Ловушка бесплатное чтение

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Я всегда считала себя счастливой женщиной. Встретила любимого человека ещё в школе, он пришёл к нам почти в конце десятого класса. Его звали Егор. Мы полюбили друг друга как сумасшедшие. Тогда, в том возрасте, я ставила себе первую задачу не образование и не взлеты по карьерной лестнице, а состряпать удачный брак, любыми путями. Остальное – приходящее и уходящее. Сегодня у меня есть работа, завтра нет. Но муж будет рядом всегда, если его правильно выбрать.

Мой выбор пал на Егора. И я не жалею об этом по сей день.

Мы женаты двенадцать лет, нашей дочери десять. И ни разу за все эти годы Егор меня не огорчил. Он один из тех уникальных мужчин, которые все несут в семью. Он не может лежать на диване перед телевизором или играть в игры на телефоне. Вместо этого он предпочитает заниматься спортом или что-то починить в доме. В нашей дочке Карине он души не чает, балует ее, как только может. Но и это ещё не все его достоинства. Егор не пьёт, не курит, а главное, что не бьет. Лишь однажды он дал мне пощёчину, но тогда он был прав, и я признаю это.

Мы не спорим, если один из нас хочет провести время в компании друзей. Находим компромисс, разрешаем недомолвки. Одним словом, у нас прочный союз.

У меня и в мыслях не было, что однажды один звонок в дверь развеет мою уверенность и перевернёт наши жизни с ног на голову.

Это произошло весной, когда снег с открытых мест уже сгинул, а трава ещё не ожила. Карина была в школе, а Егор на работе. Я подрабатывала репетитором, занималась с детьми дистанционно, но в тот день у меня не было уроков. Воспользовавшись свободным временем, я затеяла уборку. Включила музыку на всю мощь и танцевала с пылесосом. Мы с дочкой обожаем музыку, каждый день врубаем любимые песни (у нас предпочтения разные в силу возраста, но иногда мы находим компромисс) и занимаемся своими делами. Я много лет увлекалась танцами, тело хорошо помнило движения, поэтому я даже кушать готовила, двигая бёдрами.

Неожиданный гость прервал моё веселье. Я выключила пылесос, вслед за ним – музыку и, прежде чем открыть дверь, пригладила свои непослушные кудряшки, поправила юбку трикотажного платья.

– Кто там? – весёлым голосом спросила я.

В ответ послышался приятный женский голос:

– Вы Наталья?

Я посмотрела в глазок и увидела блондинку в куртке цвета фуксии. Порылась в памяти, но похожих людей среди знакомых не отыскала. Но она знает мое имя, хотя и не уверена, я это или нет. Подумав, что некрасиво заставлять гостью ждать за закрытой дверью, повернула ключ в замке и распахнула дверь.

– Да, я Наталья. Чем могу помочь? – насколько смогла вежливо протараторила я.

Она улыбнулась уголками губ.

– Мне необходимо с вами поговорить.

– Поговорить? А о чем пойдёт речь? Нет, не поймите неправильно, но вы не представились и…

– Меня зовут Яна, – перебила меня гостья. – Но вряд ли мое имя вам что-то объяснит. Давайте пройдём в дом, где я вам всё в мельчайших подробностях расскажу. По порядку.

Как-то неприятно кольнуло в сердце от ее настойчивой холодности. Но какое-то внутреннее чувство подсказывало, что я должна выслушать девушку.

Мы прошли на кухню. Я извинилась за беспорядок, наспех убрала разбросанные вещи. Украдкой я пыталась разглядеть незнакомку. Она сидела, облокотившись на спинку стула. Ее пшеничного цвета волосы были аккуратно завиты в локоны, ухоженная, красивая. Она сняла свою куртку цвета фуксии, под которой было тёплое белое облегающее платье, подчеркивающее покатые узкие плечи, хрупкость и красоту молодости. Девушка была явно младше меня лет на пять-шесть.

– Могу я что-нибудь вам предложить? – спросила я, собирая со стола грязную посуду, которую оставила Карина после быстрого завтрака.

– Сделайте нам чай, – сказала гостья. Ее пухлые, розовые губы дрогнули в полуулыбке. – У нас будет очень долгий разговор.

И тут я посмотрела в ее лицо. Гладкая белая кожа, маленькие глаза, подчеркнутые чёрной подводкой, длинный прямой нос, мягкие черты лица и лёгкий румянец на щеках – девушка напоминала только что созревшую ягодку. Но то, как она смотрела, ясно давало понять, что она не так проста, как кажется на первый взгляд. От этой мысли я вдруг ощутила скрытую опасность. Сердце дрогнуло и понеслось вскачь.

Отвернувшись, я принялась наливать воду в электрический чайник, ощущая себя странно.

– Какова же цель вашего визита? – говорила я несколько деловито, словно передо мной сидел банковский работник.

– Всему своё время, Наталья. Для меня самой всё это не просто, нужно собраться с мыслями.

Каждое слово девушки, назвавшейся Яной, туго натягивало мои нервы. Когда я брала чашки, то заметила, как дрожат мои руки. Почему же я так волнуюсь? Почему мне всё это не нравилось?

Пока я занималась чаем, девушка разглядывала магниты на холодильнике. А там было на что посмотреть: фотографии маленькой Карины, ее фото в первом классе, а также наши с Егором совместные фотографии, включая свадебные. Гостья внимательно смотрела на них и слабо улыбалась.

Она не задала ни одного вопроса, и я, в конце концов, не выдержала, сказав:

– Мой муж и наша дочь.

Яна перевела на меня взгляд и деликатно кивнула.

– Да, я поняла.

Я поставила чашки с чаем на стол, а также варенье, печенье и вафли. Вряд ли она будет все это есть, но гостеприимство никто ещё не отменял. Я села и приготовилась слушать. Но гостья совсем не торопилась, она сделала глоток чая, облизнула губы.

– Так странно, – не поднимая глаз, сказала она, – вроде вижу вас впервые в жизни, но такое ощущение, будто знаю вас целую вечность.

– Может быть, потому что я располагаю к себе. Мне часто так говорят, ведь я преподаватель, и уже много лет работаю с детьми…

– Нет. Дело не в этом, – отрезала гостья.

– Ну, ладно.

Яна снова посмотрела на холодильник.

– Вы совсем не меняетесь. Сколько лет вашему браку?

Польщенная комплиментом, я улыбнулась.

– Уже двенадцать лет.

С тех пор я на самом деле почти не изменилась, и выглядела ничуть не хуже своей нежданной гостьи. Егор полюбил меня за натуральные кудряшки, которые я перекрашивала то в каштановый, то в кофейный цвет. Сейчас они темно-коричневые, и тем больше подчеркивали мои глаза. Егор любил повторять, что у меня выразительные глаза цвета экзотического океана. За годы я не растеряла форму, танцы помогли подкачать мышцы и пресс, а поскольку я до сих пор танцевала (хоть и не профессионально, а дома), это помогло оставаться стройной и подтянутой. Ещё у мня был бронзовый оттенок кожи, я была смуглой и по-своему красивой.

– Вы вместе достаточно долго. И как? Не надоедаете друг другу?

– Нет. Мы любим друг друга со школы. Вряд ли найдётся семья крепче, чем наша.

Гостья закусила губу. Она не смотрела на меня, предпочитала глядеть в чашку с чаем.

– Не бывает крепких семей, Наталья. Мужчины непостоянны, разве вы верите, что ваш муж ни разу в жизни не изменил вам?

Мне абсолютно не понравился этот вопрос. Кто она такая, чтобы делать подобные предположения?

– Если даже и изменял, я об этом не знаю, – с раздражением бросила я, а потом с ещё большим раздражением добавила: – Вы пришли говорить о моем браке, или у вас ко мне дело?

– И то, и другое.

– Что это значит?

– Я пришла поговорить о вашем браке, потому что это и есть мое дело.

Я сглотнула.

– Кто вы такая?

– Я уже представлялась. – Она взяла свою сумочку и достала документ, подтверждающий ее личность. – Если вы мне не верите, то поверьте документу.

Я могла бы отмахнуться, но меня раздирало любопытство. Взяв документ, я внимательно его изучила.

Ее звали Яна Ривкер. Я посмотрела на дату рождения и убедилась, что ей двадцать пять, то есть на пять лет младше меня.

– Я по профессии юрист, – дополнила она информацию о себе, – работаю в юридической фирме, заверяю документы и всё в таком духе. Как видите, я – человек закона. Я пришла не со злым умыслом, а с целью разобраться как цивилизованные люди, поговорить по-женски и… может, даже помочь.

– В чем же вы хотите разобраться, Яна? – возвращая документ, спросила я. – Пока что я ничего не понимаю, поэтому нервничаю.

– Давайте я немного расскажу вам о себе. Это будет маленькая предистория, так вам будет проще судить меня в последствии. Обещаю, что буду кратка. А вы можете задавать мне любые вопросы, отвечу на все.

– Хорошо, – сказала я, разведя руки в стороны. У меня не было выбора. У этой девушки было для меня что-то важное, и я не могла просто взять и прогнать ее. Затронув тему моего брака, она породила во мне смешанное чувство тревоги, беспокойства и радости.

– Я выросла в маленьком городке, – начала Яна. – В семье таких же юристов. Моё будущее было предопределено, я поступила в колледж, потом в университет, по наводке отца работала в разных фирмах, но задерживалась там не больше пяти месяцев.

Мне было не очень интересно слушать ее подноготную о том, как росла ее карьера. Да и в голове не укладывалось, как двадцатипятилетняя дама успела проработать в нескольких местах, когда после окончания университета прошло ни много ни мало, а только год. И как вообще ее работа связана с моим браком?

– Полагаю, вы приехали сюда, в столицу, за чем-то большим, – сказала я. – Так поступают многие провинциалы, ничего удивительного.

– Если бы я знала, что меня здесь ждёт, то, наверно, осталась бы в своём крохотном городке.

– Я всё ещё пытаюсь связать это со своим браком.

– Не спешите, Наталья, – гостья скромно улыбнулась, – я же обещала быть краткой. Да, я приехала сюда, устроилась в престижную фирму, – не без помощи папы, конечно, – скоро будет год, как я работаю здесь.

– Поздравляю, – начала язвить я, потому что терпение моё было на исходе.

– Клиенты к нам приходят разные. Это простые граждане нашей необъятной страны и представители больших предприятий. Меня приставили к очень крупной фирме. Понимаете, Наталья, когда работаешь бок о бок с человеком, трешься возле него, обсуждая интересующие вопросы, ненароком притираешься. Строгая и деловая атмосфера вдруг в один миг становится дружеской, тёплой.

– Вы влюбились, – заключила я.

– Нагрейте ещё чаю, – по-доброму попросила двушка.

Я была вся на нервах, хотелось закричать, но воспитание не позволило. В конце концов, я ещё не знала, друг она мне или враг. Я встала и включила чайник, вымыла кружки. Себе я больше не стала наливать чай, но гостье подала ещё одну чашку.

– Итак, вы влюбились в своего клиента, – напомнила я, хотя она ничего такого не говорила. Я старалась говорить спокойно, не взирая на сильное волнение в груди, волнами поднимающееся до самого горла.

– Я не знала о нем ровным счетом ничего. Не интересовалась его жизнью, всё случилось слишком быстро и завязалось слишком туго, что я не успела сообразить. Когда он признался в своём положении, я уже была влюблена без памяти. Не смогла остановиться, не смогла сказать ему «нет». И… Наталья, мы можем перейти на «ты»?

– Если вам… тебе так проще, – сказала я. А мне в силу возраста, в принципе, положено.

Яна испытующе посмотрела на меня, и я заметила, как в ее глазах блеснула злая искорка.

– Ты же догадалась, кто я такая, – холодно сказала она, отодвигая кружку. – Ты поняла, кто был тем клиентом.

Возможно, понимала, но отказывалась верить. Меня бросило в жар, и кровь по венам побежала быстрее. Я то и дело сглатывала слюну, в горле появилась сухость, хотелось кашлять. Егор не мог. Он не мог предать меня.

Видимо, я сказала это вслух, потому что Яна ответила:

– Я же говорила, что мужчины непостоянны. Каким бы крепким ни был ваш брак, всегда найдётся прореха, которая даст трещину даже самому прочному фундаменту, стоит лишь приложить немного усилий. Но я могу себя оправдать…

Я подняла голову и уставилась на блондинку, готовая наброситься, если она скажет ещё хотя бы одно слово.

– Убирайся из моего дома, – прошипела я.

– Выслушай…

– Я сказала, уходи! Или я за себя не ручаюсь.

Она встала, и я думала, что она сейчас покинет мой дом, но этого не произошло. Яна подошла к холодильнику и провела пальцем по лицу Егора на свадебной фотографии.

– Две женщины. Обе любят его без памяти. Ни одна из них не хочет делиться, и это нормально. – Она повернулась ко мне. – Я пришла предложить сделку.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Прошло пять минут, прежде чем я снова смогла спокойно говорить. Удивительно, но Яна повела себя абсолютно не так, как должны вести себя любовницы. Она налила воду в стакан, поставила передо мной, а потом села на место. Она не собиралась уходить, а я не могла ее выгнать, не узнав, что она хочет от меня.

«Сделка» – это согласие на компромисс. Однако я не собиралась ни делиться своим мужем, ни тем более отдавать ей его.

– Какие у тебя доказательства? – грубо спросила я.

Яна улыбнулась.

– Думаешь, я пришла бы, не имея за пазухой существенного факта? Помнишь, корпоратив в прошлую субботу?

– Он был с тобой?

– Всего пару часов. Но этого времени хватило, чтобы получить то, что убедит тебя.

Я выпрямилась, ожидая, что же она мне предъявит. Яна полезла в свою сумку за телефоном, недолго она что-то искала, а потом повернула ко мне экран. В моих глазах образовались слёзы, ком в горле увеличился вдвое. Я не могла поверить в то, что видела. Егор мирно спал, по грудь накрывшись белой простыней, а Яна с голыми плечами делала «селфи».

– Я могла бы сделать больше фотографий, но Егор убедил меня, что не любит фотографироваться. Он даже не догадывается, что я ухитрилась нас заснять.

Закрыв лицо ладошками, я заплакала. Было стыдно и неловко, ведь я не должна показывать ей свою слабость, но это оказалось выше меня.

– Я понимаю тебя, Наталья.

– Ни черта ты не понимаешь, – всхлипнула я. – Тебе нужно выйти замуж и попасть в мою ситуацию после двенадцати лет брака, вот тогда ты поймёшь.

– Не стоит говорить однозначно. Я ведь не знала, что он женат. Егор не сказал, нигде это не зафиксировано. Я не разлучница. Знала бы, ни за что не стала с ним встречаться. – Она разволновалась, голос дрогнул. – Было уже слишком поздно, когда я случайно услышала о том, что он женат. Мои чувства, всё, что было между нами… я не смогла перечеркнуть. Он не знает, что мне всё известно. Егор по-прежнему скрывает от меня свой статус. Я долго думала об этом, а потом решила прийти к тебе и заключить сделку. Всё по-честному. Возьми себя в руки и выслушай.

Я промолчала.

– Всё очень просто. Ты хочешь сохранить свой брак. Я же – заполучить любимого мужчину. Нет никаких противоречий. Ты не отталкиваешь его и делаешь всё, чтобы он остался с тобой, а я в свою очередь делаю всё, чтобы он бросил семью и женился на мне. Победит сильнейшая. Егор не должен ни о чём догадаться – это главное условие. Раз в месяц мы будем с тобой встречаться на нейтральной территории и обсуждать результаты, чтобы быть во всеоружии. Это будет честный бой, всё по справедливости. – Яна расслабленно откинулась на спинку стула, взяла вафельку из вазочки и откусила кусочек, точно птичка клюнула. А потом сказала: – Если Егор подаст на развод, то победила я. Если же он порвёт со мной, то победа за тобой. Но имей в виду, что это может растянуться на долгие месяцы. Нужна стойкость, терпение и выдержка. Будет больно. Обеим. Но зато не так обидно. – Она поднялась и стала надевать куртку. Я следила за ней взглядом. – Есть ещё один вариант: ты можешь развестись с ним или я могу порвать наши отношения. Пока я к этому не готова. А ты?

Я покачала головой «нет», не в силах сказать и слова.

– Я так и думала. Значит, по рукам?

Белая ручка с красивым маникюром потянулась ко мне. И что будет, если я откажусь? Я могу поговорить с Егором. А вдруг у него к ней чувства сильнее, он сделает необдуманный поступок и уйдёт прямо сегодня? К ней. В данном случае, Яна даёт мне шанс, шанс всем нам сделать настоящий выбор. Третий лишний – рано или поздно кто-то из нас уйдёт в сторону.

Взбодрив себя этими мыслями, я пожала девушке руку.

– И помни, – уходя, сказала она, – Егор не должен узнать.

В два часа дня из школы вернулась моя дочь Карина. Я сидела на кухне, не в силах пошевелиться. С момента ухода Яны прошло очень много времени, с тех пор я ничего не сделала. Пылесос так и лежал в одной из комнат как неприкаянный. Карина появилась на кухне и принялась поднимать крышки в поисках обеда. Я только в тот момент поняла, что забыла о еде.

– Мам, а… Я кушать хочу.

– Сейчас я отварю макароны. – Я встала и начала набирать воду в кастрюлю. – Иди пока переоденься.

Дочь внимательно изучила меня взглядом, затем вышла из кухни.

Изо всех сил я старалась делать вид, что всё хорошо. Сварила обед, продолжила уборку, запретив себе плакать или вести себя как-то иначе. Карина заметила моё настроение, но до сих пор не интересовалась, что со мной. А если спросит? Что я скажу своему ребёнку? Проблемы на работе? Так она вечером отцу доложит, а мне никак не хотелось врать ещё и Егору. Нет уж! Я должна взять себя в руки и достойно вступить в игру, которую предложила Яна.

Когда я заканчивала мыть посуду, в кухню вошла Карина с книжкой.

– Мам, помоги выучить стих.

– Карин, ты уже пятый класс заканчиваешь, а не можешь сама стих выучить? – начала заводиться я. В любой другой день я бы слова ей не сказала, взяла бы учебник и села на диван. Мы бы с Каришей несколько раз прочитали стих, затем начали бы запоминать. Через час-полтора Карина бы рассказывала мне его на зубок. Но сейчас я не в состоянии учить с ней стихи.

– Просто с тобой легче и быстрее, – надулась дочь. – Я ненавижу Есенина! Буду сидеть до вечера, я же знаю!

Я вырвала книгу у дочери и посмотрела на стих «Топи да болота…». Если бы он был сложным, но там учить нечего! Внутри у меня поднялась буря.

– Карина, он же лёгкий!

– Это тебе лёгкий, а я не могу запомнить.

Захлопнув учебник, вернула дочери и немного спокойнее сказала:

– Сделай пока другие уроки.

Карина ушла, но через полчаса снова пришла ко мне уже с другой просьбой. Я перебирала вещи в комоде. Мысли роились, кружились в голове, не давая возможности успокоиться и сосредоточиться на чём-то конкретном. Мне хотелось побыть одной, но ребёнок требовал внимания.

– Мам, тут текст по-английскому: прочитать, перевести и пересказать.

Мне пришлось вобрать в себя побольше воздуха, чтобы подавить раздражение. Сегодня она не собирается оставлять меня в покое, а я уже на грани.

– Попробуй сама, – сдержанно сказала.

– Сама не могу.

– Можешь.

– Нет, не могу.

И вот тут я вспылила.

– Карина, ты уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно делать уроки! Нельзя вечно ждать от кого-то помощи. И ты прекрасно видишь, что я занята! Оставь меня в покое!

Было намного больше слов, но я теперь уже не вспомню всего. Карина расплакалась и убежала. Возможно, я не должна была срываться на своём ребёнке. Возможно, стоило сесть и выучить тот наипростейший стих или перевести английский текст. Это отвлекло бы меня от скудных мыслей об измене мужа. Но вместо этого я сорвалась на ней, накричала, была несправедлива…

Я боялась наступления вечера. Боялась встретиться с Егором и посмотреть ему в глаза. Я могла ведь не сдержаться и высказать ему всё, что думаю. Я хотела распростись его о Яне, об их отношениях и спросить о том, как он осмелился изменить мне после стольких лет совместной жизни.

К сожалению, Яна загнала меня в ловушку. Моё положение отчаянное, но я должна биться до конца и следовать правилам игры.

Было что-то около девяти, когда я услышала поворот ключа в замочной скважине. Я сидела в зале с чашкой успокаивающего чая перед телевизором. Карина слушала музыку в своей комнате и рисовала.

Егор вошёл в дом. Я не двигалась. Прислушивалась к его движениям. Вот он снял ботинки и надел домашние тапочки. Потом полилась вода. Он мыл руки. Обычные процедуры – то, что он делает каждый день. С тем лишь отличием, что сегодня я не подала ему полотенце.

– Почему меня никто не встречает? – крикнул Егор, шагая по коридору.

Карина вовремя выскочила из комнаты и радостно поприветствовала папу. Это дало мне время собраться с мыслями и уговорить себя улыбнуться. Быть такой, как раньше. Не выдавать свой гнев.

– А где мама? – спросил он у Кариши.

– Она в зале телек смотрит.

– Ну, беги рисовать. А я с мамой поздороваюсь.

Я вскочила на ноги, делая вид, что не слышала его прихода.

– Кажется, я задремала, – оправдалась я, принимая его поцелуй. Любимые губы мужа казались чужими. Как представлю, что эти губы целовали Яну, так сразу подступало отвращение. Но нельзя брезговать. Нельзя отталкивать. Это игра. Я обняла его за шею. – Дома только макароны.

– Макароны? – искренне удивился Егор. – С каких пор ты варишь макароны? Что-то случилось? Ты какая-то…

– Какая? – выдавила улыбку. Искренней она не получилась, что не ускользнуло от глаз Егора.

– Холодная. Растерянная… Не знаю…

– Во всем виновата усталость. Весь день то одно, то другое, – оправдывалась я.

– Мама нервная сегодня. Накричала на меня, – пожаловалась Карина, входя в зал. – А ещё она плакала.

Егор нахмурился и посмотрел на меня. Не со злостью, а нежно и обеспокоенно.

– Почему? Нати, – притягивая меня к себе, ласково произнёс он. Ничего не изменилось в его поведении. Он всегда звал меня Нати или «зайчонок», как бы банально это ни звучало. Его отношение не изменилось. И я задавалась вопросом: неужели этот человек так ловко умеет врать?

Крепко обняв меня, он попросил рассказать, что случилось. Пришлось солгать, что у выдуманной подруги несчастье. Я за неё очень переживаю и всё в таком духе. Егор сочувственно кивал, а потом ещё долго обнимал и успокаивал. Знал бы он, что виновник моих слёз – он сам.

Егора не устроили макароны, поэтому он предложил всей семьёй поужинать в кафе. Карине идея пришлась по душе. «Мы поднимем маме настроение!» – воскликнула она и захлопала в ладоши. Моя красавица дочка. Сколько бы я ни злилась, она всё равно заботилась о моем расположении духа; не дулась, как это делали многие дети, а делала всё, чтобы снова развеселить меня.

Я переоделась в выходные джинсы и свитер. Взяла плащ и вышла вслед за мужем и дочерью.

«Перебори себя. Прогони боль. Яна не должна получить Егора», – мысленно уговаривала себя, пока шла к машине.

На асфальт упала моя тень, и я вдруг вспомнила более молодую и более хрупкую Яну. Конечно, Егор мог бы увлечься такой, как она. Я уже давно прочитанная и сотню раз перечитанная книга. Яна же была для него чем-то неизведанным, новым. Думая об этом, я чувствовала, как снова подступает отчаяние.

Егор привёз нас в пиццерию. Нам принесли Маргариту и пепси. Я вдруг осознала, что мы с Егором давно не выходили куда-то вдвоём. С нами всегда Карина. И оставить её не с кем. Мои родители жили в деревне. Мать Егора три года назад, после того, как овдовела, уехала жить в Италию. Она знала, что у неё есть внучка, высылала подарки, но особой бабушкиной любви не проявляла к ней. Подруг у меня не было. Если только Роза, мама моего ученика. Мы с ней неплохо общались. Егор сам сделал всё, чтобы я не нуждалась в ком-либо ещё, кроме него. Правильно ли это было?

– Как прошёл рабочий день? – спросила я. За весь день я не положила в рот даже крошки, и сейчас есть не хотелось. Я впихала в себя один кусочек пиццы, запила пепси и просто сидела, разглядывая интерьер давно изученной пиццерии.

Егор прожевал, потом ответил.

– Как обычно.

Он посмотрел мне в глаза. Угрызения совести не мучают?

– Пап, а мы поедем на выходные к бабушке с дедушкой? – вступила в разговор Карина.

– К сожалению, вы с мамой поедете без меня.

– Почему? – удивилась я. Мы всегда ездили вместе, устраивали шашлыки, помогали моим родителям в огороде. А теперь ему надо встретиться с Яной? Похоже, она уже вступила в игру.

И если у меня были на этот счёт какие-то сомнения, то после его ответа они рассеялись.

– Димка зовёт на мальчишник.

– О. Ты говоришь о Дмитрие? Который работает с тобой на одном этаже?

– Да, Нати. Я не часто куда-то иду с друзьями. В этот раз нельзя отказывать. Некрасиво.

– Конечно, – кивнула я, подавив иронию. – Значит, и мы никуда не поедем.

– Ну мама!

– На автобусе не хочу ехать, Карина. Бабушка с дедушкой всего надают, как всегда. Не буду тащить.

– Если хочешь, то в воскресенье я за вами приеду.

– Нет, Егор, – категорично сказала я. – Ничего страшного не будет, если мы не приедем в эти выходные. Я позвоню маме. Тем более, в апреле там особо делать нечего, только чаи гонять.

На этом мы закрыли тему. Но я долго ещё думала о мальчишнике.

Мальчишник.

Он хорошо всё продумал. Или Яна ему подсказала? Я ведь не имею права напрашиваться идти с ним за компанию. На мальчишниках нет женщин.

Только что же это получается? Я с лёгкостью отпущу Егора в объятия Яны? А как же игра? Раз уж Яна затеяла ее, значит, должна почувствовать зубы противника. Пока я не знала, как удержать Егора рядом с собой. Но то, что он не поедет на мнимый мальчишник, было предрешено.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В тот день после пиццерии, когда наступила ночь, меня ждало ещё одно испытание.

«Не оттолкнуть», – напоминало подсознание, когда Егор обнял меня со спины и поцеловал в шею. Я как раз расчесывала свои волосы, стоя перед зеркалом. На мне была обычная шелковая ночная сорочка на бретельках.

Егор только что вышел из душа, полотенце было обёрнуто вокруг бёдер. В свои тридцать один мой муж был ещё сексуальным и красивым мужчиной. Я всегда гордилась своим выбором. В отличие от многих женатых мужчин, у Егора не торчал живот. Вид его хорошего телосложения мог свести любую женщину с ума.

Я сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Пальцы покалывало от желания прикоснуться к его медовым волосам, ещё мокрым после душа, провести по его груди, по холмикам и крепким мускулам. Как же трудно было принимать новые ощущения.

– Нати, – сладко протянул он, – ты так вкусно пахнешь.

Он прижался сильнее к моей попке, и я почувствовала эрекцию. Вот чёрт! Он меня хочет! Удивительно, что имея любовницу, Егор не утратил ко мне интерес. Его пальцы медленно и пытливо скользили по моим плечам, по груди, животу. Егор продолжал целовать мою шею, а когда дошёл до самого слабого места за ушком, я по инерции поддалась назад и теснее прижалась к нему.

Осторожно положив расческу, я потянулась к его волосам.

– Егор, что ты делаешь со мной?

– Свожу с ума, – шепнул он и резким движением развернул меня к себе лицом. – Я хочу тебя. Разве это не нормальное желание? – И не успела я слова сказать, как он меня поцеловал. Горячо и страстно.

Я не могла устоять перед соблазном. В конце концов, Егор сейчас дома. Этой ночью он будет спать в моей постели, он будет ласкать моё тело, целовать мои губы. Яна не знает, под что подписалась.

Вдруг моё подсознание начало злорадствовать и громко смеяться. Яна – всего лишь интрижка. Егор трахает ее раз в неделю пять минут, грубо говоря. Я не помню ни одной ночи без него. Нет. Яна не разрушит наш брак. Я буду бороться. Тем более теперь, когда знаю, что Егора по-прежнему влечёт ко мне.

Я дёрнула узелок, и полотенце упало на пол. Дальше правила балом я. Егор должен помнить, насколько страстной может быть его жена.

Утром я проснулась с мыслью, что не могу держать всё в себе. Если я кому-нибудь не выговорюсь, то однажды сорвусь и испорчу всю игру.

Я думала об этом, пока собирала Карину в школу, и даже во время своего он-лайн урока. До обеда я провела три занятия, но ни одно не помогло отвлечься от навязчивых мыслей. Я пыталась прикинуть, кому из своего окружения могла бы доверить такую непростую тайну. Маме я точно не стану признаваться, что ее зять изменяет мне. Как я уже упоминала раньше, подруг у меня не было. Из знакомых бывшая одноклассница, но я не хотела, чтобы она знала о моих проблемах. Это, черт возьми, слишком личное.

Однажды Роза, мама моего ученика, доверилась мне и рассказала о своей непростой жизни. И тут я подумала, что она именно тот независимый человек, который сможет поддержать меня и дать совет. Она не желала мне зла. Мои знакомые и её знакомые – разные люди. Мы с ней общались лишь тогда, когда случайно встречались по поводу уроков ее сына. Пару раз ходили в кофейню, и только раз я брала с собой Каришу, а Роза своего сына Лёню в развлекательный центр. Леонид и Карина одного возраста, поэтому легко поладили.

Как только закончила работу, сразу позвонила Розе. У неё был свой бизнес, поэтому она могла контролировать своё время. Я спросила, когда ей будет удобно встретиться, и намекнула, что дело будет касаться меня. Роза долго не томила, предложила встретиться после обеда. В четыре у Карины как раз занятие по макраме, так что я не раздумывая сказала, что буду ждать Розу в кофейне напротив Школы вязания.

До четырёх часов я извелась. Я обдумывала наш с Розой диалог, мысленно пыталась оправдать свой поступок. Роза наверняка решит, что я спятила.

Но в момент встречи всё оказалось не так, как я себе представляла. Поведение Розы, ее понимание и серьёзность, с которой она меня слушала, вызвали во мне уверенность.

– Я полная идиотка, знаю, – говорила я, ёрзая на стуле, – но всё это стало такой неожиданностью, что я просто растерялась.

– Да уж, – выдохнула она, откинувшись на спинку стула. Кажется, в тот момент она переваривала полученную информацию.

– Мне нужен дельный совет. Нужна помощь. Одна я наделаю много глупостей и в конечном итоге потеряю мужа.

– А может, оно и к лучшему?

– Что именно? – не поняла я.

– Что потеряешь мужа. Зачем тебе муж изменник? Кто-то мудрый однажды сказал, что если мужчина один раз изменил, изменит и во второй раз, и в третий… Хочешь вот так страдать?

– Но… я люблю его. И судя по отношению ко мне, он тоже, – в моём голосе звучала обида. – Есть ведь такие мужчины, которые оступаются. Возможно, он понимает свою ошибку, но не хочет ее исправить. Всё-таки эта Яна тоже человек, и она его любит…

– Ох, Наташ, ты попала в очень сложную ситуацию. – Роза глотнула кофе, обдумывая сказанное мной. – Как вариант. Ты могла бы поговорить с Егором без истерик и скандалов. Думаю, под страхом развода он быстро распрощается с этой Яной.

Я начала усиленно качать головой.

– Это только одна сторона медали, Роз. Я допускаю и такой вариант, что раз я знаю о Яне, можно и распрощаться с браком. Нет. Я выбрала борьбу и должна бороться. Завтра он якобы идёт на мальчишник и я должна придумать что-то такое, чтобы оставить его дома. Потому что он отправится к ней, а не на мальчишник.

– А что ты думаешь? Заболей!

После разговора с Розой мне стало гораздо легче. Прогуливаясь с Каринкой по городу, чувствовала, как лёгкие заполняются свежим воздухом. Я очищалась, возрождалась заново. Роза вселила в меня уверенность. Да, сначала она пыталась переубедить, но к концу встречи принялась разрабатывать стратегию. Она попросила звонить ей при малейшем желании и в любое время суток. Мы разошлись хохоча.

Настроение поднялось. Я шла бодрым шагом, обсуждая с Кариной сегодняшний ужин.

Мне повезло. В субботу был первый день менструации, когда я загибалась от боли внизу живота. Я не сказала об этом Егору. Хватало того, что у меня болезненный вид. К общему состоянию и болям я приписала першение в горле, лихорадку, когда тело ломит без температуры, и дикую слабость.

– Нати, зайчонок, вчера вечером ты была в порядке. Как так получилось? – ласково говорил он, поглядывая на часы.

– Мы болезни не заказываем, – прокряхтела и кашлянула вдобавок.

– Может, в больницу тебя?

– И что они сделают? Я дома полечусь… хорошо было бы, если бы ты остался дома. Но я не могу просить тебя не идти на мальчишник, – сказала это и перестала дышать, боясь, что он с этим согласится. Сейчас скажет: «Ты правда справишься без меня? Я вернусь пораньше с мальчишника». Тогда первый раунд будет проигран. – Ох, как же мне плохо, – простонала и зажмурилась.

Карина вбежала в спальню, и Егор развернулся к ней.

– Пап, мы едем?

– У тебя много уроков?

– Три всего.

– Останься с мамой. – Егор встал и ещё раз взглянул на часы. – Так. Я еду в офис, закончу самые важные дела и вернусь. Посмотрим на твоё состояние, а там и решу, что делать с мальчишником.

Тёплые губы коснулись моего лба. Хлопнула входная дверь. Мы с Кариной уставились друг на друга.

– Что?

– Ничего. Тебе что-нибудь принести?

Теперь перед дочерью комедию придётся ломать.

– Я хочу поспать.

– Окей. Я – ин май рум.

Следующий час я действительно спала. Когда проснулась, спальню заливало солнцем. Весна бурлила, природа просыпалась и воздух свежий и чистый врывался через форточку. Сегодня мы по традиции должны были поехать в деревню к родителям, но Яна испортила нам всю малину. Не мальчишник, а именно Яна. Ещё вечером позвонила маме и сказала, что эти выходные мы хотим провести в городе, и Егор был в тот момент рядом. Он отобрал у меня телефон и, как всегда, в шутливой форме поболтал с мамой. Она его любила. Как же я не хотела ее разочаровывать.

Встала, включила чайник, после чего зашла к Карине. Она, оказывается, тоже уснула. Не стала ее будить.

Дальше время потянулось с убийственной медленностью.

Пока пила чай, разглядывала наши с Егором фото в «Инстаграм». Мама под последней фотографией подписала: «Мой любимый зять».

– Твой зять оступился, мама, – тихо сказала я и снова сделала глоток чая. Увидела в вазочке вафли, вспомнила, как Яна надкусывала такую вафельку по крупице, схватила вазу и вывалила ее содержимое в пакет для мусора. Будто от одного ее прикосновения все вафли стали ядовитыми.

Егор не звонил.

Я вернулась в кровать и стала копаться в интернете. Вдруг стукнуло в голову поискать Яну Ривкер в соцсетях, а заодно и на страницах мужа. В «Фейсбук» и «Инстаграм» никаких следов Ривкер не было. Тогда я полезла туда, где бываю редко, но вот Егор «Вконтакте» бывал часто, все его коллеги и партнеры по бизнесу были там. Он называл свою страницу рабочей. Там, у него в друзьях, я и нашла Яну. У меня не осталось никаких сомнений в том, что они знакомы.

Устроившись поудобнее среди подушек, я сосредоточилась на ее профиле. Уж очень любопытно было, кто она такая и чем живёт. Яна много мне рассказала, но какое-то шестое чувство подсказывало, что в её истории есть подвох. Юрист, только что получившая диплом, не смогла работать в фирмах своего города. Почему она там не задерживалась? Как попала в этот город?

Я крутила ленту вниз, но её личных фотографий было мало. Нашла одну с корпоратива, почитала под ней комментарии. Егор не писал. Может, тогда они ещё не были знакомы?

Когда это началось? Когда Егор начал мне изменять?

Весь день только об этом и думала. Радовало лишь то, что слёз больше не было. Если бы не Роза, то я определённо терзала бы себя и свою душу, израненную и растоптанную.

К вечеру заставила Карину позвонить папе и сказать, что маме совсем плохо. Противно было претворяться перед дочерью, но мне необходимо было добиться того, чтобы Егор приехал домой. И он приехал. Примчался через час и с волнением бросился в нашу спальню. Включил свет и увидел меня, скрюченную в позе эмбриона.

– Боже, Ната, ты меня беспокоишь. Может, вызвать скорую?

– Нет. Мне просто надо поспать, а Карина… кто её накормит?

Егор потёр слегка щетинистый подбородок. Чего он ещё раздумывает? Неужели Яна важнее собственной дочери, если не жены? Внутри поднималась буря.

– Ладно. Я останусь дома.

В этот момент я готова была громко вздохнуть от облегчения, но сдержалась. Егор снял пиджак, затем скрылся в туалете. И ушёл он туда с телефоном.

Вышел раздражённый спустя сорок минут. Что можно делать в туалете сорок минут? Не думаю, что он страдает запорами. Из кухни доносилось его рявканье. И пока он стучал тарелками на кухне, ко мне пробралась Карина.

– Мам, папу как подменили.

– Что он делает?

– Жарит картошку, бурчит и иногда что-то пишет в телефоне.

– Наверное, его друг обиделся на то, что папа не придёт, – объяснила дочери, прекрасно понимая, что за «друг» его сейчас выводит из себя. – Ты покушай и иди к себе в комнату. Только ляжешь не позже десяти, поняла?

– Хорошо, мамуль. Выздоравливай.

Карина обняла меня, после чего убежала.

Спустя время я слушала, как Егор с Кариной стучат вилками по тарелкам и о чем-то спорят. Карина любила задавать каверзные вопросы, доводя Егора до кипения своим детским любопытством. Я очень хотела есть, но отказалась, ссылаясь на болезнь. Нельзя, чтобы он заподозрил фальш.

Когда Егор зашёл в спальню со стаканом воды и аспирином, я претворилась спящей. Он поставил стакан на тумбочку, поцеловал меня в щёку и вышел.

Егор смотрел телевизор до часу ночи, и только когда залез в постель, я смогла уснуть в его объятиях.

Утром Егор с Кариной поехали в магазин за продуктами, а я всё ещё типа болела.

Воспользовавшись их отсутствием, сделала себе огромный сэндвич и налила чай. Меня подташнивало от голода, не могла думать ни о чём, кроме еды.

На душе было спокойно. Егор снова спал со мной. Так будет и впредь, даже если придётся притворяться смертельно больной. Вчера Егор доказал, что готов заботиться обо мне. Я стояла выше этой Яны. Любовницы всегда уходят на второй план – такова судьба.

– Роза, привет! – с радостной улыбкой воскликнула я, хотя Роза меня не видела, а только слышала.

– Ну как всё прошло? – не терпелось ей.

Переложила телефон в другую руку и ответила:

– Моя взяла! Он остался дома.

– Вот видишь! Мы придавим эту суку, как жучка-паучка.

– Сомневаюсь, что она – жучок. Это настоящая ящерица, которая при опасности отбросит хвост и удерёт.

– И на таких управа найдётся.

– Они всю ночь переписывались, пока я разыгрывала больную.

– Зато твой муж был дома, а это важнее. Мне кажется, эта твоя Яна сама сдастся.

– Ох, не знаю. Смутная персона… Кстати! Я чего позвонила… У тебя есть знакомые, которые смогли бы навести о ней справки?

– О-о-о, – Роза явно была воодушевлена, – решила вооружиться посерьёзнее?

– Мне почему-то кажется, что она – тёмная лошадка.

– Она? Юрист? Хм… впрочем, всякое случается. Я поспрашиваю, но точно не обещаю.

– Буду благодарна. Я готова заплатить, если что… не целым состоянием, конечно…

Мы обе посмеялись, потом ещё немного поболтали о детях и попрощались. Не успела я положить телефон на стол, как он снова зазвонил. Это была Яна.

– Алло? – холод и враждебность в моем голосе были непривычны.

– Поздравляю. Ты заработала очко. Но это не конец игры.

Яна отключилась. Этот звонок окончательно убедил меня в том, что никакого мальчишника не было. Сердце пронзила острая боль.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Роза, если я не выговорюсь, то со мной случится истерика.

Я говорила по телефону, запивая таблетку валерианы водой. Руки дрожали от напряжения, слёзы сами по себе катились из глаз. Я то и дело всхлипывала.

– Что случилось?

Я рассказала про отъезд в деревню и про найденную серёжку на раковине.

– Она специально оставила её. И сейчас… Уверена, что он поехал к ней.

– Так. Спокойно. Ты не ошиблась? Серёжка точно чужая? У Карины таких нет?

– Очень дорогая, Роз. Я такие серёжки своему ребёнку не куплю. Она носит золотые гвоздики. А тут с камнем и на английской застёжке.

В трубке послышался вздох печали.

– Наташ, ты же всё знаешь. Почему не можешь принять теперь эту игру? Она ловко тобой управляет, провоцирует… Спровоцируй и ты её.

– Как? Я и так его жена, что ещё можно предъявить? Какими бы вещами я ни разбрасывалась или сколько бы пятен губной помады ни оставляла на воротнике рубашки, её это не разозлит. Я не любовница, а законная жена.

На долгую минуту Роза замолчала. Я понимала, что она думает, да и сама искала хоть какое-то решение этой проблемы.

И вдруг Роза сказала:

– А если забыть о Яне и переключиться на Егора?

– В каком смысле?

Слёзы вдруг высохли, и руки больше не тряслись. Может, таблетка подействовала, – что маловероятно, – а может, я загорелась новой идеей?

– Изменись. Заставь Егора ревновать. Мужчины – вечные охотники. Как я поняла, его любовь к тебе не остыла, и он по-прежнему к тебе питает нежные чувства. А значит, побоится потерять. Найди цель и стреляй глазами, Наташ. Ты – красавица! Ты сможешь.

После разговора с Розой я воспаряла духом, у меня будто груз с плеч свалился. Надёжно спрятав серёжку, я принялась за уборку в доме, радостно напевая себе под нос. В голове крутились мысли. Я думала о том, каким образом могу вызвать ревность у Егора. Вариантов можно было придумать с десяток. Начать меняться внешне и внутренне. Пока Карина в деревне, перестать быть правильной женой, научиться где-то пропадать и заставлять его нервничать. Кокетничать с его коллегами? Вполне достойный вариант. Однако я не хотела перегнуть палку, ведь Егор легко может перевернуть ситуацию не в мою пользу.

И всё-таки пришла к выводу, что глупо вызывать у мужа ревность. Решила устроить романтический ужин при свечах в знак примирения. А для продолжения нашла в недрах своего ящика сексуальное бельё. Яна моложе, но и я ещё не старая кошёлка.

Готовилась я основательно. Поставила в духовку мясо по-французски, сделала два салата. В холодильнике хранилась бутылка вина, и я посчитала, что сегодня есть повод выпить её.

Накрыла стол в зале красивой кружевной скатертью, расставила приборы, свечи, посыпала сухие лепестки роз.

В спальне поменяла постель на шёлковую красного цвета – мама Егора привезла мне её из Италии пять лет назад, так она и лежала неиспользованная.

В семь часов Егора не было, и я позвонила, чтобы спросить, когда же закончатся его «два часа». Но он не отвечал на звонки. Гудки шли, и на этом всё.

Я прождала его до десяти вечера. В одиночестве поела холодное мясо по-французски, выпила полбутылки вина, но нисколько не опьянела. И слёз не было. Легла на шёлковые простыни в своём красивом боди и сразу почувствовала прохладу. Закрыв глаза, ощутила лёгкое головокружение, но оно мне нравилось, как и учащенное сердцебиение.

Блаженство прервалось сигналом сообщения.

Написала Яна:

«Этой ночью он останется у меня. Решила предупредить, чтобы ты не волновалась».

Споила. Чем-то пригрозила. Претворилась больной. Я хотела оправдать Егора, но любая попытка это сделать вызывала противоречия. На хрена пить, если дома тебя ждёт жена? Угрозу можно встретить другой угрозой – либо заткнёшься, либо между нами всё кончено. Почему бы не накупить лекарств или отвезти в больницу, если больна?

Я лежала в темноте, уставившись в потолок, и думала. Голова всё ещё кружилась, сон не шёл.

Сначала было желание всё крушить. Потом хотела переодеться, прибраться и лечь спать. Но в итоге осталась лежать на красных простынях в своём сексуальном белье в обнимку с бутылкой вина, которая с каждым глотком становилась пустой. Я не убрала со стола, только свечи погасила. Пусть видит, что натворил. А ещё интереснее, как он оправдываться будет.

Как заставить Егора ревновать?

Если поеду в деревню, то это лишь даст ему свободу, а у меня на раковине – а может, ещё где-то – скопится ювелирный магазин. Чтобы флиртовать с его коллегами, нужно часто бывать у него на работе, а я толком не знаю, в какую сторону ехать. За длинную ночь и на пьяную голову я обдумала кучу вариантов. Даже мелькнула мысль поменять работу, и вместо преподавания онлайн устроиться секретарём в какой-нибудь престижной фирме. Потом эта мысль пропала, и я захотела обзвонить старых знакомых и устроить вечеринку. Егор тоже будет присутствовать, но я на него внимания обращать не буду. Я улыбнулась своему богатому воображению. Почему бы и нет?

Я уснула под утро. К тому времени бутылка совсем опустела. Я не слышала, как открылась входная дверь, а проснулась от поцелуя в плечо. Егор нависал надо мной, руками опершись о подушки.

– Ната, – шепнул он.

Я поморгала, пришла в себя, сбросила остатки сна. В секунду вспомнила нанесённую обиду и не раздумывая лягнула его в живот.

– Где ты был, козёл? – зарычала я, не узнавая собственный голос.

– Больно, чёрт…

– Мне больнее, поверь.

– Я это… уже понял.

Он сел, поглаживая место удара.

– Я встретил друга детства, – начал он, и я скривилась. – Мы посидели в кафе, выпили. Потом он предложил поехать к нему, позвал ещё пару наших общих знакомых… выпили лишнего, и я уснул.

Каков нахал! Какая наглая ложь! А друга детства зовут Яной. А ведь я бы легко поверила в эту историю, если бы не знала правды. В эту минуту мне очень хотелось размазать его по стенке фразой: «Да, знаю. Твоя любовница заботливее оказалась, предупредив, что ты не придёшь». Но я промолчала. Игра, чтоб её! И я буду играть, уже не знаю для чего. Ради собственной выгоды, ради того, чтобы самоутвердиться.

Голова ещё кружилась. Я встала и взяла халат.

– Ты никогда не устраивала романтический ужин, – тихо сказал он, следя за мной взглядом. – Если бы я знал…

– Если бы ответил хоть на один мой звонок, узнал бы.

– Нат, я просто убрал звук. Ну, прости. Мы ведь можем это исправить?

Измениться. Не потакать всем его прихотям. Дать возможность понервничать, побеспокоиться. Стать холодной. Да!

Быстро причесав волосы, я посмотрела на его отражение в зеркале и твёрдо сказала:

– Теперь у меня нет настроения. Прости, Егорка. Топай к своим друзьям детства, а я найду своих.

Залезая под душ, я улыбалась. Судя по выражению его лица, мне удалось задеть его самоуверенность.

«Привет. Это Яна. Жду тебя в два часа на набережной. Надо поболтать».

«Я буду не раньше трёх. У меня уроки есть».

«Хорошо. И захвати мою серёжку».

Я уже хотела сделать пакость и написать ей, что нашла серёжку, но никак не думала, что она её, и отдала ювелиру переплавить. Но потом передумала. Когда мы встретились на набережной, Яна первым делом протянула ладонь, и я дерзко вложила её серёжку.

– Откуда ты знаешь, что я её нашла, а не дочь или не Егор?

– Дочь твоя в деревне. А Егор бы мне её вчера вернул.

– Я могла бы её не заметить.

– Могла. Но ведь стала бы искать, как только я попросила тебя её вернуть, – улыбнулась Яна. – У тебя дома мило и уютно. В нашу первую встречу я видела только кухню. В этот раз удалось побродить и осмотреть всё. А пока Егор был в душе, открывала шкафы, разглядывала твои вещички.

– Тебе не кажется, что это уже слишком? – сдержанно спросила я. Внешне старалась сохранять спокойствие, но внутри разыгралась буря. Я убеждала себя, что Яна провоцирует меня. – Ты влезла в мою семью, и имеешь наглость рыться в моих вещах.

– Я не рылась. Глянула одним глазком.

– Давай договоримся, что ты на мою территорию не будешь больше лезть.

– Окей, – с лёгкостью согласилась Яна, затем опустила руки в карманы легких белых брючек и посмотрела на поблескивающую на солнце речку. – Завтра Егор уедет в командировку до субботы. Угадай, что это будет за «командировка»? На этот раз тебе не удастся заболеть. Билеты куплены. Сможешь помешать?

Я молчала, закусив губу. Яна ждала ответа.

А я вот думала, стоит ли вообще мешать. Как-то Роза сказала, что мужчине лучше дать перебеситься, а потом он прибежит назад к жене. А если мне удастся за эти дни придумать, как вызвать ревность у Егора, так вообще прекрасно будет. И я вдруг сказала:

– Желаю хорошего отдыха, – развернулась и ушла. Жаль, так и не узнала, с каким выражением оставила Яну на набережной. Уверена, что она была озадачена.

Дома я залезла в компьютер, открыла блокнот и начала записывать:

Ход 1 – созвониться с Петром, чтобы узнать новости о Яне

Ход 2 – никакой интимной связи с Егором, пока он не начнёт изводить себя

Ход 3 – проявлять холодность, безразличие, но при этом улыбаться

Ход 4 – найти друзей, участить вылазки из дома

Ход 5 – флиртовать с его коллегами и друзьями

Ход 6 – откопать объект, к которому Егор может приревновать

Ход 7 – измениться внешне

Дописав последнее слово, я откинулась на спинку стула и снова всё перечитала. «Да, – подумала я, – он должен научиться ценить свою жену. Пусть испугается потерять меня».

Главное, не заиграться.

Я слышала, как он достал чемодан, бросил на кровать и расстегнул его. До сих пор он не удосужился сообщить мне, что уезжает в «командировку», а я не спрашивала. Вообще ни о чём. Сидела в зале перед телевизором и пила чай.

Егор долго копался в спальне, предположительно, собирая вещи, потом зашёл в зал и остановился. Руки упёр в бока и уставился в ящик. Там шёл сериал, который сама я видела впервые, но надо было что-то посмотреть, чтобы отвлечься.

– Нат, – тихо произнёс он моё имя.

– Слушаю тебя, Егорка. Чай хочешь?

– Нет. – Наконец он прошёл вглубь зала, присел на край кресла, что стояло напротив, взял пульт и убавил звук. – Нат, завтра мне необходимо уехать в командировку.

– С чего вдруг? – невозмутимо спросила я, сделав глоток чая. Внутри тело начинало трястись от ревности и злости, но я держалась. – Раньше у тебя никогда не было никаких поездок.

– Просто нужно моё присутствие. Приказа начальства, ничего не поделаешь. В субботу я буду уже дома.

– То есть, ты едешь на четыре дня?

– Да. Нат, – он подсел ко мне, взял руку и поцеловал, – прости, знаю, что ты рассчитывала на то…

Выдернула руку и прикрыла его рот.

– Не оправдывайся. У меня всё равно много работы. Три новых ученика, хватит дел на четыре дня.

– Если хочешь, мы…

– Ничего я не хочу. Помочь упаковать чемодан?

– Я уже это сделал.

– Замечательно. Значит, я могу посмотреть сериал, – отобрала у него пульт и прибавила звук.

Ночью я пришла поздно – когда Егор видел десятый сон. Утром слышала, как он собирается, но не встала, чтобы проводить, претворилась, будто крепко сплю. Он поцеловал меня в лоб и ушёл. Щелкнули замки, слышались удаляющиеся шаги, раскрылись створки лифта, закрылись. И тишина.

Несколько раз говорила себе: «Крепись, Наташа. Сама отпустила. Так надо». Но не помогло. Долго и горько плакала в подушку, пока слёз не осталось.

К обеду заставила себя взбодриться. Сходила в парикмахерскую, освежила цвет волос, сделала себе брови, отправилась на маникюр и педикюр. Потом устроила себе шоппинг, прикупила соблазнительную одежду: платья выше колен, блузки с глубоким вырезом, джинсы в обтяг и прочие подобные вещи.

Домой ехать не хотелось, пошла в кофейню и заказала вкусное пирожное с кофе. Сначала позвонила Егору.

– Привет! Доехал?

– Да, – был сухой ответ. Она рядом однозначно.

– Всё хорошо?

– Да.

– Не можешь говорить?

– Э… я перезвоню.

Ни «Ната», ни «люблю», «целую», «зайчонок»… ничего такого. Сухо, холодно, стандартно.

Я отключилась первая. Затем сразу позвонила Петру.

– Добрый день, Пётр! Как поживаете? Хорошо? У вас есть для меня новости? Я подумала, что если у вас есть для меня информация и если вы свободны сейчас, мы могли бы встретиться и обсудить это дело. Что? А, я сейчас в кофейне на Арбатской площади. Правда? Сможете? Тогда жду.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На пороге кафе появился знакомый человек в лёгкой рубашке с короткими рукавами и в джинсах. Волосы на этот раз жили своей жизнью, но это выглядело совсем не плохо, напротив, придавало Петру шарма.

Увидев меня, он улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Мы поздоровались, соприкоснувшись руками, затем устроились за столиком.

– Здравствуйте, Наталья!

– Здравствуйте, Пётр! Как поживаете?

– Замечательно, спасибо. А вы?

– Ну, не могу похвастаться тем же.

– Понимаю.

Мой кофе давно закончился, и я попросила повторить. Пётр заказал эспрессо.

– По телефону вы сказали, что кое-что нашли, – сразу перешла я к делу.

– Да, верно. Однако считаю, что стоит ещё покопаться. Вы были правы, Наталья, у этой девушки есть свои скелеты в шкафу. Начнём с того, что вы мне рассказали. По вашим словам…

– По её словам, – поправила я.

– Да. Так вот. По словам Яны, она выросла в маленьком городке, в семье таких же юристов. Она поступила в колледж, потом в университет, по наводке отца работала в разных фирмах, но задерживалась там не больше пяти месяцев. Переосмыслив эту информацию, я так же, как и вы, пришёл к выводу, что для двадцати пяти лет это большой опыт. И колледж, и университет, и куча офисов, где она работала по пять месяцев. Надо ведь учитывать ещё год в Москве. Юрист в её возрасте только начинает свой путь, а она уже вон как продвинулась.

– Она утверждает, что ей помогли связи отца.

– Но у неё нет отца, Наталья. И матери нет.

– Что? – я чуть кружку с горячим кофе не выронила, поэтому поспешила её поставить обратно на блюдце. Затем взяла салфетку и вытерла с джинсов капельки, которые я всё же умудрилась пролить.

Пётр всё это время наблюдал за мной, а когда я застыла, готовая выслушать, он сказал:

– Яна Ривкер выросла в интернате. Она никогда не училась ни в юридической школе, ни в университете.

Воздух. Мне нужно было срочно на воздух. Пётр расплатился за кофе и предложил выйти на улицу. При этом он взял мою кучу пакетов с обновками и положил на заднее сиденье своего автомобиля. Сначала он предложил поехать на машине, но я хотела остаться на воздухе.

Меня возмутило то, что Егор связался с какой-то авантюристкой. Она ведь не только его обманывает, но целую юридическую компанию. Как они пропустили её ложь? Как они ей поверили?

Мы с Петром дошли до парка, ступили на асфальтированную дорожку и тихим шагом шли вперёд. Ни деревьев, листву которых грело солнышко, ни щебечущих воробьев я не видела и не слышала. Сердце колотилось, как бешеное, а руки сжимались в кулаки.

– Позвольте мне ещё покопаться. Мне кажется, девушка очень умна и имеет очень нехорошие намерения. Как бы ваш муж не оказался в капкане. Она и вправду может быть всего лишь его любовницей, но не помешает выяснить.

– Да, конечно. Я хочу вскрыть все её тайники.

В этот момент зазвонил мой телефон. Егор нашёл возможность поговорить со мной. Я посмотрела на Петра.

– Муж, – зачем-то сказала я. Он отошёл. И я ответила: – Да?

– А это я! – услышала я негромкий голосок Яны. Она звонила с телефона моего мужа! Вот гадина! Потом послышался шум воды, который через секунду исчез, и снова шёпот Яны затронул мои нервы: – Егор в душе. Знаю, как ты изводишь себя, но на эти дни забудь о своём муже. Как только мы сблизимся сильнее, я заговорю с ним о разводе. Сейчас он очень недоволен тобой. Как думаешь, у тебя есть шансы?

Пошли гудки.

Стоя, словно превратившись в статую, я пыталась осмыслить все услышанное. И кажется, я напугала Петра. Он подошёл ко мне и спросил:

– Наталья? Вы такая бледная. Могу я что-то для вас сделать.

Кивнула.

– Скажите, что.

И вот когда он это произнёс, из меня вырвались рыдания. Уронив голову ему на плечо, я горько плакала. Мужчина так растерялся, что боялся шевелиться. Лишь спустя несколько секунд его руки легли мне на спину, а потом я почувствовала, как он прижимает меня к себе, гладит по волосам, успокаивает.

– Я надеюсь, не случилось ничего…

– Нет, – поспешила опровергнуть скверные мысли Петра, принимая у него бумажную салфетку. Я высморкалась, сделала глубокий вдох, затем присела на скамью, на которую указывал Пётр. – Боюсь, я не смогу и дальше работать с вами, не рассказав деталей. Это она звонила с телефона моего мужа.

– Понимаю. Хотя нет, не понимаю.

– Вы меня осудите.

– А я имею на это право?

Мой взгляд застыл на симпатичном лице мужчины, я задумалась. И вправду, Пётр посторонний человек, и осуждать мои поступки он не будет. Возможно, он сочтёт меня идиоткой, но и это останется при нём. Зато нам будет проще дальше. Сейчас я знала о Ривкер самое важное – она лжёт. Дальше может быть хуже. Что ей нужно от моего мужа? Он состоятельный. Деньги? А может, есть что-то такое, что требует определённых мер? Например, развода. Для этого её внедрили в юридическую компанию, чтобы разрушить мою семью. Но остаётся вопрос: зачем ей в таком случае эта чёртова игра?

– Яна пришла ко мне и…

И я пересказала во всех деталях наш с ней разговор Петру.

– И вы, взрослая женщина, на это согласились?

– Кажется, вы обещали не судить строго.

– Правда. Однако я не осуждаю вас, просто пытаюсь понять почему вы не захотели поговорить с мужем.

– Не знаю, – вздохнув, я наклонилась вперёд и положила локти на колени. Боялась смотреть Петру в глаза, возможно, стыдилась. – Сначала я растерялась, а потом разозлилась и… я решила доказать себе, что сильнее, что нашу с Егором семью никто и ничто не разрушит. Я слишком самоуверенна, да?

– Я не женат. Мне трудно быть объективным.

– И о чём я только думала? – горько усмехнулась я.

– Давайте так, Наталья. Я рад, что вы ввели меня в курс дела. Возможно, Яна не так проста, как кажется на первый взгляд. Кое-что мы выяснили – она для чего-то вам солгала.

– Да не только мне! – я всплеснула руками. – Если она не юрист, то…

– Не факт.

– Что вы имеете в виду?

– Вы знаете, какую должность в той фирме занимает Яна? То, как она познакомилась с вашим мужем, не объясняет истины. Вот, – сказал Петр, когда я остолбенела, обдумывая его слова, – я займусь этим вопросом. Копнём глубже. От вас тоже потребуется помощь.

– Я сделаю. Что от меня требуется? – с готовностью сказала я.

И Пётр изложил свой план.

Дмитрий встретил меня в холле.

Я была знакома с другом и коллегой своего мужа не так хорошо. Однажды их отдел устроил пикник с шашлыками на природе, и Егор взял меня с собой. Там мы с Дмитрием и познакомились. Когда это было? Два или три лета назад. Тем не менее, у Егора на столе стояла моя фотография, и только дурак не знал жену Ловцова.

Он пожал мне руку и с широкой улыбкой спросил:

– Что тебя привело сюда, Наташенька?

– В кабинете мужа есть вещь, которая мне нужна. Он сказал, что я могу попасть туда с твоей помощью. Кстати, как прошёл мальчишник?

Удивление на его лице нельзя было подделать.

– Какой мальчишник?

Мы двинулись к кабинету Егора. Я войду туда впервые в жизни.

– Егор говорил, что ты устраиваешь мальчишник. Женишься? Или женился? Хотя о свадьбе я пока ничего не слышала, – непринуждённо улыбаясь, говорила я.

– Прости, Наташ, но ты путаешь. Я жениться не собираюсь в ближайшие лет так десять. А посему и мальчишник не устраивал.

Что и требовалось доказать!

– Странно. Видимо, я и вправду что-то напутала.

Мы вошли в кабинет, и я обомлела. Плиточный пол, стены, увешанные картами. Вместо окна стеклянная стена, перед которой стоял белоснежный стол, и чёрное крутящееся кресло гармонично вписывалось в общий интерьер. На столе стоял большой российский флаг и поменьше флаги близлежащих стран бывшего Союза. Ноутбук с закрытой крышкой. Две фотографии. На одной мы с Егором смеёмся в камеру. А на другой Каринкина школьная фотография, ещё в первом классе.

– Э… – я повернулась к Дмитрию. – Я слышала, вы сотрудничаете с юридической фирмой.

– У нас своих юристов полно в здании, Наташ. Зачем нам обращаться в фирму?

– Хм, – я нахмурилась, и Дмитрий заподозрил неладное.

– Что-то не так?

– Я хочу задать тебе вопрос, но это должно остаться между нами.

– Ты пугаешь меня.

– Обещай, что Егор ни о чём не узнает. Не узнает, что я была здесь и интересовалась его делами. Это очень важно.

Конечно, я не могла расчитывать на его честность, тем более, он друг Егора, а меня он видит второй раз в жизни. Но если я не спрошу, то пожалею.

Я ждала ответа. Дмитрий колебался.

– Ладно, я не скажу ему, – наконец любопытство одержало верх.

– Ты знаешь женщину по имени Яна Ривкер?

Дмитрий задумался.

– Блондинка. Вроде как юрист.

– Нет, Наташ, прости, но это имя мне не знакомо.

Я осталась в кабинете мужа одна. Присела в его кресло и некоторое время пялилась на рамки с фотографиями.

Яна Ривкер известна лишь Егору? Тогда её история знакомства теряет всякий смысл.

Попытавшись открыть ноутбук Егора, я наткнулась на пароль. Как мы и договаривались с Петром, я позвонила ему по видеосвязи. Он быстро дал инструкции, и через пять минут я взломала пароль. Вставив флешку, которую дал Пётр, я скопировала то, что требовалось. После этого покинула кабинет Егора, заперев кабинет на ключ. Дмитрия я больше не встретила, отдала ключ его секретарше.

Дома созвонилась с Розой и рассказала о нашей с Петром авантюре.

– Возможно, с рабочего компьютера Егор не ведёт любовные переписки, но с чем чёрт не шутит, – говорила я, жуя огурец. – Кажется, я втянулась в тёмное дельце. С самого начала Яна солгала. А тут ещё выяснилось, что нет связи фирмы моего мужа с какой-то там юридической конторой.

– Да, прямо детектив какой-то! Ну, Петька молодец, слушай.

– Да, он просто находка! Через полчаса придёт за флешкой.

– Ого. Ты его домой позвала?

– А чего мне бояться? Егор в поездке с любовницей. Каринка в деревне. Придётся Петра ужином накормить, но мне не трудно.

– У-у-у, попахивает романтикой, – засмеялась в трубку Роза.

– Какая романтика! Он с работы едет, и спросил, смогу ли я его накормить, ибо помирает с голоду. Я ведь могу, что тут такого?

– И я искренне желаю тебе приятного вечера в приятной компании.

Сама от себя не ожидала, но я засмеялась. Я и вправду предвкушала приятный вечер в компании симпатичного и умного мужчины. И под ложечкой засосало.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я готовила ужин в отличном настроении, напевая себе под нос разные современные хиты. О том, что где-то там мой муж кувыркается с любовницей в постели, я не думала. Мою голову занимали совершенно другие мысли, связанные с нашим с Петром заговором.

Когда в прихожей раздался долгожданный звонок, я взволнованно вздохнула, выждала минутку, а потом пошла открывать. Пётр предстал передо мной в сером костюме, тёмно-красной рубашке и в галстуке, что несколько даже обескуражило.

– Не жарко в пиджаке? – спросила я, провожая его в ванную комнату, чтобы он мог помыть руки.

– Погода портится. Утром был прохладный ветер. Наверное, опять польёт дождь.

Надо же, я ничего этого не заметила. Некогда было анализировать погоду. Сняв пиджак, Пётр закатал рукава и приступил к мытью рук, а я по привычке схватила полотенце и держала наготове, как это обычно было с Егором.

– Спасибо, – сказал ничего не подозревающий Пётр, принимая полотенце. Я скромно улыбнулась, затем пригласила гостя на кухню. – М-м-м, какие вкусные запахи! Давно настоящей домашней еды не ел, – сказал он и взял сумку со своим компьютером с собой.

– Я очень старалась. На ужин картофельное пюре и жареные куриные ножки в духовке. А ещё салат и солёные огурчики… мамины.

Пётр на секунду закрыл глаза, наслаждаясь моим голосом.

– Просто потрясающее меню! У меня слюнки потекли.

Мы сели за стол, я поухаживала за Петром. Он ел с большим аппетитом, а я рассказывала ему, как съездила на работу мужа.

– Рискнула, конечно, когда спросила о Ривкер у его коллеги и друга. Не могу ручаться, что Дмитрий не проболтается, но мне до лампочки, если Егор и узнает. Скажу, что где-то слышала это имя, а заодно на реакцию посмотрю. Однако их занятость такова, что Дмитрий к приезду Егора может забыть о моём визите.

– Вы скажите мне главное: что он знает о Ривкер.