У Беды зеленые глаза бесплатное чтение

В наше время происходят события, которые начисто опровергают сложившуюся у нас судебную практику. Если только на полном серьезе считать, что у нас есть эта самая судебная практика.

Так уж сложилось, и, наверное, это правильно в большинстве случаев, что следователи, прокуроры и судьи склонны к тому, что показания потерпевших принимаются как аксиома. В большинстве случаев. Но далеко не всегда. В то же время показания и доводы обвиняемых теми же следователями, прокурорами и судьями оцениваются как данные и приведенные с целью уклонения от ответственности за содеянное. В 99,9 случаев из 100 это законно и справедливо. И все-таки имеется хоть и небольшое количество таких уголовных дел, где показаниям обвиняемых нужно верить.

Жизнь наша многогранна. И иногда (имеется в виду именно тот единственный случай, не вошедший в общую систему доказательств) случается так, что правым выходит именно обвиняемый. Естественно с помощью защитника.

По разным причинам потерпевшие, если говорить помягче, чтобы никого не обидеть, обманывают. А, если говорить юридическим языком, то дают ложные показания. Это очень плохо.

Но, еще хуже, когда в результате этого страдают невиновные люди. А виновные, наоборот, уходят от ответственности за содеянное.

Тут главное не кидаться из одной крайности в другую. Нужно занимать ответственную и отвечающую всем требованиям законодательства позицию. Не поддаваться эмоциям. А твердо следовать букве закона.

Есть преступления, на первый взгляд не выбивающиеся из череды других похожих на них, совершенных ранее и тех, которые будут еще совершены в будущем. Но при расследовании уголовных дел, возбужденных по фактам таких «некоторых» преступлений выявляются обстоятельства, свидетельствующие о больших прорехах или брешей в проведении предварительного следствия и даже в судопроизводстве.

Об одном таком преступлении, его расследовании, рассмотрении в суде и последствиях пойдет речь в этом повествовании.

Следует отметить, что описываемое преступление, его раскрытие, предварительное следствие и судебные заседания имели место быть на самом деле. Но по этическим соображениям изменены имена буквально всех действительных героев, их истории, место и время описываемых событий.

***

Небольшая, но уютная кухонька в одном из домов одного из белорусских городов. Назовем его, ну, допустим, Борисовглебск. Название города не имеет никакого значения к тем событиям, которые описаны в этом повествовании. Такое могло случиться, а, впрочем, иногда и происходит, в любом городе.

На кухне знакомые нам по другим моих рассказам два отставных начальника следственных подразделений. Адам Александрович и Иван Николаевич. Фамилии их также не имеют значения к событиям, описанным в рассказе. Хотя такие начальники следствия фактически жили и работали на самом деле.

За «рюмочкой» водочки они в основном вспоминают случаи из собственной практики. Но иногда обсуждают и те уголовные дела, которые возбуждались уже после того, как они вышли на заслуженный отдых.

Слово «рюмочкой» взято в кавычки не по ошибке. Читатель сам понимает, что ветераны не могут обойтись одной рюмочкой. Но еще не было такого случая, чтобы они перебрали свою норму и напились, как … (не будем даже говорить, кто конкретно).

Давайте лучше послушаем, о чем они говорят и что обсуждают в этот раз.

На правах хозяина этого небольшого, но такого уютного для обоих помещения, начал разговор Адам Александрович.

– Ты знаешь. Чего только не бывает в этой жизни. Бывает такое, во что не сразу поверишь. Если поверишь вообще.

– Бывает, конечно, дружище, – согласился Иван Николаевич. – Намедни мне сын рассказал, что один их следователь возбудил уголовное дело против бомжа, который во время выездной торговли у Дома культуры по случаю ярмарки со стола, где были выложены разные прысмаки, украл батон вареной колбасы. При чем, как этот следователь указал в постановлении о возбуждении уголовного дела, хищение произошло дерзко и открыто, на глазах у десятков гостей. И квалифицировал это, как грабеж. Так – то вот.

– Погоди. Но квалификация – то правильная. Хищение совершено открыто на глазах свидетелей и очевидцев.

– Да, но за батон колбасы, даже не копченой, а вареной, что стоит копейки, он не только возбудил дело, но и представил задержанного прокурору на арест.

– Нет, ну, конечно, арест – это уже перебор.

– Ты удивишься. Но прокурор арестовал этого бедолагу. Бомжа. Который просто хотел пожрать, как человек при таком изобилии всего на ярмарке.

– Да. Чудны твои боженька дела, – вздохнул Адам Александрович.

– Только ведь это не его дела. Это дела людей, которые при исполнении. Лучше бы без исполнения.

– При исполнении, говоришь. А вот послушай историю, которая произошла в нашем городе в 2000 – х. Тут нет бомжей. Тут все образованные. При деле. Не бедствуют. А некоторые из них даже шикуют. А в результате беда случилась с одним парнем. Беда с зелеными глазами.

– А при чем здесь глаза, да еще зеленые?

– А вот послушай и поймешь. Эти зеленые глаза имеют прямое отношение к моему рассказу.

Глава первая. Нападение.

– Солнце в тот последний августовский день уже давно перевалило за свой зенит, – начал свой рассказ ветеран. – День шел на убыль. Не спеша, но уверенно. Обыкновенный на первый взгляд летний день. Казалось так ничего и не произойдет такого, что может перевернуть судьбы не одного человека, а сразу нескольких людей.       Но давай по порядку, не спеша, чтобы что – ни будь не упустить.

                              ***

– Девочки, я ушел за машиной. А когда вернусь, то вы уже должны быть готовы. Все ясно?

– Да, иди ты уже, командир наш любимый. Сам не задерживайся. А то знаю я, встретишь в своих гаражах кого-нибудь из однополчан и проторчишь там вечность.

– Так. Значит, ты такого не совсем лестного обо мне мнения? Понятно. Тогда все, развод и девичья фамилия.

– Да, иди ты уже, баламут. Не мешай собираться. А то действительно прособираемся до вечера. Опять же будешь ворчать, как дед старый.

Эта веселая перебранка явно любящих друг друга молодых людей происходила в уютной трехкомнатной квартире на четвертом этаже девятиэтажного дома. Стоит он и сейчас там же на окраине уютного города, назовем его Борисоглебск.

Проживала в квартире дружная семья предпринимателя Жукова Сергея Сергеевича, его жены, как и положено жены предпринимателя не работающей домохозяйки Екатерины Владимировны, и их общей любимицы десятилетней дочери Вероники. Девочка была не по годам развита. Но до сих пор все пряталась за свою маму. И никогда не перечила ей.

Погода за окном, несмотря на то, что была осень, стояла чудесная. И, похоже, семья собралась в поездку на отдых. Последний рабочий день на излете. А впереди два дня отдыха на даче!

Эх! И хорошее же это дело! Дача! Лес! Воздух!

– Так я ушел.

Тем временем его «девочки» каждая в своей комнате занимались сбором вещей в походные сумки.

Не прошло и пяти минут после ухода хозяина квартиры, как раздалась мелодичная трель дверного звонка.

– Это ж надо так быстро управился, – проговорила Катерина, направляясь в прихожую открывать двери квартиры. – Как метеор! Может же, когда нужно.

При этом она и не подумала посмотреть в дверной глазок, чтобы убедиться, кто именно стоит на лестничной площадке. Она была твердо уверена, что это ее Сережа.

Но ведь эти «глазки» специально для этого и устанавливаются в дверях. И скольких хозяев своих квартир и домов они спасли от беды! Естественно, если смотреть в них, прежде, чем откроешь двери.

Распахнув двери, Катерина не сразу сообразила что происходит.

Перед дверями стояли трое крепко сбитых крупных, судя по их фигурам, мужчин. Это, то есть то, что это мужчины, она догадалась сразу по их внешнему виду. Хотя головы, и, понятное дело, лица у них были закрыты черными вязаными шапочками с прорезью только для глаз, которые в народе называют «балаклавами».

                              ***

– Ты же знаешь, что такое «Балаклава»? – Прервал свой рассказ Адам Александрович.

– Балаклава? Балаклава?

Иван Николаевич переспросил не потому, что не понял вопроса. Он тянул время, так как не знал точного ответа на этот на первый взгляд такой простой вопрос.

– Балаклава? А! Это же город в Крыму. Если не ошибаюсь, он расположен не очень далеко от Севастополя. А почему ты спрашиваешь?

– Темнота ты, вот кто. Хотя думаешь в правильном направлении. Действительно это название связано с городом Балаклава. Еще во времена Крымской войны в девятнадцатом веке близ этого города англичане, которые воевали тогда с русскими, столкнулись с непривычным для них холодом. Такого у них на туманном Альбионе не было. Кроме Шотландии, конечно. Вот от него они стали спасаться специально связанными шапочками с прорезями для глаз и рта. Их еще называли тогда «Вязаными шлемами». Потом эти самые «балаклавы» стали использовать спортсмены, военные разных родов войск, пожарные. И называли их уже «лыжные маски», «подшлемники» и так далее.

– Так ведь те, кто ломился в квартиру Жуковых, не были ни спортсменами, ни военными. Да и было это, как ты сам говорил, летом. А! – Только сейчас ветерана осенило. – Это они скрывали свои лица!

– Фу-у! Наконец – то дошло на пятые сутки.

– Но при мне такого не было. Разное бывало. Но в масках не было ни одного случая.

– Это у тебя на районе. А у нас в городе и в наше время такое случалось. Ты не встречался с такими бандитами. Вот и все. Возможно, тогда и шапочки эти называли по – иному. Скажу больше. У этих троих были «балаклавы», как у тех же ниндзя. Про них – то ты слышал?

– Вот про них да. Недавно внучок уговорил посмотреть с ним мультик про них. Помню, что эти япошки были в масках черного цвета, которые полностью скрывали их лица, за исключением глаз.

– Правильно. Вот и у этих троих были такие же «балаклавы».

– Теперь все встало на свои места. А то «балаклавы», «балаклавы». Сказал бы по простому. Я бы сразу и понял. Что дальше – то было?

– Что было? – Переспросил Адам Александрович. – Слушай.

                              ***

Хозяйка не успела даже испугаться. Но инстинктивно отступила на шаг вглубь прихожей, как бы молча приглашая гостей в квартиру. Хотя на самом деле приглашать их к себе у нее не было никакого желания. Это она действовала автоматически из чувства самосохранения.

Ближайший к ней мужчина шагнул в квартиру и, приблизившись к хозяйке квартиры, левой рукой жестко обхватил ее затылок, а правой зажал рот и нос. Не очень сильно, но сжал свои руки – тиски так, что жертве стало больно. Дыхание перехватило. Женщина начинала задыхаться. Но от страха даже не дергалась, чтобы освободиться.

– Молчи! – Скорее прошипел, чем проговорил нападавший. – Будешь молчать, останешься живой. Понятно? Если поняла, то моргни глазками.

Катя, ошарашенно глядя прямо в глаза своего палача, еще толком ничего не понимая, моргнула.

– Вот и чудненько! – Даже как-то весело прошептал мужчина, подталкивая свою жертву дальше вглубь прихожей.

Следом за ним в квартиру быстренько вошли двое его «товарищей».

Один из них осторожно закрыл за собой дверь.

Другой вытащил, откуда – то, Катя даже не заметила конкретно, откуда, нож. Даже не нож, а самый настоящий тесак, значительно больший, чем обычные кухонные ножи. По крайней мере, ей в тот момент так показалось.

При этом бандит, а она уже догадалась, что это бандиты,

не просто демонстрировал нож, а направил острием в ее сторону.

От этого его жеста ей стало совсем страшно. Ноги подкашивались. Она из последних сил старалась удержаться и не упасть прямо под ноги этих страшилищ.

Теперь они уже вчетвером стояли в прихожей. Но не долго.

Как раз в это момент из своей комнаты в коридор, который соединял комнаты с прихожей, вышла Вероника. Она, вероятно, собралась куда – то идти. Или услышав непонятный шум, выглянула из своей комнаты. Но остановилась и замерла, увидев незнакомцев с мамой в прихожей. Да еще в таких непонятных позах.

– Опаньки! Явление дитя народу! Значит, так, – приблизив свое лицо в маске к лицу Кати, с нескрываемым надрывом проговорил мужчина. – Скажи своей дочурке молчать. Иначе ляжете здесь обе! Если поняла, моргни.

Это, видно, у него было, как присказка: «Моргни!»

Екатерина, уже догадываясь, что ничего хорошего дальше не будет, моргнула.

Нападавший разжал руки, как лапы, и отпустил ее.

Освободившись от нападавшего, Катя повернулась к дочери.

– Верунчик! Доченька, не бойся. Все будет хорошо. Дяди не сделают нам ничего плохого. Это игра такая у взрослых. Только не кричи, пожалуйста,– умоляющим голосом попросила она дочку.

Но девочка и не успела бы фактически закричать. В этот самый момент мужчина, стоявший до этого за спиной первого нападавшего, сделал два быстрых размашистых шага и оказался сзади девочки. При этом он одной рукой обнял ее, а другой – закрыл рот.

Первый мужчина – главарь, как понимала Екатерина, тоже шагнул в сторону Вероники. Наклонившись, он внимательно посмотрел ей в глаза.

– Ну – ка, обратно в комнату.

Девочка взглянула на мать, как бы спрашивая, что ей делать.

– Доченька, иди к себе, поиграй.

Удерживающий ее грабитель разжал руки.

Воспользовавшись этим, девочка скрылась за дверью.

В этот момент главарь выпрямился во весь свой богатырский рост и все также спокойно, даже буднично пробормотал как бы для себя:

– Вот и ладненько. Займемся делом.

Затем уставился своим стеклянным взглядом из прорезей в «балаклаве» на хозяйку квартиры и скомандовал:

– А теперь медленно похромала в комнату.

– Что? – Не сразу поняла Катя.

– Шевели поршнями в комнату, курица! – Главарь, как назвала его про себя хозяйка квартиры, начал сердиться.

– А! Понятно. Уже иду.

Она первая вошла в соседнюю комнату, которая оказалась залом.

После того, как грабители вошли туда вслед за Катериной, руководитель этой банды оглядел комнату и спросил:

– Больше никого в квартире нет?

– Нет.

– Хорошо. Тогда приступим к делу. Как говорится, время – деньги. Вот о них и разговор. Давай скоренько денежки и золотишко. Только все. Если мы найдем что-нибудь сами, дорого заплатишь за это.

– Да. Я отдам все. Только не трогайте нас с дочкой. Пожалуйста, – взмолилась та.

– Посмотри на него, – незнакомец кивнул в сторону одного из напарников с ножом в руке. – Он хоть и молчит, но действует быстро. Не успеешь глазом моргнуть, как останешься без такой красивой головки. А потом наступит очередь твоей дочурки. Поняла, курица?

Она инстинктивно кивнула в знак того, что поняла все, о чем он только что сказал. Очень даже хорошо поняла.

И это при том, что в голове у нее все перемешалось. Кате сейчас больше всего хотела, чтобы это был сон. Вот сейчас она проснется. Эти мужланы исчезнут. И все будет как прежде, спокойно и весело.

Но этот противный жесткий даже грубый голос привел ее в чувство настоящего.

– Вот и ладненько. Все теперь будет зависеть от тебя. Давай, давай, шевели поршнями!

– Но для этого нужно пройти в спальню.

– Так, пошли. Чего ждешь?

Все четверо прошли в дальнюю комнату.

Там Катя, подойдя к комоду, стоявшему справа от входа, выдвинула верхний ящик и достала три довольно приличные пачки денег. Протянула их мужчине.

– Сколько здесь?

– Там должно быть двадцать тысяч долларов и почти девять тысяч белорусских рублей. Точно не скажу, потому что муж сегодня должен был взять с собой немного в дорогу. Но сколько он взял я не знаю.

– Это все? – Мужчина недоверчиво посмотрел на свою жертву.

– Все.

– А золотишко?

– Извините, забыла.

Катя, как зомби подошла к небольшому столику, который стоял у стены, на которой крепилось большое овальное зеркало. Взяла со стола шкатулку и, не раскрывая ее, протянула грабителю.

Мужчина взял шкатулку, открыл ее и заглянул во внутрь. Хмыкнул себе под нос и       вместе с деньгами протянул своему напарнику, который стоял рядом с большой полотняной сумкой. На одной стороне сумки Катя машинально заметила рисунок с рекламой какой-то косметики. Надпись была на английском.

Она и не успела прочитать ее, как раздался следующий вопрос:

– Это все?

– Да. Больше у нас ничего ценного нет.

Мужчина наклонился к ней с высоты своего большого роста и опять же спокойно начал перечислять:

– А завушницы? А колечки на пальчиках? А карточки банковские? А мобилы? Или этого у тебя нет?

– Извините. Вы же не говорили про это. Сейчас все отдам.

Катя начала лихорадочно снимать с пальцев золотые кольца. Несколько замялась с обручальным кольцом, которое ей подарил на свадьбе Сергей. Взглянула на главаря бандитов, как бы прося оставить ей хоть это кольцо.

Но мужчина молча уставился на нее своим пронзительным взглядом глаз с зелеными зрачками. И на безмолвную просьбу жертвы оставить ей хотя бы это кольцо, не реагировал.

Катя поняла, что просить его о чем – то бесполезно. Резко до боли в пальце сдернула и обручальное кольцо. Все эти ценности передала грабителю, стоявшему за главарем.

Тот небрежно бросил все это в бездонную сумку.

Главарь взглядом указал Кате на уши и кивнул головой, давая понять, что настало время расставаться и с серьгами, также золотыми.

Катя молча сняла их. При этом она так торопилась, что нечаянно поцарапала одно ухо. Но даже не вскрикнула от боли, опасаясь негативной реакции этих верзил.

– Ну?!

– Что? А! – Вспомнила она перечень того, что должна отдать этим иродам. – Карточка и мобильный телефон в косметичке. А она в прихожей на тумбочке.

Главарь молча повернул голову, в сторону стоявшего с ножом в руке «товарища» и кивнул в сторону прихожей.

Тот резво исполнил приказ шефа и метнулся в прихожую.

Через несколько секунд косметичка хозяйки квартиры оказалась в руках главаря.

Тот не торопясь раскрыл ее. Посмотрел внутри. Удовлетворенно хмыкнул себе под нос. О чем – то подумал. И передал стоявшему сзади него подельнику с сумкой.

После этого он все также неторопливо, как – то по – деловому приказал:

– Девочку сюда.

– Зачем Вам дочка? – Катя попробовала отговорить главаря от присутствия дочери на этой «встрече». – Она ведь еще совсем маленькая. Не надо ее пугать. Прошу Вас.

– А я и не собираюсь ее пугать. Пусть делает то, что я скажу, и все будет нормалёк.

Он снова повернулся к подельнику с ножом.

Тот с полуслова понял, что нужно делать.

Открыл дверь детской и вошел в нее.

Через несколько секунд вывел из комнаты и привел в зал Веронику.

Та шла и удивленно смотрела на незнакомого дядьку, который за руку тащил ее в зал.

Но ничего не спрашивала и не плакала.

Главарь осмотрел девочку с ног до головы.

Мать попыталась успокоить дочку.

– Не волнуйся, Верунчик. Дяди тебя не обидят. Ты только не капризничай и делай все, что они скажут.

– А мы и не страшные звери, какие. Но меня интересуют ее завушницы. – Голос его звучал довольно тихо и спокойно. Как будто все это происходило на сцене захолустного театра, а не в реальной жизни.

От этого голоса Катя побледнела. Она испугалась за дочь.

«Только не кричи, дорогая! Только не кричи и не сопротивляйся!» – Мысленно умоляла она дочь.

– Да, да. Я сейчас.

Она подошла к дочери.

– Ничего не бойся, моя ты девочка! Все будет хорошо.

И снимая с ее ушей золотые сережки, она тихо продолжила:

– Все будет хорошо. Не бойся. Мы с папой тебе другие купим. А эти нужно отдать этим вот дядям.

Вероника стояла и молча смотрела на этот спектакль. Она не совсем еще понимала, что именно происходит вокруг нее. Но к ней медленно стало доходить, что их попросту грабят. Что, что, но она знала, что это означает. Не маленькая же!

Девочка внимательно рассматривала бандитов. Не испуганно. Нет. А именно внимательно. Даже скорее изучающе.       Как будто хотела по – лучше запомнить все, что происходило на ее глазах.

– Что ты там шепчешь? Говори, если хочешь, так, чтобы я слышал, – неожиданно гаркнул главарь и подозрительно посмотрел на Катю.

– Я сказала дочери, чтобы она ничего не боялась. Вы ведь ничего нам не сделаете?

– Смотря на твое и ее поведение.

Мужчина принял от Кати сережки девочки и передал их напарнику.

И они исчезли в сумке.

Затем главарь приблизился к Веронике. Наклонился к ней. И внимательно всматривался своими зелеными глазами в ее лицо. Он был так близко, что на нее пахнуло зловонным запахом из его рта. Вероятно, он и понятия не знал, что такое чистить зубы. Запах усилился, как только он заговорил:

– Ты зенки – то не таращь! Не надо! А то ведь могут выкатиться. Без них останешься!

В его голосе звучала неприкрытая угроза.

Услышав такое, Катя встала между мужчиной и дочерью.

– Не трогайте ее, пожалуйста. Она ведь еще совсем ребенок. Она не понимает Вашего сленга. Маленькая еще. Вы же обещали не трогать нас, если я все отдам. Я отдала все. Что еще Вам нужно?!

Налетчик выпрямился и исподлобья посмотрел на свою жертву.

– Раз обещал, то так и будет, – голос его был уже спокойный.

И вообще, как заметила Катя, он очень быстро взрывался. И также быстро отходил.       – Какого банка карточка твоя? И какой Пин – код?

– Белинвестбанк. А Пин – код я сейчас напишу.

Она взяла из комода тетрадь и ручку. Вырвала листок, на котором быстро написала Пин – код своей банковской карточки.

Тут грабитель обратил внимание на часы, которые красовались на ее левой руке. Красивые такие часики. Швейцарские. С камушками драгоценными. Точного хода. Они нравились Катерине. Это Сергей подарил ей на день рождения. Часы были дороги ей не только по цене, но в связи с тем, что это был подарок любящего человека.

– Котлы сымай! – Скомандовал он.

Вначале Катя не поняла, что еще требует от нее этот мужлан. И собралась уже уточнить его требование. Но потом заметила, на что он уставился. Она, молча быстрыми движениями, сняла свои швейцарские часы с руки и передала их ему.

– Вроде все? – Главарь обратился к своим подельникам.

Один из них приставил руку к уху, как будто слушал телефон. И кивнул на девочку.

– А! Совсем забыл. Мобилу пацанки! – И взглянул на Катю.

– Мы еще только собирались ей купить телефон. Но не успели.

Обращаясь к своим напарникам, главарь скомандовал:

– Посмотрите, что еще можно прихватить. А я с голубками побуду здесь.

Мужчины разошлись по комнатам и стали шарить там.

Катя стояла, ни жива, ни мертва и прижимала к себе дочь. Чтобы не злить бандита, и отвлечь дочку от всего происходящего, она повернула ее лицом к себе.

Через несколько минут, которые для Кати показались вечностью, появились оба бандита, рыскавшие по квартире.

Один из них в руках держал ноутбук. Другой показал главарю две хрустальные вазы. Пахан молча кивнул обоим. И вещи хозяев квартиры оказались в объемистой сумке бандитов.

Довольно потерев руки, главарь даже как-то миролюбиво сказал, обращаясь к Кате и ее дочери:

– Ну, что ж. Хотелось бы пообщаться с вами еще. Но знаете, дела, дела. Да и меру нужно знать.

И повернувшись к двум другим налетчикам, коротко, но твердо скомандовал:

– Вяжите их!

Двое его подручных также молча, как и до этого, по – деловому и сноровисто, видно не первый раз приходилось выполнять такое поручение, уложили обеих потерпевших на пол. Связали им ноги и руки припасенными веревками. При чем, связали женщину так, что, лежа на животе, она оказались в изогнутом положении, поскольку ноги были согнуты в коленях и подвернуты к связанным за спиной рукам. Это так называемая «ласточка». Почему именно так назывался такой прием связывания жертв, ни они, ни сами жертвы тем более не знали. И девочку не пожалели, изверги! Только в отношении нее обошлись связыванием отдельно рук и ног.

Когда все было закончено, главарь, как бы издеваясь над двумя беззащитными существами, спокойным деловым голосом сказал:

– Что ж, пора прощаться. Лежите и никуда не уходите. Если будете кричать, вернемся и будет очень даже плохо. Для вас, конечно же. Договорились?

Катя кивнула головой.

– Вот и ладненько! Будет лучше, если вы обе про нас ментам особо не будете распыляться. Скажите, что мол, пришли, ограбили и ушли. Вы нас не запомнили. Хотя, уверен, вы и так никого не опознаете. Но все – таки лучше сказать так, как я говорю. Чтобы потом чего не вышло! Прощайте!

После этого они втроем вышли из зала.

Услышав стук закрываемой за бандитами двери, Катя перевалилась на бок и стала пытаться освободить от веревки руки. Но ей это не удавалось сделать.

Девочка лежала тихо. И только молча наблюдала за неудачными попытками матери освободиться от пут. Подспудно она понимала, что не сможет ей помочь.

Прошло еще какое – то время. Для обеих жертв оно показались вечностью.

Неожиданно в тишине квартиры резко прозвучал дверной звонок.

Потом еще раз. Еще.

Наконец обе услышали, как кто-то открывает дверь.

«Это Сергей, – пронеслось в голове Катерины. – Наконец – то. А то я дольше не выдержала бы».

И она, как ей показалось, громко закричала:

– Помоги! Мы здесь!

Но это только ей показалось, что она кричит. На самом деле из ее уст раздался шепот. Сказались те переживания, которые она только что перенесла. Силы полностью оставили женщину. Она потеряла сознание.

В это время из прихожей донесся бодрый, но не довольный голос Сергея:

– Красавицы мои! Вы, что здесь заснули, что ли? Эй! Девочки! Ау! Где Вы? Не пугайте меня.

– Папа, мы здесь! – Это Вероника, увидев, что мать не в состоянии говорить, решилась подать голос. – Помоги нам!

                        ***

– Стоило только на несколько минут оставить Вас одних, как Вы сразу же попали в такую историю! Неужели трудно было посмотреть в глазок? Для чего мы его поставили? Не понимаю.

Это после счастливого освобождения домочадцев, и после того, как Катя очнулась из небытия, возмущался Сергей поведением жены.

Катя молчала. Она вообще не могла ничего говорить. И слова мужа воспринимать толком не могла. Слышать слышала. А понять смысл их не могла.

Действительно, зачем в двери врезан «глазок»? Правильно, для того, чтобы при закрытой двери видеть того, кто стоит перед тобой на лестничной площадке. Хотя бы одного.

И она не сделала этого. А ведь все могло быть гораздо спокойнее, если бы она посмотрела в этот «глазок». Ведь не было бы этого ужаса, который они с дочерью пережили.

Постепенно приходя в себя, сидя на диване, Екатерина, обнимая и прижимая к груди дочку, рассказала мужу о том, что произошло в его отсутствии.

Выслушав ее, Жуков спросил:

– Так. Как я понимаю, нас ограбили. Еще хорошо, что Вас, мои любимые, не тронули. А, ведь могло быть и хуже. Так. Понятно. Что будем делать?

Вопрос относился к Катерине.

Она помолчала не много, а потом тихо сказала:

– Надо звонить в милицию.

– Думаешь, они помогут?

– А кто нам поможет вернуть похищенное? Пушкин? Кто найдет грабителей? Давай звони.

– Возможно, ты и права. Сейчас позвоню.

Он набрал всем хорошо знакомый с детства номер – О2.

Выслушав сбивчивый рассказ Сергея, дежурный по городскому отделу внутренних дел заверил его, что опергруппа уже выезжает.

                              ***

После этого Сергей прошел на кухню, включил чайник и приготовил для всех бутерброды. Он, почему-то, считал, что еда поможет его девочкам прийти в себя от пережитого. К тому же ему нужно было чем – нибудь заняться, чтобы отвлечься от тягостных дум.

А девочки сидели уже каждая в своей комнате и со страхом переживали вновь и вновь весь тот ужас, который выпал им в этот злополучный, как оказывается, день. А ведь с утра все было хорошо. Поди ж ты, к вечеру все изменилось.

Вероника через некоторое время отвлеклась от тягостных дум и начала рисовать. Ребенок есть ребенок. Получалось у нее сегодня, прямо скажу, не очень. Но нужно же было чем – то заняться. Вот и занялась. Тем более, что действительно это не хитрое занятие отвлекло от тяжелых дум.

В отличие от нее, мама Катя все еще не могла отойти от того нервного переживания, которое было у нее во время прихода незваных гостей.

«Ведь все могло закончиться гораздо плачевнее. Что этим скотам стоило перерезать нас с Вероникой! Да ничего не стоило. И не сделали они это только потому, что были уверены в том, что мы не опознаем их. Конечно, можно опознать их одежду. Но, в такой, как у них, полгорода ходит. Тем более, что особых примет я не заметила на ней. По росту и фигуре. Но таких тоже хватает. Погоди. А его глаза. Эти злые зеленые глаза. Конечно, такие глаза тоже не у него одного. Но все же. Это зацепка, как говорят в детективных фильмах. Нужно не забыть сказать об этом следователю. Обязательно!»

Сергей же на кухне думал о том, что это, конечно хорошо, что все остались живы – здоровы. Но теперь встает вопрос с деньгами и ценностями.

«Остались мы на бобах. Ни гроша, как говорится, за душой. Нет, конечно, кое – что осталось у меня с собой в кошельке. Что – то есть на карточке. Кое – что есть на счетах фирмы. Но до ужаса жалко то, что пропало. И так бездарно пропало! Сказать кому, так не поверят. Чтобы самой открыть дверь грабителям! Уму непостижимо! Как теперь быть? Что делать? Постой! Карточка. Банковская карточка. Катя говорила, что они забрали ее. При этом она сказала им Пин-код. Так. Где ты, моя дорогая?»

Он направился в их спальню, где должна была быть жена.

Она там и лежала на кровати, не раздеваясь.

– Катюша! Можно задать один вопрос?

Катерина оторвала голову от подушки и посмотрела на мужа.

– А подождать это не может? Я себя чувствую преотвратно.

– Один только вопрос.

Она вновь откинула голову на подушку и тихо сказала:

– Давай, если так уж невтерпеж.

– Ты говорила, что грабители забрали твою банковскую карточку. И ты им сказала Пин – код.

– Говорила. А что мне было делать? Не сказала бы, так сейчас, наверное, не беседовали бы мы с тобой. А в чем дело?

– Так ведь нужно заблокировать снятие с нее денег. Может еще не успели снять наличными.

Катя резко села на кровати.

– Как же я сразу не подумала. Вот дура. Сейчас я посмотрю в записной книжке номер телефона оператора горячей линии банка. Конечно же, нужно звонить.

Последние слова она произнесла, уже приближаясь к столику под зеркалом.

Извлекла из его ящика записную книжку. Лихорадочно перелистав несколько страниц, остановилась на записи номера оператора Белинвестбанка.

– Так. Вот этот номер. Дай свой телефон. Мой же, они забрали.

– Держи.

Сергей протянул ей свой смартфон.

Сверяясь с записью в книжечке, Катя набрала нужный номер.

– Оператор? Здравствуйте.

– Здравствуйте, – прозвучал в телефоне приятный женский голос. – Оператор горячей лини Белинвестбанка. Слушаю Вас.

– Говорит клиент Вашего банка, Жукова Екатерина Владимировна.

– Слушаю Вас.

– Я не записала номер своей банковской карточки. Но сообщаю, что ее только что похитили у меня.

– Пожалуйста, назовите кодовое слово.

– Вероника.

– Секунду. Вы предлагаете заблокировать Вашу карту?

– Да. Грабители заставили меня сообщить им Пин – код. Поэтому они могут воспользоваться этим и снять все деньги с карты.

– Не волнуйтесь. Сейчас я проверю, есть ли средства на карте.

На некоторое время наступила тишина.

«Только бы успеть! Только бы успеть!» – думала Катя.

– Вы меня слушаете? – Раздался голос оператора.

– Да, да. Конечно. Ну, что?

– К сожалению, на вашей карточке отсутствуют денежные средства. Все деньги сняты в банкомате на окраине города буквально полчаса назад. Я Вам сочувствую. Вам нужно будет прибыть в банк и дать объяснение по этому поводу. Скажите, а в милицию Вы обращались?

– Обратилась. Только они еще не приехали. Значит, уже ничего нельзя сделать?

– К сожалению, ничего.

– Я поняла. До свиданья.

Катя не стала дальше слушать оператора. Она обессиленно опустила руку со смартфоном. И чуть не выронила его на пол. Хорошо Сергей подхватил.

– Ну, чем обрадуешь?

Она посмотрела на мужа и слезы потекли по щекам. Она не плакала в том смысле, как это обычно бывает в таких случаях. Слезы текли из глаз сами по себе.

– Успокойся, дорогая. Я прошу тебя. Черт с ними с этими деньгами! Наживем еще. Главное, что Вы, мои девочки, целы и невредимы.

Он не мог смотреть на жену в таком состоянии. Ком подкатывал к горлу. Поэтому оставил ее одну и вышел на кухню.

«Еще и ты разрыдайся! Мужик, называется. Держись. Тебе нужно теперь запастись терпением, – сам себя убеждал Сергей. – В конце концов, еще не все потеряно. Может быть, их найдут. И все образумится».

Но успокоение не приходило.

Время тянулось очень уж медленно. Но поторопить события было не в силах Жуковых.

                              ***

Наконец раздался звонок в дверь. Как не ожидали Жуковы этого звонка, прозвучал он для них внезапно.

Сергей заглянул в спальню и сказал:

– Сиди, я сам открою.

И пошел открывать дверь.

Посмотрел в «глазок». На лестничной площадке перед дверью стояли трое мужчин в милицейской форме. За ними виднелся еще кто-то, но разглядеть в маленький «глазок» кто это было просто невозможно.

– Кто там? – На всякий пожарный случай спросил он.

– Откройте! Милиция!

Только после этого он открыл дверь и впустил сотрудников милиции в квартиру.

Опергруппа, а точнее следственно – оперативная группа состояла из следователя с папкой в руках, эксперта – криминалиста с чемоданчиком, оперуполномоченного уголовного розыска и участкового каждый с папкой в руках. Следом за ними в квартиру вошли соседи Жуковых по лестничной площадке.

«Понятые», – догадался Жуков. Ведь он иногда смотрит по телевизору детективы. Поэтому знает, что осмотр места происшествия в жилище проводится в Беларуси с участие двух понятых.

Первый вошедший в квартиру милиционер в звании капитан представился:

– Следователь Денисов. Это Вы звонили по поводу нападения?

– Да, я звонил. Проходите в комнату. Там жена и дочь. Они все расскажут.

– С Вашего разрешения я вначале произведу осмотр места происшествия. А потом допрошу потерпевших.

– Да, да. Пожалуйста.

Следователь с помощью криминалиста, в присутствии Сергея и понятых осмотрел квартиру. Никаких отпечатков пальцев, следов обуви нападавших обнаружено не было.

Криминалист сфотографировал общее расположение (или, как он выразился, общий план) комнат в квартире, а также конкретных мест, откуда были похищены ценности хозяев.

После завершения осмотра места происшествия (1, см. словарик) Денисов допросил Екатерину и Сергея. Признал хозяйку квартиры потерпевшей и законным представителем несовершеннолетней потерпевшей Вероники.

Веронику следователь не допрашивал. По ее внешнему виду было заметно, что она до сих пор все еще находится в шоке. Девочка молча сидела на маленьком диванчике с куклой в руках в своей комнате, уставившись взглядом в стену.

Тем более что она была малолетней. А допрашивать таких лиц нужно строго с соблюдением требований уголовно-процессуального кодекса.

Да, и острой необходимости в этом следователь Денисов не видел. Какая разница, сейчас он допросит ее, или через несколько дней это сделает другой следователь! Ведь он был уверен, что утром следующего дня после смены с суточного дежурства дело у него заберут и передадут другому следователю. Вот пусть тот и допрашивает малолетку.

Интересный факт выяснился во время допроса Катерины. На вопрос следователя сможет ли она опознать кого – либо из нападавших, она заявила, что затрудняется ответить сейчас на этот вопрос. Она довольно подробно описала одежду, в которую были одеты грабители, их рост, телосложение.

Но при этом заявила, что на головах у них были одеты черные маски. Поэтому лиц их описать она не сможет. Но она постарается опознать хотя бы одного из них, который совсем близко был от нее во время налета, по глазам.

– По глазам? – Переспросил Денисов. – Это как же?

– А они у него какие – то странные. И цвет их бросается в глаза.

– Какой цвет? – Опять не понял следователь.

– Ну, понимаете, – казалось, что Катя подбирает слова, чтобы описать глаза грабителя. – Они были такого, знаете, зеленого цвета.

– Да, мало ли у кого глаза зеленого цвета!

– Нет, они у него специфические.

– Ну, специфические, так специфические. Так и запишем.

Больше ничего путного добиться от потерпевшей Денисову не удалось.

В это время оперуполномоченный уголовного розыска и участковый инспектор провели поквартирный обход жильцов этого подъезда дома и соседних на всякий случай.

Очевидцев, как и ожидалось, установить не удалось. Только в одной квартире старушка сказала, что из окна видела, как к подъезду подъезжала не знакомая автомашина. Простояв некоторое время, она уехала. Но выходил ли кто из нее, или садился в нее же, она сказать не могла так, как со зрением у нее не очень. К тому же, она не наблюдала за ней постоянно. Описать машину, кроме того, что это была иномарка темная, она не смогла.

Другие соседи вообще даже про эту машину и сидевших в ней людей сказать ничего не смогли.

Уезжая следователь сообщил, что он возбудил уголовное дело по факту разбойного нападения и заверил Жуковых, что милиция предпримет все меры по установлению нападавших и возврату похищенного.

Хотя, судя по его тону, потерпевшие поняли, что он и сам – то в это верил слабо.       Видимо, так положено было говорить в таких случаях.

Глава вторая

. Задержание

Прошел месяц.

На дворе была уже в самом разгаре огненная осень. Со своими погожими и непогожими деньками. Которые, к слову становились все короче и короче. С резкими перепадами температур. Пока же стояла прекрасная погода. Грех было жаловаться на такую теплую осень.

А что же потерпевшие?

Постепенно в семью Жуковых возвращалось спокойствие. Никто, по крайней мере, вслух, не вспоминал о тех страшных событиях.

Только Вероника иногда садилась посередине комнаты и могла так молча, ни на что не реагируя, просидеть долго.

Как констатировал друг Сергея – все постепенно устаканивалось.

Сергей работал, как черт. Зарабатывал денежки, чтобы восстановить потерянное благосостояние в результате разбойного нападения. Но пока это не получалось у него.

Катя занималась такими привычными для нее домашними делами. Это только со стороны, для того, кто не занимается этим, кажется, что домашние дела делаются, извиняюсь за тавтологию, сами по себе. К большому сожалению домохозяек это не так. Только не очень заметны результаты этой титанической иногда работы. Это правда.

Уголовное дело передали для дальнейшего расследования следователю Авдееву Матвею Ивановичу. Об этом Жуковы узнали из полученного от него постановления о принятии уголовного дела к своему производству.

А кто такой Авдеев?

Парень молодой, энергичный. Старательный. Хотя у него пока еще было не много опыта в расследовании таких дел, но он старался. Правда, пока его потуги не дали никакого положительного результата. Ни он, ни оперативники из уголовного розыска не нашли ни одной зацепки в раскрытии такого резонансного преступления. Хотя и делалось много.

Изучая материалы уголовного дела, Авдеев прочитал и удивился разговору потерпевшей о глазах нападавшего. Но не принял особо к сведению. Подумаешь зеленые глаза! Он отнес это к тому состоянию, в котором находилась на момент допроса Екатерина.

Но как оказалось впоследствии, зря он не стал уточнять этот момент в показаниях потерпевшей.

Но вот однажды в середине дня Авдееву позвонил женщина:

– Здравствуйте. Вас беспокоит Жукова Екатерина Владимировна. Вы ведете дело по факту нападения на нас с дочкой троих грабителей, – взволнованный женский голос на другом конце провода отвлек следователя от его повседневной рутинной работы по уголовным делам.

Ведь их у него в производстве было целых восемь штук.

«Ну, сейчас начнутся вопросы и жалобы на то, что по каким причинам до сих пор мы не нашли разбойников. Еще пугать будет, что пожалуется начальству и прокурору», – горестно подумал Авдеев. У него уже был горестный опыт разговоров с потерпевшими по делам, которые числились в милиции «висяками» (2, см. словарик).

Но вслух он сказал:

– Что я могу сказать. Пока …

Он не успел закончить подготовленную для таких звонков тираду о том, что следствием принимаются все необходимые и возможные меры по установления виновных и похищенного. Что дело находится на контроле у руководства следственного отделения и ГОВД в целом, а также прокурора города.

Жукова безапелляционно перебила его и выпалила на одном дыхании:

– Я нашла грабителя!

У Авдеева после таких слов, как говорит его товарищ по совместной борьбе с преступностью, мову адняло (3).

Вначале у него в голове мелькнула мысль, что кто-то разыгрывает его. И сейчас все выяснится. Потом до него медленно начал доходить смысл сказанного женщиной. Получалось, что потерпевшая сделал то, что не смогли сделать они – профессионалы.

Возникла пауза.

Эта заминка в разговоре не осталась незамеченной Екатериной. Потому что в телефонной трубке прозвучало:

– Алло! Вы меня слышите?

Только теперь Авдеев оказался в состоянии говорить.

– Да. Слышу. Повторите, что Вы сказали?

– Я же говорю, что только что видела одного из нападавших на нас с дочерью. Именно он руководил бандой.

– Погодите. Вы не могли бы приехать сейчас ко мне в ГОВД и все рассказать подробно. Это очень важно!

– Конечно. Я поэтому, как только приехала домой, сразу же позвонила Вам. Сейчас муж подвезет меня.

Ожидая потерпевшую, Авдеев задумался:

«Так. Что мы имеем? Потерпевшая установила налетчика. Ну, что же. Великолепно! В конце концов, не столь важно кто и как раскрыл преступление. Главное, что оно будет раскрыто. Это – первое. А второе: стоит ли сразу докладывать руководству? Ответ однозначный – нет. Вначале нужно во всем разобраться. Ведь она могла просто – на просто ошибиться. Могла? Могла. Но это она. Это потерпевшая. С нее взятки гладки. А, если ошибусь я, то меня не просто на смех поднимут. Могут и оргвыводы сделать. И никто даже не поинтересуется, почему я так легко поверил потерпевшей. Не она ведь отвечает за раскрытие преступления. Да, правильно говорят, что поспешишь, людей насмешишь. А вот оперативников снова надо подтянуть к этому делу. Так, на всякий случай. Чем черт не шутит! А вдруг она не ошибается».

Остановившись на этом в своих глубоких размышлениях, Авдеев поискал в справочнике сотрудников ГОВД телефон оперуполномоченного уголовного розыска Куралева Павла. Именно он осуществлял оперативное сопровождение расследования уголовного дела по этому разбою.

– Павел?

– Да.

– Это я. Слушай меня внимательно. И не перебивай. Только что позвонила потерпевшая по разбою. Сказала, что вычислила одного из нападавших. Сейчас они с мужем едут ко мне. Давай и ты подойди. Здесь же обговорим все варианты дальнейших наших действий.

– Сейчас буду у тебя.

Куралев и Авдеев были одногодками. Хотя родом они из разных мест, но в Академии МВД учились одновременно. Только Авдеев – на следователя на следственно – экспертном факультете, а Куралев – на оперуполномоченного уголовного розыска на факультете криминальной милиции.

Тем не менее, частенько встречались. И не только в столовой. Но еще и, например, на совместном патрулировании по улицам Минска или по обеспечению безопасности на каких – ни будь мероприятиях.

По окончании Академии по направлению опять же прибыли на работу в один и тот же ГОВД.

Скажу больше, оба жили в одной комнате заводского общежития, куда их устроило руководство отдела. Ведь своего жилья для холостяков у милиции в городе не было.

Так, что сама жизнь сделала за них однозначный выбор – нужно дружить и помогать друг дружке.

Вернемся же к телефонному разговору.

– Она сама вычислила ублюдка? – В голосе Куралева звучало неприкрытое недоверие, перемешанное с удивлением.

– По крайней мере, так она мне только что сказала по телефону. Давай дуй ко мне. На месте разберемся.

«Итак. Дело идет к развязке. Но спешить не будем. Вначале все нужно внимательно изучить, выяснить по порядку. Зафиксируем ее показания. А уже потом будем принимать решение совместно с начальством».

С таким мыслями Авдеев достал из сейфа папку, на лицевой стороне которой четко было написано: Уголовное дело № …1496 по факту разбойного нападения на семью Жуковых по ул. Подлесной в городе Борисовглебске. Дата возбуждения. Все чин по чину. Нет только даты направления дела в суд. Нечего пока что направлять.

Он знал практически все документы, которые находились в этой папке. Поэтому перечитывать их не стал. А сел за стол и углубился в рассуждения:

«Допустим, она опознала нападавшего. Но его еще установить надо. Хотя она говорила что-то про машину. Уже теплее. Это хорошая ниточка к подозреваемому. Но потом нужно ведь проверить предварительно, нет ли у него алиби. Потом самый интересный вопрос с официальным опознанием. По глазам! Да, не все так просто в этом мире».

Ход его рассуждений прервало появление в кабинете Куралева. Причем он на правах друга вошел без стука.

– Я вовремя?

– Конечно. Скорее всего, они уже подъезжают.

– И что ты думаешь по этому поводу? – Усаживаясь поудобнее на стуле напротив стола друга, спросил Куралев.

– Поживем, увидим. Перво – наперво нужно подробно расспросить потерпевшую. От ее показаний очень многое зависит.

– Само собой. Я вот …

Договорить Павел не успел. Его перебил звонок внутреннего телефона.

Авдеев поднял трубку.

– Слушаю.

– Помощник дежурного по отделу Скоробогатов. К Вам явилась потерпевшая Жукова. Говорит, что Вы договаривались о встрече.

– Да. Пропустите.

– Хорошо.

– Вот и они уже явились, – обращаясь к другу, сообщил следователь.

– Шустрые!

Авдеев не стал комментировать слова опера. Он был занят приготовлением к встрече с Жуковой. Нужно было настроиться на деловой лад.

Через минуту в дверь постучали.

– Войдите!

Жукова не просто вошла в кабинет, а ворвалась, как вихрь.

Следом за ней уже спокойнее вошел ее муж.

Женщина сходу без подготовки и, не ожидая вопросов, скороговоркой выпалила:

– Я его видела и вычислила!

Видя такое ее возбужденное состояние, желая успокоить несколько ее пыл, Авдеев тихим, спокойным голосом предложил:

– Во-первых, здравствуйте!

Потерпевшая удивленно уставилась на следователя. Скорее всего, она не ожидала такого оборота дела. Ведь ей казалось, что все сразу должны кинуться искать и задерживать грабителя. Ну, а потом, естественно, возвращать ей похищенное. А тут такое! Невразумительное.

Тем временем Куралев пересел на другой стул, освобождая тот, на котором только сидел сам, для потерпевшей.

– Во-вторых, присаживайтесь, – следователь рукой указал на этот стул. – А Вы, – он обратился к Жукову, – подождите пока в коридоре. Я должен допросить Вашу жену. Потом допрошу Вас.

Сергей взглянул на супругу и молча вышел из кабинета.

После того, как он покинул кабинет, а его женушка уселась на предложенный стул, Авдеев все также тихим и в то же время твердым голосом продолжил:

– Теперь успокойтесь. И расскажите нам все по порядку.

– Так я и говорю, – нервно постукивая пальцами руки по столу следователя, все еще эмоционально начала Жукова. – Что мы здесь сидим и разговоры разговариваем? Нужно брать этого субчика теплым, пока не скрылся!

– Тихо! Тихо! – Авдеев несколько повысил голос. – Я еще раз предлагаю Вам успокоиться. Всех возьмем, кого следует. Но вначале постарайтесь успокоиться и рассказать все по – порядку. И чем быстрее Вы это поймете, тем быстрее мы сможет что-либо сделать.

– А, что тут объяснять. Тут и объяснять нечего. Я же Вам говорю, что нужно высылать, как там у Вас называется, толком не знаю, группу и задерживать этого подонка!

Матвея начинало уже раздражать такое поведение потерпевшей.

«Конечно, она не юрист. И тем более не следователь, – рассуждал про себя Авдеев, внимательно рассматривая сидящую напротив женщину. – Но она же здравомыслящий человек. Почему тогда не понимает, что прежде, чем задерживать кого-то, нужно выяснить кого именно и за что именно? Как ей это вдолбить в голову?»

Но вслух сказал другое:

– Я понимаю, что Вам и Вашим близким причинен вред, как материальный, так и моральный. И Вы горите желанием поскорее найти виновных, чтобы вернуть похищенное имущество и наказать нападавших. Поверьте, я это отлично понимаю. Поэтому …

– Если понимаете, то действуйте! – Перебила его Жукова.

По всему чувствовалось, что она начинала терять терпение к такому с ее точки зрения бездействию следователя.

– Будем действовать. Но только после того, как Вы все нам расскажите подробно: где, когда, при каких обстоятельствах Вы встретили человека, который, по Вашему мнению, напал на Вас? Почему Вы считаете, что это именно тот человек, который действовал в составе группы нападавших? И укажете, каким образом нам можно найти этого человека. Конечно, если знаете где и как его можно отыскать. Вы меня поняли?

– Да, – уже несколько спокойнее ответила потерпевшая.

– Тогда давайте по порядку по моим вопросам. А я запишу все Ваши показания в протокол. Вы ведь понимаете, что все должно быть предварительно зафиксировано в протоколе. А уж потом мы будем действовать.

Жукова почему-то взглянула в сторону до сих пор с безучастным видом сидевшего и не вмешивавшегося в разговор Куралева. Потом повернулась к Авдееву и уже почти спокойным тоном начала рассказ:

– Значит, так. Сегодня мы с мужем поехали на рынок в районе автовокзала, чтобы купить овощей. И вот, когда мы ходили между торговыми рядами, меня вдруг как током ударило. В нескольких шагах от нас шел этот детина, который угрожал мне и дочери расправой. Это он руководил всей бандой. Вначале я обомлела. Стою, как дура стоеросовая, и смотрю на него. А он, гад, не замечая меня, и так это спокойненько, не торопясь подошел к прилавку и стал выбирать арбуз. Меня даже разозлило, что он вот так стоит и спокойно выбирает арбуз. Несколько арбузов перебрал. Взял один. Рассчитался с торгашом. И пошел к выходу с рынка. Он прошел буквально в двух шагах от меня. Вот тогда я хорошенько рассмотрела его. В частности, глаза.

– Вы, что, заглядывали ему в глаза?

Екатерина с нескрываемым удивлением посмотрела на него.       Как будто говорила: как я могла заглядывать ему в глаза?

– Конечно же, я не заглядывала ему в глаза. Это сразу же меня бы выдало. Ведь он узнал бы меня. И не известно, что было бы дальше со мной и с Сергеем. Цвет глаз я рассмотрела мельком, когда он поворачивался, отходя от прилавка.

– Так. Что было дальше? – Спросил следователь, записывая показания потерпевшей в протокол допроса.

– Чтобы он не узнал меня случайно, я в последний момент отвернулась к прилавку. А когда он прошел, то пошла за ним. А Сережа, это муж мой, за мной. Еще удивляется по дороге, куда я так заспешила, ведь мы не все еще купили. Но идет. Вышли с рынка. Прошли по тротуару в сторону девятиэтажного дома. К нему еще пристроена аптека. Мужчина шел не оборачиваясь. Уверенно так шагал. Считал, наверное, душегуб, что ему нечего опасаться. Потом подошел к машине легковой. Сел на место водителя. И поехал дальше по улице в сторону поликлиники. Вначале я подумала, что нужно ехать за ним. Но наша машина стояла далековато от того места, откуда уехал этот грабитель. Мы все равно не успели бы проследить за ним. Я подождала немного. А потом позвонила дежурному по отделу. Вашего телефона я, к сожалению, не знаю. Вот, в общем, и все, что я хотела сказать.

Выпалив все это скороговоркой, словно опасаясь, что ее не выслушают и остановят, Екатерина уточнила:

– Я все правильно сделала?

– Правильно, – машинально ответил Авдеев, продолжая записывать ее показания.      Женщина облегченно вздохнула. Напряжение последнего часа стало спадать. Она даже откинулась на спинку стула.

– Только вот есть несколько вопросов.

Катя насторожилась. Хотя в глубине души она понимала, что у следователя могут возникнуть вопросы. И не только могут. Они и должны возникнуть. И все-таки она напряженно всматривалась в лицо следователя, ожидая его вопросы.

– Так, давайте, задавайте. И поехали его задерживать.

– Екатерина Владимировна, скажите, как, по каким приметам Вы определили, что это именно тот человек, который напал на Вас с дочкой?

Она опешила. Широко открытыми глазами смотрела на следователя.

По всему ее внешнему виду было ясно, что она не понимает вопрос следователя. Ведь, кажется, все и так понятно. Она все рассказала, как на духу. Остается только задержать негодяя. И зачем только такие непонятные вопросы.

– Так, я же говорю. Я опознала его по росту, по телосложению, по глазам.

Авдеев переглянулся с Куралевым.

– По росту, это понятно. Хотя расплывчато. Телосложение, это то еще. А вот как это по глазам? Я не совсем понимаю Вас.

– Понимаете, лиц всех троих нападавших я не видела. У них на головах были черные вязаные шапочки с прорезями только для глаз и рта. Но глаза одного из них, который непосредственно общался со мной и дочкой, который фактически командовал другими бандитами, был практически все время очень близко от меня, я запомнила на всю оставшуюся жизнь. Он стоял совсем близко от меня. Особенно, когда забирал у меня деньги, золотые изделия, часы. И даже один раз близко подходил к дочери. Она его тоже должна была рассмотреть. Я уже об этом говорила еще в квартире Вашим сотрудникам. Так, вот. Я хорошо рассмотрела его глаза с такими заметными зелеными зрачками. Они у него неестественно большие. И глаза того парня, которого мы с мужем встретили на рынке, тоже с зелеными зрачками. Они очень, как две капли воды, похожи на глаза нападавшего.

– Похожи? – Переспросил Авдеев, оторвавшись от заполнения протокола. И снова переглянулся с Куралевым. – Только похожи?

– Я же говорю, что похожи. А что Вы хотите? Я ведь не могла в тех условиях рынка, в той толчее, что там постоянно творится, попросить мужчину остановиться и хорошенько рассмотреть его глаза. Это же бандит. Он убил бы меня там, на месте и мужа заодно. Вот Вы его возьмете. Посмотрите на него. И все встанет на свои места. Да! Я же совсем забыла. Одет он был в такую же куртку, в которой он был в нашей квартире. Это что не доказательство?

– Так уж и в ту же самую? – Авдеев усомнился в утверждение потерпевшей. – Что он так и ходит в куртке, в которой участвовал в нападении на Вас?

– Без сомнения, – безапелляционно заявила Жукова. – Черного цвета. С широкой металлической застежкой «молнией». Два боковых кармана. В целом покрой тот же. Правда, справедливости ради, надо сказать, что мне там, на рынке, он не показался таким, как бы это сказать, боровом, как тогда, в квартире. Думаю, что тогда я просто была сильно напугана. Вот и показалось со страху, что он более плотного телосложения.

– Таких курток тысячи, – казалось, что какой – то вопрос вертится на кончике языка следователя.

Но тут неожиданно в разговор встрял сыщик. Обращаясь к Жуковой, он спросил:

– А марку или номер машины, в которую садился мужчина, Вы не заметили?

– Как же не заметила, – удивилась та. – Я не только заметила, но и записала его.

Она вытащила из дамской сумочки листок бумаги. Протянула его Авдееву. Скорее всего, он был вырван из какого – то блокнота.

Взглянув на запись на листке, Авдеев передал его Куралеву.

– Ты знаешь, что нужно сделать немедленно, – скорее скомандовал, чем спросил он у товарища.

– Конечно. Я пошел.

«Лед тронулся, господа народные заседатели», – почему – то вспомнил Авдеев крылатую фразу из одного очень популярного произведения о мошенниках.

После того, как за Куралевым закрылась дверь, обращаясь к Жуковой, он сказал:

– Вы сейчас посидите. Пока наш товарищ будет устанавливать владельца автомашины. Я закончу протокол допроса. И Вы его подпишите.

Катя уже практически полностью успокоилась. Сидела и от нечего делать рассматривала небогатую обстановку кабинета.

«Да! Не очень – то обеспечивают следователей. Могли бы мебель и получше поставить. Да и по комфортнее. А то, уж очень простовато как-то».

По всему ее виду было заметно, что она гордилась собой. Она просто светилась, как новогодняя елка. Гордилась своей наблюдательностью и сообразительностью. Не каждый на ее месте смог бы сделать то, что осуществила она. Ведь она уже считала, что сама без вот этих педантов – следователей, которые и шага не сделают, чтобы реально помочь пострадавшим людям, раскрыла преступление. Она была уверена, что все сделала правильно и вовремя. Теперь дело за этим следователем.

Авдеев же старался записать в протокол допроса как можно точнее показания потерпевшей. Он понимал, что они имеют большое, даже огромное значение для дальнейшего расследования по этому делу. Тем более, что иных доказательств по делу у него практически не было.

«Это ж надо! Ларчик – то так просто открывался», – подумал он при этом.

                              ***

А что делал, о чем думал в это время Жуков?

Сидя на деревянной скамейке, стоявшей в коридоре вдоль стены длинного коридора, Сергей думал – размышлял о происходящих событиях, в которых он оказался втянутым по какому-то злому року.

Конечно, в глубине души он восхищался своей любимой женой. Ее бесстрашием. Не каждая бы на ее месте поступила так.

И в то же время что-то странное творилось в его голове. Подспудно он понимал, что в связи с таким оборотом событий его любимой жене, а также дочери угрожает опасность. Какая именно опасность грозила его девочкам, он еще не осознавал конкретно.

При этом про то, что опасность грозила и ему также, он, как это ни странно, не думал вообще.

«Хорошо. Катя опознает того нападавшего. Возможно и дочь тоже. Я старался не беспокоить их расспросами о случившемся. Поэтому и не знаю, как поступит дочка. Но вот Катя опознает бандита. Это точно. Того задержат. Скорее всего, арестуют. Ведь следователь говорил, что преступление особо тяжкое. Но вдруг тот не выдаст подельников. А это ведь не тихие старики – пенсионеры. Или там какие – то воришки мелкие. А что это может означать? Значит, пока будет вестись следствие, а это не один день и даже не один месяц, дружки арестованного будут на свободе. Они ведь прекрасно знают жену и дочку. Знают наш адрес. А если они захотят помочь своему подельничку за решеткой? И что-нибудь сотворят с Катей и даже с Вероникой! Возможно такое? Конечно. Вон сколько таких фактов в жизни. Я этого не перенесу! Но даже, если все будет спокойно. Этого ублюдка будут судить. Сколько ему дадут? Пять, десять лет? Не больше. А там амнистия какая – нибудь. И он выйдет на свободу. Не захочет ли он отомстить? Вот это вопрос из вопросов!»

От этих сумбурных мыслей ему стало не по себе. Он закрыл глаза и старался отогнать от себя такие не совсем веселые мысли. Но они все настырнее лезли и лезли в его голову. И ничего с ними он поделать не мог.

Сергей прикрыл глаза.

«Как же мне заставить ее не лезть со своей инициативой в дела следствия? А что ты можешь? – Сам у себя спросил Жуков. – Она же сейчас наговорит там такого! Нужно остановить ее. Обязательно остановить. Пока еще не поздно. И сделать это нужно сейчас».

Только он собрался встать и идти в кабинет следователя, как из него вышел молодой человек, который был там, когда они с женой приехали. В руке он держал листок бумаги. Молодой человек быстрым шагом пошел по коридору.

«Не останавливайся. Нужно предпринимать что – то немедленно!»

С этими мыслями он постучал в дверь кабинета следователя.

Из кабинета раздался мужской голос:

– Я занят. Подождите не много.

Тем не менее, Сергей отворил дверь и вошел в кабинет.

– Извините меня, ради бога, товарищ следователь. Но мне нужно срочно переговорить с женой.

– Пожалуйста. Только далеко не уходите. Я скоро закончу оформлять протокол. И позову ее и Вас. Вас ведь тоже надо допросить о событиях на рынке.

– Хорошо, – машинально ответил Сергей.

И обращаясь уже к жене сказал:

– Выйди на минуту, пожалуйста. Мне нужно сказать тебе два слова.

– Ну, что такого срочного? – Недовольно пробурчала Екатерина, вставая со стула и направляясь за мужем в коридор.

Оказавшись наедине с Катей, Сергей наклонился к ней и, сдерживая себя, стараясь говорить спокойно, сказал:

– Ты не думаешь, что своими безрассудными действиями подвергаешь опасности не только себя, но и нашу дочь?

Катя с неподдельным удивлением посмотрела на мужа. По ее виду было очевидно, что она не понимала своего мужа.

– Что ты имеешь в виду? Какая опасность?

– Отлично! Она даже не догадывается ни о какой опасности! А ты, моя милая, не допускаешь такую возможность, что после ареста этого бандита, его дружки, которые останутся на свободе, могут отомстить и тебе, и нашей маленькой Вероничке и даже мне? Но я не за себя беспокоюсь. А за Вас, мои единственные и прекрасные девочки!

– Не выдумывай, – отмахнулась от него Катя. – Возьмут этого бандита. Заставят его выдать дружков. Повяжут всех. И отдадут под суд. Так что некому будет и нам мстить. Тем более тебе. Ты же их не видел даже. Они тебя тоже не видели. Чего тебе – то опасаться? И вообще, какая здесь опасность для нас? В чем ты ее видишь?

– Все будет так, как ты говоришь, только в одном случае: этот урод сдаст своих подельников. И их арестуют. А если нет? Если он будет молчать как рыба об лед? Что тогда?

– Не будем забегать так далеко вперед. Все опасности и трудности будем преодолевать по мере их появления. Или ты предлагаешь изменить показания? Сказать, мол, извините, я ошиблась. Нет. Я такого не сделаю. И точка! Я просто уверена, что милиционеры заставят его все рассказать обо всех участниках налета. Уверена!

– Я не доверяю этим ментам. Ты только почитай газеты, посмотри телевизор. Одни оборотни в погонах. Все продается у них и покупается. В том числе и за счет таких потерпевших, как мы с тобой и наша дочь.

Катя внимательно посмотрела на мужа.

Лицо ее стало еще строже. Глаза заблестели. То ли от злости, то ли от жалости к мужу. Сразу не разберешь. Она даже прищурилась. Как будто дневной свет ослеплял ее.

– Скажи, дорогой, ты меня любишь?

– Ну, начинается! – Возмущенный Сергей даже несколько отстранился от жены.

– И все же? Любишь по прежнему, как раньше? Или, как говорит твой дружок Аркаша, , прошла любовь, завяли помидоры?

Сергей приблизился к жене и обнял за талию.

– Дурочка ты моя. Конечно же, люблю. Не только как прежде. А еще сильнее. Ты в этом сомневаешься?

Катя сняла со своего тела его руки и продолжила:

– Тогда мне не понятно твое упорное желание остановить меня в стремлении наказать тех уродов, которые напали не только на меня, но и на нашу маленькую дочь. Пока хотя бы одного из них. Ты хоть немножко способен понять, что мы с ней пережили? Или тебе на это наплевать?

В ее глазах появились слезы. Пока они только появились. Казалось, что еще секунда, и они потекут по ее пухлым щечкам.

– Послушай, родная …

– Нет, это ты послушай меня, – перебила его Катя. – Я ведь стараюсь не только ради себя. А ради всей нашей семьи. Стараюсь вернуть то, что они так жестоко отобрали у нас. У нас, а не только у меня. Как ты этого не можешь понять? Неужели ты не в состоянии понять, что я не могу забыть того, что с нами случилось совсем недавно.

– Я все это прекрасно понимаю. Да, я никогда не мешал тебе. У меня и в мыслях этого не было. Я просто хочу, чтобы еще большее горе не пришло в наш дом. Хочу обезопасить тебя и дочку от переживаний и страданий…

Договорить он опять не успел. Катя прикрыла ладонью его рот.

– Надеюсь, что ты говорил искренне. И я не ошиблась в тебе, дорогой. Но в отношении этих милиционеров ты и загнул. Разве для тебя открытие, что статейки в газетах пишут заказные и проплаченные кем-то журналюги. С писателей и сценаристов вообще спрос малый. Они ведь все придумывают, чтобы поднять свои разные рейтинги и по – дороже продать свои «творения». Это не Толстой и не Чехов. Деньги еще и не на такое могут сподвигнуть слабых до них людишек. А в отношении оборотней в погонах я могу напомнить тебе, мой дорогой, если ты уже забыл, что когда угнали у твоего компаньона дорогущую тачку, то в течение суток ее нашли и вернули в целости и сохранности именно те самые милиционеры, которых ты называешь оборотнями. А вспомни про историю у Ильиных. Именно милиционеры, а не бандиты, к которым, кстати, обращался твой Игорек, довольно быстро нашли воров и вернули практически все похищенное.

– Я хорошо все это помню. Но …

– И вообще. Как только что-то случается, мы все бежим за помощью к этим самым милиционерам. Это же ты позвонил в милицию после нападения на нас. Кстати, не так давно, когда на тебя наехали, ты сам сразу обратился к этим же милиционерам за помощью, а не к бандитам. Забыл?

– Я полностью с тобой согласен, дорогая. Только не волнуйся. Делай так, как считаешь. Надеюсь, что ты окажешься правой.

– Да, среди милиционеров есть не чистые на руку. Но где их нет? В твоей фирме, что все идеальные? И потом. Не знаю, как ты, а я сделаю все, чтобы вернуть то, что было отнято у нас этими ублюдками. Пусть даже не совсем законным путем. А с нами они поступили законно. Мне все равно, что будет с этими разбойниками с большой дороги. Их вообще могут не садить в тюрьму. Там они все равно не перевоспитаются. Главное, чтобы они нам все возместили. Или ты не согласен со мной?

– Я же сказал, что полностью согласен с тобой и поддерживаю тебя полностью. Я беру свои слова обратно. Только не хмурься, моя ты сердимуля.

Сергей снова нежно обнял супругу и прижал к себе.

– У меня только один вопрос. Только не обижайся сразу.

– Ну, какой вопрос?

– А ты не ошибаешься с этим мужиком? Ведь сама говорила, что не видела их лиц. Это точно он?

– Да, не видела их лиц. Говорила и буду говорить. Лиц не видела. Но глаза, глаза – то этого выродка видела. И очень даже хорошо рассмотрела их. Поэтому я их не спутаю ни с чьими. Сколько жить буду, не забуду! К тому же и рост тот же. И такой же плотный. Упитанный или накаченный. Спортсмен, наверное. Такие только и идут в бандиты. А куда им идти? Как говорится: сила есть, ума не надо! (4). Тем более, что этот любитель арбузов одет в такую же куртку, как тот урод. Все сходится.