РО–1: «Новая Кузня» бесплатное чтение

Глава 1: «Не воспринимаю свинец»

Тринадцать лет на службе своей стране, с самой срочной службы. Куча наград, памятные шрамы по всему телу, татуировки, говорящие за владельца. В жизни этого человека сон стал рутиной и лишь иногда приятным наслаждением. Горячие точки грели душу, а дульное пламя заряжало искру в глазах. Можно было подумать, что столь сумасшедший образ жизни приведет к гробу. И он так думал, пока лежал на холодном столе в операционной, ощущая каждое движение врача в своем теле, будь то надрез, то грубое изъятие пули. Оставалось только шипеть, ведь наркоз не действовал на безумного воина.

— Когда ты уже сдохнешь, а? — устало язвил врач, по локоть в крови. — Двенадцатая пуля, мать твою! За, Боже мой, тринадцать лет!

Воин рассмеялся, насколько было возможно.

— Нет, Захар, смерть меня не видит. Покажи мне такого же, как я.

Врач передал окончание операции ассистенту, а сам обошел воина, сняв маску с лица, показав свою отросшую щетину.

— Когда-нибудь подобная пуля войдёт чуть выше, друг, и мне… или кому-то другому придется реально попотеть, чтобы спасти твою жизнь, — серьезно заговорил Захар.

Игла вошла в кожу, ведя за собой нить.

— Брось ты, — отмахнулся воин, — сегодня я вывел из плена четырёх человек, убил девять боевиков и… подорвал вражескую глушилку.

— М-да, герой, ничего не скажешь.

— Ага, герой, — упаднически повторил воин, глядя в яркую лампу в палатке. — Герои лежат в земле. Гниют, чтобы молодые деревья ими питались и давали кислород нашим детям. А я… солдат — машина для убийства, человек без простой, жизненной цели.

Окровавленная перчатка врача коснулась напряжённой руки воина.

— Из семьи у тебя есть кто-нибудь на гражданке?

— Мать… младший брат.

— Последняя девушка погибла в перестрелке на крайнем увольнении. Отец, подполковник полиции, умер от рака лёгких три года назад. Старший брат погиб в Афганистане, — громко трактовал, неожиданно вошедший, солдат.

Он вошёл в палатку, как в свой родной дом. С виду старше воина, но не старше Захара. Заметив на черном кителе погоны полковника, воин вскочил на ноги с иглой в боку.

— Воистину солдат, — ухмыльнулся полковник.

Глаза воина не помнили старшего по званию.

— Воин песка, моря и воздуха, — продолжал полковник. — Назовись, старший лейтенант?

— Стариков Арсений Петрович. Позывной «Стар». Командир штурмового отряда «РаМБо», — четко доложился воин.

Взгляд полковника был избирателен, словно оценивал Стара. Молча он осмотрел воина с головы до ног, не удивляясь незашитой ране, грязному виду солдата. Незнакомый полковник отличался от прочих командиров. Холодный, расчётливый на вид.

— Приведешь себя в порядок, приходи в штаб. Будет разговор, — закончил полковник, выходя из палатки.

По выражению лица Захара было видно, как устал он от визитов полковника. Они знали друг друга. Стар сел на операционный стол, и ассистент закончил зашивать пулевую рану. Взяв мокрое полотенце, воин протер себя от крови и частично от грязи.

— Чтоб знал. Этот полковник из секретки. Шифруется везде и всегда. Что точно известно, он… собирает солдат. Видел, как он двух вертолетом отправил, Бог знает, куда. Так что… держи хвост пистолетом, дружище, — мрачно рассказал Захар, прибираясь на столе с инструментами.

— Я не рассказывал в личном деле об отце, брате и… девушке. О том, как они умерли, точно, — рассуждал Стар, ожидая, когда ассистент закончит перевязывать его. — Без сомнений. За мной следили. Моя жизнь была под прицелом.

— Знаешь, Сирия может быть обычной перестрелкой, судя по тому, что людей, так сказать, собирают для чего-то ещё.

— Ага. Для чего? — слез со стола Стар, получив из рук Захара чистую, зеленую футболку. — Куда бы меня не забрасывали, я видел одно и то же. Люди в форме бьются с другими людьми в другой форме. Меня уже ничем не удивишь.

— Я тоже думал, что меня не удивить раненными или предсмертными бойцами на операционном столе. Пока тебя не увидел, — ухмыльнулся Захар.

— Я — обычный солдат, ты знаешь.

— Потому ты после каждой операции, попав на мой стол, ведёшь себя так, будто тебе занозу достают, да?

Стар рассмеялся.

— Что сказать, я очень люблю свою жизнь. А, вот, что меня больше удивляет. Если я серьезно ранен, то я попадаю именно на твой стол, под твои инструменты и твои руки.

Смеяться, вдруг, совсем расхотелось обоим.

— Либо ты меня преследуешь, друг. Либо я чего-то не понимаю, — поставил точку в разговоре Стар.

Глядя, как уходит старший лейтенант, ассистент подошёл к Захару.

— Захар Иванович, тяжело служить…

— Знай своё место, парень, — холодно заговорил Захар, взяв молодого ассистента за воротник рубашки. — Если тебе что-то известно, ты съедаешь эту информацию, и она навсегда остается внутри тебя. Нигде больше!

Ассистент с трудом набирал в лёгкие воздух, ощущая, как воротник сдавливает шею. Злые глаза не щадили молодого парня. Захар оттолкнул ассистента и принялся чистить свои инструменты.

…Боль ощущалась, как никогда раньше. Похоже, в этот раз рана оказалась серьезной. Стар шёл по улицам разрушенного, но освобождённого города и не думал о раздробленном ребре, что остановила пулю. Дышалось нелегко. Похрипывая, он особо не разговаривал с встречными солдатами. Все, начиная от рядовых и до командиров, знали Стара по послужному списку, а не лично. Потому видели в нём холоднокровного убийцу, который не способен на простой разговор о насущном.

— Продолжишь идти за мной, нарвешься на неприятности, — проговорил в воздух Стар и резко повернулся.

Дерзкий, молодой сержант вздрогнул, отшагнув от старшего лейтенанта, не сдерживая улыбки.

— Не подумайте, товарищ старший лейтенант. Никакого злого умысла. Просто… — сержант сжал челюсти, прищурив глаза, — говорят, тут достойных людей собирают для чего-то «важного». Ничего об этом не знаете?

Казалось, весь лагерь смотрит на них двоих. Бойцы у палаток, рядом с колонкой, наливая воду в бутыли, сирийская гвардия. Сопливый сержант, явно, играл на публику, говоря всё громче.

— Ничего не знаю об этом, сержант. Будь по тише.

— Да ладно вам, скажите что-нибудь. Народ волнуется.

С нервами у Стара больших проблем не наблюдалось, однако, едкий сержант вызывал в нём прилив гнева. Грубая сила порвала бы недавние швы. А на дипломатию в данный момент Стар не рассчитывал. Сделав ложный отворот, он всё же ударил сержанта в живот. Не смотря на бронежилет, сержант ощутил всё, кашляя от перехваченного дыхания.

— Сынок, ты совсем забыл, где находишься, — в половину тона говорил Стар, взяв за шею сержанта. — Если что-то происходит в твоей жизни, попробуй, хотя бы, один раз отдаться течению. Не надо тратить силы или, в твоём случае, сопли, чтобы узнать что-то, что тебя может и не коснуться.

— Товарищ старший лейтенант, вы чего, я же… так, просто хотел… проговорить.

— У тебя есть своя команда, свой командир. Если устал разговаривать о деньгах, которым служишь, попробуй разнообразить свой жизнь. Свободен!

Красный от гнева Стар ушёл с глаз солдат, которые быстро отворачивались, чтобы не наводить беду на себя. Войдя в одно из уцелевших зданий, он поднялся на третий этаж, где на входе дверь стерег лейтенант в темно-зеленом обмундировании. Лицо за черной балаклавой и шлемом, а в руках пистолет. Стар не успел ничего сказать, как лейтенант доложил о нём, приоткрыв дверь, после чего уступил место.

— Товарищ полковник, старший лейтенант Стариков по вашему…

— Молодец, отставить, — остановил полковник Кошев, который тоже находился в штаб-квартире.

Командир Стара, полковник Кошев, и незнакомый полковник активно обсуждали что-то у зашторенных окон. За ними стояла доска с отметками освобождённых районов города. Люстра в центре гостиной блекло освещала, предвещая завершение дня. Стар видел на лице своего командира недовольство от слов другого полковника. В этот момент интерес сержанта насчёт происходящего Стар разделил.

— У вас сто хороших бойцов, полковник. И вы собираетесь перечить приказу правительства из-за… него? — расслышал Стар, глядя на показанную полковником руку.

— Во-первых, полковник, некоторое время назад вы отзывались о моем бойце, как об одном из лучших, а сейчас пытаетесь обесценить его так же, как и свои слова, — твердо ставил на место гостя Кошев. — Во-вторых, я не получал раннее информацию от своего командования о вашем прибытии и планах, которые вы сейчас намереваетесь воплотить. В-третьих, полковник, здесь я командую всем. Для меня вы — хрен с горы, который пытается выйти из ситуации, прикрываясь листком каким-то. Радуйтесь, что ваш вертолет не подбили в воздухе. Радуйтесь, что вы живи до… сих… пор! Радуйтесь, что говорите со мной… всё ещё. Ибо я пальцем не шевельну для вас, пока не удостоверюсь в подлинности вашей личности, личностях вашего личного состава и целях вашего прибытия!

Стар гордился своим командиром. Ни один, равный ему по званию или, бывало, старше, не мог указывать ему, когда руководил он.

— Скоро всё будет ясно, — остыл полковник Кошев, переключив внимание на Стара. — Стар.

— Товарищ полковник.

Отвлекшись на мгновение на ноутбук, полковник Кошев неожиданно поменялся в лице. По нему было понятно, что бой проигран. Сдерживая эмоции, он закрыл, всплывшие, окна на рабочем столе ноутбука.

— Стар, — неохотно стал представлять он гостя, — перед тобой полковник Артемьев. Проще говоря, секретка. Сам потом разберёшься.

Стар чувствовал неладное.

— По приказу верховного командования с этого момента ты переходишь под руководство полковника Артемьева. В дело введёт тебя он сам. Я не имею доступ к такой секретности. Можешь взять свой китель, винтовку, пистолет — всё, что нужно, в общем. Твоя служба в Сирии закончена.

Полковник Кошев подозвал Стара. Тот, подойдя, увидел протянутую руку и крепко пожал её.

— Зная этих из секретки, — дал волю сентиментальности полковник Кошев, — береги себя Стар. Они могут вовлечь тебя в любую дрянь. Не забывай, кто ты. «РаМБо» всегда с тобой, знай это!

Грустная улыбка промелькнула на лицах двух друзей, нежели солдат.

— Товарищ полковник, — обратился Стар к полковнику Артемьеву.

— Стар, — довольно улыбался он, держа руки за спиной. — Думаю, мы сработаемся.

Пусть сам Стар не питал таких эмоций, как новый командир, приказ есть приказ. Будущее старшего лейтенанта зависело от работы с ним. Вернувшись в лагерь к своей команде, он попрощался с каждым. Солнце ушло за горизонт, и в лагере раздалось громкое «РаМБо!».

Глава 2: «НБИ»

Вихри от вращения лопастей отбрасывали пыль и мелкие камни. Приходилось идти к вертолёту почти вслепую…

До восхода солнца более часа. Наконец, чистое, ночное небо сверкало своими звёздами, а не огнем артиллерии. Спустя долгое время, город спал в тишине.

…Пилот доложил оператору о готовности к взлету. Было дано разрешение. Полковник Артемьев сидел в вертолете, ожидая новобранца. Лейтенант в балаклаве протянул руку, и из ночи с небольшой сумкой в вертолет забрался Стар. В боевом обмундировании, с автоматом на груди, пистолетом на поясе и ножом на бедре.

— Приятный подарок от полковника Кошева? — громко спросил Артемьев, протянув наушники.

Лейтенант задвинул дверь. Свет внутри стал тише. Пилот объявил о взлете. Визг лопастей усилился, и махина поднялась в воздух.

— Куда мы направляемся, товарищ полковник? — поинтересовался Стар, не имея возможности наблюдать за окружением.

Вдруг, лейтенант переместился на место второго пилота и задвинул перегородку.

— В место, где твои навыки ведения боя, твоя несокрушимость, в какой-то мере отступ от положенных правил сильно пригодятся, — коротко улыбнулся полковник.

— К чему такая секретность?

Полковник увёл взгляд.

— Терпение, старший лейтенант. На месте ты будешь проинформирован.

Неизвестность никогда не нравилась Стару. Это один из тех минусов в военной службе, с которыми ему приходилось смиряться.

…Полёт длился несколько часов, в последние из которых пилот отключился от общей связи, а лейтенант вернулся к полковнику и старшему лейтенанту, как всегда, не издавая ни звука, холодом пронизывая мертвыми глазами. Ощутив снижение вертолета, Стар собирался открыть дверь, но лейтенант помотал головой.

— В чём дело? — холодно спросил Стар. — Мы приземляемся.

— Стар, лейтенант прав. Не стоит сейчас открывать дверь. Поверьте, если не хотите убить всех нас за секунду, — сказал поклонник Артемьев, спокойно находясь на своём месте.

Синий свет ударил по корпусу вертолета, словно сканер, от шасси до лопастей. Стало ощутимо теплее. Стар задавался вопросами всё больше.

— Говорит «Кондор-1», — голос пилота вновь стал слышен в общей связи, — на борту находится полковник Артемьев. Завершаю переброс на вашу территорию. Приём.

— Говорит полковник Артемьев. Подтверждаю личность, звание и должность помощника руководителя проектом «НК». Со мной на борту офицер НБИ и старший лейтенант Стариков. Прямиком из Сирии.

— Принято, — послышался женский голос оператора. — Личности подтверждены. Посадка разрешена. Руководитель проекта «НК» оповещен о вашем прибытии. Добро пожаловать на станцию «Димитр»!

Лишь после лейтенант отодвинул дверь, открыв Стару обзор на большой объект, скрытый под горой, вокруг густой лес, а рядом гигантское озеро. Станция «Димитр» представляла собой квадратное кольцо целого здания в четыре этажа вверх, пока в центре на несколько этажей выше располагалось другое здание, коридорами соединяющееся с кольцом. Солнце было в зените, люди в разноцветных костюмах химзащиты большой компанией находились у озера. Отряды в форме, как у лейтенанта, патрулировали леса. И лишь за кольцом люди в белых халатах неспешно таскали бумаги и что-то обсуждали.

— Если вы думаете, что я что-то знаю о науке, чтобы здесь находиться, товарищ полковник, думаю, вы ошибаетесь, — отшучивался Стар.

— Надо будет, ты и в науке начнёшь разбираться, — поддержал полковник.

Вертолет встал на шасси на одной из свободных, вертолетных площадок. Стар вышел наружу и удивился окружению. Прохлада природы, влажный воздух. Зелёный лес словно общался через ветер, а гора, что высилась над головой, требовала послушания. Вслед за полковником и немым лейтенантом Стар направился к кольцевому зданию, где тяжёлые, металлические ворота громко расходились, чтобы впустить новоприбывших.

— Что-то никогда не меняется, — думал вслух Стар, увидев болтающих на посту солдат.

— Потому лейтенант лучше любого, кто служит на этой станции, — добавил полковник.

— Ему отрубили язык, когда он разговаривал на боевом посту? — усмехнулся Стар, ожидая реакции лейтенанта.

— Насколько я помню, это он отрубил трети своей роты языки, чтобы те не подставляли его и остальных на несении боевого поста.

Если это шутка, Стару было не смешно. Если же это было сказано всерьёз, то у Стара возникли вопросы насчёт немого лейтенанта и его психики.

Пройдя под кольцом, из тьмы они вышли на площадь вокруг высокого, центрального здания. Учёные обменивались данными, устной информацией. Солдаты следили за потоком. Всё очень напоминало тюрьму, вспоминал Стар одно из заданий.

— В чём суть станции «Димитр»? — интересовался Стар.

— Изучение. Поиск. Разработка. Уничтожение и создание, — перечислял полковник.

— Уничтожение… создание… чего?

— Нового.

Вдруг, полковник отделился от компании в сторону центрального здания, приказав лейтенанту определить новичка в жилое помещение. Проследовав за немым товарищем, Стар оказался в восточной части кольцевого здания. Однако, лифт в здании направился вниз под землю, а не на один из этажей на поверхности. Стар напрягся. Спустя семь этажей, двери лифта открылись. Стар попал в настоящий муравейник. Солдаты званием ниже толпами ходили по этажу. Лейтенант показал на указатели на высоком потолке и стенах. Его пальцы говорили о номере «88». После чего он вернулся в лифт, оставив Стара одного.

— Ты откуда? — послышалось за спиной.

Стар обернулся и увидел очень счастливого молодого, младшего сержанта. Тот в свою очередь сменился на резкий страх и побледнел.

— Товарищ старший лейтенант, виноват. Исправляюсь, — извинялся младший сержант.

— Спокойно. Ты не в моем подчинении. Иди своей дорогой, — сказал Стар и направился по указателям к своему месту.

Железобетонные стены были гладко отшлифованы и покрашены в черный цвет. Свет на этаже горел, но не ярко, придавая спокойную атмосферу. Матовые указатели зелёного цвета вели точно, не давая запутаться. Пройдя почти весь этаж, Стар набрёл на свою комнату. Все комнаты были одноместные, потому Стар чувствовал себя комфортно. Койка, раковина, стол, стул, полка с книгами и отдельный санузел. Серо-синие тона казались приятными глазу. Стар бросил сумку, положил автомат на стол и сел на койку.

…Он проснулся сам, ощутив, что путешествие в мыслях толкнуло его лечь на койку, от чего близость со сном увеличилась. В голове крутились друзья в Сирии, мать и младший брат на гражданке, новое место и секретность вокруг. Шумоизоляция комнаты стала большим плюсом. Давно Стар не бывал в такой тишине. Раздался звонок в дверь.

— Обед, — сказал приятный, женский голос.

Открыв раздвижную, металлическую дверь, Стар увидел невысокую девушку в коричневой футболке, зелёных брюках, заправленные в высокие ботинки. Её светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, так что округлые черты лица Стар запомнил сразу. Она всем видом привлекла бы к себе каждого солдата на этаже, не отменяя Стара. Девушка повторила про обед и протянула поднос с кашей, сосисками и чаем.

— Спасибо, что принесла, — улыбнулся Стар.

— Да ладно, мне несложно, — подмигнула девушка и вошла в комнату. — Можно?

Стар не ожидал такого хода, потому молча закрыл дверь, заметив, как на него смотрят прочие солдаты на этаже.

— Как тебе здесь? — осматривала она вещи Стара. — Познакомился с кем-нибудь уже?

Стар пришел в себя, ощущая неладное.

— Кто ты? Почему озираешься на мои вещи? Что тебе нужно от меня? — осадил он девушку, выстроив каменное лицо. — Я не видел, чтобы ты остальным разносила обеды.

Девушка нахмурилась.

— Ладно, товарищ недружелюбный вояка, раскусил, — отошла она к койке. — Меня зовут Яна. Я тут, пока мой отец не обнаружит меня.

— И почему ты здесь?

— Ты… первый человек, прибывший из-за купола, который меня заинтересовал. Вот, хочу узнать тебя получше, — села она койку, положив ногу на ногу.

Внезапно, раздался шум, комната стала ярко-красной. Всего на мгновение. Дверь открылась автоматически. В комнату вошел седовласый мужчина, шириной плеч способный затмить солнце.

— Яна, хватит! — тяжёлый, низкий голос приказывал.

Девушка закатила глаза и исчезла в воздухе, уронив взгляд на Стара, который ужаснулся происходящему.

— Значит, это ты — Стар? — говорил мужчина в погонах генерал-лейтенанта.

— Так точно.

— То, что ты видел сейчас, — проделки моей дочери. На все вопросы тебе тут никто не ответит. На какие-то моменты тебе положен ответ. На остальные нужно заработать потом, кровью, будущим и жизнью. На станции «Димитр» ты пробудешь до завтрашнего дня. Постарайся не убить кого-нибудь, не дай убить себя, и будь готов к отправлению.

— Есть, — более Стар ничего не мог сказать, прибывая в ужасе от увиденного.

Генерал-лейтенант вышел из комнаты, будучи самым реальным из двух гостей. Весь этаж видел его. Значит, Стар ещё не сошёл с ума полностью.

…Дальнейшее нахождение на станции стало тягостным для Стара. Сменив сирийский фронт на научно-исследовательский объект, нутро солдата словно попало под акклиматизацию. Приятная тишина в скором времени наскучила. А вопросов в голове стало только больше. Решившись выйти из комнаты, Стар попытался наладить контакт с другими солдатами. Однако, отношение к нему приходилось на типичное, армейское. Пытаясь говорить на простом-людском, солдаты ничего не могли сказать, просто-напросто не владея нужной ему информацией.

— Их не выпускают наружу? Не тренируют? Для чего они здесь? — думал Стар, расхаживая по этажу, единственный офицер среди всех.

Не доходя до лифта, чья-то ладонь легла на плечо Стара. Машинально сработал удар локтем. Стар обернулся и увидел немого лейтенанта, держащегося за живот. Он откашлялся, выпрямился и, как ни в чём не бывало, показал рукой, чтобы Стар шёл за ним.

— Без обид. Рефлекс, — хмуро сказал Стар, на что лейтенант просто отмахнулся.

Лифт не поднялся на поверхность, показывая минус второй этаж. Двери открылись, и Стар увидел большую зону, где в центре стоял широкий, металлический стол с голо-проекциями на нем. Недалеко от стола по всему периметру за компьютерами сидели люди, наблюдавшие за местностью рядом со станцией с помощью беспилотников. Некоторые собирали информацию, шелестя просторы интернета и соцсети. Сине-красные огни экранов освещали часть пространства, пока в центре генерал-лейтенант и полковник Артемьев рассуждали под ярким, белым светом лампы, отдавая всё внимание голо-проекции.

— Товарищи, — вновь приветствовал полковник офицеров.

Оторвать взгляд от происходящего вокруг было тяжело, всё же Стар помнил, что он — военный человек, субординация и дисциплина должна соблюдаться.

— Полагаю, Стар, встреча с дочерью генерал-лейтенанта оказала на тебя большое впечатление, — продолжил полковник. — Я бы сказал, что происходящее на станции — это обыденное явление. Для нас, но не для тебя.

— Достаточно, полковник, — остановил его генерал-лейтенант. — Старший лейтенант должен знать, хотя бы, минимум, чтобы понимать наши действия и то, к чему мы стремимся.

— Я лишь…

Было видно, как полковник не терпит своего начальника.

— НБИ, старший лейтенант, — начал генерал-лейтенант, — научная батарея исследований. Иначе мы — организация, которая ищет новое в нашем с вами мире. А новое — это хорошо забытое старое. Потому я разделяю тот факт, что люди могут использовать любое неизвестное им. Лишь нужно вспомнить из прошлого. Своего прошлого или прошлого предков.

На столе исчезли голо-проекции, появилось видео, на котором средневековый воин поднимает необычный меч, испускающий из крестовины поток энергии. С помехами, но было видно, как воин рвется в бой против армии противника, показывая своё доминирование.

— Сейчас вам трудно поверить в увиденное, это понятно. А представьте, подобная энергия вновь станет служить человеку? — желанно говорил генерал-лейтенант, не отводя глаз от клинка на видео.

— Разрешите? — продолжил полковник. — НБИ ищет и исследует многие артефакты и не только. И к таким важным, секретным делам допускают только лучших людей.

— Я? — усмехнулся Стар. — Виноват, но во мне ученого, как в камне ног. Что-то искать и исследовать? Не, явно, не про меня.

— НБИ делится на два крыла содействия, старший лейтенант, — говорил генерал-лейтенант, показывая проекцию символики организации: учёный в химзащите, а за его спиной два силуэта. — Первое и самое значимое — научно-исследовательское крыло. Оно занимается изучением всего найденного. Второе же, проще говоря, вспомогательное крыло — боевое. Защиту нашим учёным предоставляют лучшие бойцы, способные на самый высокий риск и радикальность, если та потребуется. Потому, старший лейтенант, вы здесь.

Мозг плавился и застывал одновременно.

— Это уже больше подходит для меня, конечно, товарищ генерал-лейтенант. Только… серьезно? Быть нянькой для каких-то учёных, пока они роются в… песочнице? Я засыпал под свист пуль, а просыпался, когда снаряды взрывались в двух метрах от меня. Ещё ни одна пуля не убила меня, ни один осколок гранаты. Думаю, пока я буду следить за вашими учёными, скука убьёт меня раньше, чем я успею понять, что было найдено.

Командиры знали реакцию старшего лейтенанта. На их счету подобные слова были не первыми.

— НБИ знает о тебе достаточно, Стар, — приблизился полковник. — Передовая, фланг или тыл. Мы знаем, на что ты способен. Дело в том, что это всё было на фронтах. Сейчас ты будешь замешан в делах, где… что-то неизвестное может приблизить тебя к смерти, не используя оружие, которым ты так привык владеть. К тому же, не этого ли ты искал? Опасность, риск, вкус войны?

— Ко всем такой интерес проявляете, командир? — хмуро спросил Стар. — Седьмой этаж полон таких, как я.

— Не твоё дело, старший лейтенант, — не моргая, охладел полковник.

— Думаю, полевое испытание лучше ознакомит старшего лейтенанта с НБИ. Вертолет доставит тебя, полковник, и твоего нового подчинённого к месту назначения. Ученая группа уже на месте второй день, — информировал генерал-лейтенант.

— Есть.

— Установки по прибытию. Доктор Мария Женёва создаёт излишнее волнение в своём коллективе. Тщательное внимание за ней, — строгим взглядом генерал-лейтенант указал на немого лейтенанта, и тот послушно кивнул.

…Находясь в своей комнате, Стар впервые ощутил тоску по своей команде, командиру и боевым действиям, которые приходилось выполнять без сна и еды. Теперь же еды и сна было вдоволь. Сытый Стар лёг на койку и попытался уснуть.

— Что с тобой не так? — внезапно, раздался женский голос.

Машинально схватив пистолет рядом с собой, Стар увидел около двери ту же девушку, дочь генерал-лейтенанта.

— Только сейчас заметила, что на этаже меня видишь только ты, — говорила она, опираясь плечом на дверь, скрестив ноги. — А… остальные меня не игнорируют, а тупо не видят. Хотя, раньше… видели.

— Кто ты такая? — встал с койки Стар, не отпуская пистолет.

— Забыл? Я — Яна.

— Задам вопрос по-другому.

— Да ладно, поняла я тебя. Просто… надоело каждый раз говорить одно и то же. Сначала тебя бояться, потом хотят узнать, а после… не видят. Был один парень, который как-то умудрился дольше всех видеть меня. Но потом его на минус восьмой этаж увели. Больше я его не видела.

Девушка прошла к койке и села рядом со Старом, глядя на него грустными глазами.

— Поговори со мной? Потом я расскажу, кто я. Обещаю.

Она умела расположить к себе. Стар слушал её и хотел поговорить с ней, забыв, где он находиться. Пистолет оказался на столе рядом с автоматом, а Стар расслабился, сев на край стола.

— Откуда тебя привезли на станцию?

— Я воевал в Сирии. Оттуда и попал сюда.

— А сколько уже… воюешь?

— Тринадцать лет.

Чрезмерная лёгкость в мышцах смутила Стара. Голос Яны становился всё крепче в голове. Хотелось слушать её каждую секунду. Это не было похоже на Стара. Отвесив себе по лицу, он слегка пришел в себя. В ушах слоился звук вокруг. Слова накладывались друг на друга. В глазах девушка то спокойно сидела на койке, то ходила по комнате, тревожно пытаясь что-то донести до Стара.

— Так. Они отвлеклись, — её руки ощутимо коснулись лица Стара. — Ты должен помочь мне! Меня держат на этаже без цифр. Не дай им завершить их эксперимент. Они не знают, к чему это приведет. Я тяну время, как могу. Но…

Девушка схватилась за голову в криках.

— Они не верят мне. Они не слушают. Помоги… — молила она, кровоточа глазами.

Дверь в комнату резко открылась. Люди в химзащите с неизвестными аппаратами в руках вошли внутрь, нацелившись на Яну, которая в страхе выставила руки перед собой, умоляя не трогать её.

— Фрагмент найден, — докладывал один из учёных по рации. — Начинаем захват.

— Стойте, — вяло сказал Стар.

Его игнорировали.

— Ц-волны на уровне. Фрагмент в пределах захвата, — сказал второй учёный.

— Начать захват.

Один из учёных подставил перед Яной деревянный короб, окруженный проводами, высотой до колена. Второй ввел команду в планшет, и короб с проводами заискрился.

— Нет! Остановитесь! — кричала Яна.

Воздух в комнате стал заряженным. Короб покрылся щелями, откуда забил свет. Яна расщеплялась на мелкие частицы, пока не исчезла полностью. Когда же короб вновь стал целым, изнутри послышался злой вопль. Воздух стал прежним, а внимание учёных перешло на Стара.

— Что делать с ним?

— Вызывает директор Елисеев, — послышалось из рации.

— Фрагмент захвачен. Осуществлена попытка наладить связь со… старшим лейтенантом Стариковым, — посмотрел учёный на именной шеврон. — Начинаю…

— Отставить. Приведите его ко мне.

С помощью учёных Стар дошел до лифта. Его сознание медленно приходило в норму, пока цифры показывали этажи ниже. Выйти из лифта Стар смог сам. Его игнорировали абсолютно все. Послушно передвигаясь по светлым коридорам, где за прочными стеклами можно было наблюдать за работой учёных, Стар не сводил глаз с короба, где была заключена Яна. По пути учёные разделились, оставив в сопровождении первого встречного солдата.

— Не дури, — требовал офицер.

На секунду Стар принял его за немого лейтенанта и сильно удивился первой, сказанной связке. Однако, попав в мало освещённый кабинет, он увидел немого лейтенанта около генерал-лейтенанта, который лично получал некую информацию. Вскоре в кабинете остались лишь генерал-лейтенант и Стар, всем видом требующий каких-нибудь ответов.

— Как самочувствие? Люди до тебя жаловались на боль в груди, головную боль, — спокойно говорил командир, подойдя к рабочему столу.

— Не жалуюсь.

Набрав в ноутбуке нужную команду, стена за спиной командира опустилась под пол. Ещё пара нажатий клавиш, и затемнённое стекло стало ярче. И Стар увидел: в соседнем помещении, перестроенном в лабораторию с белоснежными стенами, в центре на лабораторном столе лежала девушка, прикрытая в интимных зонах серым полотном. За неё дышал аппарат. Трубки и провода окружали всю голову. Учёные исследовали её внешне и внутри. На потолке висели мониторы с жизненными показателями девушки. Не смотря на тщательное вмешательство учёных в тело, показатели были в норме.

— Это… Яна? — пригляделся Стар, подойдя ближе к стеклу.

Генерал-лейтенант держался холодным камнем, глядя на дочь, которую спокойно изучают люди в химзащите. Казалось, его плечи широки настолько, чтобы выдерживать весь груз ответственности за дочь. И он, похоже, справлялся.

— С подобным НБИ приходится сталкиваться, Стар, — утверждал генерал-лейтенант. — Тайное и неизвестное может храниться не только в вещах, но и в одушевлённых предметах. Начиная с растений, заканчивая людьми.

— Как с ней это произошло?

— Родилась такой. Как научилась ходить, стала проявлять первые признаки. Я тогда не состоял в НБИ, даже не знал об их существовании. И, вот, результат, как видишь.

— А что с ней?

Стена вернулась на место. В кабинете стало значительно темнее. Генерал-лейтенант запустил видео через проектор, продолжая.

— В возрасте одиннадцати лет она перестала контролировать то, чем владела. Её случаю было дано название «ПР-1», индивидуальный случай. Прямой распад. Она буквально разделялась на точные копии себя. И чем больше копий становилось, тем ближе становилась к смерти сама она.

— Она просила помочь ей, — вслух вспоминал Стар, глядя на записи с камер боевых групп, которые захватывали очередной Фрагмент.

— Ты видел две её копии, — уточнил генерал-лейтенант. — Вспомни обе.

И правда. Вспоминая первую и вторую встречу с Яной, Стар заметил разницу. Первая Яна была игрива, слегка легкомысленна, пока вторая хотела простого общения и помощи.

— Чтоб ты понимал, это фрагмент её личности просит тебя о помощи. Попытаться спасти… её — значит, убить её, дав свободу остальным фрагментами.

Стар хотел верить генерал-лейтенанту. Мало понимая в науке, он верил его словам, глядя на видеозаписи, где один из фрагментов жестоко нападает на офицера НБИ. Генерал-лейтенант заметно расчувствовался, старательно возвращаясь в форму ледяного командира.

— Есть варианты, как спасти Яну?

— Нет. Пока что… свободные силы НБИ направлены на поиски остальных фрагментов. Может, поймав каждый, появится какой-нибудь способ… избавить её от мучений с распадом. А пока… научная группа изучает её.

— Благодарю за откровенность, товарищ генерал-лейтенант.

Командир ухмыльнулся, подчеркнул дисциплинированность Стара и пожал протянутую руку.

— Это не просто так, старший лейтенант. Тем самым, я показываю тебе, с чем можно столкнуться на заданиях в НБИ. На заметку тебе, мало кто выживает в компании Фрагмента. Её Ц-частицы, полученные человеком в процессе распада, убивают мозг и лёгкие людей. Причём быстро. А ты до сих пор жив. Последним, кто выжил в компании Фрагмента, был лейтенант, с которым ты знаком ещё с Сирии. Не знаю, в чем ваша особенность, мужики, но такие люди бесценны в НБИ.

— Потому и направляются на задания с высоким риском, — усмехнулся Стар.

— Именно. На вас надежда, когда человечеству или одному человеку грозит опасность, — положил он руки на плечи Стара, посмотрев в темно-зеленые глаза.

Глава 3: «Каменное сердце»

— Что скажешь, Стар? — послышался голос полковника Артемьева в наушниках, пробудивший задумчивого старшего лейтенанта. — Разговор с высшим командованием дал плоды?

— Ещё как, — посмотрел Стар на полковника в другой части пустого, грузового вертолета.

— Что думаешь насчёт всего этого?

— Думаю, что попал в психбольницу, где в данный момент лежу под препаратами и вижу всё это.

Полковник рассмеялся. Даже немой лейтенант фыркнул в микрофон.

Команда покинула станцию «Димитр» два часа назад. Ночь не станции обошлась без сна для Стара. Всё новое свежо обжигало мозг. Он ворочался в раздумьях о том, что может встретиться на службе НБИ. Направляясь на первое своё задание, Стар понимал, что оно является испытательным, чтобы проверить боевые способности. Черная форма офицеров НБИ нравилась глазам, однако, снимать зелёнку с себя Стар не спешил.

— Подъём, боец, — услышал Стар, открыв глаза, и увидел, что полковник зазывает его рукой.

Весь оставшийся полёт Стар проспал. Часы показывали за полдень. С улицы приятно веяло прохладой. Закинув сумку за спину, повесив автомат на грудь, Стар вышел из грузового отсека вертолета.

— Вперёд, — скомандовал полковник, направляясь к густому лесу. — Научная группа обосновалась в двух километрах отсюда.

— Полковник, — обратился пилот, — «Ворон» отбывает. Следующий контакт завтра в шесть часов ноль минут после полудня.

— Принял.

Люк грузового отсека поднялся. Лопасти загремели, разгоняя вихри. Большой, черный транспортник поднялся в небо, в скором времени исчезнув за хребтом.

— Пусть будет так, как он сказал. А-то что-то слишком здесь зелено-девственно, — говорил Стар, уходя с большой поляны среди густых, хвойных лесов.

Полковник уверенно вёл своих младших офицеров по однотипным местностям, где каждое дерево, каждый куст и камень были похожи.

Боевая форма больше подходила полковнику, чем парадная. Бронежилет, набитый магазинами и гранатами, делал его увесистее, а высокие ботинки мобильнее. Полковник не носил шлем, но пуленепробиваемые пластины были и на руках и ногах, аккуратно спрятанные под черной формой.

…Половину часа лес не отпускал офицеров. Геолокация учёных словно устремлялась дальше, когда команда продвигалась вперёд. Тогда полковник Артемьев остановился и достал из нагрудного кармана таблетки.

— Аномальная территория. Мы вошли в неё. По таблетке каждому. Не теряем рассудок. Пока неизвестно, что за объект нам может встретиться.

Сладковатый привкус делал приём таблетки приятным. Через минуту она стала действовать, вызывая холод в гортани, а с глаз словно слезла тонкая пленка.

— Это нормально? — привыкал к увеличенной яркости окружения Стар.

— Привыкнешь. Ещё и не такое примешь, чтобы не помереть от проделок объектов.

Лес стал меняться. Деревья будто меняли своё местоположение, пока человеческий взгляд не направлен на них. И вскоре послышались голоса людей. На деревьях показались камеры слежения, а над лесом пролетел беспилотник.

— Ни с места. Назовитесь, — спокойно требовал солдат, вышедший из гущи.

— Полковник Артемьев. Станция «Димитр». Старший лейтенант Стариков и Лейтенант, офицеры НБИ.

Солдат связался с научным лагерем, после чего ему подтвердили прибытие.

— Следуйте на северо-восток. Доктор Мария Женёва вас встретит. Рад поддержке со станции «Димитр», полковник.

— Вольно, — отмахнулся полковник и ускорил шаг.

Протоптав с десяток кустов, команда вышла на тропы, где на одном из перекрестков стояла женщина в черном комбинезоне и куртке с символикой НБИ.

— Что, генерал-лейтенант Елисеев оказался чистой доброты души, послав нам на помощь целых трёх солдат? — мрачно язвила женщина.

— Мария, давай, ты будешь выяснять отношения со своим мужем без нашего участия? — не опускал планку полковник.

— Бывшем мужем, — уточнила она.

— Ты меня вообще слушаешь? — злился полковник, глядя ей в глаза.

Триста метров спустя, глазам команды показался научный лагерь, похожий, на маленькую колонию из фильмов о покорении планет. Вырубленная, поляна была полна коробчатых, одноэтажных домов, где работали учёные в химзащите. Глядя на большое количество офицеров НБИ, Стар сомневался в надобности подкрепления.

— Доктор, — начал Стар, — для чего вам ещё три офицера, когда у вас достаточно солдат, чтобы…

— Новенький? — грубо перебила она, глядя на полковника.

— Знаешь, я давно в НБИ. Понимаю многое. Но со старшим лейтенантом Стариковым разделяю интерес. Мне умолчали о наличии стольких сил в местности, — задрал нос он.

Доктор Женёва молчала, но долго утаивать под прессом опытного специалиста она была не в силах.

— Все мы знаем лазейки в системе, так ведь, полковник? — хитро выкрутилась она.

— Я скучал, — ухмыльнулся полковник Артемьев, узнавая старую подругу.

— Пошел ты, — легко вкинула она, — я могу порадоваться, что прибыл хороший специалист своего дела, но не тому, что этот специалист — ты.

— Что с тобой не так?! Объяснись! — разозлился полковник, напугав женщину приподнятым дулом автомата.

— Не буду брать во внимание прошлое. Ты и без этого знаешь, кто прав.

— Мария! — повысил он голос.

Ближайшие офицеры НБИ среагировали на поведение полковника, держа внимание на нём. Лейтенант сжал рукоять автомата покрепче. Полковник заметил влияние доктора Женёвы на боевое крыло, из-за чего возникли вопросы.

— Пройдем в мою лабораторию, — слегка взволновано сказала она.

Под вниманием офицеров команда поддержки прошла в лагерь. К Марии подходили другие учёные, желая обсудить исследования. Отговариваясь, женщина привела офицеров в свою лабораторию, одну из самых больших построек, и заблокировала дверь.

— Что ты сделала с офицерами? Они не могут находиться под твоим командованием, — говорил полковник.

— Послушай, — смягчилась женщина, — объект в этой местности сильно отличается от других, кого удалось найти и изучить. Это что-то новое! Объект использует растительность, чтобы управлять людьми.

— То есть, вы тоже под влиянием объекта? — спросил Стар.

— Нет. Артемьев, ты мог убедиться…

— К делу, — подталкивал полковник.

— Объект не против исследований. Будто хочет, чтобы его узнали получше. Будто знакомится. Но в то же время против, чтобы его искали, ловили и всё такое.

— Были инциденты?

— Два часа назад была найдена разведгруппа, которая вчера пропала при патруле местности вокруг лагеря. Из семи человек были найдены трое. Они рассказали, что земля под ногами исчезла, и группа попала в некие пещеры, где им пришлось столкнуться с неизвестным врагом. Они выбрались из пещеры севернее отсюда, под водопадом.

Полковник задумался.

— Объект дружелюбен на расстоянии. Против нахождения. Обладает силой управления людьми. Прям с ребенком дело имеем, — говорил он, расхаживая по серой лаборатории.

— Нас тоже коснется такое, как тех офицеров? — спросил Стар.

— Если только сила этого объекта сильнее, чем сила Яны. А ты выдержал её силу, как и я, и Лейтенант. Пока что мы в неведении, — рассуждал полковник.

Слова о Яне тронули сердце доктора Женёвы. Она встретилась взглядами со Старом, и тот увидел просьбу.

— Старший лейтенант — новобранец в этом деле, полагаю. Вы можете найти выживших из разведгруппы в домах для боевого крыла. А я сделаю пару тестов для новобранца, — заявила женщина.

Полковник был не против. Судя по своему опыту, проверка физико-психического состояния лишней не будет. Забрав с собой Лейтенанта, доктор и Стар остались одни.

— Вы умеете иногда соврать, доктор. Только глаза не врут, — сел он на стул, около лабораторного стола.

— Мне интересен лишь твой контакт с моей дочерью, — взволнованно говорила женщина, взяв кровь из пальца. — Я не имею допуск к ней. Не могу общаться с ней. Вообще ничего не могу.

— Одна из её копий хотела со мной развлечься, так скажем…

— О, это… это она просто знакомиться так, — вспоминала она.

— А вторая копия просила меня о помощи, чтобы я освободил её…

Вдруг, доктор Женёва отложила пробирку с кровью Стара. Её материнские глаза затряслись.

— Что с ней? Она… её пытают? — слёзы приближались к векам.

Между сладкой ложью, способной на время облегчить боль в груди, и горькой правдой, что бьёт точнее некуда, Стар ни разу не выбирал ложь. И в ситуации разбитой матери, как бы глубоко внутри её не было жаль, Стар был неотступен.

— Я видел её. Она лежала на лабораторном столе. К голове крепились трубки и провода. Её изучали во всех возможных вариантах. Прошу прощения за детальность.

— Животное! — разрыдалась женщина, наговаривая на бывшего мужа. — Что он с ней сделал?!

— Разве не во благо? Её распад губит её же саму.

— Ты не понимаешь. Это сложная, толстая наука. Её распад губителен, если она не контролирует его. Ей нужна были лишь помощь в контроле, а не заточение в лаборатории, — говорила она через слёзы. — Уходи!

…Без подсказок, надеясь на интуицию, Стар нашёл дома офицеров. В больших коробах спали и ели по шесть офицеров. Не дожидаясь, когда выжившая троица поест, полковник вывел их на улицу. С виду неприметные парни, зарабатывающие в НБИ службой. По ним быстро стало ясно, что все трое хорошо знакомы. Полковник усадил их на спиленное дерево, ожидая чётких ответов.

— Что вы видели в пещерах? — холоден был полковник Артемьев.

Словно под запретом, они не могли связать слова воедино. Им было страшно. Озираясь, каждый из них стал говорить, что их убьют.

— Устав боевого крыла НБИ! Пункт два, три, пять! — громко озвучил он. — Офицер боевого крыла НБИ при несении боевого поста, обнаружив противника или объект, обязан ликвидировать его лично, либо донести об обнаружении командованию, отталкиваясь от приказа.

— Я видел… — заговорил тот, что с татуировкой на голове, — тварь. На человека похожа, но по потолку двигается. Мы её еле заметили. Атаковала тварь лишь один раз, когда мы всех остальных перебили. Тварь слепая, на звук ориентируется. Но пасть… почти в человеческий рост открывается. Живот висит. Из него течет кислота. Два магазина всадили, каждый, чтобы убить тварь.

— Что за «остальные твари»?

Земля затряслась. Трое парней впали в ужас, а полковник и Лейтенант тут же схватились за оружие. Громкий гул прошёлся по ушам, эхом уносясь в леса.

— Что за хрень?! — крикнул Стар.

— Это объект! — гневно заявил полковник.

Внезапно, в лагере сработала тревога. Троица выживших взялась за оружие и встала спиной к команде полковника Артемьева.

— Вот, они! — закричал один из выживших, открыв огонь.

Из лесов, ломая ветви, выскочили невысокие, сморщенные твари. Их вопль напоминал искаженный плачь детей. Стеной расстреливая надвигающуюся волну, слаженная работа привела к успешной обороне. Отправив троицу на помощь на другой стороне лагеря, полковник Артемьев подошёл к одной из сотни тварей, записывая всё на нагрудную камеру.

— Первое столкновение с объектом. Внешне особи похожи друг на друга. Слепые. Ориентируются на звук. Развитие конечностей отличается. Кисти рук подходят больше взрослому человеку, нежели ребенку.

Осматривая других тварей, Стар заметил, как часть мертвецов за спиной полковника стали растворяться в кислоте, что вытекала из животов. Схватив за бронежилет, Стар и Лейтенант вытянули полковника в безопасную зону. Секунды спустя, от сотен тварей осталась лишь кислота, испарявшаяся с поверхности земли ещё какое-то время.

— Объекты содержат кислоту. Ни один из напавших объектов не остался целым для изучения. Лишь… кислота. Замечание: кислота не убивает объект при жизни, — остановил запись полковник.

— Раньше встречали подобное? — спросил Стар.

— Нет. Эти объекты используют кислоту не для нападения. Она им нужна, чтобы стереть следы после себя, чтобы не было возможности изучить их тщательно. Умные ублюдки!

Возвращаясь в научный лагерь, мимо пробежал отряд офицеров для контроля границ. На домах учёных горели красные огни — знак, что учёные обязаны носить с собой оружие, что могло замедлить работу по изучению. С пистолетом на поясе доктор Мария Женёва командовала расположением раненных офицеров в лагере. Кислота разъедала форму, подготовленную к разным видам химического оружия, добираясь до кожи, но останавливалась, попав на кость. Раненных оказалось трое. Они бились о землю в жутких болях. Глядя, как доктор Женёва и другие учёные беспомощны в данной ситуации, полковник Артемьев подошёл к раненым и выстрелил из пистолета им в головы.

— Какого черта вы делаете? — возмущалась Мария в лицо полковника.

— Только попробуй назвать меня убийцей. Я сделал для них больше, чем ты со своими учёными, пока они страдали! — прорычал полковник.

Лейтенант языком жестов приказал офицерам убрать тела с глаз. Учёные быстро вернулись к своей работе. Доктор Женёва всем видом показывала, как ненавидит холодную систему НБИ по отношению к человеческой жизни. Однако, ничего сделать не могла для её изменения. За годы работы в НБИ человек в ней утратил пламя, став ледяным существом — учёный.

— Чертово НБИ! — смирилась Мария, закрыв глаза.

— Эта троица выживших рассказала об объектах в пещерах, — говорил полковник, следуя за доктором Женёвой.

— Мне это ничего не даёт. Положи мне стол эту тварь. Я изучу её до глубины души, если надо. Тогда ты что-нибудь от меня услышишь.

— Они не доживут до твоего стола. Подыхая, кислота внутри них, уничтожает всё, что они из себя представляют!

— Значит, выпусти из них всю кислоту, вспори живот! Артемьев! Не мне тебя учить, что делать! — гневно высказала она, закрывшись в лаборатории.

Довольный собой, полковник встал лицом к Стару и Лейтенанту.

— Каков план? — спросил Стар.

— Запрашивать подкрепление — мы потеряем много времени, ожидая. К тому же, я уверен, что многие офицеры под влиянием здешнего объекта. Они будут защищать лагерь, но не пойдут в бой, сколько бы звезд на моих плечах не было. Готовность час! Пойдем втроём!

Разделившись, Стар сел на срубленное дерево недалеко от домов офицеров, принявшись чистить своё оружие. Краем глаза он заметил, как Лейтенант добился от доктора Женёвы встречи один на один, пока полковник исчез с поля зрения, как призрак.

— Разрешите обратиться? — послышалось рядом.

Размышления Стара заставили забыться. Винтовка уже блестела каждой деталью от чистки. Проморгавшись, он поднял голову и увидел татуированного солдата из выжившей троицы.

— Жив? Молодцом, — похвалил Стар. — А что твои друзья?

— Всё хорошо. Они обмундирование готовят. Всё-таки мы в НБИ. Отсиживаться некогда, когда…

— Это точно, — ухмыльнулся Стар. — Чего хотел-то?

— Слышал, вы собираетесь втроём отправиться в те пещеры, откуда мы выбрались. Уши не грею. Ни в коем случае. Просто хотел к вам присоединиться, — уверенно говорил парень, сев рядом на дерево.

— Что? Ты же недавно из этой дыры вылез. Еле ноги унёс с друганами. Самоубийца что ли?

Солдат нервно тряс ногой. Его глаза бегали от адреналина в крови.

— Никак нет. Жить хочу, товарищ старший лейтенант. Мы же не пять минут были в пещерах. Пока были там, я понял, что чем спокойнее ты становишься, тем громче становится голос, который управляет остальными офицерами в лагере, — голос парня стал тише.

Обратив на это внимание, Стар аккуратно посмотрел на офицеров в лагере. Они пристально смотрели на собеседника Стара, словно слышали всё, что он говорит. Стоило парню сбавить тон, один из офицеров двинулся в сторону Стара.

— Если ты всегда находишься в тревожном состоянии, пока адреналин бьёт, голос почти не слышен, — закончил парень.

— Замолчи, — повторял офицер, направив автомат в парня.

Стар встал между ними, подняв пистолет, требуя офицера опустить оружие и вернуться на своё место, но тот его никак не воспринимал. Решившись на выстрел, пуля прошла рядом с головой офицера. Глаза офицера заморгали. Он пришёл в себя, не понимая, как оказался перед Старом.

— Об этом я и говорю, — сказал парень.

Через несколько минут Стар достучался до учёных в лагере, демонстрируя им беспамятного офицера.

— В чём дело? — нервно спросила доктор Женёва, оставив свою лабораторию.

— Офицеры захвачены объектом, — заявил Стар.

— Это не новость, старший лейтенант. Объект использует всех, кто нарушает его личное пространство в злых умыслах.

— То есть, один объект согласен на изучение, но против личного контакта. А другие объекты спокойно атакуют лагерь, не оставляя после себя ни капли материала для изучения? По-моему тут что-то не вяжется, — рассуждал Стар.

— У вас что-то есть? Или это простая трата времени? — вздохнула доктор Женёва.

Обмундированная троица присоединилась к дискуссии.

— Доктор, — начал татуированный офицер, — сравните. Я понимаю, что это нарушение правил, но мы трое употребляем психотропные вещества. Адреналин в нашей крови вечно скачет. И когда мы попали в пещеры с другими офицерами, лишь мы, трое, не слышали голос, пока другие сходили с ума, пытаясь убить нас. Они слышали голос. И он велел убить нас. Уверен, этими кислотными объектами управляет тот же голос.

— В его словах очень много смысла, — послышался голос полковника Артемьева за спинами.

Обернувшись, все увидели офицеров, требующих оставить поиски объекта. Силы были не равны. В любой момент голос мог скомандовать необратимое.

— Тревога! — сказала доктор Женёва. — Она может напугать их.

— Ага. И в добавок натравить объекты, которые ориентируются на звук. Гениально, доктор! — нацелился на одного из офицеров полковник.

— Сколько веществ у вас ещё есть? — спросил у троицы Стар.

— Шприцов десять, может, одиннадцать, — сказал татуированный офицер.

Одурманенных офицеров было на десяток больше, чем шприцов с веществами. Недолго думая, Стар дёрнул рычаг тревоги и сразу же выключил. Перегрузка системы тревоги вызвала один очень громкий сигнал, оглушивший одурманенных офицеров. Под руководством Стара троица вколола по половине шприца каждому офицеру, заставив их сердца забиться намного чаще. Полковник мгновенно среагировал, дав команды по подготовке к обороне. На крыши домов были установлены крупнокалиберные пулеметы, а внешние зоны лагеря покрылись проволокой под напряжением. В какой-то момент стало казаться, что нападения объектов не случится. Как, вдруг, один из офицеров перекрестился. Громкий гул повторился.

— Идут, — кричали офицеры на крышах.

Полковник, Лейтенант и Стар находились за одним из ближайших домов, ожидая нападения.

— Тварей должно остаться немного, чтобы мы могли захватить, как минимум, один образец для изучения, — повторил полковник, закончив точить и без того острый нож.

Запахло сгоревшим мясом. Твари поджаривались на ограждении. Меньше половины от волны нападения проскочило в лагерь. Учёные находились в лабораториях, создавая из собранных и имеющихся изначально материалов стимуляторы, попутно слушая, как крупный калибр на крышах крошит объекты в мясо, которое в считанные секунды растворялось в кислоте. На земле находились лишь команда полковника и троица выживших, которые просились в команду. Мощная оборона от атакующей волны должна была проверить живучих офицеров.

В момент, когда объектов осталось около двух десятков, крупный калибр прекратил ведение огня. Невысокие объекты кидались на офицеров, скаля острые зубы, с которых стекали капли кислоты. Как бы не старались полковник и его офицеры, риск был высок. Жизнь ставилась выше задания, что злило полковника в офицерах. Перебивая один объект за другим, образцы погибали.

— Нужен один! — яростно кричал полковник, выстреливая в очередной объект.

— Есть один! — хором крикнула троица выживших.

После боя офицеры были распределены по периметру для очистки ограждения. Снарядив каждого офицера стимуляторами, учёные вернулись к своим исследованиям. Полковник остался довольным работой офицеров, глядя на выпотрошенное брюхо объекта. Вдруг, в лабораторию вошёл учёный, слегка убавивший радость полковника.

— Рядом с оградой была найдена часть тела одного из объектов, — положил он рядом с телом оторванный кусок.

Доктор Женёва некоторое время в тишине изучала объект. Лишь под конец своего экспресс-анализа она взялась за изучение куска тела другого объекта. Сопоставив данные двух, доктор Женёва удивилась.

— Знаю я твой взгляд. Не тяни. Нам ещё нужно найти этот… голос чертов! — не терпел полковник Артемьев.

— Это… невероятно. Каждый объект — это один и тот же! Точная копия. Никаких отличий.

Её слова не обрадовали никого в лаборатории.

— Мы одну и ту же тварь убивали всё это время? — спросил татуированный офицер. — Хотите сказать, что они там в пещерах пачками штампуются?

— Тогда что за тварь была с ними в пещерах? — рассуждал офицер с серьгой в ухе.

— Может, мать? — предположил третий из выживших с обожжённым лицом.

— Возможно, — продолжила доктор Женёва. — Кто знает, сколько этот объект мог наплодить подобных.

Полковник Артемьев ударил по столу кулаком.

— У меня нет времени гадать! Используй свой чертов сканер пород. Я должен знать пути этих пещер!

— Сегодня, явно, не твой день, Артемьев, — смотрела она в его злые, карие глаза. — Сканер не даёт данных дальше десяти метров. А пещеры намного ниже.

Глава 4: «Няня»

На мониторе компьютера чётко показывало, что находится под ногами научного лагеря. Десять метров земли, глины и каменного угля. Сколько бы полковник Артемьев не запускал сканер, дальше десяти метров ничего не было видно.

— Отлично! — встал он из-за стола. — Значит, далеко идти не придется. Я этих тварей растворю с лица Земли и внутри тоже.

— Идёшь на верную смерть? — удивлённо спросила доктор Женёва.

— Ты серьезно задаёшься этим вопросом, зная меня? — язвил он, уходя из лаборатории. — Надеюсь, лагерь ещё будет жив, пока меня нет.

Татуированный Лёха, Герман с серьгой в ухе и Михаил с обожжённым лицом. Пока полковник Артемьев пытал сканер пород, Стар наладил общение с новыми членами команды.

— Герман увернулся от клыков твари, отвесил леща винтовкой, я поймал тварь за шею, а Михаил вспорол её, — рассказывал Лёха, прибывая в восторге от пережитого. — Честно, молился, чтобы кислота не брызнула. Смотрел на Михаила и офигевал от его хладнокровности. Одно дело — врага валить, пока металла не наестся. Другое дело — неизвестную тварь вспарывать. До сих пор перед глазами.

— Вы, парни, отбитые, — усмехнулся Стар, вспоминая свою команду. — Такие и нужны в команде. Чтобы даже в таком аду можно было найти минутку, чтобы посмеяться. А-то с Лейтенантом и парой слов не обменяться, — переглянулись он с Лейтенантом.

Полковник выскочил из лаборатории, как ошпаренный. Команда вскочила на ноги, ожидая худшего.

— Что нужно, чтобы спуститься в ад? — спросил полковник у команды.

— Верёвочная лестница? — сказал Лёха.

— Ключи от врат? — сказал Михаил.

Лейтенант отвёл и отпустил затвор.

— Правильно, Лейтенант! — щёлкнул пальцем полковник. — Побольше огня.

Лагерь снабдил каждого глушителем, дополнительными магазинами, гранатами и противоаномальными наборами. Собравшись, полковник Артемьев повёл офицеров за безопасную зону, где не было ни камер, ни датчиков движения. Они были один на один с объектом, который не желал налаживать связь. Пройдя хвойные заросли, под покровом ночи огни фонарей осветили водопад, за которым виднелся вход в пещеры.

— Противник многочисленно превосходит числом. Не давайте ему основываться на этом! Не давай продыху тварям. В прицеле объект, жми на спусковой крючок, пока его жизнь не иссякнет! — пылал огнем в глазах полковник, стоя перед водопадом, освещенный фонарями. — Объект хочет залезть в наши головы. Залезем к нему!

Ударив кулаком в грудь, команда уверенно вошла в пещеры, обойдя льющуюся воду. Длинный вход всё круче уходил вниз, в итоге, приведя солдат в ещё большую пещеру, которую узнали выжившие. Кровь на стенах, остатки кислоты в ночи. Свет фонарей показывал каждый грязный, сырой угол, где испражнения объектов взывали к тошноте.

Первые минуты тихо отзывались в ушах осторожными шагами. Полковник увеличил шаг, как за поворотом впереди раздались визги мелких тварей. Как можно тише, команда продвинулась вперёд, прислушиваясь к визгам. Выглянув из-за угла, полковник Артемьев увидел, как объект, похожий на человека, сидя на камнях, на ощупь хватает мелких объектов и пристраивает к соскам над большим животом. Кислота стекала со ртов объектов, падая на камни, растворяя тараканов и прочую живность, что питалась их испражнениями.

— Каков приказ? — спросил на языке жестов Лейтенант, поймав взгляд полковника.

Проведя пальцем по шее, полковник вышел из-за угла, но кормящий объект отсутствовал на месте. Мелкие твари визжали, ползая по пещере. Полковник разозлился. Как, вдруг, капля кислоты упала с потолка в карманное отделение с гранатой. Отцепив пояс с гранатами, полковник бросил его в стаю мелких объектов, сам же отпрыгнул в сторону, приказав открыть огонь по большому объекту на потолке.

Тихий свист пуль. Объект с мелкими тварями на сосках скрежетал зубами, перемещаясь по потолку. Получив сильные ранения, объект спрыгнул на пол, кровоточа. Оторвав отпрысков от сосков, чудовище стало метать их, словно камни, пока голодные отпрыски за углом с трудом плелись к объекту, словно пытаясь убраться от, разъедающего кислотой, пояса с гранатами. Чека растворилась, и через мгновение пещеру поглотили клубы пыли и дыма.

— Эй. Эй! Стар! — шум в ушах заглушал голос татуированного Лёхи.

Приоткрыв глаза, он увидел отблескивающую, прозрачную маску под шлемом офицера. Пыль и дым засели в глотке. Стар издал пару звуков, дав понять, что ещё жив. Ощущая, как жесткая перчатка Лёхи бьёт по щеке, Стар стал приходить в себя, поднимаясь на ноги.

— Все целы? — сидел на камне полковник Артемьев, ополаскивая горло водой из фляги.

Со лба командира стекала кровь, как и по стенам пещеры ошмётки тел отпрысков. Воздух был полон отвратной вони. В углу, где происходила битва, большой объект наполовину разложился в собственной кислоте. Оставалась лишь грудная часть, голова и руки до предплечий. Лейтенант выстрелил в голову объекта, и запах в пещере стал в разы хуже.

— Замечание: в пещерах обнаружена взрослая особь объекта, что нападал на лагерь. Внешнее сходство. Взрослая особь кормила кислотой отпрысков. В результате боевого контакта взрослая особь проявила высокую скорость передвижения, использовала отпрысков, как метательное оружие, но личных способностей не проявила. Боевая группа подавила взрослую особь в считанные минуты. Дополнительное замечание: кислота мелких объектов реагирует только с органикой, кислота взрослой особи способна реагировать как с органикой, так и неорганикой, — записывал командир на камеру, протерев её рукавом.

Держа в руке сигнальную шашку, в красном свете полковник мог видеть каждого.

— Что дальше, товарищ полковник? — спросил Михаил.

— Черт его знает, сколько ещё таких «нянек» будет впереди. Взрыв обвалил нижнюю часть пещеры. Значит, объект, который мы ищем, находится глубже. Беречь боезапас! Жизнь каждого зависит от жизни ближнего! Вперёд!

Слова командира взбодрили офицеров. Полковник даже не думал идти за чьей-то спиной. Его седая голова без шлема смело шла вперёд. Дойдя до дыры в полу, он зажёг и бросил сигнальную шашку. Три секунды спустя, она закончила падение. Живучая троица установила карабины, прицепила тросы и отправила концы на дно. По два команда успешно спускалась вниз, пока очередь не дошла до Стара и обожжённого Михаила. Второй прицепился к тросу, но Стар всё стоял на месте.

— Я… не хочу… — детский голос плакал в голове Стара. — Мне одному хорошо здесь!

Боль ударила по голове изнутри. Голос требовал отступить. Стар схватился за уши. Боль не давала открыть глаза.

— Стар! — крикнул Михаил, глядя, как он сходит с ума. — Не слушай его!

— Что происходит?! — донеслось снизу.

— Объект атаковал Стара! — доложил Михаил.

Будто булыжник, Стар сошёл с края ямы. Вовремя среагировав, Михаил бросился на него, крепко схватив руками.

— Очнись, Стар! — кричал Михаил, ударяясь об стены в падении.

В один момент сработал стопор, Михаил завис, пытаясь удержать тяжёлого Стара, но силы оказалось не достаточно. Стар мощно ударился в дно пещеры, что то не выдержало, разрушившись под ним. Никому не удалось перехватить его. Лейтенант кинулся в последний момент, но лишь зацепил перчаткой шеврон на бронежилете, сорвав его. С грудой камней Стар исчез во тьме, где даже свет фонарей не пробивался сквозь черноту.

— Я не удержал его при падении, когда стопор сработал, — оправдывался Михаил, спустившись к остальным офицерам.

Гул в пещерах походил на звук тромбона. Он доносился отовсюду. Всё же чуткий слух татуированного солдата говорил, что с одной стороны гул доносился сильнее.

— Главная цель — объект, — утверждал полковник. — Пойдем на звук, как эти твари, — показал он на мелкую живность в виде тараканов и змей на стенах и под ногам.

— А что со Старом? — спросил Михаил.

— Я могу отправиться за ним, — показал Лейтенант на дыру в полу.

— Старший лейтенант знал, на что идёт, как и все мы, — полковник смотрел в глаза каждому. — Будем тратить время на поиски, объект окружит нас своими няньками, и тогда некому будет искать всех нас!

— Устав боевого крыла НБИ, — говорил татуированный Лёха, — на задании офицер должен быть сосредоточен на достижении цели, не отвлекаясь на другие моменты, сопутствующие по мере выполнения. Однако, в уставе есть часть, где говорится о том, что нужно беречь единицы силы, если объект не оценим на опасность.

Полковник был недоволен знаниями офицера.

— Я не перечу, товарищ полковник. Просто это как-то… радикально. Стар может быть жив.

— Михаил, — грозно заговорил полковник Артемьев, — идёшь на поиски Стара. Остальные идут со мной.

— Есть.

Команда разделилась. Готовясь к спуску, Михаил наблюдал, как остальные заметно быстро отдаляются. В глазах стало мутно, шёпот касался ушей. Поймав себя на этом, Михаил схватил стимулятор и воткнул себе в шею. Сердце забилось быстрее, яркость окружения от света сигнальной шашки увеличилась…

Герман с серьгой в ухе перестал видеть в маске отдаленный огонёк сигнальной шашки. Обернувшись, он посветил фонарем в то место, где был Михаил и шашка, но ни того, ни другой не было видно, как и ямы, в которую Михаил должен был спуститься.

Глава 5: «Затупленный металл»

Звуковое уведомление в лаборатории. Доктор Мария Женёва отвлеклась от исследования тела объекта. На мониторе она увидела учёного, доктора Голова. Без респиратора, костюм химзащиты рукавами завязывался на поясе. Его вид нарушал правила работы в поле.

— Доктор Голов, почему вы в таком виде? — спросила Мария, не впуская учёного внутрь.

Доктор Голов недовольно посмотрел в камеру.

— Тебя должно заботить не то, как я сейчас выгляжу, а то, почему сканер пород не уходит волнами дальше десяти метров!

Судя по эмоциям, вспоминая методы его работы, доктор Женёва впустила учёного в свою лабораторию. Оказавшись внутри, доктор Голов собирался сходу донести вести, но, увидев тело объекта, он замолчал на мгновение.

— Слеп. Острые зубы. Большие кисти для ребенка, — рассуждал он вслух.

— Я не закончила исследование объекта.

— Ты до сих пор возишься с внутренним исследованием, когда всё видно внешне?! — удивился он.

— О чём ты? Ты хотел рассказать что-то, как я понимаю?

— Объект управляет местностью больше, чем я… мы все думали. Лесные миражи, контроль разумом. Объект управляет землёй. Мы рыли землю до тех самых десяти метров, но дальше… бур просто перегрелся, сделав лишь сантиметровую ямку за час! Мы достали бур обратно, опустили сборник пород, но земля просто засыпала его доверху! — страшась, злился доктор Голов.

— Объект сказал, что против любого контакта…

— Мария! — повысил он голос. — Объект унёс трёх моих помощников под землю полчаса назад! А перед тобой лежит самый настоящий крот-мутант в образе человеческого ребенка! Ты продолжаешь подстраиваться под объект, не понимая, что он просто начал охоту на людей для своего пропитания, используя подобных мутантов!

— Это лишь твоя теория, — спокойно говорила доктор Женёва, приняв во внимание слова о схожести внешних признаков объекта с кротом.

— Сука, пока умы НБИ гибнут, ты ведёшь себя так, будто всё нормально. Требуй, чтобы боевое крыло заменило научную группу. Ибо здесь сначала надо не изучать, а подавлять объект!

Доктор Голов ушёл, оставив доктора Женёву пребывать в шоке. Мало кто осмеливался быть честным с ней, как с человеком. Попытавшись связаться с группой Артемьева, Мария слышала лишь шум. Вдруг, частоты стали меняться. Тихий, детский голос обрывисто говорил разные слова.

— Я… хочу… чтобы… мне… перестали… делать… больно!

…Михаил очнулся, ощущая, как ноет спина. Всё это время он лежал на своём автомате. Свет подствольного фонаря давал о себе знать. Обрубленный трос небрежно лежал на груди офицера. Поправив шлем, вытерев пыль с маски, Михаил встал на ноги, подняв своё оружие. Скоро он вспомнил, как в самом начале спуска кусок стены перекрыл выход наверх, обрубив трос. Чёрное облако шептало в ушах, а после удар.

— Стар! — громко позвал Михаил, увидев в паре метрах оставленный шлем.

Громкое эхо уходило в глубины пещер. Размеры пещеры удивляли офицера. Они больше походили на округлые туннели. Пройдя во тьме некоторое время, Михаил стал замечать тихое колебание света, словно вдалеке сверкала молния. Становясь всё ближе к свету, впервые показались тени. Михаил взялся за автомат покрепче, готовый к обороне в любой момент.

— Стар, — тихо сказал Михаил, поймав в свет фонаря спину старшего лейтенанта.

Появилась очередная вспышка. В двух сотнях метров от Стара двигалась настоящая армия тварей. Изголодавшиеся отпрыски умирали по пути. Взрослые особи не обращали на них никакого внимания. Приглядевшись к Стару, который даже не старался держать оружие в руках, Михаил быстро до него дошёл, схватив за руку.

— Стар! — чуть громче сказал Михаил. — Какого черта ты творишь?!

Стар обернулся к нему. Его взгляд был полон рассеянности. Он всё хотел продолжить идти к свету, не замечая полчища опасных объектов.

— Не трогайте… больно… — Стар повторял одно и то же.

Сразу же в шее Стара оказался стимулятор.

— Почему вы меня не понимаете!? — продолжал он, упав на колени.

— Стар, хватит. Уходим отсюда! — тянул за руку Михаил, наблюдая за тварями.

— Вы не слушали меня! — злобно сказал Стар, оттолкнув Михаила.

Туннели затряслись. Камни сыпались с потолка на полчища и рядом с офицерами. Оглушительный гул заставил тварей верещать от ужаса, что засел в голове. Стар боролся с голосом, приходя в себя, но, будучи под влиянием, бросился в полчища. Михаилу ничего другого не оставалось, как кинуться ему вслед, чудом избегая камнепад.

— Свали из моей головы! — кричал Стар, расталкивая тварей на пути.

Михаил несся через ад. Вопящие, слепые демоны окружали его. Он видел их в трясучем свете фонаря, словно в фильме ужасов. Благодаря безостановочному гулу, полчища не слышали его. Перескакивая сбитых с ног, Михаил медленно приближался к Стару, как, вдруг, гул стих.

— Твою ж! — ускорился Михаил, нагнал Стара и выбежал из полчищ демонов, которые приходили в себя.

— Михаил? — окончательно очнулся Стар, глядя на него перепуганного, и повернул взгляд в ту же сторону.

Яркая вспышка осветила всю зубастую, слепую орду. Сердца офицеров замерли. Перед ними была смерть, а за спиной в потолок бил гигантский, яркий, синеватый луч энергии, оставляя раскаленные жилы. Ни Стар, ни Михаил не желали расставаться с жизнью. Схватив гранату, Стар выдернул из неё чеку и бросил, насколько было возможно. Казалось, два офицера забыли о возможности дышать, лишь бы не издать какой-либо звук. Луч энергии погас, и во тьме раздался взрыв, убивший часть тварей. Полчища бросились на шум, дав офицерам вдохнуть.

— И что дальше? — тревожно спросил Михаил, целясь в головы одурманенных тварей.

— Им тоже нужно время, чтобы прийти в себя, кем бы они не были, — тихо говорил Стар, глядя, как горящая кислота охватывает всё больше объектов. — Пока они дохнут, нам же лучше.

Туннель обрывался в нескольких шагах от офицеров. Стар посмотрел вниз и тут же проверил свою винтовку.

— Что будет, если они очнуться?

— Чёрт, друг, ты нас только что проклял! — сказал Стар, направив дуло на тварей.

…Однажды, на плановом приёме у психолога Стара спросили: «На что ты готов, чтобы добиться поставленной задачи? Твоя жизнь стоит того, чтобы задача была выполнена?». Стар потёр ладони, взглянул на психолога и сказал: «У меня будут ресурсы, чтобы выполнить задачу. Я потрачу всё, что у меня есть. Когда останется лишь моя жизнь, я остановлюсь. Но только для того, чтобы использовать другие ресурсы. Ведь от моей жизни зависит успех выполнения задачи»…

Стар на пару с Михаилом рвали чеки гранат, как псы кости, и метали их в полчища тварей, будто ставили рекорды. Винтовки помогали недолго. Бой быстро перешёл в ближний. Острый нож рвал животы тварей до тех пор, пока сталь не начала тупеть из-за грубой кожи взрослой особи. Оттянув часть объектов в глубь туннеля, Михаил смог снова навлечь их на лужи горящей кислоты, добивая автоматическим огнем, пока Стар рвал тварей, как дикое животное. Импровизация шла удачно, пока край туннеля не оказался в шаге.

— Михаил! — кричал Стар, решившись на отчаянный поступок.

Офицер бросил объекты в кислоте, не добивая, увидев, что товарищ загнан в ловушку.

— Скоро увидимся! — улыбнулся Стар, зажёг сигнальную шашку и вставил её в пасть твари, обхватив ту покрепче.

— Стар! — гневно кричал Михаил, глядя, как он падает в пропасть вместе с объектом, оставляя за собой дым.

Маска была в крови, но он не переставал вести огонь, отстреливая колени тварям, заставляя тех гибнуть в собственной кислоте, не давая отправиться вслед за павших товарищем.

Глава 6: «Игра на нервах»

— Михаил, — с перебоями доносилось из рации.

Звон в ушах прекратился. Михаил стал думать, что это голос объекта. Схватив стимулятор, он вколол его в шею. Однако, не помогло.

— Приём! Отвечай, когда командир вызывает! — гневно донеслось из рации на груди.

— Это… Михаил. Приём, — говорил он, переполненный адреналином.

— Подними голову.

Послушавшись, Михаил протер рукавом маску от крови и увидел зажжённую, сигнальную шашку в туннеле выше.

— Неплохая работа. Учту в рапорте. А теперь нужно объединиться.

— Старший лейтенант Стариков мёртв…

— Не до этого, друг, — оборвал полковник Артемьев. — Объект почти у нас в руках. Нужно торопиться!

Мощный луч энергии вновь ударил в потолок пещеры, куда вели все туннели. Жилы на потолке заполнялись энергией всё больше. Они стали видны на стенах, уходя в пропасть, откуда поднимался туман. Внезапно, началась тряска сильнее прежних. Жилы стали вырываться из камней, увеличиваясь в размерах. Луч стих. Теперь жилы пульсировали полученной энергией, отдавая во тьму темно-синим светом.

— Может, объект не так уж враждебен? По этим… ветвям можно спуститься вниз. Там и встретимся, — сказал полковник, уверенно спрыгнув вниз, на одну из жил.

Михаил аккуратно слез на ближайшую жилу, медленно двигаясь по выступающим частям. Проходя мимо других туннелей, он видел надвигающиеся полчища, манимые голосом объекта и гулом пропасти. Скоро туман поднялся выше офицеров НБИ, и голос объекта было не отсеять стимулятором.

— Я… бежал… — спокойно говорил детский голос. — Они догнали…

Полковник Артемьев вёл Лейтенанта и татуированного Лёху, надеясь, скорее выбраться из тумана. Слова объекта били в лоб, заставляя видеть то, что он хотел.

— Я хочу… спокойствия… — сказал голос в голове полковника.

Перед глазами появилась улица, а впереди парк, где улыбчивые люди выгуливали собак, семьи тешились с детьми в колясках, а рядом с полковником бежала светловолосая девушка.

— Свали из моей головы! — разозлился полковник, отмахнувшись перед собой.

— Они… хотят… навредить… — продолжил голос.

Лейтенант бежал третьим, будучи за татуированным Лехой. Кучное облако тумана столкнулось с его лицом. Встряхнув головой, он потерял из виду всех. Внезапно, светловолосая девушка в военной форме появилась перед ним, направив пистолет в его сторону. Лейтенант поддался влиянию объекта и прицелился в девушку.

— Лейтенант! — крикнул Михаил, внезапно, появившийся на месте девушки.

Тот лишь благодарно кивнул Михаилу, продолжив двигаться за полковником.

— Спать… — не останавливался голос.

Михаил схватил два стимулятора и вколол в шею всё, что было. Это не спасло его от симуляции. Страх закрался в его глаза. Он продолжал двигаться за всеми, но давний кошмар стал реалистичен настолько, что офицер стал кричать. Михаил лежал на кушетке, привязанный, пока врачи пытались спасти его лицо. Эта острая, жгучая боль…

Вдруг, Лейтенант остановил его. Михаил пришел в себя и увидел, что вся команда оказалась ниже тумана, на ровной, металлической поверхности, обсыпанной разбитыми камнями из туннелей и частями тел объектов из пещер.

— Так держать, офицеры, — говорил полковник Артемьев. — Сейчас я вижу, что пошел на задание с настоящими воинами.

— О Германе ты так не скажешь, согласись, — направил дуло на полковника татуированный Лёха, стоя за спиной.

Лицо младшего офицера презирало полковника, а сердце ненавидело. Палец в любой момент готов был дернуться. Михаил не сразу заметил отсутствия товарища. По глазам Лёхи он понял, о чём идёт речь. Мышцы напряглись.

— Он умер в бою, как полагает солдату, — спокойно говорил полковник, не оборачиваясь.

— Я… — переполнялся ярости Лёха, — стоял там за твоей спиной, как сейчас стою. Как тогда видел правду, так и сейчас вижу!

— Что произошло в туннеле? — направил дуло на полковника и Михаил.

По одному взгляду командира Лейтенант понял команду. Через мгновение дуло автомата смотрело на Михаила, а пистолет дышал в сторону Лёхи. Хитрая улыбка взошла на лице полковника.

— Устав боевого крыла НБИ! — громко и четко говорил Артемьев, глядя на дезертиров. — Офицер НБИ, принявший сторону противника, готовый нарушить прямой приказ, должен быть расстрелян на месте ради благополучия успеха задания.

— Этот… сукин сын прикрыл себя Германом, когда кислота брызнула из живота твари! — рычал Лёха, глядя в холодные глаза полковника. — И после этого ты зовёшь себя командиром? Ты — ублюдок, думающий только о себе! Убить тебя мало за то, как умер Герман.

Артемьев усмехнулся.

— Тут ты прав. Наверно, очень больно умирать, ожидая, когда кислота доберется до мозга, — съедал взглядом он. — Когда… стекло маски стекает прямо в рот вместе с кислотой!

Громкий выстрел заставил всех прикрыть глаза. Открыв, Михаил увидел полковника на полу с простреленной шеей. Он был ещё жив и смотрел на яростного Лёху, который не верил своим глазам, ведь полковника застрелил Лейтенант.

Глава 7: «Вредитель»

— Доктор Женёва, говорит группа «Два». Мы находимся у входа в пещеру. И здесь… — речь офицера перебилась.

— Они лезут наружу! — послышалось от другого офицера.

Вместо слов группа «Два» включила камеры на груди, дав доктору Женёве самой всё увидеть.

Под ночное небо из пещеры вылезали объекты взрослой особи. Пройдя сквозь водопад, они падали на колени друг за другом. Тела их были истощены, даже брюхо свисало из-за отсутствия кислоты.

— Они… без сил, — удивлялась доктор Женёва. — Но… почему они вышли наружу? Мы больше не нарушали личные границы объекта.

В лаборатории находился доктор Голов и ещё несколько учёных.

— Если обычные кроты становятся вредителями для урожая в садах, то представь, какими могут быть вредителями мутанты-кроты в человеческом виде, — рассуждал Голов.

— Хочешь сказать, у объекта в пещерах сад, а мутанты-кроты губят его?

Сначала доктор Голов принял слова доктора Женёвы за детский лепет, но через мгновение его кожа побледнела, а в горле резко стало сухо.

— Нет! Объект и есть сад, Мария. Скорее всего, в переносном смысле, так как для управления большой площадью земли нужна оболочка в десятки раз, если не в сотни, больше человека. Возможно… мутанты-кроты — это вредители для объекта. Причём… как для всего живого в данной местности, так и для самого объекта!

Версия доктора Голова зацепила доктора Женёву.

— Группа «Два». Захватить образцы взрослой особи. Соблюдайте протокол безопасности. Командир группы, подойдите к пещере и проведите замер Ц-частиц, — приказала Мария.

На голову взрослой особи был надет стальной намордник, руки сложены в груди и прижаты, опоясывающими скобами. Командир группы прошел за водопад и взял в руки Ц-зор. В одной руке он держал планшет, а в другой металлический жезл с малозаметными, световыми датчиками на другом конце. Офицер не успел настроить Ц-зор, как жезл зафиксировал гигантский скачок Ц-частиц лишь рядом с пещерой.

— Две мегатонны! — широко раскрыл глаза доктор Голов, как и другие учёные.

— Если при приближении к объекту, количество частиц увеличивается, то… что мы увидим, когда окажемся лицом к лицу к объекту? — задумалась доктор Женёва, спросив Голова.

— Ты не поняла? Мы уже ближе некуда к объекту! Это… что-то невероятное. Я мог только представить себе такое! — восторгался доктор Голов.

— Если так, то группа Артемьева ещё ближе к объекту, чем мы, — пыталась она связаться с кем-нибудь из группы.

— Столь гигантское количество частиц не даст какому-то жалкому сигналу пробиться. Мы имеем дело с исполином среди объектов, которые нам удавалось встретить!

Доктор Мария Женёва смотрела на доктора Голова и видела другого человека, а не того, кого знала ещё с института. Несколько часов назад этот человек возмущался работой Женёвы, бился за каждого своего помощника. Теперь же открытие переполняло его эмоциями. Его взгляд казался безумным. Это заставило доктора Женёву обратить должное внимание на него.

…Глаза с трудом удавалось открыть. Синий свет сопровождал каждый раз, как веки размыкались. Тело изрядно болело. Вспоминая падение, Стар вывернулся так, чтобы тварь оказалась под ним, но приземление выдалось всё равно жёстким. Скоро Стар заметил, что кто-то тащит его за шкирку, а автомат плетется позади, зацепившись ремнем за ногу. Движения вызвали боль, но старший лейтенант не сдавался. Подтащив винтовку к рукам, он собирался вырваться.

— Подожди, — спокойный, мужской голос просил, — не стоит горячиться.

— Ты кто такой? Ещё один голос?! — Стар пытался достать стимулятор.

Движение прекратилось.

— Тебе некуда деваться, солдат. Встань и иди за мной.

Казалось, каждая кость трещала, каждая мышца рвалась, а органы отказывались работать. Стар откашлялся, встал и увидел перед собой тварь с потухшей сигнальной шашкой в пасти.

— Из-за тебя я прыгнул в пропасть? — наставил он оружие на тварь.

— Я бы сказал, благодаря мне, ты прыгнул в пропасть.

— Не пудри мне мозги! Отвечай. Где мы?! — злился Стар.

— Убьёшь его, и ты навсегда останешься в этом месте, в конце концов став одним из них. Или же ты можешь умерить свой пыл и послушать меня.

Голос не отступал. Находясь в темном туннеле, полном синих жил на стенах и потолке, Стар не горел желанием подчиняться, но и оставаться в месте, где патроны рано или поздно кончатся, не хотелось.

— Идём. Может, ты ещё успеешь исправить случившееся.

Тварь продолжила идти. Следом Стар, державший палец на спусковом крючке. Туннель потряхивало значительно меньше тех, что находились выше уровнем, а гул лишь слегка отзывался вдалеке. Добравшись до конца туннеля, тварь коснулась стены с жилами. Моментально её поразил мощный разряд, лишивший жизни. Громадная стена поднялась, чтобы Стар смог пройти, после чего опустилась, не оставив пути назад.

Он шёл вперёд, стараясь не свернуть себе шею от неописуемых видов. В десятиэтажных резервуарах, покрытых жилами, находилась бурлящая, синяя жидкость. Таких резервуаров было четыре. Большие, прозрачные трубки сотнями тянулись к механизму на потолке, покрытому живой оболочкой, которая, получив достаточное количество жидкости, сжималась на несколько минут, а после возвращалась в расслабленное состояние. В центре зала, точно, под живой оболочкой находился округлый контейнер, куда стекала часть жидкости после сжатия. Подойдя к контейнеру, тот опустился ниже, чтобы рост Стара позволял увидеть чистоту жидкости.

— Настало время познакомиться, — сказал голос, и в следующий миг в воздухе на противоположной стороне контейнера появился длинноволосый мужчина в коричневом, классическом костюме.

Стар дёрнулся, выстрелив в него, но пуля прошла насквозь, лишь перекосив изображение, которое быстро восстановилось.

— Понимаю твою реакцию. Неизвестность пугает. Я тебе не враг. Даже в телесной оболочке им бы не был, — дружелюбно говорил мужчина, глядя на жидкость в контейнере.

— Ты — объект? — наивно спросил Стар.

— Честно, я не понимаю, о чём ты. Меня зовут Анатолий Ливедов. Я занимался поиском упавших метеоритов, когда ещё был жив. Но… нашёл то, о чём и подумать не мог. И уйти уже не удалось.

— Я — Стар. Старший лейтенант Стариков.

— Очень приятно, Стар. В свое время я почти не встречал солдат, которые могли бы сказать больше двух слов. «Руки вверх!», «Лечь на пол!», — ухмыльнулся Анатолий, посмотрев на Стара.

— Очень интересно, но ты меня сюда не для беседы привёл, я уверен, — холодно сказал Стар.

Мужчина кивнул. Под его рукой появилась настоящая панель управления, которая была частью контейнера.

— Протокол безопасности. Семь, два, один, — отчётливо говорил Анатолий, набрав комбинацию клавиш на панели.

Тряска повторилась, после чего раздался самый громкий гул.

— Сынок, это отец. Не нужно бояться. Скоро всё закончится, — громко, но спокойно продолжил он.

— Папа? — в зале появился невысокий мальчик в белой рубашке и серых шортах. — Кто этот человек?

Контейнер, вдруг, ушёл под пол, а на его место поднялась черная капсула с той же жидкостью под ней. Рядом появилась ещё одна капсула. Внутри находился Анатолий. Он дышал голубоватым паром и при этом спал. Жидкость под его капсулой почти иссякла. Много ума Стару не понадобилось, чтобы понять, что Анатолий дышит испарениями жидкости.

— Его голос… — прислушался Стар. — Он контролирует всё здесь!

Анатолий обнял мальчика.

— Прежде, чем ты станешь винить в смертях моего сына, коснись панели управления. В ней вся история!

Озлобленный, но Стар решил коснуться панели, что возникла под рукой. Разряд тока поразил его.

— Пап, он сильный! — боялся мальчик.

— Я… не ожидал.

— Что… вы… такое?! — терпел боль Стар, упав на одно колено. — Уж поверь, я долго так могу.

Анатолий словно не был готов к подобному.

— Я просто хотел, чтобы ты оказался внутри капсулы, — в панике метался Анатолий. — Откуда мне было знать, что ты способен выдержать такой удар?!

— На кой мне лезть в эту капсулу?

— Нельзя оставлять моего мальчика одного. Я был с ним, оберегал и давал жизнь все сто двенадцать лет. Когда моя капсула прекратит работу, я состарюсь в одночасье и умру. Ты должен заменить меня!

Теперь Анатолий казался Стару параноиком.

— Ты слишком долго находишься здесь, — сказал Стар, поднявшись на ноги. — Я вырос там, где родителям нет замены. И то, о чём ты просишь, просто невозможно.

Слова Стара ударили Анатолию в самое сердце. Он разозлился от разочарования в людях.

— Я пришел сюда, будучи одинокий. Искал то, чем жил. У меня не было ничего. И я нашёл всё. Сына. Смысл жизни…

Внезапно, мальчик исчез из зала. Стар слушал проекцию Анатолия и стал замечать, как его речь стала замедляться, пока вовсе не застыла. Глаза Стара покрылись синеватой плёнкой. И голос мальчика отозвался в голове. Ощутив падение, Стар стал видеть лишь то, что показывал мальчик, прося не сопротивляться.

— Моя планета далеко отсюда…

Стар оказался в космосе, глядя с орбиты на красные-серые облака неизвестной ему планеты.

— Моя раса называется Вонер. Те, кто создал родителей моих родителей, совместили жизнь и технологии…

На большой скорости Стар вошёл в атмосферу планеты, метеоритом приземлившись в необычном поле, где гигантские, на половину механические черепахи ходили над Старом в поисках пропитания.

— Я родился во время прибытия создателей. Они вернулись к нам, когда им понадобилась помощь. На моих родителей установили большие орудия и забрали в космос. Когда помощь понадобилась мне и другим детям, никто не пришёл на помощь…

Ростом с человека раса захватчиков напала на механических детёнышей черепах, пробираясь внутрь них. Стар видел всё, будто сам участвовал в захвате. Те же туннели, тот же луч энергии.

— Я потратил все силы, чтобы залезть на самую высокую гору, чтобы выбраться в космос. По мне стали стрелять огнём. Подумав, что я мёртв, меня выбросили. Я летел по космосу долго. Раненный. Я уснул…

Перед Старом появилась орбита Земли. Голубая планета спокойно двигалась вокруг себя и вокруг Солнца, будучи не замусоренной спутниками и прочим металлом.

— Я проснулся, когда ощутил тепло. Я падал на какую-то планету, где небо было чистое, а еды хватило бы на всю мою семью. Только захватчики внутри меня тоже спали. Я упал в это место. Провалился глубоко. Пока захватчики ели меня изнутри, я пытался вылезти на свет. Но они навредили мне настолько, что я снова уснул.

Стар находился в полной темноте, когда рядом с ним загорелся чей-то фонарь.

— Кроме захватчиков, много кто пытался залезть ко мне. Я чувствовал всех. Но стоило им навредить мне, я стал защищать себя. На этой планете мне были подвластны воздух и земля. Я использовал их, чтобы прятать себя. Но один человек смог найти меня. Он оказался добрым, как моя мама. Боялся что-то сломать, аккуратно двигался. Он сказал, что его имя Леонид.

Глядя, как Леонид тащит аппаратуру внутрь механической черепахи, чтобы чинить некоторые места, Стар понял, о ком шла речь про заботу.

— Леонид стал мне отцом. Я открыл ему панель управления механической частью. Доверился. И не зря. Когда ему стало плохо, я тоже решил помочь, открыв место жизни. Леонид был болен. Сильно болен. Я не хотел терять отца, а он не хотел терять меня…

В этот момент Стар узнал то, о чём бы Леонид вряд ли рассказал.

— Узнав о секретной комнате, перед воссоединением со мной Леонид создал копию себя, чтобы тот продолжил работать в телесном обличии. Но из-за болезни копии получались уродливые. Их стало так много, что в один момент я остановил Леонида. Он выполнил обещание. Воссоединился со мной. Но его копии становились ещё ужаснее. Они питались моими отходами. Потеряли глаза. Стали похожими на чудовищ, которые сейчас ходят во мне. Кроме Леонида, мне никто больше был не нужен. Я стал скрытным. Самых наглых я стал убивать. Пока не встретил доктора Женёву. Мне захотелось с ней познакомиться, но, вспоминая, на что способны люди, Леонид стал говорить, что нужно избавиться от них, пока он не увидел тебя…

Вновь тьма. Стар готов был заменить свою память на новую, чтобы голова не разорвалась от узнанного. Перед Старом появилась проекция мальчика с черепашкой в руке.

— Здесь нас не услышит даже Леонид, — говорила черепаха голосом мальчика.

— Я не собираюсь быть ему заменой, — твердо сказал Стар.

— Ты не дослушал. За то время, что я нахожусь на вашей планете, мои системы жизнеобеспечения, двигательная система пришли в негодность. Даже если бы я захотел, я не смогу жить так, как раньше. Мне больно. Я — то, что вы называете «объект». Я слышал мысли многих на поверхности и тех, кто ещё бродит недалеко отсюда. НБИ причинит мне больше боли, чем захватчики моей семьи. Леонид будет недоволен, но этого я хочу. Дай мне остыть, как остыли мои родные.

В ту же секунду Стар очнулся. Пленка слезла с глаз. Голос Леонида снова стал слышен.

— Что это было? — спросил он. — С тобой говорил мой сын?

— Да, которому ты всю жизнь испортил со своими клонами! — говорил Стар, пройдя насквозь Леонида.

Внезапно, стены открыли свои ходы. Уродливые клоны ворвались внутрь, ведомые Леонидом. Стар стал отступать назад, как, вдруг, перед ним возникли Лейтенант, татуированный Лёха и Михаил. Они были реальны, никаких иллюзий. Без разговоров в четвертом они отражали атаку клонов, пока проекция Леонида злорадствовала.

— Папа? — послышалось всем.

Твари застыли в метрах от Стара и остальных.

— Сын! — гневно сказал Леонид. — Хватит!

— Нам пора спать!

Клоны повернулись лицом к проекции.

— Я не хочу спать! — кричала проекция, глядя, как уродливые клоны окружают капсулу и разрывают её на части, добравшись до своего оригинала.

В считанные секунды от тела Леонида остались лишь кости и его коричневый, классический костюм, потрёпанный временем. Проекция исчезла.

— Я не хочу больше управлять ими, — говорил голос.

— Цель сверху! — крикнул Стар.

Команда вела огонь до тех пор, пока сердце объекта не взорвалось при очередном сжатии. Жидкость хлынула мощным потоком, осушая резервуары в зале, нарушив стабильность их работы. Клоны Леонида быстро переключились на офицеров. Жидкость под ногами замедляла клонов, награждая солдат временем для спасения. Стена над единственным, оставшимся, туннелем стремительно опускалась.

— РаМБо! — закричал Стар, выбежав в туннель.

Глава 8: «РО–5»

Мощный толчок сбил с ног всю лабораторию.

— Я должен это увидеть! — жадно сказал доктор Голов, выбежав наружу.

Лагерь загорелся красными огнями тревоги. Офицеры кинулись лезть на крыши домов, лишь бы успеть встать за крупнокалиберные пулеметы. Удержаться на ногах было трудно. Лес трещал корнями, пропуская в лагерь разломы в земле.

— Доктор Женёва, боевое крыло готово к обороне лагеря, — доложил один из офицеров.

— Нас уже ничто не спасёт! — выкрикивал доктор Голов.

Не желая терпеть его больше, доктор Женёва приказала ближайшим офицерам запереть доктора Голова в одном из домов офицеров. Связи с полковником Артемьевым не было. Новый толчок сбил Марию с ног. Гул пронесся с таким грохотом, что электроника в лагере стала сходить с ума. Офицеры обернули оружие в ту часть леса, откуда ни разу не выходили объекты. И это время настало.

Земля поднялась на глазах всего лагеря. Деревья разлетались по округе. Восходящий, жёлтый диск затмился гигантской головой черепахи с длинной шеей. Каменная порода сыпалась с гиганта. Могучие веки открылись, чтобы в последний раз увидеть мир, который так и не стал домом. Холодный ветер гладил шею. Гигант повернул головой, глядя на, простирающиеся вдаль, зелёные леса и яркий диск, заставивший его прищуриться.

— Великолепно! — сушил глаза доктор Голов в тени гиганта.

Направив голову в сторону лагеря, черепаха закрыла глаза. В криках все стали разбегаться, заметив, что голова гиганта стремиться лечь. Дома учёных и лаборатории разрушились под тяжестью. Кто-то успел убраться с места удара. Были те, чья кровь сочилась по земле из-под головы гиганта. Доктор Женёва шла к объекту, не взирая на опасения отбегающих офицеров.

— Мария! — восторженно говорил доктор Голов, стоя перед головой черепахи. — Я был прав!

— Но… почему он или она не двигается? Ты заметил, падение было безудержное, ускоренное? Словно…

Осмелившиеся, учёные отпрыгнули назад, увидев, что объект проявил активность, приоткрыв пасть. На удивление всем офицеры НБИ, как ни в чём не бывало, вышли наружу вместе с грудой, вывалившихся, камней. Стар, Лейтенант, Михаил и Лёха. Уставшие, разбитые морально, воодушевлённые друг другом, офицеры гордо стояли перед лагерем, заставляя каждого терять дар речи.

— Словно он мёртв? — сказал Стар.

— Вы выжили! — кричал доктор Голов, рассматривая солдат. — Расскажите всё, что вам удалось пережить.

По взмаху руки доктора Женёвы офицеры увели ополоумевшего учёного.

— Мёртв? Серьезно?! — разочарованно говорила Мария, глядя на каждого.

— Думаю, нам есть, что рассказать, доктор, — твердо подметил Стар.

…Среди толстых стен лаборатории, где никто не мог помешать, выжившие офицеры НБИ рассказали пережитую ночь, начиная с первого боя с взрослой особью и заканчивая спасением. Ещё никогда информация так не ломала голову доктору Женёве. Вспоминая, что она работает в НБИ, становилось легче принимать в обыденность существование гигантских черепах-киборгов, технологию быстрого клонирования и жидкость, способную на продление жизни, пусть не в самом приятном виде.

— Так. Подожди, Стар, — прикрыла она глаза. — Черепаха попросила тебя об одолжении, чтобы ты прекратил её мучения под землёй?

— Именно так.

— Поддерживаю каждое его слово, доктор, — сказал Михаил. — Я уверен, не сделай мы по-другому, нас бы тут не было, как и лагеря на этом месте.

— Доктор, вы же тоже слышали голос, — говорил татуированный Лёха. — Вспомните слова.

— «Вредить», «Хочу быть один»… — перечисляла она.

— Видели бы вы сколько там было тварей, чтоб их! — вспоминал Михаил.

Доктор Женёва резко поменяла тему, посмотрев на Лейтенанта.

— Что насчёт полковника Артемьева?

Лейтенант подошёл к доктору и вложил ей в руку нагрудную камеру полковника, а вместе с ней и коммуникатор.

— Задание выполнено. Полковник ликвидирован.

Это были первые слова Лейтенанта за всё время. Стар прибывал в шоке, услышав его голос, как и остальные офицеры. Ещё большим шоком для Стара стал приказ доктора Женёвы, пока Михаил и Лёха не разделяли особого удивления.

— Что происходит? Я один тут в тумане был?

— Стар. Скажу честно. Я не могла тебе доверять. Ты прибыл горяченький из печи моего бывшего мужа, где мозги промывают так, что о себе забыть можно. Потому так было важно, чтобы ты ничего не знал, — откровенно сказала Мария.

— Стар, мы прибыли сюда по приказу доктора, а не генерал-лейтенанта, — говорил Михаил. — Так скажем, у него репутация ублюдка высокого уровня. Если ты работаешь на доктора Женёву, то… без вариантов, ты в списке генерал-лейтенанта.

— В кровавом списке, — подчеркнул Лёха.

— Артемьев больше не выйдет на связь с начальником. Значит, ты, Стар, тоже скоро окажешься под ударом. За гибель объекта, ответственность за которого лежала на мне, ты присоединишься к моей операции, — утверждала Мария.

Выбравшись из ада с инопланетными технологиями, Стар усмехнулся её заявлению.

— Я в НБИ от силы день. С самого начала я шёл вперёд. Сам или под чьим-то началом, неважно. Шёл вперед, вообще не представляя, что меня ждёт. Я, обычный армейский человек, доктор, со своими понятиями о человечности. Это я к тому, что ни разу не было такого, чтобы мои бойцы шли со мной в бой, не зная, хотя бы, минимум информации о противнике!

Стар встал со стула, приблизившись к невысокой женщине.

— К вашему счастью, я жив. Ибо я бы воскрес, чтобы лично отправить вас в могилу за такие тайны.

Огонь в его глазах подкармливался гневом. Это было холодное, синее пламя, на котором готовились самый лучшие блюда. И имя им «Месть».

— А ты любишь себя, — подметила доктор Женёва.

— Надеюсь, вы достаточно хорошо проработали план действий против своего мужа. Если нет, то я не думаю, что вам понравится второй подобный исход с черепахой.

На счету доктора Женёвы Стар был первым солдатом, кто имел столь большое эго. Она считала, что Стар может создать проблемы в важной для неё операции. Однако, он доказал свою живучесть и целеустремленность. Такая единица силы была нужна доктору.

…Подготовка к операции длилась ровно до того момента, когда на коммуникатор полковника Артемьева пришёл вызов от пилота, который доставил команду к научному лагерю. Доктор Женёва использовала готовую речь полковника, собранную из записанных частиц разговоров. Пилот подтвердил контакт, запросил подтверждение на безопасное приземление и отключился.

Ночь. Черные тучи скрыли яркий, лунный диск, пуская ветви молнии по лесу. Учёные накрыли голову и шею объекта лёгким, прочным каркасом, являющимся основой трёхэтажного комплекса для исследований. Для защиты учёных от возможных угроз в лагере осталась дюжина офицеров. Остальная часть боевого крыла НБИ ожидала отбытия. Мощный прожектор осветил в небе тот же транспортник с сигнальными огнями. Доктор Женёва взяла с собой Лейтенанта и Стара, отправившись вперёд всей колоны, которая должна была вернуться на станцию.

— Полковник Артемьев? Назовите свой служебный номер, — донеслось из наружного динамика вертолета.

— Девять, ноль, семь, два, семь, три, — озвучил Лейтенант очень похоже на голос полковника.

— Добро пожаловать на борт, — приветствовал пилот, опуская люк грузового отсека.

Внезапно, Стар ощутил неладное. Заставив доктора Женёву спрятаться в лесу, он встал около вертолета, пока люк не опустился до половины. Свет фонарей ударил в глаза Лейтенанта, но он даже не шелохнулся, когда из вертолета выбежали три офицера НБИ, окружив его.

— Где полковник Артемьев? — необычно спокойно говорил офицер, держа в прицеле Лейтенанта. — Лейтенант, у нас приказ. Не усугубляйте ситуацию.

Тихий свист пуль из винтовки с глушителем. Из трёх офицеров остался лишь один, что смотрел на своих мертвых товарищей с пулями в шее. Лейтенант выбил из его рук оружие прежде, чем тот понял, что произошло. Стар и Лейтенант хорошо сработали на пару без единого слова.

— В… в нас встроены датчики сердцебиения! — заявил напуганный офицер. — Он… всё знает!

Офицер упал на колени, схватившись на голову под каской.

— Чертов НБИ! — закричал он.

Искорёженная каска отлетела в ночь. Безголовый труп упал к ногам Лейтенанта. Пар от горячей крови, что образовала вокруг Лейтенанта лужу, поднимался вверх. Будучи омытый чертами лица офицера, хладнокровный Лейтенант отправился внутрь вертолета. Без особых усилий он выломал дверь и заперся с пилотом, собиравшимся начать взлёт. Обрызганный кровью, Стар всё больше ненавидел НБИ за отношение к человеческой жизни.

— Надеюсь, то, что ты увидел, добавило тебе мотивации? — говорила доктор Женёва, подойдя к Стару. — Не остановим этого Кровавого генерала, сколько ещё солдат погибнут по его приказу?!

Внезапно, Стар вышел из себя.

— Будто тебе есть дело до чужих жизней! — толкнул он её в плечо. — Когда на лагерь начались атаки, ты даже пальцем не шевельнула, чтобы создать, хотя бы, один стимулятор для одного из офицеров! Хорошо быть командиром? Солдаты гибнут, а ты… в стороне.

— Это не просто так! — пугливо осип её голос.

— Скажи это всем, кто идёт за тобой!

Колонна из офицеров и двух грузовиков вышла из леса, приближаясь к вертолёту. Михаил и татуированный Лёха шли впереди. Хлопнув по плечу Стара, вместе с ним они сели в вертолет. Доктор Женёва была ошеломлена словами Стара. Наблюдая, как загруженные грузовики заезжают в вертолет, она в одиночестве поднялась на борт.

Шторм мотал вертолет. Гром бушевал прямо над ухом. Офицеры позволили себе немного отдыха, разговорившись. Лейтенант не выходил из кабины пилотов второй час. Интерес поднял Стара с места. Спокойно войдя в кабину, он увидел мёртвого пилота. На полу лежала балаклава с каской. На месте второго пилота сидел Лейтенант. Впервые можно было увидеть светлые волосы на его голове и часть лица, а не только зелёные глаза, которые теперь казались темно-красными. По подбородку Лейтенанта стекала кровь. Взглянув на пилота ещё раз, Стар увидел изгрызенную шею. Тело пилота словно высушили, а на его лице остался посмертный ужас.

— Скажи мне, кто ты, и я убью тебя прямо тут? — Стар наставил пистолет на голову Лейтенанта.

— Закрой дверь. Так будет лучше для нас обоих, — спокойно говорил Лейтенант, не отвлекаясь от управления вертолетом.

Не опуская пистолет, Стар сделал, как он сказал. Молния осветила бледное лицо Лейтенанта.

— Можешь звать меня, как тебе угодно. Я — упырь. Или РО–5, как меня называют в НБИ знающие люди. Радикальный объект номер пять. Я пошёл работать в НБИ, как любой другой солдат. Как-то я попал под удар РПГ, потерял половину левой ноги, много крови. Меня доставили на станцию «Димитр» ещё живым…

— Кровосос ты перекаченный! Сейчас ты расскажешь, что это из-за НБИ ты стал таким?! — злился Стар.

— А во что легче поверить? В какую-нибудь сказку, где человека кусает другой человек и он становится вампиром, или в рассказ, где человеку переливают кровь какой-то твари, чтобы он выжил, но стал ещё опасней, чем тварь, чью кровь использовали?

Хотелось просто убить упыря, но Стар уловил мысль, оказавшись на границе выборов.

— Сначала я был благодарен за жизнь, которую мне спасли, за сверхчеловеческие возможности. Я делал для НБИ всё, желая использовать силы. Пока не услышал разговор учёных, которые наблюдали за мной, исследовали меня. Чтобы стать… «этим», я должен был умереть. И меня убили! — яркие воспоминания били больно.

Интуиция говорила Стару, что Лейтенант не врёт. Всё же опускать пистолет Стар не решался.

— Скоро я перестал считать себя собой. «Эксперимент лаборатории, созданный для оправдания надежд правительства». Раз тот «я» умер, я выбрал самый простой позывной. Лейтенант. Надел маску, чтобы больше никто не знал, что я такое. И стал делать то, что умею лучше всего, — убивать.

— Почему остался в НБИ?

Лейтенанту словно было запрещено об этом говорить.

— Лишь одному человеку я дал снять с себя маску. Это была Яна. В то время она ещё могла ходить по станции, общаться. Проще говоря, я влюбился в неё. Ты можешь понять меня. Ты её видел, пусть лишь копию, — с улыбкой говорил он. — Мне некуда было возвращаться. Родители думают, что я мёртв. Я не мог контролировать голод, а на станции меня поили кровью досыта. А когда встретил Яну, ожил. Что-то человеческое всё-таки во мне было. Чтобы быть рядом с ней и не навредить своей семье на гражданке, я остался в НБИ. Да и кто бы меня отпустил? — усмехнулся Лейтенант.

— Чем дольше я в НБИ, тем чудесатее, черт возьми.

— Ты не доверяешь доктору Женёве. И тебя можно понять. Я видел много документов, отчётов, где она и её муж не особо отличались друг от друга в каких-то решениях. Но в одном я согласен с доктором Женёвой. Метод генерал-лейтенанта радикален по отношению к Яне. Если нужно убить генерал-лейтенанта, чтобы освободить Яну, я объединюсь с доктором Женёвой.

— А что, если она использует тебя? Пожертвует тобой в важный момент?

— Стар. Эта женщина убила меня, чтобы я стал тем, кем я являюсь. Она использует меня с самого начала. Думаешь, я не знаю, какой у неё замысел?

Гениальный ум зол убеждался Стар, глядя на Лейтенанта.

Внезапно, приемник заверещал множественными голосами. Лейтенант взглянул на голо-карту и смутился.

— Мы уже должны были пересечь купол очистки, — сказал он, наблюдая за бортом лишь тучи.

Крики. Приказы командиров. Автоматическая очередь перебивала голоса.

— Внимание! Станция «Димитр» атакована неизвестным врагом! — кричал оператор, заметив транспортник. — Нужна помощь! Используйте всё ваше вооружение и личный состав офицеров для отражения нападения врага! Приём!

Купол очистки был отключен. Высшие этажи центрального здания обломками лежали внизу, где бились офицеры НБИ и неизвестный противник. Пламя захватывало этажи кольцевого здания. Зенитное орудие было выведено из строя. Операторский мостик ещё жил, пока оператор пытался достучаться до транспортника, но Лейтенант игнорировал его, приближаясь.

— Сзади! — кричал оператор.

Система безопасности забила тревогу. Из-за горы вылетел боевой вертолет, нацеленный на транспортник. Крупнокалиберный, пулеметный огонь ударил по лопастям и хвосту. Потрескавшееся, стекло кабины закрывало обзор. Лейтенант старался сесть на живую вертолётную площадку, как, вдруг, двигатели попали под очередной залп. Стар кинулся на штурвал, потянув его в сторону. Операторский мостик быстро оказался перед носом. Столкновение. Стар открыл дверь и прыгнул в грузовой отсек. Скрежет металла, битое стекло. Визг двигателей и крики офицеров.

Глава 9: «Без права на жизнь»

…Дым заполнил весь отсек. Система безопасности трезвонила по ушам о приближающемся вражеском вертолете. Из живых оставался лишь Стар. Остальные либо выбрались, либо оказались раздавленные грузовиками. Стар успел выйти через выбитое стекло в кабине пилотов, когда вертолет принял на себя ракетный удар. Лёжа за грудой аппаратуры, он ощутил всё тепло горящего топлива, языки пламени которого вылезли по бокам и над головой. Затушив загоревшийся кусок ткани, Стар отдышался и встал на ноги. С мостика можно было наблюдать, как научная станция рушится. Противник атаковал НБИ беспощадно. Горящее, центральное здание, словно маяк, освещало станцию. Пробраться к лифту стало смертельно опасно. Стар сжал винтовку покрепче и вышел из операторского мостика, попав в незнакомые коридоры, уходящие в гору. Освещение работало с перебоями. Среди десятков мертвых тел офицеров НБИ Стар заметил тела противника.

Форма двух сторон отличалась цветом, не более. На свету синяя форма противника цепляла внимание, но сейчас, в ночи, враг мог внешне сойти за своего, подобравшись на карательную дистанцию.

Подняв рядом с офицером НБИ рацию, Стар услышал, что противник пробился на минусовые этажи. Ни следа доктора Женёвы, Лейтенанта и остальных офицеров, кто участвовал в операции против генерал-лейтенанта Елисеева. Одно было ясно: нужно попасть на минус девятый этаж, где находилась лаборатория с Яной.

— Стой! — сказал полумертвый офицер НБИ, схватив Стара за ногу.

Засветив фонарем лицо офицера, Стар избавил себя от его рук. Живучий офицер смог сесть. Силы позволяли это и ещё говорить. Окровавленное лицо солдата показалось знакомым. В памяти промелькнул парень с минус седьмого этажа. Тогда он был младшим сержантом. Сейчас же с трудом сидел в погонах лейтенанта, пуская кровь изо рта.

— О, — узнал и он Стара, дав себе улыбнуться, — я помню тебя.

— Плохи дела? — спросил Стар, показав на кровь на форме.

— Пуля… где-то в желудке. С боку зашла. Зараза! Как на зло, — закашлялся офицер. — Не иди туда.

Стар посмотрел на широкие двери, замаранные кровью.

— Лифт снаружи недоступен. Мне нужно добраться до нижних этажей. Может, там есть лифт.

— Друг. Туда до тебя целая орава зашла. Они меня не послушали. И что теперь? Я только крики слышал.

— Я должен, — присел на ногу Стар, глядя на гаснущего солдата. — Ты больше не услышишь крики, друг, — положил он руку на его плечо.

— А? — не расслышал солдат, тяжело подняв бледные веки. — Я не…

Голова офицера свисла вниз. Стар оставил его, подойдя к дверям. Понадобилось много усилий, чтобы приоткрыть их. Оказавшись за ними, громкий хлопок дверей включил свет. Короткий коридор был полон расчлененных тел. По полу катались сотни гильз, а на стенах и потолке виднелись глубокие отметины. Стар прошёл вперёд, и свет погас. Без особых раздумий он бросился к дверям на другом конце коридора, как, вдруг, нечто ворвалось внутрь, издав громкое шипение. Решив, что это его спасёт, Стар бросил в воздух гранату, убегая ещё быстрее. Двери оказались такими же тяжёлыми, как и прошлые. Обернувшись всего на мгновение, граната взорвалась, осветив чудовище. Стар пригнулся. Гигантская, красная змея вылетела за дверь, дав солдату путь побега.

— О… Боже мой! — медленно проговорил вслух Стар, стоя в внутри горы.

Перед ним возвышалось невообразимое дерево с толстым стволом, которое уходило глубоко вниз, где тьма не освещалась ничем, пока где-то высоко, среди ветвей, яркие, белые огни слепили глаза. Ветви теснились о гору, скручиваясь и уходя вниз. До плодов было не достать. Разных размеров красные яблоки манили взгляд. Стар стоял на широкой платформе, по стенам винтом уходящей вниз.

— Человек, — шёпот пронесся в голове.

Стар не успел опомниться, как из-под платформы вытянулась голова красной змеи с желтыми глазами и узкими зрачками. Одна голова была в разы больше, чем сам Стар.

— Тебе страшно. Но ты стоишь на месте не поэтому.

Стар ощущал, как змея вьется в голове.

— Так много… гнева. Ты уже меня ненавидишь?

— Сегодня я вылез из гигантской черепахи-киборга. Если мне придется попасть внутрь тебя, чтобы потом вылезти и попасть на минус девятый этаж, тогда, да, я почти возненавидел тебя! — гневно сказал Стар, подавляя страх.

Змея показала раздвоенный язык, оценивая воздух рядом с солдатом.

— Не врёшь. Значит, смог дать древнему ребенку покой, который так ему был нужен? В тебе столько гнева, ненависти ко всему. Ты есть разрушение! Но ты добр. Как это возможно?! Все, кто приходил сюда, хотели либо сделку, либо их отправляли мне на съедение. Кто ты такой? Что… ты такое?!

— Арсений Стариков. Старший лейтенант.

— Так скромно. Ты мне интересен, Арсений!

Внезапно, змея с грохотом проползла по стенам горы к ветвям дерева, сорвала маленькое, красное яблоко и вернулась к Стару, протянув его на хвосте.

— Заключим сделку. Я помогу тебе добраться до минус девятого этажа, а ты попробуешь это яблоко. В твоей памяти есть запертая дверь! Мне интересно, что за ней скрывается. Даже ты о ней не знаешь. Тем самым, информация за этой дверью становится драгоценной для меня.

За последнее время произошло столько всего, что гигантская змея, предлагающая яблоко за проезд, не смогла удивить Стара. Долгие разговоры стали утомлять солдата. Согласившись, он взял спелое яблоко и откусил, ощутив весь сок.

— Всё встало на свои места, — довольно зашептала змея, показывая язык.

Детский плачь отозвался в ушах. Выплюнув сладкое яблоко, Стар недовольно посмотрел на змею, схватившись на винтовку.

— Не знаю, что тебе это дало узнать. Но теперь твоя очередь! — грозно сказал он.

— Как скажешь. Это не последняя наша встреча, Арсений!

Змея обнажила клыки и вцепилась в платформу, проглотив Стара целиком. Стар летел вниз, глядя, как свет исчез. Ощущая, как всё вокруг меняется, мгновение спустя, тьма сжалась, тесня Стара. Вдруг, бетонный блок в человеческий рост выпал перед Старом, впустив свет в стену, где оказался он.

— Это жесть! — сказал Стар и вылез наружу, глядя на цифру на стене. — Минус девятый этаж. Чёрт!

Собравшись, Стар оббежал этаж в поисках кабинета генерал-лейтенанта, однако, кроме мертвых офицеров НБИ, он никого не нашел. Ими словно мяли стены лабораторий на этаже, били лампы и выламывали двери. Кто-то сильный давил головы учёных, душил их, пока глаза не вылезут, рвал им конечности. Вдруг, на этаже послышался грохот. Стар набрёл на, замаскированную под цифру, дверь, за которой доносились голоса.

— Ты разрушила всё, к чему я так стремился! — яростно говорил генерал-лейтенант. — Устроила весь этот хаос! И всё для того, чтобы потешить своё величество?! Дрянь! Я убью тебя!

Стар влетел внутрь, вложив в удар всего себя. Прочная дверь слетела с петель, столкнувшись с грозным генералом-лейтенантом. Появление Стара смутило его, остановив. Доктор Женёва в слезах наблюдала за своей дочерью через прозрачное окно в стене. В дальнем углу кабинета со сломанной ножкой деревянного стола в груди, вмятый в бетонную стену, находился Лейтенант, пока Михаил лежал, придавленный сломанным столом, не подавая признаков жизни. Стар смотрел на изрезанный китель генерал-лейтенанта, расстрелянную грудь и забитое до синевы лицо.

— Жив? — усмехнулся, запыхавшийся генерал-лейтенант. — Ничего. На тебя у меня сил хватит.

Он собирался расправиться со своей бывшей женой, подняв массивную руку, но выстрел в голову остановил его. Доктор Женёва с ужасом посмотрела на Стара, мотая головой в стороны.

— И это всё? — повернулся он к Стару.

Выпустив весь магазин в голову генерал-лейтенанта, Стар стал перезаряжаться, дав схватить себя. Рука взялась за шею и подняла Стара над полом. Изуродованное, кровоточащее лицо, лопнувшие глаза, выбитые зубы.

— Слабо, товарищ старший лейтенант, — сказал генерал-лейтенант, восстанавливая своё лицо. — Я покажу, что такое сила.

Он метнул его через дверной проход в коридор и последовал за ним. Его размер увеличился, оказавшись за кабинетом. Он снял с себя китель, рубашку. Шрамированное тело менялось. Разрываясь в ключевом поясе, рядом с головой выросли две уродливые, стягивающие кожу с лица. Мышцы увеличились. Под конец мутации трехголовое чудовище издало рёв, пустившее кровь из ушей Стара.

— Наблюдай, пока есть, чем наблюдать, — троился его голос. — Это величие человеческого развития!

— Почему ты говоришь о себе в третьем лице, придурок? — говорил Стар, поднимаясь на ноги. — У тебя даже одного нет.

— Посмотрим, как тебе будет смешно, когда я стану отрывать тебе конечности!

Тварь напала на Стара с невероятной скоростью. Чудом Стару удалось увернуться, оставив на своем месте гранату.

— Детский сад, — сказал он, отбросив гранату, пока та не взорвалась.

Отстрелив глаза каждой голове, Стар исчез с поля зрения твари.

— Ты прячешься от этой формы жизни без права на жизнь? — шёпот змеи коснулся ушей.

— Ты? — сказал Стар, оглянувшись, но увидел лишь настигающую тварь.

— Это же просто жалкое подобие жизни, — продолжала змея.

Поймав тварь на неповоротливости, Стар вновь увернулся, убегая в другую сторону. Тварь рушила всё на своём пути. Пули лишь замедляли, а гранаты причиняли малейший вред, который восстанавливался в считанные секунды. В один момент тварь создала ударную волну, повалив Стара на пол, после чего настигла и подняла, схватив за шею.

— Знаешь, насколько хрупок человек? — сказал он, а после свернул голову Стару двумя пальцами. — Настолько!

Тварь метнула тело в стену и стала возвращаться в свой кабинет, когда сзади послышался хруст костей.

— Повтори! — послышалось следом.

— Наконец-то! — радостно прошептала змея.

Тварь медленно обернулась, недовольно издавая рык. Стар ощущал терпимую боль, возвращая на место свою голову. Поднявшись на ноги, он увидел, как его кожа превращается в металл. Было страшно, но сила переполняла. Тварь разозлилась и быстро напала, как, вдруг, Стар противопоставил свой кулак. Вновь послышался хруст костей. Тварь рычала, нанося удары один за другим. Будто оловянный солдатик, Стар не сходил с места, а удары, какими бы они сильными не были, не причиняли никакого вреда.

— Честно, не знаю, что это значит. Но… — выждав момент, Стар ударил по одной из голов, отправив тварь в полёт до ближайшей стены.

Громкие, металлические шаги предвещали Стара. Тварь встала на ноги, как сразу попала под удар. Кости ломались одна за другой. Стар чувствовал силу, которая смешивалась с его гневом. Каждый гневный удар раскалял его самого до высоких температур. Он уже не слышал себя, звуки ударов и доктора Женёву, которая стояла в нескольких метрах от него и просила остановиться. Металлический человек вспыхнул красным пламенем, слез с твари и швырнул её в стену, не спуская глаз.

Из кабинета вышли раненные Лейтенант и Михаил, придерживая друг друга. Доктор Женёва смотрела на Стара, как на обычного человека, пока Лейтенант и Михаил с трудом верили происходящему, как и сам Стар.

— Как вы это объясните? — говорил звенящим голосом Стар.

— Ещё в лагере, когда я взяла у тебя кровь… — начала доктор Женёва, как, вдруг, встретилась со злым взглядом Стара.

— Вы знали ещё тогда, что я… вот, это?! — повысил он голос. — Да чтоб вам такая участь выпала! Я говорил об этой твари!

— Он больше не опасен. Ты сломал ему всё. На подобное восстановление у него уйдет, как минимум, месяц.

— Зачали ребенка от него? А потом ваш ребенок мучается за вас обоих! — пламя его угасло, когда он приблизился к доктору Женёве, оставался только металл. — Что вы за человек такой? Муж, дочь, Лейтенант, даже я! Почему вы, Мария, думаете только о себе? Ведь это всё не просто так.

Доктор Женёва приподняла подбородок и холодно посмотрела Стару в металлические, блестящие глаза.

— Это всё ради науки, — сказала она без капли сожаления.

— Что я достану, если вобью в вашу грудь свою руку?

Ответ так и не был озвучен.

— Она твоя, Лейтенант, — сказал Стар, вернувшись к генерал-лейтенанту, который обрёл человеческое обличие.

На нём с трудом держались растянутые брюки. Тело цвело гематомами, распухая в местах переломов. Увидев металлического человека в обугленной одежде, генерал-лейтенант впервые ощутил страх, боль и безысходность.

— Ты… — Стар поднял его за шею над полом, — …отправил меня в ад, чтобы я нашел то, что тебе нужно. Я нашел нечто другое, выжил в аду, вернулся сюда. И знаешь, я всё-таки нашёл то, что ты искал…

Беспомощно дрыгаясь над полом, генерал-лейтенант видел, как Лейтенант впивается клыками в шею бывшей жены, вытягивая из неё жизнь.

— …это смерть! — громко сказал Стар и вырвал большое сердце из груди, заливая себя кровью.

— Прости меня, Саша! — на издыхании повторяла доктор Женёва, не имея сил, чтобы сопротивляться.

Он пил кровь, пока колени сами не положат её на пол. Его глаза стали полностью красными, а кожа и волосы белыми, как первый снег. Высушенная, женщина со стеклянными глазами, бледной кожей и без пульса упала на пол. Капли крови стекали с клыков Лейтенанта на её лицо. Он сделал то, что хотел.

— Я прощаю, — сказал Лейтенант, ощущая, как кровь растекается по венам.

Внезапно, из лифта выбежало несколько солдат. Они сопровождали одного человека, который не боялся ходить без каски и лишь с одним пистолетом. Стар, Лейтенант и Михаил встали у стены лаборатории, где находилась Яна, готовые дать бой.

— Три объекта! — кричал один из солдат.

— Уходите, кем бы вы не были! — грозился Стар.

— Вот, так ты говоришь со своим командиром, да?

Стар узнал этот голос. Мужчина приказал своим людям опустить оружие и появился перед Старом ни разу не уставший. Этот улыбчивый оскал, родные погоны. Стар вернулся в человеческий облик.

— Товарищ полковник! — радостно воскликнул он.

— Подожди. Оденься. Нам есть, о чём поговорить, дружище.

Стар опустил взгляд и не застал на себе ни нитки.

— Отойдите от лаборатории, — говорил солдат полковника.

— Я не дам вам добраться до неё! — скалился Лейтенант.

— Сынок, мы тебе не враги. Нас сюда направила именно она, о ком ты говоришь, — сказал полковник, посмотрев на упыря без доли удивления.

— Яна?

Глава 10: «Неуловимая копия»

…Перебивающееся дыхание. Громкий топот жёстких ботинок нагонял. Страх щекотал нервы. Всхлипывая слезами, она бежала по разрушенному городу от трёх теней. Ночь совсем недавно накрыла город. Девушка бежала, казалось, целую вечность. Преследователи старались не использовать оружие, усложняя себе задачу. Каждый раз она ловко ускользала от них.

— Ни с места! Не двигаться! — мощный прожектор на крыше одного из домов засветил весь мост, на который выбежала девушка и её преследователи.

Не раздумывая, девушка упала на колени, подняв руки.

— Вы там особенные, не пойму? — говорил солдат за прожектором. — Падаем лицом в землю.

Офицеры НБИ не могли сдаться. Ситуация требовала решительных мер. Но стоило им назвать свою организацию, прикрываясь секретностью, солдат наплевал с крыши, требую повиновения. К девушке подошли солдаты и помогли уйти с возможной зоны ведения огня. Трое офицеров НБИ с досадой наблюдали, как цель уходит из их рук. Использовав свето-шумовую гранату, они скрылись.

— Откуда ты? — говорил солдат, посадив девушку на кушетку в лазарете.

Она тряслась и говорила только, что ей нужен полковник Кошев, что у неё есть для него важная информация. Обыскав её, солдат не нашел оружия. А через несколько минут девушка стояла перед дверью в штаб-квартиру в сопровождении того же солдата. Они вошли по разрешению. Полковник Кошев увлеченно наблюдал за работой подчинённых, ожидая результат. Компьютеры, провода, ведущие к спутниковой тарелке на крыше. Вся техника говорила девушке о том, что поклонник ищет его.

— Кто ты? Что за информация? — быстро спрашивал полковник, недоверчиво поглядывая на незнакомку.

— Меня зовут Яна. Я знаю, где находится Стар.

Полковник подошёл к ней ближе.

— Говори.

Её подпустили к компьютеру, открыв спутниковую карту мира. Она быстро обозначила местоположение станции «Димитр».

— Откуда у тебя эта информация? — до конца не верил полковник.

— Я… дочь начальника станции. И сейчас нахожусь на станции. Перед вами тоже я, но лишь одна из вариантов. Мой отец ставит ужасные эксперименты на мне. Помогите мне спасти себя!

Выдав, как на духу, несколько ужасных экспериментов отца над разными людьми, девушке удалось поймать полковника на эмоциях.

— Я узнала о вас в голове Стара. Но теперь… я вижу, что НБИ для вас — что-то близкое к сердцу. Оно ранит прошлым.

— Думаю, ты знаешь достаточно, раз можешь влезть мне в голову, — отмалчивался полковник.

— Вы поможете мне? — с надеждой спросила Яна, стоя перед полковником.

— Старшина! — позвал он сопровождающего, который быстро оказался перед ним. — Собирай команду «РаМБо!».

Девушка обрела лёгкость в груди, как, вдруг, битое стекло посыпалось на пол. В стену вонзилась пуля. Полковник лёг на пол, наблюдая, как убитая девушка исчезает прямо на глазах.

…Стар, полковник Кошев, Лейтенант, Михаил — они стояли за толстым окном в стене, наблюдая за Яной. Учёные в лаборатории умоляли не убивать их, основываясь на исполнение приказа. Тем временем, жизненные показатели Яны тяжко держались за стабильность, изредка оказываясь критическими.

— Когда я служил в НБИ, ходили слухи о генерал-лейтенанте, у которого дочь родилась объектом. Объектом исследований, — признался полковник, вызвав у Стара бурю эмоций. — Не думал, что я буду стоять напротив неё, зная, что с ней вытворял собственный отец. В моё время НБИ было другим.

— Для чего вы напали на станцию, в итоге? — спросил Стар. — У вас достаточно было причин.

— У меня была одна важная причина, Стар. Ты. Лишь сейчас ты узнал, что в тебе есть такая сила. А она была в тебе с самого рождения. Как говорилось в НБИ раньше: «Чтобы стать сильнее, чем человек, нужно либо быть машиной, либо умереть». Ты умер при рождении, Стар. Твои родители согласились на экспериментальную сыворотку, которая вернула тебя к жизни. В тот момент ты перестал быть человеком.

— Это же… как так надо было угадать со временем, чтобы вовремя прийти с предложением? — переполненный гневом, Стар держал себя в руках. — Может, это вообще вы предложили сыворотку моим родителям?!

В молчаливом взгляде полковника Стар понял, что так оно и было.

— Я был другом твоего отца. Знал от него всё, что происходило с тобой в процессе развития. Я не мог дать своему другу ощутить горе от смерти ребенка, который только-только родился, пойми! — горькие воспоминания сушили глотку полковника.

— Почему все мне врут?! С самого рождения! — кричал Стар, глядя, как рука становится металлической.

— Я не знал, на что ты будешь способен. Ты не проявлял никаких особенностей по мере взросления. Потому и молчал. Трусость это? Наверно. Ведь теперь ты способен убить человека с закрытыми глазами. А, значит, дальше тянуть смысла нет. Прости, что скрывал это всё.

Лейтенант стоял между Старом и полковником, готовый остановить Стара, если придётся. Сдерживать себя дальше уже было невозможно. Вложив весь гнев в металлический кулак, Стар ударил по толстому стеклу, разбив его на мелкие осколки. Они сыпались под ноги, показывая всем истинную картину. Учёные исчезли, как и стол, где должна была лежать Яна с трубками вокруг головы. В защищённой, стерильной лаборатории в дальнем углу сидела Яна в серой рубахе, брюках и тапочках. На кровати в соседнем углу лежал зарезанный учёный. Кровавая лужа уже давно засохла. Истощенная, ослабшая, Яна даже не смогла испугаться лопнувшего окна, за которым никого не видела. Её окружили спасители. Она с трудом узнала Лейтенанта, не страшась его бледному виду и красным глазам.

— Саша. Ты смог, — расплакалась она, обняв его.

Лейтенант поднял её на ноги. Её руки были исколоты иглами, а на запястье висели часы, показывавшие время и число «29».

— Стар? — посмотрела она на него, а после на полковника. — И вас я помню.

— Её надо накормить. У неё обезвоживание, — тревожно сказал полковник Кошев.

— Я займусь этим! — сказал Лейтенант и унёс Яну на руках.

«РО–3» четко было изображено на рубашке девушки. Стар вспомнил слова Лейтенанта о том, что тот именуется «РО–5». Радикальный объект.

— Сколько ещё таких «РО» с номером существуют? Ты же служил в НБИ. Знаешь, наверно, — говорил Стар, озлобленный на полковника.

Неожиданный укол в шею дезориентировал его. Мышцы ослабли в первые же секунды. Стар упал на пол, как без ног. Полковник присел напротив, наблюдая, как Стар борется с, введённым в него, транквилизатором.

— Вас много, — вздохнул полковник.

— Какого черта?! Как это понимать?! — держался Стар.

— У меня есть семья, Стар. У многих на этой планете есть семья. И такие, как я, борются за мир над их домом. А такие, как ты, видят лишь войну. Я до последнего верил, что сыворотка просто оживила тебя, не дала никаких изменений в твоём геноме. Но… нет. Ты стал такой же тварью, на кого я охочусь! — ненавистно сказал поклонник Кошев, отвесив оплеуху Стару.

Рация на груди полковника заверещал в шумах.

— В чём дело?! Что у вас там происходит?!

— Товарищ полковник! Это «Авангард»! Захваченные объекты сбежали! — кричал солдат. — Несём значительные потери!

Подняв на ноги Стара, полковник повёл его к лифту.

— Я могу помочь, если хочешь, — змеиный шёпот витал в воздухе.

Полковник стал оглядываться, достав пистолет.

— Кто здесь ещё? — грозился он пистолетом, спрашивая Стара.

Освещение замерцало. Стар рухнул на пол. Полковник стал видеть кого-то в промежутках света.

— Ну, вот, придется решать самой!

Пальба привела в чувство Стара. Клыки сверкали на свету. Гигантская змея кружила вокруг полковника. Тело её быстро не оставило места, сдавливая хрупкий, человеческий организм. Слышался хруст костей и вопли от невыносимой боли. Закончив, змея отпустила то, что осталось от полковника.

— Ты — мой должник! — прошептала змея и исчезла в мерцающей тьме.

Ещё слабый Стар лежал и слушал, как по рации на кучке полковника кричат солдаты на поверхности. Их крики иногда перебивало змеиное шипение. Стар понимал, о чём говорила змея. Найдя в себе силы, он взял рацию и дошёл до лифта.

— Кто-нибудь… кто-нибудь! Спасите!

— Эта тварь поймала вертолет!

Двери лифта открылись. От станции оставались одни руины. Из живых оставались недобитые солдаты и Стар, который поднял с тела первого встречного пистолет и вышел из кольцевого здания к вертолетным площадкам, оставляя за собой горящую обитель зла. Полуживой, боевой вертолет с дырами от клыков в корпусе стоял и ждал своего нового хозяина.

— Только не убивай, пожалуйста! Я — просто солдат! У меня был приказ! — говорил пилот рядом с вертолетом.

— Страшно было? — вяло говорил Стар.

— Мне никто не говорил, что придется иметь дело с гигантской змеёй! Конечно, страшно!

— Я вчера из здоровой черепахи вылез. А сегодня эта змея меня целиком проглотила. Кому скажешь, не поверят.

Пилот трясся в страхе.

— Пойдешь под моё командование? — опустил пистолет Стар.

— А что нужно сделать?

— Знаешь, где могут обитать упыри?

— Далеко тебе идти не придётся! — послышалось за спиной.

Стар медленно обернулся и увидел Лейтенанта с Яной на руках. За спиной Лейтенанта виднелись сложенные, кожаные крылья. Он шёл и обретал человеческий вид.

— Рад, что ты жив, — сказал Лейтенант.

— Не думал, что так скажу. И я рад, что вы живы. Одного поля ягоды, как никак, — ухмыльнулся Стар.

Лейтенант хотел бы поддержать минуту оптимизма, но улыбка не налезала на его бледное, холодное лицо.

— Когда остальные генералы НБИ узнают, что стало со станцией «Димитр», начнется масштабное расследование. Рано или поздно, но на нас начнется охота, Стар.

— Что, заляжем на дно до лучших времён?

— У нас нет другого выбора, — отчаянно сказал Лейтенант, глядя на Яну.

Эпилог

…Мужчина стоял перед черными дверями с листком, на котором была написана речь. Солдат, в обмундировании, лишь шлем висел на поясе. Дверь открылась и миловидная девушка его пригласила. Он шёл мимо десятков мест, заполненными спонсорами.

— Кто этот молодой парень? — слышалось с рядов.

Оказавшись за кафедрой перед генеральным советом НБИ, которые сидели на своих местах напротив спонсоров, мужчина взволновано собирался зачитать свою речь.

— Товарищ капитан Кошев, можете начинать, — сказал один из генералов.

Капитан выдохнул, собрался с мыслями и сжал листок в кулаке.

— В процессе расследования трагедии на станции «Димитр» было обнаружено исчезновение радикального объекта номер три. Генерал-лейтенант Елисеев был убит. Однако, в его теле содержались Ц-частицы. Тем самым, он являлся объектом, скрывавшим себя. Убита доктор Мария Женёва. Предполагаемый убийца — радикальный объект номер пять, Александр, доказавший свою преданность НБИ хорошей службой. Расследование является запутанным, так как атаку на станцию «Димитр» производила группировка «7-я», противостоящая НБИ с самого начала её существования.

— Насколько генеральному совету известно, главой группировки «7-я» является ваш отец, — подметил один из генералов.

— Тело моего отца было найдено на минус девятом этаже станции. Точнее, то, что от него осталось. Потому я предлагаю свою кандидатуру на должность командиры группы по ликвидации и поиску радикальных объектов со станции «Димитр».

Генеральный совет НБИ совещался недолго. Капитан доказывал свою преданность делу на каждом задании. Но спонсоры не разделяли чувства совета по отношению к нему.

— Генеральный совет НБИ решил, — громко сказал один из генералов, встав из-за стола. — Капитан Кошев, вы назначаетесь на должность командира группы по поиску и ликвидации радикальных объектов. В ваших силах отыскать сбежавшие объекты исследования. НБИ полагается на вас!

— Да начнётся охота! — прошептал капитан.