Хулиган и ветеринар, или Методы совместного приручения бесплатное чтение

Глава 1. Николай

«Господи, ну и подкинул ты мне… бездомыша!»

Николай с детства привык помогать животным. Всем живым существам без исключения. Поэтому не отказал и на этот раз. Обработал многочисленные синяки, ссадины. Вправил сломанный нос и зафиксировал вывихнутый палец. Даже испытывал знакомую жалость, наблюдая, как пациент, примостившись у стола, доедал горячий куриный суп из миски, которую Николай буквально утром отложил для Кота. Суп, впрочем, тоже предназначался для этого серо-белого демона, считавшего, что каждое его появление в клинике должно быть встречено любимой едой и продолжительными овациями.

Вспомнив о Коте, Николай перевёл взгляд на окно, в котором всегда была открыта форточка – даже зимой. Потому что Кот оправдывал свою сущность: гулял сам по себе неизвестно где. И ночевать приходил только пару-тройку раз в неделю. Николай смирился с его характером, хотя в холодное время года отчитывал за то, что тому не сиделось в тёплом посещении. Правда боялся больше не за Кота – этот демон мог построить всех чертей в кошачьем аду, а за старую деревянную раму, когда в открытую форточку надувало снега. Вдруг окончательно испортится, а лишних денег на смену окон не было. Хотя и не лишних тоже. Неделя только начиналась – на электронных часах показывало 00:01, а Николай уже думал, как дотянуть до её конца.

Ещё и «клиента» ему подкинули – закачаешься!

«Надо будет тебя помыть».

Николай вновь разглядывал пациента. Мысленно поправил себя:

«Надо отправить тебя помыться».

– Чего уставился?

Макс поднял взгляд от керамической миски. Похоже не понравилось, что Николай молча его разглядывал. Интуиция подсказывала, что с Максом каждый день покажется неделей. И от того, что он представлял его котом, собакой – да хоть игуаной!, но не парнем, которому пришлось помогать, аксиома не менялась.

«Проблемный», – первая мысль, которая пришла в голову, как только Николай его увидел и оценил повреждения. Вывих среднего пальца правой руки словно сразу намекнул, что с ним будет нелегко. Длинный язык, наглость и мажористость, которой от него несло, только подтвердили впечатление. Николай был готов терпеть, понимать и принимать любых животных, но не людей. Точно не таких, свалившихся на его голову всего лишь из-за одного сообщения. Из-за которого он, между прочим, сорвался со свидания. Едва ли не с третьей базы, на которую прибыл и отбыл.

«Ник, есть работёнка для тебя. Тут один бездомыш попал в неприятность. Мелкие ссадины, сломанный нос и, вероятно, что-то с конечностью. Буду должен, Кай»

Кай определенно понимал, что делал. Николай отказался бы принять парня. В конце концов, он ветеринар, а не врач. Но сообщение было составлено так, что не подкопаешься. Знал, что Николай не сможет оставить избитого человека во дворе клиники.

– Не смотрю я на тебя. – Но вопреки своим словам буквально впился в Макса взглядом. Хотелось хоть немного выбить его из привычной колеи, как это сделали с ним. – Просто удивляюсь, насколько сильно ты напоминаешь побитого пса.

Макс не отреагировал на его выпад, спокойно донеся полную ложку до рта.

«Ну и толстокожий же он!»

Но в следующую секунду резко сдвинул миску в сторону, и оказался стоящим перед Николаем.

– Как ты меня назвал? – раздражённо спросил он.

В руке Николая блеснул скальпель, который всё это время он держал так, чтобы Макс его не видел. Не то чтобы всерьёз опасался, что Кай отправил к нему маньяка, но привык быть наготове, зная, что неприятности в последнее время ходили за ним по пятам.

– Только рыпнись, и я перережу тебе бедренную артерию.

На самом деле Николай лишь примерно представлял, куда надо вогнать лезвие, чтобы её задеть. Да и не стал бы резать Макса, как и любого другого человека, если речь не шла о защите собственной жизни. Макса он не боялся, скорее хотел немного его приземлить. Потому что тот с первых минут знакомства успел изрядно подпортить и так не радужное настроение.

– Это ты что ли мой доктор?

Николай едва успел соскочить с велосипеда, как к нему навстречу шагнул незнакомый парень.

– Кто? Твой доктор? – Николай подошёл ближе к чёрному входу в клинику. Прислонив велосипед к стене, в свете мигающего уличного фонаря рассмотрел незваного гостя. Выглядел тот одновременно устрашающе и жалко. Лицо и футболка были вымазаны уже немного подсохнувшей кровью. Правое запястье придерживал левой рукой. – Вы наверное ошиблись. Я ветеринар.

—Вот Кай засранец!

Николай чертыхнулся. Сомнений в том, что перед ним никто иной как «бездомыш», не осталось. И он был готов согласиться с этим парнем в его оценке, прозвучавшей в адрес Кая. Ничего, ещё задаст ему. Устроит хорошенькую взбучку, как только найдёт время и силы, чтобы тому позвонить.

Ещё раз внимательно оглядев парня, Николай вздохнул. Хотелось бы зайти в клинику и захлопнуть у него перед носом дверь, но…

– Помоги и заходи.

Николай, открыв дверь, подозвал парня. Взяв велосипед, завёл его внутрь. Из дальней комнаты тут же раздался многоголосый радостный гвалт. Пара десятков подопечных, о которых он временно заботился, не умели вести себя тихо.

– Ты тут работаешь?

Пренебрежительный тон, которым был задан вопрос, сразу отбил охоту на него отвечать.

Николай провёл парня в заднее помещение, которое служило ему одновременно и мини-складом, и кухней, и гостиной.

– Сядь, где свободно. Проверю детей и приду.

Только сделав пару шагов, понял, как назвал питомцев. Наверное, парень посчитает его, как минимум, странным. Но какая разница, что тот о нём подумает? Всё равно он больше его не увидит. Одноразовая акция, и больше никто не нарушит его тихий покой. Кроме животных. И собственных попыток найти парня. Последние он иногда предпринимал, и крайняя вроде казалась удачной. Хотя в глубине души Николай наверное мог себе признаться, что так быстро сбежал со свидания не только из-за сообщения Кая, а потому, что не особо сильно хотел на нём находиться.

– Детей? – хмыкнул парень.

– Не ехидничай, – осадил его Николай. – Или выгоню на улицу, и пойдёшь искать себе доктора. – Высказавшись, Николай отправился к подопечным. Открывая по очереди клетки, гладил собак и кошек, проверяя не нужно ли им подсыпать корма или подлить свежей воды. – Тише, – успокаивал особо ретивых, – ночь на дворе. Погуляем утром.

У каждого пса был свой характер. И каждому Николай уделял внимание. Некоторые продолжали лаять на приоткрытую дверь.

– Знаю, да, чужак. Надо помочь.

Клички животным Николай не давал, не желая привязываться слишком сильно. Он не мог оставить их у себя. Им нужен был новый дом и любящие хозяева. А ему рано или поздно предстояло их отпустить. И хорошо, если при этом, душу не будет рвать на части.

И с этим парнем Николай собирался поступить примерно так же: ни о чём не расспрашивать, не касаться его жизни. Даже имени не узнавать, чтобы не связываться с тем, кто скорее всего был замешан во что-то противозаконное. Иначе нашёл бы себе нормального врача.

– Коля! – позвал его парень, не зная, что он не любил этот вариант своего имени.

И что вообще не собирался его говорить. Но видимо Кай заочно его представил.

– Что? – Николай вернулся к нему.

– Подумал, что ты обо мне забыл. – Парень улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы.

– Да я бы с радостью. – Николай подошёл к раковине. Тщательно вымыл руки. – Умойся, – скомандовал парню. – Бумажное полотенце под раковиной.

Пока тот осторожно отмывал кровь с лица, Николай достал аптечку первой помощи. Обработал руки антисептиком, натянул перчатки.

Парень вернулся на своё место. Николай подошёл к нему и взял за подбородок, приподняв лицо. Осторожно ощупал нос.

– Перелом, есть небольшое смещение, но кости вроде не раздроблены, – вынес вердикт. – Повезло тебе. Я вправлю, есть такой опыт. Но всё равно, как будет возможность, сходи к специалисту. Теперь держись.

Парень, видимо машинально, схватился за столешницу. Николай двумя выверенными движениями вправил нос.

– Какого!.. – парень дёрнулся, потом отшатнулся от него. Из носа снова пошла кровь, и Николай протянул ему заранее заготовленные ватные тампоны. – Нельзя было предупредить, что будет так больно?

– Чтобы ты ещё больше заорал? Как кровь остановится, скажи. Сменим тампоны. С ними придётся походить некоторое время.

Пока пациент приходил в себя, Николай, глядя на него, вспомнил, как в юности не раз и не два помогал брату и его друзьям. Те часто вписывались в какие-то разборки, и не всегда возвращались целыми. Для него помощь им была тем, чем для обычных людей помощь бездомным котам или собакам. Вот только Николай никогда бы не притронулся к лечению людей, если бы не брат.

– Теперь руку. – Николай мечтал поскорее разобраться с не самым приятным для себя занятием.

– Ты так же зверски это сделаешь? Не дам!

– Тогда езжай в больницу.

Николай поправил ворот рубашки. Не сразу вспомнив, что так и не переоделся после свидания. Отнял руку, надеясь, что не оставил на голубой клетке следы крови. Было бы жаль лишиться единственной рубашки, которую никто из животных не драл, не кусал, не рвал и не пачкал. Остальная одежда подобным похвастаться не могла.

– А ты езжай на свою встречу. – Парень выплюнул слова с непонятной для Николая обидой в голосе. Кто из них в этой ситуации вообще жертва? – Не могу я поехать в больницу. Мне нельзя привлекать к себе лишнее внимание. Держи, живодёр. – Протянул руку.

Николай мог бы ответить ему что-нибудь «ласковое», но не хотелось растягивать процесс общения. Потому он молча осмотрел повреждённый палец.

– Тут надо будет наложить шину. После.

– После чего? – Парень сжал губы, когда Николай дернул фалангу на себя. – Понял, уточнять не надо.

– Садись. – Николай указал на кресло. – У тебя не перелом был, а вывих. Сейчас я сделаю фиксирующую повязку из того, что есть. Завтра купишь специальный фиксатор. И не дёргайся так, больно не будет.

– Ага, все вы так говорите. – Парень схватился за столешницу. – Я Макс, кстати.

Николай раздосадованно цокнул. Вот зачем он? Не хотел же знать его имя. Фиксируя палец, старался не смотреть на Макса, всё ещё надеясь абстрагироваться и от него, и от его истории.

– Теперь займёмся твоим лицом.

Николай собирался провести по нему ватным диском, смоченным хлоргексидином, но Макс отстранился.

– Док, ты меня усыпить решил?

– Ага, и изнасиловать. – Глупая шутка вырвалась сама собой.

Макс отреагировал мгновенно. Сжав его руку, процедил:

– Следи за языком.

– А ты за руками. – Николай высвободился и снова потянулся к его лицу. Макс опустил взгляд, но с извинениями не спешил. Надутые вены на висках и шее выдавали то, насколько он напряжён. То ли от того, что Николай к нему прикасался, то ли от самой ситуации. —Не дёргайся, и я быстрее закончу.

С лицом и руками Макса Николай управился довольно споро. При том, что зачем-то обработал даже самые мелкие ссадины. Вопреки своему принципу, а может, потому, что тот назвал своё имя, перестав быть анонимом с улицы, Николай незаметно разглядывал его: высокие скулы, красиво очерченные мышцы груди, которые не скрывала тонкая ткань футболки. Из-под круглого ворота выглядывал кусочек татуировки, но понять, что именно набито, Николай не смог. Чисто внешне Макс был хорош. Даже стало немного жаль, что такая красота шла в комплекте с несносным характером.

– Ты закончил? —Спросил Макс, стоило Николаю замешкаться. – Я…– Не успел договорить, прерванный урчанием своего живот.

Вздохнув, потому что отпустить голодным того, кого только что врачевал, не позволяла совесть, Николай спросил:

– Есть будешь?

—Жидкий или сухой? – Макс улыбнулся, говоря немного в нос.

– Жидкий.

Из мини-холодильника Николай достал банку супа. Половину он съел сам в обед, а половину придерживал для Кота. Что ж, как и планировал, покормит живое существо. Только двуногое.

Пока суп разогревался в микроволновке, достал керамическую миску – новую, которую хотел подарить Коту вместо старой пластиковой. Рядом положил одноразовую ложку.

– Я, что, псина сутулая, чтобы есть из миски? – Макс отодвинул её от себя, едва не разлив суп на стол.

– У меня ничего другого тут нет. – Николай не врал.

Глубокие пластиковые тарелки закончились. Обычную же посуду, оставшуюся от деда, почти всю отвёз к родителям. На двух этажах клиники и по совместительству дома не осталось ничего лишнего. Но на мойку посуды времени почти не было, поэтому чаще в доступе оставалась одноразовая. Освободившееся пространство Николай переоборудовал под себя и нужды клиники.

– И никто её, – Николай указал на миску, – не использовал. Поэтому если не хочешь умереть с голоду, то спокойно поешь.

Макс, подумав пару минут, попробовал суп.

– А соль у тебя есть?

– Да, конечно. – Николай принёс ему солонку.

– Ты всегда пресное ешь? – спросил Макс, вновь пробуя суп.

– Этот суп любит мой кот. Вообще, ему нельзя такую еду, но с ним сложно спорить, – улыбнулся Николай. —Поэтому иногда балую, но варю несолёный, чтобы не так вредно было.

Макс на это только хмыкнул. И с аппетитом принялся за еду. У Николая же крутилась в голове только одна мысль:

«Господи, ну и подкинул ты мне… бездомыша!»

Глава 2. Николай

– Док, а ты опасный! – Макс усмехнулся. – И кому тут стоит бояться?

– С такими, как ты, приходится держать ухо востро. – Николай положил скальпель на стол, накрыв ладонью. Макс, вернувшись на своё место, пододвинул миску вперёд. – Добавки?

– Да, док, добавки.

Вылив в миску остатки супа и поставив его разогреваться, Николай обернулся к столу, чтобы увидеть, как Макс стащил с себя грязную футболку. Предположения, что тот отлично сложен, оправдались в полной мере. Макс, поймав на себе задумчивый взгляд, истолковал его по-своему.

– Тебе, наверное, надоело смотреть на кровь, док?

– Наверху есть душ, если хочешь, – на автомате ответил Николай.

Мысленно чертыхнулся, уверенный, что Макс вряд ли откажется, а ему не удастся увернуться от собственного предложения.

– После еды я бы сходил. —У Макса загорелись глаза.

Николай уже не раз видел подобный взгляд. У бездомных псов, когда те понимали, что их не выгонят на улицу.

– Тебе и спать негде… – не спросил, а констатировал Николай.

Похоже его мучения не закончатся до утра.

– А разве не все опции были включены в просьбу Кая?

Макс сверкнул белозубой улыбкой. Неужели пытался его очаровать? Но если так, то добился лишь того, что Николай был готов завыть на луну.

Стоило ли ему доверять? На этот вопрос не было ответа. Николай в принципе не особо доверял людям, предпочитая общаться с животными. Они не предавали, не убивали ради забавы и следовали законам природы. Может, это была его врождённая особенность, но Николай, для которого окружающие, кроме самых близких, оставались загадкой, легко находил подход к любым четвероногим существам.

– Ты можешь переночевать здесь. В мансарде есть диван, – сдался Николай. – Но только одну ночь.

– Как будто тут можно протянуть дольше.

–Поаккуратнее с выражениями, Макс.

Николай поставил перед ним миску с остатками супа, зная, что Кот обязательно что-нибудь вытворит, если не обнаружит любимого лакомства в своей миске. Впрочем, оставалась надежда, что тот вовсе не придёт, занятый своими кошачьими делами. Постаравшись сосредоточиться на мыслях о Коте, Николай пододвинул миску Максу. Взгляд не опускал ниже его подбородка, чтобы не видеть ни широкую грудь, ни синяки, обильно по ней рассыпанные. Ему не нравилось то, что он вообще рассматривал Макса, однако ещё больше раздражало, что испытывал к нему сочувствие. Но как ни пытался, не смог удержаться от вопроса:

– Кто тебя так?

Макс оторвался от еды. И по выражению его лица Николай сразу понял, что тот не горел желанием обсуждать причины своего состояния.

– Долгая история. Я бы предпочёл рассказать её утром. – И всё же лёгкая усмешка коснулась губ. – Помучаю тебя любопытством. Не всё тебе надо мной издеваться. Честный обмен?

– Ешь давай.

Оставив Макса, Николай поднялся на второй этаж, чтобы навести порядок. Условный, конечно. Но уже на лестнице осознал, что это мало поможет, а у Макса были все шансы переломать себе ноги. Пожалуй, стоило его предупредить о том, чтобы не вздумал бродить по условно жилой части здания в одиночестве. Если вдруг у него возникло бы такое желание. Потому что очень уж второй этаж напоминал склад, при том принадлежавший плохому хозяину. Даже на лестнице стояли мешки с кормом. В коридоре с непривычки можно было легко споткнуться о коробки с одноразовыми пелёнками. Среди них нашлись бы и те, в которых хранились дипломы и сертификаты, заработанные во времена учёбы. Руки разобрать эти «сокровища» никак не доходили. Хотя они бы эффектно смотрелись на стенах приёмной. Впрочем, к нему обращались не из-за них, а потому что точно знали – Николай не откажет даже в самых сложных случаях.

Сарафанное радио работало отлично.

«Жаль, твоё радио не платит по счетам, Ник».

Мама редко позволяла себе подобные высказывания. Николай знал, что она верила в него, и не обижался. В конце концов, она была права: счета сами себя не оплачивали, а долги только росли. У него была отличная хватка в том, что касалось лечения и спасения животных. Но не тогда, когда нужно было брать деньги за свои услуги.

Заправив диван, на котором обычно устраивался Кот, если позволял себе остаться, Николай осмотрелся вокруг. Мансарда по уровню беспорядка мало уступала коридору или его комнате. Ему катастрофически не хватало времени на то, чтобы, потратив пару дней, расставить всё по местам. Каждый раз, когда он, закатав рукава, собирался взяться за уборку, находились дела поважнее. И Николай откладывал её на потом – снова и снова. Тем более, что сам отлично ориентировался в этом, если уж откровенно, бардаке, точно зная, что и где у него лежало. Особенно если речь шла о вещах, связанных с животными. Впрочем, почти всё в клинике касалось их. Для себя Николай оставил минимум, продав всё, что посчитал излишеством. Так сразу освободил пространство и заработал немного денег.

«Всё приложится, стоит только захотеть».

Николай часто повторял эту фразу, как своеобразную мантру, которая досталась ему от бывшего – коуча, учившего людей позитивному мышлению. К последнему он относился с изрядной долей скепсиса, но отчего-то эти слова впились в память. И даже придавали сил, чтобы каждый раз, когда ситуация казалась особенно тяжёлой, оставаться на плаву.

– Ты, что, только недавно сюда переехал? Купил или снимаешь?

Николай едва не подпрыгнул от неожиданности, когда за спиной раздался изумлённый голос Макса. Тот стоял в дверном проёме, в здоровой руке держа грязную футболку.

– Это наследство от деда-ветеринара. – На самом деле здание отошло ему больше года назад.

У деда везде был безупречный порядок.

– Тебе явно не хватает свободных рук.

Макс сделал шаг и обо что-то запнулся. Николай ожидал, что следом тот ляпнет что-то обидное, но к его удивлению Макс тактично промолчал. Наверное, побоялся, что лишится крыши над головой.

– Спать будешь здесь, – кивнул на диван, – а ванная дальше по коридору, первая дверь налево. Полотенце…

Николай задумался над тем, а было ли у него чистое полотенце? Пожалуй, завтра всё-таки стоило заняться домашними делами, хотя бы запустить стирку. Заодно и рубашку закинуть, чтобы чистой висела в шкафу. До очередного свидания с Артёмом. Если оно конечно состоится после сегодняшнего побега.

– Я оставлю в ванной полотенце. И ещё принесу тебе мазь от синяков… – Николай снова прошёлся взглядом по телу Макса. – В общем, принесу.

Николая тянуло к Максу. Точнее, не к нему конкретно – тот ему всё ещё не нравился и не вызывал доверия, но к его телу. Он привлекал физически. И это было легко объяснимо – секса у Николая не было уже… с пару месяцев. Но он не собирался позволять себе что-то большее в случае с Максом. Тот вряд ли играл за его команду. Но, главное было в другом: Николай не искал новых неприятностей, ему с лихвой хватало имеющихся. А Макс точно был их источником.

Мазь Николай оставил на диване. Макса в мансарде не было, видимо, принимал душ. Оно и к лучшему. Усталость давала о себе знать и, прикрыв дверь, он отправился в свою комнату.

Смартфон мигнул экраном. Но сил на то, чтобы проверить, какое сообщение пришло, уже не было. Скорее всего, там было либо напоминание о приближающейся выплате по кредиту, либо просьба принять животное на лечение и передержку. С утра разберётся. И с Максом тоже.

Николай заснул, едва коснувшись головой подушки. Но вряд ли сон длился долго. Потому что он едва смог открыть глаза, когда из коридора донёсся истошный крик. Николай даже не сразу понял, где находится, настолько очередные вопли выбивались из привычной ему действительности. Понадобилось несколько секунд, чтобы осознать – кому-то нужна помощь. И потому он сорвался с места. Он должен был помочь. И неважно кому.

Глава 3. Макс

Макс услышал топот за спиной, но не обернулся. Потому что было страшно. И одновременно стыдно за ужас, который он испытывал перед животным. Да и спина достаточно пострадала, неожиданно украшенная длинными и очень болезненными царапинами.

– Что случилось?! – Николай ввалился в мансарду.

– Твою мать! Это демон какой-то! – Не стесняясь в выражениях, выкрикнул Макс.

И отступил на шаг от кота, который, выгнувшись и шипя, стоял возле дивана. Наверняка готовый снова прыгнуть и вцепиться в него так, что из глаз полетят искры.

– Кот, эй, спокойно… – Макс посторонился, пропустив Николая вперёд. – Хороший мой.

– «Хороший», – передразнил Макс, поудобнее перехватив швабру в правой руке. – Экзорциста ему вызови!

Николай, проигнорировав его сарказм, опустился на одно колено. И, протянув в сторону кота ладонь, продолжил тихо и спокойно увещевать:

– Это мой знакомый. Не чужак, не чужак…

Макс, не веря, что Николай с помощью уговоров справится с разъярённым котом, поудобнее перехватил швабру. Казалось, что от этой палки зависела его жизнь.

– Какого чёрта он вообще сюда залез?

– Он здесь живёт, – раздражённо бросил Николай. И тут же продолжил ворковать: – Кот, иди ко мне…

– Живёт? У него даже клички нет, – неверяще фыркнул Макс. – Просто признайся, что специально натравил на меня одного из своих «детей»!

– Он не откликается на клички. Я пробовал, но нет. Не мешай мне.

Николай сосредоточился на коте, а Макс, немного придя в себя, с опаской его разглядывал. Тот уже не напоминал раздувшийся шерстяной шар, но всё равно выглядел внушительно. Разорванное ухо, будто однажды кто-то выдернул из него серьгу, и горящий ненавистью взгляд придавали коту брутальности.

«Демон! И кого-то он мне напоминает!»

– Барон… – произнёс Макс.

– Бесполезно, он не будет отзываться. – Николай обернулся и уточнил: – Надеюсь, ты не бил его шваброй? Откуда ты вообще её взял?

Тон Николая отчётливо намекал, что не стоило признаваться в смертном грехе: пару раз Макс успел приложить Барона по белой шкуре. Хотя и считал, что был прав! Барон первым запрыгнул ему на спину с оглушительным визгом. Макс и подумать не мог, что котам под силу издавать подобные звуки. Это определённо был боевой клич, означавший одно: или ты, или тебя.

Николай медленно – сантиметр за сантиметром – продвигался к Барону, пока тот не успокоился: шерсть стала гладкой, а поза расслабленной. Николай положил ему на лоб ладонь, и Макс едва поверил глазам – Барон позволили себя погладить.

– Ты что, укротитель тигров?

Барон продолжил ластиться к Николаю, как будто в мире не было более спокойного и дружелюбного кота.

– Меня любят животные. А я люблю их.

Николай взял Барона на руки, продолжая медленного поглаживать. Но стило ему сделать шаг к Максу, как Барон зашипел, вскинув лапу.

– Пожалуй, я постою подальше.

– Обычно он так ни на кого не реагирует.

– Мне от этого должно полегчать? – Сам чуть не зашипел Макс.

Барон опять притворялся ангелом, но Макс на всякий случай отступил на пару шагов.

– Ты что натворил? – Николай опустил Барона на пол.

Тот, не желая слезать с рук, вцепился в его ткань рубашки. Макс бы уже давно отшвырнул его в сторону. Не кот, а наказание.

– Какого чёрта? – Николай оглядывался по сторонам.

И Макс не мог понять, нравится ли тому то, что он видел. Вроде бы должно: он многое успел, потому что поспал часа два. Проснувшись и поворочавшись на неудобном диване, решил заняться делом.

– Я подумал, что могу отплатить тебе посильной работой. Решил немного убраться.

Но вместо потока благодарностей Николай, издав какой-то сдавленный стон, ринулся к лестнице. Стоны стали громче. Наверное, потому что увидел, что Макс почти полностью очистил её от пакетов с кормом и коробок с наполнителем.

Макс, пятясь, чтобы не поворачиваться к Барону спиной, вышел в коридор. На первом этаже сразу попал в руки Николая. Схватив за плечо, тот притянул его к себе. Довольно близко. Так, что Макс рассмотрел россыпь едва заметных веснушек на носу и щеках. Наверняка они станут ярче к лету. И очень пойдут и к голубым глазам, и к тёмно-русым волосам. Макс вообще впервые нормально его разглядел: ночью было не до того. Сначала мысли занимало произошедшее на ринге, а потом он старался сохранять невозмутимость, не показывая, как хреново он себя чувствовал.

Недовольное выражение на лице Николая отрезвило. Высвободившись из его хватки, Макс примирительно произнёс:

– Что тебе не нравится? Вряд ли у тебя тут хоть раз было так чисто.

– У меня был порядок! Даже если со стороны казалось, что это не так. Я точно знал, что и где у меня лежит.

Николай отошёл в сторону, нервно оглядываясь по сторонам с таким видом, словно осматривал разрушения после урагана и прикидывал, сколько времени ему понадобится, чтобы устранить последствия.

– Я всё структурировал.

– Надо же, какие слова ты знаешь!

– Садись.

Макс пододвинул к нему стул. Мягко опустил ладонь на плечо, пытаясь успокоить. Удивился, что Николай одет в ту же рубашку, в которой и был, когда они встретились. Но виду не показал. Похоже тот просто уснул, не раздеваясь. Быстро заварив чай, поставил перед ним кружку.

– А теперь пей. И смотри – совершенно ничего сложного. – Макс прошёл к шкафу. – Вот сюда я сложил весь корм, который нашёл. Отсортировал по видам, а ещё по дате. С большим сроком хранения убрал подальше – к стене. У входа составил те, что вышли по сроку годности. Сам решай, что с ними делать. Я не знаю просто, можно ли его ещё давать животным. Хотя Барону можно. Он и человека сожрёт, не подавившись.

Усмехнулся, добившись желаемого – Николай поднял на него взгляд.

– Кот для меня особенный, запомни это. И он не станет отзываться на кличку. Ещё и такую дурацкую. – Снова осмотрелся вокруг. – В другие помещения тоже заходил? – поинтересовался с опаской.

Николай явно спрашивал о тех из них, в которых содержал животных. Макс в них не заглядывал. Потому что ни лезть в клетки, ни тем более наводить там порядок… Не настолько ему помог Николай, чтобы заниматься подобным. Да и запах там наверняка был соответствующий. Но признаваться в этом Макс не собирался.

– Не заходил. Я всё же и поспать успел.

Настроение окончательно испортилось. Как-то иначе Макс представлял себе реакцию Николая. Рассчитывал на благодарность, а в итоге получил расцарапанную спину, дополнительный стресс и кислое выражение на лице дока.

– А остальное? – Николай сделал глоток чая.

Макс усмехнулся. В шкафчике он нашёл чайные пакетики с мелиссой и ромашкой. Один из таких и заварил, а то у Николая были явные проблемы с нервишками.

– Смотри… – Без былого энтузиазма, но всё ещё гордясь проделанной работой, Макс открыл очередные шкафчики, демонстрируя, что всё буквально разложено по полочкам. – Как тебе?

Николай шумно допил чай и прикрыл глаза. Молчание затянулось. Макс уже не ждал ничего хорошего, когда услышал:

– Как я понимаю, тебе негде сейчас жить. Предполагаю, что ты никогда толком не работал. И не любишь животных, а они отвечают тебе взаимностью…

С лестницы, словно в подтверждение его слов, раздалось уже знакомое шипение. Макс обернулся. На ступеньке сидел Барон, смотревший на него в упор. Макс сглотнул. Похоже ему бы тоже не помешал чай, успокаивающий нервы.

– Я прав?

– Что? – переспросил Макс, поняв, что явно что-то прослушал.

Николай это явно понял, заметно напрягшись.

«Ромашечка не подействовала, точнее – ненадолго!»

– Я сказал, что дам тебе работу, пока она тебе нужна. – Николай посмотрел на Барона. – И явно об этом пожалею.

Глава 4. Макс

– С чего ты решил, что мне нужна такая работа? – презрительно уточнил Макс.

И сразу пожалел, что высказался таким тоном.

Не подумал. Совершенно.

Ему, правда, негде жить, а все карты заблокированы. История с Саней вышла из-под контроля. И как итог под раздачу попали все, кто пытался надавить и на него, и на Юрия Медвежко. Пытались поставить Медведя на колени, но тот остался и при своём бизнесе, и с налаженной личной жизнью с Саней…

– А ты невиданный нахал, Макс. – Николай встал со стула. – Спасибо за помощь, дверь там. Её ты никуда не переставил.

Макс не нашёлся, что ответить, ведь Николай был прав. Он и сам понимал, что переборщил. Ему негде ночевать, в карманах пусто. Даже телефон и почти новые кроссовки остались в раздевалке у ринга. Сама судьба привела его к Николаю в клинику, а он так бездарно упускал подаренный шанс на возможность переждать бурю в спокойном месте. Относительно спокойном… Макс покосился на Барона.

– Ты идёшь?

Сейчас Николай не был похож ни на строгого доктора, вправлявшего ему нос и палец, ни на доброго ветеринара, заботившегося о коте-демоне. Вопрос прозвучал жёстко, и весь его вид говорил об одном: Николай без сожалений захлопнет за ним дверь.

– Нет. – Макс взял в руки швабру. – Я ответил, не подумав. Извини. Я с радостью тут поработаю, пока ты не найдёшь кого-нибудь другого.

– Тогда у тебя есть шанс подзадержаться, – невесело усмехнулся Николай. – Желающие устроиться ко мне на работу, увы, в очередь не выстраиваются.

Николай не преувеличивал, Макс видел это по его лицу.

– Ты один здесь работаешь?

– Нет. Есть приходящая уборщица, но она убирается только в той части, где клиника. Ещё пара ассистентов, они же администраторы. И знакомый ветеринар раз-два в неделю выходит мне на замену или в помощь. Иногда помогают волонтёры на добровольных началах. Но сам видишь, что этого недостаточно. Тебе я тоже не смогу много платить, предупреждаю сразу. Считай, что работа практически за кров и еду.

И снова Николай открывался с новой стороны. Сейчас Макс видел в нём уставшего парня, за плечами которого были тяготы, которые Максу до недавнего времени даже не снились.

– Мне надо почту проверить и подумать, чем тебя занять в первую очередь.

Макс согласно кивнул. Ему тоже хотелось обдумать, во что превратилась его жизнь. И так приходилось не сладко, но в последние сутки Макса как будто закрутило в стремительный водоворот. Ещё накануне вечером он надеялся, что поднимет денег на ринге и решит хотя бы часть проблем. Но теперь стоял, избитый и со шваброй в руках, посреди убыточной ветеринарной клиники, радуясь, что сможет работать за еду. Когда он свернул не туда? Вернее не он, отец. Макс вздохнул. Не хотелось этого признавать, но закрывать глаза на очевидную правду – глупо: он не был хозяином своей жизни. Если не считать недолгого бунта несколько лет назад, плыл по течению, следуя тем путём, который выбрал для него отец. Но парадокс заключался в том, что всё равно сам был виноват в своих бедах. Сам отказал себе в праве выбора. И пришёл к закономерному итогу.

Николай возился у рабочего стола, заваленного бумагами и письмами. Перебирал последние, пока не выудил одно. Быстро пробежавшись глазами, засунул его в карман брюк. Остальные бумаги просто сгрёб в ящик стола. Макс поёжился, представив, сколько времени придётся потратить, если Николай попросит его разобрать этот бардак.

– Нам стоит начать с…

Николая прервал громкий нетерпеливый звонок в дверь. Макс моргнуть не успел, как тот сорвался с места.

Звонили в заднюю дверь. Как только Николай её распахнул, Макс мгновенно напрягся, потому что на пороге стоял Кай. И его явно удивило присутствие Макса, а следом, насторожило. Он почти физически ощутил, как потяжелел взгляд Кая. Или только представил, точно зная, что за этим – таким знакомым взглядом – может последовать. Макс на себе испытал силу и скорость, с которой Кай мог отправить соперника в нокаут.

– Почему он ещё здесь?

– А не в клетке? – ухмыльнулся Николай. И уже серьёзнее добавил: – Стоило нормально мне написать. Не люблю подобные сюрпризы.

– У нас выбора не было, —донеслось из-за плеча Кая. Макс узнал голос Валентина. – Вы нас извините, пожалуйста. Мы тут привезли кое-что.

– Откупная? – заинтересовался Николай. Кай с Валентином пошли к машине. Макс двинулся следом за всеми. – Ты все ещё держишь швабру, – тихо проговорил Николай.

Чертыхнувшись, Макс обернулся, чтобы прислонить швабру к стене возле входа, но замер на месте. В дверном проёме сидел Барон, с таким видом, что было понятно – он не пустит его обратно.

– Там страж у входа.

Николай обернулся. Улыбнулся Барону.

– Ты ему не нравишься.

– Он мне тоже не нравится. – Макс порадовался, что не расстался со шваброй.

– В общем, надеюсь, всё это тебе пригодится. – Кай открыл багажник.

Макс, даже не особо разбираясь в том, что связано с уходом за животными, чуть не присвистнул. Пачки корма и наполнителя для туалета, многочисленные коробки наверняка с чем-то очень нужным… Кай не поскупился. И вряд ли он сделал это только потому, что Николай не отказал ему в просьбе о помощи. Макс не знал точно, но отчего-то был уверен, что так Кай помогал Николаю. Под благовидным предлогом освобождая его от ощущения должности.

– Откупная у тебя очень дорогая, Кай. Я не сделал для Макса ничего особенного, чтобы так меня благодарить.

– Тебе всё равно придется это взять, Ник. Мне оно незачем. – Кай улыбнулся.

Широко, искренне, по-дружески. Макс бы хотел иметь таких друзей. Те, что у него были, оказались не лучше картонных. Но он и сам так к ним относился, что они и не могли стать для него кем-то значимым. Все всё понимали. За него держались, пока он мог платить. Он же наслаждался иллюзией нужности и значимости.

– Ты ведь возьмёшь?

– Возьму. Это же не для меня, а для животных.

Кай обнял Николая, похлопав по спине.

– Давай, Макс, – отойдя в сторону, проговорил явно немного растерявшийся Николай. – Помогай.

– Ник, а всё-таки что он тут забыл? – спросил Кай, наплевав на то, что Макс их слышал.

– Я взял его на работу. Будет помогать по клинике, – на удивление прямо ответил Николай. – Ему нужны жильё и деньги.

– В этом я не сомневаюсь, только будь с ним поаккуратнее.

Макс поморщился, но лезть в их разговор не стал. Молча взял коробку. Пропустив вперёд Николая, чтобы тот убрал с дороги Барона, понёс её в клинику.

Вчетвером они быстро справились с обретённым «богатством».

– Макс, тут ещё одна коробка, – позвал его Кай.

– Где?

Как только он оказался рядом с машиной, Кай, схватив его за плечо, прижал к ней. Валентин дёрнулся в их сторону, но был остановлен движением руки. Николай и вовсе остался в клинике, занимаясь сортировкой коробок.

– Если я узнаю, что ты тут что-то испортил или расстроил Ника, то найду тебя, Макс. Не думай, что раз я помог тебе, то ты мне нравишься. Уработаю по полной.

Резким движением Макс высвободился из хватки, задев больной палец. Сжав зубы, процедил:

– Я не гажу там, где живу.

И ушёл обратно в клинику.

– Где коробка? – спросил Николай.

– Кай перепутал, это его.

Николай рассеянно кивнул, вернувшись к разбору даров. Макс же никак не мог выкинуть из головы слова Кая. Не угрозу – на это ему было плевать. Кай заставил задуматься, а не испортит ли Макс реально жизнь Николая? Как в совсем недавно чуть не испортил её другому парню.

Саня… Интересно, долго ещё внутри всё будет сжиматься, стоит о нём вспомнить?

Саня и Николай. Они разные. И дело не во внешности или в характере. В образе жизни. Саня знал, чего от него ждать. Потому что оба крутились в одном мире. Рядом с большими деньгами, что накладывало отпечаток на людей. Многие стремились быть такими как его отец или отец Сани. Как Барон. Властными, беспощадными, циничными. Было это и у него, и у Сани. Разве что им не повезло, и жизнь скинула их с пьедестала, преподав урок. Глядя же на Николая, Макс не видел привычного отпечатка. Наоборот, Николай был полной противоположностью самого Макса. Это удивляло, интриговало и немного пугало своей новизной.

– Чем тебе помочь? —спросил Макс, чтобы отвлечься от мыслей о прошлой жизни.

– Мне… А сколько сейчас времени? – Макс посмотрел на настенные часы одновременно с Николаем. – Твою ж… – Тот взлетел по лестнице на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки.

Судя по звукам, перевернул там всё вверх дном.

О чём он мог вспомнить? Настолько срочном, что в одну секунду забыл о текущих делах.

– Изыди, демон! – Как только Николай исчез, Макс, опять схватился за швабру, выставив её в сторону Барона. Тот сидел на приличном расстоянии, но Макс не мог рисковать. Барон не шелохнулся, лишь смерив его презрительным взглядом. – Стальные у тебя яйца, комок шерсти.

Николай вернулся более-менее причёсанным и собранным. Держа в руках папку, вытащил из кармана брюк спрятанное ранее письмо. Немного разгладив, добавил его к тем, что уже лежали в папке.

– Я по делам, скоро вернусь. Сегодня я один должен работать. Первая запись у меня через час. Но если приедут раньше, то встреть. Угости их кофе или чаем. Ещё подойдут две девушки. Волонтёры. Они займутся животными, которые у меня на передержке. Им просто открой дверь, что делать они знают. Надеюсь, что могу тебе довер… Доверить клинику.

Макс подумал, что Николай хотел сказать совершенно другое. «Доверять тебе». И от того, что тот не договорил, стало как-то не по себе. Чуть ли не впервые ему захотелось стать лучшей версией себя, которую можно уважать, которой можно доверять и с которой можно по-настоящему дружить.

–Кот, пригляди за Максом и не трогай его, ладно? – Барон в ответ лишь лениво потянулся, а затем прошёлся когтями по полу. – Кот… – Николай подошёл к нему и погладил, добившись тихого мявка. Весьма неохотного. – Спасибо! Тебя это тоже касается, Макс, не трогай Кота!

– Да я вообще животных обожаю! – Поймал многозначительный взгляд Николая. – Понял-понял, не трогаю кота, но, надеюсь, что и он ко мне тоже не полезет.

– Он-то быстрее тебя всё понимает! – Николай огляделся вокруг, словно прикидывая, будет ли его клиника в безопасности. Но новых указаний не дал. – Ну всё, я пошел.

– Вот мы и остались с тобой вдвоем, – произнёс Макс, когда Николай вылетел из клиники, явно чем-то сильно обеспокоенный. И вряд ли его присутствием. Судя по всему, проблем у Николая было много. Барон, одарив его шипением, скрылся на втором этаже. – Сволочь, – не остался в долгу Макс. – Выскочит ведь потом откуда-нибудь неожиданно.

Макс предпочёл остаться внизу. Решил пройтись по тем помещениям, в которых ещё не был. Но, пропустив ту дверь, из-за которой иногда раздавалось мяуканье или лай. Вряд ли животные спокойно отреагируют на чужака. Пусть ждут волонтёров!

Ещё одна дверь оказалась запертой, но через небольшое прямоугольное окошечко Макс разглядел, что за ней была операционная. Ну или что-то на неё похожее. Далее обнаружилась небольшая комната-склад, в которой хранились лекарства и медицинские расходники. Рядом с нею снова запертое помещение.

Осматривая «царство» Николая, Макс всё пытался уложить в голове его образ, как парня, который помогает животным. И явно любит их куда больше людей.

Макс мог бы подняться наверх и полежать на диване, но побоялся, что заснёт и пропустит приход волонтёров или клиентов. Проштрафиться с первым же заданием не хотелось. Хотя Макс откровенно устал за утро. Он ведь особо и не спал, переживая и прокручивая в голове случившееся.

Усевшись за стол, некоторое время наблюдал за лестницей, подозревая, что Барон может выкинуть очередную пакость. Усталость постепенно брала своё. Даже боль от полученных на ринге травм притупилась. Макс опустил голову на сложенные руки. И прикрыл глаза.

– Пара минут…

Но самообман не сработал. И он вырубился.

Очнулся от резкого звука, не сразу осознав, что это задняя дверь ударилась о стену – с такой силой её распахнули. Вскочив на ноги, чуть не споткнувшись об упавшую табуретку, Макс прошёл немного вперёд. И наткнулся на Ника. Вымазанного в крови.

Глава 5. Николай

Николай держал завернутого в покрывало пса. О том, как выглядит, не думал. И о том, как это воспримет Макс. Плевать! У него на руках умирало живое существо, и он был полон решимости этого не допустить. Просто не дать ему умереть, как это хотели сделать другие.

Николай не представлял, насколько надо быть бессердечным, чтобы оставить животное умирать у дороги. Сколько прошло времени, прежде чем он его заметил? До Ивана Андреевича Николай так и не доехал – развернулся через двойную сплошную под серенаду клаксонов, чтобы вернуться и остановиться у обочины.

– Держись, я тебе помогу… – Николай дал обещание, которое готов сдержать. – Мне нужна твоя помощь! – Макс явно был шокирован, но нет времени, чтобы с ним нянчиться.

Да и чем чётче в такие моменты команды, тем выше вероятность, что растерявшийся человек соберётся и выполнит их так, как надо. Увидев, что Макс кивнул, Николай продолжил:

– В кармане ключи. – Макс осторожно подошёл к нему. Старался не смотреть на пса, и Николай его понимал – у него и самого разрывалось сердце. – Фиолетовая наклейка на маленьком… Живее! Счёт идёт на минуты! – К его удивлению Макс быстро нашёл связку. И даже руки у него не дрожали. – Открывай операционную, справа выключатель.

Тяжести пса Николай не замечал, хотя тот весил килограмм двадцать, если не больше. Мысленно молился, хотя делал это нечасто, чтобы успеть.

«Мне должно хватить времени, должно!..»

Только червячок сомнения никуда не исчезал. Надежда придавала сил, но она же была самой изменчивой помощницей, так и норовя ускользнуть в самый неподходящий момент.

Макс открыл дверь в операционную, включил свет и отступил в сторону. Николай бросил взгляд на настенные часы – до прихода ассистентки оставалось более получаса. Он не мог ждать столько времени. Оставалось порадоваться, что хотя бы Макс не сбежал. Впрочем, уверенности, что на него стоит рассчитывать не было. Слишком уж потерянным оставался его взгляд.

Николай аккуратно уложил пса на металлический стол. Осторожно вытащил из-под него покрывало.

– Стеклянный шкаф, вторая полка сверху, справа небольшие ампулы, мне нужно две.

Николай закатал рукава очередной безнадёжно испорченной рубашки. Вымыл руки – быстро, но тщательно.

Вода окрасилась в розовый.

– Ещё есть время… – повторил вслух, чтобы не потерять надежду, когда пёс заскулил.

Безымянный, но уже его.

– Вторая полка… Справа.. Две…

Голос Макса доносился как будто издалека. Пусть проговаривает хоть каждую букву. Главное, чтобы держался

– Теперь нижняя полка. Слева шприцы, мне надо на десять. Тоже дай два. – Николай натянул халат прямо на грязную одежду. – Ещё повязки и бинты из выдвижного справа и снизу от раковины.

Макс, так и продолжая повторять за ним, положил на стол всё необходимое.

– Давай, дружок, у нас с тобой полно работы… – не успел договорить – пса стошнило. Николай поднял глаза на Макса, и увидел то, на что особо не рассчитывал: тот оставался спокойным и собранным. Ответил вопросительным взглядом, демонстрируя готовность и дальше подчиняться приказам. – Нужно убрать. И будь наготове, ему снова может стать плохо.

Макс, вернувшись с бумажными полотенцами, убрал лужу возле морды собаки. Николай сделал уколы. Под действием обезболивающего и успокоительного дыхание пса стало выравниваться. Дождавшись, когда оно стало размеренным, Николай попробовал осмотреть его более детально. Многочисленные ссадины и ушибы, сломанная задняя лапа, рваная рана на боку… Но это всё – мелочи. Судя по раздувшемуся животу, самое страшное, а именно, внутреннее кровотечение, скрывалось под кожей. При пальпации пёс резко дёрнулся. И будь у него больше сил, наверняка, цапнул за руку.

– Он не бешеный, – зачем-то пояснил Николай.

– Ему больно.

– И он… – Николай осёкся, видя, как у пса закатились глаза.

Дыхание вновь стало прерывистым и поверхностным. Последний судорожный вздох, дёрнувшиеся лапы… Он ушёл.

Навсегда.

И Николай не успел ничего сделать. Только немного облегчил боль и был рядом. Но мало. Этого мало.

Заметив, как Макс занёс руку, чтобы положить ему на плечо, Николай дёрнулся в сторону. Простой знак участия заставил бы окончательно его расклеиться.

«Нет, нет и нет!»

Николай не мог себе позволить слабость. Ни на глазах у чужака. Ни сейчас, когда ему требовались все оставшиеся силы.

Отскочил к раковине. Ему нужно было побыть одному. Потому он стянул перчатки и еле слышно из себя выдавил:

– Иди.

Макс молча кивнул, направившись к выходу. И Николай был ему благодарен за то, что тот правильно его понял.

К машине вышел с ведром, полным тёплой воды, в которую добавил хлорки. Весенний ветер обдал приятной прохладой. Поставив ведро на землю, Николай распахнул заднюю дверь машины и, схватив тряпку, начал яростно оттирать кровь, оставшуюся после пса. Теперь, глядя на образовавшуюся лужу, понимал, что шанс его спасти изначально стремился к нулю. Но легче от этого понимания не становилось.

В очередной раз склонившись к ведру, чтобы прополоскать тряпку, Николай случайно толкнул его ногой. Вода выплеснулась на кроссовки.

– Сука!.. – Николай пнул колесо машины и с силой захлопнул дверь.

Понимал, что не виноват, но он все ещё не привык к подобному. К смерти. У него по счёту пятая и вторая после аварии. Трижды он усыплял домашних любимцев, потому что так решили хозяева. Но тогда он был с ними согласен, не видя иного способа избавить животных от мучений. Привыкнуть к таким смертям, как сегодня, он вряд ли сможет. – Сука…

Николай сполз по корпусу машины, сев на корточки. Непрофессионально и очень по-ребячески, но он никак не мог отделаться от мысли, что окажись рядом с собакой раньше, то смог бы её спасти.

В руках у Макса оказался совершенно неожиданно. Николай забыл, что он рядом, пока тот не схватил его за плечи и не заставил подняться. Потом притянул к себе, обняв. Настолько крепко, что стало нечем дышать. Но Николай долго пытался вырваться не поэтому. Никак не мог принять жалость со стороны чужака. Он трепыхался, пока не ощутил, что злость на весь мир и на себя постепенного отпустила.

Макс терпел его вспышку ровно столько, сколько было нужно. Держал так, как Николая никогда не держали до этого. Он никому и не позволял. Ни своему бывшему парню, ни нынешнему – Артёму. Ни кому-либо из семьи, не желая отравлять их негативными эмоциями. Родители пусть и принимали его дело, но без особого восторга.

Николай не смог бы сказать, кто отстранился первым,. Зато навсегда запомнил взгляд Макса. В нём не было сочувствия, и уж тем более жалости, только теплота и понимание. Николай знал, что никогда не забудет этот момент. Момент нежданной, но такой нужной поддержки.

Глава 6. Николай

– Тебе стоит переодеться. Скоро сотрудники придут и клиенты. – Николай ощутил, как Макс сжал его плечо, давая понять, что он его понимает. Может, не до конца и не во всём, но искренне пытался это сделать. – Я тут всё уберу, не волнуйся.

Николай не стал рассматривать, сколько работы ещё осталось, глядя только на лужу из грязной воды на асфальте. Ему и правда было бы тяжело вернуться к уборке машины. Как и в операционную, в которой тоже нужно было прибраться, а ещё оформить труп собаки.

– Тебе нужно надеть перчатки, Макс. И всё обработать дезинфекцией. У меня есть инструкция, лежит… – он объяснил, что и где найти, чтобы всё было сделано правильно.

Уверенности, что Макса стоило привлекать к подобной работе, не было, но тот вызвался сам. И Николай утешил себя мыслью, что его сомнения тот истолковал бы как оскорбление.

– Всё сделаю, – пообещал Макс. – Переоденься и умойся.

Николай боялся представить, как он выглядел. Хорошо, что во двор не забредали чужие.

«Николай, ты снова перенес нашу встречу?»

Сообщение пришло почти сразу, как он снял с себя окровавленную одежду. Следом прилетело ещё одно.

«Я не смогу тебе помочь»

– А мне пока никто не может помочь… —пробормотал, на максимум выкрутив холодную воду.

Набрав пригоршню воды, плеснул в лицо, чтобы остыть и убрать следы крови и солёные разводы от слёз. Когда он в последний раз плакал? Обычно срывался на мебели или стенах, выплёскивая гнев, боль и разочарование. Но и с этим пытался бороться, стараясь научиться справляться с негативными эмоциями так, чтобы не причинять вред ни себе, ни окружающим предметам.

«Иван Андреевич, возникли неотложные дела по работе. Когда мы ещё с вами можем встретиться?»

Николай не особенно надеялся на то, что адвокат ответит. По крайней мере сразу. Наверняка, устроит ему бойкот, чтобы проучить. Как будто Николай сам не понимал своих ошибок. Да, ему нужно было проехать мимо, потому что от встречи во многом зависело дело его жизни. Но он не смог. Как и не мог донести до Ивана Андреевича, насколько важно для него то, что он делал. Тот просто не понимал, что встречу можно отметить, потому что на обочине умирал бездомный пёс. И Николай проглатывал его методы «воспитания».

Это бесило!

Николай не мог осадить Ивана Андреевича, молча принимая его упрёки или игру в молчанку. Конечно, он и сам был виноват. Николай и это понимал. Но всё равно в такие моменты чувствовал себя не взрослым мужчиной, а подростком.

Николай посмотрел на безнадёжно испорченную рубашку. И мысли сами собой вернулись к Максу. Снова его накрыло удивлением от того, что тот пытался его поддержать.

«Незнакомец? Поддерживает?»

Николай засмеялся, качая головой. Потом не без труда запихнул вещи в переполненную корзину для грязного белья.

«Этим тоже надо заняться»

Он успел принять душ и переодеться в рабочую форму, когда снизу его позвала Ольга.

Она ждала его внизу, и по своей привычке сразу перешла к делу:

– Николай, Дарья приехала без записи. Я уже отправила её в смотровую. Там успела всё проверить – к работе всё готово. Ещё я заглянула в операционную, – тут её голос еле заметно дрогнул, —я уберусь и оформлю документы.

Николай благодарно кивнул. Ольга —сама учившаяся на ветеринара, была на редкость толковой и спокойной. Он не знал, каких богов ему благодарить, но готов был делать это каждый день, когда та выходила на работу. Макса она, судя по всему, ещё не заметила. Потому предупредил:

– Я взял помощника. Он сейчас во дворе – занимается машиной. Зовут Макс.

Ольга, если и удивилась, виду не подала. Николай же поймал себя на желании, чтобы Макс был рядом, когда он займётся работой. Хотелось, чтобы тот увидел – Николай умел не только терять пациентов, но и помогать им. Но вряд ли Макс быстро управится с уборкой.

– Доктор, моя Пуся! – Дарья подлетела к нему, стоило войти в смотровую.

На руках держала любимца – шпица. Она всегда нервничала, когда думала, что с любимым «ребёнком» что-то случилось. А думала она так, не меньше, а то и чаще, раза в неделю. Николай давно привык, что для неё походы в ветклинику – своеобразный способ отвлечься от реальной проблемы. Даша не могла иметь детей, и хотя бы так реализовывала материнский инстинкт. Николай знал, что потакать подобному поведению – не профессионально, но между ним установилось негласное правило: он не осуждал её, а она платила ему за понимание, после каждого визита оставляя в клинике приличную сумму. И её денежные вознаграждения составляли значимую часть бюджета клиники.

– Что случилось? – Николай придал тону максимум заинтересованности.

Они оба отлично знали свои роли.

– Мне кажется, у Пуси аллергия. Она со вчерашнего вечера постоянно чихает.

– Сейчас посмотрим.

Шпиц тявкнула, на что откликнулись другие жители его клиники. Какофония продолжалась, пока он не обрубил её властным и уверенным:

– Хватит.

– Доктор, вы такой…

Николай привык, что Даша время от времени с ним заигрывала. Он только улыбнулся в ответ.

Пуся спокойно позволила себя осмотреть. Скучающий вид выдавал в ней бывалого пациента. Николай проверил общее состояние: глаза, влажность носа, лапы, прощупал живот. Всё так, как и всегда. Никаких изменений. Ни в объёме внутренних органов, ни по внешним признакам.

– Не вижу повода для беспокойства, – резюмировал он. – Пуся здорова. Кажется, слегка поправилась с последнего визита. Взвесим?

Даша кивнула. Николай взял Пусю на руки и отошёл с ней к весам.

– Четыре сто. Здоровая. – Николай обернулся, снова держа собаку. – Дарья, она набрала…

Осёкся, заметив состояние Даши. Она словно в один момент сбросила с себя маску весёлой, чуть нервной девушки, представ перед ним собой настоящей. И Николай сомневался, что после того, как потерял пса на хирургическом столе, у него хватит сил принять на себя ещё и её душевный груз.

– Ты в порядке? – Но он всё равно сделал к ней шаг, не оставляя себе шанса остаться в стороне.

– Я… – Даша всхлипнула и прижалась к его груди. Николай едва успел поставить Пусю на стол. И пока та тявкала, просясь обратно в любящие руки, он гладил Дашу по спине, пока не услышал: – Так можно было сказать про мою дочку. Ребёнка… Настоящего.

Николай удивился, как случайно брошенная фраза могла вызывать у человека настолько болезненную реакцию. Вырвать наружу то, что долго заталкивалось поглубже. Он не стал убеждать Дашу в том, что всё наладится, потому что не хотел врать. Знал, что «всё будет хорошо» сбывалось далеко не всегда.

– Кто тут такой громкий? – В открывшуюся дверь заглянул Макс. Даша отпрыгнула на пару шагов и отвернулась, вытирая слёзы. – Я чай заварю, обождите.

– Это мой помощник, – пояснил Николай.

– А он симпатичный. – Даша вновь стала привычно милой.

Николай едва с ней не согласился вслух. Впрочем, она права: Макс – красивый парень, даже с разбитым лицом.

– Что с ним случилось?

– А что случается со всеми? – Николай поймал её внимательный взгляд. – Жизнь.

Даша в ответ лишь как-то задумчиво кивнула. Потом запихнула Пусю в переноску и вышла из кабинета вслед за Николаем .

– Предполагаю, что зелёный вам сейчас не помешает. – В приёмной Макс протянул Даше кружку с чаем.

Как-то незаметно Макс оттеснил Николая в сторону, полностью сосредоточившись на Даше. Мягко ей улыбаясь. Так он ни разу не улыбался ему. Конечно, они были с ним знакомы всего ничего, но Дашу Макс вообще знал пару минут!

Раздавшийся звон колокольчика, висевшего над входной дверью, заставил отвлечься от воркования Макса и Даши.

– Николай, добрый день!

Лишние мысли мигом вылетели из головы, стоило увидеть животное, нуждавшееся в его помощи. Следующие несколько часов он занимался клиентами. Макс встречал их в приёмной, предлагая чай или кофе. Принимал звонки. Потом его сменила Ольга, закончившая с уборкой в операционной. Николай не заметил, в какой момент ушла Даша, и его, конечно, волновало, в каком состоянии она это сделала. Что сказал ей Макс? Успокоил ли или сделал только хуже?

После последнего клиента Николай поднялся наверх, чтобы поставить телефон на зарядку. Теперь он в полной мере успел оценить, что сделал Макс. И похоже тотн успел ещё прибраться. Ванную Николай вообще не узнал. Но окончательно его добила постиранная одежда, развешанная на сушилке.

Николай не мог вспомнить, когда за ним так ухаживали. Он просто никому не позволял подобного – даже маме, которая поначалу рвалась ему помогать. Но Макс ни о чём не спросил – он просто делал то, что посчитал нужным. И Николай – то ли из-за усталости, то ли из-за эмоционального опустошения – не ощущал к нему ни злости, ни раздражения.

Лишь благодарность.

Захотелось увидеть его и сказать: «Спасибо». Ему давно никто так не помогал. Ассистентки и уборщица занимались только той частью дома, в которой располагалась клиника. Что логично – они выполняли работу, за которую им платили. Семья же привыкла к тому, что не нужно лезть в его дела.

– Иди нахер отсюда! – донёсся голос твёрдый, но тихий. – Да, я тебе, Барон. Не смотри на меня так. Это моё место, отжимаю!

Николай вышел из комнаты и прошёл к мансарде, которую отдал Максу под проживание. Шёл тихо, желая посмотреть, что там происходит. Потому и Макс заметил его не сразу, а увидев, спешно откинул в сторону швабру. Кот, а Николай никак не хотел принимать его новую кличку, сидел на спинке дивана, явно не собираясь никуда уходить.

– Кот, – укоризненно покачал головой Николай, – мы же договорились, что ты не будешь его трогать. Он друг!

Кот недовольно мяукнул, но, внимательно посмотрев, запрыгнул на коробки и исчез в окне.

– Закрыть его мне тоже нельзя, да?

– Нельзя.

Передёрнув плечами, Макс наклонился к полу. Как оказалось, рядом с ним стоял один из ящиков, в который Николай скидывал почту. Подняв его, направился к дивану. Николай же, поняв, что именно Макс держал в руках, метнулся к нему. В ящике лежало то, что он не собирался никому показывать. И хорошо, что он оказался рядом раньше, чем Макс успел влезть в его дела слишком глубоко.

– Давай сюда. – Схватившись за ящик, Николай потянул его на себя.

– Я рассортирую, мне не сложно. – Макс не собирался уступать. – У тебя руки до этого явно не дойдут.

– Нет, я не разрешаю.

Николай снова дёрнул ящик, и тот с грохотом упал между ними на пол. Завалился на бок, крышка открылась и содержимое, а именно, письма рассыпались у них под ногами. И как назло, сверху легло то, на котором чётко отображалось одно единственное слово, напечатанное крупными чёрными буквами:

ПРОДАЙ.

Глава 7. Макс

– Это что за хрень? – Макс наклонился за письмом.

Но Николай оказался быстрее. Едва ли не оттолкнул его, чтобы не позволить коснуться бумаги.

– Не лезь, Макс, не твоё дело. – Николай спрятал письмо в карман. И, немного успокоившись, добавил: —Друзья неудачно пошутили, и больше ничего.

Макс отлично видел, когда люди лгали, потому что и сам был отменным лгуном. Враньё Николая раскусил сразу, но сделал то, о чём тот попросил: решил, что не полезет не в своё дело.

Во всяком случае пока.

– Остальное можно собрать?

Тон – надменный и скрипучий – появился сам собою. В подобные моменты, когда кто-то пытался что-то ему запретить, Макс самому себе напоминал отца. И как бы он ни старался, не мог себя контролировать. Воспитание отца давало о себе знать. Каждый раз это приводило к неприятным, мягко говоря, последствиям.

– Оставь, – Николай не поднял головы. – Я сам.

И чтобы не сделать глупость, Макс поспешил вниз – выйти на улицу и покурить. Его это расслабляло. Временный обман, на который он соглашался, лишь бы почувствовать себя лучше.

Всерьёз он никогда не курил. Но в минуту, когда не был готов вынести сам себя, обращался к самому простому способу.

Сигарета зажглась не сразу. На самом деле был и ещё один повод. Перед глазами, стоило их закрыть, возникал образ мёртвой собаки, а в нос сразу бил фантомный запах крови, отдававший привкусом металла на языке. Перед клиентами, а особенно, перед Николаем, Макс храбрился. Хотел выглядеть героем, которым не был на самом деле. Но Николаю он был нужен именно таким – героем, спасителем, просто слушателем, а никак не трусом, которым себя считал.

С момента, как началось расследование над отцом… Над всеми, кого тот втянул в клубок из лжи и подстав, Макс не придавался иллюзиям. Прекрасно осознавал, что и сам сыграл не последнюю роль в попытках подставить человека, который честно занимался своим бизнесом. И всё из-за неразделённого чувства к Сане. Сглупил, приревновал, взбесился. Он раньше об этом не задумывался, и только недавно понял: странным образом, но Саня словно усиливал в нём всё самое тёмное. Рядом с ним Макс становился ещё хуже, чем был на самом деле. И всё потому… Затянулся, резко выдохнул дым, стараясь успокоиться. Мысли о Сане по привычке отзывались тупой ноющей болью в груди. Особенно тогда, когда он признавал, что проблема была проста: он не был нужен Сане. Никогда, даже когда они дружили. В конце концов их дружба тоже продлилась недолго. Дурацкая размолвка, из-за которой они не перестали бы быть друзьями, если бы на самом деле были таковыми.

Максу эта дружба изначально была не нужна. Потому что он хотел большего. Не сразу это принял. Симпатия к Сане заставила сильно пересмотреть внутренние ориентиры. Но ради него он это сделал. И возможно поэтому считал, что Саня должен стать его. Может, не сразу, но со временем. Однако Саня, познакомившись с Медведем, стал ускользать от него, как песок сквозь пальцы. И Макса заело. Он чувствовал себя обманутым, хотя Саня никогда не давал ему и намёка на что-то большее. И при каждой новой встрече Макс опускался всё ниже и ниже.

Мысли о Сани разбудили внутри новый страх. Что если он так и не найдёт в себе сил извиниться перед ним за всё сделанное? Особенно за сцену в туалете клуба, когда поставил Саню на колени. И за то, что давил на него. Надеялся, что Саня предаст Медведя, а тот его не простит. И Сане придётся прийти к нему. Макс, наконец, поймал бы его словно в капкан и уже бы не отдал. Вот только он с запозданием понял, что Саня – человек, а не марионетка.

Но отчего-то из всего, что Макс сделал, больше всего хотелось извиниться за поцелуй, который он у него украл. Не сдержался, поддавшись нестерпимому соблазну – хотя бы попробовать его на вкус. Его чувства – пусть Саня и удостоил его только ненавистью и презрением.

А теперь Николай…

Рядом с ним Максу хотелось быть лучше. Ответить помощью на помощь. Всё то, что обычно он не делал, пока был при деньгах – стирка, уборка, структурирование – неплохо у него выходило. Было дело – научили. Кто бы мог подумать, что однажды ему пригодятся такие навыки. А ещё это отлично отвлекало от проблем. И дарило пусть призрачное, но ощущение некоей стабильности. Николай не просто дал ему кров над головой, но временный план, которому можно следовать, чтобы восстановиться и встать на ноги.

Только стоило Николаю показать зубы, и Макс показывал свои в ответ. Из-за отсутствия контроля, а ещё от усталости.

Сигарета быстро закончилась, потеряв огонёк на фильтре. Макс рассматривал его, словно мог найти на кончике окурка ответы на все те вопросы, что задала ему жизнь. Вот-вот и получил бы недостающий пазл, завершив картину. И наконец поняв, почему в свои двадцать шесть он оказался там, где он есть.

– Долго будешь курить фильтр? – Николай стоял у приоткрытой двери.

Из-за спины пробивался свет, окутывая его фигуру. И в этот момент он был удивительно красив.

Может, и правда они встретились с ним не просто так? И он – тот ответ, который Макс так отчаянно искал, не имея за душой ни одного хорошего поступка, заслуживающего уважения и гордости.

– У меня ещё одна в планах.

От улыбки – ненастоящей улыбки, больше похожей на оскал, заболели скулы. Но он всё равно улыбался, потому что трус. А трусы не скажут ни о боли, ни о желаниях.

– Давай, заходи, я чайник поставил. – Николай исчез в проёме.

Макс последовал за ним.

«За светлячками, следовать надо за ними»

Макс вспомнил Рона из «Гарри Поттера».

«Ну не лох ли я?»

–Лесь! – Макс не сразу понял, что Николай говорил это в телефон. – Давай, помедленнее. У тебя вечно всё так! Сначала всё скопом, а только потом по полочкам… Прости, да, понял. Да, заходи, конечно. Я на месте, просто давай без лишних истерик. Я сегодня устал. Да, понял.

Макс наблюдал за Николаем, стоявшим к нему спиной. И, видя, как тот напрягся, явно переживая за собеседницу, испытал дежавю. Утром, когда застал его с Дашей, сердце противно заныло. И теперь тоже. Эта Леся явно была ему дорога. Близка, это ощущалось, потому что вразрез с фразами, что произносил Николай, в его голосе отчётливо слышалась любовь.

Глава 8. Макс

Николай, закончив разговор, обернулся к Максу. Посмотрел на него как-то по-особенному пристально. Макс даже успел напрячься, но тот лишь произнёс:

– Я в душ, минут десять. Потом поговорим.

И что же док хотел ему сказать? Стоило ли беспокоиться? Впрочем, сильнее Макса волновало, что скоро придёт некая Леся. Непонятно зачем и на сколько. И если быть честным с собою, его бесил сам факт её существования и то, что она со своими проблемами заявится сюда – в место, которое Макс уже считал… От следующей мысли он чуть не поперхнулся чаем, который успел себе налить. Потому что он действительно считал место, в которое его случайно занесла судьба, если не домом, то чем-то очень близким к этому. И суток не прошло.

После армии Макс привык всех делить на своих и чужих. И Николай успел стать своим, чего не многие заслуживали. Может, потому, что на самом деле Макс знал, каково это – помогать попавшим в беду. Однажды его хорошенько за подобную помощь отделали, тем самым преподав ценный урок – не стоит быть лучше, чем есть на самом деле. И Макс старался о полученном опыте не забывать. Вообще, казалось, что тот случай был так давно, как будто и не с ним. Остался в прошлой жизни, в которой он мог бы стать положительным героем.

Отогнав неуместные мысли о самом себе, Макс прислушался к звукам, доносившимся сверху. Шумела вода в ванной, он же ловил себя на том, что ожидание и предстоящего разговора, и скорой гостьи всё больше напрягало. Отчего-то казалось, что ни то, ни другое не принесёт ничего хорошего. Мысленно Макс себя отругал за мнительность. Когда он успел превратиться из стойкого парня в нервную барышню? Да и не сделал он сегодня ничего такого, за что Николай мог бы погнать его из клиники поганой метлой.

Звонок в заднюю дверь раздался раньше, чем вернулся Николай. Что ж, никак не увильнуть – придётся знакомиться с этой Лесей. Но, стоило резко распахнуть дверь, и Макс оказался лицом к лицу с парнем постарше себя.

– Вот это тебя разукрасили! – Парень успел его разглядеть. И тут же, заулыбавшись, начал проталкиваться внутрь. – Давай-давай, не стой на дороге, я тут с гостинцами для вас с Николаем. – Макс отступил в сторону, пропустив гостя, понимая, что тот не опасен и явно знаком с хозяином. – А я тебя совершенно другим представлял. Ну, по словам брата.

Макс удивился тому, что Николай успел рассказать о нём брату. Они ведь и знакомы-то всего день. И, тем не менее, о нём уже знала семья? Сложно понять, как на подобное реагировать. Неужели Николай реально решил, что Макс останется в клинике надолго? В общем-то, против таких мыслей он не имел ничего против. Уверенность в своём будущем даже на пару недель вперёд в его ситуации была роскошью.

– Так, тут булочки всякие, сухофрукты, орехи и что-то ещё, я набирал не глядя. – Гость суетился вокруг стола, опустошая пакет внушительных размеров, чуть не лопавшийся по швам. – Ты мне расскажи, как брат? Пока этого цербера тут нет, а то он меня быстрее выкинет за дверь, чем позволит что-то узнать о своих делах.

Макс всё молчал, не зная, что можно ответить. Он боялся сболтнуть лишнее. Вдруг Николай сочинил какую-то историю о его появлении в клинике, чтобы не шокировать родных? Наконец вымолвил:

– Твой брат очень добрый, внимательный и руки у него золотые.

Макс постарался, чтобы сказанное прозвучало нейтрально, но в то же время с благодарностью, если всё же Николай не стал врать семье.

– Руки золотые? – Парень засмеялся. – А ещё что? А то у меня таких знакомых нет. Не каждый готов откровенничать. От брата я кроме признания больше ничего и не слышал. Все мои вопросы он сразу обрубает. И ни разу ни с кем не знакомил. Ты первый.

Макс склонил голову на бок, почти физически ощутив, как она потяжелела от обилия информации, что свалилась на него за последние сутки. Он начал сомневаться, что понимал, о чём говорил брат Николая. Потому ещё более аккуратно уточнил:

– Но не единственный. – Днём Макс успел познакомиться и с помощницей, и с волонтёрами.

– Ну, с ними ничего серьёзного. С их стороны точно. Всегда брата подводили, стоило ему с головой уйти в работу. Не, я понимаю, не каждый примет такой график, как у него. Но по-человечески же можно всё сказать? В общем, как старший брат, я хочу сказать, чтобы ты его не обижал. Он довольно ранимый, хотя никогда это не признает и не покажет. Слишком гордый и самонадеянный, уж я-то знаю.

Макс ощутил на себе внимательный взгляд гостя, как будто тот ждал, что он прямо сейчас сбежит. Или начнёт оправдываться. Макс и сам понимал, что Николай не заслуживал к себе того отношения, о котором говорил его брат. Потому сухо, но уверенно ответил:

– Я и не собираюсь его обижать.

– Надеюсь, что так, – серьёзно кивнул брат Николая, а потом, заговорщически улыбнувшись, выдал: – Мне всегда было интересно: мой брат в ваших отношениях сверху или снизу? – У Макса вытянулось лицо. Тот поспешно добавил: – Прости, я когда нервничаю, совершенно забываю о такте.

Макс не успел ничего ответить, потому что на лестнице появился Николай. Его бёдра плотно обтягивало полотенце. И Максу не составило особого труда представить, что за ним скрывалось. После армии он, впрочем, спокойно воспринимал всё, что касалось мужского тела. В казарме и общей душевой насмотрелся на многое, и не всегда приятное. В конце концов, это всего лишь человеческое тело. Но в этот раз масла в огонь подливало и то, что Николай ему нравился, и то, что сказал его брат.

«Док, что, гей?»

– Лесь, так я и думал, что ты свалишься, как снег на голову, раньше времени.

За Николаем оставалась цепочка из влажных следов – он явно к ним торопился.

– И чего ты выскочил из душа? Мы с Артёмом классно общались. И не переживай, никаких секретов я не выболтал.

– Лесь, это Макс. – Николай заметно напрягся, явно представляя, что брат мог наговорить. – Он теперь работает тут, на меня.

– Я не знал, что ты ещё кого-то нашёл… – растерянно пробормотал Лесь.

– Поэтому сейчас ты закроешь рот и не будешь его открывать, пока я не вернусь, – жёстко произнёс Николай.

– Так, слушай. – Максу даже пришлось отступить на шаг, потому что Лесь насел на него сразу, как Николай скрылся на втором этаже. Тот же торопливо зашептал: – Я тебе ничего не говорил. Вообще ни слова! Николай в гневе просто жесть какой злой. И за подобный разговор он мне реально и по лицу может съездить. – Макс кивнул. Лесь ещё немного на него посмотрел и, видимо,удовлетворился его видом. Вернулся к притащенному с собою пакету с продуктами. Чем-то загремел. – Я Елисей, если что, его старший брат, – произнёс нормальным голосом, подняв палец вверх и указывая на потолок.

– Лесь, я же попросил! – Сверху донёсся недовольный рык.

Елисей замолк и больше не смотрел на Макса. Наверняка, из-за стыда. И в общем-то было чего стыдиться. Длинный язык часто приносил только проблемы.

Впрочем, Макс быстро переключился с Леся на его брата. Он и представить не мог, что Николай – гей. А ещё состоял в отношениях, если он правильно понял всё услышанное.

Вниз Николай спустился, одетый в джинсы и поло – наспех поглаженные. Возможно, не до конца высохшие, потому что Макс помнил, как закидывал их в стирку.

– Так, только теперь открывай рот. – Николай обнял брата и похлопал по спине, на самом деле явно радуясь встрече. – Мог и не заходить сам, оставил бы у родителей.

– Чтобы ты умер с голоду? Не могу я лишить мир такого человека.

Елисей поднырнул под руку брата, чтобы тот его не ударил.

Макс усмехнулся, в глубине души сожалея, что у него не было брата, который вот так бы заботился о нём и с которым можно было бы шутливо подкалывать друг друга. Для него подобные отношения чужды. Макс привык держать дистанцию с людьми.

– В общем, зашел я ещё по одной причине. Обещал родителям, что смогу привести тебя на ужин. Они соскучились. Переживают.

– Твой развод уже пережили? – И тут же: – Извини.

Наверное, этой грубостью хотел защититься? Такая реакция была Максу понятна, он и сам мог бы сказать подобное, чтобы отвадить от себя человека. Но секундой ранее он же видел, что Николай искренне рад брату? Видимо, что-то того всё таки царапало изнутри, стоило речи зайти о родителях.

Лесь однако на вопрос брата, как и на извинение, отреагировал совершенно спокойно.

– Отец ещё ворчит на Лену, но, кажется, да, они всё простили.

Николай улыбнулся. И словно и не было обидной фразы. И Макса это удивляло. Он привык к другому.

– Так что, Ник, пошли, – продолжил Лесь тему с ужином. – Бери Макса. Сэкономишь на его кормёжке.

–Я останусь, – возразил Макс. – Неудобно будет.

– Брось, – неожиданно произнёс Николай. – Наоборот, при тебе родители хотя бы не станут читать мне нотации.

Макс ощутил прикосновение к предплечью. Тонкие длинные пальцы задержались на пару секунд, но их хватило, чтобы отбросить сомнения в уместности своего согласия. Макс кивнул, понимая, что совершал ошибку. Он всё глубже погружался в мир Николая. Всё сильнее привязывался к нему. И если раньше у него было оправдание, что он желал его отблагодарить, то семейный ужин выходил за рамки этой мотивации.

Неужели, он просто хотел узнать его ближе? Провести с ним время?

Зачем?

Макс не любил себе врать. Потому не хотел отвечать на этот вопрос.

Глава 9. Николай

«Его надо было оставить в клинике, надо было!»

Николай оборачивался на Макса всю дорогу, ощущая – что-то изменилось. И явно из-за Елисея. Брат что-то сказал или спросил, посчитав Макса Артёмом. К слову о последнем… С ним Николай уже дважды поступил некрасиво, сбежав со свидания из-за работы.

«Так не построить нормальные отношения. Я даже не особ стараюсь».

Николай мог бы поговорить с Артёмом, но это означало, что придётся снова оставить Макса с Елисеем наедине. И неизвестно, что ещё ляпнет брат. И так под взглядом Макса скоро образуется дыра в затылке.

«Елисей же не мог сказать, что я гей?..»

Николай покосился на брата, но тот выглядел расслабленно, беззвучно подпевая радио. Подозрение было обоснованным. Раньше Николай никогда не знакомил его со своими парнями. И не потому, что брат был натуралом – его ориентацию он принял как само собой разумеющееся. И это несмотря на то, что был верующим человеком. Но язык без костей в сочетании с любовью к неудобным вопросом заставлял Николая справедливо опасаться, что парня Елисей подвергнет настоящему допросу. Причём постарается выспросить о самых интимных подробностях. И не для того, чтобы посмеяться, осудить или разболтать другим, а потому что и правда хотел всё знать о близких. Сам Елисей всегда делился с Николаем сокровенными переживаниями: и радостными, и болезненными. Первая любовь, брак, развод. Всё это Николай пережил с братом вместе. И доверял ему, зная, что тот никому не сболтнёт о его ориентации. Но, познакомившись с его парнем… Елисей бы точно пустился в расспросы о каждой мелочи – вплоть до любимой позы в сексе.

– Ты что-то сказал Максу? Что-то такое, о чём не стоило говорить? – тихо спросил Николай, когда они с Елисеем стояли у домофона, а Макс докуривал у машины.

– Это мы, мам, открывай. – Елисей не ответил, хотя наверняка услышал вопрос.

И причина могла быть только одна – не хотел врать, но знал, что правда Николая расстроит.

«Дурень!»

Николай, даже понимая, что глупо накручивать себя, остановиться не мог. Какая разница, что он гей? Этот факт не превращал его в другого человека! Да и с Максом в конце концов им же не в одну постель ложиться, чтобы тот напрягся, узнав правду. Вот только он возвратился к спору с самим собой, который вёл не один год. Просто обычно тот касался его родителей, перед которыми никак не мог открыться, боясь, что они не примут его «новым».

И не только они.

– Док, погоди. – Подошедший Макс остановил его, как только за ними захлопнулась подъездная дверь.

От него пахло ментолом, и Николай подумал о том, что раньше никогда не целовался с курящим парнем. Поймав себя на этой мысли, едва не покраснел.

– Что?

– Как зовут твоих родителей?

Вопрос Макса приятно удивил.

– Ольга Александровна и Михаил Анатольевич.

– Идёте? – Позвал их Елисей, успевший подняться на второй этаж.

– Идём, – пробурчал Николай, но лишь потому что всё ещё думал о губах Макса.

И это была не самая уместная мысль для того, у кого уже был парень.

– Вы что, из другого города добирались? – Мама уже ждала их в дверях, помахивая деревянной лопаткой. Наверняка, на плите сразу готовилась пара блюд. Именно на маме держалось всё, а она могла быть в двух или трёх местах одновременно. Готовить, смотреть познавательную программу по телевизору, улавливая смысл, одновременно отчитывая по телефону Николая или Елисея. – Давайте, заходите, у меня там мясо подходит. Сквозняк не устраивайте и… – осеклась, увидев Макса. – А ты кем будешь?

– Я – Макс. Ольга Александровна, приятно познакомиться. Я работаю с вашим сыном.

– Со старшим или с младшим?

– А это как посмотреть, – пошутил Макс, глянув по очереди на Николая и Елисея.

– Хорошо, заходи, чего как не родной? Знакомые моих оболтусов и мои знакомые. – Мама положила руку ему на спину, подтолкнув в коридор. – Надеюсь, это не мои сыновья так постарались? Я их подобному не учила!

– Будь это они, вряд ли я пришёл бы к вам на ужин.