Путь в тихую гавань бесплатное чтение

При трубе

Уволившись из конторы бандитов, Верочка стала искать другую работу. В 1995 году, дела в Среднем Поволжье шли на удивление плохо. Почти все проектные организации постепенно закрылись. Найти хоть какое-то место было почти невозможно.

Однажды, летней порой, сильно уставшая девушка возвращалась домой. У неё за спиной остался ещё один день пустой беготни по огромной Самаре. Везде она слышала или отказ, или привычную фразу: – Мы вам позвоним. – причём, ни один из хозяев не спросил её телефона.

Она подходила к своему старому дому, стоящему возле дороги и мечтала о том, что скоро упадёт на диван и даст отдохнуть гудящим ногам. В этот момент, к ней подъехала большая машина.

Из огромного, чёрного, как антрацит, американского джипа выбрался достаточно пьяный молодой человек. Оказалось, что это её однокурсник по имени Стас. Когда-то он был в неё сильно влюблён.

Однокашник узнал, что девушка сейчас не удел и сказал, что найдёт ей приличную должность. Обещал позвонить, и как это ни странно, через неделю, сдержал данное слово. Благодаря помощи парня, Верочка устроилась в крупную корпорацию под названием «Перекачка Нефти и Газа».

В ходе «приХватизации» хозяева данной компании подгребли под себя всю структуру, занимавшуюся доставкой углеводородов от месторождения до потребителя. В те легендарные годы, в Среднем Поволжье имелось в избытке и того и другого.

Незадолго до этих событий, разветвлённую сеть трубопроводов построили за государственный счёт. Затем, руководство страны почти задарма, отдало её «своему человечку». Всё оборудование было с иголочки. Оно отлично работало и не требовало каких-то вложений.

Нувориши получали такую огромную прибыль, что средств хватало на всё, что только взбредёт в их «чрезвычайно умные» головы. Ведь это ж нужно суметь, отхватить себе столь жирный кусок, который тянул на сотни миллионов «зелёненьких баксов».

Денег оказалось так много, что часть из них доставалась сотрудникам, которые обслуживали большую систему.

Попав в эту контору, девушка словно вернулась в благословенный социализм конца восьмидесятых годов. Во всех помещеньях блистал прекрасный ремонт. В кабинетах сидело не очень много людей. Компьютерная техника была очень новой и мощной. Программы летали, как птицы.

Работой грузили не так, чтобы сильно. Начальство особо не гнобило инженеров проектных отделов. Люди трудились спокойно и очень размеренно. Никто никуда не спешил, как на пожар.

Всем регулярно перечисляли зарплату на карточку. Оклад у Верочки оказался чуть выше обычного. Вместе с квартальной и ежемесячной премией выходило в полтора раза больше, чем средняя цифра по городу. Девушка начала потихоньку менять гардероб. А то уж совсем обносилась.

В их замечательном здании имелась большая столовая с удивительно низкими ценами. Кормили там очень вкусно, словно в приличном кафе, стоящем где-нибудь в центре Самары.

В течение дня, разрешалось держать стакан с чаем, или же с кофе, на своём рабочем столе. По ходу дела, прихлёбывай в своё удовольствие. В 10.00 и в 15.00 можно было, слегка подзаправится. Для этого отводилось пятнадцать минут, но начальство никогда не кричало, если ты вдруг немного задержишься.

Обеденный зал открывался ровно в десять часов и работал до четырёх. Поэтому, никто не глотал сухие куски, принесённые с собою из дома. Все ходили в столовую и там перекусывали свежеприготовленной выпечкой, только что вынутой из жаркой духовки.

Например, аппетитными сдобными булочками или вкусными сырниками с жирной сметаной. Народу там было немного. Всё обходилось без нервотрёпки и шума. Минут через двадцать, люди возвращались на место и, с новыми силами, включались в работу.

Верочка не любила готовить на кухне своей большой коммуналки. Слишком там было тесно, и толпились соседи. Один из мужчин был алкашом, второй записным наркоманом и пушером. Поэтому, она покупала в столовой, что-то на завтрак и ужин. Благодаря чему сильно экономила время. Благодать, да и только.

В их корпорации даже имелся свой профсоюз, оставшийся с древнейших, советских времён. Видно, хозяева забыли его упразднить. Всем сотрудникам давали путёвки на большие турбазы, что находились под городом. Причём, совершенно бесплатно! Там можно было хорошо отдохнуть не только в тёплые месяцы, но и в дни очень длительных зимних каникул.

Если человек уезжал, куда-то ещё, например, в санаторий, то ему компенсировали половину расходов, ушедших у него на лечение. Верочка, словно попала в давнее чудесное прошлое. Туда, где не строили «дикий капитализм» на костях россиян.

Отпуск равнялся четырём рабочим неделям и давался дважды в течение года. Скажем, половина ранней весной, остальное, ближе к зиме. В марте Верочка съездила в Сочи.

Там она жила в отличном отеле, где пила минеральную воду и принимала такие же ванны. Погода на юге страны стояла по-настоящему летняя. Многие уже загорали. Правда, Чёрное море ещё не прогрелось до нужного уровня. Купаться в холодной воде Верочке совсем не хотелось. Она же не Мурманске, в конце-то концов.

В конце жаркого августа, девушка отправилась в лечебно-профилактическое учрежденье «Дубки», расположенное в соседней с Самарой, Ульяновской области. Там она слегка подлечила желудок. Еда всухомятку, которой она пробавлялась последние годы, всё же дала себя знать.

У корпорации имелось два новых иностранных автобуса с мягкими высокими креслами. Один ходил в «старый» город, второй на Безымянку. Машины ездили по длинным маршрутом утром и вечером. Они собирали сотрудников и, совершенно бесплатно, доставляли их на работу и возвращали домой.

Неудивительно, что при подобных порядках, из корпорации «Перекачка Нефти и Газа» никто не хотел уходить. Люди крепко держались за рабочее место. Всем очень нравилось, как говорилось в конторе, «сидеть при трубе».

Почему там было так хорошо, когда везде стало удивительно плохо, никто не мог себе объяснить. Скорее всего, хозяева ещё не избавились от пороков того воспитания, что получили при Советском Союзе. Тогда со всех трибун говорилось: – «Человек человеку – друг, товарищ и брат».

Видимо, нуворишей ещё мучила совесть за то, что всё «достоянье народа», вдруг оказалось в их загребущих руках. С течением времени эта дурная идея сменилось другой, более верной для нашего времени: – «Человек человеку – волк».

Впрочем, чаще всего в капиталистическом мире: – «Человек человеку, просто бревно». – то есть, если ты небогат, то с тебя него взять. Значит, всем на тебя наплевать.

Через какое-то время, Верочка с удивленьем узнала, что «особо ценным сотрудникам» давали безвозвратный кредит на покупку жилья. Она написала заявленье в профком, где попросила около миллиона рублей на приобретение комнаты в небольшой коммуналке.

Верочке быстро ответили, что контора сейчас находится в стеснённых условиях и не может дать ей такую крупную сумму. Если ей очень нужно, то она может взять кредит в «Газбанке» на общих условиях.

Нужно напомнить, что, в девяностые годы, там просили по пятнадцать процентов за год. Подобный заём, девушка никогда не смогла бы вернуть. Значит, она вообще потеряла б жильё.

По всему получалось, что она не входила в категорию «избранных». Оно и понятно, ведь у неё не имелось родственников или любовников в руководстве корпорации «Перекачка Нефти и Газа».

Верочка, конечно, сильно расстроилась, но духом, всё же, не пала. Девушка уже много лет жила достаточно скромно, ужимая себя абсолютно во всём. Поэтому, получая большую зарплату, она не принялась шиковать, и тратить её до последней копейки.

Вместо этого, Верочка продолжила жить в том же экономном режиме, как раньше. Все свободные деньги она откладывала на кредитную карточку. Благо, что кое-что, там уже набралось. Так, за два с лишним года, скопилось восемьсот с чем-то тысяч рублей.

Девушка хорошо понимала, не стоит соваться в те фирмы, что обещают построить квартиры по очень скромной цене. У неё перед глазами имелся пример её первого мужа. Лёня, вместе со своей родной мамочкой, продал приличную «трешку» и купил то жильё, которое было лишь на бумаге.

Через очень короткое время, химтромудрый застройщик пропал вместе со всеми деньгами. Ну, а бывший супруг стал одним из нескольких тысяч «обманутых дольщиков». С тех пор, он жил в съёмной комнате и судился с городскими властями. Ведь это они создали такие законы, что такая афёра стала возможной.

Верочка изучила ситуацию на рынке вторичной продажи жилья. Оказалось, что если продать её двенадцатиметровку в большой коммуналке и добавить к полученной сумме, все свои капиталы, то можно купить «малосемейку» на самой дальней окраине города.

Такие «однушки» находились в районе, уничтоженного ныне завода, где раньше делали пассажирские самолёты «Ту-134». Сейчас там остались лишь совершенно пустые цеха.

Новый хозяин снял с фундаментов всё оборудование и продал его в металлолом. Скорее всего, в соседний Китай. За это он получил много денег. Ведь станки были весьма дорогими, а многие, вообще, уникальными.

Теперь «демократическая» Россия покупала французские «Airbus» или американские «Boeing». В то время, как в Поднебесной державе делали свои аппараты, очень похожие на те самолёты, что летали в уничтоженном СССР.

К сожалению девушки, в отдалённый район не доходил конторский автобус. Значит, пришлось бы использовать общественный транспорт. Такая езда занимала полтора часа в каждую сторону, что получалось весьма утомительно.

Да и денег на билеты с двойной пересадкой уходило немало. Какое-то время назад, Верочка там проживала в квартире подруги. Так что, всё это знала не понаслышке. Проверила, так сказать, на собственной шкуре.

Оставался только один вариант, искать комнату в «двушке», в которой имелось мало соседей. Желательно, чтобы она находилась поближе к работе, а лучше всего, стояла недалеко от маршрута, по которому регулярно ходил конторский автобус.

Переезд Семёна в Германию

Весной 1996 года, начальник Верочки, архитектор – Семён Алексеевич Шнитке устроил «отвальную» в своём проектном отделе, тепло простился со всеми сотрудниками и уехал в Германию.

Причём, отправился не в турпоездку, как все остальные, он отбыл в Европу на постоянное жительство. Нужно сказать, что мужчина был родом из немцев Поволжья, поселившихся под Оренбургом ещё при великой русской императрице Екатерине II.

К концу двадцатого века, богатая, капиталистическая страна уже досыта «наелась» турецкими гастарба́йтерами. В ФРГ почему-то рассчитывали, что «рабочие, приглашённые из-за бугра», тотчас «окультурятся» и без следа растворяться среди местных жителей.

Однако, все их надежды оказались разбиты суровой реальностью. Приезжие не захотели менять свой образ жизни, не стали изучать немецкий язык и культуру страны.

Они поселились рядом друг с другом, выписали из родимых земель своих жён и десятки детей и создали настоящие турецкие гетто. Туда не то что обычные бюргеры, даже полиция и та заходила с большою опаской.

Израильтяне много веков, жили в окружении людей, имевших ярко выраженный восточный менталитет. Они поступили намного умнее германцев и принялись переманивать соотечественников из соседних держав.

Как говорил кто-то из классиков литературы: – Россия единственная в мире страна, где негры – белого цвета. Вот и стали евреи их оттуда, к себе импортировать. Пусть метут улицы и вывозят контейнеры с мусором.

Взглянув на представителей богоизбранной нации, бюргеры неожиданно вспомнили о несчастных сородичах, проживающих в далёкой России. Хоть и не немцы они уже вовсе, но всё-таки христиане и, можно сказать, почти европейцы. По крайней мере, с лица.

Переселенцам стали оплачивать проезд в Фатерлянд всей семьёй, включая стариков и детей. Им помогали обустроится на чужой территории и давали большие кредиты на строительство дома. Причём, на очень льготных условиях.

В это самое время, в СССР завершался последний(!) этап строительства социализма. По указанию сверху, его превратили в Эпоху Всеобщего Дефицита Товаров. Чтобы понять, что же тогда случилось в стране, нужно слегка углубиться в историю.

То ли в тринадцатом, то ли в четырнадцатом веке, рыцари Тевтонского ордена завоевали обширные прибалтийские земли. Некоторые из местных князей сопротивлялись нашествию немцев. Захватчики не церемонились с ними и вырезали всех до единого, вплоть до седьмого колена.

Одной небогатой семье удалось всё же спасти трехлётнего княжича. Он был единственным в его огромном роду, кто избежал лютой смерти. Воспитывали малыша с единственной целью, он должен был уничтожить всех рыцарей.

Мальчик подрос, хорошенько окреп и поступил на службу к захватчикам. Благодаря уму и старанию, он пробился на самый верх пирамиды и со временем стал главой военной компании. Затем, он начал стравливать знатных вельмож между собой. Началась кровавая междуусобица. Она скоро закончилась гибелью Тевтонского ордена.

Не знаю, чем насолила Горбачеву Советская власть, но он сделал всё точно также, как поступил древний литовец полтысячелетья назад. К тому времени большая страна очень устала от революций и войн. Она уже не поднялась бы на новую гражданскую сечу. Тогда, по совету заокеанских противников, пятнистый генсек «придумал провести перестройку».

Он принял антиалкогольный закон, вырубил почти все виноградники Молдовы и Крыма и ввёл талоны на ВСЁ! Даже на то, что имелось в избытке. Потом, вдруг объявил: – Нынче разрешено всё, что не запрещено по уголовному кодексу! Делайте, что захотите! – с этого и начался развал великой державы.

Началась вакханалия предпринимательства. Вернее сказать, спекуляция в особо крупных размерах. Те, кто имел доступ к различным ресурсам, брали их по госцене, а продавали на рынке втридорога. Это происходило со всеми продуктами и материалами.

Производство услуг и товаров немедленно встало. Начался Дефицит Всего, чего только можно. М. Горбачев радостно щерился из каждого телека и махал россиянам своими ручонками.

Когда «нужные правительству люди» сколотили большой капитал, они стали продавать сами себе не сахар, сигареты и водку, а заводы, фабрики и всё остальное, что недавно считалось достояньем народа. Все депутаты с министрами стали вдруг называть СССР «ЭТОЙ СТРАНОЙ». Словно она для них являлась чужбиной.

Архитектор Семён Алексеевич Шнитке неожиданно понял, что ему здесь ловить больше нечего. Хороших друзей среди бандитов или большого начальства у него, к сожалению, не было. Ну, а как говорится в народной среде, трудом праведным, не построишь палат себе каменных.

Он оформил вызов от родственников, уже переселившихся из России в Германию. Продал знакомому кооператору большую квартиру, которую бесплатно получил от великой страны, и немедля уехал.

Понимая, что долгое время, семье придётся экономить на всём, он взял с собой с десяток контейнеров размером с большой чемодан. В каждом таком сундуке находилось всё то, что нужно в каждодневном быту: одежда, обувь, бельё, посуда, предметы для гигиены и стирки. Были там и продукты, которые долго не портились: крупа, макароны, сахар, а так же консервы разного рода.

Конечно, они забирали и те ценные вещи, что разрешалось с собой увезти. К сожалению репатриантов, за этим строго следила таможня России. Так что, волюту, золото и драгоценные камни у них отнимали на месте.

Некоторые брали с собою изделия русского народного промысла. Мол, на западе на них имеется спрос. Жизнь показала, что такого добра там навалом. Оказалось, никому не нужны самовары, балалайки, да расписные ложки с матрёшками. Потом их просто дарили знакомым германцам.

Среди отбывающих немцев ходили предупрежденья о том, что нужно вести себя, как можно скромнее. Якобы, один человек прибыл в Германию. Он сошёл с самолётного трапа, упал на колени и поцеловал землю предков.

Потом, поднялся на ноги, вытер подошвы ботинок платком и бросил грязную ткань в ближайшую урну. Всем, кто находился поблизости, он объяснил, что отряхнул со своих башмаков прах проклятой советской отчизны.

Таким странным образом мужчина рассчитывал попасть на страницы газет и получить какую-то толику славы от бюргеров. Мол, его тогда кто-то заметит и поможет в Германии получше устроиться. Глядишь, станет большим диссидентом, как например, Солженицин с Буковским.

Человека и вправду заметили. Только не те, на кого он рассчитывал. К нему подошёл чиновник службы миграции и попросил документы. Мужчина протянул пачку бумаг. Офицер порвал их у всех на глазах и сказал: – Такие люди, как вы, нашей стране не нужны.

Мужчину отправили в отделенье полиции аэропорта. Там на него составили протокол за пересеченье границы без документов, и первым же рейсом вернули на родину, в СССР. Туда, где у него уже ничего не имелось, ни жилья, ни семьи, ни работы.

Ещё утверждали, что многие видели, как точно такая история произошла с другим. человеком. Прибыв в Германию, он достал из кармана пачку советских банкнот, изорвал их в мелкие клочья и, со словами проклятий, начал их демонстративно топтать. Его тоже отослали обратно.

Скорее всего, подобные «утки» запускали сотрудники КГБ СССР. Видимо, они очень хотели, чтобы на их большую страну лилось меньше грязи из-за бугра. К сожалению, они мало в чём преуспели.

Долгое время, Семён звонил из Германии и писал друзьям из России. В первую очередь, тем многим людям, с которыми раньше учился или работал. Среди них оказались подруга Верочки по институту, которую звали Тамара и её муж Александр. От них новости сразу доходили до девушки.

Историческая родина предков произвела на Семёна впечатление грома среди ясного неба. Гипермаркеты его потрясли до самого основанья души. В своих длинных отчётах он сообщал, что не может найти те продукты, которые похожи по вкусу на то, к чему он привык с раннего детства.

Тысячи видов пива, водки, яблок, огурцов, помидоров и прочих вещей, давили на психику поволжского немца. Количество и качество инструментов и стройматериалов повергло его в состояние шока. Он даже представить не мог, что человечество столько всего произвело и придумало.

Поселили их в Бонне, тогдашней столице Германии. Город был совсем небольшим, но чрезвычайно богатым. Оно и понятно, ведь там работала и проживала вся верхушка государственной власти.

Вокруг министров-капиталистов постоянно вилась огромная туча людей. И у всех были доходы значительно выше среднего уровня, который имелся в стране. К сожалению, это правило не распространялось на репатриантов из далёкой России.

Переселенцы жили в огромном спортзале. Его разделили на небольшие клетушки, площадью в десять метров квадратных. Перегородки были фанерные, выстой в два с чем-то метра, и не доставали до больших потолков.

В каждой комнатке имелись по две односпальной кровати. Всё остальное, находилось в раздевалках спортзала. Рядом разместилась коммунальная кухня, где можно было приготовить еду, и обеденный зал с самым примитивным убранством. Голые, светло-серые стены, пол из грубой кафельной плитки, столы и стулья из дешёвого пластика.

Каждый день, по четыре часа, вся семья изучала немецкий язык и знакомилась с теми обычаями, что царили в стране. Благодаря возрасту и образованию, все находились в разных образовательных группах.

Всё прочее время, они были предоставлены сами себе. У Семёна имелась большая семья: жена и трое малолетних детей. Оказалось, что такому числу обитателей находиться в стесненных условиях удивительно трудно. Приходилось много гулять по соседним кварталам.

В это сложное время, советские парень и девушка влюбились друг в друга и внезапно решили, что должны пожениться. Им выделили небольшую коморку, расположенную на антресолях огромного здания.

Переселенцы юного возраста расписались в магистратуре, вернулись домой, и сыграли скромную свадьбу в обеденной комнате. Они приняли поздравленья родителей, а так же соседей и все разошлись по своим спальным местам.

Молодожёны долго, крепились. Наконец, супруги решили, что все уже спят и устроили то самое действо, которое случается в брачную ночь. Послышался размеренный скрип пружин у кровати.

Наконец, новоявленный муж закончил важное дело и с измученным вздохом скатился с жены. Всё население спортивного зала разразилось аплодисментами, переходящими в бурные рукоплескания.

Люди в столице Германии жили на удивленье богатые. Они меняли предметы своего обихода достаточно часто. Считалось, что дорогущая мебель не может служить больше трёх лет. О бытовой технике и говорить не приходится. Её отправляли на свалку значительно раньше.

Меж тем, Семён подолгу гулял по улицам города. Вскоре, архитектор узнал, что раз в неделю, жители Бонна выносили на тротуар старые громоздкие вещи. Для каждого квартала был зарезервирован свой собственный день.

Согласно германским обычаям, любой человек мог подойти к этим кучам и взять себе то, что ему приглянётся. К обеду приезжал большой грузовик. Он увозил всё, что осталось на месте.

Первым делом, Семён нашёл велосипед. Машина была достаточно старой, но оказалась в полном порядке. Из древней детской коляски он сделал отличный прицеп. Потом, купил карту города и обозначил на ней маршруты мусоровозов, которые забирали весь хлам. Там же, проставил те дни недели, когда они приезжали.

Теперь, в свободное время, Семён ездил по одному из маршрутов и осматривал выброшенные немцами вещи. Скоро, в его комнатёнке появились удобные кресла, ковры из синтетики и приличного вида посуда. Плюс ко всему, телевизоры, магнитофоны, а ещё пылесосы.

Все эти, по советским понятиям, новейшие образцы импортной техники, он грузил на тележку и отправлялся домой. Оказалось, что чаще всего, ленивые немцы выбрасывали отличные вещи из-за пустяковой поломки.

Перегорел предохранитель, оторвался шнур электропитания, сломался небольшой выключатель. Часто случалось и так, что какой-то предмет просто вышел из моды.

Очень деятельный во всём человек, любитель что-нибудь мастерить и всё ремонтировать, Семён, наконец-то, нашёл себе занятье по вкусу. Он втянулся в работу и, с течением короткого времени, обеспечил соседей неплохими вещами.

Умелый механик, он собирал один велик, из двух-трёх неисправных двухколёсных машин. Скоро педальным устройством обзавелись все обитатели спортивного зала. У самого же «Кулибина» был металлический «конь» почти профессиональных кондиций.

К ежедневным поездкам Семёна присоединилось ещё несколько крепких мужчин, которые не могли обходиться без дела. Архитектор приделал к рулю аппарата планшет из фанеры и укрепил на нём карту Бонна, обёрнутую в прозрачную плёнку.

Каждое утро, из ворот пересыльного пункта выруливала кавалькада легких транспортных средств. Обычно их было штук семь или восемь. К каждой машине надёжно крепился самодельный прицеп.

Впереди ехал Семён. Он выполнял роль навигатора. Следом за ним, цепочкой мчались соседи. Они ехали к той самой улице, где сегодня выбрасывали громоздкие вещи. Местные жители шарахались в стороны от необычной процессии.

Переселенцы въезжали в нужный квартал и рассыпались вдоль богатых домов. Велосипедисты дружно осматривали кучи предметов, выставленных на тротуар. Всё мало-мальски приличное, они грузили в прицепы, и увозили домой.

Там ещё раз осматривали и пытались всё починить. Люди были разных профессий, и многое могли делать своими руками. Если вещь не подавалась ремонту, разбирали её на запчасти или тащили в мусорный бак, стоящий возле спортзала.

Через несколько месяцев, советские немцы затарились бытовой техникой, посудой, мебелью, книгами. К счастью, у всех имелись родные, недавно приехавшие в ту же Германию.

Все родственники с большим удовольствием навещали новоприбывших людей. Заодно, они получали в подарок совершенно исправную вещь: кресло, магнитофон, пылесос, телевизор.

Архитектор уже стал думать о том, как бы превратить своё хобби пусть и в небольшой, но всё-таки прибыльный бизнес. К сожаленью, Семёна адаптационный период закончился. Его с женой и детьми направили на постоянное место для жительства.

Немцы учли те уроки, что получили от переселенья в Германию турецких рабочих. Поэтому, советских людей специально рассеивали по просторам страны. Так они боролись с созданием «русских» кварталов. Им вполне хватило «турецких».

Семёна с семьёй разместили в уютном местечке, стоящем на границе с Голландией. Там архитектора ждал приятный сюрприз. В подвале квартиры, которую им отвели, обнаружился полный ящик немецкого шнапса, забытый прежним хозяином. Конечно, дешёвое пойло весьма уступало той водке, что производилась в Самаре, но, как говорится: – На холяву и уксус становится сладким.

В этом небольшом городке тоже имелись санитарные дни для каждой улицы или квартала. Только там местные жители почти ничего не выбрасывали. Это же оказалась глухая провинция, а не богатая столица Германии. Только в Бонне нувориши меняли машины и мебель по прошествии двух с чем-то лет.

К тому же, теперь Семён не должен был походить на переселенца, оторванного от родимой страны. Он не мог больше шарить по соседним помойкам. Ему приходилось выглядеть бюргером, соответствующим высоким немецким стандартам. С течением времени, он стал именно таким человеком.

Паша Филатов

Прошёл всего месяц после того, как молодой архитектор – Семён Алексеевич Шнитке вместе с семьёй уехал в Германию. На его место приняли другого специалиста. Жизнь покатилась дальше, как будто ничего не случилось.

Верочка шла по коридору конторы «Перекачка Нефти и Газа» и вдруг наткнулась на одну из своих лучших подруг, Тамару Андронову. Четыре года назад, они вместе учились на инженеров-строителей в соседних группах КИСИ. Потом, постоянно звонили друг другу и вместе встречали различные праздники.

– Привет. – радостно крикнула Верочка: – Ты, как здесь оказалась?

– Меня сюда по знакомству устроили. – значительно тише сказала Тамара. По её лицу было видно, что не стоило об этом вопить на всё помещение.

– И кем ты будешь у нас?      – поинтересовалась любопытная девушка.

– Ведущим инженером в сметном отделе.

– Ты же была отличным проектировщиком. – опешила Верочка.

– Была, а год назад стало негде работать, и мне предложили освоить другую специальность. Насколько я помню, не очень давно, ты тоже сменила профессию.

– Да, только в обратном порядке. – согласилась с ней девушка и тихо спросила: – А твой муж, Саня тоже здесь будет работать?

– Нет, его к вам не взяли. Теперь он пашет проектировщиком на железобетонном заводе, стоящем недалеко от угла Авроры и Заводского шоссе.

– Жалко, – опечалилась Верочка: – Наверняка здесь у него зарплата оказалась бы значительно выше.

– Жалко, но что тут можно поделать. – согласилась Тамара: – Хорошо, что хоть такую работу нашёл.

– Как поживает сынок? – сменила девушка тему беседы.

– Всё в полном порядке. Роман сидит дома с бабушкой. Быстро растёт. Скоро отправится в школу. Как дела у тебя?

– Нормально. Как я тебе говорила, работаю в отделе строительства инженером-конструктором второй категории.

– Вижу, что ты стала выглядеть значительно лучше, чем раньше. Посвежела, нормально оделась, выраженье лица намного спокойней. Нашла себе приличного мужчину для жизни? – вопросы на девушку сыпались один за другим.

– Всё хорошо, кроме последнего. Пока нет ничего на примете.

– Не огорчайся. – бодро сказала Тамара: – Найдём для тебя кого-нибудь подходящего.

Подруги поболтали ещё какое-то время и разошлись по рабочим местам. Оказалось, что девушки трудятся на одном этаже. С этого дня, они постоянно встречались, то по работе, то в коридоре, а то и в тамбуре туалета. Теперь они были в курсе мельчайших событий, случавшихся в жизни друг друга.

Через пару недель, Тамара увидела Верочку во время обеда. Она остановила её на выходе из столового зала и заговорщицки спросила у девушки: – Ты куда-нибудь уходишь сейчас?

– Нет. – ответила девушка: – Погода стоит по-настоящему летняя, выйду из здания, прогуляюсь немного вокруг.

– Отлично. Стой пока здесь. – сказала подруга. Она достала из кармана платья мобильник. Нажала несколько кнопок, порылась в адресной книге и набрала один из номеров.

Верочка находилась поблизости. Она слышала, как из динамика донёсся голос мужчины.

– Слушаю вас. – произнёс её абонент.

– Паша, привет. – сказала подруга и, не давая ему вставить и слова, немедля продолжила: – Теперь я работаю недалеко от тебя. Знаешь, где находится корпорация «Перекачка Нефти и Газа»?

– Это трёхэтажное здание, стоящее в середине квартала? – спросил собеседник.

– Точно. Подойди к нему через десять минут. Хочу тебя кое с кем познакомить. Мы будем ждать тебя возле крыльца.

– Хорошо. – ответил мужчина. Судя по удивлённой интонации в голосе, он был совсем не готов к внезапно назначенному «свиданью вслепую».

Тамара сказала: – Пока. – отключила мобильник и внимательно посмотрела на Верочку. Критически осмотрела её макияж и одежду и осталась довольна прекрасным видом подруги.

Девушка действительно была хороша. Очень красива, прекрасно ухожена, с тонкими и правильными чертами лица. Глаза большие, коричневато-зелёные, весьма выразительные. Соболиные брови вразлёт. Немного подкрашенные, длинные, густые ресницы.

Хоть ей и было под тридцать, выглядела она лет на десять моложе. Высокая, стройная, гибкая, словно тростинка. Причёска короткая, но достаточно пышная. Волосы густые, тёмно-русого цвета. По колеру они походили на спелый каштан. Ушки маленькие, с короткими мочками. В них сияли небольшие серёжки

Одета была Верочка очень неброско, но довольно добротно. Светлая, тонкая кофточка хорошо обрисовывала высокую грудь. Каждое ёе полушарие имело объём с приличный кулак. Вернее сказать, тянуло на четвёртый размер.

Лёгкая курточка с поясом отлично подчёркивала тонкую талию. Тёмная юбка обтягивала крепкие бёдра с окружностью чуть менее метра. Фигура девушки почти соответствовала голливудским стандартам 90-60-90.

Туфли на небольшом каблучке позволяли взглянуть на изящную форму лодыжек. Узкие девичьи ладони оканчивались длинными музыкальными пальцами. Их украшали два тонких кольца из серебра. В руках Верочка держала пакет со свежей едой, что она взяла в столовой на ужин.

– Отнеси покупки в отдел, положи в холодильник и спускайся на улицу. Я подожду тебя возле крыльца. – сказала Тамара и, никуда не спеша, направилась к лестничной клетке. У них ещё было в запасе почти десять минут.

Девушка выполнила указанье подруги и тоже вышла из здания.

Погода стояла чудесная. Светило яркое весеннее солнце. По небу рассыпались облачка белоснежного цвета. Температура держалась на уровне двадцати с чем-то градусов. Дул небольшой ветерок.

– Офис, где работает Паша, находится на улице Мориса Тореза. Значит, он придёт с той стороны. – сказала Тамара и указала на юг. Там, вдоль пятиэтажного панельного дома, лежал внутриквартальный проезд.

Болтая обо всём понемногу, подруги прогуливались возле шикарного здания корпорации «Перекачка Нефти и Газа». Вокруг бродило пять или шесть инженеров из их проектной конторы. Все хотели немного размяться после обеда. Ведь впереди ещё четыре часа напряжённой работы.

Через какое-то время, Тамара сказала: – Вон и Паша идёт.

Верочка вдруг напружинилась и заинтересованно посмотрела туда, куда указала подруга: – «И чего, я так взволновалась, словно выросла в стойбище в тундре, и никогда не видала посторонних мужчин? Мало ли с кем, я когда-то знакомилась? Уже замужем два раза была». – попыталась успокоиться девушка.

Зренье у Верочки было прекрасным. Она всё видела с удивительной ясностью на большом расстоянии. Ни одна, даже самая небольшая деталь, не ускользала от её острого взгляда.

По узкой дороге стремительно двигался высокий молодой человек лет тридцати с небольшим. Стройный, подтянутый, без лишнего веса на животе и боках. Походка оказалась быстрой, упругой и лёгкой. Сразу становилось понятным, он хорошо тренирован. Ему отмахать десять вёрст совершенный пустяк.

Волосы тёмные, не очень короткие. Причёской совсем не похож на тех коренастых братков, которых вдруг развелось, словно прилипчивых мух. Лицо интеллигентное. Выражение умное. К сожаленью, в больших, «совиных» очках, с толстыми прозрачными стёклами.

Чем ближе подходил молодой человек, тем быстрее менялось внутреннее состояние девушки. Из напряжённо-внимательного оно превратилось в разочарованное, а затем и в отстранённо-презрительное. На её красивом лице всё эти чувства отражались, как в хорошо полированном зеркале.

В первую очередь, такой перемене способствовала одежда мужчины. Лёгкая куртка, рубашка и брюки, всё выглядело не новым и сильно отставшим от моды. Туфли, так вообще, были сильно разбиты.

Сразу становилось понятным, что он одинок. За его гардеробом давно никто не следил, а он сам, не обращал на это большого внимания. Мол, довольно удобная вещь, в меру чистая, без дырок и ладно. Всё остальное, не так уж и важно.

– Здравствуйте. – сказал подошёдший мужчина и с большим интересом посмотрел на застывшую Верочку. По лицу Паши было отчётливо видно, что она ему очень понравилась. Приветствие прозвучало достаточно тихо. Голос у него оказался, невыразительным и каким-то глухим.

Девушка равнодушно смотрела мимо мужчины. Он не возбуждал в ней интереса, ни как собеседник, ни, тем более, как сексуальный партнёр. Подобных знакомых у неё было полно. С её красотой, она найдёт себе что-то значительно лучше.

– Паша, привет. – радостно улыбнулась Тамара. Она показала на девушку и звонко сказала: – Познакомься, это та Верочка, о которой я тебе много раз говорила.

Словно не замечая настроенья подруги, она бодро продолжила: – Верочка, это Паша. Он архитектор, мы с ним работали в одном небольшом ПКБ. Он давно собирался увидеть тебя.

Верочка сухо кивнула. Ей вдруг захотелось поскорее закончить «знакомство вслепую», вернуться на рабочее место и забыть о том разочаровании, которое вызвал в ней молодой человек.

Нужно признать, издалека он выглядел весьма интересным, но, как оказался поблизости, так стал совершенно не нужен. Скорее всего, в нём есть, какой-то гормональный дефект. Не возникает никакого желания с ним ложиться в постель.

– Верочка. – не унималась Тамара: – Я побежала, у меня много дел. – она посмотрела на ручные часы и твёрдо закончила: – До окончанья обеда ещё пятнадцать минут. Погуляйте пока возле офиса. Поболтайте, познакомьтесь немного поближе.

Выпалив всё это за пару мгновений, Тамара сказала: – Ты Паша, вечером мне позвонишь. – и мгновенно исчезла.

Всё произошло на удивленье стремительно. Верочка не успела придумать предлог, чтобы и ей улизнуть за подругой. Она печально вздохнула и пошла по дороге, проложенной между домами квартала. Паша двигался рядом. Он нёс ту ерунду, что мужчины всегда вешали на уши девушкам.

Первым делом, Паша спросил, кем работала Верочка? Услышав односложный ответ, он попытался рассказать о себе. Заметив, что это не интересно его собеседнице, тут же начал говорить о другом.

Ни одна из затронутых тем, Верочку совершенно не тронула. Она демонстративно взглянула на экран телефона, увидела, что обед подходит к концу и облёгчённо сказала: – Мне пора возвращаться к компьютеру.

Девушка даже не собиралась быть вежливой. О том, чтобы сказать, мол, мне было очень приятно с тобою увидеться, не могло быть и речи. Мало ли у неё никчёмных знакомых? Всех не упомнишь. Вот и этого Пашу нужно поскорее забыть.

Понимая, что на этом их встречи закончатся, мужчина сделал очередную попытку привлечь к себе внимание девушки. Он не придумал ничего интереснее, как просто сказать: – Выходи за меня.

Данную фразу, Верочка слышала уже множество раз. Она не оказывала на неё никакого влияния. На такие слова клюют только дурнушки, не избалованные общеньем с самцами. Да и те, ещё сильно подумают, стоит ли отвечать на это согласьем? Особенно тому человеку, который тебе безразличен.

Верочка внезапно подумала, что можно слегка посмеяться на этим мужчиной. Она состроила серьёзную мину и строго спросила: – Когда будет свадьба?

Как это ни странно, но подобный вопрос не сбил Пашу с толка. Он не начал юлить, как любой ловелас, который лезет под каждую юбку. Мол, сначала, нам нужно узнать поближе друг друга, а для этого, лучше всего, несколько раз переспать.

Вместо этого, Паша твёрдо ответил: – В ближайшую пятницу.

– «Видно, его совсем доконала одинокая жизнь». – с усмешкой подумала девушка и приказным тоном сказала: – Говори телефон. Завтра я тебе позвоню. Обсудим детали.

Паша не полез в карман за мобильником, как делали все остальные. Он по памяти продиктовал шестизначную цифру. Это был номер домашнего проводного устройства. То ли, берёг свои причиндалы от облучения ультракороткими волнами и совсем не использовал сотовый? То ли, не хотел его засветить перед девушкой?

Впрочем, это было неважно. Верочка сделала вид, что забивает номер в свой аппарат. Затем повернулась и, не говоря ни единого слова, быстрой походкой направилась к офису.

Ухажёр, как собачонка, тащился за ней. Паша почему-то не стал спрашивать её телефон и не трещал, как сорока по поводу намечавшейся свадьбы. Он только угрюмо молчал.

Возле крыльца стояло несколько хорошо упакованных сотрудников их корпорации. Все с недоуменьем взглянули на плохо одетого Пашу и красивую Верочку. Мол, надо же, нашла себе такую невзрачную пару.

Девушка повернулась и громко, чтобы слышали стоящие рядом мужчины, сказала: – Пока, я тебе позвоню.

По лицу злого Паши, она поняла, что игра провалилась. Он не поверил утверждению Верочки, что она станет с ним говорить. Так всё и вышло. Завтра Верочка даже не вспомнила о своём обещании. У неё были другие дела.

Тамаре девушке вообще ничего не сказала. Всё-таки, та очень старалась, искала для неё человека в штанах. Подруга всё поняла и без слов. О Паше они вспоминали лишь от случая к случаю. Когда речь заходила о каких-то знакомых.

Переселение в «двушку»

Вначале 1998-го, в конце холодной зимы, Верочке вдруг позвонила патронажная сестра из министерства по соцобеспечению Самары. Она помогала восьмидесятилетней бабушке женщины вести её небольшое хозяйство.

Медработник ходила по магазинам или на рынок, где покупала все те продукты, которые просила Вера Степановна. Она готовила пищу, убирала в квартире, стирала бельё. За это ей государство платило какие-то удивительно скромные деньги. Поэтому, все эти люди обслуживали помногу клиентов. Иначе им было никак не прожить.

На всякий пожарный случай, у медсестры, был номер мобильника Верочки. Вдруг что-то со старушкой случится? Пусть они давно не общались, но кто его знает, как всё ещё обернётся?

– Приезжайте. – не здороваясь, начала медсестра: – Умерла ваша бабушка. У вас есть ключи. Нужно открыть дверь квартиры, чтобы засвидетельствовать кончину старушки.

– Да она меня выгнала вон из квартиры и в последнее время, не хотела со мной разговаривать. – ответила Верочка.

– Чего в жизни сейчас не бывает. – стала уговаривать её медработник: – Ведь она всё равно ваша бабушка.

Верочка отпросилась с работы, села в такси и, через полгорода, помчалась на Самарскую площадь. Оказавшись у дома, она неожиданно разволновалась, ворвалась в подъезд и вихрем взлетела по лестнице.

Там её ждала медсестра: – Ой, извините, пожалуйста. – сказала она запыхавшейся Верочке: – Умерла та старушка, жила на другом этаже. Я случайно ошиблась бабушкой и набрала не тот телефон.

Верочка перекрестилась и облегчённо вздохнула. Случись такое несчастье, денег на погребение Веры Степановны ушла бы целая уйма. Значит, переезд на другую квартиру пришлось бы опять отложить на неопределённое время.

Ведь на родного отца, она рассчитывать, увы, не могла. Василий Петрович ей недавно сказал: – Переспи, с кем захочешь, а бабушку похорони по всем православным обрядам.

Ближе к весне, Верочка подсчитала все средства, которые она накопила, решила, что набралась вполне приличная сумма и помчалась к старой знакомой, с которой когда-то училась в КИСИ.

После полученья диплома, Антонина плюнула на, никому ненужную в нашей стране, профессию инженера-строителя. Она посоветовалась со своими родными и стала работать в сфере обмена и продажи квартир.

Нужно сказать, что дела у неё шли очень неплохо. Молодая риэлтортоша быстро сменила квартиру на большую в лучшем районе, купила обстановку с машиной и очень приличную дачу.

Правильно говорят в народной среде, что посредники, стоящие между продавцом с покупателем, ничего сами не делают, а живут лучше и тех и других. Поэтому, в нашей стране их развелось куда, больше, чем нужно.

Как и три года назад, всё повторилось по прежней программе. Подруга долго рылась в своей картотеке. Правда, теперь список клиентов находился в компьютере, а не в старой тетрадке с облезшей обложкой. Антонина печально вздыхала и говорила, что за столь ничтожные деньги найти ничего не удастся.

Совсем неожиданно, она о чём-то подумала и сказала подруге: – Не очень давно, я купила отдельную комнату в «двушке», расположенной в кирпичной «хрушёвке». Дом стоит недалеко от кинотеатра под названием «Вымпел». Это почти на углу Революционной с Московским шоссе.

Там живёт двадцатилетняя девушка Лена. Она сирота из детдома. Её оба родителя погибли в аварии. Мне было жалко её, я не подселяла к ней тех людей, в которых не была сама очень уверена.

Тебя я знаю давно. Кроме того, уже долгое время я вижу, как ты мыкаешься по съёмным углам и большим коммуналкам. Вот и решила сделать для тебя и неё доброе дело. Мне кажется, что вы сойдётесь характерами. Ты не станешь её обижать.

Верочка очень обрадовалась столь неожиданному повороту событий: – Надо же, как повезло. – весело рассуждала она: – За те малые деньги, что есть у меня, удастся купить комнату в «двушке» с одною молодою соседкой. Мало того, эта квартира оказалась не так далеко от места работы. Расскажи кому, не поверят.

К счастью для девушки, быстро нашёлся тот человек, который решил взять её двенадцатиметровку. Его не испугало и то обстоятельство, что она находилась в большой коммуналке на пять разных хозяев. Видно, на что-то другое, денег у него не хватало. Началось оформление огромной кучи бумаг.

Когда Верочка впервые покупала жильё, она расплачивалась вечно зелёными баксами. В России, в девяностых годах, ходили, главным образом, банкноты в сто долларов.

Если кто-то не помнит, то на них нарисован Бенджамин Франклин. Он хоть и не был президентом Америки, но его официальный портрет всё же попал на банкноту. Видно за то, что он ввёл в обиход главный лозунг всех янки: – Время – деньги.

Ещё Бенджамин обладал весьма неординарной причёской, слегка облысевший со лба, но очень длинноволосый с затылка. Этакий стареющий хиппи шестидесятых годов, с поджатыми немного губами.

Почему-то купюры других номиналов, в обменниках почти не встречались. Наверное, американцам их было совсем неохота печатать. Чего тратить на дешёвые деньги дорогую бумагу, изготовленную по «крутой» технологии из хлопка и льна?

В 1995 году, за комнату с девушки взяли ровно семь тысяч и какую-ту мелочь в рублях. Все эти баксы уложились в одну тощую пачку. Она, в свою очередь, была почти незаметна в маленькой сумочке.

Теперь Верочка должна была получить с покупателя двенадцатиметровки шестьсот тридцать тысяч и добавить к ним ещё восемьсот. Она никогда не держала в руках подобные суммы. Поэтому, с ужасом думала, что такая наличность не влезет в её небольшой ридикюль.

К счастью девушки, её опасенья оказались напрасными. Когда она получила свои деньги в банке, выяснилось, что они уместились в две неполные пачки купюр по пять тысяч рублей. Сунешь в лифчик, и их там почти не заметно. Разве, что грудь станет выглядеть немного пышней.

Обмен документами и оплата жилья происходила в «регистрационной палате» Самары. Всё делалось по давно отработанной схеме. Продавец с покупателем садились возле стола, напротив друг друга. Каждый из них, что-то держал в правой ладони.

Рядом находился юрист, оформляющий сделку. Он проверял, правильно ли составлен любой документ и подтверждал, что в пачке лежат настоящие расчётные знаки Банка России, а не нарезанная кем-то газета.

Одной рукой Верочка отдавала расписку в получении денег за двенадцатиметровку в большой коммуналке. Второй брала пачку наличных, которую недавно пересчитали при ней. Обмен происходил одновременно.

Каждый очень боялся, что его сейчас облапошат, и оставят ни с чем. После этого, суматошного действия, все облегчённо вздыхали, брали писчие ручки и подмахивали остальные бумаги.

Немного позднее, та же история, произошла и при покупке комнаты в маленькой «двушке». Здесь Верочка покупала жильё у старой подруги, которую знала со студенческих лет. Так что, всё протекало намного спокойней.

Спустя три декады, в середине июня, покупатель и продавец получили свои документы в «регистрационной палате». Там же они договорились о том, когда состоится переезд из квартиры в квартиру.

Ещё через неделю, Верочка, вместе с вещами, выбралась из большой коммуналаки на пять разных хозяев. За полчаса, грузовое такси доставило девушку к новой точке на карте Самары. Она с лёгким сердцем, вошла в стандартную «двушку» на двух человек. Начинался новый этап её неустроенный жизни.

Жильё находилось на первом этаже кирпичной пятиэтажной «хрущёвки». Хорошо, что до подоконников было больше двух метров. Никто из прохожих, не мог просто так глянуть внутрь помещений.

Как и все коммуналки, квартира оказалась сильно запущенной. У девушки создалось впечатление, что места общего пользования не ремонтировались уже тысячу лет.

Окна и двери сильно раздолбаны. Половина шпингалетов, оторвана. Побелка на потоке пожелтела. Краска на полах и на стенах очень сильно облезла. В кухне и в санузле трубы давно заржавели. Все краны постоянно текли.

Комната девушки была дальней из двух. С одной стороны, до входа пять с чем-то метров. С другой, к ней вёл прямой, совершенно пустой коридор. Так что, шум с лестничной клетки туда хорошо долетал.

Сама комната оказалась длинною в шесть метров и шириною в два-двадцать. Общая площадь тринадцать и две десятых квадрата. Вроде бы больше, чем в большой коммуналке, откуда она переехала.

Зато, там помещенье было квадратным, а здесь оно представляло собою вагончик. Дверь находилась в углу левой длинной стены. Всё это выглядело весьма неудобным. Хорошо, что небольшой холодильник удалось уместить в коридоре. Так агрегат не занимал драгоценное жилое пространство, и его почти не было слышно.

Верочка уже познакомилась с молодою жиличкой квартиры. Как и говорила риэлторша, Лене едва перевалило за двадцать. Она была весёлой, стройной, миловидной шатенкой среднего сложенья и роста.

Голос и манера общенья оказались довольно приятными. Девушки сразу друг другу понравились и быстро нашли общий язык. Через какое-то время Лена спросила: – А тебе сколько лет?

– Через год будет тридцать. – с грустью ответила Верочка.

– Надо же, как ты здорово выглядишь. – искренне удивилась соседка: – А я думала, что мы с тобою ровесницы.

Внезапно в голову Верочки пришла странная мысль: – «Хватит называть себя девушкой. Скоро тебе стукнет тридцатник, а это период самостоятельной женщины. Активная комсомольская жизнь и та продолжалась лишь до двадцативосьмилетнего возраста».

Две молодые жилички почти подружились. Они мило общались на кухне. Вместе пили там чай или кофе. Иногда заходили в соседнюю комнату, посидеть у своей новой товарки и поболтать с ней, о чём-то приятном.

Оказалось, что у Лены есть большой попугай породы «Амазон Кавалла». По моде тогдашних времён, его кликали Кеша. Так же, звали героя мультфильма «Возвращение блудного попугая». Он тогда был у всех на слуху. Особенно фраза в исполнении Хазанова: – Не были мы ни в какой там Таити – нас и здесь замечательно кормят.

Пернатый питомец сидел в большой металлической клетке, стоящей на низеньком журнальном столе. Он оказался удивительно крупным, сантиметров под сорок длинной, от головы до хвоста.

Его крепкий, острый, сильно загнутый клюв вызывал невольное уважение Верочки. Таким инструментом можно было не только легко откусить человеческий палец, но и спокойно открыть консервную банку.

В отличие от потрясающе яркого прототипа с экрана, Кеша был гладко-зелёный с небольшим хохолком белого цвета. К сожаленью хозяйки, он не мог говорить, что-то внятное, а только громко орал, словно жил в жарких тропических джунглях.

Когда Лене надоедало слушать противные вопли, она накрывала клетку тёмным платком. Попугай думал, что день уже кончился. Он немедля смолкал, устраивался поудобней на жердочке, а затем, засыпал.

Единственным неприятным известием для новой жилички, оказалось заявление Лены: – Я всегда хожу босиком. Поэтому, полы в коридоре, в санузле и на кухне, будем мыть каждый день.

Соседка работала секретаршей в организации под названием «ЧОП». Так именовались «частные охранные предприятия» в городе. В них, в основном, «трудились» отставные военные, уволенные с действительной службы, менты или их антагонисты, бандиты. Такие конторы служили «крышей» для фирм и компаний Самары.

Ездить Лене приходилось с улицы Революционной на Безымянку. В каждую сторону уходило около часа. Офис Верочки находился значительно ближе. Женщина первой приходила домой.

Не желая ссориться с приятной соседкой, она сразу хваталась за швабру. Так продолжалось почти целый месяц. Потом, Верочка услышала странную фразу от Лены: – И чего это ты постоянно бегаешь с тряпкой? Хочешь вымыть меня из квартиры?

Женщина слегка удивилась такой постановке вопроса, но ничего не ответила. С того дня, она брала швабру в руки лишь раз в две недели, в субботу. Если нужно будет соседке, то во всё прочее время, пусть делает с полами, что хочет.

Всё было хорошо в той квартире, кроме расположения дома. Он стоял на углу улицы под названием «3-й проезд» и проспекта «имени Карла Маркса». Казалось бы совсем не окраина города, но до проезжих дорог оказалось метров триста не меньше.

Строительство трассы Центральная, так же, как и сейчас, маячило только в далёком проекте. Вместо неё раскинулся огромный пустырь, заросший чертополохом в рост человека. «3-й проезд» являлся коротким проулком, стиснутым с обоих сторон гаражами и каким-то мрачными зданиями.

Так что, идти приходилось по очень тёмным местам. Летом, в длинные, тёплые дни, ещё ничего, а вот в ненастное осеннее время, становилось так страшно, что мурашки пробегали по коже. Да и зимою с весной, оказалось нисколько не лучше.

17 августа 1998-го, в «великой» России грянул дефолт. В течение дня, рубль по отношению к доллару, упал больше, чем втрое. В стране разразился очередной экономический кризис.

Оживившиеся слегка, производство опять рухнуло в глубокую бездну. Оборот всех дорогих и крупных товаров опять стал проводиться за баксы. Цены на всё, мгновенно, поднялась до небес.

Узнав об этом невероятном известии, Верочка похолодела от ужаса. Ведь протяни она с покупкой короткое время и жила бы в большой коммуналке ещё несколько лет.

И это притом, что она, как и прежде, работала в замечательной корпорации «Перекачка Нефти и Газа». Если б её оттуда уволили, то это могло растянуться неизвестно насколько.

Немного позднее, одна из подруг рассказала такую историю, в которой Верочка могла оказаться сама. В Нижнем Новгороде жила молодая спортсменка, мастер спорта по настольному теннису. У неё было много знакомых в Самаре.

Друзья уговорили её переехать на Среднюю Волгу. Мол, здесь много прекрасных спортзалов, куда с большим удовольствием тебя возьмут на работу. Зарплата, здесь выше. Климат и экология значительно лучше. Чего ещё можно желать?

Спортсменка нашла в Самаре «малосемейку» и договорилась о покупке квартиры. По старой привычке, хозяева назвали ей цену в баксах, но согласились взять сумму рублями по текущему курсу. Курс тогда был почти что незыблем. Он колебался взад и вперёд всего-то на десять копеек.

Теннисистка легко продала в Нижнем Новгороде свою небольшую «однушку». Сложила пачку рублей в свою дамскую сумочку, села в вагон скорого поезда и поехала на новое место.

Пока состав шёл через половину страны, случился внезапный для народа дефолт. Власть предержащие всё знали заранее и обратили все средства в «зелёные». Прочие граждане остались ни с чем.

Российские деньги обесценились втрое. Совершенно естественно, что квартиру спортсменке уже не продали. Так несчастная девушка осталась вообще без жилья. Теперь она снимала тесную комнату у каких-то друзей.

Услышав об этом, Верочка истово перекрестилась. Она пошла в ближайшую церковь, где с благодарной молитвой поставила свечку перед иконой Иисуса Христа.

Колбаса

В том месте, куда переехала Верочка, с шестидесятых годов, стояли «хрущёвки» из грязно-серого силикатного камня. Не очень давно, рядом с ними построили новую двенадцатиэтажную свечку, которая торчала там, как Гулливер среди лилипутов.

В данном микрорайоне все хорошо знали друг друга. Поэтому, эта история стала достоянием тех, кто жил рядом с героями драмы. Потом, Лена рассказали её новой соседке. Со стороны посмотреть, так смешно, а вот самой оказаться в такой ситуации достаточно грустно.

Мать Алевтины выглядела удивительно молодо и всегда отличалась добрым, общительным нравом и цепким умом. До восьмидесяти, женщине никто не давал больше шестидесяти лет от рождения.

Время неумолимо мчалось вперёд. За последние месяцы Матрёна Остаповна сильно сдала, и начала ко всему придираться. Теперь, Алевтина стала её главным врагом. Чтобы не делала дочь, все было не так и не эдак.

На людях мать оставалась всё той же милой и обходительной женщиной, как и в прежние годы. Однако, наедине с незамужней наследницей она становилась потрясающе грубой и такой раздражительной, что превращалась в мегеру.

Зато юного Тихона она вдруг полюбила всем старым сердцем. С умильным лицом она слушала его, довольно незрелые, рассужденья о жизни и вере в Христа, и во всём соглашалась с молодым пареньком. Дело дошло до того, что мать захотела переписать завещанье и отказать свою половину квартиры дорогому племяннику.

То, что эту «хрущёвку», заработала её родная кровиночка, теперь уже престарелая дочь, в расчёт не бралось. А то, как она будет жить здесь с молодым человеком, тем более. Мол, захотят, приспособятся.

Алевтина пыталась внушить своей матери, что квартира должна достаться ей вся, целиком. У Тихона имелось своё неплохое жильё, а средств, как всегда не хватало. Значит, он тут же потребует, разменять небольшую «однушку» на две комнаты в разных местах и продаст свою половину.

У Алевтины нет таких денег, чтобы выкупить у племянника, завещанную ему половину квартиры. И придётся на старости лет, ей жить в коммуналке, крутиться на общей кухне с соседями и стоять в длинной очереди к санитарным удобствам.

Мать не слушала её возражений и не принимала каких-то резонов. К тому же, она стала страдать провалами памяти. Например, она помнила своё имя и отчество, а как звали её родного отца, сказать уже не могла. Начала иногда заговариваться.

В начале августа, мать вдруг решила, что ей пора причаститься. Она долго молилась, соблюдала все строгие правила и стала усердно поститься. Алевтина просила старушку не отказываться хотя бы от рыбы.

Мать пропускала мимо ушей все её уговоры. Очень часто она посылала несчастную дочь по известному адресу. Причём, употребляла такие слова, которые не должны говорить православные люди.

Наконец, пришёл назначенный день. Лифт в этот день, как всегда, не работал. Пришлось им топать пешком все восемь высоких пролётов.

Алевтина, сама приближалась к печальному возрасту. Женщина сильно надеялась, что в декабре ей стукнет положенный срок и удастся выйти на пенсию. Совершенно естественно, что она уже не скакала, как девочка, а с огромным трудом тащила грузную мать на первый этаж.

Скамейки возле подъезда давно уже не было. Старые лавочки, стоявшие здесь с советских времён, сломали «детишки девяностых годов». Соорудить новые, никто не собрался. ЖЭУ с них только деньги исправно брало, но даже не думало делать какой-то ремонт.

Пришлось женщинам преклонного возраста идти к другому подъезду. Там они примостились на заляпанных грязью досках и слегка отдохнули перед дальней дорогой.

С передышками, они добрались до остановки автобуса, где сели в маршрутку нужного номера. Свободным оказалось лишь одиночное кресло, размещённое в самом хвосте небольшого салона.

Следуя современным «понятиям», никто из молодых пассажиров не заметил двух измученных тёток и не уступил сидячее место. Алевтина устроила восьмидесятилетнюю мать и встала с ней рядом, чтобы та не свалилась с сиденья.

Скоро показался прекрасный кафедральный собор. Автобус затормозил с такой неслыханной силой, словно вёз не людей, а дрова. Под действием всесильной инерции, Алевтина качнулась, но не удержалась на месте.

Пытаясь не рухнуть на пол, старая женщина засеменила ногам. Она неуклюже побежала вперёд и стала хвататься руками за всё, что ей попадалось в пути. К её сожалению, пальцы уже были не те, что десятилетье назад. Она не могла за что-то хорошо зацепиться.

Проход в автобусе был совершенно пустым. Алевтина добежала почти до водителя. Там она врезалась в полную и довольно «мягкую» женщину. Хорошо, что та крепко стояла, взявшись за металлический поручень. Это спасло всех от падения.

Кондуктор стала орать на пассажирку. Мол, почему та не держится? Испуганная Алевтина закричала водителю. Мол, почему он так тормозит? Шофёр загремел простуженным басом. Мол, какой-то козел автобус подрезал. Шумный скандал был перекрыт диким воплем: – Колбасы! Хочу колбасы!

Все оглянулись назад. Оказалось, что кричала мать Алевтины. То ли резкое торможенье автобуса, то ли, что-то другое, вызвало «замыкание» в мозге Матрёны Остаповны.

С ней случилась истерика. Такие «концерты» часто закатывают капризные чада, когда им в чём-то отказали родители. Ничьи уговоры на старушку не действовали. Она продолжала вопить: – Колбасы! Хочу колбасы!

К счастью других пассажиров, автобус скоро подъехал к огромному храму. Усилиями трёх человек: кондукторши, и Алевтины с водителем, «кликушу» вывели из салона на улицу. Во время всей высадки мать продолжала истошно орать.

Прохожие шарахнулись в разные стороны. Находясь в полном отчаянии, Алевтина привела своей матери самый убедительный довод: – С колбасой нас не пустят к священнику!

Как это ни странно, но мать тотчас успокоилась и они, часто крестясь, вошли под гулкие своды. Служба приближалась к концу. Не обращая внимания на всех окружающих, мать заговорила на полную громкость. Она стала выпытывать у Алевтины: – Когда же будет причастие?

Дочь зашептала маме на ухо и пыталась утихомирить её. Та никак не могла успокоиться. Наконец, литургия закончилась. Священник попросил прихожан пустить «сильно болящую» в первую очередь. Все молчком расступились.

Причастие прошло на редкость тихо и быстро. Все облегчённо вздохнули. Стоило Алевтине вывести маму на паперть, как та опять возопила: – Колбасы! Хочу колбасы!

Нищие, сидящие у входа во храм, с недоуменьем смотрели за удивительной сценой. На многих лицах читалось большое желание, подать бедной старушке на кусок ветчины. Не иначе, как старая дочь её голодом морит.

Алевтина оставила мать у крыльца и рванулась к дороге, ловить машину такси. В этот раз ей повезло. Сразу подъехал автомобиль, разрисованный в чёрно-белую шашечку.

Женщина заглянула в салон и объяснила шоферу: – У матери крыша поехала. Подвезите нас, пожалуйста, к дому.

Водитель вошёл в положение дамы и с радостью согласился помочь. Вот только он попросил двойную оплату. Мол, вдруг сумасшедшая его покусает? Потом, лечиться придётся.

Завывая на все голоса, мать продолжала рыдать всю дорогу: – Колбасы! – кричала она: – Хочу колбасы!

Алевтина попросила водителя остановить машину у другого подъезда. Там, где ещё сохранилась скамейка. Из такси обезумевшую мать вытаскивали уже вчетвером. Кроме водителя и Алевтины пришлось подключить двух парней, оказавшихся рядом.

В конце концов, «кликушу» усадили на лавку и прислонили её к некрашеной спинке. Парни тут же бесследно исчезли. Водитель взял деньги и умчался за ними. Вокруг не осталось ни единой души.

Женщина бросилась в небольшой магазин, стоявший поблизости. Как это часто случатся в жизни, в самый нужный момент, там не было ни одного продавца. Все ушли неизвестно куда.

Алевтина бегала вдоль длинных прилавков и громко взывала: – Взвесьте мне кто-нибудь колбасы. Человеку на улице плохо!

Испуганные оглушительным криком, покупатели оглянулись на женщину. Никто не мог взять себе в толк, как колбаса может помочь человеку, если тому стало плохо на улице?

Наконец, охранник не выдержал воплей седой Алевтины. Он покинул свой пост у дверей. Встал взамен продавца и взвесил триста грамм ветчины. Женщина бросила деньги мужчине и ринулась к чокнутой матери.

Та сидела на лавочке, в той самой позе, в которой её оставила дочь. Вокруг было пусто. Только за окнами дома мелькали испуганные лица людей. Во всю мощь своих лёгких, Матрёна Остаповна продолжала взывать к небесам: – Колбасы! Хочу колбасы!

Алевтина вынула ветчину из пакета и подала её матери. Та схватила кусок и с урчанием вгрызлась в него всеми зубами, что ещё у неё сохранились.

– «Хорошо, что пока я бегала туда и сюда, она не рухнула с лавочки». – с опозданием подумала дочь: – «Могла бы сломать себе какие-то кости. Тогда был бы полный капец».

За десять секунд, мать проглотила всю ветчину и спокойно сказала: – Пошли Аля домой.

Лифт в подъезде опять не работал.

Астральная связь

Дверь широко распахнулась. На пороге возник заместитель директора проектной конторы. Следом за ним двигался какой-то молодой человек. Внешний облик давал всем понять, что перед вами недавний студент. В лучшем случае, он отработал где-то год или два. Судя по нервным движениям и неуверенному выражению на красивом лице, он впервые попал в такой крупный отдел.

– Познакомьтесь. – сказал начальник сидящим в комнате людям: – Это наш новый работник. Зовут его Борис Чистохвалов. Он к нам устроился в технологический сектор.

Парень с большим интересом посмотрел на сотрудников, находящихся в комнате. Его проницательный взгляд слегка оживился, дошёл до привлекательной Верочки и надолго остановился на ней.

Услышав голос начальника, красивая, тридцатилетняя женщина оторвалась от клавиатуры компьютера. Как и все остальные конструкторы, она оставила мышку и посмотрела на представленного всем инженера. Их взгляды встретились.

Однако ничего необычного в этот миг не случилось. Не сверкнула яркая молния, не загрохотал оглушительный гром, а сердце женщины не наполнилось бушующей силой всепоглощающей страсти.

– Чрезвычайно приятный, но слишком молодой для меня. Был бы немного постарше. – разочаровано подумала Верочка и снова уткнулась в широкий экран.

Заместитель директора развернулся на месте и повёл своего протеже в другие, соседние комнаты. Рабочий день неспешно двинулся дальше. Всё пошло, как обычно, своим чередом.

Согласно занимаемой должности, Верочка часто общалась со смежниками. Поэтому, спустя несколько дней, она снова столкнулась с новым технологом. Они поговорили о текущем проекте, уточнили кое-какие детали и утрясли неувязки, возникшие на данном этапе.

Как-то так получилось, что разговор у них не закончился, а сам собой, перешёл на разные отвлечённые темы. Они обменялись мнениями о литературе и российском кино. Затронули живопись и классическую фортепьянную музыку.

Неожиданно, женщина заинтересовалась юным сотрудником. Почувствовав это, он предложил ей обменяться номерами мобильников. Она с видимой радостью приняла такую идею. С этого дня, Борис стал забрасывать её смс-ками.

Верочка с большим удовольствием общалась с молодым человеком, и в этом не было ничего необычного. Со своим вторым мужем она рассталась довольно давно. За прошедшее время, она сильно соскучилась по крепкому мужскому плечу, на котором так хорошо отдохнуть после секса.

С другой стороны, возраст Бориса вызывал у нее большую неловкость. Ведь, как выяснилось, разница у них составляла целых семь лет. По всему выходило, что он принадлежал к совершенно иному поколению русских людей. Значит, уже по-другому смотрел на всё то, что происходило вокруг.

У неё уже было два брака с ровесниками. Оба закончились весьма неудачно. Сколько Верочка потратила сил, но всё оказалось напрасно. Ни с одним из супругов ей не удалось найти общий язык. Лёня Смирнов тянулся только к безграничным духовным высотам. Напротив, Вадика Рощина интересовали лишь секс и пельмени.

Чего уж тогда ожидать от юнца, выросшего на интернете и матершинниках из «Камеди клаб»? Женщина хорошо понимала, что ничего путного из этого, увы, не получиться. Поэтому, не стоило развивать отношения с ним.

Нужно сказать, что в данное время у Верочки всё шло удивительно плохо. Сменился сосед по большой коммуналке, где она проживала три года. Рядом с её крохотной комнатой поселился молодой человек, употреблявший наркотики.

Даже бесшабашные на вид проститутки, что квартировали напротив, пришли в ужас от такого соседства. Второй часто пил до положения риз и всем мешал отдохнуть.

После общения с беспокойным соседством, у Верочки уже не было никакого желания идти на сближенье с Борисом. Её сил с огромным трудом хватало лишь на работу, да ещё на разговоры в пустом коридоре. Такие отношения никого ни к чему не обязывали.

Меж тем, Борис не отставал от неё. Однажды, технолог завёл речь том, что у него были серьёзные отношения с девушкой, но им пришлось всё же, расстаться. Мол, теперь ему не хотелось бы, вновь повторять былые ошибки. После чего, он предложил собеседнице, прочесть короткую повесть какого-то супермодного автора.

В ней повествовалось о женщине среднего возраста, вдруг полюбившей юного парня. Описывались её сильные чувства, и сообщалось о том, что у неё родился ребёнок от молодого избранника.

Однако, малолетний отец всеми силами противился заключению брака. Он говорил, что не терпит никакого давления, и настаивал на продолжении встреч в прежнем, «вольном» формате.

Верочку слегка озадачило данное произведение. Она не собиралась заводить роман с новым технологом. Тем более, что его предпочтения в литературе хорошо объясняли, чего хочет Борис. Она, молча вернула странную повесть, а взамен получила толстую книгу об интимных сношениях мужчины и женщины.

Пособие, сочинённое каким-то психологом, делилось на два крупных блока. В первом, очень большом, говорилось о том, чего хочет мужчина? Во втором, значительно меньших размеров, раскрывались желания другой половины.

Как всякую наследницу Евы, Верочку, прежде всего, интересовали вопросы, касающиеся её глубинных желаний. Естественно, что она занялась заключительной частью большого труда.

Через неделю, Борис вдруг спросил: – Как продвигается изучение книги?

Верочка рассказала о том, что она штудирует только вторую главу. Ответ сильно расстроил и даже слегка разозлил собеседника. Борис едва удержал в себе бурю эмоций и перевёл разговор на более безопасную тему.

После беседы, на сотовый Верочки обрушился вал небольших смс-сок. Все они приходили с телефона Бориса. Каждое слово в отдельности было прекрасно знакомо и совершенно понятно, но все вместе они, никак не хотели складываться в удобоваримые фразы.

Сколько не билась Верочка над прочтением текста, она не смогла догадаться, что же всё это значит? Женщина позвонила технологу и сказала, что не может никак разобраться в его письменах.

На это Борис ничего не ответил, а принялся говорить о чём-то другом. Затем, стали приходить электронные письма ещё более странного свойства. Неделю спустя, произошло нечто весьма необычное.

После еженедельной планёрки, Верочка заглянула в расчётный отдел и увидела, что весь народ куда-то ушёл. В комнате одиноко сидел только Шура Антонов. Она становилась возле стола инженера и начала обсуждать какие-то детали проекта.

Нужно сказать, что женщина очень любила общаться с этим невзрачным мужчиной. Во-первых, он всегда поднимался со стула, если к нему подходила какая-то дама.

Во-вторых, это был очень милый, сердечный, отзывчивый, добрейший души человек. Он являлся хорошим товарищем, который всегда постарается помочь всем окружающим.

Однажды, он увидел жуткую драку на улице, и побежпл защищать совершенно незнакомого парня. За такой «неуместный» поступок, хулиганы его жестоко избили. С сильным сотрясением мозга Шура попал в травматологию и лечился там более месяца. Хорошо, что обошлось без тяжких последствий.

Во время беседы сотрудников, дверь очень тихо открылась. Кто-то вошёл в кабинет. Верочка прервала короткую речь, обернулась на звук и увидела, перед собою Бориса. Она радостно улыбнулась и поздоровалась с парнем. Затем, сразу вернулась к общенью с расчётчиком.

В ответ на приветствие женщины, технолог кивнул и, не пытаясь влезть в разговор, встал у неё за спиной. Каким-то мистическим чувством, она внезапно почувствовала нечто весьма необычное.

Взгляд парня упёрся в центр затылка занятой женщины. Потом тяжёлым катком двинулся вниз. Неспешно опустился по шее к плечам. Прошёлся по верхней части её позвоночника и остановился между лопаток.

В тот же миг, волна сильного страха захлестнула сознание Верочки. Она замерла на полуфразе и посмотрела на Шуру. Его глаза округлились от ужаса. Он уставился на собеседницу и, казалось, хотел закричать на весь кабинет.

Судя по внешнему виду, удивительный спазм перехватил горло у Шуры. Расчётчик не смог выдавить из себя ни единого звука. Его лицо страшно кривилось, но он стоял, словно столб, и не мог шевельнуться. Верочка вдруг ощутила, как, тяжёлый, словно пудовый кулак, пристальный взгляд сильно толкнул её в спину.

Женщина вздрогнула, как от удара, и увидала себя, откуда-то со стороны. Она находилась возле стола. Её окутывал тоненький слой, слабозаметной субстанции голубоватого цвета.

В двух шагах позади, находился Борис. Из его прищуренных глаз вырвался сгусток тёмной энергии. Вихрящийся протуберанец пересёк разделяющее их небольшое пространство и вонзился в позвоночник замершей Верочки.

Оболочка, окутывающая застывшую женщину, пыталась закрыть её тело от давленья извне. Она вспыхнула ярким свечением и отбросила пылающий факел в правую сторону.

Борис ощутимо напрягся. Изрыгающаяся из его головы, струя чёрного пламени вдруг увеличилась и резко усилила натиск. Она заострилась, словно копьё и всё же пробила защиту.

Верочка почувствовала резкую боль и ощутила, как что-то тёмное вошло в её грудное пространство. Сердце заколотилось испуганной птицей. В голове возникло неприятное чувство чьего-то присутствия. Нечто ужасное проникло в подсознание женщины. Там оно стало ворочаться и устраиваться, как можно удобнее.

Она стояла спиною к Борису. Однако, перед глазами возникло лицо молодого технолога. Верочка слышала его очень властный, весело улыбавшийся голос: – Не бойся! Я постоянно с тобой! Я тебе помогу!

Женщина, словно очнулась. Она заговорила с расчётчиком с того самого места, на котором прервалась секунду назад. Шура вздрогнул от голоса своей собеседницы. Он скинул с себя наваждение, помотал головой и ответил что-то не в тему. Верочка тотчас умолкла и повернулась к двери. Бориса в комнате не было.

Она недоумённо пожала плечами и пошла к себе в кабинет. По дороге, она внезапно почувствовала, как её душу заполнила сильная радость. Появилась уверенность не только в себе, но и в завтрашнем дне.

Впервые за долгие месяцы она вдруг ощутила, что жизнь скоро наладится и у неё всё будет отлично. Перед глазами вновь появилось весёлое лицо молодого технолога. Его губы широко улыбались.

Так, с того дня, и пошло. С утра, до позднего вечера её наполняли приятные мысли о милом Борисе. Каким-то мистическим образом, она твёрдо знала, где он находится и что делает в данный момент? С кем разговаривает и о чём размышляет?

У Верочки появилась уверенность в том, что и парень переживает те же самые чувства. Ей всё время казалось, что он ежесекундно ощущает её. В голове родилась чудесная мысль, что это и есть настоящая большая любовь.

То есть, то состояние, когда ты оказался с человеком в одном информационном пространстве. Живёшь с ним одними эмоциями, а, кроме того, чувствуешь его на любом расстоянии.

Часто, веред глазами у Верочки возникало изображение дорогого лица, но женщине оно совсем не мешало. Как это ни странно звучит, притягательный образ не закрывал то, что находилось вокруг. Его присутствие не отвлекало её от общения с другими людьми. Оно шло каким-то параллельным потоком.

Она ощущала сильную поддержку Бориса, а так же реальную помощь в непростых ситуациях. После этого, Верочке внезапно поверилось в то, что вконец разладившиеся отношенья с «предками», скоро опять восстановятся.

Несколько раз, происходили ещё более необычные вещи. Борис предрекал ей встречи с людьми, с которыми она и не чаяла больше увидеться. Однажды образ любимого предупредил счастливую женщину, о предстоящем столкновении машин. Она не придала значения той информации и немедленно забыла о ней.

Уже через день, Верочка о чём-то задумалась и, не глядя по сторонам, ступила на проезжую часть. Она едва не попала под микроавтобус. На счастье пешехода-зеваки, водитель успел нажать на тормозную педаль.

В него врезался другой автомобиль, несущийся сзади. Услышав шум от удара, испуганная женщина вспомнила о предупреждении Бориса. Она не стала ждать разбирательства, а тотчас удрала с места аварии.

Меж тем время шло. Жизнь, как чудилось Верочке, стала понемногу налаживаться. Зарплата слегка увеличилась. Её стало значительно легче

Немного позднее, началось уже то, чего женщина испугалась до дрожи в коленях. У неё и Бориса было постоянное общенье в астрале. Однако, настоящий роман у них почему-то не мог завязаться. До интимных сношений у них не дошло.

У женщины создалось впечатление, что больше технологу от неё ничего и не нужно. Скоро эта догадка получила своё подтверждение. Верочка узнала о пристрастии своего молодого избранника. Его привлекала сотрудница, недавно пришедшая к ним на работу.

Она оказалась милой, очень весёлой и была чуть моложе его, Оксана сразу заинтересовала Бориса. Однако, девушка не обращала внимания на настойчивые ухаживания приятного парня. Зато, неожиданно для всех окружающих, она «привязалась к великовозрастной» женщине.

Так сказать, нашла умудрённую жизнью сестру и подругу. Оксана постоянно оказывалась поблизости с Верочкой. Она делилась с ней горестями и неприятностями. По каждому поводу обращалась за каким-то советом.

Сначала женщина не придавала этому никакого значения. Потом, она осознала, что Борис «ментально прослушивает» все их разговоры. После этого, она ощутила его большой интерес к новой сотруднице.

Естественно, что от неудовлетворённой тяги к любимому, у женщины возникла сильная ревность. В то же время, она ощутила себя инструментом в его ловких и сильных руках. Верочка вдруг поняла, что он буквально подталкивает её к некоторым словам и поступкам, особенно при общении с девушкой.

Желая разорвать неестественные для неё «тройственные отношения», женщина начала избегать общения с новой сотрудницей. Оксана это тотчас поняла. Девушка крепко обиделась и больше не подходила к подруге. Бориса она отшила так основательно, что он прекратил свои приставания.

К сожалению, разрыв дружбы между Верочкой и юной Оксаной не сыграл какой-либо роли. Их ссора ничуть не продвинула развитие отношений Бориса и женщины. Он по-прежнему не делал попыток к сближению, но зачем-то держал её возле себя. Всегда контролировал, словно собачку на шлейке.

Однажды, в субботу, Борис позвонил страдающей от одиночества Верочке и лениво процедил в телефонную трубку: – Я сейчас лежу на диване, и размышляю о том, что неплохо сходить на какой-нибудь фильм. Заодно я решил и тебя прихватить.

Обрадованная подобным известием, женщина затаила дыхание и с нетерпеньем ждала продолжения удивительной речи. Она решила не обижаться на тон и на содержание фраз молодого технолога. Мало ли что, может быть, он сильно волнуется и прячет свою неуверенность за фантастически грубой манерой беседы.

– Давай сходим в «Вымпел», там билеты дешевле. – закончил Борис.

– Наверное, у него и денег-то нет. – с облегченьем подумала женщина: – Поэтому он и ведет себя настолько нелепо. Чтобы обойти неприятную тему, она предложила: – Давай сходим в «Радугу». Это новый культурно-просветительный центр. Там много залов, где проводятся различные выставки. Вход совершенно бесплатный.

– Хорошо. – согласился технолог: – Встретимся там часа через два.

Оставшееся время, Верочка потратила на свой макияж. Женщина сделала маску, освежавшую кожу, привела в порядок причёску и брови. Она накрасила губы с глазами. Оделась во всё новое и самое модное.

Ровно в назначенный срок, она появилась у главного входа, но Бориса там не увидела. Прошло десять минут, полчаса, а он не пришёл. Всё это время, женщина нервно ходила возле крыльца и ждала молодого избранника. Или хотя бы звонка от него и слов извиненья по поводу случайной задержки. Телефон упорно молчал.

Через час с небольшим, Верочка всё же не выдержала. Она сама набрала номер Бориса. После долгих гудков молодой человек поднял трубку: – Алло! – недовольным тоном отозвался любимый: – Что ты хотела?

Несмотря на раздражение, сквозившее в его чудном голосе, Верочка беспокойно спросила: – С тобой ничего не случилось?

– А в чём, собственно, дело? – в этот раз, в его словах послышались удивлённые нотки.

– Где ты сейчас? – продолжила выспрашивать женщина: – Почему-то я тебя сегодня не чувствую.

– Встретился с друзьями по школе, и зашёл с ними в бар, пива немного попить. – бросил технолог: – А что?

– Мы же договаривались с тобой сходить в центр «Радуга». – залепетала смущённая Верочка. Она чувствовала себя сильно униженной подобным вопросом: – Я тебя жду уже более часа. – запинаясь, сказала она.

– Некогда мне с тобою валандаться. – хмуро бросил технолог. На этом связь прервалась. В трубке зачастили гудки.

Верочка горько расплакалась. Размазывая тушь на глазах, она потащилась домой. Чувствовала себя женщина так, как собака, ни за что, ни про что, избитая жестоким хозяином.

Этот ужасный сценарий повторился трижды подряд. Каждый раз, возбуждённая предстоящим свиданием, женщина прилетала на место их встречи и не находила дорогого Бориса. Телефонные разговоры по данному поводу, мало чем отличались от первой беседы.

Ну, а потом, общение душ мужчины и женщины вышло на следующий, более пугающий уровень. Случилось это поздней осенней порой. Было уже ближе к полуночи. Верочка находилась в кровати и уже собиралась уснуть.

Перед ней возник образ Бориса, который твёрдо сказал: – Сегодня ты будешь со мной!

Каким-то таинственным образом, видение сжало её правую руку и потянуло к себе. Женщина вдруг ощутила, что голова сильно кружиться. Ей показалось, что она вышла из собственного бренного тела и устремилась вслед за слабо мерцающим призраком.

Всё вокруг залило непроглядною тьмой. Душу наполнил нестерпимый, подавляющий страх. Грохочущие раскаты далёкого грома заставили сжаться всё её существо.

Скоро всё стихло. Верочка открыла глаза и поняла, что находиться не на Земле. С неба лилось слабое голубое свечение. Вдоль узкой улицы высились гигантские сооружения, уходящие в невероятную высь.

Сверкающие стены домов выглядели так удивительно, словно были отлиты из хрусталя. Взгляд проникал в здания на несколько метров и терялся среди лабиринтов бесчисленных, блистающих граней. Вокруг мелькали лёгкие тени каких-то невообразимых существ.