спутники спохватились в самый последний момент и принялись от них отбиваться – Росс копьём, а Сечень мечом, которым владел просто виртуозно. При этом он постоянно перемещался, чтобы ни один комар не мог подлететь сзади, нередко перерубал надвое жужжащего летуна одним ударом.

Юноша тоже не стоял на месте, при этом он то колол комаров копьём, то наносил удар его острием, которое по действию оказывалось равным мечу: он не очень часто разрубал на части врага, но зато мог его поражать с большей дистанции, чем его товарищ.

Им пришлось истребить большую часть стаи, прежде чем оставшиеся комары осознали опасность тех своих собратьев, которые безжизненно валялись на земле, и отпрянули ввысь от людей. Поднявшись выше, они оказались в безопасности… Почти в безопасности: Росс неожиданно метнул копьё и пронзил насквозь особенно большого комара. Тот с противным писком рухнул наземь.

Юноша подошёл, выдернул копьё, в этот момент несколько комаров бросились на его спину, но тут подскочил Сечень и, видимо ускорив своё время, в долю секунды покромсал мечом четырёх комаров. Остальные отпрянули и поднялись ещё выше.

– Какие настырные! – рассердился Росс и закричал: – Вот отсюда! Сейчас же!

Комары сразу же бросились наутёк с максимально возможной скоростью.

– Конечно же, они испугались не твоего крика, а твоего ментального выброса гнева. Почему ты раньше не прогнал их своей мыслью?

– Их было слишком много.

– А почему ты не пользовались замедлением времени, что ты делать умеешь? Это бы облегчило тебе действия. Тоже из-за их количества?

– И из-за этого тоже. Слишком много сил у меня отнимает это замедление. Да и какого-то предварительного настроя требует. Иначе бы я только так и делал. А мечом вы действуете очень хорошо. Мне такому нужно ещё учиться.

– Зато ты очень умело пользуешься копьём. Отец научил тебя очень хорошо. И такое лезвие весьма неплохо – наполовину оно как бы меч!..

Чуть далее от места побоища они увидели рощицу странных деревьев, величиной в два человеческих роста. Наверху каждого из них имелись большие цветы с крупными каплями росы.

Сечень пригляделся и узнал:

– Да это же росянки! И какие крупные! У нас они редко бывают выше человека, а тут эвон какие вымахали!

– Нужно обойти стороной, – подсказал Росс. – Отец всегда здесь вёл меня по берегу. Там безопасно. Правда, за водой нужно следить, в ней всякое водится, нужно быть начеку.

– Эх, тех бы комаров росянкам, они бы полакомились вволю! Правда, уверен, что здесь и без них найдутся желающие ими подкормиться…

Уже почти приблизившись к цели, путники оказались около гряды высоких холмов, даже – гор. Слева они примыкали к водам огромной Волги. Берег тут недавно осыпался, был почти вертикальным и пути вперёд просто не имелось. Росс растерянно повернулся к спутнику:

– Мы с отцом проходили здесь. На берегу была тропа, но теперь её нет. Всё обвалилось.

Сечень посмотрел по сторонам:

– Нужно будет поискать где-то проход или иначе придётся обходить их другой стороной.

– Это долго. Царица… Богиня совсем близко.

– Но прямо идти опасно, можно свалиться в реку. Слишком опасно. Сразу уйдём на дно, у нас с собой большой груз. Да ещё и эти лопаты!..

– А если ими проложить тут тропу? – осенило юношу.

– Мне кажется, это получится. Мы сложим тут все свои припасы, снаряжение, возьмём только лопаты. Даже падение в воду не окажется слишком опасным. Да и настоящую тропу нам делать не обязательно, а только ямки для ног на ширину каждого шага. Это предельно упростит дело.

Они сразу же взялись за дело. Орудуя лопатами, ни разу никто вниз не свалился, хотя порой пошатывались, но сохраняли равновесие.

Участок обвала оказался не слишком длительным, сил ушло немало, но теперь дальше можно было уже продвигаться без особых ухищрений. Оставив здесь лопаты, они вернулись за своим снаряжением и перенесли его по устроенной новой тропке. Затем забрали с собой и лопаты.

Прошагав по зарослям ивняка, вспугнули рой испуганных бабочек. Хорошо, что не плотоядных. Драться с ними не пришлось.

Сечень озадаченно вопросил:

– Странно, когда мы ходили к Богине на юге, то чем ближе подходили к ней, тем с более зловредными созданиями имели дело: и животными, и растительностью. А тут всё наоборот. Почему это так?

Росс пожал плечами:

– Не знаю. – Тут он показал рукой направо: – Сейчас нужно подняться по склону наверх, и оттуда сверху видна… она, Богиня!

Действительно так и оказалось. Далее шло понижение, огромная ложбина левым краем касалась горы. Примерно на середине склона находилась почти сферическая громада светло-коричнево цвета с пучком ботвы наверху. Величиной Богиня была в двадцать-тридцать человеческих ростов. Но посмотрев на неё, Сечень произнёс:

– Я представлял её себе иной. В смысле величины. Думал, что она будет гораздо больше, в разы больше.

– А почему ты так думал?

– Я видел Богиню на юге, так она там вдесятеро – и это как минимум! – крупнее.

Затем столь удивлённо присвистнул, что Росс посмотрел на него, а Сечень показал:

– Посмотри на её положение, она едва удерживается на склоне! Даже немного наклонилась в сторону пропасти. Особенно ясно это видно по ботве, метёлка на конце свешивается в сторону пропасти. Представь себе, что она станет крупнее и что тогда получится?

Юноша понял его мысль:

– Она может упасть вниз!

– Да, тогда нынешний баланс нарушится, ведь уже сейчас центр тяжести находится на критической отметке, она рухнет вниз, покатится, а там – словно кто-то нарочно их установил! – торчат скалы. Они расколют её. Возможно, даже убьют!

– Убьют богиню? Разве это возможно?!

– Наверное, да. Она Богиня, но смертна. Я же тебе говорил, что марсианским облаком были принесены споры, не все из них проросли, для большинства условия оказались неподходящими. Выросло лишь около десятка Богинь на всей планете. А эта угодила в щель или ямку на склоне горы, проросла и оказалась вот в таком затруднительном положении.

– Мы подойдём к ней? – спросил Росс.

– Конечно, раз уж пришли.

Сечень осмотрел окрестности, углядел в далеком разрыве горной гряды водную поверхность. Спросил:

– Ты знаешь что там? Озеро?

– Нет, река. Она впадает в Большую реку… Ну, в Волгу, мимо которой мы сейчас шли.

– Две реки сразу вблизи? Хорошее место для Богини! Вот только угораздило её прорасти на крутом склоне. Эх, и что бы ей не попасть чуть ниже, здесь бы ей никакой опасности не угрожало. Уверен, что она бы тогда имела размеры совсем иные.

– Вы считаете, именно из-за этого Богиня меньше своих других сестёр?

– Несомненно, она сама сдерживает свой рост, понимая существующую опасность. Да и там ей маловато воды, все осадки скатываются вниз, Богиня не получает их вдоволь, постоянно испытывая жажду. Что ж, идём к ней. Возможно, она удостоит нас своим вниманием.

– И это как?

– На юге посвященные приходят к Богине, и она общается с ними. Обычно во сне. Или даёт какие-то знаки. Их нужно понимать и правильно толковать. Простым людям они обычно неясны, непонятны…

Глава 5. Сын Богини Севера

Спать они укладывались рядом с Богиней, справа от которой имелось некоторое подобие площадки. Спутники немного подправили её лопатами, срыв некоторые неровности, и получилось относительно ровное пространство.

Погладив шершавый бок Богини, Росс заметил, что она тёплая. Он указал на это Сеченю, поэтому спать легли они рядом с ней, и когда температура воздуха понизилась, то соприкосновение с Богиней стало ещё приятнее.

…Снова повторился навязчивый сон, в котором опять на него напал жук-рогач, но рядом – то ли внезапно возникла из ниоткуда, то ли она находилась в этом месте уже давно, – появилась прекрасная женщина, взмах её руки заставил окаменеть чудовище и подбежавший отец освободил мальчика из неподвижных жвал. Понёс к матери, а Росс оглянулся на свою спасительницу. Та благосклонно взирала на него и у него в голове зазвучали её слова:

– Да, это я тогда спасла тебя. Как спасала и до этого. Не все случаи ты знаешь. Вернее, другие ты просто не заметил, не запомнил. Я всегда следила за тобой и оберегала тебя. Прости, но меньше наблюдала за твоими родителями, порой удавалось что-то предотвратить, но дважды недосмотрела, и с ними приключились те беды, которые отняли их у тебя. Прости.

«Но мой отец и моя мать со мной! – хотел было возразить Росс. – Он же вынул меня буквально из пасти жука, а вон и мать!..» Оглянулся, но рядом никого не было. Юноша стоял на площадке, на которой возле Богини лежали два человека, накрытые лёгкими походными одеялами. В одном он с удивлением узнал себя, а в другом своего нового знакомого.

Огромный округлый бок Богини сделался белесым, потом стал светлеть, и внутри глазам юноши предстала та женщина, что назвалась его спасительницей. В ней ему почудились черты матери. Он изумлённо прошептал:

– Ты очень похожа на мою мать.

– Можешь считать меня своей второй матерью, если ты не против.

– Буду очень рад. И ты сказала, что спасала меня?

– Да, и не один раз. Например, однажды твои родители тебя ещё грудного оставили на краю огорода, пропалывая сорняки. Мать временами подходила и смотрела, всё ли в порядке. И между этими подходами рядом оказалась жужелица и пыталась съесть тебя, я её тут же прогнала. Твои родители этой опасности тогда даже и не заметили… Были и другие случаи. Нет необходимости перечислять их.

– Благодарю тебя за это! Жаль, что я не могу тебе отплатить за всё, что ты мне сделала.

– Ты ошибаешься, сынок, ты можешь помочь мне.

– Но что, что именно? Мама, я такой маленький и слабый в сравнении с тобой!

– Ты очень силён, очень. И будешь ещё сильнее, я помогу тебе в этом.

– Но что я должен сделать для тебя?

– Ты уже успел заметить со своим другом, что я волею случая оказалась не только на неудобном, но и опасном месте. Жить и расти тут очень трудно. Да и существует опасность, что моё равновесие может нарушиться… О последствиях я даже не хочу говорить.

– Но мы тебя перенести не сможем!

– Не нужно переносить, необходимо немного улучшить имеющиеся условия, а уж потом всё переменится. Склон горы мешает моему росту, нужно часть его – там, где я с ним соприкасаюсь, убрать, а с противоположной стороны, наоборот, немного добавить земли.

Перед мысленным взором Росса возникла чёткая картина будущих действий и того, что именно нужно Богине.

– Мама, я понял! И сделаю это! Надеюсь, Сечень мне не откажется помочь, я очень попрошу его.

– Не откажет сынок, моя благодарность ляжет и на него тоже. А пока отдыхай, набирайся сил. Когда тебе понадобится моя помощь, знай, я обязательно приду. Тогда вспомни обо мне и попроси.

Белесая пелена скрыла Богиню…

Проснувшись, Росс почувствовал себя отлично выспавшимся, энергия буквально бурлила в нём.

Сечень уже стоял на ногах и изумлённо глядел на него, шепча:

– Сын Богини, ты светишься весь…

Росс посмотрел на свои руки и заметил, что их покрывал светящийся ореол, который постепенно тускнел, а затем исчез. Он перевёл взгляд на спутника:

– И ты словно стал белее. И моложе.

Сечень перевёл благодарный взгляд на Богиню:

– Это сделала она. Она даёт нам силы перед долгим трудом. Они нам очень понадобятся.

– Ты тоже видел её? – догадался Росс.

– Я видел вас. Слышал ваш разговор и её просьбу.

– Вот почему ты назвал меня сыном Богини! Ты поможешь мне?

– Ещё бы! С большой радостью! И буду горд такой честью всю оставшуюся жизнь, зная, что я помог Богине и её сыну… – Сечень что-то вспомнил и воскликнул: – Ай да, Веда, как правильно она подсказала, что следует взять с собой лопаты!..

– Да, спасибо ей за это. Иначе бы пришлось возвращаться в бункер за ними, потеряли бы немало времени. Большое ей спасибо!..

– Когда ты с ней свидишься, то сможешь поблагодарить её лично…

+ + +

Затем начались дни нелёгкого труда. Они лопатами откидывали землю и отбрасывали обломки камней из склона, которого боком касалась Богиня, чтобы создать свободное пространство для её роста.

Росс глядел и хмурился, видя, как далеко вниз катятся комки земли.

– Чем ты недоволен? – спросил его Сечень.

– Ей бы эта земля пригодилась с этого бока, который сейчас висит в воздухе.

– Но к воздуху его не прикрепишь!

– Может чуть ниже её возвести из камней вроде стенки и она задержит летящие сверху комки глины.

– Это здравая идея, – согласился волхв. – Только камни ей вредны, их следует попозже вообще оттащить подальше от Богини. А вот стенку можно сделать вроде плетня – из палок и веток. Со временем они сгниют и превратятся в удобрение для неё. Повредить её не смогут. Хотя бока Богини выглядят очень даже прочными. Но лучше всё равно поберечься.

Так и сделали. А когда огороженное пространство всё заполнилось землёй, то они сделали пониже второй ряд изгороди, а затем и следующие – третий, четвёртый…

По вечерам ходили купаться на речку, где купались, отдыхали. Сечень срезал толстые палки и давал уроки фехтования юноше.

Далее находилась лощина с тропками к водопою. Здесь они охотились. В первый день им попалась лань. Она издалека заметила людей и стремительно бросилась бежать.

Росс пожалел, что они спугнули столь лестную добычу, в унисон его мыслям лань сделала несколько судорожных движений и упала. Юноша сразу понял причину: он своими мыслями нарушил координацию движения животного. Теперь уже Росс сознательно проник в мысли лани, заставил её повернуться и двинуться навстречу людям, а затем бросок копья прямо в бок, где находилось сердце, сделал её желанной добычей.

В следующий раз юноша уже сознательно пользовался появившейся у него способности подчинять своей воли добычу. Сечень только качал головой:

– Это дар Богини, твоей матери.

Впрочем, сам он тоже заметил явное усиление своих ментальных способностей. Теперь волхв мог вести телепатический разговор с Россом и даже показывал картинки, чего раньше не умел. Чувствовал себя Сечень намного лучше прежнего, был полон кипучих сил. Как, впрочем, и юноша.

Спать они ложились обязательно рядом с Богиней, на уже расчищенном пространстве. Надеясь на её благодатное влияние.

На восьмой день они, копая склон с двух сторон, встретились лопатами. Это воодушевило их, показав, что они заметно продвинулись в своих трудах и уже скоро могут завершить их. А ещё через день стало возможно протиснуться между массивным телом Богини и стеной склона, который они подрывали. В последующие дни зазор становился всё больше и больше.

Однажды утром прошёл дождик. Не очень сильный, но спать им не дал. Вода потекла с боков Богини, со склона горы. На месте раскопок слой разворошенной глины размяк и превратился в месиво. Ходить по нему было неприятно, ноги вязли, с лопаты приходилось постоянно стряхивать налипшие комки.

Сечень вздохнул:

– Нормально поработать сегодня мы не сможем, тут всё развязло, ведь только вчера мы здесь всё разворошили. Впрочем, сие не так уж и плохо!

– А чем именно?

– Нам давно следовало натаскать сюда воды и замесить глину, чтобы её лепить с противоположной стороны. Иначе она там плохо держится. И плетни лучше промазать глиной. Пока тепло, она высохнет, зато потом всё это не размоют осенние, а позже и весенние дожди-ливни. И раз уж нам «повезло» – всё тут намочил дождь, то следует этим воспользоваться и побольше налепить туда мокрой глины. Всё равно уже грязнее не будем! После на речке искупаемся…

Этим они усердно занимались с недолгими перерывами весь день.

Ночью Росс опять увиделся с Богиней. У них состоялся довольно длительный разговор. Она подсказала, что ещё следует устроить для неё. Посоветовала больше развивать в себе духовные силы, делать это оказалось намного легче, ведь она совсем рядом.

Юноша задал давно вертевшийся у него на языке вопрос:

– Почему мы здесь не встречает ни животных, ни растений, которые нам бы угрожали.

– А чем ещё я могу вас отблагодарить, сынок? И этим – тоже! Здесь вы под моей защитой, я ни на мгновение не упускаю вас из виду. Допускаю лишь некоторых для вашей охоты, чтобы они стали добычей.

– Спасибо, мама!

Спрашивал Росс и о многом другом, неизменно получая ответы.

Проснувшись утром, по реакции Сеченя он понял, что на этот раз тот не знал о его общении с Богиней. Только сообщил, что следует тренировать свои духовные силы вблизи Богини, она помогает им.

– Нужно этим пользоваться, – благодарно кивнул волхв, уважительно поглядев на Богиню. Погладил её тёплый бок и тихо добавил: – Спасибо тебе!

В этот день юноша убирал землю преимущественно возле могучего тела Богини, которое уходило глубоко в землю. На вопросы Сеченя отвечал коротко:

– Так надо.

Он не хотел объяснять, что ночью получил подсказку (просьбу?) Богини. Она хотела этого. Этим они занимались два дня.

А когда всё сделали, то сказал, что на сегодня они поработали достаточно. Пояснил:

– Она так велела.

– Ты опять с ней разговаривал, – понял Сечень.

Росс кивнул, подтвердил его слова.

Они пошли к реке, как это делали обычно. Там искупались, отдохнули. Поели вчерашнее жареное мясо. Когда они, уже ближе к вечеру, возвращались, то волхв первым заметил перемену и ахнул, дёрнув руку спутника:

– Богиня выпрямилась!

Юноша вскинул голову. На фоне полыхающего жарким закатом неба четко очерчивался силуэт склона и округлых форм Богини. Она была заметно прямее, ботва её сверху не свешивалась преимущественно в сторону ложбины, как это было в день их прихода, держалась ровно.

– Так вот почему ты убирал именно из-под неё землю с противоположной стороны! И именно потому увёл меня, чтобы она ненароком не причинила вред нам.

– Да, она просила об этом.

– А Богиня не сказала, долго ли нам ещё тут работать? Понятно, я не против, просто хочу знать.

– Она уже может обойтись без нас некоторое время, но Богиня будет расти, нужно убрать ещё часть склона. И не просто так, а с учётом формы её тела.

– Понятно, чтобы разрастаясь, она снова не упёрлась в какие-то выпуклости. Это мы сделаем.

– В будущем нужно будет сделать насыпь на откосе, чтобы она доходила до бока Богини, но это можно отложить пока на будущее. А потом она уже не будет нуждаться в нашей помощи и войдёт в настоящую силу.

+ + +

Дальше даже этот тяжёлый труд уже казался более лёгким: сказалась и привычка к нему, и осознание, что уже грядёт скорый конец.

Сеченю пришла мысль сплести из ивовых прутьев корзины и при возвращении с реки на ночлег к Богине, приносить с собой плодородный ил. Это они и стали делать.

Далее уже Росса осенило:

– Чтобы не размывало насыпной грунт на слоне, можно сверху укладывать дёрн. Будем выкапывать у реки и носить сюда. Польём, трава вырастет и своими корнями ещё больше укрепит насыпную землю.

Сделали и это.

В это время волхв заметил, что к их стоянке слишком уж часто приползают панцирные клещи. Обратил на это внимание, когда он снова, в который раз, чуть не угодил в огромную кучу навоза, отложенную одним из них. Шёл, задумавшись, увернулся в самый последний момент, потому и не вляпался в навоз. Остановился и задумался: а почему клещи испражняются преимущественно здесь, а не в стороне, где такие кучи встречались заметно реже.

Поделился наблюдением с Россом. Тот с воодушевлением воскликнул:

– Но это же просто здорово! Их навоз – хорошее удобрение!

Сечень мгновенно понял:

– Ах, вот ты о чём! Богиня же – гигантское растение, он ей только во благо. Это даже хорошо, пусть приходят сюда и делают свои дела почаще!

– А может, их попросить? – повернулся к нему Росс.

– Давай попробуем, – одобрил его предложение волхв.

Несколько минут они пробовали воздействовать на панцирников, но безуспешно.

Росс не стал признавать поражения:

– Попробую ещё раз. Трудно проникнуть в их сознание, словно блокада поставлена, но необычная.

– А чем именно необычная?

– Она не совсем глухая, клещи как бы ко мне присматриваются, оценивают.

– Я подобного не заметил, – признался Сечень. – Попробуй ещё раз, попытка не пытка.

На этот раз юноша прибегнул к помощи своей Матери, усилил волевое воздействия на одного из клещей: «Ну, пожалуйста, сделай это! Северной богини нужно удобрение, которым станет твой навоз!..»

К их изумлению, панцирный клещ продвинулся к самому холму, развернулся и изверг из себя свежий навоз, от которого вверх понеслось лёгкое облачко испарений.

Росс переглянулся с волхвом: подействовало!..

Принялся внушать подобное и другим, они теперь послушно исполняли просьбу.

Сечень подсказал:

– А ты их заставляй оставлять свои кучи регулярно и только здесь, у самого холма. А мы после будем закидывать свежий навоз землёй.

Юноша так и сделал. В последующие дни панцирные клещи со всей округи стали являться к холму и здесь опорожнять свои кишечники.

Однажды Росс проснулся рано утром. Солнце ещё не встало, но вокруг было светло. От Богини исходили живительные токи, природа пробуждалась, впитывала их с неиссякаемым восторгом и радовалась новому дню.

Росс закрыл глаза, сосредоточился и внутренним взором оглядел окрестности. На местности загорались огоньки различного цвета, показывая наличие жизни. Белыми светилась группа ланей на водопое. Коричневатыми пятнами виделись панцирные клещи. В стороне стая гусениц объедала всю растительность. На поляне сидел кузнечик, принимая этакие волны от исходящей из почвы энергии. По реке двигался красноватый огонек какого-то очень крупного водного животного. Были и фиолетовые, желтые искорки различных рыб.

Со стороны Волги летела россыпь голубых светлячков. Это была стая каких-то птиц, которая привлекла к себе его внимание.

Заинтересовался: а каких именно?

Он открыл глаза, но разглядеть в такой дали ничего не сумел, а они не приближались, летели стороной.

Подумал, что, наверное, Богиня не подпускает их близко к себе. А что, если попробовать какую-то заставить приблизиться к себе?..

Росс легко вошёл в мысли одной из птиц, через её глаза узрел сверху панораму местности: огромную реку и высокие горы на далёком берегу, на этом берегу они были уже куда скромнее, на одном из склонов находилась Богиня. Себя с Сеченем он разглядеть не смог. Направил полёт птицы в свою сторону, а когда она приблизилась, то уже своими глазами осмотрел её: это была ворона.

Она немного растерянно закаркала, чужая воля освободила её, и птица поспешила к своим товаркам.

В это время поднялся волхв:

– Удивительно, в первый раз за всё то время, что мы находимся здесь, столь близко к нам подлетела птица.

– Прости, что разбудил тебя.

– Это птица разбудила меня.

– Нет, я заставил её сюда направиться.

– Ты растешь в своей силе, теперь ты можешь уже и такое.

В этот день вечером произошло ещё одно знаменательное событие. После работы они, как обычно, пришли к реке, развели костёр, а когда дрова прогорели, над рдеющими углями повесили нанизанные на палки куски мяса лани. Сами тем временем искупались, перевернули куски, чтобы мясо поджарилось с противоположной стороны. Сечень предложил пройти вдаль по берегу, чтобы осмотреть окрестности.

Песчано-галечная отмель перешла в заросли камыша и осоки, дальше располагалась небольшая гряда белых известняковых валунов, когда-то составлявших единое целое части рухнувшего откоса, но затем его подмыла река. Некоторые камни достигали высоты почти человеческого роста. Росс запрыгнул на такой, но сзади послышался окрик немного отставшего Сеченя, который предложил вернуться назад. Нога юноши соскользнула со скалы и он стал падать, заваливаясь на спину. В голове пронеслись мысли, что там же камни с острыми выступами, угодив на них, он будет сильно искалечен, и тут время словно остановилось для него: Росс резко повернулся, не переставая падать, увидел, что один камень может угодить ему прямо в живот, а на другой попадает его голова. Он изогнулся, чтобы сохранить живот, убрал голову в сторону, одновременно выбрасывая руки…

В следующее мгновение он пришёл в себя и ощутил, что его тело находится между валунами, а руки крепко ухватились за них и держат его на весу совершенно невредимого. Даже ушибов он не ощутил!..

Осторожно высвободился, сошёл с гряды и торжествующе закричал изумлённому Сеченю:

– Я понял! У меня получилось!

– Что получилось? Ты в порядке? Я так испугался, когда ты стал падать!

– Я теперь знаю, как ускорять время! Только что я это сделал!

И тут же продемонстрировал это, вдруг исчезнув с глаз волхва и оказавшись за его спиной.

Он был готов демонстрировать новые возможности и дальше, но вдруг вспомнил про жарившееся мясо, сказал о нём Сеченю и они поспешили к костру…

Позже, после ужина, Росс снова попробовал то, чему научился. Удивил волхва тем, что мог это делать очень часто, тогда как тот сильно уставал уже после нескольких подобных действий.

Сечень открыл некоторые хитрости. Оказывается, в таком состоянии каждый удар усиливался во многие разы. Рассказал, что перерубал с одного раза деревца, а однажды при неожиданном нападении жужелицы оказался безоружным, но ускорился и ударом кулака размозжил её бронированный лоб и убил одним ударом. А позже наглой стрекозе снёс голову с плеч, та улетела, словно мячик…

Глава 6. Тяжесть шапки Мономаха

– А каково это, быть вождём? Каким должен быть вождь? – спросил Росс во время перерыва, когда они отдыхали на траве неподалёку от Богини.

– Не всё люди видят, не всё замечают, не всё понимают. Потому необходимы предельно ясные слова и поступки. Понятные людям. Вождю следует не только правильно поступать, но делать так, чтобы все видели эту правильность, понимали происходящее. Буквально все! Ведь люди разные, не все слишком умные и смекалистые. Одни всё схватывают на лету, а другим следует долго объяснять даже простые истины. Необходимо помнить и о тех, и о других… Важно не допускать ничего, что умаляло бы авторитет власти: спустишь одному, другие захотят того же или ещё большего, а затем уже и не остановить. Как камнепад в горах…

– И это всё?

Сечень покачал головой:

– Нет, ему необходимо очень многое. Я излагаю лишь самое главное. Люди не должны видеть вождя в жалком виде, даже просто лишь растерянным, паникующим, бессильным и тому подобном состоянии. Это может передаться им – и тогда всё пропало…

– Даже порой нельзя быть сопливым, шмыгать носом, почёсываться, рыгать?..

– Именно. Это дозволительно обычным людям. Но потому они и остаются обычными, ибо не способны справиться со своими слабостями. Вождю сие непозволительно. Люди должны верить вождю. Нужно воспитывать в них твёрдое убеждение, что вождь всегда прав. Даже когда он неправ. Или кому-то кажется, что он не прав.

Росс попытался возразить:

– Но как можно быть неправым и упорствовать в этом?

– Здесь имеется много разных аспектов. Вождь может быть неправ или казаться таковым. Даже одно это – большая разница. Расскажу тебе пример из того, что было со мной… Тогда я находился примерно в твоём возрасте. Вождь Антак вёл войну с нашими недругами. Наш отряд из восьми человек, среди них был и я, послали охранять брод у реки. Антак указал конкретное место, где следует устроить засаду, подчеркнув, что следует находиться именно там.

Когда мы прибыли на место, то я вспомнил, что уже раз проходил этим путём и сказал главному в группе, что несколько дальше имеется куда более удобное место для засады: там холм, поросший деревьями, который будут куда лучшим укрытием, чем редкий кустарник, в котором мы устроились. Мне велели молчать и делать то, что сказано…

Не передать, как я недоумевал, злился про себя. В том числе и на вождя, отдавшего приказ, ведь этот приказ был не самым лучшим! Не самым взвешенным! В указанном мною месте мы имели бы куда лучшую позицию…

Потом стало уже не до злости, ибо на нас напали враги. Мне казалось, что их толпы! Был уверен, что нас быстро всех перебьют! Я отбивался, как мог. Изнемогал и временами невольно проскакивала мысль, что по вине вождя мы оказались не в самом удобном месте для обороны, а потому погибнем… Я был ранен, кроме меня осталось в живых ещё только двое, каждый не в лучшем виде… И в это время прибыла наша дружина и всех врагов перебили. Может быть, кто-то и сумел спастись из них, ну разве что двое-трое…

Позже я узнал, почему был дан именно такой приказ и почему на его исполнении настаивал Антак.

Ему противостояли двое вождей, примерно равных ему по силе. Они решили объединить свои силы, чтобы разбить его совместными действиями. Этот отряд как раз двигался к своим союзникам. Ему был дан приказ ни в какие сражения не вступать! Но как не соблазниться, если на пути оказалась совсем небольшая группка врагов, да ещё в столь очевидно неудобном для обороны месте. Понял? Мы сыграли роль наживки! Находись мы тогда на том месте, на которое я указывал, а оно действительно было удобным для защиты, то на нас вряд ли решились напасть. А так получилось всё, как и предвидел вождь. Позже он разбил отряды второго ворога…

Тогда мне был дан урок, который я твёрдо запомнил на всю жизнь: приказы вождя не подлежат обсуждению, их следует выполнять во что бы то ни стало…

Такие разговоры они вели часто. В рассказах Сеченя Антак представал идеальным вождём, которого не просто любили, а даже почитали. И слушались, конечно.

– Как он заслужил подобный авторитет?– пытал собеседника юноша.

Волхв отвечал:

– Он был настоящим вождём во всём. Все видели, что он думает в первую очередь о них, а не о себе. Он умел убедительно и понятно говорить, хотя не был многословен. А это великая – и нужная! – наука! Не случайно говорят: «Ничтожен ты или велик, тому причина твой язык». Но он был человеком и слова, и дела! Напрасно не рисковал, ведь без пастуха осиротевшее стадо достанется хищникам, но был разумно смел и отважен.

Однажды мы встретились на поле с армией врагов. Наши силы были равны. Антак знал, что они хорошо обучены, полны решимости победить. Если кому победа и достанется, то слишком большой ценой. А потом уцелевшие вряд ли сумеют защититься от притязаний соседних племён: те узнают про это и непременно постараются воспользоваться нашей малочисленностью…

– И что сделал Антак? – спросил юноша.

– Он добился встречи с Бореном, предводителем вражеского войска, изложил ему свои соображения. Объяснил, что потом победитель может пожалеть о своей победе, ибо окажется сильно ослаблен и станет поживой более стильного племени. Борен подумал и согласился. Но что делать, как лучше поступить?..

И как же поступил Антак?

– Антак предложил Борену решить дело поединком между ними. Предложил это, зная, что Борен в ратном искусстве, как минимум, не уступает Антаку, о чём его противник знал. Сказал, что предлагает это лишь ради сбережения воинов. Пусть погибнет только один из них, а победитель получит всё!..

– И Борен согласился?

– Да, согласился. Они прилюдно огласили всем воинам условия поединка и дали твёрдый приказ каждый своему войску: потом в битву не вступать, а покориться победителю, кто бы им не оказался. Одновременно пообещали, что к побеждённым будут относиться милостиво, с уважением и справедливо.

– И Антак победил в том поединке?

– Да. Но сражались они долго, показывая просто чудеса отваги и умения. У Борена сорвалась от удара пластина брони на груди и наш вождь сумел нанести точный удар именно в эту прореху, хотя сам весь истекал кровью… Он держался на ногах всё время, пока наши противники сдавали свою оружие, только потом ушёл в сторону к приготовленному для него месту и лёг вдали от всех глаз, предоставив себя услугам нашего лекаря. Антак был вождём и не имел права выказывать слабость, потому до последнего стоял на ногах…

Позже Сечень рассказывал о полководческом даре Антака.

– Его решения нередко изумляли, но потом оказывалось, что он принял единственно верное решение. Сейчас я тебе расскажу о двух его сражениях – я тоже участвовал в них! – когда он в очень схожих внешне ситуациях поступал совершенно по-разному! Так, как от него совершенно не ожидали…

– И как же?

– В первый раз мы совершили длительный переход и ближе к вечеру достигли небольшой речки, на противоположном берегу которой – гораздо более крутом! – расположилась вражеская рать. Намного многочисленней, чем мы. Они давно там находились, даже укрепили берег. Я думал, что вождь даст приказ отдыхать уже изрядно уставшим воинам, но он велел немедленно идти в атаку. Не только я, но и другие были удивлены, ведь совершили длительный переход и некоторые с трудом стояли на ногах. Признаюсь, в какой-то момент мне показалось, что я даже и до реки не дойду, а ещё нужно перейти её, подняться на крутой берег, где засели давно нас ожидающие враги. Не понимал, откуда найду силы, чтобы сражаться с ними. Прятал мысль о том, что буду убит… И всё же мы их разбили! Даже быстрее и легче, чем я ожидал…

– А что было в другом схожем случае?

– Спустя какое-то время всё это повторилось. Нашим врагам удалось собрать немало сил, опять больше наших. Они нашли удобное поле для сражения, там и стали ждать нас, создав оборонительные сооружения, пусть и лёгкие. Мы вышли на них к вечеру тоже после утомительного перехода, как и в том случае, о котором я тебе рассказал. Антак велел разбивать лагерь и всем воинам отдыхать. Только утром мы вступили в бой и легко одолели врага…

Росс не скрывал своего удивления:

– Да, всё очень похоже, но почему в первом случае он сразу же начал сражение, а во втором дал войску передышку?

– Да, понять трудно, почему решения Антак принял столь разные. Лишь со временем, побеседовав с ним, я понял причины. А тогда мы не понимали вождя. Но слушались! И потому пришли победы.

– Но в чём же причина? – допытывался юноша. – Расскажи!

– В первый раз враги были уверены в своём очевидном превосходстве, они не знали его ума, сообразительности и то, что нас он подготовил очень хорошо, долго всему обучал. Они были уверены, что он не посмеет с ходу затеять бой, психологически оказались не подготовлены к этому, и духа долго сопротивляться у них не хватило, когда мы навязали им бой с полным отчаянием, ибо умирали от усталости…

– А во второй раз?

– О, тогда уже слава Антака гремела далеко вокруг, нас боялись, вот он и позволил нам отдохнуть, а вот нашим врагам всю ночь было не до сна – они тряслись от страха, ожидая нашего нападения, ночь вымотала их тревогами, сомнениями и утром они оказались не готовыми к настоящему бою…

– Когда это знаешь, то кажется совсем просто, а попробуй вовремя такое придумать!

– На то и есть вождь, чтобы соображать. Антак был великим воином.

– Был?

– Позже его подло отравили, когда-нибудь я тебе расскажу всю его историю. А сейчас нам пора поупражняться. Давно мы с тобой не фехтовали!..

Слушая рассказы о победоносных походах Антака в следующий раз, Росс спросил:

– А нельзя было обходиться без войны?

Сечень покачал головой:

– Увы, нет. Давно известна пословица: «Хочешь мира – готовься к войне». Нападают на слабых. Нужно быть сильным. Показывать силу. Выглядеть сильным.

– Мне бы не хотелось убивать.

– Но мы вынуждены делать это. Например, на охоте, чтобы добыть пищу. При самообороне от хищников. Тут выбора нет: или ты, или тебя.

– Но люди – это совсем другое дело!

– Хотелось бы, чтобы было другим, но и в отношении людей то же самое. Увы, увы, увы. Нередко выбора тоже не бывает: на тебя нападают – надо защищаться.

– А можно сделать, чтобы не нападали?

– Можно. Для этого следует стать самым сильным. Или выглядеть самым сильным. Но одного желания недостаточно. В нашем регионе шесть-семь племён, сравнимых по силы. Они между собой нередко конфликтуют. Например, из-за охотничьих угодий, источников воды, за городские кварталы, из-за каких-нибудь обид, конфликтов. Как одному из них стать самым сильным? Уговоры бесполезны. Кому-то одному нужно принудить остальных, а для этого необходимо воевать. Получается, чтобы потом прекратились войны, следует воевать и убивать…

– Грустно слышать такое, – признался Росс. – И вдвойне от того, что я начинаю понимать, что иначе действительно нельзя. – Юноша тяжело вздохнул. Поднялся: – Хочу потренировать свои ускорения. В последний раз я убедился, что во время такого могу ударом ладони ломать деревца. В обычном состояние мне такого не удаётся…

Не всё услышанное от Сеченя Росс понимал сразу. Например, его удивили такие слова:

– Вождь обязан делать запоминающиеся поступки, говорить эффектные слова, которые поднимают или укрепляют его авторитет.

– Но если вождь такой хороший, как ты описываешь Антака, то зачем ему какие-то слова – все видят всё и так?

– Это не просто слова и не просто дела, а такие, которые словно молния ночью высвечивает нечто такое, что повышает уважение людей.

– Не могу понять, что это за слова и дела?

– Расскажу ещё один случай. Тогда Антак решил сам лично провести разведку, взял с собой небольшой отряд. Нас было всего восемь человек. Мы проникли далеко в глубь вражеской территории, но нас заметили, перекрыли все пути отступления. Нам пришлось двигаться практически в противоположную сторону от своей земли, скрываясь от погони. Однажды спаслись лишь чудом, пересидев опасность под водой среди озёрных зарослей, дыша через камышинки.

Потом долго шли по огромному кругу, обходя возможные засады. В пути нам не удавалось ничего добыть, а свои припасы мы бросили в самом начале отступления, иначе бы не смогли оторваться от преследователей. Мы уже шатались от голода, когда наткнулись на пятёрку воинов. В коротком бою одолели их. И у одного нашли в его поясной сумке кусок вяленого мяса. Один кусок, а нас восемь человек. Мы решили, что делить его не имеет смысла, пусть съест его один – тот, чьё здоровье и самочувствие наиболее важно для всех. Понятно, что мы имели ввиду Антака. Он был главным, принимал решения, еда должна была сделать его сильнее.

Антак взял мясо и швырнул его далеко в кусты, повернулся, коротко бросив:

– Вперёд! За мной.

И мы пошли за ним. Почему-то у меня появилась уверенность, что мы благополучно вернёмся домой. Мои товарищи тоже мне признались в подобном.

Так всё и случилось, через два дня мы оказались на своей земле. До этого, правда, мы один раз поели, когда наткнулись на заброшенный дом, возле которого оказалась яблоня, усыпанная яблоками. Ими мы наелись и сколько могли, набрали с собой. До сего для помню дивный вкус тех яблок. Может быть, на самом деле они были и не такими уж сладкими, но голод сделал их лучшими яблоками в мире.

Позже, вспоминая эпизод с выброшенным куском мяса в кусты, я подумал, что тогда в той ситуации это было единственно правильное решение. Это укрепило авторитет Антака, но вот если бы один вождь на глазах остальных семерых очень голодных людей съел мясо, будучи и сам не менее голодным, то это было чем-то не очень хорошим. Он бы оставался нашим вождём, мы бы уважали его и беспрекословно слушались, но всё же это было бы совсем иное. Понимаешь, Росс, что я хотел сказать о запоминающихся словах и поступках вождя?

– Начинаю понимать…

Как-то вечером, после обычной работы у Богини, ужина и тренировок с оружием, на которых настаивал Сечень, Росс задал давно мучивший его вопрос:

– А почему вы предлагаете стать вождём мне, а не стали им сами? Вы мудры, много всего знаете, очень хорошо владеете оружием, обучаете меня! Что с того, что вы волхв? Вы же можете стать вождём и зваться иначе.

– Вождь должен быть очень хорошим воином, поэтому тебе это всё пригодится. Но вождю нужны и некоторые другие качества. Он должен быть вождём – и по облику, и по духу, и по словам и поступкам. Люди должны видеть по всему – даже самому мелкому – что это вождь.

– А ты разве не такой?

– Ты мне льстишь. Меня больше тянет к покою, уединению, к знаниям, в поисках последних я готов уходить за тридевять земель и учиться всему. Вождь же всегда должен быть с народом, жить его жизнью.

– И у вас не нашлось никого лучше меня?

– Нет, такого не оказалось. После отравления Антака его место занял Борз, который провозгласил себя великим вождём. У людей были веские подозрения, что это именно он – или кто-то по его наущению – подлил отраву Антаку. Правда, доказательств тому не имелось. Но недовольство росло. И тогда Борз наиболее опасных для себя и своей власти спровоцировал на поединки, в которых не знал себе равных. Они не могли не отреагировать на его провокации, оскорбления, и выходили, фактически, на смерть. Он поубивал многих.

И хотя поединки дозволены, но людям это не понравилось. Одних они смутили, других испугали. В результате признать правление Борза отказалось несколько родов, и они ушли, стали жить самостоятельно. Ярок, Рунник, Росак, Ран, Борей теперь отказываются признавать его власть. Мы ушли с Дарогом, которого временно решили считать своим вождём. Но на свою беду отдалились не слишком далеко. Борз вначале укрепил свою власть над теми, кто остался в городе, не жалея тех, кто пытался ему сопротивлялся. Обычно это оканчивалось смертью. Борз легко проливает чужую кровь, не щадит соперников. Позже он занялся и своими соседями. Насильно присоединил несколько мелких племён, а затем напал на нас. Это было неожиданно, мы оказались не готовы к войне, много наших пало. Я был ранен. Едва сумели вынести с поля боя Дарога…

В общем, нас осталось менее половины: одни были убиты, другие захвачены в плен Борзом. Изувеченный и чудом выживший Дарог уже не мог быть настоящим вождём. Но его власть принялись отстаивать его родной брат Драг и сын Дрях. Они не столько плохие люди, сколько совсем никудышные. Драг не слишком умён, но спесив. А Дрях чересчур молод, неопытен, высокомерен, вспыльчив. Не всем нравилась их власть, но лучших не было, пришлось терпеть. Они увели нас на новое место, где мы построили свои жилища. Но среди людей недовольство росло и росло. Потом в совершенно пустом споре Дрях оскорбился с вызвал на поединок Ланна, в то время он один осмеливался противоречить им. Дрях убил его. Это глубоко оскорбило и возмутило людей, ведь оснований для подобного зверства не имелось, а Ланна многие уважали за его открытую душу, смелость, охотничью удачу. В немалой степени именно его стараниями охотники приносили много добычи. Теперь же, вдобавок ко всему, стали голодать. Драг и Дрях не сильны в охотничьем деле. Тогда Веда и сказала, что нужно идти за тобой, иначе нам всем будет гораздо хуже. Всему племени! Это вопрос жизни и смерти. И не только для нас.

– Но я не чувствую в себе такой уверенности. Наоборот, слушая твои рассказы о подвигах Антака, я вижу, что совсем не похож на него, я совершенно иной.

– Вождь вождю – рознь. Совсем не обязательно быть похожим на кого-то, самого великого. Великим вождя делает не одно, не несколько качеств, а их общая сумма. Хотя следует признать, что шапка Мономаха тяжела, порой даже очень тяжела и не всякому под силу.

– А что это такое – шапка Мономаха?

– Была некогда такая шапка у известного правителя прошлого Владимира по прозвищу Мономах. Он был князем ростовским, смоленским, черниговским, переяславским, киевским. Была у него шапка, которая заменяла ему корону…

– А что такое корона?

– Правители носили такие головные уборы, богато украшенные, дабы выделяться от прочих людей. Таковую Владимиру Мономаха заменяла шапка. Слова о шапке Мономаха стали крылатыми, я употребил их в переносном значении – о тяжести власти правителя.

Юноша покачал головой:

– Тем более у меня нет желания носить такую шапку. Да и не вижу в себе ничего из того, что необходимо вождю.

– Я тоже, – выдавил из себя тяжёлое признание Сечень. – Может быть, от того, что слишком долгое время провёл возле великого вождя Антака, а ты действительно ничем не похож на него. Решительно ничем.

– Вот видишь! – хотя волхв и согласился с Россом, но это ему не понравилось. Мало приятного, что сам чувствуешь свою ущербность на фоне такого гиганта, а тут ещё об этом говорят со стороны. – Я не могу быть вождём.

Сечень положил свою руку на плечо юноши и сказал, глядя ему прямо в глаза:

– Всё это так, но Веда сказала, что ты будешь вождём. И только такой вождь, как ты, нам сегодня нужен.

– Кто такая Веда, и почему ты всегда о ней говоришь? Откуда она это взяла?

– Веда знает всё. Ты убедишься в этом, когда увидишь её. Она просила тебя приехать к ней. И ты уже дал согласие.

– Согласие я дал встретиться с ней, а вождём быть не могу. Ну, не могу! Даже если бы и пожелал такого! Не могу же я превратиться, скажем, в осу, даже если захочу! – в сердцах воскликнул Росс.

– Не спеши. Пусть всё идёт своим чередом. Увидишь Веду, а затем сам решишь, как тебе поступать. Никто тебя не неволит, не умирай раньше смерти.

– С какой стати мне умирать? – не понял юноша.

– Это пословица такая. Пока не мучайся сомнениями. Подожди, пока увидишь Веду. Затем примешь своё решение.

– Хорошо, это я могу тебе пообещать.

Чуть помедлив и подумав, Росс спросил:

– Неужели Антак был настолько мудрым, что всё понимал, всё знал и всегда принимал верные решения? А у него не было сомнений, что сделать или предпринять? Были же какие-то очень трудные положения, когда мало что понятно и не знаешь, что тебе делать?

– Такое бывает с каждым человеком.

– И что тогда делал в таких случаях Антак?

Сечень ответил, несколько оживившись:

– Однажды он со мной по такому поводу говорил!..

– И?

– Антак сказал, что в таких случаях, когда трудно уяснить положение и принять решение, нужно отказаться от каких-либо действий. Подождать, не изменяя того, что имеется. Есть такой принцип: «Не повреди!», им и следует руководствоваться.

– Не повреди?

– Ну, в смысле: не рискуй ухудшить положение. Это когда слишком велик шанс ошибиться. Словом, семь раз отмерь и один раз отрежь, – пояснил волхв.

– Мне нужно подумать над твоими словами, – заключил юноша. – Пока они мне туманны. Подумаю, хорошо подумаю.

– Уже позднее время, а утро вечера мудренее, пора укладываться спать. Богиня, поди, нас уже заждалась, – пошутил Сечень.

Глава 7. Забывчивые осы

Когда они закончили работу, то Росс, оглядев сделанное, сказал:

– По-моему, мы уже сделали всё, что просила Богиня. Сделали на сей раз, остальное на потом. На следующий год продолжим. Она за это время вырастет и снова упрётся боком в склон.

– Приятно слышать, – не скрыл своей радости Сечень, – а я последние дни сам норовил спросить тебя: не пора ли заканчивать? Но не решался.

– Вечером перед сном я спрошу Богиню: всё ли мы сделали? Можно нам её оставить?

– А пока пойдём купаться и ужинать, у меня в желудке сосёт от голода.

Они стали спускаться. Впереди шёл Сечень. Наверное, он неосторожно ступил, да и усталость, несомненно сказалась, его нога подвернулась и он упал прямо на торчащие выступы скал. В самый последний момент успел выбросить правую руку, смягчить падение… Даже шедший за ним Росс услышал хрусть кости, а затем сдавленный стон товарища.

Бросился к нему, посадил прямо. Тот с мукой на лице поднял руку, которая имела неестественный изгиб, на месте которого торчала кость, разорвавшая кожу. От её вида у юноши пошли мурашки по телу.

– Всё, отработал я ею.

– Нужен врач! – воскликнул Росс и тут же умолк: какой врач, если здесь, кроме их двоих, никого нет.

– Я – врач, – глухими голосом произнёс Сечень, удерживаясь от стонов. – Только мне нужны для лечения две руки, а у меня осталась всего одна.

– Что же делать?

– Придётся тебе быть моими руками, Росс. Нужно хоть как-то вернуть кость на положенное место, не могу же я остаться с такой рукой.

Юноше было страшно глядеть на переломленную руку, но он пересилил себя: никому другому это дело перепоручить было нельзя. Он находился в каком-то странном состоянии, мысли его путались, он ощущал идущие от земли по ногам и всему телу невидимые флюиды.

По указаниям Сеченя вправил кость на прежнее место, при этом тот дважды терял сознание от острой боли…

После второго обморока что-то произошло со зрением Росса: внезапно рука Сеченя словно стала стеклянной, он увидел саму кость, жилки, мускулы, кровеносные сосуды, нити нервов. Понял, как следует свести края перелома, затем сжал кость, принялся поглаживать. Заметил, что кровеносные артерии стали пробивать себе путь сквозь месиво раны, превращаясь в полноценные сосуды. Начал помогать этому процессу, посылая волны своей энергии. Порванные нервы в считанные минуты наладили прежние связи. Чуть позже и кость снова образовала цельный сустав.

Волхв очнулся:

– Не помню, чтобы я когда-либо раньше терял сознание. Со мной такое впервые. Боль оказалась слишком жуткой.

Росс покачал головой, давая понять: мол, ничего не говори.

Он легко поглаживал руку на месте перелома, направляя текущие через него энергетические потоки в место раны.

Сечень терпеливо ждал. К нему вернулся обычный цвет лица, морщины его разгладились. На нём даже появился оттенок умиротворения.

Наконец Росс закончил:

– Всё, теперь должно быть хорошо.

Волхв недоверчиво взглянул на него, а затем пошевелил пальцами:

– Они двигаются! Удивительно, я не чувствую никакой боли.

Посмотрел на рану и брови его поползли вверх:

– На коже нет никаких следов, словно ничего и не было! Как ты это сделал?

– Это я давно умею. Научился у мамы. Она небольшие раны заживляла так, что потом ничего не оставалось.

– А как там внутри? Как кость? Она тоже зажили?

– Насколько я понимаю, то да. И на сей раз я действовал не один – мне помогала Богиня.

Весь оставшийся вечер Сечень ещё осторожничал, берёг руку, хотя не ощущал в ней никаких неприятных ощущений.

Ночью юноше опять приснилась Богиня в облике красивой статной женщины, чем-то напоминающей его мать. У Росса защемило сердце.

У них состоялся долгий разговор. Она благодарила их за всё сделанное для неё. Попросила придти следующим летом и завершить начатое…

Проснувшись утром, Росс заметил, что его товарищ уже не спит, а вращает кисть левой руки, выделывает пальцами различные фигуры. Увидев взгляд юноши радостно сообщил:

– Словно никакого перелома и не было! Спасибо вам обоим: и тебе, и ей. – Он кивнул в сторону массивного тела Богини.

Затем вспомнил и спросил:

– Ну, как она? Отпускает нас?

– Да, она позволяет удалиться и просит вернуться на следующий год.

– Вот и хорошо, соберёмся, и в путь!..

+ + +

Поднявшись на вершину холма, перед спуском к берегу Волги, они оглянулись и посмотрели на находившуюся уже вдали Богиню. Именно с этого места они увидели её в первый раз: тогда она боком упиралась в склон горы и имела наклон в противоположную сторону. Теперь уже Богиня стояла прямо, а между её огромным телом и откосом грунт был удалён не меньше, чем шагов на пять, и широких шагов.

– До свиданья! – попрощались они.

В стороне поднялась птичья стая и защебетала, застрекотала на разные голоса. Уж не Богиня ли прощалась с ними?!.

Бодрыми шагами путники двинулись вниз по склону холма…

+ + +

Завидев памятную ему рощицу хищных росянок и далее болотистый берег – комариный рай, Сечень вспомнил:

– Ага, именно тут мы выдержали бой с комарами.

– Они как раз летят, – показал рукой в сторону Росс.

Волхв присвистнул:

– Легки на поминке! Да их сейчас куда больше, чем было тогда! – с этими словами он достал меч. – Что ж, встретим непрошеных гостей!

– А может, обойдёмся без драки? Это отнимет какое-то время, а мне жаль тратить его на них.

– Что ж, действуй, как решил сам! Теперь ты сын Богини, у тебя должно всё получиться.

Росс повернулся к плотной комариной стае, вперил в неё глаза: мгновениями позже она поменяла направление и направила свой полёт к росянкам. Комары безумно садились на растения, вязли в лужицах слизи, а затем их накрывали широкие листья, делая своим кормом. У хищных растений началось истинное пиршество.

Сечень восхитился:

– Молодец! Отличная выдумка! Пусть знают наших!

Несколько позже поинтересовался:

– Комаров была тьма-тьмущая, как ты всех сумел подчинить своей воли? Нетрудно было?

– А я даже не заметил их количества. Слушались они меня легко. Наверное, будь их больше – было бы то же самое.

– Это влияние Богини, твоей матери, она дала тебе такую силу, – уважительно произнёс волхв…

Дальше двигались относительно спокойно, только раз неосторожно приблизились к дурман-траве, похожим на огромное развесистое дерево, и она выпустила облако удушливых газов. Пришлось пробегать мимо, затаив дыхание и ускорив себя, а уж в отдалении смогли отдышаться.

Когда же они подошли к развалинам с медведкой, то почти одновременно повернули друг к другу лица и каждый понял, что им пришла одна и та же идея.

Сечень согласно качнул головой:

– Что же, давай проверим, чему мы научились.

Теперь уже он пошёл первым, ментально притормозив сознание и все процессы в организме медведки: она двигалась столь медленно, что Сечень успел спокойно прошагать мимо, а хищница шумно сомкнула пасть далеко за ним, когда он находился вне досягаемости …

Спустя некоторое время, дав медведке придти в себя, двинулся по тропинке Росс. Медведка ринулась стремительно, но в самый последний момент юноша словно ускорился и оставил её за своей спиной в шести-семи шагах от себя. Подошёл к Сеченю и благодарно пожал ему руку:

– Спасибо за науку!

– И тебе спасибо! Ты был наставником не хуже!..

+ + +

Уже на самом подходе к бункеру Сечень схватил Росса за руку:

– Я чувствую в развалинах тараканов! Этих мразей там огромное количество!

Юноша улыбнулся и сказал:

– Я давно их вижу. Не беспокойся, теперь с ними справимся легко, ведь мы идём от Богини и уже совсем не те, что были ещё недавно. Сейчас я думаю, что с ними делать? Как лучше и легче их нейтрализовать?

– Может быть, попробую я? Теперь я могу изобразить тарантула не для одного-двух тараканов, а для значительно большего количества. Хочу проверить, удастся ли мне испугать их всех? Если что, в дело включишься ты, поддержишь меня.

– Попробуй, – охотно согласился юноша. – Я буду следить за ними.

Он вошёл в мысли одного из тараканов и принялся наблюдать его глазами за остальными сородичами этого насекомого.

Вот они насторожились и повернулись в сторону людей, шевеля усиками. Один таракан крутнулся и помчался вниз в тёмный лаз подземелья, заросший кустарником. За ним устремился второй-третий… После и остальные. Тут Росс «увидел» перед собой огромного тарантула и еле удержал «своего» таракана от панического бегства. А пока он смирял инстинкты насекомого, особенно крупный таракан бросился на людей… Юноша заставил подчинившегося ему таракана впиться в ногу собрата. Тот обернулся и набросился на сородича – они принялись драться…

Росс покинул сознание таракана, посмотрел на Сеченя. Тот покачал головой:

– С этими двумя у меня вышла промашка.

– Лишь с одним. Другой бы убежал, но в его голове был я и не позволил ему это сделать.

– Понятно, ты заставил его броситься на этого злодея!

– Пришлось это сделать, он намеревался кинулся на тебя. Но нам нужно идти дальше, а они дерутся прямо на нашем пути.

– Что делать?

– Обходить их я не буду, мне хочется быстрее оказаться дома. Я их просто прогоню!

Росс собрал свою волю и бросил в тараканов сгусток мысли – ощущение смертельной опасности совсем рядом… Тараканы перестали драться между собой и чуть ли не бок о бок помчались к спасительному входу в подземелье. Здесь они столкнулись, но более крупный не смог опередить собрата – тот ему заметно повредил сустав одной из ног, а потому пришлось уступить дорогу чуть меньшему…

Сечень громко смеялся им вслед, испытывая огромное удовольствие от обращения в бегство столь грозных врагов.

+ + +

И вот, наконец, его родной дом – бункер! Окошки с толстыми прочными стёклами, глазок перископа поблёскивал на солнце, словно приветствуя его. Всё здесь было по старому, разве что прибавилось растительности у входа, обычно он самую густую вырывал, а в его отсутствие делать это было некому.

Дверь цела, по-прежнему на замке. Нужно забрать ключ, спрятанный под осиным гнездом. Сказал Сеченю:

– Постой немного тут, я быстро схожу за ключом.

Он соскучился по «своим» осам и направился к ним с радостью.

Стоял погожий солнечный день. Осы деловито занимались обычным своим делом. За время его отсутствия они заметно расширили свой дом, добавили несколько сегментов.

Обуреваемый радостными чувствами, Росс не обратил внимания на усиливающийся недовольный гул, высматривая некоторых, особо ему приметных ос. Ему казалось с ними у него несколько более тесная дружба, чем с остальными. Он хотел поприветствовать старых знакомых.

Для него оказалось совершенно неожиданным нападение чуть ли не всего роя ос: они бы схватили его и тут же растерзали, если бы не мешали друг другу. От ударов жёстких крыльев он повалился на землю в полном ошеломлении, грозные пасти раскрылись, готовые впиться в человеческую плоть, когда последовала ощутимая световая вспышка и по осам ударили мощные энергетические разряды, которые отшвырнули и разбросали насекомых далеко прочь от беспомощного Роса…

Перед его мысленным взором мелькнуло встревоженное лицо Богини и в сознании остались тихие слова: «Будь осторожнее, сынок».

Юноша понял, только что Богиня спасла его от жуткой гибели. Он благодарно шепнул: «Спасибо, мама…»

Поднялся в недоумении: что случилось с его осами, почему они превратились в злобных монстров?..

Вошёл в их сознании и вообще не обнаружил в них ничего дружеского, только желание растерзать и насытиться плотью. Понял, что он слишком долго отсутствовал, они просто забыли его и отнеслись как к обычному человеку, не к своему другу. Раньше же он постепенно приучил их, приходил ежедневно, вёл с ними мысленное общение. Теперь же ни одна из ос не помнила его. Увы…

Даже сейчас, пока он пытался понять причину, несколько ос сделали попытку снова наброситься на него, и ему пришлось уже самому отражать их своими волевыми импульсами.

Но ему нужно было забрать спрятанный ключ. Что делать? Мысль убить своих старых друзей, пусть даже забывших его и пытавшихся растерзать, была ему физически неприятна. Подумал: «А может, сделать себя пустым местом? Раньше у меня такое получалось, должно получиться и на этот раз…»

Он постарался заблокировать все свои мысли, представляя, что он стал ничем – пустотой, воздухом, никому не видимому и не слышимому.

Осторожно продвинулся вперёд, глядя на грозных ос, уже оправившихся от чувствительных ударов и снова принявшихся за свою работу. Они на него не реагировали. Ещё несколько шажков, ещё… Осы не видят и не слышат. Одна нечаянно наткнулась, удивлённо глянула в сторону человека и продолжила свой путь дальше…

Росс просунул руку под край гнезда, нащупал положенный туда ключ, сжал пальцы на холодной стали. Вытащил и, пятясь, отошёл на десяток шагов от ос. Только теперь он вздохнул с облегчением: получилось!..

Полубоком сделал десяток шагов, затем повернулся и ушёл от ос, которые уже не были для него «своими». Ему стало грустно.

Он рассказал о происшедшем Сеченю. Тот вначале встревожился, а потом обрадовался:

– Хорошо, что тебя спасла Богиня! Будет тебе наука. Извлеки из этого урок. Понятно, что такое предположить было сложно, но в будущем всегда будь начеку: доверяй, но проверяй. Будь готов к самым худшим и неожиданным вариантам. Всегда и везде!..

Глава 8. Мост через Волгу

Перед тем, как войти в дом, несмотря на своё понятное нетерпение, Росс вчувствовался и мысленным взором осмотрел внутреннее пространство. Сокрушённо покачал головой и сказал Сеченю:

– Там теперь много других хозяев, я же давно не вёл зачистку.

Тот согласился:

– Я тоже смутно ощущаю наличие всяких тварей. Они очень опасные?

– Нет, не слишком, но их много. Я сейчас отгоню их от двери, открою и мы входим. Копьё и нож нужно держать наготове. А ты можешь пользоваться копьём и мечом.

…Первой на них бросилась сколопендра и повисла на двух копьях сразу. Пока она билась в судорогах, людей атаковали разные клещи-кровососы. По стенам ползали слизняки, вши и мокрицы. Этим достаточно было одного точного удара копья. Как и наглым клопам или вшам.

Прошло немало времени, пока они перебили всех.

– Куда их девать всех? Целая гора!

– Покидаем в мусоропровод.

– Сколопендра пролезет?

– Придётся по частям.

Когда Росс стал поднимать крышку мусоропровода, то оттуда полезла жуткая голова с бахромой усиков. Разозлился и нанёс волевой удар: чудище рухнуло вниз. Юноша послал вдогонку ещё несколько импульсов. Внутренне негодуя: «Сколько можно, отовсюду лезут! Надоели! Во-он!»

После недолгого шумного шевеления всё внутри стихло. Он принялся подтаскивать и сбрасывать вниз тушки убитых насекомых. Сколопендру всё же удалось пропихнуть целиком, хотя и с немалым трудом.

Затем долго убирали помещения, отмывали грязь, кровь и слизь, а также многочисленные экскременты, оставленные непрошенными гостями.

На печке поджарили остатки своей последней добычи, а перед этим Росс очистил волевыми импульсами дымовую трубу: в ней тоже успела поселиться всякая живность. Он прогнал её наружу, вселив предварительно панический страх.

Они поели, отдохнули, а после занялись банными помещениями. Войти в них оказалось невозможным, так как их все заполнила бурая плесень. Увидев, сколь её много юноша проникся злостью, и не стал держать негодование в себе, а швырнул всю в плесень. Она отреагировала, зашевелилась, что-то в ней стало происходить: плесень съёживалась, темнела, кое-где отделялась от потолка, стен, отступая от негодующего человека.

Затем юноша с Сеченем принялись соскребать плесень, ссыпать в мешки и относить к мусоропроводу. Закончили быстрее, чем вначале ожидал Росс.

Истопив баню, попарились и помылись.

Волхв выходил из неё довольный, восклицая:

– Который день паришься – тот день не старишься.

На следующий день плесени в банных помещениях Росс не обнаружил. Обрадовался: «Хорошо я её излупил! Нужно такое повторять почаще! Всё же легче, чем потом убирать плесень!»

После завтрака они отправились вдвоём на огород. Вчера было не до него, хватало иных забот.

Как и следовало ожидать, от огорода мало что осталось: воспользовавшись отсутствием догляда, воры сожрали практически всё. Удалось собрать неполную корзину моркови, картошки, свеклы, репы, по несколько штук помидоров и огурцов.

Сечень собрал вдобавок чуть ли не охапку дикоросов, а к обеду приготовил из них такой салат, что Росс ел и дивился:

– Как вкусно! А я и не подозревал, что можно такое есть!

– Можно. И нужно! В них большая сила, они ещё и целебные.

– Нужно мне присмотреться, какие вы собираете.

– Покажу, это наука нетрудная. А знать необходимо каждому, ведь здоровье не купишь, но можно сохранить или восстановить.

Затем Сечень сделался серьёзным. Росс понял: «Хочет сказать что-то важное».

– Это всё хорошо. Тут мы с тобой всё сделали: очистили, навели порядок. У Богини тоже всё благополучно. Нужно вспомнить и о нашем народе. Ему нужен вождь. Ты!

Росс потупился:

– Не уверен, что смогу. Ничего у меня не получится.

– Эту песню я уже слышал, – жёстко ответил волхв. – В драку ещё не ввязался, а уже говоришь, что не осилишь.

– Мне страшно, а вдруг не получится?

– Всё получится. Веда сказала, что ты будешь вождём. Более того, великим вождём. Она никогда не ошибается.

– А ежели на сей раз ошиблась?

– Веда рассказала мне о тебе. Показала – послала картинку мне в голову, когда я спал. Так что я тебя узнал, когда мы встретились. Да и дом твой нашёл по её указаниям. И лопаты она наказала взять с собой. Так и сказала, удивив меня: «Обязательно возьмите с собой лопаты, без них не обойдётесь». Сам знаешь, как они нам оказались кстати. Мало бы что мы сделали без них. Может быть, даже пришлось бы возвращаться за лопатами. А Веда про них наперёд мне наказала. Всё знала!

Обуреваемый сомнениями юноша покачал головой:

– Всё равно вождём мне не стать.

– Ты и Веду не хочешь увидать? Она приглашала придти и ты дал мне в этом слово. Не забыл?

– Я не отказываюсь. Просто сомневаюсь, что могу стать вождём. Да ещё великим!

– Следующие шаги не делаются раньше первого. Сначала тебе следует увидеть Веду. Ты обещал, что пойдёшь со мной.

– Да я и не отказываюсь…

– Так когда отправляемся в путь? Когда?

– Может, через два-три дня?

– А почему не прямо сейчас?

– Я не готов, нужно собраться, – встрепенулся юноша.

– Долго ли голому собраться – только подпоясаться! – пошутил Сечень. – Я тебя не тороплю. Спешка нужна только в ловле блох. О «прямо сейчас» я просто так сказал. Можно и подождать. Но чего? Ждать у моря погоды?

– У какого моря?

– Море? Оно вроде озера, но только очень и очень большого. Берегов не видно.

– А разве такие бывают?

– Бывают и есть. Морей много, а есть ещё и океаны.

– Океаны?

– Ну, это вроде моря, но только ещё больше… Эх, друг ситный, тебя нужно отвести к Лунному котлу! Уверен, он тебя примет и научит всему. Будешь знать про моря-океаны и про многое другое.

– И про Лунный котёл я никогда раньше не слышал.

– Давай договоримся, я тебе о нём и о многом другом расскажу в пути. Так решай: когда нам отправляться? Чего тянуть козла за вымя, мы могли бы даже сегодня выйти, но давай отложим на завтра: утро вечера мудренее…

Так в конце концом и решили.

+ + +

В последний раз Росс прошёл по всем помещениям бункера, как бы прощаясь с домом. При этом он вспоминал, в каком состоянии нашёл их при возвращении от Северной Богини, и посылал во все стороны волевые импульса нежелательным гостям – «убирайтесь отсюда подальше, иначе вам будет плохо! Уходите быстро-быстро, тут опасность! Огромная опасность! Бегите, уходите, уползайте как можно дальше отсюда!..»

Закрыл дверь, посмотрел на ключ. Сечень перехватил его взгляд:

– Опять доверишь его хранение своим осам?

– Они уже не мои, – вздохнул юноша, на его лицо легла тень сожаления, – забыли меня. Теперь я для них только добыча. Но и других они тоже не подпустят.

– Будь осторожен. Впрочем, ты уже предупреждён прошлым разом – и значит, вооружён. – Посмотрел на не понявшего его слова Росса и добавил: – Это пословица такая. Много в меня таких напичкал ведун в Лунном котле… Потом узнаешь, кто это такой! Сведу вас. Всему своё время.

Росс попросил спутника постоять в отдалении, пока спрячет ключ. Тот взялся за лук:

– Я тебя подстрахую на всякий случай.

– Не надо. Теперь я знаю, что они не считают меня своим другом.

– Опять станешь ничем, воздухом, пустым местом, как это сделал в прошлый раз?

– Наверное… Впрочем, попробую иной способ. Тот, которому ты меня научил.

Юноша осторожно двинулся к осиному гнезду. Вот его обитатели почувствовали приближение человека, начали на него реагировать…

В этот момент Росс на краткий миг словно исчез, а когда снова появился на прежнем месте и принялся отступать от осерчавших ос, то ключа в его руках уже не было.

Сечень удивился:

– Ученик превзошёл учителя, я не способен ускоряться на такое длительное время. Ты успел сделать почти по десятку шагов вперёд и назад, а между ними уложить ключ под гнездо! Расскажи мне кто-нибудь о подобном, я бы не поверил.

– Но вы тоже такое делаете.

– Да, но я успеваю сделать всего пять-шесть шагов во время ускорения, максимум – семь-восемь, но потом мне нужна передышка. Ты же, как я вижу, способен снова сделать такое же. Это так?

Юноша чуть помедлили, как бы вслушиваясь в себя, а затем согласился:

– Да, я совсем не устал. Могу повторить. И не один раз.

– Ты – Сын Богини, отсюда и твои куда большие способности, – заключил Сечень. – Рад, что со мной такой спутник.

От бункера Сечень повёл Росса в почти противоположную сторону от Северной Богини – на юг. По остаткам длинного моста они перебрались через реку, которая впадала в Волгу. Позже повернули на юго-запад, постепенно всё больше заворачивая на запад.

Волхв находил места, где-то оставил метки, когда шёл на поиски Росса. Теперь он находил их и удовлетворённо хмыкал, довольный, что не отклоняется от правильного пути.

Заночевали на соснах, которые сходились друг к другу вершинами, их ветви тесно переплелись, создав площадку. Сечень дополнительно обвязал самые крупные ветви верёвкой, притянул и ещё несколько других соседних верхушек, которые образовали нечто похожее на живую стену. Получился чуть ли не домик.

Путники настелили слой мелких гибких веточек ивы и берёзы, сверху насыпали сухой травы, которую собрали на земле. Спали по очереди, меняясь на карауле.

Несколько раз являлись какие-то невидимые в сумраке ночи визитёры, но тронуть людей не решались и удалялись.

Проснувшись, Росс заметил, что Сечень держит в руках лук со стрелой. Тот приложил палец к губам: мол, молчи! Не шуми!.. Принялся натягивать тетиву…

Юноша заметил, что поодаль на дереве сидит крупная птица, которая чистила перья, не замечая людей. Сечень спустил стрелу, но в полёте она задела тонкую веточку и отклонилась в сторону, пролетев мимо цели. Птица тут же взлетела…

Волхв от досады крякнул.

Росс сильно пожалел, что они лишаются возможности попробовать на завтрак вкусное мясо: ему захотелось схватить её, и тут же птица повалилась вниз, ломая ветки и кусты, звучно стукнулась о землю.

Сечень радостно вскрикнул и быстро спустился вниз, поспешил к птице и вернулся с добычей, озадаченно её оглядывая.

– Почему она упала? На ней нет видимых ран!

Юноше захотелось сказать про свой мысленный порыв, который невольно оборвал полёт птицы, но ему пришла в голову мысль: а понравится ли волхву иметь дело с человеком, который способен убить на расстоянии одним волевым импульсом? Пусть даже невольным! А может, тут дело в чём-то ином. Сначала нужно проверить. Ничего не ответил.

Мясо у птицы оказалось очень сочным и вкусным, его ели сразу же, снимая с огня испёкшиеся ломти.

Позже спутники продолжили путь и после полудня увидели впереди водную гладь.

– Это озеро? – удивился Росс.

– Нет, река, Волга.

– Та самая, что мы видели рядом с Богиней?

– Да, это она и есть. Насколько я помню по карте, которую видел в Лунном котле, отсюда вниз по течению и находится Северная Богиня… – оживился волхв. – Может, в следующий раз удобнее не идти к ней, а плыть по воде?

Юноша недоумевающе поглядел на него.

– Не самим плыть, а на лодке или на плоту, – пояснил Сечень. – Наверное, ты не имеешь о них представления. Ничего, обо всём ещё узнаешь! Но эту идею – про водный путь – нужно запомнить на будущее. Отсюда, почти не прилагая усилий, мы можем добраться до Богини и до тебя, до твоего бункера. Он на пути к Бигине. Только вот не знаю, как насчёт водных обитателей: позволят ли они сделать это?

– Нам ещё далеко идти? Куда?

Сечень показал вперёд рукой:

– Туда. Мы одолели только примерно пятую часть пути. Я добрался до тебя на восьмой день.

Росс недоуменно посмотрел на Волгу:

– И как же мы переберёмся через неё?

– Чуть пройдём эти холмы и за ними увидим мост. Правда, не сам мост, а скорее то, что от него осталось… Это гораздо больший мост, чем тот, что у твоего города. По ним ездили повозки старых людей.

– Но река же очень большая!

– Да, большая. Но они умели многое. В том числе, и строить мосты и железные повозки. Позже расскажу тебе о них.

Действительно, обогнув заросший сосняком холм, спутники увидели череду высоких опор, пересекающих реку. Они имели серо-грязный вид, сверху лежали толстенные брёвна по три-четыре в ряд. О них Сечень сказал, что положены они сравнительно недавно, а то, что было настоящим мостом когда-то, давным-давно разрушилось.

Росс с удивлением смотрел на мост, поражаясь, как старым людям удалось установить в быстротекущей воде эти опоры. Наверное, в каких-то местах было очень глубоко, но они справились.

Ощущения он испытывал необыкновенные. Особенно, когда оказался на середине моста, видя по обе стороны широчайшие водные глади Волги, что справа от себя, что слева. Плеск её, при обтекании устоев, напоминал о силе течения.

А вот Сечень был куда более спокоен. И в силу своего возраста – он был очень бывалым человеком, и по той причине, что уже видел всё это сравнительно недавно, когда шёл к Россу.

Волхв предупредил:

– Сейчас будет сравнительно сложный участок моста.

Юноша повернулся нему лицом, внимательно слушая, что ему скажут.

– Там лежит всего одно бревно, придётся проходить по нему. Но я нашёл способ, как это легче сделать. Пришло в голову, когда ломал голову над этим… А вот и оно!

Росс увидел, что вместо нескольких брёвен между пролётами лежит только одно. Хотя и довольно широкое.

– Наверное, были и другие, но подгнили со временем и упали в воду.

– И вы тут переходили?!

– Поначалу я тоже испытывал схожее чувство. Не скрою, даже родилась мысль повернуть обратно. Но пришлось взять себя в руки, сказать себе «надо»… И потом в пути я принялся размышлять, как сие лучше сделать.

– И как же? Вы сказали, что придумали?

– Да. Росс, ты заметил, что при использовании ускорения, трудно делать повороты, тело словно бы сопротивляется этому?

– Да, заметил, при этом нужно прилагать значительные усилия. А почему?

– Всякое тело обладает массой, а когда оно начинает двигаться, то возникает инерция движения. И чем больше масса, тем она сильнее.

– А здесь она при чём?

– Направляясь к тебе, оказавшись здесь, только с того конца бревна, я вспомнил об этой инерции и прошёл по бревну в ускорении. Инерция помогает сохранить первоначальное направление движения. В одном месте я чуть было поскользнулся, но инерция не позволила упасть, а я уже при следующем шаге подправил своё положение на бревне. Сделаем так и сейчас…

– Хорошо, что вы обучили меня этому! – обрадовался юноша. – Это сейчас очень кстати.

– И не только сейчас! Ну, что ж, за дело. Я пойду первым, покажу пример, а ты за мной. Не суетись, сохраняй спокойствие. Главное, перед началом движения выбери направление строго по центру бревна, чтобы при движении помогала инерция. И ускоряться начни, когда уже ступишь на бревно. Запомнил? Ну, я пошёл! Да поможет мне Богиня!

Сечень встал у комля бревна. Сосредоточился, шагнул – и пропал из виду, сразу же оказавшись на другом пролёте у противоположного конца бревна. Повернулся к Россу, ободряя его улыбкой:

– Сейчас мне далось это куда легче, чем в первый раз. Наверное, оттого, что на сей раз я был куда спокойнее. Следуй моему примеру. Спокойствие, уверенность и… вперёд! Да поможет тебе Богиня!

Сердце Росса колотилось в груди, безбрежные воды, плеск быстрого течения, в которое он мог рухнуть с этой высоты, вселял дополнительную нервозность. Юноша сказал себе, что должен перейти по мосту, он обязан это сделать, и он сделает.

Подошёл у бревну, оно показалось ему страшно узким, хотя имело толщину не менее локтя, и шатким, и неровным, и необычайно длинным. На следующем пролёте стоял волхв и ждал Росса.

Юноша сосредоточился, мысленно сказал: «Надо!» Поставил ногу на бревно, предельно ускорив своё время, сделал шаг и понял, что допустил ошибку. А Сечень его предупреждал, что следует ускоряться только после того, как уже ступишь на бревно, он же только поставил ногу. Теперь энерция помешала подняться на бревно, а несла его вперёд: несколько шагов он сделал почти вприсядку, постепенно выпрямляясь, поднимая тело выше. Только ступил нормально и порадовался этому, как приложенные усилия подняться придали ему ускорение чуть-чуть вверх и вместо очередного шага получился полупрыжок, после чего одна нога соскользнула с бревна. Неимоверным усилием удержался, не упал, инерция несла его вперёд, но всё же он медленно, но заваливался вправо. Ещё несколько шагов и уже почти падая, вдруг ощутил поддержку, сумел сделать ещё один шаг и прыгнуть на опору, в стороне от Сеченя, застывшего словно изваяние, с напряжённо ждущим лицом. В ушах звенело, река словно бы остановилась, не текла. Мелькнула мысль: «Нет, это я ускорился, а она течёт, как и текла до меня». Вошёл в обычное время.

Волхв увидел его и облегчённо вздохнул.

– Молодец! Ты сделал это! Не все бы решились на такое в твоём возрасте… Да, кстати, ты умеешь плавать?

Росс закивал:

– Да, отец научил.

– Это хорошо. Я не стал раньше спрашивать, чтобы зря не волновать тебя, иначе ты бы мог не справиться с волнением и сохранить спокойствие. А оно было очень необходимо. Лежи это бревно на земле, большинство из нас прошагало бы по нему с лёгкостью, а вот здесь, на такой высоте и над Волгой – тут начинают играть нервишки. Не каждый может с ними справиться… А что это ты загляделся на воду?

– Там внизу, под водой, какое-то животное. Оно наблюдает за нами.

Сечень всмотрелся в тёмные волы Волги.

– Ничего не вижу.

Росс проник в сознание существа и ощутил его смешанные чувства. Главным было разочарование тем, что потенциальные жертвы никак не хотят ступить на бревно. Имелось также недоумение: только что они находились на одном краю моста, а теперь вдруг оказались на другом. Может, всё же пойдут по бревну?..

– Наверное, ты прав и кого-то чувствуешь под водой, – сказал Сечень. – Интересно, кто бы это мог быть?..

Юноше тоже хотелось посмотреть, и ему пришла идея. Он забросил в сознание подводного существа картинку с человеком, который уже ступил на бревно и шагает дальше… И уже в следующую секунду из воды с шумным плеском вынырнуло обтекаемое тело, взлетело и ударило по бревну. Как раз по тому месту, где Россом был нарисован человек. Только там никого не оказалось. Хищник рухнул в воду, взметнул каскад брызг.

Сечень отшатнулся:

– Вот это рыбка! Такой громадной я никогда не видел! В три-четыре человеческого роста, не меньше!

– Кто это может быть?

– Белуга. Похоже на белугу. Они и раньше вырастали огромные, а уж после Облака и вовсе превратились в монстров. И чего она прыгнула на пустое бревно?

Росс сознался:

– Я ей внушил, что по бревну двигается человек.

– Понятно, что могло быть, если бы двигались обычным способом. Вполне могли оказаться в пасти этого чудища. Проглотила бы за милую душу обоих. И даже, наверное, попросило добавку. – Сечень оживился: – Вот почему тут всего одно бревно: их было больше, но этот монстр сшиб остальные при охоте на людей. Жалко тех, кому повезло меньше, чем нам…

Слева от моста и дальше по реке виднелись развалины города старых людей. Сечень сказал:

– Обойдём их стороной, по пути к тебе меня встретили там не очень ласково.

– А кто?

– Тамошние обитатели. Очень подозрительные. Наверное, на их месте я вёл бы себя схоже. Для них я чужак, мои помыслы им неизвестны, могу оказаться врагом.

Росс посмотрел в сторону развалин и внутренним взором ощутил там присутствие людей, очень большого количества людей. «Кто они? Как живут? Хорошо бы посмотреть на них…»

– Нам в ту сторону, прямо на запад, – показал рукой Сечень.

Глава 9. Поединок без оружия

Росс потерял счёт дням и гадал про себя: сколько же они находятся в пути – пятый день или уже шестой? Спросить у волхва стеснялся. Солнце перевалило высшую точку. Было жарко. Росс смахнул пот со лба и спросил:

– Ты говорил, что уже совсем близко. Далеко ещё до твоего города?

– Уже совсем близко, – заверил рукой Сечень. – Осталось совсем немного, скоро наткнёмся на дозор, нужно помнить об этом. Могут принять нас за врагов. Впрочем, двигаться не слишком быстро и не слишком осторожно, дабы не подумали, что мы подкрадываемся к ним. Нужно дать им время нас разглядеть. А лучше голос подать!

– Голос подать, как это? – не понял Росс.

– Чтобы нас услышали, сориентировались и поняли, что мы не враги. – После этим слов довольно громко пропел: – В заповедных и дремучих, страшных муромских лесах…

Хмыкнул и добавил, уже обращаюсь к юноше:

– Кстати, тут когда-то были именно они – муромские леса.

– Страшные и заповедные? А что означает последнее слово – заповедные?

– Их охраняли-заповедали, чтобы зря в них не совались. А страшные они тем, что образуют чуть ли не сплошные чащи, легко потерять ориентировку, заплутать и сгинуть бесследно… А, вот нас уже и встречают!

Из-за деревьев показался неизвестный мужчина с копьём и луком, его ноги до колен закрывали обмотки, перевязанные тонкой верёвкой крест-накрест. По тому, как он держал лук, было видно, что он был приготовлен для применения.

– Будь здрав, Арус! – поприветствовал его Сечень.

– И тебе всяческого здравия, волхв! Да и твоему спутнику тоже.

– Это Росс.

– Это за ним посылала Веда?

– Да, это именно он.

– Желаю здравия, Росс! Добро пожаловать!

– Ты ходишь в дозоры? С каких пор? Почему?

– Пока ты странствовал, кое-что у нас изменилось. И не всё в лучшую сторону.

– Расскажи, – Сечень приготовился слушать.

Арус пожал плечами:

– Разговор долгий. А если вкратце, то новости таковы. После твоего ухода Драг с Дряхом возомнили себя вождями, а потом выздоровел Дарог. Ну, не совсем выздоровел: хромает и горбится, но уже самостоятельно передвигается, временами даже командует. Вот эти трое ныне и управляют всем. Понятно, они меня невзлюбили, как и всех моих родственников, друзей. Да и твоих не шибко сильно жалуют. Учти это.

Сечень посерел лицом, сказав юноше:

– Это Арус – муж моей племянницы Светлицы.

Потом повернулся к Арусу и бросил:

– Продолжай. Я тебя слушаю.

– Несколько раз у нас с ними чуть не вышли конфликты. Мы уже были готовы на всё, но Веда велела потерпеть. Сказала, что скоро они будут укрощены, но не нами. Терпим. А сегодня меня они даже назначили в дозор, чего никогда не делали, я не успел выразить протест, как вмешалась Веда и велела идти. Правда, о вас она ничего не сказала. Ты сам знаешь, что она не всё говорит нам.

– Похоже, решила сделать тебе приятный сюрприз, потому и не сказала. Давай вызывай сменщика и веди нас.

Россу объяснил:

– Пост оставлять нельзя, но Аруса лучше взять с собой. Чувствую, он нам там понадобится.

Арус прогугукал особым образом. Через некоторое время появился молодой парень, которого Сечень представил как Ярока. Он остался на посту, проводив троицу взглядом.

Арус повёл их за собой.

Тропинки фактически не было, они продвигались сквозь чащу дремучего леса, затем деревья расступились и открылось пространство срубленных деревьев, уложенных своими макушками в сторону путников. Обходя мимо них, подныривая под некоторые, временами Арус предостерегал:

– Осторожнее, вот здесь насторожен самострел, не заденьте бечеву.

Сечень пояснял, что это ловушка для незваных гостей. Чуть заденешь натянутую веревку, как со стороны примчится тяжёлая стрела…

Потом перед ними оказалась ограда из брёвен, врытых комлем в землю, высотой выше двух человеческих ростом. Верхушки их были заострены.

Узкие ворота охранял подросток. Он попросил подождать, закрыл створки, задвинув внутренний засов и удалился.

Арус с волхвом переглянулись. Последний покачал головой:

– Многое у нас переменилось. Задерживать волхва?!

– Теперь ты понимаешь, каково пришлось нам. Мы едва терпели. Если бы не Веда…

Ждать пришлось довольно долго. Арус едва скрывал раздражение, а лицо Сеченя сделалось грозовым.

Наконец послышались торопливые шаги, проскрипел засов и дверь распахнулась. Юноша посторонился:

– Проходите.

Опять старательно закрыл за вошедшими ворота и последовал за ними сзади.

Они шли между домами, сделанными из стволов деревьев. Таких Росс раньше не видел. Впрочем, он вообще мало чего видел в своей недолгой жизни.

Скоро оказался на довольно просторной поляне, которую покрывала трава и кое-где кустарник. К высокому дому примыкал навес. Под ним на скамье восседал мужчина почти преклонного возраста с суровым лицом. Около него стояло больше десятка человек. Все они были вооружены, большинство – копьями, а ещё у каждого имелся меч. По разным сторонам – справа и слева находились люди, образовавших живую стену. Глаза толпы были обращены на пришедших, главным образом на Росса. Он чувствовал смущение от столь пристального внимания множества глаз.

Сечень остановился шагах в пяти от группы под навесом. Юноша последовал его примеру.

Сидящий мужчина впился в них пронзительным взглядом серых глаз. Волхв глядел на него, не говоря ни слова. Пауза затянулась, но никто не решался прервать тишину.

Вдруг Росса обдала справа волна радостного и тревожного чувства. Он повернулся и… увидел направляющую к нему стройную девушку, чуть ниже его роста, с русой косой и бантом на её конце, голубыми глазами и румянцем на белом лице. С плеч свободно спадало платье без рукавов, а под неё находилась украшенная узорами рубашка. Она показалась ему хорошо знакомой, хотя он сознавал, что никогда прежде её не видел.

Юноша не мог оторвал от неё глаз, забыв обо всём на свете. Его всей душой потянуло к ней, а она шла к нему, сама не сводя с Росса сияющих синью глаз.

Она сказала… нет, не сказала, он почувствовал невысказанные ею слова: «Так вот ты какой, мой суженый».

По рядам прошёл шёпоток: «Веда! Веда! Веда!..»

Значит, это и есть та Веда, о которой он столько раз слышал от Сеченя!

Они одновременно протянули друг к другу руки, коснулись и словно искры побежали по телу обоих.

«Я тебя видела в своих снах», – сказала девушка, но не словами, а мысленно.

Росс вздрогнул от её слов: вот почему она кажется ему знакомой: она приходила к нему во сне, в них он часто видел её.

«И я тебя видел в своих снах. Именно такой – точь-в-точь, какой тебя сейчас вижу!..»

Вдруг его почти отшвырнули от девушки, грубо вернув к действительности. Он увидел перед собой искажённое ярость лицо плечистого молодого воина, который орал, брызгая слюной:

– Не смей её касаться!

Сидящий мужчина крикнул ему:

– Дрях, вернись!

«Его зовут Дрях», – понял Росс. Ему пришло понимание связи между ними: они находились в родстве, были сыном и отцом. К нему пришло имя мужчины – Дарог, вождь Дарог.

Юноша вошёл в мысли Дряха и оторопел от степени ненависти, которую тот испытывал в данную минуту, не владея собой. А всему причиной была Веда, в которую Дрях был влюблён и считал своей.

– Я не позволю тебе её касаться! – Дрях положил руку на рукоятку меча.

– Не шакалу соперничать со львом, – эти слова Веда произнесла негромко, но столь весомо, что их услышали все.

– Ты назвала меня шакалом?! – оторопело выкрикнул Дрях.

Юноше показалось, что он готов наброситься на девушку и заслонил её, встав перед ним.

Глаза Дряха запылали лютой ненавистью:

– Ты! Ты, пришедшее неизвестно откуда отродье, бросаешь мне вызов? Давай, выходи на честный бой!

Дарог встал со скамьи и попытался было остановить сына:

– Прекрати свои выходки, иди ко мне.

Дрях презрительно плюнул в его сторону и положил руку на рукоятку меча:

– Вы трусы! Я убью его, ему не быть вождём!

Росс был возмущён и обижен поведением Дряха, но одновременно испытывал к нему жалость. Он хорошо понимал Дряха: тот мечтал наследовать власть отца и взять в жёны ту, которую любил. А вдруг появляется какой-то незнакомец, который и младше, и куда менее силён физически, ничего не сделал для племени, а ему уже отдают всё – и власть, и лучшую девушку…

Несмотря на всю жалость, Росс понимал, ощущая общее настроение и чувства собравшихся здесь людей: ему брошен вызов, который он не может не принять без урона для своей чести.

Юноша выступил вперёд. Сечень чуть слышно прошептал вдогонку:

– Он очень хорошо владеет мечом, лучше всех нас. Ты имеешь право выбрать оружие, ты лучше во владении копьём…

Росс упрямо мотнул головой и встал напротив Дряха. По лицу того прошла судорога радостной гримасы. Он услышал слова Сеченя и обрадовался, что соперник отказался от своего права на выбор оружия. Медленно, чуть ли не сладострастно вынул острый меч, предвкушая скорое устранение соперника.

Подруги обступили Веду, горячо восклицая:

– Ты должна их остановить, ты имеешь такое право.

Росс повернулся к ней. Веда покачала головой, но ответила не ему, а подругам:

– Он сам выбрал свою участь.

– Кто? Кого ты имеешь в виду? – наперебой принялись выспрашивать девушки.

Росс вспомнил о своём противнике, который едва сдерживал своё желание ударить ненавистного соперника, который в данный момент его не видит, повернувшись к Веде. Понял, что ему не следует упускать контроль над Дряхом: тот способен на любую подлость.

Лихорадочно размышлял, что ему выбрать: одолеть соперника в схватке на мечах? Сечень дал ему немало уроков, теперь он неплохо владеет мечом, да и способен читать мысли противника, это тоже окажется не лишним. Правда, в бою воины часто действуют интуитивно, тут проникновение в мысли мало чем поможет. Но он может применить ускорение времени…

– Ну, вынимай меч, и начнём! – выкрикнул Дрях. – Мне тесно в этом мире с тобой! Один из нас тут явно лишний!

Росс усмехнулся, и это вывело из себя Дряха, он проревел оскорбительную ругань и взмахнул рукой…

Внутри Росса вспыхнул протест: почему я должен драться с тем, кого я совсем не хочу убивать? Почему он даже не спросил, а желаю ли я конфликта с ним, драки, и именно мечом? Может, выбрать копьё?..

Дрях потерял терпение, выкрикнул ругательство и взмахнул мечом. Внутри юноши родился яростный протест: хватит, остановись! Я не хочу всего этого!.. Выброшенный волевой импульс обездвижил соперника. Тот стоял, словно внезапно окаменев.

Люди переводили взгляды с одного на другого, не понимая происходящего.

Дальнейшее потрясло всех: на виду у всех Росс вдруг засветился всем телом, вокруг него образовался ореол, который рос, рос и стал просто ослепительным. Все попятились, закрывая руками глаза…

И тут Сечень громогласно выкрикнул:

– Он – Сын Северной Богини!

По рядам собравшихся людей прошёл шепот: «Сын Богини!..» «Он – Сын Богини!..»

Росса тоже удивили перемены в нём. Он освободил Дряха от своей воли. Тот выронил меч, отшатнулся и попятился, отворачивая голову от невыносимого света. Споткнулся и упал.

Росс ощущал могучие потоки силы, идущие от земли, которые делали его чуть ли не всемогущим: это далекая Северная Богиня – его мать – позаботилась о сыне. Он сделал шаг к сопернику…

Дрях дернулся от испуга и упал. Поднялся, но тут же снова запнулся ногой о кочку и свалился. От бессилия он невольно заплакал и, уже не поднимаясь на ноги, на четвереньках, перебирая руками и ногами, поспешил к кустам, в которых и скрылся.

Некоторое время спустя сияние вокруг Росса начало меркнуть и сошло на нет. Он вернулся на своё место, сопровождаемый ошарашенными взглядами.

Услышал в стороне тихий смешок Веды и её слова подругам:

– Шакал получил то, что заслужил. Так и должно было быть. И так будет всегда.

Какая-то девушка восхищённо прошептала, но в тишине это услышали буквально все:

– Он даже не коснулся своего меча.

Только сейчас Росс по-настоящему осознал, насколько он превосходит Дряха, пусть даже тот физически посильней. С ним можно было расправиться и в поединке на мечах: например, насылая торможение, а тогда предельно замедленному сопернику не поможет никакой навык обращения с мечом. Или, наоборот, ускорить себя – с тем же результатом! И тогда он мог бы обезоружить или даже убить его голыми руками. А сколько способов одолеть Дряха своей ментальной силой (это слово любил употреблять Сечень, юноша его запомнил)! Имелась возможность поиздеваться над противником, сотворить фантом и заставить драться с ним, нанося удары по воздуху… Мог бы просто внушить ему панический страх и заставить бежать отсюда со всех ног! А то и заставить наделать в штаны!

Способов очень много, он воспользовался одним, возможно, не самым лучшим, но и этого хватило. Пусть даже при помощи Богини.

Юноша вдруг осознал, что он действительно Сын Богини, она очень сильно ему уже помогла, многие недели щедро питала энергией, развивая его способности. Подумал, что уже в самом начале мог парализовать язык оскорбителя, а не слушать его дерзкие выкрики. Можно было отключить ему зрение, ослепив его, он бы повёл себя иначе. И это ещё далеко не все его возможности. Сейчас он растерялся, не зная, как можно было поступить, но на будущее следует поупражняться, представить себе в разных возможных ситуациях и положения, в которых он может оказаться и загодя подобрать наилучшее решение, дабы потом применять их сразу же, долго не размышляя…

И в этот момент на глазах у всего племени некогда гордый старый Дарог, пошатываясь и приволакивая ногу, подошёл к Россу, опустился перед ним на одно колено и склонил голову, повинно сказав:

– Прошу тебя, Сын Богини, простить моего неразумного сына. Он стал безумцем и не знает, что творит. Я покорно приму любое твоё решение. Ты властен над ним, надо мной и всеми нами.

Первым порывом Росса было кинуться к бывшему вождю, поднять его и даровать полное прощение его сыну, но вспомнил наставления Сеченя: истинный вождь должен думать прежде всего об интересах всего народа, а уж потом о себе. Понял, что прощать Дряха нельзя.

Дарог ждал. Нужно было принимать решение, и Росс его принял:

– Наказание своему сыну вынесешь ты сам, а племя должно принять его. Огласи его перед людьми.

Дарог изумлённо посмотрел на юношу, молвив:

– Ты мудр не по годам, Сын Богини. Я не могу вынести сыну смертный приговор, прошу только об изгнании его из племени. Если люди позволят, то он удалится в род своей матери и будет пребывать там, ежели только своими делами не заслужит всеобщего прощения.

– Кто-нибудь считает, что наказание должно быть иным? – громко спросил Сечень, обводя взглядом присутствующих.

Росс выждал некоторое время, никто не протестовал и громко произнёс:

– Быть по сему!..

К юноше подошла Веда, он посмотрел в её бездонные глаза и утонул в них. Девушка взяла его за руку и повела в дом.

+ + +

В главной комнате ждал уже накрытый стол. Вареное и жареное мясо, вкусная каша из тёмно-коричневых зёрен, каковую раньше никогда не пробовал Росс, яблоки и груши. Стоял жбан с напитком. Веда сразу налила ему и подала, назвав квасом. Юноше понравился его приятный кисловато-сладкий вкус, он допил кружку до дна.

Веда разговорами не мешала, только задавала некоторые вопросы. Сама ела мало, больше подкладывая гостю. Росс с трудом мог оторвать глаз от неё, словно завороженный. Никогда прежде он ничего похожего не ощущал. Сладко ныло в груди.

Потом они сели у окошка и начался долгий разговор. Иногда в комнату заглядывал кто-то, но тут же тихо уходил, осторожно прикрыв за собой дверь.

Росс рассказал Веде о своей короткой и не особенно богатой на события жизни. О своём бункере. О смерти матери, которую убила стрекоза. Об отце, который однажды пошёл на охоту и не вернулся…

Веда при этих словах встрепенулась:

– Твой отец… – и тут же словно спохватилась, оборвала себя.

– Ты что-то знаешь про моего отца? Люди про тебя говорят, что ты знаешь всё!

– Нет, знаю далеко не всё. Но многое. А про твоего отца не время говорить.

– Почему? Я хочу знать! Ты знаешь, что тогда случилось с ним…

– Знаю, но не скажу, – на лицо девушки легла тень сожаления. – Пока не время, поверь мне.

– Почему – не время? Когда это время придёт?

– Довольно скоро, не спеши. – поглядев на опечаленное лицо юноша девушка вздохнула: – Мне часто бывает трудно сказать правду или умолчать о правде. Поверь мне, так надо.

– Но я узнаю об отце?

– Обязательно, – закивала Веда. – Немного позже. Потерпи, так надо. Терпел же больше, вытерпишь и теперь совсем немного. Прошу тебя!..

Росс вздохнул, но спорить не стал.

– Я вижу, к тебе здесь относятся как-то иначе, не так как к остальным. Почему?

– Я – Веда. Раньше меня звали иначе, но уже когда я начала говорить, то мне дали это имя.

– А почему?

– Веда – та, которая всё ведает.

– Ты действительно ведаешь всё?

– Нет, не всё. Что-то становится мне известным само собой. Порой наяву, а обычно во сне. Так было в детстве. Позже осознала, что могу спросить то, что хочу знать, и обычно получаю ответ. Чаще всего во сне.

– Я видел тебя во сне, – сказал юноша, – и очень часто.

Веда рассмеялась:

– И я видела тебя. – Тут её лицо омрачилось: – А в предпоследний раз видела тебя с осами, которые напали на тебя. Ух как я тогда рассердилась на них, прям испепелила бы их!

– Так, значит, тогда спасла меня ты? А я подумал, что мне помогла Богиня! Поблагодарил её, а о тебе не подумал.

– Ты же не знал.

– Зато я могу поблагодарить тебя сейчас. Большое, большое спасибо! Я рад, что увидел тебя.

– Я знала, что ты придёшь. Потому и послала волхва. И ты нужен не только мне – мы предназначены друг для друга, – но также и всему племени. Большинству племени, за исключением нескольких шакалов, иначе…

– А что тогда?

– Нас мало, а врагов вокруг много. Без тебя одних из нас уничтожат, других поработят.

– А что могу сделать я?

– Ты пока не осознаёшь свою силу, но скоро она будет видна и ясна всем. И тебе самому, и прочим. Дарог со своим окружением уже признали тебя. Признают и другие.

– Мне придётся воевать с ними?

– С ними не придётся. По-настоящему не придётся. Хотя самые строптивые и неразумные смерть примут, а вот позже воевать придётся. По-настоящему. Но это не скоро… Вижу вопросы в твоих глазах. Отвечу на них позже. Не всегда я могу… вернее, не всегда я должна всё говорить. Нередко это приводит к худшим последствиям, чем моё молчание. Поэтому я стараюсь не просто узнать, но ещё и понять, когда, кому и в какой форме поведать открывшееся мне?

– Да, оказывается, жизнь далеко не так проста, как поначалу кажется. Наверное, не все верят тебе.

– Большинство верит, но упрямцы есть. – девушка вздохнула.

– Вспомнила неприятное?

– Да, не так давно я пыталась переубедить Балана, мужа своей сестры не ходить за лисой. Он выследил чернобурку, но она ухитрилась уйти от него. Балан решил сходить за нею ночью, ведь лисы охотятся преимущественно в это время. Хотел сделать подарок жене. Я знала, что это плохо кончится, но переубедить не смогла. Даже сказала сестре, хотя знала, что всё напрасно. Она принялась слёзно умолять его, он пообещал, но сам тайно ушёл, когда все заснули…

– Ну, и?

– Его растерзал медведь. Балан был большим упрямцем, и он самонадеянно считал себя лучшим охотником племени. Это было так, но против матёрого медведя никому не выстоять. А после этого Дарог со своими осмелели, принялись прибирать власть в племени, даже сомневались, уступать ли её тебе, пока ты их не убедил.

Веда рассмеялась тихим переливчатым серебряным смехом.

– Чему ты смеёшься?

– Вспомнила, как шакал на четвереньках уползал в кусты.

Не сумел удержать своей улыбки вслед за нею и Росс.

+ + +

Ночь Росс провёл в своей комнате на первом этаже в мягкой удобной постели. Подушка была набита какими-то травами, которые приятно пахли, навевая покой.

Спальная Веды находилась в этом же доме на втором этаже.

Сечень имел собственный дом, в котором он жил один. Правда, к нему почти примыкал другой, значительно больших размеров, где располагались его сыновья с семьями.

Глава 10. Князь древичей

Близился полдень.

Росс попросил Сеченя дать ему наставления, что следует предпринять в самое ближайшее время. Он стал вождём племени. И что теперь: что он должен делать? Юноша совершенно не представлял себе этого. Волхв сказал, что должен посетить сына, у того проблемы в семье, а затем вернётся и они всё обсудят.

Юноша присел на завалинку, испытывая неприятные чувства. Все заняты делами, трудятся, а он пока только позавтракал, пообщался с Ведой, и теперь не знает, чем себя занять. А люди, несомненно, ждут от него чего-то такого особенного… Ну, если не героического, то значительного, важного. Пока он ничего такого не сделал.

Задумался: а что бы на его месте предпринял мудрый вождь Антак?..

Пытался представить, но ничего путного в голову не приходило. Вздохнул и решил на время выбросить это из головы, всё равно ничего придумать не в состоянии, вот придёт Сечень, тогда они вместе этим займутся. Несомненно, Волхв даст ему какие-то советы.

Поднял голову и принялся рассматривать проплывающие облака, среди которых встречались очень своеобразной конфигурации: одни напоминали ему каких-то зверей или насекомых, другие вообще ни на чего не были похожи. Как, например, одно слева ближе к горизонту. Оно походило на два огромных блюда из белесого тумана, приблизившиеся друг к другу и слившиеся своими донышками.

Подумал, что это не лучшее занятие для вождя племени. Бесполезное, зряшное.

Вздохнул, поглядел на тропинку: Сечень всё не шёл.

Обратил внимание на маленького Нойю, который недавно научился ходить и всё больше опробовал свои новые возможности, исследуя окружающее его пространство. Мать занималась домашними делами, стараясь не выпускать сына из поля зрения.

Малыш спотыкаясь и порой опускаясь на четвереньки добрался до кустарника, окружавшего селение. Остановился, покачиваясь на ещё не очень крепких ножках, пристально уставился в глубину растительности.

«Что или кого он там увидел?» – заинтересовался юноша.

Проник в мозг ребёнка, но почему-то не сразу, а словно преодолевая какую-то помеху, и понял причину его интереса: в кустах находился клещ, чья бугристая спина была вровень с плечами Нойи. Он своими шаровидными глазами смотрел на одинокого малыша и мысленными волнами призывал его приблизиться ближе, сам он не хотел рисковать выходом на открытую площадку.

Росс понял, что ему пришлось преодолевать волевой контроль насекомого над разумом ребёнка. Разозлился и ударил ответным импульсом злости, посылая чувство страха и неотвратимой опасности клопу.

Тот моментально отпрянул, развернулся и дал дёру, тут же скрывавшись в глубине леса.

Юноша велел Нойе возвращаться, сделал несколько шагов назад к дому и увидел глазами малыша спешащую к нему мать, испуганную слишком большим удалением от неё сына. О только что миновавшей ему опасности она не подозревала. Хотя, может быть, почувствовала что-то, потому и встревожилась…

Росс вышел из сознании мальчика и вдруг осознал, что он впервые применил внушение не напрямую, а через другое сознание! Выходит, ему даже не обязательно видеть своими глазами объект внушения, можно действовать и вот так!

Принялся размышлять над этим.

Нойя снова оказался в поле его видимости. Тут же послышался голос матери:

– Далеко не уходи, играй около меня, иначе накажу.

Малыш закивал кудрявой головкой.

Росс решил снова проверить на нём свои способности. Что бы его заставить сделать?..

Ничего особенного не приходило в голову. Тем временем мальчик нашёл лист лопуха и принялся пытаться воткнуть в неё маленькую веточку, но это у него никак не получалось. Он пошатывался, терял равновесие, затем разом плюхнулся на землю своим задом и принялся за своё дело.

Нойя сидел спиной к нему. Юноша велел ребёнку развернуться в его сторону, а потом уж забавляться своим лопухом. Чуть выждал, посмотрел: мальчик сидел лицом к нему, держа в руках свою забаву.

Росс через его глаза посмотрел на себя: ого, какой большой дядя! И такой довольный, рот сам собой расплывается!

А довольный он тем, что смог поглядеть на себя самого со стороны. Вот бы попробовать такое на взрослых людях?! Только на ком и как? Насколько это хорошо, он сам бы не хотел стать рабом чужой воли. Юноша поёжился: нет, наверное, это очень неприятно и противно быть игрушкой другого.

Вдали прошёл подросток и завернул за дом. Росс вспомнил, что его звали Масс, как-то они с ним разговаривали. Решил проверить свои способности и мысленно позвал Масса: «Один ко мне!» Даже бросил ему картинку в голову, как он зовёт мальчика, машет рукой…

И почти следом из-за дома показался Масс, он поспешил к юноше и спросил ещё издали:

– Ты меня звал?

– Да, – закивал юноша. – Хотел узнать, куда ты так спешишь?

– Отец хочет показать, как делать копья. Он сделает его для меня, а я буду помогать ему.

– Это хорошо, мужчина должен иметь своё оружие. Потом покажешь его мне.

Масс закивал головой:

– Обязательно.

– Ну иди.

Этот случай подтвердил открывшееся Россу. Оказывается, он может даже больше, чем представлял себе. А что ещё он может, но пока об этом не знает? Вот над этим следует подумать и поискать ответ…

+ + +

Подошёл Сечень с расстроенным лицом. Росс вопросительно посмотрел на него. Волхв махнул рукой:

– Маленькие дети – маленькие проблемы, а большие дети – большие проблемы. Пытался урегулировать семейные отношения сына, но вряд ли по-настоящему удалось. Он в последнее время сам не свой – по ночам стал ходить словно лунатик…

– Лунатик? Это кто? – не понял Росс.

– Бывает лунатики. Это такая болезнь. Лунатизм. Человек спит, но встаёт и что-то делает, не осознавая своих действий. Часто поднимается на крышу, может пройти по самому краю, как по ровному месту. Окрикнешь его – он придёт в себя и упадёт с высоты. А так в сонном состоянии ходит совершенно спокойно. А когда проснётся, то ничего не помнит.

– Получается, он спит на ходу? Разве такое возможно?!

– Редко, но такое бывает. Вот и с сыном так. Ночью взялся свой меч точить, его окрикнули, он проснулся и сам удивился – что я тут делаю?

– А вылечить его можно?

– Человеческая психика – дело тонкое. Надеюсь, можно в голове правильно отладить всё. Трудность в том, чтобы понять – что именно?.. Прости, задержался больше, чем ожидал. Зато теперь можно выбросить всё из головы. Ты хотел посоветоваться со мной? Насчёт чего? Говори.

– Да, я хотел поговорить. Об очень многом. Вчера меня признали вождём. Но я сразу после этого вождём не стал.

– Ты уже вождь.

– Считаюсь вождём, но я должен доказать это своими делами. Но какими именно? Не могу понять, что мне теперь делать?

– Эх, – вздохнул Сечень, – тебе бы сейчас в Лунный котёл сходить! После этого ты бы стал настоящим вождём! Таким настоящим, что сам бы понял, что ты – Вождь! С большой буквы!

– Ты не в первый раз говоришь про Лунный котёл, так отведи меня к нему?

– Лунный котёл в Большой городе, а там Одур. – видя непонимающий взор юноши Волхв пояснил. – Он управляет градичами – самой большой частью нашего народа. Одур именуется Великим князем. На него всякое может найти: он то добр и весел, то вдруг начинает лютовать, зверствовать. Не знаешь, с какой стороны нему подойти. Может разрешить пройти к Лунному котлу, а может и воспротивиться. Это как вожжа ему под хвост попадёт!

– Он что, хвостатый?

– Что? – недоуменно посмотрел волхв на Росса.

– Ты сказал про какую-то вожжу и хвост.

Сечень рассмеялся:

– Нет, Одур обычный человек, как мы с тобой. Это пословица такая. Ну, в плохом настроении может сделать прямо противоположное тому, что ты у него попросишь. Вот побываешь в Лунном котле, много будешь таких пословиц с поговорками знать, очень много.

– Может, всё же сходим к Одуру и попросим пустить нас к Лунному котлу. Вдруг разрешит?

– А если нет?

– И что тогда?

– Тогда даже не знаю, что можно будет сделать. Разве что такйком туда пробраться. А тебе там обязательно нужно побывать… Впрочем, что мы с тобой сидим и гадаем, что и как?! Ведь есть же Веда! Нужно спросить её, она всё знает! Не надо будет голову ломать.

Юноша оживился. Он сразу же установил мысленный контакт с девушкой, Веда находилась с девушками, которые пряли. Попросил подойти к нему. Сказал волхву:

– Она идёт.

– Вы так легко с ней общаетесь?

– Да, с первой минуты. Нередко даже мысли читаем друг друга, говорить не нужно.

Сечень только покачал головой:

– Ты и на такое способен…

По деревянным ступенькам легко сбежала Веда:

– Хорошо сидите, тепло на солнышке. Нужно сказать девушкам, чтобы тоже сюда вышли. Здесь так хорошо.

При виде её у Росса потеплело в груди и вдвойне от её ласковых лучистых синих глаз.

Сечень начал говорить первым:

– Мы обсуждаем свои дела. Мне думается, что Россу нужно побывать в Лунном котле, но большие сомнения в том, а дозволит ли это Одур. Ты знаешь, что у него семь пятниц на неделе. Всё может быть. Хотим спросить твоего совета: как быть?

Веда закрыла глаза, лицо её побелело, румянец почти исчез. Она стояла, словно вслушиваясь в себя, отрешённая от всего происходящего…

Сечень с юношей переглянулись. Тут веки девушки поднялись, взгляд был чужим, она произнесла не своим голосом:

– К Одуру должен придти князь древичей, поленцев и лесинцев.

Медленно вздохнула, помотала головой. К ней постепенно вернулся румянец, девушка повеселела. Уже своим голосом она добавила:

– Росс, ты должен придти к Одуру, став князем не только нашего племени древичей, но и поленцев и лесинцев. Не раньше. Поверь и действуй. Прошу тебя, больше вопросов мне не задавай. Я сказала достаточно.

– А почему? – не удержался юноша.

– Тебе будет хуже, если я сообщу больше. Поверь мне и не настаивай, – во взгляде девушки появилась мольба. – Открылось многое, но я сообщила именно то, что в результате обернётся наилучшим образом для тебя, меня и всех нас. Всё остальное тебе только повредит. Верь мне!

Сечень продолжил, обращаясь больше к Россу, взяв объяснение на себя:

– Догадываюсь, в чём тут дело. Однажды Веда мне поясняла примерно так: ежели за тебя съест обед другой, то ты не наешься; если за тебя кто-то потренируешься в метании копья, то ты лучше попадать в цель не будешь. Необходимо это делать самому, самому учиться, приобретать навык. А порой полученное знание того, что у тебя всё получится, понижает усердие, старание, что сказывается на результате не лучшим упразом…

– Да, это близко истине. Я сказала достаточно, если вы приложите все свои знания, умение и настойчивость, то у вас всё получится.

Волхв решил:

– Посвящение Росса в князи проведём сегодня вечером, тянуть не будем. Куй железо, пока горячо! А что потом? – Он вопросительно посмотрел на Веду, но та молчала. Сечень продолжил: – Впрочем, ты же сказала о князе древичей, им он сегодня станет, а затем должен стать князем поленцев. Правильно?

Веда улыбнулась:

– Я пойду, скажу о посвящении.

Обменявшись солнечным взглядом с Россом, ушла лёгким шагом, словно упорхнула.

+ + +

Обряд посвящение в князи древичей начался сразу же после захода солнца глубоко в лесу, где на поляне находилось капище. Оно с вертикально вкопанным столбом, верх которого имел грубо вытесанное лицо Всесвета – бога света и жизни, находилось у поросшего деревьями холма, из него наружу пробивался родник. Его вода считалась лечебной.

На поляне собрались все люди, кроме дозорных на своих постах. Впрочем, они тоже принесли присягу новому главе племени перед тем, как отправиться в караул.

В центре поляны развели небольшой костёр. Руководил ритуалом волхв, нарядившийся по такому случаю в красочный костюм из кожи ручейника, обладавшей помимо мягкости большой прочностью, его голову украсил шлем с двумя рогами.

Он провёл всенародное моление о здравии нового князя, его благополучии, силе, удачи всему роду. Дал ему напиться воды из святого родника и обильно обрызгал юношу ею с головы до ног, бормоча про себя заклинания.

Веда принесла сплетённый ремешок с большим красным камнем, искрящийся своими многочисленными гранями. Сечень торжественно принял его и направился к Россу. Остановился напротив, поклонился ему до земли и торжественно поднял ремешок с камнем высоко над собой, а затем обвязал голову юноши.

Затем троекратно провозгласил:

– Росс – князь древичей!

Собравшаяся толпа взорвалась одобрительными возгласами, рукоплесканиями, шумом.

Сечень направился к костру и принялся бросать в костёр по пучку каких-то собранных им загодя трав. Они задымили, распространяя необычный сладковатый запах. Затем затрещали, весело сгорая.

Волхв первый перепрыгнул через костёр, подавая пример. За ним стали делать это и другие. Самых маленьких детей брали с собой взрослые. А подросткам понравилось прыгать через огонь и некоторые из них подходили и становились в очередь, чтобы пройти обряд вторично…

Затем все расселись под навесом за уже накрытыми длинными столами с разнообразными угощениями. Мастерицы постарались, наготовили немало разных вкусностей. Было много мясных и рыбных блюд, а также – пироги, блины, ягоды, грибы, овощи, квашеная капуста и мочёные яблоки. Не пожалели хозяйки редкое лакомство – мёд, приготовили из него сладкий слегка хмельной напиток. Пили также и квас.

Во главе стола сидели князь Росс, Веда и волхв. Звучали здравицы в их честь. Особенно часто, понятно, они адресовались молодому князю…

Глава 11. Великий князь

– Что тебе сказать о поленцах? – Сечень посмотрел на молодого князя. – Их немного меньше по числу, чем наших людей. Совсем ненамного. Княжит у них Рунник. Смелый, воинственный, но себе на уме. В общем, его терпят. Не самый плохой князь, это следует признать. Вот только как его «уговорить» уступить этот титул тебе?

– Я понимаю, что он не захочет.

– Да, сам не захочет.

– И тогда?

– Нужно заставить!

– Не хочу воевать, – покачал головой Росс. – Нужно этого избежать.

– Если знаешь – как, то говори! – Сечень посмотрел на юношу. – Ты это знаешь?

Росс покачал головой.

– Не знаю. Даже ничего не приходит в голову.

– Веда сказала, что ты должен придти к Одуру и князем поленцев. Значит, ты им будешь. Нужно им становиться. Размышление нас делает трусами. Решаем главное: ты хочешь стать князем поленцев?

– Нет, не хочу! – Видя, что брови Сеченя удивлённо поползли вверх, Росс продолжил: – Но раз Веда сказала, что это нужно сделать, то сделаю. Стану князем и поленцев. С чего начнём?

– Давай пошлём гонца к Руннику и передадим ему слова Веды о том, что ты должен стать князем поленцев.

– И он её послушает?

– Хотелось бы верить в подобное, но вряд ли. Надежд на это мало.

– Тогда зачем?!

– Нужно сообщить сие Руннику так, чтобы слова Веды услышали все поленцы.

– Так, так? И?..

– В их памяти эти слова осядут и начнут работать. Люди станут думать над этим, размышлять, начнут шептаться, обсуждать и психологически будут готовы принять нового князя. Все знают, что Веда слова на ветер не бросает. Её же все хотели бы иметь у себя, но она не осталась даже в Большом городе у градичей, ушла с нами.

– И что, поленцы захотят сменить князя?

– Если и захотят, то сказать не решатся. Но если предпринять что-то решительное и умное одновременно, то они могут не принять сторону Рунника. Будут уже морально готовы к новому князю.

– Что ж, посылай гонца. Кого ты считаешь лучшим для этого?

– Очень головастый парень Арус. И он многих лично знает у поленцев, его отец из ихних, поленец. Думаю, он отлично проведёт всю «подготовительную» работу.

– Но это первый шаг, а что затем?

– Рунник, вероятнее всего, ответит категоричным отказом. Нужно загодя собирать дружину и как только услышим его «нет», идём на Рунника.

– Всё же война?

– Надеюсь, всё обойдётся малой кровью.

– Хочется на это надеяться, – тихо произнёс Росс. – Но если надо, то надо…

– Да, имеется ещё один нюансик. Мелкий. Но всё же.

– Какой?

– Именно у Рунника нашёл себе приют Дрях, которого ты изгнал из племени.

– Он сильно может нам чем-то помешать?

– Нет, просто вспомнил о нём. Дрях там, а его родители и некоторые родственники здесь, как и бывшие друзья. Нужно подумать: а стоит ли их брать с собой?..

+ + +

Сон никак не приходил. Мешали тяжёлые думы. Росс вздохнул: да, нелегко быть князем! Сплошные головоломки! А тут ещё мешает это не прекращающее нытьё в соседнем доме маленького Нойи. Мать уже потеряла терпение успокаивать его, ничего не помогает.

Юноша проник в сознание ребёнка, это удалось очень легко. Понял, что поначалу малышу досаждали неприятные ощущения в животике, оттого он и хныкал, но потом мать отнеслась к нему очень сурово, пообещала отдать его волкам, если не успокоится. Кто такие волки, Нойя не знал, но понимал, что это какие-то ужасные страшилища, ничего хорошего от них не жди. Его это испугало и обидело такое отношение самого близкого к нему существа…

Росс подумал, что женщине не следовало так говорить, но как её в этом убедить? Встать, пойти и всё объяснить? Подумал: а нельзя ли произвести внушение отсюда, через сознание её сына?..

Женщина подошла и принялась баюкать мальчика. Юноша внушил ей самые нежные чувства к малышу, она принялась его гладить и говорить, как она его любит и никому не отдаст самого хорошего сына во всём свете! Ни за какие сокровища!..

Удовлетворённый Нойя перестал плакать, заулыбался, расслабился и скоро уже спал. Мать его вздохнула с облегчением, теперь могла отдохнуть и она…

Испытал удовлетворение и Росс: в селении установилась тишина, можно было расслабиться и уснуть. Но даже если сон и робко подкрадывался к нему, то стремительно улетел, испуганный осознанием важности только что случившегося. Оказывается, он не только способен легко устанавливать мысленный контакт с теми, кто ему известен, но и через них влиять на тех, кто там оказывается в поле зрения. Это открывало такие возможности, что внутри у юноши всё закипело, воображение рисовало одну картину заманчивее другой…

Уснул он не сразу, но спал крепко и хорошо выспался.

+ + +

Всё произошло так, как и предвидел Сечень.

Арус рассказал, что были моменты, когда он думал, что будет убит. Рунник в гневе выхватил меч, но его удержали дружинники и ропот народа, который собрался, послушать гонца. Князю напомнили, что гонцов трогать нельзя, это навлечёт вечный позор на весь народ.

В конце концов, он успокоился – или сделал вид, что успокоился – и велел прогнать гонца прочь с глаз.

– Но ты хоть успел довести до всех слова Веды?

– Да, Рунник совершил большую ошибку, когда из спеси не принимал меня два дня. За это время я с кем только ни поговорил, кому только ни передавал слова Веды. И рассказывал всем о явном знаке Северной Богини, которым она одарила нашего князя. Видели бы вы, как они слушали меня. И когда перед князем оказался, то на виду чуть ли не у всех поленцев громко изложил, что прибыл от имени нашего нового князя Росса – Сына Богини… Потом рассказал, какой знак был дан Богиней. А уж затем поведал, что он назван Ведой князем поленцев. Несомненно, всё сказанное люди услышали, запомнили и выводы сделают.

– Верю, что ты всё сделал как надо, – одобрил действия гонца Сечень. – Мы сказали «а». Время уже давно работает на нас. Теперь следует говорить и «б».

Росс без видимых сомнений его поддержал:

– Выходим сегодня же после обеда.

– Может, завтра с утра?

– Я помню, что требуются чуть более двух дневных переходов. Хочу, что мы на последнюю ночёвку остановились в предельной близости к поленцам и чтобы они об этом узнали.

– Зачем? – не смог скрыть своего удивления Арус. – Они же успеют подготовиться за ночь к отражению нашей атаки.

Росс повторил слова Сеченя:

– Время работает на нас. Пусть они и в ту ночь хорошенько подумают и решат лично для себя, какой сделают выбор – с кем они?

– Умно придумано, – одобрил волхв. – С этими мыслями они переспят, многое в их головах переменится… Так и сделаем.

Росс порадовался похвале, но не слишком сильно. Его натолкнул на эту идею рассказ волхва про Антака: как тот однажды провёл ночь со своим войском ввиду лагеря неприятеля, заставив того не отдыхать, а мучиться без сна в страхе, что в любой момент может начаться атака, а когда она утром последовала, то враги были настолько измотаны, что не смогли оказать достойного сопротивления. Идея не являлась его собственной, и юноша не был до конца уверен, что она сработает, но очень на это надеялся…

+ + +

Дружина древичей из тридцати двух человек, включая Росса и Сеченя, оказалась вблизи селения поленцев на второй день вечером, когда солнце склонилось над горизонтам, окрасив краснеющим закатом половину неба. Арус подсказал, что чуть в стороне находятся сады поленцев, в котором они постоянно работали, снимая урожай и заготавливая его на зиму.

Древичи окружили сад и обнаружили в нём почти десяток человек. Большинству удалось скрыться, но двоих поймали. Сечень сказал Россу, что он с ними переговорит, а ему пока показываться им на глаза не стоит.

Юноша машинально перехватил его мысль, что князь выглядит слишком молодым и потому должного впечатления не произведёт. Немного это его укололо. Впрочем, он понял, что в данном случае подобное умолчание уместно. Потому следил за переговорами издалека.

Волхв с задержанными говорил уважительно: мол, ничего плохого им не будет. Дружина князя древичей идёт исполнить пророчество Веды о том, что поленцы тоже признают его главенство. И если неразумный Рунник вздумает противиться Сыну Богини, то впоследствии сильно об этом пожалеет. Потом задержанные были отпущены и со всех ног бросились к своему селению, неся весть о приходе дружины Сына Богини.

Когда Сечень вернулся нему, Росс спросил:

– А не вздумает ли Рунник напасть на нас, несмотря на надвигающуюся ночь?

– Пока ему сообщат о нас, уже стемнеет. Какое-то время нужно на сборы. И сразу кидаться на нас он не посмеет, князь достаточно благоразумен. Проведёт разведку.

– Наверное, стоит нам совершить короткий переход влево или вправо от садов и устроиться на новом месте. Он пошлёт своих людей к садам, они нас там не найдут. Или вернутся обратно, или будут искать, а найдут не сразу. Ещё минет какое-то время…

– Это разумно. Сейчас посоветуемся с Арусом, он знает немного здешние места, пусть укажет наиболее подходящее…

Так и сделали.

Арус повёл отряд вправо. Там была река с островком, достаточно просторным, чтобы расположиться дружине. Древляне туда переправились, скрыв свои следы на прибрежной гальке, дабы нельзя было установить их присутствие. Развели маленькие потаённые бездымные костерки, чтобы поужинать и после этого быстро потушили. Даже тлеющие угли растёрли в пыль.

Россу не спалось. Он заставил себя задремать, но скоро проснулся. Мешала спать тревога за завтра. Неужели ему предстоит пролить кровь ради ещё одного титула князя?.. И что в данный момент делает Рунник? А вдруг ведёт своих воинов по следу древлян?..

От этой мысли ему стало нехорошо…

Он постарался успокоить мысли, расслабился и вчувствовался в окрестности: по лесам, перелескам, лощинам он прозрел слабые огоньки разного цвета: это пряталась разного рода живность. Людей он обнаружил далеко в стороне. Группа из человек двадцати пяти возвращалась к селению поленцев. Похоже, Рунник выходил навстречу древлянам, но не нашёл их…

Росс порадовался, что увёл дружину от садов. Теперь Руннику предстоит очень тревожная ночь. Что он решит предпринять? Вот бы узнать это?..

Вот бы прочитать его мысли?! А вдруг получится?.. Юноша попытался поискать Рунника в десятках огоньков, но это ему не удалось. Юноша приуныл, но вдруг вспомнил о Дряхе. Он должен быть в селении древичей, Росс его хорошо помнил…

Настроился и чуть ли не сразу почувствовал, что успешно вошёл в сознание Дряха. Тот спал, но некрепко, тревожно. В его голове мелькали отрывки сновидений, в которых Дрях видел отца, дядю, свою мать…

Разбудить его? А что делать потом, что ему внушить?..

Росс вспомнил про лунатизм сына Сеченя. Может, и здесь создать нечто подобное?…

Внушил Дряху крепкий сон, потом внедрился в подсознание, внушил желание что-то сделать для своих родителей, близких. Заставил приподнять голову и оглядеться по сторонам. Он находился у окна длинной комнаты, которую освещал проникающий снаружи свет луны. Длинное помещение было уставлено кроватями-топчанами, на которых в разных позах спали дружинники. Около каждого находилось оружие, они были готовы подняться, схватить его и ринуться в бой.

Росс внушил сон лежащему рядом бородачу. Потом Дрях его легко потряс за плечо – тот крепко спал. Не разбудили его и более энергичные действия.

Поочередно юноша через сознание Дряха поочередно внушил такой же неодолимый сон остальным.

После этого послал сильное внушение Дряху, что он должен разоружить и куда-то спрятать оружие. Сам же остался в его сознании сторонним наблюдателем.

Дрях принялся действовать без малейших раздумий. Обошёл всех, забрал копья, мечи, луки, стрелы и даже кинжалы с ножами. А также алебарду и пару боевых топоров. Открыл окно и переправил всё наружу, опускал осторожно, чтобы при падении на землю оружие не производило шум.

Выбрался наружу, сбоку к дому примыкал очень густой кустарник, Дрях перетаскал оружие и запихал в густой кустарник. Не сразу удалось проделать это с большой алебардой, она цеплялась за ветки, приходилось поправлять, оружие. Наконец, справился с ним…

После этого Росс послал Дряха по селению, чтобы через него ознакомиться с ним. Когда он оказался возле самого большого и высокого, то услышал со стороны:

– Стой! Ты кто такой? Что делаешь?

Дрях повернулся, увидел воина, нацелившегося в него копьём. Наверное, это был один из дозорных, оставленных здесь князем.

Сознание Дряха начало было выходить из сна, но Росс тут же пресёк это, внушив ещё более крепкий сон.

– Дрях? Это ты? Ты зачем сюда явился? Что высматриваешь здесь ночью? – последовали новые вопросы. – Что ты молчишь?

Через глаза Дряха Росс наслал на воина необоримый сон. Тот рухнул на землю, выронив копьё.

Дрях забрал всё его оружие и по велению юноши спрятал там же, где уже находилось остальное.

Потом Росс вернул к тому воину, что его узнал. Поникнул в его голову, внушил тревогу о неожиданном нападении неприятеля, заставил обеспокоиться: сумеют ли врагов заметить дозорные?.. В памяти замелькали тайные лабазы на деревьях, откуда велось наблюдение за окрестностями. Юноша постарался получше запомнить, где именно они находились. Теперь ему можно было покидать Дряха, что он и сделал, внушив напоследок, что тот должен всё это забыть, вернуться на своё место и продолжить сон уже в постели…

Росс разбудил Сеченя и рассказал ему о том, что он сделал в селении поленцев. Волхв оживился:

– Тогда нам нужно поднимать дружину, немедленно отправляться туда и воспользоваться благоприятным моментом. Всем подъём!..

+ + +

Росс рассказал о примерном расположении дозорных поленцев. Более точные места он выявил через мысленный обзор, которым сразу же обнаружил бледно-голубые огоньки людей. К первым трём подкрались скрытно и схватили раньше, чем они успели поднять тревогу. А вот четвёртый сумел вывернуться из рук ужом и бросился бежать с громкими криками, но недалеко – Росс парализовал его посланным вдогонку волевым импульсом. Этого тоже обезоружили и связали.

Когда цепь дружины древичей вступила в селение, то из своего дома выбежал им навстречу Рунник, с ним было ещё восемь человек. Позже из длинного дома начали выбираться его дружинники, но совершенно безоружными, чем привели своего князя в недоумение.

– Где ваше оружие? – закричал он.

– Не знаем, где оружие, оно куда-то пропало! – ответил ему нестройный хор голосов.

– Это Дрях, больше некому! – выкрикнул бородач. – Только он мог сделать такое!

С криками:

– Вон он, предатель! – вытолкнули вперёд Дряха, но в каком жалком виде: избитого, израненного, всего в крови. Смотреть на него было жалко.

Из других домов к Руннику подошли несколько человек с вилами и рогатинами.

Сердце Росса сжалось: неужели сейчас начнётся сражение и польётся кровь? Ему так не хотелось этого…

Юноша вошёл в сознание князя: тот пребывал отчасти в страхе, но больше в растерянности и ожидании бесславной смерти. Хотелось жить, но Рунник понимал, что победить не сможет, а сдаться, испытать стыд позора не хотел!..

Росс напомнил князю о его жёнах, детях: живой он как-то способен о них позаботиться, а вот мёртвым уже не сможет. Жизнь лучше смерти! И погибнуть может не только он, но и многие его верные соратники. Если он решит принять бой, то они последуют за ним и падут. А малодушные на это не решатся и останутся в живых. Это несправедливо, когда должны гибнуть самые лучше, а вот предатели-изменники будут наслаждать жизнью… Если признать власть древичей, то никто убит не будет. Наверное, пострадает лишь он один. Один – за всех!..

Рунник сделал выбор и велел своим сторонникам сложить оружие. Сам первым бросил копьё, вынул меч, поцеловал его, повернул вверх рукояткой, взял за середину лезвия и опустился на одно колено, опустив голову и протянув меч победителю, громко сказав:

– Признаю власть князя древичей и его право решать мою судьбу.

Дружинники посмотрели на своего князя, тоже стали кто бросать, кто бережно опускать оружие наземь. Дольше всех колебался самый рослый, на половину головы выше самых высоких, но потом вздохнул, крякнул с досады и уложил свою алебарду рядом с остальным оружием.

Все взгляды перенеслись на Росса. Он понимал, что ждут его решения. Мысленно он мгновенно ощупал общие умонастроения: иные даже были уверены, что он заберёт меч и либо снесёт голову Руннику, либо прикажет того пленить.

Юноша уловил мысль здоровяка, который расстался с секирой последним: тот с сожалением вспомнил про Антака, который был очень великодушен по отношению к своим врагам, зря кровь не проливал.

Теперь Росс знал, как ему следует поступить.

Он расчётливо спокойными шагами приблизился к Руннику, пребывавшему в прежней позе со склонённой головой в ожидании решения победителя. Взял протянутый меч правой рукой, но не за рукоять, а за лезвие, левую руку положил на плечо князя и приказал:

– Встань.

Рунник выпрямился. Лицом он сохранял внешнее спокойствие, но глаза его кричали в тревоге: и что дальше? Царила всеобщая тишина, все ждали следующих слов:

– Мы здесь во исполнение слов Веды, мы должны быть едины древичи и поленцы. Если ты готов дать клятву верности и быть мне во всём другом и помощником, то возьми свой меч и оставайся князем поленцев.

Росс ощущал всеобщее изумление. Рунник был потрясён, из его глаз покатились невольные слёзы.

Он принял меч со словами:

– Клянусь в верности князю древичей и поленцев Россу.

К ним подошёл Сечень и намеренно громко поправил:

– Не совсем правильно сказано, Рунник, ты – князь поленцев, а Росс – Великий князь древичей и поленцев.

Рунник охотно закивал и повторил:

– Клянусь в верности Великому князю древичей и поленцев Россу.

Волхв обратился к воинам Рунника:

– Кто согласен признать власть великого князя, пусть приносит клятву и берёт своё оружие.

Они замялись, первым решился самый высокий. Он мгновенно ухватил свою огромную алебарду и направился к Россу. Сечень было намеревался преградить путь, но Росс остановил его, он не чувствовал никакой угрозы. Здоровяк протянул алебарду юноше и сказал:

– Признаю власть Великого князя и хочу получить оружие из его рук.

– Как тебя зовут? – спросил Росс воина, который оказался выше его на целую голову.

– Селич.

Росс протянул ему секиру.

– Бери своё оружие, Селич, и помни свою клятву. Ты служишь не только мне, но и всем поленцам и древичам.

– Слову своему не изменю, – заверил здоровяк.

– Знаю…

Следом стали подходить остальные дружинники, по примеру первого, вручали оружие Россу, а затем получали обратно после клятвы.

Юноша обратил внимание на робко стоящего в стороне Дряха, некоторые раны на его теле были столь глубоки, что из них сочилась кровь. Сильно пожалел его: крепко же досталось ему! А ведь не обезоружь он целый отряд, то события могли бы протекать совершенно иначе. Пусть даже он делал это, не понимая и не помня ничего. Из присутствующих только ещё Сечень знал о том, что сделал Дрях. Что он думает об этом?..

Волхв понял его мысли и едва слышно заметил:

– Лес рубят – щепки летят. Это было нужно сделать. Пострадал лишь один человек, а предотвращена кровавая битва.

Росс мотнул головой:

– Нет, так быть не должно!

И направился к Дряху. Вблизи раны того выглядели ещё страшнее, чем издали. Огляделся по сторонам. Увидел пожилую женщину и поманил её пальцем. Она подошла. Росс попросил дать ему передник, который находился на ней. Женщина быстро развязала сзади за спиной тесёмки и протянула его.

Юноша призвал себе в помощь Богиню Севера и принялся отирать раны Дряха. Когда он удалял кровь, то щедро делился своей энергией, раны тут же заживали без всякого следа. Росс закончил дело, бросил грязный передник в сторону и отошёл. Теперь уже все увидели совершенно здорового человека, не сумевшего сдержать улыбку удовольствия избавления от жуткой боли. Послышались удивлённые возгласы, у иных глаза сделались просто круглыми.

Сечень чутко уловил умонастроение и провозгласил так, чтобы все слышали:

– Великий князь древичей и поленцев Росс – Сын Северной Богини. Это один из многих её великих даров ему – дар исцеления!

Теперь это осознали все. Юноша ощутил общее чувство присутствующих: как они вообще могли противиться власти такого человека, Сына Богини Севера? Это же святотатство!

Иные невольно опустились на колени.

Росс случайно встретился со взглядом Селича, державшего в своих могучих руках огромную секиру, и неосознанно проник в его мысли: в них было благоговение перед Сыном Богини Севера. Вспомнил, что именно этого богатыря волхв называл правой рукой Дранника и хвалил за ум, храбрость и силу. Подумал, что имя Селича нужно запомнить, люди с такими качествами, а ещё верными, очень нужны всякому правителю…

+ + +

Позже состоялся пир примирения.

После него Росс обсудил с Сеченем судьбу Дряха. Волхв подумал и решил:

– Лучше всего представить его поленцам как лунатика. Мол, тревога за своих пересилила в нём верность поленцев, он неосознанно перенёс оружие в кусты. В любом случае необходимо объяснить, как оно там оказалось.

– Думаю, здесь ему оставаться теперь нельзя.

– Да, жить будет очень плохо. Трогать остерегутся, но начнут выказывать своё презрение и ненависть постоянно на каждом шагу.

– Значит, можно дозволить ему вернуться?

– А что ещё остаётся? Он же теперь даже герой, помог нам, – улыбнулся волхв. – Прощение заслужил.

– И что теперь?

– Мне думается, что следует ковать железо, пока оно горячее. Нужно сразу же идти на лесинцев.

– А кто у них правит?

– Князь Борей. Меч обнажает, только ежели к стенке припрут. Очень осторожен, хитёр. Может и предать, когда ему будет выгодно. Дружина у него меньше, чем у поленцев. Нужно попросить Рунника, чтобы он отправил с нами хотя бы десяток своих воинов. Тогда Борей совершенно точно струхнёт.

– А не послать ли нам и к нему Аруса?

– Можно. И с ним пару говорливых спутников. Пусть они распустят языки и красочно опишут лесинцам пророчество Веды, явление великого князя древичей и поленцев, Сына Богини Севера. Захочет Борей услышать и о последних событиях здесь, они его остерегут хвататься за меч…

Аруса отослали тут же, объяснив возложенную задачу. Помощников он себе выбрал сам.

Древичи задержались у поленцев до следующего дня.

Рунник дал десяток своих дружинников, никто не удерживал и Дряха, который ушёл с Россом.

Перед этим юноша предупредил Рунника, что может послать ему мысленный сигнал. Пусть не удивляется, когда увидит как бы перед собой Росса, и тогда следует отвечать на вопрос или исполнять то, что он скажет.

Рунник закивал головой, хотя по его лицу пробежала тень недовольства.

Юноша удержался от соблазна, заглянуть в его мысли и понять, чем оно вызвано…

+ + +

Князь Борей вышел навстречу дружине Росса, но не воевать, а встречать как долгожданных гостей.

Получив и осмыслив полученную накануне информацию, он счёл самым лучшим добровольно подчиниться. Охотно принёс клятву верности и остался в звании вождя лесинцев. Росс же теперь получил право именоваться Великим князем древичей, поленцев и лесинцев.

Росс предупредил Борея, что в будущем, возможно, будет общаться с ним мысленно. Растолковал, как именно и что следует тогда делать.

После чего, оставшись наедине с Сеченем, спросил:

– Теперь можно отправляться к Одуру? Хватит у нас сил, чтобы справиться с ним?

– Не забывай слова Веды: ты одолеешь всех. Конечно, это будет нелегко, не произойдёт само собой, нужно прилагать большие усилия, но всё завершится к твоей славе. А вот в дружине Одура людей больше, чем мы можем собрать у себя, у поленцев и лесинцев. Собирать всех и идти на него войной нельзя.

– Тогда давай попробуем без войны получить его разрешение посетить Лунный котёл. Возьмём с собой самую малость дружинников. Наверное, великому князю нельзя приходить одиноким.

– Верно, короля делает свита.

– Короля?

– Король – это вроде великого князя, царя. Нужно тебе скорее в Лунный котёл, повариться в тамошнем знании, он тебя многому выучит.

– С кем пойдём к Одуру, многих с собой возьмём?

– Десяток воинов хватит, ещё будем ты да я, – сказал Сечень, – остальных отошлём домой.

– Одур, каков он?

– Это совершенно иной уровень. Одур не чёта Руннику и Борею, это настоящий правитель. Он владеет Градом, самым большим городом на всей известной нам территории, а также многими прилегающими к нему территориями. Фактически под его властью немалая страна. Он умный, хотя излишне высокомерен, бывает почти спесив, упивается властью. Храбр, своеволен, порывист, необуздан. Порой бывает великодушен, даже добр, но очень расчётливо. И что важно тебе знать, он тоже обладает экстраспособностями. Конечно, до тебя ему далеко, он примерно на моём уровне. Любит шарить в чужом сознании, читать мысли, так что помни об этом и ставь защиту от него…

Глава 12. Великий князь Московский

Увидев ещё издали Град, Росс поразился его величине. Говорил ему Сечень, что город очень большой, но подобного он не ожидал. Конечно, многие здания превратились в развалины или в руины, но некоторые горделиво высились, напоминая маленькие горы. На месте иных рухнувших исполинов были теперь холмы, на которых сквозь нанесённую временем почву и растительность торчали остатки былых стен, колонн…

Они долго ехали по многолюдным улицам. Юноша случайно повернув голову вправо, заметил вдали среди прочих строений тёмно-серый приземистый купол, высотой в пяток этажей. Своим видом он сильно контрастировал с остатками окружавших его строений цельностью, несокрушимым видом.

Повернулся к Сеченю:

– Это Лунный котёл?

Тот подтвердил:

– Узнал? Да, это именно он. Ни с чем другим его спутать невозможно.

Они свернули на широкий мост и, перейдя по нему, оказались на заполненной народом площади. Слева от себя Росс увидел массивные зубчатые стены с башнями, которые возвышались над нею. Самая большая находилась в паре сотни шагов от него. Её венчала четырёхсторонняя башенка с заострённым шпилем. Круглые окна с каждой стороны были закрыты изображениями золотого льва, гордо поднявшего голову. Юноша знал, что он – символ Великого князя Одура.

На невысоком помосте Росс увидел владельца герба. В пышных одеждах тот восседал на троне.

Волхв объяснил, что временами Одур принимает с жалобами, просьбами, какими-либо обращениями всех желающих, выслушивает их и обычно выносит какое-то решение. Таковых много, следует подождать.

Через некоторое время к ним подошёл посланный от князя, спросил о цели визита. Вернулся, доложил Одуру. Тот выждал изрядное время, прежде чем велел пропустить к себе Росса со спутниками.

Великий князь градичей в знак пренебрежения сразу предупредил, что он очень занят, много времени уделить не может, а посему гости пусть говорят кратко.

Он глядел сурово, старался казаться значительным, выпячивая грудь. Она была у него не хилая. Чувствовалось, что Одур физически очень силён.

Росс сразу почувствовал попытку проникновения в свои мысли, но был готов к этому и сразу пресёк все поползновения.

Одур, видимо, не ожидал такого, моргнул, встряхнул головой. Но быстро сосредоточился и стал глядеть ещё более неприязненно.

Сам счёл ниже своего достоинства задать вопрос, от его имени говорил глашатай:

– Кто вы и зачем здесь?

Сечень шепнул Россу:

– Давай ответим ему тем же. Как говорится, тем же салом ему по сусалам… Ты пока молчи, а отвечать буду я.

Он выступил вперёд и громко произнёс:

– Большинство из вас знает меня. Я – волхв Сечень. Сопровождаю великого князя древичей, поленцев и лесинцев Росса.

Услышанное так удивило Одура, что он забыл про нежелание напрямую общаться с прибывшими и воскликнул:

– Он ещё и князь поленцев и лесинцев? Когда он успел! Прыткий же он у вас! Только недавно мне сообщили, что князем древичей стал какой-то мальчишка, прибывший неизвестно откуда, а он уже и в прочие князья пролез! Когда и как он сумел?!

– Стареешь, князь, стареешь, – ответил Сечень. – Раньше ты узнавал новости куда быстрее. И лучше понимал, откуда ветер дует.

– Как ты разговариваешь с князем! – взвизгнул глашатай.

Сечень бесстрашно повернул голову к нему:

– Волхвы не боятся самых грозных владык, они всегда говорят правду.

– Ладно, отстань от него, – осадил своего глашатая Одур, – он всегда был таким, тебе ли не знать. А вот его спутник меня интересует куда больше? Как же он стал новоиспечённым князем? Кто ему помог? Где его дружина?

– Помогать ему не пришлось. Он был призван по слову Веды… – громко произнёс каждое слово Сечень, чтобы они дошли не только до ушей, но и до сознания присутствующих. Сделал многозначительную паузу. Понял, что его слова произвели сильное впечатление. Теперь все, включая и самого князя, смотрели на Росса совсем иными глазами. Сечень продолжил: – Росса привёл в племя я, а народ назвал его своим князем. Затем его признали своим князем поленцы и лесинцы. Признали добровольно.

– Добровольно?!

– Да, именно так. При этом никто даже меча против него не обнажил.

– Не верю! – выкрикнул Одур. – С какой стати им становиться под какого-то юнца? Что-то ты скрываешь!

– Не скрываю, но самое главное не успел сообщил… – Сечень намеренно сделал паузу.

Воцарилась всеобщая тишина, несмотря на присутствие большого числа людей. Князь Одур не выдержал:

– Ну, говори, что это за самое главное? Не молчи!

– Не торопи. Сейчас скажу самое главное. Росс – Сын Северной Богини, – прозвучали громкие, словно отчеканенные слова, которые услышала вся огромная толпа на площади.

– Сын Богини… – покатился по рядам шепоток. – Это Сын богини!

Одура сказанное ошеломило. Несколько опомнившись, он выкрикнул:

– Такое говорить может каждый, а чем он это докажет?

Ответил опять Сечень, который сделал Россу незаметный знак молчать:

– Я с ним был у Северной Богини, она говорила с нами. Свидетельствую перед всеми: Богиня назвала его своим Сыном и наделила многими своими дарами.

– Назвала Сыном?Ты не врёшь? И что она ещё «назвала»?

– Многое говорила Северная Богиня, но это предназначалось для других ушей, не ваших.

– Ты дерзок.

– Я сказал правду. Если бы Богиня велела что-то передать тебе, то я бы это сделал в точности, до последнего слова. Ты меня знаешь, я не боюсь говорить правду.

Одур с немалым трудом сдержал себя и буркнул:

– А чего ты с ним ко мне явился, что вам тут понадобилось?

– Мы хотим одного – побывать в Лунном котле. Других дел у нас тут нет.

Похоже, Одур обрадовался возможности выплеснуть зревшее в нём недовольство и сразу ответил, словно отрубил:

– К Лунном котлу никого не подпущу! Можете поворачивать обратно восвояси!..

– Но послушай, князь… – начал было Сечень.

– Нет! Я сказал – нет!! – загремел во весь голос Одур.

Волхв ничего сказать не смог, ибо сквозь плотные людские ряды, крича что-то, прорвался мужчина в обносках, на руках и ногах которого бряцали обрывки цепей. За ним гнались княжеские дружинники. Они догнали его и сбили с ног. К нему подскочил Одур и принялся бить ногами, злобно выкрикивая:

– Как ты посмел вырвать цепи и прибежать сюда? Снова побег затеял? Изобью до смерти, как собаку!

Глаза Росса словно магнитом притянуло к упавшему, он пригляделся и едва устоял на ногах: в нём он узнал своего отца. Только теперь он вдруг услышал, что кричал тот, спеша к нему: «Сынок!..»

Взорвавшаяся внутри ярость Росса отбросила Одура в сторону. Он ошалело посмотрел на юношу, сразу поняв, кто тому был причиной. Заорал:

– Ты меня ударил?!

Нанёс ответный волевой удар. Но в своём нынешнем состоянии Росс только ощутил его воздействие, но даже не покачнулся. Не обращая на князя внимания бросился к отцу:

– Папа!

– Ах, это твой отец? – в руках Одура сверкнула сталь меча, который он занёс над головой для удара по рабу…

Росс стоял в шагах пяти от него, но в мгновение ока, ускорив своё время до предела, успел выхватить свой меч, подбежать и парировать удар, защитив отца, а затем яростно пронзил грудь князя…

Стал видимым всем с окровавленным лезвием в руке.

Дружинники оторопели, но потом ринулись мстить за убитого Одура…

Рядом с Россом оказался его отец моментально поднявший меч, который выронил князь. К ним подскочил Сечень… Началась сеча…

Росс исчезал из глаз и возникал рядом с очередной падающей жертвой, которой он успевал нанести смертельный удар… Временами такое делал и Сечень… Тяжелее всех пришлось отцу юноши, который вёл обычный бой: наносил удары и сам их получил. Скоро уже он весь был покрыт струящейся кровью…

Увидев это Росс, пришёл в небывалую ярость: он словно вихрь промчался рядом с теми, кто бился с его отцом, кому срубая голову, кому руки, одного развалил надвое, ударив сверху по ключице Большая часть противников оказались лежащими на земле мёртвыми или бьющимися в предсмертных судорогах…

И с каждым новым ударом в нём проходила удивительная для окружающих трансформация: вокруг образовывалась светящаяся оболочка, которая скоро приняла ослепительный вид. На него было больно смотреть. Росс встал рядом с отцом, весь в белом огне и в его руке сверкал такой же страшный своим видом меч, с которого стекали не капли крови, а ослепительные брызги жидкого алого света: все, кто противостоял ему, уже лежали на брусчатке площади. Остальные его противники испуганно попятились.

Сечень выкрикнул громовым голосом, поняв, что самое время для такого заявления:

– Святотатцы! Он – Сын Северной Богини? Кто ещё сомневается в этом?

Квадратнотелый дружинник глядел недоверчиво, взялся было за рукоять меча, как Сечень, только что бывший вдали, вдруг оказался рядом, переместившись неуловимо для человеческих глаз, а его меч упирался в грудь воина:

– Ты хочешь обнажить меч против Сына Богини?

Того прошиб холодный пот, он понял, что находится на волосок от смерти, и замотал головой, бросив оружие:

– Нет, нет!

Волхв отступил от него, обводя остальных взглядом.

Росс вложил меч в ножны, повернулся к отцу и вскрикнул, увидев его израненное тело, покрытое кровью. Сорвал с себя рубашку, которая ещё светилась и от которой отлетали белые искры, принялся ею обтирать тело отца.

Все смотрели, словно заворожённые на него, и на глазах толпы происходило новое чудо: рубашка не только удаляла кровь, но и не оставляла следов ран, даже лёгких шрамов. Все они сразу же заживали, не осталось даже следов. При этом только что бывший весь израненным мужчина поднялся, расправил плечи, морщины его лица разгладились, он словно помолодел, лицо посветлело и зарумянилось, он стал выше ростом.

По рядом прошёл изумлённый гул голосов:

– Несомненно, это Сын Богини! Это действительно сын Богини! Настоящий, истинный Сын Богини!..

+ + +

На ночь Росс с отцом и Сеченем расположились во дворце Одура.

Волхв заметил:

– Росс, теперь ты ещё и Великий князь московский, как и Великий князь древичей, поленцев и лесинцев. Тебе и полагается жить здесь, в этом дворце. И отцу твоему со славным именем Всеслав место найдётся…

Это было наиболее сохранившееся из всех зданий. Оно имело четыре этажа и состояло из материала, перед которым оказалось безвластно время. Оказались целы даже стёкла в окнах.

– Бронебойные! – уважительно сказал о них волхв.

– Какие? – не понял Росс.

– Ну, особо прочные. Старые люди делали и такие. Наверное, ты видел здесь такие, Всеслав? – обратился волхв к отцу юноши, имя которого узнал при знакомстве после событий на площади.

Тот кивнул:

– Да, тут таких немало. Правда, многие всё же разбиты.

Услужливый дворецкий повёл их дальше, показал основные помещения, в которых предстояло жить великому князю и его близким людям. Роскошь помещений потрясала. Росс даже не представлял себе, что такое возможно. С изумлением смотрел на ковры, гобелены, портьеры, статуи, картины. С покрытого золотом потолка свисали искрящиеся хрустальные люстры.

Впервые в жизни он искупался в ванной в тёплой ароматизированной воде.

Ложе в спальной оказалось квадратным со сторонами более среднего человеческого рост. Матрас был упруг, а одеяло очень тёплым, но при этом практически невесомым.

Вспомнил Одура и подумал: «Власть, помимо всего, и вот это. Удобства и роскошь. Понятно, что просто так её не уступишь…»

На следующий день, как только представилась такая возможность, то Росс поведал отцу свою жизнь без него до их встречи, а затем спросил, что случилось с ним в тот день, когда он ушёл на охоту?..

Всеслав рассказал ему, что тогда он не успел далеко отойти от бункера, как ощутил внутри неприятное чувство. Оно внушало непонятную тревогу, возникала мысль вернуться обратно, но прогнал от себя подобное искушение.

Краем глаза уловил в стороне мимолетное движение, даже не успел повернуть голову, как тут же был опрокинут, почти брошен на землю. Аж дыхание перехватило. Могучие лапы схватили его, словно невесомую игрушку, перевернули вниз головой – земля и небо перед глазами поменялись местами.

Всеслав увидел прямо перед собой тусклые тёмные глаза и нацеленные на жертву клыки огромного паука в два человеческих роста. От подобной ужасной участи его буквально парализовало, он осознал, что совершенно беспомощен и всё дальнейшее от него не зависит: на ход событий повлиять не может. Всеслав погрузился в состояние полной отрешённости, которое, возможно, его и спасло.

Шло время, хищник словно изучал пленника, прощупывая ему мозг.

– Невероятно противное ощущение от понимания, что у тебя шарят в голове, – признался Всеслав, – а ты ничего поделать с этим не можешь, остаётся покорно ждать своей участи. Силы наши были слишком несоразмерны и я положился на судьбу: пусть будет то, что будет. Ничего другого поделать не мог…

От округлых боков восьмилапого хищника исходил тонкий мускусный аромат, не лишённый некоторого приятства. Паук отдалённо напоминал гигантского краба с морщинистым лицом древнего старика. Угрожающе двигающиеся клыки наводили ужас.

Всеслав совершенно не сопротивлялся, хотя моментами ему казалось, что в него вот-вот впрыснут яд, и жизнь его навсегда оборвётся…

Похоже, покорность человека удовлетворила паука, он опустил жертву к своему брюшку и Всеслав почувствовал, что на его тело накладывают витки липкой шёлковой нити. Они были влажны, эластичны и необыкновенно прочны, хотя имели толщину стебельков спорыша.

Закончив обмотку, паук вскинул человека на свою бархатистую спину и, придерживая его передними лапами, которые были короче остальных, помчался по перелеску со страшным ускорением. Уже скоро он нёсся с такой скоростью, что Всеславу временами даже казалось, что он летит. Никогда ещё он не передвигался с такой скоростью. Перед его глазами мелькали деревца, кустарники. Паук ухитрялся на бегу, ничуть не снижая скорости, поправлять сползающее от тряски тело пленника.

Довольно скоро он стал тормозить и остановился. На короткое время Всеслава без особых церемоний бросили на землю. Человек с ужасом увидел перед собой массу ворсистых ног: пауков здесь собралось множество. Как он после подсчитал, свыше полусотни. Некоторые тоже имели при себе пленённых людей.

О чём-то обменявшись мыслями, пауки снова вскинули пленников на спины и опять начался стремительный бег в сторону заката. Он оказался длительным и утомительным. Приходилось держать голову на весу, чтобы она постоянно не стукалась о жёсткий покров паучьего тела. Всеслав даже начал опасаться, что сойдёт с ума. Дабы отвлечься, принялся смотреть по сторонам, пытаясь запомнить местность, но никаких заметных ориентиров не находил. И понял, что вряд ли сможет найти дорогу домой, даже если внезапно получит свободу. Но таковую ему никто не давал, его уносили всё дальше и дальше от родных мест.

Безумная скачка продолжалась практически до самого захода солнца. От постоянной тряски кровь уже молотом стучала в ушах, казалось, ещё немного, ещё чуть-чуть и голова разорвётся, но тут пауки остановились и принялись готовиться к ночлегу.

К удивлению Всеслава, пленников накормили вяленным мясом. Он так устал, что едва дожевал свою порцию, как глаза стали слипаться и пленник заснул…

Спал до самого утра, до того момента, когда почувствовал, что его опять взваливают на спину, тут он разом проснулся. Начался прежний стремительный бег на запад. С небольшими перерывами – во время одного его поднесли к воде ручья, позволив напиться, – скачка продолжалась весь день.

Такого длинного дня ещё не было в жизни Всеслава! Казалось, ему не будет конца! Но на этот раз Всеслав постарался расположиться немного удобнее для своей головы: держал её не на весу, чтобы крайне утомительно, а на спине пауки, моментами приподнимая, смягчая тряску. Это ему удавалось, так как он уловил ритм движений хищника и приспособился к ним…

Вечером опять получил кусок мяса. На этот раз он сразу не заснул и видел, как насыщались пауки. Похоже, во время продвижения они ещё и охотились: в спелёнатом виде у них оказались кузнечики, гусеницы, бабочки, мухи. Теперь они с необычайной лёгкостью разрывали их и отправляли в свои рты огромные куски плоти. Зрелище было отвратительным и ужасающим.

Всеслав отвернулся и встретился взглядом с пленником паука, который расположился рядом. Это был молодой мужчина, обмотанный не меньше соседа. Мужчина показал на ужинающих пауков и скривил лицо, показывая своё отвращение. Всеслав согласно закивал головой, но едва он хотел ответить, как его стегнули волевым импульсом, от силы которого он даже вскрикнул. В голову вошла угроза: Всеслав понял, что разговоры запрещены и будут строго наказаны. Мужчина сочувствующе покачал головой, вздыхая…

В эту ночь он спал недолго. Проснулся от ощущения сильного холода: его тело бил озноб, а скоро даже застучали зубы. Такого в предыдущие ночи не было. Это были первые осенние заморозки.

Всеслав пытался как-то согреться, но ему это никак не удавалось. Медленно текло время, мёрз он всё более сильно. Принялся двигаться, дабы хоть немного согреться. Однажды нечаянно задел ногами лежавшего рядом паука, но тот на это совсем не отреагировал, находясь словно в оцепенении.

Совсем рядом прозвучал негромкий голос:

– Я слышал, что от холода они впадают в спячку.

Повернул голову и увидел того молодого мужчину, с которым пытался заговорить накануне вечером и за что был наказан пауком.

– И надолго такое бывает у них?

– Пока не согреются хорошенько. Даже после рассвета ещё долгое время царит холодрыга, так что они не скоро придут в себя.

Всеслав поглядел на пауков: они не реагировали на запрещённые разговоры людей.

Мужчина сказал:

– Меня звать Варец. А как тебя?

– Всеслав. Меня зовут Всеславом.

– Что ж, будем знакомы, Всеслав. – Мужчина задвигался всем телом. – Ух, холодрыга! До зари, далеко, замёрзнем. И у меня вопрос к тебе: тебе не кажется, что нам можно дать дёру? Хотя бы для того, чтобы не замёрзнуть! Как ты смотришь на такое предложение?

– Мы же связаны по рукам и ногам.

– Это так, но восьмилапые не обыскали меня и не заметили моего ножа под поясом. Ещё в прошлые ночи я переместил его поближе к рукам и теперь всегда могу воспользоваться им. Вот так!

Варец завозился, сквозь слой паутины показалось стальное лезвие, которые легко перерезало нити…

Уже скоро Варец освободился, брезгливо отбросив от себя липкие нити и подошёл к Всеславу, принялся резать паутину на нём. Она уже давно присохла к одежде, телу и кое-где от неё удавалось освободиться только с клочками ткани и частью волосяного покрова человека. Хорошо, что он был не слишком обильный.

– Ну, в путь! – сказал Варец.

– Подожди немного, – остановил его Всеслав. Он вспомнил, что совсем близко пауки уложили запасы вяленного мяса. Выбрал увесистый кусок, ножом нового знакомого разрезал пополам, обернул листьями лопуха, а сверху обвязал остатками паутины, выбрав самые длинные нити.

Варец одобрил его действия:

– Молодец! Вовремя сообразил! Нам-то нужно мчаться со всех ног и как можно дальше отсюда, пока не очнулись эти сони, так что времени на охоту не будет…

И они помчались прочь от паучьего привала. Лишь иногда останавливались, чтобы отдышаться, и снова продолжали бег. Пауки-то двигались в разы быстрее и легко могли их догнать. Единственная надежда на то, что потеряют след. На остановке Варец заметил:

– Они могли сразу плюнуть на нас после того, как обнаружили наш побег, и не преследовать.

– Это ещё почему?

– Они же к нам забрели с юга, холодов не любят. Намёрзнувшись ночью, они могли решить поскорее вернуться в свои тёплые края, а не искать нас.

– Наверное, мы могли бы перерезать ночью их всех, – предположил Всеслав.

– Наверное, да. Не уверен, что они бы смогли очнуться и оказать нам сопротивление. Эх, не пришла мне эта мысль раньше! – воскликнул Варец.

– Уже поздно жалеть об этом. Хорошо, что сами спаслись.

– Очень уж заманчивая мысль – порешить всех этих раскоряк!

– А вдруг угроза смерти заставила бы их шевелиться. А они таковы, что способны убить нас одним ударом лапы или укусом своих клыков. И они жутко ядовиты! Правильно, что не тронули никого. Известна мудрость, не буди лихо, пока оно тихо…

– Но на всякий случай нужно отдалиться от восьмилапых как можно дальше. А вдруг они всё же нас примутся искать.

Путники продолжили свой путь. А к вечеру наткнулись на отряд Одура, который возвращался из похода. Великий князь самолично допросил их, а затем решил их участь:

– Вы смелые и решительные люди, такие мне нужны. Поступите под начало моего сотника, у него недобор ратников.

Варец особо спорить не стал, как он потом признался, сразу понял, что это бесполезно, а Всеслав яростно запротестовал. Но что последовал равнодушный ответ Одура:

– Решай сам: если не пойдёшь с нами, то прикажу раздеть тебя догола и связанным положить на муравьиную кучу. Там будут рады поживиться.

Всеслав замолчал.

Признался, что позже он пытался убежать, но был пойман и закован в цепи. Его принудили выполнять различные работы. Пока не пришёл Росс.

– Недавно краем уха я слышал про великого князя Росса, но меня даже и мысли не было, что это ты, – рассказывал Всеслав. – А потом издали разглядел тебя и забыл обо всём. Порвал цепь, я давно подпиливал её, готовясь к новом побегу, и бросился к тебе, даже не думая, чем мне и тебе это грозит… И случилось то, что случилось…

Глава 13. Тяжесть шапки Мономаха

– Теперь мне можно идти в Лунный котёл? – спросил волхва Росс.

– Да хоть сию минуту, – улыбнулся Сечень. – Только там ты можешь задержаться на несколько дней, а потому следует прежде утрясти тут кой-какие дела. Ты же признан и градичами своим Великим князем. Не все этому рады, но их меньшинство, и они не посмеют выступить против тебя. Но большая власть – это и большая ответственность: ты в ответе за благополучие всех. Это – тяжесть шапки Мономаха. То есть, тяжесть полученной власти.

– Начинаю понимать это, – вздохнул юноша. – И что же мне следует сделать?

– Нужно найти хорошего управленца. Был такой у Одура, но вчера убит. Как и его младший воевода! Дружиной командовал Одур сам лично. Правда, она у него фактически состояла из двух частей: с одной он сам ходил в походы в качестве воеводы, а меньшая оставалась в городе под руководством меньшего воеводы, как бы в запасе и на случай возможных волнений, уничтожала вредных тварей, они же постоянно проникают в город. В этом у них дел невпроворот, хотя им обязаны помогать и все горожане, которые ответственны за свои участки домов и земель. Предлагаю сделать временные назначения троих: для городского управления и для двух групп войск.

– Хорошо, давай посоветуемся с некоторыми из местных видных граждан, а потом встретимся и обсудим, – решил Росс. – И моего отца пригласим, он тут прожил какое-то время, тоже имеет какое-то представление о достойных.

– Так и сделаем, вполне разумная мысль. Нужны люди не только компетентные в своём деле, но и верные. А то в один не прекрасный день могут ударить в спину…

Юноша не мог ни с кем из посторонних советоваться, понимал, что это произведёт странное впечатление: Сын Богини и выспрашивает что-то мелкое, малозначащее. Он решил действовать иначе.

Вспомнил про дворецкого, который накануне показывал ему апартаменты. Нащупал его сознание и подбросил мысль: погиб управляющий, воевода. Кого-то назначат на их места. Кого из наиболее достойных?..

Дворецкий не понял, что мысль ему подброшена, принял её за свою, принялся перебирать лучшие, на его взгляд, имена. Росс внимательно следил за его кандидатурами… Запомнил три имени – Плющ, Готан, Короб…

Росс перебрал тех людей, которых видел в своём дворце, но счёл их для опросов неподходящими: они занимали слишком мелкие должности. Нужен кто-то более значительный.

Подошёл к окну. Вблизи росли высокие деревья, но в просветах между ветвями была видна просторная улица с народом. В карете катил какой-то важный бородач. Юноша проник в его мысли и улыбнулся: этот отнюдь не молодой мужчина ехал на свидание к молоденькой женщине, которую расположил к себе подарками. Незаметно заронил в его голову мысль о скором назначении… Мужчина сразу же озаботился: только бы не стал главным Сувор, это скотина и мерзавец! Впрочем, Сын Богини такого не назначит. Скорее, Готана или Плюща. Этих хоть терпеть можно…

Подобным образом Росс «посоветовался» ещё с несколькими. В том числе с дружинниками, стоящими у входа во дворец на карауле.

Позже пришёл Сечень. Росс мысленно позвал отца. Накануне он договорился с ним и о таком виде связи. Всеслав скоро явился.

Юноша предложил первым высказываться волхву о том, кому доверить управление городом? Тот был краток:

– По моим опросам, хорошо понимает в управлении городским хозяйством Плющ. Иные высказывались за Готана.

Всеслав покачал головой:

– Мало что о них знаю. Больше слышал, чем видел. Это важные особы здесь, были близки к Одуру.

В это момент Росс заулыбался. Видя недоумённые взгляды, пояснил:

– Мне пришла мысль, что нужно собрать всех претендентов, посмотреть на них. А потом сделать окончательный выбор. – В последний момент он сдержался и не стал говорить, что решил при личной встрече заглянуть в их мысли, проверить, смогут ли они быть ему верными? Вслух сказал: – Мне тоже называли эти имена, а также Короба и ещё Сувора. Это кто?…

– О, Сувор – заплечных дел мастер! – пояснил Сечень. – Так его тут называют! Главный палач и наиболее приближенный к Одуру. Они вместе устраивали попойки, веселились. В походах Сувор являлся его правой рукой. Его все боятся.

– Мне говорили про Сувора, что он услужлив, – сказал Всеслав, – был среди первых подхалимов. Правда, неплохо владеет оружием, с ним мало кто решится сойтись лицом к лицу. Проводил некоторые задания самостоятельно. Слышал мимоходом от некоторых тут, что он может быть твоим помощником в главном отряде. А ты будешь главным воеводой. А главой меньшего, городского отряда можно поставить Луня или Моку.

– Добавь к ним ещё и Талана, – подхватил юноша. – Недавно услышал я о таком. Собери всех.

Волхв направился к двери со словами:

– Сейчас скажу советнику Задую, он давно во дворце крутится, не решается напомнить о себе. Испереживался весь, небось, думает, что его игнорируют. Без вызова он являться не привык, Одур за это наказывал.

– Советник?

– Ну, он был вроде главного советника при Одуре. Кстати, у Одура ещё имелась и княжеская дума.

– Пригласи сюда этого главного советника, а потом расскажешь, что это за дума, решим и с ней…

+ + +

Вошёл с низким поклоном Задуй: осанистый, дородный мужчина. Под его глазами были видны мешки.

Росс быстро прочитал его мысли: Задуя едва не трясло от волнения, он не спал всю ночь. Ещё бы, такие перемены грядут! Как к нему отнесётся новый правитель? Он был готов служить не менее преданно, чем прежнему.

Юноша поощрительно улыбнулся:

– Я слышал, что ты весьма хорошо исполнял свои обязанности. Продолжай это делать и теперь. При необходимости разрешаю приходить без приглашение. Только не слишком злоупотребляй этим.

Задуй расцвел, выразил свою радость милостью великого князя и заверил, что приложит все усилия в службе ему.

– Хорошо, я верю тебе. А теперь прошу собрать где-нибудь здесь во дворце Готана, Сувора, Плюща, Талана, Короба, Луня, Моку. Сечень уже их ищет. Помоги ему в этом.

В голове советника мелькнула паническая мысль: «Неужели назначат управителем Готона? А у нас с ним недавно была ссора! Быстро помириться не удастся!.. Сувор, Плющ, Талан… А почему не Дром? Он молод, но хваток».

Росс возвёл глаза к потолку, сделав вид, будто что-то вспоминает:

– Да, забыл о Дроме! Его тоже позови. Сколько всего у нас получается человек с ним?

– Восемь, Сын Богини.

– Всех жду. Собери как можно быстрее.

Задуй поклонился и тут же чуть ли не бегом выскочил из зала.

Всеслав спросил сына:

– Ты уверен, что он будет тебе служить верно?

Росс кивнул:

– Видно по всему, что он рад нынешней должности, а на большее не претендует. Так что в спину не ударит. Пока.

Сечень его поддержал:

– Мне тоже так кажется. Да, а кто такой Дром?

– Не знаю, – честно ответил юноша, умолчал, как узнал это имя. Не счёл нужным. Подумал и усмехнулся внутри, что постепенно становится князем и говорит далеко не всё, а то совсем далекое от правды. – Упомянули его в числе подходящих людей. Мол, молод, но хваток. Вот я и подумал, что можно посмотреть и на него…

+ + +

Советник робко постучал в дверь. Сначала настолько тихо, что этого никто не услышал. Затем сильнее. Сечень крикнул, чтобы он входил. Задуй сообщил, что все восемь названных человек собраны в приёмном зале и ждут Сына Богини.

– Веди! – приказал Росс.

Приёмный зал был украшен оружием, развешанным на стенах. Пурпурного цвета дорожка вела к малому трону. Росс знал, ему уже рассказали, что есть и большой приёмный зал с большим троном для особо важных гостей и делегаций.

Росс под перекрестьем взглядов прошёл к трону и сел.

Советник представил ему присутствующих, выстроившись в ряд: Сувор, Готан, Талан, Плющ, Мока, Короб, Лунь, Дром.

Ещё предварительно Росс условился с Сеченем, что тот задаст хотя бы по одному вопросу каждому из кандидатов, он хотел получить время на знакомство с их мыслями. Волхв тотчас же приступил к расспросам. А юноша занялся изучением кандидатов. Они были очень разные по возрасту, росту, внешней комплекции.

Внимание Росса привлёк последний в ряду, самый молодой по виду светловолосый мужчина с простодушным лицом. Это был Дром, вызванный в самый последний момент. Проник в его мысли…

Дром был очень доволен, что приглашён во дворец, о большем он не думал. Дром слышал, что приглашённые надеялись быть избранные на освободившиеся должности, но не верил, что в отношении его такое может произойти. Он явно приглашён сюда по ошибке. Так что нечего этим морочить себе голову. Если кого и назначать, то только Плюща. Остальные ему в подмётки не годятся. Уже представлял, как расскажет дома про неслыханную роскошь. Они не поверят, что он всё это видел своими глазами.

Росс перевёл взгляд на Плюща. Тот был высок, сохранял внешнее спокойствие и правильную осанку. Запустил мысленный щуп в его сознание…

Внутри того была настоящая буря: несомненно, на его место метит Готан. На это он многозначительно намекал. Очень возможно, вид у него представительный. Правда, больше для женщин… А может, Моку назначат? Он умеет надувать щеки и выставлять себя знатоком! Или этот выскочка Дром, не без талантов, но явно не обошлось без Задуя, с которым у него дальнее родство. Нет, мне не простят верную службу Одуру. Ох и самодуром же он был, но всё же его жалко…

Росс посмотрел на Готана, рослый, лощёный красавец…

Готан думал: «Не шибко представительный Великий князь у нас теперь, девки вешаться на шею такому не будут. Хотя на титул поведутся. Это как пить дать. И ещё Сыном Богини именуется. Круто! Расскажу сегодня Варе, каков из себя этот сынок!..»

В сознании Готана стали сменяться сладостные картины разнообразных утех с Варей. Росс сначала смутился, а затем рассерчал и уже готовился наказать его за непочтительное к себе отношение, но всё же сумел сдержать гнев. Решил, что слишком суровые меры применять не будет, но проучит этого гордеца.

Дождался, когда на вопрос Сеченя про верное служение князю ответит Талан, попросил внимания и попросил подойти к себе Готана. Заставил его наклонить к себе голову и шепнул ему на ухо:

– Сегодня у тебя с Варей ничего не получится. Только в следующий раз. Иди. Можешь быть свободен.

Пока Готан направлялся к нему, вложил ему глубоко в подсознание полную половую немощь до полудня следующего дня. Ловелас был просто ошарашен. Поклонился и на пошатывающихся ногах с вытянувшимся лицом удалился.

Юноша велел Сеченю продолжать опрос. Сам же занялся Мокой. Усач с седовласой пышной шевелюрой считал себя самым достойным из всех кандидатом в управляющие, Луня он прочил в меньшего воеводу…

Россу бросился в глаза насупленный Сувор, первый слева в общем ряду. Высокий, жилистый, с лицом изувера. «Действительно, заплечных дел мастер», – вспомнил сказанное о нём Росс. Проник в мысли Сувора и изумился: Оказывается, тот переживал за больную жену и такую же дочь. «…Они верят в меня, считают самым лучшим во всем мире, а я совсем не такой. Много делал недостойного. Такого, что им рассказать нельзя. И всё ради них. Они, конечно же, не простили бы этого и, несомненно, осудили бы, узнай правду. Но я вот такой. И это всё для них… Понятно, что мои «друзья» уже доложили новому правителю о моей верной службе прежнему князю и он удалит меня как можно дальше от себя… С какими глазами я приду к своим и скажу об этом? А потом им расскажут и о всём том, что я был вынужден делать, преподнесут в самом отвратном виде, даже не оправдаешься и тогда…»

Сила переживаний Сувора была такова, что у Росса начали увлажняться слезами глаза. Он наклонил голову и незаметно для всех вытер их.

Потом принялся за остальных кандидатов.

Среднего роста, рябой Лунь выглядел простецки, добродушно улыбался, но внутри был настроен просто вражески: «Мал ещё быть Великим князем, скоро тебе рога пообломают. А я помогу, отомщу за Одура…»

Росс подкинул ему незаметную мыслишку-вопрос: «Кто сможет пообломать рога?» Лунь тут же как бы сам себе ответил: «Братья Одура имеют много сторонников, они уже начали подготовку. Вот соберутся и тогда разберёмся… Только Сувор наотрез отказался нам помогать, мы ему этого не простим, он ещё сильно пожалеет…»

Вздохнув, Росс смирил свой гнев, сказав себе: «Ладно, с этим мы ещё разберёмся, а пока помолчу об этом. Пусть пребывает в уверенности, что я этого не знаю».

Талан надеялся: «А вдруг назначат меня? Будет трудно, но справлюсь. Самый опасный мой соперник Плющ, головастый и знающий, следует это признать, как бы не было мне неприятно…»