Невинная овечка для волка бесплатное чтение

Глава 1

Девушка в деловом костюме стального цвета уверенной походкой идет в мою сторону. Я хватаюсь за швабру, изображая трудолюбивую уборщицу.

– Что ты тут делаешь? – в ужасе спрашивает она.

– Убираюсь, – поправляю косынку на голове.

– Тебе нельзя здесь находится, – смотрит на часы. – Сейчас Вознесенский придет. На его этаже уже должны убраться и не могут находиться посторонние люди.

Вознесенский. Он то мне и нужен. На самом деле я никакая не уборщица. А перспективный молодой журналист. И мне кровь из носу нужно написать статью о нем. Я чувствую сенсацию.

Виктор Вознесенский успешный бизнесмен. Его фирма берет оборон заказы. Все бояться его. Слышали его имя в самых крупных сделках, но никто не видел его в живую. Лишь одними легендами земля полниться.

Что в головном офисе, куда я проникла стащив у уборщицы пропуск, есть отдельный лифт для Виктора и приближенных к нему лиц.

Что ходит он в черных очках и перчатках. Журналисты строят догадки об уродстве и поэтому он не посещает встречи и вечеринки. Свободное время проводит на острове в поместье Дольфиндорф.

– А правда что Виктор носит перчатки и никогда их не снимает? – включаю режим «журналист».

– Правда. Я сама его никогда не видела. И нам нельзя находиться на этаже.

– Говорят его конкуренты облили кислотой? Поэтому он прячет руки и глаза? Зрачки, болтают, белые. Он не видит ничего?

– Врут.

– Вы же сами его никогда не видели.

– Почему тебя это так интересует? – она пристально смотрит на меня. – И кто ты вообще?

– Уборщица, – она прикладывает пропуск к сенсорной панели лифта для персонала.

– Я знаю всех уборщиц. Лично отбирала и проводила инструктаж, что до девяти утра уборка должна быть закончена.

– Я не знала. Я новенькая.

Соседний лифт набирает скорость. Приближается кабина.

– Босс едет! – в панике говорит она, заталкивая меня внутрь. – Мы не должны здесь находиться.

Сейчас двери моего лифта закроются и я так даже не увижу его. Не будет колонки на первой странице популярной газеты о богатых и знаменитых, ни статьи на первой странице мужского журнала. Нет. Я не могу это допустить! Прорваться сюда, минуя охрану, было невероятно тяжело и такого шанса больше не представится.

– Я тележку с моющими забыла! – говорю победно и срываюсь с места, бегу к ней.

– Куда ты, полоумная! Нас же уволят! – очень интересно. Кто же этот тиран, что увольняет уборщиц, только потому что попались ему на пути.

Лифт возвещает о своем прибытии. Девушка в деловом костюме ахает и закрывает рот.

– Поздно! – сказано с той же интонацией, что и фраза «мы все умрем».

Из лифта выходят мужчины в дорогих костюмах. Я ищу взглядом мужчину в черных очках и перчатках. И вижу.

Тяжелый подбородок, дорогое итальянское пальто. Он поправляет часы в стальной оправе руками в черных перчатках. Часы не усыпаны бриллиантами, но стоят не один десяток миллионов. Знаю, делала статью о них на прошлой неделе. Смотрит на меня. Тонкая верхняя губа приподнимается, как в волчьем оскале.

– Герман, почему на моем этаже люди? – с пренебрежением говорит он.

– Их не должно здесь быть.

– Уволить.

Мужчины равняются со мной.

– Виктор, – хватаю его за рукав. – Вы меня не сможете уволить, – он поворачивает голову. Чувствую его пробирающий до острых колик взгляд сквозь непроницаемое черное стекло.

– Я не работаю здесь. Мне нужно с вами поговорить, – он стряхивает меня с себя.

– В сторону, – тот, кого называют Герман рукой отодвигает, прижимает к стене, позволяя Виктору Вознесенскому как ледоколу продолжать рассекать пространство, сметая всех на своем пути.

Я под впечатлением. У меня мурашки со слона от этого мужика.

Я добьюсь, чтобы он меня принял. Получу эксклюзивное интервью, о котором мечтают все именитые коллеги.

– Герман «эту», – кивает в мою сторону, – ко мне через пять минут.

Дверь кабинета закрывается. Я торжествую.

– Кто ты, мерзавка? – Герман хватает меня за шею и больно впечатывает в стену. – Как ты посмела тронуть, господина Вознесенского? – господина. Ну надо же!

– Да пустите меня! – пытаюсь убрать руки громилы с шеи. Дышать уже нечем. – Я журналистка! – гордо вскидываю подбородок. – И если останутся синяки, завтра же ваше лицо будет мелькать на всех таблоидах. Гарантирую.

– Ты смеешь мне угрожать? – опешил.

– Ваш босс приказал вести меня к нему. Выполняйте! – мне удается оттолкнуть его. Поправляю съехавший набок халат уборщицы и иду к кабинету.

Глава 2

Герман, хмыкнув, заходит в кабинет и через пять минут возвращается.

– Прошу, Евгения, – приглашающим жестом пропускает меня вперед.

Знает мое имя. Когда успел?

Расчесывая белокурые волосы, шагаю внутрь, засовываю косынку поглубже в карман.

У панорамного окна спиной ко мне стоит Виктор, скрестив руки за спиной. Изучаю широкую массивную спину и плечи, узкую талию.

Вот ты какой Виктор Вознесенский. Думала он выглядит как брюзжащий толстый старичок, а он даже очень ничего. Такой подтянутой формы без упорных тренировок не долбиться. Что уже вызывает уважение.

И почему я ни разу не видела его на светском вечере. Как бы это упростило мне задачу.

– Присаживайтесь Евгения, – он поворачивается ко мне, мнет руки. Кожаные перчатки приятно похрустывают. Расстегнув пуговицы пиджака, занимает кресло напротив меня. – Рассказывайте, чему обязан таким интересом к своей персоне? Как я знаю, вы проникли сюда не для кражи наших разработок. – он заглядывает в папку. – Журналистка. Учитесь на третьем курсе, стажируетесь в известном мужском журнале, ведете деловую колонку в другом. Все правильно? – поражаюсь скорости, с которой ему предоставили информацию обо мне. Завидую. Мне бы так. – Впечатляющие успехи для студентки. Папочка генерал поспособствовал?

– Как вы много знаете обо мне. А я о вас ничего. Исправим ситуацию? – достаю телефон, и включаю диктофон.

– Так что вы хотите?

– Интервью. О тайне вашего успеха. Как вам удается заключать такого рода сделки, не присутствую даже на них? Как удалось подмять под себя Глобал ин Корпорейтед?

– Пришлось встретиться лично.

– К чему этот маскарад? Очки, перчатки? Что с вами не так? – он наклоняется вперёд. Невольно вжимаясь в сиденье кресла. Какая от него мощная энергетика. Мне по долгу службы приходилось встречаться с сильными мира сегодня, но они и рядом не стояли с Виктором.

– Нет. Что не так с вами? Как вы посмели проникнуть сюда? Задавать мне дурацкие вопросы. Я не общаюсь с прессой. Все что вас интересует, можете узнать у пресс-секретаря компании.

– Первое. Проникла потому что охрана ваша никудышная.

– Согласен. Заменю.

– Стащить пропуск у уборщицы ничего не стоило.

– Она уже уволена. Можете принять от нее благодарность, что ее трое детей останутся без куска хлеба, – сглатываю. Я не хотела, чтобы кто-то пострадал из-за моей авантюры.

– Вы не можете так поступить! Я завтра же напишу статью о вашей тирании. Позвольте снимочек, – переключаю телефон на камеру и делаю снимок, отправляю его в облако. Виктор вырывает телефон и сжимает в руках. Мой дорогой гаджет, подаренный папой на день рождения, трещит и превращается в груду осколков. Я открыв рот от шока, смотрю на него.

Он что киборг что ли? Сколько ж в его руках силы, что так просто сломал титановый корпус?

– Статью? Это вряд ли. Ведь теперь вы не работаете в журнале. Как и не учитесь в институте. Вы в черных списках во всех медийных изданиях, как и в желтой прессе.

– Вы блефуете. Как?…

– Дело одного звонка. Скажите спасибо, что не закрыл вас в тюрьму и не обвинил в шпионаже.

– Отдайте, – подъезжаю на кресле к нему и заваливаюсь вперед, пытаясь забрать телефон. Касаюсь волосами его лица, он шумно втягивает воздух. Мне кажется или его глаза горят красным светом как у терминатора. Я это даже сквозь темное стекло вижу.

По телу бегут мурашки, а внутри нарастает тревога, сравни панической атаки. Именно такое я чувствую при встрече со стаей собак.

Но Виктор не пес, он волчара. Матерый закалённый. Господи, куда я полезла студентка, возомнившая себя будущей великой журналисткой.

– Всего доброго, Женя, – хриплым голосом говорит он, вкладывая в мою руку осколки и направляясь к столу, занимая почетное место босса.

И это все? Я пробралась сюда, добилась встречи, лишилась телефона и ничего не получила взамен.

Оборачиваюсь на посторонние шаги. Громила Герман берет меня за руку повыше локтя и выводит из кабинета.

На улице вдыхаю весенний воздух. Еще морозно, но солнце начинает согревать, слепит лучами. Позади меня остается высокое здание бизнес-центра.

Я все еще не верю в слова Виктора. Меня не могли уволить. Сам главный редактор был доволен моей статьей о Каннском фестивале и пророчил мне свое место в будущем. А в институте я значусь в списках лучших учениц. На красный диплом иду.

Не мог он, говорю, включая новенький телефон и забиваю адрес почты. Мне тут же приходит уведомление от деканата об отчисление. А следом и смс от бухгалтерии с просьбой забрать трудовую книжку.

Отец будет просто счастлив. Он спит и видит, как бы устроить меня поближе к себе и приглядывать, чтобы я не натворила глупостей. А лучше выдать замуж за своего друга. Перспективного мойра по особо тяжким делам. Кажется его мечта сбывается. В одночасье я стала никем.

Тупо пялюсь на экран. Виктор Вознесенский не стал той ступенькой, который вознесет меня на Олимп славы. Он меня уничтожил. Растоптал мое будущее.

Я стою оглушенная, чувствуя как волной поднимается ненависть.

Ничего. Он за это еще поплатиться! У такого наверняка куча скелетов в шкафу. Я найду каждого и вытащу на обозрение публике. Нужно, посвящу этому всю свою жизнь. Разрушу его карьеру и бизнес. Так же как он, мимоходом, уничтожу его.

Глава 3

Папа сдвигает фуражку на глаза, пока мама проходится роликом по черной рубашке.

– Пушок – поганец, опять линяет, – пробегаю мимо них и хватаю пульт от ворот.

– Так стоп! – тормозит отец.

– Ты куда?

– Так там Лизок приехала, – нервно постукиваю пластмассой по бедру. Не любит он мою подругу. Сейчас папа заведется, не остановишь. Прочитает лекцию о дрянных подругах. И точно.

– Опять эта ветреная девица. Слышь, мать? Я говорил, чтобы духу ее не было в моем доме! Втянет нашу дуреху в историю.

– Угу, – мама насупилась, согласно кивает на слова отца.

– Папулечка, у меня своя голова на плечах. Не сердись, – чмокаю его в щеку и помогаю надеть китель.

– На сборы опаздываешь. Машина ждет.

Поторапливаю его.

Выходим вместе. Папа садится в черную иномарку, недовольно крякнув на приветствие Лизы.

Подруга не обращает внимания на это, вся цветет, улыбка в тридцать пять зубов, взгляд лихорадочный, нетерпеливый.

– Приняли! – скачет, обнимает меня за шею и целует беспорядочно.

– Куда приняли?

– На магистратуру журфака! На платное правда, но и там конкурс был не протолкнуться.

– Поздравляю, – выдавливаю из себя.

Ведь это я лучшая студентка. И я должна пойти дальше учиться. Но уже год сижу на шее у родителей и грежу планами мести.

Мы идем в дом, поднимаемся на второй этаж под бубнеж Лизы, которая сегодня просто бесит радужными впечатлениями.

Плохая из меня подруга. Не могу порадоваться успехам Лизы.

– Ах, какая у них лаборатория конвергентной журналистики.

Как выговорила то?

Сажусь с ногами на кровать и утыкаюсь в ноут, делаю в блокноте пометки карандашом.

Мне нужно попасть в поместье Дольфиндорф.

Ездила на остров, прогулялась вокруг высокого забора, любовалась шпилями башни замка. Там, за забором, целый городок. Живут семьями. Виктор часто там появляется.

Люди странные, недоверчиво косятся на меня, никто не захотел со мной общаться. Даже стимул в евро купюрах не помог.

Воображение рисует, что он прячет именно там нелегальный бизнес. Работорговлей, занимается, или чем покруче.

Мне бы туда как-нибудь попасть. Но пройти невозможно. Охрана меня прогнала.

– …Пресс-центр у них обалденный! – Лиза падает на кровать рядом со мной, и подпирает голову рукой, продолжает беззаботно щебетать.

Будто не видит, что я позеленела от зависти. Мне такое не светит. Даже папа не смог помочь и восстановить меня на последнем курсе.

– Будут встречи с известными журналистами. Звездами! Подцеплю, может, кого-то, – карандаш в моих руках ломается пополам. Я уже ненавижу Лизу.

– Обучение дорогое? Где деньги то достала?

Родители Лизы перебиваются с копейки на грош. И она занимается сомнительными заработками. Но обещала же, что завязала с этим делом.

– Опять сопровождать собралась толстосума на вечеринки? – подруга опускает взгляд и скребет ногтем с переливающимся дизайном покрывало.

– Ну точно!

– Вот только не надо меня учить как правильно жить! – накидывается. – У меня нет папочки генерала. Денег мне никто не дает.

– Смотри, узнают, отчислят с черным билетом, как меня.

– Это в последний раз. Платят столько, что на целый год обучения хватит!

– Да ну.

– Да! Там не просто сопровождение клиента. Костюмчик ролевиков нацепить нужно. Мне несложно. Да ты не думай. Приличное место. На острове, – мечтательно продолжает она. – Нас сначала на яхте отвезут. Представляешь. Яхта, а там замок, окруженный лесом, красивый богатые мужчины. Красота!

– Лиза! Ты послушай себя! – стучу указательным пальцем по виску. – Одумайся! Там какие-то извращенцы. Попользуется тобой и закопают в этом красивом лесочке.

– Да ни какие-то, а вполне конкретный. Твой.

– Мой?

– Замок Виктора Вознесенского.

Значит вот чем занимается таинственный бизнесмены на своем острове. Это же какой компромат можно собрать! Опубликовать и с ошеломительным успехом вернуться в профессию.

Мой взгляд загорается, а мозг лихорадочно разрабатывает план.

– Даже не думай! – догадывается Лиза по моей коварной улыбке.

– Я не буду шпионить для тебя. Ты уже однажды попробовала. И чем это закончилось?

– И не надо шпионить. Возьми меня с собой.

– Зачем тебе это? – она сканирует меня взглядом и поджимает пухлые губы.

– Ты сама говорила, что платят там хорошо. Надоело сидеть у отца на шее и писать за кого-то статьи за три копейки.

– Я не могу. Анджела – мой агент берет только проверенных девочек. У нас приличное агентство, – гордо заявляет она. – Ей, конечно, нужны симпатичные девчонки, но не с улицы же.

– Позвони ей, скажи что хочешь поехать с подружкой. Плиизз, – молитвенно складываю руки.

– Хорошо. Я за тебя поручусь, но без фокусов.

– Клянусь! Что там хоть за костюм? – спрашиваю, пока Лиза строчит сообщение Анджеле.

– Овечки, кажется.

Не могу сдержаться и прыскаю от смеха. Да это ж бомба!

Глава 4

В последний раз я наряжалась в подобный костюм еще в школе, в год овечки. Правда юбочка из меха подлиннее и чулок с розовыми бантиками не было. На голове меховая голова с голубыми глазками, а на ногах белые туфли на каблуке. Довольно неудобные. Натирают.

Креплю на шее заготовленный заранее аксессуар в виде бантика. В нем небольшая скрытая камера. У папы сперла. Очень продуманное решение, потому моя работодательница проходит и забирает у всех телефоны.

– Девочки, помните. Съемки запрещены. Для тех кто попытается скрытно снять, будет оштрафован. Вы все это читали в контракте. Лиза, – подзывает подругу, – конвертики с авансом раздай. Основную часть получите после работы. Про средства предохранения все помнят? – чего?

– Анджела, в контракте прописано только сопровождение, – интересуюсь у агента.

– Подработка не возбраняется. Кстати, если согласишься, не забудь отдать мне сорок процентов агентских.

Ничего себе приличное агентство. На деле массовый развоз девиц легкого поведения. Собственно, как я и думала.

Моя соседка поправляет чулочки, поставив стройную ножку на край стула и сканирует меня взглядом.

– Новое мясцо. Свеженькое.

– Что?

– Не видела тебя раньше. Новенькая? – киваю.

– Ты главное не тушуйся. Клиенты у нас приличные. Состоятельные. Сами расскажут что хотят.

– Спасибо. Я только сопровождаю.

– Да-да-да, – засмеялась она. – Все так говорят. Но еще ни одна не отказывалась от подработки.

– И Лиза?

– Лизок то? – она смотрит на подругу. – Нет, конечно. Помню на новый год так нас отодрали банкиры…

Смотри на побледневшую подругу. Она слышала наш разговор. Ей стыдно и неловко.

Бедная моя Лиза. Что же она не сказала, что деньги так нужны. Неужели бы я не дала. Папа исправно пополняет мою карточку и в деньгах нужды нет.

В сумочке нащупываю перцовый баллончик и электрошокер. Пусть только попробует кто-то ко мне полезть, в особенности Виктор. Того я от души приложу.

– Твой аванс, – сует мне в руки увесистый конверт.

Наша яхта швартуется. Девчонки хохоча, выбираются на берег, где нас ждет автобус. Сервиз.

Вообще, дорога проходит весело. Девушки хохочут весь путь, травят анекдоты. Как будто в оздоровительный лагерь едем, а не путанить.

У меня настроение тоже поднимается, как подумаю какая бомбическая выйдет статья.

«Журналистка под прикрытием проникла в агентство с элитными шлюшками на выезде.»

И на обложке лицо Виктора, человека, об интервью с которым мечтают все СМИ. Получится провокационная статья. Оторвут с руками.

– А тому ли я дала обещания любить, – хором запевают девчонки. Мы с Лизой хохоча подпеваем. Вдалеке уже заметен черный чугунный забор, с позолоченными волками. Вдруг наш автобус резко тормозит. Я поддаюсь вперед и бьюсь лбом о соседнее кресло. Больно.

Потираю ушибленное место. Прекрасно. Шишка будет.

Смотрю на виновника нашей аварии. На дороге стоит мужик раскинув руки в стороны. Волосы сальные, вьются, вещи застиранные и рваные. У мужчины явные проблемы с головой. Взгляд голубых глаз безумный и испуганный. Он бьет руками по окну и прижимается к стеклу, лицо размазывается и искажается. На поросенка похож, но его это не беспокоит.

– Уезжайте! – кричит жутким загробным голосом. – Там, куда вы едете – проклятое место. Там только смерть! Дети Луной поцелованные съедят вашу душу!

– А ну, пошел отсюда! – высовывается в окно водитель. И прогоняет его.

– Зря мы сюда приехали, – Лиза сидит бледная и перепуганная.

– Ты чего?

– Во всех ужастиках, что я смотрела, бывают такие персонажи. Они предупреждают об опасности. Говорят героям куда-то не ходить. Или в проклятое место, или в темный подвал, а они не слушают. И потом умирают.

– Не нужно смотреть столько ужасов. До добра не доведут.

– Кто это был? – интересуются девушки у водителя.

– Да местный сумасшедший Стеша-дурачок. Бегает по острову и рассказывает байки об оборотнях поместья Дольфиндорф.

Некстати смотрю на открывающиеся ворота поместья с эмблемой волка. А замок окружен лесом, который наверняка кишит волками. Надеюсь они не зайдут на территорию поместья.

– Ну вот видишь. Просто больной человек. Успокойся, – обнимая подругу за плечи.

Я бодрюсь и утешаю Лизу, хотя у самой мороз бежит по коже. Нет, конечно в оборотней я не верю, но все равно не по себе.

Мы в таинственном поместье Дольфиндорф, у загадочного хозяина Виктора.

Глава 5

Виктор

Гости собираются вокруг шатров, выпивают и веселятся.

По древнему обычаю оборотней празднование дня «Кровавой Луны» будет проходить в нашем поместье. Собрались Альфы и оборотни со всего света. И когда настанет Лунное затмение объявят охоту на овец.

Для этой цели привезут двадцать девушек легкого поведения, нарядят их овечками и начнется охота.

Я стараюсь избегать общения с людьми, но сегодня придется терпеть их общество.

– Виктор, – приветствует меня радушной улыбкой Артур. – Прекрасный праздник намечается. Жду не дождусь, когда объявят час охоты. Ух! Аж кровь кипит. Выпьем? – берет у проходящего мимо официанта два бокала с шампанским, передает один мне.

– Пусть твоя цель будет настигнута, – отсалютовал бокалом и выпил до дна. – Для меня этот день станет не менее важным.

Пока альфы будут охотиться на глупых людишек, у меня своя программа развлечения.

Артур становится серьезным.

– Ну ты это, поаккуратнее с дочкой. Будь ласковым. А не то ты знаешь. Ррраф, – клацает зубами. – Растерзаю, – Артур смеется, но вот только голубые глаза остаются серьезными. Не шутит. Обратно нет пути, или будет война.

– Увидимся, – пожимаю ему руку. – Герман, – делаю знак рукой. Подходит верный слуга. – Все по плану?

– Звонил водитель автобуса. Скоро привезет девушек. Гости будут довольны. Вы то как, господин?

– В норме.

Отхожу в сторону и прислонившись к дубу плечом, смотрю за развернувшимся весельем. Мужчины, предварительно отправив вторые половинки домой, возбужденно ждут начала праздника. От них исходит предвкушение будущего веселья.

Примитивные кобели.

Все больше меня тяготят обязанности Альфы. Проблемы множатся, как снежный ком и нет им конца и края. Хочется послать всех подальше и сбежать на какой-нибудь необитаемый остров.

Сначала мне бросил вызов оборотень, к которому я относился как к собственному сыну. Хотел изгнать меня с позором.

После «место силы» взбунтовалось. Требует продолжение рода. Я рассчитывал, что с этим мне поможет дочка, но она сбежала прямо перед свадьбой. И теперь, чтобы задобрить древнюю магию, должен стать отцом я.

Не уверен, что я готов к этому, но положение обязывает и кандидатуру хорошую выбрал, и слово дал.

У Артура дочка вошла в брачный период. И это отличная партия для оборотня. Сильная молодая волчица, с прекрасной родословной родит здорового наследника. Наши стаи объединятся, станут еще крепче.

Сплошная взаимная выгода. Голый расчёт. И так даже лучше.

Я уже не в том возрасте, чтобы влюбляться и терять голову от женщины, как это было с женой. Что-то сломалось во мне после ее смерти, словно часть души забрала и оставила лишь оболочку.

– Виктор? Я тебя искала.

Стройная брюнетка делает глоток шампанского и скользит жадным взглядом по мне. Она проходится розовым язычком по нижней губе, слизывая прозрачные капли алкоголя.

– Соскучилась? – она кивает. – Скоро я весь буду твой, – она улыбается.

Позади раздается раскатистый женский смех. И мы смотрим туда.

– Мальчики, а вот и мы! – громко объявляют девушки в костюмах овечек, разбредаются по поляне. Знакомятся с будущими клиентами.

– А вот и овцы на заклание. Какие вульгарные, – Инга морщится, продолжая пить шампанское. – Людишки, – презрительно фыркает она. – О! Папа облюбовал одну. А ничего такая. Хороший вкус, – одобрительно кивает.

Мне становится интересно, кого выбрал мой будущий тесть. Но девушка повернулась спиной. Смотрю на белые как снег волосы, стройные длинные ножки в белых чулках чуть выше колена. Что-то знакомое. Как будто я ее уже где-то видел.

Она, чувствуя, посторонний пристальный взгляд, поворачивается лицом ко мне.

Что за ерунда? Эта та пигалица, что залезла в мой офис! Да, на ней тонна косметики, ярко-красные губы и накладные ресницы, но все же это она.

Артур проводит пальцами по голым рукам девушки и мне хочется сломать ему пальцы. Я не понимаю природу гнева, что вибрирует в грудной клетке.

Девчонка Женя, так, кажется, ее зовут, отступает, обнимает себя руками. А он наступает, наметил себе добычу. Обломается.

– Извини, я на минутку.

Быстрым шагом преодолеваю расстояние между нами. Женя чувствует приближающийся пиздец и хочет убежать.

– Куда, – хватаю ее за локоть. Она дёргается и взглядом просит помощи у Артура.

– Виктор, в чем дело? – недовольно спрашивает Артур. – Мы так мило болтали со Снежаной.

Снежана значит. Скриплю зубами.

– Ни в чем. Паршивая овца прибилась. Надо убрать.

Глава 6

Женя

Паршивая овца?! Наглый грубиян!

Хам! Неандерталец! Терминатор доморощенный!

– Что вы себе позволяете? – попыталась выдернуть руку.

– Неужто девица легкого поведения обиделась? – хотела возмутиться и зарядить ему пощёчину, но вспомнила, как я выгляжу. Справедливое замечание. Вообще, все снова идет не так, как я задумала. План был в том, чтобы я уличила его, а не он меня.

– Куда вы меня тащите?

Он проигнорировал мой вопрос.

Огляделась по сторонам. Все это место пропитано мистикой и таинственностью. Пробирает до дрожи и в то же время, нет сил оторваться от созерцания. Как и от их хозяина.

Высокие шпили замка, подпирают черный небосвод. Арочные окна и двери, фонтан с фигурой волка. А двор и сад наполнен приятным светом фонарей, украшающих сад.

Позади воздушный шатёр, белоснежная ткань колышется от малейшего дуновения.

Все смешалось. От готических холодных стен замка до версальской роскоши сада. Я словно снова в Диснейленде, не могу унять детского восторга.

Или скорее в замке Дракулы с колоритным мрачным хозяином, что тащит в свою спальню, чтобы отведать моей крови, или разделить ложе. Последнее пугает сильнее.

С силой толкает массивную дверь и ведет внутрь замка.

– Ты! Наглая пройдоха! – толкает меня, навалившись спиной, своим телом закрываю дверь. Он сжимает плечо пальцами. Морщусь.

– Больно! – Виктор кривит губы в усмешке, но не успевает ответить. Его перебивает мужчина в черном смокинге.

– Я смотрю ты веселишься, Виктор, – от этого замечания, сказанного с укором, лицо Вознесенского искажают мука. Надеюсь совести. Хотя вряд ли он способен на какие-то чувства.

– Какого хорошенького ягненка отхватил. А как же Инга?

– Инга в саду. Веселится. Извини нас, Марат. Мне нужно переговорить с девушкой.

– Понимаю, – блондин согласно закивал. Он сальным взглядом облизывает меня с ног до головы. – Как закончишь, я тоже не был бы против, и охотно пообщался с этой милой девушкой.

По телу пробежала дрожь страха. Я машинально вцепилась в рукав Виктора. Казалось, что с ним надежнее. Он не позволяет себя смотреть на меня как на кусок мяса.

Куда я попала? Меня тут отдерут, как сидорову козу, и даже помощи просить не у кого.

А все он виноват! Со злостью посмотрела на Вознесенского.

Виктор, между тем, тащил меня наверх. По дороге встречались мои временные коллеги, обнимающиеся с представительными дяденьками по углам.

Не нравится мне все это. Страшно до тошноты. И даже перцовый баллончик больше не внушает смелости.

– Проходи, – он затолкнул меня в комнату.

Первым, что мне бросилось в глаза – королевских размеров кровать, накрытая черно-золотым шелком. Спинка резная, в той же цветовой гамме. На фоне бежевых обоев, с золотой росписью. Смотрится дерзко.

Я попятилась и врезалась спиной в Виктора. Подскочила как ужаленная, порылась в сумке. Он без труда выхватил ее и откинул в сторону.

– Что ты там ищешь? Презервативы? Снежана. А точнее Женя.

Удивительно. Он меня узнал, хотя прошел целый год. И виделись мы всего лишь раз. Да под этой тонной косметики меня мама родная не узнает. Как же ему удалось?

– И как тебе новый род деятельности? Из журналистки в проститутки? – я задохнулась от возмущения.

– Так это благодаря вам я стала такой.

– То есть, серьёзно? Ты тут не для того, чтобы вынюхать что-то?

– Да, кушать что-то надо. Но даже не мечтайте! Вас в свои клиенты я даже не рассматриваю. Ни за что! Лучше вернусь и пообщаюсь с тем милым мужчиной. Артуром, если не ошибаюсь? – мне кажется или у терминатора глаза горят красным светом? Трудно сказать, через очки.

– Приятного вечера, – обогнула его, собираясь уйти. Но он схватил меня и толкнул на кровать.

– Здесь я хозяин. И мне решать кого ты будешь ублажать.

Кровать под его весом прогнулась. Я в страхе поползла, бросая взгляд на валяющуюся сумочку.

Сумею я добраться до нее быстрее него? Ответ на этот вопрос я не узнаю.

Он потянул меня к себе, от чего меховая юбка скаталась на поясе. С усмешкой, растолкал мои ноги в стороны и встал между ними, толкнулся бедрами вперед.

– Помогите! – завопила я, чувствуя как между ног угрожающе упирается твердая плоть. Меня окатило жаром и тут же бросила в холод.

Замахнулась, чтобы расцарапать ему лицо, но он завернул мои руки за спину и навалился всем телом.

– Тебе это не понадобится, – сдернул бант с шеи и сжал в кулаке. Послышался треск камеры. Второй раз он курочит мою технику, но меня это слабо волнует. Больше то, что он собирается со мной делать.

В последнюю очередь я мечтала, чтобы моим первым мужчиной стал мой враг.

Он снял очки и наклонился. Я перестала трепыхаться.

Вокруг черного зрачка пылает рубинового цвета радужка, переливается красками. Линзы? Или это настоящий цвет глаз? Может, поэтому он носит очки?

– Такую красивую шейку не стоит скрывать, – его рука в перчатке ползет по шее, обвивает как змея. А голос глубокий с хрипотцой отдается вибрацией.

Я дрожу, под его руками как струна. Не понимаю себя. Нужно сопротивляться, отбиваться от него, пока не случилось непоправимое.

Виктор наклоняется ближе. Красная радужка почти скрылась в черноте зрачка, куда меня затягивает как в омут. Линия рта изогнута, нижняя губа пухлая. В нос заползает дурманящий аромат. Не могу определить из чего состоит его парфюм. Волнующий, возбуждающий.

Я не могу сосредоточиться. Мысли медленно плывут в розовом тумане. Все мое внимание приковано к приближающемуся рту.

Я чувствую его дыхание на покалывающих губах.

Он грубо проникает языком в меня, отпуская шею и сжимая бедра, толкается твердой выпуклостью, скользит по прозрачным трусам.

Он меня целует. Лапает! Он враг, человек, испортивший мне жизнь. Я должна сопротивляться, брыкаться, отплевываться от омерзения, а вместо этого меня штормит от бури ощущений. Приближения чего-то неподвластного, как сама стихия.

Дышу им, робко поглаживая жгучий язык, орудующий в моем рту, тело бьёт мелкий разряд тока. Он рыкает, как зверь, сжимая попу сильнее, впечатывает в себя, ударяет бёдрами.

Из меня вылетают странные звуки. То ли всхлипы, то ли стоны.

Я не знаю как бы далеко мы зашли, подозреваю, что до конца, но нас прерывает стук в дверь и в комнату входит Герман.

Увидев непристойную картину отворачивается.

– Да! – недовольно рычит Виктор.

– Простите, господин. Но там Инга и Артур. Они волнуются, потеряли вас. И уже пора присоединиться к празднику. Открыть охоту.

– Выйди! Я сейчас.

Он встает между моих ног, смотрит, как мне кажется с разочарованием. Вытаскиваю из-под себя затекшие руки и поправляю юбку.

– Ты очень умелая, Женя, – мои щеки вспыхивают.

– А не пошли бы вы!

– Останешься здесь. И мы закончим, то что начали.

– Я хочу уйти! – сажусь на кровати.

– Чтобы так же стонать под Артуром или Маратом? Ты им приглянулась. И стоит тебе только выйти…

– Да под кем угодно, только не под вами! – его глаза полыхают как пламя. Он хватает меня за шапочку овечки и тянет к себе.

– Не буди во мне зверя, Женя. Тебе не понравится превращение, – шепчет прямо в губы.

– Вам пора. Вас там Инга ждёт, – откуда это раздражение? Какое мне дело, с кем идет развлекаться Вознесенский.

– Не ревнуй. Меня хватит и на тебя, – коротко целует в губы и выходит. Подрываюсь с кровати и слышу, как в двери поворачивается ключ.

Он меня закрыл! Я в ловушке.

Глава 7

Дергаю за ручку двери – тщетно. Заперто. Навалившись спиной, ударяю от досады по дорогому дереву двери каблуком. Наверняка вмятины останутся. Плевать!

Ясно понятно, чем Виктор будет заниматься и с кем. С той красивой брюнеткой, с которой видела его в саду. Будет так же целовать ее, пихать этой огромной штукой между ног…

«Меня хватит и на тебя…»

Нет, только подумайте каков наглец! Неужели думает, что я приму его после другой? Что я вообще его приму.

Приму.

Он что-то сделал со мной. Мозг отключился. И это странное томление внутри от его рук, губ. Как жадно сжимал меня. Я и сейчас как тлеющий уголёк. А рядом с ним был пожар. Я не могла ни о чем думать, только о том, чтобы целовал сильнее, чтобы потушил пламя. Терлась об него как… тьфу! Вспоминать противно.

Слишком вжилась в роль доступной девушки.

А может все дело в алкоголе?

Зря я пила шампанское, хотя оно было очень вкусное. Остановиться не могла.

Наверняка они туда что-нибудь добавили, чтобы стадо овечек отдавалось богатым извращенцам с удовольствием. Именно так!

Это объясняет мое непонятно с чего вдруг проснувшееся либидо.

Ах, они подонки! Разве можно так обращаться с девушками, пускай и легкого поведения?

А эта агентша Анджела? Она в курсе, что творят заказчики?

Профсоюза на них не хватает!

Ничего. Напишу разгромную статью! Ух, они у меня за все ответят!

За дверью раздается веселый смех девушки и низкий бас мужчины.

Так. Нужно срочно выбираться отсюда пока не вернулся Виктор. Неизвестно на какое время хватит действия дурман-травы.

– Выпустите меня отсюда! – ударила кулаком по двери, приложилась ухом, чтобы лучше слышать. Разговоры и смех притихли.

– Это спальня хозяина дома. Пошли отсюда! – услышала голос мужчины.

Ожидаемо. Спасать меня никто не собирается.

Окно!

Подбежала к витражному окну. Красивому. Из разноцветных стекол и с железным переплетением.

Так. Глянула вниз. Не слишком то и высоко. Метров десять. Так и переломать себе что-то можно. Под окном «привлекательный» куст роз.

Эх, была не была.

Подергала ручку. Не открывается. Паника внутри нарастает. Все меньше путей для спасения.

В саду оживление.

А вот и Виктор. Наклонившись шепчет что-то брюнетке. Не могу разглядеть ее выражение лица. Наверняка довольное. Внимание такого мужчины льстит девушкам. Даже таким лощеным.

Он притянул ее ближе к себе. И у меня в груди все неприятно закрутилось, завертелось.

К черту!

Металась по комнате в поисках инструмента, чем бы можно было вскрыть окно. Подобрала брошенную Вознесенским сумочку.

Остановилась возле зеркала в полный рост. Вздернула подбородок и провела по синеющим пятнам на шее.

Моя белая кожа очень чувствительна к воздействию. Чуть тронешь сильнее и уже синяки появляются. Естественно для нее не прошли даром нападки жадных губ Виктора. Он как вампир впился в шею, терзал, всасывал в кожу одновременно толкаясь бедрами в меня.

От воспоминания обдало жаром. Сжала ноги вместе, пытаясь прекратить это безобразие.

Я не должна его желать. Только не его!

– Очнись, Женя! – с силой ударила по отражению. И повалилась вперед. Зеркало как вращающаяся дверь в бизнес-центре Виктора, пропустила меня вперед.

Я упала на холодный каменный пол, поцарапала ладони о каменную крошку.

Вокруг темнота. Лишь сзади горит свет из комнаты Виктора.

Это что тайный ход?

Господи! Куда я попала? Как выбраться отсюда? Я же пропаду здесь! Сдохну с голоду! И никто меня искать не будет.

Уж точно это не будет делать Виктор. Скорее обрадуется, что отделался от надоедливой журналистки.

Глава 8

Кожа покрылась мурашками, по щекам бегут слезы, превращая меня в панду. Где-то позади слышится шорох и я замираю, прислушиваясь, перестаю всхлипывать и ругать себя последними словами. От этого звука в жилах стынет кровь.

Крысы?

Мамочка! Папочка!

Я собак до трясучки боюсь, а этих тварей тем более.

Шорох становится все сильнее, угрожающе приближается ко мне. Со страху мерещится что за мной гонится стая слонов, а не мелких грызунов.

Взвизгнув, бегу вперед, в темноту. Не разбирая дороги, спотыкаясь и падая.

Глаза постепенно привыкают к темноте, я могу рассмотреть черные очертания на стене, напоминающие факелы, впереди перила.

Вовремя разглядела. Торможу на лесенке, практически падаю, в последний момент хватаюсь руками за перила, утопаю пальцами в чем-то мягком.

Фу! Паутина.

Вытираю испачканные руки об юбку.

Лестница, извиваясь, ведет вниз. Мы с Виктором поднялись на второй этаж, возможно, если я спущусь мне удастся найти потайной выход?

Каблуки стучат по железным ступеням, эхо гулко разносится по заброшенному потайному ходу.

Я стараюсь абстрагироваться и не паниковать.

– Все будет хорошо, Женя. Представь, что это увлекательное приключение. Что ты искательница приключений, – на свою задницу, – бесстрашная Индиана Джонс в женском обличии. Бродишь по мистическому древнему замку, открывая секреты. Возможно ты первая кто побывал здесь.

Сколько ж этому замку лет? И кто жил в нем до Виктора?

Ступени кончаются. Я прощупываю стену руками. По пальцам пробегает легкий ветерок и я победно кричу.

Во всех замках как-то открывался потайной ход. Я видела это в старых фильмах. Должен быть предмет, нажав на который стена бы отъехала в сторону. И тогда я свободна! Пешком уйду с проклятого острова.

Руками ощупываю каменную фигуру. Уши, вытянутая пасть. На волка похожа, нога подворачивается и я висну на фигурке. Раздается скрежет камней друг об друга и медленно появляется полоска света от фонариков, украшающих сад.

Я покидаю стены замка с ощущением, что прошел не один десяток лет. И я как узник замка Ив получила, наконец, свободу.

Не веря в счастье, что еще жива, кандыбаю на ватных ногах.

А впереди смех, веселье. В шатре гости сидят за столом, на коленях их девушки в костюмах овечек.

Виктора и брюнетки не видно. Уединились где-то.

И к лучшему!

– А теперь попросим девушек поучаствовать в одной очень занимательной игре, – объявляет ведущая. – Прошу всех пройти на поляну.

Я иду к воротам. Пересижу в автобусе. Подожду их. А может получиться поймать попутку и свалить отсюда.

Достаю из клатча ремешок в виде цепи, присоединяю к сумочке и надеваю ее по диагонали. Фиг я больше расстанусь со своей защитой. Пусть ко мне только кто-то подойдет, я ему тут же брызну из перцового баллончика или ударю электрошокером.

– Женя! Вот ты где, зараза такая, – Анджела хватает меня за локоть и тащит к поляне, где все собрались. – Где тебя носило? Артур тебя обыскался, еще и Марат спрашивал о тебе. Не хотела ведь брать девку с улицы! Но твоя подруга Лиза уговорила.

– Я никуда не пойду! – вырываю руку. Агентша смиряет меня взглядом и цокает языком.

– Ля! Как ты выглядишь, как будто из подвала вылезла.

Достает из сумочки влажные салфетки и как маленькой вытирает мои щеки.

– Тушь поделка, ресницы отклеились. Отряхивает попу. – Где ты была? – подозрительно щурится. – Подработкой занялась по подвалам?

– Нет!

– Мне плевать, где тебя поимели, но мой процент, будь добра, отстегни.

– Я не брала денег! Я ухожу!

– Хрена лысого! – хватает меня за локоть.

– Лизок! Помоги! – прошу подругу. Она покидает общество седеющего богача и подходит ко мне.

– Что происходит?

– Да вот, твоя подружка решила забить на работу. Собралась меня опозорить. Уговаривай как хочешь! И учти, Елизавета. Не получится, я тебе ни копейки не заплачу! И больше ты никогда у меня работать не будешь.

– Жень, ну ты чего?

– Я не буду ни с кем спать! Я журналистка, а не проститутка!

– Да тише ты! – Лиза отводит меня в сторону. – Не хочешь – не надо! Но я не позволю тебе спрыгнуть с крючка. Я не для того окучивала этого дедка. Откажешься, твой снимок в этом костюме получит отец. Хочешь посмотреть? – достает из декольте телефон и демонстрирует мое фото, в обнимку с Артуром.

– Что?! – неверяще смотрю на подругу. – Ты протащила сюда телефон?

– Да, – радуется она своей подлости и что держит меня за горло шантажом. – Представь что будет? Папа военный, а дочка шалава. Накроется твоя платиновая карточка и свободная жизнь. В военное училище пойдешь на перевоспитание.

– Ну ты и крыса! Не зря папа был против нашей дружбы.

– А что ты хотела? Хочешь жить – умей вертеться. Пошла! – подталкивала меня к сборищу гостей.

Вокруг поляны слуги зажигают факелы. Девушки встают в центре.

Артур, увидев меня, радостно улыбнулся и направился ко мне.

– Прошу Женя. Я так рад, что вы успели к охоте.

– К чему?

– Охота. Традиция такая. Очень древняя игра. Сначала мы будем ловить вас с завязанными глазами. А потом вы нас. Правило: найти помеченную девушку, – он наклоняется и проводит носом по шее, втягивая воздух.

Они все больные! Обнюхивает меня как псы.

– Отлично.

Достал из переднего кармана красный платок и повязал на запястье.

– Вот так я тебя пометил.

– Чудно, – скривила губы. Они все тут чудаки-маньяки.

И уйти нельзя. Подлая Лиза связала меня по рукам и ногам дурацким фото.

Если его увидит мама ее инфаркт хватит. А отец впервые в жизни выпорет меня солдатским ремнем с начищенной до блеска пряжкой. И будет прав.

У каждой девушки уже был повязан на руках отличительный знак. У Лизы, к слову, красовался черный галстук-бабочка седовласого мужчины.

Вообще странное дело. Даже мужики в возрасте все подтянутые качки, привлекательные. Впервые вижу богатых в такой отличной физической форме. Обычно они из-за пуза своих ног не видят.

– Повяжи мне на глаза, – приказал Артур, протянул повязку.

Я привстала на носочки, разматывая черную ткань. Он остановил мою руку.

– Я счастлив, что ты вернулась. И что именно ты будешь моей добычей, – похабно улыбнулся. – Виктор тебе не пара. Поймаю, – клац зубами. – И съем.

– Я хорошо бегаю.

– Спорим, я лучше?

Потуже затянула ткань, чтобы у этого наглеца зенки повылазили.

Добыча я его! Это еще посмотрим!

– Девушки, вы не стойте столбом. Убегаете. Но за огненный круг, – ведущий указал на расставленные факелы, – не выходите. Удачной охоты, господа, – слуга дунул в рог.

Девушки с визгом разбегались в разные стороны. Я пыталась затеряться в этом стаде. Но Артур четко шел в мою сторону.

– Попалась? – протянул руку, пытаясь меня схватить. Я проскочила под его рукой и побежала в другую сторону.

А это достаточно весело.

Захохотала, когда в очередной раз Артур не смог меня поймать.

Всех девчонок переловили, осталась только наша пара.

Они стоят с интересом следят за нашей погоней.

Я выдохлась, но не сдаюсь.

Артур явно бесится. Ноздри раздуваются, упустив в очередной раз «добычу», матерится.

Сколько бы еще длился наш забег, неизвестно, но в один момент пробегая мимо Лизы, получила подножку от предательницы.

Артур повалился на меня. Стянул повязку.

– Попалась! – наклонился, чтобы поцеловать. Я отвернулась. Мазнул губами по щеке.

– Теперь очередь девушек ловить своих кавалеров, – боже. Как высокопарно. Кавалеров. А мы значит дамы.

– Я не буду сильно стараться, – говорил Артур надевая повязку.

– Боитесь, что я справлюсь быстрее вас? – снова темень перед глазами. Ни черта ж не видно. Как он так быстро меня находил?

Прошло по меньшей мере пять минут, прежде чем объявили следующий раунд.

Ступала осторожно, шаря руками по воздуху. Попалось что-то мягкое.

Я его за волосы поймала что ли? Со всех сторон раздался пугающий крик девушек. Истеричный.

Я сдёрнула повязку с глаз.

Не было больше никаких мужчин, зато были огромные волки, ростом с теленка. Напротив меня сидел рыжий волк, которого я щупала.

Вздрогнула. Он же мог мне руку откусить.

Страх сковал все мышцы.

Я осторожно отступала.

Как они попали сюда? Что это вообще за звери такой величины.

А Артур? Гаденыш! Сбежал. Испугался чудовищ.

Девушки с визгом разбегались в разные стороны, хотели прорваться к замку, но каждый раз волки преграждали им дорогу. Оставался один путь. Прямиком в лес. Я скинула туфли и что есть мочи побежала в лес, доставая из сумочки перцовый баллончик.

Обернулась.

Никого не было видно, только рыжий меня преследовал. Но как-то лениво, словно давал фору. Его огромным лапам ничего не стоит в один прыжок опрокинуть меня и съесть.

Господи, помоги! Спаси! Меня сейчас сожрет этот монстр как овечку.

Глава 9

Виктор

Рыжая волчица припадает на передние лапы, заигрывающе виляет хвостом.

– Красавица, – натужно улыбаюсь. И нет, это не лесть, просто констатация факта.

Она непонимающе склоняет голову набок. Думает, почему я все еще в облике человека и не обратился в волка.

– Фору тебе дам.

Инга кивает и бежит глубже в лес. Вздохнув, бегу за ней следом.

Моя стая, во главе верного друга и соратника Германа, следует на почтительном расстоянии. Будет всю ночь беречь наше брачное ложе, станут свидетелями союза двух могучих стай. Предвкушают открывающиеся для нас возможности.

А я в смятении. Такая ерунда со мной впервые.

Волк отказывается подчиняться, обращаться и вступать в договорные брачные отношения. Его совсем не привлекает хорошо сложенная волчица Инга. Как и меня ее человеческая оболочка.

Да это просто позорище! Что мне сказать своей стае? Как объяснить почему не будет наследника Альфы?

Что Альфа просто не смог? Да это даже хуже, чем импотенция.

Артур меня на смех поднимет.

Пока бежим, пытаюсь убедить волка, что Инга идеальная партия, с хорошими генами, у нас родится прекрасное потомство. Да и вообще, размножаться разве не один из главных инстинктов волков?

Но он уперся как баран. Не хочу и хоть ты тресни! Как и я. Не привлекает меня молоденькая самочка бескрайних богатых земель пустыни.

Зато буквально выкручивает каждую жилу от вкуса сладкой кожи одной настырной журналистки. Ее стоны подо мной. Она почти была моей. От того, чтобы ворваться в нежную плоть, взять ее оставались считанные минуты.

Сначала я просто хотел попугать ее, чтобы прекратила повторять, что приехала с этим проституцким картелем для работы. И призналась, что хотела снова за мной шпионить. Отшлепал бы по заднице и отпустил с миром.

Но в процессе сам не понял, как увлекся. Трахнуть ее стало смыслом моей жизни.

Я пылал каждой клеткой, превратился в одержимого зверя. Вдыхал, слизывал ее запах, тонкий нежный, на спелый абрикос похож, никак не мог остановиться.

Такого со мной никогда не случалось. Я всегда оставался в трезвом уме, а тут мозгом конкретно двинулся. Забыл кто я, что у меня есть ряд определенных обязанностей хозяина дома, что до брачной ночи с Ингой, должен ближе познакомиться с девушкой, дать привыкнуть к себе, приручить.

– Виктор, – ко мне подбегает Герман. – Мы кругами бегаем и я чувствую, как пропадает запал у Инги. Долго еще? Может вести ее к месту силы? Там приготовили ложе для вас.

– Я сам знаю, что мне делать, – рявкаю на него.

– Простите, господин, – он почтительно склоняет голову. – Но уже время поджимает. Я слышал, как трубили в рог, скоро затмение. Для хорошего потомства лучше начать брачную ночь до того, как Луна станет красной. Она делает оборотня максимально привлекательным для противоположного пола.

– Знаю!

– Пора обращаться, господин.

Мы одновременно поворачиваемся на хруст веток. И прежде чем услышать визг, я чувствую тонкий аромат абрикоса, запах ее кожи.

– Кто ее выпустил? – хватаю Германа за лохматое ухо. Он жмурится и корчится от боли. – Женя не должна участвовать в загоне овец! Я ее запер в своей комнате!

– Виктор, помоги! – ее руки все в царапинах, глаза перепуганы, в их черноте утонуть можно. Туфель нет и по чулкам разъезжаются стрелки. А еще, на ней запах Артура.

– Тут кругом волки! Берегись! – она тычет указательным пальцем в Германа. – Рядом с тобой волк!

Оборачивается на грозное рычание и взвизгивает.

– Спаси меня, пожалуйста!

Артур настигает ее и роняет на землю.

– Попалась, сладкий ягненок. Сейчас съем, – слышу его мысли. – Виктор, – обращается ко мне. – Не мог бы ты оставить меня с ней наедине? У нас предстоит еще пробежка, и мое перевоплощение в человека, где перепуганная овечка будет благодарить своего спасителя стоя на коленях.

В голове крутятся фантазии Артура с участием Жени, ее губ на его члене и сотни различных поз.

Из меня рвется рык, мозг затуманивается от всплеска адреналина и непонятного едкого чувства ревущего душу.

Все происходит как во сне. Мысль Германа: «Виктор, нет!», полет Артура прямиком в сосну. И расширяющиеся от ужаса глаза Жени.

– Как ты это сделал? – она ошарашенно смотрит на меня и отползает в сторону.

– Ты просила помощи я помог.

– Охренел? – Артур поднимается и трясет головой. Неслабо приложил.

– Уходи! – машу на нее руками.

– А ты? Бежим вместе, – берет меня за руку и тянет за собой. Беспокоится за меня.

– Я справлюсь.

Рыжий волк бежит на нее. Женя достает из сумки перцовый баллончик и брызгает Артуру в глаза. Он рычит и отступает, а Женя убегает, и лишь когда белое пятно пропадает из поля видимости, обращаюсь к Артуру.

– Тебе нужно отступить.

Он оборачивается в человека и угрожающе надвигается на меня.

– А тебе нужно проводить брачную ночь с моей дочерью! И не лезть в мои дела. Я выбрал себе жертву! И не отступлю!

– Я то же! – мы стоим напротив друг друга, испепеляя друг друга взглядами. Обстановка накаляется. Волки в стае перепугано поджимают хвосты и уши. Праздник перестает быть томным и грозит войной двух стай.

– Я понял. Ты на нее запал. Но эта овечка должна поплатиться.

– Что она сделала?

– Я ее уже почти догнал, там на поляне, а она разрядила в меня электрошокер. Валялся без сознания хрен знает сколько. А сейчас из перцового баллончика брызнула. Я не спущу такую дерзость какой-то человечишке, – не могу скрыть ухмылку на лице. Боевая девчонка.

– Ты можешь выбрать другую жертву для охоты. А это даже не шлюха по вызову.

– Серьёзно? – он изгибает бровь.

– Да. Это журналистка Женя. Пролезла сюда, чтобы написать статью про меня. Я приношу свои извинения за неудобства и за то, что не уследил.

– Хм, – он трет губу и в голубых глазах появляется порочный блеск. – Значит не шлюха? Ну ничего. Когда начнется Лунное затмение, она превратиться в оголодавшую сучку рядом со мной, – я сжимаю кулаки. – Сам знаешь, против наших чар в Кровавую Луну еще ни одна не устояла. Поскачет на моем члене и я верну ее тебе.

В глазах темнеет от кровавой пелены и желания растерзать ублюдка на куски.

– Нет, господин, – между нами встает Герман. Верный друг понял мои намерения начистить морду Альфе земель пустыни.

– Война будет, – я тяжело вздыхаю. Он прав. Нужно думать о своей стае.

– Что ты хочешь вместо нее?

– Так сильно понравилась? – скалится Артур, а сам уже прикидывает: как бы побольше с меня содрать. – Глобал ин Корпорейтед. Я пытался его перекупить, но ты меня обошел.

– С ума сошел? Я за год столько бабок в него вложил!

– Знаю. Это будет достойная компенсация за репутацию Альфы. Ты меня ударил, не дал поквитаться с девчонкой. А она меня чертовски сильно завела.

– Черт с тобой! Забирай. Утром юристы составят договор о передаче, – мы пожимаем руки.

Артур уходит довольно насвистывая.

– Виктор, – хмуро посмотрел на меня Герман. – А как же Инга?

– Проследи, чтобы с ней ничего не случилось. Лес переполнен озабоченными волками, а она в охоте.

– А вы?

– А я за Женей. Успею запереть ее в замке до затмения и вернуться к брачной ночи.

Глава 10

Бегу по запаху Жени. Нежный аромат ее кожи шлейфом вьется между деревьев.

Прикрываю глаза, затягиваюсь как наркоман.

Волк беснуется, с нетерпением рвётся на волю. Проснулся сволочь. Как выполнить свое предназначение и стать парой Инге, так его невозможно было выманить, а тут прямо рвется в бой. И не смущает даже то, что она просто человек.

Нет, с такой низшей расой у меня никогда связи не было и не будет.

Далеко она убежала, а когда понимаю, что след ведет в наше тайное место силы, раздражаюсь еще больше.

Нога человека не должна ступать на эту землю. Это волчья святыня. Наше культурное наследие.

Здесь впервые был обращен человек в волка. Князь Вознесенский сюда приходил, просил помощи у древней магии, когда была война с враждебной стаей. И впервые девушка ступит на эту землю.

Что ей не сиделось под надзором папочки? Продолжала бы следить за мной, как делала весь этот год. Что сюда то приперлась? Найду – прибью мерзавку!

Вокруг места силы возвышаются камни. И на самом высоком – моем троне, лежит перепуганная Женя. Камень украшен разноцветными цветами и мягкой травой, в которой мы любим валяться. Наше брачное с Ингой ложе.

В самом центре посадили сныть, пырей и осоку, на случай если волчица проголодается после тяжелой брачной ночи.

В той земле откуда она, это деликатес, а у нас же сорняк, растет на каждом шагу.

Вдалеке раздается волчий вой, Женя всхлипывает, и зажимает уши руками.

Я поднимаюсь к ней.

Свернулась клубочком, кожа покрылась мурашками, лежит, дрожит повторяя одно и то же:

– Пожалуйста, уходи. Не ешь меня.

Весь мой гнев и злость пропадают как по мановению волшебной палочкой. А в груди, где после смерти жены была пустота, тревожно ёкает.

– Жень, – трогаю ее за коленку. – Не бойся.

Она вздрагивает и смотрит на меня глазами цвета темной стали, почти черными. Блестящими от непролитых слез.

– Это я. Все хорошо. Пойдем… – договорить не успеваю. Она виснет у меня на шее.

– Виктор, – утыкается носом в рубашку, – вы живы. Я так боялась, что вас съели.

Я позволяю себе погладить ее по мягкому шелку волос. Впервые хочется снять перчатки, когда рядом человек. Почувствовать ее кожей.

– Пойдем в замок.

– Нет! Там волки! Кругом волки! Он гнался за мной, клацал зубами, рычал так что меня до сих пор трясет, – чувствую. Ее страх впрыскивает в кровь дикую дозу желания. Прижимать ее к себе – становиться невыносимой пыткой. Она не подозревает, что в руках главного волка, которого она действительно должна бояться.

Мне нужно держаться на расстоянии от дурмана, пока я ещё могу мыслить здраво. Пока она вновь не отключила мозг, одним взмахом черных ресниц. Теперь ее. Настоящих. Они как крылышки бабочки дрожат от того, как плотно сомкнула веки.

Красная помада стерлась, точнее я ее съел, когда как чокнутый целовал, и теперь могу видеть пухлые губки, с ярко выраженной губным желобком. Пышные, сочные от таких так тяжело оторваться. Они привлекают внимание. Хочется втянуть нижнюю губу в рот, посасывать, кусать.

Возбуждение волной прокатывается по телу. Я как мазохист, кайфую от этой муки по имени Женя.

– Ну тише, маленькая моя. Успокойся. Когда я рядом, тебя никто не тронет.

– Я так испугалась.

– Пойдем домой, Абрикосик. Напою тебя горячим чаем.

– Не пойду.

– До утра сидеть в лесу будешь?

– Буду! – упрямо заявляет она. – Тут высоко и если пригнуться, то меня и не заметят.

– А что тогда на дерево не забралась?

– На сосну что ли? Я не смогу.

Снова воют. Герман зовет. Нужно идти.

– Ложитесь! – она хватает меня за плечи и утягивает за собой. – Тихо! Они рядом!

И я слушаюсь девчонку.

Что вообще происходит?

Мы лежим друг напротив друга, на моем троне мягкой травы. И я не могу оторвать от нее взгляда. Просто смотрю – и дыхание спёрло. Красивая зараза.

Изучаю чуть приоткрытый ротик, крупные ровные передние зубки, аккуратный носик, плавную линию подбородка. Длинная шейка делает ее еще более хрупкой.

– А почему Абрикосик?

– Я так сказал? – вслух?

– Да. Вы меня так назвали.

– Ты пахнешь как абрикос, – класс! Я ей уже и прозвище ласковое придумал и сообщил.

– Это мое молочко для тела с запахом абрикоса.

Ей подходит.

Она переворачивается на спину, а я ложусь, подпираю голову рукой. Кошу взгляд на белую полоску открытой кожи и пупок, который так хочется обвести языком, что слюна скапливается во рту.

– Какая Луна огромная! А это что? – я посмотрел на небо и почувствовал приближение апокалипсиса.

Свет Луны медленно закрывала темная тень. Все больше, пока она не окрасилась в кровавый цвет.

– Черт! – я забыл! Про стаю, про невесту, про чертов праздник. Лежал и как полный дебил любовался Женей. Про все забыл рядом с ней.

Для людей это интересное зрелище, они не испытывают то же, что и мы – оборотни.

Меня накрывает волна безумия, чистого звериного желания. Каждая клеточка моего тела выплескивает ядом феромоны, пленяя Женю. Она чаще задышала, трогая виски, не понимая, что с ней происходит. Посмотрела помутневшим взором.

– Надо уходить! – прорычал я, борясь с желанием взять ее прямо здесь.

Я даже попытался встать, но не успел. Женя оседлала меня. Ее взгляд с поволокой, припечатал меня к камню. Она посмотрела вниз, туда, где ткань практически трещала от стоячего члена. И облизала губы.

Что ж ты творишь, зараза? Моя выдержка и так на пределе.

Погладила по плечам.

– Какой мягкий пиджак Из чего он?

– Из шерсти викуньи, – хрипло проговорил. Меньше всего я хотел болтать об одежде, больше хотелось ее содрать. С себя и с нее.

– Вам не жарко?

– Очень жарко, Абрикосик.

Она наклоняется все ближе.

– Нет, Жень! – успел сказать, прежде чем она впилась в мои губы, ворвалась дерзким языком в рот.

Это как удар молнии прошел сквозь нас. Схватил ее за попу, нетерпеливо толкаясь, вдоль складочек. Она простонала в рот, мычала, ерзая на мне.

Невыносимая, сладкая девочка. Рука нырнула под плюшевую юбку, сжала упругую попку.

Она отодвинулась, я хотел ее притянуть, но замер.

– Мне тоже жарко, – пьяно хихикнула она, хватаясь за собачку и потянула вниз.

Она просто под воздействием моих чар, нужно сопротивляться. Бежать от нее подальше, утолить дикий голод с другой.

Женя неопытная девочка, попавшая под волчью магию. – мелькнуло в голове. До того как две упругие груди, с задорно торчащими розовыми сосками выпрыгнули наружу. Она неумело гладила себя, покачиваясь на члене, запрокинув голову.

Мне как будто дали под дых. Грудную клетку стянуло, вся кровь устремилась вниз. Рука сама потянулась к ней.

Провел по ложбинке, очертил сосок рукой. На белоснежной коже, подсвеченной красным лунным светом, моя черная перчатка выделялась контрастом.

Она запрокинула голову и застонала. От волшебного звука ее голоса, по телу пробежала вибрация.

Женя остановила мою руку.

– Сними их.

И я снова подчинился. Трогать ее голыми руками было большой ошибкой.

Мне захотелось поймать их губами, всосать сосок в рот. Что я сделал с рычанием.

Уже не сопротивлялся, когда она погладила член рукой через штаны.

Ничего же страшного не будет, если она мне поможет потушить пожар.

– Не так, – расстегнул ширинку. – Возьми в руки.

Ее глаза стали еще больше, а губки приоткрылись. Нежная ручка неуверенно сжала, и я прикрыл глаза. Невозможно смотреть как она сжимает его, изучает пытливо каждую венку и проводит пальчиком по головке.

Я сейчас кончу ей в руку. Ничего же плохого не будет? Этим я не испорчу эту чистую девочку. Ее первый раз должен быть в кровати, в лепестках роз, а не тут, посреди леса.

Так и овцы целы будут, и волки сыты.

Ее движения стали все быстрей, я сжимал попку, толкаясь в ладонь, представляя что вхожу в нее. И это было так хорошо, что я быстро приближался к желанной разрядке. Как в бреду повторял:

– Да малышка. Хорошо. Гладь его. Как же хочу войти в тебя.

И тут она остановилась. Я открыл глаза. Женя отодвинула трусики в сторону, розовые нижние губки блестели от ее соков, а член был в миллиметрах от желанного входа.

– Стой! – пытался ее удержать, но Женя резко опустилась.

По члену прокатились красные полосы крови и лес огласил ее крик боли.

Глава 11

Я теряю связь с миром, проваливаюсь в свои ощущения, как в пучину, только крепче сжимаю ее за задницу, не позволяю слезть.

Мне так хорошо, что просто пиздец.

– Ай! – дрожа всем телом Женя падает на меня. И я прихожу в себя.

Чутье меня не обмануло. Женя девочка. Была. Уже нет, благодаря моим стараниям.

Что-то неправильное скребет внутри. Я не должен был забирать то, что мне не нужно. Причинять ей боль. Должен был остановить ее.

Немного прихожу в себя от этих мыслей.

– Тише, маленькая. Сейчас все пройдет.

Место силы вспыхивает красным светом, делая огненный круг, поднимая языки пламени к небу.

Мы с Женей на брачном ложе Альфы и, похоже, древняя магия признала в ней мою пару.

Но это ошибка! Человек не может быть парой вожаку.

С этим местом и прежде творилось, что-то непонятное, после того, как я выиграл бой с оборотнем и доказал право быть лидером стаи. Как я этот все объясню Жене?

Нужно её как-то отвлечь, чтобы она ничего не заметила.

Обхватил светлую головку, двумя руками и впился в губы, нагло проталкивая в рот оседлавшей меня нахалки язык. Женя всхлипнула и начала отвечать, ерзать на мне, тереться шикарными сиськами, задевая словно шипами, оголенный участок кожи груди.

И снова мозг в желе и мысли прочь, стоило коснуться ее губ.

И вгрызался в нее, как оголодавший зверь.

Никак не мог утолить дикий голод, взять под контроль свои желания.

Это все проклятая Луна и эта девчонка.

Я глажу ее, сжимаю. Стараюсь не сильно, но все равно останутся синяки от моих пальцев.

Боль проходит, как и огненное марево вокруг нас. Женя выпрямляется и, поддаваясь инстинктам, начинает двигаться на мне.

Юбка скаталась на животе. Вожу руками по стройным ножкам, до гладкого лобка и обвожу твердую горошину, она всхлипывает и запрокидывает голову. Отзывается на мои прикосновения.

– Смотри на меня, – мой голос полный безумного звериного рычания. – Хочу видеть твои глаза, – чуть сбавив тон добавляю я. И эта заноза слушается.

Не могу оторвать взгляда от того, как плавно колышется грудь, обхватываю ее талию. Охуеть какая она маленькая, стройная. Пальцы сходятся.

Она робко двигает бедрами, выписывает на мне восьмерки. Мне мало. Только сильнее дразнит.

Хочу глубже, ярче. Нужна вся она без остатка.

Приподнимаю ее и опускаю на себя. Пульс ускоряется, она смотрит на меня огромными глазами с расширенными черными зрачками. Я как в глубокий колодец проваливаюсь в них, яростно толкаясь в нее.

Тесно до ломоты в яйцах. Жарко до бешеного пульса. Не выдержав такого натиска, она подается вперед.

Ловлю сосок губами, перекатываю во рту. Она стонет, прогибается, подставляя грудь моим жадным губам.

Сжимаю попу, насаживая ее на себя. Хочу взять до конца. Целиком. Она моя только сегодня.

Всего лишь раз!

Черт! Как же мало!

Женя вскрикивает, нежные стенки сжимают меня пульсацией.

Держаться! Нельзя кончать в нее. Но черт возьми, как же хочется заполнить ее до отказа. Пометить.

Женя затихает и мешком падает на мою грудь. Чувствую неладное, беру за подбородок и приподнимаю. Глаза плотно закрыты.

– Жень, – тихонько бью по щекам, не реагирует, голова безвольно падает назад.

Она хоть жива?

Твою мать!

Глава 12

Аккуратно кладу Женю на спину. Такая молоденькая, хорошенькая. Неужели я ее убил? Трахом?

Твою мать!

У самого так пульс частит, что не слышу ее. Грохот стоит в ушах.

Прикладываюсь ухом к груди. Фух, дышит.

Первый раз, да еще мои чертовы феромоны заставили ее все чувствовать в десятки раз сильнее.

Бедненькая. Поправляю юбочку и с трудом усмиряю стояк.

До того, чтобы кончить, оставалось пару секунд.

Это она получается от оргазма потеряла сознание? С сожалением надеваю на нее пиджак, от греха подальше прячу излюбленные мной сиськи. Соски до сих пор соблазнительно торчат, так и манят прикоснуться.

Беру ее на руки и уношу.

По дороге мне встретилась моя стая. Бесполезная, как оказалась охрана.

Один сбрасывает с себя девку, другие уже, видимо, закончили. Волчицы в разных позах валяются на траве.

Хорошо, что Женя это все не видит. Не хотел ведь участвовать в этой вакханалии. Само как-то вышло.

– Супер вы меня охраняли.

– Простите, Альфа, но тут лунное затмение…

– Мозговое скорее.

– И еще девочка ваша так стонала на весь лес. Мы же не железные, ну?

– А что это с ней?

– Затрахал наш вожак ее. Не видишь, что ли? – волчица встает и поправляет черные, растрепанные кудри.

– Милена, – зыркаю на свою служанку, надевающую трусы.

Дерзкая стала. Раньше даже глаз не поднимала, что не скажешь: да мой господин. А сейчас распоясалась. Давно надо было ее выгнать, сразу после того, как сорвала дочери свадьбу и переспала с ее женихом. Да все руки не доходили и просила она слёзно, чтобы с любимым рядом побыть. Поухаживать, когда изгнанный ему физиономию раскрасил.

– Почесать пришла одно место? А как же Лейс и это твоё, – передразниваю ее, – прошу вас, господин, позвольте поухаживать за умирающим.

Она пунцовеет от гнева.

– Лейс без сознания. А я здесь ни при чем. Это все Луна. Да и вы… – стреляю в неё взглядом.

– Завтра же выкинь эту тварь из стаи, – обращаюсь к оборотню.

– Господин! – она падает передо мной на колени.

– Простите, прошу.

– Да убери ты ее! – Вася, первогодок, отводит ее, и похотливым взглядом смотрит на ножки Жени.

– Выколю на хрен! Будешь пялиться.

Обхожу его. За мной идет стая.

– Где Герман?

– Так это. Как вы велели. С Ингой этой. Сторожит, чтобы никто не попортил вашу невесту, – а сам мысленно снимает с Жени чулки, целует ножки все выше. Я бы сам с удовольствием снял ненужные тряпки, провел языком до самого сокровенного местечка, наблюдая как плавится серая раскалённая сталь ее глаз, а потом бы…

Черт! Хочу ее. Не могу. Хоть волком вой.

Трясу головой. Все! Хватит. Побалагурил и пора приходить в себя.

– Василий, кастрирую! – перехватив Женю, одергиваю юбочку ниже, пока еще вся стая целая. А то убить их хочется за распущенность.

– За что?

– Мечтать меньше будешь!

– И где, ты говоришь, Герман и Инга.

– Так это. В замке. Наверное. Альфа, так свадьбы не будет?

– Чушь не городи. Будет, конечно.

– А как же место силы? – он догоняет меня. – Оно же решило, что эта, – кивает на Женю, – ваша пара.

– Бред! Человек не может быть парой Альфы. Это незаконно.

– Но был же свет вокруг вас…

– Подглядывал?

– Нет, Альфа! Как я мог? Мы неподалеку были. Его издалека видно.

– Предупреди, чтобы знахарку разбудили. Она умеет людей лечить?

– Да. Это моя мама. Она медицинский закончила с красным дипломом. А лечить оборотней ее бабушка учила. Так давайте, – он чешет висок, – я ей сам займусь.

Займется он! Размечтался сопляк!

– Вам по статусе не положено, – тянет свои ручонки к Жене. Откусить их хочется и рычать на него: мое, не трогай.

– Я сам решу, что положено, а что нет. У меня, пока побудет. Утром отвезу ее к врачу.

Добираемся до комнаты. Укладываю ее на кровать. Женя так и не приходит в себя. Пока нет знахарки, приношу тазик с губкой. Снимаю изодранные колготки. И протираю ранки.

Такие красивые, длинные ножки. Щиколотки узкие, двумя пальцами обхватить можно, все в красных полосах. Жалко.

Как себя лечить в волчьем обличии я знаю. Мы как собаки, зализываем раны. Быстро все проходит. Может и на ней сработает?

Поднимаю ногу и подношу к губам, провожу языком. Ранка на глазах начинает затягиваться. Надо же. Работает. Перехожу к другой. Язык скользит по нежной коже, а взгляд приковывают мокрые трусики, облепили ее, что все так хорошо видно. Почувствовать ее я успел, а вот рассмотреть толком. Лишь когда она насаживалась на мой член и по нему бежала девственная кровь. И как туго он входил.

Обхватываю стояк через штаны, пытаюсь усмирить плоть. И тут Женя распахивает глаза так широко, растерянно и пинает меня красивой ножкой в нос. Подтягивается на кровати испуганно таращится.

– Вы что маньяк что ли?

Закрывает укромное местечко от меня подушкой. Косится на руку, которую я поспешно убираю от члена. Мне становиться неловко. Раздражаюсь.

– Я так и поняла, как только про вас услышала. Ходите в черных перчатках, линзы как будто собрались на Хэллоуин. Кровь не пьете часом?

– Только маленьких невинных детей. К тебе это не относится. Больше.

Очнулась и начала дерзить, зараза. А я еще за нее переживал!

Она открывает рот, а в глазах ужас. Вспомнила.

Да ладно! Все хорошо было. Ей все понравилось, она даже кончить успела, в отличие от меня.

Это я сейчас мучаюсь, смотрю на то, как из моего пиджака выпирают соблазнительные округлости, еще немного нагнется и смогу рассмотреть сосок.

Только и думаю о сексе. Что за ерунда? Затмение закончилось и мое сумасшествие должно было пройти.

Почему тогда как подросток пубертатного периода пожираю ее?

Глава 13

– Да неее, – она нервно смеется. – Чтобы я с вами… – ее перекашивает от отвращения.

– А что со мной не так? – бешусь. Это она. Она! С пренебрежением говорит о сексе со мной!

Женя вскакивает на кровати и толкает меня в грудь, в вырезе застегнутого пиджака мелькает сосок и во рту скапливается слюна.

– Да я вас терпеть не могу! Я здесь лишь для того, чтобы показать всему миру, каким развратом занимаются гребанные олигархи! Показать! А не участвовать в этом!

– Да неужели?

– Да! Вы, – тычет в меня указательным пальцем, – разрушили мою жизнь. По вашей указке меня выперли из журналистики, из журнала! Я точно так же хотела разрушить вашу карьеру и бизнес. А вместо этого вы! – стали моим первым мужчиной. Продолжаю за нее. – И прекратите так пялиться на меня. Маньяк, – запахивает пиджак плотнее. – Вы последний человек, с кем бы я хотела потерять девственность. Насильник!

Что? Зверею.

– Можно подумать я этого хотел. Меня невеста ждала, а ты запрыгнула на меня. Сама! Так что кто еще из нас жертва насилия.

– Я же не сама. Я не могла… И шли бы вы… к невесте! – она бледнеет, я вместе с ней. Хватается за живот.

– Оооу! Садист! – Женя засовывает подушку между ног, падает на кровать и принимает позу эмбриона. – Отрастили себе орудие пыток! Ай! Горит все внутри. И болит, – гнев тут же проходит.

– Жень, – глажу ее по ноге. Не знаю, что сказать. Мне жаль, что ты попала под влияние Луны?

Так, если по-честному, я жалею лишь об одном, что не хватало выдержки делать это медленно и то, что я не закончил. Может тогда бы ширинка не трещала бы от напора члена. Жаль, что она так мучается.

– Не трогайте меня! – получаю пинок в грудь. Хватаю ее за ногу.

– Абрикосик, выдерну же с корнем, еще раз пнешь.

Она скулит, плотно сжимая ресницы. Я чувствую острую потребность обнять, положить ее голову на колени и гладить по белому шелку волос. Успокоить ее.

– Я на вас заявление напишу еще раз коснетесь.

Стреляю в нее взглядом. Вот как так она меня за секунды доводит от состояния безграничной нежности, до желания кровавой расправы?

– Альфа! – раздается стук и мы прерываем нашу борьбу взглядами.

– Ха! То господин, то Альфа. Да вы просто тиран с тоталитарными замашками.

– Сиди здесь. Это врач. Она тебя осмотрит.

Маленькая пожилая женщина входит в спальню.

– Так что у нас тут? – деловито подходит к кровати. Оценивает ситуацию и с гневом смотрит на меня. – Выйдите.

– Я в своей комнате, – обнаглели все. Стыдить она меня еще будет. Укорять, что испортил девочку. Пусть и мысленно.

– Выйдите, господин Вознесенский. Мне нужно осмотреть девочку.

– Здравствуй, – располагающе улыбается женщина Жене. – Я Маша. Позволишь? – Женя сконфуженно глянула на меня. Закатил глаза и вышел в коридор.

Засунув руки в карманы, брожу вокруг спальни туда-сюда.

А если я что-нибудь повредил ей? Не подумал, что под диким возбуждением она не чувствует боли. И сознание она потеряла от нее же, а не от неземного кайфа, как я лестно думал о себе.

Замок погрузился в тишину. Раздаются лишь мои шаги и тихий шепот за стеной. Прислушиваюсь. Не могу разобрать слов. Сделал изоляцию на свою голову.

Знахарка выходит, снимает перчатки и волком смотрит на меня.

– Ну что там?

– Там все плохо. Я, конечно, уважаю вас, как лидера, и безгранично благодарна, что приютили Васю и меня, дом выделили и высокооплачиваемую работу.

– Но?

– Но вы козел, господин Вознесенский!

– Мария!

– Всего лишь констатация факта. Разве можно лишать девочку действенности так грубо, да еще с вашей то, – осмотрела презрительно меня с ног до головы. – С вашей то физиологией и размерами.

– А ты откуда знаешь?

– Да рассказывали другие волчицы. Не трогайте ее. Она сейчас в ванной, приводит себя в порядок.

– Хватит! Спасибо тебе за помощь, – протягиваю ей купюры. Маша фыркнув, уходит.

Дурдом. Взъелась на меня, будто я один тут совершил грехопадение. Сыночка бы лучше воспитывала, чтобы слюни свои не распускал.

– Виктор! – ко мне идет Герман. Вид у него странный, лицо серое, бледное, брови нахмурены больше, чем обычно. Словно постарел на добрый десяток и разит чувством раскаяния.

– Как Инга? – он опускает взгляд. Не то чтобы меня очень волновала невеста, простая обязанность. Я должен знать, что с ней все в порядке. Не то Артур мне голову открутит.

– Об этом я и хотел поговорить. Пойдемте в кабинет.

Бросаю взгляд на дверь, за которой сейчас Женя. И киваю. Мы заходим в кабинет.

Сажусь в кресло и достаю из стола коньяк. Я не любитель этого дела, но сегодня надо. Нервы звенят как натянутая струна. И все из-за девчонки, спутавшей все карты.

Как сейчас объясняться с Ингой? Наверняка пошлет далеко. Еще дальше, чем их земли. Ее народ славится жесткостью, сохранением суровыми волчьих обычаев. И скорой расправой.

Залпом опрокидываю горячую жидкость, она обжигает горло. Смотрю на понурого верного друга.

Что он скрывает?

– Виктор, – указываю ему на кресло. Он садится. Наклоняюсь вперед, сцепляю руки на дубовом столе. Изучаю его. – Я всегда был с вами честен. И сейчас хотел бы признаться… – договорить он не успевает. В кабинет врывается растрепанная Инга. Волосы черными мокрыми прядками развеваются за спиной. Она несется ко мне и замахивается. Ловлю ее руку на подлете.

– Ты! Я ждала тебя, а ты был с этой овцой! С человечком! Променял меня на простолюдинку!

– Рот свой закрой! – давлю ее взглядом и она вся съеживается. – И не смей повышать голос и пытаться меня строить, поднимать на меня руку, – ей я это не позволю. – Это так тебя учили разговаривать с мужчиной?

Она отшатывается от меня как от огня.

– Мы еще не женаты. И ты права не имеешь требовать от меня верности на этом этапе. А за твое поведение. Я отказываюсь заключать брак.

Инга ахает и закрывает рот рукой. Для нее, это смерти подобно. По их законам она вроде порченной. Больше ни один мало-мальски годный оборотень не приблизится к ней.

– Простите, Альфа. Я вела себя неподобающе. Прошу, только ничего не рассказывайте моему отцу, – опускает голову.

– Пойдёмте, я провожу вас до комнаты, – Герман резко взмахивает рукой.

– Герман! – окликаю его. Ты хотел о чем-то поговорить.

– Позже, – обрывает он.

Злится на меня, что я сорвал брачный обряд?

Глава 14

– Что вы делаете? – заспанная кухарка удивленно открывает рот.

Альфа в белом фартучке и с закатанными до локтя рукавами на кухне, переворачивает бекон. К такому ее жизнь не готовила.

Думает, что все еще спит. Неудивительно. Непривычное зрелище.

Я никогда не заходил на кухню, тем более никогда не готовил еду. Надеюсь это съедобно.

– Не хотел тебя будить.

– Да что вы, господин, мне несложно! – надевает поварскую шапочку и спешит ко мне на помощь.

– Не беспокойся, Ирма. Я сам.

– Извиниться перед Ингой хотите? – надо же. Уже все в курсе, что я прокатил Ингу с брачной ночью.

– Не перед ней.

– Оу, – Ирма часто моргает, но благоразумно держит свое мнение при себе. – Сонечка сегодня приходила.

– Я знаю.

Притворился что не заметил, как они с Сардором крадутся к потайному ходу. Пусть хоть вещи возьмет, раз я передать не могу.

– Так значит вы простили парня и дочку? – с надеждой спрашивает она.

– Его нет. А дочка… Я и не обижался на неё. Просто Соня сделала свой выбор. Надеюсь она со временем поймет, что с ним ей не по пути. Я помогу ей определиться, – она недоверчиво щурится.

– Бедная наша крошка. Связалась с изгнанником. Как там она? – вытирает краем фартука слезы. – Убежала в подвенечном платье! Ни денег, ни машины. Я же растила ее вот с таких лет!

Сжимаю челюсть. Такая короткая послушная девочка и такого бунта я от нее не ожидал. Напором не возьмешь. Придется действовать по-другому.

Укладываю бекон на тарелку. Ставлю тарелку с бутербродами. И абрикосовый сок.

– Цветочки нарвать из сада? – кухарка не может скрыть ехидства в голосе. – Простите, господин. Просто такая забота о простит… – давится словами под моим взглядом.

– Не надо. Я уже.

Ставлю белые бутончики роз в небольшую вазу.

– Ну, раз вам ничего не нужно, я пойду. Посплю часок? – киваю и с подносом иду в свою комнату.

Застою Женю возле зеркала – потайного входа. Вот как она выбралась. Пора сменить название. А то что же это за потайной ход, если про него знает столько народа.

Она упирается ладошками в стекло, и давит. Пиджак, к слову, единственная одежда на ней, приподнимается и взору открывается аппетитная голая попка.

Боги, дайте мне сил не сорваться.

– Тебе лучше?

Она вздрагивает, резко поворачивается и морщась бежит к кровати, ныряет под одеяло, натягивая его до самого носа. Сажусь на кровать и ставлю перед ней поднос.

– Голодная? – в животе Жени начинает урчать. – Садись. Ешь.

– Не могу.

– Ладно, – пожимаю плечами и беру с подноса бутерброд.

– Эй! Не могу сидеть! – она поворачивается на бок и вилкой цепляет бекон. Ест как оголодавший волчонок, громко чавкая и прихлебывая соком. – С утра ничего не ела, – поясняет с набитым ртом.

Я улыбаюсь. Она миленькая, как маленький котенок. С этими мокрыми волосами и детской непосредственностью.

– Что?

– Ничего. Ешь.

Позавтракав, Женя выглядит подобревшей. Ядом не плюётся в разные стороны, не кусается больше. Только хватает ее ненадолго.

– Это ничего не меняет! Я, как только вернусь домой, сделаю экспертизу крови. Наверняка вы что-то добавляли в это шампанское.

– Хватит! Хочешь я докажу тебе прямо сейчас, что не было никаких наркотиков? – Отставил поднос в сторону, придвигаясь к ней ближе. Провожу по пышной нижней губе, сминаю ее. Женя задерживает дыхание. Ласкаю большим пальцем щеку. Она нервно облизывается, от нее исходит запах абрикосов и возбуждения. Нокаутом мне под дых. Нагибаюсь к ней и шепчу в губы:

– Позволишь? – ее взгляд мечется, она пытается бороться со мной, но сама подается вперед и впивается в губы.

Наши языки схлестнулись. Толкаются, борются между собой.

Я уже сверху, скидываю с нее свой пиджак, сминаю такую желанную грудь. Она выгибается, стонет мне в рот. Сдирает с меня рубашку. Прижимается к голому торсу грудью, дрожит от нетерпения.

Я ликую. Луна лишь подстегнула ее к действиям. Она сама меня хотела, точно так же как хочет сейчас.

Покрываю животик поцелуями, спускаясь все ниже. Как того хотел, обвожу пупок языком. Все ниже.

– Виктор! Не надо. Мне там больно! – пытается меня оттолкнуть.

– Сейчас будет легче, – хрипло выдыхаю я и загоняю со всего размаха язык в узкую дырочку.

Она вскрикивает, дергается подо мной. Фиксирую бедра, схватив за задницу пальцами, толкаю ее на себя, насаживая на язык. Вылизываю ее, и сам дурею. Мычу пораженно. Наметив куни как лечебную процедуру, не знал, что мне самому так снесет башню.

– Виктор, нет! – мечется по подушке. От каждого движения языка ее подбрасывает на кровати, тело дрожит в моих руках.

– Мне перестать? – она пьяным взглядом смотрит на меня и вместо ответа, обхватывает мою голову и толкает между широко разведенных ног.

– Да! Вот так! Еще! – стонет, подмахивая мне бедрами.

Я сжимаю изнывающий член. Еще немного лечебных процедур и войду в нее. Отрахаю до искр из глаз. Тем более, когда так приятно прекращать ее боль и раздражение.

Пожалуй, сегодня не выйду ни за что из комнаты. И ее не выпущу. У нас есть только этот день. Только сегодня она моя.

– Черт! – кричит она. Содрогаясь всем телом, сдавливая меня ногами как удавкой. Боится, что уйду. Ага, как же!

Высасываю из нее все соки, целую щелкаю по клитору языком.

Встаю между ее ног, вытирая рот. Женя все еще дышит часто. Светлые россыпи волос на подушке, приоткрытые розовые губки и нагло торчащие розовые соски. Офигенное зрелище.

Сбрасываю с себя штаны, она приподнимается на локтях и смотрит на стоячий член голодным взглядом.

– Если не трахну тебя – сдохну, – провожу по складочкам головкой. Она повторяет мои движения бедрами.

– Хочешь? – кивает. – Тогда скажи! – меня колотит от возбуждения, но я хочу получить приглашение, прежде чем ворвусь в нее.

– Что?

– Виктор, трахни меня, – продолжаю ее дразнить. Она всхлипывает, двигает бедрами, пытается насадиться сама. Не даю.

– Скажи! – розовый язычок проходит по нижней губе. И она сдается. Готова признать, что хочет меня по доброй воле.

– Виктор… – сердце замирает в ожидания, когда я прыгну самую пропасть стального блеска глаз. Я даже вижу свое отражение в них.

Член нетерпеливо дергается и …

В дверь стучатся.

– На хуй пошли! – я не часто матерюсь, но сейчас допекли. Кто-то снова хочет оторвать меня от нее. Но стук повторяется.

– Сука! – натягиваю боксеры, и рубашку. Несусь к двери с желанием прихлопнуть незваного гостя.

– Какого хуя? – распахиваю дверь. За ней Артур, заглядывает через мое плечо и хищно улыбается. Прикрываю дверь и выхожу наружу. Чтобы не смел даже смотреть на нее.

– Что ты хотел?

– Мы договаривались о сделке. С моей стороны, – косится на дверь, – условие выполнены. Твоя очередь.

– Позже. Утро еще, адвокаты не подъехали. Развлекайся, отдыхай.

– Хорошо.

Я уже готов уйти, но он меня останавливает.

– Есть ещё проблема.

– Какая?

– Подружка Жени сняла мое обращение в волка на камеру. Оказалась она тоже журналистка. Не помню, чтобы гостей предупреждали, что праздник Кровавой Луны будет так массово освещен журналистами. Это твой косяк, и тебе решать. Ты хозяин. – нет! Снова облом?

– А подождать не может?

– У меня есть вариант решения, но давай обсудим его с этой милой девушкой. Лизой.

– И где она?

– В подвале. Герман ее запер там.

Матерясь про себя трехэтажным матом возвращаюсь к Жене и с тоской смотрю на нее, надевая штаны.

– Будь здесь! Никуда не уходи. Я скоро вернусь и мы, наконец, закончим.

Утренний свет бьёт в окна. Гости, сытые, натрахавшиеся сволочи, с довольными физиономиями шатаются по замку. Герман провожает их в столовую.

Я же чертовски злой спускаюсь в подвал, где прикованная к стене висит абсолютно голая девушка. Подружка Жени. Она дергается при виде нас.

– Смотрю ты хорошо отпраздновал, – Артур безразлично пожимает плечами.

– Она не возражала. Какое-то время. Пока не закончил. Цепи придали изюминку. А потом начала нести чушь, что знает кто я и мне конец.

– Отпустите меня! Я никому ничего не скажу! Честное слово, – всхлипывает девушка. – Я все сделаю… – запинается, выразительно смотрит на мою ширинку. Но ее предложение не производит должного впечатления. Не нужна ему потасканная девица. А вот от ее подружки бы не отказался. – Все! Для вас двоих.

– Меня это не интересует. Так. И каков план? – смотрю на Артура. Он поглаживает шею.

– Смерть закрывает рот самым крикливым.

– Нет! – всхлипывает девушка.

– Предлагаешь убить ее?

Глава 15

Женя

Я не могу отдышаться, словно пробежала без остановки двадцать километров. По телу разливается приятная нега, меня все еще потряхивает от пережитого оргазма, но в то же время мне мало. Мозги превратились в кашу, а я в озабоченную самку.

Если Виктор вернется, то сто процентов я позволю сделать это со мной. Снова.

И я сомневаюсь, что это какой-то препарат. Вопреки логике, что я не могу желать врага, должна признать – это Виктор так действует на меня.

Все еще чувствую его язык между ног, как он толкался в меня, как жадно вылизывал меня. От одних воспоминаний стая мурашек пробегает по телу, а в животе оседает стопудовая гиря.

И что странно. Я больше не чувствую боли. Даже сажусь на кровати и ничего. А до того, как наглый бизнесмен перепутал мою киску с мороженым, было ощущение, что в меня вогнали раскалённый тавро (клеймо, выжигаемое на коже лошадей – прим. автора) и выжгли внутри меня инициалы В.В. – собственность Виктора Вознесенского. Жуткая боль.

Однако. Очень вовремя ушел Альфа-господин и пора делать ноги. А то эти предательницы в его присутствии живут своей жизнью и раздвигаются самостоятельно, не слушая хозяйку.

Снимаю с полотенцесушителя застиранные вещи. Чулки, увы, не спасти – все в стрелках.

Плюшевая юбка, как и трусики немного не высохли, но я, морщась, надеваю их. Заимствую пиджак, который ощущается на голой коже, как шелк, пахнет им, мной. Позже вышлю почтой.

Возле кровати нахожу свою сумочку и спускаюсь в сад, где зевая стоят девушки.

– Женя! – окликает меня Анджела. – Вот ты где! Я тебя обыскалась.

Вид у агентши весьма говорящий, как и у подчиненных. Потрепанный, растерянный. Ночная смена у всех была плодотворной. К сожалению, и у меня.

Она отводит меня в сторону и гадливо улыбаясь нашептывает:

– Ты взяла оплату с клиента? – как же это противно! Стыдно. Как я могла так низко пасть?

– Нет. И не буду!

– По любви решила дать? – из дружного стада жриц любви раздаются смешки. – Заткнулись! Новенькая склеила самого главного! Виктора Вознесенского. Учитесь.

– Заткнулись бы вы сами, – тошнит от её похвалы.

Женя – передовица труда. Главная давалка. Ночная фурия.

– Так что с моим процентом?

– Вот, достаю аванс, который получила по приезду на треклятый остров.

– И все?

– У меня большое нет.

К счастью, подъезжает автобус. И я сажусь на заднее сиденье. Отодвинув шторку смотрю на удаляющийся замок.

Я забуду его как страшный сон! Это место и его хозяина.

– Что вчера было? – ко мне поворачивается девушка, забыла как ее зовут. – Все видели волков?

– Да! – отзывается другая. – Я чуть со страху не обделалась! Такие огромные! Жуткие! Я спряталась от него в сарай, а он меня нашел. Хорошо, что просто лизнул, а не съел.

Я обращаюсь в слух. Чувствую внутри привычный такой родной журналистский зуд. Напала на след сенсации и все остальные проблемы меркнут.

У меня в руках ниточка и если потянуть, я размотаю целый клубок.

– Никто не пострадал? – задаю вопросы. – Все живы? Вам не кажется это странным? Таких зверей просто не существует! Я видела канадского волка в зоопарке, но он в разы меньше этих. А из глаза?

У моего были красные, как два рубина.

– Да! У моего янтарного цвета.

– Вроде все на месте. Живы, – откликается другая.

– Так стоп! А Лиза где? – я ищу подругу взглядом, но уже знаю, что не видела ее со вчерашнего дня.

Страх, липким потом скатывается между лопаток. Лизка – крыса, шантажистка, но при всем этом я не желала ей зла.

Девушки охают, гомон даже заглушает радиоволну, обсуждение вокруг нарастает.

– Спокойно, девушки. С Лизой все в порядке. Ее забрал клиент на несколько недель, – успокаивает Анджела.

– Какой клиент?

– Твой. Артур. На его яхте прокатится, дворец на Востоке осмотрит. Купит кучу шмоток, бриллианты подарит.

– Да ну? Вот повезло ж заразе! – восторгаются девчонки.

– А ведь ты, Женя, могла быть на ее месте, – Анджела смотрит на меня. – И хорошо, что купил эту гадину. А то бы я ее лично прибила. Эта зараза подмешала в шампанское галлюциногенные. Так что выдыхайте девочки. Не было никаких волков. Глюки все.

Девушки напрочь забывают о пережитом страхе и с нескрываемой радостью обсуждают везучую Лизку.

А я не верю. Слишком это все подозрительно выглядит.

Глава 16

Обшарпанный подъезд провонял затхлостью и пролитым спиртом. Ни разу не была у Лизы дома. Мы все время встречались на нейтральной территории или у меня дома.