Мама, прости. Повести и рассказы бесплатное чтение

Прощание

Наташа нежно гладила редкие седые волосы матери и тихо шептала:

– Прости, пожалуйста, прости! Родная, любимая мамочка, прости!

Мать лежала в гробу и уже не могла ей ответить, как раньше, когда ещё была живая:

– Доченька, я так сильно люблю тебя и, конечно, тебе всё прощаю, солнышко моё! Только ты, пожалуйста, будь впредь сдержаннее. Пойми, что своими выпадами ты ранишь мне сердце.

Нет, мама упорно молчала, и Наташе казалось, что она очень обиделась, не прощает и поэтому молчит.

И снова она гладит мамины волосы, так рано поседевшие, и снова упорно шепчет:

– Прости!

– Как, оказывается, Наташка мать свою любила, – тихо, одними губами произнесла Катя на ухо Ирине, но подруга всё поняла и сделав отрицательный знак рукой, также тихо ответила:

– Ты просто не видела их отношений, я потом тебе расскажу.

Наташа не замечала ничего вокруг, кроме своей любимой ушедшей в другой мир мамочки, поэтому перешептывания подруг не коснулись её слуха, и, словно заевшая пластинка, она снова тихо твердила всё тоже слово – прости!

Она не чувствовала слёз, бегущих по красным щекам, поэтому почти не утирала глаза, воспалённые от солёной влаги и бессонной ночи.

По следам памяти – в далёкое детство

Память унесла Наташу в далёкое детство, она ясно увидела себя: маленькую нарядную девочку, рядом с яркой, модно и безупречно одетой мамой.

Они в парке, садятся на карусель, набирая круги, поднимаются всё выше. У Наташи замирает сердце от страха, но мама крепко жмёт её руку, и страх куда-то уходит.

Потом они, ещё не расставшись с головокружением, садятся на лавочку под тенью душистой черёмухи и лакомятся вкусным мороженным.

– Прости, мамочка, – снова шепчет Наташа, поглаживая руку, сжимавшую её тогда на карусели, потом подававшую вкуснейшее в мире мороженное.

А память уже унесла в другую житейскую ситуацию: вот они втроем – мама, отец и Наташа на школьном дворе, родители вместе привели свою любимицу в первый раз в первый класс.

Все они взволнованы, но больше всех волнуется она, Наташа! Ведь это её первый шаг в новую неизвестную жизнь!

Школьный двор полон учениками всех возрастов, из репродуктора несётся песня про неё, про Наташу:

Сестрёнка, Наташка, теперь первоклашка,

Теперь ученица она…

И хотя у Наташи нет брата, она принимает слова песни на свой счёт, рядом с ней мама и папа, они её любят, они в неё верят, успокаивают её по очереди:

– Не переживай, доченька, ты у нас умница, у тебя всё получится, ты будешь лучшей ученицей в классе, ты же талантливая девочка!

Потекли школьные будни. Способная девочка – Наташа училась хорошо.

Казалось, она схватывала всё на лету.

К одарённости девочки прилагалось её усердие: на уроках она была внимательна, дисциплину никогда не нарушала, дома занималась усидчиво, не ждала подстёгиваний от родителей, после небольшой прогулки сама возвращалась домой и садилась за уроки: раскладывала учебники и тетради, углублялась в них.

После каникул

Так было вплоть до выпускного одиннадцатого класса. А в выпускной год с Наташей что-то случилось.

Ещё летом, пока Наташа гостила на каникулах у бабушки, отец ушёл из семьи.

Приехала. С поезда встретила мама, на вопрос – где папа? – ответила ложью:

– В командировке отец, надолго уехал.

– Надолго, это на сколько? – уточнила Наташа.

Мать уклончиво ответила: – Месяца на два.

– Что означает эта перестановка слов? – не унималась Наташа, – не на два месяца, не на три, а месяца на два? Какие-то размытые границы.

Она чувствовала, что мама что-то не договаривает. Но мать сделала вид, что не заметила её уточняющих вопросов, и умело перевела тему разговора: стала расспрашивать, как там бабушка и дед, как Наташа лето у них провела?

Дочь охотно стала делиться впечатлениями и даже на время забыла об отце, хотя сердце предательски щемило постоянно.

А мама не сказала правды, не только потому что не хотела пока расстраивать дочь, она надеялась, что муж одумается, нагуляется со своей молодайкой и вернётся в семью.

Но чуда не случилось, видно цепко ухватилась эта хищница за женатого мужика, отца взрослеющей дочери.

И как ни трудно было Наташе мириться с этой неизвестностью, она, догадываясь обо всём, старалась больше не тревожить мать.

Зато сама себя она перестала узнавать: появилась ничем необъяснимая раздражительность, она вспыхивала порой без причин, и на кого, на свою любимую дорогую мамочку.

Наташа подсознательно считала её виноватой в уходе отца, она даже ворчала мысленно на неё:

– Не могла удержать отца, упустила! Ведь он так любил нас обеих! Что же всё-таки произошло?

А мама плакала по ночам, это Наташа очень скоро заметила. Зашла к ней вечером, чтобы предупредить о завтрашнем школьном родительском собрании, и увидела её заплаканную, растерянную, словно уличённую в чём-то нехорошем. И вместо того, чтобы обнять дочку, поделиться с ней своим переживанием, мать сухо спросила:

– Чего тебе? Врываешься, даже не постучала.

– Не постучала? – удивлённо переспросила Наташа, – с каких это пор твоя комната стала для меня запретной, мне надо у тебя аудиенции спрашивать перед приходом? – съязвила она, довольная своей колкостью.

– Наташка, отстань, не видишь, мне не до тебя? – взорвалась мать.

У Натальи сердце сжалось от сострадания к матери и к себе, и к потерянному теперь для них отцу. Она присела на диван рядом с мамой, обняла её, горячо зашептала:

– Мамочка, ну хватит скрывать, я ведь не маленькая, я всё поняла. Отец не в командировке, он ушёл от нас. Но давай не будем так терзаться из-за него. Он предал нас, давай и мы с тобой его забудем, станем учиться жить по-новому, без него.

Она прижалась к матери, ласково взяла её руку в свою, продолжила:

– Мама, я очень тебя люблю, и папу любила раньше, теперь уж я не могу любить его, очень обидел он нас с тобой, и ты тоже не люби его больше, он не стоит нашей любви, мамочка.

И они разрыдались обе, потом успокоившись, долго сидели в обнимку, разговаривали, планировали свой новый бюджет, резко снизившийся без отцовских денег, алименты решили с него не брать:

– Не нужны нам с тобой, Наташка, его подачки, – гордо тряхнула мать головой, – обойдёмся как-нибудь без них.

Наташа сомневалась, понимала, что будет трудно, но не стала перечить матери, чтобы снова не всколыхнуть в ней боль обиды на отца:

– Пусть сама принимает решение, – думала она, в тайне надеясь, что отец не забудет свою дочь, будет по-прежнему заботиться, будет помогать.

Ах, как же нужна помощь отца!

Им, в самом деле, трудно было, приходилось сводить концы с концами. У Натальи приближался выпускной, на родительском собрании щедрые мамаши и папаши договорились о баснословных сборах денег. Решили снять кафе и продолжить там вечер после торжественной школьной части.

А ещё планировали фотографии и видео, подарки школе, учителям, директору. Мать пришла с этого собрания совсем разбитая и даже озлобленная:

– Вот буржуи, – выговаривала она дочери, – где я столько денег возьму? Они там друг перед другом похваляются своею щедростью, я возражать не стала, их аппетиты всё равно не остановишь, а скажешь слово против, все дружно решат, что – жадная.

Мать огорчённо вздохнула:

– Как же мы, Наташка, с тобой выкручиваться-то будем? Тебе ещё и платье, и туфли надо покупать на выпускной!

– Мам, ну, может быть, я у отца попрошу денег, – не смело заикнулась Наталья, – он ведь тоже обязан обо мне заботиться, я и его дочь, не только твоя.

– Даже думать об этом не смей! – сердито оборвала мама, – мы ведь уже решили, что обойдёмся без его щедрот!

Отец не забыл свою дочку

Наташа умолкла и больше не заводила речи о том, чтобы привлечь отца к материальному участию в их нуждах, однако она очень обрадовалась, когда отец сам ей однажды позвонил:

– Как ты там, дочка? – заикаясь от смущения, спросил он, – у тебя же скоро выпускной?

– Да, папа, скоро, – от волнения и радости, что снова слышит голос отца, Наталья забыла и про свою обиду из-за его измены, и про строгий наказ матери – не брать от него никаких денег.

– Папа, ты что так долго не звонил мне и встреч со мной не искал? Ты что забыл, что у тебя есть дочь? – она не могла скрыть нотки боли в голосе.

– Прости, дочка, закрутился я немного, – видно было, что отец волнуется.

Наташа решила ему помочь справиться со смущением.

– Пап, да ладно, я всё понимаю, у тебя теперь молодая жена, тебе не до нас, – выпалила она неожиданно для себя и вместо помощи ещё больше смутила его.

Отец неумело оправдывался:

– Дочка, я никогда, ни на одну минуту тебя не забывал. Повзрослеешь, поймёшь, бывают в жизни ситуации выше наших возможностей. Вот и у меня случилось такое. Я полюбил другую женщину и не мог обманывать твою мать. Но я тебя, не бросаю, Наташка, – и, понизив голос, сказал тоном заговорщика, – мать запретила мне общаться с тобой, да и тебя я побаивался, не знал, как ты отреагируешь, простишь ли мой уход из семьи. Вот крепился, терпел, сколько мог, хотя думал только о тебе постоянно, иногда подъезжал к школе, наблюдал за тобой издалека. Больше уже не мог вынести разлуки, позвонил.

– А я всё это время ждала твоего звонка, папа, – сдерживая слёзы, чуть громче шёпота сказала Наташа.

Отец выдержал паузу, собираясь с мыслями и, наконец, решительно сказал:

– Давай, дочка, встретимся. Я приготовил деньги тебе на платье, на туфли, да на другие расходы к выпускному. Мне их тебе передать надо.

– Хорошо, пап, давай встретимся, – обрадовалась Наталья, – ты где сейчас, папа?

Они договорились о встрече. Отец подъехал за дочерью на машине, и они вместе пошли в магазин, долго выбирали платье, туфли, украшения. Наталья радовалась покупкам, благодарила отца за щедрость, забыв об уговоре с матерью – не брать у него денег.

Но сердце её сжимала боль от мысли, что всё могло бы быть иначе. Они должны были все вместе бродить от прилавка к прилавку, выбирать покупки. У мамы тонкий вкус, она бы лучше посоветовала.

– Как жаль, – горестно вздыхала про себя Наташа, – как, всё-таки, жаль, что они не сберегли свою любовь! Теперь вот и мама страдает, и ей, Наташке, приходится разрывать своё сердце на двоих, ведь она их по-прежнему любит обоих.

Мамина ревность

Домой Наталья явилась поздно, усталая, но довольная, увешанная покупками. Мать всё поняла без слов. Не смогла сдержаться, устроила сцену.

– Договорились ведь не брать от этого изверга никаких подачек! – кричала она на дочь, забывая, что та стала невинной жертвой не сложившихся отношений родителей.

Наташа сначала растерялась. Потом не выдержала и тоже сорвалась на мать:

– Это не изверг, мама, это мой отец! И я не виновата, что вы, взрослые, не сумели сохранить семью, что ты, мама, уступила моего отца какой-то курице!

В запале дочь забыла об осторожности в словах и уже не думала, как больно ранит мать, продолжала:

– Надо было следить за собой лучше, чтобы муж тебя любил, надо было ключик к нему подбирать!

От этих слов мать, как раненая поползла по стене вниз, в полусознательном состоянии села на пол, стиснув зубы, тихо сказала:

– Много ты понимаешь в жизни? Думаешь, я не пыталась удержать? Но он же кобель, он к молодой ушёл.

Она зарыдала.

Наташа, осознав, что сказала лишнее, испугалась. Она подошла к матери, помогла подняться, усадила в кресло и сама села рядом. И снова, как в прошлый раз, мать и дочь разрыдались вместе.

Трещина в отношениях

Этот вечер оставил осадок в их любящих сердцах. Что-то надломилось в отношениях. Обе они не могли друг друга понять до конца и простить. Матери казалось, что дочь её предала, встала на сторону отца, не понимает – какие страдания он причинил её маме. Наташа обижалась на мать, за то, что рвёт она ей сердце пополам, не осознаёт, что она не только мамина дочка, но и папина, что оба они ей дороги.

Долгие годы стояла эта стена между двумя любящими сердцами и мешала им выражать любовь и заботу в полноте.

У мамы стало пошаливать сердце.

Всякий раз, как случалось обострение и мать увозили в больницу, Наташа не находила себе места, всё бросала, бежала к ней. Только бы погладить её руку, только бы сказать ей, что любит очень свою мамочку.

В такие дни она клялась матери, что до отца ей дела нет, что за неё, за мамочку, обижается на него и видеть его не хочет. А как отходила мать после вмешательства врачей, да начинало её сердце ровнее биться, так забывала Наташа свои клятвы, снова украдкой бежала к отцу, снова общалась с ним радостно, не скрывая своей любви к дорогому с детства человеку, а мать каким-то образом всегда про это узнавала или догадывалась.

И опять сыпались упрёки или начинались недомолвки, изматывавшие их обеих.

Страшный миг настал

И, всё-таки, он настал, этот страшный день, которого Наташа боялась с давних пор. Однажды скорая к маме не успела, и она умерла на руках у дочери.

Как же Наташка тогда кричала, как уговаривала врачей вернуть её к жизни, не могла поверить, что больше никогда не встанет мать, не обнимет её, свою дочку, не поплачут они вместе и не посмеются.

И сейчас, у гроба, Наташа, не осознавала до конца происходящего, тихо уговаривала мать, чтобы она простила, чтобы она вернулась к ней, чтобы поверила в преданность и любовь своей единственной дочери.

Как же ей было трудно принять, что случилось непоправимое. Как невыносимо больно было поверить, что мама уже никогда больше не встанет.

07.01.19г.

На свидание с незнакомцем

– Алешка, где ты там? Ну сколько можно ждать? – крикнула Лида, нетерпеливо заглядывая вверх, в сторону балкона собственной квартиры, оттуда свесилась вихрастая голова брата и Алёша недовольно пробасил:

– Иду, Лидок, ну какая же ты Торопыжка. Ещё пять сек подожди, я уже спускаюсь.

Но Лида не успокоилась, продолжая ворчать, она смотрела то на балкон, где только что разговаривал с ней её брат, то на подъездную дверь, из которой она ожидала его появления.

Вскоре дверь с шумом отворилась, Алексей выбежал и, торопясь, направился к сестре. Вместе они заспешили к автобусной остановке.

Алексей галантно помог спутнице войти, затем сам легко вскочил и сел рядом с сестрой, примирительно улыбаясь ей.

Но Лида уже забыла своё недавнее недовольство медлительностью брата и живо рассказывала ему о событиях минувшего дня:

– Так вот, Алеша, он такой стройный, красивый, одет, знаешь, «с иголочки», как наша мама любит говорить. Смотрит на меня так пристально, с улыбкой. Ну а я совсем на него не смотрю, вот как нет его передо мной.

– Как же ты разглядела красоту его, не глядя на него? – усмехнулся Алексей.

– Да ладно, Алёшка, не перебивай, я это увидела, когда он ещё далеко от меня был и только в мою сторону направлялся.

И к тому же, я умею видеть боковым зрением. Я как бы и не смотрю на него, а вижу его, голубчика, не только внешне, но и душу насквозь его увидела, понимаешь?

– Ну, Лидок, это уж ты хватила далеко, – Алёша покачал головой, отрицая слова сестры, – чтобы душу человека узнать, иногда и целой жизни не хватает.

– Ну уж нет, запротестовала Лида, не забывай, что я будущий психолог, и мне хватило лишь секундной встречи наших взглядов.

– Вот видишь, всё-таки был твой взгляд, и если он тоже психолог, то и ты для него не такая уж большая загадка, – Алексей насмешливо взглянул на Лиду, но, девушку подвёл недостаток таланта психолога, и она, не заметив усмешки брата, нетерпеливо продолжала:

– Ну, пожалуйста, не перебивай или я рассказывать дальше не буду.

– Ладно, продолжай, я слушаю внимательно.

Этой фразы Лида, кажется, уже не слышала, потому что торопилась окончить своё повествование.

– Так вот, он стоит и смотрит на меня, не отводя глаз, потом говорит:

– Девушка, я уже с вами где-то встречался, я просто уверен в этом, я только не могу вспомнить, где я вас видел.

Ну, я продолжаю молчать.

Он говорит:

– Может вы сами поможете мне вспомнить, где мы с вами встречались раньше?

Я гордо подняла голову, обошла его стороной и пошла своей дорогой, а он мне в след кричит:

– Девушка, я вас жду сегодня вечером на дискотеке в ночном клубе «Стратосфера», – я иду, не обращаю внимания, а он всё вслед мне кричит, только приходите, обязательно приходите, я буду вас ждать, слышите?

– И всё? – спросил Алексей после недолгой паузы.

– Всё, – выдохнула Лида.

– Так ты сейчас тащишь меня с собой на свидание с парнем, которого ты и видела-то мельком? Ну ты даёшь, Лидка! В качестве кого ты меня представить ему собираешься?

– Да ты успокойся, может быть и представлять тебя никому не придётся. Я просто хочу проверить: действительно ли я так понравилась ему, что он и свидание назначил, и явится туда сам.

– Знаешь, если он и придёт, это ещё ни о чём не говорит. Может быть, он там завсегдатай, вот и назвал место, которое для него удобно. А ты, пожалуйста, вспомни, что тебе мама говорила об отношениях с парнями, ей, конечно, эта затея твоя не понравилась бы.

– А ты пойди, расскажи всё маме, спали меня, раз ты такой умный, – Лида задиристо посмотрела на брата сверху вниз.

– Да ладно ты, не начинай. Мне просто не нравится твоя авантюра, я вижу, что она опасна, вот и предупреждаю тебя. Ну придём мы туда, и там твой воздыхатель, и что дальше?

– Не знаю, Алёшка, посмотрим по обстоятельствам. Я по крайней мере сделаю вид, что ты мой парень, а ты мне подыграй, хорошо?

– Нет, Лида, не хорошо. Какая тебе выгода от того, что он увидит тебя со мной и примет меня за твоего парня? Ты просто перестанешь для него существовать, если он благоразумный человек.

– В том-то и дело, что я хочу проверить – действительно ли он в меня влюблён. Если он без меня жить не может, он всё сделает, чтобы отбить меня у тебя.

– Начиталась романов и летаешь в облаках. А если парню не понравится моё присутствие, и ты меня, сестрёнка, подставишь под драку, тогда что?

– Ну что ты, этого не будет, он такой интеллигентный, воспитанный.

– По одёжке встречаешь. Ладно, поживём, увидим. То отобьёт, ни перед чем не остановится, то интеллигентный и драться не будет, сама-то слышишь смысловую разницу в своих рассуждениях?

– Ой, смотри, остановка наша, заболтались мы, чуть не проехали, – затормошила Лида брата.

Расплатившись с водителем, они вышли из автобуса.

А что если Алёнку пригласить?

Лида тронула брата за рукав:

– Алёша, а что если Алёнку пригласить? Мы будем втроём, и ему будет трудно определить, кто с тобой – я или Алёнка, и в то же время – я не одна.

– Иногда моей сестре приходят в голову умные мысли. Алёнка живёт здесь недалеко, сейчас позвоним, она быстро прибежит, подождём её.

– Звони, только побыстрее. Давай отойдём, на лавочку присядем.

Они сели на лавочку под тополем, распластавшим над их головами мощные ветви, тронутые первым золотом листвы, Алёша набрал Алёнкин номер по своему мобильнику:

– Алёна, привет, мы с Лидой сегодня в «Стратосферу» отправляемся, и тебя приглашаем. Подходи, только мигом, мы уже ждём тебя в двух шагах от места назначения. Кстати, сидим мы на нашей лавочке. Поторопись, Алёна, ждём.

Лида нетерпеливо заглядывала Алексею в глаза, тянула руку к телефону, пытаясь взять его у брата. Когда он окончил разговор, она обиженно надула губы, смешно свернув их трубочкой.

– Ты что не видел, что я тоже поговорить хотела? Почему мне не дал телефон?

– Лида, но Алёнка же сейчас придёт сюда. Что ты, как ребёнок. Встретитесь, и наговоритесь.

– Я хотела ей объяснить.

– Что ты хотела объяснить? – возмутился Алексей. – Что ты встретила своего Ромео? Сейчас минут через десять Алёнка будет здесь, говори сколько хочешь и о чём хочешь.

– Ох уж эта твоя педантичность, – вздохнула Лида, – ладно, подождём.

Ждать, действительно, пришлось недолго. Алёнка не шла, а летела в своём лёгком красивом платье.

У Алёшки в уме зазвучал давний песенный хит:

Птица счастья завтрашнего дня

Прилетела крыльями звеня…

Девушка счастливо улыбалась Алексею, и, кажется, не замечала присутствия его сестры. Это раздосадовало Лиду. Когда подруга, подойдя к ним вплотную, весело сказала:

– Привет, – и протянула руку Алёше, а затем и Лидии, та не выдержала, съязвила:

– Ну, наконец-то, и обо мне вспомнила. Увидела Алёшку, вся светишься. Могла бы хоть ради приличия напоказ не выставлять свои чувства.

– Ладно, Лидка, не бурчи, ну что ты в самом деле, – Алёнка не могла сердиться, когда Алёшка вот тут рядом, и ласково смотрит на неё. – И что это вы вдруг надумали «Стратосферу» посетить? Лида, это ты какую-то авантюру затеяла, признавайся.

– Авантюристку нашла, – рассердилась Лидия от понимания правоты подруги. Но ей нетерпелось рассказать Алёнке о своей встрече с незнакомцем и о том, чего она ждёт от сегодняшнего вечера.

Алёнка, выслушав её сбивчивый рассказ, к удивлению Алексея одобрила Лидкин план действий, включившись в её игру, радостно предвкушала события начинающегося вечера.

– Только вы меня не подведите. Надо так себя вести, чтобы этот парень не догадался, кто из нас девушка Алёшки, а кто здесь за компанию, – наставляла Лида подругу и брата, – но с вами невозможно рассчитывать на успех. Вы ведь взгляда друг от друга не отводите, и глаза ваши сияют, выдают вас. Спрячьте, пожалуйста, свою влюблённость.

Алёнке было приятно, что подруга говорит о её взаимоотношениях с Алёшкой, как о чём-то само собой разумеющемся, показывая тем самым, что она эти их отношения принимает.

Переглянувшись с Алёшкой, поймав его ободряющий взгляд, Алёнка заверила подругу:

– Не волнуйся, Лида, мы тебя не подведём. Алёшка будет за тобой ухаживать, а я буду изображать третью лишнюю, находясь рядом с вами.

– Девчонки, по-моему, вы увлеклись. Мы ещё не знаем – придёт ли он, этот влюблённый, и как он отреагирует на Лидкино появление здесь. Может быть, он к ней и не подойдёт. Вдруг он пригласил её сюда, чтобы посмеяться.

– Не болтай ерунды, – резко оборвала Лида брата. В глубине души она боялась исполнения Алёшкиных предсказаний.

Встреча, почти неожиданная

Они поспешили в клуб, где было многолюдно и шумно: в такт грохочущей музыке при мерцающих огнях зажигательно двигалась молодёжь.

Лида растерялась, сможет ли она здесь увидеть того, ради кого сюда пришла, и найдёт ли он её среди этой шумной непроходимой толпы.

А в это время Николай искал Лиду, разглядывая девушек.

В каждой второй или третьей девчонке ему чудилась та, о которой он сегодня не мог забыть ни на миг, но приглядевшись, он понимал, что это не она.

Вдруг в нескольких шагах от себя он увидел парня и двух девчонок, одна из них та, которую он ищет!

– Интересно, с кем из них сюда парень пришёл? Кажется та, вторая, его девушка, она так нежно смотрит на него, да и он глаз от неё не отрывает.  Ну нет, это уж слишком, он обнимает за плечи мою незнакомку. Надо решаться, меры принимать, знакомиться. Они танцевать пошли, пойду, примкну к ним.

Лида делала вид, что не замечает подошедшего к ним парня. Николай заговорил первым:

– Я не мешаю вам? – спросил он танцующих.

– Нет, – ответил за всех Алексей. Устав танцевать, Алёнка предложила выйти из зала, отдохнуть.

– Правильно, – поддержала Лида, – тем более пить очень хочется. Пойдёмте в буфет, купим чего-нибудь попить и перекусить.

Говоря это, Лида искоса тайком посматривала на незнакомца.

Но он уловил её взгляд, хотя и не подавал вида.

А когда они вышли из тесноты танцующих, Николай обратился к Алексею, тронув его за плечо:

– Можно тебя на минуточку?

Алексей покорно отошёл с ним в сторонку. Парень задал вопрос прямо, почти не размышляя:

– Скажи, только честно, какая из этих девчонок твоя?

– Обе мои, – смеясь ответил Алексей, и, увидев округлённые глаза парня, пояснил, выдавая Лидкину страшную тайну, – понимаешь вот эта шустренькая, моя младшая сестрёнка, а вторая девушка моя.

В глазах паренька заблестел радостный огонёк.

– Слушай, пожалуйста, познакомь меня с твоей сестрой. Я, кажется с ума схожу от неё, познакомь, очень тебя прошу.

– Так мы и сами с тобой незнакомы, – усмехнулся Алёшка.

– Да-да, извини. Меня Николаем зовут. Учусь в юридическом университете.

Алёшка провёл ладонью по лбу, словно смахивая пот.

– А я смотрю на тебя и думаю, где же я видел этого парня? Лицо твоё мне сразу показалось очень знакомым. А теперь вспомнил. Ты ведь уже на последнем курсе учишься, правда?

– Да, на последнем. А ты разве тоже наш студент?

– Тоже. Только я – на третьем. И мы с тобой в библиотеке недавно встретились. Книгу в читальном зале заказывали одну и ту же. Ты с парнем был. И твой спутник почему-то знает, что я – третьекурсник.

Он тебе ещё сказал про нашего профессора, Сергея Ивановича Лопухова:

– Этот Лопух одни и те же источники даёт для изучения от первого и до последнего курса. А ты ему возразил, что могут быть одни источники, а темы разные, помнишь?

– Да, что-то такое припоминаю. Вот здорово! А как тебя зовут?

– Алексей. Пойдём, я тебя с девчонками познакомлю.

А в это время Лида, почуяв неладное, кусала растерянно губы и толкала Алёнку в бок:

– Алёна, я чувствую, что Алёшка, паразит, выдал меня. Вот идут вместе довольные, улыбаются, как себя вести, Алёна, подскажи.

– Делай вид, что ничего не произошло, отбрось все свои хитрости.

– Хорошо, Алёнка, только мне как-то боязно и неловко.

Подошли ребята.

Алексей познакомил сестру и подругу с Николаем, рассказал, что учатся они в одном университете.

– Может быть, ещё и однокурсники? – недоверчиво спросила Лида.

Ей показалось, что Алёшка придумал эту историю, чтобы оправдаться за своё предательство.

– Да нет, – не обращая внимания на язвительный тон сестры, уточнил Алексей, -Николай уже выпускник, а я, как ты знаешь на третьем учусь.

– Здорово, – восхищалась Алёнка, она не могла скрыть своей радости, что план Лиды разрушен, и она может снова открыто общаться с Алексеем.

– Душно здесь и шумно, пойдёмте погуляем в парке.

Предложение Алёшки всем понравилось.

Достигнута главная цель визита в «Стратосферу», а шумную музыку никто из них особо не любил.

Приключение в парке

В парке было свежо.

Лёгкий ветерок – спутник начинающейся тёплой осени расшевелил тщательно уложенные причёски девушек. Но они от этого обе стали ещё красивее.

Ребята сняли свои пиджаки, накинули на девчонок.

В это время мимо проходили четыре лоботряса.

– О, гляньте, какая романтика, – нахально засмеялся один из них.

– А давайте их пуганём, посмотрим, куда денутся их телячьи нежности, – подхватил другой.

Компания, зная своё численное превосходство, чувствовала себя уверенно. Конечно, в девчонках они никакой угрозы для себя не видели, что они могут эти хрупкие светлячки?

Окружив Алёшку и его спутников, мерзавцы потянули руки к девчонкам.

– Не смейте, – яростно крикнул Алексей, – не смейте касаться наших девушек, слышите?

– Что? Это кто у нас такой смелый? – здоровяк вытащил нож откуда-то из-за пазухи и пошёл на Алексея.

Николай, не говорил ни слова, делал вид, будто напуган и не собирается ввязываться, но вдруг незаметным приёмом подставил ногу нападающему, и в то же время схватил его за запястье.

Вмешались остальные. Завязалась драка.

Испуганные девчонки истошно кричали, звали на помощь, но прохожие робко обходили дерущихся стороной. Никто не хотел рисковать собственной жизнью.

Алёшке в драке придавало силы возмущение несправедливостью напавших:

– Ведь мы их не трогали, чего они привязались? – думал он и ещё больше закипал злобой.

Да и не мог он не защитить своих дорогих девчонок, любимую девушку и сестру.

Николаю помогало владение приёмами, было заметно, что парень посещает какую-то спортивную секцию.

Двоим из четырёх крепко досталось, они уже просили простить и отпустить. Другие увидев, что одолеть смелых незнакомцев не удастся, убежали.

В это время подъехали полицейские.

Их вызвала Алёнка в самом начале нападения бандитов.

Хулиганов задержали, но проехать в отделение попросили всех.

Четверых потерпевших взяли с собой для дачи свидетельских показаний.

После составления протокола, следователь пожал руки свидетелям, поблагодарил за помощь в поимке злостных преступников:

– Мы за ними с самой весны гоняемся, – сказал он, – они же неуловимые какие-то, изобьют людей, ограбят, и нет их на месте. Даже есть случаи нанесения ножевых ранений. Ну ничего, теперь-то клубочек раскрутится, за всё ответят.

– Двое убежали, – возмущённо заметил Алексей.

– Ничего, найдём. Вы думаете, эти не выдадут? Как миленькие всё расскажут, они же трусы. Это пока они вместе кучкуются, да отпора не видят, они такие смелые, а как их прижмёт, тут такая трусость попрёт из них. Я не первый год с этим контингентом работаю.

Компания проверена

Покинув отделение, все облегчённо вздохнули.

– Вот так романтический вечер, – улыбнулся сестре Алексей.

Лида виновато смотрела на брата:

– Алёша, прости, я тебя втянула в историю, но я ж не знала, что так всё получится.

– Да, ладно, успокойся, Лидок, всё ведь хорошо закончилось.

– Я тоже сильно испугалась, – Алёнка мигала глазами, готовая расплакаться от переполнения эмоциями.

– Ты молодец, Алёна, не растерялась, полицию вызвала, – похвалили её ребята.

– А ты, Коля, если бы не ты, скрутили бы они нас, эти проходимцы, – Алексей восхищённо смотрел на нового друга, – и где ты так драться научился?

– Я уже пару лет занимаюсь в секции армейской борьбы, – спокойно, не превозносясь, ответил Николай.

– Отведёшь меня туда? Я тоже хочу овладеть этими приёмами, чтобы ходить по улицам, не оглядываясь на всяких отморозков.

– Конечно, отведу и с тренером познакомлю. У нас тренер хороший, не зря я два года у него занимался, пригодилось. А ты, Алёша, не забудь, что мне сестра твоя нравится. Ты мне помоги с ней ближе познакомиться, – тихо шепнул Николай.

– Да куда уже ближе? Сегодня мы все такими родными стали, – засмеялся Алексей, – теперь у нас проверенная компания образовалась, можем смело гулять вместе по городу.

Заговорщики

Все вместе проводили Алёнку, потом расстались с Николаем около дома Лиды и Алексея.

Когда зашли в подъезд и оказались вдвоём, Лида снова попросила:

– Алёша, прости меня. Сегодня я тебя подставила. Но я не хотела и очень за тебя испугалась, когда этот с ножом на тебя пошёл. А ты молодец, братишка, хоть и приёмами не владеешь, не струсил, не отступил перед опасностью.

– Лидок, зато после сегодняшнего вечера тебе можно смело вручить диплом психолога, – засмеялся Алексей.

– Это почему?

– Так ты, и вправду, косым взглядом разглядела душу своего Ромео, парень, в самом деле, хороший, – Алёшка измерил сестру хитрым взглядом, – Лидок, вот если бы мама узнала о том, что с нами сегодня случилось!

– Алёша, но ведь она об этом никогда не узнает?

– Не переживай, не узнает, – заверил Алексей.

Вместе мы – сила

Брат осторожно бесшумно отомкнул дверной замок и они с сестрой тихо на цыпочках вошли в квартиру.

– Это вы ребята? – из комнаты донёсся шёпот мамы, – тихонько ужинайте, да спать. Не шумите, отец уже спит.

– Мама, а ты что не спишь? – тихо спросил Алексей.

– Как я усну, когда вас дома нет? – возмутилась мама непонятливостью сына.

– Мама, мы же вдвоём, – тихо напомнила Лида.

– Так что ж, что вдвоём, всякое бывает.

– Бывает-то всякое, только мы с Лидой друг друга в опасности никогда не оставляем, – подмигнул брат сестре.

Долго в этот вечер сидели они на кухне. Пили чай. Шёпотом разговаривали о том, что сегодня пережить довелось, о жизни, о верности, о хороших и плохих людях.

29.07.19 г.

Случайная встреча

Встретились они случайно: он, выходил из магазина, на ходу укладывая в пакет купленные продукты (видимо очень спешил куда-то), она взялась за дверную ручку, собираясь открыть дверь…

И тут они столкнулись, парень буквально налетел на девушку, и, хоть очень спешил, нашёл время, чтобы извиниться. Её тронула учтивость незнакомца, его красота, приличная, со вкусом подобранная одежда, словом, он ей очень понравился, захотелось, когда-нибудь ещё его увидеть; она за ухмылкой спрятала своё смущение, хотя и почувствовала, что не безразлична парню.

Но забыть его девчонка долго не могла – вновь и вновь вставал перед глазами коренастый, с виду сильный парень; вспоминался его умный взгляд, голос, окрашенный баском, долгие извинения и торопливый шаг к ожидавшей его машине.

А когда стало ей казаться, что он ушёл уже из памяти, новая неожиданная встреча всколыхнула чувства заново.

Новая встреча – с продолжением

Светлана ехала в переполненном автобусе в деревню к бабушке на долгие отпускные дни. Поездка была трудной и долгой: от жары и напора множества пассажиров было трудно дышать, но девушка забыла обо всём, когда увидела рядом его, парень заботливо старался образовать вокруг неё свободное пространство.

Долго ехали молча, изредка поглядывая друг на друга.

Он заговорил первым:

– А я вас помню, мы с вами однажды столкнулись в дверях магазина. На вас тогда был надет светлый кремовый костюм. Помните?

Светлана кивнула, подумав про себя:

– Надо же помнит, во что я была одета. Значит, я ему тоже понравилась!

А парень продолжал:

– Я после этого искал вас долго, очень хотелось увидеть снова, и вот, пожалуйста, встретились. Правы те люди, которые утверждают, что желания, захватившие сердце полностью, обязательно должны исполниться, важно только не расставаться с мечтой и не терять надежды. А времени-то не меньше месяца прошло с того дня, не так ли?

Светлана кивнула вторично, она не находила слов для поддержания разговора, хоть и очень хотелось разговориться с этим, понравившимся ей незнакомцем. К счастью, парень не собирался отступать и предложил:

– Давайте познакомимся, меня зовут Максим, а вас?

Тут уж нельзя было отмолчаться, и она назвала своё имя. Освободилось двойное сидение, и, по приглашению Максима, Светлана села, он устроился рядом. Оказалось, что он едет в ту же деревню, что и она, тоже собрался отпуск провести там, у деда, и живут их старики в соседях.

– Как это раньше нам не доводилось встретиться там, – думала Светлана, – ведь я часто навещаю бабулю свою? Но всё-таки, это судьба, если наши пути сейчас так сближаются, – решила она.

Максим в это время думал примерно то же.

Отпуск в деревне пролетел катастрофически быстро: они вместе гуляли по лесу, собирали ягоды и грибы, купались на речке Быстрой, часами валялись на берегу, загорая, беседуя обо всём, что в жизни их интересовало, а интересов общих у них было много – любили одни и те же песни; очень удивилась Светлана, что Максим любит поэта нравственности Эдуарда Асадова (она им тоже зачитывается, многие стихи знает наизусть), книги читают, в основном, одни и те же, фильмы интересны похожие, и лишь профессии у них оказались разными: он школьный учитель истории, она – врач, но и тут нашлось совпадение: предмет работы Максима – дети, он учит их, а Светлана лечит малышей, она врач – педиатр.

Так получилось, что, когда они собрались отъезжать в город, вопрос о свадьбе был уже решён и стариков своих они пригласили, те обещали всё оставить и явиться к любимым внукам на главное в жизни торжество, которому бабуля и дед были несказанно рады.

Много друзей и родных собрала свадьба, и поэтому вышла она на славу – шумная, весёлая, запоминающаяся. И наступили самые счастливые дни в жизни Светланы и Максима. Им всегда было хорошо вместе, Светлане казалось, что она не ошиблась в выборе спутника жизни и будет с ним по-настоящему счастлива.

Прибавление в семье

Родилась первая дочка, очень похожая на Максима, он ценил это сходство и гордился, но при этом, не скрывал своего желания иметь сына.

И Светлана решилась. Катюшка была ещё совсем малышкой, когда она родила второго ребёнка, не посмотрела на то, что очень уставала с дочуркой маленькой, очень хотелось мужу угодить.

Угодила, он очень радовался, собрал друзей своих и устроил весёлую пирушку дома, когда Светлана была ещё в роддоме. Малышке Катеньке было неуютно от этого папиного веселья, заброшенная она плакала, звала мамочку, потому что видела, что отцу нет до неё никакого дела.

На счастье Кати и в неприятность Максиму тёща, Катенькина бабушка, заглянула к ним и, увидев, что происходит, не обращая внимания на протесты зятя, забрала ребёнка к себе, впрочем, очень-то она не возмущалась, с пониманием отнеслась к ситуации, только посетовала, что не предупредил её, да не отправил к ней малышку.

И Светлане Анна Сергеевна ничего не стала говорить, зачем зря расстраивать? К возвращению жены Максим дома навёл порядок во всём, и следов от приёма дружеской компании не осталось. Светлану с новым малышом встретили из роддома с цветами, дома Максим снова был внимателен и обходителен и первый сигнал будущей беды остался неизвестным жене.

Тревожные перемены

Дни потекли за днями, но что-то стало происходить с Максимом. Вечерние педсоветы на работе всё чаще проходили внепланово, а после них он возвращался «очень усталым», сразу ложился в постель и засыпал, при этом, спать уходил из спальни в другую комнату, чтобы малыш ночью его не будил.

Что-то в сердце женщины давало ей тревожные звонки, но она упорно заглушала их, а он, Максим, всё больше втягивался в свой недуг и тщательно старался скрыть это от любимой жены. А тут ещё новоявленные друзья не давали ему прохода. С вечера и утром он клянётся себе, что больше ни грамма в рот спиртного не возьмёт, а днём обязательно дружки его подловят и уговорят влиться в их компанию.

В один из вечеров он пришёл домой откровенно пьяный и, встретив удивлённо встревоженный взгляд жены, не выдержал, сорвался, накричал на неё, будто она виновата в его пристрастии:

– Да, пьяный, ну и что? Что я не мужик что ли? Не имею права с друзьями рюмку выпить?! И не притворяйся дурочкой, я не впервые такой прихожу домой, а ты всё делаешь вид, что ничего не замечаешь, а тут сегодня прозрела, да? Что ты так смотришь на меня, – кричал он, распаляясь всё больше, – что смотришь?

Он даже замахнулся на неё, появилось желание ударить эту напуганную, усталую, измученную тревогами женщину, но, опустив поднятую для удара руку, прошагал в комнату к дивану, ставшему в это последнее время его убежищем.

А она, ничего ему не сказала, боялась даже заплакать, жалея перепуганных детей, тихонько, шёпотом их уговаривала:

– Папа очень устал на работе.

– Он расстроился, – прощебетала Катюшка.

– Да, доченька, расстроился, вот поспит, отдохнёт, и у него пройдёт это сердитое настроение, спи. Но Катюшка не унималась:

– А кто его так расстроил, ученики, да?

Мать не знала, что отвечать, лгать она не любила даже маленьким детям своим. Погладила девочку по голове, сказала, больше обращаясь к себе, чем к ребёнку:

– Ничего всё как-нибудь образуется. Ведь не зря люди говорят: «Утро вечера мудренее».

Но утро, обещавшее свою мудрость, не принесло облегчения. Скорее, наоборот. Максим встал хмурый, угрюмый, от завтрака отказался, заторопился на работу, у него сегодня первый урок. От предложения жены сесть и спокойно поговорить, отмахнулся:

– Ладно, вечером поговорим.

Но вечером повторилась вчерашняя картина, пришёл ещё пьянее, чем вчера. Так потекли трудные, безрадостные дни и вечера, изнуряющие Светланину душу. Она очень тревожилась, видя, как однажды найденное счастье покидает её семейное гнёздышко, но ничего не могла сделать, чтобы вернуть в прежнее русло течение жизненной своей реки.

Исчезновение Максима

Зазвонил телефон, Светлана взяла трубку и услышала голос Владимира Николаевича, директора школы, он вежливо поздоровался и попросил позвать к телефону Максима Александровича. Светлана откровенно удивилась:

– Он же в школе, на уроках!

– К сожалению, в школе он сегодня не появился, его уроки пропущены, пришлось заменить другими, – ответил директор. Светлана тревожно заметалась по комнате:

– Где же он? Он ведь ушёл из дому, торопился к началу урока? Может быть, что-то случилось с Максимом? Как быть? Где его искать?

Что-то внутри подсказывало ей, что он просто запил и забыл об ответственности учителя, но поверить в это было трудно, он так любит свою работу, и всегда у него на первом месте были уроки, консультации, ребята.

Сидеть дома Светлана не могла, надо было куда-то бежать, искать потерявшегося мужа, но и малышей оставить одних тоже было нельзя. После недолгих раздумий и борьбы двух мнений внутри себя: нежелания расстраивать маму, вводить её в курс своих семейных неприятностей и осознание безысходности своего положения, бедная женщина всё-таки решилась, позвонила матери, стараясь скрыть своё волнение, попросила её приехать посидеть с детьми.

Но материнскому сердцу сразу стало ясно, что у дочери случилась какая-то неприятность. Анна Сергеевна настойчиво пытала свою Светку вопросами, до полного признания во всём, что произошло.

– Ладно, успокойся, я беру такси и еду к тебе, не волнуйся, найдётся Максим, мало ли что могло произойти, может, в дорожной пробке застрял. Ты, кстати, по мобильнику не пробовала ему позвонить?

– Пробовала, мама, он не доступен. Я одеваюсь, пока ты едешь, ты уж, пожалуйста, поторопись.

Светлана положила трубку, и в ожидании матери начала спешно одеваться, то и дело, поглядывая на часы. Анна Сергеевна, как и обещала, приехала быстро, но дочь была уже готова убежать, на ходу рассказывала матери – чем покормить малышей, заверила, что постарается быстро вернуться.

– Мама, Стёпушка спит, Катюшка там у себя в комнате играет тихонько, она всегда тихо играет, когда Степан спит. Ну, я побежала?

Мать остановила её вопросом:

– А куда ты сейчас пойдёшь, где искать его собираешься?

Светлана задумалась. В самом деле, она не имела никакого представления о том, где ей искать Максима. Новых друзей его она не знала, где он проводит время, задерживаясь после работы, ей тоже не было известно. Больницы и морги она уже обзвонила, к счастью, он туда не поступал.

– Мама, в самом деле, куда мне идти? – дрогнувшим голосом спросила она у матери, и вдруг, не выдержав напряжения, горько заплакала, прижавшись к материнской груди, как это бывало в её далёком детстве, когда она приходила к матери с жалобами на своих обидчиков, соседских мальчишек и девчонок, с которыми потом снова мирилась и играла вместе так, словно ничего не произошло.

Но сейчас её слёзы были, по-настоящему, безутешными. Мать гладила свою бедную девочку по голове, приговаривала:

– Ну что ты, родная, что ты? Придёт, нагуляется и придёт. Только, доченька, оставлять этого так нельзя, надо меры какие-то принимать.

– Какие меры, мама? – всхлипывала Светлана, – он слушать меня не желает, делает своё, я уже не знаю, что делать, мамочка, подскажи!

Она с надеждой смотрела на мать, Анна Сергеевна едва сдерживала себя от рыданий, сердце разрывалось от сострадания к дочери и от невозможности ей хоть чем-то помочь. Она прижала дочку к себе посильнее, спросила:

– Давно он выпивает, Света?

– Давно, мама, – вздохнула Светлана и посмотрела на мать долгим горестным взглядом.

– Что же ты раньше-то молчала, дочка?

Около матери Светлана успокоилась, наступила в сердце тишина и умиротворение, боль понемногу отступила.

В комнату тихонько вошла Катя. Светлана незаметно и торопливо отёрла глаза, увидев свою дорогую малышку. Но девочка не видела состояния матери, она бросилась обнимать бабушку:

– Ой, бабуленька, когда ты пришла, я не заметила, я так рада тебя видеть, подожди, я сейчас свои рисунки принесу, покажу тебе, я там тебя нарисовала вместе с дедом, как вы мне куклу покупаете, сейчас принесу.

Катя направилась в соседнюю комнату и в это время в дверном замке послышалась какая-то возня, было ясно, что кто-то безуспешно пытается открыть замок.

Проблему надо решать

Светлана бросилась к двери, помогла открыть. На пороге стоял Максим, но в каком виде он предстал перед ними! Пьяный, помятый, волосы взъерошены. Увидев тёщу, ничуть не смущаясь, весело и громко заговорил:

– О, у нас гости, тёща моя дорогая пожаловала!

– Максим, где ты был? – перебила его Светлана. Чувства её смешались. Радовалась, что муж вернулся домой, живой, здоровый, но горько было видеть любимого человека в таком виде.

А он, грубовато оттолкнув её, прошёл в комнату. Анна Сергеевна строго посмотрела на зятя, но, опасаясь скандала в присутствии детей, сказала:

– Так, Максим, сейчас ты пообедай и ложись-ка отдыхать, а потом, когда проспишься, надо мне с тобой, зятёк, поговорить.

– О чём это, – усмехнулся он, прекрасно понимая причину присутствия тёщи в его доме, и предмет разговора ему был ясен, но спорить не стал, с аппетитом поел приготовленный женой обед, и прошёл к своему дивану, даже не заметил дочку, внимательно наблюдавшую за отцом и не понимавшую причину его невнимания к ней. А когда послышался храп отца из соседней комнаты, Катя подошла к матери и к бабушке, расплакалась:

– Папа совсем забыл про меня.

– Вот именно, солнышко, забыл отец и о тебе, и о Степане, и о маме вашей, – не выдержав в сердцах, проворчала Анна Сергеевна.

– Что ты, мама, зачем ты при детях такое говоришь? – удивилась Светлана (мать никогда не говорила ей плохо о её отце, всегда поддерживала его авторитет в глазах Светланы, и дочь унаследовала от неё такой подход к воспитанию детей).

– Прости, дочка, просто сердце моё на части рвётся от того, что творится в твоей семье. – Анна Сергеевна глубоко вздохнула, потом попросила:

– Позвони-ка отцу, Света, я с ним поговорю.

Светлана, набрав номер, передала трубку матери. Анна Сергеевна заговорила вполголоса, чтобы не разбудить зятя:

– Антон, тут у Светланы проблема, Максим, оказывается, попивает крепко и давно. Тоша, я останусь у них сегодня ночевать, надо что-то делать. После паузы, выслушав ответ мужа, Анна Сергеевна продолжила: – Надо, Антон, помочь девчонке разобраться. Ну кто защитит её, если мы с тобой не вмешаемся? – и, положив трубку, обращаясь к Светлане, повторила: – Надо, Светочка, что-то делать, так оставлять нельзя, проблему надо решать.

Воспоминания

Вечером, уложив детей, мать и дочь долго сидели на кухне, беседуя за чашкой чая. И не только о Максиме вели они разговор. Вспоминали прошлое, Светланино детство, их уютное домашнее гнёздышко.

– Какая ты умница у меня росла, доченька. Послушная, старательная, помощница была во всём. Ты как-замуж-то вышла, я первое время всё никак привыкнуть не могла: и то ты у меня делала, и это; а училась-то как хорошо! Знаешь, я так любила на школьные собрания ходить, там всегда тебя хвалили, а это матери приятно. Мы с отцом частенько вместе приходили, слушали, гордились. Кто мог тогда предположить, что так вот сложится твоя судьба?

– Мама, а вы заберите меня снова к себе вместе с моими детками, – неожиданно сказала Светлана, – я очень устала. Пусть Максим сам строит свою жизнь, как хочет, если ему дела нет ни до меня, ни до малышей наших.

И вдруг зашептала горячо:

– Мамочка, я тебе, как раньше буду во всём помогать, и Катюшку буду приучать к труду, заберите меня, пожалуйста.

Доведённая до отчаяния, уставшая от последних событий, Светлана горько заплакала. В это время в кухню вошёл проспавшийся Максим. Он покосился на тёщу, на плачущую жену. Попросил горячего, крепкого чая. Светлана молча налила, поставила перед ним чашку с чаем, снова села. Отхлебнув пару глотков, Максим хриплым голосом, спросил:

– Что тут у вас случилось, чего ревёшь-то? Он попытался обнять жену, но та увернулась, пересела ближе к матери. Анна Сергеевна заговорила тихо, но внушительно, с лёгким нажимом в голосе:

– Максим, что с тобой происходит? На жену твою смотреть больно, какая она измученная. Когда ты брал её в жёны, ты обещал любить и беречь её; обещал сделать её счастливой. А что теперь мы видим? Запил, не думаешь ни о Светлане, ни о детях. Дошло, до того, что вместо работы в загул отправился, ты что?

Светлана страдальчески смотрела на мужа, соглашаясь со словами матери, тихо плакала. Максим слушал, не перебивая и тоже, кажется, соглашался с высказываниями тёщи. Наконец, он сделал знак, слегка приподняв руку, и заговорил:

– Анна Сергеевна, я и сам не знаю, что происходит. Помните, когда Света Степана родила, я тут собрал парней дома, и мы выпивали?

Анна Сергеевна кивнула, осторожно взглянув на дочь. Та удивлённо посмотрела на мужа, на мать, но ничего не сказала. А Максим продолжал:

– Так вот, это были мои одноклассники. Я случайно встретил их в парке, поделился радостью – сын родился! А они убедили меня, что рождение сына необходимо обязательно обмыть, такое событие нельзя оставлять незамеченным, надо, чтобы в памяти яркий след остался. Я и пригласил их, угостил хорошо, сам-то я не собирался пить с ними, но разве они отстанут, вы, Анна Сергеевна, были здесь, и всё сами видели.

Светлана, молчавшая до этих слов, посмотрела на мать вопросительно:

– Мама, почему ты мне ничего тогда не рассказала?

– Не хотелось расстраивать тебя дочка, боялась я, что ты молоко потеряешь, Степана нечем будет кормить. Да и показалось мне, что всё на этом и кончилось.

– Нет, Анна Сергеевна, не кончилось. Стали мы с этими ребятами встречаться в дружеской компании, сначала изредка, потом всё чаще и чаще. Я и сам не заметил, как втянулся. А теперь уж, наверно, поздно что-нибудь исправлять. Сам не знаю, что делать. Свету, Катюшку и Степана я очень люблю. Но как только начинается гудёж, забываю обо всех и обо всём. Я ведь сегодня даже на работу не ходил.

– Знаем мы об этом, – тихо, задумчиво проговорила Светлана, – директор звонил. Что теперь будет, Максим, ты ведь работу потеряешь! А я в декретном отпуске, как жить будем?

Максим несмело глянул на жену:

– Так ты меня бросать не собираешься?

Анна Сергеевна внимательно следила за дочерью, её интересовало, что скажет ему Светлана.

– Пока не собираюсь, Максим. Но надо что-то менять. Я не за пьяницу выходила замуж, и хочу, чтобы у моих детей был хороший, любящий отец, а у меня, добрый, порядочный муж. Я хочу жить с тем Максимом, которому поверила когда-то, которого полюбила всем сердцем своим. Я знала, что на тебя во всём можно положиться, что с таким мужем и отцом я и дети мои будем счастливы и защищены от любых невзгод. А что сейчас творится?

Она не могла дальше говорить, спрятав мокрое лицо в ладонях, подрагивая плечами, зарыдала. Максим испугался, кажется, только теперь он по-настоящему понял – как далеко он зашёл в своём беспутстве, искренне, всей душой, раскаиваясь, он в эту минуту ненавидел себя и своих друзей – одноклассников (собутыльников), ему захотелось обнять свою любимую, которую сейчас он больше всего на свете боялся потерять, он встал, сделал шаг в её сторону, но подойти ближе боялся, так и замер в нерешительности. Анна Сергеевна знаком потребовала, чтобы он подошёл к её дочери, Максим кинулся к Светлане, обнял, горячо прижал её к себе, зашептал:

– Светочка, любимая, никогда больше это не повторится, слышишь, никогда! Только не уходи от меня, поверь мне, родная, поверь!

Он целовал её мокрые от слёз глаза, руки, волосы, понимал, что нет на свете человека, дороже этой тихой, скромной умницы, которая зовётся его женой, крепко сжав её в своих объятиях, Максим не хотел её выпускать ни на минуту. Как во сне он слышал, что Анна Сергеевна уже в комнате по телефону заказывала такси, собираясь, ехать домой, она поверила, что кошмар в жизни её дочери больше никогда не повторится.

– Господи, помоги мне никогда-никогда больше не споткнуться! – думал Максим, не выпуская жену из своих объятий.

2008 год

Ожидание счастья

В этот вечер звёзды по-особому сияли на небе, и ветерок ласково нашёптывал Наталье о её большом счастье. И хотя, любовь уже многократно воспета поэтами, и каждый человек хоть раз в жизни переживал это чувство, и разговоры о любви стали избитыми и упростили это высокое переживание, но с Наташей это происходило впервые, и ей любовь заслонила собой весь мир.

Николай обнял девушку, и нежно заглянув в её глаза, тихо сказал:

– Наташенька, я тебя очень люблю, выходи за меня замуж, я буду отвечать за твою судьбу, оберегать от невзгод, ты увидишь, я всё сделаю, чтобы ты была счастлива. Милая, поверь мне.

Сколько раз Наталья рисовала в своём воображении эту сцену. Каждый раз по-новому. Но всегда ей думалось, что она выдержит паузу, потом попросит Колю подождать несколько дней, пока она обдумает этот важный жизненный шаг. Но сейчас всё вышло не так, как она себе представляла. Волнуясь, она сначала опустила вниз глаза, потом, испугавшись задержки с ответом, посмотрела на Николая и тихо сказала:

– Я тоже тебя люблю, я согласна.

Что случилось после, ей уже не забыть никогда! Николай крепко обнял свою любимую, и зашептал горячо:

– Наташенька, я так боялся, что ты скажешь «нет». Я постоянно думаю о тебе, о том, как мы будем счастливы вместе, милая, ты никогда не пожалеешь о том, что стала моей женой, мы будем счастливы!

Долго сидели они на лавочке, обнявшись, не замечая течения времени. Звёзды уже начали меркнуть и покидать небосвод, от предутреннего холода Наталья зябко поёживалась. Николай снял пиджак, осторожно накинул его на плечи любимой.

– Пора, Коля, мне уж скоро в институт собираться, сегодня зачёт, – спохватилась Наталья.

– Прости, Наташенька, тебе отдохнуть уже нет времени перед занятиями, – жалея девушку он, наконец, встал, подал ей руку, проводил до подъезда (сидели они в скверике около Натальиного дома). Прощаясь у двери, Николай забеспокоился:

– Наташа, тебе от родителей, наверно, достанется?

– Нет, Коля, не переживай, мама и отец сегодня на даче остались ночевать, так что дома только сестра, она меня не выдаст.

– Наташенька, когда они будут дома? Мне надо с ними поговорить о нашей свадьбе.

Подумав, Наталья ответила:

– Приходи завтра, Коля, они сегодня приедут уставшие. А завтра, я постараюсь их подготовить к твоему приходу.

Хорошо, Наташа, но и мне надо тебя со своими познакомить. Я говорил отцу, что у меня есть девушка, и он согласен, чтобы я женился, говорит: – Мы тебя выучили, ты уже сам работаешь, сможешь позаботиться о семье. – Только я с мамой ещё не разговаривал на эту тему. Но она с отцом обычно солидарна во всём, хотя, конечно, разволнуется…

И вот он настал этот долгожданный день. Молодожёны в сопровождении родных и близких друзей подъехали к Дворцу бракосочетания. Традиционная торжественная речь с вопросами: – Согласен? Согласна? – Их утвердительные ответы. Обручальные кольца, множество цветов, радостные улыбки и поздравления – всё было словно во сне. А сердца их упорно выстукивали одну общую мысль:

– Вместе, теперь всегда будем вместе.

Счастливы вместе

Потекли будни, которые молодожёны сумели превратить в яркие праздники. Муж и жена всегда были рады друг другу, не было у них взаимных придирок или хоть какого-то несогласия. Каждый старался жить для другого, принести радость, сделать наступивший день особенным, неповторимым.

Николай, возвращаясь с работы, частенько заходил в магазин, долго бродил между прилавками, выбирая какую-нибудь необыкновенную вещицу, чтобы порадовать любимую. Этих милых безделушек в виде сердечек, корзиночек, заколок, брошей у неё скопилось уже немало, но каждый новый сувенир, подаренный Колей, она встречала с неподдельной детской радостью. А сама она любила побаловать мужа лакомствами, приготовленными собственными руками. Она жадно собирала различные кулинарные рецепты, стараясь приготовить к приходу Коленьки что-то новое, необычайно вкусное, повторяться блюдо могло лишь по заказу мужа, если оно ему особенно понравилось и запомнилось.

Много и других сентиментальных мелочей украшали их отношения. Встречаясь вечером после работы и расставаясь утром перед началом рабочего дня, они оставляли все свои дела, чтобы нежно обняться, и сообщить друг другу о своей крепкой, не остывающей любви.

Ожидание первенца

Однажды утром Наташа за завтраком почувствовала, приступ тошноты. Вскоре появилось избирательное отношение к пище. Среди зимы ей захотелось сладкого спелого арбуза. – Неужели пришла пора стать матерью? – волнуясь, спрашивала она себя.

Визит к врачу подтвердил её предположения. Вечером Наташа особенно тщательно готовилась к возвращению мужа с работы. Она приготовила романтический ужин при свечах. На столе фрукты, соки, несколько салатов и полюбившийся Николаю вишнёвый пирог.

Мужа она встретила загадочной улыбкой. Обняв жену, и подарив ей букет из трёх гвоздик (в разгар зимы!), Николай прошёл в ванную комнату, умылся. Наташа хлопотала у столика в комнате, завершая приготовления, хотя, кажется, всё уже было готово. Перед самым появлением в комнате Николая она зажгла свечи и погасила электрический свет. Он удивлённо присвистнул.

– Милая, у нас сегодня праздник?

– Да, Коля, праздник, – загадочная улыбка сияла яркими лучиками в глазах Натальи.

– По поводу чего торжество, не могу припомнить никакой особой даты? – Николай, недоумевая, смотрел на жену.

– И не припомнишь, потому что это новая дата в нашей жизни, – с лукавинкой заявила Наталья.

– Ну, хватит, Наташа, не томи!

Наблюдая за реакцией мужа, Наталья медленно проговорила:

– Дорогой, приготовься быть папочкой.

Она ожидала радостную реакцию мужа на это сообщение. Но даже в самом смелом своём воображении не могла себе представить столь бурных эмоций.

Николай подхватил жену на руки, закружился с ней по комнате. И только, когда она напомнила, что с ней теперь надо обращаться осторожнее, спохватился, аккуратно посадил на диван, сел рядом, восторженно прижимая ладони к нежным её щекам.

– Наташа, ты не представляешь себе, как я счастлив!

Они засиделись за ужином глубоко за полночь. Вспоминали, как начиналась их любовь, как готовились к свадьбе, как было весело и торжественно в этот знаменательный день. Как захватило их романтическое путешествие по общей дороге совместной жизни. Всё это было так недавно, словно не два года они прожили под одной крышей в полном слиянии, а лишь вчера вошли в своё общее гнёздышко.

– Наташенька, я так сильно тебя люблю, и всегда любить буду, ты мне дороже солнца, дороже жизни самой! А теперь, когда в тебе поселился мой будущий сынок…

– Почему ты думаешь, что сын, может там девочка, – она счастливо смеялась, взъерошивая волосы на голове Николая, и мысленно благодарила Бога за этот бесценный подарок – любимого мужа, так сильно любящего её, и за предстоящее появление в их семье нового человека.

А Николай покорно улыбался:

– Девочка так девочка, дочка, значит.

Скоро, совсем скоро

Приближалось время появления на свет малыша. Наташе с каждым днём становилось всё страшнее. Она старалась скрыть от мужа свои тревоги, но он видел, что она волнуется, и хотя не подавал вида о своих догадках, старался незаметно её ободрить. В ход шли шутки, смешные истории из жизни сослуживцев, случайных попутчиков в общественном транспорте, прохожих. Когда Николай был рядом, Наташа на какое-то время забывала о предстоящем событии, самом важном в своей жизни и верила, что всё будет хорошо.

Волнение охватывало Наташу, когда Коля был на работе, а она одна дома. В такие минуты она пробовала молиться Богу, но, никем не наученная, не знала, как это делать, и молитвы её превращались в краткий вздох: «Господи, помоги!»

Этой ночью Наталье не спалось. Мешали думы о предстоящих родах. Понимая, что счёт идёт уже на дни, Наташа, волнуясь, представляла себе, как всё будет. Она много раз слышала от подруг, что дело это не из простых, что бывают трагические исходы, когда погибает мать или ребёнок, и эти страхи не давали ей уснуть.

Она лежала тихо, не ворочаясь, стараясь не мешать Николаю, и от этого напряжение усиливалось, и ей было ещё тяжелее уснуть. Сон посетил Наташу под самое утро, она не заметила, как, наконец-то, уснула и впервые, утром проспала, не слышала, как тихонько, стараясь не потревожить её чуткий сон, встал Николай, сам позавтракал, и ушёл на работу. Боясь потревожить её сон, даже не поцеловав жену, лишь задержал перед уходом на ней свой ласковый взгляд. Тихое посапывание, упавший на щеку золотистый локон, лёгкий розовый румянец, чуть приоткрытые губы – всё в ней такое нежное, родное, красивое.

Николай бесшумно вышел, осторожно заперев за собой дверь.

Через час Наталья проснулась и очень разволновалась, не обнаружив рядом с собой мужа. Она вскочила, побежала на кухню, заглянула в ванную, и лишь потом в прихожую, где по отсутствию одежды поняла, что он ушёл на работу, и заплакала.

– Как же я не услышала, когда он собирался?! – причитала она, – он ведь без меня и не поел толком ничего!

Чтобы отвлечься от беспокойных дум, она начала разбирать вещи, приготовленные для малыша. Маленькое одеяльце, стопка ярких пелёнок и распашонок, ползунки. Она положила руку на живот, ребёнок толкнул пяточкой.

Мать ласково заговорила с ним:

– Вот это всё тебе приготовлено, мой дорогой малышок. Мы с папой вместе покупали эти вещи. А это тебе погремушки, слышишь, как звенят? Мы тебе даже неваляшку купили, – она качнула игрушку, и мелодичный звон наполнил комнату. – Когда подрастёшь, – продолжала она беседу с малышом, – мы тебе купим ещё много разных игрушек. А сегодня мы с папой, когда он с работы придёт, пойдём выбирать тебе коляску.

Наталья подошла к маленькой кроватке, аккуратно застланной белой простынкой, погладила полированную перекладину, снова обратилась к малышу:

– Кроватка тебе должна понравиться, в ней тебе будет уютно. Скорей бы ты пришёл в этот мир, мы с папой тебя очень ждём, – вздохнула Наталья.

Она почувствовала несильную боль в животе.

– Неужели начинается, – встревожилась Наташа, – но нет, – успокоила она себя, – это должно быть очень больно, так что и терпеть будет невозможно.

Опыта рожать детей у неё не было, но женщины рассказывали много раз, как всё происходит. Наташа прилегла на диван и стала ожидать, прислушиваясь к своему состоянию. Но боль не проходила, а напротив, усиливалась. Протянув руку к журнальному столику, Наталья взяла телефон, позвонила мужу. На другом конце провода послышался голос его заместителя:

– Николая Викторовича нет в кабинете, его вызвал главный, может быть, что-то передать ему?

Наташа попросила, чтобы мужу передали, что звонила жена, что он ей нужен, и, положив трубку, стала ждать. Её тревожила мысль о том, что Николаю забудут сказать о её звонке. Боль усиливалась, и она, наконец, не выдержав, снова потянулась к телефону. Как раз в это время раздался звонок, опередивший её желание позвонить. В трубке она услышала обеспокоенный голос мужа:

– Наташенька, что случилось?

– Коля, началось, – прошептала она, и вдруг расплакалась.

– Ну что ты, любимая, успокойся. Я сейчас вызову скорую и сам на такси приеду. Не волнуйся, всё будет хорошо.

Большая дружная семья

Николай не помнил, как звонил в скорую и, запинаясь, объяснял причину вызова и сообщал адрес. Словно во сне, ловил такси и ехал, не отрывая глаз от окна машины, наблюдая за приближением к своему дому. И всё-таки, когда он подъехал, у подъезда уже стояла «скорая», он понял, что это к его Наташе приехали врачи, они опередили его.

Пропуская по две ступени, он вбежал по лестнице на третий этаж, и, войдя, увидел растерянную жену. Наташа стояла в центре комнаты. В руках у неё была сумка, предусмотрительно собранная заранее, женщина-врач, озабоченно поторапливала её. Увидев мужа, Наталья обрадовалась, и когда он подошёл к ней, шепнула:

– Я уже готова, но не хотела уходить, тебя поджидала. Спасибо, что ты всё оставил и приехал.

– Ну что ты, Наташенька, я не мог иначе, ты, главное, не волнуйся, всё будет хорошо.

Он проводил её до машины, помог войти и сесть, и, получив разрешение врача, сел рядом с ней.

– Коля, я боюсь, – шепнула Наталья.

Он взял её руку в свою, нежно погладил, и стал уговаривать жену, чтобы она не волновалась.

Оставив свою дорогую Наташеньку в роддоме, Николай вернулся на работу, но там он мог только ходить по кабинету и думать о том, что жена его сейчас, должно быть, рожает. Он то и дело спрашивал кого-то неизвестного: как там она?

Через час он позвонил в роддом и услышал ответ, что пока ещё не родила. Он звонил каждые полчаса, пока не услышал, наконец, радостное сообщение:

– У вас сын, крепыш, весом четыре килограмма!

Серёжа, так они назвали сына, рос послушным и добрым. А когда ему исполнилось четыре года, у четы Завьяловых родился второй ребёнок, тоже сын. Ему дали имя Володя.

Мальчишки подрастали в дружной семье, в окружении родительской любви и, несмотря на разницу в возрасте, братья редко ссорились. У них находились общие игры, занятия, интересы.